Глава пятая

Фрост выругался и отдернул руку от упавшего на палубу длинного деревянного ящика с надписью: “Запасные части для сельхозмашин”, стараясь вытащить попавшую в палец занозу. Краем глаза он посматривал на отлетевшие при падении доски. Он уронил свой край не нарочно, но теперь, после того как это произошло, он не жалел об этой случайности. О характере и целях любой тайной операции может многое сказать оружие, которое для нее готовят. Так часто было и во Вьетнаме, когда в рейдах использовали трофейное оружие, состоящее на вооружении противника.

Рене Армендес, торговец оружием, которого убил Фрост, сказал ему правду: Ева Чапман закупала натовские штурмовые винтовки. Капитан выдернул занозу и нагнулся, укладывая оружие на место в разбитый ящик. Так, маркировка английская. Значит, винтовки или ворованные, или специально маркированы так, будто они принадлежат армии Великобритании. А в меньших ящиках, наверное, пистолеты. Попадались также легкие картонные коробки — военная форма, тоже английская.

О вооруженных силах Великобритании в последнее время говорили очень много, особенно после того, как Англия продемонстрировала свои мускулы во время военного конфликта на Фолклендских островах.

— Англия, — прошептал капитан. — Ну что ж, запомним.

— Что ты там бормочешь, Гарднер?

Рядом опять крутился Нонни, единственный негр в команде “Циклопа”.

— Просто спросил вслух, почему все эти штуки английские.

— Да какая тебе разница? Те десантные амфибии и все прочее дерьмо, которое капитан доставил в прошлый раз, тоже было английским. Мне лично глубоко плевать. Все, он сказал, что это — последняя партия.

— Амфибии? — с недоверием переспросил Фрост. — Ничего себе!

— Вот именно — ничего себе, — кивнул Нонни и проследовал дальше с двумя легкими коробками под мышкой.

Да, на борту их корабля находилась Ева Чапман, и от одной этой мысли по коже Хэнка пробегали мурашки. Стоило ей увидеть его — и все. Он во что бы то ни стало постарается прикончить эту стерву, но его тут же пристрелят ее головорезы. Ладно, он согласен и на этот вариант, только бы рассчитаться с Ведьмой. Интересно, если он погибнет, О’Хара все так же будет по-отцовски ухаживать за Бесс? Да, наверное, ведь этот странноватый фэбээровец — его настоящий друг. Капитан поднял свой край ящика и зашагал дальше, у другого края пыхтел малосильный китаец.

Да, вот она стоит на мостике и разговаривает с капитаном “Циклопа”. Голова Евы повязана широкой лентой, через плечо перекинут неизменный “узи”.

Хэнк остановился и опустил ящик на палубу.

— Что ты делаешь? Отдыхать собрался? — возмутился китаец. — Пошли сейчас же, иначе капитан…

— Да пошел твой капитан в задницу! — рявкнул на него Фрост, и китайца едва не хватил удар.

— Ты с ума сошел!

— Слушай, что я тебе скажу. Найди Нонни и спрячься с ним куда-нибудь. Теперь я тут командую.

Китаец уставился на него, явно ничего не соображая.

— Только не говори, что ты ничего не подозревал. Я — не Гарднер. И Флейджера убил я. Но только тогда, когда он попытался зарезать меня. Видишь женщину, которая разговаривает с капитаном? Ее зовут Ева Чапман. Она хотела убить меня после того, как ослепила мой единственный глаз и оставила в джунглях на растерзание диким зверям. Она также пыталась перехватить управление “Шаттлом” и шарахнуть им по Манхэттену — просто потому, что ей не нравятся Соединенные Штаты. Она еще пробовала убить меня и мою девушку в Лондоне, и из-за нее я провалялся в больнице. Ее бандиты тяжело ранили моего лучшего друга, он еле выкарабкался с того света. А теперь Ева хочет начать какую-то дьявольскую войну при помощи всего этого оружия. Она должна подохнуть. Сейчас начнется такая стрельба, что только держись. Когда услышите первые выстрелы, сразу спускайте с Нонни спасательную шлюпку.

