Этот мальчик был долгожданным, желанным, самым придуманным из всех мечтаний Марины Цветаевой: и самым реальным их воплощением. Он был "чудом" не только для нее. Для Сергея Эфрона - отца, для сестры Цветаевой, Анастасии, приехавшей в Париж, когда ему было около пяти, он тоже был несказанное, свершившиеся Чудо.
      Сергей Яковлевич удивленно записывал в дневнике и в письмах знакомым и родным, вскоре после его появления на свет:
      "Моего ничего нет.. Удивительный мальчик! Вылитый Марин Цветаев:" Некоторым досужим выдумщикам от истории это дало право потом выдавать за реальность "мечтательные факты", что Георгий был рожден от человека, которого Марина называла первой своею "осуществленной, земной любовью" - Константина Родзевича. Но когда Марина почувствовала в себе зарождение новой жизни, роман с Константином Родзевичем - пылкий, бурный, опустошающий, - был уже давным - давно и далеко позади!
      Единственным "детищем" этого романа были стихи и "Поэма Горы" и "Поэма Конца".
      Она жаждала ее забыть - любовь, отнявшую воздух, и этот "процесс забвения" вылился у нее не только в творчество - как всегда-, но и в мучительное хотение сына.. Именно - Сына. Что это было - ощущение невольной вины перед Эфроном или вновь - попытка найти прибежище в любви человека, который и после десяти с лишним лет брака на ее вопрос:"Сережа, что же Вы, не видели чистую рубашку? Вот она." (они всю жизнь были на "Вы" - автор.) - мог ответить растерянно:" Я на Вас смотрел:"? Не знаю. Быть может, все вместе. Так трудно плутать в зарослях души этой удивительной Женщины вся жизнь которой была - Стихия Любви.
      Она хотела сына с какой-то неистовостью, впрочем, как и всего, чего хотела в жизни. С какой-то, поистине мужской, не женской страстью, она хотела продолжить свой род, цветаевский род, себя самое в сыне, ее сыне - слепке с нее самой! Она отчаивалась, когда ей казалось, что это будет не ее сын, и писала Ольге Черновой-Колбасиной:
      "… Мой сын ведет себя в моем чреве исключительно тихо, из чего заключаю, что опять не в меня! - Я серьезно. - Конечно, у Сережи глаза лучше (и характер лучше!), и т. д., но это все-таки на другого работать, а я бы хотела на себя…" И когда он еще не родился за месяц - два до 1 февраля 1925 года - Часа его появления на свет - она писала: "Иногда, ловлю себя на мечтах о няньке, думаю: а вдруг он эту няньку будет любить больше, чем меня? - и сразу: не надо няньки! И сразу: видение ужасных утр, без стихов, с пеленками - и опять cri de coeur: (крик сердца, внутренний голос - фр. - автор.) няньку! Няньки, конечно, не будет, а стихи, конечно, будут, - иначе моя жизнь была бы не моя, и я была бы не я".
      И конечно, он и рос совсем необычно, с раннего детства слыша вокруг себя то стихи, то разговоры о литературе, о чем - то внутреннем и глубоком, быть может, об этом в других семьях и вовсе не говорилось!
      Марина отслеживала в дневнике и письмах сестре Анастасии едва ли не каждый день его жизни. Вот несколько строк из них, светящихся не только наивною гордостью матери, но и тонкостью анализа психологического облика совсем еще маленького ребенка - Муру, так Марина звала Георгия, - только третий год:
      "Удивительно взрослая речь, чудно владеет словом. Мужественен, любит говорить не как дети. И совсем иначе, чем Аля. Хочет всегда стать на что-то, повыше, чтобы слушали…" Когда Георгию было восемь лет, она писала: "Очень зрел. Очень критичен. Марина, - сказал мне Бальмонт, - это растет твой будущий прокурор!" Но ему, малышу Мурлыке, была свойственна не только жажда справедливости и повышенного внимания взрослых.
      На прогулках с матерью он без умолку (она даже устает от его болтовни и мечтает, чтобы он помолчал!) говорит об автомобилях, собирает из деревянных чурочек пыхтящий (в его воображении) паровозик, приносит для сестренки Али из парижского Люксембургского сада красивый букет каштановых листьев, и без устали засыпает мать вопросами, говорит, говорит, говорит.. "Отчего, почему, где, как, зачем?" - извечное детское любопытство, открытие Мира Познающим.. В нем было и обычное, детское, милое, чарующее, как и во всех малышах.
      Годы раннего детства Мура (В Чехии, а потом - во Франции - были для семьи Цветаевых - Эфрон очень сложными.
      Часто вся семья просто находилась на грани "выживания". Сергей Яковлевич болел, (обострялся его хронический туберкулез и заболевание сердца), пособие эмигрантов было небольшим, Марине самой приходилось решать все острые, насущные проблемы: вопросы снятия квартиры, приобретения мебели, вещей, продуктов и даже - рубки дров для большой кухонной плиты. На какую - либо помощницу по хозяйству, не говоря уж о постоянной прислуге, просто не было денег.
      Руки Марины в тонких серебрянных браслетах - память о Матери - беспрерывно крошили, мешали, мыли, чистили, скребли, стирали одежду для Алечки и Мура, раскалывали тяжелое вязовое полено на тонкие щепки- лучины, грели на плите тяжелое корыто с водой - поднимала сама! - а потом в этом корыте они по вечерам, вдвоем с хрупкой, голубоглазой Алей купали веселого, толстощекого малыша, шаловливо обрызгивающего их с ног до головы теплой мыльною водой..
      В одном из писем Марины к Ольге Черновой - парижской подруге того времени - есть такие строки: " Еще зимы во Вшенорах (деревня близ Праги, почти ее предместье - автор.), не хочу, не могу, при одной мысли холодная ярость в хребте. Не могу этого ущелья, этой сдавленности, закупоренности, собачьего одиночества (в будке!) (Так Марина называла дом, который снимала с семьей - автор.) Все тех же равнодушных лиц, все тех же (осторожных) тем: А на зиму - решительно - вон: слишком трудна, нудна и черна здесь жизнь. Либо в Прагу, либо в Париж!" (Письмо приведено в книге Лили Фейлер "Марина Цветаева. Двойной удар Небес и ада". Изд - во "Феникс". 1998 г) Сестры Черновы стали усиленно приглашать Марину с мужем и детьми приехать к ним, в Париж. Они ей очень симпатизировали, знали прекрасно ее поэзию.
      Обещали на первое время поддержку и кров. Сергей Яковлевич сам ехать не мог - он работал над докторской диссертацией в пражском университете и у него стремительно развивалась сердечная астма, но решительно настоял на том, чтобы Марина и дети ехали во Францию сами. Он вполне серьезно опасался, что "Марина может сделаться здесь кухаркой", и забудет - поневоле! - о стихах, да и детям нужна была "другая среда".. 31 октября 1925 года Марина, Аля и Мур покинули Прагу и на поезде отправились в Париж. Муру было всего то девять месяцев, и совершенно по праву, потом, многие знавшие сына Цветаевой близко и не близко называли его "французом".
      Именно во Франции он сформировался как Личность, вырос. Франция - это был воздух, которым он дышал, это была культура, которую он естественно, органично впитывал, и без которой потом себя уже не мыслил.
      Очень сложно говорить о Муре, любимом сыне и брате, как просто о мальчике, каких много… Он родился в необычной семье, и у него была столь необычная, своеобразная судьба, что какой то банальный рассказ, с фразами "учился:, окончил,: увлекался:" совершенно не в состоянии выразить всей завораживающей многогранности его характера - сложного, противоречивого, потрясающе сильного, блистательного, и в то же время - ранимого и где - то и в чем то - беззащитного.
      Характера - копии Марины Цветаевой, а, может быть, и сильнее?
      Он умел читать и писать с шести лет, и к десяти годам прочитал многое из того, что его сверстники познают лишь к шестнадцати, увы! Французским владел как родным, он думал на нем, но не забывал и русского, а по вечерам занимался с матерью немного и немецким. Вероятно, как и Аля, вел детский дневник, но он не сохранился из-за бесконечных переездов и эвакуации.
      В 1935 году Марина и Сергей Яковлевич решили отдать его в хорошую частную школу.
      Многие знакомые их осуждали. Это было очень накладно для семьи, но в желании дать сыну лучшее была вся Марина - порывистая, страстная, любящая сына с безмерной нежностью. Она писала Вере Николаевне Буниной, объясняя столь "разорительный шаг" - выбор очень дорогой школы:
      "Потому что мой отец посылал студентов за границу за свой счет, платил за многих студентов высшей школы, а когда умер, оставил 20.000 рублей для школы в родной деревне из своих личных денег, я имею право на то, чтобы Мур учился в хорошей школе. То есть, я имею право платить за него из собственного кармана, а когда он пуст - просить об этом!" - (Лили Фейлер. Указанное издание.) В этой аристократической гордости и внутренней, несмотря на резкость тона, правоте - кредо Марины Цветаевой, которая считала, что в жизни Любимым и Друзьям нужно давать все самое лучшее и брать от них - тоже все самое лучшее. Иначе не стоит жить. Марина не только многое давала Муру, отрывая часы для занятий и разговоров с ним от творчества (а, может, это было для нее - неотделимо, как с Алей, и просто не сохранилось детских тетрадей Мура?), - но и сама многое брала у него. Высокий, не по летам развитый, очень привлекательный, с тонким профилем, привыкший к разговорам взрослых, к серьезным размышлениям, он всюду сопровождал мать.. Многие современники позже вспоминали, что Георгий - Мурлыка был дурно воспитан, позволял по отношению к матери и другим знакомым резкие выпады, суждения, отрицание. Многим казалось, что он не уважает мать. И они дружно осуждали Марину за плохое воспитание, чрезмерное баловство сына. Осуждать - проще, понять - сложнее, а люди не часто хотят утруждать себя пониманием.Кстати диссонансно, резко контрастно другим, звучат воспоминания Татьяны Николаевны Кваниной о Муре:
      "Мне нравилось, что Мур был учтив: всегда, когда я приходила, он никогда не садился, прежде чем не сяду я.Если при разговоре с ним я вставала и подходила к нему, он неизменно вставал. Ему было трудно, предельно трудно в этот период. Все новое: страна, уклад жизни, школа, товарищи Все надо было узнавать вновь, найти свое место. А тут еще переходный возраст - отсюда и повышенная раздражительность от которой он сам страдал безмерно." Марина многое прощала сыну, смотрела сквозь пальцы, говоря спокойно: "Это пройдет. Он еще молод. У меня это все давно перегорело, прошло, а он:" И только отворачивалась - смахнуть слезы. Она была мудрее всех остальных, пожалуй.. Или ей было почему прощать.
      В такой вот резкости тона, в нарочитой грубости поведения был не только обычный "вызов миру" взрослеющего подростка. Были и глубоко внутренние, психологические причины, о которых мы узнаем только сейчас. Анатолий Мошковский, недолгое время проучившийся вместе с Георгием Эфроном на одном курсе Литинститута в Москве, вспоминал:
      "Георгий иногда провожал Нору (однокурсницу и их общую знакомую - автор.) домой, был откровенен с ней и однажды даже признался, что считает себя частично виновным в гибели матери. Марина Ивановна была очень эмоциональна и влюбчива, жила воображением и в некоторых знакомых подчас видела то, чего в них вовсе не было. А так, как отец Георгия иногда отсутствовал месяцами, у нее случались "любовные всплески".
      Мальчик, ранимый, как все подростки, многое знал, видел, и не мог простить увлечений матери, поэтому бывал с ней черств, холоден, недобр и не оказывал сыновней поддержки, когда она, одинокая, никому не нужная, травмированная недавними репрессиями, войной и всеобщим безразличием, в этом очень нуждалась!"… (*Анатолий Мошковский. Статья "Георгий, сын Цветаевой." ) Как он, должно быть, раскаивался в этом позже, потом, но ее уже не было рядом!… Мария Белкина в своей замечательной по правдивости книге "Скрещение судеб" много раз повторит, что при встречах с Муром (уже после приезда в Россию) в ее сердце всегда просыпалось чувство огромной жалости к нему. Жалости, смешанной с недоумением:
      Несмотря на всю его внешнюю холодность и неприступность из глубины его огромных глаз всегда проглядывало одиночество и бееззащитность, в первую минуту ее разгаданности - ошеломляющая!
      Он всегда был избранно одинок и, странно, но в детстве почти не имел друзей, все маленькие секреты и шалости разделяя с сестрой Алей или Мариной. Почему так сложилось?
      Думаю, не оттого, что друзей сына ревниво не любила Марина, как пытаются представить часто во многих книгах. Этих друзей просто не было. Их не нашлось, да и мало кто мог по уровню интеллекта соответствовать мальчику, в восьмилетнем возрасте пытавшемуся самостоятельно переводить французские стихи из детской книжки на русский, а в шестнадцать уже прочитавшего всего Анатоля Франса и Жюля Ромэна, выучившего наизусть Стефана Малларме, переводящего романы Жоржа Сименона и делающего заметки на полях экзистенциалистического романа Ж- П Сартра "Тошнота". (Это была его любимая книга, по ней он тосковал в Ташкенте так, как тоскуют по родине. Той Родине, в которой сформировался дух и способность мыслить - Франции.
      Он и костюмы носил по - французски, с врожденным изяществом, даже залатанные! - автор. ) Этот мальчик назвал себя, как отмечает Е. Коркина в статье "Грустная сказка - скучная история",- "рододендрон на Аляске", - этим причудливым определением как бы еще раз подчеркивая свое ужасающее одиночество, и какую то странную и - страшную - избранность.
      Е. Коркина пишет: "Георгий Эфрон пережил трагедию его породившей и его погубившей семьи с редким достоинством, осмыслил и описал ее с беспримерной проницательностью, тем более удивительной, что сам он находился не в стороне, а был увлекаем той же самой силой семейного рока. Он напрягал силы для самосохранения, для осуществления своего призвания и, наконец, для сопротивления среде.
      Конечно, он понимал, что в этих условиях чтобы выжить, надо мутировать, инстинкт подсказывал ему преимущества защитного цвета и поведения, и он действовал порой инстинктивно-расчетливо и продлевал срок своей жизни, но столь же инстинктивно и упорно отстаивал он свой вид, род, породу - культурного европейца, сопротивляясь люмпенизации своего внешнего облика, своего языка, своего сознания. Его сил хватило на пятилетнее противостояние слепому террору, последовательно лишившему его родины, родителей, семейной защиты, жилища, куска хлеба, гонявшему его по чужой стране своими эвакуациями и мобилизациями то в Среднюю Азию, то в Трудовую армию, то в штрафной батальон, и наконец втоптавшему его без вести и без следа в белорусскую землю знаменитой трехслойной тактикой наступления, когда два взвода кладут замертво, а третий проходит по их телам." Страшные слова в их обнаженной жесткости и правдивости рисуют эту Судьбу, точнее - эскиз Судьбы, ведь она так и осталась незавершенной, - и когда я пишу о Георгии: " мальчик", то мысленно одергиваю себя - ему было отпущено Богом всего девятнадцать, но каких девятнадцать лет! После смерти матери он прожил еще два с половиною года, но сколько лет и веков вместили они в себя?!!
      Он приехал вместе с матерью в Россию. Вслед за отцом и сестрой. По своей ли воле он ехал на незнакомую родину?
      Сложно сказать. Отец и Аля присылали периодически из России восторженные письма, звали к себе. Во Франции атмосфера сгущалась. Марину, как жену тайного советского чекистского агента, принимали не везде, почти не печатали. Во Франции ее стихи, опередившие время и классические законы поэзии, были понятны не всем, вечера поэзии много дохода не приносили. Многие из бывших друзей - литераторов сторонились ее.
      Быть может, из -за того, что она, не стесняясь, выражала поддержку молодым советским писателям, которые работали в условиях цензуры и отчаянного давления, постоянной угрозы отнятия свободы. Для отъезда в СССР было много разных причин.
      Была среди них и еще одна - Марина Цветаева, русская поэтесса, не хотела, чтоб ее сын окончательно "стал французом". Для нас, знающих, что было дальше, эта причина, наверное, несущественна.. Но не для Марины!
      Не надо думать, что она не понимала всего того, что ожидало ее семью в России, находящейся под сталиской пятой. Она была слишком умна, чтобы не понимать этого.
      Но надо знать Марину Цветаеву. Однажды она написала Сергею Эфрону, что пойдет за ним "всюду, как собака, где бы он не находился".Свое обещание - клятву она сдержала. Ценой отказа от творчества и, может быть, где - то - отказа от самой себя. А сын пошел вслед за матерью, ибо был неотделим от Семьи, от ее Духа и ее правил Их вскоре арестовали, - сестру и отца, одного за другим, на его глазах в Подмосковье, на даче в Болшеве. Аля,шла, улыбаясь ему, через силу, в крытую машину - воронок. В глазах блестели непролитые слезы. Силуэт матери застыл в дверях. Мур навсегда запомнил этот рассвет.
      Они остались с матерью вдвоем. Марина стала бояться ночей и внезапных ночных звонков, стала бояться смотреть в скользящие черно - сиреневые проемы окон, почти не засыпала. Постоянной прописки у них не было, они то снимали дачу в Болшеве ( но там невозможно было жить зимой), то жили в Доме творчества от Литфонда. Скитались по квартирам. Марина носила передачи в тюрьму - Але и Сергею, и если их принимали, она знала, что дочь и муж живы. Очень долго с таможни не могли прибыть их сундуки с вещами и книгами - парижский багаж - и голубое вязаное одеяло и два эмалевых браслета Марина посылала Але уже тогда, когда та отбывала срок в лагерях. Они разбирали с Муром вещи, готовили посылки, писали письма, сушили на батареях морковь.. Но было не только это. Были встречи в кругу друзей - переводчиков (Марина жила в то время, по словам сестры Анастасии, "своими блистательными переводами"): Людмилы Ильиничны Толстой, Марии Белкиной, которую Марина называла просто "Машенькой", Анатолием Тарасенковым. Борисом Пастернаком.
      Попадая в этот круг, Мур оживал, глаза его блестели, менялась сама манера поведения. Все видели живого, остроумного, блестяще образованного и очень..:воспитанного юношу.
      С Людмилой Толстой, например, он любил болтать по - французски, но та никак не могла перещеголять его парижский выговор! А кроме того, на дружеских вечеринках, нечасто, но все - таки, можно было вкусно поесть. Мур рос, ему все время требовалась еда. Как то побывав в гостях у тети, Елизаветы Яковлевны Эфрон, Мур записал в дневник, как особо запомнившееся, яркое, значительное: "Мы сегодня вкусно поели у Лили"* (так Елизавету Яковлевну звали домашние - автор).
      Записи дневников Мура, помимо повседневного отчета о невеселом быте скитальцев, были постоянно заполнены огромными списками прочитанных книг, размышлениями о них, раздумьями. Позже в эвакуации, в Ташкенте, Валентин Берестов, друживший с Муром, вспоминал:
      "…Рослый, крепкий, чернобровый, красивый. Он мне показался совсем взрослым.
      Иногда Мур ходил на заседания литературного кружка во Дворец пионеров, но я не помню, чтобы он там читал что-нибудь свое. Не помню, чтобы он участвовал в обсуждении. Зато его можно встретить было на улицах Ташкента, оживленно беседующим с кем-нибудь из нас. Он присматривался к пишущим старшеклассникам, сравнивал нас, хотел определить, кто из нас самый талантливый. Он так и говорил:
      "из нас".
      Он читал мне страницы из своих дневников. Он был как-то не по-русски аккуратен, и его рукописи выглядели как книги с пронумерованными страницами, с полями и, помнится, без единой помарки. В дневнике была какая-то понравившаяся мне запись об Ахматовой, рассуждения о будущем Европы после Победы (Мур надеялся, что дружба между союзниками, сохранится и в мирное время), высказывания встреченных им знаменитых людей. Все это должно было ему пригодиться для будущей работы. Он писал одновременно два романа: один - из французской жизни (начинался роман с разговора в кафе за аперитивом), другой - из русской. Мур мечтал посвятить всю свою жизнь пропагандированию (это его слово) французской культуры в России и русской - во Франции. Отрывки из "русского" и "французского" романов не запомнились. Мур стремился объективно изобразить чью-то чужую жизнь, не похожую на его собственную. Четко, довольно подробно и без тени лиризма." Без тени лиризма. Характерная черточка, да и о каком лиризме можно было говорить в те годы?!
      После эвакуации из Москвы, после страшных дней Елабуги, Мур и вовсе расстался с романтической стороной детства. Жизнь этого потребовала в очень резкой форме. Я не буду останавливаться в короткой статье на подробностях елабужской трагедии Марины и ее сына и того, что предшествовало ей - все более или менее теперь знают эти страшные подробности. Проследим, что было после Марины. 31 августа 1941 года Ее не стало. Второго сентября тело похоронили в правой стороне кладбища Елабуги, около стены. Многие безаппеляционно пишут, что Мур не хоронил мать, не был на кладбище, тем более, что в его дневнике нет никаких упоминаний о похоронах, кроме одной скупой строки. Не хочется спорить, но у меня перед глазами - мальчик - подросток, который, услышав о страшной гибели матери, сел прямо на землю, в дорожную пыль, (это он то - аккуратист до мозга костей!) и долго сидел там, опустив голову, а когда тело увезли, потерянно выгладил брюки и: ушел. Он пришел к знакомым - Сикорским - сообщил о гибели Марины, остался у них ночевать, а потом, видимо, его закружили похоронные хлопоты.
      В пыльных архивах центрального елабужского ЗАГСа сохранилась бумага, в которой Георгий Сергеевич Эфрон просит о разрешении "похорон своей матери, Цветаевой Марины Ивановны, умершей тридцать первого августа 1941 года, в результате асфиксии (суицид)." Приложено и свидетельство о смерти, заверенное врачом первой городской больницы Елабуги. Косвенным фактом присутствия Мура на похоронах было, на мой взгляд и то, что там были и все его немногие друзья, например, Вадим Сикорский.
      Просто потрясенная память сгладила восприятие присутствия Мура у всех зрительно - каждый из них пребывал в шоковом состоянии: они даже забыли принести цветы. 4 сентября Мур приезжает в Чистополь, останавливается у Асеевых, а уже 10 сентября он оказался в Чистопольском доме - интернате.
      "Там он все время был на людях,- пишет Мария Белкина в своей книге "Скрещение судеб", - к чему вовсе не привык, - столько детей всех возрастов, воспитательницы, учителя, все время чей-нибудь любопытствующий, изучающий взгляд…
      Он так выделялся среди этих мальчишек и девчонок, так не подходил к их компании, и потом - все знали необычность его судьбы, его трагедию, и он знал, что все это знали, и еще больше замыкался.
      Мур слонялся неприкаянный, одинокий, чужой всем, с утра уже в тщательно начищенных башмаках, в костюме, при галстуке, аккуратно причесанный. Он очень следил за своей внешностью, а все вокруг были нестриженые, кое-как одетые, у всех были какие-то общие интересы, дружбы, драчки, склочки, свои дела, а он был слишком не их, слишком взрослым для них. В школе на уроках он скучал и оживлялся только, когда начинал кому-нибудь из мальчишек - на девчонок он вообще не обращал внимания - рассказывать о Париже. Он ходил к Асееву, тот читал ему главы своей новой поэмы. В дневнике Мур отметил, что поэма Асеева - хорошая.
      Стали набирать учеников в школы ФЗО - не хватало рабочих на фабриках и заводах.
      В интернат пришли выяснять, кому из мальчишек и девчонок уже 16 лет, у кого есть паспорт. У Мура паспорт был, но Анна Зиновьевна Стронова -директор интерната - скрыла эт,о и сказала Муру, что он может не тревожиться: она не отдаст его в ФЗО и он будет продолжать учиться в общеобразовательной школе." Он тосковал по матери, но прятал эту острую, гложущую, безмерную тоску, глубоко в себя, сам себе в ней боялся сознаться. Холодные, чересчур спокойные строчки его дневника. - не здесь ли ранимость, уязвленность, в этих чересчур взрослых строчках?
      " 19 сентября 1941 года "Льет дождь. Думаю купить сапоги. Грязь страшная.
      Страшно все надоело. Что сейчас бы делал с мамой? Au fond* (действительно, точно, в сущности - фр. - автор) она совершенно правильно поступила, дальше было бы позорное существование. Конечно, авторучки стащили. Пришла открытка от В.
      Сикорского, нужно написать ему доверенность на получение в милиции каких-то драгоценностей М. И. Сейчас напишу…" 21-го в Чистополь прибыл из Москвы директор Литфонда Хмара. Он встречается с Муром и советует ему уехать в Москву. Он говорит, что школы в Москве работают нормально, бомбежки почти прекратились и Мур там вполне сможет учиться. Мур недоумевает, почему, собственно говоря, 10-го тот же Хмара дает распоряжение зачислить его в интернат в Чистополе, а теперь, 21-го, советует возвращаться в Москву?! Хмара объясняет, что когда пришло известие о смерти Марины Ивановны, то в Литфонде решили что надо забрать его из Елабуги и поместить в интернат, но теперь, быть может, Муру было бы лучше все же в Москве, а не здесь, в Москве у него родственники… А Муру действительно осточертел Чистополь, и он рад был удрать. 22-го Хмара дает ему нужные бумаги для отъезда. 28-го Мур уехал.
      В интернате вздохнули с облегчением. Прежде чем встретиться с Муром, Хмара уже все разузнал о создавшейся обстановке. От Мура просто хотели избавиться, и вовсе не потому, что близкие его были репрессированы: жили же в интернате дети, родители которых сидели в лагерях:Хотели избавиться от самого Мура, от его Сути, Духа, Характера, столь чужеродного для чистопольского "общежития", где крадутся ручки, от несделанности его по общему образу и подобию. Боялись нести за него ответственность. Его хотели сбыть с рук, как сбыл его с рук и Асеев, в Чистополе.
      Но, направляя Мура в Москву, Хмара должен был знать, что в Москве не прописывают, Прибыв в Москву 30-го, после "кошмарного путешествия", Мур сразу столкнулся с этой проблемой. 8 октября он записал в дневнике, что обращался за помощью к Эренбургу и тот сказал, что прописать его в Москве нельзя, и что его отправят либо обратно в Чистополь, либо в Среднюю Азию. 11 октября, после долгих хлопот и записки Лебедева - Кумача в ГУВД Москвы, - Мур обратился к нему с письмом сам -, его прописывают, наконец - то в Москве у тети,:но 12 октября в столице начинается всеобщая паника, эвакуация, и Мур попадает все - таки в Ташкент.
      Это, пожалуй, самая тяжелая полоса в его жизни - Ташкент: толпы беженцев, палящее солнце, разноцветные палатки - шатры на улицах, восточные базары с изобилием еды: Денег было не очень много, продукты получали по карточкам, по талонам, магазины были закрыты, превращены в распределители, распределители разбиты по категориям, население разбито по категориям. Кому полагался совнаркомовский паек, кому литер А, кому литер Б, а кто был безлитерный - просто хлебная карточка, продовольственная карточка, по которой почти ничего не давали, разве что четыреста граммов хлопкового масла в месяц, да пятьсот граммов риса, да кусок стирального мыла. Жидкий суп - лапша, больше похожий на воду, кофе из желудей, чай из моркови, кусок тяжелой, непропеченной лепешки - вот что предлагала по спецлитерным карточкам столовая Союза Писателей, эвакуированного в Ташкент. От такого обеда уже кчерез два час сводило желудок голодными спазмами.
      Мария Белкина пишет: "Из Москвы он выезжал в спешке, и ему не с кем было посоветоваться, что брать с собой. Муля отсутствовал. Тетки? Но кто слушается старых теток! Да они и сами не очень-то понимали что и как, они были такими не приспособленными к жизни, особенно родная, Лиля, Елизавета Яковлевна, она всегда витала в сферах искусства, поэзии, музыки, а практическая сторона жизни была ей как-то не сродни и не очень-то удавалась. И потому - что могла она посоветовать племяннику? А племянник, намаявшись с багажом, пока тащил его из Чистополя, выехал в Ташкент налегке, взяв с собой только самые необходимые носильные вещи, ибо ехал- то он в тепло и рассчитывал пробыть недолго, всего до весны. Вещей для продажи, для обмена с ним не было. Деньги? Деньги, конечно, пока еще оставались от тех чистопольских продаж, но он не умел их считать, он тратил их, например в Москве, на книги, покупая те у Крученых, а Крученых своих книг не продавал, он перепродавал чужие, то было для бедняги одной из статей дохода. (Крученых, кстати, потом продавал и рукописи Марины Цветаевой втридорога, посторонним лицам, коллекционерам! Узнав об этом Ариадна Эфрон - Цветаева порвала с ним дружеские отношения и при встрече не подавала руки! - автор.) Да и в дороге Мур сильно поиздержался, а Ташкент с его соблазнами, уже совсем быстро опустошил кошелек, и так не очень-то обремененный денежными знаками! И полетят письма в Москву с просьбой продавать вещи, и Лиля и Зина будут продавать и высылать ему деньги. И будет он жить от перевода до перевода, а переводы будут запаздывать, и денег подолгу не будет. И тогда… тогда он возьмет потихоньку какие-то вещи у старухи, у которой снимал угол (Изе Крамову, другу он скажет-две простыни!), снесет их на базар, продаст задешево, не умеючи, не зная цены, а может быть, и боясь, стесняясь продавать. На вырученные деньги купит лепешки, наестся и запишет в дневнике: "…съел двенадцать лепешек, а дальше что?.." А дальше… дальше возьмет часы… Что он думал - старуха не хватится, не заметит пропажу?! На что он надеялся? Или вообще ни о чем не думал - просто хотелось есть! Голод диктовал!..
      Он не может ни у кого занять, перехватить денег, пока придет перевод, перебиться: он первые месяцы живет изолированно, ни с кем не общается, только школьники вокруг, но у школьников не займешь, да и гордость не позволяет. Потом он выйдет из этого самовольного заточения, сломит свою гордыню. Обратится в Союз писателей, жизнь как-то наладится. Он пишет теткам:
      "…Теперь о делах ташкентских. Как я ожидал, положение мое в столице Узбекистана повернуло в хорошую сторону. Если раньше - до марта приблизительно - я находился, так сказать, в "башне из слоновой кости", т. е. ни с кем не общался и ни о чем не хлопотал (по неохоте или природному "консерватизму"), то в течение месяца я кое-чего добился. Теперь меня знает весь Союз писателей, теперь я добился пропуска в столовую Литфонда, теперь я включен на "спецснабжение", я установил связь с "комиссией помощи эвакуированным детям" Наркомпроса УзССР, в частности с Е. П. Пешковой (1-й женой М.Горького), и первые плоды этого контакта уже дают себя знать - дали мыло, 2 пары носков и шьют много белья, да в июне будут искать подходящую работу, выдали 1, 5 литра хлопкового масла и еще обещают - и ни черта за это платить не приходится, вот что главное, да еще попытаюсь у них получить хоть немного денег. Относятся ко мне прекрасно. Скоро в Москву приедут одни мои добрые знакомые, которые вам все расскажут обо мне; возможно, передам с ними письмо!
      В школе дела неплохи. Успешно окончил 3-ю четверть, хотя было очень трудно; сдал Всевобуч (самое наитруднейшее для меня).
      В Ташкенте живет Ахматова, окруженная неустанными заботами и почтением всех, и особенно А. Толстого, живут Погодин, Толстой, Уткин, Лавренев; приехал из Уфы Корнелий Зелинский, сейчас же поспешивший мне объяснить, что инцидент с книгой М.
      И. был "недоразумением" и т. д., я его великодушно "простил". Впрочем, он до того закончен и совершенен в своем роде, что мы с ним в наилучших отношениях, - а ведь он очень умный человек.
      Итак, пока учусь; там - видно будет:." Измаил Музафаров, с которым Мур учился в одном классе, писал, что Мур всячески избегал мальчишеских ссор, драчек и отходил в сторону, чураясь столкновений. Он не любил сборищ, когда собирался весь класс, и предпочитал "тесный круг друзей".
      Но были ли у Мура друзья? Умел ли он дружить? В дневнике у него часто упоминается имя Измаила, он бывал у него в доме. Сестра Измаила вспоминала, как Мур появился у них впервые в отличном пиджаке, но когда снял пиджак, то обнаружилось, что подкладка вся висела на ниточке - вся была изорвана. Он ходил в начищенных до блеска башмаках, а подметка была проношена до дыр. Мур часто бывал с Измаилом в театре, куда мать последнего доставала бесплатные контрамарки.
      Мур встречал Новый, 1942, год вместе с ним и его двоюродным братом, как вспоминает Измаил. Но вот что писал Мур:
      "Друзей и товарищей ни в школе, ни в другой среде нет. Школа - очень плохая, так что это понятно, "интеллигенты" же (молодые) неимоверно скучны и, главное, плоско и несамостоятельно мыслят… Так что "поле действия" мое крайне узко.
      Впрочем, не жалуюсь ничуть и довольствуюсь компанией "взрослых высоколобых" и своей собственной…" "Живу крайне скучно; впрочем, как всегда это было…" - мотив скуки не раз возникает в его письмах, - ему скучно и со школьниками, и с молодыми интеллектуалами, и с писателями. Он, собственно говоря, повторяет свою мать. Ей ведь тоже почти всегда было скучно: в любой компании, в любой среде она чувствовала себя одинокой. Да, она увлекалась людьми, но увлекалась- то она не теми, какими эти люди были, а теми, какими она их сама создавала для себя, а Мур этого не умеет и страдает от этого! Он пишет Муле: "Исключительно тяжело одному - а ведь я совсем один. Все-таки я слишком рано был брошен в море одиночества.
      Ведь в Ташкенте я ни с кем не сблизился. Очень много людей неплохо ко мне относятся, знакомых тоже много, 3- 4 человека конкретно мне помогли и еще помогут, но близких, родных по духу - никого. Так хочется кого-нибудь полюбить, что-то делать ради кого-нибудь, кого-то уважать, даже кем-нибудь просто заинтересоваться - а некем. Все какие-то чрезмерно понятные, чрезмерно пресные люди…" Уходя - неизбежно - в глубину одиночества, Мур много читает, пишет - вообщем, "покоряет Эвересты", завещанные Мариной. Его дневник полон имен: "Достоевского, Грина, сейчас с удовольствием читаю замечательную книгу Кронина "Цитадель" (перевод с английского). Сам много пишу, преимущественно стихов, так, пробы ради. Принялся за фундаментальное изучение правил французской грамматики; собираюсь вновь заняться изучением английского языка, это необходимо. Одно время занимался практикой французского языка с madame Толстой: она премилая женщина…" Он читает "Золя, Чехова и, конечно, любимого Малларме и компанию (Бодлер, Верлен, Валери, Готье)". Грустит по Столешникову переулку, где помещалась тогда библиотека иностранной литературы: в Ташкенте трудно доставать французские книги.
      "Сейчас принялся за Салтыкова-Щедрина; у него рассказы, почти что чеховской марки. Кстати, Анна Ахматова на мой вопрос, любит ли она Щедрина, ответила, что да, любит, - как фантаста (!): "Прочтите его "Современную идиллию". Прочтем, прочтем. С большим удовольствием перечел "Контрапункт" О. Хаксли - преумная книга и прескорбная…" О школе Мур пишет: "Учусь кое-как, с перебоями - самостоятельное хозяйство и различные хлопоты и хождение не содействуют нормальному посещению занятий. Но пока все идет хорошо. Математика одолевает, но не так уж…" А 8 мая 1942-го теткам: "Перевод 300 рублей получил; очень благодарю Вас. Я живу не плохо в меру сил и возможностей. По-видимому, 9-ый класс окончить удастся, несмотря ни на какие отправки в колхоз и т. д. А согласитесь, что это весьма существенно… Летом, возможно, поступлю на работу в скульптурную мастерскую Союза художников или куда-нибудь в этом роде. Вообще-то говоря, это меня никак не интересует, но летом надо поступить на работу, чтобы не отправили в колхоз…" "Скоро будет исполняться 7-ая симфония Д. Д. Шостаковича: посмотрим, на что это похоже!.. Здесь очень много ленинградцев, всегда спрашивают, не ленинградец ли я.
      Но я - патриот Москвы… Предлагали играть в кино и в театрах (совершенно серьезно), но у меня почему-то какая-то aversion ( апатия -фр. - автор) к этому делу".
      И 25 мая он пишет Муле* ((*Муля - муж Ариадны Сергеевны Эфрон, (в ее гражданском браке), к которому Мур и Марина были очень дружески привязаны. Более 15 лет поддерживал А. С. Эфрон, писал ей письма в лагерь, передавал посылки.
      Репрессирован и расстрелян в начале 1950 - х годов, незадолго до смерти И.
      Сталина - автор) в Куйбышев, где тот работает: "Дорогой Муля, вчера получил твой перевод 150; ждал я его очень; шел он 20 дней. Большое спасибо - он пришел впору.
      Я все еще не переехал, но перееду на днях, по-видимому, в дом писателей на улице Маркса - там живет Ахматова, которая мне очень помогает и оказалась человеком, не соответствующим своей репутации "непроницаемости": когда ее хорошо знаешь, то видишь, что это остроумный, трезвый, культурный и очень осведомленный человек, отнюдь не "сфинкс" или "богиня". А что она писала и пишет хорошие стихи и является человеком со вкусом - это всем известно. Напиши, что пишет Аля.:
      В общем, живется трудно - заедают материальные вопросы. Но я прекрасно знаю, что это - явление временное и что все изменится к лучшему, - и оттого не унываю.
      Читаю Тэна, Бергсона на французском языке. Хожу чаще, чем раньше, в кино и в театры (видел превосходный Маскарад, посредственную Симоновскую Историю одной любви и т. д.).
      Начал сдавать экзамены за 9-й класс, скоро надеюсь получить свидетельство об окончании 9-и классов. Напиши, как ты считаешь целесообразным - оставаться здесь еще или куда-либо уехать? Твой Мур".
      К лету Мур уже регулярно получает переводы. Муля писал Але в лагерь, что он каждый месяц посылает Муру 300 рублей и Лиля - около 200, итого получается около пятисот рублей, но в те годы на эти деньги трудно было быть сытым. Важны были не деньги, а снабжение, распределители, пайки, литер А, литер Б, а так… Правда, была столовая писателей, был обед и что-то можно было купить по карточкам. Что-то Мур уже научился сам себе стряпать. Теперь главное было иметь свое жилье, а не снимать угол у старухи и платить за этот угол деньги. 22 июля он пишет Лиле: "Наконец переехал в дом писателей, в отдельную комнату. Стоит 70-градусная жара, но я ее очень хорошо переношу, бодро бегаю по городу, на удивление москвичей. Много читаю, общаюсь с 2-3 людьми, хотя знакомые - весь Ташкент. Из молодежи- никого.
      Живется трудно, но это ничего, все еще будет.
      …Приезжая в Ташкент, я ставил своей целью окончить 9-й класс во что бы то ни стало. И я кончил его. И это хлеб: в Москве я вряд ли смог бы это сделать".
      Муля пишет Але: "…в письме Мура от 16 июля тот сообщает, что у него произошла маленькая финансовая авария, выкрали небольшую сумму. Мальчишка было повесил нос на квинту, но я уже послал ему срочную телеграмму и необходимое подкрепление.
      Как сейчас ни сложно, но мне думается, что к зиме ему удастся вместе с Толстыми перебраться обратно в Москву, где он у меня будет под постоянным присмотром…" 7 августа Мур - Лиле: "Хозяйке я еще не начинал выплачивать. Впрочем, пока что настроена она довольно мирно. Я буду платить ей по 300-500 рублей, не меньше (мы так условились), но пока не мог. Часто бываю в милиции; пока никаких изменений.
      Самое главное - начать платить, и тогда хозяйка уже не слишком будет смотреть на сроки - раз уж начал. Оттого, как только сможете прислать рублей 500, - пришлите, именно чтобы начать; это очень важно и в глазах следствия, и милиции - смочь сказать "Я уже начал ей выплачивать". А то ведь пока что я этого сказать не могу…" 8 сентября Муля - Але: "Я глубоко разделяю твою заботу о Мурзиле, но, как уже писал тебе в одном из предыдущих писем, он гораздо устойчивее и принципиальнее, не говоря уже о том, что он по-хорошему умен. Нечего говорить, что я помогал и буду помогать ему постоянно, пока все не стало на свои места. Сейчас я высылаю ему 300 рублей в месяц, это покрывает его насущные потребности наполовину, кроме того, ему приходится выплачивать около 300 рублей в месяц долга. Я советую Лиле, чтобы она продала что-либо из Сережиных вещей, чтобы облегчить всю Мурину денежную проблему.
      Для Мура наступают тяжелые времена, быть может, даже более тяжелые, чем тогда, когда он совершает кражу. Кошмар ежемесячной выплаты все время нависает над ним.
      Он экономит деньги за счет еды, он голодает, обедом из столовой Союза не насытишься. Дорогу на базар приходится забыть. Он становится очень худым, покрывается фурункулами, которые приходится взрезать, лежит в больнице; его мучают железы, дающие температуру, потом у него случается рожистое воспаление на ноге и будет повторяться много раз с температурой до 40 градусов. Он лежит один в крохотной каморке без окон. Он пишет:
      "Входя в нее - обливаешься потом. Да еще когда кто-нибудь одолжит плитку для "готовки"- так становится совсем как в кузнице Вулкана… Часто чувствую себя плохо, особенно утром, трудно подняться с жесточайшей кровати, и ноги как тряпки.
      Трудно устраиваться со стиркой; мне, щеголю, очень тяжело ходить в грязных брюках.
      Живу в доме писателей; шапочно знаком со всеми; хотя ко мне относятся хорошо (одинок, умерла мать и т.д.), но всех смущает моя независимость, вежливость. Понимаете, все знают, как мне тяжело и трудно, видят, как я хожу в развалившихся ботинках, но при этом вид у меня такой, как будто я только что оделся во все новое.
      Но тут, где-то в июле должно быть, а может быть и в конце июня, старуха обнаружила пропажу вещей! Она заявила в милицию. Мура вызвали, началось следствие. Мур во всем сознался и обещал выплатить старухе ту сумму, которую она назначит. Старуха оценила все вещи в три тысячи рублей и потребовала выплатить деньги к ноябрю. Мур согласился. Продал он явно эти вещи за гроши, о такой сумме он и помыслить не мог, да и вряд ли вещи стоили этих денег, но он на все был согласен, лишь бы без суда! В Москву к теткам полетели отчаянные письма, он во всем сознается и умоляет продать вещи и выслать деньги. Он просит никому не говорить о случившемся, кроме Мули.
      Муля пишет Але: "…в письме Мура от 16 июля тот сообщает, что у него произошла маленькая финансовая авария, выкрали небольшую сумму. Мальчишка было повесил нос на квинту, но я уже послал ему срочную телеграмму и необходимое подкрепление.
      Как сейчас ни сложно, но мне думается, что к зиме ему удастся вместе с Толстыми перебраться обратно в Москву, где он у меня будет под постоянным присмотром…" 7 августа Мур - Лиле: "Хозяйке я еще не начинал выплачивать. Впрочем, пока что настроена она довольно мирно. Я буду платить ей по 300-500 рублей, не меньше (мы так условились), но пока не мог. Часто бываю в милиции; пока никаких изменений.
      Самое главное - начать платить, и тогда хозяйка уже не слишком будет смотреть на сроки - раз уж начал. Оттого, как только сможете прислать рублей 500, - пришлите, именно чтобы начать; это очень важно и в глазах следствия, и милиции - смочь сказать "Я уже начал ей выплачивать". А то ведь пока что я этого сказать не могу…" Мур пишет Лиле 22 сентября: "…Как обстоит дело с продажей библиотеки? Дело в том, что, благодаря срочной помощи, оказанной мне Мулей, выплатил хозяйке тысячу рублей, благодаря этому удалось ликвидировать судебное разбирательство и всю официальную часть дела похоронить. Но мне остается заплатить остающиеся 2/3 моего долга - иными словами, две тысячи. Учтите, что мне удалось заплатить хозяйке 1000 рублей не только благодаря Мулиной помощи, но и путем постоянного и систематического вычитания известных сумм из тех, исключительно случайных, средств, отпускаемых мне Литфондом на пропитание. Так что я со своей стороны сделал, делаю и буду делать максимум для возможно скорого погашения долга. Но Вы понимаете, что "основным костяком" выплаты не могут быть те мизерные суммы, которые я отделяю от насущных средств; они только помогают уплате, округляют ее.
      Я и так голодаю, и болею, и лежал в больнице и хожу с нарывами на руках и опухшей и наболевшей ногой: все это следствие "урезывания". Конечно - пеняй на себя, я знаю, но опять-таки, это не выход из положения, а все время "выезжать" на Муле невозможно ни мне - по соображениям этическим (он и так мне очень и очень помог), ни ему - по соображениям материальным. Остается одно - продажа библиотеки, обширной и ценной, находящейся у Садовских. Надеюсь, что они не станут отрицать наличия у них книг Марины Ивановны. Все это нужно сделать срочно, ибо хозяйка торопит, а ведь по моему обязательству, которое лежит у нее, к середине ноября все должно быть выплачено." Изя Крамов рассказывал позднее Марии Белкиной, что, когда началась вся эта история со старухой, когда вызвали Мура в милицию, Мур прибежал к нему в редакцию многотиражки на улицу Навои, туда, где частично размещался авиационный завод в здании полиграфического комбината или института..
      Мур часто бывал в этой комнате, которая была отведена под редакцию, и они часами болтали о литературе, о музыке, об искусстве. Единственный вопрос, которого они никогда не касались - это политика. Они были, по словам Изи, как две разноязычные, но с взаимным уважением друг к другу относящиеся державы. У них были абсолютно разные на все взгляды, разное понимание событий, разные вкусы, они спорили, но каждый оставался при своем мнении. Надо отдать Муру справедливость: в людях он все же умел разбираться!
      Изя, кажется, был единственным в Ташкенте, к кому он пришел со своей бедой. Ему срочно нужна была какая-то сумма, чтобы добавить к тем деньгам, которые были у него, и заплатить хозяйке. Изя только что получил зарплату и одолжил ему.
      Ташкентские мальчишки, те бывшие мальчишки - Музафаров, Берестов, Крамов, который, впрочем, тогда уже не был мальчишкой - хорошо вспоминают о Муре, хорошо о нем отзывался и сын Алексея Толстого, о чем Муля сообщает летом 1942 года Але:
      "Мурзил с необычайной выдержкой и умом ведет себя. Перед самым моим отъездом из Куйбышева ко мне зашел Митя Толстой - сын писателя. Он дружил с Мурзилой, чудесно к нему относится, так же, как и Ахматова. Мурзил приедет в марте с Толстым, когда можно будет".
      У мальчишек хватало такта никогда не расспрашивать Мура о гибели матери, чего, увы, не скажешь о "дамах"! Им не терпелось удовлетворить свое любопытство и выяснить, как и что произошло, и Мур им хамил, отвечал дерзко, прекращал расспросы, обрывая их всхлипы и сочувствия." (Мария Белкина "Скрещение судеб".

      Ему было очень больно, судя по этой несдержанности, а дамы злословили, а у некоторых из них поднимался язык говорить о возмездии, возлагать на Мура ответственность за гибель Марины. Может быть, от их "порхающих язычков" и пошли с легкостью гулять легенды, наполнившие биографические опусы о Марине? Ведь оправдываться и опровергать клевету было некому. А может, и - незачем:
      Мур часто болел - его так и мучило рожистое воспаление ноги, недоедал, но успешно окончил в Ташкенте школу, перезимовав там еще одну зиму и встретив Новый год, 1943, в своей тесной каморке, совсем один. А уже второго января 1943 его зачисляют в трудармию. 12 июня того же года Муля пишет Але: "Сегодня утром Лиля сообщила приятную новость. Толстые исхлопотали разрешение Муру вернуться в Москву и уже отправили ему этот документ с оказией на самолете. Во вторник 15-го Лиля ездила к Толстым по поводу квартирного устройства Мурзила, кое-какие планы есть и у меня…" Итак, пропуск в Москву Мур получил, и он заканчивает школу, десятый класс, и вроде все благополучно идет, но в разгар экзаменов его опять вызывают в военкомат. Он должен теперь каждый день ездить в Старый город и ждать отправления. Союз писателей пишет бумагу с просьбой дать отсрочку до окончания школы, дать возможность сдать экзамены. В конечном итоге, потеряв на ожидание месяц, Мур 5 июля узнает, что пока оставлен в резерве. Но выехать в Москву он не может, потому что идет реэвакуация - из Ташкента, из других городов возвращаются в столицу предприятия, учреждения, институты, академии, театры. Одиночкам получить билет столь же трудно, как и в дни эвакуации из Москвы! Мур мечется, но ни одно учреждение его с собой не берет, а семьи писателей еще не вывозят, только некоторым удалось уехать.
      В эти месяцы Мур живет очень худо - он голодает. В июне он торчит целые дни в Старом городе в военкомате и даже пообедать в столовой Союза писателей не может!
      А рядом с военкоматом - базар и столько соблазнов! Именно в эти дни он совершает проступок, о котором напишет в дневнике, что это было похуже воровства, это было предательство! Он расстается с единственным своим достоянием - с книгами Марины, которые та дарила ему… Он продает их. И в горчайшей горечи оценки этого своего поступка не есть ли признание Любви к матери и преклонения перед нею? Для меня более не нужно никаких доказательств. А как другим - не знаю: 25 августа Мур пишет в дневнике, что билета все еще нет, все еще он не может выехать из Ташкента, но что пропуск ему продлен до 15 сентября. Когда он все же выехал из Ташкента, когда прибыл в Москву? Это установить трудно. После 25 августа записей больше нет. На этом дневник обрывается.
      Среди бумаг есть справка из Краснопресненского райвоенкомата, помеченная 11 октября. Значит, к тому времени он уже прописался у Елизаветы Яковлевны в Мерзляковском и встал на учет в военкомат. Потом есть еще ходатайство Союза писателей, с просьбой освободить Г. Эфрона от мобилизации в промышленность. А в ноябре Мур поступает в Литературный институт.
      В архиве Литинститута хранится тоненькая папка, на которой написано: "Студент 1-го курса Георгий Эфрон". В этой папке пожелтевшие разрозненные листки.
      Характеристика из ташкентской школы, где отмечено, что Мур "академическую успеваемость показал хорошо и проявил большую даровитость в гуманитарных науках и языках, что неоднократно отмечалось на заседаниях педсоветов. Принимал активное участие в работе литературного кружка и хорошо выполнял все возложенные на него общественные работы".
      В качестве экзамена Георгий Эфрон представил два перевода с французского, рукопись романа "Записки Парижанина" и рукопись сказки. Он успешно учился, вероятно, ему было легко, он многое знал и до - смешно было бы, если бы не знал!
      Вокруг него друзья: Дима Сеземан, Анатолий Мошковский.. Но слишком он не с кем не сближался, оставался замкнутым в своем личном пространстве. Свой последний, 1944, год он встретил в семье переводчиков Буровых. Был оживлен, рассказывал о прочитанном, смеялся, острил по французски за полуголодным столом при изысканной сервировке - война!
      Это был последний в его жизни счастливый вечер. Он был призван на фронт за два месяца до окончания первого курса. Студенты Литинститута броне не подлежали.
      Были робкие попытки похлопотать за Мура, не отправлять его на фронт, но они оказались тщетными. Самое ужасное было в том, что он попал в штрафбатальон, как сын репрессированного отца. В письме к Елизавете Эфрон он сообщал с горечью: "Здесь кругом воры, убийцы. Это все уголовники, только что выпущенные из тюрем и лагерей. Разговоры они ведут только о пайках и о том, кто сколько отсидел. Стоит беспросветный мат. Воруют все. Спекулируют, меняют, отнимают. Ко мне относятся плохо, издеваются над тем, что я интеллигент. Основная работа тяжелая, физическая: разгрузка дров, чистка снега. У меня опять началось рожистое воспаление на ноге"…
      Но война шла, характер закалялся, трудности пугали меньше, да и понимал 19 - летний мальчик больше, чем иные взрослые. Наступила пора других писем:
      "Давно Вам не писал - но это потому что фронтовая жизнь закрутила, да и, кроме того, проблема бумаги стоит, как говорится, весьма остро.
      Что Вам писать? Это - тоже проблема; написать слишком мало - не хочется, написать много - тоже нельзя,- а писать надо. Мне хочется написать о тех положительных сторонах моей теперешней жизни, которые положительны бесспорно и безусловно. Конечно, все меняется - особенно здесь - но все же пока что, во-первых, не холодно, во-вторых, газеты и новости поступают регулярно, и, в-третьих, живем мы сравнительно спокойной жизнью. Последнее, конечно,- чисто временное явление, но тем более оно ценно.
      Обычно пишут о товарищах, друзьях, приобретаемых на фронте. Однако здесь люди так быстро меняются и переходят из подразделения в подразделение, что не успеваешь к кому-нибудь более или менее привыкнуть, как этот "кто-нибудь" уже оказывается в другой роте или взводе. Конечно, этот процесс переходов тоже в свое время закончится, и тогда, быть может, в обстановке боев и сложится та дружба, о которой я столько слышал, но пока не находил, хотя найти хотел.
      Кроме газет, естественно, не читаю ничего. "Естественно"- потому, что книг нет.
      Писать - тоже не пишу, и тоже "естественно", потому что бумаги нет.
      Что же я конкретно делаю? Некоторое время я был ротным писарем, потом произошли всякие перетурбации, в результате которых я и сам не совсем понял, кто же я такой. Возможно, скоро вновь буду писарить, когда будет рота, а возможно - и непосредственно зашагаю вместе с остальными (а возможно и-и то и другое!). Во всяком случае хожу с автоматом- необыкновенно удобным, эффективным и современным оружием.
      Варим "бульбу", чистим оружие, действуем лопатой (увы, последнее мне удается очень слабо!), дневалим, строимся…
      Пока - все Сердечный привет. Ваш Мур." (Из письма Мура - тете Е.Я. Эфрон) 17 июня Мур пишет Але:
      "Милая Аля! Давно тебе не писал по причине незнания твоего адреса; лишь вчера получил открытку от Лили, в которой последняя сообщает твой адрес… Завтра пойду в бой… Абсолютно уверен в том, что моя звезда меня вынесет невредимым из этой войны, и успех придет обязательно; я верю в свою судьбу, к-ая мне сулит в будущем очень много хорошего…" Завтра - было 18 июня, по-видимому, это и был первый бой, в котором принимал участие Мур. По сведениям, которые имеются, бой был тяжелый, изнурительный, длился весь день. Было много убитых и раненых. Судя по сводкам Совинформбюро, на этом участке фронта были горячие дни, шло наступление - бой за боем. Войска вели наступление в районе Полоцка, тесня немцев.
      Мур писал теткам:
      "В последнее время мы только и делаем, что движемся, движемся, почти безостановочно идем на запад: за два дня мы прошли свыше 130 километров! И на привалах лишь спим, чтобы смочь идти дальше…" А за неделю до своей гибели:
      "Дорогая Лиля и Зина! 28-го получил Вашу открытку и обрадовался ей чрезвычайно…
      Письма на фронте очень помогают, и радуешься им несказанно как празднику…
      Кстати, мертвых я видел первый раз в жизни: до сих пор я отказывался смотреть на покойников, включая и М. И. А теперь столкнулся со смертью вплотную. Она страшна, безобразна; опасность - повсюду, но каждый надеется, что его не убьет…
      Предстоят тяжелые бои, так как немцы очень зловредны, хитры и упорны. Но я полагаю, что смерть меня минует, а что ранят, так это очень возможно…" И ранили… Смертельно. 7 июля под деревней Друйка.
      После боя в книге учета полка было записано: "Красноармеец Георгий Эфрон убыл в медсанбат по ранению 7.7.44 г.".
      И это последнее, что нам известно о Муре…
      Вместо эпилога Я рада, что у меня брат, а не сестра, брат как-то надежнее - говорила маленькая Аля, когда родился Мур, - он счастливый, так как родился в воскресенье и всю жизнь будет понимать язык зверей и птиц и находить клады…
      У Али моей ни одной черты, кроме общей светлости… - говорила Марина - Я в этом женском роду - последняя. Аля - целиком в женскую линию эфроновской семьи, вышла родной сестрой Сережиным сестрам… Женская линия может возобновиться на дочери Мура, я еще раз могу воскреснуть, еще раз - вынырнуть…" При чтении этих строк перехватывает горло и подступают слезы: Как горько, что "не воскресла, не вынырнула", что нет Продолжения, что Цветаевская звезда и Судьба блещет лишь в стихах, а никак иначе.. Но самое горькое то, что ни точное место гибели Георгия Сергеевича Эфрона, ни дата его смерти до сих пор неизвестны.
      Дневник Днeвник N 1 взят вместе с письмами, книгами Али, моей сестры, и обрывается на 27м августе 39го года. Этот начинается 4 марта 40го года.
      Дневник N 2 4 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня седьмой день как я лежу. Грипп оказался воспалением легкого, и теперь, наверное, придется лежать долго. Пока что нет никаких перспектив, кроме одной, все той же: освобождения папы и Али. Очень хотелось бы летом поехать на море, в Коктебель. Доктор сказал, что общее мое состояние ослаблено. Я думаю, что на море бы я возродился, стал бы сильнее… Но все это пока мечты, самые глупые и зачаточные. Вообще, конечно, все это какая-то каша. Приехал в Союз, поступил в школу с месяцем опоздания из-за провала на экзаменах художественной школы, проучился месяц и две шестидневки. За это время арестовали всю семью Львовых, папу и Алю. Я и мама съехали с опустевшей дачи и, прежде чем переехать в Голицыно, сюда, прохлопотали два с половиной месяца. Правда, здесь я сначала учился с учителем математики, а потом уж и поступил в школу. Здесь я проучился месяц и одну шестидневку и, как говорю выше, лежу семь дней. Наверное, завтра приедет Муля - я этому очень рад, потому что его посещение внесет изменение в скучной монотонности моего существования. Я все время лежу в кровати, читаю, рисую, ем и сплю. Врач запретил учение, иначе я бы учился: как выдержу весенние испытания? Меня, по всей вероятности, ожидает приятная перспектива: второгодничать следующий учебный год в седьмом классе. Я большого роста, и так сейчас больше всего класса, а что будет следующий год? Я стараюсь об этом не думать. А чорт со всем! Я в школе хорошо учился, а все остальное - не моя вина, хотя это и слабое утешение. Конечно, главное, самое наиглавнейшее - это дело папы и Али, над которым я ломаю себе голову. Уже есть один факт: сын Львовых, Алеша, выслан на 8 лет в Княжий Погост, около Архангельска. Наверное, все это дело решено будет уже к лету, во всяком случае, я думаю, что к лету, скоро, мы будем знать дальнейшую судьбу папы и Али. Мать говорит, что на лето мы ничего не будем решать, так как наша судьба зависит от судьбы папы и Али. Действительно: или дело не кончится, и мы будем прикованы к Москве, так как нужно узнавать о них и вносить передачу; или они будут оправданы, и тогда я ставлю большой вопросительный знак во всех отношениях; или они будут высланы, и тогда мать не будет в состоянии ехать куда бы то ни было. Вот и все три предположения. Так значит, в связи с неуверенностью моего близкого будущего у меня не может быть никаких перспектив, которые бы украшали мое теперешнее состояние и всю теперешнюю скуку. Т.е., конечно, я мог бы мечтать о веселом лете в Коктебеле, знакомствах с какими-нибудь девушками, купании и все т.п., но к чему? если все это может полететь к чортовой матери? Так вот и приходится жить довольно-таки пустой жизнью и принимать банки. У меня очень много поводов для возмущения и недовольства своей жизнью, но что? Все равно охи и ахи не помогут ничему и никому. Нужно ждать. Ждать окончания болезни, окончания дела отца и сестры, и не нужно терять терпения. В этом и есть главное.
      Дневник N 2 6 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня был Муля. В общем ничего нового, и все на позициях. Он упорно надеется достать нам с матерью комнату в Москве. Возможно (50%), что достанет. Это будет здорово - близость со всеми, возможность развлечений, театров, лекций, кино, возможность видеться (для меня) с будущими и настоящими "друзьями" и возможность для матери быстро решать свои дела. И я себя в большом городе всегда чувствую, как рыба в воде. Впрочем, зажигаться не нужно - очень возможно (50%), что все эти проекты полетят к чорту. Мне почему-то кажется, что с Коктебелем не выйдет в это лето. Впрочем, все возможно. И может быть, если я поднажму на учебу, то смогу пройти испытания. Это очень важно. "Дома" - все то же: лежу, читаю (прочел Обломова), рисую (пачку новоиспеченных рисунков отправил с Мулей на просмотр художнику Мифасову), ем, пью, и довольно мало думаю, читаю газеты, слушаю "отчеты" матери о разговорах в доме отдыха, куда она ходит есть. Живу действительно каждодневно, каждочасно и каждоминутно. Сейчас придет бабка ставить банки.
      Конечно, все дело в том, как кончится дело папы и Али и дело Львовых (мужа и жены, так как Алеша выслан). Все дело в этом, и пока оно не кончится, все будет идти как-то криво. Я полагаю, что Львовых осудят, а отца и сестру выпустят (отец и сестра - честные люди, а те двое, да и Алеша, отъявленные лгуны). Впрочем, все может быть; и я надеюсь, что этот кошмар скоро рассеется. Не будут тянуть же вплоть до лета, до осени! Остается одно - ждать. Лежать сейчас, "работать" (учиться), когда выздоровлю, и надеяться всегда.
      Дневник N 2 8 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня - новость. Найдена Мулей в Москве комната. 11 метров. В Сокольниках.
      Впрочем, это, кажется, не Москва, но туда доходит метро. Не знаю, сколько это - 11 метров, но мне кажется, что это должна быть очень маленькая комната. Впрочем, наплевать, и то хорошо, что нашли. Комната на два года. Теперь, конечно, вопрос: останемся ли мы здесь до окончания школьных занятий (испытания кончаются 15го июня) или нет? Будет ли мать писать прошение о продлении путевки, и если будет, то удовлетворят ли это прошение? Это отчасти зависит от доктора, который скоро, кажется, должен приехать меня осмотреть и который скажет, можно ли мне будет учиться после болезни и когда я смогу встать. К тому же если мы порешим остаться здесь до конца учебного года, то нам придется переезжать в другую комнату, так как хозяйка сдает только до мая. Потом, если мы переедем в Москву, нужно будет нанять домработницу, которая бы стояла в очередях, покупала бы и готовила. Во всяком случае - факт есть. Комната найдена. Конечно, будет противно, очень противно, если она окажется очень маленькой, но что же делать, если лучше нельзя найти. К тому же очень приятно иметь постоянное пристанище - "центр", и еще быть в центре по метро в четверть часа! И, кроме того, Москва - это большие преимущества во всех отношениях! Мать сможет решать все свои дела в два счета, раз есть метро и трамваи, я смогу делать визиты знакомым, ходить на лекции, в кино и театр. Не то что здесь: едешь час, в вонючем поезде, ни к кому в Москве не успеешь зайти, потому что торопишься не опоздать на обратный поезд в Голицыно, чтобы не пропустить обеда в доме отдыха. И там, в Москве, все мои знакомства, мне кажется, будут "расцветать", так как они сейчас "чахнут" из-за отдаления и расстояния с Москвой. Конечно, может быть, мы будем жить далеко от метро, но как бы там ни было, все же это в сто раз лучше, чем часовой вонючий здешний поезд.
      Десятого мать поедет в Москву по издательствам решать свои переводные дела и увидит, кстати, Мулю, от которого она узнает все подробности об этой комнате в Сокольниках. Я бы хотел, чтобы дальнейшее так развернулось: как только я выздоровлю по-настоящему, то поеду в город и вылечу зубы (2-3) у зубврача Литфонда. Потом, если мать подаст прошение и если продлят путевку (пока что она кончается 1го апреля), то буду здорово учиться и выдержу испытания (или нет), а там и переедем в Москву. К этому времени решится судьба отца и сестры, а там видно будет. Увидим дальше, удастся ли мой план или какая-нибудь неожиданность все перевернет.
      Дневник N 2 9 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня я остановился на вопросе: какие у меня есть друзья? Роль "старшего друга", советчика исполняет Муля (Самуил Гуревич). Этот человек, друг интимный Али, моей сестры, исключительный человек. Он нам с матерью очень много помогает, и без него я не знаю, что бы мы делали в наши сумрачные моменты. Муля работает с утра… до утра, страшно мало спит, бегает по издательствам и редакциям, всех знает, о всем имеет определенное мнение; он исключительно активный человек - "советский делец". Он трезв, имеет много здравого смысла, солидно умен и очень честен; знает английский язык, был в Америке, служил в Военно-морском флоте. Муля исключительно работоспособен; нрав у него веселый, но, когда речь идет о деле, он становится серьезным и сосредоточенным. Он очень ловок и производит впечатление человека абсолютно всезнающего и почти всемогущего. Он очень любит мою сестру, и его любовь перенеслась на оставшихся членов нашей семьи. Я не считаю его непосредственно моим другом, но он мне нравится как человек симпатичный, который может дать кучу полезных советов, у которого есть юмор и который, несмотря на явную тенденцию к оптимистике, смотрит на все сугубо трезво и совершенно ясно. Во многих вопросах я бываю с ним абсолютно не согласен, но тем не менее я его очень высоко ставлю и глубоко ценю. Сколько он нам помогал!
      Он массу для нас сделал и замечательно помогал, когда было время. Он журналист, ему 35 лет, он смугл и имеет добрые, очень честные черные глаза. В общем он, как говорится, "вне конкурса" и является как бы нашим с матерью "попечителем". Кого я еще близко знаю? - Я всегда люблю поспорить с Котом (Константином Эфроном), моим двоюродным братом. Он глупее меня, смахивает на простецкие манеры, ненавидит "жирных" писателей, очень откровенен (даже груб), учится на Биофаке, ему 18 лет, одет он бедно, любит "жизнь на воле", весьма строгого мнения о людях, говорит басом, имеет довольно зверскую наружность (нависшие брови, глаза добрые, нос короткий и толстоватый, лоб низкий, голова бритая, начинает отрастать светло-шатенной щетиной). Он ненавидит халтурщиков и любит свои биологические экспедиции, любит ходить на лыжах. Я люблю его видеть, потому что всегда с ним спорю и это доставляет мне удовольствие. У него есть чувство юмора, тем не менее он не обладает моей легко-саркастической манерой спорить, и доводы его имеют сильнейший привкус простецкости. Он эгоист, и мать моя его за это не любит (да еще и за, как она говорит, "скотскость"). Он, впрочем, малый симпатичный, с ним можно поговорить и посмеяться, тем не менее его мировоззрение, идеология чужды мне. Он мне не настоящий друг, по многим причинам: потому что я не разделяю его взглядов, потому что у него не "тот" взгляд на жизнь, потому что, в сущности, мне на его Биофак наплевать, но он мне хороший товарищ (только в смысле собеседника, а не в смысле препровождения времени). Мои дальнейшие знакомства - все девушки: первое мое знакомство в Союзе было в Доме отдыха, здесь, где я познакомился с Иетой Квитко. Иета дочь еврейского писателя. Она просмотрела мои рисунки, оценила их; потом я зашел к ней в Москве (она художница), и она мне дала бумаги и показала, как нужно обращаться с масляными красками, дала красок и сказала, какие краски нужно купить. Она первая мне активно помогла по художественной части. Она не исключительно красива, но она приятная, довольно умная, была за границей, но я с ней как-то не сошелся (впрочем, сам не знаю почему, во всяком случае не из-за того, что ей 20 лет, а мне "только" 15 - мы с ней как ровня, а просто как-то, не знаю). Вторая моя знакомая - это Мирэль Шагинян, дочь писательницы Мар. Шагинян. Она симпатичная, не сложная девушка, взбалмошная, веселая, чуткая. У нее армянское лицо: смуглая кожа, нос длинноват, но в меру, глаза черные, стан гибкий, волосы черные. Она довольно резвая, довольно умна и, бесспорно, добра. Впрочем, все мои знакомые девушки добры. Она имеет какую-то восточную широту, веселость. Она, конечно, глупее меня, она не вдумчивая, но, в общем очень симпатичная. Конечно, она может нести чепуху, у нее не хватает логики и стройного взгляда на жизнь, но она коренно "хорошая" (хотя немножко избалована). Ее подруга неразлучная, Майя Гальперина (дочь писателя), тоже "хорошая" - она рассудительнее Мирэль, но более скучная, чем та. Она, пожалуй, и умнее Мирэль, но та "увлекательнее" и как-то имеет резче выраженный характер. С ними я познакомился в Доме отдыха, и они мне обещали (т.е. Мирэль) дать бумаги для рисования. Третья моя знакомая - это Майя Левидова (дочь журналиста-писателя Левидова, местного Свифта, очень едкого и остроумного человека с обезьяньим лицом). Майя обладает маленьким ростом и изящным телом.
      Она, бесспорно, красивее моих остальных знакомых. Она любит одеваться и всегда хорошо одета и элегантна. Она, так же как вышеописанные девушки, художница. У нее бойкий, легко воспринимающий ум, она имеет характер откровенный и порой - ненадолго - вспыльчивый. Я с ней не схожусь абсолютно по взглядам на искусство, и это служит причиной нескончаемых и всегда исчерпывающих споров. Я с ней был в Музее нового западного искусства, ну и поспорили же мы там! Она ненавидит т.н. формализм в искусстве - я же его обожаю. И так далее. Майя наиболее привлекательна из моих знакомых девушек, и я люблю бывать у нее в доме, где она часто сцепляется с отцом и матерью. Мне нравится в Майе ее "нетронутость", хороший, хотя и вспыльчивый характер. И отец у нее очень умный человек - это сразу видно. Ну вот и все мои знакомые, а среди них нет настоящего, закадычного,
      "коренного" друга. Впрочем, это неудивительно. У меня нет "общего круга", нет среды, нет постоянного общения с людьми. Может быть, я не располагаю иметь друзей, потому что я ненавижу шаблон, банальность и не похож на других. В общем - наплевать - я никогда не нуждался в друзьях, меня просто всегда удивляло, что я не имел настоящего, постоянного друга (очень возможно, что такая дружба очень редка). Но я рад, что имею знакомых, в частности Мирэль и Майю Левидову.
      Они "развлекательны", и приятно с ними проводить время. Бесспорно существующие невидимые преграды между ними и мной не мешают сравнительной гармонии наших отношений. Если бы я поехал летом в Коктебель, там всегда летом живет Мирэль, и тогда бы там была бы, может быть, мне веселая компания, да к тому же Мирэль (студентка Изоинститута) могла бы мне помочь писать маслом (приятное с полезным). Очень возможно, что доктор запретит после воспаления легкого жару и купание, и тогда я уж летом не поеду в Коктебель. Впрочем, все может быть. На страницах этого дневника я буду писать точный отчет дальнейшего развертывания столь волнующих меня событий.
      Дневник N 2 11 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Узнал от матери кое-что о комнате. Мать там была и говорит: "Комната очень маленькая, 2й этаж, центр. отопление, без ванны, до метро 3 трамвайных остановки - до центра 25 минут. Очень непривлекательные дома - впечатление унылое". Так.
      Но Муля эту комнату берет. Мать не знает, как мы сможем устроить все наши вещи в такой маленькой комнате. Но мне все равно. Раз Муля говорит, что и это почти невозможно достать и что это дешево и т.п., то что ж - остается только мириться с судьбой (в форме очень маленькой комнаты). Даже если будет там плохо - наплевать. Что меня очень беспокоит - это как будет себя там чувствовать мать (на кухне, соседи и т.п.), потому что мне всюду хорошо (или средне). Но в общем - рано беспокоиться - переедем мы в Сокольники в июне (когда окончу испытания, если доктор позволит учиться), а до тех пор, по всей вероятности, будем жить здесь, в Голицыне. Я совершенно уверен, что в Коктебель мы не поедем, но, впрочем, чорт его знает, как все это закристаллизируется. Мать говорит, что совсем около Сокольников (т.е. около того места, где мы будем жить) есть лес и парк и что "летом мы будем туда ходить гулять"… Нда… конечно. Потом меня интересует вопрос, в какую школу я пойду - в Сокольническую или в какую-нибудь московскую. Впрочем, увидим. Сейчас не нужно обо всем этом беспокоиться. Конечно, все это чрезвычайно несладко, но что же делать? Мы сейчас на самом низу волны - может быть, что окажемся скоро на верху этой волны. Такое систематическое чередование бед и неприятностей не может долго еще продолжаться. Я верю, что будут для нас и хорошие времена. Я верю, абсолютно уверен в том, что отец и сестра будут оправданы и освобождены. И это будет началом, как мне думается, нового течения нашей и моей жизни вверх, к чему-нибудь хоть немного похожему на счастие. Конечно, даже если это (оправдание и освобождение отца и сестры) и не будет сигналом для лучшей нашей жизни, что вполне возможно, то сам этот факт будет столь радостным, столь окрыляющим, что он затмит все остальное. Если отец и сестра будут освобождены, то это даст столько надежд на лучшее будущее, что эти надежды, даже и неоправданные, сделают на какой-то срок жизнь мою полноценнее, что по сравнению с моей теперешнею жизнью означает очень много. Я знаю и убежден в том, что отец и сестра будут оправданы и освобождены. Конечно, этот вопрос для меня самый наиглавнейший, и он перекрывает все остальные вопросы, даже самые для меня насущные. Когда я начинаю сравнивать вопросы об испытаниях, возможной поездке в Коктебель с вопросом об освобождении отца и сестры, то эти вопросы, только что сильно меня волновавшие, делаются вдруг абсолютно микроскопические.
      Дневник N 2 12 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня - выходной день. Я почему-то хорошо себя чувствую (морально, потому что физически я все время хорошо себя чувствую). Не знаю - как-то хорошо, выходной день… Впрочем, по-настоящему этот день ничем для меня (в данном моем положении) не отличается от остальных дней, но мне приятно (может быть, отблески "старины").
      Смутная надежда, что в выходной день что-нибудь будет интересное. Может, навестит Мирэль. Впрочем - все это пустяки пустяшные. За тонкой перегородкой глупые дочки глупой хозяйки ноют глупые романсы (боже, какая пошлятина!) и рассказывают сплетни, громко чавкая кофием. Чорт возьми! Есть дураки же на свете!
      Наши хозяева (хозяйка и ее две дочери) - настоящие мещане. Странно - люди живут в Советском Союзе - а советского в них ни йоты. Поют пошлятину. О марксизме не имеют ни малейшего представления. Да чорт с ними! Наплевать. Все-таки странно.
      Пытался с ними говорить о международном положении - ни черта не знают!
      Абсолютно ничего не знают. А дочери хозяйки газеты читают, в пионеротряде состоят. Младшая дочь учится на "плохо" по всем предметам. Здорово! Не понимает, этакая тварь, что по-настоящему - это вредительство! А еще поет оборонные песни.
      Эх, да что! Пытался ей объяснить - в ответ - ха! ха! ха! и - это не твое дело.
      Не переношу мещан - это самые вредоносные, тупые и консервативного духа люди. А они (дочери) все поют свои романсы. Как не могут понять, что это за колоссальная пошлятина! Пищат, да и только. Наверное, в той комнате, в Сокольниках, будет страшный беспорядок из-за узкости и малости объема. Я ненавижу беспорядок; если бы я сам наводил порядок, то было бы всегда все на месте, но мать не имеет этого таланта, хотя очень и старается. Что ж! нечего делать, будет беспорядок. Мне-то что? Надоело все это. Впрочем, будем ждать: ждать доктора, ждать выздоровления, ждать освобождения папы и Али, ждать, ждать, ждать… Вся моя жизнь заключается в ожидании. Впрочем, может, все это как-то уравновесится, если буду ходить в школу снова, что возможно. Ждать, ждать, ждать. Ничего, нужно вооружиться большим терпением… и ждать.
      Дневник N 2 14 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был доктор. Позволил заниматься дома в течение двух-трех дней и, если не повысится температура - выходить на волю в течение получаса (3 дня), а потом, если температура не будет повышаться, и ходить в школу будет можно. Он сказал - никакого спорта, только прогулки и физкультура. И он не советует ехать летом на жару. Теперь есть два факта: никакого для меня спорта (из-за сердца - недоразвитое) и мы не поедем в Коктебель. И буду ходить скоро в школу. Тэк-с. Ну что ж - кроме Коктебеля, все это прекрасно. Доктор сказал, что мне нужно пойти просвечиваться в Москву. Кстати, я вылечу и зубы. Теперь я уверен, что если продлят наш срок пребывания в Голицыне, то я выдержу июньские испытания. После того как вылечу зубы и просвечусь, моя главная задача будет, слежка за здоровием, поднапереть на учебу и выдержать испытания. Если все будет идти ровно, то этот мой план осуществится. Не знаю - мне кажется, что вышеупомянутая волна начинает вновь выносить мой и мамин корабль на самую верхушку. Увидим, что будет дальше.
      Вчера, 13го марта 40го года, заключен мир с Финляндией. Мне кажется, что это должно быть большим ударом для Англии и Франции. Будем ждать, что будет дальше в сложной международной политике. Мне все больше кажется, что наши дела (мои, мамины, отца и сестры) шагают по хорошей дороге. Увидим.
      Дневник N 2 17 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Теперь я хожу завтракать в Дом отдыха - температура почти нормальная. Я решил пойти лечить зубы здесь, чем таскаться в Москву. Наверное, после того как вылечу зубы - пойду в школу. Я здорово отстал по химии. Ну, ничего - скажу преподавательнице, что ничего не понимаю, и пойду на консультацию. Самая скука, что хозяйка комнаты, где мы сейчас живем, сдает только до мая, так что, если удовлетворят прошение, придется переезжать в другую комнату, а в июне переезжать в Москву, в Сокольническую комнату. К тому же у матери очень мало денег. Как все это чертовски надоело! Два переезда за два месяца! ничего себе! Как все это скучно… Ну что - будем говорить даже по-оптимистски: выдержу здесь испытания, переедем в крохотную Сокольническую комнатушку, где, наверное, будет замечательный беспорядок. Летом - пропала к чорту поездка в Коктебель вследствие моего пошатнувшегося здоровия… а мать все говорит, что буду с ней гулять в лесу. Представляю себе: жара, кишащий народом лес, и я иду с мамой…
      Ха! смешно… Впрочем, надеюсь на то, что у мамы будут в это время переводы (нужно же деньги зарабатывать) и у меня будет сравнительная свобода (но как ее употребить? Впрочем, там видно будет…). Постараюсь записаться в иностранную библиотеку, буду ходить в читальный зал (может, несовершеннолетним нельзя, чорт его знает… увидим, что-нибудь и придумаю). В общем, опять я возвращаюсь к поневоле "излюбленной" моей теме - к ожиданию. Да - действительно нужно ждать.
      А может быть, всегда нужно ждать в жизни. Конечно, моя теперешняя жизнь скучная, потому что неполноценная. А впрочем, может быть в 15 лет она и не может быть особенно интересной? Конечно, будет хорошо, когда я пойду вновь в школу. Хотя там у меня и нет друзей, но там весело и уроки занимают время. A defaut d'autre chose - c'est ce qu'il y a - il n'y a rien а faire1. Все дело в конечном исходе дела отца и сестры - это самое главное, но нужно же жить каждый день! Главное - это не поддаваться пессимистическому настроению и хапать от жизни все то хорошее, что она может дать, как то: вкусная еда в Доме отдыха, тамошние разговоры, газеты, книги, школу, рисование. Приходится жить как-то плоско. Может, в Сокольниках будет просто интереснее из-за близости с Москвой. Поживем - увидим.
      А пока продолжаем: хапать и учиться.
      Дневник N 2 18 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Пишу после обеда, в 8 часов 5 мин. Я в хорошем настроении - пришел из Дома отдыха - там интересная компания: писатели - развлекательный народ. Вообще я вечером почти всегда в хорошем настроении, а утром и днем - в неважном. Сейчас в Доме отдыха сидел я против очень красивой женщины, болгарки, дочери писателя Стоянова и вышедшей замуж за испанца. Чорт возьми! Страшно подбадривает, как-то выносит к оптимизму вид красивой женщины. А она действительно красива. У нее черные волосы, большие черные глаза, замечательный чувственный алый рот, главное губы - чорт возьми! Я очень давно не видел таких красивых и желанных. Говорит она по-русски плохо, но с таким, эх, акцентом! Муж у нее высокий, с черными усами, бровями, глазами, волосами. В общем, хорошая пара. Действительно, меня эта женщина, со своим чувственным обликом, здорово накачала энергией и надеждой на какое-то время, где я буду полноправным в своем счастии, буду, ха! ухаживать за красивыми женщинами, время моего блеска (конечно, в моей жизни будет такой период, это безусловно). А как она полузакрывает глаза. Здорово! И я тоже буду иметь и владеть сердцами! Может быть, это все и иллюзии, но я уверен, что по части женщин у меня в будущем здорово пойдет. Не знаю, меня как-то раскачал из скуки неприятных мыслей этот чувственный и соблазнительный облик. Если такой тип, как этот испанец, (впрочем, он симпатичный, я хочу только сказать, что в смысле целостности человека я его обгоню), если такой, говорю, тип, как этот испанец, мог выудить себе такую жену, то я и распроподавно! Нет! я еще твердо верю, что когда-нибудь будут, будут для меня хорошие денечки, незабвенные моменты, дружба, любовь, много ценного и незабываемого! Да! Будем стойко ждать и ковать свое далекое счастье, которое, конечно, когда-нибудь и придет. Завтра возвращаюсь в школу, после четырехшестидневочного отсутствия. Я этому рад. Приятно опять окунуться в глупую и веселую школьную жизнь, и я люблю пикантность того, что после школы я попадаю в Дом отдыха (завтрак) в совершенно противоположную духу нашего класса обстановку и атмосферу, и разговоры, и люди другие. Это действительно очень пикантное положение. Я люблю атмосферу Дома отдыха. Там сейчас живут: критик Перцов, очень симпатичный, но характер которого я пока не определил, критик Ермилов и критик Серебрянский. Эти 3 критика весельчаки и вместе с тем толково и интересно разговаривают о литературе и литературном мире.
      Остальные обитатели Дома люди симпатичные, но, исключая В. Финка, менее, на мой взгляд, интересные. (Молчаливый Гроссман - медведь, глухая М. Шагинян, авторитетный В. Финк, скучная старуха Ариан.) Приходят иногда эти "испанцы", и тогда я не могу наглядеться на эту болгарочку. Вообще, литературная среда меня гораздо больше пленит, чем среда художников. Не знаю, что из меня выйдет. Я имею определенное, всепризнанное (как бы заштемпелеванное) художественное графическое дарование, но среды художественной не люблю (как-то уж слишком все там "творческое", с надсадом). Я имею большую тягу к литературе, критике, философии, но не знаю, имею ли в этом смысле какие-нибудь способности, так что будущее мое как-то неопределенно. В общем, поживем - увидим, я думаю, эти вопросы разрешатся как-то сами собой. Значит, завтра - школа. Нужно определенно учиться - это ближайшая цель (т.е. выдержать испытания). 21го, в 4 часа, пойду лечить зубы к голицынской врачихе. Ну вот, иду пить чай.
      Дневник N 2 20 марта 1940 года
      Георгий Эфрон В школе - все хорошо. Ничего нового тоже нет. Стал вновь заниматься с завучем по алгебре и геометрии. Теперь я абсолютно уверен, что выдержу все испытания.
      Завтра, 21го, иду лечить зубы. В школе до того, как я пришел, привили нашим ученикам (7го класса) прививку от брюшного тифа - (брюшняк, sic1). Скоро, наверное, и мне привьют. Нужно узнать от врача, который меня лечил, не может ли эта прививка подействовать на мое состояние (на сердце и т.п.). В общем - увидим. Эта прививка - новый ров на моем пути (в смысле скуки, волынки, температуры и того, что нужно дозваниваться до лечившего меня доктора и, если нельзя прививаться, добывать справку об этом), но мне - наплевать. Все как-нибудь да и устроится. В Дом отдыха приехал некий Пяст - странный субъект болезненно-эпилептического вида с собачьими глазами и страдающий определенной одышкой и грузно-неповоротливым телом, равно как и узкой головой с высоко-желтовато-морщинистым лбом. Видно, что этот Пяст чем-то опасно болен, но жалость, которую к нему по этому поводу испытываешь, оттеняется некоторым омерзением. Сегодня, говорят критики, приедет их собрат Корнелий Зелинский. Посмотрим, что это за индивидуум. В Доме - те же разговоры о людях литературного мира, те же бурно выраженные возмущения и радости Мариэтты Шагинян и те же сухари к вечернему чаю. Вполне возможно, что потом, plus tard1, когда я отсюда уеду, мне будет скучно без писательского щебета и без той все-таки интересной и любопытной атмосферы, которая царит в Доме отдыха. С возобновлением моих школьных занятий я меньше думаю о моем будущем, и это, безусловно, хорошо, так как прикрывает мозг от бурь и надежд (в сущности, одинаково… глупых вещей). Тем не менее есть вещь, в которой я определенно уверен: это что настанут для меня когда-нибудь хорошие денечки и что у меня будут женщины… больше, чем у других. Это - здорово, и я в этом абсолютно убежден.
      Дневник N 2 21 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня вылечил один зуб - как говорится, "et d'un"2. Хорошо. Получил отлично по географии - тоже хорошо. Вообще пока все идет сравнительно превосходно.
      Сегодня опять видел эту болгарку, и опять каким-то образом, когда я встретил ее жаркие черные глаза и замечательные губы, я накачался оптимизмом и абсолютной уверенностью в моей силе и в том, что я достигну всего того, чего захочу.
      Замечательное явление: коньяк или вино имеют аналогическое действие. Странно все-таки, что так на меня действует вид красивой женщины. Нет, действительно эта болгарка чудодейственна. Конечно, с такой приятно было бы поспать, но у меня в будущем будут такие же, по крайней мере, женщины. Приехал Зелинский - симпатичный и осторожный. Между прочим, я заметил, что мне вообще нравятся болгары. В Париже я был очень дружен с одной болгаркой, студенткой юридического факультета, и вообще мне болгары нравятся. В болгарских женщинах есть, бесспорно, какая-то чувственность во всем их образе, меня очень привлекающая. 24го я опять пойду лечиться, в час дня. Здорово. Когда я вылечу зубы, я буду себя чувствовать абсолютно всесильным. У меня еще в Париже было абсолютное сознание огромной моральной силы. Это очень хорошо - обладать таким ощущением: оно помогает в трудностях жизни. С каждым днем я все больше убеждаюсь в том, что для меня настанут хорошие дни, дни веселья и чувства силы, дни любви и обладания женщинами, дни радости удавшемуся. Да! Будут эти дни, я в этом уверен. А если не будут, то что ж? - наплевать, значит, не суждено. Но эти дни, конечно, будут.
      Здорово все-таки действует на меня эта болгарка; чорт возьми - красивая!
      Действительно - что-то вроде безвредного опиума…
      Дневник N 2 23 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера Муля получил от Али письмо, проливающее совершенно новый свет на все дело.
      Она пишет, что "все дело рук Павлика и что ей много досталось из-за него: - Так вот где таилась погибель моя, мне смертию кость угрожала". И там что-то еще пишет, как они встретились в кафэ с Павликом и т.д. Павлик - это Павел Толстой, арестованный за два месяца до ареста Али, человек аморальный, блестящий, беспринципный, служил в ВОКСе (как и Николай Андреевич). Теперь объясняется арест Мили - она также служила в ВОКСе и имела отношение к Толстому. Толстой также приехал из Франции. Из письма Али явствует, что причиной всего явился Толстой. Муля думает, что Павел Толстой служил во французской разведке и сказал, что собирался завербовать Алю и Милю. А тут подоспел Васька из Испании, склоки на даче, советско-германский пакт - и всех арестовали. Толстой усиленно тянул Алю работать в ВОКСе и не знал, что папа приехал в СССР, так как отец сам говорил, что нужно непременно скрывать это от Павла. Муля думает, что Павла сейчас расстреляли. Я помню, как в детстве я катался на лодке с отцом и Толстым, в Версале. "Мне много напортил Павел". И "смертию кость угрожала" - это ясно говорит о решающей роли Павла в этом деле. И "кость" - потому что Павел худой и такой же длинный, как Митька. Аля работает с 6 утра до 6 вечера, и письма ее интересны и бодры. Она пишет, что все было бы хорошо, если бы не две вещи - сознание невинности (т.е. невиновности) и неважного здоровья. Пишет она забавно, порой даже весело. Как будто она сидит (т.е. живет) вместе с любовницей Павла Толстого, которая тоже из-за него сослана. Интересная штука! Все это крайне интересно. Но как кончится окончательно это дело? Ведь пока все на месте. Аля пишет, что очень завидует "здоровым девкам", которые могут работать а fond1.
      Бесспорно, физическое развитие здесь имеет большое значение. Сегодня король Греции объявил, что столица Греции переводится из Афин на о. Крит, и говорит, что "греческий народ будет продолжать войну до победного конца". Немцы заняли Енину. Греческая армия в Эпире капитулировала. Английские войска продолжают отступать (в Греции). Да, положение греко-английских войск - паршиво. Бои идут упорно. По немецким сведениям, новозеландские войска оборонялись у Лариссы с ожесточенным упорством. Вчера слушал передачу "France Libre" - там говорил англичанин - о замечательном поведении лондонцев в течение и после "самых ожесточенных бомбардировок, какие знала история". Поговаривают о том, что немцы хотят захватить Гибралтар и пробраться через Египет к Суэцкому каналу. В школе - хорошие результаты: по литературе получил отлично, и, о чудо! - по химии не плохо, как ожидал, а пос. с минусом, а по геометрии пос. Еще не спрашивали по анатомии, физике, геометрии. По алгебре получил пос. Сегодня непременно буду слушать передачу "France Libre" - 10 h. 15. Был недавно у Тагеров и у Вильмонтов - и там, и там скука. Читаю Чехова и восторгаюсь.
      Дневник N 2 25 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера, 24го пролечил и вылечил еще два зуба - здорово, я рад. Завтра - последний зуб пойду лечить. Сегодня был у учителя, я с ним занимаюсь алгеброй и геометрией три раза в шестидневку. Соседи ссорятся за перегородкой - вот дураки!
      Ничего нового нет. Я у всех выклянчиваю привезти мне из Москвы какие-нибудь номера "Интернациональной литературы". Чтение этого замечательного журнала доставляет мне истинное наслаждение. В Доме отдыха ничего не меняется да и не может измениться. Иногда споры; критики Ермилов, Зелинский, Перцов и Серебрянский - все веселые, культурные и симпатичные люди. Скоро - 28го, писатели нашего Дома отдыха проведут вечер с ребятами 8х, 9х, 10х классов нашей (Голицынской) школы. Сегодня весь Дом отдыха, включая и директоршу, говорил о "больном месте" - т.е. о школе. В сущности - все это пустые разговоры. Не между собой надо говорить, а с преподавателями и учениками. По-моему, истинно талантливый преподаватель отлично совладает с любым классом - в этом и все дело, чтобы были хорошие преподаватели. По-моему, нужно было бы устроить в нашей школе курсы "истории ВКП(б)" для всех желающих - это была бы замечательная штука. Болгарки я с последнего раза не видел и больше не гулял, так как простудился. Сейчас читаю книгу Мариэтты Шагинян "Мэсс-Мэнд"; эти два тома любезно подарила мне сама Мариэтта. От Мирэль, ее дочери, я получил желанную бумагу - теперь снова смогу малевать маслом свои безобразия. Муля сегодня не приехал - весьма очевидно, что был занят. Может быть, приедет завтра, а может, не приедет совсем - он страшно занят. Осталось пять дней до начала четвертой четверти и конца каникул. Я бы страстно хотел изучать английский язык, я его очень люблю, хотя Британию с Чемберленами, Хорами и Черчиллями не переношу. Хотелось бы изучать марксизм, ходить в Новозападный музей, учить английский язык, но все это теперь невозможно.
      Ничего. Когда-нибудь все это и осуществится.
      Дневник N 2 27 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Я простудился - кашляю, чихаю, насморк и лежу (слег сегодня) с повышенной температурой - 37,5. Кажется, прививку делать можно. До начала школы осталось четыре дня - авось вылечусь за этот срок. А потом сделают прививку от тифа - дня три, может быть, пролежу, самое большое. Мать уехала в Москву - авось Муля догадается захватить с собой книжки, бумагу и перья и передать все это маме. Я думаю, что у меня грипп. Несолидный же я человек, что-то слишком много болею.
      Мать поехала на передачу. Сколько длится вся эта катавасия? Аля была арестована 27го августа и сидит в НКВД семь месяцев. Отец был взят 10го октября и сидит (после короткого пребывания в НКВД) в Бутырках 5 месяцев (и три шестидневки). Львовы были арестованы 7го ноября и сидят 4 месяца (и 20 дней), причем за эти четыре месяца и двадцать дней Алеша Львов "выбыл из строя арестованных", т.е. приговорен к 8 годам ссылки в Архангельскую область; Алеша сказал на свидании своей жене, что "я видел Алю, и это мне доставило большие неприятности". Вот и все. Муля смотрит на всю эту историю очень оптимистично - он говорит, что наши, конечно, будут освобождены, и говорит и думает это вполне искренно. Что ж, поживем - увидим.
      Дневник N 2 28 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром температура снизилась - 36,9. Вчера навестил меня критик Зелинский - он умный человек, с хитрецой. Он был когда-то во Франции - служил в посольстве - и знает Париж. Он меня ободрил своим оптимистическим взглядом на будущее - что ж, может, он и прав, что через 10-15 лет мы перегоним капиталистов. Конечно, не нужно унывать от трудных бытовых условий, не нужно смотреть обывательски - это он прав. Сегодня он едет в Москву и привезет мне книжек советских авторов и, главное, несколько номеров "Интернациональной литературы". И Серебрянский обещал принести номер с половиной романа Стейнбека "Гроздья гнева". Я, конечно, к школе буду готов, а прививка может и не привиться (доктор Успенский, из Литфонда, говорит, что прививаются 4 из 500). Теперь я каждое утро занимаюсь русским языком, чтобы нагнать отставание (небольшое). Вчера мать привезла от Мули три учебника по французскому языку (6, 7, 8 класс), бумагу (теперь я на некоторое время обеспечен бумагой) и перьев Рондо (тоже обеспечен). Приятно читать опять по-французски - это замечательно красивый и элегантный язык.
      Сейчас напишу Мариэтте Шагинян (по настоянию матери) благодарность за ее книги (и с надписью - это ничего) Дневник N 2 29 марта 1940 года Георгий Эфрон Сегодня, 29го марта 40го года, я и мать получили новый и громкий удар по кумполу.
      В чем этот удар заключается? Утром мать вышла на улицу и встретила Серафиму Ивановну (директоршу Дома отдыха), которая сообщила, что теперь мы должны платить в два раза больше, чем раньше. Конечно, мама этого платить никак не может. Тогда Серафима позвонила в Литфонд, и там сказали - пусть платит как раньше (т.е. - теперь за одного). Итак, теперь мы будем ходить в Дом отдыха и брать пищу на одного человека и делить между собою. Кончено теперь хождение в Дом отдыха! Будем, конечно, есть дома. Так, 29го, после 3х месяцев и 16ти дней общение с пребывающими в Доме отдыха прекратилось. Это - конечно, большой удар по кумполу, и мы опять внизу волны. Смешно! Брать пищу на одного человека и делить поровну! К тому же вчера мать, не зная нового решения, послала прошение о продлении пищевой путевки на старых условиях. Возможно, что продлят на новых условиях (плата за одного человека), а возможно, что не продлят совсем, а тогда школа полетит к чортовой матери. Вот скучища! Надоело. И все, мне смешно: пища на одного человека, брать, как воры, и не быть там за столом. Мне-то лично наплевать, но каково-то маме! И вдвое увеличили цену - это здорово! Во всяком случае, до 12го апреля есть еда (на одного, делимая на два), и мы остаемся пока здесь. Если продлят на тех же условиях, то мы останемся здесь до мая, а потом придется переезжать в другую комнату в Голицыне, чтобы я смог кончить здесь школу и выдержать испытания; потом переедем (после конца испытаний, в июне) в Москву, т.е. не в Москву, а в Сокольники, в крохотную комнатушку. Нда!
      Перспективы, нечего сказать! И так несладко жить, и вот новый удар, который не только лишает нас много пищи, лишает собеседников, но и удар, который некрасивый и несправедливый. В сущности, наплевать. Посмотрим, что будет дальше.
      Дневник N 2 30 марта 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня мать уехала в Москву. Теперь она каждый день ходит за едой в Дом отдыха.
      Унизительное положение! Что-то вроде нищенства, - нужно сказать спасибо Литфонду. Сейчас читаю - вернее, перечитываю замечательную книгу: Эрскин Колдуэлл, "Американские рассказы". Только что прочел книгу Паустовского "Колхида".
      Смех берет - если сравнить обе вещи. Сегодня утром написал картиночку маслом - ничего для начинающего. Послезавтра пойду в школу. Все.
      Дневник N 3 1 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера была жена Москвина - маме привезла папиросы, мне обещала привезти тетради (в которых я очень нуждаюсь, - в школе нет дневников). Вчера вечером был в Доме отдыха: сначала у Зелинского, потом у Гроссмана, куда пришли Зелинский и Любимова (она пишет детские пьесы). Потом я пил чай. Сегодня пошел в школу - там все то же самое. Зелинский привез "Интернациональную литературу", но этот номер я уже читал. Он поедет в столицу 4го и обещал еще кое-что привезти. Чему я научился во время моего пребывания в СССР? - Я научился жить каждым днем и не думать о будущем, раз это будущее все равно от меня абсолютно не зависит. Что хорошего в той комнате в Сокольниках? - То, что она близка (сравнительно) от центра, от Москвы и, следовательно, от развлечений. Единственное, что меня смущает, это - как будет мама с соседями, вернее, каковы будут взаимоотношения матери с соседями по кухне. Как бы не выходило скандалов, сплетен и т.п. Ну, ничего! Нужно жить каждым днем, я так и делаю и буду делать.
      Дневник N 3 2 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня произошла прививка - так. В общем - здорово и не было больно прививать.
      Во всяком случае, эта штука ликвидирована. Пока температура не подымается.
      Укололи в живот - и он болит, но не очень, невелика беда. Сейчас читаю "Первые люди на луне", которые мне одолжил хрюкающий завуч. У этого завуча, у которого я беру уроки алгебры и геометрии, изрядная библиотека. Все продолжается по-старому: я хожу в школу, мать ходит в Дом отдыха за пищей, происходит оттепель, немцы и англо-французы не двигаются, земля все кружится, как оголтелая. В общем, скучища - больше не получаю газет из Дома отдыха, ничего не знаю о происходящих событиях, но скучища спокойная - без перемен. Надеюсь, что узнаю до 12го, срок кончины нашей путевки, продлили ли эту путевку или нет. Я думаю, что продлят (подумаешь, одно питание на одного человека, и мы еще и платим). Мне вообще начхать, но пока живу и наслаждаюсь (конечно, относительно) жизнью.
      Дневник N 3 5 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня ночью тошнило, и было расстройство желудка, а также здорово болел живот.
      Сегодня в школу не пошел, а валяюсь в кровати. Нарисовал две хорошие штуки, сделал русский письменный, решил две задачи по алгебре и теперь лежу просто так.
      Теперь почти каждый вечер я и мать ходим в Дом отдыха пить чай. Литфонд предоставил нам даровую путевку на 2 с половиной месяца (путевка для меня, чтобы мог окончить здесь учиться). Но у мамы нет денег, и она взяла, по советам Серафимы Ивановны, директорши Дома отдыха, эту путевку для нас двоих, и, таким образом, мы все же не будем ходить в Дом отдыха, но платить не будем ничего, кроме платы за комнату. Сегодня почему-то думал о Майе Левидовой - как-то не верится, что я у них бывал, и с ней говорил, и даже ходил в музей. Пока я езжу в Москву, но потом, когда переедем, остается вопрос - возобновить мне с ними отношения или нет? Хотя я и умнее Майи, гораздо умнее, но все же она как-то выше стоит, чем я: учится в художественном техникуме, сдает нормы на ПВХО, имеет товарищей, перед ней путь ясен, абсолютно - кончит техникум, поступит в институт; она уже сейчас делает рисунки и картины маслом совсем "классически".
      Ее путь виден и ясен. Во всей совокупности этих фактов, в более широкой полноценности ее жизни, она, бесспорно, как-то выше меня, и это меня смущает. Я познакомился с семьей Левидовых посредством телефонного звонка Мули. Муля хотел меня познакомить с Майей для того, чтобы узнать кое-что о техникуме, где она учится, и куда я намеревался позже, в ту пору, поступить. После того как я узнал, что мне было нужно, я стал иногда к ним ходить. Они всегда были рады моим посещениям, но мне всегда чудится какая-то искусственность таких отношений. В сущности, я Майе ничего не приношу, и она мне ничего не приносит. Мы с ней ничем не связаны, кроме как абсолютно различными понятиями об искусстве и его целях. Я с ней был в Музее западных искусств, и мы неплохо провели время, но все-таки мы ничем не связаны. Последний раз я у них был 24го февраля: месяц и две шестидневки тому назад. Почему я к ним ходил? Потому что Левидовы люди культурные, особенно отец. Я всегда могу там поистине хорошо поесть. Майя, бесспорно, привлекательна, и, когда я от них ухожу, я как-то накачан оптимизмом и верой в хорошие для меня дни. А вместе с тем когда я смотрю на это со стороны, то мне кажется, что эти отношения ненормальные, не будучи, в сущности, ни на чем основаны, кроме того факта, что Левидов ценит и высоко ставит как поэта мою мать (хотя и не знает ее), и на телефонном звонке. Кроме того, тот интерес, неизбежный к человеку, недавно приехавшему из-за границы, постепенно и со временем утрачивается, что абсолютно понятно. Конечно, мне приятно глядеть на Майю и пить коньяк ее присутствия, но ей-то каково? Вот вопрос. Конечно, я всегда могу показать мои новые рисунки - это любит вся семья. Майя признает, что такого карикатуриста, как я, не найдется во всем их техникуме. Впрочем, я думаю, что этот вопрос об общении с Левидовыми (основанный, в сущности, на общении с Майей) как-нибудь разрешится, особенно когда я буду жить в Сокольниках, близко от Москвы. Интересно, как Майя выглядит в летнем платии? - Должно быть, здорово. Она и так хорошенькая в ее теперешней одежде, а в летней, наверное, совсем "зажигательна". Левидовы, конечно, куда-нибудь уедут на лето, но, тем не менее, я надеюсь увидеть Майю еще до их отъезда.
      Я стал гораздо меньше есть, и ничего, чуть ли не вегетарьянские образы мыслей.
      Еда как-то мне опротивела; даже когда дают один обед на двоих, выходит слишком много на одного. Муля послал нам телеграмму, в которой говорит, что приедет 8го, т.е. через два дня. В этой же телеграмме говорится о том, что 12го приедет Гольцев, человек, который до сих пор "ведал" предоставлением маме работы по переводам. Мама поедет 10го в Москву. Все-таки жизнь, в конце концов, довольно интересная (с объективной точки зрения). Поживем - увидим, опять "старая русская поговорка".
      Дневник N 3 9 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был Муля с Иришей - женой Алеши (сына Львовых). Ириша похудела, но все такая же веселая. Ссылка Алеши не очень ее угнетает; впрочем, она права. Я очень рад, потому что в Москве со вчерашнего дня идет новый американский фильм, который называется "Сто мужчин и одна женщина". В выходной день я на него пойду - Муля обещал достать билеты для меня, Ириши, мамы и себя самого. Ведь не шутка!
      Американский фильм в Москве! Я узнал от Мули, что Левидовы несколько раз спрашивали его, что со мной и почему я к ним не прихожу; неплохо. Написал записку Митьке (младшему сыну Львовых), с которым, несмотря на мое отрицательное отношение к остальным членам его семьи, я в хороших товарищеских отношениях.
      Попытаюсь ему позвонить, когда буду в Москве. Довольно скучно, что мама тоже хочет посмотреть этот фильм, иначе я бы мог или сговориться с Митькой, или пойти с Майей. Ну, ничего. Интересно, какой будет звук на этом фильме и как отнесутся к нему советские зрители. У нас в школе непрерывные скандалы, грязь, неорганизованность и полнейшая неразбериха. Хотя учусь я неплохо, даже хорошо, и относятся ко мне почти все замечательно, но школа мне порядком надоела. Хотели поехать в Москву к Лиле 11го, чтобы там переночевать, но оказалось, что у Лили (папиной сестры) свинка или ангина, так что придется поехать в выходной день и в выходной же вернуться. Думаю, что мне не удастся повидать Митьку. Митька болел туберкулезом, долго лежал в больнице и в санатории. Он исключительно культурен и остроумен и мне с ним всегда интересно. Мать его всем сердцем не любит, да и Муля его недолюбливает, и это составляет препятствие тому, чтобы я смог с ним повидаться, но, тем не менее, я сделаю все возможное, чтобы хоть раз с ним встретиться, тем более что, по словам Ириши, он скоро должен уехать в подмосковную дачу, чтобы продолжать лечение. Я ему непременно позвоню в Москве.
      Узнал от Мули, что болшевская дача, где мы раньше, с приезда по аресты, жили, занята новыми жильцами. Интересно: как нам, отдадут или не отдадут этих вещей?
      Муля поедет "в разведку" в Болшево, чтобы разузнать, как обстоит дело насчет этих вещей. Получил очень интересный номер "Интернациональной литературы" от Зелинского, который содержит часть романа Стейнбека "Гроздья гнева" и ряд других рассказов, стихов и разных разностей со всех концов света. Познакомился в школе с симпатичными молодыми людьми и вчера гулял с ними по улице, до станции, здорово веселясь. Сейчас пойду пить чай в Дом отдыха.
      Дневник N 3 10 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера вечером узнал от Зелинского, что Германия заняла Данию и Норвегию. Здорово.
      Всегда замечательно, когда развиваются события. Интересно, что будет дальше и как будет развиваться германо-англо-французская война. На классном собрании сегодня руководитель нашего класса поручил мне и одной девочке приготовить доклад о Маяковском. Я уже написал свой доклад - вышло как-будто ничего. Потом меня выбрали в комиссию, которая пойдет в седьмой класс 2й смены, чтобы там зачитать наше обязательство-соревнование с этим классом. Все это - скучища, но это хорошо, если повысит мой престиж. Самое противное, что опять куда-то придется переезжать, бросать школу (т.е. не вступать сюда же в 8й класс). С другой стороны - чем ближе к городу, тем лучше. Вообще я люблю город - Париж я обожаю, а в Москве мне как-то легко на душе. В городе я себя чувствую абсолютно как рыба в воде. Все-таки здорово интересно, как мы устроимся в Сокольниках, будут там у меня товарищи, и вообще, как пойдет это дело. Меня очень интересует, когда у меня будет первая лежанка с женщиной. В Доме отдыха все те же критики:
      Ермилов, Серебрянский, Зелинский, тот же тупоголовый Гроссман, плюс шекспиролог и довольно кислая личность Крыжановский, туркмен Султаниазов, молчаливый и улыбающийся, и грузинка-переводчица, фамилии которой не знаю, и тот же полусумасшедший, производящий тяжелое впечатление Пяст. Вот и все. Сейчас читаю "Гроздья гнева" Стейнбека - здоровая вещь. Уговорился с Зелинским, что когда я ему отдам "Интернациональную литературу", то он мне даст "Похищение луны" грузинского автора, фамилию которого я забыл. Мать сегодня уехала в Москву вносить деньги в НКВД Але; а я завтракал и обедал в Доме отдыха. Мама почему-то не приезжает. Чая пить не буду - буду ее ждать.
      Дневник N 3 11 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера узнал от матери, что отец переведен из Бутырской тюрьмы в Лефортовскую.
      Что это означает - не знаю. По-моему, просто места в той тюрьме больше, вот туда и перевели. С кино не вышло - завтра не поеду - Муля не достал билеты.
      Сегодня просидел в классе три урока - потом отпросился домой, потому что очень сильно болела голова и чувствовал себя отвратительно. Дома вытошнило - теперь чувствую себя почти хорошо. Непонятно - во Франции не болел никогда, а здесь совсем разваливаюсь.
      Дневник N 3 13 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера - 12го - все-таки настоял на своем - и поехал в Москву. Приехал - и сейчас же достал билет на американский фильм, несмотря на большую очередь и на "пророчества" мамы. Фильм неплохой, и Динна Дербин дивно поет (Травиата - это здорово). Из кино пошел к тетке и оттуда позвонил к Митьке, дозвонился и через полчаса шел уже с ним по улице Фрунзе. Митька очень вырос - он много выше меня (а меня считают гигантом). Как будто он смотрит на все семейные события иронически - во всяком случае, он иронизировал над тем, что его родители и мои отец и сестра сидят в тюрьме. Во всяком случае, в течение всей нашей встречи он был чрезвычайно весел и был очень рад, что со мной встретился, оттого что он сидел три месяца в санатории и там, конечно, здорово скучал. К высылке своего брата Алеши он относится безразлично - говорит, что Алеше "это не повредит", - находился я с ним три с половиной часа. Были в Музее нового западного искусства, ели мороженое в кафе на улице Горького, ехали на трамвае и бродили по весенней грязи Гоголевского бульвара. Митька был очень весел и, по обыкновению, остроумен и блестящ. Рассказывал о какой-то цирковой наезднице, якобы встреченной им в санатории (?), и как он за ней стал ухаживать, и как старший врач сказал ему, что не надо возбуждаться, и как он послал старшего врача ко всем чертям, мол, могу со всеми "baiser". - Конечно, врет, вообще, он нередко врет. Мы с ним глазели на московских женщин и оценивали их качества (чисто парижское занятие).
      Возможно, что он скоро поедет в Башкирию (там есть санатория для туберкулезных), а может быть - поедет в Ленинград, где как будто есть какой-то его дядюшка. В общем, мы с ним здорово провели день, вдоволь посмеялись над самими собой, и эта встреча нам обоим доставила много приятных минут. Условились, что, когда приеду опять в Москву, опять ему позвоню и мы увидимся. Узнал от него, что Николай Андреич и Нина Николаевна - в НКВД. Проболтался ему, что отец сидит в Лефортове - может, не стоило это ему говорить (хотя - почему?). Интересно, что скажет Муля, когда узнает об этой встрече с Митькой.
      Сегодня должен тащиться в? 7го в школу - я член комиссии, которая должна заключить соцсоревнование с другим, 7м Г, классом (2ая смена). Идти не хочется - скучища, но все-таки пойду. Может быть, завтра буду читать доклад о Маяковском, если будет классное собрание. Сегодня опять ругали наш класс за плохую дисциплину.
      Дневник N 3 16 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера, 15го, читал доклад о Маяковском - руководитель сказал, что в нем много ценного (sic). За эти два дня - ничего интересного не случилось. События в Норвегии почему-то меня чрезвычайно интересуют и волнуют. Вот там - дела!
      Повторяешь все то же самое - а как будет завтра, а как это все кончится? Самое замечательное - это что ничего нельзя предвидеть. Приехал участник финской войны (в Дом отдыха) и рассказывает интересные штуки. Да! Там тоже были дела, и великие дела. В 7й Г я не пошел 13го, потому что завуч сказал, что не стоит.
      Отметки пока стоят хорошие. Семнадцатого пойду на вечер в школу - теперь у меня целая компания девятиклассников, с которыми довольно весело. Мать купила вчера мне новый портфель - неплохой. Она передала передачу для папы в Лефортовскую тюрьму. Я написал Муле записочку, в которой спрашивал его мнение насчет того, что я встретился 12го с Митькой. Мать говорит, что насчет этого письма он пошутил - из этого я заключаю, что, очевидно, он ничего не имеет против этой встречи. 18го думаю поехать за керосинкой к Вере - моей тетке - и надеюсь, что удастся увидеть Митьку. Митька, по словам Мули, ему позвонил и, как будто одержал крупную победу, сообщил, что видел меня. Митька (вспомнил) сказал 12го замечательную, по-моему, вещь: Франция, в сущности, кончилась с нашим отъездом оттуда. Действительно, вскоре после моего отъезда началась война, и все остроумие, весь блеск, все, что я так любил во Франции, абсолютно сошло на нет.
      И книг там больше не выходит (кроме военных), и не до концертов им теперь, и кафэ опустели, и искусство пошло к чорту, и в сущности Париж потерял свой привлекательный облик всемирного культурного центра. Прибавим к этому мерзостные преследования коммунистов и торжество ненавистной реакции, и мы будем иметь о Париже отвратительнейшее представление. Да, тот Париж кончился с моим отъездом - Митька сказал верно. О Париже я не тоскую - раз тот Париж, который я знал, безвозвратно исчез - так оно и должно быть.
      Дневник N 3 20 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон 18го был с матерью в Москве. Был у тетки Лили и был у Вильмонтов (переводчики, мамины знакомые). Ходил, покуривая, по заполненному празднично одетыми людьми Тверскому бульвару. У Левидовых не был - не было времени. Я всегда люблю один ездить, так я все успеваю, а с мамой не выходит - она говорит: "Не нерви", - и все это тянется. Какой-то товарищ по школе сказал мне, что в Сокольниках много хулиганья. Это плохо. Ну, приедем туда, увидим, как там все. Я бы, конечно, хотел бы ходить в школу в Москву, надоело мне общаться с некультурными ребятами.
      Впрочем, опять-таки увидим дальше, когда туда приедем. Наступила настоящая весна - тепло, и я хожу в моей кожаной куртке. С весной стал больше думать о женщинах.
      Интересно, в каком все-таки возрасте у меня будет первая "liaison durable"1?
      Конечно - у меня нет среды (потому что школьная как-то в счет не идет), где я бы мог общаться с девушками, но мне просто психологически интересно, когда же у меня будет "liaison durable"?! С весной Москва похорошела. Женщины стали красивее, интереснее. С Митькой не повидался, потому что мать решительно против этого восстала, а Муля, с которым я говорил по телефону, тоже против моего общения с Митькой, ссылаясь на то, что он "гнилой" и похож на своих родителей. В сущности, чорт с ним - я и без него могу обойтись. Интересно все-таки, когда я пойду к Левидовым. В Москву на этот выходной день мать меня не пустит, потому что 27го, 28го и 29го мы будем "гостить" у Лили. 24го апреля будет ровно два месяца, как я не был у Майи. Вежливо будет ли тащиться туда после столь длительного отсутствия? Мне у Левидовых хорошо, но существует "но". Мне не нравится, что Муля, мама и сами Левидовы так одобрительно смотрят на то, что я к ним хожу. И Муля: "Пойдешь к Левидовым…" "Повидаешься с Майей". Это имеет неприятный привкус какого-то "авторизованного" знакомства, всеми одобренного.
      Как-то неинтересно ходить в гости к девушке, если все это одобряют (потому что хожу-то я, конечно, к Майе). Опять-таки мне неприятно "всеобщее" одобрение моего хождения к Левидовым. Это как-то неприятно. И потом - ну я хожу туда, а чего я там добьюсь? Мне не кажется, что я смог бы добиться хотя бы целовать Майю. А дружба? Дружба раз в шестидневку - это не годится. И потом, после столь длительного отсутствия показаться им на глаза опять - это скучновато. Я как-то не вижу цели моего общения с Майей. Мы учимся в разных учебных заведениях, вкусы по искусству у нас расходятся, видимся раз в шестидневку (правда, когда я перееду в Сокольники, видаться можно будет чаще). Я хотел бы познакомиться на нейтральной почве с какой-нибудь девушкой - это другое дело - это интереснее, чем таскаться в семью. Я бы дорого дал, чтобы узнать, что там про меня говорят и, в частности, что говорит обо мне Майя. Если я продолжаю отношения с Левидовыми, то это потому, что все-таки приятно поглядеть на хорошо сложенную, хорошенькую девушку и немножко с ней поболтать о том, о сем. Но тот факт, что я таскаюсь в их семью, мне определенно не нравится - почему-то мне кажется, что это какое-то ложное положение. Нужно сказать, что, когда мы переедем в Сокольники, я буду более во всеоружии и смогу видеться с Майей чаще и на нейтральной почве. Все-таки как-то нужно определить, представляю ли я какой-нибудь интерес для Майи? И стоит ли продолжать эту волынку хождения туда? Не знаю - возможно, что у меня с ней что-нибудь и выйдет. Чорт его знает, я сам не знаю - может вполне быть, что я скучный и неинтересный и никакого интереса для молодой девушки не могу представлять? Жалко все-таки, что у меня нету настоящего закадычного друга, с которым можно было бы поделиться всем этим ворохом противоречивых идей и мыслей.
      Интересно, почему Муля так поддерживает мое знакомство с Майей? Но это смешно - как может быть у молодого человека "дружба" с молодой девушкой? - ведь в конце концов он всегда захочет большего. А Муля говорит: "Вот, пойдешь с Майей в кино…" и т.п. Что он думает? С девушкой не может быть такого же нормального общения, как с мальчиком, - это абсолютно невозможно. Если Муля думает, что в данном случае можно, то он глуп (т.е. может быть, отношения и будут "нормальными"), но тогда он не предусмотрел моего "нормального" влечения. Если он считает, что невозможно, то тогда я ставлю вопросительный знак. Короче говоря: если это знакомство с Майей мне ничего не сулит, то зачем его продолжать? Вот это-то самое противное, что нельзя узнать, сулит ли оно мне что-нибудь или нет. Вот это-то самое противное, что приходится играть впотьмах, не зная оценки тебя людьми. Все это очень сложно. Все же я твердо надеюсь, что в скором времени я буду гулять с какой-нибудь хорошенькой девушкой. Приходится возвратиться к "старой поговорке": поживем - увидим. Иду к завучу заниматься.
      Дневник N 3 21 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вечер - 1/2 девятого. В школе - ничего нового. Все думаю, как будет летом.
      Здесь скучно - нет настоящих товарищей, и свободное время нечем заполнить. В Париже у меня вопрос о заполнении свободного времени не ставился: выйдешь на улицу, смотришь прохожих, витрины, кино и купаешься в городской атмосфере. А здесь уже приходится ставить вопрос об общении с людьми (раз нет спасительных улиц). У меня нет среды. Все думаю о Сокольниках, как там все будет. Вот это - дурацкая, идиотская слабость. Слаб! Действительно. Но мое настоящее слишком пустое, чтобы перекрыть все будущее. Ну с кем мне общаться? Мои классные товарищи малы, да и не умны, даже те, кто больше. Видался иногда с какими-то девятиклассниками; подозвал завуч и посоветовал с ними не общаться, потому что, мол, хулиганы, некультурны и "не соответствуют вам ни в какой мере" (дескать, не развратили бы (sic)). Ну вот, и эта группа фактически отпала (с ними, действительно, можно еще в историю или в драку влипнуть, но они веселые, оттого я с ними и водился). Уроков я не делаю - все слишком легки, я и так получаю хорошие отметки. Вот моя соседка, дочь хозяйки, все время ходит к знакомым, на свидания, чорт ее знает куда, а я никуда не хожу. Оттого-то я и думаю о будущем, сопоставляя мое теперешнее положение с воображаемым будущим. Там, в будущем, есть один крупный авантаж1: совсем близко от Москвы, в два счета можно доехать по метро, а Москва - это желанные улицы и разглядывание прохожих, это кино и театры, это парки и атмосфера большого города, которую я так люблю и в которой я поистине чувствую себя как рыба в воде. События в Скандинавии здорово всех встрясли и, по-видимому, втягивают в войну и Голландию. Да, сейчас идут великие дела и великие бои - будущее (опять оно!) покажет завершение всей этой каши.
      Дневник N 3 23 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Возможно, что завтра поеду в Москву. В Голицыне одолела скука. Мама скулит о глупом переводе, который ей дали, я скулю о том, что у меня нет товарищей и что скушно, в школе - скука мертвяцкая. С мамой у меня сцены - она говорит, что теперь не до веселья (когда я заикнулся о том, что в Москву я езжу для развлечения), что у нас мало денег (почти совсем нет), и что завтра мы рано вернемся, и что больше она меня одного не пустит в Москву (раз не до веселья).
      Мне все ужасно надоело. И главное, нечего делать. Сегодня пойти одному на станцию не удалось - матери нужно было купить соли, вот и пошли вместе. К тому же, наверное, придется убивать нерв в одном зубе - он нежданно-негаданно заболел, сейчас. Тоже - перспективка! Мечты о красивой девушке, с которой я ходил бы гулять, - настоящей, хорошенькой девушке - вот этого, чорт возьми, мне страшно недостает. Самое неприятное - то, что я совсем не знаю - может быть (вполне возможно), что я ничего интересного (для девушек) не представляю, может быть, объективно говоря, я просто противен? Но этого мне никто не может, конечно, сказать. Ну, хоть девушку не иметь, а товарища, настоящего, "коренного" - закадычного… Куда там! - Я один. Хочу, страстно хочу я знать: будет ли 15 лет "холостым" возрастом? - А все-таки достать себе девушку необходимо. Как я буду горд, когда я с ней буду ходить! И, укрывшись от чужих взоров, мы будем целоваться! Эх! Конечно, вполне возможно, что все это придет позже, так лет этак в двадцать. А возможно, что это придет раньше, чем я думаю. У меня иллюзий нет - "чистого" продолжительного наслаждения не существует ни в какой земной области, но, бесспорно, существуют незабвенные и замечательные моменты, которых нужно ухватить гораздо больше и лучше. Интересно все-таки, в каком возрасте я себе достану девушку (хоть гулять с ней и общаться, и то хлеб, а дальше увидим), в 15, 16, 17 лет? Завтра поеду в Москву, потому что мне кажется, что нужно встретиться с Майей Левидовой - она хорошенькая и, даже если мне не суждено быть с ней в интимных отношениях, все же нужно ее повидать, она как-то меня наполняет свежим воздухом, чорт возьми. Не знаю почему, но чтобы позвонить Левидовым, мне приходится преодолеть большие преграды. Что-то во мне (косность, лень, страх, что примут холодно, скука?) противится возобновлению с ними отношений; а ведь прошло с моей последней с ними встречи 2 месяца. Чтобы им позвонить (конечно, не им, а Майечке), мне придется побороть сильное внутреннее сопротивление, говорящее: "Брось! к чорту! все равно ты с ней не сойдешься, к чему тратить время!" Кто был прав из этих двух начал, будущее покажет. Все-таки я думаю, что завтра к ним зайду. 2 месяца! Все-таки - это много. Может, они обиделись, что я так долго не прихожу? Они знают, что я болел (через Мулю), но знают ли они, что я месяц и одна шестидневка как выздоровел и к ним все же не хожу? Вернее всего, что они вообще обо мне забыли, и оттого мне неловко будет к ним явиться, потому что я у них долго не был и они как-то отвыкли (мол, кто это?!) Вот это мне и неприятно. Но чорт с ними - пойду на возобновление отношений. Если не удастся - тем хуже, наплевать (я такой), а если мне с Майей будет приятно - тем лучше.
      Противно то, что нужно будет рано возвращаться из Москвы (так хочет мама), но ничего. Предложил маме поехать вечером сегодня и переночевать у Лили - не хочет.
      Вот противная. Приехали бы вечером, там бы переночевали, а 24го было бы на все гораздо больше времени, - но нет, не хочет. Ну и чорт с ней. - Я никогда не настаиваю. Все-таки ужасно, что нельзя встречаться с Митькой по воле Мули и мамы - он так был рад нашей встрече и так просил ему звонить! Это все-таки ужасно.
      Но ничего. Жизнь, ударами по кумполу, бьет по чувствам и притупляет их, вернее, заставляет проходить мимо этих чувств. Самое неприятное это что все так зыбко: судьба отца и сестры (главное), моя судьба, как я буду дальше жить в Сокольниках, новая школа, новые друзья, все это страшно зыбко и проблематично. В сущности, ни о чем из моей жизни я не могу уверенно сказать. Ну, довольно жаловаться.
      Пожаловался, и будет. Нужно жить каждым днем. А завтра к Майечке заглянем. У нее высокая грудь и тело совершенное - меня оно здорово зажигает.
      Дневник N 3 25 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон В Москве вчера видел Мулю и Кота. Майю не видел - ее не было дома. Муля был в Болшеве - там, сорвавши печати НКВД, поселились председатель поссовета, судья и начальник милиции. Сегодня мать поедет в Болшево, в сопровождении Ириши (жены Алеши) и Митьки. До этого они зайдут в НКВД поговорить насчет этого дела. Наши вещи Муля предлагает положить в кладовку (до того, как мы сможем их забрать).
      Интересно будет узнать подробности этого "похода" в Болшево. Муля вчера говорил о какой-то комнате на Никитском бульваре, но я не верю, что мы сможем ее достать - слишком было бы хорошо: центр, 20 м комната и т.п. Но возможно, что он (Муля) сможет ее выторговать, хотя я все-таки не верю в это счастие. В школе - ничего нового (немножко протаскали меня за чертыхание). Сегодня завтракаю и обедаю в Доме отдыха.
      Дневник N 3 26 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Мать была в НКВД, где видала Иришу и Митьку. Завтра мать едет в Москву вносить передачу Але и папе, а 28го, вместе с представителями НКВД, Иришей и Митькой поедет в Болшево, чтобы отделить наши вещи от вещей незаконно вселившихся (так же сделает и Ириша) и сложить их в кладовку. Очевидно, мать заберет часть книг и посуду. Говорят, в Болшеве был здоровый скандал между вселившимися, которые сорвали печати НКВД, и представителями этого учреждения. Так что неудивительно, что мать, Ириша и Митька поедут с НКВД, который их поддержит. Вчера гулял с Зелинским, Ермиловым и Наталией Чхеидзе. Все удивлялись и восторгались успехами в любви туркмена Султаниазова, который живет в Доме отдыха. Вчера я завтракал и обедал в Доме, а так же буду делать завтра и послезавтра (28го мать увидится с Пастернаком. 30го, 1го и 2го - выходные дни). Еще не знаю, что буду делать. Все-таки думаю поехать в Москву. Вполне согласен с Наталией Чхеидзе, что гулять в Москве в сто раз лучше, чем в Голицыне. Встретил "ту" болгарку - она как-то постарела.
      Дневник N 3 29 апреля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера, 28го, мать была в Болшеве, с Митькой и двумя представителями НКВД.
      Очередная - очень приятная - новость (sic): повесился поселившийся на "нашу" дачу начальник милиции. И не повесился, а удавился. Привязал ремень к кровати, в петлю просунул голову и шею, уперся ногами в кровать - и удавился. Хорошенькая дача, нечего сказать! И до нас там был арестован какой-то вредитель, потом вселились семьи Эфрон и Львовы, и всех, кроме двух лиц, арестовали, потом поселились судья и начальник милиции, который скоро удавился. Мать привезла французские книги, сваленные судьей на террасе. Я рад, что она хоть это спасла. 3го мая мать опять поедет в Болшево, вместе с НКВД и Митькой. Завтра я поеду в Москву, где повидаюсь с Митькой, так как мать после того, как его видела, не очень этому противится. В Москве думаю пойти в парикмахерскую - я в этом нуждаюсь. Я не знаю, проведу ли я все дни (30 - 1 - 2) в Москве - это зависит от матери, как она со мной по этому поводу условится. Я думаю сходить в кино (в театре места на праздники найти трудно, а других развлечений, в сущности, нет).
      Я рад, что у меня три свободных дня: постараюсь их провести как можно лучше. Я думаю не звонить к Левидовым - чорт с ними. И я так долго не виделся с Майей, что вряд ли это мне что-либо принесет. И вообще, при таком редком общении вряд ли сможет выйти что-нибудь толковое (на мой взгляд). Я рад, что повидаю Митьку, - как бы он ни был "опасен" (в смысле общения с последним звеном семьи, которая, может быть, оклеветала отца и сестру) - мне с ним весело и интересно. Жалко только, что денег мало: у мамы сейчас туго в этом смысле - потому что с деньгами как-то приятнее ехать в Москву. Я хочу возможно лучше провести праздники и, хотя имею об этом "проведении" весьма туманное представление, надеюсь тем не менее, что мое желание осуществится. Я здорово рад, что мама спасла лучшие наши французские книжки - это значительная часть моего духовного богатства. Как буду проводить Первое мая, еще не знаю - буду ли в Москве на параде, и с кем и как, тоже не знаю. В общем, пока все в порядке. Мать уехала опять в Москву по делам; сегодня вечером или завтра утром я с ней сговорюсь насчет моего проведения праздников.
      Дневник N 4 2 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера и 30го был в Москве. Виделся с Митькой; мать и Муля об этом ничего не знают. Я долго с ним гулял (30го), и вместе мы зашли в Библиотеку иностранных языков - читали там американские кинематографические журналы. Я туда непременно запишусь, когда переведут в 8й класс. Митька 17го уезжает в Башкирию - в санаторию. Он тот же самый - такой же попрошайка, как и раньше. Но в общем он симпатичный. Вечером был у Левидовых - было хорошо, но мне там нечего делать и, главное, не о чем говорить с Майей. Почитал у них книжки, посидел, выпил чаю и ушел от них довольно поздно. Тетка хотела меня устроить на концерт, но не было билета, кому-то нужно было передать записку, и я не пошел. Стоял на Никитской площади и слушал музыку из громкоговорителей, потом прошелся по Тверскому бульвару до Пушкинской площади. Было очень много веселого народа, было такое впечатление, что все радовались. Потом пошел ночевать к Лиле. 1го Мая был на демонстрации с Мулей, видел танки и самолеты, слышал речь Ворошилова. Масса народу. Действительно, 1го Мая - это народный праздник. Дома были пусты, и все вывалили на улицы. Это был настоящий праздник. Меня поразило количество хорошо одетых людей. Видел много красивых женщин. Познакомился с братом Мули - Сашкой.
      Он симпатичный малый и очень похож на Мулю. Ездили на такси, шлялись по городу, потом пошли в Восточный ресторанчик на Тверском бульваре и здорово хорошо там поели. Потом пошли есть мороженое (на Тверском же бульваре), пошлялись немного, и я пошел к Лиле, забрал свой портфель с рисунками и бумагой, которую мне дал Муля, и пошел к Ирине за керосинкой (Муля дал керосинку одному другу Ириши, чтобы тот починил эту керосинку). Ириша поступает в Коктейль-холл (на улице Горького) официанткой, а потом поступит официанткой на Сельскохозяйственную выставку. Керосинку я заберу 6го, через три дня, когда поеду в Москву. Майя Левидова говорит, что я сделал большие технические успехи с того раза, когда я ей показывал свои рисунки. Что ж - тем лучше. Интересно - переедем ли мы в Голицыно в другую комнату. Пока это неизвестно - может, хозяйка наша не сдаст детскому саду, чорт ее знает. Мне наплевать, я здесь ничего не решаю. Теперь сажусь учить стихи Сулейм«ана» Стальского (урок), потому что еще не спрашивали по литературе.
      Дневник N 4 6 мая 1940 года
      Георгий Эфрон За эти четыре дня произошло много важного. Мать с Митькой и представителем НКВД 3го была в Болшеве, забрала оттуда много книг. В общем, нас ограбили. Ничего, кроме книг, нет: ни кастрюль, ни посуды, ничего. Есть только лампа и электрическая печь. Муля думает, что много забрала из нашего имущества Валя, бывшая домработница Львовых; он поедет в Болшево, чтобы ее повидать по этому поводу. У Митьки сожгли много ценных французских книг: том Шекспира, том Расина, так что теперь у него библиотека разрознена. Идиоты какие! Говорят, что топили этими книгами. Возможно, что удастся перехватить кое-что из нашего имущества у Вали, но мне почему-то кажется, что она ничего не взяла. Люди, которые поселились на даче, говорят, что до них (после нас) кто-то жил и уносил наше добро прямо пригоршнями. Муля думает, что они врут, мама же верит. Мы, конечно, обворованы и ничего не можем сделать. Во всяком случае, есть факт: с этой гнилой дачей мы покончили навсегда. И это хорошо. Я бы, на месте матери, сумел бы как следует использовать тот факт, что мы обворованы и (так как дача теперь принадлежит не НКВД, а Экспортлесу, который выиграл суд насчет нее) что у нас фактически нет жилища. Но мать - ужасно непрактичный человек и говорит, что у нее нет времени ни на какие хлопоты в Союзе писателей (в котором, кстати, она не состоит), так как спешный перевод совершенно не оставляет ей времени. Конечно, практичный человек, мне кажется, смог бы на всем этом брик-а-браке1 фактов достать себе приличную жилплощадь, но в том-то и дело, что мать исключительно непрактична. Вчера я узнал, что мы переедем из нашей комнаты (которую мы занимаем сейчас) в другую комнату (здесь же, в Голицыне) 10го мая. Там нам дан срок до 10го июня - ровно месяц. 10го я не пойду в школу, а буду переезжать с матерью и переносить вещи. Комната (или, вернее, дача) близко расположена, так что переправление не будет представлять особых трудностей. 5го июня я кончу испытания и узнаю, переведен ли я в 8й класс, или же буду переэкзаменовываться осенью (уже в той школе, где мы тогда будем жить). Я думаю, что меня переведут без особых трудностей, потому что я пользуюсь авторитетом среди учеников и уважением среди учителей. После окончания испытаний (не знаю точно, какого числа) я и мать переедем или в крохотную комнату в Сокольниках, или же в Москву (о чем я мечтаю, но что, увы, менее правдоподобно). Конечно, лучше жить в центре, чем на окраине, это ясно, но, к сожалению, еще ничего нельзя сказать. Мне теперь придется массу наверстать по литературе (к испытаниям) и, в частности, по зубрежке стихов Пушкина, Лермонтова, Толстого, и Некрасова, и Тютчева. Но я предполагаю, что с этим справлюсь. Я стал почему-то гораздо меньше учиться, но надеюсь, что это не очень повлияет на успешный исход весенних испытаний. Если меня переведут в 8й класс, это будет означать, что я уже окончил неполную среднюю школу: как-никак, это уже какой-то багаж за спиной. Положение арестованных не изменилось: отец сидит в Лефортовской тюрьме, сестра в НКВД, Нина Николаевна и Николай Андреевич (Львовы) тоже в НКВД, а Алеша сослан в Коми АССР. Жена Алеши поступила официанткой в Коктейль-холл (на улице Горького).
      Наверное, мать еще раз поедет в Болшево, чтобы забрать лампу, радиатор и остаток книг. 11го я буду в Москве (после учения), а 12го повидаюсь с Митькой (17го он уезжает в Башкирию). События в Норвегии здорово развиваются - англичан бьют, и они эвакуируют свои войска. Так им и надо - затеяли войну и не способны ее вести, все из-за Чемберлена - этого старого дурака. Вот уже 8 месяцев со дня ареста Али и свыше полгода со дня ареста отца. Все же я твердо убежден в том, что против них прекратят дело.
      Дневник N 4 10 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Мать решила переезжать в другую комнату 14го, так как у нашей теперешней хозяйки умер муж и так как она и дочка поедут в Москву хоронить его, то дома некого оставить - вот мы и остались. Через 10 дней начнутся испытания - усиленно к ним подготовляюсь. Завтра, после школы, еду в Москву, где 12го увижу Митьку.
      Читаю "Цветы Зла" Шарля Бодлера - замечательные стихи. Хожу в красных заграничных башмаках. Мало рисую. Только что узнал, что Германия перешла границу в Голландии и Бельгии и что началось занятие этих стран. Англия и Франция выступили на защиту Бельгии и Голландии. Они, как всегда, опоздали. Интересно, подаст ли в отставку Чемберлен или будет продолжать нагромождение ошибок?
      Произошла первая бомбежка французских городов немецкими самолетами: бомбили Кольмар, Лилль, Лион, Нанси и Понтуаз. Немцы замечательно воюют - разбили англо-французов в Южной Норвегии, нежданно-негаданно заняли Данию и Норвегию, теперь неожиданно начали оккупацию Голландии и Бельгии. Теперь война разгорелась по-настоящему - на 4 фронтах: Норвежском, Западном, Голландском и Бельгийском. Конечно, немцам придется преодолеть большие трудности - против них голландская, бельгийская и англо-французская армии, и с ними справиться будет нелегко. Но Германия победит - в этом я уверен. Возможно, что в какое-то время Америка войдет в войну на стороне Англии и Франции, и тогда положение немцев будет серьезным. Но пока что у Германии в военных операциях существенный перевес, который, мне кажется, все будет развиваться. Во всяком случае, новые операции в Бельгии и Голландии будут служить предметом жесточайших и интереснейших боев.
      Дневник N 4 13 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Последние новости: вновь позволяю себе болеть, на этот раз свинкой. Испытаний я не буду проходить - карантин после свинки три шестидневки, а они кончаются 5го июня. Мне все говорят, что раз у меня за учебный год нет ни одной плохой четвертной отметки, то меня, бесспорно, переведут в 8й класс, тем более, что у меня справка от врача, что я действительно заболел свинкой и не могу ходить в школу. Я тоже думаю, что меня переведут. Мать сегодня или завтра пойдет к зав. учебной части и спросит его насчет моего перевода в 8й класс без испытаний. Если меня не переведут в 8й класс, то осенью придется держать переиспытания. Но я не беспокоюсь - дочка хозяйки, которая здесь долго живет, говорит, что нет сомнений, что меня переведут без испытаний. Теперь все расскажу по порядку: 11го, после уроков, я уехал в Москву. Приехавши, сговорился с Митькой по телефону о встрече с ним на следующий день. Вечером пошел с матерью (которая приехала в Москву раньше меня) на чтенье Пастернаком своего перевода "Гамлета" в Московском Госинституте. Там была вся интеллигенция Москвы, те, кто не могли прийти на первое чтенье Пастернака. Перевод замечателен - и Пастернак читает его с большим жаром и, конечно, по-пастернаковски. Публика его, как видно, очень любит.
      Он, конечно, оригинальнейший человек (в плане оценки его публикой). После чтенья перевода (каковое чтенье прошло с огромным успехом) мы (Пастернак, мама, я и его первая жена) «пошли» к этой первой жене, там поужинали, поболтали, потом Борис (Леонидович Пастернак) нас проводил до дома тетки (где мы ночуем). Мать говорит, что Пастернак - лучший наш поэт, а Пастернак говорит, что лучший наш поэт - это мать (Цветаева). На следующее утро я пошел в амбулаторию (так как опухоль - свинка - уже побаливала), и мне там назначили прийти к врачу в 7 час. 45 минут вечера. Потом я пошел на свиданье с Митькой и долго с ним гулял по городу. Были мы с ним в Библиотеке ин«остранных» языков - там смотрели последние кинематографические американские журналы и старый юмористический французский журнал. Потом он зашел со мной к тетке; потом я его проводил до остановки троллейбуса, и он уехал. Из Башкирии он обещал мне написать, сообщая свой адрес.
      Если мать не слишком этому воспротивится, то я думаю, что мы с ним будем переписываться. После Башкирии (санатории для туберкулезных) он предполагает поехать на дачу, снятую его семьей (не то бабушкой, не то его дядей), в ст«анцию»
      Отдых (по Казанке). В общем, он говорит, что мне напишет письмо, где сообщит свой точный адрес (аппроксимативный 1 я знаю).
      Потом я пошел в амбулаторию, где мне и сказали, что у меня свинка. В течение всего времени моего вчерашнего и позавчерашнего пребывания в Москве я (да и мать) так и не смог повидать Мулю (хотя он и сказал, что зайдет). Возможно, что он на нас дуется (из-за чего?). В общем, чорт его знает, но факт, что он обещал прийти, не пришел, а на все мои звонки на его квартиру говорили, что он ушел. Или он был очень занят, или его арестовали, или он из-за чего-то на нас дуется. Так мы и уехали, его не повидав. 15го мать поедет в Москву вносить передачу. Она тоже была у доктора - у нее грипп, а я и она боялись, что у нее туберкулез. Но оказалось, что у нее бронхит, грипп, все что хочешь, но туберкулеза нету. Она сейчас ушла в Дом отдыха принести еду; я надеюсь, что она достанет "Правду" - события за границей так интересны сейчас стали, что просто грех пропускать хоть один день в их просмотре. Все-таки интересно - продержатся немцы в Голландии и Бельгии или нет? Теперь у англичан новое, более решительное в военном отношении министерство (возглавленное Черчиллем). Это очень повлияет на ход военных действий в Голландии и Бельгии. Возможно, что в Норвегии англичане возьмут Нарвик, но остальная часть Норвегии крепко в руках немцев (так же, как и Дания).
      Война разгорелась, и идет очень решающий момент. Пока поражение за англичанами и инициатива операций у немцев. Посмотрим, что покажут военные действия в Голландии и Бельгии.
      Дневник N 4 15 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера мы переехали в новую комнату в Голицыне. Переезд - как все неумело организованные и с большим количеством вещей переезды - был кошмарен. За вчерашний день и натаскался же я вещей, и вспотел, и покряхтел! Подготовка к переезду - ужасающая штука: вечные сцены из-за того, что "сидишь руки сложа, а я всю работу делаю" и т.п. Теперь зато в нашем распоряжении (примерно на 4 шестидневки, а потом опять кошмарный переезд - очевидно, в Сокольники, в крохотную комнатушку) большая новая комната, одна маленькая (куда сложили мы наш багаж) и терраска - где готовим и едим. В общем - то, что нужно, а по сравнению с предыдущим - замечательно, потому что "много" места и "полнейшая" изоляция от соседей (никаких "тонких перегородок", а просто полдачи). Мне здорово смешно - мы уезжаем из Голицына меньше чем через месяц, как раз когда все говорят, что будет здесь очень хорошо (летом), а прожили 5 месяцев, когда все признавали, что здесь нестерпимо. И потом еще одно: другие летом едут из города на дачу, а мы из дачи в город. Все это довольно-таки парадоксально, но нужно мириться с условиями жизни. 13го мать была у завуча - тот сказал, что постарается перевести меня в 8й кл., ответ окончательный даст после собрания педсовета, 17го числа. Осенью буду сдавать французский язык (так как немецкого не делал в этом году) в одной из московских школ, где изучают этот язык. Странно все-таки: через месяц - вопросительный знак! 1 - не знаем, где будем жить, 2 - не знаем, где будут отец и сестра… Унывать, конечно, не стоит - тем более, что здесь в течение четырех шестидневок будет спокойно. Это даже хорошо, что свинка избавила меня от испытаний - раз возможно, что я и так пройду. Буду эти четыре шестидневки читать, рисовать и хорошенько отдохну - в этом я здорово нуждаюсь. Буду переписываться с Митькой. А потом - кто его знает? - ничего нет известного. Самое противное, что в Сокольниках крохотная комнатушка, но что об этом беспокоиться? Живем сегодняшним днем. Мать сегодня уехала вносить передачу отцу в Лефортово. Она (мать) все время боится, что он умрет или же что его вышлют, а я уверен, что его, так же как и сестру, освободят - слишком уж долго тянется следствие (для сестры - 8 месяцев с половиной), и Алешина высылка с его мотивировкой этой высылки Алиными высказываниями - факты благоприятные, и я продолжаю твердо надеяться на их освобождение.
      Дневник N 4 16 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера мать привезла из Москвы известие о том, что возможность снятия нами комнаты в Москве окончательно провалилась и что единственная возможность заключается в крохотной комнате в Сокольниках. Как я и знал, в конце концов осталась (по нашей исключительной везучести) наихудшайшая возможность (а именно Сокольничья комната). Действительно, перспектива замечательная: въезжать в жару в крохотную комнатушку на окраине города!.. Главное дело является тем, что мне лично абсолютно наплевать, где жить (раз это от меня и не зависит), а в том, что раз мать и в этой, сравнительно обширной квартире жалуется на то, что нужно устраиваться и прибивать полки и т.п., и что это у нее отнимает массу времени, то что она будет говорить в той, малюсенькой комнатушке? Самое отвратительное - это то, что опять нужно будет складывать, укладывать, упаковывать вещи через три с половиной шестидневки, опять пойдут пререкания и сцены, а когда окажемся там, в Сокольниках, охи да ахи на всякого рода трудности. Теперь здесь по-глупому мы (т.е., вернее, мать) разбирает все вещи, а через три шестидневки опять нужно будет, потея, их укладывать. Вообще, вся эта волынка с вещами надоела мне хуже горькой редьки, и, главное, ужасно то, что у матери хоть и есть масса доброй воли, а логики и простого "sens commun"1 - очень мало. Потом дело в том, что она приходит в отчаяние от абсолютных мелочей, как то: "отчего нет посудного полотенца, пропала кастрюля с длинной ручкой" и т.п. Так хотелось бы спокойно пожить!.. Куда уж там… У матери курьезная склонность воспринимать все трагически, каждую мелочь т.е., и это ужасно мне мешает и досаждает. Очень трудно сохранять терпенье при таких обстоятельствах. Почему я стараюсь вынести все эти исключительно надоедливые и чрезвычайно тяжкие испытания с наибольшей хладнокровностью? (В эти испытания я включаю все невзгоды, моральные и физические, матери, наши отвратительные переезды, ненадежность и нерадостность нашего ближайшего будущего, каждодневные сцены из-за ненахождения вещей и т.п. и т.п.) Почему же все эти испытания я стараюсь перенести хладнокровно и беззлобно?
      Конечно, вопрос еще в том, что, возможно, каждая человеческая жизнь переживает тяжкий период, но у нас какая-то вереница плохих периодов, которая другого, может быть, и обескуражила. Переношу я все эти испытания хладнокровно (или стараюсь переносить), потому что мне кажется, что и в этих тяжких для меня временах есть своя цель: если они меня не сломили морально (хотя и отчасти сломили физически, см. мои болезни), то они (тяжкие времена) непременно выковуют из меня человека, мало чего боящегося и морально стального. Лучше пройти такие испытания в ранней молодости, познать их и быть хорошо подготовленным ко всему дальнейшему. Потом у меня все-таки (несмотря на большую продолжительность моей "плохой эры") есть надежда на какие-то для меня хорошие времена (хоть минуты, и то уже эти минуты дают запас оптимизма на шестидневку). Когда, как и где эти времена настанут, и настанут ли они скоро, и настанут ли для меня вообще, это я не могу никак сказать. Пока все идет в моей жизни криво и неважно: нет у меня ни одного друга - это первое. Нельзя же считать другом настоящим приспособленческого Митьку, к тому же столь "упадочника" и, в сущности, порочного элемента, который ничем мне не может помочь, ничего разъяснить, в котором нет ни капли советского духа, с которым можно только вспоминать французские старые анекдоты, остроумничать, разглядывать прохожих и издеваться над самими собой? Нет, Митька не друг, а только пустоватый компаньон, который, к тому же, всегда рад из тебя вытянуть денежки. Мне бы хотелось друга культурного, просвещенного и в то же время вполне советского, который страстно интересуется как и СССР, так и мировой политикой, человека умного и веселого. Митька очень односторонен - политикой он интересуется только как предметом шуточек. У него "полторы ноги" осталось во Франции, а здесь только половина. Это - проблема друзей. Во-вторых - проблема того, что у меня нету круга людей. В-третьих - проблема неизвестности судьбы отца и сестры, в-четвертых - проблема дальнейшего развития моей "художественно-рисовальной" деятельности (сейчас я стою в этой области на мертвой точке), в-пятых - проблема здоровья и вытекающая из этой проблемы проблема общения с товарищами по школе (занятия спортом и т.п.). Проблема жилищная - наиболее важная в данное время и наиболее наболевшая, и которая разрешится для нас малюсенькой, жаркой комнатой на окраине Москвы.
      Пока что ни одна из этих задач не решена - вот в чем кроется кривость и скука моей теперешней жизни (и тревога этой жизни). Опять-таки, невзирая ни на какие сцены, оставаясь по мере сил хладнокровным, щадя свои силы, накапливая впечатления, не преувеличивая значения скуки и тревоги своего быта, твердо и неуклонно надеясь на наступление лучших периодов жизни своей, сохраняя конечный оптимизм, не обижаясь на обиды и перенося с саркастической улыбкой дальнейшие тяжкие испытания, беря от жизни все, что в ней есть хорошего, плюя на жалобы и пререкания, продолжать твердо и неуклонно свой жизненный путь, не давая себя съесть пессимизмом и воспитывая себя в духе твердой воли и надежды на счастье.
      Все эти испытания могли меня сломить, но в конечном результате воспитают стального человека и разовьют ум и волю к счастью этого человека - меня.
      Дневник N 4 17 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня завуч сообщил маме, которая к нему пришла, что 19го окончательно выяснится перевод мой в 8й класс без испытаний: он завтра поедет в Москву ходатайствовать об этом (от имени школы) в Центрсовет школ. Я вполне уверен в том, что меня переведут в 8й класс без испытаний. Скучно то, что за газетами я не могу ходить (так как карантин) и достается "Правда" мне только к 7 часам вечера, когда мать просит ее в Доме отдыха. Это меня здорово удручает, так как сейчас происходят такие события, что просто грех запаздывать с чтением газет, - но что ж - ничего не поделаешь! Голландская армия сдалась - это очень хорошо.
      Немцы повсюду бьют англичан и французов и, уже на французской территории, взяли город Седан (знаменитый город). Немцы быстро и блестяще ведут военные операции, пока что они явно наносят поражение за поражением союзникам. Но еще все же рано предугадать конечный исход этой войны, потому что еще не все карты в игре:
      Америка, Италия, Япония, Балканы - все это важные карты, которые рано или поздно вступят в кровавую игру. На чьей стороне? - Для Америки и Италии это ясно: 1ая на стороне союзников, 2ая на стороне Германии. Япония и Балканы - это трудно сказать (хотя Япония может выступить против Англии и, главное, против Америки). Мне лично кажется, что немцы в этой войне искрошат союзников - время покажет, прав я был или нет. Прочел "Братья Карамазовы" Достоевского. Местами очень увлекательная и интересная книга. Все же общий тон - исступленный, и религиозная истерика это усугубляет. Есть отдельные персонажи абсолютно живые и правдивые (штабс-капитан "мочалка" и т.п.). Но в общем, книга туманная (из-за примеси религии). Прочел "О любви" Стендаля. Книга холодная, умная, но в какой-то мере уже документальная, утратившая (по крайней мере, в СССР) часть своей актуальности. Написана эта книга хотя и порой блестяще, но чересчур (по-моему) холодно. Когда пишешь о женщинах, нельзя так холодно писать (конечно, все это размышления 15-летнего человека, так что…). В этой книге отсутствует восхищение перед физическими качествами женщин, перед этими сокровищами - это также плохо. В этой книге есть много остроумных мыслей и встречаются порой верные аксиомы, остальное - теоремы. Есть неплохие места по оригинальности (в Швейцарии - это симпатично). К любви книга относится слишком серьезно, "научно", сухо. Все-таки слишком мало иронии над самим собой (т.е. над влюбленным), мало передается желание близости с женщиной как источник незабываемых минут и, наконец, слишком много романтизма. СССР - страна без романтизма, оттого читать "О любви" - довольно парадоксально чувствуешь себя. Мне кажется, что сейчас любят гораздо проще, вот и все. Начал недавно писать стихи - хочу доказать Митьке, что не такая уж он перла, что "пишет, ах! стихи". Продолжаю думать о переезде в Сокольники - как там будем жить, в этой крохотной комнатушке?
      Дневник N 4 18 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня прочел в "Правде" сообщение о занятии Брюсселя немцами, прорыва бельгийской линии Диля, занятия Лувена и Малина немцами, прорыва французских укреплений на фронте в 100 км от Любежа до Кариньяна (на фронте реки Маас - бои около Седана). Пока что немцы быстро продвигаются вперед и вошли уже на французскую территорию. Их операции развиваются в сторону Реймса (взятие Седана).
      Америка, возможно, в скором времени представит займы союзникам - сейчас это дело обсуждает Конгресс, в Вашингтоне. Объявлено военное положение в парижском районе. Как и немцы, так и союзники говорят, что скоро предстоит небывалый бой за всю войну между германской армией и армией союзников (это решающее сражение предстоит, очевидно, на французской территории, так «как» Голландия и почти вся Бельгия заняты немцами). Еще невозможно сказать, как будут в дальнейшем развиваться действия обеих сторон. Пока есть факт, что немцы быстро продвигаются вперед в Бельгии, несмотря на сопротивление армии союзников и бельгийской армии (взятие Брюсселя, Малина, Лувена германскими войсками вчера, 17го). Во Франции бои имеют более серьезный характер (там расположены более крупные силы союзников), но все же немцы наносят французам и англичанам большие потери и продолжают продвигаться в направлении, по-видимому, Реймса. У Седана произошла контратака сил союзников, и в этом участке фронта немцы укрепились, отразив эти атаки союзников. Возможно, что союзники захотят нанести удар немцам с юга, чтобы приостановить наступление в направлении Реймса, Мезьера, Кретеля. Во всяком случае, скоро произойдут большие сражения, в этом я уверен. Жить здесь нам осталось три шестидневки и три дня (если переедем 9го). Теперь я знаю, что переедем в Сокольники. Мать, которая здесь охает и ахает (правда, она болеет воспалением евстахиевой трубы, нарывом, гриппом и простудой), наверное, пуще будет нервничать в Сокольниках, где комнатушка крохотная. Вообще, вследствие болезней у матери испортился характер - стала жаловаться на неудачу работы, на меня и на собственную жизнь, стала пессимисткой. Но я ничего - все надеюсь на будущее.
      Дневник N 5 20 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера мать (по просьбе завуча) написала заявление-прошение о моем переводе в 8й кл. без испытаний. Завтра она получит ведомость о моем переводе, и вся эта волынка с 7м кл. будет кончена - и я буду окончившим неполную среднюю школу.
      Дни протекают спокойно и скучновато: утром - бинтование моей свинки, пускание капель в глаза (в общем - лечение). Потом - завтрак, потом я рисую или читаю, потом завтрак, потом вытираю посуду, потом на часок иду с мамой гулять, потом пишу дневник и читаю, потом обед, перебинтование и - ложимся спать. Сегодня встретил Зелинского - он мне сообщил, что немцы взяли Лаон и идут на Реймс (во Франции). Что ж - так и надо, нечего было Франции лезть в войну "за Данциг", а потом отказываться от мирных немецких предложений - теперь вот их и громят. По-моему, еще ничего нельзя сказать заранее об исходе этой войны, хотя я и склонен думать о победе немцев. Америка пока мямлит, у нее самое натянутое положение с японцами, так что возможно, что союзников быстро разгромят. Французское правительство уехало в Бордо, а немцы все продвигаются. Все же еще ничего нельзя сказать о будущем: слишком возможны всякие сюрпризы. Читаю "Histoires а dormir debout" Кюбника, "Adieu а l'innocence" Ирвина и Гоффа, "Terre des Hommes" Сэнт Экзюпери, произведения Маяковского. Когда переедем в Сокольники, непременно запишусь в Библиотеку ин«остранных» языков - если удастся и если пропустят (мне еще нет 16ти лет, но я надеюсь, что мой большой рост сыграет здесь свою роль).
      Дневник N 5 21 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня мы нашу "кухню" (т.е. стол с примусом, ведро и т.п. утварь) перенесли в комнатку, которую хозяйка для этого оставила и переселилась в сарай. Она (хозяйка) не хочет, чтобы мы готовили на террасе, потому что, "видите ли, соседи жалуются" и т.п. Эти люди, которые сдают дачи, - частные собственники, яростно обрабатывающие свой клочок земли; в них нет абсолютно ничего советского. Это самые что ни на есть низкопробные мещане: сплетники, "клопы обывательюсы" - по Маяковскому. Мещан я ненавижу пуще всего, потому что это самые тупые и вредоносные люди, с их мелкой хитринкой, эгоисты и ярые собственники. Их много, но в конце концов жизнь их искоренит, и особенные надежды я возлагаю на молодежь, которой должны опротиветь эти клещи-родители. Мать возмущается нашим "переселением" и мещанством хозяйки и соседей, но это глупо. Нужно относиться к таким невзгодам свысока и не вступать в пререкания с тупицами-скрягами, как наша хозяйка. Я не обращаю особого внимания на наши теперешние и, быть может, будущие невзгоды, потому что себя "растрачивать" на мелкие стычки с неприятностями, которые я не могу исправить, я не намерен. Вот, например, в Сокольниках. Мать говорит, что комнатка будет малюсенькая, и заранее беспокоится о проблеме питания (как устроить с домработницей и т.п.), вообще тревожится и предрекает неприятности на этом фронте. Что сейчас об этом говорить? Кстати, мать говорит, что Муля последнее время совершенно перестал помогать, не слушает, когда с ним говорят, очень куда-то спешит и вообще "обсвинел". Я предполагаю, что это у него временное явление, зависящее от того, что он завален делами всякого рода.
      Возможно, что надежда скоро увидеть Алю вследствие долгосрочности ее заключения ослабла и что тем самым мы для него представляем объективно малый интерес, потому что главный его интерес - Аля, а мы ему ценны, по-моему, только как люди, близкие к ней. Конечно, личное расположение играет свою роль, но в конце концов он не нанимался нам помогать; в то же время до последнего времени он нам помогал беспрерывно; но эта помощь как-то незаметно ослабла. Он (Муля) как-то нас "приучил" к своей помощи, и бросать нас в моменты переездов, болезней и трудностей - неважно. Он был единственным человеком, который (кроме Пастернака) нам по-настоящему помогал, и без него мы бы испытали больше, гораздо больше трудностей. Опять-таки, все же я склонен думать, что эта "холодность" к нам вызвана чрезмерной нагрузкой и выкарабкиванием из ряда спешных дел. Возможно, что ему просто надоело с нами возиться, мол, повозился и будет, а теперь сами можете; впрочем, шут его знает!
      Подождем - увидим, опять приходится повторить эту послужившую формулу. Я не боюсь маленькой комнатушки в Сокольниках, я не боюсь, быть может, противных соседей, потому что все это я воспринимаю (для меня) как временно-длительные тяжелые бытовые условия, из которых мы когда-нибудь да и выкарабкаемся, уж, во всяком случае, я-то выкарабкаюсь. За себя я не беспокоюсь - предо мной много, очень много времени впереди, беспокоюсь я за мать, которая заслужила лучшие бытовые условия, перед которой гораздо меньше жизни, чем, например, предо мной, которая завтрашним днем жить не может и которой необходимы надлежащие жизненные условия для работы. Я твердо верю, что это образуется. Когда - сказать не могу.
      Но, опять-таки, думаю, что волна нас вынесет вновь наверх. Мы, когда переедем в Сокольники, приблизимся, и значительно, к Москве. Возможно, что это будет "первый шаг" к улучшению и урегулированию нашей жизни.
      Дневник N 5 23 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Мать все еще не достала ведомость о моем переходе в 8й кл. без испытаний: то ли завуч был в Москве, то ли просто не было дома. Наверное, мать все же сегодня его застанет и он ей эту грамоту вручит. Когда шел за газетой, встретил Владика, племянника завуча, который подтвердил, что ЦК школ согласился с моим переводом без испытаний. Потом, на станции, встретил нашего классрука, который сказал, что он написал обо мне в ЦК школ самую лестную характеристику: очень культурный, много болел, отметки отличные и хорошие и т.п. Когда мать принесет ведомость, я скажу: уф! Я надеюсь с помощью этой ведомости записаться в читальный зал Библиотеки ин«остранных» языков (эта ведомость, кроме вписки в паспорте матери, будет мой единственный документ). Я очень надеюсь на эту библиотеку: если в Сокольниках будет плохо (да и даже если будет неплохо), я всегда смогу хорошо провести время за чтением французской книги, в спокойствии и тишине. Таким образом, я смогу в течение лета пополнить мое культурное образование наиприятнейшим образом. Я хочу добиться от завуча справки о том, что мне осенью придется сдавать французский язык, и с этой справкой и с ведомостью пойти в библиотеку и там сказать, что мне необходимо читать по-французски для испытаний по этому языку - это мне послужит для облегчения моей записи туда (потому что мне нет еще 16 лет). Я сегодня завучу напишу записку об этой справке. Если бы можно было установить в Сокольничьей комнатке наш радиоаппарат (который был в Болшеве - мы его привезли из Франции - а теперь у Мули), да еще библиотека, то было бы уже значительно лучше. В общем, увидим. Самый ужас для меня заключается в том, что придется гулять с матерью: какая скука, и я так люблю гулять один!
      Думаю, что у меня с ней на этой почве будет немало сцен и неприятностей. Меня это очень озабочивает - но ничего, авось как-нибудь уладится. Нам осталось жить здесь две шестидневки и три дня (9го июня мы переезжаем). Мать говорит, что дом, в котором мы будем жить, очень грязный и мрачный, но если у меня будет библиотека и радио (или радио одно, или одна библиотека), то мне уже наполовину будет все равно. Немцы продолжают бить французов и англичан и выходят к Ламаншу, отрезав союзнические армии и выбрасывая их к проливу Ламанш. Так и надо империалистам. Вообще Англия и Франция были даже до войны в состоянии спуска к упадку: кризисы, вздорожание цен, внутренний раздор, падение рождаемости. Мне кажется, что их время прошло, - возможно также, что их поражения зависят от бездарности их руководителей (например, Рейно), но мне кажется, что этому причина их экономический и моральный упадок. Я Францию люблю как страну, Париж и народ, но я прекрасно вижу, что исторически она в данное время "кончена", так же как и Англия (которую, кстати, я терпеть не могу). Может быть, будущее опровергнет мои слова, но вполне возможно также, что оно их подтвердит.
      Дневник N 5 25 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Мать все еще не достала ведомости и справок, но это ничего - завуч сказал, что все это он сделает (и напишет справки в том числе). Когда я получу эти бумаги, вопрос будет окончательно ликвидирован. Главное сделано - я переведен в 8й класс без испытаний на осень. Справки для библиотеки завуч напишет (он это сказал), а когда поедет в Москву, узнает в Наркомпросе, где, как и когда мне нужно будет держать осенью испытания по французскому языку (потому что школ, где учат французский язык, в Москве совсем мало, и нужно узнать их адрес). Иногда встречаю товарищей по классу: они явно завидуют, что я не держу испытаний и переведен в 8й класс, потому что сами они сейчас потеют на испытаниях. Но мне наплевать - все равно следующий год я буду учиться не здесь, так что… 21го мать отправила Муле телеграмму насчет керосинки и сумки ее (просила доставить эти предметы Лиле и известить телеграфом). Сегодня уже 25ое, а ответа от Мули все нет. Еще довольно давно он обещал, что когда достанет охранную грамоту на комнату в Сокольниках, то известит телеграммой. Телеграммы этой не последовало, равно как и не последовал (пока) ответ на телеграмму 21го. Что это все означает?
      Чорт его знает… Возможно, что его арестовали (но я не думаю). Мать очень удивлена и обеспокоена неответом Мули - его молчанием. (Мы до сих пор не знаем, получил ли он охранную грамоту на комнату - задаток, во всяком случае, внесен.) Опять-таки я объясняю молчание Мули его чрезмерной занятостью, но это все-таки свинство. Кстати, мать не могла ехать в город и там все это выяснить (вопрос с Мулей), потому что на нее наехал велосипед и она должна была вылечивать ушиб ноги и все еще ходит с трудом. Все же она думает завтра или послезавтра поехать в город и выяснить, что с Мулей делается. Возможно, что он на нее зол, потому что она не пошла в прокуратуру узнавать о Але, - но у нее спешный перевод и, кроме того, она все время болела. Чорт его знает, что с ним! Во всяком случае, мать скоро поедет в Москву и все это выяснится. Вполне возможно, что сегодня или завтра придет его телеграмма - ответ на телеграмму, посланную матерью 21го. Во всяком случае этот вопрос тем или иным путем выяснится в ближайшем будущем (как и вопрос с комнатой - хотя я думаю, что она уже за нами закреплена). Я живу теперь каждым днем и, главным образом, газетой и известиями о войне в Зап«адной»
      Европе и международным положением. Сегодня газеты не было (продавщица - выходная - sic), и это очень неприятно. Возможно, что немцы уже дошли до Ла-Манша и тем самым отрезали французские войска от англо-франко-бельгийских войск в Северной Бельгии. Союзники явно терпят поражения, но я думаю, что скоро война стабилизируется и сделается позиционной (если немцы ослабят свой натиск). Я все не знаю ничего о вопросе о моем дальнейшем художественном образовании - я знаю одно - что я на мертвой точке и что мне нужно учиться рисовать и писать, а что мои карикатуры - недостаточная штука и нужно учиться и учиться. Возможно, что когда переедем в Сокольники, то я буду с кем-нибудь заниматься художеством, но пока это стоит вилами на воде.
      Дневник N 5 27 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Пока мать была в городе я выяснил, что Муля сейчас же ответил на телеграмму от 21го, но что этот ответ идиоты из Дома отдыха в течение четырех дней не удосужились нам передать. Я им дал за это хорошую взбучку - нужно же быть идиотами, чтоб в течение четырех дней забыть передать телеграмму! Мать привезла из Москвы новые вести, а именно что Муля говорит о возможности для нас поселиться на 3 месяца в Мосинституте, в комнате какого-то уезжающего на лето профессора. Там (в квартире) есть ванная, и комната большая. Пока мы там жили бы, возможно, что Муля нам нашел бы что-нибудь получше, чем комната в Сокольниках; мать Мулю в Москве не видела, все это ей передала Лиля. Конечно, хорошо было бы - хоть три месяца - пожить в Москве, в самом центре, и в хорошей комнате, да еще с ванной! И была бы тогда возможность, раз мы сейчас бы не въехали в Сокольническую комнату, была бы возможность что-нибудь приискать в Москве (Муля это и ищет). Во всяком случае, это не нужно упустить. Завтра утром я пойду на почту и попытаюсь дозвониться до Мули (утром) и обо всем этом с ним переговорить (главное - переговорить о том, когда матери нужно ехать в Москву вносить, и условиться, сможет ли она с ним повидаться или позвонить ему, может быть, посмотреть эту комнату). Во всяком случае, завтра утром я потащусь на почту и буду звонить. Во всяком случае или 29го, или 30го мать поедет в Москву, чтобы вносить, и тогда она с Мулей должна встретиться (значит, возможно, что вопрос с этой комнатой выяснится скоро). Да, здорово было бы пожить хорошо хоть 3 месяца!
      Конечно, потом возможно, что нужно было бы переезжать в Сокольническую комнатушку - и эти контрасты были бы неприятны, но 3 месяца жизни в центре - это штука, которой пренебрегать не следует. Впрочем, не следует "продавать шкуру медведя до того, как его убили" - все это пока вилами на воде, но скоро это выяснится, во всяком случае, в ближайшие дни. Через две шестидневки переезжаем, а не знаем куда! Но в этой неопределенности есть свой шарм, особенно когда на горизонте появляются новые возможности, как 3 месяца жизни в центре. Но нужно держать наготове хладнокровие (как это трудно!) и не зажигаться, быть может, "миражными" перспективами. Кроме того, чем меньше ты на эти перспективы рассчитываешь, тем меньше разочарование, если они не осуществляются: это тоже нужно учитывать. С большой радостью получил вчера от матери том избранных произведений Расина, одного из моих любимейших поэтов. Миф о "предательстве" Мули, по-моему, рассеивается тем фактом, что он неустанно ищет нам комнаты лучше, чем та - Сокольничья. Конечно, рано делать выводы по этому поводу, но традиция его услуг и помощи будет подтверждена, если мы поселимся в этой комнате в Институте.
      Впрочем, даже если мы там не сможем поселиться (на 3 месяца), это только докажет, что усилия Мули были напрасные, но что эти усилия все же имели место, что докажет, что помощь нам Муля продолжал, как раньше. Мать со мной вполне согласна - то, что ей передавала Лиля о том, что Муля, сознавая "паршивость" Сокольнической комнаты (и все же ее не оставляя), ищет беспрестанно нам другой комнаты, наглядно показывает, что он старается для нашего обеспечения, и это - главное, потому что кроме искреннего, но беспомощного Пастернака друзей (настоящих) у нас нет. Последние известия из газеты говорят о том, что немцы взяли Калэ (что и следовало ожидать). Возможно, что когда операции между побережной бельгийской границей и устьем реки Соммы закончатся, то немцы атакуют Англию. Пока что крупного контрнаступления союзников не было, да и, очевидно, не будет. С нетерпением жду каждый день приезда на станцию газеты - такие здоровые события сейчас происходят, что пропускать их - просто глупо.
      Дневник N 5 28 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром удалось быстро дозвониться до Мули и, к счастью, он был дома. Он сказал, что или пошлет нам сегодня или завтра телеграмму, в которой будет сказано, чтобы мы приезжали 29го, или если этой телеграммы не будет (если он ее не пошлет), то пусть мы приезжаем 30го, тогда в тот же день мы посмотрим комнату, а 31го внесем папе передачу в Лефортове. Он говорил о той комнате в Институте - значит, это реальная штука, раз даже можно не смотреть. Я рад буду поехать в город - пойду в кино, в парикмахерскую, вдохну воздуха столицы (я в Москве не был почти что три шестидневки). Кроме того, я буду рад повидаться с Мулей и с ним поговорить - он замечательный малый. Хожу каждый день за газетами, познакомился с многими старшеклассниками - могу похвастаться, что я в отличных отношениях с большим количеством людей (из 9го и 10го класса) - своего рода "всезнайка".
      Митька все не пишет, я ему первый писать не буду - возможно, что в Башкирию он и не уехал, а если уехал и не пишет, то чорт с ним - он вообще говно порядочное: льстец, и смех у него какой-то подобострастный, когда он в обществе. Я решил больше к Левидовым не таскаться - мне все-таки абсолютно там нечего делать (а этот флирт с Майей - чорт с ним, все равно это скучно; и Майя все-таки еще девчонка). В Голицыне стоит хорошая погода, хотя есть ветры. Перечел замечательную книгу Кафки "Замок" (на французском языке) и остроумные "Caractиres et anecdotes" Шамфора.
      Дневник N 5 29 мая 1940 года
      Георгий Эфрон Завтра, в 10.20, еду (с матерью) в Москву. Рад освежиться. Повидаю Мулю, увижу предполагаемую комнату, постараюсь добыть билет в Театр Революции (трудно будет - выходной день), схожу в парикмахерскую, порыскаю по универмагам, погуляю, в общем - развлекусь. Читаю довольно интересную книгу: "Радецкий марш" Иозефа Рота (о быв«шей» Австро-Венгрии). В Голицыне живу хорошо и спокойно, но, тем не менее, перемены жажду: как-никак - Москва, это не фунт изюма! Я рад, рад, что еду в Москву. Не глупо, не наивно рад, после первого же дня я говорил, что люблю Москву (главным образом центр: Охотный ряд, Арбат, ул. Горького, Кузнецкий мост, эти районы). Мое большое преимущество - то, что мне осталось много жить, что жизнь с ее неизведанными (для меня) тайнами впереди, что я успею нахвататься, изведать и насмотреться много интересного, что "запас" у меня большой. Это не "радость жизни", а констатирование факта - и это-то и есть мое большое преимущество, которое, конечно, с годами будет уменьшаться, но тогда последуют другие преимущества. С годами, мне кажется, что "цели" жизни, ее ощущение и психология меняются, так что (кроме марксистских) "формулы" философские не применимы (разные афоризмы о женщинах, о чести и храбрости и т.п.), и не применимы именно из-за их мнимой "всеприемлемости" (общечеловечности), а человек-то и меняется, и если эти формулы и хороши, то только в данном возрасте, где они и могут быть проверены и приемлемы. Так что нужно избегать обобщений (глав«ным» образом о женщинах) и "законов"-формул (вроде Шамфора), а делать как считаешь нужным, не пытаясь "обобщить".
      Дневник N 5 1 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Главная новость вчерашнего дня: это то, что отца нету ни в Лефортовской тюрьме, ни в НКВД. Просидев после своего ареста некоторое время в НКВД, потом он перевелся в Бутырскую тюрьму, из которой его потом перевели в Лефортово, где 4 раза мать ему носила передачу. Когда она вчера пошла носить ему передачу, то там сказали, что его "здесь нет". Тогда мать пошла в НКВД - там его тоже не оказалось. Тогда она там подала заявление, спрашивающее, где он находится. 3го числа мы узнаем, очевидно, ответ на это заявление. Я пока ничего не предполагаю, потому что предположений слишком много. 3го, надеюсь, узнаем. 3го посмотрим комнату в Институте вместе с Мулей. Муля, как всегда со времени арестов, сопровождает мать в тюрьмы и НКВД и 3го вместе с ней, очевидно, пойдет узнать ответ на ее заявление. Я предполагаю тоже пойти. Меня немного беспокоит, что я еще не получил моих школьных бумаг: ведомости и двух справок для библиотеки. Но я их, наверное, скоро получу. Мать уговорилась с Финками (это писатель и его семья, которые въезжают на эту дачу, когда мы отсюда уедем), что грузовик, на котором они привезут сюда свои вещи, послужит нам для перевозки наших вещей в город. Таким образом, будут ненужными хлопоты в Литфонде о предоставлении нам грузовика для перевозки наших вещей. Вчера купил себе самопишущую ручку за 33 р. 70 коп. (эти отличные ручки опять появились в магазинах - я купил эту ручку на Кузнецком мосту). Купил также 10 листов нотной бумаги - для дневника (потому что тетрадей нельзя достать). Это отличная бумага, и она мне здорово послужит.
      Был в театре Сатиры на паршивенькой пьеске "Таланты" К. Финна. Муля сообщил, к моей великой радости, что, когда мы переедем в комнату в Институте, можно будет поставить наш радиоаппарат, который стал прекрасно работать (по его словам). Это будет очень хорошо, так что часть моей "программы" (радио и Библ. ин. языков) будет выполнена. Сейчас читаю полное собрание сочинений Козьмы Пруткова - есть неплохие вещи. Еще не знаю точно дату нашего переезда в Москву, но думаю, что скоро это узнаю. Сейчас пойду стоять за газетой. Авось есть что-нибудь интересное.
      Дневник N 5 2 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Завтра утром я и мать едем в Москву. Завтра мы посмотрим комнату в Институте и, надеюсь, узнаем о судьбе отца хоть что-нибудь. Мать очень за него беспокоится: не умер ли он, не в госпитале ли. Я предполагаю, что его просто перевели из одной тюрьмы в другую. Возможно, что скоро будет суд, но эта версия гораздо менее правдоподобная, чем предыдущая. В общем, завтра узнаем. Читаю "Путешествия Сэмюэля Гулливера" Свифта - крайне занимательная книга. Рассчитываю скоро получить документы школьные: ведомость и две справки. Рисую мало (как-то иссяк в этом смысле). Интересно, что будут делать немцы, когда возьмут Дюнкерк: пойдут ли на Англию или на глубь Франции?
      Дневник N 5 5 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Пишу перечень событий, связанных с нашим пребыванием в Москве 3-го и 4-го числа. 1) Отец находится в настоящее время в НКВД, куда его вновь перевели из Лефортова.
      Причина того, что мать в прошлый раз в НКВД его не нашла, - это то, что его перевели в тот же день и не успели зарегистрировать. Во всяком случае, 3-го мы внесли ему передачу в НКВД, где нам сообщили, что он находится там. Он здоров, и следствие ведется. 2) 3-го числа (или 2-го), в? 2-го арестовали Павла Балтера, знакомого - архитектора. Незадолго перед этим был арестован муж его сестры, но я предполагаю, что арест Балтера связан с нашим делом. 3) Мы посмотрели комнату - хорошая - и переезжаем туда 7-го -8-го. За эту комнату заплачено, и все урегулировано в этом отношении. 4) У матери на рынке своровали 200 рублей.
      Теперь поговорим о главном: об аресте Павла Балтера. Балтер и его жена сбежали из Германии во Францию после прихода к власти Гитлера. Потом они работали на Выставке 1937-го года в Париже, в советском павильоне. Поскольку я знаю, они многим обязаны отцу, который, кажется, достал им эту работу в сов. павильоне и до этого (если мне не изменяет память) работу Павлу в редакции органа возвращенцев "Наша Родина". Мне кажется, что Балтер "политическими делами" во Франции почти совсем не занимался (но об этом периоде жизни я мало чего знаю).
      Здесь, в СССР, Балтер работал архитектором (это его специальность). Конечно, по поводу его ареста могут быть две версии: 1-ая что этот арест связан с арестом мужа его сестры и 2-ая (и в сто раз больше правдоподобная), что этот арест связан с делом отца, сестры и др. Перевод отца из Лефортовской тюрьмы в НКВД и арест Балтера, бесспорно, означают "оживление" дела. Возможно, что отца перевели в НКВД с целью сделать очную ставку между ним и Балтером. Было бы чрезвычайно интересно знать, арестованы ли Marcel (замешанный - по-моему - в деле Рейса), Васенька (сравнительно недавно приехавший из Франции, куда попал по окончании войны в Испании, и здесь общавшийся очень тесно с Львовыми, человек хитрый и осторожный; он все время что-то писал вместе с Н. Н.), наконец Твиритинов (позже всех сюда приехавший, во Франции был секретарем Союза Возвращения). Но ничего не известно о них. Арестован ли Ларин, который уехал из Франции с отцом на одном пароходе. Теперь я дам характеристики всех этих людей (исключая отца, сестру, Е.
      Литауэр, Львовых): Васенька поехал в Испанию, очевидно, по "вербовке" отца, который занимался этим делом тогда (но я в этом абсолютно не уверен). Он типа тихони-втируши, похож на гиену. Общался тесно и неоднократно с Львовыми, приезжал часто к ним в Болшево и что-то строчил на машинке с Н. Н. Впечатление от него - неважное. 2) Marcel (фамилии не знаю). Видел его только во Франции, иногда заходил к отцу. Веселый и симпатичный (по моему впечатлению). Был (насколько помню) на Корсике. После дела Рейса попал в полицию. Его, кажется, избивали там.
      Здесь я его не видел, но отец говорил, что он здесь (в СССР). Так как я давно его не видел, то ничего не могу сказать о нем. Впечатление - положительное (опять-таки по моим французским воспоминаниям). 3) Ларин. Он был до отъезда в СССР секретарем (или председателем, не помню) Союза Возвращения. После дела Рейса (в которое отец не был замешан) он с ним уехал в СССР на "Андрее Жданове". Человек солидный, серьезный, культурный. Впечатление - положительное. 4) Твиритинов после отъезда Ларина - секретарь Союза Возвращения. Так же, как и Ларин, в отличных отношениях с отцом. Честный человек (наверняка) и твердый. Ума не исключительного. Приехал в СССР позже всех. Видел его здесь, вместе с отцом.
      Хотел поселить его у нас в Болшеве, но это как-то отошло, и, насколько я помню, он «жил» у своих сестер (где - не знаю). В Испании не был (насколько знаю).
      Впечатление - положительное. Вот оттого-то и интересно знать, арестованы ли эти четыре человека. Двое из них - честные и хорошие люди (Ларин и Твиритинов).
      Marcel - очевидно, тоже. Васенька - нет (потому что связался с Львовыми, а они - дрянь). Но никто не может нам сказать, арестованы ли эти четыре человека (или хоть один или два из них), потому что никто из нашего окружения с ними не общался. Во всяком случае, арест Балтера, по-моему, бесспорно, означает, что следствие все время куда-то продвигается (и это впечатление сильно усугубляется тем, что отец переведен в НКВД - ясно, для новых допросов, или для очной ставки с Балтером, или для суда). Все это вместе взятое ясно показывает, что дело оживляется. Мне кажется, что скоро дело должно пойти к развязке. Во всяком случае, я поручусь жизнью за честность и преданность СССР двух людей: отца и сестры. Каков бы ни был исход этого дела, я знаю, что отец безгранично любит СССР и проделал колоссальную работу во Франции. Будем ждать спокойно, как это дело кончится. Я продолжаю твердо надеяться (так же, как и Муля) на его благополучное окончание.
      Дневник N 5 6 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был в школе, где попытался достать бумаги-документы (мне обещал их позавчера завуч), но встретил директоршу, которая сказала, что раньше 8-го ничего нельзя будет достать, что нужны какие-то формальности и т.п. Подождем до 8-го. Переезд назначен на 11-е утром. (Финки перевозят свои вещи сюда на грузовике, и на этом же грузовике мы отвозим свои вещи в Москву.) Приедет, очевидно, Муля, чтобы помогать, - мы ему дали телеграмму. 9-го мы поедем в Москву, где будем слушать "50 лет в строю" Игнатьева, куда уже взяли билеты. Мне очень неприятна задержка с моими документами, но нечего делать. В комнате в Университете, куда мы переезжаем, мы не будем прописаны, так как там живут только профессора и в Университете не прописывают тех, которые там будут жить короткий срок и которые к Университету не будут иметь никакого отношения.
      Очевидно, мы будем прописаны в Сокольниках, но Муле все еще не удалось достать охранную грамоту на эту комнатушку, так что пока в этом смысле неопределенное положение. Возможно, что мы устроим временную прописку у Лили - моей тетки. Во всяком случае, нужно будет где-нибудь прописаться - без этого нельзя. Немцы заняли все побережье Ла-Манша со всеми портами (Калэ, Булонь, Дюнкерк), всю Северную Францию от бельгийской границы на севере до рек Сомм и Эн на юге и линии Мажино (Лонгви) на востоке. Очень возможно, что теперь главный удар немцев после занятия Сев. Франции будет направлен к прорыву французской линии обороны Сомм-Эн и к окружению Парижа, если этот прорыв осуществится. Возможно также, что при наступлении немцев на Сомме Италия вступит в войну с Францией с целью отвлечь французские силы от линии обороны Сомм-Эн к Альпам и тем самым помочь осуществлению прорыва этой линии обороны германскими войсками. В Италии в последнее время ведется резкая кампания за вступление в войну, демонстрации антианглийские и антифранцузские, и иностранные обозреватели считают вступление Италии в войну на стороне Германии неизбежным. Конечно, когда это произойдет, неизвестно. Италия хочет отнять у Франции Савойю, Корсику, Ниццу, Тунис, Бизерту и т.п., так что причины (грабежные) для вступления в войну у Италии есть.
      Франция слишком много взяла колоний, чтобы Италия смотрела на это безразлично.
      Дневник N 5 8 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Завтра получу в школе справку об испытаниях по франц. языку и временную справку о том, что, кроме иностр. языка, я окончил неполную ср«еднюю» школу.
      Свидетельство же я получу тогда, когда выдержу испытания по франц«узскому» языку.
      Когда переедем в Москву, узнаю, можно ли сейчас держать испыт«ания» по франц«узскому» языку (чтобы поскорее получить свидетельство) или придется держать осенью.
      Завтра еду в Москву - пойду на доклад Игнатьева "50 лет в строю". Послезавтра - переезд. Переезд - хорошо то, что переезжаем (хоть на 3 месяца) в Центр, а плох он сам по себе (страшная волынка). Утром - грязь и дождь, а после завтрака солнце. Почти два часа стоял за газетой (не приходила).
      Дневник N 6 15 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Пишу перечень событий за последние 6 дней. 9-го поехал в Москву и слушал чрезвычайно интересный доклад Игнатьева "50 лет в строю". 10-го происходила кошмарно-привычная подготовка к переезду, которая продолжалась и 11-го, вплоть до приезда грузовика и Мули. Не буду распространяться об укладке и переезде: обычная суета из-за каждой мелочи (в общем, все прелести переезда). 11-го мы въехали сюда (Моховая, 11 - или ул. Герцена, 6, МГУ, тел. К-0-40-13). Во второй половине дня 11-го числа и весь 12-й (выходной) день продолжалось устройство в нашей новой комнате. Мать абсолютно не умеет организовывать подобные устройства и, хотя у нее много доброй воли, все делает - в этом смысле - шиворот-навыворот, каждоминутно что-нибудь теряет, и потом приходится "это" искать, выкладывает сначала мелочи, а потом уже большие вещи и т.п. При ее хозяйничанье у нас никогда не будет порядка, хотя она и работает очень много, чтобы все привести в порядок, но при ее отсутствии системы и лихорадочности, разбросанности выходит только беспорядок. Впрочем, я ее не виню, - она из тех людей, которые пытаются, при полном отсутствии данных, успешно что-нибудь осуществить, пытаются чистосердечно, но у них ничего не выходит и не может выйти. К счастью, вся эта суетня и скучища подготовки к переезду, переезд и устройство в новом жилище теперь позади, и вспоминать обо всем этом не стоит. 13-го числа (после выходного) я пошел в Мос«ковский» отдел народного образования, чтобы предъявить мою школьную справку с просьбой направить меня в школу, где бы я мог держать испытания по фр«анцузскому» языку. Пришел я утром, но оказалось, что зав. шк«ольным» сектором принимает только с 4-х часов. Пришел в 4 часа - оказалось, что этот заведующий на совещании. Подождал его 45 мин., потом меня отправила его секретарша в комнату, где сидят школьные инспектора (мол, может, они знают, есть ли какие-нибудь школы, где еще держат испытания по фр«анцузскому» языку). С полчаса я там просидел, но никто ничего не знал. Тогда я опять пошел на прием к заведующему, куда мне наконец удалось попасть. Он тоже не знал, в каких школах фр«анцузский» язык, и посоветовал мне поехать в Советский и Ленинградский районы, где я узнаю, какие есть школы с фр«анцузским» языком. После полуторачасового пребывания в этом МОНО поехал я в районы, где, после долгих плутаний, добился наконец указания, что есть школа N 120, где преподается фр. язык, но, чтобы там держать испытания, нужно направление из МОНО. На следующий день я пошел туда.
      Заведующего не оказалось, но тем не менее перед моей настойчивостью инспектор Сов«етского» района (где находится шк. N 120) написала мне туда направление. Я поехал туда, где помещается Сов«етский» район, думая, что поблизости и находится Трехпрудный пер. (где шк. N 120). Но этот переулок оказался в совершенно противоположном конце города. После бесконечных блужданий (уже когда я попал в район переулка) я наконец нашел сам Трехпрудный пер. и школу, куда я и направился. Директор меня сейчас же принял и, прочитав направление из МОНО, сказал, что учитель фр. языка… уехал в отпуск и что я слишком поздно пришел.
      Тогда я его спросил, когда этот преподаватель вернется, и директор ответил, что 7-го августа. Так что держать испытание по фр. языку я буду в августе и, следовательно, получу в августе свидетельство об окончании ср«едней» неп«олной» школы. Держать же испытания раньше мне не удалось, несмотря на все мною прилагаемые усилия. Действительно, пришел я слишком поздно. Но ничего - в августе выдержу и получу свидетельство, раньше, позже, в сущности, все равно результат будет достигнут (и это главное). Так что с этим вопросом дело пока покончено.
      Муля 13-го принес нам наше радио, по которому иногда удается послушать неплохие концерты и даже иногда заграницу. Вопрос прописки скоро разрешится благоприятно: домоуправление Университета нас пропишет здесь, где мы живем (и это очень хорошо).
      Как только нас пропишут, я пойду в Библиотеку ин«остранных» языков и попытаюсь туда записаться. Возможно, что Муля мне в этом деле поможет. Теперь, как мне кажется, наше дело близится к развязке (все арестованные - кроме высланного Алеши - сидят в НКВД: отец, сестра, Нина Николаевна Львова и ее муж Николай Андреевич, Павел Балтер и Евгения (т.е. Емилия) Литауер; может быть, есть в этом деле другие арестованные, но о них я не знаю). Муля вчера говорил матери о своей полной уверенности в том, что Львовы оклеветали отца и сестру и что этот факт подтверждается тем, что Алеша Львов выслан. Я придерживаюсь того же мнения. Мы теперь довольно часто видим Мулю. Он по-прежнему все очень занят и все бегает по делам. Я к нему отношусь лучше, нежели он ко мне. Меня он считает (судя по его высказываниям) ленивым барчуком, человеком, который никогда не трудился по-настоящему и т.п. Он ко мне относится хорошо и сердечно, но все же никак не может меня понять и понять тех обстоятельств, которые меня сделали. Он человек умный, но несколько ограниченный. Он много видел, но все же он многого не понимает, например, не понимает меня и моего характера и криво толкует этот характер. Он, бесспорно, не способен учесть роль той атмосферы, где я рос, он не способен просто понять, в силу каких обстоятельств и происшествий я такой, как есть сейчас. Я его гораздо больше понимаю, т.е. гораздо лучше могу объективно оценить ("взвесить"), чем он меня. Хотя я с ним состою в отличных отношениях, он всегда употребляет со мной наедине несколько наставительный тон. Делает он это, конечно, от чистого сердца, но это опять-таки доказывает его ограниченность, потому что он не понимает, что этот наставительный тон и советы никогда на меня не произведут желаемого впечатления. Он хочет, очевидно, как-то меня "оздоровить",
      "опростить", заставить увлекаться "мальчишескими интересами" и т.п. Вместе с тем Муля прекрасно сознает, что я перерос свой возраст и свободно владею мыслью и т.п.
      Он меня считает лентяем необоснованно: просто у меня было за последние два года слишком много неприятностей, и я теперь не хочу утруждать себя. Вот этого-то влияния моего жизненного процесса на формирование моего характера и моих желаний Муля никак не может учесть и потому приходит относительно меня к абсолютно ложным выводам. В общем, чорт с этим вопросом. Я с Мулей в отличных отношениях, и пока он мне активно не мешает, я с ним буду оставаться в этих отношениях. А помешать активно он мне не может. Мало ли что он думает по моему поводу: каждый волен думать о другом, что хочет.
      После покорения Северной Франции и портов Ла-Манша немцы пошли на Париж, и во второй раз войска союзников были разгромлены. Немцы заняли Реймс, Руан, Гавр и вчера вошли в Париж, сдатый французами без боя. 10-го Италия вступила в войну, и это очень усложняет положение союзников. Вчера, на заседании Совета министров во Франции, было решено продолжать войну. Преступное правительство Рейно, эта банда идиотов, решили продолжать войну. Чтобы спасти Францию от полного разорения и разгрома, нужно сейчас же было заключить мир с Германией, а эти сволочи Рейно и К® решили жертвовать французской армией… для чего? Все равно Франция проиграла войну. Конечно, к продолжению войны Францию подстрекает Англия. Вчера мне удалось словить по радио передачу на французском языке. Я был глубоко взволнован: это говорил "Фронт Мира" (le Front de la Paix), из тайной радиостанции во Франции. Спикер горячо призывал всех французов вести борьбу против этой абсолютно ненужной, идиотской и кровопролитной войны. Он говорил, что сдача Парижа немцам является первой победой "Фронта Мира", что под давлением французских масс военные власти были вынуждены объявить Париж открытым городом, чтобы избежать участи Дюнкерка, абсолютно разгромленного немцами во время бомбардировок. "Фронт Мира" призывает к немедленному заключению мира с Германией, чтобы спасти то, что остается от Франции. Довольно ненужного кровопролития!
      Долой войну. В голосе спикера я услышал весь французский народ, абсолютно осуждающий эту идиотскую, преступную войну, я услышал голос народных масс, враждебных правительству преступников Рейно и К®, враждебных английскому империализму, который вовлек Францию в эту войну. Я был страшно взволнован: да, борьба продолжалась, много людей во Франции есть, которые вместе с коммунистами борются за спасение Франции! Голос спикера был голос революционной, настоящей Франции, продолжающей свои боевые революционные традиции. Да, действительно, Франции нужно желать поскорее заключить мир с Германией, чтобы спасти от разрушения то, что еще можно спасти. Этот голос в радио был поистине чем-то родным и чрезвычайно близким: да, Франция живет и не умерла! А эти сволочи из правительства постановили продолжать войну! Это решение ведет к полному разгрому и разрушению Франции. Ответственность несут Рейно и К®. История их осудит и уже осудила. Теперь немцы начали новое наступление: против линии Мажино и против отступивших из Парижа войск, которые, конечно, будут разгромлены.
      Дневник N 7 16 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Льет дождь. 4 часа, но так темно, что пришлось зажечь электричество. Нас пока еще не прописали. Возможно, узнаем сегодня, пропишут нас здесь или нет. У нас совсем мало денег осталось: и это очень досадно, потому что я не могу никуда пойти: ни в кино, ни в театр, ни в Парк культуры и отдыха. Сейчас начался московский летний сезон… а для этого нужны деньги! Но в общем надеюсь, что деньги скоро будут - мать должна получить за перевод. Пока у нас две цели: прописаться и получить деньги. Без денег как-то гулять неинтересно - чувствуешь себя как-то не в порядке. Главное, есть много мест, куда бы я хотел пойти, а для этого нужны деньги. Авось они скоро придут. Все наши личные переживания и сражения, вся наша личная жизнь меркнут, теряют свое значение перед событиями, происходящими в области мировой политики и в области войны, на западе, за границей. 14 июня немцы вошли без боя в Париж, который по приказу военного командования оставили войска. Теперь немцы преследуют французские армии уже за Парижем. Одновременно началось наступление германских армий в Эльзас-Лотарингии, против линии Мажино. На всем фронте - теперь очень обширном - французы, несмотря на упорное сопротивление, вынуждены отступать. Теперь вопрос: как скоро и заключит ли французское правительство мир с Германией? Вчера я и мать были у знакомых, к которым пришел человек (Б. Песис, работающий в "Интернациональной литературе"), сказавший, что он читал в "Комсомольской правде" от 14 июня статью комсомольца из Франции (не статью, а письмо), в которой этот студент заявлял, что эта война (в Зап. Европе) превратилась из войны империалистической в войну национально-освободительную. Кроме того, Песис заявил, что слышал от друзей о том, что Морис Торез (вождь французской компартии) произнес где-то речь (и они эту речь слышали по радио), где он говорил, что нужно сопротивляться агрессору (Германии).
      Если эти два сообщения верны, то это вносит большую путаницу в теперешнее политическое положение. Очевидно, что то, что я слушал вчера (позавчера) по радио, являлось немецкой пропагандой на французском языке и не отражало мнение французских коммунистов. Нужно было бы прочесть "письмо французского комсомольца" в "Комсомольской правде". Конечно, возможно, что скоро пойдет поворот в нашей политике (хотя это может последовать и не скоро). Дело в том, что Торез, конечно, не мог произнести свою речь, не согласовав ее содержание с Коминтерном. Значит, Коминтерн подтвердил содержание этой речи. Если к этому прибавить "письмо", о котором я говорил, и сравнительную холодность к Германии наших газет, и констатирование в наших газетах "стойкости и упорства сопротивления французской армии", и перемещение английского и французского посла в СССР, и прием этих послов Молотовым, и беседа с ними, то получаются какие-то еще не очень определенные, но все же симптомы поворота в нашей внешней политике (а следовательно, и в позиции французских коммунистов). Все те новые факты, которые я привел выше, по-моему, не могут быть только случайностями или совпадением, - по крайней мере, мне это так кажется. Бесспорно, будущее скоро покажет, был ли я прав ожидать поворота в нашей внешней политике или нет. Конечно, СССР будет воевать - когда, не знаю. Победа Германии будет означать огромное усиление фашизма и может создать угрозу для нашей безопасности. Очень трудно теперь судить, будет ли победа Германии победой ее справедливых требований или победой германского империализма над франко-английским (германо-итальянского над франко-английским) и сменой господства англо-французского империализма в Европе господством германо-итальянским?
      В этом весь вопрос. Если победа германо-итальянцев будет носить империалистический характер, то тогда, конечно, Гитлер пойдет против нас. Но тогда почему этот договор о взаимопомощи (не о взаимопомощи, а о ненападении) и дружбе, заключенный между СССР и Германией? Я склонен думать, что это был только стратегический маневр - недолговечный. В общем, я толкую так будущее: если Германия победит, то она непременно пойдет против нас ("Mein Kampf", A.Hitler).
      Опять-таки ничего нельзя предположить "холодно", потому что теперь мировая политика готовит нежданные сюрпризы буквально на каждом шагу, и легко можно ошибиться. Возможно, что победа Германии создаст для СССР опасную угрозу. В Эстонии, Латвии и Литве мы укрепляемся против кого? Строим военно-морские базы для чего? - Конечно, чтобы предотвратить возможное нападение немцев. Пока все идет по порядку: у нас с Германией договор о ненападении и о дружбе, и признаков конфликта с Германией нет. Очень возможно, что после победы над Францией и Англией Германия будет некоторое время вооружаться, укрепляться и сковывать свои силы для нападения на СССР - так что может пройти много времени, пока она на нас нападет. Сейчас исключительно трудно судить о будущем, так сейчас все карты хорошо спрятаны и так сложно идет искусная и опасная игра. Во всяком случае, будущее нам принесет много неожиданностей самого разного характера. СССР ведет свою игру мастерски, и в конце концов я не сомневаюсь, что он эту игру выиграет.
      Дневник N 7 18 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Позавчера подало в отставку французское правительство Рейно, и новое правительство возглавил маршал Пэтен, который заявил о своем намерении вступить с Германией в переговоры о мирных условиях. Еще неизвестны германо-итальянские условия мира. Продвижение германских войск во Франции продолжается быстрыми темпами, и французские армии почти не оказывают сопротивления. Взяты Орлеан на юге, Мец, Дижон и Бельфор на востоке, взята вся линия Мажино. Французская армия абсолютно потеряла боеспособность. Давно, очень давно Франция видела такое неслыханно быстрое свое поражение. Франция окончательно разбита. Думаю, что завтра будут известны германо-итальянские условия мира и ответ французского правительства на эти условия. Рейно просил немедленной помощи у Рузвельта (у Америки), но ответ Рузвельта "был неудовлетворителен". Французский мининдел Бодуэн (нового правительства) заявил в Бордо, что война была проиграна Францией вследствие плохой подготовки к современной войне. Еще он заявил, что Франция примет такие условия, которые обеспечат "почетный мир", а "позорных" условий не примет. Это, конечно, бравада: Франция примет любые германо-итальянские условия, иначе Франция будет окончательно разгромлена и разорена, и камня на камне там не останется. У нас - ничего нового. Советские войска вошли в Литву, Латвию и Эстонию, чтобы обеспечить честное выполнение договора о взаимопомощи и дружбе с этими странами и чтобы там укрепиться. Все правительства этих стран подали в отставку, и сформированы новые, советофильские правительства. Президент Литвы Сметона бежал за границу. У Мули нет денег: плохо идут дела его (вследствие подтверждения исключения его из рядов членов ВКП(б)). Он думает, что на подтверждение исключения его из ВКП(б) повлиял арест Али (моей сестры), которая является его ближайшим другом и невестой и которую он буквально обожает. Здесь нас прописали на месяц: паспорт свой мать скоро получит, и тогда я смогу записаться в Библиотеку ин«остранных» языков. Пока неизвестно, в какую комнату мы наконец въедем, когда уедем отсюда. Нам друзья (Вильмонты) ищут комнату и надеются найти скоро. (Потому что нам совершенно не улыбается перспектива въезжать в Сокольническую комнатушку, которая, к тому же, еще не закреплена за нами, да Муля и не настаивает, сознавая всю паршивость этой комнатушки и не отпуская все же ее на случай, если мы на зиму ничего не найдем.) Был сегодня у одной старушки, приятельницы матери, которая мне одолжила почитать интересную и оригинальную книгу А. Грина "Дорога никуда". Читаю также: "Исповедь дитя века" Мюссэ и "Гроздья гнева" Стейнбека (в "Интернациональной литературе"). Утром хожу в очередь за газетой, потом слушаю последние новости по радио в 12 часов, потом ем, потом читаю, потом рисую или иду бродить по столице. В 6 часов опять слушаю пос. новости, читаю, ем, слушаю радио, потом часов в 10 с? ложусь спать, а на следующий день - та же программа. Жизнь идет спокойно и занимательно. Я хорошо отдыхаю, но хотелось бы больше разнообразия, но, пока денег нет у матери, я никуда не могу ходить и развлекаться. У меня 6 жалких рубликов: с этим не поразвлечешься.
      Дневник N 7 19 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Гитлер и Муссолини, повидавшись в Мюнхене, установили совместные условия для мира с Францией. Тем временем германские войска продолжают свое продвижение в глубь Франции, к югу, а на востоке захватывают огромное количество пленных.
      Отдельные французские армии ожесточенно сопротивляются, но этот ненужный героизм ни к чему не приведет. Маршал Пэтен заявил, что пока еще не начаты мирные переговоры и французская армия продолжает сражаться. Возможно, что после совещания Гитлера с Муссолини опубликуют германо-итальянские условия мира сегодня или завтра. Пока бои во Франции продолжаются. Советские войска оккупировали важнейшие города Литвы, Латвии и Эстонии. В Литве сформировано советофильское правительство, которое заявило, что нужно переменить социальный строй в стране и осуществить реформы, желанные народом. Выпустили из тюрем политзаключенных. Как видно, коммунизм за 39-40 гг. распространяется, после Зап.
      Украины и Зап. Белоруссии, некоторых частей Финляндии, на Литву, Латвию и Эстонию. Хотя там и еще нет официально советского строя, тем не менее я не сомневаюсь, что там он скоро будет. Литовское правительство распустило прежний сейм (парламент). Занятие Литвы, Латвии и Эстонии советскими войсками и образование советофильских, прокоммунистических правительств в этих странах, бесспорно, означает укрепление СССР и распространение коммунизма. Так и надо.
      Мать надеется скоро получить деньги. Она кончает свой перевод "Этери" Важы Пшавелы (грузинское произведение). Я надеюсь получить мою (маленькую) долю с ее заработка и вдоволь находиться по кино и паркам культуры. На горизонте начинают выплывать какие-то возможности комнаты на зиму. Был вчера Вильям-Вильмонт, наш друг-переводчик, работающий главным образом в "Интернациональной литературе". Он сказал, что назревает возможность для нас комнаты в этом районе, за дешевую плату, на зиму, до весны. Он говорит, что это пока только перспектива, но что она вполне может быть осуществлена (т.е. ему она кажется правдоподобной).
      Конечно, замечательно было бы жить здесь, в этом районе, в центре, близко от знакомых и от лавок. Вот только что до весны, а потом опять переезжать, и мне, очевидно, придется менять школу. Но это все впереди. Во всяком случае, такая возможность (он говорит, что там 2 комнаты) меня гораздо более пленяет, чем крохотная комнатушка в Сокольническом районе, на окраине города. Но это все впереди. Сегодня мать надеется получить свой паспорт из прописки. Если она его сегодня получит, то я попытаюсь пойти записаться в Библиотеку ин. языков, сначала в читальный зал, а потом, если удастся, и в библиотеку, где можно брать книги на дом. Муля говорит, что на один паспорт можно записаться только одному человеку, но я попытаюсь (где берут книги на дом) сначала самому записаться, а потом, чтобы записалась мать. В общем, на этот счет увидим, когда получим паспорт (где я вписан). Во всяком случае, я думаю, что в одно из этих двух отделений библиотеки я смогу записаться. Погода сегодня стоит хорошая, светлая, с солнцем, и теплая.
      Дневник N 7 20 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Наконец сегодня получили паспорт. Но тип, который сидит в домоуправлении, говорит, что я прописан в паспорте без печати, что нужно достать свидетельство о рождении и т.п. Раз нас прописали и дали паспорт, то я не думаю, что нужно опять заходить к этому типу и напоминать ему обо мне. Тем более что паспорт писали не мы, а НКВД, а этот тип просто хочет пофорсить. Нужно будет поговорить с Мулей, чтобы выяснить это дело. Тем более раньше мы жили в Болшеве и Голицыне, и никто не требовал от нас моего свидетельства о рождении, и никто не говорил о том, "что вы могли это сами написать, что нет печати" и т.п. Тем более у меня свидетельства о рождении нет. Если нужно справку в домкоме для записи в библиотеку, то, как только я пойду в домком, этот тип опять начнет бубнить о свидетельстве, что он мне не может выдать справки без свидетельства о рождении и т.п. Постараюсь - попытаюсь - записаться в библиотеку без справки из домкома: если выйдет, тем лучше, если не выйдет, ну что же, тем хуже. Конечно, до этого нужно поговорить с Мулей. Я думаю, что все это скоро уладится, но затруднения такого рода чрезвычайно скучны. Вчера был в кино, видел глупенькую авиакомедию "Небеса".
      Мать 23-го получит деньги, и это хорошо. Я все более и более уверен в том, что на зиму нам найдут комнату в Москве. Теперь стоит хорошая погода. Я думаю, как сейчас хорошо в Сочи! Купание, пляж, солнце, симпатичные знакомства; пляжная суматоха и морское веселье, которые я так люблю! Красивые девушки, празднично-каникулярная легкость, песок и шум волн! Я обожаю атмосферу пляжа. В Сочи я никогда не был, но думаю, что там хорошо. Хорошо также в Крыму, в Феодосии и Коктебеле, но, увы, пока отец и сестра в тюрьме и нужно носить им передачу, ни о каком море и думать не приходится. В Москве у меня совершенно нет друзей: Митька уехал в Башкирию, а оттуда поедет в подмосковную дачу; с Майей Левидовой мне скучно: что с ней делать, о чем говорить? Ведь у нас совершенно разные интересы, хотя и я и она занимаемся "искусством". У нее свой круг, своя жизнь (sic), а у меня свои интересы и стремления, так что нам нечего делать вместе. А флиртовать с ней не хочется: чтобы флиртовать с женщиной, нужно, чтобы она что-нибудь имела, из-за чего заваривать кашу, чтобы она была действительно "стоющая" этой волынки, чтобы она чем-нибудь выделялась. Кроме того, нужно иметь общие интересы, часто видеться и т.п. У Майи всего этого нет, вот и все. Мирэль Шагинян уехала в Коктебель; она говорила, что сможет меня там устроить, но мать не пустила: "одного, заболеет" и т.п. и т.п. Так что я абсолютно один. Конечно, это одиночество доставляет какое-то "горькое удовольствие", дает большую пищу для размышлений, но все-таки это изрядно скучно. Что у меня нет друзей, это понятно: я все время переезжаю, меняю школы и т.п., так что не может создаться среды. Это положение, бесспорно, носит печать ненормальности и мешает мне хоть немного веселиться.
      Обстоятельствами я приговорен (на срок, который не знаю) к одиночеству. Для меня вопрос в том, как лучше всего заполнить это одиночество, как лучше поразвлечься.
      Конечно, с поступлением в школу это летнее одиночество кончится, и школа будет как-то "наполнять" меня, и это очень хорошо. Но все-таки противно жить без друзей. Хотя я и знаю, что в моем положении и в связи с определенными обстоятельствами не иметь друзей вполне нормально, тем не менее это очень противно и неприятно и, главное, ненормально (субъективно). Что ж, будем развлекаться - по мере сил - одни, хотя это и трудновато, потому что отпадает половина веселья - общение. Нужно уметь находить приятное и без друзей и товарищей, и в этом заключается моя теперешняя задача. Во Франции немцы продолжают продвигаться быстрыми темпами на юг и запад, преследуя упорно сопротивляющиеся отдельные части расчлененных и разгромленных французских армий.
      Немцы вошли в Бретань и взяли Шербург и Ренн. Французы назначили своих уполномоченных, которым немцы вручили через испанского посла германо-итальянские условия мира. Как мне кажется, по этим условиям Франция должна отдать немцам Эльзас-Лотарингию, Италии Корсику, Ниццу, Савойю и Тунис, и если она согласится на эти условия, то тогда будет заключен мир. Мне кажется, что если будут такие условия, то французское правительство отклонит их, и тогда Францию окончательно разорят и разгромят. Впрочем, ничего пока не известно. Французы не скрывают своего поражения, а англичане лихорадочно приготовляются на случай нападения на них Германии.
      Дневник N 7 21 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера мне удалось записаться и в читальный зал, и в саму библиотеку - Гос«ударственную» библ«иотеку» иностр«анной» литературы. Это хороший успех. Записали меня в два счета. Таким образом, "программа-минимум" - радио и библиотека - выполнена.
      Вчера в "Интернациональной литературе" мать имела столкновение с некоей Стасовой (по поводу перевода стихов И. Бехера). Стасова относится крайне отрицательно к переводу матери, требует поправки, грозится (если мать хочет забрать рукопись обратно, не желая делать поправок), что тогда другие сделают поправки и т.п. (и все в крайне дерзком тоне). Ну, мать с ней наскандалила и ушла. Вильям-Вильмонт тогда сказал Бехеру, что творится безобразие над переводом его стихов, что это замечательный перевод, потом жена Бехера сказала, что это замечательный перевод, и Стасова осталась с носом. Вообще у Стасовой репутация "властолюбивой" женщины и… стервы. Вильмонт сказал, что с переводом все улажено, что он надерзил Стасовой и что поднимет там "бучу" по поводу того, что Стасова говорила о внесении "поправок" самовольно в рукопись матери. Вильмонт говорит, что матери, если она будет делать переводы к "Интер«национальной» литерат«уре»", просто нужно избегать иметь дело со Стасовой, с которой всегда будет иметь столкновения.
      Стасова - сухая старуха и ничего не понимает в стихах. Матери предлагается исправить 4-5 слов, и тогда все в порядке. Вильмонт говорит, что это для формы и что это не имеет значения. Так или иначе, этот перевод напечатается. Мать расстроилась из-за Стасовой; это неправильно; мало ли злых дураков и дур на свете, не расстраиваться же из-за каждого. У матери в "Инт«ернациональной» лит«ературе»" есть друзья, которые ей помогли в деле перевода: Вильмонт, Песис, Бать. Жена Вильмонта пойдет завтра с матерью на таможню "выручать" вещи. Почти наверно она устроила комнату нам на зиму. Вильмонт подготовил для матери переводы болгарских песен; он эти переводы редактирует, так что обеспечено полное одобрение этих переводов. Вильмонты - настоящие друзья, которые на деле помогают. Сегодня мы с матерью идем на Кузнецкий мост, 24, относить передачу папе и Але. Говорят, что выйдет на наших экранах замечательный американский фильм "Штраусовский Вальс". О нем за границей замечательно говорили, и он имел громадный успех в Париже. Если это не утка, нужно непременно будет его посмотреть. Французские уполномоченные получили германо-итальянские условия мира. Правительство Франции и корреспонденты газет выехали в Бордо. Циркулируют слухи, что германо-итальянские условия неприемлемы для французского правительства и что оно переедет в Алжир (Африка).
      Но это только слухи (из американского источника). Из американского источника же исходят слухи о том, что военные действия прекратятся завтра-послезавтра. Пока ничего нельзя сказать, какой ответ даст французское правительство на германо-итальянские условия перемирия. Германское продвижение продолжается: взят город Лион на востоке. Немцы продвигаются к Бордо, не встречая серьезного сопротивления.
      Слышал какие-то слухи, что Литва, Латвия и Эстония объединились с Германией, оттого их теперь прихлопнули и у них новые правительства. Мать 23-го получит деньги - это хорошо. Мне почему-то кажется, что наше дело близится к концу. 19-го исполнился год нашего пребывания в СССР. Конечно, подобало бы сделать "итоги", но раз дело отца и сестры еще не окончено, а от его исхода зависит очень многое, то такие "итоги" делать рано. Можно считать, что я окончил семилетку и что у мамы всегда будет переводческая работа, и это уже очень хорошо. У нас есть радио, я записан в Библиотеку, есть перспектива двух комнат в центре на зиму - и это хорошо. Аресты же отца и сестры я воспринимаю как несчастные случаи, которые могут иметь три причины: или неосторожные (политически) высказывания Али (по глупости, или ее знакомство с каким-нибудь человеком, которого арестовали), или перемена ориентации внешней политики (с Франции на Германию), или клевета Львовых. Первая "причина" - самая неправдоподобная. Остаются две последние, которые, возможно, связаны. Кроме этих трех (двух) причин, есть много Х «икс» причин, о которых мы ничего не знаем. Во всяком случае, я надеюсь, что это дело скоро кончится. Мать написала наркому вн. дел Л. П. Бериа прошение о свидании с отцом и сестрой. До этого она написала обширное письмо, где излагала, кто ее муж и вообще свои взгляды на все это дело. Я не сомневаюсь, что это дело - на исходной точке.
      Дневник N 7 22 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера французские уполномоченные встретились с Гитлером и всем германским высшим командованием. Встреча состоялась в Компьенском лесу, в том самом вагоне, в котором 26 лет тому назад маршал Фош продиктовал условия мира Германии. В этом салон-вагоне Гитлер и верховное командование германской армии вручили германские условия мира. Представитель командования германской армии там заявил, что Франция сражалась героически, но была разбита Германией вследствие неподготовленности к войне. Он клеймил Версальский мир, в котором Германии были продиктованы позорные условия мира. Условия, которые предлагает Германия Франции, очень далеки от унизительных условий Версальского договора. В общем, главное сделано: французская комиссия получила германские условия. Остается знать, какой ответ Франция даст этим условиям. Никто еще не знает, в чем эти условия заключаются. Как насчет итальянских условий, не знаю. Кажется, они были переданы Франции через посла Испании во Франции. Хоть бы скорее кончилась эта идиотская война! Впрочем, не идиотская; она имеет причиной соперничество двух главных систем капиталистической Европы: германо-итальянского фашизма и англо-французского империализма; эта война - эпизод борьбы, вызванной противоречиями капиталистической Европы. Англия продолжает войну против Германии; надеюсь, что ее разгромят - препротивная страна: история ее - сплошные предательства и подлоги, смешанные с лицемерием и пуританством. Сомневаюсь, чтобы Англии удалось выпутаться и на этот раз. На Западном фронте (во Франции) продвижение немцев продолжается. Французские армии в районе линии Мажино изолированы и окружены и пытаются прорваться в Швейцарию. По всему фронту французские войска отступают.
      Если базироваться на том, что они очень близки от окончательного уничтожения (когда германская армия их настигнет), то нужно думать, что французское правительство примет германские условия. Все равно, если они эти условия отвергнут, то не избежать им тяжелых последствий этого отказа и не избежать им нового раздела Европы и Африки. Мать сегодня идет на таможню с женой В. Вильмонта. Я пойду в читальный зал Библ«иотеки» иностр«анной» литерат«уры». В отделении этой библиотеки, где берут книги, я уже прочел Бусснара "Les pirates de l'Or" и книги Th. Gautier "Poйsies complиtes" и Le Sage "Diable boiteux". В этом отделении сравнительно мало интересных книг, и на интересные книги очередь, и нужно "заказывать".
      Бесспорно, в читальном зале больше книг (французских) и больше выбора. Сегодня я туда пойду, посмотрю, как там. Вчера, возвращаясь из библиотеки, встретил пресимпатичную Иэту Квитко. Я ей сказал, что переселился - очевидно, окончательно - в Москву, что живописью мало занимаюсь, записался в библиотеку и т.п. Она пригласила меня к ней зайти; она уезжает 1-го на каникулы. Да, нужно к ней зайти. Она первая мне дала бумаги и советы, как писать маслом, и хотя я и мало потом писал, тем не менее l'intention y йtait1. Она наиболее умная из моих женских знакомых; да, нужно к ней зайти. Да, у меня много времени впереди, и жизнь богатая штука. Нужно иметь здоровое, чувственное отношение к жизни. Каплю иронии, каплю сарказма, океан ума и каплю сердца, вот что нужно иметь. Нужно ценить жизнь, особенно, когда молод. Упадок в литературе иногда хорошая вещь, но в жизни - позорное бегство перед действительностью. Нужно жить и чувствовать жизнь и людей всеми порами своей кожи - и это главное. Всякий уход из жизни куда-нибудь - преступление. В литературе уход из жизни в 99% равен преступлению против правды и жизни, равен обману и вреду. Пример - "Дорога никуда" Грина. "Высших сфер" не существует. Если говорить о высшем, то есть только высшее в полном понимании и принятии жизни такой, как она есть, во всех ее плохих и хороших проявлениях. Не нужно думать о смерти - это, прежде всего, глупо. И, кроме того, дума о смерти - преступление, так как означает трусливый уход из жизни в неведомое, которое еще никто не постиг, потому что никто оттуда не возвращался.
      Нужно в жизни находить чудесное и замечательное; если осязать жизнь глубоко, то сколько романтизма она может дать! Но это не должно переходить известные границы, потому что за этими границами - обман. Нужно в реальном находить и прелесть, и горечь, и удовольствие, и даже эстетическое удовлетворение. Я так и делаю, и оттого мне легко жить. Большую роль играет также смех - это великая штука, и если ко всем невзгодам относиться объективно - иронически, то этот прием очень сглаживает эти невзгоды сами по себе и превращает их в источники удовольствия (через смех). Нужно также уметь иронизировать и смеяться над собой самим; и это я тоже практикую, и все это вместе взятое создает мне прочную броню против неприятностей и невзгод жизни.
      Дневник N 7 23 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера, в 18 ч. 50 мин., в Компьенском лесу, французские уполномоченные подписали перемирие с Германией. Военные действия прекратятся «через» 6 час. после того, как Франция заключит перемирие с Италией. Итак, Франция приняла германские условия и, очевидно, примет итальянские. Пока германские условия перемирия еще не известны (очевидно: присоединение к Германии Эльзас-Лотарингии, полное разоружение Франции и использование ее территории до окончания войны с Англией).
      Итальянские условия (опять-таки, предположения): отход к Италии Корсики, Ниццы, Савойи и Туниса. Эти германские и итальянские условия будут, впрочем, скоро известны. Вчера был в читальном зале утром и прочел книгу Сименона "La mauvaise йtoile" - про неудачников всякого рода, которых он видел на островах и владениях Тихого океана. Потом я оттуда ушел, и мать мне рассказала, что ей сказал начальник таможни, к которому она пошла с женой Вильмонта: вещи арестованы, и обратиться нужно "в соответствующие органы" (т.е. в НКВД). В письме в НКВД мать просила или позволить ей взять несколько вещей, или наложить арест на вещи. НКВД арест и наложил. Если бы вещи не были арестованы, то «через» 2 месяца после нашего прибытия они были бы распроданы. Теперь жена Вильмонта обратится к юристу, который ей посоветует, какие шаги нужно дальше предпринимать для снятия ареста над вещами и их выручки. Был вчера Муля: он и мама занялись трияжем1 квитанций из тюрем и привели эти квитанции в порядок (Али и папы). Муля говорит, что как будто Сокольническая комната отпадает, - появляется на горизонте комната на Сретенке. Что ж, если это так, то я рад: действительно, к чорту эту комнатушку на окраине города! Потом я пошел опять в читальный зал и читал там последние номера "Mickey Mouse Weekly" и "Journal de Mickey". Подумать только, что до 20-го мая во Франции выходили детские журналы! В английйском "M.M. Weekly" видел замечательные иллюстрации (из "dessin animй"2) Пиноккио, Уолта Диснея. Вечером пошли к Вильмонтам. Был Песис и его жена (глуповатая и похожая на "Donald Duck").
      Мама прочла несколько своих стихов; вся эта компания обожает ее стихи. Сегодня мать идет получать деньги в Гослитиздат. Я пойду в читальный зал, а потом, быть может, зайду в библиотеку и возьму какие-нибудь книжки. Сегодня хорошая погода.
      Интересно все-таки, где мы будем жить зимой? Во всяком случае - в Москве, и эта уверенность придает мне пригоршню оптимизма.
      Дневник N 7 25 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера стали известны германские условия мира, которые, в общем, заключаются в том, что на время войны Германия займет (оккупирует) северную и северо-западную прибрежную полосу Франции. Франция будет полностью разоружена. Сегодня достигнуто перемирие между Францией и Италией, и военные действия между этими странами прекращены. Военные действия между Германией и Францией прекращены согласно перемирию (6 час. после заключения перемирия с Италией) в 1 час 45 мин.
      Условия итальянского перемирия (принятые французским правительством) еще не известны. Таким образом, война для Франции кончилась полным поражением, из-за которого она и была вынуждена сложить оружие. Французские колонии решили продолжать борьбу на стороне Англии. Английское правительство разорвало дипломатические отношения с Францией и заявило, что не признает французского правительства. В Лондоне образован "Временный французский национальный комитет" под руководством генерала де Голля. Этот генерал стоял за продолжение войны и недавно был разжалован маршалом Пэтеном. Маршал Пэтен ответил на заявление англичан, "что он изумлен речью Черчилля, что Франция сражалась, как могла, и что французский флаг не запятнан". Бесспорно, Пэтен прав. Это старый маршал, всеми уважаемый во Франции. То, что Англия бесится сейчас против французского правительства, только доказывает, как она хотела, чтобы другие страны за нее воевали, а теперь ей придется воевать одной. Так ей и надо! Бесспорно, что огромное большинство французского народа стояло против войны, и всякие лондонские попытки де Голля говорить о том, что якобы французы хотели продолжать войну, явно являются проанглийским блефом. Неудивительно, что французские колонии решили продолжать войну: они находятся под сильнейшим британским влиянием. Больше всего меня бесит глупое, мерзкое и в то же время традиционное лицемерие англичан, которые втянули Францию в войну, минимально ей помогли, покинули ее армии в Дюнкерке, а теперь, видите ли, разрывают с французским правительством отношения, потому что Франция не может продолжать войну, "низводит находящееся в Бордо французское правительство на положение полного подчинения врагу, в связи с чем…" и т.п. Правильно ответил Пэтен заявлению английского правительства: "Мы понимаем скорбь Черчилля. Черчилль беспокоится об интересах Англии. Он исходит из этих интересов, а не из интересов Франции, честь которой не поколеблена. Наш флаг не запятнан. Наша армия сражалась мужественно и лояльно.
      Недостаток оружия и численное превосходство противника заставили нас просить о прекращении войны. Ничто не может разделить нашу страну в момент ее страданий.
      Франция не щадила ни своих сил, ни своей крови". Совершенно верно. Хотя это и была преступная, идиотская война, все же Франция лояльно сражалась, вместе с Англией, до того момента, когда обстоятельства вынудили ее просить о перемирии.
      Англия бы хотела, чтобы борьба во Франции продолжалась, чтобы оттянуть нападение немцев на Англию. Но Франция увидела, что больше не может серьезно сопротивляться, и оттого и заключила перемирие с Германией и Италией. Таким образом, английское правительство под предлогом "священных обязательств" Франции действует в грубо эгоистических целях, прекрасно зная, что даже если бы Франция продолжала сопротивляться, то она была бы окончательно разгромлена в три-четыре дня. Теперь Англии предстоит нападение Германии на ее острова, и хочется отбросить ответственность за это будущее нападение на Францию. Правительство Франции, бесспорно, сделало хорошее дело, что заключило соглашение с Германией и Италией. Теперь английская империя будет сражаться одна, и я надеюсь, что немцы ее раздолбают. Именно это гнусное предательство (морального порядка) и заявление о том, "что французский народ полон решимости продолжать войну", это непризнание правительства маршала Пэтена составляют отвратительную картину злодеяний Англии.
      Англия предала Испанию (комитет по невмешательству), Абиссинию, Албанию и Чехословакию (Мюнхенское соглашение). Франция предала эти страны вместе с Англией. Франция была лакеем, вассалом английского империализма. Она вступила вместе с Англией в войну. А теперь, после того как Франция, после героического сопротивления, была наконец вынуждена заключить перемирие с Германией и Италией, Англия просто-напросто, видя, что Франция ей больше не нужна, предает бывшую дружбу с ней и разрывает дипломатические отношения, клевещет на французский народ, заявляя, что он хочет продолжать войну, и из французских кретинов в Лондоне создает "марионеточный комитет" во главе с разжалованным дураком де Голлем и заявляет, что "признает этот временный французский национальный комитет и будет находиться с ним в контакте по всем вопросам относительно продолжения войны", организуя тем самым дурацкую бутафорию, которая все равно ни к чему не приведет. Англия поплатится, и скоро, за все свои предательства, в том числе своих же друзей. Франция права, что заключила мир (перемирие). По-другому она не могла сделать. Вчера, в читальном зале, прочел декадентскую и идиотскую книгу Кокто "Les enfants terribles". Прочел также майские номера французских журналов "Mercure de France" и "N.R.F.". Мне совершенно теперь ясно, почему Франция проиграла эту войну: Франция съедена различными партиями, группами и теориями интеллигенции. У Франции - нет идеала. Она ни во что не верит. Это не здоровая страна, а больная - и больная разложением капиталистической упадочной интеллигенции. Я в этом убедился, читая французские недавние журналы. Какое дикое разложение! Конечно, играет роль и то, что французский народ не хотел войны. Но тот факт, что Франция, после победы над Германией, не сумела хорошо вооружиться, не сумела обуздать партии, которые подрывали моральный авторитет ее, доказывает, что она находится в глубоком упадке и что только единственно может спасти ее от полного морального и физического распада коммунизм. Это поражение действительно показательно для глубокого упадка Франции, из которого она может выйти только при помощи коммунизма.
      Дневник N 7 27 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня позвонил одной знакомой Веры, которая мне дала адрес студии, куда я смогу обратиться для того, чтобы найти руководство для рисования, и где я узнаю, каким образом я смогу далее развивать мои "артистические способности". Начал покупать учебники 8-го класса - уже есть 4 книжки. Утром написал письмо Коту.
      Прочел в газете обращение ВЦСПС ко всем рабочим, техникам, инженерам и служащим.
      О введении 8-и часового рабочего дня и семидневной рабочей недели. ВЦСПС мотивирует это обращение возрастанием военной опасности для СССР и нужности в увеличении производства. Очевидно, будет введена старая неделя (вместо шестидневки) со средой, пятницей и т.д. Это интересно. Война на западе окончена.
      Говорят, что скоро Германия и Италия нападут на Англию. Мне кажется, что когда война в Европе кончится, то под фашистским руководством Германии (и Италии) капитализм европейский затеет войну против нас. Победа Германии над Францией и покорение Голландии, Бельгии, Люксембурга, Дании, Норвегии, бесспорно, означают усиление капитализма под фашистским руководством. Рано или поздно объединенные силы капитализма двинутся на нас. Победа Германии в Европе, бесспорно, означает скрепление под одно сильное руководство крупных капиталистических стран. Это укрепление и усиление капитализма еще более усилится, когда Германия победит Англию. Американское правительство признало французское правительство Пэтена как единственное легальное, настоящее правительство Франции. Это удар по носу де Голля и его идиотского "Временного французского национального комитета". Условия перемирия Италии с Францией заключаются в демилитаризации зон, прилегающих к итальянским границам, и нескольких портов во Франции и Африке. Нужно отметить, что все это условия перемирия; что условия окончательного мира будут иными.
      Сегодня был в Парке культуры и отдыха. Парк сам по себе очень симпатичный и занимательный, но одним туда ходить скучно. Вообще с друзьями туго: у меня их просто нет. А одному таскаться в Парк очень скучно. Вообще, кроме библиотеки и читального зала, рисования, ходьбы за продуктами и писания дневника, мне совершенно нечего делать. Физически я совершенно не развит. Спортом не занимаюсь.
      Не то чтобы я был слаб, нет - я просто не развит в смысле мускулов и силы, и это меня угнетает. Противно быть плохо подготовленным к армии. А армия через 3-4 года. В Болшеве, в нашем участке, я занимался физкультурой под руководством отца, но с зимой и арестом его и сестры это кончилось. Там я уже начал подтягиваться, а сейчас вновь опустился в этом смысле. Постараюсь каждое утро заниматься физкультурой, как советует Муля. Как я не переношу советов! Но ничего не поделаешь. Вообще, нужно сказать, живется скучновато, и это из-за отсутствия друзей. Страшно хочется начать переписку с Митькой: он мой единственный друг. Но мать настаивает на ненужности этой переписки, чтобы не возобновлять отношения с Львовым, членом и звеном их семьи. Вообще она считает Митьку дрянью и не любит его. А вместе с тем, у меня нет друзей, и мне с Митькой приятно и интересно.
      Главное, что моя переписка с ним никому не может повредить. Все-таки хочу с ним переписываться и попытаюсь как-нибудь это устроить. Все-таки, несмотря на его недостатки, с ним легко, и он мне подходит как корреспондент и компаньон.
      Последнее время у меня участились конфликты с моей матерью, которая не перестает меня упрекать, почему я не хочу ходить с ней гулять; что ни одного раза с тех пор, когда мы приехали сюда, я не пошел с ней гулять и т.п. Дело в том, что я люблю гулять или один, или с друзьями, а с ней мне просто-напросто скучно гулять, и она никак не может этого понять и оттого закатывает мне по этому поводу сцены.
      Такие инциденты скучны и неприятны. Хотя мое одиночество и дает богатую пищу для размышлений, тем не менее оно ужасно скучно. Не иметь не только близких друзей,
      "своих", но и даже товарищей - это просто ужасно! Всюду ходить всегда одному - отвратительно скучно. Например, в Парке культуры и отдыха: одному там просто нечего делать, а уже вдвоем все аттракционы и театры покажутся в сто раз интереснее, потому что можно делиться впечатлениями и вместе "переживать".
      Конечно, когда я поступлю в школу, мое одиночество автоматически кончится, но жалко, очень жалко терять лето так, как я его теряю! Митька, очевидно, не вернется в Москву до зимы или до осени. Зато когда он вернется, я буду непременно с ним видеться. Читаю перевод на французский книги Диккенса "Martin Chuzzlewit".
      Вчера звонил бабушке Митьки, чтобы узнать у нее его точный адрес (чтобы написать ему письмо). Узнал адрес и узнал, что он остается в Башкирии до 2-го июля, потом приезжает в Москву, прописывается и уезжает на дачу до сентября месяца. В сентябре он вернется в Москву. Писать я ему не буду, так как надеюсь с ним встретиться через 6-7 дней, когда он приедет в Москву. Бабушка была со мной мила - и это хорошо, потому что показывает, что она не имеет намерения препятствовать нашим встречам с Митькой. Позвонил Иэте Квитко и условился с ней, что зайду к ней 29-го. Позвонил Мирэль Шагинян, но ее не было дома. Я ей еще позвоню (или думаю так сделать). Вчера, как я и ожидал, вышел указ Президиума Верховного Совета СССР о 8-и часовом рабочем дне и о превращении шестидневки в семидневную неделю (воскресенье - выходной день). Бесспорно, промышленность здорово увеличится в связи с этими мероприятиями, и оборона страны тоже. Немцы раздолбают Англию, и будет создана сильная фашистская Европа, которая пойдет против нас. Мы эту Европу раздолбаем, и произойдет революция в Европе. Вот каким мне кажется будущее. Сейчас в Европе происходит борьба двух крупнейших империалистических систем: германо-итальянской системы и англо-французской.
      Франция разбита, и бо€льшая часть ее территории оккупирована; тем самым филиал Англии на континенте отпадает. Теперь Англия одна против Германии и Италии.
      Германо-итальянский империализм, бесспорно, выиграет эту последнюю главу сражения против соперника. Кто бы ни выиграл, все равно капиталистическая Европа рано или поздно пойдет против нас. Слишком велика опасность коммунизма и Революции и слишком заманчивы Украина и Баку. В книге-программе Гитлера значится: 1942й год - Украина. До сих пор Гитлер год за годом выполнял свою программу "Майн Кампф". Объединив под руководством Германии всю Западную Европу (и Италию), Гитлер ее двинет в поход против СССР. Это произойдет, в этом я не сомневаюсь. В Европе послевоенной будет больше, гораздо больше единства, чем в Европе довоенной, и это-то объединение капиталистических сил под руководством самого боевого выразителя этих сил - фашизма, это-то и составляет для нас большую опасность. Из-за этого-то мы и увеличиваем рабочий день и нормы выработки, и тем самым оборону страны и ее промышленность.
      Дневник N 7 28 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня наши войска перешли границы Румынии и вступили в Бессарабию и Северную Буковину. Вчера мы предъявили ультиматум румынскому правительству по поводу передачи нам Бессарабии (которая до Революции была русской землей) и Северной Буковины. Румыны попытались потянуть это дело, но в конце концов предпочли мирное разрешение этого конфликта и приняли наши условия. Новая страница в коммунизации Европы: Западная Украина, Западная Белоруссия, часть Финляндии, полукоммунистические (во всяком случае, очень близкие от коммунизма) Латвия, Литва и Эстония и, наконец, Бессарабия и Северная Буковина. Здорово! Коммунизм распространяется - и это главное. Конечно, мы хотим показать Германии, что и мы небездейственны, что мы не спим и принимаем нужные меры для обеспечения полной безопасности СССР. Здорово быстро идут события! Германия готовится к нападению на Англию, но пока военные действия еще не начались. Происходят интенсивные бомбардировки как Англии, так и Германии. Германские войска достигли франко-испанскую границу. Таким образом, все атлантическое побережье и La-Manche находятся в немецких руках. Оккупация предусмотренной по договору о перемирии территории продолжается планомерно. Из Франции никаких особых известий нет. Французское правительство все еще находится в Бордо. В Англии генерал де Голль все еще не сообщил о составе "Временного французского национального комитета". Эта штука задерживается, потому что Рейно все еще не прибыл в Англию. Я очень рад, что не очень-то легко создать эту бутафорскую и предательскую штуку. Сегодня я был в студии (т.е. не в студии, а в МОССХе), которую мне указала приятельница моей тетки Веры. Там мне дали анкету, которую я заполню и принесу показать свои рисунки. Вчера были у старушки, которая мне одолжила Грина. У этой старушки была жена одного переводчика, которая сообщила маме, что один ее знакомый художник передал ей, что недавно умерший крупнейший график Кравченко, просмотрев мои карикатуры, сказал, что я "готовый мастер". Это мне было исключительно приятно услышать. Бесспорно, нужно что-нибудь сделать с проблемой моего артистического образования. Если (что вполне возможно) ничего со студией МОССХа не выйдет, придется действовать через знакомых, познакомиться с художником, о котором говорила жена переводчика, вообще нужно будет действовать по всем фронтам, потому что я отнюдь не намерен бросать рисование и потому буду наиупорнейшим образом добиваться обучения и подготовки. Завтра пойду к Иэте. Я рад буду ее видеть - она симпатичная девушка. Я очень рад, что скоро приедет Митька - мне непременно нужно будет с ним повидаться - с ним весело будет поговорить и погулять. Вечер.? 10-го. Страшно жарко в последние дни - пот льет градом (sic - quand on y pense1).
      Дневник N 7 30 июня 1940 года
      Георгий Эфрон Позавчера я пошел в МОССХ (Союз советских художников). Там мне дали анкету самодеятельного сектора, которую я заполнил и принес вместе с моими рисунками.
      Там эти рисунки просмотрела зав. отделом самодеятельного сектора, много раскритиковала, сказала даже, что "извините за выражение": некоторые вещи - кривляние. Эта женщина нельзя сказать, что культурная; что тупая в отношении искусства - это можно сказать. Какие она сделала мне конкретные предложения (в смысле того, как мне учиться рисунку и живописи, в смысле студии и т.п.).
      Посоветовала (вот умно) подготовиться на выставку "Наша Родина" (точно я об этом вообще говорил) и сказала, что мог бы приезжать на их базу (базу самодеятельного сектора), которая находится за городом (под Москвой). Так я и поеду на их базу!
      Добился я, что приду туда (в МОССХ) часам к 9-10 и покажу мои рисунки художникам, которые там будут находиться, - "может, они вам посоветуют". Эта дама с чрезвычайным изумлением узнала, что я "никогда не хотел изобразить Вашу сестру или мать", никогда не работал красками и не делал натюрмортов. Все разъяснилось, когда она с некоторым раздражением спросила: "Но неужели же у вас нет работ "молодого начинающего художника"?" - и это все сказало. Эта канцеляристка опешила, когда увидела что-то из ряда вон выходящее; ей просто хотелось увидеть что-то обычное,
      "нормальное" ("молодой начинающий художник") - банальное, а мои необычные рисунки, мои последовательность и упорство в карикатуре, мое вполне объяснимое отсутствие реализма, все это ей как бы сказало, что что-то "не в порядке", и оттого она показывала какое-то беспокойство. Дело в том, что совершенно ясно, что эта женщина ничего не понимает в живописи и рисунке, что все оригинальное ее пугает. Но мне на это наплевать. Для чего я пришел в МОССХ? Просто для того, чтобы мне указали место, группу, студию, где я бы мог научиться самым основам живописи и рисунка, где я бы мог получить необходимую "базу" для моего "нормального" развития. Оказывается (по словам этой дамы), в студию меня с моими рисунками принять не смогут. Вечером, как было условлено, я пошел в МОССХ и показал мои рисунки некоторым присутствующим там художникам. Один из них, чрезвычайно быстро просмотрев мои рисунки, начал бубнить о том, что я должен "упорно работать", "по крайней мере, 2 часа в день", и начал подсчитывать, что "если вы будете работать 2 часа в день весь год, то будет 750 час." и т.д. Тут я ему начал объяснять, что я учусь, и не будет времени зимой и осенью на рисование и живопись из-за уроков.
      Тут этот дурак начал мне опять говорить, что "нужно уметь превозмогать все трудности", что он сам, когда учился в училище в Киеве, то… и т.п. галиматью.
      Конкретных предложений же нет. "Работайте сами, превозмогайте трудности (учитесь маслу), работайте упорно, если вы хотите быть художником не на жизнь, а на смерть", талант забудьте и т.п. Вот п….! Точно я пришел за этой морализаторско-иронически-протекционной белибердой об упорстве и трудолюбии! По крайней мере - я туда ни ногой; мне такие советы не нужны. Ну что ж, я попробовал этот, официальный, путь - ничего из этого не вышло, кроме идиотской болтовни об упорстве, трудолюбии и "художнике не на жизнь, а на смерть". Но я совершенно не убежден, что все потеряно, и что действительно нельзя найти руководства, и что только "очень упорная работа, молодой человек" и т.д. может принести плоды, и что нет каких-нибудь кружков, где учат основам, которые мне так нужны и которые мне придется "открывать заново" и корпеть одному, если не найду руководства в виде кружка, студии и т.п. Потому что я совсем не намерен один, без руководства, по консультациям, работать "упорно" и каждый раз мучиться над вполне разрешимыми пустяками, испытывать идиотские "творческие муки", исходящие от незнания самых элементарных законов живописи и рисунка! Я попробовал идти официальным путем - у меня ничего не вышло (что я и предполагал).
      Теперь придется действовать через знакомых, и только через них, потому что они-то, возможно, что-нибудь для меня и найдут, - а я сам пытался "найти", но ничего не нашел. Эта проблема должна как-нибудь разрешиться. Если она не разрешится (в смысле кружка, студии, частного преподавателя и т.п.), то что ж - придется работать одному и разрешаться от бремени в тяжелых родах какой-нибудь пошлятинкой, которая мне будет стоить неимоверных усилий. Если мне это не опротивеет, то что ж, может, я чего-нибудь и добьюсь, но это может меня отвернуть от художества. Чорт его знает, как это разрешится?! Вчера был у Иэты - она очень милая. Она, мне кажется, умнее и Майи, и Мирэль. У нее красивые глаза - это факт. У нее тоже неприятности: она учится в студии, и ей приходится ездить за город, где студия. Она хочет поступить в ИЗО-Институт, но я сомневаюсь, что ей это удастся, потому что директор этого института - Грабарь, а она о нем весьма нелестно отзывается; говорит, что это чрезвычайно неприятный, капризный старик, "тиран" и т.п. Да, Иэта, конечно, умнее и Майи, и Мирэль. Она просто умеет связно, логически рассуждать, сохраняя при этом свою женственность (логика и женственность редко идут вместе). Я у нее долго сидел, и мы много говорили.
      Она очень жалеет французов. Конечно, Иэта капельку наивна, но только капельку.
      Она уезжает на подмосковную дачу. Приглашала меня приехать. У нее неплохая библиотека. Что мне в ней нравится, это то, что она дельная, активная. Сегодня не слушал новостей по радио, так как лег к? 3-го и проспал новости. Вчера до? 2-го сидели с Вильмонтами (которые скоро уезжают на дачу) в кафе "Националь".
      Там симпатично и хорошие "Кафе Гласэ"1 и морс. Кажется, с той комнатой, которую предполагали Вильмонты для нас, ничего не вышло. Опять встает призрак Сокольничьей комнатушки и окраины. Неужели выйдет так, что придется все-таки въехать туда? Я все-таки не хочу этому верить. Поживем - увидим. Мне осталось купить четыре учебника - и я буду рыскать по городу, чтобы их найти. Меня беспокоит проблема художника. Я - график, но мне придется пройти через масло, акварель и т.п. штуки, которые я не переношу. Я не переношу атмосферы художников, этой "творческой" атмосферы, где говорят о "воздухе", "объеме", "воздушности" и прочей мерзости и где говорят с благоговением о "великих художниках", что меня тоже бесит. Может, у графиков другая терминология, менее раздражительная для меня. Вообще я очень люблю графику (перо, карандаш, тушь, гравюру и т.п.) и не переношу живопись (масло, акварель), но если я буду учиться, то мне придется через это пройти. Мне главное, чтобы из меня вышел бы хороший график (иллюстратор, карикатурист). Я знаю, что я имею большие графические способности: так говорили Кравченко, Фальк, Кукрыниксы, Радлов. Но меня тоже очень пленяет литературное призвание, Институт западной литературы. Вообще для меня настал период сомнений.
      Пока я немного знаю художественную среду и неплохо знаю писательскую.
      Писательская меня привлекает больше. Конечно, об этом рановато думать. Еще до института будет армия, до армии три года. Меня, по правде сказать, не очень пленяет "трудный путь художника", опять-таки, чорт его знает, как это все обернется? Стоит здоровая жара, даже противно. Пойду рыскать по городу за книгами (учебниками). Скоро, очевидно, приедет Митька. Нужно будет с ним встретиться. Пока "художественные" перспективы таковы - работать одному над натюрмортом! Какая мне предстоит скука! Но может быть, из этой скуки и выскочит какая-нибудь правда.
      Дневник N 7 1 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Погода испортилась. Льет дождь, и в комнате очень темно. Мать не хочет зажигать света. Вчера был Муля. Он удивляется, почему я еще не пошел к Оболенской (знакомой отца - художнице). Он говорит, что я очень ленив - и оттого еще не пошел. Мне надоела эта волынка таскания по художникам и вообще вся эта моя "проблема".
      Хотелось бы жить нормально. У нашей квартиры - соседка (Габричевская), у которой муж - художник. Муля и мать советуют мне обратиться к этой Наталии Алексеевне - показать рисунки и попросить совета (раз у нее муж художник). Хотя из этого может что-нибудь выйти, потому что ее муж знает много художников и может помочь в деле моего художественного обучения (предположение), но мне противно заваривать эту кашу; идти к этой Наталии Алексеевне с просьбой (хотя она симпатичная женщина), как какой-то "молодой начинающий", опять слушать критику или ненужную хвалу; знакомиться с ее мужем и попадать в какой-то новый механизм событий, все это мне отнюдь не нравится. Главное то, что я совсем не знаю, выйдет ли из меня художник или нет, и что я имею исключительно глубокое отвращение к живописи и натюрморту. Я хочу быть графиком, но графиком нельзя быть, не постигнув живописи и не преодолев огромной работы. Вот эта работа-то мне и неприятна и отвратительна. Главное, я добиваюсь, добиваюсь, а когда добьюсь того, что меня будут учить чрезвычайно скучным (как они мне сейчас, по крайней мере, кажутся) вещам, то возможно, что сам буду себя проклинать за то, что так упорно добивался. Но это все пустяки. Во всяком случае, нужно "попробовать".
      Если мне слишком опротивеет вся эта "черная работа", то никогда не будет поздно ее бросить; если же я увлекусь живописью и рисунком, то это будет хорошо и мне на пользу, и тем лучше. Так что попробовать, во всяком случае, нужно. Но один (только один) работать над "черной работой" я отнюдь не намереваюсь. Я буду работать и один - это другое дело. К чорту советы из МОССХа - работать упорно одному и т.п.
      В общем, попытаться нужно чего-нибудь добиться - авось что-нибудь выйдет. Сам процесс этого "попытывания" (беганье по городу, по МОССХу, по художникам, собирание мудрых советов и пр.) мне лично противен. Но нечего делать. Права французская поговорка: Celui qui ne risque rien n'a rien (тот, кто ничем не рискует, ничего не имеет). Это верно - рисковать нужно; в сущности, я даже ничем и не рискую, кроме скуки. Но этот "художественный" вопрос скоро разрешится.
      Да, попытаться нужно. Даже если из меня и не выйдет художника (что возможно), то все-таки попытаться нужно (попробовать свои силы). Муля вчера говорил, что война империалистическая, предпринятая французским правительством против Германии, превратилась в борьбу национально-освободительную французского народа против завоевателей и что капитуляция Франции является венцом политики предательства французской буржуазии. Он тоже говорил, что он слышал, будто бы Париж был накануне коммунистического восстания, которое бы сорганизовало сопротивление немцам (и мы бы тогда им помогли - коммунистам), и оттого французская буржуазия заключила мир с Германией, чтобы уберечься от коммунизма. Я в это не верю.
      Никакого восстания не должно было быть, и я очень сомневаюсь, чтобы французский народ хотел бы продолжать войну. И что это за история, что коммунисты смогли бы организовать сопротивление при нашей помощи! Впрочем, сейчас все возможно. Но все же в эту версию я не верю. А Муля на меня набросился, почему я придерживаюсь иного мнения, точно уже установлено, что его мнение единственно правильное! А я просто говорил, что французский народ теперь расплачивается за ошибки своих правителей и что такая непопулярная война вряд ли могла превратиться в национально-освободительную. Вообще исключительно трудно разобраться в политической обстановке с точки зрения выгоды СССР и коммунизму. Муля говорит, что быстрая победа Германии над Англией обеспечит сильную фашистскую Европу и создаст прямую угрозу СССР. То же самое будет, если Англия заключит мир с Германией. Если же война затянется, если Германия и Италия будут иметь против себя англо-американский блок (под руководством США), то это будет нам выгодно, так как это ослабит капиталистические страны и сделает почву благоприятной для коммунистических революций. Значит, короче говоря: победа Германии нам невыгодна, а затяжная война нам выгодна. Муля говорит, что никакой "дружбы" с Германией у нас нет и не было; что договор о ненападении и дружбе был просто нужным в данный момент маневром, чтобы избежать войны между Германией и СССР, чтобы обмануть планы англо-французского империализма, который рассчитывал на эту войну. Планы англо-французского империализма были обмануты этим договором. Англо-французский империализм надеялся натравить Германию на СССР (или наоборот - СССР на Германию), а вследствие маневра нашего и Германии был вынужден драться сам. Но мы знаем, что победа (окончательная) Германии создаст сильную фашистскую Европу, чрезвычайно опасную для СССР и для коммунизма. Поэтому мы принимаем "контрмеры" - Западные Украина и Белоруссия, некоторые части Финляндии, "коммунизация" и "обезвреживание" Литвы, Латвии и Эстонии и, наконец, присоединение к СССР Бессарабии и Северной Буковины. Это мы все делаем на случай, если под руководством Германии Европа двинется на нас. Потому, чтобы помешать необычайно опасному для нас усилению Германии, нам выгодна затяжная война. Если это знали коммунисты в Париже, то версия предполагаемого восстания делается правдоподобной. Если французские коммунисты поняли, что у нас нет "дружбы" с Германией, что это только маневр, необходимый для усиления коммунистической страны, если они поняли, что их сопротивление Германии может только послужить делу коммунизма (СССР), то мысль о восстании становится правдоподобной. Значит, французская буржуазия, возглавляемая Пэтеном, предала народ, который хотел сопротивляться? Но тогда позиция Торэза и коммунистов совпадает с позицией бывшего премьер-министра Рейно, генерала де Голля, и Черчилля, и Чемберлена. Воможно ли такое совпадение?
      Возможно, конечно. Во Франции префектом полиции назначен крайне правый Кианн, да и все правительство состоит из крайне правых. Значит, если крайне правые за мир, то крайне левые (коммунисты) - за продолжение войны? Но как объяснить, что и правый Рейно, и коммунист Торэз оказались в "одной тарелке"? Рейно, очевидно, патриот и стоит за сохранение целостности Франции в экономическом и территорьяльном отношении, за ее "буржуазную независимость", а Торэз - тоже стоит за независимость Франции и за коммунизм; он стоит за продолжение войны, потому что знает, что это нам (СССР) выгодно и, следовательно, выгодно коммунистам во Франции. Если прибавить к этому, что крайне правые элементы (которые сейчас у власти во Франции) всегда были прогерманскими, то все становится понятным… и я остаюсь с носом, из-за недостатка политической прозорливости и чутья. Это верно. Я ошибся, когда думал, что Пэтен выражал волю французского народа. Просто французская крайне правая буржуазия предпочла быть под германским контролем, чем быть истоптанной коммунистами. И перемирие с Германией заключает серию предательств французской буржуазии. Значит, теперь совпадают интересы Черчилля, де Голля и коммунистов. Черчилль - за английскую империю, де Голль - за французскую империю, а коммунисты - за коммунизм. Как я мог забыть, что всегда крайне правые элементы Франции были прогерманскими? Это и сказалось, раз они и заключили перемирие. Значит, коммунисты переменили позицию. В начале войны они были против нее, потому что она была империалистической (процесс депутатов парламента - коммунистов). Потом, когда эта война не только превратилась в национально-освободительную (за Францию), но и начала служить коммунистическим интересам и СССР, когда стало (хотя и до сих пор не официально) ясно, что если Германия окончательно победит, то она двинется против СССР и коммунизма, то тогда французские коммунисты переменили свою позицию и стали за войну. Но мне кажется все же, что Германия наибыстрейшим образом разобьет английскую империю, если не вмешается в это дело Америка (которой выгодней, чтобы английские владения не переходили в руки немцев). Но Америка все же не вмешается, и Англия будет разбита. После этого Германия двинется на нас, имея огромные экономические ресурсы. Но мы ее разобьем, и тогда в мире вспыхнут революции и коммунистические восстания. Вот как мне кажется, как будут развиваться события.
      Дневник N 7 2 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Из американского источника сообщалось вчера по радио о проекте создания во Франции правительства, составленного из лидеров объединенной новой партии, куда бы входили Ля-Рок, Дорио, Лаваль - т.е. самые правые люди Франции. Теперь все понятно. Всегда эти люди - Ля-Рок, Дорио и Лаваль - славились как люди прогерманские. А сейчас Лаваль - заместитель Пэтена! Это очень характерно. И даже если проект создания "единой партии" во Франции - американская утка, тем не менее характерно, что такие слухи возникают именно в такой момент. Ля-Рок, Дорио и Лаваль - это самые ярые враги СССР и коммунистов. И то, что Лаваль, как говорят, фактически сейчас заправляет внешней политикой Франции, это тоже характерно. Я не был бы удивлен, если бы во Франции создали бы прогерманскую партию и правительство. Это - очень правдоподобно. Совершенно ясно - если Ля-Рок и Дорио против войны и за прогерманское правительство, то Торэз - против мира, за войну и против Германии. А так как Торэз может выражать только точку зрения Коминтерна, то значит, в интересах СССР продолжать войну на Европе; в интересах СССР - затяжка этой войны. Это тоже в интересах французских коммунистов - и Торэз это прекрасно понимает. Но у нас в газетах, конечно, эту точку зрения не выражают, потому что, как-никак, у нас договор с Германией, и не от нас зависит быстрая победа Германии или затяжная война. Во Франции не выходят газеты. Вчера звонил Екатерине Алексеевне (бабушке Митьки). Она мне сообщила, что Митька приедет 4-го. 4-го вечером я туда позвоню и, если это будет возможно, уговорюсь с Митькой о встрече. Сегодня звонил Оболенской (бабушка дала мне ее телефон).
      Эта Оболенская - художница, знакомая отца. Говорят, что она талантлива. Я ей сегодня опять позвоню в 6 часов и если она сможет, то зайду к ней и покажу ей мои рисунки. Авось она даст какие-нибудь конкретные советы (не в стиле МОССХа) и даже согласится со мной заниматься (но это менее правдоподобно). Во всяком случае, я надеюсь, что что-нибудь из моей встречи с ней да и выйдет. Если, по тем или иным причинам, ничего из этого не выйдет, то всегда можно будет сказать, что одну из возможностей я испытал - попытка не пытка. Сегодня иду с матерью смотреть американский фильм "Большой Вальс" (о Штраусе). Я этот фильм уже видел, но матери скучно идти одной, а я хочу, чтоб она этот отличный фильм увидала, так вот я и тащусь. Вчера были у старушки (Меркурьевой). Была там "интеллигентная девушка", у которой красивый голос, а остальное - нормальное (не очень-то красивое). Она мало говорила (почти совсем нет), а когда заговорила, то чтоб сказать о своем общежитии, что никого не интересует. Но, в сущности, она симпатичная, и я слишком требователен. И то хорошо, что она не "дылда", а все-таки культурная девушка. Но, например, Иэта - умнее ее. А вообще, хотя они и хорошие, чорт с ними всеми; как-никак, я люблю женщин хоть немного, но соблазнительных; а так… Впрочем, все это пустяки. Вообще редко встретить женщин чувственных и умных, красивых и умных - это редкость. Умные не чувственные, а если чувственные, то некрасивые, а если красивые, то "абстрактно" и не "зажигающе".
