В глазах коротышки вновь появилось то давнее горькое выражение насмешки над собой, которое Гарион видел в Вэл Олорне, когда они беседовали с королевой Поренн.
      - А барон знает об этом? - спросил Дерник.
      - Естественно, - кивнул Волк. - При одной мысли о столь возвышенном романе сердца арендов просто тают. Как-то один рыцарь, считавшийся глупцом даже среди арендов, отпустил оскорбительную шутку. Барон тут же вызвал его на дуэль и пронзил копьем. С тех пор мало находится охотников смеяться над ним.
      - Все же это позор, - настаивал кузнец.
      - Их поведение безупречно, Дерник, - твердо заключила тетя Пол. - Ничего постыдного здесь нет, пока, конечно, все это не зашло слишком далеко.
      - Порядочные люди вообще не должны допускать, чтобы такое случалось, заупрямился Дерник.
      - Тебе ее не переубедить, - вмешался Волк. - Полгара провела слишком много лет среди весайтских арендов. Они такие же, как мимбраты, если не хуже. Нельзя жить среди столь сентиментальных людей, не переняв их привычек. Правда, все же, к счастью, Полгара сохранила остатки здравого смысла и только изредка ведет себя как романтическая девица. Во время таких припадков надо держаться от нее подальше, а в остальное время она вполне нормальна.
      - Я провела те годы с гораздо большей пользой, чем ты, отец, - с едкой улыбкой заметила тетя Пол. - Насколько мне известно, ты в это время пьянствовал в портовых кабаках и всех злачных местах Камаара, не говоря уже о бурном периоде увеселений с развратными женщинами Марагора. Уверена, что эти впечатления значительно расширили твои представления о морали и порядочности.
      Господин Волк неловко кашлянул и отвел глаза.
      Далеко позади них Мендореллен вскочил на лошадь и погнал ее вниз с холма. Дама в развевающемся на ветру красном плаще неподвижно стояла в проеме арки, глядя ему вслед.
      Через пять дней путешественники добрались до реки Аренд - границы между Арендией и Толнедрой. Погода по мере продвижения на юг постепенно улучшалась, и к утру, когда они достигли высокого холма, выходящего одной стороной на реку, было уже почти тепло. Солнце ослепительно сверкало, свежий ветерок гнал по небу пушистые облачка.
      - Чтобы попасть в Во Мимбр, нужно свернуть влево, - объяснил Мендореллен.
      - Сначала, - решил Волк, - спустимся юн в ту рощицу, к реке, и немного приведем себя в порядок. В Во Мимбре о человеке судят по внешности, а мы выглядим как бродяги.
      Три человека в коричневых одеяниях и капюшонах смиренно стояли на перекрестке: лица опущены, руки умоляюще протянуты вперед. Господин Волк придержал лошадь и, подъехав к ним шагом, коротко поговорил о чем-то и дал | каждому по монете.
      - Кто они? - спросил Гарион.
      - Монахи из Map Террина, - ответил Силк.
      - Где это?
      - В Юго-Восточной Толнедре, там раньше был Марагор, а сейчас монастырь, пояснил Силк. - Монахи пытаются умилостивить духов марагов.
      Господин Волк жестом подозвал их.
      - Монахи говорят, что за последние две недели по этой дороге не проезжал ни один мерг.
      - Думаешь, им можно верить? - нахмурился Хеттар.
      - Вероятно. Монахи обычно никогда не лгут.
      - Значит, они могут любому рассказать, что мы здесь были? - вмешался Бэйрек.
      - Конечно. Правдиво ответят каждому, кто их начнет расспрашивать
      - Неприятная привычка, - мрачно буркнул Бэйрек. Господин Волк пожал плечами и свернул на тропинку, ведущую к реке.
      - Ничего не поделаешь, - вздохнул он, спрыгивая на траву и поджидая, пока спешатся остальные. - Сейчас мы отправимся в Во Мимбр. Советую всем быть осторожными в речах. Мимбраты очень обидчивы, и любое неосторожное слово могут посчитать оскорблением.
      - Думаю, отец, тебе стоит надеть белую мантию, подаренную Фулрахом, прервала тетя Пол, развязывая один из вьюков.
