- А на своем вам уютно?
      Рут попыталась успокоить девушку:
      - Не обращайте внимания, мисс, мистер Райхоуп сегодня слишком... утомлен. Не стоит принимать его слова всерьез...
      - Она... имеет в виду, что я... пьян... - икая, пояснил Райхоуп. Настоящая... леди.
      - Мне противно на вас смотреть, Малькольм!
      - Да, с тех пор как появился другой...
      - Ну и что?
      - Должно быть, у мистера Лаудхэма более внушительный счет в банке, чем у меня.
      Мисс Вулер ударила его по щеке. Она сразу пожалела об этом, но сделанного не воротишь. Эннабель оставалось лишь извиниться перед Лаудерами и попросить Терри проводить ее домой. Малькольм окинул обоих угасшим взглядом.
      - Я убью вас, Лаудхэм... - наконец пробормотал он. - Не знаю ни когда, ни как, но непременно убью...
      - Чем нести ахинею, продолжайте-ка лучше лакать свое виски!
      - Выслушайте меня внимательно, Малькольм, если, конечно, вы еще в состоянии что-либо понимать... - вставая из-за столика, сказала Эннабель. Если вы намерены продолжать в том же духе, я уговорю Джима Фернса поскорее отправить вас в Лондон. Вы стали позором для всего нашего посольства! А что до Терри Лаудхэма, то, нравится вам это или нет, а мы с ним любим друг друга!
      Лаудхэм в полном замешательстве потянул ее за рукав.
      - Прекратите, Эннабель, наши отношения никого не интересуют...
      Девушка вырвала руку.
      - Я хочу раз и навсегда поставить точки над i! Имейте в виду, Малькольм: не останься вдруг на этой планете ни единого мужчины, кроме вас, я бы все равно сказала "нет"! Я ненавижу пьяниц и не уважаю людей, которые ради удовлетворения собственных порочных наклонностей тратят куда больше, чем зарабатывают! Спокойной ночи!
      Лаудхэм и его спутница удалились, провожаемые любопытными взглядами посетителей бара. А Рут и ее муж не отводили глаз от Райхоупа, пытаясь угадать, как он отреагирует на последние слова Эннабель. Парень долго сидел молча, потом тяжело встал и, ни с кем не попрощавшись, побрел к двери. Гардеробщице пришлось бежать следом и вручить англичанину пальто и шляпу уже на улице.
      * * *
      По дороге в "Кайзерин Элизабет" Рут выглядела серьезной и озабоченной, зато сэр Арчибальд, наоборот, совсем расслабился. На недоуменный вопрос жены, с чего вдруг он так развеселился после крайне неприятной сцены, свидетелями которой им пришлось стать против воли, баронет ответил:
      - Я думаю, дорогая, теперь у вас не осталось никаких сомнений, что господа, с коими вам вздумалось поиграть в шпионов, - не джентльмены!
      - Хоть вы пощадите мои уши и не болтайте чепухи! Меня и так ужасно тревожит Малькольм Райхоуп...
      - С вашей стороны весьма великодушно принимать участие в судьбе какого-то пьяницы!
      - Он несчастен.
      - Это еще не основание так безобразно себя вести.
      - Так, значит, вас, Арчибальд, никакое горе не заставило бы позабыть, что вы джентльмен?
      - Думаю, да, дорогая.
      - В таком случае мне вас жаль!
      - Вы, вероятно, шутите?
      - Угадайте!
      Больше они не сказали друг другу ни слова. Рут не ответила, даже когда сэр Арчибальд, укладываясь спать, пожелал ей спокойной ночи. Тем не менее через некоторое время, уже в темноте, снова послышался ее голос:
      - Что вы думаете о Малькольме Райхоупе, Арчибальд?
      - Он мне неприятен.
      - А если попытаться забыть о его пороке?
      - Тогда просто скучен.
      Опять надолго воцарилось молчание.
      - Арчибальд... - вдруг опять заговорила Рут. - Вы слышали, как Эннабель Вулер упрекнула бывшего поклонника в том, что он якобы тратит больше, чем зарабатывает?
      - Да. Ну и что?
      - Как по-вашему, может Райхоуп черпать деньги из... другого источника?