— Шлюпку? — повторил китаец, не отличающийся сообразительностью.

— Да, я собираюсь взорвать боеприпасы, которыми набит трюм. И попробуй только разболтать сейчас это капитану — я проделаю дырку и в твоей голове.

Китаец сделал шаг назад:

— Как же тебя зовут?

— Фрост, — улыбнулся Хэнк. — А тебя?

— Цун. Фред Цун.

— Ладно, Фред, убегай отсюда.

Тот кивнул и заторопился к корме, но через несколько секунд вернулся.

— Если я оставлю тебя одного с ящиком посреди палубы, то капитан точно что-нибудь заподозрит. Давай перетащим его вон под тот брезент.

Капитан согласно кивнул, даже не ожидая такой по мощи, и они быстро перенесли ящик под навес.

— Ты знаешь, что не выберешься живым из этого переплета? — прошептал китаец.

— Очень даже может быть, охрана у нее крутая. Но выбора у меня нет, времени тоже. Не могу упустить такую возможность.

— Ладно, договорились, — заговорщицки продолжал Фред. — Мы с Нонни приготовим шлюпку и кинем в нее еще одну пару весел, чтобы можно было грести втроем.

— Спасибо тебе.

Капитан посмотрел в его прищуренные глаза, похлопал своего неожиданного помощника по плечу, и тот убежал.

Хэнк вышел из-под брезентового навеса, деловой походкой прошагал по палубе и заметил на корме у левого-борта Нонни, к которому торопился китаец. Он спустился по узкому трапу в основной грузовой трюм, где находились боеприпасы, в том числе взрывчатые вещества. В нем еще работали люди. Четкого плана действий у Фроста не было — он хотел просто взорвать к чертовой матери вею эту гору взрывчатки при помощи какого-нибудь импровизированного взрывателя замедленного действия или бикфордова шнура, чтобы успеть до взрыва выскочить на верхнюю палубу, расстрелять Ведьму и крикнуть всем, чтобы спасались кто может.

Он направился к тому месту, где трое человек укладывали в грузовой лифт ящики со взрывчаткой — и обыкновенной, и пластиковой. Наверх ее пока поднимать приказа не было, видно, капитан ждал, пока Чапман проверит груз и заплатит за него.

Он узнал трех моряков, которые утром особенно донимали своими вопросами по поводу его причастия к исчезновению Флейджера.

— Что тебе надо, Гарднер? — враждебно спросил один из них, когда Хэнк подошел к ним.

— Капитан сказал, чтобы вы все срочно поднялись наверх, а мне приказал включить грузовой лифт.

— Что ты несешь? — недоверчиво протянул матрос.

— Поднимайтесь на палубу, говорю в последний раз, — жестко произнес капитан.

— Пошел к черту, урод, — рявкнул тот. Фрост пожал плечами, стал поворачиваться, как будто собираясь уходить, и выхватил сбоку из-за пояса браунинг.

— Быстро убирайтесь из трюма! — крикнул он, красноречиво поводя стволом перед носом у оторопевших на некоторое время матросов. — Я взорву все боеприпасы!

— Ах ты полицейская ищейка! Да мы тебя сейчас…

Капитан не успел отреагировать, он лишь почувствовал резкий удар по руке, пистолет вылетел из ладони и покатился по железному настилу.

На него бросились сразу двое, но они лишь размахивали кулаками, словно в пьяной драке, лишь мешая друг другу. Фрост нырнул в сторону, одновременно свалив одного из них ударом ноги в пах, и схватился со вторым. Тот был пониже, более плотного телосложения и успел нанести несколько ударов Хэнку по ребрам, пока тот не оттолкнулся от переборки и не ударил его коленом в солнечное сплетение. Противник согнулся, и капитан обрушил ему сверху на затылок оба сведенных вместе кулака. Но тут на него налетел и третий матрос, размахивая куском толстой цепи. Хэнк отступил назад и еле успел пригнуться, как цепь просвистела над его головой и с такой силой ударила по металлической переборке, что высекла целый сноп искр.