      Конечно, есть исключения, и это-то и хорошо.
      Дневник N 7 3 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был у Оболенской. Elle m'a dit de faire une nature morte (ou plusieurs) au crayon et а l'huile. Elle est assez sympathique. Je lui apporterai mes travaux (pour le moment encore futurs) et elle les jugera (BRR!). En quelque sorte ces derniers temps m'ont "dйcouronnйs" de l'idйe que je me faisais de mon talent de dessinateur. Aprиs tout il s'est dйcouvert qu'il n'y avait lа rien de bien extraordinaire; il s'est dйcouvert que j'йtais un couillon de faire seulement des "caricatures abstraites" absolument idiotes et bonnes а rien. J'ai vu cela trop tard. Mais je ne regrette rien et n'ai jamais rien regrettй, alors… Il est manifeste qu'il faut que mes caricatures aient un sens bien dйfini, qu'elles soient rйalistes. Sans cela elles ne valent rien. Avant je me rйfugiais dans l'abstrait, maintenant il faut prendre un chemin plus difficile et plus "responsable".
      Demain - aprиs-demain, je commencerai а peindre а l'huile des natures mortes et а les faire au crayon comme l'a dit Obolenskaпa. Il faut que je prenne un chemin tout diffйrent de celui que j'ai pris jusqu'ici. Aujourd'hui - coup de tйlйphone de Moulia qui annonce que demain, tout sera rйglй et qu'on aura pour trois ans… la chambre des Sokolniki! Demain il viendra et on verra ce qu'il en est. Mais c'est terriblement emmerdant! Cet idiot de Moulia a si bien entretenu l'espйrance qu'on avait de ne pas vivre dans la pйriphйrie, il a tellement insufflй de son optimisme imbйcile que maintenant c'est un chвteau de cartes de plus qui s'йcroule pour moi! L'imbйcile! Il faisait entrevoir une possibilitй de vivre а la Sretenka, au centre de Moscou. Et le pire, c'est que la chambrette oщ nous devons emmйnager n'a que 11 mиtres. Et le pire, c'est que зa veut encore dire une йcole oщ je n'aurai pas de copains ni d'amis. Et le pire, c'est que ma mиre va gйmir et avoir des scиnes avec moi! Enfin, on verra demain. En tous cas, c'est la quintessence de l'emmerdement. Demain arrivera Mitia et probablement aprиs-demain je le verrai. C'est le soir et je n'ai rien а foutre. J'ai lu "Le Reflux" de Stevenson et j'ai commencй le "Tom Jones" de Fielding. Mais on ne peut pas lire toute la journйe, nom de Zeus! Et je n'ai rien а faire. Tout de mкme, c'est anormal: un jeune homme qui n'a rien а faire le soir - on doit s'imaginer que c'est un couillon. Aujourd'hui je montrerai mes dessins au mari de Natacha, notre voisine. Peut-кtre en rйsultera-t-il quelque chose. Le mari de Natacha est peintre, alors… J'ai vu deux numйros de la N.Revue Franзaise - rien de formidable, toujours les mкmes trop intellectuels couillons et assez attrayants.
      Ai entendu а la radio ce matin, de source allemande, que les Allemands ont occupй les оles anglaises Jersey et Guernesey. C'est peut-кtre un canard, aprиs tout. Et toujours ab-so-lu-ment rien а foutre - rien! Ma mиre est vautrйe а lire le "Journal" de J. Renard. Elle se fout absolument que je m'emmerde atrocement.
      Tout de mкme c'est affreusement emmerdant. Sortir, - Et pour aller oщ? Et le soir est beau et frais; dans le square les arbres soupirent, la ville est lа, а portйe d'oreille… et voilа! J'ai rien а foutre! Pas de copains, d'amis, RIEN!
      Maman m'emmerde avec ses dйclarations rйitйrйes qu'elle a chaud. Si seulement Mitia restait а Moscou! Mais il part а la campagne et ne reviendra qu'en septembre. C'est а peine si je pourrai le voir а Moscou. Isolation absolue et complиte. Incomprйhension de la part de ma mиre. Je sais. C'est banal - mais c'est comme зa, et bien empoisonnant, зa, je peux l'assurer. RIEN! Ah! merde! Et le doux et frais soir de Moscou, lа, quand la ville est lа, tout prиs, et le ronronnement des autos, et la fraоcheur des soirs, de ce soir. Et rien! C'est idiot… Mais vraiment, il y a des moments, oщ j'en ai marre de la vie. Je ne pense pas au suicide. Mais parfois j'en ai marre. Qu'est-ce que je ferai а aller me promener? Tout seul? La vue des copains et copines qui se promиnent suffit а m'empoisonner la promenade. Ce n'est pas que je ne peux pas rester seul, mais ce sentiment d'кtre isolй, ce complexe d'infйrioritй, en un mot. Car je suis isolй - et par lа mкme, infйrieur. Je connais beaucoup de gens cultivйs, beaucoup d'intellectuels, des filles trиs bien. Tout cela, c'est bien, mais ce n'est pas suffisant. Ce n'est pas avec eux qu'on va se promener! Et cette sorte de satisfaction amиre qu'on a d'кtre seul ne suffit pas! C'est de la blague! Seul! Je voudrais quelque chose d'intensif, une amitiй ou un amour, mais RIEN! Rien ne vient. J'ai devant ma fenкtre un arbre vert, entre les feuilles duquel on voit des coins de ciel bleu - du soir.
      Et le vent pйnиtre par la fenкtre et, avec lui, le halиtement et les soupirs de la ville. Et moi je suis seul. Dйcidйment il faut s'arranger pour aller au thйвtre un soir. Demain soir je tйlйphone а la grand-mиre de Mitia, pour demander s'il est arrivй et, s'il est arrivй, je lui donnerai rendez-vous pour le 5 (s'il le peut). C'est le seul type avec lequel il fait plaisir а parler pour de vrai. Il a ses dйfauts mais aussi ses qualitйs, comme une trиs grande intelligence, un bel esprit. Il est trиs brillant, et je suis а l'aise avec lui.
      On parlera du soir de France, on se marrera, on rira et j'oublierai ma solitude jusqu'au moment oщ il partira et lа, je la sentirai plus grande encore… Demain matin je commencerai ma nature morte а l'huile. Dieu de Zeus, quelle saletй ce sera probablement! J'ai grande envie d'кtre йcrivain et de plaquer la peinture et la graphique. Mais on verra, on verra… J'ai l'avenir devant moi, et il apporte probablement avec lui, avec sa cargaison d'emmerdements, de la joie aussi et j'en aurai, j'en aurai! C'est aussi sыr que deux fois deux font quatre!
      Aprиs tout, vive la vie! Je ne la connais pas toute, et elle me rйserve encore des surprises dont quelques-unes seront agrйables.1 Она мне посоветовала сделать натюрморт (или несколько) карандашом и маслом. Она довольно симпатичная. Я ей принесу свои работы (пока еще будущие), и она их оценит (брр!). В каком-то смысле за последнее время я оказался "развенчанным" в своих графических талантах. В конце концов выяснилось, что фактически не было ничего такого необыкновенного, выяснилось, что я был м…ком, что рисовал только "абстрактные карикатуры", совершенно идиотские и никчемные. Я это обнаружил слишком поздно. Но я ни о чем не жалею и никогда не жалел, вот так! Совершенно ясно, что мои карикатуры должны иметь определенный смысл и быть реалистичными.
      Без этого они ничего не стоят. Раньше я находил выход в абстрактности, теперь надо выбирать более трудный и "ответственный" путь. Завтра-пoслезавтра я начну писать маслом натюрморты и рисовать их карандашом, как сказала Оболенская. Мне нужно идти по совершенно иному пути, чем раньше. Сегодня - телефонный звонок от Мули, объявившего, что завтра все будет налажено и что мы получим на три года… комнату в Сокольниках. Завтра он придет, и посмотрим, как дело обстоит на самом деле. Но это уж совсем говенно! Этот идиот Муля внушал нам такую надежду, что нам не нужно будет жить на периферии, он вдохнул в нас столько своего дурацкого оптимизма, что теперь еще один карточный домик для меня рушится! Дурак! Он позволял думать, что есть возможность жить на Сретенке, в центре Москвы. И самое ужасное то, что комнатушка, куда надо будет переехать, всего в одиннадцать метров. Хуже всего то, что это, значит, еще одна школа, где у меня не будет ни товарищей, ни друзей. И хуже всего еще то, что мать начнет канючить и устраивать мне скандалы! Ну ладно! Завтра посмотрим. Во всяком случае, это квинтэссенция хреновины. Завтра приедет Митя, и послезавтра я его, вероятно, увижу. Сейчас вечер, и мне решительно не черта делать. Я прочитал "Отлив" Стивенсона и начал читать "Тома Джонса" Филдинга. Но нельзя же читать целый день, черт возьми! И мне нечего делать. Все-таки это ненормально: пятнадцатилетний юноша, которому вечером нечего делать, - можно подумать, что он м…. Сегодня я покажу свои рисунки Наташиному мужу. Это наша соседка. Может быть, из этого что-нибудь и выйдет. Наташин муж - художник, поэтому… Я видел два номера "Нового французского журнала" - ничего такого уж особенного, все те же слишком интеллектуальные м…ки, и все же довольно привлекательные. Сегодня утром я слышал по радио, из немецкого источника, что немцы заняли английские острова Джерзе и Гернезе. Это, может быть, окажется уткой в конце концов. И все еще абсолютно нечего делать, черт! Мать валяется и читает "Дневник" Ж. Ренара. Ей абсолютно начхать, что я так хреново скучаю. Все же это совершенное г…! Пойти погулять? А куда идти? А вечер такой хороший и свежий. В сквере деревья вздыхают, город весь тут, со всеми своими звуками… и вот. Мне до черта скучно. Ни товарищей, ни друзей. НИ-ЧЕ-ГО! Мама пристает каждые пять минут со своими повторными жалобами, что ей жарко. Если бы Митя остался в Москве! Но он едет на дачу и вернется только в сентябре. И я даже почти не успею с ним повидаться в Москве. Полная и совершенная изоляция. Полное непонимание со стороны матери. Я знаю, это банально, но это так, и это очень занудно, ручаюсь. НИЧЕГО! Ах! Чорт!
      И ко всему - тихий и свежий воздух вечерней Москвы. Большой город совсем близко, машины тихо урчат, воздух свеж, сегодня особенно. И нечего делать! Это глупо… но действительно бывают моменты, когда мне вся жизнь так осточертела… Я не думаю о самоубийстве, нет. Но иногда я просто изнемогаю. Чего я пойду гулять, один? От одного только вида гуляющей молодежи вся прогулка испорчена. Не то что я не могу оставаться один, но это чувство изоляции, одним словом - комплекс неполноценности. Ибо я изолирован, следовательно, принижен. Я знаю много культурных людей, интеллигентов, порядочных девушек, все это очень хорошо, но этого мало. Не с ними же пойдешь гулять. И этого горького чувства удовлетворения, что ты один - недостаточно. Глупости! Один! Мне хочется чего-то интенсивного, дружбы, любви, но нет НИЧЕГО. Ничего не появляется. Перед моим окном стоит зеленое дерево, через его листья просвечивает кусок голубого неба - вечернего.
      И ветер входит в окно, и вместе с ним - городское дыхание и вздохи. А я один.
      Надо, в конце концов, устроиться как-нибудь, чтобы вечером пойти в театр. Завтра вечером я позвоню Митиной бабушке, чтобы спросить, приехал ли он, а если он приехал, я ему назначу встречу на 5-ое, если он свободен. Это единственный тип, с которым приятно поговорить по-настоящему. У него свои недостатки, но есть и достоинства, как, например, настоящий ум, замечательные мысли, он очень блестящий, и мне с ним хорошо. Будем говорить о вечерней Франции, будем смеяться, дурака валять, и я забуду о своем одиночестве, пока он не уедет. А тогда я почувствую себя еще более одиноким… Завтра утром примусь за свой натюрморт маслом. Черт подери! Какая это будет видимо дрянь! Мне очень хочется быть писателем и бросить рисование и графику. Но… посмотрим, увидим. У меня все будущее впереди, и оно должно принести с собой кучу неприятностей, но и радостей.
      И они у меня будут, обязательно будут. Это точно, как дважды два - четыре. В конце концов, да здравствует жизнь. Я ее знаю не всю, она мне готовит сюрпризы, из них некоторые будут приятными.
      Дневник N 7 5 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Позавчера был у мужа Наталии Алексеевны. Он просмотрел мои рисунки, оценил их по заслугам. Мы с ним вполне сошлись во вкусах по оценке искусства. Он показывал мне и матери много отличных работ. Он меня научил новому (для меня) способу (технике) - технике сухой туши. Он сказал, что я могу когда угодно к нему зайти, и он мне всячески поможет. Так что у меня теперь два хороших консультанта - Оболенская и он. Я вчера сделал натюрморт в масле, а сегодня в карандаше. Конечно, это скучновато, но необходимо. По-моему, моя первая работа маслом вышла совсем неплохо - для начинающего. Вчера позвонил бабушке - Митька приехал, и мы с ним условились встретиться сегодня, в 2 часа дня, у троллейбусной остановки напротив гостиницы "Москва". Я очень рад, что мы с ним повидаемся: сколько рассказать друг другу есть чего! Сегодня придет Муля, но, очевидно, я его не увижу, так как он придет, когда я уйду к Митьке. Вчера Муля предполагал, что сегодня мать и он пойдут в нотариальную контору заключить контракт на комнатушку в Сокольниках, на 3 года. Но хозяйка этой комнаты отложила на завтра. Я всячески агитирую мать не брать этой комнатушки: окраина, 11 метров, нет телефона, нет ванны, грязно, и три остановки трамвая от метро. Мать внесла за эту комнату авансом 800 рублей, а теперь не знает, удастся ли ей выцарапать эти деньги, имеет ли она право сдавать эту комнату (все-таки 3 года там торчать, это немножко множко); 850 рублей - это плата за 8 месяцев проживания в этой комнатушке; мать внесла эти деньги в марте; будет ли хозяйка считать, что мы живем с марта, или с того месяца, когда мы въедем? Все эти вопросы еще не разрешены. Мать тоже не хочет брать этой комнаты, но Муля все время твердит, что ничего другого нельзя достать (за эту цену). Все-таки я все время говорю матери окончательно отказаться от этой комнаты. С марта месяца эта хозяйка нам морочит голову, говоря, что есть комната на Сретенке, потом говоря, что нельзя туда ехать, и водит Мулю за нос. Эта волынка, бесспорно, надоела. В общем, как будто сегодня мать и Муля будут иметь серьезный разговор по этому поводу. Есть еще некая Рябинина, из Гослитиздата, которая говорила, что возможно достать комнату в Москве за скромную плату. Опять-таки, быть может, это только слова? В ближайшее время мы это проверим. Вильмонты всячески советуют не брать этой комнатушки. Но теперь они уехали на дачу и ничего не могут нам искать. Если мать откажется от Сокольников, то мы обратимся к Рябининой - увидим, что стоили ее обещания. Я очень боюсь, что мать все-таки подпишет контракт на эту комнату, и тогда уж ничего не останется, как въехать.
      Этот вопрос - с отказом или принятием Сокольнической комнаты - выяснится в ближайшем будущем. Факт тот, что нам осталось жить здесь, на улице Герцена, два (почти два) месяца. После этого куда мы поедем - вопросительный знак. Факт тот, что пока конкретная возможность, хотя еще и не решенная, - комната в Сокольниках. Но я бы все-таки эту комнату не брал: слишком мала (просто смешно мала), нет телефона и ванны, и окраина, да еще вдобавок три остановки трамвая от метро. Я очень хочу не беспокоиться, но у меня ничего не выходит. Лучше об этом не думать. Главное, мама въедет туда, а потом будет жаловаться, что въехала, что Муля "завез", когда от нее и зависит, отказаться от этой комнаты или принять ее.
      Впрочем, скоро этот вопрос разрешится, так или иначе. Страшно хотелось бы купить новую самопишущую ручку за 45 рублей, но мать не даст денег на это, так как у меня уже есть несколько самопишущих ручек. Весть из НКВД: бабушку Митьки и Софы запросили о состоянии здоровья ее внуков, очевидно, по запросу Нины Николаевны.
      Бабушка тогда спросила, в каком состоянии дело, на что ей ответили, что дело подходит к концу. Это верно. По-моему тоже, дело подходит к концу. В сентябре (27-го) будет год, как арестовали Алю и Милю (Эмилию Литауер). Все еще не купил два учебника - по литературе и упражнения по химии. Попрошу Мулю порыскать, чтобы мне это подыскать. Каждую ночь происходят интенсивные бомбардировки как английской, так и германской территории. Но это все только прелюдия; большая симфония еще не началась. Ясно, что немцы приготавливаются к войне против Англии.
      Англии придется вести войну на двух фронтах: на своих островах против Германии и в своих колониях против Италии. Но еще настоящая война против Англии не началась ни на метрополии, ни в ее колониях. Правда, как я уже писал выше, происходят бомбардировки и Англии, и Германии, но Германия все же еще не напала на Англию.
      Германский флот приносит огромный ущерб британскому флоту, топя его торговые пароходы и иногда военные суда (как вчера авианосец). Всегда говорят о морской мощи Британской империи, а сейчас этой мощи что-то не очень видно! Конечно, нападение на Англию с воздуха и с моря и высадка там десантных частей - опасная операция, но я уверен, что Германия с этим справится. Пока же она подготавливается. Как скоро начнется "настоящая" война против Англии и ее колоний, неизвестно, и ничего нельзя сказать по этому поводу. Все зависит от скорости германской подготовки для нанесения решающего удара на Англию.
      Дневник N 7 6 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был Муля. После того, как мы все "взвесили", то порешили окончательно отказаться от комнаты. Деньги, внесенные авансом, Муля возьмет обратно (у него есть расписка, что если хозяйка не закрепит эту комнату за нами до 20 мая, то он может взять деньги обратно). Я надеюсь, что Муля не выкинет какой-нибудь штуки, возьмет деньги обратно, и мы будем избавлены от призрака Сокольнической комнаты.
      Конечно, вполне возможно, что эта жулябия-хозяйка Сокольничей комнаты не захочет отдать деньги. Но у Мули есть эта бумажка - тогда будет предъявлен иск, придут описывать имущество, так что мы свои деньги получим - и это главное. На днях мать пойдет к Рябининой и узнает уже о предполагаемых комнатных возможностях.
      Вчера встретился с Митькой. Он, после двухмесячного лечения кумысом в Башкирии, поправился. Были с ним в "Мороженом"… и ели мороженое. Ходили по букинистам.
      Он (так как он ярый библиофил) накупил на 33 рубля книг. Он предполагает после окончания десятилетки поступить в Институт западной литературы. Пока он очень много читает и пополняет свою культуру. Я купил поэму Асеева "Маяковский начинается" и очень этому рад, потому что поэма отличная и книга хорошо издана.
      Митька в следующем учебном году (в сентябре) поступит в 10-й класс 167-й школы (бывшей "образцовой" 25-й). Он меня вчера агитировал, чтобы я тоже туда поступил. (Это, кажется, наикультурнейшая из школ столицы). Конечно, перспектива учиться в более культурной школе, чем в тех, где я до сих пор был, меня очень пленяет. Но все зависит от того, в каком районе мы будем жить: будет ли этот район близок или отдален от того района, где находится школа. Дело тоже в том, смогу ли я поступить в эту школу, не будучи обитателем ее района, допустят ли меня туда и т.п.
      Лиля что-то говорила, что ее знакомая учительница смогла бы меня туда устроить.
      Потом наша знакомая писательница-"орденоносец" Шагинян могла бы замолвить словечко. Но пока об этом рановато говорить. Мы с Митькой много смеялись вчера и испытывали странное чувство: немцы на Елисейских Полях! Не знаю, как это воспринимать: в сущности, ничего особенно трагического в этом факте нет. Митька сегодня уезжает на дачу. Я дал ему мой телефон и адрес. Мы с ним пробыли 3 с? часа. Вчера вечером я пошел с Верой (моей теткой) к Григорьеву (художнику).
      Григорьев, просмотрев мои рисунки, вполне справедливо заявил, что мне нужно начинать с элементарнейших вещей, буквально с азов, потому что я ничего не знаю, не имею понятия о перспективе и т.п. Это верно. Григорьев сказал, что мне не нужно стараться держать экзамены в среднюю художественную школу, так как за год они очень много прошли, и если я не мог выдержать в 3-й класс, то в 4-й тоже не смогу, потому что очень строгие испытания. Он (Григорьев) сказал, что предполагается сделать курсы рисунка (с осени); туда очень трудно попасть, потому что они (как я понял) не "официальные". Григорьев дал мне письмо директору курсов (я не разобрал эту фамилию). Это письмо я должен вручить этому директору на выставке (Сретенка, 27/29), и он мне тогда все скажет об этих курсах. Возможно, что с этой комбинацией что-нибудь и удастся. Во всяком случае, нужно попытаться пойти и этой дорогой. Если из этого ничего не выйдет - пустяки.
      Дали мне также адрес одной студии, на ул. Горького. Туда тоже надо наведаться (существует ли эта студия, даже это неизвестно). Мне все эти ходы и выходы, переходы и хождения по художникам, вся эта катавасия беспременно надоела. Конечно, попытка не пытка. Может из всего этого "художественного сумбура" что-нибудь и выйти.
      Если мне все это не понравится, никогда не будет поздно все это бросить, а попытаться не мешает: может, что-нибудь из меня в этом смысле и выйдет. Когда на вопрос, чем в дальнейшем я хочу заниматься, я ответил, что, в конечном счете, рассчитываю поступить в институт ИЗО (в Москве), то Григорьев покачал головой и сказал, что туда исключительно трудно поступить и что почти никто туда не поступает, так трудно там пролезть. Последняя выходка директора ИЗО-института И.
      Грабаря: он выгнал целую группу студентов-четверокурсников под предлогом бездарности! Вот сволочь! Все сведения, которые я слышал о Грабаре, отличаются ярко выраженным отрицательным характером. Грабарь всячески затрудняет попадание в институт: об этом говорили и Иэта Квитко, и Миля Шагинян, и ее подруга Гальперина. Но пока рано думать об институте. Авось к тому времени, когда я туда буду поступать, будет кто-нибудь другой, а не Грабарь. Вообще, пока мне на это наплевать; сейчас нужно выяснить, есть ли у меня подлинный талант или нет; и нужно учиться рисованию и живописи, хотя это и скучновато. Если мое отвращение к живописи будет продолжаться, если обнаружится, что я вообще не могу делать серьезных работ, если меня будет отвращать вся эта художественная кухня и больше будет привлекать литература, то никогда не поздно будет отвернуться от художников и повернуться к писателям. А пока нужно попробовать свои силы на художественном поприще. В общем, увидим. Вчера купил самопишущую ручку за 45 руб.
      Англичане забрали французские военные корабли, которые находились в английских портах, чтобы помешать им возвратиться во Францию под контроль немцев. Говорят, что произошли столкновения между английскими и французскими моряками. Говорят тоже, что фашистофильское правительство Франции порвало дипломатические отношения с Англией (очевидно, в связи с захватом последней военных французских кораблей). Да, теперь во Франции наступило время фашизации: немцы и Ла-Роки, Дорио, Бэльби и Лаваль. Немцы разрешили работать французским радиостанциям в неоккупированных зонах: и это показательно, потому что показывает, что немцы сильно рассчитывают на сотрудничество французских фашистов, и так на них рассчитывают, что не боятся разрешить радиостанции. Сегодня думаю пойти на Сретенку и повидать там этого директора и передать ему письмо Григорьева.
      Дневник N 7 7 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера вечером были у Меркурьевой (старушки - переводчицы Шэлли). Там познакомились с Кочетковым (переводчиком). Я показал мои рисунки. Всем очень они понравились. Сказали, что непременно мне нужно показать эти рисунки графику Фаворскому и поговорить с ним. Он очень милый человек (говорили Кочетков и его жена), влиятельный; настоящий художник и который может мне помочь конкретными советами, куда обратиться мне и что дальше делать. Фаворский - знакомый Кочеткова, и Кочетков обещался устроить мне встречу с этим графиком. Все дивились, как это я не могу добиться как будто простой вещи: учиться рисовать!
      Кочетков и жена были очень милы; во всяком случае, если выйдет встреча с Фаворским, то будет очень хорошо, так как он действительно посоветует мне что-нибудь конкретное (как я предполагаю). Кочетков сказал, что если он узнает, где в данное время находится Фаворский, то он мне позвонит и устроит эту встречу. Я предполагаю до того, как не встречусь с Фаворским, не идти с письмом Григорьева к директору курсов. Нужно использовать все возможности, и Кочетковы сразу так и сказали, что мне непременно нужно показать мои рисунки Фаворскому и посоветоваться с ним. Так как у Кочетковых вид был абсолютно убежденный, что эта встреча мне принесет большую пользу, то эта возможность мне теперь предстает как чреватая, быть может, неплохими последствиями. Ничего не нужно заранее предполагать, но надеяться все же не запрещено, хотя преувеличивать надежду тоже не стоит. Продолжаются интенсивные бомбардировки английских и германских военных объектов, торгового флота и т.п. Каждый день новый налет германской авиации на английские портовые сооружения, потопление германскими подлодками торговых пароходов противника и бомбардировка английских промцентров. Каждый день английская бомбардировочная авиация совершает налеты на крупные германские промцентры: Кельн, Дортмунд, Ганновер и т.д. Французское правительство Пэтена находится в Виши. Сообщают из американского источника (по радио), что французский Совет министров поручил Лавалю представить на следующей неделе проект новой французской конституции (ограниченные права парламента, слияние постов президента Республики и премьер-министра в одного верховного руководителя, который будет сам назначать Совет министров, - в общем, диктатура). Я не думаю, чтобы эти сообщения были уткой - возможно, что они подтвердятся в ближайшем будущем. Упорно продолжают циркулировать слухи о предстоящем создании нового французского правительства, куда бы вошли Ля-Рок и Дорио. Я предполагаю, что эти слухи тоже не без основания. В общем, во Франции устанавливается профашистский строй, очевидно, будет резко германофильское правительство. Изменяется же конституция для облегчения "фашизации" страны. Все эти еще пока предположения, очевидно, скоро подтвердятся. Франция вчера разорвала дипломатические отношения с Англией (в связи с захватом французских военсудов англичанами). Этот разрыв еще более подчеркивает, что германофилы сейчас у власти во Франции.
      Дневник N 7 8 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром взял билет на джаз Утесова - на сегодня вечером, в 9 часов. Пошел сегодня на Сретенку, 27/29 и передал директору "курсов по рисованию и живописи" письмо-записку Григорьева. Он (директор) сказал, чтобы я зашел в сентябре. Он не знает, будут ли курсы в этом году или нет; если будут, то тогда увидим.
      Посмотрел работы учащихся этих курсов - полезно, но чуть скучновато. Директор сказал, чтобы я принес рисунки. Но какие рисунки? - Не карикатуры же! Придется, по-видимому, сфабриковать хоть немного "классические" рисунки и преподнести их осенью. Эти курсы - курсы подготовки преподавателей. По афише - туда принимаются люди, окончившие десятилетку и имеющие 18 лет (от 18 лет). Меня это несколько смутило. Но Григорьев говорил, что это не имеет значения. Во всяком случае, осенью увидим. Пока, как это ни скучно, придется сфабриковать с десяток "благопристойных" рисунков и осенью (в сентябре) их показать этому директору.
      Значит, сегодня иду на Утесова. Это хорошо. Это меня здорово развлечет.
      Продолжаю читать преинтересную книгу Филдинга "Том Джонс". Кочетковы мне сказали, что я смогу на их имя брать книги в библиотеке ССП (Союза советских писателей).
      Все-таки чорт его знает - буду ли я художником-графиком или пойду по литературной тропе? Еще ничего нельзя сказать по этому поводу. Поживем - увидим.
      Купил сегодня на два рубля нотной бумаги - для ведения этого дневника. Я рад, что купил ручку за 45 рублей. Сегодня обещал прийти Муля. Пришел Вильмонт (который приехал на 2 дня в Москву из Дома отдыха писателей в Малеевке). Мать сегодня сдает свои переводы болгарских поэтов. Вильмонту это очень понравится. Мать сегодня была у Рябининой (насчет комнаты). Рябинина сказала, что за 250-300 руб. можно достать хорошую комнату в центре. Она теперь уезжает в отпуск на 2 недели.
      Как только она приедет, то займется этим делом (комнатой). Вообще была очень мила. За книгой стихов Ахматовой стояли в очереди с 4 час. утра. Кочетков говорил, что среди вузовцев многие ждут появления сборника стихов матери. ("Раз Ахматова выпустила книгу, то почему и Цветаевой" и т.п.) Он говорит, что множество людей знает и любит стихи матери и что все ждут появления ее сборника.
      Дело в том, что все главные мамины стихотворные вещи стоят на таможне с нашими вещами, под арестом. Вещи были посланы на имя сестры моей Али; она написала доверенность на имя мамы. Потом ее арестовали и арестовали вещи. Мать двоекратно обращалась в НКВД, но это не дало результатов. Адвокат Барский говорит, что дело можно выиграть и он может взяться за это дело. Союз писателей ничего не сделает (боятся: как-никак, сестра матери, Ася, выслана в Хабаровский край; матери муж и дочь арестованы, и арестована вся семья, которая с нами жила; вот они и не смеют ничем помочь - боятся). Пока вещи спокойно лежат под арестом - их не продадут.
      Там много хорошего добра и рукописи, и книги, и носильные вещи, и костюмы.
      Сегодня проходил около Наркоминдела, около парикмахерской. Там, на этом самом месте, у этой самой перекладины, ждали мы с отцом в августе-сентябре 1939-го года человека из НКВД. Человек приходил. Папа с ним начинал ходить вниз и вверх по Кузнецкому мосту, опираясь на маленькую палку, а я ждал у парикмахерской.
      Потом они расходились, и мы с папой уезжали обратно в Болшево. Когда я сегодня проходил около этого места, мне сделалось больно и горько. Все-таки я надеюсь от всего сердца на праведность НКВД; они не осудят такого человека, как отец! Я никак не могу думать, что отца куда-нибудь вышлют или что-нибудь в этом роде. Я уверен, что его оправдают, выпустят, прекратят дело, а Львовых осудят. И выпустят Алю. И Милю. Главное, у меня такое чувство, что дело приближается к концу. И бабушке это сказали, и отца перевели в НКВД из Лефортова, и Павел Балтер в НКВД, так что они все там собраны, и это дает предположение о скором исходе этого дела. Отец сидит уже 9 месяцев, Аля и Миля - 10 месяцев с лишним, Львовы 8 месяцев, а Павел всего лишь месяц с лишним. Но ясно, что Павла арестовали как свидетеля. Иначе и не может быть. Вспоминаю со сложным чувством кисло-сладкой трагичности дачу в Болшеве. Больной сердцем отец и тасканье мое с ним на почту в Болшево, где долго ждали телефона. Жара. Отец почти седой, с палкой, в сером пиджаке. Благородное, умное и кроткое лицо. Именно благородное.
      Нервный. Я его очень жалею и жалел. Неладно у него было с сердцем - нередко припадки, и приходила Нина Николаевна со шприцом. Поездки с отцом в город и встреча с человеком из НКВД. Приезды в Болшево Алеши (теперь высланного на 8 лет).
      Гулянье его и Митьки и езда на лодке. Устраивание колец и каждое утро занятия мои физкультурой под руководством отца. Но нет. Вспоминать об этом поистине трагическом времени в Болшеве не стоит. Жаль отца; жаль, что он угодил в тюрьму.
      Бедный отец! Но надеюсь, что его оправдают. Алю жалко, но отца больше жалко. Как он самоотверженно работал во Франции! Сколько он там замечательного дела сделал.
      И из-за этого-то я и не могу ни минуты подумать, что его осудят и вышлют. Нет, в это не верю. Его оправдают и освободят. Я в этом убежден. Слишком он много пользы сделал для СССР во Франции. Все должно хорошо кончиться, и все кончится хорошо. Так нужно. И я в этом убежден до мозга костей и шлю к чорту пессимистов каркающих.
      Дневник N 7 10 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был на Утесове - неважнец; в Эрмитаже очень красиво, но скучно одному.
      Вчера позвонил Кочетков и сообщил, что Фаворский ждет меня 10-го в 10 часов. Я пошел сегодня к Фаворскому. Это бородатый субъект лет 60-и, на вид мямля. Он мне ничего путного не сказал. Опять сказал, что нет студий. Постарается что-нибудь найти для меня (в чем сильно сомневаюсь); сказал, что по рисункам ничего нельзя сказать; сказал, что нельзя быть только графиком и что "У нас графики занимаются живописью". Сказал, что если ничего со студией не получится, то придется мне самому заниматься (здрассте!). Я теперь твердо решил, что один заниматься не буду. Лучше поступлю в Институт западной литературы, чем корпеть, как дурак, над натюрмортами, да еще один! Нет, избавьте. Понесли сегодня передачу в НКВД. Але передачу приняли, а отцу нет. Мать спросила, не умер ли он. Ответили, что нет.
      Сказали, чтобы пришли 26-го, - тогда передачу примут. Мать страшно взволнована.
      Она уверена, что отец или умер, или в больнице. Это странно, что передачи не принимают. Обычно передачу не принимают, когда человек в больнице. Можно предположить, что следствие закончилось и будет суд, но отчего же сказали: 26-го приносите деньги? А мать все говорит, что отец или умер - и 26-го дадут ей его бумаги, или в больнице - и скоро умрет. В том, что отец не умер, я абсолютно убежден. Мать дважды спрашивала, умер ли он, в больнице ли он, но отвечали, что он не умер и что 26-го можно будет внести деньги. Может, по их подсчетам, у него достаточно денег, а 26-го можно будет внести? Или суд скоро будет и кончилось следствие? Во всяком случае, мы завтра пойдем в "Вопросы и ответы" (справки о заключенных) и, наверно, что-нибудь об отце узнаем, во всяком случае, если не завтра, то послезавтра - во всяком случае, скорее, чем 26-го. Действительно, нужно знать причину непринятия передачи. А причина, бесспорно, есть, только не могу сказать какая. Но мы скоро ее узнаем. Сегодня должен зайти Муля. Мать пойдет к Барскому (сегодня) добиваться насчет вещей, т.е. не добиваться, а поручить вручить ее иск судье. Все-таки почему не принимают передачи? И почему говорят, что "26-го - примем"? Что это за штука? Может, отец в больнице? Но тогда - 26-го? Во всяком случае, узнаем, в чем дело, до 26-го. Скорее всего, что отец в больнице. А может, суд? Все может быть. А в его смерть я не верю и не поверю. Когда человек умирает, то отдают его бумаги. Мать думает, что 26-го ей отдадут бумаги. Но это чушь. Читаю преинтересную и препоучительную книгу Олдингтона "Смерть героя". Там исключительно здравые рассуждения о половых сношениях, о браке, которые я целиком поддерживаю. Эти рассуждения вполне совпадают с моими воззрениями: иметь наслаждения с женщиной, но не иметь детей.
      Есть, конечно, презерватив, но с презервативом вряд ли интересно "faire l'amour"1.
      Говорят, что есть противозачаточные средства. Но гарантируют ли эти средства невозможность (при их употреблении) зачатия? Или допускается, что средства могут "подложить свинью"? Хотел бы я знать, по-настоящему ли эти средства эффективны или это все шутки? Судя по некоторым рассуждениям Олдингтона и его героя Джорджа, эти средства вполне обеспечивают наслаждение "спокойное" и без страшного риска обезображивающей беременности и т.п. Но можно ли верить Олдингтону? И есть ли у нас в Союзе вполне надежные средства? Вот хорошо, если бы были! Можно тогда дать эти средства своей любимой и предаться с ней всем утехам любви, свободно и полноценно; можно учиться любви в полной безопасности. Потому что действительно грустно видеть молодоженов, которые обожают друг друга, а потом появляются "детеныши" и мерзкая, в связи с этим, волынка! Как в фильмах: видно, он и она любят друг друга, и кончается тем, что выходят замуж. А потом - конец. Ну и подразумевается, что у них будут "детки". Или они об этом не думают, а неосторожно предаются страсти, а потом ходи, как дурак, с женой с огромным животом! Нет, избавьте! Действительно, такая дилемма: не утоляй жажды женщины, или спи с проститутками, или - женись, познай любовь, а потом - живот, роды, пеленки, крики ребенка и оглупение матери и т.п.; такая дилемма неприемлема для современного человека. Если, как пишет Олдингтон, противозачаточные средства эффективны и на них можно положиться, то тогда это поистине замечательно.
      Дневник N 7 11 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня мать была в "Вопросах и ответах". Об отце мы узнаем 15-го. Во всяком случае, 15-го - это раньше, чем 26-го. Сегодня меня тошнило и была мигрень.
      Очень жарко, и это неважно действует на организм. Только что были Лиля и Муля.
      Муля даст публикацию в "Вечерке" о комнате. По крайней мере, я теперь уверен, что мы будем жить в Москве (если не случится, что папу вышлют куда-нибудь неподалеку от Москвы (100-200 км) и тогда мы, возможно, поедем туда жить - ну и перспектива!). Вообще, Муля со мной согласен, что дело скоро закончится. От конечного исхода этого дела зависит наше будущее. Муля говорит, что я веду противоестественный образ жизни: "одну половину дня проводишь в затхлой комнате, а вторую - в библиотеке". Муля, пожалуй, прав. Буду ходить в Зоопарк. Он говорит, что такая затворническая жизнь влияет на здоровье. Он согласился, когда я сказал, что очень скучно куда бы то ни было ходить одному. Он говорит, что такие уж обстоятельства - переезды и т.п. помешали иметь мне товарищей. Он говорит, что я совершенно не развит физически - нужно развить мускулы рук, плечи расширить и грудную клетку. По-видимому, куплю руководство по гимнастике и буду заниматься каждое утро - авось что-нибудь выйдет. Странна жизнь! И запутана. Муля говорит, что моя "художественная судьба" зависит от меня самого - нужно работать одному, если по-другому нельзя сделать, тем более что здесь же в квартире есть консультант - Барто. Не знаю. Работать одному мне определенно не хочется. Что это за "героизм"! Конечно, мои "мечты" о "нормальной жизни" - пустяки. Обстоятельства отнюдь не "нормальные", так что мечты эти - чушь. Нужно принимать жизнь такой, какая она есть. Что ж, буду ходить в Зоопарк или в Парк культуры, если действительно "такая жизнь" вредит здоровью. Вчера были у адвоката Барского (дяди жены Вильмонта). Он сказал, что начнет эту штуку с вещами. Что ж, возможно, что мы вещи в конце концов получим. Интересно все-таки, где мы будем жить зимой? Где, в какой школе я буду учиться?
      Дневник N 7 12 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Не очень приятная перспектива: ходить с матерью в Зоопарк. Авось она опять будет что-нибудь переводить… Все-таки живу я скучно, очень скучно: "противоестественный образ жизни", как говорит Муля. И все из-за того, что у меня нет товарищей или друзей. Не хочется опять все повторять сначала. Но действительно нечего делать!
      В конце концов, Муля мне предлагает просто шлянье - как способ вытянуть меня из "затхлой комнаты". Да, можно будет сказать, что эти каникулы отличались для меня изрядной скучищей. Но рецепта против скуки никто дать не может, а мать предлагает с ней ходить гулять! Нет, избавьте! "Скучно жить, мой друг Пеструха, в мире одному-у…", - как говорится в песне. Нужно будет "иногюрировать"1 систему шляний. Это верно. Но шляний одному. С матерью схожу раз-два-три, а потом ей самой надоест (надеюсь!). Может, буду сидеть в каком-нибудь парке и читать там. Говорят мне, что хорошо бы зарисовывать зверей в Зоопарке. Но это - спасибо! Чтобы всякие "flвneurs'ы"2 глазели, как я криво-косо ковыряюсь с карандашом, нет, избавьте! Сегодня пойду в библиотеку обменять книги. Мать говорит, чтобы я "ни в коем случае не брал Пруста, постарше будешь…" и т.п.
      Значит, когда пойду в читальный зал, непременно возьму Пруста. Жизнь как моллюск какой-то: думаешь схватить, а она расплывается во все стороны. Думаешь что-нибудь определить, а тут вдруг видишь - да ты, брат, ни черта не знаешь! Не знаешь, где будешь жить через полтора месяца, не знаешь, в какой школе будешь учиться, не знаешь, что будет с отцом и сестрой твоими, не знаешь, получишь ли вещи…
      Так что приходится жить в вечно кристаллизируемой и вновь распадающейся жиже.
      Эта жижа началась с 37-го года, года бегства отца из Франции, года обыска у нас и префектуры полиции, года неуверенности в будущем. 38-й и 39-й год - годы неизвестности. В 38-м и начале 39-го - неизвестность, когда поедем в СССР.
      Когда приехали - неизвестность будущего, и папа его не знал. Действительно, все время все было "временное" и "не налаженное окончательно". Потом - аресты и обыски - и жижа продолжала жижиться, и неизвестность витать в тумане. В Болшеве мы не знали, как долго мы там будем жить, чем займется отец и как скоро; в Голицыне не знали, сколько мы там останемся и куда поедем после этого; теперь мы не знаем, где будем жить начиная с сентября, срок, когда мы отсюда выкатимся. Но даже если мы и переедем в Москву куда-нибудь - и все покажется немножко прочным, жижа сделает вид, что закристаллизуется, - то исход дела отца и сестры опять все может перевернуть вверх тормашками! Так что опять-таки мы ни в чем не уверены и не можем быть уверены. Ну, скажем, поселимся где-нибудь на Селезневке (есть такая возможность возможности), буду ходить в школу, начну свою рутинку, а тут - бух! Дело кончилось, и их или освобождают - и тогда мы с ними будем жить, или высылают куда-нибудь в 105 км от Москвы - и тогда дебат открыт, поедем ли мы к ним или нет. Вот скука, такая неуверенность! Сейчас жарко, и много мух в комнате. Придется пойти за клейкой бумагой. Я все-таки верю в лучшие дни. Я очень молод, и времени у меня предполагается много. Жижа может пройти - и пройдет, конечно, и в конце концов мы где-нибудь да и обоснуемся. Вчера слышал по радио, что палата - или Национальный конгресс Франции - предоставил всю полноту власти Пэтену для обнародования конституции (обновленной). Оппозиция (!) внесла в резолюцию поправку, в которой говорится, что будет опрошен французский народ (за Пэтена - или против) и организуется плебисцит. Это очень возможно.
      Говорят, что Эррио защищал Даладье. Какая путаница! Говорят (по радио, Цюрих - источник сведений), что Пэтен уйдет в отставку, а его преемником будет Фландэн (!!). Пришла эта скучнячка-пессимистка Вера. У нее шапка - как горшок (белый).
      От нее веет пессимизм и скука. У нее муж - выслан. Она кисляйка. Между прочим, Лиля и Вера (мои тетки) отличаются добротой и некоторой долью глупости. Еще Лиля симпатичнее (артистичнее) Веры - у нее характер интересней. Да вообще, чорт с ними! От Веры исходит благожелательность и кислость. Что я буду сегодня делать?
      - Пойду в библиотеку, обменяю книги, буду слушать радио. Аминь! 15-го узнаем, что с папой, и где он, и в чем дело вообще. Через три дня. Мой кузен Кот - студент Биофака - в экспедиции, в Майкопе. Ну и х.. с ним. Какая скука! Хочется женщин, чорт возьми. Женщины - хорошая штука. Но пока я никого не знаю. Рано? - Возможно. Во всяком случае - скука.
      Дневник N 7 13 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера позвонил Митька (приехавший в Москву для передачи Н. Н. и Н. А.), и мы с ним встретились. Пошли в "Националь". Было очень весело. Мы с ним много посмеялись. Ему тоже очень нравится книга Олдингтона ("Смерть героя"). Шатались с ним по букинистам. Он много читает (на даче нечего делать). В общем, прекрасно с ним провели время, много говорили, много смеялись ("C'est Pйtain qu'il nous faut!"1). Я узнал адрес 167-й школы (Митька говорит, что это лучшая и культурнейшая из «всей» Москвы). Узнал, что Института зап«адной» литературы не существует - есть западное отделение ИФЛИ, но это то же самое. Митька не знает, поступит ли он после окончания 10-летки туда или будет работать. Мы с ним хорошо провели время, - когда он приедет вновь в Москву, он позвонит, и мы с ним вновь встретимся. Эта встреча в меня вдула какой-то хороший оптимизм - результат смеха и приятной компании и культурного человека. Сегодня Агентство Гавас сообщило по радио, что президент Французской республики Лебрэн подал в отставку.
      Главой французского государства (президент республики и премьер-министр) является Пэтен. Пэтен отменил два закона 1875-го года, касающиеся выборов президента республики. Пэтен будет иметь всю полноту власти. Он будет подписывать договоры и т.п. Он - глава французского государства. Французское правительство подало в отставку. Сегодня вечером будет опубликован список членов нового правительства. Приказом Пэтена Палата депутатов и Сенат распущены до нового распоряжения. Теперь Пэтен - диктатор, раз он имеет право все делать (полнота власти). Его указы начинаются так: "Мы, глава французского государства, Филипп Пэтен, повелеваем" (Nous, chef de l'Etat franзais, Philippe Pйtain, dйcrйtons).
      Мне кажется, что Пэтен - просто марионетка крайне правых элементов Франции, которые и посадили этого маршала на столь высокое место, чтобы через него управлять страной. Очень любопытно узнать состав правительства (очевидно, узнаем его завтра). Этот состав, возможно, будет очень показателен для соратников Пэтена. Война - настоящая - против Англии еще не началась. Продолжаются бомбардировки и потопления английских кораблей. Переговоры между Англией и Южной Ирландией (Эйре) провалились. Эйре сохраняет нейтралитет. Каких-то "нефтяных" англичан выгоняют из Румынии. Командующий французскими войсками в Сирии Миттельгаузер смещен, и на его место назначен другой генерал. Французское правительство все еще находится в Виши. Сегодня утром была гроза, но теперь опять жарища. Пойду в читальный зал, а потом пойду купить книгу Козина и две книжки стихов - три новинки советской литературы. Говорят, что скоро выйдет книга Зощенко - вот это нужно не проморгать. Прочел две скучные книги: Оскара Уайльда "Le crime de Lord Arthur Savile" и Моруа "Le cercle de famille". Мать переводит Бодлера. Интересно, буду ли я ходить в 167-ую школу? Где мы будем жить в конце концов? Но это все впереди, и все же меня беспокоит. Интересно, какая будет первая женщина, с которой я буду "крутить любовь"? И когда это будет?
      Пойду в читальный зал. Может, что-нибудь и прочту интересного.
      Дневник N 7 14 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера опубликовали список членов нового французского правительства. Заместитель Пэтена - Лаваль. Из известных - Ибарнегарэ и Лэмери (два крайне правых, так же как и Лаваль). В общем, это крайне правое правительство, и Пьер Лаваль играет в нем большую роль. Видел вчера Кочеткова. Он сказал, что Фаворского очень заинтересовали мои рисунки; что если удастся сколотить группу человек в 5 (талантливых) под его руководством, то я там непременно буду. Конечно, если удалось бы сколотить такую группку, то занятия там под руководством Фаворского принесли бы мне много пользы. И когда нужно было бы поступать в ИЗО-институт, то Фаворский дал бы свою рекомендацию. У него можно научиться всем приемам, техникам, "трюкам".
      Бесспорно, идея такой группы заманчива. Но осуществится ли она? Я лично никого не знаю, кто бы хотел заниматься этим делом. Студия (т.е я хочу сказать, группа) была бы платная, и это бы гарантировало хорошее учение и преподавание. Да, эта идея, конечно, заманчивая. Учиться у мастера! Но пока это все предположения.
      Вообще очень трудно разобраться во всем этом. У меня под боком мастер - Барто.
      Он мне предлагает показывать ему мои рисунки, он посоветует и все такое. А мне ни х.. не хочется рисовать. Хотелось бы мне ничего не делать до осени. А осенью, если будут "курсы рисования и живописи", то нужно будет представить туда рисунки ("так" ведь не возьмут). А мне совсем не хочется рисовать. Да еще дело в том, куда я пойду: в ИФЛИ, на западное отделение, или в ИЗОИ. В общем - кашица, жижица, путаница. Муля сегодня-завтра даст публикацию в "Вечерку" о комнате (ищем и т.п.). И нам будут звонить. Все-таки хотелось бы в центре. Поближе к 167-й школе. Сегодня пойду обменивать книги в Библиотеку иностранной литературы.
      Решительно не знаю, что брать. Вчера в читальном зале прочел хорошую книгу: "Sainte Colline" par G. Chevallier. Все-таки меня здорово интересует, в каком возрасте, с кем и при каких обстоятельствах "je perdrai mon pucelage"1. Хотелось, чтобы это было поскорее, но нечего делать - видно, придется ждать "un bon bout de temps"2. La France sera divisйe en provinces, ayant chacune а sa tкte un gouverneur. Les ministres porteront le nom de ministres secrйtaires d'Etat3. Да, товарищи, путаница! Интересно, что я сегодня буду делать, - наверное, ничего хорошего. Сейчас придется тащиться за сметаной, потом буду слушать последние известия (в 12 часов). Потом завтрак, потом потащусь в библиотеку обменивать книги, потом вернусь домой и поеду на Смоленскую площадь покупать мясо (превкусное, кстати сказать). Между прочим, я обожаю ездить на метро: чисто, хорошо, быстро, и много видишь людей. Почему мне хочется пойти в 167-ую школу? Потому что она самая культурная из московских и потому что, быть может, там у меня найдутся друзья, или, во всяком случае, компаньоны-времяпрепроводители. Немцы продолжают топить английский торговый флот. Они топят массу пароходов и причиняют значительный ущерб англичанам. (Самолетами и подлодками.) Мне советуют идти в музей и рисовать статуй! Вот идиоты! Никуда я не пойду! Все еще не достал последнего недостающего учебника - упражнения по химии (фу! какая гадость - я ничего не понимаю в химии). Интересно знать, как я буду учиться этот год, - забыл ли я алгебру или нет? Светит солнце, у окна (почти) шумит дерево зеленое, изредка слышатся гудки автомобилей с улицы Герцена. Кричат дети-клопы. Скучно жить, мой друг Пеструха, в мире одному-у-у… (Вот чушь!) Но все-таки верно. И опять скажет Муля, что нужно купить руководство по гимнастике, и опять я отвечу, что забыл… Аминь! И опять Муля скажет, что нужно, чтобы я ходил в Зоопарк и что я "тухну" в комнате, и опять я скажу, что пойду… Что за белиберда! Буду жить, как мне нравится (в пределах возможного). Муля сам говорит, что у нас сейчас "расхлябанный период"… Завтра, 15-го, узнаем, что с отцом (пойдем на "Вопросы и ответы"). Иду за сметаной или за сливками.
      Дневник N 7 15 июля 1940 года
      Георгий Эфрон 10-го июля сего года мать попросила принять передачу отцу (в НКВД). Человек, который принимает передачу, ответил ей, что передать нельзя и что он примет передачу 26-го. На следующий день мать пошла в "Вопросы и ответы" запросить о причинах отказа принять передачу отцу. Ей ответили, что 15-го она это узнает.
      Сегодня мы туда пошли и, простояв в очереди к "ответам" полтора часа, наконец были туда впущены. Матери сказали, что отец не был зачислен на передаче ("не получил, значит не был зачислен на передаче"). "А теперь - вносите (внесите хоть сейчас)". Мать тогда пошла со мной к окошечку, где принимают передачу. Тот же человек, который 10-го сказал, чтобы зайти 26-го, сказал: "У него денег больше чем достаточно, зайдите, как я говорил, 26-го". На что мать ответила, что денег у Эфрона-Андреева не может быть, так как последняя передача была 25-го июня. На что человек ответил, что "Эфрон-Андреев получил перевод" (денежный).
      Мать сказала: "Но я же никакого перевода не посылала". - "Не вы, так кто-нибудь другой. Денег у него больше чем достаточно. Придите 26-го, тогда я приму передачу. Поняли, гражданочка?" Мать "поняла", и мы ушли. Что это за история?
      Может быть две версии: 1-ая, что отец действительно получил денежный перевод (откуда?), что денег у него достаточно и что оттого не принимают передачи. Но тогда почему же в "Вопросах и ответах" говорят, что отец не числился на передаче, а теперь "вносите хоть сейчас", а человек, принимающий передачу, говорит, что отец числится на передаче и говорит о переводе? Эти противоречия можно объяснить тем, что "Вопросы и ответы" плохо осведомлены, или административными неувязками. 2-ая версия: история с "переводом" - способ не принять передачи до 26-го (в виде репрессии).
      Но почему до 26-го? Почему именно до 26-го? Конечно, вопрос, примут ли передачу 26-го, но двоекратно "передатник" об этом заявлял. Правда ли история с переводом или способ лишить человека передачи? На это невозможно ответить. Человек, который говорил нам о переводе, говорил с симпатичным и добродушным видом.
      Правду ли он говорил? Или вообще "перевод" - трюк? Но если это правда, то абсолютно не видно, кто мог послать этот перевод. Кто? Разве что тетя Нютя из Ленинграда? Но это маловероятно. Интересно, что об этом случае подумают Муля и Лиля. Действительно, кто мог послать перевод? - Неизвестно. Но если это репрессия, то почему точно 26-го она прекращается? 26-го будет месяц со времени последней передачи. "Денег у него больше, чем нужно". Хотелось бы верить, но история с переводом очень темна. Кто в тюрьму отправит перевод? Может быть, Нютя?
      "Не вы, так кто-нибудь другой". Мучительная неуверенность! Может быть, какой-нибудь бывший папин "патрон"? - Но это столь неправдоподобно! Может быть, кто-нибудь из санатории НКВД, где папа был в 37-м году (или 38-м), - неизвестно. Очень все-таки любопытная штука. Во всяком случае, мы никогда не слышали, чтобы говорили о переводах. Странная штука. Это так же может быть правда, как и трюк. Надеюсь, сегодня или завтра зайдет Муля, мы ему расскажем. Пойду в читальный зал. Но кто мог послать отцу перевод?
      Дневник N 7 16 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера мы были у Барского. Барскому удалось всучить иск судье (о вещах). Суд насчет вещей назначен на 25-ое. Повестки вручаются: НКВД (судья отправит), домоуправлению, где жила Аля (сестра) и московской таможне. Значит, суд 25-го.
      Это интересно. Мать должна составить опись вещей и получить справку из Гослитиздата, что ей нужны рукописи и книги для литработы: эта справка поможет делу. Барский - наш адвокат. Очевидно, что вещи мы получим. Тем более что у нас есть ключи - это очень убедительно. Привлекается НКВД и мостаможня (как ответчики). Мать сейчас пошла на Мерзляковский вручать повестку домкому, которые дадут справку, что Аля у них жила. Был вчера Муля. Он абсолютно убежден: 1) что денежный перевод ни в коем случае не мог прийти "снаружи"; 2) что этот перевод исходит от "начальства" отца и что это очень благоприятно. Это не может никак быть враньем. Муля очень обрадовался этой штуке. В сущности, человек, который сидел у передачи, не имеет права говорить о переводе, но очевидно, что это так необычно (перевод), что он не вытерпел и сказал. Барский высказался тоже в таком смысле, что перевод не вранье и что он может исходить только от учреждения, а не от частного лица. Совершенно ясно, по-моему, что этот перевод исходит от начальников отца, как, быть может, обнадеживание. С начала всего этого дела можно различить три очень нам благоприятные обстоятельства: передача Але денег, заработанных ею до своего ареста в "Ревю де Моску". Туда для этого специально явились из НКВД. 2-ое - высылка Алеши на 8 лет и заявление его Ирине (жена его), что "Аля доставила ему неприятности". 3-е - перевод денег отцу (каковой перевод непременно прошел через наркома, который его утвердил). Ирина, жена Алеши, поехала туда в лагерь (привезти ему какие-то вещи). Бесспорно, что Алеша что-нибудь ей расскажет, и это-то и будет очень интересно, если удастся узнать. И Муля, и я воспринимаем эту историю с переводом как исключительно благоприятное обстоятельство, бесспорно, выходящее из пределов обыденного, раз даже человек из передачи об этом сказал (когда мог ничего не сказать). Возможно, что отец и сестра сидят теперь в качестве свидетелей, а обвиняемые - Львовы. Все возможно.
      Но эти три благоприятных обстоятельства, о которых я пишу выше, дают повод надеяться на наилучший исход всего этого дела. Действительно, где это слыхано, чтобы делали перевод человеку в тюрьме? Да, конечно, не частное лицо (это абсурд), а кто-нибудь из НКВД - кто, не знаю. Барский высказал предположение, что это может быть МОПР или Коминтерн, но было ясно, что он думал об начальниках отца.
      Опять оптимизм взошел в мое сердце. Опять я абсолютно уверен в благополучном исходе дела. Если нам удастся получить вещи, вот нос будет Митька, который недавно злорадничал, говоря о том, что "Ah! mon vieux, ce que je suis content, c'est qu'vous aurez pas vos bagages, ah зa! tu peux t'sйcher"1. Если мы их получим, зa va lui faire les pieds1. Должен позвонить Муля. Эта жульничиха вновь заговорила о комнате на Сретенке и опять предложила даже ее посмотреть, но, может быть, это брехня. Муля сегодня пойдет с матерью всучить повестку о суде на таможню. Да, теперь горячие денечки! 25-го суд, 26го несем передачу отцу. Прочел веселую и остроумную комедию "Страшный суд" Шкваркина. Верно то, что у меня еще много времени впереди и что будут времена, когда я, чорт возьми, буду обнимать и целовать (и т.п.) девушек; и не так долго придется ждать этих сладких времен, oui, monsieur2. А немцы все еще не напали на Англию. Может, совсем не нападут?
      Бомбардировки и топление кораблей продолжаются, а кроме этого ничего. Да, горячие денечки.
      Дневник N 7 17 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера Муля вручил повестку на таможню и дал объявление в "Вечерке". Вечером нам позвонили - по этой штуке в газете - и мы пошли смотреть комнату. Ну и повезло же нам в "первый раз"! Мы попали на сумасшедшую, которая, очевидно, помешалась на инженерстве и на вопрос матери, сколько она думает отвести метров на комнату, ответила, что "она видит, что мать разговаривает по-женски". Потом она сказала (когда мать опять спросила конкретные указания), что она инженер-строитель, что не любит бабьи разговоры и что, очевидно, с матерью не сговориться и лучше это дело бросить. Сама в какой-то хламиде голубой и с длинными косами Офелии. Вот тоже напасть с первого раза на сумасшедшую. Недаром никто с ней не говорит о комнате.
      Чорт с ней. Возможно, что сегодня еще будут звонить по поводу объявления.
      Вильмонты и Рябинина обещали нас устроить, но пока они на даче. Впрочем, к августу они вернутся, и я на них надеюсь, потому что они отлично относятся к матери. Кроме того, объявление может принести свои плоды. Пока единственный плод - сумасшедшая "инженер-строитель" (sic). Читал вчера два майских номера "Канар Эншэнэ". Все то же легкомыслие, те же шутки и тот же симпатичный оптимизм (иногда претендующий на "простую" философию). Лаваль объявил, что он запретит (правительство запретит) забастовки и локауты, сместит всех назначенных бывшим правительством Блюма, организует печать в "дружественном для правительства духе". В общем, диктатура. Конечно, французское правительство - сволочное правительство. Немцы и англичане продолжают говорить о "предстоящем нападении на Англию" и бомбардировать друг друга. Интересно знать, где же мы будем жить этой зимой?
      Неужели придется ехать в Голицыно… или в Сокольники (потому что Муля все еще не порвал с этой жульничихой). Но все-таки я думаю (судя по их заявлениям неоднократным), что друзья матери этого не допустят. Насчет справки о том, что матери нужны рукописи и книги для литературной работы, мать вчера пошла к Гольцеву (с которым она много раз имела дело по поводу переводов с грузинского).
      Гольцев обещал сегодня же поговорить с Павленко (Союз писателей) насчет этого дела. Возможно, что такую справку дадут, но возможно также, что и не дадут.
      Сегодня мать идет в 11.30 вручать повестку в домком Мерзляковского пер., где жила Аля. Значит, 25-го - суд, а 26-го - передача отцу. Здорово! Муля предполагает, что если нам присудят вещи (дело в том, что мы потеряли главную квитанцию), то мы сможем их поставить здесь, на ул. Герцена (хоть вверх). Да, будет волынка! Будут вскрывать вещи, просматривать, будет суд, потом нужно достать грузовик и привезти вещи сюда, потом, очевидно, мать будет много продавать… Будет суетня, крики, охи, ахи, пыль, много потерянного времени и много скуки. Но ничего. Нечего делать, авось Муля поможет. Сегодня утром (рано утром) был проливной дождь, а теперь серенькая и прохладненькая погодка. По радио - вступление к опере "Лоэнгрин" Вагнера. Мать шьет - зашивает какие-то мои штаны. Ждем звонка по объявлению (9-12 и 5-10). А я пишу дневник. Марш Мейербера. "Бодрящая музыка". У нас в комнате много клейкой бумаги - против мух.
      В окне, через листья какого-то дерева, видны лоскутки бледно-серого неба. Пищат птички, полаивают собаки, покрикивают дети. Теперь - увертюра к опере Бизе "Кармен".
      Вот - поистине гениальная музыка. Я обожаю эту вещь. Я также люблю 5-ую симфонию Чайковского и марш из "Аиды" Верди. Замечательная музыка - "Кармен"!
      Словами нельзя передать энтузиазм, излучаемый этой музыкой. Теперь - увертюра к опере "Рюи Блаз" Мендельсона (Mendelssohn'a). Мрачная музыка, с большим музыкальным пафосом. Интересно, будут ли звонить по поводу объявления?
      Проглядывает глуповатое, но довольно милое солнце. Большие солнечные пятна на полу. Опять ушли пятна, и опять блестящее сероватенькое небо. Опять пятна. К чорту. Надоело быстро описывать время - слишком быстро меняется погода. Муля мне вчера предлагал съездить в Останкино - там какой-то музей древностей ("очень интересный") и "красивый парк". Вот чудила! - Правда, это он советует от чистого сердца, но не может понять, что мне совершенно скучно ехать в Останкино одному! На сегодня никаких интересных перспектив нету. Объявление в "Вечерку" стоило 30 руб.
      Дневник N 7 18 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был еще один звонок (после позавчерашней "сумасшедшей"). Пошли. У Дворца Советов, хороший квартал, около милиции, все лавки, симпатичная семья - но комната меблированная, так что мы ушли, "хвост поджамши". Вторая неудача. В тот же день был еще звонок: на 2й Мещанской, 25 метров, весь комфорт, газ, ванна и т.п.
      Поехали, как условлено, сегодня посмотреть эту комнату. Оказалось, что мы были "игрушками мистификации", - номер дома, который нам дали, не существует. Отвратительный квартал, тоскливые и жуткие улицы, старые клопиные дома и злые взгляды. Точно это не Москва. Настоящая Москва - центр. Значит - третья неудача. Сегодня звонил Муля и сказал, что его "жульничиха" звонила ему и говорила, что есть "большая комната" на Сретенке. Возможно, что это не брехня. Она ему должна звонить завтра.
      Неужели так до конца я не буду знать, где мы живем и где я буду учиться? В какой же школе? Я читал, что прием заявлений поступает в 110-ую школу напротив Лили до 5-го августа. Как же я сделаю, если обнаружится, что я хочу (и могу по отдалению от нее) поступить в 167-ую или в еще какую-нибудь хорошую школу? Дело в том, что я не могу поступить, например, в 167-ую школу, не зная, где буду жить. Конечно, могут устроить, чтобы я туда поступил независимо от района (или я, du moins1, на это надеюсь), ну а вдруг я буду жить слишком далеко и не смогу ездить из-за расстояния? Вот, чорт возьми, какая путаница. Да еще к этому я не окончил 7-милетку - раз мне предстоит держать 8-10 августа испытания по французскому, чтобы получить свидетельство! Скоро, примерно 25-го, должна приехать Рябинина (мамина знакомая из Гослитиздата). Она обещала, как только приедет, начать искать нам комнату. Пока мы не будем знать, где будем жить начиная с сентября месяца, я не смогу заниматься выбором хорошей школы. Да, дорогие друзья, путаница превеликая.
      Вчера заходил пресимпатичный и преумнейший Борис Пастернак. Мать и он - настоящие друзья и исключительно высоко ставят друг друга во всех областях. Он - замечательный человек. Каждая встреча с ним дает массу его собеседнику. Сегодня встретил в читальном зале переводчика Кашкина - очень умный и тонкий человек.
      Отвратительная сегодняшняя "мистификационная поездка"! Какой мерзостный квартал!
      Центр и это - совершенно разные страны. Нет, жить нужно в центре или, во всяком случае, вблизи от него. Прочел в читальном зале "La Pucelle d'Orlйans" Вольтера.
      Много симпатичных, grivois1 и пикантных мест. Хорошая французская традиция. Мы живем в самом центре. Я уже привык к "хорошей жизни". Это - то, что нужно. Но скоро придется уезжать отсюда (1-го сентября).
      Дневник N 7 19 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Насчет комнаты - ничего нового. Никто не звонил (если не считать одной мещанки, которая ахнула, услышав, что мы хотим вбивать полки для книг в "ее стены"). Так что ничего нового нет. Вильмонты еще не вернулись, pas plus que Рябинина2.
      Мулина "жульничиха" предлагает теперь купить комнату на Сретенке. 22-го мы должны смотреть эту комнату. Конечно, мы отнюдь не можем, не хотим и не собираемся покупать ("навсегда") этой комнаты, и Муля постарается, чтобы ее сдали нам. Муля - против того, чтобы я поступал в ту же школу, что Митька. Он говорит, что "вы будете изолированы", что "Митька совершенно тебе не нужен", что он "нездоров" и "вреден" и т.п. Может быть, в том, что он говорит, и есть доля правды, но факт тот, что с Митькой в школе было бы мне интереснее и веселее, но пока мы не будем знать, где будем жить, об этом говорить рано. Конечно, я попытаюсь поступить в 167-ую школу, если это будет возможно; и в одной смене с Митькой. Хоть бы он поскорее приехал, и поскорее бы мне с ним можно было бы повидаться! - На всякий случай он бы мне посоветовал, как и когда мне там записаться и в какой смене. С Митькой весело, и оттого (хотя мы и в разных классах) я хочу записаться в одну смену с ним. Мать тоже относится довольно враждебно к этому проекту 167-й школы. Но ее будет (как мне кажется) легко уломать. Но я чувствую, что все эти планы слишком зелены, что прежде, чем мы будем твердо знать, где мы будем жить, ничего нельзя будет предпринять. Сейчас пришла мать, и я ей рассказал, что якобы меня приняли в 167-ую школу во вторую смену. Она это очень хорошо приняла и совсем не ругалась. Я ей обнаружил, что я нарочно наврал. Она мне советует одному не пытаться туда записаться (потому что я не из этого района, и лучше, чтобы кто-нибудь дал мне туда рекомендацию). Не знаю. Увидим. Интересно знать, в какой же смене будет учиться Митька? Могут ли меня не принять?
      Дневник N 7 21 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера утром позвонил сотрудник НКВД, сообщив нам, что арест с наших вещей снят и чтобы через час мы были на таможне. Мы пришли на таможню и подписали все документы. Вопрос о выдаче нам вещей решен. Не дожидаясь суда, НКВД сняло арест.
      Зам. нач. таможни сказал нам, что за хранение мы должны будем платить 1100 руб.
      Но вещи-то были арестованы! Барский пойдет 22-го на таможню с матерью попытаться не платить. Он адвокат и говорит, что раз вещи были арестованы, то нам не за что платить. 25-го вещи пройдут таможню - их будут просматривать. Мне, конечно, придется тащиться туда, чтобы показать, что костюмы в багаже предназначались для меня (по росту). До этого мы сделаем место в "нашей" комнате для вещей - как-никак, их 13 штук! Мать думает многое продать и подарить. Я настроен менее великодушно; а продать, конечно, можно многое, и на хорошие деньги. Муля совсем почти не показывает носу. Почему-то не поехал с нами на таможню - как-то охладел. Вчера приехал Митька, и я с ним встретился. Были с ним в читальном зале ин. литературы, смотрели "Рик э Рак" и "Канар Эншэнэ". Ходили в военкомат - он там зарегистрировался (хотя он и не пойдет в армию из-за туберкулеза, все же нужно).
      Были с ним у него на квартире - там никого не было. Хорошая квартира в плохом доме. Провожал его на вокзал, где (откуда) он едет на дачу, где живет. Я узнал у него, действительно ли он поступит в 167-ую школу. Да, он действительно туда поступит. Вчера же был у Гольцева ("грузина") и советовался с ним насчет того, как мне поступить в эту 167-ую школу. Он мне посоветовал сделать так: 22-го (т.е. завтра) пойти туда и попытаться добиться, чтобы меня туда приняли. Если же по каким-либо причинам меня туда не захотят принять, спросить, решит ли мой прием письменное ходатайство Президиума Союза советских писателей. Если они ответят, что такого ходатайства будет достаточно для моего приема, то тогда я позвоню Гольцеву, и он постарается написать такую бумажку и дать ее на печать или Павленко, или Федину, кому-нибудь из Президиума, кому знакома мать, кто "понимает, в чем дело". Если же дирекция и тогда откажет в принятии, то тогда нечего будет делать, и нужно будет пойти в какую-нибудь другую хорошую школу, например, в 110-ую, напротив дома, где живет Лиля. В общем, где легче будет поступить, там я и поступлю. Митька говорит, что когда он пришел туда, то просто-напросто записался, без всякого ходатайства, ни рекомендации, просто говоря, что хочет поступить в хорошую и культурную школу; в общем, сказал, что "слышал, что 167-ая - культурная и хорошая школа". Не знаю, может быть, Митька врет, и поступил-то он не так просто. Во всяком случае, надо попытаться "просто поступить". Митька говорит, что он приедет завтра, 22-го. Я с ним условился - позвоню ему в 12 часов. Как раз в этот день я должен идти в школу (167-ую). Митька тоже хочет записаться. Но мы вместе туда не пойдем - так не делают. Во всяком случае, 22-го, часам к 3-4м, я пойду туда и все разузнаю. Мне на руку то, что там изучают французский язык, - я могу сказать, что "я слышал, что это культурная и хорошая школа, и к тому же я знаю французский язык, слышал, что его здесь изучают, и, так как не хотел бы забыть его…" и т.п. В общем, завтра увидим. Сегодня физкультурный парад. Пойду, постараюсь протиснуться.
      Дневник N 7 22 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера были у Барского. Он говорит, что все же придется платить эти 1150 руб.
      Теперь дело в том, чтобы эти деньги достать в два дня. У нас совершенно нет денег. А теперь нужно платить 1150 р. за хранение, оплачивать перевозку этих вещей к нам в комнату. А 26-го - вносить передачу отцу. А к тому же нужны будут деньги, если найдут комнату. Так что теперь для матери первостепенная задача - найти побольше денег до 25-го. Она хочет сегодня повидаться с Гольцевым - может, он ей устроит перевод или добудет под предполагаемый перевод аванс. Кроме того, она получит 400 р. 24-го за перевод болгаров. Как-нибудь деньги достанем. А Муля хвастался, что может достать "2000 р.", а когда пришло время, то оказалось, что он ничего не может сделать. 25-го нам предстоит внести эти 1100 р., пройти тщательную таможню нашим вещам, достать грузовое такси и поехать с ним домой, разместить вещи по комнате… Брр! Прямо холод берет, какая отвратительная программа! Мать очень надеется на продажу некоторых вещей и книг. Но когда мы расставим вещи и сядем "усталые и счастливые" (sic), только тогда я скажу: "Уф!" - да и то… Итак, первостепенная задача матери - в кратчайший срок добыть максимум денег. А моя задача - добиться поступления в 167-ую школу. Сегодня - "большой день" (le grand jour1). Я, часа в 3-4, туда пойду и увижу, как там ко мне отнесутся, и во всяком случае, постараюсь быть принятым без всякого "письменного ходатайства" - это гораздо более "почетно". Во всяком случае, сегодня попытаюсь и все разузнаю. Возможно, что, как утверждает Митька, "там сейчас никого нет".
      Но на всякий случай я попытаюсь - узнаю, какие бумаги должны быть представлены и т.п. Я намерен прямо пройти к директору (или директорше). А там видно будет - может, нужно будет написать заявление, может, нужно свидетельство от оспы, справку из домкома… Конечно, тащиться за всеми этими бумагами ужасно скучная штукенция, но если будет нужно, то ничего не поделаешь. В общем, я все сегодня разузнаю в общих чертах. Интересно, приедет ли Митька сегодня, как предполагал?
      Интересно, как я согласую мой "поход" в школу с встречей с ним? Я должен ему звонить в 12 ч. -? 1-го. Если он не приедет, пожалуй, будет лучше, потому что тогда ничто не будет мешать моим школьным делам. А если приедет, тоже ничего - как-нибудь устроимся. В общем, интересно, что я буду завтра писать в моем дневнике по поводу сегодняшнего дня. Литва, Латвия и Эстония объявили себя советскими союзными республиками и присоединились к СССР. Вот это здорово! Наша страна, очевидно, колоссально усилится в связи с вступлением этих республик в СССР, коммунизм проникнет "быстро и верно" на Запад! Теперь Латвия, Литва и Эстония - советские, и там провозглашена сеймами и думой советская власть.
      Огромные демонстрации трудящихся подчеркивают, что массы целиком поддерживают и являются инициатором установления советской власти в этих странах и присоединения их к СССР. Да, коммунизм явно усиливает свои позиции! Совершенно (для меня) ясно, что эта штука с прибалтийскими странами делается в противовес недавним германским успехам в Зап. Европе. А немцы все не нападают по-настоящему на Англию. Бомбардируют, топят корабли, но все не нападают. И Италия тоже… того… мямлит… Циркулируют слухи, что Германия заключит мир с Англией, если там установится профашистский режим, как во Франции. Вчера из женевского источника сообщали, что маршал Пэтен имел беседу с Моррасом (chef des royalistes franзais "Action Franзaise"1). И продолжают циркулировать слухи о том, что Пэтен является как бы регентом монархистов. Чорт его знает! Во всяком случае, во Франции всякие астрологи и "devins"2 предсказывали установление монархии во Франции. Я сам читал такие книжки, и говорят, что Нострадамус сам так писал.
      Интересно, в каком виде наши вещи? Лишь бы книги сохранились! Сегодня опять жара.
      Дневник N 7 23 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Не буду рассказывать о вчерашнем дне - он не имеет особого значения. Буду говорить о главном. Дело в том, что Ирина, жена Алеши, приехала. Она видала мужа, и когда приехала, то Муля к ней пошел и узнал, что Алеша ей говорил по поводу дела. Муля мне звонил и заявил мне, что я решительно должен прекратить мои встречи с Митей и что он мне говорит об этом в последний раз. Муля всегда был против моих встреч с Митькой, но такое определенное и "последнее" заявление, сделанное в достаточно резкой форме, бесспорно, вызвано тем, что он узнал у Ирины. Наверное, дело настолько серьезно, что я просто не могу продолжать видаться с Митькой. Муля сегодня придет и расскажет нам, что он узнал от Ирины по поводу разговоров Алеши относительно дела. Бесспорно, решение Мули ультимативно предъявить мне требование больше не встречаться с Митькой тесно связано с тем, что он узнал о сущности дела через Ирину. Интересно, что он сегодня расскажет. Итак, с Митькой кончено. Возможно, что с ним просто опасно мне встречаться (член "той семьи"). В этом деле, бесспорно, замешана какая-то клевета. Любопытно, что Ирина все рассказала Муле, зная, что он жених Али, и зная, что Алеша говорил, что его выслали из-за Али (или что "Аля ему причинила неприятности"). Итак, очевидно, Митька и 167-ая школа проваливаются. Что ж, жалко с ним больше не видеться, конечно, но что ж? - Обстоятельства больно важные. Придется идти в 110-ую школу? - Чорт его знает. Интересно, что мы узнаем сегодня от Мули. Гитлер еще раз предлагает мир Англии. Честное слово, если Черчилль откажется, то он - п…. и преступник. Да, интересно. Мать сегодня получит в Гослитиздате 1100 рублей, ей это устроил Гольцев за ее переводы. И еще 400 за болгар, в "Интерн. литературе". Так что деньги обеспечены.
      Муля сегодня узнает насчет "комнаты на Сретенке". Очевидно, у него ничего не выйдет с этой жульничихой. Да, интересно, что расскажет Муля. Какая все-таки путаница! Оказывается, для приема в 110-ую школу нужна прививка оспы. Я был сегодня в двух амбулаториях, и не знают там, где эту оспу прививают. Может, Муля скажет. Господи, какая путаница! Я сегодня пойду, как думаю, в школу и узнаю там все насчет приема. В 110-ую. Узнаю, где могут привить оспу. А может, они не знают? Во всяком случае, сегодня пойду, посмотрю, что и как. А может, сегодня канцелярия закрыта? Какая скучища эта школьная волынка! А мать бубнит: тебя устроят, тебя устроят. Во всяком случае, иду сегодня в 110-ую.
      Дневник N 7 24 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был Муля и рассказал, что ему передала Ирина. Алеша был выслан за "антисоветские разговоры". Так он сказал Ирине. Видел он Алю два раза. Первый раз, когда очная ставка не состоялась, он с ней поздоровался. Второй раз очная ставка состоялась, и Аля повторила то, что, очевидно, она говорила раньше: да, Львовы и Алеша вели антисоветские разговоры. Когда следователь отвернулся за чем-то, Алеша сказал Але: "Аля, Аля, что ты говоришь!" - она ничего не ответила. Значит, выслали его за антисоветские разговоры, и это же вменяется Львовым. Алеша говорит, что ему показалось, как в тюремном коридоре вели м.б. отца, но он не уверен. Муля говорит, что он абсолютно достоверно знает, что антисоветские разговоры в Болшеве велись, и что они доводили отца до сердцебиения, и что Аля и отец всегда спорили с Львовыми по этому поводу. Муля говорит, что все, что Ирина узнала от Алеши, приводит его, Мулю, в пессимистическое настроение. Дело в том, что Аля признала, что в ее присутствии и присутствии отца велись антисоветские разговоры. (Все это, говорит Муля, предположения.) Да, отец и Аля всегда спорили и горячились и все что хочешь с Львовыми, которые вели эти разговоры. Но спрашивается: почему отец, который, в сущности, сотрудник этого ведомства, и Аля, которая более или менее с этим ведомством связана, почему же они не донесли об этих разговорах кому следует? - А это очень плохо: люди связаны с НКВД и не доносят туда об антисоветских разговорах! Это - недоносительство. А от недоносительства до укрывательства - один шаг (даже если эти две семьи враждуют, что ясно). Значит: недоносительство, потом - приехали из Франции, а сейчас с Францией неважные отношения, потом отец отказывался от работы, которая ему неоднократно предлагалась, потому что был болен. А может, болезнь - симуляция?
      Потом - бывший белогвардеец. Это все вместе составляет очень неблагоприятные совокупности. Совершенно ясно, что дело произошло следующим образом: летом приехал сюда из Испании некий Васенька, который был в "Интернациональных бригадах". Он часто ходил к Львовым и все что-то строчил с Ниной Николаевной.
      Строчил он, бесспорно, о людях, которые были посланы из Франции в Испанию добровольцами. А "вербовкой" занимались отец и Аля. Он мог быть надоумлен Н. Н. скомбинировать так, что Аля и отец посылали в Испанию "плохих людей". Н. Н. - страшная врунья и интриганка. Они послали эти бумажки. В результате - арестовывают сначала Алю, а потом и отца. Аля и отец говорят об антисоветских разговорах Львовых. В результате - арест Львовых и Алешки Сеземана. Аля продолжает говорить об антисоветских разговорах Львовых. Также и отец. Также и Э.
      Литауер (арестованная вместе с Алей). Если принять во внимание, что Алешка - лгун, интриган, болтун и к тому же дурак; что он ничего не делал, вращался в сомнительной среде и болтал без удержу, да к этому - антисоветские разговоры, то показания Али действенны, и Алешку ликвидируют. Балтер арестован - в качестве свидетеля. Он может сказать об отце и Але (он их друг и хорошо знает - он с ними часто видался, вот его и арестовывают, чтобы он дал показания и об отце и Але, и об Львовых). Очевидно, Твиритинов тоже арестован (он хорошо знал и Львовых, и Алю, и отца, участвовал в "испанских делах" и был нач. "Союза Возвращения"). Почему это дело длится так долго? Проверяют и сверяют показания (да и то мы не знаем, кто еще арестован), делают очные ставки, допрашивают, собирают материал о человеке и т.п. Картина ясна: Львовы оклеветали отца и сестру. Сестру и отца арестовали. Аля и папа дали показания об антисоветских разговорах (о Миле я не говорю). Арестовали Львовых и Алешку. Алешку ликвидировали первого как ненужного вруна. Арест Мили (Литауэр), Балтера и, очевидно, многих других, связанных с Францией, с отцом и Львовыми, - это собирают показания об участниках этого дела. Львовым вменяют антисоветские разговоры и, возможно, клевету на Эфронов, а Эфронам могут вменить недоносительство по отношению к Львовым. Мне кажется, что все те, кого арестовали (кроме, может быть, Васеньки), отзываются абсолютно благоприятно об отце и Але. Муля настроен пессимистически, именно из-за того, что отец и сестра не донесли вовремя на Львовых. Но пока все на месте. Но что это за история с переводом тогда? Абсурд. Но во всяком случае, если осудят за это "недоносительство" отца и сестру, то осудят на гораздо меньше, чем Львовых, это ясно. Но я все продолжаю верить в конечное их оправдание и освобождение. А с Митькой видеться не надо, это верно. Завтра - кошмар - таможня и вещи. Но Муля едет с нами, и это очень хорошо. На плату за хранение и перевозку вещей у нас деньги есть; а вдруг будет пошлина? Наверное, с вещами будет связан такой тарарам, что дня два не буду писать дневник. В 110-й школе 8-й класс полон, и никто не принимается. Я написал Лиле по этому поводу письмо, потому что она обещала, что у нее какая-то знакомая учительница может устроить меня в эту школу.
      Дневник N 7 27 июля 1940 года
      Георгий Эфрон 25-го была таможня. После тщательного осмотра мы получили все наши вещи, кроме 4-х ящиков с книгами и двух сундуков с рукописями, которые проходят специальный осмотр. Получили 6 сундуков и 1 мешок, битком набитые всякими вещами. Там есть для меня костюм, кожаное пальто, готовальня, множество белья, хороший портфель…
      Конечно, эти вещи занимают много места. Но нечего делать. Мать беспокоится насчет своих рукописей и книг и насчет того, что продавать из вещей. Вчера, 26-го, мы пошли вносить передачу, как сказал нам человек из окошка передачи. Сестре передачу приняли, а отцу - нет. Мать сказала о том, что ведь "передатчик" обещал принять от нее 26-го передачу, на что он ответил, что у отца еще есть 300 рублей, "как говорит начальство". Что это за штука? Вчера встретился с Митькой, чтобы окончательно с ним порвать. Он мне рассказал о заявлениях Алеши Ирине, но в различии от Мули, который передавал, что Аля обвиняет Алешу и семью Львовых в "антисоветских разговорах", Митька мне рассказал, что Аля обвиняла Алешу в шпионаже, предательстве - критике конституции, а также и в антисоветских высказываниях. Якобы Алеша все эти обвинения сумел отбросить, и тогда (все по Митьке) ему предложили дать показания против родителей, но он отказался, и именно за этот отказ получил 8 лет. Митька или врет сам от себя, перевирая версию Ирины; или Ирина ему рассказывает такую версию, а Муле другую. Скорее всего, Митька сам навирает. Митька, развивая "искусные теории", говорил, что Алю арестовали нарочно, чтобы "потопить Львовых", но не мог объяснить почему, в таком случае, арестовали отца и Милю. Он здорово зол на Алю и говорит, что, так как он с ней был всегда в отличных отношениях, тем ему и тяжелее и т.п. Он, конечно, ненавидит Алю (теперь). Он сделал попытку оклеветать ее и уронить в моих глазах, дав понять, что из-за нее и арестовали отца. ("Почему отца арестовали после нее?") Я дал ему понять, что в этом деле виноваты только Львовы; что они оклеветали сестру, потом отца, и что когда те сами дали показания о них, то Львовых и арестовали. Все эти милые предположения мы преподносили в виде "теорий" о причинах дела, но было ясно, что каждый верит только в свои предположения. Не знаю, может быть, я сделал большую ошибку и оплошность, сообщив Митьке предположения о клевете его родителей (т.е. Н. Н., Ник.Андр. не его отец)? Не знаю. Во всяком случае, он тоже мне сообщил предположения о клевете Али на его семью, так что если он будет болтать, я тоже смогу кое-что сообщить. Алешу судили особым совещанием, и он получил 8 лет, т.е. максимум в ОСО (Семен Исакович говорит, что 8 лет - максимум в ОСО). А Митька хвастается, что Алеша получил "мало". Я не мог Митьке сказать, что я слышал, что Аля обвиняла Алешу и всю семью Львовых в антисоветских разговорах (я это узнал через Мулю, и Митька не должен этого знать). А Митька утверждает, что все обвинения Али были опровергнуты, потому что у нее не было доказательств, и что Алешу сослали на 8 лет только потому, что он отказался дать показания против Н. Н. и Н. А. Чья же версия правильная, Мулина или Митькина? Митька никак не мог понять, почему я решил больше с ним не встречаться. Он говорил, что я "боюсь" и т.п. Но мне наплевать. Действительно, он может угодить, как Алешка. Х.. с ним. Мы с ним расстались, когда начинал накрапывать дождь и над головами были мерзкие грозовые тучи. Митька все время ходил за какой-то "демимонденкой"1, и мне это надоело. Он попробовал было, чтобы я ему отдал "en souvenir de notre amitiй passйe"2 книжечку Блока "12", которую я только что купил, но я ему не дал. В общем, было довольно тяжело так расставаться. Но нечего делать, так нужно для спокойствия будущего. Конечно, изредка я с ним буду встречаться, но не так часто, как раньше.
      Кроме того, пролитие света на то, что Аля обвиняла Алешу и его родителей, нас в известной степени разъединяет с Митькой. Он дал мне для матери книжку "Rainer Maria Rilke: Briefe an einen jьngen Dichter". Мне было неприятно брать у него эту книгу - раз я с ним разрываю… Да, это тяжело, но раз нужно… А история с папой меня очень интригует. Барский не думает, что нам морочат голову. Странная штука! Мы скоро пойдем в прокуратуру: это единственный способ избежать не заметить окончания следствия. Барский говорит, что раз следствие ведется, то никакого адвоката брать сейчас нельзя. Лишь бы не упустить момента, когда следствие закончится и когда автоматически будет или суд (где можно брать адвоката) или ОСО (где адвоката брать нельзя). Я продолжаю упорно думать, что как отец, так и сестра будут в конечном исходе этого дела освобождены, а Львовы сосланы. Интересно, отберут ли у нас на таможне какие-нибудь книги и рукописи?
      Сегодня один мамин новый знакомый, который коллекционирует ее вещи, должен поговорить с Павленко (исп«олняющим» обяз«анности» пред«седателя» ССП) по поводу этих книг и рукописей. Муля говорит, что завтра или послезавтра он должен будет осмотреть эту мифическую комнату на Сретенке. Интересно, где мы будем жить.
      Сегодня должны продлить (или не продлить) нашу прописку здесь до сентября. Я сегодня должен добиться увидеть или узнать, где можно увидеть Верину знакомую учительницу, которая мне, может быть, поможет с этой 110-й школой. Потом я должен (когда, не знаю) достать справку из домоуправления, что я здесь живу, и привить себя от оспы (где, не знаю). Слушаю "Юдифь" Оннэггэра.
      Дневник N 7 29 июля 1940 года
      Георгий Эфрон Hier j'ai passй une bonne fin de soirйe. On a йtй avec les nouvelles connaissances de maman, les Tarassenkoff, au Parc de culture et de repos. Ce Tarassenkoff collectionne les ouvrages de ma mиre et est naturellement trиs content d'avoir fait sa connaissance. Il est cultivй, sympathique, assez intelligent (pas trop cependant). Il a une femme trиs bien tout а fait "select".
      J'ai pas mal bavardй avec elle. Elle est blonde, de grande taille et a une belle voix. Elle s'intйresse а l'art et a de l'esprit. C'est trиs bien qu'il y ait des femmes comme зa. Ils ont tous les deux а peu prиs trente ans. Voilа. Avant-hier nous avons tйlйphonй а la douane - les quatre caisses sont dйjа vйrifiйes (осмотрены), et il reste les deux malles (soundouks) avec les papiers et йcrits de ma mиre.
      On doit tйlйphoner aujourd'hui lа-bas, pour savoir quand on pourra avoir les 4 malles et 2 soundouks. Aujourd'hui j'irai avec ma mиre au domkom recevoir le passeport qui a йtй а la milice" (pour la propisca - enregistrement). Je demanderai а Pouchkine (sic) la "spravka" que je vis ici (pour l'йcole). Aujourd'hui nous verrons au cafй "Khoudojestvennyj teatr" la femme de Balter, Hedy. Hier je suis allй а Perlovka (chemin de fer de Jaroslavl), voir une femme qui peut m'arranger (du moins je le pense) а l'йcole 110-e, avec une lettre de recommandation de son amie, а laquelle j'ai йtй moi-mкme recommandй par ma tante Vйra (sic-sic). Je lui ai remis (а cette femme qui peut m'arranger) cette lettre, et elle a dit "qu'elle tвcherait". Je ne sais pas s'il en rйsultera quelque chose. En tous cas je dois voir cette dame demain, а 2h. de l'aprиs-midi et elle me dira le pourquoi du comment et comment зa va dans cette direction. Le plus marrant dans cette histoire, c'est que d'une part, je ne sais pas du tout si cette 110e йcole est bonne (j'en ai simplement entendu parler en bien) d'autre part je ne sais absolument pas si je vais habiter а Moscou et oщ; il est assez possible que nous serons obligйs (si nous ne trouvons pas de chambre convenable а Moscou) de retourner а Golitzino (bien que ce serait une vraie dйfaite dans le combat pour notre stabilisation et tranquillitй). Au fond, je ne crois pas а la possibilitй de retourner а Golitzino, et je crois fermement que nous trouverons quelque chose dans le centre de Moscou. En tout cas, j'irai demain chez cette femme et j'apprendrai ce que j'aurai а faire ensuite. Je crois que Moulia se fait moquer au cul par cette histoire de chambre а la Sretenka. Enfin, on verra. J'ai lu un ouvrage assez intйressant d'Aragon "Les Cloches de Bвle", ouvrage qui se termine en queue de poisson. Je lis maintenant un excellent livre de Mac Orlan "Sous la Lumiиre froide". Dans la salle de lecture je lirai du Giraudoux, du Faulkner, du Alain, du Valйry. Pas mal de choses intйressantes dans la N.R.F. de 1939, mais tout зa c'est rongй de diverses philosophies intellectuelles et vйnйneuses. Ce qui m'inquiиte beaucoup, c'est que j'ai fait peut-кtre une faute irrйparable et funeste (sic) en disant а Mitia ma "thйorie" de la calomnie de ses parents sur mon pиre et ma s?ur. Il est vrai qu'il parlait, lui aussi, de la calomnie, mais de celle qu'aurait faite ma s?ur sur les Lvoff. Bon! Au diable. Au cul.
      Dйcidйment, j'y pense - elle йtait pas mal du tout la femme de Tarassenkoff. Ce doit pas кtre ennuyeux de coucher avec elle! De source amйricaine, par radio, circulent des bruits que les Allemands ne verraient pas d'un mauvais?il une dйclaration d'autonomie de la Bretagne franзaise, ainsi que de la Provence… et Bourgogne (sic). Aujourd'hui il a plu. Nom d'une pipe, j'ai peu d'argent (2 roubles) et avec зa, je ne peux pas aller au thйвtre. Les derniers temps on mange bien. Dans un mois il faut dйmйnager peut-кtre! (Et peut-кtre mкme avant).
      Ce ne serait pas mal de coucher avec une belle fille (ou femme qu'importe!) Вчера я приятно провел конец вечера. Мы были с мамиными новыми знакомыми, Тарасенковыми, в Парке культуры и отдыха. Этот Тарасенков собирает мамины произведения и, конечно, очень рад, что с ней познакомился. Он культурный, симпатичный, довольно умный (но не слишком). Его жена очень приличная, совсем "стильная".
      Я с ней хорошо поболтал. Она - блондинка, высокого роста, и у нее приятный голос. Она интересуется искусством и остроумная. Хорошо, что есть такие женщины.
      Им обоим, видимо, лет тридцать. Вот. Позавчера мы звонили в таможню - четыре ящика уже осмотрены, и остается два сундука с материнскими бумагами и рукописями.
      Мы должны туда сегодня позвонить, чтобы узнать, когда мы сможем получить все четыре ящика и оба сундука. Сегодня я пойду с матерью в домком, получить паспорт, который был в милиции, для прописки. Я попрошу у Пушкина (sic!) справку о том, что здесь проживаю (для школы). Сегодня в кафе "Художественный театр" мы должны встретиться с женой Балтера Хеди. Вчера я ездил в Перловку, по Ярославской жел. дороге, повидать женщину, которая может мне помочь (во всяком случае, я так думаю) поступить в 110-ю школу, по рекомендации ее подруги, которой (подруге) меня рекомендовала тетя Вера (sic-sic). Я передал этой женщине (той, которая может мне помочь) рекомендацию, и она мне сказала, что "постарается". Я не знаю, выйдет ли что-нибудь из этого. Во всяком случае, я должен встретиться с этой дамой завтра, в два часа дня. И она мне скажет, что и почему, и что к чему в этом направлении. Самое идиотское в этой истории то, что с одной стороны, я даже не знаю, хорошая ли эта 110-ая школа (я только слышал о ней, что да), другоe, я даже не знаю, буду ли я жить в Москве и где; возможно даже (если мы не найдем подходящей комнаты в Москве), что нам придется вернуться в Голицыно (хотя это было бы настоящим поражением в нашей битве за спокойствие и стабильность). На самом деле, я не думаю, что придется вернуться в Голицыно, я уверен, что мы что-нибудь найдем в центре Москвы. Во всяком случае, я завтра поеду к этой женщине и узнаю, что мне делать дальше. Я думаю, что Мулю объе… с этой комнатой на Сретенке. Ну, посмотрим. Я читал довольно интересную вещь Арагона "Базельские колокола", но вещь кончается ничем. Теперь я читаю великолепную книгу Мак Орлана "При холодном свете". В читальне я собираюсь прочесть Жироду, Фолкнера, Алена, Валери. Есть много интересного в Н. Р. Ф. за 1939 г., но все это изъедено разными интеллектуальными философскими и вредными мыслями. Что меня очень беспокоит, это то, что я, может быть, сделал непоправимую и убийственную (sic) ошибку, что высказал Мите свою "теорию" о клевете его родителей на отца и сестру. По правде говоря, он тоже говорил о клевете, но о якобы клевете моей сестры на Львовых. Да ну их к черту! В ж… А я вот сейчас вспомнил, она была весьма хороша - жена Тарасенкова. Должно быть, здорово с ней переспать! Из американского источника, по радио, идут слухи, что немцы неплохо бы отнеслись к заявлению об автономии французской Бретани, а также Прованса… и Бургундии (sic). Сегодня был дождь.
      Ах, шут возьми, у меня мало денег (2 рубля), с этим я не могу пойти в театр.
      Последнее время мы хорошо едим. Через месяц надо переезжать (а может, и раньше).
      Неплохо было бы переспать с красивой девушкой (или женщиной, неважно!).
      Дневник N 7 1 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Все эти два дня: разборка вещей. Нужно записывать, какие вещи в каждом сундуке, вываливать их, отбирать вещи на продажу и отдачу, потом вновь укладывать… Эти часы вываливания и разборки - самые отвратительные и ужасные для меня часы. В комнате в эти часы царит хаос, и я страшно озлобляюсь, что мы столько навезли, и теперь все приходится разбирать, убирать и т.п. И эта разборка еще не кончена.
      Мать получила все вещи, кроме рукописей. Она в ближайшем времени справится о судьбе этих рукописей. Рукописи - самое ценное, что у нее есть. Но я думаю, что она их выручит и получит. Нас здесь прописали до 15-го. После 15-го или переедем (куда - неизвестно), или будем жить здесь до 1-го сентября (а куда потом?). С комнатой ничего не намечается. Мать не говорит об этом с Рябининой и отговаривается тем, что "вещи не дают ей времени". Матери придется делать поправки к переводу "Этери" Пшавелы. Кроме того, она должна закончить перевод стихов Бодлера. Но она сейчас ничего не делает и с утра до ночи возится с огромным количеством наших вещей. Да, интересно, как въедем мы в какую-нибудь комнату с таким количеством вещей! Мать еще ничего не продала - она совершенно непрактичный человек и не умеет продавать. 30-го я был у этой Екатерины Петровны, и она мне дала записку для мамы, чтобы мы 31-го пошли в школу, где она уже оставила письмо обо мне директору. Я-то просился в 110-ую школу, а эта старая идиотка написала письмо в 100-ую школу, на Столовом переулке, куда я совершенно не хотел идти. Конечно, я туда 31-го не пошел, да и вообще не пойду. Чорт с ней, с этой 100-й школой. К тому же эта Е. Петровна говорит, что нужно все рассказать там - и что отец арестован. А я и мать считаем, что вообще об отце рассказывать не следует. Вот старая дура! Я в 110-ую просился, а с 100-й - чорт с ней. 31-го я поехал в Переделкино, к Пастернаку. Я знал, что его сын от 1-й жены учится в 175-й школе, филиале 167-й (той). Пастернак посоветовал написать мне письмо его сыну, который бы мне сказал, хорошая ли это школа, и посоветовал, как туда поступить. Я вчера, в тот же день, был там, в 175-й, в канцелярии. Там эти кислые рожи сказали мне, что теперь в 8-й класс не принимают, и раз я живу не в их районе, то… и т.п. Х.. с ней, с 175-й! Никакого письма писать Жене я не буду. Коротко и ясно - принимают только по району. Интересно, удастся ли Митьке поступить в 167-ую школу? 15-го приезжает директорша этой школы, и Митька надеется туда поступить. Если до 15-го приедет Гольцев, то тогда я пойду, поговорю с директоршей (к тому времени пройдя испытания по французскому и прививку оспы, я буду иметь все нужные документы), и если окажется, что бумажка из Союза писателей поможет, то я попрошу Гольцева устроить это дело. Теперь ставится несколько вопросов: 1) согласится ли директорша принять меня в 167-ую, если я принесу это ходатайство, 2) сможет ли Гольцев это ходатайство раздобыть (сейчас, т.е. недавно, он мог, но потом он, возможно, не сможет) и, наконец, приедет ли Гольцев до 1-го сентября. Потом еще то, что, возможно, в этой школе будет учиться Митька, а я с ним разорвал… Да, жижа продолжает литься. И даже не кристаллизируется. Отцу 26-го передачу не приняли - сказали, что у него есть 300 р. Где будем жить через месяц - не знаем. Где буду учиться, не знаю; что будет с отцом и сестрой, не знаем; как отделаться от вещей, не знаем, и т.п. Во всяком случае, я решил ни в какие школы больше не ходить и не хлопотать до того, как приедет директорша 167-й школы и Гольцев. Мои ближайшие задачи: привить оспу и, выдержав экзамен по французскому, получить свидетельство об окончании 7-и классов. Ох, эти вещи! Опять предстоит разборка, а в конце августа (или 15-го) переезд с огромным количеством сундуков и т.п. в неизвестную комнату. Позавчера Бретань отделилась от Франции, объявив себя независимой. Этой штучке способствовали, конечно, немцы и бретонские автономисты. Немцы все еще "не трогают" Англию, довольствуясь бомбить пароходы, порты и военные объекты Англии.
      Говорят, скоро начнется во Франции суд над Даладье, Рейно, Блюмом и др., обвиняемых за объявление войны и ответственных за всю эту штуку. Теперь я уж совсем ничего не понимаю во внутриполитическом положении Франции. Прочел почти непонятную и дурацкую книгу Жироду "Сантиментальная Франция". Попытался прочесть роман Фолкнера "Sanctuaire", но ничего не вышло - ненужная книга и тяжелая.
      Дневник N 7 2 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера было 1-ое заседание Верховного Совета СССР (1-го созыва). С докладом о внешней политике СССР выступил Молотов: сохранение дружбы с Германией на прочных основах, выжидательная позиция по отношению к Англии, ухудшение отношений с США, предупреждения Турции и Ирану (по поводу перелетов иностранными самолетами нашей южной границы), дружественные отношения с Китаем, нормальные отношения с Югославией и Болгарией, относительно Японии, то в последнее время отношения СССР с ней стали несколько нормализироваться, но создание "новой политической структуры" оставляет пока еще много неясного. На сегодняшнем заседании - образование Молдавской ССР и включение Северной Буковины в состав Украинской ССР.
      Завтра - рассмотрение заявлений сеймов Литвы и Латвии и Гос. думы Эстонии о включении их в состав СССР. С Бессарабией, Сев. Буковиной, Литвой, Латвией и Эстонией население СССР увеличится до 193 миллионов человек. Ясно, что все сейчас происходящее в огромной мере усиливает силу и мощь как СССР, так и всемирного коммунизма. Это - situation extйrieure1, а situation personnelle2 следующая: сегодня я получил от Веры письмо какого-то профессора Чехова к директору 110-й школы Новикову. Это письмо говорит обо мне. Письмо немного нелепое, но написано с лучшими чувствами и, надеюсь, произведет свой эффект.
      Завтра я с этим письмом пойду в эту 110-ую школу. Может быть, оно подействует и меня примут; но возможно, что из-за того, что я живу не в том районе, мне сделают препятствия. В общем, завтра увидим, как это обернется. Сегодня я наконец добился через справочное бюро адрес амбулатории, пошел туда, и там мне благополучно привили оспу и выдали справку о прививке мне оспы, что и требовалось доказать. Очень хорошо, что все это удалось проделать сегодня.
      Завтра пойду в школу с лишней и нужной справкой - одной бумажкой больше и одним препятствием меньше для моего поступления в школу. Что может помешать моему вступлению в школу? - 1) То, что я живу не в том районе, где находится школа. 2) То, что у меня нет свидетельства об окончании 7 классов. Для того, чтобы иметь это свидетельство, мне придется держать испытание в августе. Эта штука с французским языком может мне навредить: могут сказать, что те, которые учатся в школе, обязательно изучают язык, который там преподается, или посоветовать идти в школу только с французским, что-нибудь в этом роде. 3) У меня нет свидетельства о рождении и метрики. Вот и все три основные препятствия. Самое смешное заключается в том, что меня тащут в 110-ую школу, а я сам не знаю, хорошая ли это школа или плохая, а рвусь в нее, как будто в рай земной! Это здорово смешно. В общем, завтра увидим. 15-го, очевидно, мы отсюда выкатимся.
      Возьмем минимум вещей, остальные предполагаем расставить по знакомым. Наша соседка, Наталия Алексеевна Барто, говорит, что, быть может, что-нибудь наклюнется с комнатой где-то на Новинском бульваре. Муля перестал что-либо добиваться у этой сумасшедшей бабы, потому что у него заболела мать дизентерией.
      Вообще я на него в смысле нахождения нам комнаты мало надеюсь. Действительно, где мы будем жить через две недели? - Mystиre et boule de Gomme.1 Вчера встретились с Кочетковым - пошли в "Националь". Кочетков усиленно нас приглашал туда, где его жена и эта старушенция (Меркурьева). Кажется, там действительно хорошо и "изумительная местность", но мы теперь так заедены вещами, переездами, разборкой, школой и т.п., что ни о каких поездках не приходится думать.
      Интересно, как выйдет у меня завтра со школой? Если примут, то все-таки будет уверенность какая-то. Читаю "Cousin Pons" Balzac'a. Неплохо, но немного скучновато. В библиотеке нельзя достать хороших книг - они все нарасхват, и нужно "заказывать" известных авторов. А в читальном зале гораздо больше книг, и все можно читать, и нет никаких "заказов". Сейчас 9 часов вечера. Мать заснула, читая "Cousin Pons"; кот спит, свернувшись калачиком. Из окна доносится отдаленный гул города. Вся комната полна сундуками и мешками. Приехали Вильмонты, но почему-то не звонят. Завтра мать и Тарасенков пойдут добирать последний чемодан с рукописями (для матери и ее знакомых - самое ценное и главное).
      Франция разорена - транспорт не восстановлен, склады пустуют, беженцы не могут возвратиться домой (нечем их перевозить). Продуктов ощущается острая нехватка.
      Газет выходит 3-4. Продолжают циркулировать слухи о том, что Пэтен намерен восстановить монархию во Франции. Уже прошел месяц со дня заключения перемирия между Францией и Германией, а Германия все еще не напала на Англию. Конечно, нападение на Англию, вследствие ее исключительного стратегического положения, очень трудно, и это требует тщательной подготовки. Ясно, что немцы пытаются ослабить английский торговый и военный флот, топя корабли и эсминцы, и пытаются бомбардировками дезорганизовать английские коммуникации, навеять в стране панику и приостановить работу военных предприятий Англии. Англия же, со своей стороны, стремится бомбардировками приостановить военную продукцию самолетов и танков, бомбардируя Эссен и заводы Круппа и нефтехранилища в Гамбурге. Интересно, привьется ли мне оспа или нет. Я бы хотел, чтобы не привилась, было бы спокойнее и лучше. А вечером делать действительно нечего. Рисовать я перестал почти совсем.
      Говорят, что в ИФЛИ (куда я предполагаю пойти по окончании 10-летки) подается 25 заявлений на одну вакансию. Трудно будет пробиться! Но об этом, бесспорно, рано думать. От Хэди мы узнали, что Балтер переведен в Лефортово. Очевидно, его спросили, что нужно, а теперь он не нужен и переведен. Но что это за история с переводом, с 300 рублями и т.п? Мать беспокоится и боится, что отец в больнице или умер. Но это чушь. А вечером действительно делать нечего. Наверное, скоро лягу спать.
      Дневник N 7 4 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера звонил в 110-ю школу, чтобы узнать, когда бывает директор. Оказалось, что он уехал в отпуск и приедет 11-го -12-го. Это хорошо, потому что к 11-му -12-му я получу мое свидетельство, сдав французский язык 7-го -8го, так что препятствие предстоящих экзаменов и неимение свидетельства отпадет. Надеюсь, что преподаватель французского в 120-й школе, где я должен держать экзамен, не запоздает из отпуска и приедет 7-го - 8го. Во всяком случае, мне там так сказали.
      Теперь у нас 16 республик: вновь образованная Молдавская ССР (состоит из бывшей Молдавской АССР и Бессарабии) и три прибалтийских вчера присоединенных республики: Литва, Латвия и Эстония. Вчера на таможне матери выдали все ее рукописи, чему она очень рада. Задержали только какую-то "неудачную" карикатуру из альбома карикатур Dubout'a. Теперь у нас все вещи. Муля окончательно обсвинел.
      Вчера сказал нам по телефону, что эта женщина "со Сретенкой" обещала ему позвонить в этот же день, и обещал звонить нам. Весь день не звонил. Сегодня утром мы ему позвонили, и он сказал, что эта женщина обещала ему звонить завтра.
      Творится что-то неладное с ним. Что это за чушь? Как он мог узнать, что она ему будет звонить завтра, раз он сам говорит, что она ему не звонила? Этот п…. удивляется, что Вильмонты нам ничего не нашли, говорит, что "так и знал, что это брехня", а сам и пальцем, очевидно, не шевелит, чтобы найти нам комнату! Он никогда больше нам сам не звонит, и приходится ему звонить. Если бы мы ему не звонили, я уверен, что он бы сам нас не окликал. Он эту волынку с комнатой очень долго тянет: как-никак, внесено 1000 р. за 8 месяцев вперед: комнаты в Сокольниках она не устроила и ясно, что теперь этой женщине надо предъявлять такой ультиматум: или давай деньги обратно, или давай комнату на Сретенке. Тем более есть доверенность у Мули, что если она не устроит комнаты в Сокольниках до 27-го июня, то он вправе требовать от нее обратно 1000 рублей. Теперь 4-ое августа. Что же ждет этот идиот? Или он дурак, или он жулик. Может, он ей и вовсе не давал эти 1000 р. (он вел эти операции), а оттого сейчас не может с нее требовать ни денег, ни комнаты? Предпочитаю в эту версию не верить. Возможно, что он просто дурак, несмотря на свои "практические" замашки, и что эта женщина водит его за нос, обещая комнаты и суля звонки, очень довольная тем, что он не требует денег назад? А сколько раз он говорил, что предъявил ей "последний" ультиматум, что "завтра пойдет смотреть комнаты" и т.п.! Да, творится что-то неладное. Мне уже то не понравилось, что он не был с нами на таможне. Может быть, у него действительно испортился телефон, как он это утверждает, а может, он просто не хотел показываться на таможне. Во всяком случае, когда я ему следующий раз позвонил и попросил прийти на таможню помочь матери с ящиками книг, он сказал, что "занят", что "не может" и что его "не предупредили". Вдобавок ко всему этому, он совершенно ясно стал пессимистически относиться к исходу дела.
      Возможно, что такое пессимистическое отношение к исходу дела и повлияло на его отношение с нами. Во всяком случае, установлены следующие факты: 1) то, что мы с ним давно не виделись и всегда сами ему звоним, а он нам почти никогда; 2) он не был на таможне. Или, как он говорит, у него испортился телефон, или он сам его выключил. Во всяком случае, он и во второй раз не пошел; 3) он ничего не устроил с комнатой. Мы не видим ни денег, которые мы внесли, ни комнаты. Мне кажется, что в отношении комнаты он ведет себя как дурак или запутался в каких-то делах, какие мы не знаем. Мне кажется, что он просто перестал верить (почему, не знаю) в благополучный исход дела и потому как-то охладел к нам. Начал он очень хорошо - помогал нам, то-се, другое, а потом все это пошло на убыль. Меня эта история с комнатой бесит. Сколько раз он говорил, что эта женщина ему будет звонить!
      Меня бесит также мямлинское отношение матери к этому делу. На словах она мечет громы и молнии по этому поводу, а в телефон кротким голоском высказывает предположения о том, что "видите, Муля, нам нужно 15-го уезжать, так что, понимаете, нам нужно куда-то уезжать" и т.п. А Муля ее обнадеживает обещаниями о том, что "завтра она позвонит". Эта история мне страшно надоела, и Муля в ней играет незавидную роль. Вчера были у Вильмонтов, которые приехали из Малеевки, где они были в Доме писателей. Они были, как всегда, очень милы. Кажется, опять что-то наклевывается у них с какой-то комнатой для нас, но, кажется, не на длительный срок. Кажется, эта комната имеет 14 метров. Кажется, она предполагается на 2 месяца. Наши громоздкие вещи мы можем оставить здесь до 1-го сентября - ведь их не прописывают - лишь бы мы здесь не жили (т.е. не ночевали), а вещи пускай. С комнатой, которую предполагают для нас Вильмонты, пока ничего не выяснено, но скоро будет выяснено. Наталия Семеновна, жена Вильмонта, поможет нам распродать кое-что из вещей. Я уже заранее предвкушаю все тончайшие прелести красивейшего, сладчайшего и приятнейшего переезда. Да, все это тяжелые испытания, но мы их преодолеем, я в этом уверен. Сегодня мы приглашены к Тарасенковым. Я очень рад к ним пойти - особенно приятно мне будет увидеть его жену. Он тоже очень симпатичный и благожелательный человек. От них обоих исходит впечатление какой-то свежести чувств и восприятия - они могут с жаром говорить о книге, об авторе - это любопытно, такая свежесть. Во всяком случае, я рад к ним сегодня пойти. Тарасенков два раза был с матерью на таможне и сегодня придет, - она (мать) ему передаст часть своих рукописей, он, конечно, очень рад. Пойду купить что-нибудь к завтраку. Это хороший район - все лавки близки.
      Дневник N 7 5 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня звонил Муля. Ему звонила эта женщина с комнатой, и он с ней сговорился на послезавтра - пойдет осматривать эти две комнаты (11 и 12 м) на Сретенке. Он говорил, что предъявил ей ультиматум: или комнаты, или деньги (т.е. он подает в суд). Очевидно, это подействовало. Интересно, увидится ли она с ним 7-го или это опять окажется брехней? На этот раз мне кажется, что это серьезно. Комната, предполагаемая Вильмонтами, провалилась, и остаются только эти две комнаты на Сретенке. Надеюсь, что они подойдут и все устроится. Приехал Эренбург - из Парижа. Он видел вступление немцев в Париж; нужно было бы с ним повидаться - он, наверное, много интересного может рассказать. Вчера были у Тарасенковых.
      Dйcidйment1, его жена мне нравится. Elle doit кtre trиs bien au lit.2 У нее отличное тело. Мне кажется, что в сексуальной жизни человек проявляет свой истинный темперамент, дает свой максимум. Самое смешное заключается в том, что люди, хотя и говорят о "любви", делают вид, что игнорируют сексуальную жизнь; они о ней не говорят, хотя очень много о ней думают. Половая жизнь составляет неотъемлемую часть нормальной жизни каждого человека; но о ней принято не говорить и как-то скрывать ее. Половая жизнь закрыта в рамках узко-брачной жизни; о поле нет дискуссий. Люди, когда женятся или берут любовницу, совершенно не знают техники любви, совершают много ошибок, не знают, как себя вести и т.п.
      Много верного написано по этому поводу в книге Олдингтона "Смерть героя". Вот, например, Тарасенковы. Они муж и жена. Совершенно ясно, что они живут половой жизнью. У нее красивое, здоровое тело, любить она должна хорошо. Но, например, человек, который бы не знал, что существует сексуальная жизнь, общаясь с Тарасенковыми, никогда бы не заподозрил, что такая жизнь существует. Смешно то, что, например, между мной и Тарасенковыми сложились определенные отношения. Мы разговариваем, читаем, пьем чай. Как будто все нормально. Но когда я уйду, то эти люди будут другими - они будут настоящими. Они скажут свое настоящее мнение обо мне; хотя казалось, что муж и жена связаны чисто "интеллектуальными" узами, они будут целоваться и любить друг друга самым пылким образом. Меня всегда чрезвычайно забавит такая вековая "двойственность". Возможно, что по-другому и не может быть. Но мне интересно, в силу каких обстоятельств сложилась такая почти общепринятая установка игнорировать половую жизнь и не говорить о ней? По-моему, это вредно. Вот, например, мать совершенно меня сексуально не воспитала. Нельзя же считать половым воспитанием то, что она мне сообщила сущность элементарного полового акта и сказала, что нужно опасаться "болезней"? - Что за чушь! Мне интересно, почему мать не говорит мне о половой зрелости и о стремлениях, которые появляются в связи с появлением этой зрелости, хотя она знает, что я нахожусь как раз в периоде "терзаний" всех мальчиков (хотя я-то сам конкретно знаю, что мне нужно). Говорим прямо: мать должна знать, что в жизни каждого человека наступает период половой зрелости; она знает, что в этом периоде возможны всяческие вывихи и т.п. Неужели она может игнорировать, что, бесспорно, в каком-то возрасте появляется половое желание? - Я не могу признать, что она все эти факты может игнорировать. Но почему же тогда не дать никакого совета насчет поведения, которого следует придерживаться в этом периоде и дальше?
      Почему не дать каких-то конкретных (пусть даже для меня и ненужных) наставлений?
      Почему не говорить: то-то хорошо, а то-то плохо, то следует не делать, а то можно и т.д.? И мы опять возвращаемся к старой теме: к сознательному пренебрежению и игнорированию половой жизни. Неужели мать думает, что у меня нет нормального полового желания? - Это невозможно, потому что она знает, что я развит в половом отношении. Но, может, она не признает или не хочет признавать возможным появление половых желаний? - В таком случае это глупость. Неужели человек, проживший 47 лет, может еще сомневаться в бесспорности наличия появления в определенный возраст полового влечения? Но, может, она думает, что такое влечение можно превозмочь, что это "пустяки"? Но нужно же дать какие-то конкретные указания, ориентировать человека! Я такое сознательное умалчивание, игнорирование и пренебрежение вопросами половой жизни считаю просто-напросто лицемерием, привитым семьей и рекомендующим избегать таких вопросов и называть их "сальностями" или что-то в этом роде (даже можно из старого чехла вынуть "уподобляется животному" и т.п.). Но мать человек, бесспорно, культурный, бывалый, много видевший. Такое замалчивание важнейших вопросов, связанных с физическим развитием своего сына (вопросов действительно важных) я объясняю пережитками этого из семьи в семью переданного буржуазного лицемерия. Конечно, главный вопрос в 15-16 лет - это половой вопрос. Конечно, это просто чудовищно не помочь человеку в этом возрасте, сознательно закрывать глаза, думая, что "подумаешь!
      Уладится как-нибудь" и т.п. Это все-таки чрезвычайно комично, что моя мать - культурная женщина, поэт и т.п. - думает, что не стоит мальчику говорить о "таких вещах", и ведет себя в этом отношении как настоящая, рядовая мещанка, как любая безответственная домохозяйка, к которой бы мать никогда не согласилась бы быть приравненной ни в коем случае. Вот это-то и смешно, что культура у матери (да и у многих людей) совершенно не тронула и не размыла того участка мусора, который находится в таком же состоянии у других, несравненно менее культурных, образованных лиц. Меня это лицемерие бесит. И, главное, я уверен, что если бы я с матерью стал говорить о поле, о половых стремлениях, то она бы сделала лживое лицо и сказала бы, что "люди все-таки не животные", что это "низменно", что нужно "заниматься спортом", об этом "не думать" и - о смех! - что это "у тебя пройдет"! Вот это действительно смешно! Или, например, абсолютная неосведомленность о понятиях "дозволенного" и "недозволенного" в брачной жизни.
      Вполне возможно, что мать думает, что я сам научусь "делать, как надо". Да и вообще она и не думает о моем половом воспитании, и это-то очень показательно и очень плохо. Но в этом отношении есть какой-то элемент незаботливости о своем сыне, который меня крайне удивляет, йtant donnй que1 мать всегда страшно заботится о том, как я ем, одет и т.п. Да, это странно и вместе с тем привычно.
      Неприятно то, что я совершенно лишен элементарных советов, исходящих от матери.
      Впрочем, чорт с ней. Совершенно не знаю, что сегодня буду делать. Хотелось бы знать какой-нибудь список книг, трактующих половой вопрос, - там по-французски (в чит. зале) нет переводов ни Эллиса, ни Фрейда, ни Олдингтона. Олдингтона я прочел в русском переводе ("Смерть героя"). Интересно знать, когда все-таки я перестану быть "puceau"2 (sic)? Действительно, мне хочется поваляться с женщиной - да не с кем, а проституток к чорту - это совершенно неинтересно. Неужели я потеряю мою "virginitй"3 (re-sic) только с моей "lйgitime"4 (re-re-sic)? - Это, по-моему, было бы крайне плачевно. А впрочем, не знаю.
      Дневник N 8 8 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был Муля. Он забрал несколько вещей на продажу. Сегодня он виделся с этой Фелицей и был в переулке, где находится дом с комнатой, которую хочет сдать ее сестра. Муля не смог сегодня осмотреть этой комнаты, так как сестра этой Фелицы уехала на дачу и ключи от комнаты у нее. Сначала предполагалось, что сдадут две комнаты (11 и 12 м). Теперь, оказывается, комната - 19 метров. 10-го Фелица обещала достать ключи и броню на комнату - Муля ей твердит, что мы должны въехать 12-го. Интересно, как мы там будем жить (если попадем)? Дело в том, что здесь мы жили в культурной обстановке (Габричевский - искусствовед и литературовед, Барто - художник, знают языки и т.п.). А каково нам будет в некультурной обстановке? Мне лично наплевать, но все дело в том, как себя будет чувствовать мать, которая никогда не жила в коммунальных квартирах. Дело в том, что мы из культурного дома окунемся, возможно, в диаметрально противоположную обстановку! Да, это будет любопытно. Лишь бы не были люди озлобленные и некультурные - это главное. Интересно, добьемся ли мы этой комнаты или нет? - Я думаю, что да. Муля прижал эту Фелицу к стенке, и она обязана предоставить эту комнату. Мать боится, что ее ограбят, видя, что у нас столько вещей, боится, что люди будут злые и т.п. Настроение у нее довольно подавленное. Да, нам здесь было хорошо жить - соседи хорошие, и самый центр, лавки под боком. Впрочем, возможно, что и там будет не так плохо. Как-нибудь обживемся. Последние дни мы разбирали ящики с книгами. Целый ящик отошел на продажу. Я продал книг на 70 рублей, но мать не хочет больше, чтобы я продавал, так как говорит, что мне деньги не нужны.
      Мать думает часть ящиков оставить здесь, а часть взять с собой. Я уже заранее представляю себе кошмар переезда. Как я ненавижу эти переезды! Но ничего. Может быть, мы там хорошо устроимся, в новой комнате. Вчера я звонил в 120-ю школу, чтобы узнать, приехала ли преподавательница фр. яз. (для моего испытания).
      Оказывается, что она все еще не приехала. Думаю пойти завтра в школу и вторично узнать. Я решил не пытаться записаться ни в какую школу, прежде чем не выдержу испытания по фр. яз. И не получу моего свидетельства. Да, "заседание продолжается", как говорил Остап Бендер. Мне страшно осточертели все эти переезды и поиски комнаты. Сегодня зайдет Муля.
      Дневник N 8 9 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня был в 120-й школе, чтобы узнать, когда мне можно будет держать испытание по фр. языку. Ждал примерно полчаса директора. Он сказал мне, что 15-го будет вывешен список испытаний (осенних), и когда они произойдут. А я-то думал, что до 15-го мне удастся выдержать этот экзамен, и быть nanti1 всеми бумагами! Как видно, придется еще подождать. 12-го я позвоню в школу (110-ю), чтобы узнать, приехал ли директор. Сегодня прочел в "Правде", что прокурор СССР Панкратьев освобожден от обязанностей прокурора и что на его место назначен Бочков.
      Интересно, повлияет ли этот уход и это новое назначение на "дело"? Во всяком случае, констатируем факт. Завтра Муля должен видеться с этой Фелицей. Она обещала дать ключи и броню. Может, окажется брехня, или что сестра ее не сдает, или что она постарается все это получить позже, или отложит, или что-нибудь еще в этом роде? - Но я надеюсь. Видел неплохой (и, во всяком случае, довольно полезный для нашей молодежи) фильм "Закон жизни" о морали и любви. Этот фильм увлекательный, и хотя немного простоват, его смотришь с интересом. Я продолжаю мысленно предвкушать предстоящий переезд. Для меня переезд - олицетворение самого наикошмарнейшего и наиотвратительнейшего, что только может со мной произойти. Меня раздирает внутренняя борьба: видеться с Митькой или нет? Когда я прохожу по улице Горького, то я всегда вспоминаю, как мы с ним здесь ходили и заходили к букинистам, как ходили есть мороженое, ходили по Кузнецкому, разговаривали, смеялись… Но нужно ли мне было с ним порывать, принесет ли это какую-нибудь пользу. Я не знаю. Факт тот, что встречи с ним составляли мою единственную радость и развлечение. Всегда, когда я должен был с ним встретиться, я воспринимал это, как праздник, и чистосердечно радовался. Может быть, впрочем, что действительно мне лучше с ним не видаться? Возможно, что отец и Аля, если бы они знали, что я (подозревая Львовых в клевете на отца и сестру) продолжаю дружить и общаться с Митькой, начали бы меня укорять и упрекать в "беспринципности".
      Буду продолжать с ним не видеться, но мне это стоит больших трудностей - как-никак, он остроумен и культурен, и мы с ним всегда были в хороших отношениях. Но факт тот, что его брату дали 8 лет, и его вполне могут потом арестовать, тем более, что Муля утверждает, что он вращается в "темной компании". Муля думает, что Митька может вполне угодить, куда угодил его брат. Не знаю. Трудно судить. Но трудно так резко порывать с человеком, тем более, что Митька никакого повода для этого не давал. Муля говорит в таком тоне, что Митька человек совсем не советский и кончит так, как его брат, что он неустойчивый и что нужно всегда иметь мне в виду, что мне здесь нужно жить. Это-то все, конечно, верно, но мне кажется, что Митька "не советский" человек только потому, что он по болезни не попал в школьную и студенческую колею. У него много, по-моему, хороших черт: он любит книги, он очень умен, культурен, и мне кажется, что из него прекрасно может выйти какой-нибудь советский литературовед или что-нибудь в этом роде.
      Муля преувеличивает плохие стороны Митьки, потому что он вообще ненавидит Львовых, из-за Али. Митька никогда (при мне) ничего не говорил антисоветского.
      Да, обо всем этом очень трудно судить. Он просто звено семьи клеветников, и потом, положение щекотливое - как-никак, моя сестра "упекла" его брата (грубо говоря), и было бы некрасиво поддерживать отношения. Потом факт тот, что он говорит, что его брат "чист, как ягненок", и т.п. Я, конечно, этому не верю, и вообще положение может стать натянутым - затронуты слишком большие интересы и ценности. Конечно, лучше с ним не видаться - но для меня это трудно. Но нечего делать - подождем, как кончится это дело, потом - увидим.
      Дневник N 8 11 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера, как было уговорено, эта женщина позвонила Муле и сообщила ему, что позвонит завтра 12-го, в 7 час., чтобы окончательно условиться, когда можно будет осмотреть комнату. Как видно, волынка продолжается. Мистифицирует ли нас эта женщина, откладывая каждый раз осмотр комнаты? Мне все-таки кажется, что нет и что в конце концов мы туда въедем. Завтра она должна звонить Муле в 7 час. утра, чтобы условиться о времени осмотра комнаты. Она говорит, что ее сестра согласна сдать и т.п. Что ж, подождем завтрашнего дня - увидим. Я вчера был в этом Большом Сергиевском переулке (где, по словам Фелицы, находится дом с этой комнатой). Это третий переулок по левой стороне Сретенки, идя с Дзержинской улицы. Переулок, по-моему, хороший - тихий. От этого переулка до Петровки -? часа, до ул. Горького - 20 мин. (пешком). До Кузнецкого моста - 10 мин. Сретенка - очень оживленная улица, там шныряет много народу. Если продолжать идти по Б.
      Сергиевскому пер., то попадаешь, через резкий спуск, в Малый Сергиевский, который выводит на Трубную площадь. От Трубной площади можно на трамвае поехать до пл. Пушкина, до Никитских ворот и Арбата. Если идти пешком, то проходишь через Петровский бульвар и через Страстной бульвар и в? часа приходишь к площади Пушкина (или 20 минут). Я стараюсь не думать о переезде, о любопытных соседях и об упаковке вещей. Завтра, 12-го, я позвоню в школу, чтобы узнать, приехал ли директор этой 110-й школы. Если приехал, то я пойду к нему с письмом этого профессора Чехова, меня рекомендующего. Не знаю, выйдет ли что-нибудь из этого - во всяком случае, попытаться нужно непременно. Что я делаю целый день: утром встаю часов в 8, моюсь, слушаю последние новости, пью и ем "petit dйjeuner"1, потом пишу дневник (впрочем, иногда пишу его вечером), слушаю радио, иду за продуктами, потом завтракаю, часов в 12-1 час, потом или иду в Библиотеку (чит. зал) ин. литературы, или еду на трамвае до Никитских ворот, где есть неплохой ларек с хорошими пирожными и газфруктводой. Потом захожу в разные магазины, часто хожу на Кузнецкий мост, чтобы смотреть, нет ли какой интересной новинки в книжных магазинах, потом хожу по универмагам, возвращаюсь домой, слушаю радио, обедаю, потом опять слушаю радио и ложусь спать часов в 10-11. Иногда dans le courant de la journйe2 рисую. В общем, жизнь была бы неплоха, если бы мы "окончательно" где-нибудь жили и если бы не висел на носу переезд со всеми его неприятностями.
      Главное - это где-нибудь устроиться на возможно дольше времени. Это первая и самая главная задача. От нее зависит очень многое в нашей жизни - она насущная.
      Нужно где-то жить, и жить в условиях, наиболее способствующих лит. работе матери.
      Это факт. Нужно как-то нормализировать свое существование, где-то живя и имея постоянное (хоть на год-два-три) пристанище. Это неоспоримо. Вторая задача - моя: поступить в хорошую школу. Эта задача второстепенна, но имеет для меня большое значение. Авось как-нибудь все уладится. Слишком много мы жили в неуверенности, где будем обитать в ближайшее время. Нужно этот вопрос как можно скорее урегулировать.
      Дневник N 8 13 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера эта женщина позвонила Муле, как было условлено, в 7 часов, чтобы сказать ему… что позвонит в тот же день в? 12-го. В 11.30 она позвонила ему и сказала, что позвонит сегодня в 8 часов, чтобы окончательно условиться насчет посещения комнаты. Сегодня она ему позвонила в 8 час. и сказала, что ее сестра (которая и сдает эту комнату) завтра пойдет куда-то доставать броню на эту комнату. Тут она прибавила, что ее сестра уезжает в командировку на Дальний Восток, отчего и сдает эту комнату. Спросила, нужно ли вынести вещи из этой комнаты и куда вынести рояль. Муля сказал, что рояль он может взять к себе, и обещал на нем играть. Эта женщина сказала, что играть он может. В общем, она сказала, что позвонит завтра к 10 часам. Несмотря на непонятные и непрерывные отсрочки, я продолжаю верить, что эта история с комнатой не является блефом и мистификацией.
      Все-таки эта женщина говорит о Дальнем Востоке, о броне, о переулке, где находится дом, о рояле. Я объясняю эти отсрочки природной безалаберностью этих двух женщин и не думаю, что нас мистифицируют. Я продолжаю надеяться. 11-го мы были у Вильмонтов. Они говорят, что мы сглупили тем, что доверили несколько вещей Муле, чтобы он их продал. Дело в том, что мать им рассказала, как (еще до того, как пришли le gros des1 вещи) она доверила вещей Муле стоимостью (продажной) тысяч на 10. А от этих денег мы увидели "только 2 пары валенок и 200 рублей".
      Тут Вильмонты спросили, какому же знакомому мы доверили эти вещи и почему мать опять ему дала вещей на продажу? Тут мать сказала, что его зовут Гуревич.
      Оказывается, они его знают. Он работал в правлении Жургаза. "Занимал довольно крупное место". Потом его исключили из партии за троцкизм, и он "саморазоблачался".
      Но его не арестовали. Он бывший троцкист (как они говорят). С тех пор, как его исключили из партии, он абсолютно все сделал, чтобы его восстановили, но ему это не удалось. Вильмонты говорят, что это человек опустившийся, что он с утра до вечера бегает по каким-то поручениям, стараясь вновь войти в партию. Он живет на квартире своей жены. Они говорят, что у него нет денег, что он всячески извивается, чтобы жить, и, конечно, продал вещи, которые мы ему дали, а деньги взял себе, так как не "каждый день" и т.п. Это возможно. Муля говорит, что он сегодня зайдет и принесет деньги за какие-то вещи, которые он продал (или "постарается принести"). Как говорит критик Серебрянский, "жуть, бред". Вчера я узнал, что приехал директор 110-й школы (к которому у меня письмо). Я собирался туда пойти с этим письмом, но позвонил Пастернак, и я не пошел. Пастернак сказал, что он говорил с секретарем Союза писателей Павленко насчет комнаты для нас. Павленко сказал, что официальным путем комнаты достать нельзя, раз даже внучке Пушкина для предоставления комнаты понадобилось постановление Моссовета. Значит, комнату можно достать только через знакомых, а на Союз рассчитывать нечего. Павленко сказал, что со школой можно устроить, что Союз поможет, Литфонд и т.п. Я сказал Пастернаку (попросил), чтобы он мне помог устроиться в школу (167-ю, через Союз).
      Я ему дал адрес этой школы, имя директорши, класс, куда я хочу поступить. Я ему сказал, что хочу добиться письменного ходатайства Союза писателей, чтобы меня приняли в 167-ю школу. Дело в том, что Гольцев мне сейчас обещал это устроить, но он сейчас на даче и ничего поэтому не может сделать. Пастернак все записал и обещал сделать все, что может, и позвонит мне 16-го. Я совсем не уверен, что у него что-нибудь удастся, потому что он человек чрезвычайно непрактичный. Так как я в нем не уверен, то я попрошу Тарасенкова, к которому мы сегодня пойдем, похлопотать насчет этого ходатайства. С двух сторон лучше, чем с одной, - авось добьюсь, чего хочу. Пока я в 110-ю не пойду. Если окончательно ничего не выйдет с ходатайством и с 167-й школой, то тогда я пойду в 110-ю с этим письмом. Но раз Павленко (и Гольцев) говорили, что Союз и Литфонд в этом деле помогут, то я все же надеюсь, что мне удастся попасть в эту школу. Я сегодня непременно буду говорить по этому поводу с Тарасенковым и попрошу его это дело устроить, дам ему все данные в руки. Надеюсь, что кто-нибудь из двух добьется, чего я хочу. Да, может, Тарасенков скоро это и сделает. А если не выйдет со 167-й, то я всегда смогу пойти в 110-ю, с письмом профессора. Но я все же надеюсь, что выйдет. Там преподается франц. язык, и Митька утверждал, что это лучшая школа Москвы. Увидим.
      Мне плевать на то, что мы не знаем, где будем жить, - это не резон, чтобы мешкать со школой. Я потерял достаточно времени. В общем, сегодня поговорю с Тарасенковым. Я продолжаю надеяться, что и с комнатой на Б. Сергиевском пер., и со школой 167 все устроится. Прописка наша здесь кончается 15-го. Наша соседка, Наталия Алексеевна Габричевская, говорит, что мы прекрасно можем оставаться здесь до 1-го и что никто нас не будет беспокоить. Мать настроена (selon son habitude1) более панически и поговаривает о том, чтобы ночевать у Лили (а днем здесь быть) и т.п. Читаю хорошую книгу Е. Дабита "Трэн де Ви". У нас в комнате царит полный хаос, всюду валяются какие-то тряпочки, бумажки и т.п. Навалены мешки и сундуки. Чрезвычайно любопытно, как мы будем отсюда переезжать. Да, очень любопытно. Противно то, что придется быть участником этого апокалипсического переезда. Хорошо было бы быть "безучастным зрителем"! - Да нет, не удастся, пожалуй. Ящики с книгами не забиты, мать разводит панику, Мули и денег не видно, женщина только и делает, что звонит, со школой не устроено, в комнате хаос, в общем, "жуть, бред". - Заседание продолжается. Мать в сундуке перебирает какие-то вещи, я жру пирожные в ларьках и езжу на трамваях. Вчера были ожесточенные бои у побережья Англии. Немецкие самолеты напали на Портленд, крупный порт Англии. Немцы говорят, что сбили 90 англ. самолетов и потеряли 21, англичане говорят, что сбили 60 нем. самолетов и потеряли 26. Это был очень ожесточенный и крупный воздушный бой. Немцы устанавливают мины у английского побережья. Итальянцы продолжают продвигаться в Британском Сомали. Они уже захватили какие-то порты. Очевидно, приближается час генерального нападения на английские острова. Но это нападение очень рискованно, и оттого немцы тщательно его подготовляют, а итальянцы атакуют английские позиции в Африке.
      Дневник N 8 14 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня в? 11-го Муле звонила эта женщина, сказала ему, что "она и сестра очень расстроены", и сказала, что позвонит ему завтра в 8 часов. Тут Муля ей сказал, что если через час она не условится с ним для осмотра комнаты и если сегодня не будут решены все формальности, то он начнет против нее судебный иск за мошенничество и обман. Это уже длится 5 месяцев. Этот разговор он передал нам по телефону. С тех пор он нам не звонил. Я думаю, что дело с этой комнатой на Б.
      Сергиевском пер. лопнуло. Очевидно, это была мистификация. Да, нечего сказать, в хорошей мы улочке. Dans une impasse.1 Завтра мы выпишемся отсюда (срок прописки истекает 15-го). Наша соседка (очень симпатичная) Наталия Алексеевна Барто говорит, что мы прекрасно можем остаться здесь до 1-го и что никто нас тревожить не будет. Но мать, по-моему, этому не верит и продолжает беспокоиться. А вдруг будут звонить из домоуправления, мы подойдем, и они спросят, кто это говорит (Нат.
      Алекс. и ее муж уезжают послезавтра в Коктебель)? - Да, наше положение отвратительное. Удастся ли нам найти что-нибудь до 1-го сентября? И еще будем судиться с этой плутовкой! Отрицать нечего, наше положение хуже, чем когда-либо.
      А я думал, что все скоро пойдет вверх, - ошибся. Какой бред! Ведь эта возня с комнатами длится уже 5 месяцев! Теперь мне ясно, что это мистификация. Почему не звонит Муля? - Возможно, что он ищет эту женщину или ее сестру. Во всяком случае, я думаю, что он что-то в этом отношении предпринимает. Факт, что наше положение крайне критическое, - негде жить, и эти огромные сундуки, чемоданы, мешки, ящики! Опять проклятая неизвестность! Опять не кристаллизирующаяся жижа, опять моллюск и холодный пудинг! - Отвратительное состояние! И никто ничего не может сделать! Да-с, нечего сказать. Вчера были у Тарасенковых. Он мне обещал ходатайство редакции "Знамя" в школу. Сегодня он мне позвонил, что уже смастерил такое прошение в 167-ю школу, с штампом и т.п. Я сегодня к нему зайду за ним в 8 часов. Кроме того, звонил Пастернак и сказал, что Павленко обещал написать ходатайство в эту 167-ю школу, и завтра мать будет звонить секретарше Павленко Скудиной, чтобы узнать, когда можно будет получить эту бумагу (в школу). Итак, у меня будет две бумаги, чтобы представить директорше, и я думаю, что меня примут при наличии этих ходатайств. Ходатайство от редакции журнала "Знамя" я получу сегодня, а бумагу из Союза писателей (от Павленко) получу, очевидно, завтра.
      Самое отвратительное (если меня туда примут), это будет, если мы будем жить так далеко от этой школы, что я не смогу туда ездить (где-нибудь за городом или в слишком отдаленном районе). Самое трагикомичное заключается в том, что в школу я поступаю, а где жить к началу учебного года буду, не знаю! "Бред", как говорит Серебрянский. Интересно, будет ли Митька учиться в этой же школе? Хотел бы я знать, где мы будем находиться к 1-у сентября. Еще предстоит переезд, бррр!
      Получил от Кота письмо. "Заседание продолжается". Или (чему я перестал абсолютно верить) выйдет с комнатой на Б. Сергиевском - или (что правдоподобнее) не выйдет ничего. Если ничего не выйдет, то, очевидно, мы дадим публикацию в "Вечерней Москве" (хотя первая публикация не принесла никаких результатов), или что-нибудь из этого выйдет, или не выйдет. А тогда? - Рассчитывать на знакомых! Бред.
      Дневник N 8 16 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера Муле звонила эта женщина. Сегодня она ему позвонила и предложила смотреть комнату… 19-го. Муля отказался. Тогда она предложила смотреть комнату сегодня… в 11 час. вечера. До этого она позвонит. Муля верит, что это не мистификация. А по-моему, это все чушь и бред. Во всяком случае, Муля дал публикацию в "Вечерке" на 20-е число о комнате. Может быть, из этого что-нибудь выйдет. Насчет прописки здесь мы решили так: не выписываться, а как только нам позвонят из домкома, мы звоним Тарасенкову и "напускаем его" - пусть говорит, чтобы нас оставили до 1-го (прописали) - он все-таки ответственный редактор и т.п. Может быть, ему удастся убедить прописать нас до 1-го. По правде сказать, я в этом сомневаюсь. Но я думаю, что до того, как нас начнут выселять или что-нибудь в этом роде (если Тарасенкову не удастся убедить домком прописать нас до 1-го), то нам удастся найти какую-нибудь комнату (или, если удастся, с этой Фелицей, или по публикации).
      И Муля, и Тарасенков, и Рябинина, и Нат. Алекс. говорят, что не нужно нам сейчас отсюда уезжать, что с домкомом все устроится и т.п. Что ж, увидим. Вчера звонил к Скудиной (секретарше Павленко) насчет этой бумаги для школы. Она мне сказала, чтобы я ей позвонил сегодня к 11 часам. Был в 120-й школе и узнал, что испытания по фр. языку будут 24-го, для всех классов. Вчера видел Митьку. Я ему позвонил, но мне сказали, что "он приехал, но еще не зашел домой". Тогда я пошел в 120-ю школу, узнал, когда будут испытания по фр. языку, а потом подъехал на трамвае к дому, где живет Митька (Пятницкая, 12). Через несколько времени он появился, и мы, встретившись, пошли в "Националь". Он мне сказал, что не будет учиться в 167-й школе, как раньше предполагал, потому что "из хорошей школы труднее попасть в институт, потому что с ученика хорошей школы требуют больших знаний". Таким образом, мы будем учиться в разных школах. Я ему сказал, что говорил, что не хочу с ним видеться, "чтобы иметь время, думал, что он будет вместе со мной в 167-й школе" и т.п. Я его спросил, говорил ли он бабушке, что он больше со мной не будет видеться (по моей воле). Он божился, что нет, говоря, что волнения могут ее убить. Он говорил, что и своим дядьям тоже не говорил об этом.
      Интересно, рассказал ли он об этом Ирине? Не думаю. Он говорит, что Ирина работает теперь в Наркомвнешторге, как секретарша. (Из Коктейль-холла в Наркомвнешторг!) Вечером мы с Митькой (предварительно взяв билеты) пошли в Эрмитаж, на джаз Эдди Рознера (Белосток). Джаз неплохой (лучше, чем Утесов, конечно). Было очень весело - вообще, в Эрмитаже хорошо, когда вдвоем. В общем, мы отлично провели вечер. Митька вновь (совсем) приезжает в Москву 27-го, с дачи.
      Я ему сказал, чтобы он мне не звонил, так как я переезжаю, и что я ему сам буду звонить. Мне совершенно ясно, что Муля ошибается насчет Митьки (говоря, что он не советский человек и т.п.). Во-первых, Муля - бывший троцкист, исключенный из партии, и все его попытки быть восстановленным потерпели поражение, так что il n'a rien а dire1. Во-вторых, он ненавидит Митьку из-за того, что ненавидит Львовых (предполагая, что Алю арестовали из-за них). Так что он судить объективно не может. И мало ли что - если арестовали и выслали Алешу, то к этому были определенные причины, и это совсем не значит, что это случится с Митькой! Я буду с Митькой встречаться по выходным дням. Он мне сказал, что Н. А. и Н. Н. продолжают находиться в НКВД.
      Я думаю сказать Митьке, когда мы переедем, что у нас нет телефона (чтобы он не мог звонить и чтобы, таким образом, ни мать, ни Муля не узнали, что я с ним общаюсь). Единственное, что меня немножко щекочет, это то: рассказал ли он Ирине о том, что я не хочу его видеть, и о том, что я ему сказал мою "теорию" (насчет клеветы его родителей и т.п.). И не расскажет ли он ей, что я с ним вновь встречаюсь? Дело в том, что Муля иногда встречается с Ириной (как он говорит, что он ее "confident"2), и она могла бы ему все выболтать, что ей рассказал бы Митька, и это причинило бы мне страшный вред. Это меня немножко беспокоит. Но я все же надеюсь, что Митька ничего не рассказал Ирине. Значит, к 11 часам я буду звонить к этой Скудиной узнавать насчет бумаги от Пастернака и Павленко. Если мне удастся ее сегодня получить, то сегодня же я пойду к директорше 167-й школы. 11 час. 05 мин. Звонил Скудиной. Она говорит, что эта бумага числа 20-го будет послана в школу. 20-го утром я ей позвоню, чтобы окончательно узнать. Думаю сегодня пойти (на всякий случай) в эту школу с бумагой Тарасенкова. Увидим, что выйдет.
      Дневник N 8 19 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня я, мама и Муля были на Б. Сергиевском пер. и виделись с этой Фелицей.
      Это взбалмошная женщина-еврейка, похожая на гадалку, с враньими глазами. Она божилась, что 22-го все будет устроено. Она говорит, что ее сестра не знает, поедет ли она на Дальний Восток, и еще не "устроила с Дальстроем". Если с сестрой не выйдет, то она предлагает 2 комнаты на Малой Бронной, "где один дефект - в квартире живет туберкулезный старик". 22-го мы с ней встречаемся на том же месте. Если она не сможет прийти, то придет ее сестра. Она все время говорит, что без комнаты мы не останемся и т.п., дает честное слово, что 22-го все устроится. Увидим 22-го. 20-го выходит в "Вечерке" публикация. Мне почему-то кажется, что все устроится. 17-го числа я поехал к Лиле на дачу. У нее очень хорошо. Познакомился там с женой одного из сыновей хозяйки этой дачи. Она очень хорошенькая. Знает по-французски и по-английски. Раньше работала переводчицей в Интуристе, а теперь преподает английский язык в авиаучилище. У нее бабушка-француженка, и оттого у нее, наверное, такой звонкий, заражающий смех, полненькие губы и смеющиеся синие глаза. Она очень миленькая. Много рассказывала мне о своей работе в Интуристе. Наверное (судя по ее рассказам), за ней здорово ухаживали.
      Она говорит, что ей пишут в авиаучилище всякие любовные письма (по-английски), и она ставит "оч. плохо!" и показывает мужу, который злится. Она, конечно, обворожительна и, главное, как-то освежающе жизнерадостна, и смех у нее звонкий.
      Ее муж занимается экономией горючего на автотранспорте. В общем, я хорошо провел эти полтора дня, и особенно приятно мне было с этой Марикой - она и хорошенькая, и умная, и смеяться любит. Вообще, деревня действует как зарядка сил, если живешь там в хороших условиях. 16-го был в этой 167-й школе. Но директорша была на горсовещании, и я ее не увидел. Завтра позвоню Скудиной, чтобы узнать, как насчет письма Пастернака в эту школу, и вообще, когда это все будет оформлено. Я не хочу приходить в школу до того, как там получат это письмо из Союза писателей.
      Лучше прийти в "совпадении" с получением этого письма и показать письмо из "Знамени".
      Значит, завтра позвоню Скудиной: авось там все устроилось и письмо послано. Меня беспокоит, нужен ли будет дневник 24-го, когда я буду проходить испытания по фр. языку? Дело в том, что дневник остался в голицынской школе, и мне совсем не хочется ехать за ним. Не знаю, как быть. Авось пройду без дневника. Ожесточенные воздушные бои над Англией продолжаются. Немцы вчера сбили (или 16-го) 92 вражеских самолета. Бомбардировке подверглись окраины Лондона, куда немецким бомбардировщикам и истребителям удалось прорваться. Ясно, что немцы господствуют в воздухе. Они прорывают воздушные заграждения и летают над Лондоном. Но бои ожесточенные. Потому что Англия посылает весь свой воздушный флот драться с немцами. 16-го было 1000-2000 немецких самолетов над Англией. Но бомбардировка Лондона - крупное событие, свидетельствующее об успешном прорыве немецких самолетов и о том, что английский воздушный флот не сумел задержать натиска противника. В Британском Сомали, после кровавых боев, английские войска отступили. Итальянцы продвигаются. Они должны взять Берберу. Рузвельт (Америка) ведет переговоры по телефону с Черчиллем о поставке эсминцев в Англию. Англия предлагает сдать в аренду США острова, находящиеся у западного полушария и принадлежащие Англии. Америка всеми силами помогает Англии вести войну. Болгария требует у Румынии Добруджу, а Венгрия Трансильванию, и происходят болгаро-венгеро-румынские переговоры. Во Франции положение остается таким же тяжелым. Говорят, что Пэтен - Лаваль не способны обеспечить порядок и возродить страну. Сегодня Барто и его жена уезжают в Коктебель. Говорят, что там все собирают камушки. Они вчера познакомили нас с Нейгаузом (пианист). Я себя не представляю собирающего камушки и ползая за ними. Это какой-то бред, такое повальное увлечение камушками. Вчера мы устроили (и Барто) проводы их, и был салат и вино. Есть вкусно. Сегодня серенькая погодка.
      Дневник N 8 21 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был в 167-й школе и, узнав, что там франц. язык не преподается, ушел.
      Сегодня был в 110-й школе. Директор сказал, чтобы я зашел 26-го, и вообще был скептически настроен не только насчет моего поступления в его школу, но и вообще в поступлении в какую бы то ни было школу (слишком поздно пришли). Тогда я позвонил Тарасенкову, мы с ним встретились в "Знамени", и он написал бумажку в 167-ю школу, на этот раз без настаивания на том, что я должен изучать фр. язык (как было в его предыдущей бумажке). С этим ходатайством я только что был в 167-й школе (вновь). Директорша была мила, но сказала, что тот факт, что, зная фр. язык, я не буду изучать немецкий или англ. (которые у них преподаются), создаст "разнобой" ("что было бы, если бы все ученики так делали"). Тем не менее, она обещала сегодня же узнать об этом в РОНО (можно ли принять ученика, который не изучает языков, преподающихся в школе). Сегодня я должен ей звонить в 4 часа, чтобы узнать, может ли она меня принять или нет. Хотя особенных иллюзий я не питаю, тем не менее, бесспорно, есть шансы на мое поступление туда. Все-таки есть прошение "Знамени" и, кроме того, директорша сказала, что такой случай уже был. Сегодня это выяснится. Во всяком случае, эта директорша симпатичнее директора 110-й школы. Итак, дело принимает неожиданный оборот: основное препятствие заключается не в районе (местожительстве), а в языке. Если у меня не выйдет с этой 167й школой, то, очевидно, мне придется пойти в школу, где есть фр. язык (в ту же 120-ю, где я буду держать испытания 24-го). Если мы не найдем комнаты до 1-го, то вещи мы поставим у знакомых, а ночевать и есть будем у Лили.
      Сегодня зайдет Тарасенков. Итак, буду звонить в 4 часа этой директорше. 4 ч. 20 мин. Звонил в школу. Сказали, что "можете приходить завтра в школу, в? 10-го". Очевидно, дело сделано, и меня приняли.
      Дневник N 8 22 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром был в школе. Все устроено. Меня приняли. Можно купить тетради. 29-го я приду, чтобы узнать, в каком номере класса буду учиться. Учиться буду во 2-й смене. Были вместе с Мулей на свидании с этой спекулянткой-сволочью. Она не пришла. Мы простояли 2 часа и ушли. Муля попытается устроить дело с Сокольничьей комнатой, куда она все время предлагала въезжать. Он говорит, что сделает все, что только в его силах. Если не выйдет, то он возьмет от нее деньги, вещи мы раздадим на хранение по знакомым, а сами на время будем жить у Лили, en attendant mieux1. Перспективы отвратительны. Я и не думал, что кризис так заострится. Положение явно ненормальное. Мы сюда приехали - должны же мы где-нибудь жить! Конечно, дело еще в том, что мать страшно непрактична. Другая или другой, возможно, в конце концов добились бы жилплощади, извиваясь всеми путями. Но она ничего не может сделать, а друзья - недостаточно. Через 8 дней сюда въезжают хозяева - Северцевы. Очевидно, въедем в Сокольники. Я там сегодня был. Пешком от метро - 20 минут, а на трамвае - 10 минут. Район, конечно, отвратительный по сравнению с тем, где мы сейчас, но ничего не поделаешь. Да и то он не так уж плох - хоть оживленный очень. Я очень жалею мать - она поэт, ей нужно переводить, жить нормальной жизнью, а она портит себе кровь, беспокоится, изнуряет себя в бесплодных усилиях найти комнату, страшится недалекого будущего (переезда). Ведь это факт - мы действительно не знаем, где будем жить через 8 дней! Здесь было хорошо и просторно. Может, я буду жалеть об этом месте. То, что меня морально закаляет (в конечном счете, конечно), мать ранит - blesse. Да, никогда в жизни наше положение не было таким валким. 8 дней! Еще не знаю, въедем ли мы даже в Сокольники. Как хотелось бы для матери спокойной, налаженной жизни, чтобы она могла нормально жить! Главное, сижу я сейчас в хорошем кресле, и переезд мне кажется каким-то отдаленным, и мне хорошо, - а вместе с тем этот трижды проклятый переезд у нас под носом! Сейчас, в данную минуту, все спокойно, но какая кутерьма поднимется, ох! И через 8 дней - 1 день школы. Дело в том, что у Мули переменили телефон, и оттого отклики на объявление были ничтожны. Он даст еще объявление. Мать попробовала обратиться к А. Толстому, но его "вообще нету".
      Да, скрывать нечего, положение исключительно плохое. Мать говорит, что "только повеситься"… Выхода не видно. А Союз писателей говорит, что никак не может дать комнаты. Другие бы, возможно, обращались бы в Моссовет, в НКВД, к Молотову, а мать непрактична, да и что с нее требовать… Главное, я беспокоюсь и горюю за нее. Тарасенков, Муля и Вильмонты - бессильны: они ничего не могут сделать и так же соболезнуют и сочувствуют, как и я. Но из этого толку мало. А через 8 дней я пойду в школу. Я не верю в чуда, и оттого просто не смею говорить: "А вдруг что-нибудь свалится хорошее на голову - повезет, образуется…" А говорить такие вещи, не веря - это лицемерие. Вообще - заколдованный круг. Да, эта подлая спекулянтка здорово нас за нос водила. Я надеюсь, что Муля ее хоть здорово обругает, эту сволочь. Он хочет сегодня слать ей телеграмму и завтра с ней встретиться и иметь крупный разговор с ней. Вот сволочь! Заставила нас ждать полчаса! Вчера купил сборник рассказов Зощенко - хорошая книга, большая - 16 р.
      Там много очень хороших рассказов. Сегодня продал своих книг на 65 рублей.
      Завтра продам, наверное, еще рублей на 70. Следующий раз, как увижу Митьку, непременно его угощу. Я люблю угощать, когда у меня есть деньги. Прошлый раз c'est moi qui a payй le jazz а Mitia et le "National" aussi1. Мне приятно делать ему приятное, хотя я почти уверен, что он ne me payera jamais rien2. Послезавтра буду держать испытания по фр. языку. Да, я мать очень жалею. Себя тоже. Но в другом духе и гораздо меньше, чем ее. Вот сейчас я сижу в большой комнате Габричевского, в глубоком зеленом кресле. По стене - большая bibliothйque vitrйe, en face3 - рояль. Возле рояля - диван. Высокий потолок с люстрой. Много книг и картин. Уютно. Радио. И все как будто в порядке и хорошо. Но предстоит пытка переезда и пытка (продолжается) неопределенности. Нам было хорошо в этой свободной и большой квартире. Наверное, скоро нам будет плохо в малюсенькой сокольнической комнатушке. Да и то мы не уверены, удастся ли с ней. Представляю себе - вещи по знакомым знакомых. Приходится ходить и все ворошить, чтобы что-то доставать. Кошмар! Опять-таки, мне наплевать; я думаю о самочувствии матери. Как же она будет переводить в маленьком загончике у Лили и как я буду учиться? Бред.
      Дневник N 8 24 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня выдержал испытания по-французски на отлично. И получил об этом справку.
      Вчера был с Мулей на Колодезном пер., где живет эта тварь. Оказалось - она переехала. Поехали на такси на Щербаковскую, где она теперь. Там она нам рассказала, что 22-го она не могла прийти по болезни, и показала бюллетень от доктора. Она сказала, что звонила Муле; но у него переменили телефон. В общем, она говорит, что договорилась с людьми с Малой Бронной (2 комнаты), чтобы те сдали эти комнаты нам, а сами переехали бы к ее сестре и купили бы эту комнату - с приплатой. На М. Бронной, она говорит, что есть центр. отопление, но нету ни газа, ни телефона, ни ванны. Муля теперь поехал на Щербаковскую с ней объясняться, потому что она должна была ему позвонить и не позвонила. Она говорит, что не знает адрес, где эти люди на Бронной, и пошла искать адрес. Я вообще об этом перестал думать. Эта Майзель божится, что она нас туда вселит, что уже она с этими людьми договорилась и т.п. До сих пор я не знаю, что думать.
      И не думаю. Через неделю - школа. Эта 167-ая школа имеет культурный вид. У меня примерно 100 рублей. Сегодня от покушения (или вчера) избит Троцкий - умер. Так ему и надо. Канада заключила с США оборонительный союз, т.е. имеет единое оборонительное управление. Дело ясно: англичане, очевидно, уверены, что английские острова будут разбиты путем вторжения немцев. Тогда английское правительство, король и королева и министры переедут в Канаду и оттуда будут продолжать войну против Германии. А так как Канада имеет оборонительный союз с США, то если Германия пойдет против Канады, то она пойдет и против Америки, и это будет серьезное дело. Вот в чем дело. Я уже купил 21 тетрадь. Завтра или послезавтра еще куплю. Послезавтра поеду в Голицыно получать свидетельство об окончании неполной средней школы. Мне еще остается достать учебник - упражнения по химии. Сегодня мать купила торт и дыню - и было хорошо. Я вообще люблю хорошо поесть. Я считаю, что брюнетки труднее достаются, чем блондинки, и скорее вянут (это бесспорно). Но я считаю брюнеток привлекательнее. Впрочем, и блондинки тоже ничего бывают. Конечно, блондинки легко достаются, a pour avoir une brune, ou une chаtaine, c'est difficile et pour cela mкme plus intйressant1.
      Сегодня встретил жену Тарасенкова в трамвае. В сущности, она мещанка (так же, как и жена Вильмонта). Но она имеет красивое тело, и это хорошо. Интересно, как будет в школе? Интересно, выйдет ли что-нибудь у Мули с этой Майзель?
      Дневник N 8 25 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера вечером позвонил Нейгауз и сказал, чтобы сегодня в 9 час. утра мы были бы у некоего Бендицкого, у которого предполагается комната. На Метростроевской. Мы утром там были. Бендицкий музыкант. Он живет в Свердловске. Это его комната (или комната брата, я не понял). Он будет наезжать раз 20 в году и ночевать в этой комнате. Платили бы мы сестре брата. Он очень симпатичный и культурный человек.
      Знает Пастернака, Нейгауза и стихи матери. Сегодня он пойдет в юридическую контору и узнает, имеет ли он право сдать эту комнату. Дело в том, что у него брат идет на военную службу, а он вчера у кого-то слышал, что если брат (или родственник) идет на военслужбу, то он имеет право сдать комнату. В общем, сегодня он это узнает "официально" и сообщит нам по телефону. Я думаю, что это дело выйдет. Он хочет помочь этим жене его брата. Он говорит, что там можно устроить легко свой телефон. Об условиях он почему-то стеснялся говорить. Он говорит, что мы могли бы заключить договор (если это юридически возможно) года на два с женой его брата. А он бы наезжал раз 20 в году, чтобы его видели в доме, и он бы ночевал. Он на меня произвел впечатление не жулика. Комната хорошая. Он бы там оставил пустой шкаф (куда мы бы сложили много вещей) и хороший письменный стол, а все остальное выкинул к чортовой матери. Эта комната - в 5 минутах от метро "Дворец Советов". И там много трамваев во все стороны. Много лавок.
      Метростроевская - новая хорошая улица с большими домами. Этот человек произвел впечатление человека очень культурного, симпатичного и с юмором. Его брата и жену не видели. Он завтра же уезжает в Свердловск. Я уверен, что дело удастся.
      Район и сообщение очень хорошие. И было бы замечательно иметь свой телефон.
      Единственное, что этот Бендицкий сказал, это что квартирные хозяйки - мещанки и довольно противные. Но это не имеет значения. Комната хорошая, район хороший, сообщение отличное, вот и все в порядке. Он сказал, что очень хорошо, что у матери московский паспорт, до 44-го года. В общем, если в юрконторе выяснится, что сдать эту комнату можно, то тогда все в порядке. О плате он не говорил, но она как будто не большая. "Лишь бы обеспечить жену брата". Вот. Так что опять "луч надежды" и тому подобное. В общем, увидим. Муля не звонил, и дома его нету. Я уверен, что дело на Метростроевке выйдет.
      Тот же день - 2 ч. 30 м.
      Оказывается, сегодня воскресенье, и, очевидно, конторы и юрид. консультации закрыты… твою мать! Опять и опять и до скончания веков будет тянуться комнатная волынка. Сегодня слышал ехидные замечания профессорши Матвеевой: "А вещей-то, вещей, прямо ужас! Когда наши приедут, 28-29-го, что они скажут!" Значит, сегодня уже мы ничего не узнаем, потому что выходной день и консультации закрыты. Ура! А дня через 3-4 приезжают Северцевы. Ни Тарасенков, ни Вильмонты ничего не нашли. Звонил Муле - его нет. Очевидно, поехал на дачу. Мама в 15.30 идет в планетарий. Я буду ждать телефонных звонков. Скорее, скорее бы куда-нибудь переехать, чтобы не было скандала, когда приедут Северцевы! А этот б…. Муля - нету дома. Тоже, п…., ничего не устроил и подкачал! Надоела мне ужасно горько вся эта чертовня с комнатой. Чорт и чорт и чорт! Ничего не устраивается.
      Интересно, если Муля поехал на дачу, а нам ничего не ищет. Эх, б…! Надоело, надоело. А пока эта штука на Метростроевке устроится, много воды утечет под мостом. Хотелось бы жить нормально и т.п. Прочел хорошую книгу М. Шадурна "Васко".
      Сегодня упорно, всем на х.., буду ждать телефонных звонков. Наверное, этот тип с Метростроевки позвонит, чтобы сказать, дескать, выходной, и закрыто, и т.п., завтра. Да пока брат его позвонит, уберут вещи из комнаты, напишем договор с женой брата, тогда приедут п…. - Северцевы. Тяжелая погода. Душно. Я сегодня весь день всем на х.. буду ждать телефонных звонков. Интересно, отчего нету Мули.
      Мне в Планетарий идти неинтересно. Как нарочно, наш адвокат Барский уехал на дачу. Чорт, чорт и чорт! Нарочно никуда не буду выходить и ждать телефонных звонков. Планетарий не нужен. А сегодня утром все было облито этаким розоватым светом надежды, а теперь из-за этой консультации дело затянется, ce qui n'est pas peu dire1. Целый день буду ждать телефонных звонков. Пока все это узнаем и сделаем, Северцевы въедут и будет этакий приятненький скандальчик в мещанском вкусе. Все замечательно. Tout va trиs bien, madame la marquise2. А я сегодня к чорту буду ждать телефонных звонков.
      Дневник N 8 27 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Я говорю совершенную правду: последние дни были наихудшие в моей жизни. Это - факт. Возможности комнаты обламывались одна за другой, как гнилые ветки.
      Провалилась комната на Метростроевке - по закону мы туда не можем въехать.
      Друзья (или так называемые) не могут ничего сделать. Мы завалены нашим багажом.
      Со дня на день могут приехать Северцевы. Мать живет в атмосфере самоубийства и все время говорит об этом самоубийстве. Все время плачет и говорит об унижениях, которые ей приходится испытывать, прося у знакомых места для вещей, ища комнаты.
      Она говорит: "Пусть все пропадает, и твои костюмы, и башмаки, и все. Пусть все вещи выкидывают во двор". Я ненавижу драму всем сердцем, но приходится жить в этой драме. Я не вижу никакого исхода нашему положению. Эти дни - самые ужасные в моей жизни. И как я буду учиться в такой обстановке? Положение ужасное, и мать меня деморализует своим плачем и "lвchez tout"1. Мать говорит, все пропадет, я повешусь и т.п. Сегодня - наихудший день моей жизни - и годовщина Алиного ареста. Я зол, как чорт. Мне это положение ужасно надоело. Я не вижу исхода.
      Комнаты нет; как вещи разместить - неизвестно. В доме атмосфера смерти и глупости - все выкинуть и продать. Мать, по-моему, сошла с ума. Я больше так не могу. Я живу действительно в атмосфере "все кончено". "Будем жить у Лили, не будет вещей". Я ненавижу наше положение и ругаюсь с матерью, которая только и знает, что ужасаться. Мать сошла с ума. И я тоже сойду. Слишком много вещей. La voilа, la dйchйance.2 Мне ужасно жалко, если наши вещи пропадут. Я ушел из комнаты и сижу в комнате Северцевых. Я больше не могу переносить истерики матери.
      Истерика, которая сводится к чему - к тому, что все пропадет и что я не буду учиться и т.п. Как мне надоела вся эта сволочня. Я решил теперь твердо встать на позиции эгоизма. 1-го я пойду в школу и интересоваться буду только этим. Мне плевать. Мне надоело. Конечно, я совершенно не вижу, как я буду одеваться, если все вещи будут разрознены. А друзья соболезнуют - мол, как ужасно - ничего, устроитесь. Мне хочется, мне нужна нормальная жизнь. Я больше так не могу. Это самые худшие дни моей жизни. Но как будет дальше? Я больше не могу. Мать совершенно ужасные вещи говорит. И я не могу. К чорту. Но что мы будем делать?
      Все соболезнуют. В 10 часов придет Муля. Никакой комнаты не предвидится.
      Придется шляться к знакомым знакомых, чтобы достать каждую вещь. Х.. со всем.
      Лишь бы сохранились дневники, тетради и учебники. Я буду ходить в школу через 5 дней. Х.. со всем. Нужно быть эгоистом. Довольно мифических комнат и переездов.
      Х.. со всем. А я пойду в школу. Мать плачет и говорит о самоубийстве. Факт, что положение ужасное. Плевать, плевать и плевать. 12.30 - в? 10-го был Муля. Мы написали телеграмму в Кремль, Сталину: "Помогите мне, я в отчаянном положении.
      Писательница Марина Цветаева". Я отправил тотчас же по почте. Теперь нужно будет добиться Павленко - чтобы, когда вызовут Союз писателей, там сказали бы, что мы до 1-го должны отсюда смываться. Все возможно. Может быть, нам предоставят комнату из-за этой телеграммы. Во всяком случае, мы сделали, что могли. Я уверен, что дело удастся. Муля узнал, что Майзель уже имела дело с уголовным розыском и что она аферистка. Он ей пригрозил обратиться в угрозыск и сказал, что все про нее знает. Она сказала, что завтра к нему придет с человеком, который сдает комнату. Если она завтра не придет, то Муля идет в угрозыск. Так что мы сегодня обратимся к Павленко (если он в городе), во-вторых, скоро должен приехать Толстой, и жена его по телефону обещала ему передать, что матери нужно его видеть. Мы все сделали, что могли. Я уверен, что дело с телеграммой удастся.
      Говорят, что Сталин уже предоставлял комнаты и помогал много раз людям, которые к нему обращались. Увидим. Я на него очень надеюсь. Увидим, придет ли завтра Майзель к Муле с этим человеком (Кисиным). Иначе - угрозыск во 2-й раз - и это высылка из Москвы. Во всяком случае, мы сделали, что могли. Сегодня должен звонить Тарасенков. Наверное, когда Сталин получит телеграмму, то он вызовет или Фадеева, или Павленко и расспросит их о матери. Увидим, что будет дальше. Я считаю, что мы правильно сделали, что написали эту телеграмму. Это последнее, что нам остается сделать. Сегодня пойду за тетрадями в школу. Увидим, что даст эта телеграмма. Писатели могут только предлагать Дом отдыха, а это нам не нужно.
      А вдруг выйдет, и телеграмма даст свой эффект? Вполне возможно. Сейчас мать будет звонить секретарше Павленко, Скудиной, чтобы знать, здесь ли Павленко и как его поймать. Во всяком случае, все усилия сделаны. Страшно хочу есть.
      Майзель известна «тем», что берет авансы и не дает комнаты. У нее уже было дело с угрозыском по этому поводу. У меня вновь вера в какое-нибудь "комнатное чудо".
      Надеюсь на телеграмму. Павленко будет 30-го. Сейчас он на даче. Хочу есть. Вчера виделся с Митькой. Он мне позвонил, и мы с ним условились в 9 час. вечера. Были и в "Мороженом" на ул. Горького, были и в "Национале", и очень хорошо провели время. У меня деньги есть, и это хорошо - можно покушать. Сегодня куплю еще 10 тетрадей. Сегодня будет звонить Тарасенков. Мы с Митькой много болтали, смеялись, хорошо поели в "Национале". Да, деньги нужно иметь. Митьке скоро сошьют новый костюм. Мы с ним, очевидно, будем встречаться по выходным дням. И это очень хорошо. Я уломал-таки мать позволить мне с ним встречаться. Теперь она позволяет.
      Но Муле я ничего не говорю, и она тоже ничего не будет говорить. Хочу есть.
      Будут котлеты - вот это хорошо. Я рад, что скоро начнется школа. Это здорово - телеграмма Сталину! Увидим, что из этого выйдет. Сегодня мать напишет письмо Павленко и передаст его Пастернаку, который живет в двух шагах в Переделкино на даче от Павленко и ему передаст. Он сегодня уезжает обратно на дачу. Страшно хочу есть. Куплю тетради сегодня. Есть, есть, есть. Да здравствуют котлеты с маслом! Это факт, что это очень вкусно и питательно. Я предпочитаю, бесспорно, брюнеток - их труднее добиться. Но любят они горячее и лучше, чем блондинки.
      Митька хвастался, что он спал со своей преподавательницей немецкого ("une brune, qui a du style, mon vieux je ne te dis qu'зa!"1). Несмотря на то, что он принадлежит к такой плохой семье, я к нему отлично отношусь, и он мой единственный друг. Он мне нравится, и мы с ним отлично ладим. Сегодня завезу письмо Пастернаку.
      Дневник N 8 30 августа 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня приезжают Северцевы. Мы решили поставить все ящики в большой комнате Габричевских - они предлагали жить здесь до их приезда. Значит, просто перетаскаем с помощью Мули вещи из комнаты в комнату. А ночевать и обедать будем в Лилиной комнате. Вчера мать говорила с Павленко, который ее вызвал в Союз. Он сказал, что говорил о ней в Литфонде, был очень мил и направил ее туда. Она пошла, и в Литфонде обещали сделать все, что могут, чтобы найти комнату в наикратчайший срок. Телеграмма еще не имела действий. Может быть, Литфонд действительно что-нибудь и найдет. Я на это очень надеюсь. А пока будем у Лили.
      Завтра пойду в школу - узнаю, в каком классе буду учиться. А послезавтра пойду в 9 часов туда же - на демонстрацию Международного юношеского дня. Послезавтра будет первый мой контакт со школой и с будущими соучениками. Для меня это как холодный душ - или как в первый раз окунаешься в море - сначала зверски холодно, а потом можно плавать. Завтра будут вывешены списки, и я, таким образом, узнаю, в каком я классе. Спрошу, как мне узнать 1-го мой класс, с которым я буду "дефилировать"1. Да, это будет как холодный душ, но потом все пойдет хорошо.
      Значит, в течение недельки-двух я буду в школу ходить от Лили. Интересно, что нам найдет Литфонд. Может, гадость, а может, хорошую комнату. Сегодня, очевидно, перевезем к Лиле, что берем туда, и перетащим вещи в комнату Габричевских.
      Сегодня предстоит опять укладка, как вчера.
      Дневник N 8 1 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера мать вызвали в ЦК партии, и она там была. Мы с Вильмонтом ее ждали в саду-сквере "Плевна" под дождиком. В ЦК ей сказали, что ничего не могут сделать в смысле комнаты, и обратились к писателям по телефону, чтобы те помогли. Очевидно, письмо к Сталину попало в секретариат, до него не дошло, из секретариата было отправлено в культурно-просветительный отдел ЦК - и там они ничего другого не могли, конечно, сказать. Так что с телеграммой и помощью из ЦК дело провалилось.
      Хорошо уже то, что из ЦК рекомендовали Союзу писателей устроить мать. Приходится, в смысле комнаты, рассчитывать только на помощь Литфонда. Тэк-с. Если бы телеграмма дошла до Сталина, то, конечно бы, с комнатой было улажено. Мать в подавленном настроении: "она москвичка, ее отец воздвигнул Музей изящных искусств, она поэт и переводчица, ей 47 лет и т.п., и для нее нет места в Москве".
      Я ее отлично понимаю. Авось все устроится. Сегодня был на демонстрации МЮДа, вместе со школой. Контакт установлен, и все ко мне чудно относятся, так что с этой стороны "порядочек", как говорят. Школа довольно культурная - как надо.
      Очень общественная. Все в порядке - с этой стороны. Вчера были у Вильмонтов и обедали с ними, а потом все вместе пошли к Тарасенковым - и пили чай и кахетинское вино. Тарасенков и жена живут у родителей этой жены, так что атмосфера маленько мещанская. Когда я бы женился, я бы, конечно, не пошел бы жить у belle-mиre1, а нет! Все время быть на глазах - какая гадость! Митька завтра идет в 9 часов утра в школу (в 1-ю смену). Так что он сегодня непременно должен быть дома. Но я ему звонил, звонил, а там никто не отвечает. Непременно хочу с ним сегодня повидаться. Авось приедет сегодня (если он завтра собирается идти в школу, то он, конечно, должен скоро приехать). Я непременно с ним хочу сегодня встретиться. Завтра, в 2 часа, пойду в школу. Так начнется мой (да и не только мой) учебный год. Читаю неплохую книгу А. Толстого "Эмигранты". Сейчас - 4 часа.
      Дневник N 8 4 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Уже 3 дня, как учусь в школе. Школа ничего. Учиться довольно трудно - значительно строже, чем раньше, предметы труднее и больше. Товарищи - довольно интеллигентные. Некоторые - в заграничных костюмах. Сегодня - неприятная весть - вместо 1 часа физкультуры будет 2-3 часа военного дела (строевая подготовка, штыковой бой, военно-морское дело, топография). Весть неприятная, потому что я абсолютно ничего не понимаю ни в физкультуре, ни в строевой подготовке, очень неловок во всяких физ. упражнениях, где требуется смекалка и быстрота. В "частной" жизни, на людях и в обществе я ловок и элегантен (как надо), но всякие "справа-налево-о-о!" мне никогда не удавались. Класс разделят на отделения и взводы, и будут командиры взводов. Главное, я не умею и никогда не маршировал и не представляю себе, как все это мне удастся. Прочел книгу, которая мне очень понравилась; хорошая книга: "Эмигранты" А. Толстого. Очень хорошая, увлекательная книга.
      Сегодня зашла Нина Прокофьева. Она хотя некрасива, но симпатична (так, отрешенно, не в женском смысле). Митька мне звонил: он учится в вечерней школе для взрослых (от 5 до 10.30) 4 раза в неделю (le veinard!1). Если он не поедет на дачу 8-го, то тогда мы с ним встретимся. 2-го мы испытали интересное приключение, о котором я напишу, когда будет время, потому что нужно ложиться спать. Я теперь рано встаю, чтобы хорошо готовить уроки. Напишу, когда смогу.
      Дневник N 8 5 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон О сумасшедших рассказывать не буду - в сущности, это не интересно. Сейчас - 11 ч. 45 м. Вся моя жизнь проходит в 3 периодах: период пессимизма (острого), период "нейтральный" и период чувственного оптимизма. Период пессимизма у меня бывает тогда, когда какие-нибудь надвигающиеся неприятные события разрастаются до кошмарных размеров, затмевая темными тучами все остальное. Очередная "туча": послезавтра - физкультура, будет военное дело, нужно будет маршировать, и я это не умею и не люблю, и нужна "смекалка" (противное слово, иногда) и т.п. Это - очередная туча. Она темна и крайне противна. Возможно, что она лопнет, как лопнула apprйhension2, когда я первый раз пошел в эту школу. Это - период пессимизма (острого). Период нейтральный - в школе, когда учусь, слушаю преподавателя, смотрю на товарищей и т.п. Этот период продолжается все школьное время. Период резкого, интенсивного и чувственного оптимизма - всегда, когда выхожу вечером из школы, вдыхаю в себя вечерний воздух и гул города, сажусь в трамвай, гляжу на освещенные тротуары и радуюсь жизни. Я вообще не люблю дня, а par contre3 обожаю ночь. Днем - я скорее пессимист, а вечером и ночью на улице, вне дома, в городе - всегда оптимист (и резкий). На улице я вообще себя хорошо чувствую, а ночью я интенсивно рад жизни. На моем горизонте, или, вернее, на моих весах два фактора, один - отрицательный, другой - положительный. Туча (отрицательный фактор) - это послезавтра физкультура, справа-налево-оо! и строевая подготовка и т.д. Край синевы, радости и оптимизма - это перспектива встречи с жизнерадостным Митькой (положительный фактор). В моей голове борются эти два борца за овладение всем направлением (в данную неделю) моего мозга в пессимистическую или оптимистическую сторону. Кто осилит? Итак, в моей психике - два направления, два течения, озаглавленных каждый своим фактором. Эти факторы (в данную неделю) могут лопнуть, как мыльные пузыри: физкультура, военное дело and C®1 могут оказаться не так страшны, все это может войти в обыденщину и потерять "страшный престиж" неизвестности. Эта штука может лопнуть, конечно, и все оказаться не таким уж страшным и непонятным. А с другой стороны, встреча с Митькой тоже может лопнуть (в эту неделю). Он сказал, что, возможно, не сможет со мной встретиться, так как в выходной день поедет, может быть, на дачу. Он мне позвонит утром выходного дня, к 11 часам. Так что оба фактора могут лопнуть.
      Туча может уйти, а синее небо может сделаться серым. И все начнется сначала. На меня очень действует погода. Серая погода плохо на меня действует. Я - реалист и материалист, но очень подвержен таким штукам. Литфонд (в лице Ротницкого) предполагал достать нам комнату на Пятницкой, но там лопнуло, т.к. съемщики, узнав, что мать будет готовить, отказали. Кого я страстно, всей душой и всем существом ненавижу, так это, как писал Маяковский, "совмещан". Что, в ресторане есть, что ли? Боятся, как бы не накоптили, не напортили… Эх, сволочи! Ать-два, лево-ой! - Все-таки неприятная перспектива. Обожаю некоторые вещи Чайковского.
      У него какая мелодия! Я всегда в поисках бесспорно абсолютного счастья - интенсивности. Музыка (хорошая) это вид абсолютной интенсивности, наивысшей из всех, кроме физической любви. Два вида наивысшего счастья-интенсивности: физическая любовь (удовлетворение желания при любви не только физической - обладание) и музыка (некоторые вещи Чайковского и современного американского джаза). Сейчас - 12.30. В 2 часа - иду в школу. Сейчас выглянуло солнце, но все-таки день я недолюбливаю. Англия дает в аренду США острова в Атлантическом океане, а США продает Англии эсминцы. Кроме этого - ничего существенного. Бомбардировки продолжаются, но немцы все не нападают. Где-то в коммунальной квартире радио играет Дебюсси. Комнатное положение - плохое. Никто ничего не находит.
      Дневник N 8 8 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня воскресенье - выходной день. Вчера выбрали нового классного организатора и ругали старого. Новый - Неймарк, старый - Пожарский. Нужно будет приготовить индивидуальные обязательства по предметам ("обязуюсь иметь оценку не ниже…" и т.п.). Интересно, лучше ли будет вести себя класс после того, как выбрали нового классного организатора и после того, как заключили договор с другим классом? Теперь главным образом напирают на указы и постановление правительства о прогулах, о трудовой дисциплине, о хулиганстве и т.п.
      Пока что класс имел много скандалов и неприятностей, говорили, что этот класс хуже всех себя ведет и т.п. Увидим, изменится ли это положение. Меня пока ни по чему не спрашивали. Я не люблю ни алгебры, ни геометрии, ни физики, ни химии, ни экономической географии - а все остальное "принимаю". Думаю, что учиться буду неплохо. "Опасность" для меня представляют алгебра, геометрия, физика и surtout1 химия, и отчасти черчение. Люблю английский и историю. Литература иногда интересна. 6-го - позавчера - видел Митьку (от 11 до 12-и у входа в "Националь").
      Он - в школе для взрослых (пока еще проходит испытания, но ему и так сказали, что его примут). От 5 до 10.30 вечера и 4 дня в неделю. Митька надеется окончить 10-й класс отличником и поступить в ВУЗ без экзаменов. Я не думаю, чтобы это ему удалось. В эту школу, по его рассказам, его приняли "по блату" - потому что хозяйка дачи, где он жил, знакома "avec tous les pions"2 этой школы. Я думаю, что отчасти по блату и отчасти по болезни. Митька говорит, что у него будет замечательный костюм ("costard"3). Материю прислал его отец из Латвии (или из другой приб«алтийской» респ«ублики»), и костюм сейчас шьется. Но пока одет он хуже меня. Кажется, он сегодня должен ехать на дачу (там его препод. физики, с которой он готовится к испытаниям по физике), так что вряд ли сегодня мы сможем встретиться. Но он сказал, что, возможно, позвонит. Физкультуры на этой неделе не было. Я в одной школе с сыном Пастернака (от 1-й жены) Женей - очень симпатичным мальчиком. Я считаю, что это вполне правильно, что насчет прогулов, хулиганства, трудовой дисциплины теперь так строго, как на предприятиях и в учреждениях, так и в школе. Конечно, учиться значительно стало труднее (требования больше), но это подтянет учащихся и, возможно, как-то окультурит их. Утром думаю делать уроки. Хотелось бы встретиться с Митькой, но если он уедет на дачу, то совершенно не знаю, чем заниматься, кроме уроков. Погода все время меняется - то серая, то пятна солнца. Да, что мне гораздо более трудно учиться, чем в прошлом году, и что напрягать усилия нужно больше, это факт. Но, в сущности, этих трудностей не нужно преувеличивать. Интересно, как я проведу сегодняшний день.
      Дневник N 8 10 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера виделся с Митькой (в выходной нам не удалось видеться). Были у букинистов, ели мороженое на ул. Горького. От 11 до 12.30 - чудно провели время. Торэз написал статью в "Ди Вельт", в которой говорит, что среди кучки предателей, которая проникла в ФКП, был и довольно известный писатель Низан - агент полицейской охранки, который сам себя описывает в одной из своих книг "La conspiration". Qui l'aurait cru?1 В выходной вечером были у Вильмонтов - ничего особенного. В тот же день были с человеком из Литфонда - Ротницким - на Пятницкой улице и смотрели там комнатушку в 10 м, довольно сырую, за которую, по-видимому, хотят 300 р. - да все это неопределенно - была только жена, которая говорила, что все знает муж и что она ничего точного не может сказать. Вообще, кроме этой комнатушки, ничего не наклевывается, и положение в этом отношении критическое.
      Меня еще ни по чему не спрашивали. Физкультура будет послезавтра. Как раз тогда я буду дежурным по классу. Интересно, как пройдет этот урок. Сейчас 8.30 утра.
      Сегодня трудный день - 6 уроков. Сейчас за окном темновато; небо серое, льет дождь. Я в пижаме - еще не мылся. Интересно, какая будет моя первая отметка. Я, как дурак, взял обязательство не иметь в течение года ни одной посредственной отметки, и я отнюдь не уверен, что это обязательство выполню. Возможно, что-то выйдет с изданием книжки стихов или поэм матери в "Сов. писателе". Я люблю Стравинского, Чайковского, некоторые вещи Прокофьева, Штрауса и некоторые вещи Верди и Листа. За окном - здоровый ливень. Вот свинство! Сегодня трудный день: география, алгебра и физика - 3 очень трудные предмета, по которым могут каждую минуту спросить. Да, мне утром придется здорово поработать. А я теряю время и пишу дневник, вместо того чтобы заниматься. Ну и плевать. 10-го октября - через месяц - будет год с ареста отца. Интересно все-таки: оправдают их или вышлют?
      Митька уверен, что всех их вышлют. Митька рассказал мне, что ему сказала Ирина - у нее в Наркомвнешторге сослуживица, оказывается, живет на "нашей" даче в Болшеве и говорит, что там жили "вредители с детьми, и их расстреляли".
      Веселенькая штукенция! Мать сегодня вносит передачу отцу и Але. В Румынии король Кароль отрекся от престола в пользу сына Михаила. Теперь там диктаторствует генерал Антонеску. Нужно будет достать "Ди Вельт" и прочесть статью Торэза.
      Дневник N 8 11 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон 1 ч. 25 м. Сегодня физкультура - 4-й урок. Принесу тапочки. Интересно, как этот урок пройдет. Вчера получил мою 1-ую отметку: посредственно (по истории). Ce n'est pas brillant1, но этот историк сам говорил, что очень строго ставит отметки.
      Вчера отцу не приняли денег - говорили, что слишком много денег. У окна - другой человек. Вчера меня записали в противовоздушное звено отряда школы. Я не имею понятия об этих штукенциях - носить маску, костюм и т.п. В общем, увидим.
      Вчера были у Барского. Возможно, что с его стороны что-нибудь наклюнется с комнатой. У него симпатично. Он говорит, что поговорит с какой-то знакомой насчет сдачи нам комнаты. Это не особенно определенно. Звонил Ротницкий. Сказал, что позвонит к Тарасенковым (мы туда сегодня идем), если перспектива двух комнат на ул. Горького будет принимать конкретные формы. В Литфонде Альтаузен сказал матери, что когда достроится дом Литфонда в Москве, то мать непременно там получит квартиру. По правде сказать, я в эти обещания не особенно верю… mais attendons la fin2, как писал Лафонтен. Сегодня хорошая синяя погода - значит, "физкультурить" будем во дворе школы. У меня двойная жизнь, двойной облик: ученик 8-го "Б" Эфрон Георгий, получающий "пос" по истории, боящийся физкультуры (или что-то вроде этого), с портфелем и среди простых и веселых товарищей, единица среди единиц, часть массы, ничего не имеет общего с хорошо одетым и изящно обутым молодым человеком, сидящим с Митькой в "Национале" и говорящим по-французски о позиции компартии Франции, о предателе Низане, пускающим анекдоты и смотрящим на женщин, и с молодым "интеллигентным" человеком, с которым наравне говорят писатели, говорящим о вопросах мировой литературы… Да, у меня совершенно точно две совершенно разные жизни. Это очень любопытно. Возможно, что у Митьки то же самое.
      Сегодня, возможно, сбор противовоздушных звеньев отряда. И будет физкультура.
      Интересно, как я там буду. Иду в школу. (Genre "Alea jacta est"1).
      Дневник N 8 14 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон A proprement parler2, 11-го физкультуры не было - кто хотел, тот играл в мяч - а я спокойным образом бил баклуши. Позавчера видел Митьку. В НКВД Нины нету. В понедельник Митька узнает, куда ее перевели. Потом он говорит, что его дядюшка из Ленинграда написал письмо наркому, и через несколько времени его запросил по телефону начальник ленинградского НКВД, который попросил дать еще каких-то сведений о Нине (письмо было о Нине). Дядька дал, и ему было сказано, что скоро он получит ответ на свое письмо. Тэк-с. Завтра я встречусь с Митькой. Непременно ему до этого позвоню. Мы хотели пойти в Парк Культуры, но стоит дождливая и переменчивая погода, так что я ему завтра позвоню, чтобы договориться, куда мы пойдем и не опоздать взять билеты (завтра - воскресенье). Вчера мать смотрела какую-то комнатушку на Солянке - но там только 10 м (!) и 300 р. (!!). Это, кроме Пятницкой, все, что нашел Литфонд, или вернее Ротницкий. Кроме этого - нуль. Комнатные дела неважные - все какие-то комнатушки, и нет даже телефона!
      Возможно, что скоро приедет Габричевский - что-то он скажет, увидя наши вещи!
      Муля позвонил о каких-то агентах по найму комнат, и мама сейчас позвонит об этом Альтаузену. Противно, что плохая погода - приятно было бы пойти в Парк Культуры.
      Думаю, мы с Митькой пойдем в Эрмитаж, а до этого пообедаем в "Национале".
      Платить буду я (у него нет денег) - у меня еще остались деньги от книг. Возможно, что неплохо завтра проведем время. Было 2 контрольных работы - по алгебре и истории. Думаю, что по обеим получу посредственно. До этого был диктант, но еще почему-то не выяснено, почему нет отметок. Из химического звена, куда меня "завербовали", я выбыл - по своему желанию, говоря (и думая), что лучше туда шли бы люди, которые этим делом интересуются, а мне нету интереса. В общем, я выбыл и свободен для какой-нибудь другой работы. Все-таки противно, что плохая погода, - завтра, наверное, будет тоже плохая. Тем не менее надеюсь, что мы с Митькой хорошо проведем время. Непременно должен ему завтра позвонить, чтобы условиться, если куда-нибудь пойдем (кроме "Националя"), взять билеты. Интересно, спросят ли меня сегодня по чему-нибудь? Могут спросить по географии. Последнюю неделю идет ожесточенная бомбардировка Лондона. Разрушено много заводов, домов и т.п.
      Возникают большие пожары. Некоторые кварталы разрушены. Да, немцы здорово воюют, и английские истребители и противовоздушная оборона не могут остановить натиска германской авиации. Лондону приходится плохо, и он неизмеримо больше пострадал и пострадает, чем Париж.
      Дневник N 8 16 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон 10 ч. 30 вечера. Вчера был вместе с Митькой на матинэ1 Большого театра - шел "Кавказский пленник". Балет - ничего. Музыка - тоже ничего. В общем, день провели неплохо.
      После театра ели мороженое (с вином, мммм!..). Потом я пошел к Тагерам - и туда пришла вскоре мать. Вечером был в библиотеке. Сегодня я получил отлично по английскому и два посредственно - по письменным работам по алгебре и английскому. Спросили по химии, но я сказал, что не думал, что нужно учить этот урок, и "на этот раз" меня не оставили заниматься на шестом уроке. Очевидно, спросят в следующий раз. Действительно, нужно будет к химии посерьезнее относиться. Ко мне в классе отношение отличное. И это, как-никак, приятно.
      Прочел замечательную книгу "Сущий рай" Олдингтона. Замечательный писатель и замечательная книга! Возможно, что завтра спросят по географии, так что постараюсь вызубрить. Систематические бомбардировки Лондона продолжаются (также и всей Англии). С Митькой провел вчера сравнительно мало времени. Сегодня, после школы, купил абонемент на 7 концертов Чайковского (в концертном зале им.
      Чайковского). Заплатил 63 рубля и квитанцию получил. Скоро получу абонемент. Да,
      "Сущий рай" - во всех отношениях замечательная и подлинно историческая книга. А с Митькой надо было бы проводить время как-то попродуктивнее. Увидим, что сделаем в следующий выходной день. У меня осталось примерно 60 рублей. А на развлечения нужны деньги. Но пока я еще не истратил и эти 60 рублей.
      Дневник N 8 17 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня роздали контрольные работы по алгебре. У меня - плохо. Нужно будет непременно эту отметку исправить. Докончил читать книгу Олдингтона "Сущий рай".
      Эта книга, по-моему, просто классика. Она так точно отображает состояние умов молодежи из интеллигентской среды капиталистических стран, она так жива и правдива, в ней столько чувства и столько правильных слов, что просто чудо.
      Замечательная книга. Сейчас - 8 ч. 45 мин. вечера. Насчет вещей временно устроено: вещи кладут в комнату Наташи Барто - она приедет только в октябре. С комнатами - ничего нового - ничего путного не выходит. Я никогда не читал Пришвина. Да здравствует хорошая еда, messieurs1! Ведь факт тот, что поесть хорошо - хорошо. И выпить - тоже. В школе - все то же самое. Гикания товарищей, зубоскаления, долбежка учителей, замечания, перемены в шуме и гаме, армянские анекдоты, трепет, что "вот сейчас тебя спросят", сдувания и т.п.
      Всегда то же самое. Конечно, в школе я выполняю какую-то функцию, но настоящая жизнь - вне школы, в мире восприятия всего, что есть на свете, в мире вдыхания ноздрями воздуха и духов. Факт тот, что без школы жизнь неполноценна. Нужно и то и это - это обогащает и восстанавливает путем противоположностей известную гармонию. Зa se complиte l'un l'autre.1 Это, конечно, противно, что плохая отметка. Непременно нужно будет исправить. Это - факт. Интересно, спросят ли меня завтра по химии? That is the question. Во всяком случае, постараюсь вызубрить. Буду читать после обеда "Замок Броуди" Кронина. Митька - в известной мере п… Он почему-то стал плохо одеваться и говорит, что ему "плевать, как все одеты", что "дело не в этом" и т.п. глупости.
      Дневник N 8 18 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Сейчас была какая-то женщина из домоуправления. Матери не было. Я ей сказал, чтобы она зашла потом, когда мать будет дома. А мы не прописаны. Как бы не вышло крупных неприятностей. Паршивая история. Еще недостает нам таких неприятностей.
      Ничего не можем найти, единственное пристанище - здесь, и - вот те на. Как бы чего не вышло. Как раз вот таких штук нам недостает. Как раз то, что нужно. Чорт да чорт! Мы только этого и ждали. Поздравляю с успехом. Но мне плевать. Ведь факт тот, что мы родственники Лили, что ответственный по квартире нас сюда впустил и что все говорили, что это "пустяки", включая и саму Лилю. Увидим. Как бы чего не вышло. Сегодня отвратительнейший день: химия, алгебра, геометрия, география, физкультура. Как бы чего не вышло. Мать страшно увлечена переводом Бодлера. Она с большим успехом читала в редакции "Интерн. лит." переводы немецких старинных песен и переводы Бодлера. С комнатами ничего нового - ничего нет.
      Дневник N 8 21 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера Литфонд дал объявление в "Вечерке". Сегодня - звонок нам: человек уезжает на два года и сдает комнату 14 м, все удобства (газ, ванна, телефон), но нужно платить за год вперед - 4000. Сейчас мать туда поехала с Ротницким. Это - на Покровском бульваре. Квартал как будто неплохой. Скоро выяснится, берем мы эту комнату или нет. Если берем, то придется матери взять ссуду у Литфонда. Дело в том, что этот тип (который уезжает) сдает 2 комнаты - но платить 7000 очень трудно - потом каждый месяц 600-700 р. выплачивать Литфонду. Конечно, гораздо лучше было бы "иметь" 2 комнаты, но я чувствую, что не выйдет. В общем, увидим.
      Вчера получил хор. за контрольную по-английски. Хор. получили только 2 человека за весь класс - я и еще другой. Все остальные - пос. и плохо. Сегодня меня наверняка по чему-нибудь спросят, а я ничего не знаю - утром была волынка с бесконечными звонками по телефону, подбегиванием к аппарату и т.п. и времени, чтобы выучить, не вышло. Могут спросить по всем предметам, кроме английского (сегодня).
      По географии, геометрии, химии, литературе. Конечно, нужно получить хор. но я чую, что "поса" мне не миновать. Ну, увидим. Завтра - выходной. Условились с Митькой встретиться в 1 час дня, у дверей "Националя". Что будем делать - не знаем. Там увидим. Как бы мне сегодня не получить плохих отметок. Есть одна плохая - по контрольной алгебре - и неисправленная. Вчера мать была на квартире у Журавлева. Там были: Лиля, Зина, Вера, Кот - и Журавлев читал "Пиковую даму". Я не пошел - слишком устал от школы. Итальянцы взяли Соллум и Сиди-Баррани в Египте. А немцы продолжают бомбить Англию и Лондон. На Лондон - бомбы весом в 1800 кг и начиненные нефтью. На следующей неделе у нас начнется серьезная физкультура - брусья, турник и т.п. Хорош же будет у меня вид там! Да, чорт с ними, не нужно заранее предвкушать, а нужно жить спокойно.
      Дневник N 8 22 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня был с Митькой на опере - смотрели "Риголетто" - ничего, неплохо. Потом были в "Москве" и пили пиво и ели бутерброды, потом пошли в кино и видели "Огни большого города" (Шарло). Вчера по объявлению Литфонда нам позвонил человек насчет комнаты. Мать и Ротницкий пошли посмотреть эту комнату. Комната - замечательная. Большой новый дом на Покр. бульв. Лифт - 6й этаж. Газ, ванна, телефон. Холодильник. 14 м. В квартире - 3 человека, кроме нас. Платить - за год вперед - 4000 р. Мать заключила со сдающим (Шукстом) договор о комнате и внесла 500 р. авансом, обещая ко вторнику достать остальные 3500. Во вторник Шукст уезжает. Тогда мать пошла в Литфонд - попросить ссуды 4000 р. Там все согласились. Собрала подписи, и в тот самый момент, когда должны были подписать последнюю бумагу, пришли люди и сказали, что Литфонд перестает существовать и переходит в ведение Комитета по делам искусств. Как раз, когда мать получала эти 4000, Литфонд перестал существовать, ссуды прекратились, и у матери под носом убежали эти 4000! Ну и везет же нам! Там ее все страшно жалели. В тот же вечер мы пошли к Нейгаузу (где я познакомился с Прокофьевым и Маршаком). Деньги нужно достать до вторника утром - но как? В этом-то и весь вопрос - 4000! И сегодня мать и Нейгауз утром поехали в Переделкино. Там Пастернак и очень богатый Погодин (40 000 в месяц), Тренев, Афиногенов. Нейгауз и Прокофьев почти абсолютно уверены, что матери эти 4000 удастся найти. Сейчас 8 часов. Мать до сих пор не возвратилась. Говорят, Погодину ничего не стоит дать 4000. А комната замечательная, на два года, хороший район, удобства - все, как говорится, occasion unique1. Все-таки - два года жить спокойно в комнатном отношении, это quelque chose2! Интересно, кто одолжит денег в Переделкине. Конечно, Пастернак сделает все, чтобы собрать эти деньги. Интересно, одолжит ли кто-нибудь эти деньги, и если одолжит, то кто и сколько? Пришедши домой, старался сделать в туши чертеж, но ничего не вышло. Звонил сейчас Митьке - думал пойти с ним в Парк культуры, но ничего не вышло - он "не должен уставать", причем он пытался доказать, что это по каким-то другим причинам, но совершенно ясно, что его бабушка просто не пустила. Буду ждать возвращения матери.
      Дневник N 8 26 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон 22-го мать получила 1000 р. от Погодина, чек на 1000 р. от Павленко. 23-го получила 1000 р. от Тренева, 500 от Прокофьева и 500 от Маршака. Собрала 4000 в два дня, подписала договор, отдала паспорт на прописку, и вчера, вместе с Мулей и двумя рабочими, перевезли вещи из комнаты Наташи на Покровский бульвар.
      Сегодня мы будем ночевать уже в новой комнате, и мать вместе с Мулей перевезет мелкие вещи. Завтра я буду заниматься здесь (потому что пока там все устроится, пройдет времячко). Я все еще в этой комнате не был. Мать говорит, что комната завалена вещами до отказа, но я думаю, что все-таки устроимся. Я получил пос по алгебре и хор. по контрольной истории. Сейчас в комнате все шиворот-навыворот. Я совсем утром почти ничего не делал - при такой катавасии нельзя работать. Лишь бы поскорей наладилась жизнь там, на Покровском бульваре! Завтра пойду сюда и сделаю черчение, а потом перевезу свои писчебумажные вещи. Это здорово - газ, газовая ванна, телефон, лифт! В договоре есть штука - если Шукст (тот, кто сдает) по каким-либо причинам вернется восвояси раньше, чем через два года, то он должен известить мать, а та выкатывается сроком в один месяц. Эти Шуксты сдали нам и инженеру с женой главным образом потому, что хотели, чтобы их 18-летняя дочь (она - в 10-м кл.) была "в обществе культурных людей", чтобы ее никто не обидел и хорошо относился. Интересно, какая это дочь. Говорят, она учится французскому. На этой почве у нас могут быть неплохие отношения. Все дело в том, какая она. Возможно, что совсем неинтересная, тогда ну ее на фиг. В общем, увидим, как это все будет. Пока мамаша этой девушки остается там, а потом уедет к мужу. Мать говорит, что все это симпатичные люди. Увидим. Англичане напали на Дакар (франц. Зап. Африка). А итальянцы начали наступление на Египет.
      Исключительно скучная штука - переезд. Так это надоело! Сцены, истерика и т.п.
      Конечно, я довольно много раз это испытал, но каждый переезд вновь режет и кричит, и изрядно опротивляет и надоедает. Сегодня возьму абонемент - если он готов.
      Дневник N 9 29 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Мы переехали. Жить очень хорошо (с точки зрения комфорта и соседей). Но небо обложено тучами. Тучи серые. Небо неопределенного цвета. Крыши блестят от дождя.
      Карты все перемешаны. В воздухе носится запах нерешительности. Через несколько дней я буду учиться в школе нашего района. В 167-ой классный руководитель жалуется, что "у такого ученика, как я," две плохие отметки. Он говорит, что меня надо поместить в районную школу. Еще дня 2-3 в 167-й и я поступлю в районную школу - 367-ая совсем близко, две минуты ходьбы. Говорят, там есть французский. С одной стороны, слишком далеко ходить в 167-ю - с другой, они слишком требовательны; классный руководитель говорил с матерью по-телефону: он ей давал разные советы по воспитанию и т.д. Действительно, правда! Лучше быть в школе своего района - освободится время, которое уходит на разъезды до 167-й, и, может быть, в 367-й будут менее требовательны, будет легче учиться. Да, это так, серые тучи. Еще всякие перемены. Забавно! Во всяком случае, 367-я ближе.
      Возникла другая история. Сегодня притащился Муля. Он говорит, что Ирина ему сказала, что Митя рассказывал, будто у меня много денег. Конечно, он м…, что говорит такое. Но отсюда возобновление неприязни к Мите со стороны матери и Мули.
      Они говорят, что он завидует моим башлям и т.д. Во всяком случае, я сегодня с ним ходил смотреть "Новые времена" с Чарли. А вечером я иду с ним на оперу "Кармен".
      Завтра у меня встреча с руководителем моего класса: этот дурак говорит, что у меня было две плохие отметки, на самом деле только одна. Я с ним объяснюсь завтра. По телефону он в высшей степени не понравился матери. Мне тоже, я его совсем не люблю - он не симпатяга - ни на грош. Да ну ее в ж…, эту 167-ю.
      Еще несколько дней там, а потом я перехожу в 367-ю. Да, серые тучи и перемешанные карты.
      Дневник N 9 30 сентября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня я получил справку о том, что я здесь проживаю, - для представления в школу. Пошел я в 326-ю. Там сказали, что сейчас ни одна школа не принимает.
      Сказали, что нужно получить направление у РОНО. После долгих рысканий я нашел этот РОНО. Там мне сказали, что я должен поговорить с инспекторами. Эти инспектора будут с 5 до 8 час. В 2 часа я подъеду в 167-ю школу и скажу, что не могу идти сегодня в класс, так как должен идти в РОНО. Вообще поговорю с Касаткиным (если он будет в школе) и скажу, что я выбываю. Сегодня меня, очевидно, sauf difficultйs imprйvues1, эти инспектора направят в какую-нибудь школу. Я хочу школу с французским языком - по крайней мере, почти ничего не буду делать по языкам (c'est toujours зa2). Конечно, положение немного запутанное: почему я хочу французский язык, если в 167-й я изучал английский? А может, вообще не говорить, что я был в 167-й? Но по тетрадям увидят, что я там учился. В общем, увидим. Сегодня инспектора должны меня куда-нибудь направить (или в 326-ю - на Покр. бульв., или в 24 - на Б. Вузовском). Да, сегодня денечек - идти разговаривать с Касаткиным, пытаться добиться того, чтобы все отметки были записаны в дневник (а то там только 2 пос и 1 плохо), потом тащить все в РОНО…
      Брр…! Скучища страшная. Авось как-нибудь все это уладится. N'y pensons plus (facile a dire!).1 Вчера с Митькой были на "Кармен". Ничего. (Музыка замечательная, но все остальное… того… неважнец - особенно, когда толстый Хозэ (sic) вытаскивает что-то вроде огромного перочинного ножа - притом сделанного из какого-то блестящего картона - и убивает Кармен…) Но в общем - неплохо. 12-го и 13-го октября - пойду на концерты Чайковского (по абонементу) - открытие сезона Концертного зала им. Чайковского. Да, сегодня денечек предстоит не очень… того. Но, по крайней мере, не делать уроков. Как бы не вышло скандала с Касаткиным. Но не думаю. Мать даже говорила, что он по телефону хвалил меня ("когда такой ученик получает плохие отметки, то…" и т.п.). Он сам говорил, что меня нужно перевести, так что j'espиre ne pas avoir de difficultйs de ce cфtй-lа. Nom d'une pipe, ce que j'ai envie de coucher avec une femme, de la caresser… et la suite! C'est ignoble de refouler ses dйsirs - mais pas moyen de faire autrement. A quel вge, srogneu-gneu je coucherai avec une femme? C'est que j'ai diablement envie de tenir une femme saine et apte а l'amour dans mes bras! Ce n'est pas un dйsir. C'est un besoin. J'en ai fameusement marre d'attendre. Plus vite je coucherai avec une femme, mieux зa vaudra. Mais des clous pour une putain. Ce qu'il faut pour l'initiation, c'est une femme de 20 а 35 ans qui a dйjа fait l'amour.
      Aprиs c'est autre chose; mais pour l'initiation, foin des jeunes filles inexpйrimentйes. Des putains, je n'en veux pas - c'est dйgoыtant. Il me faut une femme saine et voluptueuse. Ce n'est ni йrotomanie, ni caprice, ni fantaisie. Je considиre que c'est absolument normal et nйcessaire.2 Митька вчера рассказывал, что получит рекомендательное письмо из Союза писателей (подписанное Кирсановым и Асеевым), с которым пойдет в "Интернац. литерат." - может, ему дадут перевод (с русского на франц. или наоборот). Врет он или нет, не знаю. Вообще, он сильно враный (от матери), и трудно различить, когда он говорит правду, а когда врет.
      Так, он вчера сказал мне, что видел, когда ходил давать передачу Н. А. в НКВД, в очереди за пропусками в НКВД бывшую домработницу Львовых Шуру Рыбину. И тут же сказал, что наверное, Шура донесла на всех. (Это, конечно, чушь абсолютная.) Интересно, врет ли он, когда говорит, что видел Шуру у окошечка бюро пропусков?
      Митька - болтун. Мне неприятно, что он рассказал Ирине, что у меня были деньги.
      Неприятно не потому, что он сказал, что у меня было много денег, а потому что это показывает, что он болтает с Ириной. Это мне совершенно не нравится, если он болтает с Ириной. Он мне сообщил, что Кирсанов ему сказал, что заместитель Фадеева Луппол (академик) и его жена арестованы. Тут же сообщил, что жена Луппола была женой Максима (сына Горького). Чорт и чорт и чорт и чорт, ce que j'ai envie de bitter avec une femme!1 Интересно, действительно ли будет Митька что-нибудь переводить? Этот тип говорит, что у него совершенно нет денег. По-моему, он довольно скряжистый.
      Дневник N 9 1 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера был опять в РОНО, где получил направление в 326-ю школу (около нас).
      Сегодня пошел туда с заявлением от матери, свидетельством об окончании 7 классов и справкой из домкома. Меня приняли в 8й кл. "В" - во второй смене. Сегодня в 2 ч. 50 мин. я пойду туда с запиской к классной руководительнице моего класса.
      Сегодня был в 167-й, где подал заявление об уходе и получил сводку о моих отметках. Директорша сказала, что у нее есть знакомый, который когда-то знал мать и много ей рассказывал о ней - Хрустачев Н. И., и попросила дать ей мой телефон - Хрустачев, наверное, захочет повидать мать. Вчера в НКВД матери сообщили, что отец не числится на передаче. Мать пошла к "Вопросам и ответам" и подала анкету. Послезавтра она узнает, что с отцом. Думаю, что он, так же как и Нина Николаевна, переведен в Бутырки. (Сначала - для него - НКВД, потом Бутырки, потом Лефортово, потом опять НКВД, потом…?) А Аля все время в НКВД, и ни одного раза никуда ее не переводили, так же как и Николая Андреевича. Все это непонятно. Алеша написал Ирине, что он назначен десятником. Германия, Япония и Италия заключили тройственный союз. Через 25 минут - пойду в школу. Интересно, как мне будет там? Хорошо то, что близко и что есть французский. А дальше - увидим. Прочел противную книгу Жида "Фальшивомонетчики". Интересно - действительно ли Митька будет переводить? Я пока этому не очень верю. Он говорит, что письмо Кирсанова адресовано Стасовой. 'Тересно… A propos1 - Ида не представляет никакого интереса - c'est pas du tout ce qu'il me faut. C'est genre oie blanche.2 Так что даже и энергию тратить как будто не стоит - le jeu ne vaut pas la chandelle3. За открытым окном слышны трамваи. Сильно похолодело. Мать ужасно кашляет - боюсь, как бы у нее не было tbc4. Но она говорит, что времени на доктора у нее нету, и это меня бесит. Любопытно - будет ли эта школа такая же строгая, как 167-ая, или меньше? Enfin, on verra bien.5 Увидим, какой будет мой 8й "В" класс. Во всяком случае, по-французски я буду учиться хорошо. Как ко мне будут относиться? В 167-й по этому поводу все шло ровно и хорошо. Конечно, au fond c'est assez mesquin de s'inquiйter d'une йcole (vu objectivement, sur le plan "inter-moscovite"). Et l'on s'en fout, pourvu que l'on rigole, et on s'en fout pourvu qu'on boive un coup… Comme disait la chanson. A propos, il faudrait que je lise "Ubu-roi". Теперь я хожу в кожаном пальто - comme зa j'ai bel air.6 Вчера был у Барского.
      Дневник N 9 2 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Я уже совсем свыкся со школой и с учениками. Пока что не спрашивали, но преподаватели гораздо менее строги, чем в 167-й, ученики более просты, и вообще школа производит гораздо более приятное впечатление, чем 167-ая. Это странно - в 167-й дети интеллигентнее, чем в 326-й, и, казалось, должны были бы мне быть более по душе - но нет, я предпочитаю иметь дело с ребятами более простыми и более симпатичными. И оттого мне было превосходно в Болшеве и Голицыне, в этом смысле. Тэк-с. Сегодня пришел Вильмонт и сказал, что у него провалился весь отдел в "Инт. лит." (лит. прошлое). Дело в том, что в следующем номере "Инт. лит." в связи с годовщиной германо-советского пакта должны были печатать переводы немецкого фольклора. А теперь - приказ из Наркоминдела - в связи с охлаждением к Германии (результат подписания ею тройственного союза с Италией и Японией) не печатать эти переводы, которые означали бы дружелюбное отношение к Германии.
      Факт тот, что Германия заявила о своем сочувствии и поддержке "установлению нового порядка в великом восточно-азиатском пространстве". Т.е. полностью поддерживает империалистическую экспансию Японии в Китае. А мы целиком стоим на стороне Китая. Значит, есть охлаждение - и притом явное - к Германии.
      Интересно, что будет дальше. Все-таки факт тот, что хотели печатать эти переводы, чтобы ознаменовать годовщину нашей дружбы с Германией, а теперь не печатают - значит, если нет дружбы, то есть недружелюбие. Очень трудно разбираться в сложных международных отношениях, и еще труднее - предвидеть что бы то ни было.
      Так что Вильмонту приходится теперь спешно заполнять свой отдел. Интересно, заплатят ли матери за ее переводы с немецкого? Мать их недавно сделала. Вильмонт утверждает, что гонорар заплатят бесспорно. Интересно, какая будет моя первая отметка в этой школе? В моем классе преобладают девочки, но представляют "qu'un intйrкt relatif"1. Впрочем, есть две-три довольно миленьких. Дочь хозяйки не представляет никакого интереса - это просто взрослая девчонка, думающая только о подругах и школе. Elle ne prйsente aucun intйrкt ni du point de vue esthйtique, ni du point de vue intelligence, ni du point de vue sensualitй. A lire ces lignes on pourrait croire que j'ai un "циническое отношение к женщине". Mais c'est faux.1 За что обыкновенно любят женщин? За красоту, или за ум, или за чувственность, или за несколько из этих качеств вместе. "Просто" не любят. Или просто хотят женщину, потому что она физически влечет к себе. Честное отношение к женщине? - Правильно. Но если юноша и девушка любят друг друга и вкушают друг от друга всякие удовольствия, tout en prenant les prйcautions nйcessaires2, разве это не честно? Ведь бывает так: люди друг друга не любят, но их влечет друг ко другу или ум, или желание. Если честно к этому отнестись, и, главным образом, отнестись ответственно, то все будет хорошо. Я совершенно согласен, что faire des enfants de gauche а droite et cracher sur les femmes que tu "aimais" hier, c'est un grand crime dans la sociйtй socialiste. Зa, c'est absolument juste. Mais ce que je voudrais savoir, c'est la chose suivante: est-ce que du point de vue de la morale communiste, on a le droit de prendre du plaisir avec les femmes "qui veulent aussi" (tout en prenant naturellement les prйcautions nйcessaires pour qu'il n'y ait pas d'enfants). Est-ce que c'est lйgitime du point de vue de la morale communiste? - Parce qu'on ne sait vraiment pas а quoi s'en tenir sur cette question, logiquement, bien sыr, pourvu que la femme n'ait pas d'enfants, tu peux prendre du plaisir avec elle, si elle le veut aussi.
      Parce que la grande question - c'est si tu prends du plaisir avec elle, lui fais un gosse et la quitte - зa, ce n'est mкme pas la peine de discuter. Mais si le cфtй "enfants" est foutu а terre, est-ce que l'on peut dire que tu as "dйshonorй" cette femme! Voilа а quoi il est difficile de rйpondre. Moi je considиre qu'une femme peut aimer qui elle veut et combien de fois elle veut, а quelques conditions: que зa n'ait pas d'influence sur le travail; que ces liaisons n'aient pas de suites; qu'elles soient honnкtes; qu'elles soient sincиres; qu'elles ne s'affichent point; qu'elles ne soient pas trop nombreuses bien sыr. Si ces conditions sont remplies, eh bien! je crois qu'il n'y a lа rien de dйshonorant. Mais il se peut fort bien que je me trompe, et que du point de vue communiste il en soit autrement. S'il en est autrement, je dirai honnкtement que je ne…1 Дневник N 9 4 октября 1940 года Георгий Эфрон Вчера был опубликован приказ СНК СССР - о платности среднего обучения в старших классах и о платности высшего образования. В 8-9-10х классах нужно будет платить за обучение 200 рублей в год, а в вузах - 400 р., причем стипендия будет впредь выдаваться только отлично успевающим. До 1-го ноября нужно будет выплатить матери 100 р., а к 1-у февраля - еще 100 р. Так что теперь школа - платная (в старших классах). Потом опубликован указ Президиума Верховного Совета СССР - об образовании трудовых резервов СССР и о мобилизации городской и колхозной молодежи в возрасте от 14-15 лет в ремесленные, железнодорожные школы-училища. Я сначала испугался - как бы меня не забрали в эти училища! Но очевидно, что из 8-х классов брать не будут. Нужны квалифицированные рабочие - вот и делают эти училища. Надеюсь, что из 8-х классов брать не будут. Так что теперь приходится платить и за учебу в 8-9-10х классах и за высшую школу. Мне кажется, что все эти факты являются вестниками войны. Боюсь, что непременно будет у нас война. Немцы продолжают бомбить Лондон и Англию, а англичане - Берлин и Германию. Нужно думать, что эта война здорово истощит и Англию, и Германию. Que nous rйserve demain?1 Прочел в "Труде" статью И. Эренбурга "Разгром Франции". Франция была побита из-за чудовищной легкомысленности, глупости и самонадеянности. И предательство тоже было - это факт. И Лаваль, и Пэтен, и вся эта шайка - грязные люди, преданные 5-й колонне. Сейчас 9 часов вечера. Мать ушла к Нине Прокофьевой - та ее пригласила. Я не пошел - я вообще теперь вечером не выхожу - после школы предпочитаю отдыхать дома. Сегодня писал контрольную работу по физике - бесспорно, получу плохо. В этом я не сомневаюсь. Но не только я получу плохо, а многие другие. Потом нужно будет это плохо исправить - и это-то и будет трудно. Я совершенно не умею решать задач по физике и из-за этого и получу плохо по контрольной работе. А потом надо будет исправлять. Пока мои отметки в этой школе - хорошо по алгебре и по литературе. По остальным предметам еще не спрашивали. Теперь, если ученик плохо учится, то вызывают родителей. Как бы мать не вызвали! Это мне было бы очень неприятно. (Не за себя, конечно, а из-за того, что матери очень неприятно идти разговаривать с неизвестными людьми, тем более, что она знает, что я буквально все время готовлю уроки и учусь.) Все утро я готовлю уроки. Потом завтракаю, иду в школу, возвращаюсь и обедаю, после чего ложусь спать. Какая сумма энергии затрачивается в школе! Боишься, что спросят, повторяешь, слушаешь, пишешь… Круговорот уроков, отметок, учителей, тетрадей…
      Все в конце дня смешивается в кашу. Приходишь домой - рад, что кончилось; и такая психология, что вообще свободен, и учиться больше не нужно. Конечно, самое приятное это когда день учебы окончен и вечером приходишь домой. О завтрашнем дне стараешься не думать - существует только сейчас и состояние покоя и уверенности. А завтра снова все сначала - уроки и учителя. Конечно, школа - бредовая штука. Но у меня твердая цель - окончить ее. Все знакомые говорят, что у меня плохой вид. И немудрено - я почти совсем не выхожу - все время готовлю уроки, учу их, повторяю… и все равно учусь не очень хорошо. В 7-м классе все-таки учиться было легче. Может быть, я преувеличиваю трудности, но факт тот, что свободного времени учение и готовка уроков совершенно не оставляет. А факт, что действительно очень приятно приходить домой "la journйe finie"1. Как ни банально и ни пошловато это чувство, тем не менее, оно существует и бесспорно имеет sa raison d'кtre2. А учусь я действительно очень много. И каждый день - все сначала. Я стараюсь не иметь плохих отметок - но rien а faire3, вот по физике получу. Вот я сейчас пишу это все, скоро лягу спать, а завтра опять браться за учебники! Rien а faire - учиться, конечно, надо; без этого никуда не попадешь.
      Но это скучно и утомительно - это тоже факт. Ложусь спать - слипаются глаза.
      Дневник N 9 5 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Завтра, возможно, встречусь с Митькой. Возможно, что он поедет на дачу. Мать позавчера была в НКВД, где ей сказали, что отец сидит там же, но что передачи не принимают, потому что у него много денег. Я здорово устаю после школы. Вообще учусь масса. Из кухни воняет каким-то жареным луком - противный запах. Да здравствует салат с уксусом! - это здоровая штука. Завтра в 10 часов утра должен звонить Митька. Читаю "Ким"'а Киплинга. Ничего. Мои любимые книги: "Контрапункт" и "Заколдованный круг" Хаксли; "Сущий рай" Олдингтона; "Остров пингвинов" Франса; новеллы Гофмана и Э. По; весь Чехов (особенно его маленькие рассказы). Мои любимые поэты: Бодлер, Пушкин, Верлэн, Лермонтов, Расин, Маяковский, Корней. Эта вонь из кухни препротивна. Сегодня был урок физкультуры - я ничего не сумел сделать на турнике. Плевать, впрочем. Произошел интересный казус. Как известно, Муля всячески мне рекомендует не видеться с Митькой и вообще ничего ему не говорить о наших делах. А сегодня я звонил Митьке, и первое, что он меня спросил, было: "А как твой отец?" Я спросил его, в чем дело. Тут Митька сказал, что знает, что отцу не принимают передачи и что мать подала анкету в НКВД. Совершенно ясно, что Митька знает эти сведения от Ирины, а Ирина их берет от Мули, который с ней встречается. Выходит так, что Муля все выбалтывает Ирине! А сам еще говорит, чтобы я не виделся с Митькой, с ним не "откровенничал" и т.п.! Это мне нравится!
      Представляю себе, какой бы он поднял шабаш, если бы, скажем, Ирина его спросила, почему отцу не принимают денег! Муля бы сразу сообразил, что эти сведения идут Ирине от меня через Митьку, и в тот же день я бы имел удовольствие испытать на себе "праведное негодование" Мули насчет того, что я "все выбалтываю" Митьке, что он "вредный" и т.п. А выходит так, что Муля сам все выбалтывает Митьке посредством Ирины! Или Ирина и Митька - вредные люди, которые могут навредить и которым не нужно ничего рассказывать, или (как я думаю) то, что мы будем им говорить, не будет иметь никакого значения. Но для чего же тогда говорить, что "не нужно иметь никаких сношений с этой компанией", а в ближайшую встречу с Ириной все разбалтывать?!
      Дневник N 9 6 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня звонил Митьке - он уже уехал на дачу. Сейчас - 5 часов. Весь день занимался - делал историю. Конечно, в грусти и скуке и одиночестве есть некоторые прелести и удовольствия, mais il ne faut pas forcer la dose1.
      Интересный выходной день! Я вынужден играть роль, сделанную не для меня и мне не подходящую, - роль прилежного ученика, "образцового мальчика". Pouah!2 Проводить выходной день, учась - это, бесспорно, отвратительно и уродливо.
      Главное дело в том, что никто это не делает! Мать, по-видимому, думает, что, не выходя и не видясь ни с кем, я наживу себе туберкулез. Во всяком случае, я пью печеночную кровь (экстракт) против малокровия. Так-то так, товарищи. Скю-юка.
      Сейчас потащусь к Вильмонтам, куда пошла мать. Какая пошлятина - "il va avec sa mиre"3! Милый, добрый, "хоросый" выходной день! Какая чушь и какая кислятина!
      Все-таки это довольно позорно, ne pas savoir que faire le dimanche, pour un jeune homme de 15 ans! "Eh, mon vieux, c'mec - l7a est un type miteux l'a mкme pas de p'tite amie, tu parles!" Но rien а faire.1 Заколдованный круг. Все время уходит на учение. Позорный, глупый, неиспользованный, кастрированный выходной день! Масса уроков. У нас в классе большинство почти ничего не делает, а я желаю учиться. Feuilles jaunies, bras en croix, larmes а l'oeil, jour discret, gentille pluie…2 А ну вас к чорту! Хочется радости, веселья, умной и красивой молодежи - а подают неплохих, но скучноватых Вильмонтов и страшно глупую чету полуюных Тарасенковых! Как говорится, en fait de butin, c'est mince3. Ну ничего, зато у Тарасенковых возьму Олдингтона и Хаксли.
      Дневник N 9 8 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня к 12 час. встретился с Митькой. Он вынужден по выходным уезжать на дачу "pour respirer l'air pur"4. В субботу и воскресенье вечером я пойду на концерты Чайковского. Вчера получил пос по истории - с меня достаточно. Сегодня - физика. Наверняка узнаю, что по контрольной у меня - плохо. Возможно, что спросят по географии и анатомии. Лишь бы пос заработать - и то хлеб. Нужно непременно иметь как можно меньше плохих отметок, и по возможности вообще их не иметь. Физика и черчение - вот чего я боюсь. Вообще лишь бы нагребать пос'ы.
      Взял у Тарасенкова две книги: "Фантастические новеллы" А. Грина и "Закономерность" Ник. Вирта. Книги Вирта я еще не читал, а книга Грина - занимательна и хорошо написана, но ясно, что Грин хотел сказать что-то гораздо большее, чем ему это удалось в своих книгах. Тем не менее, его книги оригинальны и занимательны. Я хожу к Тарасенкову только за книгами, потому что он сам и его жена не представляют никакого интереса. Я много занимаюсь. Непременно нужно окончить 8-й класс. Сейчас мы бедствуем - в редакциях почему-то нет денег, так что мы совершенно "vidеs"5. У нас есть радио, но мы его еще не перевезли сюда, так как нету денег. Сам себе желаю не получить сегодня плохой отметки.
      Дневник N 9 10 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера вечером был день рождения отца, и по сему случаю были Лиля, Зина и Журавлев. Принесли винограду и яблок. К 9 часам все ушли - Лиля и Зина восвояси, Журавлев - на концерт, а мама - к Нейгаузу (он сегодня уезжает на Кавказ).
      Потом пришел Кот и принес торт. Я его давно не видал. Он повзрослел, но я все-таки не очень хорошо понимаю непоследовательность его психологии. Он - студент.
      Почему-то ненавидит писателей за комфорт - по-моему, он просто завидует. Но он исключительно честен. Очевидно, он пробьет себе дорогу. Но он меня довольно мало интересует. Он любит говорить преувеличенные вещи. Он резок - и неправ. Вообще, он какой-то ограниченный. Митька гораздо умнее его. Вчера я был на экскурсии (школьной) в Историческом музее. И теперь - нате пожалуйста - нужно приходить туда и составить альбом срисовок (всякую дребедень - древние ножи времен Киевской Руси, копья, скульптуры, камешки и т.п.). Все эти штуки нужно срисовывать. Я видел выставку работ учащихся по этой теме. Факт тот, что я все это сделаю гораздо лучше их. Они за эти срисовки получали отличные отметки, - ну и я подавно получу. Нечего делать - du moment que tu йtudies, et que зa a de l'importance, il faut chercher а glaner de bonnes notes1. Пока у меня 5 хороших отметок (алгебра, география, литература, химия, анатомия), 1 посредственная (история), 1 отличная (французский) и, очевидно, одна плохая - по контрольной физике. Сегодня придет проф. Асмус (с этими Асмусами - друзьями Пастернаков - мать познакомилась вчера у Нейгаузов) и купит для жены янтарь, который продает мать. Если он действительно купит, то это действительно будет хорошо - у нас сейчас совершенно нету денег. Сегодня - паршивый день - физика и черчение. Боюсь, что по черчению получу плохо (я совершенно не умею и не люблю чертить). А по физике я знаю только текущие уроки - а старое не знаю. Так что сегодня - крайне опасный день в смысле плохих отметок. Факт тот, что маринованные грибы - здоровая штука. Говорят, что если до 15-го числа (через 5 дней) ученик не исправит все свои плохие отметки, то вызывают родителей. А я совершенно не имею понятия, как я исправлю мою контрольную по физике, если я ничего не знаю? Да, трудные времена. Потом я очень боюсь геометрии - опять-таки задач абсолютно не умею решать и не знаю старого материала. Потом боюсь контрольных - как по геометрии, так и по алгебре. Примеры по алгебре я делаю правильно, но делаю их очень долго, буквально потея над ними. А в контрольной - время ограничено. Да что задумывать вперед! Я знаю, что стараюсь, и баста. Опять я отмечаю - как вас поднимает, ободряет и делает веселым взгляд на красивую женщину! Я вчера шел, думая о злополучной физике и тому подобных малоразвлекательных вещах, и увидел красивую женщину. Разом смело все мрачное настроение.
      Дневник N 9 12 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера сцепился с преподавателем литературы. Он мне поставил пос за чтение отрывка по-славянски из "Слова о полку Игореве". Отрывок я знал наизусть - а он говорил, что я якобы читал "механически", как зубрежку. Ну, да чорт с ним.
      Торговался с ним насчет отметки, он говорил о том, что я не должен "пререкаться с начальством" и "не должен его перебивать". Я, бесспорно, не прав, что торговался и пыхтел из-за посредственной отметки - другие и этому были бы рады.
      Факт тот, что разговорчик и схватка у меня с ним были, но, по-видимому, я с ним помирился. Вообще я плевать хочу на эту историю - лишь бы в дальнейшем не было неприятностей (как выговор, вызов матери и т.п.). Нужно быть более хладнокровным и не так близко к сердцу принимать отметки. Важно, чтобы не было последствий.
      Сегодня и завтра вечером иду на концерты Чайковского. (Неделя открытия концертного зала.) Вообще меня в школе считают хорошим учеником. Интересно, не испортит ли мне эта история с "литератором" моей хорошей репутации (которой я почему-то дорожу). Сегодня - противный день, потому что надо заниматься физкультурой. Если будет 6 уроков, постараюсь на 6-м не оставаться - чтобы переодеться и поесть до концерта. Это немножко смешно - эти "чинные развлечения"!
      Но ничего не поделаешь - я Чайковского люблю, и концерты будут, наверное, отменными. Сегодня звонил Митька, спрашивал, что будем делать. Я ему сказал, что должен тащиться в музей срисовывать всякую древнюю всячину. В общем, я ему завтра позвоню в одиннадцать. Хорошо, что завтра - выходной. Все-таки какое-то ощущение свободы - делай, что хочешь (хотя на деле это не так - нужно тащиться в музей и делать уроки). Вчера была Нина Прокофьева. Она симпатичная - ее любила Аля. Хорошо, что сегодня - концерт! Лишь бы не было 6 уроков - а то придется ехать стремглав туда "без еды и без ветрил". Возможно, что пойду завтра в музей вместе с Митькой. Во всяком случае, с ним встречусь. Ко мне все товарищи в школе хорошо относятся, но как выходят из школы, формируются группы, а я остаюсь в одиночке. Да это и понятно. В моем классе никто не интересуется тем, чем я интересуюсь, а я не интересуюсь тем, что интересует товарищей. Это все симпатичные честные парни, но до литературы и мировой политики им нет дела. И музыку они не понимают и не знают. Я о них ничего дурного не говорю, но то, что говорю, - факты. Как же мне, при наличии разности интересов и стремлений, вкусов и желаний, с ними сблизиться? Как же мне иметь внешкольных друзей и товарищей? Вот и поневоле выходит так, что единственный мой друг и знакомый - Митька. Я отнюдь не говорю, что в старших классах, особенно среди студентов, нету людей, с которыми мне было бы интересно и которым было бы интересно со мной.
      Такие люди есть; они живут и существуют. Но я их не знаю. А искусственные знакомства никогда не удаются. Надо иметь общие корни - школа, институт. У нас с Митькой общие корни - общность положения (отцов), знание иностранной литературы, прибытие из Франции и одинаковые интересы. Вообще без общих корней люди могут дружить только с женщинами. Вот и весь ответ на вопрос многих и многих маминых знакомых "почему у Мура нет друзей". Rien а faire1 - так печально сложились обстоятельства, что я еще не вошел в соприкосновение с людьми, достаточно мне симпатичными, чтобы быть моими друзьями. Сейчас буду завтракать, а потом - в школу (et allez donc!2).
      Дневник N 9 15 октября 1940 года
      Георгий Эфрон 13-го получил хор. по истории (как бы вроде компенсации за пос. по литературе). 14-го утром пошел вместе с Митькой в музей и кое-что срисовал (по правде сказать, довольно маловато). Потом встретился с ним на Кузнецком в 1/2 3-го. Побродили, потом пошли есть мороженое где-то на Петровке (plaisirs gastronomiques1). Потом пошли в Библиотеку (чит. зал) ин. литературы. Там смотрели последние американские кинематографические журналы. Rien de bien fameux.2 Утром того же дня, сговорившись с Митькой, я позвонил Журавлеву, попросив его оставить на его вечер пропуск на 2 места (конц. зал Б. театра). Итак, мы с Митькой вечером пошли (sans rien payer, ce dont il йtait ravi3) слушать Журавлева. Он читал "Пиковую даму". Читал хорошо, mais rien d'extraordinaire4. У Митьки совершенно нету денег.
      Оттого мы не можем ходить в театры и концерты, потому что у меня сейчас тоже мало денег. Sa grand-mиre5 ему ничего не дает - у нее самой очень мало денег.
      Митька говорит, что она "со слезами дала ему пятерку". Вообще, он с ней нередко поругивается, потому что она его держит в "уздечке" и "не дает шагу ступить".
      Все это пустяки. Но противно, что мы никуда не можем вместе ходить - у меня хватает денег tout juste6 на один билет куда-нибудь, а у него их совсем нет.
      Вчера купил билет на 20-е число - в Концертном зале им. Чайковского превосходный концерт: будут исполнены 5-ая симфония Чайковского, "Поэма экстаза" Скрябина и концерт для фортепиано Прокофьева. Программа, конечно, отборная.
      Митька, возможно, обидится, что я ему не купил билета, но мне плевать - денег у меня нет, и баста. А из-за того, что у меня денег на него не хватает, je ne vais pas me priver de musique, ah!, des clous!7 12-го и 13-го - я ошибся - концерты по абонементам еще не начались. Они начнутся в ноябре. Я хорошо сделал, что взял билет на воскресенье - послушаю отличный концерт и увижу, что из себя представляет этот концертный зал (он вновь построен). Возможно, что сегодня спросят по физике. Читаю неплохую книгу - "Закономерность", Ник. Вирта. Сейчас пойду прочитать "Правду".
      Дневник N 9 16 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера, как и ожидал, получил плохо по контрольной физике. Сегодня писали в течение 2 часов сочинение. Я писал образы Всеволода и князей, к которым обращается Святослав. Написал на хорошо или на посредственно. Спросили по геометрии - получил пос. Завтра, возможно, спросят по физике. Нужно каким-то образом исправить это плохо по физике. А, да, чорт! Не стоит об этом думать. Мне кажется, что скоро будут какие-то ограничения разводу, потому что то и дело появляются в газетах статьи, неодобрительно отзывающиеся о существующем порядке разводов. Все-таки следствие длится очень долго: уже год! Очевидно, само дело не простое, и люди, в нем участвующие, не ординарны. Как это все кончится? That is the question.1 А в Англии все бомбежки и бомбежки (главным образом на Лондон).
      Волынка. Ничего нового - бомбежка и бомбежка. Интересно, как и это кончится.
      Прочел превосходную книгу: "Закономерность" Н. Вирта. Тарасенков - полезнейший человек: живая библиотека. Я питаюсь его книгами. Что я у него возьму почитать?
      Нужно было бы почаще с ним видеться (из чисто практических соображений, конечно).
      Н-да, товарищи, скучновато. Физкультурник понял, что я слаб руками, и оттого не ругается, если я не делаю какого-нибудь упражнения. Вообще это довольно смешно: роста я большого, плечи - в меру, ноги - сильны, а руки, как у девушки. Не сильны. Митька - огромного роста, белобрысый и голубоглазый. Вид у него насмешливый. Он очень часто смеется. Я произвожу какое угодно впечатление, только не слабого человека, и со мной в школе никто не затевает драки. Я был уже в четырех школах и ни в одной не дрался. Достиженьице! Меня в классе все уважают.
      Относятся отлично. Я имею в классе известный авторитет. Учеником я считаюсь хорошим. У преподавателей я на хорошем счету. Тэк-с, товарищи. Гоп со смыком, это буду я-я! Сейчас съел сытный обед (теоретически слова "сытный обед" - противны, а практически - хороши). Теперь займусь "церемонией чаепития", как писал Олдингтон. Ленин совершенно верно писал насчет пресловутого "стакана воды".
      Факт тот, что разложенцы и несдержанные в половом отношении люди мешают государству. Сейчас займусь чаепитием, и притом с ватрушкой. Возможно, что настоящих друзей я найду в армии или в институте. А все-таки с Митькой хорошо. С ним я здорово веселюсь и, главное, набираюсь сил на долгую учебную неделю.
      Воскресенье меня заряжает оптимизмом и верой в счастье. С каждым днем нарастает скука, а воскресенье - опять зарядка. Веселье дает жизненный ток. Факт тот, что встречи с Митькой действительно полезны - я морально выздоравливаю после них и верю в дружбу и солнце. Должен же я радоваться, ne fut-ce qu'au1 выходной день!
      Я люблю интенсивные явления: смех, музыка и любовь. Да здравствует музыка! Вот сейчас вечер, все в порядке, ничего не нужно делать - а завтра опять учиться.
      Через два года - призыв в армию. Свет божий, какие мещане наши соседи! Люди хорошие, не злые, но мещане. Нет размаха - вот в чем дело. Музыки не понимают, политикой не интересуются, литературы не знают, говорить не умеют (бормочут), смеются кисло и над глупостями, газет не читают. Интересуются семейными делами, сплетнями, пеленками. Родители обожают делать назидания детям, дети фыркают, каша варится. Узость, нет горизонта у этих людей. Я не знаю: по-моему, у истинно советских людей должен быть размах, увлечения, идеалы! Советские люди не варятся в собственном соку, они интересуются всем новым, они горячи… А эти… исключительно ограниченные люди и, главное, скучны до чорта. Постные. И какая отвратительная манера говорить! Конечно, это объясняется воспитанием, родителями, средой и т.п. - но от этого не легче. И, кроме того, эти соседи просто не культурные. А себя они считают культурными. Они не злые, но глупые. А ну их к чорту! Лишь бы не мешали, а там - как знают. Куда им интересоваться международным положением! Их партия - шкуристы. Куксятся, варят кашицу жиденькую, шушукаются и кривляются. Да, это не коммунисты. Как надоел ор этой девчонки! Возятся неумело с детьми и воспитывать их не умеют. Возможно, что я слишком строг. Все возможно. А завтра - препротивная физика. Скорей бы выходной!
      Все это звучит банальновато, но - факт. Интересно, в какой институт пойдет Митька. Очевидно, в Ин-Яз. Интересно, какие у него там будут товарищи.
      Дневник N 9 18 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня поругался с Митькой. Я ему позвонил и встретился с ним в 11 ч. 30 мин. у почтамта ул. Горького. Как известно, я взял билет на Чайковского - на него у меня не хватило денег. Как он узнал, что я ему билета не купил, он стал говорить о том, что это "некрасиво", что нужно иметь "солидарность", что лучше было совсем не покупать, что "pour lui, c'est une dйception"1 и т.п. Так он бубнил (вернее повторял: "c'est une deception, c'est une dйception"2 и т.п.) всю дорогу, все время, пока мы гуляли. Наконец мы дошли до Библиотеки иностр. литературы. Он продолжал свои "je ne croyais pas", "dйception"3 и т.п. Мне это надоело - я не переношу сцен, мелодрам и "домашних трагедий". Я ему сказал, что считаю сцену такого рода "hideuse"4, мещанской и буржуазной, что мне это надоело, что сам он совершенно так же поступил бы, как и я, и что я его хорошо знаю, и он никого не обманет своим видом "оскорбленной добродетели". Мы мялись на площади обелиска.
      Он продолжал плести свою чушь. Тут я послал его к чертям собачьим и ушел. Он меня дважды окликал, я оборачивался и видел, что этот идиот хочет продолжать в таком же духе. И я ушел, а он пошел в читальный зал. А ну его к чорту! Если он будет мне звонить - тем лучше. Я ему наверняка не позвоню. Я не переношу лицемерия. Возможно, что на этом наши взаимоотношения оборвутся. Скорее всего, он позвонит. Я же наверняка ему звонить первым вообще не буду. Возможно, что он то же самое скажет. Я не переношу сцен и мелодрам - это не в моем духе. Я и обойдусь без него, хотя это будет и неприятно, и трудно. Но пускай Митька не воображает, что меня можно водить за нос. Из-за этого сопляка я лишился бы концерта? - Он с ума сошел, бредит! Просто бэби не дали апельсина, и он плачет.
      Я с ним долго возиться не стал и послал его к чорту - и хорошо сделал. Увидим, хватит ли у него выдержки не звонить мне. У меня - хватит. Возможно, что сегодня спросят по физике. Вообще сегодня день довольно паршивый (могут спросить).
      Завтра пойдем к Тарасенкову - это хорошо в смысле книг. Как неприятна эта история с Митькой! Теперь я, по-видимому, лишаюсь единственного товарища. Эта история мне глубоко противна и мерзка - она воняет мещанством и обыденщиной.
      Противная штука!
      Дневник N 9 20 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром позвонил Митя, и я с ним условился встретиться около Исторического музея. Мы с ним встретились так, как будто между нами ничего не было. Потом поехали в Конц. зал - и он преспокойно купил билет на сегодня, и мы с ним вместе пойдем. Совершенно очевидно, что он увидел, что со мной шутки плохи (когда я просто-напросто ушел), увидел, что мелодрамой и кривлянием меня не возьмешь - и преспокойно позвонил мне, и купил билет - без всякого намека на то, что он мне говорил позавчера. Он попробовал 18-го мелодраматическую манеру, но у него ничего не вышло, и он понял, что просто-напросто потеряет товарища, если будет продолжать себя вести, как идиот. Я здорово рад, что он позвонил мне первый, а не я. Не выдержал-таки! Вчера вечером я и мать были у Звягинцевой - одной поэтессы-переводчицы. Скучновато было, так как говорили о прошлом - муж Звягинцевой, мамин друг, впервые встретился с нею за 18 лет. И муж, и Звягинцева, и знакомая их, которая пришла к ним, и еще одна знакомая, все они исключительно высоко ставят мать как поэта. Сегодня пойдем к Тарасенковым (в 4 часа). Я буду рад взять у него какие-нибудь книги. Хотя, конечно, было бы веселее куда-нибудь пойти с Митькой - но rien а faire - без этого визита к Тарасенковым я не смогу достать книг. A propos1 - очень сильная книга "Tom Jones", но я не смог ее осилить. Митька рассказывает, что познакомился с какой-то девушкой, по имени Jeanne, которая тоже приехала из Парижа и знает все фильмы и песни. И он ей сегодня нес какой-то детективный роман - одолжить. Не знаю, прав ли он, знакомясь с приезжими из-за границы. Она учится в Ин-Язе (Институт иностранных языков). Он думает пойти студентом в этот институт. Я тоже думаю потом туда пойти. Итак, мы сегодня вместе пойдем на концерт. В этом концерте такая программа: 5ая симфония Чайковского, 4й концерт для фортепиано с оркестром Прокофьева и "Поэма экстаза" Скрябина. Как видно, программочка - во (фу, какая гадость, это - во!). Сейчас 2 ч. 30 м. Сейчас я буду завтракать. Теперь я стал хорошо одеваться - и стал элегантным. Каких-нибудь год или два года назад я был очень неуклюж, толст и мешковат. Теперь же я вытянулся, похудел, постройнел, стал хорошо одеваться - и поумнел. Интересно, что я возьму почитать у Тарасенкова. Увидим. Надеюсь, что концерт сегодня будет хороший. Интересно, какой зал и какой оркестр.
      Дневник N 9 22 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Концертный зал - замечателен и изящен. Он мне очень понравился и доставил эстетическое удовольствие. 5-ая симфония Чайковского - замечательное по силе и мелодичности произведение. Какая музыка! Следующие два концерта - 3-й концерт для ф-но с орк«естром» Прокофьева и "Поэма экстаза" Скрябина - абсолютно ничего не стоили. Чайковский здорово заткнул их за пояс! Отец переведен в Бутырки, и позавчера ему там приняли передачу. Несколько дней тому назад был опубликован указ о том, что инженеры, мастера, рабочие и пр. могут перемещаться - т.е. быть перемещаемы наркоматом - в любые концы страны и что договора отменяются. Эти идиоты-соседи (толстая наседка) развили панику. Дело в том, что Шукст ей не пишет. Она должна уехать до 1-го ноября (1-го кончается квитанция). А теперь, видите ли, так как ей муж ничего не пишет, а сын пишет, что есть там только треска и хлеб, и она не знает, как там будет, а здесь новые законы - она - толстая наседка - колеблется, не знает, что делать. Звонит знакомым и охает.
      Дело в том, что все это пахнет для нас опасным запахом. Соседи говорят, что все договора сейчас аннулированы и что если эта наседка останется здесь, то так как она и дети живут в одной комнате, она начнет хлопотать насчет нашего выселения.
      Это все очень неприятно. Нужно в кратчайший срок узнать у Барского совершенно точно, что может сделать эта наседка. Пока она с нами не говорила ни о чем, но из ее разговоров по телефону с знакомыми ясно видно, что она что-то хочет предпринять в этом отношении. Дело в том, что она должна была ехать к мужу, но теперь положение неясное, и если она останется, то, возможно, захочет "распространиться".
      Но в договоре говорится - если Шукст преждевременно вернется из Заполярья, то за месяц и т.п. мать должна выкатываться. Именно - если он преждевременно вернется. Но говорят, что теперь брони на комнаты аннулированы - значит, договор ничего не стоит. Нужно будет непременно поговорить с Барским. Это очень неприятная штука. Интересно, почему эта толстая сволочь-наседка ничего нам не говорит о своих планах? Возможно, что она хочет нас "прихлопнуть" и сказать в один прекрасный день, чтобы мы выселялись. Но имеет ли она шансы на успех? - Вот в чем вопрос. Мать все время с этой наседкой миндальничала - а вот теперь эта сволочь финтит. И, видите ли, не хочет ехать "на неустроенное". Сволочь?
      Интересно, как развернутся дальше события. Неужели нас могут отсюда выселить?
      Неужели опять скитания, поиски комнаты, перемена школы? Мне очень не нравится, что эта мещанка что-то финтит, а нам ничего не говорит. Говорят, что зимой трудно выселяют. Соседи говорят, что не уедут. У-у сволочь, наседка, идиотка.
      Дурища! Видите ли, боится ехать, шлет телеграммы, охает, разводит руками. А девчонка орет, орет… Но я не могу поверить, что нам придется отсюда выкатываться. Факт тот, что наседка нам еще ничего определенного не сказала.
      Митька общается с какими-то девицами из Ин-Язa. Вот veinard1! Но ничего, я со временем заткну его за пояс. Получил хор. за физику. У меня 5 хороших отметок, одна отличная и две посредственных.
      Дневник N 9 24 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера утром встретился с Митькой у площади Моссовета. Он, так же, как и я, поглощен уроками. Он снимается в фильме "Валерий Чкалов" - он будет в числе тех, кто подбегает к летчику в Америке и приветствует его на английском языке. Он говорит, что у него совершенно нет денег. Но ведь эта съемка должна принести ему денег? Неужели он такая сволочь, что хочет выжимать из меня деньги, когда у него самого есть деньги? Трудно поверить такой подлости. Не знаю. Он твердит, что у него нет денег, что он не знает, как проведем мы праздники и т.п. Нужно будет, чтобы я его спросил насчет того, как ему платят на съемках: я сейчас же определю, врет он или нет. Неужели он так скуп? Трудно угадать. Я постараюсь достать денег на кино в воскресенье. Или у него действительно нет денег, или он меня просто "тапирует"1.
      Он думает окончить экстерном Ин-Яз в один год, а потом поступить в ИФЛИ.
      Интересно, как мы проведем ноябрьские праздники. Я твердо не хочу знакомиться с его знакомыми. Он знает каких-то девиц в Ин-Язе, но чорт с ними. Сегодня утром написал сочинение на тему о родстве и отличии "Слова о полку Игореве" и былин.
      Написал 8 страниц - это много. Надеюсь на отлично. Сейчас наспех позавтракаю (что не значит, что мало съем), а потом пойду в школу. Читаю хорошую книгу: "Американская трагедия" Драйзера. Недавно прочел довольно противную, но бесспорно талантливую книгу: "Табачная дорога" Колдуэлла. Колдуэлл - очень оригинальный и хороший писатель. Муля болен. Ирина сегодня уехала в Литовскую ССР с ребенком, которого она сдаст "на хранение" Митькиному отцу.
      Дневник N 9 27 октября 1940 года
      Георгий Эфрон 25-го встретился с Митькой, и мы купили билеты в Концертный зал и в тот же вечер пошли. Были исполнены 6-ая симфония и "Франческа да Римини" Чайковского. 6-ая симфония - замечательное произведение. Пела з.а. РСФСР Кругликова. Концерт был отменный. Митька прекрасно достал на него деньги. 26-го мы с ним опять встретились. Было холодно; мы жадно ели виноград, купленный в Гастрономе около площади Моссовета, и покатывались со смеху. В общем, здорово веселились. Думали, что можно купить билеты на сегодня на фильм "Музыкальная история", но оказалось, что нельзя. Сегодня встретились с ним у Музея им. А. С. Пушкина и пошли в "Востоккино" смотреть "Музыкальную историю". Фильм никуда не годится - мне не понравилось.
      Ничего, так. В 3 часа я опять встречусь с Митькой, и мы пойдем в музей - мне нужно опять делать эти чертовские зарисовки. Денег у нас нет, так что вряд ли что-нибудь изобретем. Значит, в 3 часа встречусь с Митькой у ворот Исторического музея. А скука, что нету денег! Я прекрасно знаю, что мать не может давать нам достаточно денег. Вчера был у Тагеров с матерью - познакомились с Кирсановым и его женой. Кирсанов здорово владеет рифмой - он ловкий поэт. Он очень любит стихи матери. Он и она вчера читали стихи. Митька тоже с ним знаком. Кирсанов - одессит, хорошо одевается, маленького роста. Его жена - миленькая девочка.
      Митька мне сегодня сообщил, что она болеет туберкулезом. Довольно странно - Кирсанов вчера читал "Твою Поэму" - поэму, посвященную смерти жены, - перед новой женой. Это довольно бестактно. У матери стихи берут в Гослитиздате (как ей сказал Щипачев). Щипачев также прибавил, что проект книги стихов матери и внесение ее в план 41-го года "одобрен начальством". Уже хорошо, что она будет печататься в Гослите. Завтра-послезавтра она туда пойдет - принесет свои рукописи. Как-то трудно поверить, что книга ее стихов выйдет в Гослите. Меня выбрали в комиссию подготовки к Октябрю нашего класса - увидим, что нужно будет делать. Мать говорит, что если она получит деньги 29-го, то она мне уделит мою part1. А пока - зубы на полку. Я Митьке предлагал пойти в Третьяковскую галерею, но он всегда категорически отказывался, мотивируя свой отказ тем, что не переносит этой галереи и может ходить только в Музей нового западного искусства.
      Я получил отлично по анатомии вчера и отлично по истории - позавчера. Но зато мне нужно будет целиком переделать мой чертеж к 1-у - это плохо, потому что я совершенно не умею и не люблю чертить. Еще хорошо, что он не поставил мне плохо.
      Я попросил одного товарища сделать мне этот чертеж, взамен чего я ему напишу сочинение по литературе. Увидим, выйдет ли эта комбинация. Мне непременно нужно наскрести хоть пос по черчению в четверти. Интересно, какую отметку я получу по физкультуре. Н-да, прошло то время, когда я мог угощать Митьку в "Национале" и ходить в театры?! Тогда я продавал книги и имел деньги, а теперь rien а faire2.
      Знакомый столяр Тагеров приготовил полки для книг - но за них нужно платить 200 р. Сейчас звонил Митька - он говорил, что не может прийти в музей, потому что "pour des raisons de famille"1, а в 8 час. 40 мин. у него rendez-vous2 с девушкой из Ин-Яза. Интересно, врет ли он или нет? Возможно, что просто его бабушка не пускает. Интересно: est-ce que c'est vrai qu'il a rendez-vous avec cette fille rousse3? Это меня интересует до крайности - врет он или действительно у него с ней rendez-vous. Итак, я должен тащиться в музей один. Вот скучища! А эта сволочь не хочет идти. Он говорит, что c'est emmerdant4 и т.п. Сейчас серая, холодная погода. Опять меня начинают грызть мечты - другие хорошо проводят выходной день, Митька встречается avec la jeune fille rousse5, есть какие-то товарищи, где-то веселье, смеются и т.п… А я - один. Скука, и не просто скука, а грустная скука. Нет ни одного товарища, кроме Митьки! Да и то, Митька me lache6, потому что ему, видите ли, скучно тащиться в музей. Итак, выходит - никого! Призрачное счастье, откромсанные кусочки его. Я думаю, что настоящие друзья будут только в институте, куда я поступлю. А мне еще два с половиной года учиться в средней школе, потом - 3 года (минимум) армии - и это выходит примерно 6 лет без товарищей. А все-таки - ненормальное положение! Я знаю, что где-то смеются и все такое, но я - один и должен тащиться один в музей срисовывать скучные штуки. Скука! А завтра - опять школа. И опять-таки я настаиваю на том, что эта скука не только скука, но и грустная скука. Наседка уезжает 1-го числа.
