Глава 14

Во второй половине дня снегопад стал постепенно стихать, и, когда они устраивались на ночлег в густом ельнике, по воздуху плыли лишь редкие одинокие снежинки. Ночью, однако, подморозило, и, когда они встали на следующее утро, лица щипало.

– Далеко еще до Пролги? – спросил Силк, согревая над костром озябшие руки.

– Два дня, – отвечал Белгарат.

– Не думаю, чтобы вы могли как-нибудь повлиять на погоду.

– Предпочитаю не делать этого без крайней необходимости, – сказал старик. – Нарушается ход событий на слишком большой территории. Кроме того, Горим не одобрит, если мы начнем своевольничать в его горах. Алгосы не любят такого рода вещей.

– Боюсь, ваш взгляд в некотором роде оправдан.

Дорога так часто поворачивала, что к полудню Гарион окончательно потерял направление. Небо, несмотря на холод, было пасмурное, свинцово-серое. Казалось, из природы выморозило все краски. Снег был белый, стволы деревьев – черные, четко очерченные. Даже бегущая в ручьях вода на фоне снежных берегов казалась черной. Белгарат ехал уверенно, указывая путь всякий раз, когда дорога разветвлялась.

– Ты уверен? – спросил его у одной из развилок Силк. – Мы все время ехали вверх, а теперь ты показываешь вниз.

– Через несколько миль мы окажемся в другой долине. Верь мне, Силк, я здесь бывал.

Силк плотнее закутался в плащ.

– Просто я нервничаю в незнакомом месте, – заметил он, глядя на черный поток, вдоль которого они ехали.

Выше по ручью – далеко – раздался странный звук, бессмысленное уханье, отчасти напоминающее смех. Тетя Пол и Белгарат быстро переглянулись.

– Что это? – спросил Гарион.

– Горные волки, – коротко отвечал Белгарат.

– Не похоже на волчий вой.

– Они и не волки. – Старик устало огляделся. – По большей части они питаются падалью, и если это обычная дикая стая, то не нападут. Зима только началась, и они не настолько оголодали. Хуже, если это одна из стай, собранных элдраками. – Он привстал в стременах. – Прибавьте-ка шагу! – крикнул он Мендореллену. – И держите ухо востро.

Мендореллен обернулся – доспехи его лучились инеем, – кивнул и поехал рысью вдоль смолянисто-черного горного потока.

Пронзительный смех делался все громче.

– Они нас преследуют, отец, – сказала тетя Пол.

– Слышу. – Старик оглядывал долину, лицо его устало наморщилось. – Поглядела бы ты, Пол. Не хочу неожиданностей.

Глаза у тети Пол сделались отрешенными. Через мгновение она сглотнула, потом вздрогнула.

– Там элдрак, отец. Он за нами следит. У него не мозг, а помойка.

– Это у них всегда, – отвечал старик. – Имя его можешь разобрать?

– Грул.

– Этого-то я и боялся. Я знал, что мы подъезжаем к его территории. – Он сунул пальцы в рот и свистнул.

Бэйрек и Мендореллен остановились, поджидая остальных.

– Дела наши плохи, – сказал Белгарат очень серьезно. – Здесь элдрак со стаей горных волков. Он за нами следит и рано или поздно нападет.

– Что такое элдрак? – спросил Силк.

– Элдраки родственны олгротам и троллям, но умнее и гораздо крупнее.

– Но всего один? – спросил Мендореллен.

– Хватит и одного. Я его встречал. Зовут его Грул. Он большой, проворный и злющий. Он ест все, что движется, и ему безразлично, заглатывать живого или мертвого.

Ухающий смех горных волков приближался.

– Надо найти открытое место и разжечь костер, – сказал старик. – Горные волки боятся огня, а нам незачем сражаться и с ними, и с Грулом.

– Здесь, – предложил Дерник, указывая на широкую заснеженную отмель, глубоко вдающуюся в темную речную воду. Отмель отделялась от берега каменистым перешейком.

– Здесь хорошо обороняться, Белгарат, – одобрил Бэйрек, сощурясь на отмель. – За спинами у нас будет река, так что они смогут нападать только с одной стороны.

– Годится, – коротко отвечал Белгарат. – Едем.

Они въехали на заснеженную отмель и быстро утоптали ногами снег, пока Дерник разводил огонь под большим серым топляком, наполовину перегородившим перешеек. Через несколько минут оранжевые языки уже лизали корягу. Дерник подбрасывал палки, и скоро вся она занялась.

