Вскоре они мчались по направлению к "району красных кирпичей".
      - Что все-таки случилось? - осторожно спросил Костя.
      - Прошлое не отпускает меня, - туманно ответила девушка после небольшой паузы.
      - Я могу тебе чем-то помочь?
      Ликина вздохнула:
      - Ты можешь ради меня убить человека?
      Вопрос она задала вполне серьезно - так, во всяком случае, воспринял его Митин, - и столь же серьезен был ответ старшего лейтенанта:
      - Я не умею этого делать. Да и рука у меня не поднимется.
      - Я так и думала, - вновь вздохнула Ликина. - Может, именно за это я тебя и люблю.
      Они подъехали к ее дому, и Костя вошел с ней в подъезд. Потом они поднялись на лифте, и Саша открыла дверь квартиры.
      - Ну что ж, до свидания, - вдруг произнесла она.
      - Как это? - обиделся Митин. - Ты разве не угостишь меня чашечкой кофе?
      - Не сегодня, - твердо сказала Ликина. - А завтра с утра я тебе обязательно позвоню.
      - Но у меня с утра стрельбы!
      - Плюнь на них! Разве ты не сказал, что бросишь все и уедешь со мной?
      - Да... Но когда это еще будет!
      - Будет очень скоро - послезавтра. А завтра мы с тобой поедем на пляж.
      - На пляж! - изумился Митин. - Ильин день уж давно прошел.
      - На улице - двадцать пять градусов, а вода - немногим холоднее.
      - Ну, хорошо, - пробормотал Костя, - на пляж, так на пляж.
      - Тогда до завтра.
      - А...
      - Да, конечно.
      Она взяла его голову двумя руками и притянула его рот к своим губам.
      Косте показалось, что где-то внизу послышался чей-то крик, но ему уже ни до чего не было дела...
      Появление Гангута в ресторане "Южный вечер" изумило и испугало не только Сашу Ликину. Схожие чувства испытал и Топор, когда увидел входящего в зал бригадира автоугонщиков - ведь тот, по словам Огонька, сгорел в расстрелянном, а потом загоревшемся и взорвавшемся "мерсе".
      Когда на своей даче у Минского шоссе, он остался вдвоем с Огоньком и тот рассказал ему всю эту историю про общак, Финка, Гангута и Советника, Топор понял, что ему без всяких натяжек только что вынесли и огласили смертный приговор.
      Огонек влез в безумную гонку за балаковской кассой и мог в любой момент схлопотать маслину в тыкву, но до сих пор это было его личным делом. Теперь же он решил взять к себе в помощники Топора, и деваться тому некуда.
      Отказаться невозможно, поскольку Огонек, охотясь за общаком втайне от Прохора, по сути, пошел против него. Если Прохор пронюхает об этом - его главному телохранителю кранты. Но узнать об измене Огонька он может теперь в первую очередь от Топора. И, если тот откажется участвовать в этом деле вместе с Огоньком, совершенно ясно, каким будет финал: телохранитель Прохора избавится от Топора просто автоматически.
      Но, если их и ждет успех, то есть удастся прибрать общак к рукам, Топору все равно не жить. Огонек никогда ничем ни с кем не делился, и, когда ему удавалось сорвать банк, своих сообщников он попросту уничтожал.
      Конечно, Топор согласился помочь своему шефу за четверть доли с будущей добычи, но решил сам при первой же возможности устранить чересчур кровожадного подельника.
      Это он предложил Огоньку идти в "Центурион" одному как бы для того, чтобы не нервировать детектива, который должен стать их информатором. Топор и "поставил базар" телохранителю - про общак ни слова, речь с детективом следует вести разговор только о мести за убитого "другана Гангута".
      Топор также снабдил Огонька кейсом с пятьюдесятью тысячами фальшивых долларов, не сказав ему, однако, что деньги ненастоящие, дабы тот не нервничал, что при передаче их проверят на детекторе.