      - Пожалуйста, помолчи, Пол. Я хочу объяснить...
      - Мы уже слышали, отец. Ты вечно все усложняешь. Вынув белую мантию, она критически осмотрела ее.
      - Нужно было сложить поаккуратнее. Смотри, как помялась
      - Я ни за что ее не надену! - твердо объявил Волк.
      - Наденешь как миленький, - нежно отозвалась она, - даже если придется просидеть здесь два часа! Зачем зря тратить время и нервы?
      - Но я в этом одеянии выгляжу просто дураком, - пожаловался Волк.
      - На свете много глупостей, отец мой. Я знаю арендов лучше тебя. Подумай, какое уважение тебе окажут, если увидят тебя в мантии! Мендореллен, Хеттар и Бэйрек наденут латы. Дерник, Силк и Гарион - дублеты, подаренные Фулрахом, я синее платье, а ты - белую мантию. Я настаиваю, отец.
      - Ты... что? Послушай, Полгара...
      - Спокойно, отец, - рассеянно пробормотала она, рассматривая голубой дублет Гариона.
      Лицо Волка потемнело, глаза угрожающе выкатились.
      - Что-нибудь еще? - спокойно взглянув на него, осведомилась тетя Нол.
      Господин Волк счел за лучшее промолчать
      - Правду говорят, что он очень мудр, - шепотом заметил Силк.
      Час спустя они уже направлялись по дороге в Во Мимбр. Впереди ехал Мендореллен в полном вооружении; с наконечника копья свисал голубой с серебром флажок, за ним - Бэйрек в сверкающей кольчуге и черном плаще из медвежьей шкуры. По настоянию тети Пол великан-чирек расчесал рыжую бороду и даже заново заплел косы. Господин Волк в белой мантии что-то мрачно бурчал себе под нос; рядом степенно восседала в седле тетя Пол, в коротком отороченном мехом плаще и роскошном головном уборе из синего атласа, красиво оттенявшем тяжелую копну черных волос. Гарион и Дерник чувствовали себя крайне неловко в столь необычных нарядах, но Силк, казалось, всю жизнь носил свой дублет и черную бархатную шапочку. Единственной уступкой Хеттара чужеземным обычаям было серебряный головной обруч вместо кожаного ремешка, за который он обычно заправлял длинную прядь волос.
      Крестьяне и даже изредка встречавшиеся рыцари уступали им дорогу и почтительно приветствовали. День был теплым, дорога - сухой и ровной, лошади отдохнувшими. К полудню они взобрались на высокий холм, с которого виднелась широкая равнина, ведущая прямо к Во Мимбру.
      Глава 10
      Город мимбратских арендов возвышался подобно горе над сверкающими речными струями. Толстые высокие стены с зубцами наверху, бойницами и укреплениями по углам, высокие башни, отливавшие золотом в лучах полуденного солнца, с острыми шпилями, украшенными цветными флажками.
      - Смотрите! Перед вами Во Мимбр, король всех городов! - гордо провозгласил Мендореллен. - Об эти стены разбилась волна нападающих энгараков, собравших последние силы, но разгромленных и нашедших на этом поле свою погибель. Душа и честь Арендии обитают в этой крепости, и вся мощь темных сил не может победить их.
      - Мы уже бывали здесь, Мендореллен, - кисло отозвался Волк.
      - Вспомни о правилах вежливости, отец, - вмешалась тетя Пол и, повернувшись к Мендореллену, заговорила, к полному изумлению Гариона, на никогда ранее не слышанном им языке.
      - Не будешь ли ты столь добр, сэр рыцарь, проводить нас во дворец короля своего? Имеем мы великую нужду держать совет с монархом относительно дел неотложной важности. - Она говорила так легко и свободно, будто всю жизнь общалась только на этом древнем языке. - Известно нам, что сила твоя велика, а рыцаря благороднее не найти во всем королевстве, и посему мы отдаем себя под защиту твою.
      Мендореллен, вначале было испуганно встрепенувшись, с грохотом сполз с боевого коня и бросился перед ней на колени.
