- Короче, если я вас правильно понял, мистер Риз, ни мисс Мак-Картри, ни мистер Мак-Дугал преступления не совершали? Зато кто-то другой, узнав либо о вражде, возникшей между жертвой и обманутым мужем, либо о ссоре О'Флинна с мисс Мак-Картри, воспользовался случаем свести с математиком личные счеты и свалить вину на кого-то еще?.. Но тогда возникает новый вопрос: кто так люто ненавидел Патрика О'Флинна?
      - Никто.
      - А, вы все же это признаете?
      - И тем более охотно, господин суперинтендант, что почти не сомневаюсь: тут произошла ошибка.
      - Ошибка? Что вы имеете в виду?
      - На О'Флинне был темный халат, очень похожий на платье мисс Мак-Картри... Ночью убийца вполне мог их перепутать, тем более что наверняка трусил... Вероятно, он сам заметил ошибку, но слишком поздно. Иными словами, на жизнь ирландца никто не покушался и застрелили его просто по недоразумению. Такой вывод подсказывает элементарная логика.
      - Не совсем так, мистер Риз! Не представляю, кто мог страстно желать смерти мисс Мак-Картри, кроме того же О'Флинна, с которым у нее произошло серьезное столкновение, или опять-таки мистера Мак-Дугала, опасавшегося, что ее пребывание в колледже может обернуться для него финансовым крахом.
      - Нет, господин суперинтендант, есть еще и третье лицо... Убийца Нормана Фуллертона. Вчера вечером мисс Мак-Картри имела неосторожность публично заявить, что знает его и приехала в Пембертон искать доказательства.
      Как только Каллендера достигла весть, что Иможен Мак-Картри опять замешана в историю с убийством, все общество охватило глубокое волнение. Возмущенная бакалейщица Элизабет Мак-Грю громко вопрошала, чего ждет правительство Ее Величества и почему до сих пор не угомонило проклятую бабу? Подруги и неизменные покупательницы - миссис Плери, Фрэйзер и Шарп горячо поддержали мнение Элизабет, но Уильям Мак-Грю с отвагой, несколько поразившей кумушек, не колеблясь заявил, что считает Иможен выдающейся личностью и был бы счастлив и горд принять ее в семью. Уязвленная миссис Мак-Грю вообразила, будто муж публично признался, что предпочитает ей мисс Мак-Картри. Какая горькая обида для порядочной женщины, ни разу не изменявшей супружескому долгу (не считая, конечно, романа с торговцем бисквитами из Абердина, но это старая история и никто о ней даже не подозревает)! А Уильям Мак-Грю, нимало не беспокоясь о задетом самолюбии жены, воспользовался случаем удрать в кабачок Теда Булита, еще одного преданного друга Иможен.
      Как только Мак-Грю переступил порог "Гордого Горца", его окликнул Булит:
      - Вы уже в курсе, Уильям?
      - Конечно, Тед. Именно потому и пришел. По-моему, такую новость надо обмыть.
      - В самую точку, Уильям! Более того, я как раз придумываю новый коктейль и хочу назвать его "Иможен". Как вам нравится треть джина, треть рому, а вот насчет последней трети я еще окончательно не решил...
      К стойке подошла с подносом вымытых бокалов и кружек миссис Булит.
      - А почему бы вам не добавить крысиного аду, Тед? - предложила она.
      Миссис Булит ненавидела Иможен, об этом знал весь город, но все слышали также, что муж не раз пребольно колотил ее в тщетной надежде заставить относиться к мисс Мак-Картри с большей симпатией. Рачительный хозяин, Булит подождал, пока жена поставит поднос на стойку, и лишь потом принялся ее воспитывать.
      - Маргарет! Сколько раз я запрещал вам вмешиваться в мои разговоры?
      - Жена я вам или нет, мистер Булит?
      - Увы, да!
      - А в таком случае вы не должны ничего от меня скрывать и я имею полное право совать нос куда вздумается!
      - Верно, Маргарет, но и я, следуя правилам и традициям нашей доброй старой Шотландии, имею полное право полировать вам шкуру, когда взбредет в голову или в наказание за дерзость! И в настоящий момент честь требует от меня примерно высечь вас за оскорбление, нанесенное мужу и, что еще больше отягчает вашу вину, мисс Мак-Картри, гордости всех порядочных людей Каллендера!