      Не сказал Топор и еще кое-что, а именно: в кейс были вмонтированы радиоуправляемое взрывное устройство и чуткий микрофон. Весь разговор Огонька с детективом Топор слушал в своем "Форде", надев наушники. А когда было по имени названо нужное лицо и место его проживания, он нажал кнопку на пульте дистанционного управления.
      А потом, не слишком долго думая, боевик направился в Малинино. Главные действующие лица - Огонек, Гангут и Советник - сошли с дистанции, и он полагал, что ему не составит особого труда управиться с какой-то там бабой по фамилии Ликина.
      А дальше видно будет. Во всяком случае, выйти из игры никогда не поздно.
      В Малинине он снял номер в гостинице и, как многие ее постояльцы, по совету администратора направился в ресторан - местную достопримечательность.
      Здесь-то и попался ему на глаза главный балаковский автоугонщик, и Топор сразу почувствовал себя крайне неуютно. Гангута как такового он не боялся, но этот братила, скорее всего, прикатил в Малинино не один, а с командой, Топор же был один-одинешенек.
      Кроме того, по словам Огонька, Гангут и Советник погибли. Но бригадир жив, а значит, и вся информация Огонька может быть недостоверной.
      Осторожный Топор решил поскорее уносить ноги из этого Малинина, и, конечно, так бы и поступил, если бы вдруг не засек, что Гангут стал таращить буркала на некую шикарную девицу. Но пялился он на нее не как мужчина на приглянувшуюся женщину, а будто хищник, почуявший добычу.
      Топор не сомневался, что Гангут с компанией, если таковая действительно здесь имелась, тоже приехал забить стрелку с той самой Ликиной, которую разыскивал и он. Этот поиск не обещал быть особенно легким, но, кажется, счастливый случай помог Топору. Похоже, Гангут сделал всю работу за него, и просто грех не воспользоваться такой удачей.
      Потому Топор, уже расплатившийся с официантом, остался сидеть за своим столиком.
      И вот пошла на выход предполагаемая Александра Ликина под ручку со смазливым пацаном. Баба явно заметила Гангута и, видимо, по такому случаю сильно нервничала. Выходит, что знала его раньше.
      Парочка вышла из ресторана, вслед за ними направился и Гангут, и Топору ничего не оставалось, как сделать то же самое.
      Хахаль Ликиной начал ловить мотор, и Топор бросился к своему "Форду". Уже когда он завел двигатель, то заметил, как заметался вдоль дороги Гангут. Вот оно что, ухмыльнулся Топор, - у бригадира угонщиков нет при себе тачки! Сапожник без сапог!
      Он подкатил к этой парочке и скоренько договорился доставить их куда надо. Главное, было быстро исчезнуть с глаз Гангута - пока он не поймал частника и не сел "Форду" на хвост.
      Кажется, это Топору удалось. Во всяком случае, он не заметил, чтобы какая-то машина катила за ним слишком уж долгое время.
      Но что дальше?
      Ясно, что эти двое едут на чью-то квартиру для совместной ночевки. Значит, пацана придется вырубить. Не похоже, что это будет очень сложно. Парнишка хоть и высок ростом, но не выглядит качком. В конце концов, в случае активного сопротивления его можно будет попросту пристрелить.
      А потом Топор займется бабой. С ней уже можно будет делать что угодно. Даже поразвлечься немного...
      Он высадил этих двоих у нужного подъезда, а когда они вошли в него, двинулся вслед за ними, держа в руке ствол с навернутым глушаком.
      Топор тихо открыл подъездную дверь и вошел в темный тамбур.
      И тут он удивился. Так удивился, что даже вскрикнул от этого чувства удивления.
      А все потому, что боевик внезапно почувствовал, как кто-то сбоку всадил ему перо под ребро.
      15
      Лейтенант Курский
      Он сильно припозднился: вместо полуночи приехал в баклановский гараж лишь двумя часами позже. Тому причиной было отнюдь не интимное продолжение вечера с Раей, планируемое ранее, - оно сорвалось, поскольку девица чересчур расстроилась, увидев в ресторане Митина в компании с неизвестной ей эффектной дамой, за столом в основном помалкивала и отказалась от услуг Курского в качестве провожатого.
