Эдуард Успенский
      Подводные береты
      Фантастическая повесть
      ГЛАВА ПЕРВАЯ
      НАБОР В ДИВЕРСИОННУЮ ШКОЛУ
      О том, что в одной тихой бухте Тихого океана открывается новая особая диверсионно-подводная школа, мало кто знал из презренных сухопутных душ. Потому что объявление об этой школе было помещено под водой.
      Диверсионная школа из своих курсантов, в основном дельфинов, должна была готовить особые подводные войска с таким затуманенным названием "Подводные береты". В задачу "беретов" входило: ликвидация, уничтожение, захват, потопление и поиск. Для такой опасной и сложной работы нужны были ребята с железными нервами, ластами и мозгами.
      Дохленький дельфин Генри не имел ничего подобного. Но он имел надежного друга Тристана. Оба они работали второй сезон в дельфиньем цирке "Глобус" на курортном побережье Тихого океана. Игра в баскетбол, прыжки через горящее кольцо, езда в упряжке и другая выступательная дурь...
      - Рискнем? - спросил Тристан.
      - Рискнем, - ответил Генри.
      В программу экзаменов входило:
      1) ориентировка на местности;
      2) умение пользоваться биолокатором;
      3) представка медицинской справки;
      4) сдача экзаменов за четвертый класс средней школы (т.е. умение читать и считать до ста);
      5) разное.
      Вот это "разное" больше всего беспокоило Генри. Что-то неизвестное скрывалось за ним.
      Что касается Тристана, его ничего не беспокоило. У них двоих думание и беспокойство входило в обязанности Генри.
      Прошедшие вступительные испытания получали звание рядового государственной армии ШСА и зарплату, соответствующую зарплате лейтенанта той же армии на берегу.
      Все дело было в том, что к этому времени русские, продолжая неустанную борьбу за мир, изобрели новое секретное оружие - подводную лодку, переходящую в самолет. И из генерального штаба немедленно в главное управление морского флота поступило указание: "Лодку взорвать, а потом сфотографировать, т.е. наоборот".
      Так как в армии ШСА тогда не было военнослужащих, способных выполнить такой приказ, пришлось срочно организовать школу подводных диверсантов.
      К сожалению, в это время в штат морской разведки армии ШСА, куда-то в верхние эшелоны, внедрился первоклассный русский разведчик. И не успели еще чернила высохнуть на первом варианте приказа, как текст его уже лег на стол главнокомандующему военно-морскими силами СССР генералу Сухому Власу Афигенычу (Афиногенычу).
      - Та шо они вже совсим с ума посходили? - закричал генерал Афиногеныч. - Они ж нас разорить хочут. Нам тильки дельфинов не хватае.
      И он тоже подписал приказ о наборе курсантов в школу подводно-диверсионной работы с условным названием "Белочка".
      Сначала он хотел назвать эту школу "Дельфиний питомник "Красная звезда"", но его заместитель по подводной работе по крымскому побережью генерал Мокрый А.В. сказал:
      - У нас есть собачий питомник "Красная звезда", театр "Красная звезда", духи "Красная звезда" и даже газета "Красная звезда". Надо придумать более романтическое название. Например - "Амфибия".
      Но слово "Амфибия" слишком демаскировало. Любой шпион, прочитав телеграмму-приказ "о выделении трех тонн рыбы для военной части № 5478-47 "Амфибия"", все сразу раскусил бы. А если рыбу выделили военной части № 5478-47 "Белочка", поди догадайся, что это такое. Скорее всего пионерский лагерь для детей военных типа "Артек".
      Итак, началось. Одна школа - на Филиппинах, другая - между Ялтой и Севастополем. В ялтинскую школу, помимо дельфинов, набрали еще морских львов для несения военно-охранной морской службы и мелких морских котиков для мелких подсобных военно-подводных работ: погрузка, разгрузка, доставка почты и легкие водолазные работы типа спасения утопающих.
      Набор в советскую диверсионную школу проходил без всяких там демократических сложностей. Вывели в море два катера с огромной японской сетью, загребли ближайшую стаю дельфиньего молодняка - вот тебе и весь набор.