Фрост упал на настил и сделал правой ногой подсечку, подцепив противника под колено. Тот стал валиться назад, а капитан рывком вскочил и добил его пяткой в висок. Бросив взгляд вбок, он успел заметить, как на него бежит первый матрос, успевший прийти в себя, с пожарным топором в руках. Хэнк выхватил цепь из разжавшихся рук предыдущего противника и вскинул его над головой, блокировав смертельный удар. Мгновенно перебросив цепь и опутав ею длинную рукоять, он вырвал топор из рук матроса и отбросил его в сторону вместе с цепью. Затем прыгнул на растерявшегося противника и врезал ему локтем в живот, когда тот согнулся, ударил подъемом ноги в челюсть. Изо рта матроса полилась кровь, и посыпались осколки зубов. Он опустился на грязный настил и затих.

Схватка закончилась. Фрост бистро подобрал выбитый пистолет, убедился, что все трое валяются без сознания, и подбежал к грузовому лифту. Пот градом катился по его лицу, и он никак не мог отдышаться, но на губах играла улыбка. Он нашел большой выключатель, похожий на рубильник, которым приводился в действие лифт, достал нож и стал зачищать провода, подходящие к нему.

Где же еще взять бикфордов шнур? Тогда он мог бы включить рубильник, искра между проводами подожгла бы шнур, а потом — дело времени…

Он оглянулся по сторонам: не может ли в качестве бикфордова шнура послужить промасленная ветошь? Много времени ему не надо, минуты три, чтобы успеть выскочить на палубу, застрелить Еву и покинуть корабль.

Фрост совсем не был уверен в успешном исходе своей затеи, особенно ее третьей части — покидания корабля.

Глава шестая

Капитан щелкнул выключателем грузового лифта и бросился к ведущему наверх трапу. Солнце ослепительно брызнуло в глаз, и он задышал полной грудью свежим бризом после затхлого воздуха трюма. Хэнка пробивала мелкая дрожь — то ли от прохладного ветра, то ли от предчувствия того, что он собирался сделать. Он стал пробираться по палубе, обходя бандитов Евы Чапман, занятых проверкой ящиков с оружием. Интересно, что же все-таки задумала Ведьма? Она стояла на капитанском мостике, а рядом с ведущим на него трапом по палубе прохаживались два вооруженных головореза.

Фрост взглянул на позаимствованные часы, снял их с запястья, а на их место одел свой неразлучный “Ролекс”. Остановившись в двух шагах от охранников, он протянул в их сторону “Таймекс” Гарднера:

— Ребята, часиками случайно не интересуетесь?

Один из них забросил “узи” на плечо и шагнул навстречу Фросту, протягивая руку к часам. В самый последний момент Хэнк разжал пальцы, и часы упали на палубу. Капитан схватил охранника за руку и резким рывком вперед свалил на колени. Затем выхватил из-за пояса браунинг, в упор выстрелил два раза в лицо второго часового, дернувшегося к оружию: опустил ствол и прикончил первого охранника, так и не успевшего подняться с палубы.

С капитанского мостика донесся крик Евы, что-то орущей своим солдатам. Фрост вскинул пистолет и прицелился ей в голову. Он два раза нажал на спусковой крючок, но уже было поздно. Чапман отпрыгнула в сторону, и одна пуля попала ей в руку. Она тоже подняла автомат, затрещала очередь, и капитан ощутил, как его ударило в левый бок.

Он упал на палубу, подхватил “узи”, валяющийся рядом с окровавленным охранником, перевернулся на спину и застрочил по капитанскому мостику. Но Евы уже на нем не было.

В этот момент палуба под ним содрогнулась, и по ушам ударил пронзительный звон. Капитан почувствовал, как его подбросило вверх, а затем грохнуло о железный настил. В лицо ему дохнуло кислым запахом взрывчатки и горелого масла. Рядом, в десятке шагов, в небо взвился огромный огненный шар.