      Такой финал бурного дня был для него, конечно, неприятен, но оказался напрочь заслонен другими - чрезвычайно интересными! - событиями этого вечера.
      Роль главного ньюсмейкера сыграл, конечно, капитан Крутилин. Его поведение не могло не вызвать множества вопросов, но Курский полагал, что на большинство из них он знает ответы. Вполне очевидно, что целью приезда в Малинино Михаила Крутилина являлась Александра Ликина. Ясно и другое: они не были друг с другом знакомы - значит, интерес офицера Госкомнарка к бывшей актрисе носит чисто ведомственный характер.
      Видимо, он полагает, что госпожа Ликина обладает некоей важной для него информацией - скорее всего, об очень серьезной партии наркотиков. Можно сказать и более определенно - речь идет о героине, поскольку именно на него "вывел" Крутилин разговор в ресторане, для чего даже придумал себе несуществующую должность "начальника отдела по органическим наркотикам". Ведь только для не сведущих в современных методах сыска лиц слова Михаила Крутилина о его коммерческих связях с наркодельцами выглядели обычным застольным стебом. Нет, он делал Ликиной самое настоящее предложение: информация в обмен на денежное вознаграждение, анонимность и отказ от преследования по закону.
      Другой вопрос - собирался ли капитан в действительности следовать своим декларированным обязательствам? На него Курский ответить не мог, но и считал этот вопрос достаточно второстепенным.
      Но совсем не второстепенным он был, конечно, для Ликиной. Судя по всему, она не поверила капитану и никак не откликнулась на его предложение.
      Любопытно, преследовал ли Крутилин служебные цели или собственные корыстные! - интересы? Второй вариант нельзя исключить хотя бы потому, что чиновник "компетентного" федерального органа прибыл во владения полковника Сбитнева, которого, кстати, лично знал, не поставив его об этом в известность. Так не бывает, если официальное лицо и действует официально.
      А ежели встреча между ними все-таки состоялась, то Крутилин скрыл истинную цель своего приезда. В противном случае Сбитнев проинформировал бы лейтенанта о специальном интересе Госкомнарка к личности Александры Ликиной - ведь та являлась фигуранткой по делу об убийстве, которое расследовал Курский. Полковник, рассчитывавший, "поставивший" на Сергея не только в данном деле, но, пожалуй, во всей оперативно-розыскной деятельности Малининского РУВД, просто не мог не сказать об этом своему протеже.
      Персональная заинтересованность капитана в контакте с Ликиной вытекала также из того, что он работал уж чрезмерно скрытно - втайне, похоже, даже от собственного начальства: не провел у актрисы на квартире официальный обыск и не учинил ей допрос хотя бы в качестве свидетельницы.
      Вместо этого Крутилин устроил настоящий цирк с якобы отмененным банкетом в "Южном вечере", что наверняка ввергло лично его в существенные расходы. Но уж очень, видимо, велика цена вопроса. Овчинка, имеющаяся у госпожи Ликиной, определенно стоила выделки.
      Впрочем, всей этой конспирации могли быть и другие объяснения. Обыск, возможно, и был проведен - но нелегально и ничего существенного не дал, а на допрос Ликину не вызывали, чтобы не спугнуть раньше времени крутящихся где-то возле нее наркодилеров и прочих криминалов.
      То, что за актрисой ведется слежка со стороны преступных элементов, подтвердили и последующие в ресторане события.
      Когда внезапно спавшая с лица Ликина вышла вместе с Костей из кабины, он почти сразу направился вслед за ними.
      Лейтенант засек, что на хвост им сел здоровенный детина явно криминального толка. Курский, обеспокоившись, тоже вышел на улицу.
      К счастью, парочка быстро схватила тачку и благополучно отвалила по своим амурным делам. Амбал же, не сумев оперативно поймать машину и поняв, что окончательно потерял голубков из виду, понуро побрел в гостиницу.