      - Моя госпожа, леди Полгара, - начал он голосом, дрожащим от невыразимого почтения, скорее даже благоговения, - принимаю на себя заботу о вас и обещаю благополучно доставить к королю Кородаллину. Попытайся любой человек воспрепятствовать нам в столь важном деле, он смертью заплатит за свое безрассудство!
      Тетя Пол ободряюще улыбнулась рыцарю, тот, бряцая доспехами, вновь вскочил в седло и, пустив лошадь рысью, повел процессию с видом идущего в битву воина.
      - Что все это значит? - удивился Волк.
      - Нужно отвлечь Мендореллена от грустных мыслей, - отозвалась тетя Пол, последние несколько дней он совсем не в духе.
      Подъехав ближе, Гарион заметил выбоины на древних стенах, в тех местах, где камни энгаракских метательных машин ударялись о массивные валуны. Зубцы тоже были выщерблены и наполовину разрушены. Судя по каменному своду, служившему проходом в город, толщина стен была невероятной. Проехав через массивные, окованные железом ворота, путешественники оказались в лабиринте узких извилистых улочек. Прохожие, по виду большей частью простолюдины, поспешно отступали, давая дорогу; лица мужчин в серовато-коричневых туниках и женщин в заплатанных платьях были мрачны и угрюмы; люди равнодушно, без всякого любопытства оглядывали незнакомцев.
      - По-моему, они совсем не интересуются нами, - тихо заметил Гарион Дернику.
      - Думаю, дворяне и простые люди мало обращают внимания друг на друга, ответил тот. - Просто живут рядом, но ничего не знают о соседях. Может, поэтому в Арендии что-то неладно.
      Гарион серьезно кивнул.
      Хотя горожане с безразличием восприняли их приезд, аристократы во дворце, по-видимому, сгорали от любопытства. Слухи о прибытии гостей, очевидно, опередили появление путешественников: во всех окнах и на крыльце толпились люди в ярких цветных одеждах.
      - Остановись, сэр рыцарь! - окликнул Мендореллена стоящий на ступеньках высокий человек с темными волосами и бородой, в черном бархатном камзоле поверх блестящей кольчуги. - Подними забрало свое, так чтобы я мог увидеть лицо.
      Мендореллен в удивлении натянул поводья, но все же, чуть опомнившись, поднял забрало.
      - Кто смеет столь непочтительно разговаривать со мной? - возмутился он. Весь свет знает Мендореллена, барона Во Мендора Неужели глаза твои столь слабы, что не могут разглядеть герба на щите моем?!
      - Всякий может взять щит с чужим гербом! - пренебрежительно заметил стоявший наверху человек. Лицо Мендореллена потемнело.
      - Разве не известно тебе, что никто в мире, опасаясь за жизнь свою, не осмелится прикрываться моим именем?! - спросил он угрожающим тоном.
      - Сэр Эндориг, - вмешался стоящий рядом рыцарь, - это и в самом деле сэр Мендореллен. В прошлом году во время большого турнира я имел честь встретиться с ним на поле, и встреча эта стоила мне сломанного плеча, а звон в ушах не улегся до сей поры.
      - Ну, раз вы можете поручиться за него, сэр Элберджин, готов признать, что это действительно бастард из Во Мендора.
      - Пожалуй, придется тебе кое-что предпринять в ближайшее же время, - тихо прошептал Мендореллену Бэйрек.
      - По всей видимости, так, - согласился рыцарь.
      - Но в таком случае, кого же ты осмелился привести с собой, сэр рыцарь?! не отступал Эндориг. - Не допущу, чтобы ворота дворца открылись перед не известными никому чужеземцами!
      Мендореллен выпрямился в седле.
      - Воззрите! - объявил он голосом, который услышали, вероятно, во всех уголках древнего города. - Величайшая честь оказана вам! Распахните ворота как можно шире и готовьтесь почтительнейше приветствовать гостей! Перед вами святейший Белгарат, великий Чародей, Вечно-живущий, а эта божественная дама дочь его, леди Полгара. Прибыли они в Bо Мимбр по важному делу, посовещаться с королем Арендии.