Фрост поднялся на ноги, не в состоянии найти ни браунинг, ни автомат. Левая сторона груди болела, и, когда он провел по ней ладонью, та покрылась густой липкой кровью. Шатаясь, Хэнк зашагал вперед по вздрагивающей палубе, и когда звон в ушах стал утихать, он расслышал другие ужасные звуки. Предсмертным криком кричали охваченные пламенем солдаты Евы, беспорядочно стреляя во все стороны, и пули с визгом рикошетили от металла.

Он упал, подполз к правому борту и увидел внизу качающийся на волнах маленький катер и стоящую в нем Еву Чапман, которую поддерживали два человека. Правый рукав ее полевой куртки был окровавлен, но из другой руки она не выпускала автомат.

Прозвучал еще один взрыв, отбросивший Фроста на поручни. Горящие матросы с криками прыгали за борт, стараясь потушить охвативший их огонь, но лишь немногие из них снова выныривали на поверхность. Вода вокруг корабля стала дымиться.

Капитан застонал и стал пробираться влево, к носу судна, которое уже начало погружаться в воду.

Он видел, как Ева стоит в катере уже без посторонней помощи и что-то яростно кричит. Жива! Это слово слетело с его перекошенных от боли губ как ругательство.

Хэнк ковылял, придерживаясь за леер. Вот и носовое орудие. Он понятия не имел, как из него стреляют, и надеялся лишь на то, что сумеет открыть замок и вложить в ствол снаряд.

Он споткнулся и упал на палубу, разбив в кровь нос и губы. На борту еще оставались бандиты Евы, и один из них кинулся к нему, намереваясь добить. Фрост перекатился на спину, выдернул сзади из-за пояса свой нож и метнул его снизу в набегающего противника. Лезвие вошло по рукоятку прямо тому в грудь. Капитан подскочил к бандиту, вырвал из его оцепеневших рук автомат и стал поливать свинцом толпу головорезов, сгрудившихся у борта.

Когда последнее тело упало в воду, он заторопился к носовому орудию. Оглянувшись через плечо, он увидел, как катер подошел к кораблю Евы и матросы помогали ей взобраться на палубу. Жива! Капитан добрался наконец к пушке и сорвал прикрывающий ее брезент. Под ним находился цинковый ящик со снарядами, и Фрост не мог поверить, что, принимая во внимание преследующее его невезение, тот оказался открытым. Он схватил из него один снаряд, похожий на маленькую ракету, и упал на сиденье у казенной части орудия.

Он нашел рукоятку замка, открыл его и вставил снаряд в казенник. Покрутив расположенные под руками колесики, он направил ствол в сторону корабля Ведьмы, затем прицелился поточнее, наведя перекрестие прицела под палубные надстройки.

Капитан нащупал спусковой механизм, плавно нажал на рычаг и на мгновение потерял слух от оглушительно рявкнувшего рядом выстрела. В воздухе протянулась полоска дыма, и снаряд рванул на верхней палубе корабля. Там возник пожар, но серьезного повреждения судну нанесено не было.

Он нагнулся за вторым снарядом, и в это время раздался ответный орудийный выстрел. Снаряд разорвался рядом с капитанским мостиком, палуба содрогнулась, и во все стороны полетели куски горячего металла.

Хэнк на секунду пригнулся, а потом снова стал торопливо заряжать орудие. С корабля Ведьмы прозвучал второй пушечный выстрел, рядом с бортом взметнулись в воде обломки спасательной шлюпки, и послышались вопли ужаса. Неужели она избавлялась от свидетелей, в том числе и от своих подручных?

В этот раз он прицелился в центр корпуса корабля, под его ватерлинию. За нажатием спускового механизма последовал тупой удар — Фрост уже был настолько оглушен какофонией боя, что больше не воспринимал так остро звук собственного выстрела.

Снаряд достиг своей цели — это Хэнк почувствовал еще до того, как тот взорвался под иллюминаторами корабля и в его борту образовался пролом, но орудие продолжало огрызаться.