      Оказалось, он снимал там номер, и Курский, предъявив удостоверение портье, зафиксировал паспортные данные подозрительного постояльца.
      В ресторане Крутилин быстро свернул свой "банкет", а Рая предпочла коротать ночь в одиночестве, но в данном случае все это Сергею было на руку.
      Он приехал домой и засел за компьютер, в который ранее успел перекачать всю картотеку МВД, точнее, более-менее доступную ее часть.
      Гангутова Юрия Георгиевича лейтенант нашел быстро. Он оказался бригадиром из балаковской группировки по кличке Гангут. Ничего особенного, кроме криминального автобизнеса, за ним не числилось. Какое отношение он имел к Ликиной и наркотикам, выглядело пока непонятным.
      Курскому стали приходить в голову весьма неприятные мысли, и он, опасаясь теперь самого худшего и проклиная себя за беспечность, набрал телефонный номер актрисы и в ответ на ее сонное "алло!" попросил позвать Костю. Ликина узнала лейтенанта и, сказав нечто вроде "хорошего же вы обо мне мнения!", положила трубку.
      Ему удалось дозвониться и до Митина. От разбуженного и не понимающего, зачем его подняли с постели, старшего лейтенанта Курскому довелось услышать несколько специфических фраз, но он не обиделся - главное, что все живы-здоровы.
      Однако стало очевидным, что Ликина находилась под контролем либо наблюдением балаковской криминальной группировки. Причем актриса Гангута наверняка знала - ясно, что именно его она заметила и испугалась.
      Отношения Ликиной с балаковской бандой выглядели чрезвычайно загадочными, но о них, конечно, что-то знал Крутилин, потому, возможно, и действовал столь таинственным образом.
      Вот из-за этого своего небольшого расследования лейтенант и опоздал в баклановский гараж, да и в принципе фигура Козлова в тот момент как-то отошла для него на задний план.
      Хозяин гаража его все-таки дождался и не высказал оперу ни слова упрека - имелись, видно, за Бакланом немалые грешки!
      Они прошли к боксу Козлова, который Бакланов без всяких проблем открыл, первый в него вошел и включил свет.
      - Понятые не нужны? - осведомился он с обычным для себя непроницаемым лицом.
      Курский юмор оценил, но даже не улыбнулся, а сразу же спросил:
      -Яма здесь есть?
      - Есть. Она у Козлова под прицепом.
      Прицеп стоял посреди гаража и был нагружен красным кирпичом.
      Участковый Рогов в беседе с Курским ни разу не упоминал о том, что у Козлова имелся прицеп, да и гаишник Фомичев - тоже.
      - Давно он тут стоит? - мягко, не напористо спросил лейтенант Бакланова, памятуя о том, что днем хозяин гаража не был чересчур разговорчив.
      Вот и сейчас он некоторое время молчал, видимо, соображая, стоит ли откровенничать с ментом, но наконец процедил:
      - По-моему, он вообще им не пользовался. Как закатил его Козлов года три назад, так он тут и стоит.
      - Угу... А соседи у Козлова кто?
      - Слева - адвокат, справа - хирург из нашей городской больницы.
      - А кто был прежний съемщик?
      - Бывший член городской управы. Сейчас он вроде в Москву подался.
      Записав фамилии этих людей, Курский всем своим видом дал понять, что более вопросов не имеет и хотел бы остаться в одиночестве.
      Баклан оказался догадлив и покинул бокс.
      Лейтенант за пару минут осмотрел не богатый на обстановку гараж и сделал главный вывод: здесь никаких значимых событий в прошедшую ночь не случилось. Пустые ведра, канистры с маслами были покрыты пылью, очевидно, что с места они давно не сдвигались, свежих следов на полу в виде комков грязи тоже не наблюдалось.
      Осталось заглянуть в яму и, может быть, пошурудить кирпичи в прицепе.