      - Не слишком ли он преувеличивает? - прошептал Гарион тете Пол.
      - Таков обычай, дорогой, - ответила она безмятежно. - Когда имеешь дело с арендами, приходится не жалеть слов, чтобы привлечь их внимание.
      - А кто сообщил тебе, что это лорд Белгарат? - с плохо скрытым презрением допрашивал Эндориг. - Не думай, что я собираюсь преклонить колени перед всяким неизвестным бродягой!
      - Ты осмеливаешься сомневаться в словах моих, сэр рыцарь? зловеще-спокойно осведомился Мендореллен. - Вероятно, желаешь сойти вниз и проверить, правду ли я возгласил? Или предпочитаешь прятаться там наверху и лаять оттуда, подобно собаке трусливой, на тех, кто выше тебя.
      - Прекрасно сказано! - восхищенно объявил Бэйрек. Мендореллен напряженно улыбнулся гиганту.
      - Думаю, мы зря тратим время, - пробормотал господин Волк. - Нужно попытаться доказать кое что этому скептику, если мы хотим все-таки увидеть сегодня Кородаллина.
      Соскользнув на землю, он не спеша вытащил из хвоста лошади запутавшуюся там сухую веточку, направился в центр площади и остановился, спокойный, величественный, в сверкающей белой мантии.
      - Сэр рыцарь, - мягко обратился он к Эндоригу, - вижу, человек вы осторожный. Качество это неплохое, но может завести слишком далеко.
      - Я давно уже не ребенок, старик, - ответил темноволосый рыцарь тоном, граничащим с оскорблением, - и верю только тому, что вижу собственными глазами.
      - Печально, что ты в силах разглядеть так мало, - покачал головой Волк и, наклонившись, вставил прутик, который держал в руках, между широкими гранитными плитами. Потом отступил на шаг и протянул ладонь над веточкой; лицо при этом странно смягчилось
      - Я собираюсь сделать тебе подарок, сэр Эндориг, - объявил он, - и возвратить веру. Смотри внимательно!
      И тихо произнес какое-то слово, которое Гарион так и не расслышал, почувствовав только знакомый толчок и слабый шум в ушах.
      Сначала вроде бы ничего не произошло. Потом раздался скрип, плиты начали медленно выворачиваться из земли, вытесняемые все утолщавшимся прутиком, который стал быстро тянуться вверх. Вокруг раздавались возгласы ужаса: еще недавно сухая веточка зазеленела, на ней появились ветки. Волк поднял руку повыше, и деревце, словно повинуясь, выросло прямо на глазах, а ветки становились все гуще. Одна из плит с треском раскололась.
      На площади воцарилось мертвое молчание; глаза собравшихся в благоговейном восхищении были прикованы к деревцу. Господин Волк протянул вперед руки ладонями вверх, снова сказал что-то, и на ветвях появились быстро распускающиеся бело-розовые, словно фарфоровые, бутоны.
      - Яблоня, не так ли, Пол? - спросил господин Волк, не оборачиваясь.
      - По всей видимости, отец, - согласилась она.
      Господин Волк нежно погладил ветки и обернулся к темноволосому рыцарю, который, побледнев и дрожа всем телом, рухнул на колени.
      - Ну, сэр Эндориг, во что вы верите сейчас?
      - Прошу простить меня, святой Белгарат, - умолял тот сдавленным голосом.
      Господин Волк выпрямился и наставительно заговорил, легко, без видимых затруднений применяя такие же увесистые обороты речи, как ранее тетя Пол.
      - Поручаю тебе, сэр рыцарь, заботиться о прекрасном дереве этом, выросшем на голых камнях, чтобы возвратить тебе веру и доверие. Долг твой должен быть уплачен не монетой звонкой, а нежностью, вниманием и заботой к этому нежному ростку. Со временем оно принесет плоды, и тебе дано плоды эти собрать и раздать их безвозмездно всем просящим. Во имя спасения души своей ты не должен отказывать никому, даже низкорожденным! Как дерево дает плоды жаждущим, так и тебе следует дарить, не прося ничего взамен.
      - Прекрасная речь, - одобрила тетя Пол. Волк весело подмигнул ей.