      Ближайший рыболовецкий колхоз обнесли колючей проволокой и объявили военной частью. Председателю колхоза присвоили воинское звание полковника, всем остальным, его замам, соответственно, дали звания пониже. Каждому колхознику выдали воинское обмундирование и запретили ходить в самоволку за колючую проволоку. Колхоз должен был снабжать дивбазу (диверсионную базу) "Белочку" рыбой.
      Из уголка Дурова выписали несколько дрессировщиков и срочно их засекретили.
      Ранним майским утром над Крымским полуостровом летел небольшой военный вертолет, а в нем размещалась целая бригада из разведштаба во главе с двумя генералами. Один генерал был местный, другой - из Москвы, один Мокрый, другой Сухой.
      Вертолет подлетел к морской базе и стал делать над ней круг.
      - А шо, - сказал московский генерал, - местность для морской базы выбрана чрезвычайно умно: горы, лес и, главное, море.
      - Так точно, - согласился крымский генерал, - без моря дельфинам было бы трудно. А особенно кораблям.
      Вертолет снаружи был зеленым и суровым. А внутри него кабина была обита бархатом и заставлена мягкими креслами. До полного комфорта только паркета, картин на стене да люстры на лонжероне не хватало.
      - Как вы думаете, - спросил Сухой московский генерал местного генерала Мокрого, - не ошиблись мы с Моржовым? Потянет вин таку работу?
      - Он очень опытный, - ответил Мокрый генерал. - Раньше он суворовскую школу возглавлял. Потом торпедный склад. А дельфины - они же где-то похожи.
      - Значит, справится. Я думал, вы его из-за фамилии выбрали. Уж больно морская.
      - Начали-то мы с фамилии...
      Руководящая армейская молодежь в лице полковников и майоров, затаив дыхание, слушала беседу руководящего состава и училась стратегическому мышлению.
      - А как вы с дельфинами говорите? Они, шо, знают чоловичью мову?
      - Некоторые с трудом говорят. А другим выдаем преобразователь речи. Он с дельфиньего переводит на любой.
      - Это интересно, - задумался Сухой командующий. - А не бувает у вас такого, чтобы с русского на английский преобразовывал. Мне тут поездочка светит в ШСА.
      - Я думаю, его можно перенастроить... - ответил Мокрый.
      А в главной клетке ялтинского дельфинария выходила из себя красавица дельфиниха Павлова:
      - Они еще говорят о свободе личности! О любви к природе! Забрали всех сюда, никого не спросив, и думают, что человек - царь природы.
      - Слушай, Павлова, не бесись, - успокаивал ее огромный и спокойный дельфин Сидоров. - Ты же ведь здесь из любопытства. Ты же прекрасно знаешь: кто не хочет быть здесь - не будет здесь. Неужели ты не можешь взять зубами руку тренера и немножечко прижать, чтобы он открыл тебе дверь наружу. Или этот низенький заборчик для тебя преграда? Тебя изучают люди, а ты изучаешь людей.
      - Я уже один закон открыла, - сказала Павлова. - Вон видишь железка висит. Когда матрос стукнет железкой об железку, вон тот дядька в плаще понесет нам рыбу в ведре. Это явление я назвала "железковая память".
      - Этот дядька в плаще очень добрый. Его зовут дядя Яша.
      Оба генерала, московский и крымский, не торопясь шли по бетонной стреле, направленной в море, и заглядывали в клетки-вольеры.
      Их сопровождал полковник Моржов. Другая командная мелочь была оставлена на берегу ввиду секретности разговора.
      - Ничего, вид у них здоровый! - говорил московский генерал.
      - Еще бы, стараемся, - отвечал крымский. - Мы им столько рыбы скармливаем, два районных города можно прокормить.
      - А если их перевести на комбикорм? - задал вопрос старший генерал. Или там на сено?
      - Это мысль, - подхватил младший. - Как вы на это смотрите, полковник Моржов?
      - Передохнут, - ответил Моржов.
      - Да, дорогонько они нам обходятся, - загрустил старший начальник.
      - Вместо одного дельфина можно два танка содержать! - подхватил младший.
      - Ну да ладно, все це есть лирика, - сказал старший. - Товарищ Моржов, доложите главные идеи вашего проекта. Чертежи мы вже видели, объяснительную записку читали. Привяжите все к местности.
      - Чего тут привязывать. Вот эту горку позади нас видите? Внутри нее будет главный командный пункт, катера и самолеты. Там будет подводный гараж.