      Совсем не уверенный, что найдет хоть какую-нибудь ерундовую улику, он все-таки стал разгружать прицеп. Что делать - работа у него такая. Через четверть часа он освободил несамоходное транспортное средство от кирпичей, но, как и ожидал, совершенно ничего не обнаружил.
      Проклиная все на свете, лейтенант возвратил строительный материал в исходную позицию, на что потребовалось еще минут двадцать.
      Потом он залез под прицеп и вытащил из-под него коврик, которым была закрыта крышка люка, оказавшаяся на замке. Подобрав из козловской связки подходящий ключ, лейтенант отпер замок и, прихватив с собой некий приборчик, спустился в яму, выкопанную для ведения ремонтных работ. Этот приборчик, используемый обычно кладоискателями, с помощью ультразвука определял пустоты в стенах.
      В самой яме - чисто визуально - ничего интересного не было. Но приборчик указал-таки на наличие внутреннего пространства в одной из стен, и сердце опера ускорило ритм биения. Спокойненько, сдерживал он себя, лакуны в почве еще ни о чем не говорят.
      Курский внимательно осмотрел и прощупал кирпичную кладку. Если тут и имелся тайник, то лаз в него был заделан наглухо.
      В сумке у лейтенанта находилось немало полезных инструментов - в частности, молоток и зубило. И Курский стал долбить стену.
      Процесс этот длился недолго, и зубило, пробив кладку, уперлось в пустоту.
      Нанеся еще три-четыре удара молотком, лейтенант расширил отверстие и направил туда луч карманного фонарика.
      Тайник оказался абсолютно пуст.
      Не имелось даже крошки, мусора какого-нибудь для лабораторного анализа. Если что-то тут и хранилось, то, скорее всего, в плотном целлофане.
      Что и говорить - не густо. Впрочем, и сам факт наличия тайника кое-что значит, утешил он сам себя.
      Но был ли тайник оборудован Козловым или, может, бывшим съемщиком? И почему теперь заделан? Возможно, надобность отпала, и тайник, как косвенная улика, свидетельствующая о неких прежних криминальных делах, был уничтожен?
      Короче, хрен с ним, тайником этим. Ясно, что к трупу в багажнике он, если и имеет отношение, то очень отдаленное. А что Козлов - тот еще тип, ясно без всякого тайника. Хотя у полковника Сбитнева по поводу бывшего командира ДНД совсем другое мнение, но начальник РУВД имеет на него полное право. Как, впрочем, и он, оперуполномоченный Курский.
      В квартире Козлова лейтенант при беглом обзоре тоже не нашел признаков беспорядка, свидетельствующего о наличии физического столкновения. А более обстоятельно осмотреть квартиру задержанного ему не удалось, поскольку, едва он начал это делать, как услышал за своей спиной:
      - Лейтенант Курский, если не ошибаюсь?
      Часть третья
      Записка сумасшедшего
      1
      Окунь
      В девять часов утра он, как обычно, пришел на квартиру к матери.
      - Ну, какие у нас сегодня дела, Вера? - спросил он в коридоре у немолодой сменной сиделки со строгими, но добрыми глазами в фирменном чепце христианской сестры милосердия.
      - Анастасия Федоровна неважно спала, в забытьи звала вас. В два час ночи я заварила ей чай с мятой, и она успокоилась, - шепотом доложила она.
      - А в остальном все нормально?
      - В общем, да. Анастасия Федоровна много читает и ест с должным аппетитом. Вчера я ее обмывала.
      - Обмывала... На море бы ей, а? Как думаете, Вера?
      - Вы имеете в виду специальные пансионаты? Я слышала о них, но не встречала еще людей, которые бы там побывали.
      - Может быть, вы разузнаете об этих спецпансионатах для меня? В вашем Обществе милосердия, вероятно, о них кое-что известно.
      - Хорошо, Виктор Афанасьич. Я сегодня же все узнаю.
      - Вот и чудесно!