      - Не понимаю.
      - Парень совсем исстрадался... Возможно, он готов отомстить всему Соединенному Королевству за то, что сделали с ним Эннабель и Терри? Иными словами, как вы думаете, не толкнуло ли Райхоупа разочарование в любви к измене?
      - По-моему, да, Рут, потому что, вздумай кто-нибудь отнять у меня вас, я, кажется, готов был бы развязать ядерную войну.
      - Надеюсь, это шутка?
      - Разумеется, дорогая. Приятных снов.
      - Спокойной ночи...
      Глава 4
      Рут не спалось. Почти всю ночь она обдумывала сцену, происшедшую в "Казанове", и неожиданно для себя прониклась глубоким сочувствием к бедняге Малькольму. Во-первых, он стал жертвой несчастной любви, а во-вторых, невзирая на обвинения, казался порядочным человеком. Молодой женщине инстинктивно хотелось защитить Райхоупа и ему подобных от глупых Эннабель и бесчувственных баронетов, короче, от всех, кому неведомо, какие замечательные человеческие качества могут таиться под внешностью беспробудного пьяницы. Но все же где Малькольм берет деньги, которые каждый вечер тратит в барах Вены? При его нынешнем состоянии души Райхоуп идеальный объект для международных торговцев совестью... Неужели именно он погубил всю венгерскую агентуру МИ-5? В то же время Райхоуп говорил о Фреде Лукане с таким искренним волнением... Что это - комедия, угрызения совести или полная невиновность?
      Леди Лаудер проснулась. Дневной свет, проникая сквозь тяжелые шторы из синего бархата, падал на лицо сэра Арчибальда. Сидя в постели, она равнодушно вглядывалась в безукоризненный профиль супруга. Да, баронет, бесспорно, красив, и кто мог бы заподозрить, что под оболочкой самоуверенного самца скрывается жалкая тряпка, не способная ни мыслить, ни чувствовать по-своему? Слепота мужа и его упорное нежелание видеть неприятные стороны действительности выводили молодую женщину из себя. Нет, Райхоупы при всех их слабостях стократ дороже Арчибальдов Лаудеров с их нелепыми принципами! Пусть Малькольм страдает и, возможно, вывозился в грязи, но это живой человек. Его можно ненавидеть, с ним можно бороться, на худой конец - пожалеть... В общем, Райхоуп - из тех людей, кому порой необходимо опереться на дружескую руку. А вот баронету даже в голову никогда не придет взывать к ближнему. Он уверен, будто знает решительно все, что необходимо джентльмену. А остальное - тоска, боль, отчаяние - слишком сильные эмоции для утонченного сэра Арчибальда Лаудера. На губах спящего мелькнула легкая, как ветерок над прудом, тень улыбки. Наверное, мечтает о новом галстуке... Но не лукавит ли Рут сама с собой? Не потому ли она так сочувствует Малькольму Райхоупу, что ее собственные мысли слишком сильно занимает Терри Лаудхэм? Не потому ли Рут безотчетно готова принять сторону Малькольма, что в глубине души испытывает неприязнь к Эннабель Вулер, счастливой избраннице Терри? На мгновение леди Лаудер представила, что рядом с ней, на месте сэра Арчибальда, лежит Лаудхэм, и сердце ее затрепетало от волнения. И однако бывшая мисс Трексмор не привыкла потакать слабостям, напротив, она всегда подавляла свои собственные и презирала чужие. Нет, тут и думать не о чем... Терри любит Эннабель, Эннабель любит Терри, а она еще на некоторое время прикована к баронету. Рут с чуть меланхолической радостью представила, как снова в полном одиночестве возвращается в квартирку на Маргарет-террас. В вулвертоновской конторе, узнав о разводе Лаудеров, наверняка начнут судачить, но всем придется по крайней мере признать, что Рут Трексмор - не из тех, кого можно купить.
      Молодая женщина тихонько скользнула в ванную и уже хотела повернуть кран, но так и застыла с вытянутой рукой. Почему, когда Эннабель Вулер сказала, что они с Лаудхэмом любят друг друга, лицо молодого человека выражало такое ледяное равнодушие? Судя по всему, поведение секретарши Фернса немного раздражает ее поклонника... И леди Лаудер принялась с еще большим рвением приводить себя в порядок.
