- Ну хорошо, - сдался Волк. - Только не зарывайся. Не желаю, чтобы завтра с утра у палатки толпились разъяренные покупатели, требующие твоей головы.
      Носильщики Делвора сняли груз с вьючных лошадей; один из них взялся показать Хеттару дорогу к конюшням. Силк начал рыться в тюках. На свет появилась груда маленьких, но дорогих предметов обихода, извлекаемых из складок свернутого сукна.
      - А я все удивлялся, зачем тебе понадобилось столько денег в Камааре, сухо заметил Волк.
      - Всего-навсего часть маскировки, - ухмыльнулся Силк. - У Редека с собой всегда много безделушек, которыми тот выгодно торгует по пути.
      - Прекрасное объяснение, - заметил Бэйрек, - но я бы все-таки не впадал в крайности.
      - Клянусь навсегда удалиться от дел, если мне не удастся в ближайший же час удвоить деньги нашего почтенного друга, - пообещал Силк. - Ах да, совсем забыл. Гарион будет моим носильщиком. У Редека всегда свои слуги.
      - Постарайся не слишком сильно испортить его, - велела тетя Пол.
      Силк преувеличенно низко поклонился, лихо сдвинул на затылок черную вельветовую шапочку и в сопровождении Гариона, нагруженного довольно увесистым тюком, с важным видом отправился на Большую арендийскую ярмарку, словно человек, идущий на бой.
      Жирный толнедриец, расположившийся в третьей по счету палатке, оказался крайне скаредным и умудрился купить у Силка кинжал, украшенный драгоценными камнями, заплатив лишь втрое больше настоящей стоимости, но два арендийских торговца купили одинаковые серебряные кубки по такой цене, что разница вполне возместила неудачу с толнедрийцем. Силк так и раздулся от самодовольства.
      - Люблю иметь дело с арендами! - хвастал он, шествуя по грязной дорожке, вьющейся между палатками.
      Хитрый маленький драсниец проходил по ярмарке, сея повсюду смятение и хаос. Когда он не мог продать, то покупал, все, чего не мог купить, - менял, если не удавалось и это, собирал сплетни и сведения. Некоторые из торговцев, те, что поумнее, завидев его, быстро прятались. Гарион, заразившись энергией драснийца, начал понимать увлеченность друга этой игрой, где задачей было не получить прибыль, а обставить соперника.
      Интересы Силка отличались разнообразием. Он мог иметь дело с кем угодно и когда угодно.
      Толнедрийцы, аренды, чиреки, даже земляки драснийцы - все становились жертвами хищнических инстинктов Силка К полудню он успел избавиться от всего, купленного в Камааре. Кошелек раздулся от монет, а тюк на плечах Гариона не становился легче, хотя товары там были теперь совсем другие.
      Однако Силк недовольно хмурился, встряхивая маленький необыкновенно красивый пузырек из фигурного стекла. Он поменял две книги весайтских стихов в переплетах из слоновой кости на этот крошечный флакончик духов.
      - Чем ты расстроен? - спросил Гарион на обратном пути.
      - Не уверен, кто взял верх, - коротко буркнул Силк.
      - Почему?
      - Неизвестно, сколько это стоит.
      - Зачем же тогда брал?
      - Не хотел показывать свое невежество в этом деле.
      - Перепродай кому-нибудь.
      - Как я могу это сделать, не зная истинной цены этих I духов! Если запрошу слишком много, со мной и разговаривать не захотят, а если слишком мало - стану посмешищем на ярмарке.
      Гарион не смог удержаться от смеха.
      - Не вижу причин для веселья, - оборвал Силк. Раздражение его все росло, и Гарион решил больше не задевать друга.
      - Вот обещанная прибыль, - довольно грубо объявил Силк господину Волку, высыпая монеты в его ладонь.
      - Что тебя беспокоит? - спросил тот, оглядывая угрюмое лицо драснийца.
      - Ничего, - коротко ответил Силк. Потом посмотрел на тетю Пол и неожиданно, широко улыбнувшись, подошел поближе и церемонно поклонился.
      - Дорогая леди Полгара! Примите, прошу вас, эту ничтожную безделушку в знак моего глубокого уважения.