      Дневник N 9 28 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня получил плохо по черчению. Нужно все перечертить к 1-му числу. Мне лишь бы наскрести посредственную отметку по черчению. Я просто не могу иметь плохой отметки по чему-либо в четверти. Чертеж "шрифт" мне сделал товарищ - и сделал, как мне кажется, на хорошо. Этот чертеж я сегодня сдал. А к следующему разу мне нужно приготовить два чертежа - в том числе переделать тот, по которому получил плохо. Это - трудное дело, но - постараюсь. Лишь бы не иметь ни одной плохой отметки в четверти - это главное. Сегодня мать выпросила у Тагера учебник литературы ХХ-го века, только что вышедший, - для 10-го класса (Тагер - один из авторов). Для меня очень нужна такая книга. Она - как бы путеводитель. Это - ценная штука. Если мать получит деньги до этого дня, то возможно, что пойду вместе с Митькой на балет Чайковского "Лебединое озеро". Но возможно, что матери не удастся получить деньги до этого числа. Империя Франции постепенно распадается - японцы контролируют какие-то области Индокитая, посылают туда войска, строят аэродромы и военные базы. И Тан (Сиам) тоже заявляет свои претензии на территории Индокитая. Помню Сорбонну, книжные магазины, кино, boulevard Montparnasse, Champs-Elysйes, boulevard des Italiens и многое другое…
      Я считаю, что Францию от меня должно отрезать и оставить от нее только юмор, любовь к хорошему вкусу, чувство иронии, веселость… Митька от Франции никак не может отлипнуть - все вспоминает Париж. А я считаю, что просто как-то не современно так "прилипать" и питаться прошлым. Это действительно не современно и не целесообразно. Нужно прежде всего быть реалистом, держать глаза и уши широко раскрытыми; нужно воспринимать, чувствовать; нужно смотреть и слушать; нужно действительно жить действительностью. Я так и делаю. А Митька все еще питается воспоминаниями - и это убого. Человек прежде всего должен жить окружающим и настоящим, а не пробавляться сувенирами, какие бы они ни были. Я сумел целиком оторваться от Франции, cependant1 ничего не позабыв и взяв от Парижа все наилучшее. Но я сумел оторваться и жить каждодневной советской действительностью.
      Я - реалист, и взгляд мой на жизнь учитывает все обстоятельства моей жизни.
      Нужно прежде всего жить. Митьку тоже втягивает действительность, но все же он еще не окончательно "отлип" от Франции, и это убого. Впрочем, я почти уверен, что в будущем, когда все то, что он знает о Франции, устареет и не будет иметь соблазнительной сочности и новизны, Митька вполне начнет жить нашей действительностью. А насчет черчения это действительно противно - плохо. Но я уверен, что исправлю и получу не ниже пос в четверти. Нам бы с Митькой 100 рублей - хорошо бы тогда отпраздновали мы праздники! Эх! гоп со смыком, это буду я-я! Соседка-наседка уезжает или 30-го, или 31-го. Это очень большое облегчение - потому что это страшно шумная семья, главным образом из-за детей, орущих и глупенышей. Мать уехала встретиться с какой-то школьной подругой. По-моему, такие встречи всегда pйnibles1 - хочется сказать, как изменились собеседники, но условности не позволяют этого делать. 5-го кончается четверть. Кажется, три дня будут свободны. И то хлеб. Но если не будет денег, то будет скучно. A propos2 - вышел очередной номер "Интернац. литературы" - нужно будет выпросить у Вильмонтов. Сейчас - 10 часов. Ложусь спать (rien d'autre а faire3).
      Дневник N 9 29 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера началась война между Грецией и Италией. Италия предъявила Греции ультиматум. В этом ультиматуме говорится, что Греция неоднократно помогала Англии и что последние инциденты на греко-албанской границе вынуждают итальянское правительство занять на время войны некоторые части территории Греции. Греция отклонила ультиматум и сейчас же послала ноту английскому правительству с просьбой о помощи. Итальянские войска перешли границу и начали наступление. По американским сообщениям, англичане, после ожесточенного морского боя с итальянским флотом, заняли остров Крит и аэродром около Корфу. Уже начались первые воздушные бомбардировки греческой территории. Итак, началась новая фаза войны. Мне кажется, что итальянцы скоро займут Грецию. Интересно, что будут делать англичане. Неужели пролямзят, как пролямзили Норвегию, Данию, Голландию, Бельгию. Они не сумели поддержать эти четыре страны против немцев.
      Может быть, в этот раз им удастся серьезно насолить итальянцам, увидим. Немцы продолжают бомбить Лондон и английские военные объекты с той же ожесточенностью.
      Но они не вторгаются в Англию. Англия все-таки сопротивляется и продолжает бомбардировки германских военных заводов. Кто кого возьмет? Очень трудно что-нибудь предположить. Во Франции Лаваль назначен министром иностранных дел. Рузвельт послал ноту Пэтену, в которой просит Францию не поддерживать Германию в ее войне против Англии и не вступать в эту войну. А американские газеты предлагают, в случае если Франция будет активно помогать Германии против Англии, занять французские владения в Карибском море. Посмотрим. По-моему, Америка сейчас усиливает свои стратегические позиции. 31-го в Конц. зале Чайковского пойдет опера Рахманинова "Франческа да Римини". Не знаю, пойду ли я на "Лебединое озеро", или на эту оперу.
      Дневник N 9 31 октября 1940 года
      Георгий Эфрон Позавчера был Муля. Его восстановили в партии. В течение 11 лет (29-40) он был из нее исключен, и два раза это исключение подтверждалось. А в третий раз (3-е заявление) он был восстановлен. Он показал нам свой партбилет. Я с ним решал задачи по физике - он совершенно не умеет их решать. Но это интересная штука, что он восстановлен в ВКП(б). Я этого никак не ожидал. Вчера был на "Лебедином озере" с Митькой. Королеву лебедей исполняла Семенова. Митька страшно ее любит и аплодировал до упаду. Я не люблю балета. Музыка Чайковского прекрасна. Переводы матери с болгарского вышли в "Интернац. литературе". Это первые вообще ее переводы, которые были бы напечатаны. Сейчас мать переводит какого-то чеха - тоже для "И. Л.". Возможно, что потом она будет переводить Мицкевича. Интересно: выйдет ли вообще, и если выйдет, то когда, книга стихов матери? Вчера получил четвертную отметку по физкультуре - хор. Я такой хорошей отметки и не ожидал. У меня - очередная неприятность, чреватая печальными последствиями: в субботу назначена контрольная работа по геометрии, а я в геометрии ни в зуб ногой. Пока по геометрии у меня стоит отметка пос. Если я получу, как и опасаюсь, плохо по контрольной, то это мне грозит немедленным вызовом матери в школу и плохой отметкой по геометрии в четверти - все это очень серьезные неприятности. Мне непременно, абсолютно насущно нужно получить не ниже посредственно. Математик говорит, что нужно будет сделать задачи и доказать теоремы. Как я все это сделаю?
      Совершенно неизвестно. По черчению надеюсь получить пос. в четверти. Эта контрольная работа по геометрии в самом конце четверти здорово подкосила меня - я ее совершенно не ожидал и пренебрегал геометрией. Ну, ничего. Не стоит заранее себя хоронить. Послезавтра вечером надеюсь, что смогу написать, какую отметку я надеюсь выудить из геометрии. Я думаю, что в понедельник я узнаю отметку по геометрии. Лишь бы не плохо!
      Дневник N 9 1 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Продолжаю беспокойно готовиться к контрольной по геометрии, которая будет завтра.
      Скучища! Сегодня - физика. Это противная штука. Возможно, что сегодня меня спросят по анатомии. Завтра должны спросить по литературе. Лишь бы не спрашивали по физике - ничего не знаю (ничего - преувеличено, но - мало знаю). В субботу познакомлюсь с какими-то двумя молодыми людьми, которые хотят со мной познакомиться. Один из них - сын бывшей маминой соученицы по гимназии, с которой она недавно встретилась, другой - сын брата этой бывшей соученицы. Этим молодым людям просто интересно поговорить с юношей (sic), приехавшим недавно из-за границы. Они, кажется, не то студенты, не то в техвойсках. Во всяком случае, один из них скоро уезжает в Куйбышев. Увидим, представляют ли они какой-нибудь интерес. Бесспорно, что должны хоть какой-нибудь интерес представлять. Кажется, один из них в армии - это уже представляет бесспорный интерес - знать, как и что в армии. В общем, завтра с ними познакомлюсь. И завтра же контрольная. Brr!… Звонил Журавлеву. Он обещал оставить на послезавтра пропуск. Он будет читать "Кармен" в Конц. зале Б«ольшого» театра. Если он не забудет оставить этот пропуск, то мы с Митькой отправимся. Ида Шукст не представляет никакого интереса ни в каком отношении. Вчера наконец наседка и две крикливые девочки уехали в Умбу. Теперь в квартире тихо - это хорошо. Сегодня - черчение. Интересно, какую отметку получит мой шрифт (сделанный товарищем). Главная штука, что сейчас конец четверти и совершенно нет времени исправлять отметки. Интересно, выйдет ли книга стихов матери в Гослитиздате? Все мамины друзья и знакомые этого желают, но мне что-то не верится. Впрочем, включили же ее в план Гослита на 41-й год!
      Митька совершенно явно слишком привязан к Франции и Парижу. Я все время стараюсь ему вдолбить, что его слова "лучшие мои годы были в Париже" - чушь, что вся жизнь впереди, что нужно быть реалистом и понимать убожество той Франции, которую он любил. Та Франция доказала свою гнилостность. Я, честное слово, не понимаю, как можно жалеть о мертвой Франции. Та Франция, которую обожает Митька, больше не вернется, пора бы ему понять это. И потом, это как-то убого: остановился человек на бывшем Париже, а дальше - ни с места. И не прогрессирует, и не набирает новых впечатлений, и не видит ничего дальше уже не существующего "веселого Парижа". Это - убого. Нужно понимать свое время, нужно постигать величие исторических переворотов, а не останавливаться, не начав своего пути. В конце концов, такое слепое обожание Парижа не что иное, как просто-напросто консерватизм. Я предполагаю, что только сильный творческий коллектив оторвал бы Митьку от его бесплодных воспоминаний. И вообще, просто смешно писать на эту тему: в СССР колоссальное количество явлений и событий, способных заинтересовать, привлечь и увлечь даже самых скептически настроенных людей?! Чрезмерный скептицизм (genre blasй, j'ai tout vu1) - это просто глупость, особенно, когда человек ослеплен призраком города, как Митька. Нужно жить и иметь определенные цели. Митька эти цели себе примерно наметил, но это как бы побрякушки - он ими не интересуется, ими, главное, не живет, а живет опять-таки призраком Парижа. Я все-таки думаю, что что-нибудь вроде института заставило бы его интересоваться вещами, непосредственно связанными с его существованием, как стипендия, товарищи, профессора… Я, например, учусь в школе, и хотя культурный уровень товарищей гораздо ниже моего, все же я живо интересуюсь всеми явлениями, затрагивающими класс и школу, интересуюсь своими отметками и психологией товарищей - одним словом, живу. А Митька все приравнивает к Парижу, судит по-парижски и употребляет парижские манеры (как ходить по морозу без шапки - ведь глупо!). От Парижа я имею хороший вкус, иронию и любовь к городу - и больше ничего. Я Париж очень люблю - но не боготворю все парижское, как Митька, и совершенно не смотрю на явления и события с парижской точки зрения, как это делает Митька. Я неустанно пропагандирую Митьку к живой жизни, прочь от воспоминаний. Сейчас буду завтракать.
      Дневник N 9 2 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера спросили четырех-пять человек - делать задачи - и никто не сумел. Этим пяти ученикам поставили плохо и оставили на 7-й урок учить уроки по физике.
      Самым последним был вызван я. Я тоже совершенно не умел решать эту задачу, но, к моему счастью, как только я что-то начал лепетать неопределенное, зазвучал спасительный звонок. 5-го кончается четверть. Интересно, если меня спросят по физике 5-го (как раз 5-го и есть физика), будет ли отметка считаться за 1-ую четверть или за 2-ую? Надеюсь, что за 2-ую - потому что если я отвечу плохо, то всегда смогу исправить, а если за 1-ую, то уже не смогу (или вряд ли успею).
      Сегодня у меня решительная схватка с геометрией. Надеюсь, что все сойдет благополучно. У нас совершенно нет денег - Гослитиздат почему-то не платит - нету денег. Мы сейчас в бедственном положении. Мать массу переводит, а денег получить не может. Совершенно нету денег. Не знаю, как будет дальше. Сегодня мороз - и выпал первый снег. Все уже шныряют в шубах. Вчера познакомился с одним из молодых людей, о которых писал вчера. Это - сын маминой подруги, Сони Юркевич. Это - тяжелодум, очень добрый человек. Он - техник, ему 24 года. Он довольно образованный и скоро уезжает. Вчера мать его попросила притащить с ней полку для книг, которую подарил ей какой-то ее почитатель из Гослитиздата или что-то вроде этого. Полка - знатная. Этот молодой человек притащил ее сюда.
      Принес также штук 25 школьных тетрадей. Это - хорошо. Особого интереса этот молодой человек из себя не представляет. Он старообразен, говорит медленно. Он хороший человек, но не блестящ и умом (настоящим) не отличается. Сегодня я познакомлюсь с его двоюродным братом. Мне он кажется скучным. В Греции идут ожесточенные бои между итальянской наступательной армией и греческими войсками, которые защищают свою территорию упорно. Во Франции - мероприятия по распределению продовольствия и т.п. Вчера в классе чертил и начертил на хорошо; но это не имеет значения, так как он, по-видимому, не поставит эту отметку в журнал. Думаю, что в первой четверти посик по черчению будет. Завтра с Митькой (позвонил) пойдем на Журавлева - а dйfaut de mieux1. Хоть Журавлев - бесплатен - это уже очень хорошо. Увидим, как сегодня сделаю геометрию. Как говорят французские моряки, вступая в плавание: "A Dieu Vat!"2 Дневник N 9 4 ноября 1940 года Георгий Эфрон Вчера был с Митькой на Журавлеве: тот читал "Кармен". "Кармен" очень похожа на прозу Лермонтова. Вчера мать продала книг на 120 рублей. Познакомился позавчера с Асиком - двоюродным братом того, кто помогал нам с полками. В сущности, и Асик, и Андрюшок, хотя люди добрые, честные и услужливые, представляют интерес очень relatif (относительный). Они очень скучны, хотя и сердечны. Асик предложил мне звонить ему, если я не смогу решить каких-нибудь задач по физике - он их отборно решает. Будем иметь в виду. Мать выгрузила на полки два ящика книг. 4 полки заполнены ее книгами, 3 - моими. Таким образом, наша комната приняла культурный и симпатичный вид. Мы должны еще купить полку - ту, которую заказали у столяра Тагеров (200 р.). В эту полку мы выгрузим остальные два ящика, и комната наша будет тогда совсем обжитая и благообразная. Вчера, по случаю покупки (продажи т.е.) книг, я получил от матери 20 рублей, которые 15 истратил с Митькой на мороженое на ул. Горького и на буфет (яблоки) в Конц. зале Б«ольшого» театра. Вообще мы с Митькой любим больше антракты, чем спектакли. Страшно любим глазеть на проходящих и оценивать каждого по достоинствам. Вчера на Журавлеве была какая-то знакомая девица Митьки с каким-то молодым человеком. Митька, видно, enrageait3. Я над ним издевался: "Pauvre type, on t'a soufflй ta mфme!"4 Он сейчас же возненавидел своего "соперника" и нашел его "глупым". Какая это все чушь! Впрочем, я не скажу этого, когда увижу, что девушка, которая мне нравится, гуляет с другим. Не знаю. Митька меня пригласил к себе 8-го - в пятницу - на его именины. Мы с ним долго смеялись над тем, что "oui, зa sera dans un cercle d'intimes, souper fin au champagne, ensuite cabaret etc"1! (sic). Он говорит, что будет его кузен. Возможно, что будет скука, увидим. Во всяком случае, нужно будет ему что-нибудь подарить. Очевидно, книгу. Он сам говорил: "Sans cadeau je ne te laisse pas entrer"2. Думаю, что какую-нибудь книгу раздобуду. Вчера днем не мог с ним видеться, потому что он целый день стоял за калошами, в которых вечером щеголял.
      Я над ним насмехался, называя эти калоши "отступлением от парижских традиций". Я лично хожу без калош, в солидных парижских башмаках из моржовой кожи.
      Дневник N 9 7 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня - XXIIIя годовщина Октября. Был на демонстрации. Масса народу, лозунги, знамена, музыка и солнце. Наконец-то окончился "геометрический психоз".
      Поставили пос. в четверти - то, чего я желал. "Геометрический психоз" длился все последние дни - боялся, что получу плохо. Сейчас - 4 ч. 15 мин. Через окно слышатся громкоговорители, передающие демонстрацию. Слышны крики "ура" толпы.
      Вечерняя розовая заря. Заметно темнеет. Слышатся марши и песни. Вчера Муля перевез сюда радиоприемник, который мы вчера же с матерью наладили. Вчера была привезена вторая полка (за 150 р.). Сегодня мать a dйballй3 все книги и разместила их по полкам. Стоят пустые ящики. У нас завелись крысы. Мать говорит, что они грызут ее рукописи. Из нашего класса несколько человек напились ("на праздник") и будут "пировать" сегодня и завтра. А приятно, что праздник!
      Праздники всегда дают хоть какое-то представление о счастии. Я обожаю йcouter la musique des places4. Факт тот, что мне недостает une belle fille5. Но cela viendra6. Так что у нас теперь устроены книги и радио. Неужели нужно будет когда-нибудь переезжать? Не стоит об этом думать. Я думаю, что подарю Митьке: Конституцию СССР - в изящном маленьком переплете, "Caprichos de Goya" (рисунки Гойи) и сборник анекдотов, mots и "pensees" de Voltaire1. Сегодня после демонстрации виделся с Митькой. Заметно темнеет. Сегодня мать уйдет в 9 часов в гости к Журавлеву, и тогда я позвоню Митьке, чтобы он сюда пришел - поболтаем, покажу ему альбом карикатур Dubout. Демонстрация все продолжается. Nom d'une pipe, quand est-ce qu'enfin je ferai connaissance avec une fille bien? C'est ennuyeux d'attendre.2 Митька говорит, что завтра будет пирог. И то хлеб. Кажется, демонстрация закончена? Думаю пойти сегодня к парикмахеру, если он открыт. Факт тот, что il me faudrait une femme saine pour connaоtre les joies de l'amour3. Но мне только 15 лет! - c'est peu, malheureusement4. Читаю неплохой роман: Кюррер Белль, "Джэн Айр". Зажег свет. Кроме Митьки, у меня нет друзей, и когда я смотрю на веселых юношей и девушек на площадях и улицах, мне делается горько, что я не могу веселиться. Ma foi5, получается что-то вроде complexe d'infйrioritй6. Но это все бред и пустяки. Я твердо верю, что в моей жизни настанет период счастья, полноценного и жаркого. Мне почему-то кажется, что если бы я поехал на какой-нибудь жаркий курорт, то там бы я нашел приятные минуты, и не только приятные минуты, но и такую совокупность событий и встреч, которая составляла бы счастье. У меня только неполноценные кусочки счастья. Я должен развернуться гораздо шире в моих знакомствах. У меня должна быть сеть отношений с людьми. А я - только школьник, ученик 8-го "В" класса 335й ср«едней» школы Красногвардейского района гор.
      Москвы Эфрон Георгий. Я, конечно, могу сказать, что я знаю писателей, критиков, общаюсь с очень культурными и образованными людьми. Я - культурный человек, долго жил за границей. Это все - отлично. Но подлинных человеческих отношений с молодежью у меня нет, и я чувствую себя неполноценным человеком. Я хочу сохранить только самое лучшее от Парижа - и отбросить тряпье назад. К чорту! У меня должны быть какие-то прочные отношения со сверстниками. Таких отношений я, наверное, не найду в школе. Как же тогда сделать? Действительно, это довольно ненормальное явление: 15-летний молодой человек Советской страны не имеет друзей!
      Это даже звучит как-то смешно (vaguement ridicule: jeune homme cherche copains1) (sic). Это великая штука: видеть свои слабые стороны и уметь издеваться над самим собой. Есть же культурная и симпатичная молодежь, с которой я сошелся "тютелька в тютельку" бы! - Но я этой молодежи не знаю. Главное то, что я изолирован. Но, мой милый друг, не нужно dйsespйrer2, у вас жизнь впереди и т.п. Я это знаю - но трудно мне жить одному, без друзей и поддержки, кроме Митьки! Приходится рассчитывать только на себя. Передают неплохой концерт - Мендельсон, Бизе.
      Дневник N 9 9 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Позавчера был Митька. Он сказал, что "la chambre est confortable"3, и жадно смотрел книги на полках (он страшный библиофил). 8-го мы с ним пошли в оперный театр - посмотрели "Евгений Онегин" Чайковского. Мне не понравилось. Тем более, что Татьяну играла, как выразился Митька, "une grosse dondon"4 - что совершенно правильно охарактеризовало эту артистку. Вечером был у Митьки. К нему пришли два его троюродных (или двоюродных) брата, и мы забавлялись детскими играми (кто напишет на определенную букву большее количество имен знаменитых людей и т.п.).
      Был неплохой пирог. С бабушкой я не виделся - она больна. Была также Лидия Максимовна Бродская. Можно сказать, что мы могли провести вечер бы хуже. Недавно одолжил Митьке книгу Хаксли "Le petit mexicain". Он мне ее отдал и вчера одолжил "Histoires de Brigands" par Louis Guilloux. Я ему сегодня тоже что-нибудь одолжу.
      Будем одалживать друг другу книги. Я сегодня должен с ним встретиться к двум часам у станции метро "Дзержинская". У меня здорово болит один проклятый зуб.
      Сегодня вечером придется мне с матерью тащиться к ее подруге Соне - та хочет (и ее брат Петя Юркевич также) со мной познакомиться и т.п. Вот скучища-то! Авось будет что-нибудь вкусное к чаю - только в таком случае для меня этот визит себя оправдает. Прочел замечательную повесть Эрскина Колдуэлла "Случай в июле", напечатанную в последнем номере "Интернац. литературы". Митька говорит, что он любит только ту Францию, которой она была, когда он оттуда уезжал (на мое замечание о том, что теперешняя Франция - отнюдь не та, которая была, когда мы уезжали, и что любит он, в сущности, мертвеца). Я считаю, что нужно любить живых девушек, а не мертвых. Я не хочу вновь повторять одно и то же: что это недостойно современного культурного человека - остановиться, не идти дальше и вспоминать. Все, что я могу сделать, это убеждать Митьку в неправильности, нелепости, несовременности и консерватизме его суждений о Франции. Я считаю, что статья Пьера Николля, помещенная в последнем номере "Интернациональной литературы", вполне правильна, и я полностью с ней солидаризируюсь. Конечно, французская культура была гнила! Да, мы этой гнилью питались, да, Монпарнас на нас имел действие исключительно сильное, да, и мы вкусили разложенческой настойки. Но ведь пора бы увидеть и понять, чту все это стоило, как было все это вредно?! Я это понял и навсегда порвал и расстался с парижской расхлябанностью и пошлятиной. Нужно понимать свои ошибки и исправлять их. Я и понял, и исправил. А Митька продолжает питаться Парижем 37-го года! Парижем умершим, отжившим. И, главное, эта любовь и привязанность только к одному Парижу доказывает, что Митька любит Париж только счастливой эпохи, а Париж теперешний не хочет знать. Я больше люблю Париж, потому что я люблю его таким, какой он есть сейчас. А Митька любит только определенную эпоху Парижа. Он любит не подлинную культуру Франции, а ее внешний лоск - культуру кафе.
      Тот же день Слушаю джазовую музыку с какой-то заграничной радиостанции. О джаз, джаз! Как я тебя люблю! Это очень хорошо - иметь радиоприемник. Сегодня встретил Митьку на станции метро "Дзержинская". Он шел с Маросейки, где помещается общежитие студентов Ин-Яза. Митька говорит, что в Ин-Язе много красивых девушек. Он хвастает тем, что знает некоторых из них. Он теперь говорит о том, что он, может быть, пойдет в ГИТИС (театральное училище - институт). Я думаю, что он это говорит просто так. А действительно интересно знать: что за публика в Ин-Язе?
      Митька говорит, что там преобладают девушки. Но он говорит, что сам там учиться не будет. Он говорит, что поступит в ИФЛИ в аспирантуру - и когда-нибудь будет профессором. Гм… скучища! Хотя, если это его интересует… Завтра - школа.
      Непременно нужно будет познакомиться с какой-нибудь девушкой. Не сейчас, так когда-нибудь. С Иэтой, Майей и Мирэль я больше не вижусь - я больше не занимаюсь живописью и рисованием и буду себя чувствовать envers elles1 немного виноватым - в то время я так занимался "вопросами творчества", столько с ними обо всем этом говорил, советовался, что теперь как-то совестно. Да и отпадает sujet de conversation2 - для меня живопись и рисунок перестали быть кумирами - я теперь этим не занимаюсь - хотя и интересуюсь de loin3. Зимбумбум, зимбумбум.
      А сегодня тащиться к этой Соне Юркевич. Скучища! А впрочем, может быть, будет не так уж плохо. Может быть, что-нибудь будет вкусное (sic). А завтра - начинается новая четверть. Я думаю, что отметки в ней будут не хуже отметок в этой четверти.
      Дневник N 9 11 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон У нас совершенно нету денег. В Гослитиздате почему-то задерживают платежи, и там трудно получать деньги; новых переводов у матери нету; лавка, где она продает свои книги, закрыта на учет; а про запас ничего нет. Звонила Тагерам - они говорят, что находятся в таком же положении. Сейчас мать поедет на квартиру к Барскому - он обещал оставить ей немного денег. Деньги вообще нужны, и в частности оттого, что и мать и я хотим приобрести фотокарточки нашего класса (и я там), снимавшегося недавно в физкультурном зале. Это просто интересно - у меня есть фотографии школьного класса во Франции, и будет в СССР. Это очень интересно сопоставить будет эти фотографии (как я изменился с тех пор). Вчера довольно противно началась четверть - хотя получил отлично по-французски и неплохо ответил по истории, я отвратительно ответил по геометрии - не сумел решить архиидиотской задачи. Преподаватель тогда не поставил плохо в журнал, но возможно, что он это сделает. Он сказал: "Плохо решаете задачу" и т.п. Все, что я знаю, это что я старался, но у меня ничего не вышло. Неужели опять начнется "геометрический психоз"? Я думаю о том, сколько энергии уходит у меня на решение гнусных задач, на беспокойство об отметках, на "психозы" и т.п.! А факт тот, что этот колоссальный (я это подчеркиваю) расход энергии мог бы идти на гораздо более полезные для меня вещи (например, на литературу). Сейчас я нахожусь в преотвратительнейшем расположении духа. Сегодня - опять геометрия, и я не сумел решить заданные задачи - это одно. Второе это то, что этот гнусный зуб болит не на шутку, и я себя от этого плохо чувствую. Я решил этот зуб вылечить - я хочу сохранить хорошие зубы. Ничто так не портит внешнего облика человека, как желтые, гнилые зубы. Оттого я предпочитаю немного пострадать от иглы бормашины, чем потом жаловаться всю жизнь на самого себя. Наведу справки в школе насчет школьного врача и моей возможности лечить у него зубы. Да, я в мрачном настроении. Сейчас передают по радио 3ю (Шотландскую) симфонию Мендельсона.
      Дневник N 9 12 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Ф joie! J'йcoute en ce moment un excellent, joyeux et entraоnant jazz anglais (ou bien amйricain). Rien de tel que le jazz pour vous remettre d'aplomb. Tout а l'heure j'ai йcoutй en franзais une interview du prof. Piccard (а propos de sa sphиre).
      Je ne sais si j'entendais une chanson franзaise (йmission) ou bien belge. En tous cas on parlait franзais. Maintenant on chante en pur anglais "a charming new song". C'est vraiment parfait d'avoir la radio. C'est vraiment "a charming little song", ce qu'ils chantent avec le jazz maintenant. Tout de mкme, c'est une aubaine d'entendre du jazz anglais! Hier j'ai eu trиs bien en chimie.
      Aujourd'hui, j'ai eu trиs bien en littйrature (je parlais du classicisme franзais). Ah, mais il est vraiment parfait ce jazz! ma mиre est partie chez Barsky. Hier elle a reзu des traductions а faire (d'Ivan Franko). Ah! Voilа maintennt un jazz joyeux et burlesque. Demain j'irai йcouter la 1e symphonie de Tchaпkovsky au kontzertny zal. Je tйlйphonerai а Mitka pour savoir s'il a du pиze pour acheter un billet pour demain. De jour en jour, l'algиbre et la gйomйtrie deviennent plus difficiles. J'ai reзu mes quatre photos de notre classe. J'en ai donnй deux а ma mиre - et deux pour moi. Je suis trиs rйussi sur cette photo. (Ma chиre, l'air distinguй, ma foi)1 Зуб прошел (как говорится, тьфу-тьфу, не сглазить). Теперь они по радио острят.
      Довольно любопытно - у них война, а они все-таки острят. Что я люблю, так это "the swing music"2. Прочел неплохой роман - Jane Eyre, by Currer Bell. И прочел отличный роман в "Интернациональной литературе" - "Автобиография прохвоста" by Mc Donnell. Это - замечательная социальная peinture3. Наркоминдел В. Молотов поехал в Берлин. В Греции - ничего особенного, т.к. дожди затрудняют военные операции. Вообще не происходит ничего интересного (du moins visiblement4). Мать почему-то не хочет, чтобы я читал Пруста. О чудо чудес! Слышу хороший джаз по станции ВЦСПС. Dйcidйment5, да здравствует джаз!
      Дневник N 9 14 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон 13-го утром встретился с Митькой. Он мне принес книгу Козина "Повесть многих лет", которую я ему одолжил. Я ему одолжил книгу Джером-Джерома "Mes enfants et moi" и возвратил ему "Histoires de Brigands". Он мне одолжил книгу Жида "L'immoraliste".
      Эта книга очень хорошо отражает нравственное разложение и кризис интеллигентских слоев буржуазии современной Франции. Я все время упорно твержу, что во Франции происходит серьезнейший процесс разложения умов, нравственного блуждания и нигилизма. Я прав. 13-го вечером слушал (по абонементу) -1ую симфонию Чайковского, арию из оперы "Опричник" и увертюру-фантазию "Ромео и Джульетта" (того же автора). 1-ая симфония m'a pas trop emballй1, арии же из опер и увертюра "Ромео и Джульетта" были превосходными. Мне доставляет в Конц. зале большое удовольствие разглядывать публику. И Митька тоже обожает этим заниматься. Много интересных типов. Вчера получил дневник и четвертные отметки. Отметки лучше, чем я ожидал: 2 посредственные (по физике и геометрии), 7 хорошо (русский яз. письменный, черчение, физкультура, литература, химия, алгебра и история) и 4 отлично (поведение, французский, география и анатомия). В общем, как говорится, порядочек. Сегодня утром я созвонился с Митькой и встретился к 12 час. с ним в вестибюле чит. зала иностр. литературы. Он мне возвратил "3 hommes en Balade" и одолжил книгу Жозефа Кесселя "La Rose de Java". Я же ему одолжил "3 hommes en Balade". Вчера меня спрашивали по геометрии - я получил посредственно. За сочинение на тему: "Связь "Слова о полку Игореве" с народной поэзией" я получил отлично (2-ое отлично за сочинение - другое я получил за сочинение в классе).
      Отлично по химии, посредственно по геометрии, отлично по литературе - вот как складываются первые мои отметки второй четверти. Лишь бы не получать плохо. Я еще не знаю, что мы с Митькой будем делать в воскресение. Митька хвастает тем, что в даче, куда он ездит раз в неделю, чтобы "дышать свежим воздухом", он спит с немкой, которая ему преподает немецкий язык. Он говорит, что ее предупреждает, она едет на дачу, et ils couchent ensemble2. Врет он или нет? Я склонен думать, что он врет. Что он действительно на дачу ездит - это факт. Я сам вчера утром провожал его до поезда. Но возможно, что немка - миф. Мать продает книги.
      Сейчас 10 часов 35 мин. вечера. Играет джаз Дунаевского. Сейчас лягу спать. Мать читает "Un hйros moderne" de L.Bromfield. (Au cul les "tableaux de famille"!1) Дневник N 9 16 ноября 1940 года Георгий Эфрон Чудеса в решете! Сегодня, на 5-м уроке, нам сообщили, что 9 человек - и в том числе я - переведены в 1-ю смену (утреннюю - начало занятий в 8 ч. 30 мин.). А в бывший класс прибавляется 13 человек. Так что 18-го я пойду в школу утром. Не знаю, радоваться ли мне или нет. Во всяком случае, переведен не я один, а еще со мной несколько неплохих товарищей. On fera йquipe2. Сегодня получил второе отлично - по-французски. А все-таки здорово интересно, что я переведен! Никто этого никак не ожидал. Возможно, что это имеет целью разбить "ядро" четырех человек, которые ничего не делали и хулиганили. Интересная штука! Прочел "Розу Явы" Жозефа Кесселя. Очень увлекательная книга, но все же она свидетельствует очень красноречиво о крайнем разложении капиталистического мира. Меня и еще одну девочку перевели в 8-й "А" как лучших учеников класса (очевидно, потому, что 8-й "А" слабоват). Трех человек перевели, чтобы разбить пресловутое "ядро" второгодников. Enfin, on verra3, как я там буду себя чувствовать. Вот только неприятно, что придется (кроме Чайковского) рано ложиться. Зато гораздо больше будет оставаться свободного времени. Сегодня придет к нам Н. Я. Москвин с женою.
      Вот только неприятно, что придется рано вставать. Интересно, что смастерим мы завтра с Митькой. Нужно будет утром готовить уроки, так как промежутка между вставанием и хождением в школу больше не будет (как во 2-й смене). Возможно, что будет легче с Митькой общаться в те дни, когда он не учится.
      Дневник N 9 17 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня к 11 часам звонил Митька. Он говорит, что до 4 часов занят "серьезными делами" (?), а к 4 часам мне позвонит. Выходной денечек выдался из прескучных: утром делал уроки, потом рисовал какую-то мерзость, сейчас (1 ч. 30 мин.) буду завтракать. Скучища: voilа le sentiment qui me domine1. Уж лучше ходить в школу: по крайней мере, это лучше, чем слоняться по улице Горького по букинистам и ничего не покупать (как это мы делаем с Митькой). Вчера был Москвин с женою.
      Пили вишневку. Принесли две бутылки вишневки, крабов и яблок. Мать подарила Москвиной collier de coraux2. Вчера вычертил чертеж. Татьяна Николаевна (жена Н.
      Я.) рассказывала, что провела каникулы в Коктебеле и жила вместе с "одной вашей знакомой, Майей Левидовой". Сегодня мать мне говорила, что неудобно так отмежевываться от людей, как я это сделал с Левидовыми, что непременно я должен их навестить и т.п. Я считаю, что я для них представлял какой-то интерес постольку, поскольку я, как и Майя, занимался "Искусством". А теперь я все это бросил к чортовой матери и j'aurai bel air3, если скажу там, что больше не рисую и живописью не занимаюсь! Я сам тогда так носился со своими рисунками, так все это "переживал", что теперь мне будет просто совестно перед ними. Кроме того, мне кажется, что я для Майи просто перестаю представлять какой-либо интерес du moment que je ne m'occupe plus de ce qu'elle s'occupe4. Мои физические качества и разговор не в состоянии внушить интерес. En un mot5, я считаю, что я для них представлял интерес, интересуясь тем, чем интересовалась Майя. Я перестал этим интересоваться - и тем самым перестал их интересовать. Возможно, что ошибаюсь и что все это не так, mais je ne veux а aucun prix courir le risque d'airs dйзus et de mines dйconfites (rien de pire)6. С Мирэль Шагинян я бы охотнее встретился; но опять завязывать знакомство мне не хочется, по-моему, игра не стоит свеч.
      Вообще говоря, что это за тип: 15 лет, 8-классник и т.п.? Я думаю, что не представляю никакого интереса. Я знаю, что мне осталось много сделать, чтобы окончательно выковать себя, - набраться самоуверенности, вежливости, вырасти и т.п. Потому что вообще - 8-классник, это звучит несерьезно. И я знаю, что мне осталось несколько лет, чтобы свободно вращаться в любой среде. Я знаю, что еще недостаточно отесан. И вообще, какой я могу интерес представлять? Ничего блестящего нет ни в моем разговоре, ни в моей наружности. Возможно, что есть замечательные "внутренние запасы", но запасы только внутренние ни к чорту не годятся. Il me reste beaucoup а faire. Au fond, je suis un pauvre type.1 Но я добьюсь чего хочу - у меня есть воля и ум. Я умею ждать. В 15 лет нельзя быть законченным молодым человеком со сноровкой. Пока нужно довольствоваться скукой и школой. Но с каждым годом я расту во всех отношениях, умнею и лучше смотрю на вещи и события.
      Дневник N 9 18 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня занимался уже в новом классе. 3 человека из 9 переведенных уже перевелись (по собственному желанию) обратно во 2-ю смену. Я же решил остаться - слишком легко уйти обратно. Нужны же иногда перемены. Преподаватели довольно противные. Был урок черчения, и я абсолютно ничего не понял. Надеюсь, что до следующего урока какой-нибудь товарищ даст мне свой чертеж и я начерчу все как следует. Был на дополнительных уроках по математике - потому что ничего не понял на уроках алгебры. Спорил сегодня с одним «В этом месте внизу страницы запись рукой М. Цветаевой: "Я дарю Коту красный с синим карандаш Мау"» довольно развитым и довольно культурным одноклассником. Он клеймил Маяковского, а я, наоборот, защищал (если вообще можно защищать его). Нужно будет к этому типчику присмотреться - возможно, что он представляет какой-то интерес. Он говорит, что как-то разговаривал с Пастернаком. Читал Шекспира, Драйзера, ругал меня, что я не читал Толстого. Одна девица из нашего класса перешла в 1-ю смену в мой класс.
      Когда мне в классе почему-либо неприятно, то я сейчас же сам себе жму руку и говорю себе, что я не только ученик такого-то класса, но что я и человек, что я много видел, что я умен и культурен, что, как-никак, je vaux mon pesant d'or1; что школа когда-то кончится - что она тяжелый, но необходимый этап в моем жизненном пути; что будущее всегда хорошо и что настоящее могло бы быть хуже и т.п.
      Я должен добиться того, чтобы школа меня всецело не поглощала. Не съедала всю мою энергию. Я должен быть реалистом и строго разграничить школу с личной жизнью.
      Я был в шести классах и могу сказать, что школа мне принесла некоторые знания (главным образом в области литературы), но основной костяк - это костяк не школьный, а личных наблюдений, выводов и стараний. Дело в том, что в школе (на уроках) я все время осознаю, что в смысле знаний я… того, не очень, il en rйsulte une sorte de complexe d'infйrioritй2. А на переменах, в общении с людьми, я осознаю мою силу и культуру. Мать сегодня звонила в "Интернац. литературу", чтобы получить завтра деньги. Оказывается, там не платят почему-то, так что nous voilа de nouveau sans le sou3. Вчера Митька был весь день занят (потом он рассказывал, что он был у какой-то будущей профессорши - 26 лет - и так как она его кормила обедом, он не мог уйти - это я вполне понимаю). Увидеться с ним смог только к 9 часам (у ст. метро "Охотный ряд"). Я ему одолжил "3 hommes en Bareau" (Джером Джерома), он же мне отдал "3 hommes en Balade" (того же автора). Муля не дает признаков жизни. Читаю "Un hйros moderne" Бромфильда.
      Дневник N 9 19 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон К нам перевели еще 3 человек из 8-го "В" (бывшего нашего класса). Так что нас теперь 8 человек "коренных". Завтра будем писать сочинение. "Новенькие" (т.е. мы) будем писать о Мольере, другие о Кантемире и Фонвизине. Сегодня нужно будет повторить Мольера. Сегодня была необыкновенно противная геометрия. Кажется, насчет черчения дело на мази: когда товарищ чертеж сделает, то принесет его мне, и я счерчу. Я ни на минуту не забываю о том, что не должен получать плохих отметок. Но я меньше учусь. Пока еще ни по какому предмету меня не спрашивали.
      Боюсь я физику, геометрию, алгебру и черчение. Здесь черчение труднее, чем в том классе. Придется в школу выходить пораньше, а то слишком долго приходится торчать в очереди в раздевалку. Сегодня был у Лили, откуда привез 4 словаря наших на продажу. В Греции - ожесточенные бои. Итальянцам приходится очень туго.
      Да, придется подвызубрить Мольера на завтра. Между прочим, я и не надеюсь получить отлично в третий раз. Ce serait trop beau pour кtre vrai1, как говорится. Шлепал по грязи со словарями. Возможно, что мать получит сегодня деньги в Гослитиздате. Прочел в "Правде" интересные статьи Моруа "Как Франция проиграла войну".
      Дневник N 9 20 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Я все время плаваю на маленькой лодочке среди опасных рифов, именуемых плохими отметками. Завтра - уроки алгебры и геометрии. Из пяти примеров по алгебре у меня вышел только один; по геометрии задачу я не сделал (хоть теорему и выучил).
      Возможно, что оставят на 7-й урок - если так выйдет. Надо быть начеку. Вообще меня беспокоят четыре предмета: алгебра, геометрия, физика и черчение. По этим предметам у меня наиболее шансов получения плохих отметок. Завтра алгебра первый урок, интересно, что она скажет, когда увидит, что я сделал только 1 пример из пяти? Наверное, скажет, что я должен посещать дополнительные занятия. Интересно, кто из "ядра" сделал все эти примеры? Интересно, какие будут отметки 2-й четверти? Я уверен, что отличных отметок будет меньше, а посредственных больше.
      Дело в том, что я исключительно не способен к математике. Еще посредственные отметки - это хорошо! Лишь бы не иметь плохих. Трудности увеличиваются, не в пример моим способностям. Бред! Сколько я трачу энергии на понимание математики, которая мне совершенно не понадобится в жизни! С какой пользой изучал бы я литературу! Но лучше об этом и не думать. Опять-таки, нужно быть реалистом. Как говорится, "у меня абсолютно нет математического мышления". Просто-напросто, сидя в классе и примерно слушая урок, я вижу, как другие понимают, а я ничего не могу понять, так что понятие о моей неспособности к математике не является самовнушением или мифом. Последнее время у меня здорово болит голова от усиленного учения. Сегодня писали сочинение. Все писали на тему о Фонвизине и Кантемире, а "новеньким" дали 3 темы на выбор о Мольере. Я выбрал тему "Образы дворян в "Мещанине-дворянине" Мольера". Написал 6 с 1/2 страниц. Другая часть "ядра" написала гораздо меньше (максимум две-три страницы). Опять-таки на отлично ничуть не надеюсь. Что противно, это то, что мои два отлично по литературе и отлично по химии идут насмарку (потому что теперь я в 1-й смене). Юрий Сербинов, как оказалось, не представляет такого интереса, как мне вначале показалось. Я серьезно беспокоюсь, как пойдут дальше мои дела по черчению. Согласится ли товарищ мне давать свой чертеж, чтобы я по нему делал свой? Чорт его знает! Во всяком случае, он обещал к завтра-послезавтра принести чертеж, по которому я начерчу, что надо. Но согласится ли он и в дальнейшем давать мне свои чертежи?
      Дело в том, что мне всегда нужно будет получать их до воскресенья (в понедельник урок черчения), а товарищ может сказать, что он не смог их сделать. Сложная штукенция. Я прекрасно понимаю, что все это беспокойство имеет ублюдочный вид, но опять-таки надо быть реалистом. Вчера в Гослитиздате опять ничего не выдали матери, так что мы сидим на чечевице и препротивных компотах. Сегодня звонил Митьке - он заболел гриппом, простудился и лежит с высокой температурой.
      Дневник N 9 21 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Сегодня спрашивали по географии - получил хорошо. Раздавали сочинения.
      Преподаватель литературы сначала спросил, второй ли я год учусь в 8-м и что я, наверное, старше своих сотоварищей, на что я ответил, что учусь в 8-м я 1-й год и что мне 15 лет. На что он сказал, что мое сочинение является замечательным и из ряда вон выходящим, что я владею формой. Получил хорошую отметку - потому что были ошибки по содержанию (1 ошибка) и две ошибки по стилю. Больше он мне поставить не мог. То, что он публично похвалил мое сочинение и нашел его "из ряда вон выходящим и исключительным", a singuliиrement renforcй ma rйputation1 и авторитет среди товарищей. Плохая весть - в понедельник будет контрольная по алгебре. Я почти уверен в том, что получу плохо. Возможно, что завтра кто-нибудь принесет чертеж (я обратился за этим отдельно к двум товарищам - кто-нибудь из них да принесет). Я начинаю пожинать плоды своей предусмотрительности - сегодня 3 человека из "новеньких" получили плохо по алгебре, потому что они ничего не сделали (по домашнему заданию). Я же сделал только одну задачку, но эта математичка меня и тех, кто были на дополнительных занятиях, не проверила, а тех, кто не был на занятиях, проверила, и таким образом эти 3 человека (или даже 4) получили плохо. По геометрии не спросили, так что все в порядке. Послезавтра - довольно паршивый день - алгебра, физика и геометрия, и по всем трем предметам меня могут спросить. Мать теперь мне каждый день закатывает сцены о том, что я совсем не выхожу на воздух, что я наживу (если еще не нажил) туберкулез, что нужно "дышать минимум два часа" и т.п. Пусть меня осмотрит врач - тогда увидим.
      Сейчас мать должна поехать к Лиле за чем-то. Я уже сделал два примера по алгебре и предполагаю сделать еще один (чтобы разгрузить завтрашний день). Сегодня слушал хорошие концерты Листа и Рахманинова.
      Дневник N 9 22 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Один товарищ-сопартник обещал принести мне завтра свой чертеж. В школе - скучновато. Никто из товарищей не представляет настоящего интереса. Все это очень хорошие ребята, жизнерадостные, но интересующиеся совсем не тем, чем я.
      Например, у нас в классе - повальное увлечение шахматами. Все буквально сходят с ума по этой игре, бегает весь класс с какими-то табличками и т.д. Шахматы очень близки к математике, оттого меня они совсем не интересуют. Сегодня опять был на дополнительных занятиях по алгебре. Итальянская сводка признает, что итальянцы были вынуждены отступить из Корчи (албанская граница), и признают, что понесли большие потери. Это здорово, что греки так упорно сопротивляются итальянской экспансии и даже бьют их! Интересно, как окончится эта греко-итальянская война. Слушал, по-моему, самый лучший советский джаз - джаз ВРК (Цфасмана).
      Завтра физики не будет - она была сегодня (переменили расписание). Так как мать успешно продала несколько книг, то я получил 20 рублей. Мне очень жалко Митю, что он болеет. Возможно, что что-нибудь ему чиркну. Слушаю неплохое "Трио N 7" Бетховена (хотя вообще я Бетховена не люблю, так же, как и Баха). Сегодня буду слушать 2-й концерт декады советской музыки (трансляция из Конц. зала им.
      Чайковского).
      Дневник N 9 24 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера почти все время чертил. Хотя я и "скалывал" с чертежа, но пришлось начинать сначала два раза и тратить на это хорошую бумагу. В результате получился довольно корявый чертеж, но уж в третий раз "скалывать" я не стал.
      Думаю все-таки, что получу не меньше пос'а. Остальную часть - вечер - употребил на вызубривание стихотворения Державина "Памятник". Вызубрил до основания. Было бы смешное дело: если бы обо мне говорили педагоги класса, то они бы сильно разошлись в своих мнениях. Одни бы говорили (математичка), что я не по летам неспособный к математике, другие говорили бы о моей незаурядной способности к литературе, третьи бы утверждали, что я замечательно сижу на уроках, не шелохнувшись, четвертые бы говорили, наоборот, о том, что я ерзаю на своем месте и разговариваю. Вчера звонил Митька. Он говорит, что выздоровел от гриппа, но что еще не может выходить, и попросил меня зайти к нему и принести что-нибудь почитать. Так как сегодня воскресение, то я свободен весь день и зайду к нему. Мы по телефону хвастались сочинениями - он хвастался "Вишневым садом", а я Мольером, точно мы все это писали. Продолжаются ожесточенные бомбардировки Лондона и промгородов Англии. Да, англичанам приходится очень плохо. Немцам - тоже неважно, но и не так бомбят. В Греции (или, вернее, в Албании) происходят ожесточенные бои. Румыния и Венгрия присоединились к пакту трех держав (Япония, Германия, Италия). Мне что-то чудится, что для нас это не пахнет хорошим запахом. Посол СССР в Германии (полпред) Шкваркин освобожден от обязанностей. На его место назначен заместитель наркоминдела (Молотова) Деканозов. Мать переводит Мицкевича ("Ода молодости"). Вчера по радио слушал много хорошей музыки - Мендельсон, Глазунов, Прокофьев. Я считаю марш к опере Прокофьева "Любовь к трем апельсинам" замечательным произведением. Вот это я понимаю! А Шостаковича я не люблю. Слушал хороший фортепианный концерт Юровского.
      Я не люблю вещей без мотива. А завтра - опять тащиться в школу. Интересно, как я напишу пресловутую контрольную по алгебре? Гмм… не знаю. Совершенно нечего читать, кроме Эдгара По. Эдгар По - хороший автор, его всегда интересно читать.
      В школе - скучновато.
      Дневник N 9 25 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Был у Митьки. Видел его сестру Софу (11 лет) и бабушку. У Митьки - неплохая библиотека классиков. Одолжил 2 книги - "Le Jordaan" par Israel Querido и "Le brave Soldat Chveпk" par Jaroslav Ha4sek. Чинно пили чай с бабушкой и говорили о погоде. Митька действительно от гриппа выздоровел. Все-таки Митька, несмотря на существенные недостатки, может быть в своей области полезным для общества человеком. Все-таки он живо интересуется западной литературой и готов расширить свои знания. Купил сегодня хрестоматию по литературе для 10-го класса - таким образом, у меня есть учебник Тагера и Поляка и хрестоматия. Я решил заниматься литературой - изучать ее а fond1. Меня исключительно интересует критика западной литературы. Был недавно у Тагеров (вчера). У него есть преинтереснейшая книга - III-й том "Истории западной литературы нового времени" Франца Шиллера (1937 год). Но Тагер работает в пединституте, ему самому нужны эти книги. Возможно, что у Митьки есть эта книга. Читал сегодня в "Правде" исключительно хвалебную рецензию на квинтет Шостаковича - нужно было бы это послушать. Я теперь очень стал интересоваться советской музыкой. Жалко, что вследствие 1-й смены я не могу ходить на концерты декады советской музыки. Но слушаю, что передают по радио.
      Тагер одолжил на несколько дней "Мелкий бес" Сологуба. Сегодня получил отлично по литературе и пос по черчению. Сделал контрольную по алгебре. Как будто из четырех примеров два сделал правильно. Поставят посредственно или плохо? - Вот that is the question.
      Дневник N 9 30 ноября 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера зашел сотрудник из НКВД - взял теплые вещи для Али. Очевидно, у нее ее старые вещи износились и нужны новые. Получил отлично по литературе и истории и хорошо по диктанту. Вчера виделся с Митькой. Nous avons bouffй des glaces en quantitй industrielle - rien de mieux а faire, йtant donnй l'йtat prйcaire de nos finances. Lui aussi a des "отлично" en litterature. Il est absolument manifeste que la mauvaise influence vient de son frиre, Aliocha. Il est un fait qu'Aliocha voulait continuer en URSS "la ligne parisienne" et ne pensait qu'aux distractions. Mitka m'a racontй une "orgie" qu'a organisйe Aliocha: "on buvait, on mangeait, puis ensuite on baisait les femmes et ensuite on recommenзait"…
      Tout un programme! Нужно сказать - в заслугу Митьки, что он говорит, что "il йtait dйgoыtй au petit matin et ne regardait les filles qu'avec dйgoыt. Mitka dit que c'est la seule "orgie" а laquelle il ait participй. Ils йtaient quatre hommes qui y prenaient part: Митька, Алеша, Миля Фурман et encore un type au nom ukrainien. Ce rйcit de cette orgie montre bien la ligne que проводил Aliocha - ligne parisienne s'il en fut. Il est йvident que le плохое влияние vient d'Aliocha.
      C'est du Paris mal compris et mal dirigй. On s'est bien marrй avec Mitka hier.1 Сегодня я получил - о счастье! - хор. Минус единица - т.е. пос - по алгебре.
      Для меня это было большой радостью, т.к. я очень боялся, что напишу на плохо. Il faut dire que je commence а en avoir drфlement assez de ma virginitй! mais dans ce sens jusqu'ici - rien а faire. Aujourd'hui j'ai йtй au cinй, j'ai vu "Le Retour".2 Прочел замечательную книгу: "Мелкий бес" Ф. Сологуба. Завтра - воскресенье.
      Возможно, что скоро мне достанут калоши. Не знаю, как проведем мы с Митькой завтрашний день. Опять-таки, мало денег. Возможно, что вечером мы пойдем на Журавлева - если решусь ему позвонить по поводу билетов (мне противно просить об этом). А мать не хочет ему звонить. Сегодня - пошел снег. В общем, сегодня-завтра увидим, как будет.
      Дневник N 9 2 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера с Митькой были на "Ленинградской эстраде". Нам очень понравилось выступление Райкина - очень остроумно. Чтобы не портить хорошее впечатление, ушли после 1-й части. Был снег, весело горели фонари, и мы были довольно близки от счастья. Пошли в кафе "Артистик" (проезд Худ. театра). Там немного поели, выпили кофе со сливками, съели торт. И у меня, и у Митьки были деньги, так что отменно провели вечер. Здорово! Был снег, свежий ветер и приветливые фонари.
      Возможно, что послезавтра пойдем на какой-то особо хороший эстрадный вечер в Колонном зале Дома Союзов (где мы были вчера) при участии джаза Цфасмана, если будут деньги (в чем я сомневаюсь). Сегодня получил отлично по черчению. Меня избрали редактором стенгазеты. Постараюсь сделать хорошую газету. Уже приготовил заметку и карикатуру. Очень неприятно то, что Митька на новогодние каникулы уезжает в санаторий в Башкирию, так что в течение самых длинных каникул в году (кроме "больших vacances1") я буду опять один и скучающий. Это, конечно, очень досадно.
      Сегодня должен прийти Муля. Митька dit qu'il couche avec "son Allemande" - qui lui enseigne cette langue, et qui fait cornu son mari avec Митька. M'est idйe que ce doit кtre une putain, c'te femme2. Одолжил Митьке словарь французского босяцко-блатного языка. Боюсь, что он не захочет отдать эту книгу (хотя вряд ли).
      По радио поют романсы Даргомыжского и Римского-Корсакова. Интересно, когда я познаю любовь? Фиг его знает. Греки сообщают, что взяли Поградес (в Албании).
      Немцы ожесточенно бомбардируют военные объекты Соутгемптона, Ливерпуля, Лондона.
      Да, вчера мы здорово провели вечер.
      Дневник N 9 7 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон 5-го был с Митькой на чтении Глумовым Гоффмана и Тика. Он отменно читал. В тот же день был у Митьки. Он читает "Daily Worker". Мы с Митькой последнее время не так плохо проводим время. Он говорит, что 4-го был у знакомых - на каких-то именинах. Танцевал до 5-и часов, а потом об этом долго рассказывал. Рассказал, что познакомился с дочерью Сурица (бывшего посла в Париже). Между прочим, признал, что в 15 лет он во всех отношениях не был так развит, как я сейчас.
      Отдал мне словарь "Argot". Я одолжил ему "Catriona" Стивенсона. Сегодня иду к Вильмонтам. Между прочим, отмечаю коренные идеологические расхождения с Митькой.
      Митька, к сожалению, продолжает твердить о том, что "воспоминания - это лучшее, что у него есть". И цитирует Верлена по этому поводу! Он не понимает, насколько он не современен и отстал. Ведь это же 19-й век! Вся жизнь перед нами - ему только 18 лет, и, видите ли, он живет воспоминаниями о бульварах и кино Парижа!
      И опять-таки, в сотый раз я нахожу подтверждение моим словам о том, что прежде всего надо думать о реальном, быть реалистом. А от реальной жизни уходить в дешевые воспоминания, надутые к тому же временем, - это явное упадничество и признак моральной дегенерации. Ведь дело-то в том, что я жил тоже в Париже, и обожаю этот город, и знаю и люблю его! Но я считаю, что мы с ним расстались по-товарищески, по-хорошему, и каждый из нас пошел без оглядки по собственному пути, глядя вперед и только вперед. Мы расстались без истерики. А Митька пытается поймать за хвост старый, отживший Париж, из-за которого теперь и страдают французы. И вообще, это даже не по-парижски, жалеть о прошедшем. Я хочу сказать, что как-то неблагородно цепляться за прошлое - и как-то не подходит нам, молодым. Дело в том, что мы еще в жизни навспоминаемся. Почему же начинать так рано? Нет, это просто нелепо. В конце концов, у меня иссохло горло говорить о том, что нужно жить реальностью, настоящим и будущим, взяв от прошлого все хорошее. Но никак нельзя жить прошлым. Я совершенно категорически утверждаю, что это совершенно явный признак упадка и непригодности к жизни. Дело в том, что у Митьки все события действительности проходят как бы на фоне парижских воспоминаний и ощущений. Это бедно! Нужно уметь находить богатства повсюду. Я утверждаю, что СССР - страна, исключительно богатая интересными возможностями и ощущениями.
      Эта страна богата во всех отношениях. Это отрицать нельзя. Эта страна исключительно большого размаха и возможностей, и нужно эти возможности полностью использовать, а не пренебрегать этими возможностями. И я, опять-таки, на этом настаиваю: нужно использовать а fond1 все московские возможности во всех отношениях. Завтра пойду слушать концерт Шостаковича (dont2 квинтет) в Политехническом музее. Возможно, что увижусь завтра с Митькой. Вчера с классом был в биомузее. Вышла стенгазета под моей редакцией. Недавно в Концерт. зале им.
      Чайковского слушал замечательный концерт для форт«епиа»но Юровского. Греки взяли Санта-Кваранта и Аргиро-Кастрон.
      Дневник N 9 10 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон В воскресение слушал квинтет b-mol Шостаковича. Это, конечно, замечательное произведение, которое делает честь советскому музыкальному искусству. Шостакович имел огромный успех. В тот же день мы с Митькой опять жрали мороженое. Вчера получил отлично по черчению (во 2-й раз). Сегодня меня спрашивали по физике - заработал хорошо. Вот боюсь по физкультуре получить плохо, так как за четверть сдают какое-то упражнение, которое я не могу сделать. Завтра предполагается быть уроку русского языка, в котором я ничего не понимаю (в смысле знания правил грамматики). Надеюсь, что будет сочинение на тему о творчестве Державина, вместо этого урока. Но если все-таки он будет, то мне придется туго, т.к. я не учил правил. Сегодня мать была в Бутырской тюрьме - вносила отцу. Говорит, что встретила Митьку (который вносил Нине Николаевне). В последнее время мать сблизилась с женой Москвина, и Таня Москвина сегодня придет. Нужно сказать, что ничего особенного она из себя не представляет, но мать ее любит за молодость и симпатичность. Греки продолжают свои наступательные операции в Албании, и итальянцы продолжают отступать. Были недавно у Вильмонтов. Потом к ним пришли Тарасенковы. У Анатолия Кузмича отменный костюм. Сейчас читаю "Бесы" Достоевского, которую книгу одолжила Наталья Семеновна, жена Вильмонта. В школе - ничего нового. Скоро (кажется, послезавтра) будет контрольная работа по химии на тему о галогенах. Думаю написать не ниже хорошо. Продолжаю - в физическом отношении - крайне нуждаться в женщине. Странное явление - абсолютно не о чем писать. Почему же это? Много же в мире событий, а мне не о чем писать!
      Дневник N 9 12 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон Сидят Тарасенковы. Мать читает свои переводы из Бодлера. Тарасенковы, в конце концов, симпатичны. Сегодня спрашивали по трем предметам. По географии и геометрии получил пос, по химии - хор. Вчера вечером виделся с Митькой - retour de datcha1. Он теперь носит зимнюю меховую шапку. Он весел - и это очень хорошо.
      А мать все читает свой перевод. Как бы выдержать до конца четверти без плохих отметок! Трудно, это ясно. Даже не думаю, что удастся. Но дело в том, чтобы исправить. Теперь у меня по алгебре и геометрии - двух врагов - два поса. Это неважно, потому что, например, если у меня было бы хор., то плохая отметка по этим предметам не была бы страшна. Какими пустышками я живу! Но нечего делать - я реалист до конца, et cela implique de grandes responsabilitйs2. Но скучно, скучно учить всякое говно, которое мне не понадобится в жизни. Я бы мог с такой пользой для всех и для себя изучать только литературу! Mais, rien а faire.3 Нечего делать. Через 18-19 дней начнутся новые каникулы в 15 дней - самые большие в году учебном. Но Митька уедет в Башкирию, а я без него ничего не могу делать в смысле веселья и развлечения (раз так сложились обстоятельства, что у меня пока есть только неплохие товарищи, но нет друзей). Интересно, как я буду проводить каникулы. Неужели придется ходить в театр с мамашей? А завтра и послезавтра - опять школа! Интересная штука - борьба личных чувств с долгом!
      Tout а fait cornйlien.1 Завтра встречусь с Митькой. Сегодня я с трудом выудил посик по геометрии - запутался в бредовых тангенсах. Отвратительное ощущение, когда стоишь в классе у доски и отвечаешь какую-то геометрическую гадость, ничего не понимая. Дело только в том, что я не переношу и не понимаю точных наук.
      Тарасенков почему-то считает меня за скептика. А все-таки я очень люблю встречаться с Митькой - мы с ним много шутим, острим, смеемся. Ходим по московскому снегу, заходим в лавку, ездим на трамвае.
      Дневник N 9 14 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон Сейчас - 10 ч. 20 мин. Сижу и слушаю музыку Глинки по радио. Только что закончил чертеж. Мать достала отвратительную шубу, и я ее теперь ношу. Смятая, неэлегантная шуба. Но мать говорит, что переделаем ее. Но пока нужно в ней таскаться, и это для меня исключительно неприятно. Мать ушла к Наташе Габричевской (или Барто теперь, не знаю). Я не пошел, потому что должен был чертить "построение эллипса по большой и малой оси". Вообще - куча занятий. По сочинению за Державина получил отлично. Вчера виделся с Митькой. Ели очередное мороженое, потом пошли в библиотеку. Я взял читать "Mickey Mouse Weekly". Митька просматривал какие-то роскошно изданные произведения Валери. Потом поехали домой на трамвае "А" - как всегда. Возможно, что завтра вечером пойдем с матерью к Тагерам. Мы с Митькой хотим посмотреть новый фильм "Яков Свердлов". Завтра опять нужно порядочно заниматься.
      Дневник N 9 17 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон В воскресенье с Митькой в кино не пошли, а пошли есть мороженое (все там же - на ул. Горького). Если посчитать, сколько я денег истратил на Митьку, то можно насчитать рублей 150-200 (если не больше). Потом пошел вместе с ним в Библиотеку ин. яз., где он обменял свои книги (взял две книги Жюля Ромэна). Потом я ему дал 5 рублей, чтобы он смог пойти на вечер балета, и мы вернулись на "А". На вечер балета пойти не смог, потому что мать слишком поздно пришла. К Тагерам не пошли - остались дома и слушали радио. 12-го Тарасенковы пригласили нас на елку.
      Сегодня получил хор. по контрольной работе по истории. Сегодня же была контрольная работа по химии. Думаю, написал на хор. Сегодня получил плохо по физкультуре. Интересно, будет ли у меня плохо по физкультуре в четверти? Говорят, что отметка по физкультуре при переводе из класса в класс. Enfin, on verra.1 Доканчиваю читать "Бесов" Достоевского.
      Дневник N 9 19 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон Слушаю популярный концерт (Краснознаменный ансамбль красноармейской песни и пляски). Сегодня получил отл. по контрольной по химии. В субботу будет контрольная работа по алгебре. Ее опасаюсь. Но даже если получу плохую отметку, то останется время на исправление этой плохой отметки (неделя). Говорят, будет контрольная работа по геометрии. Все это крайне противно и опасно. Завтра - диктант. Вчера видел Митьку. Ели мороженое и были на ул. Горького. Были в библиотеке. Нужно сказать, что мороженое вкусное. Митька - все так же. Вчера же взял билеты на 22-ое число в Политехнический музей, там будет вечер сатиры - вечер-альманах. Будут Ардов, Арго, Раскин и Слободской, Леонид Ленч, Кирсанов, Безыменский, Швецов, Васильев. Вступ. слово скажет В. Катаев. Это, очевидно, будет симпатичный, веселый вечер. Пишу гадко и скучно, потому что под музыку очень трудно писать. Сегодня Сербинов сказал, что непременно нужно собрать несколько человек из нашего класса и объединенно провести Новый год. Все это пока в общих чертах и, возможно, не осуществится. Нужно было бы окончательно пригласить, и чтобы избранные заплатили известный пай. Собрались бы на квартире у Сербинова. Но Фофан (тбк мы зовем Сербинова) говорит, что все "такие тряпки, что будут мямлить". Этот Фофан - чувственный 17-летний переросток, болгарского происхождения, очень веселый и симпатичный индивидуум, хотя и немного беспринципный. Во всяком случае, я считаю идею встретить у него Новый год с несколькими товарищами - неплохой идеей. Это - лучше, чем туманная проблематичность различных приглашений. Хотя, с другой стороны, это тоже туманно.
      Но Фофан настаивает на том, что это непременно нужно будет осуществить. Во всяком случае, это было бы интересно. Еще не спрашивали по анатомии. Возможно, что завтра спросят. Англичане заняли Соллуш и Капуццо - в Вост. Африке. Теперь идут ожесточенные бои у Бардии, исход которых неизвестен. Ожесточенная битва продолжается в Албании. Исход ее не известен, но как будто греки продолжают продвигаться. И в Африке, и в Греции итальянцам приходится очень туго. Я завтра сондирую1 Фофана насчет организации встречи Нового года. Кончил читать "Бесов" Достоевского.
      Дневник N 9 23 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон Вчера встретился с Митькой. Были в Третьяковке, потом пошли - ели мороженое на ул. Горького. Митька говорит, что заполняет какие-то карточки - нужны же деньги.
      В тот же день был утром с матерью и Мулей у портного. Ему отдали (наконец) мою шубу на переделку. Надеюсь, что этот портной сделает мне sinon2 не элегантное, du moins portable3 пальто. Интересно, какая это будет шуба, переделанная. Ее кладут на вату, покупают новый меховой воротник. У матери - неудачи. Каких-то ее переводов не печатают, и совершенно в доме нету денег, и потому кислость и скука. Очевидно, не будет денег к Новому году - будьте здоровы. Вообще в финансовом отношении - очень туго. Те стихи, которые мать понесла в Гослит для ее книги, оказались неприемлемыми. Теперь она понесла какие-то другие стихи - поэмы - может, их напечатают. Отрицательную рецензию, по словам Тагера, на стихи матери дал мой голицынский друг критик Зелинский. Сказал что-то о формализме. Между нами говоря, он совершенно прав, и, конечно, я себе не представляю, как Гослит мог бы напечатать стихи матери - совершенно и тотально оторванные от жизни и ничего общего не имеющие с действительностью. Вообще я думаю, что книга стихов или поэм - просто не выйдет. И нечего на Зелинского обижаться, он по-другому не мог написать рецензию. Но нужно сказать к чести матери, что она совершенно не хотела выпускать такой книги, и хочет только переводить. Это будет довольно интересно, если к Новому году не будет ни гроша.
      Я сондировал Сербинова. Очевидно, наш проэкт не выйдет. Ну и к чорту его тогда.
      Вообще мой девиз - терпенье. Все еще впереди самое лучшее, хорошее и пленительно интересное. Совершенно нечего киснуть, если неинтересно встречу Новый год. Это - не в первый раз, et aprиs tout а quinze ans rarement qui a eu un Nouvel an dans le genre des "grrrands"1. Сегодня слышал Тино Росси по радио.
      После Митьки пошел к Тагерам. Поев у них, пошел домой, переоделся и вычистился и поехал в Полит. музей. Там много выступало народу. Лучше всех выступал Кирсанов.
      Он, конечно, всех их заткнул за пояс. У него - преловкие стихи. Еще учиться 8 дней. 29-го не будет выходного - он переносится на 1-ое. Слушаю превосходный английский джаз - хорошо слышно, как московские станции. "Walsing, Mathilda, with me"2. Сегодня получил пос. по географии, хотя ответил на пос. По диктанту - получил отлично. Англичане осаждают Бардию. Греки медленно продвигаются вперед в Албании.
      Дневник N 9 29 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон Два дня назад был с Митькой в Музее нового западного искусства. Там - выставка художников Зап. Украины - неплохие есть произведения. Позавчера Але не приняли передачи. В понедельник мать узнает, почему (она подала анкету вчера или позавчера). Муля рассказал историю, которая проливает новый свет на "дело". По словам Мули, Алеша рассказал Ирине, что Аля подписала бумагу, в которой говорит, что "данная организация оказалась не на высоте". Очевидно, речь идет об организации, вербующей добровольцев в Испанию (в Париже), которой руководил отец и где работала Аля (1936-1939). Я помню, незадолго до отъезда в СССР я встретился с человеком, сражавшимся в Испании, - Радзевичем (или Кордэ), который мне сообщил, что пришлось расстрелять несколько человек, отправленных на испанские фронты "организацией". По-моему, вообще тогда речь не шла о какой-нибудь организации - все делал Союз Возвращения во главе с Лариным и отцом. Если версия об "организации" верна - то все объясняется довольно ясно. В 1936-39 гг. происходила война в Испании. Отец и Аля занялись отправкой людей в ряды республиканских войск. Это точно установлено. Я сам это знаю. Отец - человек довольно наивный, т.е. не так наивный, как верящий в людей. Вполне возможно, что среди людей, которые были отправлены в Испанию, оказались дрянные люди, а может быть, и предатели (кто знает?). Это подтверждается тем, что мне говорил Кордэ о расстрелах. Теперь - отец сюда приехал вследствие дела Рейса. И жил себе спокойно. Но тут - уже после нас - приехал Васенька. А Васенька приехал из Парижа. А в Париж приехал прямо из Испании. Я помню, что в Болшеве он и Н. Н. все время что-то строчили на машинке. Очевидно, они писали заявления об "испанских делах". Ведь единственный человек, кроме отца, Ларина, Али и Твиритинова, хорошо знающий об испанских делах, - был Васенька. Даже вполне возможно - единственный. Ведь вышеупомянутые не были в Испании, а Васенька был, и единственный человек, который мог рассказать об истинном положении вещей "на местах", был Васенька. Вполне возможно, что они вместе с Н. Н. состряпали заявление о том, что "организация" оказалась не на высоте, что посылались подмоченные люди. Возможно, что написали, что это делалось умышленно. Но меня все-таки интригует, почему Алю арестовали первой? Трудно предположить, что она играла бо€льшую роль в "испанских делах", чем отец. Этому можно найти объяснение.
      Дело в том, что Аля неоднократно переписывалась с Левой Савинковым, человеком, сражавшимся в Испании. Возможно, что когда приехал Васенька, то он сказал, что Лева оказался трусом, или предателем, или просто retour d'Espagne1 бросил Союз Возвращения. И Алю прихлопнули. Факт тот, что Аля переписывалась с "испанцами".
      Приехал Васенька, разоблачил этих (или некоторых из них) "испанцев" - и Алю арестовали. Все выходит довольно связно. В самом деле - пока Васенька не приехал, отца и Алю не трогали. Когда Васенька приехал, их арестовали. Это не может быть простым совпадением. Я прекрасно помню, как целый день Васенька и Нина Николаевна что-то строчили. И о чем они могли строчить? - Только об "испанских делах" (раз Васенька). И я думаю так: Васенька и Н. Н. написали эти заявления о том, что "организация" не выполнила своей задачи, оказалась не на высоте. Даже, скорей всего, они просто "охарактеризовали" несколько людей, посланных в Испанию.
      Подали это заявление. А так как Аля переписывалась с некоторыми из "охарактеризованных", то ее и арестовали. Она дала показания. Но так как отец всем этим заведовал и был ответственным за все это, то арестовали и его. Тот факт, что Алю арестовали первой, можно объяснить лишь перепиской с "испанцами". Тогда отец и Аля, очевидно, дали какие-то показания, приведшие к аресту всей семьи Львовых.
      Очевидно, эти показания заключались в обвинении семьи Львовых в антисоветских разговорах. Алешу выслали, потому что он был несоветским элементом, водился с сомнительными людьми, и, кроме того, Аля его обвинила в антисоветских разговорах.
      Возможно и то, что Алеша отказался показывать против Н. Н. и Н. А. Просто вследствие приезда Васеньки выплыли на поверхность "испанские дела", и с этого все и началось. Н. Н. захотела выслужиться (она карьеристка). Я думаю, что отец и Аля дали показания, которые показывали Львовых как людей чуждых, несоветских и подмоченных. Возможно, что они привели какие-то факты, это доказывающие. В общем, скоро узнаю, почему Але не принимают передачи. Вполне возможно, что дело идет к развязке. Муля настроен пессимистически: он думает, что отец и сестра получат 8-10 лет. Мне очень интересно, каков будет приговор Львовым: меньше, чем нашим, или такой же, или больше? Это меня очень интересует, потому что рисует размер вины каждого. По "испанской теории" нужно отметить, что все становится ясным: и то, что Алю арестовали раньше отца, и продолжительность времени их не-ареста. Я думаю, что эта теория связна. Сегодня - выходной. Осталось учиться до каникул два дня. Получил по алгебре пос с минусом, а по сочинению хор. с минусом.
      Сегодня вижусь с Митькой. Англичане продолжают осаждать Бардию. В Албании - ожесточенные сражения, причем как будто греки имеют перевес. Интересно, близится ли "дело" к развязке?
      Дневник N 9 30 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон Мать пошла на "вопросы и ответы" в НКВД. Потом пойдет в Гослитиздат. В НКВД ей должны дать ответ на ее заявление от пятницы, в котором она спрашивала, почему Але не принимали передачи. В Гослите есть как будто возможность получить завтра деньги. Вообще, как будто материальное наше положение улучшается: мать интенсивно и с интересом переводит каких-то польских поэтов. Вчера с Митькой изрыскали весь город а la recherche d'une елка convenable1 (для него, т.к. у нас елки не будет). Так и не нашли - хорошие были уже раскуплены. Были в кафе "Москва" - пили кофе со сливками и ели пирожные. Митька говорит, что продал пиджак за 100 рублей. Он теперь делает какие-то аннотации, которые должны принести ему в будущем около сотни рублей. Он говорит, что все забирает бабушка, копя на его костюм. Он купил в Люксе штаны за 200 рублей. Сегодня - в? 8-го - должен идти в школу редактировать классную стенгазету. Митька настроен так же, как и Муля, - пессимистично (в отношении исхода "дела"). Прочел интересную книгу: "Les Cйlibataires" Монтерлана. Предполагаю в каникулы прочесть знаменитые "Jeunes filles", "Pitiй pour les femmes" и "Dйmon du bien" того же автора. Очевидно, новый год будем встречать у Лили. Интересно, придет ли Кот? Вряд ли. Enfin, on verra.2 2-го числа меня должен осмотреть какой-то бывший мамин знакомый, доктор Юркевич. Это очень хорошо, оттого что я все время на положении полубольного (situation provenant de la totale ignorance de l'йtat de ma santй3). Мне нужно знать, могу ли я заниматься спортом, и в каких дозах, и как, и что. Сегодня узнал отметку по алгебре за четверть - устойчивое пос. Мне того и надо. Но если в той четверти будет контрольная работа по решению задач, то я наверняка напишу на плохо или на очень плохо, т.к. если еще я кое-как справляюсь с примерами, то в задачах ничего не смыслю и самих задач не терплю. Митька как будто думает, что его тоже в конце концов арестуют. Я ему говорю, что если он будет "французить" и строить иностранца, то все возможно. В конце концов мы живем в СССР и нечего кичиться парижским говором - il n'y a rien de tellement formidable dans cela1. Итак - завтра последний день учебы до каникул. Если ни по чему не спросят, то все сойдет, как по маслу. Постараюсь исправить две плохие отметки по физкультуре.
      Стенгазета будет фиговая - я один не могу все делать, а у других нет интереса (настоящего) к стенгазете. Интересно, какие новости принесет мать из "вопросов и ответов" о Але? Я лично думаю, что у нее накопилось слишком много денег, оттого и не принимают (как было у папы).
      Дневник N 9 31 декабря 1940 года
      Георгий Эфрон 6 ч. 30 минут вечера. Четверть окончена удачно - даже исправил географию на хорошо. Отсеем вторую четверть в глубь веков. Теперь - 12 дней свободы. На улице - страшный холод. Я кашляю ужасно. Насморк и кашель. Аля переведена в Бутырскую тюрьму, куда мать и Муля отнесли ей сегодня передачу. Итак, Н. Н., папа и Аля - в Бутырках. Балтер - в Лефортове. Н. А., очевидно, в НКВД. О Миле ничего не известно. Недавно приходил к бабушке и Мите человек из НКВД и осведомлялся о здоровии детей, учебе и т. п. - по запросу Н. Н. Интересно, какое мое настоящее состояние здоровья? Очевидно, послезавтра узнаю. Итак, Новый год встречаю у Лили.
      C'est supramiteux, mais il n'y a rien de mieux.2 Звонил Митьке. Он сегодня в школу не пошел. Ожесточенно пишет аннотации. Возможно, что увижусь с ним завтра.
      Меня почему-то совершенно не трогает, что наступил Новый год. В классе - скука.
      Много хороших ребят, но они все некультурны, и их интересы - не мои интересы.
      Кашляю, как чорт, отвратительно. Интересно, как проведу каникулы? Думаю - отвратительно. Хотя, впрочем, кто знает? Я - неискоренимый реалист, но иногда хочется какого-то глупого романтизма - чтобы упал кусочек счастья на голову, brusquement1. Но это все пустяки. По-моему, мне нужно кататься на лыжах. Но я должен знать, а quoi m'en tenir2, и оттого завтра (или послезавтра) - во всяком случае, в ближайшем времени - консультируюсь с врачом. Вообще я бьюсь в кольце противоречий. Получил 30 рублей от матери. Что еще писать в дневнике? У меня запросы человека 20-и лет, а возможности - 15-летнего. Rien а faire, c'est comme зa.3 Предпраздничное оживление… Но чего "оживляться", когда нет ни своего круга людей, ни друзей, когда нет настоящей радости встречи Нового года, ничего.
      Чувство изоляции - противное чувство. Ce n'est pas moi qui l'ai voulu.4 Не знаю.
      Факт, что происходит длительный кризисный период в истории моего существования.
      Возможно, что в будущем это все разрешится. В конце концов мне только 15 лет. C'est mon grand atout.5 Можно сказать, что жизнь еще не начиналась. Это очень хорошо.
      Пришла мать. Передачу приняли. Что ж? Salut6, Новый год. On verra bien a qu'il apporte.7 Во всяком случае, он принесет разрешение "дела". В конце концов, возможно, что у Лили хорошо поем - и то хлеб.
      Дневник N 9 1 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера у Лили неплохо поели - даже отменно. Mais а part зa - rien de bien fameux.8 Кот не пришел - pas si bкte, le type9. Был у Мити - его не выпустили сегодня из дома из-за холода. Он лучше меня провел Новый год, но, к счастью, этим не кичился. От него узнал, что арестован муж Л. М. Бродской, приятельницы Н. Н. Но арестован не в связи с "делом", а, очевидно, по личным причинам. Завтра Митя идет относить теплые вещи в Бутырки - для передачи Н. Н. Пытался зазвать меня пойти с ним, но я отказался - к чему мне там показываться? Митька валялся на кровати и слушал радио. Кстати - у меня крупная неприятность. Перестало почему-то работать радио, и совершенно нечем заполнить пустое время. Это отвратительная штука - что испортилось радио, и очень неприятно. Хорошо, что не надо делать уроков, но скучно, что радио не действует. Не скучно, а просто-напросто отвратительно. Я очень привык к радио - замечательная штука. Итак, совершенно не знаю, чем заняться. Сейчас - 7 ч. 30 м. вечера. Мать весь день зашивала носки.
      Сейчас пошла за обедом. Я сильно простужен - кашляю, течет нос и т.п.
      Отвратительно, что радио не действует. Совершенно нечего делать. Исправить радио я не умею - ничего не понимаю в нем, а другому человеку - нету такого человека.
      Разве вот Муля (да и то навряд ли исправит). Я ему звонил, а его дома нет.
      Absolument rien а foutre.1 Прочел "Le Songe" Монтерлана. Это ранняя вещь, и хотя говорит о серьезных и захватывающих вопросах, понравилась мне не очень. Нужно будет прочесть "Les jeunes filles". Сейчас такой холод, что как-то не хочется выходить. Скучища. Absolument rien а foutre. Завтра Митька после Бутырок должен мне позвонить. Любопытное явление, что совершенно нечего делать. Остро ощущаю пустоту. Вот скоро буду обедать - это хорошо. Но потом? Читать нечего. Свинство, что радио не действует. Как раз на 1-й день 41-го года - испортилось. Без радио - страшно скучно. Совершенно не знаешь, куда деться. Я страшно привык к нему.
      Absolument rien а foutre. Интересно, когда его кто-нибудь, это радио, исправит?
      В школе Сербинов и я иногда сцепляемся. Это немудрено. Он был в классе единственным петухом, а теперь, когда я пришел, его роль снизилась. Довольно любопытно узнать, как мог вырасти в советских условиях этот юноша с совершенно извращенной психологией. Он парень неплохой, но на женщин смотрит плохо - сугубо с точки зрения полового использования. Он наиболее культурный, пожалуй, из класса, оттого я с ним вожусь. Но у него все-таки нездоровые взгляды. Он неправ, что презирает товарищей. Он груб и любит кричать чушь и ругаться. Он несдержан в половом отношении - типичный представитель теории "стакана воды".
      Говорит, что "нужно пользоваться каждой дыркой". Узнав, что я приехал из Парижа, - первый вопрос о качестве публичных домов. Замечание о том, что "меня бы туда пусти" и т.п. Он завидует той роли, которую я играю в классе, завидует тому, что я был за границей, и старается иногда унизить меня. Но он весел и иногда остроумен. Я много с ним говорю. Он необычайно резок в своих суждениях. Вообще он какой-то несдержанный. Плохо учится, шляется по театрам, бредит актерами (пошлятина, конечно). Старается вести себя как можно "взрослее" и хочет доказать свою "независимость" и "бывалость" на словах, но, в сущности, он ребенок. Ну и чорт с ним. Совершенно нечего делать. Интересная штука. Вот те, бабушка, и Юрьев день. Такие дела. Хочу есть. Rien а foutre.
      Дневник N 9 2 января 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня весь день буду сидеть дома - мать из дому не пускает: - 27-о, потому что кашляю и насморк. Я совершенно не закаленный тип. Интересно, как будет в армии. Итак, сегодня буду сидеть дома весь день. Радио придут исправлять только завтра вечером. Это все обидно и противно. Хорошие выходят каникулы! Скучища.
      Пробовал сегодня утром рисовать, но сейчас же опротивело. Читаю неплохие рассказы Марка Твена. Сейчас 12 ч. 45. Предстоит скучный долгий день. Мать также сидит дома и перешивает свою шубу. Митька звонил - он свободен, но меня не выпускают, так что нечего делать. Дома абсолютно нечего делать. Что это за манера не отпускать меня: говорит, что нужно посидеть дома хоть один день, чтобы выздороветь. Все равно то же самое - завтра выйду и опять простужусь. Никто не звонит. Пустяки. Плевать. Нужно учиться рассчитывать только на себя самого. Но факт тот, что делать нечего. Нельзя же весь день читать. Мать купила бутылку портвейна. Это неплохо. Осталось 10 дней до школы. Я проучился пол-учебного года - 2 четверти из 4х. Осталось учиться 5 месяцев. Тэк-с. Нельзя же весь день читать. Свинство, что Мулин техник придет только завтра. Страшно недостает радио.
      Я уверен, что книгу стихов матери не напечатают. Нужно сказать, что мать совершенно не хотела печатать книгу стихов и что это друзья на это надоумили. По-моему, вряд ли напечатают эту книгу стихов. Мать говорит: дайте мне спокойно переводить, и все. Она права - к чорту книгу стихов. Хотела ее печатать из материальных соображений. К матери хорошо относятся очень много людей. Я прекрасно помню все неприятности, обиды моей жизни. Малейшие оскорбления врезались в мою память, хотя я не подавал виду. Взяв поучение, осторожность и частицу радости у вчерашнего дня, я его отбрасываю - к чорту. Но я должен буду до чего-нибудь дойти - надоело мне быть учеником 8-го "А" 335й ср. школы. Надоело быть среди неплохих, но глупых ребят. Надоело учиться ненужным предметам. Но все это - теория. На практике - совсем другое дело. Через школу надо пройти. Дело в том, что человек чем более проходит через разные среды, атмосферы, давления, трения, тем более он становится морально закаленным, подготовленным ко всем предстоящим испытаниям. Чем у человека труднее жизнь, тем острее ощущает он хорошие стороны, просветления, капли счастья этой жизни. Человек пресыщенный, разочарованный во всем - человек конца 19-го - нач. XXго в. - никуда не годится. Во всяком случае, отжил свой век. Только в испытаниях человек обретет свое истинное лицо и характер. Кроме того, по-другому и нельзя: в конце концов, нужно же иметь среднее образование! Без этого, конечно, не обойтись. Я вообще утверждаю, что легкая жизнь, дающая ответ на каждый вопрос и удовлетворяющая каждую потребность человека, вредна и притупляет чувства. Чтобы дойти до интенсивности, нужно испытывать трудности. Счастье имеет цену только тогда, когда кроме него есть трудности, иначе это счастье становится уже несчастьем. Чем меньше я ел хороших блюд, тем лучше я их оценю потом. Это элементарная истина. В моем случае - это так. Конечно, с другой стороны, нельзя кормиться одной философией. Но нужно быть объективным. И если я смотрю на событие, то не могу сказать другое, чем что говорю, - по-другому и не могло быть. Не могло быть, что будут друзья и т.п.
      Все зависит от условий. Условий для безоблачного моего существования не было и не могло быть. Так что все, что происходит, - нормально. Для меня главное - это не проворонить чего-нибудь в моей юности. Опять-таки, повторяю, что раньше говорил и писал: хорошо, что мне только 15 лет! Время для счастья есть, и даже много времени. Но скоро будет 16 лет! Время улепетывает. Дело в том, что я ни в чем не нахожу полноценности и удовлетворения. То есть в отдельных отраслях я нахожу эту интенсивность: в музыке, книгах, пище и т.д. Но жизнь моя неполноценна. Нельзя назвать полноценной жизнь, где нужно готовить скучные уроки, которые тебе не послужат в жизни. Начинаю думать, что настоящая жизнь начинается позже. Когда смотрю на других учеников - они как будто живут жизнью интенсивной и вполне их удовлетворяющей. Но их жизнь меня не удовлетворяет, потому что запросы у меня просто по возрасту гораздо выше, чем у них. Они живут шутками, коньками, сплетнями и т.п. А мне нужна более широкая площадка. Очевидно, настоящая жизнь начинается с армии. Там жизнь как-то крепка… А меня поражает рыхлость, неустойчивость, шаткость моей теперешней жизни. В школе я себя изображаю, как человека необычайно занятого. Именно все думают о необычайно полноценной, интересной моей жизни. Если бы знали, какая скучища! Почему большинство моих соучеников удовлетворены своей жизнью (просто - все ученики)?
      Что они удовлетворены, я это знаю - они просто не задумываются над жизнью, она течет сама собой. - Значит, удовлетворены. - Потому что она их наполняет, отвечает их запросам. Именно, заполняет. У них нет, главное, пустоты. Они не вихляются. А я то и дело вихляюсь, как girouette1. А они гораздо счастливее меня (хотя и не совсем осознают это). Несмотря на культуру, опыт, заграницу и пр. и пр., я менее счастлив, чем они. А они, наоборот, думают, что живется мне гораздо интереснее, чем им, и т.п. Они не осознают своего счастья, да и не могут осознать. У них есть круг привычек и знакомых, система развлечений… А у меня ничего этого нет и в помине. Другое дело, что, возможно, в будущем моя жизнь пропорционально будет интересней и лучше ихней - да и то в этом я несколько сомневаюсь. Если бы мне предложили жить их жизнью, - я бы отказался, у меня другие запросы. Но я говорю, что они счастливее меня не объективно, а пропорционально. Возможно, что у них было меньше интересных моментов и приключений и переживаний, чем у меня (даже уверен в этом), но все-таки сейчас они счастливее и более в своей тарелке. А я просто без тарелки. Мясо без гарнира.
      …
      ….Позавтракал. La tкte lourde, il est difficile d'йcrire.1 Напишу потом. Le mкme jour. 3 heures de l'aprиs-midi. Comme je l'ecris plus haut - absolument rien а faire. C'est trиs ennuyeux. Personne ne tйlйphone. Comme si tous les autres йtaient soudain tombйs а l'eau.2 Мать спит, открывши рот, в очках, держа в руках книгу Перль Бак. В квартире все тихо - инженер с женой ушли. Из окна ничего не видно - замерзли стекла. Ужасно то, что не выпускает мать на улицу. На улице кишит жизнь, на улице - мороз, трамваи, автомобили, люди, магазины, метро… А из-за какой-то простуды нельзя выходить. Скука.
      Настоящая, спокойная и тяжелая скука. Действительно - совершенно, тотально, абсолютно нечего делать. Все-таки ненормально так проводить день. И никто не звонит. Как будто все на свете канули в воду. Что меня угнетает, это потеря связи с внешним миром. С радио было бы неизмеримо лучше сидеть дома. Кризисный период. Неужели можно просто так ничего не делать? Оказывается - можно. Это ужасно - быть взаперти, так, как я. Это как-то ужасающе противоестественно, отвратительно, ненормально - не отпускать человека на улицу. Ведь там - жизнь!
      Вышел бы я, проехался на метро, зашел бы в магазины, продлил абонемент в читальный зал. Ведь это неопровержимый факт, что жизнь не в домах, а на улице, в метро и трамваях! Но что пробовать объяснить это матери? Ее неизменный ответ - это "высиди один день, ты простужен" и т.д. Так что нечего и пробовать.
      Интересно все-таки, как она не может понять, что все время сидеть дома - для меня это смерть. И опять меня фраппирует3 в этом затворничестве что-то плохое и противожизненное, противоестественное. В конце концов, температуры у меня нет, простужен я вполне "нормально"… Сегодня мы должны были пойти - поехать - к врачу, а теперь это отменяется из-за холода. Как я невыразимо скучно живу, как в школьный, так и в каникульный периоды! Поражает в моей жизни "нежизненность" ее.
      Отсутствие увлечений - прямо какой-то феномен. Я завидую людям, поглощенным делами. Действительно, мои сверстники живут жизнью куда более насыщенной и интенсивной, чем моя! Мне страшно, остро недостает круга товарищей, друзей, компании - того, что у всех других есть. Страшно надоело читать. Хотелось бы просто общения с людьми, обмена мнений. Мой случай ясен. Я по всяческому развитию перерос моих сверстников - оттого общение с ними не доставляет и не может доставлять мне никакого удовольствия, ни удовлетворения. Мне было бы интересно и занимательно с какими-нибудь студентами. Но я в этой среде не общаюсь, никого не знаю, и все-таки я для них, как-никак, формально - "ученик 8-го "А" 335-й ср. школы". Кроме того, я утверждаю, что дружба возникает только на общих интересах, так что дружбы со студентами быть не может. Кроме того, я никого не знаю. Между прочим, все мамины друзья знают, что мне приходится не сладко, знают мое одиночество, но ни один из них не выказал ни малейшего сочувствия. Я хотел достать однотомник произведений Маяковского. Неоднократно говорил и Муле, и Вильмонту. Но никто не удосужился и не вспомнил. Мать меня все время упрекает в сухости к друзьям (во Франции и здесь) ее. Я на это отвечу, что ее друзья хорошо ко мне относились только из-за того, что хорошо относились к ней. А для меня это ненужно и неинтересно. Единственный человек, который здесь (да и там) что-либо сделал, - это мать. Я никогда не забуду, что друзья матери никогда здесь мне ничем не помогли. Даже те (их большинство), которые вращались в литературных кругах, не смогли достать этого однотомника. Я это буду помнить.
      Итак, я должен рассчитывать исключительно на себя и на обстоятельства. Из меня должен выйти исключительно сильный человек. Мне никто не помогает, но я должен идти своим путем. В своем каждодневии этот путь труден, и трудны первичные задачи (как все первичные задачи). Но я абсолютно уверен в том, что мое упорство и неунывание увенчаются в конце концов успехом. Я добьюсь счастья. Я в этом убежден. Мне всего только 15 лет. Если бы я так писал лет в 30 - было бы плохо.
      Но мне только 15 лет. Мои сила и энергия не иссякли, и времени много. Это мой главный козырь - что я крайне молод. Со временем, преодолевая трудности, я, бесспорно, найду круг людей, мне подходящий, друзей, увлекающее занятие… Все это еще впереди. Пока еще ничего не потеряно. Много еще предстоит. Предстоит спорт, пляжи, любовь, море, голубое небо, интересная работа, интересные знакомства, увлечения, радости и развлечения…
      … 5 h. 45 minutes.1 Читал матери из "Курса истории западной литературы" Ф. Шиллера, одолженного Митькой. Горит лампа с абажуром. Безмолвствует радио. Завтра, очевидно, выйду. Ничего не делаю. Сижу, свища, переминаюсь с ноги на ногу.
      Интересно, почему никто из знакомых не звонит? Curieux.2 Интересно, что абсолютно ничего не делаю.
      Дневник N 9 3 января 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня, к 3 ч. 30 м., произошел исключительно неприятный, ядовитый инцидент. Я уже писал, что в квартире живет инженер А. И. Воронцов с женой. Вчера вечером мать повесила в кухне сушить от стирки мои штаны. Сегодня Воронцов учинил форменный скандал, требовал снять эти штаны, говорил, что они грязные. Говорил, что мы навели тараканов в дом. Грозил, что напишет в домоуправление. Говорил, что мы развели грязь в кухне. Все это говорилось на кухне, в исключительно злобном тоне, угрожающем. Я выступал в роли умиротворителя, а после того как мать ушла из кухни, говорил Воронцову, чтобы он говорил с матерью полегче. Это самое худшее, что могло только случиться. Так как мать работает с исключительной интенсивностью, то, естественно, что она не успевает все прибрать в кухне.
      Главное, что ужасно, это то, что этот Воронцов говорил исключительно резко и злобно с матерью. Моя мать представляет собой объективную ценность, и ужасно то, что ее третируют, как домохозяйку. Вообще ничего нет отвратительнее и ужаснее таких "кухонных трагедий". Это исключительно противное и неприятное происшествие.
      Ведь этот Воронцов теперь может отравить нам всю жизнь. И главное в том, что если бы дело касалось меня лично, то мне было бы абсолютно все равно. Но оно касается матери. Мать исключительно остро чувствует всякую несправедливость и обиду. Главное, чего я теперь страшно боюсь, это "кухонной войны", придирок и т.п.
      Неужели не могло все идти мирно и спокойно? Я сижу абсолютно как отравленный.
      Абсолютно такое состояние, точно тебя отравили чем-то противным и грязным. Это - самое ужасное, что могло произойти. Я теперь тщетно стараюсь вдолбить матери, что теперь не нужно давать зацепки, не нужно давать повода для повторения подобных скандалов. Ведь мать очень вспыльчива, и жизнь может превратиться просто в невозможную. Ничего нету хуже враждебной атмосферы в доме. Ведь если уже имел место такой скандал, то никто мне не говорит, что он не может повториться. Для меня - это самое неприятное происшествие, которое могло только случиться, за все мое пребывание в СССР. У меня лишь одна цель в этом деле - это чтобы не было больше подобных скандалов. Я в абсолютно ужасном состоянии.
      Самое противное в таких случаях - это то, что все, что было раньше, кажется раем по сравнению с настоящей обстановкой. Меня вообще интересует один вопрос: какая причина этого скандала? Имеет ли Воронцов другие причины, чем те, которые он изложил? Вряд ли. Но я просто не понимаю, как можно так злобно говорить.
      Может, они хотят нас выжить отсюда? Я просто не понимаю, как можно так злобно и резко говорить. Мне эта история исключительно не нравится. У меня лишь одна цель: кровно важно, чтобы такие скандалы не повторились. Я считаю, что сам факт такой "кухонной трагедии" так исключительно мерзок, противен, что нужно делать все - и в том числе и уступать - чтобы такие факты не могли повториться. Я тщетно это пытался объяснить матери, но она все время говорит, что ей важнее всего справедливость. Это совершенно ужасно, что она меня не понимает. Все это ужасно.
      Теперь мне больше не будет радости. Fini.1 Я буду каждоминутно дрожать, чтобы подобная сцена не повторилась. Я буду возможно больше сидеть, чтобы, в случае чего, попытаться тушить пожар. Я нахожусь в отравленном состоянии. Какой ужас!
      Теперь я вообще не буду спокоен. И нужно же было обвалиться нам на голову такой мерзости. Недоставало, называется. Все это отвратительно. Возможно, что завтра увижусь с Митькой.
      Дневник N 9 4 января 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня встретился с Митькой. Сначала пошел к нему. Вчера он отнес вещи в Бутырки. Читает английские романы. Потом пошли в кафе "Артистик". Выпили кофе (т.е. какао) с тортом. Потом пошли в ЦТК и взяли два билета на 10-е число на "Мадам Бовари". Потом хотели идти в кино, но Митька идет в школу, так что не вышло.
      Позвонил Сербинову - он занят, так что тоже не вышло. Сижу дома, слушаю радио, читаю "Пиквикский клуб" Диккенса. Вчера была Нина, и починили радио (техник Карпов). Кажется, завтра Митька едет за елкой (за город). Митька рассчитывает иметь в следующей четверти все отметки отличные. Он рассчитывает на "одного профессора и трех академиков", чтобы поступить в ИФЛИ. По сообщениям английской печати, австралийские войска прорвали 1-ую линию обороны Бардии и захватили 5000 пленных итальянцев. Любопытно то, что никто не звонит из "друзей". Вильмонт совсем перестал общаться с матерью и все время хамит тем, что не исполняет своих обещаний. Слушаю передачу русской музыки. Наша музыка все-таки замечательно богата! Вся Европа соперничает с музыкой одной России. В школе я прикидываюсь необычайно занятым человеком. Очевидно, почему-то все думают, что у меня отец - крупный ответственный работник; очевидно, потому, что я приехал из-за границы и хорошо одет. Бабушка Мити говорит, что я "кашляю, как старик, по-стариковски".
      Митька сообщил, что Луппол расстрелян - из Кишинева на него указали как на погромщика. Он неправ, что вообще об этом говорит. Интересно, откуда он черпает эти сведения. Для меня являются тремя главнейшими вопросами, всецело меня заполняющими: музыка, литература, женщины, дружба и мировая политика (международное положение). Большую роль играет школа как средство упражнения воли к конечной цели и средство препровождения времени. Пока еще нет денег, чтобы делать мою шубу (т.е. переделывать), и я хожу в папиной шубе (отремонтированной Зиной, домработницей Лили). Недостаток Мити заключается в том, что он уже как-то все изжевал и выплюнул, и в нем нет свежести ощущений. Он слишком на все быстро налагает штаны пустоты. Он - человек, опустошенный "западной цивилизацией". Он слишком над всем любит издеваться. Он вообще не очень серьезен. Слишком серьезные люди - скучны, слишком веселые - тоже. Нужно "juste milieu"1. Сейчас 6 ч.10 минут. Скоро, должно быть, придет мать, retour du Goslitisdat2, куда относила переводы польских поэтов. Что буду делать завтра, не знаю.
      Дневник N 9 6 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера провожал Митьку на вокзал, откуда он ехал на дачу за елкой для бабушки.
      Вечером пошел в кино - видел хороший советский фильм "Макар Нечай". Это - действительно хороший и полезный фильм. Сегодня встретился с Митькой (утром, к 12 ч. у театра Вахтангова). Он хвастался тем, что вчера на даче, в то время как муж "его немки" показывал кино, он там с ней "проводил время" в соседней комнате. 7-го у Митьки начинаются каникулы. В скорое время мы с ним намечаем пойти в Третьяковку - там выставка лучшей советской графики, живописи, скульптуры за 23 года. Эта выставка представляет большой интерес, и нужно непременно будет скоро туда пойти. 10-го пойдем на "Mme Bovary". Завтра пойду на "Ревизора" - кажется, Лиля достала билет (зa ne m'enchante guиre3). 11-го предполагаю пойти на вечер чтения Журавлева - авось я выпрошу у него билеты (читает он Чехова) или попрошу мать выпросить у него. Il faut avoir la semaine bien remplie.4 Сегодня, возможно, пойдем к Лиле. Она празднует Рождество. Я отнюдь не религиозен и иду туда, может быть, потому, что будет Кот и, вероятно, неплохо поедим. (Так же смотрит на это Митька - у него празднует бабушка.) Я начал выписывать наилучшие строки у всевозможных поэтов (французских). Все еще не перерегистрировался в чит. зале.
      Думаю, что скоро это сделаю. Уже написал из 3 книг (Morceaux Choisis, Th.
      Gauthier и Cent Poиtes du XVIIe siиcle) номера страниц, откуда выпишу лучшие строки. Хочу составить тетрадь лучших строк (по моему вкусу) различных французских поэтов различных времен (чтобы иметь, что цитировать). Австралийские войска вошли в Бардию и захватили в плен 15 000 итальянцев. Это - здорово.
      Митька рыскает за книгами (он - библиоман). Но денег у него нету на покупку этих книг. Мать пошла получать деньги в Гослит - за поляков, очевидно. Сегодня купил книгу С. Кирсанова "4 тетради". Там много хороших стихов. Предполагаю купить книгу стихов Твардовского "Страна Муравия". Предполагаю разместить цикл развлечений следующим образом: сегодня иду к Лиле, где, быть может, хорошо поем и, возможно, встречу Кота. Завтра иду на "Ревизора". 8-го или 9-го иду с Митькой на выставку "За 23 года живопись, графика, скульптура", 10-го иду на M-me Bovary. 11-го иду на Журавлева (все это совместно с Митькой). Я все время настаиваю, чтобы Митька говорил по-русски, но он не хочет, и приходится говорить по-французски.
      Только что звонили матери из "Красной нови". Интересно, выйдет ли ее книга?
      Сомневаюсь - а было бы хорошо. Через 5 месяцев (или 7) нужно платить 5000 р. за комнату. Откуда мы возьмем деньги? Но к черту неприятности будущего. Слушаю концерт из произведений Дебюсси и Равеля.
      Дневник N 9 8 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера был утром на "Ревизоре". Спектакль мне понравился - весело и симпатично.
      Потом отправился с Митькой в кино. Видел хорошую картину "Яков Свердлов". Очень убедительно и реалистично. Сегодня поехали с Митькой на выставку "23 года сов. живоп. и т.п.". Но когда приехали, то оказалось, что нет ни у кого денег на эту выставку (за вход платить). Тогда поехали обратно. Ели мороженое. У Митьки почему-то оказались деньги. Причем так: у него были деньги от бабушки (на покупку продуктов). Он истратил два рубля из этих денег и хочет, чтобы я ему их завтра дал. Мне не нравится его исключительная алчность, жадность на деньги. Не нравится также его поведение - продолжает французить. Орет по-французски в общественных местах. Не нравится, что все время примешиваются деньги к нашим отношениям. Говорит, если ему завтра не дам 2 рубля, то он не отдаст мне моего Твэна. Полушутя, полувсерьез. Мне противно, что он все время на меня рассчитывает - в смысле денег. Завтра, думаю, что принесу ему эти 2 рубля - из-за Твэна. Но нужно его проучить. Слишком он бесцеремонен. Через четыре дня начинается третья учебная четверть. Мать усиленно переводит Мицкевича. Недавно (вчера) встретил на улице Корнелия Зелинского. По-моему, он хотел проверить, знаю ли я про его рецензию на мамины стихи. Но я притворился, что ничего не знаю. Мать говорит, что ей надоело "содержать Митьку". Вчера был у нас полусумасшедший Женя Сомов. Но он неплохой человек. Читаю второй том "Пиквика". Сегодня перерегистрировался в Библиотеке (чит. зале) ин. литературы (ГЦБИЛ). Это - хорошо. Бардия - взята. Взято в плен 25 000-30 000 итальянцев. Всего с начала военных действий в Запад. пустыне взято в плен 70 000 итальянцев. Сейчас - 10 ч. 10 м. вечера. Слушаю Моцарта. В Митьке есть препротивные черты - нерешительность, ребячливость, алчность, беспринципность, любовь к лжи. Это - противно. Но все-таки я с ним остаюсь в сношениях. Мне с ним весело. Кроме того, он исключительно умен и остроумен.
      Дневник N 9 11 января 1941 года
      Георгий Эфрон 9-го был на выставке лучших произведений советских художников, графиков и скульпторов. Там много хороших произведений, особенно графических. Вчера с Митькой пошли на "Мадам Бовари" (в Камерном). Спектакль нам не понравился - слишком много истерики, трюков. Хорошо играл Homais (з.а.р. Ценин). А Коонен слишком часто бухалась уземь. Сегодня иду на Журавлева, но не с Митькой, а с матерью, так как Журавлев хочет, чтобы она услышала Чехова. Это нас с Митькой застало врасплох - но ничего. Сегодня пошел 2-й раз на выставку - уже с Митькой. Потом были в библиотеке, потом вернулись домой на "А". 13-го в Клубе МГУ состоится вечер поэтов: будут выступать Асеев, Кирсанов, Сельвинский, Долматовский, Симонов, Алигер и др. Митька постарается достать даровые билеты у Кирсанова. Для этого он позвонит Миле Фурманову, который сможет достать билеты у Кирсанова. Впрочем, я сомневаюсь, чтобы это вышло. Тогда, если не выйдет, то я пойду просто куплю билет на этот вечер. У Митьки в этот день школа (вечером), и если он не сможет достать даровых билетов, то и не пойдет; а я во всяком случае пойду. Завтра целое утро (!) буду заниматься. Послезавтра у нас с Митькой школа.
      Начинается 3-ья четверть. Придется приналечь на работу. Если у Митьки не удастся с билетами, постараюсь пойти с Сербиновым, а то одному скучно. Сегодня идти с матерью на Журавлева скучно, но ничего не поделаешь - приходится. Rien а faire.1 Митька начинает понимать, что у меня совершенно нет денег. Вообще насчет денег исключительно туго. В Гослите задерживают платежи. Какая скука сегодня идти с матерью! Mais il faut s'y soumettre.2 Интересно, что нечего писать в дневник - опять я совершенно пуст, точно все вынули. Прочел (перечел, вернее) "Пиквикский клуб" Диккенса. Прелестная вещь. Совершенно не знаю, что читать. В чит. зал ходить не хочется, а в библиотеке никогда ничего интересного.
      Дневник N 9 12 января 1941 года
      Георгий Эфрон На завтрашний "Вечер поэзии" не пойду - Митька и Сербинов не мог, а кроме того, просто игра не стоит свеч. Жалко только, что не услышу Кирсанова, которого я считаю лучшим советским поэтом. Слушаю джаз Цфасмана - лучший советский джаз.
      Сегодня слушал Лондон - передачу на французском языке. Был очень хорошо слышен Лондон и Берлин. Редко случалось так хорошо слышать эти радиостанции. Греки взяли Клиссуру. Англичане окружают Тобрук. Завтра - школа. Прочел замечательную книгу: "Traversйe du miroir" Lewis Carroll'a. Эта его книга и "Alice au pays des merveilles" - два шедевра. Итак - завтра 3-ья - предпоследняя - четверть начинается. Получим дневники с отметками за 2-ую четверть. В конце концов, не так и плохо сидеть у радио дома, спокойно. Я рад, что иду опять в школу. Митька тоже идет. Я ему сказал, что если его арестуют когда-нибудь, то это только будет по его собственной вине - слишком французит и продолжает вести себя, как в Париже. Не нужно так резко отличаться от других. Мы же в СССР - это нужно понимать - а он французит. Ирина из Эстонии пишет Митьке, что его отец пришлет с ней Митьке несколько французских книг - и Митька в большой радости от этих известий.
      Дневник N 9 14 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера все-таки пошел на вечер поэзии - утром купил билеты (после школы). Потом звонил Митьке, чтобы предупредить его о том, что купил билеты. Митька - страшный трус. Боялся бабушки, как смерти, и ушел в антракте между первым и вторым отделением. Почему он такой трус? Непонятно. Вечер прошел с большим успехом. Некоторых выступавших (среди студентов: Агранович, Смирнов, Слуцкий) бисировали и триссировали. Особенно мне понравились стихи Аграновича. Очень большой успех имел Илья Сельвинский. Кирсанов читал свои отличные стихи "Дума про Гуцульщину". Я считаю, что он вообще лучший из выступавших и вообще считаю его лучшим советским теперешним поэтом. Он имел тоже большой успех. Вообще вечер прошел удачно. С наступлением 3-й четверти - 2-го учебного полугодия - начинается очередная неприятность - в ближайшем времени будет дана контрольная работа по алгебре - на задачи. Если я на примеры сделал контрольную работу на пос, то эту контрольную работу сделаю, наверное, на плохо или очень плохо. Я ничего не понимаю в задачах. Это очень неприятная штука. Но даже если получу плохо, постараюсь потом исправить - чтобы не иметь в четверти плохо. В конце концов, пришел к заключению, что Сербинов - дурак. Этот извращенный тип необыкновенно хвастлив, и ему неприятно, что авторитет его померк, когда я вступил в класс, и вообще он необычайно груб. Меня беспокоит вопрос о том, что я совершенно не занимаюсь спортом. Очень хочется что-нибудь писать, но нет времени и достаточных сил. К нам из моего бывшего класса переведены 4 человека - 3 девочки, из которых одна довольно культурная и симпатичная, и один юноша - Табачников - тоже очень симпатичный, с которым я теперь сижу. Мать жалуется на боль около почек, на кашель неотступный. Мне нужно приобрести только непринужденность и внешний авторитет - и тогда я буду непобедим. Но у меня много времени. У Лили была жена Ларина (Киямова), и они ничего не знали (в Ялте) об аресте отца и Али. Она была поражена этим известием. Но Ларин тоже был по уши в испанских делах, так тогда моя теория идет к черту? Митька говорит, что они все будут расстреляны, я ему говорю, что он чушь городит. Школьное кипение как-то заполняет жизнь, хотя и недоброкачественно. Это совсем не знаменитый творческий коллектив, но все-таки коллектив ощущается, и это хорошо. Все-таки интересно - когда я потеряю девственность? Митька хвастается своей немкой и тем, что наставил рога ее мужу - опять-таки французит! Но нужно ждать и набирать знаний и навыков. Все придет само собой, и торопить событий не надо.
      Дневник N 9 16 января 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня получил пос по геометрии. Немного поскандалил с учителем по истории по поводу того, что он распределил по книге по новой истории на три человека. Мне страшно хочется иметь книги по истории, но их недостает. Недавно прочел довольно противную книгу G. Meyrinc'a "Le Golem". Прочел превосходную книгу Колетт "La Chatte". Сегодня почти ничего не делал (обычно - работаю, как вол). В Англии произошел в Лондоне первый съезд Народного Конвента. По-моему, Народный Конвент - это что-то наподобие "Front Populaire"1 во Франции. Народный Конвент добивается улучшения положения рабочих, разоблачает империалистическую сущность войны, требует предоставления независимости Индии и заключения мира с Германией, установления народного правительства и дружественных отношений с СССР. Это очень интересно. Ainsi, Front Popu pas mort!2 Меня очень интересует, какова будет дальнейшая деятельность Народного Конвента. Во всяком случае, он высказывается за мир - это очень важно и интересно. Сегодня вечером решил 4 кроссворда. "Нам не нужно Бардий", - говорили в Лондоне. Это очень интересно.
      Дневник N 9 18 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера вечером встретился с Митькой. (В? 9-го у Охотного ряда). Он рассказывает, что будет давать уроки французского жене Героя соцтруда Микулина. Тут же прибавил, что "логическое завершение этого знакомства" должно быть "le baisage immanquable"3. Он познакомился с Таировым. Мы вообще все время наших встреч кого-нибудь изображаем и страшно хохочем. Митька беспрестанно говорит о замечательных книгах, которые ему пришлет отец из Эстонии. Митька, как всегда, очень весел и полон жизни. Между прочим, я теперь понял - с вступлением моим на землю СССР кончилось мое insouciant1 существование во Франции. В СССР началось мое сознательное существование - борьба и настоящая жизнь. А во Франции я жил беззаботно, как-то не задумываясь - au petit bonheur2. У нас с Митькой литературные расхождения - он не любит Чехова, а я считаю Чехова лучшим русским писателем - он мой любимый писатель. А Митька как-то не дошел до него. Сегодня были выборы классорга нашего класса. Меня избрали делегатом (одним из делегатов) на перевыборы в учком, но я не пошел, так как чертил. Послезавтра - контрольная по математике (алгебре). Я сегодня начертил "изометрию детали" и решил кучки примеров и задач. Я почти уверен, что в понедельник на контрольной засыплюсь. Но я не падаю духом - не в моей натуре. Завтра предполагаю пойти в кино с Митькой.
      В школе - слухи о том, что два 9-ых и один 8-й классы, которые еще находятся во 2-й смене, будут переведены в 1-ую смену, к нам, и что занятия будут начинаться не в 1/2 9-го, а в 9 часов. Меня чрезвычайно интересует, оправдаются ли эти слухи или нет. Дело в том, что в 9-м классе есть одна девица, один вид которой меня буквально накачивает оптимизмом и настоящей силой. Я отношусь к делу совершенно практично. Как объяснить флюид, исходящий от женщин и который меня преобразовывает? Конечно, половой инстинкт. Но как он здорово действует, если после того, как поглядишь на девицу, все тебе улыбается и хорошо идет, черт возьми! Сейчас слушаю пианиста Борунского. (Джаз Эдди Рознера, трансляция из Колонного зала Дома Союзов.) Сейчас идет замечательный "Караван". Прочел прекрасную книгу Colette "La Chatte". Очень хорошая книга.
      Дневник N 9 20 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера были с Митькой на вечере Эм.Каминки. Каминка читал Чехова, Мопассана, Твэна, О'Генри, Шолом-Алейхема и имел большой успех. Потом Митька испарился, а я зашел за матерью к Тагерам. Тагерша рассказала, что недавно она разговаривала с Зелинским по поводу его рецензии на мамину книгу. Основные темы этой рецензии: "формализм и декаденс". Там было несколько из молодых поэтов, которых я слушал в тот вечер.
      Большинство из них, по словам Тагерши, не были согласны с этой рецензией и очень хвалили мамины стихи. Сегодня написал контрольную работу по алгебре. Против всяких ожиданий, задача удалась, а примеры нет. Но математичка говорила, что главную роль играет задача. Так что я думаю, что мне минимум пос обеспечен. Я понял одну большую истину: мне пока что метить в независимых молодых людей рано.
      Нужно подождать. Нужно приобрести навыки, закалиться, посмотреть, послушать.
      Время потерпит. Подождать можно и должно. Я должен беспрестанно себя шлифовать и обтачивать острые углы. Чего мне недостает: мне недостает опыта в обществе, авторитета, ловкости и манер. Я слишком угловат и откровенен. В 15-16 лет нельзя быть человеком во всеоружии. И оттого я должен ждать еще некоторое время. В конце концов, я, как-никак, все же восьмиклассник. Мне еще рано развертываться.
      Нос разбить я всегда успею. Лучше поздно, чем рано. Уже хорошо то, что я иду по очень трудной, долгой и скучной дороге средней школы. Но в этой дороге есть очень много хорошего. Находишься в постоянном контакте с массами и, таким образом, не можешь "засохнуть". Кроме этого, эта дорога систематична, и все-таки человек должен окончить среднюю школу! Мои возможности сейчас не отвечают моим потребностям, но это, бесспорно, придет со временем, когда возможности будут гармонировать со стремлениями и средствами осуществления. Мать часто говорит, что я совершенно бездушен, что у меня нет сердца и т.п. У меня же есть замечательная черта, которой нет у Митьки: я смотрю на все явления глазом широко открытым, подмечая недостатки и искривления, фальшь и т.п. Это особенно часто сказывается в наблюдении мной театров и манер людей. Митька упрекает меня в том, что я не сентиментален. А сам-то он! Он практик и ловкач, а прикрывается сентиментализмом. Я его нередко изобличаю в фальши. Вообще, хотя наши отношения по-прежнему хороши, я подмечаю в характере и поведении Митьки плохие черты. Он дерзок и надменен только с теми людьми, которые не могут ему повредить, необычайно льстив и все же претендует на откровенность. Он груб и нередко невежлив. Он может предать любого человека в любую минуту, если он видит, что этот человек в опасности и что эта опасность может грозить Митьке. Он необычайно алчен на деньги. Он труслив и любит лгать, как мать его. Но я с ним общаюсь, потому что одному же не прожить, а в СССР я еще ни с кем не сблизился. Прослушал превосходный квартет Рихарда Штрауса. Митька не понимает музыки. Он стоит на позициях непримиримого формализма в литературе и искусстве, любит болезненное и morbide1 и повторяет упорно, что "наши" лучшие годы остались в Париже. Я верю в будущее и настоящее. Он же интересуется только прошлым. Потом он необычайно беспринципен. Он не любит масс - "толпы". Он плохо обращается с официантами и домработницей, потому что они ему не могут навредить. Кроме этого, Митька всегда берет со мной вид бывалого типа и старшего брата - и это противно. Митька безмерно хвастлив и чванлив, но в то же время очень труслив: так, перестал писать дневник, опасаясь, чтобы этот дневник не попал в руки наркомвнудела! Но довольно о нем. Теперь два 9-ых класса и один 8-й окончательно перешли в 1-ю смену. Та девица, о которой я писал, также перешла в 1-ю смену. Вообще-то я знаю, что практически я с этой девицей ничего не сделаю, но один вид ее просто преображает меня и делает как бы счастливым и полным оптимизма, что очень хорошо.
      Да и вообще это все исключительно несерьезно и мимолетно. Последнее время подумываю о смерти, но только подумываю. Мне еще с девушками рано знакомиться: я только вооружаюсь, у меня еще есть много слабых мест. Времени довольно много передо мной, так что… Прочел прекрасную книгу "Cheri" Colette.
      Дневник N 9 23 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера встретился с Митькой. Ездили по трамваям, ели мороженое. Митька рассказал о том, как 19-го он пошел за какой-то девицей, которая была на вечере, и как он с ней переспал, и как она думала, что он ей заплатит, и как он не заплатил… Я ему сказал, что, в сущности, такие aventures vulgaires2 не представляют интереса.
      Сегодня мне Сербинов рассказал, как он faisait l'amour3 со многими девицами из нашей школы. Оказалось, что та девица, которая мне нравилась, "теперь за 50 копеек пойдет с кем хошь" и что он ее тоже "трa€левa€ле". И он не врет.
      Рассказывал, как первый раз с какой-то девицей спал: "я, б…, обрызгал кровью кальсоны, такое сопротивление было". Рассказывал, что эта девица Придать (которая мне нравилась) сама в любви любит командовать, и как он начал плохо учиться и мать его грозила пойти к матери этой Придать. Интересная штука! Люблю закулисные дела. - Психология матерого журналиста. Завтра-послезавтра узнаю отметку по контрольной работе по алгебре. По черчению получил отлично, по истории - "пос с вожжами". Сейчас иду получать фотографии: вчера Митька повел меня к фотографу, где снимался я.
      Дневник N 9 25 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера вновь поругался с Митькой. Дело в том, что мы начали вспоминать болшевскую эпоху и обвинять друг друга в подлости. Я ему откровенно сказал, что я его считаю приспособленцем, оппортунистом и лицемером. Он же перенес свою злобу на отца и начал говорить о том, что когда меня и матери не было в Болшеве, то все было хорошо, что отец - тряпка, а мать - "une vieille folle"1. Потом начал говорить о том, что Аля - доносчица и донесла на Алешу. В эти минуты он был так противен, так мерзко защищал свою запятнанную семью, что я его спросил, как же он мог, считая меня подлецом и т.п., принимать то, что я на него истратил такую кучу денег? Я сказал, что на его месте я бы так не поступал - как же это: есть из чашки, которую ты считаешь грязной! Сказал я это нарочно, чтобы его задеть и поиздеваться над ним, потому что я видел, как вскрылась его подлая сущность, столь схожая с сущностью его семейки. Их отличительная черта: они делают вид, что все прекрасно, лицемерят, а под шумок вредят. Митька сделал вид, что обиделся, начал укорять меня в бестактности. Я ему сказал, что пуще всего презираю лицемерие и где вижу лицемерие и двурушничество, то всегда вскрываю и разоблачаю. Потом я ему сказал, что мне порядочно надоело его презрительное отношение к народу и к Москве вообще. Тут он меня обозвал "шпионом" и сказал, что он век не видал бульшей сволочи, чем я. Мы взяли трамвай, потом вышли и продолжали "обмениваться мнениями". Я ему сказал, что если я с ним ходил, то это только потому, что одному было скучно, так что он был чем-то вроде "taxi-girl"1, которой платишь и которая танцует. Тут он сделал вид, что хочет меня ударить, но я не дался, и ему не удалось. Это только доказывало, что он был не в силах мне противоречить. Я считаю, что эта склока имеет глубокие корни. Я и Митька слишком во многом расходимся - он лицемерен и гнил, а я нет, и в этом-то все и главное.
      Он человек исключительно недоброкачественный. Неприятно только то, что я ему одолжил "Алису в стране чудес" и боюсь, что он не захочет эту книгу отдать.
      Кроме того, он хотел мне подарить на день рождения две книги Кирсанова - одна с 3 поэмами ("Робот", "Золушка", "Война с чумой"), а другая - книга стихов. (Я эти книги видел). Нет, у нас с Митькой очень серьезные расхождения - принципиального характера. Мы слишком противоречим друг другу. Я играю всегда начистоту, а он говорит о каких-то теориях лжи. В школе все дела в порядке: контрольную написал на неожиданно высокую оценку: хор. с минусом. Jusqu'ici2 я писал только на пос. и пос. с минусом. А теперь вдруг хор. с минусом! По физике - хор., по истории - хор. Все в порядке. Получил ученический билет и, наконец, курс новой истории. Как будто послезавтра смогу получить "Историю народов СССР".
      Это очень хорошо. Отломался кусочек переднего зуба. Англичане взяли Тобрук и Кассалу. В Англии запрещен орган компартии "Daily Worker". Завтра - примерка шубы у Мулиного портного.
      Дневник N 9 26 января 1941 года
      Георгий Эфрон Сейчас 4 heures de l'aprиs-midi3. Сегодня читал в "Правде", что англичане вступили в Абиссинию (итал. колония). Туда же прилетел абиссинский Негус. Тобрук взят англичанами, и в ближайшие дни будет взята Дерна. В Румынии - кровавые мятежи легионеров. 5.500 убитых по всей Румынии, еврейские погромы. Антонеску борется против легионеров и Хориа Сима. До сих пор положение в Румынии неясно.
      Как будто Антонеску удастся подавить кровавый мятеж. Сегодня утром занимался уроками. Сделал чертеж. Опять нечего делать. Вчера были у Лили. Там были Кот, Вера. Пришел Женя и сообщил, что какая-то женщина, почитательница стихов матери, уезжает из Москвы и предлагает даром оставить матери эту комнату в 20 метров у Красных ворот. В ближайшие дни выяснится, насколько это предложение целесообразно и как можно его осуществить. Неужели придется опять переезжать?
      Менять школу? Конечно, здесь нужно платить, но все-таки я тайно надеюсь, что эта комбинация провалится. Сегодня вечером Лиля будет говорить с этой женщиной.
      Вообще я сомневаюсь в практической осуществимости этого проэкта. Дело в том, что эта женщина уезжает 1-го февраля. Я надеюсь, что она не имеет права сдать эту комнату или что-нибудь в этом роде. Мне надоели переезды и перемены школ.
      Довольно изматываться и переезжать. Возможно, что сегодня не будет примерки, так как этот портной только сегодня или вчера принялся за это пальто. Вчера продал рассказы Зощенко за 13 р. Совершенно нечего делать - нельзя же только читать и слушать радио. Вчера была на ул. Горького в Центр. универмаге большая очередь за будильниками. Жизнь моя настолько пуста, что совершенно не о чем писать.
      Дневник N 9 28 января 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера мать пошла нести передачу отцу и сестре в Бутырки. Отцу деньги приняли, а матери сказали, что Аля выслана в гор. Котлас (Северные железнодорожные лагеря).
      Итак, Аля сослана. На сколько лет высылки приговорил ее суд? Мать скоро подаст анкету в НКВД по этому поводу. Город Котлас - новый город - центр лесопромышленности, конечный пункт Кировской ж.д. Расположен в Архангельской области. Аля сослана приблизительно в то место, куда сослан Алеша, - по карте Котлас и Усть-Вым близки. Котлас расположен в Арханг. обл. около границы с Коми АССР, а Усть-Вым (куда шлют письма Алеше) около границы с Арх. обл. Причем и Котлас, и Усть-Вым расположены на реке Вычегде. Итак, Аля сослана в г. Котлас - Железнодорожные лагеря. Очевидно, они продолжают Кировскую железнодорожную линию.
      Интересно, сколько лет получила Аля? Муля думает - столько, сколько Алеша, - 8 лет. Нужно полагать, что скоро вышлют отца, а потом Львовых. Мне обидно, что я потерял связь с Митькой как раз в тот момент, когда я от него могу узнать, что получат Львовы. Это, конечно, обидно. Так что пока выслали молодежь - Алешу и Алю - мелких рыб. Мне все-таки очень важно узнать, сколько получила Аля - то же, что Алеша, или меньше, или больше? Теперь я не сомневаюсь в том, что и отец будет сослан. Но очень важно знать, сколько точно лет они все отдельно получат - потому что разница сроков всегда что-то говорит. Но крупные рыбы пока что на месте. Но это очень обидно, что я потерял связь с Митькой в такой момент. Но я надеюсь, что бабушка позвонит Лиле, или Лидия Максимовна известит Лилю. Скорей бы узнать, что получила Аля! Если столько же, сколько и Алеша, то значит, что ее считают столь же виновной, сколь и его, а если меньше, то все-таки лучше. Итак, дело пододвигается к развязке. Оно и лучше - гораздо хуже жить в такой нерешительности. В школе дела хороши. Сегодня будем делать стенгазету. На следующей неделе будет контрольная работа по геометрии - противная штука, где рискую разбить нос. Послезавтра буду лечить передний зуб - противная штука, но pour кtre beau il faut souffrir1, как говорится. Сейчас 8 ч. 50 м. по московскому времени. Сегодня был у портного на примерке пальто. 4-го февраля пальто будет готово. Я решил прервать отношения с Митькой - ничего доброго они не сулят. Но мою книгу я непременно должен у него достать. Я подожду-подожду, а потом возьму да и позвоню по этому поводу. Сомневаюсь, чтобы он посмел ее не отдать. А если посмеет, то напущу на него мать. Мне плевать на приемы, я результат видеть хочу. Интересно, какое будет пальто? Надеюсь, что хорошее. Я совершенно ясно чувствую, что я должен идти по линии школы, общения с товарищами prйsents и futurs2, знакомств и т.п., а не по линии общения с Митькой. Он такой тип, что со своими упадническими теориями попадет в какую-нибудь историю, а мне потом отхлебывать - нет, спасибо! Кушайте сами! А главное то, что я с ним не лажу - ссоры недаром. Слишком разные у нас теоретические установки и принципы.
      Общее у нас то, что мы оба жили во Франции и оба любим литературу, а остальное - все врозь. Слушал английское радио - джаз-оркестр. За чертеж получил 2-ое отлично.
      Дневник N 9 31 января 1941 года
      Георгий Эфрон За последние дни я многое передумал. Я окончательно решил порвать с Митькой и идти по дороге школы, школьных знакомств. Я решил идти по пути нормального развития. К чорту ненормальные явления и Митьку с его пошлой романтикой.
      Довольно. Будем жить жизнью, а не хламом. Реализм побеждает. Я стою на позициях реализма. Митьку - к чорту. Он мне больше не нужен. В конце концов, он был действительно "taxi-girl" - sans plus1. Остается еще вытребовать у него мою книгу. Завтра мне исполняется 16 лет. В конце концов, это содружество с Митькой не может дать хороших результатов, а только плохие. К чорту разложенцев. Прочел прекрасную книгу "Рожденные бурей" (т.е. "Как закалялась сталь") Островского. В школе дела нормально. Мне порядочно надоело быть без девки. Желание сверлит, как чорт. Но я реалист и знаю, что в 15-16 лет ничего не добьешься в этом отношении и что нужно ждать. Кроме того, проституток не надо - это скучно и грязновато.
      Ко всем чертям. Очень туго иду по алгебре, геометрии и физике. Но ничего - все уладится. Завтра матери в НКВД будет дан ответ на анкету об Але и положении следствия. Могут кое-что сказать, могут - ничего.
      Дневник N 9 4 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон 1-го февраля узнал, что Алю осудили на 8 лет. Сослана она туда же, куда и Алеша, - в республику Коми. Итак, пока количество очков равно - 8 лет Алеше, 8 лет Але.
      Посмотрим, что будет дальше. Митька не утерпел - позвонил. Подарил мне 2 Кирсановых - "Три поэмы" и "Из книг". Мы с ним по этому поводу встретились. Он мне отдал "Алису". Мы пренеприятно разговаривали, как-то очень агрессивно у нас вышло. Я вообще его шлю ко всем чертям. Он мне надоел. Он - лицемер. Издевался над "Как закалялась сталь", да и вообще издевается над всем - а это и скучно, и глупо, и вредно. Вообще, поменьше с ним вместе - получше. 1-го февраля был с группой одноклассников-комсомольцев (3 человека) в кино - смотрел кинофильм "Суворов".
      Кинофильм неплохой - даже хороший. В школе - дела неплохи. Хор. по диктанту.
      Неприятное дело: на носу контрольная работа по геометрии. Именно на носу - как назойливая насморочная капля, которая не хочет падать. Мать на день рождения подарила бутылку портвейна, 30 рублей и "Герой нашего времени" Лермонтова. 2-го был с Сербиновым на эстрадном конкурсе в Доме актера (неважно). Последнее время я стал гораздо интенсивнее жить жизнью школы. В конце концов, я прав, что интересуюсь ей - там ведь жизнь. С наступлением моих 16-и годин встает вопрос о паспорте. Но у меня нет метрики. Муля советует написать в НКВД заявление. А то в милицию пойдешь - там начнут спрашивать, кто и как и почему, а кто знает, что можно отвечать? Ведь биография такая засекреченная, что совершенно не знаешь, что можешь сказать. Я боюсь, что дело с моим паспортом сильно затянется. Митька говорит, что он два года не получал паспорта. Все не решусь лечить зуб - вернее, совершенно нет времени для лечения. В Эритрее англичане выбили итальянцев из Агордата. Вообще итальянцев всюду бьют. Так им и надо. Хотелось бы с кем-нибудь прочно подружиться в школе. Но все думают, что у меня куча знакомых и т.п. Никто в школе не знает, насколько я одинок. Да и вообще, чтобы меня хорошо понять, нужно знать всю биографию со всеми обстоятельствами - а эту биографию-то и показывать нельзя. В том-то и кроется трудность. Я живу изо дня в день. Конечно, недостает чего-то большого и интенсивного - то ли любви, то ли какого-нибудь дела; но это должно прийти - эта "заполненность", к которой я стремлюсь.
      Дневник N 9 6 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Позавчера опубликовали указ о разделении Наркомвнудела СССР на 2 новых наркомата:
      Наркомат внутренних дел и Наркомат государственной безопасности. Пока что я не имею никаких сведений о функциях этих наркоматов. Но, очевидно, НКГБ - это НКВД сегодня, а НКВД - неизвестно еще что. В школе - дела превосходны. Получил хор. по анатомии, отлично по литературе, отлично по черчению. Усиленно занимаюсь девочками - да все у нас в классе этим занимаются. Все обо мне почему-то думают, что у меня куча любовниц, - очевидно, потому, что я нравлюсь девочкам. В 9-м кл. есть девица, о которой я уже писал. Почему-то все думают, что я с ней знаком и все такое, что я ее зову "Кисанькой" и т.п. Должно быть, она распространяет эти слухи. Всегда, когда мы с ней встречаемся, то она на меня глазеет, хохочет и тому подобное. Берия - нарком НКВД, а наркомом Гос. Безопасности назначен Меркулов. Вчера проводилось затемнение. Были у Лили. Сегодня также будет проводиться затемнение. Так же пойдем к Лиле. Митька звонит и хамничает. Лучше бы совсем не звонил. Он мне надоел хуже горькой редьки. Завтра - сочинение, а послезавтра - контрольная по геометрии. Сейчас поеду на Кузнецкий мост - чего нового есть в "книжных и бисквитных лавках".
      Дневник N 9 7 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера достал 1-й том "Истории дипломатии" в 2-х томах. Записался на 2-й том - дал свой адрес. Вчера был вместе с племянником Зины (сожительницы Лили) Лодей в кино. Смотрели хороший кинофильм "Ветер с Востока". Сегодня написал сочинение на тему: "Против кого и за что борется Чацкий". Последнее время вновь сблизился с Сербиновым, который очеловечился. В последнее время вошел в соприкосновение с девочками нашего класса - одна из них довольно симпатичная. Та, о которой я писал раньше, в сущности очень пуста. Сербинов говорит, что если бы я хотел ею обладать, то прекрасно смог бы - так что возможность есть… Но я - эстет. Эта девица - вульгарна, хотя и собой ничего. Не хочется пошлятины… не знаю.
      Вообще, с каждым днем в классе укрепляется убеждение в том, что я какой-то Дон-Жуан.
      Все в этом уверены. А когда я говорю, что никто меня никогда не встретит с девушкой, то все кричат, что я хитер и осторожен. Почему это? Например, многие уверены, что я знаком с этой девицей из 9-го класса - а я с ней ввек слова не промолвил. Мне порядочно надоела эта "веселая клевета". Недавно иду к парикмахеру, а встречается товарищ и сейчас же шутит и не верит, что я иду к парикмахеру, а иду на свидание и т.п. И все это, очевидно, из-за того, что эта Предатько из 9-го класса всегда смотрит на меня, проходя, смеется и т.п. Это очень смешно - что все думают, что я такой бабник. Держу пари, что никто бы не поверил, если бы я сказал, что вообще еще не имел дело с женщинами ("Как! Ну, кто-кто, а ты уж…" и т.п.) Нужно сказать, что это все имеет мало значения, но создает вокруг меня какой-то ореол, который мне совсем не нужен. Сегодня слушал по радио замечательную поэму Багрицкого "Дума про Опанаса". Какие стихи! Меня они всколыхнули. Этот идиот Митька, например, совершенно не способен понять эти стихи. Он будет говорить о совершенстве формы, мастерстве и т.п., а о пафосе революции - ни гу-гу. Чорт с ним - нечего мне больше с ним встречаться.
      Принести может он мне только вред. Интересно, как будут дальше развиваться мои школьные дела. Завтра - контрольная по геометрии. Нет, факт, что школа приобретает для меня больше интереса. Я как-то легче в ней вращаюсь - возможно, в связи с укреплением отношений с людьми.
      Дневник N 9 9 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Сейчас 10 часов 42 минуты вечера. Слушаю трансляцию из Концзала им. Чайковского.
      Сейчас орекстр под управл. Лео Блех (Рига) исполняет замечательные симфонические произведения Вагнера. Сегодня звонил Митька и просил зайти. Так как я с ним "официально" не рассорился, то пришлось пойти. Он сейчас же, с места в карьер, начал клянчить у меня подарок. Отличительная черта - ни капли своего достоинства. Разве можно так клянчить. Он наивен в своем цинизме. Вчера были с матерью в Гослите - там выступал известный в литкругах Андроников. Замечательный подражатель! Он воссоздает и раскрывает образы людей. Он имел большой успех. В Гослите же получил книгу стихов Лермонтова (поэмы, стихи - все главное). От нее же «А. П.
      Рябининой» мать получила для меня "Героя нашего времени" Лермонтова. Контрольную по геометрии решил неожиданно удачно: задачу решил правильно, теорему доказал, только вот следствие из теоремы не вывел, но, наверное, хоть хорошо поставят. И это для меня будет небывало удачный результат. Были у Барского - он говорит, что никуда писать не надо, что паспорт дадут и так. Увидим. Мои ближайшие задачи: вылечить зубы и достать паспорт. У нас в доме есть врачиха. Я узнал ее телефон и предполагаю пойти к ней лечить зуб. Это непременно надо сделать поскорей, а то я все время откладываю, а зуб портится. Это самое ужасное - откладывать. В Ливии англичане взяли Бенгази и прорвались в побережье - к морю. Англичане здорово бьют итальянцев. В Америке обсуждается законопроект о предоставлении неограниченной военной помощи Англии. Очевидно, этот законопроект будет принят.
      Америка хочет большинство своих ресурсов употребить на помощь Англии.
      Дневник N 9 11 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера был у зубврача на М. Дмитровке. Он мне вставил фарфоровую пломбу, но она сейчас же выпала. Завтра я пойду к нему вместе с матерью. Возможно, что придется поставить коронку. Сегодня спрашивали по географии и истории - посхор.
      Представил два чертежа, которые оба получили "отлично". Результаты контр. работы по геометрии, очевидно, узнаю 13-го числа. Сербинов ругает наш класс, говорит, что он раньше был сплочен "как один человек", а теперь каждый отдельно. Все-таки я рад, что хожу в школу: она веселит и развлекает меня, там я встречаюсь с людьми - пусть не очень интересными, но все же происходит какое-то общение, развивается какая-то деятельность, нет того чувства отмирания и отставания от жизни, которое у меня часто бывает. По сочинению на тему "Против кого и за что борется Чацкий" получил "отлично". Нет, конечно, школа - это жизнь, и хождение в школу - это единственный способ мой не отставать от жизни и вообще жить.
      Коллектив - великая штука. Конечно, большинство из моих сопартников довольно мало культурны (т.е., быть может, объективно они очень культурны, а у меня повышенные требования в этом отношении). Конечно, девочки там представляют очень мало интереса, и классный флирт происходит грубо и неинтересно. Конечно, еще много грубости и бестактностей. Но все эти ученики живут полнокровно - думают, чем-то интересуются, общаются с людьми и т.п. Самое опасное для меня - это s'enfermer dans une tour d'ivoire1 и поддаться пессимизму, воспоминаниям и т.п. А школа меня занимает, и завлекает, и приближает к действительности, к тому реалистическому отношению к жизни, которого я добиваюсь. Я принимаю участие в советской жизни, я - член общества, а не паразит. Мой выход и мой путь - только в общении с людьми школы, а позже армии и института, а не в общении с разными Митьками.
      Дневник N 9 16 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Зубной доктор дал направление на рентгеновский снимок моего зуба. Завтра получу карточки, принесу их доктору, и он скажет, что нужно делать с зубом. Вчера был в кино с Сербиновым. Видели хорошую картину "Весенний поток". Сегодня у матери с соседкой Воронцовой произошел на кухне скандал, который отравил мне весь день, жалею я мать, что ей приходится жить со склочниками и мещанами. Мне-то наплевать, но мне мать жалко, очень-очень жалко. Ее так легко обидеть и уязвить! Какая мерзость эти кухонные склоки! Я все сделал, чтобы обезвредить этот скандал. Эта Воронцова - мелкая, завистливая женщина. И сказать только, что матери приходится быть с ней на кухне! Я стараюсь сделаться вконец бесчувственным, но не удается мне это. Я рекомендую матери не обращать внимания на этих людей и не отвечать на их замечания. Но мать говорит о справедливости, что ее несправедливо обвиняют в грязи, что таким тоном с ней нельзя разговаривать… Я ей говорю, что она не должна унижаться до пререканий с такими людьми. Но трудно перевоспитать человека и научить его хладнокровию, презрению и холодности. Оттого-то я так люблю коллектив, что там я забываю о мелочных превратностях судьбы и людских мерзостях. Встретился с Митькой - он должен был мне отдать кашолку, которую забыла у них Лиля (она была у бабушки), чтобы я ей отдал. Митька, как всегда, в веселом расположении духа. В последнее время сблизился с Сербиновым - он хороший парень, хотя неотесан, бестактен и помешан на женщинах. У него хорошая натура и добрый нрав, и быть может, из него выйдет настоящий человек, когда он попадет в какую-нибудь творческую среду, которая его захватит. Сербинов плохо учится. Я пытаюсь навести его на путь истины, чтобы все-таки куда-то добраться, но он мало на это обращает внимания. Впрочем, увидим. Я ему говорил о том, что боюсь никогда не быть русским человеком, что всегда на мне будет лежать клеймо Запада, и что хотя я стараюсь наиболее полно приспособиться к советским условиям, все-таки все во мне видят "мусье" и "хранцуза", говорят, что во мне нет ни капли русского духа, что я на русского не похож и т.п. Я стараюсь наиболее полно быть советским человеком, но, очевидно, роль играет то, что я наружно совсем не похож на русского человека - скорее англичанин, немец или поляк - а во-вторых то, что я свободно говорю и пишу по-французски, и приехал сравнительно недавно из-за границы, и жил там долго, и никогда не был раньше в СССР. Меня в классе отнюдь не считают чужаком, но все-таки отмечают разницу между мной и другими. Но я люблю школу, несмотря на то, что ко мне относятся немножко как к какому-нибудь гибриду из зоопарка. В школе интересно, есть с кем поговорить и поболтать, там много смеешься и забываешь про неприятности. По геометрии небывалый результат - отлично. По черчению и истории - тоже отлично. Вчера открылась 18-ая партконференция.
      Дневник N 9 20 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Недавно получил от матери ценные подарки - том избранных произведений Маяковского (Academia, 1936) и 1-й том полного собрания сочинений Багрицкого "Ранние стихи", "Трактир", "Юго-Запад", "Дума про Опанаса". Я очень рад этим книгам - они исключительно полезны и обогатительны и кроме того, очень интересны.
      Багрицкий - замечательный поэт. А Маяковского я знаю хорошо, и с новым томом у меня создается целая библиотечка его вещей. Также приобрел вчера роман Дос-Пассоса "1919" на франц. языке - этот роман исключительно ценный документ о годах войны и непосредственно после. У меня также есть томик Хлебникова. Есть Th.Gautier, Racine, Corneille, есть Пушкин и Лермонтов. Продолжаю читать Чехова - замечательно, очень замечательно. Послезавтра пойду в ЦДТ - "Коварство и любовь" с классом и Сербиновым. Появляются признаки весны.
      Дневник N 9 22 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера мне поручили сделать доклад на тему: "Общество столицы в "Евгении Онегине".
      Срок - 1-10 марта. Испортилось радио, так что сижу без музыки. Только что выполнил трудный чертеж - вычерчивание плана класса. Сегодня иду в театр - в Детский театр: "Коварство и любовь". Это скучная штука, но весь класс идет, и я тоже должен. Очень противно, что не слышно радио - не имею международных новостей, а газеты читать некогда. В четверг будет контрольная по алгебре.
      Теперь нужно будет усиленно готовиться по "Евгению Онегину", чтобы не упасть носом в грязь, когда будет доклад. У меня нет Белинского, и я совершенно не знаю, где его достать. Наши отношения чередуются периодами взаимного понимания и непонимания. Отношения наши не могут быть ровными, потому что Сербинов. В нашем классе пользуюсь успехом у представительниц слабого пола, но pousser plus avant1 - игра не стоит свеч, т.е. никто из девочек не представляется интересной. Есть очень миленькие и симпатичные, но ничего особенного. Par contre Сербинов2 бесится, чтобы к нему ревновали и т.д., а я, по правде сказать, не люблю этой полулюбовной кухни, которая отнимает много времени и представляет интерес лишь относительный. Продолжаю читать замечательные рассказы Чехова - какой язык и какие рассказы! Просто formidable3. В альманахе "Дружба народов" вышел перевод матери "Раненый барс" В. Пшавелы. Этот перевод имеет большой успех. Сербинову не хватает чувства меры, такта, вежливости и вкуса. Он очень безвкусен. Но что судить? Я раньше все время судил, а теперь не сужу, а стараюсь понять. Конечно, когда мне вредят и мешают, я не только стараюсь понять, какие обстоятельства вынудили тех или иных людей так действовать, - я также принимаю меры. Но все же я всегда стараюсь понять, как и почему. Нужно всех понимать и все уметь объяснить. Но это не значит, что нужно все спускать. Спускать не нужно ничего или почти ничего. Буду накрывать на стол. Сейчас 6 ч. 15 мин. de l'aprиs-midi4.
      Через час должен быть у Покровских ворот, чтобы встретиться с Сербиновым и Айзенбергом и вместе с ними пойти в театрик.
      Дневник N 9 23 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера был на "Коварство и любовь" - штука довольно скучная. Сегодня вместе с Сербиновым пошел в кино - видел неплохой фильм "Салават Юлаев". Сербинов предлагает мне зайти к нему. Он мне советует поухаживать за Ремой Петровой - я же не знаю, начинать эту волынку или нет. Конечно, если век ждать какой-то восхитительнейшей женщины, какую-то перлу, то все женщины пройдут перед носом, а все же я не знаю, начинать ли волочиться за девкой, потому что мне кажется всегда, что игра не стоит свеч, что я могу найти лучше и "высококачественнее" и т.п. А Сербинов говорит, что игра стоит свеч. А мне все время кажется, что я даром трачу силы, что для меня нужна девушка во сто раз красивей, и умнее, и очаровательнее, что это пушло и скучно, что во Франции за такой бы не волочились и т.п. Не знаю - трудно решить. Бесспорно, если бы я начал ухаживать за любой из наших дев, это дало бы результаты, но мне лень, и все время - игра не стоит свеч, найдешь лучше, стоит ли из-за такой и т.п.
      Дневник N 9 24 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон В школе я запутался в кольце интриг. Мы с Сербиновым волочимся за одной девицей - Ремой Петровой. Волочимся en tout bien tout honneur, d'ailleurs1. У нее есть подружка (все это наши одноклассницы). Мы с Сербиновым ее не перевариваем (пустышка-болтушка с претензиями). А она очень бы хотела, чтобы я или Сербинов за ней волочились, и ревнует нас к Реме. Особенно зла она на меня, потому что я метко ее осмеиваю и острю на ее счет - да и вообще я гораздо ядовитей Сербинова (когда хочу быть ядовит). И эта девчонка решила погубить меня в глазах Ремы. Она ей сказала, что я якобы произнес следующие слова, когда Рема не пришла в театр: "Ну, подумаешь, Рема не пришла - тоже моя поклонница…" И Рема стала холодна со мной, как камень. (Т.е. не совсем, но почти.) Она рассказала этот случай мистеру (так я зову Сербинова). Он рассказал мне. Тогда я сказал Реме, чтобы она не верила тому, что про меня плетут. И тут же пробрал эту девчонку за клевету на мой счет.
      Сербинов теперь хочет устроить так, чтобы мы втроем (я, он и Рема) пошли в театр.
      Вряд ли это удастся, но все возможно. Тут я начал говорить о том, что, быть может, я буду лишним (потому что он и Рема сидят за одной партой и как будто состоят в неплохих отношениях). Он ответил, что если бы я был лишним, то он бы мне сказал, что втроем будет замечательно, наговорил тут же, что относится к Реме "как к сестре" (гм, гм). Я не знаю - стоит ли мне поактивнее волочиться за Ремой или нет? Все время теребит проклятый вопрос - стоит ли игра свеч или нет.
      По правде сказать, мне хочется, чтобы Рема ко мне относилась по крайней мере так же хорошо, как к Сербинову. Все это, конечно, пустяки. Но я прекрасно знаю, что если начну усиленнее обращать внимание на Рему, разговаривать с ней, то она будет мне доверять - а для меня это главное. Мне необычайно хочется, чтобы Рема ко мне по крайней мере так же хорошо относилась, как к Сербинову. Il est vrai1, что то, что она к нему хорошо относится, известно мне только из его уст, и я не знаю, врет ли он. Дело в том, что я иногда себя представляю слишком культурным и переросшим наших одноклассниц. Возможно, что я слишком сложен для Ремы, возможно, что мои успехи в литературе, острый язык, блеск и развязность как-то отпугивают ее - отчуждают от меня. Это тоже играет свою роль. Я прекрасно знаю, что если я начну активную деятельность в деле завоевания доверия этой Ремы, в деле закрепления нашей дружбы, мне все удастся, но стоит ли начинать или нет или окончательно оставить ее Сербинову? Иногда мне все эти улаживания и лукавства представляются необычайно мизерными, если на это объективно посмотреть. И потом, возможно, лень dйployer ses batteries2 для чего - для какой-то Ремы из 8-го "А"?
      Я не знаю просто, о чем с такой Ремой говорить… Я думаю, что его проект с театром провалится - не выйдет. Эта Рема имеет довольно строгих родителей, да и потом сама она вряд ли согласится. Она на меня часто смотрит своими очень красивыми голубыми глазами и улыбается. Конечно, она очень симпатична - j'en conviens3. Надо же когда-нибудь начать волочиться! А то если ждать какую-нибудь совершенную литературную красоту, то так лет до 30 будешь ждать. Вряд ли с театром удастся. Вообще мне вся эта волынка надоела - но нечего делать. Вообще все это крайне fragile4 и несерьезно.
      Дневник N 9 28 февраля 1941 года
      Георгий Эфрон Недавно произошло два интереснейших события. Во-первых, приехали Хенкины. В Париже Хенкины были связаны с отцом. Кирилл Хенкин - молодой человек - ездил сражаться в Испанию, потом вернулся в Париж. От Хенкиных пришла женщина. Она рассказала, что после объявления войны они уехали в Америку, а оттуда сюда.
      Счастливец Кира! Видел Америку - страшно интересно. Видел Нью-Йорк и Сэн-Франциско!
      Эта же их знакомая рассказала, что Хенкины просто открыли рот от удивления, когда узнали, что отец и Аля арестованы. Они этим удручены чрезвычайно - это известие их очень ударило. Встречаться с нами они боятся (потому что недавно приехали и т.п.). Но это очень интересно, что они приехали, - что с ними дальше будет? В. Я. Хенкин - известный советский артист и брат отца Киры, тоже артиста.
      Кажется, Кира переводит какие-то сценарии. Интересно! В. Я., наверное, составит ему надежную протекцию. Какова будет дальнейшая судьба 3-х вернувшихся (или, вернее, приехавших) из-за границы молодых людей (из Франции), моя, Митьки и Киры?
      Что с нами будет дальше? 3 человека неважно кончили: Павел Толстой сослан, Алеша сослан, Аля сослана, папа и Балтер арестованы, арестованы Нина Николаевна и Николай Андреевич - что же будет с тремя вышеупомянутыми представителями молодого поколения? "Кончим" ли мы тоже (или пройдем через это) на строительстве железных дорог? Во-вторых, на имя Али пришло два письма… из Франции! Открытка, датированная 10/II-41, и письмо. Пишет Вова Бараш (я с ним познакомился незадолго до отъезда из Парижа). Он живет в Марселе, Allйe Lйon Gambetta. Он не подозревает об аресте Али и передает привет Алеше. Мать из-за глупых нравственно-интеллигентно-морально-возвышенных соображений не открывает письма. Но это замечательно, что хоть кто-то из парижской компании уцелел, не арестован! Живет в Марселе… Чрезвычайно интересно! Подумать только, что Бараш пишет из Марселя! Как ужасно глупо, что нельзя открыть письма! Я необычайно зол на мать по этому поводу. Письмо отправлено Via Suisse1. Очевидно, Бараш надеется на то, что Аля сможет устроить его приезд в СССР. Если бы он знал! Говорят, что Кира и его мать были просто ошеломлены: "Как, Сергей Яковлевич… арестован…" Они же его знали как неутомимо работающего в Париже за дело СССР… Теперь часто слушаю выступления De Gaulle'а. По-моему, он правильно говорит. Во всяком случае, это в сто раз лучше Пэтена и его сволочей (Peyronton et Co). Очень интересно слушать "ici le poste de la France Libre"1. Англичане захватили столицу итальянского Сомали Могадишо. Хотел бы я, чтобы окончательно раздолбасили итальянцев! И войска де Голля сражаются вместе с англичанами. Абиссиния окружена с 3-х сторон. 26-го был в Конц. зале, слушал гениальную 5-ю симфонию и замечательный 1-й концерт для фортепиано с оркестром Чайковского. Завтра иду к зубному врачу. Решено ставить коронку. Кончил Чехова - замечательно. Теперь читаю "Шерлока Холмса".
      Дневник N 9 2 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера звонил в районный паспортный стол. Там мне сказали, что раз у меня нет свидетельства о рождении (метрики), то паспорт выдать они мне не могут. Они посоветовали мне пойти в городской паспортный отдел (Петровка, 25), что только этот отдел может разрешить вопрос. Завтра же я туда пойду. Мне довольно неприятно туда идти, но что ж, приходится. Вчера, после зуболечебного сеанса у дантиста, ходил по Каляевке и вспоминал времена, когда я ездил из Болшева держать экзамены в художественную школу. Все это неповторимо, конечно. И все же я ничего не жалею - ни трудных минут, ни арестов, ни неприятностей, ни бед всякого рода - одно я могу сказать: жизнь моя была всегда интересна, осмысленна и полна событий. Она никогда не была скучна. Между прочим, отец говорил, как и я, - все, что у меня есть хорошего, это моя биография. Я горд тем, что за 16 лет жизни столько пережил интереснейших событий. Да, не всегда было сладко, много было всяческих ударов, но опять-таки я ни о чем не жалею. Что было, то было, прошло и никогда не вернется. Я считаю так: как бы ни были плохи или хороши события прошедшие, все же они за спиной, и жизнь течет уж по-другому, и потому сетовать, сожалеть, вздыхать и вспоминать не приходится. Помнить нужно - это для того, чтобы извлекать какие-то аксиомы из прошедших событий. Но кормиться прошлым - это нельзя. Нужно прежде всего жить, а жизнь - это ощущение жизни, т.е. настоящего. Последнюю неделю разъединился с Сербиновым. Дело вот в чем, очевидно (хотя точно установить причины нашего разлада трудно, да и неохота): как-то мы выходили втроем вместе с Ремой. Юрка замешкался что-то, а я пошел вместе с Ремой дальше. Потом я с ней распрощался и пошел домой. Меня нагнал Сербинов.
      Оказывается, его кто-то ударил по губе, без видимой причины. Как я уже говорил выше, Сербинов сидел с Ремой вместе. Но потом наступило охлаждение их отношений.
      Я начал издеваться над Сербиновым - что он перестал ухаживать за Ремой, потому что его побили. Он говорил, что его побили, потому что он ухаживал за Ремой. Я увидел - слаб человек, если перестает ухаживать за девицей, если из-за нее его побили. Потом Сербинов был на меня обижен из-за того, что девица из нашего класса назвала его сводней (между мной и Ремой). Кроме того, Сербинов перестал сидеть с Ремой (или, вернее, Рема перестала сидеть с ним) из-за того, что как-то он ей сказал, видя, что она поворачивается, чтобы посмотреть на меня (я сижу на самой задней парте), - иди, сядь с ним, если ты оглядываешься на него. Она обиделась и больше с ним не сидит. Он мне рассказал этот случай, и я обозвал его дураком, и что она правильно сделала, что обиделась. Конечно, Сербинов был обижен, что Рема сидела-то с ним, а смотрела на меня. Кроме того, этот удар по губе охладил его, я над ним насмехался, что он трус. Кроме того, он сидит теперь с неким Молчановым - маленьким Загорецким, грязным типчиком - как я его обозвал прямо в лицо - смесь шпиона с педерастом. Рема тоже его не любит. Кроме всего этого, Сербинов разговаривает с той девицей, которая меня ненавидит, потому что услышала, как я однажды сказал, что предпочитаю Рему ей. Я сам не переношу этой девчонки, и она не переносит этого и не переносит, когда видит, что Рема со мной разговаривает, сейчас же начинает нервно смеяться и т.п. Так Сербинов с ней разговаривает, хотя делает вид, что ее не переносит. Кроме того, Сербинову неприятно, что je coupe tous ses effets1 - он страшный болтун, а я не люблю болтунов. Вообще последнее время я смеюсь над Сербиновым, над его безволием, трусливостью, фанфаронством, несдержанностью. Конечно, главное, что ему не нравится, - это поведение Ремы, которая, хотя сидит на первой парте, а все на меня оглядывается и не может не улыбаться, когда я на нее смотрю. Это ему, конечно, не по вкусу. Не по вкусу это и той противной девчонке. Ну а мне плевать на них. Пусть идут к чорту. Рема говорит, что она не может со мной сесть, так как я сижу на последней парте, а так как она и на первой парте разговаривает и мало чего делает, то ее с последней парты выгонят. Рема мне симпатична, во-первых, потому, что она красива (во всяком случае, красивее всех наших девиц). У нее пышные каштановые волосы, черные и в то же время очень красиво очерченные брови (редкость, между прочим), синие голубые глаза, маленький розовый рот, который замечательно смеется (очень иронический). Вообще она замечательно улыбается и смеется. Сегодня ем блины у Лили. Характер у Ремы довольно безвольный, но ее наружность все компенсирует.
      Дневник N 9 5 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Позавчера стало известно, что болгарское правительство дало свое согласие на ввод германских войск на болгарскую территорию и присоединилось к пакту трех держав. Таким образом, в Румынии и Болгарии - оккупационные немецкие войска.
      Ясно, что немцы подбираются к Турции. Наркоминдел заявил, что советское правительство не одобряет поступка болгарского правительства и считает этот поступок как явление, расширяющее войну и втягивающее в нее Болгарию, и не может одобрить этого поступка. Англия прервала дипломатические отношения с Болгарией (также с Румынией). Сегодня слышал передачу лондонского радио на французском языке, где говорится, что заявление советского правительства явилось неприятной неожиданностью для Гитлера. Теперь о моих делах. Главное, что меня сейчас занимает, это вопрос о паспорте. Сначала я пошел в домоуправление, где сказал, что у меня нет метрики и что мне нужно получить паспорт. В домоуправлении мне дали телефон районного паспортного стола (отделение милиции). Я туда позвонил.
      Паспортный стол направил меня в Мосгорпаспотдел (Петровка, 25). Вчера я был в этом паспортном отделе. Там мне сказали, чтобы я пошел в Мосгороблзагс. Сегодня я был в этом загсе. Там мне сказали, чтобы я принес автобиографию, заявление, выписку из домовой книги и справку из школы. Насчет заявления, выписки и справки - ничего, но автобиографию я составлю вместе с Мулей, так как не знаю, что можно писать про отца и про его деятельность за границей. Итак, когда придет Муля, мы втроем с матерью составим автобиографию. В загсе мне должны установить возраст. В школе дела неплохи. По физике и географии получил посредственно, по литературе и по двум чертежам - отлично. Сегодня меня Айзенберг упрекал в том, что я всю перемену разговаривал с девицей, у которой плохая репутация. С Ремой у нас отношения stationnaires1 - в общем, дружественно-разглядывающие. Рема все-таки безвольный человек, очень мягкий, но умеет и любит смеяться и очень симпатична.
      Готовлюсь к докладу "Евгений Онегин" - столичное общество. Вот и все. Прочел "Шерлока Холмса". Купил "Маяковский. Материалы и исследования". Получил от матери 30 рублей. Хотя с ними не поссорился, но ни с Сербиновым, ни с Митькой не имею никаких отношений. Муля сообщил, что из Прибалтики приехала Ирина. Лечу зуб.
      Сейчас буду заниматься.
      Дневник N 9 8 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Il est trois heures et quart. Dans environ une heure je partirai chez mon dentiste. Absolument rien а faire. A vrai dire il faut que je prйpare mon exposй sur " la sociйtй mondaine dans Eugиne Onйguine", mais je n'en ai guиre envie, ayant passй hier une bonne partie de la journйe а cette occupation. Lire? Mais lire tout le temps, c'est bien ennuyeux. Au fond, ce qu'il faudrait, c'est avoir un bon ami, un "vrai de vrai" parce qu'а l'йcole il y a un collectif, mais dиs qu'on sort de l'йcole, le fameux collectif fout le camp et tout le monde vaque а ses occupations personnelles. C'est fort ennuyeux d'кtre toujours seul. Pour ma part j'aime la solitude, mais il ne faut rien exagйrer, n'est-ce pas? Je me suis brouillй avec Serbinoff probablement а cause de Rema, et on ne se voit ni ne parle plus. Pourtant notre amitiй avait commencй sous de bons augures. Mais elle s'est vite terminйe, parce que Serbinoff est jaloux а cause de moi, а cause de Rema. Quand on y regarde de prиs, que tout cela est miteux! Tous ces flirts de l'йcole sont terriblement inintйressants, et je flirte avec bon nombre de filles simplement parce qu'il faut bien flirter avec quelqu'un. Par exemple, prenons cette Rema - elle n'a aucun caractиre, aucune volontй… Je flirte avec elle simplement parce qu'elle a des yeux trиs jolis, des cheveux soyeux, des sourcils et des cils admirables. Comme corps, rien de bien extraordinaire. Il se peut du reste que je sois trиs exigeant, mais je ne le crois tout de mкme pas. Il faut dire que c'est assez prйsomptueux de vouloir des beautйs autour de soi, mais c'est assez naturel. Ce que je n'ai vraiment pas, c'est de la compagnie. Pourquoi j'aime aller а l'йcole, parce que lа-bas on peut tout de mкme avoir des rapports avec les gens, qu'on peut parler et tout cela. Mais dиs qu'on sort de l'йcole - ffuitt! la solitude commence. Bien entendu il ne faut pas se plaindre, parce que seuls les imbйciles se plaignent. Il n'y a pas longtemps (2 jours) Mitka m'a tйlйphonй - il ne peut pas encore digйrer le fait que je ne lui ai pas encore copiй les vers de Paul Valйry, ainsi que je le lui avais promis. J'aime beaucoup voyager en mйtro, en tramway, flвner par les rues du centre, aller dans les magasins de livres et les bouquinistes. Tant que je suis а l'йcole je suis en contact permanent avec la vie mкme: je parle, je flirte etc., mais tout cela n'a pas de fond. Ma destinйe est assez bizarre: en France, quand j'allais а l'йcole de Clamart, j'йtais solitaire parce qu'йtranger. J'avais des copains mais pas d'amis.
      Ensuite, pendant deux ans que je ne foutais rien, j'йtais absolument seul avec ma mиre. Il est vrai que peu de temps avant de partir pour Moscou, j'ai rencontrй mon ami Lefort, mais а quoi bon se rappeler? Ce temps est passй et ne reviendra plus. Ma force est dans le fait que j'ai vйcu des heures inoubliables et dans celui que je peux oublier ces instants. En URSS pas d'amis non plus. Le seul ami que j'avais c'йtait un "revenant" comme moi, Mitka - et encore j'ai jugй bon de le rencontrer le moins possible. Et voilа. A l'йcole, j'ai du succиs auprиs de nos jeunes filles, зa, je peux m'en flatter. Toutes ces filles-lа sont bien gentilles, mais elles sont fort peu jolies, c'est зa l'ennui. Il ne faut pas кtre injuste - quelques unes sont assez potables, mais rien de bien intйressant. Aussi je n'ai rien а foutre. Demain, je vais а la salle de concert Tchaпkovsky - il y aura un fameux concert de musique de Prokofieff et des solistes assez connus en URSS - Batourine (chant) et Richter (piano). L'orchestre symphonique sera dirigй par Prokofieff. En politique йtrangиre - rien de bien intйressant. La Bulgarie occupйe par les Allemands - et rien de plus intйressant que cette nouvelle dйjа assez vieillotte. Le principal, c'est de ne pas retarder de la vie. Le principal, c'est de ne point vivre de souvenirs, mais bien de la rйalitй et de l'heure prйsente.
      Три с четвертью. Приблизительно через час поеду к зубному врачу. Делать абсолютно нечего. По правде говоря, мне следовало бы готовить доклад о светском обществе в "Евгении Онегине", но мне не особенно хочется, тем более, что я этим вчера занимался добрую часть дня. Читать? Но все время читать очень скучно. На самом деле, надо бы иметь хорошего друга "самого-самого настоящего". В школе, конечно, есть коллектив, но как только из школы выходишь, коллектив этот распадается к черту, и каждый уходит по своим личным делам. Очень скучно быть все время одному. Что до меня, я люблю одиночество, но ведь не до такой же степени! Я поссорился с Сербиновым, вероятно, из-за Ремы, и мы больше не встречаемся и друг с другом не разговариваем. Однако наша дружба началась под хорошим знаком: но она быстро закончилась, потому что Сербинов меня ревнует к Реме. Если задуматься, до чего же все это яйца выеденного не стоит! Все эти школьные флирты абсолютно неинтересны, и я флиртую со многими просто потому, что надо же с кем-нибудь флиртовать. Возьмем, например, ту же Рему - она абсолютно бесхарактерна и безвольна… Я с ней флиртую просто потому, что у нее очень красивые глаза, мягкие волосы и восхитительные брови и ресницы. Фигура у нее - ничего особенного. Очень возможно, кстати, что я слишком требовательный, но я не думаю. По правде говоря, довольно высокомерно хотеть, чтобы вокруг тебя были одни красавицы, но это довольно естественно. Чего у меня нет, так это компании.
      Почему я люблю ходить в школу? Именно потому, что там можно поддерживать отношения с людьми, можно беседовать и все такое, но как только из школы выходишь - фюйть! И начинается одиночество. Конечно, не следует жаловаться, жалуются только дураки. Не так давно (2 дня назад) звонил Митька. Он все еще не может переварить, что я ему не переписал стихи Поля Валери, как обещал. Я очень люблю ездить на метро и на трамвае, прогуливаться по улицам центра, ходить в книжные магазины и к букинистам. Пока я в школе, я все время в контакте с самой жизнью. Я разговариваю, я флиртую и пр.; но все это не имеет никаких основ. У меня довольно странная судьба: во Франции, когда я ходил в Кламарскую школу, я был одинок, потому что был иностранцем. У меня были товарищи, но не было друзей.
      Потом, те два года, что я ни черта не делал, я был совершенно один с матерью.
      Правда, тогда, незадолго до отъезда в Москву, я встретил своего друга Лефорта.
      Но к чему вспоминать? Это время прошло и уже не вернется. Моя сила в том, что я провел незабываемые часы, а также, что могу о них забыть. В СССР тоже друзей нет.
      Единственный мой друг был тоже "вернувшимся"1, как я, - Митька, да и то я с ним решил встречаться как можно реже. И вот. В школе я пользуюсь успехом у девушек, этим я могу похвастаться. Все эти девочки очень хорошие, но они совсем не красивые, вот что жалко; нет, надо быть справедливым, некоторые из них довольно сносные, но ничего особо интересного. Поэтому мне и делать нечего. Завтра я пойду в Концертный зал Чайковского - будет великолепный концерт музыки Прокофьева и довольно известные в СССР солисты: Батурин (вокал) и Рихтер (фортепиано).
      Прокофьев дирижирует Симфоническим оркестром. По части иностранной политики ничего особо интересного нет. Болгария оккупирована немцами, вот и все. Да и эта новость уже состарилась. Главное - не отставать от жизни. Главное - не жить одними воспоминаниями, а действительностью и настоящим часом.
      Дневник N 9 10 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Два дня тому назад Муля получил письмо от Али - из Коми АССР. Письмо - бодрое и хорошее. Аля пишет, что бытовые условия хороши и что даже есть клуб и кино.
      Сегодня я и мать отправили ей по открытке. Сегодня в Бутырках приняли передачу отцу. Получил "плохо" по контрольной работе по алгебре. Это меня сильно подкосило. Придется в субботу писать дополнительную контрольную. На этой контрольной должен получить минимум пос. Вообще, в этой четверти будет у меня, к сожалению, больше "псов", чем в двух предыдущих. Будет пос по географии и физике, может быть, также по химии. Повышу отметки по истории и черчению - на отлично, но все-таки "псов" будет больше, чем раньше. Еще предстоит контрольная работа по геометрии, которую я крайне опасаюсь. По алгебре у меня три отметки: хор. с минусом, хор. и плохо, так что пока средняя отметка - пос. Но если я напишу дополнительную контрольную работу на плохо, то будет плохо. Кончил читать "Историю одного города" Щедрина. Вчера был на концерте Прокофьева. Очень понравилась "Классическая симфония". Сейчас - 10 часов вечера. Что касается Рэмы, то решил, что она все же представляет слишком мало интереса и что ее физические качества не компенсируют отсутствие ума и темперамента. Впрочем, все это крайне зыбко. Сербинов - фанфарон и дурак, и к нему в классе относятся насмешливо и несерьезно. На переменах болтаю с девицами из 9-го класса или с нашими красавицами. Все-таки - противная штука, что столько посов набирается. Это крайне противно, если будет больше посов, чем в двух других четвертях. По физике и географии посы в четверти обеспечены. Насчет химии, алгебры и геометрии дело обстоит туманно. Химию еще можно исправить на хорошо, но что касается алгебры и геометрии, то тут я не знаю совсем. Крайне интересно - на какую отметку напишу дополнительную контрольную работу по алгебре? А по геометрии? Для меня главное - это перейти в 9-й класс.
      И я этого добьюсь. У меня чисто профессиональные интересы. Во внешней политике - ничего особо интересного. Сейчас лягу спать.
      Дневник N 9 16 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Муля получил второе письмо от Али. Там же было письмо для мамы. Але нужна куча вещей, и она пишет, что страшно хочет видеть Мулю, чтобы он приезжал к ней. Она пишет, что очень исхудала и "похожа на жирафу". Но она бодро работает, и отношение к ней хорошее. Пока она все на том же месте, но пишет, что ее могут увезти еще более на Север. И все время пишет, чтобы Муля приезжал, что она надеется, что он ее не забыл и т.п. Пишет, что ей необычайно интересно, что я делаю и как устроился, где и как учусь, что делаю, как себя чувствую, что делает мама. Теперь я собрал все нужные документы для Мособлзагса: автобиографию, заявление, справку из школы и выписку из домовой книги. Кончил лечение зуба, но металлическая коронка здорово меня портит - но ничего не поделаешь. Вчера спросили по алгебре - получил хор. Возможно, что в четверти будет хор. по алгебре - а мне того и надо. Авось то же самое будет по геометрии - у меня пос. и отлично по этому предмету. Если не будет неприятных неожиданностей, то, возможно, будет только три поса в четверти - по химии, физике и географии. Но все-таки, даже если будет так, то все же это будет на один пос. больше, чем в двух предыдущих четвертях, где у меня было только два поса. Но именно по географии и химии испытаний не будет - и это мне на руку. Боюсь трех предметов: физики, геометрии и алгебры - а все остальное пустяки. По черчению в четверти будет отлично. Я все-таки рад, что скоро настанут 7-дневные каникулы - это очень хорошо. Но когда будут каникулы, возможно, что я буду жалеть, что не хожу в школу, - это всегда так бывает. Вчера был поэт Крученых. Мне он не понравился - противный тип. Завтра-послезавтра читаю (т.е. делаю) доклад по "Обществу столицы в романе "Евгений Онегин". Недавно был в Конц. зале вместе с Митькой.
      Довольно трудно от него отлипнуть - да и кроме того, я надеюсь, что меня только за то, что я с ним встречаюсь, не арестуют. Я часто думаю о печальной судьбе Али.
      Неужели и меня ждет такая судьба. А ведь это скука - быть вдали от города, на севере. Все возможно, но на таких предположениях нельзя строить свое будущее.
      Читаю прекрасную книгу Дос-Пассоса: "1919-й год". Опять должен видеться с Митькой - мне интересно узнать, что с Николаем Андреевичем - перевели ли его куда-нибудь. Жду Митькиного звонка. Мы должны условиться, где и когда встретимся.
      Дневник N 9 22 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Наконец кончилась 3-я четверть - без потерь для меня. В отношении учебы все в порядке, и будет только два поса в четверти. В 4-й четверти непременно нужно будет подогнать физику, а то она сможет мне нагадить на испытаниях. Сегодня суббота - в школу не пошел, потому что все отметки уже стоят - и последний день. Был у доктора - определил 16 лет "с натяжкой". В загсе сказали, что вызовут. Николай Андреевич нашелся - он все в НКВД, а Н. Н. - в Бутырках, так же, как и папа. Мамаша часто пишет Але, точный адрес которой: Коми АССР, Железнодорожный р-н, Железнодорожный поселок, почтовый ящик 219/Г. Папе принимают передачу, и Митька также вносит Н. А. и Н. Н. С Сербиновым больше не разговариваем и вообще ведем себя враждебно по отношению друг к другу. Мне надоели глупые интрижки из-за некрасивых девчонок. Действительно, ни одной приличной девицы нет во всей школе - печальный факт! И вообще я не удовлетворен моей жизнью - какая-то неполноценная, неинтересная она, вот что. Но я знаю, что по-другому быть не может и что в школу ходить надо и без этого не обойдешься.
      Конечно, скучно все время общаться с некультурными людьми, но что ж поделаешь - rien а faire1. Английские войска в Африке взяли Джарабуба. Недавно был с мамашей у Нины Прокофьевой. Одолжила Олдингтона "Все люди - враги". Хорошая книга, заставляющая думать. Завтра, возможно, пойду в Конц. зал на концерт моего абонемента, а возможно, пойду в клуб МГУ, где будет выступать Андроников, а позже придет Митька - еще не знаю. Надоело мне то, что ни с кем в СССР у меня нет человеческих отношений - Митька не считается, потому что эти отношения нельзя считать советскими, да они глубоко бесплодны к тому же. Вообще мне эта одинокая жизнь надоела - ненормальщина какая-то. Хотелось бы познакомиться с умными, симпатичными людьми, с молодежью. Но опять-таки - rien а faire. Начал переписывать для Митьки стихи Valиry, которые он просил. Является ли та жизнь, которую я веду, нормальной или нет? Вот в чем вопрос. Во всяком случае, эта жизнь скучна. Но может быть, так и надо? Скоро будет весна - теперь чаще проглядывает солнце. Мне лишь бы перейти в 9-й класс - через два месяца начнутся испытания. Что буду делать летом? Мать говорит, что мы будем с ней ездить за город - но боже избави от этой скуки! Ведь нам совершенно не о чем говорить, а когда говорим, то начинаем спорить и взаимно говорить неприятности.
      Действительно, вопрос лета - довольно интересный вопрос. По географии, истории и химии не будет испытаний - и это очень хорошо. В этой четверти у меня отлично по литературе, истории, французскому, черчению, поведению. Хорошо по алгебре, геометрии, анатомии. Пос по физике, географии и физкультуре. По химии никого не аттестовали. Хотелось бы горячих споров летом, прогулок, радости, песен, надежд, обсуждений - а не скептического смеха Митьки, который надоел, потому что бесплоден и мертв. И все же приходится общаться с Митькой - а dйfaut de mieux1.
      Часто слушаю радио. А что, может быть, мои мечты о жизни более интенсивной, полноценной - наивность человека, не знающего жизни, и больше ничего? Но я верю, что придут для меня лучшие дни.
      Дневник N 9 23 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Докончил роман Олдингтона "Все люди - враги". Это, конечно, замечательный документ. Там ставится много вопросов, это роман очень человечный. Правда, роман этот оканчивается тем, что герой обретает счастие, вновь соединившись со своей возлюбленной… Это немного примитивно, да и не бренно ли такое счастие? Но ясно, что женщина, да еще и возлюбленная женщина - это бывает иногда наивысшей фазой блаженства - совершенства. Конечно, что такое блаженство - совершенство, или совершенное счастие? По-моему, совершенное блаженство - счастие - наступает тогда, когда человек ликует, что он живет на земле; когда он ощущает свою жизнь полной до краев ощущением счастия, и когда он эту жизнь не согласен ни за что отдать или променять на другую жизнь. Счастие наступает или от встречи с другом, или от природы, или от ощущения какой-нибудь удачи, или от любви к женщине - и особый вид счастия - это удовлетворение любовного пыла - которое необыкновенно возвышает человека, одновременно унижая его. В моей жизни были минуты счастия, и не минуты, а вообще моменты: во-первых, купание на юге Франции, у Тулона, в местечке Faviиres - какая природа была там! Во-вторых, когда папаша сюрпризом мне объявил, что сегодня же вечером, неожиданно, мы уезжаем в Савойю, в Thonon-les-Bains.
      Там мы жили в гостинице, был снег, и главное - неожиданность и американская быстрота. В-третьих - незадолго до отъезда в СССР, в 1939 г., когда я, проходя по улице Vaugirard на place Convention, внезапно встретился со своим другом Paul Lefort'ом, - какая была радость! Эти три периода - самые счастливые в моей жизни. Во всех них был элемент неожиданности: Средиземное море было ново, Thonon-les-Bains - внезапно и по-американски быстро, - Lefort уехал два года тому назад в Эльзас - в Мец - и совершенно не ожидал его увидеть в Париже. Я знаю, что эти три счастливых момента моей жизни не могут быть привилегиями моей французской жизни.
      И в СССР непременно произойдут радостные для меня события, переживания, которые сделают мою жизнь наполненной до краев, полноценной - такой, какою она является в наивысшем совершенстве своих проявлений. Меня еще ждет много вещей: возможна дружба, возможна какая-нибудь поездка в красивые места (только не с мамашей), еще будет любовь, если не любовь-страсть, то, во всяком случае, приятные увлечения и физическая любовь, которую непременно нужно познать, попытаться проанализировать. Пока нужно довольствоваться тем, что жизнь может дать: физикой, концертным залом, книгами и Митькой. А счастье - хоть, быть может, и мимолетное - конечно, будет. Его я представляю непременно в женском образе. Мне только 16 лет, и времени для счастья много. И любить, и желать я еще много раз успею - не нужно, да и глупо, впадать в настроения, что жизнь даром пропадает, неинтересна и скучна. В конце концов, каждый прожитый день имеет смысл и вооружает меня во всех отношениях, что бы я ни делал. Не моя вина, что мне скучно, - обстоятельства так сложились и сложиться по-другому не могли, очевидно. Я никогда не жалею и не сетую, а рассуждаю по логике, что, конечно, счастие будет.
      Не перманентное счастие - потому что такого и не существует, а все же моменты, часы, дни - и то замечательно будет тогда.
      Дневник N 9 24 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня - хорошая солнечная погода. Вчера Митька схамничал - я ему дал билет на Андроникова, а он не пришел! Вот все-таки хамье - а еще претендует на западничество, bon ton1 и пр. Андроников имел большой успех - много раз бисировали и т.п. Хорошо, что сегодня солнце - как-никак, а оно здорово располагает к оптимизму. Опять поколебалось финансовое положение: Литфонд просит возвратить ссуды, а через несколько месяцев нужно платить за комнату 5000 рубликов. Мать не знает, как она выпутается из этого положения. Вчера купил книгу Кирпотина "Писарев" - 7 рублей. Купил также 9-10 номер "Литкритика", где начало превосходной статьи Гриба о Бальзаке. Мне очень хочется иметь эту статью, но 11-12 номер, который у меня есть и где окончание этой статьи, одолжен мамаше какой-то знакомой из Гослитиздата. Мне нужно непременно купить книгу Кирпотина "Салтыков-Щедрин", которая стоит 8 рублей. Но для этого мне нужно продать несколько не нужных мне книг. Но тогда мамаша должна отсутствовать, потому что она, по причинам сантиментального порядка, не захочет, чтобы я продавал свои "добрые старые книги".
      Так что нужно, чтобы она куда-нибудь ушла. Да, конечно, книгу Кирпотина мне нужно купить, а для этого выбрать книги на продажу. Конечно, Митька будет звонить и рассыпаться в извинениях, что вчера не пришел. Какое хамье! Вчера встретил своего кузена Кота. А противно быть без всякой компании! Но нечего делать. В конце концов, может, нужно радоваться таким вещам, как солнце и то, что я на свободе? Конечно, пока моя главная задача - это окончить среднюю школу.
      Между прочим, боюсь, что получу по физике на испытаниях плохо и придется пересдавать их осенью. Паршивая перспектива! Вообще, школа начинает мне надоедать. Там какая-то моральная скудость и бескультурность. Но все же там живая жизнь и какие-то переживания. А вне школы, кроме чтения и конц. залов, у меня нет никаких занятий. Какая гадость эта физика! Кроме того, скоро предстоит контрольная работа по геометрии - да и вообще геометрия - скользкая почва.
      Возможно, что я мог бы сейчас подогнать, но неохота - противно в каникулы заниматься всякой гадостью. Что я прекрасно знаю, это что я всецело ответственен за все мои школьные неудачи, бывшие и будущие. Если провалюсь на экзаменах, я знаю, что винить нужно будет только самого себя. Я всецело ответственен за мои провалы. Пока никаких особых неприятностей не было - в течение 3 четвертей я имею только два посредственных, не считая физкультуры. Возможно, что сегодня пойду записаться в поликлинику, потому что у меня какая-то парша на ноге и, кроме того, мамаша хочет проверить состояние моих глаз. Завел радио - эге, какой-то джаз! Меня хлебом не корми - слушать джаз… Появился какой-то прыщ на носу - некрасиво. В сущности, я какой-то опустошенный, но вместе с тем сильно чувствую и воспринимаю. Нужно будет написать Але открытку. Скоро получу башмаки из починки.
      Дневник N 9 25 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера пытался продать книги. Пошел на Кузнецкий, но там приняли из полдюжины книг только одну - Шамфора. Встал в очередь, чтобы на эту книгу выписали чек, но как раз когда я приближался к концу, объявили, что продажа закрыта и что в кассе нет достаточно денег. У всех продающих сделались кислые рожи, и у меня в том числе. Удалось лишь продать "Орфографический словарь" Ушакова за рубль, да и то не в лавке, а любителю. Дело в том, что иностранных книг сейчас почему-то совершенно не покупают, а русских на продажу у меня нет. Так что вот какое критическое положение. Мать заплатила в Литфонд 100 рублей, и там все были очень рады, потому что им никто никогда не отплачивает долги. Мать совершенно не знает, как ей удастся через 4 месяца заплатить 5000 за квартиру (т.е. за комнату).
      Неужели придется переезжать в место подешевле, и мне в следующем учебном году придется идти в другую школу? Non merci1, избавьте. Интересно, удастся ли мне перескочить в девятый класс? Я все-таки думаю, что удастся. Прочел превосходную статью Гриба "Бальзак" в "Литкритике" NN 9-10 и 11-12. Мамаша в последнее время подружилась с какой-то служащей из Группкома Гослита Ниной Герасимовной и часто к ней ходит. В четверг она где-то будет читать свои стихи, и там будет много народа. Где-то в мастерской какой-то скульпторши. Мать всячески приглашает меня и к Нине Герасимовне, и на чтение и говорит, что ее знакомые к моим услугам, но я полагаю, что я просто не могу ходить в гости как "сын Марины Ивановны" - что мое положение среди ее знакомых неравноправно. Я считаю, что я буду вращаться только в такой среде, где я буду сам Георгий Сергеевич, а не "сын Марины Ивановны". Иными словами, я хочу, чтобы люди со мной знакомились непосредственно, а не как с "сыном Цветаевой". Кроме того, мне надоели поэты, старики, переводчики и Крученыхи. Я буду общаться только в кругу мне равноправном - т.е. в кругу молодежи. Слишком велика пропасть среди старшим и младшим поколениями.
      Кроме того, я чувствую себя чужеродным телом среди всех этих маминых знакомых. Я считаю, что искусственные знакомства ни к чему хорошему не приводят. Дружба может возникнуть не из визитов, а из общей работы или из общих интересов. А такие посещения мало чего приносят. Если я ошибаюсь, то так и надо - я ответственен за свои ошибки и никогда не жалею о них. Надеюсь, что летом у меня завяжутся какие-нибудь отношения с какой-нибудь молодежью - но все это вилами на воде и неопределенно. Лишь бы скорее окончилась эта 4-ая четверть и благополучно прошли испытания! Потому что все это мне порядочно надоело, особенно физика и математика. Сегодня пойду в парикмахерскую, возьму дневник с четвертными отметками из школы, попытаюсь продать этого Шамфора. Сегодня стоит тусклая, серая погода. За границей - ничего интересного. Из окна слышны автомобили и трамваи, проходящие с грохотом по Покровскому бульвару.
      Дневник N 9 26 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера опять-таки не удалось ничего продать, потому что всюду большие очереди и магазины очень разборчивы. Купил книгу Кирпотина "Салтыков-Щедрин. Литературно-критический очерк". Мне просто нужно иметь такие книги, т.к. я должен много знать о мировых классиках и критиках - такие книги повышают мой культурный уровень, бесспорно.
      Мне очень хочется достать книгу Лифшица или Лукача, потому что я слыхал, что из нашей критики они самые умные, но эти книги почти невозможно достать, таким успехом они пользуются. Я знаю, что у Митьки есть книга Лифшица (как будто), но вряд ли он захочет мне ее продать, потому что он скряга на книги. Возможно, что я с ним пойду в кино - я ему сегодня позвоню. Я все еще не могу переварить его хамского поведения с билетом, но приходится прощать, так как если быть слишком intransigeant1, то я лишусь своего последнего друга. Да и вообще, пойти с ним в кино интереснее, чем пойти одному. Между прочим, Митька ненавидит (или так говорит) Кирпотина. Вчера получил свой дневник: посредственных в 3-й четверти у меня две: физика, география; хороших - три: анатомия, алгебра и геометрия, отличных - шесть: литература, русский язык, история, французский, черчение и поведение. В 4-й - и последней - четверти я предполагаю особенно приналечь на физику, алгебру и геометрию - эти три предмета представляют наибольшую опасность во время испытаний, особенно физика и геометрия (физика - из-за задач, геометрия - из-за теорем). Остальных предметов боюсь я совсем мало: по географии, химии и истории испытаний не будет, по черчению я должен устроить так, чтобы мне приносили товарищи свои чертежи, по литературе всегда можно натрепаться, по анатомии не так трудно выучить. Скоро предполагается контрольная работа по геометрии - она очень для меня важна. Вообще эта 4-ая четверть очень ответственна и трудна, и нужно следить за каждой своей отметкой. В последние дни каникул нужно будет позвонить товарищу, чтобы узнать, что задано по "Борису Годунову", и взять чертеж, который нужно сделать ко вторнику. Позавчера мин. иностр. дел Японии Маццуока беседовал с Молотовым, и на беседе присутствовал Сталин.
      Дневник N 9 27 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Только что слышал передачу "France Libre"1 из Лондона - в Югославии произошла "бескровная революция". Как известно, два дня тому назад Югославия присоединилась к пакту трех держав. Сегодня сын знаменитого Альберта «Александра» 17-летний Петр, взял власть (объявлен королем). Переарестованы все министры, подписавшие с Германией, Японией и Италией этот пакт, и образовано новое правительство. Еще неизвестна позиция нового правительства и Pierre'a, но туда вошли все партии и d-r Matchek.
      "France Libre" объявляет об этом как о большой победе для Англии и говорит об этом перевороте в возвышенных и радостных словах, что этот переворот удался, так как весь югославский народ поддержал его. Надеюсь узнать последние подробности о событиях в Югославии в 11 ч. 30 минут, в последнем выпуске советских известий.
      Во всяком случае, это событие чрезвычайно интересное, и меня радует, что Гитлеру по носу. 11 ч. 50 мин. Почему-то не было никаких сообщений о событиях в Югославии и о югославском перевороте. Англичане заняли упорно защищавшийся Керен (в Эритрее) и крупный пункт Харар (в Абиссинии). Это, конечно, крупные успехи англичан. Очевидно, завтра по радио и в газетах будут последние подробности переворота, происшедшего сегодня в Югославии.
      Дневник N 9 28 марта 1941 года
      Георгий Эфрон 9 ч. 50 мин. Сижу и слушаю английский джаз. Сегодня никаких дополнительных известий о югославском перевороте не было. Сообщалось все то же самое плюс то, что югославский переворот произошел вследствие массовой волны протестов и митингов против позиции бывшего югославского правительства. Итак, теперь правит Петр II-й - сын Александра, а премьер-министр - генерал Симович. Конечно, правительство не прогерманское, раз Цветкович и другие арестованы. Но проанглийское ли оно? Пока никаких заявлений о политике новое правительство не делало. Противно, что я не знаю часов передач "France Libre" и что так они плохо слышны. Сегодня пойду в поликлинику с лишаями. Позавчера виделся с Митькой. Его определили, к его изумлению, в части спец. связи и обругали за то, что он так долго не шел в милицию, куда его вызывали. Митька уже говорит о том, что в сентябре он пойдет в армию, в эти части связи. Но я думаю, что медицинская комиссия, которую он пройдет, из-за его туберкулеза не пустит его в армию. Вчера папаше приняли очередную передачу. Н. Н. и Н. А. также принимают. Итак, после того, как Алеша и Аля получили по 8 лет каждый и сосланы в Коми АССР, en prйsence1 остались главные действующие лица - Нина Николаевна, папаша (Сергей Яковлевич) и Николай Андреевич, причем Николай Андреевич продолжает пребывать в центральной тюрьме, а отец и Нина Николаевна сидят в Бутырках. Аля просидела в тюрьме один год и семь месяцев, после чего была сослана. Папаша сидит год и пять месяцев. Конечно, главные действующие лица - не Алеша и Аля, а папа и Митькины мать и отчим. Интересно, сколько получат папаша и компания? Больше или меньше Али и Алеши? Я боюсь, что Митька никогда мне не скажет точного приговора, но надеюсь, что бабушка разболтает Лиле, которой уже сообщила, что к ним приходила женщина, сидевшая в Бутырках вместе с Ниной Николаевной. Эта женщина ничего не знает о деле, потому что Н. Н. ничего ей о деле не рассказала, а знает только о жизни в тюрьме - питание хорошее, есть врачи, Н. Н. обучает каких-то заключенных французскому языку. Совершенно нечего делать. Возможно, что сегодня встречусь с Митькой, потому что нечего делать и нужно же как-то заняться. Пусть он мне хоть одолжит книгу Лифшица, если она у него есть, - мне непременно нужно ее прочитать и попытаться сторговаться по ее поводу с ним. Я продолжаю переписывать в специальную тетрадь книгу стихов Valиry "Charmes", каковую тетрадь ему подарю, потому что ничего не подарил в день рождения, а он мне все-таки - два Кирсанова.
      Дневник N 9 30 марта 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера был в Клубе писателей - там был "Книжный базар". Познакомился с этой маминой Ниной Герасимовной - пожилой красящейся дамой. На этом базаре была масса народу. Купил "Вопросы искусства и философии" Лифшица (то, что хотел купить у Митьки), "Критические письма" Корнелия Зелинского, "Очерки по истории западноевропейской литературы - т. II" Когана и "Историю одного города" Салтыкова-Щедрина. Познакомился с поэтом-переводчиком Липскеровым, художником Бруни и т.п. Сидели в Клубе до двух с половиной часов. - Там много народу, бегали официанты с подносами, лаял джаз - но, в общем, ничего, хотя я опять-таки чувствовал себя чужеродным телом. Сегодня - замечательная погода с синим небом, оттепелью и воскресеньем. Вчера весь день переписывал книгу стихов Валери - сегодня отнес ее к Митьке. У Митьки - тоже какие-то лишаи, только на лице. Я составил список книг, которые он может мне продать. Купил у него за пятерку "Краткий философский словарь". Он набивает цены на свои книги, но нечего делать. Мы с ним много болтали. Он говорит, что мне сегодня оставят билет в Студенческой студии на их спектакль "Город на заре", - итак, я сегодня туда пойду (это сын Багрицкого там занимается и знаком с Митькой). Завтра начинаются опять занятия.
      Я, пожалуй, рад опять учиться, а то решительно нечего делать без друзей и знакомых в свободное время. Митька одолжил мне книгу Valиry "Regards sur le monde actuel". По правде сказать, чувствую я себя как-то опустошенно. Н. Г. говорит, что она познакомит меня с ее дочерью (которая где-то в естествознании, Павлов и т.п.). Нет, в конечном счете я рад, что опять примусь за учебу, - все-таки в школе развлекаешься как-то и редко скучаешь. Так-с. Нужно будет копить деньги, чтобы купить у Митьки "Очерки истории западноевропейской литературы в трех томах" Когана - он их продает за 15 рублей. Я надеюсь быстро собрать эту сумму - хотя кто его знает? Почему-то всегда с наступлением весны начинаешь ожидать чего-то хорошего. - Я, например, ожидаю радостного лета, веселья, друзей и т.п. У меня нет никаких иллюзий, это, очевидно, так смена сезонов действует. Был в парикмахерской. Все-таки я очень люблю город.
      Дневник N 9 1 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера мамаша и я познакомились с Асеевым - были у него в гостях. Пришел Андроников, который гениально изображал Пастернака, Толстого. Андроников в восторге от перевода мамаши "Раненый барс" В. Пшавелы. Он говорит, что это "потрясающе, все перевертывает". Был Крученых. Завтра встречусь с Митькой. Читаю интереснейшую книгу Валери "Regards sur le monde actuel" - очень умная книга, которую подарил Митьке его отец (через Ирину). Сейчас слушаю по радио трансляцию фортепианного концерта Шостаковича. Сегодня спрашивали по географии - получил хор. с минусом. Наш класс оказался последним в школе по успеваемости - 80% и 14-ое место. В школе - все так же - во всяком случае, там как-то занимательно.
      Завтра паршивый день - физика, химия, да вдобавок по литературе мне порядочно надоел "Евгений Онегин" - одно дело настоящий, критический, взрослый обзор произведения, а другое дело - пережевывание бормотаний преподавателя средней школы незнающими учениками. Между прочим, я как будто открыл нового любимого автора - Валери, этот поэт и писатель настолько умен, тонок и совершенен в форме, что, конечно, он - крупнейший писатель Франции и Запада. Прослушал прекрасный концерт для ф-но Шостаковича. Теперь будет исполнена 5-ая симфония.
      Дневник N 9 3 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера был на концерте произведений сталинских лауреатов - 6-ая симфония Шостаковича, "Песня о Сталине" Хачатуряна, 21-ая симфония Мясковского - я был довольно усталым и клевал носом. Видел Митьку - он рассказывал, как он "avec ses cousins Miller s'occupait de spiritisme et au lieu de faire tourner la table, on pelotait sa voisine"1. В школе - ничего нового. Вышла неприятность с преподавателем литературы - он читал отрывок из "Евг. Онегина", скандируя его в ритме вальса, - тут я сказал, что это более похоже на шарманку, он обиделся за свои способности чтеца и сказал, что я пошло острю, и попросил помолчать. Ну и фиг с ним - подумаешь. Этот тип сам говорил на уроке, что "лимбургский сыр имеет запах портянки" - и он не внушает мне больше никакого уважения. Кончил книгу Валери - она тоже очень нравится Митьке. Конечно, все это немного абстрактно, но чрезвычайно характерно для эпохи и необычайно умно. Сейчас - 4 ч. 30 минут. Начну заниматься. Думаю скоро пойти в кино - давненько не был. Купил у Митьки книгу о Nietzche с точки зрения марксизма - это нужная для меня и полезная книга.
      Дневник N 9 4 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Германо-итальянские войска в Африке - в Ливии - после взятия ими Эль-А-Гейла, Мерса-Брега вчера взяли крупный город Бенгаун, занятый англичанами 6-го февраля - месяц назад. Англичане признают это ("имперские войска вчера покинули Бенгаун").
      Англичане в Эритрее захватили Асмару и продолжают усиленно продвигаться в Абиссинии. Интересно все-таки, кто одолеет в Африке? Немцы здорово сражаются - как только они вступили в бой, уже бьют англичан. Конечно, все мои симпатии на стороне англичан, но немцы войну умеют здорово вести - не в пример итальянцам.
      Я думаю, что англичане займут Аддис-Абебу скоро и вообще всю Абиссинию. Но потом?
      Слушаю эстрадный концерт. В школе - пока ничего нового. Вообще, больше всего меня интересует международное положение и мировая политика. Кто кого одолеет в Африке? Говорят, в недалеком будущем там начнется сезон дождей. Мамаша - у Нины Герасимовны. Между прочим, я люблю быть одним дома. Вообще я переживаю кризисный период - но ничего.
      Дневник N 9 7 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера Германия объявила войну Греции и Югославии. Германские войска двинулись на Грецию из Болгарии. На греко-болгарской границе происходят ожесточенные бои.
      Греки упорно сопротивляются. Столица Югославии Белград уже дважды подверглась бомбардировке германских самолетов. Италия также объявила войну Югославии.
      Позавчера мы заключили договор с Югославией - о дружбе и ненападении. Это означает, что, несмотря на войну с Германией, мы будем находиться в дружественных отношениях. В статье второй договора говорится: "В случае, если одна из договаривающихся сторон подвергнется нападению со стороны третьего государства, другая договаривающаяся сторона обязуется соблюдать политику дружественных отношений с ней". Это означает, что мы отнюдь не симпатизируем Германии в ее стремлении к расширению театра войны. Позавчера английские имперские войска вступили в столицу Абиссинии Аддис-Абебу. Да, туго придется грекам и сербам сейчас… Слушаю английское радио - джаз Babe Daniels играет Slowfox Berlin'a, причем с очень большим успехом. Тэк-с. Вчера были у дочки Нины Герасимовны. Читал по-английски статью Тореза, где он пишет, что фашистский "новый порядок" терпит поражение и что пресловутая политика "сотрудничества" не принимается французским народом. Читал (в этом же журнале) статью одного чеха, который недавно вернулся из Франции. Он пишет, что во Франции "наци" стоят на вулкане, и что фактически Гитлер руководит и неоккупированной зоной, и что Дорио организует погромы.
      Дневник N 9 11 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера германские войска, преодолевая ожесточенное сопротивление греческих войск, прорвали линию Метаксаса и взяли город Салоники. Пока германские войска не вошли в соприкосновение с английскими войсками в Греции. В Югославии, несмотря на упорное сопротивление сербов, немцы заняли города Скопле и Лиш, форсировав реку Вардар. Нужно отметить, что количественно и качественно германские войска имеют огромное превосходство над войсками Греции и Югославии, так что сопротивление этих стран внешнему агрессору носит героический характер. Югославские и греческие войска, с другой стороны, вторглись в Албанию, и сербы захватили итальянский порт Фиуме и город Скутари в Албании. Итальянские войска, неся тяжелые потери, отступают. Греки и сербы храбро сражаются, защищая свою независимость против носителей так называемого "нового порядка". Немцы возобновили свои крупные налеты на Англию. Вчера Ковентри двоекратно подвергался ожесточенной бомбардировке. В Африке итало-германские части достигли Дерны (в Ливии). Англичане посылают из Восточной Африки войска на помощь грекам. Вчера англичане заняли крупный порт Массаца (Эритрея). В Абиссинии продолжается английское наступление на Гондар. Слышал французское радио, которое говорит, что "Англия втянула Югославию в войну". Интересно, как окончится балканская война? Я думаю, что, скорее всего, немцам удастся занять и Грецию, и Югославию. Хотя пока они не вступили в соприкосновение с английским экспедиционным корпусом… Но я все-таки думаю, несмотря на свою антипатию к фашистам, что им удастся разгромить английский экспедиционный корпус, который они уже два раза побеждали: в Норвегии и во Франции (бегство англичан из Дюнкерка). Как-никак, а Салоники взяты. Греко-англо-югославские силы навряд ли смогут оказать сопротивление столь успешное, что смогло бы на длительное время остановить германское наступление на Балканах.
      Дневник N 9 12 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера германские войска в Югославии взяли города Битоль и Загреб и подошли к окраинам Белграда. Позавчера произошла четвертая бомбардировка Белграда. Сегодня итальянские войска в Албании соединились с немцами, достигшими албано-греческой границы. В Греции сегодня германские войска вошли в соприкосновение с английскими имперскими силами. В настоящее время разгорается в районе Флорины ожесточенное сражение между этими армиями, причем отмечается сильный натиск австралийских и новозеландских войск. Немцы объявили Хорватию независимым государством (на пример Словакии). Теперь каждый день слушаю радио "France Libre", радио-Виши и радио-Токи - все передачи на французском языке. Сейчас англичане целиком рассчитывают на Америку и говорят, что достигнут победы, "когда американский народ станет вместе с английским народом против чудовища". Они говорят, что придет час расправы, когда Германия поплатится за все ее преступления. Радио де Голля говорит также об ожесточенных бомбардировках Берлина, в ответ на бомбардировки открытого города Белграда. Все передачи де Голля дышат пафосом борьбы против германского империализма - за империализм французский. Это очень любопытно. Исключительно противны передачи французского радио (из Франции) - мертвая казенщина и приспособленческий фашизм, смешанные с глупостью и лицемерием. Вновь разгораются бомбардировки английской территории германской авиацией. Позавчера получил письмо от Али. Она пишет, что не знала, что папа "болен", до тех пор, пока мама ей этого не сообщила в письме, и все надеялась, что ее отпустят домой. Неплохо работается, очень хочется, чтобы приехал Муля. Пишет о Чайковском, о книгах, которые прочла, о коте в мастерской.
      В общем - хорошее письмо. Возможно, что Муля скоро к ней поедет. Интересно, что она ему расскажет о своем деле, - о папином она ничего не знает, раз даже не знает, что он был арестован. Сегодня купил краткую биографию Чайковского и его произведений, избранные произведения и письма Винкельмана, взял у Лили очерк развития французской литературы с 90х гг. XIX в. до наших дней ("Современная французская литература" Н. Рыкова 1939 г. Москва, Гослитиздат). Купил альбом для черчения. Теперь буду слушать радио.
      Дневник N 9 14 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера германские войска заняли столицу Югославии Белград. Несмотря на это, английское радио утверждает, что положение Югославии улучшилось. В Греции греко-английские силы еще не столкнулись с немцами в больших сражениях - там пока идут действия патрулей и авиации. Вообще в этой войне огромную роль играет авиация. В Греции ожидаются большие сражения - англо-греческие силы организуются на линии обороны от Салоник до Адриатического моря. На арене мировой политики - крупное событие: вчера СССР заключил договор о ненападении и нейтралитете с Японией, и опубликовали декларацию о ненападении на Манджоу-Го и МНР Одни говорят, что это "пощечина Америке" - другие, что это гарантирует нас от удара в спину со стороны Японии, если на нас нападет Германия. Возможно, что то и другое мнения правильны. Ответил на письмо Але. Германские войска в Ливии взяли Бардию и теперь оперируют на границе с Египтом. В Абиссинии англичане преследуют отступающие итальянские армии. Муля собирается ехать к Але с мешком провизии, одежды и т.п. Он получил письмо от Али, где пишет она, что подурнела, что Север интересен, что она живет надеждой, что он приедет ее навестить, и чтобы он скорее приезжал, и что она мечтает с ним встретиться. Сейчас мы покупаем продукты, которые, если он поедет, повезет - если же ему не удастся поехать (он - партийный человек), то придется послать посылкой. Вчера мать пошла на Андроникова, и пришел Митька. Он думал, что нам удастся послушать по радио "France Libre", но почему-то именно когда он пришел, ничего не было слышно. Митька готовится пойти на классическое отделение ИФЛИ, потому что это - единственное отделение, из которого по окончании института могут не послать работать на периферию - а ведь Митька именно и хочет жить только в Москве или Ленинграде.
      Он заказал себе костюм в мастерской Литфонда (через знакомого портного) - материю ему прислал отец через Иришу. Интересно, какой будет костюм - наверное, шикарный. Последнее время никуда не хожу - ни в театры, никуда. Не знаю, почему - быть может, просто из лени. Сегодня написал контрольную работу по геометрии - работа неважная, не знаю, что по ней получу. Сейчас - 7 часов 20 минут. Сегодня опять буду ловить французские передачи. У папы, Н. Н. и Н. А. - никаких изменений: всем принимают передачу, и папа и Нина Николаевна ("Сундучиха", как ее зовет Муля) - в Бутырках, а Николай Андреевич - в Центральной тюрьме.
      Интересно, если поедет Муля в Коми АССР и ему удастся увидеться с Алей, что она ему расскажет? Из ее письма к маме явствует то, что она ничего не знала о папе и не подозревала о его аресте до тех пор, пока мама ей об этом не написала. Это очень интересный факт. Неужели у них разные дела? Это звучит неправдоподобно, но как объяснить, что за год своего заключения она ни разу не слыхала о папином аресте? Я очень желаю, чтобы Муле удалось повидаться с ней, так как все-таки интересно, какое ее дело, и в чем оно заключается, и из-за чего все-таки ее сослали на 8 лет в Коми АССР. Кроме того, увидеть Мулю будет Але большой моральной поддержкой, да и привезет он ей много нужного. В школе - дела неплохи.
      Все тот же успех у девиц - смешки, взгляды, взаимные пикирования и т.п.
      Дневник N 9 15 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Германские войска в Африке перешли египетскую границу и наступают на египетской территории в направлении Мерса-Брега. В Греции итальянцы ворвались в Корчу при поддержке немцев. В Югославии, в горных проходах продолжается ожесточенное сопротивление югославских войск. Теперь каждый вечер в 10-11 часов слушаю передачи французского радио генерала де Голля из Лондона. Теперь мое слушанье наладилось, и в течение 1 часа я слушаю передачи "France Libre". Вчера слушал репортаж в школе моряцкого дела "Французских свободных сил" - даже слышны были крики чаек неизвестного английского порта. Пакт СССР с Японией особенно не комментировался - только говорилось, что он "парадоксален", и что подлинную важность его мы узнаем только в будущем, и что "наци" надеялись на полное присоединение СССР к "новому порядку" и к пакту трех держав, и вообще от нас ожидали большего - вообще тон по нашему адресу скорее дружелюбный. В школе ничего нового. Сегодня почему-то не делал никаких уроков - иногда наступают такие приступы лени. В ожидании передачи де Голля я слушаю рояльную музыку Листа.
      Дневник N 9 17 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера немцы взяли Сараево, и вчера же произошла самая ожесточенная бомбардировка Лондона за все время войны. Немцы в Египте взяли Соллум. Да, дела у англичан - неважнец. Но оружие, танки, самолеты идут каждый день в Англию. Сейчас слушаю передачу "France Libre". Бомбардировка Лондона - "raids de rйprйsailles", "opйration monstrueuse" и "image sadique de Berchtesgaden". "Effroyable bestialitй des Allemands"1. Говорят, что оборона Лондона замечательно организована, особенно гражданская оборона. Радио де Голля пропагандирует французские военные силы присоединяться к "Свободным силам Франции" (Les forces franзaises Libres).
      Сегодня получил пос. по алгебре, отл. по черчению и истории.
      Дневник N 9 19 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон В Греции греко-английские силы отступили на новую, более короткую линию обороны под напором ожесточенного наступления германских войск. Греческие войска отступили из Албании. Сегодня германские войска прорвались в город Лариссу. Они взяли города Химара, Корица, Аргирокастрон в Албании. Ожесточенное сражение происходит у горы Олимп (!!). В Югославии взят Дубровник, и защищаются отдельные части югославской армии в горах. В Северной Африке военные действия происходят на фронте от Тобрука до Сомума. Англичане все не сдают Тобрука. Сейчас положение на Балканах и в Северной Африке крайне критическое для Английской империи.
      Конечно, Балканы будут завоеваны немцами. Молодцы немцы! Здорово сражаются. В Северной Африке англичане терпят неудачи из-за того, что они вынуждены были оттуда перебросить силы в Грецию. В Абиссинии и Эритрее продолжается разгром остатков итальянских армий (у Десне). Сегодня в "Правде" говорится, что мы намерены проводить политику абсолютно самостоятельную и что американские круги недовольны пактом Москва - Токио, что этот пакт оставляет за Японией свободу действий против владений Америки в Тихом океане. Вообще, наша внешнемировая политика крайне своеобразна и независима. Да, англичане терпят сейчас поражение.
      Удастся ли им вновь взять инициативу в свои руки и отбить германское наступление в Египте? L'avenir seul nous le dira.1 Ведь немцы наступают на Суэцкий канал.
      Сегодня купил в книжных лавках четыре книги - Белинский, "Статьи о Пушкине", т.
      II (самое главное), "Евгений Онегин" отдельной книгой (Гослит), Кирсанов, "Дорога по Радуге" и "Поэтика Маяковского" Л. Тимофеева. Сейчас читаю т. 1 рассказов избранных Чехова (Гослит). Сегодня получил отлично по литературе.
      Дневник N 9 21 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Слушаю радио - какая-то передача песен из Турции. Сегодня бульшую часть дня занимался - зубрил химию для контрольной работы, корпел и потел над премудростями алгебры и геометрии. Потом пошел в кино - видел цветную "Майскую ночь" по Гоголю. Все никаких друзей, подруг и т.д. Правда, в школе есть две-три девицы, которые явно не прочь заставить меня повести их в театр и вообще погулять с ними. Но они до того лишены женского обаяния и просто красоты, что я как-то себя не вижу на улице в их компании. Если я когда-нибудь буду гулять с девушкой, то, конечно, она будет красивой или хотя бы миловидной, обаятельной. А эти - эти мне не идут. Да-с. И как год-полтора назад - я один. Curieux, n'est ce pas, les amis? Dommage, dommage. Enfin, rien а faire.1 18 ч. 50 м. Слушаю музыку Брамса. Сейчас будут последние известия. Как мне надоело быть совсем одному. Противно и скучно это повторять, но ведь это - факт. Вообще, это какой-то круг. Школа - это прекрасно, но совершенно недостаточно в смысле человеческого общения. Ведь я никого, кроме Митьки, не вижу вне школы. Все это мне крайне надоело - какая-то механическая жизнь без захватывающих интересов; любовь придет - сейчас слишком рано, я сам себя перерос, т.е. перерос свое объективное положение в школе и в жизни. Я знаю, что при учете всей совокупности условий, обстоятельств и положения мое одиночество понятно и объяснимо - с этой стороны я не могу себе сделать какого-либо упрека. Вообще, я очень надеюсь на женщину - женщина принесет мне много радостей, много замечательнейших переживаний, она меня возродит, я ее буду любить, целовать и ласкать. Но я отнюдь не идеалист - может быть, "она" такая, какую я бы хотел, и не придет совсем. Но все же, чем скорее я буду иметь связи с девицами, тем лучше. Но дело в том, что по сей день я не встретил ни одной девушки, которая мне бы по-настоящему понравилась. А гулять с девицами, которые тебя не пленяют ничем, - это самое последнее дело.
      Итальянцы достигли греко-албанскую границу. В Греции немцы продолжают наступать на юг. Митька получил повестку на явку в военкомат 22-го. Интересно, заберут его или реформируют? Он жаждет, чтобы признали негодным. Я имею успех у женщин, по крайней мере, в школе я считаюсь почему-то Дон-Жуаном, хотя ничем не оправдываю этой репутации, кроме того, что болтаю с девятиклассницами и смущаю одну девицу из нашего класса, которая отворачивается, когда я на нее гляжу, потому что ей почему-то кажется, что я над ней смеюсь. Какая все это мелочь! И как далеки эти девицы от настоящей, полноценной женщины! Но это и понятно, да и я еще по своему общественному положению не годен в приличные кавалеры - какого чорта, какой-то восьмиклассник… Ничего - я умею ждать, а потом победа будет еще слаще. Ничего.
      Пока нужно перейти в 9-й класс - это лишняя ступенька к какому-то совершенству.
      Во всяком случае, это нужно - иметь среднее образование. Возможно, что в старости я буду смеяться над моей юной поспешностью к "совершенству", т.е. к старению, но дело пока не в этом. Хотелось бы летом ездить за город с друзьями, подругами, веселиться, флиртовать, наслаждаться солнцем, жизнью и природой… но ничего не выйдет (по крайней мере, в этом году). Да, жизнь моя невесела, но ничего! Будут времена, когда я ею буду наслаждаться pour de vrai1. В конце концов, мне только шестнадцать лет, и времени для счастья еще очень много.
      Дневник N 9 23 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера Муля получил от Али письмо, проливающее совершенно новый свет на все дело.
      Она пишет, что "все дело рук Павлика и что ей много досталось из-за него: - Так вот где таилась погибель моя, мне смертию кость угрожала". И там что-то еще пишет, как они встретились в кафэ с Павликом и т.д. Павлик - это Павел Толстой, арестованный за два месяца до ареста Али, человек аморальный, блестящий, беспринципный, служил в ВОКСе (как и Николай Андреевич). Теперь объясняется арест Мили - она также служила в ВОКСе и имела отношение к Толстому. Толстой также приехал из Франции. Из письма Али явствует, что причиной всего явился Толстой. Муля думает, что Павел Толстой служил во французской разведке и сказал, что собирался завербовать Алю и Милю. А тут подоспел Васька из Испании, склоки на даче, советско-германский пакт - и всех арестовали. Толстой усиленно тянул Алю работать в ВОКСе и не знал, что папа приехал в СССР, так как отец сам говорил, что нужно непременно скрывать это от Павла. Муля думает, что Павла сейчас расстреляли. Я помню, как в детстве я катался на лодке с отцом и Толстым, в Версале. "Мне много напортил Павел". И "смертию кость угрожала" - это ясно говорит о решающей роли Павла в этом деле. И "кость" - потому что Павел худой и такой же длинный, как Митька. Аля работает с 6 утра до 6 вечера, и письма ее интересны и бодры. Она пишет, что все было бы хорошо, если бы не две вещи - сознание невинности (т.е. невиновности) и неважного здоровья. Пишет она забавно, порой даже весело. Как будто она сидит (т.е. живет) вместе с любовницей Павла Толстого, которая тоже из-за него сослана. Интересная штука! Все это крайне интересно. Но как кончится окончательно это дело? Ведь пока все на месте. Аля пишет, что очень завидует "здоровым девкам", которые могут работать а fond1.
      Бесспорно, физическое развитие здесь имеет большое значение. Сегодня король Греции объявил, что столица Греции переводится из Афин на о. Крит, и говорит, что "греческий народ будет продолжать войну до победного конца". Немцы заняли Енину. Греческая армия в Эпире капитулировала. Английские войска продолжают отступать (в Греции). Да, положение греко-английских войск - паршиво. Бои идут упорно. По немецким сведениям, новозеландские войска оборонялись у Лариссы с ожесточенным упорством. Вчера слушал передачу "France Libre" - там говорил англичанин - о замечательном поведении лондонцев в течение и после "самых ожесточенных бомбардировок, какие знала история". Поговаривают о том, что немцы хотят захватить Гибралтар и пробраться через Египет к Суэцкому каналу. В школе - хорошие результаты: по литературе получил отлично, и, о чудо! - по химии не плохо, как ожидал, а пос. с минусом, а по геометрии пос. Еще не спрашивали по анатомии, физике, геометрии. По алгебре получил пос. Сегодня непременно буду слушать передачу "France Libre" - 10 h. 15. Был недавно у Тагеров и у Вильмонтов - и там, и там скука. Читаю Чехова и восторгаюсь.
      Дневник N 9 26 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Два дня тому назад я был в загсе, где мне сказали, что они запросили отдел виз, и подтверждения о моем въезде в СССР еще не получили. Говорят, что, как только получат, так сейчас же мне пришлют извещение. Сегодня написал благополучно контрольную работу по геометрии - решил две задачи из трех, и пос. обеспечен - а мне больше и не требуется. По сочинению на тему "Идейное содержание поэмы Пушкина "Медный всадник" получил отлично. Недавно купил книгу Кирпотина "А. С.
      Пушкин", две книги Сиповского: "Пушкин, Гоголь, Белинский" и "Литература XIXго в. - 40-60ые гг.". Все это - необходимые пособия к изучению истории литературы.
      Сегодня был в сопровождении 3-х комсомольцев-одноклассников в Музее нового западного искусства и на выставке скульптуры Сарры Лебедевой. В понедельник - угрожает контрольная работа по алгебре. Читаю книгу Андрея Белого "Начало Века".
      Вчера виделся с Митькой - он совершенно не знает, куда идти после десятилетки, потому что ему ругают ИФЛИ. Его страшит перспектива по окончании ИФЛИ преподавать литературу на периферии. Были с ним в библиотеке Ин. яз., ели мороженое на ул. Горького, вместе возвратились на "А". Немцы прорвали Фермопильский проход и взяли город Фив (в Греции). В Северной Африке наступление немцев на Египет пока приостановлено, и они никак не могут взять Тобрук. В Абиссинии имперские войска доходят до Деси, нанося поражения отступающим итальянским армиям. Говорят, англичане уже начинают эвакуировать свои войска из Афин. В Москву прибыл новый французский посол Г. Бержери (тот самый Gaston Bergery, который руководил газетой "La Flйche"1 и был лидером "фронтистской" партии! Неплохую карьеру сделал, comme on se retrouve!2). В июне выйдут большими тиражами произведения Лермонтова - я непременно хочу достать хоть однотомник его произведений. Мать обещает, что достанет. Страшно жалко и противно, что не удалось достать однотомника Маяковского (40-й г.) - а ведь обещали и сулили! Во всяком случае, Лермонтова непременно нужно достать. Завтра мать идет к Асееву.
      Завтра - dimanche3, выходной день. Для меня сейчас самое главное - это международное положение и la femme1 (морально, потому что практически самое главное - школа). Меня исключительно волнует нынешняя война. Конечно, и немецкий, и английский империализм - "оба плохи", и я думаю, что эта война окончится крайне неожиданно. Но я бы очень хотел, чтобы германский фашизм был разгромлен. Английский империализм все равно не может долго продержаться - а германский империализм необычайно уродлив и должен быть выкорчеван. Он способен дольше продержаться, чем английский. Ирина опять поехала в Прибалтику (по словам Митьки). У Митьки - все то же самое (в смысле Н. Н. и Н. А.). 28-го мать несет передачу отцу (aux Bouteilles)2. Скоро - 1-ое мая.
      Дневник N 9 28 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Германские войска вошли в Афины и взяли Коринф. Каюк Греции! Молодцы немцы - умеют драться. А англичане опять эвакуируются - как из Норвегии, как из Франции.
      Не везет им. Но их спасет Америка. Книга Белого - крайне раздражительна.
      Прослушал "Дон-Жуан" Рихарда Штрауса - прекрасная вещь. К черту прошлое - да здравствует настоящее! Только настоящее выходит для меня каким-то одиноким.
      Больше всего меня интересуют: международная политика (война, позиция партий и т.д.) и la femme (cфtй beautй et plaisir, ainsi que caractиre et intйrкts)3. Кто победит: Англия или Германия? That is the question. Question также, как я напишу завтра контрольную работу по алгебре. Что-то Аля нам не пишет. Слушаю "Habanez" Сэн-Санса.
      Дневник N 9 30 апреля 1941 года
      Георгий Эфрон Formidable!4 Сегодня - выхожу из метро и встречаю Киру Хенкина! Необычайно шикарно одет - шляпа, пальто, ботинки да и все остальное. Он меня не узнал, но я его узнал, и мы вышли из метро, потом поехали на такси на таможню, где он взял какие-то книги из Главлита, потом мы с ним ходили по городу. Он мне рассказал массу интересных фактов. В Париже я часто виделся с Алешей Айснером, который также был в Испании и жил в Париже, и жил тогда у Дика Покровского - передаточного пункта между нами и советскими людьми посольства в Париже. Алеша был большой болтун и трепач - но и блестящий causeur1, понимал толк в политике.
      Он страстно стремился в Советский Союз. Кира мне рассказал, что Айснер приехал сюда незадолго до объявления войны, несколько месяцев после нас. Жил в гостинице "Москва", три месяца гулял (а мы ничего не знали о его приезде в СССР, и папа ничего не знал!). Его арестовали. Сидел он 1 год et quelques2 - приговорен на 8 лет высылки (как Аля и Алеша). Интересно! И Айснера укатали на 8 лет. Кира думает, что это в связи с тем, что Айснер когда-то принадлежал к евразийскому обществу. Дик Покровский отправлен французскими властями в концлагерь.
      Неизвестно, что с его женой Таней и ребенком. Итак, Дик - в концлагере. Ведь я их всех близко знал и часто видел! А кто "в хорошем состоянии", кто свободно ходит? - Луи Кордэ, alias3 Константин Радзевич! По сведениям Киры, Радзевич находится в оккупированном немцами Париже - и ничего, живет! Денег у него немного, но - ничего! И Кира говорит, что ему лучше всех повезло! Вообще, из всей этой компании я ближе всего был к Кордэ и последнее время часто его видел, ходил с ним в кино… Помню, встретились мы в Кламаре, у кафэ у рынка… Помню также, как он меня встретил rue Lecourbe и поздравил с известием о нашем отъезде в СССР, и купил цветы, и дал мне, и был очень рад. И теперь он в Париже - цел и невредим. Последние о нем известия датированы февралем этого года - живехонек!
      Я очень за него рад - он самый был симпатичный из них. Спрашивал я Киру о Васеньке - он говорит, что Васенька не способен написать на папу донос и что вообще он chic type4. Кира приезжает прямо из Америки. Он почему-то ждет, что и его со дня на день арестуют, - он переписывался с Алей. Он переводит с американского сценарии и заработал 800 рублей. Он говорит, что не могли папу засадить за испанские дела - что отец не был ответственен за эти дела и что ему никак нельзя сказать ничего по поводу этих дел. Какие разные версии: Алеша говорит, что его укатали из-за показаний Али об антисоветских разговорах и критики конституции, Аля пишет, что "многое напортил Толстой", Айснер говорил своей сестре об 1927-м годе - 13 лет назад - и Евразии… Что за чорт?! Как будто нет никакой связи! Что удастся узнать от папы и Львовых? Позавчера получили открытку из Бутырок о разрешении понести туда вещевую передачу для "Андреева-Эфрон". - 3 месяца назад мать написала в Бутырскую тюрьму заявление с просьбой разрешить вещевую передачу. Такое же письмо несколько времени тому назад получил Митька и тоже понес передачу вещей теплых для Н. Н. Теперь мать готовит вещи для этой передачи. Сегодня вечером звонил Митьке - он все кривляется, сволочь, хочет меня вынудить заплатить ему все что угодно. Необычайно цинично-корыстный человек!
      Что за алчность! Но он все же мой единственный "друг". Так что вот какие дела.
      Voilа.1 Но шикарно - замечательно одет этот Кира! Здорово.
      Дневник N 9 2 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера был на демонстрации вместе со школой. Митька сидел дома. Я ему позвонил - он говорил в трубку мрачным, скорбным тоном: "Бабушка больна". Сволочь! Ведь дело в том, что я прекрасно знаю его подлинные отношения к бабушке - полнейшее равнодушие. Но он такой мерзкий лицемер, что по телефону говорит необычайно скорбным тоном, чтобы все в его квартире хорошо видели, как он тронут болезнью grand-mиre2. Это-то еще ничего. Но он хочет me donner le change а moi3 - что, мол, он действительно скорбит и "прикован к ее постели". Я не вытерпел этого двоедушия, обругал его и повесил трубку. Не везет мне, право! Единственный человек, с которым я как-то общаюсь, с которым мы связаны примерно одинаковым прошлым, который, как и я, интересуется литературой и поэзией, - является настоящим лицемером и алчным человеком. Дело в том, что когда я ему звоню, предлагая ему пойти погулять, он сначала необычайно кривляется, говоря, что он не знает, как сложатся обстоятельства, что он занят и т.п., - а потом классический вопрос, который он неизменно задает в каждый из наших телефонных разговоров - деньги есть? "Достань - разве ты не можешь достать? Брось трепаться", - и т.п. Когда же оказывается, что я никуда не могу достать билет, что я не хочу звонить Нейгаузу, Лиле и идти к Марецкой по этому поводу, то он мгновенно скисает и говорит, что еще позвонит - чтобы я думал, что он еще не знает, сможет ли он освободиться или нет. Но я прекрасно знаю, чту он решил, - раз нету денег или билетов куда-нибудь, то зачем же встречаться? - Смешное дело, разве такие отношения - отношения? Если вот так кому-то рассказать, то никто не поверит такой беззастенчивой алчности. Comme je l'йcris plus haut, c'est vraiment dйgueulasse que le seul ami que j'ai eu, se trouve кtre un simple pique-assiette sans honneur ni vйritable distinction. Le plus ennuyeux c'est qu'il se pose en "intellectuel occidental", aimant Mallarmй et Verlaine, homme raffinй et cultivй, "а qui on ne la fait pas". Je t'en foutrai un "Западный человек" pareil. Toute sa culture fout le camp quand je vois son aviditй pour l'argent et son manque d'йthique, de tact et de politesse. Et on revient, ou plutфt je reviens, а mon point de dйpart - je suis seul. Le plus marrant de l'histoire, c'est que je suis vraiment seul.
      Chaque jour je vais а l'йcole, je vois un tas de types, mais зa n'arrange pas l'affaire - tant que je suis а la boоte, forcйment, je suis en rapports professionnels avec les copains, mais au sortir de la classe chacun va de son cфtй (au figurй, bien entendu). Quand je vais а l'йcole je souhaite vivement les vacances - parce que la physique, la chimie et les maths m'ennuient fйrocement et je les hais parce qu'il me font faire du mauvais sang. Mais quand arrivent les vacances attendues - alors c'est la dйbandade. Ab-so-lu-ment rien а faire. Incroyable, mais vrai, comme disait l'autre. Vraiment, je n'ai rien а faire. Je lis, j'йcoute la radio, parfois je dessine, mais est-ce que c'est la vie, зa? La vie - pour moi - c'est avant tout des relations humaines - et c'est justement зa qui me manque le plus. Je suis obligй de me promener comme un malheureux - toujours le mкme itinйraire: je prends le tram а la station "Dourasovski", je roule jusqu'а la Kirovskaпa oщ je descends du tram, et je prends le mйtro jusqu'а la station "Okhotni Riad". Lа je descends - et c'est l'endroit le plus chic de Moscou. Je monte la rue Gorki, je traverse et vais voir chez un bouquiniste ce qu'il y a d'intйressant comme livres. Ensuite je retraverse et vais par la rue du Thйвtre d'Art en traversant la Pйtrovka et la Neglinnaya et je remonte le Kuznetsky Most, tout cela en entrant sans cesse dans des magazins bouquinistes et de livres neufs assez nombreux dans ce quartier-lа. Ces derniers temps, je guette de bons livres.
      Souvent je me fais cirer les chaussures. Je tвche de bien m'habiller. Je travaille assez peu а l'йcole et le spectre des mathйmatiques me poursuit implacablement. De mon horizon ont disparu tous les gens а qui j'ai eu affaire en France - sauf ma mиre, Mitia et Kira. En effet ma s?ur est dйportйe pour huit ans, mon pиre est en prison et son affaire n'est pas encore terminйe. Alexis Cezemann est dйportй pour huit ans, Nicolaп Andreevitch et Nina Nikolaevna sont en prison et leur affaire n'est pas encore terminйe. Alexis Aysner est dйportй pour huit ans, Paul Balter est en prison et je ne sais rien sur lui, ayant perdu contact avec sa femme. Dick est en France en train de moisir dans un camp de concentration, Cordet-Radzйvitch est а Paris… Probablement, Tviritinoff est arrкtй, lui aussi. Il y a assez longtemps que Moulia n'a pas reзu de lettre d'Alia.
      Kira s'attend chaque jour а кtre arrкtй. Je lui ai dit qu'il ne s'en fasse pas et que je crois qu'il ne sera pas arrкtй. Et j'ai oubliй Milia qui a йtй arrкtйe.
      Зa fait huit de nos connaissances qui ont йtй arrкtйes, dont trois dйportйes (ma s?ur, Aysner, Alexis Cezemann). Tout cela n'a rien de bien folвtre. Ce qui est intйressant, c'est que ce sont de gros poissons, c'est а dire des gens dont l'activitй en France a йtй la plus intensive. Ce sont des gens les plus responsables. Je suis enclin а croire qu'ils auront eux aussi huit ans de dйportation.
      Huit ans - c'est le maximum que peut donner l'OSO (Conseil Spйcial). Enfin on verra. Peut-кtre mкme sont-ils dйjа jugйs? Ariane a йtй jugйe en juillet, et on l'a tenue en prison plusieurs mois aprиs le jugement, et peut-кtre mкme ne savait-elle pas le verdict. En tout cas on prend l'argent pour tout le monde.
      Mon pиre et Nina Nikolaпevna sont aux Bouteilles (c'est comme cela que j'appelle la prison de Butyrki), quant а Nikolaп Andrййvitch - il est а la Centrale. Le ciel est bleu et il commence а faire une chaleur de tous les diables. L'йtй avance et avec lui les examens menaзants et ennuyeux que je ne redoute du reste pas trop. Le soleil tape dur mais je suis, on ne sait pourquoi, enrhumй. Aujourd'hui je veux acheter un billet pour le 6 - а la salle Tchaпkovski il y a un concert fameux - la 5e et la 6e symphonie de Tchaпkovsky - mes symphonies prйfйrйes.
      Как я писал выше, я нахожу просто омерзительным, что мой единственный друг, оказывается, - настоящий попрошайка, бесчестный и лишенный всякого благородства.
      Самое неприятное то, что он выставляет себя "западным интеллигентом", любящим Малларме и Верлена, человеком утонченным и культурным, которого не проведешь. На х.. этого "западного человека". Вся его культура проваливается на х.., когда я вижу его алчность к деньгам и отсутствие у него этического чувства, тактичности и вежливости. Вот так и возвращаешься, вернее, я возвращаюсь к отправной точке - я один. Самое нелепое в этой истории, это то, что я действительно один. Каждый день я хожу в школу, встречаюсь со многими, но это не меняет дела. Пока я сижу в школе, у меня неизбежно профессиональные отношения с товарищами, но, выйдя из класса, каждый уходит в свою сторону (в переносном смысле, конечно). Когда я иду в школу, я хочу, чтобы поскорее наступили каникулы - ибо физика, химия и математика мне жутко надоели, и я их ненавижу, потому что из-за них беспокоюсь.
      Но когда наступают долгожданные каникулы - тогда все идет насмарку. Аб-со-лю-тно нечего делать. "Неправдоподобно, но факт", как говорится. Действительно, нечего делать. Я читаю, слушаю радио, иногда рисую, но разве это жизнь? Для меня жизнь - это прежде всего человеческие отношения, и это как раз то, чего мне больше всего не хватает. Мне приходится уходить гулять, как бедняге - и всегда по тому же маршруту. Я сажусь на трамвай на остановке "Дурасовский «переулок»", еду до Кировской, где схожу с трамвая и еду в метро до станции "Охотный Ряд". Тут я схожу. Это самое шикарное место в Москве. Я подымаюсь по улице Горького, перехожу на другую сторону, захожу к букинисту посмотреть, какие есть интересные книги. Затем я снова перехожу улицу и иду по проезду Художественного театра, переходя Петровку и Неглинную, потом я подымаюсь на Кузнецкий Мост, постоянно заходя к букинистам и в книжные магазины, их много в этом районе. Последнее время я караулю хорошие книги. Часто мне чистят ботинки, я стараюсь хорошо одеваться. Я довольно мало занимаюсь в школе, и угрожающий призрак математики меня неуклонно преследует. С моего горизонта исчезли все люди, с которыми я имел дело во Франции, - кроме матери, Мити и Киры. И действительно: сестра в ссылке на восемь лет, отец в тюрьме, и дело его еще не кончено. Алексей Сеземан в ссылке на восемь лет, Николай Андреевич и Нина Николаевна в тюрьме, и их дело тоже еще не кончено, Алексей Эйснер в ссылке на восемь лет, Павел Балтер в тюрьме, и я ничего о нем не знаю, так как потерял связь с его женой. Дик во Франции, сохнет в лагере, Корде-Радзевич в Париже… Видимо, Твиритинов тоже арестован. Уже довольно давно у Мули нет писем от Али. Кира каждый день ждет ареста. Я ему говорю, чтобы он не беспокоился, и думаю, что его не арестуют. Я еще забыл про Милю, которая тоже арестована. Получается, что восемь наших знакомых арестовали, из них троих сослали (сестру, Эйснера, Алексея Сеземана).
      Все это не весело. Интересно, что это все - крупные рыбы, то есть люди, у которых во Франции была самая интенсивная деятельность. Это самые ответственные люди. Я склонен думать, что они тоже получат восемь лет ссылки.
      Восемь лет - это тот максимум, который может дать ОСО (Особое Совещание). Во всяком случае, увидим. Может быть, их уже судили. Ариадну судили в июле и ее держали в тюрьме несколько месяцев после суда, может быть, она даже и не знала о приговоре. Во всяком случае, деньги берут для всех. Отец и Нина Николаевна сидят в Бутылках (это я так называю тюрьму Бутырки), а Николай Андреевич в Центральной.
      Небо голубое, и начинается адская жара. Уже скоро лето, и вместе с ним наступают угрожающие и нудные экзамены, хотя я их не особенно боюсь. Солнце жжет, а я, неизвестно почему, простужен. Сегодня я хочу купить билет на 6ое. В Зале Чайковского шикарный концерт - дают 5-ую и 6-ую симфонию Чайковского, мои любимые.
      Дневник N 9 9 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Je n'йcris pas dans ce journal depuis 7 jours а cause des examens qui approchent et auxquels il faut tout de mкme un peu se prйparer. En compote d'algиbre j'ai reзu "mal" mais зa ne fait rien - demain il y aura une autre compote d'algиbre dans laquelle j'espиre avoir "bien" ou tout au moins "passable" ce qui pour moi n'est dйjа pas si mal. Il est huit heures du soir. J'ai а faire pour demain йnormйment de leзons: surtout la gйomйtrie m'effraie - en gйomйtrie зa ne va pas sйrieusement, quant а l'histoire et la littйrature, зa boume. Les examens sont trиs proches: ils commenceront dans une semaine. Je m'applique а ne pas avoir de mauvaises notes avant les examens, pour ne pas gвcher mes notes de semestre. Au fond, je n'ai aucunement peur des examens. Tandis que tous les autres sont d'avance en sueur. Demain ma mиre va porter l'argent а mon pиre. Зa fait un an et sept mois que celui-ci est en prison. Il y a quelques jours on a acceptй pour lui une certaine quantitй d'effets - manteau, couvertures sous-vкtements, mouchoirs de poche, chandails, etc. Depuis quelques jours, l'Angleterre est en guerre avec l'Irak (Mйsopotamie). J'ai eu de la chance - j'ai rйussi а acheter le second tome de "1919" de J.D.Passos - il y a quelques mois j'avais achetй le premier volume et maintenant j'ai les deux (collection "Ciment"). Mitka est allй aujourd'hui aux Mytichtchi (environs de Moscou) - lа-bas on juge ceux qui se sont installйs arbitrairement dans" notre" villa de Bolchevo et qui ont volй les Lvoff et nous.
      Mitka va lа-bas comme tйmoin. Du reste Mitka s'appelle maintenant Cezemann (du nom de son pиre, professeur en Pribaltique). Seulement son pиre est en libertй (Nikolaп Andrййvitch est le second mari de la mиre de Mitia). Moi aussi je m'appelle du nom de mon pиre, seulement le mien est en prison. Mitka a d'arrкtйs dans sa famille: son beau-pиre, sa mиre, son frиre qui est dйportй. Moi j'ai d'arrкtйs mon pиre, ma s?ur qui est dйportйe, mon oncle, ma tante et mon cousin qui sont, eux aussi dйportйs. Ainsi Mitia est battu par 3:2 ou 5:3. Qu'est-ce que je vais bien foutre pendant les vacances. Je n'en ai aucune idйe. D'abord, il faudra guйrir mon eczйma qui du reste n'est pas terrible. Quant а l'hiver prochain je veux а tout prix m'occuper de ski - parce qu'il faut кtre а la page partout et toujours et, en outre, il faut que je sois plus fort que je ne le suis maintenant, et le ski me fera beaucoup de bien en ce sens. Toute la journйe dans l'appartement oщ nous habitons on fait un tapage infernal avec d'йnormes morceaux de plвtre qui tombent, poussiиre et saletй partout: c'est des "rйparations" idiotes avec trous formidables dans la muraille et ouvriers flвnant… Il y a longtemps que nous n'avons rien reзu d'Alia. Que fout-elle, oщ est-elle? Mystиre et boule de gomme.
      Acceptera-t-on demain la transmission d'argent pour papa? L'a-t-on dйjа jugй? Je suis enclin а le croire. Ainsi Aysner aussi a huit ans! Зa, зa m'a frappй plus que tout, je ne sais pourquoi. Mitia dit qu'il explique toute cette affaire de faзon fort simple: tous ceux qui sont arrкtйs ou dйportйs (papa, ma s?ur, Nina Nikolaпevna, Nikolaп Andrййvitch, Milia, Paul Balter, Aliocha, Aysner, Paul Tolstoп) йtaient plus ou moins liйs aux milieux du Commissariat du Peuple aux Affaires Intйrieures - et le commissaire du Peuple йtait Ejoff. Quand Ejoff fut remplacй par Beria, il paraоt qu'il fut appelй ennemi du peuple et tous ceux qui ont eu affaire plus ou moins directement avec lui et le Commissariat furent arrкtйs. Comme toute la compagnie йtait liйe au Commissariat de faзon fort indirecte, il est naturel qu'ils aient йtй arrкtйs plus tard que les autres. Moi je n'explique aucunement cette histoire - trop de faits et de conclusions hвtives. Quels salauds que nos voisins. A vrai dire je n'ai jamais eu l'idйe que puissent exister des gens semblables, surtout la femme. Je les hais parce qu'ils dйtestent ma mиre qui ne le mйrite pas. Bah! A quoi bon en parler. 9 heures.
      Faut se remettre а bыcher la gйomйtrie - science trois fois maudite. Enfin…
      Я уже семь дней не писал дневника из-за наступающих экзаменов, к которым, как-никак, надо немного подготовиться. На "контре" (контрольной) по алгебре я получил плохо, но это не беда. Завтра будет другая контра по алгебре, и я очень надеюсь получить "хорошо" или, по крайней мере, "удовлетворительно", а для меня это уже не так плохо. Сейчас восемь часов вечера. У меня на завтра масса уроков: больше всего меня пугает геометрия, в ней дела совсем неважны, что касается истории и литературы - все шикарно. Экзамены очень скоро. Они начинаются через неделю. Я стараюсь не получать плохих отметок перед экзаменами, чтобы не испортить отметки за четверть. По существу, я вовсе не боюсь экзаменов. В то время как остальные все заранее в поту. Завтра мать отнесет деньги отцу. Вот уже год и семь месяцев, как он в тюрьме. Несколько дней назад приняли для него некоторое количество вещей: пальто, одеяла, нательное белье, носовые платки, вязаные вещи и т.д. Вот уже несколько дней Англия воюет с Ираком (Месопотамия). Мне повезло: я смог купить второй том "1919" Дж. Дос Пассоса. Несколько месяцев назад я купил первый том, и теперь у меня оба тома (коллекция "Цемент). Митька сегодня поехал в Мытищи (недалеко от Москвы, там судят тех, кто бесправно заняли "нашу" дачу в Болшеве и которые обокрали Львовых и нас). Митька там как свидетель. К тому же, фамилия Митьки теперь Сеземан (по имени отца, профессора в Прибалтике). Только вот его отец на свободе (Николай Андреевич - второй муж Митиной матери). Меня тоже зовут по фамилии отца, но мой сидит. У Митьки в семье арестованы: его отчим, мать, брат, который сослан. У меня арестованы: отец, сестра, которая сослана, дядя, тетя и двоюродный брат, они тоже в ссылке. Итого, я бью Митю 3:2 или 5:3.
      Что же я буду делать во время каникул. Не имею никакого представления. Сначала надо будет вылечить мою экзему, которая, кстати, не особенно сильная. А будущей зимой я обязательно хочу заняться лыжами, потому что повсюду и всегда следует быть в курсе всего нового, кроме того, я должен стать более крепким, чем я сейчас, и лыжи в этом могут быть полезными. Целый день в квартире, где мы живем, ужасный шум: падают огромные куски штукатурки, повсюду пыль и грязь. Это какой-то идиотский ремонт с огромными дырами в стенах и шляющимися рабочими. Мы давно ничего не получали от Али. Что она делает? Где она? Это полный секрет и тайна.
      Примут ли завтра передачу денег для папы? Судили ли его уже? Я склонен думать, что да. А вот Эйснер тоже получил восемь лет. Это-то меня больше всего поразило, не знаю почему. Митя говорит, что он объясняет всю эту историю очень просто: все, кто арестован или сослан (папа, сестра, Нина Николаевна, Николай Андреевич, Миля, Павел Балтер, Алеша Эйснер, Павел Толстой), были как-то связаны с людьми из народного комиссариата внутренних дел, а народным комиссаром был Ежов. Когда Ежова сменил Берия, говорят, что его обличили как врага народа и всех, кто более или менее имели непосредственно с ним и комиссариатом дело, арестовали. Так как вся компания была связана с коммиссариатом только стороной, естественно, что их арестовали позднее остальных. Я же всю эту историю вовсе не объясняю - слишком много в ней фактов и торопливых выводов. А какие сволочи наши соседи. По правде говоря, я никогда не подозревал, что могут существовать такие люди - злые дураки, особенно жена. Я их ненавижу, потому что они ненавидят мать, которая этого не заслуживает. Ба! Что и говорить. Уже 9 часов. Надо сесть за зубрежку геометрии, а это наука трижды проклятая. Ну, ладно…
      Дневник N 9 10 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Il me semble que je n'ai pas mal йcrit la compote d'algиbre aujourd'hui. Ce matin j'ai reзu une convocation m'invitant а me rendre au bureau d'enregistrement des actes civils, oщ j'ai reзu mon certificat de naissance, qu'aprиs quelque temps d'enquкte au commissariat du Peuple aux Affaires Intйrieures on est parvenu а rйtablir. J'ai йtй а la gйrance de la maison et pris une enquкte.
      Aprиs demain j'irai а l'йcole oщ je prendrai une enquкte (que j'йtudie lа-bas).
      Nanti de ces documents et du passeport de ma mиre, j'irai au dйpartement de la milice, oщ bientфt je recevrai, du moins je l'espиre) mon passeport. Mitia va souvent au commissariat militaire а propos de son enrфlement dans l'armйe, de commission sanitaire, etc. Enfin, je crois qu'on finira par le rйformer а cause de sa Tbc. En ce moment j'entends les derniиres nouvelles, transmises par la radio - parfois on entend des nouvelles intйressantes. Trиs souvent j'йcoute la radio du Gйnйral de Gaulle - зa fait plaisir d'entendre des voix franзaises et en outre on apprend beaucoup de nouvelles. A part зa, les йmissions m'aident а ne pas oublier la langue. Paris! Ville inoubliable, amie et tant aimйe. Je n'oublierai jamais Paris. Dans les journaux, par la radio, je guette toutes les nouvelles qui parviennent sur Paris actuel. Paris par la faute de la dйfaite franзaise et du gouvernement de Pйtain, est devenu une ville de second ordre. Mais ce qui est sыr, c'est que l'avenir rendra а Paris son rфle de ville de premier plan en Europe. Je crois de tout mon c?ur а la renaissance future de la France. Seule la rйvolution populaire sous la direction du P.C. sera capable de rendre а Paris et а la France son rфle йnorme dans la reconstruction de l'Europe. Quoiqu'en disent les Gaullistes, ils n'assureront pas la rйsurrection de la France, parce qu'ils ne sont pas liйs avec le peuple - et mкme si les Anglais sont vainqueurs il y aura toujours des mйcontents parmi le peuple.
      Мне кажется, что я сегодня неплохо написал контру по алгебре. Сегодня утром я получил вызов явиться в загс, где я получил метрику, которую удалось установить через несколько месяцев поисков в Народном комиссариате внутренних дел. Я ходил в домком и взял справку. Послезавтра я достану в школе справку о том, что там учусь. Вместе со всеми этими документами и материнским паспортом я пойду в отделение милиции и вскоре (так я надеюсь) получу паспорт. Митя часто ходит в военкомат по поводу призыва в армию, проходит медицинскую комиссию и т.д. Думаю, что его в конце концов освободят из-за его ТБЦ. Я сейчас слушаю последние новости по радио. Иногда бывает интересно. Я очень часто по радио слушаю генерала де Голля. Приятно слышать французские голоса, кроме того, узнаешь много новостей. К тому же эти передачи помогают мне не забывать язык. Париж!
      Незабываемый город, мой столь любимый друг! Никогда я не забуду Париж. По газетам и по радио я слежу за новостями, которые доходят о теперешнем Париже.
      Париж из-за французского поражения и правительства Петена стал второстепенным городом. Но я уверен, что в будущем Парижу будет возвращена его роль первостепенного города Европы. Я от всего сердца верю в будущее возрождение Франции. Только всенародная революция под руководством КПФ сумеет вернуть Парижу и Франции ее огромную роль в восстановлении Европы. Что бы ни говорили голлисты, они не смогут обеспечить воскрешение Франции, потому что они не едины с народом, и даже если англичане победят, всегда в народе будут недовольные.
      Дневник N 9 13 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Два дня тому назад видел Митьку. Мы как раз спускались с Красной площади, и он мне рассказал интересную вещь: 18-го марта в Москву приехала некая Люси из Франции. Ее муж был убит в Испании; потом, после начала войны, ее посадили в тюрьму. Она сидела в Petite-Roquette и встретилась там с Верой Трэйль, муж которой также убит в Испании. Вера Трэйль была хорошей знакомой Али. Я ее часто видел у Дика Покровского. Когда Вера узнала, что советский консул в Виши даст Люси советское подданство и что она поедет в СССР, то она сказала, что у нее есть там друзья: Алешка Айснер и Миля. Потом Веру Трэйль отправили вместе с девочкой в концлагерь в Пиринеях. Значит: Дик Покровский и Вера Трэйль - в концлагерях во Франции; Алешка Сеземан, Алешка Айснер, моя сестра - 8 лет на Север. Причем я уверен, что если бы Вера Трэйль или Дик приехали сюда, их бы тоже арестовали. Мне хотелось бы увидеть Киру, чтобы поподробнее узнать о Кордэ-Радзевиче.
      Ведь Кордэ жил в одной квартире с Верой Трэйль (прекрасно помню - я там был).
      Ведь это очень интересно, если он действительно находится на свободе! Было бы очень интересно узнать, находится ли прибывший после отца в СССР (когда уже мы приехали) Твиритинов «на свободе». Мать его видела в Префектуре полиции во время допроса. Что я знаю достоверно, это что Ларин (теперь у него, наверное, другая фамилия), который был очень близко к отцу и ехал с ним в СССР на одном пароходе, находится на свободе в Симферополе, так же, как Кондратьев, больной туберкулезом, который приехал в Москву и виделся с Митькой. Митька говорит, что он совсем умирает. Кондратьев также вынужден был бежать из Франции в связи с делом Рейса.
      Вообще-то дело так представлялось: отец, Львовы, Ларины бежали из Франции сюда именно из-за дела Рейса, хотя, в частности, не имел причастия к этому делу отец, и в полиции (Префектуре) нам подтвердили, что отца разыскивают именно не по этому делу, а по делу Седова. Генеральный инспектор, допрашивавший мать, сказал ей, что "l'activitй de votre mari йtait fondroyante"1. Мать и я твердили в Префектуре, что, как мы предполагаем, Эфрон "находится в Испании", и там нам поверили. Интересно - что с Марселем, который также обвинялся в подготовке убийства Игната Рейса? Ах, да - еще одного я забыл - ведь отец видался в Болшеве с неким Поздняковым - фотографом в Париже, который прибыл в СССР после нас. Интересно, арестован ли он? 10-го отцу приняли передачу. Вчера мать видалась с Асеевым. Он ее расспрашивал об арестах членов нашей семьи. Он сказал, что будет говорить в ЦК по поводу издания книги матери - что "свыше" книгу разрешили и не напечатали ее, потому что в издательстве просто подличали, боялись - например, Зелинский отверг книгу. Все-таки в издание этой книги я не верю. Но может быть, слово Асеева будет иметь свой вес и эту книгу издадут? Это было бы хорошо, очень хорошо.
      Дневник N 9 14 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Интересная эта штука с Гессом - но что она по-настоящему означает? Вчера слушал деголлевцев, и они говорят, что еще ничего нельзя сказать определенного, но все-таки радовались - une cassure chez les nazis2. И вообще остроумничали по этому поводу.
      Когда, когда будет революция во Франции? Сейчас чертовски запутанная обстановка.
      Позавчера мне позвонила какая-то девица, не хотевшая себя называть и звонившая по поручению другой девицы, которая якобы хотела со мной познакомиться. Она назначила мне прийти в 1/2 10-го, но я не понял и понял, что в 9.30 утра, и не мог прийти из-за школы. Тогда в 10 час. вечера звонит та же девица и говорит, "что это хамство, что я не пришел". И все продолжает не называть ни себя, ни другую девицу. Долго мы с ней говорили и так ничего и не выяснили. Сегодня звонит та девица, "которая хотела со мной познакомиться", и спрашивает, почему я не пришел тогда. Я все продолжаю говорить, что это - недоразумение. Я наконец узнал, кто говорит, по голосу и сказал об этом, но она почему-то все время хочет звонить и завтра опять будет мне звонить. А мать накаляется. Положеньице! Сейчас буду слушать "France Libre".
      Дневник N 9 17 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня прошел последний день учебного года. Итак, теперь предстоят испытания. Я почти совсем не готовился к ним. Выгладили пиджак. Война перекинулась в Сирию.
      Сволочи из Виши разрешили проход германских войск через территорию Сирии, взамен чего Гитлер снизил расходы французского правительства на германскую оккупационную армию. Англичане уже бомбят сирийские аэродромы. Сейчас слушаю по радио "Реквием" Берлиоза, транслируемый из Конц. зала им. Чайковского. Вчера звонила эта девица. Я узнал ее голос - я теперь знаю, кто она: это Валя Предатько из 9-го класса. Мы с ней пресимпатично разговаривали. Вообще, она мне нравится - она остроумна и в известной степени привлекательна. Сегодня сказал матери, что пойду в Конц. зал, что взял билет, но по-настоящему никакого билета не взял и остался дома. Все равно "Реквием" транслируют. Интересно - как я сдам испытания? Теперь мне скоро дадут паспорт - меня вызовут в отделение милиции.
      Вчера была Елизавета Алексеевна и Кира. Кира думает работать в Радиокомитете.
      Бесспорно, деголлевцы - страшные демагоги. Они льстят и рабочим, суля им социальную справедливость, льстят и католикам, и мелким буржуа. Интересно бы прочесть книгу Эренбурга "Падение Парижа". Получили письмо от Али, и Муля тоже получил от нее письмо. Она работает на том же месте, но пишет, что ее могут каждый день перебросить на другое место. Она получила мои открытки, переводы и бандероли от Мули. Бедная Аля! Все-таки мне ее жалко. Скорее бы кончились испытания. Слушаю Чехова - замечательно! Чехов - мой любимый писатель. Я считаю его выше и Толстого, и Достоевского. Даже в его смешных вещах - какая глубина и правда, и как все это сильнее самых обличительных трактатов и статей.