      Он протянул ей две тысячи долларов: ежемесячная оплата труда двух сиделок плюс сумма, выделяемая им на питание для Анастасии Федоровны. Потом открыл дверь в комнату матери.
      - Витюша мой пришел! - традиционно обрадовалась Анастасия Федоровна, будто до сих пор не верила в его появление, хотя он навещал ее каждый день в девять утра уже четыре года подряд.
      - Здравствуй, мама! - Он подошел к ее кровати и поцеловал в щеку. Как ты себя сегодня чувствуешь?
      - Когда ты со мной, я всегда себя прекрасно чувствую! - В ее глазах читалась любовь к своему сыну и гордость за него.
      - Не надо ли тебе купить чего-нибудь особенного?
      - Нет, спасибо... Сок манго, которым меня вчера угощала Вера, был очень вкусным.
      - Я понял, мама. Вера купит еще упаковку.
      - А как твои дела, сынок? Хорошо ли ты спал?
      Вчера Окунь решил отправиться ко сну раньше обычного, но только он смежил веки, как его потревожил звонок Гангута. Тот объявил, что выследил Александру Ликину, но упустил ее по причине отсутствия у него машины. В этих словах чувствовался упрек Советнику - он не отдал бригадиру свою "Волгу", когда тот отправился в Малинино.
      Окунь выразил недовольство действиями подельника - теперь, мол, ищи эту Ликину, свищи, - но на самом деле он уже знал ее адрес.
      Да, ноутбук со всей его уникальной базой данных сгинул вместе с "Мерседесом", дома осталось лишь несколько десятков дискет с разного рода ценной информацией - но далеко не на все случаи жизни.
      Однако осталось и еще кое-что - связи Советника, наработанные за долгие годы его адвокатской деятельности и сотрудничества с балаковской группировкой. Он хорошо кое-кого попросил, и специально для него выяснили, что Алесандра Ликина зарегистрирована-таки в городе Малинине, и сообщили ее домашний адрес.
      И раз Гангут встретил девицу в Малинине - значит, она по этому адресу сейчас и живет.
      Но бригадиру он не сказал, что местожительство актрисы установлено. Пусть помучается, раэ упустил девицу, - в воспитательных целях полезно. И, кроме того, вдруг Гангуту придет в голову выйти на Ликину самому и кинуть Советника? В таких случая страховка никогда не помешает.
      - Спал я прекрасно, мама.
      - А что у тебя с окорочками?
      - С окорочками?.. - озадаченно переспросил Окунь.
      - Да, ты говорил, что у вашей компании возникли трудности с импортом американских окорочков.
      - А-а... Да, опять в бизнес вмешалась политика... Но я сумел разработать такую схему импорта, которая учитывала бы и международную ситуацию, и требования российского санэпиднадзора, и интересы фирмы-продавца, и мнение компании-покупателя. Сейчас мою идею рассматривают все связанные с куриным бизнесом стороны.
      - Какой ты у меня все же умный, Витюша! Твоя мать гордится тобой! - И на глаза Анастасии Федоровны навернулись слезы счастья.
      С просветленной душой Советник приехал на своей "Волге" в Малинино.
      Его подельник сидел на кровати в номере гостиницы "Южный вечер" и с видимым удовольствием посасывал пивко.
      - Не рановато ли оттягиваешься? - неодобрительно заметил Окунь.
      - А чего? Мозги просветляет...
      - Ну и что ты делать теперь собираешься? Что твои просветленные мозги тебе подсказывают?
      - Знаешь, Советник, во всех умственных вопросах я рассчитываю только на тебя, - последовал уничижительный ответ. - Я - всего лишь исполнитель твоих планов.
      - Хм... Похоже, твои мозги и вправду просветлели. - Слова бригадира пришлись Советнику по душе, и он не стал его томить. - Адрес Ликиной у нас в кармане. Пришлось, правда, выложить за него пятьсот баксов.
      Насчет полштуки зеленых Гангут Советнику не поверил - и был, кстати, прав, - но виду не подал.
      - Тогда в бой!? - воскликнул он с энтузиазмом.