      И царственным жестом протянул флакончик.
      Странное выражение радости, смешанной с подозрением, промелькнуло в глазах тети. Она взяла бутылку, осторожно вынула туго притертую пробку, легко прикоснулась стеклянным столбиком к внутренней стороне запястья и поднесла руку поближе к носу, вдыхая запах
      - О, Келдар! - восхищенно воскликнула она. - Ведь это королевский подарок.
      Улыбка Силка внезапно стала немного натянутой; он пристально посмотрел на тетю Пол, пытаясь определить, насколько серьезны ее слова, и, наконец, вздохнув, вышел, мрачно бормоча что-то под нос относительно двуличия райвенов.
      Возвратившийся вскоре Делвор бросил в угол полосатый плащ и протянул ладони к жаровне.
      - Насколько я смог обнаружить, отсюда до Во Мимбра все спокойно, но только сейчас на ярмарке появилось пятеро мергов с двумя дюжинами таллов.
      Хеттар быстро, настороженно поднял голову.
      - Говорят, что прибыли из Во Мимбра, но сапоги таллов измазаны красной глиной, а здесь такой глины - ищи - не найдешь.
      - Верно, - согласился Мендореллен. - Глинистая почва только на севере. Волк молча кивнул.
      - Позови Силка, - велел он Бэйреку. Тот пошел к выходу.
      - Думаю, не стоит рисковать, - решил Волк. - Подождем, пока все улягутся, и немедленно уедем.
      Вошел Силк и стал о чем-то беседовать с Делвором.
      - Мерги тут же обнаружат, что мы были здесь, - проворчал Бэйрек, задумчиво подергав себя за рыжую бороду, - и пойдут по нашим следам до самого Во Мимбра Не проще ли мне, Хеттару и Мендореллену затеять драку? Пять мертвых мергов вряд ли смогут преследовать нас.
      Хеттар зловеще-серьезно кивнул.
      - Вряд ли такое понравится толнедрийским легионерам, охраняющим ярмарку, лениво протянул Силк. - Пять трупов не очень-то обрадуют охрану. Это оскорбляет их любовь к порядку.
      - Мое дело предложить, - пожал плечами Бэйрек.
      - У меня неплохая идея, - вмешался Делвор, вновь натягивая плащ. - Они поставили шатры у палаток недраков. Пойду, попытаюсь поторговаться.
      Он направился было к выходу, но остановился.
      - Не знаю, важно ли это, но главного из них зовут Эшарак.
      Гарион почувствовал, как внутри все похолодело. Бэйрек мрачно присвистнул.
      - Раньше или позже придется что-то предпринять по этому поводу, Белгарат, - объявил он.
      - Вы его знаете? - без особого удивления спросил Делвор.
      - Встречались пару раз, - рассеянно кивнул Силк.
      - Он теряет самообладание и начинает выставлять себя на посмешище, вставила тетя Пол.
      - Ну что ж, пойду, - решил Делвор. Гарион поднял занавеску, прикрывающую вход, но тут же, испуганно охнув, отпрянул.
      - В чем дело? - встревожился Силк.
      - По-моему, я сейчас видел Брилла.
      - Дай-ка посмотреть! - поднялся Дерник и чуть отодвинул занавеску.
      Он и Гарион осторожно поглядели на улицу. Брилл Г почти не изменился с тех пор, как они покинули ферму i Фолдора: по-прежнему грязная заплатанная одежда, небритое лицо, косые глаза, отливающие неестественной белизной.
      - Точно, Брилл, - подтвердил Дерник. - Достаточно близко стоит, даже запах чувствуется. Все тот же. Делвор вопросительно взглянул на кузнеца.
      - Он никогда не моется, - пояснил тот, - так что несет от него просто ужасно.
      - Разрешите? - вежливо спросил Делвор, заглядывая поверх плеча Дерника. Ах, этот? Работает у недраков. Я всегда считал его немного странным, но не принимал всерьез и не наводил справок.
