- А где поляк? - спросил Владимир.
      - Я положил его на диване... там, в гостиной, - отдуваясь, ответил Жерар. - Хорошо бы вызвать врача... - он подошел к столу, схватил с блюда кусок холодного жареного мяса, стал жадно рвать его зубами.
      Владимир тоже съел несколько кусков, взял бутылку с вином, прочел надпись:
      - Мозельское... Хрен с ним, пусть будет мозельское, - он отбил об стол горлышко и стал лить вино в рот, держа бутылку на расстоянии.
      - У тебя ловко выходит! - улыбнулся Жерар, взял другую бутылку, тоже отбил горлышко, стал пить, но тут же отдернул горлышко ото рта. - Фу, черт, я порезал себе губы...
      - Вахтанг, хочешь? - спросил Владимир. - Правда, это не твое знаменитое гурджаани, но с голодухи и бензин выпить можно...
      - Спасибо, не хочу... - Вахтанг сидел в кресле, держась рукой за раненое плечо.
      - А ты откуда родом, Вахтанг? - спросил Жерар.
      - Тбилиси, слышал?
      - Он говорит, что из Тбилиси, из Грузии, - пояснил Владимир.
      - А что это? Где? - вытаращил глаза Жерар.
      Вахтанг только презрительно цокнул языком и покачал головой.
      Владимир бросил пустую бутылку, нашел пачку сигарет, торопливо закурил, жадно потягивая сладкий дым, вздохнул:
      - Хорошо... кажется, я немного почувствовал себя человеком...
      Теперь они расположились в гостиной. Владимир развалился на диване, курил, пуская дым в потолок. Рядом с ним лежал в забытье Даниэль. В кресле сидел Вахтанг, а напротив него Жерар вертел диск телефона, пьяноватым голосом кричал в трубку:
      - Фройлен! Нам нужен врач, немедленно! Это имение... - прикрыв ладонью трубку, он спросил Владимира, - Чье это имение?
      - А черт его знает. Теперь это не имеет значения, - лениво ответил Владимир. - Имение - наше...
      - Имение, которое возле подземного завода. Да! Немедленно! Хозяину плохо!
      - Скажи, чтобы прислали еще двух медсестер... покрасивее, - посоветовал Владимир.
      Жерар хихикнул, сказал в трубку:
      И двух медсестер! Что? Только одна? Давайте одну! - Он опять захихикал, прикрыв трубку. - Сказали, что сообщат в больницу...-он бросил трубку, включил приемник, начал настраивать его. Сквозь треск и мешанину звуков вдруг прорвалась русская речь. Торжественный голос сообщил, что сегодня, 2 мая 1945 года, после упорных ожесточенных боев советские войска окончательно овладели столицей фашистской Германии городом Берлином...
      Владимир вскочил с дивана, напряженно слушал. И Вахтанг весь напрягся, глядя на приемник.
      - Это по-русски, - сказал Жерар. - Что он говорит?
      Наши Берлин взяли... - шепотом ответил Владимир и повторил громче: Вахтанг, ты слышал? Наши Берлин взяли! Наши! - потом по-немецки Жерару: - Наши Берлин взяли! Понимаешь!
      Владимир кинулся к Вахтангу, порывисто обнял его, и тот сморщился от боли, чуть застонал, но тут же улыбнулся:
      - Наши, Вахтанг! Наши взяли, мама родная, мамочка моя |милая - наши, будь они все прокляты! Наши!
      Значит, войне крышка! - закричал Жерар. - Виват, Владимир! Виват... как его зовут, а?
      Вахтанг его зовут, черт бы тебя побрал, Вахтанг! - радостно пояснял Владимир и, схватив бутылку, стал пить из горлышка.
      - Виват, Вахтанг... - по слогам произнес Жерар. Потом он увидел в углу гостиной патефон, подошел к нему, завел, поставил первую попавшуюся пластинку. Раздалась мелодия старого танго. Жерар подошел к Владимиру, церемонно раскланялся:
      - Разрешите пригласить вас, мадемуазель...
      Они неуклюже танцевали, улыбаясь друг другу. А Вахтанг в это время отошел к окну и стоял, глядя в парк, и по его неподвижному, заросшему щетиной лицу, медленно скатилась слеза. Одна, другая. А он все смотрел, и мир, искаженный слезами, искрился у него перед глазами... На диване громко застонал Даниэль. Жерар с тревогой посмотрел на него, пробормотал:
      - Хотел бы я знать, где этот чертов врач...