      - А какие меры приняты против аквалангистов и других плавсредств?
      - Синий луч.
      - Поподробнее, пожалуйста.
      - Вход в бухту будет перерезать синий луч. Если кто-то его пересечет, по лучу немедленно вылетит торпеда и вдарит по пересеканту. Ни один нарушитель не пройдет.
      - А если, к примеру, это не пересекант, а свой захочет выйти в море на учения? По нему тоже вдарит торпеда? - спросил московский генерал.
      - Все свои будут снабжены бликующим знаком-отражателем. Он отменит выстрел.
      - Неплохо, - согласились генералы. - И сколько времени вам требуется на реализацию проекта?
      - Не больше трех месяцев, товарищи главнокомандующие, - ответил полковник Моржов. - И два полных морских строительных подразделения. С экскаваторами, подрывниками, землечерпалками и гидропомпами.
      На этом визит на дельфиний мол закончился.
      - Что такое гидропопы? - спросил Сухой генерал у Мокрого вечером.
      - Мокрые задницы, - ответил тот.
      - А что это значит?
      - Я думаю, так зовут морских чиновников-интендантов. Без них ведь тоже ни одно строительство не обойдется.
      ГЛАВА ВТОРАЯ
      "ТРИСТАН, НА ВЫХОД!"
      Прошло три месяца...
      В кабинете полковника Еллоу на другом краю света, в дельфинарии конкурирующей с Россией державы ШСА, происходил интересный разговор между самим полковником и его шефами и боссами.
      Из кабинета открывался потрясающий вид на бухту, океан и горные берега. Солнце просто плевалось своими лучами во все стороны, в том числе и в окно. Райский уголок.
      Кабинет был наполовину залит водой. Шефы и боссы сидели вокруг стола в длинных резиновых сапогах и чувствовали себя не очень уютно. Сам полковник был в плавках, но при погонах и фуражке. Он чувствовал себя здесь как рыба в воде.
      - По нашим сведениям, в самое ближайшее время Россия приступит к серийному производству подводных лодок, переходящих в самолет. Наматываете? - сказал один босс.
      - Наматываю, - отвечал полковник Еллоу (Желтов по-нашему).
      - А мы до сих пор не имеем даже фотографии этой летающей амфибии.
      - Летающих амфибий не бывает, - возразил дерзкий полковник Еллоу.
      - Бывают, - сказал его заместитель подполковник Рэд (значит Красный). - Наматываем.
      - Так вот, нам необходимо иметь это фото.
      - Намек понял, - взял под козырек полковник Еллоу.
      - Это не намек. Это приказ, - сказал пожилой седой бригадный адмирал. - И выполняйте его как можно скорее. Не забывайте: армия - это такой дом отдыха, где все делается по команде "Бегом".
      Полковник Еллоу поднялся, нажал кнопку на столе и прокричал громким полковничьим голосом:
      - Старского немедленно ко мне! Тристана на выход!
      В отделе дальних командировок и спецзаданий на Тристане примеряли оборудование.
      - Слушай, сынок, - говорил зав. техническим отделом морской технолог Юджин Старский, - ласты вверх до самого-самого упора - это выпуск ракеты. Ласты вниз до самого-самого упора - это фотосъемка. Только не перепутай.
      Тристан вертелся в хомутах технических устройств.
      - И что, я так и попрусь к русским с этими кандалами через весь окей-ан? - спросил Тристан.
      - Да нет, конечно, - ответил Старский. - Тебя добросят до нейтральных вод на самолете. А уже дальше сам. Это каких-то двести миль.
      Разумеется, вокруг Тристана крутился Генри. Никто и никогда не помнил, чтобы эти два дельфина плавали порознь.
      - Слушай, Юджин, а нельзя послать нас на пару? - спросил Генри.
      - Была бы моя воля, - ответил Старский, - я бы так и сделал. Но они говорят - опасно! Нельзя рисковать двумя боевыми единицами. Я им говорю, что вас отправить вдвоем - это стопроцентная удача. По одному хуже. Да мозги у них кленовые. У них все извилины в звездочки ушли.
      - Ладно, - сказал Тристан Генри. - Не навязывайся. Я и один справлюсь. А теперь все встаньте в обнимку, я, пожалуй, фото на память сделаю.