      - Дерник, - быстро велел Волк, - выйди на минуту. Пусть увидит тебя, но сам не подавай виду, что узнал его. После того как убедишься, что Брилл тебя заметил, возвращайся. Поспеши, а то уйдет.
      Дерник недоуменно поднял брови, но повиновался.
      - Что ты задумал, отец? - довольно резко спросила тетя Пол. - Нечего самодовольно ухмыляться! Раздражаешь до крайности!
      - Все идет прекрасно, - хмыкнул Волк, потирая руки.
      Вид возвратившегося Дерника был очень встревоженным.
      - Он меня видел. Вы уверены, что так нужно?
      - Конечно, - кивнул Волк. - Эшарак приехал сюда только из-за нас и сейчас рыщет по всей ярмарке.
      - Зачем же облегчать ему задачу? - удивилась тетя Пол.
      - Вовсе нет, - объяснил Волк. - Эшарак уже использовал Брилла раньше, в Мергосе, помнишь? И привез его сюда, потому что тот сможет узнать любого из нас - тебя, меня, Дерника, Гариона и, возможно, даже Силка и Бэйрека. Погляди, Гарион, Брилл все еще там?
      Гарион приник к узкой щели. Присмотревшись, он заметил между палатками немытого, нечесаного Брилла
      - Стоит, - кивнул юноша.
      - Нужно удерживать его тут как можно дольше, - сказал Волк, - и увериться, что этот негодяй не устанет и не побежит докладывать Эшараку о том, как нашел нас.
      Силк поглядел на Делвора; оба залились смехом.
      - Что тут веселого? - подозрительно проворчал Бэйрек.
      - Нужно быть драснийцем, чтобы по достоинству оценить замысел Белгарата, ухмыльнулся Силк, с восхищением глядя на Волка. - Иногда ты поражаешь меня, дружище!
      - Смысл твоего плана все же ускользает от меня, - сознался Мендореллен.
      - Позволь мне, - попросил Силк и повернулся к рыцарю: - Дело вот в чем, Мендореллен. Эшарак рассчитывает, что Брилл отыщет нас, но пока он полностью не удовлетворит свое любопытство, не побежит обратно к мергу рассказать, где мы скрываемся. Брилл - глаза и уши Эшарака, и нам удалось приковать его к этому месту, а значит, и взять верх над гролимом.
      - Но разве этот чрезмерно любопытный сендар не пойдет вслед, когда мы покинем палатку нашу? - удивился Мендореллен. - И тогда мерг не преминет к нему присоединиться.
      - Но ведь наш шатер из ткани. Ничего не стоит прорезать заднюю стенку, мягко заметил Силк. - Острым ножом можно проделать сколько угодно дверей.
      Делвор чуть заметно поморщился, потом вздохнул.
      - Пойду навещу мергов, - решил он. - Думаю, что смогу задержать его допоздна.
      - Дерник и я выйдем с тобой, - решил Силк. - Мы направимся одной дорогой, а ты - другой. Брилл последует за нами, а мы приведем его назад.
      Делвор кивнул, и все трое ушли.
      - Не слишком ли это сложно? - с кислым видом проворчал Бэйрек. - Брилл не знает Хеттара. Почему бы Хеттару не выскользнуть с другой стороны, подойти к шпиону со спины и воткнуть ему нож между лопаток? Тогда мы засунули бы его в мешок и спустили по пути в какую-нибудь канаву.
      - Эшарак его хватится, - покачал головой Волк, - и, кроме того, я желаю, чтобы он сообщил мергам о том, где мы находимся. Если повезет, Брилл просидит здесь дня два, пока они не поймут, что мы давно исчезли.
      Следующие несколько часов кто-нибудь из путешественников то и дело выбегал из палатки по каким-то воображаемым делам - затем, чтобы привлечь внимание упорно маячившего в тени Брилла. Когда настала очередь Гариона, юноша напустил на себя безразличный вид, хотя кожа зудела от пристального взгляда шпиона. Войдя в палатку, служившую Делвору складом, он подождал несколько секунд, прислушиваясь к шуму пьяных голосов, доносившихся из расположенного неподалеку шатра-таверны, и наконец, затаив дыхание, снова появился на улице, сунув руку за пазуху, притворяясь, что несет какую-то вещь.
