Шарль Эксбрайя
      Наша Иможен
      Роман
      Перевод с французского М.Мальковой.
      Посвящается Эвелин и Рене Гесслер
      Ш.Э.
      Глава 1
      Злоключения любви
      Они шли, взявшись за руки и не говоря ни слова, в печали и недоумении от того, что мир (в лице родителей Дженет) противится их страсти нежной.
      Медленно влюбленные брели по берегу озера Веннахар, чьи прозрачные воды в то весеннее утро казались огромным световым пятном среди скал Троссакса гордости маленького городка Каллендера.
      Даром что шотландцы, Дженет и Ангус были романтиками, а потому верили, что не смогут жить друг без друга и даже смерть не так страшна, как вечная разлука. Они уселись на гниющий в траве ствол дерева и задумались о ближайшем будущем, которое явно не сулило ничего хорошего. Первой нарушила молчание девушка.
      - Ангус, о, Ангус... что с нами будет?.. - простонала она.
      У парня комок подступил к горлу. Он обхватил спутницу за плечи и нежно притянул к себе.
      - Не знаю, Дженет... но в одном я уверен: я люблю вас и никому не позволю нас разлучить.
      Дженет улыбнулась. Она была так молода, что еще верила в могущество слов и обещаний.
      - Лучше мне вообще не выходить замуж, чем стать женой другого, Ангус...
      Они помолчали - и каждый в эти минуты наслаждался утешительным сознанием того, что ему отвечают взаимностью.
      Дженет Лидберн была отнюдь не красавицей, зато от всего ее облика веяло свежестью и здоровьем. Круглое, чуть тронутое веснушками и обрамленное светлыми волосами личико дышало искренностью и простодушием. Как единственная дочь Кита и Флоры Лидберн - владельцев крупнейшей в Каллендере мясной лавки - Дженет с полным основанием слыла одной из самых завидных невест городка. Ей недавно исполнилось девятнадцать.
      Зато Ангус Кёмбре, высокий и сухощавый двадцатипятилетний парень с жестким и узким, как лезвие, лицом, понятия не имел, кто его родители. Вырос он в Перте, столице графства, в приюте для подкидышей, и там же освоил профессию механика, а закончив учебу, устроился к Ивену Стоу, державшему гараж и бензоколонку на окраине Каллендера, у дороги в Доун.
      - Прежде чем мы примем окончательное решение, Дженет, я попрошу хозяина сходить к вашему отцу.
      Девушка покачала головой.
      - Папа не станет слушать мистера Стоу... и, боюсь, вполне способен выставить его за дверь!
      - Ивен Стоу не позволит так с собой обращаться, не тот человек!
      - А что он может поделать? У себя дома каждый волен принимать или не принимать кого захочет, разве нет?
      Слова Дженет звучали настолько логично, что теперь и Кёмбре впал в ледяное отчаяние. Впереди замаячила тень смерти. Ангус лихорадочно сжал руку девушки.
      - Ах, Дженет, неужто я и в самом деле вас потеряю?
      Тяжкий вздох девушки мог бы смягчить и самое суровое отцовское сердце, но только не Кита Лидберна. Однако не прошло и нескольких минут, как Дженет вынырнула из пучины скорби.
      - Возможно, кое-кто и смог бы замолвить за нас словечко, - задумчиво прошептала она, - но надо еще упросить ее нам помочь...
      - Ее?
      - Иможен Мак-Картри.
      Имя знаменитой рыжеволосой воительницы словно выстрел прогремело в диких зарослях Троссакса.
      - Вы и вправду думаете, что ваш отец...
      - Мисс Мак-Картри - единственная, кого он боится!
      - Почему?
      - Не знаю, Ангус, как, впрочем, и того, почему половина Каллендера готова умереть за нее, а другая только и мечтает сжить со свету...
      - Но ваш отец, очевидно, принадлежит ко второй категории?
      - Врагам часто уступают там, где друзья получают отказ...
      - А с чего бы вдруг мисс Мак-Картри стала нам помогать?
      Девушка решительно выпрямилась.
      - Потому что я попрошу ее об этом.
      * * *
      Розмери Элрой из окна кухни с умилением наблюдала, как трудится в саду ее великовозрастная малышка, и в пятьдесят с лишним лет сохранившая все тот же неукротимый нрав, который в детстве заставлял ее решительно отвергать то традиционную ежеутреннюю овсянку, то воскресный хагги*. И Розмери со слезами на глазах вспоминала маленького красноволосого демона, не боявшегося затевать драки с мальчишками-сверстниками и при этом нередко разбивавшего их в пух и прах. Увы! Жизнь нисколько не смягчила Иможен Мак-Картри, и даже, вернувшись на родину пенсионеркой, она все еще рвалась в бой. В Каллендере, к величайшему огорчению старой няни, Иможен и боготворили, и ненавидели. Одни называли мисс Мак-Картри славой Горной страны и пошли бы за ней на край света, но другие считали ее позором Шотландии.
      ______________
      * Знаменитый шотландский пудинг. - Примеч. перев.
      Утомившись от садовых работ, мисс Мак-Картри вернулась в дом.
      - Розмери, я пойду наверх немного освежиться, - предупредила она, заглядывая на кухню.
      Миссис Элрой молча покачала головой, прекрасно зная, что ее протеже не только ополоснет холодной водой лицо, но и выпьет первый за день бокал виски, а до вечера за ним последует немало других. Розмери непрестанно беспокоилась, как бы Иможен не пошла по стопам отца, некогда занимавшего почетное место среди самых отпетых шотландских алкоголиков, и опасения старой няни, бесспорно, имели под собой почву, поскольку дочь капитана унаследовала-таки папины таланты.
      Удобно устроившись в кресле-качалке и предусмотрительно закрыв дверь на ключ, мисс Мак-Картри потягивала виски, но не успела и нескольких минут понаслаждаться заслуженным покоем, как дом потряс оглушительный вопль миссис Элрой. От неожиданности Иможен так сильно вздрогнула, что чуть не выронила бокал и, во избежание подобного несчастья, осушила его единым духом. Потом она прикрыла глаза, отдышалась и вышла на лестничную площадку узнать, с чего вдруг Розмери так варварски нарушила ее отдых. С годами миссис Элрой стали отказывать ноги, но легкие оставались по-прежнему мощными, поэтому, когда кто-нибудь приходил навестить ее подопечную, старуха останавливалась у нижней ступеньки лестницы и, не поднимаясь наверх, звала Иможен. Любой, кто слышал этот вопль, вообразил бы, что в детстве Розмери пасла на холмах стада и научилась перекрикивать свирепый ветер Горной страны.
      - В чем дело, Розмери? - в свою очередь рявкнула мисс Мак-Картри.
      - Тут с вами хочет поговорить одна девушка!
      - Девушка?
      - Дженет Лидберн!
      - У меня нет ничего общего с их семейкой!
      - Дженет уверяет, что это очень важно!
      - С Лидбернами не случается ничего интересного, и вообще сердце у мясника высохло, как какая-нибудь баранья кость, сто лет провалявшаяся на солнце!
      Наступила недолгая тишина. Наконец миссис Элрой, снова набрав полные легкие, возобновила оглушительный диалог.
      - А все-таки вам лучше бы спуститься, мисс!
      - Ну да?
      - Понимаете, малышка-то ведь плачет!
      При всей своей вспыльчивости Иможен была незлой женщиной, и слезы Дженет ее тронули. Она вихрем промчалась вниз по лестнице.
      - Что стряслось, Дженет? Вы потеряли кого-нибудь из близких?
      - Пока нет... - сквозь рыдания прошептала несчастная дочь мясника.
      И, не теряя времени даром, она с мольбой упала к ногам мисс Мак-Картри.
      - Спасите нас! Спасите нас! Только вы одна можете нам помочь!
      Романтическая скорбь гостьи слегка удивила Иможен, но она настолько привыкла чувствовать себя новым воплощением Марии Стюарт, что невольно проявила благородную сдержанность, восхитившую миссис Элрой и успокоившую просительницу.
      - Я вас слушаю, дитя мое, - просто и величественно проговорила рыжая шотландка, опускаясь в кресло.
      И Дженет без утайки рассказала об их с Ангусом Кёмбре несчастной любви, уверяя, что, по ее мнению, во всем Каллендере одна мисс Мак-Картри не побоится вступить в единоборство с ее устрашающим родителем. В ответ послышался знаменитый смех мисс Мак-Картри, грозный, как рокот боевых барабанов перед великими битвами древности и средневековья.
      - Послушайте, Дженет, я с большой симпатией отношусь к Ангусу Кёмбре, и, если не могу сказать того же про вас, то лишь потому, что вы дочь своего отца, о чем я искренне сожалею. Однако было бы несправедливо упрекать вас за происхождение. Это никак не зависело от вашей воли... А значит, вы непременно выйдете замуж за Ангуса, я беру это на себя.
      - Но... папа... - полунедоверчиво, полувосхищенно пробормотала Дженет.
      Иможен встала, взяла гостью за руку и, подведя к комоду, указала на фотографию в кожаной с металлическими заклепками рамке, с которой им улыбался ничем не примечательный мужчина в форме.
      - Это портрет моего отца, капитана Мак-Картри...
      Шотландка перевела взгляд на фавюру, вставленную в такую же рамку.
      - ...а это - Роберт Брюс накануне битвы при Баннокберне. Так вот, при этих двух героях, ни разу не слышавших от меня ни слова лжи и до сих пор не ведавших разочарования (ибо я уверена, что никогда не обманывала их надежд), принимаю на себя обязательство соединить вас узами брака с Ангусом Кёмбре.
      * * *
      Дженет, ни жива ни мертва, прижалась к стене в холле, пытаясь угадать, что творится в гостиной. К несчастью, долетавшие из-за двери громовые раскаты не позволяли питать никаких иллюзий насчет приема, оказанного Лидбернами мисс Мак-Картри и Ивену Стоу.
      Когда Дженет, открыв дверь на повелительный звонок Иможен, бросилась докладывать родителям, кто пришел к ним в гости, мясник чуть не выронил любимую пенковую трубку. Уже одно это привело его в бешенство.
      - И чего же от нас хотят эти двое? - буркнул он.
      - Я... я не знаю...
      Кит смерил дочь подозрительным взглядом.
      - Признайтесь-ка, Дженет, а это, случаем, не ваша очередная затея?
      Девушка страшно перепугалась.
      - Нет-нет!.. Уверяю вас, я не...
      - Ладно, пускай идут сюда!
      Кит повернулся к жене.
      - А вас, Флора, я прошу молчать, пока я сам не поинтересуюсь вашим мнением, что, впрочем, весьма маловероятно...
      - Хорошо, Кит, но, умоляю вас, не сердитесь!
      - Я буду сердиться ровно столько, сколько захочу!
      - Но подумайте о своем давлении!
      - Оно вас не касается. И зарубите себе на носу: я никому не позволю распоряжаться в моем доме!
      Обмен приветствиями между хозяевами дома и гостями, которым даже не предложили сесть, был предельно кратким. И Лидберн сразу расставил точки над i.
      - Терпеть не могу, чтобы меня беспокоили вечером, когда я отдыхаю после дневных забот, поэтому буду вам премного обязан, если вы изложите дело в самой сжатой форме. Ну, чем могу служить?
      Мисс Мак-Картри чуть не вскипела, но под суровым взглядом Стоу кое-как сдержала негодование, предоставив хозяину гаража спокойно рассказать о цели их визита.
      - Мисс Мак-Картри лишь из дружеской симпатии к Ангусу Кёмбре и вашей дочери, мистер Лидберн, согласилась сопровождать меня и помочь в этом деликатнейшем деле, - закончил Стоу.
      Кит с трудом верил собственным ушам. Неужели какой-то грязный механик и впрямь смеет официально просить у него руки Дженет? Мясника затрясло от ярости. Тем более, понимая, что при всей своей силе он рискует нарваться на очень крупные неприятности, если вздумает без околичностей выставить наглеца Стоу вон, Лидберн предпочел сорвать злобу на Иможен. Для начала он презрительно хмыкнул.
      - Что за странная мысль брать с собой мисс Мак-Картри, когда речь идет о деликатных, как вы сказали, вопросах?!
      Шотландка никак не могла молча стерпеть оскорбление. Решительно отодвинув спутника в сторону, она с угрожающим видом надвинулась на мясника.
      - Да где вы, по-вашему, находитесь? В конюшне, в стойле или в свинарнике?
      Пораженный по меньшей мере неожиданным вопросом, Кит уставился на гостью помутневшим взором.
      - Я вынужден напомнить, что вы сейчас у меня в доме! - наконец взяв себя в руки, рявкнул он.
      - Возможно, и так, мистер Лидберн, но прежде всего вы в Шотландии, где никто, кроме последних ублюдков, не ведет себя так, как вы!
      Ивен попытался сгладить углы.
      - Будьте благоразумны, мистер Лидберн!
      - Убирайтесь отсюда и вы тоже, да поживее!
      Флора, в свою очередь, попробовала урезонить супруга.
      - Умоляю вас, Кит...
      - Не лезьте не в свое дело, Флора!
      - Но ведь то, что касается моей дочери, затрагивает и меня, правда?
      - Ага, так вы, значит, принимаете их сторону?
      - Честное слово, Кит, я вовсе не...
      - Пока я жив, Дженет не выйдет замуж ни за кого, кроме человека, которого для нее выберу я сам!
      - Так не стесняйтесь, мистер Лидберн, умрите, - медовым голосом посоветовала мисс Мак-Картри. - А мы постараемся не слишком громко смеяться на ваших похоронах.
      Мясник бросил на нее убийственный взгляд, но почел за благо отыграться на хозяине гаража.
      - И передайте от меня этому бандиту Ангусу Кёмбре, что если я еще хоть раз увижу, как он толчется возле моей дочери, шею сверну!
      Стоу холодно поклонился.
      - Я сообщу ваш ответ Ангусу Кёмбре, мистер Лидберн. Тем не менее позволю себе предупредить вас, что, если вы тронете Ангуса Кёмбре, я сам отправлю вас в мир иной и сделаю это с огромным удовольствием. Спокойной ночи. Вы идете, мисс?
      Но дочь капитана не желала оставить поле боя, не сказав последнего слова.
      - А от себя, мистер Лидберн, могу заверить, что, если по вашей милости эти двое молодых людей, так трогательно любящих друг друга, решатся на какую-нибудь прискорбную крайность, я публично расскажу о вашем злодеянии и не оставлю вас в покое до самой смерти, которая, надеюсь, не заставит себя ждать. До свидания, мистер Лидберн. Чудесный вечерок, не правда ли?
      Как только гости вышли из комнаты, мясник поднес к губам бутылку виски и стал жадно пить прямо из горлышка. А в холле мисс Мак-Картри и Ивена Стоу поджидала Дженет. В ту минуту она больше всего напоминала только что выловленную из воды Офелию. Растроганная этим безмолвным отчаянием, Иможен попыталась утешить девушку, но та ее сразу остановила.
      - Бесполезно, мисс Мак-Картри... Я все слышала... Благодарю вас за то, что вы хотели нам помочь... и вас тоже, мистер Стоу... Теперь я точно знаю, что папа никогда не даст согласия... и мне остается только умереть...
      - Да ну, Дженет, не говорите глупостей!
      - Вряд ли мы еще увидимся, мисс Мак-Картри, но я счастлива, что познакомилась с вами...
      Решимость дочери мясника настолько испугала Иможен, что она заставила Дженет дать слово ничего не предпринимать, не повидавшись предварительно с Ангусом. Девушка обещала, но мисс Мак-Картри не очень-то поверила ее клятвам.
      Ночью после неудачного разговора с Лидберном мисс Мак-Картри почти не спала. Несмотря на оптимистические уверения Стоу, что в глубине души Дженет не замышляет ничего страшного, шотландку терзали самые зловещие предчувствия. Перед глазами у нее все еще стояло искаженное страданием лицо девушки, и дочь капитана не сомневалась, что та наверняка попытается наложить на себя руки. Вот только каким образом?
      Утром мисс Мак-Картри отправилась в гараж Ивена поговорить с Ангусом и нашла молодого человека очень подавленным. Шотландка попробовала хоть немного его взбодрить и потому ни словом не обмолвилась о собственных опасениях. Расспрашивая о свиданиях влюбленных, она узнала, что им было негде видеться, кроме как на берегу озера Веннахар, куда оба прибегали, улучив свободный часок. Мисс Мак-Картри тут же вспомнила, что перед уходом Дженет напомнила ей Офелию, и с трудом скрыла от Ангуса охватившую ее тревогу. С этой минуты Иможен больше не сомневалась, что девушка, следуя примеру шекспировской героини, бросится в воду.
      * * *
      Сержант Арчибальд Мак-Клостоу у себя в кабинете с трудом отходил после вчерашней умопомрачительной попойки. Нерасчесанная огненно-рыжая борода торчала во все стороны, китель так и остался не застегнутым, а сам Арчи меланхолически потягивал виски с единственной целью проверить, не изменился ли за ночь вкус национального напитка Горной страны. И вдруг покой кабинета нарушил оглушительный рев:
      - Ваше здоровье, Арчи!
      Сержант настолько не ожидал ничего подобного, что подавился виски и едва не помер на месте. Бедняга мучительно закашлялся, глаза его вылезли из орбит, а на губах выступила пена.
      - Вы что, не могли сначала постучать? - прокаркал он, немного отдышавшись.
      - Нет времени! Надо спасать Дженет Лидберн, Арчи!
      - От чего?
      - От смерти!
      - Да вы спятили!
      - Повежливее, Арчи! Идите за мной!
      - Куда?
      - На озеро Веннахар.
      - Всего-то? Еще в детстве мама советовала мне никогда не соглашаться, если женщина пригласит на загородную прогулку...
      Иможен рассердилась.
      - Вам крупно повезло, Арчибальд, что я не могу терять ни минуты! Иначе я бы вас научила должному обращению с истинной леди!
      - Попробуйте только, сударыня, и я тут же усажу вас под замок!
      - Так вы отказываетесь пойти со мной?
      - Отказываюсь.
      Иможен окинула полицейского ледяным взглядом.
      - И это ничтожество еще смеет называться шотландцем? Да неужели вы думаете, что хоть один настоящий сын Гор поленился бы оторвать задницу от кресла, когда сама Смерть бродит по Каллендеру в поисках невиннейшей из жертв? Сержант Мак-Клостоу, молите Бога, чтобы с Дженет Лидберн не случилось несчастья, а то вам точно придет конец!
      И, прежде чем Арчибальд опомнился от удивления, мисс Мак-Картри стремительно выбежала из кабинета.
      * * *
      На главной улице Каллендера Иможен столкнулась с констеблем Сэмюелем Тайлером, своим старым и испытанным другом.
      - Пойдемте скорее, Сэм!
      - Куда, мисс?
      - На озеро Веннахар.
      - Я бы с удовольствием, но вот дежурство...
      - Чепуха!
      - Ну, это по-вашему...
      Шотландка, отступив на шаг, с ног до головы оглядела высокую фигуру полисмена.
      - Сэм, неужели я почти полвека в вас ошибалась? Вы что же, способны позволить девушке умереть из-за ваших дурацких инструкций?
      - Ни в коем случае, мисс. А о ком вы говорите?
      - О Дженет Лидберн.
      Иможен в нескольких словах рассказала Сэмюелю Тайлеру о своих подозрениях и говорила так убедительно, что констебль в конце концов пришел к единственно возможному выводу: не поспешив на помощь малышке Лидберн, он куда больше погрешит против долга полицейского, чем если оставит в покое редких автомобилистов, выезжающих на улицу в этот ранний час. Тайлер реквизировал машину бакалейщика Мак-Грю, равно как и ее хозяина, и они уже втроем помчались в сторону Троссакса.
      * * *
      После двух часов тщетных ожиданий Мак-Грю начал подумывать, что его жена Элизабет уже наверняка вообразила, будто он навсегда сбежал от домашнего очага, а Сэм прикидывал, не слишком ли опрометчиво он поступил, поддавшись уговорам Иможен. Но та продолжала спокойно болтать с констеблем, хотя в душу ее тоже потихоньку закрадывалось сомнение в верности пессимистических прогнозов. Неожиданно послышался легкий шум, и все трое выглянули из укрытия: мимо, изо всех сил вертя педали велосипеда, вероятно, считавшегося чудом техники в начале века, проехала Дженет. Мисс Мак-Картри хотела окликнуть девушку, но не успела и рта раскрыть, как та исчезла из виду, и вскоре до наших спасателей донесся громкий всплеск. В едином порыве Иможен и Сэм поспешили к озеру. Обнаружить мисс Лидберн не составило им труда - Дженет, как верно почувствовала ее новая покровительница, и впрямь решила утопиться. Несмотря на преклонный возраст, Тайлер скинул китель и без колебаний прыгнул в холодную воду. Но девушка изо всех сил противилась помощи.
      - Оставьте меня! Я хочу умереть! - кричала она констеблю.
      - Видите ли, мисс, досадно только, что в таком случае вам придется прихватить с собой и меня, - возразил Сэм.
      Хладнокровие полицейского так поразило Дженет, что она перестала сопротивляться, и Тайлер уже без всяких осложнений доставил ее на берег, где их поджидала Иможен.
      - Дженет! Вы же мне обещали!
      - Я слишком несчастна! Лучше мне умереть, чем услышать, что Ангус навсегда покинул наши края! А он непременно уедет, слышите, мисс? Он уедет!
      Мисс Мак-Картри стоило немалых усилий успокоить девушку, а потом с помощью совершенно продрогшего в мокрой одежде Тайлера доставить несостоявшуюся утопленницу на дорогу в Каллендер, к машине Мак-Грю, который уже слегка недоумевал, куда они все подевались.
      * * *
      В мясной лавке, где он царил подобно кровавому языческому божку, Кит Лидберн любезничал с тремя покупательницами, а те, в полном восторге от его болтовни, глупо хихикали. Мисс Мак-Картри велела Тайлеру отнести драгоценную ношу на квартиру к Лидбернам, а сама пошла предупредить отца Дженет.
      Кит, артистически поигрывая ножом, отрезал кусочек филе для миссис Фрейзер, когда Иможен ворвалась в лавку и с порога возопила:
      - Ну что, довольны теперь, убийца?
      От неожиданности Лидберн подпрыгнул на месте и лишь чудом не отхватил ножом кончик пальца. Выражение лица мисс Мак-Картри окончательно повергло мясника в панику, и, прячась за спинами трех кумушек, он бросился к выходу, в то время как рыжая воительница шествовала к прилавку.
      - Вспомните, что я вам обещала, Кит Лидберн, бесчеловечный вы отец!
      Мясник ухитрился-таки выскользнуть из лавки, прежде чем до него добралась Иможен, и, не обращая внимания на густой поток машин, ринулся на проезжую часть. В результате ему пришлось проделать несколько весьма удивительных танцевальных па, то подпрыгивая на месте, то неожиданно отскакивая, то втягивая живот и филейную часть. Все эти прыжки, скачки и ужимки сопровождались яростной руганью и воплями водителей. Тренированное ухо несомненно уловило бы в лавине проклятий выговор уроженцев самых разных графств, но Лидберну было явно не до лингвистических изысканий. Вне себя от страха, он кое-как перебрался на противоположный тротуар и пулей влетел в обувной магазинчик Хэмиша Лохбуи. Лишь врезавшись в стойку для дамской обуви, Кит шлепнулся на пол и замер. Хэмиш Лохбуи, маленький аккуратненький старичок, всю жизнь неукоснительно следовавший жестким правилам старинного политеса, поправил на носу очки и с изумлением воззрился на странную картину.
      - Дорогой мистер Лидберн, - проговорил он тонким и удивительно вежливым голоском, - по правде говоря, я плохо понимаю, что заставило вас исполнить столь поразительный акробатический номер. Признаюсь, никак не ожидал ничего подобного от человека вашего возраста и положения...
      - Хэ... Хэмиш... Она... при... шла ко мне... в лавку... и об-б-бозвала у... бийцей... - заикаясь пробормотал мясник.
      - И кто же позволил себе...
      - Иможен Мак-Картри!
      - Но почему?
      - Она преследует меня!
      - Вы меня все больше поражаете, дорогой Лидберн... А кстати, уж не заболела ли ваша дочь Дженет?
      - Заболела? С чего вы взяли?
      - Насколько мне известно, обычно мужчины не носят ее на руках по улице?
      Мгновенно позабыв обо всех своих страхах, Лидберн вскочил.
      - Думайте, что говорите, Лохбуи! - свирепо зарычал он.
      - Дорогой мой, я собственными глазами только что видел, как Сэм Тайлер нес Дженет домой!
      Не сказав ни слова в ответ, мясник снова выскочил на улицу, но на сей раз переходил ее гораздо осторожнее.
      * * *
      Пока Тайлер, сидя в ванной, согревался, то отхлебывая виски, то растираясь махровым полотенцем, миссис Лидберн уложила дочь в постель и стала массировать ей виски, умоляя Создателя спасти ее дитя, потом села у изголовья, взяла руки Дженет в свои и затянула бесконечную материнскую жалобу:
      - Ведь это неправда, моя Дженет, что вы хотели умереть? Вы бы не решились покинуть свою маму, не так ли? И что бы со мной сталось без моей маленькой Дженет...
      Иможен, никогда не знавшая радостей и огорчений материнства, растрогалась до слез.
      Лидберн вошел в комнату, но при виде "ужасающей рыжей ведьмы" тревога его сразу сменилась бешенством.
      - Флора! - заорал он. - Что делает в моем доме эта особа?
      - "Эта особа", как вы изящно выразились, Кит, только что вместе с Тайлером спасла вашу дочь от смерти, когда бедная пыталась утопиться в озере Веннахар!
      Мясник подошел к мученическому ложу.
      - Вам что, нравится устраивать публичные представления? - сердито буркнул он. - Думаете, очень умно и достойно дочери человека, потратившего на ваше образование Бог знает сколько фунтов стерлингов, побежать топиться, как какая-нибудь нищенка?
      Мужнина грубость исторгла из глаз миссис Лидберн новые потоки слез, но Кит приказал ей умолкнуть и, раз Дженет не умерла, не хныкать, а сам снова принялся пилить дочь.
      - Что до вас, Дженет, попробуйте только еще раз...
      - И попробую!
      - Молчать, дерзкая!
      - Хотите вы того или нет, а я все равно убью себя, если вы не позволите мне выйти за Ангуса!
      - Никогда!
      - Вы, вероятно, не отдаете себе отчета, мистер Лидберн, что девочка нуждается в отдыхе? - не вставая со стула, заметила Иможен.
      В домашней обстановке Кит настолько привык чувствовать себя повелителем, что значительно меньше боялся мисс Мак-Картри, чем в лавке, на глазах у всего города, где острый язычок дочери капитана мог нанести его престижу огромный урон.
      - Я не просил вас высказывать свое мнение, так что помолчите и не суйте нос в наши семейные дела!
      - Хам!
      Флора поддержала гостью.
      - Как вам не стыдно, Кит?
      - Оставьте меня в покое!
      - На вашем месте, миссис Лидберн, я бы всыпала ему как следует, чтобы научить хорошим манерам, - посоветовала Иможен.
      - Ох, если бы только я могла с ним справиться...
      Кит Лидберн, чувствуя, что его сейчас хватит удар, бросился с кулаками на мисс Мак-Картри, но та отступила на шаг и мастерски подставила подножку. Мясник споткнулся и, полетев мимо Иможен, влепился головой в шкаф. Несколько секунд слышалось невнятное бормотание, однако крепкий, как бык, Лидберн очень быстро пришел в себя.
      - Пускай меня потом повесят - плевать, но я все-таки должен ее придушить своими руками, и сейчас же, - хрипло проворчал он.
      Кит и впрямь хотел вцепиться в горло слегка встревоженной мисс Мак-Картри. К счастью для нее из ванной неожиданно вышел Тайлер.
      - Ну как, все уладилось? - весело спросил он.
      Жизнерадостный тон констебля сразу разрядил атмосферу. Сэм помахал в воздухе пустой бутылкой.
      - Отличное виски, мистер Лидберн, теперь я опять в полной норме. И, знаете, по-моему, отхлебни ваша барышня глоток-другой - мигом увидела бы все в другом свете.
      Полицейский подошел к постели.
      - До свидания, мисс Дженет, отдохните хорошенько, а главное, не прыгайте больше в озеро, потому как я не всегда окажусь рядом... И кто ж тогда вытащит вас из воды, а?
      - Спасибо, мистер Тайлер, но в следующий раз я постараюсь избежать встречи с вами и довести дело до конца! - упрямо возразила девушка.
      Сэм улыбнулся.
      - С характером юная особа, ничего не скажешь. Пойдемте, мисс Иможен?
      * * *
      Констебль Сэм Тайлер доложил сержанту о происшествии на озере Веннахар. Смущенный его рассказом Мак-Клостоу долго молчал.
      - Вот интересно, Сэм, каким образом эта рыжая чертовка заранее обо всем пронюхала?
      - Наша Иможен знает все, что творится в городе!
      - Наша? Благодарю покорно! Можете оставить ее себе! "Наша Иможен"! Очень подозрительная фамильярность, Тайлер, если хотите знать мое мнение!
      - Не особенно, сержант.
      - Так вы еще и грубите, Тайлер, в довершение всего прочего? А кстати, насколько я понимаю, вы позволили себе без разрешения оставить пост...
      - Совершенно верно, сержант.
      - И на каких же основаниях, позволю себе спросить, прежде чем уволю вас за дезертирство?
      - Чтобы спасти дочь Кита Лидберна.
      - У вас на все есть готовый ответ! Уж что-что, а подыскать хорошее оправдание вы всегда сумеете, а? Бессовестный лицемер, вот кто вы такой, Тайлер! Что до этой Дженет... Попытка самоубийства карается законом... но Лидберны - люди влиятельные, так что пока лучше помолчать. Тем не менее составьте мне рапорт, он может еще пригодиться.
      * * *
      Иможен, решив, что не повредит репутации Дженет, если расскажет ее возлюбленному о троссаксской драме, направилась к гаражу Ивена Стоу. Пусть Ангус - простой механик и беден, как церковная крыса, но что с того? У Кита Лидберна и на двоих денег хватит. Правда, сам мясник рассчитывал с помощью богатства и дочери добиться более высокого общественного положения, так ведь его глупость известна всему городу...
      После того как Иможен завершила печальную повесть, Ангус наконец принял решение.
      - Спасибо, мисс Мак-Картри, и, раз уж дело оборачивается так скверно, я увезу отсюда Дженет. Сегодня вечером мы должны встретиться, и я предложу ей свой план.
      - Не сочтите за нескромность, но нельзя ли и нам узнать его хотя бы в общих чертах? - осведомился Ивен Стоу.
      - Мы удерем и где-нибудь тихонько отсидимся, а потом повенчаемся в Гретна Грин и приедем обратно в Каллендер, только мужем и женой. Ну, что вы об этом думаете, мистер Стоу?
      - Думаю, что на вашем месте, Ангус, поступил бы точно так же!
      - А вы что скажете, мисс Иможен?
      - По-моему, все выглядит очень романтично...
      Старая дева тяжело вздохнула.
      - Эта Дженет наверняка даже не догадывается, как ей повезло... Уж что-что, а такое приключение запомнится на всю жизнь!
      Ивен Стоу дружески сжал руку мисс Мак-Картри в знак того, что вполне разделяет ее мнение.
      * * *
      Ближе к вечеру Дженет заявила, что чувствует себя намного лучше, а небольшая прогулка на свежем воздухе окончательно поставит ее на ноги. Мать предложила погулять вместе, но девушка отказалась, сославшись на то, что хочет побыть одна, обдумать ближайшее будущее и свою дальнейшую судьбу.
      Вскоре после этого Дженет встретилась с Ангусом на их излюбленном месте свиданий, и молодой человек начал мягко упрекать подругу, уверяя, что ее попытка самоубийства доказывает, как мало она им дорожит, если не подумала о нем и о той боли, которую причинит ему своей смертью. А Дженет с таким же пылом клялась, что только ужасная мысль о вечной разлуке с любимым толкнула ее на такую крайность. Разумеется, все это закончилось объятиями и новыми клятвами в вечной любви.
      Девушка без колебаний согласилась с планом похищения, и они вместе решили, что удобнее всего сбежать на следующей неделе, когда на семейный совет к родителям Дженет явятся ее дядя Рестон и крестный Гленрозес.
      Глава 2
      Форели Мак-Грю и преступление Ангуса
      С тех пор как он достиг совершеннолетия, бакалейщик Уильям Мак-Грю завел обычай праздновать дни рождения у Теда Булита и всякий раз, собрав несколько испытанных друзей, угощал их форелью. Накануне знаменательного дня Мак-Грю заглянул в "Гордого Горца", и они с Тедом договорились отведать форели (которой бакалейщик не без удовольствия утром наловит в озере Веннахар, хоть это и запрещено законом) вместе с мисс Мак-Картри, доктором Элскоттом и еще парочкой самых близких. Обстоятельства вынудили заговорщиков посвятить в тайну и Маргарет Булит, поскольку именно ей предстояло готовить праздничный ужин. Случилось так, что во второй половине дня, забежав в очередной магазин, Маргарет столкнулась с миссис Фрейзер, и та полюбопытствовала, с чего вдруг такая спешка и не стряслось ли какой беды, раз миссис Булит бежит сломя голову, не замечая старых друзей. Маргарет ответила, что все ее мысли сейчас занимает подготовка к торжеству, которое завтра вечером ее супруг устраивает для нескольких таких же забулдыг да еще доктора Элскотта в честь дня рождения Уильяма Мак-Грю. С досады Маргарет рассказала миссис Фрейзер и о том, что на рассвете бакалейщик, грубо поправ закон, пойдет браконьерствовать на озеро Веннахар - им, видите ли, непременно надо полакомиться форелью! Миссис Фрейзер выслушала новость, трепеща от возбуждения. Сначала она заглянула в аптеку Рестона. Хьюг вежливо поклонился.
      - Что вас привело ко мне на сей раз, миссис Фрейзер, болезнь или дружеская симпатия?
      - И то и другое, мистер Рестон... Опять сердце... совершенно не могу спать. Только лягу - и оно колотится, как задумавший побег арестант...
      - Не волнуйтесь, миссис Фрейзер, этого мы не допустим. Побег - прямое нарушение закона!
      И Хьюг Рестон, очень довольный собственной шуткой, весело расхохотался. Глаза покупательницы лихорадочно сверкнули.
      - Не только оно собирается нарушить закон, мистер Рестон! - шепнула она, перегнувшись через стойку.
      Аптекарь тут же почуял приятный запашок скандала.
      - Что вы хотите этим сказать, миссис Фрейзер?
      Вдова не заставила себя упрашивать и с удовольствием пересказала все признания Маргарет Булит, не забыв упомянуть, что и доктор Элскотт намерен есть незаконную рыбу вместе с другими не обремененными совестью субъектами. Рестон углядел тут замечательную возможность скомпрометировать соперника, уличив его в контрабанде, и так обрадовался, что подарил миссис Фрейзер коробку ее любимых пилюль. Как только покупательница вышла из аптеки, он побежал к жене. Та дошивала очередное ненужное платье (кому какое дело до ее туалетов?).
      - С этой минуты, Фиона, вы можете смело считать себя супругой Регионального советника!
      Известие явно не произвело на миссис Рестон особого впечатления.
      - Какую же гнусную махинацию вы задумали на сей раз, Хьюг? - только и спросила она.
      - Право же, я бы очень удивился, не услышав от вас какой-нибудь колкости.
      - Я так хорошо вас знаю...
      Хьюг, кипя от раздражения, вернулся к себе в аптеку и, чтобы немного успокоить нервы, встал на пороге. Свежий воздух и уличная суета всегда оказывали на него самое благодетельное влияние. И вот, наблюдая за прохожими, аптекарь вдруг заметил медленно бредущего по тротуару Тайлера.
      - Чудесный денек, не правда ли, Сэм?
      - Да, истинно так, мистер Рестон.
      - Не зайдете ли, Сэм? Мне бы хотелось сказать вам пару слов...
      - К вашим услугам, мистер Рестон.
      Аптекарь увел полицейского в лавку.
