Шарль Эксбрайя
      Последняя сволочь
      Роман
      Перевод с французского Марии Мальковой.
      ГЛАВА I
      Лью Мартин, известный среди малышей Стонтон-Сити как "дядюшка Лью", сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и мечтал о том благословенном часе, когда он сможет наконец уйти в отставку и отдохнуть. Всякий раз как Лью пытался подсчитать, сколько бесконечно долгих часов он провел на дежурстве, бродя по улицам города, или торчал столбом на перекрестке Белвер-стрит и Кеннеди-авеню, регулируя движение, у бедняги начинала кружиться голова и только крепкое словечко помогало не рехнуться окончательно. Лью Мартин звезд с неба не хватал, но был честным служакой и уже почти тридцать лет добросовестно выполнял порученную ему работу. Но сейчас, когда делать было решительно нечего, полицейский позволил себе погрузиться в мечты и вероятно уже в тысячный раз подумать над важной проблемой - стоит ли, получив отставку, обосноваться на родине жены, в Кентукки, неподалеку от Мэдисона, или же уехать на оставленную ему родителями ферму в окрестностях Роллы, в самом сердце Миссури. Впрочем, и сейчас Лью не смог прийти к окончательному решению, тем более что в управление с перекошенным лицом влетел Джордж Росли, владелец знаменитого в городе ресторана "Маисовый початок". Мартин давно знал старика Джорджа и очень любил его. Росли уже стукнуло семьдесят два года, однако он сохранил юношескую живость и стройность, а заодно и удивительно мощную глотку. Полицейский дружески приветствовал старого знакомого.
      - Салют, Джордж! У тебя все в порядке?
      - Нет, совсем наоборот!
      Тон, каким это было сказано, встревожил Лью больше слов.
      - Что-нибудь случилось?
      - А какой порядок может быть в Стоктон-Сити, если полицейские дрыхнут даже в управлении?
      Лью, конечно, очень хорошо относился к Джорджу, но все-таки есть вещи, о которых не следует говорить. А потому, скинув ноги со стула и вытянувшись во весь свой немалый рост, он сухо заметил:
      - Во-первых, я не "дрых", а отдыхал, а во-вторых, я не позволю, чтобы ты разговаривал со мной в таком тоне!
      Росли фыркнул.
      - Уж не хочешь ли ты, случаем, чтобы я принес тебе извинения?
      - А почему бы и нет?
      Росли пожал плечами.
      - Не будем попусту терять время, Лью. Пойди скажи лейтенанту, что я хочу с ним потолковать.
      - Лейтенанта сейчас нет на месте.
      - Ладно... тогда я зайду в другой раз.
      - Может, ты скажешь мне, о чем хотел поговорить с лейтенантом?
      Джордж с сожалением окинул взглядом добродушное лицо Мартина.
      - Нет, старина, мне вовсе не хочется, чтобы тебя мучили кошмары. Это дело тебе не по зубам.
      - Ты знаешь... капитан у себя...
      - Ты что, совсем рехнулся? - оборвал его старик. - Как же, стану я рассказывать о своих неприятностях этому подонку! Нет, послушай, у тебя все в порядке с головой?
      Страшно смущенный, полицейский попробовал было не слишком уверенно возражать:
      - Ты не имеешь права, Джордж Росли, говорить такие вещи о шефе полиции, тем более - в моем присутствии!..
      - Плевать мне на твое присутствие, Лью, потому как тебе не хуже моего известно, что Тед Мелфорд - законченный негодяй, последняя сволочь, продажная шкура и черт знает что еще!
      - Если ты собираешься продолжать в том же духе, Джордж Росли, я отправлю тебя в камеру малость охладиться!
      - В таком случае, мой бедный Лью, тебе придется отправить туда все население Стоктон-Сити, поскольку в городе нет ни единого человека, кто бы не знал, что Тед Мелфорд - подонок и, вместо того чтобы внушать почтение к закону, продался Мэлу Войддингу, который вместе со своими проклятыми гангстерами держит в страхе весь город!
      Ответ на эту гневную тираду послышался из-за спины Джорджа, и произнесший его голос не предвещал ровно ничего хорошего.
      - Будь вы помоложе, Росли, я бы отвел вас в сторонку, поучил вежливости и растолковал, как нужно говорить о начальнике полиции Стоктон-Сити. А вам, Мартин, придется в письменном виде изложить причины, которые заставили вас терпеть подобные высказывания о вашем капитане!
      Росли обернулся. В дверях стоял колосс, облаченный в форму лейтенанта полиции. Лью Мартин покрылся холодным потом - его всегда пугали гневные вспышки О'Мэхори, типичного ирландца, известного тем, что мало чего боится на этой земле. Зато на старого Джорджа появление лейтенанта произвело совсем другое впечатление. Старик расплылся в счастливой улыбке.
      - Лейтенант О'Мэхори! Вас-то я и пришел повидать!
      - Вы должны попридержать язык, Росли, если, конечно, не жаждете нарваться на очень крупные неприятности. Ясно?
      - Но, лейтенант, вы же знаете... я только повторил то, о чем судачит весь город!
      - Вы хотите расплачиваться за всех?
      - Ладно... раз уж вы так к этому относитесь... забудем мои слова... Но, услышав, что со мной приключилось, вы наверняка признаете, что у меня есть все основания выйти из себя!
      - А в чем дело?
      - Я хочу, чтобы это осталось между нами...
      - Тогда пойдемте ко мне в кабинет...
      - Если вас это не слишком затруднит, лейтенант, я бы предпочел другое место...
      - Почему?
      - Понимаете... мне бы не хотелось, чтобы кто-то другой услышал то, что я собираюсь вам рассказать... и особенно капитан.
      - Опять вы за свое, Росли?
      - Да нет же, черт возьми! Просто мне слишком дорога моя шкура!
      О'Мэхори немного поколебался, но, сообразив, что старик и в самом деле здорово напуган, кивнул:
      - Согласен... Моя машина стоит на улице. Я сяду за руль, а вы присоединитесь ко мне попозже.
      - Спасибо, лейтенант!
      Через некоторое время в приемную вышел Тед Мелфорд. Лью сразу догадался, что капитан уже успел выпить, и, вспомнив, каким человеком был Тед до постигшего его несчастья, не смог сдержать тяжелый вздох. В прежние времена для всех жителей Стоктон-Сити Мелфорд действительно олицетворял правосудие - суровое, но справедливое. И все знали, как он любит свою жену Мэри и двух дочерей. Лилиан погибла, не дожив и до двадцати лет, а прелестной девчушке Джойс едва исполнилось пятнадцать. Мелфорда всегда ставили в пример, и Лига поддержки американской семьи избрала его почетным президентом. Но все это - в прошлом. Теперь уже никто не испытывал к капитану ни малейшего уважения, и, за исключением мэра Теренса Кэмдена и Флойда Шерпо, хозяина бара "Среди добрых друзей", во всем городе не нашлось бы ни единого человека, который бы пожелал публично появиться в обществе капитана полиции, после того как он начал пьянствовать и запятнал свою честь. Даже самые уравновешенные граждане никак не могли взять в толк, почему мэр не отправит его в отставку и чего он ждет. Причин избавиться от Мелфорда хватало с лихвой.
      - Привет, Лью...
      - Добрый день, шеф.
      - Где остальные?
      - На обходе.
      - А лейтенант?
      - Его увел Джордж Росли.
      - И чего он хотел?
      - Сие есть тайна, покрытая мраком!
      Мелфорд пожал плечами и, не добавив ни слова, вернулся в кабинет.
      С фотографии, стоявшей на столе Теда, улыбалась очаровательная молодая девушка, Лилиан. И каждый раз, садясь в кресло, капитан испытывал такую же острую боль, как в тот день (а с тех пор прошел почти год), когда Пат О'Мэхори сообщил ему, что Лилиан попала под машину и ее увезли в больницу. Как ни спешил Тед, он не успел застать дочь в живых. С тех пор, несмотря на любовь близких и сочувствие всего города, он стал жалким ничтожеством. Из славы и гордости Стоктон-Сити Мелфорд превратился в его позор. Но прежде всего капитану не могли простить то, что он пошел на службу к гангстеру Мэлу Войддингу, один из наемных убийц которого, возможно, сидел за рулем машины, сбившей Лилиан. Впрочем, машина была зарегистрирована в штате Огайо и немедленно скрылась с места преступления.
      Тед Мелфорд не мог думать ни о чем, кроме гибели своей дочери. Часами он сидел у себя в кабинете, снова и снова переживая постигшее его горе. Оттуда капитан выходил лишь в бар Флойда Шерпо и под презрительными взглядами клиентов пил, тщетно пытаясь забыть о несчастной девочке, превращенной в кровавое месиво. Когда Тед приближался к стойке, некоторые демонстративно отодвигались, а кто погрубее громко спрашивал:
      - Эй, ребята, вам не кажется, что потянуло гнильцой? Вам не мешало бы как следует почистить дом, Флойд!
      И если Шерпо в подобных случаях приходил в дикое бешенство, то Мелфорд оставался невозмутимым. Казалось, он вообще не видит и не слышит этих хамских выходок.
      - Мою бутылку, Флойд, - только и говорил он.
      - Ты ее допил вчера вечером, Тед, - нередко приходилось отвечать Шерпо.
      - Что ж, тогда открой другую!
      Бармен выполнял приказ, и капитан долго беседовал с бутылкой, потом наконец вставал и, одернув мундир, деревянным шагом направлялся к двери, провожаемый сочувственным взглядом Флойда.
      - Я не потерплю никаких грубых замечаний о моем друге Теде Мелфорде, с самым свирепым видом предупреждал Шерпо, как только за капитаном закрывалась дверь.
      Шерпо, бывший игрок в регби, многим внушал почтение, и немалая часть его клиентов втайне восхищалась преданностью бармена падшему другу.
      Лейтенант без стука вошел в кабинет шефа.
      - Здравствуйте, капитан.
      - Добрый день, Пат. Что-нибудь новенькое?
      - Готовится прескверная история.
      - Вот как?
      - Ко мне приходил Джордж Росли. У него побывал Джимми Тонала.
      - Ну и что?
      - Тонала заявил старику, что, если тот не согласится сдавать белье в "Юкатан", прачечную Макса Моски, его ресторан перевернут вверх дном. Разумеется, Макс действует с полного согласия Войддинга.
      - А дальше-то что?
      - А то, шеф, что мне очень хотелось бы знать, станем ли мы и дальше терпеть такой наглый рэкет!
      - Слишком сильно сказано, Пат.
      Лейтенант ошарашенно воззрился на капитана.
      - Вы и в самом деле думаете то, что сейчас сказали?
      - Пока у нас нет никаких доказательств, что Тонала всерьез угрожал Росли.
      - Вы больше верите бандиту вроде Тоналы, чем Джорджу?
      - Не в том дело... но, боюсь, как бы воображение старого Росли...
      - Джордж не маразматик и вовсе не выжил из ума, - резко оборвал капитана О'Мэхори. - Если вы это пытались мне внушить! Вся беда в том, что вы, как всегда, пресмыкаетесь перед Войддингом и его бандой!
      - Я не позволю вам...
      Лейтенант презрительно рассмеялся.
      - Вы больше не можете ни разрешать, ни запрещать мне что бы то ни было, шеф. Вы совсем утратили мужество и честь. Знаете, какого мнения о вас в Стоктоне? Когда кто-то делает пакость, о нем говорят: "Почти так же мерзок, как Тед Мелфорд!"
      Капитан усилием воли заставил себя сдержаться.
      - Выбирайте слова, лейтенант! - буркнул он.
      - Я всего лишь передаю вам общественное мнение Стоктона, капитан. Кстати, это входит в мои обязанности.
      - Мне не нравится ваше рвение, лейтенант!
      - А мне - ваше отношение к гангстерам, капитан!
      - Замолчите! Приказываю вам замолчать!
      О'Мэхори вытянулся по стойке "смирно". Капитан явно смутился.
      - Мне очень жаль, лейтенант, что вы принуждаете меня разговаривать с вами в таком тоне... Помнится, когда-то мы были друзьями, а?
      - Ошибаетесь, капитан... У меня был друг, которого звали так же, как и вас, но он умер. Дружба невозможна без уважения, а мне трудно уважать человека, способного так себя вести. Став полицейским, я поклялся чтить закон и намерен сохранить верность клятве. Что до Росли, то это крепкий старикан. Он полон решимости не сдаваться, намерен собрать всех владельцев ресторанов и уговорить их сопротивляться требованиям банды Войддинга. И я встану рядом с ним!
      - Я вам запрещаю!
      - Плевать мне на ваши запреты, Тед Мелфорд, я сегодня же подам в отставку.
      - Вас назначил мэр, и прошение вы должны подать ему.
      - В таком случае я немедленно иду в мэрию. Прощайте!
      На пороге огромный ирландец обернулся и пристально посмотрел на капитана.
      - И запомните: если с Джорджем Росли что-нибудь случится, никто не помешает мне расправиться с этими подонками! Даже если потом меня усадят на электрический стул!
      Подождав, пока эхо шагов О'Мэхори затихнет вдали, капитан вышел из управления и сел в машину. Через несколько минут он остановился у отеля "Эксцельсиор", где жил Мэл Войддинг. Служащий окинул полицейского презрительным взглядом и громко проговорил в трубку: "Начальник полиции Стоктон-Сити спрашивает, может ли мистер Войддинг его принять. Хорошо..."
      Он повесил трубку.
      - Вас ожидают. Дорогу, я думаю, можно не показывать? Вы здесь так часто бываете, что наверняка выучили ее наизусть.
      - Занимайтесь-ка лучше своими делами, приятель.
      - Я вам не приятель! И к тому же вы получаете жалованье из налогов, которые я плачу. Разве это не дает мне право на собственное мнение?
      Тед не стал спорить и пошел к лифту.
      Войддинг занимал целый этаж "Эксцельсиора". Джимми Тонала, пристроившись на стуле у лифта, изучал спортивный журнал. Револьвер под пиджаком выпирал, как настоящий горб. При виде капитана бандит приложил палец к шляпе.
      - Наше вам...
      Не обращая на него внимания, Мелфорд свернул в коридор. Ноги утопали в толстом ковре. Не успел он постучать, как дверь открылась. Перед капитаном стоял телохранитель Войддинга Брайан Уингфилд. Тед, видимо, отвлек его от партии в покер с другим убийцей - Элом Сирвелом.
      - Мэла Войддинга уже предупредили... - сказал Тед.
      - Знаю, шеф, знаю...
      Гангстер толкнул еще одну дверь.
      - Это легавый, - сообщил он и, повернувшись к Мелфорду, добавил: Можете идти!
      В соседней комнате второй помощник Войддинга Макс Моска раскладывал пасьянс, а его подружка, блондинка по имени Пипер Плок, которую все называли просто Пэ-Пэ, старательно наводила марафет. В настоящее время, несмотря на полное отсутствие таланта, она считалась "звездой" кабаре Войддинга.
      - Боже мой! - воскликнула Пэ-Пэ при виде Теда. - У вас всегда такая мрачная физиономия, будто вы только что с похорон!
      Макс встал и, не говоря ни слова, отвесил подружке крепкого шлепка.
      - Может, это научит тебя хоть время от времени держать на запоре свой хорошенький ротик, Пэ-Пэ.
      - Нет, послушай, что на тебя нашло? Уж не рехнулся ли ты, часом?
      Макс повернулся к Мелфорду:
      - Простите ее... у девочки явно не хватает такта. Не ее вина, конечно, но вторую такую дурищу надо еще поискать...
      Девица обиделась.
      - Ишь, чего придумал! И ничуть я не тупее других!
      - Замолкни, Пэ-Пэ, а то опять схлопочешь. Я надеюсь, Мелфорд, вы принесли хорошие вести, потому как патрон сегодня встал не с той ноги... Бабенка Чака вроде бы вчера вечером опять накуролесила в "Копакабана"... Вам об этом не докладывали?
      - Нет.
      Макс вздохнул.
      - Мне было бы жаль Пирл, но, если она не прекратит пьянствовать, непременно нарвется на крупные неприятности... Вы же знаете, как босс не любит шуму... Больше всего он ценит скромность и терпеть не может, когда болтают о нем или о его друзьях...
      Мелфорд посмотрел на Макса - невысокий рост, черные курчавые волосы и некоторая склонность к полноте выдавали его итальянское происхождение. Для Теда не было секретом, что Моска спит и видит, как бы занять место своего приятеля Чака Алландэйла, правой руки Войддинга. Опасный тип этот Макс и к тому же всегда ухитряется не запачкаться. Если он и убивает, то лишь под покровом темноты, так, чтобы все было шито-крыто. Чак, наоборот, являл собой тип идеального американца - высокий блондин с великолепной фигурой и по-детски простодушной улыбкой, сразу же вызывавшей симпатию. Однако слишком доверять располагающей внешности Алландэйла не стоило - он стрелял быстро и точно, не переставая, впрочем, все так же мило улыбаться. Внешняя мягкость скрывала жестокий, холодный ум. Чак любил убивать. И если Пирл стала пить сверх меры, то лишь потому, что ей очень несладко приходилось с Алландэйлом.
      Макс Моска надел пиджак.
      - Пойдемте, Мелфорд.
      Идя друг за другом, они миновали еще две комнаты и в последней столкнулись с хорошенькой брюнеткой. Правда, сейчас ее лицо распухло от побоев и слез. Макс насмешливо фыркнул.
      - Я вижу, тебе устроили неслабую трепку, Пирл!
      Молодая женщина молча проскользнула мимо. По пятам за ней шел Чак.
      - А босс, похоже, страшно недоволен, да, Чак?
      - Тебе ужасно хотелось бы поссорить нас с Мэлом, правда, Макс? - с улыбкой отозвался Алландэйл.
      - Выдумаешь тоже!
      - Возись-ка лучше со своим жалким рэкетом, а серьезные дела оставь настоящим мужчинам!
      Тед с любопытством наблюдал за перепалкой двух ненавидящих друг друга убийц, однако, несмотря на явное физическое превосходство Алландэйла, он бы все же поставил на Макса. Итало-американец намного хитрее. Вот и теперь он, по обыкновению, сделал обходной маневр.
      - Ты не прав, Чак... не прав. Просто ты не знаешь, кто твои истинные друзья.
      - Таких друзей, как ты, я предпочитаю видеть на кладбище. Кстати, то же относится и к вам, фараон.
      И, сделав это мрачное предупреждение, Алландэйл удалился.
      - Бедняга Чак, - вкрадчиво заметил Моска. - Боюсь, он не доживет до старости... Ладно, пошли, а то Мэл может потерять терпение.
      Моска тихонько постучал в дверь и, получив разрешение войти, скользнул в комнату, но почти тотчас же вышел обратно.
      - Босс вроде бы малость поутих. Ни пуха...
      В жизни Мэла была только одна страсть: бабочки. За долгие годы он собрал великолепную коллекцию и тратил фантастические суммы на какой-нибудь редкий экземпляр. Каждый день Войддинг проводил по нескольку часов, склонившись над застекленными ящиками и созерцая любезных его сердцу чешуекрылых. Когда Мелфорд вошел в комнату, гангстер разглядывал в лупу один из образчиков своей коллекции, с осторожностью ювелира перебирая короткими толстыми пальцами. Мэл Войддинг производил впечатление изрядно подпорченного куска сала. Его длинные черные волосы, разделенные прямым пробором, блестели от бриолина. Крохотные поросячьи глазки почти скрывались над набухшими веками. У тех, кто видел Войддинга впервые, оставалось ощущение чего-то нездорового. Однако в моральном отношении дело обстояло еще хуже. Если не считать бабочек, Мэл не любил никого и ничего на свете.
      - Чего вы хотите, Мелфорд? - спросил он, не поднимая головы и не предлагая гостю сесть.
      - Мне надо поговорить с вами о Джордже Росли.
      - Это еще кто такой?
      - Хозяин ресторана "Маисовый початок".
      - Ну и что?
      - Насколько мне известно, Тонала приходил к Джорджу требовать, чтобы тот сдавал белье в прачечную "Юкатан", угрожая в противном случае крупными неприятностями.
      - Вы любите бабочек?
      - Никогда об этом не думал.
      - Жаль.
      - Возможно, но я очень хочу, чтобы вы приказали Тонале оставить в покое старого Джорджа.
      - На свете нет ничего прекраснее бабочек... В отличие от людей среди них нет ни одной уродины... вот только жизнь коротковата... И это их единственное сходство с некоторыми людьми.
      - Росли способен начать кампанию против вас и ваших ребят, а в открытом бою вы ровно ничего не выиграете.
      Войддинг отложил лупу и поднял наконец мертвенно-бледное лицо.
      - За кого вы себя принимаете, вы, грязный, продажный легаш? С какой стати у вас хватает наглости давать мне советы?
      - Если вы не отстанете от Джорджа, мне придется принять кое-какие меры.
      - В самом деле?
      Войддинг медленно распрямил короткий жирный торс.
      - У вас есть еще одна дочь, а, Мелфорд?
      - Да, Джойс.
      - И жена, которой, насколько я понимаю, вы дорожите?
      - Разумеется.
      - Было бы весьма прискорбно, если бы их постигла судьба вашей дочери Лилиан...
      Капитан закрыл глаза и стиснул зубы.
      - Вы сами решили присоединиться к нам, Мелфорд. А от меня нельзя уйти просто так. Так что нравится вам или нет, а вы останетесь у меня на службе.
      - Мэр отправит меня в отставку.
      - Тогда я сам подыщу вам работу. - Войддинг издал что-то вроде смешка. - Я никогда не бросаю своих служащих.
      - А как насчет Росли?
      - Вы мне уже порядком осточертели с этим старым дурнем, Мелфорд. И не заставляйте меня повторять вам довольно неприятные истины. Или Росли подчинится, или мы поступим с ним по нашим законам, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Терпеть не могу упрямцев! Так что вы проездили впустую... Но я не хочу, чтобы вы уезжали, совсем ничего не добившись, а потому доверяю вам новость, которая пока известна мне одному: мой младший братишка Берт переселяется в Стоктон-Сити и намерен прихватить с собой парочку приятелей - Сэма Мервейна и Тони Альтамиро. Последний - мексиканец, но, говорят, этот малыш опаснее гремучей змеи. Эта милая компания пополнит наши ряды, и у нас будут новые расходы. Не так ли? А потому всяким там Росли не время строить из себя героев... Берт - очень изобретательный малый, и на него вполне можно положиться. Я просто счастлив, что он решил присоединиться ко мне. Не то чтоб меня особо обуревали родственные чувства, но мне уже случалось использовать таланты младшего братишки, и не без выгоды... Он приезжает из Дайтона.
      - В Огайо?
      - Вот-вот... я рассчитываю, что вы будете особенно любезны с моим младшим братом, Мелфорд...
      - А почему бы и нет?
      - Действительно... почему бы и нет? Тем более что у Берта ужасно тяжелый характер, а мне не хочется, чтобы миссис Мелфорд стала вдовой... Печально стареть в одиночестве, особенно если не интересуешься бабочками... Вам нужны деньги?
      - Нет.
      - Возьмите все же эти две сотни долларов и купите цветов миссис Мелфорд. А теперь убирайтесь. Терпеть не могу запаха легавых, даже когда они насквозь прогнили.
      Когда дежурный доложил, что лейтенант О'Мэхори хочет поговорить с ним по важному делу, мэр Теренс Кэмден тяжело вздохнул. Он догадывался, зачем пожаловал Пат. Мэр испытывал искреннюю симпатию к простодушному верзиле ирландцу, но иногда тот здорово действовал ему на нервы.
      Строгой элегантностью, воркующим голосом и немного слащавыми манерами Теренс Кэмден напоминал главу отдела Государственного департамента в Вашингтоне. Никто не умел так ловко сгладить углы, когда наиболее радикально настроенные члены муниципального совета пытались взять его за горло. Кэмден пользовался огромной популярностью в Стоктон-Сити, и его постоянно переизбирали на новый срок, тем более что никто не решался выставить свою кандидатуру и вступить в борьбу. Однако в последний год, когда Мэл Войддинг буквально воцарился в городе, Теренс начал с тревогой подумывать, простят ли ему избиратели, что он никак не может справиться с бандитами. Мэр пытался унять тревогу, повторяя себе, что до следующих выборов еще четырнадцать месяцев, а за это время еще немало воды утечет...
      Итак, Кэмден принял О'Мэхори с самым сердечным видом.
      - Какой добрый ветер вас принес, лейтенант?
      - Я написал вам прошение об отставке.
      - Вы шутите?
      - Вам отлично известно, что я никогда не шучу.
      Кэмден и в самом деле об этом знал.
      - Но в конце-то концов, почему?
      - Потому что я не могу больше работать с Тедом Мелфордом. Кому-то из нас надо уйти.
      - Послушайте, Пат...
      - И не пытайтесь меня уговорить! Я вовсе не хочу, чтобы и меня тоже весь город считал продажным полицейским!
      И тут лейтенант рассказал мэру о Джордже Росли и о нежелании капитана принимать меры. Теренс покачал головой.
      - Может, вы и правы насчет Теда, лейтенант, но все равно сейчас не время бросать работу.
      - Тогда увольте Мелфорда, который бесчестит всю полицию!
      - Не слишком ли суров приговор?
      - Но, черт возьми, он же получает деньги от Мэла Войддинга! Капитан полиции на службе у главаря банды! И вы считаете это нормальным?
      - Пока еще нет достаточных доказательств его падения.
      - С тех пор как погибла Лилиан, Мелфорд все время выгораживает Войддинга и его убийц! И это при том, что он сам подозревает, будто несчастный случай подстроили эти подонки! Да если бы нечто подобное учинили со мной, никто бы мне не помешал придушить Войддинга своими собственными руками!
      - И вы бы закончили жизнь на электрическом стуле... Кроме того, на то время, когда машина сбила Лилиан Мелфорд, у Войддинга и всех его подручных железное алиби, способное убедить самых недоверчивых судей.
      - Они лгали!
      - Докажите это. Я знаю Теда, О'Мэхори, еще с тех пор, когда он учился в начальной школе... Тед всегда был образцовым полицейским... и едва не покончил с Войддингом и его бандой, а потом вдруг произошла эта трагедия с его дочерью... После смерти Лилиан Тед уже далеко не прежний, говорят, даже начал пить... Я уже хотел отправить его в отставку, но подумал о Мэри. Что станет с ней и с их второй девочкой?
      - Но интересы города...
      - ...важнее, чем судьба Мэри и Джойс Мелфорд, согласен... и все же дайте мне время забыть, каким удивительным человеком был Тед... Вот почему я чисто по-человечески прошу вас, Пат, потерпите немного. Я знаю, для упрямого ирландца это чертовски трудно, но... ради меня, а, Пат?
      О'Мэхори колебался.
      - Я уже предупредил, что понес вам прошение об отставке... Что ж он обо мне подумает, увидев, что я опять притащился в управление?
      - Тед только обрадуется, Пат... Уж в этом могу дать вам слово... Ведь он вас очень любит и ценит. Да и вы сами, старина, когда-то относились к нему по-дружески, правда?
      - Не веди он себя так, как теперь, мы бы и сегодня оставались друзьями...
      Мэр встал и, обойдя стол, положил руки на плечи полицейского. Но, чтобы поглядеть в глаза ирландцу, ему пришлось задрать голову.
      - Позвольте старику напомнить вам, Пат, что дружба познается только в беде. Мы нужны Теду и не можем бросить его в такой трудный момент...
      В тот вечер, когда муж вернулся домой, Мэри Мелфорд сразу почувствовала, что дела идут еще хуже, чем обычно. Она помогла Теду раздеться, молча проводила в гостиную и усадила в кресло.
      - Джойс, - крикнула она возившейся в кухне дочери, - принеси отцу тапочки. Ты хочешь мартини, Тед?
      - Да, пожалуй.
      Пока мать готовила коктейль, в комнату вошла Джойс, чудесная крошка, уже не совсем подросток, но еще не взрослая девушка. В этот период "гадкого утенка", который обычно приносит столько страданий, дочь Теда радовала глаз блеском юности. Она обняла отца, стащила с него ботинки и надела тапочки. Когда девочка вставала, Тед обхватил ее тонкую талию, прижал дочь к себе и поцеловал.
      - Любишь старика-отца?
      - Как будто ты не знаешь!
      - В школе все в порядке?
      Джойс сразу нахмурилась.
      - Не совсем... - честно призналась она.
      - Вот как? И с чем у тебя нелады? С математикой? Историей? Географией?
      - Ох, дело совсем не в этом...
      Увидев, что мать возвращается с бокалом, Джойс упорхнула на кухню.
      Пока муж мелкими глотками прихлебывал мартини, Мэри внимательно изучала его лицо. Со дня смерти Лилиан Тед страшно постарел, и жена всерьез опасалась, что он уже никогда не оправится от удара. Гибель старшей дочери глубоко ранила и ее, но если Мэри и перестала смеяться, то ради мужа и Джойс все время старалась скрывать свое горе и плакать только в одиночестве. Мэри оказалась сильнее Теда. Кому бы это пришло в голову в прежние времена?
      - Неприятности на работе?
      - Пат хочет уйти в отставку.
      - Пат? Но почему?
      - Мы поссорились.
      - Из-за чего?
      Мелфорд пожал плечами:
      - Все та же история... Пата возмущает, что я могу поддерживать отношения с Мэлом Войддингом, хотя один из его подручных, быть может, убил нашу дочь... Пат считает меня подонком и откровенно об этом сказал.
      - Пат О'Мэхори - хороший парень, - медленно и задумчиво проговорила Мэри.
      Муж впился в ее лицо лихорадочно горящим взглядом, тем, что появился у него в тот день, когда похоронили Лилиан. И, глядя в эти новые для нее глаза, Мэри перестала узнавать своего мужа.
      - Ты считаешь, что он прав, Мэри?
      - Я запрещаю себе судить тебя. Ты мой муж, и я останусь рядом с тобой, что бы ты ни сделал, что бы ни случилось... но...
      - Но?..
      - ...это очень тяжело, Тед. Сегодня меня оскорбили на рынке. Какая-то незнакомая женщина хотела занять мое место, а когда я воспротивилась, бросила мне в лицо: "Не очень-то задавайтесь, миссис Мелфорд, не велика честь быть женой последнего мерзавца в Стоктон-Сити!"
      - И что ты сделала?
      - Ушла.
      - Почему же?
      - Потому что другие кумушки сразу поддержали ту, которая меня оскорбила.
      - Это на тебя не похоже, Мэри.
      - Я устала, Тед.
      - Причина не только в этом. Ты убежала, потому что в глубине души согласна с обидчицей...
      - Замолчи!
      - Неужели ты думаешь, я ничего не замечаю, моя бедная старушка?
      Мелфорд поставил бокал на столик, и жена взяла его за руки.
      - Что с тобой, Тед? Ты, когда-то такой безжалостный к гангстерам... как ты мог сговориться с ними? Стать их другом?
      - Эта компания нам не по зубам... Я пытаюсь лишь помешать им творить слишком вопиющие преступления...
      - Ценой своей репутации? Чести?
      - Я не хочу, чтобы других детей постигла судьба Лилиан, если их родители упрутся.
      - А ты думал, что изменяешь присяге, Тед? И тебе ни разу не приходило в голову, что кто-то из тех, кому ты не стыдишься подавать руку, возможно, убил нашу девочку?
      - Да.
      - И тебе это безразлично?
      - Нет, конечно... но я думаю в первую очередь о других. Я обязан их защищать.
      - Став сообщником людей, попирающих закон?
      - Даже такой ценой. Я тебе противен, да?
      Мэри покачала головой:
      - Лучше б ты не задавал мне подобных вопросов... Скажем, я разочарована... и несчастна... Мучительно, прожив вместе столько лет, вдруг понять, что глубоко заблуждалась на твой счет... Ладно, хватит обо всех этих мерзостях... Действуй так, как считаешь нужным. Я не одобряю твоих действий, но всегда буду поддерживать тебя. А теперь - пошли к столу... Джойс приготовила тебе сюрприз.
      Мэри уже повернулась, чтобы уйти, но муж поймал ее за руку.
      - Прости меня, Мэри... но, может быть, когда-нибудь ты поймешь, почему я веду себя именно так.
      - Сомневаюсь, Тед.
      - А Джойс? Что у нее не ладится в школе?
      - Мне бы не хотелось говорить об этом.
      - Ах, вот оно что? То же, что сегодня произошло с тобой?
      - Да. Джойс больше никуда не приглашают, и никто не решается ухаживать за ней.
      - Девочка сердится на меня?
      - Она не сказала об этом ни слова, а сама я не лезла ей в душу. Но можешь быть спокоен - что бы ни думала Джойс, она тоже никогда не отречется от тебя.
      Возвращение Пата О'Мэхори домой получилось не намного веселее. Подобно Мэри Мелфорд, миссис О'Мэхори мгновенно заметила по лицу мужа, что у него неприятности, но, будучи намного моложе, а следовательно, и менее опытной, приступила к допросу не откладывая в долгий ящик.
      - Ну что, опять сцепился с капитаном, Пат?
      - Да. И даже швырнул ему в физиономию прошение об отставке.
      - Совсем рехнулся? А на что мы будем жить?
      - Успокойся, мэр отказался меня отпустить и даже просил вернуться в управление.
      Молодая женщина облегченно вздохнула.
      - Но ты должна понять, Морин, я не смогу долго терпеть такое положение.
      - Людям небогатым не следует иметь слишком чувствительное самолюбие, сухо заметила миссис О'Мэхори.
      - И это говоришь ты, Морин?
      - Нет, не я, а мясник, бакалейщик и молочник... Легко тебе взрываться и впадать в праведный гнев! Гораздо труднее утихомиривать лавочников, которые все время требуют денег... Уж им-то плевать на твои высокие чувства!
      У Пата было множество достоинств, но терпение никак не входило в их число.
      - Так ты поддерживаешь этого мерзавца Мелфорда? По-твоему, он правильно делает, заигрывая с бандитами? - прорычал он.
      - Я никого не поддерживаю и вообще знать не знаю обо всех этих историях. Но, когда ты ругаешь своего шефа, я думаю о его жене - уж Мэри-то ни в чем не повинна, а меж тем я осталась ее единственным другом!
      Почти то же самое сегодня говорил ему мэр! Пат нисколько не сомневался, что с точки зрения закона и элементарной порядочности он абсолютно прав, и все же в его сознание вдруг вкралось какое-то смутное ощущение вины. Но, черт возьми, нельзя же требовать от честного человека, чтобы он одобрял действия негодяя Мелфорда! О'Мэхори в ярости швырнул фуражку через всю комнату.
      - Послушай, Морин, неужели ты хочешь, чтобы и я тоже пошел на службу к Мэлу Войддингу?
      - Никто тебе этого не предлагал!
      - Но, позволяя Теду творить беззаконие, я невольно становлюсь его сообщником!
      Не зная, что возразить, Морин обняла и поцеловала мужа.
      - Я не так умна, как ты, Пат, дорогой мой (на самом деле она думала прямо противоположное), но, по-моему, ты напрасно так изводишься... Подожди немного... Хочешь не хочешь, а для меня Тед всегда останется Тедом, пока мне твердо не докажут, что он вдруг стал негодяем... А до тех пор я не перестану в него верить.
      - Но ведь он получает от Войддинга деньги!
      - Ты это видел собственными глазами?
      - Уж не воображаешь ли ты, будто такие вещи делаются публично?
      - Тогда, может быть, Тед сам признался тебе?
      - Ты что, с ума сошла?
      - В таком случае ты ни в чем не можешь быть уверен! Ты поступаешь, как все в Стоктон-Сити, и, если хочешь знать мое мнение, это совершенно недостойно тебя!
      О'Мэхори почувствовал, что окончательно сбит с толку.
      За ужином, надеясь оправдаться в глазах Морин, а заодно укрепить собственные пошатнувшиеся убеждения, Пат рассказал жене о Джордже Росли и признался, что очень беспокоится, как отреагирует Войддинг, узнав, что старик вовсе не намерен склониться перед его волей. Не стал он скрывать и какую горечь испытал, увидев, что Мелфорд не только не разделяет его отнюдь не беспочвенные опасения, но и с непростительным легкомыслием относится к возможным последствиям столкновения, в которое якобы не верит.
      - Хороши же мы будем, если с Росли что-нибудь стрясется!
      - А с чего ты взял, будто с ним обязательно должно что-то произойти? Бандиты знают, что старик виделся с тобой и все тебе рассказал... Можешь не сомневаться, они и с места не сдвинутся. Не такие дураки...
      - Будем надеяться, что ты права!..
      Телефонный звонок разбудил Морин - Пата всегда было гораздо труднее вытащить из-под одеяла. Молодая женщина в полусне протянула руку и сняла трубку.
      - Да?.. Вы отдаете себе отчет, что уже... ладно... ладно... сейчас...
      Морин растолкала мужа, и тот с жалобным стоном уселся на край кровати.
      - Ну? Что стряслось?.. И который час?
      - Половина второго, и на том конце провода тебя ждет Лью Мартин.
      - Лью? Что он колобродит, вместо того чтобы спать, как все люди?
      О'Мэхори взял у жены трубку.
      - Ну? В чем дело? Неужели вы не могли оставить меня в покое? Ладно, валяйте, старина, я вас слушаю...
      Морин снова скользнула под одеяло и, закрыв глаза, собралась было продолжить прерванный сон, но, почувствовав, что муж встает, приподнялась:
      - Что ты делаешь, Пат?
      - Одеваюсь.
      - Одеваешься в такой час?
      - Я еду к Лью.
      - Зачем?
      Пат обернулся, и новое, еще никогда прежде не виданное ею выражение лица мужа испугало молодую женщину.
      - Они убили Джорджа Росли.
      ГЛАВА II
      Несмотря на поздний час, у "Маисового початка" толпились люди. Из-под закрытой двери, которую охранял Лью Мартин, виднелась узкая полоска света. Едва Пат выскочил из машины, его схватила за руку какая-то женщина.
      - Скажите, лейтенант, когда же наконец разгонят всю эту сволочь или посадят на электрический стул? Вы обязаны нас защищать! Почему же вы этого не делаете?
      О'Мэхори мягко отстранил незнакомку.
      - Возвращайтесь-ка лучше домой... В такое позднее время вам бы следовало спать... А остальное предоставьте нам.
      - Если у нас и осталась хоть капля доверия к полиции, то благодаря вам, а иначе...
      - Когда это случилось, Лью?
      - Примерно полчаса назад.
      - Каким образом?
      - Избит до смерти.
      - Подонки!
      - Знаете, лейтенант, Джорджу было семьдесят два года... Может, они не сообразили, что бьют слишком сильно?
      - Где он?
      - В спальне. Надо подняться по лестнице.
      Пат вошел в ресторан и направился к внутренней лестнице, у которой дежурил другой полицейский - Бад Зигбург.
      - Кто наверху, Бад?
      - Джо Илкли вместе с доктором.
      - Я тоже поднимусь.
      - Лейтенант!
      - Что еще?
      - Неужели мы им позволим и на этот раз выйти сухими из воды?
      - Нет, если мне удастся сделать по-своему. Позвони капитану...
      В спальне на кровати лежало безжизненное тело Джорджа Росли. Джо Илкли, еще совсем молодой полицейский, поддерживал Кейт Росли. Эта седовласая усталая женщина, казалось, еще не до конца поняла, что верный спутник всей жизни покинул ее навсегда. Врач Эл Шерри закрывал чемоданчик. Пат подошел к нему:
      - Ну что, док?
      - Множественные повреждения черепа в результате одного или нескольких сильных ударов, вероятно, кулаком. Смерть наступила почти мгновенно.
      - А время?
      - Тут вряд ли потребуется вскрытие - есть свидетель.
      И врач незаметно кивнул в сторону вдовы.
      - Надеюсь, вы поймаете того, кто это сделал, лейтенант. Старик Джордж был хорошим человеком, и я бы с удовольствием поглядел, как поджаривается его убийца. А теперь - спокойной ночи, мне давно пора вздремнуть. Заключение получите завтра к полудню.
      О'Мэхори подошел к Кейт и взял ее за руку.
      - Миссис Росли... все мы любили вашего мужа... и разделяем ваше горе... Но теперь надо отомстить за его гибель. Вы хотите нам помочь?
      - Я знаю, вы славный малый, Пат О'Мэхори, - сквозь слезы проговорила вдова. - Но сейчас даже вы уже ничего не можете сделать для Джорджа...
      - Я могу арестовать убийцу!
      - Вы пытаетесь меня утешить, но сами отлично знаете, что шеф полиции вечно покрывает наемников Мэла Войддинга... У вас ничего не выйдет, лейтенант...
      - А вот это мы, черт возьми, посмотрим! Кто из ваших близких друзей живет неподалеку?
      - Все в квартале были нашими друзьями.
      - Кого бы вы сейчас хотели видеть рядом с собой?
      - Розу Слам, бакалейщицу, и Мэдж Беллами, жену мясника.
      - Джо, отправляйся за ними и скажи, что они тут нужны.
      Как только полисмен ушел, Пат бережно усадил вдову.
      - А теперь... расскажите мне...
      - Мы уже закрывали... все клиенты разошлись. Прислуга, закончив вечернюю уборку, тоже отправилась по домам. Джордж запер ставни и уже хотел задвинуть дверной засов, как вдруг вошел Джимми Тонала.
      - Вы совершенно уверены, что это был именно Джимми Тонала?
      - Он уже заходил к нам около полудня и разговаривал с Джорджем насчет прачечной.
      - Это мне известно. А во сколько Тонала явился второй раз?
      - В четверть первого... Я посмотрела на стенные часы - мне так хотелось наконец лечь спать!
      - А потом?
      - Джимми Тонала сказал Джорджу, что хочет с ним поговорить - будто бы появилась возможность все уладить. Муж колебался... Но в конце концов он согласился выйти ненадолго с Тоналой. Ну а я поднялась наверх, в спальню. Не следовало, конечно... но я так устала... Мне ведь, знаете ли, шестьдесят восемь лет, и большую часть их пришлось немало поработать... Но почему Джордж, обычно такой недоверчивый, вдруг пошел куда-то с этим бандитом?
      - Теперь уже никто не сможет ответить нам на этот вопрос, миссис Росли, разве что мне удастся разговорить Тоналу, а уж тут я обещаю вам приложить максимум стараний!
      - Если только не помешают.
      - Даю вам слово, что ни у кого не стану просить разрешения! А когда вы начали беспокоиться, что мужа долго нет?
      - Да мне и сразу-то было не по себе... Но Джордж не особо любил, когда я вмешивалась в его дела, поэтому я и решила перетерпеть... И все-таки около часу подумала, что это уж слишком... Тогда я встала, накинула халат и спустилась вниз. Тут-то в дверь и постучали... и мне принесли моего бедного Джорджа. Соседи, наши друзья Колсоны, возвращаясь с вечеринки, нашли его у двери другого дома. Гарри Колсон даже чуть не упал, споткнувшись о ноги Джорджа... Сначала он попробовал встряхнуть моего мужа - думал, старик хватил лишку, но быстро понял, что бедняга мертв. Они были всего в сотне метров от дома, вот и принесли его сюда. А Гарри тут же позвонил в полицию...
      Джо Илкли привел Розу Слам и Мэдж Беллами. Обе женщины поспешили к подруге, и, когда появился Тед Мелфорд, скорбный хор уже достиг высочайших нот отчаяния. Капитан выглядел очень смущенным, но Пат безжалостно налетел на него, прежде чем тот успел рот открыть.
      - Ну, теперь убедились, что Джордж Росли не врал?
      Не обращая внимания на ирландца, Мелфорд направился к вдове, но та, оттолкнув подруг, угрожающе выпрямилась.
      - Пришли полюбоваться на работенку своих дружков, а?
      - Выбирайте выражения, миссис Росли!
      - А я говорю, вы трус, Тед Мелфорд, трус и предатель! Слышите?
      И разъяренная женщина плюнула капитану в лицо. Наступила тревожная, гнетущая тишина. Начальник полиции медленно вытер плевок носовым платком. Теперь уже О'Мэхори испытывал смущение и не без некоторого замешательства ожидал реакции Теда. По счастью, появление Бада Зигбурга разрядило обстановку.
      - Только что звонил какой-то тип. Он уверяет, что Тонала пьет шампанское в "Копакабана", - сообщил он.
      Так... Значит, этот подонок еще и шикует, пока Кейт оплакивает убитого им человека? Лейтенант вне себя от ненависти и гнева сжал кулаки. Нет, он больше не потерпит такого издевательства над всем и вся!
      - Джо, Бад, поехали!
      Капитан попробовал вмешаться:
      - Куда вы собрались, лейтенант?
      - В "Копакабана".
      - Я вам запрещаю, лейтенант!
      - А идите вы... капитан!
      Джо и Бад последовали за Патом - оба они считали его своим истинным шефом, а кроме того, страстно хотели встретиться с Джимми Тоналой.
      Посетители "Копакабана" не знали об убийстве Джорджа Росли. Впрочем, для большинства этих прожигателей жизни таковой вообще никогда не существовал. За одним из столиков Чак Алландэйл, Пирл Грефтон, Макс Моска и Джимми Тонала пили шампанское, бешено аплодируя Пэ-Пэ, только что закончившей номер. Гангстеры тем восторженнее приветствовали певицу, что зал отнесся к ней более чем прохладно.
      - Бедняжка, - громко сказал Макс, когда Пэ-Пэ уселась рядом с ним, сегодня ты ухитрилась петь еще хуже обычного, а это нелегкая задача!
      - Просто ты ничего не смыслишь в пении! - обиженно заметила Пэ-Пэ. Правда, Чак?
      Алландэйл улыбнулся.
      - Ну, меня-то ты ужасно растрогала, Пэ-Пэ.
      Белокурая певица торжествующе повернулась к Максу:
      - Слыхал?
      - Да, ты напомнила мне щенка, которого я очень любил в детстве, продолжал Алландэйл. - Тот, бывало, визжал совсем как ты, когда ему давали пинка...
      Все расхохотались, и Моска - первым. Покраснев от обиды, Пэ-Пэ замахнулась на Чака.
      - Ах ты...
      Но бандит успел перехватить ее руку.
      - Никогда не пытайся играть в такие игры, если хочешь сохранить свою хорошенькую мордашку в целости и сохранности, - уже совсем другим тоном бросил он.
      Несчастная Пэ-Пэ расплакалась. Никто ее не защищает, никто не любит. Певица чувствовала себя самым обездоленным существом на свете и порой, в минуты просветления, понимала, что будущее может оказаться еще страшнее.
      Оркестр снова заиграл, и Алландэйл пригласил Пэ-Пэ потанцевать в знак того, что больше на нее не сердится. Неожиданно музыка смолкла. Танцоры с изумлением воззрились на появившихся в дверном проеме О'Мэхори и двух полисменов. Тонала сразу стал испуганно озираться, словно ища укрытие.
      - Вы меня не бросите, правда? - шепнул он Моске.
      - Да заткнись ты, болван! - сердито прорычал тот.
      Пат медленно подошел к столику гангстеров и, ухватив Тоналу за крахмальную манишку, рывком поднял на ноги.
      - За что ты убил Джорджа Росли?
      - Разве Джордж Росли умер?
      Свободной рукой О'Мэхори влепил ему крепкую пощечину. Защищаясь, Тонала поднял правую руку, и лейтенант увидел ссадины на верхних суставах пальцев.
      - Рьяно же ты колотил старого Джорджа, как я погляжу!
      - Но... но...
      - Сейчас я вам все объясню, лейтенант, - вмешался Моска.
      - Я тебя ни о чем не спрашивал, Макс. А потому закрой пасть, ясно? Что до тебя, Тонала, то, пожалуй, у меня в кабинете ты станешь разговорчивее. Упакуй-ка его, Джо!
      Илкли с видимым наслаждением защелкнул на запястьях бандита наручники. О'Мэхори снова повернулся к Моске:
      - А теперь слушайте внимательно, Макс! Всем известно, на кого работает Тонала. Это от вашего имени он являлся к Джорджу Росли... Если ваш идиот-убийца выложит, как было дело, я никому не уступлю редкого удовольствия арестовать вас! И еще молю Бога - чтобы вам пришла в голову замечательная мысль оказать сопротивление... Тогда хоть одним мерзавцем в нашем городе наконец станет меньше!
      - Насколько я понимаю, вы пригрозили убить меня, лейтенант?
      Моска всегда побаивался здоровенного ирландца, и по тому, как нервно он облизывал пересохшие губы, все видели, что гангстер здорово трусит.
      - Ты правильно понял.
      Повернувшись, Пат вдруг заметил Алландэйла под руку с Пэ-Пэ.
      - По-моему, вы малость зарываетесь, лейтенант.
      - Не паршивому уголовнику вроде вас судить о моих поступках!
      Кровь медленно отхлынула от лица Чака. Утратив напускное благодушие, он вдруг предстал в своем истинном облике - профессионального убийцы.
      - Если хотите дожить до старости, чертов ирландский осел, - процедил он сквозь зубы, - то поостереглись бы...
      Но договорить Чаку не удалось - правый кулак Пата с размаху врезался ему в переносицу. Алландэйл, шатаясь, отступил, а лейтенант снова изо всех сил стукнул его, на сей раз - в челюсть. Чак завертелся волчком и рухнул. Женщины завизжали, и кавалеры потащили их к выходу. При виде распростертого на полу без сознания Алландэйла Пэ-Пэ набросилась на полицейского.
      - Вы убили его, чертова ирландская дубина! Грязный легавый!
      О'Мэхори в пылу боя отвесил и ей пару оплеух, а потом, воспользовавшись удивлением певички, пихнул ее к Зигбургу:
      - Прихвати эту шлюху в участок, Бад.
      Полицейский защелкнул стальные браслеты на тонких запястьях Пэ-Пэ. В это время кто-то испуганно вскрикнул:
      - Осторожно!
      Джо Илкли носком ботинка стукнул Алландэйла в подбородок. Как раз вовремя - бандит уже вытащил револьвер, собираясь стрелять в лейтенанта! Ирландец ухватил графин и выплеснул всю воду в разбитую физиономию Чака, потом не без удовольствия сам надел ему наручники и довольно бесцеремонно поднял на ноги.
      К Пату подошел управляющий "Копакабана" Герберт Минкин.
      - Вам не кажется, что вы малость переборщили, лейтенант?
      - Если спросят, скажете, что ничего не знаете.
      - А убытки? Кто за все заплатит?
      - Потребуете с Макса Моски.
      - Вы отлично понимаете, что это невозможно!
      - В таком случае придется смириться с неизбежным, приятель. К тому же это научит вас не принимать у себя головорезов!
      Алландэйл, Тонала и Пэ-Пэ провели остаток ночи в камерах полицейского управления. Блюстители порядка вовсе не торопились врачевать раны Чака. Не питая ни малейших иллюзий насчет того, сколько времени пленники пробудут за решеткой, они не желали упускать ни единой возможности отравить им существование. Сменяя друг друга, полицейские не дали Тонале поспать ни минуты, а Алландэйла оставили стонать в свое удовольствие (лейтенант сломал-таки ему нос) и только утром согласились послать за врачом. Эл Шерри приехал в отвратительном настроении и тут же излил свою обиду на голову Лью Мартина:
      - Если вы все нарочно сговорились не давать мне ни минуты покоя, то уж лучше прикончили бы сразу! Это честнее! Или вам больше по вкусу смотреть на мои страдания? Хотите позабавиться, глядя, как от усталости я дохожу до буйного помешательства?
      Лью, привыкший к гневным вспышкам врача, не обращая внимания на его причитания, торжествующе заявил:
      - Увидев пациента, док, вы еще рассердитесь, что я не позвал вас раньше!
      - Ну, это вряд ли!
      Однако при виде раненого старик не смог удержаться от радостного восклицания:
      - Чак Алландэйл! Что ж это с ним приключилось?
      - Невежливо разговаривал с лейтенантом.
      Эл Шерри вздохнул.
      - Эх, будь у нас в полиции только такие ребята, как Пат О'Мэхори, вся эта сволочь давным-давно убралась бы из города!.. Разумеется, я говорю не в упрек вам, Лью.
      - Я понимаю, док.
      Врач склонился над пациентом и встретил горящий ненавистью взгляд.
      - Ага, вы, значит, получили взбучку?
      - Займитесь своим делом и оставьте меня в покое!
      Эл Шерри отнюдь не ласково стал ощупывать переносицу Чака. Тот взвыл от боли.
      - Что, неженка, как все убийцы? - усмехнулся врач. - У вас сломан нос, мой мальчик. Боюсь, ваш прекрасный профиль понес непоправимый урон... Придется накладывать шину... Ну а пока попробую придать вам хоть мало-мальски человеческий вид из сострадания к медсестрам. Не стоит их напрасно пугать.
      Когда доктор уже заканчивал перевязку, вошел Пат О'Мэхори. Эл Шерри поспешил пожать ему руку.
      - Спасибо, лейтенант! Вы меня чертовски порадовали! Но держите ухо востро - я не я, если эти подонки не попытаются с вами расправиться!
      - Не беспокойтесь, док, я сумею за себя постоять.
      - Надеюсь, лейтенант. Вы очень нужны нам всем в Стоктон-Сити!
      Едва проснувшись, Пэ-Пэ начала голосить, и Пат О'Мэхори пошел выяснить, в чем дело.
      - Ну?
      - Я хочу вернуться домой!
      - Потом разберемся.
      - Но мне нужно хотя бы умыться!
      - Вы запачкались не снаружи, а изнутри, мисс Плок, и, уж поверьте, мы устроим вам генеральную чистку!
      - Ну и хам! Не понимаю, чем вы-то лучше других?
      - Хотя бы тем, что никого не убиваю.
      - А при чем тут это?
      - При том, что ваши дружки убили вчера старого Джорджа Росли, моя крошка... Знаете, старика Джорджа из "Маисового початка"? Вы были с ним знакомы?
      - Как все.
      - А вам не кажется, что прикончить беднягу, который в жизни и мухи не обидел, - ужасная подлость?
      - Да... конечно... и вы знаете, кто...
      - Джимми Тонала по приказу Моски. А вы ведь, кажется, подружка Макса?
      - Какое это имеет отношение к... и что вы еще пытаетесь на меня взвалить?
      - Оправдываться будете в суде.
      - Я?!
      И, оставив Пэ-Пэ в полной панике, лейтенант ушел. Прежде чем закрыться у себя в кабинете, он приказал позвать Джимми Тоналу.
      Бессонная ночь, страх и нечистая совесть привели убийцу в плачевное состояние. Он хотел было плюхнуться в кресло, но О'Мэхори рявкнул:
      - Стоять!.. Почему ты убил Джорджа Росли?
      - Никого я не убивал!
      - Отлично... Посмотрим, сколько ты выдержишь...
      - Вы не имеете права...
      - Попробуй только еще раз употребить подобное слово, и я обещаю так тебя отделать, что даже хозяин вряд ли узнает! Уж кому-кому говорить о правах, но не тебе! Вот наглость! А как насчет права убивать беззащитных стариков? Может, оно у тебя было?
      - Да не убивал я Росли! Мы просто вышли потолковать...
      - О чем?
      - О прачечной. Я хотел объяснить, что в его же собственных интересах работать с нами...
      - С кем это с нами?
      - Ну, короче, отдавать белье в "Юкатан".
      - То есть в прачечную, которой Моска управляет от имени Войддинга?
      - Да.
      - И тебе удалось убедить старого Джорджа?
      - Почти. Он обещал дать окончательный ответ сегодня утром.
      - Врешь!
      - Но, лейтенант...
      - А я говорю: врешь! Росли ни за что бы не согласился! И ты избил его, принуждая пойти на ваши условия!
      - Неправда!
      - Дурак! Запираться бесполезно - старый Джордж приходил ко мне вчера утром и рассказывал, как ты явился с угрозами!
      - Ну и что? Я в курсе, что он приходил... потому и хотел объяснить, что нечего так пугаться, мы намерены вести с ним дела по-честному...
      - Ах вот как? Ты, значит, был в курсе?
      Тонала цинично усмехнулся.
      - Ну да, ваш шеф предупредил нашего.
      О'Мэхори издал настоящее рычание и, пулей вылетев из кресла, вцепился бандиту в горло. В ту же минуту у него за спиной раздался насмешливый голос:
      - Я вижу, вы уже приступили к допросу третьей степени, лейтенант?
      Пат с трудом сдержал ругательство. Снова его обскакали! В дверном проеме, размахивая бумагами, стоял адвокат Войддинга - Ред Волк.
      - Опять вы? - буркнул ирландец.
      - Да. С разрешением отпустить задержанных под залог, назначенный судьей Хэппингтоном, и с распиской, удостоверяющей, что я уже взял на себя труд внести требуемую сумму.
      - Судья Хэппингтон... - лейтенант поморщился, не в силах скрыть отвращение.
      - Уж не сомневаетесь ли вы в неподкупности судьи, лейтенант? откровенно забавляясь, осведомился адвокат.
      - Будь мы здесь одни, метр, я бы сказал вам все, что думаю о судье Хэппингтоне!
      - Стало быть, для вас же лучше, что разговор идет при свидетеле. Должен заметить, что вы без намека на доказательства обвинили в убийстве Джимми Тоналу и оскорбили действием Чака Алландэйла. Я только что его видел и собираюсь везти в клинику лечить сломанный нос. Имейте в виду, лейтенант, мы намерены возбудить против вас уголовное дело, не говоря уже о том, что в лице мистера Алландэйла вы приобрели отнюдь не друга.
      - Подобных друзей вы можете оставить себе, метр.
      - Боюсь, вы избрали дурной путь, лейтенант.
      - Несомненно, раз мне приходится так часто сталкиваться на нем с вами!
      - Сердитесь, а?
      - Нет, просто противно.
      - У меня есть предчувствие, что после новых выборов вы можете оказаться безработным.
      - В таком случае, мы будем в равном положении, ибо я очень надеюсь, что к тому времени вас выгонят из коллегии. А теперь убирайтесь! И прихватите с собой своих бандитов!
      - Вы меня оскорбляете!
      - Это невозможно, метр, вы уже за гранью любых оскорблений.
      Кипя от ярости, адвокат повернулся к Лью:
      - Вы свидетель, что...
      - Разве вы не слышали, метр? - невозмутимо перебил его Лью Мартин. Вам велели убираться отсюда! Так что подождите на улице, пока я приведу ваших дружков.
      Вне себя от бешенства, Ред Волк вышел вместе с Тоналой, а Лью Мартин направился к камере, где Чак Алландэйл измышлял разнообразные способы расправы с Патом О'Мэхори.
      - Встать! За вами приехал ваш подонок адвокат. Найдете его на улице, возле сточной канавы, где таким субъектам, собственно, и место.
      - Ты, легавый, - побледнев от злости, буркнул Чак, - постарайся не попадаться мне на дороге после захода солнца!
      - Потому что ты решаешься появляться только по ночам? Как сычи и совы? А ну, вали отсюда, пока я не рассердился по-настоящему, мальчишка...
      Увидев, что Алландэйл удаляется вместе с полицейским, Пэ-Пэ горестно завопила:
      - А как же я? Почему я должна тут гнить, если я ничего дурного не сделала?
      - Ред Волк не сказал о вас ни слова, красотка, - ответил Лью. - Так что вы остаетесь здесь и получите за всех сразу.
      Не слушая Мартина, Пэ-Пэ кричала вслед Алландэйлу:
      - Чак! Не бросай меня тут! Скажи им... Макс за мной приедет, ведь правда?
      Но Чак ушел, даже не удостоив ее ответом.
      Во дворе стояла машина с Элом Сирвелом, первым телохранителем Войддинга, за рулем. Адвокат, Тонала и Алландэйл устроились на сиденьях. Едва они тронулись в путь, Ред Волк предупредил своих клиентов:
      - Вас ждет тяжелое объяснение, ребята... Так что придумайте что-нибудь поубедительнее, а то босс прямо-таки рвет и мечет. Вы, мол, сделали из него посмешище, позволив какому-то легавому устроить вам порку, да еще публично!
      - Может, он предпочел бы, чтоб мы отправили фараона на тот свет на глазах у полусотни свидетелей? - огрызнулся Чак.
      Как только Тед Мелфорд приехал в управление, Пат О'Мэхори явился к нему с кратким докладом. Капитан молча выслушал рассказ о сражении в "Копакабана" и о том, как пленников благодаря судье Хэппингтону вызволил из рук полиции Ред Волк. Дослушав до конца, Тед тяжело вздохнул.
      - Вы полагаете, что поступили очень разумно, лейтенант?
      - Если выполнять свой долг - разумно, то да, капитан.
      - А теперь подведем итоги: вы публично обвинили человека в убийстве, без всякого повода с его стороны тяжело избили другого и всю ночь продержали в камере людей, которым не могли предъявить никаких законных обвинений. Неужели же вы и вправду думаете, будто все это не повлечет за собой никаких последствий?
      - Не вмешайся судья Хэппингтон, я бы заставил Тоналу сознаться в убийстве!
      - Но судья Хэппингтон существует, и вы об этом знали, лейтенант... Против вас возбудят уголовное дело, и вы всерьез рискуете потерять место.
      - При подобных условиях это отнюдь не то место, которым стоит дорожить!
      - Вот не знал, что вы богаты!
      - Вам отлично известно, что у меня нет ни гроша, но, даже будь я последним нищим, ни за что не стану подбирать вывалянный в грязи хлеб... Пусть им довольствуются те, кому такое угощение по нутру!
      Тед пропустил намек мимо ушей.
      - Однако гораздо больше, чем судебных преследований, я опасаюсь того, что вами займутся подручные Войддинга. Алландэйл - опасный тип... и даже очень...
      - Ну, если он захочет подраться, я - не против!
      Капитан пожал плечами.
      - Как будто вы не знаете их методов... Вспомните, что случилось с моей дочерью!
      - Пусть только попробуют тронуть Морин - всех перебью!
      - Если успеете... - Мелфорд вздохнул. - Жаль, что мозгов у вас не так много, как мускулов, Пат. Ну, да ладно, пойду повидаю Мэла Войддинга и попробую уладить дело. Мне было бы чертовски неприятно тащить Морин в морг для опознания вашего трупа.
      - Унижайтесь, коль вам это по вкусу, капитан, а я не намерен просить этих людей ни о чем!
      - Стало быть, придется сделать это за вас. А впрочем, нужно же, чтоб продажный полицейский приносил хоть какую-то пользу, не так ли?
      Лейтенант молча смотрел Теду вслед. Он окончательно перестал его понимать. Чего ради капитан так унижается? Ведь если бы он остался таким, каким был до своего несчастья, вдвоем им, быть может, удалось бы очистить город. В конце концов, вряд ли Мелфорд любит близких больше, чем он, Пат, свою Морин. Тогда в чем же дело? Полицейский не имеет права действовать в зависимости от личных чувств, иначе он вообще ничего не добьется... Гнусно, конечно, когда бандиты убивают вашу дочь... От одной мысли, что те могут приняться за Морин, лейтенанта прошиб холодный пот. Может, все-таки лучше отправить ее в безопасное место на всякий случай? Потому что ведь он, лейтенант О'Мэхори, ни за что не склонится перед Мэлом Войддингом - слава Богу, он не из породы всяких тедов мелфордов!
      Меж тем в стане Войддинга царила изрядная суматоха, и нельзя сказать, чтобы Мелфорда приняли с распростертыми объятиями. Даже Моска встретил его не самой любезной фразой:
      - Ваш ирландец начинает здорово действовать нам на нервы, Тед.
      - Он верит в правосудие.
      - Любой человек имеет право быть дураком - это его личное дело, но когда он принимается колотить моих людей или шьет им обвинение в убийстве это уже никуда не годится!
      - Так, по-вашему, Тонала неповинен в смерти Росли?
      Макс изобразил на лице величайшую обиду.
      - Уж не сомневаетесь ли в этом и вы, капитан?
      - Конечно, нет, иначе мне пришлось бы поверить, будто он действовал по вашему приказу, а я глубоко убежден, Макс, что вы не способны не только совершить убийство, но и толкнуть на это другого.
      - Как хорошо вы меня знаете, дружище! Приятно все-таки, когда тебя понимают...
      - Я тоже так думаю.
      - А что бы вы сказали, если бы я вам предложил долю в прибылях моей прачечной?
      - Поблагодарил бы.
      - Что ж, мы еще потолкуем на эту тему. Ладно?
      - В любое время.
      - Вы мне нравитесь, Тед. Пойдемте, я отведу вас к боссу. Вы знаете, что Чак в больнице?
      - Неужто так плох?
      - Ирландец и вправду сломал ему нос, а еще кто-то из ваших ребят врезал по челюсти башмаком, так что там тоже трещина. Довольно странные приемчики для служителей закона, а? Заметьте, что сам я, между нами говоря, не особенно сержусь... С этого верзилы Алландэйла и в самом деле стоило немножко сбить спесь... Только пусть ваш ирландец побережется, когда Чака приведут в порядок!
      На сей раз Мэл не был занят изучением своей драгоценной коллекции. Как только Моска ввел в комнату полицейского, главарь банды заорал:
      - Это еще что такое? Рехнулись вы там все, что ли, в своей проклятой полиции? Устраивают выпады против меня! Избивают моих людей! Портят мое представление! Да за кого вы себя принимаете, кучка жалких шестерок?
      - Ребята завелись из-за смерти Джорджа Росли.
      - Отстаньте от меня с этим старым дураком! Он получил только то, чего заслуживал! Тот, кто смеет противиться Мэлу Войддингу, должен ожидать хорошего урока!
      - А вы не находите, что старика проучили слишком жестоко?
      - Не спорю... но это несчастный случай. Вам отлично известно, Мелфорд, что я всегда по возможности избегаю крайних мер... Но, в конце-то концов, если тебе семьдесят два года, какого черта петушиться и лезть в драку? И в любом случае ваш ирландец не имел права так себя вести!
      - Я ему уже сделал замечание!
      - Вот как?
      - Честное слово.
      - Слушайте, а вы не издеваетесь надо мной? "Я ему уже сделал замечание!" И вы воображаете, будто этого достаточно? Вот что, Мелфорд, имейте в виду: я намерен устроить вашему проклятому лейтенанту хорошенький судебный процесс и клянусь вам, я заставлю выгнать его из полиции! И мне тысячу раз плевать, нравится это мэру или нет!
      - Будьте осторожны, Мэл... После смерти Росли весь Стоктон-Сити настроен против вас. Показательный спектакль, в котором ваши головорезы будут играть кротких ягнят, обиженных злым полицейским-волком, может окончательно вывести людей из терпения, привлечь внимание губернатора... Как бы дело не докатилось до Вашингтона... Подумайте об этом. Продажность судьи Хэппингтона известна решительно всем...
      Войддинг рассмеялся.
      - До чего забавно слушать ваши рассуждения о чужих грехах, Мелфорд!
      - Отбросы общества лучше, чем кто бы то ни было, знают истинную цену друг другу, - холодно пояснил капитан.
      Мэл взглянул на него почти с восхищением.
      - А вы, по крайней мере, человек без комплексов!
      - Какой в этом прок?
      - Верно. И, если поразмыслить, возможно, вы правы насчет показательного процесса... Вот только совершенно ни к чему, чтобы жителям Стоктона взбрело в голову, будто меня можно задевать безнаказанно. Погодите малость - и вы увидите, как запляшет весь этот сброд! Пусть только приедет мой братец с приятелями... Что до ирландца, то его придется убрать. Что вы на это скажете?
      - Меня бы это очень огорчило.
      - Послушайте, приятель, вам пора раз и навсегда решить, с кем вы.
      - С тем, кто мне платит.
      - А это я.
      - Да, вы.
      - Конечно, когда найдут труп ирландца, люди малость покричат, но потом угомонятся и забудут.
      - Боюсь, вы напрасно тешите себя иллюзиями.
      - Тем хуже, я готов пойти на риск. Похоже, ваш лейтенант поклялся отравить мне существование, так что другого выхода все равно нет. Сегодня ночью Джимми Тонала его прикончит. Не сомневаюсь, что бедный малый получит большое удовольствие.
      - Если только Пат его не опередит...
      - Исключено.
      - А зачем вы сообщаете мне имя будущего убийцы, Мэл?
      Бандит злобно оскалился.
      - Потому что, если его арестуют, я буду точно знать, кто его заложил, дружок, и вы заплатите, причем очень дорого...
      Капитан привстал, но Войддинг повелительным жестом заставил его снова опуститься на стул.
      - Из этой комнаты никто не выходит без моего разрешения, мистер Мелфорд. В ваших же интересах - помнить об этом... Впрочем, мы еще не договорили... я хочу попросить вас об одной услуге...
      - Я слушаю.
      - Вы прикажете Пату О'Мэхори в половине первого ночи приехать на перекресток Франклин-стрит и Элбермерл-стрит. А уж предлог ищите сами.
      - И там Пата будет поджидать Тонала?
      - Совершенно верно.
      - Короче говоря, вы хотите, чтобы я участвовал в убийстве Пата?
      - Вот именно.
      - Вы и в самом деле редкостный негодяй, Мэл Войддинг.
      - Попридержите язык, приятель! Но, вынужден признать, вы правы, и как раз поэтому я должен во что бы то ни стало поддерживать свою репутацию. Ясно?
      - Вполне.
      - Тонала выйдет из дому в полночь... и пешком направится к означенному перекрестку. Там всего около получаса ходьбы. Вы приедете на своей машине и, как только Джимми покончит с ирландцем, отвезете его домой. Усекли?
      - Разумеется.
      - Все это я так подробно объясняю для того, чтобы с Джимми вдруг не случилась какая-нибудь неприятность по дороге туда или обратно... Предупреждаю: никто, кроме меня, Моски, Чака и вас, не знает о маршруте... Таким образом я принимаю меры против возможного подвоха с вашей стороны... Вы меня извините?
      - Еще бы...
      - Право же, не стоит обижаться, Тед. Если все пройдет так, как я надеюсь, завтра утром вы получите очень пухленький конвертик.
      - Сколько?
      - А вы своего не упустите, как я погляжу! По-моему, пятьсот долларов вполне достаточно.
      - Со времен Иуды цены здорово подскочили.
      Мэл Войддинг не сразу понял, что имеет в виду полицейский, но когда наконец сообразил, затрясся в припадке неудержимого хохота. Потом он встал и - редкая честь - лично проводил капитана в комнату, где ожидал дальнейших распоряжений Моска.
      - Знаешь, Макс, - доверительно проговорил Войддинг, когда шеф полиции исчез из виду, - уж каких я только проходимцев не встречал за свою долгую жизнь на дне! И можешь мне поверить, среди них попадались преотвратные типы... Бывали и вроде нас с тобой, но, если хочешь знать мое мнение, тот, кто только что вышел отсюда, способен дать фору нам обоим! Хорошенькая рекомендация, правда?
      Моска, желая сделать боссу приятное, изобразил удивление.
      - Не может быть!
      - Да, законченный негодяй. И это он отправит О'Мэхори туда, где его будет поджидать с револьвером твой Джимми. Ну разве не прелесть, а?
      Как бы то ни было, а все же Пат О'Мэхори ожидал возвращения капитана с некоторым волнением. Тед поспешил успокоить его:
      - Думаю, все обойдется. Я доказал Мэлу, что для него затевать процесс против вас небезопасно. По-видимому, он принял в расчет мои аргументы, но все-таки будьте поосторожнее - я вовсе не уверен, что Войддинг держит своих подручных в такой твердой узде, как он сам воображает. И мне известно, что Тонала поклялся отправить вас на тот свет.
      - О, Тонала!.. Пусть только попробует задеть меня - увидит, что я как-никак покрепче старого Джорджа!
      - Эти типы никогда не вступают в открытый бой, Пат... Не забывайте об этом ни на минуту. А теперь можете идти домой отдыхать - у вас была достаточно напряженная ночь. Я напишу заключение о смерти Джорджа, хотя и не тешу себя напрасными надеждами. Суд признает это убийством или несчастным случаем, но Хэппингтон быстро закроет дело. Да, кстати, вы наверняка еще понадобитесь мне сегодня ночью.
      - Ночью?
      - Да, звонил один тип... насчет смерти Джорджа... Похоже, он что-то знает, но ужасно напуган. А кроме того, не желает говорить ни с кем, кроме вас. Встреча должна состояться в половине первого на перекрестке Франклин-стрит и Элбермерл-стрит. Но мы еще обговорим это ближе к вечеру. Подождем повторного звонка. А там уж вместе решим, как поступить.
      Пат О'Мэхори ушел, оставив капитану муторную работу писать рапорт, который заведомо ни к чему не приведет, но, едва Тед погрузился в бумаги, как его оторвал от дела Лью Мартин.
      - Извините, капитан... но как быть с девицей?
      - С какой девицей?
      - Пипер Плок.
      - А в чем вы ее обвиняете?
      - Я? Ни в чем. Это она с самого утра ругается на чем свет стоит. Видно, никак не может пережить, что дружки ее бросили.
      - Бросили? Где?
      - В предварилке, капитан. Ее загребли вместе со всей компанией сегодня ночью.
      - И Ред Волк не заплатил за нее залог?
      - Понятия не имею.
      Тед быстро набрал номер судьи Хэппингтона.
      - Алло, судья! Говорит Тед Мелфорд... Вы сегодня назначили сумму залога за Алландэйла и Тоналу?.. Да, согласен... Знаю, но как быть с мисс Плок?.. Вам о ней не говорили?.. Ах, вот как?.. Ну ладно... Вы не против, если я отправлю ее домой? Договорились... Спасибо и до свидания.
      - Приведите ко мне мисс Плок, Лью.
      Когда Мартин впихнул Пэ-Пэ в кабинет Мелфорда, несчастная певичка выглядела далеко не лучшим образом.
      - Оставьте нас, Лью... Прошу садиться, мисс.
      - Вы... вы оставите меня здесь?
      - Я просто не знал, что вас задержали.
      - Кроме шуток?
      - Уверяю вас.
      - Это все ваш проклятый... о, простите! Я хотела сказать, что вынуждена была провести ночь в камере из-за лейтенанта.
      - А почему Ред Волк не забрал вас вместе с остальными?
      Пэ-Пэ пожала плечами:
      - Знаете, на меня вообще не очень-то обращают внимание...
      - Догадываюсь, деточка.
      Не понимая, почему вдруг с ней обращаются так ласково, Пэ-Пэ удивленно воззрилась на капитана.
      - Сколько вам лет, мисс Плок?
      - Двадцать четыре года.
      - Мне бы очень хотелось вам помочь.
      - Помочь мне?.. Мне?.. Но... почему?
      - Потому что моей дочери Лилиан было почти столько же лет и вы даже немножко похожи на нее.
      - Это та, которая...
      - Да.
      Капитан взял со стола фотографию и показал Пэ-Пэ.
      - Красивая была у вас дочь.
      - Да, и она вовсе не заслуживала смерти, тем более такой ужасной...
      - Я очень сочувствую вам, капитан.
      - Спасибо, деточка. Я уверен, что, будь вы знакомы с Лилиан, вы бы помешали ее убить. Вы ведь не злая?
      - О, конечно нет!.. Вот только, понимаете, там, у них, мое слово ровно ничего не значит... Все они считают меня полной идиоткой и не стесняются говорить об этом вслух... Согласна, я и в самом деле не семи пядей во лбу, но ведь это же не повод обращаться со мной хуже, чем с собакой, правда?
      - Разумеется.
      - И тем не менее, знали б вы только, что мне приходится переносить!
      - А почему бы вам не оставить эту компанию?
      - И куда деваться?
      - Родни нет?
      - О, не то что родни, даже ни единого друга!
      - Но ведь у вас есть профессия?
      - У меня?!
      - Разве вы не певица?
      - Да что вы! Я пою как драная кошка... Если Мэл Войддинг решил сделать из меня "звезду" в "Копакабана", так только для того, чтобы сэкономить доллар-другой.
      - Послушайте человека, который по возрасту годится вам в отцы, мисс Плок... Собирайте чемоданы и удирайте, пока не поздно. Иначе рано или поздно вы, как и мы все, попадете за решетку.
      - Это невозможно!
      - Почему же?
      - Я люблю Макса.
      - Не вы ли только что жаловались на дурное обращение?
      - Сердцу не прикажешь.
      - Ну, раз вам так дорог Моска, я не стану помогать вам, мисс.
      - Почему?
      - В какой-то мере это значило бы сделать добро Максу, а я и пальцем не пошевелю ради человека, который убил мою дочь.
      - Но это не он!
      - Так я вам и поверил!
      - Клянусь вам. Мэл вызвал из Огайо своего брата Берта с двумя приятелями. Макс тут совершенно ни при чем. Он даже был против! Так что, сами видите...
      Наивность Пэ-Пэ просто умиляла, и Тед без всякой злобы подумал, что бедняжке и в самом деле крупно не повезло с мозгами.
      - Я очень рад, что это не Моска, - сказал он, чтобы успокоить девушку.
      Джо Илкли, сменивший на дежурстве Лью, сообщил, что капитана хочет видеть Макс Моска. Мелфорд приказал впустить его. При виде сидящей в кабинете Пэ-Пэ подручный Войддинга не смог скрыть удивления.
      - Надеюсь, я не помешал, по крайней мере?
      И все трое весело посмеялись над шуткой.
      - Если вы не против, Тед, я приехал за девушкой.
      - А почему не забрали ее раньше?
      - Так, небольшой урок. Надо ж научить ее не совать нос в чужие дела! Какого черта полезла вчера в свару лейтенанта с Чаком? Так вы отпускаете пленницу, капитан?
      - Я даже не знал, что она тут... к счастью, Лью сказал мне об этом. Забирайте девушку, Макс, и будьте с ней подобрее.
      Моска повернулся к Пэ-Пэ.
      - Право слово, можно подумать, что ты охмурила капитана!
      Просияв от счастья, мисс Плок воскликнула:
      - Он думал, что это ты убил его дочь, Макс! Хорошо, что мы об этом заговорили, а то капитан мог бы еще долго на тебя сердиться, и совершенно напрасно!
      Физиономия Моски окаменела.
      - Чего ты тут наболтала, идиотка?!
      - Но... но я только объяснила, что ты ни при чем... что это Берт с дружками...
      Гангстер грубо схватил ее за руку.
      - Ну, пошли, дома объяснимся!
      - Но, Макс...
      - Заткнись! А на вашем месте, капитан, я бы умерил любопытство, ничто так не вредит здоровью...
      Оставшись в одиночестве, Тед долго смотрел на фотографию дочери, потом взглянул на часы. Самое время ехать домой обедать - Мэри всегда ужасно волнуется, если он опаздывает.
      После обеда Тед довольно долго составлял донесение, наконец вызвал Лью и велел отнести готовый рапорт судье Хэппингтону. А сам поехал слушать коронера. Лейтенант О'Мэхори был уже там. Как и предполагалось, судья счел, что смерть наступила в результате несчастного случая и необходимо дополнительное расследование, каковое, под громкий ропот собравшихся, поручил капитану Мелфорду.
      Лейтенант О'Мэхори вернулся домой отдыхать, сочтя, что, если информатор Теда снова позвонит и подтвердит согласие встретиться, ночь может выдаться довольно-таки напряженной. А Мелфорд по дороге в управление думал, как легко провести беднягу Пата.
      Работать больше не хотелось, и капитан предупредил Лью, что отправляется к Флойду Шерпо и не хочет, чтобы его беспокоили. Мартин грустно покачал головой: опять он пошел накачиваться виски...
      У Флойда в это время почти не было клиентов - человека два-три, не больше.
      - Привет, капитан! - поздоровался бармен. - Зашли немного освежиться?
      - Как всегда...
      - Я вас ждал... и все приготовил. Если понадоблюсь - позовите.
      Флойд оставил тряпку, которой целый день до ослепительного блеска полировал медную стойку, и повел Теда в соседнюю комнатку. Вернувшись, он шепнул остальным:
      - У него еще хватает самолюбия не напиваться публично. Через часок-другой, залив полный бак, он стукнет по столу, и я помогу подняться на ноги... А уж потом капитан управится сам... В жизни не видел, чтобы человек так здорово держался!
      Кто-то из клиентов заметил, как все-таки противно видеть, что стоктонской полицией заправляет пьянчуга.
      - Помолчите, Джек, - буркнул Шерпо. - Тед пережил такое несчастье, что не мог не сломаться... так что постарайтесь его не судить, особенно при мне.
      До самого вечера в баре "В кругу друзей" не случилось ничего примечательного. Флойд полировал стойку, болтал с клиентами то о скачках, то о боксе, и все шло своим чередом. День как день. В половине седьмого дверь распахнулась и на пороге выросли Моска, Сирвел и Уингфилд. Физиономии бандитов не предвещали ничего хорошего, и Шерпо схватил бейсбольную биту.
      - Оставь биту в покое, - крикнул Макс. - Мы не по твою душу, Флойд. Ты знаешь, где Мелфорд?
      Перепуганные клиенты старались незаметно проскользнуть к выходу. Флойд сделал Моске знак подойти поближе.
      - Капитан уже часа два угощается... - вполголоса проговорил он. Вторую бутылку заканчивает и, надо думать, хорош... Так что если у вас к нему что-то важное...
      - Не дергайся, а тащи-ка лучше его сюда!
      Шерпо исчез и почти тут же вернулся в сопровождении капитана. Воротник у Мелфорда был расстегнут. Он обвел бар туманным взглядом, явно не соображая, где находится.
      - Ну можно ли доходить до такого состояния? - воскликнул Моска.
      - Я... я не понимаю... чего вы...
      - Чертов пьяница! Вам хоть известно, что творится, пока вы тут лакаете?
      - А разве что-нибудь случилось?
      - Еще бы нет! Только что убили Джимми Тоналу!
      Новость, видимо, протрезвила капитана. Он выпрямился и застегнул воротник.
      - Вы... вы уверены, что он... мертв?
      Макс возмущенно фыркнул.
      - А вы когда-нибудь видели типа, способного переварить шесть пуль, угодивших прямо в брюхо?
      ГЛАВА III
      В этот момент в бар влетел Бад Зигбург.
      - Капитан! - крикнул он.
      - Да, я уже знаю. Не волнуйтесь. Предупредите Эла Шерри, что мы будет ждать его у Тоналы. Кроме того, сообщите всем заинтересованным службам. Ну что, поехали, Моска?
      - Да, и советую вам не мешкая отправить виновного за решетку.
      - А вы уже знаете, чья это работа?
      - Я думаю, мы оба догадываемся, капитан...
      Мелфорд покачал головой:
      - Вы ошибаетесь, Моска. О'Мэхори весь день безвылазно просидел дома.
      - Откуда вы знаете?
      Вместо ответа Тед пошел к телефону. Макс двинулся следом, и полицейский, набрав домашний номер лейтенанта, предложил гангстеру слушать вместе. К телефону подошла жена О'Мэхори.
      - Алло, Морин? Говорит Тед Мелфорд... Пат дома?
      - Спит. Разбудить его?
      - Пока не надо. А давно он в постели?
      - Да как вернулся из суда... почитай, часа четыре...
      - И никуда не выходил?
      - Да нет, тут же забрался под одеяло, сказав, что должен передохнуть, потому как ночью вроде бы придется работать.
      - Скажите Пату, когда он проснется, что ночная встреча отменяется. И пусть едет в управление. До свидания, Морин.
      - Всего доброго, капитан.
      Мелфорд повесил трубку и посмотрел Максу в глаза.
      - Ну, убедились? - спросил он.
      - Ладно, согласен, это не он. Но кто, в таком случае?
      - Попробуем выяснить.
      В квартире Джимми Тоналы царило оживление. Капитан, с трудом пробравшись сквозь толпу полицейских, фотографов, экспертов, снимавших отпечатки пальцев, подошел к телу убитого. Моска по-прежнему шел за ним по пятам. Джимми лежал на спине. Рубашка на груди потемнела от крови. Эл Шерри тут же набросился на Теда:
      - Если так пойдет и дальше, капитан, наш городишко скоро превратится в Чикаго времен Аль Капоне! Надеюсь, вы не ждете от меня красочного описания, каким образом мой нынешний клиент покинул этот мир?
      - Уж сделайте милость, док, расскажите!
      - Что ж, Тонала встретил, вернее, впустил к себе кого-то, кто настолько не разделял его взглядов, что, не найдя, очевидно, более веских аргументов, разрядил в живот весь магазин револьвера.
      - Не очень-то мне по вкусу, доктор, как вы потешаетесь над моим мертвым товарищем! - заворчал Моска.
      Эл Шерри повернулся к нему.
      - Имею честь глубоко плевать на ваше мнение, мистер Моска, - самым светским тоном заметил врач. - А если вы воображаете, будто я стану оплакивать этого бандита Тоналу, то совершенно напрасно. И да будет мне позволено добавить, мистер Моска, что тот день, когда я наконец увижу вас у себя в морге и подойду к вам со скальпелем, будет одним из лучших в моей жизни!
      - Ну вы, грязный...
      - Та-та-та, мистер Моска! Не забывайте, что в один из ближайших часов вам могут понадобиться мои услуги... Вот уж когда вы горько пожалеете о своей несдержанности!
      - Мы еще встретимся, док!
      - Надеюсь, мистер Моска, и это мое самое страстное желание! Вы можете отправить труп в холодильник, капитан. Завтра я произведу вскрытие, и к полудню вы узнаете, из какого оружия застрелили Джимми Тоналу. Вот и все, что я могу для вас сделать.
      - Спасибо, док.
      - А вы знаете, капитан, я, кажется, догадываюсь, кто совершил это убийство.
      - Кроме шуток, док?
      - Не иначе как призрак старого Джорджа Росли решил заплатить Тонале его же монетой. Спокойной ночи, джентльмены, желаю вам от души повеселиться!
      И, сделав изящный пируэт, врач исчез. Обитатели Стоктона порой делали вид, будто шокированы его цинизмом, однако меньше всего на свете хотели бы, чтобы он изменился. Все знали, как мужествен и отзывчив Эл Шерри. Он был из тех, кто презирал Теда Мелфорда и ничуть не боялся Мэла Войддинга.
      Фотографы и эксперты удалились вслед за доктором, и в квартире Тоналы остались лишь Тед, Моска да Лью Мартин с Бадом Зигбургом. Для начала они опросили соседей, но никто ничего не видел и не слышал. Портье заявил, что надзор за посетителями в его обязанности не входит. Довольно и того, что приходится отвечать, где обитает тот или иной жилец. Итак, полицейским не удалось бы выяснить ровным счетом ничего, если бы перед самым их уходом из кино не вернулась некая вдова, соседка Тоналы. Узнав, что в двух шагах от ее квартиры произошло убийство, женщина чуть не упала в обморок. Пришлось Моске вытащить фляжку и отпаивать ее коньяком. Наконец к вдове вернулось чувство реальности.
      - Если... если бы я только знала! - пробормотала она.
      - О чем?
      - Что это убийца!
      - Вы видели гостя Тоналы?
      - Да... но не в лицо.
      - Как это?
      - Он несколько раз звонил в дверь.
      - В котором часу?
      - Точно не знаю... может, в половине пятого, а может, и без четверти... я как раз собиралась на пятичасовой сеанс.
      - Расскажите же, что именно вы видели.
      - Так вот... в дверь долго звонили. Я слышала, как мистер Тонала возвратился домой, поэтому очень удивилась и приоткрыла дверь. А тут мистер Тонала как раз отпер свою и впустил высокого мужчину, кажется, в плаще и серой шляпе... Я слышала, как мистер Тонала сказал: "А, это вы? Что, какие-нибудь изменения в программе?" И дверь за ними сразу закрылась.
      - Вы точно помните, что Тонала говорил об "изменениях в программе"?
      - Да, совершенно точно. А как, по-вашему, меня вызовут свидетелем?
      - Куда?
      - Да в суд же, черт возьми!
      - Подождите сперва, пока мы найдем убийцу. До свидания.
      Они вышли на улицу, и Тед повернулся к Моске:
      - Завтра я зайду к Мэлу, как только получу результаты вскрытия. Мне не меньше вашего нужно знать, кто убил Джимми Тоналу.
      - Почему?
      - Да потому, что, если кому-то взбрело в голову почистить город, я в такой же опасности, как и любой из вас.
      Заключение коронера гласило: убийство, совершенное одним или несколькими неизвестными лицами. Мэр отозвал капитана в уголок.
      - Что ты думаешь об этом убийстве, Тед?
      - Да ничего. Ясно только, что никто не станет рыдать над жертвой.
      - А ты не считаешь, что следовало бы поискать среди друзей Джорджа Росли?
      - Возможно.
      - По-моему, ты что-то не проявляешь особого рвения...
      - Просто устал, Теренс, ужасно устал... Так и хочется все бросить.
      - Ты же сам отлично знаешь, что не сделаешь ничего подобного!
      - О да! Это-то и злит меня больше всего!
      В управлении Тед сразу наткнулся на О'Мэхори. Лейтенант упрекнул шефа, что тот не позвал его.
      - Я не счел нужным вас беспокоить, лейтенант, тем более что там торчали ребята Войддинга, а они точат на вас зубы.
      - Так, значит, теперь вы ведете расследование вместе с бандитами?
      - Я просто хотел доказать Моске, что вы не замешаны в убийстве Тоналы.
      - Но, черт побери, мне тысячу раз плевать на мнение этих мерзавцев!
      - Я думал о Морин.
      - Не вмешивайтесь в мою личную жизнь, шеф. Я уже достаточно взрослый мальчик, чтобы справляться самостоятельно.
      - Я учту ваши пожелания, лейтенант, и постараюсь сообразовываться с ними там, где это не во вред службе.
      - И я буду вам премного обязан, шеф, если вы никогда больше не переступите моего порога. Вы перестали быть человеком, чьей дружбой порядочный человек может гордиться.
      Мелфорд поднял на ирландца безжизненные глаза.
      - Вы меня ненавидите?
      - Лучше б вам не допытываться, шеф, какие чувства вы мне внушаете... Прошу прощения...
      И, резко развернувшись, ирландец вышел из кабинета. Ему и в голову не пришло пожать капитану руку. А Тед вернулся к Шерпо в надежде хоть немного унять боль - по правде говоря, ему бы очень хотелось оставаться другом Пата О'Мэхори. Впрочем, Мелфорд прекрасно понимал, что больше не имеет права рассчитывать на дружбу кого бы то ни было.
      Как ни парадоксально, тайная причина враждебности лейтенанта к шефу коренилась в прежнем обожании. Тед слишком долго был для него идеалом, и теперь О'Мэхори тяжело переживал утрату. Домой он пришел в отвратительном настроении, но от улыбки Морин на душе сразу потеплело. Молодая женщина разоделась так, будто собиралась в гости или в театр.
      - Ты уходишь? - удивленно спросил О'Мэхори, поцеловав жену.
      - Нет, дорогой, мы оба.
      - Вот как? И куда же мы идем, миссис О'Мэхори?
      - К Мелфордам.
      - Что?
      - Мэри позвонила и пригласила нас на ужин.
      - И ты согласилась?
      - А разве нельзя было?
      - Но в конце-то концов, ты же прекрасно знаешь, во что превратился Тед и что о нем говорят в Стоктоне! К несчастью, люди нисколько не преувеличивают!
      - Но меня же позвала Мэри, а не он!
      - Я не желаю, чтобы меня видели у Мелфордов! Иначе могут подумать, будто и я трачу денежки Мэла Войддинга.
      Морин заколебалась, на глазах у нее выступили слезы.
      - Мы не можем так обидеть Мэри... Сам подумай!
      - Мне очень жаль и Мэри, и Джойс, Морин, но есть вещи возможные, а есть невозможные. Совместный обед Пата О'Мэхори с Тедом Мелфордом принадлежит ко второй категории.
      - А ты понимаешь, что если мы не пойдем туда, то окончательно рассоримся?
      - Тем лучше!
      - Ты безжалостен, Пат... Дай Бог, чтобы тебе не пришлось когда-нибудь вот так же надеяться на чью-то поддержку. Я отказываюсь звонить Мэри. Такие грязные дела делай сам!
      И с этими словами Морин заперлась в своей комнате. Раздосадованный лейтенант схватился было за телефон, но вдруг представил лицо Мэри, ее грустную решимость и кроткие глаза, вспомнил Джойс, отвыкшую смеяться, с тех пор как погибла ее сестра... и тихонько опустил трубку на рычаг. Нет, он не имеет права предупреждать Мэри таким образом. Нужно пойти и все объяснить. Мэри поймет. Пат не сомневался, что она поймет.
      Джойс заканчивала накрывать на стол. Возле каждой из пяти тарелок она положила цветок. Девушка очень рассчитывала, что гостям понравится крем-безе, который ее научили готовить в школе. Она отлично знала, что лейтенант - большой сластена. Джойс мечтала, что когда-нибудь, став взрослой, она выйдет замуж за такого же красивого, сильного и доброго парня, как Пат О'Мэхори.
      Когда в дверь позвонили, стоявшая в холле Мэри Мелфорд крикнула дочери:
      - Не беспокойся, Джойс, я открою!
      Не увидев рядом с лейтенантом Морин, она страшно удивилась:
      - Вы один? Надеюсь, Морин не заболела?
      - Нет-нет... Мне нужно вам кое-что сказать, Мэри, но это ужасно трудно...
      - Вы не придете?
      - Нет.
      - Не хотите или не можете, Пат?
      У ирландца пересохло во рту от волнения и жалости.
      - Морин тут ни при чем, это я... я не хочу приходить сюда, Мэри...
      Миссис Мелфорд закрыла глаза, будто ее ударили. Лицо ее как-то сразу осунулось.
      - Простите меня, Мэри, - пробормотал расстроенный ирландец.
      - Нет... я сама виновата... надо же было сделать такую глупость! Следовало подумать, что теперь никто не может остаться прежним... Но я в первый раз решила пригласить гостей, в первый раз после смерти Лилиан... и, конечно, сразу вспомнила о вас... Мне очень грустно, Пат, особенно из-за Джойс...
      О'Мэхори взял Мэри за руки.
      - Мэри... между вами и нами все, как было... И вы, и Джойс можете приходить к нам, когда захотите. Мы всегда встретим вас с огромной радостью, как самых дорогих друзей.
      Она тихонько высвободилась.
      - Нет, Пат... Я не одобряю поведения Теда, но я его жена, а Джойс - его дочь. Мы останемся вместе, пока нам всем троим не придется уехать. Прощайте, Пат, и поцелуйте от меня в последний раз Морин.
      Мэри проводила лейтенанта на лестницу и медленно закрыла за ним дверь. Некоторое время она постояла, прислонившись к стене, и, лишь почувствовав, что снова может держать себя в руках, пошла в комнату, где девочка заканчивала приготовления.
      - Убери два прибора, Джойс... О'Мэхори не придут.
      Джойс лишь взглянула на лицо матери и все поняла.
      - Из-за папы?
      Мэри молча кивнула. И, догадавшись, что сейчас скажет девочка, поспешила опередить ее:
      - Молчи, дорогая! Никто не имеет права судить своего отца. Просто нам с тобой придется крепче взяться за руки.
      - Но в конце-то концов, почему папа не...
      - Я не знаю и даже не собираюсь спрашивать... хотя бы из опасения, что он не сумеет ответить. Понимаешь?
      - Пытаюсь...
      Когда Тед Мелфорд вернулся с работы, Мэри постаралась встретить его как ни в чем не бывало. Войдя в столовую, Тед потянул носом - из кухни струились очень аппетитные запахи.
      - Сдается мне, вы приготовили настоящее пиршество! - с наигранной веселостью воскликнул Тед. - Разве мы ждем гостей?
      - Мы ждали Пата и Морин, - отозвалась Джойс, прежде чем ее мать успела вмешаться. - Хотели сделать тебе сюрприз...
      - Да? И что же, они не придут, Мэри?
      - Нет, Пат извинился.
      - А-а-а... ну что ж, пригласишь их в другой раз.
      - Другого раза не будет, Тед.
      - А-а-а...
      Капитан уткнулся носом в тарелку, и вечер прошел так же тоскливо, как обычно.
      В доме О'Мэхори было не веселее. Морин надулась и решительно не хотела готовить ужин под тем предлогом, что настроилась идти в гости и теперь до завтрашнего утра просто психологически не в состоянии подойти к плите. Пат предложил сходить в ресторан, но и этот план Морин отклонила, сказав, что не может развлекаться, зная, как несчастны по ее милости Мэри и Джойс. Наконец лейтенант не выдержал.
      - Господи Боже мой, да не по твоей и не по моей! А из-за этого подонка, которого они называют мужем и отцом! - заорал Пат.
      Морин никогда и ни за что не признавала, что не права, особенно если и в самом деле чувствовала себя виноватой, и в подобных случаях не стыдилась передергивать самым бессовестным образом. Вот и теперь, уперев руки в бока, она накинулась на мужа:
      - Эй, Патрик О'Мэхори, уж не принимаете ли вы себя случайно за Всемогущего?
      - Я?!
      - Тогда по какому праву вы позволяете себе судить ближнего?
      Лейтенант в ярости швырнул на пол фуражку и, вне себя от бешенства, стал ее топтать.
      - А теперь вы портите хорошую вещь ценой в двенадцать долларов. Придется вычесть их из ваших карманных денег, Патрик О'Мэхори, воплощение неподкупности и справедливости! На сем - спокойной ночи! - невозмутимо проговорила Морин.
      Она снова заперлась у себя в комнате с твердым намерением не видеть мужа до завтра и вдали от нескромных взглядов всласть поплакать над испорченным вечером, над глупым упрямством Пата и горем своих друзей. Что до Пата, то, тщетно поискав в холодильнике какую-нибудь еду, он тоже удалился в свою комнату, прихватив с собой бутылку виски - как всякий ирландец, он не знал лучшего утешения.
      Самое странное, что и в "Эксцельсиоре", где собрал свой генеральный штаб Мэл Войддинг, тоже царило довольно мрачное настроение. Чак Алландэйл, хоть и с повязкой на носу, все же занял обычное место. Не хватало только Эла Сирвела и Брайана Уингфилда, охранявших подступы к комнате, где проходило совещание. Пипер Плок и Пирл Грефтон на высокое собрание не допустили. Говорил Моска.
      - К тому времени как я разыскал Теда, он уже часа два накачивался у Флойда Шерпо... и о смерти Джимми узнал от меня. После этого он позвонил О'Мэхори. Тот спал...
      Алландэйл хмыкнул.
      - Откуда ты знаешь?
      - Так сказала его жена.
      - Хорошенькое доказательство!
      Макс проигнорировал насмешку Чака и повернулся к Мэлу.
      - Она не могла знать о преступлении. Кроме того, зачем этой женщине врать капитану? Наконец, если бы наш единственный свидетель видел О'Мэхори хотя бы мельком, то сразу бы его узнал... хотя бы по фигуре... Уж кто-кто, а этот парень нигде не пройдет незамеченным!
      - Верно, - кивнул Войддинг.
      - И еще, босс: не следует забывать, что соседка слышала, как Джимми сказал своему будущему убийце: "А, это вы?" Будь это лейтенант, он бы вообще не открыл дверь или, во всяком случае, встретил его по-другому.
      Войддинг подвел итог:
      - Макс прав, а ты, Чак, в очередной раз упустил хороший случай помолчать. Вот что, дети мои, мне не нравится, какой оборот принимает дело. Сначала этот кретин Тонала убивает Джорджа Росли, любимца всего Стоктона. Потом Чак позволяет лейтенанту избить его при всем честном народе. Наконец, кто-то отправляет на тот свет Тоналу... Самое время моему младшему братцу приехать сюда вместе с Сэмом и Тони, это должно малость оживить нашу компанию.
      - Пата О'Мэхори можно убрать и без них, - заявил Алландэйл. - Я беру это на себя.
      - Ты так торопишься посидеть в кресле с подогревом? Я запрещаю тебе предпринимать что бы то ни было против ирландца без моего особого разрешения. Понял? И не заставляй меня повторять это дважды! Макс, у тебя есть какие-нибудь соображения насчет того, кто укокошил Тоналу?
      - Нет, но Мелфорд опасается, что это кто-нибудь из друзей Росли, и у нашего бравого капитана дрожат поджилки.
      - Почему?
      - Думает, что, если это так, опасность угрожает всем нам, и ему в том числе.
      - Нет, эта версия отпадает, Макс.
      - Вы уверены, босс?
      - Сам подумай. Если бы Джимми не знал того типа, разве он сказал бы: "А, это вы?"
      - Так кто же тогда его убил?
      - Вот это нам нужно выяснить непременно, так что постарайтесь любым путем докопаться до истины. Коли это и в самом деле дружки Росли, уж мы им устроим веселую жизнь, как только сюда приедут ребята из Огайо. И готов спорить на что угодно - у этих грошовых мстителей разом пропадет желание разыгрывать героев! А что Мелфорд?
      - Завтра должен явиться к вам с докладом, как только получит результаты вскрытия.
      Наконец наступила ночь и принесла покой Стокнот-Сити, но в то время как большинство жителей городка спали, несколько человек никак не могли сомкнуть глаз по одной и той же причине - от страха.
      Сидя на стуле у постели, где она долгие годы отдыхала подле своего Джорджа, Кейт Росли раздумывала, что с нею станет. О том, чтобы управляться с рестораном в одиночку, не могло быть и речи. Ресторан придется продать, а заплатят за него, конечно, пустяк. Хватит ли этих денег, чтобы хоть как-нибудь дотянуть до конца? Но почему убили ее Джорджа? В голове не укладывалось, что из-за какой-то истории с грязным бельем Кейт вдруг осталась одна на свете...
      Мэр Теренс Кэмден, не в силах уснуть, нервно ворочался с боку на бок на узкой кровати красного дерева - его обычном ложе чуть ли не с самого детства. Убийство Росли... Убийство Тоналы... Как отнесутся избиратели к таким ужасным беспорядкам? Он, разумеется, дал слово не звать на помощь Вашингтон, но, если так будет продолжаться, сумеет ли он сдержать обещание? Люди ни за что не позволят оставить гибель Росли неотомщенной, но тут, по правде говоря, убийство Тоналы может помочь успокоить страсти.
      Судья Хэппингтон чувствовал себя ничуть не спокойнее своего давнишнего врага Теренса Кэмдена. Много лет он кое-как прозябал в магистратуре Стоктона, пока однажды туда не явился Мэл Войддинг. После долгой беседы с глазу на глаз между бандитом и судьей семья Хэппингтонов уже никогда более не страдала от отсутствия денег. Элизабет Хэппингтон стала носить такие же роскошные платья, как и самые богатые дамы города, а двое детей судьи брали частные уроки, занимались верховой ездой и устраивали вечеринки. Однако же Хэппингтону порой случалось испытывать муки совести, а иногда он с тревогой раздумывал о будущем - особенно по ночам. Судья прекрасно знал, как презирают его все порядочные люди Стоктона, и не мог не понимать, что все его благополучие зиждется исключительно на том, сколько протянет Мэл Войддинг. Но разумно ли делать ставку на удачливость бандита? Смерть Тоналы давала очень грустный ответ на этот вопрос. А если отправится на тот свет и Войддинг? Если исчезнут все его дружки? Что станет тогда с Хэппингтоном? Ему не ускользнуть от других судей. Кончится это тюрьмой и потерей всего. А Элизабет и дети? Подобные мысли никак не давали уснуть...
      Мэл Войддинг обычно, когда на него нападала бессонница, вставал, накидывал халат и искал утешения у любимых бабочек. Но этой ночью привычное лекарство не действовало. Настоящего страха Мэл пока не испытывал, но из-за того, что он ровным счетом ничего не понимал в происходящем, тревога нарастала. Впервые в жизни ему пришлось столкнуться с каким-то безликим, неизвестным врагом, впервые в жизни - не чувствовать полной уверенности в своем окружении. Мэл подумал о Берте и о его скором приезде в Стоктон, но сейчас, когда рядом не было никого, бандит смотрел в будущее с некоторой тревогой. Он слишком хорошо знал своего братца и его волчий аппетит. А кроме того, подручные Берта, Сэм Мервейн и Тони Альтамиро, гораздо умнее и свирепее его собственных убийц, Эла Сирвела и Брайана Уингфилда. Братцу-то, пожалуй, лучше не доверять... Возможно, красивый и сильный дурень Алландэйл и пригодится в тот день, когда встанет вопрос о главенстве... Кровавые грезы убаюкали наконец Мэла Войддинга, впрочем, для него это были самые прекрасные сны...
      Чак Алландэйл никогда не задавал себе вопросов и обычно засыпал сразу, без забот и хлопот, но с тех пор как О'Мэхори устроил ему трепку, в голову Чака закрались некоторые сомнения в собственной непобедимости. А когда парень вроде Алландэйла начинает сомневаться в себе, считай, ему конец. В соседней постели Пирл Грефтон размышляла, как бы ей исхитриться удрать от Алландэйла и этой банды гангстеров и уехать в Сент-Луис - уж родная-то сестра поможет спрятаться, пока о Пирл не забудут. Мисс Грефтон улыбнулась, подумав, как разумно она поступила, ни разу не упомянув своего настоящего имени, а это оказалось возможным только потому, что у нее хватило ума выбрать похожее. Не то что эта идиотка Пипер Плок, которую на самом деле звали Гертрудой Гольштейн! Ну кому, скажите, придет в голову, что Пипер Плок - настоящее имя?!
      Зато сама Пипер спала сном младенца. Она знала, что звезд с неба не хватает, и, смирившись с этим раз и навсегда, жила сегодняшним днем. Зато мисс Плок обладала удивительной способностью забывать и никогда не чувствовала себя несчастной долго. Она была аморальна, как младенец, и, по-видимому, не умея отличать добро от зла, предоставила другим решать этот вопрос за нее. А может, Пэ-Пэ просто крупно не повезло еще в те времена, когда она звалась Гертрудой Гольштейн?
      Несмотря на спокойный нрав и всегдашнюю готовность к полному повиновению, а возможно как раз поэтому, Пэ-Пэ, ничуть об этом не догадываясь, день ото дня все больше раздражала своего нынешнего повелителя и господина Макса Моску. Той ночью он никак не мог уснуть и с досадой слушал мирное посапывание подруги. Макс ломал голову над убийством Тоналы. В их кругах все отлично знали, что Джимми (разумеется, с позволения Мэла) работал на Моску. Так, может, прикончив Тоналу, кто-то хотел предупредить его, Макса?
      Зато сон двух убийц, Эла Сирвела и Брайана Уингфилда, ничто не тревожило - для них гибель товарища была всего-навсего несчастным случаем на работе, причем вполне предвиденным. В конце концов, именно за такого рода риск им и платят. Оба наемника воспринимали происшедшее только как лишнее напоминание, что им следует еще меньше доверять всему и вся.
      В доме Мелфорда тоже не было покоя. Джойс долго не засыпала. Она никак не могла забыть о разочаровании от не состоявшегося ужина с О'Мэхори. Девочка не понимала толком, что происходит между ее отцом и Патом, но поведение одноклассников невольно наводило на мысль, что папа делает что-то не то. И Джойс не могла разобраться, что к чему. Мэри спала очень плохо и то и дело просыпалась. Слишком много мыслей теснилось в голове, не давая покоя. Как и Тед, Мэри тяжело переживала смерть Лилиан, но ради Джойс не позволяла себе впасть в отчаяние. Думала она и о муже. Почему Тед не поступает так же? По каким причинам полицейский, славившийся редкой порядочностью на весь город, вдруг превратился в самое отвратительное создание - продажную шкуру? Он как будто нарочно скатывается все ниже и ниже... Но для чего? По каким причинам? Зачем ему так позорить всю семью? Мэри знала, что Тед тоже не спит, но не стала делиться с ним своими сомнениями. Да они и вообще почти не разговаривали, если рядом не было Джойс. А Тед, глядя в темноту, думал об убийстве Тоналы. Как это воспримут в городе? Момент - самый неподходящий, и последствия могут быть очень тяжелыми. Тед вздохнул. Он давно выбрал свой путь. Отступать поздно. И теперь придется идти до конца.
      Морин с ее верным сердцем считала, что дружба - превыше всего. Лежа одна в своей комнате, она сердилась на Пата за то, что он принес Мэри и Джойс в жертву какому-то маловразумительному кодексу чести. Морин простодушно верила, что никакие поступки Мелфорда не могут отражаться ни на его жене, ни на дочери. Во всяком случае, им не должны приносить страдания еще и ближайшие друзья. Как ни парадоксально, молодая женщина винила в предательстве не Мелфорда, а своего мужа и решила, что, нравится это Пату или нет, она обязательно пригласит в гости Джойс и ее мать, а то и сама пойдет к ним. Еще никому не удавалось навязать ирландке свою волю или заставить отказаться от задуманного, и уж она позаботится напомнить об этом супругу.
      Против обыкновения, несмотря на выпитое виски, Пат О'Мэхори и не думал спать. Упрямое нежелание Морин что-либо понимать ужасно раздражало его, тем более что, невзирая на все доводы, которые лейтенант перебирал в уме, он не очень-то гордился своим поведением у Мелфорда. Хотя вообще-то для Пата ситуация была совершенно ясна. Теду понадобились деньги. Может, завел любовницу? Или стал играть? Как бы то ни было, он нашел самый простой способ раздобыть наличность - продался Мэлу Войддингу. Это совпало с гибелью Лилиан, но только романтики или любители мелодрам могли усмотреть какую-то связь между этими двумя событиями. Просто Тед Мелфорд оказался последней сволочью, вот и все. Но Пат ни за что не допустит, чтобы, помимо всего прочего, подлость капитана нарушала мир в его собственной семье. И О'Мэхори твердо решил всерьез объясниться с Морин. В конце концов, ее несправедливость к нему, Пату, просто возмутительна!
      Так прошла эта первая ночь после убийства Джорджа Росли. Все участники драмы, начавшейся со смерти семидесятидвухлетнего старика, не могли уснуть, словно предчувствуя свою собственную дальнейшую судьбу.
      Как и обещал, едва получив заключение Эла Шерри и заскочив в мэрию поговорить с Кэмденом, Тед Мелфорд отправился к Мэлу Войддингу.
      На сей раз у двери лифта дежурил Эл Сирвел. Его, по-видимому, вовсе не волновало, что он занял место Джимми Тоналы. Не любитель говорить, Сирвел кивнул полицейскому и знаком указал в сторону апартаментов Мэла - путь, мол, свободен.
      Как и все примитивные натуры, Мэл Войддинг был подвержен резким перепадам настроения, и всякий раз эти внезапные перемены заставали его окружение врасплох. После тяжелой ночи он, неизвестно почему, проснулся в самом прекрасном расположении духа и, вскочив с постели, тут же бросился к своим обожаемым бабочкам. Все утро Мэл проявлял удивительную любезность ко всем своим подручным, а ближе к полудню уселся с ними и их подругами пить шампанское. Теда Мелфорда он тоже принял весьма благосклонно:
      - Идите сюда, капитан, я угощаю!
      Тед сел рядом с Пирл Грефтон, и Моска тут же наполнил его бокал.
      - Ну, Мелфорд, какие новости вы нам принесли?
      - Во-первых, одну, по-моему, очень неплохую...
      - Так с нее и начнем!
      - Я виделся с судьей Хэппингтоном... и мы пришли к обоюдному заключению, что Джорджа Росли мог убить только Джимми Тонала...
      - Ну, конечно! - возмутился Алландэйл. - Чем разобраться, давайте валить все на покойников. Благо, парень уже не может защищаться.
      Мелфорд вздохнул.
      - Главная беда с вашими громилами, Войддинг, - это то, что они очень медленно соображают.
      Алландэйл угрожающе приподнялся.
      - По морде захотел?
      С лица Мэла мигом исчезло все добродушие, которым он с самого утра радовал свиту.
      - Заткнись, Чак! - Для вящей убедительности главарь банды шарахнул кулаком по столу. - Все знают, какой ты дурень! И нечего обижаться, если тебе об этом напоминают! Ну, Тед, продолжайте, мы вас слушаем...
      - Убийство Росли было ошибкой - уж слишком оно взбудоражило город. И вы не можете не понимать, Мэл, что, несмотря на все усилия судьи, нам не дали бы прикрыть следствие... А это и не в ваших интересах, Мэл, и не в моих, и не в интересах Моски...
      - Я-то тут при чем? - перебил его Макс.
      - Ну, посудите сами: весь Стоктон считал Тоналу вашим... служащим. К тому же разве не вы директор прачечной "Юкатан", от имени которой Тонала делал предложения... в несколько своеобразной манере?
      - И что с того?
      - А вот что. Очень скоро в убийстве Джорджа Росли обвинили бы вас, а Джимми Тонала оказался бы лишь посредником, исполнителем. К счастью, перед смертью Тоналу осенила счастливая мысль написать записку, в которой он объясняет, что убил Росли нечаянно, и выражает по этому поводу сожаления. Не сообразив, что имеет дело с семидесятидвухлетним стариком, он стукнул слишком сильно, а бедняга так неудачно упал, что разбил себе голову.
      - Вот уж никогда бы не подумал, что у Джимми могут быть угрызения совести, - ошарашенно пробормотал Алландэйл.
      Мелфорд пожал плечами и выразительно посмотрел на Войддинга.
      - Черт возьми! - рявкнул тот. - Сколько раз надо повторять, чтобы ты помолчал, Чак? Честное слово, можно подумать, ты так же глуп, как Пэ-Пэ! Неужели ты не понял, что эту исповедь написал за Джимми сам Тед и, таким образом, раз Тонала мертв, никто уже не станет болтать лишнее об убийстве Росли? Мелфорд, вы отлично поработали... Задержитесь потом, и я отблагодарю вас особо. Кстати, можете передать судье Хэппингтону, что его я тоже не забуду.
      - Может, я и впрямь последний идиот, босс, - сердито буркнул Алландэйл, - но, сдается мне, все эти фокусы Мелфорда и судьи не объясняют нам, кто прикончил Джимми...
      - А об этом мое второе сообщение, уже не такое приятное, - вкрадчиво проговорил капитан. - Я получил от Эла Шерри результаты вскрытия... Тонала получил в живот шесть пуль...
      - Кто-то явно хотел действовать наверняка, - заметил Чак.
      - Стреляли, скорее всего, с глушителем, - продолжал Тед, - и самое странное - что воспользовались девятизарядным пистолетом Токарева калибра семь, шестьдесят два. Меж тем такие пистолеты на улице не валяются. В Стоктоне два оружейных магазина, но никто из владельцев ни разу не видел игрушки этой системы.
      Пэ-Пэ вдруг засмеялась, и все удивленно уставились на нее. Общее недоумение выразил Алландэйл:
      - Что опять нашло на эту чокнутую?
      - Я смеюсь, потому что пистолет Токарева встречается вовсе не так уж редко, как говорит капитан! - торжествующе выпалила молодая женщина.
      - А ты-то откуда знаешь, идиотка? - раздраженно прорычал Мэл.
      - Такой пистолет есть у Макса, и он даже очень о нем заботится. Правда, дорогой?
      Вместо ответа "дорогой" с размаху ударил Пэ-Пэ по губам. Девушка взвыла от боли.
      - Да заткнешься ты когда-нибудь или нет? - орал Моска. - Вечно тебе надо выступить! Кому какое дело, есть у меня пистолет Токарева или нет?
      - Если ты так уверен, что нам это безразлично, то за что же ты ее лупишь, Макс? - ласково осведомился Войддинг, и от его тона у всех по спине пробежали мурашки.
      - Чтобы научить держать язык за зубами!
      Наступила тишина. Чак и капитан, не отводя глаз, смотрели на Моску, а Пирл утешала Пэ-Пэ, вытирая кровь с ее разбитых губ.
      - И давно у тебя эта игрушка, Макс? - наконец спросил Мэл.
      - Сто лет... Я купил его как-то в Нью-Йорке, уже сам не помню когда...
      - Согласись, это ужасно неприятно...
      - Что именно?
      - А то, что Тоналу угробили из пистолета, какого в Стоктоне в глаза не видали, а у тебя, по какой-то несчастной случайности, он как раз есть...
      Смертельно побледнев, Моска встал.
      - Босс, вы же не думаете, будто я...
      - Что я думаю, касается только меня, Макс... Сядь на место.
      Моска покорно опустился на стул.
      - Ну, довольна? - злобно бросил он Пэ-Пэ и, словно призывая в свидетели всех присутствующих, горько добавил: - Нет, это безнадежно! Чертова дурища не может не совать нос повсюду! Представляете, не позже как вчера, когда я приехал за ней в полицию, наша умница выкладывала свою биографию Мелфорду!
      Чак хихикнул:
      - Воображаю, сколько там было всяких пикантных подробностей!
      Такая несправедливость показалась Пэ-Пэ возмутительной, и она негодующе воскликнула:
      - Нет, это уж слишком! Капитан обошелся со мной по-доброму, поэтому, когда он сказал, что никогда не сможет с тобой дружить, Макс, поскольку думает, что это ты задавил его дочь...
      Тед почувствовал, что все, сидевшие за столом, напряженно застыли. Глаза Войддинга вдруг словно остекленели. А несчастная дурочка Пэ-Пэ, ничего не замечая, с полным сознанием собственной правоты продолжала:
      - Вот тогда-то я и объяснила, что капитан ошибается и что на тебя ему не за что сердиться, потому как несчастный случай подстроил не ты, а Берт, младший брат нашего босса...
      Наступила такая гнетущая тишина, что в конце концов даже Пэ-Пэ почувствовала неладное.
      - Да что на вас на всех нашло? Я опять ляпнула что-нибудь лишнее?
      - А ты был прав, Макс... - заметил Войддинг тем серым, бесцветным голосом, каким он говорил лишь в минуты, когда его бешенство достигало крайнего предела. - Пэ-Пэ и вправду много говорит... И, если хочешь знать мое мнение, даже слишком много...
      Моска вдруг испугался. При всей ее непроходимой глупости, он по-своему любил Пипер.
      - Вы же знаете, босс, она это не со зла...
      - Какая разница, если последствия точно таковы, как если бы она нарочно старалась нам напакостить? Уведите ее, Пирл, с меня довольно!
      Как только обе женщины вышли, Войддинг, от прекрасного настроения которого не осталось и следа, предупредил Моску:
      - Впредь нам надо позаботиться, чтобы твоя подружка не болтала.
      - Я поговорю с ней как следует.
      - Боюсь, этого мало, Макс.
      - Вот как? Вы хотите, чтобы она уехала из Стоктона?
      - По-моему, это было бы предпочтительнее... А теперь - к делу. То, что Росли и Тонала покинули этот мир, не повод отказываться от контроля над прачечными... Надеюсь, судьба Росли заставит призадуматься других владельцев ресторанов... Брайан Уингфилд с ними поговорит... Но только действовать надо без грубости, ясно? Никаких прямых угроз, никакого битья... Надо убеждать, в то же время осторожно намекая, что, коли наши будущие клиенты не проявят должного понимания, впоследствии им придется пенять лишь на собственное упрямство. И, главное, Брайан не должен брать с собой никакого оружия, иначе, если кто-то, паче чаяния, вздумает шуметь, могут возникнуть осложнения. А предлагать услуги закон не возбраняет... Надеюсь, ты сумеешь все это втолковать Брайану, Макс.
      - Положитесь на меня, шеф.
      - А теперь, пока не приехали Берт и его ребята, я хочу поделиться с вами своими планами. Вы можете остаться, капитан, вы здесь не лишний, а кроме того, я хочу еще поговорить с вами, как только покончу с этими двумя... Итак, слушайте внимательно, Чак и Макс. Берт и его мальчики нужны нам, чтобы окончательно взять город в узду, но имейте в виду: ни Берт, ни его убийцы ничего не делают даром. Это вполне разумно, но их аппетиты чрезмерны. Улавливаете? Стало быть, нечего и думать о том, чтобы дать им волю. Надо следить за каждым их шагом на случай, если Берту вздумается вести двойную игру. А потому, Чак, слушай, чем ты должен заняться...
      Желая утешить и успокоить Пэ-Пэ, Пирл увела ее к себе, и теперь обе женщины сидели в гостиной, потягивая мартини.
      - Ты неплохая девочка, Пэ-Пэ, - говорила Пирл, - но зачем тебе всегда надо болтать что ни попадя? Разве ты не знаешь, что в этом мире до старости доживает только тот, кто умеет молчать?
      - Мне хотелось сделать приятное Максу.
      - Объявив во всеуслышание, что у него есть такой же пистолет, как тот, из которого застрелили Джимми?
      - Не вижу связи.
      Пирл покачала головой:
      - Хуже всего, что ты не придуриваешься, бедняжка Пэ-Пэ. А зачем тебе понадобилось рассказывать капитану про Берта?
      - Он был так добр...
      - Правда?
      - Он тоже очень беспокоился обо мне.
      - Вот как?
      - Да, сказал, что я не создана для такой жизни и что лучше бы мне слинять отсюда.
      - Может, он и прав.
      - Ну, а я спросила, куда ж мне деваться... Семьи нет, профессии никакой, и в кармане - ни гроша... Я просто вынуждена оставаться там, где меня кормят, правда ведь?
      - А почему бы тебе не попробовать найти работу?
      - Какую? Прислугой?
      - А почему бы и нет?
      - Это не для меня. Я не люблю ни рано вставать, ни пачкать руки, да и вообще достаточно натерпелась, пока не встретила Макса, и вовсе не хочу начинать все снова. А вот ты почему не пытаешься бежать? Ты-то ведь гораздо умнее меня... Чем ты занималась раньше?
      Пирл слишком хорошо знала Пэ-Пэ, чтобы выложить ей правду.
      - Работала продавщицей в магазине.
      - А где?
      - В Нью-Йорке.
      - Снимаю шляпу!.. В Нью-Йорке, подумать только! На Пятой авеню?
      - Да.
      - И ты решилась уехать из Нью-Йорка?
      - Тоскливо мне стало... хотелось увидеть что-нибудь новенькое... Ну вот, потихоньку-полегоньку я добралась до Цинциннати, там познакомилась с Чаком, и он привез меня сюда.
      - И ты ни о чем не жалеешь?
      - Что толку жалеть...
      - Ты права... В какой-то мере мы обе тут, как в тюрьме. А ведь, наверное, с Чаком далеко не каждый день - праздник?
      - Да уж, совсем не каждый!
      - А вот Макс зато меня любит!.. Конечно, время от времени он меня колотит, но это в нем говорит итальянская кровь... Макс поклялся, что, когда у него в банке накопится достаточно денег, мы уедем в Италию и, возможно, останемся там до конца своих дней... Честно говоря, я совсем не против, потому что обожаю и пиццу, и спагетти. Боюсь только, как бы не растолстеть...
      Слушая Пэ-Пэ, Пирл раздумывала, какой нелепый случай забросил ее в компанию ограниченных мужчин, убежденных, будто настоящая жизнь - это драки да убийства, и безмозглой курицы Гертруды.
      Чак с Максом ушли, и капитан остался наедине с главарем банды. Некоторое время оба молчали.
      - Еще немного шампанского? - предложил наконец Войддинг.
      - Нет, спасибо.
      - Хотите сигару?
      - С удовольствием, но я выкурю ее после обеда.
      - Как угодно, приятель. А знаете, вы удивительно ловко сговорились с судьей! Все свалить на старину Джимми! Блестяще! Вы избавили меня от очень неприятной занозы... да-да... Видите ли, Тед, все мое несчастье в том, что нет толковых помощников... Моска - не дурак, но слишком любит женщин и выбалтывает им лишнее. А это в конце концов становится опасным... Чак предан как собака, но зато - полный идиот... Годится разве что для драки. Что до Сирвела и Уингфилда, то оба - почти животные... Один черт разберет, есть у них мозги или нет. Ах, Тед, когда вы наконец решитесь оставить эту паршивую работу или когда мэра все-таки вынудят вас уволить, не забывайте, что у меня всегда найдется прибыльное местечко. Ладно?
      - Я подумаю об этом, Мэл.
      - А пока возьмите-ка эти пятьсот долларов.
      Полицейский сунул деньги в карман и улыбнулся.
      - Работать на вас - истинное наслаждение, Мэл.
      - Можете не сомневаться, Тед, при желании вы заколачивали бы такую кучу денег, что просто не знали бы, куда их девать. Кстати, надеюсь, вы не поверили болтовне дурищи Пэ-Пэ?
      - Насчет чего?
      - О несчастном случае с вашей дочерью Лилиан.
      - Разумеется, нет. Зачем вашему брату убивать девушку, о существовании которой он даже не подозревал?
      - Вот именно... Правда, в те времена вы здорово отравляли мне жизнь... Помните? Облавы в барах, закрытие моих игорных домов... Сегодня я могу вам честно признаться, по вашей милости я тогда чуть не поседел... и даже думал, что в конечном счете вы меня заставите-таки уехать из Стоктона. Представляете?
      - Нам с вами следовало поговорить по душам раньше.
      - А кто виноват? В определенном смысле несчастье с вашей девочкой хоть в какой-то мере принесло вам пользу: открыло глаза. Теперь вы понимаете свою выгоду.
      - Точно...
      - Мне было бы ужасно досадно, если бы вы без всякого к тому основания взъелись на моего брата, вообразив, будто это он убил вашу дочь.
      - Не беспокойтесь, Мэл. Я уверен, что Пэ-Пэ ляпнула первое, что ей взбрело в голову. В противном случае, Войддинг, ничто не помешало бы мне убить вашего брата.
      Мэл, наблюдавший за капитаном из-под полуопущенных век, понял, что тот говорит правду.
      - Берт - очень опасный человек, Тед.
      - Я тоже, Мэл.
      - И его постоянно сопровождают двое убийц, не раз проверенных в деле.
      Теперь уже Мелфорд пристально посмотрел на Войддинга.
      - Тогда вам придется признать, что я куда опаснее - мне-то ведь никакие помощники не требуются.
      Мэл прикинул, что, если когда-нибудь Берт станет слишком обременительным, можно будет рассказать капитану, что это он сбил Лилиан.
      - Вы мне все больше и больше нравитесь, Тед. Думаю, вдвоем мы сумеем забрать в руки весь город.
      - Может, так оно и получится.
      - Надеюсь, приятель, и от чистого сердца.
      Капитан встал:
      - А теперь мне пора.
      - Погодите еще минутку, Тед... Я хотел бы знать ваше мнение об убийстве Тоналы... Вы и в самом деле думаете, что кто-то из друзей Росли мог свести с ним счеты?
      - По правде говоря, Мэл, мне это кажется совершенно невероятным. Я ведь хорошо знаю чуть ли не всех друзей Джорджа и Кейт Росли... Ни у кого из них не хватит пороху напасть на такого типа, как Тонала, да еще в открытую и белым днем... Однако, вероятно, я ошибаюсь, поскольку Джимми все-таки убит...
      - Возможно, Тоналу застрелил кто-то другой...
      - Даже представить себе не могу, кто еще ненавидел парня настолько, чтобы выпустить в живот чуть ли не весь магазин.
      - А вот у меня наклевывается одна мыслишка...
      - Ну да?
      - Разве вам не кажется странным, что в теле Тоналы нашли пути от пистолета Токарева, а у Моски как раз есть такой пистолет?
      - Да, конечно... Но только из одного этого делать вывод, что Макс... Нет, для этого надо иметь слишком развитое воображение.
      - Я никогда ничего не воображаю, Тед. У меня вообще нет воображения. Я просто-напросто рассуждаю. Вспомните ситуацию: весь город настроен против Тоналы, так настроен, что, скорее всего, оттянуть его арест вряд ли удастся.
      - Судья опять отпустил бы его под залог и назначил самую мизерную сумму. Он ведь уже не раз так делал.
      - Полегче, Тед! В первый раз ваш лейтенант арестовал Тоналу в порыве бешенства... Но если бы весь город уверовал, что это Джимми прикончил старика, судье волей-неволей пришлось бы назначить очень большой залог или, хуже того, оставить парня за решеткой. И где гарантия, что Тонала выдержал бы допрос вашего верзилы О'Мэхори и не признался во всем? Поверьте мне, Тед, после дурацкого убийства Росли Джимми превратился для Макса в постоянную угрозу. Не забывайте, официальный владелец прачечной "Юкатан" именно он... Я только без лишнего шума одолжил ему денег.
      Капитан казался растерянным.
      - Слушайте, Мэл, то, на что вы намекаете, очень серьезно...
      - Да, действительно... Честно говоря, если бы не эти советские пули, ничего подобного мне бы и в голову не пришло...
      - И что вы намерены делать?
      - Пока не знаю... Макс мне нужен, но я ужасно не люблю, когда моих людей убивают без спроса. Поэтому, если я получу бесспорное доказательство, Моска рано или поздно заплатит, но время я выберу сам... А пока забудем обо всем этом, Тед, и держите ухо востро. Ну а уж мы до приезда Берта посидим тихо.
      Ближе к вечеру, когда Мелфорд уже собирался идти к Флойду Шерпо уничтожать виски и собственную печень, его остановил лейтенант О'Мэхори:
      - Капитан!
      - В чем дело, лейтенант?
      - Это правда, что расследование убийства Джорджа Росли уже закончено?
      - Совершеннейшая.
      - Но ведь...
      - А зачем продолжать следствие, если имя убийцы известно и он уже заплатил по счету?
      - И вы станете меня уверять, будто всерьез воспринимаете эту липовую записку Тоналы?
      - А какая разница, если мы с вами оба знаем, что Джорджа Росли убил действительно он?
      - Согласен, но...
      - Всему свое время. Однако расследование убийства Тоналы продолжается.
      - Вас не удивляет, что этого типа застрелили из пистолета Токарева?
      - Да... И не только меня, а еще и Мэла Войддинга, потому что, представьте себе, лейтенант, как ни странно, точно такой пистолет есть у Макса Моски. Об этом нам неожиданно сообщила мисс Пипер Плок.
      - Ну и ну! Пожалуй, мне стоит навестить Пэ-Пэ...
      - Нет, лейтенант... Несчастная девушка и так под большим подозрением у своих приятелей. А если вы к ней пойдете, угроза станет смертельной.
      - Ну и что? Все это одного поля ягоды, так или не так?
      Капитан Мелфорд молча вышел.
      - Печальная картина, лейтенант, - не удержался Лью Мартин. - Если бы мне кто раньше сказал, что Тед Мелфорд станет так себя вести, я бы ни за что не поверил. Чтобы так пить, надо совсем рехнуться... В конце концов он себя просто убьет...
      - По-моему, Лью, вполне может быть, что именно этого он и добивается.
      - Почему?
      - Потому что иногда он должен быть отвратителен даже себе самому.
      ГЛАВА IV
      Несмотря на всю свою обычную невозмутимость, полицейский Бад Зигбург открыл рот от удивления при виде очаровательной Пирл Грефтон с двумя чемоданами в руках. Молодая женщина, по-видимому, нервничала.
      - Капитан Мелфорд у себя? - спросила она.
      Бад поспешил ответить, что тот действительно у себя, но не стал предупреждать, что шеф явно не в настроении принимать красоток.
      - Будьте любезны, спросите, не согласится ли он уделить мне немного времени. Я буду так вам признательна...
      Зигбург был крепким малым - рост метр девяносто, вес двести двадцать фунтов, но это не мешало ему оставаться сентиментальным. Под нежным взглядом Пирл он покраснел, как мальчишка, и бросился в кабинет шефа.
      Тед писал отчет или что-то вроде этого. Сообщив, что мисс Грефтон просит ее принять, Бад счел нужным добавить:
      - Похоже, ей ужасно нужно вас повидать, шеф... и я бы сказал даже, что, по-моему, девушка малость не в своей тарелке...
      - Пьяная?
      - Нет... скорее, умирает от страха.
      - Ладно, пусть войдет.
      Мелфорд тщательно сложил исписанный лист и сунул в большой пергаментный пакет, где уже лежали другие бумаги, потом убрал пакет в ящик стола и запер на ключ. Прежде чем Пирл поставила чемоданы и села на предложенный капитаном стул, он успел сунуть ключ в карман.
      - Чем могу вам служить, мисс Грефтон?
      Девушка колебалась, явно не зная, с чего начать. Наконец она решилась.
      - Капитан Мелфорд, я пришла к вам, потому что Пэ-Пэ рассказала, как великодушно вы с ней обошлись.
      - Великодушно?
      - Ну да. Вы же дали ей добрый совет бежать отсюда. Не ваша вина, если Пэ-Пэ не поняла или у нее не хватает мужества...
      - Я подумал, а впрочем, и теперь придерживаюсь того же мнения, что мисс Плок недостаточно закалена, чтобы жить среди таких жестоких и безжалостных людей, как Мэл Войддинг и его друзья.
      - Меж тем и вы занимаете там почетное место, капитан?
      - Это верно.
      - А знаете, я почувствовала, что и у меня не хватает закалки, чтобы продолжать подобное существование. Вас это удивляет?
      - Нет.
      - Может, я и ошибаюсь, но, по-моему, вы не так омерзительны, как те...
      Тед грустно улыбнулся.
      - Вряд ли намного, мисс.
      - Вот на эту малость я и решила поставить... А если вы меня выдадите Войддингу - я погибла.
      - И чего вы от меня ждете, мисс?
      - Помогите мне бежать!
      - Каким же образом?
      - Главное - уехать из Стоктона так, чтобы Чак не нашел следов ни на вокзале, ни на автобусной остановке. Если вы согласитесь отвезти меня в ближайший крупный город, никто ничего не заметит, и я смогу, не привлекая внимания, сесть на поезд.
      - А о погоне вы не подумали?
      - Они меня не найдут. Никто не знает ни моего настоящего имени, ни профессии, ни адреса, ни даже города, в котором я родилась.
      Мелфорд восхищенно присвистнул.
      - Я смотрю, вы не промах, мисс Грефтон.
      - Нет, просто осторожна. Так вы дадите мне шанс на спасение, капитан?
      Тед встал:
      - Поехали. Устраивайтесь в моей машине сзади, но, пока мы не выберемся из Стоктона, лежите на полу. Ваше отсутствие скоро заметят?
      - Я оставила Чаку прощальное письмо.
      Часа через полтора Мелфорд выпустил Пирл из машины у вокзала выбранного ею городка. На прощание он крепко пожал девушке руку.
      - Желаю вам удачи, мисс. Возвращайтесь на праведную стезю, и вы очень скоро заметите, что так-то оно лучше.
      - Но... а как же вы?
      - Я? Слишком поздно... Прощайте, мисс.
      Пирл от всего сердца расцеловала капитана и убежала так быстро, как только позволяли два тяжелых чемодана.
      Алландэйл заметил исчезновение Пирл лишь к вечеру. Он бросился к Войддингу и тут же обо всем рассказал. Тот пришел в дикую ярость.
      - Как же вы мне осточертели со своими бабами! И всякий раз одно и то же! Гробишься, гробишься, строишь самую потрясающую комбинацию - и из-за какой-то дуры все летит в тартарары! Ну, куда девалась эта шлюха?
      Чаку пришлось признаться, что он понятия не имеет.
      - Ты просто кладезь премудрости, мой мальчик! Значит, ты все прохлопал ушами? Эта девка потешалась над тобой целыми днями, а ты ни о чем не догадывался?
      - Потешалась надо мной?
      - Надеюсь, ты не думаешь, будто она уехала одна?
      Алландэйл вздрогнул.
      - Вы... вы уверены, босс? Но она же ни с кем не встречалась!
      - Идиот! Ты что ж, воображаешь, она стала бы знакомить тебя со своим дружком?
      Чак судорожно сжал здоровенные кулачищи.
      - Черт возьми! Ну, если я эту дрянь поймаю...
      - Надо поймать... уж слишком она много знает о наших делах. А загонишь в угол - не вздумай миндальничать. Понял?
      - Будьте уверены, шеф.
      Мэл позвонил Теду, рассказал о происшествии и попросил поискать следы Пирл на вокзале и на автобусной остановке. Он даже обещал прислать фотографии мисс Грефтон, чтобы полицейские могли показать их служащим транспорта. Мелфорд обещал немедленно заняться этим делом.
      Узнав о побеге, Моска не упустил случая посмеяться над Алландэйлом, и Войддинг опять дошел до белого каления, приводя в чувство готовых сцепиться подручных.
      - Заглохни, Макс! Уж кому-кому, а не тебе хорохориться, после того как Пэ-Пэ сыграла с тобой такую скверную шутку!
      - Какую шутку?
      - По-моему, она нам, по сути дела, намекнула, что это ты застрелил Джимми. Разве не так?
      - Я? Но... но зачем?
      - С исчезновением Тоналы стало практически невозможно доказать, что в убийстве Росли виноват ты... И не забывай, что Джимми пристрелили из пушки, которая, насколько нам известно, есть только у тебя...
      Вне себя от злости, Моска накинулся на Чака:
      - Твоя работа, а? Это ты настроил босса против меня? Я тебе мешаю, стою поперек дороги?
      - Ты - мне? Да ты что, смеешься? Кто на тебя вообще обращает внимание, грязный макаронник?
      И снова пришлось вмешиваться Войддингу.
      - Да успокоитесь вы оба наконец? Уйди, Макс... И не возвращайся, пока не научишься держать себя в руках. Имей в виду: пока ты остаешься под подозрением... А если я получу доказательство, что это и в самом деле ты шлепнул Джимми, - заплатишь.
      Моска вышел, сквозь зубы бормоча ругательства.
      - Повторяю тебе, Чак, - немного подождав, заметил Войддинг, - эти девки по-настоящему опасны, и Пэ-Пэ, возможно, еще больше, чем Пирл. Все-таки она ужасная дура и болтает, как сорока.
      Он немного помолчал.
      - Кажется, нам придется избавиться от мисс Плок.
      Алландэйл пристально посмотрел на главаря.
      - Положитесь на меня, босс, - проворчал он.
      - Ты окажешь большую услугу нам всем, Чак, услугу, о которой никто, кроме меня, не узнает, а уж я сумею тебя вознаградить... Но только лучше одним ударом убить сразу двух зайцев...
      - Не понимаю, босс.
      - Закрой дверь и сядь. Сейчас я тебе всю объясню.
      О'Мэхори ужинали, когда раздался телефонный звонок. Морин побежала в коридор и почти тут же вернулась.
      - С тобой хочет поговорить Мелфорд... Но у него здорово заплетается язык. Видно, опять хватил лишку...
      Пат, недовольно ворча, подошел к телефону.
      - О'Мэхори слушает.
      - Вот что, лейтенант... Мне звонила Пэ-Пэ... хочет сообщить что-то важное и просила зайти к ней часов в десять... значит, через час... Сходите туда вы, я... слишком устал...
      - Но, черт возьми, почему вы не позволили мне поговорить с девушкой, когда я предлагал?
      - Не знаю.
      - Вы пьяны!
      - Лейтенант... я... не позволю вам...
      Пат сердито бросил трубку и вернулся к жене.
      - Похоже, девчонка Моски струсила и готова всех заложить, но идти в управление не решается... Придется уж мне самому ее повидать.
      - А почему этим не может заняться капитан?
      - Да потому что он набрался, как свинья!
      Ужин закончился в гробовом молчании. Упоминание о Теде Мелфорде оживляло взаимные обиды. Пата, искренне уверенного, что он действует во имя высшей справедливости, выводило из себя упорство, с которым Морин из любви к Джойс и Мэри защищала человека, недостойного ни малейшей симпатии.
      Без четверти десять О'Мэхори сухо попрощался с женой. Морин ответила в том же духе. Лейтенант сел в машину и поехал на Линкольн-стрит, где в одном из домов на четырнадцатом этаже Макс Моска и Пэ-Пэ снимали квартиру.
      Увидев, что дверь не заперта, а лишь притворена, Пат заколебался, но, немного подумав, решил, что мисс Плок нарочно оставила щелку, боясь, как бы звонок в дверь не привлек внимание соседей.
      - Вы дома, мисс Плок? - окликнул он девушку, входя в коридор.
      Распахнутая дверь гостиной, казалось, приглашала войти, но на пороге О'Мэхори замер - Пэ-Пэ лежала на полу, а вокруг ее разбитой головы растекалась лужа крови. Удивление настолько парализовало Пата, что он даже не подумал о возможной опасности. Почувствовав все же постороннее присутствие и услышав легкий шорох, лейтенант хотел обернуться, но опоздал. Что-то тяжелое ударило его по голове, и, теряя сознание, Пат вдруг вспомнил, что Тед Мелфорд всегда говорил: "У О'Мэхори больше мускулов, чем мозгов". Капитан оказался прав.
      В половине одиннадцатого, беспокоясь, что мужа до сих пор нет, Морин решилась позвонить Мелфордам. Узнав об этом, Пат наверняка еще больше рассердится, но плевать она хотела на его гневные вспышки - лишь бы ее успокоили.
      Трубку сняла Джойс, и по ее голосу Морин почувствовала, как девочка рада ее звонку. Очевидно, она по-прежнему считала миссис О'Мэхори другом.
      - Твой отец дома, Джойс?
      - Да, читает газету...
      - Можешь попросить его подойти?
      - Конечно.
      Тед не заставил себя ждать.
      - Алло, Морин?
      - Тед, я очень волнуюсь...
      - Почему?
      - Из-за Пата...
      - А где он?
      - Как это где? Разумеется, там, куда вы его послали! - И еще не договорив, ирландка почувствовала, как горло перехватило от страха. Она не могла не заметить, что Тед говорит совсем не тем голосом, который она слышала совсем недавно. А капитан лишь подтвердил самые худшие опасения:
      - Я никуда не посылал его, Морин.
      - Значит... это не вы звонили в девятом часу и просили его сходить к мисс Плок, которая якобы собиралась сообщить что-то важное?
      - Безусловно, нет.
      - И что это значит, Тед?
      - Пока не знаю, но выясню. Не сходите с ума, Морин, я сейчас же мчусь туда. Пат вам сразу перезвонит, я ему скажу.
      Повесив трубку, Мелфорд попросил соединить его с "Эксцельсиором". Добудиться Мэла оказалось далеко не просто.
      - Говорит Мелфорд.
      - Ну и что? Какого черта вы меня разбудили?
      - Кто звонил лейтенанту О'Мэхори?
      - Почем я знаю?
      - Кто у вас сегодня дежурит?
      - Макс, а что такое?
      - Вы можете мне его позвать, Мэл?
      - За кого вы меня принимаете? Я вам не слуга, капитан!
      - Слушайте, Войддинг, я всерьез опасаюсь, что кто-то из ваших умников сотворил непоправимую глупость.
      - Кроме шуток?
      - Ну, не говорите потом, что я вас не предупреждал!
      - Можете засунуть свои предупреждения сами знаете куда! Ладно, приятель, Макса я вам, так и быть, позову, но оставьте меня в покое. Ясно?
      К телефону подошел Моска.
      - Вы спятили, Тед? - удивленно спросил он. - Будить босса, когда он с таким трудом засыпает!
      - Некогда объяснять. Спускайтесь вниз, через пять минут я вас захвачу у выхода из "Эксцельсиора".
      - В честь чего это? Затеяли увеселительную прогулку?
      - Не совсем, Макс.
      Как и обещал, Мелфорд заехал за Моской и быстро поехал на Линкольн-стрит.
      - Куда это мы?
      - К вам.
      - Ко мне?
      - Боюсь, как бы с Пэ-Пэ не стряслась беда.
      - Вы не шутите?
      - И не думаю...
      И больше до самого дома они не проронили ни слова. Бросив машину, оба помчались к лифту. Увидев открытую дверь квартиры, капитан понял, что хорошего ждать нечего. Поэтому представшее их глазам зрелище его не особенно удивило. Пэ-Пэ с окровавленной головой лежала ничком, а в нескольких шагах от нее на ковре скорчился лейтенант О'Мэхори. В руке он крепко сжимал мраморную подставку для книг, которой, очевидно, и была убита мисс Плок.
      - Пэ-Пэ! - сдавленным голосом вскрикнул Моска.
      Он бросился на колени рядом с телом молодой женщины, осторожно приподнял ее голову и, обратив к Мелфорду искаженное страданием лицо, просто проговорил:
      - Она умерла...
      И вдруг, словно что-то сообразив, Моска вскочил и выхватил револьвер.
      - Это он убил ее, проклятый мерзавец! - заорал Макс.
      Но Мелфорд не дал ему выстрелить в Пата. Бросившись между гангстером и лейтенантом, он с лету ударил Моску в челюсть, и тот, не успев спустить курок, потерял сознание. В первую очередь Тед сунул в карман револьвер Макса, потом осмотрел лейтенанта и с несказанным облегчением убедился, что тот еще дышит. Капитан осторожно ощупал череп Пата - вроде бы цел. Значит, не придется сообщать Морин страшную весть, как он было подумал в первую минуту. Тед направился к телефону и вызвал ребят из управления и Эла Шерри.
      Не прошло и часу, как О'Мэхори отправили в больницу, полицейские покончили со всеми формальностями, а врач поехал домой высыпаться перед очередным вскрытием. Похоже, его твердо решили не оставлять без работы... Когда уносили тело Пэ-Пэ, Моска опять начал буйствовать, и капитану снова чуть не пришлось его успокаивать. А теперь они остались вдвоем.
      - Я знаю, капитан... она была невообразимо глупа... и не умела держать язык за зубами... А в результате я только и делал, что огребал неприятности... Тем не менее я любил ее... Можете вы это понять?
      - Думаю, да.
      - Я так надеялся, что в один прекрасный день мы уедем в Италию... а теперь... Почему О'Мэхори ее убил?
      - Он никого не убивал, Макс, но и вас, и меня хотели убедить в обратном.
      - Зачем?
      - Чтобы избавиться от Пата.
      - И ради этого пожертвовали Пэ-Пэ?
      - Похоже на то.
      - Но кто мог осмелиться?..
      - Вы это знаете не хуже меня, Макс.
      Моска на мгновение задумался.
      - Если я найду того, кто убил Пэ-Пэ, - тихо проговорил он, - мокрого места не оставлю.
      - Разве что он расправится с вами первым. Надо думать, этот тип здорово вас не любит, раз не пощадил это несчастное дитя!
      Моска с трудом подавил глухие рыдания.
      - Дай Бог, чтобы я с ним встретился лицом к лицу! Но не пытаетесь ли вы заморочить мне голову, Тед, выгораживая своего лейтенанта?
      Мелфорд рассказал ему, как кто-то позвонил Пату от его имени и о тревожном звонке Морин.
      - А теперь, Макс, поезжайте-ка спать в какую-нибудь гостиницу... здесь вам оставаться нельзя...
      Мелфорд дежурил в больнице вместе с Морин, пока врачи не убедили его, что лейтенант отделался сотрясением мозга, правда, достаточно тяжелым, чтобы проваляться в постели несколько дней. Однако на случай осложнений (которых, впрочем, пока ничто не предвещало) Пату лучше оставаться под наблюдением. Успокоенный Тед вернулся домой. Мэри ждала его возвращения. Узнав, что жизни О'Мэхори ничто не угрожает, она облегченно вздохнула, но по дороге в спальню все же не удержалась от горького замечания:
      - Надо полагать, это дело рук твоих новых друзей?
      Известие об убийстве Пэ-Пэ сильно взбудоражило Стоктон. То тут, то там раздавались самые нелестные замечания в адрес полиции. Страсти немного сдерживало только ранение лейтенанта О'Мэхори. Однако общественное мнение все же склонялось к тому, что мэр должен как можно скорее избавиться от Теда Мелфорда, который ни на что больше не годится и поддерживает тех, кого обязан преследовать по закону. Люди, вполне естественно, хотели жить спокойно.
      Рано утром мэр позвонил в дверь Мелфордов. Джойс собиралась в школу, но это не помешало ей расцеловать Теренса Кэмдена - он приходился ей крестным.
      - Твой отец еще дома?
      - По-моему, да.
      - Передай, что я немедленно хочу с ним поговорить.
      Девочка побежала за отцом, и тот не замедлил явиться, запахивая халат.
      - Чашечку кофе, Теренс?
      - Нет, спасибо. Ты, вероятно, догадываешься, почему я пришел?
      - Разумеется. И, раз уж вы собираетесь кричать, пойдемте-ка лучше ко мне в кабинет.
      Едва Тед закрыл дверь, мэр пошел в наступление.
      - Так больше продолжаться не может. Ты должен что-нибудь сделать, иначе...
      - Что тогда?
      - ...тогда я попрошу тебя подать мне прошение об отставке. Я прикрывал тебя, сколько мог, но теперь просто вынужден уступить всеобщим требованиям. Люди считают, что ты обязан уйти или посадить за решетку Войддинга и его присных. А этого, насколько мне известно, ты не хочешь?
      - Да, не хочу.
      - В таком случае...
      - Ладно. Когда вам принести прошение?
      - Скажем... завтра.
      - Договорились.
      - Но у тебя останется еще неделя... А потом, я думаю, капитаном станет О'Мэхори.
      - Вы не могли сделать лучшего выбора.
      - Ты очень на меня обижен, Тед?
      - Нет. У вас не было другого выхода.
      - Мне ужасно жаль... особенно из-за Мэри и Джойс...
      - А вот об этом лучше не надо...
      - Как хочешь... Ты сегодня увидишься с Войддингом?
      - Несомненно.
      - Может, согласишься передать ему от меня кое-что?
      - Почему бы и нет?
      - Так скажи ему просто, что, случись с Патом какая-нибудь неприятность, я пойду прямо к нему, Войддингу, арестую, а потом выдам толпе. И никто мне не помешает. А что такое суд линча - он сам знает.
      Мэл сидел за письменным столом, раскуривая сигару. Алландэйл полировал ногти, а Моска, поникнув в кресле в противоположном конце комнаты, казалось, ни на кого и ни на что не обращал внимания. Однако Мелфорд сразу почувствовал, что атмосфера накалена до предела.
      - Привет, Мэл.
      - Привет...
      - Салют, ребята!
      Отозвался лишь Чак:
      - Салют!
      - Не блестяще вы нынче выглядите. Что-нибудь стряслось?
      Войддинг свирепо ткнул пальцем в сторону Моски.
      - Стряслось то, что этот господин считает жутко умным разыгрывать из себя безутешного Ромео, - рявкнул он. - Кто-то, видите ли, прикончил его подружку!
      - Честно говоря, это и в самом деле подлость.
      - Согласен! Мы все так считаем, но это еще не повод...
      - Вы сказали "все", босс? - перебил его Моска.
      - Ну да, так я и сказал, и что дальше?
      - А то, что вы врете, босс!
      Войддинг побледнел и конвульсивно сжал жирные кулаки.
      - И ты... ты смеешь... - хрипло прокаркал он.
      - Вам отлично известно, босс, что Пэ-Пэ убил кто-то из своих.
      Заинтересовавшись разговором, Чак перестал полировать ногти, и Тед заметил, как его рука медленно поползла к кобуре.
      - Ты что, свихнулся? - не очень уверенно возразил Войддинг. - Ведь не хуже нашего знаешь, что это легавый!
      Макс указал на капитана.
      - Спросите, что об этом думает он!
      Войддинг с ненавистью посмотрел на Мелфорда:
      - Так вы еще позволяете себе думать?
      - Да, думаю, что с вашей стороны было верхом глупости пытаться убрать с дороги Пата О'Мэхори таким способом.
      Мэл встал и, отшвырнув кресло, бросился к капитану.
      - Ах ты продажная тварь, - заорал он, хватая Теда за грудки, - и у тебя хватает наглости критиковать мои поступки?
      - Когда вы делаете ошибки - да!
      Войддинг наотмашь ударил Мелфорда по лицу. Тот не шелохнулся, лишь пристально посмотрел гангстеру в глаза и каким-то деревянным голосом тихо сказал:
      - Никогда не пытайтесь проделать это еще раз, Мэл... никогда. Иначе я не посмотрю на ваших убийц и мигом отправлю вас к праотцам.
      Почувствовав, что капитан отнюдь не шутит, Войддинг отступил и, пытаясь "спасти лицо", стал разыгрывать приступ неукротимого бешенства.
      - Хороши помощнички! Что за люди!.. Сначала Макс позволяет себе кричать, что я вру, а потом Тед заявляет, будто я веду себя как последний дурак! Я вовсе не приказывал убить Пэ-Пэ, Моска! И это не я решил таким способом разделаться с О'Мэхори, Мелфорд! Разве я виноват, что меня окружают одни идиоты, неспособные правильно понять приказ!
      Войддинг, очевидно, решил все свалить на Алландэйла. И Макс уже не сводил с Чака горящих ненавистью глаз.
      - Так это ты убил Пэ-Пэ, а? - наконец процедил он сквозь зубы.
      - Я? Да ты, часом, не сбрендил?
      - Тогда кто?
      - Мне-то откуда знать?
      Мэл шарахнул кулаком по столу.
      - Да заткнетесь вы оба? Вы со своими чертовыми девками уже влезли мне в печенки! Что там не сработало, Тед?
      Капитан выразительно пожал плечами:
      - Даже ребенок справился бы лучше... Очевидно, кто-то хотел представить дело так, будто Пат убил Пэ-Пэ. При этом ваш горе-режиссер надеялся, что полиция поверит, будто во время допроса Пэ-Пэ ударила лейтенанта сзади, а тот, обернувшись, в свою очередь стукнул ее подставкой для книг. Прелюбопытная картинка... И это, не считая того, что, получив по голове, Пат уже явно не мог шевельнуться... Кто-то перестарался, Мэл. И еще: ну чем Пэ-Пэ могла ударить лейтенанта, если ни в руке, ни вообще поблизости от тела мы не нашли ни одного хоть мало-мальски подходящего предмета? Только новичок мог сделать такую ошибку...
      - Кретин! - бросил Войддинг Чаку.
      - Даже начинающий полицейский сразу сообразил бы, что Пэ-Пэ умерла до того, как Пат вошел в квартиру, - продолжал Мелфорд. - А телефонный звонок Пату от моего имени с просьбой сходить к Пэ-Пэ - вообще ребячество. Доктор Шерри, Макс, утверждает, что вашу подругу убили до семи часов вечера.
      - Ладно, черт возьми, вы правы! - не сдержался Мэл. - Ну, наворотили малость! Впредь постараемся больше не валять дурака.
      - Вряд ли вам подвернется другой случай, Войддинг.
      Что-то в тоне полицейского сразу обеспокоило бандита.
      - Почему вы так говорите, Тед?
      - Потому что сегодня утром ко мне явился мэр и потребовал написать прошение об отставке.
      - Что?
      - И через неделю мое место займет лейтенант О'Мэхори.
      - Господи Боже!
      - При вашем ремесле, Мэл, любая ошибка непоправима.
      - Но не могу же я, черт возьми, все делать сам!
      - Разумеется... зато могли бы получше выбирать себе помощников... Боюсь, О'Мэхори покажет вам небо в алмазах.
      - О'Мэхори? Мы им займемся. И обещаю вам, он не успеет отпраздновать назначение!
      - Нет.
      - Что "нет"?
      - Мэр просил меня передать вам, что, случись какая неприятность с Патом или его женой, он не станет спрашивать согласия у судьи и арестует вас... а потом выдаст толпе... И, уж если выкладывать все до конца, Мэл... Теренс Кэмден спит и видит, чтоб вас линчевали.
      Войддинг вдруг почувствовал, что задыхается, и ослабил воротничок.
      - Мало ли что можно наболтать в минуту раздражения, - без особой уверенности пробормотал он.
      - Ошибаетесь. Я сто лет знаю Теренса Кэмдена. Он крепкий парень и к тому же из тех, кто тоскует по старым временам, когда правосудие вершилось быстрее и проще. Поверьте мне, Мэл, Кэмден слов на ветер не бросает, и отнеситесь к его предупреждению серьезно.
      Войддинг снова уселся за стол.
      - Ладно, мы и в самом деле допустили промашку, и надо попытаться ее исправить... Макс, я больше не желаю слышать твоих стонов о Пэ-Пэ. Кто ее убил и почему - не имеет значения... И придется с этим примириться. Скоро ты найдешь себе другую милашку, но советую выбрать поумнее и не такую болтливую. А тебе, Чак, надо искупить вину... Не забудь... Я, по крайней мере, забывать не намерен.
      - Э, босс... Вы так говорите, что Макс может подумать, будто это я ухлопал его пассию... - возмутился Алландэйл. - А я ведь занимался только фараоном...
      - Ладно... И прекратите изводить меня своей дурацкой враждой! Ясно одно: мы не позволим какому-то там Кэмдену указывать, как нам себя вести, будь он тридцать три раза мэр! В любом случае, этот парень недолго просидит на таком посту... Как только приедет Берт со своими ребятами, мы так встряхнем Стоктон, что все сразу разберутся, кто мэр, а кто - не очень!
      - Да, но когда это еще будет! - вздохнул Чак.
      - Сегодня вечером.
      Послышались удивленные восклицания, и Мэл, довольный произведенным эффектом, вновь обрел прекрасное настроение.
      - Ну, как вам это нравится?
      Все признали, что новость замечательная, если, конечно, Берт и его команда действительно так хороши, как уверяет Войддинг. Но тот замахал руками.
      - Мой братишка уже отсидел двенадцать лет за драки, тяжелые повреждения и все такое прочее. Четырежды его арестовывали по подозрению в убийстве, но ни разу так и не смогли доказать вину. Очень резвый мальчик. У него только один недостаток: не очень-то привык работать головой, а потому нуждается в хорошем наставнике. К счастью для Берта, у него есть я... А Сэм Мервейн, правая рука моего братца, лишь чудом избежал электрического стула. Он долго работал на нью-йоркский синдикат докеров, ну а потом вынужден был бежать на Запад. Уж очень круто обходился с теми, кто не желает понимать собственной пользы. Потом в Сан-Франциско прикончил негра. Короче, этому джентльмену на мозоль лучше не наступать. Что до мексиканца Тони Альтамиро, то он был лучшим стрелком во всем Техасе, пока не пришлось во все лопатки удирать от полиции трех штатов... Вам не кажется, что с такими ягнятками мы вполне сможем урезонить весь Стоктон?
      Макс, Чак и капитан признали, что столь выдающиеся личности везде сумеют настоять на своем.
      - Я хочу, чтобы между вами не было никаких недоразумений, - продолжал Войддинг. - Поначалу Берт и его парни, возможно, станут поглядывать на вас немного свысока. Не обращайте внимания. Просто покажите им, что тоже не лыком шиты. А потом все пойдет как по маслу. И зарубите себе на носу, что хозяин тут я и что я не допущу, чтобы кто-то обсуждал мои приказы, будь то даже родной братец.
      Все горячо поддержали готовность своего босса управлять пополнившейся бандой.
      - Утром я разговаривал с Бертом по телефону. Он согласен, что лучше всего приехать в Стоктон незаметно. Поэтому все трое остановятся на границе нашего штата, а там вы их встретите, Тед. И разве кому-нибудь взбредет в голову, что на полицейской машине въезжают в город трое опасных гангстеров?
      Моска, Чак и капитан рассмеялись. Ну кто, кроме их босса, может выдумать такую забавную шутку?
      - Вы отвезете Берта и остальных в "Монтану", Мелфорд. Это очень скромная гостиница, но вы им объясните, почему сейчас не стоит поднимать особой шумихи. Никто не должен знать об их приезде в Стоктон раньше времени. Пусть кое для кого это станет сюрпризом... А вечером мы все вместе выпьем тут шампанского, и вы познакомитесь. Вы же, Тед, наведайтесь, пожалуй, к судье Хэппингтону и расскажите ему обо всем.
      Тед позвонил домой и предупредил, что не приедет обедать, поскольку ему предстоит долгая и довольно-таки дальняя поездка. Мэри восприняла это с полным равнодушием. Она давным-давно перестала расспрашивать мужа о работе, предпочитая ничего не знать.
      Поручив Баду Зигбургу дежурить в управлении, капитан залил полный бак бензина и тронулся в путь. Сначала он заехал в больницу.
      Пат О'Мэхори чувствовал себя гораздо лучше. Только ужасная мигрень напоминала, что накануне он едва не отправился в мир иной.
      - Морин рассказала мне насчет того звонка, - сразу начал лейтенант, увидев Мелфорда. - И как я не сообразил, что звонили не вы? Вы еще не выяснили, чья это работа?
      Пат указал на бинты, обматывавшие его голову.
      - Нет, пока не удалось.
      - И даже если бы вы знали имя этого типа, все равно не сказали бы. Так ведь?
      - Нет, не сказал бы.
      - Оберегаете своих дружков?
      - Нет, вас.
      - А Пэ-Пэ?
      Мелфорд пожал плечами:
      - Я советовал Пэ-Пэ уехать, а она не пожелала меня слушать. Но теперь она все же ускользнула от них, бедная девочка...
      - А за что они ее...
      - Слишком много говорила...
      - И вы считаете, это достаточно веская причина?
      - Я?
      - Конечно, раз вы покрываете тех, кто совершил это гнусное убийство...
      - Не нервничай, Пат, - смешалась Морин.
      - Я не нервничаю, но только из-за того, что капитан пришел узнать о моем самочувствии, не могу изменить мнение о нем!
      - Замолчи!
      - Да, конечно! Ты его всегда поддерживала... Честное слово, можно подумать, ты к нему неравнодушна!
      Мелфорд улыбнулся Морин.
      - Благодарю вас, миссис О'Мэхори.
      И, оставив лейтенанта препираться с женой, Тед тихонько закрыл за собой дверь.
      Выезжая на бульвар, он вдруг вспомнил, что должен повидать судью Хэппингтона.
      Тот занимал прекрасный особняк в колониальном стиле. Дверь открыл чинный негр в красном жилете. Судья Хэппингтон заканчивает обедать, сообщил он капитану, и наверняка не захочет, чтобы его беспокоили. Мелфорд хлопнул чернокожего по плечу.
      - Ты когда-нибудь видел, Аполлон, чтобы кто-то отказался принять полицейского?
      - Верно...
      - Ну, так беги и скажи хозяину, что я жду его в библиотеке.
      - Да, сэр... прошу прощения, капитан.
      Слуга проводил полицейского в небольшую восьмиугольную комнату, выходившую прямо в сад.
      - Может быть, господин капитан согласится чего-нибудь выпить?
      - Да... немного виски.
      - Сию минуту, господин капитан.
      Не успел Мелфорд допить виски, как в библиотеку с недовольным видом вошел судья. Хэппингтон был высоким, крепким, рыжеволосым мужчиной и на первый взгляд производил впечатление человека сильного. Однако, приглядевшись внимательнее и заметив бегающий взгляд, тот, кто имел с ним дело, быстро понимал, что на самом деле это жалкое, слабовольное ничтожество...
      - Не понимаю, зачем вам понадобилось беспокоить меня в такое время. Я сижу за столом, в семейном кругу...
      - А я?
      - Что вы?
      - Разве я сейчас обедаю со своими домашними?
      - Но, дорогой мой, ваша личная жизнь меня не касается!
      - Довольно, Хэппингтон! - вдруг резко оборвал его Мелфорд.
      - Что?
      - Хватит паясничать! Со мной этот номер не пройдет.
      - Но... но...
      - Слушайте, Хэппингтон, вы - отъявленный мерзавец, и мне это известно лучше, чем кому-либо другому, поскольку я сам пользуюсь той же кормушкой. Поэтому, прошу вас, поубавьте гонору. Какой смысл одному подонку ломать комедию перед другим?
      - Говорите же потише, ради Бога! Чего вы хотите?
      - Мэл просил сообщить вам, что я еду за его братом Бертом и еще двумя убийцами.
      - Многообещающая новость... - простонал судья. - Ах, Мелфорд, если бы я только знал, куда это все меня заведет...
      - Слишком поздно, судья.
      - Еще бы! И что с нами теперь будет, и с вами, и со мной?
      - Что будет с вами - не знаю. А мне Кэмден велел подать в отставку. Но могу вам сразу сказать, что, если Войддинг и его брат не заберут в руки город, вам придется подыскивать другую работенку - через неделю меня заменит Пат О'Мэхори.
      Хэппингтон тяжело плюхнулся в кресло.
      - Все кончено...
      - Ну, может, еще не совсем...
      Судья с живостью вскинул голову:
      - Вот как? Вы имеете в виду, что, если Берт и в самом деле такой дока, как утверждает его брат...
      На лице Хэппингтона появилось хитрое выражение.
      - Послушайте, ведь коли Берт - такой лихой малый, он ведь запросто может скинуть старшенького?
      - Кто знает...
      - Но тогда не разумнее ли сразу же встать на его сторону?
      Весь кабинет Войддинга был уставлен цветами. Бутылки шампанского охлаждались в ведерках со льдом. От пестрых этикеток на бутылках рябило в глазах. Мэлу хотелось устроить брату такой прием, чтобы у него сразу потеплело на сердце. С тех пор как Мэл Войддинг решил пригласить Берта в Стоктон, в глубине души его денно и нощно глодало сомнение. Он вовсе не испытывал никакой уверенности, что Берт уразумеет, насколько ему выгодно подчиняться старшему брату. А заставить такого парня передумать - задачка не из легких, особенно учитывая, что он притащит с собой двух матерых убийц. И Мэл решил сразу же расставить все точки над "i".
      В кабинете тихонько играло радио. Алландэйл выглядел еще красивее, чем обычно, но все-таки продолжал полировать ногти - у него это превратилось в своего рода нервный тик. Макс курил сигару, раздумывая, на кого лучше поставить: на босса или на его брата. А как всегда невозмутимые Эл Сирвел и Брайан Уингфилд играли в кости.
      Время шло, а путешественники все не появлялись. Мэл уже дважды звонил в управление и спрашивал, где капитан, и оба раза ему отвечали, что Мелфорд куда-то уехал.
      Наконец он не выдержал.
      - Хотел бы я знать, что они там затеяли!
      - Путь неблизкий, - спокойно заметил Чак, продолжая делать маникюр, - а может, в машине какие неполадки...
      - Да, ты прав. Но тогда Берт приедет злой, как черт, и наша вечеринка принесет мало радости.
      - Он что, очень нервный?
      - Пожалуй, да... Сирвел, вернись-ка ты на обычное место у лифта.
      Тот встал, сунул кости в карман и, не говоря ни слова, вышел.
      Прошло еще около часу. Атмосфера накалялась. Неожиданно послышались быстрые шаги, и на пороге появился Сирвел.
      - Капитан приехал, босс...
      - Капитан? Я полагаю, он не один, чертов ты дурень?
      - То-то и оно, что один, босс.
      И прежде чем Войддинг успел задать новый вопрос, в кабинет вошел Мелфорд. Выглядел он ужасно усталым.
      - Ну, Тед?
      - Ну, Мэл, все получилось вовсе не так, как вы мне говорили...
      ГЛАВА V
      Все уставились на Теда Мелфорда. Даже Эл Сирвел и Брайан Уингфилд вышли из привычного оцепенения жвачных животных и жадно ловили каждое слово капитана. Алландэйл убрал щипчики и пилку. Моска на мгновение перестал думать о Пэ-Пэ и об их не состоявшемся путешествии в Италию. А Мэл чувствовал, как железная клешня сжала ему внутренности. Он-то сразу понял, что дело принимает скверный оборот.
      - Что это за болтовня, Тед? Вы не встретили Берта и его друзей?
      - Встретил.
      - И вы привезли их в Стоктон?
      - Да.
      - Где же они?
      - Понятия не имею.
      - По-вашему, сейчас самое время для дурацких шуток?
      - А разве я похож на шутника? - Мелфорд тяжело вздохнул. - Ни разу в жизни мне еще не было так страшно...
      - Страшно? Вам? И что же вас так напугало?
      - Может, вы дадите мне все рассказать с самого начала?
      - Ладно, мы слушаем.
      - Но сперва я бы с удовольствием промочил горло - сейчас мне это чертовски нужно.
      Моска щедрой рукой налил в бокал виски, и капитан проглотил его залпом.
      - Уф! Вот теперь малость полегчало... Начинаю приходить в себя... Все-таки ехать сотню миль под дулом пистолета - не хухры-мухры.
      - Под дулом пистолета?
      - Как мы и договаривались, я подобрал вашего брата, мексиканца и Сэма Мервейна на автобусной остановке в Мелвин Рок. Все они были очень любезны и горячо пожимали мне руку. Берт сказал: "Вот здорово, что мой брат придумал доставить нас в город на полицейской машине!"
      Мэл приосанился.
      - Значит, мой братец все-таки признает, что у его старшенького неплохо варит котелок? - заметил он.
      - Примерно десять миль мы ехали в полном молчании. По правде говоря, меня такая неразговорчивость несколько удивила. В конце концов я сказал вашему брату, сидевшему рядом: "Не очень-то вы болтливы, как я погляжу". Он ответил, что привык открывать рот, только когда ему есть что сказать. А потом добавил, что, коли мне невтерпеж, они могут приступить к делу не откладывая в долгий ящик. Берт велел мне затормозить на опушке небольшого леса возле Лэкмора и оставить машину под деревьями, так, чтобы ее не было видно с дороги, и мы все вышли. Честно говоря, я нисколько не сомневался, что там и останусь, тем более что мексиканец тут же вытащил внушительный тесак. К тому же я никак не мог понять, что на них нашло. Берт спросил:
      - Вы тот легавый, который продался моему братцу?
      - Да.
      - Что Мэл вам приказал с нами делать?
      - Отвезти в скромную и тихую гостиницу "Монтана", чтобы на ваше появление в городе никто не обратил внимания. А потом он хотел, чтобы вы на такси приехали к нам в отель "Эксцельсиор". Там вам подготовлен радушный прием.
      - Заботливый братец, а? Вот только он малость промахнулся, мой драгоценный Мэл. Я приехал в Стоктон не шестерить, а занять его место. Так что придется малость подправить программу. Вы поедете к Мэлу и скажете, что я даю ему два дня. Пусть собирает манатки и отваливает вместе со своими дешевыми мордошлепами... Да чтоб не задерживался, а то мы живо поставим всю компанию на место. Мы шутить не любим... Мэл всегда был ничтожеством, годным разве что бабочек собирать. Единственный стоящий тип из его дружков уже связался со мной и в случае чего подсобит. Кроме того, можете передать моему милому братцу, что судья Хэппинггон уже звонил мне и предлагал услуги. Я их принял. Надеюсь, Мэл сообразит, что ему больше нечего делать в Стоктоне тут ничего не светит, кроме места на кладбище. А вам, Мелфорд, коли не сумеете правильно выбрать хозяина, не придется долго раздумывать, каким способом уйти в отставку.
      На сем мы снова вернулись в машину. Мервейн ткнул меня в спину револьвером и сказал, что, если меня вдруг осенит замечательная мысль по въезде в Стоктон предупредить полицию, я стану первой жертвой в том побоище, которое они намерены учинить. И до самого города никто больше не проронил ни слова. На бульваре мне приказали остановиться у дома судьи Хэппингтона, а потом ехать к вам с поручением, Мэл. Вот и все, а теперь я бы охотно глотнул еще немного виски - такую прогулку забудешь не скоро...
      Рассказ капитана выслушали в полном молчании, никто не издал ни звука. Застывший в кресле Мэл Войддинг казался ледяным изваянием. Только конвульсивно сжатые челюсти выдавали клокотавшее внутри бешенство. Чак, побледнев чуть больше обычного, наблюдал за реакцией главаря. Моска, видно, с большим трудом сдерживал распиравший его поток слов. А двое убийц инстинктивно вытащили револьверы и стали вертеть их в руках.
      - Берт всегда был тщеславным болваном, - прошипел наконец Войддинг. Самое время дать ему такой урок, чтобы навсегда запомнил... Этот кретин хочет войны? Он ее получит! Вы, конечно, не знаете, где они решили засесть, уехав от судьи?
      - Нет.
      - Но у вас в подчинении столько ищеек, что вы, наверное, без труда засечете их нору?
      - Несомненно.
      - Отлично. Немедленно принимайтесь за дело, и, как только мы узнаем, где сидят эти стервятники, поедем устраивать им прием туда, раз уж они пренебрегли нашим гостеприимством... Но на сей раз прихватим с собой не виски и не шампанское!
      Алландэйл захохотал. Мысль о предстоящей резне всегда приводила его в восторг. Зато Моску такая перспектива радовала гораздо меньше.
      - Что до судьи Хэппингтона, - продолжал Войддинг, - он тоже явно заслуживает урока... и окончательного расчета. Пускай Берт и его убийцы полюбуются, как мы поступаем с предателями... Кстати, о предательстве, Тед... Вы, кажется, упомянули, будто Берт связался с кем-то из наших?
      - Да.
      - Жаль, что он не назвал вам имя...
      Войддинг обвел ледяным взглядом всех, сидевших в комнате.
      - Значит, среди вас завелась паршивая овца... Так пусть этот сукин сын поостережется - узнаю, кто он такой, легкой смерти пусть не ждет... А лучше всего - сразу признаться и попросить прощения. Нас не так уж много, чтобы позволить себе роскошь пускать кого-то в расход без крайней нужды... Так что я готов дать ему возможность искупить вину. А теперь возвращайтесь по домам и держитесь начеку. С этой минуты мы все в смертельной опасности. Помните, вопрос стоит так: либо ты убьешь, либо - тебя. Стало быть, пока мы не решим свои собственные дела, обывателей Стоктона придется оставить в покое... Ясно? Спокойной ночи. А вы, Тед, задержитесь, пожалуйста, еще на минутку.
      Оставшись наедине с капитаном, Мэл откупорил бутылку шампанского.
      - Вы умнее, чем все мои остолопы, Мелфорд... Поэтому я хочу знать ваше мнение о Берте и остальных.
      - Придется действовать очень быстро.
      - Я тоже так думаю. Вы остаетесь с нами, Тед?
      - А разве у меня есть другой выход?
      - Может, и есть, но я вам не советую им пользоваться... У вас есть жена и еще одна дочь... Было бы крайне неприятно, случись с ними какая беда... например, вроде той, что ждет судью Хэппингтона...
      - А что вы собираетесь с ним сделать?
      - Вас так мучает любопытство?
      - Вы правы. В конце концов, лучше мне ничего не знать.
      - Вот это мудрое решение... Расскажите мне о Берте и его ребятах.
      - Сразу видно, что у вашего братца не в порядке нервы... Похоже, он готов устраивать пальбу по любому поводу, направо и налево... Очень опасный тип, тем более что реакции его совершенно непредсказуемы...
      - Верно. Тут надо успеть выстрелить первым.
      - Несомненно. Тони Альтамиро - тоже явно не сахар. Маленький тощий мексиканец с кошачьими повадками. По-моему, он всегда не прочь поиграть ножичком и особенно любит тихонько подкрадываться сзади. Что до Сэма Мервейна, то это типичный убийца - крепкий, хладнокровный и совершенно невозмутимый. Так что, если хотите знать мое мнение, это крайне опасная банда.
      - Тем больше у нас оснований напасть первыми. Те, кто слишком уверен в собственном превосходстве, всегда теряются, если противник, который, по их расчетам, должен помирать со страху, неожиданно наносит удар.
      - Правильно.
      - Как только вы разыщете гнездо наших птичек, мы живенько его очистим. А пока скажите, кто, по-вашему, нас предает?
      - Трудно сказать... вы знаете свою команду лучше, чем я, Мэл.
      - И это говорите вы? Да разве таких ребят можно толком узнать? Впрочем, не думаю, чтобы это мог быть Сирвел или Уингфилд. Во-первых, они ничего толком не знали о Берте, а во-вторых, это обычные наемники, неспособные размышлять и заглядывать в будущее. Такие люди - своего рода фаталисты. Наконец, они не приучены действовать самостоятельно. Так что Эл и Брайан могут лишь выполнять приказы, ни на что другое они не годятся.
      - В таком случае, остаются только Чак и Макс?
      - Да, Чак и Макс. И не стану от вас скрывать, Тед, что наиболее подозрительным мне кажется Моска. Алландэйл тщеславен до предела, но зато без комплексов. Не представляю, чтобы он мог предложить услуги парню, о котором, в сущности, ничего не слыхал. Чак считает, что это его должны уламывать. Ясно, что за фрукт? Психология "звезды", уверенной в собственной неотразимости. А вот Моска намного умнее...
      - И, стало быть, опаснее?
      - Бесспорно... Во-первых, не надо забывать об убийстве Тоналы, с которым еще далеко не все ясно... и я всерьез подозреваю, что это работа Макса... А потом, смерть Пэ-Пэ, похоже, окончательно лишила его рассудка... Он никак не может простить, что мы убрали эту болтунью, и я нисколько не удивлюсь, если Моска попытается нам напакостить... Придется не спускать с него глаз и при первом же подозрительном шаге отправить следом за его разлюбезной Пэ-Пэ.
      - Ну, очень-то торопиться тоже не стоит.
      - Я никогда не делаю поспешных шагов, Тед, разве что у меня нет другого выхода.
      Мелфорд и Войддинг допили шампанское за победу над Бертом и его приспешниками и за поимку изменника, готового нанести удар в спину.
      Если Чак Алландэйл быстро утешился и забыл о Пирл Грефтон, тем более что череда более важных событий не позволила ему ни выслеживать беглянку, ни даже предупредить своих нью-йоркских приятелей, то Максу Моске никак не удавалось выбросить из головы убийство Пэ-Пэ. Зная настоящее имя своей подруги, он с особой нежностью повторял про себя: "Гертруда, Гертруда...", и на глазах у этого закоренелого бандита выступали слезы. Если бы только он мог точно узнать правду! Пусть это будет его последним хорошим поступком в жизни, но уж он постарается прикончить убийцу Пэ-Пэ! Сам Моска никогда не убивал женщин. Скорее всего, такой сентиментальностью он был обязан итальянской крови предков, но, как бы то ни было, Макс свято чтил традиции. Ему хотелось напиться и обо всем забыть, но сейчас расслабляться явно не следовало. Нет, лучше подождать и хорошенько выпить потом, когда пока не известный ему враг последует за Гертрудой... Перед сном Моска тщательно почистил и смазал пистолет.
      Чак, считавший себя непобедимым, отправился в "Копакабана". Весь вечер он пьянствовал и танцевал, но все же почти не отводил глаз от двери, в любую минуту готовясь увидеть Берта и его убийц. Время от времени Чак машинально проверял, легко ли револьвер ходит в кобуре. Алландэйл презирал весь мир. Бросить Войддинга ради его брата ему не приходило в голову, но Чак был бы не прочь, прикончив Мэла, занять место Берта.
      Эл Сервил и Брайан Уингфилд, близнецы по преступлению, в точности выполнили совет главаря банды. Оба жили в "Эксцельсиоре", в комнате, ведущей в апартаменты Войддинга. Они приказали принести ужин наверх и заперлись у себя, потом сыграли партию в крэпс и улеглись спать, не забыв сунуть под подушки револьверы. Для них все было просто и ясно: или они прикончат Берта и его ребят, или те прикончат их. Сирвел и Уингфилд не испытывали ни страха, ни нетерпения. За долгие годы положение "либо - либо" стало настолько привычным, что уже ни капельки не волновало.
      Мэл попытался отвлечься, разглядывая любимых бабочек, но, вопреки ожиданиям, не получил ни малейшего удовольствия и раздраженно убрал ящики с чешуекрылыми обратно в шкаф. От реальности никуда не уйдешь: подлый братец покушается на его жизнь. Счастье еще, что у Мэла есть Тед Мелфорд. С помощью полиции он быстро обнаружит вражье логово, и тогда Мэл посмеется... Ради такого случая он даже решил лично принять участие в облаве.
      По дороге домой Тед заехал в больницу. Морин добилась разрешения дежурить у мужа круглые сутки.
      - Как вы себя чувствуете, Пат?
      - Через пару дней вернусь домой. Моя ирландская башка оказалась на диво крепкой.
      - Очень рад за вас, старина.
      - Спасибо, - сухо проговорил О'Мэхори, и в его тоне не чувствовалось ни тени признательности.
      - Пат, у меня для вас очень хорошая новость...
      - Да?
      - Вас назначают капитаном.
      - Капитаном? А... как же вы?
      - Я подаю мэру прошение.
      - Вот как...
      Ирландец не мог найти слов. К Мелфорду подошла Морин.
      - Мэри знает?
      - Нет еще...
      - И что же с вами со всеми станет?
      - Понятия не имею, но тем и должно было кончиться, не правда ли? Из вас получится хороший капитан полиции, Пат.
      - Я бы предпочел получить назначение иначе.
      - Пусть мысль о грядущем повышении навевает вам приятные сны. Завтра я приду вас навестить.
      Когда шаги Мелфорда затихли в глубине коридора, Морин не без ехидства спросила:
      - Ну что, доволен?
      - Не особенно...
      - А разве не ты уже давно только и твердишь, что Теда надо выгнать из полиции?
      - Так-то оно так... Но теперь мне довольно неловко...
      - Уж не становишься ли ты деликатным, Пат О'Мэхори?
      - Ты как будто сердишься на меня за это повышение, о котором я и не думал просить!
      - Я сержусь за то, что ты поешь в один голос со всеми... Послушать вас, так во всем Стоктоне не найдется большего негодяя, чем Тед Мелфорд!
      - Я по-прежнему в этом уверен.
      - А я - нет!
      - Но ведь даже его жена...
      - Это доказывает лишь, что можно долгие годы прожить бок о бок, так и не узнав друг друга!
      - Не понимаю, почему ты его защищаешь с такой страстью!
      - Точно так же, как я не могу понять твоего ожесточения. Ты подумал, в каком положении окажутся Мэри и Джойс?
      - Тед получил от Мэла Войддинга достаточно долларов, чтобы как-нибудь выкрутиться.
      - Противно слушать... И как ты только можешь так забрасывать грязью человека, который был твоим другом и которому ты всем обязан?
      - Не могу же я из-за этого оправдывать его нынешние подлости? Слушай, Морин, ты ведь знаешь, как близки были Теренс Кэмден и Тед? Так вот, пойми: если уж мэру пришлось требовать отставки Мелфорда, значит, он не мог поступить иначе.
      Немного поколебавшись, Морин кивнула.
      - Ты наверняка прав, но, когда Мелфорды уедут из Стоктона, наша жизнь очень изменится.
      Тед думал, что домашние уже спят, и, заметив в окнах свет, немало удивился. Войдя в столовую, он увидел, что Мэри несет из кухни чашку чаю. Ни слова не говоря, она прошла мимо мужа и исчезла в комнате Джойс.
      - Что случилось, Мэри? - спросил Тед, когда она вернулась.
      - Джойс...
      - Она заболела?
      - Нет, очень утомлена...
      Мелфорд хотел было пойти к дочери, но жена преградила дорогу.
      - Нет, тебе лучше туда не ходить...
      - Почему?
      Мэри ответила не сразу, но потом вдруг решилась:
      - Боюсь, сейчас твое появление не пойдет ей на пользу, скорее наоборот.
      - Мое появление? Но разве я не отец Джойс?
      - Вот именно... Лучше девочке об этом забыть хотя бы до завтрашнего утра... Ей надо поспать... Не волнуйся, опасности никакой, просто разошлись нервы.
      - Это из-за меня?
      Мэри опустила голову.
      - Да, из-за тебя.
      Она ушла на кухню, а Тед устало опустился в кресло. Ему было тяжело, невыносимо тяжело... родная дочь... жена... а всего несколько минут назад Пат... Вот только одна Морин... странные вещи бывают на свете... Вернувшись в столовую, Мэри вдруг заметила, как резко постарел ее муж. И неожиданно ей стало жаль Теда. Мэри подошла и положила руку ему на плечо. Капитан поднял измученные глаза.
      - Наступает расплата, Тед, - печально сказала жена. - Если бы речь шла только обо мне, это не имело бы особого значения. Но у нас есть дочь... Джойс еще не набралась ни сил, ни жизненного опыта. Да и причин держаться насмерть, как у меня, нет.
      - Что с ней произошло?
      - Поссорилась с одноклассницей, и та при всех крикнула, что дочери продажного полицейского следовало бы помолчать. Никто не стал защищать Джойс. В школу она больше не вернется...
      - Бедная девочка...
      - Тебе бы следовало подумать о ней раньше, Тед. Я клялась себе никогда не говорить на эту тему, но не желаю, чтобы за твою вину расплачивалась Джойс. Мы с ней уедем отсюда...
      - Да, конечно...
      - Я не имею права тебя судить и не хочу, чтобы тебя судила дочь.
      - Но это уже произошло.
      - После смерти Лилиан ты совсем переменился, Тед. И этого человека я никак не могу понять. Неужели ты думаешь, я любила нашу девочку меньше тебя? Но я не позволила себе сломаться... Разве справедливо наказывать Джойс за гибель сестры? Она ни в чем не виновата.
      - Я не хотел, чтобы и ее тоже убили.
      - Так ты уверен, что это не было несчастным случаем?
      - Да.
      - Почему же ты не сказал об этом мне?
      - Зачем?
      - Хотя бы для того, чтобы я не разлюбила тебя. Значит, если бы ты не подчинился, они убили бы Джойс?
      - Сначала ее, потом тебя.
      Наступило долгое молчание.
      - Тед Мелфорд, за которого я выходила замуж, стал бы сражаться, а не уступил гнусному шантажу, - наконец тихо проговорила Мэри.
      - Должно быть, я уже не тот. Я слишком боялся потерять вас обеих.
      - И согласился потерять честь?
      - Это всего лишь слово.
      - Да, слово, но меня учили его уважать с детства, да и ты сам когда-то учил. И на том же уважении я растила наших дочерей.
      - Ты меня больше не любишь, Мэри?
      - Я перестала восхищаться тобой, Тед. По-моему, это куда серьезнее.
      - Не уезжайте.
      - Я не вижу другого выхода. Нам с Джойс придется поехать к моим родителям в Колорадо.
      - Не надо, я подал в отставку...
      - Ты подал в...
      - Не позже чем через неделю я уйду из полиции, и, если ты согласна, мы вместе уедем отсюда.
      - Ты говоришь правду?
      - А зачем мне тебя обманывать?
      - Не знаю... с тех пор как погибла Лилиан, я ничего не понимаю в твоих поступках... Позволь мне сказать Джойс, что мы уезжаем из Стоктона самое позднее через неделю?
      - Да, это крайний срок, даю тебе слово.
      - Ну, теперь я не сомневаюсь, что она уснет.
      Жена ушла. А Мелфорд, забравшись поглубже в кресло, стал задумчиво смотреть туда, где обычно сидела Лилиан, когда они по вечерам играли в карты. Тед нарочно передергивал самым постыдным образом, а Лилиан, хоть и совсем выросла, каждый раз попадалась на удочку и страшно сердилась... Лилиан... никогда больше Тед не увидит ее... не услышит ее смеха... Капитан даже не заметил, что по его впалым щекам текут слезы. Никто из домашних так не любил Лилиан, как любил ее он... Они хотят уехать в Колорадо и оставить ее совсем одну, здесь, на стоктонском кладбище. И они еще называют это любовью?.. Морин, конечно, позаботится о заброшенной могиле, но это не то же самое. А впрочем, стоит ли напрасно портить себе кровь? Мелфорд наверняка знал, что ему не уехать из Стоктона...
      Весь маленький городок охватило смутное предчувствие беды. Никто не смог бы толком объяснить, в чем дело, но каждый ощущал неясную угрозу. В самом воздухе витало беспокойство. Продажность судьи Хэппингтона ни для кого не составляла секрета, точно так же, как и двойная жизнь начальника полиции. И большая часть обывателей, хоть и с сожалением, склонялась к тому, что старину Теренса Кэмдена придется отправить на покой, раз он не в состоянии сладить с захватившими город бандитами. Даже те, кто относился к мэру с особой симпатией, никак не могли понять, почему он не желает отправить в отставку Теда Мелфорда и не зовет на помощь ФБР. А недоброжелатели намекали, что из всей этой неразберихи Кэмден тоже извлекает для себя кое-какие выгоды. Так или иначе, но весь город понимал, что так больше продолжаться не может, рано или поздно нарыв прорвет и что это невеселое время не за горами.
      И с особым страхом ждал неминуемой развязки судья Хэппингтон.
      Закрывшись у себя в кабинете, Герберт Хэппингтон очень живо вспоминал нищего студента, умиравшего от зависти к богатым сотоварищам. Чтобы как-то сводить концы с концами и продолжать учебу, ему приходилось прислуживать другим, а это вовсе не способствовало успеху у девушек. Годы учения в университете породили у Герберта лишь страстное желание как можно скорее разбогатеть. Будучи человеком слабым, вместо того чтобы презирать унижавшее его сословие, Хэппингтон жаждал сам проникнуть туда и в свою очередь покуражиться над бедными. Психоаналитики наверняка сказали бы, что в юности Герберт перенес душевную травму.
      И однако наедине с самим собой судья признавал, что жалеет о своем падении. Он воскрешал в памяти так быстро угасший юношеский пыл студента-юриста, мечтавшего о суровом, но гуманном правосудии, одинаковом для всех. Он стыдился, что стал тем, кого некогда ненавидел больше всего на свете, - чиновником, недостойным высокого звания, подлым торговцем законом. Хэппингтон догадывался, что настанет день, когда всеобщее негодование выметет его из суда. Правда, он надеялся, что до этого успеет поставить на ноги детей и обеспечить безбедную старость жене. Тогда вдвоем с Элизабет они уедут из Стоктона и отправятся в Луизиану, где неподалеку от Батон-Руж Хэппингтон предусмотрительно купил небольшой домик.
      Однако едва судья выходил в столовую, где за завтраком собиралась вся его семья, как угрызения совести мигом улетучивались. Стоило поглядеть на сына-джентльмена, на изящную куколку дочь и на счастливую жену, и Герберт больше ни о чем не жалел. Итак, еще несколько месяцев, и все его планы придут к счастливому завершению. Что бы там ни утверждали всякие идиоты, непорядочность - далеко не смертный грех.
      Хэппингтон никогда не задумывался, любят ли его домашние. Внешне все они неизменно проявляли глубокую привязанность к главе семейства. А у Герберта хватало ума не требовать большего. Пустая болтовня детей наполняла его тщеславным блаженством. Сын и дочь судьи говорили об отпрысках самых богатых и уважаемых семейств города как о близких друзьях, с которыми они привыкли держаться на равной ноге. А жена пользовалась услугами поставщиков, выполнявших заказы только немногих избранных.
      Вернувшись в кабинет, Хэппингтон собрал бумаги. Сегодня предстояли самые пустяковые дела, из которых при всем желании не извлечешь никакой выгоды.
      Зато с портфелем в руке Хэппингтон чувствовал себя совершенно другим человеком. Все страхи и опасения тут же исчезали. Ни дать ни взять король со скипетром в руке. Совершенно забывая о том, кто он есть на самом деле, Хэппингтон превращался в СУДЬЮ. Дворецкий проводил хозяина до крыльца и почтительно затворил за ним дверь. Увидев у самой решетки сада чужой автомобиль, Герберт раздраженно махнул рукой. Такое нарушение приличий казалось ему совершенно недопустимым и злило тем больше, что он видел человека, сидящего за рулем.
      - Эй вы, там! - крикнул Хэппингтон.
      Мужчина высунул голову:
      - Привет, судья!
      Хэппингтон узнал нахального водителя.
      - Вы не могли оставить машину подальше от моего дома?
      - Уверяю вас, теперь это больше не имеет значения, судья, - хмыкнул тот.
      Герберт подошел поближе.
      - Но в конце-то концов, вам же отлично известно, что приезжать ко мне домой нельзя! - продолжал возмущаться он.
      - На сей раз иначе никак невозможно...
      - И что вам понадобилось так срочно?
      - А вот это...
      Увидев неизвестно откуда взявшийся револьвер, Хэппингтон вытаращил глаза.
      - Вы... вы что... взбесились?
      - Не надо было нас предавать, судья!
      - Предавать...
      - Наилучшие пожелания от Мэла Войддинга, судья!
      Под градом пуль Герберт пошатнулся. Он хотел крикнуть, но умер, даже не успев открыть рта. Эл Сирвел рванул с места и на полной скорости выехал на окраину города, где и оставил украденную несколько минут назад машину. Обратно он возвращался пешком, небрежно сунув руки в карманы, пока не поймал такси, а приехав в "Эксцельсиор", сразу же сообщил Мэлу, что поручение выполнено. Войддинг слегка отодвинул ящик с бабочками.
      - Браво, Эл... Возьми двести долларов вон там, на столике. Я их заранее приготовил, зная, что уж ты-то не промахнешься. Судья ничего не говорил?
      - Нет, только выпучил глаза.
      Войддинг беззвучно рассмеялся.
      - Еще бы. А теперь хотел бы я поглядеть, какая физиономия будет у Берта!
      Пат никак не ожидал мэра, а Морин страшно смутилась, что первое лицо города застало ее в халате. Однако Теренсу было явно не до церемоний.
      - Здравствуйте, О'Мэхори... Доброе утро, миссис О'Мэхори... Простите, что побеспокоил вас в такую рань. Как вы, лейтенант?
      - Лучше некуда! Не будь этих тюремщиков в халатах, я бы давно удрал отсюда!
      - Что ж, старина, придется вам ослушаться врачей.
      - А?
      - Вы нам нужны, лейтенант.
      - Что-нибудь скверное?
      - Судью Хэппингтона убили, когда он выходил из дома.
      На открытом лице ирландца ясно читалось, что известие его нисколько не огорчило, и Теренс счел нужным добавить:
      - Я знаю, о чем вы подумали, О'Мэхори, да и все наверняка скажут то же самое... Однако для нас нравственный облик жертвы не имеет значения. В любом случае мы обязаны найти убийцу.
      - Постараемся сделать все возможное, но... как же капитан?
      - Я бы предпочел не говорить о нем, лейтенант... Вам известно, что Мелфорд подал в отставку и я назначил на его место вас?
      - Он сообщил мне об этом... и... спасибо вам.
      - Лучшая благодарность - доказать, что я не ошибся в вас. К своим обязанностям вы приступите в конце недели, а в ближайшие несколько дней вы и вдвоем едва справитесь. Бой предстоит тяжелый.
      - Боюсь, Тед Мелфорд больше не хочет сражаться.
      - Потому-то я и обращаюсь к вам.
      - Да... А есть хоть какие-то подозрения, кто убил судью?
      - Насколько мне известно, никаких.
      - А вам не кажется странным, что после убийства Росли мрут либо убийцы, либо их друзья? Тонала, мисс Плок, а теперь судья Хэппингтон? Нет ли тут сведения счетов?
      - Не исключено. Мелфорд сообщил мне, что к нам прибыл Берт Войддинг, брат Мэла, и прихватил с собой еще парочку закоренелых уголовников - Сэма Мервейна и Тони Альтамиро. Вроде бы Берт задумал сковырнуть Мэла и занять его место. Сейчас капитан пытается выяснить, где они прячутся. Ни в одной гостинице их нет.
      - И вы думаете, это гастролеры прикончили судью?
      - Возможно. Весь Стоктон знает, что Хэппингтон работал на Войддинга.
      После ухода Кэмдена Пат вскочил, не обращая внимания на крики Морин, не желавшей, чтобы он ушел из больницы без разрешения врачей.
      - Да ты что, не слышала мэра?
      - Пустяки, Тед все еще на месте! Пусть поработает, пока ты не поправишься.
      - По-моему, ты забыла, что я обязан Кэмдену. Думаешь, я его достойно отблагодарю, отказав в первой же просьбе?
      - А по-моему, требовать, чтобы ты рисковал здоровьем, - это уж чересчур!
      - Вечно ты делаешь из мухи слона! Мне ли не знать, что я совсем здоров!
      - Ладно, поступай как хочешь, но предупреждаю: если ты окончательно свихнешься, я потребую развода! Я вовсе не жажду, чтобы меня придушил взбесившийся муж!
      То, что они опять начали ссориться, доказывало лишь, что здоровье Пата О'Мэхори больше не внушало ни малейших опасений.
      Врачи и медсестры сердились и грозили осложнениями, но ирландец, не пожелав ничего слушать, с такой стремительностью вылетел из больницы, что в его боевой форме можно было не сомневаться. Предоставив Морин собирать вещи, лейтенант помчался в управление.
      Лицо Лью Мартина расплылось в довольной улыбке.
      - А, лейтенант! Я чертовски рад снова вас видеть. Ох и боялись мы за вас...
      - Вот и напрасно, старина! Не этим дешевкам со мной справиться!
      Полицейский недоверчиво покачал головой:
      - Ну, с судьей-то они все же разделались...
      - Тоже мне, сравнили... Капитан у себя?
      Лью ткнул пальцем в сторону кабинета, и Пат пошел к Мелфорду.
      - Привет, капитан!
      - А, Пат! Как я счастлив, что вы снова на ногах! Вас выпустили из больницы?
      - По правде говоря, я обошелся без разрешения... Слушайте, Мелфорд, мне бы надо потолковать с вами...
      - Со мной?.. Что ж, валяйте, старина.
      - Так вот... это насчет Морин...
      - А что случилось?
      - Она считает, что я не очень-то красиво поступаю с вами...
      - Кажется, Морин всегда славилась оригинальностью.
      - Не смейтесь, Мелфорд... Отношение к этому жены мешает мне по-настоящему радоваться повышению.
      - Можете не волноваться, со временем Морин привыкнет. Но все же поблагодарите ее от моего имени.
      - Я понимаю, это трудный вопрос, но скажите честно, если бы на моем месте были вы, вы поступили бы иначе?
      - Ни в коем случае.
      Ирландец облегченно перевел дух.
      - Жаль, что Морин не может вас слышать.
      - Не стоит требовать слишком многого...
      - А когда вы расскажете обо всем миссис Мелфорд?
      - Это уже сделано.
      - А? Ей очень... тяжело?
      - Нет, Мэри ничуть не переживает. Наоборот, у нее словно гора с плеч свалилась... Она хочет уехать из Стоктона в Колорадо, к родителям.
      - И вы, конечно, поедете вместе?
      - Да, разумеется. А теперь, Пат, если вы не против, давайте вернемся ко всем этим убийствам.
      - У вас есть какие-нибудь предположения, кто бы мог...
      - Предположений-то много, доказательств нет.
      - Говорят, в город явился Берт Войддинг со своей бандой и собирается разделаться с братом?
      - Верно.
      - Может, судья - первая жертва их вражды?
      - Очень возможно.
      - Стало быть, убийца - Берт или кто-то из его подручных?
      - Не обязательно. Есть основания полагать, что Хэппингтон предпочел поставить на Войддинга-младшего.
      - Вот оно что! Тогда, значит, его наказали?
      - Не исключено.
      - А где прячутся Берт и его бандиты?
      - Пока нам не удалось их найти. Проверки в гостиницах ничего не дали. Очевидно, сидят у кого-то из дружков.
      - Однако, сдается мне, такое трио не могло проскользнуть в город незамеченным!
      - Надо думать, они очень осторожны.
      - Итак, наша первая задача - найти Берта и компанию?
      - Правильно.
      В кабинет влетел как всегда возбужденный доктор Эл Шерри.
      - Тед! Неужто ваши гангстеры поклялись уморить меня работой? В последнее время я только и делаю, что вскрываю трупы! Если эта бойня не прекратится, весь город побывает под моим скальпелем!
      - Зато каждый сможет убедиться, что вы не зря получаете деньги налогоплательщиков, док.
      - Как бы то ни было, мне бы очень хотелось, чтобы вы хоть изредка подкидывали задачки посложнее... Какой смысл вскрывать труп, если причина смерти и так удручающе ясна? То череп всмятку, то брюхо, нафаршированное свинцом... Примитивно до рвоты. Кстати, как ваша голова, Пат?
      - В полном порядке, док. Уж простите великодушно, если я вас разочаровал.
      - Погодите радоваться, мой мальчик. Я знал одного типа, с которым случилось примерно то же самое. Все очень долго думали, что он совершенно здоров.
      - А это оказалось не так?
      - Гм!.. Начальство только через полгода сообразило, что парень стал полным идиотом.
      - Кроме шуток? И чем занимался этот ваш недоумок?
      - Он был полицейским.
      И, издав смешок, похожий на скрип плохо смазанного колеса, доктор исчез.
      - Лихо он над вами подшутил, Пат! - не удержался Мелфорд, увидев выражение лица своего помощника.
      - Чего не понимаю, шеф, так это с какой стати каждый житель этого паршивого городишки только и думает, как бы поставить ирландца в дурацкое положение?
      - Может, просто их слишком любят? Знаете, своего рода защитная реакция...
      - Значит, когда Морин кричит на меня, а я отвечаю в том же духе, это оттого, что мы слишком любим друг друга? Тоже защитная реакция?
      - По-моему, так оно и есть, старина.
      Разговор прервал телефонный звонок. Капитан снял трубку.
      - Капитан Мелфорд слушает... А, это вы... Нет, пока ничего... А у вас? Вы, конечно, знаете, что случилось с беднягой Хэппингтоном?.. Да, догадываюсь... Меня нисколько не удивит, если окажется, что это дело рук Берта... Не принимайте меня за дурака... Тем не менее тот, кто совершил это преступление, сильно рискует... Мэр не может да и не станет терпеть, чтобы эта бойня продолжалась... Как что сделает? Да вызовет ФБР, черт возьми!.. Да, согласен, это было бы весьма неприятно, тем более что нынешние асы только и мечтают повторить то, что их старшие коллеги сделали с Аль Капоне... Ладно, согласен, не стоит накликать беду... До скорого...
      Тед повесил трубку.
      - Мэл Войддинг. Спрашивает, не удалось ли нам отыскать его братца. Он начинает всерьез трусить и, боюсь, как бы дальше не стало еще хуже...
      - Ну и прекрасно!
      - Я не могу согласиться с вами, Пат. Представляете, что может натворить со страху такой тип, как Мэл?
      - Эх, если бы вы только захотели, шеф, мы бы живо справились со всей этой сволочью!
      - Вы хотите, чтобы Морин последовала за Лилиан?
      - Противно слушать.
      - Правда далеко не всегда ласкает слух.
      - С такими мыслями нельзя работать в полиции!
      - Поэтому-то я и ухожу.
      - И чем раньше, тем лучше для вас!
      - Насколько я понимаю, вы уже заняли мое место?
      - Это вы дезертировали! Прощайте, Мелфорд. И до самого вашего отъезда я больше не скажу вам ни слова, помимо работы, конечно.
      - Постараюсь как-нибудь пережить такую немилость.
      Поставив все точки над "i", О'Мэхори немного успокоился.
      - Какие будут распоряжения, капитан? - спросил он, не глядя на Мелфорда.
      - Искать Берта Войддинга, Сэма Мервейна и Тони Альтамиро.
      Слышавший раздраженные голоса Лью Мартин спросил у Пата, как только тот вышел из кабинета капитана:
      - Что, не ладится у вас с капитаном?
      - А разве можно до чего-нибудь договориться с таким типом?
      - Лейтенант...
      - В чем дело?
      Полицейский выглядел очень смущенным.
      - Я знаю капитана много лет...
      - Ну и что?
      - Ну вот, мне и хотелось бы знать ваше мнение. Это правда, что Тед Мелфорд стал подонком?
      - То, что я вам скажу, Лью, идет вразрез с самыми элементарными правилами дисциплины... но вы старый служака и поймете... Тед Мелфорд не просто подонок, а самая распоследняя сволочь!
      Всю вторую половину дня Эл Сирвел играл в кости со своим приятелем Брайаном Уингфилдом и, к величайшей досаде последнего, то и дело выигрывал. В конце концов Уингфилд потерял сто долларов.
      - А ты не передергиваешь, Эл? - сердито спросил он, в глубине души понимая, что не прав.
      - Да за кого ты меня принимаешь? - возмутился Сирвел. - Забыл, что ли, о наших правилах? Уж между собой мы никогда...
      - Так каким же образом ты чуть не каждый раз выбрасываешь семерку?
      - Везуха, старина Брайан... Такой у меня сегодня день. С тех пор как я шлепнул гада судью, прет сплошная удача. Сперва босс подкинул две сотни, теперь я выиграл еще одну... Как, по-твоему, триста хрустяшек - это кое-что?
      - Спрашиваешь! А знаешь, что бы я сделал на твоем месте?
      - Давай, выкладывай.
      - Пошел бы к Фредди и сыграл на все три сотни. При такой везухе ты запросто огребешь тысчонку.
      - Думаешь?
      - Еще бы! Я настолько в этом уверен, что готов подкинуть тебе свою последнюю сотню, если ты отдашь мне четверть выигрыша.
      Соблазн был велик, но Эл все же колебался.
      - А босс? Представляешь, как он раскричится, если я смоюсь?
      - А я на что?
      - Вообще-то ты прав...
      - Нельзя упускать такую удачу, Эл! Сам подумай, может, она уже больше никогда не подвалит?
      - Ладно, давай свою сотню.
      - На, и я очень рассчитываю, что ты мне принесешь целую кучу бабок.
      После ужина Мэл обычно давал последние распоряжения и запирался у себя. Ничего, кроме бабочек, его в это время не интересовало. Эл просидел с приятелем еще час и отправился в притон Фредди, находившийся всего в трех сотнях метров от "Эксцельсиора". Перед выходом Сирвел переложил револьвер из кобуры в карман плаща - путь недолог, но идти надо по темному и совсем безлюдному в это время переулку.
      - Поберегись все-таки этих головорезов из Огайо! - посоветовал слегка встревоженный Уингфидд.
      - Ну, я бы им не советовал ко мне лезть!
      На улице, прижавшись к стене, он внимательно осмотрелся. Ни души. Но Сирвел был стреляным воробьем и не доверял внешнему спокойствию, а потому выждал еще минут десять. Наконец, убедившись, что пока никакая опасность ему не грозит, Эл быстрым шагом двинулся к Фредди. У входа в переулок он повторил тот же маневр, потом, сжав в кармане рукоять револьвера и чутко прислушиваясь, скользнул в темноту. Пружинистая походка позволяла тренированному телу при малейшем подозрительном шорохе отскочить в сторону. Сирвел без приключений миновал опасный проход и, увидев неброскую вывеску заведения Фредди, облегченно вздохнул.
      Решив полностью посвятить себя игре, Эл почти не прикасался к бутылке и решительно отклонял заманчивые предложения красоток, всегда готовых помочь удачливому игроку. Эта мудрая тактика принесла плоды, и в три часа ночи Сирвел с довольной улыбкой встал из-за стола. В кармане у него лежало двенадцать сотен. Вот Брайан обрадуется!
      - Сегодня у вас счастливый день, мистер Сирвел! - заметил Фредди, раскланиваясь с ним на пороге.
      - Да, похоже на то.
      Эл возвращался в "Эксцельсиор" в полной эйфории. Он так радовался удаче, так предвкушал восторг Брайана, когда тот получит свои четыреста долларов, что забыл переложить револьвер из кобуры в карман (входя к Фредди, ему волей-неволей пришлось убрать оружие). Сирвел вспомнил о своей неосторожности, лишь дойдя до середины темной пустынной улочки. И в этот момент его негромко окликнули:
      - Эл!
      Услышав знакомый голос, Сирвел оглянулся, уже не помышляя об оружии. Первая пуля пробила ему грудь. Боль и в еще большей степени удивление приковали гангстера к месту. Идеальная мишень. Ткнувшись носом в мостовую, Сирвел умер. Напоследок в голове у него мелькнуло: "Счастливый день..."
      ГЛАВА VI
      Теда разбудил телефонный звонок. Джо Илкли звонил из управления сообщить, что какой-то прохожий (к слову сказать, художник, за которым никогда не водилось ничего дурного) наткнулся на труп Эла Сирвела, буквально начиненный свинцом. Мелфорд ответил, что немедленно едет. Перед отъездом он позвонил Мэлу Войддингу и порадовал его известием, что их ряды тают и убийство Сирвела, скорее всего, надо расценивать как месть за судью. Стало быть, война началась. И один Бог знает, как ее остановить...
      Мэл и не подумал оплакивать человека, преданно служившего ему до сего дня, - тот, кто выбрал ремесло наемного убийцы, заранее знает, на что идет. Зато беспардонный вызов Берта привел его в дикую ярость. Войддинг немедленно собрал остатки банды. Брайан Уингфилд объяснил, как было дело.
      - Вы дали Элу денег, босс, да еще он выиграл у меня в кости. А потому, решив, что у него счастливый день, парень не хотел упускать удачу...
      - Счастливый день, да?
      От такой непростительной глупости опускались руки, но Войддинг быстро пришел в себя. Он ни за что не уступит младшему брату, тем более что всегда считал Берта не слишком умным. Только и умеет убивать... В сущности, братишка стоит не больше Эла Сирвела или Брайана Уингфилда. А значит, рано или поздно его ждет такая же судьба.
      - Это им даром не пройдет! - рявкнул он.
      Чак Алландэйл ответил, что ничего так не жаждет, как узнать, где прячутся Берт и его дружки. Он, Чак, с удовольствием бы с ними объяснился. Моска проявил куда меньше рвения.
      - А ты, Макс? - с удивлением спросил его Мэл.
      - Приказывайте, босс, я готов повиноваться.
      И снова Войддинг долго разглядывал итало-американца из-под опущенных век.
      - Не нравится мне твое поведение, Макс, - наконец тихо заметил он.
      - Да? Чем же это?
      - Не знаю... Но после смерти Пэ-Пэ ты очень изменился.
      - По-моему, было с чего. Разве не так?
      - Кретин! Сейчас, когда мы бьемся за место под солнцем, ты думаешь о какой-то гниющей в земле девке!
      Моска побледнел, и все заметили, как надулись вены у него на висках.
      - На вашем месте я бы выбирал слова, босс, - прошептал он.
      - А чего ради, мистер Моска?
      - Хотя бы потому, что в нашем положении не стоит ссориться с мертвыми...
      Мэл ошарашенно воззрился на Макса, потом, сообразив, что тот и не думал шутить, разразился громовым хохотом.
      - Ну, ты даешь! В жизни не слыхал ничего подобного! "Не стоит ссориться!" Нет, право слово, мой бедный Макс, у тебя совсем крыша поехала! Да мертвым так же плевать на нас, как и нам на них, и заруби себе это на носу!
      - Не уверен... Когда несправедливо убивают кого-то из своих, мертвые напускают порчу... Эл Сирвел тому свидетель... Стоило ему ни за что ни про что кокнуть судью, который был на нашей стороне, и всего через несколько часов парень отправился следом... По-вашему, это не странно?
      - Заткнись! Что я об этом думаю - тебя не касается. Судья продал нас Берту... И отвяжись от нас со своими дурацкими суевериями, паршивый итальяшка! Мертвыми ты можешь заняться, когда мы покончим со слишком назойливыми живыми. Ясно?
      - Как хотите, босс, - без особой уверенности отозвался Моска.
      - И еще не забывай, что мой братец признался Мелфорду в приятельских отношениях с кем-то из вас. Сирвел уже доказал, что речь шла не о нем...
      - И что?
      - Просто я хочу предупредить тебя, что ты у меня первый на подозрении. И придется тебе чертовски убедительно доказывать свою преданность...
      Макс пожал плечами:
      - Настоящий предатель сидит здесь и посмеивается, слушая, как вы обвиняете меня. Это только льет воду на его мельницу.
      - Не на меня ли ты намекаешь, Макс? - вмешался Алландэйл с перекошенной от злобы физиономией.
      - А почему бы и нет?
      В мгновение ока оба выхватили револьверы.
      - Вы что, совсем очумели? - заорал Мэл.
      Гангстеры сверлили друг друга глазами, а наблюдавший эту сцену Брайан Уингфилд прикидывал, кто из них окажется проворнее, если и в самом деле дойдет до пальбы. Опыт подсказывал ему, что, пожалуй, Моска успеет выстрелить первым, зато излишняя нервозность может сыграть с ним дурную шутку.
      - Уберите пушки, идиоты! - рявкнул Мэл. - Хотите облегчить Берту работенку?
      Они угомонились, но и последний дурак сообразил бы, что когда-нибудь взаимная вражда этой парочки закончится очень плохо.
      - Похоже, схватка братьев Войддингов уже началась, капитан?
      Лейтенант О'Мэхори холодно смотрел на своего шефа.
      - Записка, которую мы нашли на теле, не оставляет на этот счет никаких сомнений.
      - И как вы намерены поступить?
      - Что вы имеете в виду?
      - На кого вы поставите? На Мэла или на Берта?
      - А какое вам до этого дело, лейтенант?
      - Позволю себе напомнить, что через несколько дней сменю вас на посту, а потому мне хотелось бы по возможности прояснить положение.
      - Что ж, проясняйте на здоровье! Я вам не мешаю.
      - В таком случае предупредите своего дружка Мэла, что я еду поговорить с ним.
      - Будьте осторожны, Пат...
      - Я готов выполнять ваши приказы, капитан, но во все остальное просил бы не вмешиваться.
      - Как хотите, мое дело - предупредить.
      И, не обращая больше внимания на лейтенанта, Мелфорд снова погрузился в изучение бумаг.
      Когда О'Мэхори вышел из лифта, Брайан Уингфилд попытался преградить ему дорогу.
      - Вы предупредили о своем приходе, лейтенант?
      - Еще чего!
      - Но вы не имеете права...
      - Ты что ж, паршивый наемник, думаешь, полиция должна испрашивать аудиенции у такого жалкого ничтожества, как твой хозяин?
      - Подождите, пока я сообщу...
      - Живо убирайся с дороги!
      - Я на работе и...
      - Представь себе, я тоже. И в мои обязанности как раз входит учить вежливости мерзавцев вроде тебя.
      Брайан отступил на шаг.
      - Осторожно, лейтенант...
      - С чем это?
      - А вот с этим!
      Уингфилд выхватил револьвер и прицелился. Полицейский свистнул от удивления.
      - Ну, ты, приятель, силен! И не боишься угрожать полицейскому при исполнении?
      - А мне плевать. Приказ есть приказ.
      - Что ж, раз так...
      Пат прикинулся, будто смирился с бесславным отступлением, но, неожиданно развернувшись, нанес Уингфилду сокрушительный удар в челюсть. Брайан рухнул на пол. Лейтенант забрал у него револьвер и, вытащив из кармана наручники, приковал руку Брайана к решетке лифта.
      - Мы еще побеседуем, когда ты проснешься, мой мальчик.
      И не теряя времени, О'Мэхори вступил во владения Мэла Войддинга. Дверь кабинета распахнулась так стремительно, что бандит вздрогнул.
      - Привет, Войддинг!
      - Как вы сюда...
      Лейтенант уселся в кресло.
      - Успокойтесь... ваш вышибала попытался было помешать мне с вами увидеться... Пришлось его малость проучить. На обратном пути я его прихвачу с собой. Пусть посидит под замком да подумает, как глупо мешать работе полиции.
      - Чего вы от меня хотите?
      - Просто предупредить, что очень скоро займу место Теда Мелфорда.
      - Ну и что?
      - А то, что в вашей жизни многое изменится.
      - Не понимаю.
      - Так давайте уточним положение. Меня вам не купить, как Мелфорда.
      - Кто знает?
      - Хотите схлопотать по физиономии?
      - Вы сторонник силовых методов?
      - Скорее да.
      Войддинг вздохнул.
      - Вы глубоко не правы, лейтенант.
      - Неужели?
      - Я, конечно, не сомневаюсь, что вы человек мужественный... Но как бы от вашего упрямства не пострадали другие...
      Пат О'Мэхори встал и, опираясь обеими руками о стол, нагнулся к самой физиономии Мэла.
      - Слушайте внимательно, Войддинг, и постарайтесь сделать выводы. Если хоть волос упадет с головы моей жены, клянусь Богом, я не стану тратить время и силы на поиски виновного, а приду прямо сюда и убью вас.
      Мэл ни на секунду не усомнился в искренности лейтенанта, а потому смертельно побледнел, но все же попытался хорохориться.
      - Фараон-убийца - это что-то новенькое...
      - Только попробуйте - и увидите.
      Оставшись один, Мэл Войддинг затрясся от страха. Если у Берта с дружками хватит наглости явиться сюда, ему придется встречать их одному. Чем это кончится, бандит прекрасно понимал и не строил иллюзий. Дрожащей рукой он схватил трубку и стал обзванивать все бары и кегельбаны. Разыскав наконец Моску и Алландэйла, Мэл приказал им немедленно ехать в "Эксцельсиор" и уже гораздо спокойнее вызвал своего адвоката Реда Волка.
      В отличие от большинства бандитов Мэл был далеко не глуп и имел слабость размышлять. Поэтому он отлично отдавал себе отчет, что переживает не самую удачную полосу в жизни. Как только Мелфорд уйдет в отставку, он хлебнет горя со зверюгой ирландцем. Рано или поздно О'Мэхори придется убрать, иначе впору собирать чемоданы.
      Но куда ехать?
      Войддинг запер дверь на ключ, налил себе виски и, положив на стол револьвер, забрался поглубже в кресло. На него вдруг накатили воспоминания детства, а о тех временах он давно уже не мог думать без содрогания. Грязная улочка в занюханном Бовери... вечно пьяный отец-докер... Мать, от невыносимых страданий превратившаяся в мегеру и за бутылку готовая на что угодно. Жестокие драки супругов на глазах у перепуганных детей... и дворовая жизнь с ее пороками... Первый арест... исправительный дом... Юность среди шпаны... Первое участие в сведении счетов между двумя бандами. Первое убийство. Сначала дикий страх, потом глупая бесшабашность, основанная лишь на уверениях обожаемых старших. Тюрьма. Выйдя на свободу постаревшим и порядком изношенным, тридцатилетний Мэл вынужден был держаться подальше от столицы и десять лет скитался в провинции, пока не убедился, что работать в одиночку нельзя. Тогда он сколотил свою банду и потихоньку вошел в силу, предпочитая не убивать, а покупать нужных людей. Войддинг быстро пришел к выводу, что убийство - дело неблагодарное и годится лишь на крайний случай, когда нет другого выхода, да и то не вдруг, а после долгой и тщательной подготовки.
      Уехать из Стоктона означало вернуться к прежнему бродячему существованию с перспективой закончить карьеру в тюрьме или в судебном морге. Нет, что бы то ни было, Мэл Войддинг не уступит своего места. Он останется в Стоктоне.
      Услышав шум, Тед вышел из кабинета и увидел О'Мэхори, волокущего за собой Брайана Уингфилда.
      - Что это вы расшумелись, лейтенант?
      - Да вот привел Брайана Уингфилда. Он угрожал мне револьвером!
      - Это правда, Уингфилд?
      - Послушайте, капитан, вы меня слишком хорошо знаете, чтобы поверить, будто я могу выкинуть такую штуку! Я очень уважаю полицию.
      - Продолжай в том же духе, - возмущенно зарычал О'Мэхори, - и я тебе устрою самую жестокую трепку, какую ты когда-либо получал за всю свою собачью жизнь!
      - Слышите, капитан, как он со мной разговаривает? - жалобно простонал убийца. - Так и жаждет моей крови!
      - Попридержите язык, лейтенант, и оставайтесь в рамках закона.
      Не обращая внимания на капитана, Пат стукнул Уингфилда под дых, и тот согнулся пополам, хватая ртом воздух.
      - Лейтенант, я вас арестую!
      - А идите вы... капитан!
      - Только грязная ирландская свинья воображает себя мужчиной, избивая парня, который не может защищаться! - отдышавшись, прохныкал Брайан.
      Лейтенант собирался еще раз хорошенько врезать Уингфилду, но Тед на лету поймал его руку и заломил за спину.
      - Мартин, Зигбург, отведите лейтенанта в камеру. Пусть посидит, пока не успокоится.
      Услышав в голосе капитана прежние властные нотки, полицейские не посмели ослушаться и заперли О'Мэхори на ключ. Оказавшись в камере, ирландец придушенным от ярости голосом стал выкладывать весь внушительный запас известных ему ругательств. Брайан оказался в соседней клетушке.
      - Лейтенант... - тихонько позвал он, услышав, что его враг затих.
      - Чего тебе, подонок?
      - Если вы умеете не только орать, приходите между десятью и одиннадцатью в лес Фороэкс. Там мы и объяснимся как мужчина с мужчиной.
      - Моли лучше Небо, чтоб не столкнуться со мной в ближайшие несколько дней, Брайан Уингфилд! Потому что иначе, клянусь честью, ты у меня так получишь на орехи, что на всю оставшуюся жизнь с лихвой хватит!
      - Говорю же, вы только глотку драть горазды! Приходите-ка на свидание, и я с превеликим удовольствием отправлю вас на тот свет.
      - Кретин несчастный...
      - Вы придете, лейтенант! Я заставлю вас прийти!
      Мелфорд подошел к камерам.
      - Угомонились, О'Мэхори?
      - Ладно, отоприте. Но я не прощу вам такого унижения, капитан.
      - Мне это безразлично, лейтенант. Но имейте в виду: тот, кто со дня на день должен стать капитаном, не имеет права вести себя подобным образом.
      - И это вы смеете поучать меня?
      - Я полагаю, вы собираетесь занять мое место не для того, чтобы поступать еще хуже? - осадил его Мелфорд.
      Выйдя в приемную, полицейские обнаружили там адвоката Реда Волка. Тот улыбался.
      - Надеюсь, вы понимаете, зачем я пришел, господа?
      - Принесли залог и хотите забрать Уингфилда?
      - Вот именно.
      - А кто же назначил залог, раз судья умер? - осведомился лейтенант.
      - Разумеется, его помощник, мистер Ларри Майер. Сто долларов.
      - Сто долларов за то, что он угрожал офицеру полиции при исполнении служебных обязанностей?
      - Вот как? Вы были на задании? Может быть, вы собирались арестовать Мэла Войддинга?
      - Не понимаю, какое вам дело до моей работы, метр.
      Адвокат повернулся к Мелфорду:
      - Вы можете подтвердить, что лейтенант поехал в отель "Эксцельсиор" по служебным делам, капитан?
      - Нет.
      - Позволю себе напомнить вам, лейтенант, что вы приносили присягу, а в таких случаях ложь - прямое нарушение закона, - заметил Волк.
      - Довольно, метр! - оборвал его Мелфорд. - Гоните доллары и забирайте добычу.
      Проходя мимо О'Мэхори, гангстер чуть слышно шепнул:
      - Я буду ждать вас сегодня вечером, лейтенант.
      Как только посторонние ушли, Тед повернулся к своему помощнику:
      - Вам надо последить и за языком, и за поступками, лейтенант. Особенно когда я уйду и некому будет исправлять ваши глупости.
      - Без вас, капитан, в этом доме воздух станет гораздо чище, и бандитам не удастся так быстро выходить на свободу, как в ваши времена. До свидания!
      - Вы уходите?
      - Я уйду через полтора часа, как положено по инструкции, если, конечно, у вас не будет особых распоряжений. А до тех пор никакой закон не обязывает меня терпеть ваше общество.
      Увидев входившего в бар капитана, Флойд Шерпо схватил приготовленную для него бутылку, но Тед махнул рукой в знак того, что пить не собирается.
      - Не сегодня, Флойд...
      - Тогда зачем же вы пришли, капитан?
      - Просто поболтать с человеком, который не презирает меня до глубины души.
      - А? Опять О'Мэхори?..
      - Удивительно цельная натура. Пат раз и навсегда поделил мир на две половинки - белую и черную. Третьего не дано... Ни тебе полутонов, ни оттенков...
      Толстяк бармен покачал седой головой.
      - Молодежь ничего не смыслит в жизни и при этом воображает, будто во всем разбирается лучше нашего... Думаете, так было всегда, капитан?
      - Боюсь, что да, Флойд... Знаете, лучше б я тогда остался на берегах Ялу...
      - Не болтайте глупостей, капитан.
      - Те, кто вернулся с войны, даже если они воображают себя победителями, всегда побежденные.
      - Может, и так... Там, по крайней мере, не было других забот, лишь бы не сдохнуть.
      Облокотившись на стойку, оба молча вспоминали о корейской войне, которая их познакомила. Шерпо первым отогнал мысли о прошлом.
      - Не сдавайтесь, капитан... Выпейте-ка стаканчик, я угощаю. Вы же не можете мне отказать?
      - Конечно, нет.
      Они чокнулись.
      - Правду говорят, будто вы собрались уезжать?
      - Да.
      - А что думает об этом мэр?
      - Это он просил меня подать в отставку.
      - Странно. Я считал его другом.
      - Теренс не мог поступить иначе. Он должен считаться с общественным мнением.
      - Иногда мне кажется, вы угодили в ужасный тупик, капитан.
      - Надеюсь, что нет.
      Несчастный случай со смертельным исходом и всеобщая свалка в пригородном кабачке задержали лейтенанта на работе до девяти вечера. Написав рапорт, он сел в машину и помчался домой, полагая, что Морин, которую он забыл предупредить, наверняка ужасно волнуется. Тем не менее она ни разу не позвонила в управление, и подобное равнодушие не только удивляло, но и возмущало Пата.
      Еще больше лейтенант удивился, обнаружив, что дверь его коттеджа приоткрыта. Может, жена куда-то вышла? Пат шагнул в дом и сразу понял, что случилось несчастье. Сердце у него отчаянно заколотилось. О'Мэхори вбежал в комнату - там как будто промчался ураган: мебель перевернута, стекла и посуда перебиты.
      - Морин! - позвал Пат вдруг охрипшим голосом.
      Тишина... Пату показалось, что его внезапно окутало ледяное покрывало. Только бы Морин...
      Молодая женщина лежала на кровати. Лейтенант бросился к ней.
      - Морин!
      О'Мэхори приподнял голову жены и вскрикнул от ужаса. Избитое, распухшее и окровавленное лицо было неузнаваемым.
      - Морин!
      Она с трудом подняла одно веко - второй глаз не открывался. Разбитые губы шевельнулись:
      - Пат... наконец-то...
      Полицейский осторожно смыл с лица жены кровь и заставил ее немножко выпить. Как только Морин чуть-чуть пришла в себя, он, не тратя времени на долгие расспросы, коротко бросил:
      - Кто?
      - Я его не знаю.
      - За что?
      - И это тоже непонятно... В дверь позвонили. Я открыла. Какой-то мужчина спросил: "Миссис О'Мэхори?" Я ответила: "Да". Тогда он изо всех сил ударил меня по лицу. Я отлетела. Я страшно перепугалась и, главное, не понимала, в чем дело. Вытащить из комода револьвер я не успела - этот тип снова набросился на меня. Я ударила его ногой и, видимо, больно, потому что он взвыл. А потом начал меня избивать. Я упала. Тогда он стал бить меня ногами, пока я не потеряла сознание.
      Пат не мог ни думать, ни рассуждать. Он вдруг превратился в сплошной комок ненависти. Все вытеснила одна мысль: найти этого человека и убить.
      - Неужто он только спросил, как тебя зовут, и больше не сказал ни единого слова?
      - Да... Я припоминаю, что, когда уже теряла сознание, парень прошипел: "Ну, теперь-то, надеюсь, твой муж встретится со мной в лесу Фороэкс!"
      Уингфилд... Брайан Уингфилд... Так вот каким способом он решил вынудить его прийти...
      О'Мэхори уже не думал о страданиях жены. Как всякая цельная натура, он всегда жил одним чувством, и сейчас это была ненависть. Одержимый жаждой найти Уингфилда, лейтенант бессознательно отрешился от мира, где оставалась избитая Морин, и мысленно перенесся туда, где ждал его человек, чьей крови он жаждал.
      Убегая, Пат даже не поцеловал жену и не вызвал врача. Зато стук захлопнувшейся за ним двери прояснил мысли Морин. Она поняла, что, если никто не поспешит на помощь, Пат примчится на свидание с самой смертью. Молодая женщина с трудом добралась до телефона и позвонила Мелфорду.
      Слушая сбивчивые объяснения и почти неузнаваемый голос собеседницы, Тед почувствовал, что дело плохо.
      - Я сейчас приеду, Морин...
      Он повесил трубку.
      - Тебе придется поехать со мной, Мэри. Боюсь, у Пата большая беда.
      Они нашли Морин лежащей у телефона. Тед взял ее на руки и отнес в комнату. По дороге он заметил, какой беспорядок творится в доме.
      - Быстро вызови "скорую" и поезжай вместе с ней, Мэри, - приказал он жене, осмотрев лицо ирландки. - И не оставляй Морин, пока я не вернусь... Морин, где Пат?
      - В... в лесу Фороэкс...
      - В лесу?.. Но что он там делает?
      - Парень, который меня избил, сказал такую фразу: "Надеюсь, теперь твой муж встретится со мной в лесу Фороэкс".
      - Так... оставляю ее на твое попечение, Мэри.
      Тед прыгнул в машину и помчался к небольшому лесу, где обычно встречались стоктонские влюбленные. Кто же назначил там свидание Пату? А этот дурень ирландец сломя голову бросился в западню! Наверняка кто-то из банды Мэла Войддинга... скорее всего, Брайан Уингфилд, которого О'Мэхори как раз сегодня поколотил. Алландэйл и Моска не стали бы в открытую бросать лейтенанту вызов. И тот, и другой предпочли бы убить его потихоньку. Только такой безмозглый скот, как Уингфилд, презирая элементарную осторожность, мог открыто прийти к женщине, чьего мужа намеревался прикончить.
      В пяти метрах от леса Мелфорд оставил машину, вышел и с пистолетом в руке неслышно отправился на свидание, назначенное бандитом полицейскому, который вот-вот нарушит закон и сам превратится в убийцу.
      Уингфилд ждал уже почти час. Поджидая жертву, он тихонько посмеивался над наивностью ирландца. Брайан приехал первым и мог тщательно выбрать место. Прижавшись к стволу огромного дуба, он настороженно прислушивался к шорохам ночи - не треснет ли какая-нибудь сухая ветка под ногой врага.
      О'Мэхори спасло то, что он вошел в лес Фороэкс с севера. На развилке бульвара Уильмер он свернул не в ту сторону. Поэтому Уингфилд оказался между Патом и Мелфордом, приехавшим с южной стороны.
      Брайан заметил Теда. Вполне естественно, он смотрел на юг, откуда и должен был появиться лейтенант. При виде темного силуэта в униформе бандит вскинул оружие и выстрелил, но поторопился - пуля прожужжала мимо уха капитана, и тот укрылся за деревом, соображая, кто в него метил - Уингфилд или Пат.
      Услышав выстрел и решив, естественно, что пуля предназначалась ему, лейтенант ускорил шаг. Его трясло от бешенства.
      - Вылезай, проклятый трус! - заорал О'Мэхори.
      Тут-то Мелфорд и понял, что в него стрелял Брайан. Удивленный Уингфилд никак не мог сообразить, каким образом его противник вдруг оказался сзади. То, что полицейских может быть двое, ему даже в голову не пришло. И Брайан решил, что враг быстро сделал обходной маневр.
      - Ну, Уингфилд, вылезешь ты или нет? - рычал лейтенант.
      Тед увидел, как от большого дерева впереди отделилась легкая тень, и взял ее на мушку.
      - Я здесь, О'Мэхори! - крикнул гангстер.
      И снова Пат угодил в ловушку: услышав голос врага, он бросился напролом. Брайан с довольной улыбкой поднял револьвер и тщательно прицелился. Не споткнись ирландец о корень, пуля наверняка пробила бы ему грудь. К счастью, задетым оказалось лишь плечо, и Пат, покатившись на землю, начал стрелять в ту сторону, откуда прогремел выстрел. Уингфилд снова юркнул за дерево, выжидая, пока лейтенант израсходует весь магазин. Как только это произошло, он выскользнул из укрытия и уже собирался хладнокровно прикончить ирландца, как вдруг его окликнули:
      - Уингфилд!
      Убийца быстро обернулся, но Мелфорд выстрелил первым. Первая пуля помешала Уингфилду прицелиться, вторая убила на месте.
      Убедившись, что бандит мертв, Мелфорд бросился к потерявшему сознание лейтенанту. Рана оказалась неопасной, и капитан быстро наложил временную повязку, потом взвалил ирландца на спину и не без труда дотащил до машины. По дороге О'Мэхори пришел в себя и с удивлением узнал шефа.
      - Что случилось, капитан?
      - У вас пуля в плече, а потому советую не шевелиться, иначе потеряете много крови.
      - А Уингфилд?
      - Мертв.
      - Значит, я его достал-таки!
      - Да.
      - Куда вы меня везете?
      - В больницу. Вашу жену я уже отправил туда, с ней дежурит Мэри.
      - Вероятно, мне надо поблагодарить вас и за нее, и за себя?
      - Пустяки... но в следующий раз постарайтесь не попадаться в такие детские ловушки, а то вряд ли доживете до седин.
      В больнице Пата сразу отвезли в операционную, а Мелфорд пошел успокаивать Морин.
      - Пат легко отделался. Пуля в плече. Будем надеяться, это его хоть на какое-то время угомонит.
      - А кто тот, другой?
      - Ну, он-то успокоился навеки.
      Теперь, зная, что муж рядом и им обоим больше ничего не грозит, Морин сразу почувствовала себя лучше и уже не нуждалась в попечении Мэри. Мелфорды поехали домой. Уже оттуда капитан позвонил в управление и приказал отвезти тело Уингфилда в морг. А покончив с необходимыми формальностями, уснул сном праведника.
      Рано утром Тед отправился к мэру рассказать о ночном приключении. Вместе с Теренсом Кэмденом они стали думать, как спасти ирландца от неминуемой мести Войддинга.
      - О'Мэхори вел себя как последний дурак, и я вижу только один способ надежно обезопасить его хоть на несколько дней.
      - И какой же?
      Тед изложил Кэмдену свой план, и тот, немного поколебавшись, кивнул.
      - Ладно... Делай, как считаешь нужным, Тед... Сейчас все это для тебя уже не имеет особого значения.
      - Верно... Во всяком случае, я повидаюсь с Мэлом, попробую внушить ему кое-какие опасения и убедить не делать необдуманных шагов... Беда этих ребят в том, что они не умеют толком пораскинуть мозгами. Впрочем, нам это на руку.
      К приходу Мелфорда Войддинг еще ничего не знал о ночных событиях и как раз обсуждал с Моской и Алландэйлом, куда мог запропаститься Брайан.
      - По-моему, парня задела смерть его приятеля Сирвела, - говорил Чак. Наверняка решил накачаться как следует и залить тоску... Представляю, с какой рожей он вернется...
      Войддинг кипел от злости.
      - Я его научу уходить с поста! А, капитан? Может, вы пришли сказать нам, что разыскали Уингфилда?
      - Да.
      - Кроме шуток? И где же он?
      - В морге.
      - Что?!
      - Прошлой ночью Уингфилда убили в лесу Фороэкс.
      - Дьявольщина! А какого черта его туда занесло?
      - Брайан поджидал там лейтенанта О'Мэхори.
      - Лейтенанта... это еще зачем?
      - Хотел его пристрелить.
      Мелфорд рассказал о стычке, произошедшей у Пата с Уингфилдом в управлении, потом о нападении Брайана на миссис О'Мэхори, которое тот устроил, чтобы заманить ирландца в лес. Войддинг постучал кулаком по лбу.
      - Нет, это просто невозможно, чтобы меня окружали такие идиоты! Что им, мало Берта? Зачем искать еще новых врагов?
      - Не понимаю, каким образом Брайан мог влипнуть, если это он ждал ирландца? - скептически заметил Чак.
      Мелфорд улыбнулся.
      - Видите ли, Чак, на каждого хитреца найдется другой, еще хитрее.
      - Постарайтесь запомнить то, что сказал капитан, - буркнул Войддинг. Нам придется подыскать новых людей, Моска. При таких темпах скоро я останусь один против милейшего братца и его банды.
      Моска скрестил пальцы правой руки, отгоняя дурную судьбу, а главарь набросился на полицейского:
      - Где лейтенант?
      - В больнице. С пулей в плече.
      - Разве униформа дает право убивать кого ни попадя, капитан?
      - Нет, разве что в целях самозащиты.
      - А кто может доказать, что лейтенант О'Мэхори защищался?
      - Никто.
      Мэл заговорщицки подмигнул:
      - Надеюсь, мы поняли друг друга, Тед.
      - Я тоже так думаю, Мэл.
      - И может быть, мы наконец надолго избавимся от этого проклятого ирландца?
      - Возможно.
      - В таком случае, Уингфилд умер не зря, - подвел итог Войддинг.
      Во второй половине дня Мелфорд поехал в больницу. Сначала он навестил Морин. Молодая женщина чувствовала себя уже гораздо лучше, а врач уверял, что на лице не останется никаких следов. Довольная Морин проводила Теда в комнату мужа. Но появление того, кто еще некоторое время должен был оставаться его шефом, явно не обрадовало О'Мэхори. Он подчеркнуто обращался только к жене, а та ласково пеняла мужу, что накануне он, не заботясь о ней, помчался искать Брайана Уингфилда.
      - Даже не знаю, что бы со мной было без Теда, а уж ты-то точно истек бы кровью там, в лесу...
      - Ладно-ладно... Согласен, я хам, а капитан - герой! И что дальше? Ты хочешь, чтобы я встал перед ним на колени и пел осанну?
      - Пат! Простите, капитан, но... может, вам лучше сейчас уйти?
      - Разумеется, но после того, как я выполню свой долг.
      - Долг?
      - Я пришел сюда официально, лейтенант. Должен сообщить вам, что вас переправят в тюремную больницу.
      - В тюремную... Это еще почему?
      - Вы подозреваетесь в преднамеренном убийстве Брайана Уингфилда.
      - Но, послушайте, это же он...
      - Вы поехали в лес Фороэкс в неслужебное время, как частное лицо, и застрелили Уингфилда из личной мести.
      - Но ведь после того, что он сделал с Морин...
      - Следовало подать иск. Разве вы не знаете, что никто не имеет права вершить правосудие самостоятельно?
      - Вы отвратительны, Мелфорд.
      - Только потому, что я вам напоминаю о законе?
      - Нет, потому, что именно у вас хватает наглости это делать! Что ж, лучше отомстить за честь жены, чем набивать карманы грязной монетой! Пускай меня посадят в тюрьму, но, по справедливости, это вас следовало бы туда отправить!
      - Некогда нам сейчас философствовать, лейтенант. Собирайте вещи. Через два-три часа за вами приедут, а вас, Морин, отвезут домой.
      - Нет уж, я сама доберусь - не желаю больше ничем быть вам обязанной, капитан!
      В тот же вечер, около девяти часов, Тед позвонил Войддингу.
      - Алло, Мэл? Мы только что разыскали, где прячутся Берт с дружками.
      - Не может быть!
      - Честное слово. На крошечной заброшенной ферме в двух милях к югу от Стоктона.
      - И что вы предлагаете?
      - По-моему, нам надо нанести визит.
      - Согласен. Едем все вместе?
      - Разумеется. В полночь я заеду за вами на своей машине.
      - Мы хорошо подготовимся!
      В полночь Мэл Войддинг, Макс Моска и Чак Алландэйл забрались в полицейскую машину, за рулем которой сидел капитан Мелфорд. По спящему Стоктону они ехали в глубоком молчании - каждый чувствовал серьезность момента и внутренне готовился к решительной схватке между двумя братьями, отлично отдавая себе отчет, что наверняка не все они смогут вернуться обратно. Гангстеры искоса поглядывали друг на друга, словно пытаясь угадать, кто именно останется на поле боя.
      По выезде из Стоктона Тед поехал быстрее, но очень скоро затормозил и остановил машину.
      - Осторожности ради дальше надо идти пешком. Лучше не оповещать вашего брата, что мы недалеко.
      Они гуськом двинулись вперед. Первым шел Мелфорд с револьвером в руке, за ним Алландэйл с автоматом, потом Войддинг, вооруженный так же, как и капитан, а замыкал шествие Моска с карабином.
      Через несколько минут Тед остановился и указал на приземистый домик, смутно видневшийся в неверном свете звезд. Следом за полицейским все ползком подобрались поближе. Толстяк Войддинг с трудом переводил дух.
      В сотне метров от дома они замерли, во все глаза глядя на жалкую хибарку. Ни в одном из окон свет не горел.
      - Ну, что будем делать? - наконец спросил Мэл.
      Тед явно колебался.
      - Трудно сказать... Ничто не доказывает, что за нами не следят... Если это так и есть, а мы очертя голову бросимся на приступ, нас перестреляют, как кроликов.
      - Давайте я попробую, - предложил Чак. - Приготовьтесь стрелять, как только хоть одно окошко откроется... А в случае удачи я дважды просигналю фонариком. Тогда можете спокойно идти дальше. Но без спешки...
      Все согласились, что это разумно, и Алландэйл пошел на разведку. Мелфорд взял автомат Чака и прицелился в правое окно, а Моска взял на мушку левое. Казалось, время остановилось. Неожиданно впереди дважды мигнул огонек, и они, стараясь как можно меньше шуметь, побежали к дому.
      Алландэйл ждал, прижавшись к стене у самой двери.
      - Ш-ш-ш! Ни звука, - прошептал он.
      Незапертая дверь открылась с таким скрипом, что гангстеры снова отпрянули. Но ничего не произошло, и они опять двинулись вперед. А еще через десять минут Мэлу и его подручным пришлось с досадой признать, что птички улетели.
      - Должно быть, их кто-то предупредил, - заметил капитан.
      - Да кто же, черт возьми, мог это сделать? - разозлился Войддинг.
      - Вы, кажется, запамятовали, Мэл, что Берт предупредил меня насчет какого-то союзника среди наших?
      Слова Мелфорда подействовали, как ледяной душ, и все инстинктивно отпрянули друг от друга, держа пальцы на курке. Некоторое время стояла мучительная, напряженная тишина.
      - Ладно, - проворчал Мэл вдруг изменившимся голосом. - Нам остается только ехать обратно...
      Они снова побрели к машине.
      - Моим людям очень трудно разузнавать о Берте и его дружках, - внезапно сказал полицейский. - Униформа не очень-то располагает к болтовне. Здесь нужна женщина... Она могла бы проникнуть туда, где нам путь закрыт... Как жаль, что мисс Грефтон уехала, а Пэ-Пэ вы прикончили, Чак!
      - Сукин сын! Так это ты, да? Подонок! Убивать женщин - вот все, на что ты годишься, трус несчастный! Тоже мне супермен - гроза беззащитных девчонок! Но от меня ты не уйдешь! Слышишь? Я убью тебя!
      Алландэйл взмахнул кулаком, и Макс рухнул.
      - Да заткнешься ты или нет, грязный итальяшка!
      - Вы что, не могли попридержать язык? - в ярости набросился на капитана Войддинг.
      - Простите, я как-то не подумал.
      - Очень остроумно!
      Тем временем Чак приподнял Моску с земли и ударил еще раз.
      - Хватит, Чак, пошли! - крикнул Войддинг. - Оставь его!
      Алландэйл с сожалением бросил жертву и вернулся к хозяину.
      - Он мне действует на нервы, этот недоносок!
      - Ладно, дома разберемся!
      Но карабин Моски положил конец спору в тот же миг. Сплевывая кровь, Макс с трудом поднялся на колени и, почти не целясь, навел дуло на широкую спину Алландэйла. А потом выпустил всю обойму. Чак, как громом пораженный, рухнул наземь.
      ГЛАВА VII
      Не видя иного выхода, Чака там и оставили. Возвращение в "Эксцельсиор" было ужасным! У Макса началась нервная реакция, и всю дорогу он плакал. Он немного жалел, что поддался жажде убийства, но в глубине души испытывал и некоторое удовлетворение - все же он отомстил за Пэ-Пэ. Однако будущее ничего хорошего не сулило. Как поступит Войддинг? Утешало только то, что хозяину теперь больше не на кого положиться, кроме него, Макса. Насчет Мелфорда Моска не питал никаких иллюзий - в подходящий момент тот, как пить дать, переметнется.
      Когда они наконец снова оказались в кабинете Войддинга, тот пустил по кругу бутылку виски. Все трое чертовски нуждались в таком лекарстве.
      - Надо думать, ты очень гордишься собой, Макс?
      - Не сказал бы...
      - Ты убил Чака... Чака, который не имел ни малейшего отношения к смерти Пэ-Пэ... Ее убил Сирвел. Так что ты совершил бессмысленное убийство, а, как тебе известно, в нашем деле такие вещи не прощаются. Из-за тебя мне придется искать новых людей - иначе нам с Бертом не совладать. Что мы можем сделать вдвоем против трех убийц, а?
      - Простите меня, босс... Если бы он не ударил меня и не оскорбил...
      - Но ты же сам обвинил Чака в преступлении, которого он не совершал!
      - Это не я, а капитан!
      Теперь Войддинг набросился на Теда:
      - А вас какая муха укусила?
      - Я не сомневался, что Пэ-Пэ убил Чак, и это всем известно... Кто ж мог ждать от Моски такой реакции? Наша неудача меня расстроила, и я тем более злился на Алландэйла, думая, что это он лишил нас очень ценного агента... Ведь Пэ-Пэ нам бы сейчас ой как пригодилась! Потому-то я и ляпнул, не подумав... ну, и теперь раскаиваюсь... чертовски раскаиваюсь... Смерть Чака еще больше осложняет и так не блестящее положение, верно? Два новых трупа всего-навсего за сутки! Страшно подумать, как воспримет это муниципалитет!.. Вероятно, меня уже к вечеру выгонят с работы...
      Моска стонал и бил себя кулаком в грудь. Войддинг, которому осточертело это зрелище, отправил его спать. Избавившись от Макса, он презрительно сплюнул.
      - Терпеть не могу этих олухов с их вечными истериками!
      - Зато они чаще всего прирожденные актеры.
      Войддинг подозрительно уставился на полицейского:
      - Что вы имеете в виду?
      - Всего-навсего, что никакой шум не убедит меня в искренности Моски.
      - А какого черта ему понадобилось бы ломать комедию?
      - Чтобы мы поверили, будто он застрелил Чака под горячую руку, не думая о последствиях.
      - А вы ему не верите?
      - Даже не знаю...
      - Да объяснитесь же, черт возьми!
      - Видите ли, Мэл, - немного поколебавшись, начал капитан, - я не могу отделаться от мысли, что, будь Макс предателем, о котором говорил Берт, он действовал бы точно так же... Можно почти не сомневаться, что это он застрелил Тоналу, оберегая себя от судебных преследований... А если признать, что он просто воспользовался неосторожно предоставленным мной случаем и убил Чака, то почему бы не предположить, что Сирвела отправил к праотцам тоже Моска?
      - Но почему? Зачем?
      - Чтобы доказать свои способности и преданность Берту.
      - Стервец! Будь я в этом уверен...
      - В том-то вся его ловкость! Мы никогда не сможем проверить, так это или не так... По-моему, вы недооценили Макса Моску, Мэл.
      - И что же вы мне посоветуете?
      - Не знаю... Разве что, оставаясь с ним наедине, держите ухо востро. Будьте осторожны, Войддинг... Следите за каждым движением и, если заметите, что он тянется к кобуре, постарайтесь выстрелить первым.
      Войддинг глубоко задумался.
      - А вы не преувеличиваете? - вдруг спросил он.
      - Вы так думаете, Мэл? Тогда скажите мне, почему Берт до сих пор не перешел к решительным действиям? И если вы сумеете найти лучшее объяснение, чем уверенность, что Моска сделает за него всю черновую работу, я готов заплатить вам пятьсот долларов!
      После того как какой-то водитель нашел на обочине дороги труп Чака Алландэйла, в кабинете мэра все время толпились люди. Советники муниципалитета требовали, чтобы Теренс Кэмден предпринял решительные меры, иначе на ближайших выборах все нынешнее правительство города потерпит сокрушительное поражение. Один из джентльменов настаивал на необходимости прибегнуть к помощи ФБР, другой громко удивлялся, что единственный толковый полицейский в городе сидит за решеткой.
      - Между прочим, Кэмден, кто приказал отправить его в тюрьму?
      - Капитан Мелфорд.
      - Ну, это уж слишком!
      - Он поступил так с моего ведома и одобрения.
      - Ну, знаете! Всем известно, Теренс, во что превратился Тед Мелфорд, и вы помогаете избавиться от единственного человека, который мешал капитану с дружками обирать город? Вы с ума сошли или что?
      - О'Мэхори, конечно, сцепился с бандитом, тут никто не спорит, но действовал он как частное лицо и при этом совершил убийство.
      - Мы знаем, чем вызван поступок лейтенанта, и каждый порядочный человек его оправдывает! Ни один судья не вынесет обвинительного приговора.
      - А кто говорит, что я этого добиваюсь, Билл?
      - Так выпустите парня и велите Мелфорду сегодня же убираться из полиции! Чем скорее этот тип покинет пределы Стоктона, тем быстрее мы покончим с гангстерами.
      - Ладно. Я подпишу необходимые распоряжения.
      - Мы на это очень рассчитываем, Теренс, иначе нам придется публично заявить о несогласии с вашей политикой.
      Не успели муниципальные советники покинуть кабинет, как туда с шумом ворвался судебно-медицинский эксперт Эл Шерри.
      - Теренс! Как давно мы знакомы?
      - Да, пожалуй, лет сорок.
      - А сколько лет дружим?
      - Почитай что с первой встречи.
      - Превосходно! Так вот, во имя этой дружбы я прошу четко и ясно сказать, что я тебе сделал!
      - Не понимаю.
      - Ну, признайся, за что ты меня преследуешь?
      - Я - тебя?
      - Да! А как еще это можно назвать? Ты отлично знаешь, что у меня слабое здоровье, что мой возраст требует хоть мало-мальски щадящего режима (уж это-то ты должен признать, поскольку мы ровесники!), и тем не менее вот уже несколько дней так и заваливаешь меня работой! Если это не преследование, не изощренный садизм, то что?
      - И ты туда же!
      - Куда именно?
      - Послушай, Эл, во-первых, твое здоровье не оставляет желать лучшего, а если ты перестанешь пьянствовать, будешь чувствовать себя совсем замечательно. Во-вторых, ты всегда был занудой и надоедой, так что у меня нет никаких надежд, будто на старости лет твой характер стал хоть капельку лучше. И, наконец, признай, чертов ты упрямец, что это все же не я прикончил твоих клиентов! Так или нет?
      - Если оставить в стороне клеветнические измышления насчет моего характера и мнимой невоздержанности, я все же готов выписать свидетельство, что убийцей ты пока еще не стал.
      - Но это сейчас же случится, Эл Шерри, если ты не перестанешь меня изводить! Ты уже достаточно навскрывался несчастных за свою извращенную жизнь, чтобы заслуженно попасть под скальпель!
      - В этом лучезарном будущем меня удручает только одно: если ты отправишь меня на тот свет, я уже не увижу, как ты поджариваешься на электрическом стуле, убийца!
      - Оставь меня в покое, Эл! У меня сейчас и так забот через край, не хватало только тебя...
      - Ну, раз так, я ухожу... И ты даже не предложишь мне стаканчик?
      - Нет.
      - Здорово ты изменился, Теренс, - вздохнул врач.
      - Все из-за таких, как ты!
      - Я вынужден с грустью констатировать, что у тебя отвратное настроение. Надеюсь, это не печень?
      - Нет.
      - Хочешь, я тебя обследую?
      - Я не хочу, чтобы меня убили даже на законных основаниях.
      - Воля твоя.
      Наступило недолгое молчание.
      - Теренс... А почему ты наперекор всем и всему защищаешь Теда Мелфорда? - вдруг вкрадчиво осведомился Эл Шерри.
      - Сегодня он уйдет из полиции.
      - Но ты ведь давным-давно должен был выгнать его, разве не так?
      - А тебе какое дело?
      - Представь себе, я тоже житель Стоктона!
      - Жители Стоктона действуют мне на нервы, Эл. И, можешь поверить, на будущий год я расстанусь с ними без всяких сожалений.
      - Вот лгун... Теренс, ты всегда был прямым, честным, порядочным...
      - Ладно, заткни фонтан!
      - ...так почему же, вопреки закону и здравому смыслу, ты так долго покрывал Теда Мелфорда? Ты ведь не можешь не знать, что он последняя сволочь?
      - Причины касаются меня одного.
      - Боюсь, как бы в один прекрасный день ими не заинтересовались другие...
      - Что ж, тогда я во всем дам отчет. А теперь не мешай мне работать.
      Как только Эл Шерри ушел, мэр вызвал первого помощника.
      - Оправляйтесь в тюрьму, Билли, и скажите директору, чтобы он немедленно освободил капитана О'Мэхори.
      - Капитана?..
      Теренс вытащил из папки листок бумаги.
      - Вот назначение... Передайте приказ О'Мэхори. Это его немного успокоит...
      - Хорошо, Теренс... По-моему, это очень мудрое решение. О'Мэхори не больно умен, но, я думаю, он сумеет внушить всем уважение к закону.
      - Не сомневаюсь.
      - К тому же он по крайней мере честный человек.
      - А вы уже забыли, что Мелфорд был таким же, Билл?
      - Во всяком случае, он заставил меня забыть об этом.
      - Я намного старше вас, Билл, и, может, поэтому ничего не забываю... Жить без памяти - слишком легко.
      - Просто вы сентиментальны, Теренс.
      - Надо, чтоб и таких осталось несколько экземпляров, хотя бы в виде образчика... а то в нынешнее время люди совсем разучились смотреть чуть дальше своего носа. До свидания, Билл... И поздравьте от меня капитана О'Мэхори.
      На пороге помощник обернулся:
      - Забыл вас предупредить, Теренс, - отставной капитан Мелфорд ждет в приемной.
      - Осторожнее, Билл! Пока Мелфорд не вышел из этого кабинета, он все еще капитан. Прошу вас, передайте, что я его жду.
      Не прошло и минуты, как к мэру вошел Мелфорд.
      - Вы меня вызывали, Теренс?
      - Да... садись, Тед. Положение изменилось несколько быстрее, чем я тебе обещал...
      - То есть?
      - Я только что отправил назначение Пату и просил заменить тебя уже с сегодняшнего дня.
      - Плюс-минус сорок восемь часов мало что меняют... Ну что ж, ладно, поеду в управление собирать вещи... Я пришлю вам одно досье и попрошу спрятать его хорошенько. Вы или ваш преемник откроете его в тот день, когда узнаете о моей смерти. Согласны?
      - Ладно. Но что за досье?
      - Там я объясняю самым подробным образом, как я стал тем, кем стал.
      - И что ты собираешься делать теперь?
      - Мэри хочет, чтобы мы поехали жить к ее родителям.
      - По-моему, неплохая мысль.
      - Конечно... К несчастью, Теренс, я так долго прослужил в полиции, что, боюсь, ни на что другое не годен. Даже не знаю, смогу ли заработать семье на кусок хлеба... А впрочем, я застраховал жизнь на немалую сумму... интересно только, чем буду платить взносы...
      - Я навещу вас с Мэри, прежде чем вы уедете из Стоктона.
      - Наверняка, кроме вас и Флойда Шерпо, никто не придет... Но мы будем рады вам, и имейте в виду: если захочется съездить куда-нибудь в отпуск, наш дом всегда открыт.
      - Я не забуду об этом, Тед... От меня вам так просто не избавиться!
      Оба попытались рассмеяться, но не смогли.
      Из мэрии капитан поехал в управление и сразу вызвал к себе Лью Мартина.
      - Лью, сегодня я ухожу отсюда... точнее говоря, я уже в отставке и не имею права давать вам приказы... А поэтому просто прошу оказать мне услугу. Вот досье. Сейчас я добавлю кое-что, и вы тут же отнесете его мэру. Он ждет. Согласны?
      - Можете на меня рассчитывать, кап... мистер Мелфорд.
      - Спасибо, Лью.
      Лью Мартин вернулся в приемную. Он знал, что капитан Мелфорд вел себя дурно и его уход оздоровит климат в полиции Стоктона. И однако он не мог отделаться от смутного сожаления... За долгие годы, что они проработали вместе, Тед стал почти другом, а Пату О'Мэхори, при всех его достоинствах, никогда не подняться до уровня своего предшественника.
      К полудню Мелфорд закончил писать. Он сунул последние листки в большой пергаментный конверт и запечатал его красным воском, потом надписал имя мэра и позвал Лью Мартина. Полицейский ушел выполнять последнее поручение Теда, а бывший капитан стал собирать в небольшой чемоданчик кое-какие личные мелочи. За этим занятием его и застал Пат О'Мэхори. Рука его все еще висела на перевязи. Мелфорд с улыбкой выпрямился.
      - Позвольте поздравить вас с вполне заслуженным повышением...
      - Незачем.
      - ...и простите, что я все еще в форме. У меня просто физически не хватило времени заехать домой переодеться. Через несколько минут я уступлю вам место.
      - Вот что, Мелфорд, пока мы тут вдвоем, в последний раз предупреждаю и хочу, чтоб вы меня поняли: как только вы переступите порог управления с этим чемоданом в руке, для меня вы станете самым обычным гражданином Стоктона.
      - Не беспокойтесь, я смотрю на это точно так же.
      - И впредь каждое ваше движение будет рассматриваться с точки зрения закона... как если бы вы звались, скажем, мистером Смитом... И не стану скрывать: я твердо намерен покончить с Мэлом Войддингом, Максом Моской и с вами, раз уж вы их выбрали себе в приятели.
      - Благодарю за предупреждение.
      - Вы пытались подстроить, чтобы меня судили за убийство. Этого я вам никогда не прощу.
      - Могу я позволить себе в последний раз повторить вам добрый совет? Научитесь хоть немного работать головой.
      - Продолжайте в том же тоне - и я арестую вас за оскорбление полицейского.
      Мелфорд смерил Пата долгим взглядом, пожал плечами и, подхватив чемоданчик, вышел в приемную. Там собрались Илкли, Зигбург и Мартин, много лет проработавшие с ним бок о бок.
      - Прощайте, ребята, и... удачи вам!
      - Удачи и вам, капитан! - в один голос ответили все трое.
      И каждый счел своим долгом крепко пожать Мелфорду руку. С порога своего нового кабинета О'Мэхори, не скрывая раздражения, наблюдал за этой сценой. Как только Тед ушел, он набросился на Лью.
      - Вам не совестно пожимать руку такому типу?
      Мартин уже не надеялся на повышение, а потому не стеснялся говорить откровенно.
      - Мы слишком маленькие люди, капитан, чтобы позволить себе неблагодарность, - сказал он, глядя начальнику в глаза.
      Как ни парадоксально, в доме человека, только что потерявшего работу, обед прошел гораздо веселее, чем у его более удачливого коллеги, получившего повышение.
      Мэри Мелфорд, радуясь, что уезжает из города, где в последнее время не видела и не слышала ничего, кроме унижений и оскорблений, нисколько не беспокоилась о будущем. Им, конечно, станет гораздо труднее материально, зато какое облегчение для души! А миссис Мелфорд очень нуждалась в отдыхе. Джойс тоже была счастлива, что оставляет школу и больше никто не будет над ней издеваться.
      Зато у О'Мэхори царило странное напряжение. Пат все никак не мог переварить замечание Лью. Разумеется, он тоже многим обязан Теду Мелфорду тот здорово помогал ему на первых порах. И это благодаря ему О'Мэхори так быстро стал лейтенантом. Пат тщетно перебирал в уме все причины ненавидеть эту продажную шкуру Мелфорда, но урок, преподанный Лью Мартином, крепко засел в голове. Что до Морин, то, поскольку повышение мужа сопровождалось отставкой Теда и отъездом Мэри, она испытывала куда меньшее удовольствие, чем было бы при других обстоятельствах. Непонятно почему, Морин казалось, что они с мужем совершают что-то очень дурное.
      Ближе к вечеру, когда капитан О'Мэхори сидел за столом в своем новом кабинете, позвонил Мэл Войддинг. Пат сразу же воспринял это как личное оскорбление.
      - Капитан О'Мэхори слушает!
      - А, значит, вам уже удалось сесть на место Теда?
      У ирландца немедленно закипела кровь.
      - Что мне удалось или не удалось, не касается такого подлого гангстера, как вы, Войддинг!
      - Что, взыграл характер уроженца зеленого Эрина, а?
      - Я вас уничтожу, Войддинг, слышите, уничтожу!
      - Оставим наивным их иллюзии.
      Пат так швырнул трубку, что чуть не разбил аппарат. Несколько минут он отчаянно ругался, молотил кулаками по столу и просил святых Коломбана и Патрика помочь ему извести Мэла Войддинга, потом позвонил Мелфорду домой, но Мэри ответила, что ее муж, скорее всего, у Флойда Шерпо. Даже не попрощавшись с миссис Мелфорд, Пат нахлобучил фуражку и побежал в бар "Среди добрых друзей". Уж он им подпортит дружескую пирушку, будьте уверены!
      - Ох, намучаемся мы еще с этим ирландцем, - заметил Лью Мартин, глядя ему вслед.
      Тед и Флойд спокойно разговаривали в пустынном в такой ранний час баре. Рядом с Мелфордом стояла бутылка, помеченная его именем. О'Мэхори пулей влетел в бар и подскочил к Теду.
      - Ваш дружок Войддинг позволил себе звонить в управление! Вероятно, он не знал о переменах и собирался дать вам указания? Во всяком случае, я ему высказал все, что об этом думаю. А вам советую впредь вести такого рода беседы по домашнему телефону. Понятно?
      Мелфорд окинул ирландца мутным взглядом пьяницы и, не говоря ни слова, нетвердым шагом побрел к двери. Но он не успел уйти достаточно быстро, чтобы не услышать, как новый капитан прокричал вслед:
      - Вы только поглядите, Флойд! Ну не обидно ли, что такая тряпка управляла стоктонской полицией!
      Дверь закрылась, а бармен холодно отчеканил:
      - Моя фамилия Шерпо, капитан, и прошу вас это запомнить. По имени меня называют только друзья, а вы - не из их числа.
      - Вы меня ненавидите, да?
      - Я не испытываю ненависти к дуракам, капитан, я их жалею.
      - Попридержите язык!
      - Здесь я у себя дома и разговариваю так, как мне нравится.
      - Не забудьте, Шерпо, я в любую минуту могу прикрыть вашу лавочку.
      - Мало вам, видать, что заняли место Мелфорда, хотите еще отравить жизнь его друзьям?
      Пат побагровел. Вне себя от ярости, он схватил бутылку, оставленную Тедом. Флойд, решив, что сейчас получит по голове, отступил. Однако новоявленный капитан лишь хотел промочить горло и избавиться от душившей его ярости. Но почти тут же он с отвращением сплюнул.
      - Черт возьми! Да это же вода!
      Флойд пристально посмотрел на него.
      - Да, капитан, обычная вода, - очень серьезно проговорил он.
      - Но я не понимаю...
      - Вот новость-то! Вы никогда ничего не понимаете.
      - Вода... он пил воду... и делал вид, будто мертвецки пьян... Выходит, так? - ошалело бормотал О'Мэхори.
      - Совершенно верно.
      - Но зачем?
      - У Теда были на то сугубо личные причины, и не мне их объяснять. Можете спросить у мэра. Он тоже в курсе... Но могу вам точно сказать одно, капитан: вы и в подметки не годитесь Теду Мелфорду, а попробуете утверждать обратное, при всей вашей силе я еще вполне способен устроить вам такую трепку, которая, быть может, поставит на место ваши мозги!
      Мэл с наслаждением разглядывал бабочек. Это занятие всегда успокаивало его и проясняло мысли. Гангстер пытался убедить себя, что Берт немного побаивается. Иначе почему он и носа не кажет? А может, он рассчитывает, что Моска избавит его от старшего брата... Чувство ненависти и страха на мгновение нарушило зыбкий покой Войддинга. Он погладил рукоять револьвера, теперь всегда лежавшего на столе. Мэл с восхищением разглядывал "Большой переменчивый Марс", и пестрые цвета, переливчатые краски, не потускневшие даже после смерти, ласкали его душу. Черная оборка по краю крыльев, два карманных "глазка" и белые пятна, разбросанные по лиловому полю, так украшали маленькое насекомое, что оно превращалось в произведение искусства. Внезапный шум у двери, торопливый звук шагов нарушили грезы Войддинга. Он инстинктивно схватил револьвер и прицелился. Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Макс. Казалось, он явно не в себе. Войддинг поежился от страха.
      - Это вам, босс! - крикнул Моска и быстро сунул руку за пазуху.
      Войддинг выстрелил первым. Макс широко открыл удивленные глаза. Он попытался было что-то сказать, но не смог и ничком рухнул на пол. Звук падения мертвого тела показался убийце отвратительным.
      Но прежде чем Войддинг успел встать из-за стола, вошел одетый в штатское Тед Мелфорд и склонился над телом. Он перевернул Макса, пощупал пульс и спокойно заметил:
      - Вы его прикончили, Мэл.
      - Это он хотел меня застрелить!
      - Из чего?
      - Как это?
      - Я забрал у него револьвер внизу, когда мы только встретились.
      - Зачем же Макс полез за пазуху?
      Мелфорд расстегнул пиджак Моски и вытащил из внутреннего кармана газету "Чикаго трибюн".
      - Я думаю, просто-напросто хотел показать вам газету.
      Мэл удивленно взял из рук полицейского номер "Чикаго трибюн".
      - Откуда ж я мог знать... Газета десятидневной давности... С чего он взял, будто мне это интересно?..
      - Понятия не имею.
      Войддинг быстро просмотрел несколько страниц, пока не наткнулся на заметку, отчеркнутую красным карандашом.
      - "Чикаго. Двадцать седьмое мая, - стал он читать вслух. - Неудачная попытка налета. Вчера два гангстера, хорошо известных полицейским службам, Сэм Мервейн из Сент-Луиса и Тони Альтамиро из Пасадены, попытались напасть на фургон, перевозивший зарплату рабочих завода "Крэкет". Но полиция получила предупреждение, и, когда бандиты приказали шоферу остановиться, их ждал неприятный сюрприз - из фургона выскочили полицейские с автоматами. Впрочем, долго удивляться налетчикам не пришлось - оба они были застрелены на месте".
      Мэл посмотрел на Теда.
      - Что это значит? Вы же ездили за ними в Мелвин Рок тридцатого числа...
      Прежде чем ответить, Мелфорд сунул в карман пистолет Войддинга.
      - Это значит, Мэл, что я и в глаза не видел ни Сэма, ни Тони.
      - Но вы же говорили...
      - В ваших кругах обычно не слишком доверяют словам. Так ведь?
      - Сволочь! А Берт?
      - Его, как мы и договаривались, я забрал в Мелвин Рок.
      - Так где же он?
      - В Лэкморе... это небольшой лесок на севере от города.
      - В лесочке на... - ошарашенно повторил Войддинг. - Но что он там делает, черт возьми?!
      - Крепко спит, Мэл.
      - Вы хотите сказать, что вы его...
      Тед невесело рассмеялся.
      - Видали б вы физиономию своего брата, Мэл, когда я сказал ему, что девушка, которую он нарочно задавил год назад, моя дочь. Берт не был настоящим мужчиной, Войддинг... нет, жалкий трус и убийца. Я заставил его вылезти из машины и копать. Ваш брат послушно вырыл себе могилу, ползал на коленях и умолял. Мне стало так противно, что я застрелил его без всяких угрызений совести.
      - Подлец! А потом разыграли комедию, убеждая нас в злобе и тщеславии Берта!
      - Отличное прикрытие! Оно помогло мне без хлопот убить Сирвела.
      - Так это вы его...
      - Ловко задумано, а? Особенно с судьей. Только вы могли поверить в его предательство... И все получилось замечательно: Сирвел прикончил судью, а Берт - Сирвела. Безукоризненно. Комар носа не подточит. С остальными было посложнее...
      - С остальными?
      - Я очень любил старого Джорджа Росли. Тонала избил его до смерти... Пришлось разделаться с Тоналой.
      - Вы?!
      - Ну да, а вам внушил подозрения, будто это сделал Макс. И лишь наивный простачок вроде О'Мэхори может подумать, будто это он отправил на тот свет Уингфилда.
      - Опять ваша работа?
      - Разумеется. Уингфилд омерзительно обошелся с молодой женщиной, которую я бесконечно уважаю, - Морин О'Мэхори.
      - Значит, вы нарочно при Максе обвинили Чака в убийстве Пэ-Пэ?
      - Естественно. Я достаточно хорошо знал обоих и не сомневался в исходе.
      - А у Моски вы отобрали внизу револьвер, рассчитывая, что я не доверяю ему и выстрелю первым?
      - Разве я не настроил вас на этот лад?
      - Мелфорд, вы последняя сволочь!
      - Забавно - по обе стороны баррикад ко мне питают одинаковые чувства. Но, как бы то ни было, а ваша банда уничтожена, Войддинг.
      - Остается только убить меня.
      - Может, это и не понадобится...
      - А?
      - Но уж Стоктон-то вам придется покинуть немедленно, иначе я позвоню О'Мэхори, и он вас арестует. Преднамеренное убийство попахивает электрическим стулом, Мэл.
      Войддинг пристально посмотрел на Теда:
      - Сколько?
      - Десять тысяч.
      - Это все, что у меня есть.
      - В первую очередь у вас нет выбора, старина. Добавлю еще, что мне нужна ваша коллекция бабочек для стоктонского музея.
      Немного поколебавшись, Войддинг кивнул.
      - На кой черт мне теперь бабочки...
      Он подошел к сейфу, выгреб оттуда все деньги и швырнул Мелфорду. Тот меланхолично сунул их в карман.
      - А дальше что?
      - Напишите записку, что в возмещение ущерба вы дарите свою коллекцию городу.
      - Ладно. - Он подписал бумагу и неуверенно проговорил: - Раз уж вы взяли на себя руководство...
      - Мы уезжаем.
      - Куда?
      - А куда хотите. Мелвин Рок подойдет?
      - Вполне.
      Когда О'Мэхори явился в мэрию требовать объяснений у Кэмдена, ему сообщили, что тот заседает с муниципальным советом. Но такого темпераментного парня, как наш ирландец, подобная мелочь остановить не могла. Без лишних церемоний он распахнул дверь кабинета мэра и вошел. Все удивленно обернулись.
      - Господин мэр, я должен незамедлительно сообщить вам об одной странности, касающейся Теда Мелфорда... Вопреки тому, что мы все думали, он отнюдь не пьяница!
      О'Мэхори рассказал о сцене, происшедшей в баре Флойда Шерпо.
      - А мэр Стоктона, как мне сказали, обо всем этом знал, - подвел он итог.
      Теренс окинул советников взглядом.
      - Это правда.
      Первый помощник мэра вскочил на ноги.
      - Не кажется ли вам, что пришло время объясниться, Кэмден?
      - Что ж, сейчас я вам все объясню, а потом подпишу прошение об отставке, поскольку несу всю полноту ответственности за решение, принятое мною без вашего ведома, джентльмены. Однако прежде всего хочу заявить, что даже при огромном уважении к занимаемому мной посту отставка будет для меня не так уж тягостна, ибо я имею честь уйти вместе с таким человеком, как Тед Мелфорд.
      Пат О'Мэхори опустился на предложенный ему стул, раздумывая, уж не вел ли он себя, как последний болван...
      - Все вы знаете, господа, каким человеком был Тед Мелфорд до того, как прикинулся тем, за что вы его принимали в последнее время.
      Советники смущенно переглянулись.
      - Тед боролся с Войддингом и его бандой, но наши законы таковы, что с мерзавцами, которых поддерживают судьи и адвокаты, собаку съевшие на юридических тонкостях, практически невозможно ничего поделать. Тед все же ужасно мешал Войддингу, и тот решил его проучить. Он вызвал из Огайо своего брата Берта, и этот последний намеренно (хотя нам и не удалось это доказать) задавил Лилиан Мелфорд, а потом вернулся в свой штат. На следующий день после этого гнусного преступления Тед пришел ко мне и сказал: "Теренс, нам ни за что не справиться с негодяями законным путем. Их можно уничтожить только изнутри. Я готов потерять все: дружбу, уважение, доверие жены и даже честь, лишь бы вылечить Стоктон от этой проказы... Никто, кроме вас и моего однополчанина Флойда Шерпо, ни о чем не узнает... Прошу вас сохранить тайну". Как вы догадываетесь, я пытался отговорить Теда от этой затеи, но он любил Стоктон больше всего на свете... А в благодарность каждый житель этого города, поверив, будто Мелфорд продался Войддингу, считал его последней дрянью! С помощью Флойда Тед изображал пьяницу, а сам, пока все думали, будто он накачивается виски в отдельной комнате, выходил с черного хода и боролся с гангстерами.
      - А что вы подразумеваете под словом "боролся", Теренс? - спросил первый помощник.
      - Тед сражался с бандитами их собственным оружием. Джимми Тонала убил Джорджа Росли, а мы ничего не могли доказать. Тед Мелфорд застрелил Джимми Тоналу...
      Это заявление глубоко потрясло слушателей.
      - Но он же совершил убийство! - воскликнул Билл.
      - А как вы назовете способ, которым Тонала избавился от Росли? Тед Мелфорд прикончил также Эла Сирвела, убийцу судьи Хэппингтона, и Брайана Уингфилда, собиравшегося добить лейтенанта О'Мэхори, - благо тот сам полез в капкан. Кстати, Пат, я хочу, чтобы вы знали: Тед усадил вас в тюрьму исключительно предосторожности ради. Он знал, что Мэл Войддинг жаждет вашей крови... По-моему, в тот день Мелфорд дважды спас вам жизнь.
      Какое-то время все молчали, наконец кто-то из советников возмущенно заметил:
      - Все, что вы нам тут рассказываете, Тед, при большом желании можно понять и даже оправдать... Однако же Мелфорд брал у Войддинга деньги?
      Мэр вытащил из кармана небольшой блокнотик.
      - С тех пор как Тед вступил в контакт с Войддингом и его бандой, он получил ровно семь тысяч триста пятьдесят долларов.
      - Откуда вы знаете?
      - Я сам переслал эти деньги в полицейский сиротский приют.
      Мелфорд и Войддинг отъехали уже довольно далеко от города, как вдруг бывший полицейский свернул направо, на еле заметную тропинку.
      - Что на вас нашло? - забеспокоился бандит.
      - Мэл... вы когда-нибудь думали, что должна была чувствовать моя девочка, увидев, как на нее летит машина вашего братца?
      - Я не понимаю, о чем вы...
      - Напротив, отлично понимаете, Мэл, поскольку это вы приказали убить ни в чем не повинного ребенка...
      - И что дальше? Я ведь вам заплатил, разве нет?
      - Недостаточно, Мэл, недостаточно.
      - И что это значит?
      Тед остановил машину.
      - Вылезайте!
      - Что?
      - Вылезайте!
      - Но...
      Мелфорд выхватил пистолет.
      - Вы так хотите умереть у меня в машине?
      Дрожа от злобы и страха, Войддинг выбрался из автомобиля.
      - А что теперь?
      - Я хочу, чтобы вы на собственной шкуре испытали такой же ужас, как и Лилиан... А ну, встаньте перед машиной!
      - Вы с ума сошли?
      Однако Войддинг послушался, не веря, что Мелфорд отважится исполнить угрозу. Но Мелфорд отважился.
      И началась кошмарная игра. Войддинг в полной панике метался во все стороны, а машина неумолимо следовала за ним - Тед не случайно выбрал очень ровное место. Теперь он мог преследовать истинного убийцу дочери, куда бы тот ни побежал - направо, налево, прямо... Каждый раз, чувствуя, что Войддинг сейчас упадет, Мелфорд тормозил и останавливал машину в нескольких сантиметрах от задыхающегося, сломленного человека.
      - Тед... пожалейте... Тед...
      - А вы пожалели Лилиан? А ну, встать! Не то раздавлю, как мокрицу!
      И Войддинг продолжал метаться перед колесами машины мстителя, пытаясь убежать от смерти и не веря, что это возможно.
      В очередной раз свалившись на землю, Мэл вдруг почувствовал, как в ребра с левой стороны что-то вдавилось. Он сунул мокрую, дрожащую руку под куртку и нащупал маленький револьвер, который незаметно для Мелфорда достал из сейфа. Надежда прибавила гангстеру сил. Он встал на ноги и сломя голову помчался вперед, думая выиграть немного времени и обернуться. Наконец, решив, что время пришло, он резко повернулся лицом к мчащейся на него машине и выпустил весь магазин в ветровое стекло. При виде залитого кровью лица Теда бандит разразился безумным смехом машина пролетела еще семь-восемь метров. Вцепившись в руль, Мелфорд, которого заставляла жить лишь сила ненависти, развернулся и покончил с врагом. Перед смертью у бывшего полицейского еще хватило сил вырвать из записной книжки листок бумаги и что-то нацарапать...
      Никто не осмеливался нарушить глубокую тишину, наступившую после рассказа мэра. В конце концов Билл, поскольку он больше других любил поговорить, прервал всеобщее молчание:
      - Теренс... Мы все ошиблись в Мелфорде... Он поступил, как мужчина. Но вы подумали, что нам с ним делать, когда он выполнит свою страшную задачу?
      Звонок телефона сейчас показался всем неуместным, но мэр снял трубку.
      - Теренс Кэмден слушает...
      Окружающие заметили, как страшно побледнел мэр. По его старым, морщинистым щекам потекли слезы, но Теренс даже не пытался их унять. Повесив трубку, он медленно обвел советников взглядом.
      - Вам не придется ломать голову над будущим Теда Мелфорда, - сурово проговорил Кэмден. - Он умер. Теда только что нашли рядом с трупом Мэла Войддинга. Похоже, Мелфорд казнил главаря банды точно так же, как была убита его дочь. На теле моего друга обнаружили записку - он еще нашел в себе силы писать! Правда, всего несколько слов: "Миссия окончена, Тер..."
      В наступившем гробовом молчании послышался странный звук. Все обернулись, посмотрели на капитана О'Мэхори и пооткрывали рты от удивления: верзила ирландец плакал.