Они называют меня наемником (№10) - Схватка в джунглях

— Все же лучше, чем подохнуть здесь или застрелиться, — вслух проговорил Хэнк.

— Что за чертовщина, кажется, я слышал чей-то голос! Вон там.

— Не будь занудой, Йергенс. Кажется — крестись, а уверен — пойди и застрели его.

— Фирт, я тебе последний раз говорю…

— Спасибо, понял… — пробормотал Фрост, приподнялся, метнул первую гранату и упал на колени за деревом. Грохнул взрыв, и во все стороны разлетелись осколки и комья земли. Чуть выждав, он бросил вторую и после ее разрыва стал поливать очередями то место, откуда чуть раньше доносились голоса. Перезарядив автомат, капитан шагнул из-за дерева — даже если его сейчас застрелят, это будет лучше, чем самоубийство.

Сделав еще несколько очередей, он остановился и прислушался — ни ответных выстрелов, ни стонов, ни топота убегающих врагов.

Хэнк медленно пошел вперед, вытянув левую руку и поводя ею из стороны в сторону.

— Есть здесь кто-нибудь? — крикнул он.

Ответа не последовало.

Он споткнулся и от неожиданности чуть не нажал на спусковой крючок, но под ногой оказался лишь толстый корень. Берег стал повышаться. Фрост начал карабкаться наверх по грязному склону, скользя и скатываясь вниз. По нему никто не стрелял. Ему пришлось встать на четвереньки, и он еле сумел добраться до верхнего края. Он выбросил перед собой автомат и снова прохрипел:

— Есть кто-нибудь? Отзовись!

Тишина. Фрост перевалился на ровную площадку, присел и стал продвигаться вперед шаг за шагом, ощупывая пространство перед собой, закрытое для него черной пеленой. Вот нога наступила на что-то мокрое и липкое. Кровь? Он провел рукой — на земле лежал труп.

Хэнк опустил ладонь на лицо и почувствовал под нею открытые, но мертвые глаза. Он стал пробираться на четвереньках дальше, пытаясь обнаружить другие тела. Вдруг капитан наткнулся на что-то, напоминающее руку, только она не была ни к чему прикреплена и на конце ее отсутствовала кисть. А вот его колено ударило какой-то большой кокосовый орех, и тот покатился по земле. Наверное человеческая голова, — Фрост был почти рад, что не может это видеть. Он сел, стараясь расслышать малейший посторонний звук, но ничто не нарушало тишину.

Хэнк повесил автомат на плечо и снова пополз по земле, наталкиваясь на куски тел, пытаясь найти рюкзаки и вещевые мешки.

Точно определить время он, конечно, не мог, но становилось жарче, видимо, дело шло к полудню.

Так… на ощупь как будто кожа, но негнущаяся и тонкая — заменитель. Судя по размеру — большой толстый бумажник. Он развернул его и обнаружил внутри застегнутого отделения два каких-то флакона. Как будто одинакового размера, но один легче, чем второй.

Если это жидкость для инъекции, то готова ли она для применения? Нужно ли смешивать содержимое обеих ампул или использовать только одну? А может, легкая ампула — с раствором для укола, а та, которая потяжелее — с антидотом?

Во втором отделении он нащупал несколько одноразовых шприцов. Фрост сел на землю, чувствуя, как пригревающее солнце подсушивает грязь на нем, превращая его в корку. Сверху послышалось хлопанье больших крыльев. Слетаются стервятники, чтобы полакомиться мертвечиной? Скоро они нападут и на него, слепого…

Он знал, что быть слепым при сложившихся обстоятельствах значило быть мертвым. С чего он взял, что у этих бандитов должен быть антидот? Конечно, если бы те были поумнее, то могли бы носить с собой противоядие, но они не произвели впечатление умных людей. Капитан поднес флакончики к лицу, словно стараясь рассмотреть их содержимое.

Шум крыльев доносился все громче, зловеще разрезая залитую солнечным светом темноту. Он вскинул автомат и выстрелил несколько раз в воздух. Хлопанье на секунду усилилось, затем быстро удалилось. Не стоит обольщаться, стервятники вернутся через несколько минут.