      - Вам известно, Сэм, что я считаю себя хорошим гражданином и в качестве такового всегда стараюсь показывать другим пример...
      Вступление немного удивило Тайлера, и он лишь кивнул в ответ.
      - Так вот, чувство долга вынуждает меня поставить вас в известность...
      - Я вас слушаю.
      - Что ж... дело вот в чем... Завтра на рассвете Мак-Грю едет браконьерствовать на озеро Веннахар, чтобы вечером у Теда Булита потешить аппетит нескольких таких же жуликов крадеными у государства форелями...
      Рестон почел за благо не упоминать о своем сопернике Элскотте, решив, что будет гораздо лучше, если полицейские сами застукают его за неблаговидным занятием.
      - Надеюсь, я правильно поступил, предупредив вас заранее, чтобы вы успели принять соответствующие меры и не допустить нарушения закона, добавил аптекарь.
      - Благодарю вас, мистер Рестон. Я передам это сержанту Мак-Клостоу.
      На самом деле добряк Тайлер вовсе не собирался ставить в известность своего шефа, поскольку Мак-Грю и компания были его лучшими друзьями. Напротив, он подумал, что надо посоветовать бакалейщику вести себя завтра с удвоенной осторожностью.
      К несчастью, констебль не мог предвидеть, что Мак-Клостоу вздумается поразмять ноги и что, совершая ежевечерний моцион, он столкнется с аптекарем. Рестон издали заметил сверкающую в последних лучах предзакатного весеннего солнца огненно-рыжую бороду Мак-Клостоу.
      - Добрый вечер, сержант!
      - Здравствуйте, мистер Рестон!
      Хьюг подошел поближе.
      - Ну... довольны? - шепнул он.
      - Чем, мистер Рестон?
      - Да сведениями, которые я вам передал! Надеюсь, вы поймаете его с поличным, а?
      - Кого?
      - Как - кого? Мак-Грю, конечно!
      - И на чем я должен его подловить?
      Только тут до аптекаря внезапно дошло, что Тайлер его предал.
      - Неужели Сэм ни слова вам не сказал?
      - О чем?
      - О намеченной на завтрашнее утро браконьерской экспедиции!
      - Браконьерской?
      Рестон воздел руки к небу.
      - Господи! Да на кого же теперь можно положиться? Так, значит, и Тайлер тоже переметнулся в их лагерь?
      - Не понимаю, о чем это вы, мистер Рестон...
      Аптекарь объяснил сержанту, в чем дело, а Мак-Клостоу, ловя каждое слово, чувствовал, как у него с головокружительной быстротой подскакивает давление.
      - На вашем месте, Мак-Клостоу, я бы подождал вечера и нагрянул в "Гордого Горца", когда все они усядутся за стол! Вас ждет потрясающий улов... - закончил Рестон.
      - Боюсь, на это у меня не хватит терпения...
      И, даже не поблагодарив добровольного осведомителя, сержант, словно разъяренный бык, помчался в полицейский участок.
      В блаженной уверенности, что его шеф, по обыкновению, вернется не раньше чем через час, Сэм Тайлер устроился со всеми удобствами. Сняв китель, он развалился в кресле сержанта и даже позволил себе выпить капельку виски из запасов Мак-Клостоу. Именно в эту минуту в дверях возник Арчибальд. Как ни странно, сержант не разразился возмущенными воплями, а, уперев руки в боки, молча сверлил подчиненного взглядом.
      Тайлер понял, что ему конец.
      - Я... я только... э-э-э... шеф... - пробормотал он.
      - Вы, Тайлер? - похоронным тоном простонал Мак-Клостоу.
      Так, наверное, Цезарь упрекал Брута, получив от него смертельный удар.
      - Мое кресло... мой кабинет... мое виски... Возможно, вам сказали, что я умер, мистер Тайлер?
      - О нет, шеф! К счастью, нет...
      - Встаньте, Тайлер, и верните мне мое законное место!
      - Да, шеф! Сию минутку, шеф! Тысячу раз прошу прощения, шеф!
      - Вряд ли этого достаточно.
      Арчибальд прошел мимо Тайлера и занял привычное кресло, а констебль, торопливо застегивая китель, вытянулся перед ним по стойке смирно. Сержант с горечью посмотрел на виски.
      - Прежде чем покинуть ряды полиции Ее Величества, будьте добры возместить нанесенный ущерб и заменить эту бутылку новой.
      - Покинуть ряды?..
      - Количество проступков и нарушений дисциплины, допущенных вами сегодня, более чем оправдывает ваше увольнение, бывший констебль Тайлер! - с жестокой иронией пояснил Арчибальд.
      - Не может быть, шеф! Неужто вы сыграете со мной такую шутку?
      - Еще как сыграю! И, честно говоря, не без удовольствия, Тайлер, потому что вы - мой тайный враг, и только сегодня я получил доказательство!
      - Только потому, что я сел в ваше кресло?
      - Это - во-первых!
      Констебль тем временем успел оправиться от охватившего его в первую минуту смущения и вдруг тоже разозлился.
      - Черт возьми, уж не принимаете ли вы себя, часом, за архиепископа Кентерберийского?
      - Мне вовсе не нужно быть архиепископом, Тайлер, чтобы уличить вас в воровстве!
      - А что, если я вам морду набью?
      На сей раз совершенно обалдел Мак-Клостоу. Чудовищность угрозы и явный бунт подчиненного напрочь парализовали умственные способности сержанта. А Сэм, воспользовавшись временным преимуществом, продолжал:
      - Обозвать меня вором только за то, что я глотнул из чужой бутылки немножко виски, - просто свинство! А если вы потребуете моей отставки из-за своего драгоценного кресла, над вами будет хохотать все пертское начальство!
      - Ах, вот как? Может, когда я расскажу, как вы спелись с худшими злоумышленниками Каллендера, оно тоже посмеется?
      - Хоть вы и наверняка пьяны, Мак-Клостоу, советую вам все-таки выбирать выражения!
      - Потрясающе! Вы лакаете мое виски, а пьян, по-вашему, я, да? А то, что вы сознательно не передали мне полученные от Хьюга Рестона сведения о браконьерских замыслах Мак-Грю, вероятно, тоже пустячок?
      - У меня хватает других обязанностей перед городом, кроме как слушать дурацкие сплетни врагов и завистников! И предупреждаю вас, Арчибальд: можете писать или болтать все, что вам взбредет в голову, никто все равно не поверит!
      - Вот как?
      - Да, и по двум причинам: во-первых, меня все знают и понимают, что я вовсе не тот человек, каким вы пытаетесь меня представить. Во-вторых, вы чужак, а у нас здесь ужасно не любят, когда посторонние притесняют местных! Так что, пожалуй, поступайте как заблагорассудится, сержант. Раз вам угодно поддерживать кандидатуру аптекаря на следующих выборах в Окружной совет, дело ваше. Но попробуйте только затеять что-нибудь против меня, и, клянусь, с помощью мисс Мак-Картри я устрою вам тут веселенькую жизнь! А теперь - с меня довольно, на сегодня я по горло сыт вашими бреднями! Я иду домой. Спокойной ночи!
      - Тайлер! - рявкнул сержант.
      Увы, передать здесь то, что сказал уходя констебль, было бы весьма затруднительно.
      В отсутствие противника гнев Мак-Клостоу мало-помалу утих. А успокоившись, Арчибальд начал раздумывать, не совершил ли он страшной ошибки. Вдруг Рестон солгал? Правда, полицейский не представлял, зачем это могло понадобиться аптекарю, но в конце концов проклятые чокнутые горцы способны на что угодно... Может, его, Мак-Клостоу, решили поводить за нос и таким образом посмеяться над всей полицией Ее Величества?.. Короче, поразмыслив, Арчибальд пришел к выводу, что рапорт о недостойном поведении Сэма Тайлера, который он собирался отправить в Перт, выглядел бы не слишком убедительно. И, наконец, припомнив угрозы констебля, сержант почувствовал, как вдоль позвоночника забегали мурашки. А что, если и вправду весь Каллендер, и, главное, ужасающая Иможен, ополчатся против него? Да не пройдет и нескольких недель, как его либо отправят в больницу для умалишенных, либо посадят в тюрьму за убийство. Подобная перспектива заставила Мак-Клостоу капитулировать без боя, и, схватив листок бумаги, он начал писать:
      Тайлер, я думаю, мы оба напрасно погорячились, дав волю своей буйной шотландской крови. Забудем взаимные упреки и обвинения. Я прощаю вам выпитое виски и готов согласиться, что, возможно, Хьюг Рестон сыграл со мной злую шутку (хотя пока не вижу к тому никаких при чин). Как бы то ни было, долг повелевает нам проверить его утверждения. Жду вас завтра в участке не позднее пяти утра, и мы вместе прогуляемся к озеру Веннахар. Рассчитываю на вашу помощь.
      Ваш начальник и все же друг
      Арчибальд Мак-Клостоу (сержант).
      P.S. Тем не менее я продолжаю считать, что во имя морали, которую нам с вами доверено защищать, вам следовало бы проявить благородство и восстановить мои запасы виски.
      Письмо отнес Тайлеру мальчик-посыльный. Однако сцена в полицейском участке так возмутила констебля, что он думал скорее о мести, чем о служении закону, а потому сразу отправился в "Гордого Горца" и, отведя Мак-Грю в сторонку, рассказал, какие против него затеваются козни. Бакалейщик поблагодарил, не понимая, правда, кто его предал, поскольку никто, кроме Булита, понятия не имел о завтрашнем походе на озеро.
      Зато поздно ночью все, кто жил поблизости от "Гордого Горца", слышали вопли и мольбы о помощи. Впрочем, ни один из соседей и не подумал вмешаться, понимая, что это Тед в очередной раз воспитывает жену. Булит и в самом деле устроил Маргарет изрядную трепку, и в конце концов она нехотя призналась, что проболталась о коварных замыслах Мак-Грю против форели озера Веннахар.
      * * *
      На заре Мак-Клостоу и Тайлер выскользнули из полицейского участка и поехали к озеру Веннахар. Из машины они вышли довольно далеко от берега, не желая спугнуть предполагаемого браконьера, спрятались в зарослях деревьев и стали ждать, пока совсем не развиднеется. Наконец небо посветлело, и они перешли к решительным действиям. Короткими перебежками Мак-Клостоу и Тайлер подобрались к самому берегу, и вскоре до них донесся необычный шум.
      - Слышали, Тайлер? - шепнул сержант.
      - Да, шеф.
      - Как, по-вашему, что это такое?
      - Право же... вроде бы кто-то закинул сеть...
      - Я тоже так думаю. По-моему, это вон там, в тростниках. Пойдемте, но только тихо!
      Птицы озера Веннахар, оглушительно гомонившие, приветствуя новое чудесное утро, разом умолкли и стали с удивлением наблюдать поразительное зрелище, каковое являли собой два представителя шотландской полиции, ползущие на брюхе по мокрой от росы траве. Мак-Клостоу очень быстро устал, и с каждой секундой его охватывало все более страстное желание поймать с поличным того, кто заставил его заниматься такой неприличной и утомительной гимнастикой. Но едва полицейские добрались до зарослей тростника, перед ними выросла какая-то тень и насмешливый голос осведомился:
      - Во что это вы играете, ребята?
      Сначала полицейские замерли, потом не без труда, как люди, для которых время мальчишеских выходок давно миновало, поднялись на ноги. Только тогда они узнали инспектора рыбнадзора Фергуса Мак-Интайра.
      - Мы выслеживаем браконьера.
      - Ну и странным же способом вы его ловите!
      - Это уж наше дело! Вы никого не видели?
      - По правде говоря, нет. Сами знаете, те, кто охотится за дичью, меня не интересуют, не моя работа...
      - Но то-то и оно, что этот тип собирался ловить форелей в озере Веннахар!
      - Позвольте, ваша честь! Форели касаются только меня, и меня одного!
      - Что вы имеете в виду, Фергус?
      - Да то, что, пока я здешний сторож, вы не имеете права вмешиваться в мои дела, если я сам вас не позову! Я, кажется, и не думал вас звать, дорогие друзья!
      - Иными словами, вы собираетесь помешать нам выполнить свой долг?
      - Думайте, что говорите, сержант! Я, между прочим, тоже давал присягу!
      - Не важно! Мы с Тайлером слышали, как кто-то совсем рядом забросил сеть!
      - Ну да?
      - И я приказываю вам пропустить нас, Фергус Мак-Интайр!
      - Нет!
      - Это еще почему?
      - А просто у меня складывается явственное впечатление, что вы хотите меня оскорбить, сержант Мак-Клостоу, а уж этого, имейте в виду, я никак не потерплю!
      Арчибальд заколебался. Мак-Интайр слыл самым упрямым из обитателей Каллендера и в то же время пользовался широчайшей популярностью. Поэтому Арчибальд, памятуя о вчерашней ссоре с Тайлером, не посмел настаивать. Кроме того, он полагал, что хитростью добьется гораздо большего, нежели силой.
      - Ладно, Мак-Интайр, мы уступим - негоже заводить свару между людьми, защищающими одни и те же интересы... по крайней мере хотелось бы так думать... Пошли, Тайлер.
      Полицейские, не таясь, зашагали в обратном направлении, но, как только они оказались под прикрытием деревьев, сержант свернул налево, решив обогнуть препятствие и атаковать браконьера с тылу. Тогда Фергусу волей-неволей придется объяснять, почему он так бессовестно покрывает преступника. Стратегический маневр занял примерно четверть часа. Наконец, вынырнув из перелеска по другую сторону тростниковых зарослей, полицейские увидели сидящего на берегу мужчину.
      - Он у нас в руках, Сэм! - прошептал Мак-Клостоу.
      Тайлер искренне огорчился за Мак-Грю, которому теперь, похоже, придется праздновать день рождения в самой неприятной обстановке.
      И снова служители закона стали ползком пробираться к тростникам, и, если рыбак не слышал их приближения, то лишь потому, что, очевидно, слишком увлекся преступной ловлей форели. Когда их разделяло всего два-три метра, полицейские встали и сержант громовым голосом крикнул:
      - Именем закона...
      Мужчина обернулся.
      - Опять вы, Мак-Клостоу? Да что за муха вас укусила сегодня утром?
      Перед ними вновь стоял Фергус Мак-Интайр, и Тайлер, взглянув на ошарашенную физиономию своего начальника, с трудом удержался от смеха.
      * * *
      Как только Арчибальд привел себя в порядок, первой его заботой было сходить в аптеку и спросить у Хьюга Рестона, не входило ли в его намерения поглумиться над полицией Ее Величества, выставив в нелепом виде двух ее представителей в Каллендере, и, если да, то знает ли он, чем это чревато, помимо потери всех шансов на победу в окружных выборах.
      - Я почти уверен, что мне не солгали, сержант. Просто Мак-Грю обвел вас вокруг пальца благодаря пособничеству Мак-Интайра. Но партия еще далеко не проиграна, и, послушай вы меня внимательнее вчера вечером, сегодня вам не пришлось бы без всякой пользы делу предпринимать столько мучительных усилий.
      - Ну да?
      - Загляните нынче вечерком в "Гордого Горца". Право, очень удивлюсь, если вы не застукаете там нескольких джентльменов, пирующих за счет государства!
      Мак-Клостоу страшно хотел отомстить насмешникам и ради этого отважился бы на что угодно. Поэтому, дождавшись, когда из кабачка выйдет Маргарет Булит, сержант медленно побрел следом. Наконец, решив, что из окон "Гордого Горца" его маневры никто не заметит, Арчибальд догнал жену Теда.
      - Добрый день, миссис Булит!
      - О, здравствуйте, сержант!
      - Бедняжка! Я вижу по вашему лицу, супруг опять обошелся с вами слишком жестоко?
      - Ох, сержант, я, наверное, не вздохну спокойно, пока этого типа не вздернут высоко-высоко на хорошей, крепкой веревке!
      - А знаете, я только и жду от вас жалобы, чтобы упечь его за решетку...
      - Да... но как только вы его отпустите - мне конец!
      - Зато тогда его наверняка повесят и ваше желание исполнится.
      - Да, но я-то этого все равно не увижу!
      - Верно... А почему он вас избил на сей раз?
      - Можно подумать, это чудовище нуждается в каких-то причинах...
      - А это, случайно, не связано с форелью?
      - Так вы тоже в курсе?
      - Не забывайте, что я полицейский, миссис Булит... И, по моим сведениям, Мак-Грю недавно принес вам около двух десятков рыбин...
      - Две дюжины, сержант, и очень жирных!
      - Вам, я думаю, известно, миссис Булит, что за браконьерство можно сесть в тюрьму и надолго, а?
      - Это не касается таких типов, как Мак-Грю или мой муж!
      - Ошибаетесь, миссис Булит... Вот, например, если бы вы согласились сделать так...
      И они пошли рядом, оживленно переговариваясь. Но в Каллендере ничто не ускользает от пристального внимания сограждан, и миссис Мак-Грю, вернувшись из церкви, рассказала новость мужу:
      - Я только что видела эту несчастную Маргарет Булит с сержантом Мак-Клостоу. А они так увлеклись разговором, что даже не заметили меня... Вот бы Маргарет сумела убедить Мак-Клостоу посадить ее бездельника за решетку!
      Под внешней медлительностью Мак-Грю скрывался живой, если не сказать проницательный, ум. И он сразу сообразил, что Маргарет толковала с сержантом вовсе не о вчерашних побоях. Не ответив жене, бакалейщик натянул на голову каскетку и побежал в "Гордого Горца". Войдя с черного хода, он разыскал Теда в погребе и долго о чем-то с ним совещался, а оттуда направился в рыбную лавку Гэвина Диппена. Тот так никогда и не понял, зачем бакалейщику понадобилась свежая селедка, непременно с головой и хвостом.
      Не доверяя Тайлеру, Мак-Клостоу отпустил его пораньше, сказав, что Сэм уже не молод и его наверняка измучила утренняя прогулка. А констебля так тронул этот знак внимания со стороны шефа, что он бросился в винный магазинчик, купил четвертинку виски и принес сержанту, умоляя простить вчерашнюю оплошность. Арчибальд взял бутылку, долго ее разглядывал и наконец кивнул:
      - Спасибо, Сэм. Выходит, я не напрасно верил, что в глубине души вы остались порядочным человеком!
      * * *
      Около девяти вечера Арчибальд Мак-Клостоу потихоньку вышел из полицейского участка и, крадучись вдоль стен, направился в "Гордого Горца". Сейчас, ближе к закрытию, в кабачке уже не слышалось привычного шума. В зале сержант с первого взгляда заметил Хьюга Рестона, мясника Кита Лидберна и ветеринара Гленрозеса. То, что эти трое оказались в заведении Булита, хотя обычно никто из них даже не переступал его порога, ясно свидетельствовало, что аптекарь нарочно собрал друзей, желая в полной мере насладиться решительной победой над общими врагами. Когда официант Томас принес ему виски, Мак-Клостоу насмешливо поинтересовался:
      - А почему я не вижу Теда? Он что, болен?
      - Нет, сержант. Сегодня вечером он принимает друзей и просил не беспокоить.
      Арчибальд слегка повернулся к трем собутыльникам и громко переспросил:
      - Так Булит не хочет, чтобы его беспокоили?
      - Совершенно верно, сержант.
      - Ну что ж, очень жаль!
      - Это еще почему, сержант?
      - Потому что мне все-таки придется потревожить вашего хозяина!
      Злорадный тон Арчибальда так воодушевил аптекаря, мясника и ветеринара, что они дружно вскочили и пошли за ним.
      Мак-Клостоу, отшвырнув несчастного Томаса, неосторожно попытавшегося преградить ему дорогу, толкнул кухонную дверь. Присутствие враждебной Булиту троицы придавало ему решимости.
      Вокруг стола сидели пять человек: Тед Булит, герой торжества, Мак-Грю, Мак-Интайр, доктор Элскотт, и, разумеется, Мак-Картри. Все они с удивлением поглядели на непрошеных гостей, а Мак-Клостоу при виде Иможен едва не кинулся бежать, но стоявшие сзади трое свидетелей отрезали путь к отступлению. Сержант сложил на груди руки.
      - Жаль, что пришлось вас потревожить, джентльмены, - заявил он, - но, судя по запаху, стоящему в этой кухне, вы ели рыбу. Что вы скажете на это как специалист, Мак-Интайр?
      - Верно, сержант.
      - А это, случайно, не форель?
      - О, сержант, и как вы могли подумать? Вы же сами отлично знаете, что в это время года ловить форель запрещено законом!
      - Рад это слышать, Фергус Мак-Интайр, следовательно, вы не сможете отрицать злой умысел и соучастие в преступлении!
      - А не могли бы вы хоть время от времени не валять дурака, Арчи? подала голос Иможен.
      - Положитесь на меня, мисс Мак-Картри, вы свое еще получите!
      Сержант вытащил из кармана блокнот и начал переписывать фамилии всех присутствующих, но не успел закончить списка, как Тед Булит поднялся со стула.
      - Можно мне задать вам вопрос, сержант?
      - Пожалуйста, мистер Булит.
      Хозяин "Гордого Горца" указал на столпившихся за спиной Мак-Клостоу аптекаря, ветеринара и мясника.
      - Что делают в моем доме эти субъекты?
      - Это мои свидетели.
      - Да?.. И что же они должны засвидетельствовать?
      - Что вы едите форель, в нарушение закона пойманную сегодня утром Мак-Грю при пособничестве инспектора рыбнадзора Фергуса Мак-Интайра! Боюсь, этот подвиг будет стоить вам места, мистер Мак-Интайр. А вы, доктор Элскотт, из-за участия в сей скандальной вечеринке можете оставить всякую надежду попасть в Окружной совет.
      - Вы давно не принимали слабительного, Мак-Клостоу? - холодно спросил врач.
      - Что?
      - Если давно, то советую поторопиться - раз весна на вас так плохо действует, самое время прочистить желудок.
      - И в самом деле, доктор, - подхватила Иможен, - я давно заметила, что в погожие дни бедняга Арчи еще глупее обычного.
      - Не понимаю, сержант, как вы допускаете, чтобы с вами разговаривали подобным тоном, - зашипел Рестон на ухо полицейскому.
      - Приказываю всем замолчать! - в бешенстве крикнул Мак-Клостоу.
      Стоявшая немного в стороне миссис Булит с нетерпением ждала, когда сработает ловушка, подстроенная ею по указаниям сержанта, и готовилась торжественно предъявить завернутые в газету головы и хвосты убиенной форели.
      Мак-Клостоу повелительно взмахнул рукой.
      - Ваши грубые шутки меня ничуть не трогают, сейчас я составлю протокол на всю компанию!
      Мак-Грю, в свою очередь, встал.
      - Прошу прощения, сержант, но по какому поводу вы решили составить протокол?
      - А по такому, что вы, наплевав на закон, пожираете украденную у Короны рыбу!
      Бакалейщик, прикинувшись очень удивленным, повернулся к Иможен.
      - Вы когда-нибудь слыхали, мисс, чтобы у нас в озере Веннахар водилась селедка?
      - Речь идет не о селедке, а о форели! - заорал Мак-Клостоу.
      - В таком случае вы, вероятно, ошибаетесь, сержант, потому что мы ели селедку, которую я сам купил сегодня у Гэвина Диппена.
      - Ах, значит, селедку?
      - Да, селедку! - в один голос отозвались сидевшие за столом.
      Полисмен презрительно рассмеялся.
      - Как интересно... они ели селедку... подумать только!
      Арчибальд быстро схватил лежавший у раковины сверток.
      - Доказательство номер один! Миссис Булит?
      - Да, сержант!
      - Вы признаете, что это ваш сверток?
      - Да, сержант!
      - Вы сами его сделали?
      - Да, сержант.
      - А можете вы мне сказать, что там, внутри?
      - Головы и хвосты рыб, из которых я приготовила ужин своему супругу и его гостям.
      - Когда они ели эту рыбу?
      - Сейчас за ужином.
      - И последний вопрос, миссис Булит: каким образом означенная рыба попала в ваш дом?
      - Ее принес мистер Мак-Грю.
      - Спасибо, миссис Булит. Надеюсь, вы все слышали?
      - Да, мы вас прекрасно слышали, Арчи, - ответила за всех Иможен, - и это становится все забавнее...
      - Не пройдет и нескольких минут, как у вас пропадет охота смеяться, сухо пообещал Мак-Клостоу.
      - Хотите, поспорим, что ничего подобного?
      - А пока попрошу господ Рестона, Гленрозеса и Лидберна выступить свидетелями...
      Полицейский, заранее предвкушая победу, развернул газету и разложил на столе бренные останки рыбы. В наступившей тишине голос Фергуса Мак-Интайра прозвучал особенно громко.
      - Как эксперт могу заверить вас, что это действительно селедочные хвосты и головы, а я никогда в жизни не слыхал о законе, запрещающем шотландцам есть селедку. Вы со мной не согласны, Мак-Клостоу?
      Униженный и взбешенный сержант повернулся к Маргарет.
      - Что это значит, миссис Булит?
      Несчастная женщина только руками развела в знак полного неведения. Зато мисс Мак-Картри не упустила случая кольнуть противника:
      - Как видите, Арчи, я выиграла пари!
      - Если хотите знать мое мнение, мисс Мак-Картри, - возмутился раздражительный мясник, - вы самая настоящая отрава и заслуживаете хорошей взбучки!
      Тед Булит не выносил, когда кто-нибудь осмеливался непочтительно разговаривать с Иможен, а кроме того, у него руки чесались всыпать хорошенько Мак-Ююстоу и компании. Но бить полисмена - дело опасное и, учитывая это обстоятельство, Тед решил отыграться на Лидберне. Снова поднявшись со стула, он подошел к мяснику.
      - Вы омерзительный тип, Лидберн, и самый настоящий подлец!
      - А вы жулик!
      В ту же секунду правый кулак Булита врезался в переносицу врага, тот взвыл от боли, и, плюхнувшись на пол, быстро поднес руки к лицу в тщетной надежде унять хлынувшую из носа кровь. Довольная физиономия хозяина "Гордого Горца" окончательно вывела из себя верзилу-полицейского, и он нанес обидчику молниеносный удар слева. Булит без сознания рухнул к ногам жены. С этого все и началось. Фергус Мак-Интайр, по праву гордившийся недюжинной силой, налетел на сержанта, а Мак-Грю в это время без передышки колотил Гленрозеса. Что до аптекаря и доктора Элскотта, то они без лишнего шума пытались придушить друг друга в уголке.
      Очень скоро победа стала клониться на сторону клана Мак-Грю, хотя миссис Булит, переметнувшись во вражеский стан, изо всех сил стукнула палкой от метлы мужа, едва тот попытался встать. Фергусу Мак-Интайру наверняка не удалось бы совладать с Мак-Клостоу, не потеряй тот в пылу сражения каску. Но Иможен, воспользовавшись этим обстоятельством, разбила о голову сержанта кувшин с водой. Арчибальд с идиотской улыбкой немного покачался на ногах, а потом во всю длину упал навзничь. Мак-Интайр, развернувшись, стал искать нового противника. На глаза ему попался вконец обалдевший Лидберн. Мясник все еще держался за нос и только что кое-как принял вертикальное положение. Не останавливаясь, Фергус провел великолепный апперкот, и, как только его кулак соприкоснулся с подбородком Лидберна, тот взмыл над землей и без чувств свалился рядом с Мак-Клостоу. Маргарет, давно мечтавшая утолить многолетнюю, упорную ненависть к мисс Мак-Картри, подкралась сзади и нанесла ей здоровенный удар палкой. Иможен в это время с легкой тревогой склонилась над Арчибальдом, дабы убедиться, что не прикончила его на месте. Нападение миссис Булит застало воительницу врасплох, и она без единого звука грохнулась прямо на по-прежнему недвижимое тело сержанта. Маргарет уже хотела издать победный клич, но в ту же секунду в грудь ей угодила бутылка виски, брошенная Гленрозесом в последней попытке спастись от натиска Мак-Грю (точнее, перед тем как упасть на колени и, наконец, спикировать носом на пол). Миссис Булит тихо икнула и упала в обморок. Тем временем более тренированный доктор Элскотт с наслаждением тузил своего соперника Хьюга Рестона.
      Вошедший в эту минуту Сэм Тайлер, за которым успел сбегать перепуганный Томас, так и застыл на пороге, не веря собственным глазам. Среди неописуемого беспорядка возвышались лишь Мак-Грю и Мак-Интайр, да врач с аптекарем продолжали выяснять отношения на полу. Бакалейщик, утирая ребром ладони рассеченную губу, улыбнулся констеблю.
      - Великолепная потасовка, Сэм!
      - По-моему, мы дали им хороший урок, - добавил Фергус.
      - Но... почему?
      - Да так, поспорили из-за рыбы... Мак-Клостоу не понравилось, что мы ее едим.
      - Честное слово, вы все просто взбесились! И растащите-ка поскорее этих двух старых идиотов, а то как бы они и вправду не прикончили друг друга!
      Пока Рестона вытаскивали из цепких рук доктора Элскотта, Тайлер, вооружившись ведром воды и раздавая налево-направо пощечины, приводил в чувство тех, кто лежал на полу без сознания. Благодаря могучему телосложению первым пришел в себя Мак-Клостоу и, обведя затуманенным взглядом кухню, узрел смешавшуюся с его бородой огненную шевелюру. Голова отказывалась работать, и все же до сержанта почти мгновенно дошло, что в Каллендере есть только одна обладательница столь ослепительной гривы - мисс Мак-Картри. В полной панике бедняга полицейский рванулся и сел на пол, но это резкое движение встряхнуло Иможен, и та, еще плохо понимая, что делает, уцепилась за шею Арчибальда. Сержант тихо заскулил от ужаса, и его стоны окончательно вернули Иможен на землю.
      - Я почти ничего не помню, - вздохнула она, - но, надеюсь, вы не позволили себе ничего лишнего, Арчи!
      - На помощь, Тайлер!
      Сэм подбежал и, подняв Иможен, дружески похлопал ее по плечу.
      - С вами все в порядке, мисс?
      - Даже не знаю, что со мной было... Сначала вроде бы что-то упало на голову, а очнулась я в объятиях Арчи.
      - Это я звал вас на помощь, Тайлер! - сердито напомнил Мак-Клостоу.
      Констебль поспешил помочь шефу подняться на ноги, и тот, окинув поле сражения восхищенным взглядом, присвистнул.
      - Вот это да, Сэм! Если бы я еще мог выяснить, кто напал на меня сзади... Это, случаем, не ваша работа, мисс Мак-Картри?
      - Моя? Ну что за гадкие подозрения, Арчи! И тем более сейчас, после того как вы меня так ужасно скомпрометировали...
      Мак-Клостоу, распахнув дверь, мгновенно задал стрекача и, в рекордное время добравшись до полицейского участка, наглухо там забаррикадировался.
      * * *
      Истинный шотландец никогда не жалеет о хорошей драке, а потому на следующее утро никто не пошел жаловаться в полицию. Аптекарь и его друзья из самолюбия, а их противники - поскольку победа осталась за ними. Арчибальд Мак-Клостоу не посмел составлять протокол - подтвердить свои подозрения ему так и не удалось, а снова лезть на рожон не имело смысла. В результате те из каллендерцев, кто не побывал накануне вечером в "Гордом Горце", долго недоумевали, почему у виднейших граждан их города такие помятые физиономии.
      * * *
      Сражение в "Гордом Горце" отошло в область легенды, жизнь Каллендера вернулась в нормальную колею, и семейный совет с участием Лидбернов, Рестонов и Гленрозесов состоялся в намеченное время. Принимавшая гостей Флора Лидберн чуть ли не целый день провела у плиты.
      Когда все поужинали и поблагодарили хозяйку дома, женщины перешли в ее комнату, оставив мужчин пить и курить в гостиной. Дженет, добросовестно помогавшая матери с готовкой и со времени неудачного самоубийства удивительно молчаливая, попрощалась с дядей, крестным и отцом, расцеловала тетку и крестную, а потом с особенной нежностью - мать. Флора не привыкла к дочерним ласкам и чуть не расплакалась от радости. Бедняжке, естественно, и в голову не пришло, что таким образом Дженет просто хотела заранее извиниться за все огорчения, которые принесет матери ее бегство с Ангусом. Теперь наследница Лидбернов могла удалиться к себе в комнату и терпеливо ждать удобного момента понезаметнее присоединиться к возлюбленному, караулившему ее в подъезде соседнего дома.
      Около одиннадцати часов жены Рестона и Гленрозеса откланялись. Жили они неподалеку друг от друга и вместе пошли домой, а миссис Лидберн наконец легла спать.
      Оставшись одни, мужья откупорили принесенную Гленрозесом бутылку коньяка, и Кит с Дермотом, к величайшему негодованию Рестона, налили себе изрядные порции. Выпив и пощелкав в знак полного удовлетворения языком, Дермот Гленрозес спросил:
      - Так вы думаете, Кит, Дженет в тот день всерьез пыталась покончить с собой?
      - Боюсь, что да.
      Рестон попросил уточнений.
      - По-вашему, на нее кто-нибудь дурно влияет?
      - Честно говоря, не представляю, кто бы мог на нее повлиять, кроме Ангуса Кёмбре.
      - А вы не пробовали объясниться с этим типом?
      - До сих пор не решался - вряд ли я сумел бы удержать себя в руках...
      - Хотите, я возьму эту неприятную обязанность на себя?
      - Был бы вам очень признателен, Хьюг...
      - Само собой, вы и мысли не допускаете о возможности подобного союза? вмешался Гленрозес.
      - Чтобы неизвестно откуда взявшийся парень да еще без гроша в кармане стал моим зятем? Да никогда в жизни! Ишь, чего захотел: жениться на дочке, чтобы прибрать к рукам денежки ее отца! Нет уж, пускай поищет других дураков!
      - И что вы собираетесь делать?
      - Хьюг... а нельзя ли на какое-то время отправить Дженет к вашей сестре в Соединенные Штаты? Если бы Присцилла согласилась ее принять...
      - По-моему, у нее нет никаких причин нам отказывать... Завтра же напишу.
      - Спасибо. Надеюсь, новые впечатления и совершенно другая жизнь научат мою дочь более здраво смотреть на вещи.
      К несчастью для Дженет, трое мужчин ненадолго умолкли, и в тишине они явственно услышали, как часы в холле бьют половину двенадцатого и кто-то крадучись спускается по лестнице. Друзья с недоумением переглянулись и одновременно выскочили из гостиной. Все трое оказались в холле в ту самую минуту, когда Дженет с чемоданом в руке открывала входную дверь. Они притащили девушку в гостиную, и Кит пригрозил избить дочь до полусмерти, если она немедленно не расскажет всю правду, а если эта правда окажется такой, как он подозревает, то ей грозит еще одна, не менее жестокая порка. Чувствуя, что дело может обернуться очень худо, Дермот Гленрозес поспешил вмешаться.
      - Да ну же, Дженет, моя крошка... - примирительным тоном сказал он. Неужто вы и в самом деле собирались бежать из дома родителей, из своего родного дома?
      - Я здесь слишком несчастна!
      Лидберн взмахнул карающей десницей, но Рестон поймал ее на лету.
      - Из-за Ангуса Кёмбре?
      - Да.
      - И вы бежали к нему?
      - Да.
      - Куда же?
      Дженет не могла в одиночку выдержать натиск троих следователей и в конце концов призналась, где ее ждет возлюбленный.
      - Ага! - преисполнившись мстительной решимости, воскликнул ее отец. Сейчас я устрою небольшой сюрприз этому вашему недоделанному Ромео! Положитесь на меня!
      Но не успел кипящий от ярости мясник подскочить к двери, как его остановил Рестон.
      - Нет, Кит! Вы слишком вспыльчивы. А в подобных делах требуется немалое хладнокровие. Я сам объяснюсь с парнем и попробую ему втолковать, насколько его план аморален.
      - Он любит меня, дядя Хьюг! - простонала Дженет.
      - Тем более, дитя мое! Если Кёмбре вас любит, значит, должен особенно уважать и не пытаться вовлечь в историю, равно позорную как для вас, так и для нас всех.
      Лидберн проводил аптекаря в холл и, когда тот уже собирался повернуть ручку двери, достал из ящика подставки для шляп огромный револьвер, оставшийся у него со времен службы в ополчении.