      * * *
      Рут и сэр Арчибальд поехали в Грац на поезде, как самые обычные туристы. Леди Лаудер добросовестно изображала типичную путешествующую англичанку из тех, что, путешествуя по чужим краям, до занудства вникают в каждую мелочь с единственной целью сравнить, классифицировать, нацепить ярлычок и описать в длиннющих письмах провинциальным кузинам. Баронет, приняв игру за чистую монету, радовался как ребенок и с удовольствием отвечал на вопросы супруги. Таким образом, они не оставили без внимания ни единого замка, ни одного холма, с которого принято любоваться пейзажем. Поскольку Грац - столица Штирии, сэру Арчибальду снова представился случай блеснуть эрудицией. Он поведал жене о Бабенбергах, предшественниках Габсбургов, и о знаменитом эрцгерцоге Йоханне, без памяти влюбившемся в дочь почтмейстера из Аузее - Анну Плохи. Десять лет он пытался завоевать сердце возлюбленной, а потом счастливо еще тридцать прожил с ней.
      - А вот вы, Арчибальд, наверняка не способны на такую упорную осаду!
      - Ну, знаете, эта Анна была самой заурядной девушкой... из простонародья.
      "А я, по-вашему, кто?" - чуть не крикнула Рут, но вовремя прикусила язык.
      Скорее всего, она несправедлива, но что делать, если с каждым днем муж становится все более чужим, а то и неприятным человеком? Больше всего молодую женщину потрясала его бесчувственность.
      В Граце Лаудеры сняли номер в гостинице "Даниель", расположенной на площади напротив вокзала, и до самого вечера гуляли по городу. На Гауптплатц, у подножия статуи возлюбленного Анны Плохи, они сели в фиакр и долго катались по старым кварталам левобережья. В гостиницу оба вернулись в полном восторге от тихого старинного городка. То, что Фред Лукан мог погибнуть в этом мирном, аристократическом уголке Европы, не укладывалось в голове, и все же...
      На следующее утро Рут решила скорее повидаться с сапожником Крукелем, но долго раздумывала, брать ли с собой Арчибальда. В конце концов молодая женщина пришла к выводу, что лучше держать супруга под контролем, иначе он все равно пойдет следом и, чего доброго, выкинет очередной дурацкий фортель вроде того, что случился в Центральфридхоф и едва не стоил баронету жизни. Узнав о планах жены, Лаудер тут же согласился, по его словам, "взглянуть, как далеко зайдет шутка".
      В слабой надежде немного успокоить нервы Рут отправилась на Мюнцграбенштрассе пешком - вдоль Анненштрассе, Гаутбрюке, Герренхассе и Йакоминиплатц. По дороге она краем глаза наблюдала за мужем - малейшая глупость Арчибальда могла испортить все дело. Но баронет казался счастливым и беззаботным, как ребенок на прогулке, глубоко вдыхал чистый утренний воздух и с удовольствием разглядывал старинные дома. Наконец, слегка наклонившись к жене, баронет высказал свое мнение:
      - Вы очень мудро поступили, избрав конечным пунктом нашего путешествия Грац, дорогая... Очаровательный городок... Должно быть, здесь на редкость приятно жить на старости лет.
      "Конечным пунктом"! Боже милостивый, и ведь он говорил совершенно искренне! Рут с трудом удержала вертевшуюся на языке колкость - не хватало только дать волю гневу в тот момент, когда надо выполнить самое трудное задание за всю ее недолгую карьеру в контрразведке.
      - А вам бы не хотелось остаться тут навсегда, дорогая?
      Молодая женщина суеверно скрестила за спиной пальцы, думая, что в столице Штирии ей суждено остаться лишь в одном случае: если бы тем, кто убил Фреда Лукана, удалось отправить на местное кладбище еще одну жертву. Решительно, сэр Арчибальд не упускал ни единой возможности отличиться!
      Внезапно баронет словно окаменел и, не поворачивая головы, шепнул супруге:
      - По-моему, за нами следят, дорогая.
