Жерар ворвался в дом, стреляя в потолок, по стеклам, по пустым багетовым рамам, по портрету фюрера. Когда кончились патроны в рожке, он швырнул автомат на пол и, молча улыбаясь, посмотрел на всех. И все, ничего не понимая, смотрели на него.
      Тогда Жерар подошел к приемнику, включил его, повертел ручку настройки. И вот торжественный голос сообщил по-русски:
      - ...подписана безоговорочная капитуляция Германии! Даниэль побледнел, чуть не упал, резко пошатнувшись.
      Вахтанг едва успел подхватить его здоровой рукой. У Владимира судорогой свело лицо, он стиснул зубы, проглотил ком в горле. Медсестра всхлипнула, закрыла лицо руками. А Жерар пошел плясать по гостиной, пиная ногами стол, стулья, кресла:
      - Она кончилась, сукины вы дети! Она издохла, чтоб ей ни дна ни покрышки! Мы теперь вольные люди! Победители! Вы понимаете это, лагерные выродки!? - он обнял Владимира и расцеловал его, потом подскочил к Вахтангу и тоже расцеловал, потом кинулся тормошить Даниэля, запел во все горло: - Она кончилась, черт меня подери! Кончилась, трам-там-там! - он подхватил медсестру и затанцевал вальс по гостиной. - Она кончилась! Кончилась!
      Из приемника гремел торжественный, победоносный марш..
      ...А вечером они ужинали при свечах. Воск плавился и стекал на старинные бронзовые канделябры. Пока медсестра ставила на стол блюда с разными кушаньями, Жерар, Даниэль, Вахтанг и Владимир копались в гардеробе, выбирая себе костюмы. Арестантские куртки и брюки валялись кучей на полу.
      Жерар натянул очередной костюм, но и он был явно мал ему.
      - На-ка, примеряй ты! - он бросил костюм Даниэлю, а сам достал новый. И следующий костюм на Жерара не налезал.
      - С моей лошадиной фигурой надо иметь собственного портного, недовольно бормотал он, примеряя третий костюм. Застегнулся на все пуговицы, посмотрелся в зеркало, озорно подмигнул медсестре: - Какой жених пропадает, а? - Но одно неосторожное движение плечами - и раздается треск рвущихся ниток. Пиджак расползся по швам. Даниэль, Вахтанг, Владимир и девушка дружно рассмеялись.
      С четвертым пиджаком произошла та же история. Жерар был явно огорчен, копался в гардеробе, ругался:
      - Неужели в этом дурацком доме для меня не найдется одежды?
      Владимир тем временем надел щегольский костюм с широкими остроконечными бортами. Посмотрел на себя в зеркало.
      - Это не я.. - растерялся он. - Совсем не похож...
      - Потрясающий джентльмен, - Жерар хлопнул его по плечу, - тебе женщины часто говорили, что ты красивый? - он подмигнул медсестре: - Как ты считаешь, он красивый?
      - Да... - улыбнулась она, - очень красивый мужчина...
      Вахтанг нашел темный костюм в светлую полоску, примерил, прищелкнул языком:
      - Самый красивый мужчина - это я! Смотрите, друзья, таким я был до войны.
      - Наверное, седины было поменьше, - улыбнулся Даниэль.
      Вахтанг не ответил, долго и задумчиво смотрел на себя в зеркало.
      Тем временем Владимир принес из прихожей кучу башмаков, бросил их на пол:
      - Налетай - подешевело!
      - Моего размера все равно нету, - безнадежно махнул рукой Жерар.
      Все четверо начали примерять обувь. Жерару, конечно же, не лезли ни одни туфли. Он со злостью швырял их об стенку.
      - Э, Жерар, попробуй вот это, - Вахтанг нашел в гардеробе и протянул французу смокинг с атласными бортами, белую рубашку с черной бабочкой.
      Жерар оделся, вопросительно посмотрел на Вахтанга. Тот кивнул головой, поднял вверх большой палец в знак одобрения, сказал:
      - Настоящий жених...
      - Ого, Владимир, твой соотечественник все-таки стал говорить по-немецки! весело сказал Жерар, потом снял со стены пустую багетовую раму, приставил себе по пояс, застыл. Он действительно был похож на портрет. Засмеялась медсестра, улыбались Владимир и Даниэль. А Вахтанг опять сказал:
      - Теперь ты похож на моего родственника.
      - Интересно, кто он был, если ходил в смокинге? - спросил Владимир, повязывая галстук перед зеркалом.
      - Старая грузинская фамилия... он был князь... - Вахтанг вдруг нахмурился.
      - Князь? - Владимир удивленно взглянул на него. - Ты, значит, тоже княжеских кровей?.. Жерар, Даниэль, слышали?
      - Князь? Маркиз? - переспросил Жерар и засмеялся. - В Грузии тоже князья есть?
      - Там каждый второй - князь, - усмехнулся Владимир.
      - Хватит об этом. Я пошутил, - хмуро ответил Вахтанг и отошел к окну, черному, запотевшему.
      А Жерар вертелся перед зеркалом, прищелкивая пальцами:
      - Представляете, я в таком виде появлюсь в Париже?
      - Божественно! - сказал Даниэль. - Ты словно сошел с картины Рембрандта!
      ...И вот они все сидели за столом, в костюмах и белых рубашках. Медсестра, одетая в блестящее платье с глубоким вырезом на груди, подавала на стол блюда.
      - За свободу! - крикнул Жерар, чокаясь со всеми. - Признайтесь, сукины дети, раньше вы даже не подозревали, что это такое!
      Владимир и Даниэль выпили молча, Вахтанг сказал:
      - За свободу всех, кто сейчас в неволе...
      - А почему вы носы повесили? - удивился Жерар, - или вы не рады?
      - Рады... - вздохнул Даниэль, не поднимая головы от тарелки.
      - Мы теперь спокойно можем отправиться по домам! Я в Париж, Даниэль - в свою Польшу, Владимир - в Россию, Вахтанг - в Грузию!
      - В Польше теперь хозяйничают русские, - нахмурился Даниэль, - они предали поляков, чтобы потом захватить Польшу... Мне там делать нечего...
      - Еще одно слово про русских! - Владимир с силой ударил по столу. Зазвенели хрустальные фужеры.
      - Да, продали! - повысил голос Даниэль. - Когда в Варшаве началось восстание Буй-Барановского, ваши танки стояли на другом берегу Вислы и ждали! Смотрели, немцы уничтожали Варшаву и поляков.
      - Да плевать я хотел на твоего Буй-Барановского! Где вы были, храбрые вояки, когда немцы уничтожали Киев и Харьков! Когда от Минска остались одни развалины?
      - Поляки дрались в подполье! - запальчиво ответил Даниэль.
      - Подпольщики, ха-ха! - желчно рассмеялся Владимир. - Отсиживались в Польше со своим вшивым правительством! - он вскочил, сжал кулаки. - Лучше заткнись или я набью тебе морду!
      Жерар оттолкнул Владимира, загородил Даниэля:
      - Да что вы, сукины дети, с ума сошли! Меня всегда удивляли эти славяне! Как сойдутся, тут же наскакивают друг на друга, как бойцовые петухи! Хватит, или я вам обоим набью морду! И свяжу! Будете лежать тихо, а мы с Вахтангом будем пить вино и веселиться! Вахтанг, надеюсь, грузины - это не славяне?
      - Нет... - Вахтанг с улыбкой покачал головой, - но тоже христиане.
      - Слава Христу! - перекрестился Жерар. - Мы все тут христиане, все - нас осеняет Христос...
      - Германию тоже осенял Христос, - сказал Даниэль.
      - Нет! - теперь уже нахмурился Жерар. - Фашисты, как и коммунисты, безбожники! - он тут же спохватился, приложил руку к сердцу. - Ой, простите, кажется, я не то сказал.
      - Ничего, стерпим, - пробурчал Владимир, садясь за стол
      - Но ведь вы не коммунисты? - осторожно спросил Жерар, - вы просто грузин и русский?
      - Я был кандидатом в партию...-сказал Владимир, - впрочем, тебе этого не понять, Жерар...
      - Мой отец был коммунистом,-сказал Вахтанг.
      - Я еще раз прошу прощения, - церемонно проговорил Жерар.
      Некоторое время они ели в тишине. Постукивали о тарелки ножи и вилки. Владимир пил вино, вдруг сморщился, сплюнул на пол:
      - Я не могу больше пить эту дрянь, - он встал, - я поехал в город. Достану шнапсу или спирту.
      - А если тебя схватят? - спросил Жерар.
      - Кто? - усмехнулся Владимир и сунул в карман пиджак пистолет, в городе давно американцы...
      - Он прав... - Жерар некоторое время раздумывал, - а что, ребята? Прогуляемся в город? Действительно, надоело сидеть в этой конуре! "Майбах" большой, мы все поместимся!
      Они все забрались в просторный "майбах". Владимир сел за руль, включил фары. Взревел мотор и машина прыгнула с места, понеслась по ровной, посыпанной битым кирпичом дорожке.
      Скоро они выехали на шоссе. Два луча от фар упирались в глухую темноту, ровно гудел мотор.
      - У меня такое чувство, будто снова я за штурвалом, - усмехнулся Владимир.
      - Умоляю, осторожнее, - Жерар сидел рядом с ним, - ты везешь живых людей.
      - Сколько до города, фройлен? - спросил Владимир.
      - Примерно полчаса езды, - ответила медсестра. Она сидела между Даниэлем и Вахтангом.
      - Интересно, трупы на дороге уже убрали или нет? - будто про себя спросил Владимир.
      - Хватит о трупах! - умоляюще произнес Жерар, - мы едем в город за шнапсом! Как до войны!
      - Боюсь, как до войны уже никогда не будет, - сказал Владимир.
      Неожиданно в ночной тишине послышались странные гудящие звуки. Владимир остановил машину и выбрался на шоссе. Долго слушал, подняв голову к небу, пробормотал:
      - Бомбардировщики... на восток пошли...
      - Мы едем за шнапсом или нет? - спросил из машины Жерар.
      В городке, куда они въехали, было темно и тихо. Дома с черными провалами окон, нигде ни огонька.
      - Фью-ить! - присвистнул Жерар, - тут, как на кладбище!
      - Где тут ресторан, фройлен? - спросил Владимир, - или что-нибудь в этом роде?
      - Не знаю, - испугалась медсестра, - я никогда не ходила в рестораны...
      - А где ты живешь? - спросил Даниэль.
      - На Терлингер-штрассе. Это совсем близко. Третья улица, направо.
      Впереди показалось освещенное здание. У подъезда стояли американские джипы и виллисы, прохаживался часовой. Из раскрытых окон слышны музыка, голоса, смех.
      "Майбах" проехал мимо, чуть сбавив скорость.
      - Веселятся... - с завистью сказал Жерар. Они опять свернули на глухую темную улицу, и вновь впереди показалось трехэтажное освещенное здание.
      - Это госпиталь, - сказала медсестра.
      Неожиданно из-за угла госпиталя навстречу "майбаху" вышел патруль. Трое солдат и офицер. Они загородили машине дорогу. Офицер помахал зажженным фонариком, приказывая остановиться.
      - Влипли...-сказал Жерар.
      Офицер подошел к машине, спросил по-английски:
      - Кто такие? Документы!
      - Мы заключенные из концлагеря, - по-немецки ответил Владимир.
      - Документы, - нахмурился офицер, и его рука легла на кобуру пистолета.
      - Нет у нас документов, - по-английски проговорил Даниэль, выбираясь из машины, - мы три дня назад бежали из концлагеря... Я - поляк, понимаете? Он француз, он - русский...
      Владимир тоже вылез из машины, встал рядом с Даниэлем.
      - Документы, черт вас возьми! - выругался офицер и вынул пистолет. Солдаты сняли с плеч автоматы. Один подошел к Даниэлю, сказал:
      - Лейтенант, убей меня Бог, - это переодетые СС. С ними еще женщина.
      - Всем выйти! - офицер взмахнул пистолетом.
      - В машину, Даниэль! - крикнул Владимир и ударил офицера в подбородок. Точный, сильный удар. Офицер опрокинулся на мостовую.
      Но Даниэль сесть в машину не успел - он уже сцепился с солдатом, пытаясь повалить его. Двое других американцев вскинули автоматы, но стрелять не могли, потому что их товарищ боролся с Даниэлем. Жерар протянул руку на заднее сиденье и взял автомат. С другой стороны машины выбрался Вахтанг, рванул американца одной рукой, пытаясь освободить от него Даниэля.
      - Не лезь! - крикнул Жерар и выставил автомат в окно, дал очередь поверх голов американцев.
      Офицер в это время поднялся с земли, крикнул солдатам:
      - Возьмите хотя бы одного!
      И все трое навалились на Даниэля. Тот отчаянно отбивался, кричал по-английски:
      - Я же поляк, идиоты! Поляк!
      Офицер выстрелил по машине, целясь в Жерара. Тот ответил. Пуля офицера пробила ветровое стекло. А солдаты дрались с Даниэлем и Вахтангом. Тому, видно, зацепили раненое плечо, и он согнулся от боли, упал на мостовую. Его стали бить ногами. И тогда Владимир выстрелил в офицера из пистолета. Тот упал на колени, крикнул:
      - Стреляйте же! Стреляйте!
      Владимир прыгнул в машину. Жерар дал очередь из автомата. Солдаты, увидев своего офицера лежащим на мостовой, отпрянули и схватились за автоматы. Одна, другая очередь полоснула по "майбаху". Завизжала медсестра. Даниэль помог Вахтангу подняться, впихнул его в машину. Машина взвизгнула протекторами по влажному булыжнику, понеслась вперед на сумасшедшей скорости. Сзади слышались крики, треск автоматных очередей. Видно, как от здания госпиталя бегут американские солдаты. Двое прыгнули в "виллис", завели мотор, через секунду машина понеслась в погоню.
      Владимир наугад сворачивал в узкие переулки, проскакивал перекрестки. Он будто слился с машиной в одно целое, и глаза, не отрываясь, смотрели в темноту. Вот он чуть притормозил и с ходу свернул в глухую подворотню, резко затормозил. "Майбах" остановился, едва не врезавшись в чугунные ворота. Владимир выключил мотор. Стало тихо. В тишине через некоторое время послышался рокот автомобильных моторов и мимо подворотни, мазанув по стенам светом фар, проскочили один за другим два "виллиса". Машины удалялись, и, наконец, стало опять тихо.
      Владимир включил зажигание, задом выехал из подворотни, развернулся в другую сторону. "Майбах" с ревом помчался по темным улицам.
      - Хорошо мы выпили шнапса, - мрачно сострил Даниэль, - до сих пор ощущаю во рту его вкус.
      - Слушайте, а что теперь делать? - спросил Жерар.
      - Уносить ноги, - жестко усмехнулся Владимир, - я убил лейтенанта, а такое не прощается... Вахтанг, как плечо?
      - Ничего... терпеть можно... Не надо было мне вылезать...
      - Я убил лейтенанта, - сказал Жерар, - я стрелял из автомата.
      - Неважно кто, - ответил Владимир, - американцы разбираться не станут, не то сейчас время - поставят всех к стенке и точка.
      - Я же кричал им, что мы из концлагеря! - возмутился Даниэль.
      - У тебя на лбу написано, что ты пленный? - язвительно спросил Жерар.
      - А номера? У нас на руках номера! - не сдавался Даниэль.
      - Плевали они на твои номера, - ответил Жерар, - теперь главное выбраться из этого проклятого городка.
      - Здесь я живу... - сказала молчавшая до сих пор медсестра.
      "Майбах" резко затормозил. Стало тихо, и все сидели неподвижно.
      - До свидания, мадемуазель, - улыбнулся Жерар, - надеюсь, мы успели понравиться друг другу.
      - Не поминай лихом, сестричка, - Владимир с улыбкой обернулся.
      - Мы бы взяли тебя с собой, но... - Даниэль говорил с трудом. Неизвестно, что теперь будет дальше...
      - Я понимаю, - покорно согласилась она и вдруг порывисто обняла Даниэля, поцеловала его. - Я успела вас всех полюбить... А тебя... тебя навсегда...
      Даниэль погладил ее по плечам, попытался улыбнуться.
      - Я буду молиться за вас... - она выбралась из машины, медленно пошла к темному подъезду...
      ...В американской комендатуре переполох. Сержант торопливо отстукивал по телеграфу: "Всем постам и контрольно-пропускным пунктам. Неизвестными совершено нападение на американский патруль. Лейтенант убит. Неизвестных пятеро. Четыре мужчин и женщина. Машина марки "майбах".
      Рядом с телеграфным аппаратом сидел сержант патруля, платком вытирал кровь с разбитой губы...
      И вот уже по всем американским пунктам сообщают по полевому телефону: "Неизвестными лицами совершено нападение на американский военный патруль. Неизвестных пятеро. Четверо мужчин и женщина..."
      ...Утро. Пустынное шоссе. В придорожном кустарнике укрылся за свежей зеленью "майбах". Владимир, Даниэль, Вахтанг и Жерар сидя спят в машине, скорчившись от утреннего холода. Первым проснулся Жерар, потянулся, зевнул:
      - Где мой утренний кофе, господа? Проснулся Владимир, ладонями потер лицо:
      - Все было бы прекрасно, если бы не эти проклятые янки, - проворчал Жерар.
      - Эх, сейчас бы выпить... - вздохнул Владимир. Даниэль молча достал из-под сиденья бутылку мозельского.
      - Елки-палки, ксендз, ты просто свой в доску парень! - восхитился Владимир.
      - Это не я, это - Вахтанг прихватил, - сказал Даниэль. Вахтанг в ответ только улыбнулся, ничего не сказал.
      - Можно ехать на восток, до Дрездена... - задумчиво проговорил Жерар.
      - Там русские, - сказал Даниэль, - нас троих сразу зацапают...
      - А если двинуть в Париж? - спросил Владимир.
      - Там американцы. Нас уже наверняка ищут, - вздохнул Жерар и взорвался: Черт возьми, только вчера мы были свободны, езжай куда хочешь, а сегодня никуда нельзя! - Он опять подумал и, наконец, его осенило:- Вот что, сукины дети, мы едем в Вену! Отсюда самая короткая дорога! В Вене я знаю каждый закоулок!
      - Но там же американцы,-сказал Даниэль.
      - Там и русские, и французы, - ответил Жерар. - Там мы сунемся во французскую миссию и они нас выручат! Хватит раздумывать, едем!
      Владимир включил зажигание, задом выехал на шоссе, развернулся, и через секунду "майбах" на скорости мчался по пустынному утреннему шоссе.
      - Кстати, Вену совсем не бомбили, - после паузы сказал Даниэль.
      - Это, значит, кабаки и прочие увеселительные заведения целы! - прищелкнул пальцами Жерар, - вот где повеселимся на славу!
      - Мы что-то очень много веселимся, - усмехнулся Вахтанг, и все посмотрели на него, дружно расхохотались...
      ...Придорожный фольфарк Домик-коттедж за проволочной оградой, дальше видны аккуратные сараи под красной черепицей, еще какие-то хозяйственные постройки. У ворот стояла женщина и овчарка. Женщина смотрела на машину.
      - Притормози, - вдруг попросил Жерар, и Владимир вырулил и притормозил совсем рядом с женщиной и собакой.
      Жерар высунулся из машины, длинными ручищами схватил собаку за шею и задние ноги и втащил в машину.
      - Только собаки нам не хватало, - нахмурился Владимир. - На кой черт она нужна?
      Жерар улыбался, глядя на овчарку. Он так властно стиснул ее своими ручищами, что собака сразу почувствовала в нем хозяина, вдруг лизнула его в плечо. Сидящему на заднем сиденье Даниэлю пришлось потесниться.
      - Вы видите, сукины дети! - засмеялся Жерар, - она признала во мне хозяина! Могу поспорить, что это очень умная и настоящая добрая собака! - он гладил ее, трепал за уши. - Я с детства обожал собак! В квартале, где я жил, все брошенные собаки ходили за мной толпами!
      Женщина спряталась за оградой и оттуда грозила кулаком:
      - Негодяи! Грабители! Как вам не стыдно!?
      - Надо что-нибудь ей заплатить, - сказал Вахтанг.
      - Но у нас нет денег, - ответил Даниэль.
      Вахтанг вытащил из-под сиденья три бутылки вина, несколько пачек сигарет, вылез из машины и положил все у ворот.
      Машина тронулась. На ходу Владимир проговорил:
      - После лагеря мне хочется перестрелять всех собак.
      - Вы злобные людишки! - Жерар гладил овчарку, - это замечательнейшая, умнейшая собака. Плохих собак не бывает - бывают плохие хозяева!
      Некоторое время они ехали молча, каждый думал о чем-то своем. Овчарка, привстав на передних лапах, смотрела в боковое стекло.
      - Жрать хочется, - сказал Жерар, - неужели по дороге не будет какой-нибудь пивной?
      - У нас нет денег, - сказал Даниэль.
      - И нам теперь нельзя попадаться на глаза американцам, - добавил Владимир.
      - Плевал я на них! - разозлился Жерар. - Я два года просидел в концлагере, пока они чухались со своим вторым фронтом!
      - Золотые речи, - улыбнулся Вахтанг.
      ...В пивную, стоящую на обочине дороги, к вечеру зашли четверо небритых мужчин в пропыленных костюмах. Один был в смокинге и босиком. В пивной было пусто. Два дряхлых старика сидели в углу у окна, потягивая пиво. Толстый, обрюзгший хозяин протирал мокрой тряпкой столы. Владимир жестом подозвал его. Тот подошел, развел руками:
      - Очень сожалею, господа, но пива нет.
      - Нам нужно что-нибудь перекусить.
      Хозяин усадил их за пустой столик, принес на тарелке кусок холодного мяса, полбуханки темного хлеба, сказал со вздохом:
      - Это все, чем я могу вас угостить, - сами знаете, какие сейчас времена.
      - А свежего мяса у тебя нету? - спросил Жерар.
      - Что вы, господа! - хозяин даже испугался. Жерар положил на стол две пачки сигарет, хозяин пожал плечами, быстро забрал их:
      - Сейчас посмотрю. Может, что-нибудь найду.
      - Бензоколонка далеко? - спросил Владимир.
      - Полчаса по шоссе.
      - Там кто? Американцы? Французы? Англичане?
      - Кажется, американцы, господа... Если у вас плохо с документами, то лучше не соваться.
      - Сколько еще до Вены? - спросил Даниэль.
      - Кажется, километров триста...
      ...И вновь "майбах" мчался по шоссе. Два длинных луча света от фар упирались в темноту. Жерар на заднем сиденье кормил собаку.
      - Самим жрать нечего, а он кормит собаку мясом, - ворчал Владимир.
      - В Вене я накормлю вас до отвала! - ответил Жерар. ...В это же время к пивной подъехал "виллис", и в пивную ввалились четверо американских солдат.
      - Пива! - скомандовал сержант, и хозяин засуетился за стойкой, наполнил кружки пенящимся пивом.
      - Подозрительных лиц не было? - спросил сержант.
      - Что вы имеете в виду под подозрительными лицами?
      - Четверо мужчин и женщина, - сержант грозно смотрел на хозяина, - на машине марки "майбах".
      - Нет, господа, никого не было, пожал плечами хозяин, - такое время, что все предпочитают сидеть дома...
      ...В Вену они въехали днем. По улицам спешили автомашины, большие военные грузовики, штабные "виллисы" и "джипы". Видны открытые двери магазинов, витрины, полные товаров, очереди покупателей.
      Жерар вертел головой по сторонам, на лице ни с чем не сравнимое удовольствие и удивление. Открыты маклерские конторы, какие-то непонятные офисы, рестораны и кафе, ювелирные магазины. И везде толклись покупатели, штатские, американские, французские, английские и русские солдаты.
      - Бог мой, как будто не было войны,-изумлялся Жерар, - уверен, даже публичные дома открыты! Вена - есть Вена! Золотой город!
      Они проехали мимо ресторана под открытым брезентовым навесом.
      - Жареным мясом пахнет, - потянув носом, сказал Даниэль.
      - Запаситесь терпением, сукины дети! - ответил Жерар, - я знаю тут одно тихое местечко. Там мы сможем раздобыть немного денег, чтобы купить мне ботинки. Не могу же я ходить в смокинге и босиком?
      - Как мы раздобудем денег? - спросил Вахтанг.
      - Мне дадут взаймы. В Грузии твоей дают взаймы деньги?
      - О-о, и даже очень часто, - улыбнулся Вахтанг.
      - Здесь не любят давать, но мне не откажут. Слушайтесь меня и поменьше задавайте дурацких вопросов. Сворачивай налево...
      Они остановились напротив большого трехэтажного универмага. Жерар выглянул из машины, окинул его изучающим взглядом:
      - Так, все на месте... как будто и не было войны... На третьем этаже кабинет хозяина...
      - Ты что, знаком с ним? - спросил Даниэль.
      - Я в Вене со всеми знаком, - ответил Жерар.
      - Неужели он тебе даст взаймы? - с сомнением спросил Даниэль. - Я что-то сильно сомневаюсь.
      - Откуда вам знать, что такое Запад? - усмехнулся Жеpap, - поехали, и я на ходу расскажу вам, как надо жить, чтобы не помереть с голоду в этой проклятой Вене...
      ...На Жераре поверх смокинга надета брезентовая куртка рабочего. Из карманов куртки торчали мотки проволоки и электрического шнура, отвертки и плоскогубцы. Он стоял на стремянке на лестничной площадке третьего этажа и ввинчивал в плафон лампочки. Отсюда виден коридор третьего этажа и массивная дверь с медной табличкой: "ДИРЕКТОР".
      Пролетом ниже, между вторым и третьим этажом стояли Даниэль и Вахтанг и смотрели на Жерара. А еще ниже - торговые залы магазина, где толпился и сновал самый разный народ, слышался несмолкаемый разноязыкий говор.
      - Что так долго? - нетерпеливо спросил Даниэль и рукавом вытер испарину со лба. - Может, они сегодня не придут?
      - Раз Жерар сказал, что придут, значит, придут, - негромко ответил Вахтанг, - такому честному человеку можно верить...
      Вдруг внизу громко хлопнула дверь лифта, и через секунду кабина медленно пошла вверх. Жерар смотрел вниз, на Владимира и Вахтанга, сделал им жест рукой.
      Лифт остановился, открылись двери - и на площадку вышли двое мужчин с черными саквояжами и двое полицейских. Мужчины с саквояжами прошли коридор и оттуда - в кабинет директора, а полицейские застыли возле открытой дверцы лифта.
      Несколько минут мужчины с саквояжами вышли из кабинета директора, прошли коридор и вошли в лифт. Полицейские пошли следом за ними, и в это мгновение Жерар уронил со стремянки лампочку. Она разбилась с громким хлопком. В ту же секунду Даниэль и Вахтанг прыжками понеслись вверх по лестнице, взлетели в кабину лифта, и Вахтанг наставил на полицейских пистолет, скомандовал:
      - Руки! - и добавил фразу на грузинском.
      Полицейские оторопело молчали, медленно подняли руки. Даниэль выдернул из рук перепуганных мужчин два черных саквояжа, и еще через секунду Вахтанг и Даниэль выскочили из лифта. Даниэль нажал кнопку, дверь захлопнулась. Кабина с ограбленными инкассаторами медленно опускалась вниз, а Жерар, Вахтанг и Даниэль прыжками через несколько ступенек неслись вниз по лестнице. Когда лифт был еще где-то между третьим и вторым этажами, все трое выскочили из магазина и уже неторопливым шагом направились к "майбаху", стоявшему неподалеку у обочины. За рулем сидел Владимир. Он дал газ и задним ходом подкатил ближе к товарищам. Вся троица благополучно погрузилась в машину, "май-бах" рванул с места, на бешеной скорости помчался по улице, свернул в переулок, визжа тормозами и распугивая прохожих.
      - Ха-ха-ха! - смеялся Жерар и трепал собаку за уши, - учитесь, сукины дети! Я давно придумал эту шутку, еще до войны! Мы с моим приятелем-летчиком заходили в этот магазин в тридцать шестом году! Эй, Вахтанг, как твое плечо?
      - Болит левое, - усмехнулся Вахтанг, - а деньги я нес в правой руке! Слушай, а этот летчик не был грузином, а?
      - Нет, он был итальянец, ха-ха-ха!
      - Запомни, Жерар, это первый и последний раз, - жестко проговорил Даниэль.
      - Конечно, последний, разве я спорю? - с готовностью согласился Жерар, нет, а как все ловко получилось, а? Любой гангстер может нам позавидовать! Ребята, мы теперь богачи! Мы снимем шикарный номер в отеле и будем жить, как люди! И моя собака будет жить, как человек!
      - Останови машину, - вдруг сказал Даниэль.
      - Зачем? - спросил Владимир, но машину остановил.
      Даниэль выбрался на тротуар, достал из-за пазухи Библию и остановил первого прохожего - пожилого мужчину в кепке, с большим клетчатым шарфом. Даниэль что-то сказал ему и отдал Библию. Потом сел в машину, сказал:
      - Все, Библия нам больше не нужна.
      - Ха-ха-ха! - беззаботно смеялся Жерар, хотя все остальные были серьезны.
      А пожилой венец еще долго растерянно смотрел вслед "майбаху", прижимая к груди Библию.
      ...А в магазине паника. В кабинете директора сидели полицейские военной полиции, представитель американской военной администрации. Директор был в гневе. У дверей стояли перепуганные инкассаторы.
      - Это безобразие, господа! Вся дневная выручка! - кричал владелец магазина. - В городе полно солдат четырех великих держав и вы не можете навести порядок! Вся дневная выручка, кошмар!
      - Успокойтесь, сэр, - холодно говорил американец, - мы примем все необходимые меры.
      - Там свидетели дожидаются, господин майор, - сказал один из полицейских, что прикажете делать?
      - Пригласите, - ответил майор.
      В кабинет директора вошел высокий худой старик в очках и с увесистой палкой. Шея замотана клетчатым шарфом.
      - Вы видели преступников, когда они вышли из магазина?
      - Да. Их было трое. Один нес в руках два черных саквояжа.
      - Куда они пошли? - быстро спрашивал майор.
      - Они никуда не пошли, господин майор. Они сели в машину и уехали.
      - Машина? Марку машины вы не заметили?
      - Почему же не заметил? Машина марки "майбах". Очень хорошая машина, только в ветровом стекле две или три пулевые пробоины.
      - "Майбах"? - вскинул голову майор, - а женщины в машине не было?
      - За рулем сидел мужчина. Еще в машине сидела собака. Порода - немецкая овчарка.
      - Вы что-то путаете, сэр, - майор с сомнением смотрел на старика. - Если это та машина, которую мы ищем, то в ней должна быть женщина.
      - Я не знаю, какую машину вы ищете, господин майор, но в той машине, о которой я говорю, мужчина за рулем и овчарка.
      - Вы не могли ошибиться?
      - Конечно, я пожилой человек, но пока в состоянии отличить женщину от собаки, - с достоинством отвечал старик...
      ...Жерар, Владимир, Вахтанг и Даниэль шли по коридору отеля. Перед ними семенил низкорослый портье и медленно, величественно ступал владелец отеля сухопарый, седовласый господин в черном костюме. Портье остановился перед дверью в номер, загремел связкой ключей, открыл дверь:
      - Прошу вас, господа. Один из лучших номеров в отеле.
      В открытую дверь была видна громадная комната, заставленная старой черного дерева мебелью. Дальше видны двери в другие комнаты.
      - Нам нужен самый лучший, - оглядываясь, сказал Жерар.
      - Это недешево стоит, господа, - вежливо улыбнулся портье. Сухопарый владелец отеля молчал.
      - Сколько? - спросил Жерар.
      - Шестьсот марок в день, господа.
      - Дружище, заплати ему, сколько нужно, - Жерар обратился к Владимиру. Тот молча достал толстую пачку банкнот, небрежно протянул портье. Владелец отеля прощупал пачку глазами, проговорил:
      - Могу предложить самый лучший номер. В нем останавливался сам Гиммлер, когда приезжал в Вену, - последние слова владелец произнес почти шепотом и величественно направился дальше по коридору, устланному темно-вишневой дорожкой. Четверо друзей и портье последовали за ним.
      - Совсем забыл, - сказал Жерар, - с нами еще собака. Чудесное, добродушное животное.
      Портье забежал чуть вперед, посмотрел на сухопарого владельца: как быть с собакой? Тот, чуть помедлив, едва заметно кивнул головой.
      - Ну, кто же будет возражать, если господа так любят животных,-угодливо улыбнулся толстяк-портье. - Но за пребывание животного в отеле платить придется больше. Я сожалею, господа, но такие правила.