      Юджин Старский, поколебавшись, встал в центре. Два подсобных матроса, взяв Генри на руки, встали впереди. Так они стояли по пояс в воде на цементном полу в отделе дальних командировок и спецзаданий.
      - Ласты вверх до самого упора, - сам себе сказал Тристан, - это фотографирование.
      Юджин Старский проявил какую-то невиданную реакцию. Он разметал всю фотогруппу в сотую долю секунды и сам успел скрыться под водой. Поэтому ракета, выпущенная Тристаном, не принесла особого вреда. Она только вылетела в огромное окно отдела и снесла к чертовой матери два складских помещения, в которых хранились канаты.
      Долго по всему побережью, к радости туземцев, шел веревочный дождь.
      Через некоторое время гидроплан с дельфином Тристаном на борту взял курс с Филиппин на Крым. Он держал путь в район Ялта - Форос Симферополь.
      Ох, как красиво вертится земной шар под самолетом!
      Ох, как красиво бултыхнулся Тристан с высоты шестиэтажного дома прямо в волны!
      На радаре у пограничников Крыма гидроплан был виден достаточно ясно. А вот что он сбросил в море за двести километров от берега, вызывало сомнения.
      Одни пограничники думали, что был сброшен диверсант, другие - что подводная радиомина, а третьи... третьи ничего не думали, они играли в домино.
      О сброске было немедленно доложено полковнику Моржову. Полковник бегом помчался на шифровальный пункт, чтобы отправить шифрограмму генералу Сухому.
      "Самолет неизвестной национальности сбросил в территориальные воды СССР в районе Ялта - Форос неизвестный предмет", - диктовал он матросу-шифровальщику и телеграмма медленно заползала в аппарат.
      Моржов подумал, что как-то невежливо получается. Надо было бы сначала поздороваться с генералом. И он решил закончить телеграмму словами: "Здравия желаю".
      Но тогда еще хуже получилось бы: "Самолет неизвестной национальности сбросил в территориальные воды СССР неизвестный предмет. Здравия желаю".
      Поэтому полковник закончил так - сухо и по-домашнему: "Обнимаю, полковник Моржов".
      У главнокомандующего Сухого от такой шифрограммы глаза полезли на лоб:
      - Чего это он разобнимался? Тоже мне родственник нашелся! У него там диверсия, а он обнимается!
      Раздраженный Влас Афиногенович дал такой ответ:
      "Предмет отыскать, сфотографировать, обезвредить и доставить. В случае сопротивления уничтожить. Об исполнении доложить. Запретить выход в море всем гражданским судам".
      На территории плавбазы "Белочка" поднялась предвыплывная суетня. К Моржову срочно был вызван начальник военных кадров тов. Стукач С.С.
      - Сергей Сергеевич, кто там у вас самый надежный?
      - По анкетным данным - Сидоров.
      - Это как понимать?
      - А так. Родители работали в цирке на воде. Срывов не имели. За рубеж не выезжали. Пропагандой не отравлены.
      - При чем тут родители? Стреляет-то он как? Как по карте ориентируется?
      - Плоховато ориентируется. И стреляет неважно, особенно в цель. Но анкетные данные! Посылать-то надо за двести километров в сторону противника. Это почти уже зарубежная командировка!
      Тогда полковник Моржов нажал кнопку усилителя у себя на столе и заорал громовым радиоголосом на всю секретную базу и ее окрестности:
      - Павлову на выход!
      ГЛАВА ТРЕТЬЯ
      "ПАВЛОВА, НА ВЫХОД!"
      Как описать солнечную теплую погоду в середине лета в районе Ялта Форос в середине моря? Когда уже не видно берега и его красок, а только вода, вода, вода, вода... небо, небо, небо, небо... да солнце. Только синяя вода, только синее небо, только пылающее солнце. Нет, я не умею это описывать!
      Не умею, а все-таки попробую.
      Вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода и еще много воды, воды, воды, воды.
      Небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо и еще много неба, неба, неба, неба.
      СОЛНЦЕ.
      Плывет себе и плывет Павлова в сторону сброшенного предмета и радаром впереди себя пространство осматривает.
      На животе у нее фотокамера, на спине что-то вроде пулемета. И все это больших доисторических размеров.