      - Я поступлю так, как велишь, о святой Белгарат, - задыхаясь, пробормотал сэр Эндориг, - клянусь головой. Господин Волк подошел к коню.
      - По крайней мере, хоть одно полезное дело сделал в жизни, - пробурчал он себе под нос.
      После этого все споры прекратились, ворота вдруг широко распахнулись; все въехали во внутренний двор и спешились Мендореллен провел друзей мимо коленопреклоненных дворян, тянувших руки, чтобы прикоснуться к мантии господина Волка... Путешественники прошли вслед за Мендорелленом по высоким, увешанным гобеленами коридорам; толпа сзади все росла. Двери тронного зала тут же распахнулись, они переступили порог.
      Тронный зал оказался большой сводчатой комнатой с лепными контрфорсами по стенам. Между контрфорсами размещались высокие узкие окна с витражами; солнечный свет превращал цветные стекла в сверкающие драгоценные камни. Пол был из полированного мрамора; в дальнем конце на покрытом ковром каменном возвышении стоял двойной трон Арендии, задрапированный тяжелым пурпурным бархатом. На увешанной коврами стене блестело тяжелое древнее оружие двадцати поколений арендийских королей: копья, булавы и огромные, выше человеческого роста, мечи, полуприкрытые изодранными военными знаменами давно забытых предков.
      Кородаллин Арендский, болезненного вида молодой человек в расшитой золотом пурпурной мантии и большой, казавшейся слишком тяжелой для его головы короне, сидел на троне рядом с бледнолицей прекрасной королевой. Оба несколько встревоженно взирали на приближающуюся к широким ступенькам толпу, окружавшую господина Волка.
      - Государь мой, - объявил Мендореллен, опустившись на одно колено, - имею честь привести пред очи твои святого Белгарата, послушника Олдура и надежду королевств Запада.
      - Он знает, кто я, Мендореллен, - перебил Волк, выступив вперед и коротко кланяясь.
      - Привет вам, Кородаллин и Мейязерана. Жаль, что не было случая познакомиться ранее.
      - Это великая честь для нас, благородный Белгарат, - ответил молодой король глубоким звучным голосом, странно не соответствующим хрупкой внешности.
      - Отец мой часто упоминал о тебе, - добавила королева.
      - Мы были хорошими друзьями, - кивнул Волк. - Позволь представить мою дочь, Полгару.
      - Достойная госпожа! - обратился к ней король, почтительно наклонив голову. - Всему миру известно о силе твоей, но люди забывают упомянуть о красоте.
      - Одно дополняет другое, - ответила тетя Пол, приветливо улыбаясь
      - Сердце мое трепещет при взгляде на столь прекрасный цветок женственности! - воскликнула королева.
      Тетя Пол задумчиво взглянула на нее и серьезно сказала:
      - Мы должны поговорить, Мейязерана, с глазу на глаз, и как можно скорее.
      Королева испуганно встрепенулась. Господин Волк представил остальных; каждый по очереди поклонился юному королю.
      - Добро пожаловать, - приветствовал Кородаллин. - Мой бедный двор меркнет перед столь блестящей компанией.
      - У нас не так много времени, Кородаллин, - начал господин Волк. Изысканности королей Арендии дивится мир. Не хочу обижать тебя и твою прелестную королеву, отказываясь выслушивать далее все цветистые похвалы и выражения приязни, столь украшающие двор твой, только некоторые вещи лучше обсудить наедине. Дело не терпит отлагательств.
      - Я полностью в вашем распоряжении, - ответил король, поднимаясь.
      - Извините, дорогие друзья, - обратился он к собравшимся дворянам, - но наш почтенный друг заявляет, что в распоряжении его имеется информация, которую необходимо со всей неотлагательностью довести до нас. Прошу вас разрешить мне удалиться на некоторое время. Надеюсь вскоре вернуться к вам.
      - Полгара? - окликнул господин Волк.
      - Иди один, отец! - отозвалась она. - Мне нужно побеседовать с Мейязераной о крайне важных вещах.