      Да, конечно, Чехов - это страшный rйquisitoire1 того, старого общества. Но, однако, как я одинок! Абсолютно нет друга, в котором я так нуждаюсь. Приходится замыкаться в себе, усиливать self-control1. Что ж делать? Продолжается полнейшее одиночество. Все-таки, едучи сюда, не думал я, что у меня не будет ни одного друга. Я знаю, что говорят о силе коллектива и т.п. Но какого черта наш класс можно назвать коллективом. У всех учеников совершенно разные интересы - я с ними ни в чем не схож. Я живу мировой политикой, мировым положением, я живу судьбами Франции и Европы; я сильно переживаю все международные события, пытаясь объяснить их политическую и диалектическую взаимосвязь. Мои же товарищи этим всем очень мало интересуются, живут футболом и очередной плохой отметкой - они малокультурны, увлекаются пустяками, чушью. Все они очень мало увлекаются литературой, хотя жадно читают. Некоторые из них зовут меня "французом". Моя судьба: во французской школе меня звали "русским", а в СССР - "французом".
      Физически у меня тип абсолютно не русский и совсем не французский - скорее, немецко-английский. Так что клички "русский" и "француз" - неправильны. Да и "немец" или "англичанин" так же были бы неправильны, потому что я русский по происхождению и француз по детству и образованию. Да, Виши все больше скользит на полнейшее сотрудничество с немцами в экономическом, политическом и военном отношении. То, что Пэтен и Дарлан пропустили немцев в Сирию, означает, что Франция все больше и больше втягивается в войну на стороне Германии. Англичане одержали крупную победу: они вновь захватили Соллум на египетско-ливийской границе. Кроме того, германо-итальянским войскам не удалось взять Тобрука в Ливии. Сейчас 11 ч. 10 минут. Скоро пойду спать - минут через 50. Кажется, Митька чем-то заболел (кажется, простудился). 1-ое испытание - алгебра - будет 20-го, а 19-го будет консультация. Я опасаюсь только задачи, а все остальное подучу.
      Дневник N 9 18 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Il est 9 heures du soir.2 Мать пошла к Крученых. Moi, je suis censй кtre3 на Андроникове, куда я якобы взял билет. Il n'en est rien.1 Билета я не взял, а деньги сохранил. Les deux derniers jours je suis restй а la maison2, боясь пропустить le coup de tйlйphone3 этой девицы. Я не хотел потом раскаиваться: мол, вышел на 5 минут, она позвонила, и вот уже une occasion de развлечение manquйe4.
      Но ни вчера, ни сегодня она не звонила. Возможно, что она думает, что я готовлюсь к испытаниям, возможно, что готовится она сама, возможно, что про меня и забыла - все возможно. Только что был в Клубе МГУ, решив в последнюю минуту пойти на Андроникова - что сидеть, все равно никто уж звонить не будет. Но там оказалось - tous les billets sont vendus5. И я вернулся восвояси ни с чем.
      Абсурд, сущий абсурд. Et on revient а la vieille, а l'йternelle histoire: SEUL!
      J'ai tйlйphonй а Mitia6 - он "сегодня занят". Интересно то, что я, которого все считают сухим, рассудочным, холодным человеком, оказался в роли идиотского старомодного идеалиста, который сетует на отсутствие друзей и т.п. Действительно - роль для меня как-то не подходящая: я-де, мол, такой сильный духом, такой самостоятельный, такой волевой, и вдруг сетую о своем одиночестве! Voyons7, нужно быть сильнее этого, уметь "найти в себе" и т.п. Все это excellent8 в теории и в известном возрасте… Но я молод, и у меня такое впечатление, что я безвозвратно теряю золотое, молодое, свежее время. Хорошо так говорить постаревши, разуверившись во всем genre intellectuel qui a vйcu et qui a trouvй la vйritй en la contemplation de soi-mкme, des valeurs spirituelles etc., etc.; enfin genre Huxley ou Aldington (All men are enemies). Mais ils ont vйcu! Et moi je suis en train de croupir bel et bien. Encore, quand il y avait l'йcole, зa "bourrait" - les leзons m'occupaient, parfois les camarades de l'йcole me divertissaient.
      Mais je m'impatientais, les leзons m'ennuyaient, les copains devenaient insupportables - et vivents les vacs! Mais les "vacs" vont arriver et quoi?
      Aucune perspective. Absolument aucune. Curieux, hein? Mais c'est comme зa. Comme disait l'autre - invraisemblable mais vrai. Mitia partira en Bachkirie et de toute faзon je ne suis pas liй avec lui.1 Завтра консультация по алгебре, послезавтра испытание по алгебре.
      Вот. Voilа.
      Ну абсолютно никого нет. Приходится вместо здорового веселого, хорошего общения вечно самоанализировать, пережевывать, слоняться всюду одному. И главное, такой complexe d'infйrioritй2 - видишь, на улице: гуляют par bandes d'amis3 и т.п. А ты один, bкte comme tes pieds. J'ai beau кtre trиs cultivй, bien de ma personne, parfaitement habillй, avoir suffisamment d'argent. Je suis SEUL. Absolument personne autour de moi. Marrant, n'est-ce pas? Eh bien pas du tout marrant.4 И наверное, долго все это будет длиться. Жизнь! где ты? Иногда я тебя вижу в синем небе, во взгляде женщины, в дереве, в солнце, в прохладе, в светотени дома… Но ты ускользаешь… И живешь каким-то плохим суррогатом жизни - жизнью бесцветной, без переживаний и увлечений. Ну вот мне, действительно, никто не поверит. "Как, ни одного товарища, ни одного друга?" - "Нет-с, никак нет-с". Это вполне верно, насчет суррогата жизни. Нет никакой интенсивности. Скука. И живешь какими-то мелочами. Оттого-то я так и интересуюсь тем, что происходит во всем мире, что моя собственная жизнь - жалка и мизйрна. И вместе с этим я отнюдь не пессимист - я уверен, что когда-то это глупое одиночество кончится. Ведь вообще-то кажется, что раз один, то есть, по крайней мере, libertй d'actions1 - делай "что хошь". А что делать? Делать нечего. Мне просто противно одному всюду ходить - даже как-то унизительно. Часто встречаются слова "унизительно", "complexe d'infйrioritй"2 и т.п. Но наружно я не показываю ma tragйdie, on du moins mon "cas"3. Я спокоен, острю, холоден, обладаю self-control'ом4. Вообще огромную роль играет мой внешний вид и манера держаться: мол, все хорошо, только я вам мало говорю, и все обманываются и думают, что tout va bien5 и т.п. А может, скорее, вообще ничего не думают. Вид, конечно, у меня довольно высокомерный и вполне довольный своим положением. Но с кем быть откровенным? Не с кем, потому что, опять-таки, одинок.
      Кроме того, одиночество - очень скучная вещь. Гораздо веселее, если есть друг, компания, тогда вместе куда-нибудь ходишь и т.д. А одному неохота никуда идти. А ведь в Париже было точно так же. Томился, что не с кем общаться, - оттого так страшно обрадовался Lefort'у. Помню, как слонялся один по кино и т.д. Но все-таки надеялся, что в СССР будет много друзей - и папа и Аля entretenaient une telle croyance6. А в СССР я живу скоро уже два года и ни с кем не подружился. А просто не с кем дружиться. Мне просто никто не приходится по душе. Много симпатичных, но этого, конечно, недостаточно. Отсутствие общих интересов, стремлений, ассоциаций, образа мышления… В следующем году хочу ходить на лыжах. Que fait papa en prison а cette heure-ci? 10 heures moins cinq. Bientфt je vais capter "la France Libre". Mais, scrogneugneu, que vais-je faire en йtй? Pourvu que de сдать испытания - ce sera toujours зa comme victoire remportйe!7 Дневник N 9 20 мая 1941 года Георгий Эфрон Сейчас - 7 часов. Сегодня благополучно сдал испытание по алгебре - очевидно, на хорошо. Посчастливилось - удалось поймать однотомник сочинений Маяковского, изд. 40го г. (самое лучшее и новейшее). Когда я, после испытаний, ушел рыскать по книжным лавкам, звонил Митька и какая-то девица, но я сильно сомневаюсь, чтобы это была Валя: она обычно вызывает "Георгия", а тут, как говорит мать, вызывали "Георгия Эфрона". Во всяком случае, если это была Предатько, то обидно, что как раз когда она звонила, я вышел. Но вряд ли звонила она. Но кто же еще мог звонить? Ведь всех классных девиц я сегодня видел. Жалко, что меня не было, - вряд ли позвонят еще, а мне интересно, кто звонил. Послезавтра - испытание по физике. Это мне не улыбается - да и вряд ли кому вообще улыбается. Все жалею, что меня не было, когда звонили - очень уж интересно: Предатько ли это звонила или нет? Читаю "Le bon plaisir" - d'H. de Rйgnier. 8 часов. Слушаю передачу джаза из Лондона. Получили позавчера письмо от Али - 4-е по счету, которое до нас дошло. Она все на том же месте. И Муля тоже получил письмо. Аля пишет, что Муля ей сообщал, что скоро приедет - и все не едет. А я вообще сначала сомневался в том, поедет ли он к ней. Герцог Аоста сдался вместе со своими войсками англичанам у Анба-Алам (Абиссиния). Как будто немцы опять отбили у англичан Соллум. Образовано независимое государство - Хорватия. Глава правительства - известный хорватский националист, террорист Анте Павелич.
      Восстановлена там королевская власть (Савойская династия). Сволочи! В Румынии готовится расправа с коммунистами. Франция! Франция должна быть 1-й страной (после России), в которой произошла бы революция. Французы еще покажут, я в это свято верю! Завтра буду готовиться к физике и пойду продавать книги - хочу побольше денег иметь. Сейчас у меня 43 рубля. Хочу компенсировать покупку однотомника Маяковского (16 р.) продажей отдельных его произведений. Авось продам рублей на 20 - очень даже будет хорошо. Да здравствует джаз! Теперь слушаю советский джаз - отменный. Вообще у нас превосходны Утесов и Цфасман. А все-таки неплохо - 43 рубля. Но что на них делать? Вот если бы куда пойти с Валей - я не говорю. Но ведь она не звонит, черт возьми! Наверное, готовится к испытаниям. Она что-то говорила, что скоро куда-то уедет… Вообще-то хорошо было бы с ней погулять. Но все это вилами на воде. Кто звонил сегодня? Вот тебе и на - если она звонила, а меня и не было. Противно. Да и, конечно, охота звонить человеку, которого вечно нет дома! Я, быть может, и дурак, что так переживаю ее звонки, - но я настолько одинок, что каждая возможность общения, и притом приятного, меня очень живо затрагивает. Все это, конечно, противоречит моим понятиям о сдержанности, self-control'e.
      Но ведь никто об этом не знает, кроме меня: наружно я не показываю, как мне интересны ее звонки. Вообще-то я не хотел бы, чтобы из этого дневника заключили, что я идиот экзальтированный. Просто я цепляюсь за каждую возможность хорошо, интересно провести время, познакомиться с людьми, которые мне интересны: такими возможностями я отнюдь не балован. Хорошо было бы удачно сдать физику. Авось - сдам! А хорошо, что мне удалось купить однотомник Маяковского! А с другой стороны, если бы я остался дома, то узнал бы, кто звонил. А вдруг звонила какая-нибудь девица из класса. Но я не вижу, к чему им звонить? Хотя, ведь верно - завтра консультация по физике… Может, хотели узнать? Но почему именно звонили мне?
      Валя или не Валя? Вполне возможно, что она хотела узнать, выдержал ли я испытания, - сегодня я видел ее подруг, которые знают, что я сдавал сегодня испытание по алгебре. Все возможно. Но почему она еще не позвонит? Может, она думает, что ей говорят нарочно, будто меня нет. А, чорт! Возможно, что я напрасно так все это переживаю. Любопытно, что в школе я так всех замистифицировал, что никто и не может помышлять о моем одиночестве, - все думают, что я "homme а femmes"1, гуляка, имею массу знакомых… Как далеки они от правды. Интересно как я замаскировал свои подлинные переживания! В школе я другой, чуждый сам себе человек. По-настоящему, я - человек, который ничего не знает, человек-вопрос. А там я всех затыкаю за пояс, блещу, острю, флиртую и т.п.
      Но приходится! Ведь если бы знали, что я такое, то загрызли и надсмеялись бы.
      Возможно, что в школе я так оригинален и интересен потому, что все-таки я общаюсь с людьми, какие бы они ни были. А здесь - я один, сам с собой, с прошлым и переживаниями. Да, делишки. Хорошо поскорее сдать испытания. Но - потом? Как я ни ощущаю разности между мной и классом во всех отношениях, но все-таки как я рад с ними общаться, если подумать! Но побудь я с ними - надоедают! А взамен - ничего! А когда один, хочется опять в школу! Клубок противоречий. И все это как-то неизбывно… Может, поняли теперь, почему мне ценны звонки, приносящие оживление в мою глупую жизнь? Но что я знаю, и знаю твердо, и буду знать всегда - и единственное, что я по-настоящему знаю: это то, что жизнь хороша, какая она бы ни была, пока ты цел и есть надежды! "Молодость" - скажете вы. Да - и конечно, с возрастом образ мыслей должен меняться. Но что ж - я не могу все предвидеть и переварить. И живу-то я сейчас. И понять все - очень трудно. Что могу сказать я о себе: я всегда пытался понять, много думал… Я никогда не обманывал, старался быть честным… Я старался всегда идти по светлому пути понимания и мысли. И иду, продолжаю идти, пытаясь все объяснить и понять. Но жить мне трудно - мысль тяжелая вещь. Да, я - продукт различнейших из различных влияний. И оттого мне трудно жить: различные влияния, воспоминания, предположения сплетаются, ветвятся, порождают узлы противоречий… Насколько легче жить любому из наших восьмиклассников. Я имею острый дар наблюдения и знаю и вижу их легкость жить. Но я не завидую им. В конце концов, мне-то ведь интереснее жить, хотя и трудно. Ведь сложность порождает разнообразие… А красочный фон - не так плохо, n'est-ce pas?1 Дневник N 9 23 мая 1941 года Георгий Эфрон Вчера благополучно сдал физику - на "посредственно". Мне того и надо - лишь бы не на плохо. Позавчера немцы высадили парашютные десанты на о. Крит, где в настоящее время идет ожесточенная борьба. Немцам (особенно парашютистам) приходится очень туго, но все равно они одолеют англичан. Вчера американское радио сообщило, что войска генерала де Голля вступили в Сирию, где к ним присоединился полк французских войск. Центр тяжести международных событий - на о. Крит и в Сирии. Радио де Голля ведет ожесточенную антинемецкую пропаганду и зовет Сирию присоединяться к де Голлю. Я слушал "Пари-Мондиаль" - совершенно как будто немецкий пост2 - антиамериканские настроения и разговоры о "rйnovation, collaboration"3 и т. п. Интересно, как будут развертываться события в Сирии. По заявлениям деголлевских передач, Виши готовит наступление на "Свободную Французскую империю" (франц. экватор. Африка). Вообще деголлевцы ведут сильнейшую пропаганду против Виши и за "Свободную Французскую империю". Между прочим, я уверен, что англичане на Крите будут разбиты - немцы получают с воздуха все новые войска. В Сирии - сложнейшая обстановка. Говорили, что Дарлана обсвистали в Бовэ. Называют Дарлана: Darlan-Judas, Darlan-Bazaine, Darlan-le-traоtre1. Оказывается, все время, пока длились переговоры между Гитлером и Дарланом, Пэтен был в отпуске и вернулся, чтобы подписать "un accord dont il ne savait rien"2. Вчера узнал, что Валя Предатько оставлена на второй год в 9-м классе за плохую успеваемость. Интересно - будет ли она учиться в следующем году? В таком случае, возможно, что мы будем учиться в одном классе.
      Теперь я понимаю, почему она не звонит, - она же меня предупреждала, что скоро уедет. Но все-таки интересно - будет ли она учиться в следующем году или нет.
      Возможно, что сегодня встречусь с Митькой. Скорее бы кончились испытания - я непременно хочу вылечить экзему на ноге и на голове этим летом. Завтра - сочинение. Последнее время стал хорошо одеваться - шикарное пальто, отцовские пиджак и штаны, пришедшиеся впору. Я рад носить его вещи - какая-то этим образом устанавливается связь с ним. У меня появились деньги - от продажи книг о Маяковском и его самого, потом скопил я немного. Сейчас звонил Митька - условились на 1 ч. 30 мин. Непременно должен вылечить голову от перхоти и прыщей - хотя они и не видны под волосами, и кожа лица у меня "d'un mat а toute йpreuve"3. Тэк-с. Авось хорошо проведем время с Митькой. Он также готовится к испытаниям. Он хочет кончить отличником.
      Дневник N 9 24 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня написал сочинение на тему "Защита Родины в "Слове о полку Игореве".
      Написал большое письмо Але. Слушаю прекрасный концерт для ф-но с оркестром Рахманинова. Немцы продолжают высадку парашютистов на о. Крит. Они пытались прорвать блокаду английского флота у острова, но неудачно. Но все равно им (англичанам) острова не удержать - слишком сильны немцы. Пока из Сирии нет никаких известий.
      Вчера в 1 ч. 30 мин. встретился с Митькой. Ели мороженое, потом он поехал нести передачу своей матери в Бутырки, и я его сопровождал. Потом пешком пошли до ул.
      Горького: он - к Л«идии» Максим., я - в метро восвояси. Вечером опять встретились (7 ч. 30 мин.). Митька освобожден от военной службы - признан негодным. Были с ним в киноцентре. Видели фильм "Фронтовые подруги". Были в кафэ "Москва", где он a mangй sur le pouce1, чтобы не опоздать в кино. Потом пошли есть мороженое на ул. Горького - встретили Ирину. Она сидела с товаркой, знакомой Митьке этюдиант de l'In.Яз.2 Потом к Ирине пришел какой-то жирный богач.
      Иришка сказала, что я "наконец перестал расти" и "сильно похудел". Концерт для ф-но с оркестром Рахманинова действительно прекрасен. Да здравствует музыка! Скорее бы кончились испытания! А когда кончатся, то буду сетовать на скушные каникулы…
      "и вечно замкнут кругозор". Получил паспорт с пропиской. В моем пальто (бежевом) и в шикарных ботинках я настолько похож на иностранца, что все таращат глаза.
      Вообще, если даже меня одеть во все советское - и то будут глазеть, потому что лицо у меня нерусское. Летом буду лечить экзему - она непременно должна пройти к чортовой матери! Интересно, что получу за сочинение. Наверное, хорошо.
      Интересно, как выдержу экзамен по литературе. Я довольно мало знаю наизусть, вот в чем беда. В американском фильме "Песнь любви" играет Ян Кипура. О чем писать?
      La mиre de Vera Trail est la soeur de Rachmaninoff. Curieux, hein?3 Сплетение судеб и обстоятельств. Чем я живу? Как-то хочется определить свое положение, чего-то ищешь - чего? Все это трудно. Возможно, что в "переходном возрасте" les "adolescents"4 томятся разными вопросами и т.д… чорт его знает… Слишком во мне много противоречий. Ищешь чего-то конкретного - и не находишь: все расплывается. Исполняют "Поэму экстаза" Скрябина - я недолюбливаю эту вещь. Что я буду делать летом? Какая скука! Митька уедет в Башкирию, потом на дачу… Нет выхода! Наверное, на лето обреюсь и буду ходить в тюбетейке. Мать обменяла (через Крученыха) том Питера Брейгеля на полное собрание сочинений Лескова. Все-таки эти испытания - это поводы к беспокойству. Я не вижу выхода, потому что у меня нет общения ни с кем. Надоело все это, как горькая редька. Далеко это до той "интенсивной жизни", о которой я мечтаю! Все-таки "Поэма экстаза" - вещь очень сильная, хотя и порой раздражающая.
      Дневник N 9 26 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Был на консультации по литературе. По сочинению получил отлично. Вчера купил два билета на Мравинского - мне и Митьке. Сегодня звонил Митьке - оказывается, не может. Придется продать билет у входа. Звонил Иэте Квитко - она поступила в ИЗО-институт и едет на практику работать. Звонил Мирэли - она переходит на 3-й курс, у нее насморк, она едет на лето в Коктебель. Все куда-то едут, только я как идиот какой-то. Но это пустяки: вылечи сначала твою экзему, любимый heimatlos1, а потом думай о поездках. В конце концов, я пришел к выводу, что представляю собой деклассированного интеллигента. У меня нет корней. Родился в Чехии, жил во Франции, потом приехал в СССР… Что, право, за биография. И здесь - ни одного друга, кроме французского же Митьки. А мне бы хотелось иметь советского друга, но я перерос свой класс, т.е. ту среду, в которой я вращаюсь и где вижу людей, и потому ничего не получается. Ближайшая задача: сдать экзамены и вылечить экзему на ноге и голове. Устроен душ поблизости - хорошо будет найти. Приехала из Умбы хозяйка квартиры ("наседка"). Говорит, что приедет муж, который привезет маленькую девочку. А ведь в договоре сказано, что если Шукст вернется, то, предупрежденные за месяц вперед, мы должны будем отсюда выехать. Интересно, если он вообще сюда приехал, то он может нас отсюда вытурить в течение одного месяца, раз так по договору; а произойди это, то куда мы денемся? Но авось приехал он просто так. Во всяком случае, его жена ни о чем не говорит (в смысле того, что мы должны будем уехать отсюда). Дела. Муля звонил - получил большое письмо от Али. Итак, сегодня иду на Мравинского - один. Митька не может, Сербинова мать не пустит ("испытания"!), Кирилл идет куда-то в другое место… Но все равно пойду - нужно быть на закрытии сезона. Авось удастся продать билет. Сегодня выйду раньше - чтобы наверняка продать этот билет. Полковник Фолле, перешедший из Сирии на сторону генерала де Голля с 200 солдатами, лишен правительством Виши французского гражданства. Был вчера на прекрасной выставке карикатур в зале МОССХa на Кузнецком мосту. Le cuirassй "Bismarck" a coulй le "Hood".1 На Крите - ожесточенное сражение. На остров все прибывают по воздуху подкрепления. Такие дела. Интересно, как завтра сдам литературу. По правде сказать, думаю, что буду отвечать неважно. Потом еще предстоит геометрия… бррр! Мирэль сказала по телефону, что у нее годовые почти все посредственные. Может, продать и мой билет?
      Нет, все-таки нужно пойти… Кира говорил по телефону, что его отец пойдет туда.
      Хорошо, что по сочинению получил отлично - это упрочит мои позиции. Вот насчет геометрии, как говорится, "хужей". Но все-таки интересно, как будет в дальнейшем развиваться моя "маленькая жизнь". Приобрету ли я друзей, привязанности к чему-либо?
      Du reste2, у меня со всеми в школе превосходные отношения… но все-таки ведь это "не то"! Отношения - это не значит друзья. Вот я всюду вокруг меня вижу пары друзей - а я один! Конечно, дело здесь в отсутствии корней, в деклассированности. Но ничего не поделаешь. Возможно, придет общение с девушками, которое заменит мне дружбу. Но все это вилами на воде.
      Дневник N 9 28 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера сдал литературу на отлично. Coup de veine!3 Дела хороши. Отлично по сочинению, отлично по литературе… Послезавтра - испытание по геометрии.
      Завтра - консультация по тому же предмету. Ожесточенное сражение на о. Крит продолжается. Немцы постепенно оттесняют англичан. Наверное, они их разгромят.
      Потоплен линкор "Бисмарк", который потопил "Худ". Читаю "Сын Америки" в "Интернац. литературе". Хорошая штука. Сегодня Рузвельт произнес речь. Подробности его речи еще неизвестны. Рузвельт - вождь капиталистического мира. Но немцы, наверное, побьют англичан на Крите. Они беспрестанно получают подкрепления с воздуха.
      Придет время, когда и их раздавят. Звонил Митька. Сегодня вечером встретимся.
      Вчера спорил с матерью; она говорит, что одинок я потому, что это зависит от самого моего характера (насмешливость, холодность и т.п.). Как она меня не знает!
      Просто даже немного смешно. Я же говорил, что секрет кроется в совокупности различных событий моей жизни - в частности, моя деклассированность, приезд из-за границы, ложное положение, потому что ничего нельзя рассказать о прошлом, - причины моего несближения ни с кем. Чтобы меня понять, понять, почему я такой именно и именно так думаю, говорю, именно этим и интересуюсь, нужно знать мою биографию, и знать подробно. А биография моя - "гробовая тайна". Вот тебе и безвыходный круг. Поневоле и будешь одиноким и непонятым. Вообще-то я первый остряк, первый ухажер, первый культчеловек и т.п. в классе, но никто не знает меня по-настоящему. А впрочем, ну это все к чорту - судьбу не переменишь. Скоро буду обедать. К 7.30 заеду за Митькой. К чорту "вопросы", проблемы и т.п.! Будем жить, как можем, не ища оправдания фактам. Ведь если думать по-настоящему, то сделаешься быстро сумасшедшим (совершенно серьезно говорю). Закрутишься в кольце непонятых, неразрешенных проблем и задач, завертишься, ища для себя цели и счастья, - и сойдешь с ума. Такие делишки! Эх, мать твою за ногу! Сегодня чуть не раздавил троллейбус на Кузнецком мосту. Кира работает в Радиокомитете, в каких-то скетчах (французские передачи, т.е. на французском языке).
      Дневник N 9 29 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера встретился с Митькой. Много говорили, слоняясь по мороженым и гастрономам.
      Он надеется в конце концов вновь когда-нибудь попасть на Запад, который оставил на нем неизгладимое впечатление, и в Америку. Пока он хочет поступить в ИФЛИ. Он говорит, что то, что он там будет изучать, совершенно его не интересует, но нужно же куда-нибудь приткнуться. Я думаю, настанет время, и будет революция во Франции, и когда-нибудь я смогу туда поехать, когда настанут времена. Но пока нужно непрестанно трудиться здесь на повышение своего материально-культурного уровня. Нужно точно выбрать дорогу, по которой пойдешь. Мне, очевидно, тоже придется пойти в ИФЛИ - куда же еще? Я подумываю об ин'язе - но неохота делаться преподавателем - ни за что на свете. В общем, перспективы на будущее для меня туманны. Интересно, когда Митька поступит в ИФЛИ? Любопытно, возьмут ли меня в армию? Что-то отца долго в тюрьме держат (да и Митькину мать и отчима тоже). Сегодня Митька звонил, но я был на консультации. Завтра - экзамен по геометрии. Я ничего не знаю - неважно повторял, без плана. У нас в доме кончается ремонт - моют полы и т.д. Мать поговаривает о том, что мы поедем на лето в Ялту, Дом писателей. Я не хочу ехать, пока не вылечил моих лишаев. Нужно будет заняться лыжами в следующем году. Но буду ли успевать? Хочу окрепнуть физически. Митька почему-то свыкся с идеей, что его посадят в тюрьму - арестуют.
      А я говорю, что ce n'est pas du tout dit et on ne peut rien dire d'avance. Au fond ces conversations sur l'avenir sont assez puйriles. A quoi bon? De toute faзon, on fait ce qu'on peut. Il faudrait que je me trouve une petite amie. Il ne manque pas de filles, mais elles sont pour la plupart fort inintйressantes et leur qualitйs physiques ne compensent pas leur manque d'intelligence. C'est triste mais c'est comme зa. Au diable Pйtain, Darlan et leur clique. Un jour les Franзais se vengeront. D'aprиs des renseignements sur ce que dit J.R. Bloch, il paraоt qu'en France il y a deux forces principales: les communistes et les catholiques. Ce vieux pйteux de Pйtain est catholique par surcroоt. Il est vrai que Pйtain est le dйfenseur fameux de Verdun, mais depuis ce temps, il est devenu gвteux et rйactionnaire, il ne comprend mкme pas qu'il trahit la France en la livrant а l'ennemi. Curieux comment je rйpondrai demain? Enfin on verra.
      Que peut faire et oщ est Lefort а l'heure qu'il est? Et Michel Stranguй, et tous les autres. Aysner se vantait que le gosse de Dick, c'est lui qui l'a fait а Tania. Au fond, on est peut-кtre veinards d'кtre venus ici? Roosevelt a dйclarй l'йtat d'alarme en Amйrique et a confirmй la rйsolution de l'Amйrique d'aider par tous les moyens la Grande-Bretagne. Il a declarй l'hostilitй des E.U. au marxisme. Les Anglais se vantent d'avoir coulй le "Bismark" mais on les bat rudement en Crиte oщ les Allemands sont beaucoup plus nombreux que les Anglais.
      Les Anglais avancent en Abyssinie, liquidant les restes des armйes italiennes. это совсем не обязательно и ничего нельзя сказать заранее. Фактически все эти разговоры о будущем довольно наивны. К чему они? Во всяком случае, мы делаем, что можем. Надо бы мне найти себе подружку. Девчонок предостаточно, но они по большей части весьма неинтересные, и их физические качества не компенсируют отсутствие ума. Это печально, но это так. К черту Петена, Дарлана и их компанию.
      Когда-нибудь французы отомстят за себя. Согласно тому, что говорит Ж. Р. Блок, похоже, что во Франции есть два главных блока: коммунисты и католики. Старый пердун Петен к тому же еще и католик. Правда, что Петен - известный защитник Вердена, но с того времени он впал в детство и стал реакционером; он даже не понимает, что предает Францию, передавая ее в руки врагу. Интересно, как я буду завтра отвечать. Ну, посмотрим. А что в данную минуту делает Лефорт и где он? А Мишель Штранге и все остальные? Айснер хвастался, что ребенка Дика сделал Тане он. В сущности, может быть, нам повезло, что мы приехали сюда? Рузвельт объявил чрезвычайное положение в Америке и подтвердил решение Америки всеми силами помогать Великобритании. Он объявил о враждебности США нацизму. Англичане хвастаются, что потопили "Бисмарк", но их сильно бьют на Крите, где немцев гораздо больше, чем англичан. Англичане продвигаются в Абиссинии, ликвидируя остатки итальянской армии.
      Дневник N 9 31 мая 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера сдал геометрию на хорошо. Вчера был крупный скандал с Воронцовыми - на кухне. Ругань, угрозы и т.п. Сволочи! Все эти сцены глубоко у меня на сердце залегают. Они называли мать нахалкой, Воронцов говорил, что она "ему нарочно вредит" и т.п. Они - мещане, тупые, "зоологические", как здесь любят писать.
      Мать вчера плакала и сегодня утром плакала из-за этого, говоря, что они несправедливы, о здравом смысле и т.п. Я ей твердил с самого начала, что лучше уступать идиотам-мещанам, чем из-за них страдать и плакать. Дело в том, что обедают они раз в день - вечером и хотят пользоваться чуть ли не всей плитой, говоря, что весь день мы можем есть, - снимают наш чайник и ставят свой и т.п.
      Я матери говорю, что лучше уступать этим сволочам и жить без скандалов. Она же говорит, что может из четырех конфорок на газе располагать двумя, и что есть будет и готовить, когда ей надо, и что платит столько же, сколько и они. Они же говорят, что она нарочно готовит, когда они готовят. Скоты! А мать все это переживает, плачет из-за этого. Вчера был некий Ярополк, который ее утешал и т.п.
      Сегодня он также пришел. Он еще в красноармейской форме - он командир. Он всячески утешал мать. Это такой человек, который может мне помочь в смысле физического развития - он учился в физкультинституте. Но мне, бесспорно, нужно вылечить экзему. Он говорит, что, конечно, из меня в физическом отношении может выйти кое-что - широкие плечи есть и, как он выразился, "рычаги". У него есть друг, с которым познакомилась вчера мать, который сможет научить меня плавать, - он отличный пловец. Все это неплохо и может пригодиться. Положение наше серьезно - нужно через 2 с? месяца платить за комнату 5000 р., кроме того - эти скандалы со сволочами-Воронцовыми. Я упрашиваю мать не ратовать за "справедливость и здравый смысл", а поменьше быть на кухне и не готовить, когда готовят эти идиоты. Кроме того, я утверждаю, что мать должна иметь решительный разговор с Асеевым. Дело в том, что он все время повсюду говорит (как передают), как ему нравятся стихи матери и какая она сама - замечательный человек. Он ее приглашает к себе, даже на чествовании И. Бехера сошел с президиума и пошел с ней поздороваться, говорит о ее замечательности и необычайности и т.п. Все это - прекрасно. С другой стороны, Асеев - это теперь первый поэт в СССР - вследствие ордена Ленина, Сталинской стипендии, депутат и т.п. Я категорически утверждаю, что на него нужно нажать в смысле квартиры. Вот он все говорит о матери восторженно и т.п. Пусть покажет, что он готов сделать на самом деле. А может, слова его и всякая штука - пустяки и пустота и кривлянье? Мы почем знаем?
      Асеев - человек, сейчас высоко стоящий. Он много может. Если он действительно ценит мать, то он должен постараться создать ей хорошие условия существования.
      Он может это сделать легче, чем другой человек. А мать стесняется ему говорить о своей паршивой жизни, о соседях-сволочах, о комнате или квартире. Меня это бесит.
      Она знакома и дружит с Асеевым! Кто, как не Асеев, сможет ей помочь? Будет occasion1 доказать подлинное отношение к человеку. Сегодня он нас пригласил. "Хорошо", - говорит мать. "Хорошо, если удастся тебе с ним поговорить наедине о своем положении", - а иначе: плохо. К чему бесцельные визиты? Я теперь главным образом надеюсь на Асеева. Очень, вполне возможно, что он ничего не сделает в смысле комнаты или квартиры (не захочет или не сможет). Но попытаться нужно. Нельзя пренебрегать возможностями. Препротивно жить с этими сволочами, но приходится. И, главное, если бы мать так сильно не переживала бы эти скандалы и оскорбления. А вдруг Асеев действительно что-нибудь сможет сделать? Может, при помощи Моссовета.
      Немцы на Крите захватили порт Канна и город и аэродром Гераклион. Имперские войска отступают. На Крите продолжается ожесточенное сражение, но, конечно, немцы в конце концов одолеют. Вчера виделся с Митькой. Он, оказывается, уже давно видел "Песнь о любви". Были в нашей мороженой на ул. Горького, потом зашли к Ирише. Ириша прешикарно одета, но постарела из-за того, что покрасила волосы в рыжий цвет. А одета она превосходно (недаром была в Прибалтике). Но вообще она довольно пошленькая сделалась - раньше была лучше. У нее сидела знакомая подруга, которую я встретил 2-й раз - еще в мороженой ее встретил вместе с Иришей. У Митьки скоро начинаются испытания - всего их 12, и продлятся они до 27-го числа.
      Дневник N 9 1 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера были у Асеева. Он говорит, что 5000 достать можно - мать должна составить книгу переводов, т.к. стихи не берут. Он поговорит об этом с Мартыновым - редактором предполагаемой маминой книги стихов. Асеев говорит, что книга переводов пойдет наверняка - не то что книга стихов, и что под эту книгу мать сможет получить 5000. Насчет комнаты Асеев говорит, что пока нужно держаться за эту комнату, а там увидим. Хорошая идея - книга переводов пойдет наверняка. Но нужно ее составить. Почему я чувствую себя хорошо с товарищами - шучу, острю, вместе занимаемся и хорошее отношение ко мне - и вместе с тем все-таки я так чужд классу? Я думаю, что это зависит вот от чего: все они не прошли через такие холодно-горячие души, как я, не подвергались такому влиянию совершенно различных жизненных обстоятельств. Быть может, они счастливые люди, а я нет. Испытали ли они столько влияний, сколько испытал я? Были ли они в стольких передрягах (скорее моральных)? Конечно, нет. Они жили довольно ровно. А я - de Charybde en Scylla1.
      У них в жизни не было столько глубочайших переворотов. Они так не чувствовали сильно, как я, потому что так не жили, как я. Вот тебе и все разное - и оттого я все-таки, несмотря ни на все - "не ихний". Знали ли они, что такое мещане?
      Они не знали - потому что или не жили с ними, или привыкли и не замечали. Моя жизнь была в тысячу раз трудней, чем их жизнь. Да что сравнивать… Вспомни закон о несоизмеримости отрезков (не имеют общей меры). Иду гулять - вон из дому. Осточертела мне квартирка - и дрожать за мать, чтобы она не сцепилась со сволочами. И кухня, кухня… Где жизнь? Жизнь - отчасти в школе и на улице - там живешь. Допишу потом. 16.45. Вернулся с прогулки. Жарко, пыльно, противно.
      Ну что мне делать. Пошел на консультацию по французскому - такая скука, что ушел. Ну что мне делать на этой консультации. Звонил Митьке - нет дома.
      Сербинову - ушел на футбол. С консультации сел на трамвай и поехал до Кировских.
      Там сел в метро, доехал до Охотного. Оттуда, заходя в книжные лавки, поплелся вплоть до Ильинских ворот - через Кузнецкий мост и пл. Дзержинского. Там взял трамвай и доехал до Покровских ворот. Оттуда - пешком до дому. Пойти, что ли, взять душ? Волынка. Душ-то - это ничего; людей нет - вот в чем дело, и главное дело. Асеев советует уступать соседям, лишь бы не было скандалов. Я с ним согласен, а мать упорствует в "здравом смысле". Как мне эта жизнь надоела и осточертела! Совершенно то же самое, что в Париже. Но в Париже не было соседей - была chambre d'hфtel2, да и Париж был веселее - кино, кафэ и т.д. И все-таки я скучал, был одиноким. Помню, томился вопросом, когда поедем, ходили к Дику…
      Тревожная была жизнь, неспокойная. И все же я ничего не жалею - в конце концов или все хорошо, или все плохо - так лучше все хорошо. Единственный был выход - ехать сюда, в СССР. Иначе что? А тут и война, и всякая дрянь. Но здесь, к сожалению, для меня такая же штука (скука), что и в Париже - одиночество. Где выход? Я думал, выход в школе. Школа действительно меня развлекает, но отношений подлинных на школьной базе у меня не создалось. Держу пари, что в Москве никто так не живет глупо, как я. Завтра - испытание по франц. языку. Этого я, конечно, не боюсь. Английские войска в Ираке достигли столицы Багдада. Подписано перемирие (иракские войска сдались). Интересно - какие условия перемирия.
      Войска правительства Виши предприняли наступление на французскую Экваториальную Африку - колонию "Свободной Французской Империи" (деголлевцы). И противен этот мой лжерусский стиль "плохая жисть". Но если у меня "жисть" действительно мерзкая - то что же делать. Вечно дрожать за то, чтобы мать не столкнулась в кухне со сволочами, кусать ногти, изнывать от скуки, звонить отсутствующим, шляться без цели, потея от жары, - красота, pas vrai?1 Скучища! Интересно то, что я не сетую на все это - а объективно, со стороны смотрю на мою жизнь (у меня есть эта способность) и дивлюсь, и в то же время прекрасно понимаю объективные условия, которые определяют минорный тон моих записей. Я понимаю, почему я так живу, и могу это объяснить - но от этого все-таки не легче. Я знаю болезнь, ее признаки, ее причины, но вылечить ее не могу. Митька попал хоть в круг друзей и знакомых своих cousins Miller2 - родственников; живет он у бабушки, которая знает много народу. Я же и мать - не имеем никакой базы здесь, никаких людей, которые здесь раньше жили и нам родственники. Да, мать имеет знакомых - но это не то. Лиля и Вера - это не считается (в смысле средства знакомства с людьми). А у меня нет никаких "ближайших перспектив", у других которые есть: "я поеду в Одессу к родственникам", на дачу и т.п. У меня есть только, в смысле перспектив, далеко не ближайшие и зависящие только от моей веры в жизнь и оптимизма абстрактные надежды на грядущие моменты счастия и интенсивной жизни.
      Все это - в области будущего. Приходится счастие откладывать на завтра, кормясь надеждами. Конечно, это - порядочная сухомятица. Больно невкусно жить. Дело также в том, что другие живут интенсивнее и интереснее меня - им проще, потому что они с детства здесь воспитывались и жили, у них есть свой круг людей, друзей и знакомых, они привыкли к здешней жизни, они здесь давно и живут "по привычке".
      Я же по-настоящему могу дружить с людьми только очень культурными и умными, которые бы представляли для меня интерес и интересовались тем, чем интересуюсь я.
      Таких людей я еще не встречал. Поневоле начинаешь заниматься автобиографией и самоанализом, пребывая в таком необычайном одиночестве и беспочвенности, в каких пребываю я. Моя жизнь курьезно неинтересна. Авось когда-нибудь все это изменится, и я буду веселиться, флиртовать и т.п. Понимаю, был бы я уродом, глупым и т.п.
      Но я - по утверждению очень многих лиц - красивый, очень умный и культурный молодой человек, прекрасно умеющий разговаривать, вполне остроумный и хорошо одевающийся… Et tout cela ne suffit pas1 - я ни с кем не знаком, вот в чем загвоздка. Все-таки бред какой-то. А в школе все готовы утверждать, что знаю я чуть ли не половину Москвы, такое жизнерадостное и вполне довольное жизнью впечатление я произвожу. Если бы они подозревали о моей уродливой жизни! Именно уродливой, потому что необычной, нелепой и глупой. К чортовой матери, мне надоели кухонные скандалы, борьба "за здравый смысл", шлянье и т.п. К чорту! Но что - вместо? Просто-напросто - ничего! Такое симпатичное, милое ничего. Бред!
      И все-таки не бред, потому что все объяснимо. И тем не менее - бред. Поди-ка - пойми. Денег - четыре рублика - sans plus2, как говорится. Между прочим, нужно будет покупать учебники для 9-го класса. На улице все идут с какой-то, пусть самой мизерною, целью - а я без цели. Petite diffйrence, comme disait l'autre.3 У меня есть записка Мули к знакомому доктору, к которому я позвоню завтра, чтобы он мне назначил прием. (Насчет экземы.) Вот я думаю о будущем. Удастся ли мне совместить спорт с остальным, остальной жизнью? И какой спорт? Пойду брать душ.
      Дневник N 9 3 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера был у доктора. Он прописал мне мазь и специальный шампунь для головы.
      После испытаний я обрею голову и буду мазать голову мазью, потом мыться мыльным спиртом и ходить в тюбетейке. Буду бритым и от перхоти вылечусь. Прописал мазь для ноги, которую нигде не могу достать, т.к. нет талька. Завтра звоню ему, что его рецепт для ноги нигде не принимают. Что ж, буду ходить бритым, в тюбетейке, но от перхоти непременно вылечусь. Сегодня виделся с Митькой. Он мне сообщил интересные сведения: во-первых, предполагается реформа школы, предусматривающая среднюю школу до 7 класса включительно, а потом - мальчики отдельно и девочки отдельно, как было до революции. Причем школа для мальчиков - на пример реального училища, с уклоном к точным наукам, а школа для девочек - на пример классической гимназии. И школы для мальчиков - военизированы. Вообще-то я еще от Мули слышал о реформе школы. Меня это совсем не устраивает. Уклон на "точные науки" и отсутствие девиц - это неважнец. Но все равно: страшно люблю всякие нововведения: страшно интересно. Кроме того, Митька давал эти сведения sous toutes rйserves. D'autre part Mitia m'a dit que les camps de concentrations seraient supprimйs, et qu'au lieu d'eux seraient crййes des "zones" avec des habitations - genre" поселения" de l'ancien rйgime. Il se peut que tous ces renseignements soient des bobards. J'ai apportй а Mitia le journal "Komintern", oщ il y a un article fort intйressant et utile de Maurice Thorez et aussi un article de Jacques Martel. Du reste le journal "Komintern" est trиs utile et intйressant. Aujourd'hui on a bouffй des glaces mais on avait trиs peu de ronds.
      Je me suis fait photographier - dans deux semaines ce sera prкt. Format carte postale. On verra comment ils feront зa. Mitia dit qu'il se peut qu'aprиs avoir fini l'йcole il ira а Lйningrad - lа il y a son oncle qui peut lui faire une protection а l'institut de Littйrature. Ce sera emmerdant s'il fout le camp.
      Mais au fond - tant pis ou tant mieux. C'est le destin. Rien а foutre. Et puis ce n'est pas encore dйcidй. A Mitia cela sourit parce qu'il serait soustrait а la bienveillante surveillance de sa grand-mиre qui s'inquiиte de sa santй, mais de laquelle l'attention lui pиse. Au fond, j'ai terriblement peur de perdre mon franзais vivant. Aujourd'hui, nous avons reзu deux lettres d'Alia et une carte postale d'elle. A Moscou elle йtait avec des dйtenus de droit commun. Moulia a reзu une lettre d'elle oщ elle parle de sa maladie et que souvent on la libиre du travail (а cause du c?ur qui flanche). Maman a terriblement peur qu'elle n'ait la t.b.c. Demain consultation en anatomie (je crois). Pour le moment j'йcoute la radio1 - передачу о Большом театре с прекрасными отрывками из опер, балетов, хоров. без всякой достоверности. Кроме того, Митя мне сказал, что концентрационные лагеря будут упразднены, и вместо них создадут "заселенные зоны" в стиле "поселений" старого режима. Возможно, что все эти слухи - брехня. Я принес Мите газету "Коминтерн", где есть очень интересная и полезная статья Мориса Тореза, а также статья Жака Мартеля. Кстати, газета "Коминтерн" очень полезная и интересная. Сегодня мы жрали мороженое, но у нас было очень мало шишей. Я ходил сниматься - через две недели будет готово. Размер открытки. Посмотрим, как они это сделают. Митя говорит, что после окончания школы, он, возможно, переедет в Ленинград, - там у него дядя, который может ему помочь поступить в Литературный институт, по протекции. Будет чертовски нудно, если он удерет. Но, в конце концов, тем хуже или тем лучше. Это хреновая судьба, ничего не поделаешь. К тому же, это еще не решено. Мите это улыбается, потому что он ускользнет от доброжелательного надзора бабушки, которая беспокоится о его здоровье, но внимание которой ему в тягость. Фактически я ужасно боюсь потерять мой живой французский язык. Сегодня мы получили от Али два письма и открытку. В Москве она была с уголовниками. Муля получил от нее письмо, в котором она говорит о своей болезни и что ее часто освобождают от работы (из-за сердца, которое пошаливает). Мама очень боится, что у нее туберкулез. Завтра у меня консультация по анатомии (кажется). В данный момент я слушаю радио.
      Дневник N 9 4 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня был на консультации. En Crиte les Allemands ont dйfinitivement nettoyй le pays des troupes anglaises qui s'y trouvaient encore. Demain, examen d'anatomie - le dernier de tous. Il me faut maintenant guetter le moment oщ la Grande Pharmacie aura du talc pour exйcuter l'ordonnance du mйdecin. Au fond, ce sera ennuyeux si Mitia part pour Lйningrad. Les Allemands disent qu'en Crиte ils ont fait prisonniers 8000 Anglais et 4000 Grecs. Aujourd'hui Moulia est venu, il a lui aussi, parlй de la rйforme scolaire probable. Des bruits analogues circulent а l'йcole, mais lа-bas on dit que c'est des canards (Aysenberg). Pour moi, il n'y a pas de fumйe sans feu. En tout cas cette nouvelle m'intйresse fort - toutes les nouveautйs, quelles qu'elles soient me passionnent. Moulia a йcrit а la direction du parti (d'aprиs ce que j'ai compris) pour demander de le laisser partir dans la province d'Arkhangelsk pour voir Alia. Il ne peut partir, йtant membre du parti, sans prйvenir ses chefs. Du reste je suis presque sыr qu'il essuiera un refus. Dans chaque lettre Alia йcrit qu'elle attend Moulia, pourquoi il ne vient pas la voir, etc. etc. Absolument rien а йcrire - aprиs une journйe vide, je suis vide moi-mкme. Aujourd'hui j'ai lu les notes de Maпakovski sur son voyage par le Mexique et l'Amйrique du Nord. Pas mal. J'ai bien peur de perdre mon franзais. Mais je ne vais presque jamais а la Bibliothиque oщ pourtant je pourrais lire des livres franзais. L'atmosphиre de la Biblio ne me plaоt guиre.
      D'abord ce n'est simplement pas la peine de se montrer dans un lieu si spйcifiquement "йtranger" - simple mesure de prйcaution de ma part - pour qu'on ne puisse pas dire plus tard "qu'il passait ses heures perdues а la Bibliothиque а lire des livres йtrangers, comme dernier lien le rattachant а l'йtranger". D'autre part, les fonctionnaires de la Biblio parlent allemand et зa me dйgoыte d'entendre tout le temps les "deutsche" etc., parce que je n'aime pas la langue allemande.
      D'autre part le public ne me plaоt pas - des vieilles, des traducteurs - tous faux "йtrangers". Et Mitia y va tout le temps. Et moi зa ne m'intйresse pas. Зa donne une impression de faux. Bientфt Mitia va chez le procureur - mais je lui dis que зa ne lui servira а rien du tout. Au fond ce sera emm…nt si les filles et nous йtudions sйparйment - tout de mкme on se marre pas mal avec elles et puis les garзons sont plus polis et cultivйs (la plupart) en leur prйsence.
      Enfin on verra - et de toutes faзons j'aime les nouveautйs de toutes sortes - зa vous fait sortir de l'ennui. Et voilа que j'aurais envie d'une belle fille bonne а baiser. J'ai connu beaucoup d'aventures et d'impressions diverses, mais la sensation amoureuse, les plaisirs de l'amour manquent а mon palmarиs. Il faut connaоtre зa, sans cela on est incomplet. Quel est l'avenir de la France? Je crois qu'il y aura lа-bas une rйvolution communiste, mais quand? Je n'en sais trop rien. Sans doute quand l'URSS entrera dans le jeu.
      На Крите немцы окончательно освободили страну от еще находившихся в ней английских войск. Завтра - экзамен по анатомии, это самый последний. Мне нужно теперь караулить, когда Центральная Аптека получит тальк, чтобы приготовить рецепт врача. В сущности, будет неприятно, если Митя уедет в Ленинград. Немцы говорят, что на Крите они взяли в плен 8000 англичан и 4000 греков. Сегодня приходил Муля, он тоже говорил о возможной школьной реформе. Такие же слухи ходят и в школе, но там говорят, что это враки (Айзенберг). По мне, нет дыма без огня. Во всяком случае, эта новость меня весьма интересует - все новости, какие бы они ни были, меня увлекают. Муля написал начальству партии (так я понял), чтобы его отпустили в Архангельскую область повидать Алю. Будучи членом партии, он не может уехать, не предупредив свое начальство. Кстати, я почти уверен, что ему откажут. В каждом письме Аля пишет, как она Мулю ждет, почему он к ней не едет и т.д. и т.д. Писать абсолютно нечего - после пустого дня я сам весь опустошен. Сегодня я читал записки Маяковского о его путешествии через Мексику и Северную Америку. Неплохо. Я очень боюсь потерять свой французский язык. Но я почти никогда не хожу в библиотеку, где я мог бы, конечно, читать французские книги. Атмосфера в библ. мне не нравится. Во-первых, лучше все же не слишком показываться в столь специфически "иностранном" месте. Это чистая мера предосторожности с моей стороны, чтобы не могли потом говорить, что "он проводил все свои досуги в библиотеке, где он читал иностранные книги, потому что это была его последняя связь с заграницей". С другой стороны, служащие библ. говорят по-немецки, и мне противно все время слушать "немцев" и т.д., потому что я не люблю немецкого языка. Кроме того, публика там мне не нравится - старушки, переводчики - все "фальшивые иностранцы". Митя туда ходит все время, а мне неинтересно. Создается какое-то впечатление чего-то "фальшивого". Митя скоро идет к прокурору, но я ему говорю, что это ему не принесет никакой пользы. В сущности, будет здорово нудно, если мы с девочками будем учиться врозь. Все же весело с девочками, и, кроме того, мальчики (большинство из них) при девочках вежливее и культурнее. Ну посмотрим, да и во всяком случае, я люблю всякие новшества: это помогает не скучать. Ну вот. Как бы мне хотелось хорошенькую девочку трахнуть! Я ведь имел много приключений и пережил разные впечатления, но быть влюбленным, испытать любовные наслаждения - этого не хватает на моей доске почета. Надо это знать, иначе остаешься неполноценным. Каково же будущее Франции?
      Думаю, что там будет коммунистическая революция, но когда, я право не знаю.
      Видимо, когда СССР вступит в игру.
      Дневник N 9 6 июня 1941 года
      Георгий Эфрон 11.20 вечера. Вчера сдал анатомию на "отлично". Митька написал диктант на "отлично".
      Вчера был с Сербиновым на стадионе "Динамо" на футбольном матче. Я теперь интересуюсь футболом и "болею" как следует. Сегодня видел Митьку днем, потом вечером. Днем были на ул. Горького - в мороженой, вечером - в "Артистике" (пр.
      Худ. театра). Он сегодня был у прокурора и, конечно, как я ему говорил, ничего не узнал. Вчера вечером был у Элисбара - экс-профессора химии, молодого грузина, ныне метящего в переводчики. Там же был Пиралов, редактор матери Маркушевич.
      Было симпатично. Этот Элисбар прекрасно говорит по-французски - у него есть Валери, Верлен, Бодлер, Виллон, Пруст, Готье. У него жена с прекрасным телом, которая как будто учится в ИФЛИ. Сегодня заключил с Митькой пари - он говорит, что если она в ИФЛИ, то он (он тоже туда поступит) будет с ней "гулять" avant une annee1 (с женой Элисбара). Я ему сказал, что она femme du monde (du moins parait l'кtre)2 et a un corps йpatant3, так что это его распалило - и вот и пари, что с нею познакомится и войдет dans ses faveurs4. А я говорю: нет, не выйдет у тебя с нею, потому что мне кажется, что она любит мужа. Завтра - общее собрание класса в 8 вечера. Пойду - интересно посмотреть родителей товарищей.
      Итак, товарищи, испытания сданы вполне удовлетворительно, и я перешел в 9-й класс. Сегодня звонила Валя, которая сообщила, что будет летом готовиться и осенью поступит в 10-й класс другой школы. Итак, с ней не буду учиться. Жаль - encore une5 возможность manquйe6. Так с ней поболтали с минут 20. Слушаю прекрасный "Эльдорадо" Равеля - замечательно. Я уже записан в чит. зал ЦБИЛ (ин. лит.), о чем писал выше, что не хожу, а теперь вновь записался в библиотеку, где можно брать книги на дом. Взял "Voyage sentimental" Стерна и "La Rue" Карко, которую сейчас читаю. Вот Митька parle de sa maоtresse, avec laquelle il baise, comment il a couchй avec elle pour la 1иre fois etc.; ment-il ou non? Il dit qu'on peut trиs facilement "avoir" des йtudiantes - mais c'est un "chic" de parler comme cela, mкme si зa n'existe pas. Au fond j'en ai terriblement marre de rester vierge - j'ai bien envie de coucher avec une fille, mais laquelle? Je ne vois rien de bien intйressant а l'horizon oщ rien ne brille en ce sens. Зa viendra, faut pas t'en faire, Bouboule. L'Australie a dйclarй que la Syrie est un territoire ennemi, comme territoire occupй par l'ennemi et l'Egypte a rompu les liens marchands avec la Syrie et le Liban! L'affaire se corse. L'NKVD a foutu hors de l'URSS John Scott, journaliste anglais pour "опубликование клеветнических статей о СССР" в газете "Ньюс Кроникл".
      Ma mиre est chez Крученых. Достали эстонского шоколада. A7 la Галантерея chez nous on vend des prйservos а 2,10 (dans un футляр). Mais qu'en aurai-je besoin, sans fille avec qui coucher? Mitia dit que le climat de Lйningrad est nйfaste pour sa t.b.c. Je ne crois pas qu'il parte. Tout de mкme c'est intйressant d'entrer а l'IFLI, comme lui, mais il ne sait encore а quelle facultй il entrera. Mais il a de la veine en un sens: il a йnormйment de profs de ses connaissances - l'acadйmicien Nasonoff, mari de la grand-mиre de Mitia lui sert encore, quoique mort. Зa lui sera facile d'entrer lа-bas. говорит о своей любовнице, с которой он трахается, как он с ней переспал в первый раз. Врет он? Или нет? Он говорит, что очень легко "иметь" студенток, - но ведь это "шик" так об этом говорить, даже если это неправда. В сущности, мне до черта надоело быть девственником. Мне очень хочется с девочкой переспать, но с которой? Ничего особенно интересного на горизонте не сверкает, в этом смысле.
      Все будет, Бубуль, не переживай. Австралия объявила Сирию вражеской страной как оккупированную врагом, а Египет порвал торговые отношения с Сирией и Ливаном.
      Дело становится серьезным. НКВД выгнал с территории СССР Джона Скотта, английского журналиста, за "опубликование клеветнических статей о СССР" в газете "Ньюс Кроникл". Мать у Крученых. «…» У нас в "Галантерее" продаются "резинки" по 2,10, в футляре. Но что мне с ними делать, если у меня нет девочки, чтобы с ней спать. Митя говорит, что ленинградский климат вреден для его ТБЦ. Я не думаю, что он уедет. А все же интересно было бы, как он, поступить в ИФЛИ. Он еще не знает, на какой факультет его возьмут. Но ему везет, у него много профессорских знакомств. Академик Насонов, муж Митиной бабушки, ему еще приносит пользу, хотя он и умер. Ему будет легко туда поступить.
      Дневник N 9 7 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Слушаю из Берлина превосходную программу. Сейчас играет знаменитый джаз-оркестр Бариабаса фон Гэкса, который я слышал еще в Париже. Сегодня мать видалась с Ахматовой у Ардова, который говорил о моих рисунках и что ими можно зарабатывать.
      Это интересно, нужно будет ему позвонить. Сейчас мать пошла к "старушке" (Меркуровой) вместе с Кочетковым. Сегодня купил себе дымчатые очки - против солнца. Получил дневник. Добился превосходных результатов. Переведен в 9-й класс. Годовые отметки: 1 посредственная (физика), 5 хороших (алгебра, геометрия, анатомия, география), 5 отличных (литература, русский яз., французский, история, черчение).
      Поведение - отлично, физкультура - посредственно. Немцы играют des airs de Vincent Scotto (j'attendrai)1. Небывалые для меня результаты! Мало чего делал в учебном году - и прекрасные результаты. Только 1 пос. в году - для меня замечательно! Сам себе пою хвалу. Конечно, в 9-м классе мне не добиться таких блестящих результатов. Особенно боюсь химии. Но к чорту! Будем думать о настоящем. Удалось заказать рецепт. Завтра приду за ним. Прочел "La Rue" de Carco. Прекрасная книга, замечательно воссоздающая быт бедной части Монмартра.
      Прекрасная, человечная книга. Осталось у меня от 50 рублей матери 8 рублей.
      Написал сегодня Але письмо. Сейчас - 10 часов.
      Vais tenter de capter Londres pour entendre radio de Gaulle.2 Дневник N 9 8 июня 1941 года Георгий Эфрон Aujourd'hui la guerre a йclatй sur un nouveau front. De grand matin les troupes du gйnйral de Gaulle, renforcйes des forces impйriales anglaises, sont entrйes en Syrie dans la rйgion du Djebel Druse. Il йtait temps: un peu plus, et les Allemands occuppaient entiиrement le pays. Le gйnйral Denz, chef des troupes fidиles а Vichy, a donnй l'ordre de rйsister aux forces alliйes et d'organiser la dйfense du territoire. Les Franзais se battent contre les Franзais! Voilа oщ, les a prйcipitйs le systиme capitaliste et la fйlonie de leurs chefs. Daus l'affaire de Syrie je sympathise pour de Gaulle. Aujourd'hui j'ai appris des nouvelles fort intйressantes: le gйnйral Goering est fusillй pour avoir dit dans un discours а propos des Russes: "il vaut mieux les tondre que les tuer". Goebbels est suspendu de ses fonctions ainsi que le gйnйral Von Brantchitch. Il paraоt qu'un gйnйral allemand a dйclarй que l'Allemagne gagne les guerres tout court et perd "la guerre des nerfs". Les Allemands sont tendus en ce moment, leur nerfs sont littйralement bandйs. Pour moi, ils tiennent а un fil, et leur fil ce sont leurs continuelles victoires. On aurait proposй а Hitler la paix - moyennant sa dйmission et le dйmembrement de l'Allemagne. Hitler aurait consenti а propos de sa dйmission mais aurait refusй le dйmembrement de l'Allemagne. Rudolph Hesse ne serait qu'un envoyй extraordinaire du Fьhrer. Ce qui m'intйresse de faзon trиs forte, c'est comment tournera l'affaire de Syrie: les Alliйs rйussiront-ils а abattre leurs ennemis. Je parie que bientфt des Franзais dйserteront de l'armйe du gйnйral Deinze pour se joindre aux troupes de Gaulle. Y a-t-il des Allemands en Syrie? Ce qui est sыr c'est qu'il y a des avions allemands dans les aйrodromes syriens et pas mal. Tout de mкme, les Anglais ont rйussi а dйgager Tobrouk de l'emprise germano-italienne. Ils bombardent chaque jour Bengazi. En ce moment j'йcoute la "Radio Franзaise Libre". Les gaullistes lancent un appel а "tous les Franзais de se joindre aux libйrateurs, pour le drapeau, la mission, la dйlivrance de la France". Il faudra tout de mкme que les Allemands se cassent le nez. Il paraоt que "l'йcole sredniaпa" sera nommйe gymnase et transformйe. Il y en aura seulement quelques unes а Moscou.
      Сегодня разразилась война на новом фронте. С раннего утра войска генерала де Голля, при поддержке английских императорских сил, вступили в Сирию в районе Джебель Друз. Это случилось вовремя: еще чуть-чуть, и немцы бы заняли всю страну.
      Генерал Денц, начальник войск, верных Виши, дал приказ сопротивляться силам союзников и организовать защиту территории. Французы бьются против французов!
      Вот куда их загнала капиталистическая система и подлость их начальников. В сирийской истории мои симпатии на стороне де Голля. Сегодня я узнал очень интересные новости: генерала Геринга расстреляли, п.ч. он в одной речи сказал по поводу русских: "Лучше их брить, чем убивать". Геббельс снят со своей должности, а также генерал фон Бранчич. Говорят, один немецкий генерал сказал, что Германия выигрывает простую войну и проигрывает "войну на нервах". Немцы в данный момент напряжены, их нервы буквально натянуты, как струны. По-моему, они держатся на ниточке, а их ниточка - это их постоянные победы. Говорят, что Гитлеру предложили мир в обмен на его уход в отставку и разделение Германии. Гитлер якобы согласился на отставку, но не на разделение Германии. Рудольф Хессе, вероятно, просто экстраординарный посол Фюрера. Что меня особенно интересует, это как повернутся дела в Сирии. Удастся ли Союзникам покорить врагов. Я готов держать пари, что многие французы уйдут от генерала Денца и присоединятся к войскам де Голля. Есть ли в Сирии немцы? Во всяком случае, известно точно, что на сирийских аэродромах есть немецкие самолеты, и немало. А все же англичанам удалось освободить Тобрук от германо-итальянского захвата. Они каждый день бомбят Бенгази. Я слушаю сейчас "Французское Свободное Радио". Голлисты призывают "всех французов в Сирии присоединиться к освободителям, за флаг, за миссию, за освобождение Франции". Придется немцам все же сломать себе шею.
      Говорят, что "средняя" школа будет переименована в "гимназию" и перестроена. Их будет всего несколько на всю Москву.
      Дневник N 9 11 июня 1941 года
      Георгий Эфрон 8-50 - huit heures cinquante. Il y a deux trois jours ai vu Mitia et ai йtй avec lui а l'essayage de son costard chez le tailleur du Litfond. Hier ai йtй au match de foot "Syndicats II - Armйe Rouge". Les "Syndicats" se sont faits foutre - 1:0. Demain irai au foot trиs probablement: "Dynamo de Kiev - Spartak de Moscou". Aujourd'hui ai йtй avec Mitia chez son tailleur. Son costard terminй, il l'a mis - trиs comme il faut, зa lui va, bien qu'il en doute. Je lui ai fait cadeau d'une cravate а pois que j'ai donnйe а repasser, en йchange de quoi Mitia m'a refilй trois tomes de Cogan "histoire de la littйrature europйenne".
      Excellent marchй. J'y gagne а coup sыr - ces bouquins sont fort utiles et intйressants. En Syrie l'offensive des Anglais et des Gaullistes continue.
      Paraоt qu'ils sont parvenus а 19 km de Damas. Ils battent les troupes franзaises, malgrй la rйsistance et continuent d'avancer. Bien sыr que demain ou dans deux jours ils prendront Damas. Pour Beyrouth le morceau sera plus dur. En tous cas les Franзais reculent. Au fond, ils se feront battre. La flotte anglaise opиre prиs des cфtes de la Syrie. Pйtain est un vieux pйteux. Bien sыr que la Syrie serait occupйe par les Allemands si l'Angleterre n'y entrait pas! Derniиres nouvelles: les forces impйriales anglaises seraient а 10 km au sud de Damas. En Finlande on fait le procиs а huis clos des dirigeants de la sociйtй d'amitiй avec l'URSS. Aujourd'hui sur la Place Pouchkine, ai rencontrй Kira qui attendait une connaissance. Nous avons bavardй. Je lui ai communiquй la nouvelle que Goerring, Goebbels et Von Brautchitch sont foutus au cul par Hitler. S'il bavarde, зa me fera les pieds, car peut-кtre ne faut-il pas communiquer ces nouvelles qui peut-кtre sont fausses? Ai entendu une excellente musique de Ravel - "Rhapsodie Espagnole" - fort bien, ma foi. Suis en train de lire un excellent livre d'Aragon "Les Beaux Quartiers". Avant-hier ai йtй au cinйma et ai vu "Le pйtrolier Drebent" - excellent film soviйtique. Hier ai йtй au Parc de Culture et de repos avec Ayzenberg qui est un couillon. Le 4 juillet Mitia part au sana en Bachkirie. Il dit qu'il achиtera des prйservos pour lа-bas - des fois si une occase se prйsentait. Je sais oщ on peut en avoir: dans une mercerie а cфtй de chez nous, ils coыtent deux dix. A propos de prйservos, je lui ai bourrй le crвne et il a donnй dans le panneau: je lui ai racontй que j'ai couchй avec Valia Predatko, que je viens de perdre la "fleur" etc. Le marrant de l'histoire, c'est qu'il a cru а tout ce que je lui disais. Assez qu'il mente - а mon tour de bourrer le crвne. Notre classe voulait aller en excursion sous la direction du prof. de gйo, dans les environs de Bolchйvo, dans un Sovkhoz. Mais зa ne colle pas. On ne sait pas qui viendra, quand ce sera organisй, cette excursion, etc.
      Bande d'idiots: pas capables de rien foutre de bon! manque d'organisation, зa arrive. Mais c'est marrant que Mitia croit а cette histoire de coucherie. Зa me rehausse beaucoup а ses yeux. (marrant comme on peut le mettre dedans!). A quand la date de la guerre pour l'URSS? Si les Allemands se rйconciliaient avec les Anglais pour aller contre nous? Tout peut arriver au fond, et cela n'est pas tellement improbable. En tous cas l'URSS s'arme furieusement - manifestement pour faire la guerre et se dйfendre. Mais contre qui et de qui? That is the question. Mais au fond, ce n'est pas tellement impossible la guerre de l'Europe contre nous. Seulement on les foutra au diable, probablement. Je bois un thй miteux. Ce qui serait chic, ce serait d'avoir une chambre а soi, oщ je transporterais toutes mes affaires - ce serait bien. Ce que je sais, malheureusement, c'est que зa n'arrivera pas de sitфt. Enfin… Ce qui est ennuyeux, c'est que l'argent, la rйussite arrivent trиs tard… Pour Mitia, il le dit sans dйtour, ce qui compte le plus, c'est l'argent. En Mitia, il y a des cфtйs pas propres, qui me dйplaisent fort: la peur et la lвchetй. Il n'est pas courageux pour un sou. Par contre, il aime а faire sentir le poids de sa puissance sur des pauvres types dont il n'a pas peur, parce qu'il sait leur manque de pouvoir et d'influence: des receveurs de tramway, sa femme de chambre, des vendeurs, des garзons de cafй, etc. C'est miteux. Et quand je parle avec lui devant sa grand-mиre, alors il devient si respectueux, si poli, si biensйant!
      Pouah! Son hypocrisie est la consйquence naturelle de son manque de courage qui le porte а ramper devant les puissants, mкme devant sa grand-mиre dont il dйpend.
      Au fond c'est ridicule et miteux. Ce sont tous ces traits pas jolis que je dйteste en lui - et aussi son manque de fidйlitй а l'amitiй: il est prкt а trahir ses amis, on le sent, et on ne se trompe pas. A part зa, c'est un type fort intelligent, avec beaucoup d'esprit, brillant causeur. Je parie qu'il passera ses examens avec les mentions "parfait" dans toutes les disciplines. Il veut arriver а se faire recevoir а l'IFLI sans examen d'entrйe. Je crois qu'il y arrivera. Il en est capable. Il veut suivre une carriиre de professeur. Moi, je trouve que c'est fort emmerdant, de faire des confйrences а des types! Moi, зa ne me tente aucunement. Je me rappelle trop bien les gйniales "mйmoires d'un homme ennuyeux" ("Une Morne Histoire"1) de Tchekhoff. Au fond je ne vois pas du tout en ce moment la route que je dois choisir, et ce que je ferai dans la vie et oщ j'entrerai. Avant j'йtais sыr d'кtre dessinateur et maintenant c'est le doute miteux et, somme toute, assez banal. Je ne suis pas un type complet:
      Pourquoi? Parce que je ne fais pas de sport, parce que je n'ai couchй avec personne encore, parce que je ne sais pas danser, enfin. Bilan dйsastreux. Je me dis tout le temps que je ferai du vйlo, et j'en doute. Le hic est que je ne veux rien assez et c'est pourquoi tout flanche. Toujours le fameux "le jeu n'en vaut pas la chandelle" et le scepticisme rongeur qui fait dйdaigner les initiatives.
      Je ne m'accuse guиre - rien de plus idiot que des mecs qui ne font que s'accuser la conscience - mais simplement je constate que bien des choses ne me paraissent pas valoir les efforts qu'on fait pour les rйaliser. J'ai peur de la guerre - peur parce que nous n'avons pas de logement stable а Moscou. La guerre йclatant demain, nous sommes obligйs de dйmйnager quand le terme vient, et alors: dйmйnager oщ avec notre quantitй de bagages? Зa sera vйritablement tragique. C'est pour зa que je m'inquiиte de la question du logement. En cas de guerre les types qui louent ou vendent des chambres font monter les prix а coup sыr. Bah! aprиs tout, faut pas penser а ce qui peut arriver, зa suffit bien de ce qui arrive comme зa, sans s'inquiйter de l'avenir. Tout de mкme demain, ce sera bien d'aller au match de foot. Dans quelques minutes je vais йcouter radio-De Gaulle. 8-50 - Восемь часов пятьдесят. Два-три дня назад видел Митю и ходил с ним на примерку костюма к портному Литфонда. Вчера был на футбольном матче "Профсоюзы II - Красная Армия". Профсоюзам II задали в ж… 1:0. Завтра, по всей вероятности, пойду на футбол киевский "Динамо" - московский "Спартак". Сегодня был с Митей у его портного. Костюм готов, он его надел, очень шикарный, ему идет, хотя он не уверен. Я ему подарил галстук в горошек, который отдал выгладить, вместо него Митя мне отдал три тома Когана "История европейской литературы".
      Прекрасная сделка! Я, конечно, в выигрыше с этими книженциями, прекрасно написанными и интересными. В Сирии продолжается наступление англичан и голлистов.
      Говорят они уже в 29 км от Дамаска. Они бьют "французские" войска, несмотря на сопротивление, и продолжают продвигаться вперед. Они, конечно, через день-два возьмут Дамаск, что до Бейрута, дело будет потруднее. Во всяком случае, французы отступают. И они обязательно потерпят поражение. Английский флот действует около Сирийского побережья. Петен - старый пердун. Несомненно, Сирию немцы заняли бы, если бы Англия в нее не вступила. Последние новости: английские королевские силы находятся, видимо, в 10 км от Дамаска. В Финляндии сейчас идет закрытый суд Общества дружбы с СССР. Сегодня на Пушкинской площади встретил Киру, который ждал знакомого. Мы поговорили. Я ему сообщил новость о том, что Геринга, Геббельса и фон Бранчича Гитлер послал на х… Если он будет болтать, это мне будет в пику, т.к., может быть, не следует сообщать такие новости, да они, может быть, и неверны. Слушал прекрасную музыку Равеля "Испанская рапсодия", весьма хорошо, правда! Читаю прекрасную книгу Арагона "Богатые кварталы". Позавчера ходил в кино, видел "Танкер "Дербент" - прекрасный советский фильм. Вчера был в Парке Культуры и Отдыха с Айзенбергом. Он - м…. 4-ого июля Митя уезжает в санаторий в Башкирию. Он говорит, что купит "резинки", чтобы взять с собой, если вдруг там представится случай. Я знаю, где их можно достать, в галантерейной лавке, рядом с нами. Они стоят два десять. По поводу презервативов я ему наморочил голову, и он попался: я ему рассказал, что переспал с Валей Предатько и что только что потерял свой "цветочек" и т.д. Смешно в этой истории то, что он поверил всему, что я рассказывал. Довольно он врал, теперь и моя очередь голову морочить. Наш класс хотел ехать в экскурсию под начальством преподавателя геогр., в окрестности Болшева, в Совхоз. Но не выходит. Неизвестно, кто поедет, когда организуется экскурсия и т.д. Идиоты! Не способны сделать ничего путного! по неорганизованности. Бывает. Но забавно, что Митя верит моей истории с Валей. Это меня в его глазах возвышает. (Странно, как легко его надуть!) Когда же наступит война за СССР? А вдруг немцы помирятся с англичанами, чтобы выступить против нас?
      Все может случиться и, по существу, это не так невероятно. Во всяком случае, СССР зверски вооружается, явно чтобы воевать и защищаться. Но против кого и от кого? Вот в чем вопрос. На самом деле, не так уж невозможна война Европы против нас. Но мы, вероятно, пошлем их к черту на х.. Пью довольно противный чай. Что было бы здорово, так это иметь свою отдельную комнату, куда бы я отнес все свои вещи. Вот было бы хорошо. Но я-то, к сожалению, знаю, что это случится совсем не скоро. Ну что ж… Неприятно то, что деньги, удача приходя поздно… Для Мити, он об этом говорит совсем откровенно, самое важное в жизни - деньги. В Мите есть черты характера нечистоплотные, которые мне очень неприятны: страх, подлость. Он не смел ни на грош. И, наоборот, он любит дать почувствовать свой вес и свою силу, когда имеет дело с жалкими людьми, которых он не боится, потому что знает, что у них нет ни силы, ни влияния: трамвайные кондукторы, их прислуга, продавцы, официанты и т.д. Это подло. А когда я разговариваю с ним при бабушке, тогда он становится таким почтительным, таким вежливым, таким благопристойным.
      Фу-у! Его лицемерие - естественный результат отсутствия у него смелости, которое заставляет его ползать в присутствии сильных, даже бабушки, от которой он зависит! По существу, все это смешно и подло. Вот все эти некрасивые черты в нем я ненавижу, а также неверность в дружбе: он способен предать друзей, это чувствуется точно и безошибочно. Помимо всего этого, он - очень умный тип, с большим чувством юмора, блестящий собеседник. Я готов держать пари, что он все свои экзамены сдаст на "отлично", по всем предметам. Он хочет поступить в ИФЛИ без вступительного экзамена. И я думаю, что он этого добьется, он на это способен. Он хочет стать профессором. А я считаю, что весьма нудно читать людям лекции. Меня это совершенно не соблазняет. Я слишком хорошо помню "Скучную историю" Чехова. В сущности, я, в данный момент, совсем не представляю себе какой путь я должен выбрать, и что я буду делать в жизни, и куда я поступлю.
      Раньше я был уверен, что буду рисовать, а теперь полная и жалкая неизвестность, в итоге довольно банальная. Я неполноценный тип. Почему? Потому что я не занимаюсь спортом, потому что я ни с кем не переспал, потому что я не умею танцевать. Словом, жалкий итог! Все время повторяю, что буду ездить на велосипеде и сомневаюсь и в этом. Загвоздка в том, что я ничего особенно сильно не желаю, поэтому все и идет насмарку. Все время пресловутое "овчинка выделки не стоит" и грызущий скептицизм, который заставляет презирать всякую инициативу. Я ни в чем себя не обвиняю. Нет ничего более идиотского, чем типы, которые все время занимаются самообвинением. Но я просто констатирую факт, что многие вещи, мне кажется, не стоят усилия, которое прилагаешь на то, чтобы их осуществить. Я боюсь войны - боюсь, потому что у нас нет стабильного жилья в Москве. Если завтра грянет война, нам придется переезжать, как только наступит срок, а тогда куда переезжать со всем нашим количеством багажа? Это действительно будет трагедия. Поэтому я и беспокоюсь о вопросе жилья. В случае войны люди, которые сдают или продают квартиры, моментально подымают свои цены. Это уж точно! Ба-а!
      Ладно, не стоит думать о том, что может случиться. Достаточно того, что уже есть, не заботясь о будущем. А все же будет здорово завтра пойти на футбол. Через несколько минут я буду слушать радио де Голля.
      Дневник N 9 12 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Aujourd'hui - journйe qui me plaоt, journйe bien remplie et vйcue intensйment.
      Le matin je me ramenais pour rйparer mes chausures dans des endroits diffйrents.
      Je retourne en train oщ je vois Wolff, l'йcrivain allemand, retour d'Espagne et des camps de concentration en France, qui prononзait un discours а l'Йdition d'Йtat, la veille du 1er mai. Il descend aux "Йtangs propres" et je descends aprиs lui, curieux de savoir oщ il va. Il se dirige par le boulevard des "Йtangs propres" et le marrant de l'histoire est qu'йtant bien habillй (de faзon europйenne: bйret, gabardine), il se fait moquer de sa personne par un groupe de nourrices, assises sur un banc. Je me marrais bien а ce moment-lа. Wolff tourna dans une ruelle prиs du cinй le "Colisйe" oщ il disparut. Continuant ma route par la "Porte Pokrovsky", vlan! je tombe sur Valia Predatko qui trotte avec son sac а main. On se regarde, mais on ne se dit pas bonjour, et зa fait terriblement couillon, parce qu'on se connaоt depuis un bon bout de temps par tйlйphone. Et voilа, je la dйpasse et nous ne nous saluons pas.- idiot, vraiment! Entre temps, je croyais qu'un copain de l'йcole pourrait me trouver des billets pour le foot aujourd'hui - je lui tйlйphone, mais l'affaire a claquй et je suis obligй de me dйbrouiller, c'est а dire d'acheter mon billet. Je suis а la maison, je finis de dйjeuner - RRR! coup de tйlйphone. Je me prйcipite, c'est Valia qui tйlйphone.
      Du reste, а vrai dire, je m'y attendais, parce que l'histoire du boulevard est trop cocasse, tout de mкme. Je parle avec elle et je lui dis que nous nous sommes vus sur le boulevard, aujourd'hui. "Oui, il me semble", me rйpond-elle. "Il me semble"… marrant! Longtemps on parle de la pluie et du beau temps, des vacances, de l'йcole. J'apprends qu'elle a dйfinitivement quittй notre йcole (dommage!) et qu'elle passera l'examen pour la 10e dans une autre йcole. J'apprends qu'elle lit Wells et qu'elle adore Farrиre. Elle me prie de lui en avoir а tout prix.
      Elle me demande si je me doute pourquoi, au fond, elle me tйlйphone. Je lui rйponds par ses propres paroles "que parfois elle s'ennuie, alors elle me tйlйphone". Elle rit et dit que jamais elle ne me dira la raison. Et elle me prie de lui trouver Farrиre (en russe naturellement). Je le lui promets, dans la limite du possible, et lui dis que je lui tйlйphonerai vers quatre heures. Elle me donne son numйro de tйlйphone, sur quoi l'entretien prend fin. Sur ce je suis piquй au jeu: je serais un fichu type si je ne pouvais pas lui trouver son Farrиre. Je tйlйphone successivement а la Bibliothиque Lйnine, а la Bibliothиque Historique, dans la Bibliothиque de Littйrature Etrangиre. Dans la 1иre pas de livres а domicile, dans la seconde pas de livres non-historiques а domicile, dans la troisiиme pas de livres йtrangers traduits en russe. Lа dessus un intйrкt purement sportif se met а me dйmanger le cerveau. Je sors et fous le camp а la biblio du quartier, oщ on me dit qu'ils n'ont pas de Farrиre. Je me fous dans un tram. Et me fous jusqu'а la Sretenka, oщ il y a un bureau de renseignements. A la prйposйe j'explique mon cas. Il fait un soleil de Sahara et tout et tout. Enfin, aprиs de longs coups de tйlйphone а des gens qui manifestement ne comprennent pas de quoi il s'agit, la prйposйe me communique deux adresses de biblio et deux numйros de tйlйphone. Je tйlйphone а l'une des biblio - ils n'ont pas de Farrиre; а l'autre - Farrиre est continuellement occupй. J'en fais une bille! Je tйlйphone а ma tante Lilia qui me dit qu'elle n'a pas de Farrиre en russe et qu'elle ne peut en trouver. Je sors de la cabine tйlйphonique. Vlan! je rencontre le frиre de Moulia que je n'ai pas vu depuis un bout de temps. Il me dit que Moulia a dйmйnagй rue Bйlinsky avec son fils (si j'ai bien pigй). Rue Bйlinsky, c'est dans le centre, prиs de la rue Gorki; c'est beaucoup mieux que l'endroit oщ Moulia habitait avant (beaucoup mieux comme quartier). On bavarde un moment et on se quitte "comme des bateaux en mer". Je me rappelle qu'il faut que j'achиte le billet pour le foot. Pour cela je prends le tram jusqu'а la station "Kirovskaпa" d'oщ je tйlйphone а Valia (4 heures sonnent, oщ plutфt ne sonnent pas). Je lui communique le rйsultat plutфt piteux de mes dйmarches, mais entre temps je glisse des phrases qui montrent que je me suis donnй de la peine pour trouver ce que je cherchais pour elle. Je lui communique l'adresse de la biblio oщ il y a tout de mкme du Farrиre, mais rarement. Elle me remercie. Je lui dis que je suis а la Kirovskaпa. Elle me traite de papillon (voltigez), bien que je ne ressemble guere а un papillon. Je lui dit que je vais au foot, je l'invite mais elle dit qu'elle est enrhumйe et tout зa. Au fond, elle a raison. Et puis elle me prie de lui trouver des livres а lire: elle dit qu'elle passe tout son temps а lire et qu'il fait si chaud а Moscou. On bavarde encore un peu et on se quitte - elle me prie de lui trouver quelque chose а lire de bien, je le lui promets, et je promets de lui tйlйphoner demain. 11h.30, ma mиre est arrivйe. Je me couche, je continuerai demain.
      Сегодня хороший для меня день, хорошо наполненный и интенсивно прожитый. Утром я пoтащился в разные места, чтобы починить свои ботинки. Вернулся домой на трамвае и вижу Вольфа, немецкого писателя, только что вернувшегося из Испании и концентрационных лагерей во Франции. Он произносил речь в Государственном Издательстве, в канун 1-го мая. Он сходит на "Чистых Прудах", и я схожу вместе с ним: мне хотелось знать, куда он отправляется. Он идет по Чистопрудному бульвару, и самое забавное во всей этой истории то, что ввиду того, что он хорошо одет (по-европейски: берет, плащ), над ним издевается группа нянек, сидящих на скамейке. Мне было в этот момент здорово смешно! Вольф повернул в переулок около кино "Колизей" и там исчез. Я продолжал свой путь к "Покровским Воротам" и бац! Попадаю на Валю Предатько, которая семенила со своей сумочкой. Мы посмотрели друг на друга, но не поздоровались, и это просто чертова чушь, потому что мы уже давно знакомы по телефону. Ну и вот, я прохожу дальше, и мы не здороваемся - просто идиотство!
      Тем временем, я надеялся, что один школьный товарищ мне достанет билеты на футбол, сегодня, я ему звоню, но дело проваливается. Мне придется разворачиваться самому, то есть купить билет. Вот я дома. Я кончаю обедать - дррр - телефон. Я кидаюсь к нему, звонит Валя. Кстати, я, по правде говоря, этого ожидал, потому что история на бульваре все-таки слишком комична. Я с ней болтаю и говорю, что мы виделись сегодня на бульваре. Она отвечает: "Да, кажется".
      Странно это "кажется". Мы долго говорим о погоде, о каникулах, о школе. Я узнаю, что она насовсем ушла из нашей школы (жаль!) и что она будет держать экзамен в 10-й класс в другую школу. Я также узнаю, что она читает Уэльса, обожает Фаррера.
      Она просит меня достать ей Фаррера во что бы то ни стало. Она еще спрашивает, подозреваю ли я, почему она звонит. Я ей отвечаю ее же словами, "что она иногда скучает и тогда мне звонит". Она смеется и говорит, что никогда не скажет мне причину. И она просит ей достать Фаррера (по-русски, конечно). Я ей обещаю, что сделаю максимум возможного и позвоню ей около четырех часов. Она мне дает свой номер телефона, и на этом разговор кончается. Тут меня охватил азарт: каким же я буду ничтожеством, если не смогу ей найти ее Фаррера. Я звоню сначала в Библиотеку Ленина, потом в Историческую, потом в Библиотеку иностранной литературы. В 1ой не выдают книг на дом, во второй не выдают неисторических книг на дом, в третьей нет русских переводов иностранных книг. Тогда чисто спортивный задор начинает мне грызть мозги. Я выхожу и жарю в районную библиотеку, где мне говорят, что у них нет Фаррера. Я забираюсь в трамвай и жму до Сретенки, где есть справочное бюро. Я объясняю все дело служащей. На дворе солнце палит, как в Сахаре, жара! И т.п. Наконец, после продолжительных телефонных разговоров с людьми, которые явно не понимают, в чем дело, служащая мне сообщает адреса и номера телефона двух библиотек. Я звоню в одну из них - у них нет Фаррера; в другой Фаррер постоянно выдан. От этого у меня вытягивается рожа. Звоню тете Лиле, она говорит, у нее нет книг Фаррера по-русски и ей негде искать. Выхожу из будки. Бац! Встречаю Мулиного брата, которого уже давно не видел. Он мне говорит, что Муля с сыном переехали на улицу Белинского (если я правильно все смекнул).
      Улица Белинского - это в центре, рядом с улицей Горького: это гораздо лучше, чем то место, где Муля жил раньше (район лучше). Немного поговорив, мы расходимся, "как в море корабли". Тут я вспоминаю, что мне нужно купить билет на футбол. Сажусь на трамвай до станции "Кировская" и оттуда звоню Вале (слышу - вернее, не слышу - звон: четыре часа). Я ей передаю скорее плачевный результат моих похождений, но вместе с тем вставляю кое-что о том, как я намучился, стараясь найти то, о чем она просила. Даю ей адрес библиотеки, где бывают книги Фаррера, но редко. Она меня благодарит. Я ей говорю, что я нахожусь на "Кировской".
      Она меня обзывает бабочкой (порхаете), хотя я на бабочку вовсе не похож. Я говорю, что иду на футбол, приглашаю ее, она говорит, что простужена и все такое.
      В конце концов, она права. Затем она просит ей найти что-нибудь почитать. Она говорит, что все свое свободное время читает, и в Москве такая жара! Мы еще немного болтаем и кончаем разговор. Она просит найти ей что-нибудь хорошее почитать, я обещаю, а также говорю, что завтра позвоню. 11.30. Пришла мать. Я иду спать. Кончу завтра.
      Дневник N 9 13 июня 1941 года
      Георгий Эфрон 7 h. 40 du soir. J'йcoute un concert de Jacob Flier - du piano: excellent. Je continue mon rйcit de la journйe d'hier. Je sors de la cabine du tйlйphone et vais par la rue Kiroff acheter des billets pour le foot. Je sors du magazin "Dynamo" - et vlan! je rencontre une amie de Mitia et d'Irиne" que je connais et qui me transmet une commission pour Mitia. C'est la journйe des rencontres. Le soir en allant au foot, je rencontre Kouznetzoff, un copain, et vais avec lui au foot.
      Au stade - une mer humaine. Le mкme jour je m'йtais inscrit а une biblio du quartier. Le tout sous un ciel bleu d'enfer, chaleur du diable, asphalte gluante…
      Mais cette journйe, je l'aurai vйcue intensйment. Chaque minute avait son sens et la chaleur n'y faisait rien. Tout le monde dit que Moscou ne vaut rien en йtй.
      Pas d'accord: celui qui a un but dans la vie de chaque jour, celui qui a quelque chose d'intйressant а foutre, eh bien, а celui-lа Moscou servira simplement de cadre vivant et la chaleur n'y fera rien. En ce moment on donne du Strauss.
      Absolument formidable! ces airs on les connaоt par c?ur, et pourtant quand on les entend pour la n-iиme fois, зa vous "fait quelque chose". Aujourd'hui j'ai vendu des livres pour 17 roubles, j'ai vu mes photos а l'atelier "Touriste" et j'en ai commandй 6 de chaque (зa fait 18 en tout). En ce moment j'йcoute un Rachmaninoff - c'est trиs bien. Hier, au foot, j'ai vu l'artiste Krioutchkoff avec une poule а chaque bras, et dйcorй de l'ordre de Lйnine, et trиs joyeux.
      Aujourd'hui, j'ai tйlйphonй trois fois dans la journйe а Valia Predatko, mais personne ne m'a rйpondu. Vers 18 h. 45 elle m'a tйlйphonй elle-mкme pour me communiquer que son appareil de tйlйphone йtait cassй et me fixer un rendez-vous а 9 h. 30, pour que je lui apporte quelque chose а lire. Rendez-vous а la poste Centrale (Potchtamt) de la rue Kiroff. On se marrait parce que la 1иre fois elle m'avait fixй un rendez-vous au mкme endroit а la mкme heure et je ne savais pas qui tйlйphonait, et j'avais cru que c'йtait а 9 h. 30 du matin. Ainsi on va officiellement faire connaissance. Il y a un bon bout de temps qu'on se connaоt par tйlйphone. Le 2 juillet, les photos seront prкtes. Nouvelles fort intйressantes: le mari d'une amie de la famille Lwoff-Cezemann-Klйpinine, Lydia Maksimovna qui avait йtй arrкtй il y a quelque temps, un chimiste, a eu 5 ans.
      Il a vu sa femme; il paraоt qu'il n'ira pas dans un camp de concentration mais vivra dans "une zone". En outre Mitia a reзu une carte de la prison des "Bouteilles" (comme nous l'appelons) le priant d'amener des effets а sa mиre, pas plus tard que le "17". Et cela - sans sollicitation prйalable de sa part. Il croit dur comme fer qu'on dйporte sa mиre. Зa me fait la mкme impression cette carte, sans sollicitation prйalable. Le 4 juillet Mitia part en Bachkirie.
      7.40 вечера. Я слушаю Якова Флиера - фортепьяно, прекрасно. Продолжаю рассказ о вчерашнем дне. Выхожу из телефонной будки и иду по улице Кирова, чтобы купить билеты на футбол. Выхожу из магазина "Динамо" и бац! Встречаю подругу Мити и Ирины, которую я знаю, и она дает мне поручение для Мити. Сегодня - день встреч.
      Вечером, по дороге на футбол, встречаю одного товарища, Кузнецова, и мы идем вместе на футбол. На стадионе море народу. В этот же день я записался в районную библиотеку. Все это при сверкающем голубом небе, жара чертовская! Склизкий асфальт! Но этот день я прожил интенсивно. Каждая минута имела смысл, и жара тут ни при чем. Все говорят, что Москва летом невыносима. Я не согласен: тот, у кого есть цель в ежедневной жизни, тот, у кого есть какоя-нибудь интересная хреновина, так вот тому Москва послужит только рамкой жизни, где жара ни причем. Сейчас передают Штрауса. Абсолютно замечательно! Эти мотивы хорошо знаешь, тем не менее, когда их слышишь в энный раз, все равно впечатляет. Сегодня я продал книг на 17 рублей, я видел свои фотографии в ателье "Турист" и заказал 6 каждой (всего получается 18). Сейчас я слушаю Рахманинова - прекрасно. Вчера на футболе я видел артиста Крючкова - с каждой стороны по бабе, орден Ленина, и вид очень веселый. Сегодня я днем три раза звонил Вале Предатько, но никто не подходил.
      Около 18.45 она сама позвонила, чтобы сообщить, что ее телефон был сломан, и мне назначила встречу на 9.30, чтобы принести ей что-нибудь почитать. Встречаемся на Главном Почтамте, на улице Кирова. Мы очень смеялись, потому что в 1й раз она мне назначила в том же месте, и я не знал, кто звонит; к тому же я понял, что в 9.30 утра. Итак, мы официально познакомимся. Мы уже довольно давно знакомы по телефону. 2ого июля фотографии будут готовы. Очень интересная новость: муж одной знакомой семьи Львовых-Сеземан-Клепининых, Лидии Максимовны, который был арестован некоторое время назад, химик, получил 5 лет. Он видел жену; оказывается, он вроде не поедет в концентрационный лагерь, а будет жить в "зоне".
      Кроме того, Митя получил открытку из "Бутылок" (так мы их называем) с просьбой принести для матери вещи, не позже "17-ого". И это без того, чтобы он заранее об этом просил. Он уверен, железно, что его мать собираются сослать. Мне кажется то же самое, из-за открытки без предварительного прошения. 4-го июля Митя уезжает в Башкирию.
      Дневник N 9 14 июня 1941 года
      Георгий Эфрон 9 h. 30 du matin. Hier j'ai rencontrй Valia et lui ai donnй deux livres а lire:
      "Swift" par M.Levidoff, et un livre sur le Turkmenistan par V.Kozine. On s'est longtemps promenй par la ville. C'est une fille fort gentille, elle me plaоt assez, on a beaucoup parlй, mais je crains fort que je ne lui semble beaucoup trop sйrieux, trop йgoпste, trop "abstrait" et diffйrent d'elle en bien trop de points. Mon malheur c'est que je suis toujours obligй de parler йnormйment de moi-mкme - parce que sans cela, on ne peut pas comprendre pourquoi je suis tel que je suis: et le fait que je parle tant de moi, de ma vie а l'йtranger, de mes nombreuses et multiples difficultйs porte а croire а de l' йgoпsme de ma part.
      Ainsi hier, je me promenais avec Valia. Elle me plaоt assez, elle a de l'esprit, elle est intelligente. Mais, Dieu de Dieu! que nous sommes diffйrents! Nous n'avons absolument rien de commun. Nous avons vйcu des vies tellement diffйrentes, nos intйrкts ont suivi des chemins tellement divers que c'est extraordinaire. Je me dйbats dans un n?ud inextricable de contradictions. Je n'ai que seize ans, et pourtant je parle d'un lourd passй, d'une vie antйrieure et qui me pиse: je parle de la situation internationale et comment je m'y intйresse, je parle de l'avenir et du passй… Et bien sыr, tout cela n'a, je crois, rien de bien amusant et est plutфt ennuyeux. Quand je dis que j'йtudie pour l'avenir, que je compte sur l'avenir, Valia me rйpond: "Il faut vivre du prйsent". Au fond cette formule est juste, mais ma vie prйsente est tellement peu intйressante que je pense forcйment а l'avenir.
      J'йcoute la musique des ballets de Tchaоkovsky - c'est absolument gйnial. Je ne connais pas de compositeur aussi formidable que lui. Il est beaucoup plus humain, plus fort que Beethoven - pour moi il n'y a pas de comparaison possible entre eux deux. Alors voilа, on s'est promenй, on a bavardй… Valia dйteste l'йcole oщ elle a йtudiй (celle oщ j'йtudie). Elle hait les pions et les maths. Elle dit que chaque pion essaye de faire croire а la classe que ses leзons sont excessivement importantes etc.; en cela je la comprends. Les pions sont assez peu ragoыtants. Comme elle n'a presque rien foutu en math de toute l'annйe, on l'a laissйe pour la 2e annйe dans la 9e, mais elle va entrer en 10e dans une autre йcole, grвce а une protection. N?ud de contradictions. Ainsi elle dйteste l'йcole et moi, je lui dis que je regrette que je n'йtudie pas en ce moment; l'йcole me manque. Encore un coup, la vieille rengaine: l'йcole occupe mon temps. Non pas que j'aime l'йcole: quand je suis а l'йcole, je songe aux vacances, а la libertй; arrivent les vacances je m'ennuie horriblement et je songe а l'йcole. Vieille miteuse et combien ennuyeuse histoire! J'ai parlй а Valia de ce que je me sens plus heureux quand j'ai un but dans la journйe, quand je cours par la ville cherchant quelque chose, quand je m'occupe de quelque chose qui m'intйresse. L'action - c'est ce qui me manque. Au fond je suis un homme d'action. J'ai йnormйment de forces morales, mais je ne sais а quoi les employer. C'est pourquoi je songe а l'avenir.
      Je compte surtout sur une future profession qui me permettra de m'y employer "а fond", sautant et brisant les obstacles, surmontant les difficultйs, employant mon temps enfin а quelque chose qui m'intйresse. Peut-кtre cela n'arrivera-t-il pas, ma profession ne m'intйressera pas et ne sera qu'un piteux pis-aller comme l'йcole. Ces derniers temps je me bourre d'ersatz d'actions et de sentiments: je vais au foot, je lis, je tйlйphone а Valia… Et je n'agis pas. Pourquoi, dans une certaine mesure, me plais-je а l'йcole? Parce que l'йcole prйsente une base d'action; parce que l'йcole est un monde en miniature. Encore, bien heureux que Mitia soit lа. Il suffit qu'il parte et je serai seul, mais alors lа - totalement. Mes faiblesses, points faibles? Je les connais parfaitement; je ne sais pas danser et je ne fais pas de sport. Tout cela, je le sais. Par exemple, aujourd'hui, que faire? Aller aux provisions, bouffer, aller au foot, puis chez des amis de ma mиre pour rapporter notre gramophone et l'argenterie. Une seule petite question: c'est la vie? Tout ce qu'on veut, mais pour moi, la vie que je mиne n'est qu'un ersatz miteux, une imitation ratйe de la vie vraie. Est-ce que cette chambre oщ je vis avec ma mиre, cette chambre oщ sont entassйes d'innombrables malles, cette chambre oщ je couche, lis, dessine, mange, йcoute la radio, cette chambre reprйsente pour moi la vie? Non, et mille fois non. Ce а quoi je rкve, ce serait d'avoir ma chambre а moi n'importe oщ, oщ je transporterais tous mes effets. Ma mиre me donnerait de l'argent pour payer la chambre. "Comme idйe c'est plutфt miteux" me direz-vous. Ce n'est pas un idйal, mais un point de dйpart. Et le plus marrant de l'histoire, c'est que ce point de dйpart est terriblement йloignй: а vrai dire, je vois ma mиre qui dit qu'elle ne peut pas vivre seule, que la famille se disloque, etc.; bien sыr, je ne peux rien faire avant que j'aie fini l'йcole. Au fond tout cela est terriblement emmerdant et sans colonne vertйbrale. Demain j'ai promis а Valia de lui tйlйphoner. A quoi bon, au fond. L'exemple des amitiйs claquйes: Lйvidoff, Kvitko, Chaguinian me poursuit. Je crois vraiment qu'une amitiй durable peut кtre seulement а base de travail commun, oщ de forme de vie et de passй commun (Mitia par exemple). Les autres amitiйs je les qualifierai d'artificielles: elles ne reposent, au fond, que sur la curiositй et claquent trиs vite. Ainsi, avec Valia: nous n'avons rien de commun, nous sommes trиs diffйrents et je ne pense pas que cette amitiй (s'il y en a une, peut-кtre n'y en a-t-il pas) dure. Je ne la dйsire pas assez pour lui faire une cour assidue. Et puis je ne sais vraiment pas quoi faire quand je suis avec elle: oщ aller, etc.; c'est fort dommage. Passons aux йvйnements se produisant sur une autre йchelle, йvйnements importants et capitaux pour l'histoire du monde moderne. Зa, ce n'est pas de la foutaise. En Syrie, les troupes anglo-franзaises libres ont entourй Damas. Elles ne l'occupent pas pour йviter une effusion de sang inutile et des pourparlers avec les Franзais sont en cours pour la reddition de la ville. Les Anglais bombardent la Ruhr, les Allemands bombardent les bateaux marchands anglais, l'Amйrique s'arme. L'agence soviйtique Tass dйment les bruits qui circulent dans la presse йtrangиre, а propos d'une йventualitй de guerre avec le Reich. Demain je tйlйphone а Valia: Bah! pourquoi pas. Aujourd'hui, vais au foot.
      9.30 утра. Вчера я пошел на встречу с Валей и дал ей прочитать две книги: "Свифт" М. Левидова и книгу о Туркменистане В. Козина. Мы долго гуляли по городу. Она очень милая девушка, и, пожалуй, она мне нравится. Мы много говорили, но я очень боюсь, что я ей кажусь слишком серьезным, слишком эгоистичным, слишком "отвлеченным" и во многом от нее отличающимся. Моя беда в том, что я все время вынужден говорить только о себе, потому что иначе невозможно понять, почему я такой, какой я есть: и тот факт, что я так много говорю о себе, о моей жизни за границей, о многих моих трудностях может создать впечатление, что это с моей стороны эгоизм. Например, вчера я гулял с Валей. Она мне все-таки нравится, она остроумна, умна. Но, черт возьми, какие мы разные! У нас почти нет ничего общего.
      Мы прожили столь различные жизни, наши интересы пошли по столь разным путям, это просто поразительно. Я бьюсь внутри непроходимого узла противоречий. Мне только шестнадцать, а я говорю о тяжелом прошлом, о прежней жизни, которая на меня давит. Я говорю о международном положении и что им интересуюсь; я говорю о прошлом и будущем. И, конечно же, все это наверняка малоинтересно, скорее даже очень скучно. Когда я говорю о том, что учусь на будущее, что я на будущее рассчитываю, Валя мне возражает: "Надо жить настоящим". По существу, эта формула правильная, но моя настоящая жизнь настолько малоинтересна, что я неизбежно думаю только о будущем. Слушаю балеты Чайковского - абсолютно гениально. Я не знаю другого композитора такого замечательного, как он. Он гораздо человечнее, сильнее, чем Бетховен, - для меня нет никакого сравнения между обоими. Так вот, мы, значит, гуляли, разговаривали. Валя ненавидит школу, где она до сих пор училась (это та, где я учусь). Она ненавидит учителей и математику. Она говорит, что каждый учитель пытается заставить весь класс поверить, что его уроки удивительно интересны, и т.д. В этом я ее понимаю. Учителя довольно противные.
      Так как она почти ни черта не делала по математике весь год, ее оставили на 2й год в 9м. Но она собирается поступить в 10й, в другую школу, по блату. Узел противоречий. Вот - она ненавидит школу, а я ей говорю, что сейчас, когда я не учусь, мне школы не хватает. Еще раз та же старая шарманка: школа занимает мое время. Это не значит, что я люблю школу. Когда я в школе, я мечтаю о каникулах, о свободе; когда наступают каникулы, я ужасно скучаю и мечтаю о школе. Старая жалкая и столь скучная волынка. Я говорил Вале о том, что я чувствую себя совсем счастливым, когда у меня в этот день есть цель, когда я бегаю по городу и что-то ищу, когда я занимаюсь чем-то, что меня интересует. Действие - вот чего мне не хватает. В сущности, я человек действия. У меня огромное количество моральных сил, но я не знаю, к чему их приложить. Поэтому я и мечтаю о будущем. Больше всего я надеюсь на свою будущую профессию, которая позволит мне действовать, используя все свои силы "до конца", одним прыжком пересиливая трудности, громя препятствия, используя, наконец, мое время на то, что меня интересует. Может быть, этого и не будет? Моя профессия меня не будет интересовать и будет жалкой подменой, так же, как школа. Последнее время я пичкаю себя суррогатами действий и чувств. Я иду на футбол, читаю, звоню Вале… Но я не действую. Почему же я, в некоторой мере, доволен школой? Потому что школа представляет для меня основу действия. Потому что школа является миром в миниатюре. Еще хорошо, что Митя тут.
      Как только он уедет, я буду уже совершенно и абсолютно один. Мои слабости, слабые точки? Я их отлично знаю: я не умею танцевать, я не занимаюсь спортом.
      Все это я знаю. Например, что делать сегодня? Пойти за продуктами, пожрать, пойти на футбол, затем к знакомым матери, чтобы взять граммофон и серебро. Один только махонький вопрос: и это жизнь? Все, что хочешь, но для меня моя теперешняя жизнь - жалкий суррогат, неудавшееся подражание настоящей жизни.
      Разве эта комната, где я живу с матерью, комната, в которой нагромождение бесчисленных сундуков, комната, где я сплю, читаю, рисую, ем, слушаю радио, эта комната представляет для меня жизнь? Нет, тысячу раз нет. То, о чем я мечтаю, это иметь свою собственную комнату, где угодно, куда бы я перенес все свои вещи.
      Мать давала бы мне деньги, чтобы платить за комнату. "Довольно жалкий идеал", - скажете мне вы. Это не идеал, а отправная точка. Самое смешное в этой истории, то, что эта отправная точка страшно далека: по правде говоря, представляю себе мать, которая говорит, что она не может жить одна, что семья распадается и т.д.
      Конечно, я ничего не могу сделать, пока не окончил школу. По существу, все это страшно нудно и не имеет стержня. Я обещал завтра позвонить Вале. А по существу, зачем? Меня преследуют примеры развалившихся дружб: Левидова, Квитко, Шагинян. Я действительно думаю, что продолжительная дружба может строиться только на основе общей работы или общих образа жизни и прошлого (например, Митя). Остальные дружбы я считаю искусственными: они, по существу, зиждятся только на любопытстве и быстро разваливаются. Например, Валя. У нас нет ничего общего, мы очень разные, и я не думаю, что дружба эта (если она есть, может, ее и нету) продлится - я не испытываю к ней достаточно желания, чтобы за ней серьезно ухаживать. К тому же я действительно не знаю, что делать, когда мы вместе: куда идти и т.д. Это очень жаль! Перейдем к событиям, происходящим на другом уровне, событиям важнейшим и первостепенным для истории современного мира. Это уже не чертова чушь. В Сирии англо-французские свободные войска окружили Дамаск. Они не оккупируют его во избежание лишнего кровопролития; идут переговоры с французами о сдаче города.
      Англичане бомбят Рур, немцы бомбят английские торговые суда, Америка вооружается.
      Советское агентство ТАСС опровергает слухи иностранной прессы по поводу возможной войны с Рейхом. Завтра я позвоню Вале, ба! Почему нет. Сегодня иду на футбол.
      Дневник N 9 16 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Hier ai йtй avec Valia Predatko au foot. Le match йtait peu intйressant, Valia avait un peu mal а la tкte. Avant on s'йtait tйlйphonй et elle avait dit de prendre les billets au foot mais les a pris elle-mкme. Je ne les lui ai mкme pas remboursйs, ne sachant si je dois parler de cela. Au fond, la prochaine fois qu'on sortira quelque part ensemble, ce sera moi qui paierai et, de cette faзon, on sera quitte. Donc le match n'йtait pas bien fameux et j'ai un peu l'impression qu'elle ne s'intйresse pas au foot. A l'entre-acte entre les deux mi-temps, nous nous sommes baladйs, ne sachant de quoi parler. Vraiment, de quoi parler? Le plus marrant c'est que зa devient tout un plat de savoir quoi se dire. Marrant tout de mкme (en thйorie: en pratique c'est assez gкnant). C'est aprиs le match que tout cela alla mieux. Nous bavardвmes fort gaiement dans le mйtro et en rentrant de la Kirovskaпa par les boulevards, dans nos maisons respectives. Il se peut qu'arrivent parfois des moments de verve qui servent а parler de quelque chose. Je suis vraiment content quand j'arrive а la faire rire. Je ne sais pas, зa me plaоt quand elle est gaie comme зa. En revenant du match, nous parlions de tout et de rien… Valia a de la justesse d'observation et de l'esprit, зa change des filles impotables de l'йcole. Mais la question de quoi parler devient un vrai problиme. Ainsi nous avons parlй de l'йcole, des maоtres, des йlиves, du mauvais goыt, des livres, etc., mais ce "fond de conversation" commence а s'йpuiser.
      Au fond la chose dont j'ai le plus peur c'est que Valia ne s'ennuie avec moi.
      Mais je ne crois pas. Elle a des lиvres vraiment trиs bien, mais, c'est curieux, bien que j'aie envie de l'embrasser, elle ne m'inspire pas le dйsir direct et violent que j'йprouve parfois pour certaines femmes rencontrйes dans la rue, le tram, le mйtro. Du reste elle a une silhoutette parfaite en tous points et elle est йlйgante. Elle me plaоt fort. Elle m'a promis de me trouver des livres d'Essйnine (elle m'a surtout recommandй de lire "Anna Snйguina" et "L'homme Noir"). Au fond, bien sыr, la vraie question est de savoir (en ce qui concerne les femmes) leur point de vue vйritable sur ta personne, ce qu'elles te trouvent de bien ou de mal. Si l'on savait vraiment les vrais sentiments des femmes а ton йgard, on pourrait dйvelopper les cфtйs de ta personne qui lui plaisent, faire taire les traits de caractиres, les tics ou habitudes de parler qui dйplaisent а la femme et se prйsenter а elle sous le jour le plus favorable, de son point de vue а elle. Voilа Un tel ou Un tel, j'aime en lui tel et tel cфtй, tel cфtй me dйplaоt, je voudrais qu'il fasse telle et telle chose et qu'il ne fasse pas ceci et cela.
      C'est а dire savoir la vraie et franche opinion de la femme sur ta personne.
      Mais, bien sыr, de tels souhaits sont fort utopiques. Il faut кtre plus malin, plus observateur et perspicace, alors tu saisiras ce qu'il faut savoir. Mais le plus emmerdant serait que je l'ennuie, tout simplement. Puis aussi, je ne sais pas oщ la mener, oщ elle aime aller, et si je puis lui parler de cela. L'ennuyeux, c'est que j'ai l'air beaucoup trop sыr de moi - et d'elle, pas timide pour un sou. Tout cela me fait l'effet du genre "tempкte sous un crвne". Au fond, laissons aller, ce n'est probablement pas dans ce journal que je trouverai une rйponse а ces questions multiples, mais dans la vie mкme. A propos du pиse aussi, зa me tracasse. Peut-кtre fallait-il lui dire: "Ah oui! j'oubliais, je vous dois pour les billets!!!". Зa se peut, mais ne sachant pas ce qu'elle pouvait rйpondre - зa pouvait la froisser, qui sait? j'ai йvitй cette question, je n'ai pas parlй d'argent - et pourtant, peut-кtre attendait-elle que je lui en parle.
      D'un autre cфtй peut-кtre considиre-t-elle que "la prochaine fois" ce sera moi qui paierai, tout naturellement. Il se peut que par un excиs de scrupules, j'ai fait une gaffe. Tant pis pour moi, mais c'est assez miteux. Au fond qu'est-ce qu'elle avait а dire d'un ton dйcidй: "Voilа, je prendrai les billets", bien que je ne lui ais soufflй mot que c'йtait elle qui devait les prendre. Et peut-кtre, aprиs tout, est-elle tout simplement rupine. Зa se peut. Enfin on s'est quittй en excellents amis. Elle doit me tйlйphoner а propos du Essйnine. Aujourd'hui, j'ai vu Serbinoff. Il connaоt Valia. Je lui ai dit qu'elle me plaоt, qu'elle a de l'esprit, qu'elle est originale et jolie, et tout зa dans les tons roses (et du reste, je le pense). Le marrant de cela, c'est que je compte que Serbinoff dira а Valia ce que je pense d'elle, et зa la flattera et me haussera naturellement dans son esprit. Je ne crois pas que Valia soit assez fine pour comprendre que j'ai dit mon opinion sur elle а Serbinoff exprиs, pour qu'il la lui rapporte. Si j'йtais sыr de Serbinoff, simplement, je lui dirais de lui communiquer (а Valia) mon opinion sur elle, je lui dirais juste ce qu'il doit lui dire. Du reste il ne la voit presque pas. Au fond, il se peut fort que je ne sois pas plus intйressant pour Valia qu'un autre - comme зa, un pion de case,"un brave type". Mais il ne faut pas penser а зa, de toute faзon on verra bien, par la suite, а quoi s'en tenir. Serbinoff dit qu'elle me plaоt seulement au commencement et qu'ensuite elle me dйplaira et que je serai dйsillusionnй. Ce а quoi je lui rйponds que зa se peut mais que, pour le moment etc. Alors il dit: "Tu verras", d'un ton de quelqu'un qui s'y connaоt. Les Anglais n'ont pas encore occupй Damas: tout de mкme c'est miteux - pas foutu de prendre Damas. Valia a du sang ukrainien - elle est mi-ukrainienne, mi-russe. C'est peut-кtre pour зa qu'elle me plaоt, parce que les Russes pur sang sont assez rarement jolies - ou bien d'une beautй йclatante et sensuelle, bonne au lit mais pas autre part. Et celle-lа a quelque chose de piquant, d'йveillй. Ses yeux chвtains et surtout ses lиvres fort bien faites sont fort sympathiques. Les seins hauts, les jambes longues, c'est ce qu'il faut, et bien coiffйe, par-dessus le marchй. Elle aime rire, elle a йtй а Tachkent, en Ouzbйkistan. Elle a le front bas, mais les cheveux compensent et puis au diable le front, on s'en fout, au fond, du front. Parfois elle a des maux de tкte. Elle dйteste notre йcole et les pions. Elle a de l'esprit. Demain je verrai Mitia qui va recevoir а l'NKVD la rйponse а la question qu'il avait posйe au sujet de sa mиre - si on la dйporte et "quoi qu'y gna". Il est baba de ce que je vais au foot, le couillon, il trouve que ce n'est pas trиs "intellectuel, europйen", probablement. Et puis il est vaguement jaloux de ce que j'aie affaire а Valia, bien que lui-mкme se vante de "sa maоtresse", le pauvre type. Peut-кtre ne lui plaоt-il pas que nous soyons "а armes йgales". Enfin demain je le verrai.
      Вчера я был с Валей Предатько на футболе. Матч был неинтересный. У Вали чуть болела голова. До этого мы говорили по телефону, и она мне сказала взять билеты на футбол, а потом взяла их сама. Я ей не вернул деньги, не зная, надо ли об этом говорить. Думаю, что в следующий раз, когда мы куда-нибудь пойдем вместе, буду платить я, и, таким образом, мы будем в расчете. Ну, матч был ничего особенного, у меня такое впечатление, что она не интересуется футболом. В антракте между двумя половинами игры мы гуляли, не зная, о чем говорить. И действительно, о чем говорить? Самое забавное то, что это становится целой историей - знать, о чем говорить. Странно все-таки и смешно (в теории, а на практике это довольно неудобно). Только после матча стало легче. Мы очень весело болтали в метро и когда ехали с "Кировской" по бульварам каждый к себе домой.
      Бывают моменты азарта, когда есть о чем говорить. Я действительно рад, когда мне удается ее рассмешить. Не знаю, мне нравится, когда она такая веселая. По дороге домой, с матча, мы говорили о том о сем… У Вали правильные наблюдения, она остроумна. Какая разница с другими девчонками из школы - они невозможные! Но вопрос, о чем говорить, становится настоящей проблемой. Ну, мы говорили о школе, об учителях, о школьниках, о дурном вкусе, о книгах, но этот "запас тем" начинает исчерпываться. В сущности, больше всего я боюсь, что Валя со мной будет скучать. Хотя я не думаю. У нее действительно замечательные губы, но странно: хотя мне и хочется ее поцеловать, она мне не внушает то прямое и сильное желание, которое я иногда испытываю от встречных женщин на улице, в трамвае, в метро.
      Кроме того, у нее великолепная фигура во всем, и она элегантная. Она мне очень нравится. Она мне обещала достать книги Есенина (она особенно рекомендовала почитать "Анну Снегину" и "Черного человека"). По существу, конечно, главный вопрос заключается в том, что надо знать, в отношении женщин, как они относятся к твоей личности, что они в тебе находят хорошего или плохого. Если бы знать о настоящих чувствах женщины к тебе, можно было бы развивать те стороны твоей личности, которые ей нравятся, и заставить замолчать черты характера, мании и привычки, которые женщине не нравятся; представлять себя ей с лучшей стороны, в ее глазах. Одним словом, если бы я знал, что Валя говорит обо мне другим, например, своей близкой подруге: вот такой-то и такой-то, мне в нем нравится такая-то и такая-то черта, такая-то сторона мне не нравится, я бы хотела, чтобы он делал то-то и то-то и чтобы он не делал того-то и того-то. То есть знать настоящее и откровенное мнение женщины о твоей личности. Но такие желания вполне утопичны. Надо быть более хитрым и более наблюдательным и проницательным, тогда можно схватить то, что надо знать. Но самое хреновое было бы, если бы я просто наводил на нее скуку. Кроме того, я не знаю, куда ее водить, куда она любит ходить и могу ли я это с ней обсуждать. Неприятно то, что я кажусь страшно уверенным в себе и в ней, я не робок ни на грош. От всего этого у меня чувство "бури в мозгах". Вероятно, лучше, пусть будет, как будет, и я, видимо, не в этом дневнике найду ответ на многие эти вопросы, а скорее в самой жизни. Кстати, вопрос шишей меня тоже тревожит. Может быть, надо было ей сказать: "Ах да, я забыл, что я вам должен за билеты". Возможно, но, не зная, что она может ответить, это могло ее обидеть, кто знает? Я избежал этого вопроса, я о деньгах не стал говорить, однако, может быть, она ждала, что я об этом скажу. С другой стороны, может быть, она считает, что "в следующий раз" я буду платить, и это будет совсем естественно. Или, может быть, я из лишней деликатности сделал промах. Тем хуже для меня, но это довольно-таки обидно. А ведь зачем ей было говорить, с таким решительным видом - вот я возьму билеты, хотя я ей и слова не пикнул о том, что она должна взять билеты. А может быть, она просто человек с деньгой, это возможно. Словом, мы расстались друзьями. Она мне должна позвонить насчет Есенина. Сегодня я видел Сербинова. Он Валю знает. Я ему сказал, что она мне нравится, что она умна, оригинальна и хорошенькая, все это в таких розовых тонах (к тому же, я так и думаю). Самое смешное, что я полагаюсь на Сербинова, что он скажет Вале, что я о ней думаю, и ей будет лестно, это меня, конечно, возвысит в ее глазах. Я все же не думаю, что Валя настолько тонкая, чтобы догадаться, что я передал свое мнение о ней Сербинову нарочно, чтобы он ей это передал. Если бы я в Сербинове был уверен, я бы просто сказал Сербинову передать ей (Вале) мое мнение о ней. Я бы ему сказал точно то, что он должен ей сказать.
      К тому же, он с ней редко встречается. В сущности, вполне возможно, что я, может быть, для Вали не интереснее другого, не более интересен, чем любая пешка на шахматной доске, "добрый малый". Но лучше об этом не думать, все равно впоследствии увидим, что к чему. Сербинов говорит, что она мне нравится только вначале, а потом она мне разонравится, и я буду разочарован. На это я ему отвечаю, что это возможно, но что пока и т.д. Тогда он отвечает: "Увидишь", - с видом человека, который в этих делах - знаток. Англичане еще не заняли Дамаск: все-таки какая жалость: даже не способны Дамаск взять! У Вали есть украинская кровь - она полуукраинка-полурусская. Может быть, поэтому она мне и нравится, чисто русские довольно редко красивые, или они красоты очень выраженной и чувственной, и они хороши в кровати, но не иначе. А у этой есть что-то пикантное и живое, ее карие глаза, а главное - ее великолепные губы очень симпатичны, у нее высокая грудь, длинные ноги. Все, что надо! И, сверх того, она хорошо причесывается. Она любит смеяться, она бывала в Ташкенте, в Узбекистане. У нее низкий лоб, но волосы это скрывают, да и к черту лоб, по сути, плевать на это. У нее бывают головные боли. Она ненавидит нашу школу и учителей. Она остроумна.
      Завтра я увижу Митю, который должен в НКВД получить ответ на вопрос, который он задавал насчет матери, ссылают ли ее, да и что и как. Он обалдел от того, что я хожу на футбол, кретин, он, видимо, думает, что это "не интеллигентно, не по-европейски", не знаю. К тому же он слегка ревнует, что у меня есть отношения с Валей, хотя сам постоянно хвастается "своей любовницей", бедняга. Может быть, ему не нравится, что мы теперь как бы "на равных". Ну ладно, завтра увидимся.
      Дневник N 9 18 июня 1941 года
      Георгий Эфрон 7 h. 50 du soir. Le 16, le soir, j'attendais un coup de tйlйphone de Valia - elle m'avait promis de tйlйphoner le soir, а propos du Essйnine, mais elle n'a pas tйlйphonй. Le matin je lui ai tйlйphonй - elle me dit que nous avions arrкtй que ce serait moi qui tйlйphonerais et non pas elle. Elle avait йtй chez les types du Essйnine, mais ils n'йtaient pas lа. Elle promit de partir le chercher le mкme soir du mкme jour - le 17. Elle me pria de lui tйlйphoner а 9 heures. A 9 heures je lui tйlйphonai - elle avait le Essйnine et nous prоmes rendez-vous а 9 h. 30 а la Grande Poste de la rue Kiroff. Elle se ramena et nous nous promenвmes jusqu'а onze heures. Il faut dire que cette promenade fut plus gaie que celle que nous avions faite la premiиre fois. Valia et moi йtions plus dйsinvoltes en quelque sorte, plus libres, plus gais parce que c'йtait la 3e fois que nous nous voyions. Nous bavardions, riions beaucoup. C'йtait trиs bien.
      Cette fille me plaоt. Mais je n'ai aucune illusion: je sais fort bien que nous sommes de deux mondes diffйrents, que j'ai beaucoup de fautes comme le non - savoir de la danse, etc. D'autre part je suis miteux en fait de pиze. Encore un coup, je suis trop jeune. Mais malgrй tout cette balade йtait sympathique. Nous prоmes congй et je lui promis de lui tйlйphoner а 10 h. 30 le lendemain, pour aller au cinй ensemble. Ce qui me plaоt, c'est que cependant, malgrй tout, nous avons quelques affinitйs, quelques goыts communs: nous dйtestons les petits gosses et reconnaissons la grande valeur de l'argent, par exemple. L'ennuyeux, c'est qu'elle va partir probablement pour l'йtй, quelque part, dans quelque temps.
      Mais encore une fois, je ne me fais aucune illusion: je sais qu'elle va йtudier dans une йcole autre que la mienne, que l'abоme qui nous sйpare triomphera peut-кtre de l'attirance que nous pouvons avoir l'un pour l'autre; je sais fort bien que peut-кtre cette amitiй finira en queue de poisson, finira tout court, comme зa.
      Tout peut arriver au fond. En tout cas je peux dire que cette connaissance, cette "aventure" - si innocente soit-elle - est pour moi une heureuse diversion, une retrempйe dans l'optimisme, la joie de vivre; c'est un rayon de soleil, зa me distrait et donne matiиre а quelque chose comme de la vie vraie et intense. L'intensitй "that is the question".
      Mais je n'exagиre pas. Si cette amitiй-lа fout le camp, ce qui est toujours probable, eh bien, зa me fera les pieds, purement et simplement, ce sera dommage, sыr. Enfin, on verra. Aujourd'hui, le 18, nous avons йtй а la "datcha" de Kroutchenykh. Le matin, j'ai dы tйlйphoner а Valia que le cinй fout le camp. Je lui tйlйphonerai demain, le 19, а la mкme heure. On a йtй а la "datcha" avec Kroutchenykh, ma mиre et une jeune fille. On a йtй en canot, on a bu du kйphir, on est restйs assis dans le petit jardin, prиs de la tonnelle, on s'est fait photographier comme des couillons de bourgeois et la photo est immonde, comme de juste et de bien entendu. Le chic, c'йtait que je ramais dans le canot. J'enviais les types qui nageaient dans l'йtang assez bien. La fille йtait grosse, insignifiante, mais je l'ai fait parler а propos de l'Ifli et tout зa. Elle dit que l'Ifli ne vaut rien, et l'Institut du cinй vaut mieux. Faut que je raconte tout зa а Mitia. Il ne sait oщ donner de la tкte - dans quelques semaines il doit йcrire une demande а quelque institut et il ne sait pas oщ s'adresser. Sa maison regorge de profs d'IFLI qui le tirent de leurs cфtйs, et moi je tire du cфtй du GIK (Institut du cinй). Etre а l'IFLI instituteur ou prof? Des clous, va te faire foutre. Enfin on verra. Au fond, il faut gagner de l'argent. Hier ai йtй avec Mitia aux "questions et rйponses" de l'NKVD. Lа, on lui a appris que sa mиre est toujours aux Bouteilles et que l'instruction continue. Peut-кtre que Valia se dit: "quel poireau, ce type-lа" parce que pour le moment, je n'ai rien entrepris pour l'embrasser etc. et ne lui ai mкme pas pris le bras une seule fois. Et je lui dis: "Vous". Зa se peut trиs bien qu'en dedans elle me traite d'empotй.
      Mais je sais fermement et, une fois pour toutes, une chose excellente: tant que je suis tel que je suis, c'est а dire tant que je n'ai pas gagnй de l'argent par mon travail et tant que je ne vis pas seul, je ne suis rien. Et alors on peut me marcher sur la tкte, me foutre au cul, me tromper: je peux avoir des emmerdements de toute sorte - et зa ne me fait rien. Au contraire, зa me fortifie dans la certitude que j'ai de devenir un jour quelqu'un, vraiement quelqu'un qui pourra se foutre des complications et acheter son invulnйrabilitй.
      Coup de marteau sur le crвne: le 20 arrivent le mari de la probloque avec la petite gosse et la belle-fille des voisins, зa fera du joli dans la cuisine, hein? Je souffre pour ma mиre, je crains comme le feu les scandales qui peuvent йclater а propos d'une casserole dйplacйe. Et c'est зa la vie! Et pourtant je ne dйsespйrerai jamais, quoique j'en aie eu cent mille, trois millions de fois l'occasion.
      Je sais qu'un jour je vivrai indйpendant, que je me dйbarasserai des difficultйs, que je pourrai regarder le monde en face, et non pas obliquement comme maintenant. Je rйussirai parce que je suis opiniвtre et intelligent et que j'ai foi dans l'avenir. Si Valia savait tout зa! Peut-кtre comprendrait-elle alors pourquoi il lui est parfois difficile de me comprendre! Et comprendrait - elle ce que me coыtent ma gaietй factice et ma bonne humeur? Ces gens qui arrivent, c'est des complications nouvelles qu'ils portent avec eux. La cuisine. Saletй mille fois maudite! Quand tout le monde est lа-bas et qu'une querelle peut йclater d'un moment а l'autre, et ces salauds qui peuvent dire des injures а ma mиre, et elle qui pleure, et ma solitude absolue ici, et les parents en taule, et surtout la bourgeoisie de l'appartement, les voisins infвmes de bкtise et de mйchancetй - tout cela, je vous assure, peut rendre fou et dйterminй а se foutre а l'eau. Et ma mиre qui ne me comprend pas et qui me prйtend mйchant et froid. Mais je rйpиte encore et toujours: les obstacles, difficultйs, complications, la vie impuissante, chвtrйe, imbйcile que je mиne, tout cela ne me rendra pas fou ni ne m'abattra. J'ai confiance dans mon avenir. J'ai foi que je rйussirai. J'ai la volontй de vaincre et la jeunesse, et pas d'illusions, et l'espoir. L'imbйcillitй flagrante de ma vie actuelle, horrible et sйnile а la fois, ne me vaincra pas.
      Je m'en fous de ce qu'on pense de moi maintenant - maintenant je ne suis rien.
      En Afrique du Nord les Anglais se font foutre au cul. En Syrie, ils entourent Damas et ont pris Saпda et Kisvй. Par radio j'йcoute le foot. 7 ч. 50 вечера. 16-го, вечером, я ждал звонка от Вали, она обещала мне вечером позвонить, по поводу Есенина, но не позвонила. Утром позвонил я. Она говорит, что мы договорились, что звонить буду я, а не она. Она была у типов насчет Есенина, но их не было дома. Она обещала пойти за ним в тот же вечер, 17-го. Она попросила позвонить ей в 9. В 9 я ей позвонил: Есенина она достала, и мы договорились на 9.30 у Главного Почтамта на Кировской. Она притащилась, и мы гуляли до одиннадцати часов. Надо сказать, что прогулка эта была гораздо веселей, чем в первый раз, когда мы гуляли. Мы с Валей были в каком-то смысле более легкомысленны, свободны, веселее, потому что это было наше третье свиданье. Мы болтали, много смеялись. Было очень приятно. Эта девчонка мне нравится, но я не питаю никаких иллюзий: я отлично знаю, что мы принадлежим к двум разным мирам, что у меня много недостатков, как например, неумение танцевать и т.д. С другой стороны, я жалок в отношении шишей. И еще одно: я слишком молод. Но тем не менее эта прогулка была очень приятная. Мы расстались, и я обещал ей позвонить на следующее утро в 10.30, чтобы идти вместе в кино. Что мне нравится, это то, что у нас все же есть что-то общее, общие вкусы: мы ненавидим малышню и признаем, например, огромную ценность денег. Неприятно то, что она, вероятно, уедет куда-нибудь на лето, через некоторое время. Но, повторяю, я не питаю никаких иллюзий: я знаю, что она будет учиться не в моей, а в другой школе, что бездна, нас разделяющая, победит симпатию, которую мы друг ко другу, м.б., испытываем; я отлично знаю, что эта дружба может кончиться ничем, просто кончиться, вот так. В сущности, все может случиться. Во всяком случае, я могу сказать, что это знакомство, эта "связь", как бы она ни была невинна, для меня приятное развлечение, возвращение к оптимизму, к радости жизни; это луч солнца, который меня развлекает и дает почву для чего-то, похожего на настоящую и интенсивную жизнь. Интенсивность - вот в чем вопрос. Но я ничего не преувеличиваю. Если эта дружба пойдет к черту, что всегда вероятно, ну что ж, это будет мне в пику, просто и ясно. Жаль будет, конечно. Что ж, посмотрим. Сегодня, 18-го, мы были на даче у Крученых. Утром мне пришлось позвонить Вале, что дело с кино летит к черту. Я ей позвоню завтра, 19-го, в тот же час. Ездили на дачу с Крученых, матерью и одной девушкой. Катались на лодке, пили кефир, сидели в садике, около беседки, снимались, как буржуи-мудилы, фотография чудовищная, как и следoвало ожидать. Замечательно то, что на лодке я греб. Я завидовал всем парням, которые в пруду плавали, и хорошо. Девица была толстая и никчемная, но я ее заставил говорить об ИФЛИ и все такое. Она говорит, что ИФЛИ ни гроша не стоит и что Институт кино гораздо лучше. Надо обо всем этом рассказать Мите. Он ума не приложит, куда ему податься. Через несколько недель он должен написать прошение в какой-нибудь институт и не знает, к кому обратиться. В его доме полно профессоров из ИФЛИ, которые стараются его перетянуть, а я тяну в сторону ГИКа (Института кино). В ИФЛИ быть преподавателем или профессором? Елки-палки, к черту. Ладно, посмотрим. В конце концов, надо зарабатывать. Вчера я был с Митей в НКВД, в отделении "Вопросы и ответы". Там ему сказали, что его мать все еще в "Бутылках" и что следствие продолжается.
      Валя, наверное, думает - "какой идиот этот тип", потому что я до сих пор ничего не предпринял, чтобы ее поцеловать и т.д. Я даже ее ни разу не взял под руку. И я с ней "на вы". Она тоже, кстати. Очень возможно, что она принимает меня за увальня. Но я отлично знаю, и раз навсегда, одну прекрасную вещь: пока я такой, какой я есть, то есть пока я не заработал денег своим трудом и пока я не живу один, я - ничто. И мне могут наступать на голову, гнать меня в ж…, меня обманывать; у меня могут быть самые большие неприятности - мне решительно все равно. Наоборот, это во мне поддерживает уверенность, что когда-нибудь я стану человеком, великим человеком, который сможет плевать на все трудности и платить за свою неприкасаемость. А тут - молотком по голове: 20-ого приезжают муж хозяйки с девчонкой и невестка соседей-подлецов с дочерью, хорошенькая у нас будет кухня, а! Я страдаю за мать, я боюсь, как огня, скандалов, которые могут вспыхнуть из-за какой-нибудь не на место поставленной кастрюли. Такова жизнь.
      Однако я никогда не приду в отчаяние, хотя у меня к этому сто тысяч и три миллиона поводов. Я знаю, что когда-нибудь я буду жить самостоятельно, что я избавлюсь от всех проблем, что я смогу прямо смотреть всем в глаза, а не исподлобья, как теперь. Я вылезу, потому что я настойчив и умен, и я надеюсь на свое будущее. Если бы Валя обо всем этом знала! Быть может, она тогда поняла бы, почему ей иногда так трудно меня понять. И она бы поняла, чего мне стоят моя напускная веселость и хорошее настроение. Те люди, что приезжают, это новые трудности, которые они с собой несут. Кухня! Подлая, тысячу раз проклятая вещь!
      Когда там все вместе, и когда ссора может вспыхнуть в одну секунду, и эти подлецы могут мать обозвать как угодно, а мать плачет, и мое абсолютное одиночество здесь, родные в тюрьме, а главное буржуйская квартира, соседи - дураки полные и злыдни - все это, уверяю вас, может довести до сумасшествия и до желания ахнуть в воду. И мать, которая меня не понимает и говорит, что я холодный и злой. Но я вновь и вновь повторяю: препятствия, трудности, сложности, беспомощность и скованность в дурацкой моей жизни - ничто из этого не сведет меня с ума и не лишит сил. Я верю в свое будущее. Я верю в свою удачу. У меня есть желание все победить, я молод, и у меня нет иллюзий и есть надежда. Явный идиотизм моей теперешней жизни, ужасающей и одновременно стариковской, меня не свалит. Мне плевать на то, что обо мне сейчас думают, теперь я - ничто. В Северной Африке англичанам крепко поддают под зад. В Сирии они окружили Дамаск и взяли Сайда и Кисве. По радио слушаю футбол.
      Дневник N 9 20 июня 1941 года
      Георгий Эфрон En Syrie les forces anglaises et "franзaises libres" attaquent Damas. Sur tout le front la bataille fait rage. Les Franзais de Vichy ont pris El-Kouneytra et Merdjaпouna, mais les forces impйriales anglaises ont reconquis de nouveau ces points. J'ai l'impression que bientфt Damas et Beyrouth seront prises. Hier j'ai йtй au cinй avec Valia. On a bavardй et rigolй comme d'habitude. Ensuite j'ai йtй au foot et le soir j'ai vu Mitia. Ce matin Mitia m'a tйlйphonй si je voulais aller а la datcha avec lui, mais je devais bouffer et n'ai pas pu. Vers 4h. 30 me suis rencontrй avec Valia. Jusqu'а 6h. nous nous sommes baladйs par la ville, comme d'habitude. Elle est fort sympa. Mais: drфle de truc. Quand je ne la connaissais pas et voulais la connaоtre, c'йtait plus agrйable que quand j'ai fait sa connaissance. Quand je la vois de loin, mon plaisir est plus vrai que quand je suis prиs d'elle. Qu'est-ce que c'est que ce symbolisme? Car c'en est vraiment un. Quand le but est atteint, ce n'est plus marrant, le tout, c'йtait avant. Marrant! Peut-кtre cela vient-il de ce que quand je ne la connaissais pas, son image йtait parfaite а mes yeux, justement parce que je ne la connaissais pas et elle avait alors de la supйrioritй sur moi, par le fait qu'elle m'йtait inconnue. Or, maintenant, je la connais et nous sommes sur un pied d'йgalitй; son image s'est nivelйe а sa personne mкme, c'est а dire je la connais, elle, mais son image est irrйmйdiablement perdue. Marrant, tout de mкme! Un peu le nimbe de l'incognito de fait, quoi, et maintenant, plus de mystиre. Зa se peut.
      Mitia part le 30. Moi j'ai d'interminables querelles et discussions avec ma mиre.
      Nous nous disons des mots dйsagrйables, et c'est idiot. Ce que ce serait chouette de vivre seul. Mais je peux me sйcher: des clous et de la peau. Tout зa, c'est fort emmerdant. Valia dйteste l'accordйon et les chansons et danses "russes".
      Elle est Ukrianienne. On sait fort bien flirter. Mais, encore un coup: quand je ne la connaissais pas, c'йtait plus chic. Il est vrai que maintenant c'est chic que, tout de mкme, je me promиne parfois avec une jeune fille - c'йtait miteux d'кtre tout seul, trиs miteux. Mais je pense que cette amitiй finira avec son dйpart probable pour la campagne ou avec son entrйe dans une nouvelle йcole (en automne).
      Hier ai йcrit une lettre а Alia. Le gйnйral Deinz est, paraоt-il, dйcidй а dйfendre Damas, par tous les moyens. Mais on le foutra tout de mкme au cul. Ai envie de bouffer. Ai lu un excellent livre de Carco "L'йquipe". Je m'emmerde.
      В Сирии английские и "французские свободные силы" атакуют Дамаск. Идут сильные бои по всему фронту. Французы Виши взяли Эль-Кунейтра и Мерджаюна, но английские королевские войска отвоевали эти пункты обратно. Мне кажется, что Дамаск и Бейрут скоро будут взяты. Вчера я ходил в кино с Валей. Мы болтали, смеялись, как обычно. Потом я пошел на футбол, а вечером видел Митю. Сегодня утром мне позвонил Митя, не хочу ли я вместе с ним поехать на дачу, но я должен был пожрать и не смог. Около 4-х с? встретился с Валей. До 6 ч. мы шатались по городу, болтая, как обычно. Она большая симпатяга. Но вот странная вещь: когда я ее не знал и хотел с ней познакомиться, это было приятнее, чем когда я с ней познакомился. Когда я ее вижу издалека, мое удовольствие сильнее, чем когда она рядом. Что это за символизм, потому что это именно так. Когда цель достигнута, уже не забавно, все было раньше забавно! Может быть, это оттого, что, не будучи с ней знаком, я составлял себе о ней представление абсолютного совершенства в моих глазах, как раз потому, что я ее не знал, и она тогда стояла выше меня, именно из-за того, что я ее не знал. А теперь, когда я ее знаю и мы с ней на равной ноге, ее образ снизился до ее личности, то есть ее я знаю, но образ ее безнадежно утерян. Странно все-таки. Нечто похожее на ауру неизвестности, инкогнито в общем, и теперь больше нет тайны. Возможно. Митя уезжает 30-го. У меня постоянные и бесконечные ссоры с матерью. Мы говорим друг другу неприятности, и это глупо. Как было бы здорово жить отдельно: но нечего и надеяться, этого мне не видать как своих ушей. И все это тягомотина! Валя ненавидит гармошку и "русские" пляски. Она - украинка. Мы отлично флиртуем. Но вот еще странность: когда я с ней не был знаком, это выглядело шикарнее. Надо сказать, что теперь тоже здорово, что я время от времени гуляю с девушкой. Было хреново все время оставаться в одиночестве, очень хреново. Но я думаю, что эта дружба кончится с ее возможным отъездом в деревню или когда она поступит в другую школу, осенью. Вчера написал письмо Але. Генерал Дейнц, говорят, намерен защищать Дамаск всеми силами. Но его все-таки выпрут в ж… Хочется пожрать.
      Прочел прекрасную книгу Карко "Команда". Как мне скучно!
      Дневник N 9 21 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Ai йcrit une grande lettre а Alia. Bouffe du chocolat lituanien et йcoute de la musique de jazz de Londres - on entend trиs bien la nuit. 11h.1O. Ai pris а la biblio un livre de Farrиre (en l'honneur de Valia, quoi). Ai vu Mitia ce matin, qui est revenu de la datcha. Aujourd'hui, il fait un sale temps. De Londres, c'est un "jazz-gol" qu'on transmet: "Yes, my darling daughter". C'est assez sympa. En Syrie les Anglais avancent tout de mкme, malgrй la rйsistance aux troupes fidиles а Vichy. Ai lu aujourd'hui dans le "Daily Worker" que Pablo Picasso est dans un camp de concentration en France. Au fond, зa rafraоchit un peu ce mauvais temps, mais c'est moche tout de mкme. L'йmission de jazz est terminйe.
      Aujourd'hui ai vendu un livre de Kozine - 5 roubles que j'ai aussitфt dйpensйs pour acheter du papier а lettre chic. Lundi va s'ouvrir prиs du Kouznetsky Most un magazin de Lettres Etrangиres et j'espиre pouvoir vendre lа-bas des livres franзais, seul moyen d'avoir un peu de pиse, parce qu'avec ma mиre зa ne chauffe pas fort - а l'Edition d'Etat on paye peu en ce moment, et on doit payer pour la chambre et tout et tout. Mais je compte fort sur le nouveau magasin pour vendre pas mal de livres. J'entends en ce moment une йmission intйressante "situation йconomique en France".
      Написал длинное письмо Але. Жру литовский шоколад и слушаю Лондонский джаз - ночью очень хорошо слышно. 11 ч. 10. Взял в библиотеке книгу Фаррера (ну да, в Валину честь). Сегодня утром видел Митю, он вернулся с дачи. Сегодня противная погода. Из Лондона идет "джаз-гол": "Да, моя родная доченька". Довольно мило. В Сирии немцы все же продвигаются, несмотря на сопротивление войск, верных Виши.
      Прочитал сегодня в газете "Дэйли Уоркер", что Пабло Пикассо сидит в концентрационном лагере во Франции. В конце концов, плохая погода немного освежает воздух, но противно все же. Передача джаза кончилась. Сегодня продал книгу Козина за 5 рублей, которые тут же истратил, чтобы купить хорошую почтовую бумагу. В понедельник открывается у Кузнецкого моста магазин иностранных книг, и я надеюсь там продать французские книги, это единственная надежда достать немного деньжат, т.к. с матерью - не особенно, в Гос. издательстве сейчас мало платят, а мы должны за комнату и все такое. Но я очень надеюсь на новый магазин, чтобы продать немало книг. Идет сейчас интересная передача об "экономическом положении во Франции".
      Дневник N 9 23 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Hier, 22 juin 1941, а 12.15 du matin, le commissaire du peuple aux Affaires Etrangиres Molotoff a pris la parole par radio pour annoncer qu'aprиs que les troupes allemandes aient attaquй la frontiиre soviйtique et les avions nazis aient attaquй et bombardй les villes de Kiev, Jitomir, Kaunas et Sйbastopol, l'Allemagne a dйclarй la guerre а l'URSS. Molotoff a qualifiй cette agression de "sans prйcйdent dans l'histoire des nations civilisйes". Il a dit que l'URSS a loyalement observй le pacte germano-soviйtique et que c'est l'Allemagne qui est l'agresseur, sans aucune provocation de la part de l'URSS. Molotoff a dit que c'йtait Hitler et sa clique fasciste qui ont dйclenchй la guerre contre l'URSS. Molotoff a appelй l'agression anti-soviйtique de l'Allemagne "une monstruositй de perfidie" et la dйclaration de Hitler "de la provocation et du mensonge".
      Molotoff a tracй un parallиle entre cette guerre et la guerre de Napolйon contre la Russie. Il a dit que ce n'йtait pas la 1иre fois que la Russie se battait contre l'ennemi extйrieur. Molotoff a dit que ce n'йtait pas le peuple allemand qui a voulu la guerre, mais bien la clique nazie qui a dйjа soumis а l'oppression les Franзais, Tchиques, Polonais, Serbes, etc. Molotoff a terminй son йmouvant discours par les mots suivants: "Nous luttons pour une cause juste. L'ennemi sera battu. La victoire sera а nous". Aussitфt la radio de Moscou a averti la population des mesures de dйfense qu'elle devait prendre contre les bombardements. L'URSS est attaquйe de trois cфtйs: de l'Allemagne, de la Roumanie et de la Finlande. Ainsi, зa y est. On a la guerre avec les Boches.
      Comme toujours les Allemands attaquent en traоtre, sans dйclaration de guerre.
      Je crois que la guerre que les nazis mиnent contre l'URSS - c'est le commencement de leur fin. Au moins on sait qui est l'ennemi. Maintenant les Boches attaquent et bombardent la Rйpublique d'Ukraine Soviйtique. Moscou, Lйningrad, l'Ukraine, la Rйpublique Karйlo-Finnoise et bon nombre de territoires soviйtiques sont dйclarйs zone des opйration militaires. Ainsi, je vis en zone militaire. Le tout c'est de bien organiser la dйfense passive. Dйjа hier, il y a eu des queues devant les magasins de Moscou. Le soir on va fixer une heure-limite oщ on peut rester dans la rue. Tout le pouvoir dans les zones militaires est aux mains des Soviets militaires et la justice est assurйe par les tribunaux militaires. Le soir il faut allumer des lampes bleues et masquer les fenкtres.
      Ma radio s'est cassйe. C'est fort emmerdant а cause des nouvelles. Ma mиre parle de dйmйnager d'ici parce qu'elle n'aura jamais 5000 roubles pour payer la chambre. Aujourd'hui elle verra Assйeff et nous parlerons de tout cela. Moi je triomphe J'ai toujours йtй anti-nazi et toujours dit que l'ennemi, c'est le IIIe Reich. Les йvйnements m'ont donnй raison. Le jour mкme de la dйclaration de la guerre j'ai vu Valia. Nous nous sommes baladйs en parlant de tout cela.
      Maintenant elle ne partira pas de Moscou. Elle dit que la guerre a du bon en ce qui concerne l'йcole: le nombre d'heures de travail, d'aprиs elle, serait diminuй. Nous continuons notre flirt. Nous avons йtй voir "le Chemin de la Vie", vieux film que j'ai vu quand j'avais six ans. C'est un bon film, mais assez miteux et on a beaucoup rigolй avec elle. Je lui ai donnй а lire du Kirsanoff.
      Elle est fort gentille. Elle a eu la tbc il y a 4-5 ans, mais maintenant elle est complиtement guйrie. Elle a beaucoup d'esprit. Elle me plaоt aujourd'hui. J'ai un tas de choses а faire. Je me suis levй tфt et il est 8 h. 30 du matin. D'abord je vais prendre une douche et me laver. Ensuite je vais voir la "Pravda" pour lire le communiquй militaire N®1 et le discours de Churchill (trиs grosse importance). Ensuite, il faut que je passe а la biblio et rende des livres. En outre je dois voir Mitia et tвcher de vendre des livres franзais pour avoir du pиse, sans que ma mиre le sache, parce qu'elle ne le veut pas. Aujourd'hui doit s'ouvrir une boutique de livres йtrangers oщ on doit acheter mes bouquins. Je continuerai mon rйcit plus tard.
      Вчера, 22 июня, в 12.15 утра, Молотов, Народный Комиссар Иностранных Дел, произнес речь по радио, чтобы объявить, что после того, как немецкие войска напали на советскую границу и нацистские самолеты бомбили Киев, Житомир, Каунас и Севастополь, Германия объявила войну СССР. Молотов назвал эту агрессию "беспрецедентной в истории цивилизованных наций". Он сказал, что СССР честно соблюдал германо-советский договор и Германия повела нападение без какой-либо провокации со стороны СССР.
      Молотов сказал, что войну против СССР спровоцировали Гитлер и его шайка. Молотов назвал немецкую антисоветскую агрессию нацистов "чудовищной подлостью", а декларацию войны "провокацией и ложью". Молотов провел параллель между этой войной и войной Наполеона против России. Он еще сказал, что Россия борется против внешнего врага не впервые. Молотов сказал, что не немецкий народ хотел войны, а именно шайка нацистов, которые уже притесняют французов, чехов, поляков, сербов и т.д. Молотов закончил свою проникновенную речь следующими словами: "Мы боремся за правое дело. Враг будет свержен. Мы победим". По московскому радио сразу предупредили население о мерах защиты против бомбардировок, которые оно должно предпринять. СССР подвержен нападению с трех сторон: со стороны Германии, Румынии и Финляндии. Вот она и наступила, эта война против фрицев! Как всегда, немцы напали, как изменники, не объявив войну. Я думаю, что война, которую нацисты ведут против СССР, - это для них начало конца. Теперь, по крайней мере, известно, где враг. Теперь фрицы атакуют и бомбят Украинскую Советскую республику. Москва, Ленинград, Украина, Карело-Финская республика и большая часть советской территории объявлены зоной военных действий. Итак, я живу в зоне военных действий. Главное - хорошо организовать пассивную оборону. Уже вчера в Москве стояли очереди перед магазинами. Назначен вечерний час, до которого разрешается оставаться на улице. В военных зонах вся власть в руках военных Советов, и правосудие обеспечивают военные трибуналы. Вечером надо зажигать голубые лампы и завешивать окна. Мое радио сломалось, и это весьма хреново из-за новостей. Мать говорит о переезде отсюда, так как ей никогда не собрать необходимые 5000 рублей, чтобы заплатить за комнату. Сегодня она должна встретиться с Асеевым, и мы все это с ним будем обсуждать. Я же торжествую: я всегда был антинацистом и всегда говорил, что III-й Рейх - враг. События показывают, что я был прав. В день объявления войны я виделся с Валей. Мы шлялись, говорили обо всем этом. Теперь она из Москвы не уедет. Она говорит, что война - плюс для школы: должны, говорит она, уменьшить количество часов учебы.
      Мы продолжаем наш флирт. Мы ходили смотреть "Путевку в жизнь", старый фильм, который я видел, когда мне было шесть лет. Хороший фильм, но довольно жалкий, мы с ней много хохотали. Я ей дал почитать Кирсанова. Она очень милая. У нее был ТБЦ года 4-5 назад, но теперь она совсем здорова. Она очень остроумна. Она мне нравится. Сегодня у меня масса дел. Я встал рано, сейчас 8.30 утра. Сначала я приму душ и посмотрю "Правду", чтобы прочитать военное сообщение N 1 и речь Черчилля (очень-очень важно). Затем надо зайти в библиотеку отдать книги. Кроме того, я должен повидать Митю и постараться продать французские книги, чтобы иметь хоть какие-нибудь шиши, но мать не должна об этом знать, потому что она этого не хочет. Сегодня должен открыться магазин иностранных книг. Они должны у меня купить мои книги. Продолжу свой рассказ позднее.
      Дневник N 9 25 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Les Allemands sont partout rejetйs hors de la frontiиre. Ils ont rйussi а s'infiltrer en Biйlorussie et а prendre les villes de Brest-Litovsk et Lomja. Probablement ils veulent prendre Biйlostock. Les combats а la frontiиre sont acharnйs, excessivement sanglants et violents. D'aprиs le communiquй soviйtique, les troupes rouges ont fait 5000 Allemands prisonniers, ont mis hors de service 300 tanks; hier l'aviation soviйtique a abattu 65 appareils ennemis, aujourd'hui - 61. C'est de Pologne, probablement que l'offensive est la plus acharnйe. Le front des attaques allemandes s'йtend de la mer Blanche а la mer Noire. La bataille fait rage sur toute la frontiиre. Il est а noter que les Allemands essuient des revers sur toute la frontiиre, sauf sur les points, en Biйlorussie, oщ ils ont rйussi а percer la frontiиre - et encore lа-bas, ils ne sont pas en prйsence des forces principales, mais des troupes qui couvrent les villes prises.
      Churchill a parlй а la radio anglaise. Il a dit que jamais les Anglais ne pactiseront avec Hitler. Il a dit que c'est l'Allemagne qui a brutalement attaquй la Russie et violй le pacte germano-russe. Il a dit que la Russie se bat pour son indйpendance et que la cause des Russes, c'est la cause des peuples libres. Churchill a offert toute son aide йconomique et technique а la Russie, si elle en avait besoin. Il a dit que la cause des nations civilisйes de tout le monde йtait d'йcraser la barbarie national-socialiste. Moscou aujourd'hui s'est couverte d'affiches anti-allemandes et patriotiques, contre la clique fasciste.
      Les journaux centraux publient des informations des pays occupйs par l'Allemagne nazie qui montrent la barbarie fasciste. A Moscou on montre des films anti-nazis, interdits pendant la durйe du pacte germano-soviйtique et ressortis depuis la dйclaration de la guerre. Moscou est littйralement placardй d'affiches qui appellent la population а aider la Dйfense Nationale, Qui disent que la victoire sera а nous. Hier а trois heures du matin, une alerte aйrienne a eu lieu а Moscou. Le matin nous avons appris que c'йtait une alerte d'exercice. En tous cas j'ai fort peu dormi la nuit. Il est arrivй une chose йtrange: а 1 heure du matin - coup de tйlйphone. La femme de chambre des problocs se prйcipite et tape а la porte. C'est l'NKVD. Ma mиre prend le rйcepteur - rien. Probablement on a raccrochй. Ma mиre maintenant est terriblement inquiиte. Elle croit que papa est mort, qu'on va l'arrкter, elle, que l'on va nous expulser de Moscou, que sais-je.
      Je m'efforce de la tranquilliser. Elle n'arrive pas а voir Acйeff qui est constamment а la "Pravda" et c'est tragique car, dans deux mois, ou nous payons 5000 roubles aux problocs et vivons ici encore un an, ou bien nous dйmйnageons…
      Oщ et comment? Il fait plutфt un sale temps qui change sans arrкt. Mitia continue ses examens. Ai tйlйphonй а Valia qui n'a pas bien dormi non plus, cette nuit lа, elle non plus. Mais comme toujours elle est gaie et me plaоt.
      Mitia maintenant ne fout pas le camp en Bachkirie et Valia reste probablement а Moscou. Tout de mкme, Valia et moi croyions que c'йtait un vrai bombardement l'autre nuit (nuit du 24). Et que signifie ce mystйrieux coup de tйlйphone de l'NKVD? Зa n'a rien de bien rassurant, en tous cas. Aujourd'hui, je verrai Valia а 13 h. 30.
      Tout Moscou disait hier que les troupes Rouges avaient pris Varsovie et Koenigsberg - mais ce ne sont lа probablement que des bruits. En tous cas on leur en donne aux Boches. Ma situation а moi et а ma mиre est assez instable, pour tout dire: pas de pиse, on ne sait oщ on ira, des coups de tйlйphone mystйrieux, tout cela n'a rien de bien brillant. Enfin, on verra. Je tвche de vivre le plus gaiement possible. Le plus emmerdant de tout cela est que Moulia avait reзu une permission de partir, pour voir Alia dans son camp de concentration - maintenant la guerre est dйclarйe, la province d'Arkhangelsk, oщ est Alia, est dйclarйe zone militaire et on ne peut quitter Moscou, zone militaire aussi. Enfin je verrai Valia, зa me distraira.
      Немцы по всем границам переброшены обратно. Им удалось проникнуть в Белоруссию и взять города Брест-Литовск и Ломжу. Они, вероятно, хотят взять Белосток. На границах идут страшные бои, кровопролитные и жестокие. Согласно советскому сообщению, Красные Войска взяли в плен 5000 немцев, привели в негодность 300 танков. Вчера советская авиация сбила 65 вражеских самолетов, а сегодня 61.
      Видимо, самые сильные наступления происходят в Польше. Фронт немецких атак простирается от Белого до Черного моря. Идут жестокие бои по всей границе. Надо заметить, что немцам наносят сильные поражения по всей границе, кроме тех мест в Белоруссии, где им удалось через границу прорваться, - и даже там они не встречают главные силы, а только те, что перекрывают занятые города. Черчилль выступал по английскому радио. Он сказал, что никогда англичане не подпишут соглашения с Гитлером. Он сказал, что именно Германия внезапно напала на Россию и нарушила германо-русское соглашение. Он сказал, что Россия воюет за свою независимость и что дело русских есть дело свободных народов. Чeрчилль предложил любую экономическую и техническую помощь России, если таковая понадобится. Он сказал, что дело всех цивилизованных наций мира разбить силы варварского национал-социализма. Москва сегодня покрылась антинемецкими и патриотическими плакатами против фашистской шайки. Центральные газеты публикуют информации, относящиеся к оккупированным нацистской Германией странам, в которых показывается фашистское варварство. В Москве показывают антинацистские фильмы, запрещенные во времена германо-советского соглашения и теперь, с объявления войны, снова вытащенные. Москва буквально покрыта афишами, призывающими население к помощи Народной Обороне, в которых сказано, что мы победим. Вчера в три часа ночи воздушная тревога в Москве. Утром мы узнали, что это было упражнение. Во всяком случае, я в ту ночь очень мало спал. Случилась странная вещь: в час ночи телефонный звонок. Няня хозяев кинулась к телефону, стучит к нам в дверь: НКВД. Мать берет трубку - никого. Видимо, повесили трубку. Теперь мать страшно беспокоится, она думает, что папа умер, что ее арестуют, что нас вышлют из Москвы и Бог знает что. Я пытаюсь ее успокоить. Она никак не может поймать Асеева, который торчит в "Правде", а это для нас трагично, т.к. через два месяца или мы платим 5000 рублей хозяевам и живем здесь еще год, или мы выезжаем… как и куда? Стоит какая-то противная и переменчивая погода. Митя продолжает обследоваться. Позвонил Вале, которая в эту ночь тоже плохо спала. Но она, как всегда, веселая и мне нравится. Митя теперь в Башкирию не едет, и Валя, видимо, остается в Москве. А все же в ту ночь мы с Валей думали, что это настоящая бомбардировка (в ночь на 24). И что означает этот странный вызов по телефону из НКВД? Все это не особенно утешительно. Сегодня встречаю Валю в 1 ч. 30. Вся Москва вчера гудела о том, что Красные Войска взяли Варшаву и Кенигсберг, - но это, вероятно, только слухи. Во всяком случае, немчура получает по носу.
      Ситуация наша с матерью довольно-таки беспокойная: деньжат никаких, куда мы поедем - неизвестно, странные телефонные звонки, все это не блестяще. Что ж, увидим. Я стараюсь жить веселее, чем когда-либо. Самое неприятное во всем этом то, что Муля получил разрешение ехать на свиданье с Алей в лагерь - а теперь, с объявлением войны, Архангельская область, где находится Аля, считается военной зоной, и выехать из Москвы тоже нельзя - п.ч. это тоже военная зона. Ладно, повидаю Валю, это меня развлечет.
      Дневник N 9 26 июня 1941 года
      Георгий Эфрон D'aprиs le communiquй du B.S.I. (Bureau Soviйtique d'Information), il ressort qu'une grande bataille acharnйe se livre en ce moment en Biйlorussie occidentale et en Lithuanie. On se bat pour les villes de Grodno, Kaunas et Vilno (capitale de la Lithuanie). L'offensive allemande de la Finlande n'a pas de succиs. Du reste sur tous les Fronts l'offensive allemande est brisйe (sauf lа oщ on a rйussi la percйe en Biйlorussie dont je parlais hier). Le front des attaques allemandes est trиs йtendu. Le combat est vraiment acharnй et trиs sanglant. L'aviation soviйtique a perdu 300 avions en trois jours, et l'aviation allemande 380.
      Roosevelt a dйclarй que l'Amйrique aiderait la Russie par tous les moyens possibles et imaginables et il a levй la sequestre sur les fonds soviйtiques aux Etats Unis. Les avions allemands ont bombardй les villes de Libava, Kiev et Kaunas. En rйponse а ce bombardement, les avions soviйtiques, par trois fois ont bombardй Dantzig, Koenigsberg et Varsovie. Chaque jour les journaux soviйtiques consacrent une rubrique spйciale aux horreurs de l'occupation. allemande en Europe et sur la ruine qu'apporte "l'ordre nouveau" aux franзais, tchиques, hollandais etc., etc., Probablement, ma mиre et moi dйmйnageons bientфt. En effet, avec la dйclaration de la guerre, la possibilitй pour ma mиre d'йditer un livre de traductions est perdue. En ce moment, elle traduit en vitesse des vers anti-allemands qui inondent le marchй littйraire maintenant. Et avec cela, elle ne peut payer 5000 roubles pour l'annйe prochaine а vivre ici. Aujourd'hui а 7 heures, viendra nous chercher Jaropolk qui nous conduira chez sa s?ur qui avait, il y a quelque temps une chambre а louer. Cette chambre est fort petite - 8 mиtres, mais les gens qui habitent l'appartement aiment beaucoup ma mиre (d'aprиs l'affirmation de celle-ci) et pourront prendre chez eux une partie de nos bagages. Il se peut que cette chambre soit dйjа louйe - Jaropolk n'en sait rien.
      En tout cas, ce soir, on verra. Moi aussi j'appuie le projet de partir. En tous cas on n'a pas les 5000 roubles pour payer et les voisins sont des salauds, capables de la pire vilenie а notre йgard, lequel facteur n'est pas а nйgliger en ces temps-ci. Mieux vaut vivre dans une chambre plus petite et sans tйlйphone et sans gaz que de rester ici, dans une atmosphиre d'indiffйrence de la part des probloques et de haine de la part des voisins. En tout cas, а propos de cette chambre, on verra ce soir. Ai rйussi а rafistoler la radio. Lis "Les Caves du Vatican" d'A.Gide. Ai prкtй а Valia "Les Raisins de la colиre" de J.Steinbeck.
      On verra ce soir avec la chambre.
      Согласно сообщению Совинформбюро, идут большие и ожесточенные бои в Западной Белоруссии и Литве. Воюют за города: Гродно, Каунас и Вильну (столицу Литвы).
      Немецкое наступление на Финляндию безуспешно. Впрочем, на всех фронтах немецкое наступление остановлено (кроме тех мест Белоруссии, о которых я говорил вчера).
      Немецкий фронт наступления очень растянут. Бои действительно ожесточенные и кровопролитные. За три дня советская авиация потеряла 360 самолетов, а немецкая 380. Рузвельт объявил, что Америка будет помогать России всем, чем только можно, и он снял секвестр на советские деньги в США. Немецкие самолеты бомбили следующие города: Либава, Киев и Каунас. В ответ на эти бомбардировки советские самолеты трижды бомбили Данциг, Kенигсберг и Варшаву. Советские газеты ежедневно посвящают специальную полосу ужасам немецкой оккупации в Европе и разорениям, связанным с "Новым порядком" для французов, чехов, голландцев и т.д. и т.д.
      Вероятно, мы с матерью скоро переедем. В самом деле, с объявлением войны возможность для матери напечатать книгу переводов исчезает. В данный момент она спешно переводит антинемецкие стихи, которые теперь наводняют литературный рынок.
      К тому же, она не может внести те 5000 рублей за жилье на будущий год. Сегодня в 7 часов за нами придет Ярополк и поведет нас к своей сестре, у которой была не так давно свободная комната. Комната очень маленькая, всего 8 метров, но жители квартиры очень ценят мать (так она утверждает) и смогут взять к себе часть нашего багажа. Возможно, что комната уже сдана, Ярополк об этом ничего не знает.
      Во всяком случае, сегодня вечером увидим. Я тоже поддерживаю проект переезда. Во всяком случае, у нас нет 5000, чтобы заплатить, сосeди подлецы, способные сделать нам настоящую гадость, а в теперешнее время этот факт тоже нельзя не принимать во внимание. Лучше жить в комнате, которая меньше размером и без телефона и без газа, чем оставаться здесь, в обстановке равнодушия со стороны хозяев и ненависти со стороны соседей. Во всяком случае, насчет этой комнаты увидим сегодня вечером. Мне удалось подправить радио. Читаю "Подземелья Ватикана" А. Жида. Дал Вале почитать "Гроздья гнева" Стейнбека. Увидим сегодня вечером насчет комнаты.
      Дневник N 9 27 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Le communiquй du BSI d'hier dit que des groupes de tanks isolйs ennemis sont parvenus dans la rйgion de Vilno (cap. de la Lithuanie). L'armйe rouge est arrivйe а couper les groupes de tanks allemands de leurs forces de fantassins. L'armйe roumaine opиre, de concert avec les troupes du IIIe Reich. Les troupes soviйtiques ont repris Peremychl, et toutes les attaques des troupes nazies en Moldavie et Ukraine sont arrкtйes et brisйes. L'aviation soviйtique porte des coups excessivement forts а l'aviation allemande. En effet, d'aprиs le B.S.I. l'aviation allemande a perdu avant-hier 74 appareils, tandis que les Rouges n'ont perdu que 17 avions. En tout cas, on peut fort bien voir que les Allemands sont aux prises а d'йnormes difficultйs. L'armйe Rouge ce n'est pas l'armйe de France et les troupes soviйtiques font voir aux Allemands les perspectives qui les attendent.
      Les combats а la frontiиre sont intenses et acharnйs, mais je crois pour ma part, que les Allemands essuient des йchecs. L'aviation soviйtique a bombardй et incendiй le port roumain de Constanza. Les journaux de la capitale expliquent la nouvelle guerre de Hitler comme une suite de l'йchec des plans stratйgiques de l'Etat-major allemand. "Le fascisme se jette d'aventure en aventure" - c'est ainsi que parle la "Pravda". La "Pravda" йcrit que la guerre de Hitler contre l'Union soviйtique est sa derniиre guerre, et qui portera au Reich le coup dйcisif. Le fascisme voulait, aprиs la capitulation de la France, porter un coup dйcisif а l'Angleterre; il a йchouй parce que l'Angleterre, assistйe de l'aide amйricaine a brisй l'attaque aйrienne nazie, l'Allemagne voulait couper les communications de l'Angleterre avec l'Amйrique - elle a йchouй, et les bateaux de guerre "Bismarck" "Charnhorst" et "Gueiseman" sont lа pour tйmoigner de l'йchec maritime allemand. En Afrique, l'armйe du gйnйral Rommel est depuis un bon bout de temps arrкtйe, а la frontiиre йgyptienne et ne peut rien faire, n'ayant mкme pas pris Tobrouk. L'opйration de Crиte est une opйration isolйe. Ne sachant oщ donner de la tкte, et voyant ses plans stratйgiques йchouйs, Hitler se jette dans une nouvelle aventure, cette fois contre l'URSS. Cette aventure sera sa derniиre guerre, qui se terminera par l'йcrasement final de l'Allemagne nazie et du fascisme. Dans la guerre contre l'URSS "Hitler trouvera sa tombe - c'est sa derniиre guerre".
      Voilа le ton gйnйral des journaux soviйtique. Avec la chambre dont je parlais plus haut, зa a claquй: elle est trop petite, et puis il n'y aura personne dans l'appartement, et ma mиre aura peur, etc., etc. Pour le moment, je ne vois qu'une issue, si on ne trouve pas 5000 roubles pour payer le probloc: tвcher de s'arranger pour le payer au mois et non а l'annйe. Je ne vois pas du tout oщ et comment nous dйmйnagerions en ces temps-ci. Hier, ai vu Mitia qui a transmis 40 roubles а sa mиre qui est toujours а la prison des "Bouteilles". Aujourd'hui ma mиre ira а cette prison et transmettra de l'argent а papa, s'il est encore lа-bas. S'il est lа-bas et qu'on accepte l'argent, alors je ne m'explique plus du tout le coup de tйlйphone nocturne provenant de l'NKVD. Ai lu "les Caves du Vatican" - c'est fort plaisant et il y a des endroits trиs bien. Hier on a йtй de garde dans la cour de la maison pendant 6 heures, de 6 heures du soir а minuit. Je veillais а ce que toutes les lumiиres fussent soigneusement masquйes et, en cas d'alerte aйrienne, je devais prйvenir les habitants de l'entrйe, а laquelle je stationnais. Aujourd'hui donc, j'irai chercher le livre de Montherlant "Les Jeunes filles" que j'avais commandй а la bibliothиque. Il pleut aujourd'hui. Je ne finis pas ce journal: plus tard j'йcrirai au sujet du communiquй du BSI d'aujourd'hui, que je n'ai pas encore lu. 7 h. 30 du soir. Le communiquй du BSI d'aujourd'hui dit que l'Armйe Rouge se bat contre les forces de tanks ennemis qui se sont infiltrйes dans la direction de Minsk (cap. de la Biйlorussie). Dans ce secteur, la bataille continue. Chaque jour les Allemands tentent de traverser la riviиre Prut en Ukraine Occidentale, mais tous leurs efforts en ce sens sont immanquablement brisйs et les troupes allemandes rejetйes sur l'autre rive du Prut. Mitia s'йtonne qu'il n'y ait pas de nouvelles sur la situation du front en Lithuanie: il croit qu'on a pris Vilno et Kaunas. Du reste il est assez pessimiste et prйtend que nos communiquйs sont assez vagues" Il dit que les Allemands ont lancй contre nous 12.000.000 d'hommes, tandis que les Rouges ont 5.000.000 d'hommes. Pour ma part, je crois que pour le moment, il n'y a pas eu de coups dйcisifs. Si l'on porte un regard sur la carte, l'on verra que les troupes du Reich ne s'avancent sйrieusement qu'en Biйlorussie. Du reste j'ai l'intime et ferme conviction qu'ils se feront battre par l'Armйe Rouge. Il se peut que les Allemands, s'ils ne rйussissent pas а porter un coup dйcisif а l'Armйe Rouge, dans un laps de temps court seront rйduits а mener une guerre de position, ce qui est mauvais pour eux, car tous leurs espoirs reposent sur une guerre menйe а bonne fin, et l'attaque brutale le prouve. Pour ma part je crois que les Allemands ne rйussiront pas а obtenir des succиs dйcisifs en URSS et seront obligйs de mener une guerre de position. Leur offensive sera arrкtйe et ils n'arriveront pas а prendre ni Lйningrad ni Moscou et seront rйduits а geler en hiver. Au fond leur offensive n'a pas l'air de comporter de bien brillants succиs: en Ukraine ils sont tout le temps rejetйs hors de la frontiиre et je ne vois pas trиs bien ce qu'une offensive en Biйlorussie peut avoir de dйcisif. L'aviation soviйtique a bombardй la capitale de la Roumanie, Bucarest et le port de Constanza. Les journaux soviйtiques parlent de ce que les troupes allemandes sont dйmoralisйes.
      On le serait а moins! Il me semble, pour ma part, que les Allemands prйparent une offensive sur le front finnois, car l'absence d'opйrations militaires dans la rйgion de la frontiиre soviйto-finlandaise est fort suspecte. En effet, les bases allemandes sont tout prиs de Lйningrad et, pourtant, pas de bombardements de Lйningrad, pas d'offensive sur la frontiиre - rien! Peut-кtre qu'une offensive de grande envergure se prйpare dans cette rйgion, d'une importance stratйgique йnorme (а cause de Lйningrad). La Turquie et l'Iran ont proclamй leur indйpendance dans le conflit germano-soviйtique. Vraiment, pour ce qui est de moi, j'attends une offensive nazie venant de Finlande infйrieure sur la ville de Lйningrad. Je ne vois pas pourquoi les Allemands ont commencй leur offensive par la Biйlorussie et la Lithuanie au lieu de marcher sur Lйningrad.
      Вчерашнее сообщение Совинформбюро гласит, что изолированные группы неприятельских танков проникли в район Вильно (столицы Литвы). Красной Армии удалось отрезать группы немецких танков от их пехотных сил. Румынская армия действует согласно с силами Третьего рейха. Советские войска отвоевали Перемышль, и все нападения фашистских войск в Молдавии и Украине отбиты и сломлены.
      Советская авиация наносит сильнейшие удары немецкой авиации. Действительно, согласно сообщению Совинформбюро, немецкая авиация потеряла позавчера 74 самолета, а Красные только 17. Во всяком случае, ясно, что немцам приходится весьма трудно. Красная Армия это не армия Франции, и советские войска ясно показывают немцам, какие перспективы их ждут. Бои на границе очень жестокие и сильные, но я лично думаю, что немцы терпят поражения. Советская авиация бомбардировала и сожгла румынский порт Констанцу. Столичные газеты объясняют новую гитлеровскую войну как последствие неудачи стратегических планов германского Генерального штаба. "Фашизм бросается из одной авантюры в другую", - пишут в "Правде". В ней еше говорится, что гитлеровская война против Советского Союза будет для него последней, которая нанесет Третьему рейху решительный удар.
      После капитуляции Франции фашисты хотели нанести решительный удар Англии, это им не удалось, потому что Англия, с помощью Америки, сломила воздушное нацистское наступление. Германия хотела отрезать Англию от Америки, ей это не удалось, и военные суда "Бисмарк", "Шарнхорст" и "Гейземан" - живое свидетельство немецкой морской неудачи. В Африке войско генерала Роммеля уже некоторое время остановлено на египетской границе и ничего не может сделать, потому что даже не смогло взять Тобрук. Критская операция единичная. Не зная, что теперь делать, и видя неудачу своих стратегических планов, Гитлер бросается в новую авантюру, на сей раз против Советского Союза. Это будет его последней войной, которая кончится окончательным поражением нацистской Германии и фашизма. В войне против СССР Гитлер обретет свою могилу. Эта война для него последняя. Вот обший тон советских газет. С комнатой, о которой я говорил выше, дело лопнуло: она слишком маленькая, кроме того, в квартире никого не будет, мать будет бояться и т.д., и т.д. В данный момент я вижу только один выход: если мы не найдем 5000, чтобы заплатить хозяину, надо с ним договориться, чтобы платить помесячно, а не за год.
      Я абсолютно не представляю себе, куда мы могли бы переехать теперь. Вчера видел Митю, который передал 40 рублей для матери: она все еще находится в тюрьме в "Бутылках".
      Сегодня мать придет в эту тюрьму и передаст деньги для папы, если он все еще там.
      Если он там и деньги примут, тогда я абсолютно не могу понять историю с ночным телефонным звонком из НКВД. Прочел "Подземелья Ватикана", это очень приятная книга и есть хорошие места. Вчера дежурил во дворе нашего дома 6 часов: с 6 вечера до полуночи. Я следил за тем, чтобы все огни были тщательно замаскированы и в случае воздушной тревоги должен был предупредить всех жителей того подъезда, где я дежурил. Сегодня, значит, пойду за книгой Монтерлана "Молодые девушки", которую заказывал в библиотеке. Сегодня идет дождь. Сейчас не кончаю дневник; позже напишу о сегодняшнем сообщении Совинформбюро, которое я еше не читал. 7 ч. 10 вечера. В сегодняшнем сообщении Совинформбюро говорится о том, что Красная Армия борется с вражескими танками, которые проникли в направлении Минска (столицы Белоруссии). В этом районе бои продолжаются. Немцы каждый день стараются перейти реку Прут, в Западной Украине, но все их усилия в этом направлении венчаются неудачей, и их перебрасывают на другую сторону реки. Митя удивляется, что нет вестей о Литовском фронте: он думает, что Вильна и Каунас взяты. Он к тому же большой пессимист и считает, что наши сообщения довольно расплывчаты. Он говорит, что немцы бросили против нас 12 000 000 людей, тогда как у красных только 5 000 000. Что до меня, то мне кажется, что до сих пор не было решающего удара. Если посмотреть на карту, видно, что войска Рейха продвигаются по-настоящему только в Белоруссии. К тому же я совершенно и абсолютно уверен, что Красная Армия их разгромит. Возможно, что если немцам не удастся нанести решающий удар Красной Армии в кратчайший срок, им придется вести позиционную войну, а это для них скверно, так как вся их надежда покоится на быстрой и успешной войне, их внезапное нападение это доказывает. Я лично думаю, что немцам не удастся добиться решающих успехов в СССР и им придется вести позиционную войну. Их наступление будет приостановлено, они не смогут взять ни Ленинград, ни Москву, и им придется мерзнуть зимой. В сущности, их наступление как будто пока не венчается значительными успехами: на Украине их все время перебрасывают через границу, и я не представляю себе, какое решающее значение может иметь наступление в Белоруссии. Советская авиация бомбардировала столицу Румынии, Бухарест, и порт Констанцу. Советские газеты пишут о том, что немецкие войска падают духом. Еще бы! Мне же лично кажется, что немцы готовят наступление на Финском фронте, так как отсутствие военных действий в районе советско-финской границы весьма подозрительно. И действительно, все немецкие базы находятся почти под Ленинградом, однако нет ни бомбардировок Ленинграда, ни наступления на границе. Ничего! Может быть, серьезное и широкое наступление готовится в этом районе, стратегическое значение которого огромное (из-за Ленинграда). Турция и Иран объявили о своей непричастности к германо-советскому конфликту. По правде говоря, я лично жду нацистского наступления на Ленинград из нижней части Финляндии. Я не совсем понимаю, почему немцы начали свое наступление с Белоруссии и Литвы, вместо того, чтобы идти на Ленинград.
      Ce m^eme jour Зa y est - encore de veille - cette fois-ci de 6h. а 9h. du matin.
      C'est assez emmerdant mais rien а faire, il le faut. En rentrant chez moi, il y a une bande d'imbйciles qui, а travers le lift, m'ont crachй au visage. Au fond, de facto, je m'en fous, mais pour moi c'est symbolique - cela signifie ma petitesse dans ma vie prйsente, ma non-existence pratique, puisque je ne peux rйpondre а la bassesse de ces salauds-lа. Pour moi, encore un coup, c'est symbolique. Les salauds! Mais je sais que viendra un temps oщ personne ne me fera rien et oщ ceux qui tenteront de me nuire payeront au centuple. Je me payerai le luxe de faire souffrir а mon tour. Vaut mieux кtre au fond de l'impuissance et de l'abjection а seize ans, n'est-ce pas? Viendra un temps oщ je vivrai de telle faзon, que personne ne pourra rien me faire. Et cela je le sais. Je patiente et j'attends. Mais ma force est ma volontй intelligente et mon intelligence volontaire.
      Тот же день Ну вот. Опять дежурство, на этот раз, с 6 до 9 утра. Довольно хреново, но ничего не поделаешь, это надо. Когда я возвращался к себе, какая-то шайка дураков мне плюнула в лицо, через дверь лифта. В глубине, фактически, мне наплевать, но для меня это символично, это доказывает мою малозначительность в настоящей жизни, мое практическое не-существование, раз я не могу ответить на низость этих сволочей. Для меня, повторяю, это символично. Сволочи! Но я знаю, что наступит время, когда никто против меня ничего не сможет и те, кто попытается мне повредить, заплатят за это сторицею. Я себе позволю роскошь в свою очередь заставить других пострадать. Лучше находиться на дне глубокой бездны и беспомощным в шестнадцать лет, не правда ли? Придет время, и я стану жить так, что никто против меня ничего не сможет сделать. Это я знаю. Я терплю и жду. Сила моя в моей умной воле и в моем вольном уме.
      Дневник N 9 28 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Le gros йvйnement de la journйe est que nous avons trois mois pour foutre le camp de la chambre oщ nous habitons en ce moment. En effet aujourd'hui, la probloque s'est ramenйe et a dit а ma mиre que nous devons envoyer une demande au comitй de maison, а propos de ce que nous foutons le camp et nous avons trois mois pour foutre le camp et trouver une chambre oщ habiter. Du joli, n'est-ce pas! En pleine guerre, on nous fout dehors? Heureusement que nous avons 3 mois devant nous. Mais je ne perds pas le nord. Immйdiatement nous avons pris les mesures qu'on pouvait prendre: nous avons frappй haut - peut-кtre en rйsultera-t-il quelque chose? Nous avons tйlйphonй а Ilya Ehrenbourg, mais personne ne rйpondait, il n'y avait personne а son appartement. Bon. Nous avons tйlйphonй а Acйeff, demain nous parlerons au tйlйphone avec lui, il sera lа а midi. Je considиre que la situation pour nous est si grave que nous devons chercher de l'aide auprиs des deux types les plus "haut" placйs pour le moment: Ehrenbourg et Acйeff. Il se peut fort bien qu'Ehrenbourg ne soit pas lа - en tournйe au front ou quelque chose comme cela - ou qu'Acйeff ne puisse rien faire pour nous. Mais au moins nous saurons si ces deux types-lа ne peuvent rien faire, que nous les avons consultйs а propos de notre situation et nous pourrons alors consulter les autres amis et connaissances. En tout cas, boum! comme disait Charles Trenet.
      Cet йvйnement est de premiиre importance. Cela signifie que 1e nous ne vivrons pas ici, nous vivrons je ne sais oщ, en tout cas dans un autre quartier. Lequel? 2e j'irai а l'йcole, la n-иme йcole! ma sixiиme йcole en deux ans! Cela change tout. Formidable. Dиs que je commence а m'habituer а quelque chose, а des gens, а un paysage… зa y est, je suis obligй de changer toute mon existence et tout change. Mon existence: de Charybde en Scylla. C'est peut-кtre trиs intйressant, mais trиs peu confortable. Mon idйal n'est pas du tout une existence paisible et bourgeoise, mais je considиre que tant que mon existence n'est pas indйpendante et dйpend d'autrui, pendant que je vais а l'йcole, elle devrait au moins garder un semblant de stabilitй - simplement par dignitй, par pudeur - quoi. Mais non!
      Cette existence se conduit de faзon revкche et capricieuse. Cela pourrait кtre variй, fantaisiste et folвtre - cela est, dans les conditions donnйes, simplement emmerdant. Ces hauts, bas, changements et bonds а volte-face brisent tout le modus vivendi. Amitiйs, connaissances, confortables habitudes sont foutues au diable. Surtout l'йcole a de l'importance. C'est par l'йcole qu'on se fait des amis et connaissances; on commence а s'habituer, а discerner les gens, etc., etc., et tout d'un coup, tout va au diable. Amis, connaissances, habitudes vont au diable. Et il faut s'habituer а nouveau, tout est neuf, il faut comprendre les gens а nouveau, tout est neuf. Cela a son cфtй bien: on change d'air, quoi, et puis, plus on voit de gens et phйnomиnes divers, plus on rйflйchit et devient intelligent. Au fond c'est assez miteux, ce cosmopolitisme moscovite.
      Genre "je fais Moscou, quoi". C'est vaseux, mais c'est tout de mкme assez chic: j'ai beaucoup vu la France et j'ai beaucoup vu а Moscou. Mais tout cela manque diablement de confort et surtout, les dйmйnagements en temps de guerre… Pas fameux pour tout dire. Ai achevй de lire un livre excellent "Les Jeunes Filles" d'H.de Monterlant. Montherlant est maоtre psychologue. Le communiquй d'aujourd'hui dit que les troupes soviйtiques continuent avec combats le mouvement de repli en Biйlorussie et Lithuanie (Biйlorussie: direction Baranovitchi, Lithanie, direction Vilno). En Ukraine, les attaques des Allemands sur Loutsk et Lvov sont brisйes net. Bucarest bombardйe, et le gouvernement roumain a quittй la capitale.
      Un bravo pour les aviateurs soviйtiques! Les troupes soviйtiques ont forcй le Danube. On leur en met, aux Allemands. Зa y est, Kroutchenykh est venu et a tйlйphonй а Ehrenbourg et l'a trouvй chez lui et maman parle avec Ehrenbourg.
      Coup de veine! Kroutchenykh a eu la main heureuse! Enfin, on verra. Aujourd'hui suis de veille de 9 а 12 (du soir). Maman ira demain chez Ehrenbourg а 6 heures du soir. Un bon point! Mкme si rien ne sortira de cette rencontre, du moins on aura tentй quelque chose. Je ne me fais, du reste, aucune illusion. On verra. Il se peut que je devrai aider avec la construction d'un abri contre les bombardements, dans la cave de la maison. Ai vu Mitia et me suis promenй avc lui.
      Me suis longtemps promenй et bavardй avec lui dans Moscou. Ai vendu pour 10 roubles de livres franзais: butin assez maigre, du reste, mais enfin. Ai rencontrй Kira, qu'on n'a pas encore engagй dans l'armйe. Il est fermement convaincu que la guerre sera une guerre de position, pour affamer l'Allemagne.
      Cela se rejoint avec mon opinion sur la guerre. La mission anglaise est arrivйe а Moscou. Ce serait chic si on voyait "le Dictateur" avec Charlot. Enfin je crois que le haut commandement Soviйtique йlaborera un plan militaire, de concert avec la Grande Bretagne et l'Amйrique et, dans un an environ, tombera sur l'Allemagne et qu'en hiver il n'y aura plus d'opйrations dйcisives, pas plus que maintenant d'ailleurs. Ce n'est pas pour rien que la mission militaire anglaise est venue ici. J'espиre bien qu'ils йlaboreront un plan de collaboration militaire contre les nazis. Kira est sыr que les Allemands se feront foutre cette fois-ci, moi aussi, je suis enclin а croire а la guerre de position et que, pour le moment, il n'y aura rien de bien dйcisif.
      Сегодня главное событие это то, что нам дают три месяца, чтобы убраться из комнаты, где мы сейчас живем. Сегодня явилась хозяйка и сказала матери, что мы должны послать прошение в домком о том, что мы убираемся вон и что нам дается три месяца, чтобы убраться и найти комнату для жилья. Хорошо, а! В разгар войны нас выпирают на улицу. Хорошо еще, что дали три месяца. Но я не теряюсь. Мы сразу приняли возможные меры: мы метили очень высоко, может быть, что-нибудь и получится? Мы позвонили Ильe Эренбургу, но никто не брал трубку, в его квартире никого не было. Ну что ж. Позвонили Асееву. Завтра будем с ним говорить по телефону, он будет в двенадцать. Я считаю, что положение у нас настолько серьезное, что мы должны искать помощи у двух сейчас самых "высокопоставленных" людей. В данный момент это Эренбург и Асеев. Очень возможно, что Эренбурга нет, что он где-нибудь в командировке на фронте, или что-нибудь в этом роде, или что Асеев ничего не может для нас сделать. Но, по крайней мере, мы узнаем, что если эти двое ничего не могут для нас сделать, мы с ними советовались по поводу нашего положения и тогда будем советоваться с другими знакомыми и друзьями. Во всяком случае! бац, как пел Шарль Трене. Это первостепенное событие, оно означает, что 1) мы будем жить не здесь, мы будем жить неизвестно где, во всяком случае, в другом районе. В каком? 2) Я буду ходить в школу, энн-ую школу! Это будет для меня шестая школа за два года. Это меняет все дело. Хорошо! А! Как только я начинаю к чему-нибудь привыкать, к людям, к обстановке… так, бац! - мне приходится менять всю жизнь, и все меняется. Что такое моя жизнь? Из Харибды в Сциллу. Это, может быть, очень интересно, но очень неудобно. Мой идеал вовсе не заключается в том, чтобы жизнь была спокойная и буржуазная, но я считаю, что пока у меня нет самостоятельной жизни, пока я завишу от других, пока я хожу в школу, жизнь могла бы быть минимально стабильной, просто из чувства достоинства, стыда или еще чего. Так нет! Это существование ведет себя неприятно и капризно.
      Могло бы быть переменчиво, фантастично и даже весело. А в данных условиях это просто тягомотина. То плюсы, то минусы, прыжки и повороты, все это ломает весь "модус вивенди". Дружба, знакомые, удобные привычки - все летит к черту. А главное - школа. Ведь именно через школу завязываются отношения и знакомства, начинаешь привыкать распознавать людей и т.д. и т.д. и т.д. И вот вдруг все летит на х…
      Друзья, знакомые, привычки, все летит к черту. И надо заново ко всему привыкать.
      Все ново, надо заново учиться понимать людей, все ново. Это имеет и свои хорошие стороны: ведь меняешь обстановку и чем больше видишь новых людей и явлений, тем больше думаешь и умнеешь. В сущности, довольно жалок этот московский космополитизм. Вроде "я изучаю Москву до корки". Это жалко, но все же здорово: я много видел Францию и много видел Москву. Но это все до черта неудобно, а главное, переезды в военное время… Одним словом, довольно-таки ужасно! Кончил читать прекрасную книгу "Молодые девушки" А. де Монтерлана. Монтерлан большой психолог. В сегодняшнем сообщении говорится о том, что советские войска продолжают бои с отступлением в Белоруссии и Литве (в Белоруссии в направлении Барановичей, в Литве в направлении Вильны). На Украине немецкие нападения на Луцк и Львов пресекли сразу. Бухарест под бомбами, и румынское правительство покинуло столицу. Можно поздравить советских летчиков. Советские войска пересекли Дунай. Ну и достается же немцам! Наконец Крученых пришел и позвонил Эренбургу. Он его застал, и мама говорит с Эренбургом. Вот удача! Крученых повезло. Ну, посмотрим, что будет. Сегодня я дежурю с 9 до 12 (вечера). Мама завтра пойдет к Эренбургу в 6 часов вечера. Это плюс. Даже если ничего и не выйдет из этой встречи, по крайней мере, мы что-то попытались сделать. Я, кстати, не питаю никаких иллюзий. Посмотрим! Возможно, мне придется помогать в сооружении бомбоубежища в подвале нашего дома. Видел Митю и гулял с ним. Мы долго гуляли вместе по Москве и болтали. Продал на 10 рублей французских книг, довольно малая прибыль, впрочем. Ну что ж! Встретил Киру, который еще не взят в армию. Он абсолютно уверен, что война будет позиционной, чтобы заморить Германию голодом. Это и мое мнение о войне. Английская миссия прибыла в Москву. Хорошо бы посмотреть "Диктатора" с Чаплиным. Ну, я думаю, что высшее советское командование составит военный план вместе с Великобританией и Америкой и, вероятно, через год нападет на Германию, а что зимой не будет решающих операций, так же, как и теперь, кстати. Недаром прибыла сюда английская миссия - я очень надеюсь, что они выработают план совместных военных действий против нацистов.
      Кира уверен, что немцы на этот раз потерпят жестокое поражение. Я склонен думать, что будет позиционная война и что пока ничего решающего не произойдет.
      Дневник N 9 29 июня 1941 года
      Георгий Эфрон Aujourd'hui ma mиre a vu Ehrenbourg. Son entrevue avec lui n'a pas donnй de rйsultats dйcisifs. Ehrenbourg dit que pour le moment, tout le monde est tellement occupй par la situation militaire qu'avant trois semaines on ne saura rien voir ni faire а propos de la chambre. Il dit que la guerre occupe formidablement tous les esprits et qu'on ne peut parler de rien avant trois semaines - quand on verra de quoi il retourne, en fait de situation militaire.
      Ehrenbourg dit que les Allemands ont dйclarй une offensive d'une intensitй colossale. Il dit que la guerre est terriblement acharnйe et que seulement quand son intensitй aura diminuй, qu'on se sera habituй а elle, qu' on pourra parler de la chambre. Bien sыr il y a du vrai dans ce qu'il dit. En effet, le moment est plutфt mal choisi de chercher une chambre а Moscou - la guerre bat son plein, le combat est fйroce et indйcis, personne ne sait rien et ne vit que par les communiquйs militaires. Attendre. Attendons. Aprиs tout nous avons trois mois pour trouver oщ loger. Aujourd'hui ai rendu notre poste de radio а la poste - on doit donner tous les postes de radio а l'Etat qui les gardera pendant toute la durйe de la guerre. Mais je parie que je perdrai la quittance et nous ne le verrons plus. Aujourd'hui de 5h.45 а 8h.30 ai travaillй а la chambre de chauffe.
      On transforme une partie de cette chambre de chauffe en abri anti-bombes. Je travaillais а la chaоne: on passait des briques. Le travail est mйcanique et pas dif. 10 h. 15 du soir. Je suis fatiguй. Le travail йtait sale, mais j'ai compris que la saletй n'йtait pas dans la boue et l'humiditй, mais que la vraie saletй est celle des gens. Par exemple ces gens-lа - nos problocs qui n'hйsitent pas en pleine pйriode de guerre а nous foutre dehors. Ma mиre a toujours йtй trиs gentille avec eux, de cela ils s'en foutent. Ils ont pondu des enfants et maintenant qu'ils sont tous rassemblйs, tas d'imbйciles, il leur faut de la place et ils n'hйsitent pas а nous chasser. Tout cela apprend beaucoup. Cela apprend а haпr les bourgeois йgoпstes et sales, avec leur nombreuse, imbйcile et idiote progйniture, avec leur bкtise et leur indiffйrence, leurs peurs et leurs lвchetйs et surtout leur laideur. Les ouvriers sont cent fois mieux que les bourgeois, en URSS. Ce que je sais, c'est que mon esprit restera, pour toujours marquй de la haine des "mйchtchanйs", haine fйroce et lucide. Aujourd'hui ai vu Mitia qui se consume de dйsirs impuissants de livres; Il n'a pas de pиse.
      Tвcherai de vendre des livres pour lui acheter un livre que je convoite: "Regards sur le monde actuel", de Paul Valйry. Ai lu un livre excellent de Montherlant "Les Jeunes Filles". C'est vraiment trиs bien et trиs rйaliste et humain. Avons mangй avec Mitia environ un kilo de cerises sans les laver. Probablement que Mitia ira а l'IFLI - oщ aller autrement? Pour lui c'est tout un problиme. Tout le monde dйcrie l'IFLI а tous crins… Mais oщ aller? Irиne est revenue de Vladivostok.
      Mitia m'a appris que Vilno est pris par les Allemands - d'aprиs ce que lui en a dit Irиne. Diffйrence entre Mitia et moi - fondamentale: il rйflйchit beaucoup moins que moi, voit beaucoup moins que moi, ose beaucoup moins que moi et a le sens critique bien moins dйveloppй que chez moi. Faudra tйlйphoner а Valia, il y a longtemps que je ne lui ai tйlйphonй. Une bataille acharnйe se dйroule en Ukraine, direction Lvoff et Loutsk. Bataille de tanks formidable. En Biйlorussie et Lithuanie, les troupes Rouges effectuent leur mouvement de repli, tout en donnant de fйroces combats d'arriиre-garde, oщ ils font de nombreux prisonniers allemands. En Lithanie les soldats allemands prisonniers йtaient ivres. C'est curieux je n'ai pas du tout envie de voir Valia. Avons reзu une lettre d'Alia. 10h.30. Bientфt me coucherai. En tous les sens, j'espиre malgrй tout. Tout ira bien.
      Сегодня мать видела Эренбурга. Встреча с ним не дала решительных результатов.
      Эренбург говорит, что в данный момент все столь озабочены военным положением, что раньше чем через три недели ничего нельзя предвидеть и предпринять насчет комнаты. Он говорит, что война занимает абсолютно все мысли и что ни о чем нельзя говорить раньше чем через три недели - когда яснее станет военное положение. Эренбург говорит, что немцы предприняли огромное наступление, что война очень серьезная, и только когда спадет ее накал, когда к войне привыкнут, можно будет говорить о комнате. Конечно, в том, что он говорит, есть доля правды.
      Действительно, время совсем не подходящее, чтобы искать комнату в Москве. Война в полном разгаре, бои ожесточенные и конец не ясен, никто ничего не знает и живет одними военными сообщениями. Ждать? Будем ждать. В конце концов, у нас три месяца, чтобы найти жилье. Сегодня я сдал наш приемник на почту - все приемники надо сдавать государству, которое будет их хранить в течение всей войны. Но я держу пари, что потеряю квитанцию, и мы его больше не увидим. Сегодня с 5.45 до 8.30 я работал в кочегарке. Часть кочегарки перестраивают в бомбоубежище. Я работал конвейером: передавали друг другу кирпичи. Работа механическая и нетрудная. Сейчас 10.15 вечера. Я устал. Работа была грязная, но я понял, что грязно было не от пыли и сырости, настоящая грязь идет от людей. Например, вот эти люди, наши хозяева: они, не задумываясь, в самый разгар военного времени нас выпирают на улицу. Мать всегда с ними была очень любезна, но на это им начихать.
      Они народили детей и теперь, когда все в сборе, идиоты, им нужна площадь, и они, не задумываясь, нас выгоняют. От всего этого многому учишься. Учишься ненавидеть буржуев, эгоистов-буржуев, грязнуль с их дурацкой многочисленной и кретинской малышней, их идиотизм, их безразличие, их страхи и подлости и главное - их уродство. Рабочие в СССР в сто раз лучше буржуев. То, что я твердо знаю, это что мой дух останется навечно отмеченным ненавистью к мещанам, жестокой и трезвой ненавистью. Сегодня видел Митю, который сгорает от неутоленного желания книг - у него нет бабок. Попробую продать книг, чтобы купить у него книгу, которую очень хочу иметь: "Взгляды на современный мир" Поля Валери. Прочел прекрасную книгу Монтерлана "Молодые девушки" - очень хорошо, с большим реализмом и человечностью. Мы с Митей съели приблизительно килограмм вишен, не помыв их.
      Видимо, Митя поступит в ИФЛИ, а куда еще деваться? Для него это целая проблема.
      Все страшно критикуют ИФЛИ, а куда поступать? Ирина вернулась из Владивостока.
      Митя мне объявил, что Вильна взята немцами - так ему сказала Ирина.
      Существенная разница между Митей и мной в том, что Митя гораздо меньше думает, чем я, видит меньше, чем я, гораздо менее смел, чем я, у него гораздо меньше, чем у меня, критического ума. Надо будет позвонить Вале. Я давно ей не звонил.
      На Украине идут жестокие бои в направлении Львова и Луцка. Ужасные танковые бои.
      В Белоруссии и в Литве красные отступают, ведя страшные арьергардные бои и забирая много немецких пленных. В Литве немецкие пленные были совсем пьяные.
      Странно, мне совсем не хочется видеть Валю. Получили письмо от Али. 10.30. Скоро пойду спать. Не теряю надежду, во всех смыслах, несмотря ни на что. Все будет благополучно.
      Дневник N 9 1 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Rйsumons les derniers communiquйs du B.S.I. Le gros йvйnement est une nouvelle offensive allemande tout le long de la frontiиre soviйto-finlandaise. Les attaques allemandes sont particuliиrement violentes, en direction de Mourmansk et Vyborg. Ainsi un nouveau front est crйй. Le combat est trиs violent dans cette rйgion: nord-ouest de la frontiиre gouvernementale. Du reste, il paraоt que toutes ces attaques allemandes le long de la frontiиre soviйto-finlandaise sont brisйes et refoulйes par les troupes rouges. Lа oщ l'offensive allemande est la plus dangereuse, c'est pour le moment, en Biйlorussie et en Lithanie. En Biйlorussie les troupes nazies avancent en direction de Baranovitchi et Minsk (capitale de la Rйpublique Soviйtique de Biйlorussie). Je suis enclin а croire que ces villes seront prises malgrй la rйsistance des troupes Rouges, beaucoup moins nombreuses que les troupes allemandes dans cette rйgion. En Lithuanie, aprиs avoir pris Vilno et Kaunas, les troupes du Reich attaquent en direction de la riviиre Dvina - Ils veulent probablement passer en Lettonie et marcher sur Riga, cap. de cette Rйpublique. Dans les autres secteurs de la frontiиre, les attaques allemandes sont brisйes. Aujourd'hui les problocs - sacrйs salauds - nous ont signifiй d'avoir а quitter la chambre vers le 1 aoыt. Mais oщ aller?
      Kroutchenykh dit qu'il ne faut pas s'adresser а Acйeff qui ne pourra rien faire en ce sens. Kroutchenykh va s'adresser а un йcrivain nommй Gretch qu'il dit compйtent en la matiиre. Lui-mкme (Kroutchenykh) va probablement partir а Saratov - histoire de laisser passer le temps, а savoir que la zone militaire est nйfaste а la santй. Il se peut que Kroutchenykh nous fasse trouver quelque chose. D'autre part un avocat de nos amis, Barsky, va peut-кtre nous trouver quelque chose. Aujourd'hui ai vu Mitia qui m'a refilй un livre de Valйry "Regards sur le monde actuel". Ma mиre ne veut pas que je voie Mitia а cause des temps politiquement dangereux, et que nous ressemblons а des йtrangers. Mais je veux le voir tout de mкme et nous nous verrons, sans que ma mиre le sache. Ai vu Valia - aussi gaie et sympa que d'ordinaire. Lui tйlйphonerai demain ou aprиs-demain.
      La plus grande question est celle de la chambre et du dйmйnagement, et de l'йventualitй d'une йvacuation civile de Moscou, et de l'йcole, et oщ nous habiterons. Chaque jour maintenant, suis de veille sur le toit de 6 heures du matin а midi.
      Вот суммарно последние сведения Совинформбюро. Главное событие - новое немецкое наступление вдоль всей советско-финской границы. Немецкая атака особенно сильна в направлении Мурманска и Выборга. Вот и создан новый фронт. Бой очень сильный в этом районе: на северо-запад от государственной границы. Впрочем, говорят, что всем наступлениям немцев вдоль советско-финской границы дается резкий отпор красными войсками. В данный момент самое опасное немецкое наступление в Белоруссии и Литве. В Белоруссии нацистские войска продвигаются в сторону Барановичей и Минска (столицы Советской Белорусской республики). Я склонен думать, что города эти будут взяты, несмотря на сопротивление красных войск, которые в этом районе гораздо менее многочисленны, чем немецкие войска. В Литве, после взятия Вильны и Каунаса, войска Рейха наступают в направлении реки Двины - они, вероятно, хотят проникнуть в Латвию и наступать на Ригу, столицу этой республики. В других пограничных зонах немецкое наступление остановлено. Сегодня хозяева - настоящие сволочи - нас уведомили, что мы должны покинуть комнату около 1 августа. А куда деваться? Крученых говорит, что не следует обращаться к Асееву, который в этом смысле ничего не сможет сделать. Крученых обратится к одному писателю, по фамилии Греч, который, говорит он, в этой области сведущ.
      Сам он (Крученых), вероятно, уедет в Саратов, чтобы дать пройти некоторому времени, так как военная зона якобы вредна для здоровья. Может быть, благодаря Крученых мы что-нибудь и найдем. С другой стороны, один наш знакомый - адвокат Барский, может быть, что-нибудь для нас найдет. Сегодня видел Митю, который мне дал книгу Валери "Взляды на современный мир". Мать не хочет, чтобы я с Митей встречался из-за опасности политической обстановки - мы слишком похожи на иностранцев, но я все-таки хочу его видеть и буду с ним встречаться, но чтобы мать об этом не знала. Видел Валю. Она такая же веселая и симпатичная, как обычно. Позвоню ей завтра или послезавтра. Главный вопрос - вопрос комнаты, переезда и возможной эвакуации из Москвы гражданского населения, и школы, и где мы будем жить. Теперь я каждый день дежурю на крыше с 6 утра до полудня.
      Дневник N 9 2 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Notre situation devient franchement inquiйtante. Le plan de Kroutchenykh a avortй. La chambre qu'on nous proposait йtait de 10 m. et pleine d'effets du type qui la louait et qui partait pour le front. Ainsi cette posssiblitй est foutue. Moulia a vu ma mиre et lui a dit qu'il nous faut tout laisser et partir de Moscou. De partout nous recevons des avis contradictoires: partir ou ne pas partir de Moscou? Kroutchenykh part а Saratoff. Il se peut fort bien qu'on me mobilise et qu'on m'envoie travailler dans un kolkhoz. Pour nous la situation est critique. Moi, je suis partisan rйsolu du plan suivant: а tout prix trouver une chambre convenable а Moscou et кtre parti dans cette chambre au 1er aoыt.
      Pourquoi? Parce que si l'on йvacue la population civile de Moscou (selon les bruits qui circulent) on aura d'oщ partir. Tandis que, admettons que nous nous fassions йvacuer de cette chambre-lа. Que deviendront les affaires, bagages, etc.?
      Et puis on ne peut tout miser sur l'йventualitй d'une йvacuation ou d'йvйnements extraordinaires arrivant avant le 1er aoыt. Il y a un fait: nous avons а quitter la chambre au 1er aoыt. Partir pour la campagne, mais oщ, comment? Moi je suis partisan acharnй de la chambre а Moscou. Au moins on aura une base durable et, si on nous йvacue, nous laisserons les affaires dans cette chambre que nous trouverons. Tous nos efforts, а ma mиre et а moi doivent tendre а trouver cette chambre. Ne pas йcouter les racontars et chercher la chambre et la trouver, voilа ce qu'il faut faire. Les nouvelles du front ne sont pas fameuses, pour tout dire. En Ukraine les troupes soviйtiques effectuent leur mouvement de repli systйmatique, ont йvacuй Lvoff. En direction de Mourmansk, les troupes du Reich avancent malgrй la rйsistance acharnйe et les contre-attaques des forces soviйtiques, infйrieures en nombre. En Lithuanie les troupes du Reich tentent de forcer la Dvina, probablement que les opйrations de Lithuanie et de la frontiиre soviйto-finlandaise poursuivent le but d'encercler Lйningrad: en effet, le fait que les Allemands dirigent leur offensive sur la Dvina montre qu'ils veulent passer en Lettonie, de lа en Estonie, et alors ils se trouveront а portйe de canon de Lйningrad. Or, les troupes du Reich ont amorcй une trиs sйrieuse offensive sur Kegsgolm, а la frontiиre soviйto-finlandaise. Si on regarde sur la carte, on voit que Kegsgolm ne se trouve pas loin ni de Vyborg ni de Lйningrad.
      Koegsgolm et Vyborg se touvent au nord de Lйningrad (nord-est), et les pays baltiques au sud-est. Le plan allemand d'encerclement de Lйningrad est clair.
      Quant а l'offensive allemande de Biйlorussie et а celle de l'Ukraine, on ne peut encore rien dire de bien dйcisif, bien qu'il me semble que les Allemands vont en direction de Moscou. La question se pose ainsi: l'Armйe Rouge saura-t-elle arrкter les Allemands en se dйployant а temps. Il me semble qu'on peut expliquer les succиs allemands en ce moment par l'effet de surprise et l'initiative qu'ils ont pris d'attaquer les premiers, ce qui n'a pas permis а l'Armйe Rouge de se dйployer а temps. D'autre part, les Allemands ont une excellente expйrience de la guerre moderne, tandis que les Rouges n'ont eu affaire qu'а la Finlande.
      Aujourd'hui ai vu Mitia. Il est rйformй. Avons roulй en tram avec lui et il a йtй au commissariat militaire et а l'hфpital. Maintenant, suis chaque jour de veille de six h. du matin а midi, sur le toit. C'est assez emmerdant. On m'a inscrit dans une brigade de pompiers - moi, pompier! Qui aurait jamais cru? Du reste, je fais un pompier miteux. L'humour ne me quitte pas. Il faut trouver une chambre, absolument. 9h.30. Je me quitte (couche). Demain - tйlйphonerai а Valia et tвcherai de vendre tous les livres que je pourrai. Valia dit qu'aucune bombe ne me tuera: elle rebondirait sur moi. Marrant. Mais pas trop - un vrai bombardement doit кtre affreux. Me couche.
      Наше положение становится действительно тревожным. План Крученых лопнул: комната, которую нам предлагали, была в 10 метров и заполнена вещами дядьки, который ее сдавал и уходил на фронт. Теперь эта возможность летит к черту. Муля видел мать и сказал ей, что надо все бросать и уезжать из Москвы. Отовсюду получаем противоречивые мнения: уезжать или не уезжать из Москвы? Крученых едет в Саратов.
      Очень возможно, что меня мобилизуют и погонят работать в колхоз. Для нас положение довольно критическое. Я твердо считаю, что надо держаться следующего плана: во что бы то ни стало найти подходящую комнату в Москве и переехать в эту комнату к 1 августа. Почему? Потому что если гражданское население будет эвакуироваться из Москвы (такие сейчас ходят слухи), у нас будет откуда уезжать.
      Тогда как, допустим, нас эвакуируют из этой комнаты - что станет с нашими вещами, багажом и т.д.? К тому же невозможно делать всю ставку на возможную эвакуацию, на необычайные события до 1 августа. Один факт ясен: мы должны покинуть комнату к 1-му августа. Уезжать в деревню? Но куда? Как? Я решительный сторонник комнаты в Москве. По крайней мере, у нас будет постоянная база, и если мы будем эвакуированы, мы оставим вещи в той комнате, которую мы найдем. Все наши усилия, мои и матери, должны быть устремлены к цели найти комнату. Не слушать общих разговоров, искать комнату и найти ее. Вот что надо делать.
      Новости с фронта не очень хорошие, честно говоря. На Украине советские войска продолжают систематическое отступление и оставили Львов. В направлении Мурманска войска Рейха продвигаются вперед, несмотря на жестокое сопротивление и контратаки уступающих им в численности советских сил. В Литве войска Рейха пытаются пересечь Двину. По всей видимости, операции в Литве и на советско-финской границе имеют целью окружить Ленинград: действительно, тот факт, что немцы направляют свое наступление на Двину, показывает, что они хотят проникнуть в Латвию, оттуда в Эстонию и тогда они будут находиться на расстоянии пушечного выстрела от Ленинграда. А войска Рейха предприняли серьезное наступление на Кегсгольм, на советско-финской границе. Если посмотреть на карту, то видно, что Кегсгольм находится недалеко и от Выборга и от Ленинграда. Кегсгольм и Выборг находятся на север от Ленинграда (северо-восток), а балтийские страны на юго-востоке.
      Немецкий план окружения Ленинграда ясен. Что касается наступления в Белоруссии и на Украине, ничего такого решающего еще нельзя сказать, хотя мне кажется, что немцы держат направление на Москву. Вопрос ставится следующим образом: сумеет ли Красная Армия остановить немцев, вовремя развернувшись? Мне кажется, что можно объяснить немецкие успехи в данный момент неожиданностью их атаки и тем, что они решили наступать первыми, что не позволило Красной Армии вовремя развернуться. С другой стороны, у немцев богатый опыт современной войны, тогда как красные воевали только в Финляндии. Сегодня видел Митю. Он освобожден. Ехали вместе на трамвае, он был в военкомате и в госпитале. Теперь я дежурю каждый день, с шести утра до двенадцати, на крыше. Это довольно паршиво. Меня записали в бригаду пожарников. Я - пожарный! Кто бы подумал. Кстати, я пожарный никудышный. Меня не оставляет чувство юмора. Надо найти комнату, обязательно. 9.30. Бросаю (себя).
      Иду спать. Завтра позвоню Вале и постараюсь продать все книги, которые смогу.
      Валя говорит, что меня никакая бомба не убьет: отскочит! Забавно! Да не очень.
      Настоящая бомбардировка - это, должно быть, ужасно. Ложусь спать.
      Дневник N 9 3 июля 1941 года
      Георгий Эфрон 7 h. 40 du matin. Aujourd'hui il va faire une chaleur du diable. Me suis prйsentй а 6h. pour veiller sur le toit, mais le patron a dit que le jour, pour le moment, on ne veillera plus sur le toit. Serai probablement obligй de veiller le soir ou la nuit. Ma mиre a le projet de mettre le plus possible de malles chez les amis et connaissances, et de cette faзon, notre dйmйnagement (dйmйnagement oщ?) serait considйrablement allйgй. Ce plan est assez intelligent - prendre avec nous seulement le strict nйcessaire, et le reste - chez des amis. Encore faut-il que ces amis et connaissances acceptent de prendre chacun une malle ou deux. Aujourd'hui, ma mиre verra l'avocat Simon Issaakovitch Barsky. Il se peut qu'il nous aide а trouver quelque chose. S'il ne peut rien faire, il faudra s'adresser а nouveau au "Litfond" Aujourd'hui Staline a parlй а la radio. Je l'ai entendu mais pas trиs bien, parce que c'йtait le "trou" des voisins qui parlait. Il va falloir que je lise le texte de sa dйclaration dans le journal de ce matin.
      Aujourd'hui vais vendre le plus possible de mes livres (dois 2 roubles а Mitia pour Valйry). Dois tйlйphoner а Valia et а Mitia, dois lire le journal et savoir quand je serai de veille. Mais le principal, c'est de trouver une chambre. Il y a deux jours, en raison de la situation extraordinaire, le C.C. du parti communiste, le gouvernement soviйtique et le Soviet des Commissaires du Peuple ont crйй le Comitй d'Etat de Dйfense (C.E.D.). Le chef du CED est Staline. Au fond, ce CED c'est un ministиre restreint. Le CED assume tout le pouvoir lйgislatif et exйcutif et la population est tenue d'obйir а tous les dйcrets de ce comitй. Tout le pouvoir est entre les mains du CED. Le tout c'est de trouver une chambre, avoir une base et dйmйnager au plus vite.
      7.40 утра. Сегодня будет адская жара. Явился в 6 ч., чтобы дежурить на крыше, но начальник сказал, что пока, днем, на крыше дежурить не будем. Видимо, придется дежурить вечером или ночью. Мать решила поставить возможно большее количество сундуков к друзьям и знакомым, и, таким образом, наш переезд (переезд куда?) будет значительно облегчен. План довольно разумный: взять с собой только самое необходимое, а остальное оставить у друзей. Еще надо, чтобы эти знакомые и друзья согласились каждый взять один сундук или два. Сегодня мать должна встретить Семена Исааковича Барского. Возможно, он нам поможет что-нибудь найти.
      Если он ничего не может сделать, надо будет снова обратиться в Литфонд. Сегодня Сталин говорил по радио. Я слышал, но плохо, т.к. говорилось в "дыре" соседей.
      Надо будет прочитать текст его речи в утренней газете. Сегодня я должен продать как можно больше своих книг (должен Мите 2 рубля за Валери). Должен позвонить Вале и Мите, должен прочитать газету и узнать, когда буду дежурным. Но главное - найти комнату. Два дня назад, ввиду чрезвычайного положения, ЦК Коммунистической партии, Советское правительство и Совет Комиссаров создали Комитет Обороны Государства. Глава КОГ - Сталин. В сущности, этот комитет является малым министерством. Комитет берет в свои руки всю законодательную и исполнительную власть; население подчиняется всем декретам этого Комитета. Вся власть находится в руках Комитета. Но главное - найти комнату, иметь основу и как можно скорее переехать.
      Дневник N 9 4 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Hier а 2 h. du matin il y a eu une alerte aйrienne qui a durй 1 h. 20 min. C'est la 2e alerte aйrienne de Moscou. Du reste il n'y a pas eu de bombardement. Hier et aujourd'hui il fait une chaleur tropicale. Hier avons йtй avec ma mиre chez Barsky, l'avocat. Il a donnй а ma mиre le tйlйphone de la femme d'un de ses amis, qui part en service commandй et laisse 2 chambres rue Granovsky au 3e йtage. Ma mиre doit tйlйphoner а cette femme aujourd'hui pour savoir les conditions de location, la question de l'enregistrement par le comitй de maison et la question des bagages. Les locataires permettront-ils que nous emmйnagions avec tous nos bagages et se trouvera-t-il de la place dans les chambres pour ces bagages? Le problиme de la chambre serait-il rйsolu aujourd'hui ou demain? Ce serait bien, si la combine avec ces chambres rue Granovsky rйussissait. La rue Granovsky se trouve dans le centre de la ville, prиs du Kremlin et de la bibliothиque Lйnine, а cфtй du mйtro "Arbatskaya" et de tous les tramways imaginaires. Il se peut que cette possibilitй- lа avorte - trиs possible, aprиs tout (soit а cause des bagages: pas de place pour eux car il laissent les meubles, soit а cause de l'enregistrement.
      Qui sait pourquoi et quelles difficultйs peuvent surgir?). Mais beaucoup de personnes nous disent que cela ne manquera pas de chambres а louer а Moscou, йtant donnй que beaucoup de gens partiront ou sont dйjа partis au front. Mais plus vite nous trouverons oщ vivre, plus vite nous dйmйnagerons - mieux cela vaudra de tous les cфtйs. L'air est torride. J'ai l'impression qu'un vache d'orage se prйpare. Ce que ce serait bien si cette histoire de chambre, rue Granovsky, pouvait rйussir! Ce qui est vraiment emmerdant, c'est qu'on n'achиte pas de livres maintenant, et je n'ai absolument pas de fric. Le gros йvйnement ou plutфt ce qui ressort du dernier communiquй du BSI c'est que les troupes allemandes ont forcй la Dvina en Lettonie. Des combats acharnйs se dйroulent sur la Bйrйzina, en Biйlorussie. Du reste ces communiquйs sont assez imprйcis, et c'est comprйhensible, car on ne connaоt pas encore le rйsultat des batailles acharnйes qui se dйroulent en Biйlorussie et en Ukraine. En Biйlorussie les troupes allemandes vont sur Minsk qu'ils tentent d'encercler. En Ukraine l'offensive allemande se dйveloppe sur Rovno et Tarnopol. Partout ces combats sont acharnйs et les troupes soviйtiques contre-attaquent constamment. La presse anglaise et amйricaine loue les qualitйs de courage des soldats soviйtiques. Les йcrivains Jules Romains, Feuchtwanger et Th.Mann en Amйrique, Wells en Angleterre ont signifiй leur sympathie pour le peuple russe en guerre pour sa libertй et celle du monde, contre les bestiaux sanguinaires du national socialisme allemand. Sur tout le front la bataille fait rage. Les fantassins, tanks, avions, artillerie soviйtiques rйsistent avec acharnement aux attaques des vagues motorisйes nazies.
      Il paraоt que les pertes allemandes en nombre et en matйriel sont terribles. Ce qui est intйressant c'est de savoir si les Allemands pourront mener leurs opйrations de faзon а occuper Lйningrad. Je crois que leur objectif en Lettonie est Riga - grand port et capitale de la rйpublique s.s.de Lettonie. Des combats terribles se dйroulent sur la rive droite de la Dvina (Jacobstadt). D'aprиs le discours de Staline, en 8 jours, les Allemands ont occupй la Biйlorussie occidentale, une partie de la Lettonie, la Lithanie et une partie de l'Ukraine occidentale. Staline a dit que les Allemands ont pu obtenir ces succиs parce qu'ils ont attaquй l'URSS les premiers et qu'ils ont jetй toutes leurs forces dans l'offensive sur la Russie, tandis que les armйes rouges n'ont pas eu le temps de se dйployer et le gros des armйes rouges n'est pas encore entrй en contact avec les troupes nasies. Staline a dit que Hitler serait battu tout comme ont йtй battus Napolйon et Guillaume II et qu'il n'y a pas d'armйe invincible. Hier ai vu Valia. Me suis baladй avec elle, bavardant beaucoup et riant. Ai vu Mitia hier et aujourd'hui.
      L'air est de plomb et le tonnerre se fait entendre. 5h.30 du soir. J'attends avec impatience ma mиre а cause de la nature des nouvelles qu'elle apportera а propos de la chambre rue Granovsky. Mitia aussi йcrit un journal. Vaches de coups de tonnerre. Plus vite on dйmйnagera, mieux зa vaudra.
      Вчера в 2 часа ночи была воздушная тревога, кот. длилась 1.20 минут. Это 2-ая воздушная тревога в Москве. Да и бомбардировки не было. Вчера и сегодня тропическая жара. Вчера мы были с матерью у адвоката Барского. Он дал матери телефон жены одного его знакомого, который уезжает в командировку и оставляет 2 комнаты на улице Грановского на 3-м этаже. Мать должна позвонить этой женщине сегодня, чтобы узнать какие условия сдачи комнаты, вопрос прописки в домкоме и проблема багажа - согласятся ли квартиранты, чтобы мы въехали со всем нашим багажом и найдется ли место для этого багажа в комнатах. Неужели проблема комнаты может решиться сегодня или завтра? Как было бы здорово, если бы план комнат на улице Грановского удался. Улица Грановского находится в центре города, рядом с Кремлем, с Библиотекой Ленина, со станцией метро "Арбатская", и от нее идут всевозможные трамваи. Вполне может быть, что эта возможность лопнет - очень возможно, в конце концов (либо из-за багажа: нет места для него, т.к. они оставляют свою мебель, либо из-за прописки. Кто знает, почему и какие трудности могут возникнуть?). Но многие нам говорят, что будет сдаваться много комнат в Москве, т.к. многие пойдут или уже ушли на фронт. Но чем скорее мы найдем, где жить, чем скорее мы переедем, тем лучше будет во всех отношениях. Воздух совершенно накален. Кажется, будет сильнющая гроза. Как было бы хорошо, если бы эта история с комнатами на улице Грановского удалась. Весьма паршиво то, что сейчас никто не покупает книг, а у меня решительно нет бабок. Главное событие, или то, что можно понять из последнего сообщения Совинформбюро, это что немецкие войска в Латвии пробились на другой берег Двины. Жестокие бои сейчас происходят на Березине, в Белоруссии. Кстати, сообщения постоянно неточные, и это понятно, так как еще не известны результаты жесточайших боев в Белоруссии и на Украине. В Белоруссии немецкие войска идут на Минск, который они пытаются окружить. На Украине немецкое наступление разворачивается в направлении Ровно и Тернополя.
      Повсюду идут сильнейшие бои, и советские войска постоянно контратакуют.
      Английская и американская пресса хвалят смелость советских солдат. Писатели - Жюль Ромен, Фейхтвангер и Т. Манн в Америке, Уэллс в Англии выразили свое сочувствие русскому народу, воюющему за свою свободу и свободу всего мира, против кровожадных зверей немецкого национал-социализма. По всему фронту битва жестокая. Пехота, танки, самолеты, артиллерия советов сопротивляются с большой силой против нападений моторизованных немецких волн. Говорят, что немецкие потери, как в людях, так и материальные, - ужасающи. Интересно, смогут ли немцы провести свою операцию так, чтобы взять Ленинград? Я думаю, что в Латвии их цель - Рига, большой порт и столица Латвии. Ужасные бои развернулись по правому берегу Двины (Яковштадт). Из речи Сталина выходит, что за 8 дней немцы заняли Западную Белоруссию, часть Латвии, Литву и часть Западной Украины. Сталин сказал, что немцам удалось добиться такого успеха благодаря тому, что они первые напали на СССР и бросили все свои силы на наступление в России, тогда как Красная Армия не успела развернуться и большая часть красных войск еще не вступила в бой с войском нацистов. Сталин сказал, что Гитлер будет разбит так же, как были разбиты Наполеон и Вильгельм Второй, и что не существует непобедимой армии.
      Вчера видел Валю. Много гуляли вместе, болтали, шутили. Видел Митю вчера и сегодня. Воздух страшно накалился, и слышится гром. 8.30 вечера. С нетерпением жду мать из-за сути новостей, которые она принесет, насчет комнаты на улице Грановского. Митя тоже ведет дневник. Страшные раскаты грома. Чем скорее мы переедем, тем лучше.
      Дневник N 9 6 июля 1941 года
      Георгий Эфрон 6 h. 30 du soir. les deux chambre de la rue Granovsky avaient avortй hier matin, le probloc nous ayant tйlйphonй que le comitй de maison avait refusй de nous enregistrer dans ces chambres, pour des raisons techniques et bureaucratiques.
      Il existe de ces comitйs de maison qui font tout le temps les difficiles. Le matin d'aujourd'hui, tфt, Barsky nous tйlйphone: nouvelle occasion de chambre.
      Nous nous rendоmes а l'adresse donnйe: c'est un appartement de 3 chambres qu'occupait un docteur qui part pour l'Oural. Il laisse lа-bas ses meubles et certaines affaires, mais il y aura de la place pour nos bagages. La s?ur de sa femme disposera des affaires restant dans la maison (en ce sens qu'il faudra dйplacer des meubles, etc. pour faire de la place pour nos affaires). L'appartement est assez miteux (pas de gaz) On y accиde par 2 cours assez sales oщ pend du linge.
      Mais lа n'est pas l'important: le tout c'est d'emmйnager le plus vite possible, de s'installer de faзon potable, de s'arranger comme on peut. Encore on ne sait si la milice nous enregistrera lа-bas. De la part du comitй de maison il n'y a pas d'opposition. Le tout c'est d'emmйnager. On laissera nos livres ici, et puis quand le train de vie s'installera, alors on verra oщ il y a de la place pour mettre ces livres. Il ne faudra pas, par exemple que la s?ur de la femme du probloc soit sous notre nez tout le temps. Le probloc a signй un papelard oщ il est dit que la s?ur a le droit de disposer de toutes les affaires, fort nombreuses dans l'appartement. Ce qu'il ne faudrait pas, c'est d'avoir des difficultйs avec elle, en ce qui concerne le dйplacement des meubles et affaires du mari de sa s?ur. On sera seuls dans l'appartement. On recevra le journal (et mкme plusieurs journaux). Il y a le tйlйphone. Il faudra chercher oщ l'on vend du pйtrole (pour le rйchaud а pйtrole). Il ne faudra pas que, sous prйtexte de contrфler les fameuses affaires, la s?ur du probloc se ramиne tout le temps et nous gкne. Mais je ne crois pas que cela arrivera. Demain nous devons prendre un document au comitй de maison que nous sommes inscrits ici, ma mиre devra obtenir de l'Edition d'Etat une demande au comitй de maison qu'on nous laisse emmйnager; tout cela on le portera au comitй de maison de lа-bas. Le dйmйnagement sera trиs difficile: comment trouver un moyen de transport? Enfin on verra. Il faudra savoir oщ acheter du pйtrole, oщ il y a un abri contre les bombardements. La maison est assez vaseuse, mais le quartier est bien, prиs de la place Pouchkine, de la rue Gorki, de la place Maпakovski, le centre enfin. Le plus dur reste а faire: trouver un moyen de transport, emmйnager, s'installer lа-bas et commencer la vie normale. Mais pourvu qu'il y ait oщ vivre, le reste s'arrangera. Ai vu Mitia avant-hier et aujourd'hui. Ai vu son livret militaire: inapte au S.M.
      Cause: T.B.C. Il a reзu son passeport - pour 5 ans comme moi. L'irritant c'est qu'а Moscou en ce moment, c'est plein de livres formidables et personne ne les achиte parce que personne n'a d'argent. Nous errons avec Mitia et nous voyons des tas de livres qu'il nous faudrait acheter, mais voilа: pas d'argent, pas de Suisse! C'est fort irritant. Nous en rвlons. Nous nous promenons souvent ensemble par la ville. Tвcherai de voir Valia aujourd'hui pour lui dire que je dйmйnage et que je ne pourrai la voir pendant environ, combien? de jours.
      Combien nous faudra-t-il de jours pour trouver les moyens de transport, emmйnager, s'installer normalement? Aprиs tout, peut-кtre, aprиs tant de misиre, vivra-t-on pas trop mal lа-bas? Le quartier est bien. Enfin, on verra.
      6.30 вечера. История с комнатами на улице Грановского лопнула вчера утром, хозяин нам позвонил, что домком отказался нас прописать в этих двух комнатах по техническим и бюрократическим причинам. Есть домкомы, которые постоянно создают трудности. Сегодня рано утром позвонил Барский: новая возможность комнаты. Мы поехали по данному адресу: это квартира в 3 комнаты, ее занимал врач, который едет на Урал. Он оставляет за собой мебель и кое-какие вещи, но будет место для нашего багажа. Сестра его жены разберется с остающимися в доме вещами (в том смысле, что надо будет переставить мебель и т.д.), чтобы освободить место для наших вещей. Квартира довольно паршивая (без газа). Надо проходить двумя дворами, довольно грязными, где сохнет белье. Но это не столь важно. Главное - переехать как можно скорее, более или менее сносно устроиться, освоиться как можем. А еще, мы даже не знаем, согласится ли милиция нас там прописать. Со стороны домкома возражений нет. Первое дело - переехать. Книги оставим здесь, а когда жизнь войдет в колею, тогда увидим, есть ли место, чтобы поставить книги. Желательно, например, чтобы сестра жены хозяина не торчала все время у нас под носом. Хозяин подписал бумажку, в которой сказано, что сестра имеет право распоряжаться всеми вещами (а их в квартире очень много). Будет неприятно, если возникнут с ней трудности относительно того, куда ставить мебель и убирать вещи мужа сестры. Мы будем одни в квартире. Будем получать газету (даже несколько). Есть телефон.
      Надо будет узнать, где продается керосин (для примуса). Да и не надо, чтобы под предлогом надзора над злополучными вещами сестра жены таскалась бы каждый день и нам мешала. Но я не думаю, что это случится. Завтра мы должны взять анкету в домкоме, что мы с матерью здесь прописаны, мать должна будет получить от Госиздата прошение в домком, чтобы нас туда пустили: все это мы должны предъявить в тот домком. Перезжать будет очень трудно. Как найти транспорт? В общем, посмотрим. Надо будет узнать, где покупают керосин, где находится бомбоубежище. Дом довольно плохонький, но район хороший, около Пушкинской площади, улицы Горького, площади Маяковского, в общем - центр. Самое трудное впереди: найти возможность транспорта, чтобы переехать, въехать, устроиться там и начать нормальную жизнь. Но лишь бы было где жить; остальное все устроится.
      Видел Митю позавчера и сегодня, видел его солдатскую книжку: негоден к В. С., причина - ТБЦ. Он получил свой паспорт на 5 лет, как и я. Раздражает то, что сейчас в Москве полно замечательных книг, никто их не покупает, потому что ни у кого нет денег. Мы шляемся с Митей и видим массу книг, которые нам надо бы купить, и вот: ни гроша, ни копейки! Это весьма неприятно. Мы злимся. Мы часто гуляем вместе по городу. Попробую сегодня повидать Валю, чтобы ей сказать, что я переезжаю и что не смогу ее видеть, вероятно, в течение около (скольких?) дней.
      Сколько нам понадобится дней, чтобы найти возможный транспорт, въехать, нормально устроиться. В конце концов, может быть, после стольких мытарств будем там жить сносно? Район хороший. Что ж, посмотрим.
      Дневник N 9 7 июля 1941 года
      Георгий Эфрон En regardant notre situation de l'extйrieur (celle de ma mиre et la mienne) un observateur, quel qu'il soit, aurait immйdiatement dйclarй que cette situation prйsente en soi le capharnaьm le plus complet. Rien de tel, du reste, que la guerre pour crйer des situations de capharnaьm. Expliquons-nous. Hier au soir, selon toutes les apparences, tout йtait encore assez clair et dйfinitif: il s'agissait de dйmйnager rue Sadovaпa-Karetnaпa (ce qui traduit littйralement en franзais, porte la signification absurde de rue des Jardins de Fiacres). Il s'agissait de trouver des moyens de transport, de dйmйnager et de s'installer lа-bas. Bon.
      Mais voilа que ma mиre s'est avisйe hier soir de faire une visite а une petite vieille de ses amies. Lа elle a rencontrй une de ses connaissances, le dйnommй Kotchetkoff, un poиte-traducteur. Commencиrent des conversations sйrieuses: tout le monde parlait d'йvacuation forcйe de la populaiton civile de Moscou, des gaz et autres sujets non moins chatouilleux. La guerre, quoi. Tout le monde dit qu'il faut partir d'ici avant que l'йvacuation de la population civile ait йtй dйcrйtйe officiellement. En cas d'йvacuation en masse ce serait trиs " inconfortable", ces foules assiйgeant les trains pour partir pour des destinйes indйcises ou kolkhoziennes, le tout avec mon poиte de mиre… Brr! ce n'est pas ragoыtant, cette perspective. Alors l'idйe est qu'il faut nous йvacuer nous-mкmes avant que "l'heure sonne". Hier Kotchetkoff a dit qu'il ferait des pieds et des mains pour obtenir des billets et la permission d'aller а Achkhabad (Turkmenistan).
      Il a persuadй ma mиre que le plus sage qu'elle aurait а faire ce serait de partir (au cas de son dйpart а lui) а Achkhabad oщ il n'y aura ni bombardement, ni gaz, ni йvacuation, mais beaucoup de chaleur, des scorpions, avec un travail littйraire йventuel. Il dit qu'il n'y a qu'une difficultй c'est qu'on ne le laisse pas partir de Moscou. En un mot l'affaire se prйsente comme cela: s'il a la permission et s'il trouve des billets, nous partons avec lui, sa femme et la petite vieille pour Achkhabad (Turkmenistan). Serait-ce l'Aventure avec un grand A? (un grand Q, comme j'ai coutume de le dire). Kotchetkoff doit nous tйlйphoner aujourd'hui pour nous communiquer les premiers rйsultats obtenus (ou non obtenus).
      On laisserait les bagages ici (la probloque fout le camp avec ses gosses), on prendrait le strict nйcessaire, et en route vers l'Asie! A vrai dire je prйfиre l'Europe, mais en ce moment elle est plutфt vaseuse, avec ses bombardements, camps de concentration, йvacuations et autres plaisirs du mкme acabit. En ce qui concerne Achkhabad, je suis presque sыr que cette entreprise avortera parce que Kotchetkoff n'obtiendra pas la permission de quitter Moscou. Il est quelque chose comme demi-invalide (quelque chose а la jambe) et espиre qu'on le laissera partir de Moscou mais il se peut qu'on lui refuse. Maintenant envisageons la situation de l'extйrieur, froidement, comme le fameux observateur. De deux choses l'une: ou bien on part avec Kotchetkoff а Achkhabad, et lа, tout ce qu'on peut dire, c'est qu'on verra: ou bien l'entreprise avorte (99% de chances).
      Alors? Alors ou bien nous partons quelque part…mais oщ? Comment? Avec qui? Ou bien nous restons а Moscou. Si nous restons а Moscou ici, et que d'ici le 1er aoыt il y ait l'йvacuation de masse, ce sera plutфt affreux. Si on n'йvacue pas d'ici le 1er aoыt, on se fait dйloger par le comitй de maison. C'est trиs compliquй. Selon toute probabilitй, nous ne rйussirons pas а partir pour Achkhabad. Alors il faudra penser а aller quelque part, laissant les affaires et bagages ici. Ma mиre est allйe se concerter avec Rita Barsky, la femme de Barsky.
      Elle pense partir avec eux, si Achkhabad avorte et s'ils partent. Mais partiront-ils, et oщ? Et comment pourrons - nous partir avec eux? L'ennuyeux c'est que les Barsky sont des Juifs, et si les Allemands se ramиnent, зa fera du gвchis, et on serait liйs avec eux. Par toute la ville courent des bruits d'йvacuation obligatoire prochaine, et que Moscou sera transformйй en ville purement militaire. Evidemment dans ces conditions, dйmйnager d'une chambre а l'autre serait idiot, il faudrait partir de Moscou au plus vite. Mais oщ? Comment? Avec qui? J'en viens а souhaiter que l'affaire d'Achkabad rйussisse. Vraiment ce serait peut-кtre le mieux de ce qu'il y aurait а faire. Mais j'ai malheureusement l'impression que cela ne marchera pas. Alors de nouveau ce sera l'incertitude. A vrai dire, j'ai peur de l'йvacuation de masse - pas pour moi mais pour ma mиre. Tout est sens dessus-dessous. Hier ai tйlйphonй а Valia. Pour le moment elle ne part pas. Plusieurs nuits elle a йtй obligйe de veiller et a le cerveau en bouillie (ici on dit avoir le cerveau а la coque). Hier je lui disais que je dйmйnageais pour la Sadovaпa-KaretnaIa et que je lui retйlйphonerai dans 3-5 jours. A prйsent on se dit "tu", etc., en tout cas, comme certitude, Kotchetkoff nous tйlйphonera aujourd'hui. Pas folвtre, la guйguerre. Et encore ce n'est rien. Mais ce serait chic si on partait pour Achkhabad, mais je n'y compte pas trop. En ce qui concerne la situation militaire, je n'y comprends pas grand-chose, sinon qu'il y a des combats fйroces partout et que les troupes soviйtiques contre-attaquent fйrocement.
      Если бы наблюдатель, кто бы он ни был, посмотрел со стороны на наше положение, он бы сразу заявил, что это положение (мое и матери) - сущий бедлам. Нет ничего лучше, кстати, чем война, чтобы создавать такое положение бедлама. Я объясню.
      Вчера вечером, по всей видимости, все было еще довольно ясно и окончательно решено: надо было переезжать на Садово-Каретную улицу (что в буквальном переводе на французский язык имеет абсурдный смысл улицы Садово-Извозчиковой). Следовало найти возможные способы перевезти вещи и там устроиться. Ладно. Но вдруг мать решила вчера вечером пойти с визитом к одной подружке старушке. Там она встретила одного своего знакомого, имя его Кочетков, поэта-переводчика. Начались серьезные разговоры: все говорили об обязательной эвакуации гражданского населения Москвы, о газах и других темах, не менее щекотливых. Словом, война!
      Все говорят, что нужно отсюда выбираться до того, как выйдет официальный декрет об эвакуации гражданского населения. В случае массовой эвакуации все это было бы крайне "некомфортабельным", толпы людей, осаждающие поезда, чтобы уехать в неизвестность - судьбы и возможного "колхозного" направления, все это с матерью, да еще поэтом!.. Брр! Не особенно увеселительная перспектива! Тогда рождается мысль, что нам нужно самим эвакуироваться, до того как "пробьет час". Вчера Кочетков обещал, что он сделает все возможное, чтобы достать билеты и разрешение отправляться в Ашхабад (Туркменистан). Он убедил мать, что самое разумное для нее - уехать (в случае, если он сам уедет) в Ашхабад, где нет ни бомбардировок, ни газов, ни эвакуации, а сильная жара, скорпионы и в лучшем случае какая-нибудь литературная работа. Он говорит, что существует только одна трудность: его могут из Москвы не выпустить. Одним словом, дело представляется так: если он получит разрешение покинуть Москву и если он достанет билеты, мы выезжаем с ним, его женой и старушкой в Ашхабад (Туркменистан). Что это? Авантюра с прописной А (или, как я обычно говорю, с прописной Ж). Кочетков должен сегодня позвонить, чтобы нас известить о первых результах, которых он добился (или не добился). Тогда оставляем здесь весь багаж (хозяйка выматывается вместе со своей детворой), берем только самое необходимое - и в путь-дорогу, в Азию! По правде говоря, я предпочитаю Европу, но в данный момент она не особенно здоровая - бомбежки, лагеря, эвакуации и всякие другие удовольствия такого же порядка. Что до Ашхабада, я почти уверен, что дело лопнет, потому что Кочетков не получит разрешения покинуть Москву. У него нечто вроде полуинвалидности (что-то с ногой), и он надеется, что его выпустят из Москвы, но ему могут и отказать. Теперь рассмотрим положение со стороны, равнодушно, вместе с вышеупомянутым наблюдателем. Одно из двух: или мы едем вместе с Кочетковым в Ашхабад, тогда единственно что можно сказать, это: посмотрим; или все дело лопается (99% шансов).
      Тогда что? Тогда или мы куда-нибудь уезжаем, но куда? Как? С кем? Или мы остаемся в Москве. Если мы останемся в Москве и до первого августа начнется массовая эвакуация, тогда это будет ужасно. Если до первого августа эвакуация не начнется, тогда нас выпирает домком. Все это очень сложно. Нам, по всей вероятности, не удастся уехать в Ашхабад. Тогда надо будет думать о том, чтобы куда-то уехать, оставив здесь вещи и багаж. Мать ходила советоваться с Ритой Барской, женой Барского. Она думает уезжать с ними, если Ашхабад лопнет и если они сами куда-нибудь едут. Но будут ли они уезжать? И куда? Сможем ли мы уехать с ними? Неприятно то, что Барские - евреи, и если немцы притащатся, тогда будет совсем скверно, а мы будем с ними связаны. По всему городу ходят слухи о скорой и принудительной эвакуации и что Москва станет просто военным городом. Конечно, в таких условиях перебираться из одной комнаты в другую было бы просто глупо, лучше бы как можно скорее убираться из Москвы. Но куда? Как? С кем? Я начинаю желать, чтобы с Ашхабадом получилось. Действительно, быть может, это именно лучше всего. Но у меня, к сожалению, впечатление, что это не выйдет. Тогда снова неуверенность. По правде говоря, я боюсь массовой эвакуации - не для себя, а для матери. Все идет вверх дном. Вчера звонил Вале. В данный момент она не уезжает. Она была вынуждена несколько ночей подряд дежурить, и у нее в голове каша (здесь говорят: мозги всмятку). Вчера я ей говорил, что переезжаю на Садово-Каретную и позвоню через дней пять. Теперь мы на "ты" и все такое. Во всяком случае, единственная уверенность, что Кочетков сегодня позвонит. Да, война невеселенькая!
      И это еще не все. Но было бы здорово, если бы мы уехали в Ашхабад, хотя я не очень на это надеюсь. Что касается военного положения, я мало что понимаю кроме того, что идут жесточайшие бои повсюду и советские войска все время жестоко контратакуют.
      Дневник N 9 8 июля 1941 года
      Георгий Эфрон La situation est plus enchevкtrйe que jamais, mais au moins il y a une certitude et une possibilitй. Je m'explique. Hier а 9h. du soir Kotchetkoff est venu. Rien ne l'empкche de partir pour Achkhabad oщ il a des amis puissants et peut gagner de l'argent plus qu'а Moscou. Mais il dit que partir lа-bas serait une grosse erreur. Primo: il y rиgne une chaleur formidable. Secondo: le modus vivendi n'est pas prйcisйment fameux, en d'autres termes les conditions de vie y sont dures.
      Ensuite, le voyage interminable dans des trains bondйs. Et surtout que, simplement, cette mesure ne s'impose pas par les йvйnements, que cela aurait l'air d'une fuite, d'une йvacuation. Les nouvelles du front depuis 4-5 jours sont franchement bonnes, et des mesures extrкmes comme ce dйpart ne sont pas а prendre. Autrement dit la certitude, c'est qu'on ne partira pas pour Achkhabad.
      Kotchetkoff nous propose de partir а la "datcha" oщ il va vivre avec sa femme et la petite vieille. Cette "datcha" se trouve prиs de la station de chemin de fer "Les Sables" (ch. de f..de Kazan). Bien sыr que ce serait vraiment bien de partir lа-bas pour l'йtй, а 2 heures de Moscou; lа-bas c'est le repos, le plein air, la riviиre, les parties de canot; lа-bas pas de bombardements, alertes, abris, etc. Lа-bas on reprendrait des forces, ce serait une cure pour les nerfs et une cure de repos. Ce serait vraiment bien pour moi et surtout pour ma mиre.
      Mais lа commencent les difficultйs. Le probloque de la chambre oщ nous habitons en ce moment a laissй un papier au comitй de la maison, oщ il est dit que nous nous dйsenregistrerons au 1er aoыt. Cela veut dire qu'а partir du 1er aoыt nous n'avons plus le droit de coucher ici. Pour coucher quelque part, il faut se faire enregistrer quelque part. Les affaires on peut les laisser quelque part jusqu'а ce qu'on puisse les prendre (les laisser ici). La situation se prйsente donc ainsi: bon. On part pour la datcha. Mais oщ revient-on ensuite? Aujourd'hui nous sommes le 8 juillet. Et au 1er aoыt nous n'aurons plus le droit de vivre ici. Il est vrai que la probloque a dit que nous pourrons vivre ici jusqu'au 1er septembre, mais puisque son mari a йcrit que nous nous dйsenregistrerons au 1er aoыt, comment pouvons-nous vivre dйsenregistrйs jusqu'au 1er septembre? C'est impossible. La probloque peut-elle (a-t-elle le droit) et voudra-t-elle prendre le papier au comitй de maison et mettre au lieu du 1er aoыt 1er septembre?
      Admettons qu'elle ait le droit de le faire et qu'elle le fasse. Nous partons pour la datcha et laissons les affaires ici. Mais alors, il faut trouver oщ habiter le 1er septembre. Et nous serons а la datcha - comment chercher alors?
      Ce qui serait fameux, c'est que pendant que nous serions а la datcha, des amis nous chercheraient une chambre. Mais comment nous prйvenir. Par lettre? Mais admettons que la probloque n'ait pas le droit, ou ne puisse simplement pas, ou ne veuille pas prolonger notre permis de sйjour ici jusqu'au 1er septembre (ce qui est trиs possible). Alors le plan de la datcha va а l'eau, parce que partir lа-bas pour deux semaines ne prйsente aucun intйrкt et, d'autre part, si nous savons que nous n'avons que jusqu'au 1er aoыt, nous nous occuperons exclusivement de chercher une chambre а Moscou et n'aurons simplement pas de temps pour la datcha. J'ai dit а ma mиre qu'avant de parler avec la probloque de cette fameuse prolongation d'enregistrement, il faut qu'elle voie Barsky. Elle est partie tout а l'heure pour le voir et lui expliquer le pourquoi du comment.
      Vraiment la situation est compliquйe. D'un cфtй nous avons vraiment besoin de partir а la datcha: quel repos aprиs les pйripйties moscovites, quelle reprise de forces! D'un autre cфtй il faut avoir oщ vivre aprиs le sйjour а la datcha.
      Pour une fois que nous avions une bonne perspective devant nous, nous ne pouvons rйaliser cette possibilitй immйdiate а cause de facteurs dont dйpend notre existence future. Du reste, j'espиre beaucoup en Barsky. C'est un avocat et le conseil qu'il nous donnera sera celui d'un homme intelligent. L'emmerdant, c'est que nous ayions laissй passer l'occasion de la Sadovaпa-Karetnaпa: si ma mиre n'avait pas tout lвchй hier et pris peur, а l'heure qu'il est nous serions inscrits lа-bas, nos affaires et bagages seraient ici, nous partirions pour la datcha et nous reviendrions, aprиs le sйjour aux Sables, prendre nos affaires ici et dйmйnager rue Sadovaпa-Karetnaпa. Du reste avant-hier et hier je dйmontrai а ma mиre que pour partir quelque part il faut avoir une base sыre а Moscou. Elle voulait tout lвcher et partir pour Achkhabad. Et maintenant tout a changй. De nouveau la question de la chambre а trouver se pose dans toute son acuitй. C'est inextricable. Peut-кtre que Barsky nous en sortira, Kotchetkoff aussi, peut-кtre pourrait-il faire quelque chose en ce sens: mais il part le 11 pour les Sables, alors comment cherher de lа-bas? Hier ai vu Mitia. Nous avons mangй des glaces et nous nous sommes fait arrкter rue Pйtrovka, on nous a demandй nos papiers.
      Probablement parce que nous avons tous deux l'air d'йtrangers et que nous parlions franзais. Du reste, le milicien, en voyant nos papiers en rиgle, avait l'air assez confus et rigolait mкme de sa confusion. Ai tйlйphonй а Valia hier.
      Sa mиre a dit qu'elle йtait malade. Ai lu un excellent livre qui abonde en remarques justes, mais assez difficile а lire: "Siegrfried et le Limousin" de Jean Giraudoux. Sur le front depuis 4 jours, les attaques allemandes sont brisйes par les troupes rouges et l'offensive allemande est en ce moment arrкtйe partout.
      Ситуация запутана больше, чем когда-либо, но хотя бы есть одна уверенность и одна возможность. Объясняю. Вчера в 9 ч. вечера приходил Кочетков. Нет для него никаких препятствий, чтобы отправляться в Ашхабад, где у него есть влиятельные друзья и он может зарабатывать больше, чем в Москве. Но он говорит, что ехать туда было бы большой ошибкой. Во-первых, там стоит невыносимая жара. Во-вторых, образ жизни определенно неважный. Иными словами, условия очень трудные. Потом дорога, бесконечная, в забитых народом поездах. А главное - эта мера не обязательна сейчас: в связи с событиями это было бы похоже на бегство, на эвакуацию. Известия с фронта за последние 4-5 дней откровенно хорошие, и не стоит принимать такие крайние меры, как отъезд. Одним словом, мы точно в Ашхабад не едем. Кочетков приглашает нас поехать на его дачу, где он будет жить с женой и старушкой. Дача эта находится около железнодорожной станции Пески (по Казанской ж.д.). Конечно, было бы очень хорошо туда поехать на лето, в 2 ч. от Москвы: там отдых, жизнь на чистом воздухе, река, катанье на лодке; без бомбардировок, тревог и бомбоубежищ. Там мы бы набрались сил, это было бы как лечение для нервов, полный отдых. Это было бы замечательно для меня и особенно для матери. Но вот тут и начинаются трудности. Хозяин комнаты, где мы сейчас проживаем, оставил домкому документ о том, что мы выписываемся 1 августа. Это означает, что с 1 августа мы больше не имеем права тут ночевать. Чтобы где-либо ночевать, нужно где-нибудь прописаться. Вещи можно где-нибудь оставить до того, как мы сможем их забрать (оставить их здесь). Ситуация выглядит так. Ладно. Едем на дачу. Но куда возвращаемся? Сегодня 8 июля. А с 1 августа мы больше не будем иметь права жить здесь! Правда, хозяйка сказала, что мы сможем остаться до 1 сентября. Но ввиду того, что ее муж написал о том, что мы выписываемся 1 августа, как мы можем жить без прописки до 1 сентября? Это невозможно. Может ли хозяйка (имеет ли она право) и захочет ли она взять из домкома документ и поставить 1 сентября вместо 1 августа? Допустим, что она имеет на это право и что она это сделает. Мы уезжаем на дачу и оставляем вещи здесь. Тогда надо найти где жить к 1 сентября.
      А мы будем на даче. Как же искать то? Что было бы здорово, это если, пока мы будем на даче, какие-нибудь знакомые подыскали бы нам комнату. Но как нам дать знать. Письмом? А допустим, что хозяйка не имеет права или просто не может или не хочет продлить наш вид на жительство здесь до 1 сентября (что вполне возможно).
      Тогда весь план дачи летит прахом, потому что ехать туда на две недели не имеет никакого смысла. Кроме того, если мы будем знать, что срок только до 1 августа, мы будем целиком заняты поисками комнаты в Москве и просто не будем иметь свободного времени для дачи. Я сказал матери, что перед тем, как говорить с хозяйкой о пресловутом продлении прописки, она должна повидать Барского. Она только что отправилась к нему, чтобы объяснить ему все, как есть. Положение, правда, очень сложное. С одной стороны, нам действительно нужно поехать на дачу: такой отдых после всех московских перипетий, такая возможность набраться сил! С другой стороны, надо иметь где жить после пребывания на даче. Раз в жизни мы имеем перед собой хорошую перспективу. И мы не можем воспользоваться этой ближайшей возможностью из-за поводов, от которых зависит наша будущая жизнь!
      Кстати, я очень надеюсь на Барского, он - адвокат и как умный человек даст нам хороший совет. Самое хреновое то, что мы пропустили возможность на Садово-Каретной: если бы мать вчера все не упустила и не испугалась, мы бы в данный момент уже были бы там прописаны, вещи были бы здесь, мы бы уехали на дачу и вернулись бы после пребывания на Песках, чтобы взять отсюда вещи и перебраться на Садово-Каретную.
      Впрочем, вчера и позавчера я матери доказывал, что если уезжать куда-либо, нужно иметь серьезную основу в Москве. Она хотела все бросать и уезжать в Ашхабад. А теперь все переменилось. Снова со всей остротой ставится вопрос найти комнату.
      Это просто безвыходно! Может быть, Барский нас вытянет? Кочетков тоже, может быть, в этом смысле сможет что-нибудь сделать? Но он уезжает в Пески 11, тогда как оттуда искать? Вчера видел Митю. Мы ели мороженое. Нас задержали на Петровке и просили предъявить документы. Очевидно, потому, что у нас вид иностранцев и мы говорили по-французски. Впрочем, милиционер, увидев, что у нас документы в порядке, был сконфужен и сам смеялся от смущения. Звонил Вале вчера. Ее мать сказала мне, что она больна. Читал прекрасную книгу, в которой много очень веских замечаний, но ее довольно трудно читать: "Зигфрид и Лимузен" Жана Жироду.
      На фронте уже 4 дня немецким нападениям красные войска дают резкий отпор, и немецкое наступление в данный момент повсюду приостановлено.
      Дневник N 9 9 июля 1941 года
      Георгий Эфрон La nouvelle la plus intйressante est que Mitia part а Tomsk (Sibйrie occidentale).
      En effet l'Acadйmie des Sciences de Moscou se fait йvacuer а Tomsk. Or, la grand-mиre de Mitia est la femme d'un acadйmicien connu, mort il y a quelque temps. Ainsi vont а Tomsk avec la grand-mиre: Mitia, son oncle Arsиne et la s?ur de Mitia, Sophie. Ainsi - finies nos rencontres et conversations! Le plus marrant est que personne n'a jamais entendu parler de Tomsk, ou du moins trиs peu de gens. Je me paye la tкte de Mitia qu'il va conquйrir des Tomskiennes! A Tomsk il y a une universitй oщ il entrera probablement а la facultй de philologie. Puisque l'Acadйmie sera lа, il y aura du pain sur la planche en ce qui concerne les profs pour cette universitй. Au fond c'est assez miteux, cette province - et sibйrienne, par surcroоt. Mais au moins il n'y aura pas de bombardements lа-bas. Et puis Mitia se vantera plus tard, oh! comme il se vantera: "Oui, la Sibйrie… J'y ai vйcu, attendez… en 41, je crois…" Peut-кtre bien qu'il y aura la famine lа-bas, а Tomsk. Mais il y rиgnera pour Mitia une sйcuritй, relative peut-кtre, mais enfin ce n'est pas а nйgliger. Et Mitia qui disait qu'а tout prix il resterait а Moscou, qu'il veut кtre au c?ur des йvйnements, que des "types comme nous" ne doivent pas "partir de la capitale", etc., etc. Au fond, il n'en mиne pas large de partir dans cette province sibйrienne avec l'Acadйmie barbue et а lunettes.