      - Нашел, Дерник! - объявил он, поднимая занавеску.
      - Не стоит разыгрывать спектакль, милый, - укорила тетя Пол.
      - Просто хотел, чтобы вышло естественнее, - невинно заметил Гарион.
      Вскоре вернулся Делвор, и все стали ждать, когда окончательно стемнеет, а улицы затихнут. Когда ночь окутала ярмарочный городок, носильщики Делвора вытащили тюки через щель, проделанную в задней стенке. Силк, Делвор и Хеттар вышли вместе с ними и отправились в конюшни на окраине ярмарки, а остальные изо всех сил старались, чтобы Брилл не потерял к ним интереса. И наконец, решив окончательно сбить с толку шпиона, господин Волк и Бэйрек выбрались на улицу и начали громко обсуждать состояние дороги, ведущей в Пролгу, город в Алголанде.
      - Может не сработать, - вздохнул Волк, возвратившись в палатку. - Эшарак знает, что мы пойдем по следам Зидара на юг; но если Брилл расскажет о нашем разговоре, мерг, возможно, разделит своих наемников, направит половину в Пролгу, а с остальными начнет преследовать нас. Оглядев палатку в последний раз, он кивнул головой:
      - Ну что ж, пора в путь.
      Друзья по одному протиснулись в щель и потихоньку выбрались на другую улицу. Там, перейдя на спокойный размеренный шаг, как подобает людям, идущим куда-то по важному делу, они добрели до конюшен, миновав кабачок, откуда раздавалось пьяное пение. Улицы почти опустели; ночной ветерок пробегал по палаточному городу, весело шевеля флажки и знамена.
      На окраине ярмарки уже поджидали с лошадьми Силк, Делвор и Хеттар.
      - Удачи, - пожелал драснийский торговец, когда они садились на коней. Постараюсь задержать его насколько возможно.
      Силк энергично потряс руку приятеля:
      - Все же интересно, где ты раздобыл эти свинцовые монеты?
      Делвор хитро подмигнул ему.
      - Вы о чем? - спросил Волк.
      - Делвор достал где-то толнедрийские монеты из позолоченного свинца, пояснил Силк, - и спрятал несколько штук в шатре мергов. Завтра собирается пойти к легионерам, показать фальшивые деньги и обвинить мергов в том, что именно они дали ему эти монеты. Когда солдаты обыщут шатер мергов, обязательно найдут остальные.
      - Деньги очень многое значат для толнедрийцев, - заметил Бэйрек. - Если легионеры очень сильно разозлятся из-за этого, могут даже повесить парочку преступников.
      - Какой кошмар! Не правда ли? - ехидно ухмыльнулся Делвор.
      Сев на коня, они поехали в направлении дороги. Плотная пелена облаков затягивала небо, а ветер становился все сильнее. Путешественники оставили позади сверкающую, переливающуюся огнями, словно драгоценный камень, ярмарку. Гарион поплотнее закутался в плащ Каким одиноким чувствовал он себя в эту ветреную мрачную ночь на темной дороге, зная, что у многих людей есть сегодня ночлег, теплая постель и прочная крыша над головой... Но тут путешественники добрались до Великого Западного пути, пустынного, простиравшегося на сотни лиг через Арендийскую равнину, и снова повернули на юг.
      Глава 9
      Ветер по-прежнему не унимался, и к тому времени, когда небо на востоке чуть посветлело, превратился чуть ли не в ураган. Полумертвый от усталости, Гарион находился в каком-то трансе, полусне-полуяви, а лица друзей в бледном свете хмурого утра внезапно стали совсем незнакомыми, будто он неожиданно оказался среди чужаков, угрюмых, злых, направляющихся в никуда по унылой безликой местности, а плащи их, развеваемые ветром, летели за ними словно грязно-серые, нависшие над самой головой тучи. Страшная мысль засела в мозгу Гариона: он пленник этих чудовищ, уводящих его от истинных друзей, и чем дальше они ехали, тем сильнее крепла в юноше эта взявшаяся неизвестно откуда уверенность
      В душе Гариона рос страх, и внезапно, сам не зная почему, он пришпорил лошадь и, вырвавшись вперед, свернул с дороги и помчался по полю.