      - Даешь Берлин! - крикнул Владимир. - Жерар! Вахтанг! Поехали в Берлин! Желаю посмотреть, как фашистюги будут нам кланяться! - он выхватил пистолет из-за пояса куртки-мундира и несколько раз выстрелил в люстру. Посыпались хрустальные осколки.
      Вскочил с дивана Даниэль, бессмысленно огляделся:
      - Где я?
      - Берлин взяли! - по-немецки сказал ему Жерар. - Русские взяли Берлин! Эй, священник, как тебя зовут? Ты поляк?
      - Поляк... - ответил тот. - Зовут Даниэль...
      - Ты правда священник? - недоверчиво улыбнулся Жерар.
      - Нет...
      - А почему тебя в лагере называли ксендзом?
      - Потому что со мной была Библия... Я всегда летал с Библией.-Даниэль вновь лег на диван. Лоб был покрыт каплями пота.
      - Летал? - вздрогнул Владимир. - Ты летчик?
      - Летчик... - едва слышно ответил Даниэль.
      - Чудеса...-растерянно пробормотал Владимир.-И я летчик... Ты кто? Истребитель? Бомбардировщик?
      - Бомбардир... Последний раз я вылетал на Гамбург... Меня подожгли прямо над городом...
      - Ты летчик! И он летчик! - засмеялся Жерар. - А ведь я механик по самолетам, ха-ха! Веселая у нас подобралась компания! Вахтанг, а ты кто?
      - Комроты... - односложно ответил Вахтанг. - Пехота...
      - Он - пехота, царица полей! - весело пояснил Владимир. - Старлей или до капитана дослужился? - Старлей. - также односложно ответил Вахтанг, глядя в окно.
      За окном вдруг раздались звуки работающего автомобиля. Владимир схватил автомат, бросился к окну.
      К особняку по дорожке подъехал автомобиль, остановился перед мраморными ступеньками. Из машины вылез сухонький, маленький старичок, одетый во все черное, в черном котелке, с саквояжем в руках. Вслед из машины показалась девушка в белом халате.
      Владимир прицелился из автомата в старика, но Жерар успел отвести ствол в сторону:
      - Ты с ума сошел! Это же врач!
      Старичок увидел лежащего у гаража убитого ефрейтора, подошел, наклонился, послушал рукой сердце. Потом разогнулся и пошел к особняку, а на крыльце его уже ждал Владимир с автоматом:
      - Больные там, доктор... Пройдите туда, - сказал он по-немецки.
      Старичок доктор и девушка послушно пошли за Владимиром. Войдя в гостиную, они увидели Жерара в полосатой куртке арестанта, затем другого - полуголого, с забинтованным окровавленным плечом, стоящего у окна, потом третьего, лежащего на диване.
      - Им надо помочь, - Владимир кивнул на Вахтанга, потом на Даниэля. - Если ты им не поможешь... - и выразительно поднял ствол автомата.
      Старичок послушно засеменил к Вахтангу, но тот мотнул головой, сказал по-немецки:
      - Сначала - ему... - и указал глазами на Даниэля.
      Старичок начал осматривать Даниэля, послушал пульс, достал из саквояжа тонометр и померил давление. Медсестра помогала ему. Затем вынув металлическую коробку со шприцем, отдал медсестре, проговорил просительно, взглянув на Владимира:
      - Это надо вскипятить.
      Жерар и медсестра вышли. А доктор подошел к Вахтангу, стал разматывать ссохшиеся бинты. Потом достал из саквояжа спирт во флаконе, вату, стал протирать рану. Вахтанг терпеливо молчал.
      Владимир, развалившись в кресле и положив на колени автомат, следил за ним. Вдруг резко спросил:
      - Ты знаешь, морда, что русские взяли Берлин?
      - Да знаю... - тихо ответил старичок.
      - Скоро вам всем будет крышка! Всей Германии!
      - Ему надо удалить пули... - так же тихо сказал врач и стал доставать из саквояжа хирургические инструменты - щипцы, скальпель.