– Подсобите-ка мне, – сказал кузнец, подбрасывая в огонь ветки побольше. Бэйрек и Мендореллен принялись разбирать топляк на краю отмели. Через четверть часа ревущий костер уже перегораживал весь перешеек.

– Первый раз за день я согрелся, – ухмыльнулся Силк.

– Идут, – предупредил Гарион. За темными древесными стволами что то мелькало.

Бэйрек посмотрел сквозь языки пламени.

– Крупные зверюги, да? – мрачно заметил он.

– С осла примерно, – подтвердил Белгарат.

– Вы уверены, что они боятся огня? – нервно спросил Силк.

– Обычно.

– Обычно?

– Если совсем не изголодаются – или если Грул их на нас не погонит. Его они будут бояться больше, чем огня.

– Белгарат, – сказал остроносый драсниец. – У вас появилась скверная привычка умалчивать о некоторых вещах.

Один из горных волков выступил на берег реки, понюхал воздух и с опаской взглянул на огонь. Передние ноги у него были значительно длиннее задних, отчего казалось, будто он присел, на загривке выступал большой, мускулистый горб. Морда была короткая, со вздернутым, как у кошки, носом, шкура – черно-белая, местами полосатая, местами пятнистая. Волк нервно расхаживал, глядя на них безумными глазами, и время от времени похохатывал. Вскоре к нему присоединился еще один, потом еще. Они рассредоточились по всему берегу, переминались с ноги на ногу, хохотали, но к огню не подходили.

– На собак не похожи, – сказал Дерник.

– Им и не с чего, – отвечал Белгарат. – Волки в родстве с собаками, но горные волки принадлежат к другому семейству.

Десять уродливых страшилищ стояли на берегу, их хохот сливался в бессмысленный хор.

И тут Се'Недра вскрикнула и побелела. Глаза ее расширились от ужаса.

Элдрак вразвалку выступил из-за деревьев и встал посреди воющей стаи. Он был футов восьми ростом, весь покрытый черной свалявшейся шерстью. На нем была кольчуга из стянутых ремешками блях, к которой, тоже ремнями, крепилась ржавая кираса. Вид у нее был такой, словно ее долго плющили камнями, пока она не налезла на мощную грудь. Конический стальной шлем элдрак, видимо, разломал, чтобы напялить на голову. В руке он держал огромную, окованную стальными шипами булаву. Вопль Се'Недры, однако, вызвало его лицо: нос отсутствовал совсем, нижняя челюсть выдавалась, обнажая два массивных клыка, из глубоких глазниц под нависшей лобной костью сверкали жутким огнем глаза.

– Довольно, Грул, – страшным утробным голосом предупредил Белгарат.

– Грат вернулся в Груловы горы? – проревело чудище. У него был низкий, леденящий кровь голос.

– Оно говорит? – выдохнул Силк, не веря своим ушам.

– Зачем ты шел за нами, Грул? – спросил Белгарат. Огненные глаза чудовища смотрели прямо на него.

– Голоден, Грат, – проревел элдрак.

– Иди охоться за чем-нибудь другим, – сказал старик.

– Нет. Лошади... люди... Много еды.

– Но ее нелегко добыть, Грул, – отвечал Белгарат.

Жуткая усмешка исказила лицо Грула.

– Сперва биться, – сказал он, – потом еда. Иди, Грат. Снова биться.

– Грат? – спросил Силк.

– Это он мне. Имя мое целиком он произнести не может – из-за нижней челюсти.

– Ты с ним бился? – спросил Бэйрек, пораженный. Белгарат пожал плечами.

– Не то чтобы бился. У меня был нож в руке. Когда он меня схватил, я его ударил. Вот и все.

– Биться! – ревел Грул. Он постучал огромным кулаком по кирасе. – Железо, – сказал он. – Иди, Грат. Попробуй снова порезать Грулу пузо. Теперь у Грула железо – как у людей. – Он застучал булавой по мерзлой земле. – Биться! – ревел он. – Иди, Грат. Биться!

– Может быть, если мы все нападем разом, одному и удастся ударить, – сказал Бэйрек, оценивающе разглядывая элдрака.

– План твой ущербен, милорд, – сказал Мендореллен. – Иные из нас полягут прежде, чем приблизятся к булаве сей.

Бэйрек взглянул на него изумленно.

– Осторожность, Мендореллен? От тебя ли слышу?

– Уместнее, полагаю, биться мне с ним в одиночку, – сурово отвечал рыцарь. – Лишь моим копьем возможно достать сие страшилище.

– Он дело говорит, – согласился Хеттар.

– Иди биться! – ревел Грул, без устали стуча булавой.