      - Гарион! - окликнул его резкий женский голос, но он только продолжал вонзать каблуки в бока лошади, понуждая ее ускорить шаг.
      Кто-то из врагов настигал его, страшный человек в черной кожаной куртке, с бритой головой и длинной прядью волос на макушке, трепыхавшейся на ветру. Гарион в панике понукал коня, пытаясь уйти от преследователя, но ужасный всадник, легко поравнявшись с ним, ухватил за поводья.
      - Что ты делаешь?! - хрипло воскликнул он.
      Гарион, не в силах раскрыть рта, молча уставился на врага. Но тут рядом оказалась женщина в голубом плаще, а вскоре подъехали и остальные. Всадница быстро спешилась и строго оглядела его. Очень высокая женщина, с холодным высокомерным лицом. Очень темные волосы, а на лбу седой локон.
      Гарион задрожал от невыразимого страха перед ней.
      - Немедленно слезай с коня! - приказала она.
      - Полегче, Пол, - вмешался седоволосый старик со злобным лицом.
      Огромный рыжебородый великан угрожающе надвинулся на Гариона, и юноша, почти всхлипывая от испуга, соскользнул на землю.
      - Подойди! - велела женщина; Гарион, спотыкаясь, подвинулся ближе. - Дай руку!
      Он нерешительно поднял руку; женщина цепко ухватилась за запястье и разжала пальцы, открыв уродливую метку на ладони, которую Гарион всегда ненавидел. Потом, вздохнув, прижала ладонь Гариона к белой пряди у себя на лбу.
      - Тетя Пол, - охнул юноша, освобождаясь от кошмара.
      Тетя крепко обняла его и прижала к груди, но, как ни странно, Гарион совсем не был смущен столь открытым проявлением чувств на людях.
      - Это серьезно, отец, - сообщила она господину Волку.
      - Что случилось, Гарион? - спокойно спросил тот.
      - Не знаю. Вдруг показалось, что вы совсем чужие люди, враги, и единственное, чего мне хотелось, - убежать, скрыться, найти своих настоящих друзей.
      - Ты все еще носишь амулет, который я дал тебе?
      - Да.
      - И ни разу с тех пор не снимал?
      - Однажды, - признался Гарион, - в толнедрийской гостинице, когда мылся.
      - Ты не должен снимать его ни при каких обстоятельствах. Вынь амулет из-под туники.
      Гарион вытащил серебряную подвеску со странным рисунком. Старик, расстегнув плащ взял в руки свой медальон, очень блестящий, с изображением волка, таким живым, что зверь, казалось, вот-вот бросится на добычу.
      Тетя Пол, все еще обнимая Гариона за плечи, извлекла из-под платья почти такой же амулет, только с фигуркой совы.
      - Держи медальон в правой руке, дорогой, - велела она, крепко стиснув пальцы Гариона. Потом, взяв свой амулет в правую руку, опустила левую на кулак Гариона. Волк последовал ее примеру.
      Гарион ощутил легкое покалывание в ладони, словно амулет неожиданно ожил.
      Господин Волк и тетя Пол долго глядели друг на друга, а колющая боль все усиливалась. Голова, казалось, внезапно прояснилась, но перед глазами начали проплывать странные видения: круглая комната, где-то очень высоко. В очаге горит огонь, но дров нет. За столом сидит старый человек, чем-то похожий на господина Волка, но явно не он, и как будто смотрит прямо на Гариона добрыми, нежными глазами. Юношу неожиданно охватила горячая всепоглощающая любовь к этому старику.
      - Достаточно, - решил Волк, отпустив руку Гариона
      - Кто это был? - спросил тот.
      - Мой учитель.
      - Что случилось? - встревоженно вмешался Дерник.
      - Об этом лучше не говорить вслух, - покачала головой тетя Пол. - Нельзя ли развести костер, как ты думаешь? Пора завтракать
      - Вон там впереди деревья, можно укрыться от ветра, - предложил кузнец.
      Путешественники направились к небольшой рощице.