      Вернулись Жерар и медсестра. Француз показал Владимиру на девушку и подмигнул весело. Владимир коротко рассмеялся.
      Врач отдал медсестре инструменты, сказал коротко:
      - Тоже вскипятить... - а сам направился со шприцем к Даниэлю, вынул ампулу с лекарством, закатал Даниэлю рукав куртки. Неторопливыми движениями сделал укол, потом сказал, обернувшись к Жерару:
      - Нужен покой... Сейчас ему станет лучше... Можно немного вина.
      - Покой нам теперь обеспечен, - усмехнулся Владимир.
      А старичок вернулся к Вахтангу, и в это же время медсестра принесла вскипяченные инструменты. Старичок протер руки ватой со спиртом, взял скальпель, сказал тихо:
      - Терпите... сейчас будет больно...
      На эти слова Вахтанг только усмехнулся.
      - Черт возьми, а где находится эта... Грузия? - по-немецки спросил Жерар Владимира. - Это страна? Государство? Что это?
      - И страна, и государство, - ответил Владимир. - Республика СССР... Не утруждай свою голову, Жерар, авиамеханику это ни к чему... Хотя, ты знаешь, что товарищ Сталин - грузин?
      - О-о... - Жерар уважительно покачал головой, - и Вахтанг - грузин?
      - Точно! - улыбался Владимир.
      - Тогда это великие люди, - Жерар налил в бокал вина. - Господин Сталин, виват! Господин Вахтанг, виват!
      Он не увидел, как быстро передернулось лицо Вахтанга - то ли от боли, то ли от упоминания о Сталине. Кровь текла по плечу...
      Врач выдернул щипцами пулю и бросил ее на пол.
      Свинец упал со стуком, покатился. Жерар поднял этот кусочек...
      - Вахтанг, ты должен это взять на память...
      В это время другой кусочек свинца упал на пол. Доктор опять протер рану ватой, положил тампон, медсестра стала забинтовывать Вахтангу руку. Врач складывал в саквояж инструменты.
      Наконец, они закончили все - Вахтанг забинтован; врач поднял саквояж: j
      - Простите, мы можем идти?
      - Скажите, доктор, а если наших больных полюбит хорошенькая девушка - им ведь еще быстрее станет хорошо, не так ли? - весело спросил Жерар.
      Старичок пожал плечами, стараясь не встречаться с глазами медсестры. Владимир коротко рассмеялся, сказал:
      - Ты, доктор, можешь проваливать... Она пусть останется... Девушка вздрогнула, с мольбой посмотрела на врача.
      - А вдруг им опять станет плохо? - казалось, с безобидной веселостью говорил Жерар. - А они, как никто, нуждаются в добрых словах и утешении. А кто может лучше утешить, как не хорошенькая девушка? Вы меня понимаете, фройлен?
      - Не бросайте меня, герр Глаук, - глаза медсестры распахнулись от ужаса. Умоляю вас, не оставляйте меня...
      - Ну, иди, чего встал? - рявкнул Владимир, и рука его сжала приклад автомата.
      Старик ушел неспешной походкой и, даже глядя на его спину, можно было понять, что он каждую секунду ждет выстрела. Медсестра смотрела ему вслед, глаза ее были полны слез. Негромко хлопнула дверь. Слышно было, как на улице глухо заработал мотор и машина отъехала.
      Владимир поднялся, бросил на стол автомат и, подойдя, грубовато обнял девушку:
      - Она вся дрожит, - он усмехнулся. - Ты что, боишься нас?
      - Нет, господа...-дрожащим голосом отвечала медсестра. - Я уверена, что вы... добрые, порядочные люди...
      Владимир хрипло засмеялся. Улыбался Жерар. Молча, кажется, без всякого выражения смотрел на них Вахтанг.
      - Ты права, мы самые порядочные люди на свете. Мы два года ишачили на твою проклятую великую Германию... И по приказу герра коменданта нас всех перестреляли, даже забыв сказать спасибо! Как тебе это нравится, киса?
      Девушка дрожала и не могла вымолвить ни слова, только глаза были полны слез.
      - Ты должна отблагодарить нас, девочка, - Владимир еще сильнее прижал ее к себе. - Ты меня слышишь?