Хэнк вскрыл упаковку, извлек шприц и ввел иглу во флакон. Какой объем нужно набрать? Полный шприц, половину, меньше — неизвестно…

Он помассировал пальцем самое больное место от укола у сгиба правого локтя, вогнал в него иглу и медленно ввел внутрь содержимое флакона. Отбросив пустой шприц, капитан замер и долго сидел, стараясь не потерять сознание, чтобы не стать добычей стервятников.

Внезапно стремительная боль согнула его пополам, и он упал лицом в грязь, ощущая пожирающий грудь огонь, спазмы в желудке и как будто взрывающуюся голову. Фрост застонал и на секунду забыл о ждущих его смерти стервятниках, которые тут же стали слетаться поближе. Корчась в судорогах, он перевернулся на спину и выпустил очередь вверх. Однако в этот раз хлопанье не затихло — птицы поняли, что он не может попасть в то, что не видит…

Глава седьмая

Фрост открыл глаз, чувствуя резкую боль в животе, поднял револьвер, прицелился и на куски разнес голову ближайшего стервятника.

Вот тебе, зараза…

Он попытался встать, но желудок вдруг свело, и его вырвало на землю.

— Земля! Я вижу землю! Я видел эту чертову птицу! Я вижу пистолет — Боже, значит… зрение вернулось…

Капитан немного отдышался, подошел к дереву, прислонился спиной к стволу и посмотрел вверх. Багровое небо, таким он его еще никогда не видел. Яркое небо, зеленые глаза Бесс, черная повязка, серебристый браунинг, белый костюм… Хэнк опустил взгляд и посмотрел на брюки. Изорванные, в пятнах крови и грязи, они уже не были белыми. А, плевать.

Боль в животе немного отпустила. Он сделал несколько шагов, нагнулся и поднял с земли ампулы. Вот та, из которой он набирал шприц. Название препарата, написанное от руки на этикетке, не разобрать. А вот вторая ампула, нетронутая. Фрост вздрогнул, не зная, смеяться ему или плакать: в ней был экстракт яда мамбы — одной из самых опасных змей. Одна капелька убила бы его мгновенно.

Капитан вскинул автомат и выпустил очередь в стаю зловеще кружащих над ним грифов. Несколько стервятников упало, остальные с резкими криками разлетелись в стороны. Он всегда питал отвращение к этим мерзким птицам, которым было все равно, что жрать — дохлое животное или труп человека.

Хэнк закрыл глаз, открыл, закрыл, открыл, закрыл, открыл.

— Работает, — улыбнулся он. Если у человека и правда несколько жизней, как у кошки, то он прожил все свои… Да, парочка запасных жизней сейчас бы очень пригодилась — найти Еву Чапман в джунглях и казнить ее будет нелегко.

Фрост бросил взгляд по сторонам. Один из убитых казался достаточно высоким, чтобы его защитная форма подошла капитану. Кроме того, англичане всегда были чистюлями…

Штурмовая винтовка, пистолет, боевой нож. Сухой паек — консервированная ветчина и фасоль — ну что же, лучше, чем совсем ничего. Пачка сигарет “Пэл Мэл”. Подойдет, “Кэмел” — уже закончился. Трофейные ботинки оказались великоваты, пришлось натянуть еще одну пару носков. В вещевом мешке он обнаружил фляжку с шотландским виски. Хэнк не отличался привередливостью относительно спиртного, ему было все равно — виски, ром, бурбон, коктейль, водка. Особенно принимая во внимание, что фляжка досталась ему бесплатно.

Он отхлебнул из горлышка и обжигающая жидкость полыхнула в горле. Второй глоток уже не жег. Фрост рассмеялся — он мог прочитать серийный номер, выбитый на винтовке. Ну что ж, за это и выпьем…

Капитан осторожно раздвинул густой зеленый кустарник — должно быть, это действительно люди Евы Чапман. Нормальные солдаты под командованием нормального офицера этим бы не занимались. Здесь явно чувствовалось влияние Марка Чапмана. Голос здравого рассудка нашептывал: “Не вмешивайся”, но упрямый характер настаивал на своем.