      - Возьмите-ка это, Хьюг... С нынешними юными психами никогда не знаешь, чего ожидать...
      И вооруженный револьвером Рестон направил стопы туда, где Ангус прятался в ожидании девушки, не зная, что она уже не придет.
      Кит вернулся в гостиную с твердым намерением прочитать дочке хорошую нотацию.
      - Дженет, вы глубоко меня разочаровали. Ни я, ни, тем более, ваша мать никогда не ожидали...
      Но Дженет, не желая слушать отцовских наставлений, убежала, глотая слезы. Мужчины на миг замерли, задыхаясь от удивления и негодования, потом Гленрозес заметил:
      - Лучше оставить ее в покое. Сейчас девочка просто не в состоянии воспринимать что бы то ни было.
      Мясник пожал плечами.
      - Все женщины - тронутые!
      Дермот предпочел сменить тему.
      - Вот уж не предполагал в Хьюге такую прыть, обычно он предпочитает действовать тайком.
      - Этого требует его профессия.
      - А по-моему, с его стороны очень неосторожно броситься ночью, в темноте, на встречу с этим малым.
      - Поэтому я дал ему свой старый револьвер.
      - И правильно сделали! Кто знает, вдруг этот Ангус Кёмбре вооружен?
      Дермот встал.
      - А вы не думаете, Кит, что сейчас самое время?
      - Для чего?
      - Присоединиться к Хьюгу. У меня складывается впечатление, что он ушел уже очень давно...
      - Только бы с ним не стряслось ничего дурного!
      - Самое разумное - сейчас же это выяснить.
      Они, в свою очередь, вышли в холл.
      - У меня есть еще один пистолет, - сказал мясник. - Взять его с собой?
      - Разумеется...
      На улице они ненадолго замерли, прислушиваясь. Но тишину ночи не нарушил ни один подозрительный звук, и приятели осторожно двинулись вдоль стены. Вскоре они увидели идущего навстречу Рестона.
      - Хьюг! - окликнул аптекаря Лидберн, как только на того упал свет фонаря.
      Рестон остановился. И почти в ту же секунду прогремел выстрел. Они увидели, как Хьюг поднял руки к голове, повернулся вокруг собственной оси и, словно подкошенный, пыхтя и придерживая внушительное брюшко, опустился на колени, но почти тотчас упал.
      - Мертв...
      - Не может быть!
      Однако, прежде чем Гленрозес успел ответить, невдалеке послышался громкий топот и из тени вынырнул Ангус Кёмбре.
      - Что тут происходит?
      Друзья налетели на него и схватили за руки.
      - И вы еще смеете спрашивать, убийца? - заорал Лидберн.
      Глава 3
      Самоубийство Мак-Клостоу
      Арчибальд Мак-Клостоу спал. И спал он мирным сном человека, не ведающего ни сложностей с пищеварением, ни тяжких забот. Внезапно этот блаженный сон нарушило страшное видение - бедняге сержанту приснилось, что его преследует бешеный бык с головой Иможен Мак-Картри. Арчибальд явственно слышал галоп ужасного зверя, и, судя по все более громкому топоту копыт, тот приближался с угрожающей скоростью. Спасаясь от страшных рогов, Мак-Клостоу отчаянно рванулся, напряг все мускулы и... скатился с постели. В первые несколько секунд, еще в полудреме, Арчибальд не соображал толком, ни где находится, ни - что звук, который он принял за топот копыт, на самом деле исходит от двери полицейского участка, в которую кто-то изо всех сил дубасит кулаками.
      У сержанта окончательно испортилось настроение. Он терпеть не мог, когда кто-то осмеливался нарушать его покой. Само собой разумеется, долг повелевал полицейскому спешить на первый же зов, но это не мешало ему питать глубочайшее отвращение к вестникам несчастья. С трудом поднимаясь на ноги, Мак-Клостоу внезапно застыл, вне себя от страха, ибо теперь с улицы донесся крик:
      - Пожар!
      Сержант мигом вскочил и, сунув ноги в тапочки, кинулся вниз по лестнице (каску он водрузил на голову уже на бегу); Арчибальд подбежал к двери в полной панике - ничего на свете он не боялся так, как пожара.
      - Где? - завопил он, едва открыв дверь.
      Томас, официант из "Гордого Горца", улыбнулся Мак-Клостоу.
      - Это неправда...
      - Что?
      - Я крикнул "Пожар!", только чтобы вас разбудить.
      - А, так вы хотели малость поразвлечься, да?
      - Не совсем так, сержант.
      Не отвечая, Арчибальд сгреб официанта могучей лапищей, втащил в участок и отшвырнул в глубь своего кабинета, а на возмущенные крики парня ответил лишь градом угроз и оскорблений.
      - Ах, так вы там у себя, в "Гордом Горце", вообразили, будто сможете безнаказанно издеваться над сержантом Мак-Клостоу до скончания веков? Думаете, вам позволено будить меня посреди ночи из-за несуществующего пожара и все сойдет с рук?
      - Повторяю вам, я хотел лишь заставить вас подняться!
      - А чего ради, хотел бы я знать?!
      - Чтобы рассказать об убийстве.
      Сержант тут же отпустил пленника.
      - Убийство? А кого же...
      - Мистера Хьюга Рестона.
      - Аптекаря?
      - Ну да! И, честно говоря, вид у него довольно жуткий - все лицо залито кровью...
      - А известно, кто его прикончил?
      - Да вроде бы молодой Ангус Кёмбре.
      - И где же тело?
      - Рядом с лавкой Лидберна, на тротуаре под самым фонарем.
      - Пошли!
      Но Томас остановил Мак-Клостоу.
      - Не то чтоб я осмелился давать вам советы, сержант, но, может, все-таки разумнее сначала надеть штаны?
      Арчибальд, оценив пикантность ситуации, энергично выругался.
      - Ладно. Бегите к моему помощнику Тайлеру и скажите, что я жду его на месте преступления, а потом передайте то же самое доктору Элскотту.
      Не ожидая ответа официанта-посыльного, сержант поспешил в соседнюю комнату одеваться. Через две минуты он, кое-как застегнув большинство пуговиц, снова выскочил в кабинет. Взгляд полицейского скользнул по бутылке виски, которую он, уходя спать, оставил на столе. Бутылка была пуста, хотя Мак-Клостоу точно помнил, что перед сном опорожнил ее только до половины.
      - Проклятый Томас! - прохрипел он в благородном гневе и выскочил в темноту весенней ночи, поклявшись, что скоро в Каллендере произойдет еще одно убийство, ибо он непременно отомстит этому гнусному пьянице.
      * * *
      Кёмбре не сразу отреагировал на обвинение, но, оправившись от шока и сообразив, что к чему, стал яростно отбиваться и в конце концов вырвался из рук обоих противников. Однако вместо того чтобы спастись бегством, Ангус изо всех сил треснул Лидберна кулаком, и его будущий тесть без чувств распластался на тротуаре. Гленрозеса, несомненно, ожидала точно такая же судьба, но несколько запоздалых прохожих и соседей бросились на подмогу ветеринару. Совместными усилиями им не без труда удалось скрутить разбушевавшегося молодого человека. В это время мимо них, возвращаясь домой, в "Гордого Горца", проходил Томас, и его отправили будить сержанта.
      Узрев два лежащих на тротуаре тела, Мак-Клостоу решил, что дурень официант рассказал ему лишь половину правды. Но Арчи быстро успокоили, объяснив, что Кит Лидберн просто в обмороке. Сержант с облегчением перевел дух и поспешил спросить у Гленрозеса, что тут произошло. Ветеринар поманил его в сторонку, поскольку то, что он хотел рассказать, никак не предназначалось для посторонних ушей. Сержант кивнул и, к великому разочарованию любопытных соседей, последовал за Гленрозесом. Когда они вернулись, убитого уже осматривал доктор Элскотт.
      - Ну, доктор?
      - Что - ну? Он мертв. А вы что, сами об этом не догадывались?
      Мак-Клостоу, благоразумно промолчав, повернулся к констеблю.
      - Позвоните в больницу, Сэм, и попросите прислать перевозку, а потом предупредите миссис Рестон, какое ее постигло несчастье.
      - Но, шеф, в мои обязанности не входит извещать родственников о...
      - Насколько я понимаю, вы публично отказываетесь выполнить приказ, Тайлер?
      Гленрозес снова выступил вперед.
      - С вашего позволения, сержант, я возьму на себя эту тяжкую миссию...
      - Ладно, договорились.
      Свалив с плеч печальную заботу, Мак-Клостоу наконец получил возможность допросить предполагаемого убийцу. Он подошел к Ангусу Кёмбре, которого доброхоты все еще держали за руки, и надел на него наручники.
      - Вот так, теперь можете отпускать... Ну, мой мальчик, вам так не терпелось попасть на виселицу?
      - Это не я!
      - Понятно... Значит, рассчитывать хоть на какое бы то ни было сотрудничество с вашей стороны - бесполезно?
      - Да говорю же вам: я его не...
      - Ладно-ладно...
      - У него в правом кармане пиджака все еще лежит пистолет, сержант! предупредил кто-то из свидетелей.
      - Отлично, главное - ничего не трогать!
      Машина "скорой помощи" увезла тело покойного Хьюга Рестона. Доктор Элскотт уже направился к своей машине, но, проходя мимо Мак-Клостоу, услышал негромкое ворчание:
      - Ну вот, теперь вы избавились от самого опасного соперника, доктор.
      Элскотт смерил полицейского презрительным взглядом.
      - Право, сержант, вы так же глупы, как высоки ростом! Еще раз предупреждаю: вам следовало бы хоть чуть-чуть поменьше пить.
      И, отвернувшись, врач снова пошел к машине с таким видом, будто эпитеты, которыми вполголоса награждал его сержант, относились к кому-то другому. В результате гнев Арчибальда Мак-Клостоу излился на любопытных.
      - А теперь немедленно расходитесь по домам, иначе я на каждого составлю протокол за ночной дебош в общественном месте!
      Зеваки, недовольно ворча, разбрелись, и только уже очухавшийся Лидберн с угрожающим видом подскочил к Кёмбре.
      - Я еще погляжу, как вы дергаетесь на веревке, подонок! - заорал он.
      Ангус молча лягнул мясника в бедро, тот взвыл от боли и, прихрамывая, отошел на почтительное расстояние. Мак-Клостоу и не подумал его утешать.
      - Как ни печально, но я вынужден сказать вам, мистер Лидберн, что вы сами нарывались на неприятности, - заметил он. - А теперь, Сэм, я думаю, мы должны оказать этому молодому человеку гостеприимство и запереть его в уютной камере, дабы он мог спокойно поразмыслить на досуге, как нехорошо убивать. Ну, вперед!
      Когда они вошли в кабинет, сержант, снова увидев пустую бутылку, на мгновение впал в транс.
      - Не забудьте напомнить мне, Сэм, что я должен сказать пару ласковых Томасу из "Гордого Горца". А сейчас снимите с арестованного наручники, усадите вот на этот стул и встаньте у двери на случай, если ему взбредет в голову фантазия нарушить мирное течение разговора и попытаться сбежать.
      Усевшись за стол, Арчибальд снял чехол с древней пишущей машинки и заправил в нее лист бумаги.
      - Ну, выкладывайте, мой мальчик.
      - Клянусь вам, что...
      - Это - потом, а пока отвечайте только на мои вопросы. Итак: имя, фамилия, возраст, адрес, профессия...
      - Кёмбре Ангус, двадцать пять лет... Живу у мистера Стоу, владельца гаража и заправочной станции у дороги в Доун, работаю там же механиком...
      - Отлично. Где вы родились?
      - Понятия не имею.
      - А?
      - Я знаю только, что вырос в сиротском приюте Перта, а если у меня и есть мать и отец, то я о них ни разу не слышал.
      - Так вот в чем причина... Вы страдаете комплексом обездоленности и потому выстрелили в Хьюга Рестона!
      - Вот уж не улавливаю никакой связи между тем и другим!
      - Это не имеет значения, довольно и того, что я ее вижу! Вы еще ни разу не сидели в тюрьме?
      - Нет, никогда.
      - Это потому, что вам повезло!
      - Я не позволю вам...
      - Молчать! Расскажите лучше, зачем вам вдруг понадобилось убивать Хьюга Рестона!
      - Я его не убивал.
      - Тогда что вы делали возле трупа?
      - Там был не я один! Лидберн и Гленрозес тоже стояли рядом!
      - Оба они живут поблизости, а кроме того, провели вечер у Лидбернов. Но вы-то зачем вертелись возле мясной лавки?
      - Я ждал Дженет Лидберн.
      - В такой поздний час?
      - Дженет знала, что я ее жду.
      - И куда же вы собрались среди ночи?
      - Дженет решила уйти из дому, потому что ее родители упорно противятся нашему браку.
      - Замечательный у вас склад ума! А когда вместо Дженет из дома вышел ее дядя Рестон, вы струхнули и принялись в него палить?
      - Я вообще видел Рестона только мертвым!
      - Пустая болтовня!
      - Но, в конце-то концов, я вовсе не убийца!
      - Почему я должен верить вам на слово?
      Ангус сунул руку в карман и вытащил револьвер, который у него в суматохе так и не забрали. Арчибальд на несколько секунд перестал дышать.
      - Будь я тем, за кого вы меня принимаете, давно воспользовался бы этим оружием и вернул себе свободу! Но у меня нет ни малейшего желания убивать кого бы то ни было!
      Ангус бросил револьвер на стол перед Мак-Клостоу, и тот осторожно обернул его платком.
      - Не понимаю, о чем вы только думаете, Тайлер! - сердито проворчал сержант. - Оставить подозреваемому в убийстве револьвер! Честное слово, вам пора в отставку! А что до вас, мой юный друг, то эта демонстрация ровно ничего не доказывает! Вы просто не могли в меня выстрелить.
      - Это еще почему?
      - Потому что я сержант Мак-Клостоу, и, застрелив меня, вы подписали бы себе смертный приговор.
      - Когда б я и в самом деле убил Рестона, мне наверняка светила бы виселица, а раз туда невозможно попасть дважды, я бы ровно ничем не рисковал, продырявив шкуру и вам заодно.
      Арчибальд довольно долго молчал, видимо с головой погрузившись в пучину размышлений. Наконец, вынырнув на поверхность, он снова завопил:
      - Во-первых, не мое дело с вами препираться! А во-вторых, быстренько идите в камеру, где мы держим арестантов! Завтра я с удовольствием переправлю вас в Перт. Уж там вами займутся куда менее вежливые люди, чем я!
      - А такие бывают?
      - Уведите его, Тайлер!
      Когда Сэм запирал камеру, молодой человек чуть слышно шепнул:
      - Умоляю вас, Сэм, предупредите Стоу и мисс Мак-Картри. Только они одни могут вытащить меня из этого кошмара!
      * * *
      Назавтра, узнав о насильственной смерти кандидата в Окружной совет, Хьюга Рестона, весь Каллендер облачился в траур. Известие о том, что в убийстве подозревают такого симпатичного молодого человека, как Ангус Кёмбре, тоже никого не обрадовало. По городу расползались слухи. Многие поспешили выразить соболезнования миссис Рестон и пришли к единодушному выводу, что вдова явно выглядит помолодевшей, а черный цвет ей удивительно к лицу. Злые языки не преминули заметить, что миссис Рестон не слишком опечалена гибелью супруга, а миссис Шарп достаточно громко, чтобы слышали окружающие, сказала миссис Фрейзер:
      - Впрочем, если бы бедняжка Фиона вздумала носить траур по всем, кого дарила особым вниманием, ей бы уже лет двадцать пришлось ходить только в черном...
      Весть об убийстве очень скоро распространилась за пределы города. Местный корреспондент одной из пертских газет, позвонив к себе в редакцию, сообщил и о преступлении, и о том, что предварительное расследование завершено: благодаря расторопности сержанта Мак-Клостоу и мужеству двух граждан Каллендера - мистера Лидберна и мистера Гленрозеса - убийца уже сидит под замком.
      Арчибальд буквально исходил потом над рапортом суперинтенданту (он сидел за машинкой с самого рассвета), и лишь телефонный звонок оторвал его от мучительных умственных усилий. Звонил из Перта суперинтендант Копланд.
      - Алло, Мак-Клостоу?
      - Так точно, сэр.
      - Что это еще за история с убийством в Каллендере?
      Стараясь говорить как можно яснее, сержант по мере сил и возможностей передал последовательность событий.
      - Кто жертва?
      - Хьюг Рестон, сэр, аптекарь, а также соперник доктора Элскотта на предстоящих выборах в Окружной совет.
      - Скверная история, Мак-Клостоу...
      - Да, сэр, но убийца уже за решеткой.
      - Он сознался?
      - Пока нет. Я жду результатов вскрытия, чтобы окончательно припереть парня к стенке.
      - Это политическое убийство?
      - Да нет, тут замешана, скорее, любовь, сэр.
      - Вы уверены?
      - Да, сэр, вполне.
      - Когда вы к нам его отправите?
      - После полудня, сэр, как только получу заключение эксперта.
      - Что ж, я вас жду. До скорого, Мак-Клостоу, и - браво!
      Широкая грудь Арчибальда еще больше раздулась от гордости. И сержант с удвоенным рвением принялся за работу.
      Ближе к полудню в Каллендер примчались репортеры пертских газет и сразу поспешили в полицейский участок. Мак-Клостоу принял их с нескрываемой радостью и, разумеется, не заставил себя долго упрашивать, а тут же подробно рассказал и об убийстве, и о мотивах преступления, и о неизбежных его последствиях.
      - А каким же образом получилось, сержант, что Кёмбре стрелял в дядю мисс Лидберн, а не, скажем, в ее отца? - спросил кто-то из журналистов.
      - По-моему, он просто ошибся. Было уже темно, Кёмбре струсил и не успел толком разглядеть будущую жертву.
      - Он уже признал вину?
      - А вы хоть раз видели, чтобы преступник немедленно раскололся?
      Мак-Клостоу сфотографировали во всех возможных и невозможных ракурсах и уже собирались идти в кабачок выпить во славу полиции Ее Величества, как вдруг в участок влетела Иможен. Многие ее сразу узнали, и поднялся страшный шум, так что какому-то темноволосому коротышке, вздумавшему отличиться, пришлось кричать, иначе воительница не расслышала бы его слов.
      - На сей раз, мисс Мак-Картри, вам не придется расследовать убийство! Об этом уже позаботился сержант Мак-Клостоу!
      Иможен не снизошла до ответа, а с прежней стремительностью подскочила к столу сержанта.
      - Послушайте, Арчи, если вы сию секунду не отпустите ни в чем не повинного человека, вам придется иметь дело со мной!
      Чувствуя за собой поддержку заинтересованной аудитории, Мак-Клостоу выставил грудь колесом.
      - Присутствующим здесь джентльменам прекрасно известно, на какие эксцентрические выходки вы способны, мисс...
      - Равно как и ваша ни с чем не сравнимая тупость!
      - Мисс Мак-Картри, вы преступаете всякие границы дозволенного!
      Иможен, обернувшись к журналистам, указала на Арчибальда.
      - Этот самодовольный чужак вообразил, будто знает горцев лучше их самих! Никто не видел, чтобы Ангус Кёмбре стрелял в Хьюга Рестона! Зато сержант наверняка забыл вам рассказать (что, впрочем, естественно для этого примата в нашивках), что жертва держала в руке армейский пистолет!
      Репортеры, не скрывая любопытства, заволновались.
      - Это верно, сержант? А почему покойный мистер Рестон счел нужным вооружиться? Нет ли тут сведения счетов? Или вы пытаетесь что-то от нас скрыть?
      Мак-Клостоу примирительным жестом вытянул руки.
      - Минутку, джентльмены! Мистер Рестон по поручению мистера Лидберна собирался высказать Кёмбре все, что думает о его поведении. Мистер Лидберн, опасаясь буйного характера Кёмбре, сам посоветовал шурину взять с собой пистолет. Дальнейшее показало, насколько он был прав. Что до странного интереса мисс Мак-Картри к этому делу (о причинах которого, по-моему, приличия ради лучше не распространяться), то подобная забота о молодом человеке значительно младше...
      В толпе журналистов послышались смешки, и щеки Иможен мгновенно окрасились в тот же поразительный огненный цвет, что и ее волосы.
      - Арчи... - в бешенстве прохрипела она. - И вы смеете публично ставить под сомнение мою нравственность? Нравственность дочери капитана Мак-Картри?
      - Признайте, что ваше поведение выглядит довольно необычно, мисс...
      - А как насчет этого?
      И, к великой радости фотографов, тут же защелкавших аппаратами и камерами, мисс Мак-Картри быстро сорвала с правой ноги туфлю и швырнула в физиономию Мак-Клостоу. Тот пошатнулся от удара.
      - А теперь, дурно воспитанная горилла, я жду от вас извинений! бросила Дева Гор.
      Один из свидетелей громко заметил, что у Мак-Клостоу пустые, ничего не выражающие глаза человека, готового совершить убийство. И, словно в подтверждение этих слов, сержант, по-видимому, утратив всякую власть над собой, выхватил револьвер и прицелился в журналистов. Последним вмиг расхотелось смеяться. К счастью, в эту минуту вошел доктор Элскотт. С первого взгляда оценив положение, он весело заметил:
      - Ну, Мак-Клостоу, опять вы забавляетесь, как мальчишка?
      Атмосфера сразу разрядилась. Арчибальд, проведя по лбу дрожащей рукой, убрал револьвер.
      - Покажите-ка мне пистолет Ангуса Кёмбре, сержант, - попросил врач.
      Полисмен достал из ящика стола оружие Ангуса.
      - Так я и думал, - проворчал Элскотт и, кинув на стол перед сержантом расплющенный кусочек свинца, добавил: - Вот пуля, которую я извлек из черепа Рестона, и, если она подходит к этому пистолету, готов съесть собственную шляпу!
      Журналисты подошли поближе и воочию убедились, что Ангус Кёмбре никак не мог стрелять в Рестона, во всяком случае, из своего пистолета.
      - Но в конце-то концов, что все это значит? - в полной растерянности воскликнул Мак-Клостоу.
      - Всего-навсего - что аптекаря прикончил не Ангус, а кто-то другой.
      - Но это невозможно!
      - Не станете же вы спорить с очевидными фактами, а?
      - Но я ведь уже сказал суперинтенданту...
      - Догадываюсь, что вы успели ему наговорить... уж лучше б прикусили язык, и к тому же...
      - Да?
      - Что вам стоило по крайней мере вытащить магазин? Тогда вы увидели бы, что все пули на месте...
      Небрежность сержанта возмутила даже тех, кто до сих пор поддерживал его версию. Мак-Клостоу на негнущихся ногах пошел открывать камеру, где томился Кёмбре.
      - Можете идти... вы свободны.
      Журналисты немедленно окружили Ангуса и увели из участка, умоляя поделиться впечатлениями, рассказать о романе с Дженет Лидберн и так далее и тому подобное. А бедняга сержант вернулся к себе в кабинет и, обхватив голову руками, стал раздумывать о постигшем его несчастье и о том, как бы половчее объяснить суперинтенданту, что он в очередной раз угодил пальцем в небо. И все - из-за дурня мясника и кретина ветеринара! Эта мысль преисполнила сержанта решимости. Арчибальд вскочил, нахлобучил на голову каску и бросился к двери, но его остановил насмешливый голос Иможен:
      - Как мне ни жаль вас, Арчи, но я все-таки рада за Ангуса!
      - А мне что за дело? И, кроме того, мы с вами еще далеко не в расчете! Не забывайте, что вы бросили мне в лицо туфлю!
      - Так вы же меня публично оскорбили!
      Они с неприкрытой враждебностью поглядели друг на друга.
      - Ох, если б вы только могли видеть себя со стороны, наверняка сами не удержались бы от смеха! - фыркнул доктор Элскотт. - Ну что вам мешает наконец помириться?
      Арчибальд разразился свирепым смехом.
      - Я бы предпочел поухаживать за львицей, у которой только что отняли малышей!
      - Продолжайте в том же духе, Арчи, и, пожалуй, схлопочете второй башмак!
      - Хотел бы я на это взглянуть!
      Иможен нагнулась, чтобы снять туфлю, а сержант, воспользовавшись тем, что противница не ожидает нападения, схватил ее за талию, быстро отнес в камеру, швырнул на кушетку и, поспешно выскочив, захлопнул за собой дверь. Мисс Мак-Картри, вцепившись в решетку, стала осыпать его проклятиями, ссылаясь на Великую хартию вольностей, права гражданина, неприкосновенность личности и прочие установления и законы, какие ей с ходу пришли в голову. Но Мак-Клостоу оставался глух ко всем ее крикам, а в ответ на вопрос доктора Элскотта, вежливо спросившего, хорошо ли он подумал, сердито огрызнулся:
      - С этой минуты я твердо намерен сначала действовать, а уж потом раздумывать! А на сем - общий привет! Пойду разберусь с другим клоуном!
      Как только Арчибальд ушел, врач приблизился к запертой в клетке Иможен.
      - Мне ужасно досадно, дорогая, но сержант унес с собой ключ...
      - Он мне еще заплатит!
      - Как хороший игрок, мисс Мак-Картри, признайте, что нельзя всякий раз выигрывать, и смиритесь с неизбежным. Потерпите немного - через полчаса я вернусь и, если до тех пор Мак-Клостоу, паче чаяния, вас не выпустит, поставлю его на место!
      В толпу женщин, внимавших рассказу мясника о преступлении, свершившемся чуть ли не у него на глазах, Мак-Клостоу врезался, как булыжник - в пруд, где резвятся довольные жизнью лягушки. А Лидберн, сочтя, что публичное одобрение представителя власти еще больше укрепит его авторитет, поспешил обратиться к нему за поддержкой.
      - Правда ведь, сержант, что, когда вы пришли на место преступления, мы с Гленрозесом и еще несколько честных граждан нашего города держали преступника за руки?
      Дамы Каллендера восхищенно заохали, и не одна грудь стеснилась от волнения. Но Арчибальд, уперев руки в боки, зычно рявкнул:
      - Ах, преступника, да?
      Лидберн почувствовал неладное, но, разумеется, никак не мог угадать, в чем загвоздка.
      - Ну да, само собой, преступника... - неуверенно повторил он.
      Мак-Клостоу проложил себе дорогу сквозь ряды почитательниц мясника и угрожающе надвинулся на хозяина лавки.
      - Преступника, да? А вам известно, какое преступление совершили вы сами, Кит Лидберн?
      Ожидая леденящих кровь разоблачений, дамы боялись дышать. Лоб мясника покрылся испариной.
      - Я... я не понимаю вас, сержант...
      - В моем лице вы позволили себе посмеяться над всей полицией Ее Величества!
      - Я?!
      - Да, вы, Кит Лидберн! Какого черта вам с Дермотом Гленрозесом понадобилось хватать бедолагу Кёмбре? Разве что вы надеялись отправить парня на виселицу за преступление, которого он не совершал, и таким образом закончить его роман с вашей дочкой!
      Дамы возмущенно ахнули - упоминание о любви Дженет и Ангуса настроило их на сентиментальный лад. Мясник почувствовал, что уважение к нему покупательниц стремительно падает, а это могло самым пагубным образом сказаться на торговле. Лидберн с удовольствием нашел бы возражения, кинул их в лицо грубияну полицейскому и восстановил статус-кво, но язык прилип к гортани и сама почва, казалось, ушла из-под ног.
      - Он... он не виновен? - жалобно пробормотал Кит.
      - Нет, мистер Лидберн, не виновен! А вы заставили меня оттащить парня в участок и целую ночь продержать в камере! Кембре не мог совершить убийства, поскольку все его пули по-прежнему лежат в магазине, да и та, что убила Рестона, к нему не подходит! Добавлю, мистер Лидберн, что по вашей милости я предстал в самом нелепом свете перед прессой, а теперь еще вынужден докладывать суперинтенданту, что во всем, с начала до конца, ошибался! Как вы, вероятно, без труда догадаетесь, это очень украсит мой послужной список! Благодарю, мистер Лидберн, от всего сердца благодарю!
      - Честное слово, сержант, мне и в голову не приходило...
      - Ах, как у вас все просто! Вы сеете разрушение, не оставляете камня на камне, а потом умываете руки? Хотите, скажу, к какому я пришел выводу? Это вы во всем виноваты!
      Слушательницы еще больше навострили уши. Каждая из них собирала новости, как пчела - мед, и, хорошенько приукрасив, разносила по всему Каллендеру. А несчастный мясник, не смея спорить, лишь робко оправдывался.
      - Не понимаю, каким образом вы могли... - пробормотал он.
      - Если бы вы не упрямились и позволили этим двум любящим друг друга молодым людям соединиться...
      - Никогда!
      - Ваша твердолобость стоила Рестону жизни!
      - Скажите еще, что это я его убил!
      - В определенном смысле - да...
      - Но Кёмбре...
      - В первую очередь он напал бы на вас! А кроме того, мне бы очень хотелось знать, почему Рестон вышел из вашего дома вооруженным?
      - Я... я дал ему револьвер, чтобы в случае чего он мог защищаться...
      - Право, вы умеете принимать замечательные и поистине мудрые решения! отчеканил Мак-Клостоу с глубочайшим презрением. - Поздравляю, мистер Лидберн!
      И он вышел из лавки, оставив мясника наедине с сурово взиравшими на него кумушками, а те уже прикидывали в уме, вдруг Кит Лидберн и в самом деле чудовищный отец-тиран и плюс к тому - коварный убийца.
      Вернувшись в участок, сержант сразу отворил дверь камеры, где Иможен все это время пережевывала безграничную обиду.
      - Уходите... Но в следующий раз, мисс Мак-Картри, я буду далеко не так покладист, имейте это в виду!
      - Хорошо, Арчи.
      И тон дочери капитана, и явное смирение мгновенно насторожили полицейского. Какую еще пакость задумало это омерзительное создание? И Мак-Клостоу решил удвоить бдительность.
      - Вы позволите мне забрать туфлю, Арчи?
      Сержант пожал плечами и снял трубку - пора было звонить в Перт суперинтенданту Копланду и объяснять, что опять вышло недоразумение.
      - У вас что-нибудь новенькое, Мак-Клостоу? - сразу спросил его суперинтендант.
      - Да, сэр... Произошла... ошибка...
      - Вот как? Значит, никто не умер?
      - Нет, нет, труп - по-прежнему в морге... но выяснилось, что подозреваемый, которого я арестовал, никак не мог совершить это убийство... Калибр пули, извлеченной из головы покойного, не соответствует его оружию...
      - Неужели вы не заметили этого раньше?
      - Дело в том...
      - Тут не о чем даже говорить, сержант! Просто-напросто вы в очередной раз доказали, что не в состоянии выполнять возложенные на вас обязанности!
      Мак-Клостоу нервно оттянул пальцем воротничок рубашки.
      - Уверяю вас, сэр, я... я...
      - Молчите уж!
      Иможен вдруг выхватила трубку из рук совершенно убитого горем и потому не способного сопротивляться сержанта.
      - Алло, мистер Копланд? Это Иможен Мак-Картри.
      - Здравствуйте, мисс, как поживаете?
      - Спасибо, хорошо. Я просто хотела вам сказать, что Мак-Клостоу выполнил свой долг и не мог поступить иначе, не рискуя вызвать в городе беспорядки.
      - Спасибо, мисс. Из ваших уст такая оценка положения особенно весома. Будьте любезны, дайте еще раз трубку сержанту. Алло, Мак-Клостоу? Мисс Мак-Картри объяснила мне ситуацию. Я беру свои слова обратно и прошу прощения за то, что был к вам несправедлив. А насчет убийства не беспокойтесь - я кого-нибудь пришлю вам в помощь... До скорой встречи...
      Сержант повесил трубку. Физиономия его так и сияла от счастья. В мгновение ока вскочив из-за стола, Мак-Клостоу обнял Иможен и завертел по комнате. Мисс Мак-Картри несказанно удивилась.
      - Но, Арчи...
      - Вы меня просто спасли, мисс, и я никогда этого не забуду!
      Буйная радость вдруг вытеснила скопившиеся за долгие годы обиды и, трепеща от избытка чувств, Мак-Клостоу прижал старую деву к груди и расцеловал в обе щеки. Доктор Элскотт, явившийся улаживать конфликт между Арчибальдом и его исконной врагиней, с изумлением узрел их в объятиях друг друга.
      - До чего же приятно видеть, что вы помирились и без моей помощи! весело воскликнул он.
      Только в эту минуту до Арчибальда Мак-Клостоу дошло, что он наделал.
      - Не знаю, какая муха меня укусила, - смущенно пробормотал полицейский.
      - Что ж, могу вам объяснить, Арчи, - с иронией заметил врач. - Это явление хорошо известно во всем мире, и у него есть вполне конкретное имя...
      - Нет-нет!
      Для разнообразия Иможен расплылась в самой любезной улыбке.
      - Вот уже второй раз всего за несколько дней, Арчибальд Мак-Клостоу, вы довольно настойчиво доказываете мне свою привязанность, - кокетливо промурлыкала она.
      - Я? Да что вы, мисс Мак-Картри... Не может быть! Вы, наверное, не так поняли...
      Она лукаво погрозила сержанту пальчиком.
      - Ну, чтобы разобраться в таких вещах, вовсе не обязательно заканчивать Оксфорд, Арчи... У меня до сих пор щеки горят от вашей колючей бороды!
      Уловив на горизонте еще неясную тень шантажа, Арчибальд не на шутку встревожился.
      - Клянусь вам, мисс...
      Доктор Элскотт выразительно потирал руки.
      - Ох, чувствую, нас скоро ожидает свадьба!
      Мак-Клостоу подскочил.
      - Как? Что вы сказали?
      - Вот уже два раза, Мак-Клостоу, в "Гордом Горце" и здесь, вы серьезно скомпрометировали мисс Мак-Картри. А такой порядочный человек, конечно, без колебаний выполнит свой долг.
      И врач, подхватив Иможен под руку, увел ее из участка, а полицейский еще долго стоял, как громом пораженный.
      Наконец он снова опустился в кресло и, прикрыв лицо руками, попытался представить себе совместную жизнь с мисс Мак-Картри. Очень скоро волосы у него встали дыбом от ужаса. Чтобы хоть отчасти восстановить душевное равновесие, Арчибальд достал из-за кипы досье с надписью "Совершенно секретно" бутылку виски, которую всегда хранил там на случай крайней нужды тайно от Сэмюеля Тайлера, чьи бессовестные набеги на запасы начальства не достигали "святая святых". Откупорив бутылку, Мак-Клостоу выхлебал сразу треть ее содержимого. Голова слегка закружилась, но, вопреки ожиданиям, массированная доза алкоголя лишь усугубила отчаяние, и бедняга сержант погрузился в глубокую меланхолию. Теперь Арчибальд видел только одно средство избежать кошмарной участи, уготованной ему подле Иможен - как можно скорее умереть. Следуя давней традиции, Мак-Клостоу счел своим долгом оставить помощнику записку, чтобы его исчезновение не нанесло урона полицейской службе Каллендера.
      Мой дорогой Тайлер, по оплошности угодив в чудовищную ловушку, я не нашел иного способа спастись, кроме смерти. Да, я знаю, как тяжело видеть безвременную кончину человека моих достоинств, но иногда бороться со злой судьбой совершенно бесполезно. Прощайте, Тайлер. Я всегда вас глубоко уважал, невзирая на вашу досадную привычку пить мое виски, не испытывая при этом никаких угрызений совести (что, честно говоря, не могло не шокировать).
      Покойный Арчибальд Мак-Клостоу,
      бывший сержант полиции Ее Величества
      Составив это послание, Арчи, по-прежнему в полном соответствии с полицейским уставом повесил на дверь кабинета импровизированную табличку с надписью "Временно закрыто по случаю самоубийства", и поднялся к себе в спальню. Там он облачился в парадную форму, поставил у изголовья бутылку виски и прилег на минутку, чтобы хорошенько обдумать, каким образом покинет этот мир.