      Mais comme il est un bluffeur - nй, il continue а parader: "Tomsk - centre de la vie scieniifique du pays!" Je regrette fort son dйpart, parce que, tout de mкme, il йtait mon seul ami ici et ce sera emmerdant sans lui. En partant, il me refilera quelques livres qu'il ne prend pas avec lui. Il prend une serviette pleine de ses livres prйfйrйs: vers de Mallarmй, vers du poиte russe Blok, Poe en anglais etc. Maintenant, quelle est notre situation? L'appartement de la Sadovaпa-Karetnaпa est, selon toute apparence, fichu pour nous. En ce qui concerne la possibilitй d'une chambre, rue Pouchkine, toute la journйe aujourd'hui n'a pas suffi pour йclaircir la question de savoir si la milice du quartier permettrait qu'on y emmйnage ou non. Du reste, il paraоt que maintenant, en temps de guerre, toutes les milices de quartier ont reзu l'ordre de n'inscrire personne. Si un tel dйcret existe, alors nous pouvons rester ici, puisque, selon la loi mкme, on ne peut dйmйnager nulle part. Si la femme du type parti au front (qui loue la chambre) rйussit а avoir de la milice la permission de nous louer cette chambre (autrement dit si la milice consent а nous enregistrer), alors nous dйmйnageons. Sinon, nous restons ici, par la force des йvйnements. Bien que nous vivions au 6e йtage et que la probloque soit partie et que je suis pompier (sic), je prйfиrerait l'avortement de la chambre rue Pouchkine а un dйmйnagement poussif, hвtif etc. Je hais les dйmйnagements. Sur tout le front la bataille enragйe et acharnйe continue. Les Allemands, selon le BSI, ont perdu en 12 jours de guerre avec l'URSS 700 000 morts. Tandis qu'en 10 mois et 1 an de guerre elle a perdu 600 000 morts. Sur le front, la situation est indйcise, car partout, depuis le 7, se dйroulent (surtout en Biйlorussie et en Ukraine) des combats violents dont les rйsultats ne sont pas encore prйcisйs. Tout ce que l'on peut dire, c'est que les troupes rouges contre-attaquent trиs souvent et que l'avance allemande est sinon arrкtйe tout а fait (Biйlorussie), du moins ralentie trиs considйrablement. L'impression gйnйrale est que les troupes d'URSS "reprennent du poil de la bкte", aprиs la premiиre surprise de l'attaque brutale des forces nazies. Il me semble que l'avance allemande est enrayйe en Bessarabie - les troupes germano-roumaines ont йtй rejetйes de la riviиre Prut. Aujourd'hui, 8 h. 30, tйlйph. а Valia.
      Самая интересная новость, что Митя уезжает в Томск (Западная Сибирь). Московская Академия наук эвакуируется в Томск. А Митина бабушка - жена умершего некоторое время назад известного академика. Таким образом, едут в Томск вместе с бабушкой:
      Митя, его дядя Арсений и Митина сестра Софья. Вот и кончено с нашими встречами и разговорами! Самое забавное то, что никто никогда не слышал о Томске, или очень немногие. Представляю Митину рожу, когда он будет покорять томских девиц. В Томске есть университет, куда он, видимо, поступит на филологическое отделение.
      А так как будет и Академия, у профессоров будет много дела в этом университете.
      В сущности, это довольно мерзкая провинция, да еще и сибирская! Но хотя бы там не будет бомбардировок. А Митя потом будет хвастаться, да, как он будет хвастаться! "Ну, Сибирь, да… Я там жил, постойте, кажется в 41…!" Может быть, в Томске будет голод? Но, по крайней мере, Митя будет жить в безопасности, пусть даже относительной, а этим не стоит пренебрегать. А ведь Митя всегда говорил, что он во что бы то ни стало хотел оставаться в Москве, что лучше жить в сердцевине событий, что "такие типы, как мы", не должны покидать столицу, и т.д. и т.д. Но, в сущности, ему страшновато уезжать в дальнюю сибирскую провинцию вместе с бородатой и очкастой Академией. Но так как он врожденный очковтиратель, он продолжает пижонить: "Томск - центр научной жизни страны!" Мне очень жалко, что он уезжает, все же он был здесь моим единственным другом, без него будет хреново. Уезжая, он мне подбросит кое-какие книги, которых он не берет с собой.
      Он берет полный портфель любимых своих книг: стихи Малларме, стихи русского поэта Блока, По - по-английски и т.д. А теперь - вот каково наше положение.
      Квартиру на Садово-Каретной мы уже проморгали, по всей видимости. Что касается возможности комнаты на Пушкинской, то всего сегодняшнего дня не хватило, чтобы выяснить вопрос, позволит ли нам районная милиция туда въехать. К тому же говорят, что теперь, в военное время, все районные милиции получили приказ никого не прописывать. Если такой декрет существует, тогда нам спокойно можно оставаться здесь, раз по закону никуда не разрешается въезжать. Если жена типа, ушедшего на фронт (который нам сдает комнату), сможет получить от милиции разрешение нам сдать эту комнату (иными словами, если милиция согласится нас прописать), тогда мы съезжаем. Если нет, мы остаемся здесь, в силу обстоятельств.
      Хотя мы живем на 6 этаже, и хозяйка уехала, и я пожарник (да, да!), я предпочел бы, чтобы комната на Пушкинской улице провалилась, чем переезжать с трудом, наспех. Ненавижу переезды. По всему фронту продолжаются жестокие бои. Согласно Совинформбюро, немцы за 12 дней войны с СССР потеряли 700 000 убитыми, тогда как за год и 10 месяцев войны, с 39 года, они потеряли 600 000 убитыми. На фронте положение неясное, повсюду с 7 числа развиваются (особенно в Белоруссии и на Украине) жестокие бои, результаты которых еще не уточнили. Все, что можно сказать, это то, что красные войска очень часто контратакуют и что немецкое продвижение вперед если не совсем приостановлено (в Белоруссии), то значительно замедлено. Общее впечатление такое, что войска СССР встряхнулись после первого внезапного наступления нацистских сил. Мне кажется, что немецкое продвижение вперед приостановлено. В Бессарабии немецко-румынские войска переброшены через реку Прут. Сегодня в 8.30 позвон. Вале.
      Дневник N 9 10 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Aujourd'hui nous avons appris que toutes les milices avaient reзu l'ordre de n'enregistrer personne а Moscou - autrement dit nous ne dйmйnageons pas (c'est un dйcret du Soviet de Moscou) et restons ici. Cette nouvelle est-elle vraie? En tout cas c'est une amie de ma mиre а l'Edition d'Etat qui nous l'a communiquйe. C'est la personne qui voulait nous loger rue Pouchkine qui l'a appris а sa milice du quartier. Maintenant je ne crois pas qu'on puisse nous foutre dehors, car si, conformйment а la loi, nous ne pouvons кtre enregistrйs nulle part, du moins sommes-nous enregistrйs ici et devons-nous rester ici. Aujourd'hui ai reзu de Mitia quelques livres: "Vers et Poиmes choisis" de Essйnine, "Parallиlement", "Vers Saturniens" et "OEuvres Posthumes" de Verlaine, "L'Immoraliste " d'Andrй Gide.
      Si je lui achиte des prйservos, peut-кtre me donnera-t-il "Poиmes Barbares" de L. de Lille. Il n'a absolument pas d'argent. Toute la matinйe nous avons achetй du fromage (pour bouffer en route). Au moins, c'est bien qu'il parte en famille et dans un milieu d'acadйmiciens connu de lui. Je le regrette, ce sera ennuyeux sans lui. Pour ce qui nous concerne, ma mиre et moi, probablement nous partirons aux Sables avec Kotchetkoff, si tout marche normalement. Je ne sais pourquoi, ma mиre s'imagine qu'on ne me laissera pas partir а la datcha, qu'on me fera travailler, etc. Elle a peur des bombardements, des gaz (tout cela pour moi). C'est fort ennuyeux, son йtat d'esprit: "Tout le monde part, qu'est-ce que nous faisons ici, on nous a oubliйs, nous devons partir travailler dans un kolkhoze", que sais-je… C'est empoisonnant. Le plus emmerdant c'est si Valia part pour un kolhoze. Je ne sais pourquoi, elle adore les kolhozes et tout зa. Si elle part, ce sera horriblement ennuyeux et je serai tout а fait seul. Valia est une fille qui a toutes les donnйes pour кtre quelqu'un, pour rйussir (selon moi). Je cherche а lui faire lire de bons livres (elle lit beaucoup de saletйs). Je m'efforce de lui faire comprendre la fadeur de certaines choses qui lui plaisent, je cherche а la rendre plus cultivйe, а l'orienter dans le chemin qu'elle doit prendre. En un mot, je tвche de la modeler un peu. C'est trиs difficile. Elle-mкme dit (il est vrai en plaisantant) "c'est trop tard". Зa se peut. Elle dit qu'elle s'ennuie а la ville et c'est pour зa qu'elle aime le kolkhoze. Souvent, un doute me prend: pourquoi tenter de la faire а mon image? Est-ce nйcessaire? Peut-кtre faut-il la laisser telle qu'elle est, avec ses goыts et son libre arbitre, se contentant de lui inculquer quelque menue culture et lui faire lire quelques bons livres? Et puis qu'est-ce que c'est que ce type de 16 ans qui veut rййduquer une jeune fille (il est vrai qu'elle n'a que 17 ans). Au fond j'en viens а la conclusion que mes tentatives de rййducation sont inutiles parce qu'inorganiques et que l'influence probable du milieu, des amis est la plus forte. En outre, mes efforts pour faire de Valia "quelqu'un" ne sont peut-кtre que de la philanthropie inutile. D'autre part, ce que je pense, ressens et dis; mes rйactions devant divers phйnomиnes; mes buts et actions, tout cela est dictй par toute une vie, un milieu, une expйrience de l'existence entiиrement diffйrents de l'existence passйe et prйsente de Valia. Dans ce cas, ces tentatives de modeler de Valia une image qui me ressemblвt quelque peu sont vouйes а l'йchec, comme contre-naturelles, inorganiques. Ce que je lui dis est pour moi dйterminй par l'expйrience antйrieure et des observations passйes. Comment peut-elle accepter pour valables mes conjectures, quand elles ne sont pas appuyйes par son expйrience et ses observations а elle? Tout cela est bien en thйorie mais en pratique, quand elle commence а dire qu'elle s'ennuie en ville et de ce que le kolkhoze la tente, oubliant toute sagesse, je me mets а m'affronter avec elle. C'est bкte, car, que diable, il faut comprendre les autres. Il est йvident que je la comprendrais mieux si j'en savais plus sur son existence - faits, amis, parents, milieu, etc. Alors je pourrais m'expliquer ses opinions, buts, etc. Mais - fausse pudeur, peur de dйplaire, elle est fort avare sur elle-mкme, sauf sur des dйtails insignifiants par lesquels il est trиs difficile de juger. Par contre, moi je fais tout mon possible pour qu'elle s'explique le mieux possible pourquoi je suis comme зa et non autre - je lui raconte mon existence, je tвche de lui faire comprendre historiquement mes goыts, etc. Heureusement que nous avons le commun de la jeunesse, la gaietй, le don de l'observation, l'horreur du mauvais goыt. Les deux derniиres qualitйs sont chez moi poussйes excessivement loin.
      Tandis que chez Valia elles sont quelque peu а l'йtat de formation. Mais c'est toujours зa, comme disait la cйlиbre seconde, tripotant le sein gauche de sa belle-s?ur. Hier nous avons vu avec Valia le film "Le Cirque" pas mal. Le plus ennuyeux, c'est qu'on partira chacun de son cфtй, si on s'йcrit, les lettres se perdront, on s'oubliera. Le sentiment, l'impression prйdominants de ma vie sont la dйcomposition continuelle et systйmatique. La maille qui fuit. Tout fout le camp. C'est pourquoi je rкve au jour oщ je pourrai disposer de ma vie а ma guise, oщ je ne dйpendrai de personne, oщ je ne serai pas obligй de tout quitter а chaque instant, oщ je voyagerai, oщ j'aurai une chambre spacieuse et propre, oщ je me foutrai du lendemain, oщ je pourrai cultiver mes flirts comme des fleurs rares, de main de maоtre… Je suis sыr que ce temps arrivera… mais quand?
      Pour le moment la dйcomposition bat son plein: je perds Mitia, demain je perdrai Valia - et tout cela ne fait que cultiver en moi plus de regrets, plus d'вpretй, plus d'йgoпsme! Il est vrai que, comme dit Valia - зa me donne une bonne trempe.
      Mais on ne peut tout le temps tremper de l'acier, il faut l'utiliser aussi. Il est vrai que j'ai le temps - je n'ai que seize ans… L'offensive allemande semble кtre contenue partout. Une bataille acharnйe se livre sur tout le front.
      Les rйsultats de cette bataille sont indйcis parce qu'elle n'est pas encore termnйe. Les Etats Unis ont occupй l'Islande. La mission militaire soviйtique est arrivйe а Londres. En Syrie, le gйnйral Deinze a donnй le consentement formel de discuter les clauses d'un armistice. Aujourd'hui, suis de veille sur le toit de 9h а minuit. Il est temps que je parte. Ce qu'on aurait de mieux за faire, ce serait de partir avec Kotchetkoff pour les Sables le plus tфt possible.
      Si on me laisse partir. Ce sera dommage de quitter Valia, mais quoi… la vie, rien а faire, n'est-ce pas? Enfin, on verra.
      Сегодня мы узнали, что все отделения милиции получили приказ никого не прописывать в Москве - иными словами, мы не съезжаем (это декрет Моссовета), a остаемся здесь. Только существует ли этот декрет? Во всяком случае, о нем матери рассказала одна подруга из Госиздата. Это та, которая хотела нам сдать комнату на ул. Пушкина, а она узнала от районной милиции. Теперь я думаю, что нас не могут выпереть на улицу. Так как если мы, по закону, нигде не можем быть прописаны, по крайней мере, у нас есть прописка здесь, и мы должны здесь оставаться. Сегодня получил от Мити несколько книг: "Избранные стихи и поэмы" Есенина, "Параллельно", "Сатурналии" и "Посмертные стихи" Верлена, "Имморалист" А. Жида. Если я ему куплю резинки, он может быть, отдаст мне "Дикие стихи" Л. де Лилля. У него абсолютно нет денег. Все утро мы ходили покупать сыр (пожрать на дорогу). По крайней мере, хорошо, что он едет с семьей и в среде знакомых академиков. А мне очень жаль, я без него буду скучать. Что касается нас с матерью, мы, очевидно, поедем в Пески с Кочетковым, если все будет благополучно.
      Не знаю почему, мать воображает, что меня не отпустят на дачу, что меня заставят работать, и т.д. Она боится бомбардировок, газов (всего этого за меня). У нее очень неприятное настроение: "Все уезжают, что мы здесь делаем, про нас забыли; мы должны ехать работать в колхоз", и бог знает что… Это портит жизнь. Самое хреновое будет, если Валя уедет в колхоз. Не знаю почему, она обожает колхозы и все такое. Если она уедет, это будет очень неприятно, и я останусь совсем один.
      Валя - девушка, у которой все данные, чтобы стать человеком, чтобы быть удачливой (по-моему). Я стараюсь заставлять ее читать хорошие книги (она читает очень много дряни). Я пытаюсь ей дать понять пресность некоторых вещей, которые ей нравятся, я стараюсь, чтобы она была более культурной, хочу направить ее по тому пути, который ей подходит. Словом, я стараюсь ее немного обтесать. Это очень трудно. Она сама говорит (правда, шутя): "Уже поздно". Возможно. Она жалуется, что скучает в городе и поэтому любит колхозную жизнь. Иногда я вдруг сомневаюсь: зачем пытаться ее создать по моему образцу? Нужно ли это? Быть может, следует ее оставить такой, какая она есть, с ее вкусами и свободной волей, и только довольствоваться тем, что ее кое-чему немного обучить, дать ей почитать несколько хороших книг? Да и потом, что это за тип, который в свои 16 лет хочет перевоспитать девушку (правда, ей только 17). В конце концов, я прихожу к заключению, что мои попытки ее перевоспитать бесполезны, потому что неорганичны, и что возможное влияние среды, друзей сильнее. Кроме того, может быть, мои старания, чтобы сделать из Вали "человека", просто ненужная филантропия. С другой стороны, то, что я думаю, чувствую и говорю, мои реакции на некоторые явления, мои цели и действия - все это мне продиктовано целой жизнью, средой, жизненным опытом, абсолютно не похожими на прошлую и настоящую жизнь Вали. В этом случае попытки изваять из Вали образ, немного похожий на меня, обречены на неудачу, потому что противоестественны и неорганичны. То, что я ей говорю, во мне предопределено предшествующим опытом и прошлыми наблюдениями. Как она может мои догадки принимать на веру, когда они не опираются на ее собственные опыт и наблюдения? Все это хорошо в теории, но на практике, когда она мне говорит, что она скучает в городе и что ей хочется в колхоз, забывая о всякой мудрости, я начинаю с ней спорить. Это глупо, ибо, черт возьми, надо же других понимать.
      Совершенно ясно, что я бы ее лучше понимал, если бы я знал возможно больше о ее жизни - фактах, друзьях, родных, среде, и т.д. Я бы мог тогда объяснить себе ее взгляды, цели и т.д. Но то ли ложный стыд, то ли страх не понравиться, но она страшно скупо говорит о себе, кроме как о незначительных подробностях, по которым очень трудно судить. Я же, наоборот, делаю все возможное, чтобы она себе могла объяснить возможно лучше, почему я такой, а не другой: я ей рассказываю о своей жизни, я пытаюсь объяснить ей историю моих вкусов и т.д. Хорошо, что у нас есть общее: наша молодость, жизнерадостность, наблюдательность, отвращение к дурному вкусу. Два последние качества во мне доведены до крайности. Тогда как у Вали они еще почти в зачаточном виде, но ничего, и то хлеб, как говорила знаменитая вторая, лапая левую грудь своей свояченицы. Вчера мы с Валей смотрели фильм "Цирк" - ничего. Самое обидное то, что мы завтра уедем, каждый в свою сторону, если мы будем друг другу писать, письма затеряются, мы друг друга забудем… Преобладающее сейчас в моей жизни чувство, впечатление - то, что происходит постоянное и систематическое разложение. Уползающее звено. Все летит.
      Поэтому я так мечтаю о времени, когда я смогу располагать своей жизнью по своему хотению, когда я не буду ни от кого зависеть, когда не надо будет каждую минуту все бросать, я буду путешествовать, у меня будет своя просторная и чистая комната, мне будет наплевать на завтрашний день, я смогу культивировать свои флирты, как роскошные цветы, рукою мастера… Я уверен, что такое время наступит… но когда? В данный момент разложение в полном разгаре: я теряю Митю, завтра я потеряю Валю - и все это во мне только усиливает сожаления, озлобление и эгоизм.
      Правда, как говорит Валя, это меня хорошо закаляет. Но нельзя же все время закалять сталь, нужно ею и пользоваться. Правда, время еще есть, мне только шестнадцать лет… Немецкое наступление как будто повсюду задержано. По всему фронту идет страшный бой. Результаты этого боя довольно неясны, потому что он еще не закончен. Соединенные Штаты заняли Исландию. Советская миссия прибыла в Лондон. В Сирии генерал Дейнц дал формальное согласие на переговоры об условиях перемирия. Сегодня я дежурю на крыше с 9 до полуночи. Мне пора уезжать. Лучшее, что мы можем теперь сделать, это уехать вместе с Кочетковым в Пески, как можно скорее. Если меня отпустят. Будет жаль расставаться с Валей, но что ж… это жизнь, ничего не поделаешь, не правда ли? В общем, посмотрим.
      Дневник N 9 13 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Hier, vers 6 heures du soir, aprиs un voyage cauchemaresque, parce que chargйs d'affaires (malles, etc.) nous et les Kotchetkoff sommes arrivйs aux Sables. Ouf! Les trains sont bondйs et miteux, la chaleur en diable. Enfin nous sommes lа, c'est le principal. Ici, c'est trиs sympa: l'air est excellent, on se revivifie.
      Partout des champs verts, des oiseaux qui chantent, c'est la campagne. Presque pas de "datchniki". La riviиre Moskova а proximitй. Pas grand-chose а bouffer par exemple. La nourriture est plutфt vaseuse. Dans ce domaine-lа, Moscou vaut mieux. Ce qui est bien ici: la solitude et la paix. Personne ne t'emmerde. Pour un йcrivain - l'endroit rкvй. Et puis il y a oщ se promener. Il paraоt que l'йvacuation est dйfendue depuis avant-hier soir. En tout cas Mitia ne part pas а Tomsk mais reste а Moscou, ou bien va а la "datcha". C'est trиs bien que l'йvacuation soit finie (si ce n'est pas un canard), car cela montre que la situation militaire est bonne. D'autre part nul besoin de s'йvacuer pour nous. Je suis moins sыr, en ce qui concerne notre avenir moscovite. La campagne c'est trиs joli, mais Valia me manque beaucoup. Je l'ai vue le 11 au soir. Elle me plaоt toujours. Pourquoi?
      Assez difficilile а expliquer. Ce qui est moche: la campagne comme tout cadre, vaut beaucoup plus que la ville. Si tu as des amis ou un flirt, tu peux passer le temps bien mieux а la campagne (en йtй) qu'а la ville. En effet, а la campagne, tu peux te balader, te baigner et mille autres possibilitйs. Mais dans ce cadre fameux, comme gens intйressants qui rehausseraient la beautй du site, je n'ai que moi-mкme. Par exemple, je serais mille fois plus heureux, si Valia et Mitia йtaient lа. La vieille histoire: tout dйpend des gens. Et c'est pourquoi Moscou me tente. Lа-bas il n'y a presque pas de possibilitйs, mais il y a des gens, des amis. Bien que mes relations avec Valia s'en tiennent а une sorte de flirt s'appuyant sur une conversation brillante, souvent а double face, ce flirt inoffensif et caustique me suffit. Je me connais comme trиs sensuel, mais parfois je me demande si ma sensualitй ne se limite pas а certaines catйgories de femmes, excluant les autres. Par exemple, il y a des femmes dont j'ai envie terriblement: les possйder sur le champ. Cela ne veut pas dire qu'elles me plaisent. Valia me plaоt, l'embrasser serait pour moi la logique mкme, la peloter peut-кtre aussi. Mais je ne la vois pas en train de gйmir sous moi. C'est curieux cette frontiиre, cette gamme des plaisirs. Il faudra que j'analyse cela plus loin. Valia est йlйgante, elle a son style а elle et c'est trиs bien. Nous sommes parvenus а un certain degrй d'intimitй. Ce qui me gвche beaucoup la vie, c'est une sorte de prophйtisme-scepticisme naturel qui me porte а prйvoir les йvйnements qui me touchent de trиs prиs, souvent sous un jour pessimiste, bien que, par nature, je ne sois nullement pessimiste. Avec Valia, par exemple. J'ai peur que nos relations avortent en queue de poisson, qu'elles s'йpuisent comme cela. J'en ai une sorte d'avant-goыt. Du reste je sais trиs bien que si cela ne dйpendait que de nous, nous pourrions trиs bien continuer а nous voir, а nous intйresser l'un а l'autre. Valia me plaоt, et je sais fort bien que je lui plaоt beaucoup. Mais ce n'est pas la question. J'ai peur des facteurs extйrieurs, existant toujours et surtout quand on ne mиne pas une existence indйpendante.
      Par exemple, maintenant, je suis а la datcha; je ne sais pas ce que fait Valia, je ne peux la voir que quand j'irai а Moscou - quand? Cela nous йloigne beaucoup l'un de l'autre. Bien sыr, je peux lui йcrire mais malheureusement elle n'a pas ce don. Elle dйteste йcrire des lettres. C'est trиs ennuyeux. Je ne voudrais pas qu'elle parte quelque part sans que je n'en sache rien. Par exemple, il se peut fort bien que Valia soit une femme qui ne peut йprouver de l'intйrкt - et plus loin - pour un homme que si elle le voit souvent, sans cela cet intйrкt s'йpuise, avorte lamentablement. Sa haine d'йcrire des lettres me souffle cette idйe. Si c'est comme cela, je suis foutu. Peut-кtre sa thйorie est-elle, et mкme probablement inconsciemment, "le combat finit faute de combattants". Cela se peut fort bien.
      Alors qui, encore une fois, restera seul? Qui sera baisй au cul? J'ai toujours pitiй de moi а l'avance: comme cela, si ce que j'attendais (de mal) arrive, alors mes condolйances а moi-mкme sont limitйes. Tout dйpend de l'argent, malheureusement et de l'indйpendance matйrielle. J'espиre dans une semaine кtre а Moscou. Pourquoi? J'ai peur de perdre Valia? (Je ne l'ai jamais "possйdйe" mais je peux la "perdre"). J'ai peur de perdre un morceau de bonheur ("de choix" aurait immйdiatement rectifiй Mitia). "Peur" ne convient pas. Je regrette а l'avance l'inachevй, l'йchec, la queue de poisson, la froideur qui envahit. Cela ne me fait pas peur mais me fait mal. Ce n'est pas encore arrivй, ce n'est peut-кtre pas si important, mais la mйlancolie incertaine des souvenirs m'envahit. J'ai peur que le mot "Valia" ne soit identique au mot "Paris". Les souvenirs! C'est comme les remords - c'est terrible. Pour moi, un souvenir est toujours un remords: toujours il prend des airs d'accusateur. J'ai peur qu'une fille aussi vivante, aussi rйelle que Valia cиde la place en mon esprit а quelqu'image figйe, а quelque souvenir vague que je regretterai. Je sais trиs bien que chaque chose avortйe, mal rйussie, chaque changement de dйcor me font plus йgoпste. J'ai peur du regret futur, peur de la mйlancolie, peur du souvenir. Tous ces sentiments ne me vont pas, ne vont pas а mon вge et а mes aspirations, mais existent et m'ennuient fort. N'anticipons pas du reste, mais sachons pressentir. Vais йcrire une lettre а Mitia - et tвcherai de ne pas йcrire а Valia: cela me tente trop et il faut la faire un peu attendre - ou ne pas attendre? Sur le front depuis 3 jours, la situation est calme. L'offensive allemande est arrкtйe. Il semble qu'Hitler se soit gourй cette fois.
      Вчера, около 6 вечера, после кошмарного путешествия, потому что мы были нагружены вещами (сундуками и т.д.), мы и Кочетковы приехали в Пески. Уф! Поезда набиты битком и отвратительны, жара ужасающая. Наконец мы на месте, это главное.
      Здесь очень приятно, воздух замечательный, мы приходим в себя. Повсюду зеленые поля, поют птицы, словом - деревня. Почти нет "дачников", Москва-река рядом.
      Однако жратвы маловато, с питанием здесь плоховато. В этом отношении в Москве лучше. Что здесь хорошо, это одиночество и покой. Никто не лезет. Для писателя - настоящая мечта. И есть где гулять. Говорят, эвакуация запрещена с позавчерашнего вечера. Во всяком случае, Митя не едет в Томск, а остается в Москве или поедет на дачу. Это очень хорошо, что с эвакуацией кончено (если только это не утка), это показывает, что военное положение улучшилось. С другой стороны, для нас - нет никакой необходимости эвакуироваться. Но у меня больше сомнений относительно нашего московского будущего. Деревня - это хорошо, но я без Вали очень скучаю. Я ее видел 11 вечером. Она мне продолжает нравиться.
      Почему? Это трудно объяснить. Что нехорошо? То, что, конечно, в смысле обстановки, деревня гораздо лучше города; если есть друзья или флирт, то можно гораздо лучше проводить время в деревне, чем в городе (летом). Ведь в деревне можно шататься, купаться, и есть тысяча других возможностей. Но в этой замечательной обстановке из интересных людей, возвышающих красоту местности, - только я один. Например, я был бы в тысячу раз счастливее, если бы Валя и Митя были тут. Все та же старая история: все зависит от людей. Поэтому Москва меня соблазняет. Там почти нет никаких возможностей, зато есть люди, друзья. Хотя мои отношения с Валей ограничиваются чем-то вроде флирта, основанного на блестящей беседе, часто обоюдной, такого безобидного и иронического флирта мне достаточно.
      Я знаю, что я очень сладострастный, но я временами себя спрашиваю, не ограничивается ли моя сладострастность некоторой категорией женщин, исключающей других. Например, есть женщины, которые меня страшно возбуждают: мне хочется добиться обладания сразу, на месте. Это вовсе не означает, что они мне нравятся.
      Валя мне нравится, поцеловать ее было бы для меня совсем логично, даже, может быть, ее и полапать. Но я не представляю себе ее лежащей и стонущей подо мной.
      Странная граница, странная шкала наслаждения. Надо будет это поглубже проанализировать. Валя элегантна, у нее свой стиль, и это очень ей к лицу. Мы достигли некоторой степени интимности. Но мне все портит некоторое пророческое чувство естественного скептицизма, из-за которого я часто предвижу события, близко меня касающиеся, в пессимистическом свете, хотя я, по природе, вовсе не пессимист. С Валей, например. Я очень боюсь, что наши отношения лопнут и кончатся ничем и просто рассосутся. У меня какое-то предчувствие. Впрочем, я отлично знаю, что если бы это зависело только от нас, мы отлично могли бы продолжать встречаться и интересоваться друг другом: Валя мне нравится, и я прекрасно знаю, что я ей тоже очень нравлюсь. Но не в этом дело. Я боюсь внешних обстоятельств, которые неизменно возникают, особенно если нет самостоятельной жизни. Например, в данный момент я на даче, я не знаю, что делает Валя, я смогу ее увидеть, только когда поеду в Москву, а когда? Это нас очень друг от друга отдаляет. Конечно, я могу ей написать, но, к сожалению, у нее нет этого дара: она ненавидит писать письма. Это очень неприятно. Я бы не хотел, чтобы она куда-нибудь уехала и я бы этого не знал. Например, очень возможно, что Валя - женщина, которая может испытывать интерес и все остальное к мужчине, только если она его часто встречает, без этого ее интерес исчерпывается, просто умирает. На эту мысль меня наводит ее отвращение к письмам. Если это так, мое дело г…. Может быть, и подсознательно совсем вероятно, она в теории думает "с глаз долой, из сердца вон". Это очень возможно. И тогда, еще раз, кто останется один? Кто пойдет в ж… носом: я, конечно. Мне всегда жалко себя заранее: так что, если случается то, чего я ждал (плохого), мои соболезнования в отношении себя ограничены. Конечно, все, к сожалению, зависит от денег и от материальной независимости. Я надеюсь через неделю быть в Москве. Почему я боюсь потерять Валю? (Я никогда ее не "имел", но я могу ее "потерять".) Я боюсь потерять кусочек счастья ("высококачественного", тут же поправил бы меня Митя). "Бояться" не подходит. Мне заранее грустно от неоконченного, от неудачи, от того, что кончится "ничем", холодности, которая все заволакивает. Это меня не пугает, но мне больно. Это еще не случилось, может быть, это не так важно, но меня охватывает неопределенная меланхоличность воспоминаний. Я боюсь, как бы имя "Валя" не стало бы похожим на "Париж". Воспоминания! Это то же самое, что угрызения совести, - это ужасно. Для меня воспоминания всегда равняются угрызениям совести. Они всегда связаны с каким-то чувством вины. Я боюсь, что такая живая, такая настоящая девушка, как Валя, уступит место в моем уме какому-то застывшему образу, какому-то неопределенному воспоминанию, о котором я буду думать с сожалением. Я слишком хорошо знаю, что от каждого провала, от каждой неудачи, от каждой перемены обстановки я становлюсь бульшим эгоистом. Я боюсь сожаления в будущем, боюсь грусти, боюсь воспоминаний. Все эти чувства мне не подходят, не соответствуют моему возрасту и моим стремлениям, но они существуют и мне очень неприятны. Не стоит забегать вперед, но надо уметь предчувствовать. Напишу письмо Мите - и постараюсь не писать Вале: мне слишком этого хочется, а надо ее немного заставить ждать - или не надо? На фронте уже три дня положение спокойное. Немецкое наступление остановлено. Видимо, Гитлер на сей раз крупно ошибся.
      Дневник N 9 14 июля 1941 года
      Георгий Эфрон L'йvйnement - le gros - c'est l'accord anglo-soviйtique qui prйvoit la lutte en commun contre Hitler et, d'autre part, dit que ni l'Angleterre ni l'URSS ne signeront sйparйment de paix avec le Reich, sans accord prйalable avec la partie contractante. L'autre йvйnement c'est celui que hier, j'ai йtй а un doigt de la mort. J'ai failli me noyer dans la Moskova. Mais heureusement Kotchetkoff m'a sauvй. Ai йcrit une longue lettre а Valia. Ai achetй des cure-dents а la pharmacie prиs de la gare. Espиre bientфt aller а Moscou et voir Valia et Mitia.
      Du reste compte bientфt recevoir la rйponse de Mitia а ma lettre. Il se peut que je sois obligй de travailler au kolkhoze. N'en ai nullement envie. Ne fous rien, toute la journйe. Ai une terrible envie de forniquer. Quel sera l'avenir pour moi? Vais-je йtudier а Moscou? Et йtudier en gйnйral? Que feront et oщ seront Valia et Mitia?
      Событие - первостепенное: англо-советское соглашение, в котором предвидится общая борьба против Гитлера и, с другой стороны, говорится, что ни Англия, ни СССР не подпишут отдельного мира с Рейхом, без предварительного согласия с договаривающейся стороной. Другое событие - что вчера я был на грани смерти: я чуть не утонул в Москва-реке. К счастью, Кочетков меня спас. Написал длинное письмо Вале. Купил зубочистки в аптеке у вокзала. Надеюсь скоро поехать в Москву и повидать Валю и Митю. Кстати, рассчитываю на скорый ответ от Мити на мое письмо. Возможно, мне придется здесь работать в колхозе. Совсем не хочется. Ни черта не делаю целый день. Ужасно хочется блудить. Какое будущее у меня? Буду ли я в этом году учиться в Москве? Да и вообще, буду ли учиться? Что будут делать Валя и Митя и где они будут?
      Дневник N 9 15 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Eh bien, mon petit pote, quoi de neuf? Bah - Rien de bien extraordinaire. Tout va son petit traintrain, quoi… Au fond, c'est trиs bien, cette union avec l'Angleterre.
      Le chic, c'est qu'а l'йcole, chez des amis, partout, depuis le commencement de la guйguerre, j'ai dit que l'ennemi du monde est l'Allemagne nazie, que les Anglo-Amйricains sont des chics types, que de Gaulle dйfend la France, etc. Ah! ils sont baisйs au cul, ceux qui me disaient le contraire, les membres du Komsomol qui suivaient aveuglйment les mots d'ordre des journaux, prenant tout а la lettre, n'ayant aucune expйrience politique et ne sachant pas lire entre les lignes! Pauvres types! Bah, au diable. Par exemple, que fera le monde, aprиs qu'Hitler soit battu? Probablement recommenceront les dissensions intestines, les imbйcillitйs parlementaristes, etc. Je me fous de tout, pourvu que Paris soit restaurй dans son rang de capitale, de Ville-Lumiиre, pourvu que la France reprenne la place qui lui est due et que les Boches soient foutus au cul et Hitler йcrasй dйfinitivement. Y en a marre de ces Prussiens nazis. Mais on les battra - avec l'Angleterre, et l'aide croissante des USA, et la force militaire "soviйtique". La "croisade de l'Europe contre le bolchйvisme" n'est qu'un masque - et personne n'est dupe. Ici, aux Sables, зa commence а devenir franchement emmerdant. Deux vieilles folles, et ma mиre et moi. Du reste Kotchetkoff va revenir de Moscou et apporter des nouvelles de la capitale. Me manquent Valia et Mitia. Chaleur du diable. Quand est-ce que j'irai а Moscou? Sur le front, rien d'intйressant.
      Les attaques allemandes sont repoussйes. Il me semble que l'attaque allemande en gйnйral est enrayйe. Mais ils peuvent "reprendre du poil de la bкte" а tout moment. Je m'ennuie fort ici. Que foutent Valia et Mitia. Valia m'oublie-t-elle?
      Je n'en sais rien. En tout cas lui ai envoyй une lettre - comme зa elle saura que moi je ne l'oublie pas. C'est une lettre spirituelle, fine et intelligente ("et puis quoi encore"?)… Ce que je voudrais: rester pour l'annйe scolaire а Moscou et que Valia et Mitia y restent aussi et que ma mиre ait du travail et que personne ne nous emmerde et qu'on ne nous foute pas dehors de la chambre de Pokrovsky Boulevard. C'est trиs compliquй: la dйcision du Mossoviet en ce qui concerne la dйfense aux organes de la milice d'enregistrer de nouveaux locataires sera-t-elle levйe, en liaison avec l'amйlioration de la situation militaire? J'en doute fort. Si cette dйcision йtait levйe, on serait obligй de partir, oщ? D'autre part: la situation militaire s'est-elle amйliorйe durablement et l'йvacuation est-elle dйfendue dйfinitivement? Il n'y a qu'а кtre optimiste - et c'est tout. Ce que je voudrais voir Valia et Mitia.
      Ну что ж, дружище! Что новенького? Ба! Ничего особенного. Все идет спокойненько, своим чередом, ну… В сущности, очень хорошо, что есть этот союз с Англией.
      Шикарно то, что в школе, с друзьями, повсюду, с самого начала этой войнищи я говорил, что враг всего мира - нацистская Германия, что англо-американцы - порядочные люди и что де Голль защищает Францию и т.д. Так вот им, на х.., тем, кто мне говорил обратное, комсомольцам, которые слепо следовали газетным лозунгам, принимали все в буквальном смысле, не имели никакого политического опыта и не умели читать между строк. Жалкие типы! Ба! К черту. Например, что будет делать мир после того, как Гитлер будет разбит? Вероятно, снова начнутся внутренние раздоры и парламентские глупости и т.д. Мне на все наплевать, лишь бы Париж был восстановлен в своей роли мировой столицы, лишь бы Франция вновь обрела то место, которого она заслуживает и чтобы фрицы были выперты вон, а Гитлер окончательно раздавлен. Надоели эти нацисты-пруссаки. Но мы их победим, вместе с Англией. И с возрастающей помощью США, и с советскими военными силами.
      "Крестовый поход" Европы "против большевизма" - только маска, и никто ему не верит. Здесь, в Песках, начинается ужасная скучища. Две сумасшедшие старухи да мы с матерью. Кстати, Кочетков возвращается из Москвы, он привезет новости из столицы. Я очень скучаю по Вале и Мите. Жара невозможная. Когда же я поеду в Москву? На фронте ничего интересного. Немецким атакам дается отпор. Мне кажется, что в целом немецкое наступление остановлено. Но они могут в любой момент вновь воспрять. Я страшно здесь скучаю. Что же делают Валя и Митя, черт! Валя меня забыла? Не знаю. Во всяком случае, я ей послал письмо, по крайней мере, она будет знать, что я ее не забываю. Письмо забавное, тонкое и умное ("и что еще?").
      Чего бы я хотел? Остаться на учебный год в Москве и чтобы Валя и Митя тоже остались. И чтобы у матери была работа, и чтобы никто нам не надоедал, и чтобы нас не выперли из комнаты на Покровском бульваре. Все очень сложно: будет ли отменено решение Моссовета относительно запрета милицейским властям прописывать новых жильцов, в связи с улучшением военного положения? Сильно в этом сомневаюсь.
      Если это решение будет отменено, тогда нам придется съехать. Но куда? С другой стороны, улучшилось ли, и надолго ли, военное положение? Окончательно ли запрещена эвакуация? Надо быть оптимистом. Вот и все. Как бы я хотел видеть Валю и Митю.
      Дневник N 9 16 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Folie.1 Скука и сплошной бред. Что я здесь, собственно говоря, делаю? Общество матери и двух старух, интересующихся кошками, - красота! Из рук вон плохое питание: гречневая каша, похлебка, черный хлеб. С утра до ночи идиотские разговоры о еде, о пустяках. Особые таланты интеллигентов в деревне - говорить только о глупостях. Пока нечего думать о поездке в Москву, потому что паспорта - в прописке и будут "не раньше конца недели". Здесь - отвратительная скука.
      Старушки, говорящие о милых пустяках, плохо организованное питание, кошки, птички и комарики: к чортовой матери! Надоело! Вообще-то говоря, как только получим паспорта, поедем в Москву. В Москве вводятся карточки на некоторые продукты (еще не знаю, на какие). Особенно ненавижу благодушные разговорчики старушек и т.д. Природа! Все это никуда не годится, если людей нет. Бред и глупость. Что я здесь делаю? И эти глупейшие улыбки и разговоры. Приходится мириться - пока паспортов не вернули, в Москву ехать нельзя. Все меня раздражает, а мать в особенности. Идиоты! Понравилось здесь, а! Идиоты, не достигшие за многие годы жизни ничего больше, чем житье на лето в Песках, с плохо организованным питанием и благодушными разговорами! Все это меня бесит.
      Нет, для деревни я не сделан. Чертовски хочется в Москву. Все дело в людях. А люди здесь - идиоты. Кочетков редко приезжает. Будут ставить пьесу его сочинения (вместе с Липскеровым) "Надежда Дурова". Кочетков очень оптимистично настроен, уверен, что убьют-добьют Гитлера. Мать боится газов и бомбежек, я хочу в Москву - видеть Валю и Митьку. Бред, бред жуткий. Бред и скука. Очевидно, в этом году школы будут функционировать - раз положение на фронтах как будто хорошее. Эвакуация прекращена, многие учреждения возвращаются… Жду ответа от Митьки. Хочется затеять с ним переписку - ничего ведь не делаю. Как хочется увидеть Валю. Хотя ею и не обладал, но как-то по ней изголодался. Вполне ли обоснован оптимизм Кочеткова? Забыла ли обо мне Валя, и письмо мое доставит ли ей удовольствие или нет? С некоторого времени ощущение, меня доминирующее, стало распад. Распад моральных ценностей, тесно связанный с распадом ценностей материального порядка. Процесс распада всех без исключения моральных ценностей начался у меня по-настоящему еще в детстве, когда я увидел семью в разладе, в ругани, без объединения. Семьи не было, был ничем не связанный коллектив. Распад семьи начался с разногласий между матерью и сестрой, - сестра переехала жить одна, а потом распад семьи усилился отъездом сестры в СССР. Распад семьи был не только в антагонизме - очень остром - матери и сестры, но и в антагонизме матери и отца. Распад был еще в том, что отец и мать оказывали на меня совершенно различные влияния, и вместо того, чтобы им подчиняться, я шел своей дорогой, пробиваясь сквозь педагогические разноголосицы и идеологический сумбур.
      Процесс распада продолжался пребыванием моим в католической школе Маяра в Кламаре. С учениками этой школы я ничем не был связан, и хотя меня никто не третировал, но законно давали ощущать, что я - не "свой", из-за того, что русский и вдобавок коммунистической окраски. Что за бред! Когда-то ходил в православную церковь, причащался, говел (хотя церковь не переносил). Потом пошло "евразийство" и типография rue de l'Union. Потом - коммунистическое влияние отца и его окружающих знакомых - конспираторов-"возвращенцев". При всем этом - общение со всеми слоями эмиграции… и обучение в католической школе!
      Естественно, никакой среды, где бы я мог свободно вращаться, не было. Эмигрантов я не любил, потому что говорили они о старом, были неряшливы и не хотели смотреть на факты в глаза, с "возвращенцами" не общался, потому что они вечно заняты были "делами". С французскими коммунистами я не общался, так как не был с ними связан ни работой, ни образом жизни. Школа же мне дала только крепкие суждения о женщинах, порнографические журналы, любовь к английскому табаку и красивым самопишущим ручкам - и все. С одной стороны - гуманитарные воззрения семьи Лебедевых, с другой - поэтико-страдальческая струя влияний матери, с третьей - кошачьи концерты в доме, с четвертой - влияние возвращенческой конспирации и любовь к "случайным" людям, как бы ничего не значащим встречам и прогулкам, с пятой - влияние французских коммунистов и мечта о СССР как о чем-то особенно интересном и новом, поддерживаемая отцом, с шестой - влияние школы (католической) - влияние цинизма и примата денег. Все эти влияния я усваивал, критически перерабатывал каждое из них - и получался распад каждой положительной стороны каждого влияния в соответствии с действием другого влияния. Получалась какая-то фильтрация, непонятная и случайная. Все моральные - так называемые объективные - ценности летели к чорту. Понятие семьи - постепенно уходило. Религия - перестала существовать. Коммунизм был негласный и законспирированный. Выходила каша влияний. Создавалась довольно-таки эклектическая философски-идеологическая подкладка. Процесс распада продолжался скоропалительным бегством отца из Франции, префектурой полиции, отъездом из дому в отель и отказом от школы и каких-то товарищей, абсолютной неуверенностью в завтрашнем дне, далекой перспективой поездки в СССР и вместе с тем общением - вынужденно-матерьяльным - с эмигрантами. Распад усугублялся ничегонеделаньем, шляньем по кафэ, встречей с Лефортом, политическим положением, боязнью войны, письмами отца, передаваемыми секретно… какая каша, боже мой! Наконец отъезд в СССР. По правде сказать, отъезд в СССР имел для меня очень большой характер, большое значение. Я сильно надеялся наконец отыскать в СССР среду устойчивую, незыбкие идеалы, крепких друзей, жизнь интенсивную и насыщенную содержанием. Я знал, что отец - в чести и т.д. И я поехал. Попал на дачу, где сейчас же начались раздоры между Львовыми и нами, дрязги из-за площади, шляния и встречи отца с таинственными людьми из НКВД, телефонные звонки отца из Болшева. Слова отца, что сейчас еще ничего не известно. Полная законспирированность отца, мать ни с кем не видится, я - один с Митькой. Неуверенность (отец говорил, что нужно ждать, "пока все выяснится" и т.д.). Тот же, обычный для меня, распад, неуверенность, зыбкость материальных условий, порождающая наплевательское отношение ко всему. Тот же распад, только усугубленный необычной обстановкой. Потом - аресты отца и Али, завершающие распад семьи окончательно. Все, к чему ты привык - скорее, начинаешь привыкать, - летит к чорту. Это и есть разложение и меня беспрестанно преследует.
      Саморождается космополитизм, деклассированность и эклектичность во взглядах.
      Стоило мне, например, в различных школах, где я был, привыкнуть к кому-нибудь, к чему-нибудь - нате: переезд - и все к чорту, и новый пейзаж, и привыкай, и благодари. Сменяются: Болшево, Москва, Голицыно, комнаты в Москве, школы, люди, понятия, влияния - и сумбур получается. Наконец - Покровский бульвар. Как будто прочность. Договор на 2 года. Хожу в школу, знакомлюсь, привыкаю. Но тут скандалы с соседями. Хорошо. Кончаю 8й класс - причем ни с кем не сблизился (еще одно предположение-надежда летит к чорту: что найду "среду". Никакой среды не нашел, да и нет ее). Знакомлюсь с Валей, вижусь с Митькой. Тут - война! И все опять к чорту. Начинаются переездные замыслы, поиски комнат. Опять полная неуверенность, доведенная до пределов паническим воображением матери. Идут самые неуверенные дни жизни, самые панические, самые страшные, самые глупые. Дежурства,
      "что завтра?" и т.д. Теперь, после этого всего, - Пески. Идиотское времяпрепровождение, идиотские люди, идиотские разговоры о самоварах, яичках и т.д.
      Патологическая глупость, интеллектуальная немощность, прикрываемая благодушием.
      Пески - для меня полнейший моральный декаданс. Почему я так часто говорю о распаде, разложении? Потому что все, с чем я имел дело, клонилось к упадку.
      Наладились отношения с Валей - уезжаю в Пески. И никакие письма не помешают нашим отношениям клониться к упадку, и я не буду удивлен, если эти отношения прекратятся вовсе. Все это я пишу не из какого-то там пессимизма - я вообще очень оптимистичен. Но чтобы показать факты. Пусть с меня не спрашивают доброты, хорошего настроения, благодушия, благодарности. Пусть меня оставят в покое. Я от себя не завишу и пока не буду зависеть, значить ничего не буду. Но я имею право на холодность с кем хочу. Пусть не попрекают меня моими флиртами, пусть оставят меня в покое. Я имею право на эгоизм, так как вся моя жизнь сложилась так, чтобы сделать из меня эгоиста и эгоцентрика. Я ничего не прошу. Придет время, когда я смогу говорить в лоб, что я думаю, людям, которые мне не нравятся. Деньги - вот в чем дело. Это очень сложно: загребать деньги с моей прямотой и ясным взглядом очень трудно, а сам я без денег - неполноценный человек.
      Дневник N 9 17 июля 1941 года
      Георгий Эфрон L'йvйnement principal1 - подписание перемирия в Сирии. Все предоставляется англичанам и де Голлю. Французы могут репатриироваться или присоединяться к де Голлю. Я очень рад за победу англичан и де Голля в Сирии. Интересно, что политически я оказался в сто раз больше дальновидным и прозорливым, чем те, с которыми я имел дело. В школе, у друзей, я всегда говорил за Англию, Америку и де Голля, говорил, что Гитлер - вот враг. И, главное, меня не обманывал общий тон советской печати, благоприятствовавший, во всяком случае, больше Германии, чем Англии и Америке. Да и никогда не верил я в хорошие отношения с нами со стороны Гитлера. Если разбираться в последних 4-5 сводках, то видно, что продолжаются крупные бои в Белоруссии. Неприятно, что в сегодняшней сводке впервые употребляется термин "на Смоленском направлении". Бои, между прочим, идут в Белоруссии - т.е. там, где всего ближе Москва. Это мне тоже не нравится.
      Последние две сводки скупы и говорят о том, что "продолжались бои" на таких-то направлениях (Витебском, Новоград-Волынском и Смоленском). Очевидно, результаты этих боев неизвестны, хотя мне лично кажется, что все-таки наступление фашистов в Белоруссии будет остановлено и разбито. Советская авиация частенько бомбит Плоешти и нефтепромыслы. Англичане уже долгое время сильно бомбят Западную Германию (особенно Рурскую область). Эти удары очень сильны и разрушительны.
      Советская печать публикует выступления Жюля Ромэна, Фейхтвангера, Анри Бернстейна, Пертинакса, Драйзера, которые приветствуют соглашение Англии с СССР о совместных действиях против гитлеровской Германии. Печать Англии, Америки, Турции, Швеции, Швейцарии, Китая, Ирана и т.д. оживленно комментирует это историческое соглашение. Общий тон - Гитлеру приходится теперь вести борьбу на два фронта, и он будет, бесспорно, разбит. В 1916 г. Германии тоже пришлось вести борьбу на 2 фронта - и она была разбита. Во Франции запрещено празднование 14-го июля (взятие Бастилии). В Москве введена карточная система на ряд продуктов, еще не знаю, каких. Кочетков поехал в Москву, узнает, будут ли писателям карточки выдавать группкомы или домоуправления. Вообще-то говоря, лучше, если бы мы были в Москве для получения карточек - но нет паспортов и даже на 1 день невозможно в Москву ехать. Сегодня была гроза. Хорошая штука.
      Прочел "Свою судьбу" М. Шагинян и теперь читаю "Борьбу за жизнь" П. де Крайфа в N 5 "Инт. литературы". Скука здесь. Потеря времени и совершенно нечего делать.
      Валяешься, читаешь, шляешься на станцию, ешь невкусную пищу… Скука. Сейчас - вечер. Скорей бы паспорта добыть - да айда в Москву. Как хочется встретиться с Валей и Митькой! Только 8 дней не видел Валю - а как хочется ее видеть! Конечно, в Москве - другое ощущение. Мать по-глупому боится всего; боится, что меня куда-нибудь "мобилизуют", боится бомбежки, боится газов, всего боится. Противно. Конечно, я сильно надеюсь на то, что к 1 сентября занятия в школах начнутся. Валя предполагает поступить в 10-й кл. школы взрослых - как Митька. Я бы хотел учиться в Москве, видаться с Валей и Митькой и чтоб все шло по-нормальному. Пока что мои цели более ограниченные: попасть в Москву и поболтать с Валей и Митькой.
      Главное - с Валей, потому что она мне нравится и мне просто вкусно с ней говорить и глядеть на нее. Мне здесь очень надоело. Когда это кончится? Город мне больше подходит. Хочется уехать отсюда, в городе - для меня - хорошо.
      Дневник N 9 18 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Второй день льет дождь. Не выхожу из дому, читаю "Борьба за жизнь" П. де Крайфа.
      Книга нужная и хорошая, хотя композиция небрежна и портит ее. Совершенно не понимаю, что, собственно говоря, мы тут делаем. Льет дождь, гулять нельзя, скука и однообразная пища, совсем не питательная. Кочетков-то схитрил - большую часть времени ведь он проводит в Москве, лишь изредка сюда наезжая; а мы здесь сидим без дела. Беспрестанно и усердно агитирую мать за окончательный отъезд в Москву.
      Боюсь, что Кочетков привезет для матери из Москвы переводов, она начнет над ними работать и будет довольна, что нашла какое-то занятие, а я останусь с носом, и мы в Москву окончательно не уедем до осени. Все это очень нерадостно. Здесь - смертельная скука, нечего совершенно делать. Дело в том, что мать боится Москвы из-за того, что там меня может "настигнуть повестка", что она ждет налеты, что нужно ходить за керосином для примуса и т.д. Почему мы так скоропостижно улепетнули из столицы? Потому что мы морально буквально были истерзаны неудавшимися переездами, тасканием по мифическим комнатам, перспективами Ашхабада, эвакуации и налетов (причем истерзана была только мать - я же был свеж, как огурчик, и флиртовал с Валечкой). Хотелось отдохнуть и т.п., забыть о заботах… Приехав сюда, мы оказались в обществе двух старух, страдающих кошкоманией, совершенно одни перед тарелками вязкой продельной каши, в присутствии сонного демона скуки, самого страшного из всех демонов. Стараемся убить время как-нибудь. Обеды, завтраки превращаются в события: верный признак не отдыха, а скуки дня. Все это, как говорится, "типичное не то". Мать начинает прозревать, но, к сожалению, двойной фактор мешает ей окончательно прозреть - т.е. окончательно возвратиться в Москву - это нивесть откуда взявшийся панический страх перед "военной Москвой", с другой стороны, перспектива того, что Кочетков из Москвы привезет ей какую-нибудь переводную работу, и тем самым кончится ее вынужденное бездействие. Добро, она начнет что-то делать, а я-то что? В колхоз я не пойду, а ходить каждый день на станцию, читать вчерашние газеты и есть псевдо-винегрет - не занятие, да день заполнять требухой - преступление, когда в Москве в сто раз интересней, когда в Москве - пока что - Валя и Митька. Завтра-послезавтра приедет Александр Сергеевич, и мы обо всем с ним поговорим. Плохо то, что нет паспортов и плохая погода. Я чувствую себя здесь в глуши, завязшим в тине благодушия, глупости и непритязания. Пески - это глупое, тихое существование - хороши для этих двух старух, а я - человек активный, да и вообще здесь каждый взвоет от скуки. Добро бы питание было хорошее. Но оно просто плохое. Еще одно: события всякого рода развиваются с такой головокружительной быстротой, что, быть может, эти месяцы: июль-август будут, вернее, могли бы быть - нечто вроде "последних счастливых минут" и т.п. и т.д. Сказать яснее - просто не зная, как пойдут события и моя жизнь дальше, хотелось бы наибольшее количество времени провести так, как нравится, наиболее счастливым образом. Это совершенно понятно и естественно. Or1 провести хорошо и интересно время могу я, как выяснилось, только в Москве. Сидя здесь, у меня неизбывное впечатление, что теряю драгоценное - на вес золота - время безвозвратно. Был бы в Москве - было бы хорошо, правда, суетливо, но, во всяком случае, не так скучно и плохо, как здесь.
      Действительно, выходит не просто Пески, а Sables Mouvants2, и завяз я в этих Sables Mouvants по горло. Единственная отрада моя здесь - писать дневник.
      Интересна разница, dйcalage3, между мной самим, его идеями, стремлениями и чувствами и моим существованием. Почему дневник? Дневник потому, что во мне ясна потребность отдавать перед самим собой отчет в существовании этого самого себя, явлениях разных и иногда несообразных. Конечно, большой вопрос - это то, будет ли школа а Moscou4 в сентябре - к 1 сентября? Enigme5, конечно. Барометром всех явлений теперешней моей - и не только моей - жизни являются военные события, положение на фронтах. Большинство окружающих мать знакомых, в том числе и Кочетков, настроены очень оптимистично, говорят, что Гитлер провалился. Печать ведет кампанию в смысле того, что Гитлер разбит, правда, разбит потенциально.
      Если взять в целом тон советской и иностранной печатей, настроения друзей и знакомых, то впечатление получается оптимистическое. Причем впечатление это усугубляется тремя фактами (для меня): 1) "Соглашением между Великобританией и СССР о совместных действиях против гитлеровской Германии"; 2) подписанием перемирия в Сирии; 3) сопротивлением советских армий на востоке от Европы (на западе от Москвы). Комментировать значение факта N 1-го не приходится - достаточно сказать о важности и значении координирования военных сил Union Jack1 и Soviet Russia2 в борьбе с Гитлером. Факт N 2-й имеет большое значение не только в стратегическом отношении (оборона Кипра, Египта и Суэцкого канала от Гитлера), но и говорит также о поднятии престижа Англии и войск генерала де Голля. Причем факт N 2-й, рассматриваемый в связи с "Соглашением о совместных действиях", представляет собой, в свете международных событий, этакую радостную весть: победа Англии в Сирии счастливо совпадает с военным союзом с СССР: дипломатическая и военная победы. Фактор N 3-й несомненен по большому значению, хотя и не выяснен до конца. Что русские, храбро сопротивляясь, остановили наступление немцев по всему фронту - это факт. Но на сколько времени и как пойдут события на востоке дальше - этого никто сказать не может пока еще. Тогда как два первые факта как бы незыблемы и в скором времени не подлежат изменению, факт N 3-й находится в движении и изменении. Эти движения и изменения вызываются возобновлением крупных боев в Белоруссии. Конечно, Гитлер хочет прорваться на восток, к Смоленску, а потом - на Москву. Недаром в последнем коммюнике говорилось, что "происходят крупные бои на Витебском, Смоленском и Новоград-Волынском направлениях". Очевидно, в Белоруссии немцы возобновили свое наступление.
      Удастся ли им достичь крупных успехов, прорваться на восток? Мое личное впечатление - вряд ли. Нужно думать, во время затишья на фронтах наша армия сумела приготовиться дать резкий и решительный отпор немецкому наступлению.
      Тогда как успехи гитлеровских войск, позволившие им захватить Западную Белоруссию, часть Зап. Украины, Литву и часть Латвии, объясняются - по советским мнениям - внезапностью германского нападения и тем, что Красная Армия не смогла развернуться вовремя, дальнейшие события показали, что Красная Армия сумела - хоть на время - разбить немецкое наступление на всех фронтах без исключения. Теперь красные войска, вероятно, развернулись, и чем дальше пойдут события, тем труднее немцам будет преодолевать упорное сопротивление советских армий, и мне кажется, что в конце концов немецкое наступление будет окончательно остановлено. Являются ли бои, происходящие сейчас в Белоруссии, частью германского наступления, только приостановленного на 4-5 последних дней, или только как бы вспышкой, независимо от того предполагаемого факта, что немецкое наступление, именно в эти 4-5 дней, было окончательно разбито? Иными словами, я ставлю вопрос так: окончательно ли остановлено германское наступление, по затишью недавнему, или новые бои в Белоруссии являются прелюдией нового гитлеровского наступления, и затишье было только для отдыха и не следствием разгрома фашистов? Мне лично кажется, что следует ожидать новое ожесточенное германское наступление по всему фронту (или хоть только в Белоруссии) и не очень-то доверяться затишью. Мне кажется, что теперешние бои в Белоруссии являются началом возобновления германского наступления. Результатов этих боев еще нет.
      Вряд ли в Белоруссии немцам удастся достичь решающих успехов, особенно в смысле Смоленска, куда они и стремятся. В начале войны мне как-то больше верилось в успехи немцев. Дело в том, что они еще не взяли ни одного города в границах СССР без недавних территориальных приобретений. Германским войскам не удался молниеносный удар - ведь если затишье на фронтах и не было следствием окончательного разгрома фашистских армий, то, во всяком случае, это затишье явно определялось тем, что гитлеровские войска не в состоянии были продолжать своего быстрого наступления. Очень возможно, что война будет длительная, если немцам в скором времени не удастся достичь подлинно важных стратегических пунктов Европейской части СССР. Ведь Львов и Каунас - не в счет. Это тебе не Минск, и не Смоленск, и не Киев. Затишье на фронтах Финском, Украинском и Бессарабском продолжается. Очевидно, приближается пора позиционной войны. Если дело дойдет до позиционной войны, то это будет большим достижением для СССР и Англии, потому что экономические ресурсы Германии будут истощаться, и план быстрой ликвидации мощи Советской Армии будет окончательно сорван. Едва ли нужно добавить, что Америка в это время достигнет исключительно высокого уровня военного производства и снабжение Англии сильно наладится. Мне кажется, что Гитлеру сейчас важнее всего наискорейшую победу получить именно в СССР. Но он ее не получит. "Молниеносная" война против СССР потерпит неудачу из-за силы у Красной Армии, и особенно советской авиации, и также от действий английской авиации по важнейшим центрам промышленности Германии. Каждая минута лишняя - для Гитлера потеря, потому что в эту минуту истощаются экономические расчеты и ресурсы III-го Рейха, растет недовольство оккупированной Европы, и Америка снабжает Англию всевозможным, очень высококачественным, вооружением. По моему мнению, Гитлеру нужна очень скорая война против СССР. Если Гитлеру не удастся до зимы победить - и захватить Минск, Киев, Смоленск, Ленинград и Москву, то он окончательно проиграет войну не только против СССР, но и против Английской Империи. По моим личным расчетам и соображениям, до наступления зимы Гитлеру не удастся ничего достигнуть существенного. Он может взять Минск. Но, во всяком случае, Ленинграда и Москвы до зимы ему не взять - и тогда он пропал.
      Le m^eme jour1 Вновь очень неприятные, зловещие новости и перспективы. Мать сегодня встретила одну дачницу, Нину Павловну, которая retour de Moscou2. Нина Павловна сообщила, что взят Смоленск, что в Москве ожидаются бомбардировки.
      Смоленск - в 250 км от Москвы. Потом еще одно: она говорит, что домоуправления посылают подростков 15-16 лет копать. А мне - 16 лет. А матери - конечно, du pain sur la planche3. Строит глупейшие планы, панические перспективы и т.д. И еще эта идиотия с паспортами, которые даже еще не отправили в Коломну для прописки. Хотя пока они еще здесь, и можно их взять… Завтра должен приехать Александр Сергеевич. Мне страшно хочется в Москву. Хоть в бомбардированную.
      Страшно хочется видеть Валю, Митьку, пока еще не поздно. Бесспорно, завтра Александр Сергеевич должен принести самые свежие новости. Действительно ли взят Смоленск? Все летит к чорту. Но мне непременно нужно в Москву. Чего боюсь я: паспорта отвезут в Коломну для прописки, нужно будет ехать в Москву, а без паспортов - нельзя. Чертовское положение. Говорят, вновь началась эвакуация.
      Она была приостановлена лишь из-за "пробки". Во всяком случае, мне непременно нужно хоть наведаться в Москву. Может, даже я смог бы так устроить, чтобы не показываться в домоуправление. Возможно, что Митька, да и Валя, уже куда-нибудь эвакуировались. Чорт знает что! Подождем Александра Сергеевича. Узнал, что письма идут 5 дней и распечатываются военной цензурой. Скорее хотелось бы попасть в Москву, видеть Валю и Митьку. Когда приедет Алекс. Серг.? По всей вероятности, он должен приехать завтра к 1 ч. - 2 ч. дня. Мне непременно нужно в Москву. Нина Павловна говорит, что нужно в Москву ехать только в крайнем случае.
      Но я непременно, неуклонно хочу попасть в Москву, чтобы узнать, что собираются делать Валя и Митя. Ну и положение. С ума сойти. Нужно достать паспорта, а то как же в Москву попадешь? Неужели Смоленск взят? Хочется действовать, а приходится выжидать.
      Дневник N 9 19 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Le samedi matin.1 У меня и у матери - тревожное настроение. Вообще-то говоря, ничего не будет окончательно известно до приезда Кочеткова. И сможет ли он приехать сегодня? Мне кажется, положение представляется следующим образом: если Кочетков не приедет, то завтра-послезавтра мы едем в Москву, чтобы все разузнать.
      Более вероятно, что Кочетков сегодня приедет. Он должен привезти самые последние новости: действительно ли взят Смоленск? Во всяком случае, во вчерашней сводке об этом ничего не упоминается. Кочетков может взять несколько решений, в зависимости от общего положения дел: 1) или я и мать едем на день-два в Москву, а потом возвращаемся сюда и "пережидаем события". 2) Или в Москву сейчас очень не рекомендуется ехать, и, значит, не заезжая туда, остаемся здесь опять-таки "переждать события". Или, в-3х, Кочетков, ввиду очень серьезного положения, решает ехать в Туркмению - и тогда мы едем с ним (да и это еще не сказано - возможно, что он поедет один, а нас не возьмет, но это все-таки мало вероятно). Или, 4-ая возможность, мы уезжаем в Москву и эвакуируемся с Гослитом или с каким-нибудь другим учреждением. Мне, по правде сказать, на все наплевать, лишь бы попасть в Москву хоть на несколько часов и увидеть Валю и Митьку, знать, что они собираются делать. Мне лично кажется, что Кочетков будет стоять за решение N 1 - чтобы я и мать поехали в Москву на день, вернулись сюда и "переждали события".
      Все зависит, конечно, от степени серьезности положения. Я страшно боюсь проворонить отъезд Вали и Митьки куда-нибудь. Мне непременно нужно знать, что с ними будет, и оттого чем раньше я попаду в Москву, тем будет лучше. Дело в том, что письма плохо и долго ходят, проверяются военной цензурой. Вообще, сегодня - решающий день. Мне лишь бы попасть в Москву хоть на 1 день - а там увидим.
      Хозяева дачи говорят, что вчера почему-то не было передач по радио. Что это означает? Или, может, враки. Я непременно должен узнать, что собираются делать Валя и Митька, если они еще не уехали. Итак, ждем Кочеткова. Вчера мне удалось убедить пойти мать и жену Кочеткова за паспортами. К счастью, они были еще здесь, и сегодня мы сможем их взять. Если мы поедем в Москву, то, во всяком случае, до вторника (если останемся здесь жить), т.к. ко вторнику паспорта должны быть возвращены для прописки. Что скажет Кочетков? Неужели все-таки придется уехать в туркменскую глушь? Или эвакуироваться с какими-нибудь писателями? Как будто погода улучшается. Между прочим, с улучшением погоды у меня меняется к лучшему настроение. Может, Кочетков привезет из Москвы не столь уж зловещие новости, и я побываю в Москве. Боюсь, что скоро уедет Митька, потому что Академия наук отправляет вторую партию в Томск. Например, Валя не знает моего адреса и если уедет, то не будет знать, как меня об этом предупредить, так как и московского моего адреса она не знает. Оттого мне нужно в Москву возможно скорее. Может быть, Валя уже уехала на Урал, или в колхоз, или ее куда-нибудь мобилизовали? Авось сегодня приедет А. С. и будут приняты какие-то решения. В Москву нам нужно уже для того, чтобы получить карточки. Лучше писем в Москву не писать, а посылать открытки, которые доходят гораздо быстрее и не теряются, как письма. Пугает меня:
      "Ils se connurent juste а la veille de la guerre, mais la catastrophe les jeta chacun de leur cфtй. Il avait peut-кtre ratй son grand amour". Quelle banalitй!1 Дневник N 9 20 июля 1941 года (часть первая) Георгий Эфрон L'йvйnement principal: Staline est nommй commissaire du Peuple а la Dйfense et le mal Timochenko, son remplaзant. Comme cela tout le pouvoir exйcutif, gouvernemental et militaire est entre les mains de Staline. Depuis 5 jours continuent des combats acharnйs en direction de Pskov, Smolensk et Novograd-Volynski, Polotsk-Nevel, combats dont les rйsultats sont indйcis et inconnus. D'aucuns croient que la nomination de Staline va changer la tactique dйfensive soviйtique en tactique offensive. Hier vers 11 h. 30 du soir est arrivй Kotchetkoff.
      Aujourd'hui dans l'aprиs-midi, avons eu une conversation trиs sйrieuse avec lui.
      En commun, nous avons pris une dйcision irrйvocable: il faut partir а Moscou а tout prix. Demain nous partons - pour 1 jour ou 2 а Moscou. La situation se prйsente ainsi: demain Kotchetkoff va parler а un certain Skosyreff qui est en ce moment, de facto, а la tкte de l'Union des Ecrivains. Si Skosyreff dit а Kotchetkoff que l'Union des Ecrivains juge bon que Kotchetkoff parte au Turkmenistan et peut lui trouver des billets, alors Kotchetkoff tвchera de nous prendre avec lui, sa femme et la vieille. Autrement dit, si on peut faire de faзon а trouver des billets pour Tachkent (ce qui est trиs difficile), alors, nous partons avec Kotchetkoff pour lа-bas et de Tachkent а Achkhabad. Mais seuls Skosyreff et l'Union des Ecrivains peuvent faire quelque chose en ce sens. Peut-кtre diront-ils qu'ils ne peuvent rien faire. En tout cas Skosyreff a dit hier а Kotchetkoff qu'il prendrait tous les renseignements sur son cas. Si cela avorte avec Kotchetkoff et le Turkmenistan, alors nous - ma mиre et moi - nous inscrirons au comitй d'йvacuation du "Litfond" qui forme des йchelons d'йvacuation.
      L'ennuyeux c'est qu'on ne sait pas oщ iront ces йchelons et on ne sait quoi prendre avec soi en consйquence. Si l'йvacuation va, par exemple, а Tachkent, alors Kotchetkoff a tout intйrкt а partir avec cet йchelon. Demain, vais а Moscou а 7 h. 30 du matin avec ma mиre et Kotchetkoff. Au moins saurai ce que sont devenus Valia et Mitia. Ainsi, selon toute probabilitй, nous sommes pratiquement а la veille Главное событие: Сталин назначен Народным Комиссаром обороны, а маршал Тимошенко его заместителем. Таким образом, вся власть: законодательная, правительственная и военная - в руках Сталина. Вот уже 5 дней идут жестокие бои в направлении Пскова, Смоленска и Новограда-Волынска, Полоцка-Невеля. Результаты этих боев еще неопределенны и неизвестны. Некоторые думают, что назначение Сталина сменит советскую оборонительную тактику на наступательную. Вчера в 11.30 вечера вернулся Кочетков. Сегодня днем у нас с ним был очень серьезный разговор. Сообща мы приняли непреложное решение: надо возвращаться в Москву во что бы то ни стало.
      Завтра мы поедем на день-два в Москву. Ситуация представляется следующим образом: завтра Кочетков будет говорить с неким Скосыревым, который в данный момент фактически является главой Союза писателей. Если Скосырев скажет Кочеткову, что Союз писателей считает нужным, чтобы Кочетков уезжал в Туркменистан и может ему достать билеты, тогда Кочетков попробует взять нас с собой, вместе с женой и старушкой. Иными словами, если есть возможность достать билеты в Ташкент (а это очень трудно), тогда мы вместе с Кочетковым едем туда, а из Ташкента в Ашхабад.
      Но только Скосырев и Союз писателей имеют в этом смысле возможность что-то сделать. Может быть, они скажут, что ничего не могут сделать. Во всяком случае, Скосырев вчера сказал Кочеткову, что он соберет все сведения о его случае. Если с Кочетковым и Туркменистаном дело лопнет, тогда мы (мы с матерью) запишемся в эвакуационный комитет Литфонда, который составляет эвакуационные эшелоны.
      Неприятно то, что мы не знаем, куда эти эшелоны направляются и, следовательно, не знаем, что с собой брать. Если партия едет, например, в Ташкент, тогда Кочеткову выгоднее всего ехать с этой партией. Завтра в 7.30 еду в Москву с матерью и Кочетковым. По крайней мере, узнаю, что стало с Валей и Митей. Итак, по всей вероятности, мы находимся накануне Дневник N 10 20 июля 1941 года (часть вторая) Георгий Эфрон de quitter Moscou pour une destination jusqu'ici inconnue. Kotchetkoff considиre que rester а Moscou serait une folie. Deux alternatives se prйsentent: ou bien nous partons pour le Tourkmenistan avec Kotchetkoff, sa femme et la vieille, ou bien nous partons avec le Litfond pour une "destination inconnue". Je crois, pour ma part, que demain - aprиs-demain, nous saurons quelle direction nous prendrons pour notre йvacuation de Moscou: direction Litfond ou direction Asie.
      Du reste, il se peut que l'йchelon du Litfond parte pour l'Asie aussi. Alors Kotchetkoff partira aussi avec l'йchelon. Fini le confort! Mais il paraоt qu'il s'agit de sauver sa peau. L'intellectuel russe ne brille pas par son courage, il est plutфt vaseux. Bien sыr, le chic serait de partir avec les Kotchetkoff, en groupe, quoi, au lieu de partir avec des gens qu'on ne connaоt pas. Dans toute l'URSS des cartes pour tous les produits. Comme on voit, notre plan d'йvacuation n'est pas encore dйfini, mais il y a tout de mкme deux possibilitйs et l'une d'elles se rйalisera. Moi, je voudrais qu'on parte avec les Kotchetkoff, parce qu'ils ont au Tourkmenistan des amis et tout зa, et ils nous aideront en tous sens. La situation morale de Moscou est assez miteuse: du reste, la situation morale varie toujours conformйment aux variations de la situation militaire. Tout le monde а Moscou йtait trиs "frais" et mкme une pointe hйroпque, lorsque les communiquйs annonзaient l'arrкt de l'offensive allemande. Mais dиs que les Allemands recommencent leur offensive en direction de Smolensk, alors а Moscou, c'est l'йvacuation qui recommence а toute vitesse, les conversations pleines de panique rappliquent, les peurs qui se cristallisent, etc. etc. Kotchetkoff dit qu'а Moscou on ne songe qu'а bouffer le plus possible avec les cartes, qu'on se plaint du manque d'argent et qu'on s'йvacue en masse. Dans un jour ou deux, je l'espиre, se dйcidera notre sort: nous йvacuerons-nous en Asie avec les Kotchetkoff ou bien nous partirons avec le Litfond, oщ? Je me paye, а vrai dire, un peu la gueule de Kotchetkoff et de 99% des Moscovites qui, quand la situation sur le front s'йtait tranquilisйe pendant 4-5 jours, s'йtaient mis а faire preuve d'un optimisme idiot et qui, maintenant, bйgaient et n'en reviennent plus des cartes et des nouvelles attaques nazies. L'important c'est Moscou. Si les Allemands arrivent а prendre Smolensk, alors ils marcheront sur Moscou. Or, Moscou se dйfendra, probablement, de faзon sauvage. Qu'avons-nous а faire dans une Moscou purement militaire? Rien, sinon а кtre tuйs inutilement par les bombardements ou par les soldats du IIIe Reich. Pour moi tout dйpend de Smolensk: s'ils prennent Smolensk, ils prendront la capitale de l'URSS. Et mкme si les Allemands ne rйussissent pas а prendre Moscou, il vaut mieux foutre le camp d'une ville qui se dйfend sauvagement, qui se fait bombarder et tout зa. Par exemple, la nomination de Staline comme commissaire du Peuple aux Affaires de la Guerre peut signifier un changement capital de la tactique soviйtique, peut signifier une contre-offensive soviйtique. Cette nomination me fait espйrer en tout cas, une telle recrudescence de la rйsistance soviйtique, que la dite rйsistance brisera tous les efforts des Allemands en direction de Smolensk - direction particuliиrement dangereuse. D'un cфtй ce serait terriblement miteux de partir pour le Tourkmenistan et de savoir au bout de quelques temps que l'offensive allemande est brisйe et que la vie normale continue а Moscou, avec les йcoles qui fonctionnent, thйвtres, cinйs et tout, tandis qu'on moisirait а Achkhabad. A vrai dire зa nous ferait les pieds. D'un autre cфtй, la situation pourrait se prйsenter sous le jour suivant: trop confiants en nos victoires futures, nous resterions а Moscou, nous nous ferions peut-кtre bombarder et, au moment oщ la situation deviendrait dйsespйrйe, nous voudrions quitter Moscou - et il serait trop tard. Dans le premier cas, nous n'йprouverions que du dйpit, dans le cas second, notre vie serait simplement en danger. Par exemple, tant pis pour les affaires et bagages: en advienne que pourra. Il est йvident que nous n'emporterons que le strict nйcessaire, c'est а dire excessivement peu, le moins possible, pour ne pas nous embarrasser en route. Le gros, la richesse de nos bagages, les livres, le principal de ce que nous avions amenй ici, en URSS, restera а Moscou et sera anйanti ou pillй. La seconde alternative est la plus vraisemblable. Зa n'a rien de folichon, mais je prйfиre avoir la vie sauvйe, que d'кtre emmacchabй а cause des bagages. Au diable, aprиs tout! Faut pas pleurer! Un jour, je serai bien plus rupin et pourrai avoir tout ce que je veux - зa compensera toujours les "pertes de jeunesse". Aprиs tout vaut mieux tout perdre а 16 ans, qu'а 20-40 ans. J'ai toute la vie devant moi, et je compte bien rйussir. En tout cas, demain, ma mиre prendra tous les renseignements sur l'йvacuation du Litfond, Kotchetkoff saura de quoi il retourne avec Skozyreff, moi je saurai quel est le sort de Valia et de Mitia. Maintenant, je suis certain que Mitia partira а Tomsk, s'il n'est pas dйjа parti. En ce qui concerne Valia je n'en sais trop rien.
      Demain - journйe chargйe, fiиvreuse, intйressante en tous points. Partirons а six heures du matin. Ai retirй mon passeport au Soviet du village et peux partir librement а Moscou. отъезда из Москвы в до сих пор неизвестном направлении. Кочетков считает, что оставаться в Москве было бы безумием. Представляются две альтернативы: либо мы отправляемся в Туркменистан вместе с Кочетковым, его женой и старушкой, либо мы уезжаем с Литфондом в "неизвестном направлении". Я лично думаю, завтра-послезавтра мы узнаем, в каком направлении мы отправимся из Москвы в эвакуацию: в направлении Литфонда или в Азию. Впрочем, возможно, эшелон Литфонда тоже отправится в Азию, тогда Кочетков уедет с этим эшелоном. С комфортом покончено!
      Но кажется, речь идет о спасении своей шкуры. Русский интеллигент не блещет своей смелостью, он скорее неважнец. Конечно, здорово было бы уехать с Кочетковым, в группе, что ли, а не ехать с незнакомыми людьми. По всему СССР теперь карточки на все продукты. Видимо, наш план эвакуации еще не определился, но есть все-таки две возможности, и одна из них осуществится. Я бы хотел, чтобы мы уехали с Кочетковыми, потому что в Туркменистане у них есть друзья и все такое, и они нам во всем помогут. Моральное положение Москвы довольно жалкое.
      Кстати, моральное положение меняется в связи с переменами военного положения. В Москве все были "бодрые" и даже чуть-чуть героически настроены, пока, согласно сообщениям, немецкое наступление было остановлено. Но как только немцы возобновляют наступление в направлении Смоленска, тогда в Москве сразу снова начинается поспешная эвакуация. Возобновляются панические разговоры, усиливаются страхи и т.д. и т.д. Кочетков говорит, что в Москве только и думают, чтобы по карточкам нажраться, что люди жалуются на безденежье и происходит массовая эвакуация. Через день-два, я надеюсь, наша судьба решится: будем ли мы эвакуированы в Азию с Кочетковыми или мы уедем с Литфондом, но куда? Мне смешно смотреть на Кочеткова и на 99% москвичей: когда положение на фронте успокоилось на 4-5 дней, они стали проявлять идиотский оптимизм, а теперь заикаются и ошеломлены карточками и новыми нацистскими нападениями. Москва ведь главное.
      Если немцам удастся взять Смоленск, тогда они пойдут на Москву. А Москва будет, вероятно, с яростью защищаться. Так нам-то что делать в абсолютно военной Москве?
      Ничего, кроме как быть совершенно зря убитыми бомбардировками или солдатами Третьего Рейха. По-моему, все зависит от Смоленска. Если они возьмут Смоленск, они возьмут столицу СССР. И даже если немцам не удастся взять Москву, лучше удрать из города, который яростно защищается, подвергается бомбежкам и все такое.
      Например, назначение Сталина Народным Комиссаром по военным делам может означать капитальную перемену советской тактики, может означать советское контрнаступление. Это назначение, во всяком случае, позволяет мне надеяться на то, что советское сопротивление так усилится, что это усиление и переломит немецкие попытки продвинуться в направлении особенно опасном - в направлении Смоленска. С одной стороны, было бы жутко обидно уехать в Туркменистан и через некоторое время узнать, что немецкое наступление остановлено и что в Москве продолжается нормальная жизнь: школы открыты, театры и кино работают и т.п., пока мы сохнем в Ашхабаде. По правде говоря, это было бы нам в пику. С другой стороны, положение может представлять и другую картину: твердо надеясь на наши будущие победы, мы остаемся в Москве, терпим бомбардировки, и именно в тот момент, когда положение становится безвыходным, мы хотим покинуть Москву - но тогда уже, возможно, будет слишком поздно. В первом случае мы бы испытывали только досаду, во втором же случае наша жизнь была бы просто в опасности. Будь что будет с вещами и багажом, плевать на них. Совершенно ясно, что мы возьмем только самое необходимое, а именно - очень мало, как можно меньше, чтобы не быть обремененными в пути. Бoльшее, все богатство нашего багажа, книги, то главное, что мы везли сюда, в СССР, останется в Москве и будет разорено или разграблено. Вторая альтернатива - самая правдоподобная. Это совсем невесело, но я предпочитаю остаться живым, чем приведенным в вид трупа из-за багажа. Черт с ним, в конце концов. Не стоит слезы лить. Когда-нибудь я стану настоящим богачом и смогу иметь все, что захочу: это будет возмездием за все "потери юности". В конце концов, лучше все терять в 16 лет, чем в 30-40. У меня вся жизнь впереди, и я очень надеюсь добиться удачи. Во всяком случае, мать завтра получит все сведения относительно литфондовской эвакуации, Кочетков узнает, что и как насчет Скосырева, я узнаю, какова судьба Вали и Мити. Теперь я уверен, что Митя уедет в Томск, может быть, он уже уехал. Что касается Вали, я почти ничего не знаю. Завтра день будет нагруженный, лихорадочный, интересный во всех отношениях. Мы отправляемся в шесть утра. Взял свой паспорт из сельсовета и могу свободно ехать в Москву.
      Дневник N 10 21 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Le plus marrant de cette triste histoire, c'est qu'on n'est pas partis pour Moscou ce matin-lа.1 Причина: лил проливной дождь, который превратил дороги в Песках в чорт знает что. Поедем в Москву завтра утром. Если завтра утром опять пойдет дождь, то я не поеду, а поедет мать и Кочетков - я с этим вполне согласен. Сегодня днем ехать нет смысла, т.к. ближайший поезд приходит в Москву вечером, и мы приезжаем туда en plein2 затемнения, тревоги и т.д. Кроме того, всяческие события сегодня хоть немного, но продвинутся, и завтра все будет, может быть, яснее. В Песках - полнейший распад и разложение. Скрещение антагонизмов: tu me les recopieras, les intellectuels russes3. Психоз кошек: какая-то кошечка пропала, нужно ее искать, и эвакуироваться трудно из-за кошек, психологическая травма, воспоминания из Кисловодска, когда пришлось отравить 12 кошек - не брать же с собой, так вот аналогия и т.д. и т.п. Сплошные кастраты и сумасшедшие идиоты. И приходится все же на таких людей опираться. Ничего, придет время, когда я все это пошлю к чорту, всех этих идиотов и идиоток. А пока что приходится иметь с ними дело. Кочетков почти безвольный, конечно, хороший, но слабый, неуверенный человек - как на такого надеяться и опираться? Его жена - стареющая дурочка с почти седыми волосами, абсолютно безмозглая, глупая, умеющая только щебетать о кошках и разной прочей чуши. Старушка Меркурьева, которая всех их связывает: капризное, немощное, горбатое существо, с идиотскими прихотями, тоже помешанная на кошках, и с которой, очевидно, придется ехать, если удастся всем поехать в Туркмению. Разложение, потому что говорят о пустяках и о кошках.
      Разложение, потому что Кочетковым приходится считаться со старухой. Разложение, потому что они не платят за дачу. Разложение, потому что каждый час все меняется, все вилами на воде, потому что планы распадаются, как колоды карт, карточные домики. Разложение, потому что не удалось поехать сегодня в Москву. Разложение, потому что мать не знает, куда деться, что делать. Разложение, потому что здесь, среди людей здравых, работящих, мы кажемся вертушками, вертлявыми идиотиками, дураками, которые не знают, чего хотят. Разложение, потому что вчера Кочетков говорил о полной его уверенности в разгроме Гитлера, а сегодня говорит, что нужно тикать из Москвы и что он не хочет встречаться с немцами. А завтра, под давлением "своих дам" и кошек, он начнет говорить, что у него причины, собственно говоря, психологического характера, что он не знает, что он думает, "что все обойдется" и т.д. и т.п. Сплошной бред. Разложенческая каша решений, противоречий, травм, глупости, страха и разговоров о пустяках, пище, кошках и т.д.
      Держу пари, что завтра опять пойдет дождь, и я опять не поеду в Москву.
      Разложение, потому что твои самые ценные отношения просто распадаются. Конечно, вся эта кутерьма и распад всего происходят исключительно из-за того, что я не свободен и завишу от матери и Кочетковых (indirectement1). Если бы я был один, я бы всегда очень точно и отчетливо знал, что мне делать. Но я крепко связан с немощными людьми. Себя я утешаю тем, что лучше быть крепко связанным с почти что ненужными людьми лет в 16, чем в 20-30 лет. Кроме того, эта связанность оправдывается чисто экономически: пока что я не способен обеспечить себе независимое существование, да еще в таких условиях. И опять, как в Париже, как в Болшеве, как в Голицыне и Москве, остается одно: ждать. Ждать дальнейшего развертывания событий. К счастью, эти события развиваются довольно быстро. Но каждый день говорить: завтра все выяснится - невозможно скучно и беспросветно.
      Не глупость ли мы делаем, что эвакуируемся из Москвы? Опять разжевываешь, сотни и тысячи раз уже, тот же обескровленный, бесцветный вопрос, который, в конце концов, теряет всякий смысл. Начинаю повторять вместе с Шекспиром: "La vie est une histoire, pleine de bruit et de fureur, et qui ne signifie rien"2. Поистине, XX-й век можно назвать веком разложения. Свищет ветер, опять ветер, наверное, будет дождь как раз, когда нужно будет ехать. Если будет дождь, то я и сам не поеду - совсем неохота быть по колено в грязи. Но все-таки страшно хочется попасть в Москву завтра. Возможно, что мой сильный интерес к судьбе Вали и Митьки, мое тяготение к ним означают лишь жалкие попытки "цепляния" за какие-то ценности, как будто не тронутые еще разложением. Цепляюсь за что-то нормальное, объективно для меня не потерявшее своего значения и ценности. Попытки оправдать какими-то радостями бесцельное и глупое мое теперешнее существование. Во всяком случае, идиотское пребывание в Песках должно кончиться наискорейшим образом. Мне здесь порядочно надоело, и люди, здесь живущие механически глупо, опротивели в их жалком бездействии и моральной пустоте и невменяемости. Идиотии должен быть положен конец. Пусть действие, какого рода ни было бы. А так жить - угасать.
      Сегодня постараюсь добыть газету на почте. А школа? Неужели не удастся в этом году учиться и среднее мое образование полетит к чорту? Мать тут бы сказала: "не до этого сейчас". Противно то, что в точности предвидишь каждую реакцию, каждый ответ, и все кажется плоским необычайно.
      Дневник N 10 23 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Наше положение представляется следующим образом: Кочеткову в Туркмению дают только 2 билета, сейчас он еще не едет, так что Ашхабад отпадает окончательно.
      Мать запросила директора Литфонда насчет эшелона; ее случай будет рассмотрен Союзом писателей, и его решение (очевидно, благоприятное) мы узнаем утром 24-го числа. Завтра, забрав все вещи отсюда, возвращаемся в Москву. В ночь с 21-го на 22-ое (юбилейная дата: месяц с начала войны) Москва подверглась 1-му налету германской авиации. По советскому сообщению, Москва подверглась нападению со стороны 200 самолетов, из которых только немногим удалось прорваться и сбросить бомбы, которые не попали ни в один военный объект. Во всяком случае, это первый массовый налет германской авиации на Москву - и далеко не последний. Сбито 17 самолетов. Вся Москва только и говорит о бомбежке. Говорят, сильно пострадал Белорусский вокзал, Музей Революции, Исторический отдел Академии наук СССР. Был у Митьки. У него в доме выбиты все стекла, обвалилась штукатурка, попадали все вещи, его квартира - сплошной кавардак, и все время все оттуда выгребают его кузены. Он уезжает на дачу. Его дом пострадал даже не от бомбы, а от воздушной волны. Все его книги - вперемешку, делается чорт знает что. Вся Пятницкая сбежалась посмотреть на этот дом, кажется, он единственный пострадал из всей улицы. Ну и повезло же Митьке, нечего сказать! Видел Валю. Она совершенно спокойна, пока что никуда не уезжает (впрочем, кто ее знает, она довольно скрытная); говорит о красоте светящихся снарядов и говорит, что полезет на крышу, когда будет следующая бомбежка. Были с ней во всех книжных магазинах. Купила книгу Гофмана "Новеллы". Ходили, болтали. Она удивлена, что я уезжаю, а говорил еще не так давно, что ни за что не уеду из Москвы. Между прочим, пусть остается, а мне бомбежки не нравятся, а ну их к ляду. Кроме того, ведь отъезд зависит не от меня, а от матери. Если бы я был независим, то я, быть может, и остался. Во всяком случае, завтра окончательно решится наш отъезд. Эшелон предполагается эвакуировать в г. Чистополь (как говорят, под Казанью, Татарская АССР). Если уедем, то уедем эдак числа 25-го -27-го. Нужно будет укладываться и перевозить вещи на станцию и знакомиться с теми, кто едет, и устраиваться в поезде, и все это крайне противно и неприятно. Мать карточек вчера не получила. Эвакуируются жены писателей с детьми: вот противно-то будет, если я окажусь единственным 16-летним посреди женщин и детей. Если сказать правду, то надеюсь, что Союз писателей откажет матери и мне в отъезде. Не знаю даже, что желать. Завтра утром едем в Москву, а там позвоним и узнаем решение Союза писателей. Конечно, он удовлетворит просьбу матери. Каждый случай рассматривается единично. Валя говорит, чтобы я не притворялся, и что по-настоящему я очень рад уезжать. Я смеюсь и хвастаюсь тем, что буду повелевать женами писателей. По-настоящему, все это очень скучно и глупо. Митька пока что - во избежание бомбежки - уезжает на дачу в Отдых - пока не наступит эвакуация 2-й партии Академии наук (с которой он поедет). Эвакуируются они или в Уфу, или в Казань, или в Алма-Ату. Шикарно было бы, если мы оба были бы в Казани. Но это вряд ли осуществится. Сам факт отъезда из Москвы - благоприятен, но ужасно неприятна и противна техника отъезда - перевозка, укладка, посадка и т.д. Мать буквально рвется из Москвы - совсем струхнула и т.д. Завтра же позвоню Вале о решении Союза писателей и о том, куда и когда мы поедем. Она-то остается в Москве, как мне кажется, до поры до времени, хотя и не подает виду. Митьке дьявольски повезло - ему удалось купить две книги Валери: "Variйtй II" и "Variйtй III". Счастливец! Мне страшно нужно у него эти книги перекупить, деньги я раздобуду, но ничего не выйдет, потому что в Москве завтра его, очевидно, не будет, а будет он на даче, а на телеграмму денег нет. Это будет очень досадно. Мать стращает меня укладкой, говорит, что она "запрещает мне" брать два портфеля с моими дневниками и книгами, но мне наплевать, и я в последний момент все возьму, что хочу. Самое противное - укладка. Дело в том, что мать хочет заставить меня ей все время помогать. А я отнюдь этого не хочу, а хочу в Москве напоследок повеселиться, как могу. Попробую мою обычную тактику: так плохо помогать, что она вынуждена будет сама отправить меня к черту. Завтра мне важно будет непременно пойти к Митьке - а вдруг он дома? Тогда, к этому времени, я уже буду знать, какого числа я еду, и если Митьки не будет, а будет его дядька, то передам записку для Митьки. Впрочем, все это увидим на месте и предрешать нечего. Если не удастся мне купить эти "Variйtйs" у Митьки, то постараюсь позвонить Элисбару и выклянчить у него Валери как бы на прочитание, а потом зажилить, тем более, что он его не очень любит. Но вряд ли это выйдет, этот номер. Теперь немцы будут бомбить Москву, как только могут, все время.
      Тревога 21-22-го продолжалась 3 часа 30 м. Это очень много. Даже из Песков была видна бомбежка, снаряды, ракеты, прожекторы и т.д. У Митьки поврежден телефон, это очень все осложняет. Уже 5-6 дней продолжается ожесточенное сражение на Полоцко-Невельском, Новоград-Волынском и Смоленском направлениях. Совершенно ясно, что немцам не удастся прорвать «линию» наших войск. Они практически не продвигаются, и существенных изменений на фронте нет. Сколько будет продолжаться такое сражение на этих 3 направлениях, которое не приносит немцам никаких положительных результатов? Сегодня куплю газету: неужели немцам не удалось к "юбилею" сделать сюрприз и форсировать фронт? Ведь уготовили же они бомбежку Москвы к месячному юбилею со дня объявления войны, так и на фронте должны были что-нибудь сделать в этом роде. Но вряд ли. Итак, завтра - в Москве. А дня через два-три будем сидеть - или стоять - в поезде и уезжать от Москвы. Нужно будет связаться с уезжающими, когда окончательно узнаем, что едем, чтобы знать, что можно брать с собой в поезд. Вчера в вагоне, возвращаясь в Москву, хлестал водку с пьянчугой и ел его бекон. Очень хорошо. Мать настаивает, что я не возьму с собой портфелей, но je ferai а ma tкte1. Как я бы хотел, чтобы Митька был завтра в Москве! А вдруг он будет в Москве - а книги в Отдыхе? Тогда я останусь с носом. Страшно хочется иметь эти книги. Во всяком случае, je suis а la veille de grands changements2. Завтра - решающий день. Наверное, дня два-три-четыре мне не придется вообще писать дневника - проклятый переезд все заест. Надоело мне это до горькой редьки. Но может, действительно лучше уезжать из столицы - pour notre petite santй3.
      Дневник N 10 26 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Уже 3 дня как мы охотимся на достоверность. План отъезда в Чистополь окончательно провалился - в эшелон нас не включили, туда поехали только инвалиды и матери с маленькими детьми. Возможно, что если бы вместо того, чтобы сидеть в Песках, включились мы своевременно в 1-й или 2-й эшелон в Чистополь, мы бы туда и попали. Но теперь поздно - Чистополь провалился. В Литфонде и Союзе писателей никто ничего не знает и не может сделать - включая Панферова и Асеева.
      Каждый день мать бывает в Литфонде, каждый день там новые решения, обращающиеся тотчас же в пух и прах. Там царит несусветный хаос и кавардак. Все почему-то - из интеллигенции - несусветно боятся бомбежки, все сделались психопатами. В Литфонде - fouillis4 приказов, распоряжений, ordres, contre-ordres5, все каждоминутно отменяется, проваливается… Совершенно ничего нет достоверного - только зыбкость, всюду обещания постараться, но ни от кого ничто не зависит.
      Каждый хочет куда-то уехать, каждый старается протаскать "своих", некоторые плачут. Беспрестанно отменяются решения, и возникают новые эвакуационные планы.
      Сколачиваются группы, едущие неизвестно куда и на что. Потом все отменяется, потом вновь возникают какие-то разветвления, и в конце концов ничего нельзя понять. Буквально на моих глазах провалились возможности эвакуации группы писателей и жен писателей в Ташкент и Казань, Чистополь. Пока что мы каждый день ходим в Литфонд и все разузнаем. Попомню я русскую интеллигенцию, едри ее в дышло! Более неорганизованных, пугливых, несуразных, бегающих людей нигде и никогда не видал. Литфонд - сплошной карусель несовершившихся отъездов, отменяемых планов, приказов ЦК, разговоров с Панферовым и Асеевым и Фединым. Все это дает ощущение бреда. Каковы же все-таки последние новости нашего несчастного отъезда? Как будто опять начинает сколачиваться группа писателей, для которой сейчас ищут место эвакуации - не то Тамбов, не то Марийскую АССР, не то опять Татарию. Что-то такое в этом роде намечается - для тех, кто не уехал в Чистополь. Но даже если что-нибудь выйдет с образованием этой группы, если найдут место и сговорятся с местными властями, еще совершенно неизвестно, удастся ли нам попасть в эту группу или нет. Дело в том, что никто ничего не знает. Мне бы лично больше всего хотелось уехать в Среднюю Азию. Но опять-таки, вчера возможность отъезда в Ташкент провалилась. Асеев, Федин, Галкин, Морозов, Берестинский и т.д. - все обещаются помочь, но они ничего - или почти ничего - не могут сделать. В общем, все как прежде, вилами на воде, и куда мы поедем, и поедем ли вообще, мы не знаем. С тех пор, как я приехал сюда - с 24-го - тревоги были, но таких бомбардировок, как 3 первые, не было. Спокойно сидел в бомбоубежище, но возможно, что скоро придется дежурить. Два раза встречался с Валей. Помню, как в Песках все время думал о ней. А встретился - менее сладко.
      Все та же история: мечта доставляет более удовольствия, чем осуществление желания. Я лично предпочитаю такое счастье, которое вдруг бы свалилось на голову, без предварительного его смакования. Дело в том, что человек, мечтающий о счастье или сколачивающий его и мыслящий глубоко, всегда истощит это счастье и его возможности до того, как это счастье осуществится, - и когда желанное свершится, то радость свершившегося потускнеет по сравнению с мысленным предвкушением ее. La proie donnera moins de plaisir que l'ombre.1 Осязаемое счастье будет просто менее интересно потому, что сила мысли предвосхитила возможности восхищения - ведь восхищаешься перед необычным, а человек уже все - или главнейшее - силой своего интеллекта предвидел и прочувствовал заранее. Это не правило - даже для меня. Во всяком случае, с людьми - с взаимоотношениями с людьми - иногда бывает иначе - tant que l'homme1 является явлением разносторонним, способным к преобразованиям. Но если человек из целого куска, то конфликт процесса осуществления с свершившимся фактом выступает всегда на первый план - для меня. Об этом интересно писать - нужно только точно наблюдать за этими явлениями и набирать примеры из жизни. Позавчера был у Митьки и оставил для него записку от меня, которую передал дяде его - он поехал на дачу в Отдых.
      Сегодня в 3 часа был у Митьки - но оказалось, что он приехал в Москву в 9.30 и больше не показывался. Разминулись, чорт возьми. И все из-за того, что у меня телефон выключен, а у него сломан из-за бомбежки. Я решил завтра - в воскресение - ехать к нему на дачу в Отдых. Предприятие во всех отношениях рискованное, потому что: 1) расписания поездов нет; 2) могут повредить дорогу, и тогда я застряну и не смогу или доехать, или вернуться; 3) Митька может сам завтра поехать в Москву, так что опять выйдет каша. Но я просил передать ему через домработницу, чтобы он приехал послезавтра в Москву, в понедельник, и что я к нему приду часа в 3. Так что если она ему это передаст сегодня или завтра, то он в Москву завтра не поедет. Ясно одно: сегодня в Москву он приехал в связи с моей запиской к нему, где я его торопил приехать в Москву, потому что собирался уезжать 26-го-27-го. Итак, завтра я к нему поеду. Авось все сойдет удачно: сяду в поезд и найду Митьку на месте, и дорогу не разбомбят. Купил книгу Грина. Болит голова очень. Последнее время мало ем.
      Дневник N 10 28 июля 1941 года
      Георгий Эфрон Позавчера - в ночь с 26-го на 27-ое - Москва вновь подверглась бомбардировке германских самолетов. Я стоял на чердаке дома, и были видны пожары и слышны гнусные взрывы бомб, сотрясавшие наш дом. Объективно - там стоять было очень страшно, но боялся я не особенно. Вчера был у Митьки на даче. Валери не купил - он, сволочь, хочет продавать лишь одну "Variйtй" - а я хочу обе. Ночевал у него же на даче. Говорили о том, что, вероятно, игрой судьбы мы будем разъединены на много времени, будем жить в разных местах и ничего не знать друг о друге. И вечный вопрос: les battra-t-on? Et quand? Oщ vivra-t-on? J'ai passй la nuit а sa datcha. Le matin on est venus ensemble а Moscou. Je verrai Mitia aprиs-demain.
      Peut-кtre achиterai-je une "Variйtй", mais je voudrais les deux ou rien. Si j'avais les deux, j'aurais alors 4 bouquins de Valйry mais 3 - ce n'est pas а dйdaigner non plus. Moscou est divisйe en deux camps bien distincts: ceux qui ont peur des bombardements aйriens et ceux qui n'ont pas peur. Moi je suis dans les seconds.
      Ai promis а Valia avant-hier de lui tйlйphoner le lendemain, mais le lendemain j'йtais chez Mitia. Lui tйlйphone aujourd'hui. Elle arbore un ton revкche, au fond, je la fous au cul. Lui retйlйphonerai demain. Beaucoup de gens ont leurs maisons presque dйtruites. 9 h. du soir. Me couche (si on bombarde Moscou aujourd'hui, aurai du moins un peu dormi). Pour le moment ne partons nulle part, malgrй la terreur de ma mиre а cause de mon service de pompier sur le grenier de la maison (trиs dangereux, pour йteindre les bombes). Moi, je m'en fous. On ne me laisse pas partir pour Kazan (on a permis а ma mиre), mais, sans moi, elle ne part pas.
      Because que je suis вgй de 16 ans et "apte au travail". Enfin on verra pour la suite, mais pour le moment on ne part pas. Partent les enfants, les malades, les vieillards, les mиres, et nous ne convenons а aucune de ces catйgories. Moi je me fous de rester а Moscou. C'est ma mиre qui a la trouille, а cause de moi sur le toit. Mitia non plus ne part pas pour le moment avec l'Acadйmie. Peut-кtre partir aux Sables? Tout est chaos. Et surtout que notre йnorme maison avec notre 6e est trиs "touchable" par les bombes. Mais moi, je crois а l'avenir. Sur le front, les troupes du Reich subissent de trиs lourdes pertes sur le front de Smolensk. En Ukraine les nazis attaquent en direction de Jitomir. Du reste, des derniers 10 communiquйs on ne retient rien de bien dйfinitif: "combats acharnйs en telle ou telle direction", et c'est tout. побьем ли мы их? И когда? Где будем жить? Я ночевал у него на даче. Утром мы вместе вернулись в Москву. Я увижу Митю послезавтра. Может быть, я куплю только одну книгу "Вариаций", но я бы хотел обе или ничего. Если бы я получил обе, у меня было бы 4 книжищи Валери, но тремя тоже не стоит пренебрегать. Москва разделилась на два очень разных лагеря: те, кто боятся воздушных бомбардировок, и те, кто не боятся. Я принадлежу ко второму. Позавчера обещал Вале позвонить на следующий день, но был тогда на даче у Мити. Позвоню ей сегодня. Она взяла какой-то нелюбезный тон; в сущности, пусть идет к ляду. Позвоню ей завтра. У многих людей дома почти целиком разрушены. 9 часов вечера. Ложусь (если сегодня ночью будут Москву бомбить, я, по крайней мере, немного посплю). В данный момент мы никуда не уезжаем, несмотря на ужас матери от моей службы пожарником на чердаке дома (очень опасной - чтобы тушить бомбы). Мне наплевать. Меня не отпускают в Казань (матери дали разрешение, но она без меня не едет), потому что мне 16 лет и я "годен к работе". Посмотрим, что будет, но пока мы никуда не едем. Уезжают дети, больные, старики, матери, а мы не входим ни в одну из этих категорий. Мне наплевать на то, чтобы оставаться в Москве. Мать дрейфит из-за меня на крыше. Митя тоже пока не уезжает с Академией. Может быть, уехать в Пески? Полный хаос. Тем более, что в наш громадный дом и 6-й этаж бомбе "легко" попасть. Но я надеюсь на будущее. На фронте войска Рейха терпят тяжелые потери на Смоленском направлении. На Украине нацисты наступают в направлении Житомира. Впрочем, из последних 10 сообщений много непонятного и не очень определенного: "жестокие бои в том или ином направлении". И это все.
      Дневник N 10 2 августа 1941 года
      Георгий Эфрон После 4-х дней, в течение которых я не писал дневника, я вновь беру перо в руки.
      Последние дни - сплошной хаос, настоящий кошмар. Но к чему об этом писать?
      Сегодня выяснилось, что мы уезжаем послезавтра в Татарскую АССР на пароходе с речного вокзала. В какое именно место Татарии, с кем и когда точно мы едем, узнаем сегодня в часа 3-4. Итак, прощай, Москва! Мне страшно не хочется ехать.
      Какие бы ни были опасности бомбежки и возможность всеобщей эвакуации и всякие другие опасности, а все-таки я уезжаю из столицы, из той столицы, того города, о котором в мире больше всего знают. Кто знает в Европе и Америке о Татарии?
      Уезжаю из центра страны. Возможно, что уезжаю на очень тяжелую жизнь в какой-то глуши. Одно могу сказать, comme Ponce-Pilate: Je m'en lave les mains1. В самом деле, уезжать хочет мать, а пока что мне все-таки только 16 лет, и материально я всецело завишу от матери. Конечно, это очень мрачно для меня, европейца и культурного человека, уезжать в какую-то там Татарию. Не знаю даже, кто едет, и, главное, где будем жить и что делать. Возможно, в какой-нибудь деревушке. Я всеми силами сопротивлялся отъезду, но нечего делать - связей у меня нет, и самостоятельно прокормиться в Москве я пока что не могу. Конечно, очень досадно будет застрять в Татарии. На сколько времени я туда еду? Как мне удастся вернуться в Москву? Конечно, в известной степени, Казань - это l'aventure2. Но ведь цель моей жизни - возможно скорее жить и работать за границей. Уезжая в Татарию, я сильно отдаляюсь от жизненного, культурного центра, который собой представляет Москва. Боюсь я надолго застрять в этой Татарии. И что я там буду делать? Глупо как-то: Прага, Париж, Москва… Казань (в лучшем случае, потому что, наверное, жить будем не в Казани - переполненной, а в месте еще захолустней). Как-то абсурдно звучит: я - и вдруг в Татарию жить. И потом этот отъезд имеет ярко выраженный характер бегства, а я ведь совершенно не хотел отсюда бежать. Считаю, что я, уезжая в Татарию, как-то предаю Москву и собственное достоинство. Беру с собой с полдюжины книг: "Oeuvres choisies" de Racine, "Emaux et camйes" de Th. Gautier, "Charmes" de P. Valйry, "Regards sur le Monde Actuel" du mкme auteur, "Parallйlement" et "Poйmes Saturniens" de P.Verlaine et "Histoires et Nouvelles histoires extraordinaires" d'E. Pцe en deux volumes.
      C'est peu3, но больше не вмещается в портфель. Очень жалею, что из упрямства не купил у Митьки "Variйtй III" de P. Valйry. Дело в том, что он предлагал двоекратно купить "Variйtй III", а я хотел купить тоже и "Variйtй II", а он отказывался. Вряд ли мне удастся поехать к нему завтра на дачу. Беру с собой 2 портфеля: один с вышеуказанными книгами, другой - с дневниками, чернилом и тетрадями. Вчера был с Валей в кино. Боюсь, что эта татарская антреприза дорого нам обойдется. Что мы там будем делать, как, чем и где жить? Все-таки это глушь.
      Вчера на двор нашего дома упало с полдюжины bombes incendiaires4, которые сейчас же потушили. Сегодня в Литфонде выясняются все детали отъезда. Прощай, Москва! И знай, что еду я не по своей воле, а по чужой необходимости. Но опять-таки, лучше повиноваться своей мамаше в 16 лет и делать а sa tкte1 потом - тем более, что я материально связан с ней сейчас. A Dieu Vat.
      Дневник N 10 4 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Под напором меня, Мули, Нины Герасимовны мать решила не ехать в Татарскую АССР.
      Решающую роль в этом решении сыграло то обстоятельство, что я категорически заявил, что не поеду в глушь из Москвы. Кроме того, Муля тоже против таких отъездов нивесть куда и на что - мы сегодня с ним говорили. Итак, мы решили пока не эвакуироваться. Что же тогда делать? Представляются следующие возможности: ехать жить куда-нибудь на дачу, en attendant que la situation s'йclaircisse2.
      Все дело в том, что как только тревога и я нахожусь здесь, на Покровском, мне надо идти на чердак, подвергая себя большой опасности. Я этого ни капельки не боюсь - мне наплевать. Но мать буквально больна из-за опасности, которой я себя подвергаю. И оттого хочет вон отсюда. Если бы я жил один, то никуда, даже на дачу, не уезжал бы. Но приходится с ней считаться. Говорили в Группкоме о возможности организации дачи переводчиков в Покрове, в 100 км от Москвы, по Горьковской ж.д. Но, по моему мнению, вряд ли удастся эта возможность - кажется мне, что это разговоры в воздух. И то хорошо, что не уезжаем в глушь. Новости с фронта, со слов Мули, хорошие: на важнейшем, Смоленском, направлении немцы окончательно остановлены и не могут добиться никаких успехов. "Молниеносная" война им не удается. Возможно, что будем жить на даче. По крайней мере, мать не будет бояться, что я дежурю на чердаке. Теперь Москву буквально бомбят каждую ночь. В ночь с 1-го на 2-ое сбросили 8 бомб, которые, к счастью, попали на двор и были быстро потушены. По Москве видны разрушенные дома, но мало. Муля считает, что если мать так за меня боится, то следует жить на даче. Муля suggиre3 что-нибудь найти «на» ст. Отдых (там живут Митька и Лиля). Муля полагает, что англичане ведут хитрую игру: когда СССР и Германия будут сильно истощены, то грянет английское наступление на западе. Тогда Англия сможет диктовать выгодный ей мир.
      СССР заключил с польским, чехословацким и югославским правительствами, находящимися в Лондоне, договора о совместной борьбе против Гитлера.
      Международно-политическое будущее мира plus que jamais1 неясно. Троекратно ездив к Митьке на дачу, все же не смог добиться продажи мне книг Валери. Составил список книг из маминой библиотеки (без ее ведомства), против которых Митька согласился бы выменять "Variйtй III". Тугое дело. Но должно выйти. Где все-таки мы будем жить? Встретил моего бывшего преподавателя литературы. Он сказал, что, очевидно, школа будет теперь без отрыва от производства. Во всяком случае, в Москве школа будет действовать непременно, и педагогов не отпускают. Имеются сведения о том, что будет совмещаться производство, работа в мастерских и общеобразовательная учеба. Voilа qui est clair, и raison de plus2, чтобы не отдаляться от Москвы. Но как найти, где снять дачу? Последние дни ночевали в склепе Новодевичьего монастыря - там живут писатель-паралитик Садовский с женой.
      Mais je ne vois pas3, как мы найдем, где жить на даче. Быть может, Митька или Лиля что-нибудь знают в этом смысле? Мать сегодня будет говорить в Гослите с Ниной Герасимовной. По крайней мере, оставаясь в Москве или, du moins, а proximitй4, мать всегда сможет достать литработу в той же "Интерн«ациональной» лит«ературе»" или вообще где угодно. Муля переводит на англ. язык и работает в райкоме партии - следит за охраной фабрик. Сегодня дежурю - с 10 до 1 часу.
      Надеюсь скоро поехать к Митьке со списком. Сейчас выйду - позвоню Вале, может, она вернулась с дачи.
      Дневник N 10 5 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Бред продолжается. Опять мать говорит, что лучше уезжать в Татарию и на черт знает что, чем оставаться в Москве под бомбами. Вчера опять бомбили Москву - теперь бомбят каждую ночь. Вообще-то говоря - позор, что некоторые из москвичей так "сдали". Я не ожидал от матери такого маразма. Она говорит, чтобы я "не обольщался школой…" У нее - панические настроения: "лучше умереть с голоду, чем под развалинами". Она говорит, что будем работать в колхозе. Идиотство!
      Какого чорта работать в колхозе - неужели она думает достать себе пропитание этим? В колхозе работать - это тебе не грядки полоть в Песках. И кроме того, я совершенно не намерен работать в колхозе - а ну все это к ляду. Утром я ей совершенно ясно и определенно и точно сказал, что в Татарию не поеду. Она ответила, что меня не спросит. Но я все равно категорически не поеду с этим эшелоном. В Москве - друзья, работа, школа. В Татарии - глушь, колхоз, грязь и т.д. Мой выбор ясен - ни за что в глушь не уеду. Пусть мать в Литфонде говорит, что поедет с этим эшелоном, пусть твердит, что это "для тебя последний шанс уехать из-под бомб", пусть вносит 85 рублей, - ехать я отказываюсь категорически. Жертвовать моим будущим, образованием и культурой не намерен.
      Другое дело, если матери удастся получить командировку в какой-нибудь город, - тогда пожалуйста, я согласен. Творческая командировка - это совсем другое дело.
      Я бы тогда поехал. По этому поводу мать сегодня поговорит со Скосыревым (сектор народов ССП). Я почти уверен, что из этого ничего не выйдет. Валя болела гриппом.
      Сегодня с ней увижусь. Может, пойдем в кино. Ночевать будем, вероятно, в склепе у Садовских. Сплошной хаос - и все из-за безволия матери, поддающейся влиянию глупых разговоров, паники и т.д. Все эти бесконечные решения мне надоели бесконечно - «это» ведет только к тому, что мать не работает, комната грязная, и питаемся в столовых Гослита или просто в столовках. Полнейшая безалаберность. И все из-за того, что я пожарник (sic). Мне все это ужасно надоело.
      Дневник N 10 8 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Suis а bord du "Alexandre Pyrogoff" qui vogue sur le canal Moscou-Volga. Aprиs de tragiques journйes - tragiques surtout par le manque de dйcisions concrиtes et par le changement presque irйel de ces dйcisions - et aprиs un embarquement cauchemaresque, enfin, nous sommes partis. A Gorki nous changeons de train fluvial. En tout le voyage durera 8 jours. Destination finale: la ville d'Elabouga, sur la r. Kama. 15 000 h. Il paraоt qu'il y a une йcole russe. C'est en Tatarie.
      C'est miteux et tout ce que j'ai pu faire pour empкcher le dйpart, je l'ai fait, y compris menaces, sabotages du dйpart et mobilisation а mes fins d'amis communs.
      Mais rien n'y a fait. Et comme je ne suis pas capable de gagner ma vie seul а Moscou, je suis parti, bien que fort en colиre et plein d'apprйhension du lendemain. Du reste, а bord du "Pyrogoff" se trouve un type qui a fini 7 classes et qui va aussi а Elabouga, en compagnie de sa mиre. C'est un nommй Sakonsky. C'est un type cultivй, sympathique. Bien sыr, nous voulons aller а l'йcole. Le kolkhoze ne nous sourit guиre, mais qui sait? Peut-кtre sera-t-on obligй par les circonstances d'y travailler. Ce qui est bien c'est qu'on est assis ensemble, sur le mкme banc et ce Sakonsky est trиs cultivй pour son вge (du reste le mien).
      Il aime la musique, etc. Puis, а bord, il y a un autre type qui a fini 10 classes et qui va aussi а Elabouga. J'ai quittй Moscou en йcrivant 3 lettres: а Moulia, а Valia et а Mitia. Ma conscience est absolument tranquille. J'ai fait totalement tout ce qui йtait en mon pouvoir pour ne pas partir de Moscou. J'ai йchouй et, au reste, il ne pouvait en кtre autrement. Maintenant je me laisse faire - par ailleurs pas trop. Nous sommes en 4e classe - la pire. Mais а parler franchement, ce n'est pas trop mal. On dort assis, c'est sombre, зa sent mauvais, mais ce n'est pas la peine de jouer au confort - le confort n'est pas un produit russe. J'ai йtabli mon G.Q.G. sur le pont des premiиres.- je suis un malin, moi (du reste, j'y reste tant qu'on ne m'en chasse pas). Du pont on voit la riviиre, tout. En fait de bouffaille - du pain et du fromage, et on boit du thй. Moi, la question boufaille, je m'en fous. Mais de quoi s'occupera ma mиre, que fera-t-elle, comment gagnera-t-elle son pain. Le tout c'est de se tenir prиs des Sakonsky parce qu'ensemble, c'est plus sыr. Il se peut qu'on arrive а s'installer а Kazan.
      Tout cela est indйcis. On verra. Je ne me fais point d'illusions. Je vis au jour le jour. Au moins, ce qui est bien, c'est qu'il y a un type de mon вge qui va au mкme endroit que moi.
      Нахожусь на борту "Александра Пирогова", который плывет по каналу Москва-Волга.
      После трагических дней - трагических, главным образом, из-за отсутствия конкретных решений и почти фантастических изменений этих решений, после кошмарной погрузки на борт мы наконец, отчалили. В Горьком меняется маршрут.
      Всего путешествие продлится 8 дней. Окончательное место назначения - город Елабуга, на реке Каме. Население: 15 000 ж. Говорят, там есть русская школа. Это в Татарии. Довольно паршиво, но все, что я мог сделать, чтобы противостоять этому отъезду, я сделал, включая угрозы, саботаж отъезда и вызов на помощь общих друзей. Ничего нельзя было сделать. Но так как я не способен один в Москве зарабатывать себе на жизнь, я уехал, хотя очень злой и полный опасений о завтрашнем дне. Кстати, на борту "Пирогова" находится тип, который окончил 7 классов и который тоже плывет в Елабугу вместе с матерью. Зовут его Саконский.
      Он - парень культурный, симпатичный. Конечно, мы хотим ходить в школу. Колхоз нам не улыбается, но кто знает? Может быть, обстоятельства заставят нас там работать. Хорошо, что мы сидим вместе, на одной скамье, а этот Саконский очень культурный для своего возраста (кстати, и моего). Он любит музыку и т.д. Кроме того, на борту есть еще другой тип, окончивший 10 классов, который тоже едет в Елабугу. Уезжая из Москвы, я написал 3 письма: Муле, Вале и Мите. У меня совесть абсолютно спокойна. Я сделал решительно все, что было в моей власти, чтобы не уезжать из Москвы. Мне это не удалось, да и не могло быть иначе. Теперь я уже в чужих руках, я подчиняюсь, но не слишком. Мы плывем в 4-м классе - худшем.
      Откровенно говоря, все еще не слишком скверно. Мы спим сидя, темно, вонь, но не стоит заботиться о комфорте - комфорт не русский продукт. Я устроил свой Генеральный штаб на палубе первого класса. Я ведь - хитрец (я, кстати, там сижу, пока меня не выгнали). С палубы видна река, все. В смысле жратвы - хлеб с сыром, пьем чай. Мне на вопрос жратвы наплевать. Но чем будет заниматься мать, что она будет делать и как зарабатывать на свою жизнь? Главное - держаться около Саконских, вместе вернее. Возможно, удастся устроиться в Казани. Все очень неопределенно. Посмотрим. Я не питаю никаких иллюзий. Я живу изо дня в день.
      Одно хоть хорошо, это то, что есть парень моего возраста, который едет туда же, куда и я.
      Дневник N 10 9 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Vogue, vogue… Et nous voguons. Vers quels destins? Ce qui est idiot, c'est que l'eau nous met en gйnйral dans la bouche des mots tels que "destin", "avenir", etc. Mais au fait oщ vais-je? Je n'en sais trop rien. Tout dйpend… de tout.
      Que va faire ma mиre? Oщ va-t-elle vivre, en rapport avec son travail: а Elabouga ou а Kazan? Y a-t-il une йcole de 10 classes а Elabouga? Autant de questions qui se pressent dans ma pauvre tкte. Ce que je veux а tout prix, c'est йtudier а l'йcole. Si je suis parti de Moscou, ce n'est pas pour perdre une annйe entiиre d'йtudes а l'йcole secondaire. En aucun cas je ne peux perdre de temps. Du reste, а quoi bon faire des plans, poser des questions, si rien n'est sыr? La seule diffйrence, entre notre situation а Moscou et la situation oщ nous sommes maintenant, rйside dans le fait que, dans le premier cas, nous n'йtions sыrs de rien du tout, dans tous les sens, tandis que maintenant, ce qui est sыr, c'est que nous sommes en train de voguer sur un bateau… vers l'inconnu. Il y a des gens qui parlent de retourner а Moscou. Je tвche de ne pas penser au lendemain - mais ce n'est pas facile. Et nous voguons. Et on fait des plans d'avenir, malheureusement c'est le rйsultat de tous les voyages en bateau, ainsi que je l'йcrivais plus haut. Que fera-t-on en Tatarie? Tout dйpend de la situation de ma mиre. Ira-t-elle d'Elabouga а Kazan? Trouvera-t-elle du travail lа-bas? Se peut-il qu'elle ne trouve rien а faire et qu'elle soit obligйe de retourner а Moscou? La question - vie, c'est l'argent. En effet 99% des gens qui vont а Elabouga sont des femmes d'йcrivains, qui vivront а Elabouga de l'argent qu'elles recevront de leurs maris et parents.
      Nous, nous ne recevrons d'argent de personne. Ainsi le principal, c'est la question du travail а trouver pour ma mиre, travail qui puisse assurer "le vivre et le manger", ainsi que payer mon йcole. En haut, dans le salon, on joue du piano. Musique, ф grand art, art principal! Combien зa fout au cul toute guerre, tout bateau, Elabouga, Kazan, et comme зa, s'йtablit l'Internationale des Cieux!
      Musique, musique, nous nous retrouverons un jour, jour bйni oщ nous nous aimerons si fort! Musique, ф raison de mйpris pour les autres et pour l'amour de TOI! Et vogue, vogue… L'horrible, c'est que la musique disparaоtra de ma vie pour longtemps. Mais je sais que mon but de bonne vie, de vie а SOI sera atteint, avec argent, voyages, musique et tout! C'est pourquoi je me fous de ma situation prйsente. J'ai tout devant moi, TOUT l'avenir! Je suis optimiste malgrй tout. Et la clef de mon hйroпsme et de ma force est ma force de foi dans mon avenir personnel et mon absence de foi dans l'avenir des autres. Je rйussirai. Le marrant c'est que tout semble facile avec la musique. Qu'elle cesse, et on est rejetй brutalement en bas, vers les difficultйs futures et vers les dйsillusions inйvitables. Une partie de ma force rйside dans la tendance que j'ai а grossir les difficultйs futures, а les exagйrer, et а surestimer les ennuis а vivre. Ce dont j'ai peur, c'est du dйcalage entre ma droiture, mon mйpris des convenances et le fait qu'on ne "rйussit" pas avec ces qualitйs-lа. Ma soif de bonne vie - vie normale pour les кtres supйrieurs - ne s'allie pas avec ma personnalitй trиs forte, dont les principaux traits sont les suivants: forte nйcessitй de critique, et de critique impitoyable, grande droiture, compliquйe d'вcretй dans les relations, вcretй non personnelle, mais d'origine critique. En un mot, je n'aime pas les gens. 99% des gens me semblent кtre des phйnomиnes monstrueux, des excroissances, des plaies. Ils me dйgoыtent. Je dйnote toujours en eux, dans leurs opinions, dans leur maniиre de s'exprimer quelque dйfaut, quelque tic, qui me semblent кtre laids et dominants dans la personnalitй de ceux qui les possиdent. J'ai soif d'harmonie. De lа ma tendance trиs prononcйe а la critique impitoyable, critique crйatrice car, pour elle, il faut une grande connaissance des gens. Vogue, vogue… Vais sur le pont des 2e.
      Плыви, плыви… И мы плывем. К какой судьбе? Самое глупое то, что вода обычно вкладывает в наши уста слова вроде "судьбы", "будущего" и т.д. Но, кстати, куда я плыву? Я даже, собственно, не знаю. Все зависит от… всего. Что будет делать мать? Где она будет жить в связи со своей работой: в Елабуге или в Казани? Есть ли десятиклассная школа в Елабуге? Все эти вопросы теснятся в моей бедной голове.
      То что я хочу, так это во что бы то ни стало учиться. Если уж я уехал из Москвы, так не для того, чтобы потерять целый год учебы в средней школе. Я ни в коем случае не могу терять времени. Впрочем, к чему строить планы и задавать вопросы, если нет ни в чем никакой уверенности. Единственная разница между нашим положением в Москве и положением, в котором мы находимся теперь, заключается в том, что в первом случае мы не были ни в чем уверены, во всех смыслах, тогда как теперь есть уверенность в том, что мы плывем на пароходе в… неизвестном направлении. Некоторые люди поговаривают о возвращении в Москву. Я же стараюсь не думать о завтрaшнем дне, a это нелегко. И вот плывем. Строим планы на будущее - к сожалению, это результат всех таких путешествий на корабле, как я об этом писал выше. Что мы будем делать в Татарии? Все зависит от положения матери.
      Поедет ли она из Елабуги в Казань? Найдет ли она там работу? Может ли так случиться, что она не найдет себе никакого дела и что ей придется возвращаться в Москву? Самый жизненный вопрос - это деньги. И действительно, 99% людей, едущих в Елабугу, - жены писателей, которые в Елабуге будут жить на средства, посылаемые мужьями или родственниками. Мы же ни от кого денег получать не будем.
      Поэтому главный вопрос - вопрос работы для матери, чтобы обеспечить "жилье и питание", да и плату за мою школу. Наверху, в салоне, играют на рояле. Музыка - о, великое искусство, о, главное искусство! Как сразу уходят на х.. и война, и пароход, и Елабуга, и Казань, и устанавливается Небесный Интернационал. О музыка, музыка, мы когда-нибудь вновь встретимся, в тот благословенный день, когда мы будем так сильно любить друг друга! Музыка, ценой презрения ко всем и любви к ТЕБЕ! И плыви, плыви… Ужасно, что музыка из моей жизни исчезнет надолго. Но я знаю, что моя цель хорошей жизни, СВОЕЙ жизни, будет достигнута - с деньгами, путешестиями, музыкой и пр. Поэтому мне начхать на мое теперешнее положение. У меня все впереди, ВСЕ будущее. Несмотря на все, я - оптимист. И ключ моего героизма и моей силы - в силе моей веры в мое собственное будущее и отсутствие веры в будущее остальных. Я своего добьюсь. Забавно, что с музыкой все кажется легко. Как только она прекращается, ты сразу падаешь вниз, в будущие трудности и неизбежные разочарования. Большая доля моей силы заключается в моей тенденции раздувать будущие трудности, преувеличивать, придавать слишком большое значение будущим неприятностям. Я опасаюсь разлада между моей прямотой, моим презрением к условностям и тем фактом, что не с такими качествами "выходят в люди". Моя жажда хорошей жизни - нормальной жизни, для возвышенных существ, не соответствует моей личности, очень сильной, характерные черты которой следующие: необходимость острой критики, безжалостная критика, большая прямота, усложненная горечью в отношениях с людьми, горечью, происходящей не от моей личности, а от моего критического ума. Одним словом: я не люблю людей. 99% людей мне представляются чудовищными существами, это какие-то наросты, раны. Они мне противны. Я всегда в них, в их мнениях, в их манере выражаться распознаю какой-нибудь недостаток или тик, которые мне представляются уродливыми и доминирующими в личности их обладателей. Я жажду гармонии. Отсюда моя сильная тенденция к безжалостной критике, критике творческой, так как для нее нужно хорошее познание людей. Плыви, плыви… Пойду на палубу второго класса.
      Дневник N 10 10 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Avons fait escale а Riazan oщ tout le monde s'est prйcipitй chez les kolkhoziens qui vendaient des lйgumes а des prix fous, profitant de la guerre. Ici, ce sont les paysans qui profitent. Ma mиre, oubliant sa volontй obstinйe de dйpart de naguиre, parle dйjа de retourner а Moscou. Elle dit, comme moi а Moscou, que les gens qui vont а Elabouga sont riches et pouront bien vivre, s'arrangeront. Les Sakonsky, cela se peut, descendront а Vasilsoursk avec la jeunesse du Grand Theвtre, oщ la mиre s'installera comme professeur de musique ou comme prйceptrice, et le fils а l'avenant. Enfin, quoi, tout le monde s'arrangera sauf nous. Pour parler clair, les perspectives sont mauvaises. Moi je refuse de parler de l'avenir avec ma mиre: en effet, j'avais prйvu tout cela et le revirement de son humeur, et le fait qu'elle n'est pas а sa place sur ce bateau ni а Elabouga, j'avais tout prйvu; j'avais fait tout pour ne pas partir; je l'avais prйvenue de toutes les difficultйs а venir. Je ne voulais pas partir; elle a tout fait pour partir, maintenant elle a rйussi. Si зa ne lui plaоt pas - tant pis pour elle. Jusqu'au moment mкme du dйpart de Moscou je m'inquiйtais, je parlais, je protestais, je discutais. A partir du moment oщ j'ai pris pied sur le bateau, j'ai rйsolu d'кtre passif. Je m'en lave les mains. Ma conscience est tranquille. Le vin est tirй il faut le boire. Je savais bien qu'au bout d'un certain temps, ma mиre commencerait а s'inquiйter de l'avenir, etc. Elle me dit de ne pas "battre celui qui est а terre", de l'aider, etc. Mais, rйsolument je m'en lave les mains. Aprиs tout, merde, je ne voulais pas partir, et maintenant qu'on est partis, ce n'est bougrement pas le moment de recommencer les conversations dans le genre qu'on vendra les affaires et qu'on tвchera de partir pour le Tourkmenistan. C'est simplement idiot. Au diable. On verra. Suis en train de lire le livre de P.Valйry "Regards sur le monde actuel". C'est un livre excellent, un livre vraiment sage, un livre utile pour moi. J'y songe: viendra un temps oщ je me rassasierai de la mer, des plages, de tout ce а quoi j'ai goыtй quand j'avais trop peu d'annйes pour en apprйcier la vraie valeur. J'ai le futur pour moi. La guerre ce n'est pas pour toujours. C'est pourquoi en partie, je me lave les mains en ce qui concerne Elabouga et l'йvacuation. Aprиs tout on n'a pas йtй lа-bas, et parler de l'avenir dans ces conditions est chose inutile.
      Demain- aprиs demain nous toucherons Gorky oщ probablement nous changeons de bateau. Le "Pyrogoff" ira avec l'йcole chorйographique du Grand Theвtre а Vasilsoursk, les veinards, ils n'auront pas а changer de bateau. Enfin on verra.
      Moi je suis prкt а tout. Tout m'est maintenant йgal, puisque rien ne dйpend de moi.
      Сделали остановку в Рязани, где все бросились к колхозникам, которые, пользуясь войной, продают овощи по немыслимым ценам. Здесь выигрывают земледельцы. Мать, забыв о своем упорном желании уезжать, теперь уже говорит о возвращении в Москву.
      Она говорит, как я говорил в Москве, что люди, едущие в Елабугу, богаты и смогут устроиться и хорошо жить. Саконские, вероятно, сойдут в Васильсурске, вместе с молодежью Большого театра: там его мать устроится учительницей музыки или преподавателем, а сам - чем-нибудь вроде. Словом, все как-то устроятся, кроме нас. По правде говоря, перспективы у нас плохи. Я же отказываюсь говорить с матерью о будущем. Я ведь действительно все это предвидел: и перемену ее настроения, и то, что она не на своем месте ни на этом пароходе, ни в Елабуге, я все предвидел; и я все сделал, чтобы не уезжать; я ее предупреждал обо всех грозящих трудностях, я не хотел уезжать. Она же все сделала, чтобы уехать, и ей это удалось. Если это ей не нравится, так ей и надо. До самого последнего момента, до выезда из Москвы, я волновался, возражал, протестовал, спорил. Но с того момента, когда я ступил на этот пароход, я решил больше не реагировать. Я умываю руки, моя совесть спокойна. Взялся за гуж - не говори, что не дюж. Я отлично знал, что через некоторое время мать начнет беспокоиться о будущем и т.д.
      Она мне говорит: "Лежачего не бьют", просит помочь. Но я решительно на эту тему умываю руки. В конце концов, черт возьми, я не хотел ехать, теперь мы уехали и теперь не время начинать снова хреновые разговоры типа "продадим вещи, постараемся уехать в Туркменистан". Это просто идиотизм. К черту! Поживем - увидим. Сейчас читаю книгу П. Валери "Взгляды на современный мир". Прекрасная книга, действительно мудрая книга, книга для меня полезная. Кстати, я думаю: настанет для меня время насладиться морем, пляжами и всем тем, чего я вкусил, но тогда, когда я был слишком мал, чтобы все это по-настоящему оценить. У меня все впереди. Война же не навсегда. Поэтому я и умываю руки относительно Елабуги и эвакуации. В конце концов, мы там не были, и говорить о будущем в таких условиях - пустое дело. Завтра-послезавтра мы причалим в Горьком, где, видимо, будет пересадка. "Пирогов" вместе с хореографической школой и Большим театром поплывет в Васильсурск. Счастливчики, им не предстоит пересадка на другой пароход. Ну, посмотрим. Я готов на все. Мне теперь все равно, раз ничего от меня не зависит.
      Дневник N 10 11 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Sommes en escale а Kacimovo (зa a l'air, prononcй en franзais vaguement japonais).
      Tout le monde s'est prйcipitй а terre pour acheter des cornichons. Quelques remarques sur les Russes: ils adorent les cigarettes, le thй, les cornichons salйs, les chiens et chats, la Volga, le ballet, l'opйra, Zola, Balzac et les petites nations. D'aprиs la radio, les avions nazis continuent le bombardement systйmatique de Moscou. Par deux fois l'aviation rouge a bombardй Berlin. Sur le front rien de dйcisif. Tout le temps des combats trиs violents. En tout cas Smolensk n'est pas pris. Suis en train de renifler а plein nez l'odeur de mazout du bateau voisin. Ecris assis а une table du pont des 1e et 2e classes. Comme j'ai coutume de dire а tout le monde: tout зa n'est rien en comparaison de ce qui nous attend. En effet le bateau, c'est tout de mкme Moscou et son confort, tandis qu'Elabouga… Moi j'ai la ferme intention de vivre а Kazan. J'espиre que les йvйnements se dйrouleront comme ceci: nous arriverons а Elabouga, nous y laisseront les effets, lа oщ nous habiterons, puis, si possible, nous partirons а Kazan voir le pourquoi du comment. Ma mиre a un papier du directeur du "Goslitizdat" (Edition d'Etat), oщ il est йcrit qu'Unetelle est une traductrice de trиs grande qualification, etc. Ce papier est adressй au directeur du "Tatgosizdat" (Edition d'Etat de Tatarie). Donc, а Kazan, il faudra trouver le "Comitй des Ecrivains" et tвcher de tout faire pour qu'on nous installe lа-bas. Il paraоt qu'on n'enregistre personne а Kazan. Mais il se peut que le papier du directeur du Goslit aide ma mиre а s'installer lа-bas. A Moscou, on disait qu'а Kazan on la connaоt et qu'on fera tout pour l'installer et lui trouver du travail. Il y a а Kazan une poйtesse-traductrice, M.Aliger, qui doit connaоtre sыrement la rйputation excellente de ma mиre. (Peut-кtre, au contraire, ne nous aidera-t-elle pas а nous installer а Kazan, redoutant une concurrence redoutable, en fait de traduction). On ne peut rien prйvoir. Il paraоt que demain soir nous serons а Gorki oщ il faudra changer de bateau. Mon but: йtudier а tout prix а quelque йcole que ce soit cette annйe scolaire-lа. Je ferai tout pour cela. Pour avoir quittй Moscou, je ne perds pas ma combativitй pour l'accomplissement de mes volontйs. Pourquoi est-ce que je veux йtudier plus loin? Parce que je m'intйresse а ce que j'йtudierai? Nullement. Simplement je trouve qu'йtudier а l'йcole sera pour moi le meilleur moyen de passer le temps. Qu'ai-je de mieux а faire? - Rien qui vaille. Trиs fermement je tвcherai de faire tout ce que je peux pour me faire transfйrer а Kazan. Tout ce que je sais, c'est que Kazan est une ville universitaire, une capitale de rйpublique autonome. Si miteuse soit elle, c'est pourtant un centre culturel quelconque, une assez grande ville. En tous cas on pourra trouver lа-bas plus d'occupations qu'а Elabouga, зa c'est sыr. Du reste, si les Allemands s'approchent de Moscou, Kazan se fera bombarder comme une grande ville. C'est alors que je me marrerai. Je me payerai la tкte des rйfugiйs - pauvres cons qui essayent d'йchapper au destin. Il se peut que j'aille avec A.Sokolovsky а l'internat oщ il y aura les types de Tchistopol, mais j'en doute fortement. En tout cas je m'orienterai vers Kazan, dиs que je pourrai. Il faudra bien que j'йtudie quelque part. J'ai comme un pressentiment que tout s'arrangera en fait de travail а trouver pour ma mиre. D'ailleurs, il vaut mieux кtre optimiste, de toute faзon. Ce qui m'inquiиte, c'est le changement de bateau а Gorki: il faudra veiller trиs attentivement sur le transbordement de nos affaires. Et le bateau qui nous conduira de Gorki а Elabouga sera sыrement moins confortable que celui-lа.
      Beaucoup de Juifs а bord du bateau. Malgrй les bombardements, j'envie les bateaux qui vont а Moscou. Il vient d'en passer un: le "Maria Oulianova", ce qui me rappelle le bateau du mкme nom sur lequel nous sommes venus de France а Lйningrad en 39. Je sais trиs bien que beaucoup de difficultйs de toutes sortes m'attendent а Elabouga et peut-кtre а Gorki. Mais je m'arrangerai de quelque faзon que ce soit.
      Сейчас остановка в Касимове (с французским произношением - похоже на нечто японское). Все кинулись на пристань покупать огурцы. Несколько наблюдений над русскими: они обожают сигареты, чай, соленые огурцы, собак и кошек, Волгу, балет, оперу, Золя, Бальзака и малые нации. По радио говорят, что нацисты продолжают систематически бомбить Москву. Красная авиация два раза бомбила Берлин. На фронте - ничего решительного. Все время жестокие бои. Во всяком случае, Смоленск не взят. Сейчас мне прямо в нос веет запахoм мазута с соседнего парохода. Пишу, сидя за столом на палубе 1-го и 2-го класса. Как я всегда всем повторяю: здесь еще ничего, в сравнении с тем, что нас ждет. И действительно, судно - это еще Москва и московские удобства, тогда как Елабуга… Я твердо решил жить в Казани. Надеюсь, что все развернется следующим образом: мы приедем в Елабугу, оставим вещи там, где мы будем жить, затем, если сможем, уедем в Казань посмотреть, что к чему. У матери есть бумага от директора Гослитиздата (Государственное издательство), где написано, что такая-то - переводчица высокой квалификации и т.д., документ на имя директора "Татгосиздата" (Татарского государственного издательства). Значит, в Казани нам надо будет найти Союз писателей и сделать все возможное, чтобы нас туда устроили. Говорят, в Казани никого не прописывают.
      Но возможно, что бумага от директора Госиздата поможет матери там устроиться. В Москве говорили, что ее в Казани знают и сделают все, чтобы ее устроить и найти ей работу. В Казани есть поэтесса-переводчица, М. Алигер, которая наверняка знает о замечательной репутации матери. (Может быть, наоборот, она не поможет нам устроиться в Казани, опасаясь сильной конкуренции в области переводов.) Ничего нельзя предвидеть. Говорят, завтра вечером мы будем в Горьком, и там будет пересадка на другое судно. Моя цель - учиться в любой школе этот учебный год. Я для этого сделаю все. Бросив Москву, я не теряю своей настойчивости в достижении своих пожеланий. Почему я хочу продолжать учиться? Разве я интересуюсь предметами учения? Ничуть. Я просто считаю, что учиться в школе будет для меня лучшим возможным времяпрепровождением. Чем я еще могу заняться?
      Ровным счетом ничего стоящего. Я твердо буду добиваться перевода в Казань.
      Единственное, что я знаю, это что Казань город с университетом, столица автономной республики. Как бы она ни была убога, Казань все же большой город, в каком-то смысле культурный центр. Во всяком случае, там мы сможем найти больше занятий, чем в Елабуге, это уж точно. К тому же, если немцы будут подходить к Москве, Казань будут бомбить, как всякий крупный город. Вот это по-настоящему забавно! Как я буду измываться над беженцами, жалкими идиотами, пытающимися удрать от своей судьбы. Возможно, что я поступлю вместе с А. Соколовским в интернат, где будут парни из Чистополя, но я в этом сильно сомневаюсь. Во всяком случае, постараюсь попасть в Казань, как только смогу. Надо же, чтобы я где-нибудь учился. У меня какое-то предчувствие, что все устроится с работой для матери.
      Кстати, лучше быть оптимистом в любом случае. Что меня беспокоит, это перемена судна в Горьком: надо будет строго следить за перевозкой вещей. И на пароходе из Горького в Елабугу наверняка будет меньше удобств, чем на этом. На борту много евреев. Несмотря на бомбардировки, я завидую судам, которые плывут в Москву.
      Только что прошло одно: "Мария Ульянова". Это мне напоминает пароход, на котором мы плыли из Франции в Ленинград в 39-м. Я знаю, что меня ждут всякие трудности в Елабуге, да и в Горьком, может быть. Но я все равно как нибудь устроюсь.
      Дневник N 10 13 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Hier nous avons fait escale а Gorky. Toute la journйe avons йtй sans savoir si nous changions de bateau ou quoi. Enfin la dйcision est arrivйe: nous faisons route jusqu'а Vasilsoursk, oщ le Grand Thйвtre descend, ensuite nous revenons а Gorky oщ, directement, nous nous transbordons а bord du bateau qui sera lа spйcialement pour nous conduire а Elabouga. Du reste il paraоt que ce plan est dйjа blackboulй. A voir tous ces gens, tout ce qu'on peut dire c'est que tout le monde a en horreur l'organisation. C'est quelque chose d'absolument fou et de spйcifiquement russe (pas soviйtique mais bel et bien russe). Le dйpart, le voyage et l'arrivйe sont placйs sous le signe de l'indйcision. L'indйcision est une trиs jolie chose quand on n'a que le choix entre les dйcisions qu'on peut prendre; cultiver l'indйcision luxueuse est un plaisir. Mais quand l'indйcision rйsulte de forces autres que les forces de volontй nфtres, et en outre que cette indйcision s'accompagne de recrudescence, d'accroissement de difficultйs matйrielles, alors au diable l'indйcision. Mais ce dont je suis sыr et certain, c'est que viendra un jour oщ je foutrai au cul tout ce fatras de difficultйs matйrielles et oщ je pourrai cultiver ma vie, et par lа mon intelligence.
      Comment puis-je m'йlever spirituellement, si les conditions de ma vie me forcent non pas а rйflйchir sur ce que je vois, mais а subir sans rйagir? Tout le monde me dit que j'aurai au moins une bonne "trempe de vie". Ceci est vrai mais insuffisant. Du reste, а seize ans, а quoi je peux prйtendre? Mon intelligence et ma culture ne me suffisent pas et ne suffisent pas aux autres. La seule valeur qui puisse m'assurer une indйpendance si relative soit-elle vis а vis des autres gens est l'argent. Moralement, je suis indйpendant et tout ce qu'on veut.
      Mais matйriellement… En quoi rйsulte ce problиme? Par leur conduite et tout leur кtre la majoritй des gens que je vois me poussent а diriger ma critique vers eux. Mais matйriellement, je dйpends de ces gens et je ne peux leur dire leur fait que sous la menace d'une altйration de relations rйciproques, laquelle altйration n'est pas possible, йtant donnй que je ne vis pas seul et que mon bien-кtre futur peut s'altйrer, par suite de mes critiques imprudentes. Peut-кtre pourrait-on croire que je suis trop matйrialiste. Nullement. Ce n'est pas seulement une question de bien-кtre, mais aussi une question de vie. Personne ne voudra m'aider а me construire une vie qui me plaise - tant que je ne suis pas indйpendant.- si je critique ceux-lа mкme, sans le concours de qui ma vie serait intenable, encore une fois parce que les conditions matйrielles dйpendent des gens qui les crйent. Mais quoiqu'il en soit, j'arriverai un jour а mes fins et me crйerai par tous les moyens une situation matйrielle telle qu'elle puisse me servir de point de dйpart, une situation matйrielle grвce а laquelle je pourrai dire la vйritй sur des gens que je connais ou que j'ai connus. Pour le moment il faut que je me tienne tranquille et que je tende tous mes efforts pour m'assurer l'existence qui me plaira le plus. C'est simple: la base matйrielle que je souhaite avoir pour кtre matйriellement indйpendant des autres ne sera crййe que si je ne la sabote pas maintenant, par une conduite imprudente. Ce qui m'est trиs difficile, c'est de faire semblant que je suis d'accord avec tous ces cons de rйfugiйs qui m'entourent, avec tous ces "mechtchaniйs" bourgeois, peureux. Je hais le plus au monde l'hypocrisie. Mais le fait est que moins je serai hypocrite et plus je serai franc, plus augmenteront mes chances d'insuccиs futurs. Je suis obligй de faire patte de velours avec ces imbйciles. Je n'y peux rien. Mais je me vengerai, un jour, en les clouant au pilori. De toute faзon а quelque Elabouga que ce soit, j'arriverai bien, avant longtemps, dans quelque centre culturel. Je me connais: je suis trиs obstinй, trиs opiniвtre. De quelque faзon que ce soit, je ne me perdrai pas et ferai tout mon possible, en tenant compte de la situation, pour m'assurer le mode d'existence le plus conforme а mon idйal et а mes moyens. Sommes en escale а Vasilsoursk. Ce que c'est emmerdant tout зa! Mais je crois qu'en ayant une intelligence peu commune comme la mienne, une volontй obstinйe dans les buts а atteindre, un physique trиs sortable, j'arriverai а mes fins, tфt ou tard, et plus tфt que tard, quoi qu'il se passe au moment donnй de pas trиs joli ni fameux.
      Вчера была остановка в Горьком. Целый день мы не знали, будет ли пересадка или еще что-нибудь. Наконец пришло решение: плывем до Васильсурска, где Большой театр сходит, затем возвращаемся в Горький и сразу пересаживаемся на судно, которое будет там нас ждать специально, чтобы нас перевезти в Елабугу. Впрочем, говорят, этот план уже недействителен. Когда смотришь на всех этих людей, можно сказать одно: что все ненавидят организацию. Это просто какое-то сумасшествие, и оно специфически русское (не советское, а именно русское). Отход, поездка, приезд - все стоит под знаком нерешительности. Нерешительность - вещь прекрасная, когда выбор стоит только между разными решениями, которые можно принять; культивировать шикарную нерешительность - сплошное наслаждение. Но когда нерешительность рождается благодаря действию сил, отличных от наших собственных, и тем более когда эта нерешительность сопровождается усугублением и увеличением материальных трудностей, тогда к черту эту нерешительность. Но в одном я абсолютно уверен: настанет день, когда я пошлю к ляду весь этот мусор материальных трудностей и смогу развивать мою жизнь, то есть мой ум. Разве я могу духовно возвышаться, если условия моей жизни меня принуждают переносить все и не реагировать вместо того, чтобы задумываться над тем, что я замечаю. Все мне говорят, что у меня, по крайней мере, будет хорошая "жизненная закалка". Это верно, но этого мало. Кстати, чего я могу ожидать в мои шестнадцать лет? Мне недостаточно моего ума и моей культуры, их недостаточно и для других.
      Единственная ценность, которая может мне обеспечить хоть малость независимости в отношении остальных - это деньги. Морально я независим и все что хочешь, но материально… Каков вывод этой проблемы? Большинство людей, которых я встречаю, своим поведением и своей природой заставляют меня относиться к ним критически.
      Но материально я от этих людей завишу, и я могу им высказать свое мнение только под угрозой, что наши взаимоотношения испортятся. А порча эта неприемлема, так как я живу не один и мое будущее благополучие может рухнуть из-за моей неосторожной критики. Можно бы подумать, что я материалист. Отнюдь нет. Это не только вопрос благополучия, но и вопрос жизни. Никто не захочет помочь мне построить свою жизнь, как мне нравится, пока я живу в зависимости от других, если я буду критиковать именно тех, без кого моя жизнь была бы нестерпима, повторяю, потому что материальные условия зависят от тех, кто их создает. Но что бы ни было, я когда-нибудь своего добьюсь и всеми возможными средствами построю себе положение так, чтобы оно мне служило точкой отправления, то материальное положение, благодаря которому я смогу говорить правду в лицо тем, кого я знаю или знал. В настоящее время я должен держаться спокойно и всеми силами стараться строить свое существование так, чтобы оно мне больше всего подходило. Все очень просто: материальная основа, которую я хочу иметь, чтобы быть материально независимым от других, может быть создана только при условии, что я не подорву ее теперь своим неосторожным поведением. Что мне очень трудно, это делать вид, что я согласен со всеми этими кретинами беженцами, окружающими меня, со всеми этими трусливыми мещанскими буржуями. Больше всего на свете я ненавижу лицемерие, но дело в том, что чем меньше я буду лицемерить, чем больше я буду откровенным, тем больше увеличатся мои шансы на будущие неуспехи. Я обязан прятать когти перед идиотами. Ничего не поделаешь, но когда-нибудь я отомщу, я прибью их к позорному столбу. Во всяком случае, какая бы ни была Елабуга, я пристроюсь, и очень скоро, в каком-нибудь культурном центре. Я себя знаю: я упрям, настойчив.
      Что бы ни случилось, я не пропаду и сделаю все возможное, учитывая данное положение, чтобы добиться образа жизни, лучше всего соответствующего моему идеалу и моим средствам. Стоим в Васильсурске. Нудно до черта все это. Но я думаю, что, обладая таким незаурядным умом, настойчивой волей, направленной на желанные цели, внешностью вполне приемлемой, я рано или поздно добьюсь своего, вернее раньше, чем позднее, хотя то, что происходит сейчас, неприятно и мерзко.
      Дневник N 10 14 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Sommes en rade de Gorky. Il doit кtre 2 h. du matin (de l'aprиs-midi plutфt) L'йvйnement essentiel est la prise de Smolensk par les troupes du IIIe Reich. Le bateau dans lequel nous devons nous transborder n'est toujours pas lа. Du reste on ne comprend rien а notre avenir. J'ai l'impression que puisque le "Pyrogoff" sur lequel nous sommes maintenant devra tфt ou tard retourner а Moscou, nous devrons tфt ou tard descendre sur le dйbarcadиre de Gorky et attendre le prochain bateau qui nous conduira а Elabouga. Sur le bateau, absolument rien а foutre. C'est maintenant que ma mиre commence а sentir les effets nйfastes de sa folie qui a consistй en ce que nous sommes partis de Moscou, presque sans prйparation prйliminaire. En effet:1® elle n'a pas pris de papier, certifiant qu'elle est йvacuйe de Moscou, 2® elle n'a que 600 roubles 3® elle n'a pas pris beaucoup d'affaires dont la vente nous eut assurй pas mal d'argent. Ma mиre commence а comprendre toute la bкtise et l'imbйcillitй de sa folle entreprise. Ce n'est qu'а grand-peine que j'ai rйussi а avoir du pain а Gorky - les йvacuйs doivent avoir un papier certifiant qu'ils le sont. Tous ceux qui voyagent avec nous en ont. La grande diffйrence entre nous et les autres membres de l'йchelon du Litfond, c'est qu'eux ont avec eux beaucoup d'argent, nous - trиs peu. Nous en sommes rйduits а manger une portion а la popote pour deux. Il ne me semble voir qu'une issue valable: nous arrivons а Kazan, de lа nous envoyons а l'Union des Ecrivains ou un tйlйgramme ou une lettre lа-bas. Nous arrivons а Elabouga, nous voyons quelles sont les perspectives de vie et de travail lа-bas, puis nous partons а Kazan, montrons les lettres du directeur du "Goslit" а qui il faut et voyons quelles sont les perspectives de vie et de travail а Kazan. Il est maintenant йvident que notre dйpart fut effectuй dans des conditions imbйciles et folles, mais que faire, sinon tвcher de s'arranger le mieux possible. Je ne me suis jamais tant ennuyй qu'aujourd'hui а Gorky. Il se peut qu'on ne donne pas de travail а Kazan pour ma mиre. Mais alors quoi? L'avenir est impalpable. Voilа qui est mauvais.
      La majoritй des йvacuйs disent qu'ils "fкteront le Nouvel an а Moscou". Je m'en foutrai! La prise de Smolensk les a un peu aigris, а vrai dire. Mais il y en a qui rйpиtent qu'on rentrera а Moscou avant longtemps. Quelle horreur que de vivre sans rien savoir du lendemain (et surtout dans les conditions donnйes)! L'essentiel - et le pire - c'est qu'on a trиs peu d'argent. L'argent dйfinit tout et nous en manquons. Je ferai tout mon possible pour que nous puissions vivre а Kazan. On verra. C'est l'иre de la miteuserie, de la dйsorganisation, de l'humiliation.
      Mais on verra plus loin. Le pire c'est qu'on a rien а foutre.
      Стоим на рейде в Горьком. Должно быть, два часа утра (вернее, дня). Главное событие - взятие Смоленска войсками Третьего рейха. Судно, на которое мы должны пересаживаться, все еще не прибыло. Кстати, невозможно ничего понять относительно нашего будущего. Мне думается, что поскольку "Пирогов", на котором мы сейчас находимся, должен будет рано или поздно вернуться в Москву, нам придется рано или поздно высадиться на пристань в Горьком и ждать следующего судна, которое нас повезет в Елабугу. На борту делать не черта, решительно.
      Теперь-то мать начинает осознавать отрицательные последствия своего безумия, заключающегося в том, что мы уехали почти без предварительной подготовки. А именно: 1) она не взяла официального документа о том, что она эвакуируется из Москвы; 2) у нее всего 600 рублей; 3) она взяла очень мало вещей на продажу, что нам могло бы принести немало денег. Мать начинает понимать весь идиотизм, глупость и сумасшествие всей этой ее затеи. Я с огромным трудом достал хлеба в Горьком - эвакуированные должны иметь соответствующую бумагу. Все те, кто едет с нами, ее имеют. Самая большая разница между нами и остальными членами эшелона Литфонда в том, что у них с собой много денег, у нас же очень мало. Мы вынуждены есть одну порцию супа на двоих. Мне кажется, есть только один подходящий выход: мы прибываем в Казань, оттуда мы даем в Союз писателей телеграмму или посылаем туда письмо. Приезжаем в Елабугу и узнаем, какие там перспективы жизни и работы, затем едем в Казань, показываем письма директора Гослита кому следует и узнаем, каковы перспективы жизни и работы в Казани. Теперь совершенно ясно, что наш отъезд состоялся в сумасшедших и идиотских условиях, но что делать, кроме как постараться устроиться возможно лучше? Я никогда так не скучал, как сегодня в Горьком. Возможно, что в Казани матери не дадут работы. А тогда что? Будущее совершенно неосязаемо. Вот это скверно. Большинство эвакуированных говорят, что будут "праздновать Новый год" в Москве. На х..! Взятие Смоленска, по правде говоря, немного подпортило им настроение. Некоторые повторяют, что мы довольно нескоро вернемся в Москву. Какой ужас - жить и ничего не знать о завтрашнем дне (особенно в данных условиях). Главное - и самое худшее то, что у нас очень мало денег. Деньги все определяют, а у нас их не хватает. Я сделаю все возможное, чтобы мы могли жить в Казани. Посмотрим. Началась эра тягомотины, неорганизованности, унижений. Но посмотрим, что будет. Ужасно то, что нечего делать.
      Ce m^eme jour L'absurditй continue. Nous sommes toujours en rade de Gorky. Il est 8 h. du soir. Stroutsowsky (notre chйfesse, quoi) nous a rassemblйs dans la salle а manger du "Pyrogoff" pour nous communiquer les rйsultats de la journйe, rйsultats que voici: ceux qui s'inscriront iront а Elabouga aujourd'hui avec le petit bateau "Tchouvachie", et le reste tвchera de s'installer а bord du "Sovnarkom" qui va du port de Rybinsk via Gorky. D'abord il fut dйcidй que le bagage de tous ceux qui vont а Elabouga partirait avec le "Sovnarkom". Ensuite on dйcida qu'il partirait avec le "Tchouvachie" parce que les cales du "Sovnarkom" sont bondйes.
      Pour le moment on ne voit aucune "Tchouvachie". Aprиs avoir rйflйchi, nous avons dйcidй de partir avec Stroutsovskaпa demain, par le "Sovnarkom" car elle a promis de nous aider а prendre contact avec "l'Union des Ecrivains" de la ville et nous a conseillй de partir demain. Par ailleurs, tout est absolument instable.
      Derniиre nouvelle: il paraоt que tout le monde partira aujourd'hui par le "Tchouvachie"… qu'on ne voit toujours pas venir (genre "s?ur Anne"). Il paraоt que le Sovnarkom" sera absolument comblй et qu'on y prendra place que trиs difficilement (parce qu'il vient de Rybinsk). Mais nous avons tout intйrкt а partir avec la chйfesse - il se peut qu'elle nous aidera pas mal а Kazan (il est йvident que tout dйpend de la quantitй de temps pendant laquelle le bateau - lequel? - sera en rade а Kazan. On tйlйphonera en tout cas а l'Union des Ecrivains). D'ailleurs, nous irons а Elabouga de toute faзon, puisque notre bagage y ira, lui, sыrement. Si le bateau, par lequel nous partirons de Gorky fait escale un court espace de temps, nous tйlйphonerons simplement а l'Union des Ecrivains, quittes а venir plus tard d'Elabouga а Kazan, pour montrer lа-bas les lettres du Goslit concernant l'installation de ma mиre. Nous pourrons comparer ce qui nous attend а Elabouga sous les rapports travail et approvisionnement, et ce qui nous attend а Kazan, sous les rapports chambre а trouver, travail, etc. et ensuite, choisir si l'йventualitй s'en prйsente. En tout cas, on prendra contact avec Kazan, а tout prix, et je crois que Stroutskovskaпa nous y aidera. Je crois qu'aprиs la prise de Smolensk par les Allemands, il y aura un surcroоt d'йvacuation, - et on a tout intйrкt а s'installer ou а Elabouga ou а Kazan, le plus tфt et le plus sыrement possible. Il paraоt qu'а Elabouga il y a beaucoup de produits, de mangeaille. Il paraоt aussi qu'а Kazan on n'enregistre personne, que tout est plein, que mкme les membres de l'Acadйmie des Sciences "couchent sous la tente". J'espиre que les lettres du Goslit nous aideront, mais il se peut qu'on nous oppose un refus catйgorique de nous enregistrer а Kazan. Tout se peut: on n'est sыr de rien. En tout cas si l'espoir de s'installer а Kazan avorte, eh bien, on pourra dire qu'on aura tout tentй pour s'y installer et tвcher de gagner son fric et d'йtudier а Elabouga. Peut-кtre choisirons-nous nous-mкmes Elabouga, comme nous convenant le mieux. Le plus marrant, c'est qu'on n'est toujours pas partis de Gorky, qu'on ne sait pas quand, sur quel bateau nous partirons. Ce dont je suis sыr, c'est qu'а Elabouga il n'y aura personne pour nous recevoir, personne n'йtant prйvenu de notre arrivйe lа-bas, йtant donnй que, pauvres couillons que nous sommes, nous ne savons mкme pas quand nous-mкmes arriveront lа-bas. Ah, je m'en rappellerai des merveilles de l'organisation du Litfond. C'est vraiment l'иre du relativisme et du doute que l'йpoque oщ nous vivons maintenant. Rien de sыr, de dйfinitif, mais j'espиre en l'avenir.
      Тот же день Продолжается полный абсурд. Мы все еще на рейде в Горьком. Сейчас 8 ч. вечера. Струцовская (в общем, наша руководительница) нас собрала в столовой "Пирогова", чтобы сообщить нам результаты сегодняшнего дня. Вот они: те, кто запишутся, поедут в Елабугу сегодня на малом судне "Чувашия", остальные постараются устроиться на борту "Совнаркома", который идет в Рыбинск через Горький. Поначалу было решено, что весь багаж тех, кто едет в Елабугу, уйдет на "Совнаркоме".
      Потом решили, что он уйдет на "Чувашии", потому что трюмы "Совнаркома" битком набиты. В данный момент никакой "Чувашии" не видать. Пораздумав, мы решили ехать завтра со Струцовской на "Совнаркоме", так как она обещала нам помочь связаться с Союзом писателей города и нам посоветовала ехать завтра. Впрочем, все абсолютно зыбко. Последняя новость: говорят, что все уедут сегодня на "Чувашии"…, которой все еще не видать (прямо как "Анна сестричка"). Говорят, "Совнарком" будет абсолютно переполнен и что на него будет очень трудно погрузиться, так как он идет из Рыбинска. Но самое выгодное для нас ехать вместе с руководительницей.
      Возможно, что она нам немало поможет в Казани. Все зависит от того, сколько времени судно - которое? - будет стоять на рейде в Казани. Мы все равно позвоним в Союз писателей. К тому же мы, во всяком случае, поедем в Елабугу, раз туда точно поедет наш багаж. Если то судно, на котором мы уедем из Горького, сделает хоть короткий заход, мы просто позвоним в Союз писателей, с тем чтобы позднее поехать уже из Елабуги в Казань, чтобы там показать письма Гослита, касающиеся устройства матери. Мы сможем сравнить, что нас ждет в Елабуге, с точки зрения работы и продуктов, и что нас ждет в Казани - с точки зрения комнаты и работы и т.д., и потом выбрать, если будет такая возможность. Во всяком случае, мы с Казанью свяжемся любой ценой, и я думаю, что Струцовская в этом нам поможет. Думаю, что после взятия немцами Смоленска будет увеличение эвакуации, и нам выгоднее всего будет устроиться в Елабуге или в Казани, как можно скорее и как можно вернее. Говорят, в Елабуге много продуктов, жратвы.
      Говорят также, что в Казани никого не прописывают, что всюду полно и что даже члены Академии наук "ночуют в палатках". Я надеюсь, что письма Гослита нам помогут, но в Казани нам могут категорически отказать в прописке. Все возможно, мы ни в чем не можем быть уверены. Во всяком случае, если с Казанью провалится, что ж, тогда можно будет сказать, что мы сделали все, чтобы попытаться устроиться, зарабатывать и учиться в Елабуге. Быть может, мы даже сами выберем Елабугу, как для нас более подходящую. Самое забавное то, что мы все еще не уехали из Горького, что мы не знаем, когда и на каком судне мы уедем. В чем я уверен, это в том, что в Елабуге нас никто не будет встречать, так как никто не предупрежден о нашем приезде туда, тем более что мы, жалкие кретины, даже сами не знаем, когда мы туда приедем. Да, да, попомню я чудеса литфондовской организации. Действительно, живем мы теперь в эре относительности и эпохе сомнений. Нет никакой уверенности ни в чем, но я надеюсь на будущее.
      Дневник N 10 15 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Vais relater les йvйnement dans leur suite. Ainsi donc, hier au soir s'йtait formйe une liste de passagers, dйsireux de s'embarquer а bord du "Tchouvachie".
      Enfin un bateau aborda le "Pyrogoff". Mais lа un groupe de personnes: vieilles juives, gens peureux, etc. dйcidиrent qu'on "ne la leur ferait pas", qu'ils n'iront que si on leur montre les places, qu'а bord du "Sovnarkom" ce sera mieux, et refusиrent de partir, bien que Stroutsowskaпa leur disait que mieux vaut partir avec le "Tchouvachie" parce que le "Sovnarkom" serait comblй. Un scandale se dйchaоna а mon sujet parce que j'йtais venu dire, de la part de Stroutsowskaпa et du capitaine, qu'il faut que tout ceux qui sont dans la liste s'embarquent sur le "Tchouvachie". On se mit а crier contre moi et Sikorsky que nous nous mкlions de ce qui ne nous regarde pas, que nous sommes des insolents, etc. Il faut dire que moi, ayant rйsolu de partir le lendemain sur le "Sovnarkom" je criais le plus fort qu'il faut que ceux de la liste embarquent sur le "Tchouvachie" йtant donnй qu'embarquant sur ce bateau le plus de monde possible, ceux qui partaient le lendemain auraient plus de place sur le "Sovnarkom". Mais ils eurent vent de la mиche, crurent qu'on voulait simplement les envoyer dans de mauvaises conditions sur un bateau miteux, et que nous voulions les frustrer de leur bien etc., etc., et me firent un chambard du diable. D'autant plus que nous fоmes venir le capitaine qui menaзa de faire descendre а Gorky ceux qui, йtant dans la fameuse liste, n'auraient pas embarquй sur le "Tchouvachie". Le chambard continuant, je dus m'excuser, dire que je m'йtais trompй, que je n'йtais que le porte-parole, en un mot que je n'йtais pas compйtent, et ainsi de suite. Ce groupe de femmes se calma, sauf deux vieilles, dont une juive йdentйe et une trиs vieille femme n'ayant aucun rapport avec le Litfond et qui continuait а me lancer des invectives dont, du reste, je me foutais comme de l'an quarante. Mais je rйussis, а ce qu'il me semble, а rйtablir des relations normales avec les 4-5 personnes "offensйes" qui "йcriraient au Comitй Central", etc., expression excessivement utilisйe en URSS: "j'йcrirai au C.C.", "l'affaire ira jusqu'а Molotoff, ou а Staline, ou а l'NKVD". Sur ces entrefaites, le "Tchouvachie" aborda. En vitesse s'embarquиrent ceux qui le voulaient dйjа, et а la fin, je m'embarquais aussi, йtant donnй qu'il y avait de la place, ainsi que les Sikorsky, les Sakonsky. Prit place а bord du "Tchouvachie" presque la totalitй du Litfond, sauf "le groupe" de 5-6 personnes et quelques autres qui voulaient s'embarquer avec Stroutsowskaпa, le lendemain. Toutes les affaires qui vont а Elabouga furent transbordйes а bord du "Tchouvachie", la cale fermйe et la clй m'en fut confiйe. Stroutsowskaпa dit qu'elle nous rattrapera avant Elabouga а bord du "Sovnarkom".
      Je n'en crois rien. Ce que je crois, c'est que nous serons obligйs de l'attendre un bon bout de temps а Elabouga assis sur nos affaires avec l'air le plus con du monde. Par le fait que nous partons avec le "Tchouvachie" nous ratons l'occasion de prendre contact avec Kazan, йtant donnй que Stroutsowskaпa n'est pas avec nous. Pourquoi alors ai-je pris place а bord de ce bateau? Simplement, j'y vogue maintenant parce que 90% y sont et qu'il y a des places et qu'il se peut qu'aujourd'hui, les conditions du voyage soient pires. Nous en serons quittes а aller а Kazan avec Stroutsowskaпa, quand celle-ci prendra le chemin du retour. Du moins nos bagages sont avec nous. Le "Tchouvachie" est un bateau sympa, plus sympa que l'autre (le "Pyrogoff"). Il est plus petit, plus confortable. Ce que nous risquons, c'est d'attendre longtemps Stroutsowskaпa, celle-ci n'ayant pas rйussi а embarquer le restant des йvacuйs sur le "Sovnarkom", ou bien le "Sovnarkom" ayant une vitesse moindre que le "Tchouvachie". Il fait un temps trиs beau, la Volga scintille.
      Sikorsky est un garзon trиs bien, trиs moderne, intelligent, fort, trиs beau parleur qui a de l'esprit. Il dit, et sa mиre avec lui, qu'il a 19 ans mais j'ai l'idйe qu'il en a 25. Il a servi en Extrкme-Orient (Vladivostok) dans l'hydraviation militaire, il a vu des microcйphales, il connaоt beaucoup de gens, c'est un original et tout а fait un Europйen. Il se peut qu'il soit tractoriste, parce qu'il connaоt trиs bien les moteurs d'avion. C'est un homme d'action. Il ne voulait pas partir de Moscou, lui non plus. Il s'йtait inscrit а un cours de chauffeurs, c'йtait 600 roubles assurйs et il voulait entrer dans un institut de journalisme, mais il est parti а cause de sa mиre. Ces gens-lа, les Sikorsky, ont l'air arrangeards et s'arrangeront trиs bien. La Volga est un trиs beau fleuve, vraiment trиs bien.
      Расскажу все события во всей последовательности. Итак, вчера вечером был составлен список пассажиров, желающих взойти на борт "Чувашии". Наконец судно стало борт к борту к "Пирогову". Но тут группа людей, старые еврейки, трусливые люди и т.д. решили, что "их так не проведешь" и что они начнут пересаживаться, только если им покажут места, что на борту "Совнаркома" будет лучше, и отказались ехать, хотя Струцовская убеждала их, что лучше ехать на "Чувашии", так как "Совнарком" будет битком набит. Разразился скандал по моему поводу, потому что я пришел им доложить, от имени Струцовской и капитана, что необходимо всем стоящим в списке всходить на борт "Чувашии". На меня и на Сикорского начали кричать, что мы вмешиваемся не в свое дело, что мы грубияны и т.д. Надо сказать, что, решив ехать завтра на "Совнаркоме", я громче всего кричал о том, что надо, чтобы люди в списке всходили на борт "Чувашии", т.к. если на "Чувашию" взойдет возможно больше народу, тем, кто поедет на следующий день, будет больше места на "Совнаркоме". Но они наш план пронюхали, подумали, что их просто хотят отправить в худших условиях, на паршивом судне, что мы хотим их надуть и отнять у них то, что им положено, и т.д. и т.д. И устроили мне дикий скандал. Тем более, что мы вызвали капитана и он пригрозил, что высадит в Горьком всех, кто, будучи в пресловутом списке, не взойдет на "Чувашию". Шумиха продолжалась, мне пришлось извиняться, говорить, что я ошибся, что я только передатчик, словом, что я не компетентен и тому подобное. Группа женщин успокоилась, кроме двух старух - одной беззубой еврейки и другой очень старой женщины, не имеющей никакого отношения к Литфонду. Они продолжали меня поносить, а мне было до них как до лампочки. Но мне, кажется, удалось установить приличные отношения с 5-6 обиженными лицами, которые собирались "написать в Центральный Комитет" и т.д.
      Это выражение чрезвычайно часто употребляется в СССР - "напишу в ЦК", "об этом деле узнает Молотов, или сам Сталин, или НКВД". Тем временем причалила "Чувашия".
      Те, кто уже этого желали, поспешно взошли на борт, и в конце я тоже пересадился, ввиду того, что было достаточно места, а также Сикорские и Саконские. Заняли места на борту "Чувашии" почти все эвакуированные Литфонда, кроме группы в 5-6 человек и еще кое-кого, кто желали ехать на следующий день со Струцовской. Все вещи отправляющиеся в Елабугу перенесли на борт "Чувашии", трюм закрыли на ключ, а ключ поручили мне. Струцовская говорит, что она нас догонит до Елабуги на "Совнаркоме".
      Я этому не верю и думаю, что нам придется немало времени ее дожидаться в Елабуге, сидя на своих вещах с самым идиотским видом. Из-за того, что мы отправляемся на "Чувашии", мы теряем возможность связаться с Казанью, так как Струцовская не с нами. Зачем же тогда я пересел на "Чувашию"? Просто я теперь плыву на нем, потому что на нем находится 90% эвакуированных, есть свободные места и очень возможно, что условия поездки были бы хуже. Нам просто придется поехать в Казань со Струцовской, когда она поедет обратно. По крайней мере, наш багаж с нами. "Чувашия" - очень уютный теплоход, приятнее того ("Пирогова"). Он меньше размером, более удобный. Мы, конечно, рискуем долго прождать Струцовскую, если ей не удастся посадить весь остаток эвакуированных на борт "Совнаркома", или если "Совнарком" будет плыть с меньшей скоростью, чем "Чувашия". Погода прекрасная, Волга сверкает. Сикорский очень приличный парень, очень современный, умный, сильный, он умеет говорить, и он остроумный. Он говорит, и мать его тоже, что ему 19 лет, а мне думается, ему все 25. Он служил на Дальнем Востоке (Владивосток) в военной гидроавиации, он видел микроцефалов, он со многими знаком, он оригинален и настоящий европеец. Возможно, что он тракторист, потому что он отлично разбирается в авиамоторах. Это человек действия. Он тоже не хотел уезжать из Москвы. Он записался на курсы водителей - это ему обеспечило бы 600 рублей, и он хотел поступить в Институт журналистики, но уехал из-за матери. Эти люди, то есть Сикорские, видимо пройдохи, и они хорошо устроятся. Волга очень красивая река, действительно красивая.
      Дневник N 10 16 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Sommes en rade de Kazan. Quelque chose comme onze heures-midi. Chaleur du diable.
      D'en bas viennent des sons d'accordйons pleurnichards. Ce matin avons envoyй une lettre а Imamoutdinoff, secrйtaire gйnйral du "Soпouz pisateleп", dans laquelle ma mиre prie assistance et appui, se fondant sur les lettres du Goslit. En attendant, verrons de quoi il retourne а Elabouga, comme les Sikorsky du reste.
      Les Sikorsky sont des gens vraiment sympathiques. Hier avons fait escale а Tcheboksary - capitale de la Rйpublique de Tchouvachie. En compagnie de Sokolowsky et de Sikorsky, j'ai visitй la ville trиs proprette, avec usines et belles vues sur la Volga; ville modиle qui m'a laissй une impression trиs bonne - et mкme des jeunes filles chouettes s'y croisaient. Trиs bien. Et mкme un cafй, un cinй, un thйвtre. En tous cas, l'Union des йcrivains est avertie de notre arrivйe. Voyons d'abord si а Elabouga nous ne pouvons pas nous arranger - а Kazan nous pourrons toujours venir aprиs, en laissant nos effets lа-bas. Ce qu'il faut, c'est vivre а Elabouga mкme. Ce qui est bien, c'est que nous sommes (а ce qu'il en paraоt du moins) amis avec les Sikorsky, et nous allons а Elabouga ensemble et, en cas de besoin, nous nous entraiderons. Ainsi, notre plan est assez clair: aller а Elabouga, voir ce qu'il y a lа-bas comme possibilitйs de travail et de vie, laisser les affaires lа-bas et partir pour Kazan, aller au "Soоouz" et а l'йdition d'Etat, montrer les lettres du Goslit, voir de quoi il retourne lа-bas - et comparer. De deux cas, l'un sera toujours le moins pire, зa c'est sыr, et c'est ce cas lа que nous choisirons. Le tout, c'est d'avoir des amis qui aidassent - peut-кtre les Sikorsky seront-ils des gens qui pourront nous aider (dans quel sens encore, je n'en sais rien). Quelle chaleur sur le pont ce matin, ma mиre voulait dйbarquer а Kazan а ses frais et risques, avec tous les bagages, les laisser а la gare fluviale et tвcher de s'installer illico а Kazan, sans aller а Elabouga, mais j'ai blackboulй ce plan comme trop risquй, et si rien ne rйussissait? ll paraоt que demain soir nous serons а Elabouga (je n'en crois rien) Qu'est-ce qui nous attend lа-bas? Sikorsky dit qu'il faudra tвcher de s'installer en louant une chambre, et ne pas aller vivre ensemble avec les autres. On verra.
      En tous cas nous irons а Kazan, aprиs avoir tout йvaluй dans tous les sens а Elabouga.
      Стоим на рейде в Казани. Сейчас вроде одиннадцати или двенадцати дня. Жара несусветная. Снизу доносятся плaчевные звуки баяна. Сегодня утром отправили письмо Имамутдинову, генеральному секретарю Союза писателей, в котором мать просит о помощи и поддержке, на основании писем от Госиздата. А пока посмотрим, что и как в Елабуге, так же, впрочем, как и Сикорские. Они действительно очень симпатичные люди. Вчера мы сделали заход в Чебоксары - столицу Чувашии. Вместе с Соколовским и Сикорским я осматривал город - городок чистенький с заводами и красивыми видами на Волгу, город-образец, который оставил очень хорошее впечатление. Даже встречались хорошенькие девочки. Прекрасно! Даже есть кафе, кино, театр. Во всяком случае, Союз писателей знает о нашем приезде. Посмотрим сначала, можем ли мы устроиться в Елабуге, - всегда можно будет потом, оставив там вещи, поехать в Казань. Главное, жить в самой Елабуге. Что хорошо, это то, что мы с Сикорскими - друзья (по крайней мере, так кажется) и мы едем в Елабугу вместе. И в случае нужды мы будем друг другу помогать. Таким образом, наш план довольно ясен: приехать в Елабугу, посмотреть, как там с жильем и с работой, оставить вещи и ехать в Казань. Пойти в Союз писателей и в Государственное издательство, показать письма Гослита, посмотреть, на что там похожа жизнь, и сравнить. Из двух возможностей одна все равно будет менее плохой, это точно, и мы именно эту возможность и выберем. Главное - иметь друзей, которые помогли бы - может быть, Сикорские и будут теми людьми, которые смогут нам помочь (в каком еще смысле, я не знаю). Ну и жара на палубе. Сегодня утром мать хотела высадиться в Казани на свой риск и страх, со всем багажом, все оставить при речном вокзале и попробовать тут же устроиться в Казани, не доезжая до Елабуги.
      Но я разгромил этот план как слишком рискованный - вдруг ничего не получится?
      Говорят, завтра вечером мы будем в Елабуге (в это я не очень-то верю). Что нас там ждет? Сикорская говорит, что надо будет попробовать устроиться, сняв комнату, а не идти жить со всеми вместе. Посмотрим. Во всяком случае, мы поедем в Казань, сначала все оценив в Елабуге, во всех смыслах.
      Дневник N 10 17 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Il y a deux jours qu'a commencй la nouvelle, 2e du compte, attaque allemande. La nouvelle offensive nazie s'йtend sur tout le front de l'ocйan Glacial jusqu'а la mer Noire. En Ukraine, les troupes soviйtiques ont йvacuй Kyrovgrad et Pervomaпsk (prиs du bassin houiller de Krivoп Rog) Comme on sait, la 1иre offensive gйnйrale allemande, aprиs que l'occupation par les forces nazies de la Lettonie et d'une partie de la Lithuanie, ainsi que de l'Ukraine et de la Biйlorussie occidentale ait avortй, prиs de Smolensk, brisйe sur ce front stratйgiquement primordial par la rйsistnce soviйtique. Aprиs quelques jours de repos, des combats sanglants ont repris dans la rйgion de Smolensk. Il n'y avait pas d'attaques trop sйrieuses sur les autres fronts - en Ukraine, Biйlorussie, Estonie, Lйningrad et Moldavie. Tout l'effort des Allemands йtait concentrй sur Smolensk, point stratйgique qui ouvre la route sur Moscou. Aprиs une lutte acharnйe au prix de pertes formidables, les forces du Reich ont brisй la rйsistance soviйtique et occupй Smolensk. Aprиs l'occupation de Smolensk commenзa l'offensive gйnйrale allemande N2, premiers rйsultats de laquelle furent l'йvacuation par les forces soviйtiques de Kirovgrad et Pervomaпsk, dans la rйgion du Donbass (bassin houiller du Don), en Ukraine. Le communiquй soviйtique parle de bataille acharnйe sur tout le front, depuis la mer Noire jusqu'а l'ocйan Glacial. Ce communiquй date d'il y a 2-3 jours. Jusqu'ici je n'ai pas rйussi а apprendre quelque nouvelles que ce soit de la situation militaire (а Kazan je ne suis pas allй dans la ville, et d'autre part on n'apprend les nouvelles que par radio et les journaux ne sont pas "suspendus"). Mais il paraоt que les batailles les plus sanglantes se dйroulent en Ukraine. Les Allemands, par la prise de Kirovgrad et de Pervomaпsk, ont coupй la route d'Odessa; il se peut qu'ils marchent sur Odessa pour couper la Flotte de la mer Noire (Crimйe).
      En un mot la situation militaire est mauvaise. Staline parviendra-t-il а briser cette nouvelle offensive allemande? Au contraire de la situation militaire, notre situation а nous a tendance а s'amйliorer. Ayant fait escale а Tchistopol (2e ville de Tatarie, lа oщ sont йvacuйs beaucoup d'йcrivains et de familles d'йcrivains connus) le "Tchouvachie" a pris а son bord 2-3 femmes d'йcrivains qui se rendaient а Bersout (oщ sont les enfants des йcrivains qui sont а Tchistopol).
      Quand elles apprirent que ma mиre se rendait а Elabouga, elles ont fait sa connaissance et parlй avec elle. Elles ont dit qu'elles feraient tout pour que ma mиre et moi allions vivre а Tchistopol, qu'elle est trиs connue: qu'elles parleront avec Asйeff et Trenoff, que malgrй la surpopulation de Tchistopol par les йvacuйs, elle sont sыres qu'on trouvera une chambre et qu'on nous enregistrera. Elles ont dit que personne n'oubliera ma mиre, qu'elles "nous tireront de lа", que ma mиre ne croie pas qu'on l'oublie, qu'on lui trouvera une place а Tchistopol, etc. etc.. Elles ont promis de faire faire tout ce qui est possible, pour que ma mиre et moi allions vivre а Tchistopol, que psychologiquement et moralement, ce sera trиs bien de vivre tout de mкme dans un milieu d'йcrivains. Elles avaient un ton que c'est absolument sыr qu'on nous arrangera а Tchistopol oщ il y a du miel, du pain, des йcoles. Elles ont promis d'envoyer un tйlйgramme "poste restante" а Elabouga. Elles disaient: "comment on n'installerait pas Marina Zwetaпeva а Tchistopol, on fera tout pour зa". En cette occasion, je compte sur Acйeff qui est lа-bas. Il se peut que, de la part de ces dames, ce ne soient que des mots, mais j'en doute. Sikorskaпa est presque absolument sыre qu'on ira lа-bas. Elle en est peinйe, parce qu'elle est devenue trиs amie avec ma mиre, ayant des affinitйs communes. Sikorskaпa est trиs sympathique et intelligente, et puis elle est racйe, noble, quoi. Elle est trиs peinйe du dйpart probable de ma mиre pour Tchistopol, elle qui se promettait de vivre ensemble avec nous, а Elabouga. Ma mиre et moi considйrons les choses sous l'angle suivant: nous effectuons notre installation а Elabouga, comme si de rien n'йtait: nous cherchons avec les Sikorsky un logement, nous tвchons de nous installer, nous cherchons un travail. En effet, ce serait idiot de se croiser les bras et de cracher sur Elabouga en attendant un tйlйgramme, malgrй tout problйmatique. Il y a un proverbe soviйtique qui dit "qu'il ne faut pas cracher dans le puits qui t'abreuve". Ceci est vrai. Nous aurions tort de ne pas penser а la rйalitй prйsente qui consiste а bien nous installer а Elabouga. Les Sikorsky sont en excellents termes avec nous, Sikorskaпa disant que "la seule personne avec laquelle il soit vraiment agrйable de parler est Marina Ivanovna, et on nous l'enlиve". Aprиs tout il se peut que tout s'arrange si bien а Elabouga qu'on n'aura pas envie de partir а Tchistopol. Mais ma mиre dit que si elle reзoit le tйlйgramme promis elle partira pour Tchistopol. Il faut dire qu'elle prend en considйration le fait que s'il se produit une avance allemande trop rapide, on йvacuera en cas de besoin, plus vite et dans de meilleures conditions les йcrivains de Tchistopol que ceux d'Elabouga, parce qu'ils sont plus nombreux, plus rupins, et que Tchistopol est le centre des йvacuйs en Tatarie. En un mot, les йcrivains de Tchistopol lui semblent plus puissants plus organisйs que ceux d'Elabouga. Elle a йcrit une lettre а Asйeff, que les dames lui remettront. Mon opinion est la suivante: voyons d'abord ce qu'on peut faire а Elabouga, comment on peut y vivre. Ce qui m'attire а Tchistopol, c'est que c'est tout de mкme la ville N2 de Tatarie, aprиs Kazan; qu'il y a 5 йcoles, qu'il y a une jeunesse cultivйe - les fils des йcrivains (et les filles aussi), une "sociйtй" quoi, et peut-кtre pas si mauvaise; meilleure а coup sыr qu'а Elabouga. D'un autre cфtй, deux facteurs pourraient me retenir а Elabouga: l'amitiй vraie des Sikorsky pour nous et une bonne installation sous les rapports travail, provisions, logement.
      D'ailleurs je m'en remets а ma mиre, puisque c'est elle le "producteur йconomique": elle verra bien ce qu'elle a а faire. Sikorskaпa me peine quand elle dit que son fils et elle finiront par rester seuls а Elabouga, qu'elle n'a pas de veine, qu'elle croyait avoir trouvй des amis sыrs. Elle a moins de chance que nous de partir а Tchistopol, parce qu'elle est en mauvais termes avec Acйeff et les "gros". Je lui dit que c'est trop tфt pour nous "enterrer" - que nous ne sommes pas encore partis pour Tchistopol, que peut-кtre nous nous installerons trиs bien tous ensemble а Elabouga. Tout se peut. Sokolowsky voudrait lui aussi partir pour Tchistopol oщ il a des amis. On verra comment tout sera а Elabouga.
      On commencera par s'installer lа-bas, comme si personne ne nous avait parlй de l'йventualitй de notre dйpart pour Tchistopol - en effet faire autrement serait imprudent.
      Dymka Sikorsky est un type trиs bien, trиs sensuel et fort, et assez intelligent.
      Il a beaucoup d'esprit; le type occidental (europйen, quoi). Il paraоt que nous arriverons а Elabouga cette nuit. Nous serons 13 personnes (mauvais chiffre ou bon?). Tout le monde nous dit de ne pas songer а nous installer а Kazan: ville bondйe de rйfugiйs, oщ il n'y a pas de produits alimentaires et partout des queues йnormes. Soit Elabouga, soit Tchistopol. Il est vrai que ces villes sont isolйes l'hiver, la Kama se couvrant de glace. Mais il y a des produits trиs bon marchй. Question de travail а trouver, somme toute. Ma mиre pense а enseigner le franзais. Je parie que Sikorskaпa nous considиre un peu comme des "dйserteurs" d'Elabouga.
      D'un autre cфtй, elle a de l'affection pour nous, d'un troisiиme, elle nous envie un peu, peut-кtre. Mais aprиs tout, rien n'est encore dйcidй. Nous comptons arriver а Elabouga, chercher oщ laisser tous les bagages, mettre quelqu'un qui veillera sur eux, et aller chercher oщ loger et se mettre en rapport avec les autoritйs locales, en attendant que viennent Stroutsowskaпa et le reste des йvacuйs. Evidemment, je suis plutфt enclin а me ranger а l'avis de ma mиre: si on nous envoie un tйlйgramme nous disant qu'on peut aller а Tchistopol et que tout est arrangй, ce serait idiot de refuser. Aprиs tout nous n'avons rien dit ni priй qui que ce soit: ce sont les femmes d'йcrivains qui ont promis de tout arranger. On verra. Dymka est le rare jeune homme qui m'ait plu en URSS, а part Mitia. Il est trиs fort physiquement, parfois un peu brutal, mais plein de verve.
      S'il aime jouer de l'accordйon et s'extasie sur les excиs des futuristes en 15-18 et qu'il adore Essйnine, ce ne sont que des dйfauts qu'il faut rattacher non point а sa propre personnalitй, mais aux Russes en gйnйral. S'il aime Vertinsky et des anecdotes assez miteuses, c'est la propriйtй de rйaction contre les excиs de dogmatisme moraliste qui parle et qui est commune а bien des jeunes gens. Si son intelligence existe seulement et n'est pas explorйe par lui-mкme en profondeur, c'est question d'йvйnements qui ne l'ont pas suffisamment exercйe, simplement. Le fond est bon.
      Вот уже два дня, как началaсь новaя немецкая атака, 2-ая по счету. Новое нацистское наступление растянулось по всему фронту от Ледовитого океана до Черного моря. На Украине советские войска оставили Кировоград и Первомайск (близ угольного бассейна Кривого Рога). Как известно, первое общее немецкое наступление, после взятия нацистами Латвии и части Литвы, а также Украины и Западной Белоруссии, провалилось около Смоленска, перебитое на этом стратегически первостепенном фронте советским сопротивлением. После нескольких дней отдыха кровавые бои возобновились в районе Смоленска. Не было слишком серьезных наступлений на других фронтах - на Украине, в Белоруссии, Эстонии, Ленинграде и Молдавии. Все немецкие силы были сконцентрированы на Смоленске, стратегическом пункте, который открывает дорогу на Москву. После усиленной борьбы, ценою огромных потерь, силы Рейха сломили советское сопротивление и взяли Смоленск. После взятия Смоленска началось общее немецкое наступление номер 2, первым результатом которого оказалось, что советские войска оставили Кировоград и Первомайск, в районе Донбасса (Донецкого угольного бассейна), на Украине. В советском сообщении говорится об усиленных боях по всему фронту, от Черного моря и до Ледовитого океана. Сообщение это двух- или трехдневной давности. До сих пор я ничего не смог узнать о военном положении (в Казани я в город не выходил, кроме того, новости передаются только по радио, и газет не вывешивают). Но говорят, что самые жестокие бои происходят на Украине. Немцы, благодаря взятию Кировограда и Первомайска, отрезали дорогу на Одессу; возможно, что они пойдут на Одессу, чтобы отрезать Черноморский флот (Крым). Одним словом, военное положение скверное. Удастся ли Сталину перебить это новое немецкое наступление? В отличие от военного положения, наше положение как будто чуть улучшается. Когда сделали заход в Чистополь (2-й город Татарии, куда эвакуированы многие известные писатели и семьи известных писателей), "Чувашия" взяла на борт двух-трех жен писателей, которые ехали в Берсут (где находятся дети писателей, эвакуированных в Чистополь). Когда они узнали, что мать едет в Елабугу, они с ней познакомились и поговорили. Они сказали, что сделают все, чтобы мы с матерью поехали жить в Чистополь, что она очень известная, что они поговорят с Асеевым и Треневым, что, несмотря на перенаселенность Чистополя из-за количества эвакуированных, они уверены, что можно будет найти комнату и что нас пропишут. Они говорили, что никто о матери не забудет, что "они нас отсюда вытянут", и чтобы мать не думала, что о ней забыли, что ей найдут место в Чистополе и т.д. и т.д. Они обещали сделать все возможное, чтобы мы с матерью поехали жить в Чистополь, что психологически и морально матери будет хорошо жить - как-никак, в среде писателей. У них был такой тон, что это абсолютно достоверно, что нас устроят в Чистополе, там есть мед, хлеб, школы. Они обещали послать телеграмму "до востребования" в Елабугу. Они говорили: "Как же не устроить Цветаеву в Чистополе, мы для этого сделаем все". В этом случае я надеюсь на Асеева, который на месте. Может быть, для этих дам это только слова, но думаю, что нет. Сикорская почти абсолютно уверена, что мы поедем туда, ей жалко, потому что она с матерью очень подружилась, у них общие интересы.
      Сикорская очень симпатичная и умная, к тому же она породистая, словом, благородная. Она очень огорчена возможным отъездом матери в Чистополь, она таки надеялась, что мы будем жить вместе, в Елабуге. У нас с матерью следующая точка зрения: мы устраиваемся в Елабуге как ни в чем не бывало, находим жилье вместе с Сикорскими, стараемся устроиться, ищем работу. Действительно, было бы глупо сидеть сложа руки и плевать на Елабугу в ожидании довольно проблематичной телеграммы. Есть советская поговорка: "Не плюй в колодец - пригодится". И это правда. Было бы неправильно не думать о теперешнем положении, которое заключается в том, что надо хорошо устроиться в Елабуге. Сикорские с нами в отличных отношениях, Сикорская говорит, что "единственный человек, с которым действительно приятно говорить, это Марина Ивановна, и ее у нас отнимают". В конце концов, может быть, что все настолько хорошо устроится в Елабуге, что нам не захочется уезжать в Чистополь. Но мать говорит, что если она получит обещанную телеграмму, она уедет в Чистополь. Надо сказать, что она принимает во внимание тот факт, что если произойдет слишком быстрое немецкое наступление, в случае необходимости будут эвакуировать быстрее и в лучших условиях писателей из Чистополя, чем из Елабуги, потому что их больше, они богаче, и Чистополь - центр эвакуированных в Татарию писателей. Словом, чистопольские писатели ей кажутся мощнее и организованнее, чем елабужские. Она вчера написала письмо Асееву, которое дамы ему передадут. Мое мнение следующее: посмотрим сначала, что можно сделать в Елабуге, как там можно жить. Меня в Чистополе привлекает то, что это все же второй город Татарии, после Казани, что там 5 школ, есть культурная молодежь, сыновья писателей (а также их дочери) - словом, общество, которое, может быть, не такое уж плохое, во всяком случае, лучше, чем в Елабуге. С другой стороны, две причины могли бы меня в Елабуге удержать: настоящие дружеские отношения к нам Сикорских и хорошее устройство в смысле работы, продуктов, жилья.
      К тому же, я в этом отдаюсь в руки матери, так как она "производитель средств"; она прекрасно поймет, что она должна делать. Сикорская меня огорчает, когда она говорит, что они в конце концов с сыном останутся одни в Елабуге, что ей не везет, она думала, что нашла верных друзей. У нее меньше шансов, чем у нас, уехать в Чистополь, потому что у нее плохие отношения с Асеевым и с "шишками". Я ей говорю, что рано нас "хоронить", что мы еще в Чистополь не уехали, что, может быть, мы все вместе очень хорошо устроимся в Елабуге. Все может быть.
      Соколовский тоже хотел бы уехать в Чистополь, где у него есть друзья. Посмотрим, как все будет в Елабуге. Начнем там устраиваться, как будто никто ничего нам не говорил о нашем возможном отъезде в Чистополь. И действительно, поступать иначе было бы неосторожно. Димка Сикорский - чудный парень, чувственный, и сильный, и довольно умный - у него есть острота, он - западного типа (словом, европеец).
      Говорят, мы прибудем в Елабугу сегодня ночью. Нас будет 13 человек (дурная или хорошая цифра?). Все нам говорят и не думать о том, чтобы устраиваться в Казани: город забит эвакуированными, продуктов нет, и повсюду огромные очереди. Либо Елабуга, либо Чистополь. Правда, эти города зимой находятся в большой изоляции: ведь Кама замерзает. Но есть хорошие дешевые продукты. В общем, все дело в будущей работе. Мать собирается преподавать французский. Держу пари, что Сикорские нас считают елабужскими "дезертирами". С другой стороны, они нас любят.
      С третьей - она, может быть, нам немного завидует. Но, в конце концов, еще ничего не решено. Мы рассчитываем прибыть в Елабугу, найти, где оставить багаж, поставить кого-нибудь за ним смотреть и пойти искать жилье, связаться с местными властями, пока мы будем дожидаться Струцовскую и остальных эвакуированных.
      Конечно, я, скорее, держусь мнения матери: если нам дадут телеграмму, что мы можем ехать в Чистополь и что все устроено, было бы глупо отказываться. Мы же ни с кем не говорили, никого не просили. Это жены писателей нам обещали все устроить. Посмотрим. Димка - редкий молодой человек, который в СССР мне понравился, кроме Мити. Он физически очень крепкий, иногда немного резкий, но полон остроты. Если он любит играть на баяне, восторгается крайностями футуристов 15-18 гг. и обожает Есенина - это недостатки, которые следует приписывать не его личности, а русским вообще. Если он и ценит Вертинского и любит дурацкие анекдоты, это свойство реакции против догматических и морализаторских крайностей, которые свойственны многим молодым людям. А его ум, который он сам не углубляет, это просто вопрос обстоятельств, которые не заставили его это делать. Но основа у него хорошая.
      Дневник N 10 18 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Hier avons dйbarquй а Elabouga. Pour le moment nous vivons dans un "Technikum" de bibliothйcaires. Nous nous nourrissons dans des gargotes de la ville, pas chиres. Stroutsowskaпa est arrivйe avec le restant des йvacuйs. Le comitй exйcutif de Rйgion propose du travail dans les kolhozes, mais personne n'en veut parce qu'il faudrait vivre hors de la ville. La ville est plutot un village miteux. Trиs vieux, bien que centre de rйgion. Pas de journaux locaux. Quand il pleut, il fait sale. Elabouga semble un village placide. En ce qui concerne notre situation personnelle, le plus probable c'est que nous irons a Tchistopol avec Stroutsowskaпa qui nous aidera а tвcher de nous installer lа-bas. Elle dit que c'est trиs dommage que nous ne soyions pas venus avec le "Sovnarkom", car а Kazan, elle a parlй d'elle (de ma mиre) а des йcrivains et on n'a rien pu dйcider car ma mиre n'йtait pas lа. Ayant appris que des femmes d'йcrivains avaient dit qu'elles feraient tout pour arranger а ma mиre les moyens de vivre а Tchistopol, Stroutsowskaпa a dit que probablement nous partirions avec elle а Tchistopol, que lа-bas en raison de ce que c'est le centre des йcrivains йvacuйs, ma mиre aura plus de chances de trouver du travail, qu'elle pourra s'arranger plus facilement qu'а Elabouga. Pour le moment, comme toujours, personne ne sait rien. Tout le monde est mйcontent. A vrai dire а Tchistopol, il y a beaucoup plus de gens qui connaissent ma mиre et qui tвcheront de l'aider а trouver du travail qu'ici oщ il n'y a que les Sikorsky. Du reste, pour ma part, je ne sais que penser. Personne ne sait que penser. Tout est terriblement instable. La situation militaire a empirй: les troupes allemandes ont occupй en Ukraine, le port de Nicolaпeff et la ville de Krivoп Rog, deux villes йconomiquement trиs importantes. Sur tout le front de l'ocйan Glacial а la mer Noire continuent de sanglants combats. Bien qu'il soit trop tard pour des regrets, j'aurais prйfйrй cent fois rester а Moscou que de partir en Tatarie. Oщ ce sera mieux pour nous:
      Elabouga, Tchistopol ou Kazan? A Elabouga, les possibilitйs de travail sont trиs rйduites; а Tchistopol, la ville est pleine, on enregistre difficilement et les possibilitйs de travail sont plutфt vagues; а Kazan - possibilitйs de travail mais manque de place et de produits. Que choisir? Tout de mкme, Tchistopol me plaisait assez а cause du nombre de gens "bien" qu'il y a lа-bas et qui me semblent pouvoir nous aider. Tout de mкme, les deux dames qui disaient кtre presque sыres d'installer ma mиre а Tchistopol. Il se peut que Stroutsowskaпa puisse nous aider а nous installer dans cette ville. Ici Stroutsowskaпa est vexйe que ma mиre s'abouche avec Sikorskaпa pour chercher une chambre ensemble, sans la prendre avec elles. Au fond on la fout au cul. Qu'est-ce que зa peut nous faire? Le plus probable c'est qu'on ira а Tchistopol avec Stroutsowskaпa.
      Je regretterai trиs fort les Sikorsky mais que faire? Il me semble que tout de mкme а Tchistopol, la vie sera meilleure pour nous qu'ici dans cette ville miteuse. La situation de ma mиre se complique aussi du fait que sa spйcialitй est purement littйraire et que, de ce fait, sa capacitй de gagner de l'argent se fait plus йtroite, tandis que les autres travailleront forcйment comme fonctionnaires, etc. Il se peut qu'on finisse par nous installer а Kazan. Il y a des gens qui croient qu'on va bombarder cette ville et зa fout les foies а ma mиre. Mais lа, il y aurait du travail. Enfin, on verra. Mais il faudra que nos dйmйnagements quels qu'ils soient et oщ qu'ils se dirigent, finissent au 1 septembre, car, quoiqu'il en soit, je prйtends retourner а l'йcole. Il y a des gens qui envisagent l'йventualitй d'une йvacuation de Tatarie, dйcoulant d'une avance rapide des Allemands au plus profond de la Russie. Ce serait marrant si les fuyards йtaient obligйs de fuir encore une fois; зa leur ferait les pieds: ils croyaient tromper le destin, et le destin a tout de mкme eu raison d'eux.
      Sont venus des gens qui demandent а chacun des renseignements sur la profession de chacun - probablement en raison de la nature du travail qu'on pourrait offrir а chacun (que les autoritйs pourraient offrir а chacun en liaison avec leur profession). On verra.
      Вчера мы высадились в Елабуге. Пока мы живем в библиотечном "техникуме".
      Питаемся в дешевых городских забегаловках. Струцовская приехала с остальными эвакуированными. Районный исполнительный комитет предлагает работу в колхозах, но никто не берет ее, т.к. пришлось бы жить вне города. Город скорее похож на паршивую деревню. Очень старый, хотя и районный центр. Местных газет нет. Когда дождь - грязь. Елабуга похожа на сонную, спокойную деревню. Что касается нашего личного положения, вернее всего, что мы поедем в Чистополь со Струцовской; она нам там поможет попробовать устроиться. Она говорит, очень жаль, что мы не прибыли на "Совнаркоме", так как в Казани она о матери говорила с писателями, и невозможно было ничего решить, так как матери не было. Узнав, что жены писателей сказали, что они все сделают, чтобы устроить матери возможность жить в Чистополе, Струцовская сказала, что мы, вероятно, поедем с нею в Чистополь, а там, ввиду того, что это центр эвакуированных писателей, у матери будет больше шансов найти работу, что ей будет легче устроиться, чем в Елабуге. В данный момент, как всегда, никто ничего не знает. Все недовольны. По правде говоря, в Чистополе гораздо больше людей знают о матери и попробуют ей помочь устроиться на работу, чем здесь, где только одни Сикорские. Впрочем, что касается меня, я не знаю, что и думать. Никто не знает, что думать. Все очень шатко. Военное положение ухудшилось. На Украине немецкие войска заняли порт Николаев и город Кривой Рог, два города, очень значительных с точки зрения экономической. По всему фронту, от Ледовитого океана до Черного моря, продолжаются жестокие бои. Хотя и поздно теперь о чем-то жалеть, но я бы предпочел остаться в Москве, чем отправляться в Татарию. Где нам будет лучше? В Елабуге, Чистополе или Казани? В Елабуге очень ограничены возможности работы; в Чистополе город переполнен, прописывают с трудом, а возможности работы довольно смутны; в Казани есть возможность работы, но не хватает места и продуктов. Что выбирать? Все же Чистополь мне бы подошел больше - из-за количества там "порядочных" людей, которые, как мне кажется, могут нам помочь. Ведь обе дамы, которые говорили, что они уверены, что смогут устроить мать в Чистополе, на меня произвели положительное впечатление относительно Чистополя. Возможно, что Струцовская тоже может нам помочь устроиться в этом городе. Здесь Саконская обижена, что мать связывается с Сикорской, чтобы вместе искать комнату, и не берет ее с собой. А ну ее к черту!
      Зачем она нам нужна? Самое вероятное то, что мы поедем в Чистополь вместе со Струцовской. Я буду очень жалеть о Сикорских, но что поделаешь. Мне кажется все же, что жизнь в Чистополе будет лучше для нас, чем жизнь здесь, в этом замызганном городишке. Положение матери еще усложняется и тем, что у нее чисто литературная специальность, и из-за этого возможностей зарабатывать деньги меньше, тогда как остальные всегда могут легко найти чиновническую работу и т.д.
      Возможно, что нас в конце концов устроят в Казани. Есть люди, которые думают, что в Казани будут бомбардировки, от этого мать страшно дрейфит. Но там была бы работа. В общем, посмотрим. Но надо будет, чтобы наши переезды, какие бы они ни были и куда бы мы ни переезжали, закончились к первому сентября. Так как я серьезно намерен поступать в школу во что бы то ни стало. Есть люди, которые считают, что из Татарии тоже надо будет эвакуироваться, из-за быстрого наступления немцев вглубь России. Было бы забавно, чтобы беженцам пришлось еще раз бежать. Так им и надо! Хотели обмануть судьбу, а судьба все же одержала над ними верх. Приходили люди, которые расспрашивают каждого о его профессии - вероятно, чтобы узнать, какого типа работу можно каждому предложить (которую власти могли бы предложить в зависимости от профессии каждого). Посмотрим.
      Дневник N 10 19 августа 1941 года
      Георгий Эфрон La situation gйnйrale est plus gйnйrale que jamais. Все в воздухе, ничего не известно. Очевидно, все-таки поедем в Чистополь. Stroutsowskaпa dit que, mкme si on ne reзoit pas de tйlйgramme (nous avons envoyй, au sujet de notre dйpart, un tйlйgramme et nous attendons un tйlйgramme de rйponse), и если мать не найдет работы, то она поедет с нами в Чистополь и устроит нас. Теперь все ищут комнату.
      Добро бы мы знали, что остаемся здесь, все наши силы были бы направлены на соискание комнаты и работы, но eventualitй отъезда в Чистополь вносит элементик бреда. Все находят работу и комнату. Сикорские нашли комнату. Будем ли мы с ними жить? Вряд ли. On ne sait mкme pas si on part а Tchistopol. Le seul travail qui а mon avis pourrait convenir а ma mиre, ce serait d'enseigner le franзais. Mais а Elabouga… et а Tchistopol? Qu'est-ce que j'en sais? Rien. Tout cela est triste et idiot, et l'argent fuit en vitesse. On a envoyй hier un tйlйgramme а Tchistopol, а une nommйe Leytиs (une des dames rencontrйes sur le "Tchouvachie") Mais quand on l'a rencontrйe, elle allait а Bersout; peut-кtre y est-elle encore, et le tйlйgramme ne sera lu par personne? Si on ne reзoit pas de tйlйgramme de rйponse, sera-ce prudent d'aller а Tchistopol avec Stroutsovskaпa et les bagages?
      Эра произвола, самого абсолютного. Оставаясь в Елабуге, не знаем, найдем ли работу. Не знаем, как будем жить, если не будем жить вместе с Сикорскими.
      Сикорская не знает, не уедет ли она в Москву; она ждет телеграмму от мужа. В Чистополь едем? Не знаю - нет телеграммы еще оттуда; если не будет телеграммы, целесообразно ли ехать в Чистополь со Струцовской? Опять у нас исключительное положение. Опять бред. А может, в Елабуге лучше, и в Чистополе работы нельзя найти? Так для чего же мы собираемся туда ехать? Сикорский устраивается завклубом. Возможно, что устроится. Мне тоже предлагали работу (я слышал это от матери, что Струцовская об этом говорила), что-то вроде культмассовика. Не знаю, что это за работа. И взял бы я ее. Если бы знал, что останусь в Елабуге, все было бы яснее. Les russes sont des необычайно распущенные люди. Только и делают, что говорят о своих личных делах, настроениях и т. д. всем посторонним. C'est miteux. Спорил с Сикорским и Саконским о поэтах русских и французских. Они люди молодые и неопытные, et ce qu'ils disent est miteux et absolument idiot. Они ничего не понимают в литературе и пытаются судить о французской литературе. Не нужно беситься, когда слышишь их бредовую чушь. Они неповинны, а только глупы от молодости, потом раскаются. Si on pouvait vivre avec les Sikorski, ce serait trиs bien. Mais j'ai peur qu'elle ne trouve pas (Sikorskaпa) une bonne chambre pour deux personnes et qu'elle ne puisse simplement pas, matйriellement, loger avec nous. Ce serait ennuyeux. Mais vraiment, je ne vois pas pour ma mиre de possibilitй de travail а Elabouga. Peut-кtre y en aura-t-il а Tchistopol, si on y va. On attend le tйlйgramme. Il se peut qu'il ne vienne pas (soit que Mme Leytиs ne l'aura pas reзu, soit qu'on ne veuille pas nous enregistrer а Tchistopol et trouver une chambre). Encore, si Asйeff йtait а Tchistopol - il y vit; mais il est а Kazan. Je ne sais pas pourquoi, mais je suis presque sыr qu'on recevra un tйlйgramme approbatif de Tchistopol. Ici, j'ai fait la connaissance d'une Ukrainienne assez gentille, йvacuйe de Kiev. A propos, les Allemands ont occupй la ville de Winnitsa, prиs de Kiev. Ils entourent la ville. Il paraоt que les Allemands ont tentй de bombarder Moscou, mais un seul avion seulement а rйussi а s'infiltrer au travers de la DCA. Моя догадка о том, что немцы сейчас mиnent l'offensive principale sur l'Ukraine s'est avйrйe juste. Ils ont pris Kyrovgrad, Pervomaпsk, Nikolaпeff, Krivoп Rog, Winnitsa et sur les autres fronts, depuis la prise de Smolensk, ils n'ont encore rien occupй. Ils ont vitalement besoin de l'Ukraine: lа est le blй, lа est le fer et la houille, et le charbon et les ports. Qu'est-ce que c'est que cette maniиre de prendre des villes chaque jour? Ne peut-on vraiment pas les arrкter en Ukraine? Ou bien ce recul avancй des troupes soviйtiques fait-il partie d'un plan stratйgique? Pourquoi est-ce justement en Ukraine que l'Armйe rouge recule? Probablement, les Allemands ayant pris Smolensk, ont voulu produire l'impression de vouloir lancer leur offensive principale dans la direction de Moscou. Le GQG soviйtique a lancй beaucoup de force sur le front occidental, dйcidant de dйfendre Moscou а tout prix, et affaiblissant de ce fait le front du Sud. Les Allemands, voyant la faiblesse militaire de l'Ukraine et, pour le moment, se satisfaisant de la prise de Smolensk ont commencй leur offensive gйnйrale, principalement en Ukraine, base йconomique de la plus haute importance. Peut-кtre veulent-ils que les Rouges, voulant dйfendre leur base йconomique, lancent leurs forces principales en Ukraine, et alors, dirigeront-ils leurs armйes de Smolensk а Moscou. Je ne fous rien toute la journйe. Probablement Sikorskaпa louera-t-elle une chambre pour elle et Dyma, et nous serons obligйs de chercher nous-mкmes. Moralement je suis terriblement affaibli et dйsorientй. Que faire? Si les Allemands prennent Moscou ce sera honteux. Ils mиnent leur offensive sur tout le front, mais pour le moment ne rйussissent qu'en Ukraine. Moscou et Lйningrad sont intacts. Prendront-ils la capitale de l'Ukraine, Kiev? Tout porte а le croire. A Elabouga, il y a des glaces au miel formidables. Ce que je voudrais, c'est partir pour Tchistopol. Lа-bas il y a des mecs connus et cйlиbres qui peut-кtre nous aideront. Ici il y a peu de monde capable; зa finira par ce que tout le monde s'arrangera, sauf nous.
      Общее положение обще, чем когда-либо.
      Все в воздухе, ничего не известно. Очевидно, все-таки поедем в Чистополь.
      Струцовская говорит, что даже если мы не получим телеграмму (мы дали телеграмму насчет нашего отъезда и ждем ответную телеграмму) и если мать не найдет работы, то она поедет с нами в Чистополь и устроит нас. Теперь все ищут комнату. Добро бы мы знали, что остаемся здесь, все наши силы были бы направлены на поиски комнаты и работы, но возможность отъезда в Чистополь вносит элементик бреда. Все находят работу и комнату. Сикорские нашли комнату. Будем ли мы с ними жить? Вряд ли. Мы даже не знаем, едем ли мы в Чистополь. Единственная работа, которая подошла бы матери, это преподавание французского языка, но в Елабуге… и в Чистополе? А что я об этом знаю? Ничего. Все это печально и глупо, а деньги быстро уходят. Мы вчера дали телеграмму в Чистополь, некоей Лейтэс (одной из дам, встреченных на "Чувашии"). Но когда мы ее встретили, она ехала в Берсут; может быть, она еще там и телеграмму никто не прочтет? Если мы не получим ответной телеграммы, будет ли благоразумно ехать в Чистополь с Струцовской и багажом? «…»
      Если бы мы могли жить с Сикорскими, это было бы очень хорошо. Но я боюсь, что она (Сикорская) не найдет хорошую комнату на двоих и что она практически не сможет жить с нами. Это было бы неприятно. Но, правда, я не вижу возможности работы для матери в Елабуге. Может быть, будет работа в Чистополе, если мы туда поедем. Ждем телеграмму. Вполне возможно, что она и не придет (либо Мадам Лейтэс ее не получила, либо нас не захотят прописать в Чистополе и найти нам комнату).
      Если бы Асеев был в Чистополе - он там живет, но он в Казани. Не знаю, почему, но я почти уверен, что мы получим положительную телеграмму из Чистополя. Я здесь познакомился с украинкой, довольно милой, эвакуированной из Киева. Кстати, немцы заняли город Винницы, около Киева. Они окружают город. Говорят, что немцы пытались бомбардировать Москву, но только один самолет смог пробиться через авиазащитный обстрел. Моя догадка о том, что немцы сейчас ведут главное наступление на Украину, оказалась правильной. Они взяли Кировоград, Первомайск, Николаев, Кривой Рог, Винницу, а на других фронтах, со взятия Смоленска, они ничего не заняли. Им насущно нужна Украина: там и зерно, и уголь, и руда, и железо, и порты. Что это тоже за манера каждый день брать по городу? Неужели их на Украине нельзя остановить? Или ускоренное отступление советских войск входит в стратегический план. Почему именно на Украине Красная Армия отступает?
      Вероятно, взяв Смоленск, немцы произвели впечатление, что они собираются повести главное наступление в направлении Москвы. Советский ГШ бросил много сил на Восточный фронт, решив защищать Москву во что бы то ни стало, и тем самым они ослабили Южный фронт. А немцы, видя военную слабость Украины и пока довольствуясь взятием Смоленска, начали свое основное наступление главным образом на Украину, экономическую базу огромного значения. Может быть, они хотят, чтобы красные, желая защищать свою экономическую базу, бросили свои главные силы на Украину, и тогда они переправят свои войска от Смоленска на Москву. Я целый день ни черта не делаю. Возможно, Сикорская снимет комнату для себя и Димки, а нам придется искать комнату самим. Морально я страшно ослаб и чувствую себя растерянным: что делать? Если немцы возьмут Москву, это будет постыдно. Они ведут свое наступление по всему фронту, но пока у них удачи только на Украине.
      Москва и Ленинград невредимы. Возьмут ли они Киев, столицу Украины? Это вполне вероятно. В Елабуге замечательное медовое мороженое. Что бы я хотел, так это уехать в Чистополь: там есть мужики - известные и знаменитые, которые, может быть, нам помогут. Здесь мало способных на это людей. Кончится тем, что все устроятся, кроме нас.
      Дневник N 10 20 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Положение наше продолжает оставаться беспросветным. Ответную телеграмму из Чистополя все еще не получили и, как мне кажется, совсем теперь не получим.
      Причины этого: или этой Mmе Лейтес нет, и она все еще в Берсуте, и телеграмма ее поэтому не открыта, или ничего не вышло и отказались нас прописать, или все еще ведутся переговоры по этому поводу. Скорее всего, телеграмма лежит неоткрытая, а Mmе Лейтес в Берсуте. Чорт его знает!? Сегодня мать была в горсовете, и работы для нее не предвидится; единственная пока возможность - быть переводчицей с немецкого в НКВД, но мать этого места не хочет. Никому в Елабуге не нужен французский язык. Возможно, что я бы мог устроиться на работу в какой-нибудь библиотеке или канцелярии, но так как я человек новый, то мне бы очень мало платили, и эта плата на наше пропитание была бы недостаточна. Сикорский почти окончательно устроился заведующим клубом, хотя его мать и говорила, что это место для него слишком ответственно. Саконская устраивается учительницей пения.
      До того как уедет Струцовская, пройдет несколько дней, в течение которых мы сможем получить ответную телеграмму из Чистополя. Если же не получим, то поедем вместе с ней в Чистополь с багажом, где она постарается нашу судьбу устроить.
      Действительно, здесь, в Елабуге, серьезных перспектив работы для матери нет. В Чистополе все-таки много людей, которые уже все знают о всех возможностях работы и помогут. Кроме того, там есть школьная молодежь - сыны и дочери писателей, все-таки какая-то культурная компания, как-никак. Здесь познакомился с симпатичной киевлянкой, тоже эвакуированной. Она поступила счетоводом-статистиком, но ни шиша в этом деле, по моему впечатлению, не понимает. Dйcidйment1, везет на украинок. В сводке уже говорится об ожесточенных боях на Одесском направлении; очевидно, Одессу займут. В Елабуге очень плохи жилищные условия; та комната, которую нашла Сикорская, малюсенькая, и я не вижу, как бы мы в ней жили. За медом на рынке нужно долго стоять в очереди, так что пропадает охота его покупать. Все скулят, что плохо, что не думали, что Елабуга такой плевый город и т.д., и жалуются на Литфонд и Струцовскую. Дураки - я, например, все в этом отношении предвидел. Итак, всего вероятней, что поедем со Струцовской в Чистополь. Я почти что уверен, что как-то мы там устроимся. Просто Лейтес в Берсуте, оттого никто и не отвечает. Дать, что ли, телеграмму Асееву? Но он же в Казани. Мне жалко мать, но еще больше жалко себя самого. Что делать. Вряд ли, если бы выяснилось, что нас туда пустить нельзя, они бы не послали ответной телеграммы, - из простой вежливости нужно было бы молнировать ответ. Сегодня - плохая погода с дождем, и в условиях грязного городка это плохо. Основной багаж всех эвакуированных Литфонда - на пристани, и сегодня его должны привезти в общежитие; потом, очевидно, его придется таскать в комнаты. Если мы здесь не остаемся, а едем в Чистополь, то наш багаж брать с пристани и везти сюда - глупо и ненужно. Ну, а если не поедем? Ce que je sais et ce que je sens, c'est que, malheureusement je m'йloigne de plus en plus de beaucoup de choses, comme confort, etc. et de mon but principal - aller en Europe, en France. Je m'йloigne de la culture. Miraculeusement, jusqu'ici, j'ai rйussi а prйserver mes pantalons chics de la saletй; je cire mes chaussures parisiennes chaque jour; je suis bien coiffй et ne faillis pas а ma rйputation d'homme chic. Sikorsky vient d'кtre nommй dirtecteur du club. Son enthousiasme a baissй, car il vient d'apprendre que tous les directeurs prйcйdents ont йtй foutus en taule. On lui paiera 183 roubles par mois et s'il organise des spectacles, on lui paiera 450 roubles par spectacle. Le club est miteux, les acteurs seront des йcrivains sans talent, le directeur a 19 ans; trиs joli tout зa! Moi, je travaillerais volontiers au club en qualitй de caricaturiste, mais ma mиre a peur que les Allemands ne viennent ici et ne fusillent ceux qui faisaient de la propagande anti-nazie. Pour ma part, je crois que зa n'ira pas jusque lа; si зa va comme зa, eh bien on foutra le camp par-delа l'Oural, а Novosibirsk, par exemple. Ce matin, j'ai eu terriblement mal а la tкte et j'ai dйgueulй, puis c'est passй ensuite. Tout est indйcis. Le pire c'est que tout cela a un accent tragique qui pue le mйlo et que je hais. Mais je suis enclin а croire que pour un temps au moins, tout finira par s'arranger pour nous. La situation telle qu'elle se dessine pour le moment ne peut continuer longtemps - il faudra bien que quelque chose de notre avenir, mкme le plus immйdiat, se dйcide enfin. Je crois que ma mиre pourrait s'arranger et trouver du travail, а Kazan, mais elle a la trouille des bombardements йventuels de la ville, because une avance йventuelle des Allemands. A Elabouga il y a beaucoup de soldats de garnison. Beaucoup de man?uvres, de tranchйes et tout. Churchill et Roosevelt se sont rencontrйs en Ocйan Atlantique. Au fond, ceux qui gagnent au change, ce sont l'Angleterre et les Etats Unis. En ce qui me concerne, je crois qu'ils ont tout simplement gagnй la guerre. Mкme si l'Allemagne bat l'URSS, les troupes allemandes ne seront vraisemblablement pas en йtat d'attaquer l'Empire Britannique. A ce moment-lа, les Anglais et les Amйricains seront tellement forts qu'ils pourront battre au diable le Reich. L'Angleterre et l'Amйrique ont gagnй la guerre. On aurait tort de croire que la victoire du Reich nazi dans la guerre contre la Russie soviйtique signifierait la victoire sur la coalition anglo-saxonne. Peu probable est l'йventualitй, en cas de dйfaite soviйtique, de la signature d'une paix entre l'Angleterre et le IIIe Reich - Le pacte anglo-soviйtique d'une part l'interdit et, d'autre part, simplement, les Anglo-Amйricains auront tout intйrкt а ce que la guerre dure le plus longtemps possible. Ce n'est pas pour rien que les conditions de la paix future йlaborйes par Churchill et Roosevelt prйvoient le dйsarmement total et а perpette de l'Allemagne et des pays qui la servent. Encore une fois, les Anglais dйclarent leur volontй de ne pas signer de paix sйparйe avec le Reich. Au fond, c'est l'URSS qui porte la plus lourde charge dans cette guerre. Quand l'Allemagne sera suffisamment affaiblie, l'Angleterre lui tombera dessus avec l'Amйrique. Tout vient de s'йclaircir а propos des chambres а Elabouga. Nul des йvacuйs ne peut louer une chambre dans la ville, parce que toutes les chambres sont incluses dans les listes du Soviet de la ville. Le Soviet de la ville dirige chaque йvacuй ou famille dans telle chambre exactement, et il doit y habiter, puisqu'il est йvacuй et pion. Le pire, c'est que les meilleures chambres ne seront pas pour nous, mais donnйes aux familles et professeurs du filial de l'Institut de Lйningrad qui arrivent demain.
      Et nous, nous aurons les pires chambres de la ville. Quelle chambre nous a-t-on donnйe? Elle doit кtre moche. Les proprios ne veulent pas les louer parce que eux aussi sont des pions, ils sont obligйs de les louer а cause du Gorsoviet, mais font les dйgoыtйs, parce que ces chambres sont а eux et ils ne veulent pas s'en priver. Sikorsky est emmerdй, il a peur, je crois d'кtre foutu en taule, s'il ne peut satisfaire aux exigences du moment. Mais je me fous de lui. De toutes faзons, si nous restons ici, nous ne vivrons pas avec eux parce que chacun de nous recevra une chambre oщ il devra habiter, alors… L'emmerdant c'est le risque de perdre la chambre donnйe par le Gorsoviet si, а Tchistopol Stroutsovskaпa ne trouve rien. Pas de chambre а Tchistopol, plus de chambre а Elabouga. De quoi s'amarrer, comme on йcrivait dans le "Canard enchaоnй". J'en suis loin du "Canard enchaоnй", ah зa, ouiche!. Mais je crois qu'on s'arrangera а Tchistopol. Je lis le gйnial livre de Dostoпevsky, "Crime et Chвtiment".
      То, что я знаю и чувствую, это то, что я, к сожалению, удаляюсь все дальше от многих вещей, а именно - комфорта и т.д. и от моей главной цели - поехать в Европу, во Францию. Я удаляюсь от культуры. Мне чудом удалось защитить от грязи мои шикарные брюки, парижские башмаки я чищу каждый день, я хорошо причесан и поддерживаю свою репутацию элегантного мужчины. Сикорского только что назначили директором клуба. Его энтузиазм спал, так как он узнал, что всех предыдущих директоров посадили. Ему будут платить 183 рубля в месяц, и если он будет устраивать спектакли, ему будут давать 450 рублей за спектакль. Клуб совсем дрянной, актерами будут бесталанные писатели, директору 19 лет. Очень красиво все это! Я бы не прочь работать в клубе карикатуристом, но мать боится, что придут немцы и расстреляют всех, кто занимался антинацистской пропагандой. Я же лично думаю, что до этого дело не дойдет. А если так, то удерем куда-нибудь за Урал, в Новосибирск, например. Сегодня утром у меня ужасно разболелась голова, меня рвало, а потом прошло. Все неопределенно. Самое ужасное то, что во всем этом есть трагичность, все это отдает мелодрамой, которую я ненавижу. Но мне все же кажется, что, по крайней мере, на время для нас в конце концов все устроится.
      Положение, которое сейчас намечается, не может долго продлиться - надо же будет, чтобы что-то, касающееся нашего будущего, даже самого ближайшего, наконец решилось. Я думаю, мать могла бы устроиться и найти работу в Казани, но она дрожит от возможных бомбардировок города из-за возможного продвижения вперед немцев. В Елабуге много гарнизонных солдат. Много маневров, траншей и пр. и пр.
      Черчилль и Рузвельт встречались на Атлантическом океане. По существу, во всем выигрывают Англия и Соединенные Штаты. Что до меня, мне кажется, что они просто выиграли войну. Даже если Германия одержит победу над СССР, немецким войскам нападение на Великобританию будет не под силу. В тот момент англичане и американцы будут настолько сильны, что они смогут послать Рейх к черту. Англия и Америка выиграли войну. Было бы неправильно думать, что победа нацистского Рейха над Советской Россией означает победу над англосаксонской коалицией. Также маловероятно подписание мира между Англией и III-м Рейхом в случае советского поражения. С одной стороны, это воспрещается англо-советским пактом, с другой - англо-американцы просто заинтересованы в том, чтобы война длилась как можно дольше. Недаром условия мира, разработанные Черчиллем и Рузвельтом, предусматривают полное разоружение, и навечно, Германии и стран, ее поддерживающих. Вдобавок англичане объявили о своем нежелании подписывать сепаратный мир с Рейхом. Фактически в этой войне всю основную тяжесть несет СССР.
      Когда Германия будет достаточно ослаблена, на нее нападут Англия и Америка. Все только что прояснилось насчет комнат в Елабуге. Никто из эвакуированных не может снять комнату в городе, потому что все комнаты включены в списки городского Совета. Городской Совет направляет каждого эвакуированного или семью в определенную комнату, и тот должен в ней поселиться, потому что он - эвакуированный и пешка. Хуже всего, что лучшие комнаты будут не для нас, они будут отданы семьям и профессорам филиала ленинградского института, которые прибывают завтра, а мы получим самые худшие комнаты в городе. Какую комнату нам дали? Она должна быть плохая. Хозяева не хотят сдавать комнаты, потому что они тоже пешки, они обязаны их сдавать, из-за Горсовета, но они брыкаются, потому что комнаты ихние и они не хотят себя их лишать. Сикорский дрыщет, он боится, что его бросят в тюрьму, если он не сумеет подладиться требованиям данного момента, но мне на него наплевать. Во всяком случае, если мы останемся здесь, мы будем жить не с ними, потому что каждый из нас получит от Совета комнату, где он обязан будет поселиться, вот! Самое говенное - риск потерять комнату от горсовета, если в Чистополе Струцовская ничего не найдет. Без комнаты в Чистополе пропущенная комната в Елабуге - смешно, не правда ли?! - как писали в "Скованной утке". Как я далек от "Скованной утки", вот это да! Но я думаю, что мы устроимся в Чистополе. Читаю гениальную книгу Достоевского "Преступление и наказание".
      Дневник N 10 22 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Положение наше продолжает оставаться совершенно беспросветным. Вчера переехали из общежития в комнату, предназначенную нам горсоветом. Эта комната - малюсенькая комнатушка, помещается в домике на окраине города. Обои со стен содраны, оставив лишь изредка свой отпечаток на них. Во дворе - отвратительная уборная - малюсенькая, с… противно. Телеграммы из Чистополя все не получили - совершенно ясно для меня, что Лейтес ее не получила, так как находится в Берсуте.
      Теперь нужно совершенно ясно, чтобы мать поехала одна, без вещей, в Чистополь со Струцовской. Она там все разузнает насчет прописки, работы, комнаты. Если же ей не удастся там устроиться, то пусть она постарается как-нибудь устроить меня туда учиться (в интернат, как-нибудь). Мне в Елабуге совершенно нечего делать.
      Если даже Сикорский и наладит работу клуба, в чем сильно сомневаюсь, то вряд ли мой оклад - за культурно-оформительную работу в клубе - будет удовлетворителен.
      Да и будет ли он вообще? Я был в горсовете, райсовете, РОНО. В библиотеках работы нет. В газете принимаются только стихи и рассказы для литстранички, а карикатуры не принимаются - фотографии, рисунки и т.д. присылаются из Казани.
      Посоветовали сотрудничать в казанском "Крокодиле". Спасибо за глупый совет.
      Подумываю об "Окнах ТАСС", но для этого нужно говорить в райкоме партии - волынка. Очевидно, серьезной работы не будет впредь до клубной работы - какой?
      Я мог бы там организовать "доску сатиры". Но все это очень шатко. Вчера был в городском саду, в котором помещается летнее помещение клуба. Городской сад к вечеру набивается всяким хулиганьем. В городе неимоверное число б…
      Впечатление от вчерашнего визита в горсад - бредовое. Сикорский познакомился с какими-то некрасивыми десятиклассницами. Побывали в кино, где я клевал носом, - звук плохой, ничего не понять. Уходя к выходу, Сикорский взял под руку одну из этих девиц и, видя, что я ухожу от другой, шепнул: "Иди, дурак, с другой". "Другая", как, впрочем, и та, которая шла с Сикорским, не представляла ровно никакого интереса. Кроме того, этот горсад, с хулиганами и б…, идиотский горсад, с которым я не имел ничего общего, мне опротивел. Оставив "другую" Соколовскому, я просто ушел, не оглядываясь, к себе "домой". Нужно сказать, что я разочаровался и в Соколовском, и в Сикорском. Они потеряли для меня какой-либо интерес, и если я с ними и общаюсь, то из материальных соображений: пойти с Сикорским в баню, у Соколовского попросить чернила для авторучки. Да и еще то принимаю во внимание, что ведь Сикорский - будущий директор клуба и, быть может, устроит меня на работу. Этим пренебрегать не приходится. А так, я их презираю. Соколовский пишет плохие стишки. Я ему это дал почувствовать. Он же себя считает гениальным.
      Образец писательского сынка со взбухнувшей манией величия. Соколовский не умен и умеет, когда надо, поступать«ся» своими вымышленными в стихах "грезами", "идеалами" и т.д. Он неуч, но претендует на знания и ученость. Постепенно я его раскусил.
      Он обиделся и теперь при всяком удобном случае колет меня, как может, острит на мой счет и всячески пытается меня уязвить, издеваясь над тем, что я люблю. Но мое хладнокровие его бесит. С Сикорским дело обстоит иначе. Сикорский, хотя и силен физически, но - дегенерат. Он ничего не понимает в литературе, особенно в поэзии. Он - неуравновешенный человек. Как таковой он очень самоуверен. Он некультурен. Разгрызлись мы с ним в вопросе о французской поэзии и литературе.
      Он считает Беранже лучшим французским поэтом. Ромена Роллана - лучшим прозаиком,
      "Кола Брюньон" - великим произведением и т.д. Идиот! Я ему прямо сказал, что нечего ему лезть во французскую литературу со своим мнением, когда он языка не знает, не знает ни Бодлера, ни Верлена, ни Валери, ни Маллармэ. У Сикорского - никакого вкуса. Он груб в разговоре, кричит - именно выкрикивает - свои убеждения. Нечего ему соваться во Францию. Он говорит, что любит Францию д'Артаньяна, Беранже и т.д. Я ему ответил, что он любит несуществующую Францию. У него есть претензии на философию. Он пытается синтезировать Ницше с Марксом и развивает какие-то глупые теории об "интеллектуальных классах" в коммунизме. Чтобы меня уязвить, видя, что в интеллектуальном отношении я выше его, и зная - и завидуя - что я был во Франции, Сикорский всячески ругает Францию, французов, всячески старается этим меня уколоть, уязвить. Тем более его бесит мое хладнокровие и ирония. В одном только отношении Сикорский интересен. Он - модель человека, отошедшего от коммунизма, не пришедшего к капитализму и остановившегося на полдороге. Так же он и находится между Марксом и Ницше. Он двойственен и оттого мне противен - гибрид, причем гибрид, родители которого - уроды. Действительно, он обожает ругаться матом, обожает Вертинского, Иосифа Уткина. У Востока и Запада он взял все самое бесвкусное и глупое. Он - показателен. Нет, в Елабуге жить - очень мрачно. Добро была бы работа. В Чистополь я попасть непременно хочу. Надеюсь, что хоть меня там удастся как-нибудь устроить. Здесь - пропадать.
      Подумать только, в какой я сейчас глуши, как отдалился от Европы и культуры! В Елабуге грязно, люди - рожи. Вонь, скука, пьяные. Как я выберусь на поверхность?
      Вот отчего я хочу попасть в Чистополь - там, кажется мне, будет какая-то культурная компания: не одни Сикорские и Соколовские, как здесь. Вчера большевики Ленинграда и Ворошилов опубликовали воззвание к ленинградцам, в котором говорится, что враг бьется на подступах в Ленинград, что над городом нависла грозная опасность и чтобы каждый защищал город, как в Гражданскую войну.
      В последней сводке говорилось об ожесточенных боях на Новгородском, Старорусском, Кингиссепском и Одесском направлениях. Три первых направления ведут к Ленинграду.
      Будет страшный бой за город, когда немцы атакуют его. Я думаю, что они возьмут Ленинград, но жертвы их будут колоссальными. Нужно сказать, что тон нашей печати понизился: говорят о том, что борьба потребует очень много жертв, будет длительной, что "враг еще очень силен" и т.д. Рузвельт заявил представителям печати о том, что он "уверен в том, что сопротивление русских будет длительное".
      Это звучит не особенно оптимистически. Пусть немцы возьмут Ленинград, Киев, Москву, но войну - основную - они проиграли уже. Победа над советскими армиями обойдется им исключительно дорого и не оправдает себя, т.к. Америка и Англия - intactes1. Англия и Америка уже выиграли войну - хоть и нашими средствами.
      Россия - "истощитель армий". Меня интересуют несколько вопросов: 1 - будут ли взяты Ленинград, Киев, Москва и какая, в конечном счете, территория будет занята немецкими армиями? 2 - В случае победы Америки и Англии над Германией какова будет новая организация Европы, и как будет затронут СССР этой новой организацией, и будет ли он ею затронут? Скажем, европейская часть СССР будет занята немцами; англо-американские силы изгонят немцев из Европы. Значит, они займут и европейскую часть СССР, когда им придется выгонять оттуда немцев? Но я захожу слишком далеко. Мне кажется возможным сделать несколько предположений о ходе ближайших событий. Скажем, немцы после упорных сражений оккупируют всю европейскую часть СССР. Тогда советское правительство переедет куда-нибудь, скажем, в Новосибирск, куда немцы не пойдут. Тут, вследствие ослабления - в связи с занятием части территории СССР - армий на Западе, грянет генеральное наступление англосаксонской коалиции. Скажем, немцы будут разбиты в Европе. Но тогда англичане пойдут дальше - на восток, чтобы освободить европейскую часть СССР. И что тут будет - этого сказать я не могу. Нить обрывается. Но пока что факт остается фактом: я в глуши, в Елабуге, далеко от событий, нет перспектив работы и нужно как-то где-то устраиваться. Форму и место своего существования сейчас нельзя предвидеть на длительный срок. Хочу в Чистополь, потому что все-таки там "сильные мира" - если не "сильные", то посильнее елабужцев, и en cas de chambard1 лучше быть с чистопольцами. Оттого, хотя я «один», но хочу устроиться в Чистополе. Надеюсь, что мне это удастся. Важное значение будет иметь созванная в Москве конференция трех держав по вопросу о снабжении всех сил, борющихся против Гитлера. Недаром Черчилль и Рузвельт послали Сталину личное послание.
      Интересно, как теперь тесно связана личная судьба человека с международными событиями. Об этом замечательно пишет Валери в "Regards sur le Monde Actuel".
      Все-таки Чистополь - это как угодно, но все-таки ближе к культуре, Европе, уму какому-то. И 2-й город Татарии. Я непременно должен там устроиться. Мать должна поехать со Струцовской и все разузнать там. Хоть я бы там устроился. Здесь я себя чувствую необычайно одиноким. А там будут знакомые, компания. Познакомлюсь, хотя никого не знаю. Все-таки город побольше Елабуги. Сегодня-завтра нужно выяснить, когда Струцовская едет в Чистополь, пойти в баню. Я настою на своем - и попаду в Чистополь. Здесь мне не место. Il vaut mieux кtre avec le gros de la troupe. Que de putains dans la ville. Il se peut que ce soit а cause des soldats qui sont en garnison. Tout cela est terriblement miteux. Dieu que c'est moche, une ville de province! Les rues sont moches, les maisons sont moches, les gens encore plus, bref tout est moche. Moi je suis presque sыr que malgrй tout, on finira par aller vivre а Tchistopol. On est trop seuls ici, et pas de travail.
      Et toutes ces putains qui non seulement ne m'excitent pas mais me degoыtent. La seule chose qui est bien ici, ce sont les gargottes - nombreuses et oщ on bouffe bien, mais le pиse, le pиse… Se peut-il que je ne revoie jamais le Boul'mich?!
      Tout dйpend du degrй de rapiditй du relиvement de la France. Mais il me semble que les pays qui, comme la France, ont йtй relativement vite occupйs se relиveront plus vite du marasme йconomique parce que, militairement parlant, ils n'ont pas beaucoup souffert des bombardements, etc. Ils n'ont pas йtй йpuisйs par une rйsistance opiniвtre. Tandis que par exemple l'URSS se relиvera difficilement et lentement de la crise oщ l'aura plongйe la guerre. La France, par exemple, les Allemands exploitent а fond son йconomie nationale. Mais cette йconomie nationale n'a pas йtй trop entamйe par une guerre assez courte. Tandis qu'en URSS, les ressources йconomiques, employйes а la guerre, en cas de victoire de l'Allemagne, seront employйes а nouveau, ce qui fait, par rapport а la France, une perte de 100%. Et le relиvement йconomique futur s'en ressentira.
      Лучше быть вместе со всем стадом. Сколько же в городе б…! Возможно, это из-за большого количества гарнизонных солдат. Все это ужасно мерзко. Господи, какое это уродство - провинциальный город! Улицы уродливы, дома уродливы, люди еще хуже; словом, все - сплошное уродство. Я же почти уверен, несмотря на все, что мы в конце концов переедем на жительство в Чистополь. Здесь мы слишком изолированы, работы нет. И все эти б…, они не только не вызывают во мне никакого возбуждения, но наоборот - отвращение. Единственно, что здесь хорошо, это xарчевни - их много и в них вкусно, но шиши, шиши! Возможно ли, что я никогда больше не увижу Бульмиша. Все зависит от скорости, с которой Франция воспрянет. Но мне кажется, что страны, как Франция, которые были достаточно быстро оккупированы, вылезут быстрее из экономического упадка, потому что, с военной точки зрения, они не очень пострадали от бомбардировок и т.д. Их не обессилило упрямое сопротивление. Тогда как СССР, например, подымется с трудом и медленно будет вылезать из кризиса, в который его окунула война. Во Франции, например, немцы целиком пользуются народной экономикой. Но эта народная экономика не слишком пострадала благодаря краткости войны. Тогда как в СССР экономические средства, растраченные в войну, в случае победы Германии, будут вновь использованы, в сравнении с Францией получается потеря в 100%. И это, несомненно, скажется на экономическом возрождении.
      Дневник N 10 24 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Сегодня к 2 ч. дня мать уехала в Чистополь на пароходе, в сопровождении Струцовской. Уехала на этом же пароходе Сикорская, едущая в Москву, - она получила телеграмму от мужа возвращаться. Димку она оставляет здесь; надеется вернуться с мужем в Елабугу. Я рад, что мать поехала в Чистополь. Все-таки это означает какой-то шаг, какую-то попытку. Жить так, как мы живем сейчас, без работы и перспектив - невозможно. Если в Чистополе ничего не выйдет, то, по крайней мере, сможем сказать, что мы там попытались, и не думать больше о нем. Я матери дал такой наказ: в случае, если ей там не удастся устроиться - нет работы, не прописывают, то пусть постарается устроить хоть меня: пионервожатым в лагере ли, или что другое, но основное для меня - учиться в Чистополе. В конце концов, попытка не пытка. Увидим, каких она добьется результатов. Настроение у нее - отвратительное, самое пессимистическое. Предлагают ей место воспитательницы; но какого черта она будет воспитывать? Она ни шиша в этом не понимает. Настроение у нее - самоубийственное: "деньги тают, работы нет".
      Оттого-то и поездка в Чистополь, быть может, как-то разрядит это настроение. Я, несмотря ни на что, надеюсь на Чистополь. Увидим, какие вести мать оттуда привезет. Сегодня утром пошел на базар и стоял два часа в очереди за медом.
      Ничего не получил - не хватило. Жалко (не очень, впрочем). Сегодня пойду в парикмахерскую - остригусь. Вчера вымылся с ног до головы - в хлеву, превращенном в баню (sic). Сикорский и Соколовский каждый вечер шляются в горсад и е…. с какими-то б… Plaisir, a mon goыt, relatif.1 Для своей initiation2 никогда не пойду с б…., ah зa, ouiche3. Интересно все-таки, что я буду делать этой зимой: учиться или работать где-нибудь? Вообще-то говоря, оставаясь в Елабуге, я не вижу возможности учиться, а в Чистополе - скорей. Конечно, если возможно, я предпочту учиться, чем работать, - все-таки образование, хоть и среднее, надо иметь. Соколовский злорадствует и божится, что в Чистополь мне не попасть. Дело в том, что ему очень хочется тоже туда попасть, но вряд ли удастся, так как его мамашу в Чистополь никто не пустит, а нас уж скорей; так вот и злится. Позавчера наши войска оставили город Гомель (Белоруссия). Продолжаются ожесточенные бои на всем фронте. И все-таки немцев, tфt ou tard4, разобьют.
      Сикорский пишет какой-то халтурный рассказ в местную газету. Я ему пророчу, что рассказ не напечатают. Сегодня - ем в столовой. Нужно купить масла будет. А для того, чтобы встать в 5 часов, - достать меду. «Вероятно, наоборот: "А для того, чтобы достать меду, - встать в 5 часов".» Ничего не читаю. Купил "Герой нашего времени". Написал два письма - Вале и Митьке которые Сикорская опустит в Москве.
      Мать берет в Чистополь несколько вещей, которые надеется продать. Пытался писать оборонные стихи, чтобы дать в газету и заработать, - ничего не выходит. Пойду в парикмахерскую. Погода - серая, но дождя нет. Какая здесь грязь осенью! Не вижу, как обойдусь без сапогов. А денег нет. Авось что-нибудь прояснится в Чистополе.
      В Чистополе жена Пастернака. Интересно, хорошие ли здесь парикмахерские.
      Дневник N 10 25 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера обрел в парикмахерской значительно более приличный вид. Сегодня утром под страшным дождем купил масла. Сегодня же прописался и стал на военный учет.
      Сегодня же пил чай с медом - не так плохо, s'pas5? Мед одолжил Сикорский. Он скоро приступает к работе. Боюсь, что наступила пора дождей, порождающих елабужскую грязь. Сикорский схалтурил для местной газеты два оборонных рассказа.
      Я ему начисто переписал один из них. Противно, что идут дожди, - грязь будет. А шикарно - чай с медом! Зa fait как-то exotique1. Соколовский поехал в Берсут, в надежде устроиться в лагерь - Берсутский лагерь переезжает в Чистополь. О сводках ничего не знаю, т.к. радио в доме нет, а газеты запаздывают. Читаю Бернарда Шоу - прекрасно. От дождя быстро темнеет. Приходится рано ложиться спать - из-за недостатка освещения. Веду растительную, бездельную жизнь: хорошо ем, читаю, ни шиша не делаю. Иногда неплохо так пожить. Очень скоро этот период пройдет - как только мать вернется из Чистополя, очевидно. Очень симпатизирую де Голлю - теперь у него Сирия, молодец. В Елабуге поговаривают о возможностях бомбежки местности. На Каме - химзаводы, Ижевск; неподалеку отсюда строится аэродром. Неужели немцам удастся взять Ленинград? Это было бы позорным фактом.
      Из окна вижу, как под дождем, в сумраках, возвращаются коровы с пастбищ.
      Сикорский мечтает о загранице, думает, что наш режим после войны одемократизируется. Вообще, в политическом отношении, у него в голове - каша из Маркса, Ницше, Уэлльса - и даже приплел Кtre Suprкme2 для чего-то. Он большой трепач и хвастун, говорит о своих знаниях, победах над девочками; но в общем, неплохой малый, ничего. Не нравятся мне эти дожди. Интересно, кто из нас устроится в Чистополь: я или Соколовский. Он там знает много народу. Не знаю, увидим. Боюсь за мать - как она будет возвращаться по такой грязи. Когда она приедет и какие вести принесет? Завтра нужно будет купить хлеба. Привык к черному хлебу - пришлось, volens-nolens3. Скоро лягу спать - сильно темнеет, да свету нету, и дождь за окном к этому располагает. Через 9 дней - начало занятий в школе. Буду ли я учиться или нет? Вот в чем - для меня - вопрос.
      Сегодня утром здорово промок, но масло таки купил. Как хочется что-нибудь знать о будущем! И ничего не знаешь. Как страшно трудно порывать с прошлым! Всей душою и сердцем я сейчас в Москве, в центре событий, в сердце разгаров «так!». Там - жизнь, а не в елабужской дыре! Те, которые оттуда уехали, оставили позади себя пустые, запечатанные квартиры и комнаты. Мы же… Да и к чему вспоминать непоправимое! Не нужно вспоминать, опять-таки, а жить сегодняшним, да и завтрашним днем. Мало ли что было - а может быть, будет когда-нибудь еще лучше?
      Живем, хлеб жуем - и то хорошо, а выкарабкаться всегда постараемся. В конце концов, уехали - так к черту то, что позади, и сантиментальничанье мне ничем не поможет. Безвыходных положений нет. Всегда можно устроиться. Я молод и еще побываю всюду, где захочу побывать. Елабуга - этап. Международное положение, как бы оно ни развивалось, поможет яснее очертиться линиям моего будущего - хотя бы будущего места пребывания. Если начнутся осенние дожди, то, возможно, они помешают немцам осуществить свое наступление до конца. Плохо то, что сводки доходят в Елабугу с опозданием. Думаю, что эта война будет война с сюрпризом.
      Все не так ясно и понятно, все может принять нежданный поворот. Думаю, что победы немцев в СССР не спасут их от конечного поражения, а будут, пожалуй, служить немалой долей этого будущего поражения. Возможно, что Германия так стремится к Одессе для того, чтобы захватить проливы и идти на Турцию. Вряд ли немцы возьмут Москву - слишком много сил они на это потратят, да и цели, кроме престижа, не вижу. Не исключена возможность, что, несмотря на продвижения и победы, немцы будут разгромлены именно в СССР. Но пока не вижу, как. Сколько продлится мировая война до конца? Та война длилась 4 года. Эта длится 2 года - и кончится раньше, по-моему. Германию, бесспорно, разобьют - кто, как и где, не знаю. Разобьют ее соединенными силами, на нескольких фронтах. Ведь еще Америка не вступила в войну, а она вступит в нее наверняка. Пока что самое интересное - это то, как закристаллизируется положение в германо-советской войне к зиме.
      Налеты на Москву почти прекратились, и немецкие самолеты не допускаются к городу.
      Удастся ли немцам к зиме занять Ленинград, Киев, Одессу, Москву. У меня такое впечатление, что Одессу и Киев, может быть, им и удастся занять, а Ленинград и Москву - не удастся. На меня произвело сильное впечатление воззвание Ворошилова и Жданова "к трудящимся города Ленина". Совершенно ясно, что Ленинград будет яростно защищаться. Мне кажется, Ворошилов сумеет отбить атаку немцев на Ленинград и защитить город. Не верится как-то, что прочту "наши войска, после ожесточенных боев, оставили город Ленинград". Очень как-то полагаюсь на Ворошилова - не сдаст он города. Впрочем, увидим. Пока что из крупных городов взят Смоленск. Москва, Ленинград, Киев, Одесса - в советских руках.
      Дневник N 10 26 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Вчерашняя вечерняя сводка: "наши войска в течение 25-го августа продолжали вести ожесточенные бои с противником на всем фронте. После упорных боев наши войска оставили город Новгород". Итак, немцы неуклонно приближаются к Ленинграду. Идет вторая волна мобилизации - до 45-и лет включительно. В Елабуге много народа провожает друзей, родных, получивших повестки и отправляющихся на фронт. Многие подвыпивают по сему случаю. Да, людских резервов в СССР - неисчерпаемое множество. Но Новгород взят. Вся моя теперешняя жизнь протекает под неким символом: знаком вопроса. В самом деле, например, уже 3-го сентября начнутся занятия в школах, а я еще не знаю, буду ли учиться. Думается мне приблизительно так: останусь в Елабуге - буду работать, в Чистополе - учиться. Одно из двух.
      Только что вернулся из столовой, где сытно пообедал (трачу на еду, с разрешения матери, в день 6 рублей, а тут еще нашел завалившиеся в кошельке лишние 3 рубля).
      Возможно, что немцы возьмут Ленинград - но ценою огромных потерь. Сикорский думает, что Ленинград возьмут. Сикорский - шляпа - возится с какими-то прескучными девчонками, а потом этим же хвастается. Я бы на его месте не терял бы времени и не стал бы мараться со всякими дурочками, бережа свои силы на настоящих, достойных интереса женщин. Вообще мне кажется, что поистине увлекаться можно только женщиной в настоящем смысле этого слова (в СССР).
      Подавляющее большинство девушек не умеет играть - именно играть, лавировать, заставлять о себе думать и себя желать. 99% девушек "играет" необычайно топорно и примитивно. Просто неохота возиться с этими или слишком покладистыми, или слишком бесполыми девчонками. Женщина знает себе цену, знает свое значение для мужчины, этим пользуется, ловко играет своими преимуществами, в общем - активный игрок. С женщиной просто интереснее "faire l'amour"1 и этого добиваться.
      С девушкой же ты в большинстве случаев играешь один, вся инициатива - на твоей стороне. При наличии у тебя мозгов ты всегда можешь предугадать каждое действие, почти каждое слово девушки и можешь легко дойти до ее завоевания, просто соображая вопросы чисто тактического характера. В том-то и все дело. В игру тебя с девушкой не входит необходимый, насущный piment2 - неожиданность. Все можно рассчитать заранее, и такая возня быстро надоедает, как бы девушка ни была хороша собой. Просто женщина - разумеется, красивая, интересная - более цивилизована в отношениях с мужчиной, у нее больший опыт, чем у девушки. Кроме всего этого, большую-пребольшую роль играет кадр, обстановка действия. Ведь Елабуга никак не может вдохновить меня на интерес к девицам. Положим, девицы - московские, но кадр - елабужский, с грязью, скукой. В заключение могу сказать, что здешние девицы меня ничуть не возбуждают и не интересуют. Будет время, когда я буду увлекаться, - но кем буду увлекаться, в каких условиях - это дело будущего. В это время я буду стоящим человеком, да и кадр будет получше. Впрочем, все это теория. Но факт тот, что в Елабуге нет ничего интересного и стоящего en fait de femina3 и что Сикорский - шляпа, что добивается les faveurs4 каких-то десятиклассниц или студенток. Viendra un temps oщ j'aurai des femmes vraiment femmes - des femmes chic, pleines de grвce et d'attraits. Ce ne sont pas des fadaises, mais la pure vйritй. Au cul les jeunes filles-type.5 В комнате - много мух. Погода стоит серая, то и дело накрапывает дождь. Прочел прекрасную пьесу Б. Шоу "Цезарь и Клеопатра" и другую, гораздо менее удачную, - "Кандида".
      Нет, конечно, в области женщин я - привереда. Но это хорошо. Мед уже почти весь съеден - это плохо. Мать, наверное, приедет завтра. Прочел статью Эренбурга в "Известиях".
      Ага, небось теперь он пишет о де Голле. Ни у кого, как у французов, нет такой выдумки. Это они пустили знаменитую "букву V". Ну кто, кроме них, может сказать:
      "V comme Valmy", "V comme Verdun", "V comme vengeance". Замечательно! Франция выйдет из-под обломков и займет надлежащее ей место в Европе и мире, это конечно.
      И Ривьеру ей отдадут. Читаю рассказы О'Генри - есть прекрасные, но они как-то отжили немножко. Все-таки дыра эта Елабуга. И глупо как-то, что я сюда попал.
      Сидел бы сейчас в Москве. У меня такое чувство, что я, бежав сюда, предал самого себя, создал себе большой handicap1 этим провинциальным заточением. А может, я себя спас? Чорт его знает, трудно судить, но быть бы я хотел сейчас в Москве. Но еще увидим, что будет. Вдруг попаду в Чистополь, в более культурную обстановку и буду учиться. Подружусь там с кем-нибудь… Но не надо залезать вперед, а то, может быть, ждут dйsillusions2. Дождь продолжается. Что я делаю в Елабуге, с грязью и дождем - с моей любовью к французской литературе, к Франции, к мировой политике? Бред все-таки, что я - здесь. Но ничего - "закаляюсь". Очень большое значение будет иметь то, какие вести мать привезет из Чистополя. Вот уж и не о чем писать - разве что о скуке, дожде и грязи за окном и скрипящих колесах телеги.
      Дневник N 10 27 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера вечером - ночью - получил телеграмму от матери из Чистополя следующего содержания: "Ищу комнату. Скоро приеду. Целую". Сейчас вечер. Лил дождь. Писал о Париже; болит голова. За окном мычат коровы. Прочел пьесы Шоу "Первая пьеса Фэнни" и "Андрокл и Лев" - прекрасно, очень остроумно. Плохо себя чувствую.
      Дневник N 10 29 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера приехала мать. Вести из Чистополя, en gros3, таковы: прописать обещают.
      Комнату нужно искать. Работы - для матери предполагается в колхозе вместе с женой и сестрами Асеева, а потом, если выйдет, - судомойкой в открываемой писателями столовой. Для меня - ученик токаря. После долгих разговоров, очень тяжелых сцен и пр., мы наконец решили рискнуть - и ехать. Матери там говорили:
      "Здесь вы не пропадете". Здесь - работы нет. Там же много людей, и пропорционально можно ожидать больше помощи. Сегодня рыскал по городу в поисках работы. Был в универмаге, в банке, в институте, на почте - нигде никаких мест.
      Быть кассиром на заводе - к чорту. Там хоть буду токарем. Туда должны приехать три завода. Там есть писательская молодежь, с которой я познакомлюсь, там есть Лейтес и Асеевы, которые помогут, там откроют столовую и какую-нибудь работу уж выдумают для матери. Итак, мы решили ехать завтра. С нами едет один старик, который достанет - постарается достать - завтра подводу, чтобы отвезти вещи на пристань. Самое трудное - найти подводу здесь и комнату там. Но нужно рискнуть.
      Асеевы так советовали. Celui qui ne risque rien n'a rien.1 Главное сейчас: подвода и выписка. Завтра утром пойду выпишусь и снимусь с военного учета. В Елабуге мало писателей и никаких перспектив работы. В Чистополе - неизвестность, но все-таки обещали, что постараются, чтобы это место судомойки осталось за матерью, а до этого - колхоз.
      Дневник N 10 30 августа 1941 года
      Георгий Эфрон Вчера к вечеру мать еще решила ехать назавтра в Чистополь. Но потом к ней пришли Н. П. Саконская и некая Ржановская, которые ей посоветовали не уезжать.
      Ржановская рассказала ей о том, что она слышала о возможности работы на огородном совхозе в 2 км отсюда - там платят 6 р. в день плюс хлеб, кажется.
      Мать ухватилась за эту перспективу, тем более, что, по ее словам, комнаты в Чистополе можно найти только на окраинах, на отвратительных, грязных, далеких от центра улицах. Потом Ржановская и Саконская сказали, что "ils ne laisseront pas tomber"2 мать, что они организуют среди писателей уроки французского языка и т.д.
      По правде сказать, я им ни капли не верю, как не вижу возможности работы в этом совхозе. Говорят, работа в совхозе продлится по ноябрь включительно. Как мне кажется, это должна быть очень грязная работа. Мать - как вертушка: совершенно не знает, оставаться ей здесь или переезжать в Чистополь. Она пробует добиться от меня "решающего слова", но я отказываюсь это "решающее слово" произнести, потому что не хочу, чтобы ответственность за грубые ошибки матери падала на меня.
      Когда мы уезжали из Москвы, я махнул рукой на все и предоставил полностью матери право veto1 и т.д. Пусть разбирается сама. Сейчас она пошла подробнее узнать об этом совхозе. Она хочет, чтобы я работал тоже в совхозе; тогда, если платят 6 р. в день, вместе мы будем зарабатывать 360 р. в месяц. Но я хочу схитрить. По правде сказать, грязная работа в совхозе - особенно под дождем, летом это еще ничего - мне не улыбается. В случае если эта работа в совхозе наладится, я хочу убедить мать, чтобы я смог ходить в школу. Пусть ей будет трудно, но я считаю, что это невозможно - нет. Себе дороже. Предпочитаю учиться, чем копаться в земле с огурцами. Занятия начинаются послезавтра. Вообще-то говоря, все это - вилами на воде. Пусть мать поподробнее узнает об этом совхозе, и тогда примем меры. Какая бы ни была школа, но ходить в нее мне бы очень хотелось. Если это физически возможно, то что ж… В конце концов, мать поступила против меня, увезя меня из Москвы. Она трубит о своей любви ко мне, которая ее poussй2 на это.
      Пусть докажет на деле, насколько она понимает, что мне больше всего нужно. Во всех романах и историях, во всех автобиографиях родители из кожи вон лезли, чтобы обеспечить образование своих rejetons3. Пусть мать и так делает. Остаемся здесь? Хорошо, но тогда я ухвачусь за школу. Сомневаюсь, чтобы там мне было плохо. Единственное, что меня смущает, - это физкультура. Какой я, к чорту, физкультурник? Дело в том, что число уроков физкультуры, вообще военной подготовки, сильно увеличено - для меня это плохо, в этом моя слабость. Но, по-моему, всегда смогу наболтать, что был болен и т.п. Возможно, что мой проект со школой провалится - впрочем, по чисто финансовым соображениям. Самые ужасные, самые худшие дни моей жизни я переживаю именно здесь, в этой глуши, куда меня затянула мамина глупость и несообразительность, безволие. Ну, что я могу сделать? В Москву вернуться сейчас мне физически невозможно. Я не хочу опуститься до того, чтобы приходить каждый день с работы грязнющим, продавшим мои цели и идеалы.
      Просто школа - все-таки чище, все-таки какая-то, хоть и мало-мальская, культура, все-таки - образование. Если это хоть немного возможно, то я буду ходить в школу. Если мы здесь остаемся, то мать должна поскорей прописаться. Все-таки неплохо было бы иметь 9 классов за плечами. Учебников у меня нет, тетрадей - тоже. Мать совершенно не знает, чего хотеть. Я, несмотря на "мрачные окраины", склонен ехать в Чистополь, потому что там много народа, но я там не был, не могу судить, матери - видней. Нет, все-таки мне кажется, что, объективно рассуждая, мне прямая польза ухватиться за эту школу обеими руками и крепко держаться за нее. А вдруг с совхозом выгорит? Тогда я останусь с носом. Нужно было бы поскорее все это выяснить, а то если я буду учиться в школе, то нужно в эту школу пойти, узнать насчет платежа, купить учебники… Соколовский все еще не вернулся из Берсута. Держу пари, что он там устроится. Мое пребывание в Елабуге кажется мне нереальным, настоящим кошмаром. Главное - все время меняющиеся решения матери, это ужасно. И все-таки я надеюсь добиться школы. Стоит ли этого добиваться? По-моему, стоит.
      Дневник N 10 (продолжение) 31 августа - 5 сентября 1941 года Георгий Эфрон За эти 5 дней произошли события, потрясшие и перевернувшие всю мою жизнь. 31-го августа мать покончила с собой - повесилась. Узнал я это, приходя с работы на аэродроме, куда меня мобилизовали. Мать последние дни часто говорила о самоубийстве, прося ее "освободить". И кончила с собой. Оставила 3 письма: мне, Асееву и эвакуированным. Содержание письма ко мне: "Мурлыга! Прости меня. Но дальше было бы хуже. Я тяжело-больна, это - уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але - если увидишь - что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик". Письмо к Асееву: "Дорогой Николай Николаевич! Дорогие сестры Синяковы! Умоляю вас взять Мура к себе в Чистополь - просто взять его в сыновья - и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю. У меня в сумке 450 р. и если постараться распродать все мои вещи. В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы. Поручаю их Вам. Берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына - заслуживает. А меня - простите. Не вынесла. МЦ. Не оставляйте его никогда. Была бы безумно счастлива, если бы жил у вас. Уедете - увезите с собой. Не бросайте!" Письмо к эвакуированным: "Дорогие товарищи! Не оставьте Мура. Умоляю того из вас, кто сможет, отвезти его в Чистополь к Н. Н.
      Асееву. Пароходы - страшные, умоляю не отправлять его одного. Помогите ему с багажом - сложить и довезти. В Чистополе надеюсь на распродажу моих вещей. Я хочу, чтобы Мур жил и учился. Со мной он пропадет. Адр. Асеева на конверте. Не похороните живой! Хорошенько проверьте". Вечером пришел милиционер и доктор, забрали эти письма и отвезли тело. На следующий день я пошел в милицию (к вечеру) и с большим трудом забрал письма, кроме одного (к эвакуированным), с которого мне дали копию. Милиция не хотела мне отдавать письма, кроме тех, копий. "Причина самоубийства должна оставаться у нас". Но я все-таки настоял на своем. В тот же день был в больнице, взял свидетельство о смерти, разрешение на похороны (в загсе). М. И. была в полном здоровии к моменту самоубийства. Через день мать похоронили. Долго ждали лошадей, гроб. Похоронена на средства горсовета на кладбище. 3го числа я закончил переукладку всех вещей (вещи матери - в одну сторону, мои - в другую), и все было готово для отъезда. С помощью Сикорского и Лельки перевез на ручных тележках весь багаж на пристань, сдал на хранение его.
      Все эти дни ночевал у Сикорского. Продал на 80 р. продовольствия хозяйке, купил за 55 р. башмаки в универмаге. Простился с Димкой, Загорскими, Лелькой и к вечеру 3го был на пристани, где ждал парохода вместе с неким Осносом (доцентом ИФЛИ), который возвращался в Чистополь из Елабуги и значительно помог мне в таскании вещей, билетах и т.д. Хорошо, что я с ним поехал. Пароход "Москва" был битком набит - а en йclater1 - эвакуированными, мобилизованными, все это воняло и кричало, и сесть туда не пришлось - не пускали. Наконец - часам к 12и ночи - сели на пароход "Молотов - Скрябин" в 3й класс, перетащили вещи и утром 4го были в Чистополе, после очень душного путешествия с грязными цыганами и пьяными мобилизованными. Хорошо, что я быстро уехал из Елабуги - там мне было невмоготу и все противно и растравительно. Приехав в Чистополь, я позавтракал у Осноса и пошел к Асеевым. Асеев был совершенно потрясен известием о смерти М. И., сейчас же пошел вместе со мной в райком партии, где получил разрешение прописать меня на его жилплощади. В тот же день - вчера, перевезли - я и Н. Н. - все вещи от пристани к нему домой. Мы начали обсуждать положение. Дело в том, что Асеев с женой вызываются в Москву, так что на них опираться в Чистополе не приходится.
      Учитывая то, что в интернат меня, очевидно, не примут - 16 лет и кто будет платить? - и мое нехотение пропадать в Чистополе в какой-то ремесленной школе, мое решение сегодня к утру было окончательно принято: я возвращаюсь в Москву и устраиваюсь там. Там - Литфонд, там - люди, знают и ценят М. И., там, быть может, помогут Муля и тетки, там, прежде всего - Москва-столица. Самое трудное - доехать, получить разрешение. Это - главное. Мы с Асеевым сообразили так: скоро будет в Чистополе созван совет представителей Литфонда. На этом совете Асеев походатайствует о том, чтобы мне выдали бумагу следующего содержания (примерно):
      "Ввиду смерти матери эвакуированный такой-то направляется в Москву для учебы, т.к. в Чистополе ему нет средств на существование". Эта бумага должна мне обеспечить беспрепятственный проезд до Москвы. Кроме того, я - учащийся, паспорт у меня - московский, так что вряд ли будут особые препятствия для пропуска меня в Москву.
      Другое дело, что в Москве трудно будет снять комнату, учиться, как-то на что-то жить. Лишь бы до нее доехать. Оставил бы вещи на хранение, позвонил бы Муле, пошел бы в Литфонд с письмом от Асеева (которое он напишет, если я поеду) и в конце концов наверное бы устроился. Самое трудное, страшное - доехать, чтобы пропустили, не вернули с полдороги. Но все это может лопнуть, я - ни в чем не уверен. Авось Асеев устроит как-нибудь мой проезд. Поеду один, очевидно, - страшновато. Но разве я чего-нибудь серьезно боюсь? Самое трудное, возможно, впереди, самое страшное - позади. Дожидаясь окончательного решения насчет моего отъезда в Москву, я занялся продажей вещей матери. Сегодня утром, благодаря содействию сестер жены Асеева, продал вещей носильных, белья и пр. на 650 р.
      Денег - итого - у меня примерно рублей 1.060. Это неплохо. И еще продам вещей, не знаю на какую сумму - рублей на 500, наверное. Отнес некоторые вещи в комиссионку. Tant pis1, если не продадутся до моего отъезда - ничего. Лишь бы доехать до Москвы, там - увидим. Здесь мне тухнуть нечего. Москву дней 10 не бомбили. Бомб я не боюсь, и в Москве у меня больше шансов устроиться, чем здесь.
      Предпочитаю быть последним в городе, чем 1м в деревне. Увидим. Немцы взяли Таллин. Оснос говорит, что видел человека, который ему сообщил, что Ленинград полон английскими войсками и самолетами. Иран оккупирован английскими и советскими войсками. Интересно, какая армия будет в Тегеране. Нет, я решительно держу курс на Москву. Может, и Митька там будет, и Валя? Митька, наверное, уже учится в ИФЛИ. Увидим. Нет, курс, несмотря ни на что, - на Москву.
      Дневник N 10 (продолжение) 7 сентября 1941 года Георгий Эфрон Вчера заседал Совет Литфонда, который дал свой agrйment1 на бумагу Асеева насчет моего направления в Москву. Сегодня - воскресение. Завтра, очевидно, эту бумагу отпечатают на машинке и соберут на нее подписи и печать (очевидно, это все проделает Асеев или кто-нибудь другой, а я туда - ни ногой, как писал Маяковский). Теперь я главным образом занят подысканием человека, который едет из Чистополя в Москву и с которым я мог бы объединиться. Одному ехать не хочется.
      Есть некий Боков, который вместе с Пастернаком провожал нас в Елабугу - теперь он приехал в Чистополь, чтобы выяснить положение семьи своей - и дня через 2-3 отправляется в Москву. Вот я с ним и думаю поехать. Но дело в том, что, быть может, он возьмет с собой жену и двух детей в Москву - но все равно, ведь нужно с кем-то ехать. Конечно, лучше, если бы он поехал один, но que faire - ou n'a pas le choix2. Ведь главное - доехать. Как хорошо было бы увидеться с Митькой!
      Но еще рано об этом думать. Если жену и детей Бокова здесь устроят, то он поедет один, а если нет - то он хочет получить бумагу для их въезда в Москву. Боюсь, как бы он не затеял волынки с этой своей семьей, - но вряд ли: он тоже спешит в Москву. Москву уже недели две не бомбили. Неделю назад германские войска вступили в Таллин (Эстония), а с тех пор все сводки одинаковы - бои на всем фронте. Асеев говорит, что главное - это чтобы мне продавали билеты на пристанях и вокзалах; если продадут, то доеду. Боков думает, что с такой бумагой из Литфонда мне удастся вполне благополучно достичь Москвы. У него командировка - это лучше, но все-таки авось моя бумага будет иметь решающее значение в проезде в Москву. Думаем с Боковым доехать до Казани, там постараться взять билет по ж.-дор. до Москвы; если же это не удастся, то поедем из Казани на пароходе до Горького, где, говорят, легче взять билет по ж.-дор. до Москвы.
      Авось доедем. Почему мне хочется в Москву? Во-первых, там, возможно - Муля и Митя и Лиля. Там - Литфонд, который авось поможет. Там, наконец, этот склеп на Новодевичьем монастыре, где, в крайнем случае, я устроюсь. Как хочется застать там Митьку! Где он живет? Где учится? Там ли он еще? Интересно, что делается на Покровском бульваре, - может, мне еще там удастся пожить, если Ида согласится на меньшую плату? Нет, в Москве у меня есть возможности существования, а здесь - нет. Первое, что я сделаю, когда поеду в Москву… Да что предугадывать! Лишь бы доехать. Там увидим. Позвоню Муле, постараюсь разыскать Митьку, если он еще в Москве, узнаю, что с Лилей и Верой. Заеду в Новодевичий монастырь. Дело в том, что, кажется у Надежды Ивановны, доверенность на вещи в комнате на Покровском бульваре. Сейчас за окном - страшный ливень. Противно вот что - стоит погоде испортиться, как портится само настроение. Это очень неприятно. Плохая погода склоняет к пессимизму. К чорту ливни. Создается англо-русский профсоюзный комитет. Бои на всех фронтах. И куда все это ведет? Хочется с… От Асеевых веет мертвечиной - почему? Асеев болен ТБЦ, бледен, сед и молчалив. Н-да, времечко. За дня 2 от продажи вещей выручил 1.210 р. По 605 р. в день. Неплохо.
      В комиссионке еще ничего не продалось - да и вряд ли продастся. Решил оставить здесь мешок с продовольствием и хоз. принадлежностями - тяжел, и тащить в Москву неохота; чем меньше вещей, тем лучше. Часть вещей останется у Асеевых непроданными, но ничего не поделаешь - в Москву я их все равно не повезу. Пусть, в случае продажи, загребают деньги - все равно, в конце концов. Скорее бы уехать отсюда. А то сижу без дела - скука, скучища. А в Москве - учатся, ходят в кафе и на концерты. Пусть бомбежка и война, а все же Москва мне милей. Какие тучи! Низкие, серо-темные. Итак, вследствие воскресения я обречен на вынужденное бездействие. Но завтра, возможно, перепишут на машинке бумагу Асеева, Боков закончит дела, и мы двинемся в путь. Все лучше тошнотворного бездействия.
      Интересно предугадать - буду ли я в Москве, доеду ли я до нее. Мобилизовали ли Мулю? Уехал ли Митька - и куда? В Москве ли Лиля и Вера? Что Кот? А вдруг никого нет? Но Асеев должен написать письмо, которое я передам в Литфонд. Москва - c'est l'aventure1. Авось Муля и Митька - там. Patience.2 Как я хотел бы учиться в моей школе! А возможно, что и буду. Лишь бы доехать. Знал ли я, что буду возвращаться в Москву менее чем через 2 месяца после отъезда из нее?
      Дневник N 10 (продолжение) 8 сентября 1941 года Георгий Эфрон Сегодня был у Бокова; он не знает еще окончательно, поедет ли он 10-го в Москву или, наоборот, отвезет жену и детей в деревню. Завтра в 10 часов утра он мне даст окончательный ответ, и j'agirai en consйquence3. Сегодня, вероятно, получу бумажку Асеева; он пошел ее отдать отпечатать на радио (единственная свободная пишущая машинка в городе). Нужно будет еще наложить печати Литфонда и Горсовета.
      Все это довольно сложно, но скоро выяснится. Во всяком случае, бумагу эту получу сегодня, а завтра узнаю окончательное решение Бокова. Начинаю подумывать о том, что трудно мне будет осилить мой месячный handicap4 в школе - особенно по алгебре, геометрии, физике, химии. Но надеюсь, что с помощью товарищей догоню класс по этим предметам. Вообще все туманно: где я буду жить? Все же я предполагаю устроиться вновь на Покровском бульваре. Увидим. Сводки все те же: упорные бои на всем фронте. Москву все же не бомбят. Сидеть в Чистополе мне ужасно надоело. Скорей бы быть en route pour Moscou5. Очень терзает мысль о том, в Москве ли Митька и Муля? Авось - в Москве. Скорей бы туда попасть. Все гложат проклятые сомнения: а вдруг не пустят, не пропишут? Но я надеюсь, что все уладится. Асеевы у меня покупают весь сахар, кофе, рис. Потом сегодня-завтра кой-кто еще кой-чего из вещей купят. Если завтра выяснится, что Боков 10-го уезжает в Москву, то завтра же отвезу мой багаж в камеру хранения. Как хочется в Москву! Я думаю там сговориться с Идой Шукст о комнате - авось пустит за более низкую плату. Не думаю, чтобы отказала мне - ввиду моего безотрадного положения. Боюсь, что Литфонд мне никакой пенсии не выдадет - мол, времена такие и т.д. Надеюсь на Лилю и Мулю - авось не уехали из Москвы. Надоело это слово "авось" - но приходится его часто употреблять. Погода - плохая, столовые - тоже здесь неважные. Арбузов почему-то нет. Как я буду жить в Москве? - Mystйre1. Да пустят ли еще, пропишут ли. Но я возвращаюсь учиться… опять "авось". Проклятая война - она виновница всех бед моих. Хоть бы обосноваться на Покровском, ходить в школу, иметь под рукой Мулю и Митю - зa, ce serait chic2. Говорят Асеевы, что освобождают тех арестованных, у которых приговор меньше 10 лет. Но я в это мало верю. Несмотря на то, что я сижу круглый день без дела, все-таки что-то для меня делается: деньги от продажи вещей идут, Асеев бегает с бумажкой, Боков завтра решит о своем отъезде. Противно - за окном здоровый ливень. Только грязь делает, вот и все. Нет, поскорее мне нужно отсюда уезжать. А вдруг не пропустят? Неужели возвращаться обратно. Не верится что-то этому. Должны же пропустить с этой бумажкой. Тем более, что паспорт московский, есть московская прописка. Плохо то, что есть елабужская прописка. Приходится жить догадками. C'est nausйeux.3 Интересно, сколько еще будет длиться война - неужели еще 2 года? Лишь бы Москву не взяли. Думаю, что если захватят Ленинград, то и Москве несдобровать. Я думаю, что если попаду в Москву, то, во всяком случае, останусь там coыte que coыte4.
      Бежать из нее мне не с кем, да и не для чего. Бежали же мы в Елабугу - и вот результат. Все это страшно надоело. Не терпится, не терпится мне сесть на пароход. Скорей бы быть en route5. Плохо то, что испортилась погода. J'espйre qu'il fera beau temps quand je partirai6. Делая примерные расчеты, думаю начать учебу в Москве 22-го числа. Конечно, это глупо - говорить заранее, но нужно ведь на что-нибудь надеяться, что-нибудь предполагать… Иначе и жить нельзя, не строя каких-то планов. Очевидно, числа 10-го тронусь в путь. Думаю, Боков примет решение уезжать 10-го - так мне кажется. Вещи продаются неплохо - тысячи полторы к завтрашнему дню будет. Да сколько это продлится? На три месяца хватит - да и то, не знаю… Школа, комната, еда, учебники, тетради, метро, трамваи, экстренные траты. Кажется, погода проясняется - но она меняется все время.
      Хорошо то, что Асеева покупает сахар, рис, кофе, кастрюли… Все равно уже я остающиеся вещи - непроданные - не повезу в Москву ни за какие коврижки. Минус мешок вещей на продажу и мешок хозвещей и продуктов - это уже хорошо в том смысле, что мой багаж облегчен и plus maniable1. Очевидно, поедем пароходом до Горького, а оттуда - поездом до Москвы. Хорошо было бы! Что бы ни было, но я неизменно сохраняю веру в себя, в свое светлое будущее. Когда у человека есть твердая воля, то как бы ему ни мешали обстоятельства, при наличии ума, как у меня, он всегда выплывет на поверхность. Я же пытаюсь сейчас добиться своего в наикратчайший срок. Главное в таких смутных положениях - это видеть точно и ясно то, чего ты хочешь. Вот я, например, знаю, что лучшее, что я могу сейчас сделать, это попасть в Москву. И я стремлюсь всеми силами это осуществить. А за окном дождь все льет и льет. Включил радио - идут какие-то милые песни. Я не отрицаю - русские и украинские песни - прекрасны. Хотелось бы послушать музыку Чайковского, вообще - серьезную симфоническую музыку. Терзает меня вопрос: будет ли восстановлена Франция и Париж, и когда? Как скучно живут Асеевы! У него - хоть поэзия, а у ней и у сестер - только разговоры на всевозможные темы.
      Слушаю очередную сводку: "В ночь на восьмое сентября наши войска продолжали вести бои с противником на всем фронте". И все - а потом боевые эпизоды.
      Говорят, англичане здорово бомбят Берлин. Любопытнейшая штука - создание англо-русского профсоюзного комитета! И кто возглавляет воззвание к созданию этого комитета? - Сэр Уольтер Ситрин - тот, кого мы всегда величали названием "социал-предателя" и т.д.! Прямо смешно. И Шверник ему отвечает о согласии совпрофсоюзов. Какое будущее имеет этот комитет? Единственное, что я утверждаю, это что война будет иметь неожиданный исход. И мир будет неожиданный. Предполагаю, что придется в СССР instaurer1 после войны что-нибудь вроде НЭПа. Без оживления частной торговли и собственности, без усиленной циркуляции денежного потока не восстановить русским промышленности в короткое время при существующей экономической системе, годной только на продолжительное время. Вообще сейчас нельзя предугадать, какие будут для СССР экономические последствия войны. Трудно подумать, что по окончании войны все будет идти, как в 39-м -40-м гг. Бесспорно, имеет решающее значение, будет ли война победоносной для Сов. России или окончится поражением. Я думаю, что Гитлер будет разбит. Разбит усилиями СССР, с помощью Англии и Америки. Но добит он будет не нами. Не заставят ли Англия и Америка заплатить СССР за помощь, ему оказанную, ценой изменения если не политической, то экономической системы? И не выйдет ли это само собой, по необходимости момента? Ведь не нужно забывать, кто сейчас властвует в Англии - это Уинстон Черчилль, тот самый, кто сорганизовал британскую интервенцию против молодого Советского Союза в годы Гражданской. Вряд ли он сейчас горит любовью к СССР. Просто пользуется нашими силами, чтобы оттянуть силы Германии на восток. А если представится случай, то Черчилль и Рузвельт, бесспорно, попытаются повлиять на внутреннюю политику СССР. Увидим. Но я думаю, что еще будут сюрпризы. Все не так просто, как кажется. По радио играет джаз В. Р. К. Скорей в Москву! Скорей, скорей. Не буду писать дневника до того, как не уеду. A Dieu Vat2.
      Дневник N 10 (продолжение) 10 сентября 1941 года Георгий Эфрон Боков решил ехать 11-го или 12-го числа. Сегодня я был на пристани - узнать, когда завтра будут пароходы. Решил соригинальничать - пойти пешком - и раскаялся: страшная грязь, лучше взял бы автобус. Кое-как дошел. Узнав на пристани, что никто ничего не знает о движении пароходов на 11-ое число, так как они ходят не по расписанию, я приготовлялся сесть на автобус, как вдруг меня окрикнули: "Цветаев!" Я обернулся и увидел Косачевскую - она занимается эвакуированными детьми Литфонда. Она мне сообщила, что приехал из Москвы некий Хохлов, который должен со мной поговорить, и попросила меня зайти к нему в Дом крестьянина. Говорит, какое-то мне сообщение из Москвы. Я отблагодарил и уехал на автобусе. Слез в городе, вымыл калоши платком, который выкинул, и зашел в Дом крестьянина, где Хохлов попросил меня прийти в контору к нему часов в 5. Что он имеет мне сообщить? Вряд ли то, о чем он со мной будет говорить, связано с самоубийством М. И. - слух о нем еще не успел дойти до Москвы: насколько я знаю, никто об этом телеграммы еще не давал. Хохлов - директор детсада. Теряюсь в догадках. Все может быть: разбомбили дом, отняли комнату, ограбили вещи… Может, просто человек, знающий Хохлова и желающий передать что-нибудь М. И., решил воспользоваться отъездом Хохлова в Чистополь - afin que celui-ci donne une lettre а Elabouga1. Все это запутано. Неужели опять какая-нибудь беда нагрянет?
      А может быть, выпустили папу или Алю? Сильно в этом сомневаюсь. Во всяком случае, сегодня-завтра нанимаю подводу и отвожу вещи на хранение на пристань. Ce n'est pas une petite affaire2: нанять подводу и ехать в этой грязной штукенции en cahotant3 по глубокой расейской грязи. Боков думает ехать пароходом до Горького, оттуда поездом до Москвы и потратить на все путешествие не больше 4 суток. Итак, sauf difficultйs inattendues4, буду в Москве числа 15-го -16-го. Наконец получил мою проездную бумагу (сегодня утром). Привожу ее содержание полностью. "УДОСТОВЕРЕНИЕ.
      Сын внезапно скончавшейся писательницы Марины Ивановны Цветаевой (по мужу Эфрон) Георгий Сергеевич Эфрон, 16 лет, остался без руководства и материальной помощи на месте эвакуации его покойной матери. По решению Совета семей эвакуированных московских писателей он направляется в город Москву на место постоянного жительства, где у него имеются родственники, могущие поддержать материально и дать возможность закончить школу. Просим оказать ему содействие в получении билета до Москвы за наличный расчет. Член Президиума ССП Ник. Асеев. Секретарь Совета эвакуированных ССП Л. Маяковская. Достоверность вышеизложенного, равно и подлинность подписей удостоверяю. Секретарь Чистопольского райсовета Парамонов".
      Печать райсовета. Итак, в 5 часов chez1 Хохлов. Вчера было сообщено о разгроме 8 немецких дивизий (160 000 человек) на Западном фронте. В результате боев, длившихся 26 дней, советские войска разгромили 8 немецких дивизий, опрокинули их и заняли город Ельня, под Смоленском. Остатки немецких войск на этом направлении отброшены и отступают на запад. Под Одессой убито 20 600 румынов и сильно пострадали 3 полка. Эти сообщения - неплохи. Первые хорошие вести с начала войны СССР с Германией. Но не следует слишком рано радоваться. Опять сводки - бои на всем фронте. Опять немцы начали налеты на Москву - уже два раза бомбили: позавчера и вчера ночью. А я как раз приезжаю туда. Но нечего делать - все лучше, чем здесь. Плевать на бомбежку - авось не разбомбят. А вдруг разгром 8-и немецких дивизий на Западном фронте, как раз по направлению к Москве, - начало немецкого поражения? - Что-то не верится этому. Еще не взяты Киев, Одесса, Ленинград, Москва. Вся Белоруссия занята немцами, и часть Украины, да прибалтийские страны. Итак, а 5 h. chez2 Хохлов. Увидим, de quoi il retourne3.
      Дневник N 10 (продолжение) 11 сентября 1941 года Георгий Эфрон Вчера Хохлов мне сообщил, что получил телеграмму от Хмары - директора Литфонда, в которой содержится распоряжение зачислить меня в детдом Литфонда в Чистополе.
      Литфонд оплачивает мне пребывание в общежитии, питание, учебу. Кроме того, я подал на имя Хохлова - по его же совету - заявление, в котором я его прошу, ввиду смерти матери, походатайствовать перед правлением Литфонда об "оказании мне возможной материальной помощи". Возможно, что мне выдадут на руки некоторую сумму денег на личные нужды. По крайней мере, средства, вырученные от продажи вещей М. И., ne seront pas trиs entamйes4. Итак, в Москву я теперь не еду - нет резона, раз я здесь обеспечен и устроен, а главное, буду учиться. По крайней мере, тьфу-тьфу, не сглазить, учебный год не будет потерян. Хорошо и то, что я буду с организацией - c'est plus sыr1, и когда все они возвратятся в Москву, то и я возвращусь. Действительно, c'est plus sыr. Кроме того, Хохлов сообщил мне, что в Москве никто не учится, все роют окопы и дежурят на крыше. Я долго терзался - ехать или не ехать? Но в конце концов решил остаться - все-таки не буду проедать денег и буду учиться. Авось не придется из Чистополя тикать из-за немцев. Итак, я остаюсь в Чистополе. Жить буду, очевидно, в общежитии зимнего лагеря, вещи же мои пока оставлю у Асеевых - c'est plus sыr. По крайней мере, будут даром кормить. Интересно, как будет со стиркой и глажкой. Если в лагере это недостаточно налажено, то всегда смогу найти женщину, которая стирает и гладит, буду платить ей и делать это на стороне. Надеюсь, что меня не захотят послать в колхоз (все ребята из лагеря - в колхозе). До учебы осталось 20 дней; если же все-таки захотят послать - что вряд ли, то я заартачусь и у них ничего не выйдет. Вместе с Боковым посылаю два письма: Муле и Лиле. В обоих письмах прошу разыскать Митьку и сообщить телеграммой мне его местонахождение. Кроме того, прошу Мулю сходить в склеп, достать у жены Садовского доверенность, выручить из нашей комнаты рукописи М. И. и отвезти их в Новодевичий монастырь - там они будут в сохранности. В письме к Лиле приложено письмо к Митьке - на случай, если она его разыщет. Боков должен сначала позвонить и Муле, и Лиле (там на конверте есть их телефоны) и, если они еще в Москве, передать письма им в руки. Хохлов назначен директором лагеря вместо Косачевской, которая скоро уезжает в Москву. Скоро схожу в баню и запишусь в библиотеку. Сегодня к 5-и часам вечера должен окончательно устроиться, оформиться. Интересно, какие будут ребята. Конечно, Москва - привлекательна, но здесь я уверен, что буду учиться, а там - нет. Хорошая у меня закалка: во Франции учился 4 года в католической школе, в России - 2 года в коммунистической. Последняя сводка: упорные бои на всем фронте. Новость: в 1-й раз немцам удалось бомбить Ленинград; en effet2, вчера немецкие самолеты прорвались к городу и сбросили зажигательные и фугасные бомбы. Боков - несоветский элемент, обожает Бунина и говорит об "исторической роли Германии". Пойду за мороженым.
      Дневник N 10 (продолжение) 13 сентября 1941 года Георгий Эфрон Voilа а peu prиs deux jours que je suis а la "maison d'Enfants du Litfond" (sic).
      Rйgime du jour: dйjeuner а 8h., second dйjeuner а 13h.30, dоner а 7h.. Le matin je vais avec les copains de la chambre oщ je couche aux cours de dйfense anti-chimique.
      On йtudie pour(йtudier) кtre moniteur. C'est emmerdant - simplement ennuyeux, sans plus. Hier ai йtй me laver aux bains-douches. Maintenant je suis propre comme un sou neuf. J'ai laissй toutes mes affaires et bagages chez Asйeff - pour dйballer les bagages quand j'aurai besoin de quelque chose, c'est mieux chez eux que faire cela sous les yeux de la prйposйe а la garde des affaires. Ai achetй une serviette 108 roubles. En outre, ai achetй des bas et des bouquins pour l'йcole.
      Me suis inscrit а la bibliothиque de la ville; lis en ce moment des piиces d'Ibsen.
      La majoritй des habitants de la "maison d'enfants" sont au kolkhoz. Je peux mettre dans la liste de mes rйussites le fait que je suis parvenu а ne pas aller au kolkhoz, tout en n'ayant pas de raison suffisante pour cela. Au fond c'est un record: pas une fois cet йtй je n'ai йtй aux travaux agricoles. Tandis que 99% de la jeunesse йtudiante s'est foulй les mains et rompu les cфtes а moissonner et autres plaisanteries du mкme genre. Le manteau que j'ai donnй au "mont de piйtй" tchistopolien ne se vend toujours pas. Patience, j'ai comptй en bloc, tout l'argent que je possиde: cela fait 2500 roubles net. Une des s?urs de la femme d'Asйeff me doit encore une centaine de roubles. De plus je compte sur une aide financiиre de la part du Litfond - j'ai а cet effet adressй une demande а Khokhloff, le directeur principal de la "maison d'enfants du Litfond" qui doit me mettre en contact avec le Litfond de Moscou а cet effet. J'ai un peu la trouille que parviendront а ses oreilles des renseignements, des bruits, а propos de la vente des affaires de ma mиre et de l'argent que j'en ai retirй - et alors il ne sera plus question de l'aide du Litfond. Beaucoup de types de la maison brыlent du dйsir d'aller а Moscou; par contre moi, je suis un peu refroidi а cet йgard. Les Allemands ont pris la ville de Tchernigoff, en Ukraine.
      Зa fait une sorte de douche pour ceux qui se hвtaient de pousser des cris de victoire а l'occasion de l'anйantissement de 8 divisions allemandes sur le Front Occidental. Au fait, il ne faut jamais se hвter de conclure, je me paie toujours la gueule de ces optimistes а tout faire - stratиges soviйtiques du cafй du Commerce… sans cafй du Commerce (pauvres mecs!). En ce moment c'est la sieste aprиs le second dйjeuner: "l'heure morte" comme on l'appelle ici. Bientфt l'йcole, probablement au 1er octobre. Au fond je voudrais bien savoir comment on vivra en hiver. Ce que je voudrais c'est кtre en neuviиme avec des types de la "maison", mкme avec ceux que je ne connais pas, c'est toujours mieux que d'йtudier seulement avec des tchistopoliens que je me figure comme trиs peu potables.
      Quelques filles de la maison, (cela sonne de faзon douteuse) feraient l'affaire.
      Il y en a une ici qui me plaоt assez et qui est en 9иme. Ce serait pas mal, si j'йtais dans la mкme classe qu'elle. Probablement qu'on йtudiera l'anglais. Il y a deux types seulement qui sont passйs en 9иme, un certain Reggy Byvaloff et le fils de l'йcrivain allemand anti-fasciste F.Wolff, Conrad Wolff - ils sont en ce moment au kolkhoz. Pour le moment je suis copain avec Timour Gaydar - le fils de l'йcrivain pour enfants connu (URSS). Ai donnй quelques affaires а laver et repasser aux Osnos qui connaissent une femme qui fait bien cela et qui prend 40 kopeks par piиce а laver et repasser. Je prйfиre payer que donner ici - mes habits et mon linge ne sont pas marquйs, on peut les perdre. Puis de toute faзon, on travaille mieux pour de l'argent que comme зa. Ce qui est intйressant c'est quels seront les types qui se ramиneront du kolkhoz. Seront-ils sympathiques ou non. Il reste 2 semaines avant le commencement des йtudes. Au fond, le principal c'est de finir la 9иme sans encombre, mкme а Tchistopol. Je ne vois pas bien quand nous reviendrons а Moscou. L'encre а stylo se termine.
      Вот приблизительно два дня, как я нахожусь в детдоме Литфонда (да, да!). Режим дня: завтрак в 8 ч., второй завтрак в 13.30, ужин в 7 ч. Утром я хожу с товарищем по палате, где мы спим, на занятия по антихимической защите, мы учимся, чтобы быть руководителями. Это нудно, просто скучно, вот и все. Вчера я ходил в баню, теперь я чистенький. Я оставил все вещи и багаж у Асеевых - разбирать вещи, когда мне что-нибудь будет нужно, лучше у них, чем на глазах у надзирательницы, которая смотрит за вещами. Купил полотенце за 108 рублей. Кроме того, купил чулки и книги для школы. Записался в городскую библиотеку; сейчас читаю пьесы Ибсена. Большинство населения детдома в колхозе. Я могу вписать в список моих достижений тот факт, что мне удалось не ехать в колхоз, хотя у меня для этого не было достаточно причин. В сущности, это рекорд: ни разу за все лето я не работал на земле. Тогда как 99% учащейся молодежи вывихнули себе руки и поломали ребра на жатве и на других шуточках того же типа. Пальто, которое я сдал в чистопольскую "комиссионку", до сих пор не продано. Терпение: я подсчитал, сколько у меня денег: получается всего 2500 рублей. Одна из сестер жены Асеева мне должна еще сотню рублей. К тому же я надеюсь на финансовую помощь Литфонда.
      Я по этому поводу написал прошение Хохлову, директору детдома Литфонда, который должен для этого связаться с московским Литфондом. Я немного боюсь, что до его ушей дойдут сведения о продаже материнских вещей и о деньгах, которые я выручил: тогда уже и речи не будет о помощи Литфонда. Многие типы из детдома мечтают поехать в Москву; я же немного поостыл на эту тему. Немцы взяли Чернигов, на Украине. Получается вроде холодного душа для тех, кто орал о победе в связи с уничтожением восьми немецких дивизий на Западном фронте. Кстати, никогда не следует торопиться с выводами; мне всегда смешно смотреть на этих заядлых оптимистов - советских стратегов из углового кафе… которые даже лишены и этого кафе (бедняги!). Сейчас момент послеобеденного отдыха - "мертвый час", как это здесь называется. Скоро школа, вероятно, 1-го октября. В сущности, я бы хотел знать, как мы будем жить зимой. Что бы я хотел, так это быть в девятом с типами из дома, даже с теми, кого я не знаю; это всегда лучше, чем учиться только с чистопольцами, которых я представляю себе как совсем несносных для меня.
      Кое-какие девчонки из "дома" (это звучит довольно сомнительно) совсем подошли бы.
      Здесь есть одна, которая мне скорее нравится, она в 9-м: было бы неплохо, если бы мы были с ней в одном классе. Говорят, будут уроки английского.Только двое перешли в 9-й: некто Регги Бывалов и сын немецкого антифашистского писателя Ф.
      Вольфа, Конрад Вольф. Они сейчас в колхозе. В данный момент я дружу с Тимуром Гайдаром, сыном детского писателя, известного в СССР. Я отдал кое-что постирать и погладить Осносам: они знают женщину, которая это делает хорошо и берет, чтобы выстирать и выгладить, 40 копеек за штуку. Я предпочитаю платить, чем отдавать в дом: мои вещи и белье не помечены, и их могут растерять. Да и, во всяком случае, люди всегда работают лучше за деньги, чем просто так. Интересно, на что будут похожи типы, которые притащатся из колхоза. Будут они симпатичными или нет.
      Остается две недели до начала учения. В сущности, главное - это закончить 9-й класс без проблем, даже в Чистополе. Я не совсем представляю себе, когда мы вернемся в Москву. Чернила в авторучке кончаются.
      Дневник N 10 (продолжение) 16 сентября 1941 года Георгий Эфрон За три дня основные известия таковы: наши войска оставили на Украине города Кременчуг и Чернигов. Ходят упорные слухи о взятии нашими войсками Смоленска - обратно и Гомеля - в Белоруссии. У меня такое впечатление: на Украине советские войска отступают, а на Западном фронте, по направлению к Москве, Красная армия действует вполне успешно и удовлетворительно. Пока что какие факты налицо?
      Немцам пока не удалось захватить ни Киева, ни Одессы, ни Ленинграда; Москва же, вследствие успеха сопротивления К. А. на Западном фронте, оказалась в неизмеримо лучшем положении, чем 3 предыдущих города, которые просто-напросто осаждены и штурмуются - хотя пока что безуспешно - германскими войсками. Удастся ли немцам взять эти 3 города? Qui vivra verra.1 Вчера был на вечеринке, организованной девочками. Был патефон, но почти что никто не танцевал.
      Руководила вечеринкой Анна Зиновьевна, Е. Лойтер, потом пришла Косачевская, зам.
      Хохлова, так что было скучновато. Достоинство вечеринки: наелся меду, коржиков, конфет, напился чаю. Кормят вообще-то хорошо, но порции маленькие. Я подкармливаюсь в ресторане. Обожаю сидеть в столовой, старая привычка сидеть в кафе отразилась и здесь. Вообще-то я пока трачу деньги беззаботно, потому что они есть. Но трогать "основной фонд" в 2.500 р., который лежит в вещах у Асеева, пока не буду. Сегодня получил от каких-то продаж у Асеева 120 р. Каждый день подкармливаюсь в столовых. Пристрастился к портвейну - выпиваю ежедневно по 2 стакана: подкрепляет и вкусно. Много ем мороженого, помидоров. Купил портфель за 108 р., мыльницу, зеркало, чемодан, готовальню, угольники и линейку, карандашей, некоторые учебники. Все это нужно. Вообще-то говоря, думаю, что "лишние" деньги скоро истрачу, при таких темпах траты. Вера, сестра жены Асеева, должна мне еще 80 р. Кроме того, кожаное пальто М. И. лежит в комиссионке. Боюсь, что оно не скоро продастся - а то выручил бы от него 600 р. Мне не хочется грызть "основной фонд". Еще нужно будет мне купить галстуков, заплатить за стирку. 21-го будут готовы фотокарточки - я здесь фотографировался. Кроме того, нужно отдать починить ботинки (сандалии). Сегодня уезжает очередная группа в колхоз. Я думаю, что мне удастся избежать отъезда; заведующая говорит, что не видит, во что я там оденусь. Кроме того, я начну лечить зубы сегодня - и это предлог для неотъезда.
      Неужели не удастся мне сохранить моего "рекорда"? Плохо то, что врач говорит, что "конечно, я могу поехать", autrement dit1 - годен и в полном здоровии. Но все-таки "рекорд" мой я сохраню и в колхоз не поеду и на этот раз. Действительно, надо зубы лечить; не во что одеться - все слишком хорошее; кроме того, je n'ai pas du tout envie de2 надрываться и abimer les mains3. Я совершенно не нужен в колхозе и уставать на грубой работе не намерен - пока возможно там не работать.
      Сегодня пойду в поликлинику лечить зубы. Каждый день занимаюсь по ПВХО, но знать ничего не знаю. Тимур Гайдар едет в колхоз. Через несколько дней мы должны переехать в другое помещение: или в детсад, или в Дом крестьянина все по той же улице Володарского. Хорошо хоть, что в центре. Все ребята приедут из колхоза примерно через неделю.
      J'envie terriblement ceux qui reзoivent des lettres, des tйlйgrammes de Moscou.
      Les veinards! Et moi je ne recevrai rien. Mais j'attends des tйlйgrammes de Moulia, de Lilia (а propos de Mitia) poste restante de Tchistopol. A mais, des clous! а propos du kolkhoz. Je n'irai pas. Il paraоt qu'а Moscou les йcrivains - mкme Pasternak! apprennent а "jouer du fusil" et tout зa dans le mкme genre. Ce n'est pas trиs rassurant ces prйcautions. Ai fait la connaissance des fils de Khokhloff, le directeur de tous les йvacuйs du Litfond. Le marrant c'est que tout le monde veut aller а Moscou. Bien sыr. Mais moi, je ne brыle pas а vrai dire du dйsir de dйpart. Qu'on rejette les Allemands et on partira. Mais pour le moment rien n'est sыr. Autre paire de manches que je voulais rester а Moscou.
      Maintenant que je suis parti, du point de vue pratique, il me faut rester ici - oщ je bouffe et reзois de l'argent des ventes de bagages. Bien sыr, Moscou, c'est tentant… mais c'est trop risquй. Surout que je ne sais pas ce qui s'y passe et qui s'y trouve. Ce que зa peut кtre emmerdant ce PVKO! Faudra porter les bottines а rйparer. Et vive le pиse!
      Я ужасно завидую тем, кто получает письма, телеграммы из Москвы. Счастливчики! А я ничего не получу. Но я жду телеграмм от Мули, от Лили (по поводу Мити) - на почте в Чистополе до востребования. Но на хрен колхоз. Я не поеду! Говорят, в Москве писатели - даже Пастернак! - учатся "играть с винтовкой" и всяким вещам такого рода. Не особенно утешительно - все эти меры предосторожности.
      Познакомился с сыновьями Хохлова, директора всех эвакуированных Литфонда. Смешно то, что все хотят в Москву. Конечно. Но я, честно говоря, совсем не сгораю от желания уезжать. Выкинем немцев и тогда поедем. Но пока ничего точно неизвестно.
      Другое дело, что я хотел в Москве оставаться. Но теперь, поскольку я уехал, с точки зрения практической я должен оставаться здесь, где я питаюсь и получаю деньги от продажи вещей. Конечно, Москва - очень соблазнительно! Но слишком рискованно. Тем более, что я не знаю, что там происходит и кто там находится. До чего же нудно это ПВХО. Надо будет отнести ботинки в починку. Да здраствуют деньжата!
      Дневник N 10 (продолжение) 17 сентября 1941 года Георгий Эфрон Сегодня окончательно выяснилось, что в колхоз я не поеду - по медицинскому освидетельствованию оказалось, что у меня слишком маленькое сердце - par rapport1 к общим пропорциям; примерно раза в два меньше, чем следует, и на работы меня не отправят. Toujours зa de pris.2 Говорят, сюда скоро приезжает Хмара, директор Литфонда. Между прочим, когда я говорил с Хохловым, он мне сказал, что "пока Литфонд оплачивает мое существование". Пока… Гм… Эта формула мне нравится не особенно, а vrai dire3. А вдруг приедет Хмара и скажет: "Des clous4, пожил и будет, а теперь dйbrouille-toi1". И тогда, быть может, faudra payer de sa poche et les 2500 roubles fondront2… Неприятно. Ну, да что предполагать. Пока - платят за меня, там - увидим. Получил из стирки рубашки, белье. Тэк-с. Но вряд ли Литфонд так уж скоро снимет меня с питания. Вообще-то говоря, ничто мне не дает повода предполагать, что Литфонд перестанет платить за меня. Но, во-первых, мне не нравится "пока", во-2х, я по природе научился быть недоверчивым и скептиком. Ну, в крайнем случае, буду платить из своего кармана. Нужно будет узнать у Хохлова, как обстоит дело с выдачей мне денег Литфондом ("материальная помощь", о которой я ходатайствовал). Дал ли Хохлов знать об этом в Москву в Литфонд? Если ходатайствовал, то одобрили ли там? Вряд ли он даже дал знать Москве о ходатайстве. В общем, узнаю. Здесь поговаривают о том, что школа не начнется 1-го октября - из-за уборки и сельхозработ. Все мечтаю о Москве.
      Прочел 3 пьесы Ибсена: "Нора", "Привидения", "Гедда Габлер". Особенно понравилась "Гедда Габлер" - пьеса превосходна. Вообще все эти пьесы - и "Пер Гюнт" - бесспорно, замечательны, также и "Борьба за престол". "Бранд" мне не понравился. Скучно. Гедда же Габлер - замечательно. Все это немного тяжеловесно - совсем не в духе французском, гораздо скорее в духе русском - принципы, искания правды и т.д. Но все же замечательно. Погода испортилась - серо и дождь пойдет. Через 4 дня будут готовы фотокарточки. En ce qui concerne3 взятия нашими войсками Смоленска и Гомеля, то это оказалось "уткой" - слухами. Во всяком случае, Советское информбюро об этом ничего не сообщало. Последние сводки - упорные бои на всем фронте. Надоела эта штампованная формула, непроницаемая.
      Скоро в Москве соберется конференция о снабжении - распределении ресурсов союзников. Au fond, c'est honteux4 - что Россия не может обойтись без военно-экономической поддержки союзников. Но, очевидно, без этого - нельзя. Вообще, сейчас, в политическом отношении - полнейший мрак en fait de perspectives5. Ничего не видно, что будет. Plus que jamais6 за всю мою жизнь, ничего нельзя предвидеть.
      Страшно неясное положение. Никаких - или почти - данных, чтобы судить о создавшемся положении. Больше всего меня интересует будущее Европы и связанное с этим будущее СССР. И связанное с этим мое будущее. Сейчас все связано, тесно связано между собой. А все-таки, чорт возьми, интересно, как это обернется - кто останется с носом, кто кого проведет. Жить интересно ради этого. Олег Колесников думает, что после окончания войны у нас сменят правительство, будут концессии, будет восстановлена частная собственность. Неизвестно, трудно предугадать. Что будут какие-то изменения - для меня совершенно ясно. Я в этом абсолютно уверен. Сейчас - идти на ПВХО. Боже, какая скука! Но rien а faire1.
      Дневник N 10 (продолжение) 19 сентября 1941 года Георгий Эфрон Все эти два дня работал над идиотской "общественной нагрузкой", состоящей в переписке всех ребят детсада и интерната. И то в РОНО оказались недовольны. Х.. с ними. У меня пропали две заграничные авторучки - очевидно, их стибрили какие-нибудь малыши. Сволочи! Получил 150 р. за башмаки. Продалось в комиссионке пальто за 700 р. Мне дали 600. Зa fait2 3000 в багаже у Асеева. Страшно досадно за обе авторучки - заграничные. Одну я стибрил у Митьки, другую унаследовал от М. И.
      Пропали. Вообще tout va de mal en pis3. Пришел к Стоновой какой-то идиот из школы и начал говорить о том, что там, мол, интересуются 16-летними с паспортами ввиду отчисления в школы ФЗО. Стонова сказала, что ни у кого из ее питомцев нет паспорта. У меня же паспорт есть. Но она говорит, чтобы я не беспокоился. Чорта с два - остаться здесь и идти в ремесленную школу? Des clous et de la peau!4 Тогда просто уеду в Москву. Но, думаю, до этого не дойдет. Во всяком случае, одно: за себя я поратую до последнего конца. Ни в какую ремесленную школу или школу ФЗО я не пойду ни за что. Меня обнадеживает лишь то, что Стонова сказала, чтобы я не беспокоился. Я - дурак, потому что не закрывал портфель на ключ.
      Оттого и сперли авторучки. Кругом, среди молодежи - сплошь антисоветские разговоры. Говорят, скоро сюда приезжает Хмара, директор Литфонда. Льет дождь.
      Думаю купить сапоги. Грязь страшная. Страшно все надоело. Что сейчас бы делал с мамой? Au fond1, она совершенно правильно поступила - дальше было бы позорное существование. Конечно, авторучки стащили. Пришла открытка от В. Сикорского - нужно написать ему доверенность на получение в милиции каких-то драгоценностей М.
      И. Сейчас напишу. Все приелось, все - беспросветно до необычайности. Увяз я в этом Чистополе. Но теперь поздно. Поздно, поздно. Если ехать в Москву, то нужно было раньше. Немцы прорвались к окраинам Киева, форсируя линию обороны. Конечно, Киев будет взят. Единственно хорошее - что есть кой-какие деньги. Это всегда пригодится. Здесь все мне чужие. Противно все. Хоть кормят. Страшно жалко авторучки. Хорошо, что Хохлов уехал в Казань - по крайней мере, не даст пока новой общественной нагрузки. Надоело, надоело, надоело. Все мрачно, сумрачно, противно. Не знаю, как жить, что думать. Дурак я с этими ручками. Скоро иду пить чай.
      Дневник N 10 (продолжение) 21 сентября 1941 года Георгий Эфрон Положение вновь изменилось. Приехал Хмара - директор Литфонда - из Москвы.
      Сегодня я с ним встретился. Он мне советует ехать в Москву. Говорит он, что там учатся и что именно там мне могут оказать материальную помощь - там Президиум Союза сов. писателей. Хмара пробудет здесь несколько дней, и возможно, что я поеду с ним обратно. Телеграмму же он дал, чтобы как-то меня обеспечить. Хмара просто советует мне ехать в Москву. Оказывается, первая сообщила о смерти М. И.
      Сикорская, которой кто-то из елабужских дал телеграмму или письмо. Официально Союз писателей не оповещен. Раз Хмара говорит о возможности там для меня учебы и о том, что именно в Москве будет поставлен вопрос об оказании мне материальной помощи, то мое решение принято - я еду в Москву. Значит, когда я хотел ехать в Москву, я был прав. Хохлов сбил меня с толку, говоря, что в Москве не учатся, - а ведь выехал он 28-го августа, когда еще не начинался учебный год. Нет, раз мне Хмара советует, то я поеду в Москву. Он говорит, что окопы рыли летом, а сейчас большинство учится, и ВУЗы работают. Итак, опять - курс на Москву. Хмара одобрил ту бумагу, которую я получил от Асеева, и обещался написать еще другую - от учреждения. Конечно, поеду я неизвестно на что. Но Хмара - последний человек, который был в Москве. Я с ним согласен - мне нужно ехать в Москву. Неприятно то, что пропустил целый месяц учебы. Лучше было бы, если я поехал «бы» в Москву 12-го числа - 10 дней тому назад. Но, по крайней мере, теперь я поеду легче - если, возможно, поеду с Хмарой (как он это и предполагал). Итак, опять Moscou, Moscou!1 Пожалуй, это даже и лучше - все-таки столица, центр, а здесь - грязь и загнивание. Авось как-нибудь там устроюсь. Асеевы тоже едут в Москву. Совершенно очевидно, что телеграмма Хмары "зачислить в детдом" была продиктована желанием "спасти" меня из Елабуги, а не окончательным решением. Поступлю так, как он мне советует, - поеду в Москву. Неужели же увижусь с Митькой? Как-то не верится. Телеграмму от Лили или Мули насчет местонахождения Митьки все еще не получил. Возможно, что ни Митьки, ни Мули, ни Лили нет. Но je m'eu remets а2 Хмара - советует ехать, так я и еду. В конце концов, я всегда слушал советы: Хохлова, Асеева, теперь Хмары. Авось хуже не будет, тем более, что первоначальное мое решение было ехать в Москву, а говорят, что le premier mouvement est le bon3. Здорово все-таки меняются в два счета положения! Вчера не ехал, а сегодня собираюсь. Интересно, когда Хмара думает уезжать. Он очень симпатичный, этот Хмара, добродушен, с усами и гривой. Плохо то, что у меня много с собой вещей, но авось помогут в дорогу собраться. Я надеюсь, что в Москве мне поможет материально Союз писателей и Литфонд. Во всяком случае, конечно, скорее там помогут, чем здесь. И потом, быть в центре заманчивее, чем оставаться здесь, конечно. К чорту Чистополь. Лишь бы довезти вещи в целости и сохранности до Москвы, а там on verra4. Сегодня Асеев читал мне очень хорошие главы своей поэмы о войне - очень хорошо. Итак, опять Москва! А хорошо - вырвусь из этой вонючей, провинциальной, засасывающей тины! Опасность - но сердце России, столица мирового значения и масштаба. Асеев тоже говорил о требованиях Англии и Америки. Тогда как я думаю о том, что требования эти будут после войны, Н. Н. предполагает, что они выдвигаются именно сейчас, на конференции 3-х держав о снабжении в Москве, созванной по инициативе Рузвельта и Черчилля. Асеев говорит о концессиях, "новом НЭПе" - приблизительно о том же, что и я. Увидим. Я поговаривал о том, что Англия может пригрозить нам сепаратным миром - когда она увидит, что Германия настолько истощена войной против СССР, что не сможет напасть на Великобританию: мол, в ту войну вы заключили Брест-Литовский мир с Германией, в эту войну мы заключим с ней мир - если не пойдете на уступки нам. Все это не невозможно. Но все это в рамках предположений. 3 последние сводки: "Бои с противником на всем фронте, особенно ожесточенные под Киевом". Очевидно, бои происходят на улицах Киева. Все-таки позор, если сдадут столицу Украины. Я не думал, что до этого дойдет. Асеев уверен в том, что советское правительство в данный момент отвергает какие-то предложения американцев и англичан - мол, сами справимся, а англичане предлагают всякие проекты уступок, свободной торговли, концессий, восстановления в будущем взятых городов - взамен чего будет усилено снабжение СССР, предоставлены займы и т.д. А Сталин, по мнению Асеева, отказывается принять эти предложения (все это происходит на конференции по снабжению в Москве). А ну его к чорту, этот чистопольский бред, - да здравствует Москва! Неизвестно, что меня там ожидает, но поеду я туда непременно. Решение мое принято - путь на Москву.
      Дневник N 10 (продолжение) 22 сентября 1941 года Георгий Эфрон Сегодня получил от Хмары записку, адресованную некоему Ройзману в управление ж. дор. в Казани, следующего содержания: "Уважаемый Матвей Давыдович! Договорись с начальником вокзала об оказании содействия т. Эфрон в проезде в Москву". Эта записка должна облегчить мне мое путешествие из Казани. Уезжаю я, очевидно, числа 24-го -25-го, вместе с дочерью Сельвинского, Цилей, и еще какими-то женщинами. Маршрут - пароходом до Казани, оттуда жел. дорогой до Москвы. Мне очень мешает мой багаж - громоздок. Но довезу его непременно. Хоть хорошо, что еду в компании. А впрочем, если не выйдет, то проеду и без компании. Сегодня Советское информбюро сообщило о том, что после 2-дневных ожесточенных боев наши войска оставили Киев. Тэк-с. Неужели и Ленинград удастся немцам взять? Но меня взятие Киева не остановит - все равно мне в Москве хоть морально лучше жить, каково бы ни было военное положение. Как хочется в Москву! В Москве я обращусь к Кирпотину (он заменяет Фадеева), прося о помощи в случае, если не удастся с комнатой на Покровском бульваре, прописка, оказание денежной помощи и т.д. Как-то не верится, что скоро опять буду в Москве.
      Дневник N 10 (продолжение) 8 октября 1941 года Георгий Эфрон Неделю тому назад - 30-го числа - я приехал из Чистополя после кошмарного путешествия, которое оставит след в моей жизни. Путешествие это мне дорого стоило - в смысле траты сил моральных и физических. Все же мне удалось до Москвы добраться. Я пока живу у Лили. Я пошел в Союз писателей, где получил ходатайство в районное отделение милиции. В районном отделении милиции мне отказали на основании постановления Моссовета и сказали, что только городское отделение милиции может разрешить. Я звонил Лебедеву-Кумачу - он завтра мне даст бумагу в гор. упр. милиции (от 1 ч. до 2 ч.). Получил ходатайство Союза писателей в это же управление. Но я все вижу sous un autre point de vue1 с тех пор, как был у Эренбурга сегодня. Он мне совершенно определенно заявил, что меня не пропишут, так как за последние 3 дня даны свыше жесткие указания, посоветовал не хлопотать о прописке здесь, а о возврате в Чистополь или отъезде в Среднюю Азию (я ему заговорил о Ср. Азии, т.к. Митька и бабушка, дядя и Софа уехали не то в Ташкент, не то в Ашхабад). Я в совершенно ужасном состоянии. Неужели придется уезжать отсюда, куда мне стоило стольких трудов попасть? Это совершенно ужасно. Я жду звонка Мули. Возможно, придется посылать телеграмму в ЦК партии. Я в ужасном, ужасном состоянии. Не знаю, какое решение принять. Во всяком случае, завтра возьму записку у Кумача, а очевидно, послезавтра пойду в милицию.
      Произошло то, чего я всего больше боялся: я уехал из Чистополя, а здесь меня не прописывают, и если то, что говорит Эренбург, верно, не пропишут. Ну, скажем, придется уезжать. Но где Митька? В Ташкенте или в Ашхабаде? Об этом должны знать хозяева его дачи в Отдыхе. Все - сумбур, бред, кошмар из кошмаров. А может, жить здесь без прописки? Неужели возвращаться в Чистополь? Нет, уж лучше ехать в Ташкент. Но пустят ли меня туда, пропишут ли, как я там буду жить? И где Митька?
      Кажется, по словам Зины, хозяева дачи получили открытку о том, что бабушке сделалось худо в дороге и она осталась в Ташкенте. Но поехал ли Митька дальше или остался в Ташкенте, этого Зина не знает. Ужас, ужас. Очевидно, придется писать в ЦК. Все мрачно; никто ничего не может сделать. Решительно в плохую, отрицательную сторону на меня подействовал Эренбург, категорически заявивший, что меня не пропишут здесь. Мне не хочется жаловаться на судьбу, но avouons1, что в последнее время мне страшно достается. Но ничего - унывать не надо. Ни за что. Конечно, настроение у меня ужасающее. Но ничего, ничего, ничего. Какой ужас!
      Но что мне делать? Какой-то выход из положения должен быть. Нет положений без выхода. Но куда деться? Все - бред. Но выход будет найден. Неужели не нужно было уезжать из Чистополя? Бред, бред, бред, бред, бред. Но ничего. Будет выход, непременно, найден, найден. Я продолжаю надеяться. Буду, буду надеяться.
      Непременно будет выход. Выход будет найден. Непременно, непременно. Выход найду.
      Дневник N 10 (продолжение) 9 октября 1941 года Георгий Эфрон Несколько дней назад немцы начали новое наступление на Москву, развивающееся по направлению Вязьмы и Брянска. Сегодня Сов. информбюро сообщило, что они взяли Орел. Немцы, очевидно, хотят окружить Москву с 2-х сторон: со стороны Смоленской области - в направлении Вязьмы и Можайска и со стороны Орловской области - в направлении Брянска и Калуги. Опять пресловутые "клещи". Что же мне делать?
      Посоветуюсь с Мулей. Во всяком случае, мне не хочется уезжать из Москвы никуда.
      Возможно ли это? Во всяком случае, в Чистополь я не возвращусь - совершенно категорически. Буду добиваться Москвы coыte que coыte2. Вообще каша сейчас творится. По всей вероятности, дальнейшие события будут развиваться следующим образом: на Петровке мне откажут; возможно, с Петровки меня пошлют в Главное управление милиции. Скажем, там мне опять откажут. Тут я буду просить Президиум ССП ходатайствовать перед ЦК партии о моей прописке. Если они согласятся - хорошо. Откажут - придется, очевидно, самому ходатайствовать. Поговорю об этом с Мулей. Кирпотину я не буду говорить об Эренбурге и его словах. Иду встретиться с Мулей.
      Тот же день Сегодня был у Лебедева-Кумача, который дал мне письмо в гор. управление милиции.
      Был у Шафрова, который советовал "подзатянуть" дело в связи с тем, что приезжает скоро Хмара (Хмара лично ответственен за то, что я в Москву поехал). Шафров от имени Литфонда написал два письма - одно в Гослитиздат, другое - в Детиздат насчет получения гонораров, причитающихся М. И. за переводы. Я эти письма передал Нине Герасимовне; одно из них она дала Чагину (директор Гослита). Чагин обещал раздобыть деньги. Завтра я позвоню Н. Г., чтобы она постаралась как можно скорее раздобыть эти деньги. Послезавтра пойду в гор. управление милиции. Муля тоже советует "подзатянуть" - потому что постольку поскольку у меня есть "дела" - посылают из учреждения в учреждение, ведется какая-то тяжба, то я просто живу в Москве по делам; нужно оттянуть время возможного отказа. Боюсь, что райком может каждую минуту послать Мулю куда угодно - на фронт. В общем, завтра постараюсь повидаться с Мулей, поеду к Садовским за галошами и личным чемоданчиком, возьму пальто кожаное из починки и серую кепку - мне исключительно важно одеваться сейчас незаметно, чтобы ничем не вызывать у мильтонов и НКВД внимания; ведь может статься вполне, что прописаться мне так и не удастся и придется вести форменную подпольную жизнь, йtant donnй1, что я не уеду из Москвы ни за что. Возможно, придется скрываться, ходить из квартиры в квартиру… Надеюсь, что до этого дело не дойдет, впрочем. Но одеваться незаметнее, менее шикарно буду с завтрашнего дня. Нужно будет непременно добиться гослитиздатовских денег. Завтра пойду к Мариэтте Шагинян. Она, кажется, депутат Моссовета, и если бы мне удалось получить от нее письмо, аналогичное письму Кумача, то это было бы неплохо. Попытаюсь, во всяком случае. Буду у ней часов в пять. Конечно, основное - послезавтра. A Dieu Vat; on verra.1 Дневник N 10 (продолжение) 11 октября 1941 года Георгий Эфрон Сегодня получил разрешение на прописку - был в гор. управлении милиции. Успех антрепризы определило письмо Кумача, или, вернее, entкte2 "Депутат Верховного Совета СССР". Завтра - воскресение. Послезавтра пойду в домоуправление и РОМ окончательно оформиться. Муля боится, что меня куда-нибудь мобилизуют. Немецкое ожесточенное наступление на Москву продолжается с неослабевающей силой.
      Передовые центральных газет говорят о "смертельной опасности, нависшей над важнейшими промышленными центрами нашей страны", и вообще sont alarmantes3.
      Газеты не скрывают, что немцам удалось обеспечить на ряде участков Западного фронта численное превосходство, и то, что наступление их поддерживается огромными силами бронетанковыми и авиации. Вообще общий тон - очень genre4 "положение крайне серьезное". В Москве открыто говорят о том, как будет, если Гитлер войдет в столицу. Много говорят о предстоящих бомбардировках - меня это тоже очень беспокоит. Но теперь я уж окончательно никуда не выеду. За эту неделю был на открытии музыкального сезона в Salle Tchaпkowsky5, отдал переплести "Fleurs du Mal" Бодлера и "Poйsies" Маллармэ; переплели замечательно и содрали 25 р.; в понедельник получу переплетенные "Poйsies" Валери и "Poиmes Saturniens" и "Parallиlement" Верлена. Возможно, завтра удастся купить еще книгу Валери. Купил у Крученыха однотомник Гоголя, книгу стихов А. Ахматовой ("Из шести книг"), собрание сочинений Ильфа и Петрова в 4 томах, "Путешествие Гулливера" Свифта, "Избранное" Есенина (издание 1934го г.). Выменял у него же "Декамерон" (издание "Academia") против 2 пары старых шерстяных носков. Кроме того, купил полное собрание сочинений Андрэ Жида в 4 томах на русском языке. Вчера получил 800 р. в Гослитиздате (гонорары, причитающиеся М. И. за переводы). В понедельник зайду часов в 6-7 к Кочеткову, которого встретил сегодня в трамвае. Видел Семена Исаковича и Пастернака, который собирается в Чистополь. Еще, по всей вероятности, должен получить деньги в Детиздате. Был вчера у Шагинян. Ее дочь беременна; очевидно, женилась. Ел сладкий пирог, пил чай. В последнее время много ем: кто знает, может, будет голод - лучше иметь хоть внутри про запас mangeaille1.
      Нужно будет купить мыла и свечей. Масла не достанешь, кроме как вставая в очередь в 6 часов, - и то по карточкам. Начал вновь брать книги в Библиотеке иностранных языков. Ai lu l'excellent livre de Montherlant: "Aux Fontaines du dйsir", livre qui souffre un peu de la maladie du siиcle des intellectuels europйens: le manque d'occupations tangibles qui fait que les problиmes vitaux qui, en Russie, par exemple, prйdominent - а savoir de quoi bouffer et payer le gaz - sont exclus de leurs livres, ce qui pour nous, chasseurs de pиse, paraоt un peu irritant. Mais le livre, en soi et par son intelligence, est tout а fait bien - surtout а propos du dйsir rйalisй (je l'ai affirmй bien souvent а propos de "tout ce qui est atteint est dйtruit".) Malheureusement suis gкnй dans mes efforts d'apprйcier toute la valeur de ce livre brillant par une petite voix qui me souffle tout le temps а l'oreille: "le veinard, il peut voyager, йcrire librement, oh, le veinard"! Il ne le peut plus maintenant, йvidemment, mais il le pouvait et ne connaissait probablement pas son bonheur. Suis maintenant en train de lire "la Porte Etroite" de Gide. Chose curieuse: ai presque complиtement cessй de m'intйresser aux femmes. Ai vu Valia, que j'ai trouvйe affadie (peut-кtre seulement а mes yeux, mais pour moi, c'est suffisant). Demain peut-кtre irai au thйвtre, au cinй (sans blague, si demain c'est la faim et la maison en ruine et peut-кtre la mort, vaut mieux s'en payer avant toutes ces йpreuves). Maintenant irai "bouffer des glaces" un peu en souvenir de Mitia.
      Прочел прекрасную книгу Монтерлана "У фонтанов желания". Книга немного страдает от современной болезни европейских интеллектуалов: отсутствие осязаемых забот о жизненных проблемах, которые в России, например, преобладают, а именно - что пожрать и как заплатить за газ, в их книгах, что нас, охотников за шишами, немного раздражает. Но книга, сама по себе и по своему уму очень хорошая - особенно в том, что касается осуществления желания (что я часто подчеркивал, говоря, что "все, что достигнуто, разрушено"). К сожалению, мне мешает ценить все качества этой блестящей книги тo, что мне на ухо все время шепчет голосок: "Счастливчик, он может путешествовать, свободно писать, ах, счастливчик"! Теперь он, конечно, больше не может, но он мог и, вероятно, не осознавал своего счастья. Сейчас читаю "Тесные врата" Андре Жида. Странное дело, я почти перестал интересоваться жещинами. Видел Валю, которую нашел потускневшей (может быть, только в моих глазах, но для меня этого достаточно). Завтра, может быть, пойду в театр или в кино (действительно, если завтра будет голод, разрушенный дом и, быть может, смерть, будет лучше всем попользоваться до всех этих испытаний). Теперь пойду "жрать мороженое", немного в память Мити.
      Дневник N 10 (продолжение) 13 октября 1941 года Георгий Эфрон 4 heures du matin.1 Полчаса назад вернулся из бомбоубежища, где сидел во время воздушной тревоги - первой за все 12 дней моего пребывания в Москве. Лежу в кровати в проходной комнате, где я теперь обитаю. Надо мной лампа - очень удобная: устал, хочешь спать - тушишь; что надо - зажигаешь. Налево - полка с книгами и дневниками. Вчера был на опере "Черевички", где хорошего - из музыки - только дуэт Беса и Солохи в 1-м действии и танцевальная музыка к приему во дворце в действии третьем. Все же остальное - несерьезно. Как приятно писать, спокойно и никто тебя не беспокоит! Ce qu'on a coutume d'appeler "paix ineffable".2 Завтра вечером должен звонить Б. С. Беренгофу, с которым меня связали Тагеры, а propos3 какой-то работы - чисто технического, а ce qu'il paraоt4, порядка - по размножению "Окон ТАСС". По правде говоря, очень сомневаюсь, чтобы что-нибудь вышло с этой работой, - будут просить рисунков, которых у меня нет; возможно, что потребуются специальные знания, которыми я также не обладаю. Но tenter sa chance1 в этом направлении надо, конечно, непременно. Завтра же получу переплетенные книги "Charmes" Валери и "Poиmes Saturniens" и "Parallйlement" Верлена. Завтра должен звонить Крученыху. Основной "костяк" завтрашнего дня составляет вопрос о прописке. Нужно будет пойти в домоуправление, там взять бланк-заявление и заполнить его, а потом пойти в милицию. Не знаю, как я это все успею завтра. Вообще вопрос о прописке - щекотливого свойства. Дело в том, что, прописавшись, я где-то встаю на учет; меня могут в любую минуту взять и послать на какие-нибудь окопные работы, мобилизовать куда-нибудь, обучать военделу и т.д.
      Этого-то Муля и опасается в связи с пропиской. А с другой стороны, ждать больше я не могу: в Москве мне необходимо встать на ноги. Не могу я жить без прописки, особенно когда я получил разрешение с Петровки. На фронте дело обстоит худо: наши войска отступают и на Западном фронте, и на Южном под напором яростного германского наступления. Вчера купил "1res Poйsies" de Musset. Теперь у меня все его poйsies2 (2 тома). Прочел "la Porte йtroite" А. Жида. Не знаю, как отнестись к этой книге. Несомненно, "мы имеем дело" с крупным произведением. Возможно, эта книга имеет некоторое сходство с вещами Мориака, но более плавно написанная, plus dйlavйe d'horreurs3… Я теперь ношу все деньги при себе - если, случайно, разбомбят дом и я останусь жив, не остаться без копейки денег в кармане. Сейчас, plus que jamais4, все стоит под знаком вопроса. Для меня основные вопросы суть положение на фронте, работа - учеба - какое-то занятие, "использование меня государством" (окопы, рытье картошки, всевобуч и т.д.) и, наконец, денежный вопрос. A propos5, я еще должен получить 400 р. в Детиздате в среду. Еще вопрос: скажем, выйдет у меня с этой работой с "Окнами ТАСС" (в чем я сильно "сумлеваюсь") - не повлияет ли это на мою судьбу в резко отрицательном смысле? - В случае прихода немцев в Москву, bien entendu6. С другой стороны, конечно, нужно хвататься за первую возможность работы, потому что же надо чем-то заниматься.
      Школа не действует, а работать надо непременно. Говорят, наша школа (теперь 661-ая, бывшая 335-ая) скоро начнет опять работать. Но целесообразно ли туда сейчас поступать? Вообще-то я надеюсь скоро выяснить дело с работой. Если же с "Окнами ТАСС" не выйдет, то, возможно, поступлю на курсы заочного обучения иностранных языков (французского, конечно). Нужно будет узнать условия этих курсов. Скажем, также буду заниматься в кружке переводчиков в ГЦБИЛ. Но дело-то в том, что за курсы нужно платить и ничего не зарабатываешь. А деньги мои иссякнут. На стипендию же Союза писателей я, по правде говоря, совершенно не рассчитываю. О Лиле не говорю. Конечно, нужно будет советоваться с Мулей по всем этим вопросам.
      Но и он может ошибиться, а здесь главное - не промахнуться. Была бы учеба - бесспорно, нужно учиться. А я все-таки подумываю о курсах - все-таки получаешь какую-то бумажку по окончании. Конечно, о бумажке думать рано - доживу ли до этого, как теперь говорит вся Москва. Хорошо пока что? Есть деньги и не бомбят.
      Но деньги иссякнут, и могут начаться какие-нибудь ожесточенные бомбардировки. Я не верю в то, что Москву не удается бомбить, потому что она хорошо защищена, - просто большинство немецких самолетов занято на фронте. Повсюду большие очереди за керосином, за хлебом; о масле и говорить не приходится. Основное для меня: пережить войну и arriver а une pиriode de paix durable sans trop de1 потерь physiques et matйrielles2. Но когда настанет эта pиriode de paix durable, nul ne le sait3. Нужно сходить в баню. Деньги текут - по моей вине: я слишком много трачу на хорошую еду, pвtisseries4, рестораны, но удержаться трудно - это contre-coup5 после Елабуги и Чистополя. Впрочем, когда буду заниматься чем-нибудь, это пройдет.
      Дневник N 10 (продолжение) 14 октября 1941 года Георгий Эфрон Вчера, зайдя к Кочеткову, узнал, что весь Союз писателей эвакуируется в Ташкент, и решил на свой страх и риск эвакуироваться с ним, учитывая сложившуюся обстановку (германское наступление продолжается; они взяли Вязьму; от Москвы ничего не останется - недаром выезжают Союз писателей, МГУ, Мосфильм и студия, где работает Нина Прокофьева). Вчера же в Союзе получил справку об эвакуации, включился в эшелон N 2 и внес деньги за билет. Еще неизвестно, когда идет поезд.
      Первый эшелон уезжает в 9 часов (утра). Насчет 2-го эшелона нужно все время ходить узнавать. Я уже уложил те вещи, которые я возьму. Основной риск - быть разбомбленными на участке Казанской ж.д. до Рязани, который, как говорят, немцы очень бомбят. Везу 7 boоtes de conserves1. Что я буду делать в Ташкенте, как жить? Неизвестно, но ехать надо; раз все уезжают, глупо оставаться. Скорее здесь разбомбят, чем у Рязани. Кроме того, я сильно надеюсь установить в Средней Азии контакт с Митькой. Остался ли он в Ташкенте или уехал в Ашхабад? В Ташкент едут и Тагеры и, возможно, Кочетковы. Конечно, неприятна долгая дорога; конечно, я недостаточно запасся продовольствием - пока налицо 5 коробок горошка и 2 крабов; но все же ехать надо; кроме всего остального, хорошо то, что в Ср. Азии не холодно и нечего бояться морозов, отопления, сугробов и т.д. Je ne me fais aucune illusion2, но лучше ехать - здесь грозит физическое уничтожение от бомбардировки и дальнобойной артиллерии. Попытаемся! Интересно, когда поедет эшелон N 2; хотелось бы успеть закупить "шамовки" и вообще как-то завершить свое существование в Москве. Плохо то, что паспорт мой - в прописке. Постараюсь утром его достать; не знаю, будет ли он уже в домоуправлении. Итак, еду. Очень надеюсь, что вновь встречусь с Митькой. Кроме того, Ср. Азия - интересная штука.
      A Dieu Vat. Этот дневник продолжу, очевидно, уже в поезде. Увидим, как все это сложится. le m$eme jour3 Или я - сумасшедший, или - хуже, трус и безвольный человек, но я сегодня утром решил не уезжать. Никаких объективных причин для этого нет. Есть причины только таящиеся в самой глубине моей души. Я не могу ехать. Одно слово "эвакуация", слова "эшелон", "вокзал" наводят на меня непреодолимый ужас и отвращение.
      Сегодня попытаюсь взять 150 р. обратно. Муля уже знает о том, что я собирался ехать, но не знает, что я переменил свое решение. Эвакуация для меня проклята смертью М. И. Я не могу уезжать. Пусть все уезжают - я останусь. Сегодня увижусь с Сербиновым. Возможно, поступлю в школу N 661 (335-ая соединилась с ней), если примут. Стоит ли? Что не стоит, так это вдаваться в маразм. Мне страшно хочется повидаться с Мулей, но он ничем не может помочь моему состоянию. Не понимаю, как я не могу точно выяснить, что мне советует Бог: ехать или нет?
      Tantфt1 мне кажется, что ехать мне надо, tantфt Бог, по моему мнению, ясно и определенно говорит: нет отъезду. Трудно понять. Нет хуже положения, когда человек не знает, чего он сам желает. Я ничего не желаю, кроме хорошей жизни среди книг любимых; когда мои желания в области решений переходят за грань этого, то я теряюсь. Не хочу ехать в Ташкент, потому что не знаю, что меня там ждет.
      Что со мною происходит? Каждое принимаемое мною решение автоматически подвергается автокритике, и притом столь безжалостной, что немедленно превращается в решение диаметрально противоположное первому. Мое положение трагично. Оно трагично из-за страшной внутренней опустошенности, которой я страдаю. Конечно, это - трагедия. Не знаю, что думать, как решать, что говорить.
      Мысли о самоубийстве, о смерти как о самом достойном, лучшем выходе из проклятого "тупика", о котором писала М. И. Не могу же я ехать в Ташкент из-за того, что там - а может быть, и в Ашхабаде - Митька! Я знаю, что Муля мне будет советовать отъезд… Но я не могу. Огромная психологическая трагичность и сложность этого отъезда чреваты для меня мрачнейшими последствиями. Как говорится, я все время а la croisйe des chemins2. И ни одного chemin3 не могу взять, так как я привык летать - просто летать, а тут тебе предлагают: выбирай дорогу! Как рыбе сказать - выбирай, какой дорогой ты пойдешь! Но мое решение, хотя и хромоватое, принято: не поеду, и баста. J'y suis j'y reste4. В крайнем случае, не получу моих 150 рубл. обратно - и все. Попробую, что такое осажденный город. Увидим. Бегут? - Пусть! Попробуем соригинальничать. Попробуем дерзнуть. Не все еще потеряно. Жизнь - впереди.
      Soir du m$eme jour 7 h. 45 du soir. Qu'il est bon d'йcrire. En йcrivant ces lignes, j'ai l'impression de procйder а une sorte de rite, d'йcrire mon testament spirituel, de fixer mes derniиres volontйs morales. Il faut le dire - ma, situation prйsente est franchement prйcaire et fragile. Mon bien-кtre, ma chиre tranquillitй qui me permet en ce moment d'йcrire et de lire et d'inscrire, tout cela tient а un fil qui peut se rompre d'un moment а l'autre. Mon "moi" est en danger. Serbinoff part avec son oncle demain а Tchйliabinsk en avion. Le passй se vide et, lui aussi, ne tient qu'а un fil - ma mйmoire. Qu'est-ce, de concrиte faзon, ce danger qui me menace? De faзon gйnйrale, c'est en premier lieu la menace constante d'кtre envoyй aux "travaux agricoles", autrement dit creuser des tranchйes sous le feu de l'ennemi (de l'aviation) et avec le sentiment d'un sacrifice inutile. Deuxiиmement, on peut, en cas de besoin mobiliser tous ceux qui sont capables de porter les armes - pour dйfendre la ville. Deux alternatives: ou bien кtre envoyй au "Front du travail" ou bien кtre transformй en soldat (moi-soldat, cela ne me va pas, ah mais pas du tout). Deux alternatives… Et encore il se peut qu'aprиs avoir йtй au "Front du travail", il faudra que je passe par le vrai front. Sйrieusement je songe а… inventer une troisiиme alternative qui serait d'кtre malin et d'agir en sorte de ne pas кtre mobilisй, de n'кtre mobilisй nulle part. Tout cela ne me semble pas sйrieux.
      Tant que l'on n'envoie pas les gens par la milice et le comitй de maison tout va bien. Le plus emm… ant de l'histoire, c'est qu'on ne sait quelle mouche piquera demain la milice, le comitй de maison ou le commissariat militaire du quartier. Par exemple, si j'йtais а l'йcole, j'aurais йtй sыrement envoyй aux "travaux agricoles". Faudra кtre malin et prйvoyant - mais je ne suis ni l'un ni l'autre; il faudra le devenir. La question de demain est aussi la question des produits alimentaires. Partout des queues йnormes. Tout le monde achиte beaucoup de tout, comme s'ils pouvaient savoir que cela leur suffira pour longtemps. Moi je n'achиte rien. Demain je toucherai les 150 roubles que j'avais payй pour le billet de Tachkent. Au cul Tachkent. On s'en passera de cette scie d'йvacuation. Ma tante est empreinte de panique - ce n'est pas prйcisйment un appui, ah, ouiche! Le seul qui me soutienne un tant soit peu est Moulia, que je ne vois presque jamais, tant il est occupй. Du reste, il partira а mon sens bientфt, en sorte que je serai absolument seul. Encore une autre menace: la question de l'enseignement militaire obligatoire qui se dйroule de 16 а 50 ans. Et moi, j'ai 16 ans… J'ai l'impression qu'on enseigne les rudiments de "l'art" militaire а ceux qui, demain, seront envoyйs au front, ou а ceux qui dйfendront Moscou, а l'aide d'un enseignement militaire des plus courts. Simplement, on prйpare des soldats "frais".
      Ce n'est pas folвtre non plus. Avant de m'enregistrer sur le passeport, on m'enregistre sur la "table militaire"; c'est de cette table que vient le danger. Par ailleurs il m'est йvident qu'on ne pourrait ni ne saurait prйvenir tous ces dangers et menaces; mais je tвcherai tout de mкme de m'assurer le maximum de sйcuritй, sans du reste trop compter sur le succиs final de mes efforts. Enormйment de gens partent de Moscou ces temps-ci. On parle ouvertement de l'йventualitй de la venue des Allemands dans la capitale. Que ma tante et son amie et aide, avec laquelle elle habite, sont peu "selects", en ce sens qu'elles bavardent, se lamentent sans arrкt. Trop peu de self-control. Pas de "control" du tout, plutфt.
      Et Lйningrad et Odessa toujours pas pris. Ce serait honteux si Moscou l'йtait avant ces deux villes. Demain, tвcherai d'avoir de l'argent du Detizdat. Irai au monastиre (а propos des manuscrits de ma mиre). Trierai les livres lа-bas - ceux dont j'ai besoin et les vendables et superflus. L'hiver avance а grands pas. Il faut croire qu'il sera difficile. Pourvu que je ne perde pas ces notes hвtives.
      Pourvu…pourvu que tout, йvidemment.
      Вечер того же дня 7 ч. 45 вечера. До чего приятно писать. Пока я пишу эти строчки, у меня впечатление, что я исполняю вроде ритуала, пишу свое духовное завещание, фиксирую мои последние моральные пожелания. Надо признаться - мое настоящее положение откровенно шаткое и неустойчивое. Мое благополучие, мой любимый покой, кoторый позволяет мне в данный момент писать, и читать, и записывать, - все это держится на волоске, который может оборваться с минуты на минуту. Мое "я" в опасности. Сербинов завтра отправляется со своим дядюшкой в Челябинск на самолете. Прошлое пустеет, a оно тоже держится на волоске моей памяти. Что же это, конкретно, за опасность, которая мне угрожает? В общем, в первую очередь, постоянная угроза быть посланным на "сельскохозяйственные работы", иными словами рыть траншеи под неприятельским огнем (авиации) и с чувством ненужной жертвы. Во-вторых, могут в случае необходимости мобилизовать всех, кто способен носить оружие, чтобы защищать город. Две альтернативы: либо быть посланным на "трудовой фронт", либо стать солдатом (я - солдат, это меня нисколько не устраивает, ну никак).
      Две альтернативы… да еще может быть, что, побывав на "трудовом фронте", мне придется пройти через настоящий фронт. Серьезно, я подумываю о том…, чтобы придумать третью альтернативу, а именно - проявить хитрость и действовать так, чтобы меня не мобилизовали, чтобы не быть мобилизованным никуда. Ходить на занятия, откуда никуда не посылают. Все это мне кажется несерьезным. Пока не посылают людей через милицию и домком, все в порядке. Самая х…. этой истории в том, что никогда не знаешь, какая вожжа попадет под хвост милиции и домкома или райвоенкомата. Например, если бы я ходил в школу, меня бы наверняка послали на "сельское хозяйство". Надо быть хитрым и предусмотрительным: а я - ни то, ни другое. Надо будет таким стать. Завтрашний вопрос касается и продуктов. Повсюду огромные очереди. Все покупают много, как будто знают, что им может хватить надолго. Я же ничего не покупаю. Завтра я получу 150 рублей, которые я заплатил за ташкентский билет. Ташкент на х..! Обойдемся без этой волынки эвакуации. Тетя в панике, нельзя сказать, что это помощь, да-сс. Единственный, кто хоть немного поддерживает, это Муля, но я его почти не вижу, он так занят! К тому же, он, по-моему, скоро уедет, так что я буду абсолютно один. Еще одна угроза: вопрос обязательной военной учебы, которая касается людей от 16 до 50 лет. А мне 16 лет… Мне кажется, что там обучают элементарному военному "искусству" тех, кого завтра пошлют на фронт, или тех, кто будут защищать Москву, с помощью самого короткого военного обучения. Просто готовят "свежих" солдат. Тоже не особенно весело.
      Перед тем, как меня прописывать по паспорту, меня записывают на "военный учет", в нем главная опасность. На самом деле мне совершенно ясно, что нет возможности защититься от всех угроз и опасностей. Но я постараюсь все же обеспечить себе максимум стабильности, хотя я не особенно рассчитываю на конечный успех моих попыток. Огромное количество народу сейчас уезжает из Москвы. Открыто говорят о возможности прихода немцев в столицу. До чего же моя тетя и ее подруга и помощница, которая у нее живет, не "элегантны": они все время болтают, жалуются без конца. Недостает сельф-контроля. Да и вообще никакого "контроля". А Ленинград и Одесса все еще не взяты. Какой стыд, если Москву возьмут до того, как будут взяты эти два города. Завтра постараюсь достать денег в Детиздате.
      Пойду в монастырь (по поводу рукописей моей матери). Разберу там книги, те, которые мне нужны, и те, которые можно продать, и лишние. Зима наступает большими шагами. Надо полагать, она будет трудной. Только бы не потерять эти торопливые записи. Только бы… только бы… все, конечно.
      Дневник N 10 (продолжение) 15 октября 1941 года Георгий Эфрон Ecrire, sentir, pendant qu'il en est encore temps, ф voluptй sans pareille.
      Encore, encore une heure, une journйe de gagnйe… C'est que les йvйnements se prйcipitent. Il s'agit surtout maintenant de prйvoir. Conscience que j'ai de gagner du temps. En Ukraine, les troupes rouges ont laissй Marioupoul - sur la route de Crimйe, prиs de Taganrog. Aujourd'hui ai touchй les 150 roubles de mon billet pourtachkent. D'autre part ai reзu 400 roubles du Detizdat pour des traductions de ma mиre. Les troupes du Reich sont tellement avancйes sur la route de Moscou qu'il se peut que cela dйtermine bien des choses. Ai bien fait de refuser de partir pour Tachkent: dйjа il paraоt qu'il y aura un йchelon unique qui partira de Kazan, si les circonstances - plutфt dire l'йtat des voies ferrйes le permet. Ainsi, pas question de Tachkent. Ou bien l'Union des Ecrivains partira tout а fait entiиrement а Kazan, ou bien ils seront forcйs de rester а Moscou, hormis quelques types "d'en haut" qui partiront en avion, selon la bonne coutume. De par la ville, йnormйment de gens qui s'йvacuent ou prйtendent s'йvacuer. On les reconnaоt а ce qu'ils ont du pain pour le voyage, sont chargйs comme des mulets. Quelques connaissances qui devaient partir s'йvacuer - avec le "Soпouz" doutent maintenant - ils croient que le "Soпouz" ne rйussira pas а partir. En effet, le hic de toute cette histoire, c'est que tous s'йvacuent par le chemin de fer de Kazan: il est йvident qu'en premier lieu on йvacue les usines, en particulier les usines de guerre; ensuite, il paraоt qu'il y a beaucoup d'йchelons militaires. Les commissariats du peuple aussi, naturellement.
      Ainsi que le "Soпouz", quelques thйвtres non plus ne rйussissent pas а partir.
      On dit que les Allemands bombardent intensйment le chemin de fer de Kazan - naturellement, pour empкcher l'йvacuation des usines et fabriques de guerre. A Moscou les opinions se sont divisйes: certains croient que Moscou ne "durera" pas longtemps, en d'autres termes qu'on ne la dйfendra pas trop longtemps, faute de moyens de dйfense efficaces. D'autres affirment que Moscou se dйfendra comme Lйningrad et Odessa - que le siиge sera long. Oui, voilа la question: combien durera le siиge de Moscou. S'il dure peu, c'est bien, car on aura moins а souffrir des bombardements, s'il dure longtemps - c'est mauvais, car alors il faudra vivre sous la menace des bombardements aйriens et d'artillerie. Presque tout le monde est d'accord qu'on rйussira а prendre Moscou. Ce qui serait bien c'est que le sort de Moscou se dйcide… а quelque distance d'elle. Si on dйfend la ville, maison par maison, rue par rue - alors cela bardera pour les habitants, ah, ouiche. Enfin on verra. Il est probablement йvident que l'intйrкt de ceux qui resteront а vivre dans Moscou est que le sort de celle-ci se dйcide hors de ses murs, desquels il ne restera rien, s'ils sont dйfendus dans leurs limites.
      La grande question: admettons que les Allemands trouent dйfinitivement la dйfense de la capitale et parviennent а Moscou - est-ce qu'on la dйfendra а l'intйrieur?
      Ce ne me semble pas. Pour moi, j'ai l'impression que les principaux combats pour Moscou se livreront а quelques 100-110 km de Mojaпsk. Probablement Kalinine est prise. Je parie qu'on annoncera sa prise demain-aprиs demain. De deux sources d'informations diffйrentes me sont parvenus des dйtails sur l'occupation d'Oriol: pas un seul coup de fusil n'a йtй tirй а l'intйrieur d'Oriol. L'occupation - rкve, quoi!.
      Tout le monde s'explique le fait qu'Odessa et Lйningrad ne sont pas pris parce qu'ils sont des citadelles maritimes oщ il y a la flotte qui tonne sur les armйes ennemies. Aujourd'hui ai reзu le passeport avec l'enregistrement tant attendu. J'en viens а me demander si cet enregistrement ne sera pas la cause, quelque part, de ma mobilisation. Si Moscou doit кtre prise, ce serait idiot d'кtre envoyй sous les balles, dans la saletй, avec la perspective de revenir а pieds (si on parvient а revenir). Le froid, le travail maintenant inutile. D'autre part j'ai peur qu'on ne mobilise les hommes de 16 а 60 ans quand les Allemands seront prиs de Moscou, afin de dйfendre la ville qui sera prise tout de mкme. Comment йviter tout cela. Il faudra que j'en parle sйrieusement avec Moulia. Probablement je le verrai demain. Ai lu "les Nouvelles Nourritures" d'Andrй Gide; c'est beaucoup mieux que "la Porte йtroite". Ai achetй les?uvres choisies d'A.Tchekhoff en un seul volume, et les "Cloches de Bвles" de Louis Aragon en russe. Maintenant je tiens а un fil - chaque jour peut arriver un papelard me priant de me prйsenter au commissariat militaire de rйgion - et on m'enverra "au diable"…Que tout cela est bкte, mon Dieu. Le ton des journaux est qu'on dйfendra Moscou, opiniвtrement et qu'il faut se prйparer а la dйfense de la ville. Je n'en sais trop que penser. Par ailleurs, il se peut que les Allemands ayant percй la derniиre rйsistance se rendront vite maоtres de la ville. Evacuerait-on tellement de monde si on йtait sыr que le siиge serait long? D'autre part il se peut que se passe la chose suivante: les troupes soviйtiques reculent jusqu'а Moscou oщ elles se fortifient - et alors commence un de ces siиges carabinйs de derriиre les fagots, au bout duquel… Au bout duquel on ne sait rien, sinon que ce ne sera pas marrant, ah mais pas marant du tout. Plus que jamais je suis rйsolu а me conserver, а conserver mes livres, mes йcrits, mes affaires. Ce sera difficile… Mais vive l'espoir. Mкme au milieu des tйnиbres de l'incertitude et des menaces, l'espoir - а moi! La question mangeaille est aussi la question - ordre du jour. Je suis heureux tant que je puis йcrire et que je peux vivre.
      Voyons venir les йvйnements et tвchons de nous йcarter d'eux si possible.
      Писать, чувствовать, мыслить, пока еще есть время, о несравненное наслаждение!
      Еще, еще один час, еще один выигранный день… Ибо теперь события разворачиваются быстрее. Теперь главное дело - уметь все предвидеть. Теперь - сознание, что я выигрываю время. На Украине красные оставили Мариуполь, на Крымской дороге, близ Таганрога. Сегодня получил 150 рублей за билет в Ташкент.
      С другой стороны получил 400 рублей от Детгиза за материнские переводы. Войска Рейха настолько продвинулись по Московской дороге, что это, возможно, многое определит. Я хорошо сделал, что отказался ехать в Ташкент: говорят уже об одном единственном эшелоне, который поедет в Казань, если обстоятельства - правильнее сказать, состояние железной дороги - позволит; итак, о Ташкенте уже не может быть и речи. Либо Союз писателей целиком поедет в Казань, либо они будут вынуждены остаться в Москве, за исключением нескольких "высоких" лиц, которые, по хорошей привычке, отправятся самолетом. По городу все больше и больше эвакуирующихся или у которых такой вид. Их можно узнать по количеству хлеба на дорогу и по тому, что они нагружены, как ослы. Некоторые знакомые, которые должны были эвакуироваться с Союзом, теперь начинают сомневаться - они думают, что Союз не сможет уехать. Действительно, закавыка всей этой истории, что все эвакуируются по Казанской железной дороге: ясно, что в первую очередь эвакуируют фабрики и военные заводы; затем говорят, что много военных эшелонов. А также народные комиссариаты, естественно; ну и Союз; есть и несколько театров, которым тоже не удается уехать. Говорят, немцы усиленно бомбят Казанскую железную дорогу, конечно, чтобы помешать эвакуации фабрик и военных заводов. В Москве мнения разделились. Одни думают, что Москва долго не продержится, иными словами, что ее не слишком долго будут защищать ввиду недостатка подходящих средств защиты.
      Другие думают, что Москва будет защищаться, как Ленинград и Одесса, и что осада будет очень долгой. Да, это вопрос: сколько времени продлится осада Москвы. Если недолго, это лучше, так как меньше будем страдать от бомбардировок; если осада продлится долго, тогда плохо: придется жить под постоянной угрозой бомбардировок авиации и артиллерии. Почти все согласны, что Москва будет взята. Было бы хорошо, чтобы участь Москвы решилась где-нибудь на расстоянии. Если город будет защищаться дом за домом, улица за улицей, тогда будет худо для местных жителей, да-с, весьма даже худо. Что ж, посмотрим. Совершенно ясно, что для тех, кто останется жить в Москве, выгоднее всего, чтобы участь ее решилась вне ее стен, от которых ничего не останется, если они будут защищаться в пределах самого города. Главный вопрос: допустим, что немцы действительно прорвутся через линию защиты столицы и дойдут до Москвы, - будут ли ее защищать изнутри. Думаю, что нет. Мне лично кажется, что главные бои за Москву будут где-то в 100-110 км, около Можайска. Вероятно, Калинин уже взят. Держу пари, что завтра-послезавтра объявят о его взятии. До меня дошли из двух разных источников подробности о взятии Орла. Не было ни одного выстрела внутри города. Словом, не взятие, а мечта. Все объясняют, что Одесса и Ленинград не взяты потому, что это морские бастионы, где есть флот, который из пушек громит неприятельские войска. Сегодня получил паспорт с долгожданной пропиской. Я начинаю себя спрашивать, не будет ли эта прописка причиной какой-нибудь моей мобилизации. Если Москва должна быть взята, было бы глупо оказаться посланным под обстрел, в грязи, с перспективой возвращения пешком (если можно будет вернуться). Холод, ненужный труд. С другой стороны, я боюсь, что будут мобилизовывать мужчин от 16 до 60 лет, когда немцы будут ближе к Москве, чтобы защищать город, который все равно будет взят. Как всего этого избежать? Надо будет серьезно обо всем этом переговорить с Мулей. Я, вероятно, его завтра увижу. Прочитал "Земную пищу" А. Жида. Это гораздо лучше, чем "Тесные врата". Купил "Избранные сочинения" А. Чехова в одном томе и "Базельские колокола" Арагона, по-русски. Теперь я держусь на волоске. Каждый день может прийти подлая бумажка о том, что я должен явиться в районный военкомат, и меня пошлют "к черту"… Как все это глупо, боже мой. По тону газет, видимо, Москву будут отчаянно защищать, и надо готовиться к защите города. Не знаю, что об этом думать. С другой стороны, возможно, что, прорвавшись через последнюю черту сопротивления, немцы быстро захватят город. Стали бы эвакуировать такое количество людей, если бы знали, что осада будет долгой? С другой стороны, возможно следующее: советские войска отступают до самой Москвы и тут укрепляются, тогда начинается такая осада, что никому не поздоровится, и кончится она… чем, никто не знает, разве что это будет уж совсем невесело. Более чем когда-либо, я намерен сохранить себя, свои книги, писания, вещи. Это будет трудно. Но - да здравствует надежда. Даже в потемках неизвестности и угроз остается моя надежда.
      Вопрос жратвы тоже стоит на повестке дня. Но я счастлив, пока я могу писать и пока знаю, что могу жить. Посмотрим, как развернутся события, и постараемся держаться от них подальше.
      Дневник N 10 (продолжение) 16 октября 1941 года Георгий Эфрон Le communiquй d'aujourd'hui flaire la dйbandade: "Le 14 et 15 octobre la situation sur le Front occidental a empirй", En un mot ce communiquй est le "pire" de toute la guerre. Les troupes russes reculent sous le feu, les tanks et l'aviation de l'offensive allemande. J'ai idйe que les Allemands doivent кtre rudement prиs.
      Ai eu aujourd'hui une conversation par tйlйphone avec Moulia - probablement la derniиre, car il a reзu une convocation du commissariat militaire rйgional; sans doute, partira-t-il au front. Moi aussi d'un moment а l'autre je peux recevoir une convocation de n'importe oщ. J'ai l'intention en me rendant а "l'invite" (je t'en foutrai!), s'il y a lieu, de montrer mon billet d'йvacuation donnй par le "Soпouz" et de dire que je m'йvacue dans une heure. Si зa produit l'effet voulu et qu'on me laisse ici, afin de m'йvacuer, зa va; si la combine ne marche pas, alors…
      De toute faзon, s'il y a convocation, je me prйsenterai, car si je ne le fais pas, je serai qualifiй de dйserteur - et зa, mon vieux, зa n'est pas marrant du tout - on peut кtre fusillй. Et voilа - je marche sur une corde, je ne tombe pas pour le moment. Et puis, si je tombe, ce ne sera pas pour bien longtemps. Je me relиverai. Si je "tombe" ce sera pour me me relever plus haut encore. Mes revers n'ont qu'une importance d'йtape - зa changera et j'aurai, c'est sыr, des succиs йblouissants. Les rangs de l'Armйe Rouge se remplissent par les bataillons du "Vsevoboutch" - prйparation militaire rapide. Et cette prйparation va de 16 а 50 ans. Hum! Pas rassurant - bien peu, hein? Mais je ne m'en fais pas. Tous sont passйs par d'йnormes difficultйs. J'y passerai aussi. Simplement, j'ai peur qu'on me mobilise pour ce "Vsevoboutch". On verra. Pour le moment je m'estime heureux d'йcrire, d'кtre bien habillй, de vivre. Il se peut que tout cela cesse. Mais qu'est-ce que cela fera? Du moment que je suis sыr: primo, "que la guerre finira un jour, secundo, que de toute faзon l'avenir me rйserve du plaisir et des joies innombrables.
      Faut pas s'en faire.
      Сегодняшнее сообщение пахнет разгромом. "14 и 15 октября положение на Западном фронте ухудшилось". Одним словом, это сообщение - худшее за всю войну. Русские войска отступают под огнем танков и авиации немецкого наступления. Я думаю, что немцы здорово близко. Сегодня у меня был разговор по телефону с Мулей - думаю, последний, т.к. он получил вызов из районного военкомата; он, видимо, сразу уйдет на фронт. Я тоже могу с минуты на минуту получить вызов откуда угодно. Я намерен пойти на "приглашение" (тоже мне…!) и, если нужно, предъявить мой эвакуационный билет от Союза и сказать, что я эвакуируюсь через час. Если это произведет нужный эффект и меня оставят здесь, чтобы эвакуироваться, все в порядке; если это дело не пройдет, тогда… Во всяком случае, если будет вызов, я пойду, так как если я не пойду, меня сочтут дезертиром, - а это, старик, это совсем не забавно - могут расстрелять. Так что вот. Иду по канату, пока не падаю. И даже если я упаду, все равно это будет ненадолго. Я восстану. Если я "упаду", то это будет, чтобы восстать еще выше. Мои переживания являются только промежуточным звеном - все переменится, и я узнаю ослепительный успех. Ряды Красной армии пополняются батальонами всевобуча - это ускоренная военная подготовка. И она касается всех, от 16 до 50 лет. Гм… Не очень-то утешительно, а? Но я не унываю. Все прошли через огромные трудности. Я тоже пройду. Просто я боюсь, что меня мобилизуют для этого всевобуча. Посмотрим. Пока я считаю себя счастливым, что могу писать, что я хорошо одет, что я живу. Возможно, все это прекратится. Но что мне от этого будет? Если я уверен: первое, что война в один прекрасный день закончится, второе, что все равно будущее мне готовит неисчислимые удовольстия и радости. Не стоит беспокоиться.
      Soir du m$eme jour La situation а Moscou est absolument incomprйhensible. Du diable si quelqu'un arrive а y comprendre quelque chose. Du reste, les йvйnements se prйcipitent.
      Quels sont les faits des trois derniиres journйes? Enormйment de gens partent n'importe oщ, chargйs de sacs, de malles. Des dizaines de camions surchargйs d'affaires foutent le camp а plein gaz. On a l'impression que 50% de Moscou s'йvacue. Le mйtro a cessй de fonctionner. On disait que les troupes rouges voulaient miner la ville et la faire sauter par le mйtro, avant de partir; maintenant on dit que le mйtro a йtй fermй, afin de transporter les Troupes Rouges qui quittent la ville. Aujourd'hui l'йvacuation a йtй arrкtйe par dйcret du Mossoviet. A six heures a йtй lu par radio un dйcret du Mossoviet enjoignant les tramways et les trolleybus а fonctionner normalement, aux magazins et restaurants а travailler de faзon normale. Qu'est-ce que cela signifie? Il paraоt que le Grand Thйatre, parti depuis trois jours et arrкtй а Kolomna, est en train de se faire bombarder, les йcrivains, (le Soiouz) sont а quelques 50 km. de Moscou, en train de se faire bombarder, eux aussi. Le Presidium du Soiouz est parti qui en avion qui en auto, emportant l'argent de ceux qui voulaient partir а Tachkent - C'est honteux.
      Kotchetkoff n'est pas parti. A n'y rien comprendre. Il paraоt que les commissariats militaires rйpondent а des gens qui veulent partir pour le front, dйfendre Moscou: "Retournez а vos maisons"; comme de juste la question principale, celle qui prime absolument tout est celle-ci: dйfendra-t-on Moscou, ou les troupes rouges la laisseront-elles? Si on la dйfend, c'est mal, car alors, les Allemands la bombarderont sans pitiй, de leur aviation et artillerie а longue portйe et il n'en restera rien. Si les troupes soviйtiques la laissent, c'est bien, pas de pйtard, l'occupation en douceur. Toute la population de Moscou souhaite l'йventualitй N 2. En tous cas la radio continue ses marches militaires, ses invectives et "ses lettres au front" comme d'habitude. Tout le monde est d'accord que laisser Moscou sans autre forme de proces serait fort sage. Certains affirment que cela se passera comme cela; d'autres au contraire disent que la situation s'est amйliorйe et qu'on a rйsolu de dйfendre Moscou coыte que coыte.
      Que signifie ce dйcret du Mossoviet? Jeter de la poudre aux yeux? Mais pourquoi?
      En tout cas j'ai fortement l'impression que ces 2 jours а venir seront dйcisifs.
      Certains affirment que la situation a empirй catastrophiquement. Dйfendrat-on Moscou? A vrai dire j'en ai peur- pourquoi ce dйcret, sinon pour allйger la dйfense de Moscou par la crйation de conditions d'existence normales. Mais si on veut dйfendre la capitale, pourquoi ne pas crйer maintenant des bataillons spйciaux d'habitants, ne pas mobiliser tous les hommes de la ville? Je le dis, ces deux jours seront dйcisifs. En tous cas йnormйment de gens partent а pieds, en auto. L'Acadйmie des Sciences, les Instituts, le Grand Thйвtre, tout s'est dissout en fumйe… Et le Mossoviet qui parle de rйgulariser le fonctionnement de divers dйpartements, institutions, etc? Partout d'йnormes queues en quкte de produits. Je n'espиre pas trop que le fonctionnement des restaurants s'amйliore.
      J'ai idйe que Moulia est simplement parti et n'a nullement йtй appelй par le commissariat militaire qui n'appelle plus personne, en ce moment. Les communistes et les juifs quittent la ville. Et toujours revient incessamment la mкme, la principale question: dйfendra-t-on Moscou ou non? Bien que tout le monde affirme qu'on rendra Moscou sans bataille, qu'on ne soutiendra pas de siиge, moi, personnellement, je suis enclin а croire, que malheureusement, Moscou sera assiйgйe et soutiendra le siиge. Enfin on verra. Aujourd'hui est attendu un bombardement de Moscou. C'est formidable le nombre de gens qui partent. Et la radio continue de braire des chansons patriotiques. Il parait que que jusqu'а la derniиre minute, les habitants de Kiev ne savaient pas que les Allemands entraient dans la ville et que, jusqu'а la derniиre minute la radio braillait son programme habituel. J'ai bien peur qu'on ne dйfende Moscou. Et demain. Certains affirmaient que les Allemands йtaient attendus а Moscou cette nuit. C'est exagйrй. Mais tout se peut.
      Вечером того же дня Положение в Москве абсолютно непонятно. Черт и тот голову сломит: никто ничего не понимает. События, кстати, ускоряются. Каковы же факты трех последних дней?
      Огромное количество людей уезжают куда глаза глядят, нагруженные мешками, сундуками. Десятки перегруженных вещами грузовиков удирают на полном газу.
      Впечатление такое, что 50% Москвы эвакуируется. Метро больше не работает.
      Говорили, что красные хотели минировать город и взорвать его из метро, до отступления. Теперь говорят, что метро закрыли, чтобы перевозить красные войска, которые оставляют город. Сегодня Моссовет приостановил эвакуацию. В шесть часов читали по радио декрет Моссовета, предписывающий троллейбусам и автобусам работать нормально, магазинам и ресторанам работать в обычном режиме. Что это означает? Говорят, что Большой театр, уехавший три дня назад, остановлен в Коломне и их бомбят. Писатели (Союз) находятся в каких-то 50 км от Москвы, и их тоже бомбят. Президиум Союза удрал, кто самолетом, кто на автомобиле, забрав деньги тех, кто xотел ехать в Ташкент. Это безобразие. Кочетков не уехал. Ничего не понять. Говорят, военкоматы отвечают людям, которые хотят идти на фронт защищать Москву: "Возвращайтесь и сидите дома". Естественно, главный вопрос, первостепенный - будут ли защищать Москву или красные войска ее оставят. Если ее будут защищать - это плохо. Тогда немцы будут ее бомбить беспощадно, с помощью авиации и дальнобойной артиллерии. Через некоторое время от нее ничего не останется. Если советские войска ее оставят - это хорошо, без разрухи, оккупация по-мягкому. Все московское население желает 2г-о варианта. Во всяком случае, радио продолжает давать военные марши, свои поношения и "письма с фронта", как обычно. Все согласны, что было бы весьма благоразумно оставить Москву просто так. Некоторые утверждают, что так и будет; другие, наоборот, говорят, что ситуация улучшилась и что решили защищать Москву во что бы то ни стало. Что означает этот декрет Моссовета? Пускание пыли в глаза? Но зачем? Во всяком случае, я серьезно думаю, что будущие два дня будут решающими. Некоторые утверждают, что положение ухудшилось катастрофически. Будут ли защищать Москву?
      По правде говоря, я этого боюсь. Зачем же этот декрет? Разве чтобы облегчить оборону Москвы созданием нормальных условий жизни. Но если хотят защищать столицу, почему тогда не создавать сейчас же специальные батальоны населения, почему не мобилизовать всех мужчин в городе? Я утверждаю, что эти два дня будут решаюшими. Во всяком случае, очень многие уезжают на автомобилях, уходят пешком.
      Академия наук, институты, Большой театр - все исчезло, как дым. А Моссовет говорит об урегулировании действий некоторых секций и учреждений и т.д. Повсюду огромные очереди за продуктами. Я и не надеюсь, что работа ресторанов улучшится.
      Мне кажется, что Муля просто уехал, никуда его военкомат не вызывал, тем более, что в данный момент никого не вызывают. Коммунисты и евреи покидают город. И все время неустанно повторяется тот же главный вопрос: будут ли защищать Москву или нет. Хотя все утверждают, что Москву отдадут без боя, что не будет оборонительной осады, я же думаю, что, к сожалению, будет осада Москвы и Москва будет защищаться. В общем, посмотрим. Сегодня ожидается бомбардировка Москвы.
      Потрясающее количество людей уезжает. А радио продолжает орать патриотические песни. Говорят, что до последнего момента киевляне не знали, что немцы вступают в город, и до последнего момента радио орало и передавало свою обычную программу.
      Я очень боюсь, что Москву будут защищать. А завтра? Некоторые утверждают, что немцы ожидаются в Москве сегодня ночью. Это уж преувеличение. Но все может быть.
      Сейчас мы переживаем смутное время. Очень остро встает вопрос о продовольствии.
      Завтра буду рыскать по лучшим ресторанам - авось работают, но Союз всех бросил, и "вожди" улепетнули. Говорят, Фадеев поехал на фронт. Вранье! Поехал в Казань, по всей вероятности. Le dernier communiquй1 гласил: "В течение ночи на 16 октября наши войска вели ожесточенные бои с противником на всех фронтах и особенно на Западном фронте". Немцы продолжают вносить в бой новые части. Ну вот.
      Таковы факты. Во всяком случае, в Москве все говорят об очень близкой оккупации Москвы немцами. Недаром бегут коммунисты и евреи, недаром Президиум Союза улепетнул, предусмотрительно захватив деньги с собой. Лиля и Зина предусмотрительно сидят в подвале, ожидая бомбежки. Мне же в случае тревоги не очень хочется спускаться туда, в бомбоубежище. Сегодня обменял книги в библиотеке - взял A.Gide'a "Paludes" и "le Retour de l'Enfant prodigue".
      Новости
      Публикации
      Книги
      Послушайте
      Фото
      Юмор
      Тесты
      Форум
      Соло на…
      Знакомства
      Поиск "Я Вас люблю!" Как многим хочется услышать эту фразу. А если прочесть? Если Вам одиноко и грустно, прочтите - настроение станет лучше.
      Что волнует молодых? Наверное, те же проблемы, что и Вас?
      Книги
      Дневник N 10 (продолжение) 17 октября 1941 года Георгий Эфрон Selon toute vraisemblance, Moscou soutiendra le siиge - а en juger par le ton des journaux d'aujourd'hui qui parlent des moscovites rйsolus а dйfendre leur ville coыte que coыte (entre nous les moscovites qui sont partis, qui veulent partir, qui ne veulent rien dйfendre du tout). Alors ainsi, on a rйsolu de condamner Moscou а de cruels bombardements et du cфtй de l'aviation et du cфtй de l'artillerie а longue portйe. Mais qui dйfendra Moscou? Les ouvriers? Mais que diable, il y en a trop peu. Ni moi, ni personne n'y comprend rien. Dernier communiquй du B.S.I: "Au cours de la journйe du 16 octobre se sont dйroulйs des combats sur tout le front" et "particuliиrement acharnйs sur le Front Occidental.
      Dans les combats en cours sur le Front occidental des deux cфtйs les pertes sont lourdes". Se peut-il que la situation sur le Front Occidental se soit amйliorйe?
      En tous cas, on envoie sur le Front Occidental des bataillons du "Vsevoboutch".
      J'ai bien peur qu'en cas de dйfense gйnйrale de la ville, on ne me mobilise а cette prйparation militaire du diable. En tous cas je suis bien rйsolu а ne pas me laisser faire. Mais comment? Si le siиge dure longtemps, ne pas dйfendre Moscou en cas de mobilisation serait dangereux; s'il dure quelques jours, je tenterai ma chance; simplement je veux йviter l'anйantissment physique. Je suis pressй d'йcrire, car j'attends aujourd'hui la mobilisation gйnйrale de tous les hommes capables de porter les armes pour la dйfense de la ville. J'ai а peu prиs perdu tout espoir en ce qui concerne la non-dйfense de Moscou qui prйserverait la ville de terribles malheurs. Probablement que le principal se dйroulera, je l'espиre, hors de Moscou - car si les Allemands parviennent jusqu'а la ville, parviennent а y entrer, tout sera fini pour les Rouges. Ce serait idiot de dйfendre une ville qui sera prise de toute faзon. Aujourd'hui tвcherai de trouver un bon restaurant et manger - s'il reste encore de quoi bouffer. J'ai bien peur pour Moscou. Les "nфtres" sont capables de faire des bкtises pour le prestige. Ai lu le livre absurde de Gide "Paludes". A quoi bon йcrire des livres comme celui-ci qui n'apporte rien а personne?
      По всей вероятности, Москва будет осаждена, если судить по тону сегодняшних газет, которые говорят о москвичах, намеренных защищать свой город во что бы то ни стало (между нами, москвичи, которые уехали, хотят уехать и ничего вовсе не хотят защищать). Таким образом, Москву решено подвергать жестоким бомбардировкам со стороны авиации и дальнобойной артиллерии? Но кто же будет защищать Москву?
      Рабочие? Но ведь, черт возьми, их слишком мало. Ни я и никто другой ничего не понимает. Последнее сообщение Совинформбюро: "В течение дня 16 октября развернулись бои по всему фронту" и "особенно отчаянные бои на Западном фронте.
      Во время продолжающихся битв на Западном фронте потери тяжелые с обеих сторон".
      Может ли так быть, что положение на Западном фронте улучшилось? Во всяком случае, на Западный фронт посылают батальоны всевобуча. Я весьма опасаюсь, что в случае общей обороны города меня мобилизуют на эту чертову военную подготовку. Я, во всяком случае, серьезно намерен не давать себя захомутать - но как? Если осада продлится долго, не защищать Москву, в случае мобилизации, было бы опасно; если осада продлится несколько дней, я попытаю счастье; просто я хочу избежать физического уничтожения. Я тороплюсь писать, так как жду на сегодня общую мобилизацию всех мужчин, способных носить оружие, чтобы защищать город. Я почти потерял всякую надежду, что Москву защищать не будут, а это предотвратило бы большие несчастья для города. Вероятно, как я надеюсь, главное будет происходить вне города - ибо если немцы до города доберутся или смогут в город войти, все для красных будет кончено. Было бы сущим идиотизмом бороться за город, который все равно будет взят. Сегодня постараюсь найти хороший ресторан, чтобы поесть.
      Если какая-нибудь жратва еще осталась. Очень боюсь за Москву. Ведь "наши" способны наделать глупостей, престижа ради. Прочел идиотскую книгу Жида "Болота".
      Зачем писать такие книги, которые никому ничего не приносят?
      Soir du m$eme jour Alerte aйrienne а six h. 45. Je ne suis pas descendu а l'abri, prйfйrant rester а lire et а йcrire. Bois du thй. Aujourd'hui discours de Chtcherbakoff (secrйtaire du CC du parti, section de Moscou qui dйclare qu'on dйfendra la ville et parle contre les semeurs de panique et les espions. La situation sur le front se serait-elle amйliorйe? Toute la ville est aux queues aux magazins et attend le pire - les bombardements aйriens et d'artillerie. Tout est incertain: tantфt on parlait de catastrophe sur le front et Moulia est parti avec sa femme; maintenant on parle de dйfendre la ville… De tout cela je ne crois rien et laisse faire les йvйnements. Demain tвcherai d'avoir les cartes d'alimentation au comitй de maison. La qustion manger me prйoccupe fort: d'un cфtй manger aux restaurants et cafй coыte excessivement cher; d'un autre on dit que les allemands suppriment l'argent soviйtique, quand ils viennent. Comment faire? D'une part j'ai envie de dйpenser mon argent le mieux possible s'il doit perdre sa valeur bientфt; d'autre part qui sait? Peut-кtre conservera-t-il tout son "charme" et а ce train lа, il finira vite. La perspective d'кtre dans les queues aux produits ne me paraоt pas folвtre, ah non. Au moins, suis-je content de n'кtre pas mort, d'кtre au chaud, de lire des livres franзais… Mais tout cela me paraоt йphйmиre. Il faut dire que 6 h. 45, c'est un peu, tфt pour une attaque aйrienne. Qu'est-ce que c'est que ces maniиres! Mais je vois que ce n'est encore que le commencement…Que sera mon avenir? Mystиre. Ai vu Nina Gordon (Prokofieff).
      Le studio oщ elle travaille s'est enfui honteusement, en ne payant mкme pas aux collaborateurs leur dы. Fin de l'alerte; voix salvatrice du speaker: "la menace de l'attaque aйrienne est йcartйe…". Drфle de temps que nous vivons. Que j'aspire а la paix, et comme nous la sous-estimions, cette paix, quand nous y йtions.
      Cette alerte a durй une demi-heure - vingt cinq minutes - C'est peu, fort peu.
      Ai terriblement soif. Me suis inscrit а la salle de lecture de la rue Stolechnikoff (littйrature йtrangиre); y ai йtй а 5h30. Personne. Lisais des vers de Mallarmй et Mr Teste de Valйry. Mr Teste est gйnial, Mallarmй est fameux (les vers et poиmes), mais je prйfиre Valйry (Narcisse, le Serpent, la Pythie, etc. etc.) Valйry est cent fois plus universel que Mallarmй, et simplement beaucoup plus intelligent. Mallarmй a l'intelligence, le gйnie de la parole instinctive, des nuances les plus fines des associations de l'вme. Valйry continue et hausse ces qualitйs de Mallarmй par la rйflexion et l'intelligence des faits, chose inconnue а Mallarmй. Les vers de Valйry, que je considиre comme meilleurs que ceux de Mallarmй, sont son вme; sa prose, remarquable d' intelligence. Mr Teste et "Regards sur le monde actuel" (tout ce que je connais de la prose de Valйry) m'en donnent la preuve. Subsistera-t-il quelque chose des ouvrages de ces poиtes remarquables, gйniaux, dans l'esprit des humains, aprиs la guerre? Et lа, je soulиve l'une des questions principales pour moi: de la valeur objective des?uvres d'art. Si les goыts sont tellement interchangeables et s'il suffit d'une guerre, mкme telle que celle-ci pour effacer la trace des oeuvres de ces poиtes, que penser de la valeur objective de leurs?uvres. Il est sыr qu'il y a prйsentement une tendance а reprйsenter la guerre actuelle comme une sorte d'apocalypse, qui effacera tout et aprиs laquelle il y aura une "culture" nouvelle. Tout "nouveau"… Sera-ce vrai? Attendre… Pour le moment je tвche d'assimiler la culture franзaise en attendant la nouvelle…
      Вечером того же дня Воздушная тревога в 6 ч. 45. Я не стал спускаться в бомбоубежище, мне тут лучше писать и читать. Пью чай. Сегодня речь Щербакова (секретаря ЦК партии, московская секция), который объявил, что будем защищать город, и выступает против носителей паники и шпионов. Положение на фронте, может, улучшилось? Весь город стоит в очередях у магазинов и ожидает худшего. Полная неуверенность; недавно говорили о катастрофе на фронте, и Муля уехал с женой: теперь говорят о том, чтобы защищать город. Я ничему этому не верю и терпеливо ожидаю событий.
      Завтра постараюсь достать карточки для продуктов через домком. Вопрос еды меня очень беспокоит: с одной стороны, питаться в ресторанах и кафе стоит очень дорого; с другой стороны, говорят, что немцы упраздняют деньги, когда они вступают в город. Тогда как быть? С одной стороны, я хочу истратить мои деньги наилучшим образом, если они должны скоро потерять свою цену. С другой стороны - кто знает? Может быть, они сохранят всю свою "прелесть", а в таком темпе они быстро кончатся. Перспектива стоять в очереди за продуктами мне не улыбается, вот уж нет. По крайней мере, я доволен, что не умер, что сижу в тепле и читаю французские книги. Но все это мне кажется очень быстротечным. Надо сказать, что 6 ч. 45 - рановато для воздушного нападения. Что еще за манеры! Но я вижу, что это только начало… Какое у меня будет будущее? Вот это тайна. Видел Нину Гордон (Прокофьеву). Студия, где она работает, бессовестно удрала, даже не заплатив должное сотрудникам. Конец тревоги. Спасительный голос диктора: "Угроза воздушного нападения устранена…" В какие странные времена мы живем. Как я мечтаю о мире, и как мы его недооценивали, этот мир, когда он был. Тревога продолжалась полчаса-двадцать пять минут. Это мало, совсем мало. Страшно хочется пить. Вновь записался в читальный зал Столешникова переулка (иностранная литература); был там в 5 ч. 30. Ни души. Читал стихи Малларме и "Мосье Тест" Валери. "Мосье Тест" гениально. Малларме (стихи и проза) замечательны, но я предпочитаю Валери ("Нарцисс", "Змий", "Пифия", и т.д. и т.д.). Валери в сто раз универсальнее, чем Малларме, и просто гораздо умнее. У Малларме ум и гений инстинктивного слова, самых тонких оттенков душевных ассоциаций. Валери идет дальше и возвышает эти качества Малларме благодаря мысли и пониманию фактов, этого Малларме не умеет. Стихи Валери, которые я считаю лучшими, чем стихи Малларме, являются его душой. Его проза - его замечательный ум. "Мосье Тест" и "Взляды на современный мир" (все, что я знаю из прозы Валери) - доказательство этого. Останется ли что-нибудь из произведений этих замечательных и гениальных поэтов в человеческих умах после войны? Тут я поднимаю для себя один из основных вопросов: вопрос объективной ценности искусства. Вкусы настолько переменчивы, и если достаточно одной войны, даже такой, как эта, чтобы стереть следы произведений этих поэтов, - то что можно думать об объективной ценности их произведений? Совершенно ясно, что сейчас есть тенденция представлять теперешнюю войну как нечто вроде Апокалипсиса, который все сотрет и после которого появится "новая культура", все "новое". Будет ли это правдой? Надо ждать. В данный момент я стараюсь усвоить французскую культуру, в ожидании новой…
      Дневник N 10 (продолжение) 18 октября 1941 года Георгий Эфрон Communiquй d'aujourd'hui: "Au cours de la journйe du 17 octobre nos troupes ont repoussй plusieurs attaques acharnйes de l'ennemi sur le Front Occidental." Et puis, probablement, les Allemands auront pris Odessa, car on parle d'йvacuation des troupes de la rйgion d'Odessa pour des "vues stratйgiques". La situation sur le front moscovite se serait-elle amйliorйe? En tous cas la radio et les journaux continuent leur campagne:: dйfendre Moscou jusqu'а la derniиre goutte de sang, ne jamais la rendre а l'ennemi. Devant les magasins de la capitales s'йtirent d'йnormes queues, pour le pain principalement. Aujourd'hui, irai au comitй de maison parler а propos des carte de pain et de provisions. C'est la milice qui permet la remise de ces cartes; en me rappelant а son existence, est-ce que je ne fais pas une faute? Ils diront: "Ah, ah! Tu ne travailles pas, sois bien bon d'aller construire des fortifs prиs de Moscou…". Mais il faut que je reзoive ces cartes; je ne peux continuer а me ruiner dans les cafйs; j'ai rйsolu d'aller chaque matin en guerre pour le pain, quand je recevrai les cartes. En tout cas, aujourd'hui, je saurai ce qu'il faut faire pour avoir ces cartes. Aprиs tout, il faut risquer, on ne me pendra pas pour cela. Aujourd'hui je tвcherai d'aller rue Mojaпskaпa, pousser une reconnaissance а propos des cours de Langues Etrangиres.
      Je dis "tвcherai" car on ne peut y accйder que par trolleybus, et les trolleybus sont pleins а en йclater: il y a du monde mкme sur le toit, alors… Ai lu "Isabelle" d'A.Gide. C'est somme toute assez banal. Ai une grande envie de recopier en entier "Monsieur Teste" а la salle de lecture. Quand en aurai-je le temps? Donc, voilа le plan de ma journйe d'aujourd'hui: le matin, parler au comitй de maison а propos des cartes; ensuite aller jusqu'au Stolechnikoff voir si on ne peut acheter des gвteaux; ansuite aller - ou tenter d'aller jusqu'а la rue Mojaпskaпa.
      Bouffer au cafй "Artistic" - c'est mon dernier jour de bombance, car bientфt peut-кtre recevrai-je les cartes et recevrai du pain. Recopier "Mr Teste" si le temps ne me manque pas. Mais peut-on se nourrir exclusivement de pain? Pour avoir des autres provisions, il faut faire la queue tout simplement toute la journйe… Enfin je verrai. Bon. Il paraоt que beaucoup de gens s'йvacuant ont emportй les meilleurs livres de l'abonnement de lecture du Stolechnikoff. Quant а la salle de lecture, je ne sais pourquoi, mais beaucoup de livres y manquent.
      Par exemple, il n'y a qu'un seul livre de Mallarmй, qu'un seul livre de Valйry…
      Que nous apportera cette journйe? Ainsi, Odessa est probablement prise.
      Сегодняшнее сообщение: "В течение дня 17 октября наши войска отбили несколько сильных атак неприятеля на Западном фронте". К тому же, вероятно, немцы взяли Одессу, так как говорят об эвакуации войск в районе Одессы "в стратегических целях". Улучшилось ли положение на Московском фронте? Во всяком случае, по радио и в газетах продолжается кампания за оборону Москвы до последней капли крови и абсолютно против ее сдачи неприятелю. В магазинах города повсюду огромные очереди, главным образом, за хлебом. Сегодня пойду в домком, чтобы поговорить о хлебных и продуктовых карточках. Такие карточки раздаются с разрешения милиции; может быть, напоминая о своем существовании, я делаю ошибку? Они мне скажут: "Ага, ты не работаешь, будь любезен, иди на стройку укреплений под Москвой…" Но мне надо получить карточки; я не могу продолжать разоряться в кафе; я решил каждое утро становиться в очередь за хлебом, когда я получу карточки. Во всяком случае, я узнаю сегодня, что надо сделать, чтобы получить эти карточки. В конце концов, надо рискнуть. Ведь меня за это не повесят. Сегодня попытаюсь съездить на Можайскую улицу, узнать, как обстоят дела с занятиями по иностранным языкам. Я пишу "попытаюсь", так как туда можно попасть только троллейбусом, а троллейбусы лопаются от народа: люди даже лезут на крышу! Прочел "Изабеллу" А. Жида; в общем, довольно банально. Мне очень хочется целиком переписать "Мосье Тест" в читальном зале. Но когда я успею? Так что вот мой план на сегодняшний день: утром поговорить с домкомом насчет карточек, затем добраться до Столешникова, посмотреть, можно ли купить… пирожных. Затем попробовать доехать до улицы Можайской. Поесть в кафе "Артистик". Это мой последний день кутежа, так как я, может быть, скоро получу карточки и буду получать хлеб. Переписать "Мосье Тест", если у меня хватит времени. Но разве можно питаться исключительно хлебом? Чтобы получить другие продукты, нужно просто стоять в очереди целый день… Ну, посмотрим. Ладно. Говорят, что многие люди во время эвакуации забрали лучшие книги по абонементу Столешникова. А в читальном зале, неизвестно почему, многих хороших книг не хватает. Например, только один экземпляр Малларме, одна книга Валери… Что нам принесет этот день? Итак, Одесса, видимо, взята.
      Дневник N 10 (продолжение) 19 октября 1941 года Георгий Эфрон Сегодня - постановление Государственного Комитета Обороны: военные смещения (назначения командующих обороной Москвы; оказывается, командующий Западным фронтом - Жуков; о Тимошенко ничего не слышно). Введено осадное положение; "провокаторов, шпионов" приказано расстреливать на месте. В городе - огромные очереди; разруха; открыто говорят о вещах, которые невозможно было представить несколько дней раньше.
      Открыто говорят о том, что "правительство уехало"; когда возьмут Москву; критикуют правительство, говорят об отступлении армии и т.д. Новости с фронта преплохие - от частных лиц, там побывавших. Газеты же другого мнения. Мнение населения Москвы en gros1: Москва будет взята. Говорил с Кочетковым и согласился с ним: основное - не быть куда-нибудь мобилизованным. Самое досадное - быть погубленным последней вспышкой умирающего режима. Ожидается всеобщая мобилизация.
      Я и Кочетков твердо решили никуда не ехать и не идти. Кочетков в своем домоуправлении заявил о своей эвакуации и с тех пор живет у жены, на Брюсовском переулке. Если получит мобилизационную повестку, то, во-первых, она придет не на Брюсовский, а по месту жительства, где его не будет, чтобы получить ее. Если же будут артачиться на Брюсовском, то он покажет свою справку об эвакуации (он ее сохранил) и скажет, что живет у жены, так как сегодня-завтра собирается с ней эвакуироваться. Если же его призовут, то и в военкомате он покажет справку об эвакуации - авось поможет… Я тоже рассчитываю на эту справку как способ предупредить мобилизацию на трудовой фронт, которая, быть может, будет проводиться по домоуправлениям, или на всевобуч, или куда. Во всяком случае, je suis bien rйsolu а n'aller nulle part1. 99% всех людей, которых я вижу, абсолютно уверены в предстоящем окончательном поражении нашей армии и во взятии Москвы немцами. Вообще делается чорт знает что; колоссальное количество директоров предприятий, учреждений уехало, бежало; масса народа не получила ни шиша денег и ходят, как потерянные; все говорят о поражении и переворотах; огромные очереди; тут ходят солдаты с пением песен; тут какие-то беглецы с фронта… Сегодня шел снег и дождь. Москва живет в бреду. С одной стороны, газеты пишут о боевых трофеях, партизанской войне, героическом сопротивлении Красной армии, о том, что Москва всегда будет советской; с другой стороны, смещения в военкомандовании, речи Щербакова и Пронина, постановления и приказы; с 3-й стороны, народ говорит о плохом состоянии армии; приходит бесчисленное количество людей с фронта, говорящих о невооруженности армии, бегстве и т.д. А тут - марши по радио, "письма на фронт"… Недаром объявили осадное положение и учреждена военная власть с правом расстрела на месте. Все-таки, наверное, Москва est virtuellement prise par les troupes du Reich2. Все это - и то, что выбрасывают на рынок муку и товары, - предсмертные судороги. Все зависит от фронта - как там положение. Все соглашаются на одном: такого еще никто никогда не видел: неслыханного бегства и военных revers1. Сегодня утром достал 1? кг риса и 100 г масла. Завтра утром тоже постараюсь достать. Завтра же зайду в Союз писателей - там опять составляют списки отъезжающих - освежить воспоминание обо мне (в случае чего, при проверке, действительно ли я собираюсь эвакуироваться, меня нашли в списках). Да, вообще, сейчас il faut s'attendre а tout2. Возможно, что захотят сделать "жест" и бестолково, нелепо мобилизуют всех на защиту города, хотя это и не спасет положения. Но я никуда не пойду - меня это не устраивает. Был на курсах ИНЯЗа - там все разбежались и нет занятий.
      Завтра буду узнавать насчет карточек. Но что делается в Москве! Атмосфера полнейшего поражения: "Наши сдавать города умеют; н-да, на это они мастера; взять бы город - это нет; а сдать, так это они умеют…" и все в таком духе и:
      "И Одессу взяли, и Ленинград, и Москву возьмут". Чудеса? Qui aurait cru3, что все так распоясаются? Сегодня звонила Валя, которой я написал. К7-28-41. Завтра буду ей звонить. Она работает на хлебопекарном заводе; возможно, что это мне поможет в смысле получения хлеба. Все уверены, что немцы возьмут Москву. Кажется, Сербинов не уехал. Пора спать; слипаются глаза, а завтра - рано вставать и идти в очередь. Все - бред. Главное - успешно избежать возможной мобилизации. Пора спать.
      Дневник N 10 (продолжение) 20 октября 1941 года Георгий Эфрон Последняя сводка: "На Западном фронте наши войска отбили несколько ожесточенных атак немецко-фашистских войск". Кроме того, появилось "Можайское направление" и Малоярославское. Гжатск взят, да и Можайск, по всей вероятности. Сегодня утром опять удачно достал продуктов: печенье 200 г, муки 1 кг и сахар 500 г, простояв в очереди не больше 45 минут (sic). Красота! Читаю "les Cloches de Bвle" Арагона - прекрасный роман. Страшно жалко, что не смог я достать в Библиотеке "les Beaux Quartiers", которые страшно хотелось перечесть, - очевидно, просто с собой увезли какие-то эвакуирующиеся. Досадно. Вчера был у парикмахера. Сегодня, по всей вероятности, встречусь с Валей. Меня это интересует с хлебной точки зрения. Все-таки здорово, что Валя работает, - не то что я, дуралей, бью баклуши. К 9 часам пойду шамать в кафе "Москва" - если что-нибудь там будет.
      Печенья - хорошие, но вряд ли у меня хватит терпения хранить их - все съем, по всей вероятности. Кричит радио. На улице - серая слякость. А здорово: иtat de siиge! Etat de siиge… Automatiquement nous nous reprйsentons des chвteaux-forts, des chevaliers, des tournois et combats… Ah! c'en est loin, la rйalitй… Mais que diable, зa ne fait rien. Maintenant je rкve а un temps qui viendra, sans aucun doute, et qui m'apportera argent, conditions de travail, voyages, femmes…
      Mais je sais fort bien que quand ce temps-lа arrivera, eh bien! au bout d'une certaine pйriode tout, cela commencera а m'ennuyer, et je rкverai а d'autres formes de vie, а d'autres possibilitйs. Cependant il est sыr que le fait de prйvoir l'inconnu et le futur ne m'empкchera pas de faire tous mes efforts pour atteindre des buts immйdiats. Evidemment ces buts ne sont pas finaux - les buts а atteindre se rechangent; mais on ne peut rien atteindre d'un saut - il faut gravir l'escalier; ces buts sont des marches. La radio continue de brailler. Ai envie de chier. Battra-t-on les Allemands. Ils ont pris Lvoff, Minsk, Kichineff, Kiev, Smolensk, Odessa. Ils sont en passe de prendre Moscou. En tous cas, il me semble que ce n'est pas nous qui les battrons. Certains disent que Moscou sera prise vers les fкtes d'Octobre. C'est dommage que Mitia ait foutu le camp: il aura ratй un temps trиs intйressant, un temps historique. Du reste il ne voulait pas trop partir - c'est son oncle qui a йtй nommй а l'Acadйmie des Sciences d'Achkhabad.
      Hier, ai envoyй un tйlйgramme-йclair а l'oncle pour qu'il m'envoie l'adresse exacte de Mitia. Les troupes anglaises et soviйtiques quittent Tйhйran. Il paraоt que ces troupes vont dйfendre Bakou. Sur tous les fronts continue un combat acharnй. Ai bien envie de recopier "Monsieur Teste" en entier. Le ferai si j'ai du temps. Et encore la dйsillusion prйvue, l'ennui qui m'attend de l'entrevue avec Valia. Par tйlйphone, nos conversations sont animйes, intelligentes, ainsi que par lettres; а se voir rien ne s'ajoute; au contraire, nous sommes contraints, etc; (genre "Porte йtroite" de Gide). осадное положение! Осадное положение… Мы сразу воображаем крепости, рыцарей, турниры и битвы… Ах! действительность от этого весьма далека… Но, черт возьми, не беда. Теперь я мечтаю о времени, которое, несомненно, наступит и мне принесет деньги, условия работы, путешествия, женщин… Но я также отлично знаю, что наступит, а потом пройдет некоторый период, и все это мне начнет надоедать, и я начну мечтать об иных формах жизни, о других возможностях. Однако я уверен, что предвидение неизвестного и будущего мне не помешает всеми силами стремиться достигнуть ближайших целей. Конечно, цели не бывают конeчными, цели сменяются, но ничего нельзя достигнуть одним махом, надо идти по ступеням, цели и есть ступени. Радио продолжает орать. Мне хочется посрать. Победим ли мы немцев? Они взяли Львов, Минск, Кишинев, Киев, Смоленск, Одессу… Они на грани взятия Mосквы. Во всяком случае, мне кажется, что не мы их победим. Некоторые говорят, что Москва будет взята к Октябрьским праздникам. Очень жаль, что Митя удрал: он пропускает очень интересное время, историческое время. Кстати, он не хотел уезжать. Его дядя был назначен в Академию наук, в Ашхабад. Вчера послал телеграмму-молнию дяде, чтобы он мне послал точный адрес Мити. Английские и советские войска оставляют Тегеран. Говорят, эти войска будут защищать Баку. По всем фронтам продолжается ожесточенная борьба. Мне хочется переписать "Мосье Тест" целиком. Я это сделаю, если успею. И еще разочарование, предстоящая скука от встречи с Валей. По телефону у нас очень оживленные, умные разговоры, также и в письмах. А когда встречаемся - ничего не прибавляется, наоборот, мы скованны и т.д. (вроде "Тесных врат" Жида).
      Дневник N 10 (продолжение) 21 октября 1941 года Георгий Эфрон Aujourd'hui matin ai achetй I kg. de farine, une boоte de conserves (crabes) et 3 boоtes de gaufres dont ai bouffй presqu'une et me prйpare а entamer l'autre - а quoi bon garder? Je veux prendre du bon temps, et la seule faзon de le faire est de bien se nourrir. Hier ai mangй les petits fours en entier. Au fond, on ne sait ce qui peut nous advenir demain; autant manger ce qu'on a de bon maintenant, quitte а le regretter plus tard; mais au moins on aura de quoi se souvenir - une espиce de "bon temps" gastronomique. Hier ai vu Valia. Elle travaille beaucoup а son usine de pain. Elle traverse une pйriode de crise morale:ne sait а quoi penser, qui croire, craint beaucoup les Allemands, parle de partir а pieds ou de s'empoisonner avec de la morphine, s'ils viennent а Moscou: son pиre йtait communiste, mais il est mort en 32. Qu'est-ce qu'elle a а craindre? Rien du tout.
      Je m'efforce de le lui expliquer. Je comprends fort bien les sources de sa dйpression: elle est obligйe de travailler et de ne pas йtudier d'une part; d'autre part ce que racontent les journaux et la radio des Allemands l'effraie terriblement; d'un troisiиme cфtй, elle voit que la population de Moscou est loin d'avoir des idйes patriotiques; elle voit des gens terriblement dйsorientйs; elle entend des conversations pas trиs patriotiques. Tout cela la dйsoriente: elle ne sait qui croire, que penser de la situation et de l'avenir. Je m'efforce de la "regonfler"… Avons йtй au cinй oщ j'ai vu pour la seconde fois "l'affaire des Artamonoff". Ensuite nous nous sommes rencontrйs avec Serbinoff qui n'est pas parti pour Tchйliabinsk. Il dit qu'il ne partira pas - plus - du tout. On verra. Lui affecte des maniиres supra-patriotiques. Il dit que les Allemands ne prendront pas Moscou. Si cela se pouvait?… Mais j'en doute. Tout le monde doute de tout. Communiquй d'aujourd'hui: une nouvelle direction des attaques nazies au sud: Taganrog. Les Allemands marchent par Taganrog sur Rostoff- sur-le-Don.
      Au fond, ils sont formidables. Что-что, а драться, вести войну и наступать они умеют. Cela on ne peut le nier. Sur tout le front, ils continuent leur offensive particuliиrement violente sur le Front Occidental et au Sud (Taganrog). Ceux - et nombreux avec qui j'ai eu l'occasion de parler, sont unanimes pour dire leur peu de confiance en l'aide que l'Angleterre et l'Amйrique nous apportent.
      Parlers dominants: l'Angleterre mиne une politique йgoпste, son aide est lente exprиs. La majoritй croit que les Anglais attendent notre dйfaite ou notre victoire - pourvu que les Allemands perdent le plus de forces dans cette guerre sanglante; et alors, quand le moment sera venu et les pertes des troupes du Reich atteindront leur zйnith, les Anglais attaqueront l'Allemagne en Europe.
      Cela se peut. Il faut bien dire que l'intйrкt propre des Anglais est d'attendre les йvйnements. Il est йvident qu'en ce moment ils peuvent pour nous aider, effectuer une offensive en France, par exemple, ou en Belgique, mais ils subiront de lourdes perte. Pour eux, l'intйrкt est d'obtenir le maximum de rйsultats avec le minimum de pertes. Il est йvident que s'ils attaquaient l'Europe, les Anglais auraient maintenant le maximum de succиs avec le maximum de pertes.
      Mais toujours et encore la mкme question: Moscou sera-t-elle prise. Si les Allemands "coupent" Bakou, d'oщ les Rouges tireront-ils leur pйtrole? Il y en a en Bachkirie (Oural) mais insuffisamment. On parle d'une grande industrie de guerre qui se crйe а l'Oural, en vitesse. Pour la question du travail, je ne sais comment faire. Il faudra pourtant bien travailler un jour. Quand l'argent finira. Evidemment, ce serait trиs bien de s'installer dans une bibliothиque quelconque - par exemple а la Biblio des Langues Etrangиres mais вряд ли это удастся - у них, наверное, полный штат. Quant а travailler а l'usine c'est йvident que это совершенно мне не улыбается.
      Сегодня утром купил килограмм муки, коробку консервов (крабов) и 3 коробки вафель, из коих съел одну и собираюсь начать вторую - к чему хранить? Я хочу радоваться, и единственный способ это делать - хорошо питаться. Вчера съел печенья целиком. В сущности, никто не знает, что будет завтра; и лучше съесть, что имеется вкусного теперь, даже если потом будешь об этом жалеть, по крайней мере, будет что вспомнить - вроде "гастрономического" наслаждения. Вчера видел Валю. Она много работает на своем хлебном заводе. Она переживает период морального кризиса, не знает, о чем думать, кому верить, и очень боится немцев, хочет бежать пешком или отравиться морфием, если они войдут в Москву. Ее отец был коммунистом, но он умер в 32 году. Чего же ей бояться? Нечего, абсолютно. Я стараюсь ей объяснить. Я очень хорошо понимаю причины ее хандры: с одной стороны, ей приходится работать, она не может учиться; с другой стороны, то, что пишут в газетах и передают по радио о немцах, ее очень пугает; с третьей стороны, она видит, что московское население отнюдь не патриотически настроено; она видит совсем растерянных людей; она слышит не очень патриотические разговоры. Все это ее путает, она не знает, кому верить, что думать о положении теперь и о будущем.
      Я стараюсь вдохнуть в нее силы… Были в кино, где я второй раз смотрел "Дело Артамоновых". Потом мы встретились с Сербиновым, который в Челябинск не уехал.
      Он говорит, что совсем больше не уедет. Посмотрим; он напускает очень патриотический вид. Он говорит, что немцы Москву не возьмут. Если бы это было так… Но я сомневаюсь. Все сомневаются во всем. Сегодняшнее сообщение: новое направление нацистских нападений на юге: Таганрог. Немцы наступают через Таганрог на Ростов-на-Дону. В сущности, они замечательные. Что-что, а драться, вести войну и наступать они умеют. Этого нельзя отрицать. Они по всему фронту продолжают свое наступление, особенно сильное на Западном фронте и на юге (Таганрог).
      Те - и их много, с которыми мне приходилось говорить, единогласно мало доверяют помощи, которую нам приносят Англия и Америка. Главный смысл разговоров: Англия ведет эгоистичную политику; ее помощь нарочно медлительна. Большинство думает, что англичане ждут нашего поражения - или нашей победы. Главное, чтобы немцы потеряли возможно больше сил в этой кровавой войне и тогда, в нужный момент, когда потери Рейха достигнут своего максимума, англичане нападут на Германию в Европе. Это весьма возможно. Надо признаться, что в интересах англичан ждать, что будет. Совершенно ясно, что в данный момент они могут нам помочь, свершить нападение во Франции или в Бельгии, но они понесут много потерь. В их интересах добиться большего результата с наименьшими потерями. Ясно, что если бы англичане атаковали Европу, они добились бы сейчас большого успеха, но и понесли бы максимум потерь. Остается все тот же вопрос: будет ли взята Москва. Если немцы отрежут Баку, откуда красным брать нефть? Она есть в Башкирии (Урал), но недостаточно. Говорят о большой военной промышленности, которая очень быстро развивается на Урале. Что касается работы, я не знаю, как быть. Надо же будет когда-нибудь начать работать, когда деньги кончатся. Конечно, хорошо было бы устроиться в какую-нибудь библиотеку, например, в Библиотеку иностранных языков, но вряд ли это удастся - у них, наверное, полный штат. А работать на заводе - ясно, что это мне совершенно не улыбается.
      Сербинов тоже ищет работу. Н-да. Читаю "Les Faux-Monnayens" - очень интересно.
      Хочется "зажухать". Сегодня кушал в кафе "Москва". Н-да. Сегодня, в 3 часа, я и Валя будем у Сербинова. Histoire de passer le temps.1 Сегодня уезжает - во всяком случае, собирается уезжать - эшелон писателей в Ташкент через Саратов.
      Встретил Кашкина - пресимпатичный человек. Кочетков тоже не уезжает - едут в теплушках, и неизвестно когда доедут, и доедут ли вообще. That is uncomfortable, comme disent les Anglais. Trиs peu pour moi.1 Дневник N 10 (продолжение) 22 октября 1941 года Георгий Эфрон 4 mois de guerre avec le Reich. Dernier communiquй: "Pendant la journйe du 21 octobre, nos troupes ont combattu avec l'ennemi sur tous les fronts. Des combats particuliиrement acharnйs se dйroulent sur le Front Occidental, oщ nos troupes ont repoussй de violentes attaques de l'ennemi". Les Allemands continuent2 вводить в бой новые силы. Особенно сильный натиск - на Можайском направлении. С хлебом мои дела хороши - получил карточки, а по карточкам можно доставать безо всякой очереди белый, серый, черный хлеб по 400 гр. в день. Итак, хлеб пока что обеспечен; кроме того, Валя достанет сегодня-завтра (я ее попросил вчера, когда не знал о карточках) хлеба. Сегодня был в бане; suis propre comme un sou neuf3.
      Весь тон прессы - отстаивать каждый дом, улицу. Купил однотомник Лермонтова и "Гамлет" в переводе Пастернака. Вчера был в кино с Валей и Сербиновым. Целый день шатались по городу. Валя настроена пораженчески - т.е., что Москву, по всей вероятности, возьмут, а Сербинов уверен в противном. Дней 6-4 тому назад я был уверен, что Москву возьмут; теперь, а vrai dire4, не знаю, что и говорить, - как-никак, немцы еще не дошли до Москвы. Прорвутся ли они к ней через Можайск по магистралям? Интенсивное их наступление продолжается на юге, direction Taganrog - Rostov-sur-Don5. Неужели советские войска отстоят Москву и не дадут немцам овладеть ею? Не верится что-то мне в это: слишком наши люди дезорганизованы, да и техника хромает. Не верится. Впрочем, увидим. Все время известия: такого-то взяли, такого-то взяли… Гм…ce n'est guиre rassurant. Enfin… n'anticipons pas.1 У меня побаливают глаза из-за света электрического - в комнате, которую занимаю, нет дневного света, и много читаю. Сегодня-завтра пойду к глазному врачу насчет очков - а то погублю глаза. Кроме того, постараюсь заказать 2-й ключ от парадной. Сербинов хвастает о патриотизме, а сам рассказывает антиеврейские анекдоты… Хорош! Валя повредила руку на заводе; я ей принес почитать книгу Ахматовой "Из шести книг". Валю, главным образом, беспокоит ее отчим: военный следователь; в случае прихода немцев, Валя боится, что ей из-за него не поздоровится. Думает ликвидировать сочинения Ленина; карточки же отца (партийный, умер в 32м г.) сжигать жалеет. Я ей твержу не бояться ничего: все зависит от нее самой. Мне Лиля и Зина страшно надоели - но приходится с ними жить и на них рассчитывать. Да, глаза нужно будет лечить - я бы хотел, чтобы мне прописали очки, носил бы иногда, чтобы читать и носить ради шика. Увидим. Сегодня в 10 ч. 30 буду звонить Вале. Работы все не намечается. Н-да, pas bien fameux2. Ну, ничего. Хоть книги хорошие, шамать есть что; кое-что денег, жить есть где, вещи.
      Дневник N 10 (продолжение) 23 октября 1941 года Георгий Эфрон Положение на фронте неизменно ухудшается. Советские войска оставили Таганрог.
      Идут бои немцев по направлению к Харькову. На Западном фронте немцы вводят в бой все новые и новые силы, стремясь прорваться к Москве. На отдельных участках им удается прорываться, и советские войска отступают. Крым отрезан, Донбасс - под непосредственной угрозой. Немцы стремятся к московским магистралям. Весь общий тон прессы - защита Москвы до последнего дома. Населению от этого сладко не придется. Дураки! Ведь главное - разбить немцев на подступах к Москве, не допустить к городу - а если они прорвутся, то глупо и не нужно защищать дома и улицы - это погубит город без цели. Сегодня утром достал печенья и конфет. Валя скисла, настроение у нее плохое из-за неопределенности ухудшающегося положения; она права в том, что "компания" - я, она и Юрочка - ничем не связаны и что нам скучно (сегодня мы собрались у Юры, играли в карты, и, действительно, было скучно - очень). Она принесла мне хлеб: таки достала 1 кг белого, хорошего хлеба. Юрочка натрепался ей о том, что она мне надоела, что из-за хлеба и т.д.
      Естественно, она как умная девочка прямо мне об этом не сказала, но теперь меня же цитирует: старое надоедает и т.д. Тем не менее, хлеб принесла - хорошо, спасибо. Она почему-то очень повесила нос. Настроена она очень пессимистично - пораженчески. Конечно, положение отвратительное. Но к чему ей-то вешать нос на полку? Что, она думает, что ее изнасилуют немцы? Это - вздор. Ну, да х.. с ней.
      Я стараюсь ее утешить; она же думает, что я над ней смеюсь и "помогаю не от чистого сердца". Во всяком случае, завтра к 3 часам встретимся. Сегодня купил: стихотворения Надсона, Гофман "Новеллы", Дос-Пассос: "1919 г." и "42-ая параллель". Юрочка все говорит о работе. Но какая сейчас работа? Не вижу, как мы будем жить при разбитых стеклах, без газа и электричества, без воды (когда будут разрушены МОГЭС, газзавод и водопровод). Н-да. Все куда-то норовят ехать. Томск, Казань, Ташкент переполнены (да и не только они). Нина Герасимовна укатила в Томск к дочке. Желаю ей доехать благополучно. Сегодня-завтра пойду к глазврачу.
      Тэк-с. Купил стихи Надсона. Читаю "Faux-Monnayeurs" Gide'a.
      Дневник N 10 (продолжение) 24 октября 1941 года Георгий Эфрон Продолжается campagne de presse1 о защите Москвы. "Будет обороняться каждый дом" и т.д. Население призывается "бороться не только с вражеской пехотой, но и с танками". Чорта с два! С танками населению бороться! И вообще пытаются изобразить защиту Мадрида в 38-39м гг. и "гражданскую". Заместитель начальника Совинформбюро заявил в очередной пресс-конференции иностранных корреспондентов о том, что часть правительства, ряд наркоматов, Совинформбюро и дипломатический корпус находятся в Куйбышеве. По его словам, "Государственный Комитет Обороны во главе с тов. Сталиным находится в Москве". Лозовский заявил, что "переезд части правительства и ряда наркоматов в Куйбышев ничуть не означают ослабления воли и решимости оборонять Москву". Н-да. Куйбышев (б. Самара) находится на Волге.
      Крупный центр, подальше и Казани и Саратова, на солидном расстоянии от Москвы.
      Оттуда можно куда угодно уехать. Говорят о том, как "женщины будут подносить ящики с патронами бойцам, с оружием в руках" и т.п. Смутно напоминает "la dйfense de Paris" en 1870, la commune… Mais je parie que les rouges ne seront pas foutus de remporter des succиs dйcisifs, en ce qui concerne Moscou. Ce n'est pas pour rien tout de mкme, que nombre de commissaires du peuple, une partie du gouvernement et le "corpus diplomatica" sont partis en douce а Kouпbycheff. Le danger est la dйfense de "chaque rue", "chaque moscovite doit кtre soldat", etc.
      Je vous en foutrai! Des clous et de la peau. Continue а lire "Les Faux-Monnayeurs" En novembre, le 7 et le 8, ce sont les fкtes d'octobre (24e annйe de Rйvolution).
      Les Allemands voudront entrer а Moscou avant ces dates-lа, j'en suis sыr; ils aiment l'effet. L'effet serait b?uf… En effet. Prendra, prendra pas. En tout cas la population urbaine n'en mиne pas large, а l'idйe de dйfendre Moscou. On verra. Ai achetй 1 kg. de raisins secs, 1kg. de pommes. Ouais. Vache de bombardement aйrien hier, que j'ai passй aux chiottes profondes et йlйgantes de la place Pouchkine. Et il paraоt que ce n'est encore rien. Hum…verrai probablement Serbinoff aujourd'hui et Valia. Tвcherai d'aller chez le docteur oculaire а la clinique de rayon, si j'en ai le temps. Dois encore aller а la poste, voir s'il n'y a rien, poste restante, pour moi. защиту Парижа в 1870, коммуну… Но я держу пари, что красные не сумеют одержать решающих успехов даже на подступах к Москве. Недаром все же большое количество народных комиссаров, часть правительства и "дипломатический корпус" потихонечку удрали в Куйбышев. Опасно заявление, что оборонять будут "каждую улицу", "каждый москвич должен стать солдатом", и т.д. На х.. вас всех. Ни хрена не дам.
      Продолжаю читать "Фальшивoмонетчиков". 7-ого и 8-ого - Октябрьские праздники (24-й год Революции). Немцы захотят вступить в Москву до этих дат, я в этом уверен.
      Они любят эффект. А эффект будет агромадный… Действительно. Возьмет - не возьмет. Во всяком случае, московское население сейчас не особенно храбрится насчет обороны Москвы. Посмотрим. Купил 1 кг изюму, 1 кг яблок. Да-с. Сильнющая бомбардировка вчера, я провел все время в глубоком и элегантном сортире на Пушкинской площади. А говорят, что это еще только цветочки. Гм. Вероятно, сегодня увижу Сербинова и Валю. Постараюсь пойти к районному глазнику, если успею. Должен еще пойти на почту, узнать, нет ли почты для меня, до востребования.
      Дневник N 10 (продолжение) 26 октября 1941 года Георгий Эфрон 24-го вечером позвонил А. С. Кочетков и предложил мне включиться в эшелон на Ташкент - последний эшелон писателей. 25-го я пошел в главный почтамт, где нашел телеграмму из Ашхабада, содержащую точный адрес Митьки. Он - в Ашхабаде.
      Тут я решил ехать, тем более, что 25-го числа вышло постановление, обязывающее все трудоспособное население выйти на строительство кольца оборонительных укреплений вокруг Москвы. Поскольку я знаю, где Митька; поскольку едет Кочетков и мы поедем вместе; учитывая то, что решили ожесточенно биться за город (строятся баррикады), и то, что всех посылают на строительство укреплений, я счел целесообразным включиться в список эшелона на Ташкент. Думаю доехать до Ташкента, а там, если Кочетков поедет в Ашхабад, поехать с ним: нужно же куда-нибудь приткнуться. Потом, страшно хочется увидеть Митьку. Конечно, много "но": посадка, еда во время путешествия, возможность быть разбомбленным и плестись пешком неизвестно куда; неизвестно, где буду жить в Средней Азии, что буду делать… Но нужно рискнуть; здесь, в Москве, все слишком грозно; грозит физическое уничтожение… Кроме того, поеду я не один; это уже очень много. Авось будет какая-то помощь. Конечно, очень горько покидать столицу, Валю, свою комнату, покой кровати… Но нечего делать, нужно: здесь никого не останется, вот в чем дело: будет пальба, солдатье, и ни души, и бомбежка. Вещей я беру сравнительно мало, обременять себя нельзя; но все любимые книги везу с собою. Во всяком случае, едем не в теплушках, и то хлеб. Надеюсь, что поеду в одном вагоне с Кочетковым. Ехать надо, непременно. Конечно, доехав до Ташкента, будет очень досадно, если придется двинуть куда-нибудь в другое место, чем Ашхабад, - ведь там человек, наиболее мне близкий друг из всего СССР - Митька! Но ничего, увидим. Возможно, что Кочеткову придется ехать в Алма-Ату, а как мне одному в Ашхабад? Бесспорно, рано об этом говорить. В Ташкенте не прописывают; Ташкент рассматривается как переплавочный пункт. Н-да. И все же я верю в какое-то светлое будущее или, по крайней мере, в счастливые моменты… Привилегия юности?
      - Быть может, но avouez que зa aide а vivre1. Кончится же когда-нибудь эта война… Конечно, шикарно было бы попасть в Ашхабад и увидеть Митьку. Но я на это не рассчитываю. А впрочем, все может быть. Итак, опять, вновь прощай, любимый комфорт, одеяла, стол и комната, родная, несмотря на все, уютная Москва!
      Опять вокзалы, опять - неизвестность и тяжелые бытовые условия; но все же я буду не один; если бы Кочетковы не ехали, я бы вряд ли поехал. Как я любил Москву, свою комнату, покой, несмотря на бомбежки! И опять приходится это покидать. Что за судьба! Но бояться не надо - от веры и воли - victoire2.
      Насчет положения на фронте факт тот, что немцы потерпели неудачу у Ленинграда - там контратакует Red Army3. И у Калинина плохи дела немцев. И все же на наисущественнейшем направлении - московском, западном - им удается продвигаться в результате ожесточенных боев. Вполне возможно, что Москва сумеет остановить наступление немцев, как сумел это сделать Ленинград. Хотя, конечно, там флот помогал… Видел Валю. Она крайне отрицательного мнения об англичанах: мол, не помогают, ведут эгоистическую политику. Она - пораженка и пессимистка.
      Говорит, что скоро уйдет с хлебозавода, и не будет шиша бить, и достанет справку об эвакуации, чтобы ее считали эвакуированной и не надоедали с разными мобилизациями. Если ей это удастся сделать, то это будет ловко. Она мне советует уезжать, - конечно, nuance de "ce que moi, je reste а Moscou, toi tu peux partir si tu as peur", mais je m'en fous. Au moins, il n'y a point а craindre le froid а Tachkent et environs4; и потом, не бомбят… Конечно, я страшно хочу остаться в Москве, но ведь это невозможно! Хочется плакать, хочется к чорту бросить все и не уехать. Но это противоречит разуму. Вчера послал телеграмму Митьке о том, что выезжаю в Ташкент; ceci engage1… Еще никто не знает, когда отъезжает эшелон; по всей вероятности, завтра или послезавтра. Ехать так ехать.
      A Dieu Vat. Продолжу этот дневник, очевидно, уже в вагоне. Милый, любимый дневник!
      Дневник N 10 (продолжение) 27 октября 1941 года Георгий Эфрон Все еще не уехали; да и уедем ли? Положение на фронте неизменно ухудшается: на Западном фронте немцы медленно, но все же продвигаются; на Юго-западе взят город Сталино (Донбасс), да и, очевидно, Харьков также. Видел Кочеткова. Еще даже неизвестно, в какой именно город направится эшелон, - выясняют, где пропишут эвакуированных. Нам с Кочетковым все равно, где слезть, лишь бы это было в Средней Азии, откуда мы сможем "драпануть" в Ашхабад… Отъезд представляется мне каким-то нереальным. Вещи-то у меня готовы. Сегодня должны окончательно узнать, куда именно направляется эшелон. Записано очень много человек: около 250.
      Возможно, что поедем на Алма-Ату. Для меня основное - постоянно держать связь с Кочетковыми. Звонил Вале; она очень удивлена, что я уезжаю, и в душе - против этого отъезда. Она бросает работу: по всей вероятности, у нее процесс в легких.
      Все боятся, что уезжать поздно, что разбомбят. Сегодня должны узнать сроки отъезда. Если эшелон направляется не в Ср. Азию, то мы этим эшелоном не поедем.
      Ехать, конечно, нужно. И все время эта грызущая сердце тоска по Парижу; во что он превратился, будет ли он когда-нибудь тем, что был? - Вот вопросы. Ну, скоро пора идти в Союз. J'ai l'impression2, что сегодня еще ничего не выяснится.
      Сегодня в 7 часов должен звонить Вале и сообщить ей, что выясняется насчет отъезда. Противно, что столько народу - и я не член Союза писателей, и меня могут эвакуировать в последнюю очередь. Кочетков рассказывает, что МГУ эвакуируется в Ашхабад. Пора в Союз. Валя не верит в то, что я поеду…
      Le m$еme jour1 Эшелон отправляется, по-видимому, послезавтра. Организуется продажа в вагонах хлеба, колбасы, сахара и конфет по коммерческим ценам. Мешкают они с отъездом.
      Звонил Вале в 7 ч. Она убеждает не ехать; говорит, что мне там будет плохо, вернуться уж не смогу, буду жалеть… Очень ей не хочется, чтобы я ехал. Да и мне не хочется страшно ехать: а вдруг надо было именно здесь оставаться? Но я все же поеду. Нужно рисковать - да и кроме того, я приближусь к Митьке. Конечно, перспектив мало; но Азия, близость Персии, Митька… Нужно рискнуть! Que m'en coыte-t-il? Pas grand'chose.2 Кочетков советует ехать, Валя советует не ехать.
      Как выбрать? "Своя голова" - это превосходно, но годится не всегда. Читаю прекрасную книгу Арагона "Базельские колокола". И потом навязчивый вопрос: где ближе будет культура, заграница, Европа - здесь, в Москве, или там - в Азии?
      Ашхабад… Это близко к Ирану, Сирии… А Сирия - под мандатом де Голля; Ирак - англичане… Конечно, какой с них толк, спрашивается, да и до Ашхабада нужно еще доехать. Дело в том, что вся культурная жизнь выкачана из Москвы… Говорю я: "Столица, столица…" - а какой с нее толк, если все умные люди выехали, и останутся войска, Валя и я… Нет, бесспорно, рискнуть надо… Авось кое-что из этого и выйдет. Боюсь, что Москва потеряет роль и первое место.
      Дневник N 10 (продолжение) 28 октября 1941 года Георгий Эфрон A midi, alerte aйrienne. En plein jour, c'est la 1иre alerte aйrienne de toute la guerre ("genre" зa s'est-y jamais vu). Etais au cafй rue Vorowsky quand зa a commencй а pйter. Maintenant suis а mon quatriиme йtage; malgrй l'аlerte, ne descends pas а l'abri; je n'aime pas les abris. Au cafй, n'ai mкme pas eu le temps de finir mon cafй. Dommage. Eh ben, mon pote, si зa commence, les attaques aйriennens en plein jour… Tout le monde a une trouille intense. Aujourd'hui, la journйe ou le soir on doit apprendre quand "exactement" (sic) doit partir le train pour Tachkent, et le pourquoi du comment. A en juger par les journaux, les Allemands ne rйussissent qu'en direction de Kharkoff (Ukraine); en direction de Moscou, il paraоt que nos troupes, non seulement resistent а l'offensive, mais aussi contre-attaquent, avec succиs. Зa pиte vachement fort а cфtй. Curieuse parallиle: je me "termine" en octobre 1941 exactement comme je le faisais les derniers mois а Paris. La rйaction est la mкme: а la veille de bouleversements йnormes, je fais tout mon possible pour "m'en payer" pour la "derniиre fois". En 39 je fais les cafйs et les cinйs de Paris; en 41 je fais les cafйs et cinйs moscovites. Diffйrence purement gйographique. Ouais. C'est qu'il est vrai que je suis а la veille d'un dйpart qui changera tout le cours de ma vie… Evidemment c'est un peu effrayant ces dйparts-lа, mais partir, il le faut. Au fond, а vrai dire, je pars surtout dans l'espoir de voir Mitia. Je veux le plus possible йgaliser mon destin au sien. Nous sommes trop liйs pour se quitter dйfinitivement. Et malgrй tout, je garde l'espoir qu'on se reverra. Mitia et moi sommes deux types absolument extraordinaires; des exemplaires rares, curieux et originaux; il s'ensuit que nous devons кtre ensemble, lа oщ il y a groupe - il y a force; et puis nous sommes "amis d'enfance". Nous avons eu tellement d'intйrкts communs, d'affinitйs que nous ne devons pas nous perdre de vue. Une autre question c'est si je parviendrai, non seulement jusqu'а Ashchabad, mais а Tachkent etc. etc. Mais il faut tenter pour voir. Зa continue а pйter а cфtй.
      Sacrйe guerre. J'ai l'impression d'emporter beaucoup trop de livres. A quoi me serviront-ils? Bah!… A vrai dire, je ne vois ni ce voyage ni cette Asie. Suis en train de lire des "nouvelles fantastiques" d'A. Grinn - C'est excellent. Ai envie de chier. ("Je vais me faire chleuh!") В полдень воздушная тревога. Среди бела дня это первая воздушная тревога за всю войну ("в стиле" - неслыханное что-то). Был в кафе на улице Воровского, когда начало трещать. Теперь я уже на своем четвертом этаже, несмотря на тревогу, я не спускаюсь в бомбоубежище; я не люблю бомбоубежища. В кафе я даже не успел допить свой кофе. Жаль! Да, старик, если вот так начнутся воздушные налеты, среди бела дня… Все страшно напуганы. Сегодня, днем или к вечеру, мы узнаем, когда "точно" (да, да) поезд уходит в Ташкент, да и вообще, что и как. Судя по газетам, немцы преуспевают только в направлении Харькова (Украина); в направлении Москвы, говорят, наши войска не только сопротивляются атакам, но даже успешно контратакуют. Здорово трещит совсем рядом. Странная параллель: я "оттягиваюсь" в октябре 1941 точно так же, как я это делал в последние месяцы в Париже. Реакция одинаковая: накануне огромных пертурбаций я делаю все возможное, чтобы в последний раз вовсю насладиться. В 39 я хожу по кафе и кино в Париже, в 41 я хожу по кафе и кино московским. Разница только географическая. Вот… А ведь действительно я нахожусь накануне отъезда, который переменит весь курс моей жизни. Конечно, такие отьезды немного пугают, но ехать надо. В сущности, по правде говоря, я ведь уезжаю, главным образом, в надежде встретиться с Митей. Я хочу, насколько это возможно, приблизить свою судьбу к его судьбе. Мы слишком связаны друг с другом, чтобы окончательно расстаться. И несмотря ни на что, я надеюсь, что мы встретимся. Мы с Митей совершенно необыкновенные, мы редкие экземпляры человеческой породы, странные и самобытные. Следовательно, мы должны быть вместе; там, где есть группа, есть сила; к тому же мы друзья детства. У нас было так много общего, интересов, вкусов, что мы не должны терять друг друга из виду. Другой вопрос, смогу ли я добраться не только до Ашхабада, но даже до Ташкента, и т.д. и т.д. Но надо попробовать, чтобы увидеть. Продолжает сильно трещать совсем рядом. Чертова война! У меня впечатление, что я беру с собой слишком много книг. К чему они мне там? Да ну! По правде говоря, я не могу себе представить ни эту дорогу, ни эту Азию. Читаю сейчас книгу "Фантастические повести" А. Грина. - Прекрасно. Хочется срать. ("Скоро я стану срулем!") Дневник N 10 (продолжение) 30 октября 1941 года Георгий Эфрон Ecris dans le train de Tachkent. Le 28 fut une journйe de bombardements trиs intenses de la capitale soviйtique. A quatre reprises l'alerte aйrienne fut donnйe (deux fois le jour, deux fois la nuit). Pendant le jour, sans alerte aucune, deux bombes furent jetйes: l'une tomba sur la place Swerdloff, prиs du Grand Thйвtre, dans la faзade duquel elle fit une grande brиche; il y eut des victimes. La seconde bombe tomba en pleine rue Gorki, prиs du Tйlйgraphe et du "magasin diйtйtique", faisant beaucoup de victimes. Vitres brisйes, fenкtres foutues au diable. J'йtais justement dans le quartier, mais heureusement, je n'ai pas souffert. C'йtaient des bombes explosives. Aprиs le bombardement, la rue Gorky йtait noire d'un monde curieux et avide de spectacle. Il y avait lа des troupes et des miliciens… Ce qui fit beaucoup d'impression et flanqua la peur а beaucoup, fut le fait que ces bombes tombиrent sans que l'alerte aйrienne fut donnйe. Et tout cela par un beau temps sans pareil: radieux, limpide, avec ciel bleu et petits nuages а la Watteau… La nuit, en raison du clair de lune, le bombardement fut intensif. On en flanqua un coup а la rue Merzliakowsky. Toutes les vitres ou presque de notre maison furent brisйes, hormis les nфtres. L'alerte dura longtemps - huit heures. Je descendis dans l'abri, car зa pйtait trиs fort dans les environs, mais las et fatiguй par une position incommode, je remontais au bout de deux heures et me couchais sans autre forme de procиs. Le 29, par un beau temps exclusif et pendant que je conversais avec mon cousin Kott, brusquement on me tйlйphona de l'Union des Ecrivains, en me demandant si je veux, le mкme jour, partir en wagon Pullmann. "Nature", je rйpondis oui, bвclais mes affaires et fus а la gare de Koursk а 2h30, ainsi qu'on m'avait dit. En tout se ramenиrent 35 personnes, dont Kotchetkoff, sa femme et la petite vieille. Le train ne partit qu'а minuit; on put y entrer seulement а 10h30. Comme de juste, l'alerte fut donnйe au moment oщ nous avions foutu tous les bagages sur le perron (vers 7 h.). Tout le monde s'en fut au prochain abri; restвmes а garder les bagages moi et un jeune homme fort sympa qui accompagnait sa mиre. Tout le temps de l'alerte se croisиrent au-dessus de nos tкtes les feux des projecteurs; йclataient des bombes sans cesse. Les canons anti-aйriens, la DCA et les mitrailleuses installйes sur les toits des maisons faisaient un chambard formidable. Dans l'air trиs froid volaient de dangereux йclats de bombes explosives. Les Allemands bombardaient ferme, et le quartier de la gare s'en ressentait. Pour le moment, nous sommes а quelques 120 km de Moscou, nous ne sommes pas encore sortis de la zone dangereuse. Il y a ici un ami des Kotchetkoff, Derjavine. Au fond on ne sait encore trop oщ l'on ira. Il se peut que Kotchetkoff aille а Alma-Ata, oщ il a des possibilitйs de travail rйmunйrateur. Mais il est encore assez tфt pour parler de "l'avenir en Asie", nous n'y sommes pas encore arrivйs. On peut encore кtre mille fois bombardйs, etc., etc. Le train va lentement: "Qui va piano va sano"… Ouais! C'est pas le moment de le dire. Le chic c'est que j'ai pris "Les Beaux Quartiers", Corneille, Racine, Essйnine, Dos Passos, Akhmatova, Gide (Les Caves du Vatican), "Les Cloches de Bвle" en russe. Par exemple, nous ne sommes pas du tout dans un Pullmann; il n'y a pas grand-chose а bouffer et а boire; pour se laver c'est toute une longue histoire, car dans le wagon, il n'y a pas d'eau. A chaque station on court chercher de l'eau chaude. C'est ancestral mais je suis trиs bien installй pour dormir. Je n'ai pris que mon manteau chaud, et comme chaussures je n'ai que mes demi-bottines en fait… Ainsi le 28 octobre, а minuit, par la gare Kourskaпa, je suis parti а destination de Tachkent (Uzbekistan).
      "Ce qui rйsulta de ce dйpart" (comme dans les feuilletons) vous le verrez dans le prochain N de…
      Пишу в ташкентском поезде. 28-го был день очень сильных бомбардировок советской столицы. Четыре раза была воздушная тревога (два раза днем, два ночью). Днем, без всякой тревоги, были сброшены две бомбы: одна попала на площадь Свердлова, около Большого театра, в фасаде которого она образовала большую брешь. Были жертвы. Вторая бомба упала в самую середину улицы Горького, около телеграфа и диетического магазина, унеся много жертв. Разбитые стекла, окна полетели к черту.
      Я как раз был в этом районе, но, к счастью, не пострадал. Это были разрывные бомбы. После бомбардировки на улице Горького было черно от народа - любопытствующих и жаждущих зрелища людей. Были тут военные и милиционеры… Что произвело сильное впечатление и многих напугало, это то, что эти две бомбы упали до того, как дали тревогу. И все это в ослепительно хорошую погоду: ясную, прозрaчную, с голубым небом и облачками, как у Ватто… Ночью, ввиду лунного света, бомбардировка была сильная. Здорово досталось Мерзляковскому. Все стекла нашего дома, или почти все, разбились, кроме наших. Тревога длилась долго: 8 часов. Я спустился в бомбоубежище, так как здорово трещало вокруг; но устав и утомившись от неудобного положения, я через два часа вернулся наверх к себе и просто лег спать. 29-го, в исключительно хорошую погоду и, пока я разговаривал с моим кузеном Котом, вдруг мне позвонили из Союза писателей, спрашивая, хочу ли я, в тот же день, ехать в пульмановском вагоне. "Еще бы, конечно", - ответил я, наскоро собрался и явился на Курский вокзал в 2.30, как было велено. Всего явилось 35 человек, в их числе Кочетков с женой и старушкой. Поезд ушел только в полночь; смогли в него войти только в 10.30; как и следовало ожидать, забили тревогу в тот момент, когда мы сбросили весь багаж на перрон (около 7 ч.) Все ушли в ближайшее бомбоубежище; остались смотреть за багажом я и молодой, очень симпатичный парень, который провожал мать. Все время тревоги над нашей головой сверкали перекрестные лучи прожекторов, все время разрывались бомбы.
      Противовоздушная оборона и пулеметы, устроенные на крышах домов, трещали с невероятным шумом. В очень холодном воздухе летали опасные осколки разрывающихся бомб. Немцы бомбили основательно, это чувствовалось во всем районе вокзала.
      Сейчас мы находимся в каких-нибудь 120 км от Москвы, мы еще не выехали из опасной зоны. Здесь есть знакомый Кочеткова, Державин. В сущности, мы еще точно не знаем, куда поедем. Может быть, Кочетков поедет в Алма-Ату, где у него есть возможность хорошей зарплаты. Но еще рано говорить о "будущем в Азии", мы еще туда не добрались. Нас еще тысячу раз могут разбомбить и т.д. и т.д. Поезд идет медленно: "Тише едешь, дальше будешь" (итал.) Действительно ли? Сейчас об этом говорить не время. Шикарно, что я взял с собой "Богатые кварталы", Корнеля, Расина, Есенина, Дос-Пассоса, Ахматову, Жида ("Подземелья Ватикана"), "Базельские колокола" по-русски. Но мы, кстати, вовсе не в пульмановских вагонах; жрать немного и пить тоже: чтобы вымыться, это длинная история, так как в вагоне нет воды. На каждой станции выбегаешь за кипятком. Допотопно! Зато я очень хорошо устроил себе спанье. Я взял с собой только теплое пальто, а из обуви у меня только мои полуботинки… Итак, 28-го, в полночь, с Курского вокзала я выехал в направлении Ташкента (Узбекистан). "Что выйдет из этого отъезда", вы узнаете (как в фельетонах) в следующем номере…
      Дневник N 10 (продолжение) 31 октября 1941 года Георгий Эфрон Продолжаю летопись нашего путешествия. Вчера в 5 часов приехали на ст. Михайлов, из которой не выезжаем уже 17 часов. Стоим на станции. В поезде 10 вагонов: 8 вагонов - международных - содержат также эвакуирующихся в Ташкент профессоров Академии наук, научработников ВКВШ - все очкастая, vйnйrable1 интеллигенция с тюками. 9-й вагон - Союз писателей; 10-й - НКПС. Мы пропускаем вперед какие-то воинские эшелоны с солдатами, автомашинами. Сколько еще мы простоим таким манером - неизвестно. Все утро таскали ведра воды, которые выливались через крышу; таким образом удалось вымыться. По общему признанию, я - самый элегантный человек состава. По списку получили хлеб (черный) на весь вагон.
      Хорошо. Итак, застряли. По крайней мере, хорошо, что вымылся и вычистил зубы, - неизвестно, когда придется вновь произвести эту двоякую операцию. Державин напился, и вчера произошел инцидент с Макаровым - молодым критиком. Державин объявил презрение Макарову как беглецу - мол, "должен был остаться в Москве и крутить ручку пулемета" - в пьяном виде, впрочем. Конечно, мы теперь отрезаны от Москвы и не знаем о ней ничего. Еще хорошо, что пока не разбомбили состава.
      Читаю "Les caves du Vatican" и "Фантастические новеллы" А. Грина. Вообще-то говоря, читать есть что. Итак, мы в Михайлове сидим, пропуская воинские эшелоны.
      Старушка Меркурьева кряхтит, кашляет, умирает. Боюсь, что она умрет в дороге.
      Отчего ее взяли Кочетковы? Пока я одолжил читать из моих книг: "Les Beaux Quartiers" - Александру Кочеткову, "Рассказы и фельетоны" Ильфа и Петрова - старушке, "Базельские колокола" - коменданту нашего вагона Лапину. Все страшно хотят поскорее выехать из опасной зоны - а тут, как на грех, застряли. По списку получу полбуханки хлеба. Лапин носится со списком. Я удовлетворен вполне тем, что не бомбят, что есть "шамовка", что вымылся и нахожусь в относительном комфорте и имею возможность читать и писать. И то хлеб (полбуханки).
      Le m$ eme jour Ne sommes toujours pas partis de ce Mikhaпloff. Une demi-douzaine de trains militaires nous ont dйpassйs; pleins de soldats trиs sales, de foin, de sacs de farine…Il paraоt que la voie est libre mais nous n'avanзons pas pour des raisons militaires - on craint fort le bombardement. Les soldats racontent des histoires de tir а la mitrailleuse des aviateurs allemands sur les trains. Le train entier, (le nфtre) a fort peur du bombardement et des mitrailleuses allemandes. Le fait est que nous sommes entrйs dans une bande de territoire, trиs prиs du front. Il se peut fort que notre train ait а subir des йpreuves trиs dures. L'ennuyeux c'est de rester sur place а attendre les йvйnements… hum… pas jolis, jolis. La majoritй du public ne fait que parler de l'йventualitй d'un bombardement. Moi je suis "prйparй" en ce sens que j'ai un sac avec deux pains, deux boоtes de conserves, mon journal, un couteau… Tout cela me semble а la fois puйril et tragique. Je ne regrette absolument rien, - car j'ai appris а mes dйpens l'inutilitй absolue des rappels du passй, - rappels qui ravagent le c?ur, sans rien lui donner. Je me suis engagй dans l'aventure; pendant que je suis vivant et "frais", je regarde les йvйnements auxquels je suis mкlй, avec l'intйrкt objectif, "historique" dirai-je mкme, d'un tйmoin presque indiffйrent. En ce qui me concerne personnellement, je compte sur l'aide de la Providence. Il paraоt qu'on a bombardй а quelques arrкts d'ici… L'intйrкt que les gens ont pour le macabre; l'aviditй de dйtails sinistres; la volontй d'un masochisme qui entraоne automatiquement des rйflexions communes et plaintives; tout cela m'est profondйment haпssable chez 99% des messieurs-dames. Je ne m'inquiиte pas de savoir si je parviendrai jusqu'а Moscou-Tachkent - il me suffit de savoir que je suis vivant et bouffant. D'autre part, je ne suis pas seul, alors… Derjavine est un type bien mais un tant soit peu alcoolique. Volontй de critique, provenant d'un esprit lucide et sйvиre qui entre en collision avec la nйcessitй d'кtre en contact matйriel avec les objets de l'acuitй de mon regard. J'apprends peu а peu а кtre hypocrite. Il y a quelque temps je voulais кtre franc; je vois que c'est impossible; il faut faire l'imbйcile pour rйussir. Mitia l'a trиs bien compris.
      Тот же день Мы все еще не уехали из этого Михайлова. Нас обогнали полдюжины военных поездов, наполненных очень грязными солдатами, сеном, мукой… Говорят, что путь свободен, но мы не продвигаемся по военным причинам - очень боятся бомбардировки. Солдаты рассказывают истории пулеметных обстрелов поездов немецкими летчиками. Весь поезд (наш) ужасно боится бомбардировки и немецких пулеметов. Факт тот, что мы вошли в полосу территории, очень близкой к фронту. Вполне возможно, что наш поезд подвергнется очень тяжелым испытаниям. Весьма неприятно стоять на месте и ждать событий… гм… не особенно пригожих. Большинство публики только и говорит о возможности бомбардировки. Я лично "подготовлен" в том смысле, что у меня есть сумка, в ней две буханки хлеба, две банки консервов, мой дневник и нож.
      Все это мне кажется и детским и трагичным. Я абсолютно ни о чем не жалею, я знаю по собственному опыту абсолютную тщетность напоминаний о прошлом - напоминания эти раздирают сердце и ничего не дают. Я пустился в авантюру; пока я жив и "свеж", я рассматриваю события, в которые я замешан с объективным - скажу даже, "историческим" - интересом почти равнодушного свидетеля. Что касается меня лично, я рассчитываю на помощь Провидения. Говорят, бомбардировка была в нескольких остановках отсюда. Интерес людей ко всему мрачному, жадность к отвратительным подробностям, стремление к мазохизму, которое автоматически ведет к банальным и жалобным высказываниям, - все это я глубоко презираю у 99% этих господ и дам. Я совершенно не волнуюсь, доеду ли я по направлению Москва-Ташкент. Мне достаточно знать, что я жив и могу жрать. С другой стороны, я не один, и поэтому…
      Державин - хороший тип, немного пьяница. Стремление к критике, происходящее от ясного и строгого ума, которое приходит к необходимости материального соприкосновения с объектами остроты моего взгляда. Я мало-помалу учусь лицемерию.
      Некоторое время назад я хотел быть откровенным; я вижу, что это невозможно; надо изображать дурака, чтобы преуспевать. Митя это очень хорошо понял.
      Дневник N 10 (продолжение) 1 ноября 1941 года Георгий Эфрон Hier aprиs 24 heures d'arrкt, notre train a quittй la station de Mikhaпloff.
      Clopin-clopant, se traоnant, aprиs de nombreux arrкts, le train est parvenu а la station de Paveletzk. Lа, mon pote, il est sыr que l'arrкt durera au moins 24 heures, sinon plus. La gare est encombrйe d'un nombre incalculable de trains les plus divers. De Paveletzk, le train ira а l'est: ou bien en direction de Saratoff, ou bien de Riajsk, ou Kouпbycheff. Ce voyage, il me semble bien qu'il durera un bon bout de temps. J'ai la ferme impression qu'а Paveletzk, "une des stations tournantes" de notre voyage, nous resterons beaucoup de temps. Tout le monde est allй chercher de l'eau chaude, sautant а travers les nombreux convois.
      Je t'en fous - j'ai pas du tout envie d'y aller, pour faire le poireau. Et puis c'est assez risquй. Moi je suis bien pйpиre dans le wagon. Il se peut que j'irai tout de mкme, histoire de voir un brin ce qui se passe. La Russie est dйcidйment absurde, elle est trиs sale, surtout… Il faudra bien finir par sortir. Ainsi je suis parti de Moscou pour l'Asie, exactement un mois aprиs mon retour de la Tatarie. Pendant ce mois, j'ai pas mal vйcu; comme livres ai achetй: Mallarmй, Baudelaire, Essйnine, Akhmatova, Dos-Passos, Ilf et Petroff, Swift; ai mangй, je puis le dire, royalement; suis allй au cinй et au thйвtre, ai vu Valia, ai touchй quelque argent. Autrement dit je m'en suis payй. Au fond je ne sais pas du tout si cette Asie me conviendra et mкme si j'y parviendrai, mais du moins saurai-je que dans une pйriode excessivement difficile, а Moscou, j'aurai vйcu largement et а ma guise, ce qui est dйjа fort excellent. Et maintenant "aprиs le festin", je laisse faire les йvйnements… Aprиs tout, il se peut qu'on en sorte, de tous les pйtrins… Le voyage durera trиs longtemps mais du moins saurai-je qu'а chaque nouvelle station, nous nous rapprochons de l'Asie, donc de mon meilleur ami Mitia. Et puis c'est l'aventure, et pendant que cette aventure n'est pas trop mauvaise, je ne m'en fais pas. Asie Orientale… Ouais… C'est pas trop mal; - on verra.
      Вчера, после остановки, которая длилась 24 часа, наш поезд покинул станцию Михайлов. Еле-еле, через пень-колоду продвигаясь вперед, после многих остановок он достиг станции Павелецк. И тут, друг мой, можно быть уверенным, что остановка продлится минимум 24 часа, а то и больше. Вокзал забит бесчисленным количеством самых разных поездов. Из Павелецка поезд пойдет на восток - или в направлении Саратова, Ряжска, или Куйбышева. Мне думается, что путешествие это будет долгое.
      Я почти уверен, что Павелецк - "одна из ключевых станций" нашего пути, мы здесь продержимся долго. Все пошли за кипятком, перепрыгивая через различные составы.
      К черту! Мне совсем не хочется идти, чтобы там часами стоять в очереди. Кроме того, это довольно рискованно… Я здесь уютно сижу в своем вагоне. Возможно, я все-таки пойду, хотя бы чтобы что-нибудь увидеть из того, что происходит. Россия, в конце концов, абсурдная страна, а главное, очень грязная. Придется все же вылезти. Так вот, я уехал из Москвы в Азию ровно через месяц после моего возвращения из Татарии. В течение этого месяца я немало пережил. Из книг я купил Малларме, Бодлера, Есенина, Ахматову, Дос-Пассоса, Ильфа и Петрова, Свифта. Я ел, можно сказать, отменно; я ходил в кино и в театр, видел Валю, получил немного денег. Словом, я хорошо пожил. В сущности, я даже не знаю, подойдет ли мне эта Азия и даже доеду ли я до нее, но я, по крайней мере, буду знать, что в особенно трудный период в Москве я жил широко и по своему хотению, а это уже совсем здорово. А теперь, "после пира", я поддаюсь ходу событий… Мы, может быть, в какой-то момент выкарабкаемся из всех неприятностей. Путешествие будет длиться очень долго, но, по крайней мере, на каждой станции я буду знать, что мы приближаемся к Азии, значит, к моему лучшему другу Мите. Да и приключение какое!
      А пока это приключение ничем не угрожает, я не очень волнуюсь. Восточная Азия…
      Да-с. Не так уж плохо; посмотрим.
      Soir du m$eme jour Contre toute attente, le train n'ayant fait qu'une escale de 5 heures а Paveletsk continue sa route. Sa destination est Tachkent, mais les routes qui y mиnent sont nombreuses. Il paraоt qu'on ne passera pas par Riajsk, mais par Artychtcheff, Penza, Tambov et Kouпbycheff. Voici bientфt trois jours qu'on roule. A Paveletsk, montrant des prodiges d'hйroпsme, j'ai plongй sous les trains en direction de la station oщ mes achats nous ont valu un repas fameux - pour l'argent des Kotchetkoff, heureusement. Je continue а ne pas m'en faire. Le train va trиs lentement, Tachkent est loin, je ne sais ce que j'y ferai et si j'irai а Achkhabad, mais je ne m'en fais pas, a quoi bon? Et l'on s'en fout, pourvu que l'on rigole, et on s'en fout, pourvu qu'on boive un coup, comme dit la chanson.
      Y a pas de coups а boire, mais on s'en fout tout de mкme. Rйflexions йlйmentaires - mais la Russie est un pays tel que les rйflexions intelligentes ne sauraient me venir а l'esprit. Je me gave de'A. Grinn, de Gide. Tout de mкme, on a bien bouffй aujourd'hui - fameusement, et pour moi - а l'?il. C'est toujours зa de pris. Le train a pris une allure de tortue parce que c'est un train d'йvacuйs: "un йchelon" comme on les appelle ici. Nous sommes au c?ur de la Russie - dans la rйgion de Tambov. Nous faisons route vers Mitchourinsk et Tambov, Penza et Kouпbychev. J'ai fameusement cirй mes chaussures; зa fait les pieds а tout le monde, qui est sale.
      Вечер того же дня Против всякого ожидания, простояв только 5 часов в Павелецке, поезд продолжает свой путь. Его направление - Тaшкент, но туда ведут многие пути. Говорят, мы не проедем черeз Ряжск, а через Артыщев, Пензу, Тамбов и Куйбышев. Мы уже три дня как едем. В Павелецке, проявляя чудеса героизма, я нырнул под поездa в направлении станции, где благодаря моим покупкам мы съели прекрасный обед, за деньги Кочеткова, к счастью. Я продолжаю жить припеваючи. Поезд идет очень медленно. Ташкент далеко, я не знаю, что я там буду делать и поеду ли я в Ашхабад, но я не волнуюсь. Да и к чему? "И наплевать на все, было бы над чем посмеяться, и наплевать на все, было бы что выпить", - как говорится в песне.
      Выпить, конечно, здесь нечего, но все равно наплевать. Элементарное наблюдение - но Россия такая страна, что умные замечания не могли бы мне прийти в голову.
      Зачитываюсь А. Грином, Жидом. Все же хорошо сегодня пожрали - здорово, а для меня еще и задаром! Но пока и это хорошо. Поезд продвигается со скоростью черепахи, потому что это поезд эвакуированных: "эшелон", как они здесь называются. Мы находимся в сердцевине России, в районе Тамбова. Мы направляемся в Мичуринск, Тамбов, Пензу и Куйбышев. Я потрясающе вычистил свои ботинки: всем грязнулям в зубы!!!
      Дневник N 10 (продолжение) 2 ноября 1941 года Георгий Эфрон Temps d'arret а Bogoпavlensk (rйgion de Riazan). Lis "la Route n'importe oщ" d'A Green; lis, mange, dors, bois du cafй. 4e jour de voyage. Bavardages. Toutes les stations de quelque importance sont encombrйes de convois militaires, venant du front ou y allant; de convois chargйs d'outillage d'usines йvacuйes, outillage mouillй de pluie, rouillй, etc. On passe la journйe а chercher du manger, prйparer du thй, chercher de l'eau, se laver, rire, on vivote.
      Soir du m$eme jour Notre train est arrкtй en plein champ, prиs d'un aйrodrome. Pendant prиs d'un jour, nous n'avons pas fait un pas de plus. Kotchetkoff prend des allures pessimistes: il dit que nous ne parviendront pas а Tachkent, qu'on se fera bombarder au cul… Il est vrai que notre allure est excessivement lente: nous nous arrкtons tout le temps. Quand partirons-nous - Mystиre. Aujourd'hui je me suis engueulй avec Makaroff, en sociйtй. Igor Makaroff est un critique miteux, jeune, sensuel et vulgaire, bouffi de lui-mкme. Il cherche а briller, - sans grand succиs, d'ailleurs. Il йtait trиs vexй que je faisais rire toutes les femmes а ses dйpens. Ce n'йtait point lа ma faute: il avait commencй le premier а se payer ma gueule, je me suis fвchй en dedans et ai commencй а me moquer de lui, а le piquer, а relever ses impuretйs de langage, en un mot, а le serrer de si prиs qu'il se fвcha pour de bon et me fit une scиne, voyant que le rire йtait de mon cфtй. Une femme le dйfendit et me reprocha mon inconduite envers un homme plus вgй que moi de 13 ans - me fit, en un mot, une scиne. Miracle: on est parti…
      Je recommence а re-croire que nous parviendrons en Asie Orientale. Kotchetkoff et Derjavine ne savent pas du tout ce qu'ils feront en Asie. Oщ nous installerons-nous. Pour moi, il est presque йvident que les Kotchetkoff ne s'installeront pas а Achkhabad car il y fait trop chaud en йtй. Alma-Ata c'est plus probable.
      Comme partout, tout dйpend du facteur йconomique: oщ prйcisйment Kotchetkoff trouvera-t-il un travail suffisamment rйmunйrateur. Evidemment, moi je prйfиrerai de beaucoup vivre а Achkhabad, car Mitia s'y trouve; cependant je ne me fais point d'illusions sur la probabilitй de rйalisation de cet espoir. Il se peut qu'on s'installe а Fergana, а Krasnowodsk, que sais-je. Evidemment une capitale de Rйpublique telle que Achkhabad, Alma-Ata, Tachkent. En tout cas j'espиre trouver du temps pour aller а Achkhabad, seulement pour y rencontrer Mitia. Il paraоt que de Tachkent а Achkhabad, c'est 24 heures de voyage; ce n'est pas йnorme et, si possible, je tвcherai d'y aller voir Mitia. Cela semble si lointain! (le plus marrant c'est que cela l'est vraiment.) Lis "Les Beaux Quartiers" d'Aragon, c'est formidable. 4h.30 nouvel arrкt. Crйpuscule йvident.
      On va bouffer.
      Остановка в Богоявленске (в районе Рязани). Читаю "Дорогу в никуда" А. Грина.
      Читаю, ем, сплю, пью кофе. Четвертый день пути. Болтовня. Все сколько-нибудь важные станции перегружены военными составами, едущими на фронт или с фронта, составами, нагруженными аппаратурой эвакуированных заводов, оборудованием, промокшим от дождя, заржавелым и т.д. Дни проводим за тем, чтобы найти поесть, приготовить чай, пойти за водой, помыться, посмеяться. Живем.
      Вечер того же дня Поезд стоит в середине поля, около аэродрома. За целый почти день мы не продвинулись ни на шаг. Кочетков начинает впадать в пессимизм. Он говорит, что мы не доберемся до Ташкента, что нас разбомбят к черту… Надо сказать, что продвигаемся мы бесконечно медленно. Мы все время останавливаемся. Когда же мы сдвинемся? Никто не знает. Сегодня я на людях поругался с Макаровым. Игорь Макаров никудышный критик, молодой, сладострастный и вульгарный, с большим самомнением. Он пытается блистать, но, кстати, без всякого успеха. Он очень обиделся, что я заставил смеяться над ним женщин. Это была не моя вина, он начал первым надо мной измываться; я внутри сильно рассердился и стал над ним смеяться, пикировать его, выуживать в его речи неправильности языка - словом, поджимать его так сильно, что он рассердился всерьез и устроил мне сцену, видя, что все смеются вместе со мной. Одна женщина стала его защищать и упрекать меня в невежливости в отношении человека старше меня на 13 лет, словом, мне устроила скандал. О чудо: поехали! Я вновь начинаю верить, что мы доберемся до Восточной Азии. Кочетков и Державин абсолютно не знают, что они в Азии будут делать. Где мы устроимся? Почти ясно теперь, что Кочетковы не устроятся в Ашхабаде, там слишком жарко летом. Вернее, в Алма-Ате. Как и повсюду, все зависит от экономических условий: где точно Кочетков найдет работу с достаточным доходом.
      Конечно, я бы больше хотел жить в Ашхабаде, потому что там Митя; однако я не строю себе иллюзий относительно возможной реализации этой надежды. Возможно, что мы устроимся в Фергане, в Красноводске или еще где-нибудь! Конечно, «лучше бы» в столице республики, как Ашхабад, Алма-Ата, Ташкент. Во всяком случае, я надеюсь найти время, чтобы поехать в Ашхабад только для того, чтобы встретить там Митю.
      Говорят, из Ташкента в Ашхабад 24 часа езды, это не так много, и если будет такая возможность, я постараюсь поехать туда и повидать Митю. Все это кажется так далеко! (Самое забавное, что далеко и есть.) Читаю "Богатые кварталы" Арагона; замечательно. 4.30. Новая остановка. Явно вечерняя заря. Пойдем жрать.
      Дневник N 10 (продолжение) 3 ноября 1941 года Георгий Эфрон Notre train avance par 100-200 mиtres, puis s'arrкte pendant une bonne demi-douzaine d'heures. Ce serait vraiment comique si ce n'йtait si triste. C'est un train anecdotique. Il paraоt que nous avons, devant nous, une bonne vingtaine de convois qui doivent passer - et qui passent, mais de faзon excessivement lente, et c'est ce qui nous retarde. C'est la premiиre fois de ma vie que je voyage comme cela. C'est absolument fou, cette maniиre d'avancer clopin-clopant, non par kilomиtres mais par mиtres. Et encore, dиs que le train se remet en marche tout le monde retombe en des transes de joie, bien qu'on sache fort bien comment tout cela ira plus tard: le train avancera de quelques 250 mиtres, puis s'arrкtera brusquement; et de nouveau les voiles noires du pessimisme s'abattront sur ces pauvres types de faux йcrivains. De "vrais" йcrivains - j'entends de types tant soit peu connus, - il y a 3 types: Derjavine et Kotchetkoff, poиtes-traducteurs, et Marc Krinitsky - йcrivain prй-rйvolutionnaire, assez oubliй. Le reste, c'est des inconnus illustres. Me suis rйconciliй avec Makaroff. Du reste, зa n'йtait pas а proprement parler une engueulade, mais plutфt un malentendu. Je vois bien que Makaroff, sous prйtexte d'amitiй nouvelle, veut profiter des produits que j'emporte avec moi. Mais j'ai l'?il; si j'ai affaire avec lui, c'est que, simplement, c'est un type plus marrant que les autres: jeune, cynique (par exemple, bien qu'il soit critique, il est assez peu cultivй). On se gausse de moi parce que j'йcris mon journal, mais je m'en fous, qu'est-ce que зa peut me faire? Ah lа lа, drфle de voyage. Mon confort personnel s'est amйliorй par exemple, du fait que les Kotchetkoff m'ont donnй un oreiller - et de ce fait, je peux tranquillement reposer la nuit… Eh bй, mon pote, si on avance comme cela jusqu'а Tachkent, on y sera en l'an 43. Plutфt longuet, le voyage. Mais je crois qu'aprиs avoir franchi une certaine zone, on roulera plus bellement que maintenant. Ce couillon de Derjavine a emmenй sa femme et ses gosses sans produit aucun; maintenant ils sont obligйs de demander de la mangeaille aux Kotchetkoff. Continue а lire "Beaux Quartiers". Voilа un livre qui me paraоt autrement intйressant que les livres de Green et Gide. Marrante, l'histoire de notre voyage. J'espиre en rire avec Mitia.
      Me suis lavй et cirй les bottines Наш поезд продвигается по 100-200 метров; потом останавливается и стоит добрых полдюжину часов. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Этот поезд просто анекдотический. Говорят, перед нами едут около двадцати составов, которые должны проехать - и проезжают, но безумно медленно, и это то, что нас задерживает. Я в первый раз в жизни так путешествую. Абсолютное сумасшествие - такой способ передвигаться, ковыляя, не километрами, а метрами. И еще, как только поезд трогается, все впадают в радостные трансы, хотя мы прекрасно знаем, как будет дальше: поезд пройдет метров 250, потом вдруг остановится; и снoвa черные паруса пессимизма заволокут этих несчастных и жалких мнимых писателей. "Настоящих" писателей, я имею в виду более или менее известных, всего трое: Державин и Кочетков, поэты-переводчики, да еще Марк Криницкий - дореволюционный писатель, теперь почти забытый. Остальные - знаменитые неизвестности. Я помирился с Макаровым - впрочем, это не была настоящая ссора, а скорее недоразумение. Я вижу, что Макаров, под предлогом новой дружбы, хочет воспользоваться продуктами, которые я с собой везу. Но я слежу; если я с ним и имею дело, то только потому, что этот тип забавнее остальных, молодой, циничный (к примеру, хотя он и критик, он довольно малокультурный). Надо мной издеваются, потому что я пишу дневник, но мне начхать - что мне от этого? Ах ты, какое странное путешествие! Мой личный комфорт, например, улучшился оттого, что Кочетковы мне дали подушку, и теперь я спокойно могу ночами отдыхать. Да, вот, старик, если мы будем так продвигаться к Ташкенту, мы приедем в 43 году. Довольно-таки долгонькая дорога. Но я думаю, что когда мы проедем определенную зону, будем ехать живее, чем сейчас. Этот м…
      Державин взял с собой жену и детей, но никаких продуктов; теперь им приходится просить жратву у Кочетковых. Продолжаю читать "Богатые кварталы". Вот книга, которая мне кажется гораздо интереснее, чем книги Грина или Жида. Забавна все-таки история нашего путешествия. Надеюсь об этом с Митей посмеяться. Умылся и почистил ботинки.
      Дневник N 10 (продолжение) 4 ноября 1941 года Георгий Эфрон 5 jours de voyage. Вчера сутки стояли в поле и разводили костры, на которых on faisait chauffer l'eau et la mangeaille. Le train avait l'air d'un campement.
      Интеллигенция поддувала костры. Chapeaux de feutre contre угольки и хворост.
      Трава. Совершенный "primitif" образ жизни. Ils avaient l'air plutфt poire, les acadйmiciens en train de prйparer une popote miteuse sur un feu de fortune, les nez rougis par le froid automnal… Mais on a bien bouffй ensuite, en revanche, quand tout fut chauffй et prйparй. Ce matin on a portй de l'eau а la locomotive qui en manquait. D'une allure trиs lente, nous sommes parvenus а 11h. а Kotchetovka N 3, oщ nous sommes maintenant. Auparavant, nous nous йtions arrкtйs un couple d'heures а la station Khobotovo, oщ j'ai fait la queue pendant 1h.30, par un froid de canard pour apporter de l'eau chaude pour le thй. Le pire c'est de stationner - notre humeur devient franchement pessimiste, l'espoir de rouler plus avant se dissout dans le temps qui file inutilement, sans кtre rempli d'action.
      En tout cas, sans aucun doute, le fait que nous avanзons, si lentement que ce fut, est absolument indiscutable. Jusqu'ici nous n'avons point йtй bombardйs - c'est toujours зa de bien, et peut-кtre le principal. Il paraоt que sur le Front Occidental, il y a une nouvelle direction, celle de Podolsk. Il paraоt aussi que la nuit du 30 au 31, il y eut un bombardement aйrien trиs violent de Moscou qui fit beaucoup de victimes, et qu'un train d'йvacuйs s'est fait bombarder le lendemain de notre dйpart: peut-кtre les йcrivains qui devaient partir justement le lendemain du jour oщ nous partоmes. Vais bientфt me laver. Ces feux de camp et cette maniиre de porter de l'eau а la locomotive me semblent dignes des premiиres annйes de la rйvolution. Entendu anecdote caractйristique. "Un Franзais, un Anglais et un Allemand, ainsi qu'un Russe font un pari: qui restera le plus longtemps dans un petit hangar en compagnie d'un…bouc. Le Franзais entre… Passent trois minutes… Le Franзais sort comme une fusйe du hangar en se bouchant le nez et hurlant, en gueulant. L'Anglais sort aprиs 10 minutes de tкte а tкte avec le bouc en disant(c'йtaient 4 soldats) que, а vrai dire, il est l'arrкt. L'Allemand aprиs un quart d'heure de supplice… moral, sort pour boire sa biиre… Entre le Russe. Se passent une heure, deux… Brusquement la porte s'ouvre а deux battants… et le bouc en bondit, а moitiй mort asphyxiй". Formidable!
      Qu'est-ce que je foutrai en Asie? Kotchetkoff a raison, en ce sens qu'il faut а tout prix savoir l'Anglais… Il faut dire que c'est trop tфt de parler de ce que nous ferons lа-bas, tant que nous ne sommes pas parvenus lа-bas. Le wagon bavarde а qui mieux mieux. Tout de mкme, c'est une bande de couillons. Continue а lire "Les Beaux Quartiers". Il fait froid dans le compartiment - pas de charbon. Tout de mкme, ce serait bon de parvenir а Tachkent et d'aller а Achkhabad voir Mitia! На 23ье число он был там; да и вряд ли оттуда уедет.
      Ничего! Доедем! Что там будет - неизвестно. 5 дней пути. Вчера сутки стояли в поле и разводили костры, на которых грели воду и харчи. Поезд был похож на лагерь. Интеллигенция поддувала костры. Фетровые шляпы - и угольки и хворост. Трава. Совершенный "примитивный" образ жизни. У них был скорее глупый вид, у этих академиков, готовящих отвратительную жратву на случайном костре, с красными от осеннего холода носами… Но затем, когда все было согрето и готово, мы отлично пожрали. Сегодня утром носили воду, ее не хватало для паровоза. Очень медленным ходом мы к 11 ч. добрались до Кочетовки N 3, где мы находимся теперь. До этого мы стояли пару часов на станции Хоботово, где я полтора часа стоял в очереди на жутком холоде, чтобы принести кипятку для чая. Хуже всего стоять - настроение становится совсем пессимистическим, надежда продвинуться вперед рассасывается из-за зря протекающего и никаким действием не наполненного времени. Во всяком случае, без всякого сомнения, безусловный факт то, что мы продвигаемся вперед, как бы ни было медленно. До сих пор нас не бомбили, это уже хорошо и, может быть, главное. Говорят, на Западном фронте новое направление: к Подольску. Говорят еще, что в ночь с 30 на 31 был очень сильный воздушный налет на Москву, который унес много жертв, а также что бомбили поезд эвакуированных на следующий день после нашего отъезда: может быть, тех писателей, которые как раз должны были ехать на следующий день после нас. Скоро пойду мыться. Эти костры, манера подносить воду к паровозу, все это очень похоже на первые годы революции. Слышал характерный анекдот. "Француз, англичанин и немец, да еще русский, держат пари: кто дольше просидит в маленьком амбаре в компании… козла. Входит француз. Проходит три минуты… Француз выскакивает, как ракета, из амбара, затыкая нос, он орет и ругается. Англичанин выходит через десять минут, проведенных наедине с козлом, и говорит (это были четверо солдат): я, собственно говоря, под арестом. После четверти часа… моральной пытки немец выходит, чтобы выпить свое пиво. Входит русский. Проходит час, два. Вдруг дверь амбара распахивается настежь и выскакивает козел… почти задохнувшийся".
      Замечательно! А что я, собственно, буду делать в Азии? Кочетков прав, когда он говорит, что надо во что бы то ни стало знать английский… Надо сказать, что рано еще говорить о том, что мы будем там делать, пока мы дотуда не добрались. В вагоне болтовня идет полным ходом. Все же они все сплошные м… Продолжаю читать "Богатые кварталы". В купе холодно, нет угля. А все же было бы здорово доехать до Ташкента и поехать в Ашхабад повидать Митю. На 23-ье число он был там; да и вряд ли оттуда уедет. Ничего! Доедем! Что там будет - неизвестно.
      Дневник N 10 (продолжение) 5 ноября 1941 года Георгий Эфрон 6 jours de voyage. Avanзons assez lentement en direction de Tambov, oщ nous devons arriver aujourd'hui. Continue а bouffer а ma faim aux frais des Kotchetkoff, naturellement. Il fait un temps radieux, soleil йclatant, mais il gиle; la tempйrature est trиs froide. Kirsanoff-Tambov-Artychtcheff-Penza-Kouпbycheff-Tchkaloff-Tachkent - tel est notre itinйraire approximatif. Par exemple, suis pouilleux: me gratte toute la nuit et ce matin ai trouvй deux poux: l'un sur mon pantalon, l'autre sur le gilet. Hier par un froid de tonnerre de Dieu, pendant l'arrкt а Kotchetovka, en rйsultat d'un stationnement de trois heures par un froid terrible, ai rapportй du pain pour le wagon: par 250 gr. pour chacun des passagers. Ai йtй nommй "responsable" de l'eau bouillie. Kotchetkoff a 38®5 de t® - il a eu un refroidissement pendant qu'il faisait la queue а Khobotovo, pour l'eau bouillie il paraоt que la situation sur le front moscovite s'est stabilisйe; les combats les plus violents se dйroulent en direction de la Crimйe. Je parie qu'ils l'occuperont la Crimйe, les Allemands; ce que je voudrais, moi, ce serait de partir illico de Tachkent pour Achkhabad, mais de mon dйsir а son accomplissement… je voudrais qu'il n'y eыt qu'un pas. En tous cas il me semble йvident qu'on est sortis de la zone dangereuse. C'est dйgueulasse et humiliant, ces poux. Continue а lire "Les Beaux Quartiers". la rйgion de Tambov me plaоt plus que ces rйgions que nous avons traversйes. Que sera l'Asie? Mais que je sois йcartelй si, arrivйs lа-bas, je n'arrive pas а voir Mitia. Faudrait pas que Kotchetkoff tombвt malade pour de bon… Je fais de la propagande pour aller а Achkhabad qui, du fait de l'arrivйe de l'Universitй Gouvernementale de Moscou, tend а devenir un grand centre culturel. Moi, c'est surtout Mitia qui m'y intйresse: je crois qu'on ferait de grandes choses lа-bas ensemble. 6 днeй пути. Продвигаемся довольно медленно в направлении Тамбова, куда мы должны сегодня приехать. Продолжаю жрать досыта, за счет Кочетковых, конечно.
      Погода бесподобная, яркое солнце, но мороз, температура очень низкая. Кирсанов-Тамбов-Артыщев-Пенза-Куйбышев-Чкалов-Ташкент - таков наш приблизительный маршрут. Вот те на, а я вшивый: чесался всю ночь и сегодня утром нашел двух вшей: одну на брюках, другую на жилетке… Вчера в страшнющий холод, во время остановки в Кочетовке, простояв три часа на страшном холоде, я принес хлеба на весь вагон, по 250 гр. на пассажира. Меня назначили "ответственным" за кипяток. У Кочеткова температура 38,5®. Он простудился, пока стоял в очереди за кипятком в Хоботове. Говорят, ситуация на Московском фронте стабилизирована, самые жестокие бои происходят в направлении Крыма. Держу пари, что немцы Крым возьмут. Что бы я хотел, так это сразу же, как приедем в Ташкент, уехать в Ашхабад. Но от желания до исполнения я бы хотел, чтобы был только один шаг. Во всяком случае, теперь кажется совершенно ясным, что мы из опасной зоны выехали.
      Какая гадость и унижение - эти вши. Продолжаю читать "Богатые кварталы". Район Тамбова мне больше нравится, чем все те, которые мы проезжали. А какой будет Азия? Но пусть меня будут рвать на части, если, приехав туда, я не сумею повидаться с Митей. Будет нехорошо, если Кочетков по-настоящему разболеется. Я веду пропаганду за переезд в Ашхабад, который, ввиду приезда туда Московского государственного университета, постепенно становится крупным культурным центром.
      Меня же, главным образом, интересует Митя. Я думаю, что мы вместе делали бы там большие дела.
      Дневник N 10 (продолжение) 6 ноября 1941 года Георгий Эфрон 7 jours de voyage. Hier soir - arrкt а Tambov, d'oщ dйpart dans la nuit. A Tambov - dйsordre inimaginable: la gare encombrйe de convois, sale, pleine de militaires pouilleux qui s'entassent dans des wagons sales, avec des chevaux.
      Les routes ferroviaires sont encombrйes de convois de fugitifs hagards, venant de divers points occupйs par les Allemands ou menacйs d'occupation. Aujourd'hui matin - arrкt en plein champ. Il fait terriblement froid; tout gиle, le soleil luit et le paysage agreste de la rйgion de Tambov est trиs joli. A Tambov nous avons reзu du pain. C'est toujours зa de pris. Il faut dire que la dйsorganisation et le dйsordre (разруха) font fureur sur les voies ferrйes de l'URSS.
      Beaucoup de gens sont en Asie, а cause de l'influence anglaise qui peut-кtre s'y affirmera de plus en plus nettement, avec le temps. L'Iran et l'Afganistan sont prиs de lа-bas qui ont des troupes anglaises. Vaguement, quelques uns espиrent une occupation anglaise, si les Soviets sont battus. Au fond, il faudrait que les Anglais occupent Bakou. Beaucoup de gens rйpиtent ce viel axiome russe qui date bien de mille ans au moins: "La terre russe est grande, mais lа il n'y a point d'ordre", et citent а tout bout de champ le fait que les Russes furent colonisй pas les Variags et, seulement comme зa, devinrent un peuple uni ethniquement et politiquement, - en ce sens que les Anglais devraient occuper la Russie, que le pouvoir soviйtique a montrй ce qu'il valait le 16 octobre, jour cйlиbre oщ, а l'approche de l'ennemi, ceux qui auraient dы кtre aux premiиres lignes des dйfenseurs de la capitale rouge s'enfuirent honteusement dйchirant leurs billets de membres du P.C. Pour une masse йnorme de communistes sincиres et simplement pour йnormйment de gens, la journйe du 16 fut une rйvйlation qui montra а quel point le pouvoir soviйtique tenait а un fil, а quel point les dirigeants soviйtiques йtaient impuissants а rйfrйner la fuite йperdue des"militants".
      Il paraоt que juste ce jour-lа, Staline avait eu une hйmorragie interne, que au bout de deux jours, quand il se rйtablit, il restaura l'ordre dans la capitale, changeant les chefs militaires dans Moscou mкme et sur le front Occidental. Il est un fait que la situation a l'air de se rйtablir en direction de Moscou mais qui sait? Peut-кtre que les Allemands lancent maintenant le gros de leurs attaques en direction de la Crimйe, espйrant occuper ainsi la Crimйe, le Caucase, qui sait, la ville de Bakou? Il ne faudrait pas que les Anglais baillent aux corneilles. Ai eu tout а l'heure ensemble avec Makaroff une discussion avec ce pauvre couillon de Krinitsky, qui se croit un grand orateur, un gйnie quoi. Face de con, va! Nous en avons marre trиs vite avec Makaroff… Tout de mкme nous avanзons trиs vite par rapport aux temps d'avant. Clopin-clopant nous avanзons, - c'est trиs bien.
      "Nous commenзons
      Avec une chanson:
      Bonsoir tous, bonsoir toutes
      Nous espйrons que vous кtes
      A l'йcou-ou-te." Comme chantait Claude Dauphin а la radio en 39. Un peu plus tard. 3h. de l'aprиm. 7 дней пути. Вчера вечером остановка в Тамбове, откуда выехали в ночь. В Тамбове беспорядок невообразимый: вокзал запружен составами, грязный, полно вшивых солдат, которые заполняют грязные вагоны, вместе с лошадьми. Железные дороги загружены составами растерянных беженцев из разных пунктов, занятых немцами или которым угрожает оккупация. Сегодня утром остановка среди поля. Ужасно холодно, все замерзает. Солнце блестит, и деревенский пейзаж вокруг Тамбова очень красив.
      В Тамбове получили хлеба. И то хорошо. Надо сказать, что на железных дорогах СССР повсюду царят разгром и разруха. Многие едут в Азию из-за английского влияния, которое, быть может, будет все более ощутимым со временем. Иран и Афганистан неподалеку, там есть английские войска. Некоторые питают смутную надежду на английскую оккупацию, если Советы будут разбиты. В сущности, надо было бы, чтобы англичане заняли Баку. Многие вспоминают старую русскую аксиому, которой более тысячи лет: "Земля наша богата и обильна, но порядку в ней нет", и все время повторяют, что русских заселили варяги и только таким образом русские стали народом единым, этнически и политически, в том смысле, что англичане должны были бы занять Россию, что Советская власть показала свою цену 16 октября, в знаменитый день, когда враг наступал, и те самые, которые должны были оказаться на первых линиях обороны красной столицы, постыдно бежали, рвали свои партбилеты. Для огромного количества честных коммунистов и просто для большого количества людей этот день 16 октября был открытием, который показал, насколько советская власть держится на ниточке, до какой степени власти были бессильны перед бегством своих же работников. Говорят, что как раз в этот день у Сталина было внутреннее кровоизлияние. Через два дня, когда он выздоровел, он восстановил порядок в столице, заменил военных начальников другими в самой Москве и на Западном фронте. Действительно, положение как будто восстанавливается в направлении Москвы, но кто знает? Может быть, немцы теперь бросают большую часть своих боевых сил в направлении Крыма, надеясь занять Крым и Кавказ, и кто знает, город Баку? Желательно бы, чтобы англичане все это не прозевали. У меня только что, вместе с Макаровым, был спор с несчастным м….
      Криницким. Он воображает, что он большой оратор, в общем, что он гений. Жалкая ж…!
      Нам с Макаровым быстро надоело. А все же мы продвигаемся гораздо быстрее, в сравнении с тем, как мы ковыляли все эти дни. Очень хорошо. Итак, мы начинаем с песенки:
      Дорогие друзья,
      С песенки начинаем,
      Радио включаем,
      Слушайте нас,
      Дорогие друзья!
      Вроде такой песенки пел Клод Дофен в 39, по радио.
      Немного позже. Три часа дня. Жалею о том, что не взял демисезонного пальто, а только летние вещи - но нечего делать, да и нести больше, чем взял, сам я не мог. Je suis fermement rйsolu1 бороться всеми возможными способами за длительное материальное благополучие в Ср. Азии. Совсем не хочу быть оборвышем(?). Если возможно, буду учиться, но я сильно отстал (3 месяца: сентябрь, октябрь, ноябрь), но дело не в этом, а как, где и с кем я устроюсь. И все будущее неизвестно!
      Говорят, немцы взяли г. Тулу. Конечно, в сущности, мне надо учиться… Но вряд ли это выйдет. Говорят, в Ташкенте совершенно нельзя устроиться: огромное количество народа, вследствие усиленной эвакуации туда; работы найти невозможно.
      Но там я и не рассчитываю устроиться. Скорее всего, в следующих городах будем жить: Ашхабад, Фергана, Самарканд. По делам А. С. нужно будет съездить в Алма-Ату.
      Там тоже невозможно поселиться: совершенно нет свободной площади. Где-нибудь да и устроимся. Главное: не быть вынужденным жить в каком-нибудь кишлаке и работать в колхозе; нужно селиться в каком-нибудь городе, очень важно внутреннее состояние транспорта в Ср. Азии. Что нас там ждет? Уже недельку едем. На Москву 2-ого числа был дневной налет, принесший жертвы. Стоим в Кирсанове. Был на базаре; купил картоф. котлет, курицу вареную и помидоры. У дверей военкомата толпятся грязнейшие мобилизованные. Какие к чорту из них выйдут солдаты? Mais la Russie a parfois de ces surprises…2 Интересно, сколько дней и в каких условиях ехал Митька. Как хорошо было бы увидеться! Впрочем, ожидание всегда лучше, чище осуществления, как это ни парадоксально: ведь ожидание происходит именно ради этого осуществления. Но все эти изощрения не а l'ordre du jour1.
      Дневник N 10 (продолжение) 7 ноября 1941 года Георгий Эфрон Hier discours de Staline а l'occasion du 24e anniversaire de la rйvolution d'Octobre.
      L'essentiel du discours, c'est que Staline a parlй d'un deuxiиme front sur lequel l'Allemagne sera obligйe de se battre bientфt. Cela indique que les Anglais dans peu de temps se mettront de la partie. 2e front. Oщ? Peut-кtre en Finlande ou en France, ou au Proche-Orient. Staline prononзait son discours du Kremlin, en prйsence du Comitй de Dйfense de l'Etat et d'un grand nombre d'auditeurs.
      Il faudrait en savoir plus long, sur ce discours. L'intйressant, ce serait de savoir ce qu'il a dit sur Moscou. Il paraоt qu'il a dit qu'on ne la rendra а aucun prix. Ce discours ravivera de beaucoup le patriotisme russe: Staline a beaucoup d'influence et d'autoritй. Ce serait vraiment chic si l'Angleterre crйait un nouveau front; mais je crois qu'ils le feront au printemps. Aprиs кtre partis de Kirsanov la nuit, le train s'est arrкtй en plein champ. Il fait un temps de chien: trиs froide tempйrature, et une bourrasque neigeuse. Aujourd'hui, fкte de l'anniversaire de la Rйvolution d'Octobre; dans le wagon il fait un froid terrible. Quand je me suis lavй je gelais littйralement. Et ce train qui ne fait que s'arrкter! Notre situation est assez prйcaire. Le wagon parle de ce que la neige peut nuire de beaucoup а notre voyage, combler les voies, enterrer les rails. C'est peut-кtre vrai mais, Dieu de Dieu, quels couillons que ces compagnons de voyage. Ce sont pour la plupart des paniquards, assidus et systйmatiques. Vais lire "Les Beaux Quartiers". Soir du mкme jour, ou plutфt aprиs - midi: 15h30. Inйvitablement, avec une rйgularitй saisissante, avec le crйpuscule tфt venu, arrivent pour moi les heures longues de nostalgie du bonheur et de la France, rйunis pour moi dans une mкme adoration. Peut-кtre au fond, ne faut-il pas trop s'йtonner de la terrible indйcision et imprйcision des temps prйsents. L'йpoque que je vis est une йpoque trиs dure, trиs difficile, mais j'ai la ferme espйrance d'un avenir meilleur.
      Вчера Сталин говорил речь по случаю 24-й годовщины Октябрьской революции.
      Основное в этой речи, что Сталин сказал о Втором фронте, на котором Германии скоро придется бороться. Это означает, что англичане скоро вступят в дело. 2-й фронт. Где? Может быть, в Финляндии, или во Франции, или на Ближнем Востоке.
      Сталин произносил свою речь из Кремля, в присутствии Государственного Комитета Обороны и большого количества слушателей. Надо бы узнать больше об этой речи.
      Интересно было бы узнать, что он сказал про Москву. Говорят, он сказал, что ее ни за что не отдадут. Эта речь должна очень оживить русский патриотизм: у Сталина большой авторитет и сильное влияние. Было бы здорово, если бы Англия создала Второй фронт. Но я думаю, они это сделают весной. Уехав из Кирсанова ночью, поезд остановился среди поля. Погода отвратительная: очень низкая температура и снежная буря. Сегодня - день праздника Октябрьской революции, в вагоне ужасно холодно. Когда я умывался, я буквально замерзал. А поезд только и делает, что останавливается! Наше положение довольно шаткое. В вагоне говорят о том, что снег может очень повредить нашему путешествию: забить пути, зарыть рельсы. Это, может быть, и правда, но, чорт возьми! - какие же кретины все эти попутчики! Они, почти все - постоянные и систематические паникееры. Пойду читать "Богатые кварталы". Вечер того же дня, или, вернее, вторая половина, 15.30.
      Неизбежно, с удивительной регулярностью, к раннему заходу солнца наступают для меня долгие часы ностальгии по счастью и Франции, слитые во мне в одно общее обожание. Может быть, в сущности, не стоит удивляться ужасной нерешительности и неопределенности настоящего времени. Эпоха, в которой я живу, очень тяжелая и трудная, но я твердо надеюсь на лучшее будущее.
      Интересно складывается все-таки моя автобиография: сначала если смотреть.
      Родился я в г. Праге (Чехо-Словакия) 1-го февраля 1925-го года. Отец перебрался туда из России, где проделал всю Гражданскую войну офицером-добровольцем Белой армии. Мать - знаменитая московская поэтесса, уехала из Сов. России pour rejoinre son mari1. Потом la France2. Жизнь в Вандее, на берегу моря; я - толстый малыш; в Нормандии (Pontaillac1, воспоминания о море и жене Шаляпина), начало "левения" отца. Жизнь в Медоне в immeuble2 с рыжей хозяйкой и прогулками в знаменитом Bois3. Потом - Кламар и католическая школа de la rue de Paris4.
      Отец - евразиец, воспоминания о типографии, rue de l'Union5, мелькание сотрудников евразийской газеты, звук пишущей машинки… Ensuite - Vanves, rue J.-B.
      Potin6, поближе к Парижу, школа та же. Fins d'annйes torrides, distributions de prix - au jury, il y a mкme, а cфtй du directeur Maillard, un moustachu, un gйnйral Durmeyer, - alsacien… Les amis et copains: Etienne, Lefort, Joly, Thanron - tous des fainйants, amateurs de pиse, de bonnes "cibiches" et de "Sex-Appeal"7.
      Отец решительно порывает в 1928 г. со своими старыми друзьями и переходит в ряды "sympathisants" au rйgime bolchйvik8. Он постепенно переходит на советскую платформу, начинает знакомиться с разными людьми; начинается политически-конспиративная жизнь; мелькают "случайные" люди; отца редко видно дома, приходит он поздно, усталый… 1936-й г. Расцвет "Front Popu"9, начало войны в Испании… Отец поглощен "испанскими делами"; son activitй est au zйnith10. Все последующие два с половиной года он занимается этими делами, faisant des prodiges d'habiletй en affaires11. Мать об этом почти ничего не знает, живет своей жизнью, его же обожает. Quant а moi, je subis une quantitй йnorme d'influences les plus diverses12: католическая школа, французский коммунизм, etc; etc jusqu'au cinй amйricain qui m'inculque l'amour de l'argent et du luxe1; редкие прогулки с отцом, мелькание где-то далекoй Union soviйtique, Maurice Thorez, Pain, Paix, Libertй2. Les Lйbйdeff et leur sympathique appartement3. Фашизм товарищей по школе… Боже, какая каша. 37-й год. Год моей страсти к радио и кино, к журналу "Sйduction"4, k magazines illustrйs (aventures et police), k Charles Trenet5.
      Внезапно, разрывом бомбы l'affaire Reiss6. Отец скрывается а Levallois-Perret7 у шофера-эмигранта, коммуниста… Exposition universelle. Fuite en auto, йperdue avec papa et les Balter qui l'accompagnent. Rouen; on se quitte… Retour а Vanves; perquisition; une journйe entiиre а la Sыretй gйnйrale: "Votre mari avait une activitй foudroyante"8. Переезд в Париж; Дик Покровский - передаточный пункт между нами и посольством, Вера Трэйль, Louis Corday… Моя беззаботная жизнь в Париже в течение двух лет: кафе, кино, газеты, радио, деньги из посольства и перспектива Сов. Союза. 39-й год, наконец. Памятный год! Отъезд в СССР, пароход "Мария Ульянова", таможня в Ленинграде, arrivйe а Moscou9, где встреча с Алей и знакомство с Мулей. Пью воду и ем мороженое на ул. Горького.
      Vois le Kremlin.10 Потом - Болшево: "норвежский домик", папа болен, ирреальность обстановки, Митька, склоки с Ниной Николаевной, таинственные разговоры с НКВД, потом поездка в Химки через ЦПКО и пароходик с Мулей и Алей, ресторан, возвращение в Болшево; пресловутая "переговорка"… Потом арест Али, через месяц арест папы. Потом мелькают Голицыно и Мерзляковский, сельская школа, дом отдыха и толстая Серафима Ивановна. Потом - Моховая, 11 и жизнь в Университете с Северцевыми и Габричевскими… Передачи отцу. Сентябрь 40го г., после sйjour1 у Лили переезд на Покровский, школа 335. Потом - война, эвакуация в Татарию, Елабуга, самоубийство матери, переезд в Чистополь, потом кошмарное возвращение в Москву; жизнь у Лили, прописка, Лебедев-Кумач, бомбежки, Валя и Сербинов, обеды в ресторанах, 16ое октября, объедение, la vie quand mкme2, Библиотека ин. яз. Потом телеграмма от Митьки и dйpart pour l'Asie Orientale avec les Kotchetkoff3. Эвакуация в Ташкент avec espoir d'aller au Moyen-Orient, а Achkhabad oщ je retrouverai Mitia а tout prix. Et voilа.4 Иду за углем - остановка.
      Дневник N 10 (продолжение) 8 ноября 1941 года Георгий Эфрон Aujourd'hui: 9 jours de voyage.5 Сегодня утром, на остановке Вертуновская, долго и упорно таскал воду на морозе, в снегу; холод обжигал пальцы в дырявых перчатках. Начал, что ли, опускаться? Но таскать приходилось - rien а faire6.
      Сейчас - 2 часа. Стоим на грязной, большой узловой станции Ртищево. Съестного на станции нет абсолютно ничего. Только холодная вода. Станция полным-полна составами. На перроне, в зале ожидания - куча народа с тюками, грязных, бедных людей, едущих неизвестно куда, военных из отправленных эшелонов, мобилизованных нищих. Какие из них солдаты? Мрачнейшее впечатление от этих людей, от этой вонючей станции с замогильными гудками паровозов. Был в грязно-заснеженном городе. Все лавки пусты, в столовой - огромная очередь, да и то по талонам военного коменданта. Ничего нигде нет. В вагоне, да и всюду, выпит весь одеколон, так как спиртного нет (ни водки, ни вина). Люди рыскают по аптекам, ища хоть духи. От непосильной жизни и работы ищут тупые двуногие stupйfiants7 повсюду.
      Мрачно, очень мрачно. Узнали, что едем на Саратов, оттуда на Уральск, Илецкая Защита, Чкалов и т.д. Никто не знает, есть ли мост через Волгу. Говорят, линия на Пензу и Самару (Куйбышев) очень забита, и так что даже лучше ехать через Саратов. Какая противная станция! Болит зуб. Грязный снег - грязные галоши. На редкость противная остановка, нужно сказать. Навеваются пессимистические настроения - результат погоды и вида в окно глухого состава да слушания концерта гудков паровоза. Мерзость! Но все-таки еду с Кочетковыми, не один, и в ту сторону, где живет Митька: и это огромно. Проехали от Москвы за 9 дней 665 км: environ 73 км par jour1. Сколько остается до Ташкента - неизвестно. Да и вообще ничего неизвестно. Продолжаю есть неплохо. Конечно, сейчас - момент для того, чтобы жалеть о потерянной Москве. Но, во-первых, бомбардировки, telles qu'elles sont maintenant2, совершенно неудобоваримы - sans blague3, жить в такой атмосфере, при которой самый смелый человек вынужден дрожать и спасаться - особенно при дневных бомбардировках. Опять говорят, поедем на Куйбышев.
      Неразбериха - страшная. Мое впечатление таково: держимся мы сейчас у Москвы исключительно из-за огромного количества chair а canon4, которое там находится; мы самый дезорганизованный, не способный к дисциплине и порядку народ. И все же я надеюсь, что этот народ разобьет немцев. Я - сторонник экономической зависимости Советского Союза от Англии и Америки; по-моему, такая зависимость, после войны, принесла бы России много пользы. Увидим. Но я уверен, что после окончания войны все не начнется по-старому, как, скажем, в мае 1941-го г. - произойдут решающие изменения, которые будут зависеть от международного положения. Только Англия и Америка способны восстановить Европу, Францию и захваченные территории Сов. Союза. Кто же еще? Je mise sur la dйfaite finale de l'Allemagne qui arrivera immanquablement un jour ou l'autre.5 Пресловутый "Второй фронт" - где он будет открыт и когда? И как это повлияет на положение Ср. Азии?
      A vrai dire je souhaite l'occupation de l'Asie Soviйtique par les Anglais - Зa ce serait chouette! Mais attendons les йvйnements. Je regrette fort que je n'ai pas emportй le livre de Tchekhoff que j'avais achetй quelques jours avant mon dйpart; mais ma maxime est de ne rien regretter du tout, seulement de me rappeler, de me souvenir exactement du passй. 4 heures. Le crйpuscule tombe.
      Viens d'apprendre qu'on va dйcidйment par Kouпbycheff (Penza, Kouпbycheff, Tchkaloff). Reзu du pain - fort bien, ma foi! Lis "Les beaux Quartiers".1 Дневник N 10 (продолжение) 9 ноября 1941 года Георгий Эфрон Dix jours de voyage. Avons quittй Rtytchtchenko dans la nuit. Allons vers Penza, Kouпbycheff. A chaque arrкt on court а la station, voir s'il y a de l'eau bouillie, du lait, de la mangeaille: rien а bouffer. Que de malheur autour de soi, Dieu de Dieu: et comme tout est ennuyeux et dйgoыtant: seuls les livres me soutiennent. Putain de Soviйtie! m'est idйe que ce n'est pas seulement la faute aux Soviets. Tous ces dйsordres, toute cette saletй, toute cette profonde horreur. C'est l'essence profondйment russe qui fait tous ces malheurs. C'est la faute а la Russie, au peuple russe, а ses habitudes… Mais je me fous de tout pourvu de s'arranger bien. Dussй-je кtre pendu, mais je verrai Mitia. Hourra! En avant, il faut parvenir au but - et j'y parviendrai. Ce que ce sera chic de bavarder avec ce vieux Cezeman! Je pense lui envoyer un tйlйgramme de Penza, ou de Kouпbycheff, ou de Tchkaloff. Faut encore y parvenir, c'est йvident.
      Десять дней пути. Оставили Ртищево ночью. Едем в направлении Пензы, Куйбышева.
      На каждой остановке все выбегают на станцию посмотреть, есть ли кипяток, молоко, какая-нибудь еда: жрать нечего. Сколько видишь вокруг себя несчастья, Бог ты мой!
      И как все нудно и противно. Одни книги меня поддерживают. Вот уж г…, эта страна Советская! Хотя мне кажется, что не только от Советов все эти непорядки, вся эта грязь, весь этот страшный ужас. Все эти несчастья идут из глубокой русской сущности. Виновата Россия, виноват русский народ, со всеми его привычками… Мне же на все это решительно наплевать, лишь бы самому хорошо устроиться. Пусть меня повесят, но с Митей я увижусь. Ур-ра! Вперед. Надо достигнуть цели, и я ее достигну. Как будет здорово болтать с моим стариком Сеземаном! Думаю дать ему телеграмму из Пензы, или из Куйбышева, или из Чкалова.
      Но надо еще туда добраться, конечно.
      Дневник N 10 (продолжение) 10 ноября 1941 года Георгий Эфрон 11 jours de voyage. Roulons plus vite maintenant. Avons passй Penza dans la nuit.
      Roulons vers Kouznetsk et Kouпbycheff. On peut considйrer Kouпbycheff comme l'йtape dйcisive de mon voyage: Kouпbycheff et Tchkaloff. Ai parlй avec Kotchetkoff des perspectives asiatiques. Il ne veut pas s'installer а Achkhabad, because la chaleur intenable qu'il y fait pendant les trois mois de l'йtй: juin, juillet, aoыt. Par contre, il parle de ce que moi, je pourrai trиs bien m'installer lа-bas, qu'il m'y aidera… Mais comment pourrai-je vivre seul? Je ne compte pas sur Mitia et les Nasonoff. Evidemment, je voudrais m'installer а Achkhabad, а cause de Mitia. Mais se peut-il que Kotchetkoff, sachant bien l'attrait pour moi d'Achkhabad, me pousse а m'y installer de crainte d'une bouche inutile а nourrir? Comme disent les russes, нужно ухо держать востро. La situation de Kotchetkoff se prйsente comme suit: par ses affaires, il est liй а Achkhabad, mais il ne veut plus y vivre а cause des fameux trois mois. Donc il voudrait vivre dans un endroit moins… tropical, et venir de temps en temps а Achkhabad, Mais que viens-je faire, moi, dans tout cela? Comment vivrai-je seul а Achkhabad, en acceptant mкme le fait d'une possibilitй de trouver un logement lа-bas.
      Kotchetkoff dit qu'il connaоt lа-bas beaucoup de gens qui m'aideront а trouver un travail qui me suffirait pour finir l'йcole. Mais simplement, je ne me figure pas comment je vivrai seul lа-bas: question nourriture, par exemple. Bien sыr, ce serait chic de vivre aux cфtйs de Mitia… On arrivera а Tachkent. Bon. La premiиre chose а faire, c'est de trouver un pied-а- terre pour quelques jours а Tachkent, pour mettre les bagages et dormir la nuit, le temps de s'orienter.
      Nous envisageons avec Kotchetkoff l'йventualitй d'un voyage а Achkhabad, histoire de s'orienter, de voir quelles sont les possibilitйs de travail et d'installation lа-bas. Tout cela semble bien irrйel. Et le pire, c'est que ce sera un peu trop rйel, une fois qu'on y sera, а Tachkent. Au fond; je sais trиs bien que je vais en Asie exclusivement а cause de Mitia. Si Mitia йtait а Moscou, jamais je n'aurai quittй Moscou, au grand jamais. Mais du moment qu'il est а Achkhabad, il est йvident que je dois l'y relancer… Nous sommes trop liйs, vraiment, par nos goыts, notre passй, nos prйfйrences, pour se quitter comme зa. 11 дней пути. Едем теперь быстрее. Ночью проехали Пензу. Направляемся к Кузнецку и Куйбышеву. Можно считать Куйбышев решительным этапом нашего пути. Куйбышев и Чкалов. Говорил с Кочетковым об азиатских перспективах. Он не хочет устраиваться в Ашхабаде из-за сильной жары, которая стоит три летних месяца: июнь, июль и август. Зато он говорит, что я отлично мог бы там устроиться, что он мне в этом поможет. Но как же я могу жить один? Я не рассчитываю ни на Митю, ни на Насоновых. Конечно, я бы хотел устроиться в Ашхабаде, из-за Мити. Но может ли быть так, что Кочетков, зная о том, как меня влечет в Ашхабад, толкает меня там устроиться, боясь, что ему иначе надо будет кормить лишнего человека? Как говорят русские, нужно держать ухо востро. Положение Кочеткова представляется следующим образом: он, по своим делам, связан с Ашхабадом, но он не хочет там жить из-за пресловутых летних месяцев. Поэтому он хотел бы жить в месте менее… тропическом и ездить в Ашхабад время от времени. Но я-то тут при чем, во всем этом? Как я буду жить один в Ашхабаде, даже если допустить возможность найти там жилье? Кочетков говорит, что он знает там много народу, которые помогут мне найти работу, чтобы обеспечить жизнь до конца школы. Но я просто не представляю себе, как я могу жить там один. Хотя бы вопрос питания. Конечно, было бы здорово жить рядом с Митей… Приедем в Ташкент. Ладно. Первое, что надо сделать, это найти место на несколько дней в Ташкенте, чтобы поставить багаж и ночевать и чтобы осмотреться. Мы с Кочетковым думаем о поездке в Ашхабад, чтобы посмотреть, как там, узнать, какие там возможности работы и устройства. Все это кажется совсем не реальным. Но хуже то, что это покажется слишком реальным, как только мы окажемся в Ташкенте. По сушеству, я отлично знаю, что еду в Азию исключительно из-за Мити. Если бы Митя был в Москве, я никогда, никогда в жизни из Москвы бы не уехал. Но раз он в Ашхабаде, ясно, что я его там разыщу. Мы ведь действительно слишком связаны своими вкусами, прошлым, желаниями, чтобы так разлучаться.
      Но все же определять выбор моего места жительства будет не Митька, а практические соображения: возможности жилья, подрабатывания. Правда, Кочетков говорит об Ашхабаде именно в этом смысле. Конечно, хотел бы я знать, может ли Кочетков просто-напросто me lвcher1 к чорту, me laissant me dйbrouiller tout seul2? Но ясно, лучше оказаться в таком положении в Ашхабаде, где все же есть Митька, чем в каком-нибудь Самарканде, где никого нет знакомых и друзей. С другой стороны, конечно, я не могу насиловать воли Кочеткова: не хочет, не надо.
      Собственно говоря, нужно бы "выяснить отношения", как говорят русские. Хочет ли Кочетков устроиться вместе со мной или хочет "кинуть" меня одного в Ашхабаде?
      Почему-то говорит он о том, что в Ашхабаде я устроюсь. Может, думает он о поддержке со стороны Митьки? Да вообще, сейчас это очень неясно. Но, конечно, надлежало бы выяснить, что к чему: в смысле йventualitй3 поддержки, intensitй4 поддержки со стороны Кочеткова. Увидим. Quel excellent livre que "Les Beaux Quartiers"! Cette grande?uvre se distingue par une constante justesse d'observation, une grande verve bien franзaise; le style est libre, pas comme dans les?uvres corsetйe qu'on trouve parfois en France. Evidemment il y a un gauchisme gкnant, et, surtout, qui paraоt maintenant dйrisoire…Au fond, bien au fond, cette question des socialistes d'avant la guerre de 14-18, et des communistes d'avant la guerre de 39-40?. Eh bien, tout compte fait, ce furent de pauvres types. Les premiers et les seconds ne furent pas foutus d'empкcher la guerre. Quand j'habitais Paris, j'йtais rйsolument communiste. J'ai йtй а des centaines de meetings, j'ai pris part а beaucoup de manifestations… Evidemment, c'йtait excessivement sympathique et impressionnant, et on croyait а la victoire du peuple.. Au bout du compte, on les mata, en France, les communistes. Naturellement, s'ils relиvent la tкte et font un chambard tel qu'il renversera tout, alors…Mais je ne le crois pas. En Russie, ils ont menй а bien la rйvolution, et oщ зa les a menйs? A presque frфler la dйfaite dйfinitive, а un dйsordre, une saletй immonde dans ce malheureux pays russe. Marx envisageait la rйvolution universelle, jamais il n'avait parlй de socialisme dans un seul pays; on l'a fait ce socialisme dans un pays, et je ne vois pas du tout comment il continuera aprиs la fin de la guerre. Je suis presque sыr que "l'expйrience", mкme en cas de victoire sur l'Allemagne, avortera dйfinitivement: elle coыte trop de malheurs а tout le monde. En quoi! Voyez les campagnes. Comme avant la rйvolution, le peuple est terriblement bкte, sale et peu cultivй (absolument inculte, pour dire toute la vйritй). Sale pays! Et tout de mкme il faudra s'y arranger. Evidemment, les capitales soviйtiques sont bien. Mais cela ne compense pas le reste. Le communisme… Beaucoup s'y brulиrent. Andrй Gide, Hemingway, Dos-Passos йtaient bien prиs d'кtre communistes; puis, pour des raisons diffйrentes, ils se dйsenchantиrent… Moi aussi, et comment! Sommes arrкtйs en plein champ, depuis 3-4 heures. Presque midi. Par la fenкtre, vue sur le remblai neigeux et miteux…
      Et tout de mкme, malgrй tout, il ne faut pas chavirer dans le pessimisme total, perdre confiance. Il faut lutter. A tout prix et dans toutes les conditions. Je ne crois guиre, pour ma part, que, dans le renoncement а la lutte pour le bonheur, il y ait autre chose que de la lвchetй pure et simple. Moi, mon but du moment est de voir Mitia, de me retremper avec lui dans une camaraderie intellectuelle qui m'est tant nйcessaire. Et puis, c'est le seul ami que j'ai dans toute l'URSS, quoi. Et puis, si je suis maintenant d'une humeur de chien, c'est simplement parce que je suis inactif, que je ne fous rien, quoi. Je suis par nature un business man. Arrivй а Tachkent, il y aura de quoi s'occuper (pour зa, c'est vrai, et le plus marrant, c'est que j'en viendrai peut-кtre а regretter le temps prйsent…) En tout cas, maintenant, il y a au moins un point d'acquis dans toute cette histoire: c'est que nous sommes passйs sans encombre par la zone dangereuse et que nous ne courons plus le risque d'кtre bombardйs. C'est toujours зa de pris. C'йtait le premier rйsultat а atteindre. Il est atteint. Le second rйsultat а atteindre c'est de parvenir а Tachkent. Le second but dйpend du premier. Il suffit de rйflйchir, sans trop se casser la tкte, pour en venir а cette conclusion йlйmentaire: puisque nous avons, sans aucun dйgas, roulй а travers la zone dangereuse, donc nous parviendrons а Tachkent. Le troisiиme but sera sans doute celui de s'installer pour quelques jours а Tachkent, autrement dit de trouver un endroit qui puisse nous recevoir pour dormir et servir d'abri а nos bagages. Installйs а Tachkent pour quelque temps, on pourra et aller voir de quoi il retourne а Achkhabad, et voir si on ne peut s'installer а Tachkent mкme. Enfin, ayant n'immporte quel pied-а-terre, s'orienter, commencer а chercher oщ s'installer dйfinitivement, faire les affaires, quoi. Evidemment, il y a aussi l'йlйment de surprise dans tout cela: et si, sans autre forme de procиs, on nous envoyait immйdiatement de Tachkent dans diffйrentes villes? Et si on interdisait aux йvacuйs а Tachkent d'aller de leur propre volontй а Achkhabad, par exemple? Sыrement, il y a la part d'imprйvu qu'on ne saurait prйvoir. Mais c'est bien improbable, qu'on ne nous laisse pas vivre а Tachkent un bout de temps, et qu'on ne nous permette pas d'aller а Achkhabad, qui se trouve а 24 heures seulement de Tachkent. Par exemple, il se peut que tout soit plus difficile qu'il ne le semble d'ici, mais je ne peux tout de mкme croire а une noirceur aussi dйfinitive а l'horizon… En tous cas, Mitia est а Achkhabad, et je ferai des pieds et des mains pour le voir - et je le verrai. Au fait combien de temps encore peut-on rouler? Notre sacrй voyage dure dйjа 11 jours, s'il durait - jusqu'а Tachkent - encore 11 jours, un йcolier de petites classes pourrait dire, sans crainte de se tromper que le voyage entier aurait durй en tout, de Moscou а la capitale de l'Uzbйkistan, 22 jours ou trois semaines. A l'йchelle de guerre soviйtique, c'est trиs bien. Mais je doute fort d'une pareille dextйritй ferroviaire (le plus roulant, c'est qu'en temps normal, le voyage de Moscou а Tachkent dure 4 jours exactement). Le tйlйgramme de Mitia est datй du 24 (c'est а dire que je l'ai reзu le 24). Ce serait chic de le voir un mois, pas plus qu'un mois, aprиs avoir reзu le tйlйgramme. Je doute qu'il soit parti d' Achkhabad, pendant ce laps de temps d'un mois, justement les mois de novembre-dйcembre sont, il paraоt, trиs potables en fait de climat а Achkhabad, Et puis quoi, le tйlйgramme avec l'adresse de Cezemann, ce n'est pas pour rien. Probablement qu'il йtudie а quelque institut…
      Какая замечательная книга "Богатые кварталы"! Это великое произведение отличается точностью наблюдений, хорошим французским остроумием; стиль совсем свободный, не то что некоторые скованные, как "в корсете", книги, которые бывают во Франции. Конечно, мешает некоторый "гошизм" «левацкие настроения», и теперь это кажется особенно смешным. А что, по существу, в глубине означал этот вопрос социализма до войны 14-18 г.? А коммунисты до войны 39-40? В общей сложности, все это были жалкие типы. Ни первые, ни вторые даже не умудрились предотвратить войну. Когда я жил в Париже, я был откровенно коммунистом. Я бывал на сотнях митингов, часто участвовал в демонстрациях… Конечно, это было очень симпатично и впечатляло, тогда верили в победу народа… В конце концов во Франции их смирили, коммунистов-то. Конечно, если они вновь поднимут голову и начнут такой беспорядок, что все пойдет вверх дном, тогда… Но я не думаю. В России они сумели сделать революцию, к чему же это их привело? Они чуть было не проиграли войну, в этой несчастной русской стране допустили беспорядок и невообразимую грязь. Маркс рассматривал возможность всеобщей революции, он никогда не говорил о социализме в одной стране; вот и сделали этот социализм в одной стране, и я совсем не представляю, как он будет продолжаться после войны. Я почти уверен, что "опыт", даже в случае победы над Германией, окончательно провалится. Он приносит всем слишком много несчастья. В чем? Да посмотрите на деревню. Как и до революции, народ глупый, грязный, малокультурный (абсолютно бескультурный, по правде говоря). Противная страна. А все-таки надо будет как-то в ней устроиться.
      Конечно, советские столицы хороши, но это не может компенсировать все остальное.
      Коммунизм, да… Многие на нем обожглись: Андре Жид, Хемингуэй, Дос Пассос были к коммунистам очень близки. Потом они, по разным причинам, разочаровались… Сам я тоже, да еще как! Стоим среди поля, вот уже часа 3-4. Почти полдень. Из окон вид на противную снежную насыпь… И все же, несмотря ни на что, не следует утопать в пессимизме, терять надежду, надо бороться, во что бы то ни стало и во всех обстоятельствах. Что касается меня, то я думаю, что в отказе от борьбы счастья ради нет ничего иного, кроме малодушия, просто-напросто. Что до меня, то моя цель в данный момент увидеть Митю, с ним возобновить наше интеллектуальное товарищество, которое мне так нужно. Кроме того, это все же ведь мой едиственный друг, на весь Союз. К тому же, если у меня сейчас собачье настроение, это только потому, что я бездействую, словом, что я ни черта не делаю. Я по природе бизнесмен. Приедем в Ташкент, дела будет много (вот это уж верно, и самое смешное то, что я тогда, может быть, даже пожалею о теперешнем положении). Во всяком случае, теперь хоть один плюс есть во всей этой истории: мы без затруднений проехали через опасную зону, мы больше не рискуем попасть под бомбардировку. А это уже хорошо. Это была первая наша цель. Она достигнута.
      Вторая цель, которую нужно достигнуть, это доехать до Ташкента. Вторая зависит от первой. Стоит только задуматься, не слишком напрягаясь, чтобы дойти до этого элементарного вывода. Если мы без ущерба проехали через всю опасную зону, значит, мы до Ташкента доберемся. Третья цель, видимо, будет - устроиться в Ташкенте на несколько дней, иными словами, найти убежище, где нас могут принять и уберечь наш багаж. Устроившись на некоторое время в Ташкенте, можно будет съездить посмотреть, какие возможности в Ашхабаде, узнать, можно ли устроиться в самом Ташкенте; наконец, найдя любой приют, начать прикидывать, где устроиться окончательно, в общем, начать делать дела. Конечно, есть во всем этом и момент неожиданности: вдруг нас просто-напросто моментально из Ташкента погонят в разные другие города? Если вдруг запретят ташкентским эвакуированным ехать по своему собственному хотению, например в Ашхабад. Конечно, есть доля неожиданности, которую невозможно предвидеть. Все же маловероятно, что нам не дадут пожить в Ташкенте хоть какое-то время и что нам не разрешат поехать в Ашхабад, который находится всего лишь в 24 ч. от Ташкента. Например, возможно, что все будет труднее, чем кажется отсюда, но я не могу поверить в такую абсолютную черноту на горизонте. Во всяком случае, Митя в Ашхабаде; я буду двигать руками и ногами, чтобы его увидеть. И я его увижу. Кстати, сколько еще можно так ехать? Наш проклятый путь длится уже 11 дней. Если он продлится еще 11 дней до Ташкента, даже малолетний школьник может сказать, не боясь ошибиться, что все путешествие от Москвы до столицы Узбекистана продлилось всего 22 дня, три недели. По военному советскому масштабу, это очень хорошо. Но я весьма сомневаюсь в такой железнодорожной прыткости (можно покатиться со смеху, если подумать, что в нормальное время дорога из Москвы в Ташкент длится ровно 4 дня).
      Митина телеграмма от 24 (то есть я ее получил 24). Было бы здорово его увидеть не больше чем через месяц после получения телеграммы. Я не думаю, что он мог уехать из Ашхабада за этот месячный срок; тем более, что, говорят, в Ашхабаде ноябрь-декабрь весьма сносны с точки зрения климата. Да и сама телеграмма с адресом Сеземана что-то значит. Думаю, что он учится в каком-нибудь институте.
      Дневник N 10 (продолжение) 11 ноября 1941 года Георгий Эфрон 12 jours de voyage.1 Вчера читал discours de Staline2 на торжественном заседании Моссовета и московских организаций le 6 novembre3 по поводу 24-й годовщины Rйvolution d'Octobre4. Основные положения: превосходство немцев в авиации и особенно, в несколько раз, в танках; кроме как "над Ленинградом нависли черные тучи; враг угрожает Москве", - ни слова об обороне этих городов (est-ce que cela signifierait l'йventualitй5 сдачи этих городов?); основная причина неудач Красной армии - отсутствие 2-го фронта на Европейском континенте, который, безусловно, должен возникнуть в ближайшее время; Америка предоставляет СССР заем в сумме 1 млрд долларов; задача главная: уничтожение всех до одного немецких оккупантов. Итак, уже больше не болтают, как несколько месяцев назад, о том, что Германия воюет на 2 фронта. Сталин чистосердечно признает, что Германия воюет ТОЛЬКО на 1-м - Восточном - фронте. Il ne l'envoie pas dire.6 Я это еще давно говорил, об отсутствии 2-го фронта, когда наши газеты кричали о том, что Германия воюет на 2 фронта. Какого чорта? Это первое - и очень важное; Россия принимает на себя всю тяжесть германских ударов, и ЭТО - основное в ее военных неудачах. Так. Второе. Совершенно ясно Сталин сказал, что, безусловно, следует ожидать создания Второго фронта на континенте в ближайшее время. (Entre nous7, думаю, что не раньше весны.) Европейский континент… Во Франции, на Балканах ли - где? Но - ближайшее время… Вряд ли Сталин попусту стал бы об этом говорить.
      Нужно надеяться, что англичане действительно создадут, хоть к весне, этот пресловутый Второй фронт. Ведь не станет Сталин говорить об этом, не имеючи для этого серьезнейших оснований. Третье. Ведь не станет Америка предоставлять СССР миллиардный заем, не будучи уверенной в конечном разгроме III-й Империи. Этот заем - благоприятный симптом. Американцы никогда не кидают деньги на ветер.
      Кроме того, Сталин сказал, что Рудольф Гесс именно для того и прибыл в Англию, чтобы склонить правительство Великобритании присоединиться к "европейскому походу" против СССР; но ему это не удалось; наоборот, создалась "могучая коалиция Англии, США и СССР против национал-социалистов". Итак, роль Гесса выяснена - но, опять-таки, в Москве, в свое время, об этом упорно поговаривали.
      Любопытны также слова Сталина, когда он опровергает заявления Гитлера по поводу "плутократического режима Англии и Америки", о том, что "в Англии и Америке существуют элементарные демократические свободы: имеются профсоюзы, рабочие партии, парламент…" Ага! Признают-таки это, наконец… Поздновато! Но любопытно. Гитлер захватил большую часть Украины, Белоруссию, Молдавию, Эстонию, Литву, Латвию и ряд областей Европейской части СССР… Curieux qu'il n'a pas dit un mot de la dйfense de Moscou et de Lйningrad - cela signifierait-il l'йventualitй de la prise de ces villes par les Allemands? Hier, de nuit, suis allй а l'eau, le train s'est mis en marche, et j'ai а peine pu sauter sur un wagon international. L'emmerdant c'est qu'on ne sait jamais exactement quand le train part et combien de temps il reste arrкtй. Comme зa, en allant а l'eau, aux provisions, on n'est jamais sыr qu'en revenant, on ne trouvera pas le train parti et dйjа loin. Cependant, j'ai rйussi hier soir а acheter du lait, et aujourd'hui, ai achetй 4 kgs de pommes de terres, du lait et du beurre au marchй de Kouznetsk. Cela fut hйroпque, car le marchй se trouve dans la ville mкme, loin de la gare, le train pouvait partir а chaque instant, et il faisait un tel froid que, quand je suis revenu absolument gelй au wagon, mes doigts ne se pliaient plus et me faisaient horriblement mal. Dйcidйment, зa coыte trop cher, ces expйditions aux provisions. Ayant aujourd'hui mыrement rйflйchi ai dйcidй aujourd'hui ce qui suit: ayant installй un pied-а-terre quelconque а Tachkent avec les Kotchetkoff, je vais avec Alexandre Serguййvitch а Achkhabad. Lа, je sonde les possibilitйs de Mitia; en un mot, j'offre а la famille (grand-mиre, oncle) de m'hйberger (nourri, logй, couchй, blanchi) moyennant une somme quelconque - disons de 700 roubles. Autrement dit je me rencontre avec lui, je lui montre ma situation difficile, je ne lui parle pas de Kotchetkoff et je lui demande de me prendre dans sa famille; je lui parle du suicide de Marina Ivanovna; j'offre а sa famille une aide pйcuniaire avec la perspective de la continuer si je travaille, tout en йtudiant. Mon instruction, je la prends а mes frais (en tout, j'ai 1700 roubles). En tous cas je ne risque, tout au plus, qu'un refus. En ce cas je verrai… ou plutфt Kotchetkoff verra. Evidemment je regarderai de quoi a l'air leur appartement. S'il est grand, je parlerai de me loger avec eux; s'il est petit, je parlerai seulement de la nourriture.
      Evidemment, je ne vois pas comment ils accepteront… Ils sont assez radins…
      Mais les 700 roubles… Enfin on verra. En tous cas je tвterai ce terrain-lа. Et si зa rйussissait? Ce ne serait pas mal de vivre avec Mitia. Kotchetkoff dit que ce plan est rationnel. Bah! J'en serai quitte а un refus, aprиs tout…Et dans ce cas, Kotchetkoff ne me lвchera pas (du moins je le crois). Il faut espйrer, c'est le principal. Espйrons donc. Continue de lire "Les Beaux Quartiers". Vraiment formidable, notre plan avec Kotchetkoff.? 1 - pied-а-terre аTachkent. N 2 - aller a Achkhabad для выяснения возможностей. Он говорит, что поможет, если надо, с пропиской… Tout cela est lointain, certes. Но надеяться надо и должно, это ясно. Sommes arrкtйs en plein champ. On mange beaucoup moins bien depuis quelque temps, mais on s'en fout. On bouffe de la neige, car pour l'eau c'est dif.
      Encore а cause de l'ignorance du temps d'arrкt du train.
      Soir du m$eme jour Oui, soir, bien qu'il ne fait que 4h. de l'aprиs-midi. Le crйpuscule tombe trиs vite. Il fait un froid terrible а l'extйrieur. Je me gratte - sacrйs poux. Toute la journйe sommes arrкtйs en plein champ. Le soir apporte immanquablement avec lui de la tristesse, un pessimisme aiguisй, du fait que dйjа depuis deux - trois jours, nous ne recevons pas de pain, qu'il n'y a presque pas d'eau, que… Ah! et puis а quoi bon.. Pour moi, j'ai la trouille d'кtre lвchй au diable par les Kotchetkoff en Asie, et de me trouver а la merci du sort… Presque pas de jour.
      Finis mon journal, faute de lumiиre: le wagon ne s'йclaire aucunement.
      Странно, что он не сказал ни слова об обороне Москвы и Ленинграда. Указывает ли это на возможность взятия немцами этих городов? Сегодня ночью ходил за водой, поезд тронулся, и я только успел прыгнуть в международный вагон. Нудно то, что никогда не знаешь точно, когда поезд отходит и сколько времени он стоит. Поэтому, когда идешь за водой, за продуктами, никогда не знаешь, возвращаясь, не ушел ли поезд, и может быть, он уже далеко. Однако вчера мне удалось купить молока, а сегодня я купил 4 кг картошки, молока и масла на Кузнецком рынке. Это был настоящий героизм, так как рынок находится в самом городе, далеко от вокзала; поезд мог уйти в любой момент, и был такой холод, что, когда я вернулся в вагон, я совершенно промерз, пальцы у меня страшно болели и не сгибались. Действительно, эти походы за продуктами слишком дорого обходятся. Сегодня я серьезно все обдумал и пришел к следующему решению. Устроив какое-нибудь временное жилье в Ташкенте с Кочетковыми, я еду вместе с Александром Сергеевичем в Ашхабад. Там я обследую все возможности Мити, словом, я предлагаю его семье (бабушке, дядюшке) меня взять к себе (на всем готовом: питанье, место, ночлег, белье) за какую-нибудь сумму денег - скажем, 700 рублей. Иными словами, я с ним встречаюсь, объясняю мое трудное положение, не говорю ему о Кочеткове и прошу его взять меня в свою семью; я ему рассказываю о самоубийстве Марины Ивановны; я предлагаю его семье денежную помощь, с возможностью ее продолжить, если я буду работать и учиться одновременно; свое образование я беру на себя (всего у меня 1700 рублей); я ничем не рискую, кроме отказа с их стороны. В последнем случае я посмотрю, вернее… Кочетков посмотрит. Конечно, я посмотрю, на что похожа их квартира.
      Если она большая, я буду говорить о том, чтобы жить у них, если маленькая, я только буду говорить о питанье. Конечно, я совсем себе не представляю, как они согласятся. Они ведь скряги. Но 700 рублей… Ну, посмотрим. Во всяком случае, эту почву я прощупаю: а вдруг выйдет? Было бы неплохо жить вместе с Митей.
      Кочетков говорит, что это план рациональный. Да ну! В крайнем случае мне откажут…
      И в таком случае Кочетков меня не бросит (по крайней мере, я так думаю). Надо надеяться, это главное. Будем надеяться. Читаю "Богатые кварталы". Действительно замечательно! Наш план с Кочетковым N 1: приют в Ташкенте; N 2: поездка в Ашхабад для выяснения возможностей. Он говорит, что поможет, если надо, с пропиской… Все это далеко, конечно. Но надеяться надо и должно, это ясно.
      Стоим среди поля. Последнее время гораздо хуже едим. Но плевать. Жрем снег, так как с водой трудно из-за неизвестности, сколько будет стоять поезд.
      Вечер того же дня Да, вечер, хотя только 4 ч. дня. Но темнеет очень рано. На дворе холод страшнейший. Я чешусь - проклятые вши. Весь день стоим в середине поля. Вечер неизменно приносит с собой тоску и пессимизм, который острее оттого, что вот уже дня 2-3 мы не получаем хлеба, воды почти нет, и… ах, да и зачем говорить. Что до меня, я жутко боюсь, что в Азии Кочетковы меня просто бросят к черту на произвол судьбы. Почти совсем стемнело. Кончаю писать, темно, а в вагоне нет никакого освещения.
      Дневник N 10 (продолжение) 12 ноября 1941 года Георгий Эфрон 13e jour de voyage. Dans le wagon comble, malgrй le poкle qui flambe au bout du couloir il fait trиs froid. Sommes de nouveau arrкtйs en plein champ. Aujourd'hui il fait particuliиrement froid, de 20 а 25 au dessous de zйro. Mкme pour йcrire, c'est difficile а cause des mains trop rigides. Quel sale temps, tout de mкme.
      Les Kotchetkoff se prйparent а faire de la popote dans le poкle. Alexandre Serguййvitch est couchй sur la "banquette centrale", brisй par une crise de foie.
      Ce qui est ennuyeux, trиs ennuyeux, c'est que la 2e fenкtre prиs de laquelle je suis а demi- couchй presque toute la journйe et la nuit, ou plutфt dans le cadre de la 2e fenкtre manque une 2e vitre, en sorte que la vitre glacйe, gelйe а l'intйrieur de la 1e fenкtre me souffle continuellement а la face un froid tel que j'ai la trouille de rhumatismes а venir. M'est idйe qu'on voyagera encore deux semaines et que le 26-27 on arrivera а Tachkent. Toujours pas de pain: pas de chance aux arrкts. Зa, on peut le dire, que le voyage est long comme un jour sans pain.
      Comme dйjа quelques jours sans pain. Et ces poux qui me bouffent. Pas moyen de se laver. Changer de linge? Mais oщ mettre le linge sale? Si je le mets dans ma valise, зa foutra les poux partout… Jolie situation нечего сказать. Quant а jeter le linge sale par la fenкtre, c'est d'une prodigalitй… Fini de lire "Les Beaux Quartiers". C'est un grand livre…
      …
      … 13h.30. Ai changй de linge, ai mis le linge sale dans un petit sac. N'en changerai plus jusqu'а Tachkent. Il est sыr que ce voyage est cauchemaresque: froid, faim, poux, absence d'eau, etc. Mais cela valait la peine - rien que pour voir Mitia. C'est seulement parce que Mitia est en Asie que j'y suis parti. Ce que ce sera bien de le voir. Quelle sera sa premiиre exclamation qui lui viendra aux lиvres? Oh! Je ne me fais pas d'illusions. Il se peut fort bien que Mitia soit tout а fait indigne de mon attachement pour lui, mais il faut bien s'intйresser а quelqu'un, avoir un but quelconque, n'est-ce pas.? Curieux de savoir si j'aurai de nouveau des poux ou si ceux-ci seront partis avec le linge sale… Tout cela, ce voyage, c'est ignoble… Le tout, c'est de ne penser qu'а la joie que j'aurai de revoir Mitia, laissant de cфtй toutes les considйrations d'ordre nйgatif. Et puis le climat joue un rфle йnorme, absolument. J'espиre que l'azur m'en remettra un coup… Ce vieux Mitia. Je voudrais bien savoir au juste, ce que je leur demanderai aux Nasonoff… Evidemment, il faudrait, avant de parler avec la grand-mиre et l'oncle, converser en tкte а tкte avec Mitia… Il se peut que Kotchetkoff m'aide а m'installer chez quelqu'un а Achkhabad, en sorte que ce que je demanderai aux Nasonoff sera allйgй, au moins de la question du logement.
      Resteraient la nourriture, le blanchissage… Que ferai-je а Achkhabad?
      Etudierai-je ou travaillerai-je (а quoi?) Ou bien les deux ensemble? Le tout c'est de ne pas rester seul, au bout du compte. Mais j'ai l'impression que Kotchetkoff ne me laissera pas tomber. Tout de mкme, c'est un poкte, il a connu et a йtй l'ami de Marina Ivanovna, зa engage, tout cela… Evidemment ce ne sera pas une petite affaire que de trouver un pied-а terre а Tachkent… Mais Tachkent est encore loin. D'aprиs mes calculs - 2 semaines de voyage nous sйparent de la capitale de l'Ouzbekistan. Pour le moment faisons route vers les ports de Syzran et Kouпbychev sur la Volga. Avec nous, dans le wagon sont deux familles de militaires blessйs et bruyants, qui vont а Samarkand. Des bavards, pas mauvais types, au fond. 13-й день пути. В переполненном вагоне, несмотря на печь, которая топится в конце коридора, очень холодно. Мы снова стоим среди поля. Сегодня особенно холодно, минус 20-25. Даже писать трудно, пальцы застыли. Какая все же противная погода. Кочетковы собираются стряпать в печи. Александр Сергеевич лежит на средней койке, его сломил приступ болей в печени. Что очень и даже очень неприятно, это то, что в окне, около которого я полулежу почти весь день и ночь, или, вернее, во второй раме этого окна не хватает стекла, так что от первой рамы, замерзшей изнутри и покрытой льдом, мне все время в лицо дует так, что я опасаюсь будущих ревматизмов. Думается мне, что мы будем ехать еще две недели и приедем в Ташкент числа 26-27. Все еще сидим без хлеба. Не везет на остановках.
      Да, можно сказать, как во французской поговорке, "путь длинен, как день без хлеба", даже как уже несколько дней без хлеба. А вши так и жрут меня. Никакой возможности вымыться. Может, переменить белье? Но куда девать грязное белье?
      Если я положу грязное в чемодан, вши разведутся повсюду. Хорошенькое положение, нечего сказать. А выбросить грязное белье в окно, это уж такая расточительность…
      Кончил читать "Богатые кварталы". Действительно великая книга!…
      …
      …. 13.30. Переменил белье, положил грязное в маленькую сумку. Больше до Ташкента менять не буду. Ясно, что эта дорога кошмарная, холод, голод, вши, отсутствие воды и т.д. Но это стоило - хотя бы ради того, чтобы повидать Митю. Ведь только потому, что Митя в Азии, я и поехал. Как будет хорошо его повидать! Какое первое восклицание придет ему на уста? О! Да я не строю себе иллюзий. Очень возможно, что Митя совсем недостоин моей к нему привязанности… Но надо же кем-то интересоваться, иметь какую-нибудь цель, не правда ли? Интересно бы знать, будут ли у меня еще вши или эти уже исчезли, вместе с грязным бельем. Все это путешествие совершенно омерзительно…
      Главное - думать о Мите и о радости встречи с ним и отметать в сторону все отрицательные соображения. Да и климат играет огромную роль, абсолютно! Я надеюсь, что от лазури я воспряну. Быть может, все, в конце концов, хорошо устроится? Ах, старик Митя. Я бы все же очень хотел знать, что точно я буду просить у Насоновых. Конечно, надо бы перед тем, как говорить с бабушкой и дядюшкой, сначала с глазу на глаз поговорить с Митей. Возможно, что Кочетков мне и поможет устроиться у кого-нибудь в Ашхабаде. И тогда то, что я бы просил у Насоновых, было бы облегчено: без жилья, оставалось бы только питанье и белье.
      Что же я буду делать в Ашхабаде? Учиться или работать (кем?), или и то и другое?
      Главное - не остаться одному, в конечном итоге. Но у меня впечатление, что Кочетков меня не бросит. Все же он - поэт, он был знакомым и даже другом Марины Ивановны, все это обязывает. Конечно, будет трудно найти пристанище в Ташкенте.
      Но Ташкент еще далеко. По моим расчетам, еще две недели пути нас отделяют от столицы Узбекистана. Сейчас мы направляемся к портам Сызрани и Куйбышева, на Волге. С нами в вагоне едут в Самарканд семьи раненых военных, они шумные, болтливые, но, в сущности, неплохие люди.
      Par exemple, il faudra aller aux bains-douches а Tachkent. Je ne me figure pas du tout la conversation avec la grand-mиre de Mitia au moment oщ je lui demande de m'aider… Ah, зa, non par exemple… Bah, on verra! Espйrons toujours - зa ne coыte rien et allиge l'atmosphиre intйrieure. Beaucoup de choses dйpendent et de comment est la ville, et des relations de Kotchetkoff, et de comment est l'appartement des Nasonoff, et du climat… Les militaires mangent mieux que les autres passagers, parce qu'ils ont mieux fait des provisions. Ce qui serait chic, c'est d'aller dans un cafй а Achkhabad avec Mitia… Comme зa, on continuerait notre tradition moscovite, nous nous rappellerions "l'Artistic", "le National", "le Moscou" et aussi "la Rotonde" et "le Dфme". Tout cela est fort loin, ma foi, fort loin. On en est rйduit а ressasser uniformйment les mкmes bкtises. Les acadйmiciens et quelques types du wagon, une dйlйgation, espйrent aller de Syzran а Kouпbycheff avant notre train, avec un train ouvrier, histoire de demander aux autoritйs qu'on laisse notre train rouler а partir de Kouпbycheff comme un train de passagers - зa irait plus vite. Tout le monde en a marre de ce sacrй voyage: pas de pain, pas d'eau, pas de charbon et le train qui avance comme une tortue. Le major Kazakoff a dйjа foutu le camp а Kouпbycheff, histoire de presser les йvйnements. Mais je crois trиs peu а la rйussite de ces dйmarches, auprиs des reprйsentants du gouvernement: ils ont autre chose а faire, les reprйsentants du gouvernement… A se tourner les pouces, par exemple. Puis, simplement, je doute que quelqu'un s'inquiиte de nous. Pas de provisions, c'est зa l'emmerdant. Encore, зa, la majoritй des йvacuйs l'accepterait si le train roulait bien. Mais il avance horriblement lentenement… Alors, alors, peut-кtre que зa rйussira а Kouпbycheff. Au moins du pain. Je serais trиs content d'en bouffer (tout le monde aussi, du reste). Par l'URSS sont bus toute l'eau de cologne, tous les parfums, faute de vodka et de vin. Il paraоt qu'il y a de bonnes glaces а Achkhabad. Ce que ce serait chic: tous les deux assis а une table, Mitia et moi, en train de bavarder… Image idyllique, s'il en fut. Il paraоt qu'on passera Syzran dans la nuit, comme зa, encore, on n'aura pas moyen d'acheter а bouffer.
      Например, надо будет сходить в баню в Ташкенте. Я совершенно не представляю себе разговор с Митиной бабушкой в тот момент, когда я ее буду просить мне помoчь…
      Вот это уж совсем нет. Да ну ладно, посмотрим. Будем надеяться - это ничего не стоит и облегчает внутреннюю атмосферу. Многое зависит от того, каков город, на что похожи связи Кочеткова, какая квартира у Насоновых, каков климат. Военные в поезде лучше питаются, чем другие пассажиры. Это потому, что они лучше заготавливали запасы на дорогу. Что было бы шикарно, это в Ашхабаде пойти в кафе с Митей, так мы бы продолжили нашу московскую традицию, мы бы вспомнили "Артистик",
      "Националь", "Москву", а также и парижские "Ротонду" и "Дом". Все это очень далеко, да, так далеко! Приходится все время смаковать одни и те же глупости.
      Академики и несколько типов из вагона образовали делегацию и хотят поехать из Сызрани в Куйбышев вперед нашего поезда на поезде рабочих, чтобы попросить власти пустить наш поезд из Куйбышева как пассажирский поезд. Это было бы гораздо быстрее. Всем это проклятое путешествие надоело до чертиков: без хлеба, без воды, без угля, а поезд тащится, как черепаха. Майор Казаков уже рванул в Куйбышев, чтобы попытаться поторопить события. Но я очень мало верю в успешность этих хлопот перед государственными властями. У них есть другие дела, у представителей государства - например, ногти чистить и лясы точить. Просто я сомневаюсь, чтобы кому-нибудь было до нас дело. Продуктов нет, вот что самое говенное. Да и то большинство эвакуированных с этим смирилось бы, если бы поезд шел нормально. Но он идет отвратительно медленно; ну, ну, ну, может, и выйдет что-нибудь в Куйбышеве. Хотя бы хлеба. Я был бы очень рад пожрать хлеба, все остальные тоже, кстати. По всему СССР выпиты весь одеколон и все духи, за неимением водки и вина. Говорят, в Ашхабаде хорошее мороженое. Как было бы здорово: сидим с Митей за столиком, болтаем. Идиллическое видение, каких мало!
      Говорят, через Сызрань проедем ночью, значит, опять не будет возможности купить пожрать.
      La voie ferrйe longe la Volga. Pour toujours je hais la Volga et la Kama, а cause de la Tatarie, thйвtre des plus horribles moments de ma vie. Bientфt allons boire du thй. Allons, la vie n'est pas si mauvaise que зa. Bien sыr, il faut rouler le plus loin possible de ces froids ignobles de la Russie. Il fait de plus en plus sombre. Tous courent regarder la Volga, car le train s'est arrкtй aprиs 20 minutes de lente marche, comme de juste et de bien entendu, au fond ce voyage est un continuel arrкt. On parle de ce que la Volga est pour nous une sorte de Rubicon. En effet, on peut bavarder pendant des heures sur "la limite de deux mondes", et que les Allemands ne veulent aller que jusqu'а la Volga et que c'est "toute une йpoque" et que c'est presque un moment historique et autres insanitйs. Ce n'est pas la Volga qui nous empкchera, tout en йtant le Rubicon, de geler jusqu'а Tchkaloff. Finis d'йcrire. Sombre.
      Полотно идет вдоль Волги. Я навсегда возненавидел Волгу и Каму, из-за Татарии, где пережил самые ужасные моменты моей жизни. Скоро будем пить чай. Ну, ладно, жизнь, в конце концов, не такая уж плохая. Конечно, нам нужно отъехать как можно дальше от этих страшных русских морозов. Становится все темнее и темнее. Все бегают смотреть на Волгу, так как поезд стал после двадцати минут замедленного хода. В сущности, как и следовало ожидать, путешествие это - сплошная остановка.
      Разговоры о том, что Волга представляет для нас нечто вроде Рубикона.
      Действительно, можно часами обсуждать "границу между двумя мирами"; что немцы хотят дойти до Волги; что это "целая эпоха"; почти исторический момент и прочие глупости. И все же, даже будучи Рубиконом, Волга не поможет нам не замерзать до Чкалова. Кончаю писать. Темно.
      Дневник N 10 (продолжение) 13 ноября 1941 года Георгий Эфрон Переживаем очень трудные дни. 2 недели путешествия, и все еще не доехали до Сызрани. Сегодня ночью все спали в шубах, так как вследствие готовки в топке загасили celle-ci1 - неумелые люди, пришлось вновь разжигать, не было дров и угля. К утру все проснулись окоченелыми. Теперь на каждой станции, в поле, мы бегаем за каким угодно топливом для топки. Стоит исключительно сильный мороз.
      Нас неожиданно застигла ранняя зима. Державин и Кочетков говорят, что даже в 17-е -18е гг., в годы разрухи и страшного беспорядка, и то было больше порядка на дорогах, - и они впервые переживают такие передряги. А это - люди бывалые, qui ont vйcu2, как говорится. Но в таком положении они действительно не бывали.
      Хлеба уже дней 6 как не удавалось достать. А мороз не ждет - и невиданный.
      Сегодня таскали все утро полена, дрова, бревна, даже шпалы… Всем напоминает времена революции, но даже еще хуже. А ведь всего четыре месяца войны - а какой безобразный беспорядок во всем. Du reste1, наш вагон - картина всероссийских беспорядков en miniature2. Каждый хочет распоряжаться по-своему, все вносят противоречивые предложения, причем c'est toute une histoire que de tirer quelqu'un pour faire le travail nйcessaire3. Вагон раздирается склоками, причем у некоторых доходит дело до "хамов", "подхалимов" и пр. Источники споров - в основном на базе готовки. Каждый норовит пройти вне очереди; пользуются больными детьми, чтобы готовить 2-3 раза… Более неорганизованных, сбивчивых, противоречивых людей, чем русские, не видывал и видывать не буду. Сейчас - 13 h. 30. Если будет coup de chance4, часика через полтора удастся в топке вагона сварить картошку, если какие-нибудь косолапые дураки не затушат ее до этого.
      Partout rкgnent des5 междоусобицы, разъедающие "коллектив". Какой, к чорту, коллектив! Интендант Казаков поехал в Куйбышев. Может, он там как-нибудь облегчит наше положение, в смысле быстроты продвижения, хлеба? Поговаривают о том, что он поехал в Куйбышев, т.к. там у него семья. Конечно, особенно не надеюсь на плодотворность его dйmarches6, если даже таковые будут. Ведь в Куйбышеве правительство и нарком путей сообщения. Но до Куйбышева еще далеко. До Куйбышева неизвестно сколько километров; до Сызрани - 20 км. Говорят, на нашем пути произошло крушение, которое задерживает наше продвижение. Выступило морозное солнце. Все говорят, что никто ничего не умеет организовать (верно, между прочим). Читаю гениального "Гамлета" в переводе гениального Пастернака.
      Читаю также забавные, хотя чуть-чуть устаревшие, очень остроумные и талантливые "12 стульев" Ильфа и Петрова. Что останется от советской литературы? Грин, Ильф - Петров, может, Пришвин и Шолохов. Ничего неизвестно с фронта - неоткуда получать новости. От мира, в сущности, полностью отрезаны. Вот хорошо, если бы 2-й фронт к чорту расколошматил бы немцев! Ведь, в сущности, во всех бедах они виноваты не меньше, чем мы сами, - даже больше. В России ЖИТЬ хуже, работу же найти легче, чем на Западе; на Западе же работа - все, но, получив работу, - жить легче, ВКУСНЕЕ. Прямо не знаешь, как быть. Хотя сейчас вопрос об этом не ставится: du moment qu'on y est, faut s'arranger comme on peut1. Подождем - увидим. В конце концов, можно творить в полном смысле слова, занимаясь какой угодно дрянью, которая бы "давала на жизнь". Это даже было бы пикантно. Конечно, люди "свободно творящие", кроде Жида, Монтерлана, Валери - примеры соблазнительные. Они не вынуждены заниматься посторонними делами. Но ведь им лет 40-60, а к этому времени никто мне не говорит, что я не достигну их положения.
      Конечно, жалко своей jeunesse non dorйe2: хотелось бы комфорта, хорошей еды…
      По всей вероятности, это может быть достигнуто только в зрелом возрасте.
      Очевидно совершенно, что надо просто снизить свои требования к жизни, постольку поскольку эти требования действительность telle qu'elle est3 не может удовлетворить. Очевидно, нужно плевать на сейчас и завтра, a viser beaucoup plus loin4. В сущности, надо забыть о молодости и работать на достижение обеспеченности в зрелые года. Вообще это ничего не меняет, эти рассуждения. Одно дело - реальная жизнь в СССР с ее возможностями и невозможностями, дело другое - идеалы, моральные требования, мечты и надежды. У настоящего, ЯСНОГО человека не должно быть dйcalage5 между идеалами, мечтами и надеждами - и реальными возможностями. Этот человек должен здраво смотреть на жизнь и приравнять свои требования к действительности. Прочь глупые мечты, порождающие ипохондриков и ratйs6. Нужно уметь СОРАЗМЕРЯТЬ. Конечно, нужно знать и реальные возможности, не преувеличивать и не преуменьшать их. Надо жить опять-таки "по лестнице" - ведь сразу площадки 8-го этажа не достигнешь. Но надо знать, что каждая ступень ведет к этому этажу - и не пренебрегать ею, и не думать, что это - конечный пункт. Я, например, хочу быть, скажем, знаменитым писателем. Основное - сохранить себя.
      Заниматься я могу чем угодно, лишь бы уметь самому себе создать максимум благоприятных условий для творческой жизни. Всему свое время. Придет и комфорт, и деньги, и женщины, и слава, и заграница. Нужно уметь ЖДАТЬ - и не отчаиваться.
      Все изменяется, все имеет временный, переходный характер. Как-нибудь устроюсь, будет когда-то мир… Небось! Хорошие времена настанут - хоть в 40-50 лет - и то хлеб, спасибо и за это. В конце концов, я сейчас пока в целости и сохранности, как-то "шамаю", любимые книги - со мной… Что толку, что не знаю, что ждет меня в Азии? Ведь все равно как-нибудь устроюсь. Умея много не ожидать от будущего, зная свои силы и возможности, я побежду, в конечном счете - это ясно.
      Все же мне предстоит приятная штука: встреча с Митькой. Да еще, вдобавок, она может не произойти, можно замерзнуть в пути, могут нас не высадить в Ташкенте; высадив же, могут не пустить в Ашхабад; в Ашхабаде могу не устроиться; встреча с Митькой может быть испорчена отказом мне помочь; tout cela est fort possible et peut fort bien arriver1. Я это знаю, но так как органически надо надеяться и радоваться чему-то, я это и делаю, невзирая на возможную призрачность моих надежд. Знание шаткости моих перспектив не мешает мне иметь эти перспективы, которые меня как-то питают морально. Je me connais - et c'est beaucoup.2 Пусть все разрушится, все надежды - наплевать. Je l'aurai prйvu, d'une part, et de l'autre l'aurai pris du plaisir de ces espйrances, tout en sachant que tout peut fort bien foutre le camp. C'est paradoxal, mais pratique. N'empиche que cette nuit ce me semble fort qu'il fera aussi froid qu'hier - et pire, peut-кtre.3 Сейчас еще ничего, топят. А ночью ведь не достанешь дров… В этом-то и соль. Давно не мылся. Но ничего, доедем! Говорят о том, что эвакуационный документ на Союз писателей оформлялся, но его не успели захватить из-за спешки отъезда, так что у нас есть только индивидуальные справки об эвакуации, и Ташкент может нас не принять. Но неужели туда из Москвы не протелеграфировали о том, что вот едет эшелон с вагоном Союза писателей, так-то и так, общий документ придет после, со следующей группой… Все же вряд ли, доехав до Ташкента, нам придется ехать в другой город. J'y suis, j'y reste1. Но все можно ожидать от неорганизованности наших руководителей. Но до этого еще далеко. Потом, я-то, в сущности говоря, хочу доехать до Ашхабада, и одна из эвакуационных справок направлена в Ашхабад, и Кочетков… Но все это слишком рано. Миновать бы холода, главное. А там - увидим. Еще пока неприметно начинает темнеть. Все перенесем, а все-таки доедем.
      Думаю, что в Ташкент нас пустят - все-таки вагон кто-то дал, справки кто-то выдал… Увидим. Все-таки туго мне сегодня пришлось из-за холода - не приспособлен я к этому. Говорят, делегация академиков поехала в Куйбышев, - может, они облегчат продвижение эшелона. По-видимому, мне надо просто пойти по проторенной дороге: закончить ср. школу, поступить в университет, быть скучным человеком, tout en2 сохраняя всю мощь и внутреннюю свободу, творя параллельно с карьерой, - это самое умное. Удастся ли это - другой вопрос. Возможно, Митьке это удастся. Но до этого всего еще очень далеко.
      Дневник N 10 (продолжение) 14 ноября 1941 года Георгий Эфрон Вчера в 4 часа aprиs-midi3 прибыли в Сызрань. Удалось достать по 250 г хлеба на каждого - заказали Казаков и академики, поехавшие вперед в Сызрань. Даже получил весь эшелон полный обед - суп с лапшой (1-ое), съеденный вчера, и bacon4 (2-ое), съеденный сегодня. Сейчас начинает смеркаться: 3 часа aprиs-midi. Стоим в Сызрани без малого сутки, конечно, противно, но, по крайней мере, хорошо поели.
      Сегодня доставали уголь на крыше высоченного вагона. В вагоне не прекращаются склоки и скандалы. Какие-то итальяшки в бараках, sans plus1. Какие это, к чорту, интеллигенты? Просто смешно. До Куйбышева километров 120. Воображаю, как долго мы будем плестись! Интересно, когда мы выедем из Сызрани. Думаю, что сегодня ночью. Рузвельт заявил о том, что заем СССР будет покрываться русским сырьем через 5 лет после заключения мира. Говорят о структуре будущего мира, о сотрудничестве между народами. Вряд ли это будет - если и будет - прочнее, чем планы Вильсона и S.D.N.2 Слишком много слышали мы слов, таких, какие сейчас произносит Рузвельт. Конечно, золотые, превосходные слова. Умная речь Рузвельта; речь Черчилля - остроумно; речь Бивербрука, хвалящая Сталина; речь Гарримана.
      Интересно в речи Бивербрука то, что он говорит, что Англии придется пройти через те испытания, через которые проходит сейчас Россия. Не означает ли это 2-й фронт?
      Последняя сводка: бои на всем фронте. Кажется, очень упорные на Калининском направлении. А шикарно - 7-го был парад Красной армии sur la Place Rouge а Moscou3, как всегда, во всех предыдущих годовщинах Rйvolution d'Octobre4. И Сталин был и произнес речь. Тимошенко произнес речь в Воронеже; говорят, он теперь начальник Южного фронта. Парад, положим, всех обманул: был он… в 8 ч. утра. Нет, я абсолютно уверен, что даже если Гитлер возьмет Москву, все равно его разобьют. А мы правы, что едем в Ср. Азию, - там безопаснее. Шикарно было бы устроиться в Ашхабаде, с Митькой а cфtй5, с университетом под боком…
      Pauvres rкves! Ils sont inutiles.6 Но я добьюсь своего. Как-нибудь все устроится.
      Составляю сборник лучших стихов главных поэтов Франции XIX-го и XX-го вв. К сожалению, из источников - книг недостает: Гюго, Леконт де Лиль, Ламартин, Виньи, Рембо. Мой сборник будет состоять из избранных стихов следующих поэтов:
      Готье, Бодлер, Верлен, Маллармэ, Валери. У А. де Мюссэ я нашел только одно превосходное стихотворение: "l'Andalouse1", которое войдет в сборник. Уже выписал в тетрадку лучшие стихотворения Готье, Верлена. Неприятно чувство, что это - лишнее занятие, которое как-то "потонет". Все же каждый придерживается своей линии, и я - своей: любви к литературе, к поэзии. Ха! Поезд поехал. Точно простояли мы здесь 23 часа 10 минут. Но, в общем, Сызрань нас приняла хорошо.
      Говорят, или мы объедем Куйбышев, или остановимся на полчаса, вход в город йtant2 запрещен. Je ne me fais pas d'illusions3 насчет продвижения до Куйбышева: ехать будем дня два-три, если не больше, с остановками в поле, черепашьим шагом. Если бы нас от Куйбышева или Чкалова пустили пассажирским поездом, а не эшелоном, то продвигались бы мы во много раз проворнее. Ем морковку. Картошку всю съели. С запасами туго. Державин, Кочетков и я мечтаем о водке и вине, чего абсолютно нельзя достать от Москвы до Ташкента. Il est vrai que4 в Москве можно было достать по очереди. Возможно, что от Куйбышева мы пойдем нормальным путем. От Чкалова - одноколейка. Я думаю, что тактичнее: дать или не дать телеграмму Митьке о моем продвижении? Пожалуй, стоит. Скажем, в Чкалове: "Продолжаю путь на Ташкент Эфрон". Бесспорно, все расчеты на будущее - пусты, поскольку я еще, во-1-х, не доехал до Ташкента, во-2-х, не знаю, примет ли нас Ташкент, в 3-х, не знаю, пускают ли отдельных лиц в Ашхабад. Основное, конечно, доехать до Ташкента и чтобы там нас приняли. Мне почему-то кажется, что мне придется трудненько в смысле проезда в Ашхабад. Хотя, кто знает… Конечно, поможет Кочетков, конечно, буду показывать справку об эвакуации, где написано (впрочем, мною) "в гор.
      Ашхабад", и телеграмму из Ашхабада с адресом… Не знаю. Увидим.
      Дневник N 10 (продолжение) 16 ноября 1941 года Георгий Эфрон 17 jours de voyage.5 Вчера в 10 часов вечера прибыли в Куйбышев. Удалось группе из нашего вагона, которая пошла в НКВД, добиться гуляша и 200 г хлеба, которые тут же принесли, разделили и съели. Кроме того, академикам (ВКВШ) удалось добиться снабжения всего эшелона хлебом (в размере приблизительно 1 кг на человека), маслом (кажется, 200 г), сахаром (400 г), банкой баклажанной икры, манной крупой. В общем, здорово. Сегодня утром все это погрузили в багажный вагон. Со всех сначала собрали по 50 р. Я тоже внес свою долю. Потом, стоя у буфета вокзала для получения этих продуктов, оказалось, что нужно внести за наш вагон еще добавочно 1350 р. Так как большинство пассажиров сидело в вагоне, то я внес эти деньги - 1350 р. - коменданту Лапину. Но потом оказалось, что так как поезд уходит раньше, то закупить продуктов на добавочную сумму не удастся.
      Надеюсь, что скоро мне вернут мои деньги. Из Сызрани до Куйбышева ехали быстро - здорово. Был в самом Куйбышеве - почти европейский город, крупный, в общем ничего, лучше, чем все встреченные города. В Куйбышеве в общем простояли 15 часов. Что плохо, это что не удалось умыться. За 30 км от Куйбышева мы будем иметь длинную остановку на ст. Кинель, где нас перерассортируют. Возможно, там получим хлеба. Продуктов вышеозначенных академики ВКВШ добились через ЦК.
      Кажется, добились они распоряжения по линии о быстрейшем нашем продвижении.
      Увидим. Cette manne du ciel est venue tout а fait а point1: все начинали голодать очень сильно. Плохо то, что, впопыхах грузя продукты, за сим, за тем, забыли взять достаточное количество воды, и нечем умыться. Это, конечно, очень досадно. Досадно также, что никогда не знаем, сколько поезд стоит на каждой станции, так что просто опасно бегать за водой. Но авось в Кинели удастся достать. Любопытно, действительно ли теперь мы будем быстро продвигаться. Вполне возможно, впрочем: во-1х, линия Куйбышев-Чкалов-Ташкент не так загружена эшелонами, как другие линии, а во-2х, если распоряжение ЦК дано, то это очень хорошо, ma foi2. А в вагоне продолжают пышно цвести склоки. 14го числа на Москву было совершено два разрушительных дневных налета. Москве, конечно, сильно достается. На Западном фронте - ожесточенные бои на Волоколамском направлении и у Наро-Фоминска. На Можайском и Мароярославецком направлениях - сравнительное затишье, которое можно объяснить подготовкой нового германского наступления.
      Интересное заявление Бенеша (prйsident de la Rйpublique Tchйcoslovaque1).
      Образована Польско-Чехословацкая конфедерация. Бенеш говорит о будущем тесном сотрудничестве Запада и Востока Европы. Ядро Центральной Европы: Польско-Чехословацкая конфедерация. Германия после окончания войны должна будет быть децентрализована, разделена на ряд мелких государств, как в довоенное время, с разделением Пруссии также на 3 государства. Говорит Бенеш также о том, что СССР нужно будет заключить договор с Польско-Чехословацкой конфедерацией. Конечно, его речь чрезвычайно интересна. Но стоит ли сейчас говорить о будущем государственном устройстве Центральной Европы, когда еще абсолютно никаких конкретных перспектив разгрома Гитлера не видно. Слава Богу! Немцы оккупировали: Польшу, Голландию, Норвегию, Данию, Грецию, Югославию, Бельгию, значительную часть Франции, Белоруссию, Украину, прибалтийские страны; промышленность оккупированных стран работает на nazis2; вместе с 3й империей воюют финны, венгры, румыны, словаки; фактически эти страны и Болгария оккупированы Гитлером. Немцы владеют румынской нефтью, украинским хлебом и Донбассом и продолжают ожесточенное наступление на Москву, причем, по-видимому, возьмут ее; они еще не потерпели ни одного военного поражения; как бы ни были велики их потери, а в России они продвигаются.
      Нецелесообразно говорить об устройстве будущей Европы, поскольку даже 2-й фронт не создан. Черчилль говорит о том, что, возможно, немцы захотят опять к весне вторгнуться в Англию, и ничего не говорит о 2м фронте. Мог ли ошибиться Сталин, говоря о 2м фронте, или это еще придет? Какого чорта устройство послевоенной Европы, когда немцы прут и прут и не идут назад? Удастся ли Англии вести чисто экономическую войну, как это она делает сейчас? Многое скажет весна 1942го г.
      Тут, возможно, и 2й фронт будет создан на Европейском континенте, и вторжение в Англию немцы могут предпринять. А немцы все прут к Москве. Небось Наро-Фоминск очень близко от Москвы. Немцы вводят в бой все новые резервы. Чорт их знает, удастся ли им окончательно прорваться к Москве? Потоплен крупнейший английский авианосец "Арк-Ройяль". Все же абсолютно неясны перспективы развития военных действий. Хорошо говорить об устройстве новой Европы. Но ведь все же, товарищи, звучит это несерьезно, поскольку основной предпосылки - победы военной - и не предвидится! Конечно, какой-то круг людей больше знает, чем все, и оттого, быть может, может обсуждать европейскую будущую реорганизацию. Бесспорно, у нас не все данные в руках, вот в чем дело. Больше всего интересно то: говорил ли Сталин о 2м фронте по собственным домыслам, по каким-то обещаниям или по абсолютной уверенности, подкрепленной заявлениями formels1 соответствующих лиц? Это - неизвестно. Все же трудно поверить, что это - слова на ветер. Не бросает он их никогда. Интересно, когда будут делить продукты. Завтра-послезавтра, наверное.
      Как бы не зачерствел хлеб. Составление моего сборника продвигается. Кончил читать "12 стульев": больно для этих времен благополучна эта книга, да и не хочется как-то. Способен читать только стихи: единственное непреходящее ни при каких обстоятельствах. Хочется, хочется верить в разгром Германии, но признаки, признаки! Беспокоясь о моих 1350 рублях, я все же уверен, что завтра-послезавтра мне их отдадут. По-иному быть и не может. Интересно все-таки, как будем ехать от Куйбышева. Сейчас едем быстро. В общем, Сызрань и Куйбышев - вполне города удачные и удовлетворительные. Господи, как хочется пойти в баню! В Ташкенте, или где остановимся, сейчас же пойду. Шикарно, что получили газету. А еду я, camarades2, на неизвестность. Но прочь назойливые мысли. Как-нибудь устроюсь: жить же надо. Вот буду ли работать или учиться, или подрабатывать, учась, не знаю, не знаю… Это там выяснится, на месте. Погода явно потеплела, хотя все же остается холодной. Все эти разговоры о недовольстве войной германского народа очень хороши, но где победы, где восстания? Как говорится, нема. А продукты нужно будет разделить в скорейшем времени и деньги получить также.
      Дневник N 10 (продолжение) 17 ноября 1941 года Георгий Эфрон 18 jours de voyage. Hier soir avons reзu pas mal de pain1 - тот, который был получен 15-го вечером, - pain blanc et noir, fameux2. Человек с деньгами, Головин, отстал в Куйбышеве, но вчера вечером догнал поезд в Кинели. Сейчас - 9 h.30 du matin3 - стоим на ст. Кинель. Всю ночь производили какие-то маневры с поездом, водили его вперед и назад по путям, рассортировывали его. Кажется, его облегчили от нескольких товарных вагонов. Вчера вечером и сегодня утром ходил за водой. Сегодня утром enfin me suis lavй - trиs agrйable et utile, ma foi4. По моим расчетам, через 10-9 дней будем в Ташкенте. Очень надоело это путешествие.
      Говорят, что получена на станции телеграмма от наркома пути об ускорении нашего продвижения, так что часа через 2-3 поедем. Еще ничего не разделили из тех продуктов, что лежат в багажном вагоне; досадно, но, по крайней мере, есть хлеб.
      Говорят, у ВКВШ также нет никаких "оправдательных" эвакуационных бумаг, кроме личных эвакуационных справок. Так что они в таком же положении, что и мы. Но они расторопнее - впрочем, по-видимому, потому, что их попросту количественно больше. Сейчас я точно узнал, что на станции Кинель получена телеграмма замнаркома путей сообщения, предписывающая включить нас в график как пассажирский поезд. Итак, мы - пассажирский поезд и продвигаться будем значительно быстрее. Шикарно. Теперь - главный интерес в том, что нас ожидает в Ташкенте. Жалко, что еще не начали делить продукты. Нет, конечно, при возможности я возьму прямой курс на среднюю школу. Мне нужно добиться среднего образования coыte que coыte5. За него пока я могу платить. Мне очень важно это: ведь высшее образование могу я получить только при условии среднего образования.
      Конечно, в Средней Азии мне нужны площадь, питание: это основное. Тогда я смогу учиться. Правда, я пропустил 3 месяца… Но я их догоню: дали б возможность учиться, это главное. Вообще у меня проект работать летом, в каникулы, чтобы как-то возместить, скажем, произведенные на меня какие-то затраты. Хотелось бы устроиться так: Кочетков нашел бы мне какую-нибудь площадь в Ашхабаде; питался я бы вместе с Насоновыми и Митькой, с ними договорившись и внесши им известную сумму денег. Сейчас же бы поступил на учебу в школе. Усиленно бы учился, а летом, пользуясь знакомствами Кочеткова, стал бы подрабатывать. План, бесспорно, заманчивый, но стоґит он вилами на воде. Возможно, в Ашхабад попасть, по тем или иным причинам, не удастся; попавши туда, il se peut1 во-1х, что Кочетков площади для меня не найдет, во-2х, Насоновы могут отказаться меня снабжать. Все может быть. Но все же мой план вполне целесообразен и, возможно, вполне осуществится.
      Но очень я не надеюсь. Во всяком случае, до крайности надоело это громоздкое, нескончаемое, грязное путешествие. Поскорее бы оно кончилось. Сегодня буду переписывать из "Fleurs du Mal" лучшие, по моему мнению, стихотворения в черновик моего сборника. У Митьки есть "Poиmes Barbares" Leconte de Lisle'а; если буду жить в Ашхабаде, нужно будет прочесть, так же как и "Variйtйs"?Валери (пресловутые "отдыховские" Variйtйs). Шикарно было бы сидеть с Митькой в какой-нибудь чайхане, вспоминать время былое и пить что-нибудь! В нашем вагоне едут какие-то курьезные карикатуры: например, сорокалетняя горе-драматургша, в штанах и полусапогах, которая носится повсюду со своей, по-видимому, единственной пьесой, давая всюду и всем ее читать и quкtant les conseils2. Какая проституция творчества! Manque de tact, de discrйtion, le plus absolu.3 Еще карикатура: закоснелый теоретик литературы, плохой писатель и ratй4, хвастливый фанатик Криницкий. Молодой, совершенно неграмотный критик Макаров: небритый спекулянт, risйe de tout le wagon5, поминутно клянчащий что-нибудь у всех. Или, например, сестры Зорьки, мещанки с золотыми зубами, думающие только о готовке.
      Единственные "люди": Державин и Кочетков. Когда же наконец мы поедем?
      Дневник N 10 (продолжение) 18 ноября 1941 года Георгий Эфрон 17-го вечером поделили весь хлеб possible и imaginable1. Вчера же получили масло.
      Едем пассажирским поездом N 74, по графику и расписанию, voyez-vous зa, ma chиre!
      D'un chic…2 Сегодня проехали Чкалов - anciennement Orenbourg, oщ l'on3 ссылало царское правительство. Должны еще разделить сахар, крупу, колбасу и отдать мне мои 1350 рублей. Едим хорошо: сегодня ели гуляш с кашей - и на завтра осталось.
      Самое приятное и замечательное: ем вдоволь масла со свежим хлебом. Шик! Очень давно не ел так масло. Плевать, что завтра-послезавтра его больше не будет.
      Обойтись я без него прекрасно могу. Это люкс, а я больше всего люблю именно люкс и сейчас largement4 его потребляю. Едем мы здорово быстро. Дня через 3-4 приедем в Ташкент. А говорят, приедем 21-го числа, через 2 дня. Говорят, что в Ашхабад пускают только по особым пропускам и туда почти нельзя попасть вследствие открытой границы с Ираном. Но Ашхабад - местопребывание Митьки; кроме того, il est appelй а кtre5 культцентром, да и народ туда не просачивается, так что я туда непременно попаду. Впрочем, Кочеткова беспокоит principalement6 временное устройство в Ташкенте, если еще нас туда пустят. Проезд в Ашхабад беспокоит его меньше. Вообще, все - неизвестно. Но, по крайней мере, скоро приедем.
      Счастливцы наши ВКВШ! Их-то в Ашхабад пустят наверное. Вообще-то говоря, лишь бы в Ташкент пустили, а не отвели к чорту на кулички. Лишь бы в кишлак не отправили.
      А впрочем, вдруг все устроится? - Вполне возможно. Державин - очень веселый, остроумный человек. Но сглупил: обременен семьей в 4 человека: жена и 3-ое детей.
      Вот такие штуки все портят, всю жизнь. А между прочим, деньги нужно будет мои получить обратно, и возможно скорее. Нет, едем мы хорошо. Небось, я думаю, с Кочетковым не пропасть. По-моему, Кочетковы и Державины - наиболее квалифицированные. Непременно надо будет попасть в Ашхабад; это - культурный центр Средней Азии. Кочетков думает сначала найти pied а terre1 в Ташкенте, похлопотать о делах, съездить в Ашхабад. В общем, потом увидим. Хорошо, что я с Кочетковыми.
      Дневник N 13 3 января 1943 года
      Георгий Эфрон За эти несколько дней моя жизнь успела перевернуться, причем перевернуться самым крутым, самым неожиданным образом. 31-го числа был вывешен приказ о призыве граждан 1925-го года рождения на действительную военную службу. Изя меня подвел, и Новый год я встретил один с вином, жареной картошкой, коврижкой и сливочным маслом - в общем, cфtй3 продуктов, на славу. 1-го числа обедал у П. Д.: икра, рыба, винегрет, портвейн, мясной суп, плов, чай с тортом. Я уже тогда решил идти в военкомат 2-го числа и торопился, торопился насладиться жизнью (получил 1000 р. от Лили). 2-го числа мы с Новаковичем отправились в военкомат; просидели, простояли, проваландались весь день; прошли подобие медкомиссии, определившей нас годными, заполнили анкету; паспорт у нас забрали. Сегодня решилась наша судьба. Я, по правде сказать, очень надеялся на то, что нам дадут отсрочку, так как мы школьники и выпускники 10-го класса. Прошел призывную комиссию, которой сообщил об арестованных и ответил на вопрос, когда приехал из-за границы и т.д.
      Всем говорили, в какой род войск их определили; мне же сказали "подождать решение комиссии". Поздно вечером, после того как нас собрали в большом зале военкомата и военком майор Коканбаев, толстый узбек в орденах, произнес пламенную речь (сначала на русском, потом на узбекском языке), начали раздачу документов. Молодые рабочие с оборонных заводов получили отсрочку до 1-го июля, все остальные получили явочную карточку - явиться такого-то числа с вещами в военкомат. Новакович, которого определили в артучилище (все окончившие свыше 7 кл. зачисляются в училища), получил явочную карту на 10-е число; он зачислен в команду N 2. Я тоже получил явочную карту N такой-то, но увидел, что графа "и зачислен в команду N" заполнена неразборчиво - что-то вроде "тр.". И тут кто-то сказал, что это - трудармия, и что это - очень плохо, что это - каторга и что туда направляют уроженцев Зап. Украины, заключенных и прочий сброд. Роют окопы, каналы, работают на заводах и даже в колхозах. Какой ужас! Завтра утром я пойду с Новаковичем в военкомат, во что бы то ни стало добьюсь военкома или начальника 2-й части и спрошу - мол, всем сказали, в какой род войск их определили, а мне не сказали. Тогда, я думаю, он ответить будет должен, ибо действительно всем сказали. В случае подтверждения того, что я определен в трудармию, я попрошу изменить это решение и определить меня в артучилище - мол, неразлучен с Новаковичем, хочу защищать родину и быть вместе со своим товарищем. Кстати, захвачу справку об эвакуации от Союза писателей. Сомневаюсь, чтобы что-либо путное вышло из этой затеи, но нельзя оставаться пассивным, и хоть выяснить, куда я определен, необходимо. Итак, через шесть дней окончательно и бесповоротно кончится моя культурная жизнь и начнется страшное, бредовое, холодное и чуждое неведомое. Почему я хочу быть в одной части с Новаковичем? - Потому что он все-таки мой товарищ и мне страшно, страшно идти одному, совсем-совсем одному в какую-то страшную, каторжную трудармию. Неужели мне готовится Алина участь? Неужели мне придется работать простым рабочим или копать землю, несмотря на мои 9 классов, несмотря на мой французский язык? Неужели эта репрессия обрушится на меня - и за что, и на сколько времени? Возникает вопрос, в связи с мобилизацией - каким образом разойтись с Марией Александровной? Оставить ли ей кожпальто, чтобы она продала? Или взять с собой - понадобится? Ведь если это трудармия, то форму они там не дадут… А с другой стороны, страшно, что она придет и начнет трепаться, скажем, в Литфонде. И если меня отпустят, то где жить? Неужели придется бродить без пристанища, как нищий? Ведь мою комнату тотчас же займут, когда я уеду.
      Потом проблема рукзака; у меня нет рукзака. Допустим, увидят в трудармии, что я непригоден к работе; пришлют обратно в Ташкент - так где же жить я буду? Ужасно все это тревожно, непривычно, страшно, зловеще. Хорошо лишь, что есть 6 дней.
      Надо будет, когда точнее узнаю (завтра же), протелеграфировать Муле и Лиле (если примут телеграмму, конечно); надо будет позвонить Изе, повидаться с ним и поговорить о трудармии, надо будет получить деньги, сходить в школу, приготовить вещи, сходить к П. Д. Куча дел. И все как-то не верится, что действительно начнется ужасное Неведомое. Кому я оставлю мои дневники и книги? Как мне жаль, как мне жаль всего! Я окунусь с головой в грубость и дикость. Но ничего - не надо терять надежды. Бог милостив.
      Дневник N 13 4 января 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром был с Новаковичем в военкомате. Потоптались на базаре (он продавал папиросы, я - рыбу; ха!); потом я пошел в военкомат и, сравнительно мало там промотавшись, вновь предстал перед комиссией. Я захватил документы об эвакуации, свидетельство о рождении и пр. и пр. Говорил о том, что я советский человек, учусь отлично, делаю доклады и хочу защищать родину, а не идти в трудармию; что не моя вина, что посадили отца и сестру и что я был за границей, и все в таком тоне, и попросился в артиллерийское училище. Оказывается, если бы я вступил в комсомол, этим было бы все значительно облегчено. Но поздно теперь. Как я мог знать, предвидеть? Тогда мне предложили каверзный вопрос: "Раз вы хотите защищать родину, что вы скажете, если мы вам предложим пойти просто в армию - не в училище, а просто в армию?" Я быстро начал соображать, что все-таки трудармия - это не фронт и лучше быть рядовым не на фронте - меньше риска быть укокошенным. И сказал, что ответил бы: "Решаете вы, а я бы хотел - бы хотел, не хочу - пойти в артучилище". Тут они сказали, чтобы я пошел и подождал, а они обсудят. Потом вызвали и сообщили: "Решение комиссии остается прежним". Ясно, что они просто не имели права поступить по-иному: разговаривали они со мной вполне вежливо и сносно и просто ничего не могли сделать, раз по такой-то статье (есть осужденные, был за границей) полагается трудармия. Теперь я спокоен - du moins je sais que j'aurai tentй ce que j'ai pu. J'ai йchouй; ce n'est pas ma faute1. Сегодня продал пальто кожаное на ул. Ленина за 2200 р. Двести уже проел.
      Позвонил Л. Г. - увижусь с ней 6-го или 7-го; она еще ничего не знает. В Литфонде денег получить сегодня не удалось: говорят, их и нет. По крайней мере, за эти 5 дней отъемся изрядно. Сейчас иду на школьную вечеринку; говорят, будет жратва. Отправил Мульке телеграмму.
      Дневник N 13 6 января 1943 года
      Георгий Эфрон Cфtй2 жратвы, вечер в школе прошел вполне удачно. Я наелся досыта винегрету, коврижки и пирожков с мясом; пили чай, пиво, а нам, призывникам, даже дали вина.
      А так как были т.н. "танцы до утра", то я, не умея танцевать, скучал. Вчера был в Старом городе, где купил перчатки теплые шерстяные за 100 р., старую спецовку (вместо пиджака) за 125 р. Кроме этого, зашел к Рабиновичу, который дал старые зимние брюки, которые я и надену, когда пойду десятого числа. В Старом городе наелся превосходнейшего плова (без мяса) по 45 р. порция, пил вино, ел шашлык, яблоки - в общем, роскошествовал вовсю. Плова сначала съел две порции, потом, сделав покупки и возвращаясь в центр, не утерпел и съел еще одну - так вкусен он, accompagnй3 портвейном, который здорово "пропихивает". Вечером начал писать письмо Муле; оно почти сегодня закончено. Сегодня купил 3 кг картошки, сливочного масла, белую булку и коврижки, купил ватник за 450 р. Рабинович достал мне бумаги для писем; он у меня покупает пиджак и рубашку; обещает дать теплую нижнюю рубашку; постарается достать копченой рыбы и поможет получить вперед хлеб; все это выяснится 9-го числа, не позже. В школе, возможно, соберут для меня кое-что из носильных вещей; сегодня у меня была классрукша, оказавшаяся, совсем для меня неожиданно, хорошим и сердечным человеком: дала мне свои 150 р., обещала похлопотать о тех вещах, которые мне нужны, обещала постараться достать в школе пирожков; 9-го я у нее буду дома - она просила зайти; по-видимому, тогда выяснится, что они достали из вещей и продуктов. Вообще-то говоря, самый больной вопрос - ботинки; я не знаю, продать ли мне пальто и на вырученные деньги поехать в ватнике, купив грубые ботинки. А то у меня на ногах лишь тонкие парижские полуботинки и протекающие калоши. 8-го, если не будет дождя, пойду в военкомат и выясню там, как мне следует поступить: лучше ли ехать в шубе и тонких ботинках или продать шубу, купить ботинки посолиднее и ехать в ватнике.
      Там же должны знать. Кроме того, завтра Л. Г. узнает у каких-то знакомых, сын которых забран в трудармию, в чем он поехал; я ей позвоню и узнаю. Завтра обедаю у П. Д. - может, с этой стороны будут деньги (хоть 100 р., я думаю, во всяком случае, обеспечены). Продал заранее плитку за 175 рублей. Коврижка и часть масла съедены. Держу пари, что П. Д. даст хоть колбасы на дорогу. Завтра в 7.30 должен продать хлебную карточку с 15-го числа за 250 р.; 100 р. - коврижкой, 150 - деньгами; кроме того, жук, с которым я имею дело, должен принести колбасы, я его просил. Гораздо лучше и легче иметь дело с одним человеком, чем таскаться на базар, который я ненавижу. Завтра сфотографируемся всем классом в 1 час дня.
      Кстати, я хочу попытаться спеться с этим жуком в плане обмена моих ботинок на толстые рабочие; может, выйдет что-либо. Такие ботинки действительно жизненно необходимы. Вообще завтра день выяснительный; пойду (постараюсь выкроить время) в Литфонд; необходимо поймать Эфроса (теперь он, а не Мадарас, директор Литфонда) и просить денег и чего только можно на отъезд. Что-то Литфонд даст обязательно.
      Кажется, в школе джемпер уже достали; еще я говорил о ботинках и носках; на ботинки я, конечно, не надеюсь, но все может быть. Все эти дни была превосходная погода, но боюсь, что начнется дождь, и тогда настроение испортится. 8-го организуется вечер у одной из одноклассниц; пойду (если действительно он организуется) опять только из-за жратвы, так как скука будет смертная; не умею я что-то веселиться. Был сегодня у Л. Г. 9-го, вероятно, принесу ей письмо Муле и дневники. Она трусиха и боится везти письмо и дневники почему-то: мол, вдруг в них что-либо неподходящее написано, и вдруг обыск (в поезде-то!) - и ей отвечать и т.д. Впрочем, думаю, повезет, т.к. ничего особенного там нет. На фронте дела хороши: взят Моздок, взяты Нальчик, Прохладная, Цимлянская. Жиро скоро встретится с де Голлем, вероятно. Эмиссар France Combattante, le gйnйral d'Astier de la Vigelie1, по словам Пертинакса в "New-York Times", потерпел неудачу в переговорах с Ногесом, ибо Boisson, Chatel не хотят изменять порядков правительства Виши и отменять антиреспубликанские петэновские декреты и постановления в Северной и Западной Африке. На фронте в Африке затишье; все без изменений. Наелся хорошо, пора спать. A Dieu Vat.2 Дневник N 13 10 января 1943 года Георгий Эфрон A l'heure qu'il est3 я должен был бы быть в военкомате, но дело повернулось опять; снова изменения, осложнения, и я не знаю, что думать; мое положение или очень ухудшилось, или очень улучшилось; опять все запутано. 8-го числа я наконец поймал А. М. Эфроса, чтобы попросить у него денег. Эфрос, выслушав мое сообщение о призыве в трудармию, тотчас же определил, что мне туда идти нельзя, а надо быть или в армии, или учиться. Я пошел, по его совету, к М. Голодному (военная комиссия Союза писателей). М. Голодный, так же как и Эфрос, решил меня поддержать и сделать все, чтобы избегнуть трудовой фронт. К сожалению, получилось так, что я Голодного застал только в 7 часов, и мы условились на 9-ое число в 3 часа встретиться в Союзе. Девятого я узнал, что Союз писателей запросил ЦК партии (секретаря ЦК) и секретарь ЦК обещал выяснить мое дело. Уже были случаи, что каких-то польских писателей забрали в трудармию, а потом освободили по запросу ЦК. Это было 9-го в 4 часа. Я должен был в 11 часов узнать у Лежнева результаты запроса, но, по-видимому, секретарь ЦК ушел в театр, и не было известно ничего, хотя Лежнев "действовал кружными путями". Очевидно, Лежнев позвонил в 10 часов вечера в ЦК, но тот человек ушел. Все это мне стало известно в 11 ч. вечера вчера. Еще днем Голодный говорил, что "поскольку наличествует запрос ЦК, то мне кажется, что он (я) может завтра не являться", но тогда (в 4 ч. дня) Лежнев возражал против этого. Вчера же в 11 ч. вечера Лежнев дал мне совет не являться. "Я не вижу особой беды, если вы не явитесь завтра, - сказал он, - вряд ли завтра же к вам будут применены санкции, а послезавтра все должно выясниться". Раз Лежнев, Эфрос и Голодный, все согласны в том, что мне необходимо избежать трудармии, раз Союз хлопочет обо мне в этом плане, то я, мне кажется, сделал правильно, последовав совету Лежнева. Он, как-никак, отв. секретарь Президиума ССП. Говорят, что он очень осторожен и ни в коем случае на ветер советов давать не станет. А то, действительно, явился бы я, и пришло бы, допустим, постановление ЦК меня оттуда освободить, и это было бы, мне кажется, гораздо труднее - я уже бы работал, был бы на заводе или в части. С другой стороны, делу может повредить факт неявки как плохо характеризующий. Потом, я очень боюсь быть задержанным на улице без документов: а ведь у меня только явочная карта, уже просроченная! А задержать могут, могут вполне - милиция, военные. А там пойди, выкручивайся. Страшно противно и неприятно быть на иллегальном, противозаконном положении. Но мне тоже кажется, что Лежнев не стал бы говорить попусту, не взвесив то, что говорит. Л. Г. и Дейч тоже такого мнения; также и мать Темы, которая хорошо знает Лежнева и Союз. Вчера встретил И. Г., которая сообщила, что М. А. спрашивала обо мне; действительно, я вот уже 9 дней к ней не хожу, и она, конечно, беспокоится. Я просил передать И. Г. ей, что я на днях зайду. Сложно то, что мое пальто на хранении у Дейчей (я решил ехать в ватнике), а вид ватника наведет ее на сомнения о 2-ом (кожаном) пальто, что сталось с ним и шубой. И сегодня мне опасно ходить (да к тому же воскресение).
      Говорят, призывная комиссия в воскресение не работает; мне это лишний козырь. Я думаю, что в случае неудачи, как и удачи, Лежнев позвонит военкому Окт. РВК Коканбаеву и объяснит, почему я не явился. Основное - это чтобы до результатов запроса со мной ничего не случилось: чтобы за мной не пришли и не задержали на улице. Как и всегда, уповаю на Бога. Авось все устроится. Все книги, документы и дневники - на хранении у Л. Г. Очень боюсь, что из пустой трусости Л. Г. дневники уничтожит. Писал ли я что о ней с плохой стороны? Сейчас не помню; если да - то уничтожит наверняка. Все это, и пальто, должно быть передано Мульке.
      Письмо ему она процензуровала; некоторые места, резко упадочно-безнадежного характера, самые литературные, ею вычеркнуты, остальное оставлено. Был вечером Изя; продал ему за 400 р. галстук, пиджак, рубашку. Всего останется у меня денег рублей 300. Вещи собраны в рукзак, продукты буду везти в авоське. Есть 2 кг хлеба, сухари, коржики 30 штук (сладкие), 1 колбаса. Еще будет? кг колбасы,? кг сыра,? кг коврижки. Все эти дни кутил. Завтра постараюсь увидеть И. Г., чтобы дать ей письмо М. А., потому что я всегда опасаюсь, чтобы М. А. не подняла бучу в Союзе или Литфонде. Может случиться так, что я все-таки уеду, а потом меня освободят, а она тем временем поднимет бучу, которая очень повредит моей репутации и может повлечь за собою такие последствия, как выселение и снятие со снабжения. Этого надо избегнуть. Если бы я не уехал, то я зайду к М. А., дам 200-150 р. и талон на зимний паек (3 кг риса, 20 яиц, 5 кг сухофруктов), если она захочет. А то я боюсь, если она узнает, что я мобилизован в армию, то она может пойти требовать каких-то денег в Литфонд и показывать мое обязательство, - а я вернусь, и каково будет мне? В случае отъезда я ей напишу подробное письмо, в которое вложу талоны на паек и пропуска в гастроном 2й - это покроет целиком первый долг; и порекомендую ей сходить к Дейчам. В общем, как-нибудь постараюсь устроить. Темнеет. По-видимому, погода портится и предстоит похолодание. К вечеру надо будет позвонить Лежневу - узнать, когда зайти завтра, напомнить ему о себе и узнать, сообщено ли в ЦК, что мне надо было явиться сегодня. В школе дали носки, мыла кусок, носки шерстяные, пирожков с мясом 13 штук (все съедены).
      Валентина Ивановна дала полотенце-салфетку, сухарей, 1? кг хлеба, 50 р. и 3 пищеконцентрата (картоф. котлеты в порошке); П. Д. дала 100 р., ниток, иголок, булавок, коробку спичек, носовой платок, сахару (entamй1), 2 колбасы (одна съедена), табаку, чаю, кусок мыла, дала валенки, в которых и поеду; в общем, повела себя замечательно. В счет аббасовского пайка получу от М. М. шапку-ушанку.
      Очень боюсь, что взрежут рукзак (это очень практикуется, а «я» рассеянный, неуклюжий до чрезвычайности и не замечу). Как было бы замечательно не уехать в эту трудармию, быть от нее освобожденным. Возможно, что тогда меня определят рядовым. Но ведь тогда дадут обмундирование и питать будут уж во всяком случае лучше, чем в трудармии; а это имеет ведь очень большое значение. Конечно, в комиссии могут сказать, что мне предлагали пойти "просто в армию", но что я отказался. Да, варианты возможны всякие: первый, что ЦК ничего не сделает, второй - что меня определят в результате запроса "просто в армию" и третий - что мне дадут отсрочку. Трудармия, пехота или отсрочка - вот что решится завтра.
      Из всех трех вариантов я предпочитал бы последний - чтобы дали доучиться; потом шел бы второй, а потом - третий. Позвонить, узнать, который час. Ко мне должен прийти человек с вышеуказанной колбасой, сыром и коврижкой. Очень страшно за будущее, но как приятно сидеть у себя дома! Что бы ни случилось, так сказать, последние минуты были ничем не омрачены. Но как я гениально питался в эти дни!
      Коврижка, масло, пирожки, рис-плов, винегрет, пиво (на недавней школьной вечеринке) - все было, и я уже успел поправиться. В дорогу есть достаточное количество открыток и бумаги. Читать возьму Селина "Путешествие на край ночи", "Фронт" Корнейчука и мою книжечку "Quintessences"2. Н-да, дела-делишки. Но как приятно сидеть дома! Впрочем, моя совесть чиста: я уже совсем готов был ехать и не явился только потому, что Лежнев мне так посоветовал. Сейчас время - около 5 ч. 30. Пожалуй, надо было согласиться идти в пехоту, когда предлагали, а не упорствовать насчет училища. Я не надеюсь на отсрочку. Интересно, что сделали с этим Подрядчиком (Л. Г. о нем мне сообщила: польский писатель, был тоже забран в трудармию, потом освобожден). Боюсь, что я испортил себе все дело тем, что не явился; Эфрос, например, говорил мне, чтобы я явился (но это было до звонка в ЦК).
      Правда, он ведь не отв. секр. ССПУЗ, как Лежнев; он мне советовал явиться, "а потом вас вернут, как Подрядчика". Может, действительно, надо было проявить добрую волю? Но ведь Лежнев… Впрочем, suffit1. Все равно уж поздно и ничего не изменишь. Бог, Бог, который раз я обращаюсь к тебе! Ты мне много раз помогал: когда я был в Казани, при выходе из московского вокзала (когда не было московской прописки). Я всегда обращался к тебе в тяжелые минуты своей жизни, говорил "A Dieu Vat" - и все выходило, все было в порядке. Помоги же мне и на этот раз. Сделай так, чтобы мне ничего не было за неявку, чтобы меня не задержали на улице, чтобы - и это основное - запрос ЦК окончился успешно. Я тебя очень, очень об этом прошу. Ведь это определит мою дальнейшую жизнь; ты знаешь, Бог, что надо быть счастливым и нормально жить; пожелай мне доброго и сделай так, чтобы запрос ЦК закончился успешно и дал результаты. A Dieu Vat.
      Дневник N 13 12 января 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера утром Лежнев звонил Непомнину в ЦК, тот сказал, что ЦК не вмешивается в эти дела. Лежнев должен был, по крайней мере, позвонить в РВК объяснить, почему я 10-го не явился, но он и не подумал этого сделать, сославшись на занятость и послав меня к Голодному, которого я не застал. Тогда я сам двинул в военкомат. В военкомате творится "организованный беспорядок"; никто и не заметил того, что я вчера не явился, и на явочной карте написали: явка 17-го января в 10 ч. 00 утра, причем только с вещами, без хлеба, и рабочим без взятия расчета - просто проверка готовности к отъезду. Поел плова, шашлыка, выпил вина. Все 30 коржиков съедены, также и колбаса, и хлеб entamй2. Сегодня вечером или завтра утром придет спекулянтишка: принесет 25 коржиков,? кг сыра и? кг колбасы и? кг коврижки. Возможно, продам чемодан. 13го иду на концерт симфонического оркестра п/у Мусина, солист С. Фейнберг: 1-ая симфония Скрябина и 3-й фортепианный концерт Рахманинова; иду из-за 3-го ф-пнного концерта, который обожаю. Сегодня, возможно, пойду в кино смотреть "Как закалялась сталь". Хотелось бы сходить в Театр Революции на "Искусство карьеры" Скриба. Завтра дам телеграмму Толстой о моей отправке в трудармию с просьбой похлопотать о переводе в военное училище.
      Вряд ли Голодный или Лежнев что-либо смогут сделать в этом плане, а Алимджан отказался вмешиваться в эти дела. Возможно, сегодня принесут 400 г колбасы из гастронома 2-го (по новому пропуску). Но как я вчера ликовал, уходя из военкомата! Вообще всем дали отсрочку. Наши войска взяли всю группу курортов:
      Минеральные Воды, Кисловодск, Пятигорск, Железноводск и пр. Это очень здорово.
      Большая речь Рузвельта. В Тунисе находится около 60 000 войск держав оси; союзники там не очень успешно действуют; кстати, отличаются французские войска Лекленна и де Лармина; молодцы французы. Толстой получил третий орден: орден Трудового Красного Знамени. Сегодня заходил к хозяйке; ее не было дома; оставил записку, что зайду завтра днем. В Союзе дают мясо 3 кг, но я не в списках, и пока дают только членам Союза и членам семей фронтовиков. Мясо - превосходное.
      Ну, не дадут, tant pis1. Читаю Писемского. Думаю - позвонить П. Д. или нет?
      Возможно, завтра позвоню; je ne veux pas perdre2, как говорится, une bouchйe3.
      Любопытно, за сколько можно продать чемодан; дело в том, что паек спекулянта обойдется мне в 450 р., а деньги нужны и нужны; мало ли что еще нужно купить.
      Скоро будут давать рис, - передам его хозяйке. А вот если и яйца получу, то вряд ли передам. В Литфонде дня через два будут деньги. Что-то от Мули нет телеграммы: или он ее послал и она еще не дошла, или он не получил моей телеграммы, или получил столь поздно, что не счел нужным посылать свою. Так бы хотелось иметь от него напоследок привет. Так, все усилия прилагаю к успешному питанию; смешно сказать, все говорят, что я за эти дни поправился! Уже соскучился по коржикам; авось спекулянтишка принесет сегодня; завтра утром-то наверное. Эх, были бы деньги, купил бы вина; в Старом городе продается превосходнейший белый портвейн. Завтра же продам чемодан.
      Дневник N 13 13 января 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера Мадарасик колбасы не достал - не успел. Постарается сегодня; надо будет подцепить его в столовой и напомнить. Просто неохота самому в очереди стоять, а у него время есть. Решил продать мыо, чай, табак и чемодан: cela fera de l'argent1.
      Жду спекулянтишку - вчера он не пришел, и мы с ним условились, что если он не придет 12-го вечером, то пожалует 13-го утром. Так как я рассчитываю, что он придет (еще только 10.30 часов, а мы условились от 10 до 12) и принесет вкусные вещи, то я, не желая портить аппетита, еще ничего не ел - да и нечего. Если удачно продам, что предполагаю, то обязательно куплю 200 г сливочного масла - особенно оно необходимо, если спекулянтишка принесет коврижку и сыр. Сегодня до 12, или вернее, до часу, жду спекулянтишку; потом пойду оценить чемодан; потом вернусь домой и махну в столовую; днем, после столовой, зайду к старухе; потом отправлюсь или домой, или пойду в кино; уходя, оставлю записку Скитаюму (спекулянтишке), чтобы зашел к вечеру до 8; а в 8 отправлюсь в концерт. Было бы необходимо выжать как можно больше денег из Литфонда; постараюсь "аккрошировать"2 Эфроса; напишу заявление рублей на 300, скажу ему, что Литфонд обещал помогать материально, а я уже месяц ничего не получал; авось подпишет. Вот леший спекулянтишка, если обманет, не придет! А так хочется поесть вкусного! Завтра утром, возможно, махну в Старый город есть плов и пить вино - если будет хорошая погода. Да, любопытно, как мне удастся продать чемодан и придет ли утром спекулянтишка с продуктами.
      Возможно, что завтра получу рис и яйца. Если получу, то рис отнесу хозяйке, а сам буду устраивать роскошные омлеты. Чай продам рублей за 60, за мыло хотел бы 200, но узбеки предлагают сто. Сейчас продал чай за 60 р. и? стакана кислого молока. Интересно, придет ли спекулянтишка. Я ему шею сверну, если придет потом, а не когда условились.
      Дневник N 13 14 января 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера утром спекулянтишка притащился и притащил 25 коржиков и немного коврижки.
      Все это сейчас уже съедено - chez moi зa ne traоne pas3. Потом мы с ним пошли оценить чемодан в комиссионку. Там оценщик сказал, что он эту вещь не примет, но на улице Правда Востока мне за нее дадут 800 рублей. Мы условились со спекулянтишкой, что он зайдет вечером, принесет остаток продуктов на 200 р. и 600 р. наличными. Я позавтракал в Союзе, зашел к хозяйке; с этой стороны все в порядке - я посулил ей рису и денег, и она пока не "бузит". Вечером спекулянтишка не заявился, и я пошел в ОДКА, где прослушал довольно безразличную мне 1-ую симфонию Скрябина и замечательный 3й ф-пнный концерт Рахманинова. Купил на сегодня вечером билет на "Живой труп" в театре Берсенева. Сегодня идет дождь.
      Программа дня такова: в 12 ч., если до этого не придет спекулянтишка, пойду продавать чемодан, причем продам его ни в коем случае дешевле, чем 800 р.; du moins1 постараюсь. Потом пойду и стану в очередь за рисом, если только есть яйца; если яиц нет, то из-за одного риса, который достанется хозяйке, стоять не буду ни в коем случае. Надо купить картошки - очень захотелось ее. В Литфонд подал заявление на деньги; скоро должны быть. Я думаю, что спекулянтишка меня надул: продал все коржики, а основное и хорошее: сыр, колбасу и коврижку почему-то оставил. Впрочем, он, может быть, еще придет. Все ломаю голову: удобно или нет звонить П. Д.? Нет, пожалуй, неудобно. Увидим, что принесет этот день. Очень хочется продать чемодан не меньше 800 рублей, не продешевить. И потом, очень хочется застать сегодня яйца. Купить картошки, поджарить и выпустить эдак яйца четыре: будет гениально! Вот что плохо, так это что дождь - промокнут ноги, промокнет, соответственно, и настроение. Наши войска взяли Ессентуки. Генерал Жиро организует французскую африканскую армию; она получает американское вооружение. Телеграмму Людмиле Ильиничне решил не давать.
      Дневник N 13 15 января 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром спекулянтишка пришел не в срок, тогда, когда меня уже не было, и обещался прийти в 7 ч. сегодня вечером. Я продал чемодан за 750; осталось 300 р.; купил картошки 2 кг, банку баклажанной икры, 2 огурца, 250 г сахарного песку, купил один бублик, 10 конвертов, выпил? стакана вина, купил 2 огурца соленых и 150 г масла сливочного - вот тебе и 400 рублей. Яиц не давали, так что я в очередь и не стал вставать. Обедал гениально: на hors-d'oeuvre1 черный хлеб с маслом и баклажанной икрой. Суп изготовила соседка Мария Михайловна (она меня угостила бараньим супом, а я получил в гастрономе 2м - Мадарасик достал - баранью голову, и сегодня вечером она будет варить суп и будет есть sa part2).
      На 2-ое - жареная картошка с солеными огурцами, и М. М. угостила котлетой (опять-таки из мяса, полученного в Союзе и которого я не получил). А сегодня вечером будем варить баранью голову; если самого съедобного мяса там и не так много, то суп получится отменный, тем более, что есть крупа и картошка. Хотя я и взял билет в театр, но вряд ли пойду - хочу дождаться спекулянтишку, да и в слякоть переть неохота. Сейчас готовлю кофе. С песком - благодать! Авось спекулянтишка вечером занесет коврижку - тогда совсем хорошо будет. Читаю Мопассана.
      Дневник N 13 16 января 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня написал, по совету Дейча, письмо о моем деле секретарю ЦК Ломакину и передал его в ЦК. Попытка не пытка, может, что и выйдет. Дейчик дал мне телефон Ломакина; завтра буду названивать и узнавать. В Литфонде Эфрос выписал 300 р., но денег опять не было, и я ни шиша не получил. Спекулянтишка притащился, но не мог поймать своего "патрона" и потому не принес сыра и колбасу. Обещает завтра.
      Звонил П. Д. Приехал Митя Толстой; завтра буду у них обедать; завтра же постараюсь получить в Литфонде денег. Передал хозяйке талон на рис. Яиц не будет.
      Письмо Ломакину - последняя моя надежда на избавление от трудармии. Всю коврижку, баклажанную икру, масло, хлеб и картошку съел; аппетит у меня какой-то сверхъестественный. М. М. угостила полтарелкой превосходного плова собственного изготовления (на моей плитке у меня в комнате - из-за штепселя). Погода стоит дегутантнейшая3: снег мокрый, грязь; галоши протекают. Итак, завтра, по крайней мере, хорошо пообедаю у П. Д. И приятно повидаться с Митей Толстым. Сейчас варится суп из остатков головы телячьей. Боюсь, что письмо Ломакину будет la bonne idйe qui vient trop tard1. Любопытно, что будет 17го и на когда назначат окончательную отправку. Сейчас - 12 ч. 30 ночи. Глаза слипаются. Завтра будет весьма "мотательный" день: надо и вещи собрать, и Ломакину звонить, и зайти в школу за справкой, и в Союз пойти узнать, можно ли получить денег, и к П. Д. пойти, и к Дейчам зайти за ватником. Не знаю, как быть со спекулянтишкой; очень неохота пропустить сыр и колбасу; я с ним договорился, что если он занесет обещанное, а меня дома не будет, то пусть оставит продукты у соседей, где я оставлю для него деньги. А не надует ли он меня? Вдруг оставит меньше, чем надо.
      Лучше всего напишу записку ему, чтобы он приходил вечером, а вечером я рассчитываю быть дома. Деньги же, на всякий случай, возможно, оставлю у соседки.
      Не знаю, увижу. Ой, матушки-бабушки, по вечерам болит больной зуб, и гнусно делается во рту и на душе. Читаю довольно-таки скучного "Тюфяка" Писемского.
      Дневник N 13 19 января 1943 года
      Георгий Эфрон 16-го обедал у П. Д. - была необыкновенно соленая рыба, и вообще обед был неоригинален и неудачен. У П. Д. нелады с Митей Толстым, его приняли - а vingt ans, pensez,2 - в Союз композиторов, и он очень самоуверенный молодой человек и хочет быть хозяином, отсюда трения. 17-го, в исключительно холодный, морозный день, я провел в военкомате, как и другие призывники. Я был в ватнике, ушанке, валенках. Разорялся на плов и лепешки, форменным образом разорялся: порция плова (пиала) стоит 45 рублей, а маленькая лепешка - 15 (и есть и по 20, 25, 30). Но как все это вкусно! и la faim tenaille3. Продал оба мыла. Только вечером 18-го числа я получил обратно свою явочную карту с отсрочкой до 25-го числа, причем 25го явиться без расчета и без продуктов - как и 17-го. 19-го, сегодня, меня вызвали в ЦК, в военный отдел, к тов. Хакимову, который мне сообщил о том, что "в Октябрьский райвоенкомат даны соответствующие указания, и чтобы я шел туда числа 20-го-21-го, и там мне все скажут". Итак, дело двинулось, и, насколько я понимаю, или меня перевели в команду N 2 и зачислят в военное училище, или дадут отсрочку.
      Возможно, что завтра утром я отправлюсь в военкомат и узнаю у майора Коканбаева - военкома, как и что. Получил талон на овощи, получил письмо от Мули, письмо от Али, перевод на 300 р. от Мули, телеграмму от… Вали: "Срочно телеграфируй точный адрес для перевода вернулась в Москву Валя". Очень хорошо, а то я уже махнул рукой и думал, что Валя отвернулась от меня после "разоблачительного" письма. Завтра - сложнейший день. Для того, чтобы получить перевод на почте, необходимо, чтобы со мной пошел Новакович, ибо мой паспорт - в военкомате, а без паспорта денег не выдают, и я написал доверенность на имя Новаковича, чтобы он получил по своему паспорту. Значит, надо с ним идти на почту; на почте еще могут к чему-либо придраться, и придется все начинать сначала. Это - раз. Во-вторых, завтра надо получать овощи, надо получать деньги в Литфонде, надо зайти к М. А., которая сидит на мели без гроша. А когда же я успею в военкомат? И овощи получить, и деньги получить, а в военкомат без денег я отправляться не могу. Нет, пожалуй, придется туда пойти числа 21-го, а завтра постараться сделать все дела; ведь деньги очень нужны, и овощи тоже. Конечно, хотелось бы поскорее узнать свою участь. Меня все время терзает какой-то сумасшедший голод. Сегодня ел коврижку и бублики; сейчас варю перловую кашу. Блокада Ленинграда прорвана! И вообще замечательные успехи.
      Дневник N 13 22 января 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был в военкомате; там ничего никто не знал нового касательно моих дел.
      Каждое посещение Старого города буквально меня обдирает - вчера истратил 160 р.: вкуснейший суп с рисом, мясом, картошкой и приправами, штук 6 лепешек, 3 шашлыка, кофе - зa vous ruine1. Потом весь день звонил Хакимову, но все не заставал его; позвонил помощнику Ломакина Матвееву, который сказал мне, что мое дело поручено Хакимову, который является заместителем заведующего военным отделом ЦК, и именно с ним я должен связаться и иметь дело. Наконец, к вечеру я дозвонился к Хакимову, который сказал, что ко дню моей явки - к 25-у, все будет сделано и сообщено в военкомат. Для пущей верности я ему позвоню 24-го числа - накануне явки. Не верится мне что-то, что он что-либо сделает, и что то, что он позвонит туда, окажет влияние на ход событий. Боюсь, что он считает мое дело "неинтересным", мелким и потому ничего, или очень мало, сделает. Впрочем, зачем же было меня вызывать? И раз Ломакин дал ему указание, то он должен исполнить обязательно.
      Итак, послезавтра буду ему звонить с напоминанием о моем деле. Сегодня на базаре продал шерстяные носки и зеркало - 75 р.; купил 3 лепешки, 3 пряника и 1 бублик; сейчас все это съедено, и варится "суп" из остатков тыквы, картошки. Л. Г. наконец сегодня получила на почтамте по доверенности мои 300 р.; завтра их у нее получу. Должен Новаковичу 35 р., да кофе надо купить - 28 р. (для М. М.); вот уже 63 р. долой. Есть хочется все время, просто трагедия; это от хорошего аппетита и от того, что благодаря этой волынке с призывом голова не может ни на чем сосредоточиться и только и думаешь, что о жратве. Позавчера отнес хозяйке 100 р. Литфондовские 430 р. проедены в лоск. От Али прелестное письмо и фотокарточка, которая мне дорога и которую буду беречь. Вчера вечером с Новаковичем пили вино (самодельное, очень хорошее, но вышло очень мало: по 2? стакана на человека) и жарили картошку (картошка моя, масло и сковородка - его).
      Аля пишет, что выслала 100 р. Сегодня послал ей письмо; завтра дам телеграммы Муле и Вале. Сегодня - "генеральная оттепель"; галоши дико протекают. Наши войска взяли Ставрополь. Сегодня в 18.00 Новаковичу явиться в военкомат; любопытно, когда их отправят. Суп варится.
      Дневник N 13 24 января 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был у П. Д. и обедал; был остроумный Чуковский. С оказией Л. И. прислала мне письмо, которое и передала мне П. Д. Л. И., в ответ на мое письмо, пишет, что сейчас А. Н. вызвать меня не может, ибо нельзя дать никакой вразумительной версии для "официальных демаршей", как она выражается, - ибо вызывать в Москву школьника среди учебного года невозможно; так Л. И. пишет, что как только я окончу 10-й класс, А. Н. сделает все, чтобы вытянуть меня в Москву, а до этого мне надо потерпеть, тем более, что ее мамаша уедет не ранее конца марта - начала апреля, а после ее отъезда Л. И. вышлет мне денег - пусть я напишу, сколько мне "надо, чтобы не голодать". Письмо выдержано в очень теплых тонах и дает крепкую надежду на вызов в Москву летом. Я вполне согласен с Л. И. Эх, кабы дали отсрочку! Вот лафа была бы! Сегодня буду трезвонить в ЦК Хакимову, напомнить ему обо мне - мне ведь завтра являться. Обедать в Союзе, там же менять книги. Увлекся Писемским - "Старческий грех", "Ипохондрик", "Русские лгуны", все это талантливо и читается с интересом. И Мопассана читал с огромным удовольствием. Сегодня идет мокрый снег. Галоши протекают до неприличия - башмаки и ноги совсем мокрые. Осталось от 300 60 р. - зато вчера был сыт целый день. Думаю продать валенки; все равно без галош они никуда не годны. Надо прицениться в скуппункте. Купил бы плитку, картошки, масла. Впрочем, очень торопиться не следует. Пока что Хакимова нет. Надо дозвониться до Л. Г.; зайти к ней вечерком. А завтра в 9 - в военкомат. Новаковича со 2-й командой (те, кто зачислен в училища) окончательно отправят 27-го числа, с вещами, взять расчет и продуктами. Да, сегодня необходимо дозвониться до Хакимова. А есть каждое утро как хочется! Впрочем, отчасти это от лени; если бы учился, было бы все-таки другое состояние. A Dieu Vat.
      Дневник N 13 27 января 1943 года
      Георгий Эфрон Двадцать пятого был в военкомате. Назначили явиться 28-го тоже без расчета и без вещей - значит, назначат на какое-нибудь другое число окончательный отъезд.
      Военкома добиться не удалось; если ему и звонил Хакимов, то военком не довел инструкции до сведения оперативной части, и в военкомате по поводу "соответствующих указаний" по-прежнему никто ничего не знает. Там творится дикий беспорядок; никак не могут отправить людей, таскают по баням, где у них воруют вещи и течет холодная вода, маринуют по чайханам по 5 дней, а потом возвращают домой с тем, чтобы вскоре начать всю процедуру снова. Бред! Я дрожу при мысли о том, что все это мне предстоит. 25-го продал валенки за 325 р., которые уже проел: голод мучит и мучит, только о нем и думаешь: ведь плитки нет, масла нет, нет хлеба, картошки, макарон; а без всего этого ничего нельзя дома готовить и приходится разоряться на базаре. Сегодня отправляется окончательно Новакович. Вчера во 2-й половине дня безуспешно пытался дозвониться до Хакимова, но ничего не вышло. Был у П. Д. и обедал; отдал ее Лене стирать белье; очень боюсь, что назначат день отъезда, а все это не высохнет из-за погоды сырой. Променял варежки на бублики.
      Утром отправляюсь за свеклой в Союз - 5 кг себе и 5 кг М. М. Свою долю продам на базаре - на кой она мне? Это тоже будет делом нелегким; все еще не отдал 16 р. за кофе М. М., да и Новаковичу должен 35 р. А есть, есть все хочется и хочется целый день, просто беда какая-то. Наше наступление на прежних фронтах успешно продолжается. Сегодня обязательно необходимо дозвониться к Хакимову и попросить его или позвонить к военкому, если он этого еще не сделал, или еще раз ему позвонить, потому что ничего не изменилось и все по-прежнему. Какая досада, что здесь нет А. Н.! Все было бы сделано в два счета, и дали бы возможность доучиться. А теперь я сильно сомневаюсь, чтобы вышло что-либо путное из всех этих хлопот. A Dieu Vat, впрочем.
      Дневник N 13 28 января 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня опять дали отсрочку до 2-го - 2-го надо явиться, и опять без расчета и без вещей. Что за бред! Вчера дозвонился до Хакимова. Сначала он мне говорил, что я все узнаю в военкомате, а потом я, по его совету, позвонил его начальнику, заведующему военным отделом Гогсадзе. Разговор был короток; о моем деле он знал и только спросил, какой именно это военкомат, что я ему и сообщил. Лишь сегодня я понял истинный смысл фразы Хакимова: "В военкомат даны соответствующие указания". Это совсем не означает: даны указания из ЦК по вашему делу, отнюдь нет, а лишь говорит о том, что-де, мол, в таких случаях, как ваш, у них имеются соответствующие указания на то, как действовать! Это подтверждается его ссылками на военкомат: там скажут, там узнаете, и тем, что в военкомате никто ничего не знает - не знает потому, что ничего не было сделано! Значит, Хакимов просто положился на военкомат, ничего не выяснил и отослал меня к Гогсадзе, который тоже ничего не сделает, вероятно. Сегодня я позвонил помощнику секретаря ЦК Матвееву, который мне сказал, что по моему делу Хакимову было поручено выяснить и сделать что-либо, если возможно. Тогда я ему изложил создавшееся крайне нелепое положение и попросил позвонить Хакимову или Гогсадзе, что он обещал сделать. Завтра я позвоню Гогсадзе и Матвееву же. Все это абсолютно как в "Le Chвteau" de Franz Kafka. Проел шапку-ушанку; теперь важно скрыть это от соседки (я ей уступил часть каракалпакского пайка за эту шапку и рукзак); теперь же она порывается возвратить обратно шапку, но я буду тверд - et pour cause1! А все же получить часть пайка необходимо (если начнут выдавать раньше отъезда). Сегодня получил хлебную карточку на февраль; это хорошо, потому что к отъезду смогу взять на 5 дней вперед хлеба, а не покупать его на базаре. Сегодня выдавали на Калининской по банке шпротов (вместо яиц), но я не стал стоять, так как была колоссальная очередь. Пойду завтра утром; авось достану. Денег совсем не осталось; возможно, придется попросить у соседки; я уж ей должен 26 рублей. И на обед надо раздобыть денег. Думаю отдать галоши в починку в мастерскую Литфонда, и чтобы сделали вне очереди, благо я призываюсь в армию; и на это нужны деньги.
      Я все жду Алиных 100 рублей, да и к 1-му числу П. Д. должна дать 100 рублей, но ведь жить-то надо каждый день, и голод здорово прохватывает. Конечно, страшно досадно, что я не занимаюсь и не хожу в школу, но просто физически не могу этого сделать; пока мои дела с военкоматом окончательно не выяснятся, я в школу ходить не буду. Еще надо будет получить козинаки 0,5 кг. И особенно хочется получить шпроты. Надеюсь, что завтра утром удастся получить. Хожу без галош, в ужасно грязных ботинках, и порчу их безбожно; бедные ботинки! Надо будет зайти на почтамт - может, что-либо есть. Прочел с удовольствием "В водовороте" Писемского. Конечно, роман этот чуть реакционен, написан небрежным языком, психологии мало, но характеры в нем - живые, ознакомляет он со многим, что не знал прежде, читается легко, легко в него вчитаться, и нигде нет ощущения скуки.
      Сейчас читаю "Взбаламученное море". Наше наступление успешно продолжается на прежних направлениях. Звонил П. Д.; зайду к ней, очевидно, числа 31-го -1-го, ну и пообедаю, конечно, о чем и мечтаю, ибо, как всегда, увы! - голоден. Здорово будет, если получу шпроты, вот здорово! У плитки моей соседки, которая стоит у меня с ее чайником, перегорела спиралька. Ну и, конечно, та меня заставит платить за половину ее, потому что я когда-то ею пользовался! Тут уж ничего не поделаешь.
      Дневник N 13 29 января 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня позвонил к Матвееву и получил от него наконец определенный ответ: "Вам отказано". - "Где? В военкомате?" - "Нет, ваш вопрос ставился перед штабом САВО".
      По крайней мере, теперь я знаю, а quoi m'en tenir1, и могу больше не звонить и не мучиться уклончивыми ответами разных Хакимовых. Теперь ясно - отказали и баста. Может, большой ошибкой было то, что я не телеграфировал Алексею Николаевичу; но что он может сделать оттуда, так далеко, да и совестно мне всегда к Толстым обращаться. Будь он в Ташкенте - другое дело, но из Москвы он вряд ли смог изменить курс моей судьбы в желанную сторону. Сегодня получил банку консервов - дивная белуга или бычки в томате; в 15 минут всю съел. Голод, голод!
      Все время хочется есть. Надо быть или очень занятым, или влюбленным, или интересоваться очень чем-либо: а если всего этого нет, то вспоминаешь о голоде, и сознание голода затмевает все прочее. Интересно, как я буду праздновать день моего рождения, 1-го февраля? Наверное, никак - нет ни гроша денег: М. М. должен 36 р., Мадарасу - 10. Читаю "Взбаламученное море". Завтра пойду проведать насчет заливки галош. De Gaulle и Giraud наконец встретились. Эх, были бы деньги, пошел на базар и накупил всякой всячины.
      Soir du m$eme jour2 Решительно сел в калошу (и то - протекающую!). Впрочем, это ничуть не смешно.
      Ну что тут поделаешь? Голод, да и только! Все время сверлят и мучат мысли о еде.
      Хочется есть, а денег нет; вот и вся постановка проблемы. Есть хочется просто-напросто целый божий день. Утром сегодня, например, я пошел часам к 11; с полчаса стоял за консервами, получил их; пошел на почту, на почте - ни денег, ни писем. После этого дома был в 13 ч.; потом пошел обедать в Союз; продал на 16 р. книг. В Союзе, на две обеденных карточки Басовых, съел два супа с джугарой и два "рагу" из свеклы и моркови. Все утро я хотел есть, и съел эти два обеда страшно быстро, смешно сказать! Но они меня совсем не насытили. Я отправился на Алайский базар, где купил ржаной бублик за 10 р. и пряник за 6 р. Пряник - белый, очень вкусный, но, увы! - маленький. Я сейчас же съел. Бублик, на закуску к консервам (не есть же их просто так), думал донести до дому, но настолько проголодался, что не удержался и съел в дороге добрую половину его. С большим трудом я не съел его целиком. Придя домой, я открыл банку консервов - какая-то рыба в томате, очень вкусная и напоминающая парижско-американские "Pilchards"1, которые я когда-то едал. Менее чем в 15 минут все содержимое банки было поглощено, вместе с остатками бублика. Любопытно, что все говорят, будто я медленно ем! И вот сейчас я сижу… и нюхаю запах пустой коробки от консервов. И все время видения еды проносятся в моей бедной голове. В Ташкенте слишком много соблазнов: на базарах с рук можно купить абсолютно все: и белые булки, и бублики, и пряники, и колбасу, и конфеты, и масло сливочное и топленое, и сало, и даже сахар. Но все это очень дорого. Меня мучит голод; мучит форменным образом; во всяком случае, я от этого страдаю. Соседке везет: она прикреплена к ларьку персональных пенсионеров, и ей перепадает и масло, и рыба, и даже белый хлеб. Сегодня она получила в филиале 2-го гастронома макароны и сейчас их отваривает. Мой же гастроном на Пушкинской пуст.
      Как хотелось бы макарон! Но я у нее не попрошу одолжить мне, т.к. она откажет: я уже ей должен, да и побираться стыдно. Но как дьявольски хочется макарон! Может, все-таки попросить, а? Вопрос этот распухает; я чувствую, как я краснею, краснею заранее от просьбы, которую, как я чувствую, я сделаю, ибо голод не тетка.
      Посулю ей оставить после отъезда пропуск - а он на 2 или 3 месяца, так что ей все будет сполна возвращено. Ну, отправлюсь с поклоном и попрошу ее, авось сжалится, не откажет. Un peu plus tard.1 Хе-хе-с! Все в порядке, пьяных нет, полный успех. Соседку опьянила перспектива получить пропуск в магазин после моего отъезда, и кроме того, я ей обещал отдать 350 г макарон и до моего отъезда, если будут выдавать. А в настоящее время, здорово живешь, стоит уже вода на плитке, макароны скромно лежат, готовые быть брошенными в кастрюлю, когда вода закипит; кроме этого, у меня есть немного томата (правда, чуть-чуть перебродившего по старости); а dйfant de beurre et d'huile2, эти остатки томата + соль + перец придадут известный вкус макарон и отличнейшим образом сделают свое дело. Ура! Vive de Gaulle!3 При перспективе еды я готов прослезиться и орать даже "La Madelon"! L'ennuyeux, c'est qu'il faudra laver la casserole aprиs la bouffaille - il faut la rendre propre aux voisins.4 Дневник N 13 3 феврая 1943 года Георгий Эфрон Вчера в военкомате, простояв на холоде и прождав 6 часов, я получил обратно паспорт и приписное свидетельство, на котором написано, что я "зачислен в резерв до особого распоряжения", так же как и остальные 10-12 человек четвертой команды.
      Ходят слухи, что пошлют работать на Урал, но, во всяком случае, "особое распоряжение" может быть и нескоро, и я даже очень рад: завтра же возобновлю занятия в школе, все же лучше учиться пока как ни в чем ни бывало. Я, дурак, в минуту бедствия продал учебники, поторопился; зa me fera les pieds5. Придется сначала заниматься с каким-нибудь товарищем, а потом купить по спекулятивной цене, что обойдется мне от 50 до 100 р. Долгов разных у меня накопилось с добрую сотню, не считая того, что я давненько не заходил к хозяйке. 31-го получил 9 кг шалы в Союзе; продал их на базаре за 580 р., которые истратил на еду, и 31-го, 1-го и 2-го сытно ел (купил белую большую булку, 500 г масла растительного, пряников, 2 кг картошки); благодаря этому неплохо встретил день рождения, даже объелся, что хуже. 31-го - au poil1, - пришло поздравительное письмо от Али. Сегодня получил открытку от Лили от 16/I; пишет, что звонила ей Валя, вернувшаяся из мобилизации на трудфронте; она пробыла там 4 месяца (долго, чорт возьми!); беспокоилась обо мне; к Лиле, по словам последней, однако, не зашла. Лиля выслала 300 р. Должны бы скоро прийти, собственно говоря. Деньги должны быть от 3-х источников, не считая Мули: Лиля, Валя, Аля. Надо купить плитку, учебники, нужны деньги на обеды в Союзе (достал-таки 2-ю карточку), на хлеб, надо что-то выплатить хозяйке, надо купить кофе, надо выплатить долги, уплатить за квартиру…
      Надо сходить в парикмахерскую, в баню… Надо наладить вопрос с обедами - соседка соглашается носить супы, если будет посудина, а посудина стоит 40 р. Н-да-с, мило!.. А придется перестать ходить в столовую с завтрашнего дня, благо буду ходить в школу. Но думаю, что налажу как-нибудь это дело. Завтра надо купить хлеб на 2 дня и продать его, чтобы были деньги на обед, на парикмахерскую, на концерт (хочу завтра пойти в концерт - 1-ая симфония Калинникова, 2-й концерт для фортепиано с оркестром Рахманинова; солистка Роза Тамаркина). Пойду, если хватит денег, если не прожру на базаре, что легко может случиться ввиду беспрестанного голода. И за сколько продам хлеб, тоже неизвестно; может, удастся совместить. Да! забыл, еще надо дать 3 телеграммы: Муле, Лиле, Вале, и это будет стоит 16 рублей. Все будет в порядке, если продам за 50 рублей. Еще надо написать письмо Л. И. - завтра уезжает "оказия" - и занести его. Н-да-с. Купить хлеб в магазине, продать его, отнести письмо, отправить телеграмму, купить билет… и не опоздать в школу; все это не фунт изюма. Эх, если бы не проклятая хозяйка, все было бы в порядке. С удовольствием прочел Писемского; теперь взял Чехова и Леонова. Рано лечь спать, чтобы написать толковое письмо Л. И., - встать рано утром и все успеть. Любопытно, каков получится завтрашний день.
      Дневник N 13 6 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Все мои планишки и расчетики внезапно опрокинулись: опять, в ночь с 3-го на 4-ое, заболел рожистым воспалением ноги: той же, которая болела и в 1-й раз. Красная, распухшая нога; ступить нельзя, так болит. Вот уж третий день лежу на своей ужасно твердой "кровати" (тщедушнейший матрасец на досках) - вернее сказать, на своем grabat1. Очень жестко, так жестко, что перевернуться с боку на бок, да еще с больной ногой, - целая история, целая эпопея в актах и картинах. Подушки нет; голова лежит низко-низко на кучке белья и старых брюках; под этим всем - "Лит.-крит. статьи" Горького для постамента. Живу впроголодь, питаясь только 2 обедами из Союза, которые приносит М. М. На 2-ое - все рисовая каша, а суп такой плохой, что я его не ем. И 400 г хлеба - et c'est tout2. Недавно М. М. получила по моей карточке у себя в магазине белый хлеб; раз она может без всяких препятствий получать там его и по моей карточке, то надо будет наладить дело так, чтобы она и впредь получала - ведь sa ne lui coыte rien3. Кстати, и я и она сидим без денег. Лиля пишет, что выслала мне 300 р., но на почтамте их еще нет. Лиля пишет также, что много болеет, что к ней звонила Валя, чтобы узнать обо мне; она - Валя - пробыла четыре месяца на трудфронте. Завтра - воскресение; что-то мы будем есть (столовая не работает)? Читаю мрачнейшую книгу Леонова "Вор".
      Талантливо, но очень хромает композиция, он, наверное, думал, что скачки, отступления и забегания вперед в изображении человеческих жизней "современны", а получилось несколько сумбурно. Настроение отвратительнейшее - из-за голода, скуки, отсутствия перспектив, из-за боли и потерянного времени. Даже плакал сегодня, думая о своей нелепой, грязной, безрадостной жизни. Ну, даст Бог, все устроится. В это надо верить; иначе - каюк. На фронте дела превосходны.
      Сталинград и его район очищены от немцев; также и Воронеж. Приближаются к Ростову, Донбассу, Украине; уничтожена 6-ая германская армия, причем сдались в плен 24 генерала (среди них - фельдмаршал фон Паулюс). С юга немцев прут и прут.
      Это очень большая и серьезная победа Red Army1. Черчилль был в Турции; велись всякие переговоры; присутствовали военные миссии; это тоже очень важно. Giraud «u» de Gaulle установили экономическую и военную связь; политическую - нет. Это и понятно: пока в A du N2 администрация состоит из людей Виши, нельзя ничего будет сделать в смысле libertйs rйpublicaines3. А военная обстановка, столь напряженная, не позволяет пока никого смещать и говорить о форме правления. Так говорят союзники. Ну, я устал, и света недостаточно. A Dieu Vat.
      Дневник N 13 11 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Продолжаю болеть, но мне кажется, что болезнь, вследствие принятия стрептоцида, идет теперь на убыль и дня через два максимум я буду в состоянии нормально ходить. В воскресение была у меня П. Д. Дала 30 р., полбелой булки, кусок сахару, 3 мандарина, 2 граната, 3 яблока, 2 мясных котлеты. Милейший человек. Все это было съедено в тот же вечер. Была Л. Г., принесшая "И. Л.", N 8-9 с "Мистером Бантингом"; я ей дал опустить письмо Але; письмо, вернее, конверт, - не заклеен.
      Я боюсь теперь, что Л. Г. прочтет письмо, а там содержится уничтожающая характеристика ее и Дейча. Что за глупая рассеянность! Но я надеюсь, что она прямо бросила письмо в ящик, не читая. С соседкой все время перепалка - она взбалмошный, истеричный человек, требующий к себе особого внимания, особого с ней обращения. Увы, я не в состоянии что-либо сам сделать и всецело завишу от нее: она берет мне обеды, хлеб, подогревает их на плитке, и все это на свои деньги; конечно, она отнюдь не обязана все это проделывать. Вместе с тем она хочет все время дать чувствовать свое великодушие, и отсутствие у меня заискивающего тона повергает ее в ярость. Очень противно так зависеть от человека. Показателем повышения здорового состояния является также и повышение аппетита. Безденежье все продолжается. Лиля писала: "Выслала тебе 300 р. на жизнь", но или эти 300 уже когда-то получены (открытка не датирована), или задержались. Вчера удалось послать телеграмму Муле, сообщающую военкоматские результаты и просящую телеграфировать февральские, говорящую также о болезни, - что должно подстегнуть его с отправкой денег. К 15-му должно быть 70 р. от П. Д., но они уйдут на долги. Долгов много. Козинаки соседка не получила - по 2-м пропускам не давали. Есть заветные 30 р. на эти 2,5 кг. Все-таки сладкая вкусная штука, обязательно надо будет получить, когда выздоровлю. Сходить в баню, на почту, получить козинаки, продать 50 г чаю и 2 коробки папирос. К П. Д. переезжают Басовы - чета художников. Сегодня - четверг. Уж в воскресение рассчитываю быть у П. Д.
      Дневник N 13 12 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Звонил П. Д., она придет завтра к 4-м и принесет деньги. Хоть бы что-нибудь пожрать принесла. Ужасно есть хочется. К 15-му числу Московский группком собирает сведения о писателях-москвичах и их семьях, проживающих в Ташкенте, - для хлопот о коллективной реэвакуации. И в общежитии уже все взбудоражились. Зря, по-моему: рановато. Завтра утром продам чай, папиросы - встану наконец; пойду на почту; узнаю насчет козинаков, куплю бубликов. Долгов всего 150 р. Завтра отдам М. М. 50 р. -? долга. Дико дорогие обеды в столовой. Интересно, принесет ли П. Д. что-либо пожрать. Вряд ли, потому что она придет до обеда. Надо позвонить Л. Г. - я сразу увижу, прочла она письмо или нет. Нету дома. Пора спать - а то завтра развалюсь, ведь я еще не совсем выздоровел, отнюдь нет. А наружу меня гонит голод. Впрочем, если нога будет очень плохая, то не выйду.
      Увижу. A Dieu Vat.
      Дневник N 13 16 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Получил 1000 р. от Лили и 500 от Вали. Купил плитку, выплатил М. А. 200 р. (у нее умер муж) и последние 5 дней хорошо питаюсь, что стоит диких денег, но так хочется есть, что этот вопрос ставится прежде всего. Получил 400 г мяса из Кара-Калпакии; пропустив через мясорубку, изжарил и съел. Осталось р. 300. Покупаю учебники; вчера был в школе; очень важно поскорее купить все необходимые учебники, чтобы поскорее догнать класс в пропущенном. Чорт меня подрал продать учебники!
      Рожистое воспаление продолжается - ходить мучительно, хожу, согнувшись в три погибели, хромая нога вся опухла, и хожу в галоше, т.к. она не входит в башмак.
      Врач 3-й поликлиники дала мне направление в хирургическую амбулаторию, потому что сама затрудняется поставить диагноз - очень долго длится это рожистое воспаление (с 4-го числа, несмотря на 8-дневное лежание и стрептоцид). Сегодня пойду в эту амбулаторию; школу придется пропустить (у меня официальное освобождение от занятий до 18-го числа, так что ничего; но теперь я хочу возможно меньше пропускать занятий, т.к. отстал я изрядно). Сегодня обедаю у П.
      Д. Toujours зa depris1, тем более, что в марте она уедет и je serai baisй2 и без обедов! Несу ей обстоятельное письмо Л. И. о моих делах, чтобы передано было оказией. Дам телеграмму Вале, что получил деньги. Дал телеграмму Муле, чтобы высылал февральские деньги. П. Д. дала телеграмму Л. И. о том, что я оставлен до о«собого» р«аспоряжения» и продолжаю занятия. Сегодня помылся, оделся в чистое, пойду к парикмахеру; давно пора, а то совсем заплесневел в своей норе. Red Army взяла Ворошиловград, Новочеркасск, Ростов/Дон. Вопрос о 2-м фронте опять на 1-м плане - недаром было совещание в Касабланке; должны же они начать действия, облегчающие русских.
      Дневник N 13 18 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Продолжаю хромать, хоть и менее, чем раньше. Получил 300 р. от Мули, 150 из Литфонда. А молодец Валя, что прислала 500 р.! Я почему-то был уверен в том, что она поможет, оттого в свое время и известил ее. Хожу в школу; купил почти все учебники. Сегодня получил отлично по истории; поручен доклад о Кирове. Сейчас съел, пропустив через мясорубку, каракалпакское мясо (грамм 350). Очень вкусно, но съел бы 2 таких сковородки, конечно. Жарю хлеб. Сегодня купил лепешку за 40 р. у молочника-узбека; нечего жрать утром, прямо беда: пока хлеб получу, да еще и хромаю. Сахар почти весь съеден; сегодня-завтра закончу. Разоряюсь на молоко: с сахаром очень вкусно. Завтра тот же молочник должен мне принести 100 г масла за 65 р.; как-никак дешевле, насколько я знаю, чем на базаре, и я возьму - и наверное съем все завтра же. И масло совсем кончается. Деньги текут здорово. Все уходит на еду. Вся беда в том, что здесь, имея деньги, можно купить все, что душе угодно. Будь я в Москве - другое дело. Я бы там серьезно занялся французской литературой, и это занятие выбило из головы бы мысли о голоде - тем более, что там нечего достать. А здесь ведь только и думаешь о жратве: нет здесь хорошей библиотеки, где можно было бы заниматься, а базары в изобилии и продукты тоже, и вот и думаешь только о них: как-никак ведь живешь-то в смысле пищи ненормально, есть хочется дико, тем более, что ничто не "заглушает" голода. А в Москве хоть ГЦБИЛ и Валери и т.п. Можно было бы забыть. А здесь все привлекают масло, картошка, сахар, белые булки, пирожки и прочие прелести, и все это в изобилии бесстыднейшем. Вот и разоряешься. Две выдающиеся речи: 12-го и 13-го числа Черчилля и Рузвельта. Особенно мне понравилась речь Рузвельта: поистине мудрая речь. Если б все могло сбыться так, как он говорит! Читаю "Мои английские знакомые" Ирины Эренбург (кажется, дочь Эренбурга). Наши войска взяли Харьков.
      Завтра молочник с маслом, не съесть сахар и весь хлеб (оставить на утро), писание писем (Муле, Але), телеграмму Муле о получении денег. Купил немного бумаги - на дневник и письма. Видел старый американский фильм: "Мелодии вальса" avec Fred McMurray et Gladys Swarthout. Почему у нас показывают только старье?
      Но и то хлеб.
      Дневник N 14 20 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Спрашивали по истории - отлично, по химии - посредственно. Сегодня суббота.
      Надеюсь завтра обедать у П. Д.; позвоню ей вечером. Необходимо сегодня или завтра зайти к Л. Г. взять ватник и дневники, а потом и книги; все сразу - тяжело. Читаю "Изгнание" Л. Фейхтвангера; интересно. Поручили доклад о Кирове; материал достал. Деньги неудержимо текут - ведь хочется есть каждый день, трачу на булочки, сегодня купил две булочки и? «кг» картошки. Они очень вкусные, эти булочки, но стоят 23 р. штука. Особенно они вкусны, когда их нарежешь ломтиками и подогреваешь прямо на плитке; они хрустят, румяные, горячие, чуть-чуть сладкие…
      Конечно, все это чепуха и не стоит выеденного яйца, но я ничем не способен увлечься настолько, сколько надо, чтобы забыть о собственном аппетите, который настойчиво заявляет о себе все 24 часа в сутки. Прямо ужас, как деньги тают. В "Изгнании" действие происходит в Париже, но города, Франции, французов в романе пока (1-ая книга) нет совсем, и это служит причиной того, что я несколько не удовлетворен романом; все-таки он чуть-чуть по-немецки ограничен, неповоротлив, этот Feuchtwanger, несмотря на все бесспорные достоинства и заслуги его произведений.
      Но в общем, "Изгнание" - очень здорово. Кстати, как ни странно, ей очень не хватает интернационализма: все немцы-эмигранты да наци, это создает затхлость. Я фанатик Парижа, может, потому мне и обидно, что Фейхтвангер недостаточно изобразил Париж в своем романе. Сейчас около шести часов, я звонил Л. Г., но ее нет дома. Хожу уже без палочки, но ступня все же такая опухшая, что не входит в ботинку и приходится ходить в галоше. Еще светло, но уже начинает смеркаться.
      Оттепель. Мне не хочется выходить, потому что я не люблю чмоканье грязного тающего снега и, кроме того, что не выдержу и спущу на базарчике в конце ул.
      Кирова рублей 50, и это абсолютно перевернет весь мой бюджет, и денег останется 75-100 рублей. Как надоел этот назойливый голод! Два последних дня покупал лепешку у молочника: надо же что-нибудь есть утром! Обошлось это мне в 80 р., да еще 100 г масла, да еще молоко! Обеды в Союзе дорогие, микроскопические порции и к тому же невкусно. Хотелось бы быть совершенно сытым каждый день: тогда бы и учился лучше, и голова бы лучше работала. Может быть, это потому, что я еще расту, или что я малокровный, но есть я готов буквально целый день. А может, это и нормально, не знаю. Разорительно это уж во всяком случае, это да.
      Дневник N 14 21 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Денег осталось 9-10 рублей, не больше. Мило! Вчера М. М. была по какому-то делу у М. А. Та получила письмо от Деевой, в котором она пишет о том, что в апреле-мае предвидится реэвакуационный эшелон писателей из Ташкента в Москву. Вообще-то это хорошо, но плохо то, что об этом знает хозяйка; я боюсь, что она забеспокоится о своих деньгах, - мол, уедет, не заплатит, и может сделать глупость - рассказать все дело, допустим, Марии Михайловне, а та разболтает всему дому, и это может поставить под угрозу мое пребывание в общежитии, с одной стороны; с другой же - это может помешать моему отъезду в Москву - допустим, из-за этого не включат в списки, и в-3х, это может дойти до Толстых, и у меня будут, в некоторой степени, coupйs les vivres1 и урезаны перспективы. Важно было бы ей подкинуть денег, но сейчас их нет, вот в чем дело. Тем не менее, зайду к ней сегодня pour montrer, en quelque sorte, ma bonne volontй2 - мол, хромаю и болен, и денег нет, а все-таки не забываю и зашел. Единственное, что меня страшит, - это именно огласка, которая может помешать моим планам и расстроить их. Оттого надо все время лавировать с хозяйкой, держать себя возможно дипломатичнее, чтобы она не выкинула какой-нибудь штуки - не написала бы, допустим, письмо в Московский Союз, как она собиралась это сделать, потому что тогда Толстые, обращаясь в Союз насчет моей реэвакуации, наткнулись бы на эту историю и, конечно, мгновенно прекратили все хлопоты. Единственная моя возможность вернуться в Москву, где все-таки ближе к культуре, Европе, Франции и событиям, - это Союз писателей и Толстые. Огласка моей истории с хозяйкой все испортит, и потому эта огласка недопустима. И эта проблема взаимоотношений с М. А. портит и отравляет уж и без того невеселую жизнь. Сегодня обедаю у П. Д.; вечером, вероятно, буду у Л. Г., и на почтамте, и у хозяйки. Лето должно все разрешить. Я совершенно твердо уверен в решимости союзников предпринять в этом году комбинированные массовые наступательные операции и создать Второй фронт, который облегчит советское бремя войны. Положим, они в Тунисе завязли, но это - временно, и я так же твердо уверен, что близок час, когда войска держав оси будут опрокинуты. Правда, я опасаюсь диверсии Гитлера на Средиземном море, но такая диверсия не изменит его участи. Союзники победят, это ясно.
      Дневник N 14 22 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Читаю "Сущий рай" Олдингтона - вернее, перечитываю. Вчера был у хозяйки. Хотя она и говорила о письме Е. И., но ни разу не обмолвилась об эшелоне в Москву. Ну, обещал зайти, когда будут деньги. Как мне надоело ей платить! Интересно, является ли юридически valable1 мое второе обязательство - т.е. может ли оно мне доставить неприятности в случае предоставления его хозяйкой в суд? Я еще не выплатил первый долг. Конечно, идеально было бы закончить 10-й класс, продолжать помаленьку подсыпать денег хозяйке и внезапно уехать, оставив ее с носом. Но этот план вряд ли выйдет. В школе поговаривают о том, что уже в апреле, после конца третьей четверти, пошлют на полевые работы в колхоз, и те, кто не поедет, не получат аттестат за 10-й класс. Как мне поступить тогда? Положение запутается до предела; мне даже противно думать об этом. Да, весна-лето 1943-го г., вероятно, ознаменуют новый период в моей жизни, поворотный период. А все-таки страшно мне жить, и неуютно, и нехорошо. Но может быть, конечно, и хуже. Сегодня купил у молочника хлеб за 25 рублей в долг; завтра собираюсь ему отдать остатки масла и 10 р. (опять-таки в долг) за лепешку. Действительно, недостает хлеба.
      Опять-таки я утверждаю, что ненормальное, голодное состояние, в котором я пребываю, гораздо менее ощутимо было бы в Москве, чем здесь. Здесь можно купить абсолютно все: черный и белый хлеб, сливочное и растительное масло, сахар и конфеты, картошку, пирожки с мясом, коврижку, пряники - все, что желудку угодно.
      Вот и сидишь и думаешь об этих базарчиках, где все можно за деньги достать. А в Москве лишь отовариваются карточки, да функционируют столовые, а купить ничего нельзя. Там бы я не думал о деньгах, раз все равно ничего нет, и там была бы Библиотека иностранных языков, где я проводил бы свободное время. Правда, теперь студенты обязаны 4-6 часов работать на заводе, совмещая учебу с работой, но я бы выкраивал время. Вообще, Москва - центр, и там мне место, а не где-то у чорта на куличиках в Узбекистане. Здесь слишком для меня пустая жизнь и такие продовольственные соблазны, которые несовместимы с моим кошельком. Ведь я живу не по средствам - когда есть деньги, я их растрачиваю все на то, чтобы несколько дней быть вполне сытым; голод не тетка, ничего не поделаешь.
      Благоразумнее было бы растягивать эти деньги на каждодневный обед в Союзе, но я ненавижу благоразумие, и ведь хочется есть досыта каждый день. Вот я и сижу сейчас, как олух, без единого рубля. Послезавтра зайду к Л. Г. Американские войска за последние 4 дня боев потеряли 41 000 человек (в Сев. Африке). В южной части Туниса войска держав оси наступают и теснят союзников. Да, что-то дела союзников неважны. Чем это объяснить? Воевать они не умеют, что ли? Или не ввели в бой всех сил? Конечно, сейчас нужно было бы создать Второй фронт, чтобы облегчить наше наступление, чтобы поддержать это наступление, чтобы это наступление не остановилось, не "зачахло". Мне несколько непонятно, почему на совещании в Касабланке не присутствовали представители нашего командования, а наше правительство было только информировано о ходе переговоров. Даже с Чан-Кай-Ши совещались Дилл и Уэйвелл, а с нами что-то нет. И почему нет союзного военного органа - какой-нибудь Центральной ставки, центрального штаба совето-американо-английских вооруженных сил, которая бы вырабатывала планы действительно координированных действий? А то выходит так, что планы совместного наступления вырабатываются лишь Англией и Америкой, мы же почему-то не посылаем на решающие совещания своих представителей, и в результате вот сейчас мы наступаем без всякой поддержки со стороны; а союзников бьют в Сев. Африке. Никакой координации здесь не видно.
      Впрочем, события развиваются, и все еще впереди.
      Дневник N 14 24 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера - приказ Верховного главнокомандующего Сталина. Ничего нового; ни слова о союзниках. "Ввиду отсутствия Второго фронта в Европе Красная армия одна несет все бремя войны". Предостерегает против самообольщения и успокоения: борьба только разгорается, враг силен и может пойти на всякие авантюры. Вчера взял 800 г хлеба по карточке и вечером же променял на 4 бублика и один пирожок с рисом и, естественно, все это и съел. А сегодня утром сижу без еды какой бы то ни было, en compagnie1 учебника физики и "Сущего рая" Олдингтона. Денег нет, уныние!
      Вспоминаю недавний обед у П. Д. Какие гениальные мясные щи, жирнейшие, с кислой капустой! Котлеты и свекла, чай с сахаром, конфеты, белая булка! Я ел за троих, но если бы это было дома, то доставило бы гораздо больше удовольствия: дома можно сосредоточиться на еде и получить от нее истинное наслаждение, а в гостях надо разговаривать и быть хотя чуточку чинным. Когда кончится этот проклятый голод? Как он надоел, как он назойлив! Наступили солнечные дни. Dйcidйment2, я не очень-то продвинулся по сравнению 1937-1938 гг.: тогда я и мама приходили к Лебедевым, и я, в ожидании обеда, усаживался за "Marianne" или "Canard Enchaоnй" и погружался в чтение, пока мать разговаривала с Маргаритой Николаевной. У меня был одинаковый аппетит на пищу и на журналы. Так же и сейчас: прихожу к П. Д., обедаю, съедая максимум, а потом читаю "Вестник УзТАГа", центральные газеты, для приличия комментируя прочитанное и болтая с П. Д. о разных пустяках. 5-6 лет прошло, et je n'ai pas changй3 и в гости хожу так же! La seule diffйrence, c'est que4 тогда я не голодал, а теперь голодаю форменным образом. Увы, в 12-14 лет у меня было больше prйoccupations intellectuelles5, чем сейчас, и это объясняется почти беззаботной жизнью и сытым состоянием. А теперь все мысли сворачивают на еду. И так погано жить с этой дурацкой соседкой и чужими людьми, и так неприятно, что нельзя сказать ей правду в глаза: что она нелепый и бестолковый человек, и то, что она мне носит обеды, не является подвигом. Да, мир клином не сошелся на ней, но на данном этапе он, увы, сошелся на ней, и мне приходится юлить, уступать - и то беспрестанно у меня с ней скандалы, и я боюсь, что она разозлится и расскажет Марии Александровне, что у меня были деньги и я их проел, а моя версия ведь, что у меня ничего не было, оттого я и плачу мало. Вот и зависишь от чорт знает кого. Веду грязную жизнь, в школе мертвечина и скука, дрожишь, как бы чего не вышло с хозяйкой, голодаешь, очень мило - и все же может быть еще хуже, и должен еще быть довольным. Танцую я на канате, да и только. И очень боюсь себе сломать нос или хотя бы поранить. Надо быть льстецом, дипломатом… А очень противно заниматься дипломатией по мелочам, имея дело с идиотами, от которых зависишь. И есть, есть хочется. Сегодня зайду к Л. Г.; надо взять ватник и дневники; а потом уже и книги заберу. Может, угостит чем-нибудь (хотя на нее в этом смысле не приходится рассчитывать). И козинаки не взял - денег нет, и в баню надо сходить. Мучают язвы на ногах. Да, дорогуша, ты что-то превращаешься в сварливую старуху. Хочется обновления, да и сытости хочется. Ну, пожалуй, пойду посмотреть вестник - погода хорошая, и в комнатах холоднее, чем на воле. Руки грязные, а чтобы вымыть - целая история: нет посуды собственной для воды, а просить - c'est toute une longue histoire1. Н-да-с. Ну, пойду.
      Дневник N 14 26 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Жизнь течет своим чередом. Получил хор. по физике. Ссоры с соседкой. Должен старику-молочнику 110 р. за булочки и лепешки. Вчера получил в распреде масло; сегодня продал его за 120 р. (400 г). 25 р. уже ушли: 5 р. на чистку ботинок (век уж не чистил), 12 р. - пирожок с повидлом, 10 р. - бублик, 3 р. - конфета. Надо же есть. Сегодня в школу не пойду, буду обедать в Союзе, зайду на почтамт. Может, на Калининской дают козинаки - тогда возьму. У меня три карточки - моя и две от Шильдкрета. Так как есть деньги, то я смогу сытно пообедать в Союзе. Думаю, что молочнику дам 60-70 р., если не будет козинаков и обеды не будут очень дорогими. 28-го пойду к П. Д. (позвоню ей завтра) и получу, по-видимому, причитающиеся 100 р. Был у Л. Г., забрал дневники. У нее были 10 и 12 NN "И. Л."; они дьявольски интересны, но, увы и ах, нигде их нельзя достать, а она, конечно, не одолжила. Единственный действительно интересный журнал - "И. Л.", а достать нельзя. Читал "Сущий рай" Олдингтона. Конечно, очень талантливо, но, на мой вкус, чересчур много эротики. И наивно все-таки. Французы лучше пишут, тоньше. Эх, что бы я ни отдал для того, чтобы прочитать хоть одну книжечку NRF за 1939-й год!
      Нет, обязательно надо достать последние номера "И. Л." - там есть статья Песиса о французской литературе, о Ромэне, Монтерлане… Все это необходимо прочесть.
      Сейчас начал "Подросток" Достоевского. От Али давно нет писем. Наши сводки стали "скромнее" - но недаром Сталин предупреждал против чрезмерного оптимизма и представлениях о близкой и легкой победе. Гарвин, лорд Бивербрук вновь требуют скорейшего открытия Второго фронта в Европе и говорят, что l'occasion1 может не повториться год или два и что сейчас - "самый раз" для удара на Германию с северо-запада, дабы поддержать наше великолепное наступление и не дать возможность Гитлеру перегруппироваться и реорганизовать свои силы. В телеграмме Рузвельта Сталину по поводу 25-й годовщины РККА - ни слова о действиях объединенных наций. Корреспонденты задают Рузвельту всякие каверзные вопросы насчет 2-го фронта и приказа Сталина, но Рузвельт увертывается. В Тунисе союзники отбили наступление войск держав оси и нанесли им тяжелые потери.
      Дневник N 14 27 феврая 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера продал масло за 120 р.; 1 суп и 3 вторых стоили 14 р.; 25 р. истратил утром на бублик, конфету, пирожок с повидлом; итого - 40 р. 5 р. на чистку ботинок, 20 р. на пряники; в общем, сегодня молочнику заплатил 50 р., и т.к. он еще принес лепешку, то остаюсь ему должен 101 р. На Калининскую не заходил - просто забыл. На почтамте - ничего. Читаю "Подросток" Достоевского. Вчера телеграмма от Мули: "Телеграмму получил рад возобновлению учебы перешли Алину карточку верну срочно пересниму обнимаю Муля". Нет, карточки я ему не пошлю - не хочу рисковать потерей. Может, пошлю другую, менее для меня ценную (более раннюю), а ту, которую получил из Ракпаса, не перешлю; она мне слишком дорога.
      Итак, написать письмо Муле - и о хозяйке тоже изложить положение. Выучить химию, узнать насчет прикрепления в распреде хлебных и сахарных карточек. Говорят, скоро будут давать масло за февраль. Оказывается, давали 400 г топленого; было бы гениально иметь 400 г топленого масла: с лепешечкой, эх! Но для того, чтобы "поймать" это масло, надо караулить и тому подобное. И, кроме того, все равно надо было молочнику заплатить и пообедать в Союзе. Завтра, вероятно, обед у П. Д. Вряд ли сегодня успею сделать все намеченное. A Dieu Vat.
      Дневник N 14 3 марта 1943 года
      Георгий Эфрон В воскресение утром был у П. Д. Были превосходнейшие блины, красная икра, топленое масло, колбаса, белая булка, cafй au lait1, сахар… Лафа! - По случаю Масленицы. Давненько я не ел блинов. Необычайно приятная вещь! В тот же день был у Горского - товарища по бывшей школе 64-й. И там мне повезло: уха, вкусная рисовая шауля… и опять блины! Блинный день, dйcidйment2. А вчера ночью я опять заболел, опять меня трясло как в лихорадке, опять рожистое воспаление, по-видимому, ничто иное. Опять придет доктор и пропишет стрептоцид, опять Мария Михайловна хлопочет, все то же самое: l'histoire se rйpиte3. Письмо от Али: у нее авитаминоз, она хворает, опухают десны, и, кажется, выпадают зубы. Она иронизирует: "После войны отрастут". Н-да… Но все время подчеркивает свою бодрость. Телеграмма от Мули: "Эренбург рекомендует обратиться Алексею Николаевичу Малая Никитская 2 рассчитывает он поможет вернуться Москву целую Муля". Как только смогу, телеграфирую Муле, что эти шаги давно уже предприняты; как бы он, по бестактности и желанию помочь, не стал беспокоить Толстых, а ведь это может мне повредить. У Лидии Григорьевны видел дьявольски интересные номера 10 и 12 "И. Л.". Страшно трудно, почти невозможно достать этот журнал, а между тем это, пожалуй, единственно "читабельный", единственно подлинно интересный журнал. Прочел "Подросток" Достоевского. Чад, бред, но читаешь, не отрываясь.
      Все это, конечно, страшно теперь отдалено от нас, все эти чувства и прочее, но Достоевский такой мастер, что проглатываешь эту устарелость темы, да еще с лихвой. Какой писатель! Но как он не выносит "вольнодумцев"! Нет-нет, да и кольнет! Теперь читаю "Эпилог" Дю Гара в "И. Л." за 1940 г. Между прочим, Т.
      Пливье - очень талантливый писатель, его вещи мне нравятся. Говорят, новые два первоклассных романа: Pearl Buck "Драконово племя" - о борьбе китайцев (печатается в январском N "И. Л.") и "Луна зашла" Дж.Стейнбека - о войне. Недурно было бы позвонить П. Д., что я опять заболел, и она бы принесла что-нибудь поесть, но il ne faut pas abuser1 и рисковать тем, что надоешь, ради жратвы на один раз - нелепо.
      Дневник N 14 4 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Продолжаю болеть. Читаю "Клима Самгина". Молочнику должен 88 р. (недурно!). За день съел тарелку супа и тарелочку рисовой каши. На Калининской выдают козинаки; постараюсь упросить М. М. получить мне завтра. Щекотливо то, что ведь все это на ее деньги (хоть я и отдам, а все-таки неловко просить что-либо получать).
      Шильдкрет дал две карточки в столовую; одной пользуется М. М., а я получаю лишнее второе: c'est toujours зa2, настаивать же на 3-м втором при наличии безденежья и ношения М. М. обедов нельзя. Написал письмо Але; уже отослано М. М.
      Завтра напишу открыточку хозяйке. Была докторша, прописала стрептоцид, диагноз - рожистое воспаление, да еще, по-видимому, лимфатические железки подгуляли.
      Направление в больницу не дала, говорит - не примут; рекомендует пойти к хирургу. Еще одна соседка говорила с А. А. обо мне; та обещала постараться выхлопотать мое помещение в какую-нибудь хорошую больницу. Держу пари, что если она или Литфонд что-либо выхлопочут в этом плане, то к этому дню я уже буду здоров, и ни черта не получится, а потом опять заболею, и будет поздно! Все ругают больницы; есть одна-две хороших, где и кормят неплохо, но попасть в них - toute une histoire3. Впрочем, может А. А. чего-нибудь и добьется? Все может быть.
      Была сегодня какая-то особа, переписывающая всех жильцов, - фамилия, и.о., где работаешь, какое отношение к Союзу писателей, сколько кв. метров в комнате. Ух, не люблю этих переписей, опасаюсь их! М. М., по моей просьбе, позвонила П. Д.; та придет завтра и принесет что-нибудь пожрать; ура-ура-ура! Может, это и унизительно, но скорее всего, нет, потому что П. Д. ко мне расположена, помогать в плане жратвы может, и Л. И. указания ей дала на этот счет. Опять-таки, c'est toujours зa de pris1. Наши войска взяли Ржев; это хорошо для москвичей. Да, важно убедить М. М. взять завтра козинаки - страшно не хочется проворонить их, а сегодня уже давали, может, завтра уже не будет. Но я ей, наверное, должен чорт знает сколько! Стремительно наступают сумерки, так что трудно писать. Кончаю. A Dieu Vat!
      Дневник N 14 6 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Позавчера была П. Д.; принесла рису (сырого), полнейшую тарелку плова с мясом, бутылочку молока,? банки топленого масла, колбасу, кускового сахара,? булки.
      Очень здорово получилось! Молочнику должен 88 р. Сегодня был у хирурга; у меня тромбофлебит и рожистое воспаление (рецидив); я взял на всякий случай направление в больницу, но никуда, кроме как в Тахтапульскую, меня не положат (из-за того, что рожистое воспаление - инфекционное заболевание), а в Тахтапульскую я не поеду, потому что это - у чорта на куличиках, и никто не будет ездить привозить шамовку. Лежа здесь, по крайней мере, носят из Союза, да и П. Д. заходит (зайдет завтра, ура!), а там… Да и вообще считаю, что "дома лучше" - особенно потому, что сейчас можно ложиться только в очень хорошую больницу, стационар, например, или институт физическ. методов лечения. Выхлопотать через А.
      А. и можно было бы, да с рожей не примут. Пришли 100 р. от Али; отдам молочнику долг. Сегодня получил 600 г макарон и 50 г зеленого чая, который загоню молочнику в счет долга, да еще 20 р., а остальное доплачу. Итак, есть макароны, есть немного риса; хлеб взял на 3 дня и загнал; съел 2 пирожка с повидлом, пряник, лепешечку; сглупил, конечно, но есть хотелось-то! Читаю "Клима Самгина".
      Дневник N 14 8 марта 1943 года
      Георгий Эфрон При помощи грелок и лежания вытравливаю рожу. Постепенно ноге становится лучше.
      Некоторым соседям очень бы хотелось, чтобы я отправился в любую больницу, - боятся заразы, черти; но я твердо решил лежать здесь до окончания рожистого воспаления, а потом постараться лечь в какую-нибудь хорошую лечебницу, где мне выяснят состояние здоровья, сделают анализ крови и где хорошее питание. Вчера была П. Д.; принесла топленого масла, сахара, 3 превосходных жареных рыбы, 2 котлеты, 1 колбасу, кофе с молоком, полбулки. Все это вчера же было съедено.
      Макароны кончились; сегодня доел рис. Вот вкусно я вчера поел, прямо на славу!
      Отправил открытку Лиле. Может, сегодня М. М. получит в Союзе мясо. Осталось еще топленое масло. Возможно, что зайдет Л. Г. и принесет N 10 "И. Л.", где окончание "Мистера Бантинга". Погода хорошая. Наши войска взяли город Гжатск - между Можайском и Вязьмой. Разговоры о возвращении в Москву… Интересно все-таки, сделает ли что-либо в этом плане Толстой или Л. И.? Сейчас мое письмо дошло, и П.
      Д. ей пишет всегда обо мне. Говорят, собираются реэвакуировать семьи писателей-фронтовиков.
      Недурно будет, если я останусь здесь один! Надо неустанно напоминать о себе Людмиле Ильиничне; лишь Толстые могут меня вытянуть в Москву. С молочником расплатился, но страшно трудно не влезть опять в долги - так удобно он приносит утром или лепешку, или булочку, а ведь именно утром-то страшно хочется есть, и проходит полдня, пока М. М. раскачается и принесет что-либо поесть. Итак, надо ждать обеда, хлеба или булочек, может - мяса. "Самгин" начинает мне надоедать, но закончить эту первую часть все-таки надо было бы. Фу ты, есть хочется! Как надоело питаться скачками - иногда голодать, иногда обжираться. Все надоело, только есть хочется. Ну, увидим.
      Дневник N 14 9 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера первую половину дня голодал, а потом принесли булочки и хлеб, а потом еще суп и два вторых, и вторую половину дня я был сыт, тем более, что было топленое масло П. Д. Сегодня в Союзе выдают мясо; М. М. все никак не может напиться чаю, все собирается идти за ним. Если продам табак, то будет возможно купить кило картошки (она теперь стоит 35 р. кило) и останется 30 р. на козинаки, да еще будет пятерка или десятка в подмогу М. М. на обед. Интересно, получу ли я эти козинаки или нет? Пока, увы, все зависит от М. М., так как я не выхожу. Было бы очень удачно, если бы М. М. сегодня получила и мясо и козинаки и купила картошку.
      Но вряд ли это так случится: такие вещи редко бывают на земле (фу, как глупо!).
      Но козинаки надо получить во что бы то ни стало. Между прочим, я думаю, что скоро встану, т.к. нога почти совсем прошла; мне хочется долежаться до ее полного выздоровления, начать принимать стрептоцид; хочется, чтобы еще раз пришла П. Д. и принесла бы поесть. Позвонить ей неловко сегодня, т.к. все же она была позавчера! Вот было бы шикарно, если она пришла бы сегодня! Эх, шикарно, шикарно… Как бы я поел! Тэк-с, табак продан. Деньги на картошку и козинаки есть; все зависит от доброй воли соседки. Я рассчитывал на молочника, что он сегодня даст мне утром в долг лепешку и молоко, но он, чорт, почему-то сегодня утром не пришел, а ведь каждый день приходит! И я сегодня утром голодаю, опять голодаю. Вот шикарно было бы, если бы зашла П. Д.! Может, догадается зайти?
      Конечно, искушение велико ей позвонить, но ведь нет никакого предлога к этому: ничего не изменилось с того дня, как я ее видел, а ведь не скажешь: "Жрать хочу, приходите!" Просто нечего сказать в телефон, не о чем говорить! Так что звонить ей неудобно - может, сама придет, даже мне кажется - вероятнее всего. Эх, шикарно было бы! Остался бы я один; в tкte-а-tкte1 со всякими вкусными вещами!
      Гениально было бы, ma foi2. Интересно, что принесет М. М. сегодня. Есть хочется очень. Н-да… Может, все-таки, П. Д. догадается прийти?
      Soir du m$eme jour3 Вместо козинак получил 1 кг 250 конфет; 250 пришлось уступить М. М. Осталось 100 штук; 15 я съел, осталось 85. Съел, в два присеста, один за другим, 1 кг картошки и 200 г мяса. Очень вкусно. Я почти сыт, но очень хочется хлеба - вот чего не хватает. Постараюсь променять часть конфет на лепешку или булку, если принесет завтра утром молочник. Любопытно, сколько можно будет всучить конфет взамен лепешки; я бы хотел не больше 15, но пойду и на 20, если он не захочет давать лепешку за 15. Мне хлеб нужнее, чем конфеты. М. М. достала стрептоцид. М.
      М. звонила П. Д.; та сказала, что зайдет, - интересно, когда? Думаю - послезавтра; хотелось бы - завтра. В Литфонде должны дать 100 р. Эх, интересно, как у меня выйдет с молочником. Было бы гениально утром есть лепешку с конфетами, запивая молоком! Хоть бы этот старикан принес лепешку! А то приносят тогда, когда сыт или денег нет! Сегодня была Л. Г., принесла "И. Л."; обещала послезавтра принести хлеба. Шалишь, не верю! А впрочем, очень может быть, что принесет, и я напрасно зубоскалю. Как хочется поскорее дожить до завтра утром - авось молочник принесет лепешку, вот лафа-то будет! Ну, авось принесет.
      Дневник N 14 10 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Полная удача с молочником. Взял у него две лепешки и два стакана молока; он согласился, как я и предвидел, на 40 конфет за две лепешки; пока я ему заплатил конфетами за лепешку (одну) и за молоко и остальное доплачу или конфетами же, или деньгами. Кажется, серьезная неудача наших войск на юге: оставили Лисичанск, Лозовую, Краматорскую, Павлоград, Красноград, Красноармейск. Точных названий оставленных городов не знаю, знаю лишь, что крупная неудача, плохая сводка.
      Faudra1 уточнить. Я думаю, что если союзники не открывают сейчас Второй фронт, то это объясняется не стремлением ослабить нас, как предполагают некоторые англофобы, а гораздо скорее тем, что союзники еще недостаточно подготовлены к вторжению на континент, недостаточно сильны и вооружены еще. Ведь они даже не могут вытурить войска держав оси из Туниса - куда ж им думать о Втором фронте?
      И все же в том, что Второй фронт будет открыт в Европе в этом году, я ни на минуту не сомневаюсь; я уверен в том, что решения, принятые в Касабланке, касаются именно открытия Второго фронта, даты и сроков проведения этой операции.
      Вот у нас почти все орут: "Чего они не открывают Второго фронта?", не понимая, что американские войска не имеют боевого опыта, и надо здорово их обучить и подготовить, прежде чем идти на риск такой ответственнейшей операции, как открытие фронта в Европе. И потом, совершенно естественно, что американцы хотят иметь максимум шансов на своей стороне и компенсировать недостаток боевого опыта своих солдат огромным качественным и количественным перевесом своего вооружения.
      Конечно, нам, русским, хотелось бы, чтобы союзники открыли 2-й фронт именно сейчас, чтобы облегчить наступательные операции Red Army. Но нельзя не учитывать, что неудачное вторжение союзников в Европу очень даже быстро могло бы превратиться в самую настоящую катастрофу (из-за "неподготовки"), и мне кажется, что союзники только из-за нас на такой риск идти не могут. Как в Англии и Америке существует много людей, беспрестанно твердящих об опасности коммунизма, так и в СССР существует много людей, твердящих о том, что-де, мол, "подождите, Англия покажет свое истинное лицо", что англо-американский блок враждебно настроен к СССР и т.п. Может, это и так, но враг-то - Гитлер, и такие разговоры вредят делу союзников. Кстати, у нас раздоры с польским правительством, находящимся в Лондоне, - они там опубликовали заявление о совето-польских отношениях, в котором, между прочим, говорится о том, что после окончания войны должны быть восстановлены границы Польши такими, какие они были до septembre1 1939. А мы в ответ - о единокровных украинцах и белорусах, и что поляки хотят их оторвать от своих братьев (т.е. от советских украинцев и белорусов), и что это не соответствует Атлантической Хартии и т.п. В общем, зa annonce du bon pour l'avenir2: опять грызня из-за территорий, хотя война эта еще далеко не кончена и немцы все еще оккупируют спорные области! Это очень неотрадно. В Тунисе 1-ая армия отступает, французы наступают… ничего не поймешь. Как мне кажется, в Африке здорово сражаются и одерживают победы лишь славная английская 8-ая армия да прокопченные французские легионеры. А остальные, по-видимому, еще не освоились. Впрочем, судить очень трудно. Интересно, придет ли сегодня П. Д.?
      Было бы весьма недурно, если бы она пришла. М. М. отправилась за белым хлебом и застряла, очевидно, в распреде, где что-то выдают, кажется, рыбу. Пора несколько отдохнуть.
      Дневник N 14 12 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Был у хирурга: тромбофлебит есть, рожистое воспаление кончилось; лечить кварцем.
      Завтра пойду к хирургу в совнаркомовскую поликлинику - интересно, что он скажет и будет ли его диагноз совпадать с диагнозом первого врача. Получил от Лили 200 р. на почтамте, отнес хозяйке 130 (30 был должен за рис), 70 проел благополучно.
      Сегодня была П. Д.; принесла бутылку кофе с молоком (2-й раз), кускового сахару 8 кусков, немного сливочного масла, блинов, колбасы, 2 котлеты. Блины и котлеты съедены, колбаса entamйe1 и масло тоже. Должен молочнику 116 р. и М. М. должен.
      Она получила в распреде лапшу, рыбу и 400 г русского масла, о котором мы мечтали.
      Вот здорово! Половину макарон вчера съел. Интересно, как я выпутаюсь из долгов молочнику и М. М. Надо будет завтра вечером позвонить П. Д. и попытаться условиться прийти к ней обедать в воскресение 14-го - авось даст 100 р. (она мне дала 50, но это от себя, насколько я понимаю, а те 100 - это уже положенные).
      Возможно, это не совсем удобно, сегодня была, а уже завтра я ей звоню и хочу прийти в воскресение, но мне, ma foi2, деньги очень нужны, да и что, увидим. Да, позвоню ей обязательно. Сейчас читаю "Событие в жизни Шведенклея" Б. Келлермана; сумерки, греется кофе; на столе сливочное масло и лепешка (вернее, остатки того и другого), так что все в порядке на сегодняшний день. Да, немцы, вероятно, возьмут Харьков обратно: там ожесточенные бои, и они рвутся к городу. Письмо от Али от 7/II-43 г. Пишет, что Муля на фронте, и беспокоится о нем. Очевидно, он был там и вернулся, так как я в конце февраля и начале марта получил от него две телеграммы из Москвы. Написал Але письмо, написал открытку Лиле, сегодня отправил. Сегодня был в школе. Как-то я сделаю с мобилизацией на работу, которая, вероятно, будет в апреле, - на поля или на стройку электростанций - поеду или нет? Этот вопрос меня беспокоит. Сегодня я сыт. Прочел роман Келлермана - понравился, хоть и отдает немецкой безвкусицей. Пора, пожалуй, ложиться спать.
      Завтра надо сходить к хирургу в поликлинику N 8.
      Дневник N 14 14 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера получил в распреде 400 г коврижки по карточке на сладкое за февраль. Вчера же и съел с топленым маслом - очень вкусно. Масло быстро идет на убыль - я на нем поджариваю хлеб и вторые из Союза. Вчера был у хирурга поликлиники N 8.
      Диагноз: периастит, тромбофлебит, ничего страшного и должно пройти бесследно после лечения кварцем. Вчера же в первый раз облучали ногу кварцевыми лампами; надо ежедневно туда ходить к 6 часам в течение, кажется, 2-3х дней, а потом опять показаться хирургу. В понедельник буду хлопотать, чтобы произвели дезинфекцию моей комнаты, а то все время буду заражаться рожей - и от того, что этого требуют некоторые идиоты, испугавшиеся "рассадника заразы". Вчера вечером звонил П. Д., но ее не было дома; позвоню часам к 11-11. 30; авось пригласит обедать. Может, зайду к Л. Г., если сговорюсь, ce sera toujours зa de pris1 - чем-нибудь да и угостит, хоть хлебом или супом, а есть надо. Молочник сегодня утром ничего не принес (да и должен я ему 116 рублей!), и я сижу голодный. Немцы рвутся к Харькову; думаю, что они возьмут его, потому что у них на юге превосходство, и очень крупное, в танках и мотопехоте - собрали отовсюду и бросили на юг: им важно удержать Донбасс, не допустить Red Army к Днепру. А наши войска взяли Гжатск и Вязьму на Западном фронте и в этом районе продолжают наступление. Посол США в СССР Стэндис заявил, что "русский народ не информируется об американской помощи"; его заявление вызвало порицание правящих кругов США (Уэллеса, Уилки); это - скандал, и он не информировал свое правительство о своем заявлении и сделал это заявление без ведома его. В Тунисе положение не очень изменилось: то те, то другие имеют перевес. Звонил Л. Г. - нет дома. Звонил П. Д. - тоже нет дома, ушла на концерт! Может, пройти туда, постараться ее застать? Лена говорила, чтобы я пришел обедать, как обычно, в 4-4.30.
      Нет, идти в Консерваторию, пожалуй, рискованно - приглашения у меня нет, еще не пропустят.
      Дневник N 14 15 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера все-таки пошел на концерт - и успешно, Митя Толстой устроил билет.
      Прекрасная первая часть 7-й симфонии Шостаковича, превосходная "Торжественная увертюра" Глазунова. Скучные доклады; много народа, видел Изю с какой-то уродиной-девушкой и уродливым женомом1. После концерта, по приглашению П. Д., пошел к ней обедать (причем на концерте мучился, что она не догадается меня пригласить). Превосходный обед: hors d'oeuvre2 - рыба соленая (усач), потом мясной суп, потом картошка с рубленым мясом ("монастырское"), горчица, соленые помидоры. Хлеб черный, au dessert3 булка с маслом, сладкий чай. "Чего же боле?" Мои расчеты были несколько опрокинуты, ибо получил всего 50 р. (а думал получить все сто) - ну да, она зачла те 50 р. в счет 100. Потом, вечером, зашел к Л. Г.; дала хлеба и лапши, и таким образом, придя домой, вечером не пришлось голодать - все было съедено начисто. 25 р. отдал молочнику сегодня утром (причем он ворчал, что "мало", свинья!), а 25 дал на обеды М. М. От Мули открытка - говорит о какой-то предстоящей "радикальной перемене работы" и о переговорах с ТАСС'ом по этому поводу. Но не уточняет. Хочет заделаться военкором, что ли? Не похоже это на него, по-моему. Денег за март от него еще не получал; ничего об их высылке не пишет. Это - плохо (для меня). Читаю Гамсуна. В школе приходится все-таки неважно из-за того, что много-таки запущено из числа этих проклятых точных наук, которые мне портят кровь и настроение. Вообще в школе страшно надоело - пичкают совершенно не нужными мне науками, и, главное, я совершенно не уверен, что удастся получить аттестат: или я провалюсь на экзаменах, или пошлют куда-нибудь, а я не поеду, и в наказание за это откажут в аттестате. И окажется, что я даром ездил на хлопок! Впрочем, пожалуй, незачем забивать себе голову всякими мрачностями раньше срока. Меня беспокоит молочник: я ему должен 91 р., и он кряхтит, что я мало плачу. Так как у меня денег нет, то я ему предложу завтра следующую комбинацию: чтобы он мне носил лепешки, и за каждую я ему буду платить не деньгами, благо их нет, а хлебом (вероятно, 800 г за штуку), а 91 р. выплачу через несколько дней, когда будут деньги. Он уже два дня не носит лепешек - то ли у него нет их, то ли он боится за свои денежки. Во всяком случае, я ему предложу повременить с этим долгом в 91 р. несколько дней, носить мне лепешки и получать за них хлеб. Для меня основное - есть утром, вечером я могу терпеть. А есть хочется буквально au sortir du lit1, и ходить утром за хлебом, стоять в очереди не хочется - насколько комфортабельнее, когда ты в кровати, приходит этот старик и несет лепешку! - и, кроме того, лепешка вкуснее хлеба. Я думаю, что завтра с ним сговорюсь, хотя он и будет зол, пожалуй, что ни денег, ни хлеба завтра утром я ему не дам. Противно, что все слышно за стеной, и потом М. М. будет спрашивать, почему я делаю такие невыгодные комбинации, и что глупо давать 800 г хлеба за одну лепешку. Противно, когда даются глупые советы. Завтра, вероятно, будут дезинфицировать мою комнату - я действовал через поликлинику.
      Воображаю, какая будет вонь. Любопытно, как выйдет завтра с молочником и принесет ли он завтра утром лепешку. Хотелось бы.
      Дневник N 14 16 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Красная армия оставила гор. Харьков. Это следовало ожидать - на юге дела плохи, и немудрено: они двинули войска, танки и авиацию со всех фронтов, чтобы остановить наше наступление на Днепр и предотвратить захват Донбасса. На Западном фронте дела хороши - наступление продолжается. Вероятно, на этой неделе меня спросят по физике, химии, истории, а на следующей я сдам алгебру, стереометрию, тригонометрию. Так лучше - когда знаешь, когда именно спросят, а то иначе пришлось бы все зубрить гуртом, а это - невозможно. Двадцатого-двадцать пятого должна закончиться 3-я четверть, оттого я и беспокоюсь об отметках.
      Сегодня вечером пройду весь материал по истории, который я пропустил, завтра подзубрю физику, послезавтра, вероятно, спросят по химии. Программы по предметам должны быть пройдены к 1-у апреля; отсюда я заключаю, что наш класс отправят или на посевные работы, или на строительство электростанций - и это в начале апреля.
      Некоторые надеются, что нас не тронут, т.к. мы - выпускной класс, но это вряд ли станут церемониться. Я, по-видимому, не поеду - ехать мне не в чем (башмаки уже начинают рваться - это тонкие полуботинки, а ведь других-то нет). Кроме того, я физически очень не силен, и пользы от меня не будет практически никакой; а заболею я обязательно, как говорится - "как пить дать". Нет, я не поеду - а ну их в болото, эти экспедиции: они созданы для здоровых людей, а не для интеллигентов в моем стиле. Но довольно об этом - я еще успею попортить себе кровь в связи с этим вопросом. С молочником предполагаемая комбинация не удалась: он не соглашается на 800 г за лепешку, требует 1 кг, говоря, что хлеб подешевел.
      Но я тоже не дурак и тоже не согласился на его "норму". Сегодня получил хлеб на два дня (800 г) и продал очень удачно за 50 р. 25 р. я ему завтра дам (и останусь должен 65 р.), а 25 я не удержался и истратил - купил два белых бублика и съел - как вкусно было! Ведь я все утро ничего не ел, а есть очень хотелось. Старик утром ушел, кряхтя, что я так медленно и мало уплачиваю свой долг, - лепешек он не приносит явно из-за медленного продвижения уплаты моего долга. Итак, завтра утром - 25 р. ему в зубы; кроме того, узнаю, сколько он мне даст за 100 г топленого масла (у меня осталось грамм 150-200, и т.к. я хочу поскорее покончить с этим долгом, то, возможно, уступлю ему в счет долга грамм 100 масла). Как ни жалко, но придется это сделать, разделаться с этим надоевшим долгом. Я думаю, он не даст больше 40 р. Возможно, что М. М. завтра получит по моей карточке белый хлеб или булочки (говорю "возможно", потому что у меня хлеб взят на послезавтра и я не знаю, дадут ли М. М. белый хлеб или булочки на 19ое число). Увидим. Если ей не удастся взять белый хлеб, то масло придется продать наверняка, - а то я бы продал хлеб или булочки за рублей 40, и осталось бы всего 25 рублей долгу, а 25 р. я бы раздобыл уже легче, продав 400 г черного хлеба. Так или иначе, я этот долг скоро ликвидирую. В сущности, основное - это было бы отказаться от этих разоряющих и, в сущности, невыгодных (раз приходится продавать хлеб) лепешек. Но для меня это очень трудно. Очевидно, je trouve quelque charme inextinguible1 в том, что мне эти лепешки носят на дом - эта livraison а domicile2, с утра, чем-то меня пленяет, почему-то мне это как-то особо нравится - вероятно, тут играет роль какой-то призрак комфорта. Да, надо было бы отказаться, суметь отказаться от этих лепешек, но вряд ли я сумею. Ну, допустим, придет он завтра, вынет толстую, круглую лепешку… неужели я смогу сказать: "Нет, я не возьму"? - Конечно, нет! А долг мой сразу вскочит на 40 рублей. Именно то, что манит, - это то, что молочник приходит рано утром, и не приходится никуда идти. Я для собственного блага надеюсь, что он не принесет лепешек до тех пор, пока я ему не уплачу долга. А то этот долг будет расти и расти. Да, благоразумие говорит за то, чтобы уплатить долг и не брать больше лепешек, т.к. они - не по средствам. Это так, но я не люблю, очень не люблю благоразумия и даже в известной мере презираю его. И все же надо найти выход из положения. Ведь за 20 рублей я бы мог иметь 300 лишних грамм хлеба! Но для меня основное - это именно иметь что есть утром, когда встаю. 400-500 г хлеба меня насыщают вплоть до школы, потом (от 13-14 ч. до 18-19 ч.) я терплю не так уж мучительно, вечером съедаю суп и два вторых (часов в 7 вечера), а с 7 до, примерно, 11-11.30 тоже терплю. Самое для меня главное - иметь что съесть утром, тогда это меня начиняет бодростью на всю последующую часть дня и помогает переносить бесспорное недоедание. Брать хлеб с вечера с тем, чтобы оставлять на утро? Но я почти что уверен в том, что у меня не хватит силы воли, чтобы не съесть этот хлеб, - ибо голод все-таки не тетка, и этот хлеб будет представлять большой соблазн. Да, положение довольно безвыходное. Оно бы разрешилось очень просто, если бы этот молочник-старик перестал бы носить лепешки, но он настолько же алчен, насколько я падок до его лепешек, и его расчет таков, что, рано или поздно, я все равно заплачу; он допускает долг расти до определенной суммы, потом прекращает носить лепешки, если я не плачу, ждет, пока я уплачу известное количество денег, потом опять начинает носить… Ну, пора приняться за историю.
      Дневник N 14 18 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Молочнику остался должен 25 р. (сегодня он взял в счет долга 100 г топленого масла за 40 р., как я и предполагал, да еще, сволочь, кряхтел, что масло жидкое).
      Сегодня думал продать мои 400 г хлеба за 25 р., чтобы окончательно ликвидировать долг, но раздумал и съел хлеб. Да, я несколько профершпилился1: сижу без денег и в долгах. Как только разделаюсь с молочником, то перестану покупать у него лепешки: действительно, это слишком невыгодно и не по средствам. Не понимаю, что Муля не шлет денег? Возможно, завтра-послезавтра в распреде будет топленое масло за март, а денег у меня нет ни гроша, буквально. Вчера, чтобы получить хлеб и отвратительные черные макароны в распреде, пришлось продать учебник по литературе. Вероятно, что сегодня спросят по химии; знаю ее неважно (не успел подогнать); но надеюсь, что на "пос" отвечу.
      Дневник N 14 19 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера таки сдал химию, как и ожидал, на "пос", причем директорша заметила, что я "совсем забросил учебу", и пригрозила, что "по химии у вас будет поср. в аттестате, т.к. 4-ая четверть будет неполной". Пос. в аттестате - это наплевать, - я большего и не хочу, но признание директоршей того, что 4-ая четверть будет неполной, наводит на противные мысли о скорой отправке в колхоз на работы.
      Кажется, мне устроят в Наркомпросе опять пропуск в магазин и карточку в детскую столовую; обещают устроить пропуск наверное; столовая-то - не бог весть что, кажется, что-то сугубо затирушное, но если нечего жрать, как мне, - и то хлеб.
      Я добиваюсь, чтобы мне дали пропуск в магазин на март, а то иначе придется ждать целый месяц, - выдачи в этом магазине начинаются обычно с 15-го числа каждого месяца. А что будет 15-го апреля - неизвестно. Не знаю, удастся ли мне получить пропуск на март, - может, у них уже нет мартовских пропусков (выдают-то их в первых числах каждого месяца). В таком случае на март придется облизаться.
      Газета "Правда Востока" выходит в уменьшенном формате через день. Иду попытаться получить белый хлеб в магазинчике М. М. по моей карточке, чтобы, продав, иметь деньги на случай выдачи топленого масла в распреде за март и отдать долг молочнику.
      В распреде рыба (копч. селедка) за февраль, но колоссальное количество народа; масла нет. Хлеба белого не дали. Мой план таков: пройти в школу, узнать, есть ли физичка, и сдать ей физику, а в школу не идти, т.к. я звонил П. Д. и напросился на обед в? 5го. А впрочем, благоразумнее сдавать не с глазу на глаз, а на уроке, и я это сделаю в понедельник или сегодня, если успею. Я позвонил П. Д., т.к. я страшно голоден, денег на обеды в Союзе нет, а хлеб обречен на продажу из-за долга молочнику. Хотелось бы сдать физику на этой неделе, но дело потерпит и до понедельника, а с глазу на глаз сдавать опасно слишком. Да и потом, она увидит мои шикарные конспекты, и посредственно в четверти, к которому я и стремлюсь, по-моему, обеспечено. История и литература будут отлично, черчение - вероятно, хор., по математике "песик" завуч (математичка) да наскребет: она ко мне хорошо расположена. Писал диктовку - отлично. Вчера в комнате у меня произвели "повальную дезинфекцию" - даже тюфяк, на котором я сплю, облили лизолом или карболкой.
      Воняет комнатка на всю Европу. Н-да. Конечно, неудобно вышло (да и не очень-то, уж если подумать), что я по телефону "подогнал" разговор так, что П. Д. была вынуждена сделать "роковой" вопрос: "А может быть, вы и сегодня свободны?" Было бы очень хорошо, если бы я мог прийти завтра и послезавтра, но как ей дать это понять? Поскольку я понимаю, кормить меня не стоит им никаких трудов, ведь они люди обеспеченные; но как им дать понять, что я бы хотел обедать в субботу и в воскресенье? Может, вскользь заметить, что у меня два следующих дня свободны, с тем чтобы П. Д. сама сказала "приходите"? Ведь, в конце концов, она же сама мне говорила всегда: "Приходите обедать среди недели". Я действительно страдаю от голода. Все время хочется есть. Нет, необходимо отвязаться от молочника. Это дьявольски трудно. Пример: еще сегодня утром он мне предлагал лепешку, но я отказался, сказав, что у меня нет денег. Он ушел, а я через минуту почувствовал такой голод, что выбежал в пижаме в коридор за ним, чтобы взять лепешку! Но его уже не было - к счастью, в сущности, потому что лучше иметь долг в 25 р., чем в 65. И то для меня составляет проблему заплатить 25 р., так что… По детским в магазине выдают рыбу и 300 г топленого масла. Эх, получить бы пропуск на март!
      Фу, как есть хочется, прямо ужасно. Я сегодня зайду в Наркомпрос, узнаю сам насчет пропуска. Пускай дают на март, чорт возьми, - до апреля человек может скособочиться, смысл имеет дать именно сейчас.
      Дневник N 14 19 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня предпринял весьма неблагоразумный шаг - продал на рынке хлебную карточку вплоть до конца месяца за 175 р. Конечно, это неблагоразумно, но я ненавижу всем сердцем благоразумие, я живу сегодняшним днем и сыт хочу быть сегодня до отвалу, а не помаленьку каждый день. Эти 150 р. (25 истратил на два вкуснейших пирожка с повидлом по 12 р. штука и стакан морса) дадут мне возможность дать М. М. на обеды 20 р., 25 р. отложить на разные выдачи, которые могут быть в распреде (допустим, масло, табак) и в магазине N 7 (если мне дадут туда пропуск на март месяц; там выдается рыба и 300 г топленого масла; вот шикарно было бы получить эти 300 г!), 25 р. отдать молочнику и 80 р. оставить на две лепешки. Благодаря этим деньгам хоть дня на 3 обеспечил себе обеды (т.к. надо же "подсыпать" иногда М. М., а то мой долг ей очень растет, и у нее денег тоже не водится много). И долг надо отдать, и лепешек поесть, и денег М. М. дать, и оставить денег на выдачи. Я, конечно, мечтаю получить масло и в магазинчике, и в распреде - вот было бы замечательно! Но это вряд ли будет так. Но хоть хлопковое масло я должен получить в распреде, если не топленое (что-то ни вчера, ни сегодня не было топленого). Хотелось бы, конечно, топленого - оно дороже, всегда можно хоть 100 г продать молочнику за лепешку. Очень важно было бы получить пропуск на март месяц, пока у них есть еще топленое масло. Беленькая была сегодня больна (она выдает пропуска), так что сегодня ничего не вышло.
      Придется зайти мне завтра - может, она будет там; там надо это дело провернуть поскорее. А может, не смогут и дадут только на апрель. Увидим. Надеюсь, что молочник завтра принесет лепешку - ведь сегодня он приносил. И я с шиком отдам ему долг и даже заплачу за новую лепешку, если таковая будет в наличии. Но держу пари, будет как раз так, что именно тогда, когда у меня есть деньги, он не принесет лепешку! Но, опять-таки, увидим. Н-да, превосходные пирожки с повидлом!
      Да, кстати, необходимо таки будет урвать у Л. Г. эти 50 р., которые она полуобещала: мол, мне должны заплатить в Радиокомитете, и на днях я смогу вам этой суммой помочь, но пока у меня свободных денег нет. Смешной она человек, ей-богу.
      В том-то и соль, чтобы выручить человека из тех денег, которые нужны для себя! А то какая же цена ее помощи и что это за термин "свободные деньги"? Мне смешно на ее скупость. "Я думаю, что смогу вам одолжить эту сумму". Да, так надо не давать ей забыть о том, что мне эта сумма таки очень нужна. Может, повезет, и она одолжит. Возможно, напрошусь на воскресение. Сегодня, после того как был безуспешно в Наркомпросе, я пошел на почтамт; там ничего не было на мое имя до востребования. Время было 14.30 - оставалось два часа до обеда у П. Д. Около почтамта продавали домашнего изделия пирожные "Наполеон" (15 р. штука), бублики (10 р.), конфеты… Я с утра ничего не ел и алчно глядел на все эти глупые прелести. Тут я вспомнил, что у меня есть с собой карточка на сахар и попытался ее продать, но ничего не выходило, ибо у меня карточка иждивенческая, а по иждивенческим давно ничего не выдают. Потом пошел на базар и пытался там продать карточку, но таких, как я, оказалось много, и никто этих карточек не берет.
      Тогда я внезапно решил ликвидировать хлебную карточку. Я просил 225 р.; узбеки давали 150, наконец одна женщина начала давать 160; сторговались на 175 - ce qui fait1 приблизительно по 40-45 р. кг. Тут же я купил два пирожка с повидлом (мои любимые) и ушел, триумфально их уписывая. Каких только вкусных вещей не продается! Пирожки с рисом, наполеоны, булочки (к которым питаю особую страсть), булки, лепешки, блинчики, котлеты, конфеты! Обед у П. Д. мне сегодня очень понравился: кильки на hors d'oeuvres1 (я их съел, кажется, 5 штук - pas moins2!), суп с вермишелью и красной морковью (я его посыпал рубленым зеленым луком - объедение!). А на второе мне наложили здоровую порцию гениальной тушеной капусты с кусочками мягкой баранины. Какая капуста, мм! Замечательно вкусно, я начинаю понимать эльзасцев, ah! les saucisses de Strasbourg!3 Очень вкусно было. Потом чай с сахаром и белая булка. Вот это обед, это я понимаю! Я выпил три стакана крепкого чая с сахаром и съел 5 кусков булки! Коли есть, так есть на славу, раз еще, к тому же, угощают. П. Д. при мне получила кипу писем от Л. И. По-видимому, они довольно скоро уедут - впрочем, не раньше месяца, потому что им надо собираться, укладываться, вещей - масса, чемоданы у Толстых в Москве, а П. Д. и Лене укладывать вещи некуда, так что они еще будут хлопотать о пересылке чемоданов (пустых) из Москвы в Ташкент. И надо пересылать машину в Москву и об этом хлопотать. Да, уедут они, по-видимому, не раньше месяца, учитывая необходимость подготовки к отъезду. Мне не понравилось, что Л. И. не пишет ни слова обо мне, но, может, это в пылу срочных деловых писем, связанных с отъездом П. Д.? По-настоящему, я думаю, что можно Толстым будет хлопотать о моем возвращении тогда, когда приедет П. Д. и будут ликвидированы успешно хлопоты по соединению всей семьи. П. Д. обещала напоминать Л. И. обо мне, но дело, конечно, не в ней, а в том просто-напросто, захотят ли действительно Толстые меня вытянуть в Москву или не захотят, - если по каким-либо причинам не захотят, то никакие напоминания П. Д. не помогут. Да, мне не понравилось абсолютное молчание Л. И. по моему поводу. Но, может быть, ей просто не до меня в связи с хлопотами по отъезду П. Д., отправке машины и т.д.? А может, ей мое письмо не понравилось?
      А может ей Лиля что-нибудь обо мне наговорила: допустим, что Лиля, скажем для своего спокойствия, не хочет, чтобы я приезжал в Москву (потому что жить-то я буду у нее), и дала понять Л. И., что мне приезжать в Москву не следует, может, даже рассказала историю о хозяйке. Но это - очень неправдоподобно, и в общем я склонен считать молчание Л. И. (в данной оказии) просто исключительной темой отъезда П. Д. Да, так оно и есть. Надо ждать следующих поступлений писем от Л. И.; я уверен, что она напишет П. Д. и обо мне. Относительно того, что я замышлял касательно двух ближайших дней, мой план удался лишь частично - но и то хлеб: послезавтра я приглашен обедать. Да, я спешу пользоваться жизнью, как только могу - едой, так едой, сейчас это - основное; уедет П. Д., и я, как своего носа, долго не буду видать хорошей, вкусной пищи. П. Д. враждует с Митей Толстым - он необуздан, много, по-видимому, из себя воображает (благодаря своей фамилии,
      "роду" и дружбе с Шостаковичем он в 20 лет - член Союза композиторов, и, конечно, зa le remplit d'orgueil et il se croit tout permis)1. Он получил сегодня письмо от Л. И. - по-видимому, ругательное (наверняка П. Д. нажаловалась на него за какие-то его проступки), или даже от А. Н. Он очень разозлился, что-то кричал Лене и не вышел обедать, причем мне сказал, извиняясь: "Не примите это на ваш счет, у меня ужасно заболела голова", хотя я отлично знал, в чем дело. Он, вероятно, не прав и с жиру бесится. Так. Увидим, принесет ли лепешку завтра молочник. Было бы весьма желательно получить завтра же пропуск на март. Надо будет завтра же зайти в Наркомпрос.
      Дневник N 14 20 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня, в общем, - довольно удачный день. Получил 400 г масла хлопкового в распреде, получил карточку в магазинчик Наркомпроса, разовые бесплатные талоны на обеды в детской столовой. В магазинчике получил 300 г масла топленого и 300 г рыбы, которую продал за 20 р., и съел пирожок и два пряника. Т.к. сегодня, как я и предполагал, молочник лепешки не принес, то утром пришлось потратиться на булку и 3 бублика - 50 р. Вообще денег ни хрена не осталось, кроме 5 р. Сейчас около 10 вечера, и несмотря на то, что в течение дня я съел 1 венскую булочку, 3 бублика, из коих 2 с топленым маслом, 2 пряника, пирожок с рисом, пирожок с картошкой, тарелку "супа" с лапшой, тарелку мучной каши (в столовой детской), две тарелки супа с рисом, две порции свеклы и два стакана семечек, я сейчас чувствую себя голодным и мечтаю о том, что, может быть, молочник удосужится принести завтра утром наконец лепешку. Звонил Л. Г. насчет денег; пока отложено до понедельника. Какая она, однако, скупая! Боже мой, как я ненавижу экономных, скупых и благоразумных людей. Я прощаю, вернее, извиняю вынужденное благоразумие тех, у кого есть какая-нибудь idйe dominante1, тех, кто не успевает заботиться о деньгах и еде и у которых поэтому все идет благополучно в этом отношении. Но я ненавижу сознательный расчет, сознательное благополучие. И несмотря, например, на то, что я знаю о том, что то, что я продал карточку, может быть названо опрометчивым и глупым, несмотря на это - я не жалею о совершившемся. В конце концов, учатся на ошибках - может, я научусь ценить хлеб благодаря этой продаже карточки - 10 дней я буду лишен его. Но вообще я не привык думать о будущем, на будущее мне наплевать, оно совершенно неизвестно. Грань, определяющая разницу между ролью самостоятельных действий самого человека и ролью посторонних сил, - эта грань мне совершенно не ясна. И я склонен думать, что сейчас, plus que jamais2, особенно сейчас основную роль в определении судьбы человека играют эти непредвиденные обстоятельства: Война, Нужда в Рабочей силе и пр. И это очень неприятно - сознавать такую ничтожность удельного веса наших решений в определении нашей собственной судьбы. Действительно, прямо-то какие-то игрушки.
      Нет, скорее бы кончилась эта война; я уверен, что все же жизнь будет лучше, когда будет мир, чем когда идет война. Война - это страшный бред. Но я боюсь, что она затянется. "Война будет длиться больше, чем это могло бы показаться на первый взгляд", - заявил Cordele Hull. А он-то человек авторитетный и знает, de quoi il retourne3. Поступивши в институт, мне уж не удастся уклониться ни от работы на заводе, ни от отъезда на работы. В школе еще могут разговаривать, а в институте дело обстоит посерьезнее, и всякие деканы и прочая и прочая вряд ли идут на соглашение. Да вообще mon avenir1, даже самое ближайшее, подернуто густейшей пеленой гнуснейшей неизвестности. Несмотря на то, что я не работаю, я считаю, что мне приходится трудно. История с хозяйкой, беспрестанные хлопоты о жратве, отсутствие родных и друзей, всепоглощающая скука, отсутствие любимого дела, отсутствие конкретных перспектив будущего да такой handicap2 для понимания окружающих явлений, как длительное пребывание за границей - все это делает мою жизнь ненормальной и тяжелой. Хорошо хоть то, что завтра - обед у П. Д. Думаю, что надоел я ей. Хе-хе, еще неожиданно в кармане нашел 10 р. Пригодятся. Э-эх, как хочется, чтобы завтра утром молочник принес лепешку! Я взял бы стакан молока и стал бы есть куски лепешки, намазывая их топленым маслом! Как было бы хорошо, если он принесет! Уже скоро спать пора. Написал письмо Але. М. М. жарит макароны; фу, как хочется есть!
      Дневник N 14 21 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром молочник вообще не пришел, и часть утра я сидел за стереометрией злой и голодный, нюхая запахи, доносившиеся из комнаты соседки (она жарила лапшу).
      Наконец мне удалось "поддеть" одну молочницу: она мне за мои 400 г масла (я решился расстаться с хлопковым, хоть его и больше, и оставить себе топленое - оно жирнее и вкуснее, его можно мазать на хлеб, класть во все блюда, которым оно придает сносный и даже вкусный вкус и запах) дала 60 р. и 6 бубликов. Все бублики (частью помазанные маслом и в натуральном виде, частью поджаренные - вернее, подрумяненные с маслом) съедены. Таким образом, я сейчас пойду на обед к П. Д. в более нормальном состоянии, чем прошлый раз, когда я а peine3 разбирал, что ел, так я был голоден. Но и на этот раз я буду стремиться есть возможно больше. Т.к. порции большие и наливать или накладывать 2-й раз нельзя, то я налегаю, главобразом, на хлеб. Да и вообще на все налегаю. Плевать на приличия, пусть знают, что я голоден, да и не для того же pour que je mange du bout des lиvres1 меня приглашают к обеду, а для насыщения. И я ем за троих. Надо взять талоны в детстоловую - может, на обратном пути успею поесть. А не успею - не беда, потому что талон не пропадет и можно будет прийти на другой день или взять два обеда. Надо будет зайти на почтамт. Соблазн купить картошки. Что лучше - лепешка или картошка? Тэк-с. Идем обедать.
      Дневник N 14 22 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Обед у П. Д. был "неважный" - кавычки потому, что уж конечно, он был лучше, чем где бы то ни было, но слабее обычных обедов у Толстых: суп мясной с клецками, котлеты и очень вкусная жареная картошка, чай с сахаром. Я здорово налегал на хлеб и все-таки ушел с неуспокоившимся аппетитом и пошел на базар и там, конечно, протратился: съел вкусный пончик с яблоками - 10 р., купил лепешку - 25 р., стакан семечек - 6 р. и два бублика, и от 60 рублей ничего не осталось. Но зато вечером я был вполне "укомплектован". Видел приехавшего из Москвы А. Старцева.
      Важное известие - "Инт«ернациональная» лит«ерату»ра" закрылась. "Сложная обстановка, это не подходит, то не подходит". Итак, закрылся единственный интересный, подлинно интересный журнал. Очень жаль, для меня это большой удар.
      Сегодня сдал физику, неожиданно на хорошо - физичку подкупили мои шикарные конспекты. Говорят, с 25го каникулы; до них осталось всего лишь два дня, и за эти два дня мне необходимо сдать алгебру, геометрию, тригонометрию; очень мило!
      Тут-то я и провалюсь; по алгебре стоит плохо. Молочник утром ничего не принес.
      Только предложил молока, которого я не взял. Может, он боится носить лепешки, потому что видит, что я едва-едва и тянув дело выплатил ему деньги прошлые разы?
      Бес его знает, во всяком случае, он уже дней 4-5 не несет лепешек, или даже все 6. У Гауптмана есть книга: "В вихре признанья". А я могу сказать: в вихре питанья; действительно, жизнь портит аппетит, и особенно аппетит утренний.
      Вставши утром с жестчайшего ложа, жрать хочется сверхъестественно. Сегодня взял в долг у молочницы (той, вчерашней) на 55 р. хлеба с обязательством заплатить ей завтра. 55 рублей, когда ни гроша в кармане! Конечно, это крайне безрассудно. Но, боже мой, какой хлеб! Грамм 400-500 белейшего хлеба, с топленым маслом - исключительно вкусно! И я поджарил тосты, такие румяные, ох! Но как расплатиться завтра? Я позвонил Л. Г.; все сулит и обещает: завтра, послезавтра… И сухим тоном: "Сейчас деньги достаются трудно, поэтому это будет взаимообразно". Pour faire sentir le poids ce sacrifice'a.1 Эх, в другое время я бы ей ответил как следует: катись, матушка, куда следует с твоей "суммой", без тебя обойдусь, потому что не переношу этого твоего тона. Но я ссориться с нею не имею возможности, because2 пока я в Ташкенте, то ее рассказ о моих делах с М. А. может мне повредить, и кроме того, я не знаю, может, еще придется с ней посоветоваться, и она может мне принести пользу. Вот и не отвечаешь и миришься с оскорблениями. О, я бы многих послал бы куда следует, так они мне надоели. Анна Львовна (одна из соседок) одолжила мне 25 р. до завтра вечером, но если до этого я не получу от Л. Г., то не смогу ей вернуть. Л. Г. обещает завтра или послезавтра. Я так думаю, что придется отдать все масло за хлеб, да еще эта узбечка, держу пари, будет требовать денег. Прощай, масло! Но может, это и хорошо - потому что без масла мне не так будет хотеться хлеба. Эх, как я люблю бублики! Было бы неплохо продать старику 100 г масла завтра за 40 р. деньгами - все же хоть малость масла останется, а то узбечке этой придется отвалить все масло, да еще, пожалуй, приплатить деньгами. А если взять 40 р. деньгами, то и масло останется, и деньги (долг) заплачу. Н-да, сложная штука. 100 г у меня не отвешено, да и вряд ли молочник согласится дать деньгами - скорее всего скажет:
      "Завтра принесу лепешку, тогда мне дашь 100 г масла", и придется все пожертвовать моей кредиторше; с ней трудно столковаться, она плохо понимает по-русски.
      Но какой хлеб, о, какой вкусный хлеб с маслом; а какие тосты, фу! Говорят, каникулы будут 6-7 дней - до 1го апреля. Говорят, скоро поедем в какие-то лагеря. Я никуда не поеду - du cul3, всю жизнь мечтал, очень надо. Если молочник принесет завтра хлеб, бублики или лепешку, то опять будет долг, опять беспокойство! Еще с молочницей я как-то разделаюсь, раз есть масло и 25 р., но как быть с ним тогда… Да, голод, голод, все время хочется есть. Сегодня получил письмо от Али. Она тоже считает Эренбурга плохим писателем и плохим журналистом. Впрочем, я Эренбурга не читал ничего, кроме неважных статей последнего периода. Н-да-с, дела. Так я и не осуществлю своей мечты - не поем вареной картошки с маслом! С маслом очень жалко расставаться - оно придает вкус супам и вторым из Союза, его можно мазать на хлеб… которого нет, жарить на нем… опять-таки недостающий хлеб. Любопытно, принесет ли молочник завтра утром чего-либо пожрать или нет. Любопытно, как я сговорюсь с молочницей; держу пари, что будет - с ее стороны - много гортанных криков. Был в детской столовой, ел суп-лапшу и мучную кашу-запеканку. Все было бы хорошо, но там на меня косо смотрят, т.к. там едят только дети. В Наркомпросе мне рекомендовали брать обеды на дом именно по этой причине. Но нет на это времени, и приходится есть там. Наши войска оставили гор. Белгород. Вероятно, скоро оставят Чугуево. Было бы неплохо, если бы в нашем магазинчике выдавали что-нибудь (хотя нет ни гроша для покупки чего-либо).
      Ой, как жалко расставаться с маслом! Но иного выхода не придумаю: денег нет, занимать - не у кого, а платить долги необходимо. Занялся переводом книги П.
      Валери "Regards sur le monde actuel". Интересная и трудная работа. Н-да, пора спать: уже 1 ч. 45 утра, цифра солидная. Глаза слипаются, рот открывается для зевка, рука ослабевает… Поговаривают о том, что будет весенний паек, как зимний; вот было бы шикарно! Спать; утро вечера мудренее.
      Дневник N 14 25 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера сдал математику и успешно окончил III-ю четверть. Т.е. для меня успешно.
      Вчера Л. Г. одолжила 50 р., и П. Д. дала 50 р. У П. Д. обедал: вкусный мясной борщ, две котлеты с жареной картошкой, члеб, чай с сахаром и вином. Очень здорово. Написал заявление в Союз писателей насчет моего возвращения: секретарша А. Н. говорила по телефону с П. Д. и сообщила ей, что Л. И. говорила со Скосыревым (он - член Президиума) и тот сказал, что вызов мне устроить возможно: надо, чтобы было от меня заявление; А. Н. положит на это заявление свою апробацию ("поддерживаю это ходатайство" или что-нибудь в этом роде), и тогда…
      Ну, написал заявление и письмо Л. И., и все это пойдет оказией в Москву сегодня-завтра. 10 дней пути - значит, 4-го -5-го Л. И. это прочтет. Теперь каникулы до 1-го; даже что-то не верится. А потом, наверное, захотят отправить на работы. Но ce coup-ci - des clous et d'la peau!1 Никуда не поеду. От вчерашних 100 р. вчера истратил 10 р. на бублик, 25 р. пошли на уплату долга одной соседке, двадцать уплатил, вернее, даже 25, уплатил за хлеб (за тот белый, знаменитый) молочнице, 30 р. уплатил молочнику за лепешку. Ему и ей должен в общей сложности 35 р. 2 р. истратил на пиво в Союзе. Сегодня - перевод от Мули: 300 р. Хозяйке отвалю 100, долг Л. Г. - 50, М. М. - 70 р. (50 за обеды, 20 за булочку, которую продал, чтобы заплатить завтра молочнице) и то останусь должным ей 44 р. Значит, останется 80 р. 10 р. на долг молочнику, 5 р. на телеграмму Мульке - останется всего 65 рублей. Вот те и триста! Любо глядеть, право! Зато сегодня хорошо ел: лепешка, хлеб - все это с топленым маслом, два обеда в детстоловой (два борща и две вкусных оладьи), полтора супа и две каши из столовой Союза. Je m'porte bien!2 Завтра суббота - позвонить П. Д., чтобы прийти в воскресение обедать. Читаю "Не переводя дыхания" Эренбурга. Да, между прочим, придется-таки мне купить картошки на 50 р. (1 кг), пока есть масло! Полкило сварю, полкило изжарю. И останется 15 рублей! Продолжаю перевод Валери.
      Дневник N 14 27 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера обедал у П. Д.: редька с маслом, мясной суп с овощами, любимая choucroute3 с сосисками и бараниной, чай с сахаром; в общем, обед на славу. Вчера купил? кг картошки, сегодня утром съел 1 бублик, кусок коврижки и пирожок с рисом; вчера утром - два бублика. Ничего нет вкуснее, чем бублики утром: эдак штуки 3-4 самый раз утром съесть. В общем, 50 р. отдам Л. Г. числа 31го-1го, когда получу остающиеся 50 р. от П. Д. Сегодня в отношении питания - удачный день: утром, как писал, 1 бублик, 1 пирожок с рисом и кусок коврижки, потом, часа в 3-4, - пряник за 5 р., потом удалось поесть на один талон два обеда (подвиг), состоящие из рассольника и рисовой каши. Потом, о удача! - удалось получить в распреде белейшие макароны (600 г). Вечером сегодня съел полную сковородку рисовой каши и тарелку вкусного супа; теперь готовлюсь съесть вторую тарелку этого супа. Отнес 100 р. хозяйке. Она собирается в Москву! Ce serait le comble1, если она меня будет преследовать с этим долгом в 2000 в самой Москве! До уплаты первого долга осталось 200 р. Кряхтит, что мало плачу, а у самой с полкило или больше сливочного масла, которое она мажет на хлеб. Жду письма от Мули. Как бы напроситься на обед на завтра (потому что в Союзе ничего нет в воскресение).
      Конечно, il ne faut pas abuser2, но я все-таки завтра утром позвоню, и всего вероятнее, дело будет all right3. Продолжаю переводить Валери. Начал "Не переводя дыхания" - и бросил: разбросанно, недоработано, хотя материал - превосходный и есть удачные места. Но в общем - несерьезно. И писал-то он книгу всего какие-нибудь 3 месяца, и писал в Париже о Котласе. Сейчас читаю Шеллера-Михайлова "Жизнь Шупова, его родных и знакомых". Надо удержаться, чтобы не сожрать сегодня часть макарон, - а вдруг завтра дело со жратвой у П. Д. не выгорит, а есть надо.
      Осталось 4 рубля! В среду-четверг поеду к Усовой за "Caves du Vatican". Ее муж болен, в клинике. Соседка болтает, союзники продвигаются в Тунисе.
      Дневник N 14 31 марта 1943 года
      Георгий Эфрон Ничего лучшего не нашел, как заболеть вновь рожистым воспалением, en consйquence de quoi4 лежу в кровати и принимаю стрептоцид. Молочнице должен 180 р. (3 булочки по 20 р. и кусок хлеба за 40). Меня даже удивляет ее терпение, которое вряд ли будет долго продолжаться! За последнее время прочел две книги Синклера:
      "Jimmy Higgins" и "100%". Интересно, конечно, но чересчур назойливо и несколько однообразно; издавать бы такие книги на хорошей бумаге с иллюстрациями, это им бы не повредило. Любопытно было бы проследить эволюцию Синклера как писателя: от самых ранних произведений до "Зубов дракона" en passant par1 "Le Roi de l'Auto" и "Малая сталь". Мне кажется, что поздние его произведения более художественны, проработаны, продуманы. Да, 11ый N надо достать. Вчера соседка, следуя моим инструкциям, позвонила П.Д. - мол, чтобы меня сегодня не ждали. В заключение П.Д. сказала, что зайдет ко мне, как только будет свободное время. И оттого я ее ожидаю или сегодня (хорошая погода сменила плохую), или завтра, что вернее.
      Очень хорошо - принесет чего-нибудь поесть. Говорят, 8ая армия прорвала фронт войск держав оси в Тунисе. Надо будет это выяснить. Умер Рахманинов.
      Разрушительная бомбежка Берлина англичанами. Написал заявление в Литфонд на 150 р. Надеюсь сегодня-завтра получить их - тогда выплачу долг молочнице и дам соседке денег на обеды. В распреде вчера давали 5 кг сахарной свеклы. Соседка получила, но я не мог получить; авось еще будут давать. Говорят, в этом году колоссальный урожай сахарной свеклы: в самом деле, кого бы ни встретил, все несут свеклу, абсолютно все. И она очень вкусна и питательна. Еще не получал соли за февраль и март и сладостей за март. Больше всего хотелось бы получить пряников. Шикарно было бы, если бы сегодня зашла П.Д. и принесла чего-нибудь а manger2. Впрочем, если и завтра зайдет - тоже неплохо будет. Читаю "Воспитание чувств" Флобера.
      Дневник N 14 3 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Первого числа была П.Д.; принесла колбасу, сахару, 2 котлеты и 2 яйца. У нее решается вопрос, оставят ли распределитель Толстых или отнимут. Если отнимут - плохо: уж не будет хороших обедов. Получила она уже вызов от Толстых. В анкете есть вопрос: место рождения. Напишу я, конечно, Прага; и опасаюсь, что в милиции из-за этого возникнут затруднения: откуда да когда и пр. Анкета заполняется для получения пропуска после получения вызова (все это - через милицию). Должен 100 р. молочнице и уже второе утро ухожу, чтобы не попасться ей на глаза! Совсем как un йtudiant insolvable1. Вчера продал и проел белые брюки, рубашку. Сегодня неудачно наткнулся на директоршу; придется идти в школу! Говорит она, что испытания будут и что в этом году в них включили дополнительные предметы.
      Союзники заняли Габес и победоносно оттесняют роммелевские и арнимовские войска к побережью. Французский "Верблюжий Корпус" занял Кебили; интересно, удастся ли войскам оси эвакуироваться из Туниса с минимумом потерь или они будут застигнуты?
      Фашисты в Африке обречены. В Алжире стали вновь действовать муниципалитеты (после соглашения Жиро с де Голлем, очевидно). Возможно, что союзники закончат очистку Сев. Африки - а потом и откроют Второй фронт. На 27ое апреля созывается в США по инициативе американского правительства конференция по вопросу о послевоенном продовольствии, его продукции и распределении. СССР принял предложение участвовать в ней; также и Англия. Все еще не получил карточку в столовую Наркомпроса, но должен получить - и получу. С удовольствием читаю "Education Sentimentale" Флобера. С 31го установилась теплая погода. Одолевают глупые мечты о крупных деньгах, при которых я мог бы одеться и отъесться. Раскрылась история с продажей шапки (М.М. сама виновата); в результате я ей должен 500 р., pas moins's!2 И важно теперь особенно, чтобы М.А. молчала. Скорее бы в Москву! О Боже, как здесь надоело, и люди, и разговоры, и долги, и страхи, и обилие продуктов, и невозможность их приобретать! Все надоело. Пора, пора уезжать отсюда. Написал Але. Ни от кого ничего нет; хоть бы деньги пришли! А в Литфонде - ну, конечно, "не раньше пятого". Везет мне! Да, - позвонить сегодня П.Д., чтобы напроситься завтра на обед.
      Дневник N 14 6 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Получил 300 р. от Мули. 100 отдал молочнице, 100 - М.М. за обеденные долги, 60 истратил в одно утро, купив и съев 1 булку, 2 бублика, 2 шоколадные конфеты, 2 "сердечка" (узбекские вафли) и одно самодельное хрустящее "пирожное" с изюмом и урюком. Все это было мгновенно съедено, и, по крайней мере, в это утро я не голодал.
      Остальные 40 рублей пошли на уплату за квартиру, стакан семечек, конфеты, зубную щетку и порошок для зубов (il ne faut pas se nйgliger1) и щетку для мытья. В итоге у меня десять рублей, долг в 50 р. молочнице (взял у нее сегодня на 10 р. молока - раз плюнуть! - и 4 бублика) и в одну булочку - соседке. Придется изворачиваться, продавать хлеб. У П.Д. неприятности: открепили от распределителя, так что в воскресение j'en ai йtй pour mes frais2; думаю позвонить ей сегодня или завтра, т.к. у нее этот вопрос все же как-то наладится, и она сказала, чтобы я звонил. Скоро кто-то должен приехать из Москвы с "оказией" от Л.И.; может, и мне будет от нее письмо. Крупнейшие налеты на Берлин и Эссен английской авиации; в Тунисе продвижение союзников продолжается; по-видимому, скоро возьмут Саконап.
      Открытка от Лили; Кот - на фронт едет (написал ей с дороги); она скоро вышлет деньги: "Прости, что задерживаю деньги, на днях вышлю". По моим расчетам эти деньги я получу не раньше, чем дней через 9-10. В Литфонде все еще нет денег, ce qui ne m'arrange guиre3. Там новый директор - ce qui m'arrange encore moins4, т.к. вполне возможно, что он не захочет, как прежний - Эфрос - выдавать мне 1го и 15го деньги. Академии наук, всем ее московским институтам, предписано быть к 15му мая в Москве. Все говорят, что в Москве жизнь исключительно трудная. Но все же мне туда необходимо попасть; здесь надоело и противно: только и делаешь, что заползаешь в долги из-за жратвы, и вообще, ультратыловой город при безналичии соответствующих сумм в кармане или соответствующего распределителя - штука отвратительная. А в Москве я все-таки надеюсь и поступить в МГУ, и работать в ГЦБИЛ, и найти работу по переводческой части. Здесь же это все невозможно. Все говорят, что союзники "тянут" с открытием Второго фронта для того, чтобы мы в максимуме были ослаблены войной, учитывая, что мы все равно будем продолжать эту войну, раз мы отвоевываем свои территории и сепаратный мир невозможен, т.к. СССР на уступку Украины не пойдет, а Германия добровольно сама оттуда не уйдет.
      Значит, мы будем воевать сколько надо, а союзникам и горя мало: они могут спокойно вооружаться и грянуть на Европу, когда почтут нужным. Когда началась в 1939м г. война между Германией и Англией с Францией, то все говорили, что СССР не будет вмешиваться в эту войну, и что эта война ослабляет обоих партнеров, и что это нам на руку; теперь же les rфles sont changйs1, и союзники теперь могут отчасти рассуждать так, как рассуждали мы до 1941го г. И все же мне кажется, что в 1943м г. союзники Второй фронт откроют, т.к. будут достаточно сильны для этого.
      Покончат с Тунисом, а потом грянут на Европу. Наше наступление на западе остановлено, так же как и немецкое - на юге; впрочем, трудно сказать, что творится на фронте: может, есть крупные операции, о которых нам пока ничего неизвестно. Прочел "Воспитание чувств": прекрасный роман. Читаю "Поднятую целину" Шолохова. Сегодня необходимо будет зайти в магазин N 7: может, там будут что-нибудь давать (не то макароны, не то мука). А макароны бы получить неплохо.
      Дневник N 14 7 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня дал молочнице 20 р.; осталось долгу 30. Она ничего не принесла (был черный хлеб, но я не взял). Но зато удалось взять в распреде на 9ое число 4 бублика (даже пошел для этого к заведующему, а то на 9ое не давали!). В течение дня "все" 4 бублика были съедены. Получил карточку в столовую детскую и обедал там; обед обычный - суп-лапша и мучная каша, но поддерживает все-таки. C'est toujours зa.2 Но как я люблю бублики! Но вот что любопытно: насколько чувствуешь себя бодрее, все настроение иное, когда сыт бываешь. Pas de chance3 с обедами у П.Д.; звонил ей вчера - все еще хлопочет о распреде, и еще ничего не получилось путного, так что ничего не вышло. Завтра, вероятно, в магазине N 7 будут выдавать муку или макароны, или то и другое. Весь мой наличный капитал - ровным счетом два рубля. Постараюсь завтра продать хлеб, если удастся взять на 10е, - тогда будут деньги на предполагаемые продукты, а не будет продуктов - так отдам часть долга молочнице (т.к. завтра утром, вероятно, что-нибудь у нее возьму, если принесет); есть же надо, а мой расчет - на литфондовские деньги и 50 р. от П.Д., не считая перевода от Лили, которого я ожидаю через неделю. Сейчас буду есть суп из Союза.
      Дневник N 14 9 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня звонила П.Д.; завтра пойду к ней обедать; она предполагает уехать числа 26го; возможно, что мне будет письмо от Л.И., т.к. приехала "оказия" и П.Д. сегодня получит письма. Но вряд ли - скорее, не будет ничего (почему-то мне так кажется). Позавчера муку (1 кг 200) не получил, т.к. было колоссально много народа. Возможно, что завтра получим пропуск на апрель-июнь-июль в распред; вчера и сегодня по талонам 1-2 апреля давали белейшие макароны и чай; боюсь пропустить эти макароны: когда дадут пропуск, то они могут кончиться. Завтра обязательно надо взять муку, т.к. задолжал молочнице 110 р. (беру у ней хлеб и молоко), а в Литфонде упорно не дают денег. Итак, завтра - une journйe chargйe1: утром ждать молочницу (авось принесет бубликов), потом сигать в гастроном и в магазин или даже в Союз, чтобы получить пропуска в распред (очень хочется получить эти макароны!), потом обедать в столовке, к? 5го - к П.Д., ouf!2 Муку получить необходимо, надеюсь, что завтра не будет столько народа, сколько было позавчера; в распреде хочется получить бублики, но все это очереди, очереди, и не знаешь, куда ткнуться, а время летит и летит! Вчера не пошел в школу и написал сочинение, огромное-преогромное, но толковое, и, надеюсь, оно произведет соответствующий эффект; написано оно с расчетом на контрбалансирование возможных неудач по точным наукам на испытаниях. Английская и американская армия в Тунисе соединились; Роммель отступает к северу. Исключительно интересная речь помощника гос. секретаря США Берли; надо было бы ее вырезать; может, попрошу у П.Д. завтра газету и вырежу для моей библиотеки внешней политики. По крайней мере, хоть не так плохо питаюсь последние дни благодаря двум столовым и молочнице. Но долги, долги!
      Дневник N 15 16 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон В воскресение продал муку (за 130 р.), бегал по снабжению. Обедал у П.Д. В настоящее время должен 190 р. (pas moins'ss!1) молочнице (каждый день брал у нее молоко и хлеб на 50-60 рублей). П.Д. предполагает уехать 29го. Митя Толстой поселяется в общежитие на Пролетарской 4 (ЛОЛГК); ему будут присылаться деньги, и Л.И. через Ломакина добилась для него хорошего пайка. Вчера обедал у П.Д. Суп с грибами и мясом. Котлета и тушеная красная свекла, салат, блинчики с конфетами, чай. Очень вкусно. Последнее время питаюсь хорошо благодаря утреннему хлебу и молоку и поддержке обеда в столовой эвакодетей. Но долги, долги! Беспокоит, как бы хозяйка не выкинула какой-нибудь штуки - не пошла бы, например, жаловаться в Союз. Жду денег от Лили - ведь она писала, что "на днях высылает", впрочем, идти они могут долго. Пожалуй, придется-таки, начиная с завтрашнего дня, применять тактику убегания от моей crйanciиre2, благо стоит хорошая погода, и учить уроки в парке. Хор. по физике, отл. по истории. Редактор стенгазеты к 1у мая. Говорят, будет много испытаний. От Л.И. - ни слуха, ни духа. И немудрено: она сейчас занята благополучным прибытием в Москву из Ташкента П.Д., вещей и автомобиля, и когда П.Д. прибудет, то мои шансы повысятся, я думаю, - и П.Д. ей напомнит обо мне. Сегодня удалось взять бублики. Чудо как я их люблю! Читаю "Успех" Фейхтвангера. Письмо от Али; ответил. От Мули - ничего. Союзники заняли Djebel-Mansour и находятся в 50 милях от Туниса. Любопытно, как удастся немцам избежать окружения и уничтожения, удастся ли им своевременно эвакуировать свои войска из Сев. Африки. Пока что число пленных - 30 000. Интересно, будут ли фашисты защищать Бизерту и Тунис? Из нашего дома в Москву должны выехать 4 семьи писателей (вчера выехали Лидины). Когда-то я наконец поеду! Завтра могут спросить по химии. Завтра обещают дать в Литфонде деньги, но все они уйдут на долги М.М. за обеды, и долг Л.Г. еще не возвращен.
      Дневник N 15 17 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня в школу не пошел, зато получил 150 р. в Литфонде. На базаре купил бублик и кусок гениальной настоящей халвы - 20 р. Потом купил 5 бубликов; осталось 2.
      Дал 60 р. М.М., остался должным еще 27. 20 р. осталось на уплату за электричество. Завтра возьму хлеб на 2 дня и продам, и будут деньги на обед в детской столовой и уплату части долга Л. Г. Завтра не забыть ей позвонить: она обещала накормить меня обедом. Отлично по сочинению на тему о "Поднятой целине".
      Молочнице должен 190 р. Она требует "расчета" - чтобы отдал весь долг, так что завтра утром придется испариться, и испаряться придется вплоть до получения денег от Лили. Н-да-с! Написал открытку М.А. (недели 3 у нее не был); встретил А.С.; он говорит, что она временно спятила с ума, но теперь поправляется. Собственно говоря, идеально было бы, если бы она скапутилась: она бы не представляла для меня более, таким образом, никакой опасности. Погода хорошая, солнечная. Денег от Лили пока нет. В результате трех последних бомбежек Берлина убито 3500 и ранено 7500 человек. Уничтожены целые кварталы. В Сев. Африке союзники продолжают продвигаться в направлении Бизерты и Туниса. Венгерский премьер Каллаи посетил Муссолини; это истолковывают как попытку ведения "самостоятельной политики" Италии по отношению к Германии, как брешь в странах оси. Не знаю.
      Возможно. Вероятно, ликвидировав Тунисский плацдарм, союзники, после некоторой подготовки, нападут на Сицилию и Южную Италию. Это очень вероятно. Читаю "Успех".
      Весьма интересно. Самое сильное желание мое, за исполнение которого я отдал бы все: перечесть "La Nausйe" Жан-Поля Сартра и прочесть сборник рассказов "Le Mur" его же. Как хочется перечесть Монтерлана, Жида, Моруа, Колетт, Сименона! Нет, французская литература периода между двумя войнами - первая в мире, самая замечательная и лучшая. Н-да-с. Итак, завтра утром - смыться. Pas joli1, но что делать?!
      Дневник N 15 18 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодняшний день можно считать удачным. Утром ушел к 9 часам из дому, чтобы не нарваться на молочницу. Был с 10 до 13 ч. на литкружке во Дворце пионеров.
      Руководит кружком Бахтамов - умный, веселый, симпатичный человек. Rien d'extraordinaire ni de trиs, trиs cultivй, mais il faut savoir se contenter de peu.2 Литкружок приятен тем, что члены его читают всякую чушь, и можно дельно покритиковать и par lа3 самому кое-чему научиться. Вообще - приятное времяпрепровождение.
      Читают стихи, рассказы… Marrant!4 Потом удалось получить бубликов на два дня (один продал, чтобы иметь de quoi bouffer5 в детстоловой). Пообедал в детстоловой, а в 15.30 обедал у Л.Г.; оставил ей мое сочинение и письмо от Али. Dиcidйment6, надо будет отдать ей долг (50 р.), а то начинает получаться неловко для меня самого.
      Денег нет, вот в чем вся соль, и для того, чтобы отдать ей 50 р. придется продать хлеб за 2 дня. Завтра химия, физика, тригонометрия! Держу пари, что по одному из этих предметов обязательно спросят. Хотелось бы не ударить лицом в грязь. Осталось 2 бублика. Денег - ни гроша. Читаю "Успех". Налеты, налеты, налеты на Германию. La guerre commence а devenir emmerdante. Quand finira-t-elle, que diable! Je suis sыr et certain que dиs la cessaton des opйrations militaires la Russie aura des ennuis sйrieux а propos des pays limitrophes (Lettonie, Lithuanie, Estonie) et des frontiиres avec la Pologne. Oui, l'avenir politique est fort loin d'кtre rose. Tout ce que je veux, c'est qu'on me foute la paix.
      Aprиs tout, comme dit Valйry "Il faut tenter de vivre". Tentons! Mais la vie que je mиne maintenant est ennuyeuse - oui, tout simplement ennuyeuse. De plus en plus je suis certain que Moscou m'est nйcessaire; et de moins en moins je suis sыr de rйussir d'y revenir de sitфt.1 Дневник N 15 19 апреля 1943 года Георгий Эфрон Соседка, Мария Михайловна, получила от родных известие, что они получили для нее вызов и оформляют его. Эге-ге, товарищи, похоже на то, что я уеду отсюда последним - если вообще когда-либо уеду. Впрочем, надеюсь, что приезд П.Д. в Москву ускорит мой приезд: Л.И., освобожденная от этих "главных хлопот", сможет предпринять шаги, необходимые для моего возвращения. И П.Д. сама там за меня постоит, поторопит Л.И. Я все-таки думаю, что раз та обещала, так исполнит. Вот только очень плохо, что я потерял свой московский паспорт с московской пропиской и что у меня теперь только временное удостоверение из Ташкента (до 23го мая; потом надо будет возобновлять, ну и, наверное, дадут паспорт на 3 месяца).
      Продолжаю читать "Успех". Союзники - в 25 км от Туниса. Ведутся атаки на Тебурбу и Pont-du-Face. Сегодня взял по карточке на завтра и послезавтра 4 булочки; две съел, две променял на 3 бублика и 8 р. деньгами, благодаря чему смог обедать в детстоловой и имею деньги на обед на завтра. Солнечные дни. Утром, ушедши от молочницы, занимался в "парке" (довольно-таки заср…й, но все-таки деревца, скамейки). Спросили по химии; вероятно - пос. Кстати, почему-то собирали сведения: нет ли работающих на оборонных заводах, есть ли менее 14 лет, есть ли длительно больные… К чему эти сведения? Плохой признак; впрочем, беспокоиться раньше времени не намерен. Вчера вечером полтора часа бездумно шатался один около кино "Хива" и аттракциона "Мотогонки"; народа масса, особенно молодежи. Кстати, надо прозондировать почву, чтобы дали пропуск в магазин НКП на апрель.
      Дневник N 15 20 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Уже 4й день (завтра - 4й) ухожу утром, чтобы не досаждала молочница со своим долгом (вернее, с моим долгом). Сегодня утром голодал изрядно, т.к. съел только обед в детстоловой (к 13 ч. 00), а он только раздражает аппетит. А за хлебом, который кончался, было слишком много народа. Зашел ко мне Горский, с ним гуляли в парке им. Горького, болтали. Дал ему читать Блока (однотомник); он зайдет в субботу, постарается достать N 11 "Интерлита" за 1942й г. - там есть роман Синклера "Зубы дракона" - и что-нибудь Достоевского. Он - славный парень, умный и, вероятно, с будущим. Вступает в комсомол, хочет сделать военную карьеру.
      Сегодня - письмо от Али. Встает она в 5 часов утра, работы много, одета плохо (судя по описанию) и все же бодра и такая же, как была. Очень мне ее жалко - что за поганая игра судьбы! В школу не пошел. Был на базаре (одолжил у Горского десятку; за 8 р. купил пиалу "винегрета" - кислой капусты и кусочков вареной свеклы, который съел по дороге). Обед из Союза - суп (борщ) и два блинчика. Таких блинчиков я бы съел штук 10-15; чту мне 2 штуки? Мне кажется, что есть я могу буквально целый день. Вечером я взял на послезавтра хлеб; съел его за чтением "Успеха".
      По возвращении с главпочтамта меня трижды настиг ливень; я был без галош и без ватника. Завтра математика и две физики; день неважный: могут спросить и по тому, и по другому предмету. Как мне надоели эти проклятые точные науки! И вообще, все ужасно надоело и наскучило. Кстати, скандал с поляками. Дело в том, что они запросили Международный Красный Крест произвести расследование о расстрелянных польских военнопленных. Немцы обвиняют русских, а русские - немцев в этом расстреле. Немцы говорят, что мы в 1940м г. расстреляли значительную часть польских военнопленных в Смоленской области. А мы говорим, что после отступления советских войск в 1941м г. из Смоленской области польские военнопленные, находящиеся на строительных работах, попали под власть гитлеровцев, которые их и расстреляли. Польское Министерство национальной обороны опубликовало заявление о запросе Международного «Красного» Креста явно под влиянием немецкого коммюнике.
      Нам это явно не пришлось по душе, и вчера "Правда" разразилась статьей под красноречивым заглавием "Польские сотрудники Гитлера". Сегодня - сообщение ТАСС, в котором говорится, что эта статья полностью отражает "мнение советских руководящих кругов" и что заявление ген. Сикорского не только не улучшает, а ухудшает дело, т.к. подтверждает заявление Министерства национальной обороны и свидетельствует о значительном влиянии прогитлеровских элементов в польском министерстве. Кроме того, сообщение ТАСС прямо высказывает предположение о предварительном сговоре немцев с их прогитлеровскими агентами в "министерских кругах г. Сикорского". Если сопоставить это с антисоветской кампанией, ведомой частью польской эмиграции, и с разговорами о "санитарном кордоне", то станет ясно, что в этом отношении зa sent diablement1. Это все из-за территорий, отторгнутых СССР у Польши, и которые некоторые круги хотят вернуть обратно Польше; отчасти действует и боязнь коммунизма. В Тунисе интенсивность боев пала; вероятно, войска держав оси сильно укрепились в горной местности. Сегодня довольно основательно вымылся. Идет дождь; это меня не устраивает. Все никак не могу поговорить с кем следует о карточке на апрель в детраспред. Денег из Москвы нет. Новый налет на Специю.
      Дневник N 15 22 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера обедал у П.Д. Превосходный обед: зеленый суп, совсем в стиле знаменитой soupe а l'oseille2 (конечно, не хватало яиц и сметаны!), на второе - котлета и макароны, зеленый салат - тоже во французском вкусе. В общем, наелся здорово - и хлеба вволю. Как вкусно было! А было бы еще раз в сто вкуснее, если бы удалось съесть все эти красоты дома, сосредоточивая все внимание на еде и не отвлекаясь обязательной в гостях болтовней. Но все-таки и так было здорово насыщаться. Чай с сахаром, оладьи. Хорошо! А до этого, взявши его в магазине, съел 400 г белейшего любимого хлеба и поел в детстоловой. А вечером съел обед из Союза. В школу не пошел. Сегодня же у меня престранное утро. Во-первых, льет дождь.
      Проснулся я с мыслью, что нет в кармане ни гроша, и ворочался-ворочался с мыслью: как же добыть чортовы деньги? И Л.Г. я должен 50 р., и на обеды в детстоловой денег нет. Наконец осенила идея: продать карточку на остающиеся 7 хлебных дней.
      Как-нибудь без хлеба я управлюсь и, по крайней мере, смогу уплатить долг Л.Г. - мне становится неловко, что я ее заставляю ждать, тем более, что у нее мое сочинение и мне скоро нужно будет его взять, чтобы подать учителю, а ломать комедию, являясь "как ни в чем ни бывало" - противно и мне не под стать. А продажа карточки дала бы мне рублей 100-120, и все было бы в порядке (кроме, конечно, хлеба). Я встал и попросил у соседки мою карточку (я вчера брал белый хлеб ей и мне в ее магазине и отдал ей обе карточки). Она порылась-порылась…
      Оказалось, что она потеряла обе карточки! Проект мой рушился, словно карточный домик. Но уже было время уходить, дабы избежать моей молочницы-crйanciиre1.
      Приближаюсь я к выходу из нашего коридора… и вдруг слышу сколько раз вожделенный (из-за хлеба и молока), а теперь зловещий крик, с сильнейшим узбекским акцентом: "Сла-адкое моло-ко-оо!" Я заметался. Куда спрятаться от нее?
      А то будет ругаться и требовать те 190 р., которые я, при всем желании, не способен уплатить - нет денег, и все тут! К счастью, у нас в доме до второго этажа есть галерея, мостик, ведущий к ряду квартир. Молочницу туда кто-то позвал; я это увидел и мигом, держась поближе к стене, скатился по лестнице, пересек двор, завернул за угол дома и вышел на улицу; только меня и видели. Я был спасен, и лил мерзейший дождь! Я успел захватить с собой три книжки; продал их в букинист. магазине за 9 р. Таким образом, имею деньги на обед. Удачно было бы получить пропуск в детмаг на апрель, взять там рыбу и продать ее, а на вырученные деньги купить булочку или бублики. Но я даже не знаю, выдадут ли мне этот пропуск. Насчет карточки дело обстоит пока неопределенно. Конечно, М.М. каким-то образом возместит эту потерю. Лучше всего было бы, если бы она мне дала рублей 150 деньгами на покупку карточки: я бы на этом деле выиграл бы, т.к. свою собственную карточку, если бы она не потерялась, я бы продал не выше 120-100 рублей. Итак, 150 р. деньгами - лучший выход. Хуже будет, если она купит карточку и даст мне - потому что опять-таки я продам эту карточку не дороже 100-120 р. Еще хуже будет, если она, как-либо добывая хлеб, будет давать мне его - потому что тогда денег не будет, а сейчас мне нужны именно деньги. Но я очень-то настаивать да указывать не могу - ведь я сам ей должен около 500 рублей, о чем она всегда может напомнить. Пусть действует по своему усмотрению - я не такой дурак, чтобы спорить или поднимать бучу. Мне кажется, впрочем, что дешевле 160-175 р. она нигде не сможет найти карточки и потому даст мне 150 р. как более выгодные для нее. Впрочем, я, быть может, ошибаюсь насчет цены, но по-моему, так.
      Если она мне даст только сто или 120 р., то я ей скажу, что на эти деньги я не смогу купить карточку, а если покупать просто хлеб, то простой расчет 25 р. 400 г помножить на 7 покажет ей 175 р. Допустим, что она скажет: покупайте, я потом еще прибавлю. Тут уж что-либо возразить я не смогу. Вообще, любопытно, как это все обернется. Она хочет продать рис - конечно, это не даст 150 рублей. Ну, в общем, увидим. Мне кажется, что я не прогадаю. Н-да-с, история! А вдруг будут продавать карточку… Тоже за 120, как я хотел сделать? Я хотел так дешево продать, чтобы не толкаться слишком долго на базаре, чтобы сразу иметь деньги.
      Но вообще-то, по-моему, вряд ли М.М. найдет дешевле, чем за 150 рублей. Будем надеяться! В таком случае, получив эти 150 рублей, я еще выгадаю 30-50 р., потому что сам никогда бы не продал карточку за такую цену. Очень интересно, как кончится эта история. А вдруг она заявит, что карточка-де, мол, стоит 120 рублей?
      Ну, я протестовать особенно не стану. Увидим. Если она достанет карточку, то, всего вероятнее, я ее продам. Надо сходить в НКП, авось получу пропуск на апрель, возьму рыбу и продам ее. Н-да-с, все это очень мило. Кончаю читать "Успех".
      Бомбежка нашими самолетами Тильзита. На фронтах - ничего существенного. Вчера было веселое заседание литкружка Дворца пионеров.
      Дневник N 15 23 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон В отношении карточки всего вероятнее то, что соседка купит мне сегодня карточку, и на этом дело и кончится. О 150и рублях нечего и мечтать; кто-то ей вбил в голову, что карточку можно купить за 80 рублей, ну и, naturellement1, она теперь не хочет перетратить денег. Сегодня она пойдет на базар (сегодня дождь перестал, погода хорошая) и купит карточку. Я ее, вероятно, продам. Какая досада: вчера у нас в магазине N 7 давали макароны, сладкое на апрель, рыбу, не было много народа, а у меня нет пропуска на апрель! Очень хотелось бы все это получить.
      Сегодня зайду в Наркомпрос, буду хлопотать. Ничего, кстати сказать, противнее этих хлопот я не знаю. Но хлопотать буду, потому что раз все кругом заняты снабжением, то и я в долгу оставаться не могу и вынужден подражать другим.
      Конечно, можно обойтись и без макарон, и без рыбы, и без сладкого. Но пример заразителен. На май, кажется, мне дадут пропуск в детстоловую; все-таки она здорово помогает, хотя обычно после нее мне все больше хочется есть. Сегодня меня настигла молочница (я даже не был одет). Но скандала не последовало; я ей обещал денег и даже имел цинизм взять у нее в долг на 50 р. хлеба и на 10 р. молока, ce qui porte ma dette а 250 roubles, pas moins'ss!2 Н-да, дела.
      Английская 8ая армия взяла Эпфидавилль. 27го апреля в Hot Springs открывается конференция Объединенных Наций по послевоенным вопросам продовольствия. Кончил "Успех", прекрасная книга. Но и в литературе я остаюсь франкофилом и считаю, что французы пишут лучше и умнее всех.
      Дневник N 15 24 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера потратил чуть ли не половину дня на то, чтобы получить пропуск в Наркомпросе в детмаг N 7 на апрель месяц. Но зато получил, а 26го, вероятно, получу карточку в столовую на май месяц. В отношении истории с потерянной хлебной карточкой дело обстоит крайне плохо. Была эта М.М. на базаре, ну и конечно, "обожглась" о цены на карточки: и помину не было о 80-рублевой! Хотя она недавно получила 600 рублей, но с денежками расставаться не хочется, и вот вчера вечером она уже переменила тон. Если 22го она мне предлагала ликвидировать долг в 60 р. за обеды да плюс 80 р. деньгами, то вчера вечером она уже мне припомнила историю с шапкой, с "испорченной посудой", сказала, что это могло "и с вами случиться", что "о карточке не может быть и речи", вообще вела себя по-хамски.
      Сказала, что будет делиться со мною хлебом, который будет доставать… и дала мне малюсенький кусочек в грамм 150-170, не более! Вот сволочь! И все дело в том, что я ничего не могу возразить, потому что она носит обеды и история с шапкой меня связывает. Так что je suis baisй dans les grandes largeurs1. Кажется, плюс хлеб, она согласна ликвидировать долг в 60 р. за обеды и кормить меня даром до окончания месяца. Т.е. это я так понял; возможно, что и ошибаюсь. Интересно, сколько хлеба она даст мне сегодня! Все-таки это хамство - потерять карточку в 400 г и давать 150 гр.! Но я связан и ничего не могу сказать; зa me fait diablement rвler2. Молочница уже миновала; хлеба у нее нет, просит денег. Все просят денег, c'est la loi!3 Вчера на улице встретил Эфроса, сказал ему, что мне нужны деньги в Литфонде. Он мне ответил, что "у меня из-за вас неприятности" (в самом деле, главбух меня не жалует и протестует против оказания мне регулярной денежной помощи). Спросил, сколько мне остается учиться; согласился подписать очередной счет. Я сегодня подам туда счет в 150 рублей; увидим, что и когда выйдет. Конечно, хотелось бы получить деньги поскорее, но пока он подпишет, пока будут деньги и т.д., много воды s'йcoulera sous les ponts4. Кстати, тот кусочек хлеба, который мне вчера дала М.М., я стоически не съел, хотя и был изрядно голоден: продав его сегодня на базарчике, я буду иметь деньги, необходимые для получения продуктов в детмаге (кажется, макароны, копченый лещ и сладкое за апрель). Страшно досадно, что придется или сладкое, или рыбу продать, но это, вероятно, будет необходимо, т.к. я поставил себе целью не позже завтрашнего дня отдать Л.Г. мой долг в 50 рублей, тем более, что мне необходимо забрать у нее мое сочинение, - а без денег я к ней идти и делать вид, что "все в порядке", не хочу. Не то что она нуждается - чорта с два! - но раз долг, так долг, и надо его отдать, а не морочить голову; я и так уж слишком долго ей не отдаю его. Итак, основная цель: не позже завтрашнего дня отдать Л.Г. пятьдесят рублей, coыte que coыte1, как ни жалко будет продавать рыбу или сладкое. В общем, у меня всего накопилось 320 рублей долгов: 250 - молочнице, 50 - Л.Г., 10 - Горскому, 10 - Аникину за тетрадки и школьные пирожки и хлеб. Недурно, нечего сказать! Кстати, сегодня к часу должен прийти Горский; авось принесет что-нибудь читать. Думаю к 11и подойти в Литфонд с моим счетом и оставить его там; к 11.30 зайти в магазин и посмотреть, большая ли там очередь; все, весь распорядок дня зависит от того, большая ли будет очередь там или нет. В школу не пойду. Да, интересно, что мне принесет этот день.
      Дневник N 15 25 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера взял макароны; взял также 200 г "сладкой замазки"; рыбы уже не было, так что денег для Л.Г. не смог достать. Вчера мне М.М. сунула 50 рублей, но я их истратил на бублики и жратву. Вчера вечером же съел все макароны и сладкое съел в один час. У Л.Г. сегодня не был; утром был на кружке; съел там пирожок со свеклой; ближайшее заседание - в среду. 1го -2го придется помогать Бахтамову в проведении гуляния во Дворце пионеров; рассчитываю на буфет - авось что-нибудь да перепадет; я так ему и постараюсь дать понять: если устроишь пирожков побольше или какую угодно жратву, тогда буду тебе помогать. Вообще в кружке иногда интересно. Me suis fait payer le cinй par une fille2 из кружка - компании ради. 3й или 4й раз смотрел "Антон Иванович сердится" - лучшая комедия советская; только звук был плохой, как и в большинстве случаев; впрочем, в Москве звук лучше. Написал статейку в стенгазету - скоро надо будет эту стенгазету выпускать (к 1у мая). Обедал в детстоловой; все-таки подспорье.
      Обедал у П.Д.; она собирается уезжать 3го; между прочим, сулит деньги; думаю, что ее отъезд, при всей его "regrettabilitй"3 (если можно так выразиться), мне кое-что в связи с ним должно перепасть; она говорит о деньгах, между тем как она мне уже дала 50 р. майские (до 15го, autrement dit1); вероятно, она мне даст еще 50 за 2ую половину мая вперед. Был хороший, сытный обед: суп с белыми клецками и зеленым луком, хлеб в изобилии (j'm'en suis servi, ah ouiche!2), на второе - макароны с жирным мясом (вкуснейшим!) и горчицей, на третье - рис и сладкий компот из слив, на 4ое чай с двумя кусочками булочки. Я был сыт! Денька через три я к ним заявлюсь опять, тем более, что деньги очень нужны, ma foi3. Завтра утром придется опять смываться от молочницы: Лиля упорно ничего не шлет или, вернее, почта упорно не пересылает ею посланного. Н-да, долги. М.М. угостила тремя вкусными котлетами. Я бы таких съел десять штук, честное слово, так вкусно, что просто ужас. Вообще много на свете вкуснейших вещей: котлеты, бублики, халва - и многое другое. Прочел гениальную пьесу Чапека "Мать". Вот это - искусство!
      В школе проходим "Гамлета". Заранее предвкушаю радость от прохождения этого знаменитого произведения. Я очень люблю "Гамлета", "Макбета", "Кориолана" и "Сон в летнюю ночь". "Бурю" я, по-моему, не читал, "Отелло" и "Короля Лира" - тоже.
      Завтра, возможно, получу карточку в детстоловую на май месяц, во всяком случае - постараюсь. Союзники в Тунисе начали генеральное наступление по всему фронту и продвигаются во всех направлениях в ожесточенных боях. Немцы оказывают жестокое сопротивление. Начали действовать отряды американских парашютистов. Эдак так, пожалуй, немцев-то в Тунисе действительно скоро выкинут к чортовой бабушке. А там после этого союзники пойдут на Италию, вероятно, там откроют Второй фронт.
      Заявление Черчилля о том, что, по полученным сведениям, немцы собираются на русско-германском фронте применить химическую войну; тогда Англия будет применять немедленно эти же методы войны на протяжении всей германской территории. Н-да, если немцы пустят газы на Москву… И все-таки надо туда стремиться. Там интереснее жить, чем здесь. Читал скучных немецких "иенских романтиков"; лучший из них - Тик. А Гофман вообще неизмеримо выше всех их.
      Дневник N 15 27 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Последние дни в школу не ходил, хлопоча о карточке в столовую на май месяц; все еще ее не получил, возможно, получу завтра. Ведь все это делается не совсем законно, ибо мне 18 лет. Советское правительство прервало дипломатические отношения с польским правительством: правительство СССР обвиняет польское правительство в сговоре с Гитлером (дело о расстрелянных польских военнопленных в Смоленской области); оно "докатилось до сговора с врагом". Интересно, что скажет английское правительство по этому поводу. Скорее всего - ничего не скажет. Конечно, такие газеты, как News Chronicle, Evening Standard и Manchester Guardian будут, вероятно, осуждать польское правительство, но не это ведь имеет решающее значение, а важно здесь знать позицию Черчилля. Японцы заявляют, что они будут расстреливать тех летчиков, которые виновны в сознательном разрушении жилых объектов, бомбардировках мирного населения и прочих актах жестокости. Ага, запели теперь! Сами же первые заварили кашу, сами - самые жестокие, а теперь, конечно, "Летающие крепости" приходятся не по вкусу. На Тунисском фронте продвижение всех войск союзников вперед продолжается. Вчера был у Л.Г.; взял наконец свое сочинение, которое, вероятно, сегодня подам (сегодня иду в школу).
      Сейчас будем проходить "Гамлета", очень хорошо: я достал перевод Пастернака и книгу Смирнова о Шекспире. Самый раз что надо. Сегодня, возможно, мне принесут "Бесов" Достоевского - принесет юный поэт, вундеркинд, калужанин, сын работницы, говорят, очень талантливый, Валя Берестов. Возможно, что я, он и человека два-три еще будем "издавать" альманах собственных произведений. Надеюсь, что в четверг буду обедать у П.Д. и что она мне даст денег, и я смогу наконец отдать Л.Г. эти несчастные 50 р. Продал мой портфель, мой символ, мою эмблему - за 50 р. на базаре! Уж очень хотелось есть, очень. В пятницу или субботу, возможно, получу 150 р. в Литфонде. На 50 р., вырученные от продажи портфеля, купил булочку венскую (20 р.), два бублика по 10 р. каждый и кусочек вкуснейшей любимой халвы за 10 р. Бублики продолжаю обожать - увы, в большинстве случаев платонически.
      Есть хочется все время. В гастрономе (распреде) выдают масло и мясо, но колоссальная очередь, а сегодня надо идти в школу - меня и так, наверное, будут ругать, что я очень много пропускаю. Вообще, надо сказать, что за последнее время я очень разленился. Уж очень надоели эти самые точные науки. На чорта они мне нужны? Au moins1, сегодня 2 урока литературы, - но и два урока математики!
      Дневник N 15 29 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был очень удачный день в отношении жратвы. Позавчера, продав ватник за 90 р. и 6 бубликов (все 6 были уничтожены в тот же вечер), на следующее утро купил 1 кг картошки (50 р.), 50 г топленого масла (30 р.), пучок зеленого лука (3 р.); остальное пошло на конфеты и обед. В то же утро съел, изжарив ее, одну за другой картошку (две сковородки) с луком. У, как вкусно! Вкуснее всего на свете, пожалуй (исключая, пожалуй, обожаемый мною винегрет с майонезом… и многое другое). Потом, посредством беготни и отыскания знакомых в очереди, удалось получить 600 г макарон и 400 г хлопкового масла. Пообедал в столовой (суп-лапша, мучная каша), отнес макароны домой; получив масло, продал его за 130 р., вернее за 125 и 5 конфет по рублю. Купил пирожок с рисом (отлично изжаренный и вкуснейший) - 10 р. Съел. Купил пирожок с урюком (тоже очень вкусный) - 15 р.
      Купил булку вкусную - 20 р. и 3 бублика (ох, эта страсть к бубликам!) - 30 р.
      Оставалось 50 р. Оставил 2 бублика дома, пошел в школу, там съел булку и бублик, очень даже премило. Потом истратил 5 р. на конфеты; оставалось 45 р. Потом - 2 р. на брагу - 43. Потом пришлось отвалить 15 р. на починку плитки - и осталось 28; потом 10 р. на бублик - и осталось 18. В школе отдал 10 р. - долг за пирожки. И еще выпил какой-то дряни. В общем, а l'heure qu'il est2 осталось net3 6 рублей. Вечером пошел на кружок. Было весело. Читаю "Бесов", которые принес мне Валя Берестов, калужский поэт-вундеркинд, маленький, тихий, смеющийся, в очках, чахоточный, в темном кителе и брюках и зеленых башмаках, сын работницы.
      Возможно, что он, я и еще 2 человека "издадим" свой собственный, не зависимый ни от кого, альманах. Сегодня с ним переговорю в детстоловой по этому поводу. 1го и 2го мая, вероятно, буду помогать Бахтамову проводить гуляние во Дворце пионеров.
      Рассчитываю на вознаграждение из буфета; возможно, что мой расчет не оправдается.
      Вчера съел в кружке грамм 130-150 хлеба. Вечером съел все 600 грамм макарон с остатками масла и лука; очень вкусно. Сегодня взял стакан молока (10 р.), вернее, 1? стакана, и 4 бублика у молочницы; таким образом, должен ей 300 р. Н-да-аа!
      Сегодня в школу не пойду (отправка на канал, занятий не будет). Еще не получил карточку на май месяц в детстоловую; надо обязательно получить - но сколько глупой беготни из-за этого! Сегодня в последний раз обедаю у П.Д. 3го она уезжает. В письме к ней Л.И. указывает, что мое заявление и приложенное к нему письмо А.Н. передано в Союз писателей, и Скосырев обещал включить меня в ближайший список возвращающихся. Что ж, увидим. Написал письмо Але. Эх, была бы девчонка, которую можно было бы пригласить во Дворец (есть у меня свободные билеты), да нет подходящей. Тэк-с. Мчаться.
      Дневник N 15 30 апреля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был в последний раз у П.Д. Превосходный обед: soupe а l'oseille1 (т.н. зеленые щи) с мясом и яйцом, на второе - рис в томате и котлета, салат с луком, маслом и уксусом. Дала 900 р. Распрощался с ней. 300 р. отдал молочнице, 140 дал М.М. (после скандальчика), 200 дал хозяйке, 80 истратил на 1 кг картошки и 50 г масла. Получил в Литфонде 150 р. Отложил 50 Л.Г., отдал все долги и много проел на бубликах, пирожках и прочей жратве. Осталось всего-навсего 110 рублей. У нас в магазине дают макароны и крупу (крупу продам обязательно). Было бы хорошо получить завтра, но, вероятно, магазин будет закрыт из-за 1го Мая - или будет много народа. Интересно, будет ли парад? Демонстрация будет, я думаю. Сейчас - minuit2; идет дождь. Удивительно вкусной была картошка, поджаренная на сливочном масле и приправленная нарезанным зеленым луком и укропом. Эх, шикарно было бы, если молочница принесла бы завтра утречком бублики! Но - вряд ли. У нее они редко бывают. Чем больше ешь, тем более хочется есть. Столовая детская переехала на Пролетарскую ул. 14, напротив летнего кино. Говорят, завтра будут "гостинцы".
      Что это означает - хороший обед, что ли? И получу ли я? Надеюсь, что да; шикарно было бы получить макароны и крупу; продал cette derniиre1, смог бы купить масла и лука для приправы; вот было бы здорово! Читаю "Бесов". Да, картошка была "мировая". Поел я сегодня изрядно: и бубликов, и пирожков с рисом, и пряников отведал, и коврижки, и семечек. Интересно, как у нас выйдет с изданием альманаха. Каждый, конечно, будет тянуть в свою сторону - и я первый.
      Конечно, хочется напечатать максимум своих произведений. Кажется, послезавтра будет первое наше оргсовещание (человека 4-5). Хочется спать. Ложусь. О Боже, как все надоели.
      Дневник N 15 2 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Все эти два праздничных дня - 1ое и 2ое мая - мне удивительно (тьфу-тьфу, не сглазить!) везет. Во-первых, я несколько дней тому назад познакомился на литкружке с одним парнем. Он - поэт, художник. Поэт плохой, художник - получше.
      Крикун, похож на Блока, энергичный, взбалмошный, комсомолец, болтун страшный. Мы с ним издадим альманах. Я - отред, он - худоформление. Bon. Mais le principal2 - это то, что он сын… своей мамаши. А мамаша эта его - нарком юстиции ССРУз!
      Когда я это узнал, мне стало смешно: что за курьезное знакомство! Я с ним вчера шатался по городу, разговорился, ловко повел разговор - и в результате этот добрый мальчик обязался мне помогать, чем может, вчера притащил хлеба, жареной картошки, конфет. Il se figure3, что я голодаю, а сам он живет хорошо (еще бы!), обещал мне помогать ежедневно. Сегодня утром принес мне хлеба, кусочек мяса, 3 конфеты, вкуснейший пирожок с рисом! Э, да это очень здорово; si зa continue comme зa1! Вот на жилу напал! Обещает помогать и деньгами, когда сможет. Вообще обещает помогать каждый день тем, что сумеет взять en cachette2 у своих (мы уговорились, что его помощь мне restera strictement3 между нами). Это будет очень толково, если он будет каждый день приносить хоть бы хлеб! Здорово! Он молодец, что помогает, и я молодец… что мне повезло! Вчера взял 750 г макарон и 750 г риса в магазине 7. Вчера съел 375 г макарон с маслом и луком, 800 г хлеба (все это вечером). Сегодня получил 800 г колбасы в гастрономе. Утром съел 3 бублика и выпил молоко. Все это стоило 50 р. Написал письмо Але, послал.
      Продал рис за 70 р. и три колбасы за 60 р. Оставил себе 4 колбасы. Оставил 50 р. для отдачи долга Л.Г. 30 р. истратил на 50 г масла (для макарон и хлеба), 20 р. на булочку, 5 р. на конфеты, 30 р. на бублики, 5 р. на лук. Обед в детстоловой, питье воды, стоимость колбасы - 20 рублей. Осталось 10 р. Сейчас варю макароны.
      Есть 4 колбасы, 400 г хлеба, хороший пучок лука, одна венская булочка, 3 бублика, 2 конфеты, хорошая книга. Виват! Праздничные дни удались мне на славу. А завтра утром должен зайти Рафик. Что-то он принесет? Хороший, бодрый первомайский приказ Сталина. Уже в нем не говорится "ввиду отсутствия Второго фронта в Европе", а, наоборот, говорится о "доблестной англо-американской авиации", о том, что битва за Тунис предвещает создание Второго фронта в Европе, и заканчивается приказ словами: "Недалеко то время, когда Красная Армия вместе с союзными армиями сломает хребет фашистского зверя". И вообще все время слово "союзники".
      Это - очень хорошо; значит, договорились мы с ними.
      Дневник N 15 6 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Что нового? Эх-ма, ничего особенного. Положим, есть: "лед тронулся" на Восточном фронте. Наши войска юго-западнее Новороссийска прорвали немецкую оборону протяжением в 25 км и углубились в нее на 13 км. Ожесточенные бои; взята важная станция Крымская, еще какие-то пункты и пр. За границей все комментируют первомайский приказ Сталина и приветствуют его как документ, свидетельствующий о единстве союзников, опровергающий гитлеровские бредни о разногласиях и опрокидывающий расчеты фашистов в плане разногласий. И "доблестная англо-американская авиация" - эти слова также приветствуются, ну ясно. Вообще приказ, как говорится, действительно "мировой", ободряющий и выдержан в духе "союзном", а это сейчас основное и наиглавнейшее. В Тунисе союзники находятся в 16 км от Бизерты. А немчиков-то сковырнут оттуда, обязательно! Все более и более начинает попахивать Вторым фронтом. Второй фронт будет, quoi qu'en disent les1 обыватели и дурачье! Прочел книгу Монтерлана "Холостяки"; очень остроумная и правильная книга; Монтерлан - первоклассный писатель; как хочется прочесть "Les Jeunes Filles" и последующие две книги! И перечесть "Aux fontaines du Dйsir". Но это возможно лишь в Москве. М.М. получила пропуск в Москву. Je suis несколько vexй2, потому что je me payais l'illusion3 быть вызванным в Москву первым, а пока что je suis foutu au cul4 со всеми обещаниями, а М.М. никто ни черта не обещал, а на практике все получилось. Она получила пропуск не по линии Союза. А Толстые понадеялись на Союз и действуют по этой линии; ont-ils raison?5 Пока там в Союзе раскачаются… Н-да… Все это по-прежнему неопределенно и еще не перешло стадии обещаний. Испытания начнутся 1го июня и кончатся 1го июля; испытания будут по всем предметам, кроме черчения. Интересно все-таки, уеду ли я этим летом в Москву или нет? Хотелось бы, конечно, главным образом, из-за чрезвычайной тяги к французской литературе, к Европе, к центру и сердцу событий. Все-таки Ташкент, как-никак, - провинция, и меня очень тяготит. Надо, надо переменить воздух, приблизиться к полноценной жизни, к любимым мною книгам. Пожил здесь, в Узбекистане, - и баста, хватит. Сегодня к 9.15 буду у Такташа (сына этой наркомши) - вчера авторы уговорились собраться там насчет альманаха. Это будет первое наше собрание. Сегодня продал кунжутное масло, полученное в детмаге, 400 г за 130 рублей. 55 из них истратил (1 булочка, 3 бублика, пучок лука). Тэк-с.
      Прочел "Бесов": ге-ни-аль-но, замечательно.
      Дневник N 15 8 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Victoire! Les armйes alliйes ont occupй Tunis et Bizerte. Staline a reзu l'ambassadeur anglais, Archibald Kerr.1 Командующим европейским театром военных действий назначен генерал Деверс, вместо погибшего Эндрью. Эти три знаменательные события произошли в один и тот же день. Итак, Тунисская кампания закончена; длилась она 6 месяцев. Теперь - очередь за Вторым фронтом. Интересно, что с немцами - эвакуировались ли они, или сдались в плен, или продолжают сопротивляться?
      Молодцы союзники. Эх, быть бы сейчас в Алжире! Вчера продал хлебную карточку (с 11го до 20го числа); ел килограмм картошки, жаренной в масле, конфеты, лук, хлеб; уплатил часть долга молочнице; остаюсь ей должен 20 рублей; сегодня истратил 50 рублей на булочку и три бублика; со стаканом молока это отменно вкусно. Так как должен 50 р. Л.Г. и завтра, вероятно, к ней пойду, то днем придется продать остающуюся карточку с 22го по 31ое; думаю продать за 160 р., как и ту, предыдущую. Глупо продавать карточку - сам же потом будешь 20 дней сидеть совсем без хлеба, но как прикажете делать, раз есть долги, это раз, а второе - соблазны ташкентских базаров: булочки, бублики, конфеты, картошка и т.п.? А третье - мое презрение к здравому смыслу и благоразумию, моя приверженность сегодняшнему, именно сегодняшнему, а не завтрашнему дню и мое желание "хорошо жить" именно сегодня, а не "после дождика в четверг", и предпочтение хорошо наесться один раз кропотливому разделению всех благ на длительный период. "Легкомыслие" мое - вполне сознательное легкомыслие. И я плюю на здравый смысл, экономию и благоразумие. И потом - молодость, хочется чего-то хорошего, а сейчас у меня хорошее - книги да еда, и все. Вчера не был в школе; сегодня - пойду. Мне поручили переписку материалов в альманах. Мило! 6 дней помогал мне Такташ хлебом; вчера не помог; думаю, что из-за собственной глупой взбалмошности и все-таки "больших" расхождений и разногласий между собой и мной. Сейчас иду обедать в детстоловую.
      М.М. получила пропуск в Москву; интересно, кто мне будет носить обеды из Союза, когда она уедет? Это, кстати сказать, серьезнейшая проблема, о которой следует подумать. Завтра - заседание кружка во Дворце пионеров; вероятно, увижусь с Такташом и выясню вопрос о "снабжении": почему он прекратил со вчерашнего дня свою помощь мне. Вернее, я об этом говорить не буду - пусть сам первый заговорит (если придет). Дело в том, что он чересчур необузданный и своевольный и на нашем заседании 6го вел себя очень глупо и невежливо, всему противоречил и ругался, даже отказывался оформлять альманах. В конце концов согласился (т.к. я ему дал почувствовать, что раз обещал, то держи слово) и обещал приготовить обложку в воскресенье - т.е. завтра. Вот почему я думаю, что он придет. И 99% за то, что он заговорит о прекращении помощи мне и скажет, что был занят и т.д. и дело это возобновится. Но я первый ни в коем случае не буду об этом говорить; все-таки, le tact1… В общем, увидим. Я думаю, что он возобновит свою помощь. А я - j'y tiens2, особенно теперь, когда продам последнюю карточку и хлеб понадобится еще больше, чем раньше. Да, кстати, он должен завтра делать доклад о Маяковском. Вчера был с Горским в кино, смотрели "Сталинград" (интересно).
      Горский влюблен и оглушает себя общественной работой. Это очень смешно - в лермонтовские времена он оглушал бы себя вином, картами, женщинами, а теперь… общественной работой! Все-таки он человек незаурядный и своеобразный. Сегодня могут спросить по химии. От Лили все нет денег. Может, они уже пришли? Может, я давно их проел? Н-да, c'est triste!3 Но ничего.
      Дневник N 15 10 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня сижу на бобах, или, plus exactement1, на двух "плохейших" обедах из детстоловой и Союза писателей. И без хлеба. Чувствую поэтому себя неважно.
      Альманах продвигается неплохо - я переписываю то, что решено поместить, и, по возможности, оформляю. Такташ, сволочь, не звонит и не заходит. Недавно купил за 8 р. "Au bonheur des Dames" Зола, в хорошем издании; надо прочесть. Спросили по химии; пос. Испытания будут длиться месяц - с 1го июня по 1ое июля (или даже по 3е). Письмо от Али. Вчера - удачный день в смысле жратвы. Утром - обед в детстоловой, потом обедал в столовой Горского. Потом обедал у Л.Г. (тарелка супа, хлеб, пшенная каша, вермишель, чай). А потом взял 800 г хлеба на оставшиеся талоны карточки, купил 50 г масла, пучок лука и вечером нажрался хлеба с маслом, солью и луком на славу. Отдал Л. Г. долг. Elle n'a pas йtй autrement contente.2 Да, любопытная история: Аля сообщает, что, как ей написал Муля, Алешка, брат Митьки, - в Москве! Он уже успел побывать на фронте. Муля возобновил хлопоты об Але, но она не настроена оптимистически в этом плане. Мне ее очень жалко. А ведь Алешка получил 8 лет, как и она. Везет ему, подлецу. Впрочем, он, кажется, только всего-навсего дурак, да и только! Союзники заняли La-Houlette, Джедейду, Тебурбу, окружили 120 000 немцев. Немцы отступают к мысу Bфhe. Организованное сопротивление прекратилось. Бомбежка Италии и Германии. Ожесточенные бои на Кубани. Тэк-с. Пора спать. От Лили - ничего.
      Дневник N 15 11 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром был у Такташа; он дал хлеба; условились на завтра утром. Шутка сказать - ведь я голодаю! И потом ведь я его презираю, так что мне не стыдно у него просить. Жить, пережить надо, а потом насрать им всем на голову. И очень даже хорошо, если он будет каждый день давать хлеб. Я взял на себя сделать обложку к альманаху (он говорит, что у него нет на это времени из-за испытаний; держу пари, что его родители пробрали за потерю времени; теперь он несколько охладел). Но мне на это глубоко наплевать; мне важно лишь одно: пусть дает жратву и бумагу на обложку; остальное - плевать. Все-таки хлеб - поддержка.
      Телеграмма от Мули: "Тревожит твое длительное молчание Аля тоже обеспокоена майские выслал целую Муля". Хоть то хорошо, что майские выслал. В Тунисе - катастрофа держав оси. С 8го ноября по май 64 000 пленных. Немцы сдаются тысячами; бомбят их транспорты. 6 их генералов - в плену. Это реванш за Дюнкерк, и неплохой!
      Дневник N 16 16 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Что сказать о том, что произошло за эти последние пять дней? Болел я рожей (опять!), голодал, вновь возобновил отношения с Такташом, который, к несчастью, уезжает в Фергану. Один день хорошо поел, продав полученные в гастрономе селедки за 150 р., причем чуть не забрал поганец-милиционер. Жарко. Сегодня наконец ответил на Мулькину телеграмму. Прочел интереснейшую книгу: "О тех, кто предал Францию" (там - "J'accuse" Simon'a, статьи Моруа, Пертинакса, Ромэна). Кто же этот Симон? Я почему-то думаю, что это - Henri de Kйrillis. В Тунисе взято в плен 17 генералов. Американские войска высадились на Тихом океане на Алеутских островах.
      Там идет ожесточенное сражение. Речь Черчилля в Вашингтоне, в которой он говорит, что приближается момент, когда союзные войска пересекут моря для того, чтобы вступить на континенте в смертный бой с врагами. 23го менять паспорт (истекает срок временного удостоверения). Надо будет сфотографироваться. Ненавижу и боюсь этих хождений в милицию и этой официальщины. Такташ обещал быть на сквере в 10 ч. вечера, чтобы дать хлеба в последний раз. Надеюсь, он придет. Жрать хочется отчаянно. Жду Бабая, чтобы продать ему галоши и купить бубликов. Глупо, преступно, - но жрать отчаянно хочется, а Мулиных денег все нет. 100 р. должен молочнице. Фу, как жрать хочется! Пусть поскорее приходит Бабай. Эх, жизнь. О Боже, Боже, как все надоело и опротивело. Надоела и опротивела школа: все те же лица, те же шутки, те же отупляющие скучнейшие предметы и те же дубины-учителя.
      Надоела улица - вульгарная и крикливая. Надоело и опротивело собственное "я" - без руля и без ветрил, злое и пессимистическое. Надоела грязь, надоели голод и безденежье. Все - противно, от всего тошнит; вот уж буквально la nausйe1.