      - Да, да... конечно, господа... - губы ее нервно кривились. Вахтанг нахмурился, глядя на нее. А Владимир жадно поцеловал ее в губы, подмигнул Жерару:
      - Кто первый, Жерар?
      - Они? - Жерар кивнул в сторону Вахтанга, потом в сторону Даниэля. - Они больные, им нужна женская ласка! Пошли! - он взял девушку за руку, вытянув ее из объятий Владимира, и повел за собой через всю гостиную. Следом за ним направился Владимир...
      Жерар распахнул ванную, зажег свет. Блестел голубоватый кафель, на полочках, перед старинным зеркалом, - множество флаконов с духами, кремами и мазями.
      Ого, тут и "Коти", и "Шанель"! - весело воскликнул Жерар, нюхая флаконы. Потом он откупорил один флакон, другой и стал выливать содержимое в ванну. Сильный аромат духов распространился по всей ванной. Владимир зажмурился, потряс головой:
      - После таких благоуханий хочется понюхать кусочек дерьма!
      - Ты мало нанюхался его а лагере? - весело спросил Жерар. - Прошу, мадемуазель! Такие ванны готовят только королевам!
      Расширившимися от страха глазами девушка смотрела на ванну, тихо покачала головой:
      - Нет, нет... я не хочу... - она попятилась назад и натолкнулась на Владимира, умоляюще взглянула на него. - Пощадите, господа, у меня есть... жених...
      - Наверное, служит в СС? - спросил с издевкой Владимир.
      - Нет, что вы! Он инвалид... он потерял ногу...
      - Какая жалость, - с притворным сочувствием сказал Владимир. - Ты слышишь, Жерар? Ее жених потерял на фронте ногу!
      - Умоляю вас, господа... - со слезами бормотала девушка.
      - Раздевайся, фря немецкая! - рявкнул Владимир. Он рванул с девушки белый халат вместе со стареньким дешевым платьем. Затрещала материя, обнажилось худое плечо с выпирающей ключицей, грудь.
      И тут за спиной Владимира выросла фигура Вахтанга. Он рванул Владимира за плечо, и они оказались лицом к лицу.
      - Уйди, кацо... твоя очередь подойдет, - тяжело дыша, сказал Владимир.
      И Вахтанг ударил его в скулу, коротко, сильно, здоровой правой рукой. Владимир растянулся у входа в ванную, вскрикнула девушка.
      - Нехорошо, слушай... женщина все-таки,-негромко, с укоризной произнес грузин и спокойно направился в гостиную.
      - Ах, так... Меня бить... за немецкую сучку... - прохрипел, вскакивая Владимир.
      - Стой, Владимир! - крикнул Жерар, но тот в два прыжка очутился в столовой, схватил автомат и еще мгновение и Владимир вырос перед Вахтангом, держа автомат наперевес.
      - Не надо, слушай... - тихо и спокойно сказал Вахтанг, - потом сам жалеть будешь...
      - Уйди с дороги!
      - Кончайте, ребята... - из ванной вышел Жерар. - Не хватало еще, чтобы мы сами перестреляли друг друга...
      - Пусть уйдет с дороги! - Владимир вскинул автомат, положил палец на спусковой крючок.
      Девушка взвизгнула и кинулась из ванной, проскочила мимо и скрылась в гостиной, захлопнув дверь.
      Вахтанг все так же стоял перед Владимиром. А того все трясло от бешенства:
      - Ты их жалеешь, да? Ты такой благородный, да? А как они нас убивали, уже забыл? Голодом морили! Избивали! Собаками травили, уже забыл?
      - Это женщина, слушай...
      - Прочь с дороги! Она не уйдет отсюда, пока я с ней не пересплю, понял ты-и! - Владимир чуть было не нажал на крючок автомата, но Жерар успел сзади ударить его по стволу, схватив его за руки. Владимир все же выстрелил, но очередь ударила в потолок. Посыпались куски штукатурки. Жерар вырвал автомат из рук Владимира, свалил его на пол. Тот отбивался, хрипел:
      - Пусти меня, слышишь! Пусти, гад, всех перестреляю!
      - Пусти его... - по-немецки сказал Вахтанг, и Жерар отпустил.
      Владимир тяжело поднялся, но автомат, лежащий на полу, поднимать не стал. Вахтанг вдруг положил ему руку на плечо, тихо сказал.