      - И пьяниц!
      Не к добру вырвалось это у Маргарет! И очень скоро во всех домах по соседству с "Гордым Горцем" хозяйки, прекратив варить обед, навострили уши. "Опять Тед лупит бедолагу Маргарет", - говорили одни с веселым любопытством, другие - с жалостью.
      А преподобный Хекверсон, узнав новость, побежал в церковь молить Всевышнего остановить упорствующую во грехе мисс Мак-Картри и не дать ее душе погибнуть безвозвратно.
      Доктору Элскотту о событии рассказал пациент, но он лишь философски пожал плечами.
      - Иможен Мак-Картри ничто не исправит, кроме могилы... да и то, честно говоря, вряд ли. По-моему, если ее впустят в рай, она и там сумеет вести себя отвратительно и даже у Всевышнего не хватит терпения выдерживать ее фокусы... да еще целую вечность! Готов спорить, эта особа и там ухитрится создать осложнения!
      Миссис Элрой только вздохнула. Иможен и в старости оставалась для своей няни младенцем, и та в какой-то мере винила во всех ее выходках себя.
      Однако самый большой успех, несомненно, выпал на долю Арчибальда Мак-Клостоу. Вернувшись домой из Пембертона, где он оставил констебля Тайлера, сержант решил заглянуть в "Гордого Горца" и пропустить стаканчик за долгие часы в колледже его истомила жажда. Всеобщее внимание так льстило самолюбию Мак-Клостоу, что сначала он сделал вид, будто не скажет ни слова. Не сомневаясь, что после того как он сообщит такие потрясающие новости, Тед не осмелится требовать денег, Арчибальд молча пил одну рюмку за другой. Наконец упорное молчание Мак-Клостоу вывело кабатчика из терпения.
      - Ну, сержант, по слухам, наша Иможен снова стала сама собой? дрожащим от восторга голосом спросил он.
      Мак-Клостоу допил до последней капли и, поставив рюмку на стойку, тихонько подтолкнул к Булиту. Тот снова налил виски. Арчибальд блаженно вздохнул. Теперь можно и удовлетворить всеобщее любопытство! Не зная о разговоре суперинтенданта с Ризом, он полагал, что расследование закончено.
      - Вашей Иможен, мистер Булит, недолго осталось отравлять жизнь порядочным людям!
      Торжественное заявление сержанта обрушилось на кабачок, как чума. Будь Мак-Клостоу поумнее, он бы заметил на лицах окружающих явное неодобрение и придержал язык, но, думая только о собственных счетах с ненавистной воительницей, сержант выложил все, что переполняло его душу:
      - И давно пора! Сколько лет она не дает Каллендеру покоя! Нам и так слишком долго затыкали рот, позволяя этой ведьме убивать ближних сколько вздумается! А знаете, почему нам не давали вмешиваться, мистер Булит?
      - Да потому, черт возьми, что мисс Мак-Картри ни в чем не виновата, а правосудие у нас есть, хотя некоторые его слуги напрочь не способны выполнять свои обязанности!
      Слепое ожесточение помешало Арчибальду обдумать слова кабатчика.
      - Нет, потому что она всегда чертовски ловко изворачивалась и умело прикидывалась невинной овечкой! Но на сей раз ей крышка! Человек, которому накануне вечером мисс Мак-Картри прилюдно угрожала расправой, застрелен из ее же револьвера!.. Ну, что скажете?
      Тед пристально посмотрел Мак-Клостоу в глаза.
      - Скажу, что мне противно смотреть, с каким ожесточением полицейский преследует Дочь Гор! - отчеканил он. - И еще, сержант, скажу, что Иможен Мак-Картри - гордость Каллендера и благодаря ей мы поколотили доунских "Бульдозеров"! Могу добавить, что только дураки, неудачники и завистники в нашем городе ополчились против нее!