      Король Кородаллин, вернувшийся в тронный зал через полчаса, казался совершенно потрясенным тем, что поведал ему господин Волк, и, очевидно, с трудом удерживался от проявления эмоций.
      - Прошу простить меня, благородные господа, но новости крайне тревожны. Однако отложим важные дела и отпразднуем памятное событие. Позвать музыкантов и накрыть стол!
      Около двери поднялась суматоха; появился человек в черной мантии, сопровождаемый шестью мимбратскими рыцарями в латах, подозрительно оглядывающимися и сжимающими рукоятки мечей на случай, если придется защищать господина.
      Когда человек в черной мантии приблизился, Гарион заметил странные угловатые глаза и щеки, изборожденные шрамами. Мерг!
      Бэйрек решительно сжал руку Хеттара.
      Мерг, по-видимому, одевался в большой спешке и слегка задыхался от быстрой ходьбы.
      - Ваше величество, - прохрипел он, низко кланяясь королю, - мне только сейчас сообщили, что во дворец прибыли гости, и я немедленно поторопился приветствовать их от имени моего короля Тор Эргаса.
      Глаза Кородаллина похолодели.
      - Не припоминаю, чтобы я посылал за тобой, Нечек, - процедил он.
      - Произошло именно то, чего я боялся, - ответил мерг. - Эти пришельцы опорочили мой народ, стремясь уничтожить дружбу между королевствами Арендии и Ктол Мергоса. Печально мне видеть, как монарх столь легковерен, что может доверчиво прислушиваться к словам клеветников, не дав сначала возможности оправдаться. Разве это справедливо, ваше августейшее величество?
      - Кто это? - спросил господин Волк.
      - Нечек, - ответил король, - посол Ктол Мергоса Могу ли я познакомить вас, о Древнейший?
      - В этом нет необходимости, - хмуро откликнулся Волк. - Любой мерг знает, кто я. Матери Ктол Мергоса пугают моим именем детей.
      - Только я уже давно не ребенок, старик, - ощерился Нечек, - и не боюсь тебя.
      - Думаю, это слишком поспешное заявление, и дело добром не кончится, заметил Силк.
      Узнав, кто перед ним, Гарион почувствовал, как сжалось сердце. Он не отрываясь глядел в лицо человека, предавшего Леллдорина и доверчивых юношей, в очередной раз сознавая, что игроки снова передвинули фигурки в решающее положение перед последним решительным ходом, и только от него зависит, кто проиграет и кто выйдет победителем.
      - Какие лживые слова ты передал королю? - требовательно спросил Нечек.
      - Никакой лжи, Нечек. Только правду. Этого вполне достаточно.
      - Я протестую, ваше величество, - обратился Нечек к королю. - Весь мир знает о ненависти этого человека к моему народу. Как можешь ты позволять ему безнаказанно изливать свой яд?!
      - Смотри, куда только девалась его изысканная речь?! - ехидно вставил Силк.
      - Просто слишком взволнован. Мерги, когда волнуются, начинают заикаться, подхватил Бэйрек, - это один из их многочисленных недостатков.
      - Олорны! - прорычал Нечек.
      - Совершенно верно, мерг, - холодно кивнул Бэйрек, все еще не отпуская руки Хеттара.
      Нечек взглянул на олгара, и глаза его внезапно расширились; он в ужасе отшатнулся, натолкнувшись на полный ненависти взгляд; рыцари тут же демонстративно сомкнулись вокруг него.
      - Ваше величество, - процедил он. - Мне знаком этот человек, Хеттар из Олгарии, известный убийца. Требую его ареста!
      - Требуешь, Нечек? - зловеще блеснув глазами, переспросил король - Ты смеешь говорить таким тоном в моем тронном зале?
      - Простите, ваше величество, - поспешно извинился Нечек, - но один вид этого зверя заставил меня непростительно забыться.
      - Лучше бы тебе уйти, Нечек, - посоветовал господин Волк. - Вряд ли стоит мергу находиться в одиночестве среди стольких олорнов Иногда в подобных обстоятельствах происходят несчастные случаи.
      - Дедушка, - настойчиво прошептал Гарион, почувствовав, сам не зная почему, что именно сейчас нужно сказать все. Нельзя, чтобы Нечек ушел отсюда невредимым.