      Голова, плечи и шея баронета так напряглись, что Рут охватил испуг, как бы его странное оцепенение не привлекло внимания прохожих!
      - Я думаю, вы ошибаетесь, но в любом случае ведите себя естественнее, иначе нас наверняка заметят.
      Леди Лаудер уговаривала себя, что слова мужа - просто новая сомнительная шутка. Арчибальду так нравилось высмеивать то, что он, в своем безумном ослеплении, называл "экстравагантностями супруги"! Но, когда они шли мимо Ратуши, сэр Арчибальд, внезапно бросив спутницу, подскочил к скверно одетому бродячему музыканту с неопрятной черной бородой и чумазой физиономией. И сам оборванец, и зажатый в руке футляр от скрипки внушали глубокую жалость. От удивления Рут отреагировала не сразу, но, прикинув, каких невероятных глупостей способен натворить ее благоверный, бросилась следом. Меж тем Арчибальд, схватив музыканта за плечо, повернул его к себе лицом и весело крикнул:
      - Не вышло, приятель! Я вас узнал!
      Парень, очевидно ни в коей мере не ожидавший нападения, хотя бы и такого благодушного, как это получилось у баронета, растерянно бормотал:
      - Прошу вас, не надо, это смехотворно! Сейчас же отпустите меня! Отпустите, или я разобью вам морду!
      - Э, нет, приятель, как хороший игрок сначала вы должны сознаться, что проиграли!
      К баронету подбежала Рут.
      - Арчибальд! Что на вас нашло?
      - Дорогая моя, позвольте представить вам мистера Терри Лаудхэма!
      Сконфуженная физиономия коллеги, чье переодевание неожиданно превратилось в нелепый маскарад, выглядела так потешно, что леди Лаудер прыснула от смеха и все ее раздражение исчезло.
      - Да скажите же ему, чтоб оставил меня в покое! - вздохнул Лаудхэм. - А то поглазеть на нас сбежится весь город! Я приехал сюда по приказу Фернса охранять вас...
      - Охранять? - расхохотался баронет. - Но от кого и от чего? Господи Боже!
      Терри с мольбой взглянул на Рут, и та попробовала утащить супруга, но неизвестно откуда вынырнувший полицейский во что бы то ни стало хотел узнать, что происходит. Баронет охотно объяснил, что речь идет всего-навсего о дружеском розыгрыше. Один из их с женой друзей похвастал, будто сумеет одеться так, что его никто не узнает, а теперь, когда из затеи ничего не вышло, очень разочарован. Страж порядка вполне удовольствовался объяснением и отечески посоветовал Терри скорее бежать домой и принять более достойный вид, раз шутка все равно сорвалась. И Лаудхэм ушел, даже не попрощавшись и не пытаясь скрыть, что все в нем кипит от возмущения.
      - Думаю, вы не станете отрицать, что у меня превосходный нюх, дорогая? Ну и рожу скорчил бедняга Лаудхэм!
      Они свернули на Рейтшульхассе.
      - С нюхом у вас все в порядке, Арчибальд, а вот с сообразительностью гораздо хуже, - буркнула Рут. - Вы хоть понимаете, что натворили? Из-за вас о моем приезде в Грац почти наверняка стало известно... Так что, если теперь со мной случится беда, можете смело винить себя одного!
      - Вы хотите меня напугать?
      - Вряд ли вы способны по-настоящему встревожиться, Арчибальд, для этого нужно обладать хотя бы крупицей разума!
      Когда они вышли на Дитрихштейнплатц, Рут указала мужу маленькое кафе на углу Мюнцеграбенштрассе.
      - А теперь будьте умницей, Арчибальд, и спокойно посидите здесь, пока я не закончу дела с Крукелем.
      - А нельзя мне пойти вместе с вами?
      - Ни в коем случае!
      - Хорошо... и долго мне придется ждать?
      - Скажем, если я не вернусь через пятнадцать минут, можете сходить поглядеть, что со мной сталось.
      Баронет хитро подмигнул и расплылся в улыбке:
      - А что, по-вашему, тут может произойти, дорогая?
      Молодая женщина сердито передернула плечами:
      - До скорого...