      - Извини, дорогой... я все понимаю...
      - Ни хрена ты не понимаешь, - Владимир резко сбросил с плеча его руку, пошатываясь побрел по коридору.
      ...А немецкая медсестра в это время сидела в гостиной на диване рядом с лежащим Даниэлем и тихо всхлипывала. Он очнулся от выстрелов и теперь вопросительно посмотрел на девушку:
      - Ты... кто?
      - Магда... я работаю в больнице... Ваши друзья приказали, чтобы я...
      Даниэль пошарил рукой за пазухой:
      - Библия... Где моя Библия?
      - Я не брала! - испугалась медсестра, - клянусь Богом, я не брала.
      ...Владимир спустился в полутемный подвал под домом, огляделся. В подвале оказался целый склад старых вин. Заросшие паутиной пирамиды старых бутылок, бочки. Владимир тряхнул головой:
      - Вот это лафа... хоть здесь отведем душу... - Он взвалил на плечи ящик, полез по лесенке наверх...
      ...Жерар стоял у дверей в гостиную, постучал, обернулся к Вахтангу:
      - Так долго не открывают, а? Жизнь пошла, как на пиратском корабле! Жерар засмеялся. - Ну где у себя, в Польше, он найдет такую заботу о товарище? Смотри, Вахтанг, с нами не захотела, а к поляку сама убежала... Ты понимаешь, что я говорю?
      - Понимаю... - по-немецки односложно ответил Вахтанг
      - Он летчик, а так долго возится с девчонкой! Какой же после этого он летчик?
      Вахтанг не ответил, молча прошел в столовую, взял со стола кусок мяса, стал есть. Жерар прошел за ним, продолжая:
      - Я, например, первый раз в тринадцать лет. А ей было за сорок, ха-ха! Она держала в порту кафе для грузчиков. Такая любительница молодых мальчиков, ха-ха! Я так перепугался, когда она затащила меня в постель, что заревел, как корова. А на другую ночь я сам залез к ней через окно. Вот была потеха, ха-ха! А ты?
      - Я любил одну девушку... - после паузы, медленно, по-немецки ответил Вахтанг, - но родители отдали ее замуж за другого...
      - Почему?
      - Так случилось...
      В столовую ввалился Владимир, с грохотом поставил ящик вина на стол, вынул одну бутылку, отколол горлышко.
      - Нет, меня так и тянет посмотреть, чем они там занимаются! - сказал Жерар. - Или он за два года лагеря забыл, как это делается? Слушай, Владимир, ты много пьешь...
      - Только не учите меня жить! - резко ответил Владимир. - Я не для того загибался в лагере, чтобы мной опять командовали!
      ...А Даниэль в это время обнимал и целовал девушку, говорил:
      - Ты похожа на мою невесту... Ты не бойся, мы не сделаем тебе ничего плохого... Ах, какие божественные духи!
      - Это ваш приятель налил полную ванну французских духов, - сквозь слезы улыбнулась девушка. - Я никогда в жизни не видела столько духов...
      Даниэль снова поцеловал ее, и девушка доверчиво потянулась к нему, прижалась всем телом, прошептала:
      - Ты такой красивый... ты ужасно красивый... Как тебя зовут?
      Даниэль вдруг нахмурился, оттолкнул ее от себя:
      - Нет, нет... уходи... Лучше уходи...
      - Я тебе не нравлюсь? - она искренне огорчилась. - Ты думаешь, я со всеми такая? И про жениха сказала неправду... его нет... Его убили в прошлом году в России... Ты не веришь мне?
      - Верю... - он облизнул сухие, потрескавшиеся губы. - Так нельзя... Если я буду так, то мне начнет казаться, что моя невеста тоже может так... Ты понимаешь меня?
      - Понимаю... Я уйду... А ваши... друзья... они отпустят меня?
      И вдруг с улицы вновь донесся рев автомобилей, мотоциклов, голоса людей, отрывистые команды...
      - Немцы! - ахнул Жерар, бросаясь к окну гостиной. Владимир и Вахтанг тоже подошли к окну. По дорожкам парка особняка медленно ехали мотоциклы. На них верхом и в колясках - эсэсовцы.
      - Здесь больше роты... - прошептал Жерар. - Черт возьми, влипли!