      * * *
      Вернувшись с обхода и обнаружив оставленную сержантом табличку, Сэм Тайлер чуть не умер на месте от удивления. Торопливо пробежав глазами записку, он несколько раз пробормотал "Господи!", тщетно поискал немного виски - этого воистину замечательного лекарства от слишком сильных потрясений (во всяком случае, с точки зрения Сэма) - и бросился наверх, туда, где, судя по всему, следовало искать бездыханный труп шефа.
      Вид распростертого на кровати огромного тела Мак-Клостоу до слез растрогал добряка констебля. Как-никак они с Арчибальдом много лет проработали вместе. И что за дикая мысль взбрела в голову сержанта? Что его заставило сотворить такую непоправимую глупость? Тайлер снял каску, подошел к смертному одру шефа и, опустившись на колени, сразу же чуть не задохнулся в крепчайших испарениях виски, источаемых мнимым покойником. Не прошло и минуты, как Сэмюель с горечью констатировал, что сержант не мертв, а мертвецки пьян. Это открытие, несмотря на досаду, вызванную тем обстоятельством, что ему, Сэму, пришлось изрядно поволноваться просто так, принесло с собой громадное облегчение. Он снова спустился в участок и, зачеркнув на табличке Мак-Клостоу слово "самоубийства", написал сверху "пьянки", а к письму сержанта присовокупил постскриптум:
      Спасибо, шеф, я очень рад, что вы меня уважаете, но, если честно, советую в следующий раз, когда будете покупать виски, выбрать марку получше - это убережет от беды и вашу печень, и мою.
      Преданный вам Сэм Тайлер
      Глава 4
      Обыватели Каллендера
      Поглядывая в окно на воды Тея, суперинтендант полиции графства Перт раздумывал, кого бы послать в Каллендер искать убийцу аптекаря - кандидата в Окружной совет, когда в его кабинет без доклада вошел сержант Берт Джонсон. Поседев на службе, он с минуты на минуту ожидал отставки и в последние годы стал своего рода советником при суперинтенданте - тот безгранично доверял старику и больше всего, пожалуй, ценил его непогрешимый здравый смысл.
      - Что-нибудь случилось, Берт?
      - Да опять бузит этот молодой инспектор, супер...
      - Мак-Хантли? И что он еще придумал?
      - Это просто издевательство, супер! Втемяшилось ему в башку поменять все наши методы работы, обучить новому способу классификации досье, ввести улучшенный распорядок дня, который, по его мнению, видите ли, увеличит отдачу. В общем, все хочет перевернуть вверх дном!
      - Ну, так что же, Берт?
      - Надо срочно найти парню задание и хотя бы на время услать его подальше отсюда.
      - Это проще сказать, чем сделать... хотя... Минуточку! Попытайтесь забыть о своем раздражении против Мак-Хантли, Берт, и скажите честно, что вы думаете о нем как о профессионале.
      Сержант долго чесал в затылке.
      - По-моему, он хороший следователь. В парне не только есть искра божья, но он еще и любит работу. Однако трудно сделать окончательный вывод, пока мы не испытали его на деле.
      - У меня есть такая возможность.
      - Ну да?
      - Можно отправить Мак-Хантли в Каллендер разбираться с убийством Хьюга Рестона.
      Джонсон просиял.
      - Потрясающая мысль, супер! Не знаю, сумеет ли он поймать убийцу, но зато наверняка познакомится с Иможен Мак-Картри, а уж она (если только не изменилась за эти годы до неузнаваемости) быстро собьет с нашего молодца спесь!
      - Пошлите ко мне Мак-Хантли, Берт.
      - Сию секунду, супер!
      Почти сразу после ухода сержанта перед Копландом предстал инспектор.
      Мак-Хантли (или Дугал для барышень) был, что называется, красавец мужчина. Такими высокими, стройными, широкоплечими и златогривыми принято рисовать викингов. Судя по всему, он это отлично знал и придерживался самого высокого мнения о своей особе. Но более всего самолюбие Мак-Хантли тешило то обстоятельство, что на конкурсе, организованном Отделом криминальных расследований Глазго, он стал одним из победителей.
      - Я думаю, Мак-Хантли, вам уже известно о последних событиях в Каллендере?
      - Вы имеете в виду убийство аптекаря? Да, сэр, я прочитал досье и понял, в чем ошибка тамошней полиции.
      - Зато вы, вероятно, не в курсе, что убитый был одним из двух основных кандидатов на выборы в Окружной совет. Само собой, как вы, очевидно, догадываетесь, это не упрощает дела. Боюсь, как бы подобная история не подогрела страсти... Поэтому немедленно поезжайте туда и не возвращайтесь без убийцы.
      - Положитесь на меня, сэр, я вам его привезу.
      - Я, естественно, не считаю нужным подсказывать вам, как надо вести расследование...
      - Это совершенно излишне, сэр. Еще учась в Глазго, я разработал свой собственный метод и, с вашего позволения, сэр, собираюсь применить его на практике.
      - Будем надеяться, вас ждет успех.
      - Честно говоря, я в этом не сомневаюсь, сэр.
      - Да, хочу предупредить вас, инспектор... Оба представителя полиции в Каллендере - отнюдь не орлы. Стало быть, не слишком рассчитывайте на их помощь.
      - Вряд ли она мне понадобится, сэр.
      Эндрю Копланд подождал, пока за Дугалом Мак-Хантли закроется дверь, и только тогда дал волю душившему его хохоту.
      * * *
      На похоронах Хьюга Рестона собрался чуть ли не весь Каллендер. Порядок траурной церемонии обеспечивал Сэмюель Тайлер, причем отсутствие сержанта, конечно, не преминули заметить и решительно осудить. За гробом шли вдова, тщетно пытавшаяся напустить на себя скорбный вид, Лидберны и Гленрозесы. Преподобный Хекверсон произнес надгробную речь. Внезапная кончина аптекаря дала ему прекрасный повод порассуждать о неисповедимости путей Господних и о том, как бесполезно для человека строить планы на будущее, вместо того чтобы позаботиться о спасении души. По неизвестным для нас причинам, сказал пастор, Всевышний не захотел, чтобы Хьюг Рестон заседал в Окружном совете. Вероятно, Он предназначил нашему земляку место в более высоком собрании...
      Наконец, все хором спели два псалма, поклонились могиле и родственникам и разошлись по домам. Остановившиеся у ворот кладбища миссис Фрейзер, миссис Шарп и миссис Плери благодаря траурным одеяниям, как никогда, смахивали на трех ворон.
      - Интересно, узнаем ли мы когда-нибудь имя убийцы? - говорила подружкам миссис Фрейзер. - У меня такое чувство (хотя, возможно, я и ошибаюсь), что полиция не проявляет особого рвения...
      - Да, наверняка нашлись люди, которых исчезновение Рестона очень устраивает, - прошипела миссис Плери.
      - Вы имеете в виду Фиону? - так же тихо осведомилась миссис Шарп.
      - Возможно...
      - Вы и вправду думаете, что она причастна к убийству мужа?
      - Понятия не имею, но вообще-то вполне могла попросить кого-то из своих любовников оказать эту небольшую услугу. Как, по-вашему?
      Миссис Фрейзер покачала головой.
      - Фиона, дорогая моя, уже не в том возрасте, чтобы ей так слепо и преданно служили. Скорее, если хотите знать мое мнение...
      Две другие кумушки склонились к самому ее лицу.
      - ...Так вот, исходя из принципа, что убийство должно принести определенную выгоду преступнику, я в первую очередь спрашиваю себя: кому смерть Рестона принесет барыши...
      - Его наследнице, Фионе Рестон?
      - Не исключено, но есть и еще кое-кто, кого существование Рестона значительно стесняло... мешая его честолюбивым планам...
      - Доктора Элскотта?
      - Думаете, он способен на...
      - Да еще как! - вдруг рявкнул у них над головами оглушительный голос.
      Три вдовы, подскочив от страха, обернулись. Рядом стоял Элскотт. Доктор слышал по крайней мере часть разговора, и губы его кривила довольно-таки устрашающая гримаса.
      - Вы на редкость проницательны, миссис Фрейзер... - не дав кумушкам опомниться, продолжал врач.
      - Уверяю вас, доктор Элскотт, я...
      - Да-да, вы совершенно правильно угадали - это я убил Рестона.
      Три вдовы в унисон вздохнули и как по команде затаили дыхание.
      - Господи!
      - Но вот чего вы не поняли - так это каким образом мне удалось от него избавиться. Я не стрелял в Рестона, но когда его привезли ко мне в больницу, он был еще жив. Я вытащил мозг...
      - Какой ужас!
      - ...Рестон так мало им пользовался, верно? И вообще, раз содержимое черепной коробки ничтожно мало - невелика разница... понимаете?
      - Стыдно так насмехаться над мертвым, доктор Элскотт! - возмутилась миссис Фрейзер.
      - Да, стыдно! - хором поддержали ее подружки.
      И, не издав больше ни звука, все три дамы удалились с таким гордым и оскорбленным видом, словно врач посмел нашептывать им непристойности.
      * * *
      Каллендер отделяет от Перта не более пятидесяти миль, и в такое солнечное весеннее утро инспектору Мак-Хантли вовсе не хотелось спешить. Он никогда не бывал в окрестностях Каллендера, но вид с холма на красивый городок, словно несущий вечную стражу у скал Троссакса, его совершенно очаровал.
      Дугал решил вести расследование очень мягко и осторожно. В первую очередь он намеревался побродить по Каллендеру инкогнито и составить представление о тамошней атмосфере, а уж потом переходить к активным действиям. Поэтому инспектор предпочел остановиться в пригородной гостинице "Черный Лебедь", у Джефферсона Мак-Пантиша.
      Там Мак-Хантли отрекомендовался журналистом, приехавшим разузнать подробности об убийстве аптекаря. Это так поразило воображение Мак-Пантиша, что, дав гостю позавтракать, он без колебаний подсел к его столику и предложил выпить немного портвейна за счет заведения. Столь же охотно Джефферсон согласился рассказать мнимому репортеру о Каллендере и его обитателях.
      - Как по-вашему, мистер Мак-Пантиш, повлияет ли смерть Рестона на ход выборов в Окружной совет?
      - Еще бы, мистер Мак-Хантли! То, что выбрали бы Рестона, не вызывает и тени сомнений, а теперь пойдет более ожесточенная борьба. Есть, правда, доктор Элскотт, но я далеко не уверен в его победе, несмотря на все старания и поддержку Иможен Мак-Картри...
      - А кто это?
      - Исчадие ада! Мисс Мак-Картри непрестанно сеет в Каллендере самую настоящую смуту! Все пьяницы и драчуны города стоят за нее горой, а порядочные люди спят и видят, как бы отправить ее ко всем чертям!
      - В том числе, конечно, и вы?
      - Не стану скрывать.
      - Но если эта женщина до такой степени нарушает мир и порядок, не понимаю, почему полиция не принимает соответствующих мер?
      - Потому что сержант Мак-Клостоу и констебль Тайлер - два идиота и чертовка Мак-Картри их просто терроризирует.
      Инспектор решил, что Мак-Пантиш необъективен, а потому, несомненно, преувеличивает и серьезный следователь, конечно, не должен принимать его точку зрения в расчет.
      В четыре часа пополудни Дугал вышел из гостиницы и отправился знакомиться с Каллендером.
      На скамейке у самого въезда в город сидели три пожилые дамы в черном, и Мак-Хантли подумал, что такие зрелые и, очевидно, рассудительные особы помогут ему составить о Каллендере куда более точное представление, нежели выходило со слов желчного Мак-Пантиша.
      Инспектор учтиво раскланялся с дамами и попросил разрешения немного отдохнуть на их скамейке. Кумушки с готовностью закивали. Поймав несколько осторожных взглядов, Дугал быстро сообразил, что его соседки умирают от любопытства. Наконец, не выдержав, одна из них церемонно проговорила:
      - Прошу прощения, сэр... Вы, должно быть, сын Яна Клэддиша и вернулись к нам из долгого путешествия по Европе?
      - Нет, меня зовут Дугал Мак-Хантли. Я журналист и приехал по поручению своей газеты расследовать убийство аптекаря Хьюга Рестона.
      Упоминание о печальном событии исторгло у дамы негромкий крик ужаса.
      - Кошмарная история, мистер Мак-Хантли... Позвольте и мне представиться: миссис Плери, а это мои подруги - миссис Фрейзер и миссис Шарп.
      За этим последовало множество поклонов, любезностей и уверений, что все безмерно рады новому знакомству. Потом Дугал задал тот же вопрос, что и Мак-Пантишу:
      - Как вы считаете, сударыни, изменит ли гибель Рестона результат выборов в Окружной совет?
      Три вдовы единодушно ответствовали, что теперь положение изменилось самым кардинальным образом, ибо покойного Рестона, бесспорно, ждала победа, а его противник доктор Элскотт не имел ни малейших шансов взять верх.
      - Но мне, кажется, говорили, что врачу оказывает мощную поддержку некая мисс Мак-Картри? - коварно заметил Дугал.
      - Ах, эта! - скривилась миссис Плери.
      - Ах, эта! - простонала миссис Фрейзер.
      - Ах, эта! - презрительно выплюнула миссис Шарп.
      Вопрос Мак-Хантли вызвал целую лавину возмущенных воплей. Иможен Мак-Картри в три голоса ругали на чем свет стоит и обвиняли во всевозможных преступлениях, а закончилось все тройным пожеланием, чтобы проклятая рыжая ведьма оказалась замешанной в убийстве аптекаря, поскольку тогда, быть может, ее изгнали бы из Каллендера навсегда.
      Инспектор покинул дрожащих от негодования дам в полной уверенности, что полицейские власти Перта очень плохо осведомлены о творящихся здесь безобразиях и давно пора вмешаться.
      Немного побродив по городу, который ему все больше нравился, Дугал решил выпить стаканчик в "Гордом Горце". Теду Булиту он тоже представился журналистом.
      - Ну, если вы и вправду хотите узнать имя убийцы Рестона, обратитесь к мисс Мак-Картри! - едва услышав о журналистском расследовании, воскликнул кабатчик.
      - Почему?
      - Потому что наша Иможен умнее всех полицейских Шотландии, вместе взятых, и, коли ей вздумается поймать преступника, будьте уверены: он далеко не уйдет!
      И Тед Булит принялся воспевать необыкновенные достоинства мисс Мак-Картри, особы, достойной, по его мнению, войти в вечность рука об руку с Марией Стюарт. Слушая панегирик кабатчика, Дугал Мак-Хантли понял, что попал во враждебный хозяину гостиницы и трем дамам лагерь. Но так или иначе, а последние слова Булита не внушили ему особого доверия.
      - И, можете не сомневаться, сэр, я говорю об этом совершенно беспристрастно, - подвел итог Тед.
      Дугал заметил, что, пока кабатчик вещал, в зал откуда-то сзади (вероятно, из кухни) несколько раз с видом побитой собаки входила маленькая бесцветная женщина. До сих пор она не проронила ни звука и даже не поднимала глаз, но, когда Булит стал уверять инспектора в своей полной объективности, вдруг взвилась, как скорпион, которому случайно наступили на хвост.
      - Постыдились бы, Тед, обманывать гостя, да еще в присутствии своей законной супруги! Именно из-за вас и вам подобных Иможен вообразила, будто ей все дозволено! А на самом деле вам не хуже моего известно, что эта огромная рыжая коза - истинный бич Каллендера!
      На долю секунды Булит онемел от изумления, но, как ни странно, не стал прибегать к обычным методам воздействия на супругу, а лишь презрительно пожал плечами.
      - Мне жаль вас, Маргарет... но я не стану сердиться, потому как вы ведь все равно не отвечаете за свои слова...
      * * *
      Прочитав каллиграфически выведенную красной краской вывеску над лавкой, Дугал убедился, что ее хозяина, мясника, зовут Лидберн. Он вошел. За прилавком стоял атлетического сложения мужчина. Два пучка волос, топорщившихся по обе стороны широкой лысины, придавали его грубому, словно высеченному из кактуса лицу нечто сатанинское. Густые усы скрывали вялый безвольный рот, зато видневшиеся из-под закатанных до локтя рукавов рубашки мускулистые, усыпанные веснушками и покрытые легким золотистым пушком лапищи производили устрашающее впечатление. Мясник бросил на посетителя равнодушный тупой, как у коровы, взгляд.
      - Что вам угодно?
      - Я журналист.
      - Ну и что?
      - Вы не хотели бы поделиться со мной впечатлениями?
      - Нет.
      - А насчет мисс Мак-Картри вы не...
      - Нет.
      Кит, до прихода инспектора рубивший тушу быка, вернулся к прежнему занятию.
      - Однако вы ее знаете? - продолжал настаивать Дугал.
      - Да.
      - Может быть, вы дадите мне адрес?
      - Нет.
      - Но ведь...
      Лидберн положил тесак и снова повернулся к посетителю.
      - Да, я знаю адрес рыжей стервы, но вам его не дам! Вы спросите, почему? А потому что не желаю иметь ничего общего с этим дьявольским отродьем! А теперь, прошу вас, не мешайте мне работать!
      Мак-Хантли понял, что настаивать бесполезно.
      Выходя из мясной лавки, он увидел седого джентльмена с сумкой-чемоданчиком - неизменной принадлежностью любого английского врача. Он садился в стоявшую у обочины тротуара машину.
      - Доктор Элскотт?
      - Он самый.
      - Я журналист и приехал разузнать подробности об убийстве Хьюга Рестона.
      - Бог в помощь!
      - Вы избавились от серьезного противника на предстоящих выборах, доктор?
      - По правде говоря, молодой человек, у Рестона не было ни единою шанса обскакать меня. Во-первых, из-за его непроходимой глупости, во-вторых, из-за отвратительного характера (что, впрочем, объясняется больной печенью), а в-третьих, как мог победить на выборах самый знаменитый во всем графстве рогоносец?
      - А нет ли у вас каких-нибудь соображений насчет того, кто мог его прикончить?
      - Если честно - ни малейших.
      - И вы не знаете ни единого человека, который бы ненавидел Рестона настолько, чтобы желать ему смерти?
      - Да, я. Однако вынужден вас разочаровать, молодой человек, не убивал я этого дурня.
      - Несколько жителей вашего города намекали мне, что в деле могла быть замешана некая мисс Мак-Картри... Это правда?
      Лицо врача сразу преобразилось, и чуть язвительная учтивость уступила место с трудом сдерживаемому гневу.
      - Молодой человек! Те, кто посмел нашептывать вам подобные гнусности, самые что ни на есть презренные злопыхатели и сплетники! На самом деле наша Иможен - благороднейший и возвышеннейший характер, какой мне только довелось встречать за всю мою жизнь! Это энергичная, неутомимо служащая правосудию женщина получила столько наград за верную службу Короне, что все кретины и недоумки, которыми, кстати сказать, кишит наш милый Каллендер, бледнеют от зависти. Положа руку на сердце, признаюсь, я и сам не сразу оценил истинное величие души Иможен Мак-Картри и в первое время мы с ней немного враждовали, но теперь я прозрел и склоняю голову перед этой уникальной личностью. До свидания, молодой человек, рад был познакомиться с вами.
      * * *
      Поднимаясь по главной улице, Дугал подошел к храму, и ему пришло в голову, что местный священник наверняка сумеет дать населению Каллендера более трезвую и непредвзятую оценку.
      Мак-Хантли позвонил. Дверь открыла скромная женщина в таком строгом одеянии, что показалась инспектору превосходным образчиком типичной супруги пастора - этакой ходячей добродетели, лишенной всех человеческих слабостей. Впрочем, некоторым представительницам слабого пола тем легче оберегать незапятнанную репутацию, подумал полицейский, что на их главное достояние никто не покушается. Мак-Хантли, успевший прочитать выгравированную на медной табличке у входа в дом фамилию, уверенно заявил, что хочет побеседовать с преподобным Реджинальдом Хекверсоном.
      - Прошу вас, входите, мой муж сейчас вас примет.
      Миссис Хекверсон проводила его в аскетически обставленную гостиную.
      - Как о вас доложить? - тихо спросила она, направляясь к другой двери.
      - Дугал Мак-Хантли, журналист из Перта.
      Женщина чуть заметно кивнула и бесшумно исчезла, словно благочестивая тень, незаметно скользящая по земле в ожидании вечного блаженства в мире ином.
      Мгновенно отметив нечто лошадиное в вытянутом лице пастора и маленькие, близко поставленные глаза, инспектор невольно поморщился. "Нетерпимость и тупость", - пронеслось у него в голове. Преподобный Хекверсон молча выслушал просьбу мнимого журналиста рассказать об убийстве Рестона и покачал головой.
      - Боюсь, вы постучали не в ту дверь, мистер Мак-Хантли. Мое сердце обливается кровью от одной мысли, что чья-то преступная рука оборвала жизнь такого хорошего человека, как Хьюг Рестон... И я хочу лишь, чтобы в ожидании суда Всевышнего человеческое правосудие как можно скорее покарало подлого убийцу.
      - Смерть мистера Рестона освободила путь честолюбивому желанию доктора Элскотта заседать в Окружном совете?
      - Увы!
      - А что вы думаете о нем, преподобный отец?
      - Я обязан и пытаюсь с одинаковой нежностью относиться ко всей пастве, доверенной мне Господом, однако, коль скоро доктор Элскотт к таковой не принадлежит, не вижу причин, почему бы не высказать свое мнение о нем. Так вот... Наш брат во Христе Элскотт давно идет путем погибели, остается глух к призывам Всевышнего и дерзко безразличен к Церкви, подавая согражданам тем более ужасный пример, что занимает видное общественное положение. Поэтому-то все благочестивые души молятся за поражение нечестивца на предстоящих выборах, ибо его провал будет истинным торжеством Создателя!
      - Ваша откровенность, преподобный отец, побуждает меня спросить еще о женщине, чье имя мне повторяют буквально на каждом шагу, с тех пор как я приехал в Каллендер... Что вы думаете о мисс Мак-Картри?
      - Эта особа, мистер Мак-Хантли, постоянно посещает наши собрания, но ведет себя так, словно сама назначила Всемогущему свидание и не потерпит никаких опозданий с Его стороны. Мисс Мак-Картри бешеная националистка и, похоже, всерьез может не простить Богу, что Он не шотландец.
      - Как мне сказали, она поддерживает кандидатуру доктора Элскотта?
      - Они одного поля ягоды, мистер Мак-Хантли.
      * * *
      Бакалейщик, дышавший свежим воздухом у порога своей лавки, сразу понравился инспектору, и тот решил войти. Хозяин слегка посторонился, пропуская его в магазин, но даже не подумал спросить, чем может служить. Дугал уже собирался окликнуть бакалейщика, как вдруг из помещения за лавкой выбежала женщина - ни красавица, ни дурнушка, но, по-видимому, очень бойкая особа. Тоже не обратив на Мак-Хантли никакого внимания, она набросилась на того, кто по-прежнему стоял у порога лавки, небрежно сунув руки в карманы фартука и демонстрируя тем самым полное равнодушие к покупателям.
      - Вы когда-нибудь будете работать, Уильям Мак-Грю? Честное слово, можно подумать, вы встаете с постели только для того, чтобы дождаться открытия "Гордого Горца" и пьянствовать там с такими же никчемными бездельниками!
      Мак-Грю не счел нужным хотя бы обернуться, и его супруга продолжала:
      - Господь вас накажет, Уильям Мак-Грю!
      - Он это уже сделал, Элизабет, сведя вместе наши с вами пути. Я думаю, таким образом Всевышний хотел заставить меня искупить грехи многих поколений Мак-Грю.
      - Грубиян! Но скажите мне наконец, чего вы ждете, переминаясь с ноги на ногу, как медведь?
      - Вашей смерти, Элизабет. Надеюсь дожить до благословенного часа, когда ваш визгливый голос перестанет ругать меня на все корки. У вас будут великолепные похороны, Элизабет. Я, честное слово, настолько обрадуюсь избавлению, что заранее согласен на любые траты!
      - Быть может, вы не прочь поторопить этот момент?
      - Не стоит меня искушать, Элизабет.
      Миссис Мак-Грю повернулась к Мак-Хантли.
      - Вы слышали что-нибудь подобное? Муж открыто желает законной жене смерти, да еще в присутствии постороннего!
      Мак-Хантли попытался разрядить атмосферу.
      - В том-то и дело... Если бы он действительно хотел прибегнуть к насилию, то наверняка не стал бы говорить об этом публично, а постарался бы скрыть свои замыслы от чужих ушей.
      - О, сразу видно, что вы не знаете Уильяма Мак-Грю - самого страшного лентяя во всем графстве Перт! И вдобавок - самого скверного мужа в округе!
      Немного помолчав, она вдруг совершенно другим тоном добавила:
      - Правда, надо честно признать, Уильям не всегда был таким, но, с тех пор как явилась эта тварь, у которой еще хватает наглости называть себя женщиной...
      - Осторожнее, Элизабет! - невозмутимо предупредил Мак-Грю, по-прежнему не отходя от порога. - Вы, кажется, опять собрались злословить о нашей Иможен, хотя прекрасно знаете, что я вам это категорически запретил.
      Но миссис Мак-Грю, пропустив его слова мимо ушей, с яростью завопила.
      - Да нет, вы его только послушайте! "Наша" Иможен! Ну, не позор ли?! Воля ваша, Мак-Грю, можете предпочитать мне эту рыжую кобылу, но вы не помешаете мне высказать этому джентльмену все, что я думаю о бесстыднице, о разрушительнице семейных очагов, о пьянчуге, о...
      Бакалейщик стремительно повернулся и с фантастической быстротой и меткостью (вот уж Дугал никогда бы не заподозрил, что флегматичный лавочник способен на такие подвиги!) запустил в лицо Элизабет перезрелым помидором, и, прежде чем залепленная томатным соком и ошметками женщина успела опомниться, метнулся к ней, отвесил две оглушительные пощечины и, невзирая на крики, затолкал в комнату за магазином.
      - Ну, сэр, а теперь скажите, чем могу быть вам полезен... - проворчал он, вернувшись.
      - Видите ли, я журналист и расследую убийство Хьюга Рестона. Поэтому в первую очередь мне хотелось бы составить представление о наиболее видных гражданах вашего города. Например, о мисс Мак-Картри...
      Несколько секунд Мак-Грю, по-видимому, напряженно размышлял, потом наконец решился высказать свое мнение:
      - Мисс Мак-Картри - это личность.
      Очевидно, на сей раз Мак-Хантли напал отнюдь не на болтуна.
      - А не могли бы вы рассказать о ней поподробнее?
      - Говорю же вам: это личность!
      * * *
      Гуляя по городу, толстяк Гленрозес и его жена Майри встретили еще незнакомого им Мак-Хантли. Супруги улыбнулись, словно желая гостю приятного отдыха. Подобная любезность, разумеется, требовала ответа, и полицейский вежливо поклонился. Гленрозесы тоже кивнули, давая понять, что теперь, когда все формальности, принятые между цивилизованными людьми, соблюдены, можно начать разговор. Дугал в очередной раз повторил сказку о журналистском расследовании, и миссис Гленрозес расплакалась.
      - Хьюг был одним из наших ближайших друзей...
      - Я крестный его племянницы, - охрипшим от волнения голосом добавил Дермот. - Но пойдемте к нам - там гораздо удобнее разговаривать, чем на улице, мистер Мак-Хантли.
      Как только они обосновались в роскошной гостиной Гленрозесов, хозяин дома рассказал о предшествовавших смерти Рестона событиях, намекнув, что полиция явно поторопилась отпустить на свободу Ангуса Кёмбре. Однако вместо того, чтобы рассуждать о проблематичной виновности молодого механика, Дугал предпочел поинтересоваться мнением миссис Гленрозес о жителях Каллендера. Не успел он задать вопрос, как эта пышная матрона принялась петь дифирамбы мужчинам и женщинам, обитающим в здешнем благословенном краю. Поверить ей, так всех украшали редчайшие добродетели, дети изо всех сил старались заслужить одобрение пап и мам, жены неукоснительно блюли верность супругам, те, в свою очередь, не доставляли своим дражайшим половинам никаких горестей, а все - благодаря мудрым наставлениям преподобного Хекверсона и помощи совета общины, который, с почтительного одобрения сограждан, имеет честь возглавлять мистер Гленрозес.
      И лишь закончив этот своего рода хвалебный гимн жителям Каллендера, миссис Гленрозес позволила себе сделать небольшое отступление.
      - Но, конечно, - вздохнула она, - у нас, как и в любом человеческом сообществе, есть свои паршивые овцы...
      Ее супруг примирительно простер руку.
      - Я знаю, какие страдания это вам причиняет, дорогая, но помните: если Создатель допустил существование не только белых, но и черных барашков, то лишь для того, чтобы на фоне последних еще ярче воссияла белизна первых...
      - Аминь! Тем не менее согласитесь, Дермот, что, не появись тут эта ужасная женщина и не начни она мутить воду, быть может, мы сумели бы вернуть в лоно матери Церкви пьяниц, которых, увы, в городе хватает.
      Дугал с наигранным удивлением воззрился на супругов.
      - И кто же мешает вашим благотворным трудам, сударыня?
      Гленрозесы, не скрывая злобы, начали в два голоса костерить Иможен Мак-Картри, причем каждая новая реплика звучала на полтона выше.
      - Одна свирепая и мстительная старая дева! И мало того, что она предается самому неумеренному пьянству, но к тому же еще исповедует дичайший национализм!
      - Представьте себе, эта особа дошла до того, что отрицает законность прав нашей королевы и не признает ее главой государства! - добавил Дермот Гленрозес.
      - Ну да?!
      - Правда-правда! С ее точки зрения, законные короли - потомки Марии Стюарт, а Ее Всемилостивейшее Величество - узурпаторша!
      - Невероятно!
      - А кроме того, она была замешана во множестве темных историй: убийства, кражи, шпионаж... разумеется, в глазах жалкого сброда все это создает некий дьявольский ореол! От проклятой ведьмы так и несет адской серой!
      - Ну, по правде говоря, чаще всего она благоухает виски...
      Уходя от Гленрозесов, Мак-Хантли невольно думал, что враги мисс Мак-Картри в общем и целом проявляют куда большее рвение, нежели ее сторонники. Но, для того чтобы прийти к окончательному выводу, он решил заглянуть в мэрию.
      Мэр Нед Биллингс настолько не привык принимать приезжих, что инспектор вошел в его кабинет прежде, чем тот решил, стоит ли с ним разговаривать.
      Мэр оказался высоким и еще не старым мужчиной. Жители города в основном относились к нему с симпатией. Правда, манера Неда выкладывать все, что думает, в глаза немного действовала на нервы самым важным шишкам, но зато остальные ее очень ценили, а именно они и составляли большинство. Наконец, Биллингс никогда не скрывал приверженности к национальному напитку.
      - Я не помешал вам, господин мэр?
      - Поздновато вы об этом спрашиваете... Да ладно, раз пришли - садитесь и рассказывайте, чего вам от меня нужно.
      От мэра Мак-Хантли не стал скрывать, что он полицейский инспектор, и объяснил, какие важные соображения побудили его морочить голову прочим обитателям Каллендера. Теперь же он хотел бы узнать мнение главы города об избирателях.
      - Люди тут не хуже и не лучше, чем в других маленьких городках. Богачи не слишком эгоистичны, а бедняки не так уж озлоблены. По воскресеньям все ходят в храм, по субботам большинство напивается, и кое-кто по старой доброй традиции лезет в драку. В остальные же дни - работают.
      - В разговорах со мной сограждане то и дело повторяли одно имя... причем одни - с восторгом, другие - с глубочайшим отвращением... я имею в виду мисс Мак-Картри...
      Громкий смех мэра раскатился по всей комнате.
      - Наша Иможен?.. А вы знаете, что с тех пор, как она вернулась, Каллендер словно бы помолодел? Уж кто-кто, а Дева Гор старается внести некоторое оживление! Нет, правда, мисс Мак-Картри - настоящий феномен! Вам надо обязательно с ней познакомиться. Готов спорить, эта женщина вас заинтересует, тем более что ей подобных далеко не каждый день встретишь!
      Кстати, в вашем управлении хорошо знают нашу Иможен. Вам о ней не говорили?
      - Ни слова.
      - Значит, хотели сделать сюрприз.
      - Ваши слова, господин мэр, вызвали у меня огромное желание как можно скорее свести знакомство с мисс Мак-Картри. Вы не подскажете, где она живет?
      - Вилла Иможен - чуть на отшибе. Идите дальше в сторону Доуна, пока не увидите заправочную станцию и гараж. И то и другое принадлежит Ивену Стоу. Он, кстати, тоже отличный малый. Много лет путешествовал и только три года назад возвратился домой. Ну, а наша Иможен живет ярдах в пятистах оттуда, на холме. Впрочем, Стоу объяснит вам на месте.
      Обиталище Иможен понравилось Дугалу с первого взгляда. Он оценил и увитую плющом решетку над невысокой белой стеной, и ухоженный садик и, чуть в глубине, красивый дом, построенный в традиционном стиле. Так что Мак-Хантли дернул шнурок колокольчика в самом благостном расположении духа.
      Древняя бабка, с трудом волоча ноги, проковыляла по саду, приоткрыла калитку и недоверчиво уставилась на незнакомца.
      - Вы... вы не мисс Мак-Картри?
      - Нет, только ее домоправительница.
      - А нельзя ли мне повидаться с вашей хозяйкой?
      - Никак невозможно.
      - Ее нет дома?
      - Нет, мисс Мак-Картри у себя, но вы, кажется, позабыли, что сегодня годовщина, а по таким дням она никого не принимает. Приходите завтра.
      И миссис Элрой без лишних церемоний захлопнула перед носом гостя калитку, а Мак-Хантли побрел прочь, недоумевая, годовщина чего помешала ему взглянуть на мисс Мак-Картри.
      * * *
      На главной улице города инспектор заметил мужчину в форме, украшенной красно-белым квадратиком в знак того, что он служит в полиции Шотландии. На первый взгляд, судя по приветствиям, пожеланиям и дружеским хлопкам, каковыми констебля награждали прохожие, Дугалу показалось, что представители закона здесь весьма популярны. Это его обрадовало. И Мак-Хантли, с легким сердцем подойдя к коллеге, спросил, как пройти в участок. Констебль охотно показал дорогу.
      - Надеюсь, сэр, в нашем городе с вами не случилось ничего дурного? вежливо осведомился он.
      Инспектор успокоил доброго малого, объяснив, кто он такой и зачем сюда приехал. Собеседник, назвавшийся Сэмюелем Тайлером, стал уверять Дугала, что Каллендер - тихий и спокойный городок, а те, кто время от времени проводят ночь в тюрьме, попадают туда лишь из-за чрезмерных возлияний или из-за какого-нибудь приступа глупой обидчивости, побудившего отстаивать свою точку зрения с помощью кулаков.
      - И тем не менее в вашем, таком мирном городке только что произошло убийство, - вкрадчиво заметил инспектор. - Или вы об этом уже запамятовали?
      - Разумеется, нет, сэр, но мне... мне с трудом в это верится.
      - Как идет расследование?
      - Топчется на месте, сэр. Впрочем, сержант Мак-Клостоу расскажет вам обо всем куда лучше меня.
      - Насколько я понял, люди очень недовольны такой медлительностью, и я заметил, что в их обвинительных речах все время упоминается одно имя...
      - Мисс Мак-Картри, надо думать?
      - Да, действительно.
      - В таком случае, инспектор, с вашего позволения, я бы посоветовал вам не слишком обращать внимание на болтовню и тех, и других. Само собой, наша Иможен (а я знаю ее с детства) не отличается миролюбивым характером. Кроме того, она имеет обыкновение рубить сплеча, а это не всем по нутру. Короче, доброе сердце и тяжелый нрав, если вы понимаете, о чем я толкую...
      - По-моему, да.
      - К тому же, будучи полицейским, я никак не могу забыть, как часто мисс Иможен помогала нам в сложнейших ситуациях и делала это с таким воодушевлением, что прославилась на всю страну.
      Мак-Хантли едва не пожал плечами, но побоялся обидеть добродушного и, несомненно, честного малого. Однако в глубине души его самого оскорбило то, что представитель полиции позволяет себе болтать о воображаемых подвигах какой-то старой девы, чьим самым опасным оружием был, вероятно, всего лишь злой язык. В высшей степени неуместное и даже неприличное поведение!