На земле лежала чернокожая девушка из какого-то местного племени, судя по одежде. Два человека держали ее за руки, еще двое — за ноги. Пятый, видимо, офицер, сидел неподалеку, курил и наблюдал. Шестой стоял на коленях между ног визжащей девушки, лапал ее и смеялся.

Фрост навел бинокль на офицера. Тот доставал новую сигарету из пачки и капитан с удивлением увидел свой любимый “Кэмел”. Это и решило все дело. Может, у офицера даже есть не одна пачка, а две или три, а может, и целый блок…

Он посмотрел на солдат. Девчонка уже не кричала, а шестой, рослый, неопрятного вида, с большими усами, расстегивал брюки. Хэнк опустил бинокль, вспомнив на секунду, как смеялась Бесс, увидев его, одноглазого, наблюдающего в два окуляра.

Он снял винтовку с предохранителя, просунул ствол в просвет между ветками и тщательно прицелился — в того, со спущенными штанами. Он медленно нажал на спусковой крючок, протрещала короткая очередь и три пули попали именно туда, куда и целился капитан — в пах насильника. Тот заорал благим матом, упав набок и заливая землю кровью, но через несколько мгновений затих и конвульсии прекратились.

Фрост выстрелил еще раз и голова солдата, держащего девушку за руку, раскололась, словно перерезанный арбуз. Его товарищ отпрыгнул в сторону, с перепуганным видом смотря в ту сторону, откуда раздавались выстрелы, и судорожно хватаясь за свою винтовку. Но применить ее ему не удалось — капитан срезал его длинной очередью, начавшейся ниже пояса и закончившейся посреди лба. Тело его задергалось, словно исполняя какой-то страшный ритуальный танец, безжизненно рухнуло плашмя на землю и замерло без движений.

Двое, которые до этого держали ноги своей жертвы, тоже вскочили. Один из них никак не мог вырвать пистолет из кобуры и Хэнк избавил его от этой проблемы, продырявив ему грудь. Тот завертелся на месте, судорожно нажимая на курок слишком поздно выхваченного пистолета и вгоняя пули в землю у своих ног, перед тем как упасть.

Пятый солдат бежал за девушкой, которая со всех ног неслась к тем кустам, за которыми укрылся Фрост.

Она находилась как раз на линии огня, поэтому он не мог стрелять. Солдат поднял на бегу винтовку, раздалась очередь, и девчонка упала. Капитан зло выругался и разрядил магазин в живот бегущего на него противника. Тот выронил оружие, споткнулся и налетел на дерево, по стволу которого медленно сполз на землю.

Офицер кинулся наутек.

Хэнк оставил винтовку, и в его руке оказался револьвер. Вскочив, он ринулся в погоню мимо лежащей девушки, которая стонала, держась за кровоточащую ногу. Он на мгновение приостановился рядом с ней, пытаясь вспомнить что-то хоть на каком-нибудь африканском наречии, чтобы успокоить ее, но лишь улыбнулся бедняжке и побежал дальше.

Он услышал звук запускаемого двигателя и вспомнил, что подчиненные Чапмана всегда предпочитали ездить на машинах. Да и, правда, зачем ходить пешком, если есть автомобиль.

Фрост пересек небольшую полянку и запетлял между деревьями, увидев за ними просвет.

По другую сторону деревьев оказалась обширная поляна, поросшая высокой травой, и посреди ее трогался с места джип.

Капитан рванул из-за деревьев к машине, но обо что-то зацепился и полетел в траву. Перекатившись, он упер локти в землю, поднял ствол пистолета и дважды выстрелил. Офицерское кепи защитного цвета взлетело в воздух. Хэнк вскочил и бросился к джипу, стреляя на ходу и чувствуя, как в груди бешено колотится сердце, а по лицу катится пот. Однако машина медленно двигалась по широкой окружности, описывая плавный поворот, и не спешила уходить от погони. Офицер был мертв, его голова уперлась в клаксон, который сигналил вовсю, а нога, видимо, осталась лежать на педали акселератора.