      Одного только хочется - жратвы. Да и то, когда есть деньги в кармане, то автоматически перестает хотеться есть и ешь уж без удовольствия. Я ем лишь с удовольствием то, что мне достается даром или почти задаром. А то, за что плачу, кажется невкусным. Вот вам и психология. П.Д. приехала в Москву вот уже дней 5, вероятно, тому назад. Эх, деньги, деньги! Только они и нужны. Но как я устал от этой грубой, грязной, глупой жизни. Чем кончится моя ташкентская авантюра?
      Мобилизацией на трудфронт или в армию, возвращением в Москву, оставанием в Ташкенте? Я живу в предчувствии катастроф. Провал на экзаменах мерещится мне…
      А учиться серьезно, продолжать тянуть лямку подготовки к этим экзаменам нет сил, питаясь так, как я, - приходится массу времени тратить на добывание продуктов, продажу и т.п., и кроме того, я ненавижу точные науки и не умею на них сосредотачиваться. Н-да, принесет ли Такташ хлеба в 10 ч. That is the question.
      Дневник N 16 17 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера Такташ не явился; заходил к нему сегодня утром - нет его. Чорт с ним.
      Взял у молочницы в долг 4 бублика за 45 р., ce qui porte ma dette а2 135 р. Л.Г. скоро уезжает; увижу ее или сегодня вечером, или через два дня. Говорят, что списки Литфонда (о возвращающихся в Москву) утверждены. Солнце, синее небо, жарко. "Вестника УзТага" еще не читал. Скучно. Читаю "Масоны" Писемского.
      Учиться ужасно не хочется. Денег на обед нет; у кого бы подцепить трешницу?
      Потому что пропускать обед ужасно нелепо - какой бы он ни был, все-таки - подмога. Да, обязательно надо будет получить карточку в магазин на май; поговорю об этом с Цявловской. Есть очень хочется.
      Дневник N 16 18 мая 1943 года
      Георгий Эфрон О Боже, Боже, ну как же все погано и надоедливо сквозь призму голода. Буквально все помыслы - на еде. У меня - "глаза завидущие". Я просто заболеваю от зависти и голода, когда вижу людей, тащащих "авоськи", полные бубликов, булочек и прочих благ. Но особенно я обожаю булочки и бублики. Деньги, деньги, деньги, деньги и еще раз деньги, и деньги, и деньги. Их нет. Они нужны до зарезу, до упаду, ибо на них можно купить все эти прелести, которые меня так пленяют.
      Сегодня пришлось занять 3 рубля на обед у соседей по общежитию и 10 р. у соседа по парте в школе. 6 рублей истратил на стакан семечек, 4 рубля оставил на обед на завтра и на конфетку за рубль. У нас в распреде чудесное вино Cahors1 за 101 р. литр, и нет денег, а я так давно не пил, и так хочется, ох! И жрать хочется просто панически. Пытался продать калоши хоть за 50 р., но ничего не вышло - все эти узбеки, которые приходят на дом, не берут их даже за эту цену, а тащиться на базар мне не под силу. Денег все нет, ни от Лили, ни от Мули. Да, деньги. В них все. Мое настроение всецело подчинено количеству поглощаемой пищи.
      Мне надо есть, и мне мало того, что я получаю. Я беспрестанно думаю о еде.
      Булочки и бублики - вот объекты моей мечты и всех моих чаяний. Хлеба я не люблю, для картошки нужно масло, а булочки и бублики для меня - все. C'est honteux mais c'est comme зa.2 Gillouin et Benoist-Mйchin бежали на самолете из Франции в нейтральную страну; они опасались ареста со стороны Лаваля. Спрашивали по алгебре. Ответил на "пос" - и то хлеб. Читаю "Масонов" Писемского. Да, вероятно, все так противно и тошнотворно именно из-за голода.
      Был в цирке с Шильдкретом; видел плохие аттракционы и хорошего гипнотизера (очень смешно). Не сегодня-завтра получу пропуск на май в маг. N 7; там за май ничего не выдавали, так что мне еще можно будет получить, и в гастрономе за май должен получить макароны или крупу и масло. Долг молочнице растет и достигает 180 р. Н-да, когда придут Мулины деньги, то придется все ей выложить, пожалуй! А ведь ничего не поделаешь - утром жрать страсть как хочется, и я сам ее зову, чтобы она обязательно заходила, и всегда ругаюсь, если она не приносит ничего. Да, вообще у меня сегодня был удачный день: во-первых, взял хлеб у нее, купил молока, потом пришел Такташ (он еще не уехал) и принес мне хлеба, и я жрал вдоволь, потом пообедал с частью хлеба в детстоловой, потом в школе еще получил хлеба, потом обедал дома (обед из Союза). Так что день неплохой. Основное - голод утром.
      Заголовок в "Известиях": "Блестящая победа доблестных англо-американских войск в Тунисе". Pas moins'ss!1 Вот здорово! Значит, Сталин и союзники сговорились окончательно; некоторые делают предположения, что мы пошли на ряд уступок, без чего ничего не могло выйти. А теперь совершенно ясно, в этом году будет открыт Второй фронт в Европе. Пора, пора их разбить окончательно. Завтра в школу не пойду. Сначала узнаю, принесла ли чего молочница, потом зайду к Такташу, потом, вероятно, посижу-отдохну в парке им. Горького, потом пойду обедать, загляну в распределитель и Узкитаб, зайду домой, к часу встречусь с симпатичным Эдиком Бабаевым (он ко мне заходил раза три); возможно, что в тот же день мы пойдем на худож. выставку. Хочу посмотреть "Леди Гамильтон" в кино (идет в зимнем кино "Хива").
      Вот все-таки преимущество магазинов, что всегда можно иметь свободные деньги, продав что-либо (масло особенно). Мечтаю о макаронах (которые, увы, съедаю все в один раз). Почитываю статьи Пертинакса и Моруа о поражении Франции. Очень интересно. Шильдкрет ко мне симпатизирует. Vive de Gaulle.2 Спать.
      Дневник N 16 19 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Такташа не было дома. Я сижу в парке им. Горького на синей скамейке. Передо мной, за низкими зелеными кустами, что-то строится. Строят старые узбеки и какие-то бабы; строят лениво, с прохладцей. Со стороны входа, налево от меня, доносятся звуки города: гудки автомобилей, трамвайный скрип. В воздухе разлит запах акаций; весь город им пропитан. Вдоль аллеи, с каждой стороны ее, высятся портреты вождей и маршалов в орденах. Гам детей. Я вспоминаю Медонский парк; насколько все-таки он был лучше, ну скажем, вот этого парка! Он отвечал своему назначению: в будние дни там можно было сидеть и гулять уединенно, en rкvassant1. А здесь всегда всюду кучи народа, назойливо врывающиеся в твое одиночество. Вот я жалуюсь на свое одиночество; но, в сущности, я делаю это, исходя из чисто материалистических и практических соображений: люди в большинстве случаев (конечно, хорошо настроенные) помогают физическому существованию своих родственников, близких и друзей; тот, кто лишен определенного круга, среды, и кто при этом нуждается, испытывает, forcйment2, такие неприятности и лишения, которые при наличии этого круга и среды перестали бы существовать. В этом плане мне люди нужны: надо жрать, надо иметь связи, надо иметь знакомых, помогающих тебе и вводящих тебя туда-то и туда-то. Без людей, без их протекции не проживешь, - и это особенно в такие тяжелые (в материально-бытовом отношении) времена, как теперь. Но имей я деньги, необходимые для нормального существования, я уверен, что я бы пребывал в одиночестве. Кроме как на предмет довольно низменного их использования, мне люди не нужны: я их не люблю. Не люблю также их из-за того, что без них не проживешь, из-за того, что человек высший должен всегда быть связан с кучей низших, без которых, как говорится, - ни туда, ни сюда. И это особенно сейчас, когда независимые источники дохода перестали существовать и приходится выдерживать тяжелую борьбу за копейку. Теперь все живут скопом, и мой идеал обеспеченного индивидуализма неосуществим сейчас. Конечно, люди играют еще роль чисто развлекательную - когда становится скучно с самим собой, то необходимо рассеяться, развлечься, и тогда начинаешь общаться с людьми - общаться до тех пор, пока несходство характеров и культур не приведут к отвращению, ссоре, разрыву. Бесспорно, то, что я пишу, - абсолютно субъективно; je le donne pour ce que зa vaut, et cela vaut peut-кtre exclusivement pour moi1.
      Но я полон любопытства к своей собственной судьбе, и мне объективно интересно, с точки зрения историка и романиста, как она будет в дальнейшем развертываться.
      Трудфронт, институт, работа? Москва или Ташкент? Для меня эти вопросы чрезвычайно важны. И пока они не разрешатся - жить будет по-прежнему скучно, в беготне и ташкентском застое.
      Дневник N 16 21 мая 1943 года
      Георгий Эфрон 19го получил 200 р. от Лили, 20го - 300 от Мули. Эти дни хорошо питался (19го получил 600 г макарон в распреде). Получил карточку в детмаг на май. Еще за май ничего не выдавали; выдают сейчас за апрель 200 г сливочного масла и столько-то там мяса. Еще не удалось получить, т.к. масса народу. Возможно, что получу завтра. Осталось рублей 15-20. Ссора с М.М., и она мне больше не носит обедов из Союза, так что придется ходить самому, что трудно, учитывая уроки. Возможно, сегодня спросят по стереометрии. Итак, мне обеспечено получить масло и мясо за апрель в детмаге, и еще хлопмасло 400 г (когда будет) в гастрономе за май, и, вероятно, еще 600 г макарон или крупы по 2у талону за май же, и кроме этого, продукты за май в детмаге (еще на май ничего не дают). Отправил открытки Лиле и Муле. В воскресенье пишу письмо Толстым. Вчера был на худож. выставке; общий уровень - rien de bien fameux2. Все никак не попаду на lady Hamilton. Купил хорошую "Histoire Grecque" par V. Duruy (Hachette, 1876); faut rafraоchir mes connaissances dans cette branche3. Недавно ел кашу рисовую с луком на масле у Бахтамова; он халтурщик, но симпатяга. Сталин принял Josef Davis, приехавшего в СССР с личным посланием Рузвельта. Дэвис посетил Сталинград. Бомбежка Сицилии, Сардинии, Германии. Вероятно, скоро - Второй фронт.
      Дневник N 16 22 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Надо сказать, что ссора с Марией Михайловной пришла не вовремя: в самом деле, столовая ССП работает с 2 до 5, а у меня смена в школе начинается в 2 часа. Не могу же я уходить с уроков, в самый разгар повторения и подготовки к испытаниям особенно. А не пойдешь - останешься без обеда, благо теперь М.М. не носит.
      Отношения у меня с ней восстановились, но я ни за что не предложу первый ей носить мне обеды (bien que зa lui est absolument йgal, йtant donnй qu'elle prend les repas pour elle-mкme). Elle serait bien trop contente de voir que je ne peux me passer d'elle et je prйfиre avoir faim plutфt que de lui donner lieu а des "remontrances amicales" et а la constatation de ce qu'elle a raison, et qu'elle le disait bien, etc. J'en ai marre, d'avoir tout le temps а remercier et tout et tout. L'indйpendance m'est chиre. Avec un grand plaisir, je lis l'histoire grecque par Victor Duruy; je rafraоchis mes souvenirs d'histoire ancienne que j'йtudiais chez Maillard. Je me rappelle que j'йtais trиs fort en cette matiиre, vu, naturellement, que je m'y intйressais. Aujourd'hui matin suis allй au commissariat de milice; а 5 heures je dois recevoir mon passeport. (J'ai йtй le porter а prolonger.) Au magasin N 7 on donne 200 grammes de beurre et du saucisson; il faudrait attraper cela aujourd'hui mais probablement, il y a cent mille personnes lа-bas; naturellement chaque fois qu'on apprend que des produits quelconques vont кtre mis en vente, tout le monde se prйcipite et il faut attendre quelques jours avant d'aller au magasin, si, naturellement, on n'a pas l'intention de passer quelques heures de queue sous un soleil de plomb. Et dans ce cas, il arrive souvent que lorsqu'on arrive au magasin, les produits que l'on voulait avoir sont arrivйs а terme, qu'il n'y en a simplement plus. Ainsi je ne sais pas du tout si j'arriverai а attraper le beurre et le saucisson. (хотя ей это абсолютно все равно, ввиду того, что она берет обеды и для себя).
      Она была бы очень рада видеть, что я не могу без нее обойтись, а я предпочитаю быть голодным, чем давать ей повод для "дружеских замечаний" и соглашаться, что она права, что она это уже говорила и т.д. Мне надоело все время кого-то благодарить и пр. и пр. Мне моя независимость дорога. С большим удовольствием читаю "Греческую историю" Виктора Дюрюи; освежаю свои воспоминания древней истории, которую я изучал у Майяра. Я помню, что я по этому предмету был сильным, именно потому, что я им интересовался. Сегодня утром был в комиссариате милиции; в 5 часов я должен получить паспорт (я ходил его продлевать). В магазине N 7 дают 200 гр. масла и колбасу; надо бы поймать это сегодня, но, вероятно, там тысяча человек; конечно, каждый раз, как узнают, что будут продаваться какие-нибудь продукты, все кидаются туда, и нужно переждать несколько дней до того, как идти в магазин, если, конечно, не собираешься торчать несколько часов в очереди под палящим солнцем. И даже тогда часто бывает, что приходишь в магазин, и те продукты, которые хотелось достать, уже кончились, их просто больше нет. Я, например, совсем не знаю, удастся ли мне поймать масло и колбасу.
      Вчера передавался по радио текст большой речи Черчилля на заседании конгресса США в Вашингтоне.
      Дневник N 16 23 мая 1943 года
      Георгий Эфрон 15го мая 1943го года исполнительный комитет Президиума Коммунистического интернационала объявил о роспуске Коминтерна. Мотивы: в основном - специфические особенности каждой страны (наличие их), политическое созревание компартий отдельных стран, отмирание Коминтерна как организационной формы. В заключение говорится о том, что все сторонники Коминтерна должны сосредоточить все силы на борьбу против гитлеризма. Итак, конец IIIу Интернационалу, просуществовавшему 24 года! Это - колоссальное событие. Совершенно ясно, что это постановление - одновременно уступка союзникам и стратегический ход: ведь теперь уж никто не поверит геббельсовским сказкам о "большевизации Европы", и антикоминтерновский пакт теперь является бессмыслицей. Роспуск Коминтерна - большое политическое, и не только политическое, поражение Гитлера. Это - большой шаг на пути к конечной победе. Воображаю заголовки английских и американских газет! Этот роспуск Коминтерна - проявление практической гибкости советского правительства. Это - очень здорово. Мои личные дела таковы: объявлена поверочная регистрация всех военнообязанных, призывников и военнослужащих по месту учета; регистрация будет происходить с 1го июня по 1ое июля. Во-первых, конечно, я опасаюсь последующей моей мобилизации на трудфронт - это основное опасение. Во-вторых, я боюсь, что эта регистрация помешает испытаниям - если придется днями шляться в военкомат, как в памятные дни призыва. Да, увидим, как это будет протекать и чем это, surtout1, окончится.
      Хотелось бы, чтобы ничем, конечно. Будем молить об этом Бога. Завтра поеду в милицию за временным удостоверением, которое должны продлить и которое я дал туда вчера утром. Ободряющая речь Черчилля: говорится о том, что будет сделано все возможное, чтобы в 1943м г. снять большую часть давления, оказываемого на Россию. И если говорит это Черчилль, то это означает, и означает абсолютно ясно, что в 1943 г. будет создан Второй фронт. И баста. Я надеюсь, что это заткнет глотку нашим некоторым идиотам, болтающим без удержу против "капиталистов".
      Черчилль сказал, что победа в Тунисе равносильна победе у Сталинграда. Свыше 200 000 пленных; общие потери фашистов за время африканских битв - 950 000, pas moins'ss!2 Да, теперь англичане и американцы крепко спаяны победой общего оружия.
      Половина американских военно-воздушных сил сосредоточена в районе Тихого океана; также и большая часть американских сухопутных армий и военно-морского флота.
      Черчилль сказал о том, что предстоит широкое союзное воздушное наступление на Японию. Вообще борьбе с Японией уделяется много внимания, по крайней мере, столько же, сколько борьбе с Гитлером. Конечно, в борьбе с Японией главные удары будут наноситься американцами, но и англичане будут с ними бороться вместе. Чехи осуждают профашистскую политику польского правительства. Ведь поляки у них отняли какую-то территорию. Оказывается, поляки кричат о польско-венгерской дружбе, несмотря на то, что Венгрия воюет с СССР и Англией. Du joli!3 Любопытно, как будет разрешена польская проблема. Проблемочка довольно-таки мрачная и трудная, vu l'opiniвtretй des polonais4. Сегодня был у Л.Г.; дала супа, немного хлеба, четыре маленьких оладьи, чаю. И то хлеб. На днях уезжает в Москву с Дейчем. На днях же уезжает и Академия наук в полном составе. Любопытно, уезжает ли в Москву МГУ из Свердловска. Сегодня на литкружке получил по милости Бахтамова грамм 200-250 хлеба (я ему оказал услугу, приобретши для него водку в моем распреде). Вчера удалось получить 200 г сливочного масла. 100 г продал за 50 р.; на них купил хлеба и пучок зеленого лука; все это (хлеб, масло 100 г и лук) было съедено тем же вечером. Кончилось мясо, кончилась рыба, и кончилась колбаса; в общем, за апрель еще остается получить столько-то мяса или колбасы и 800 г рыбы. Рыба была бы желательна, благо ее я бы продал тотчас же. Вчера весь измок от ливня. Сегодня прочел книгу Эренбурга "Трест Д.Е.", - занимательно и остроумно; достал (одолжил Шильдкрет на 2 дня) "Падение Парижа". Денег, конечно, нет.
      Дневник N 16 25 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Никаких особенных новостей нет. Вчера занял 10 р. утром у одних соседей, 50 рублей вечером - у других. На эти 50 р. купил хлеба и зеленого лука и, читая "Падение Парижа", с превеликим удовольствием съедал этот черный хлеб с солью, заедая его простонароднейшим луком. Голод, голод, когда ты кончишься?! С обедами устроено благополучно (по крайней мере, в данное время): М.М. сама предложила носить мне обеды, что и благополучно делает. Я же вынужден довольно сильно заниматься зубрежкой, учитывая конец четверти и близость испытаний. Сегодня обязательно спросят по физике и могут спросить по истории и математике. Если до 1го июня я не получу повестку о явке в военкомат для прохождения поверочной регистрации, то придется, согласно приказу, сходить в военно-учетный стол милиции для получения этой повестки, в этом случае постараюсь, чтобы мне назначили явку на день, не содержащий экзаменов. Любопытно, как долго ее проходят, эту регистрацию?
      Действительно, только ее не хватало. Первые два испытания через 5 дней - литература письменная и устная. Все страшно боятся их, ну а я, конечно, нет. За границей ничего особенного выдающегося не происходит (т.е. вполне вероятно, что происходит, но мы, во всяком случае, об этом не знаем). Бои ожесточенные на о.
      Атту (Алеутские острова), причем американцы там очень лупят японцев. Начинает в Hot Springs (Virginia) развертываться конференция по вопросам послевоенного продовольствия. Делегат СССР избран председателем какой-то секции. На фронте - ничего существенного. Думаю, что немцы скоро перейдут в наступление новое. Но и на этот раз on les foutra au cul1. В детстоловой - сущий бардак: нет стульев, нет ложек, нет тарелок (последние надо приносить с собой). Вчера меня одна озлобленная баба там обозвала "буйволом"! (Я пытался получить из-под нее стул.) "На фронт надо", - и т.д. Я раньше всех получил обед, сидел на стуле и ел из тарелки, alors зa la foutait en rвle2. Придется теперь ходить с тарелкой (которой у меня нет). Денег - ни гроша (проел вчера эти 50 рублей). Н-да, положеньице.
      Tout cela est fort emmerdant.3 Сейчас надо зубрить физику. Идет дождь, ce qui ne m'arrange guиre, vue que j'ai vendu4 мой ватник и калоши протекают. Ботинки разорваны, брюки и рубашки грязные (надо мыло, да еще найти прачку, pouah!5 и денег нет). Вообще, du joli6. Скучно все это. Ну, пора приняться за физику, иначе грозит "плохо".
      Дневник N 16 27 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был удачный день: получил в детмаге 600 г макарон и 1 кг 500 пшена. Пшено продал за 150 рублей; купил 100 г масла, 3 бублика по 11 рублей (белых), один за 10, булочку, кусок коврижки, луку. Оставил 15 р. на обед в детстоловой и возможные выдачи в гастрономе и в том же детмаге. Позавчера избавился (получив "пос") от стереометрии (до испытаний по ней, конечно); осталось еще быть спрошенным по физике и тригонометрии; вероятно, спросят сегодня. Вот будет скандал, если я провалюсь на экзаменах и если дадут осеннюю переэкзаменовку! Но надеюсь, что этого не случится. Первого числа будет первый экзамен - по литературе письменной. Второго числа, если не получу до этого повестки, пойду за ней, согласно приказу, в 6е о/м в военно-учетный стол, причем объясню, что у меня сейчас выпускные экзамены, и попрошу мне назначить на тот же день явку на регистрацию в военкомат. Сегодня уезжает одна моя crйanciиre1, которой я должен 50 р.; необходимо ее не встретить до отъезда; ce sera toujours 50 r. de gagnйs2.
      Продолжаю читать "Падение Парижа". Талантливо, интересно, но поверхностно, порой чересчур схематично передаются события и люди. Да, было бы хорошо, если через четыре дня я бы узнал, как обстоит дело с этой регистрацией. Конечно, я боюсь "забрития", но надеюсь, что оно не наступит. Вчера написал письмо Але. Беспокоит меня все более вопрос о возвращении в Москву, о пропуске, о поступлении в ВУЗ. Как противно, что нельзя ничего рассчитать, что нельзя делать никаких планов, что все настолько вилами на воде! До чорта надоела эта неустойчивая пора. Не жизнь, а какое-то пустое круговерчение. Куда там мечты об "интенсивности", которым я предавался когда-то! Сейчас не до этого, а, увы, - лишь до жратвы. Вообще все дико надоело. Что бы я хотел: выдержать экзамены, получить аттестат, уехать в Москву и поступить там в МГУ или, если он не приедет, в какой-нибудь ВУЗ литературный или иностр. языков. Может - найти работу, скажем, в Радиокомитете; работать в ГЦБИЛ над французской литературой, работать серьезно (читать, сравнивать, делать выписки); цель - написание "Истории современной французской литературы", охватывающей период между войнами 1914-1918 и 1939го гг. Этот путь - культурный, литературоведческий, писательский, переводческий - мой единственный путь. Все остальное - не по мне. И трудфронт, вероятно, был бы катастрофой. Но может, это лучше, чем просто фронт? Но лучше и этого не надо.
      Увидим, конечно, как и что, но ужасно надоело жить между небом и землей, все время ожидая каких-то катастроф и не имея времени заняться тем, что тебе любо и тебя интересует.
      Дневник N 16 29 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера выдался удачный день. Начиная хотя бы с того, что меня не вызвали по тригонометрии и что посредственная четвертная отметка обеспечена без риска плохой отметки и без лишних разговоров о моем непонимании математики.
      Присутствовал на двух уроках литературы; там выяснили некоторые неясные вопросы, и при всем моем знании этого предмета все же эти уроки прошли для меня с пользой: еще лучше выдержу соответствующие экзамены. Из школы пошел в распред и получил макароны. Утром же взял в долг у молочницы булочку за 20 рублей (которую и съел тогда же) и хлеба на 70 р. Таким образом, мой долг молочнице достигает 240 р.
      Недурно! Соседка пронюхала, что я после утренних уроков в школу не пойду (вернее, не пронюхала, а это я сам, дуралей, ей разболтал), и мне пришлось идти за обедом в Союз писателей (предварительно я зашел в свою столовую и пообедал там). Хлеба я съел 100 г, а остальные 800 г пришлось продать на рынке (теперь продавать опасно, ибо милиция штрафует и арестовывает за это) за 50 р. На 28 р. купил 50 г сливочного масла, за 4 р. - пучок зеленого лука, за 1 рубль - пучок укропа.
      Кроме того, возвращаясь с обедом из Союза, захватил в букинистическом отделе за 10 р. Essais de Montaigne, 1846й г. издания. Надо знать Монтэня, надо совершенствовать свою культуру. Осталось 7 рублей. Моя crйanciиre1 не уехала, увы; я стараюсь ее не встречать; должна уехать в понедельник; важно, чтобы она мне не напомнила о долге, а для этого надо ее не встречать. Сегодня надо дочитать 3 последние главы "Падения Парижа", надо пойти в распред, узнать, не выдают ли чего, надо прочитать "Вестник" последних известий, надо не встретить crйanciиre, надо вымыть руки, надо пойти в столовую к трем часам или к двум и постараться получить конфеты по карточке (вчера выдавали). Надо получить, кроме того, карточку в детстоловую на июнь; а там бабы, крик, ругня, очередь, тьфу!..
      Но жрать ведь надо, правда? Если получу конфеты, то, вероятно, придется продать: все же бублики, булочки или хлеб нужнее: чая я не пью, а хлеба, с которым вкусно есть конфеты, нет. Впрочем, если конфет будет меньше двадцати, то продавать не стану - нет смысла, много на вырученные деньги не купишь; а вернее всего, вообще не получу конфет. Вчера сообщение о том, что Черчилль в Вашингтоне подтвердил заявление, сделанное им в Касабланке, - о том, что союзники намерены нанести еще более мощные удары по противнику в текущем году. Яснее сказать о том, что Второй фронт в Европе будет открыт в 1943 г., для человека, облеченного властью, невозможно. Молодцы союзники; все делают как по писаному. У них уже значительное воздушное техническое превосходство над фашистами, не говоря о морском превосходстве. Черчилль и Рузвельт подчеркивают то, что конечная цель войны - безоговорочная капитуляция противника. Они это все время подчеркивают.
      Да, Италии теперь несдобровать; из Сицилии, Сардинии и Пантеллерии самолеты союзников делают мешанину; то же самое происходит с большим количеством немецких городов: Кельн, Эссен, Дортмунд, Дюссельдорф, Берлин, Росток, Мюнхен и пр.
      Теперь совершенно ясно и очевидно, что немцы эту войну проиграли. Они обречены.
      Вчера и сегодня не занимаюсь; хочу дать себе передышку, после которой буду гораздо лучше готовиться. Я сильно рискую тем, что по ряду предметов получу переэкзаменовку на осень; поэтому необходимо готовиться самым серьезным образом.
      Не боюсь я только литературы и истории; все остальное мне угрожает поражением. С завтрашнего дня я начинаю готовиться по литературе и физике. Особенно почему-то опасаюсь физики. Задумываюсь над вопросом: неужели же придется продать карточку на хлеб на июнь месяц, чтобы купить рабочие ботинки? Ce serait dйsastreux.1 А мои теперешние ботинки разваливаются. Интересно, что хорошего принесет этот день.
      Дневник N 16 31 мая 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня повторял с товарищем литературу; завтра - экзамен по литературе письменной (сочинение). Вечером мне тот же товарищ сообщил тему (свободную): "Нас голос Родины на подвиги зовет". Откуда он узнал, что будет эта тема, и будет ли она действительно? Итак, завтрашнее утро я потрачу на сочинение. Сейчас же после сочинения еду на трамвае до 6го о/м, чтобы там мне дали повестку в военкомат; постараюсь, чтобы дали на 1ое или на 2ое июня: хочу поскорее покончить с этой регистрацией и чтобы она мне не помешала сдать экзамены. Наша улица теперь обслуживается 13м о/м на ул. Кирова, и район, в котором находится наша улица, вероятно, тоже изменился, - но поскольку все мои военные документы должны быть в Октябрьском военкомате, то я перво-наперво пойду в 6е о/м того же района (тем более, что и паспорт мне продлили в 6м о/м, и прописан я там же). Надеюсь, что хоть с этой стороны - к какой милиции и к какому райвоенкомату я отношусь - волынки не будет. В общем, завтра увидим. Вчера продал карточку и починил ботинки; осталось 50 р. Японские войска на о. Атту уничтожены. Письмо от Али.
      Продолжение предыдущего:
      Позавчера конфет получить в столовой не удалось, т.к., оказывается, у меня отрезан прикрепительный талон. Позавчера же совершенно неожиданно встретил Лидию Максимовну Бродскую, приятельницу Нины Николаевны. Мы с ней пошли гулять и болтать; я ее поразил известием об освобождении Алеши. Она меня угостила двумя стаканами вкуснейшего кислого молока с хлебом, потом пили чай с конфетами и бубликами в чайхане. В заключение она мне подарила макинтош своего мужа, но т.к. он не был сортабельным1, то я его продал на базарчике за 200 р., чем обеспечил себе пропитание на 2 дня. Удивительно повезло, il faut en convenir2. Купил толстый узбек, который долго напяливал это пальто на себя. Вчера был на литкружке (в воскресенье будем в литкружке САГУ, которым руководит Кашкин).
      Потом пошел к Бахтамову, оставил у него книжечку моих стихов 42го года (с тех пор стихов не пишу), причем ел у него сухари и брынзу и выпил микроскопическую порцию слабой зубровки (той самой, которую он получил благодаря мне). Бахтамов - халтурщик и не бог весть что, но симпатяга и веселый человек. Потом был у Л.Г.
      Вероятно, сегодня она уехала. Она осталась fidиle а elle-mкme3 до конца: намеревалась использовать меня, чтобы помочь ей донести паек из магазина.
      Противный цинизм все-таки: знает о моем голодном состоянии и думает, что какой-то поганый суп достаточно искупит эту помощь: тащить мне разные вкусные вещи для чужих! Но, к счастью, этого сделать не пришлось, она переменила мненье и послала меня к своей знакомой с порученьем. На том и расстались. И она еще рассчитывала, что я ей позвоню, чтобы условиться помогать на вокзале! Чего я не сделал. Я ей сказал, что у меня испытанье по литературе - так она сказала, чтобы я ей позвонил и сообщил, как прошел экзамен и "попутно" условился с ней о помощи на вокзале. Живут в доме академиков, имеют массу знакомых и хотят меня использовать!
      Но я не позвонил. Думаю, что Л.Г. будет Муле наговаривать на меня. Вчера же встретил - совпаденье! - Арсения Николаевича Насонова, дядю Митьки, историка (он сейчас курсант связи); он мне сообщил, что Алеша восстановлен в Москве на работу, на которой он был прежде. Чудеса! Завтра отправлю письмо Але (уже написано и законверчено). Приятно, что ботинки починены, но дико мучают гвозди внутри.
      Вчера отправил 2 телеграммы Митьке - в Свердловск и в Москву - почему он не пишет, о встрече с Л.М. и А.Н. и "рад судьбе Алеши". Авось получит одну из них и ответит. Бабушка и Софа выехали в Москву. Н-да, все уезжают в Москву, а сколько еще мне здесь торчать - неизвестно. Вся жизнь - вилами на воде, и, о Боже, все противно, кроме еды, удовлетворения беспрестанного голода. "Что день грядущий мне готовит?" Дневник N 16 1 июня 1943 года Георгий Эфрон Благополучно сдал экзамен по письменной литературе; писал свободную тему: "Нас голос Родины на подвиги зовет" (Лебедев-Кумач). Написал много и не рассчитал времени, так что пришлось сдать черновик и то, что успел переписать в беловик.
      Но отлично, вероятно, обеспечено. Касательно дел военных, сегодня ничего не получилось: был в 6м о/м, и, оказывается, для того, чтобы они выписали повестку в военкомат, надо, чтобы я стал в отделении милиции на учет; а для того, чтобы стать на учет, необходимо принести домовую книгу; как на грех, та, у которой эта книга, целый день не была дома. Если она придет, то я поеду к 9 часам с книгой в милицию; sinon1 - поеду завтра. Происходила перерегистрация паспортов, и мне сообщили, что несмотря на то, что я представил справку с места учебы, я включен в список подлежащих трудовым (наверное - с.х.) работам, так же как и некоторые другие учащиеся нашего дома. Когда я возразил, что ведь я подлежу мобилизации на с.-х. работы по школе, то мне возразили, что теперь какой-то "новый приказ" по этому поводу. Я лично думаю, что это перегиб: ведь в прошлом году я получил повестку о явке на завод, и пришлось взять в школе справку о том, что я подлежу мобилизации на всякие работы только по школе. Если пришлют повестку до июля, то я первым делом пойду за такой разъяснительной справкой в школу, которая, forcйment1, должна будет дать мне ее puisque les examens continueront jusqu'au 3 juillet2. Если же повестка придет в июле, после окончания экзаменов, то как мне надо будет делать в этом случае - трудно сказать. Возможно, что школьники поедут на с.-х. работы (включая и 10й класс) после испытаний; а возможно, что десятиклассники будут подлежать отправке по тем учреждениям и ВУЗам, куда они поступят после экзаменов. Но я решил никуда не ехать - основное ведь вернуться в Москву. Ну, буду сидеть без карточки, в крайнем случае. Необходимо дождаться пропуска; если не дождусь, то когда поеду? Если я буду пропадать где-то в колхозе, то как же я вернусь в Москву? Правда, есть слабая надежда на Бахтамова с его списком, в который я включен, - это список освобождения от с.-х. работ.
      Не знаю еще, насколько этот список действенен и утвержден ли он. Надо будет поговорить с Бахтамовым и поговорить с товарищем-десятиклассником насчет этого.
      Во всяком случае, никуда я не поеду, поскольку моя установка - Москва.
      Поставили в Союзе писателей "ультиматум": или столовая, или пропуск в распределитель. Я предпочел пропуск в распределитель - тем более, что сегодня я наконец получил пропуск в детстоловую на июнь месяц. Таким образом, у меня одна столовая и два распределителя. Встретил Горского, сидели в скверике на Ассакинской, и я разорился на пиво (10 р. кружка), две кружки. Mais je lui devais bien зa3, т.к. должен ему 30 рублей. Горского родители хотят поместить в Медицинскую академию, но он хочет идти по чисто военной части: в артиллерийское или бронетанковое училище. Встретил вчера сына Пастернака. Он уже лейтенант Академии бронетанковых войск, продолжает учиться по этой части. В общем, он - странный и скорее противный тип. Сегодня в детмаге давали конфеты, но мне опять не удалось получить, т.к. нет прикрепительного талона (его отрезали в гастрономе и поставили печать). Авось получу сладкое в гастрономе. Говорят, будет рыба за май; мне полагается и за апрель. Конечно, все продам, лишь бы получить! А сегодня взял лишь 400 г соли. Денег абсолютно нет. Неужели придется продать Монтэня и "Histoire Grecque"? Voilа oщ j'en suis1. Когда я думаю о своем положении, то страстно желаю его конца и начала "Новой эры", какого-то возрождения. Но когда мне начинает угрожать трудфронт, колхоз или что-либо в этом роде, то мне начинает казаться, что я замечательно, прекрасно живу и что надо во что бы то ни стало сохранить все по-прежнему. Да, все зависит от обстоятельств! Был на почте - Rien2. Как противно, что стены сквозные и все абсолютно слышно: таким образом я лишен возможности насладиться чтением вслух моих любимых поэтов. De Gaulle et Giraud начали переговоры в присутствии генерала Катру. Очень любопытно, каков будет результат этих переговоров.
      Схватился вчера с проф. Цявловским: он говорил, что Франция "гнилью пахнет" и т.д., а я защищал Францию. Я никогда не позволю, чтобы передо мной плохо говорили о Франции, sans donner3 отпор. Да, есть нечто унизительное а voir4 насколько мы ни черта не можем предвидеть и как le destin se joue de nous5. В комнате жарко; сижу и потею. Скука.
      Дневник N 16 3 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня блестяще сдал устный экзамен по литературе. В последние два дня я был охвачен чрезвычайной продовольственной активностью. Вчера узнал, что в гастрономе дают шоколадные конфеты на май месяц, но только по карточкам, прикрепленным в спецконторе. Попутно я зашел на рынок, где купил за 20 р. иждивенческую карточку на сахар, чтобы взять в детмаге конфеты на май ("крыжовнички").
      До этого я прикрепил мою карточку в спецконторе. Пошел я в детмаг, вынимаю карточку (купленную), пропуска и деньги. Когда же надо было уже получить, то оказалось, что я ухитрился потерять карточку на пути к детмагу! И, конечно, не нашел. Вот зол я был! Выкинутые впустую 20 рублей! Пошел я в гастроном; но там мне улыбнулось счастье: вместо полагающихся 200 г шоколадных конфет продавщица отпустила мне 400, причем вышло это так: у прилавка стоят две продавщицы, одна берет чеки, вырезает талоны на пропуске и говорит соседней, сколько та должна взвешивать конфет для данного человека. Моя же очередь подошла как раз тогда, когда первая продавщица чем-то была отвлечена; она взяла чек, переспросила: "200 грамм?" и не передала своей соседке, чтобы та свешала мне 200 г, а вместо этого начала болтать с кем-то со стороны. Вторая продавщица спросила меня: "Вам?.." Я ответил: "400…" En cas de vйrification un chiffre chez la premiиre1, я всегда мог бы сказать, что думал, что конфеты дают в двойном размере, чем и объясняется, что я выбрал именно цифру 400, а не, скажем, 800. Так или иначе, мне свешали 400 г, и я быстро-быстро ушел, боясь, как бы первая не сказала второй: "200!" Конфеты я продал 36 штук за 72 р. (по 2 р. штука); остальные штук 10-15 съел в два присеста (вкуснейшие конфеты, жалко было продавать!). Потом, о эпопея! - я пошел, поплелся вернее, т.к. у меня ужасно болят ноги в залатанных ботинках, опять на Алайский базар, где вновь купил карточку за 20 р., потом проковылял в детмаг, взял 200 г конфет и продал их за 40 рублей; что мне позволило купить булочку, 4 бублика и пирожок с повидлом и, таким образом, хоть вечером-то насытиться. Но сколько беготни из-за этого, сколько потерянного времени! Сегодня после испытаний, пообедав в детстоловой (там приходится тратить массу времени: там беспорядок дикий, нет посуды и т.д.), поехал в Старый город к Усовой, жене знакомого моего, доцента ТГПИ Д. С. Усова, милого и культурного "интеллигента", только недавно умершего. Ее не было дома. Тогда я отправился в другой конец Старого города отыскивать перерегистрационный пункт. (Вчера я был в 6м о/м, стал на военный учет и получил повестку на перерегистрацию на завтра, 4го числа.) Нашел этот пункт, где мне сказали, что придется потратить целый день на это дело: опять медкомиссия, опять военком, опять все сначала. Надеюсь, что и результат будет тот же, что и раньше, - т.е. что меня оставят в запасе и в покое. Пусть Бог будет мне в помощь - и все будет в порядке. Плохо то, что завтра до явки в 12 часов на перерегистрационный пункт придется ехать к чорту на куличики на консультацию по французскому языку в школу 147ую, там, где я буду сдавать, и сдавать придется 5го, т.е. тогда, когда будет очень важная консультация по алгебре у нас в школе. Как это я все успею, и кончится ли перерегистрация окончательно завтра, не скажут ли, как во времена призыва: "Заходите завтра утром"? С них станет! Конечно, всех скопом поведут на медосмотр, а я грязный, и мыла нет, и бани не работают, и будет стыдно перед остальными… Bah! Pourvu que зa se termine bien, le reste - on s'en font, des dйtails aussi.1 Встретил Алешу Пумпянского; его тоже не берут а cause de son origine2 (Эстония до СССР), и он надеется, что его не тронут. И я надеюсь. Сегодня здорово загорел. Никаких особенно важных или сенсационных международных новостей нет. Дэвис из СССР возвратился в США; налеты 100 "летающих крепостей" на Неаполь, налеты союзной авиации на Сардинию, о. Пантеллерию и Сицилию. Налет 500 германских самолетов на Курск. Налет германских самолетов на город в Юго-Восточной Англии, позавчера - на Лондон (эх, черти, все-таки на Лондон налетают, но это уже не то - не "ковентрировать", а "эссенеи" и "Тунисград"). Между прочим, я уверен, что будут налеты на Москву.
      Сегодня одна добрая душа взяла для меня в детмаге 400 г льняного масла (была колоссальная очередь). Я его вечером продал за 130 р., ce qui m'a permis3 купить булочку, 4 бублика и 1 пирожок с повидлом и быть сытым вечером и оставить немного денег на завтра. Сегодня за проезд без билета в трамвае меня отвели в милицию (злая контролерша отвела меня, а когда узнала, что я - учащийся, язвительно сказала: "А еще будущий инженер!" - ce qui me fit marrer en douce, et je me marrai encore plus quand je la vis courir aprиs chaque milicien pour qu'il me dresse contravention, et chacun d'eux rйpondait: "C'est pas mon boulot, non mais des fois!" (йvidemment, en russe). A la fin je tombai sur une dиbonuaire femme-flic qui me lвcha eu me faisant promettre que je ne recommencerai plus. Je bondis comme un cabri (а cause des 25 roubles) et m'en allai, lui disant: "Entendu, chef!"1 Что день грядущий мне готовит?
      Дневник N 16 4 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Пишу утром. La journйe a commencй plutфt mal!2 Что-то произошло на трамвайной линии, и потому, проехав только одну остановку, я с полдороги возвратился домой, и консультация s'en est allйe а l'eau3. Придется завтра утром - если не скажут явиться опять на перерегистрацию - придется поехать прямо на экзамен. Ведь я ни разу не заглядывал в книгу, и не знаю грамматику, и не имею понятия о преподавателе, который меня будет спрашивать, и потому рискую поражением и провалом! Mais espйrons que tout ira bien - c'est tout ce qui reste а faire.4 Через часок поеду на регистрационный пункт. Написал письмо Але и открытку Муле.
      A Dieu Vat.
      Пишу вечером. Сегодня решилась моя судьба. Я мобилизован на работу в промышленность; должен явиться в понедельник без вещей. Одно утешение: кажется, я буду жить, где живу, и работать в самом Ташкенте: так сказал мне писарь, хорошо ко мне относящийся: "Сейчас набор на ташкентские заводы, а пришли бы вы позже - был бы уже на Чорчик". И точно подтвердил, что я работать буду в Ташкенте. Надеюсь, что это будет так; в таком случае, это гораздо лучше, чем отправляться куда-то к чорту на куличики. Но будет ли это так? Меня сейчас беспокоит вопрос о школе - экзамены сорваны, но необходимо добиться аттестата, выдачи его или соответствующей справки без испытаний в максимально, предельно короткий срок. Я покажу повестку, скажу, что мне надо в понедельник быть с вещами и потому очень прошу выдать до аттестата, по крайней мере, справку, "потому что страшно досадно, что меня мобилизуют как раз во время экзаменов, и не пропадать же 10у классу" и т.д. Все дело в том, что решат директорша и завуч; необходимо, чтобы решение было в мою пользу. Сегодня вечером был у Горского; решил сдать экзамен по французскому в 64й школе, а не в этой 147, что так далеко.
      Это, в конце концов, моя прежняя школа, и я не думаю, что там будут чинить препятствия из-за формальностей и согласятся, чтобы я сдал экзамен и получил справку. Я хочу сдать, чтобы три первые отметки были отличные (по экзаменам); этим легче будет склонить "начальство" на выдачу аттестата. Занял у Горского 50 р. Таким образом, должен 70 р. ему. Завтра или послезавтра он должен достать пива. Говорят, КП Англии влилась в тред-юнионы; говорят, Красный Крест отказался расследовать "катыньскую бойню"; говорят, Сикорский отмежеевывается от прогитлеровцев; говорят, в Ташкент приехал какой-то митрополит. Сегодня письмо от Али. A Dieu Vat.
      Дневник N 16 5 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром сдал французский яз«ык» в 64й ср«едней» школе на отлично и получил соответствующую справку. Говорил в моей школе с завучем и директоршей. Дело обстоит так: для того, чтобы освободить меня от испытаний, необходимо, чтобы я представил или справку из военкомата о том, что я действительно призван на работу в промышленность, или справку с завода, на котором я буду работать. Все дело в том, что повестка - недостаточное основание (для ГорОНО) для освобождения от испытаний. Там (в ГорОНО) могут сказать: "А вдруг его отпустят, ведь еще это только повестка, и ее недостаточно". Ну что ж, ничего не поделаешь, придется постараться взять в военкомате такую справку; думаю, что добьюсь этого.
      Ведь очень важно получить аттестат. Повестка у меня написана на завтра (на 6ое), но я приду в понедельник, поскольку мне сказали, чтобы я пришел в понедельник (я это помню), и кроме того, завтра - воскресение. В конце концов, поскольку сказали являться без вещей, то это еще не окончательный день явки, и если и взаправду надо было являться в воскресение, а я явлюсь в понедельник, то беда не будет велика, по крайней мере, я так думаю. Есть хочется дико, но денег нет, в гастрономе нет ничего, чего бы я не взял, а в детмаге - толпа за маслом, которое я уже получил и которое уже продал. Эх, как хочется есть! Но ничего не поделаешь. Горский сказал, что с пивом ничего не вышло. Он должен зайти в час; питаю надежду, что угостит обедом в своей столовой; не Бог весть что, но ведь есть необходимо. В предчувствии тяжелых испытаний наслаждаюсь бездействием и ленью; воображаю, как придется trimer1 и каким я буду грязным. Какой Аля молодец - прямо замечательно! Я рассуждаю, что поскольку и она, осужденная и находясь в заключении и учитывая все условия, не потеряла бодрости и может писать такие письма, то я надеюсь, что я буду не в худших все-таки условиях, чем осужденная на 8 лет, и тоже "не сломаюсь". Собираюсь читать Куприна. Эх, свобода! Как я ее ценил и любил! Хотя, в общем, жилось мне одиноко и голодно, хотя я скучал беспрестанно и часто думал о самоубийстве, хотя я сетовал на жизнь, - но все-таки мне кажется, что я бы ни на что не променял мою убогую комнату и грустную, бесплодную свободу. Меня часто осеняло счастье, внезапное, как вспышка магния: я - свободен! Я могу идти по той улице, которая мне нравится, идти когда хочу и куда хочу; я могу воротиться с полдороги, посидеть в парке, могу отказаться от намеченной цели прогулки… Я могу лечь спать тогда, когда мне это заблагорассудится, и встать тогда, когда мне этого захочется. Я могу читать, или писать, или просто сидеть и думать. Я - свободен. По сравнению с другими, вечно спешащими, вечно занятыми чем-то и как бы одержимыми тревожной лихорадкой целеустремленного действия, я все время чувствовал свое превосходство: они - рабы, а я - свободен. А теперь и я попал в общую кашу, и очень важно в ней не захлебнуться и оставаться на поверхности. Я себя утешаю тем, что все - временно и преходяще, и этот период моей жизни кончится так же, как кончались и все предыдущие, и наступит новый период. В изменении - спасение (в данном случае).
      В Алжире создан Французский комитет национального освобождения под председательством де Голля и Жиро. В него входят генералы Жорж и Леклерк, Массини, Андрэ Филипп и Моннэ. Ги-Катру - ген.-губернатор Алжира. Этот комитет возьмет власть во Франции в свои руки после высадки союзников. Жиро назначен главнокомандующим.
      Дневник N 16 7 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Только что был в военкомате. Начальник 2й части сказал, что ему надо выяснить мое положение в облвоенкомате, потому что у меня 10 кл. и поэтому встает вопрос о военной учебе. Или работа на заводе, или военная учеба. У меня такое впечатление, что он склонен думать, что я себе нарочно приписываю рождение в Праге, пребывание за границей и аресты родственников, дабы избежать армии. Но сегодня он должен выяснить вопрос обо мне в облвоенкомате (а cause des 10 classes1), и завтра в 10 часов мне надо вновь явиться в военкомат. Du moins, dans tout cela, j'ai gagnй une journйe libre - celle d'aujourd'hui.2 Вчера повезло: к вечеру получил за май по 3му талону в гастрономе 450 г сельдей и продал их за 100 рублей. Позавчера продал шубу за 400, ce qui m'a permis3 купить 1 кг картошки, 100 г масла, два пучка лука, 2 булочки, 10 бубликов, два стакана кислого молока и стакан сахара. В соединении со 100 рублями вчерашними я был сыт и позавчера и вчера по горло и даже сегодня утром купил и съел лепешку. Осталось en tout et pour tout1 6 р. Вчера же был на литкружке САГУ. Бесконечно обсуждались какие-то довольно плоские стихи еврейского шепелявого студента.
      Выступал Кашкин; он, пожалуй, самый симпатичный из всей честной компании; трус, конечно, но в меру, и хороший лектор, и культурный человек. Конференция по послевоенным вопросам продовольствия в Hot Springs (Virginia) закончила свою работу. Советская делегация подчеркивала особо серьезные продовольственные нужды СССР. В Аргентине произошло военное восстание; президент Кастильо свергнут; восставшие захватили власть. Аргентина поддерживала связь с державами оси.
      Теперь же ее профашистский политический курс радикально изменится, и восстание, бесспорно, финансировано и подготовлено американцами. Сегодня отдам книги в библиотеку Союза писателей, вероятно, зайду в детстоловую (она переехала, я еще не знаю куда). Зайду в детмаг и гастроном: авось что-нибудь выдают - продадим и будем сыты. Погода хорошая. Да, и на нашем фронте, и на Западе, и в Азии назревают колоссальные события.
      Дневник N 16 8 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Итак, сегодня утром решится вопрос, пойду ли я в армию или буду работать в промышленности. Тщательно взвесив le pour et le contre2, мне все-таки последний исход дела улыбался бы больше: я себя совсем не вижу в казарменной обстановке, на строевых занятиях; мне кажется, что я физически не смогу вынести требуемого напряжения; кроме того, мне органически чужда всякая муштра; и вдобавок, все-таки есть риск смерти на фронте. А в общем, настроение у меня скорее равнодушное; как писал Мережковский: "Будь что будет - все равно". От меня исход дела не зависит, вот и остается одно: наплевать, каков бы ни был этот исход, и постараться faire contre mauvaise fortune bon coeur3. Сегодня меня заживо съели клопы, и, рано встав, я начал их давить сначала на тюфяке, потом на досках кровати. Необходимо будет сегодня же вывесить тюфяк на солнце, облить доски кипятком и тоже поставить их на солнце; вот только боюсь, что со двора сопрут все это. Вчера сдал книги в Союз. Вчера повезло: по 4му талону получил в гастрономе 450 г сельдей, которые и продал за 130 рублей. Благодаря этому вечером смог съесть 6 бубликов с маслом и? кг картошки жареной с луком. Вчера вечером здорово болел зуб - даже не зуб, а противный chicot1. Затеял писать роман, но в доме такой дикий галдеж целый день стоит (сказано ведь: "общежитие"!), а в голове такой предгрозовой сумбур, что писать серьезно невозможно. Главные материальные проблемы: у меня, с ликвидацией шубы, нет пальто; необходимо купить ватник; второе - необходимо купить мыло, чтобы мыться; третья проблема - проблема стирки: я хожу в грязном белье, грязных брюках, без мыла никто не берет стирать, да и с мылом никого нельзя об этом попросить: в общежитии семьи приглашают прачку на большие стирки с простынями и т.п., дают ей мыло, таз и вдобавок кормят; я же этого себе никак не могу позволить. Те деньги, которые получаются, все идут на еду, потому что есть надо же, а покупка мыла все откладывается и откладывается, и продолжаешь ходить в грязном и стыдиться этой грязи. Это - заколдованный круг. Сколько сейчас может стоить ватник? Сейчас жарко, и не думаю, чтобы ватник стоил очень дорого на базаре. Надо будет прицениться. Впрочем, все эти рассуждения и соображения годны и применимы только на случай, если я останусь в Ташкенте и придется думать о более или менее рациональном жизнеустройстве. Если же меня пошлют в военное училище или на работу вне Ташкента, то tout cela2, кроме, конечно, мыла, перестает быть в порядке дня. Да, что я напишу Муле и Але о том, какая судьба меня постигла? Подумать только, что через несколько часов я буду знать, что меня ждет, а сейчас еще ничего не знаю.
      Если рассмотреть всю мою предшествующую жизнь в Ташкенте вплоть до сегодняшнего решающего поворотного момента, то можно будет сказать, что мне жилось скучно, одиноко, неуютно. Одна настоящая отрада была - утоление голода. Все к этому шло, все почти помыслы были направлены на удовлетворение примитивных потребностей тела. За это время я окончил (пока что еще не формально, но фактически) десятилетку - приобрел среднее образование. За эти полтора года ташкентской жизни я много прочел; некоторые книги останутся в памяти: "Успех" Фейхтвангера,
      "Подросток" и "Бесы" Достоевского, "Падение Парижа" и "Трест Д.Е." Эренбурга, "О тех, кто предал Францию", "Приятели" Жюля Ромэна, "Поднятая целина" Шолохова, "Мать" Карела Чапека и пр. Я ни о чем не жалею: за эти полтора года я много увидел, много перестрадал и перечувствовал, и если в данное время я морально довольно-таки бессилен, если меня по-прежнему ничто особенно сильно не увлекает, если материально я нахожусь в весьма незавидном положении, - то все же та сумма впечатлений, которая мною приобретена в Ташкенте, а также все мои ташкентские чувства и переживания, все это когда-нибудь сложится в полезную для меня величину - и в смысле житейского опыта, и в смысле богатейшего материала для того романа, который я хочу написать и который, несомненно, будет когда-нибудь мною написан. А пока что надо сказать вместе с В.Берестовым: "А мы пройдем, хоть путь наш труден, терпя, страдая и борясь, сквозь серый дождь тоскливых буден, сквозь голод, холод, скорбь и грязь".
      Дневник N 16 9 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера утром ничего в моей судьбе не определилось. Никакого решения по моему поводу не было принято; мне отдали все мои документы и дали повестку на понедельник 14го числа, в 7 часов вечера. Кажется, тогда мне определенно скажут, что именно меня ждет. Собственно говоря, в эти 6 дней (считая вчерашний) я бы мог сдавать экзамены, но я рассуждаю так: если меня действительно призовут - а это произойдет скорее всего (или в военное училище, или на завод), то я получу соответствующую справку, по которой мне выдадут аттестат. Если же все окончится, как 2го февраля, т.е. если меня опять никуда не заберут, то я и с 9ю классами могу поступить в Учительский институт, а мощный блат нашего преподавателя литературы протолкнет меня и в Педагогический институт (я вчера с ним говорил, и он сказал, что он сделает все возможное; он ко мне прекрасно относится и действительно все, что нужно, сделает). Итак, я решил экзаменов не сдавать и ждать военкоматских решений. Хоть отдохну за эти 5 дней, и не будет преследовать призрак какой-нибудь там физики или химии; ну их к ляду. Вчера утром пришла молочница rйclamer ses 240 roubles1, соседке я должен 100 р., Горскому - 70 р.
      En tout et pour tout 410 roubles. Du joli!2 А в кармане - ни гроша и еще меньше желания платить все эти… громоздкие суммы, тем более, что на ordre du jour3 - мыло, ватник и, тем более, жратва. Вчера, например, с утра до 10 часов вечера я съел тарелку супа в столовой и два пирожка - и все! Вечером был у Горского; счастье, что угостил вкусной ухой с рисом и кашей с зеленым луком. Какие мои финансовые надежды? Надежды следующие: 300 Мулиных рублей; но когда они придут?
      Надежда на масло или сыр в гастрономе и на рыбу или мясо в детмаге (все это - для ликвидации, конечно). Сегодня придется продать Монтэня. Вчера отправил письмо Але. Вчера сообщение о налете 100 немецких самолетов на Горький (в ночь с 5 на 6 и с 6 на 7); причинен материальный ущерб, есть жертвы. Мне почему-то кажется, что они обязательно налетят на Москву. Открылась баня; необходимо пойти, но нет мыла. Опять-таки, du joli4! Мой роман пишется, хотя и довольно медленно.
      Столовая не переехала; и на том спасибо. Э-эх, деньги-деньги! Как вы мучаете!
      Бахтамов тоже продал хлебную карточку, чтобы помочь сестрам, пробирающимся из Уфы в Москву. Молодец, помогает своей семье. Хотел продать плитку, т.к. никогда почти ею не пользуюсь, но она нужна соседке, и она, конечно, заартачится. Н-да, положеньице - неважнец. Прямо-таки неважнец. Бахтамов - симпатичный человек, но на его примере увидел я, что еще много людей, плохо разбирающихся в событиях: он все твердит, что слишком долго возятся с открытием 2го фронта в Европе и что слишком долго его обещают. К счастью, у нас в правительстве поняли нелепость подобных рассуждений и пошли на полный союз с Англией и США. Недоверие и шовинизм очень мешают всем благим объединяющим усилиям и начинаниям как в СССР, так и у союзников. Не то чтобы я верил в особую прочность объединения "свободолюбивых народов"; но на данном этапе военного пути, и вообще во время войны это объединение, этот союз крайне необходимы для победы и особенно насущны для СССР после заключения мира, учитывая колоссальную разруху промышленности и сельского хозяйства освобожденных районов, учитывая недостаток продовольствия и оборудования, учитывая, одним словом, то обстоятельство, что без усиленной помощи со стороны союзников мы будем не в состоянии достаточно быстро, полно и эффективно восстановить свое хозяйство. И наш союз с Западом будет длиться до тех пор, пока мы не почувствуем себя достаточно сильными, чтобы вновь идти самостоятельным экономическим и политическим путем. Так, по крайней мере, мне кажется. А в общем - "и скучно, и грустно, и некому руку подать". И не знаю, будет ли удачен (удачен - значит счастлив в отношении еды) этот день. Все-таки, как ни говорите, но сытым быть - весьма великое дело. По крайней мере, я рад этой пятидневной передышке, этому пятидневному отдыху. Между прочим, мне почему-то кажется, что Второй фронт будет открыт на протяжении ближайших двух-трех недель.
      Но это только мне кажется так. Итак, посмотрим, что нам принесет этот день.
      Дневник N 16 10 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Вчерашний день можно считать довольно удачным: во-первых, я написал первую главу моего романа (вернее, закончил окончательную редакцию этой главы), а во-вторых, был наконец в бане (Горский me l'a payйe1 и мыло тоже). Очень приятно быть ослепительно чистым. Жалко только, что нет чистой рубашки и чистых брюк, противно ходить в грязном. Потом поел в детстоловой и получил в детмаге 200 г хлопкового масла, которое продал за 50 р. и пучок лука, что позволило мне купить 4 бублика и съесть пончик за 10 р. C'йtait toujours зa de pris.2 Вечером ел бублики с луком и солью и читал биографию Байрона; сегодня дочел ее. Очень интересная жизнь. Меня все более и более занимают вопросы, связанные с моим романом. И здесь мне Москва совершенно необходима, т.к. Лиля может дать мне массу сведений о своей матери, Елизавете Дурново, а мне нужны именно точные даты и точные факты: вся моя первая глава случайна и аппроксимативна1, а точные сведения о Елизавете Дурново, Якове Эфроне, о встрече Марины Цветаевой и Сергея Эфрона, о парижской трагедии Елизаветы Дурново - все то, что мне так необходимо для моего романа, я могу узнать только у Лили. Мучают также композиционные вопросы: что поставить раньше, как достичь эффекта расстановкой событий, каких рассуждений избегать. Потом мне необходимы пособия для изображения Парижа 900х гг.: Мопассан прежде всего, ну, "Базельские колокола". Мне надо дать максимально верную и убедительную картину Парижа того времени, и то, что написано в этом плане в 1й главе - лишь намек, схема, притом схема очень недостаточная. Вообще вся первая глава - лишь план, все вопросы которого будут разработаны в дальнейшем. Раз я пишу о подлинных фактах, то мне надо подлинные даты и подлинное, ясное представление об этих фактах. Кем был Яков Эфрон? Каков он был из себя? Какова история его брака с Елизаветой Дурново? Каких политических взглядов придерживалась последняя, и в чем состояла ее революционная деятельность? Сколько раз ее арестовывали? Каково было отношение к революционной деятельности Елизаветы Дурново мужа, детей? В каком году уехала Елизавета Дурново в Париж? Где жили ее дети? Какова была ее жизнь в Париже? В каком году произошла трагедия ее и сына, в чем сущность и какие подробности этой трагедии?
      И так далее и тому подобное. Все эти вопросы и очень и очень многие другие, чрезвычайно существенные для романа, найдут ответ лишь в Москве. Массу книг надо прочесть. Состав Французского комитета национального освобождения замечательно бесцветен: ни одного знаменитого политического деятеля; не то что знаменитого, но даже хоть известного. Но может, это и лучше, что входят "свежие люди" туда, не подмоченные политиканством? Нац. комитет France Combattante2 ликвидирован:
      Французский комитет национального освобождения является единственным органом, объединяющим усилия французов в борьбе с немцами. Впоследствии он будет распущен - тогда, когда в соответствии с республиканскими законами будет образовано правительство (временное), которое назначит день выборов. Де Голль и Жиро будут председательствовать поочередно. Место пребывания комитета - Alger1. Комитет посылает дипломатических представителей при державах - и державы посылают тоже своих представителей при комитете. То, что Жиро и де Голль объединились, - великое дело, которое ускорит победу и восстановление Франции (по крайней мере, я так надеюсь). А голодно продолжает быть по-прежнему. На базаре продают американские консервы: 170 roubles2. Нет, уж лучше бублики! Было бы хорошо получить масло или сыр в гастрономе за май и продать его; или получить за июнь 600 г макарон и сварить их. Но для макарон нужно 50 г масла и пучок лука, что составляет 35 р. Вообще хочется есть, очень хочется. Превыше всего люблю булочки и особенно бублики. В детмаге сегодня дают сметану, но, конечно, колоссальное количество народа, и я не получу, т.к. в очереди не буду стоять на жаре. Вот. Эх, есть хочется очень. Сейчас около 11 утра.
      Дневник N 16 11 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера день был довольно мрачный. Во-первых, за весь день я съел только тарелку супа и ложки две макарон с кусочком омлета - и все. Во-вторых, так разболелся зуб, что пошел в районную поликлинику, чтоб выдрали. Оказалось - нет кокаина, и послали в горзубполиклинику. Поплутал, прежде чем ее разыскать, а когда разыскал, то оказалось, что запись на прием уже кончена! А зуб продолжал зверски болеть.
      Тогда я вернулся домой и лег спать. Проспав некоторое время, я проснулся - и боль уже прошла. Остальное время до ночного сна я просидел и пролежал, прочитав превосходную поэму Байрона "Бронзовый век", и читаю весьма интересного "Чайльд Гарольда". Произведение, проникнутое приятным мне историзмом, живое, красочное и очень удачное. Рузвельт заявил, что успех конференции Объединенных Наций по послевоенным вопросам продовольствия превзошел "все наши ожидания". Это была первая конференция Объединенных Наций и имела большой успех. Что ж, превосходно.
      КП Америки осудила позицию Льюиса, подрывающего военное производство, и призвала горняков вновь приняться за работу. Горняки возобновили работу на шахтах с 7 по 20 июня. Вот здорово, КП выступает - наверное, в первый раз за все время ее существования - против забастовки! Как говорят французы, on aura tout vu1.
      Вчера в гастрономе ни черта нового не было, а в детмаге, о роскошь, выдавали за май и апрель мясо (кажется, 1 кг 200) и 500 г сметаны. Очередь была, конечно, огромная, стоял гам и шум. Но т.к. мясо будет портиться, то его выдают и сегодня, и мне одна соседка, которая тоже там должна получить, возьмет (если хватит, конечно). Было бы шикарно получить и сметану, но вряд ли удастся, потому что, кажется, она быстро портится. Мясо я, вероятно, продам и куплю бубликов и картошки. За май в гастрономе осталось получить масло или сыр - что будет. Во всяком случае, этот день какую-то еду должен дать и будет, надо надеяться, сытнее вчерашнего. А мой маршрут таков: к 10.30-11.00 пойти в гастроном, посмотрю, есть ли там что-либо, если есть, то буду стоять в очереди, предварительно продав книгу стихов Ахматовой, т.к. денег нет ни гроша. Эх, не хочется мне продавать эту книгу, потому что там очень много замечательных стихотворений, - но что ж поделаешь… Если в гастрономе ничего не будет, то возьму путь в зубполиклинику и запишусь на прием. А потом надо будет пойти поесть в столовую, после чего я возвращусь домой и возьму мясо, если соседка его уже получила, а если ее еще не будет дома, то буду ее поджидать; когда она придет, пойду продавать мясо; думаю, что рублей 130 за него выручу. Но долги, долги! Совсем как у Байрона в добром старом XIXм в., совсем как у Бальзака! М.М. торопит со 100 рублями, за электричество 30 р., за квартиру 7 р., Горскому 70 р., молочнице - 240… Фу ты ну ты! А есть надо ведь каждый день. Но в общем, что бы там ни было, но сегодня я твердо намерен хорошо поесть и, вероятно, если выручу 130 р., как хочу (причем это - минимум), то, вероятно, куплю 50 г масла (30 р.),? кг картошки (25 р.) и 7 бубликов, и пучок луку, что истощит вырученные деньги дотла, но, по крайней мере, вполне меня насытит, что и тр«ебовалось» д«оказать». Совсем гениально было бы что-нибудь получить в гастрономе и продать - тогда можно было бы купить сахара и кислого молока, и был бы полный обед. Но даже если я получу только мясо, и то будет хорошо, и то сегодня я буду сыт. Вот противно только то, что М.М. так настаивает с уплатой этих 100 р., и, конечно, если я буду жарить картошку, ne manquera pas1 испортить мне все удовольствие, сказав мне: "А мои 100 р. как же?" А я ей уже сказал, что отдам ей 100 р., продав мою электрическую плитку. Ох, она все время готовит на этой плитке. И не хочет, чтобы я ее продавал, на что я ей отвечаю, что это мой единственный способ уплатить ей деньги, на что она мне говорит: "Почему вы мне не заплатили, когда продали шубу?", на что… Bref, c'est interminable et ennuyeux comme tout… comme toute dette, quoi.2 Дневник N 16 12 июня 1943 года Георгий Эфрон Вчера мне очень не повезло: накануне я дал одной соседке пропуска в детмаг (она тоже там получает), т.к. там давали 1 кг 200 г превосходного мяса. Целый день ее прождал (чтобы, получив мясо, пойти его продать), и в конце концов под вечер она появилась, объявив, что с утра заняла очередь, но что ей не повезло, и мясо уже кончилось, и она его не получила. На вторник обещают или мясо, или рыбу. Если будет вобла, то я брать не буду - это невыгодно. Так как нет ничего хуже обманутых ожиданий, и я ничего не ел за весь день, то я взял у Шильдкрета взаймы 70 р., купил 5 бубликов, булочку и семечек, ce qui m'a permis3 насытиться очень сносно. Но долги, долги! Теперь они равняются 480 р. Сегодня или завтра придет, вероятно, молочница клянчить свои 240 р., но я ее постараюсь выпроводить и скажу ей, что деньги будут "обязательно через неделю". Что ж делать, если денег у меня действительно нет сейчас. Итак, все вчерашние мечты, связанные с мясом, рухнули.
      Сейчас в кармане - ни пфенига. Между прочим, в гастрономе вот уже 4 дня как не объявляют ничего нового, и, по-моему, в ближайшие 3 дня, включая сегодняшний, обязательно должны начать отоваривать какой-нибудь талон: или талон 1-2 масло за май, или мясо-рыба, или крупа-макароны за июнь. Так что я рассчитываю в течение ближайших трех дней или выручить какие-то деньги, скажем, продажей масла или мяса, или сельдей, или получить любимую жратву в виде макарон. Как только я получу какие-нибудь деньги, я сейчас же отдам Шильдкрету 70 р.; я с ним в хороших отношениях и совсем не хочу их портить. Да-а, деньги нужны; этот факт непреложен. Сегодня вечером буду у Алисы Гуговны Усовой; заберу у нее "Les Caves du Vatican" Gide'а. Эх, деньги, деньги, как вы нужны! А хожу я давно нестриженый и небритый, без мыла, в грязных брюках и белье, в нечищеных ботинках - и все это из-за нехватки денег. Аппетит всегда пересиливает желание купить мыло. Что же поделаешь - голод не тетка. А есть страсть как хочется. Вчера опубликована речь Черчилля в палате общин. "Приближаются исключительно сложные и рискованные комбинированные морские и сухопутные операции". Союзники предъявили ультиматум о капитуляции острову Пантеллерия, но ультиматум отклонен, и бомбардировки острова военно-морскими и воздушными силами будут продолжаться. Nogues et Peyrouton ont demissionnй. В Comitй de Libйration Nationale много сторонников де Голля:
      Massigel, Andrй Philippe, Catroux.1 Сегодня вечером j'ai risquй un шаг exessivement risquй, mais qui йtait, comme je crois, nйcessaire2. Я был только что у моей знакомой Алисы Гуговны Усовой et je lui ai volй sa montre-bracelet. Elle йtait sur la table en toute йvidence, et dйjа, bien avant d'aller chez cette Усова, j'avais rйsolu de voler la montre, vu les dettes formidables que j'ai et la nйcessitй de manger quelque chose. J'ai volй cette montre tout juste avant de partir; auparavaut j'ai passй environ deux heures chez cette Усова en conversations et а boire du cafй. Je lui ai empruntй un livre de Bergson, et, en partant, je lui ai promis de le lui rendre sitфt que je l'aurai lu.1 Вообще атмосфера всего вечера была очень сердечной, я обещал "теперь к ней заходить почаще, раз лето и я больше не болею". Вообще я сознательно льстил ей и всячески старался "поднять" тон d'amitiй2, попросил ее достать "Идиота" Достоевского, что она и обещала исполнить. Elle s'apercevra de la disparition de sa montre trиs vite и, вероятно, поскольку il n'y avait dans la chambre qu'elle et moi, elle pensera (sa premiиre pensйe) que c'est moi qui ai volй cette montre3.
      Но тут входит в действие мой расчет; как всякие расчеты, он может оказаться верным или провалиться. По моему расчету, она должна будет с возмущением отвергнуть такое предположение о моей culpabilitй4. Она должна будет рассуждать так: "Как, сын Марины Цветаевой, и он был такой милый и сердечный и даже обещал приходить теперь часто… Такой культурный, так все хорошо понимает… Нет, не может быть, чтобы это был он". Так она должна рассуждать. Во всяком случае, я предполагаю, что дело не дойдет jusqu'а la milice5; никогда (опять-таки, по моему расчету) не заявит она на сына М. Цветаевой и т.д. А если и дойдет, то я буду отрицать, ссылаясь на то, что elle ne m'a pas vu6 (что действительно факт).
      Но я надеюсь, что не дойдет. И если будет разговор с ней по поводу du vol7, то я тоже буду категорически отрицать. Задача завтрашнего утра - возможно выгоднее продать эти часы. А Алису Гуговну я рассчитываю увидеть завтра или в понедельник; очень любопытно, quel air elle aura8 и что она скажет. Кстати, сейчас читаю "Преступление и наказание".
      Дневник N 16 13 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Мой расчет не оправдался, план рухнул, антреприза потерпела крах. Сегодня ночью я спал всего 4 часа - от часа до пяти, потому что ели клопы и, вероятно, "ела" так называемая совесть. Всю ночь я читал гениальное "Преступление и наказание", читал, так сказать, очень кстати, но чтение Достоевского на меня и на этот раз произвело чрезвычайно взбудораживающее действие. В 7 часов утра я уже был на базаре, а к 10 часам, через посредство одного часовщика, продал часы за 800 рублей, каковая цена меня вполне устраивала, ибо позволяла полностью уплатить долги Горскому, Шильдкрету и соседке, часть долга молочнице, позволяла два дня "роскошно" питаться и оставалось еще рублей 150-180. На базаре же утром я истратил на булочку, пирожок и кусочек коврижки 40 р.; 5 р. истратил на чистку ботинок.
      Придя домой, я нашел у себя на столе записку следующего содержания: "Мур, я приехала к Вам по очень неприятному делу, о котором Вы, вероятно, догадываетесь.
      Прошу Вас сегодня же вечером прийти ко мне, и я Вам обещаю, что инцидент в этом случае «подчеркнуто двумя чертами» будет предан забвению и выключен из памяти.
      Бергсона я взяла с полки. А. Усова 13/VI-43, 8.30 утра". У меня аж дух захватило.
      Долго я не раздумывал. Карта моя была бита, и бита крепко, и я мигом решил возвратить деньги. Я бросился в САГУ в надежде найти А.Г. там в филологическом кабинете - но там ее не было. Тогда я сел на 4й трамвай и поехал на Беш-Агач, где она живет, - но и там ее не застал. Я был, comme on se figure1, в большом волнении. Ожидая трамвая на обратном пути, я встретил Усову! Тут же ей объяснил,
      "что к чему": что часы проданы, и вручил ей деньги (700 р.). Она была рада такому исходу дела (тем более, что сидит без денег), обещала ничего никому не говорить и даже пригласила приходить. Так что "инцидент исперчен", как писал feu Maпakowsky2. И выходит, что я на этом деле выиграл еще 100 р., ce qui m'a permis3 утром наесться булкой, пирожком и куском коврижки, а вечером - купить 5 бубликов и стакан семечек. Крах моей антрепризы символичен: это крах всей моей жизненной животно-эгоистической политики. Нельзя жить без настоящего, увлекающего дела, без любви к чему-то или к кому-то, без нравственного тепла, исходящего от близких людей. Иначе становишься способным на такие вот антрепризы, и царем мироздания, центром вселенной становится Бублик или Булочка. Да, il faut que зa change1; иначе - невозможно. Увидим, что скажут завтра в военкомате.
      Союзники, после 24-часовой воздушной и морской бомбардировки, заняли о.
      Лампедуза (Италия). Оказывается, итальянцы называли о. Пантеллерия "Гибралтаром Средиземного моря". Вот и просрали этот Гибралтар. Гарнизон этого острова насчитывает 15-20 тысяч человек. По-видимому, на очереди - высадка союзников в Сицилии. Они - молодцы: планомерно осуществляют свой план, все у них истинно научно подготовлено, и тени нет "шапкозакидательства". Опять вчера сообщение о налете на Горький немецких самолетов. Соседка уезжает в Москву или завтра, или в четверг. Нет, плитку мне решительно неохота продавать. Допустим, дадут мне в распреде макароны, так где же я буду готовить? Опять кого-то просить? И кого? А с другой стороны, 100 рублей должен этой соседке. В гастрономе вот уже 5-6 дней как не объявляли ничего абсолютно нового, никакого нового талона не объявили.
      Должно быть или сыр или масло за май, или макароны или мясо за июнь. Должны, да…
      Было бы неплохо скомбинировать с соседкой так, чтобы она дала карточку на обед в столовую ССП (она хочет получить второе), и тогда, при наличии посуды, можно было бы взять и суп, а мне как-никак суп надо, и пренебрегать им не приходится.
      И еще лучше будет прийти домой уже тогда, когда соседка уже уедет на вокзал, - таким образом, будет обеспечено и второе. Но на все это нужны деньги. Неужели придется продать Жида и Грина? Н-да, du joli2. А жрать надо. Сейчас опять засяду за Достоевского.
      Дневник N 16 14 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Evйnement sensationnel3: оказывается, сегодня в мое отсутствие был какой-то профессор, который меня спрашивал и который приехал из Москвы. Он мне привез пропуск на возвращение и 700 рублей денег, все это от Толстых! Его точный адрес, к сожалению, известен лишь одной соседке, которой нет дома, и потому я не могу поехать к нему и взять пропуск! А сегодня в 7 часов вечера в военкомат! Конечно, ввиду получения пропуска в Москву я буду настойчиво просить отсрочку, мотивируя тем, что все равно меня и в Москве мобилизуют, и что я два года не видел родных, и что мне необходимо получить аттестат за 10 классов. Удастся ли мне получить эту отсрочку? Какая будет досада, если меня мобилизуют как раз тогда, когда я получу возможность возвратиться в Москву, повидаться с Мулей и, быть может, и с Митькой! Ce serait vraiment dommage.1 И очень досадно, что все обернулось таким образом, что сегодня мне не удалось получить пропуск, - с ним бы в военкомате я себя чувствовал увереннее и мог бы ссылаться на документ ici prиsent2; а то так еще могут не поверить (хотя я, конечно, скажу, что завтра же получу, что, действительно, верно, ибо завтра я уж получу-то наверное или даже, возможно, сегодня вечером). Очень любопытно, выйдет ли мое возвращение в Москву? En tout cas, ce serait une dйveine formidable3, если бы меня мобилизовали в самый раз, когда я получил пропуск! Ну, я надеюсь, что Бог и на этот раз меня не оставит.
      Дневник N 16 16 июня 1943 года
      Георгий Эфрон В общем, можно сказать, что моя экспедиция в военкомат потерпела крах. Пока еще ничего неизвестно (нет какого-то приказа, что ли, и облвоенкомат молчит), а насчет отъезда, то мне предлагают написать заявление о снятии с учета и выехать немедленно. Зa ne m'arrange guиre, vu que des 700 roubles4, при уплате долгов, покупке мыла и нормального питания в течение 2 дней il ne reste qu'une cinquantaine de roubles5. И, кроме того, какой мне интерес затевать возню (сложнейшую) с получением билета, зачем мне затевать громоздкое и дорогостоящее десятидневное путешествие, раз и в Москве меня тотчас же мобилизуют? А здесь зато я живу en attendant1, так сказать, que mon heure sonne2, без особых хлопот. Слухи об открытии 2го фронта в Болгарии. Вчера получил 2 кг 100 макарон в детмаге.
      Дневник N 17 18 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Мои мытарства продолжаются. Т.е., собственно говоря, ce n'est pas prйcisement des3 мытарства, йtant donnй que je ne fous absolument rien4 - но, во всяком случае, мое положение крайне неопределенно. В военкомате ничего неизвестно (опять сегодня дали повестку о явке в понедельник); говорят: "Учитесь пока", а я и не думаю учиться, потому что у меня совершенно нет la tкte а зa5 и я совсем не хочу тратить время моего свободного существования, т.е. le temps qu'il me reste а vivre plus ou moins indйpendemment6, на проклятые точные науки. Раз все равно суждено быть мобилизованным и этот день не за горами! Но меня беспокоит вопрос о хлебной карточке на июль - ведь ее необходимо получить, а для этого может понадобиться справка из школы, что я действительно учусь в таком-то классе; а в школе, ввиду того, что я не показываюсь и не держу экзаменов, могут эту справку не дать. Поэтому сегодня или завтра, как это мне ни неприятно - ибо я внутренне совершенно порвал, порешил со школой, надо будет туда зайти, напомнить о себе, поболтать и т.д. Версия la suivante7: через день вызывают в военкомат, мотают, ничего неизвестно, со дня на день все должно определиться, в военкомате держат по целым дням - и потому экзамены держать невозможно. Необходимо, чтобы эта версия клюнула, ибо рисковать карточкой глупо. Прочел "Les Caves du Vatican"; превосходно, и язык замечательный. Деньги кончились. Сегодня уезжает в Москву М.
      М. Насчет Второго фронта в Болгарии - это "утка" (по крайней мере, пока что).
      Последние 3-4 дня сыт благодаря макаронам и деньгам - но теперь иссяк. Жарко.
      Возможно, завтра пойду в кино.
      Дневник N 17 19 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера наконец уехала М. М. Удалось не пойти ее провожать (я ушел за обедом в Союз и "опоздал" домой; таким образом я выиграл один обед; в наследство мне осталась обеденная карточка М.М. на 11 дней, что очень хорошо). Вчера продал вечером плитку за 100 р., после долгих хождений по ненавистному Алайскому базару, и купил 3 бублика, два пирожка с повидлом и булочку, ce qui m'a permis de bien passer la soirйe1. В распреде и детмаге ни черта нет; вот безобразие! Вчера вечером был В. Берестов; болтали; все это милая болтовня, но чересчур ли серьезная? Любопытное известие: сирийско-турецкая граница закрыта. Как это понимать? Мне кажется, это - блефор, poudre aux yeux2. Вообще явно что-то назревает. Вчера - любопытная conversation3 с работницей Узкнимага (книжного магазина на углу ул. Кирова и Маркса). Оказывается, она жила в Париже de 1936 а 19404, была в Лондоне, Бельгии. В Париже жила на rue Erlanger5 и говорит, что жила в Claridge, Ritz'e и George V6. Врет, наверное! Впрочем, elle a l'air7 действительно de quelqu'un qui a beaucoup vu et vйcu8. Лет 35-38, наверное.
      Вспоминали Maurice Chevalier и Charles Trenet. Peut-кtre pousser plus avant cette rencontre?9 Стоит ли? Вчера в Союзе было пиво; возможно, что сегодня зайду к Горскому насчет кино и пива. Читаю книгу Евг. Ланна "Гвардия Мак Кумгала" о борьбе ирландцев за независимость при Palmerston'e. Да, в школу зайти сегодня необходимо, хоть и не хочется; важно все-таки, пока не мобилизован, сохранять un йtat social1 - особенно в отношении хлебных карточек и отправок на сельхозработы. Вчера письмо от Али. Жалко мне ее, чорт возьми: ну чего ради она торчит в этой Коми АССР и портит себе здоровье и нервы, калечит себе жизнь.
      Когда же ее освободят, а la fin!2 Какой нам день сегодня предстоит?
      Дневник N 17 20 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня по двум июньским талонам получил какую-то поганую рыбу, которую ликвидировал на базаре за 50 р., что позволило купить мне булочку и три бублика.
      Был на литкружке, что дало мне хлеба (в буфете); обед из детстоловой взял на дом, суп вылил (невкусный), а макароны съел. С 16.30 до 19.30 дрыхнул, валялся, читал "Приятелей" и ел бублики. Все не могу отправить письмо Але - никак не соберусь купить конверт. Вчера - открытка от П.Д., очень милая. Условился с Горским (вчера) в понедельник от 15.00 до 15.30 пить пиво в Союзе (если будет, конечно).
      Угостили супом с хлебом. Горский - шовинист и русопет. Погода стоит изрядно жаркая; сегодня со мной было нечто вроде обморока, когда я стоял за обедом: я настолько позеленел и настолько изменился в лице, что даже - о, даже! - меня пропустили вне очереди! А потом ничего - прошло (связано с желудком, как всегда у меня). Вчера был в школе; по совету директорши пошел в Гороно к замзаву; изложил ему мою историйку ("мотают, срывают экзамены"). Он ограничился тем, что спросил меня, почему я не пришел раньше, и посоветовал сдавать мне экзамены в июле при школе ДКА. Всю жизнь мечтал, право! Завтра, если не мобилизуют еще, зайду в школу и изложу его ответ, причем скажу, что в июле не смогу сдавать (в случае, если меня отпустят), ибо надо будет готовиться к отъезду в Москву, доставать билеты и пр. И пойду в Наркомпрос. Насчет карточек, надеюсь, что все пройдет гладко: как будто директорша и завуч "сочувствуют".
      Дневник N 17 22 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Получил 300 р. от Мули. Вчера был в военкомате, отсрочка до 25го. Надоела эта канитель чрезвычайно. Сегодня отправляю два письма Але. Вчера истратил 130 р., но зато был сыт autant qu'on peut l'кtre1. Сегодня - важный день в смысле того, что я должен получить справку из школы на получение карточки хлебной. Без этой справки о том, что я учусь в школе, мне не дадут хлебной карточки. А в школе могут заартачиться - мол, экзамены не сдает, а справку хочет получить. Во всяком случае, сегодня выясню. Вчера вечером читал Берестову и Бабаеву, пришедшим ко мне, несколько глав из книги Ромэна "Приятели" и довел их до упаду от смеха; le fait est2, что эта книга замечательно талантливая, веселая и остроумная. Сегодня по радио передавали что-то от Совинформбюро а l'occasion3 2-летия "Отечественной войны Советского Союза", причем в конце говорится, что теперь все зависит от создания союзниками 2го фронта на Европейском континенте, ибо без 2го фронта разбить немцев невозможно, и что откладывание этой операции и промедления приведут к затягиванию войны, а следовательно, и к увеличению количества жертв (причем мы не говорим, что к увеличению наших жертв!). Ну-с, и кончается именно на упоре на вопросе о необходимости открытия Второго фронта в текущем году. Продолжаю читать "Гвардию Мак Кумгала". Вчера устроил, при помощи двух порций борща из Союза, огурца, зеленого лука и кислого молока, нечто вроде окрошки; вышло удачно.
      Сейчас отправлюсь в школу; директорша, наверное, уже пришла, и ее-то мне и надо, для вопроса о справочке. Начну-то я с визита к Пономарчуку, каковой визит она сама посоветовала. После захода в школу пойду за бубликами (куплю) и посмотрю "Вестник".
      Что-то в последние дни ничего нет интересного в международных событиях.
      Дневник N 17 23 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Справку на получение хлебных карточек получил без сучка и задоринки. Возможно (если достану книгу), что буду сдавать историю через 5 дней. Никаких особенных новостей международного характера нет. Южные области Италии объявлены "зоной военных операций"; на нашем фронте - "никаких существенных изменений не произошло"; немцы бомбят Волхов и верхнюю Волгу (какой-то населенный пункт). Вот только смущает новый тон, проскальзывающий в сообщении Совинформбюро о 2-летии войны: в конце этого сообщения опять настойчиво повторяется о необходимости скорейшего открытия 2го фронта в Европе в текущем году, говорится, что отсутствие 2го фронта в прошлом году "спасло Германию от поражения", говорится, что "теперь все зависит от того, как сумеют союзники использовать создавшуюся обстановку". Все это сильно пахнет не Entente Cordiale1, а наоборот, критикой действий союзников, неверием в их оперативность, подстегиванием их действий. Или мне это только так показалось? Или это - "дымовая завеса"? Бес его знает. Во всяком случае, это неприятно. Ну и конечно, наши обыватели продолжают твердить о "предателях-англичанах". Хорошо хоть то, что впервые за время войны (du moins, а ce qu'il m'en semble2) в этом сообщении совершенно точно говорится о том, что "без Второго фронта победа над гитлеровской Германией невозможна". Без Второго фронта - т.е. без союзников. Это - очень важное признание: значит, сами мы не можем изгнать немцев с нашей территории, без помощи союзников. Все это знали, но это официально признается. Денег осталось 13 рублей; вчера был вполне сыт. Сегодня надеюсь получить конфеты и, быть может, сметану и творог в детмаге (вчера давали, но было колоссальное количество народа, и я надеюсь получить сегодня - если осталось и если дадут). И в гастроном зайду - авось там что-нибудь дают. Есть хочется.
      Дневник N 17 24 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Получил 800 г колбасы и пятьсот грамм сметаны. Сметану съел, часть колбасы - тоже, а часть продал за 80 рублей (на базаре набросились какие-то командированные). Осталось 50 рублей. Новостей никаких: ни нового немецкого наступления, ни наступления союзников; бомбежки, да и только. Встретил Марию Александровну. Настроена мирно; предлагает (moyennant finances1, конечно) постирать, погладить и починить что мне надо. Не ловушка ли это (мол, возьмет, а как приду за стиранным, так она - "А где обещанные 2000, почему не выплачиваешь?").
      Впрочем, вряд ли, на такую подлость я ее не считаю способной, и завтра понесу ей все мое грязное белье, носки, брюки, пижаму. Надоело ходить грязнулей по Ташкенту; хочется блеснуть, да и самому приятно ходить в чистом и не стыдиться своего вида. А заломит она цену не очень высокую. Завтра - в военкомат. Неужели же дадут повестку опять на другой день? Недавно я встретил одного узбека, который тоже в этой самой 4й трудкоманде, что и я, и тоже призывается в Октябрьском РВК; ему дали новое приписное свидетельство с отсрочкой до 1го января 1944го года! Вот было бы хорошо, если бы я получил такое же приписное свидетельство! Но, может, ему дали, потому что он узбек (по блату, через военкома Исамухамедова), или потому, что он на 1м курсе САГУ? Если же нет, - то я не вижу причин, почему и я не получу такого же приписного свидетельства, что и он. Впрочем, надеждами себя не обольщаю. Сегодня сыт вполне (как и вчера), съев 600 г макарон, полученных в гастрономе, и продав остальные 600 г утром.
      Дневник N 17 26 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Rien de neuf.2 Явка - 28го, и никакого даже и намека на приписное свидетельство с отсрочкой до 1944го года. Что это за безобразие, в конце концов?! Вот уже скоро месяц, как морочат голову и не дают жить спокойно. Или пускай отправляют куда-нибудь, или пусть дают отсрочку. Надоело. Вчера утром отнес белье хозяйке; часть будет готова сегодня вечером, и я заеду. Трагедия с мылом: нет ни кусочка, последний стибрила девчонка-соседка (у меня дверь не закрывается). Денег нет ни гроша, даже вчера пришлось занять 10 р. у совершенно незнакомого человека в Союзе. Необходимо купить мыло, необходимо оставить денег для оплаты стирки, необходимо оставить денег для хотя бы частичной оплаты долга в 150 р. молочнице.
      А денег нет. Откуда им быть? Только от продаж пайка. Вот надеюсь, что в гастрономе будет масло, да в детмаге должны давать мясо за май (или рыбу). У меня всего 240 р. долгов, если даже не считать 70 р. долга Горскому. Вчера был у Горского; не застал, но угостили обедом; правда, не очень-очень, но все-таки лучше, чем ничего. Когда же я кончу d'кtre un pique-assiette1, когда буду есть нормально? Нет, моя теперешняя жизнь, с бездельем, долгами, отсутствием денег и неопределенностью положения, начинает быть мне серьезно в тягость. Невозможно так долго еще продолжать. Прочел "Bouvard et Pйcuchet" Флобера (в русском переводе). Остроумно, но читать все это по-русски - противно. Видел английский документальный фильм "Победа в пустыне" (о победе 8й армии в Египте, у Эль-Аламейна и Триполи). Ничего, довольно интересно - и боевая техника у них формидабельная2.
      Ce que j'en ai marre d'avoir toujours faim.3 Да, на этот раз, если я получу хлебную карточку, то уж не продам ее - благодарю покорно, слишком есть хочется.
      Повезет сегодня, нет - будет ли что в гастрономе и детмаге? И почему ни черта не происходит в мире интересного?
      Дневник N 17 27 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был у М.А. (вечером). Она еще не стирала. Je l'ai tapй de 60 roubles4 и кусочек мыла. Стирка будет стоить dans les 50 roubles5. Она настроена, по-видимому, миролюбиво и здраво, если не считать только того, что задумала, т.к. пишет какую-то стихотворную чушь, в 65 лет сделаться… начинающим писателем! Обещает, что брюки и рубашка будут готовы сегодня вечером. Сегодня вечером зайду. Завтра утром - в военкомат. Меня страшит перспектива вновь продавать карточку. Этого надо во что бы то ни стало избежать. Но я должен 150 р. молочнице, 110 М.А.
      Откуда я возьму эти деньги? Если мне не удастся сделать какой-нибудь оборот с продуктами… Вообще у меня не получено 800 гр. масла в гастрономе (за май и июнь). Потом, не получено мясо или рыба по одному июньскому талону. Потом, не получено масло (за июнь) и мясо (за май) в детмаге. Но когда еще я все это получу? А вместе с тем 400 г хлеба, обеспеченных ежедневно, - это большое подспорье, и ужасно не хочется продавать - и опять сидеть и голодать. А на Мулины и Лилины деньги рассчитывать тоже не приходится - когда-то они еще придут… Вчера был сыт - благодаря продаже книг (Верлена, Бодлера, Готье!) и 60 р. М. А. Деньги, деньги! Прямо зачарованный круг; никуда от них не уйдешь.
      Нет, масло было бы спасительно и освободительно. По моему, в ближайшие дни будут его выдавать. Тогда бы не пришлось продавать карточку. И еще - каждый день дико хочется есть, и денег нет. И не знаешь, что придумать.
      Дневник N 17 28 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера получил 400 г масла за май месяц; продал за 120 р. - и проел все деньги.
      Что ж поделаешь - есть-то ведь надо. Был у М.А.; она все еще не стирала; божилась, что все будет готово сегодня; буду у нее завтра вечером (в среду, кажется, пойду на "Цыганский барон", так что хочется, естественно, быть хорошо одетым). Ну, к среде-то она выстирает. Завтра, вероятно, пойду в баню. Сейчас отправлюсь в военкомат. Что-то мне там скажут? Я решил ехать или с драматургами, или с Литфондом, потому что иного пути, чем возвращение в Москву совместно с каким-то хотя бы подобием коллектива, у меня нет. Кроме того, самый главный вопрос - это то, что я самостоятельно не смогу достать билет, а если меня включат в списки отъезжающих драматургов или писателей, то я вношу деньги на билет, и все, и никаких хлопот. Так что придется сделать так именно (если, конечно, военкомат отпустит). Меня смущает, что если приехать в августе в Москву, то уже там кончаются сроки приема в ВУЗы в это время. Но это, я думаю, пустяки, и меня всегда примут даже с некоторым опозданием. Да, все неясно, как никогда.
      Неясно с военкоматом, неясно, когда и с кем поеду, неясно, что ждет меня в Москве. Вот и живи! Просто бред какой-то нелепый. Неужели человек настолько скован обстоятельствами, неволен располагать своей судьбой? Mon exemple1 сейчас - разительный этому пример. Я живу, совершенно не зная, что меня ожидает, живу, не имея никаких перспектив и не строя никаких планов. И надоела мне такая жизнь - дико. Конечно, как и на международной арене, так и для меня, ближайшие месяцы будут решающие. В этом я не сомневаюсь.
      Дневник N 17 29 июня 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был в военкомате. Опять то же самое: "ничего не знаем", "ничего не можем сказать" - и повестка с явкой 5го июля (в следующий понедельник). Может быть, это 5ое июля будет решающим днем? Но сколько уже было таких "решающих" дней, которые ничего не изменили в моем положении! Вчера, увы, продал хлебную карточку за 400 р. Заплачу 80 р. М.А., 100 р. - молочнице; часть уже проел; остальное проем сегодня. По крайней мере, вчера наелся досыта урюком, пирожками и в двух моих столовых. "Если бы ты поступил на завод, то тебе бы не пришлось продавать карточку", - возможно, многие так думают обо мне. Ну и чорт с ними - пускай думают. А я совершенно не собираюсь ежедневно тратить 12 часов моей жизни на грязные станки. Человек живет только один раз, и жизнь драгоценна. И поэтому я стараюсь ее сделать возможно более приемлемой и сносной. Кроме того, я - не рабочий. Я могу быть полезным переводчиком и литературоведом - и, надеюсь, когда-нибудь этим стану. А для рабочего ремесла вполне годны полчища праздношатающихся беспризорных и ленивых узбеков. И вообще сейчас мода - "завод, завод". Ну и что? Не всем же быть под одну мерку. И пока я смогу не идти на завод, я туда не пойду. Я на это имею полное внутреннее право, право человека, который жил в Париже и Брюсселе, который ездил летом в горы и к морю, человека, хорошо осведомленного политически, человека, который много пережил, много видел, право человека весьма культурного и даже утонченного (ceci soit dit sans vanitй2).
      А то, что денег нет, то, что я веду идиотский образ жизни, - это факт. Но завод не даст мне денег, а даст лишь одуряющую усталость, которая заменит дневную беготню и безделье. Если оглушать себя, то, во всяком случае, не заводом.
      Впрочем, en voilа assez sur ce sujet1. Меня несколько тревожит и беспокоит отсутствие каких-либо событий со времени взятия союзниками группы итальянских укрепленных островов. Я объясняю это дополнительной подготовкой союзников к "очень сложным морским и сухопутным операциям" (по выражению Черчилля) - ничем другим такое отсутствие наступления союзников объяснить нельзя. Любопытны настроения русских. Народ в общей своей массе союзникам не верит и союзников не любит.
      Рядовой русский человек думает - и говорит - так: "Англичане воюют нашими костями, американцы - наживаются на войне". Вот и вся Entente Cordiale2. Ну и конечно, возмущение по поводу того, что Второй фронт в Европе все еще не создан.
      Интеллигенция же главным образом рассуждает о вопросах послевоенных, причем большинство желает нового НЭПа, ослабления цензуры, "демократизации" и всяких благ, все это под давлением союзников. Вот два основных течения русской политической мысли на данном этапе войны. На нашем фронте - все "ничего существенного". Кто первый начнет наступать? Неужели немцы настолько ослабели, что боятся предпринять новое наступление на Восточном фронте? Вероятно, они опасаются вторжения в Европу и не хотят оттуда брать слишком много войск. Но все - и Черчилль, и всякие обозреватели - говорят, что решающие битвы немцы будут вести на Восточном фронте, что участь немецкой армии решится в России. А наши армии, по-моему, совершенно ясно и определенно ждут вторжения союзников в Европу, чтобы начать свое наступление против войск держав оси. Интересно, создастся ли в процессе войны объединенный англо-совето-американский штаб? У союзников официально такого штаба нет, но фактически система совещаний, миссий и консультаций между штабами и главами правительств соответствует такому штабу.
      Интересно, какую роль предстоит играть в будущих операциях победителям в Тунисе:
      Эйзенхауэру, Александеру, Монтгомери? Выдвинется ли нынешний командующий европейским театром военных действий Деверс? Между прочим, я совершенно уверен в том, что именно в этом, 1943м г., союзники предпримут наступление на Европу.
      Правда, никогда ни Черчилль, ни Рузвельт не заявляли прямо об этом своем намерении, но в завуалированном виде и под разными соусами (напр., "мы полны решимости в 1943 году снять с России часть бремени, лежащего на ней", "приближаются исключительно сложные морские и сухопутные комбинированные операции") совершенно ясно для каждого они давали понять, что этот год - год наступления, решительного наступления на Европу. И если они так долго готовятся, то делают это совершенно сознательно, учитывая опыт Дьеппа и совершенно не хотя вновь быть вынужденными, вследствие недостаточной подготовки, вновь, как в Дюнкерке, спешно отступать. Вся подготовка удара должна быть тщательно завершена - тем более мощным и действенным будет тогда удар. Кроме того, вероятно, союзники жалеют людей и хотят, путем подавляющего технического, военного и сырьевого превосходства, компенсировать отсутствие рискованного и "широкого" использования людских резервов (в стиле Роммеля в Африке, да и вообще, в стиле немецкого командования). И они, бесспорно, правы. Во-первых, люди есть люди, и я вполне одобряю соответствующие правительства, если они берегут своих людей тогда, когда это возможно. Во-вторых, люди эти гораздо больше пригодятся общему делу победы, если они будут участвовать в последующих сражениях, чем если, из-за недостаточно полной и совершенной подготовки, они погибнут в первых боях. В-третьих, моральный фактор тоже действует, и люди всегда будут идти за тем правительством, которое печется о том, чтобы этих самых людей было перебито возможно меньше.
      Надо, по-моему, обладать полным отсутствием трезвого взгляда на события, чтобы рассуждать так, как рассуждало огромное большинство добрых граждан во время сражения у Сталинграда: "Союзники должны немедленно открыть Второй фронт, дабы облегчить действия Красной армии". - А если они не подготовлены к этому удару?
      - "Все равно, пусть пожертвуют своими людьми для того, чтобы нам помочь. Мы достаточно кровь проливали". Таков был общий лейтмотив. Почти все так думали и говорили, не сознавая, или вернее, не желая сознавать целого ряда простейших истин, необходимость постичь которые никому не приходила в голову. В частности, совершенно забывалось то обстоятельство, что политикой руководит не чувство, а выгода и здравый смысл, тесным образом переплетенные. Ведь это аксиома! Ну скажите вы мне - с какой стати союзникам бросать в котел войны неподготовленных солдат или солдат, подготовленных недостаточно? Зачем им портить эффект своих действий слишком ранним использованием не доведенного до конца производства.
      Зачем им рисковать? На это отвечалось следующее: "Мы достаточно воевали с Гитлером, пока союзники сидели спокойно. Мы дали им возможность спокойно вооружаться". - Но, товарищи, простите! Вы говорите совершенно так, как будто вы, русские, сознательно бились и дрались за союзников! Выходит так, что вы нарочно позволили им вооружаться, оберегая их спокойствие, проливая кровь на советских фронтах! Неужели вы такие великодушные, что из-за прекрасных англосаксонских глаз отбили немцев от Москвы, не пустили их к Кавказу и разгромили их у Сталинграда? - Тут обычно обязательно наш собеседник вставит следующую фразу, служащую в его представлении веским доводом в его аргументации:
      "А что бы сделала Англия без нас? Что бы от нее осталось, если бы Гитлер пошел на нее, а не на нас?" И тут наш собеседник окончательно сам себя разоблачает, разоблачает полное отсутствие у себя политического здравомыслия и показывает то, что ложно-патриотические соображения, очень близкие к шовинизму и "шапкозакидательству", застилают перед ним действительность. Ибо вот что мы ему можем ответить: "Вопервых, пользуясь постановкой вопроса "если бы", вы отклоняетесь от того, что произошло действительно, от реальной политики; следовательно, вдаваясь в область воображения и фантазии, вы ослабляете вашу аргументацию, делая ее беспочвенной и несерьезной, ибо, чтобы понять то, что происходит, мы должны базироваться на том, что произошло, а не на том, что могло произойти. Могло произойти бессчисленное количество вариантов - но события вылились в данный, определенный вариант, и с этим-то данным вариантом мы должны считаться. Второе: ваша постановка вопроса: "Что было бы с Англией, если бы Гитлер не пошел на нас", кроме вышеуказанной недейственности (в плане объяснения текущего момента), грешит еще тем недостатком, что игнорирует самую элементарную логику. В самом деле: все знают, что Гитлер - не дурак, и если он пошел на СССР, а не на Англию, то этому были определенные военно-стратегические причины. Путем массированных воздушных налетов на Англию и ее города Гитлер надеялся морально ослабить, "обезвредить" англичан, заставить их морально капитулировать, подготовляя таким образом путь к соглашательским настроениям, подготовляя почву для наименьшего сопротивления германскому вторжению. Гитлер убедился в том, что англичане выдержали жестокое испытание воздушными бомбардировками и что они, как и прежде, тверды в своих намерениях продолжать борьбу до победы над наци и фашистами. Гитлер убедился, что британский военно-морской флот и береговые батареи чрезвычайно сильны. Он увидел, что германский флот не приспособлен к широким десантным операциям. Он увидел это довольно скоро. Он увидел, что Америка полна решимости всецело посвятить себя в дело борьбы с Германией, что она ускоренными темпами поставляет вооружение и самолеты для Англии. Гитлер учел все эти обстоятельства - и решил не рискнуть, ибо он ожидал поражения и неудачи. Гитлер - авантюрист и игрок, вся его тактика и политика насквозь авантюристичны. Если уж такой человек, как он, если такая клика risque-tout1 и авантюристов, да еще опьяненных европейскими победами, не решились вторгнуться в Англию, то становится абсолютно ясно, что все они были уверены в том, что подобная операция неминуемо потерпит крах и что немцы на этот раз потерпят поражение. Но согласно теории блицкрига и своим авантюристическим навыкам, в поисках источников сырья и располагая данными, преуменьшающими значение противника и недооценивающими его силы, немцы решили вторгнуться в Россию. Потерпев неудачу с Англией, они переметнулись на восток.
      Они даже послали Рудольфа Гесса договориться с англичанами о совместном выступлении против СССР, и тут наш собеседник не задаст ведь вопроса: "А что бы было, если Англия сговорилась бы с эмиссаром фюрера и пошла бы против СССР?
      Сладко бы нам сейчас было?" А между тем, такая постановка вопроса совершенно равноценна постановке вопроса в смысле том, что было бы с Англией, если бы мы сговорились с Германией. Но, во-первых, немцы и не хотели с нами сговариваться.
      Во-вторых, Англия могла пойти с немцами против нас, а немцы даже одни против Англии пойти не смогли. Так что такая постановка вопроса, если заниматься предположениями, домыслами и догадками, гораздо жизненнее и реальнее, чем все другие постановки вопроса об англо-русском отношении к этой войне. В заключение - это злосчастное мнение, которое частенько приходится слышать: "Мы проливаем кровь и бьем Гитлера, а союзники сидят сложа руки; мы даем союзникам возможность вооружаться, мы их спасаем от Гитлера". Опять-таки получается впечатление, будто мы - очень добрые дяди, сознательно борющиеся против немцев, чтобы дать возможность англичанам и американцам спокойно вооружаться и накапливать силы. А между тем это, конечно, далеко не так. Каждому человеку от мала до велика, абсолютно каждому известно, что мы, русские, боремся против врага, который на нас вероломно напал и захватил ряд важнейших территорий. Русские борются за изгнание немцев из СССР и возвращение утраченных территорий. И все. И больше ничего. На нас напали, мы защищаемся, ведем борьбу за свою землю против чужеземцев. Союзники оказались на нашей стороне: хорошо. Но какое право мы имеем от них требовать что-либо? Другое совершенно дело, если бы мы сами пошли против Германии и договорились с Англией. Но ведь было как раз наоборот! Мы сторонились англо-германской войны. Мы во время этой войны заключили договор. Мы во время этой войны заключили договор о дружбе с Германией! Мы надеялись в конце концов вытянуть каштаны из огня! Мы надеялись присоединиться к той стороне, которая менее всего ослабнет в этой войне. Мы кормили и снабжали Германию. Все это ясно показывает, что мы не можем иметь права что-либо требовать, на что-либо претендовать. Мы боремся за себя, за освобождение своей страны. Очень хорошо, что нам помогают союзники, оказавшиеся с нами в одном лагере. Но подхлестывать союзников, торопить их и давать им военные советы - на это мы не имеем права.
      Нельзя принимать позу борца за все человечество, когда борешься за свою хату. Т.е. принимать такую позу можно, но надо знать, что она является именно позой, и больше ничем другим. Если мы действительно очень облегчаем задачу союзникам, сражаясь против основных сил Гитлера, то получилось это случайно, и сражаемся мы не против фашистов, а против иностранных захватчиков. На фашизм нам было наплевать до июня 1941го г. (Что писалось тогда, до войны, с 1939го г., в наших газетах!) И надо радоваться тому, что союзники - с нами, что они нам поставляют оружие, технику, продовольствие, самолеты и танки, а не заниматься бессмысленной и праздной критикой их бездействия. Таков мой взгляд на события. Будем надеяться, что таков будет взгляд истории.
      Дневник N 17 1 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня получил в гастрономе 2 кг мяса; продал их на базаре за 200 рублей, но, увы, 100 рублей у меня вытащили из кармана. На остальные обедал в двух столовых (детской и Союза), обедал с купленным хлебом, выпил литр пива, купил 3 вкусных бублика и 1 кг урюка. Все съел. Теперь у меня варится 450 г мяса. Хорошо, что на июль обеспечены две столовые. Позавчера получил в детмаге 400 г масла; вырученные 100 р. проел. Вчера на "Цыганском бароне" не был (не пошли). М.А. очень плохо выстирала все, что я ей дал: рубашка голубая испорчена ржавыми пятнами и какими-то фиолетовыми разводами, брюки - еще грязнее (даже гораздо грязнее!), чем до стирки. Но она обещала, что все будет готово, подштопано и приведено в порядок 2го числа к вечеру. Неудобно к ней заходить без денег, конечно, но неудобно также делать никуда не годную стирку. Увидим, как она ее завершит, как подчинит и подстирает, что надо. Мясо варится interminablement1.
      На завтрашние два обеда, пиво и долг в 4 р. нет ни гроша денег. Необходимо зайти в Наркомпрос и поговорить с Журавской насчет аттестата и в Куйбышевском Районо поговорить с какой-то Капитолиной Ивановной, бывшей директоршей нашей школы. Non pas que je pense que ces visites et conversations puissent changer quoi que ce soit et apporter le succиs - mais je veux faire зa par acquit de conscience.2 В итоге мне дадут мой табель четвертных оценок и справку, что я сдал такие-то и такие-то испытания. C'est piиtre1, конечно, и противно, что получат шикарный аттестат о среднем образовании все ничтожества-одноклассники. Впрочем, on peut toujours se consoler par les considйrations d'ordre historique, а savoir que Chopin (ou Schubert ou je ne sais plus qui) ne fut pas reзu au Conservatoire, que tous les hommes cйlиbres (ou presque tous) furent de trиs mйdiocres йlиves…
      Ouais, tout зa est fort joli, mais… Du reste, j'espиre qu'йtant arrivй а Moscou, avec l'aide des Tolstoп (une simple recommendation йcrite de la main du maestro), je m'arrangerai toujours de quelque faзon. Par exemple, je n'espиre pas beaucoup entrer а l'institut diplomatique (duquel on parle), because, probablement, il faut кtre membre du "Komsomol" et avoir toutes les notes "trиs bien" pour entrer lа-bas. Si cela йchoue, eh bien, j'irai а l'MGU, а la facultй philologique et je me spйcialiserai dans la littйrature occidentale. D'ailleurs, je vends la peau de l'ours, avant de l'avoir kill. Faut encore qu'on ne me mobilise pas ici, faut encore revenir а Moscou, faut qu'on ne me mobilise pas lа-bas…
      Faut beaucoup de conditions, quoi! De par le monde, rien de fort intйressant.
      Rien de neuf, sinon que les Anglais bombardent les points militaires grecs. Qu'est-ce que cela signifie? Ils veulent peut-кtre s'en prendre а la Grиce. Bah, comme disent les Russes - "Dieu seul le sait". Ou Monsieur Churchill.
      Ma viande est prкte.
      A l'ouvrage!
      Mes 100 roubles me font diablement rвler.
      Tache de graisse de provenance directe de la casserole contenant ma viande, ce qui prouve que la viande n'est pas si mauvaise que зa, si elle peut causer une tache de graisse!…можно всегда утешать себя соображениями исторического порядка, а именно, что Шопен (или Шуберт, или не помню кто) не был принят в Консерваторию, что все знаменитые люди (или почти все) в школе учились весьма посредственно… Да-а-а!…все это прекрасно, но… Впрочем, я надеюсь, что, приехав в Москву, с помощью Толстых (с простой рекомендацией, написанной рукою маэстро) я всегда каким-нибудь образом устроюсь. Например, я не особенно надеюсь поступить в дипломатический институт (о котором речь), потому что, вероятно, надо быть членом "Комсомола" и иметь "отлично" по всем предметам, чтобы туда поступить. Если это провалится, что ж, поступлю в МГУ, на филологический факультет по специальности "Западная литература". Хотя я, "не убив медведя, продаю шкуру". Еще надо, чтобы меня не мобилизовали здесь, надо еще вернуться в Москву, надо, чтобы меня не мобилизовали там… Надо, в общем, удовлетворить многие условия. В мире ничего особенно интересного. Ничего нового, разве что англичане бомбят греческие военные пункты. Что это означает? Они, может быть, хотят взяться за Грецию? Ба, как говорят русские, "один Бог знает". Или господин Черчилль.
      Мое мясо готово.
      За дело!
      А все же до черта обидно за мои 100 рублей.
      «Рисунок пятна с подписью:»
      Жирное пятно, произведенное кастрюлей с мясом, - доказательство, что мясо не такое плохое, если может оставить жирное пятно!
      Дневник N 17 4 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Позавчера занял у Шильдкрета 90 рублей и проел их благополучно в тот же день.
      Вчера продал на 78 рублей книг - все книги продал: и Валери, и Маллармэ, и даже все книги М.И. И был сыт. Продавая эти книги, я гораздо более ощущал себя преступником, чем когда крал вещи у М.А. и часы у А.Г. Неизмеримо более! Но я рассудил, что если я попаду в Москву, как предполагаю, то там, если мне понадобится, я всегда смогу найти и Маллармэ и Валери в ГЦБИЛ. Вот насчет маминых книг - не знаю. Глупо и преступно против sa mйmoire1 то, что я продал эти ее книги с надписями ко мне: "Моему сыну…" и т.д. Неужели я так мало ценю ее память и все наше общее прошлое? Ох, не знаю. Надо все оборвать - и все воскресить; начать новую жизнь, - но которая должна вернуть старое. Поди-ка разберись. Но было необходимо продать, parce que la faim me tenaillait1. Ну что поделаешь? Оказывается, при предыдущей моей продаже меня надул продавец (он теперь снят) рублей на 30-35. Теперь я попытаюсь получить эти деньги обратно (надул товаровед). Сегодня ел только детобед и 200 г хлеба из Дворца пионеров. Дико хочется есть. Черчилль, выступая в лондонской ратуше по случаю избрания его почетным гражданином гор. Лондона, заявил, что "предстоят ожесточенные бои в Средиземном море и в других районах до начала осеннего листопада". Как торжественно! Но утешительно. Телеграмма от Мули, что днями высылает июльские (300 р.). А у меня 370 р. долгов! И я обещал Шильдкрету отдать ему 90 р. на той неделе. Завтра - в военкомат. Читаю "Дневники" Жида.
      Дневник N 17 5 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня в военкомате узнал о принятом решении: нам дается отсрочка до 1го сентября; послезавтра я получу соответствующий документ. И очень хорошо.
      Основное - в пределах этих двух (почти двух) месяцев - это возвратиться в Москву и определиться там в какой-нибудь ВУЗ. А это будет совсем не легко, как и первое, так и последнее. Драматурги еще не знают, когда едут, но вероятно, в конце июля - начале августа. Надо предпринять шаги, чтобы ехать с ними: один я не могу достать билета ("нормальным" путем: прийти и купить билет - исключается, ибо там тысячи людей и драки, блата у меня нет никакого, а платить "агенту" 1000 рублей я не в состоянии). Драматурги поедут, по-видимому, раньше всех, потому что пропуска Литфонду даже еще не получены. А мне интерес попасть в Москву поскорее, поскольку, кажется, уже 1го августа начинаются занятия в ВУЗах. И попаду ли я в ВУЗ? That is the question too.2 Аттестат за 10 классов мне определенно не дают, а дают табель оценок и справку о тех экзаменах, которые я сдал. Sera-ce suffisant3 для поступления в МГУ, например? J'en doute fort.1 Вероятно, в Москве придется держать экзамены по русскому языку и литературе, истории, географии и ин. языку. Выдержу ли я такие экзамены (это тебе не школа, а потруднее)? Я, по правде сказать, надеюсь, что Толстые подсобят в этом случае, найдет Л.И. знакомого какого-нибудь, отыщет пути, чтобы облегчить мне поступление в ВУЗ или МГУ. Я, конечно, в этом не уверен, но надеюсь. Итак, все вилами на воде; хорошо хоть то, что на два месяца on m'a foutu la paix avec les affaires militaires2. И то спасибо! А что еще будет в Москве? Но в Москве, пожалуй, дело другое: опять-таки, там - Толстые, которые могут устроить в случае мобилизации что-нибудь более потабельное3. Я сижу кругом в долгах и совершенно без гроша. Голодаю 2й день. Вчера съел 200 г хлеба из Дворца пионеров и детобед. Сегодня по крайней мере часа полтора рыскал по столовой Союза, чтобы найти qui taper4. Наконец дело увенчалось успехом (но как унизительно и противно), и я там пообедал и в детстоловой тоже. Наконец хожу в чистой рубашке и брюках. И даже в галстуках! Мои одноклассники на три дня уезжают в колхоз, после чего будет вечер. Обязательно надо будет на нем быть, дабы поесть и попить (потому что я надеюсь, что поесть и попить-то будет! В прошлые вечера - их было два - было и поесть и попить). На торжественность и одноклассников мне насрать, а вот поесть и попить необходимо. Так что необходимо не проворонить этот вечер. Мне Горский обещал пригласить меня на вечер их класса, но, вероятно, надует и ничего не сделает. Ну и чорт с ним - обойдемся. Эх, с каким наслаждением, будь у меня деньги, я пошел бы сейчас на базарчик и купил булочек, бубликов! Фу, как есть хочется. И сколько вкусных вещей повсюду: в Новом городе коврижка, булочки, бублики, конфеты, огурцы, урюк (абрикосы). В Старом - лепешки, пирожки, плов, шашлык и т.д., глаза разбегаются, и желудок кричит. А я, по-видимому, превращаюсь в идиота. Нет, пора, пора уезжать отсюда.
      Дневник N 17 6 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Лед тронулся: немцы предприняли новое наступление на Восточном фронте. Сводка Совинформбюро гласит: "С утра пятого июля немецкие войска предприняли наступление в районе Орел - Курск, сосредоточив крупные силы пехоты и танков, а также при поддержке большого количества авиации. Все атаки противника отбиты нашими войсками. Лишь в отдельных участках врагу удалось вклиниться в нашу оборону. За день боев уничтожено 586 танков и сбито 203 самолета противника". 586 танков! Это количество за один день колоссально, невиданно; вероятно, мы здесь имеем дело с наступлением чрезвычайно сильным, самым ожесточенным и мощным за все время войны. 586 танков и 203 самолета за день - цифры совершенно невиданные, небывалые и говорящие об огромных силах, брошенных немцами в бой.
      Итак, Орел - Курск… Курск немцы, вероятно, скоро возьмут. Если только союзники не откроют вовремя Второй фронт, то нам хана - т.е. хана не окончательная, но, действительно, жертвы будут огромные и истощение всей страны еще большее. Нет, теперь союзники должны открыть Второй фронт - если только они союзники. И я абсолютно уверен в том, что в ближайшее время они это и сделают.
      Ведь для того, чтобы предпринять такое мощное наступление на Восточном фронте, nйcessairement1 надо предполагать, что ils ont dйgarni l'Europe2, куда и надо ударить союзникам. Вторая новость: вместе с некоторыми членами Генерального штаба погиб в авиационной катастрофе генерал Сикорский. Мне представляется, что эту катастрофу устроили англичане с целью заменить реакционное польское руководство в Лондоне более "левыми" людьми. Третье событие: англичане успешно провели десантные операции на о-ве Крит. Выполнив задание, все войска возвратились на базу. Да, товарищи, лед явно тронулся. И Александр Сергеевич уже побаивается ехать в Москву! Не повлияют ли эти события, действительно, на мое возвращение в Москву? Не отменят ли пропуска? И будут ли продолжать драматурги держать курс на возвращение в Москву в конце июля - начале августа? Все это очень важные вопросы. Сегодня сыт (два обеда,? л пива, 2 бублика, 1 кг яблок) grвce а ce que j'ai1 выудил у оценщика уволенного, qui m'avait roulй2 на продаже книг, 50 р. (был у него дома) и продал фуражку за 15 р. И оставил - о благоразумие! - 3 р. на завтрашний детобед, т.к. будут пончики.
      Дневник N 17 7 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Est venu me rendre visite3 курсант 1го Харьковского бронетанкового училища средних танков им. Сталина экс-однопартник Новакович. Ai rйussi а le taper de 40 roubles (ce qui porte а 70 roubles ma dette envers lui)4. Получил сегодня утром в военкомате документы: приписное свидетельство с отсрочкой до 1го сентября. На 30 р. купил одну лепешку и? кг урюку; на остальные 10 р. (плюс 3 р., остававшиеся у меня со вчерашнего дня) съел положенные два обеда и бублик. Все время терзает вопрос о деньгах и еде. Все время хочется есть. А как вкусно можно поесть в Старом городе! Да и в Новом можно купить что угодно, были бы деньги. А их нет. Завтра надо будет зайти к М.А. - посмотреть, починила ли она остающееся белье и привела ли в порядок рубашку. Какие пирожки в одной чайхане около театра Хамза в Старом городе! Какие белые лепешки! Только об этом и думаешь. Вот уже полтора года, как я думаю только (или почти только) о еде, полтора года, как я недоедаю. О Боже, как надоело. Кровать осаждают клопы. Необходимо уехать в Москву. Надо будет поточнее узнать, согласится ли Павлюченко (пред. группкома драматургов) включить меня в списки своего эшелона. Если я не поеду с драматургами, то это будет трагедией, потому что тогда я уже не буду знать, когда я смогу уехать, и нельзя так опаздывать на прием в ВУЗы и задерживаться здесь. Скорее, скорее в Москву.
      Дневник N 17 9 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера journйe de veine s'il en fut5. Был у моей учительницы (классного руководителя) Валентины Ивановны (celle qui m'a donnй du pиze quand, en janvier, je partais - ah mais!.. - pour l'armйe). J'ai royalement1 позавтракал у нее: соленый огурец, хлеб, блюдечко простокваши с сахаром, чай, штук пять гениальных испеченных пышек (ох, люблю всякие пирожки) с урюковым вареньем, и на дорогу дала пышку, два яблока и урюку. И это она назвала: "Простите, у меня ничего нет!" Вот как люди живут: в наше-то время В.И. свободно варганит такой завтрак, да еще все время извиняется, что плохо угостила, что нет сахара и т.п. Да, еда - великая вещь. После этого съел в Союзе блюдо шавли и, дома съев пышку, был сыт предельно. Ai tapй de 30 roubles В.И., ce qui me permettra de manger aujourd'hui2 в двух столовых. Вот здорово повезло вчера! И пошел-то я к ней по какой-то интуиции (хотел la taper de 50 roubles3, но этот гениальный завтрак перекрывает с лихвой то, что она дала seulement 30 roubles4). Скоро будет вечер выпускной; обязательно приду, т.к. наверное будет жратва и выпивка. Хоть в каком минимальном количестве, но все же ce n'est pas а perdre5, конечно. С волнением замечаю, что я все еще палец о палец не ударил для того, чтобы узнать насчет драматургов - включит ли меня Павлюченко или нет в состав своего эшелона. Может быть даже, через какие-то каналы, ведущие в ЦК, я бы и мог достать билет, но сейчас у меня нет просто денег на это путешествие, ни на билет, ни на еду, и потому я остерегаюсь что-либо предпринимать по этой линии и считаю нужным пока что выяснить с драматургами, поскольку они уезжают в конце июля - начале августа, т.е. в то время, когда у меня должны быть получены (по моим надеждам и расчетам, конечно) деньги от Мули и Лили. За 3 дня боев на Орловско-Курском и Белгородском направлениях уничтожено 30 000 немецких солдат и офицеров, 1500 танков и 600 самолетов противника. Противник добился лишь незначительного успеха на Белгородском направлении, и немцы, увидев, что их молниеносный удар на Курск не имел в первый день успеха, благо Red Army была начеку, начали кричать о том, что наступление начала Red Army, а не они. Это - симптом их сравнительной с прошлым слабости. Видят, что их наступление не удается, и кричат о нашем наступлении и что "германские линии обороны не дрогнули". Конечно! Раз наступают они. Тем не менее, возможно, что им удастся взять Курск, потому что у них очень много танков, пехоты и авиации сконцентрировано на этом узком участке фронта. А союзники - ни гу-гу! Не знаю, что и думать, никто не знает - но все же думаю, что они совсем неожиданно грянут исключительно сильные и действенные комбинированные операции. Все тихо-тихо - значит, идет подготовка. Даже в "Mare Nostrum"1 тоже ничего не слышно, кроме бомбежек, - значит, что-то назревает. По крайней мере, будем на это надеяться. C'est tout ce qui reste а faire.2 Дневник N 17 15 июля 1943 года Георгий Эфрон За эти 6 дней моя жизнь пошла по несколько новому руслу. Однажды вечером я разговорился с одной дамой, которая знала М.И. и которая, кстати, сообщила мне, что "Le Mur" de J.-P. Sartre - книга, которую я так мечтаю прочесть, - находилась в 1941м г. в библиотеке "Интерлита" и, по всей вероятности, находится там и по сей день (благо ликвидирован только русский "Интерлит"). Кроме того, она мне говорила, что у меня в Москве будут очень широкие возможности использовать знание французского языка. Потом она сообщила, что в парикмахерской, за маникюром, она услышала, что какая-то дама нуждается в уроках французского языка; услышавши это, она ей порекомендовала меня и дала мой адрес. Чуть ли не на следующий вечер, когда я сидел в кругу жильцов и, как всегда, мелекал о международной политике, ко мне подошел один малыш, из числа живущих у нас детей, и сообщил, что "какая-то тетя ждет меня на балконе". Признаться, я опешил и даже испугался, потому что какая же "тетя" могла меня ждать в такой неурочный час? Я шел, смутно ожидая какого-то кирпича, который должен был рухнуть мне на голову.
      Наверху, у площадки, стояла какая-то женщина. Я догадался, что это та самая "тетя", приблизился к ней и сказал, вернее, пробормотал, так как она была мне незнакома, нелепое: "Вам кого?" Она меня спросила, я ли сын такой-то. Я подтвердил это, и тут обнаружилось, что "тетя" - это та самая madame из парикмахерской, которой я был рекомендован. Мы спустились обратно по лестнице и пошли в направлении трамвайной остановки на Самаркандской улице. Ночь была темна, но я успел разглядеть, что моя собеседница молода и хороша собой. Мы с ней разговорились: я нашел ее речь бойкой и остроумной; в общем, эта особа мне понравилась, и это-то и определило мое согласие заниматься с ней по-французски. Мы условились встретиться на следующий день и распрощались. С тех пор я был у нее пять раз.
      Признаться, когда я пришел к ней в первый раз, то я серьезно боялся, что разочаруюсь (ибо считал это неизбежным после того очень положительного впечатления, которое она на меня произвела ночью), но этого не случилось, и она мне кажется все такой же обаятельной. Cheveux blonds cendres, yeux en amandes et jaunes, ce qui est rare, et lйgиrement myopes, ce qui leur donne encore un charme supplйmentaire; nez fin, bouche bien dessinйe, corps а l'avenant. Elle a fini 4 annйes de l'Institut Thйвtral de Moscou а la facultй de rйgisseur.1 Занимается драматургией, театром. В общем, зa m'a tout l'air qu'elle ne fout rien2. Живет с сестрой, которая работает администратором гостиницы ЦК. И ей, и сестре 23-24 года. Живут они довольно далеко; ходу туда минут 40-45. Условия - смехотворные (в смысле непрактичности). Занимаюсь я с этой Раей (ее зовут Рая; увы, не люблю этого имени) по 2,5-3 ч. в день ежедневно, и единственное вознаграждение - je dйjeune ou dоne avec elle3. Но мне просто приятно проводить с ней время, она мне нравится; tel est mon bon plaisir4, как говорил feu Franзois 1еr1, и этот самый bon plaisir2 и заставляет меня ходить к ней ежедневно и, учитывая хождения, тратить много времени на нее. Был с ней в театре: смотрел пьесу Гусева "Жила-была девушка" (Театр Революции); плохо. Обещает доставать пропуска на просмотры фильмов в студию. Вообще я с ней не скучаю. Учу французскому? - Бесспорно. Но еще больше учу Франции, Европе. Учится она хорошо; к языкам способна. Из нее бы вышла прекрасная парижанка. Конечно, есть и "но".
      Как всегда почти бывает: то, что для данного человека наиболее ценно и интересно, для нас не представляет ничего ни ценного, ни интересного. Так, Бальзак больше всего пекся о своем философском мировоззрении, так же Чехов разводил скучные идеалы в некоторых поздних своих вещах, так же Толстой и его учение. Для них это было самое важное и главное. А для нас - on s'en fout3, и интересуемся мы не идеями авторов, а "Человеческой комедией", "Дуэлью" и "Палатой N 6", "Войной и миром". Конечно, аналогия не совсем "пропорциональна", но вот эта девица все, всю душу вкладывает в режиссерство, драматургию, театр и прочее, что мне абсолютно чуждо и даже враждебно. Вот это и есть "но". Но пока оно не мешает нашим отношениям. Это увлечение, конечно, очень приятно, но что же Москва? Вот уже месяц, как я получил пропуск, и месяц il sera encore valable4. Только неделю тому назад я выяснил, что я могу ехать (когда получил отсрочку в военкомате). За эту неделю дело не продвинулось ни на йоту к отъезду. Драматурги меня с собой не берут ("мало места", "и своих-то не уместим"); пошел к Ахматовой - "сейчас ничего не вижу, что могла бы для вас сделать" (к Ломакину отказалась обратиться, мол, слишком маленькое дело, чтобы обращаться к "главе государства"). В общем, лед и отказ. А билета "так не достанешь", что же делать? Положение решительно критическое. Думаю пойти в Наркомпрос поговорить с Журавской - может, через Наркомпрос можно получить билет в Москву, но сделаю я это только после того, как получу (если получу) пропуск в детмаг на июль, могут и не дать, благо кончил школу. Через Союз писателей нечего и пытаться; Алимджан смог бы, но, конечно, ничего не сделает, благо почти совсем меня не знает - и вдобавок узбек, да еще порядочная сволочь, par-dessus le marchй1. Вот. Так что je n'ai pas idйe2, что я смогу сделать. Потом, беспокоит меня проблема карточки на август - ведь я сейчас нигде не числюсь, ни в школе, ни в ВУЗе, так что очень вероятно, что карточки мне не дадут, а это будет очень плохо, это будет форменный скандал.
      Хожу в чистой рубашке, данной М.А. взамен испорченной ею в стирке моей прежней.
      Часто моюсь и чищусь, благо la femme3… Вчера М. А. одолжила мне 30 р., которые проел в столовой и на? кг урюка и 2х бубликах. Стирка - 50 р., долг в деньгах - 90; значит, "глобально" я ей должен около 150 р., и она еще мне шьет брюки и несколько раз давала есть, что было. В детмаге уже дают за июль 2 кг 100 г макарон, любимых моих макарон! Но пока что еще я не получил карточки; получу я или 17го, или так 20го числа (а могут заартачиться, сказать, что кончил школу; тогда я взмолюсь, чтоб дали, т.к. это в последний раз, потому что в августе я уезжаю в Москву). Должны дать обязательно. Итак, М.А. я должен 150 р. (но если я ей подсыплю грамм 400 макарон, то долг этот может подождать), молочнице (которая скандалит из-за того, что я не плачу) - 150, Шильдкрету - 120 рублей, маленькие долги знакомым - 35 р. А уехавшим Горскому и Новаковичу 140 р.! Но они уехали, так что этот долг не угрожает. Вот жду со дня на день Мулькиных 300 июльских рублей; по моим расчетам, они должны прибыть 16го -18го. Из них прежде всего заплачу 120 р. Шильдкрету; он самый симпатичный, ему первому я и плачу. Он ждет пропуска; досадно, что он его еще не получил, потому что он обещает взять меня с собой, как только получит: у него есть билетный блат, но который он будет и может использовать только в случае собственного отъезда. А с ним бы я с удовольствием поехал. Эх, жизнь! Английские и американские войска 6 дней тому назад высадились в Сицилии и уже заняли Сиракузы, Джелу и Ликату. Громят войска держав оси и продвигаются вперед согласно намеченному плану; авиация непрерывно бомбит Сицилию. Кроме того, союзные войска высадились около Катании (Сицилия).
      На острове действует 15ая армейская группа в составе 8й английской армии, 7й американской армии и канадских войск. Сицилия отделена от Италии проливом шириной в 3,5 км, et c'est tout dire1. На Орловско-Курском направлении немцы, так и не добившись успеха, крупных атак не возобновляли, а на Белгородском продолжали ожесточенно штурмовать наши позиции - но все же ничего не добились.
      Похоже на то, что новое наступление немцев, имевшее целью взять в "котел" наши войска, расположенные у Курска, и занять сам Курск, похоже на то, что это ожесточеннейшее, поддержанное огромными силами наступление провалилось с колоссальным уроном и потерями для немцев. Да, вероятно, так оно и есть. Какие это, к чорту, немцы? Даже на одном участке фронта, бросив такие силы, они не сумели прорвать нашу оборону. Это уже не те страшные немцы; они повыдыхались.
      Денег нет - как каждый день. Обычно хожу к Рае в 9 ч., сегодня пойду к 5.30.
      Дневник N 17 17 июля 1943 года
      Георгий Эфрон В последние дни, в связи с хождениями к Рае, ритм моей жизни участился.
      Вчерашний день, например, можно вполне справедливо назвать лихорадочным. Утром я поехал к Рае, позанимался с ней, позавтракали вместе, а потом поехали до улицы Кирова и болтали по-французски (она, деспот, все время exige2, чтобы мы говорили только по-французски). Потом расстались, условившись, что вечером пойдем в кино; купить билеты должен был я. А денег у меня - ровным счетом ничего. Поехал я к хозяйке (М.А.). Ничего у нее не готово: ни брюки не сшила, ни китель не починила - по лени и бестолковщине, не думаю, что по злому умыслу. Пришел, прошу у нее одолжить денег. Денег нет; надо ждать, пока придет кто-то с их двора и занять у этой женщины денег. Иду за хлебом. Хлеба нет (а М.А. всегда мне дает хлеба, зная, что хлебную карточку я продал, а денег на столовую нет). Женщина все не приходит, денег нет. Положение трагическое; не то, что я не жрал, плохо, но то, что я не смогу купить билетов, ударюсь в грязь перед лицом Дульцинеи, ибо это всегда Дульцинея, а наш брат всегда должен быть хоть на йоту рыцарем, так уж повелось…
      Жду, жду… иду во 2й раз за хлебом. Ура! Хлеб есть. Беру 800 г, несу хозяйке.
      Она отрезает мне ломоть. Я благодарю и ухожу на Алайский базар, где продаю ломоть за 13 р. Тут дает себя знать голод, иду в столовую ССП, съедаю 2 вторых; иду в кино. Очередь! Остаются только билеты по 6 р., а у меня всего 10. Что делать? Мечусь, мечусь… Наконец какому-то узбеку - чистильщику сапог продаю с…ный хозяйский галстук за 2 р. и покупаю наконец 2 билета на 11 ч. Честь спасена! Иду домой, сру, моюсь, потом встречаюсь с моей Раей, идем к ее сестре, потом к ней домой, закусываем, едем в кино, садимся не на свои места (она плохо видит издали), смотрим плохой фильм, потом я ее провожаю домой далеко-далеко; мы устали, болтаем… Потом я долго жду последнего трамвая, возвращаюсь домой и ложусь спать совершенно vannй1 (да и Рая тоже vannйe2). Сегодня к ней к 5.30. Уф! 15го обещали броню ЦК на билет (говорят, с такой броней гораздо легче получить билет), 15го получил телеграмму от Лили: "Деньги высылаю на днях". Очень хорошо, что будут деньги; значит, мою телеграмму получила. Интересно все-таки, как выйдет с броней и билетом и когда я поеду в Москву. Рая тоже, под моим влиянием, начинает стремиться в Москву, пишет письма о пропуске и т.д. Я смутно, и даже не смутно, опасаюсь, что меня забреют в армию, как только я приеду в Москву. Но rien а faire3 - рискнуть надо. Здесь базары, спекуляция, гниль, болота, тина, нет французских книг, бескультурье, и новости слишком поздно доходят, и мало - почти нет - своих людей. Там знают маму и будут всегда готовы мне помочь, там столица, МГУ, и ГЦБИЛ, и центральная "Правда" со свежими новостями, а не засранная "П«равда» В«остока»" в один листок величиной. Там Толстые и возможности работы; оттого надо ехать туда. Правда, там лесозаготовки, воздушные тревоги, мало жратвы, плохой климат - но там здоровее атмосфера и можно шире развернуться, чем здесь, - если, конечно, не забреют, что всегда может случиться. Успешное наступление наших войск в районе Орла. Неужели мы наступаем на сам гор. Орел и возьмем его? Это было бы здорово. А немецкое наступление на Орловско-Курском направлении провалилось. Единственный участок фронта, где положение еще неясно, - это Белгородское направление, куда немцы бросают свежие силы, танки и резервы. В Сицилии дела тоже хороши; союзники продвигаются вглубь острова; туда прибыли главнокомандующий средиземноморским театром военных действий генерал Эйзенхауэр и его заместитель генерал Александер. Сформировано новое польское правительство. Приветственная телеграмма Сталина Giraud и de Gaulle'ю по поводу 14 juillet. Very good.1 Откуда-то несет жареным луком и томатами; заманчивые запахи. Mais je n'ai rien а dire2, т.к. сегодня предстоит вечер (выпускной) нашего класса; предвидится плов, винегрет, пироги с урюком, пиво! Так что нажрусь на славу (во всяком случае, постараюсь нажраться до отвалу).
      И тем не менее не хочу пропускать occasion3 поесть в столовой. С какой стати я не съем 4 пирожков с капустой (2ое)? Но денег нет. Еду к М.А. - пусть постарается достать обязательно. А вечером подзакушу вместе с Раечкой. Интересно, удастся ли вечер (cфte4 жратва; le reste-je m'en fiche5). Плохо, что у меня дикий летний понос (по-моему, из-за отсутствия хлеба). Читаю "Дьявол" А. Неймана (про Olivier le Barbier и Louis XI6). Очень увлекательно, quoique trop modernisй7.
      Попытаюсь получить пропуск в детмаг в Наркомпросе (тогда еще не выдавали); обещал хозяйке принести 400 г макарон. Интересно, достану ли денег на обед.
      Дневник N 17 18 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Был вечер. В общем, удался. Поел на славу, хотя очень досадно было то, что не смог захватить ничего домой: дома все вкуснее, и я люблю есть в одиночку и без болтовни. Mais peu importe.1 Вчера получил пропуск в детмаг и 2 кг 100 макарон.
      Это хорошо. Вчера М. А. брюки не докончила; обещала докончить сегодня; когда окончит (если окончит), то буду их носить, а теперешние отдам в краску - может, станут презентабельнее. Вчера в 5.30, как было условлено, был у Раи. Ждал ее часа полтора, но она не пришла (она часто опаздывает). Попросил хозяйскую девочку передать ей, чтобы она мне позвонила до 1 ч. дня. Сейчас - около часа, и она еще не звонила. В ближайшие полчаса уйду пообедать в детстоловой и зайду к М.А. занести ей макароны (400 г). Я должен это сделать, т.к. должен ей денег, и все равно останется у меня 1 кг 700 - на 4 раза поесть, так что эти 400 г, к тому же обещанные, меня не разорят. К тому же fermement2 рассчитываю, что есть-то их мы будем вместе (так и договорились). Уходя, оставлю записку с просьбой, в случае телефонного ко мне звонка, сообщить, что я буду дома к 4.30 и спросить, что передать (на случай, если Рая позвонит). Если она не позвонит, то я, попирая законы собственного достоинства, поеду к 5.30 к ней. Мне не хочется терять с ней связь; она мне нравится. Если ее не будет дома, то ждать ее не буду (хватит унижаться - не перед ней, je m'en fous3, - а перед хозяевами) и оставлю заранее заготовленную записку по-французски; она должна быть и достойной, и остроумной et tout et tout4. Эта Рая мне нравится, что ж поделаешь. Билетная броня ЦК будет на август месяц. A Dieu Vat. План дня есть.
      Soir du m$eme jour5 Сегодня - исключительно неудачный день. Утром Рая не звонила; был у М.А.: ну конечно, брюки и не думала шить, не готовы; в детстоловой век стоял в очереди, пропотели брюки. Пришел домой - никто не звонил. На всех парах поехал битком набитым трамваем к Рае. Она - дома, так же как и сестричка. Выходил от них какой-то толстый тип, и когда я вошел - взрыв хохота, потому что, видимо, обо мне только что говорили и, вероятно, en termes ironiques1, раз все расхохотались.
      Мясо, помидоры: Рая готовит tomates farcies2. Сказала: "Не сердитесь" (за то, что вчера не пришла); она задержалась - как ни в чем не бывало. Мне не понравился ее легкомысленный тон; ведь все-таки ждать полтора часа - не фунт изюму. Впрочем, моя же вина: никто меня не просил. Назначила на завтра 9.30.
      Утром-то она всегда дома, но если она назначит вечером и опять опоздает, то я уйду без всякой записки; j'en ai marre de ces3, мягко сказать, небрежности, и если она захочет продолжать занятия, то пусть позвонит. Почему-то предвидится мне разрыв с ней. Не понравились мне ее частые опоздания, не понравилось то, что она не позвонила сегодня, не понравился взрыв смеха. Espйrons4, что все это загладится. Но унижаться и пресмыкаться можно лишь до известных пределов - и не впустую. Avis а Raya.5 Вечером М.А. испортила 400 г макарон, сделав, по глупости, что-то вроде сраной несъедобной затирухи; брюки не готовы; зайду за ними завтра.
      Дала подушку; и то хлеб. Связался я с полоумной, вперед наука. Варю макароны.
      Рая дала 10 р. на грамматику; истратил на бублик и 1 печенье; важно опять иметь эти 10 р. Как все глупо, сложно, противно.
      Дневник N 17 21 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Так долго не писал из-за отсутствия бумаги; только сейчас догадался использовать un vieux carnet6 собственных стихов, недописанный. Мое положение - плевое.
      Денег нет ниоткуда, живу буквально чудом, приходится у всех клянчить и голодать, пробавляясь отказами в займах и мечтами о булочках. А главное, настроение все испорчено Раей. Занимался я с ней 12/19го, назначила она в 6 час. вечера 20го вчера - и, по обыкновению, не пришла. Была ее сестра, попросил ее передать Рае, чтобы та позвонила мне сегодня от 16.30. И вот - жду, и вот - не звонит. Ну, допустим, что она не хочет больше заниматься, - то ли потому, что времени у нее на это нет, то ли потому, что мое преподавание ее не устраивает. Хорошо, так будь же культурным человеком, скажи: по такой-то или такой-то причине я не могу с вами больше заниматься. И баста. И я превосходно пойму. Но что это за манера опаздывать, не звонить и т.д. - допустим, чтобы "отшить"! Так не делается, так не должно делаться. С одной стороны, мне не хочется опять унижаться, а с другой - мне очень не хочется неясности. Хочешь заниматься - назначай тогда, когда бываешь дома, не хочешь заниматься - скажи об этом прямо. По правде сказать, я так одинок, что меня тянет к этой Рае, и я хочу выяснить положение. Неужели же я, пренебрегая заботами о собственном достоинстве, часам к семи-восьми поеду к ней?
      А вдруг она за это время позвонит? Вот, чорт возьми, la femme1! Усложняет дьявольски жизнь. А без осложнений - скучно. Поехать, не поехать? Вероятно, все-таки поеду. Лугин твердо обещает броню на август на билет в жесткий вагон. Меня очень смущает отсутствие денег и невозможность поэтому отправить срочные телеграммы Муле и Лиле (Муле - о деньгах, Лиле - о том, что буду в Москве в первой половине августа). Ехать рассчитываю через две недели. От Литфонда получу, вероятно, 500 р., от Лили и Мули ensemble2 рассчитываю получить тысячу рублей.
      En tout3 - полторы тысячи. Взвесив le pour et le contre4, я решил известить М.А. о моем отъезде и «просить» помочь мне уехать. Она согласна и обещает сшить телогрейку и дать кожу на ботинки. Если бы я знал, что у меня действительно будет телогрейка, то это меня бы очень облегчило - не пришлось бы тратить 500 р. на покупку ватника на базаре. Я поставил вопрос так: сейчас у меня денег нет, и поэтому заплатить вам за то, что вы сделаете, я не могу. Но в Москве я продам выгодно рис и сахар, которые я здесь куплю, буду хорошо зарабатывать и все, что надо, вам выплачу так же, как выплатил вам те 3.500 р. Если верите мне, помогите мне уехать, не верите - скажите это, и я постараюсь обойтись без вашей помощи.
      Она согласилась на все, что я ей сказал, и обещала сделать все, что может. Вот не знаю только, осуществит ли она свои благие намерения или нет: ведь голова у нее порядком дырявая, хотя ей только 66 лет. И то хоть хорошо, что брюки будут (они уже готовы, осталось только выгладить). В общем, увидим. Пока что удивительно подкашивает отсутствие денег. Завтра утром заявлюсь к М.А., как условлено (за брюками); может, она получит сегодня денег и "подсыплет" мне рублей 30. Это позволит мне пообедать и отправить две вышеупомянутых важных телеграммы. Завтра, вероятно, получу пропуск в распред. Мое решение принято: сегодня, quoi qu'il en coыte а ma fiertй1, я поеду к Рае, заранее приготовив записку (в случае если не застану ее), чтобы она завтра от 5 часов или позвонила мне, или зашла. Я должен выяснить, что к чему dans cette histoire2. Мне противно унижаться (из-за ее хозяев, которые все время на глазах et suivent les pйripйties de cette histoire3), но ничего не поделаешь.
      Дневник N 17 22 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера был у Раечки, занимался, болтали, провожали друг друга и пр. Назначила мне сегодня на 9 ч. утра. Когда я пришел, то оказалось, что она укатила в Янги-Юль, потому что там находится какой-то институт, возвращающийся в Москву, а в этом институте у нее знакомый, ну и она хочет воспользоваться этим для возвращения в Москву. Хотя она вчера и уверяла, что горит желанием заниматься и т.д., однако сегодня утром она даже не оставила записки. Что за невоспитанность все-таки. Вот оно - отсутствие подлинной культуры. Как бы ты ни говорила там об искусстве, драматургии и французской литературе, но твое нутро, увы, некультурно. Во всяком случае, Янги-Юль близко от Ташкента (1 ч. 30 езды), но я решил больше не заходить к ней. Если она приедет обратно и захочет продолжать занятия, то пусть заходит ко мне или звонит; с меня унижаться хватит; надо знать меру. На этом и покончим с этим этапом, с этой страницей моей жизни; зайдет, позвонит она - хорошо; не зайдет - и не надо. Боюсь лишь своего слабоволия, которое понудит меня через два-три дня зайти понаведаться к ней, что и как. А положение мое продолжает оставаться предурным. Денег нет ни от Мули, ни от Лили. Я боюсь, как бы они не подумали, что я мобилизован в армию и оттого не слали деньги, учитывая, что я долго молчу. Вчера взял у Раи 30 р., но, хотя необходимо отправить две телеграммы, прожрал эти деньги, потому что в последнее время опять голодаю.
      Брюки, конечно, не готовы (вернее, не выглажены), но М.А. дала 10 р., что позволит мне пообедать в столовой Союза сегодня. Да, положение хреновое, прямо-таки надо сказать. Надо, чтобы Муля и Лиля знали, что я уезжать должен через 2 недели - т.е. что в течение этих 2х недель мне необходимо получить от них деньги. А я лишен возможности их об этом известить, потому что нет денег на телеграмму! А пожертвовать деньгами на обед нет силы - ведь надо же что-то есть. Сегодня получу, вероятно, пропуск в распред; сегодня же подам заявление в Совет Литфонда о выдаче мне в связи с отъездом в Москву и тяжелым материальным положением 1000 рублей. Тысячи рублей они не дадут, а 500 должны дать. И то будет хлеб. Я решил, между прочим (конечно, если будут деньги), ватник купить и ботинки починить.
      Рассчитывать на эту почти tombйe en enfance1 М.А. и строить на ее помощи планы я не могу. Если сделает телогрейку и даст кожу на ботинки - тем лучше, тогда в последний момент я успею продать что-либо из этого. Но я не думаю, что она сделает это, - слишком любит она все откладывать и безалаберничать, да и работать быстро разучилась. На нее рассчитывать нельзя. Да, положение плевое. А может, понадеяться на Лугина, что он подсыпет рублей 10, и дать эти телеграммы?
      Увидим. Деньги очень нужны. Лугин говорит, что билеты будут плацкартные. Тем лучше. Но деньги, деньги.
      Soir du m$eme jour2 Пишу от нечего делать. Сегодня, по крайней мере, пообедал и в детстоловой и в столовой Союза и послал обе телеграммы, все это благодаря 30 р., одолженным Шильдкретом, ce qui porte ma dette envers lui а 150 roubles1. Обед в Союзе был хороший (суп из головы бараньей, пирожки с требухой). Par exemple2, что меня страшно раздосадовало, это то, что перед носом в детмаге колбаса кончилась - а ведь мог получить 800 г превосходной колбасы! А теперь, когда она только еще будет, а вернее всего, и совсем не будет, а будет или сраное мясо какое-нибудь, или рыба, которая не нужна никому совсем. Досада большая. Хорошо, что телеграммы отправлены. Брюки совершенно готовы: только выгладить осталось. Завтра возьму их, вероятно. Я себе не представляю, как я буду тащить весь мой багаж; по моим расчетам, продовольствие на дорогу будет весить от 10 до 15 кг. В самом деле: на 5 дней хлеба - 2 кг, 2-3 кг колбасы, 5 кг яблок, ну огурцы там или что еще; так и выходит. Встретил сегодня дочь Эфроса; она тоже едет и предложила ехать с ней; может, стоит (в смысле того, что будет перепадать от ее жратвы и вообще вдвоем веселее). Я за ней бегать не буду, пусть заходит сама, раз сама предложила. Вот только болтовни и толков в связи с этим очень опасаюсь. А как было бы необходимо взять в Москву хотя бы два, хотя бы одно кило сахара! Здесь заплатишь 350 р. за кило, а там тебе дадут раза в два, а то и в три больше, это известно. Именно сахар там ценится. Но деньги, деньги. Нет денег даже на обед, а я говорю о двух кг сахара! Страшно важно обеспечить себя на дорогу и не проесть деньги до отъезда; да, это будет трудно. Все зависит от того, какие будут поступления. Я рассчитываю минимум на полторы тысячи: 500 от Мули, 500 от Лили, 500 из Литфонда.
      Заседание Совета Литфонда должно быть через 3 дня, в понедельник; на нем, вероятно, будет разбираться мое заявление. Ох, и изголодался же я. Когда была Рая, голод был незаметен, j'йtais occupй3, а теперь - беда. Да, сложно все очень. Плохо также то, что я буду получать деньги по отдельности от Лили, Мули и Литфонда, и nйcessairement4 они будут распыляться по каждодневной жратве.
      Получил пропуск в распред; и то хорошо; авось за две недели а suivre5 что-нибудь да дадут. Полагается 1200 крупы или макарон, 400 г масла и, кажется, 800 рыбы, мяса или колбасы. И в детмаге должен же я что-нибудь получить. Эх, жалко, что колбаса не досталась! Авось еще достанется. Теперь я знаю, что вплоть до самого отъезда у меня обеспечено два распреда. Это хорошо, но все это - в будущем: будет колбаса, будет мясо, будет то, будет другое, будут деньги. Мечтаю получить макароны в гастрономе, наварить и сожрать. Вообще у меня опять "желудочная лихорадка". Завтра утром - плестись к М.А. за брюками, на обед денег нет…
      Тьфу! А животик так и подмывает. Red Army наступает в 15 км от Орла, в Донбассе.
      Очень good1. Написал big letter to Alia2. Спать. Ботинки разваливаются.
      Дневник N 17 23 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня я более или менее сыт. Продал последние шерстяные кальсоны за 70 р., из которых получил 30, а остальные 40 р. будут в понедельник или во вторник. Купил два бублика и? кг яблок, съел два обеда в Союзе и детобед; кассирше столовой Союза все должен 5 р.; завтра обязательно надо будет отдать. В распреде ничего нет; в детмаге обещают брынзу или селедку. Брюки все еще не выглажены. На М.А., вероятно, рассчитывать не придется, да я и не буду рассчитывать. А денег из Москвы все нет и нет. Что за диво? Орел окружен нашими войсками, но почему-то не кажется мне, что его возьмут de sitфt3. В Сицилии ожесточенные бои в районе Катании; войска держав оси повсюду отступают на север, к Мессине. Обстрел военно-морским флотом союзников итальянского порта Кротоне. Опровержение ТАСС: немцы сообщили, что советские войска пытались высадиться в районе Варда (Норвегия), но десантные суда были вынуждены повернуть обратно под огнем береговой артиллерии Варда, потеряв 10 судов. Мы опровергаем с начала до конца это сообщение как вымышленное и "подтверждающее лишний раз поговорку: у страха глаза велики". Какие-то американские газеты пишут, что Сицилия - это не Второй фронт. Бросьте трепаться!
      Вечно недовольны. Возможно, что к 8 часам вечера поеду узнать, приехала ли Рая из Янги-Юля.
      Дневник N 17 24 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Получил т/п в 300 р. от Мульки. Шел неделю. Отдал 100 р. Шильдкрету (остаюсь должен 50), побывал в парикмахерской (постригся, побрился, вымыл голову), съел бублик, 2 соленых огурца, 3 штуки печенья, один пончик, выпил стакана 3 воды с сиропом, отправил срочную денежную телеграмму Мульке, купил билет на "В Старом Чикаго" (фильм дублирован на русск. язык, играют Tyrone Power, Don Ameche, Alice Faye). Осталось 100 р. (заплатил 25 р. за комм. услуги). Был вчера у Раи; она, оказывается, не уехала в Янги-Юль. Она занимается какими-то спекуляционными махинациями с какими-то одесситами (поездки в район, покупаются там продукты, здесь продаются). Я ее ругаю за это, но постараюсь выполнить ее поручения касательно Москвы. Она умная. Союзники в Сицилии взяли Палермо, Марсалу и Трапани и продвигаются к Мессине. Молодцы. Сейчас иду в кино.
      Soir du m$eme jour1 К исходу сегодняшнего дня деньги кончились. Туда-сюда, печенья, огурцы, помидоры, обед… Ну и аллах с ними, с деньгами. Брюки слишком короткие и узкие, но лучше, чем грязные прежние. Во вторник должны быть кальсонные 40 р., и М.А. божится приготовить рубашку, заштопать блузу и т.д., но я даю голову на отсечение, что ничего не будет сделано. Сыт сегодня. Читаю Леонова "Саранчуки". Хорошо.
      Приятный язык, свободный. Мутит меня Рая. На что я ей, на что она мне?
      Бесконечные разговоры о жизни, о людях, о вкусах, о книгах… К чему мне эти amitiйs2 впустую? Такая может быть только жена. Я себе прекрасно представляю: я знаменитый писатель, встречаю Раю, мне нравится ее ум и изящество, ее интересует мое имя и моя личность (через книги); я ей предлагаю выйти за меня замуж, она соглашается, и мы уезжаем. А сейчас она мне не нужна совсем, ибо нельзя же только говорить с женщиной, а денег на развлечения и пр. у меня нет. А я ей нужен очень мало, ибо французский язык - призрачное увлечение, а интерес, который я представляю в ее глазах моей биографией и т.п., скоро истощится. Она обожает театр, драматургию и пр. Я все это не выношу, весь этот смрадно-эстрадный мир. И я слишком молод для нее, хотя культурнее ее и больше знаю. Я не могу повелевать, направлять, а это всегда необходимо с женщинами, они этого всегда ждут, а сейчас я ничего не могу сделать. Мне сейчас нужна была бы красивая чувственная женщина, удобная любовница. Лучше всего сейчас - этак лет в 30, женщина-любовница с материнскими инстинктами. Самое лучшее! Это мне нужно. Рая красива, но не чувственна, по натуре своей, вероятно, несмотря на то, что считает, что преодолела этот период. Вообще она слишком подобна мне, слишком опустошена, чрезвычайно нездорова; ну а мне нужна такая женщина, которая "дополняла" бы меня своим здоровьем; Рая же слишком умна и тонка. А впрочем, быть может, будет привязанность - bons amis1? С женщиной это странновато. Aprиs tout2, пусть считают нас любовниками, мне же лучше. Но я могу себя чувствовать а l'aise3 только тогда, когда я трачу деньги на женщину, пускаю пыль в глаза, в некотором роде. Я должен направлять, быть хозяином положения; с Раей этого нельзя. Н-да, сложно. В понедельник ее, вероятно, не будет или что-нибудь в этом роде. И почему-то меня тянет к ней. Ведь в Москве, если она приедет туда, она чхать на меня будет. Да… она хочет мне дать ряд поручений в Москву, чтобы вызволить ее отсюда. Но она колеблется, ехать или нет, боится страшной мстительной бомбежки Москвы, думает поступить в театр ДКА и продолжать легкую здешнюю жизнь… Я ее упорно агитирую уезжать в Москву. Н-да… Э-эх, здорово, что бьют фашистов в Сицилии и у нас. Неужели Red Army возьмет г. Орел?! Он окружен. В Италию, вероятно, скоро после окончания дел в Сицилии вторгнутся союзники. Сталинград - N 1, Тунис - N 2, Сицилия - N 3, вот поражения. "Incendie de Chicago" не понравился, дубляж мерзкий, Alice Faye корова, музыка не запоминается.
      Дневник N 17 25 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня произошло одно неприятное происшествие. Я обнаружил исчезновение одного из моих дневников, причем, по всем признакам, похищение было совершено сегодня.
      Что за бред? Кто мог польститься, и зачем такая кража? Кому это нужно? Нет замка у меня на двери, вот в чем дело. Кто взял? Завтра повешу на двери надпись: "Настоятельно прошу вернуть красную книжку". Мои дневники - единственно ценное и нужное для меня. Очень неприятно это, противная история. Кто-то сейчас читает мой дневник?
      Его взял, бесспорно, кто-то из дома. Я даже не знаю, кого подозревать. Вернее, я подозреваю четверых человек, только кто-либо из них мог совершить кражу. Завтра посоветуюсь с Шильдкретом. Прочел превосходную "Белую ночь" Леонова. И "Саранчуки" тоже очень неплохо. Вообще пишет он здорово. Продал сегодня за 180 р. (с ее согласия) брюки М.А. и хожу в грязных старых. Сыт сегодня; осталось 90 р. Завтра обязательно надо повесить записку. Я начинаю иметь конкретные подозрения. Я рискну завтра один шаг в этом плане. Может, он ничего не даст, а может, и удастся. Ума не приложу все-таки, кто мог это сделать. Тут надо быть глубоким психологом. Увидим, что даст завтрашний день.
      Дневник N 17 26 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня получил в гастрономе 1 кг 200 риса и 900 г рыбы. Сварил 1? стакана, прикупив масла 50 г; очень вкусно. Забыл написать: вчера пропала также моя книжка стихов и прозы за 1941-1942 гг. "Проба пера". Очень жаль. Теперь я совершенно ясно догадываюсь, кто это сделал, но я-то сделать ничего не могу. А сделала это соседка-девчонка, работница, и, конечно, из глупого любопытства; она вообще нечиста на руку, все тащила у М.М., а у меня стащила мыло. Если бы я только мог произвести обыск в ее комнате! Да, теперь мне совершенно ясно, что сделала это она: сборник она сразу приметила, благо заголовок: "Проба пера", сборник стихов и прозы, а дневник стащила, привлекаемая красной его обложкой.
      Очень жалко и досадно, что нельзя ее изобличить. Завтра продам или рыбу, или часть риса и обязательно куплю замочек на дверь, чтобы она не утащила то, что остается. Может, написать ей записку, чтобы она возвратила обе книжки, не то будет худо? Вечером, вероятно, опять сварю стакан риса. А замок обязательно надо купить, не то она все будет тащить, и рис, и все. А записку я ей напишу - я ничем не рискую. И пригрожу. По-моему, это надо обязательно сделать. Много пью.
      Раечки, конечно, не было дома. Придется заехать завтра - или ждать ее звонка.
      Муссолини подал в отставку. Премьером назначен marйchal Badoglio. Он заявил, что "война продолжается". Виктор-Эммануил взял на себя командование всеми силами Италии. Он заявил, что Италии нанесены тяжелые раны, но она найдет пути для своего восстановления. Колоссально! Все это пахнет тайными переговорами и скорой капитуляцией Италии. Не оккупирует ли Гитлер Италию? Если уж Муссолини подал в отставку, то, по-моему, капут фашизму. Во всяком случае, так кажется. Читаю "Записки Ковякина" Леонова. Надо будет сравнить с "Историей одного города" Щедрина. Это - прямое продолжение этой "Истории". В Сицилии ожесточенное сражение продолжается; войска держав оси отступают к Мессине. Пожалуй, им каюк. Дня три не говорил с Лугиным о броне; завтра обязательно надо его поймать, напомнить ему об обещанном и посмотреть, в каком он расположении. И сварить рис сегодня необходимо.
      Дневник N 17 27 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Заявления о выдаче пособий вчера на заседании Совета Литфонда не разбирали, потому что якобы там нет денег. Надо будет попытаться протолкнуть это дело, если возможно. Бадольо ввел в Италии военное положение. Введен режим военной диктатуры. Бадольо сформировал новое министерство; из прежних министров оставлен только министр военного производства. Мининделом назначен Раффаэле Гуарилья. Что это за тип? Борьба в Сицилии вступила в решающую фазу. Весь запад острова находится в руках союзников. По мнению английских и американских кругов, отставка Муссолини связана с отказом Гитлера предоставить Италии военную помощь (под влиянием германских неудач на совето-германском фронте). "Отставка Муссолини представляет собой жестокий удар для Гитлера". Звонила Рая. Ввиду чрезвычайной беготни и неопределенности дневного распорядка наши занятия прекращаются. Она хочет дать мне письма в Москву, чтобы я их отнес кому следует и помог ей туда выбраться. Я ее спросил по телефону: "Так я вам нужен только для писем? Вы чуть-чуть слишком циничны". Ну, конечно, она начала протестовать и т.д.
      Ромэн ("Приятели") ей понравился. Завтра к ней заеду. Неужели опять "умирающее знакомство"? Сегодня Лугина не видал. Принес М. А. стакан риса, а остальное продал за 50 р., т.к. не было денег. Съел два бублика, три печенья и выпил чаю в чайхане у Алайского базара (когда есть деньги, то покупаю что поесть и иду туда закусывать и пить чай). Купил тетрадку, два яблока, пообедал в Союзе. В итоге осталось 3 рубля. Вечером зайду к М.А.; должна прийти ее знакомая, которая должна мне 40 рублей за кальсоны. Боюсь, как бы М.А. не захотела придержать часть этих денег; она, по-моему, обижена тем, что я ей не дал денег из тех, что выручил за брюки. В общем, увидим. На трех рублях далеко не уедешь. В детмаге вчера и сегодня ничего нет, должна быть брынза или селедка; в гастрономе не знаю, что будет; мне осталось там получить 450 г мяса или рыбы и 400 г масла (или брынзу в тройном размере, т.е. 1 кг 200 г). Рыбу я всю съел. Написал Але письмо.
      Надо будет поймать Лугина. А то вдруг он раздумал мне броню доставать. А денег все нет и нет. А ведь Лиля 13го телеграфировала: "На днях высылаю деньги"; с тех пор прошло две недели. Конечно, "на днях" - понятие растяжимое, и неужели она не удосужилась послать деньги телеграфом? А Мулька что? Фу, как все надоело и противно. Читаю Леонова. Очень здорово. Что-то принесет мне сегодняшний день?
      Надеюсь на 40 рублей.
      Дневник N 17 28 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня, после долгих исканий, разыскал наконец мою должницу и получил les 40 roubles dы, ce qui m'a permis de m'acheter un petit pain1, бублик и пончик и, таким образом, быть сытым сегодня утром; оставил деньги и на обеды в Союзе и детстоловой, так что aujourd'hui зa va1. Возможно, что сегодня пойдем с Раей на просмотр американской комедии "Джорджиа". Если только… тут много "если": если застану Раю дома, если узнаю, когда именно и где именно будет просмотр. Столько оговорок-препятствий, что, вероятнее всего, никуда не пойдем. Антифашистские и антигерманские демонстрации в Сев. Италии. Заявление Черчилля по поводу Италии, о котором я еще ничего не знаю. Хорошо, что сегодня утром насытился и что смогу пообедать нормально. Совсем другое настроение создается. Интересно, застану ли я Раю сегодня вечером.
      Дневник N 17 29 июля 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера получил повестку в Центральный райвоенкомат: дело в том, что раньше улица Маркса относилась к Октябрьскому району (и, следовательно, к Октябрьскому РВК), а теперь перешла к Центральному. Это - событие весьма отрицательного свойства, т.к. этот новый призыв, вероятно, сорвет мои планы скорого отъезда. Чорт бы подрал эту перемену района! Конечно, я скажу, что уже стою на учете в Октябрьском РВК (и покажу приписное свидетельство), скажу, что через 4 дня уезжаю, реэвакуируюсь в Москву (и покажу справку об эвакуации из Москвы и пропуск НКВД на возвращение). Но я не надеюсь, чтобы это все произвело хоть какой-нибудь эффект. Держу пари, что опять начнется нуднейшая волокита: опять отберут документы, начнут давать повестки о явке и т.п. А то могут и просто забрать. Да, мне дьявольски не везет. Призыв в январе сильно подкосил мою учебу, перерегистрация в июне сорвала мне экзамены и лишила меня аттестата за 10 классов, а новый призыв в связи с образованием нового РВК, по-видимому, сорвет отъезд. Отберут у меня документы - как тогда получить деньги на почте? И те деньги, которые придут, в случае даже если удастся их получить (по доверенности кто-нибудь получит), эти деньги будут фатально тратиться на каждодневные расходы, и если даже новая военкоматская волокита закончится успешно, то опять не на что будет ехать. И надо будет хлопотать о продлении пропуска; в общем, возникает ряд новых досаднейших осложнений. Глупо все это и досадно чрезвычайно, а время летит и летит. Был вчера у Раи; второго числа она уезжает в командировку в Новосибирск.
      Зачем, почему - не говорит: "Не поэтично и не хочет сглазить". Меня злит это отсутствие откровения: я, дурак, ей все говорю, а она… А она откровенность считает "детством". В воскресенье или в понедельник она зайдет ко мне, чтобы передать письма и поручения в Москву. У меня создается определенное впечатление, что если бы я не ехал в Москву и не должен был бы передать ее поручений, то наши отношения сошли бы на нет. Она от этого защищается, протестует и т.д., но не верю я всему этому. Так или иначе, досадно, что она уезжает: я опять остаюсь одинок окончательно (если не считать Шильдкрета, который ко мне очень хорошо относится и отчасти понимает меня). Что за судьба у меня - вечно оставаться одиноким? Я хоть люблю и ценю одиночество, но в таких колоссальных дозах, в которых оно преподносится, оно вредно, и можно совсем сойти с ума так. Все это, во всяком случае, весьма не утешительно. Опускаются руки, не хочется ничего делать. Неужели мне не удастся уехать в Москву? Денег нет совершенно, и если сегодня будет выдача в детмаге или гастрономе, я себе не представляю совершенно, как я смогу выкрутиться, чтобы получить продукты. Да, сегодня, вероятно, предстоит суматошный, глупый, пустейший день, вдобавок увенчанный вечерним приятнейшим визитом в военкомат. Если еще это будет происходить на пустой желудок, то совсем будет хорошо. Сейчас часа 4-5 утра; не могу спать из-за ужасной духоты и клопов. Буду читать Леонова - а потом опять засну. Видел вчера Лугина. В первых числах августа он достанет броню. Plыt а Dieu que je puisse l'utiliser.1 A Dieu Vat.
      Дневник N 17 1 августа 1943 года
      Георгий Эфрон За эти последние дни через мои руки прошло около тысячи рублей, но все они истрачены на еду. Продал брюки за 180 р. (те, которые сделала М.А. и которые оказались не по мне), хлебкарточку за 270 р., калоши, купленные в долг у М.А., за 600 рублей. Зато хорошо ел все эти дни. Вопрос об отъезде по-прежнему неясен: во-первых, неясно обстоит дело с военкоматом (по-видимому, все там, от писаря до военкома, боятся взять на себя ответственность какого-либо решения по моему поводу, и последний вариант - согласование этого дела с облвоенкоматом). Каково же будет решение последнего - не представляю себе нисколько. Начальник IIй части (который ведает всем этим в Центральном военкомате) обещал дать ответ в понедельник (т.е. завтра). Но я почти что уверен, что завтра еще с облвоенкоматом ничего не будет согласовано. Во-вторых, денег все нет и нет, а en croire1, что перевод затерялся. C'est trиs grave.2 А с другой стороны, c'est peut-кtre bon signe3 - потому что можно предположить, что Лиля и Муля временят, чтобы послать больше. Броню на билет обещает Лугин достать 2го или 3го. Но как же мне быть, если (допустив, что меня отпустит РВК) ко дню отъезда деньги все еще не придут? У меня осталось всего-то 5-6 дней до отъезда (смотря на какой день будет билетная броня). Сегодня вечером или завтра утром должна зайти Рая перед своим отъездом в Новосибирск. В Италии продолжаются антифашистские демонстрации и забастовки. Правительство Бадольо борется с забастовками.
      Положение там крайне запутанное, не поймешь истинной позиции В«иктора» Эм«мануила» и Б«адольо». Фашистская партия запрещена. И то хлеб. Операции на острове Сицилия почти завершены союзниками. Любопытно, какие "почетные условия" предложил Эйзенхауэр Италии? А он их предложил, это ясно. Пойдет ли Бадольо на прекращение войны, как это требует народ и 5 политпартий? По-моему, пойдет, иначе Италию разгромят и разбомбят к чортовой бабушке. У нас на фронте продолжается наступление наших войск в районе Орла. Возьмут ли этот важнейший город? В Донбассе - атаки немцев. Прочел половину (примерно) "Лурд" Э. Зола. У Зола беда всегда в том, что он в каждой книге пишет только на одну определенную тему, чем суживает значительнейшим образом интерес данной книги, и она очень быстро надоедает, потому что сразу становится ясно все: позиция автора, окружение, обстановка и т.д. Вначале восторгаешься, но это быстро проходит. Сегодня надо сварить остаток риса, ce qui n'est pas peu dire1, т.к. надо выклянчить у кого-нибудь плитку и кастрюлю, а я ненавижу это делать. Есть помидоры, и огурцы, лук, и 50 г масла. Сходить за булочками, что ли? Если купить пару, то останется 60 р. en tout et pour tout2.
      Дневник N 17 3 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Положение мое становится все запутаннее и запутаннее. Хоть вешайся. Денег из Москвы все нет. Это раз. Второе - с военкоматом все еще не выяснено: был сегодня днем там, но не было начальника IIй части, который мне нужен и может сообщить, каково состояние моего дела. Третье - броня обеспечена, и по ней можно ехать 8го числа. За нее надо заплатить 50 р. (купить 2 билета в театр Франко). Сам билет стоит 200 рублей. 350 рублей необходимы как минимум на жратву для семидневного путешествия. Итого, мне надо непременно для отъезда - опять-таки как минимум - 600 р. Без этих 600 рублей я физически ехать не могу. Мне необходимо эти деньги достать. Но где? В Литфонде денег нет. Придется вечером сегодня, после того как я зайду в военкомат, изложить положение М.А. и упросить ее в течение ближайших 2х дней - т.е. завтра и послезавтра - раздобыть эти деньги, без которых я не могу выехать. 6го должны быть 50 рублей (самое позднее), т.к. 6го Лугин достает броню в ЦК; 7го надо утром брать без очереди в горстанции билет, который стоит 200 рублей. Если завтра и послезавтра мне удастся раздобыть 600 р., при условии, что военкомат не будет мне препятствовать, то я еду 8го "как часы", не дожидаясь interminables3 денег из Москвы. Хватит, невозможно более торчать здесь; я не могу rater l'occasion de partir4. Надо уезжать, puisque l'occasion s'en prйsente5. Но для этого необходимы два условия: que le comissariat-militaire me foute la paix et me laisse partir, et que je trouve demain et aprиs-demain 600 roubles - ce qu'il me faut d'argent minimum pour partir1. Все закупают сахар, муку (по 8-10 кг), и досадно ехать без продуктов в Москву, но раз нельзя, то нельзя, лишь бы выехать. Итак, установка мною взята на отъезд 8го числа; лишь бы отпустил военкомат и были 600 р. деньгами. До отъезда, в конце концов, у меня 4 дня, и в течение этих 4х дней могут прийти деньги из Москвы. А не возьмешь брони - придется продлевать пропуск (пройдет ли еще - это вопрос) и платить бешеные деньги агенту за билет. Положение, en effet2, самое запутанное. В Риме - пулеметы и броневики, в Милане восставшие итальянцы разгромили тюрьму и освободили 200 заключенных. Народ требует свержения Бадольо и прекращения войны.
      Рабочие бастуют, войска отказываются стрелять по демонстрантам, а союзники, сделав заявление о том, что Бадольо не сумел использовать 6 дней со дня отставки Муссолини, предупредили население о вновь начинающейся беспощадной войне (воздушной); 3 млн. итальянцев после опубликования этого заявления бежали в сельские местности. Вообще в Италии буча и анархия. А жрать хочется! Вчера была Рая: едет в Новосибирск завтра, кажется. Может, зайдет сегодня. Вчера купил билеты на "Неуловимый Ян" (мы с ней условились пойти), но она надула и не пришла. Она знакома с нач«альником» отдел«а» внеш«них» снош«ений» Евстигнеевым (НКВД). Уеду 8го или нет?
      Дневник N 17 4 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера вечером в военкомате нач«альни»к II части Мурсагатов сказал мне, что меня должны зачислить в запас, дать военный билет и снять с учета (в связи с отъездом в Москву). Сегодня и 5го у них будет производиться приписка 1926го г., а 6го я должен туда зайти. На вопрос, возможно ли будет все оформить до 8го числа - даты моего отъезда, Мурсагатов ответил: "Думаю, что да". Сегодня М. А. дала калоши (оценила их 1500, да + 1500 предыдущих, зa fait3 3500, учитывая брюки, que je lui dois1) и продал их за 650 р. 400 истратил на жратву (изголодался в последние дни), заплатил 50 р. Лугину, а 250 р. оставил как базу для предполагаемого отъезда 8го числа (чтобы хоть на билет деньги были). М.А. обещает в ближайшие два-три дня достать мне еще 300-400 р. Если считать 150 р. на хлеб и 300 на минимум жратвы на дорогу, то мне нужно еще 450 р. Я думаю, что М.А. даст если не 400, то хоть рублей двести; надо будет попытаться помаленечку да полегонечку разжалобить Шильдкрета et le taper du maximum qu'il pourra donner2.
      Я лично считаю вопрос денег почти что разрешенным (учитывая, конечно, катастрофу неприбытия Лилиных и Мулиных денег; но они могут еще прибыть за эти 3 дня а venir3). Так или иначе, через хозяйку и Шильдкрета рублей 300-400 на продукты я наскребу, а с этими деньгами уже можно ехать, купив хлеб, яблоки, огурцы; с этим не околеешь. Основные два вопроса, определяющие мой отъезд, суть следующие: смогу ли я быть надлежащим образом оформленным в военкомате до 8го числа, т.е. смогу ли получить военный билет взамен приписного свидетельства и сняться с учета до 8го числа; во-вторых - смогу ли я 7го числа, по броне, которую я получу завтра или послезавтра от Лугина, смогу ли я по этой броне безболезненно получить билет на Москву на горстанции. Лугин божится, что все это дело верное и что с этой броней билет я получу обязательно. Что ж, хочется ему верить. Значит, основное в сущности - это вопрос о том, сумею я или нет своевременно закончить оформление в военкомате. Это - главное. Деньги я достану, билет, по всей вероятности, действительно благодаря броне можно будет получить. Есть и два вопроса второстепенного порядка, но тем не менее важные: вопрос о доставке на вокзал тех 25-30 кг, которые будут составлять весь мой багаж (кто повезет на трамвае, когда, за какую сумму, и сможет ли один человек везти на себе 25 кг, и как его найти, и будут ли достаточно свободны трамваи в это время). Второй вопрос - вопрос упаковки: в чем везти хлеб, яблоки, огурцы (что составит 15 кг).
      Думаю разрешить этот вопрос с помощью М.А. - пусть даст или сошьет мешок; я сегодня с ней буду об этом говорить. Очень любопытно, как все это обернется. Я лично жажду ехать. Беспокоит меня также то, что М.А. не приготовит к сроку белье, носки, не починит блузы, телогрейки и пиджака. А ехать хочется ужасно. Пусть я еду один и не везу продуктов в Москву; чорт с ними, с продуктами; основное - поскорее быть в Москве, где Муля, Толстые, французские книги, возможности работы, где столица, свежие новости, может быть - Митька, где все-таки больше европейского духа, чем в этой, конечно, своеобразной, но все-таки Азии, хоть и Средней. Будет очень досадно, если восьмого я не уеду; придется продлевать пропуск, ждать денег из Москвы, тратить бешеные деньги на билет. A Dieu Vat.
      Дневник N 17 6 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера получил броню на билет и снялся с учета в военкомате. Сейчас 11.30 вечера.
      Завтра должен встать в 6.00-6.30, чтобы в 7.15 быть на городской станции и занять очередь у московской билетной кассы. Простоять придется часа 3-4, не меньше. Будет у меня 208 р. деньгами. Беспокоит мысль: а вдруг билет стоит 210 или 220? Придется тогда у кого-нибудь просить? В Союзе писателей удалось получить бумагу, которая ускорила оформление моих документов. Если я завтра получу билет, то единственный вопрос - это вопрос денег на дорожную жратву. У меня нет ни гроша. М.А. обещает, но очень туманно, и подведет она почти наверняка (причем, держу пари, подведет во всем: и денег вовремя не достанет, и стирка не будет готова, и носки не надвязаны, и блуза и телогрейка не зачинены).
      Что-то не верится мне, что я уеду восьмого числа. Или с билетом ничего не выйдет, или с деньгами. Наши войска взяли города Орел и Белгород. Союзники заняли Катанию. Про положение в Италии УзТАГ уже два дня ничего не передает. Что там творится? Завтра вечером, вероятно, зайдет Рая (она мне звонила, и я ее сегодня встретил). Elle se porte bien1, говорит, что имеет здесь хорошие возможности работы… и дает письма в Москву, долженствующие ей дать возможность возвратиться туда. Эгоистка она, в сущности. Но мир принадлежит эгоистам. Прочел "Путешествие в страну эстетов" А. Моруа. Очень метко и остроумно. J'ai idйe1, что в Москве меня мобилизуют - ближе фронт, жестче… Впрочем, это домыслы.
      Поеду ли я? A Dieu Vat.
      Дневник N 17 7 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня утром билета взять не удалось. Билетов по броням ЦК полагается всего 4, и я, простояв 3 часа в очереди, получил кукиш с маслом (и еще два человека, стоявшие передо мной). Не хватило билетов по этим броням. Билет стоит 205 рублей.
      Истратил рублей 50 из этих денег. Днем увижусь с Лугиным, поговорю: может, он устроит мне броню на 9ое число, и 9го я приеду еще раньше и попытаюсь взять билет первым (если выйдет). А деньги как? А чорт со всем! Так все надоело, только и хочется что жрать да читать Чехова. Шлю Мульке телеграмму: "Первая попытка получить билет по броне провалилась делаю что могу парализует отсутствие средств". Утром, по крайней мере, хорошо поел. В столовой Союза, благодаря пропуску Шильдкрета, получаю 400 г хлеба (ему 200 и мне 200). Сегодня зайду к хозяйке; вечером придет Рая; хочу завтра с ней сходить в кино. Она говорит, что у нее идет "сплошной кутеж". Не сомневаюсь. Циник она все-таки. Эх, чувствую я, что сегодня протранжирю все деньги, с горя. Люблю, как дурак, сыпать деньгами; барские привычки богача. Придешь домой усталый, поешь кислое молоко с сахаром, читаешь Чехова, соснешь немного… Красота! Поневоле ищешь таких невинных наслаждений, раз обстоятельства не дают уехать, не дают нормально жить.
      Дневник N 17 8 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Деньги на билет (200 р.) легко проел. Не "прокутил" - ибо не курю, не пью и не трачу на женщин, а проел - т.е. употребил эти 200 р. на поддержание своего собственного физического существования. Конечно, это легкомысленно и tout ce qu'on veut2. Ну, а укажите иной способ в моем положении удовлетворить самую естественную потребность организма - потребность в пище? Есть деньги, их и тратишь, и два дня более или менее сыт. Именно более или менее, и скорее последнее, чем первое. Был у М.А.; пиджак, телогрейка и блуза готовы (починены).
      Ее не было дома; потом зашла ко мне сама. Это мне отнюдь не улыбается - если она повадится сюда ходить. Дала 7 р. Я ей сказал, что еду завтра и что мой отъезд висит на волоске ее помощи - в деньгах - мне. Она обещала к вечеру достать "минимум 500 р." тем или иным способом (или из выручки за продажу на базаре каких-то ее вещей, или из аванса в 1000 р. ее будущего покупателя квартиры). Но я почти что, увы, уверен, что когда я приду к ней вечером, то она скажет, что ничего не вышло, что квартирант не пришел, а вещи не продались.
      Держу даже пари, что так будет. Что же мне тогда делать? Вещи-то я возьму у нее и, вероятно, придется-таки продать пиджак и рубашку, хотя чертовски не хочется этого делать. Я вдалбливаю М.А., что мой отъезд зависит от того, даст ли она мне денег или нет; она говорит, что так или иначе деньги (минимум 500 р.) будут сегодня. Но я ей не верю; не то что она не хочет помочь - но она хочет слишком слабо это сделать, а в голове у нее старческая каша. Нечего сказать, связался с развалиной! В случае, если она не даст сегодня денег, придется сделать вид, что не смог уехать только из-за того, что она не дала денег; я обязательно хочу выдоить из нее эти 500 рублей; 205 я оставлю на билет, а 300 проем; на дорогу авось как-нибудь достану. Может, Рая даст? Это было бы гениально! Если она придет завтра, я обязательно заговорю о невозможности выехать из-за отсутствия средств; может, она, имеющая знакомых состоятельных "мальчиков", и надоумится мне помочь. В крайнем случае, Шильдкрет поможет. На почте до востребования мне денег все нет и нет. Что за бред? До срока окончания моего пропуска осталось 7 дней; за эти 7 дней мне необходимо будет выехать, тем более, что я 5го числа снялся здесь с военного учета, и слишком долго оставаться "между небом и землей" не рекомендуется. Итак, увидим, удастся ли выудить от М.А. эти 500 рублей сегодня вечером. Думаю, что нет. Она, кроме всего прочего, скупая женщина. В Италии положение продолжает быть неопределенным; смуты продолжаются. Бадольо распустил фашистскую партию, Высший Совет, Чрезвычайный суд и Молодежную фашистскую организацию. Но, с другой стороны, в своем заявлении после отставки Муссолини он провозгласил "верность данному слову" (т.е. верность "оси") и заявил о том, что "война продолжается". Он запретил политические партии, стрелял в демонстрантов, закрыл прогрессивные газеты и ввел такую военно-полицейскую диктатуру, которая ничуть не лучше диктатуры Муссолини и представляет собой, в сущности, тот же фашистский режим, или почти тот же, но под новым соусом. В таком смысле высказывается союзная печать. Союзники наконец взяли Катанию и находятся в 50 милях от Мессины. Центр массового антифашистского движения в Италии - город Милан. Я думаю, что Бадольо недолго продержится у власти. После завершения операций в Сицилии союзники вторгнутся на континент, непосредственно в Италию, и тогда фашисту-маршалу, душителю Абиссинии, не продержаться в своей позиции диктатора и одновременно полуреформатора. Бадольо и его клика - это своего рода Временное правительство, которое будет сметено последующими событиями. Меня несколько возмущает Рая: во-первых, тем, что она не говорит ни за что, где она будет работать, как она живет и что делает, а во-2х, тем, что относится ко мне уж чересчур открыто утилитарно, только в плане передачи мною ее писем в Москву. Досадно мне, что она, по-видимому, считает меня мальчиком или чересчур уж наивным человеком. Э-эх, здорово было бы, если М.А. дала мне сегодня 500 рублей! Тогда я бы купил пирожных сегодня. Каков дурак, а? Но я люблю пирожные.
      Дневник N 17 10 августа 1943 года
      Георгий Эфрон 8го получил от М.А. 300 р. и продал пропуск в детмаг за 100 рублей. Осталось 75.00.
      Получил блузу и ватник, рубашки и носовой платок; сегодня-завтра получу носки, пиджачок, майки и рубашки. Всего долгов (не считая тех 2.000) - 3650. М.А. даже расписки с меня не возьмет (что уже хорошо). Должен был вчера встретиться с Лугиным, а он, подлец, не пришел, хотя я двоекратно был в Союзе. Постараюсь поймать его сегодня в Союзе, sinon1 зайти к нему. Если были бы деньги, то все было бы, я думаю, проще: через того же Лугина я достал бы место или в жестком, или в мягком вагоне, и не пришлось бы стоять в очереди: дал бы деньги, и все тут.
      А при этой системе получения билетов в первую очередь командированными, я всегда буду оставаться с носом, получай я хоть двадцать броней. Ведь должны же, в самом деле, прийти деньги из Москвы. Беда в том, что скоро у меня кончается срок действия пропуска и придется, если я не уеду, его продлевать. Технически это делается очень просто, но для этого нужны raisons valables1, и я не знаю, что придумать и захочет ли Герман написать бумажку от Союза, чтобы продлить этот пропуск. М.А. обещает сегодня-завтра дать еще 200 рублей. Читал хороший новый журнал: "Война и рабочий класс" - это двухнедельный журнал, издающийся вместо "Ком«мунистического»
      Инт«ернационала»", вероятно. После взятия for the Red Army Орла и Белгорода бои идут на Брянском и Харьковском направлениях, причем вполне возможно, что и Брянск и Харьков будут взяты в самом ближайшем будущем. Хотел бы я все-таки знать - когда же я выеду в Москву? Там у меня гораздо больше шансов, чем здесь, быть забранным в армию, на завод или отправленным на лесозаготовки или в колхоз.
      Но зато там есть, так сказать, contrepoids2, на который я рассчитываю: Толстые.
      Как только я приеду, я подниму вопрос о работе, о том, что Людмила Ильинична должна мне помочь в этом плане. Перво-наперво я буду говорить о работе в Радиокомитете. Насчет МГУ тоже надо будет разузнать, надо будет узнать, где Митька находится, узнать про библиотеку, которая была в Новодевичьем, прописаться, встать на военный учет, побывать в ГЦБИЛ… В общем, дела хватит, это несомненно. Конечно, вполне возможно, что эта перемена чревата для меня вышеуказанными последствиями, но le risque est а courir3, и эта перемена нужна: все-таки что-то определится, будет видно какое-то движение, здесь же моя судьба пребывает в вонючем застое. Но вот выехать, выехать необходимо, и все это не удается. Неужели мне не удастся отсюда выехать? Я не могу себе этого представить.
      Это может произойти, если мне не продлят пропуск. Но, по-моему, этого не будет.
      Надо покончить с Ташкентом, с крохотной вонючей комнатой, с духотой, с клопами, со спекуляцией, с отсутствием иностранных книг… Пусть в Москве я буду плохо питаться, пусть там улицы не освещены, пусть угроза воздушных и газовых атак отнюдь не является нереальной, пусть там "жестче" жить. Но там - столица, там - Толстые с их возможностями помощи, там - свежие новости, свежие газеты и журналы, заграничные издания. Там будет труднее жить, но достойнее. Не пристало мне шляться по базарам и продавать какие-то селедки; а живя здесь, этого не минуешь. Быть может, оставаясь в Ташкенте, я не буду взят в армию, но работать здесь нельзя, негде, а в Москве Толстые подсобят и с работой, и с армией, быть может.
      Сегодня получил письмо от Али, в конце которого написано: "Да, кстати, ты знаешь, что Митька уехал, накануне предполагавшегося возвращения в Москву, по старому адресу Алешки?" - Итак, Митька арестован! Арестован мой лучший, закадычный друг, единственный человек, с которым мне было хорошо. Я не уважал его, но любил.
      Значит, его арестовали в Свердловске, накануне возвращения в Москву? Но за что?
      По доносу? Всего вероятнее - за какие-нибудь глупые, неосторожные слова; боюсь, что его погубила присущая ему любовь к рисовке, оригинальничанью. Как мне его жалко! Нелепо все-таки: одного брата освободили, другого арестовали. Бедный Митька! А тут еще его tbc, авось он смягчит его участь. Какой дикий бред, что Митька так канул. Сегодня звонила Рая; был у нее в 7-8 ч. вечера; дала 100 р., болтали бесцельно о Москве; конечно, если меня не забреют, то я постараюсь помочь ей получить пропуск; она тоже ощущает необходимость отъезда из гнилого спекулятивного Ташкента. Живет она матерьяльно неплохо, но это "неплохо", по всей видимости, покупается путем утомительной беготни и унизительной чепухи.
      Зайдет послезавтра, принесет письма, которые надо передать в Москве. Видел Лугина; согласились на том, что брони - вещь ненадежная и по ним не уедешь, благо всегда впереди станут командировочные, а касса не продает более 2х -3х билетов, предпочитая остальными спекулировать. Придется доставать билет через жука, заплатить ему 500 р. Я решил ждать денег и ехать, когда получу их. Пропуск, надеюсь, продлят. Иного выхода нет. Спать.
      Дневник N 17 13 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Vendredi treize. Suis-je superstitieux si je n'aime pas ces vendredis-lа?
      Probablement.1 Деньги, полученные от Раи, кончились, и je suis sans le sou2 абсолютно. Хозяйка все не дает 200 рублей и все не может приготовить вещей (подчинить пиджак и носки). Каждый день к ней хожу, и все без толку. Как надоел Ташкент и все, с кем я здесь имею дело! Как хочется уехать отсюда! Сегодня в Союзе буду говорить с Германом о продлении пропуска (хочу получить бумажку от Союза а cet effet3). Продлить просто жизненно необходимо, иначе я останусь в Ташкенте и не смогу уехать в Москву. Пропуск годен до 15го; следовательно, надо до воскресения все оформить. Я полагаю, что не будет особых затруднений; говорят, что продлевают без труда, но только надо основание, о чем и буду говорить с Германом.
      Вот гложет меня вопрос о том, что я уже неделю как снялся с учета, а когда я еще уеду, а потом в Москве распекут: почему так долго не вставали на учет? А вновь здесь вставать на учет, конечно, нельзя. Наши войска взяли Чугуев. Из двери вкуснейшие запахи жареного мяса и картошки. А у меня истощающие организм поносы; конечно, ем всякую дрянь; помидоры и огурцы не перевариваю, а в столовке супа не ем - от всего этого несет. Я очень хорошо знаю, что меня излечило бы: картошка, рис, макароны. Но все это недоступно (и масло к этому надо) и трудноприготовляемо, благо нет своей плитки и своей посуды. Хлеб с маслом, колбаса тоже помогли бы, но и они и подавно недоступны. Опять сегодня предстоит идиотский день добывания денег у хозяйки и т.п.
      Дневник N 17 14 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня иду в управление милиции с заявлением о продлении пропуска. Вчера Герман отказался дать бумажку Союза по этому поводу (чтобы продлили); он говорит, что и так продлят "безо всяких". Был вчера у М.А.; поел у нее; дала 60 р.; на эти деньги купил кило картошки и груш (которые люблю); но картошка "не удалась", т.к. ел ее без всего, просто с солью, всухомятку, а это все-таки не ахти как вдохновительно. С кислым молоком - другое дело. Сегодня М. А. обещала к утру еще денег; если даст, то не знаю, что купить. Картошка, конечно, - самое заманчивое, но я ненавижу всегда просить, чтобы мне одолжили плитку и кастрюлю.
      Впрочем, еще неизвестно, достанет ли М.А. денег, и сколько. Почему нет ни звука ни от Лили, ни от Мульки, почему нет от них денег? Я боюсь, что Лилин перевод (если она его послала, как явствует из телеграммы, полученной месяц назад) затерялся.
      Важно, чтобы мне сегодня продлили пропуск. Наши войска - в 1,5 км от Харькова, и вообще дела на фронте хороши: отрезана дорога Орел - Полтава, и на полпути от Смоленска (не доходя еще до Ельни) тоже наше наступление. Сталин принял Керра и Стэнли, Черчилль встретился с Рузвельтом в Канаде. Эти встречи и совещания, очевидно, неспроста. Постепенно союзники заканчивают оккупацию Сицилии.
      Интересно, продлят ли мне пропуск и удастся ли мне получить деньги от М.А. A Dieu Vat.
      Дневник N 17 16 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Позавчера продлили пропуск до 23го. Вчера М. А. дала 800 рублей, ce qui1, за вычетом 50 р. на отдачу долга Шильдкрету и 50 р. на текущие расходы, оставляет 700 рублей. А сегодня получу 450 р. (вчера пришло извещение: перевод из Москвы прибыл). Зa me fait2 1150 рублей, да еще М.А. обещала 200. Последние дни подкармливаюсь у М.А.; на нее нашла "продажная лихорадка", и оттого у нее можно поесть. Надеюсь, что вдобавок она мне поможет продовольствием в дорогу (испечет что-нибудь или даст масла). Я думаю ехать в среду или в пятницу; сегодня пойду к Лугину, pour qu'il me mette en rapport1 с этим типом, который за соответствующую мзду может достать билет. Денег на почте еще не получил; должны быть в 1 ч. - 2 ч. дня. До этого схожу на базар купить соленых огурцов и кислого молока (у меня есть 1 кг картошки и немного масла). Думаю купить хлебную карточку, чтобы обменять ее на рейсовую и таким образом иметь хлеб в течение путешествия и в Москве; это выгоднее, пожалуй, и целесообразнее, нежели покупать хлеб. Наши войска взяли гг. Карачев и Щигры на Брянском фронте. Харьков еще не взят. На дорогу я предполагаю взять с собой хлеба, масла (сливоч. или топленого), чесноку (для Москвы), кускового сахара (говорят, он очень поддерживает организм и питателен, и теперь в лотках на базаре не так дорого стоит). Вообще-то говоря, необходимы были бы еще две вещи: починить ботинки и купить 1 кг сахара-рафинада для ликвидации его в Москве. Но ничего из этого, вероятно, не выйдет, благо денег не хватит даже на одно из этих мероприятий. Надо еще купить соли, тетрадей, надо иметь хоть какие-то деньги на дорогу… Я попытаюсь получить карточку в детмаг или в гастроном и ликвидировать ее; все-таки это дало бы лишних 150-200 рублей. Сегодня, по-видимому, предстоит весьма суматошный день: идти за деньгами на почту, идти к Лугину, идти в Союз обедать, идти на базар покупать карточку, идти к М.А… Увидим, что даст этот день.
      Дневник N 17 17 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня виделся с Бендерским - "человеком, который достает билеты". Дал ему пропуск и 500 р. денег. Спросил: "Никаких дополнительных расходов не будет?" Он ответил: "Я не такой человек". Мы условились, чтобы он взял на пятницу (я бы мог сказать - на среду, но пришла телеграмма от Мульки: "Телеграфировал пятьсот", и вдруг до пятницы придут эти деньги). Противно то, что Бендерский не говорит наверное, что возьмет билет, а говорит, что в четверг в 10 ч. утра скажет мне: да или нет. По-моему, эта лазейка неудачи оставлена им специально для того, чтобы содрать с меня дополнительные деньги, несмотря на его заверения, что он "этим не занимается". Рейсовую карточку решил не покупать: возня с ней совершенно лишняя, ибо по приезде в Москву у меня останется 2 дня до конца месяца - и карточки, так что не имеет смысла затевать эту возню. У М.А. денег пока что нет.
      Получил сегодня карточку в детмаг; завтра пойду, посмотрю, что там есть. В Москве разрешили колхозные рынки, что очень облегчило материальное положение населения (так говорят). Интересно, что скажет Бендерский в четверг и придут ли Мулины деньги до пятницы. Они были бы крайне необходимы. Тревожит меня вопрос о доставке моего главного вещевого тюка на вокзал. Дело в том, что поезд теперь уходит в 8 ч. вечера, и в 6-7 часов трамваи битком набиты народом, и в эти часы - те часы, когда надо уже уезжать на вокзал, мне не представляется возможным сесть на трамвай с этим громоздким тюком. Я думаю о другом: не поехать ли мне с ним (конечно, когда я буду иметь билет) на вокзал в такой час, когда можно влезть в вагон, там его сдать в камеру хранения, а потом уже, в надлежащие предотъездные часы, приехать налегке, имея в руках лишь продовольствие? Этот вопрос определяет необходимость предварительной поездки на вокзал с целью разузнавания: как насчет сдачи на хранение (сколько платить, есть ли места), есть ли зал ожидания московского поезда, когда туда пускают, где он находится, где берутся перронные билеты и когда они берутся, - чтобы быть возможно менее захваченным врасплох. Основное, конечно, - это чтобы был билет, но и эти практические детали чрезвычайно важны. Я себе не строю никаких иллюзий насчет московских трудностей, которые меня ожидают: прописка, военкоматские дела (которые могут окончиться как угодно), проблема одежды, проблема работы, проблема мобилизации на трудфронт (каковой мобилизации следует избежать). Во всех этих проблемах (я забыл еще о проблеме питания) я весьма рассчитываю на Толстых: на первых порах я думаю столоваться у них (если выйдет); в отношении прописки бумажка от А.Н. решит дело; Толстые же могут мигом устроить меня на питание и паек в Союз писателей; они же должны помочь мне устроиться на работу и помогут в случае, допустим, мобилизации через военкомат в трудармию определиться в какую-нибудь школу или что-нибудь в этом роде. Как видно, я возлагаю большие надежды на добрую волю Людмилы Ильиничны и готовность А.Н. мне помочь. Я это делаю не зря и думаю, что мои расчеты должны оправдаться. Необходимо будет тотчас же по приезде созвониться с Людмилой Ильиничной. Встретил Айзенберга. Он кончил 1 курс Инст«иту»та инж«енеров» связи и сейчас - курсант военфака связи. Завтра-послезавтра с Академией им. Сталина он возвращается в Москву. Основой завтрашнего дня будет починка ботинок; в виде таковом, в каком они сейчас находятся, ходить в них неприлично. Впрочем, и брюки ужасны: грязные, заплатанные ("окошки" более светлой, увы, материи на коленах и ж…). На Брянском фронте Red Army взяла Жиздру (вчера - Карачев). На Харьковском - контратаки немцев. История с Бенешем, проект Восточно-Европейской конфедерации, заявление венгерских правящих кругов о том, что они не ведут войну против США и Англии, а только против "коммунизма".
      Статья в "Правде" о 2м фронте, смещение Майского с поста посла СССР в Лондоне - все это говорит о каких-то неприятных, таинственных сдвигах в лагере антигитлеровской коалиции, сдвигах, которые направлены против СССР. Увидим, что произойдет после совещаний Черчилля и Рузвельта в США и Квебеке. Очевидно - Второй фронт.
      Дневник N 17 19 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Сегодня меня постигла неудача с билетом: на пятницу Бендерскому не удалось взять (ЦК забронировало 15 мест для Ин«ститу»та азота). Кассирша обещала ему билет на воскресение или на понедельник. А в понедельник у меня кончается пропуск (23го).
      Ну, в конце концов, если дадут билет и прокомпостируют на пропуске дату выдачи его, то никто, я полагаю, не станет меня выкидывать из поезда, a une fois1 в Москве, и подавно (из-за наличия Толстых) меня не выкинут обратно. Лишь бы был билет. Конечно, лучше, если будет на воскресение. В субботу утром я встречусь с Бендерским и пойду вместе с ним на городскую станцию - и там уж узнаю, как обстоит дело. Насчет даты, как я думаю (и так думает Бендерский), - дело неважное: лишь бы кассирша дала билет и прокомпостировала (и тем самым гор. станция Ташкент берет ответственность на себя за выдачу билета, и если кассирша выдаст, то так можно). Еще посоветуюсь с Лугиным: он что-то говорил о том, что может помочь продлить пропуск. Тогда в субботу (если будет билет на понедельник) или придется с ним идти продлевать пропуск, или, всего вероятнее, милиция скажет, что раз билет выдали, то можно ехать и так. Если же билета не будет и на понедельник, то тут уж продлевать, конечно, придется и понадобится Лугин.
      Получил 500 от Мули. Дал ботинки в починку; сегодня будут готовы; стоимость - 200 р. Купил 2 кг яблок на дорогу; из них съем 1 кг, так что придется прикупать.
      В случае, если у хозяйки есть деньги и она приготовила съестное на дорогу, то скажу, что уезжаю завтра и прощусь с ней. В противном случае зайду завтра утром (я буду у нее сегодня вечером); если и завтра утром ничего не будет, то объявлю об отсрочке отъезда (чтобы приготовила деньги и напекла чего-нибудь на дорогу к воскресению). Этот план правилен. На дорогу у меня пока что 450 р. Было бы желательно, чтобы М.А. дала рублей 200. Может, сегодня и даст (поскольку она уверена, что я завтра уезжаю); впрочем, чорт ее знает. В детмаге за август вермишель еще не выдают. Я страшно люблю вермишель и пойду сегодня к завмагу и скажу, что завтра уезжаю в Москву и потому прошу его отоварить мне вермишель за август. В противном случае (если он откажется, сославшись на то, что нет распоряжения отоваривать август), то я подожду до субботы. Если и в субботу не выдадут за август, то я продам весь пропуск рублей за полтораста. Союзники полностью завершили занятие о. Сицилии, на котором военные действия прекратились.
      В Милане, Генуе, Турине продолжаются демонстрации с требованием прекращения военных действий. В Норвегии - осадное положение. Говорят, предстоящее совещание в Quebec'e будет иметь большое значение. Как противно то, что я не могу никак выехать. Очень хочется поскорее быть в Москве, увидеть Мульку, побывать у Толстых, прилично одеться. Здесь - доживаю. И даже ничего не читаю.
      Дневник N 17 22 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера меня в третий раз постигла неудача с билетом. Целый день был на гор. станции с Бендерским; было огромное количество народа, и ничего у него не вышло.
      Теперь надо продлевать во 2й раз пропуск. Думаю, что сделаю это через Лугина, который как-то заикнулся мне о том, что может помочь мне в этом отношении (у него какие-то связи в милиции). Трагическое положение с деньгами: всего 400 р., остальное неизбежно проел. Вчера с горя купил коробку консервов, после каковой рвало. Сегодня ел рис, завтра надо получить 2 кг 100 вермишели в детмаге и продать деткарточку. У М.А. денег нет (обещает, что будут). Ясно, что основное сейчас - продление пропуска. Может, Бендерский и достанет мне таки билет, допустим, на среду; зa n'a rien d'impossible1. Звонила Рая, цинично спросив, почему я пропал. Ведь пропала-то она! Впрочем, ей незачем за мною бегать; увы, сейчас в моем задрипанном состоянии я представляю интерес лишь весьма относительный. Она говорила, что попытается достать мне билет, но не верю я ее возможностям: она легкомысленна и забудет, да даже если и не забудет, то ведь достать действительно очень трудно, si j'en juge par2 Бендерский. Надо будет завтра же зайти в Наркомпрос, поговорить с Журавской, - она через кого-то достала билет Наде Эфрос (хоть та и не уехала до сих пор). Оставаться в Ташкенте нельзя: слишком тяжелы счеты с М.А., и что я скажу, когда она узнает, что обе пары калош проданы и 2 пальто также, а ей ни крошки не досталось от этого, и она даже об этом ничего и не знала? И приписное свидетельство мое: отсрочка до 1го сентября; я и так уж просрочу его, даже если выеду в среду, 25го; вот головомойка-то будет в Москве! Но лучше головомойка и риск в Москве, чем запас и М.А. здесь. Мне просто жалко себя - как я бьюсь без толку и все не могу выехать.
      Если не продлят мне пропуск, тогда - каюк. Толстых я просто не имею права беспокоить 2й раз. Да, поистине трагедия - и поистине бардак, что все так организовано, что даже давая взятку, и то нельзя выехать. Чорт знает что такое!
      Сегодня - новое интереснейшее известие: Литвинова сняли с поста посла СССР в Америке. Проект Восточно-Европейской конфедерации, истории с поляками, отставка Майского, сообщение о предполагаемой поездке Бенеша в Москву, опровержение ТАСС, касающееся предполагаемого присутствия представителей СССР на конференции в Квебеке - отставка Литвинова, статья о 2м фронте в "Правде", факт поездки Идена и Хэлла на конференцию в Квебеке, вот серия событий первостепенной важности, еще более существенных, нежели завершение военных действий на о. Сицилия или событий в Италии. Совершенно ясно, что отставки послов знаменуют собой начало проведения в союзных странах какой-то новой дипломатической политики СССР. Но какая это будет политика? Я думаю, - и, к сожалению, все, по-видимому, говорит об этом, - что новый курс нашей политики будет "твердый": мол, давайте открывайте Второй фронт, хватит играться. Приблизительно так. Ведь Литвинов скорее известен как англофил… А вдруг - наоборот? Союзники сочли этих послов слишком твердо проводящими политику настаивания на 2м фронте, и мы решили сменить этих послов…
      Но это очень маловероятно; первое предположение весьма правдоподобно, в свете последних газетных статей и сообщений. Все говорят о том, насколько важной будет квебекская конференция. Она будет очень решающей потому, что там присутствуют Хэлл и Иден, - значит, там будут говорить о международных делах и о 2м фронте, это уж наверное. И об отношениях с нами. Да, эта конференция будет очень существенно важной и решающей. Прочел блестящую комедию (fin de siиcle1) Paul Gavanet'a (автора "La petite chocolatiиre"): "Le Mannequin". Очень весело, trиs parisien2 (и устарело тоже, конечно). Прочел также роман Ferri-Pisani "Stиrilitй!" (sic). В результате знаю много об абортах. И то хлеб. Сегодня должен зайти Валя Берестов. Эх, жизнь!
      Дневник N 17 24 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Мое положение представляется следующим образом: надо продлить просроченный пропуск - и это прежде всего. Вчера говорил с Лугиным по этому поводу; он может помочь, позвонив кому-то там в милицию, но для этой помощи нужно письменное основание, почему задержан пропуск, и сегодня мне надо уловить Савина (члена Совета Литфонда, который ко мне хорошо относится) и получить, елико возможно, такую бумажку-ходатайство от Литфонда; с этим в руках Лугин уже сможет действовать. А утром в 10 ч. надо будет восстановить связь с Бендерским - посулить ему лишнюю сотню, и чтобы он брал билет на пятницу coыte que coыte1.
      Вчера пришлось продать за 200 р. пропуск в детмаг, чтобы восстановить равновесие в 500 рублях, необходимых на билет. Да, ma situation2 сейчас очень шаткая - у меня остается неделя до 1го сентября, срока отсрочки в приписном свидетельстве; если до 1го я не уеду, то мне придется вновь вставать здесь на учет, получать военный билет - в общем, затевать обычную военкоматскую нескончаемую волынку.
      Надо обязательно выехать в пятницу, в воскресение или в понедельник (в среду у меня еще не будет ясно с пропуском). У М.А. все нет денег. Наши войска взяли Харьков. Дип«ломатический» корпус вернулся из Куйбышева в Москву. Читаю "Скутаревского" Леонова.
      Дневник N 17 25 августа 1943 года
      Георгий Эфрон Вчера, минуя Лугина и просидев часа три в очереди в ожидании начальника, я получил продление пропуска до 15го сентября. Это - большая победа; в этом мне помог Шильдкрет - через него мне удалось вчера рано утром получить заявление от Рахмедова, директора Литфонда, и это определило темп всего дня; оказалось к тому же, что в первый раз мне продлили пропуск совсем не там, где обычно продлевают.
      Так или иначе, пропуск продлен, и это очень хорошо. Видел Бендерского; он говорит, что насчет пятницы еще ничего неизвестно; увижусь с ним завтра. Заходил вчера к Раечке; ее не было дома; попросил ее сестру передать ей, чтобы она зашла ко мне утром; она звонит все мне без толку (меня не застает). В общем, я к ней совершенно охладел: она эгоистка, ей на меня начхать, и ей интересно лишь, чтобы я завез ее письма и помог выбраться из Ташкента в Москву. Кроме того, ее круг знакомств, всякие там одесские спекулянты и сраные шепелявые режиссеры, вся эта богема без культуры, все эти идиотские рвачи, - нет, все это мне глубоко чуждо и противно, и я не могу иметь настоящих отношений с человеком, якшающимся со всей этой честной компанией. Правда, у меня есть надежда, что какой-то ее Шурик достанет мне билет, но Рая такая забывчивая и бестолковая (вme slave1), что, конечно, сегодня не зайдет и про билет забудет, а мне можно ехать только 27го, 29го или 30го, - позже придется начинать волынку с военкоматом. Денег нет; в этом отношении положение архихреновое. Читаю "Скутаревского" Леонова. Очень хорошо, но композиция никуда не годится, как и в "Воре". Все ждут 2го фронта.
      Ждите, ждите! Впрочем, и я надеюсь.
      Автопортрет на фоне одиночества В 1940 году, в Москве, готовя к изданию сборник своих избранных стихов, Марина Цветаева включила в него стихотворение 1924 г. "Под шалью". Оно было написано в Чехии, молодая Цветаева тогда ждала ребенка и была полна одновременно и пугающих, и радостных ожиданий.
      …Женщина, в тайнах, как в шалях, ширишься, В шалях, как в тайнах, длишься.
      Отъединенная - как счастливица -
      Ель на вершине мглистой.
      Точно усопшую вопрошаю,
      Душу, к корням пригубившую…
      Женщина, чту у тебя под шалью?
      - Будущее!
      Вот с этим "Будущим" и познакомился теперь читатель, закрыв последнюю страницу дневников Георгия Эфрона.
      Общее впечатление от чтения, несомненно, тяжелое. Но спросим себя: а случалось в последние годы или в более давние времена, прочесть нам книгу или публикацию о Цветаевой без того, чтобы скорбь не охватила нашу душу, возможны ли вообще такие публикации? Да, на этих страницах мы узнали еще одного страдальца из этой страдальческой семьи. С ним было тяжело общаться и еще тяжелее расставаться. И возможно, чтобы оттянуть это неизбежное расставание, нам, как первым (по времени) и усердным (по долгу) читателям, хочется попытаться дать самим себе отчет о личности героя этой книги.
      У одного французского писателя есть наблюдение над портретами людей, кому суждено рано уйти из жизни. На фотографиях, снятых в самые благополучные периоды, их лица грустны, если не мрачны. Можно сказать, что судьба написана у них на лице. Из-за этой печати они всегда выглядят старше своих лет.
      Внешность Георгия Эфрона с младенчества поражала окружающих.
      "Я пошла смотреть на маленького Мура. Я уже наклонилась над кроваткой с деланной улыбкой. И представьте себе: на меня оттуда смотрело чудовищное, абсолютно взрослое лицо четырехмесячного ребенка".
      Это самое раннее впечатление. Вот другое, о нем - дошкольнике.
      "Мне он напоминал одного из императоров времени упадка Рима - кажется, Каракаллу. У него было жирное, надменно-равнодушное лицо, золотые кудри падали на высокий лоб, прекрасного ясно-голубого цвета глаза спокойно и не по-детски мудро глядели на окружающих".
      И еще одно.
      "Я этого мальчика знала до 12 лет, и я никогда не видела, чтобы он улыбнулся. В нем было что-то странное. Но про ребенка, который до 12 лет никогда не улыбался, нельзя сказать, что у него было счастливое детство!" От его школьных лет сохранилась тетрадь сочинений 1936-1937 гг. Одно сочинение мы приведем полностью (в русском переводе В. Лосской). Заданная тема: "Опишите дом, в котором Вам хотелось бы жить. Где бы он находился, как был бы расположен".
      Вот текст этого произведения, автору которого, напомним, неполных 12 лет.
      Георгий Эфрон "Я бы хотел жить в доме, построенном исключительно из хромированной стали и строительного камня. В нем было бы два пулемета против авиации и два простых, чтобы защищаться против наступления, если бы началась война.
      Он бы находился на плоской территории, вокруг него был бы большой аэродром, полно авионов, танки, арсенал.
      Внутри мебель была бы самая современная и удобная. Снаружи он был бы обнесен огромной стеной в сто метров высотой. Сам дом был бы высотою в двести метров.
      Кроме пулеметов и танков и авионов, было бы пять пушек самой последней модели.
      Мои авионы были бы распределены вот так: 10 истребителей, 10 транспортных, 10 бомбометов и 10 скоростных. Мои танки были бы русскими, очень быстрыми, и они стреляли бы так, что не поздоровилось бы тем, кто бы на меня нападал. У меня были бы запасы воды и еды.
      Мой дом находился бы в России, у самой японской границы. Четыре входные двери были бы толщиной в 10 метров и высотой в 12 метров. В них было бы два окошка для надзора, и в этих окошках были бы всажены два страшных револьвера высокоскоростной стрельбы: они стреляли бы в тех врагов, которые решились бы перейти ограду.
      Ограда была бы высотой в 100 метров, толщиной в 10 метров, и по моей воле установленные пушки безостановочно обстреливали бы японцев, которые на меня нападали.
      Аэродром был бы размером в 1 километр. В него был бы только один вход, через который суперавионы смогли бы пролезть. После вылета открывались бы специальные "ворота" из дюр- алюминия и хромированной стали. Эти ворота были бы размером в 50 метров.
      Живя в этом доме, я всегда носил бы с собой два револьвера. Горе тем японцам, которые хотели бы на меня напасть, им бы не поздоровилось; узнав о том, что один из его полков погиб, Микадо потеряет свой бинокль и упадет с разукрашенного своего трона".
      Оценка сочинения - 8, что по двадцатибалльной системе ниже средней, т.е. почти двойка. Напротив первой фразы на полях ремарка учителя: "У Вас невозможные мечты", напротив последнего абзаца: "Это экстравагантно и не относится к заданной теме".
      Мы же, в свете дальнейшей судьбы Георгия Эфрона, бездомной и беззащитной, видим в этой крепости символ его жизненной позиции - одинокого противостояния враждебному миру.
      Здесь, может быть, уместно сделать отступление о двуязычии автора. Знание французского языка у него абсолютное, он выражается на нем почти так же свободно, как на русском. В обоих языках встречаются, правда, стилистические ошибки, во французском в употреблении прошедших времен, артиклей и т.п., в русском нередки галлицизмы. Детям русской эмиграции следующих поколений воспрещалось в разговоре переходить с одного языка на другой внутри одной фразы или русифицировать французские слова, - так сохранялась чистота русской речи. Георгий Эфрон тоже следит в дневниках за правильностью языка (того и другого), однако позволяет себе часто запрещенные вольности, вставляя французские слова в русский текст или русифицируя их. Отметим также наличие во французском тексте дневников огромного количества грубостей. Их источник - общение со сверстниками в кламарской школе, точно так же, как русские непристойности появляются в его записях после голицынской школы. Как любой жаргон, это средство самозащиты и разрядки напряженного состояния. Разумеется, устно так выражаться в той среде, где он жил, было невозможно. И тут невольно задаешь себе вопрос: читала ли Марина Цветаева дневники сына? В семье не было принято ничего прятать, и его тетради, как всю жизнь и ее собственные, конечно, лежали открыто на столе. Что она могла их открывать, свидетельствует ее запись на пустом месте внизу страницы в дневнике N 9 о подарке сыну красно-синего карандаша.
      Читателя дневников, возможно, удивит полное отсутствие в записях Г. Эфрона веселости, юмора, смеха. Он не описывает ни одного комического положения, сценки, не приводит ни одной шутки, анекдота, остроумной реплики. Конечно, жилось ему очень невесело. Но все же были в его жизни и спокойные, относительно стабильные месяцы, когда он был поглощен школьной жизнью и, казалось бы, жил ее интересами.
      Но даже тут он не рассказывает ни одного смешного случая, а в школе, каждый это по себе знает, они бывают почти ежедневно. Когда он пишет "я острю" - это просто сухая констатация, ни одной своей остроты он не приводит. И остается впечатление, что в любой среде он подобен капле масла в воде - неслиянен, отделен своей оболочкой, своим удельным весом. Он очень тяготится этой своей отдельностью, анализирует ее, видит корни ее в своей биографии, в воспитании, в драматических семейных обстоятельствах. Одиночество, повторим, это навязчивый лейтмотив его короткой жизни. На обороте одного из сохранившихся конспектов по языкознанию мы обнаружили фрагмент его письма с подписью "твой друг Мур", но без начала, - в нем зимой 1944 г. он исповедуется неизвестному нам адресату:
      "Одному жить очень трудно; но гораздо хуже общаться с чуждыми и непонимающими людьми. Вся беда в том, что я веселый и общительный человек; смех я ценю исключительно высоко, "общество" - великая вещь; но что же делать, если мне не смешны анекдотцы, а "им" не смешны мои выпады; что же делать, если "общество" оказывается решительно не на высоте, исключительно примитивно, некультурно? К тому же работа - скучная и нелюбимая, быт - заедает, семьи (семья нужна хотя бы как "фон") - нет. Остаются книги и "низшие" радости материального порядка.
      Но без людей жить невозможно и противоестественно. И ужас, ужас, что время бежит безвозвратно. Лишь есть надежда на ложность утверждения того, что "молодость - лучшее время". Американцы говорят - "жизнь начинается в сорок лет". Даже есть фильм того же названия. Может, надо через это пройти, через эту мучительно затянувшуюся безрадостную молодость, чтобы впоследствии хоть что-то обрести, хоть спасительную глупость и дешевку.
      Впрочем, у меня, возможно, болезнь воли. Если я не знаю, куда идти, и решаю почему-либо идти направо, то я тотчас же пойду налево, так как первоначальное решение, как решение - насилие. И я всегда все делаю наперекор себе, прямо какое-то извращение, часто во вред себе, лишь бы избежать ненавистного благоразумия, системы, целесообразности".
      Последнее утверждение противоречит, кажется, общему впечатлению от чтения дневников Георгия Эфрона, в которых он предстает человеком весьма прагматичным и вовсе не спонтанным. И это заставляет нас взглянуть на его записи не только как на документ самовыражения и самопознания, но в большой степени - и самовоспитания, и самообороны - от чуждой среды, от страшного мира вообще. И в этом упорном отстаивании себя он воистину сын своей матери. Как он бесстрашен в своих записях! Мальчик, у которого арестованы отец, сестра, почти все знакомые отца, который не может не загадывать о своем будущем ("неужели и меня ждет судьба Али?"), свободно пишет свои мнения о международной политике, о людях, их судьбах, об октябрьских днях 1941 г. в Москве, и это не юная непуганность, не самонадеянная уверенность в собственной сохранности, это отстаивание себя - не дать себе струсить, залениться, махнуть рукой на себя, опуститься ("Неужели стал опускаться?"- реплика самому себе в эшелоне). "Надо мной все издеваются, что я пишу дневник", - в том же эшелоне, во время бесконечной дороги в Ташкент. Но он все-таки его пишет, на виду у всех, а потом убирает тетрадь в портфель и уходит на три часа в очередь. И в Ташкенте, в общежитии, в комнатке без замка тетради стоят на полке… Сколько мы слыхали-читали про то время, когда сосед доносил на соседа, сослуживец на сослуживца, но есть хотя бы одно утешение при взгляде на его горькую жизнь: на него никто не донес, - эти неорганизованные, некультурные, распущенные (а он не скупится на такие эпитеты) простые советские люди его не предали.
      Отметим и еще одну чисто цветаевскую черту: у него исторический взгляд на собственную жизнь. "Но я полон любопытства к своей собственной судьбе, и мне объективно интересно, с точки зрения историка и романиста, как она будет в дальнейшем развертываться", - и в этом, кстати, разгадка объективного, т.е. не эмоционального, тона его записей.
      Из литературных опытов Георгия Эфрона сохранилась записная книжечка "Проба пера", перевод с французского двух первых глав романа Ж. Сименона "Приключения моих друзей", отдельные прозаические и стихотворные наброски. Нам хочется привести одно шуточное стихотворение, которое написано на обороте листка конспекта с записями грамматических категорий и форм, - оно показывает совсем другого Георгия Эфрона, милого и наивного.
      О весне писали много…
      Мне сказали: вновь пиши,
      И проторенной дорогой
      Захотелось мне пойти.
      Взял перо я быстро в руку
      И, задумавшись едва,
      Подавляя злую скуку,
      Вывел перышком: "Весна".
      Сим названием банальным
      Озаглавив мысль мою,
      Я промолвил: "Все нормально -
      Про весну я Вам спою".
      "Весна - сезон любви и скачек в гипподроме, Весной текут ручьи и трогается лед…
      Весною ветерки бегут сквозь двери в доме, И весело снует без валенок народ.
      Весну прославим мы во всех ее красотах,
      О ней мы пропоем на все лады поэм,
      Весне мы придадим все чары Ланселота,
      Весны мы будем описатель - Брэм!"
      Написавши эти строки
      И поставив руки в боки,
      Заорал я в диком раже:
      "Я грамматику уважил!
      Просклонял весну я шибко,
      Очень точно, без ошибки!
      Слава мне, и мне ж - урра!" - Так воскликнул я тогда.1 Своей начитанностью Георгий Эфрон поражает и современного читателя. Он принадлежал к той части русской эмиграции, где читали много и на разных языках.
      Он тоже читает много и умно: Монтерлан, Бергсон, Валери, Клодель, Жид, Сартр, Малларме, Шекспир, Достоевский, Писемский, Леонов - это совсем не легкое чтение.
      Обращает внимание отсутствие в дневниках упоминания о "семейной" Москве - ни разу не говорится о Музее на Волхонке, созданном его дедом, И. В. Цветаевым, нет речи и о посещении семейных могил на Ваганьковском кладбище. А ведь это могло бы его как-то укоренить в Москве!
      При всем эгоцентризме автора, моральной слепоте многих его записей, при всех щемящих душу подробностях совместной жизни матери-поэта и подростка-сына и последующего горького его сиротства, словом, при всем драматизме и скорби этой книги, задевающей за живое, лишающей равновесия, постараемся не поддаваться тяжелым чувствам, чтобы трагизм вновь открывающихся биографических подробностей не заслонял от нас вечный фон Бытия Поэзии.
      Вероника Лосская,
      Елена Коркина
      Право на воскрешение Достижения К. Циолковского, Л. Толстого, Ф. Достоевского вдохновили известного философа, библиографа и архивиста XIX в. Николая Федорова на идею о праве каждого человека на воскрешение, причем не в жизни загробной, а здесь, на земле.
      Этот час настал и для Георгия Эфрона.
      То, что его дневники носят характер мучительно-напряженного даже не чтения, а проживания текста, только усиливает и без того магнетическую притягательность автора. Читателя словно засасывает в повествование, изо дня в день становящееся все более и более "черным". Но сегодняшняя искушенная публика вполне подготовлена к такому испытанию - позади бум документалистики и расцвет литературы non/fiction.
      В записях молодого человека явно определяются две основные темы: история последнего года жизни Цветаевой, ее семьи и окружения и рассказ о повседневной жизни, отраженно наблюдательным взглядом современника. Здесь индивидуальность автора выражена необычайно сильно. Георгий Эфрон - член семьи, на судьбу которой легли великие испытания, сын поэта-легенды, человек уникальной биографии.
      Родившийся во Вшенорах, пригороде Праги, и выросший в Париже, он, попав в СССР образца 1939 года, пережил огромное психологическое потрясение. Раздвоенность, противостояние и взаимодействие двух миров неизбежно отразились на мышлении Мура (так звали Георгия домашние). Оно уникально не только по своей генетической предопределенности, но и по обстоятельствам формирования: освобожденное от самоцензуры, имеющее широкую образовательную базу и лингвистическую состоятельность. Острота взгляда на происходящее, чувство историчности и избранности - эти свойства, как ни удивительно, были характерны для молодых людей конца тридцатых годов ХХ века. Наряду с идеологически обусловленным массовым сознанием на пороге Великой Отечественной войны появилось новое поколение "гениальных мальчиков", чистых и смелых, которые обладали мистически прозорливым видением будущего. Откровением конца 1980-х гг. стали дневники Левы Федотова, юноши из "дома на набережной", с абсолютной точностью пророка описавшего события конца 1930-х - 1950-х гг.
      Рассуждая 16 июня 1940 г. о заключенном СССР с Германией пакте о ненападении и последовавших военных успехах Гитлера в Европе, Георгий Эфрон дает практически точный прогноз на будущее: "Если Германия победит2, то она непременно пойдет против нас (Mein Kampf - A. Hitler). Опять-таки ничего нельзя предположить "холодно", потому что теперь мировая политика готовит нежданные сюрпризы буквально на каждом шагу и легко можно ошибиться". Но он не ошибается… "Возможно, победа Германии создаст для СССР опасную угрозу. В Эстонии, Латвии и Литве мы укрепляемся против кого? Строим военно-морские базы для чего? - Конечно, чтобы предотвратить возможное нападение немцев… Очень возможно, что после победы над Францией и Англией Германия будет некоторое время вооружаться, укрепляться и сковывать свои силы для нападения на СССР - так что может пройти много времени, пока она на нас нападет… Во всяком случае, будущее нам принесет много неожиданностей самого разного характера. СССР ведет свою игру мастерски, и, в конце концов, я не сомневаюсь, что он эту игру выиграет"3. Не сомневается Георгий и в захватническом характере советских притязаний. Главной целью будущего победоносного похода Советской армии он видел идею мирового коммунизма и ее распространение в странах Европы. Этот анализ, который дал пятнадцатилетний юноша разворачивающейся мировой катастрофе, еще раз убеждает нас в идеологической ложности столь долго существовавшего мифа о "вероломном нападении фашистской Германии на СССР".
      В дневниках Мура мы находим портреты литературных оппонентов и даже противников Цветаевой, интересные свидетельства о них. Но люди, несмотря на жестокость "времени выживания" со всем его предательством и умолчанием, составляли главную ценность и опору жизни потерявшихся Цветаевых-Эфронов. Предательство и поддержка, равнодушие и сердечность, обман и порывы самопожертвования, ненависть и дружба явились той частью мира, в котором Георгию завещала жить покинувшая эту землю мать.
      Насилье родит насилье, и ложь умножает ложь.
      Когда вас берут за горло - естественно взяться за нож.
      Но нож называть святыней и, вглядываясь в лезвие, начать находить отныне лишь в нем отраженье свое, - нет, этого я не умею, и этого я не могу: от ярости онемею, но яростью не солгу!
      У всех увлеченных боем надежда живет в любом: мы руки от крови отмоем и грязь с лица отскребем, и станем опять как прежде, не в ярости до кости: и этой большой надежде на смертный рубеж вести.
      Эти "непатриотические" стихи Н. Асеева, возводившие, по мнению Н. Тихонова, поклеп на русский народ, который не хочет быть убийцей, увидели свет только в 1962 г. Слежка и доносительство были очень распространены, а агентурные данные НКГБ СССР - один из самых достоверных источников о реальных "людях и положениях".
      Вот фрагмент одного из таких документов: "Н.Асеев "высказал враждебную реакцию" о роли писателей в годы войны: "Мы должны лет на пять замолчать и научить себя ничем не возмущаться…" А также высказал общее мнение о литературе: "В России все писатели и поэты поставлены на государственную службу, пишут то, что приказано. И поэтому литература у нас - литература казенная…" К.Чуковский, по тем же агентурным данным, считал, что "русская литература в условиях деспотической власти заглохла и почти погибла… Зависимость теперешней печати привела к молчанию талантов и визгу приспособленцев - позору нашей литературной деятельности перед лицом всего цивилизованного мира… Всей душой желаю гибели Гитлера и крушения его бредовых идей. С падением нацистской деспотии мир демократии встанет лицом к лицу с советской деспотией. Будем ждать". Л. Кассиль подчеркивал, что вырождение литературы дошло до предела, а "Союз писателей надо немедленно закрыть, писателям же предоставить возможности собираться группами у себя на квартирах и обсуждать написанное сообразно своим творческим симпатиям и взглядам". И подобные свидетельства можно приводить дальше.
      Дневники Мура - хроника жизни литературной среды, которая окружала их с матерью в дни скитаний. Беспощадный приговор вынес автор советской интеллигенции, склонной к панике, неустойчивым взглядам и настроениям. Так, ее отношение к англосаксонским союзникам колебалось между комплексом неполноценности "исконной вражды" этих стран к СССР и симпатиями к этим странам,"ибо кто после войны будет "нас снабжать продовольствием, кто будет помогать восстанавливать промышленность?" И еще: "В интеллигентах борется сознание, что союзники слишком много говорят и слишком мало делают - и желание попользоваться в будущем благами, исходящими от этих же союзников. Из разговоров явствует, что жалеют не о Днепрогэсе и майкопской нефти, а о санаториях в Кисловодске и дачах. Им бы очень хотелось, чтобы союзники разбили немцев, восстановили границы СССР, а потом завалили продуктами, восстановили промышленность и немного смягчили "систему".
      Перед нами самый обыкновенный молодой человек, находящийся в эпоху репрессий и войн "на краю" жизни. Смерть - важнейшее действующее лицо в исторической драме советской истории. Опыт голода и выживания встроен в тело. И в этих условиях жажда выжить - самая главная проблема. Порой события, описываемые в дневниках, так тяжелы и безысходны, что поневоле возникает мысль о литературном происхождении текста. Тем более что стиль и манера изложения слишком сильно напоминают популярные стилизации подлинных записей. Возвращение к действительности с каждым разом стремительно сужает и делает еще более мучительным предощущение истинной трагедии. Читая дневники 1941 года, которые, на первый взгляд, поражают своим отчуждением и даже черствостью, мы понимаем, что ведение их - это, может быть, единственный шанс продолжать жить.
      Трудно представить, что автор, этот пятнадцатилетний мальчишка, - наш современник. Сегодня Георгию Сергеевичу Эфрону исполнилось бы 79 лет. А Митька, Дмитрий Сеземан, самый любимый друг Мура, живет в Париже, и ему можно в любую минуту позвонить и услышать его голос, голос из прошлого.
      Дневники Георгия Эфрона прочитаны. И как все настоящие книги, они изменяют представление о мире и человеке. В ХХ веке таким был рассказ "Один день Ивана Денисовича" А. И. Солженицына, в XXI веке, возможно, станет роман Р.Д.Г. Гольего "Белое на черном". Мы не сомневаемся, что эти дневники вызовут потрясение и переворот в душах читателей и станут событием не только литературного ряда, но и явлением нашей жизни.
      Татьяна Горяева
      Примечания
      Георгий Эфрон
      Примечания С. 7. Сестры Синяковы: Ксения Михайловна (1893-1985), жена Н. Н. Асеева; Мария Михайловна (1890-1984), по мужу Уречина, художница; Надежда Михайловна (1889-1975), по мужу Пичета, певица; Вера Михайловна (1895-1973), жена писателя С. Г. Гехта.
      С. 8. Оснос Юрий Александрович (1911-1978) - переводчик, драматург, историк театра, муж писательницы Жанны Владимировны Гаузнер (1912-1962), дочери В. М.
      Инбер.
      С. 10. Боков Виктор Федорович (р.1914) - советский поэт.
      С. 36. "1res Poкesies" de Musset - "Первые стихотворения", сборник А. де Мюссе.
      С. 52. "Paludes", "Le Retour de l'Enfant prodigue" - "Болота" (1895), роман А.
      Жида; "Возвращение блудного сына", роман не установленного нами автора.
      С. 61. "Les Cloches de B$ale", "Les Beaux Quartiers" - "Базельские колокола" (1934),
      "Богатые кварталы" (1936), романы Л. Арагона.
      С. 66. "Les Faux-Monnayens" - "Фальшивомонетчики" (1925), роман А. Жида.
      С. 79. Державин Владимир Васильевич (1908-1975) - поэт и переводчик.
      С. 80. "Les caves du Vatican" - "Подземелья Ватикана" (1914), роман А. Жида.
      С. 89. Криницкий Марк - псевдоним прозаика и драматурга Михаила Владимировича Самыгина (1874-1952). Подробнее о нем см.: Валерий Брюсов и его корреспонденты.
      Кн. 1. "Литературное наследство. Т. 98. М.: Наука, 1991. С.362-423.
      С. 99. "(Pontaillac, воспоминания о море и жене Шаляпина)". - Летом 1928 г. в Понтайяке собралась на отдых большая русская колония; возможно, что на какой-то срок приезжала туда и Мария Валентиновна Шаляпина.
      "Расцвет"Front Popu"- сокращение от "Front populaire", "Народный Фронт" - коалиция левых партий, пришедшая к власти во Франции в июне 1936 г. и удержавшаяся до лета 1938 г.
      С. 125. "Составляю сборник лучших стихов…" и т.д. - Здесь и далее речь идет об осуществленном замысле. Сохранилась записная книжка, в которую Г. Эфрон переписал свои любимые стихотворения и прозаические отрывки разных авторов (РГАЛИ.
      Ф. 1190. Оп. 3. Ед. хр. 229. Л. 1-63). Сборник носит заглавие "Diverses Quintessences de l'esprit moderne. Различные квинтэссенции современного духа. (XIX-XX веков). Антология цитат". Место составления антологии обозначено следующим образом: "Asie soviйtique. 1942. Tachkent". В сборник вошли фрагменты из романов А. де Монтерлана, Э. Хемингуэя, А. Жида, О. Хаксли, Л. Ф. Селина, цитаты из произведений А. Бергсона и И.Тэна, отрывки из "Senilia" И. С. Тургенева, стихотворения (и фрагменты) П. Верлена, Ш. Бодлера, С. Малларме, П. Валери, О.
      Мандельштама, А. Ахматовой и Н.Гумилева.
      С. 131. "Poлemes Barbares" Leconte de Lisle'a - "Варварские стихотворения" (1862), сборник Шарля Леконт де Лилля (1818-1894).
      С. 132. "Непременно надо будет попасть в Ашхабад…" - Это стремление, красной нитью прошивающее последние записи 1941 г., не осуществилось. Что касается встречи Г. Эфрона с Д.В.Сеземаном, то мы имеем свидетельство из первых рук. В разговоре с В.К.Лосской в декабре 2003 г. Д. В. Сеземан рассказал: "В Азии мы с Муром встретились, но не в Ашхабаде, а на вокзале в Ташкенте. Поезда в то время шли очень медленно, поезд стал в Ташкенте и стоял два часа. Мы тогда вместе долго разговаривали. Он подробно рассказывал мне о визите М.И. к Эренбургу. Я помню, как, еще во Франции, М.И. приходила к моей матери и почему-то в слезах расспрашивала ее об Эренбурге, т.к. Эренбург все уговаривал М.И. ехать в Москву:
      "там писатели, литературная среда и т.д.". И М.И. все спрашивала мать: "А как Вы думаете, Эренбург - порядочный человек?" Мать говорила: "Вполне". Так вот, значит, виделись мы с Муром не в Ашхабаде, он в Ашхабад вовсе не ехал, ехал я, а виделись мы на вокзале в Ташкенте, он тогда там жил…" Встреча эта состоялась, по всей видимости, в 1942 г., когда МГУ, где Д. В. Сеземан учился, был переведен из Ашхабада в Свердловск, и через Ташкент он ехал именно туда.

      РГАЛИ. Ф. 1190. Оп. 3. Ед.хр. 228. Л. 25-39.
      Записная книжка, озаглавленная "Проба пера", в желтой картонной обложке, с черным матерчатым корешком. Заполнена до конца, черные чернила, последние страницы вырваны, поэтому последняя запись обрывается на полуфразе.
      Под заглавием "Ташкентские зарисовки" Г. Эфрон поместил в эту записную книжку несколько фрагментов своих дневниковых записей. Поскольку дневников за 1942 г. не сохранилось, мы помещаем эти записи на своем хронологическом месте в нашей книге.
      О ташкентской жизни Г. Эфрона сохранились другие документы и свидетельства современников. Рекомендуем читателям следующие издания: Эфрон Г. Письма. М., 2002 (2 изд., испр.); Бабаев Э. Воспоминания. СПб.: Инапресс, 2000 (глава "Улисс");
      Белкина М. Скрещение судеб. М.: Благовест/ Рудомино, 1992 (2 изд., доп., глава "Мур");
      Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой: В 3 т. Т. 1. М.: Согласие, 1997 (приложение "Из ташкентских тетрадей", подготовленное к печати Е. Ц. Чуковской).
      С. 134. "Недавно зашел к одному известному профессору-пушкинисту". - Речь идет о Мстиславе Александровиче Цявловском (1883-1947) и его жене Татьяне Григорьевне Цявловской (урожд. Зенгер, 1897-1978).
      С. 135. "Мне все это напоминает басню Фенелона о Pyrrhus". - Pyrrhus - Пирр (319-272 до н.э.), царь Эпира, в 279 г. одержал победу в войне с Римом ценой огромных потерь, откуда пошло выражение "пиррова победа". Франсуа Фенелон (1651-1715), французский писатель, автор знаменитых прозаических басен (1690).
      С. 139. "Дамы-сливки". - Имеются в виду Людмила Ильинична Толстая (урожд.
      Крестинская, 1906-1982), жена А. Н. Толстого; Тамара Владимировна Иванова (1900-1995), жена Вс.Иванова. Личность третьей из упомянутых женщин установить не удалось.
      Радзинская Софья Юрьевна, жена драматурга С. А. Радзинского (1889-1969) и мать писателя Э. С. Радзинского.
      С. 142. "Писатель Басов. Сед, как лунь… Похож одновременно на Тургенева и на Чернова". - Вероятно, речь идет о Сергее Александровиче Басове-Верхоянцеве (1869-1952).
      Виктор Михайлович Чернов (1873-1952) - один из основателей партии социалистов-революционеров, с 1920 г. жил в эмиграции; Цветаева была знакома с его семьей.

      РГАЛИ. Ф. 1190. Оп. 3. Ед.хр. 227. Л. 3-19.
      Тетрадь в линейку, без обложки; отдельные листы писчей бумаги; фиолетовые, черные и синие чернила.
      С. 142. Изя - в дневнике фамилия этого знакомого Г. Эфрона ни разу не упоминается. По свидетельству М. И. Белкиной, речь может идти об Исааке Наумовиче Крамове (р. 1919), в то время студенте ИФЛИ, освобожденном от армии по болезни (тяжелая форма туберкулеза) и работавшем в Ташкенте в многотиражной газете авиационного института, с которым Г. Эфрон познакомился у Л.Г.Бать.
      П.Д. - Полина Дмитриевна Крестинская, теща А. Н. Толстого, мать его третьей жены Л. И. Толстой.
      С. 144. "…каким образом разойтись с Марией Александровной?" - Имеется в виду хозяйка комнаты, в которой Г. Эфрон жил по приезде в Ташкент до лета 1942 г., когда ему удалось получить отдельную каморочку в общежитии писателей по адресу ул. Карла Маркса, 7. У этой Марии Александровны (фамилии ее установить не удалось) в июне 1942 г. Г. Эфрон, доведенный голодом до преступления, похитил и продал ряд вещей. Когда все обнаружилось, он дал обязательство выплатить пострадавшей стоимость проданных вещей (3 т. руб.), что и делал в течение всего своего пребывания в Ташкенте. Подробнее об этой истории см. Эфрон Г. Письма. С.50-53.
      С. 145. "Вечером начал писать письмо Муле…" - см. Эфрон Г. Письма. С. 102-110.
      С. 146. Эфрос Абрам Маркович (1888-1954) - искусствовед, переводчик.
      Мадарас - прав.: Мадерас Эмиль (1884-1962), венгерский писатель, с 1922 г. живший в СССР.
      С. 147. Голодный Михаил - псевдоним советского поэта Михаила Семеновича Эпштейна (1903-1949).
      С. 148. Лежнев Исай Григорьевич (1891-1955), публицист, издательский работник, в Ташкенте занимал должность секретаря Президиума СП Узбекистана.
      Дейч Александр Иосифович (1893-1972) - писатель, литературовед, критик; в годы эвакуации муж Л. Г. Бать.
      С. 150. "…и мою книжечку "Quintessences". - См. примеч. к стр. 125.
      С. 151. Мусин Илья Александрович (р. 1903) - дирижер и педагог; в Ташкент был эвакуирован вместе с Ленинградской консерваторией. Дирижировал, в частности, первым исполнением 7-й симфонии Д. Д. Шостаковича в Ташкенте 22 июня 1942 г.
      Фейнберг Самуил Евгеньевич (1890-1962) - пианист и композитор.
      С. 152. "Искусство карьеры" - спектакль Театра Революции по пьесе Эжена Скриба (1791-1861).
      Алимджан Хамид (1909-1944) - поэт, критик, председатель СП Узбекистана.
      С. 154. "Живой труп" - спектакль театра под рук. И. Н. Берсенева по пьесе Л. Н.
      Толстого.
      С. 155. "Суп изготовила соседка Мария Михайловна…" - Совершенно случайно можно установить фамилию и год рождения этой доброй женщины. На обороте одного прозаического наброска Г. Эфрона мы обнаружили начало составленного им списка жильцов, где под N 1 записана Пирогова Мария Михайловна, 1896 г. рождения (РГАЛИ.
      Ф. 1190. Оп. 2. Ед.хр. 284. Л. 12).
      Ломакин Николай Андреевич (1913-1975) - второй секретарь ЦК партии Узбекистана в период 1941-1949 гг.
      Митя Толстой - Дмитрий Алексеевич Толстой (р. 1923), композитор, младший сын А.
      Н. Толстого и Н.В.Крандиевской-Толстой; автор книги "Для чего все это было:
      Воспоминания". Библиополис, Композитор: СПб., 1995.
      С. 156. "У П.Д. нелады с Митей Толстым…" и т.д. - "Но вот кого я совершенно не выносил, - пишет Д. А. Толстой, жизнь спустя, - это ее мать Полину Дмитриевну. Папина теща, невзлюбившая меня с первого взгляда, была седая грузная женщина с величественным лицом и тяжелой нижней частью туловища. «…» Она была бережлива до скупости и заведовала ключами от погреба, где хранились запасы отборной снеди. К счастью, в доме у меня был важный союзник - домработница Лена Герасимова, которая пришла в наш пушкинский дом 19-летней девушкой, которая любила меня, когда я был маленьким, и с которой мы всегда дружили" (Д.А.Толстой.
      Указ. соч. С. 213).
      С. 158. "С оказией Л.И. прислала мне письмо…" - Это письмо Л. И. Толстой сохранилось, см.: Эфрон Г. Письма. С. 217.
      С. 161. "Le Ch$ateau" de Franz Kafka - "Замок" (изд. 1926), роман Франца Кафки (1883-1924).
      С. 164. "La Madelon" - "Quand Madelon", французская песня (авторы Луи Буске и Камиль Робер) 1913 г., ставшая популярной в годы Первой мировой войны.
      С. 165. Тамаркина Роза Владимировна (1920-1950) - советская пианистка, ученица А. Б. Гольденвейзера и К.Н.Игумнова.
      С. 167. "Мистер Бантинг" - роман Джеймса Гринвуда "Мистер Бантинг в дни войны и в дни мира".
      С. 170. "Мои английские знакомые" Ирины Эренбург - имеется в виду опубл. в ж. "Молодая гвардия", 1936, N 4 под псевдонимом "Ирина Эрбург" рассказ "По ту сторону. Мои английские знакомые" дочери И. Г. Эренбурга Ирины Ильиничны Эренбург (1911-1997).

      РГАЛИ. Ф. 1190. Оп. 3. Ед. хр. 227. Л. 20-42.
      Школьная тетрадь в линейку в голубой обложке; заполнена до конца, синие чернила.
      С. 176. Шильдкрет Константин Георгиевич (1886-1965) - исторический романист.
      С. 179. Пливье (Plievier) Теодор (1897-1955) - немецкий писатель; будучи социалистом, эмигрировал после прихода к власти нацистов; в СССР был в эвакуации в Ташкенте, работал на радио.
      А.А. - по всей вероятности, А. А. Ахматова, жившая в том же доме, и в 1942 г. помогавшая Г. Эфрону (об этом см. его письмо к сестре в кн. Эфрон Г. Письма. С.
 

64-65).

 
      С. 197. Cordele Hull - Кордел Халл (1871-1955), американский политический деятель, государственный секретарь при Ф. Д. Рузвельте, один из организаторов
 

ООН.

 
      С. 199. Старцев (Старцев-Кунин) Абель Исаакович (р.1909) - литературовед, критик, специалист по американской литературе.
      С. 202. "Je m'porte bien!" - Ставшая поговоркой фраза из французского кинофильма "Зеленый сюртук" (1937) реж. Роже Бешеде; имитирует высокомерную манеру обращения к людям.
      "Не переводя дыхания" - роман И. Г. Эренбурга (1935) о комсомольцах-ударниках Севера; был написан в Париже в 1934 г. по материалам, собранным во время месячной поездки в Архангельск, Котлас и др.; после первой публикации в ж. "Знамя" (1935, N 3), роман в этом же году был издан шестью изданиями, в 1936 г. - еще двумя.
      С. 203. Усова (урожд. Левенталь) Алиса Гуговна (1895-1957), искусствовед, жена поэта и переводчика Дмитрия Сергеевича Усова (1896-1943); в Ташкенте работала в библиотеке филологического факультета Средне-Азиатского государственного университета (САГУ). О ней см.: Мандельштам Н. Я. Воспоминания. М.: Согласие, 1999. С. 429-432 (глава "Гуговна").
      С. 203-204. "Jimmi Higgins" и "100%" - "Джимми Хиггинс" (1919), "100%.
      Биография патриота" (1920), романы американского писателя Эптона Синклера (1878-1968).
      Далее упоминается его роман "Автомобильный король" (1937).
      С. 205. "Education Sentimentale" - "Воспитание чувств" (1869), роман Гюстава Флобера (1821-1880).

      РГАЛИ. Ф. 1190. Оп. 3. Ед.хр. 227. Л. 43-55.
      Школьная тетрадь в линейку в розовой обложке; заполнена до конца, синие чернила.
      С. 210. "La Nausкee", "Le Mur" - "Тошнота" (1938), "Стена" (1939) - роман и сборник рассказов Жана-Поля Сартра (1905-1980).
      С. 219. "Антон Иванович сердится" - кинокомедия 1941 г. режиссера Александра Викторовича Ивановского (1881-1968).
      С. 221. "…и книгу Смирнова о Шекспире". - Имеется в виду монография Александра Александровича Смирнова (1883-1962) "Творчество Шекспира" (1934).
      Берестов Валентин Дмитриевич (1928-1998) - поэт.
      "Возможно, что я, он и человека два-три еще будеи "издавать" альманах собственных произведений". - Этому неосуществившемуся альманаху Г. Эфрон придумал название - "Улисс" (см. Бабаев Э. Воспоминания. С. 145).
      С. 224. "…познакомился на литкружке с одним парнем". - Здесь и далее речь идет о Рафаэле Такташе, сыне татарского поэта Хади Хайрулловича Такташа (наст. фам. Такташев, 1901-1931).
      С. 229. "Au bonheur des Dames" - "Дамское счастье" (1883), роман Эмиля Золя (1840-1902).

      РГАЛИ. Ф. 1190, Оп. 3. Ед.хр. 227. Л. 56-82.
      Самодельная тетрадь из сложенных пополам листов писчей бумаги, отдельные листы разного формата; черные чернила.
      С. 230. "О тех, кто предал Францию" - сборник статей, М., 1941.
      Бабай - Эдуард Григорьевич Бабаев (1927-1996), литературовед, писатель.
      С. 233. "Леди Гамильтон" - английский кинофильм 1941 г. режиссера Александра Корды (1893-1956).
      С. 242. "Essais de Montaigne" - "Опыты" (1580-1588), книга эссе Мишеля де Монтеня (1533-1592).
      С. 244. Кашкин Иван Александрович (1899-1963) - переводчик американской литературы, критик.
      C. 249. "…но это уже не то - не "ковентрировать", а "Эссенеи" и "Тунисград"…" - Первый неологизм произведен от имени города Ковентри в Великобритании, полностью разрушенного в начале войны гитлеровской авиацией; последний образован по аналогии со Сталинградом и связан с закончившейся в мае 1943 г., в Тунисе Северо-Африканской военной кампанией.
      С. 254. "…как писал Мережковский: "Будь что будет - все равно". - Цитируется первая строка ст-ния "Парки" Дмитрия Сергеевича Мережковского (1866-1941).
      С. 257. "Мой роман пишется…" и т.д. - Здесь и далее речь идет о начале работы над романом, основанном на истории семьи Эфрон; набросков этого произведения не сохранилось.
      С. 259. Елизавета Петровна Дурново-Эфрон (1855-1910) была дочерью гвардейского штаб-ротмистра Петра Аполлоновича Дурново и Елизаветы Никаноровны Посылиной, из купеческого звания. Поступив на Высшие женские курсы, она сблизилась с молодыми людьми "передовых взглядов" и вскоре стала членом партии "Народная Воля".
      Выполняя различные конспиративные задания партии, Е. П. Дурново во время одного из них была арестована и заключена в Петропавловскую крепость. Благодаря хлопотам отца, добившегося освобождения дочери под крупный залог, она смогла покинуть Россию и поселиться в Женеве.
      Яков Константинович Эфрон (1954-1909) родился в большой еврейской семье в Ковно, где его отец был строительным подрядчиком. Поступив в Московский университет, Я.
      К. Эфрон стал членом партии "Народная Воля" и на одной из сходок познакомился с Е.П.Дурново. Он был активным участником конспиративной партийной работы и, в частности, одним из исполнителей казни провокатора. Это убийство отяготило его совесть и заставило впоследствии отойти от революционной деятельности. В 1885 г.
      Я. К. Эфрон принял лютеранское вероисповедание, чтобы иметь возможность жениться на Е.П.Дурново. Их брак был заключен в Марселе. С тех пор Я. К. Эфрон полностью посвятил себя семье и детям, которых было восемь человек. С тремя старшими детьми семья получила возможность вернуться в Россию.
      Е. П. Дурново-Эфрон, вырастив детей (трое умерли в раннем возрасте), снова отдалась революционной деятельности. В 1905 г. она вступила в партию социалистов-революционеров (максималистов), на собрании которой и была арестована летом 1906 г. Дети навещали мать в Бутырской тюрьме, ей грозила каторга; психика заключенной стала сдавать и после медицинского освидетельствования родным удалось добиться ее освобождения до суда на поруки семьи. По чужим документам Е. П. Дурново-Эфрон с младшим сыном Константином уехала в свою вторую и последнюю эмиграцию.
      В 1910 г. их жизни трагически оборвались в Париже - после самоубийства сына мать тоже покончила с собой.
      С. 265. "Инцидент исперчен" - цитата из предсмертного стихотворения В. В.
      Маяковского.

      РГАЛИ. Ф. 1190. Оп. 3. Ед.хр. 227. Л. 83-124.
      Самодельная тетрадь из сложенных пополам листов писчей бумаги, отдельные листы разного формата; черные чернила.
      С. 269. Maurice Chevalier - Морис Шевалье (1888-1972), автор и исполнитель песен.
      "Bouvard et Pкecuchet" - "Бувар и Пекюше" (1881), неоконченное произведение Г.
      Флобера.
      С. 292. "Жила-была девушка" - спектакль Театра Революции по пьесе Виктора Михайловича Гусева (1909-1944).
      С. 304. "В Старом Чикаго" - американский кинофильм 1938 г. режиссера Генри Кинга (1892-1982).
      С. 313. "Неуловимый Ян" - кинофильм 1943 г. режиссеров Владимира Михайловича Петрова (1896-1966) и Исидора Марковича Анненского (1906-1977).
      С. 315. "Elle se porte bien" - см. примеч. к стр. 202.
      С. 319. "…узнать про библиотеку, которая была в Новодевичьем…" - Речь идет о книгах, которые были оставлены на хранение Б. А. Садовскому и его жене перед отъездом Цветаевой с сыном в эвакуацию в августе 1941 г. О судьбе уцелевшей части книг см. Эфрон Г. Письма. С. 24-215.
      С. 320. "Итак, Митька арестован!.." и т.д. - Д. В. Сеземан был арестован в мае 1943 г. в Свердловске. В декабре 2003 г., в уже цитировавшемся разговоре с В.К.Лосской, он подробно рассказал об обстоятельствах того времени. "Меня посадили в мае 1943 г., а всего я просидел год с небольшим. Меня тогда по болезни "съактировали".
      Тогда было принято, что тех, кого посадили меньше, чем на пять лет, можно было освободить по болезни. Но в Москву меня не пустили, и я поехал жить в Александров, где было большое количество бывших зеков. Когда меня выпустили, шла война, и я явился в Александровский военкомат, чтобы идти на войну. Меня не взяли, сказав: "Такие, как Вы, нас не интересуют". Тогда я написал такое очень верноподданное письмо Сталину, и через две недели пришел вызов мне в военкомат, что мою просьбу удовлетворили, и меня взяли в армию. Я пошел воевать и вернулся домой, живой, только в октябре 1945 г., и тогда законно вернулся в Москву".
      Отметим, что приведенный рассказ опровергает свидетельство мемуаристов, приведенных в последних изданиях книги М. И. Белкиной "Скрещение судеб", о том, что Д. В. Сеземан и Г.С.Эфрон зимой 1943-1944 гг. в Москве совместно посещали ЦДЛ и дома общих знакомых.
      С. 328. "La petite chocolatiлere", "Le Mannequin" - "Маленькая шоколадница", "Манекен", комедии Поля Гаване.
      "Stкerilitкe!" - "Бесплодие", роман Ферри-Пизани.
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

22.07.2008