      * * *
      Полицейский участок приятно удивил гостя чистотой и даже некоторой элегантностью. Войдя и никого не обнаружив, он толкнул сначала одну дверь, потом другую и оказался в кабинете. В кресле за столом дремал облаченный в полицейскую форму гигант. Шум его разбудил.
      - Кто вы такой?.. По какому праву?..
      Инспектор назвал фамилию и должность, и перепуганный Мак-Клостоу, торопливо застегнув китель, пригладил волосы и бороду.
      - Что вы хотели бы узнать, сэр? - спросил он.
      - Ничего.
      - А?
      - Я уже знаю не меньше вашего, поэтому предпочел бы послушать о степени нравственного здоровья города, попечение о котором, если меня не обманули, возложено на вас и вашего помощника Сэмюеля Тайлера.
      Мак-Клостоу бросил на инспектора подозрительный взгляд.
      - Вы уже видели Тайлера?
      - Да, на улице. Он показался мне симпатягой.
      - Пожалуй...
      - Вы не очень в этом уверены?
      - Заметьте, Сэм и вправду хороший человек, вот только он страшно честолюбив...
      - Разве это не естественно?
      - Теоретически - несомненно, однако на практике иногда выходит по-другому, особенно когда кто-то метит на ваше место. Поэтому, если констебль Тайлер позволил себе кое-какие критические замечания в мой адрес...
      - Не беспокойтесь, мы говорили вовсе не о вас...
      - А второй порок Сэма - в том, что он питает чрезмерную слабость к некоторым жителям Каллендера, причем, к несчастью, отнюдь не из числа наиболее почтенных.
      - И особенно, я полагаю, к некоей Иможен Мак-Картри? - медовым голосом спросил инспектор.
      Дугал никогда бы не подумал, что простое упоминание фамилии каллендерской героини способно вызвать столь бурную реакцию. Сначала сержант Мак-Клостоу застыл, уставившись в пространство и приоткрыв рот, словно его стукнули по голове дубинкой, потом издал нечто вроде хриплого стона, напомнившего его собеседнику призывный сигнал затерянного в тумане корабля, и, наконец, встал.
      - Мистер Мак-Хантли, - торжественно изрек он, подняв к небу указующий перст и полубезумными глазами глядя на инспектора, - печальная необходимость вынуждает меня кощунствовать, но я просто обязан сказать вам все, как есть! Так вот: что бы там ни думали шотландцы, будь они родом из Горной страны, из Низин или из Приграничной зоны, Шотландия никак не может быть благословенной страной, раз ей случается порождать на свет создания, подобные Иможен Мак-Картри!
      - А вам не кажется, что это небольшое преувеличение, сержант?
      Мак-Клостоу кинул на маловера взгляд умирающего, которому только что сказали, что он превосходно выглядит, и предложили вместе отпраздновать Новый год.
      - Если бы вы только знали...
      - Вот именно, сержант, мне необходимо знать, иначе я никоим образом не смогу составить собственное мнение!
      Арчибальд печально улыбнулся. Он явно чувствовал себя жертвой величайшей в этом мире несправедливости.
      - Бесполезно... Эта кошмарная женщина пользуется у вас в управлении совершенно скандальным покровительством.
      - Почему?
      - Потому что она родилась здесь, в Верхней Шотландии, в то время как я имел несчастье приехать сюда из Приграничной зоны!
      - Не вижу связи...
      - Меня тут считают чужаком, докучливым иностранцем, хуже того представителем некоего отсталого племени!
      - Ну да? А как же в таком случае они относятся к англичанам?
      - К англичанам? Их просто игнорируют!
      Дугал только рот открыл от удивления. А Мак-Клостоу продолжал:
      - Но, если не считать этой рыжей ведьмы, люди здесь - как на подбор: спокойные, честные и работящие.
      - Вас уважают?
      - А как же! Впрочем, я бы не потерпел ничего другого! Да, пожалуй, местные меня даже любят и, скорее, жалеют, чем винят за то неудачное, как им кажется, место рождения. Обеспеченные люди глубоко ценят меня, вне зависимости от географии, да и простой народ, забывая о расовых предрассудках, считает порядочным человеком и верным стражем закона, к чувству долга которого еще никто и никогда не взывал напрасно. Добавлю, что мое неизменно достойное поведение внушает если не дружеские чувства, то по крайней мере почтение.
      - Значит, если я правильно понял, чисто по-человечески кое-кто из горожан о вас не блестящего мнения, но как профессионал вы пользуетесь всеобщей поддержкой и одобрением?
      - Я думаю, вы прекрасно обрисовали ситуацию.
      В ту же секунду дверь под бешеным натиском распахнулась, и в кабинет, где так мирно беседовали полицейские, влетела женщина.
      - Арчи! Вы когда-нибудь приметесь за работу или нет? Вместо того, чтобы искать убийцу, вы, по природной лености, предпочитаете оставить тень подозрения на Ангусе Кёмбре! В последний раз предупреждаю, Арчи: если вы намерены и дальше сидеть сложа руки, я сама возьмусь за расследование!
      Мак-Клостоу провел по перекошенной физиономии дрожащей рукой.
      - Это... это она, - хрипло сообщил он инспектору.
      Мак-Хантли, не скрывая любопытства, разглядывал высокую женщину с огненной шевелюрой, узким костистым лицом, в традиционной клетчатой юбке и шляпе вроде панамы, украшенной лентой цветов клана Мак-Грегоров и пером куропатки. Особенно поразили воображение полицейского уличные туфли без каблука, минимум сорок третьего размера.
      - Вы что, больны, Арчи?
      Дугал попытался помочь бедняге сержанту.
      - Мисс Мак-Картри, позвольте мне...
      - Нет времени! - сухо бросила Иможен.
      Инспектор, почувствовав, что спорить бесполезно, снова плюхнулся на стул. А мисс Мак-Картри, опершись обеими руками на стол, склонилась к самому лицу Арчибальда. Взгляд ее выражал глубочайшее презрение. Наконец, выпрямившись, она повернулась к Дугалу.
      - Тьфу! Даже смотреть противно!
      И, высказав таким образом свое мнение, Иможен покинула участок с той же стремительностью, что и вошла. После ее ухода в кабинете надолго воцарилась тишина.
      - У меня складывается впечатление, что вас далеко не так уважают, как вам хотелось бы думать, сержант, - наконец проронил Мак-Хантли.
      - Ваш отец жив, сэр? - слегка пришепетывая от волнения, спросил Мак-Клостоу.
      - Да, а что?
      - Тогда его именем заклинаю вас, сэр, пустить в ход все свое влияние и помочь мне перевестись в другое место!
      Он с трудом поднялся с кресла и навытяжку встал перед Дугалом.
      - Во имя простого человеческого милосердия, сэр, умоляю отправить меня куда угодно, лишь бы там не было ни одного горца! Я больше не могу! Понимаете, сэр? Не могу! С каждым днем я медленно, но неотвратимо приближаюсь к больнице для умалишенных, и, не будь виски, которое хоть как-то помогает взять себя в руки, меня бы давно заперли с психами!
      Глава 5
      Предательство Иможен Мак-Картри
      В то утро Мак-Хантли даже не заметил, что ему подали на завтрак. Он плохо спал ночью и, естественно, пребывал далеко не в лучшем настроении. Поразмыслив, инспектор пришел к выводу, что если в Перте и впрямь известно, какие бури сотрясают Каллендер, то у Копланда и его помощников более чем странное представление о долге полиции!
      Допив последнюю чашку чая, Дугал подозвал Мак-Пантиша и рассказал, как вчера вечером столкнулся в участке с Иможен Мак-Картри.
      - По-моему, это очень своеобразное явление, - закончил он.
      - Скажите лучше, стихийное бедствие! - воскликнул хозяин гостиницы.
      - Уже десять часов, и я немедленно иду к ней.
      Хоть Мак-Хантли и помнил, что полицейский обязан всегда сохранять полную объективность, позвонив у калитки мисс Мак-Картри, он невольно думал о том, как его тут приняли накануне.
      Открыла та же старуха, но на сей раз не выставила инспектора вон, а предложила идти следом за ней и ввела в гостиную, стены которой украшали сувениры всех многочисленных войн, какие шотландцы вели либо ради собственного удовольствия, либо нанимаясь на службу к другим.
      Иможен величавой поступью спустилась туда же по деревянной лестнице, соединявшей оба этажа дома. Дугал не без основания решил, что она хочет произвести определенное впечатление, и поклонился, но мисс Мак-Картри, мгновенно узнав вчерашнего собеседника сержанта, досадливо крикнула:
      - Ах, это вы? Не понимаю, что могло привести ко мне дружка этого дурня Мак-Клостоу?
      Прямой, как само правосудие, Дугал ледяным тоном отчеканил:
      - Я инспектор полиции, мисс, и приехал в Каллендер расследовать убийство Хьюга Рестона.
      - Давно пора!
      - Насколько я помню, вчера вы заявили, что, если полиция не начнет искать убийцу с несколько большим энтузиазмом, этим займетесь вы сами?
      - Совершенно верно!
      - А нельзя ли узнать, каким образом вы намерены ловить преступника?
      - У меня свои методы и, по-моему, было бы крайне неразумно делиться ими с первым встречным!
      Мисс Мак-Картри тихонько заржала от удовольствия, и Дугал больше не сомневался, что над ним просто издеваются. Однако, если у инспектора и вскипела кровь, он даже виду не подал, а спокойно перешел в нападение.
      - Судя по всему, мисс, сержант Мак-Клостоу далеко не уверен в невиновности Ангуса Кёмбре. Вы не знаете, почему?
      - Потому что он человек ограниченный по натуре и не более чувствителен, чем какое-нибудь бревно... Хотите капельку виски?
      - Господи Боже, что за вопрос?
      Иможен достала бутылку и щедрой рукой наполнила бокалы, словно решила раз и навсегда опровергнуть расхожее мнение о скаредности шотландцев. Подняв бокал, она слегка кивнула гостю и тут же повернулась к стоявшей на комоде фотографии, очевидно, желая выпить за здоровье изображенного там мужчины.
      - Это ваш родственник? - вежливо осведомился Мак-Хантли.
      - Отец... Генри-Джеймс-Герберт Мак-Картри, капитан шотландских стрелков в индийской армии... безвременно погиб...
      - Так его унесла война?
      - Нет, виски.
      - А?!
      - Точнее, фатальная рассеянность... Однажды вечером отец по оплошности вместо доброго шотландского виски хлебнул ирландского. Он так и не оправился от угощения, а мне до сих пор не удалось выяснить, кто посмел в нарушение всех правил, принятых у цивилизованных людей, притащить в наш дом это пойло.
      Мак-Хантли долго раздумывал, потешается над ним эта рыжая кобыла или говорит совершенно искренне.
      - Короче, по вашему мнению, мисс, в Каллендере все идет прекрасно, не считая того, что время от времени тут убивают ближних? - иронически заметил он.
      - Ну, это случайность... и дела обстояли бы еще лучше, если бы нам удалось очистить город от тех, кто не обладает природными достоинствами нашей расы, всегда составлявшими и, благодарение Богу, по-прежнему составляющими ее гордость... В общем, нам следовало бы избавиться от людей, которые покорно приняли законы захватчика и склонили головы перед оккупантами!
      - Захватчики? Оккупанты? Боюсь, я плохо понимаю, что вы имеете в виду...
      - А как, по-вашему, я могу назвать этих англичан и их королеву, узурпировавшую корону Шотландии?
      Ошарашенный инспектор захлопал глазами, не в силах издать ни звука, потом встал и, собираясь уходить, полюбопытствовал, что за годовщина помешала ему увидеть мисс Мак-Картри накануне. Вместо ответа Иможен повелительно указала инспектору на дверь.
      - Так я и думала! Убирайтесь!
      Дугал настолько не ожидал подобной реакции, что совсем растерялся и попробовал, было, спорить.
      - Но...
      - Я велела вам убираться отсюда, предатель!
      - Тут, наверное, какое-то недоразумение и...
      - И он еще смеет прикидываться шотландцем! Ублюдок - вот вы кто! Просто-напросто ублюдок!
      Теперь уже Мак-Хантли рассердился не на шутку и тоже начал кричать.
      - Я не позволю вам!.. Я точно такой же шотландец, как и вы!
      - Лгун! Лицемер! Розмери!!!
      Миссис Элрой вбежала в комнату с каминными щипцами, превращавшимися в ее руках в довольно опасное оружие.
      - В чем дело?
      - Помогите мне выставить вон бессовестного втирушу! Он имел наглость проникнуть в мой дом, назвавшись шотландцем!
      - Да замолчите же наконец! - рявкнул окончательно взбешенный Дугал. - Я запрещаю вам говорить, что я не шотландец! Я родился в Эдинбурге!
      - По чистой случайности! Вперед, Розмери!
      Растерянный и раздраженный инспектор так плохо соображал в эту минуту, что даже не подумал защищаться. Две женщины вихрем налетели на него и, подталкивая щипцами и зонтиком (который Иможен схватила по дороге), выгнали в сад, а потом и за калитку. Избавившись от противника, мисс Мак-Картри снова издала победное ржание и прогремела на всю округу:
      - Он пытался выдать себя за шотландца, а сам даже не знает, что вчера была годовщина сражения при Баннокберне, где Роберт Брюс обеспечил Шотландии независимость!
      Подходя к гаражу, где Ивен Стоу трудился над упорно не желавшим работать мотором, Мак-Хантли все еще кипел от возмущения, и ему хотелось поделиться с кем-нибудь обидой.
      - Что, эта Мак-Картри совсем тронутая?
      - На вашем месте я бы так не говорил о леди!
      - Леди? Да она самая обыкновенная пьянчуга и...
      Не дав инспектору договорить, Стоу нанес молниеносный удар правой, и Дугал с подбитым глазом очутился на земле. Но Мак-Хантли был далеко не трус, и, что бы ни говорила Иможен, шотландская кровь звала его к сражениям. Едва поднявшись на ноги, он яростно налетел на хозяина гаража. К несчастью для него, Стоу оказался чемпионом ближнего боя, и через несколько минут Дугалу пришлось признать поражение.
      - Ладно... но вы за это заплатите! Бить офицера полиции - очень дорогое удовольствие!
      - А я понятия не имел, кто вы такой, и отлупил вовсе не полицейского, а хама, вздумавшего оскорблять женщину из числа моих близких друзей!
      Увидев, в каком состоянии его постоялец явился от мисс Мак-Картри, Джефферсон Мак-Пантиш сочувственно покачал головой.
      - Похоже, она никогда не изменится, - проворчал он.
      * * *
      Донесение Мак-Хантли о событиях в Каллендере так рассмешило суперинтенданта, что он дал его почитать Берту Джонсону, а тот даже десять лет спустя, давно выйдя в отставку, рассказывал эту историю всякий раз, как ему хотелось повеселить друзей.
      * * *
      Как честный полицейский и достойный воспитанник школы детективов в Глазго, ведя расследование, Дугал всегда старался не принимать в расчет личных чувств.
      Немного отлежавшись, он отправился в участок побеседовать с сержантом Мак-Клостоу. Тайлер молча присутствовал при разговоре.
      - Но в конце-то концов, сержант, вы достаточно давно живете в Каллендере и, по идее, должны знать, кто так люто ненавидел Рестона, чтобы желать ему смерти!
      - Да, по всей видимости, у него не было ни одного врага.
      - Наоборот, по всей видимости, был, иначе аптекаря бы не застрелили!
      - Верно, прошу прощения... Но сам я по-прежнему думаю, что Ангус Кёмбре...
      - Слишком примитивное решение!
      - Но ведь он же был на месте убийства!
      - С вполне определенной целью: увести из дома Дженет Лидберн!
      - И прихватил для этого револьвер!
      - Не спорю, это он сделал напрасно, и теперь заплатит немалый штраф за незаконное ношение оружия. Тем не менее мы должны сделать скидку на романтический настрой молодого человека, задумавшего любой ценой похитить возлюбленную.
      - Вплоть до убийства?
      - А почему бы и нет?
      - Тогда, сами видите...
      - Он мог бы убить родителей - тюремщиков девушки, но какой смысл стрелять в дядю?
      - Так ведь он тоже родственник, правда?
      - Вряд ли Ангус Кёмбре хотел перебить всю родню своей милой.
      - А может, он принял аптекаря за Лидберна?
      - Ну, едва ли! Парень-то не слепой! Меж тем, Рестон стоял под самым фонарем, а он, в отличие от мясника, вовсе не отличается могучим телосложением! Нет, что бы вы там ни думали, а в Каллендере наверняка есть человек, который ненавидел аптекаря, желал ему смерти и при первом же удобном случае поспешил свести с ним счеты. Найти его трудно, но воля и упорство преодолеют любые препятствия. Вы начнете все сначала и проследите каждое движение всех, кто так или иначе был связан с жертвой. Я хочу знать, чем каждый из них занимался в ночь преступления. Тем временем сам я еще поброжу по городу и поговорю с кем сумею. До вечера.
      Не успел Мак-Хантли отойти от участка и на несколько шагов, как его догнал Сэм.
      - Прошу прощения, инспектор...
      - В чем дело, Тайлер?
      - Да я насчет этого расследования...
      - Да?
      - Не то чтоб я позволил себе давать вам советы, инспектор, но на вашем месте я бы непременно сходил к мисс Мак-Картри.
      - Это еще зачем?
      - Просто она здорово разбирается в такого рода историях.
      - Мисс Мак-Картри работает в полиции?
      - Нет, но...
      - Или, может, у нее есть какой-нибудь документ, дающий право расследовать уголовные преступления?
      - Несомненно, нет.
      - Тогда я, право же, не понимаю, почему я должен просить у нее помощи.
      - Но, инспектор, вам кто угодно скажет...
      - Мне наплевать на все, что люди болтают о мисс Мак-Картри, Тайлер. По-моему, она просто крайне эксцентричная особа, сумевшая своими странными выходками поразить воображение не в меру доверчивых людей, всегда склонных восхищаться тем, что выходит за рамки обыденного. Я же с отличием закончил полицейскую школу Глазго и не нуждаюсь ни в какой подмоге и уж тем более не допущу, чтобы меня учила моему собственному ремеслу какая-то сумасбродная старая дева, не имеющая ни малейших законных оснований вмешиваться в наши дела.
      - Хорошо, инспектор.
      - Мало того, Тайлер, если эта баба позволит себе хоть капельку нарушить закон - например, допрашивать свидетелей, угрожать кому-либо или распространять недостоверные сведения, - я всерьез рассержусь и заставлю ее дорого заплатить и за бестактность, и за самоуверенность. Так что, если встретите мисс Мак-Картри, можете ее предупредить от моего имени. До свидания.
      Возвращаясь в участок, Сэм с грустью думал, что лучше б ему промолчать. А Дугала трясло от возмущения. С ума сойти! Чтобы полицейский, то есть профессионал, мог вообразить, будто какая-то чокнутая старуха способна чему-то научить такого блестящего детектива! К тому же в глубине души Мак-Хантли все еще злился на Иможен за то, что они со служанкой так бесцеремонно выпроводили его из дома. Дугал, естественно, жаждал отыграться и дал себе слово сделать это как можно быстрее. То же самое касалось и хозяина гаража, у которого, как нарочно, работает Ангус Кёмбре. Инспектор не забыл об учиненной ему жестокой трепке. Нет, пусть эти двое будут тише воды, ниже травы, если не хотят навлечь на свою голову очень крупные неприятности!
      За обедом Дугал расспрашивал Мак-Пантиша о Рестоне, Лидберне и Гленрозесе. Джефферсон высказал ему все, что знал об этих видных, почтенных и, в общем, уважаемых гражданах. Все трое состояли в Консервативной партии, и хозяин гостиницы считал это немалым достоинством. Напротив, Элскотт, Булит и Мак-Грю, равно как и мисс Мак-Картри, голосовали за шотландских националистов. Убийство аптекаря оставалось для Мак-Пантиша совершенно непонятным и, коль скоро Кёмбре невиновен, возможно, доктор Элскотт избавился таким образом от опасного соперника на предстоящих выборах в Окружной совет?
      Дугал понял, что не добьется от жителей Каллендера ничего, кроме досужих домыслов и пустой болтовни. Нет, он должен вести следствие так, чтобы это стало эталоном для новичков, только начинающих работать в уголовной полиции, а кроме того, Дугалу хотелось утереть нос двум болванам, представляющим Закон в Каллендере. В первую очередь следовало сузить круг подозреваемых. Таковых пока было всего два: доктор Элскотт и молодой Ангус Кёмбре. И, лишь убедившись в их невиновности, инспектор мог перейти ко второй стадии расследования.
      * * *
      Доктор Элскотт встретил полицейского сардонической улыбкой.
      - Входите-входите... Я сейчас никого не собираюсь убивать, так что вы как раз вовремя!
      Дугалу страшно не понравился этот черный юмор.
      - Заранее прошу извинить меня, доктор, но вы, наверное, сами догадываетесь, что мое ремесло не располагает к особой деликатности.
      - Не заботьтесь о реверансах, мой друг, и выкладывайте, что вас сюда привело.
      - Дело вот в чем... Расследуя убийство Рестона, я хочу прежде всего исключить возможных виновников и...
      - ...и вам очень хотелось бы знать, уж не милейший ли доктор Элскотт надумал с помощью револьвера навсегда устранить опасного конкурента?
      - Честно говоря, это звучит немного грубовато, но... по сути верно.
      - Жаль вас разочаровывать и лишать удовольствия немедленно прекратить дознание, но - нет, я не убивал Рестона. Во-первых, моя основная забота попытаться спасти ближнего, а не отправить его прямиком в мир иной; во-вторых, я вообще выставил свою кандидатуру на выборы только для того, чтобы позлить Рестона и его приятелей, и, наконец, в ночь убийства я принимал роды у одной дамы, живущей в десяти милях отсюда. Могу дать вам ее имя и адрес.
      - В таком случае прошу прощения.
      - Тут не за что извиняться, я вас отлично понимаю. Скорее всего, на ваши представления обо мне повлияли отзывы трех старых сорок, которые меня на дух не выносят, а поскольку вам придется выслушать еще немало глупостей, желаю терпения и мужества.
      - Ну, раз вы так любезны, доктор, позвольте спросить, может, со времени нашей последней встречи вы успели поразмыслить о возможном преступнике?
      - Да, как и все в городе, я, конечно, не могу не думать об этом, но, увы, без особых результатов. Видите ли, среди почтенных жителей Каллендера немало "гробов повапленных", как сказал бы бедняга Хекверсон. Кто знает, на что они способны? Что творили в прошлом? Какие между ними могли быть счеты? Какие кровавые драмы? Этого я не знаю. Однако позволю себе дать вам один совет: попробуйте поворошить грязное белье тех семейств, которые особенно кичатся своей добродетелью. Право же, я очень удивлюсь, если после этого вы не проникнетесь к ним глубочайшим отвращением.
      Говорил ли он наобум или намекал на что-то важное? Быть может, врач действительно знал о чем-то, но, не желая портить себе репутацию, лишь подсказывал, где следует искать? Ответа на все эти вопросы инспектор пока не знал, но на всякий случай решил принять к сведению совет доктора Элскотта. Мысленно он уже вычеркнул врача из списка подозреваемых, но для порядка все же собирался проверить его алиби. Однако в первую очередь надо было как следует допросить Кёмбре.
      * * *
      Ивен Стоу принял полицейского с таким спокойствием, словно уже напрочь забыл об их недавней схватке.
      - Могу я поговорить с Ангусом Кёмбре? - холодно спросил инспектор.
      - Мне очень жаль, но он уехал на целый день - чинит машину в Эберфойле.
      - Ладно... Тогда, может, вы сумеете ответить мне хотя бы на часть вопросов?
      - Попробую.
      - Давно у вас работает Кёмбре?
      - Три года - с тех пор, как я вернулся домой.
      - А как вы его наняли?
      - Случайно. Заглянул в один гараж проверить купленную с рук машину, ну, и меня поразило, что совсем молодой парень так здорово разбирается в технике. Ангус согласился приехать ко мне в Каллендер, да так и остался.
      - Стало быть, вы о нем самого высокого мнения?
      - Вот именно, самого высокого.
      - А что вы знаете о его прошлом? В досье я прочитал, что он вырос в сиротском приюте. Это правда?
      - Да. Мать оставила Ангуса в пертской больнице. Он не раз пытался узнать, кто она, но, как вам, наверное, известно, в подобных случаях соблюдается строжайшая тайна. Парень оставался в приюте, пока его не отправили учиться. Во время учебы он жил у так называемых приемных родителей (кажется, из фамилия Стрэчен), а дальше хозяин гаража, некий Скейтроу, забрал Ангуса к себе. Шесть лет назад Скейтроу умер, гараж продали и открыли на его месте кинотеатр. Тогда-то Ангус и перешел работать к Вестмуиру, у которого я его и нашел. Как видите, история очень проста.
      - Кстати, об историях... Вы не расскажете мне немного об отношениях Кёмбре с Дженет Лидберн?
      - Там тоже все на редкость просто, инспектор. Они познакомились здесь, понравились друг другу и договорились о новой встрече. Довольно скоро симпатия переросла в любовь, и дети решили пожениться, но Кит Лидберн встал на дыбы.
      - Почему?
      Стоу пожал плечами.
      - Из-за денег.
      - А вы что-нибудь знаете о ночи преступления?
      - Ангус мне все рассказал. Они с Дженет условились сбежать и тайком повенчаться. Но только девушку по дороге перехватил отец и заставил во всем признаться. Я думаю, Рестон пошел выяснять отношения с Ангусом... Почему он, а не сам Лидберн? Понятия не имею. Ну, а остальное вам известно.
      - Короче, вы уверены, что Кёмбре не имеет ни малейшего отношения к смерти аптекаря?
      - Да, абсолютно. Впрочем, с какой стати ему было убивать Рестона, если тот ни в коей мере не влиял на их отношения с Дженет? В крайнем случае он мог лишь что-то посоветовать...
      - Вы хорошо знали Рестона?
      - Нет... хотя лет двадцать назад мы вместе заканчивали Пембертонский колледж... Но я по натуре, скорее, бродяга. Перспектива всю жизнь проторчать в Каллендере меня ничуть не соблазняла. И я ушел в армию. Там обучился ремеслу механика, а заодно, как мне и хотелось, повидал разные края: Индию, Гонконг... В Адене, когда я был уже в чине капитана, меня отправили в отставку по возрасту, и на сбережения я купил здесь гараж.
      - А почему вы вернулись на родину?
      - Возможно, потому что в конце концов, не так уж отличаюсь от других здешних жителей, как воображал.
      - Не женаты?
      - Нет. Упустил время, а теперь слишком поздно.
      - Вам это горько?
      - Нет, просто я привык смотреть на жизнь трезво, без иллюзий.
      - Что ж, благодарю вас, мистер Стоу, за то, что вы с пониманием отнеслись к моим расспросам.
      Дугал уже хотел уйти, как вдруг у него за спиной послышался женский голос:
      - Уж не от меня ли вы спасаетесь бегством, инспектор?
      - Я не привык бегать от женщин, мисс, хотя ваша манера выпроваживать гостей...
      - Надеюсь, с тех пор вы слегка освежили в памяти историю Шотландии?
      - Я думаю, степень моей осведомленности в подобных вопросах совершенно вас не касается, мисс!
      - Что верно - то верно. Мне гораздо интереснее наблюдать, как вы ведете расследование.
      Полицейский рассвирепел.
      - Я уже слышал, что вы без всякого на то права вмешивались в дела кое-кого из моих коллег, мисс. Возможно, их это забавляло, а меня - нет. Поэтому настоятельно попрошу вас не совать нос куда не следует, иначе я всерьез рассержусь!
      - Полагаю, вам должны были сказать заодно, что никто из ваших коллег ни разу не жаловался на мою помощь, - обиженно бросила Иможен.
      - С чем я их и поздравляю. Но мне вы абсолютно не нужны, и я не собираюсь повторять это снова.
      - Дело ваше. Очевидно, я ошиблась, думая, что вам очень интересно узнать имя убийцы Хьюга Рестона.
      - А вы, конечно, его уже знаете?
      - Разумеется.
      Дугал, пустив в ход не самый честный прием, издевательски хмыкнул.
      - И кто же это?
      Но мисс Мак-Картри не поддалась на подначку.
      - Зная, как низко вы цените мои возможности, было бы глупо делать вам царские подарки. Я думаю, вы, Стоу, согласитесь со мной, что человек, в котором так мало от истинного шотландца, никогда не сумеет докопаться до правды?
      - Во всяком случае, это потребует от него немалых усилий.
      У Мак-Хантли окончательно сдали нервы, и накипевшее раздражение прорвалось наружу.
      - Как бы не так! Вы отказываетесь назвать имя убийцы только потому, что сами его не знаете!
      - Думайте, что угодно. Если, по-вашему, лучше оставить преступника безнаказанным, чем воспользоваться моим опытом, - пожалуйста!
      - И у вас есть доказательства?
      - По крайней мере - превосходный мотив преступления...
      - Готов спорить на бутылку виски: это неправда!
      - Принимаю пари! Но виски должно быть высшего сорта!
      - По рукам!
      - Вы согласны быть свидетелем, Стоу?
      - Да, мисс.
      - Ну, так кто же убийца? - воскликнул, не в силах сдержать нетерпение, Мак-Хантли.
      - Кит Лидберн.
      - Правда? И что его толкнуло на преступление?
      - Любовная связь с Фионой Рестон.
      * * *
      Инспектор мчался по улице огромными скачками, а за ним, метрах в десяти, бежала мисс Мак-Картри (несмотря на высокий рост, она с трудом поспевала за молодым человеком и никак не могла его догнать). Наконец, отчаявшись, Иможен, к ужасу и возмущению прохожих, перешла на галоп, настигла полицейского и схватила его за руку.
      - Да остановитесь вы или нет?
      - Зачем?
      - Чтобы выслушать меня!
      - Я и так уже наслушался более чем достаточно!
      - Ну, в том, что касается благодарности, можете считать, вы побили все рекорды!
      - И что дальше?
      - Фиона - моя подруга!
      Дугал насмешливо присвистнул.
      - Ваша подруга? И вы ее предали?
      - Вы что же, упрекаете меня за эту жертву во имя правосудия?
      - Ладно, допустим, вы поступили правильно. Так чего вы еще от меня хотите?
      - Чтобы вы взяли меня с собой!
      - Нет!
      - Никто, кроме меня, не сумеет уговорить Фиону признаться.
      Инспектор колебался. С одной стороны, он вовсе не желал, чтобы эта рыжая бабища лезла в его дела, а с другой - предстоящие объяснения отнюдь не вызывали восторга... Может, и впрямь присутствие еще одной женщины несколько облегчит задачу?
      - Ладно, пойдемте. Но только не воображайте, будто я взял вас в помощницы!
      Возле аптеки они столкнулись с Мак-Клостоу. Сержант озирал окрестности с единственной целью убедиться, что все спокойно. А поскольку Арчибальд искренне полагал, будто тишиной и порядком обитатели города обязаны исключительно ему, то созерцание мирной жизни Каллендера очень грело его самолюбие.
      - Пойдемте с нами, сержант, мне нужен свидетель, - окликнул коллегу Мак-Хантли.
      Арчибальд с тревогой покосился на Иможен, но, коль скоро она явно оказалась тут по воле инспектора, возражать не посмел. Уже втроем они вошли в аптеку Хьюга Рестона, где покупателей теперь обслуживал молодой человек, нанятый на то время, пока вдова не продаст заведение.
      Слегка удивленная внезапным нашествием Фиона проводила их в гостиную и сразу повернулась к Иможен.
      - Что это значит, мисс Мак-Картри?
      Однако Мак-Хантли, не давая шотландке ответить, вклинился в разговор.
      - Мисс Мак-Картри - лицо неофициальное, - сухо заметил он, - и давать объяснения - не ее дело. Так вот, нас с сержантом привело сюда расследование. Надо выяснить кое-какие обстоятельства, связанные с убийством вашего супруга. А мисс Мак-Картри составила нам компанию только потому, что сумела убедить, будто ее присутствие несколько разрядит атмосферу.
      Фиона улыбнулась Иможен.
      - Несомненно. А теперь, инспектор, я готова ответить на ваши вопросы.
      - Прошу вас не сердиться на меня за грубость, но я не вправе ходить вокруг да около и терять время. Итак, давно ли вы поддерживаете любовную связь с Китом Лидберном?
      Фиона, казалось, остолбенела от удивления. Мак-Клостоу тоже - как с Луны свалился. Он еще не знал об откровениях Иможен и лишь изумленно таращил глаза.
      - Хорошо, что вы заранее извинились, инспектор. Пр правде сказать, я ни разу в жизни не сталкивалась с подобным хамством.
      - Я задал вам вопрос, миссис Рестон, и хотел бы получить ответ.
      - Что ж, могу сказать одно: моя личная жизнь вас ни в коей мере не касается!
      С этой минуты Дугал окончательно уверовал, что Иможен ему не солгала, и решил не отступать.
      - Думаете, я удовольствуюсь таким ответом и смиренно уйду, бормоча извинения?
      - Именно так вам бы и следовало поступить, будь вы воспитанным человеком.
      - Тысяча сожалений, миссис Рестон, но я прежде всего полицейский.
      - Оно и видно.
      - Вы хотите, чтобы я повторил вопрос?
      - Не стоит. Я никогда не была любовницей Кита Лидберна.
      - И готовы поклясться в этом на Библии?
      - Да.
      Инспектор повернулся к Иможен.
      - Ну?
      Мисс Мак-Картри подошла к Фионе.
      - Дорогая, прошу вас, скажите правду...
      - Так это вы меня оклеветали? А я-то считала вас другом! О, Иможен, как вы могли так со мной поступить?
      - Мне нужно разоблачить убийцу Хьюга.
      - Но я не понимаю, каким образом...
      Мак-Хантли не дал ей договорить.
      - Я уверен, что мисс Мак-Картри меня не обманула и не возвела на вас напраслину, миссис Рестон.
      - Почему вы так думаете?
      - Это доказывает ваше поведение. Впрочем, сейчас мы окончательно все проверим. Сходите за Лидберном, Мак-Клостоу, и притащите его сюда.
      Сержант вышел, и началось тоскливое ожидание. Три участника маленькой драмы, разыгравшейся в гостиной Рестонов, волком смотрели друг на друга. Наконец гнетущую тишину нарушила мисс Мак-Картри:
      - Может быть, следовало бы...
      - Нет! - буркнул Дугал. - Не вмешивайтесь, мисс! Я сам знаю, как вести допрос и, пока мне не докажут обратного, предпочту свои методы вашим!
      Мисс Мак-Картри снова погрузилась в полное затаенной обиды молчание. Но дрожь, пробежавшая по ее огненной шевелюре, свидетельствовала, что неосторожный Мак-Хантли обрел нового, и очень опасного врага. Больше всего шотландка ненавидела, когда ее пытались публично поставить на место.
      Зато появление Мак-Клостоу и Лидберна немало позабавило Иможен. Еще с улицы в гостиную донеслись его возмущенные вопли. Грубое лицо мясника раскраснелось даже больше обычного. По какому праву Мак-Клостоу вырвал его из дому, не дав докурить трубку, и чуть ли не силой приволок сюда?
      - Силой? - холодно заметил Мак-Хантли. - Боюсь, вы немного преувеличиваете, мистер Лидберн. Я что-то не вижу на вас наручников!
      - Только этого не хватало!
      - Если хотите знать мое мнение, мистер Лидберн, вы совершенно напрасно подняли столько шума. Чего вы так опасаетесь?
      - Я? Ничего! Уж не пытаетесь ли вы, случаем, меня запугать?
      - Не стоит попусту гадать, мистер Лидберн. Я послал за вами, потому что вы мне нужны.
      - Допустим. И что дальше?
      - Я хочу знать, как давно началась ваша любовная связь с миссис Рестон.
      Иможен с видом знатока любовалась физиономией Кита, на которой последовательно проступали все цвета радуги. Из красного она стала пунцовой, потом под глазами появились синеватые круги, а старые шрамы приобрели отвратительный оттенок ошпаренного мяса.