Фрост поравнялся с джипом, запрыгнул на сиденье рядом с водителем и вытолкнул офицера из-за руля в густую траву. Он остановил машину, выскочил из нее и подошел к распростертому телу. Офицер был мертв, сомневаться в этом не приходилось. У него должны быть документы, карты и все такое прочее… Но не нужно забывать и о негритянке, которую они собирались изнасиловать. Капитан решил, что сейчас самое срочное — оказать ей помощь и посмотреть, серьезно ли ее ранили.

Он заторопился назад, к деревьям, задержав взгляд на убитом офицере, и улыбнулся. Ева Чапман заставила его испытать ощущение “дежа вю”, он чувствовал, что когда-то уже был здесь и подобное происходило с ним и раньше.

Глава восьмая

— Как тебя зовут? — крикнул Фрост чернокожей девушке, вероятно, думая, что если будет говорить громко, то та его легче поймет. Впрочем, так делает большинство людей, когда обращаются к иностранцам, видимо, они считают, что крик сообщает какую-то мистическую силу их словам, которые сразу становятся понятными собеседнику.

— Так как тебя зовут, девочка? — повторил он немного потише.

— Элизабет. А тебя?

Капитан взглянул в ее темные глаза и улыбнулся.

— Это все, чем я могу тебе помочь. Немного поболит, но ничего страшного, пуля прошла навылет. А вообще-то тебе нужно в больницу.

Негритянка поморщилась, когда Хэнк закончил перевязывать ногу и крепко стянул концы бинта.

— Я знаю, где есть врач. Недалеко.

— Где?

— А ты меня отвезешь туда? Может быть?

— Да, — усмехнулся Фрост, — отвезу. Может быть. Сколько тебе лет?

— Шестнадцать…

— Не хотел бы я, чтобы сейчас нас увидел твой папочка, а то еще не разберется сгоряча…

Девушка засмеялась.

— Что тут такого смешного?

— Он ведь вождь нашего племени. Если он рассердится, у тебя будут вот такие неприятности.

И она развела руки, словно рыбак, показывающий, какая рыба сошла у него с крючка.

— Вождь? А у вашего племени есть оружие? Вы воюете с бандитами? Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Оружие? Да, есть немного…

— А твой папочка не сможет оказать мне одну услугу?

— Конечно. Он даст тебе все, что угодно, ведь ты спас мне жизнь. Я очень дорога ему…

— Только не говори, что ты стоишь шесть коров, — со смехом прервал ее капитан.

— Он отдаст тебе меня, — улыбнулась та.

— У меня уже есть одна девушка, и я стараюсь этим не злоупотреблять, но все равно, спасибо за предложенную честь.

— Ты не любишь черных? Африканок?

— Послушай, я ничего не имею против черных африканок, но шестнадцать лет… Давай встретимся лет через восемь — десять, тогда и поговорим об этом поподробнее. Договорились?

— Договорились, встретимся. Я тебя найду, — засмеялась девчонка.

Хэнк стал помогать ей подняться, как вдруг она вскрикнула и застонала, едва не потеряв сознание.

— Ой-ой-ой, моя нога! — запричитала она.

— Ой-ой-ой, нога, — передразнил ее Фрост и вздохнул. — Ладно уж, хочешь покататься на лошадке?

— На лошадке? На какой лошадке? — непонимающе повторила Элизабет.

— Сядешь мне на спину и я отнесу тебя к джипу. Поедем к тебе в деревню или в больницу. Понимаешь?

— Я сяду тебе на спину? Ха-ха-ха!

Он посмотрел ей в глаза — такие же сумасшедшие, как и у всех других подростков. Капитан повернулся к девушке спиной, присел и помог ей взобраться на него.

— Вот, возьми мою винтовку и смотри, не урони ее

— Хорошо, Элизабет не уронит, — засмеялась та, подхватив оружие, и Фрост, согнувшись под приличным весом на спине, зашагал через лес к большой поляне. Сделать это было не так-то легко.