Только теперь, пристально всматриваясь в окуляр прицела и смахивая со лба пот, грязь и кровь, он рассмотрел на корме вражеского судна небольшую вертолетную площадку. Ева Чапман, с развевающимися светлыми волосами — обхватывавшая их лента была потеряна, — бежала к вертолету.

— Н-е-е-т! — в бешенстве закричал Фрост и вогнал в казенник третий снаряд. Нужно попасть в вертолет.

Судно продолжало погружаться, и морская вода плескалась у самых его ног. Он увеличил угол возвышения и прошептал, прильнув к прицелу:

— Молись своему Богу, гадина…

Грохнул пушечный выстрел, и в то же мгновение вертолет взмыл с палубы. У капитана упало сердце: мимо! Он четко различал лицо Ведьмы в прозрачной кабине вертушки, которая устремилась к тонущему “Циклопу”. Фрост поднял кулак в бессильной ярости и погрозил им в небо. К нему стал постепенно возвращаться слух, до него донесся стук пуль по палубе, вылетающих из обоих пулеметов вертолета.

Последнее, что он видел, была бурлящая под ногами вода. Затем его что-то резко ударило, и он упал на захлестываемую волнами палубу.

Фрост ощутил на губах соленый привкус, но не разобрал, была ли это морская вода, кровь, или слезы из-за того, что кровожадная гиена Ева Чапман снова ушла. Он закрыл глаз и почувствовал, что его лицо заливает прохладная морская вода, заставляя забыть обо всем…

Глава седьмая

…Бесс прижимала голову Фроста к груди, покачивала ее и шептала, что он выживет. Ему хотелось засмеяться и сказать ей все, что он думает об этом, но слова не получались. “Я не могу говорить”, — мелькнула в его мозгу мысль, и он открыл глаз.

Он действительно ощутил качку и увидел склонившиеся над ним два лица: одно — черное, второе — желтое. Капитан попытался что-то сказать, но рот его пересох и он лишь пошевелил губами. Нонни склонился над ним, поднял голову и влил в рот немного пресной воды. Хэнк закашлялся, но проглотил живительную влагу.

— Да, парень, ранен ты действительно серьезно, но ничего, выживешь. Умрешь не раньше нас, хотя этого ждать осталось совсем немного.

Капитан попробовал улыбнуться, поняв, что слух и дар речи постепенно возвращаются к нему.

— Спасибо, — слабо произнес он.

— Это мы должны тебя благодарить. Кто сказал Фреду, чтобы мы брали свои задницы в горсть и прыгали в шлюпку? Ты нас спас, а не мы тебя. Черт с ним, с тем кораблем…

Чернокожий матрос усадил его поудобнее, подложив под голову одеяло.

— Они ранили тебя, когда ты стрелял из пушки, — заговорил Фред Цун, — но и их судно пошло на дно. Мы с Нонни подумали, что бандиты будут заняты спасением своих собственных шкур, и решили вернуться за тобой. Ничего страшного. Их вертолет уже улетел, это было не опасно.

— Но ведь вас все равно могли убить, — простонал Фрост.

— Конечно, могли, — засмеялся Нонни, — так что не забывай об этом.

— Не забуду, — усмехнулся капитан. — Я согласен даже умереть вместе с вами, так как спастись в открытом море нам вряд ли удастся.

— Это уж точно, — серьезным голосом согласился Нонни. — Тут полно акул. Я не знаю точно, какие именно эти акулы, но готов поклясться, что они не вегетарианцы. Да и пресной воды у нас дня на два, не больше. Тебе крупно повезло, что провалялся без сознания часов шестнадцать-восемнадцать. Прошлой ночью был шторм.

Хэнк взглянул на циферблат часов, затем прищурился на восходящее солнце. Раннее утро, значит, он не приходил в себя со вчерашнего дня.

— И где мы находимся?

— Посреди Средиземного моря, — невесело ответил Фред. — Более точно сказать трудно, но я уверен, что вдалеке от маршрутов торговых и пассажирских кораблей. Наш капитан не стал бы рисковать и появляться на оживленных путях с таким грузом.

— А ты когда-нибудь терпел кораблекрушение? — спросил Нонни китайца.