      - Что вы сказали? Нет, что вы посмели сказать?
      - Меня интересует, когда вы стали любовником миссис Рестон!
      - И еще при свидетелях! Предупреждаю: я на вас в суд подам за клевету!
      Мак-Хантли невозмутимо повторил вопрос.
      - Клянусь святым Андреем, это поклеп! - заорал мясник. - Никогда я им не был! Чудовищная клевета! Я требую, чтобы мне назвали имя мерзавца, у которого хватило подлости придумать такую грязную сплетню!
      - Мы никогда не называем имен тех, от кого получаем сведения.
      - Хотите вы того или нет, но я его сам узнаю и, клянусь...
      - Не стоит так хлопотать из-за пустяков, - спокойно заметила Иможен, это я.
      - Вы? И как я сразу не догадался, что это ваша работа? Проклятая чертовка!
      Мак-Клостоу закрыл глаза, не желая видеть, что сейчас произойдет, хотя в глубине души ликовал: наконец нашелся человек, способный высказать мисс Мак-Картри все, что он о ней думает. А Дугал потирал руки. Да, он избрал самый удачный метод ведения допроса, нет более надежного способа узнать правду, чем столкнуть лбами свидетелей! А Иможен все тем же невыносимо ровным тоном продолжала:
      - Слушайте, Лидберн, к чему притворяться? Вам ведь лучше кого бы то ни было известно, что я нисколько не погрешила против истины! Любвеобильная натура... Помните крошку Мойру, горничную ветеринара? Ваш бурный роман кончился тем, что ее во избежание скандала быстренько выставили за дверь...
      Полицейские отродясь не слышали звука, подобного тому, что издал мясник, сжимая огромные кулаки. Однако наброситься на мисс Мак-Картри Лидберн не успел - еще один спокойный женский голос пригвоздил его к месту.
      - Кит!
      Обернувшись, участники драмы увидели застывшую на пороге живую статую оскорбленной добродетели - Флора Лидберн взирала на мужа испепеляющим взглядом.
      - Уверяю вас, Флора, тут какая-то ошибка, - жалобно простонал Лидберн, почти не надеясь оправдаться.
      - Подумать только, а преподобный Хекверсон еще ставит вас в пример другим!
      Дугал, решив до конца сыграть роль безжалостного детектива, не дал мяснику перевести дух.
      - Ну, собираетесь вы отвечать на мои вопросы, мистер Лидберн, или нет?
      Бедняга Кит испуганно хлопал глазами.
      - Да скажите им хоть вы, Фиона... - взмолился он к миссис Рестон.
      - А что она может сказать? - презрительно бросила миссис Лидберн. - То, как вы оба себя ведете, уже признание!
      - Объясните же наконец, инспектор, почему вы преследуете именно меня? спросил мясник.
      - Да просто хочу понять, за что вы убили Хьюга Рестона.
      Лидберн так и застыл с открытым ртом, не в силах издать ни звука, а его жена горестно простонала:
      - Он убил моего брата! Ох, лучше бы мне сразу умереть! Пусть разделается и со мной тоже!
      - Но это же полный бред! - взвыл Кит, как только к нему вернулся дар речи. - Обвинять меня в убийстве Хьюга?! Да мы с ним ладили лучше кровных братьев! У нас были общие вкусы, общие взгляды на жизнь! Зачем бы я стал его убивать?
      - Его жена - ваша любовница. Очевидно, вы любили ее до безумия и не желали ни с кем делить. По-моему, это совершенно ясно. Разве нет?
      - Какой смысл отпираться, Кит, если они уже и так все знают?
      Мак-Клостоу едва успел вовремя перехватить кинувшегося на вдову мясника.
      - Нет, я должен прикончить эту чертову лгунью! - орал тот.
      Но миссис Лидберн успокоила супруга.
      - Ну вот, она и призналась! - крикнула Флора. - Вы омерзительны, Кит Лидберн, просто омерзительны! А что до вас, Фиона Рестон, то вы - последняя потаскушка!
      - Не считая вас!
      - Ну, я-то порядочная женщина!
      - Невелика заслуга! Поглядите в зеркало!
      - Зато вы, как всем известно, путаетесь с каждым встречным и поперечным!
      - Только с теми, кому осточертели их собственные жены!
      Флора Лидберн, утратив всякое самообладание, подскочила к Фионе прежде, чем та почуяла опасность, и влепила две такие крепкие затрещины, что миссис Рестон рухнула без сознания.
      - Ну, так получите и это в придачу!
      Мисс Мак-Картри с большой симпатией относилась к Фионе, зато терпеть не могла чопорную Флору, считая ее надутой гусыней. А потому, в порыве дружеских чувств к поверженной хозяйке дома, Иможен одним метким ударом в челюсть отправила миссис Лидберн в царство снов. Мясник обладал развитым чувством собственности и, не стерпев обиды, нанесенной его половине, вцепился в волосы мисс Мак-Картри с твердым намерением наконец-то насладиться местью - он так давно мечтал отплатить рыжей воительнице за долгие годы унижений! Однако Мак-Клостоу счел драку на глазах у представителей закона прямым оскорблением полиции и бросился утихомиривать Лидберна. В это время Фиона пришла в себя и, вставая, схватила первое, что попало ей под руку - не ее вина, что это оказалась борода сержанта. Арчибальд взвыл от боли. Мак-Хантли, разумеется, не мог оставить коллегу в беде. А Кит, меж тем, яростно махал кулаками, правда, в основном доставалось воздуху. К несчастью для себя, инспектор случайно попал на линию обороны Лидберна. Размах и скорость придали свингу мясника чудовищную силу, и Мак-Хантли, получив кулаком по лицу, отлетел на почтительное расстояние. Попытки уцепиться за что-нибудь по дороге не увенчались успехом, и в конце концов Дугал врезался в как раз поднимавшуюся на ноги миссис Лидберн. Супруга мясника снова утратила всякий интерес к ходу сражения. Мак-Клостоу долго не мог вытащить бороду из цепких пальцев полубесчувственной Фионы и в конце концов, разозлившись, влепил ей пощечину - несчастной вдове, похоже, в тот день сама судьба предназначила такой вид наказания.
      Битва горячила шотландскую кровь сержанта, и под одобрительные крики Иможен он так свирепо накинулся на Лидберна, словно решил раз и навсегда с ним покончить. Мисс Мак-Картри помогала ему по мере возможности, от души пиная мясника ногами. Но Кит был крепким малым и, вложив всю силу в прямой короткий удар, заставил Мак-Клостоу отступить, а сам, воспользовавшись передышкой, повернулся к Иможен. Один резкий крюк в челюсть - и мисс Мак-Картри, воспарив над полом, рухнула на застекленную витрину, в которой Фиона хранила сувениры, привезенные из разных путешествий. Музыкальная шкатулка, включившись от резкого столкновения, заиграла "Маленький ноктюрн" Моцарта.
      Столь, казалось бы, стремительная и полная победа не пошла Лидберну впрок. Пока он тешился видом Иможен, распростертой среди безделушек, Мак-Клостоу пришел в себя и нанес новый удар. Мясник не успел развернуться и, получив от сержанта сокрушительный апперкот, без звука грохнулся на ковер. Арчибальд - последний, кто устоял на ногах, - мог по праву считаться победителем в этой небольшой, но ожесточенной битве. Не без удовольствия обведя поле боя взглядом, он стал искать глазами, чего бы выпить, и только тут вдруг заметил парня, торговавшего в аптеке вместо Рестона. Продавец явно не знал, куда деваться от смущения.
      - Неплохая работа, а? - гордо спросил Мак-Клостоу.
      - Это и есть ваш знаменитый допрос третьей степени? - робко поинтересовался парень.
      - Это? Вы что, смеетесь? Да нет, всего-навсего небольшая разминка! У вас не найдется капельки виски, чтобы привести в чувство всю эту публику?
      Продавец вернулся в аптеку, куда, к чести Каллендера, за это время не вошел ни один покупатель, и очень скоро принес сержанту почти полную бутылку виски. Мак-Клостоу схватил ее и снова оглядел комнату - побежденные уже начали потихоньку приходить в себя.
      - Похоже, они больше не нуждаются в лекарстве, - буркнул он.
      И, поднеся горлышко к губам, Арчибальд, на глазах у восхищенного продавца, единым духом отхлебнул больше трети бутылки, а потом не без сожаления вручил остаток владельцу.
      Очнувшись рядом, Иможен и Лидберн не сразу поняли, что с ними произошло, но тут же начали ожесточенно переругиваться, и Мак-Клостоу снова пришлось вмешаться. Он помог встать и слегка утихомирил обоих. Фиона тоже успела опомниться и беззвучно плакала. Флоре Лидберн было трудно дышать, поэтому ее оцепенение продолжалось чуть дольше. В полузабытье жена мясника вообразила, будто попала в железнодорожную катастрофу и теперь лежит на рельсах, под локомотивом. Видение привело несчастную в такой ужас, что она проснулась от собственного крика. И тут Флора наконец поняла, что на грудь ей давит не локомотив, а неподвижное тело инспектора Мак-Хантли. Впрочем, тот уже тоже начал приходить в себя и отчаянно хлопал глазами, пытаясь оценить ситуацию. Наконец он почувствовал, что его тихонько похлопали по плечу, и услышал задыхающийся голос Флоры Лидберн:
      - Прошу прощения, инспектор, если можно, встаньте, пожалуйста, а то вы совсем раздавите мне грудную клетку!
      Приняв наконец вертикальное положение, все смущенно переглянулись. Кит не смел поднять глаз на жену, а та еще жадно хватала ртом воздух. Иможен с трудом оправлялась от полученного удара, но уже обдумывала самые страшные планы мести. Фиона оценивала урон, нанесенный ее гостиной. Мак-Клостоу раздумывал, насколько его поведение соответствует требованиям закона. А Дугал все никак не мог взять в толк, каким образом начатый по всем правилам искусства допрос закончился общей потасовкой. А кроме того, он с тревогой задавал себе вопрос, как нужно поступить, чтобы, не нарушая долга, замять скандал и при этом возместить убытки хозяйке дома. Первой нарушила молчание Фиона:
      - Кто за все это заплатит?
      Этого-то Дугал и опасался больше всего. Но Лидберн неожиданно проявил великодушие:
      - Раз драку, сам того не желая, начал я, стало быть, на мне и лежит материальная ответственность...
      Мак-Хантли и сержант, с облегчением переведя дух, искренне поблагодарили мясника, но благостную картину подпортило язвительное замечание Флоры:
      - Вполне естественно, что вы купите этой женщине новую обстановку, коль скоро для вас здесь, в сущности, дом родной!
      Эту ненужную реплику встретили ледяным и откровенно враждебным молчанием, и Флора поняла, что напрасно не придержала язык. Но теперь ничего другого не оставалось, как напустить на себя самый высокомерный вид.
      - На сегодня с меня развлечений довольно, - сухо бросила она. - Я возвращаюсь домой. Извольте следовать за мной, Кит, если, конечно, вы не предпочитаете остаться с этой особой... Вероятно, вам есть о чем вспомнить.
      Однако мясник, чувствуя, что обещание привести в порядок гостиную миссис Рестон обеспечило ему всеобщие симпатии, держался гораздо увереннее, чем раньше.
      - Я пойду с вами, Флора, хотя, повторяю, по неизвестным мне причинам Фиона солгала и, следовательно, вы не имеете права разговаривать со мной таким тоном. Прошу вас вести себя разумнее, иначе наши отношения очень быстро испортятся!
      Мак-Хантли решил, что пора и ему вставить слово.
      - Извините, миссис Лидберн, но вашему супругу придется пойти с нами в полицейский участок - надо же окончательно прояснить это дело.
      - Так забирайте его! И можете вообще оставить у себя - я не заплачу!
      Еще раз кольнув таким образом мужа, Флора Лидберн с достоинством выплыла из гостиной. Инспектор подозвал Мак-Клостоу.
      - Проводите мистера Лидберна, сержант Мисс Мак-Картри, я должен вам бутылку виски.
      - Я выпью ее за ваше здоровье, инспектор, - с притворным смирением проговорила Иможен, - равно как и за удивительную эффективность вашей манеры вести расследование.
      Полицейский побледнел от ярости, но молча двинулся следом за Арчибальдом и мясником.
      Оставшись вдвоем, Фиона и мисс Мак-Картри весело переглянулись.
      - Ну что, сцена вполне в вашем вкусе, Иможен?
      - Да, в такие минуты я чувствую, что в моих жилах течет кровь Роберта Брюса. Будь при Каллодене только шотландцы вроде меня, доброго принца Чарли ни за что бы не расколотили и мы остались бы свободным народом!
      - Ну, пока у нас есть еще хоть несколько таких, как вы, далеко не все потеряно!
      - Спасибо, Фиона!
      Подруги со слезами на глазах обнялись, и миссис Рестон, скрывая волнение, вдруг воскликнула:
      - Подумать только, а ведь этот полицейский воображает, будто вы и в самом деле меня предали!
      - Даже толстый болван Мак-Клостоу не попался бы на удочку!
      - Будем справедливы, Иможен. Как он мог угадать, что вы сказали это с единственной целью взбаламутить спящие воды нашего городка и заставить убийцу всплыть на поверхность?
      - Вы замечательно сыграли свою роль, Фиона.
      - Я хочу, чтобы они оставили Ангуса в покое! - с суровой решимостью заявила вдова.
      - Ну, а я, дорогая, совсем не прочь дать хороший урок этому самоуверенному детективу. Будет знать, как относиться ко мне свысока!
      Глава 6
      Инспектор Мак-Хантли начинает сомневаться в себе
      Дугал, устроившись за столом Мак-Клостоу, гораздо дружелюбней, чем прежде, разговаривал с мясником.
      - Если вы уже расстались с миссис Рестон...
      - Повторяю вам еще раз, инспектор, между нами никогда ничего не было!
      - Но зачем ей обманывать в подобном вопросе?
      - Понятия не имею.
      - Я не верю вам, мистер Лидберн.
      - Догадываюсь... Но, черт побери! Что заставило Фиону так говорить?
      - Быть может, нежелание обманывать полицию?
      - Клянусь вам...
      - Ладно, оставим пока... Давайте лучше потолкуем о миссис Рестон. Что она за человек?
      - Трудно сказать...
      - Мне намекали, будто миссис Рестон отнюдь не была образцовой супругой. Это верно?
      - Послушайте, инспектор, не стоит судить о Фионе вкривь и вкось. Родители заставили ее выйти за парня, которого она терпеть не могла, а Хьюг женился, отлично зная, что девушка его не любит. Фиона и не думала это скрывать. Но Рестон и мысли не допускал, что кто-то может не склониться перед его волей - уж такой был человек. Поэтому-то Фиона не столько по природной склонности, сколько в отместку мужу принялась кокетничать с кем попало.
      - Значит, теперь, овдовев, она может наконец успокоиться?
      - Не уверен.
      - А?
      - Честно говоря, инспектор, и при условии, что это останется строго между нами, по-моему, Фиона, хоть до сих пор она, вроде бы никогда никого не любила, на сей раз влюбилась по-настоящему.
      - В кого?
      - В Ангуса Кёмбре.
      - Но он ведь по крайней мере на двадцать лет моложе ее!
      - На шестнадцать!
      - Ну, знаете!
      - Любовь не подчиняется никаким законам.
      - Вы уверены, что не ошиблись?
      - Я сам несколько раз заставал их во всяких укромных уголках.
      - Вы, что ж, хотите сказать, что молодой человек разделяет эту, довольно-таки... чудовищную страсть?
      - Думаю, да... Потому-то я так упорно противлюсь замужеству Дженет. А раз правду сказать невозможно, приходится делать вид, будто вопрос упирается в деньги, пусть это и не очень красиво.
      - Но почему вы не хотите откровенно поговорить с дочерью?
      - Не решаюсь... И потом, она все равно не поверит.
      - Ну что ж, спасибо, и, если хотите, в случае успеха сам побеседую с вашей дочкой.
      - Вы оказали бы мне чертовски большую услугу!
      Инспектор и мясник вместе вышли из участка: один направился к себе в "Черного Лебедя", другой - в лавку. Тем временем Тайлер расспрашивал шефа, что у него с лицом.
      - У этих молодых следователей и впрямь очень странные методы работы, Сэм. Раньше, по старой доброй традиции, подозреваемых часами допрашивали, рассчитывая, что рано или поздно усталость вынудит их сознаться, ну, в крайнем случае можно было ускорить дело, дав пару хороших затрещин. Короче, все просто и ясно. А теперь, судя по тому, что я видел в гостиной миссис Рестон, допросы стали смахивать на матч по регби. Поверьте человеку, повидавшему на своем веку немало фантастических драк, это нечто грандиозное! Кто бы мог подумать, что Лидберн так силен? Честное слово, он меня чуть не одолел, и, не вмешайся мисс Мак-Картри (которую, однако, наш мясник очень быстро вывел из игры), я вообще не знаю, чем бы дело кончилось!
      - Так Иможен участвовала в схватке?
      - Вас это удивляет?
      - Нет, шеф, скорее, наоборот! А что другие?
      - Не понял...
      - Ну, что они делали, пока вы дрались с Лидберном?
      - Ничего.
      - И ни один не попытался вас растащить?
      - Они были не в состоянии.
      - Почему?
      - К тому времени все уже полегли, старина.
      - Даже инспектор?
      - Инспектор - одним из первых! Лидберн его двинул с размаху! Сначала я даже испугался, что бедняге начисто оторвали голову. А если бы вы видели лицо мисс Мак-Картри, мирно спящей в витрине гостиной вдовы Рестон, Сэм...
      Арчибальд громко расхохотался.
      - Ну, заставили вы меня поговорить, Сэм, - заметил он, отсмеявшись. Почему бы вам теперь не предложить мне стаканчик? Чего вы ждете?
      - Думаю, может, вы сами меня угостите, шеф?
      - Вы меня огорчили, Тайлер. Боюсь, вы и впрямь не способны на широкий жест!
      * * *
      Мак-Хантли, как новичок, притаился "в засаде" на главной улице Каллендера, не спуская глаз с аптеки Рестона. Около пяти вечера оттуда вышла Фиона, села в машину и поехала в сторону Доуна, а значит, и гаража Стоу. Инспектор осторожно покатил следом, надеясь, что его неброский автомобиль не привлечет внимания вдовы. Фиона, не останавливаясь, проехала мимо гаража, зато полицейский решил притормозить. Ивен подошел к нему, вытирая перепачканные смазкой руки.
      - Все охотитесь, инспектор?
      - Сейчас больше, чем когда бы то ни было! Кёмбре на месте?
      - Нет, уехал всего несколько минут назад.
      - Так я и думал.
      - Почему?
      - Да так, пришло в голову. Спасибо, Стоу, и - до скорой встречи.
      Мак-Хантли почти не сомневался, что Лидберн сказал ему правду. Очевидно, Фиона и впрямь назначила Кёмбре свидание на свежем воздухе. Оставалось лишь найти, где они воркуют.
      Дугал был превосходным следопытом. Читать следы он выучился на стажировке в канадской конной полиции. Сейчас инспектор осторожно продвигался вперед, и его внимательный взгляд не упускал ни единой подробности окружавшего ландшафта. У сворачивавшей в лес дорожки Дугал поехал еще медленнее и, увидев свежие следы колес, естественно, избрал то же направление. Полицейский не знал, как далеко углубились в лес миссис Рестон и Кёмбре, и на всякий случай сбавил скорость до минимума. Наконец впереди, среди деревьев, появился просвет - очевидно, Дугал добрался почти до опушки. Он чуть-чуть отъехал от дороги, вылез из машины и уже пешком стал искать кое-где различимые тренированному глазу следы колес.
      Мак-Хантли уже минут двадцать брел по изрезанным оврагами небольшим долинам среди холмов, не видя ничего, кроме скал и жесткой травы да овец. Последние, перестав от удивления жевать, таращили на него глаза. Дугал чуть не прошел мимо машины и мотоцикла, стоявших рядом в небольшом углублении под скалой. Значит, следовало вести себя еще осторожнее. Сквозь неумолчные завывания ветра пробивалось чистое и звучное журчание ручья. Потом до инспектора внезапно донеслись приглушенные голоса. Прячась за скалами, Мак-Хантли чуть ли не ползком подобрался поближе. Теперь, навострив уши, он отчетливо слышал каждое слово.
      - Как я счастлива, что ты наконец со мной, дорогой Ангус, - говорила женщина. - Без тебя мое существование не имело смысла... Но сейчас, получив свободу, я смогу всю жизнь посвятить тебе одному...
      Дугал получил желанное подтверждение, но для очистки совести все же приподнялся на полусогнутых ногах и заглянул в овраг - Фиона обнимала Ангуса, а тот положил голову ей на плечо. Мак-Хантли захотелось подбежать к ним и высказать все свое отвращение: Кёмбре - за бессовестный обман девушки, верившей в его любовь, а Фионе - за то, что на склоне лет посмела строить из себя Джульетту. Однако полицейский сдержал благородный порыв - не следовало забывать, что он прежде всего детектив, и стало быть, его задача не читать проповеди, а искать убийцу. Впрочем, Дугал считал эту миссию законченной.
      * * *
      Идя в тот вечер к Лидбернам, Мак-Хантли искренне думал, что поступает правильно, и чувствовал себя неким новым воплощением святого Георгия, побивающего дракона. Дверь открыла Дженет. Она с вежливым равнодушием кивнула инспектору и повела в дом. Лидберны сидели в гостиной. Миссис Лидберн приняла гостя сдержанно и, пожалуй, даже прохладно. Флора не могла простить полицейскому, что по его милости узнала то, насчет чего предпочла бы навсегда остаться в неведении (она, конечно, не сомневалась, что миссис Рестон сказала правду, а ее муж соврал). Только Кит вел себя как нельзя учтивее.
      - Надеюсь, в этот раз вы не принесли нам дурных новостей, инспектор?
      - Увы, да!
      Лица обоих супругов мгновенно помрачнели. Только Дженет оставалась совершенно безразличной к происходящему и словно бы вообще не замечала ничего вокруг.
      - К несчастью, я только убедился в вашей правоте, мистер Лидберн, поспешно добавил полицейский.
      - А-а-а, так вы о...
      - Да. Я могу говорить откровенно?
      Кит слегка замялся.
      - А, ладно, все равно она когда-нибудь узнает... Почему бы не сейчас?..
      Дженет сразу поняла, что ей готовят жестокий удар, и сердце ее учащенно забилось. Инспектор мысленно пожалел девушку, но чувство долга, как всегда, взяло верх.
      - Проведя тщательное расследование, я пришел к выводу, что Ангус Кёмбре умышленно застрелил Хьюга Рестона.
      - Это ложь! - крикнула Дженет.
      - Вероятно также... у Кёмбре был сообщник, которому он успел передать револьвер, - невозмутимо продолжал полицейский.
      - Но у Ангуса не было ни малейших причин убивать моего дядю!
      - Ошибаетесь, причина тут самая серьезная.
      - Какая же, хотела бы я знать?
      - Желание устранить человека, мешавшего его счастью с любимой женщиной.
      - Какая чушь! Против нашей женитьбы возражал не дядя Хьюг, а папа!
      Дугал откашлялся.
      - Прошу прощения, мисс, но я не вас имел в виду...
      - Не меня? Но кого же тогда?
      - Миссис Рестон, любовницу Ангуса Кёмбре. Я сам наблюдал их свидание неподалеку ст Торнхилла, и тут все ясно, как Божий день. А за вами молодой человек ухаживал, видимо, лишь для того, чтобы возбудить ревность миссис Рестон.
      - Но... но мы собирались бежать вместе...
      - Не беспокойтесь, Кёмбре сумел бы все так подгадать, чтобы вас вовремя настигли. Простите, мисс, но увезти отсюда он хотел не вас, а миссис Рестон, вот только...
      - Только - что?
      - ...у Ангуса Кёмбре нет ни гроша, а миссис Рестон полностью зависела от мужа. Поэтому ради счастливой и обеспеченной жизни в чужих краях им пришлось совершить убийство.
      - Я вам не верю! Все это - просто мерзость! Ангус любит меня! Уж я-то наверняка знаю!
      И девушка, ни с кем не попрощавшись, убежала. Из гостиной Дугал, Флора и Кит слышали, как она промчалась по лестнице, захлопнула за собой дверь и, судя по стону пружин, бросилась на кровать.
      - Всю ночь проплачет, - вздохнула миссис Лидберн.
      Ее муж покачал головой.
      - Тут уж мы бессильны, мой бедный друг. До сих пор Дженет оставалась большим ребенком... а это потрясение сразу сделает ее взрослой.
      - Вы обо всем знали, Кит?
      - Да, Флора.
      - Поэтому вы так восставали против замужества Дженет?
      - Разве причина недостаточно веская?
      - Да, вы правы.
      - А почему вы так уверены, что моего шурина убил Ангус Кёмбре, инспектор?
      - Насколько я помню, первым об этом заговорили именно вы.
      - Да, конечно, но мне доказали, что мои подозрения беспочвенны...
      - Просто наш молодой человек гораздо хитрее тех, кому надлежало установить его виновность. По-моему, в первую очередь он постарался внушить окружающим, что безумно любит вашу дочь и, следовательно, никак не может думать о другой женщине. Внезапно (ведь никто не предполагал, что вместо вас выяснять отношения пойдет Рестон!) Кёмбре подвернулся случай убить человека, чья смерть освободила бы его любовницу и обогатила их обоих. И парень поспешил им воспользоваться.
      - А как же револьвер, который лежал у него в кармане?
      - Выходя из гаража, Кёмбре, как пить дать, прихватил другой. А потом кто-то подменил оружие... Вероятно, этот человек следил за ним от самого дома - то ли желая отговорить от похищения Дженет, то ли, чтобы прикрыть беглецов с тылу... Этот доброхот и успел вовремя помочь Кёмбре.
      - А... у вас есть какие-нибудь предположения...
      - Послушайте, мистер Лидберн, кто покровительствует Кёмбре с тех пор, как тот приехал в Каллендер?
      - О! Ивен Стоу?
      - Вы сами его назвали, мистер Лидберн.
      Мак-Хантли попрощался и пошел к себе в гостиницу, по дороге встретил Иможен - та как раз возвращалась домой из "Гордого Горца".
      - А-а-а, мисс Мак-Картри, какая приятная встреча!
      - Вот уж никогда бы не подумала, что она может вас обрадовать, инспектор.
      - ...еще приятнее - доказать вам, что вы напрасно мнили себя блестящим детективом.
      - А по-моему, это вы считаете себя лучшим следователем, какой только появлялся в Департаменте уголовных расследований со времен его основания. Разве не так?
      - Прошу вас, мисс, сейчас не время для шуток! Вы по-прежнему уверены, что в убийстве Хьюга Рестона виновен Лидберн?
      - Более, чем когда бы то ни было!
      - Так вот, вы заблуждаетесь!
      - Ну да?
      - Девяносто девять шансов из ста - за то, что это преступление совершил Ангус Кёмбре.
      - Не может быть! Итак, если я правильно поняла, вы снова вернулись к исходной точке?
      - Да, но с той небольшой разницей, что Ангус Кёмбре застрелил Рестона не по ошибке, а совершенно сознательно.
      - Почему?
      - Потому что у него роман с женой аптекаря. А значит, парнем двигало естественное желание устранить препятствие, стоявшее на пути к счастью и... богатству.
      И Мак-Хантли подробно изложил ту же версию убийства, что и в доме Лидбернов. Иможен долго мерила его недоверчивым взглядом.
      - У вас богатое воображение, инспектор, - наконец заметила она.
      - Богатое или нет, а я немедленно арестую мистера Кёмбре. Что до миссис Рестон, то ей придется весьма убедительно доказывать свою непричастность к этому делу, потому как над этой дамой тяготеет серьезное обвинение в сообщничестве!
      - И, таким образом, вроде бы способный молодой человек собирается сделать ужасающую глупость, которая наверняка испортит ему карьеру! А все потому, что, ведя расследование среди незнакомых вам людей, вы не желаете слушать тех, кто, в отличие от вас, понимает толк в здешних делах. Мой бедный инспектор, вы так же плохо знаете психологию горцев, как историю Шотландии! Прошу прощения за прямоту, но, боюсь, в программе полицейской школы Глазго есть очень большие пробелы...
      - Значит, по-вашему, коль скоро человек родился в самом сердце Горной страны, он не способен на подлость?
      - Наконец-то слышу от вас разумные слова!
      - Мисс Мак-Картри, я терпеть не могу, когда надо мной издеваются! Не для того я так упорно учился и достиг нынешнего положения, чтобы разыгрывать из себя клоуна на потеху какой-то горянке, свихнутой на почве самого неприличного национализма!
      - Именно так и рассуждают люди, готовые не без выгоды продаться врагу.
      - Я не позволю вам...
      - Поступайте, как хотите, инспектор, - в конце концов, это ляжет на вашу совесть (если, конечно, она у вас есть), но не пытайтесь чернить тех, в чьих сердцах еще жива надежда на освобождение родины!
      - Клянусь дьяволом и всем его отродьем, не понимаю, при чем тут Ангус Кёмбре?
      - А при том, что, обливая грязью Ангуса, который, между нами говоря, стоит тысячи таких, как вы, вы плюете в душу всем истинным шотландцам!
      - Значит, вы полагаете, что, заведя роман с богатой женщиной, которая к тому же на шестнадцать лет старше его, Кёмбре продемонстрировал редкостную душевную чистоту? Позвольте заметить вам, мисс Мак-Картри, что за пределами Каллендера подобных типов называют очень нехорошим словом!
      - Мне жаль вас, инспектор. Спокойной ночи.
      Дугал в крайнем раздражении схватил мисс Мак-Картри за руку.
      - Да повторяю же вам: я своими собственными глазами видел, как миссис Рестон его обнимала и целовала!
      - Ну и что? Что это доказывает? У вас, право, совершенно извращенный склад ума, мистер Мак-Хантли, и я не хочу больше оставаться в вашем обществе - мне слишком дорого мое доброе имя!
      Иможен вырвала руку и быстро пошла прочь, оставив инспектора в глубочайшей растерянности, однако, прежде чем совсем скрыться из глаз, она обернулась и крикнула:
      - Невероятно, мистер Мак-Хантли! Должно быть, ваша матушка согрешила с англичанином!
      * * *
      Всю ночь Дугал Мак-Хантли проворочался с боку на бок - его мучили кошмары, точнее, жуткий, бесконечный сон о том, как мисс Мак-Картри, облеченная неизвестно откуда взявшейся властью, принимает выпускные экзамены у будущих детективов, и весь зал умирает со смеху над тщеславным Дугалом Мак-Хантли, нагло вообразившим, будто он хоть что-то знает!
      Полицейский проснулся в холодном поту, и от этого его враждебность к Иможен стократ возросла. Дугал поклялся себе не уезжать из Каллендера, пока не отыщет случая публично ее унизить. Бедняга еще не вышел из того возраста, когда раны и даже царапины, нанесенные самолюбию, причиняют ужасные муки. Да как она посмела заявить, будто то, что инспектор видел Фиону Рестон в обнимку с Ангусом Кёмбре, ровно ничего не значит? Нет, тут одно из двух: либо мисс Мак-Картри непроходимо глупа, либо просто измывалась над собеседником!
      Само собой, в то утро настроение мистера Мак-Хантли явно оставляло желать лучшего. Ему не терпелось как можно скорее позвонить суперинтенданту, но, увы, надо было ждать начала рабочего дня.
      Наконец ровно в половине десятого на глазах у весьма заинтригованных Мак-Клостоу и Тайлера Дугал связался с Пертом и попросил к телефону Копланда. Не прошло и нескольких секунд, как в трубке зарокотал знакомый голос.
      - Доброе утро, Мак-Хантли... Ну как, следствие продвигается?
      - По-моему, да.
      - И что же вам удалось выяснить?
      Инспектор методично и тонко обрисовал происшедшие в Каллендере события, а под конец объявил о намерении сегодня же арестовать Ангуса Кёмбре. Суперинтендант ответил не сразу.
      - Что об этом думает мисс Мак-Картри? - вдруг спросил он.
      Инспектор опешил от неожиданности.
      - Но я не понимаю, сэр, с какой стати мнение мисс Мак-Картри...
      - Я задал вам вопрос, инспектор!
      - Разумеется, она против!
      - Почему?
      Молодой полицейский, не выдержав, произнес страстную обвинительную речь против своей мучительницы. Если бы он только мог видеть, что на другом конце провода его шеф чуть не плачет от смеха, наверняка тут же подал бы в отставку. Но когда, вконец запыхавшись, Мак-Хантли умолк, Эндрю Копланд уже спокойно заметил:
      - Я думаю, вы напрасно недооцениваете точку зрения Иможен Мак-Картри. И то, что эта дама считает вас англо-шотландским ублюдком, еще вовсе не доказывает ее глупости. Впрочем, если сердце вам подсказывает, что надо арестовать Ангуса Кёмбре, можете так и сделать. Только не маринуйте его слишком долго за решеткой, коли вам не удастся быстренько отыскать бесспорного доказательства его вины. Не стоит восстанавливать против себя весь Каллендер. Желаю успеха!
      Вешая трубку, Дугал явственно ощущал во рту привкус желчи. Он сердито повернулся к коллегам.
      - Ушам своим не верю! Господи, да что с ними со всеми? Помешались они, что ли, на этой полоумной старухе? Мисс Мак-Картри ни дьявола не понимает, отрицает очевидные факты и при этом вообразила, будто она умнее всех на свете! Объясните мне, ради святого Георгия, кто из нас детектив - я или она?
      Ни Арчибальд, ни Сэм не рискнули ответить на этот вопрос, и Мак-Хантли, вне себя от ярости, грохнул кулаком по столу.
      - Ну, раз так, я сейчас же арестую Ангуса Кёмбре! - заорал он.
      Однако, прежде чем полицейский успел подняться с кресла, в кабинет влетел Кит Лидберн.
      - Инспектор, моя дочь сбежала из дому! Жена обезумела от горя, а я... я боюсь самого страшного! Если то, что вы нам вчера рассказали, верно, Дженет грозит опасность!
      - Не знаю, как насчет опасности, мистер Лидберн, но самое скверное что Кёмбре, узнав от вашей глупой девчонки о моих подозрениях, запросто мог удрать. Пойдемте, Мак-Клостоу.
      Три минуты спустя инспектор и сержант уже мчались к гаражу Стоу так быстро, как только позволяли правила дорожного движения.
      Выскочив из машины у заправочной станции, они бросились к Ивену, который в это время заливал бензин в бак "олдсмобиля". Появление двух полицейских его, похоже, нисколько не смутило.
      - Где Кёмбре? - без лишних церемоний спросил Дугал.
      Стоу, оторвав глаза от счетчика, улыбнулся инспектору.
      - Добрый день.
      - Где Кёмбре?
      - Его тут нет.
      - Естественно! Так где он?
      - Подождите минутку.
      Стоу взял у клиента деньги и неторопливо протер ветровое стекло "олдсмобиля". Детектив понял, что его нарочно хотят унизить, но сделать ничего не мог. А Ивен подошел к ним лишь после того, как машина наконец уехала.
      - Так что вам угодно, инспектор?
      - Берегитесь, Стоу!
      - Это еще почему?
      - Попытка воспрепятствовать ходу следствия может вам очень дорого обойтись!
      Хозяин гаража с напускным изумлением воззрился на полицейского.
      - Чем же я мешаю правосудию?
      Дугалу безумно хотелось стукнуть его по физиономии.
      - Где Кёмбре, еще раз спрашиваю?
      - Не знаю.
      - Да ну? Хозяин понятия не имеет, куда девался его служащий?
      - Слушайте, инспектор, Ангус влюблен... так что...
      - А?
      - Ну, и когда малышка прибежала сюда...
      - Какая малышка?
      - Черт возьми, Дженет Лидберн, конечно! Разве вы не в курсе?
      - Перестаньте морочить мне голову, Ивен Стоу! Вам отлично известно, что ваш парень любит (или по крайней мере делает вид, что любит) не Дженет Лидберн, а Фиону Рестон!
      Хозяин гаража рассмеялся.
      - Честное слово, престранные у вас фантазии!
      - Я сам видел, как они тайком обнимались в овраге возле Торнхилла!