— Белый человек нравится Элизабет, — подбадривала его негритянка.

— Я очень рад, очень рад, — прохрипел Хэнк, поглядывая на нее искоса снизу вверх. Девчонка оказалась намного тяжелее, чем выглядела…

Постоянно хихикая и тараторя на чудовищном английском языке, девушка тем не менее уверенно показывала, куда ехать. Из ее слов капитан понял, что люди Евы Чапман схватили её у реки недалеко от деревни и “забрали с собой, чтобы поразвлечься. Деревня якобы находится на расстоянии двадцати миль, а в ней есть то ли больница, то ли врач — этого он так и не смог разобрать. Дай Бог, чтобы так оказалось на самом деле.

— Элизабет, и часто бандиты нападают на вас, я имею в виду, на вашу деревню?

— Да, нападают. Убивают двух, трех наших и уходят. Забирают с собой девушек. Иногда — черные бандиты, иногда — белые…

— А вы пробовали защищаться? — медленно проговорил Фрост, четко произнося слова.

— Да, конечно. Мы стреляем по ним, но никогда не находим их тел. Находим только мертвых девушек. Они убивают их всех.

Капитан посмотрел на нее и покачал головой. Типичная политика Чапмана по отношению к местному населению: убийства, изнасилования, грабежи, пытки.

— Каков отец, такова и дочь, — негромко произнес он. — Яблоко от яблони…

— Что Фростя сказал?

— Не Фростя, черт побери, а Фрост. Фрост, Ф-Р-О-С-Т. Не Фростя.

— Хорошо, не Фростя, — поспешно согласилась Элизабет.

“Уж не попала ли какая-нибудь шальная пуля ей по голове?” — подумал он.

Машина медленно пробиралась по бездорожью, оставляя за собой джунгли и выезжая на поросшее редкой травой плоскогорье, постепенно повышающееся. Хэнк старался ехать осторожно, чтобы случайно не угодить в какую-нибудь яму и не оставить в ней мост, что значило распрощаться с джипом. Это было бы вдвойне обидно, ведь самый опасный участок пути — густой тропический лес — остался уже позади.

Элизабет трещала без умолку, не заканчивая мысли и перепрыгивая с одной темы на другую. Капитан решил, что “это своего рода словесная истерия от пережитого шока. Ладно, пусть говорит, все-таки это лучше, чем если бы она потеряла дар речи от испытанного потрясения.

Фрост остановил машину у подножия холма и посмотрел туда, куда показывала пальцем его спутница.

— Вот, вот! Вон там!

На обширном склоне раскинулось десятка два глинобитных хижин под крышами из пальмовых листьев, три сборных металлических здания и большое деревянное строение с плоской крышей. Посреди деревни игрались несколько голых детей, которые с визгом разбежались, услышав шум мотора, когда капитан включил передачу и джип стал приближаться к селению.

Он не торопился, стараясь не вызвать неожиданного переполоха среди обитателей селения, машина ехала между домами со скоростью не более десяти миль в час.

Дети исчезли, но вместо них из хижин стали выскакивать взрослые мужчины с винтовками и охотничьими ружьями в руках. Вооружение представляло собой разномастный сброд представителей длинноствольного стрелкового оружия — здесь были и двустволки, и кавалерийские карабины, и берданки, и английские “ли-энфилд”, и даже одна М—16 — Хэнк заметил, как из большого строения выскочил абориген большего роста, чем остальные, с крупной головой, сжимая в руках какое-то странное ружье с огромным стволом.

Он нажал на тормоза, джип остановился посреди селения и к нему со всех сторон стали с угрожающим видом приближаться вооруженные африканцы. Фрост старался не терять самообладания и наблюдал за высоким негром, который подходил к машине с той стороны, где сидела Элизабет. То, чем он целился, было трехстволкой — невообразимым сочетанием двух ружейных стволов с расположенным под ними одним винтовочным. И надо заметить, что, по крайней мере, издали этот архаичный мастодонт выглядел довольно исправным.

— Ты кто, белый?