      После завтрака все немного отдохнули у маленького костра. Никому не хотелось вновь садиться на коней и продолжать путь под обжигающе-ледяным ветром. Гарион чувствовал, что ужасно устал, и желал только одного: вновь стать маленьким, усесться поближе к тете Пол, положить голову ей на колени и заснуть, как бывало в детстве.
      После страшного утреннего происшествия он все острее ощущал, как одинок и беззащитен.
      - Дерник, - спросил юноша, показывая на небо, не столько из любопытства, сколько желая развеять тоску, - что это за птица?
      - По-моему, ворон, - задумчиво ответил тот, глядя на черную птицу, описывающую над ними широкие круги.
      - Я было тоже так подумал, - возразил Гарион, - но ведь они никогда не кружат в небе.
      - Может, высматривает что-то на земле? - нахмурился Дерник.
      - И давно ты его заметил? - прищурившись, спросил Волк.
      - По-моему, еще когда мы ехали по полю, - нерешительно ответил Гарион.
      - Что скажешь, Пол? - озабоченно спросил Волк. Тетя подняла глаза от чулок Гариона, которые штопала.
      - Сейчас посмотрю.
      На лице женщины появилось отрешенное выражение; она словно унеслась далеко-далеко.
      Гарион вновь почувствовал необычное покалывание и, повинуясь какому-то внезапному толчку, попытался сосредоточиться на птице.
      - Гарион, - не глядя на него, велела тетя, - немедленно прекрати.
      - Прости, - поспешно извинился он, встряхиваясь Господин Волк, как-то странно взглянув на внука, весело подмигнул.
      - Это Чемдар, - спокойно объявила тетя Пол и, отложив свою работу, встала и отряхнула голубой плащ.
      - Что ты намереваешься делать? - спросил Волк.
      - Думаю, небольшая дружеская беседа не повредит, - прошипела она, растопырив пальцы наподобие когтей.
      - Ты его никогда не поймаешь Крылья у совы слишком слабые для такого ветра. Есть способ полегче.
      Старик пристально вгляделся в свинцовое небо и показал на едва видимую точку над холмами.
      - Вон там! Лучше сделай сама, Пол. Я не очень-то лажу с птицами.
      - Конечно, отец, - заверила она и немигающими глазами впилась в черную точку.
      Гарион вновь почувствовал шум в ушах и покалывание в ладони. Песчинка в небе описала круг, поднимаясь все выше и выше, пока не исчезла из виду.
      Ворон заметил пикирующего орла в последнюю секунду, когда смертоносные когти уже были готовы вонзиться в тело; взъерошив черные перья, испуганная птица, громко крича, изо всех сил хлопая крыльями, полетела прочь, пытаясь спастись от преследователя.
      - Превосходно, Пол, - одобрил Волк.
      - Пусть в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем пытаться перехитрить меня! - улыбнулась она. - Дерник, не смотри на меня так!
      Кузнец с открытым ртом уставился на нее.
      - Как это вы делаете?
      - Ты и в самом деле хочешь знать? - прищурилась тетя Пол.
      Дерник, вздрогнув, быстро отвел глаза.
      - Думаю, все ясно, - решил Волк. - В маскировке больше нет необходимости. Не совсем понимаю, чего добивается Чемдар, но, видимо, он будет следить за каждым нашим шагом. Придется вооружаться и ехать прямо в Во Мимбр.
      - Значит, мы больше не пойдем по следу? - спросил Бэйрек.
      - След ведет на юг, и я могу вновь отыскать его, как только мы окажемся в Толнедре. Но сначала хочу поговорить с королем Кородаллином. Ему необходимо знать кое-что.
      - Кородаллин? - озадаченно спросил Дерник. - Но разве не так звали первого короля арендов? Мне кто-то говорил об этом.
      - Все короли арендов носят одно имя, - пояснил Силк, - а имя королев Мейязерана. Это одна из иллюзий, которую вынуждена сохранять королевская семья, чтобы предотвратить распад государства. Мужчины должны также жениться на близких родственницах, поддерживая тем самым легенду о единстве домов Мимбра и Астурии. От таких браков, конечно, рождаются слабые, болезненные дети, но другого выхода нет, если учесть немного необычную природу арендийской политики.