      - Ну и что? Это вполне естественно, правда?
      Мак-Хантли не мог понять, то ли ему опять снится страшный сон, то ли аморальность жителей этого уголка Горной страны превосходит все мыслимые пределы. А Ивен, не ожидая новых расспросов, спокойно продолжал:
      - Во всяком случае, Ангус уехал отсюда ни с кем-нибудь, а с Дженет Лидберн, и было это чуть больше часа назад...
      - В какую сторону они направились?
      - Парень сказал, что в Эберфойл.
      - Какую машину он взял?
      - Аварийный джип.
      - В дорогу, Мак-Клостоу, мы должны непременно его догнать! Что до вас, Ивен Стоу, то мы еще увидимся и очень скоро!
      - Тем лучше, инспектор, ничего не имею против.
      Хотя полицейские мчались на полной скорости, им так и не удалось настигнуть беглецов. В Эберфойле их уверили, что никакой джип в округе не появлялся. Вывод напрашивался сам собой, и Мак-Хантли быстро сообразил, в чем дело.
      - Ехать дальше - бесполезно, Мак-Клостоу. Стоу нас обманул, а за это время Ангус и Дженет сто раз успели добраться до Стирлинга и, возможно, сесть в поезд.
      - Так что, арестуем Ивена?
      - Невозможно. Он скажет, что только повторил нам слова Кёмбре, а тот, дескать, упоминал именно Эберфойл. И как мы докажем злой умысел?
      Вернувшись в участок, Дугал не без мстительного удовольствия перезвонил суперинтенданту и рассказал о бегстве Ангуса Кёмбре.
      - Он сбежал один?
      - Нет, с несовершеннолетней Дженет Лидберн!
      - Странно... Разве вы не говорили мне всего несколько часов назад, что любовница подозреваемого на шестнадцать лет его старше?
      - Да.
      - А удрал он с девчонкой? Впрочем, положа руку на сердце, понимаю Кёмбре и, пожалуй, это даже возвышает его в моих глазах. Так-то оно куда естественнее, правда? Но как вы, Мак-Хантли, объясните всю эту путаницу?
      - Честно говоря, пока никак, сэр. Очевидно, разумнее всего немедленно объявить розыск девушки, а уж соображать, что к чему, - потом.
      - Отец просил вас об этом?
      - Официально - нет.
      - Тогда, прежде чем что бы то ни было предпринимать, попросите его написать заявление.
      - Но с ней ведь еще и Кёмбре, сэр!
      - У вас нет новых доказательств, что преступник - именно он?
      - Достоверных - нет... И я должен признать, что бегство Кёмбре с Дженет Лидберн, если, конечно, она не помогает милому обвести меня вокруг пальца, нанесло моей версии серьезный удар... Тем более трудно представить, что чуть ли не половина Каллендера вступила в заговор и против меня, и против закона.
      - А почему бы и нет?
      - Но, сэр, у меня нет никаких оснований...
      - Слушайте, Мак-Хантли, а вам не приходило в голову, что они просто разыгрывают вас?
      - Что?
      - Я хорошо знаю жителей Каллендера... У них довольно своеобразное чувство справедливости, и, по-моему, они вполне способны ломать комедию, если уверены, что полицейские ошибаются. Признайтесь честно, Мак-Хантли, вам-то самому та версия, которую вы мне недавно излагали, не кажется малость подозрительной?
      - И однако я веду расследование по всем правилам...
      - Могу дать вам последний совет, инспектор: в Каллендере лучше забыть о правилах и о всяких методиках, здесь главное - попытаться понять психологию людей. Спросите-ка Мак-Клостоу и Тайлера, что они об этом думают.
      - Коли на то пошло, сэр, быть может, мне следовало бы еще и попросить помощи у мисс Мак-Картри?
      - Очень недурная мысль, инспектор!
      - О!
      Суперинтендант повесил трубку, не дав Дугалу выразить свое возмущение. Инспектор пребывал в том возрасте, когда человек гордится своими познаниями и с трудом выслушивает советы даже от тех, в чьей компетентности совершенно уверен. Поэтому он, естественно, решил действовать наперекор рекомендациям Копланда. Если суперинтендант воображает, будто он, Мак-Хантли, с отличием закончил школу детективов и победил на конкурсе только для того, чтобы получать указания от какой-то полоумной старой девы, считающей себя реинкарнацией Роберта Брюса, то он жестоко заблуждается!
      - Мак-Клостоу!
      - Да, инспектор?
      - Надо потребовать от Лидберна письменного заявления. Пусть напишет, что у него похитили дочь. И мы арестуем Ангуса Кёмбре как похитителя малолетних и главного подозреваемого в убийстве Хьюга Рестона. Посидит несколько дней под замком - может, станет поразговорчивее.
      Мнения Тайлера никто не спрашивал, но он все же решился его высказать:
      - На вашем месте, инспектор, я бы вел себя осторожнее и...
      - Будь вы на моем месте, мистер Тайлер, могли бы действовать как заблагорассудится, но пока вы на своем собственном, воздержитесь-ка от комментариев!
      Арчибальд поддержал Мак-Хантли.
      - Вот это отбрили - так отбрили, Сэм! Постарайтесь запомнить урок и оставьте дурную привычку то и дело приставать к начальству с нравоучениями!..
      - Скорее, Мак-Клостоу! - поторопил сержанта Дугал.
      Как только оба полицейских вышли из участка, по улице с бешеной скоростью промчалась машина и с визгом затормозила перед самым их носом. Из машины выскочил Тед Булит.
      - Поехали, инспектор, быстрее!
      - А в чем дело?
      - Иможен Мак-Картри нашла Ангуса Кёмбре за рулем джипа!
      - Ну и что?
      - Она думает, парень мертв. Вся голова в крови!
      - Где он? И где мисс Мак-Картри?
      - Кёмбре в овраге неподалеку от Торнхилла, а мисс Иможен я встретил на дороге. Она велела мне ехать сюда, а сама пошла обратно, к телу.
      - Ладно, заскочите за доктором Элскоттом и везите его туда же, мы доберемся сами!
      По дороге к уже знакомому оврагу Мак-Хантли думал о стойкости человеческих привычек - похоже, Ангус всех своих подружек возил в одно и то же место. Но если он и в самом деле мертв, то кто его убил и почему? Расследование все больше запутывалось.
      Инспектор свернул с дороги в Доун на ту же тропинку, по которой ехал накануне, преследуя Фиону и Ангуса. У опушки он вдруг заметил лежащую ничком женщину. Судя по положению тела, она явно не спала. Дугал притормозил, и Мак-Клостоу, первым выскочив из машины, побежал выяснять, что случилось.
      - Господи Боже! - воскликнул он, перевернув тело. - Да ведь это проклятая стерва Иможен!
      Дочь капитана приоткрыла затуманенный глаз.
      - Арчи... - заплетающимся языком пробормотала она. - Не... могли бы... вы говорить... обо мне... повежливее?
      - Что с ней такое? - крикнул из машины Дугал.
      - Наверняка перебрала виски!
      Сержант нагнулся к самому лицу Иможен и, принюхавшись, с удивлением обнаружил, что спиртным от нее не пахнет.
      - Прошу вас, Арчи, ведите себя прилично - мы не одни, - с трудом прошептала мисс Мак-Картри.
      Сержант отскочил от нее, как ошпаренный. Изумленный этим акробатическим номером Мак-Хантли подошел поближе.
      - Что случилось? Она вас укусила?
      - Почти!
      Полицейские помогли Иможен встать, но колени у нее подгибались, и гордая шотландка повисла у них на руках.
      - Да ну же, мисс Мак-Картри, что с вами?
      - Не знаю. Я возвращалась с дороги к бедняге Ангусу и вдруг услышала, что за мной кто-то бежит. Очевидно, я обернулась не достаточно быстро, потому что тут же получила по голове. Удар был очень сильным - сперва я даже подумала, не рухнуло ли на меня дерево.
      - Стукнувшись о череп горянки, оно наверняка разлетелось бы на тысячу кусков, - хмыкнул Мак-Клостоу.
      Кому и зачем понадобилось нападать на Иможен? Бедняга инспектор впервые почувствовал, что окончательно запутался.
      Подъехала машина Теда Булита. Оттуда выскочили сам хозяин "Гордого Горца" и доктор Элскотт. Врач первым долгом занялся Иможен и, отведя ее в сторону, тщательно ощупал голову. Вернувшись, он сообщил полицейским диагноз:
      - Удар нанесен тупым предметом, или, выражаясь понятным языком, мисс Мак-Картри стукнули по голове.
      - Знать бы только, какой подонок осмелился... - воскликнул Тед Булит, сжав кулаки.
      Но шотландка примирительно махнула рукой.
      - Прошу вас, не надо, дорогой Тед... хотя я очень тронута...
      Все эти реверансы и дружеские излияния действовали Дугалу на нервы, но, памятуя о советах суперинтенданта насчет Иможен, он сдержал досаду.
      - Садитесь в машину, доктор, нас еще ждет покойник, - проворчал инспектор.
      - Вряд ли он куда-нибудь торопится.
      Мак-Хантли не выносил каллендерской манеры подшучивать над тем, что ему самому внушало почтение, но опять-таки промолчал.
      В овраге они и вправду нашли джип, однако тело Кёмбре исчезло. Лишь большая лужа крови на сиденье свидетельствовала о недавней драме. Что до Дженет Лидберн, то полицейские не обнаружили никаких следов ее пребывания в машине.
      Глава 7
      Все возвращается на круги своя
      До сих пор Дугалу Мак-Хантли едва ли случалось приходить в такое исступление. Сначала он налетел на Иможен, но та послала его ко всем чертям. Тогда инспектор принялся за Булита, которому, мол, следовало сначала отвезти мисс Мак-Картри к джипу и лежащему в нем телу Кёмбре. Однако шотландка язвительно заметила, что не понимает намеков полицейского. Неужели он так огорчен, что ее не постигла судьба Ангуса? Сообразив, что от этих двоих он ничего не добьется, Дугал стал с горя отчитывать Мак-Клостоу, ибо сержант, по его мнению, постоянно витал в облаках, не замечая безобразий, творящихся у него под носом. Наконец доктор Элскотт восстановил спокойствие, заметив, что впервые в жизни имеет дело с покойником-непоседой.
      Поравнявшись с гаражом Стоу, инспектор остановил машину, дабы со всей возможной деликатностью предупредить Ивена, что бедняга Ангус Кёмбре погиб преждевременной и совершенно непонятной смертью, Дженет Лидберн исчезла и лишь джип по-прежнему стоит на месте трагедии и Стоу может забрать его в любое время.
      К удивлению Мак-Хантли, весть о гибели механика не особенно потрясла его хозяина.
      - Так Ангус умер?
      - Увы...
      - Как - увы? Разве вы не собирались его повесить?
      - Это не одно и то же!
      - Только не для парня.
      - Извините, мистер Стоу, но меня поражает ваше равнодушие. Я-то думал, вы относитесь к молодому человеку с большой симпатией...
      - А вам какое дело?
      - Прошу вас говорить со мной другим тоном!
      - Тогда перестаньте меня донимать!
      - Кстати, где вы были в момент убийства Ангуса Кёмбре?
      - У своей приятельницы.
      - Ее имя?
      Ивен окинул его высокомерным взглядом.
      - Мне казалось, вы джентльмен.
      Мак-Хантли покраснел и торопливо сел в машину - урок его пристыдил, а черствость Стоу просто шокировала. Но у Фионы Рестон инспектора ждал еще худший прием. Узнав о трагической смерти молодого человека, вдова спокойно проговорила:
      - История, конечно, очень печальна, но я совершенно не понимаю, почему вы решили рассказать ее мне.
      Потеряв всякую власть над собой, Дугал рявкнул:
      - Потому что Ангус Кёмбре был вашим любовником!
      Миссис Рестон вскочила.
      - Вон отсюда!
      - Я видел, как вы обнимались в овраге у Торнхилла!
      - Вам бы не мешало сходить к психиатру. Убирайтесь!
      Бредя по улице, Мак-Хантли тщетно ломал голову, недоумевая, то ли все жители Каллендера не в своем уме, то ли элементарные нормы морали не для них писаны.
      Зато Лидберны отреагировали на сообщение Дугала, как самые простые смертные. Оба энергично высказали все, что думают о бездарности полиции, и миссис Лидберн, пока ее супруг объяснялся с Мак-Хантли, стала в отчаянии ломать руки, оплакивая судьбу любимой дочери. Несчастная мать уже явственно представляла себе ее истерзанное, бездыханное тело. Под градом упреков и обвинений инспектор поспешно отступил.
      В ближайшие пять-шесть дней полицейские развили бурную деятельность, подключив к поискам коллег со всего графства, но обнаружить трупы Дженет Лидберн и Ангуса Кёмбре им так и не удалось. А поскольку "неуловимые" покойники мало кого волнуют, после того как бой-скауты Перта и Демблейна безрезультатно прочесали всю округу, пресса окончательно утратила интерес к бесследно исчезнувшим молодым людям. Через неделю после убийства Кёмбре суперинтендант отозвал Мак-Хантли в Перт, и все искренне поверили, что расследование закончено, а Дженет, Ангус и Рестон так и останутся неотомщенными. Лидберны надели траур. Жизнь в Каллендере вернулась в прежнюю колею.
      Две недели спустя Мак-Хантли, настолько убитого неудачей, что большая часть его прежней самоуверенности бесследно исчезла, вызвал к себе суперинтендант. Инспектор угрюмо поплелся к шефу.
      - Садитесь, Мак-Хантли... Вопреки тому, что вы, очевидно, вообразили, я вовсе не отказался от намерения разобраться в каллендерских загадках, но, коль скоро расследование по горячим следам ничего не дало, решил подождать, пока все немного остынут.
      - Вы хотите заново начать расследование?
      - А я и не думал его прекращать!
      - Но убийца, наверное, уже далеко...
      - Сомневаюсь, инспектор. Это преступление (или преступления) сугубо местного характера, и, готов прозакладывать месячное жалованье, виновный спокойно прогуливается по Каллендеру в полной уверенности, что его подвиги нас больше не интересуют. Доказав, что это не так, мы его очень удивим и, возможно, деморализуем.
      - Но я искал повсюду, сэр, и не нашел ни малейших следов, а единственного подозреваемого убили!
      - Вы уверены?
      - Простите, не понял...
      - Не мне вас учить, что, пока не найден труп, мы не можем считать человека мертвым. Для этого нам необходимо либо заключение медицинского эксперта, либо приходится ждать много лет. Лишь в том случае, если за это время наш объект не подаст никаких признаков жизни, мы получаем право объявить его покойником.
      - Однако...
      - Пораскиньте мозгами, инспектор. Кто видел труп Ангуса Кёмбре? Иможен Мак-Картри!
      - О, эта женщина!..
      - И у нас нет доказательства, что она сказала правду.
      - Но как заставить ее признаться?
      - Если мисс Мак-Картри действительно солгала, гораздо разумнее попытаться понять, зачем. Кроме того, обратите внимание, что она ни словом не обмолвилась о Дженет Лидберн... А кой черт понес парня в овраг без Дженет или Фионы Рестон?..
      - Но чего ради им понадобилось устраивать такую комедию?
      - Именно это нам теперь и предстоит выяснить.
      - Боюсь, такая задача мне не по зубам, сэр...
      Суперинтендант отмел это горькое признание.
      - С тех пор как вы вернулись, Мак-Хантли, я внимательно изучил досье об убийстве Хьюга Рестона и таинственном исчезновении обоих молодых людей. И меня поразила одна вещь: в событиях так или иначе замешано всего несколько человек - Рестоны, Лидберны, мисс Мак-Картри, Ивен Стоу и верные рыцари нашей неукротимой воительницы Тед Булит и Уильям Мак-Грю. Можно назвать еще Гленрозесов, но это, видимо, чисто эпизодические персонажи. Доктор Элскотт вряд ли принимал серьезное участие в перипетиях драмы, в крайнем случае лишь немного помог кому-то.
      - А нельзя ли узнать, к какому выводу вы пришли, сэр?
      - Что убийцу надо искать среди этих людей.
      - Невозможно!
      - Почему?
      - Но... все они почтенные, хорошо известные в городе граждане...
      - Это ничего не доказывает.
      - По-моему, там одна мисс Мак-Картри способна кого-то убить, да и то лишь из политических соображений.
      - Вы, наверное, удивитесь, инспектор, но я почти уверен, что Иможен Мак-Картри гораздо ближе нашего подошла к разгадке тайны и, если до сих пор она еще не знает имени преступника, то, во всяком случае, вот-вот докопается до истины. Я хорошо знаю мисс Мак-Картри, инспектор, и, пока мы с вами раздумываем, она наверняка действует - пускай неправильно и путанно, но зато ни в коем случае не сидит сложа руки. И, честно говоря, я очень боюсь, как бы в результате мы не получили еще один труп.
      - Чей?
      - Ее собственный. Именно поэтому вы завтра же вернетесь в Каллендер.
      - И с чего вы посоветуете начать, сэр?
      - Во-первых, вам надо поближе приглядеться к участникам и зрителям драмы: Лидбернам, Гленрозесам и Рестонам. Например, потолкуйте с их банкирами - порой банковский счет весьма красноречиво говорит о характере владельца. Затем попытайтесь разгадать тайну некоторых странных совпадений. Скажем, почему разговаривать с Кёмбре пошел Рестон, а не Лидберн? Откуда ехал Тед Булит, когда он так вовремя встретился на дороге с мисс Мак-Картри, чтобы сообщить вам об убийстве Кёмбре? Где находился самый загадочный из всех персонажей пьесы - Ивен Стоу, - когда его протеже с возлюбленной столь внезапно растворились в воздухе. На вашем месте, Мак-Хантли, я бы всерьез покопался в прошлом мистера Стоу. Какова истинная причина его бегства из Каллендера двадцать с лишним лет назад? Я приказал доставить мне его военное досье. Там - сплошняком превосходные характеристики. Записался в армию добровольцем в восемнадцать лет и три месяца. Так что с военной службой все ясно, можете не тратить время попусту. Повидайтесь лучше с директором Пембертонского колледжа. Двадцать пять лет назад он там уже работал, а до этого колледж возглавлял его отец. И держите меня в курсе дела.
      * * *
      Вопреки ожиданиям Дугала, его возвращение в Каллендер, по-видимому, никого особенно не взволновало, и полицейский почувствовал себя глубоко уязвленным. Он надеялся встревожить противников, но ощущал лишь весьма поверхностное любопытство. Мак-Пантиш сказал, что очень польщен вниманием инспектора к его гостинице. В "Гордом Горце" Тед Булит предложил выпить стаканчик, заявив, что вполне понимает, почему Дугал снова приехал в Каллендер - нигде в мире не найдешь такого отличного виски. А как всегда стоявший на пороге своей лавочки Мак-Грю поздоровался с самым любезным видом.
      - Что, соскучились по Каллендеру? - только и спросил он.
      Миссис Рестон показалась Мак-Хантли помолодевшей лет на десять, и выглядела она красивее и элегантнее, чем когда бы то ни было. Зато в довольно невежливо проводившей его взглядом черной фигуре Дугал с трудом узнал миссис Лидберн, несчастную мать Дженет. Наконец, в мелочной лавке, куда он зашел купить новый стержень для ручки, Мак-Хантли столкнулся с Иможен Мак-Картри.
      - Инспектор! Как я рада вас видеть! Так вы, значит, еще не потеряли надежду изловить убийцу?
      - Вы же знаете, мисс, полиция никогда не отступается.
      - Однако я думала, вы закрыли дело.
      - Признайте в таком случае, мисс, что порой и вы совершаете ошибки.
      - Да, но я хотя бы никогда не упорствую в заблуждениях. А вот вы упрямо отказываетесь поверить, что преступник - Лидберн.
      - По-вашему, он мог убить своего шурина Рестона и родную дочь?.. Вероятно, этот тип совершенно лишен родственных чувств, а?
      - Я вижу, вы все так же тупы и самоуверенны, инспектор.
      - А вы - тщеславны и ограниченны!
      Перепалка уже начала привлекать внимание других покупателей, и Дугал почел за благо ретироваться.
      Мак-Клостоу и Тайлер приняли инспектора без особого энтузиазма, ибо с увлечением разыгрывали партию в джинрамми, и побежденный должен был выставить бутылку виски.
      - Я вам не очень помешал, джентльмены?
      Полицейские, с сожалением оторвавшись от карт, встали.
      - Значит, вы снова здесь, инспектор? - пробормотал сержант.
      - Вам это неприятно?
      - Мне? С чего бы это? Насколько я знаю, я никого не убил и не ограбил.
      - Равно как, впрочем, и не арестовали кого бы то ни было!
      Молодой человек начинал всерьез действовать Мак-Клостоу на нервы, а когда сержант злился, невозможно было предсказать, что он вытворит.
      - Ну, это касается не одного меня! Меж тем, я самый обычный полицейский в форме!
      Мак-Хантли вовсе не хотел ссориться с каллендерскими служителями закона и уже пожалел, что дал волю дурному настроению.
      - Прошу прощения, если обидел вас, сержант, - примирительно сказал он, - но я только что столкнулся с мисс Мак-Картри, и она совершенно вывела меня из равновесия. Невыносимая женщина!
      Смягченный этим изъявлением общей для них обоих враждебности, Арчибальд кивнул.
      - Ну, вам по крайней мере не приходится видеть ее круглый год!.. Может, в вашем арсенале законов найдется что-нибудь такое, на основании чего мы сумели бы навсегда выдворить чертову ведьму из Каллендера, инспектор?
      - Увы, нет! Сначала надо, чтобы мисс Мак-Картри совершила очень тяжкий проступок и попала в тюрьму.
      - Ну, это уж слишком! - возмутился Тайлер, как известно, испытывавший к Иможен давнюю и глубокую привязанность.
      - Мне кажется, вы позволяете себе недопустимо вольничать с дисциплиной, Сэмюель Тайлер! - осадил его сержант. - Кто вам разрешил вмешиваться в разговор начальства? Это что, бунт? Впрочем, я давно подозревал вас в анархизме...
      - Лучше быть анархистом, чем идиотом, сэр!
      - Ах вот как? Значит, вы признаетесь? А кого же вы обозвали идиотом?
      - Никого. Это обобщения, шеф.
      - Да хватит вам препираться, - нетерпеливо заметил Дугал. - Лучше скажите мне, как доехать до Пембертонского колледжа, сержант. Вы там бывали?
      - Еще бы!*
      ______________
      * См. Ш.Эксбрайя. Опять вы, Иможен?
      Арчибальд объяснил Мак-Хантли, как добраться до Пембертона и, когда тот уехал, снова повернулся к Тайлеру.
      - Воспользуйтесь этой передышкой, Сэм, и сбегайте за бутылкой, которую вы мне проиграли!
      - Но мы ведь еще не закончили партию, шеф!
      - Не отлынивайте, Сэм! Разве счет был не в мою пользу?
      - Несомненно, но...
      - Никаких "но"! Если партию приходится прервать, победителем считают того, кто набрал больше очков. Просто, ясно и логично. Идите, Сэм, я вас подожду и с удовольствием выпью за ваше здоровье.
      - Я не согласен, шеф!
      Мак-Клостоу с горькой обидой поглядел на помощника.
      - Так вы еще плюс ко всему не умеете проигрывать, Сэм?..
      - Я не считаю себя проигравшим!
      - Вы меня очень огорчаете, Сэм, и...
      - Сожалею, шеф!
      - Молчите, когда говорю я! Вы просто-напросто недостойны формы, которую носите! Вы ее обесчестили! Я предупреждаю вас по-дружески, чтобы вы поскорее исправились... Вы не имеете права пятнать честь полиции, гордости всего Соединенного Королевства! Понятно?
      - Нет.
      - Ага... Притворство и двуличие... Ну, в последний раз спрашиваю, Тайлер: признаете вы себя побежденным или нет?
      - Нет.
      - Превосходно! Раз так, дайте мне свое досье - я сделаю в нем пометку о вашем недостойном поведении!
      - Сами возьмете, коли на то пошло!
      - Еще того не легче! Вы озлобленный человек и мятежник, Тайлер!
      - Ладно, пойду погляжу, что делается в Каллендере.
      - Я запрещаю вам!
      - Вы не имеете права мешать мне выполнять свой долг!
      - Ваш долг - поскорее принести мне проигранную бутылку!
      - И не подумаю! Во-первых, мы так и не доиграли, а во-вторых, вы передергивали!
      - Я?! И вы смеете оскорблять старшего по чину?!
      - Правды боятся только трусы и дураки!
      Мак-Клостоу, побагровев до корней волос, приблизился к подчиненному.
      - Тайлер! - угрожающе прорычал он. - Вот уже второй раз за время разговора вы упоминаете о неких идиотах и дураках... Уж не возникло ли в вашем анархистском уме противоестественной связи между означенными особями и сержантом Арчибальдом Мак-Клостоу? Подумайте хорошенько и отвечайте, Тайлер! Скажете "да" - я разобью вам морду, а - "нет" - так я назову вас проклятым лжецом и опять-таки разобью морду! Так что поосторожнее! Ну, я жду ответа!
      Полисмен вытянулся по стойке смирно и во всю силу легких гаркнул:
      - Смерть тиранам!
      И прежде чем Арчибальд успел опомниться от удивления и ужаса, в которые его повергло столь неожиданное заявление констебля, тот сделал безупречный поворот на 180 градусов из кабинета.
      * * *
      В Пембертонский колледж Мак-Хантли пришлось ехать мимо гаража Ивена Стоу. Он остановился у бензоколонки и попросил залить полный бак. Стоу, казалось, совершенно забыл об их прежних стычках.
      - Вернулись отдохнуть в наш прекрасный Каллендер, инспектор? - с самым гостеприимным видом осведомился он. - Так я и думал, что в конце концов вы полюбите наш городок!
      - Зато мне не очень-то по душе его жители!
      - Ба! Они не хуже и не лучше, чем везде.
      - Неправда, мистер Стоу! Их безразличие к ближним шокировало бы даже варваров с континента! Женщина, потерявшая мужа и любовника, ведет себя так, будто это сущие пустяки!
      - Ну, знаете, женщины вообще странные создания...
      - А что вы скажете о хозяине, который с полным равнодушием относится к гибели любимого помощника, мистер Стоу?
      - Коли вы имеете в виду меня, инспектор, могу вам ответить одно: раз Кёмбре решил бросить работу, с чего бы мне особо печься о его судьбе?
      - Занятная психология!
      - В моем возрасте поздно меняться. К тому же не понимаю, вам-то что за дело до моих чувств?
      - Они интересуют меня лишь в той мере, в какой имеют отношение к расследованию, мистер Стоу. Я должен найти убийцу, хотя здесь, похоже, это никого не волнует.
      - А почему мы должны делать за вас работу?
      - Такой невероятный цинизм только увеличивает мои подозрения на ваш счет, мистер Стоу.
      - Тут уж я бессилен, инспектор.
      * * *
      Директор Пембертонского колледжа принял Дугала с утонченной вежливостью, свойственной выходцам из Оксфорда и Кембриджа. Он проводил гостя в строго и со вкусом обставленный кабинет, усадил под портретом основателя колледжа, мистера Пембертона - аристократического вида господина с бородкой "а-ля Линкольн", - налил ритуальный бокал виски и опустился в директорское кресло.
      - Не в моих привычках поддерживать тесные отношения с полицией, инспектор. Не то чтоб я презирал людей вашей профессии - совсем наоборот! просто мы вращаемся в разных сферах. Впрочем, это нисколько не мешает мне питать глубочайшее уважение к мистеру Копланду, тем более что мы с ним познакомились при самых трагических обстоятельствах - несколько лет назад в колледже произошло убийство... я тогда долго не мог оправиться от потрясения. Однако, полагаю, вы пришли сюда не из-за этой давней истории?
      Старик любил поговорить и явно любовался своим ораторским искусством.
      - Нет, господин директор, вовсе нет. Тем не менее я был бы вам премного обязан, если бы вы согласились поделиться со мной кое-какими воспоминаниями.
      - Но зачем?
      - Например, меня очень интересует, помните ли вы те времена, когда в вашем колледже учились Хьюг Рестон, Кит Лидберн и Дермот Гленрозес.
      Суровое лицо директора озарила улыбка.
      - Это было так давно, инспектор... Помню ли я четырех мушкетеров? Еще бы мне их не помнить! Они были почти неразлучны: один за всех и все за одного!
      - Четырех? А кто же четвертый?
      - Д'Артаньян, или Ивен Стоу. Гленрозес был Портосом, Лидберн - Атосом, Рестон, самый хитрый из всех, - Арамисом.
      - Должно быть, ваши питомцы сохранили эту дружбу навсегда, потому что и теперь в полном согласии живут в Каллендере, только сейчас их осталось трое...
      - Да, я слышал печальную новость... Тем не менее позволю себе заметить, что Хьюг Рестон вызывал у меня наименьшие симпатии. Он с такой холодной безжалостностью терроризировал "желторотиков"... Несколько раз мне даже пришлось вмешаться. А однажды я вообще чуть не выгнал парня из колледжа, да упросили трое остальных. Представляете, Рестон требовал с младших учеников платы за покровительство! Самый настоящий шантаж! Нет, инспектор, что ни говори, Хьюг Рестон не был джентльменом.
      - А остальные?
      - Самый умный и способный - Стоу, наиболее ограниченный - Лидберн. Гленрозес и Рестон, закончив мой колледж, поступили в университет, Лидберн, унаследовав от отца мясную лавку, занялся торговлей...
      - А Стоу?
      - Предпочел записаться в армию рядовым.
      - Довольно странно для, по вашим же словам, одаренного юноши, правда?
      Директор явно смутился.
      - Мне бы не хотелось ворошить старые и давно забытые истории...
      - Уверяю вас, я спрашиваю отнюдь не из праздного любопытства.
      - Не сомневаюсь... Ну ладно... Стоу завел бурный роман с одной ученицей, Элспет Келмингтон... Девочка тоже приехала к нам из Каллендера. В то время ей не исполнилось еще и шестнадцати лет. Представляете, каким это грозило скандалом, когда выяснилось, что Элспет беременна?
      - И Стоу бросил подружку?
      - По правде говоря, его вынудили к тому обстоятельства...
      - Каким образом?
      - Мне очень не хочется об этом говорить... Но, надеюсь, разговор останется строго между нами?
      - Несомненно, если только мне не придется использовать эти сведения в суде.
      - Естественно... ну, так вот... Стоу - из небогатой семьи. К тому времени его родители, мелкие коммерсанты, уже умерли. А эта любовная история, вероятно, требовала денег... Так или иначе, из нашей кассы исчезло двести фунтов. Мне неприятно об этом говорить, но деньги нашлись среди белья Стоу.
      - Но ведь, наверное, у вас не было доказательств, что он сам их туда положил?
      - Так я сперва и подумал, но трое остальных мушкетеров выдали Стоу.
      - Довольно неожиданный поступок для таких близких друзей, вам не кажется?
      - По их мнению, Стоу нарушил кодекс чести, а в таком возрасте юноши особенно щепетильны, поэтому они исключили его из своего круга.
      - А кто донес на Стоу?
      - По-моему, Хьюг Рестон, но двое других пришли вместе с ним.
      - И как на это отреагировал Стоу?
      - Удрал из колледжа, и со временем мы узнали, что бедняга записался в экспедиционный корпус.
      - А что сталось с девушкой?
      - Сначала родители забрали ее домой, потом отправили к какой-то родственнице в Перт. Насколько мне известно, в дальнейшем Элспет вышла замуж.
      Дугал возвращался в Каллендер очень довольный тем, что ему удалось узнать. Легкую досаду вызывала лишь мысль о соблазненной Стоу девушке напрасно он не расспросил о ней подробнее. Впрочем, директор колледжа наверняка не стал бы распространяться на эту тему. Теперь оставалось выяснить, не отомстил ли Стоу Рестону за давнюю обиду, если "мушкетеры" нарочно его подставили. Проще всего было поговорить с самим Ивеном.
      Хозяин гаража выслушал просьбу полицейского уделить ему несколько минут со свойственным ему хладнокровием.
      - Валяйте, я вас слушаю.
      - Первый вопрос: кем вы хотели стать в те времена, когда обстоятельства заставили вас покинуть Пембертон?
      - Адвокатом.
      - Значит, это было для вас большим разочарованием?
      - Очень большим.
      - А почему вы сбежали?
      - Потому что был зеленым юнцом и боялся полицейских. Сейчас - другое дело.
      - К тому же вам пришлось расстаться еще и с мисс Элспет Келмингтон?
      - Я вижу, вам удалось разговорить милейшего старину директора? хмыкнул Стоу.
      - А где теперь ваша Элспет?
      - Забудьте о ней. Мисс Келмингтон вышла замуж и решительно ни в чем не виновата.
      - Вы ее любили?
      - Всю жизнь.
      - И даже теперь?
      - Да, и теперь.
      Спокойная уверенность Ивена произвела на Мак-Хантли сильное впечатление.
      - Можно мне задать вам один деликатный вопрос?
      - По-моему, вы и так не стесняетесь...
      - Мистер Стоу, это вы украли двести фунтов, которые потом нашли среди ваших вещей?
      - Нет.
      - А вам известно, кто это сделал?
      - Хьюг Рестон.
      - Но почему он так хотел вас скомпрометировать?
      - Хьюг меня ненавидел.
      - Из-за чего?
      - Ну, допустим, он мне завидовал.
      - Что, вашим успехам в учебе?
      - Да, в частности и успехам.
      - Так это вы, мистер Стоу, убили Рестона в отместку за тогдашнюю подлость?
      - Нет. Лет десять назад я, может, и прикончил бы его, но не сейчас. Прошло слишком много времени...
      - Не знаю, поверите ли вы мне, мистер Стоу, но я от души хотел бы, чтобы это оказалось правдой, - совершенно искренне признался инспектор.
      Проезжая мимо мэрии, Мак-Хантли подумал, что неплохо бы попытаться узнать о дальнейшей судьбе Элспет Келмингтон. Он оставил машину на стоянке и пошел в отдел регистрации актов гражданского состояния. Инспектора встретил Алистер Легборн, чемпион округа по метанию стрелок. Он принес полицейскому регистрационные книги за нужные годы и стал с любопытством наблюдать за его работой, в глубине души обижаясь, что Дугал отверг предложенную помощь. Очень скоро инспектор нашел запись, ради которой и заглянул в мэрию: "Элспет-Майри-Фиона Келмингтон, родилась в Каллендере 5 января 1936 года, вышла замуж за Хьюга-Чарльза-Лайонела Рестона 12 марта 1952 года".
      Мак-Хантли побежал к машине. Сердце у него бешено колотилось. Победа! Наконец-то он знает убийцу Хьюга Рестона и Ангуса Кёмбре! Оставалось как можно скорее поделиться новостью с Копландом, и Дугал помчался в полицейский участок, к телефону.
      Однако при виде Мак-Клостоу он замер от удивления: физиономия сержанта, во всяком случае значительная ее часть, приобрела цвет зрелого баклажана, а распухший нос бесформенной грудой нависал над губами.
      - Господи, сержант, что с вами стряслось?
      - Ничего. А в чем дело?
      - Но ваше лицо...
      - А-а-а... у нас тут был небольшой спор...
      - Невероятно!
      - Да, мы с Тайлером не сошлись во мнениях насчет кое-каких его слов. Впрочем, это, естественно, ни в коей мере не касается службы.
      - О, еще бы! А что вы прячете за спиной?
      - Бутылку... самую обыкновенную бутылку.
      - Это, случайно, не виски?
      - Как вы догадались, инспектор?
      - Вы что, издеваетесь надо мной, Мак-Клостоу?
      - Ничуть, я всегда с уважением относился к начальству! А эту бутылку добровольно или, во всяком случае, почти добровольно подарил мне мой друг Тайлер - таким образом он в конце концов признал, что напрасно отказывался платить, проиграв пари.
      - Так вы еще и игрок! Знаете, кто вы такой, сержант?
      - Шотландец!
      - А где сейчас ваш "друг" Тайлер? Вероятно, на дежурстве в городе?
      - Не совсем...
      - Ах, не совсем? И где же он?