— Нет.

— Я тоже. Думаю, что это — первое, оно же и последнее в моей жизни.

Капитан неловко повернулся, и в груди его вспыхнула острая боль. Последнее, что он видел перед тем, как его снова окутала темная пелена, был огромный спинной плавник, рассекающий воду по направлению к их шлюпке.

Глава восьмая

До Хэнка донесся крик Нонни, и он почувствовал, что шлюпку что-то раскачивает. Цун тоже что-то кричал по-китайски. Он раскрыл глаз, облизал пересохшие губы, с трудом привстал и огляделся по сторонам, ничего не в состоянии сообразить. Далеко справа садилось в море багровое солнце, а рядом в лодке стоял чернокожий матрос и бил веслом по воде, ругаясь на чем свет стоит.

— Осторожно, не упади! — попытался выкрикнуть он чересчур перегнувшемуся через борт Нонни, но тут вдруг лодку опять резко ударило, она накренилась набок, и волна плеснула прямо в лицо Хэнка.

Он взглянул за борт и с ужасом увидел в считанных дюймах от себя чудовищно разинутую акулью пасть.

— Черт побери! — невольно воскликнул он и отшатнулся в сторону. Кровожадная тварь впилась огромными зубами в борт шлюпки, так что только щепки полетели в воду.

Нонни снова замахнулся веслом, словно гарпуном, и всадил его в глаз акулы. Чудовище с громким всплеском исчезло в глубине, но на смену ему пришла еще одна акула, которая с разгона ударила лодку своей отвратительной мордой.

— Нонни! — опять закричал Фрост, и Фред кинулся на помощь своему товарищу, но было поздно. Негр не сумел устоять на ногах в ходящей ходуном лодке и исчез за бортом, не выпуская из рук весло. Цун обессилено опустился на дно, и по его щекам покатились слезы.

— Нонни! Нонни! — закричал он, но ответа не последовало. Вода возле шлюпки постепенно перестала бурлить, лодка успокоилась, и акул больше не было видно. Пока, по крайней мере. Они с китайцем еще несколько минут безрезультатно звали выпавшего за борт товарища. Когда вся надежда на его спасение была потеряна, капитан присмотрелся к кускам дерева, плавающим на поверхности вокруг шлюпки, и в ужасе отвернулся. Среди них он заметил в темной воде черную человеческую ногу.

Он привстал на сиденье, и его желудок стало выворачивать наизнанку, только рвать было нечем. Цун тоже увидел, что осталось от его друга, в бешенстве схватил весло и стал бить им по воде, крича что-то на своем языке.

Вдруг снизу раздался страшной силы удар, и шлюпка почти выпрыгнула из воды. Капитан бросился к Фреду, чтобы схватить его, но в этот момент на борт навалилась огромная акулья морда и перевернула шлюпку килем вверх. Хэнк свалился в воду и едва не потерял сознание от удара кормой по голове. Он вынырнул из-под нее и стал судорожно взбираться на опрокинутую лодку. С ее другой стороны, куда упал Цун, вода бурлила, и капитан знал, что там сейчас происходит. Он беспомощно осмотрелся по сторонам и выдернул из уключины чудом сохранившееся там весло.

— Фред! — крикнул он и ударил по показавшемуся в воде плавнику. — Фред!

Однако он понимал, что помочь ему таким жалким орудием вряд ли сможет. Водоворот прекратился, и плавник стал уходить прочь от шлюпки. Фред так и не выплыл на поверхность, а капитан заметил, как на месте схватки расплывается пятно крови.

Он застонал и с ненавистью взглянул в сторону ушедшей акулы-людоеда. Спинной плавник развернулся и стремительно разрезал воду в сторону шлюпки — она возвращалась!

Фрост поднял весло над головой.

— Ах ты, мать твою…

Неожиданно сзади него раздался выстрел, затем второй, третий… Хэнк оглянулся через плечо, не выпуская из рук весло, но его уставший глаз видел лишь неясный силуэт какой-то яхты.