      Вот на нее надвинулось большое планктоновое облако.
      Видимость глазами уменьшилась до метра. И тут она услышала незнакомый голос:
      - Привет, старуха... ты что, на дачу собралась?
      Павлова оглянулась и увидела справа недалеко от себя красавца Тристана.
      - При чем здесь дача? На какую такую дачу?
      - А при том. Зачем на тебе вся эта мебель?
      - Это не мебель! - ответила Павлова. - Это приборы такие. А почему я тебя не заметила? Почему я тебя не слышала радаром?
      - Потому что на мне антирадарный жилет. Я - Тристан, из Америки. Я морской разведчик.
      - Я - Павлова из России. У меня приказ тебя обезвредить.
      - Меня не надо обезвреживать. Я и не вредный вовсе.
      - Вот так сюрприз! - сказала Павлова. - А они там думали, что ты атомная бомба или торпеда. И что ты будешь разведывать?
      - У меня задание сфотографировать подводную лодку, переходящую в самолет. Это трудно?
      - Это пара пустяков. Они по утрам проводят испытания. Их штук десять здесь кружится.
      - А что нам делать до этого?
      - Понятия не имею.
      - Знаешь что, давай я тебя сфотографирую на память.
      - Здесь?
      - Здесь. Мой аппарат все снимает даже ночью.
      - Ну уж нет, - сказала Павлова. - Если фотографироваться, то на фоне пейзажей. Чтобы было что друзьям показать.
      - Отлично. Плывем к пейзажам.
      - Подожди, - сказала Павлова. - Я эти хомуты сниму.
      Тристан помог Павловой расстегнуть пряжку на животе и все неудобное техническое оборудование благополучно отправилось на дно.
      Чтобы найти и достать его, дельфинам понадобилось бы не больше трех минут. Они видят дно и буквально осязают все предметы на нем, просто не сходя с места. Гораздо труднее для них снова напялить на себя всю эту обязаловку.
      Павлова пошла шпарить по волнам в сторону берега.
      - Э, нет, - сказал Тристан, - так я за тобой не угонюсь. Мне с этими шкафами надо расстаться.
      - А как же фотография?
      - Фотографии делают перед расставанием. А мы только встретились.
      Ультрасовременное снаряжение Тристана последовало вниз вслед за оборудованием Павловой.
      Курортный берег Фороса представлял собой сплошной праздник. Отовсюду неслась музыка: с пароходов, из парка, с танцплощадок и просто от отдельных лиц с магнитофонами.
      По всей длине берега висели лозунги:
      "ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПРАЗДНИК НА ВОДЕ!"
      "ВСЕ КАК ОДИН УЙДЕМ ПОД ВОДУ!"
      "ДОРОГИЕ ФОРОСЦЫ!
      НЕПТУН ОЖИДАЕТ ВАС ПОД ВОДОЙ!"
      "МОЛОДЕЖЬ! ВАШЕ МЕСТО НА ДНЕ!"
      "ПОСЕТИТЕ ДЕЛЬФИНИЙ ЦИРК МАРКА АЛМАЗНОГО!"
      - Послушай, Павлова, - спросил Тристан. - Как мне к тебе обращаться. Не звать же мне тебя по фамилии.
      - Дядя Яша, наш завхоз, зовет всех нас "Рыбки". Он обычно кричит по утрам, когда еду приносит: "Рыб, рыб, рыб! Рыбки! А ну, Рыбка, быстро ко мне!". Мой тренер Васильев зовет меня Анна.
      - Аннет, значит, - понял Тристан. - Так вот, Аннет, я бы с удовольствием посетил дельфиний цирк.
      - Ну и посетим, - согласилась Павлова.
      Проплыв вдоль побережья, они увидели на правом краю большой кусок моря, огороженный трибунами. Трибуны были забиты зрителями - взрослыми и детьми, и радостный их рев волнами катился в сторону моря.
      В дельфинарии шла игра в волейбол. Дельфины в белых жилетках перекидывали мяч через сетку к дельфинам в красных. Они ловко подныривали под мяч и осторожно клювом толкали его вверх. Порой какой-нибудь красавец дельфин умудрялся в изящном полете ударить мяч носом и переправить его к противнику. Иногда мяч залетал на скамейки к зрителям.
      Тристан подплыл к трибунам сзади и стал стучать клювом по стенке.