      - Понимаете... э-э-э... короче, у меня в комнате.
      - А что он там делает?
      - Отдыхает...
      - В такое время?!
      - Честно говоря, Сэму это совершенно необходимо...
      Не слушая дальнейших объяснений, Мак-Хантли бросился к лестнице, ведущей на второй этаж, промчался по ступенькам, распахнул дверь и невольно вскрикнул от удивления.
      Сэм Тайлер, одетый, лежал на постели, а Иможен Мак-Картри заботливо меняла компресс у него на лице.
      - Что вы здесь делаете, мисс? - рявкнул Дугал.
      - А, инспектор! Добрый день... Я помогаю Сэму прийти в себя.
      - Вы что ж, решили стать сиделкой?
      - Нет, но Сэм - мой старинный друг. Я заглянула сюда по чистой случайности и вдруг вижу, эти джентльмены с превеликим ожесточением... спорят... Ну, вы ведь меня знаете, инспектор? Я не могла не вмешаться...
      - Вы меня поражаете, мисс! - иронически бросил Мак-Хантли.
      - В результате я получила великолепный удар левой, предназначавшийся Мак-Клостоу, ну и джентльмены, заметив, что я упала, сразу прекратили спор и начали приводить меня в чувство. А теперь моя очередь им помочь, разве это не естественно?
      - О, разумеется! И то, что стражи порядка, наплевав и на закон, и на приличия, устраивают драку из-за бутылки виски! И то, что барышня, которую возраст, казалось бы, должен был уберечь от такого рода развлечений, получает по голове не где-нибудь, а в участке!.. Да, с какой стороны ни глянь, просто замечательно! Можно не сомневаться, что, узнай об этом начальство, полицейские Каллендера и их друзья заработали бы медаль за примерное поведение!
      - Не будь вы в каком-то смысле выродком, инспектор, знали бы, что шотландцев, особенно уроженцев Горной страны, сама кровь всегда подталкивает в бой!
      - Спасибо за "выродка", мисс, но, если не ошибаюсь, Мак-Клостоу не горец?
      Иможен ласково улыбнулась Арчибальду.
      - По-моему, он им становится потихоньку.
      Сержант, вне себя от счастья, поклонился.
      - Спасибо, мисс Иможен.
      - Ну, в конце концов, коли вам нравится колотить друг друга, - дело ваше... - буркнул Мак-Хантли. - А вы что скажете, Тайлер?
      Констебль с помощью добровольной сиделки поднялся на ноги.
      - К вашим услугам, инспектор!
      - Как? В таком состоянии?
      Распухшие веки Сэма не поднимались, и, чтобы взглянуть Дугалу в глаза, ему пришлось запрокинуть голову.
      - Я прекрасно себя чувствую, сэр.
      - Ну, как хотите. В любом случае предупреждаю, что вы оба должны быть в отличной форме, ибо я твердо намерен поставить точку в расследовании, ради которого меня направили в Каллендер.
      Иможен, отпустив Сэма, быстро подошла к детективу.
      - Вы уже знаете имя убийцы?
      - Ивен Стоу!
      Мисс Мак-Картри, пожав плечами, отошла. Тайлер с Мак-Клостоу тоже выслушали сообщение без должного интереса.
      - Вы мне не верите? - сердито осведомился инспектор.
      Все трое промолчали, и Мак-Хантли начал пересказывать историю пембертонских "мушкетеров".
      - Стоу убил Рестона из мести, равно как и Кёмбре, - подытожил он, - и у меня есть тому доказательство. Вы ведь, наверное, не знаете, как теперь зовут Элспет Келмингтон?
      - Фиона Рестон, - в один голос ответила троица.
      Дугал задохнулся от возмущения.
      - И вы об этом знали?!
      За всех ответила Иможен:
      - Это известно каждому жителю Каллендера, инспектор, и очень давно.
      Мак-Хантли в бешенстве повернулся к сержанту.
      - Так почему вы мне раньше не сказали?
      - Но вы же не спрашивали!
      Дугал махнул рукой и, сбежав по лестнице, бросился звонить суперинтенданту.
      - Странно, что вы не выяснили этого раньше, - заметил Копланд, услышав, что вдова Рестона когда-то была возлюбленной Стоу.
      - Это оттого, что меня окружают дураки!
      - Мак-Хантли...
      - Да, сэр?
      - Помните, я говорил вам, что, возможно, над вами слегка потешаются?
      - Да, сэр, но, клянусь вам, теперь им станет не до смеху!
      - Осторожно, инспектор... Не торопите события. И прежде всего найдите доказательства.
      - Но мне кажется, сэр, Стоу имел достаточно веские основания убить Рестона?
      - На первый взгляд вроде бы так...
      - Честно говоря, я не понимаю вас, сэр...
      - Как давно он вернулся в Каллендер?
      - Три года назад.
      - И вас не смущает, что парень целых три года сидел спокойно, а потом вдруг решил отомстить?
      - Очевидно, до сих пор ни разу не подвернулось удобного случая...
      - Ну, при желании за три-то года он мог бы что-нибудь придумать, а? Повторяю вам, Мак-Хантли: будьте осторожны... разве что Стоу сам признается в преступлении.
      - Завтра же я об этом позабочусь!
      Глава 8
      Мак-Хантли наконец понимает Каллендер
      Большую часть утра Дугал разрабатывал стратегию будущего допроса, подбирая самые жесткие, самые хитрые и заковыристые ловушки в надежде, что это испытанное средство поможет ему загнать Стоу в угол. Из "Черного Лебедя" он вышел бодрым шагом, ничуть не сомневаясь в победе. Решив, что стаканчик доброго виски еще больше поднимет его боевой дух, инспектор заглянул по дороге в "Гордого Горца". Теда Булита на обычном месте у стойки не оказалось, но миссис Булит объяснила полицейскому, что ее супруг поехал навестить тетю в Икклфичен, графство Дамфрис. В этом, разумеется, не было ничего странного, но Дугал, сам не зная почему, внезапно почувствовал, что его прекрасное настроение слегка омрачилось.
      Проходя мимо бакалейной лавки, полицейский раскланялся с миссис Мак-Грю - сегодня у порога вместо Уильяма стояла она.
      - Как поживаете, миссис Мак-Грю?
      - Я всегда чувствую себя превосходно, когда моего супруга нет поблизости.
      - Разве мистер Мак-Грю не дома?
      - Как же, станет он тут сидеть! Укатил куда-то пьянствовать с Тедом Булитом, и только один Господь ведает, когда этот бездельник вернется и в каком виде!
      Мак-Хантли не смог бы объяснить, почему ему вдруг стало так тревожно и куда девался весь утренний оптимизм. Он торопливо сел в машину и поехал в гараж Стоу. Но двери гаража, как и бензоколонка, были заперты. Импровизированная табличка оповещала возможных клиентов, что хозяин не вернется до вечера. Ситуация прояснялась. Инспектор почуял какой-то сговор, хотя толком не понимал ни в чем его суть, ни каковы цели. Интуиция заставила его поскорее отправиться к мисс Мак-Картри. Дверь, как всегда открыла миссис Элрой, и Дугал узнал, что ее хозяйка в отъезде.
      - И куда же она поехала? Случайно, не в Икклфичен? - с иронией спросил полицейский.
      - Не знаю. А знала бы - так все равно не сказала.
      Розмери не умела врать, и Мак-Хантли понял, что Иможен сейчас тоже гуляет по графству Дамфрис. Значит, те, кого инспектор не без основания считал заговорщиками, что-то затеяли, но что - этого он пока не знал.
      Вернувшись в Каллендер, Мак-Хантли быстро убедился, что Лидберн и Гленрозес на месте, зато миссис Рестон отправилась в путешествие, оставив аптеку на попечение продавца. Инспектор больше не питал никаких иллюзий: по неизвестной причине и с не менее таинственными намерениями вся компания перебралась из Каллендера в Икклфичен. Но с чего их понесло именно туда?
      Дугал поехал в участок. Увы, сержант Мак-Клостоу тоже не смог найти на этот вопрос вразумительного ответа. А Тайлера вообще не было на месте, - он на весь день отпросился у шефа.
      - Под каким предлогом?
      - У Сэма тяжело заболела дальняя родственница.
      - А вы не знаете, где она живет?
      - Точно не скажу... вроде бы где-то на юге...
      - Случайно не в графстве Дамфрис?
      - Да, так и есть, теперь припоминаю...
      - Так, значит, несчастная больная живет в Икклфичене?
      - Ну и ну! Интересно, как это вы догадались?
      Мак-Хантли так и подскочил на месте.
      - Они издеваются надо мной, Мак-Клостоу! Слышите? Из-де-ва-ют-ся! Но, Богом клянусь, я этого так не оставлю! Собирайтесь, сержант, мы тоже едем в Икклфичен!
      Осторожности ради Дугал решил предупредить суперинтенданта, что ему надо съездить на юг. Копланд выслушал рассказ с ледяным спокойствием.
      - Прошу вас, подождите немного, - сказал он, когда Мак-Хантли умолк.
      Прошло несколько минут. Наконец в трубке снова послышался голос суперинтенданта:
      - Так вы сказали, Икклфичен, верно?
      - Да.
      - А у вас под рукой нет карты?
      - Нет.
      - Так вот, инспектор, имейте в виду. Икклфичен всего в нескольких милях от Гретна-Грин*.
      ______________
      * Место на границе Шотландии, где влюбленные могли повенчаться без всяких формальностей. - Примеч. авт.
      - Ну и что?
      Копланд весело рассмеялся.
      - Поезжайте в Икклфичен, инспектор. И, либо я сильно ошибаюсь, либо вас ждет большой сюрприз. Желаю приятно провести вечер.
      Мак-Хантли совсем перестал понимать суперинтенданта, чье более чем своеобразное чувство юмора все больше действовало ему на нервы.
      По дороге в Икклфичен Дугал еще раз заглянул в "Гордого Горца" и попросил у миссис Булит адрес тетки ее мужа. Почтенная дама жила на улице Локерби, 132 и звалась Эннабель Физем.
      Когда Мак-Клостоу и Дугал приехали в Икклфичен, уже стемнело, но они без труда нашли дом миссис Физем - оттуда на всю улицу разносились песни и смех. Полицейские с недоумением поглядели друг на друга, и Мак-Хантли, сжав кулаки и стиснув зубы, резко дернул дверной колокольчик. Дверь открыл благоухающий виски и блаженно улыбающийся Тед Булит.
      - Инспектор! Как это мило с вашей стороны... Мы как раз только что о вас говорили... ну, и очень смеялись...
      - Ах, вы смеялись, да?
      Мак-Хантли решительно отодвинул Теда и вместе с сержантом проследовал в комнату, из которой слышались крики и хохот. Глазам его предстала развеселая компания. Здесь были все, кто утром уехал из Каллендера. И вдруг у инспектора Дугала Мак-Хантли глаза полезли на лоб: во главе стола, нежно обнявшись, сидели Ангус Кёмбре и Дженет Лидберн, а Ивен Стоу и Фиона Рестон с нежностью взирали на эту картину. Что до Мак-Клостоу, то, узрев среди пирующих своего помощника, он мгновенно вскипел.
      - Тайлер! Вы переметнулись на сторону врага! Теперь вас ждет не только отставка, но и тюрьма!
      Иможен Мак-Картри, сидевшая на самом видном месте и, очевидно, председательствовавшая на дружеской пирушке, крикнула:
      - Не валяйте дурака, Арчи! Идите-ка лучше сюда и выпейте за здоровье молодых!
      Мак-Клостоу очень любил такого рода предложения и никогда не отказывался, но на сей раз не успел взять протянутого бокала, инспектор призвал его к порядку.
      - Минуточку, Мак-Клостоу! Прежде всего пусть мне объяснят, что здесь происходит!
      Стоу поднялся со стула.
      - Инспектор, позвольте вам представить моего сына - Ангуса Кёмбре Стоу...
      - Вашего сына?!
      - ...и его жену - Дженет Кёмбре Стоу. Они обвенчались сегодня утром в Гретна-Грин.
      Мак-Хантли почудилось, будто он опять слышит приглушенный смех суперинтенданта.
      - А это Фиона Рестон, которая скоро станет миссис Стоу. Таким образом, мать и отец поженятся после сына. Оригинально, правда?
      - Я очень хотел бы поздравить вас всех, мистер Стоу, но, к несчастью, вы ввели следствие в заблуждение, а это крайне опасная игра...
      - В чем же мы вас обманули?
      - Разве не вы убедили меня, что Ангус Кёмбре убит?
      - Я? Вы меня удивляете, инспектор!
      Иможен сочла своим долгом вмешаться.
      - Об убийстве заявила я, инспектор, но, поверьте, без всякого злого умысла. Я видела, как Ангус сидит в машине, опустив измазанную кровью голову на руль... Подойти поближе я не рискнула и в ужасе помчалась к вам, а встретив Булита, рассказала то, что сама считала правдой... Право, инспектор, в мои намерения вовсе не входило вас обманывать.
      Дугалу страшно хотелось вцепиться ей в волосы и хорошенько стукнуть головой об стенку - он в жизни не слыхал такого наглого вранья. Детектив еще раз обвел комнату взглядом, ища, кому бы отплатить за унижение, и наконец решил заняться Кёмбре.
      - А вы что скажете? Для чего вы устроили эту комедию в овраге у Торнхилла?
      - Никакой комедии я не устраивал, инспектор. Просто я застрелил куропатку и случайно испачкался ее кровью. А все из-за того, что у джипа заглох мотор. Дженет бросилась за подмогой - сами понимаете, мы спешили удрать подальше от Каллендера и от родителей моей невесты. Поэтому, когда Дженет нашла парня, направлявшегося в сторону Икклфичена, мы сразу уехали, бросив джип в овраге.
      Разумеется, Ангус тоже бессовестно врал. Но, поскольку Мак-Хантли все равно не смог бы этого доказать, ему оставалось лишь повернуться на каблуках и, отклонив предложение хозяев выпить, навсегда покинуть этот дом. У Мак-Клостоу, разочарованного тем, что ему не дали принять участия в пиршестве, совсем испортилось настроение.
      - Сэм Тайлер! Завтра утром я жду вас в участке. Прежде чем отослать в Перт соответствующий рапорт, мне хотелось бы выслушать ваши объяснения.
      Дугал уже вышел из комнаты, и Мак-Клостоу направился следом, но его окликнул Ивен Стоу:
      - Ловите, Арчибальд!
      Сержант на лету поймал брошенную хозяином гаража бутылку виски. Физиономия его мигом просветлела.
      - Забудьте обо всей этой истории, Арчи, и помните только, что вы теперь почти горец! - добавил Стоу.
      Сержант хитро подмигнул.
      - Не обращайте внимания на мои слова, я говорил не для вас, а для того мальчишки, - проворчал он.
      И под громовое "ура", отголоски которого, вероятно, докатились до самых дальних пределов графства Дамфрис, Мак-Клостоу вышел из пиршественного зала.
      Полицейские уже собирались возвращаться в Каллендер, когда к машине подошла мисс Мак-Картри.
      - Вы на нас очень сердитесь, инспектор? - спросила она, облокачиваясь на дверцу.
      - Ну, что вы! Вы ведь всего-навсего заставили меня отмахать Бог знает сколько миль и в конце концов выставили клоуном перед милой компанией шутников! И я еще должен быть недоволен? Нет, право, каким же надо обладать скверным характером!
      - С самого начала этой истории я тысячу раз повторяла, что вы ошибаетесь, инспектор, но вы, упрямая голова, и слушать ничего не желали! Неужто вы думаете, дочь клана Мак-Грегор стала бы вас обманывать и марать репутацию соотечественника, не будь она абсолютно уверена, что этот тип сущий мерзавец?
      - Ох, если б я только мог выложить дочери клана Мак-Грегор все, что о ней думаю, означенная особа тут же слегла бы с печеночной коликой! В дорогу, Мак-Клостоу.
      На следующее утро после этой чудовищной неудачи Мак-Хантли вошел в кабинет суперинтенданта. Слушая рассказ инспектора о путешествии в Икклфичен, Эндрю Копланд рыдал от смеха, чем довел беднягу Дугала до белого каления.
      - Вот уж никак не рассчитывал так вас позабавить, сэр, - наконец с обидой заметил он.
      - Простите, инспектор, но это... ужасно смешно и, в сущности, так просто...
      - Для вас - может быть...
      - Если хотите знать мое мнение, Мак-Хантли, я думаю, вам очень стоило бы послушать мисс Мак-Картри.
      - И арестовать Лидберна?
      - Нет, но приглядеться к нему повнимательнее.
      - У бедняги убили шурина, украли дочь... По-вашему, этого мало?
      - Досада мешает вам смотреть на вещи объективно, инспектор. Вы просто злитесь, что Иможен и ее команда обвели вас вокруг пальца.
      - Все они врали мне в глаза!
      - Вне всяких сомнений.
      - И в моем лице оскорбили само правосудие!
      - Вероятно, так.
      - Но не можем же мы оставить это безнаказанным?
      - Боюсь, придется.
      - Но почему?
      - Вам все равно не удастся доказать, что они умышленно направили вас по ложному следу. Стало быть, забудьте о прежних неприятностях и помиритесь с ними, поймав настоящего преступника.
      - Прошу вас, сэр, поручите это кому-нибудь другому. Кажется, уже совершенно ясно, что я не способен справиться с заданием.
      - Ни слова больше, инспектор! Судить о ваших способностях - мое дело! А я настаиваю, чтобы именно вы довели расследование до конца. Только это вернет вам веру в собственные силы.
      - Но я напрочь запутался и даже не представляю, с чего начать...
      - А все потому, что не желали слушать тех, кто хорошо знает Каллендер и его жителей. Вот и бросились преследовать две влюбленные парочки... Между нами говоря, вы не находите, что любовь Фионы Рестон и Ивена Стоу, выдержавшая более чем двадцатилетнюю разлуку, очень трогательна?
      - Пожалуй, хотя... репутация миссис Рестон наводит на мысль, что она довольно весело провела это время!
      - Я почти уверен, что все это чепуха, и Лидберн, когда его обвинили в связи с миссис Рестон, возмущался совершенно искренне. Сама же она нарочно вас обманула, надеясь отвлечь подозрения от Кёмбре. Счастье Ангуса для нее куда дороже, да и какая мать не пожертвует ради сына добрым именем?
      - Но согласитесь, сэр, тут сам черт ногу сломит!
      - Конечно, только не забывайте, что для хорошего детектива главное медленно и терпеливо продвигаться вперед, отбрасывая все лишнее и случайное. Это единственный способ добраться до сути. А что для нас суть, как не убийство Рестона?
      - Да, конечно...
      - Судя по всему, аптекарь был пренеприятным типом. То, как он поступил со Стоу, чтобы отнять у него подружку, достаточно красноречиво свидетельствует о характере. Кстати, участие в этой грязной истории Лидберна и Гленрозеса тоже не говорит в их пользу.
      - Еще бы!
      - А если человек так прогнил к двадцати годам, у него мало шансов исправиться на старости лет. Очевидно, Рестон продолжал строить козни, и в конце концов одна из жертв его прикончила. Таким образом, вам осталось выяснить имя этой жертвы.
      - Совсем пустячок!
      - В первую очередь вы должны покопаться в бумагах покойного.
      * * *
      Лидберны настолько обрадовались, увидев дочь живой и здоровой, что охотно простили ей превращение в миссис Кёмбре. Кроме того, прежние тревоги несколько смягчило то обстоятельство, что со временем их зять унаследует гараж Стоу. Так или этак, а Дженет вышла не за перекати-поле!
      Мак-Хантли отправился к даме, которая пока еще носила фамилию Рестон, и та без утайки рассказала ему свою историю.
      - Когда я поняла, что скоро стану матерью, мне еще не исполнилось и шестнадцати лет. Сначала я, по детской наивности, чувствовала себя безумно счастливой, а потом в Пембертоне произошла эта жуткая буча с кражей и мой Ивен в панике побежал записываться в армию. Мне пришлось рассказать родителям правду, а они, к несчастью, были воспитаны в духе викторианской морали. Вспоминая ту кошмарную сцену, я и сейчас вздрагиваю. Мать хотела покончить с собой и таким образом избежать бесчестия. Отец собирался последовать ее примеру, но сначала убить меня. В общем, вы, наверное, представляете себе их настрой... Хьюг Рестон спас положение, заявив моим родителям, что охотно женится на мне, если я избавлюсь от плода прежних ошибок. Я была слишком молода, чтобы устоять против них троих. Меня вынудили отдать новорожденного сына в приют, и долгие годы, несмотря на все старания, я не могла ничего о нем узнать. Мужа я не любила, а после того как во время очередной ссоры он стал похваляться сделанной Ивену подлостью, просто возненавидела. С того дня я не жила, а существовала. Если я кокетничала и даже флиртовала с другими мужчинами, то лишь для того, чтобы позлить мужа. Зато, хотя после Ивена у меня никого не было, я сумела создать себе репутацию легкомысленной женщины и поставить Хьюга в смешное положение. Ничего другого мне и не нужно было.
      - Но зачем же вы с мисс Мак-Картри уверяли, будто Лидберн ваш любовник?
      - Это придумала Иможен. Она хотела настроить вас против него.
      - Почему?
      - Потому, что Иможен считает Лидберна убийцей.
      - Ну и нравы у вас тут! Мисс Мак-Картри - просто сумасшедшая, и, глядя на вас, я начинаю думать, что безумие - болезнь заразительная, миссис Рестон!
      - После возвращения Ивена замужество стало для меня особенно тягостным. Вот почему я благословляю того, кто убил Хьюга и тем самым вернул мне свободу. Надеюсь, вы никогда не поймаете этого человека, инспектор!
      - Прошу прощения, миссис Рестон, но профессиональный долг никак не позволяет мне разделить ваши надежды. Однако я пришел к вам с просьбой. Можно мне взглянуть на бумаги вашего мужа, если, конечно, вы их не уничтожили?
      - Даже не дотрагивалась.
      До самого вечера Мак-Хантли с позволения Фионы рылся в оставшихся после смерти Рестона бумагах, но не нашел ничего интересного, в том числе и письма с угрозами, которое так надеялся отыскать. Единственное, что его слегка заинтриговало, так это ежемесячные вливания на счет Рестона в пертском Коммодор Нэшнл Банке, причем сумма в последние годы оставалась неизменной: сто и пятьдесят фунтов. Ничего не скажешь, очень недурная рента! Узнав от вдовы, что ее покойному супругу пенсиона никто не выплачивал, Дугал для очистки совести решил съездить в Перт и проверить финансовые документы.
      Как все представители его профессии, директор банка недовольно поморщился, когда Мак-Хантли, предъявив удостоверение, потребовал сведений о происхождении сумм, ежемесячно поступавших на счет Рестона. И лишь поскольку клиент умер, в конце концов он неохотно согласился удовлетворить законное любопытство инспектора. Не прошло и часу, как Дугал выяснил, что интересующие его цифры, несколько менявшиеся с годами и возросшие одна - с двадцати фунтов до пятидесяти, другая - с тридцати до ста, переводились с помощью чеков, подписанных соответственно мистером Лидберном и мистером Гленрозесом, двумя гражданами Каллендера.
      На обратном пути радостное возбуждение Мак-Хантли слегка отравляла только мысль о том, что Иможен Мак-Картри, по-видимому, была права. Оставалось спросить у мясника и ветеринара о причинах столь поразительной щедрости к покойному аптекарю, чья смерть экономила одному из них пятьдесят фунтов стерлингов в месяц, - другому - сто.
      Лидберн не смог долго противостоять натиску инспектора и почти сразу признался, что Рестон его шантажировал. Как-то раз мясник по неосторожности сбил и серьезно ранил женщину, но, вместо того чтобы взять на себя ответственность, поспешил удрать с места происшествия. Аптекарь, которому он сдуру обо всем рассказал, поехал к хозяину гаража, где Лидберн чинил машину, и взял у него письменные показания о ремонте. С тех пор Кит ежемесячно платил так называемому другу за молчание. Мак-Хантли даже не стал ему объяснять, что только круглый дурак мог поддаться на этот грубый шантаж, поскольку "доказательства" Рестона ни один суд присяжных не принял бы всерьез. Так или иначе, полицейскому стало ясно, что такому ограниченному человеку, как Лидберн, и в голову бы не пришло разделаться с мучителем подобным образом, в крайнем случае он мог сделать это открыто, поддавшись слепой ярости.
      - А что вы скажете насчет горничной, которую, по словам мисс Мак-Картри, сбили с пути истинного?
      - Это ложь, инспектор! Так же, как и моя связь с Фионой!
      После того, что он услышал от миссис Рестон, Дугалу оставалось лишь поверить мяснику на слово.
      Теперь в списке подозреваемых стояла только одна фамилия, и полицейский пошел к ветеринару. К несчастью, тот оказался крепким орешком. Толстяк с улыбкой поведал Мак-Хантли, что они с аптекарем раз в месяц ездили погулять в Эдинбург или Глазго, а поскольку казначеем у них был Рестон, то потом Гленрозес расплачивался с ним чеком. Само собой разумеется, ветеринар попросил никому не выдавать эту маленькую тайну.
      Инспектор тем более огорчился, что, казалось, уже достиг цели. С горя он рассказал о своих открытиях и последней неудаче мисс Мак-Картри. Немного подумав, Иможен внезапно издала гортанный боевой клич, который, по ее сведениям, весьма точно воспроизводил сигнал к бою, поданный Робертом Брюсом в битве при Баннокберне. Увы, пятнадцатый век давно миновал, и крик Иможен напугал пробегавших мимо ребятишек, матери на несколько миль в округе поспешили надежно спрятать детей, решив, что грядут невероятные потрясения, дремавший за рулем автомобилист резко выжал газ и чуть не врезался в грузовик, а водитель последнего разразился неистовой бранью, так что дело чуть не дошло до рукопашной. Собаки отозвались похоронным воем. Зато стоявший на пороге Мак-Грю, пользуясь тем, что описанная сцена происходила возле его бакалеи, одобрительно поднял большой палец и лаконично заметил:
      - Высший класс, мисс Иможен!
      Полумертвый от стыда Дугал мечтал очутиться за тысячу миль оттуда. Он уже собирался поспешно отступить, но мисс Мак-Картри схватила его за руку.
      - Поехали в Перт! - шепнула она.
      - Но я как раз оттуда!
      - Ну и что?
      Поразмыслив, Мак-Хантли признал беспочвенность своих возражений, а кроме того, теперь, когда следствие окончательно зашло в тупик, он готов был ухватиться за любую соломинку.
      * * *
      Добравшись до Перта, они заскочили в бар на Каунти Плейс и, выпив по стаканчику виски, отправились на Нельсон-стрит. Иможен позвонила в дверь дома 232, а Мак-Хантли с тревогой думал, в какую еще авантюру позволил себя втравить на этот раз. Открыла им молодая женщина.
      - Как поживаете, Мойра? - с самым дружелюбным видом спросила Иможен.
      - О, мисс Мак-Картри, какой сюрприз! Жаль только, хозяев нет, так что, если вы хотели их повидать...
      - Нет, Мойра, мы пришли поговорить как раз с вами. Но давайте-ка я вас познакомлю. Это мистер Мак-Хантли... а это - Мойра Треквейр из Каллендера. Можно нам войти?
      - Прошу вас.
      Мойра с извинениями отвела их на кухню, объяснив инспектору, что она здесь всего лишь горничная. Как только все сели за стол и девушка налила чай, без которого в Британии не обходится ни один стоящий разговор, Иможен принялась растолковывать, какое важное дело привело их с Дугалом сюда.
      - Вы могли бы оказать нам большую услугу, Мойра... Мистер Мак-Хантли полицейский инспектор и расследует убийство Хьюга Рестона. Вы, конечно, о нем слышали?
      - Еще бы!
      - Так вот, я прошу вас очень откровенно и без ложного стыда ответить на мои вопросы.
      - Но я не имею ни малейшего отношения к этому преступлению!
      - Не беспокойтесь, Мойра, никто вас ни в чем не обвиняет. Кстати, дитя мое, как ваш малыш?
      Молодая женщина расплакалась.
      - Он... он не выжил? - прошептала смущенная мисс Мак-Картри.
      Мисс Треквейр кивнула.
      - Мо... может, для него... так оно... и лучше, - глотая слезы, пробормотала она.
      - А кто был отцом ребенка, Мойра?
      - И это спрашиваете вы, мисс Мак-Картри? Как будто не вы лучше всех знаете, что происходит у нас в Каллендере!..
      - Да, но я хочу, чтобы вы сами назвали инспектору имя.
      - Мистер Дермот Гленрозес.
      Рыжая воительница кинула на Мак-Хантли торжествующий взгляд.
      - А миссис Гленрозес - в курсе? - спросила она.
      - О нет, мисс, нет!
      - А что случилось бы, узнай она об этом?
      - Трудно сказать... но наверняка что-нибудь ужасное... Мистер Гленрозес до смерти боится жены...
      - Тем не менее он, вероятно, не бросил вас на произвол судьбы?
      - О нет! Каждый месяц мистер Гленрозес передавал мне по двадцать фунтов.
      - Через кого?
      - Через мистера Рестона.
      * * *
      Дермот Гленрозес смахивал на огромную выжатую губку. Сначала на все расспросы Дугала он лишь жалобно повторял:
      - Главное, чтобы Майри ни о чем не проведала!
      Жалкое зрелище... Мало-помалу из сбивчивых объяснений, полупризнаний и умолчаний инспектору стало ясно, что бедняга ветеринар всю жизнь дрожал от страха. Сначала он боялся товарищей по колледжу, и особенно Рестона, который сумел получить над ним огромную власть, потом - жены. Мойра пожалела Дермота, и тот, естественно, стал искать у нее утешения... А потом Гленрозес узнал, что у них скоро родится ребенок... В полной панике он обо всем рассказал Рестону. Аптекарь обещал уладить дело, но, убедившись, что приятель прочно сидит на крючке, начал его шантажировать.
      В ту ночь, когда Кёмбре ждал Дженет, Дермот вышел вместе с Лидберном, прихватив по просьбе последнего револьвер - сам мясник в случае неприятностей побоялся бы пустить его в ход. Под фонарем они увидели Рестона, возвращавшегося после разговора с Кёмбре. И тогда, повинуясь какой-то необъяснимой силе, сам не соображая, что делает, Гленрозес выстрелил в аптекаря. Лидберн сначала пришел в ужас, но, поняв, что смерть Рестона сэкономит ему пятьдесят фунтов в месяц, мгновенно стал на сторону ветеринара. Не сговариваясь, они обвинили в убийстве Ангуса, прибежавшего узнать, что случилось.
      - А если бы несчастного Кёмбре повесили за совершенное вами преступление?
      - Ни о чем таком я не думал... мне хотелось лишь спасти свою шкуру...
      Самое ужасное, подумал Мак-Хантли, что это чистая правда.
      * * *
      Дугал Мак-Хантли не слишком гордился победой и пришел доложить суперинтенданту о том, что тайна убийства Хьюга Рестона раскрыта, а виновный Дермот Гленрозес и его сообщник Кит Лидберн - под замком, отнюдь не с торжествующим видом.
      - Успешное начало всегда полезно для карьеры, инспектор, - поздравил его Копланд.
      - Спасибо, сэр.
      - Признайте, однако, что, если бы вы сразу приняли в расчет мнение мисс Мак-Картри...
      - Чистая правда, сэр. Поэтому, с вашего разрешения, я хотел бы вернуться в Каллендер и сказать ей спасибо.
      * * *
      В "Гордом Горце" стоял адский гвалт. Все столики были заняты, а за самым длинным, в центре, восседали сам Тед Булит, Ивен Стоу, Дженет и Ангус Кёмбре (миссис Рестон не смогла прийти из-за этого проклятого траура), Уильям Мак-Грю, доктор Элскотт, Сэм Тайлер, Мак-Клостоу и, разумеется, мисс Мак-Картри. Пили они за Горную страну и горцев - самое благородное племя на свете, и сержант под влиянием виски совершенно забывший, что сам он пришелец из Приграничной зоны, орал чуть ли не громче других. Друзья праздновали новую победу Иможен Мак-Картри. Пришел на торжество и Фергус Мак-Интайр с волынкой. Сначала он с чувством сыграл "Энни Лоури", песенку, неизменно умиляющую сердца уроженцев Киркедбрайшира, и Дженет роняла слезы в мужнин бокал виски. Потом мисс Мак-Картри ужасающе фальшиво, но с большим воодушевлением затянула "Джесси, цветок Демблейна", и ее тут же поддержали Тед и доктор Элскотт. К десяти часам вечера все, включая юную Дженет, пребывали в полной эйфории и твердо уверовали, что рай, если, конечно, о нем говорят правду, несомненно, похож на Каллендер, точнее, на зал "Гордого Горца".
      Именно в этот момент и вошел Дугал Мак-Хантли. Его встретили громкими приветственными воплями. Смущенный столь теплым приемом, инспектор приблизился к Иможен.
      - Мисс Мак-Картри... я хотел поблагодарить вас за...
      Она не дала полицейскому закончить и, схватив в охапку, звонко чмокнула прямо в губы. Мак-Хантли показалось, что его поцеловал перегонный куб. Меж тем шотландка уже усаживала его за стол и просила выпить во славу Горной страны. Маргарет Булит принесла хагги, и, когда ставила блюдо на стол, сержант вдруг хлопнул ее по заду. Миссис Булит негодующе выпрямилась.
      - Вам... вам не стыдно?
      В стельку пьяный Арчибальд Мак-Клостоу уже окончательно утратил представление о приличиях и границах допустимого в цивилизованном обществе, а потому спокойно ответствовал:
      - Нет, моя дорогая!
      Кипя от возмущения, Маргарет напустилась на мужа:
      - Тед, неужели вы позволите этому проклятому пьянице вольничать с вашей законной супругой?
      - Если парню это доставляет удовольствие, Маргарет, значит, он и в самом деле мертвецки пьян!
      Миссис Булит, издав что-то вроде предсмертного хрипа, убежала на кухню и уже, наверное, в сотый раз за годы супружества всерьез задумалась о разводе. Кто-то из посетителей имел неосторожность вступиться за честь жены хозяина заведения и, получив от сержанта здоровенную затрещину, рухнул под стол. Как истинные шотландцы, несколько других мужчин, даже не разобрав в чем дело, поспешили на помощь побежденному - лупить полицейского доставляло им особое удовольствие. Само собой, друзья Арчибальда не могли допустить, чтобы его смяли превосходящие силы противника, и очень скоро в баре началась всеобщая потасовка. Мак-Хантли, благоразумно оставшийся за столом, все-таки получил по голове ножкой пролетавшего мимо стула и сполз на пол. Иможен, полагая, что ей надлежит опекать гостя, стала отпаивать его виски, а потом коварно указала на ненавистного ей бывшего мэра Гарри Лаудхэма, который мирно попивал пиво в дальнем уголке зала.
      - Видите эту лицемерную рожу вон там, Дугал? Это он вас ударил сзади и тут же, как ни в чем не бывало, снова уселся на место!
      Прогулка в страну грез и разбитый о его голову стул совершили с инспектором удивительную метаморфозу: он вдруг почувствовал себя истинным горцем.
      - Я вижу, вам тут очень хорошо, да? - осведомился он, подойдя к столику Гарри.
      Тот, немного удивившись фамильярности Мак-Хантли, спокойно ответил:
      - Да вроде бы...
      - А по-моему, так будет еще лучше!
      И Дугал изо всех сил съездил Лаудхэму по физиономии. Тот на время отключился от хода сражения, а инспектор во все горло рявкнул:
      - Да здравствует наша Иможен!
      Не прошло и получаса, как Тед и его друзья выдворили вон всех недовольных и в ознаменование победы хором грянули знаменитую "Вы, кого водили в бой...", которую Роберт Брюс написал накануне сражения при Баннокберне.
      * * *
      На следующий день, разбирая кипу жалоб и обвинений, прибывших из Каллендера после вечеринки в "Гордом Горце", суперинтендант Копланд обнаружил в списке особо отличившихся хорошо знакомую фамилию. Он вызвал Джонсона и протянул ему бумагу.
      - По-моему, Берт, наш молодой Мак-Хантли наконец понял Каллендер.