      Грубость выпада на мгновение парализовала Мак-Клостоу. Наконец, оправившись от потрясения, он встал и, приблизив к кабатчику побагровевшее от злости лицо, рявкнул:
      - Сообщник! Вот кто вы такой! Я закрою ваше заведение, Тед Булит, как угрозу общественному здоровью! А ваше виски так разбавлено, что его не станет пить даже трехлетний малыш!
      За спиной сержанта поднялся угрожающий ропот, и кто-то из посетителей громко проговорил:
      - Это недоразумение ругает виски и еще смеет называть себя шотландцем! Да откуда, черт возьми, к нам принесло такого наглеца!
      Сержант так резко обернулся, будто в ягодицу ему вонзили булавку.
      - Кто это сказал? Пусть сейчас же признается, подлый трус, и я вколочу ему эти слова обратно в глотку!
      - Прошу вас не устраивать скандал в моем кафе, мистер Мак-Клостоу, холодно бросил Тед. - Иначе я позову полицию и попрошу выставить вас вон!
      - Полицию? Ну вы даете! Полиция - это я и есть!
      Тед широким жестом обвел зал.
      - В крайнем случае присутствующие здесь джентльмены засвидетельствуют, что вы вели себя совершенно не подобающим полицейскому образом, если, конечно, он не пьян...
      - Значит, по-вашему, я пьян?
      - Вы уже выпили семь рюмок виски...
      - Ну и что?
      - Ничего, просто вы должны мне семнадцать шиллингов и девять пенсов!
      Еще долго после этого все, кто сталкивался в тот день с сержантом Мак-Клостоу, ломали голову, на что он намекает, обвиняя мисс Мак-Картри в мошенничестве, и почему клянется отречься от собственного имени, если не заставит дочь капитана вернуть ему семнадцать шиллингов и девять пенсов. Томительные часы одинокого бдения ничуть не укротили ярость Арчибальда даже к вечеру, когда он поехал в Пембертон сменить на дежурстве Тайлера, суперинтендант опасался нового убийства. Мак-Клостоу думал иначе, но очень надеялся, что мисс Мак-Картри совершит еще одно покушение. Арчибальд твердо решил не спускать с нее глаз и застукать с поличным. Для начала он устроит ненавистной врагине трепку, какой она еще не видывала за всю свою собачью жизнь, а потом за шиворот притащит в тюрьму Каллендера, где и предложит Теду Булиту навестить любимую подружку. Какое восхитительное мщение!
      Эндрю Копланд вернулся в Перт. Мак-Дугал, подобно кораблю, обреченному затонуть посреди Атлантического океана без всякой надежды на помощь, проникся той удивительной суровостью, что свойственна лишь тем, кто твердо знает, как близок их смертный час. Директор нисколько не сомневался, что и он сам, и его счет в банке безвозвратно погибнут вместе с репутацией Пембертона. Уже и суперинтендант не скрывал, что не испытывает особого желания держать сына в доме, где, судя по всему, преподает один из учеников Томаса де Квинси*. Кроме того, кошмарное обращение мисс Мак-Картри с Элисон Кайл почти не оставляло надежды, что магнат джема и король линолеума не заберут детей из колледжа, где с ними так непростительно грубы. Стараясь смягчить удар, Мак-Дугал предупредил Джерри и Элисон, что хочет поговорить с ними после ужина.
      ______________
      * Английский писатель, предшественник декадентства, известный своими скандальными воззрениями. - Примеч. перев.
      Но у обоих молодых людей тоже было далеко не спокойно на душе. Мисс Флора Притчел проговорилась, что на собрании преподавателей их недоброжелательница мисс Мак-Картри требовала отчисления. Поэтому, когда им передали приглашение директора, ни юная Элисон, ни ее возлюбленный не сомневались ни секунды, что Мак-Дугал хочет отправить их домой. И молодые люди уныло бродили вдвоем по бесконечным коридорам Пембертона. Джерри терзала не только перспектива скорого отъезда, но и другие, столь же неприятные чувства. Поэтому молодой человек пребывал в очень скверном настроении. Наконец он остановился и скрестил на груди руки.
      - Подумать только, я так хорошо все придумал на воскресенье! И угораздило же нас влипнуть в историю!
      Элисон безуспешно пыталась сохранить невозмутимость.
      - Вы... ведь не пойдете гулять с другой? - робко спросила она.
      - Пока не знаю!
      - О Джерри...
      В голосе девочки звучало такое отчаяние, что юный Лим тут же обнял ее и стал утешать.
      - Я тоже никуда не пойду и составлю вам компанию.
      - Правда?
      - Клянусь вам, но впредь постарайтесь не охать, увидев, что кто-то обнимается!
      - Дайте слово, что любите меня одну, Джерри!
      - Да что это с вами?
      - В доме, где царит несправедливость, вполне могли украсть у меня и ваше сердце! Предупреждаю вас, Джерри, когда мы поженимся...
      Но юноша перебил ее.
      - Пока мы еще не женаты, darling... - с самым зловещим видом заметил он. - Если нас выставят отсюда, папочка отправит меня в Сент-Эндрюс, и можно не сомневаться, что ваши родители тут же пристроят вас под опеку тетушки, в Глазго...
      - Это было бы ужасно, Джерри...
      - Еще бы нет! - с чувством подтвердил молодой человек. - Потому что мы не сможем встречаться, а если я не буду вас видеть, Элисон, то со временем забуду... Разлука разобьет мне сердце, но я не смогу долго любить девушку, которую больше никогда не увижу...
      - А вот я буду любить вас вечно, Джерри... Нет, никак нельзя допускать, чтобы нас выгнали отсюда!
      - Теперь это от нас больше не зависит, darling...
      - Очень даже зависит, если с умом взяться за дело...
      - Что вы имеете в виду?
      - Я готова забыть о пощечине и идти умолять мисс Мак-Картри не настаивать на отчислении.
      - Вряд ли вы чего-нибудь добьетесь, Элисон...
      - Ну, если меня постигнет неудача, попробуете вы!
      - Неужели вы хотите заставить меня извиняться, после того как она совершенно бессовестным и неожиданным ударом подбила мне глаз, да так, что он теперь почти не открывается?
      - Вам придется сделать даже больше, Джерри... Я настолько доверяю вам, что разрешаю охмурить эту Мак-Картри!
      - Мне? Мне - любезничать со здоровенной старой козой? Но, Господи Боже, каким же, по-вашему, образом я мог бы заставить ее влюбиться?
      - Самое время попробовать "систему" Чарли Бойера! Не вы ли хвастались, будто изучили ее до тонкостей? Ну-ка, как там? Пристальный взгляд и нежное, похожее на воркование голубя, покашливание... Или вы не особенно уверены в себе?
      - О, об этом можете не беспокоиться! Но вдруг уродине взбредет в голову кинуться мне на шею?
      - Не бойтесь! Я буду рядом!
      - Ну да? И вы воображаете, будто я смогу обольщать другую женщину у вас на глазах?
      - Я подожду вас за дверью... Ну, идемте?
      - Да, но имейте в виду: что бы ни случилось, за все отвечаете вы!
      Взявшись за руки, они пошли к преподавательскому коттеджу, но, прежде чем успели добраться до дома, Элисон вдруг замерла.
      - Ой, Джерри, и как я раньше не подумала! Ведь работать в воскресенье велел мне О'Флинн! А его убили!
      - Ну и что?
      - А то, что, раз математик умер, наказание не считается! Там, где он теперь, бедняге, должно быть, все равно, пойду я гулять в воскресенье или нет, верно?
      Джерри окинул девушку суровым взглядом.
      - И вы посмеете ослушаться мертвого? Захотели, чтобы он являлся вам по ночам и укорял за непослушание?
      - О'Флинн был ирландцем!
      - Ну, уж как-нибудь шотландские привидения потеснятся и дадут ему местечко!
      Констебль Сэмюель Тайлер сказал молодым людям, что Иможен сидит одна в маленькой читальне.
      Шотландка нарочно ушла подальше от коллег - ей хотелось подумать. Может, разоблачения Оуэна Риза и спасли ее от следственной тюрьмы, но тем реальнее сейчас выглядела перспектива угодить в морг. А кроме того, Иможен терзали угрызения совести. Шотландка с раскаянием думала, что О'Флинна убили вместо нее, и только из-за дурацкой болтовни за ужином. И зачем понадобилось хвастаться, будто она знает убийцу Фуллертона? Но так или иначе, а теперь у мисс Мак-Картри больше не осталось никаких иллюзий: преступник и в самом деле тут, в Пембертоне, и постарается как можно скорее исправить ошибку, отправив ее следом за ирландцем. Впервые в жизни Иможен усомнилась, так ли уж она проницательна, как ей нравилось думать?
      У шотландки настолько разошлись нервы, что, услышав, как открывается дверь, она подскочила в кресле и чуть не закричала. Однако, узнав Элисон Кайл, мисс Мак-Картри быстро успокоилась - желание оставаться для всех "несгибаемой Иможен" взяло верх над остальными чувствами. А девушка, ничуть не догадываясь о том, что на уме у высокой шотландки, спросила:
      - Я не помешала вам, мисс?
      - Чего вы от меня хотите, мисс Кайл?
      - Сказать, что решила забыть о пощечине...
      - Вот как?
      - ...и не жаловаться папе...
      Иможен встала и приблизилась к девушке.
      - Послушайте, мисс Кайл, вы, похоже, вообразили, будто ваш папочка чуть ли не солнце на нашем небосводе? Как дочь вы совершенно правы. Но меня торговцы джемом не интересуют ни в малейшей мере. И, честно говоря, мы, потомки вождей древних кланов Горной страны, презираем шотландцев, унизившихся до торговли. Ну а теперь говорите, чем я могу вам помочь!
      Элисон, широко открыв глаза, взирала на мисс Мак-Картри. Неужели она и вправду такое чудовище? Только какая-нибудь коммунистка могла так пренебрежительно отзываться не только о знаменитом джеме, но и о самом Хэмише-Грегоре-Александре Кайле, с которым ни одно живое существо не может поддерживать простых человеческих отношений...
      - Ничем, мисс... ничем... Мне очень жаль... Простите...
      И девушка убежала к поджидавшему ее в коридоре юному Лиму.
      - Ну как?
      - Ох, Джерри!.. Теперь ваша очередь попробовать... Не хотелось бы вас обескураживать, но, по правде говоря, боюсь, у вас тоже ничего не выйдет. Она ужасна!
      - Не бойтесь, Элисон, я в полной боевой готовности! Ваша Мак-Картри ни за что не устоит!
      Но девушку все еще терзали сомнения.
      - Вы уверены?
      - Судите сами, darling!
      И Джерри, отступив на шаг, окинул Элисон таким страстным взглядом, что девушка затрепетала от счастья, а услышав нежное, тихое воркование, чуть не упала в обморок. Нет, подумала она, если эта Мак-Картри не ходячий айсберг, ее это не может не взволновать, а когда женщина взволнована - легче забывает о неприятном, будь она хоть сто раз профессор! И Элисон больше не сомневалась в успехе. Она упала в объятия Джерри в ту самую минуту, когда в коридоре появился Тайлер. Полицейский с умилением хлопнул Джерри по плечу, и тот живо отпрянул от девушки.
      - По-моему, тут не самое подходящее для этого место, - добродушно улыбаясь, заметил Сэмюель.
      - Сейчас я вам все объясню... - пробормотала сконфуженная Элисон.
      - Не стоит, мисс. Я не настолько стар, чтобы совсем забыть свою молодость...
      Мисс Кайл зарделась от смущения и, чтобы не отвечать, подтолкнула Лима к двери, за которой Иможен, раздумывая о будущем, начинала горько жалеть о тихом доме в Каллендере и спокойном кабинете в Адмиралтействе. Однако появление Джерри вновь вернуло ей хладнокровие.
      - Теперь вы, молодой человек, пришли уверять меня, будто нисколько не сердитесь, что я, может, и немного жестоко, напомнила вам о почтении к женщинам?
      Хитрюга Лим прикинулся взволнованным.
      - Мисс... я пришел поблагодарить вас...
      - Поблагодарить?
      - За то, что наставили меня на путь истинный...
      Глядя на раскаявшегося грешника, Иможен, больше привыкшая к баталиям, слегка растерялась.
      - Ну вот и хорошо... Вот и отлично... - пробормотала она. - Право же, не знаю, что еще тут можно добавить...
      - И потом, на вас сейчас действуют чары...
      Мисс Мак-Картри не поняла, что он имеет в виду. Поглядев на молодого человека, она заметила, что тот уставился на нее каким-то странным взглядом.
      - Что?
      Но Джерри, не сомневаясь в могуществе своей "системы", продолжал:
      - И это еще что! Скоро вы сами убедитесь...
      - А вы, случаем, не потешаетесь надо мной, молодой человек?
      - Расслабьтесь... не защищайтесь... Впрочем, сопротивление все равно не поможет...
      - Ничего не понимаю! Что за чушь вы несете? И вообще, я попрошу вас не смотреть на меня так, это просто нахальство!
      Джерри еще больше вытаращил глаза.
      - Вы растаяли... Я чувствую, что вы готовы сдаться...
      - Да вы спятили, что ли?
      Иможен хотела еще что-то сказать, но, услышав, что ее собеседник издал какой-то странный звук - то ли икнул, то ли захрипел, бросилась на помощь.
      - Вы больны, мой мальчик? Вам плохо?
      Однако "мальчик" снова издал тот же звук. Мисс Мак-Картри побежала к двери.
      - Я вижу, вам и вправду очень скверно! Сейчас позову врача!
      - Не стоит... - признался разочарованный Лим. - Номер не вышел...
      Иможен с удивлением поглядела на него.
      - Что не вышло?
      - Да этот чертов вздох!
      - А-а-а, так это рычание больного тигра было всего-навсего вздохом? А могу я узнать, какой в нем прок?
      - Ну, чтобы очаровывать женщин...
      Поняв, что собеседник не прикидывается, Иможен расхохоталась.
      - Ну да? Видать, у нового поколения очень своеобразные представления об ухаживании за женщиной! Так, значит, если я правильно поняла, вы хотели меня соблазнить?
      - Да.
      - Отвага младенца! Это у вас от наивности! Но, знаете, малыш, от души советую вам испробовать свои таланты на ком-нибудь другом, хотя бы из уважения к возрасту...
      - Ну, знаете, бывают просто замечательные бабушки!
      Мисс Мак-Картри обиделась.
      - Вы просто дурак! Убирайтесь отсюда!
      Расстроенный неудачей и униженный явным презрением Иможен, Джерри встал на дыбы.
      - Это вас мой отец уберет из колледжа!
      Шотландка налетела на юного Лима, как смерч. Ухватив его за руку, она с размаху влепила ему пощечину, а потом, открыв дверь, изо всех сил швырнула в коридор, так что парень на глазах у остолбеневшей от ужаса Элисон проехал на одной ноге к противоположной стене и, врезавшись в нее, упал подле девушки. Элисон склонилась над его распростертым на полу телом.
      - Джерри! О Джерри, darling! Что она с вами сделала?
      Лим открыл глаза и окинул подругу разочарованным взглядом.
      - Одно из двух: либо моя "система" подкачала, либо у этой женщины нет сердца...
      Мойра Мак-Дугал долго колебалась, прежде чем сообщить мужу об очередном подвиге Иможен, боясь еще больше его расстроить, но директор уже впал в такое состояние, когда человек может выслушать что угодно. Узнав, что Иможен чуть не до потери сознания уходила Джерри Лима, Кейт только вздохнул.
      - Порадуемся, что она его не убила!.. Сказали б вы этой женщине, Мойра, что она напрасно тратит кучу времени! Раз она явилась сюда уничтожить Пембертон, посоветуйте просто поджечь здание... Так будет гораздо быстрее!
      И, к неизъяснимому ужасу Мойры, некогда блестящий выпускник кембриджского Корпуса Кристи Кейт Мак-Дугал начал смеяться как одержимый. Супруга раздумывала, как прекратить этот приступ нездорового веселья, но внезапно в коридоре послышался громкий шум. Он и вернул Кейта на землю. Директор вскочил и вылетел за дверь: Элспет Уайтлоу порадовала его новым известием - из ее лаборатории стащили пузырек с сулемой, и ее там больше чем достаточно, чтобы отравить весь колледж!