Вопрос задал большеголовый, пристально всматриваясь в непрошеного гостя черными угольками глаз.

Девушка громко заговорила на языке, который показался капитану немного знакомым, хотя он и не понял ни слова из сказанного. Ее собеседник что-то спросил недоуменным тоном. Элизабет принялась долго объяснять, подкрепляя свои слова красноречивыми жестами. Жесты Фрост понял, но слова — увы…

Наконец, абориген помахал ружьем и что-то прокричал своим соплеменникам. Те вдруг одновременно кинулись к машине, пытаясь вытащить из нее капитана. Тот попытался дотянуться до винтовки, но не достал и схватился за кобуру на поясе, стараясь ее расстегнуть. Однако в Хэнка уже уцепилось десятка два рук, выволакивая его из джипа, сжимая ему локти, подхватывая и поднимая его над головами.

Фрост извивался, но не мог ничего поделать с плотной толпой африканцев, над которой он плыл, передаваемый из рук в руки. Вот его поставили на землю, и он почувствовал, как его кто-то дружески похлопал по спине. Капитан повернулся и увидел перед собой пожилого тщедушного человечка, который улыбался, как и все вокруг. Прозвучал громкий голос рослого негра, и Хэнку подали из толпы его винтовку, оставленную в джипе. Сам большеголовый тоже шагнул вперед, стал рядом со старичком, по-видимому, старейшиной племени, и протянул руку Фросту.

— Элизабет — моя дочь. Спасибо — очень большое.

Капитан улыбнулся в ответ и пожал ладонь вождя.

Глава девятая

Да, отец девушки был вождем, или предводителем, или как там он у них назывался. Звали его Мбобо. Хэнк зашагал вслед за ним к большой бревенчатой хижине и вошел внутрь. Пол в ней тоже был деревянный, из широких струганных досок, явно распиленных не местными умельцами, а на какой-то пилораме. Посредине просторного помещения находился солидный длинный стол, который больше сгодился бы для торжественного званного ужина или для заседания совета директоров. Его окружали двенадцать стульев. В остальном обстановка напоминала обычную жилую комнату. В углу на подставке стоял громоздкий радиоприемник с механическим генератором, у стены выстроились шкафы с посудой и несколько коек. В общем, совсем неплохо для африканской деревушки.

— Садись, белый человек. Скажи, как тебя зовут? — спросил Мбобо, усаживаясь во главе стола.

Фрост занял место напротив него, а рядом с Элизабет, увоженной в постель, уже суетилась пожилая негритянка, поливая ей рану на ноге чем-то похожим на жидкую горчицу.

— Фрост. Не Фростя, как называет меня твоя дочь, а Фрост.

— Фрост… Подходящее имя для мужчины, сильное. Ты спас мою девочку и убил много подручных Ведьмы. Скажи, что ты хочешь в награду? Это все — твое, — и вождь улыбнулся, широким жестом разводя руки.

Капитан засмеялся, оглянувшись по сторонам, и снова взглянул на Мбобо.

— Спасибо, но мне достаточно видеть, как ты радуешься возвращению Элизабет. Больше мне никакой благодарности не надо.

Африканец что-то бросил негритянке — неужели это мать этой девушки? — и та метнулась к шкафам, доставая посуду.

— Давай поговорим за едой. Наверное, ты проголодался…

Хэнк кивнул. Сухой паек надоел ему до чертиков. Он достал трофейную пачку “Кэмела” из кармана трофейной защитной куртки и несколько раз щелкнул зажигалкой, но крохотный язычок пламени никак не хотел поджечь кончик сигареты.

— Тебе нужна огненная жидкость для зажигалок?

Не дожидаясь ответа, вождь громко обратился к женщине, готовящей еду в другом конце комнаты. Та вышла на улицу и вскоре вернулась с небольшой жестяной банкой желто-голубого цвета. Фрост усмехнулся, разбирая “Зиппо” и стараясь понять, как открывается банка. Когда он стал заправлять зажигалку, Мбобо спросил:

— Почему ты это сделал? Почему спас мою дочь?