Не веря в чудесное спасение, Фрост развернулся и изо всей силы ударил веслом по голове выпрыгнувшую акулу, но не удержался на скользком днище и упал в бурлящую воду. Последнее, что он слышал, были еще несколько выстрелов, а последнее, что видел, — желтое человеческое ухо, плавающее рядом с ним…

Глава девятая

Фрост открыл глаз, попытался пошевелиться, но левый бок пронзила острая боль. Странно, но во рту не было обычной при ранении сухости. В воздухе стоял какой-то приятный и нежный цветочный запах. Хэнк повернул голову и с удивлением заметил под ней свежую наволочку. Он перевел взгляд вниз и увидел укрывающую его светло-розовую простыню. Капитан приподнялся, с радостью осознавая, что может двигаться, и сел на постели. Он оглянулся по сторонам и понял, что находится в небольшой каюте. Его догадку подтвердило легкое покачивание койки, на которой он сидел.

Запах цветов, простыни и их странный цвет удивили его. Фрост опустил ноги на пол и внимательно присмотрелся к аккуратно забинтованной груди. Видно, повязка была наложена совсем недавно. Он взглянул на часы. Если их календарь не врал, то прошло двое суток с того дня, когда… Его желудок охватили спазмы при одной мысли об акулах и о том, что случилось с Нонни и Цуном.

— Будь прокляты эти твари, — прошептал он. Капитан встал, придерживаясь за стенку. Из одежды на нем совершенно ничего не было. Он провел рукой по лицу: щетина исчезла, даже усы были аккуратно подстрижены.

Немного шатаясь от слабости, он подошел к зеркалу, закрепленному на переборке, и взглянул на свое изображение. Лицо сильно загорело, а на висках как будто прибавилось седины.

— Ведьма! — произнес он, и сам испугался звука своего голоса.

Значит, его кто-то вытащил из воды? И что это за корабль или яхта, на борту которой он находится? Все эти простыни, запах — здесь явно чувствуется присутствие женщины. Красивой женщины, судя по аромату духов.

Наверное, его спасли яхтсмены, которые случайно проплывали мимо перевернутой шлюпки.

Повязки на лице не было, он нашел ее выстиранной и аккуратно сложенной на прикроватной тумбочке. Хэнк вспомнил еще кое-какие подробности: выстрелы и парус, призрачно качающийся в двухстах ярдах от его разбитой лодки. Выстрелы?

Кто-то на борту этого судна умеет очень хорошо стрелять.

Он открыл встроенный шкаф в надежде найти что-нибудь из одежды. Ее там было много, но только не на него — какие-то шорты, юбки, блузки, даже один женский халат. Но в углу шкафа Капитан увидел то, что его очень заинтересовало. Дорогой ружейный футляр. В таких хранили свое оружие большие шишки, чьим хобби было сафари.

Он вынул его, щелкнул замками и открыл крышку. Внутри, в бархатном углублении, находилась снайперская винтовка “стейр-манлихер” с мощным оптическим прицелом. Фросту приходилось раньше иметь дело с такими, и он считал их самыми точными и надежными винтовками в мире.

Он повертел ее в руках, отстегнул пятизарядную обойму, проверил патронник, щелкнул затвором и положил палец на спусковой крючок. Винтовка так и просилась, чтобы из нее выстрелили.

— Калибр семь шестьдесят два, — неожиданно раздался за его спиной женский голос, он резко повернулся, вскинув винтовку наизготовку, и только потом вспомнил, что она разряжена.

— Значит, из всей одежды вам больше всего понравилась винтовка?

Фрост улыбнулся.

— Там нет подходящей для меня одежды, только женская. Я проверил. Судя по содержимому шкафа, вы одна на судне.

— А вдруг не одна?

— Тогда на борту должна быть еще одна девушка, вашего размера.