      С этой минуты Пембертон, казалось, охватила волна безумия. Каждый из преподавателей внимательно смотрел, как ест или пьет другой, словно ожидая, что тот сейчас же упадет мертвым. Прежде чем сделать глоток, бокал долго обнюхивали, а еду жевали по крохам, не решаясь проглотить. Дермот Стюарт больше не отходил от Флоры Притчел ни на шаг и просил, чтобы она разрешила ему, как подопытному кролику, пробовать для нее еду и питье. Элспет Уайтлоу все время бормотала под нос, припоминая уголки, куда могла случайно положить флакон, но его так и не нашли. Гордон Бакстер поставил возле тарелки открытую бутылку молока, готовясь проглотить ее содержимое при первых же признаках рези в желудке. Испуганная Мойра вообще отказалась есть, а ее муж, наоборот, жадно глотал пищу в надежде, что яд избавит его от мучительного стыда, вот уже сутки не дававшего ему ни минуты покоя. Иможен старалась, чтобы ей накладывали еду в последнюю очередь - в отличие от других она точно знала, для кого убийца стащил сулему. Сказать, что шотландка относилась к этому спокойно, значило бы соврать, но в панику не впадала. Иможен хотела показать, что она - не чета этим жалким людям, по большей части не достойным чести родиться в Горной стране.
      Но больше всех перепугался, пожалуй, констебль Тайлер. Сэмюелю не терпелось поскорее смениться с дежурства и уступить место шефу - его мучил страх, что вот-вот совершится новое преступление и вся ответственность за начало следствия ляжет на него. Поэтому, увидев Арчибальда Мак-Клостоу и его взъерошенную бороду, констебль вздохнул с неизъяснимым облегчением. Первым делом он рассказал сержанту о краже яда. Тот молча выслушал и тут же успокоил подчиненного:
      - Сэм, старина, можете нисколько не волноваться! Не думаю, чтобы в моем присутствии убийца посмел продолжать свое грязное дело!
      - А вдруг, шеф?..
      - Да ничего не случится, уверяю вас! Преступник отлично отдает себе отчет, что я его знаю!
      Тайлер в полном обалдении воззрился на сержанта.
      - Вы знаете убийцу, шеф?
      - Не хуже, чем вас, Сэм!
      - Но кто же он такой, шеф?
      - А кто же еще, Сэм, как не это жуткое создание, вечно жаждущее крови ближних?
      - О, шеф! Вы все еще подозреваете мисс Иможен?
      - Вот именно, Сэм! Вас она может обмануть, но меня - никогда! И я уверен, что еще до ухода в отставку увижу и услышу, как мисс Мак-Картри приговаривают по меньшей мере к пожизненной каторге!
      В эту минуту Арчибальд походил на Калхаса, предрекающего грекам всевозможные беды, и даже его борода мстительно трепыхалась. На Тайлера все это произвело тягостное впечатление.
      - Я ни на секунду не спущу с нее глаз, Сэм, и при первом же подозрительном поползновении наброшусь, слегка придушу (просто чтобы малость успокоить нервы), надену наручники, суну в рот кляп и заставлю выложить всю правду!
      Но такую программу было куда проще изложить, чем выполнить. Когда Мак-Клостоу заглянул в столовую, Иможен уже ушла. К тому времени там оставалась лишь Флора Притчел и, разумеется, Дермот Стюарт, не отводивший от учительницы рисования влюбленного взора. Сержант очень вежливо спросил, где найти мисс Мак-Картри, на что ему довольно резко ответили, что понятия не имеют и вообще плевать хотели и на означенную особу и на все на свете. Арчибальд, которого несчастья, свалившиеся на него по милости Иможен, сделали особенно чувствительным, рассердился.
      - Может, я университетов не кончал, сэр, но, когда мне задают вопрос, все-таки стараюсь отвечать полюбезнее!
      Дермот, парень в глубине души совсем не злой и не грубый, немедленно подошел и пожал сержанту руку.
      - Простите, но рядом с ней время для меня всегда летит слишком быстро, поэтому я начинаю воспринимать всех остальных как приставал и подозревать, что все нарочно сговорились помешать мне по-настоящему насладиться таким счастьем!
      Флора издала очень приятный грудной смешок.
      - Не слушайте Дермота, сержант, - пропела она, - он всегда преувеличивает!
      Сержант заподозрил, что эта парочка решила поиздеваться над ним и нарочно ломает комедию. Однако полной уверенности Арчибальд не испытывал, поэтому сделать внушение не посмел и предпочел уйти из столовой. Узнав от слуги, что мисс Мак-Картри, кажется, гуляла в парке, он бросился туда.
      А Иможен в это время как раз возвращалась в дом. Она устала за день и хотела поскорее лечь спать. Но, свернув в коридор, она вдруг заметила, что ручка ее двери шевелится. Шотландка быстро отскочила в тень и благодаря этому маневру увидела Оуэна Риза, выходившего из ее комнаты. Все его поведение выдавало крайнее беспокойство. Иможен, не вмешиваясь, позволила учителю английского уйти. Будь это не Оуэн Риз, а кто-нибудь другой, ему бы пришлось объяснить, что он забыл в комнате мисс Мак-Картри, но Риз ей нравился. И шотландка знала, что ужасно огорчится, если выяснится, что у него темная душа. Она в свою очередь вошла в комнату. Закрыв дверь, Иможен внимательно огляделась, пытаясь угадать, зачем приходил Риз, потом осмотрела каждую вещь, припоминая, как они лежали раньше. Тщетно. Комната выглядела точно так же, как в тот момент, когда она уходила ужинать. Смирившись с поражением, шотландка оставила бесполезные поиски, но пообещала себе утром же спросить у Оуэна, что означают его тайные вторжения на чужую территорию. Забравшись в постель, мисс Мак-Картри хотела проглотить таблетки (в последние несколько лет она принимала легкое снотворное), но графин у изголовья оказался пустым. Иможен удивилась, поскольку сама наполнила его перед ужином, но встала и пошла за другим, стоявшим на туалетном столике. Но и там было пусто. Шотландка тут же снова подумала об Оуэне Ризе. Так вот зачем он приходил? Какое ребячество! Во всяком случае, если ее хотели помучить жаждой - просчитались, так как Иможен всегда заботливо хранила в запасе бутылку виски.
      Вот и теперь мисс Мак-Картри достала из чемодана бутылку "Блэк энд Уайт", улыбнулась ей, как старой подруге, и уже хотела жизнерадостно поднести горлышко к губам, но призадумалась: а что, если к виски подмешали яд? Иможен осторожно понюхала бутылку и, как ей показалось, почувствовала странный запах. Но, может, это обычная игра воображения? И тут мисс Мак-Картри внезапно поняла, зачем приходил Оуэн Риз. Угадав, что преступник попытается ее отравить, учитель английского предусмотрительно вылил воду из обоих графинов. Но о виски Риз не подозревал, в отличие от убийцы, который наверняка заметил бутылку, когда стащил револьвер. Только Элспет Уайтлоу могла быстро выяснить, отравлено виски или нет. Иможен накинула халат, сунула ноги в шлепанцы и с бутылкой в руке выскользнула в коридор. Мак-Клостоу, наблюдавший за ее дверью из укрытия, решил, что сейчас наконец поймает мисс Мак-Картри с поличным, и двинулся следом.
      Мисс Уайтлоу решала задачу по физике и еще не ложилась. Не испытывая особой симпатии к героине Каллендеpa, она встретила Иможен подозрительным взглядом. Однако, узнав, в чем дело, Элспет так и затрепетала от удовольствия - ничто ее не радовало больше, чем химические опыты. Выхватив у мисс Мак-Картри бутылку, она быстро побежала в лабораторию, но на пороге столкнулась с сержантом.
      - А вам-то что тут надо? Взбредет же в голову в такой поздний час стучаться к девушке! Может, вас мучают комплексы и вы надеетесь от них избавиться? Предупреждаю: я терпеть не могу бородатых! Да, потому что борода - ретроградна, негигиенична и выражает зверскую сущность! Или вы думали удовлетворить здесь самые низменные инстинкты? Впрочем, у вас поперек физиономии написано, что вы любитель клубнички... Наверняка не даете проходу маленьким девочкам, а? Противно смотреть! А теперь - убирайтесь с дороги!