      Безликие игроки сделали последние ходы, и игра должна закончиться здесь.
      - Дедушка, - повторил он, - мне кое-что нужно сказать тебе.
      - Не сейчас, Гарион, - отмахнулся Волк, не сводя с мерга жесткого взгляда.
      - Это важно, дедушка. Очень важно.
      Господин Волк обернулся, как бы желая что-то резко ответить, но тут, казалось, увидел нечто, никем больше в этой комнате не замеченное, и глаза мгновенно расширились в невыразимом удивлении.
      - Хорошо, Гарион, - кивнул он очень спокойно, - говори.
      - Есть люди, замышляющие убить короля Арендии. Один из них - Нечек, произнес Гарион громче, чем намеревался, и тут же внезапное молчание сковало тронный зал.
      Лицо мерга побелело, а рука непроизвольно дернулась было к рукоятке меча, но мгновенно застыла. Гарион неожиданно краем глаза заметил, что гигантская фигура Бэйрека маячит совсем близко за спиной, а рядом стоит зловеще-мрачный, словно смерть, Хеттар в черном кожаном камзоле. Нечек отступил и сделал знак закованным в сталь рыцарям. Те быстро, держа руки на рукоятках мечей, образовали защитное кольцо вокруг мерга.
      - Не желаю оставаться и выслушивать оскорбления! - объявил Нечек.
      - Я не давал тебе разрешения удалиться, Нечек, - жестко объявил Кородаллин, - и требую, чтобы ты не покидал зала.
      Неумолимые глаза молодого короля впивались в лицо мерга. Потом Кородаллин обратился к Гариону:
      - Я желаю выслушать все до конца. Говори правду, юноша, и не бойся наказания или мести за слова свои.
      Гарион набрал в грудь побольше воздуха и начал, тщательно выбирая слова:
      - Подробности мне неизвестны, ваше величество. Я обо всем узнал случайно.
      - Открой все, что обнаружил! - велел король.
      - Насколько я понимаю, ваше величество, следующим летом во время вашего паломничества в Во Мимбр несколько человек собираются по дороге напасть на вас и убить.
      - Без сомнения, астурийские предатели, - вмешался седовласый придворный.
      - Они называют себя патриотами, - возразил Гарион.
      - Несомненно, - фыркнул старик.
      - Хуже всего, ваше величество, - добавил Гарион, - что нападающие будут одеты в мундиры толнедрийских легионеров.
      Силк громко свистнул.
      - План состоит в том, чтобы ваши рыцари посчитали убийц толнедрийцами, продолжал Гарион. - Эти люди считают, что Мимбр немедленно объявит войну империи и легионы немедленно перейдут границы, а пока в Мимбре бушует война, эти патриоты провозгласят независимость Астурии от арендийского трона в полной уверенности, что вся Астурия пойдет за ними.
      - Понимаю, - задумчиво кивнул король - Прекрасно продуманный план, хотя несколько необычный для наших буйных астурийских братьев. Но я еще ничего не услышал о том, какое отношение к этому предательству имеет посол Тор Эргаса.
      - Он стоит во главе всего заговора и придумал столь хитрый план. Объяснил им все детали и дал золота на покупку толнедрийских мундиров и подкуп союзников.
      - Он лжет! - взорвался мерг.
      - Тебе будет дана возможность оправдаться, Нечек, - остановил его король и вновь обратился к Гариону: - Вернемся к твоему рассказу. Каким образом удалось тебе узнать о готовящемся покушении?
      - Этого я открыть не могу, ваше величество, - твердо ответил Гарион, потому что дал слово. Один из тех людей все рассказал мне в подтверждение истинности своей дружбы. Он не побоялся рискнуть жизнью, чтобы показать, как велико его доверие. Я не выдам друга.
      - Верность - прекрасное качество, о юный Гарион, - одобрил король, - но ты выдвинул серьезное обвинение против посла Ктол Мергоса. Не можешь ли ты представить доказательства, не обнародовав имени друга своего?
      Гарион беспомощно покачал головой.