      - Да уж. И не забудь расплатиться по счету за услуги своего пятизвездочного отеля.
      Покончив с формальностями, подельники загрузились в "Волгу".
      Окунь уверенно повел авто в нужный район, будто и не в первый раз ехал туда. Гангута сей факт удивил, но он, чувствуя себя провинившимся, решил больше помалкивать.
      Советник действительно еще до прибытия в гостиницу "Южный вечер" съездил к дому, где, по полученным данным, проживала Александра Ликина. Он хотел удостовериться, что такой дом существует в природе, дабы потом не оказаться в дурацком положении перед бригадиром. Действовать же в одиночку, без боевого и силового прикрытия в лице Гангута, он не решился.
      - Вот ее жилище! - указал Советник на девятиэтажное кирпичное здание и тормознул.
      - Лучше встать за деревьями, ближе к гаражам, под окнами светиться не стоит. - Когда поиск перешел в оперативную фазу, бригадир почувствовал себя увереннее, и полагал, что внедрением в квартиру Ликиной и захватом актрисы должен руководить именно он.
      Советник был не прочь отдать на время инициативу подельнику и припарковался на место, им рекомендованное.
      - Надо минут десять хотя бы последить за ее окнами. Для начала можно просто пройтись мимо них. Но меня эта девка знает в лицо. Так что... Гангут выразительно посмотрел на Окуня.
      Тот намек понял и стал выбираться из салона. Уже встав на асфальт, спросил:
      - А может, и дверь квартирную заодно осмотреть?
      - Ну, насчет двери... Постой! Рожа вроде у пацана какая-то знакомая!
      - У какого пацана?
      - А вон! Из тачки вылазит!
      В полусотне шагов от них из остановившейся во дворе темно-синей "Дэу" действительно выбрался на улицу молодой человек, открыл старый железный гараж, а потом заехал в него на иномарке. Вскоре он вышел на улицу и, бросив мимолетный взгляд на "Волгу" с подельниками, двинулся было в сторону кирпичной девятиэтажки, где проживала актриса Ликина, но его остановил окрик Гангута:
      - Эй, Леха! Жук!
      Молодой человек стал вглядываться в лицо выбравшегося из "Волги" и двинувшегося к нему Гангута, но, видимо, никак не мог узнать его.
      - Ну ты даешь, Жук! - весело произнес балаковец, продолжая приближаться к Лехе. - Быстро же ты забыл своего горячо любимого бригадира!
      И тут стало ясно, что Жук наконец узнал "своего горячо любимого бригадира", поскольку он развернулся и дал деру.
      Гангут, ничего похожего не ожидавший, стал бестолково топтаться на месте. Советник же немедленно помчался за беглецом, на ходу крикнув бригадиру:
      - Садись за баранку и дуй за нами!
      Чего ради он вот так, с ходу, понесся за каким-то Лехой Жуком, которого и знать-то не знал, Окунь и сам бы исчерпывающе объяснить не мог.
      Вероятно, его мозги работали в тот момент в автономном режиме. Они, сопоставив появление знакомого Гангуту человека у дома именно Александры Ликиной, признали такое совпадение не случайным и приняли решение этого Леху задержать.
      Кроме того, Советник очень любил, да и умел бегать. Каждодневный джоггинг стал для него такой же физиологической потребностью, как и регулярное посещение матери. Но именно сегодня из-за подготовки к опасному путешествию в Малинино он утреннюю пробежку пропустил. Зато сейчас свое возьмет.
      Парнишка, сделав сорокаметровый рывок, приостановился и оглянулся. Видимо, он был уверен, что оторвался от грузного Гангута достаточно далеко и погони не последует. Но, увидев мчащегося за ним во весь дух незнакомого мужика, опять припустил.
      Окунь бежал в своих легких летних штиблетах легко и уверенно, по-спортивному ровным ходом и настигал беглеца с каждым шагом. Тем более что Леха не держал в голове ясного плана отступления и начинал метаться на каждом перекрестке.