      - Помогите зарядить... - Вахтанг взял автомат, протянул его Владимиру. Тот только усмехнулся, отхлебнув из бутылки:
      - Не бойся, сейчас мы их разделаем под орех...
      Мотоцикл с двумя офицерами остановился перед мраморными ступеньками. Один офицер что-то крикнул солдатам, спрыгнул с мотоцикла и направился в особняк...
      Владимир взял из рук Вахтанга автомат, вставил в него рожок, еще отхлебнул вина и, отбросив бутылку, приготовился стрелять. Жерар схватил его за руку:
      - Ты с ума спятил?
      - Трусы! - Владимир пытался вырвать автомат из рук француза. - Вахтанг, бери другой! Щас мы им покажем, как умеют умирать советские офицеры! По фашистским гадам огонь!
      Жерар сдавил Владимира мощными ручищами, взвалил на себя и заспешил к лестнице, на второй этаж. Вахтанг подобрал автоматы, двинулся за ним...
      ...Даниэль и медсестра выбежали из гостиной, остановились. В окно они тоже видели, как подъехала к дому колонна мотоциклов.
      Медсестра показала глазами Даниэлю на второй этаж, проговорила торопливо:
      - Не бойтесь... я не скажу...
      А на втором этаже хрипел Владимир, которого держал в объятиях Жерар:
      - Трусы! С бабами - трусы! Воевать - трусы! Вас в лагере сделали такими! Вахтанг, возьми автомат! Возьми!
      - Да заткнись же ты! - Жерар ладонью зажал Владимиру рот.
      ...Слышно было, как хлопнула парадная дверь, раздались шаги. В гостиную вошел офицер в забрызганном грязью черном мундире. Посреди гостиной он увидел испуганную девушку в наброшенном на плечи дорогом халате, козырнул ей:
      - Почему убитый ефрейтор у подъезда? Что здесь произошло, фройлен?
      - Не знаю... была стрельба... из лагеря убежали заключенные. Хозяева уехали... Я здесь одна.,.. - глаза у девушки огромные от страха, руки судорожно запахивают халат на груди.
      - Закопайте убитого в саду, возле ограды, - приказал офицер вошедшим солдатам и вновь посмотрел на медсестру, - мы торопимся, фройлен. Будьте осторожны, скоро здесь будут американцы.
      - Да, да... - медсестра с готовностью кивнула головой. - Вам ничего, ничего не нужно, герр штурмбанфюрер?
      - Что-нибудь поесть, - устало улыбнулся офицер. - И попить... О, да тут вино есть! - он подошел к столу, взял бутылку. - Мозельское! Черт возьми, на свете еще существует мозельское! - И приказал солдату: - Заберите весь ящик!
      Медсестра ворвалась на кухню, стала шарить по полкам буфета, открывала какие-то ящики, достала несколько кругов колбасы, какие-то свертки, буханки хлеба.
      ...Наверху, окаменев, стояли Жерар, Вахтанг и Даниэль. В руках Жерара и Даниэля автоматы. Рядом у их ног лежал в пьяном забытье Владимир...
      ...Медсестра вынесла в гостиную продукты, и солдат забрал их, сложил в походную сумку. Офицер еще раз козырнул:
      - Счастливо оставаться, фройлен. Надеюсь американцы не тронут вас...
      Они вышли из гостиной, и наступила тишина. Слышно, как за стенами особняка громче взревели мотоциклы, раздались отрывистые команды.
      Даниэль бросился к окну и увидел, как автоматчики на мотоциклах отъезжали от дома по дорожкам. Пары отработанного бензина окутывали голые весенние деревья.
      - Уехали... - с облегчением произнес Даниэль.
      - Смотри, а этот спит, - удивленно сказал Жерар и потряс Владимира за плечо, хлопнул по щекам. - Эй, Владимир, проснись!
      Владимир с трудом открыл глаза, тяжело сел на полу:
      - Ч-черт, после этой контузии все время теряю сознание... Что без меня постреляли фрицев?
      - Мы были на волосок от смерти, - ответил Жерар.
      - Мы уже пять лет на волосок от смерти каждый день, - Владимир тяжело встал: - Пора бы и привыкнуть... Где вино? Я притащил из подвала целый ящик.