      - Дело не такое простое, ваше величество, - объявил Нечек. - Я личный представитель Тора Эргаса. Этот лживый мальчишка, несомненно, подучен Белгаратом, а его ничем не подкрепленная безумная сказка - явная попытка опорочить меня и вбить клин между королевскими домами Арендии и Ктол Мергоса. Это им не сойдет с рук. Пусть мальчишка произнесет вслух имена этих воображаемых заговорщиков или признается во лжи.
      - Но ведь юноша дал клятву, Нечек, - возразил король
      - Это он так говорит, ваше высочество, - ощерился мерг. - Лучше всего проверить его слова. Час-полтора на дыбе - и мальчишка скажет правду.
      - Я никогда не верил в полученные подобным образом показания, - возразил Кородаллин.
      - Если угодно, ваше величество, - вмешался Мендореллен, - я смогу помочь решить столь сложную проблему.
      Гарион испуганно уставился на рыцаря. Мендореллен знал Леллдорина и легко мог догадаться, в чем дело. Более того, Мендореллен был мимбратом, а Кородаллин - его королем. Ничто не удерживало рыцаря от объяснений, а кроме того, долг повелевал ему говорить.
      - Сэр Мендореллен, - торжественно наклонил голову король, - правдивость и честность твоя общеизвестна. Надеюсь, ты можешь обнародовать имена заговорщиков!
      Вопрос прозвучал ударом хлыста.
      - Нет, ваше величество, - твердо отказался Мендореллен, - но я всегда был уверен в том, что Гарион честный и порядочный юноша и готов за него поручиться.
      - Подобное свидетельство ничего не доказывает! - взорвался Нечек. - А я заявляю, что он лжет. Кто же из нас прав?!
      - Этот молодой человек - мой друг, - заявил Мендореллен, - и я не заставляю его изменить клятве, поскольку честь друга дорога мне, как собственная. По закону Арендии, однако, подобный спор может быть решен оружием. Я объявляю себя защитником этого мальчика и обвиняю Нечека в подлом предательстве и заговоре с целью убить моего короля.
      Стянув стальной шлем, рыцарь швырнул его на пол. Шлем с грохотом ударился о полированный мрамор.
      - Прими мой вызов, мерг, - холодно процедил Мендореллен, - или попроси кого-нибудь из твоих прихвостней выступить вместо тебя. Я сумею доказать вину твою, расправившись с тобой или с любым наемником.
      Нечек, оценив мощь противника, нервно облизнул губы и оглядел тронный зал. Никто из мимбратских рыцарей, кроме Мендореллена, не был вооружен. Глаза мерга почти сомкнулись.
      - Убейте его! - с неожиданным отчаянием прорычал он окружившим его шестерым рыцарям в латах.
      Те ошеломленно переминались, не решаясь выполнить приказ.
      - Убейте его! - повторил мерг. - Тысяча золотых тому, кто прольет его кровь!
      Лица всех шестерых мгновенно превратились в абсолютно бесстрастные маски. Все, как один, выхватив мечи и подняв шиты, бросились на Мендореллена. Испуганные дворяне и дамы с воплями ужаса жались к стенам.
      - Что это за новое предательство! - воскликнул Мендореллен. - Неужели золото мерга так ослепило глаза ваши, что вы осмелились обнажить мечи в присутствии короля и в нарушение всех законов?! Одумайтесь!
      Но рыцари, не обращая внимания, продолжали мрачно надвигаться на Мендореллена.
      - Защищайся, сэр Мендореллен, - потребовал, приподнявшись с трона, король, - освобождаю тебя от наложенных законом запретов.
      Однако Бэйрек уже успел прыгнуть вперед, и, заметив, что Мендореллен не захватил с собой щит, рыжебородый великан сорвал со стены огромный двуручный палаш.
      - Мендореллен! - окликнул он и одним толчком послал тяжелое оружие по гладкому полу, к ногам рыцаря.
      Мендореллен наступил на палаш, нагнулся и поднял его.
      Приближающиеся рыцари, завидев, как Мендореллен без особого усилия поднял над головой шестифунтовое лезвие, потеряли значительную долю уверенности.