      Тотчас несколько детских голов высунулось и дети стали смотреть на Тристана и Павлову сверху. Этих голов становилось все больше и больше.
      - Ой, смотрите, еще дельфины!
      - Морские! Настоящие!
      К Тристану и Павловой полетели яблоки, булочки, конфеты. Постепенно половина зрителей переключила внимание с домашних дельфинов на диких. Ребят становилось все больше и больше. Даже трибуна слегка погрузилась в воду и стала скользкой.
      Тристан стал плавниками просить мяч. И как только мяч прилетел к зрителям, они немедленно переправили его Тристану.
      Игра тем временем сменилась. Дельфины в белых и красных жилетках заиграли в баскетбол.
      Тристан отплыл подальше, так что ему хорошо стало видно баскетбольную корзину, прицелился, мотнул огромной башкой и отправил мяч в сторону баскетбольного щита.
      Мяч подлетел к самой корзине, но в корзину не попал. Он заметался короткими ударами между корзиной и щитом.
      - Ура! - завопил целый стадион детей.
      - Повторить! - кричали взрослые.
      Мяч снова передали Тристану.
      Еще бросок. И опять неудача!!! Если можно считать неудачей бросок в район корзины почти с двадцати метров.
      - Еще раз! Еще раз! - ревели трибуны.
      В третий раз Тристан бросил мяч точно в корзину. Он долго вращался там в сетке, потому что попал туда под очень острым углом.
      Стадион зааплодировал. Старший тренер подошел к краю трибуны с ведром рыбы и бросил Тристану и Павловой несколько самых сочных рыбин и крикнул:
      - Эй, может, вы заплывете сюда.
      Он стал жестами приглашать Тристана и Павлову заплыть в дельфинарий.
      - У нас тут весело. И еда классная.
      Тем временем с другой стороны дельфинария вышли в море два катера, между которыми была натянута волейбольная сетка.
      "Мало того, что забрали лучших тренеров! - думал Алмазный Марк. Мало того, что запретили ходить в море за рыбой. Они еще не разрешают производить отлов дельфинов. Хорошо, что эта пара сама сюда пожаловала".
      Два катера с растянутой сеткой приблизились к Тристану и Павловой.
      - Что будем делать? - спросила Павлова. - Перепрыгивать или подныривать?
      - Зачем? - сказал Тристан. - Сделаем все совсем по-другому. Вперед!
      Он разогнался, как мощная торпеда. Перед самой сеткой он выпрыгнул из воды и таким мокрым бревном шлепнулся в сетку всеми своими тремястами килограммами. Мало того, что он шлепнулся всем весом, он еще сделал резкое движение, почти удар, нижней частью туловища.
      Разумеется, оба ловца, державшие сетку, потеряли равновесие и вылетели из катеров прямо в воду под невероятно радостный вой трибун.
      "Надо будет записать этот трюк в мой тренерский опыт, - решил про себя Марк Алмазный. - И надо будет запомнить эту пару. Мне нужны такие ребята".
      А пара плыла все дальше и дальше от берега под настырный крик белых чаек и тихий плеск волн.
      - Знаешь что, - сказала Павлова. - Мне надо снова надеть мою мебель. Иначе на базе будет скандал. И тренеру влетит.
      - А мою? А моя мебель?
      - Твою пока оставим на месте. А то ты такое нафотографируешь - одни щепочки останутся и осколочки.
      Дельфины направились к месту сбрасывания сбруи и с трудом напялили на Павлову ее оборудование - фотоаппарат, миноискатель и намордник для перекусывания якорных цепей.
      После этого они быстрым солдатским шагом поплыли дальше.
      - Вот мы и подплываем, - сказала Павлова. - Видишь, впереди на горах белая роща. Эта роща поднимается на гидравлических столбах, а под ней пещера.
      - И там медведи спят, - проявил свои знания о России Тристан.
      - Какие медведи? Там аэродром. Там подводные лодки, переходящие в самолеты. Они оттуда вылетают.
      - А как же я туда доберусь? - спросил Тристан.
      - Зачем?
      - Чтобы их сфотографировать или взорвать. У меня же приказ на руках.
      - Взрывать ничего не надо. И добираться туда не надо. Я же тебе говорила, что у них по утрам учебные полеты. Рано утром сюда приплывешь и фотографируй сколько хочешь.