      - Прекрати, Силк, - с упреком велела тетя Пол. Мендореллен задумчиво нахмурился.
      - Занимает ли этот Чемдар, эта ищейка, следующая за нами, высокое положение в темном братстве гролимов?
      - Вполне возможно, - ответил Волк. - Зидар и Ктачик - послушники Торака, и Чемдар тоже стремится стать учеником Одноглазого и поэтому всегда хотел услужить Ктачику, а теперь увидел, что представился подходящий случай занять одно из высших мест в иерархии гролимов. Ктачик очень стар и все время проводит в храме Торака, в Рэк Ктоле. Может, Чемдар считает, что пришло время кому-нибудь другому стать Верховным жрецом.
      - Тело Торака лежит в Рэк Ктоле? - поспешно спросил Силк.
      - Никто не знает наверняка, - пожал плечами Волк, - лично я сомневаюсь в этом. После того, как Зидар унес его с поля битвы у Во Мимбра, не думаю, что он передал Торака Ктачику. Одноглазый может находиться в Маллории или где-нибудь в южных областях Ктол Мергоса. Трудно сказать...
      - Но в данный момент нужно опасаться именно Чемдара, - заключил Силк.
      - Не нужно, если мы будем по-прежнему продолжать путь, - покачал головой Волк.
      - Тогда едем! - воскликнул Бэйрек, вставая.
      К полудню тяжелые облака начали расходиться; в просветах показались островки голубого неба. Золотые снопы солнечных лучей обрушились на раскисшие унылые поля, ожидающие первого дыхания весны. Ведомые Мендорелленом путешественники мчались, не щадя коней, и успели проехать добрых шесть лиг. Наконец они замедлили шаг, давая отдых лошадям, от которых шел пар.
      - Сколько еще до Во Мимбра, дедушка? - спросил Гарион, поравнявшись с господином Волком.
      - Не менее шестидесяти лиг. Скорее, даже около восьмидесяти.
      - Но это так далеко, - поморщился Гарион, ерзая в седле.
      - Да, - согласился старик.
      - Прости, что я убежал утром, - извинился Гарион.
      - Ты не виноват. Это дело рук Чемдара.
      - Почему именно я? Неужели он не мог выбрать кого-нибудь другого - Дерника или Бэйрека?
      Господин Волк пристально поглядел на него.
      - Ты моложе, легче поддаешься влиянию.
      - Но ведь это не совсем так, правда? - упрямо допытывался Гарион.
      - Нет, - сознался Волк, - но такой ответ ничем не хуже других.
      - Очередной секрет, который ты не пожелаешь раскрыть, так ведь?
      - Можно сказать, так, - откровенно заявил Волк.
      Гарион было надулся, но господин Волк пришпорил коня, явно не обращая внимания на укоризненные взгляды юноши.
      На ночь они остановились в толнедрийской гостинице, похожей на все остальные - дорогой, непритязательной, но достаточно опрятной. На следующее утро небо совсем очистилось, если не считать случайных белоснежных облачков, гонимых свежим ветром. Путешественники обрадовались яркому солнышку, и между Бэйреком и Силком даже завязалась добродушная перебранка, чего не случалось с тех пор, как они начали путешествие под свинцовыми небесами Северной Арендии.
      Однако Мендореллен оставался непривычно молчалив, а лицо с каждой лигой делалось все более хмурым. Вместо лат он надел кольчугу и синий плащ. Голова была непокрыта, ветер ерошил вьющиеся волосы.
      На ближайшем холме стоял мрачный замок; высокие стены будто с презрением взирали на окружающий мир. Мендореллен, казалось, старался даже не смотреть в ту сторону, однако лицо его еще больше погрустнело.
      Гарион никак не мог определить своего отношения к Мендореллену. Юноша был достаточно честен, чтобы не признать, насколько предубеждения Леллдорина успели отравить его душу. Гарион вовсе не хотел симпатизировать Мендореллену, но, если не обращать внимания на обычную угрюмость, типичную, по-видимому, для всех арендов, цветистую старомодно-изысканную речь и непоколебимую самоуверенность, причин для неприязни, в общем, не было.