      - Хватит пить, - сказал Даниэль, - война еще не кончилась.
      - Слушай, ксендз, это не твое собачье дело, - Владимир стал спускаться по лестнице на первый этаж. Остальные двинулись за ним. - Читай свою паршивую Библию и не суй нос, куда не просят...
      - Еще одно слово про Библию... - Даниэль невольно сжимал кулаки.
      - Не связывайся, - негромко сказал Жерар, - ты не видишь - он болен...
      - Да, вам лучше со мной не связываться, дорогой Жерар... - Владимир прошел через гостиную в холл, не замечая медсестры. В холле он споткнулся обо что-то и громко выругался.
      - Отсюда надо уходить, - сказал Даниэль, - могут опять нагрянуть немцы.
      - Да, надо уходить, - повторил Жерар. - А куда?
      - Все равно... - Даниэль опустился на диван, вытер мокрый лоб, - совсем нет сил... колени дрожат...
      - Сварить вам кофе? - вдруг предложила до сих пор молчавшая медсестра. На кухне есть кофе. Я видела... - и она быстро ушла.
      Появился Владимир, неся на плечах новый, опутанный паутиной ящик, с грохотом водрузил его на стол, продолжая бормотать:
      - Они мне пить запретят, ха-ха! - он откупорил бутылку, отпил глоток, сморщился. - Ну, и дрянь это мозельское, уксус! Вахтанг, может, попробуешь?
      И вдруг Вахтанг подошел к столу, налил себе в пустой бокал, глянул на Владимира:
      - Твое здоровье, Владимир. За то, что мы живы...
      - Хоть ты меня понимаешь, - Владимир взглянул на него. - Я летчик, понимаешь? Я по девять боевых вылетов делал в сутки! У меня семь сбитых лично "мессеров", понимаешь?
      Вошла медсестра с большим подносом. На подносе - чашки с горячим кофе, сэндвичи. Она улыбнулась, глядя на Даниэля:
      - Вам давно пора подкрепиться.
      Владимир зло посмотрел на нее, но промолчал. Даниэль забрал у нее поднос, поставил на стол:
      - Прошу вас, пани. Будем пить кофе вместе.
      - А все-таки мы взяли Берлин, Вахтанг, мы! - сказал Владимир, обращаясь к одному грузину. - У тебя есть друзья, Вахтанг?
      - Были...
      - И у меня были... теперь нету... - Владимир весь напрягся, словно его сейчас настигнет припадок. - Черт, голова... две контузии, понимаешь... А потом в лагере сапогами по голове... Эх, какие были друзья, Вахтанг! Они сгорели живыми... Полухин Борька - штурман. Чернов Иван - борт-стрелок... Мы загорелись над Кубанью в сорок втором... До фоба были друзья, до гроба... Владимир вдруг взорвался и обернулся к Даниэлю, - шесть "мессеров" на одного, ты такое хоть видел во сне, тухляк польский! Шесть на одного! И мы не удирали! Ванька Чернов два поджег! Два! И они погибли... а я остался жить! Зачем, Вахтанг, скажи мне, зачем остался жить? А-а, что с вами говорить... - Владимир махнул рукой и пошел из гостиной, спрашивая: - Тут были сигареты? Где тут были сигареты?
      Он вышел. Все молчали, опустив головы.
      - У нас в госпитале были такие, - тихо сказала медсестра. - Наши солдаты из-под Сталинграда... они воровали спирт и напивались до бесчувствия.. Ужасно, что наделала война с людьми... ужасно...
      - А Париж давно свободен, - вдруг вздохнул Жерар и слабо улыбнулся: Перед самой войной встретилась мне роскошная девочка. Мы прилетели из Марселя принимать партию английских самолетов, и тут я ней познакомился. Мечта пирата! Все летчики и механики подыхали от зависти, когда я пришел с ней на аэродром, потеха! - он мечтательно улыбнулся, вспомнив свою девушку. - Странно, с тех пор прошло пять лет, а кажется, что целая жизнь... Будто этого и не было вовсе... Или было, но не со мной...
      - Она жива? - спросил Даниэль.
      - Не знаю... - Жерар пожал плечами. - Поигрались несколько ночей и расстались... Не могу долго с одной и той же... Поэтому и не женился...