      И она поспешила уйти, не ожидая новых идиотских расспросов баронета. А сэр Арчибальд, по-видимому смирившись с неизбежным, проводил жену взглядом и вошел в кафе, где, как самый простой смертный, заказал бокал белого вина.
      Рут без труда обнаружила в самой середине улицы сапожную мастерскую Ганса Крукеля, но с огорчением убедилась, что дверь заперта. Соседка сказала, что не понимает, в чем дело, поскольку сама видела сегодня утром папашу Крукеля - тот открыл лавочку в обычное время. Скорее всего, предположила она, старик просто вышел в магазин. Рут поблагодарила, но, не слишком доверяя объяснениям соседки, вошла во дворик, примыкавший к мастерской Крукеля, и оказалась у двери черного хода. Без особой надежды на успех молодая женщина повернула ручку, но дверь, к ее удивлению, тут же открылась. Все это выглядело более чем подозрительно, и Рут решила действовать с особой осторожностью. Медленно, на цыпочках, она проскользнула внутрь и сразу замерла.
      Сначала леди Лаудер ничего не увидела, но постепенно, по мере того как ее глаза привыкали к густому сумраку, разглядела, что стоит в узком проходе, с одной стороны примыкающем к мастерской (в чем она убедилась, слегка отодвинув пропахший пылью и сыростью занавес). На табурете у столика с инструментами, где обычно работал старый Крукель, никого не было. С другой стороны прохода Рут увидела еще один занавес. Откинув его как можно бесшумнее, она чуть не споткнулась о ступеньку и замерла, с ужасом ожидая, что сейчас кто-нибудь войдет. Но в доме стояла все та же гнетущая тишина. Молодая женщина сделала еще один шаг. В ту же секунду комнатку залил яркий свет, чья-то рука зажала леди Лаудер рот и ее резко дернули назад.
      - Попробуйте только пикнуть - и вам конец, - чуть слышно предупредил мужской голос.
      Почувствовав у горла острие ножа, Рут убедилась, что это не пустая угроза. Впрочем, она не испытывала ни малейшего желания кричать. Леди Лаудер не могла отвести взгляда от распростертого прямо на полу тела старика и от страшной раны у него на шее. В голове мелькнуло лишь, что это Крукель и смерть навсегда избавила его от подозрений Фернса. Значит, Лукана погубил вовсе не старый сапожник... И впервые со дня свадьбы молодая женщина пожалела, что рядом нет Арчибальда.
      - Я вижу, вы готовы вести себя благоразумно...
      Рут отпустили. Она глубоко вздохнула, но тут же чуть не потеряла сознание - кровь старого Крукеля заливала пол до самых ее туфель.
      - Не очень-то приятная картинка, а? Но никто не заставлял вас сюда приходить...
      Повернувшись, молодая женщина увидела красивого парня с необычным, скуластым лицом. Тот слегка поклонился:
      - Вы - леди Лаудер, насколько я понимаю?
      - Да, но откуда вы знаете?
      - В МИ-пять вас должны были бы отучить от привычки задавать ненужные вопросы! Так, значит, вы хотели потолковать с милейшим Крукелем? А его адрес, конечно, получили от Фернса?
      - Теперь моя очередь напомнить вам, что некоторые вопросы задавать бессмысленно.
      - Ошибаетесь... когда ты уверен, что непременно получишь ответ, расспрашивать можно о чем угодно... А я нисколько не сомневаюсь, что очень скоро вам самой ужасно захочется выложить как можно больше, леди Лаудер... особенно если я рассержусь. Садитесь-ка на этот стул!
      Рут выполнила приказ, и незнакомец связал ей руки и ноги.
      - Ну вот, теперь я просто убежден, что мы сумеем договориться. Вы ведь, очевидно, очень дорожите если не жизнью, то по крайней мере своей хорошенькой мордашкой?
      Молодая женщина не ответила, боясь, как бы дрожь в голосе не выдала ее панический страх. Почему, ну почему она не взяла с собой Арчибальда? А незнакомец с веселым любопытством, словно в комнате не лежал так пугавший ее обезображенный труп, принялся разглядывать Рут.
      - Никак не могу взять в толк, что за блажь понесла особу голубых кровей в нашу замечательную труппу акробатов, где так и кишат самые разнообразные бандиты? Любовь к приключениям? Сильных ощущений захотелось? Ну так положитесь на меня, дорогая, вы их получите, и с лихвой. Но сначала дайте-ка я на вас хорошенько погляжу... Само собой, вы знаете, что очень красивы... Люблю красивые мордочки! Во всяком случае, пока по ним не течет кровь... от крови я теряю самообладание... Понимаете, что я имею в виду? Стоит появиться кровушке - и я бью, не разбирая... Голова так и кружится...
      Незнакомец вздохнул:
      - Надеюсь, вы не станете толкать меня на подобные крайности?.. Жаль было бы попортить картинку... А потому, если я вас стукну, молите Бога, чтобы кровь пошла не сразу.
      Леди Лаудер видела, что руки ее противника подрагивают от возбуждения.
      - Кровь так прекрасна... - прерывающимся от волнения голосом продолжал он. - И вся эта красота скрывается в нас... Но надо освободить ее, показать всем! Взгляните на старого негодяя Крукеля! При жизни это был жалкий, скорее отталкивающего вида человечишка... А как он благороден сейчас, в этой длинной красной мантии!
      Рут невольно всхлипнула от страха. А парень улыбнулся.
      - Не бойтесь... Вы и так достаточно хороши... может, пускать кровушку и не понадобится... Так вот, будьте паинькой - и я вас даже пальцем не трону. Зачем вы приехали в Грац?
      - Как друг Фреда Лукана...
      - Фреда Лукана? Ах да... Честный был малый, но ужасно упрям. Ни за что не хотел говорить. А уж мы ли не старались завести беседу! Боюсь, ваш Лукан умер в довольно жалком состоянии...
      * * *
      Сэр Арчибальд давно успел допить вино и теперь отчаянно скучал. Рут ушла всего восемь минут назад, а ему казалось - целую вечность. Поэтому, рискуя навлечь на себя недовольство жены, баронет решил отправиться к сапожнику или хотя бы побродить вокруг лавки. Любопытно же взглянуть, на что похоже логово этого любителя шпионских игр! Найдя мастерскую запертой, Лаудер удивился не меньше жены. Если Крукеля нет на месте, почему Рут сразу же не вернулась обратно? Баронет заподозрил неладное. В свою очередь он вошел во дворик, толкнул дверь черного хода и оказался в темном проходе. Почти тотчас его внимание привлекли отголоски разговора. Голоса доносились откуда-то справа. Сэр Арчибальд подкрался поближе, чуть-чуть отодвинул занавеску и увидел, что его жена привязана к стулу, на полу лежит труп старика, а какой-то изверг бьет леди Лаудер по лицу. Зрелище настолько возмутило баронета, что он выскочил из укрытия.
      - Нет, но по какому праву вы осмелились поднять руку на леди Лаудер? возмущенно крикнул сэр Арчибальд.
      Убийца Крукеля мгновенно развернулся, но при виде баронета его угрюмая физиономия просияла.
      - Гляньте-ка, а вот и кретин пожаловал! Только вас нам тут и не хватало, сэр Арчибальд!
      Баронет гордо выпрямился и, поглядев на грубияна сквозь монокль, изрек:
      - Насколько мне известно, мы с вами незнакомы!
      Рут, сначала воспринявшая появление мужа с несказанным облегчением, поняла, что Арчибальд рискует очень дорого заплатить за упрямство и нежелание верить в существование тайных агентов. И ее охватила какая-то дикарская радость. В самом деле, почему, когда Луканы умирают под пыткой, Арчибальды продолжают наслаждаться жизнью?
      Замечание баронета слегка сбило убийцу с толку, но скоро на его лице снова появилось такое же выражение, как у жестокого мальчишки, вздумавшего позабавиться страданиями безобидного зверька.
      - Пусть вас это не беспокоит, - хмыкнул он. - Мы еще успеем познакомиться как следует, прежде чем я уложу вас рядышком вон с тем типом... И - кто знает? - возможно, у вас внутри тоже полно чудненькой красной кровушки! А?
      Баронет слегка наклонился к жене:
      - Право, у вас более чем странные друзья, моя дорогая... Этот изверг, насколько я понимаю, убил того несчастного?
      - Да.
      - О! Но это же очень дурно с его стороны!
      Леди Лаудер вдруг захотелось только одного - чтобы кто-нибудь скорее положил конец дикой, гротескной сцене. Либо Арчибальд и в самом деле непроходимо глуп, либо не отдает себе отчета, какая судьба уготована им обоим.
      - В первую очередь, сэр, я хотел бы знать, кто позволил вам привязывать мою жену к стулу. Более того, вы, кажется, имели наглость ударить ее по лицу? Неслыханно! Хотел бы я знать, где вас воспитывали, мой мальчик!
      Рут не выдержала.
      - Хватит! Хватит! - завопила она. - Ради бога, замолчите, Арчибальд! Мне стыдно за вас!
      Убийца похлопал баронета по плечу.
      - Слыхали, Арчибальд? Вы заставляете краснеть свою прелестную маленькую женушку!
      - Довольно, сэр! Ваши хамские манеры просто невыносимы!
      - Ну да? Так я вас мигом успокою...
      С этими словами бандит прижал каблуком сверкающий нос ботинка сэра Арчибальда.
      - Ой-ой-ой! - взвыл баронет. - Вы раздавите мне ногу, дикарь этакий!
      Леди Лаудер плакала в три ручья. Еще ни разу в жизни ее так не унижали. И подумать только, что она носит фамилию этого клоуна! Даже смерть теперь не так страшила молодую женщину - в конце концов, могила навсегда избавит ее от Арчибальда! Убийца, хохоча во все горло, убрал каблук и отпустил баронета. Тот, жалобно взвизгивая, запрыгал на месте, повернулся вокруг собственной оси, чуть не упал, но удержал равновесие, вцепившись в рукоять топорика, вколоченного в полено, и, продолжая вращательное движение, снова оказался лицом к лицу с обидчиком, только на сей раз сэр Арчибальд держал в руке топорик. Он размахнулся и в мгновение ока раскроил парню череп. Убийца Крукеля рухнул ничком, так и не успев отсмеяться. Недавний гвалт сменила полная тишина. Рут, вытаращив глаза, смотрела на эту сцену.
      - Боюсь, я ударил слишком сильно, - извинился Арчибальд, - но, по правде сказать, он сам нарывался на неприятности, верно?
      Молодая женщина не ответила. Слишком быстрая перемена в судьбе лишила ее дара речи.
      - По-моему, вам пора занять более приличествующее вам положение, дорогая...
      Баронет ловко перерезал веревки, удерживавшие его супругу на стуле.
      - С вами все в порядке?
      - Вроде бы да, Арчибальд.
      - Дорогая моя...
      - Вы... вы сделали это просто потрясающе!
      - Потрясающе?
      - Да, прикончив этого мерзавца, вы отомстили за Лукана!
      - Вот как?.. А знаете, Рут, если честно, я сам не ожидал такого финала...
      - Увы, догадываюсь...
      - В крикете это классический удар, но только в руке должна быть бита...
      - Правда?
      - Правда...
      Прежде чем уйти, Рут указала на оба трупа:
      - Ну, Арчибальд, теперь вы верите в сказки про шпионов?
      - Я должен извиниться перед вами, дорогая, но, согласитесь, леди все же не место среди подобных людей... Отвратительное зрелище! Не понимаю, почему полиция Граца так плохо защищает туристов!
      Рут долго смотрела на мужа:
      - Вот уж никогда не думала, Арчибальд, что на земле еще водятся люди вроде вас!
      - Это укор, дорогая?
      - Разве можно обвинять бронтозавра за то, что он не похож на газель?
      Баронет долго обдумывал слова жены.
      - Разумеется, нет... Но какую связь вы ухитрились найти между мной и бронтозавром?
      Молодая женщина уклонилась от прямого ответа.
      - Пойдемте! Мне не терпится поскорее уехать обратно, в Вену!