      На расстоянии примерно в пол-лиги от замка путешественники увидели еще на одном холме руины былого здания - одинокую стену с высокой аркой в центре и полуразрушенными колоннами на каждой стороне, а неподалеку - всадницу в развевающемся на ветру красном плаще.
      Не произнося ни слова, даже не оглянувшись, Мендореллен свернул с дороги и, подстегнув коня, галопом поскакал к женщине, наблюдавшей за его приближением без видимого удивления, как, впрочем, и без особой радости.
      - Куда это он? - удивился Бэйрек.
      - Это его знакомая, - сухо объяснил господин Волк.
      - И мы что, должны его ждать?
      - Он нас догонит, - махнул рукой Волк.
      Мендореллен, остановив коня, спешился, низко поклонился женщине и протянул руки, чтобы помочь ей спрыгнуть на землю. Они направились к развалинам, не касаясь друг друга, но держась очень близко. Остановившись под аркой, о чем-то заговорили. Высоко в небе проносились облака, гонимые ветром; бесформенные тени беззаботно скользили по угрюмым просторам Арендии.
      - Нужно было ехать другой дорогой, - вздохнул Волк. - Это я виноват, не подумал.
      - Что-нибудь случилось? - спросил Дерник.
      - Ничего необычного - для Арендии, - ответил Волк. - Постарел я, видно, забыл, что может происходить между молодыми людьми.
      - Не говори загадками, отец, - вмешалась тетя Пол. - Это ужасно раздражает. Нам неизвестно что-то важное?
      - Какие тут тайны, - пожал плечами Волк. - ПолАрендии знает об этом. Целое поколение арендийских дев рыдает по вечерам в постели, вспоминая о столь печальной драме.
      - Отец! - не выдержав, прикрикнула тетя Пол.
      - Ну ладно, - сдался Волк. - Когда Мендореллен был примерно в возрасте Гариона, его считали весьма многообещающим юношей - сильным, храбрым, не очень умным, словом, все качества, необходимые для истинного рыцаря. Отец его просил у меня совета, и я договорился, чтобы молодой человек прожил некоторое время в замке барона Во Эбора, том замке, что мы только что проехали. У барона была превосходная репутация, и он пообещал обучить Мендореллена всему, что умел сам. Мендореллен и барон полюбили друг друга почти как отец и сын, поскольку барон был намного старше. Все шло прекрасно, пока барон не женился на девушке чуть постарше Мендореллена.
      - Я, кажется, понял, в чем дело, - неодобрительно заметил Дерник.
      - Не совсем, - запротестовал Волк. - После медового месяца барон вернулся к обычному для рыцарей времяпрепровождению, оставив скучающую молодую даму слоняться по залам унылого старого замка. Подобные обстоятельства всегда таят в себе массу интереснейших возможностей. Так или иначе Мендореллен и дама стали обмениваться взглядами... а потом словами... то есть, как обычно бывает в этих случаях.
      - В Сендарии такое тоже случается - правда, у нас это называется несколько иначе, - критически, даже несколько осуждающе объявил Дерник.
      - Ты делаешь слишком поспешные выводы, Дерник, - покачал головой Волк. Дальше взглядов дело не пошло. Кстати, возможно, лучше было бы, развивайся их отношения естественным образом. Супружеская измена - не столь уж большой грех, и через некоторое время они обнаружили бы, что любовь ушла. Но поскольку оба слишком любили и уважали барона и не смогли принести в его дом бесчестье, Мендореллен покинул замок, не дожидаясь, пока произойдет непоправимое. И теперь оба молча страдают. Все это, конечно, крайне трогательно, но по-моему напрасная трата времени, правда, я уже стар для подобных штучек.
      - Слишком стар, отец, - заметила тетя Пол.
      - Могла бы и промолчать хоть раз, Полгара! Силк ехидно засмеялся.
      - Рад слышать, что наш безупречный друг имел несчастье совершить поступок столь дурного тона - влюбиться в жену другого человека Признаюсь, его неизменное благородство начинает немного утомлять