      Наконец догадавшись, что преследователь в скорости превосходит его и в гладком беге соревноваться с этим мужиком бесполезно, он решил скрыться на городском рынке. Куда и нырнул, сбив у входных ворот пару поставленных друг на друга ящиков, которые использовались в качестве лотка для продажи сигарет.
      Бабка, торговавшая ими, подняла страшный хай, но он Леху, понятно, не остановил, а даже вроде как придал ему силы. И он безоглядно мчался между прилавками с брюссельской капустой, куриными суповыми наборами и свиными ножками для холодца, опрокидывая детские коляски и сбивая с ног убогих старушек, вооруженных клюками, и малышей, с плачем ронявших на грязный асфальт свои эскимо на палочке.
      Бег с препятствиями теперь уравнял возможности беглеца и преследователя. Более того, увертливый Леха определенно имел здесь преимущество, и Окунь, поняв, что может эту гонку проиграть, завопил:
      - Держите его! Он украл мой бумажник!
      Его призыв возымел должный эффект. Охранники рынка и просто доброхоты, всегда готовые защищать попранную законность и справедливость, стали вылавливать Жука между рядами со свежеморожеными кальмарами и креветками, а также слабосоленой тихоокеанской килькой, и ему пришлось срочно покинуть это негостеприимное место, используя свое умение молниеносно преодолевать двухметровые заборы.
      Окунь такой ловкостью не обладал, и ему пришлось выбираться с территории рынка через официальный выход. Когда наконец балаковцу это удалось, выяснилось, что беглец скрылся из виду, а в какую сторону непонятно.
      Советник хотел было опросить на этот предмет прохожих, но тут подкатила его "Волга" с Гангутом.
      - Я засек его! - закричал, высунувшись через опущенное стекло, бригадир. - Залазь, блин, в тачку!
      Окунь не стал дожидаться более вежливого приглашения и вскоре через лобовое стекло "Волги" увидел фигуру уже с трудом волочащего ноги Жука.
      Гангут тормознул возле него, но Леха, осознав, что его все-таки достали, припустил из последних сил. И пришлось Советнику вновь демонстрировать свои беговые навыки и отличную функциональную подготовку.
      Теперь Леха не петлял, а мчался к вполне осознанной цели - совсем рядом, за чертой города, которую оба бегуна в этот момент пересекали, находился густой березняк, в котором не трудно скрыться.
      Но Окунь уже все рассчитал. Он достанет беглеца у кромки леса, без вариантов. Но ему как-то не приходил в голову простой вопрос: а что же дальше? Ну, догонит он Жука - и что?
      До березняка между тем оставалось всего метров пятьдесят, но Леха выдохся окончательно. И потому, заметив у кромки леса, слева по ходу движения, "шестерку", он свернул к ней в надежде на какую-либо помощь посторонних людей. Однако, добежав до "Жигулей" и заглянув в их салон, он убедился, что тот, к несчастью, совершенно пуст. Двигаться дальше не было сил, и на мгновение Лехе захотелось попросту разрыдаться.
      Его маневр, так же, как и результат этого маневра, Окунь хорошо понял и теперь приближался к Жуку с улыбкой победителя.
      Но улыбка разом сползла с его лица, когда он увидел, что в руке беглеца оказался нож, приличных размеров финка. И Жук держал ее в руке очень уверенно, было видно, что он умеет этим предметом пользоваться.
      Советник, не будучи специалистом по обороне без оружия, затормозил шагах в восьми от Лехи и услышал от него злобное и решительное:
      - Ты чо, мужик, смерти захотел? Тебе чего надо, а?
      "А действительно - чего?" - спросил наконец себя и Окунь, мирно предложив:
      - Перо убери, скажу.
      Его пистолет и вообще все вооружение остались в машине, и сейчас он чувствовал себя крайне неуютно.
      Между тем нараставший звук мотора свидетельствовал о приближении Гангута. Советник оглянулся - его "Волга" мчалась к месту событий прямо по целине.