      Снова оказавшись на улице, Рут решительно отвергла предложение сесть в такси. Только хорошая пешая прогулка могла немного успокоить ее расшатавшиеся нервы. Что до сэра Арчибальда, то, судя по всему, недавнее убийство произвело на него не большее впечатление, чем если бы он очистил апельсин. Теперь Лаудеры шли той же дорогой, но в обратном направлении. Когда они уже сворачивали на Гауптбрюке, где стоят две статуи, символизирующие Австрию и Штирию, Арчибальд вдруг отпустил руку жены и бросился следом за каким-то мужчиной. Однако тот все же сумел улизнуть от баронета.
      - Что за муха вас опять укусила, Арчибальд? - спросила Рут, когда ее супруг вернулся.
      - Я хотел поймать одного типа, но он оказался проворнее.
      - А что его так напугало?
      - Возможно, то, что я его узнал...
      - И кто же это?
      - Пока не имеет значения.
      В гостинице Лаудеры единогласно решили, что нуждаются в отдыхе, а на поезд можно с тем же успехом сесть завтра утром. Рут сразу легла, но ее муж сказал, что хочет еще немного пройтись. Узнав в приемной адрес уголовной полиции, он взял такси и поехал туда. В полицейском управлении баронет долго блуждал по коридорам и лестницам, расспрашивая то одного, то другого, пока не нашел дежурного сержанта, который наконец поинтересовался, чего ему надо.
      - Кто у вас здесь занимается убийствами?
      - Что?
      - Кто расследует убийства? - Сэр Арчибальд сунул в глаз монокль. Разве вы не понимаете по-немецки, друг мой?
      - Нет, но вы говорите с таким сильным акцентом, сударь...
      - Он вам неприятен?
      - Не в том дело, просто я хотел бы знать, кто вы такой.
      - Сэр Арчибальд Лаудер, баронет.
      - Англичанин?
      - Да, вот уже тридцать пять лет, с тех пор как живу на свете.
      - И... вы пришли поговорить насчет убийства?
      - Да, но не с вами.
      - Хорошо, тогда подождите здесь.
      Сержант исчез, но не прошло и двух минут, как он снова вырос перед Лаудером.
      - Прошу вас идите за мной!
      Полицейский проводил англичанина в большой удобный кабинет и, распахнув дверь, удалился. Из-за стола навстречу гостю поднялся мужчина в пенсне.
      - Сэр Арчибальд Лаудер?
      - Он самый.
      - Разумеется, у вас есть документы?
      - Естественно.
      Полицейский, взглянув на протянутый англичанином паспорт, вернул его владельцу.
      - Благодарю вас, сэр. Не угодно ли сесть?
      Баронет опустился в кресло.
      - Юлиус Малькампф, комиссар уголовной полиции, - представился хозяин кабинета. - Чем могу служить?
      - Я пришел дать показания, господин комиссар.
      - Насчет чего?
      - Убийства.
      - Но вы сами, насколько я вижу, не жертва?
      - Нет, я совершил его.
      - Что?
      - Само собой, исключительно в целях законной самозащиты.
      Полицейский явно раздумывал, уж не сумасшедший ли перед ним.
      - В первую очередь не волнуйтесь...
      - Но я и не думаю нервничать, господин комиссар.
      - Тогда, может, вы спокойно и по порядку все мне расскажете?
      - Позволю себе еще раз заметить, что я здесь именно для этого.
      - Я вас слушаю.
      - Дело вот в чем, господин комиссар. Мы с леди Лаудер гуляли возле Дитрихштейнплатц. Я зашел в кафе, а жена тем временем решила заглянуть на Мюнцграбенштрассе, к некоему Крукелю.
      - Вы с ним знакомы?
      - Нет, но над дверью лавки написана фамилия владельца.
      - А могу я узнать, зачем леди Лаудер пошла к сапожнику?
      - Надо полагать, это как-то связано с обувью. Короче говоря, она попросила меня подождать минут десять. Я посидел в кафе, но жена все не возвращалась, и я пошел навстречу. Представьте же себе мое удивление, господин комиссар, когда оказалось, что лавка заперта!
      - Заперта?
      - Ну да! Спрашивается, если сапожника нет на месте, то где леди Лаудер? Я обошел дом и, найдя дверь черного хода, толкнул ее. Мои глазам предстал небольшой темный коридорчик, отгороженный от лавки занавесом. Я осторожненько приподнял этот занавес и... что, как вы думаете, увидел?