— Ну, когда я увидел Элизабет, то подумал, что было бы неплохо взять ее с собой, для компании. А говоря серьезно, я не очень-то люблю Еву Чапман — Ведьму, как ты назвал ее. Она хотела меня убить. Я ведь из-за нее оказался здесь.

— Расскажи мне об этом, еда сейчас будет готова. Расскажи мне…

Капитан вздохнул — да, он нуждался в слушателе, чтобы и самому как будто со стороны оценить все, что с ним произошло. Он поведал о похищении его из гостиницы, о том, как он очутился в джунглях со следами уколов на руке, о его отчаянном преследовании людей Евы Чапман. Хэнк умолчал лишь о своем нападении на шестерых террористов, не зная, на чьей стороне находится вождь со своим племенем.

На стол поставили тарелки с консервированной свининой, бобами и кусками свежего жареного мяса, по вкусу напоминающего бифштекс. Фрост не решился спросить, чье это мясо, довольствовавшись тем, что оно было нежным и таяло во рту.

— Ведьма должна умереть, — подвел Мбобо итог его рассказу, прикончив вторую порцию.

— Тут я с тобой полностью согласен. И она умрет, это я тебе обещаю.

— Один человек это не сделает. Много человек — может быть.

Капитан поднял взгляд и внимательно посмотрел в лицо вождю. Ему можно было дать лет тридцать пять — сорок. От белков его больших глаз и ослепительных зубов, казалось, исходит яркое сияние.

— Много человек? — эхом отозвался он, задумавшись.

— Элизабет спаслась, но уже погибли восемь таких, как она. Правительство воюет с террористами, ему некогда воевать с бандитами, которые убивают наших девочек. Ты солдат?

— Да, иногда приходится бывать и солдатом, — ответил Хэнк.

— Так будь нашим генералом и мы вместе казним Ведьму, — решительно предложил Мбобо.

— Вместе? А сколько у тебя вооруженных воинов? Вождь задумался, то ли подсчитывая в уме свою армию, то ли вспоминая, как правильно назвать число по-английски.

— Восемнадцать.

— Ну что же, неплохо. Значит, ты хочешь помочь мне убить Еву — Ведьму, так?

— Так, очень хорошее дело. О’кей?

Фрост достал еще одну сигарету и закурил.

— Очень хорошее дело, — повторил он, — О’кей.

Глава десятая

Вместе с Фростом и Мбобо отряд насчитывал двадцать человек. В операции вызвалось участвовать также несколько юношей, но капитан посоветовал вождю оставить их в деревне, чтобы не бросать без защиты других ее жителей. Хэнк раздал воинам все трофейное оружие, которое он предусмотрительно собрал на последнем месте боя после освобождения Элизабет и покидал в джип. Перед выступлением в поход они перевооружились, оставив свои старые винтовки и двустволки защитникам селения. Капитан вручил два пистолета вождю, а два оставил себе.

Мбобо, с кобурами на поясе и трехстволкой в руках, громко отдал приказ, и колонна остановилась, прекратив распевать свою странную походную песню. Фрост вытер со лба обильный пот и, приложив ладонь козырьком, увидел, что вдалеке джунгли заканчиваются и за ними виднеются горы.

— Они дали тебе плохую карту. Там отмечен самый длинный путь через джунгли. Здоровому мужчине надо быстро бежать целых пять дней. Лучше идти здесь. Вверх в горы, потом вниз, и будет высокое ровное место, много травы. Вон там.

Вождь вытянул руку, показывая на горную вершину, и капитан кивнул. Болели мышцы, которые он так долго напрягал, что забыл об их существовании. Он взглянул на свои руки. Негритянка в деревне обработала кровавые мозоли той же жидкостью, которой лечила и ногу девушки, и они уже стали заживать. Хэнк покачал головой, усмехаясь, — когда же современная медицина признает и возьмет на вооружение те методы лечения, которые вот такие примитивные люди применяют на протяжении тысячелетий?

Фрост набросил на плечи прорезиненную плащ-накидку, которую он забрал у одного из солдат Чапман, — при подъеме в горы температура стала заметно понижаться.