      - А ты?
      - У меня по утрам занятия. "Поимка и задержание диверсантов".
      - Вот и приходи сюда на практические занятия. Будешь меня задерживать сколько хочешь.
      - Мы отрабатываем поимку аквалангистов. Ты же не аквалангист.
      Они быстро плыли дальше и дальше.
      - Стоп! - вдруг резким голосом сказала Павлова. - Ни с места.
      - А что? Что случилось?
      - Впереди синий луч.
      - Что это такое - синий луч?
      - Это охранное устройство. Если ты пересечешь синий луч, вон из той будки вылетит тепловая торпеда. И начнет тебя преследовать.
      - Меня?! - закричал Тристан. - Да меня ни один катер не догонит.
      - Катер не догонит, а торпеда догонит, - возразила Павлова. - Она с форсированным двигателем и на нее натянута акулья шкура.
      - А как же вы? - спросил Тристан. - Вы же пересекаете луч.
      - У нас есть фосфоресцирующая фольга на груди. Это и пароль и пропуск в одно и то же время.
      - Значит, я должен остаться здесь? - спросил Тристан.
      - Здесь ты пропадешь с голоду. Здесь очень плохо с рыбой. Пойдем со мной. Тебя же надо накормить - такого здоровяка.
      - Но как я пройду?
      - Тебе придется меня обнять. Мы пройдем одним телом.
      - О'кей!
      Тристан очень много чего знал про повадки и выдумки ребят средних лет. И он подумал про себя: "Как школьники в метро".
      Очевидно, в предыдущей своей жизни Тристан был школьником. (А может быть, Тристан так много знал про школьников потому, что младший сын морского технолога Старского Джонни постоянно читал ему книжки о городе и показывал видеокиномультфильмы и детективы.)
      - Уж чего-чего, а обниматься я умею, - сказал Тристан и облапил Павлову. (Хотя это неправильно так говорить про дельфинов. Ведь у них плавники.)
      - Но, ты не очень, - сказала Павлова. - Не очень-то обнимайся.
      - Я же для дела, - возразил Тристан.
      - Сейчас ты у меня схлопочешь тоже для дела.
      - Но-но, - сказал Тристан, - без рук.
      Они миновали синий луч.
      - Послушай, - сказала Павлова, - какая у тебя запасная версия?
      - Какая такая запасная версия?
      - Ну, если тебя поймают, что ты будешь говорить? Что шел лодку взрывать?
      - Кто меня поймает? - удивился Тристан.
      - Наши, наши тебя поймают. У шпионов бывает запасная версия. Ну, допустим, ты бабочек ловил или приплыл бабушку навестить.
      - Ага, с ракетной установкой на пузе и со шпионской камерой на голове.
      - Твою установку никто не видел, а камеры и геологи используют.
      - Я знаю, - сказал Тристан. - Я буду геодезический дельфин. Однажды на практике мы работали с геодезистами. Мы измеряли магнитное поле Земли.
      - О'кей, - согласилась Павлова.
      Приближалась сторожевая вышка секретного пионерского лагеря "Белочка".
      ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
      "ЗАДЕРЖАТЬ И ОБЕЗВРЕДИТЬ!"
      ...ЕСЛИ ПОЛУЧИТСЯ!
      Полковник Моржов сидел с биноклем у окна уже почти половину суток. Он обшаривал всю гавань метр за метром. От солнечных бликов слезились глаза.
      - Где же Павлова?
      Но пусто было на волнах. Одни бумажные пакеты из-под молока беспокоили внимание полковника.
      Каждые полчаса у него звонил телефон и начальственный голос генерала Мокрого спрашивал:
      - Ну что, товарищ полковник, подводная мина еще не обнаружена?
      - Никак нет, товарищ заместитель командующего.
      - Неизвестный предмет никак себя не проявлял?
      - Никак нет, товарищ заместитель командующего.
      - Не пора ли уже поднимать по тревоге весь краснознаменный Черноморский флот?
      - Никак нет, товарищ заместитель командующего. Подождем еще, я на Павлову очень надеюсь.
      И он еще яростнее всматривался в треугольные молочные пакеты.
      Заместитель по кадрам подполковник Стукач С.С. каркал под руку: