Теоретически глобальный рынок можно представить как развитие идеи Хайека о рынке как информационном механизме, аккумулирующим рассеянное знание, практически же он представляет собой самодвижение по собственным, в конечном счете саморазрушительным законам финансового рынка, который исторически является продолжением и надстройкой над товарным.
      Создание глобального мирового рынка сопровождалось разрушением национальных границ за счет прежде всего преодоления таможенных барьеров. Если до Второй мировой войны таможенные тарифы составляли 60%, то сейчас 6-7%, то есть уменьшились в 10 раз. Это сопровождалось возрастанием роли доллара, как мировой валюты и снижением роли национальных валют. Это означало и снижение конкурентоспособности товаров стран периферии и усиление их зависимости от развитых стран, спо
      227
      собствовало превращению Соединенных Штатов в единый и единственный центр мировой экономики и созданию возможностей для проведения политики идеологического и экономического империализма. Многие наши экономисты и политологи вслед за западными исследователями при этом отождествляют глобализацию и открытый мир.
      Какой же это открытый мир, если в результате глобализации наблюдается возрастающий разрыв между развитыми и развивающимися странами? В докладе ООН за 1999 год "Глобализация с человеческим лицом" подчеркивается, что соотношение между доходами пяти самых богатых и пяти самых бедных стран составляло в 1960 году 30:1, в 1990 году-60:1, в 1997 году-74:1.
      Кофи Аннан, раскрывая понятие глобализации, пишет: "В сущности это взаимодействие групп и отдельных индивидуумов напрямую друг с другом через границы, без обязательного, как 5ыло в прошлом, участия в этом процессе государства". Однако, признает он, "глобальный рынок еще не руководствуется правилами, в основе которых лежали бы общие социальные цели". Поэтому "ограничиваться восхвалением достоинств свободного рынка, призывая развивающиеся страны присоединиться к нему, сущее лицемерие".
      "Развитые страны больше всех выигрывают от глобализации, и в их собственных интересах сделать так, чтобы этот процесс развивался устойчиво".
      Глобализация мировой экономики имеет следствием то, что пятая часть населения мира пытается выжить на сумму менее одного доллара в день. Об этом Кофи Аннан заявил в марте 2001 года, накануне Брюссельской конференции ООН, посвященной проблемам выживания населения 49 наименее развитых стран, в которых проживает свыше 10% мирового населения. Плюс к этому по статистике МВФ и ВБ еще 2,8 млрд. человек живут на 2 долл. в день. Таким образом, 4 млрд. человек из 6 млрд. населения Земли влачат, по сути, нищенское существование.
      В настоящее время фермеры бедных стран сталкиваются с высокими пошлинами на импорт. Тарифы, введенные промышленно развитыми странами на такие товары, как мясо, сахар и молочные продукты, почти в пять раз превышают цены производителей. Тарифы ЕЭС на мясные продукты достигают 826%.
      228
      Чем большую стоимость развивающиеся страны вкладывают в свои товары в ходе их производства, тем более высокие тарифы на них устанавливаются. Например, в Японии и странах ЕЭС полностью произведенные продовольственные товары облагаются тарифом в два раза большим, чем продукты на первом этапе производства. "Иными словами, - подчеркивает генсек ООН, - промышленно развитые страны, воспевающие достоинства свободной и справедливой торговли, на практике осуществляют протекционистскую политику, которая делает совершенно бессмысленным развитие собственной промышленности бедными странами".
      В этой связи заслуживает внимания заявление Дж. Буша о том, что "сельское хозяйство является не только составной частью нашей экономики, но и важной частью нашей внешней политики". Новый министр сельского хозяйства Анна Венеман развила эту мысль следующим образом: "Американские фермеры кормят и одевают не только людей нашей страны, но и народы всего мира". Она намерена "настойчиво работать в направлении расширения мировых рынков продовольствия и других видов сельхозпродукции", что не сулит ничего хорошего развивающимся странам.
      Интеграцию в мировую экономику развивающихся и посткоммунистических стран Билл Гейтс связывает с "необходимостью выработать здоровые стратегии развития, а не просто большой скачок в кибернетическое пространство". В качестве условий передачи информационных технологий выдвигаются создание "последовательных стратегий роста", наличие базовых достижений в области образования и способствующий успеху либеральный регулирующий режим.
      Другими словами, условием интеграции в мировую экономику новых стран является принятие ими сложившихся правил игры, в результате которых она регулируется и контролируется из единого центра, которым являются США и их национальная валюта.
      Директор Института проблем глобализации М. Делягин определяет глобализацию как "процесс стремительного формирования единого общемирового финансово-информационного пространства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий".
      Думается, что тут не вполне корректно объединены финансы и информация. Это неоднопорядковые явления.
      229
      Финансы представляют собой отношения между экономическими субъектами, обусловленные обращением с использованием денег. То есть это чисто экономическая категория, которая не исключает и даже предполагает использование информации, но не в равноположенном качестве, а в качестве инструмента.
      Такое положение характерно для современного постиндустриального общества, в котором энергия сохраняет роль главного фактора, определяющего стратегию развития. Как его ни назови, - это общество, основанное на господстве материальных (потребительских) ценностей, где рынок является основным механизмом экономического регулирования. Другими словами, это не информационное общество. Последнее предполагает превращение информации в основной стратегический ресурс общества, основанный на несиловом регулировании в отличие от энергии.
      Информация в данном случае берется в качестве содержания, полученного нами извне, и только в этом виде представляет основу открытого информационного общества.
      Глобализация к этим характеристикам отношения не имеет, ее характеризует закрытость экономических систем вплоть до глобальной, общемировой, поскольку они не могут быть ни универсальными, ни общегосударственными. Больше того, третий и четвертый мир не может быть равноправным членом мирового экономического сообщества и, по определению, является периферией, играет роль питательной среды и сырьевого придатка глобального центра.
      Ввиду неудовлетворительности определения основного понятия к глобализации относятся и глобальное телевидение, и кризис глобальной экономики в 1997-1999 гг., и "Интернет", виртуальная реальность и интерактивность. Главным в глобализации объявляется влияние новых информационных технологий на общество и на человечество в целом. Информационная составляющая отрывается от финансовой и превращается в единственную, определяющую.
      Еще больше запутывает представление о глобализации попытка видеть главным в ней преобразование человеческого сознания (как индивидуального, так и коллективного), в отличие от преобразования мертвых вещей, являвшихся предметом труда на протяжении многих тысяч лет.
      230
      И вот это изменение сознания, которым занимается "практически каждый фабрикант собачьих консервов", по мнению М. Делягина, качественно изменило природу бизнеса, поскольку PR-технологии приспосабливают в отличие от маркетинга не товар к предпочтениям людей, а наоборот, людей к имеющимся товарам. В итоге формирование сознания превращается в наиболее выгодный бизнес.
      Подобные социальные изменения характеризуют "информатизированное общество", в то время как "информационное сообщество" отождествляется с людьми, осуществляющими формирование сознания в его пределах. Но как же быть в таком случае с информационным обществом? Ему не находится достойного места при характеристике не только современного, но и будущего человечества.
      Обособление групп людей, работающих с "информационными технологиями", в "информационное сообщество", неизбежно ведет к постепенной концентрации этого сообщества (в силу факторов материальных - в том числе потому, что интеллект, хотя и выживает, но не воспроизводится в условиях бедности и опасности) в наиболее развитых странах.
      Тем самым создается объективно обусловленный технологический разрыв между развитыми и развивающимися странами. Это по сути означает признание фактически фатальным разделение мира на богатство и бедность, безнадежное положение или оправданное присвоение достижений научно-технического прогресса. Такой "глобализм" имеет многих предшественников и предсказателей, но есть ли смысл повторять их ошибки? Собственно, что нового означает в таком случае глобализм? Соединение капитализма на стадии финансового империализма с компьютерными технологиями, то есть изобретение новых подпорок для старой социальной системы?!
      Больше того, из технологических подпорок со временем метатехнологии превращаются во "вторую природу", которая будет задавать условия развития личности и человечества, постепенно заменяя рыночные отношения и отношения частной собственности и присвоения. Деньги и финансы теряют свое значение, так как конкурентоспособность заменяется технологиями, которых нельзя купить. Эта "технологическая" революция знаменует собой переход к "информационному" обществу. Может ли социальная сущность отношений быть заменена технологической, хотя бы и метатехнологической?
      231
      Противопоставление социальной и технологической сущностей неправомерно по определению. Этим узаконивается и увековечивается противопоставление богатых и бедных, поскольку последние технологически не могут догнать первых, ибо "информационное сообщество" в бедных странах обречено на вымирание, по заключению М. Делягина. Превращение конкуренции в орудие уничтожения контрагентов свидетельствует о ее вырождении.
      Глобальная конкуренция должна быть заменена синергией участников производственного процесса - как в рамках национальных государств, так и в мировом масштабе.
      Глобалистические устремления единственной великой державы, не имеющие ничего общего с открытым обществом, дополняются в этом смысле теориями антиглобализма, одной из которых является так называемый "российский проект в глобальном контексте". Те, кого называют державниками или патриотами, выступают за то, чтобы Россия была особой, замкнутой страной, - считает В. Третьяков. Либералы, по его мнению, борются за то, чтобы Россия вошла в западный мир на равных. Он считает, однако, что и то и другое - абсолютная неправда и все дело в том, как встроиться России в западную модель. У России нет ни либерального, ни консервативного проекта будущего. Нужно искать третий проект. И вот как он, либерал и демократ, видит его: жизнь есть экспансия. Каждый, в том числе и каждая страна, выживает за счет других. Из этого следует, что нужно побеждать того, кого можно победить, брать, что можно взять. В сфере "геополитического выживания" нужно проводить предельно циничную политику по типу американской. Поскольку то, что находится в сфере американских интересов, нам сегодня недоступно, "мы можем победить за счет других незападных стран, стран СНГ. Восстановление Советского Союза... есть приоритетная сфера нашего геополитического выживания" [1].
      1 Независимая газета. - 2001. 11 апреля. - С. 12.
      "Для меня, - пишет В. Третьяков, - различие коммунизма и фашизма в том, что коммунизм жертвовал своими ради чужих, а фашизм чужими ради своих". Это не только цинично, но и глубоко античеловечно. Жертвовать людьми единственный смысл такого геополитического мышления, которое не может быть иным и при решении внутригосударственных проблем. "Жизнь - экспансия" этому научил В. Третьякова, по его собственному свидетельству, Б. Березовский - известный "гуманист и человеколюб". И это все ставит на свои места.
      232
      Березовским взята на вооружение эта "мудрость" вполне осознанно, для того чтобы оправдать "первоначальное накопление" и свои претензии на власть, как не менее осознанно создавал условия для этого тогдашний "гарант" Б. Ельцин. А вот зачем это нужно для сегодняшней российской политики, - большой вопрос. Объективно - это самоубийство для страны, у которой кроме духовных ценностей не осталось ничего, но и те хотят отнять.
      А сведение геополитической проблемы России к тому, как удобней "лечь под Запад", даже в столь вульгарном варианте авторской мысли исходит из силы: "Если ты сильный, то часть того хорошего, что у тебя есть, ты сможешь передать другим, компенсировав тем самым то, что ты "подлег" под этот самый гнусный меркантильный западный мир. А если ты слаб, то тогда... лег и лежи в надежде, что ты получишь удовольствие...". Думается, однако, что для настоящей политики любого, даже слабого государства, мало приемлема логика представительницы самой древней профессии.
      Такая логика опирается на то, что "в мире никто никогда никому ничего не должен, ни одна страна никого не ждет, всем на всех наплевать, все всех ненавидят" (Радзиховский).
      Либералы, по определению, включены в глобальный мир, предоставив своей идеологией Штатам территорию в виде объекта добровольной оккупации. "Для них, - говорит А. Мигранян, - понятия "государство - страна - народ" просто не существуют... Логика заключается в уничтожении России как субъекта, как государства, превращение ее просто в территорию, а народа - в ресурс".
      В настоящее время главная забота новой администрации Дж. Буша состоит в сохранении позиций доллара в мировой экономике. Это связано с тем, что "мир в настоящее время более взаимосвязан, чем в прежние времена. .. Наша экономика и жизненный уровень всех американцев зависят прежде всего (выделено мной. - В. Е.) от наших позиций в мире". Это и есть программа экономического и идеологического империализма, а в современном обличье глобализации мирохозяйских процессов.
      233
      "Администрация Клинтона, - пишет Стивен Коэн, - если бы действительно стремилась к стабильности, то никогда не стала бы настаивать на эксперименте "шоковой терапии".
      "Дискуссии о том, какой тип "смешанной" экономики должен возникнуть на месте традиционной, давно уже велись в России, приобретя особую остроту в 1998 году, после очевидного краха поддерживавшейся США и проводившейся администрацией Ельцина политики. Этим дискуссиям суждено шириться и углубляться в ходе начавшейся деельцинизации. И решение предстоит принять не Западу, а России", - заключает С. Коэн. И приходится удивляться тому, что столь очевидные мысли не посещают многих наших экономистов и политиков. А в них содержится направление первоочередных действий не только тактического, но и стратегического характера.
      Это, так сказать, внутрироссийские проблемы становления открытого общества. Внешние связаны с внешнеполитической стратегией страны в условиях глобализации.
      Американский вариант не выходит за пределы превращения России в сырьевой придаток и третьеразрядную страну, а то и прекращения ее существования в конечном счете как самостоятельного федеративного государства. Переориентация на Европу не решает проблему кардинально ввиду ее конечной зависимости от Штатов как следствие глобализации. "Кошмарный" для Запада сценарий - заключение стратегического альянса России с Китаем и Индией, в результате которого 2 млрд. их населения приобретают устрашающую техническую мощь России. Некоторые западные специалисты считают, что это будет катастрофой для Соединенных Штатов.
      Думается, однако, что в наш век нельзя зацикливаться на любом из вариантов, а следует выработать комплексный подход к решению проблемы. Бесспорно ясно и одно: коренным условием успеха является опора на собственные силы, первоочередное развитие экономического, технологического и духовного потенциала нации.
      234
      Оценивая положение в мире, связанное с глобализацией, Н. Н. Моисеев в конце жизненного пути написал: "По моему глубокому убеждению, то, что произошло в нашей стране, - лишь фрагмент общей перестройки мировой системы и, прежде всего, ее экономической составляющей". Суть дела в том, что сегодня миропорядок, утвердившийся в послевоенные годы на Западе, который принято называть PAX AMERICANA, рухнул, как и Советский Союз, и вследствие этого мир надолго потерял стабильность. Но, в отличие от того, что было с Советским Союзом, разрушение PAX AMERICANA происходит пока без видимых катаклизмов.
      Дело в том, что вся планета, как и наша страна, находится на пороге неизвестности и непредсказуемости. "Антропогенная нагрузка на биосферу, считает Н. Н. Моисеев, - стремительно возрастает, и, вероятно, близка к критической. Один неосторожный шаг - и человечество сорвется в пропасть, Одно необдуманное движение - и биологический вид homo sapiens может исчезнуть с лица Земли. Такая катастрофа может случиться не в каком-то неопределенном будущем, а, может быть, уже в середине наступающего XXI века".
      Для того, чтобы найти выход, потребуется предельное напряжение творческого гения человечества, бесчисленное количество изобретений и открытий. Поэтому необходимо как можно скорее максимально раскрепостить личность, создать возможности для раскрытия ее творческого потенциала.
      Открытость общества не может быть достигнута при господстве материальных (потребительских) ценностей. Им соответствуют разобщенность, обособление материального и идеального, при определяющей роли материального, от отдельного человека до мирового сообщества. Лишь благодаря тому, что духовно-познавательные ценности выйдут на первый план, можно будет говорить как об открытости человека, так и об открытости общества.
      Этот процесс А. И. Солженицын определяет как победу духа над материей. "Я, - заявил он при вручении ему 13 октября 2000 года Большой премии Французской Академии морально-политических наук, - верю в преимущество духа над бытием".
      XX век показал, что человеческое общество, ставящее во главу угла материальные ценности, запуталось в неразрешимых противоречиях. В этих условиях необходима смена ценностно-мотивационной парадигмы. Современный уровень развития, связанный со сменой вещественно-энергетической основы производства на информационную, выводит нас за пределы тех представлений, в основе которых лежали коллективизм и индивидуализм.
      235
      Общественное устройство XXI века предполагает новое основание. Не труд, а информация становится здесь системообразующим фактором.
      Объединяемое единой инфосетью человечество будет иметь общую цель и развиваться на высоком уровне индивидуальности и самоконтроля. Принципом синергетизма заменится принцип конкуренции. Материальные (потребительские) ценности уступят свою господствующую роль ценностям духовно-познавательным.
      Мы отдаем себе отчет в том, что новая парадигма, как и все представления о будущем, является лишь возможной теоретической конструкцией, поскольку в ближайшей точке бифуркации могут стать реальностью как другие продолжения, так и стагнация прежней системы ценностей. Поэтому представления о будущем следует рассматривать как возможные варианты, а не как объективно, закономерно необходимое развитие сегодняшних общественных отношений.
      Но это не значит, что нужно пассивно наблюдать за развитием событий. Для перехода к новой ценностно-мотивационной парадигме необходима переориентация всей системы общественных связей и отношений, что потребует четко определенных, целенаправленных и скоординированных воздействий.
      "Великий акт человеческой свободы или эмансипации, - писал М. К. Мамардашвили, - заключается в том, чтобы порвать с законами причинности, то есть условно заданными правилами, по которым решается проблема каждой отдельной ситуации. Многие из них стремятся превратиться в ситуации закрытого типа (выделено мной. - В. Е.), - в вечное повторение одних и тех же условий. Попав в такую ситуацию, человек не может увидеть себя со стороны как участника условной игры и не осмеливается покуситься на ее правила" [1].
      1 Мамардашвили М. К. Мысль под запретом (Беседа с А. Э. Эпельбуэн) // Вопросы философии. - 1992. - № 5. - С. 106.
      Если за исходное принимается экономика, то строго детерминированный характер приобретает и вся обще-ственная система, как имеющая заведомо известные начало и конец, прошлое и будущее, и направляемая объективными законами развития.
      236
      Из экономического детерминизма исходили и продолжают исходить представители самых различных экономических школ. Эти же мировоззренческие принципы лежат в основе теоретических концепций как сторонников рыночных реформ, так и государственного регулирования экономики у нас.
      4.3. Информатизация и интернетизация общества
      В последнее время много говорят об обвале американских фондовых рынков. Для его объяснения была выдвинута теория двух экономик - "старой" и "новой". К "старой" относятся традиционные отрасли, которые дают рядовому инвестору 10-12 процентов прибыли в год. "Новая", основанная на достижениях высокой технологии, является гораздо более прибыльной.
      Действительно, характерной чертой последних десятилетий стало стремительное, беспрецедентное по темпам развитие (прежде всего в странах-лидерах мирового хозяйства) современных информационных технологий (ИТ), включающих средства обработки информации и новые способы коммуникаций.
      Одновременно происходят процессы резкого снижения цен на товары и услуги, связанные с современными технологиями. В 1970-1990-е гг. цена компьютеров (и полупроводников) снизилась более чем в 10 000 раз, а в среднем ежегодно на 30-40%. Такой темп падения цен значительно превосходит имеющиеся исторические аналоги. Так, цены на телефонную связь уменьшились в XX в. в 3-7 раз, а на электричество - в 20-25 раз.
      Огромными темпами увеличивается в мире число пользователей сетью "Интернет" - с 3 млн. в 1993 г. до 100 млн. в 1997 г. и примерно 200 млн. в 2000 г. Поток информационного обмена в "Интернет" практически удваивается каждые 100 дней, что составляет свыше 700% в год.
      Быстрое распространение ИТ в передовых государствах (прежде всего в США) в 80-е гг. привело к определенному повышению темпов экономического роста и производительности .
      237
      Однако в дальнейшем быстрый рост информации привел к ее избыточности в условиях сохраняющегося господства материально-вещественных условий производства и стоимостного регулирования. Это начало мешать принятию рациональных решений в экономике, замедлило рост производительности и эффективности. В сфере ИХ прежде всего происходит ускоренное обесценение капитала, программных продуктов и технологий. Примерно 3/5 расходов американских корпораций идут на возмещение устаревшего оборудования и программного обеспечения. Компьютеры, цены на которые стремительно падают, а срок эксплуатации невелик, в 1998-1999 гг. составляли в США всего 2% основного капитала страны по остаточной стоимости.
      Стремительная интернетизация финансовых рынков США привела к увеличению их доли в рыночной капитализации всего мира с 1/3 в 1990 г. почти до 3/5 в 2000 г.
      Американское общество оказалось втянутым в биржевую игру. Если в 1989 г. акциями владели 28% семей и в 1992 г. - 33%, то в 1999 г. - 54% (для сравнения: в Германии только 6% семей имеют акции). Широкое распространение получила практика маржинальной торговли, когда биржевые игроки берут в долг, чтобы оперировать суммами, во многом превосходящими собственные средства. Все это резко увеличивает риск финансовых операций.
      Отмеченные факторы активизировали формирование огромных масс спекулятивных капиталов. При этом нельзя забывать, что интернетизация является пока "встроенной" в мировой процесс и не играет роли решающего фактора экономического роста. Именно поэтому непосредственно не связано с ней то, что резко повысилась неустойчивость процесса воспроизводства в мире. Непосредственные причины нарастающего напряжения коренятся в "старой экономике". Стагнация в Японии, медленные темпы технологического обновления в ЕЭС, спекулятивный ажиотаж на фондовых рынках США - важнейшие проявления нарастающего кризиса мирового капитализма.
      В условиях существования ИТ функционирование и само понятие фондового рынка и рынка как такового претерпевают существенное изменение. И совершенно логично, что такие столпы либерализма, как Дж. Сорос, не могут найти объяснения совершающимся метаморфозам. Естественно, что это связано с тем, что его фонд "рухнул" на одну треть (с 22 до 14,4 млрд. долл.). "Возможно, я перестал понимать рынок", - заявил он.
      238
      Думается, что нечего в этом и сомневаться, так как спекуляция на рынке ценных бумаг в ее классическом виде, доставшемся нам в рамках постбреттонвудской системы, вместе с ее принципами и закономерностями, себя изжила. Именно поэтому старое понятие рынка не соответствует современному.
      В современных условиях общественная полезность информации выясняется на товарно-рыночной основе, что искажает как информационную, так и товарно-денежную составляющую рынка.
      Первая ведет к его наполнению "воздушными" деньгами, перегреву экономики и, в конечном счете, к локальным и мировому экономическому кризису. Ярким примером этого является развитие пиар-индустрии. PR-индустрия уже сейчас становится наиболее успешным бизнесом. За последние 15 лет доля стоимости репутации, которую создает PR, в общей стоимости продукции западных компаний возросла с 18 до 82%. А повышение репутации на 1% приводит к росту рыночной стоимости акций на 3%.
      С другой стороны, перестают быть эффективными механизмы "старой" экономики, что ведет к тем же последствиям.
      Сейчас финансовые рынки переживают то, что Шумпе-тер называл "созидательным разрушением". Меняется сложившаяся в 70-е и 80-е годы структура рынка, появились новые факторы спроса и предложения. Это связано прежде всего с глобальным технологическим перевооружением финансовых рынков на основе Интернет-технологий, которые стирают национальные границы между ними.
      В США 60% всего объема ежегодных инвестиций в экономику вкладывается в развитие информационных технологий.
      Однако в последнее время на Западе, в первую очередь в США, выбор объекта для инвестиций идет гораздо более придирчиво. Такая уважаемая исследовательская компания, как "Gartner Group" уже не испытывает большого оптимизма по поводу "голого" электронного бизнеса во всех проявлениях, не только в области интернет-коммерции. Результаты ее исследований говорят о том, что всего через четыре года 75% компаний, работающих в сфере электронного бизнеса, в первую очередь в сфере электронной торговли, прекратят свое существование. Для того чтобы обеспечить им выживание, необходимо, как здесь считают, совмещение электронного и традиционного бизнеса. С этой целью даже введено в оборот понятие "кликобетонного предприятия".
      239
      Развитие "Интернета" можно рассматривать как реакцию на изолирование социального субъекта, и прежде всего, производителя в условиях становления информационного общества. Во многих средних и мелких фирмах США до 90% штата работают на дому, используя компьютерные терминалы. Это лишь один из способов преодоления с помощью Сети экономической атомизации общества и рынка в классическом смысле.
      Для достижения реального социального эффекта число пользователей "Интернетом" должно достичь не менее 10% населения. В число стран, где "Интернет" уже превратился в социальную реальность, входят (данные на начало 1999 года): США - 40%; Канада - 36%; Австралия - 28%; Нидерланды - 22%; Германия - 20%; Великобритания - 20%; Япония -12%. На подступах находится Франция - 9%.
      Россия же едва дотягивает до 3%.
      В наступающем веке вычислительная техника сольется не только со средствами связи и машиностроением, но и с биологическими процессами, что откроет такие возможности, как создание искусственных имплантантов, интеллектуальных тканей, разумных машин, "живых" компьютеров и человеко-машинных гибридов. Если закон Мура [1] проработает еще 20 лет, уже в 2020 году компьютеры достигнут обрабатывающей мощности человеческого мозга. Одной вероятности подобной перспективы достаточно, чтобы отбросить любые опасения по поводу применения био- и генной инженерии для расширения способностей человека.
      1 Закон Мура гласит, что плотность транзисторов в микросхеме удваивается каждые 1,5 года.
      "Я не верю в научную фантастику типа "Звездного пути", где через 400 лет люди остаются прежними, - сказал Стивен Хокинг, выступая в 1998 году в Белом Доме. - По-моему, человеческая раса и сложность ее ДНК очень скоро начнут меняться".
      Однако для этого вычислительная техника будущего столетия должна вобрать в себя все новейшие технологии.
      240
      Стратификация современного социума отражает становление информационного общества. Грани старых социальных классов и групп размываются, создаются новые социальные образования. Наиболее перспективные из них связаны с новыми информационными технологиями, проектированием и производством компьютеров и их программного обеспечения: инфотариат, а в более перспективном смысле инфострат. Это не интеллигенция и тем более не малый бизнес. Но именно здесь могла бы преуспеть та социальная и политическая сила, которая претендует на будущее.
      Для нас освоение "Интернета" - одна из технологий, для которой нет расстояний, а это обращает в достоинство России ее вековое проклятие. Через "Интернет" обеспечивается информационное, а вместе с ним и экономическое единство мира. Определение рынка как механизма аккумуляции рассеянного знания получает реальное наполнение в рамках коренной трансформации самого рынка. Это уже механизм непосредственной, а не опосредованной, как было до сих пор, аккумуляции рассеянного знания. А это означает и новый характер экономических связей, не опосредующий деньгами движение материальных потоков как в национальном, так и в мировом масштабе. И если пока мировой финансовый центр использует компьютерные сети для навязывания своей воли мировому сообществу (примером этого могут служить современные компьютерные технологии, применяемые на товарных, фондовых и валютных рынках), то будущее - за их использованием в экономических расчетах непосредственно, без облачения материальных средств в товарно-денежную форму.