Резкие порывы холодного ветра со всех сторон продували тропу, по которой двигался их небольшой отряд.

— Долго еще идти? — спросил капитан, когда они остановились на короткий привал.

— Нет, вверх и вниз, — успокоил его Мбобо жизнерадостным голосом.

— Ведьма имеет много ружей… — начал Хэнк, но не закончил предложение и рассмеялся, поймав себя на том, что стал говорить совсем как Мбобо или Элизабет. Он вспомнил о девушке. Когда они уходили из селения, их высыпали провожать дети, женщины и старики. Девушка тоже вышла, хромая, из дома, потянулась к Фросту и поцеловала его в щеку, а он нагнулся и коснулся губами ее лба.

— Ведьма и ее сторонники очень хорошо вооружены, — продолжил капитан свою мысль. — А их база, наверное, оснащена электронной охранной сигнализацией, да и сторожевые собаки точно есть. Нужно постараться, чтобы нас как можно дольше не обнаружили.

— Я там был один раз, когда гнался за солдатами, которые убили нашу девушку. Могу провести до самой двери…

Капитан недоуменно посмотрел на вождя.

— Что? Ты хочешь сказать, что был у дома Евы?

— Построено для белых, для бандитов, но не для Мбобо. Мбобо знает. Он делал этот дом вместе с другими жителями деревни. Много лет назад.

— Неужели ты помогал им строить?

— Большой полковник, который правил целой провинцией в то время, приказал строить — мы и строили. Но Чапман глупый…

— Почему же?

— Глупый. Он сказал, чтобы мы засыпали сухое русло маленькими камнями. Но их уносит вода во время сильных дождей.

— Ну и что?

— Вместо них насыпают новые камешки, но течение уносит и их. Они катятся и протирают большую дырку в стене. Мбобо покажет Фросту.

— Мбобо покажет Фросту, — задумчиво повторил Хэнк. Скорее бы…

После шести часов перехода по горам — стрелки показывали два часа — они увидели обширное плато, в центре которого возвышался большой особняк. Хэнк вспомнил, что Чапман всегда был неравнодушен к высоким стенам и каменным строениям, напоминающим замки. И здесь он остался верен себе — перед ними находился выстроенный в средиземноморском стиле дом, крытый черепицей. Интересно, как черепицу доставляли сюда — на самолетах? Вокруг особняка был виден просторный двор, обнесенный высокой и толстой каменной стеной.

— Вот, смотри!

Вождь показывал на ее ближний угол. Капитан поднял к глазу бинокль, раздвинул траву, в которой они залегли, но сначала ничего не увидел. Отрегулировав фокус в правом окуляре, он заметил сбегающее с гор русло ручья, сухое сейчас, но, наверное, превращающееся в бурный поток во время сезона дождей. Оно подходило прямо под стены, туда, где они соединялись, образуя прямой угол. Это место полностью усеяно вынесенным течением гравием.

— Маленькие камни… — прошептал Хэнк и повернулся к Мбобо, — но ведь дыры нет.

— Посмотри еще раз.

Он стал изучать стену более внимательно. Теперь он понял, о чем говорил вождь — с самого времени постройки стен их основание подмывал ручей, несущий гравий. Он постепенно разрушал каменные блоки, из которых были сложены стены. Даже отсюда были видны широкие трещины, залепленные то ли раствором, то ли грязью. Да, было бы несколько хороших ломиков да команда крепких ребят…

— Фрост видел?

— Фрост видел, — усмехнулся капитан. Придется дожидаться темноты. А после ее наступления вместо того, чтобы лезть через стену и этим привести в действие охранную сигнализацию, можно будет попробовать пробраться под ней тихо и осторожно. Вдруг и действительно всем двадцати удастся проникнуть незамеченными внутрь. Тогда-то и пригодятся гранаты, которые Хэнк забрал у солдат Евы. Он прикинул расстояние от стены до дома — около ста ярдов. Всего лишь сто ярдов останется до той, которая должна умереть.