      Из приемника раздался бравурный марш. Даниэль налил в фужер немного вина, осторожно попробовал. Жерар взял сэндвич, стал жевать, продолжая говорить:
      - Больше всего в жизни любил бродяжить. Бог мой, где я только не был! Рио-де-Жанейро, Сантьяго, Нью-Йорк, Мадрид, Вена, о-о, сколько разных городов! - Жерар покачал головой. - И везде у меня полно друзей!
      - Что ты там делал? - спросил Даниэль?
      - Как что? Я - механик по авиационным моторам. Думаешь, почему немцы загнали меня на этот проклятый подземный завод? Я моторы знаю, как священник Библию. Прости, не хотел тебя обидеть.
      - Ничего. Тем более, что я не священник... - Даниэль вытер мокрый лоб, виновато улыбнулся. - Вы меня извините, я посплю немного... Совсем сил нет...
      - Я провожу вас в спальню, - сказала медсестра. - Пойдемте...
      Жерар с грустью смотрел, как медсестра обняла Даниэля за талию, повела его из гостиной, осторожно и заботливо поддерживая.
      Вахтанг сидел за столом прямо, вертел в пальцах бокал с недопитым вином, думал о чем-то своем, тяжелом и никому не понятном.
      - Что ты все молчишь, а? - Жерар хлопнул его по плечу, - о чем думаешь?
      - О том, как жить дальше... - медленно по-немецки ответил Вахтанг.
      - Чем меньше думаешь, тем больше живешь! - засмеялся Жерар, - у нас теперь каникулы после страшной войны, Вахтанг! Мы имеем право повеселиться, ни о чем не думая!
      Вахтанг не ответил, все также глядя прямо перед собой...
      ...Утром Жерар возился с "майбахом". Копался в моторе, что-то прочищал и протирал, тихо мурлыкал под нос незамысловатый мотив. Время от времени он погладывал на дом, но оттуда никто не выходил. Жерар забрался в кабину, завел мотор, внимательно прислушался, как работал двигатель. Включил и снова склонился над мотором.
      Владимир проснулся, когда солнечные лучи упали ему на лицо, с трудом открыл глаза, облизнул запекшиеся губы. Встал, огляделся. Радом с диваном, в кресле, спал Вахтанг. Больше в гостиной никого не было. Владимир двинулся из гостиной, остановился в холле. В это время в спальной открылась дверь и вышла медсестра, запахнув на груди халат. В открытый дверной проем был виден Даниэль, лежавший на широкой постели.
      - Гуген так... - мрачно поздоровался Владимир.
      - Гутен так... как вы себя чувствуете? - испуганно спросила медсестра.
      - Как в гробу - спокойно и тихо, - Владимир направился на кухню, бормоча: - Этот поляк неплохо устроился...
      На кухне он открыл водопроводный кран и долго пил воду, поплескал себе на лицо.
      - Приготовить вам кофе? - медсестра остановилась у входа.
      - Лучше Даниэлю приготовьте, - Владимир опять склонился к крану, стал жадно пить..
      ...Жерар вновь включил двигатель, послушал, удовлетворенно прищелкнул пальцами: - Теперь машина в порядке. Он настроил приемник, повертел ручку. Сквозь треск и шипение прорвалась русская речь, потом английская, потом французская. Услышав родную речь, Жерар замер. Торопливый мужской голос, запинаясь от волнения, сообщал о том, что сегодня в Берлине в шесть часов утра подписана безоговорочная капитуляция гитлеровской Германии. Жерар вздрогнул, сделал звук громче.
      - Сегодня в шесть часов утра в Берлине подписана полная и безоговорочная капитуляция гитлеровской Германии. На церемонии подписания капитуляции присутствовали: представитель Советского Союза маршал Жуков, представитель Великобритании фельдмаршал Монтгомери, представитель Франции генерал де Голь...
      Жерар схватил с сиденья автомат, выскочил из машины и побежал к дому, стреляя на ходу.
      - А-а-а, - бессмысленно кричал он и безостановочно гремела автоматная очередь.
      Владимир, услышав выстрелы, кинулся в гостиную, схватил автомат и бросился к окну. Проснулся Вахтанг, тоже схватил автомат.
      Даниэль выбежал из спальни, влетел в гостиную:
      - Что?! Что!? Опять немцы!?