Он взглянул более внимательно на стоящую в узком дверном проеме девушку, на ее привлекательное загорелое лицо, длинные темно-каштановые волосы, струящиеся в потоке падающих сзади солнечных лучей. Из одежды на ней был лишь темно-синий купальник, который мало что скрывал и еще более оттенял бронзовый цвет кожи. Она сделала шаг в каюту, и Хэнк обратил внимание на ее ножки, чью стройность подчеркивали босоножки на каблучке, и плавный изгиб бедер. Ее шею обвивала тонкая золотая цепочка и, насколько он мог рассмотреть на таком расстоянии, на лице не было никакого макияжа.

— Вы полезли в шкаф, потому что хотели найти одежду? — Нет, просто из-за любопытства, — ответил Фрост, укладывая винтовку в футляр.

— Из-за любопытства?

— Да, хотелось знать, кто и из чего попал в акулу на расстоянии двухсот футов.

— Я, из этого, — показала она на винтовку.

— Отлично. Я очень рад, что вы не промазали.

— Ну ладно, оденьтесь во что-нибудь и давайте поднимемся на палубу. Расскажете мне о себе.

— К сожалению, не мой стиль, — махнул рукой Хэнк в сторону шкафа.

— Здесь где-то мой брат держит свои рубашки, шорты и кроссовки. Посмотрите вон в той тумбочке. Наверное, вы стесняетесь наготы…

— Чьей — моей или вашей?

— Своей, о моей, может быть, поговорим попозже, — отрезала девушка, повернулась и вышла из каюты.

Фрост долго смотрел ей вслед в непонятном оцепенении, затем стряхнул пелену странного очарования, подошел к тумбочке и достал из нее одежду, о которой говорила девушка. Морщась от боли, он натянул легкую рубашку с вышитым на груди крокодилом, джинсы и кроссовки, которые оказались немного тесноваты.

Приодевшись таким образом, он поднялся по трапу на палубу. Солнце уже садилось, и его раскаленный край несмело касался поверхности моря далеко-далеко на горизонте, словно пробуя, не холодная ли вода.

— Добрый вечер, — обратился он к девушке, которая стояла у поручня и смотрела на закат. — Как вас зовут? Она повернулась к нему и улыбнулась.

— Констанца.

— А я — Хэнк Фрост. Вам что, пришлось выковыривать из меня свинец? — показал он на забинтованную грудь.

— Да, но я знаю, как это делать, приходилось раньше… Мой брат был ранен и не хотел, чтобы об этом знал наш дядя.

— Понятно, — кивнул Хэнк и окинул взглядом приличных размеров яхту, — Ваша?

— Да. Вернее, моего дяди, но это все равно. Я нашла у вас в кармане зажигалку и пачку размокшего “Кэмела”. Хотите закурить? У меня тут их полно.

Она протянула ему пачку дорогих сигарет и щелкнула золотым “Данхилом”.

— Хэнк Фрост… Красиво. Вашим товарищам, которые были в шлюпке, я уже ничем помочь не могла. Вы говорили о них, когда были без сознания. И еще выкрикивали имя какой-то женщины, Евы, как будто вы собирались ее убить. Это правда?

— Да. Ее зовут Ева Чапман.

— В горячке вы шептали и другое имя — Бесс. С этой вы, похоже, в бессознательном состоянии занимались любовью.

— Ну и как у меня это получалось? — глупо улыбнулся капитан, не придумав ничего умнее.

— Я выстирала вашу повязку. Расскажете мне, если можно, как вы потеряли глаз?

Хэнк кивнул, внезапно почувствовав усталость, и прислонился к стенке каюты.

— Позже, — закашлялся он сигаретным дымом. — Позже.

— Ничего страшного, заражения у вас не должно быть, — он почувствовал на лбу ее прохладную ладонь, — это просто небольшая температура. Вам надо выпить чего-нибудь согревающего. Только постарайтесь держать себя в руках.

— А если я не сумею удержать себя в руках, — засмеялся Фрост, — вы столкнете меня за борт?

— Нет, не столкну, — улыбнулась Констанца. Она сбежала в каюту и через несколько секунд появилась на палубе с бутылкой рома “Майерс” и двумя рюмочками.

— У меня есть друг, который пьет только этот ром, — сказал Фрост, взяв рюмку и подставляя ее под бутылку.