– Ладно, – неуверенно согласился Бэйрек. – Тогда мы попробуем его отвлечь – подойдем сразу с двух сторон. А там пусть нападает Мендореллен.

– А как с волками? – спросил Гарион.

– Дайте-ка я попробую, – сказал Дерник. Он выбрал головню побольше и кинул в стаю. Она полетела, крутясь и рассыпая искры. Волки отскочили в стороны. – Боятся, как миленькие, – сказал кузнец. – Думаю, если все мы начнем кидать разом, они не выдержат и побегут.

Все подошли к огню.

– Ну! – выкрикнул Дерник. Они торопливо принялись кидать горящие ветки. Горные волки попятились, обожженные взвыли.

Грул заревел от ярости. Стая жалась к его ногам, пытаясь укрыться от огня. Один из обожженных волков, обезумев от боли и страха, прыгнул было на него. Элдрак с поразительным проворством отскочил в сторону и одним ударом булавы пригвоздил волка к земле.

– А он проворнее, чем я думал, – сказал Бэйрек. – Надо держаться начеку!

– Они бегут! – крикнул Дерник, швыряя еще одну горящую палку.

Под градом огненных ветвей стая рассыпалась и с воем унеслась в лес, бросив на берегу Грула, который в ярости молотил булавой мерзлую землю.

– Иди биться! – снова взревел он. – Иди биться! – Шагнул вперед и снова заколотил по снегу.

– Лучше нам начать, – сказал Силк раздраженно. – Сейчас он себя распаляет. Еще минута-две – и он на отмели.

Мендореллен мрачно кивнул и полез на лошадь

– Давайте сперва его отвлечем, – сказал Бэйрек, вытаскивая тяжелый меч. – Вперед! – крикнул он и прыгнул через костер. Остальные бросились за ним и рассыпались полукругом перед Грулом.

Гарион схватился за меч.

– Стой! – крикнула тетя Пол. – Ты останешься.

– Но...

– Слушайся меня.

Грул шел на Бэйрека с Дерником, когда искусно пущенный Силком кинжал вонзился ему в плечо. Грул взвыл и обернулся к Силку с Хеттаром, размахивая булавой. Хеттар попятился, Силк отпрыгнул. Дерник поднял увесистый камень и кинул им в Грула, потом еще и еще. Разъяренный Грул обернулся. С острых клыков капала пена.

– Ну, Мендореллен! – крикнул Бэйрек.

Мендореллен взял копье наперевес и пришпорил коня. Огромный, закованный в броню жеребец прыгнул, заскрежетав копытами по гальке, перелетел через огонь и обрушился на изумленного Грула. На какую-то секунду показалось, что план их сработал. Копье со стальным наконечником целило Грулу в грудь, и мнилось, ничто уже его не остановит. Однако Грул снова изумил всех своим проворством. Он отпрыгнул и ударил копье булавой – оно разлетелось в щепки.

Мендореллена это не остановило, да он и не мог бы остановиться. Конь и человек столкнулись с чудовищем. Раздался страшный грохот. Грул зашатался, оступился, выронил булаву и упал навзничь – Мендореллен с конем оказались сверху.

– Готов! – взревел Бэйрек, и все с мечами и топорами бросились на упавшее чудище. Оно, однако, вытянуло ногу из-под бьющегося коня и отшвырнуло его прочь. Огромный кулак ударил Мендореллена в бок, отбросив его на несколько ярдов в сторону. Дерник упал, сваленный могучим ударом по голове. Силк, Бэйрек и Хеттар еще сражались.

– Отец! – звонко вскричала тетя Пол.

Гарион услышал позади себя новый звук – сперва низкое, раскатистое рычание, а за ним вой, от которого волосы встали дыбом. Он обернулся и увидел огромного волка – он уже видел его в северной Арендии, в лесу. Старый серый волк перепрыгнул через костер и бросился в бой. Зубы его сверкнули.

– Гарион, ты мне нужен! – вскричала тетя Пол, отталкивая от себя насмерть перепуганную принцессу и вытаскивая из-за корсажа амулет. – Достань свой медальон – быстро!

Он не понял, но вытащил из-под рубахи амулет. Тетя Пол схватила его за правую руку, приложила родинкой к изображению совы на своем талисмане, другой рукой взялась за его амулет.

– Направь свою волю, – приказала она.

– На что?

– На амулеты. Быстро.

Гарион собрал волю, чувствуя, как быстро нарастает в нем мощь, усиленная прикосновением к тете Пол и двум амулетам. Полгара закрыла глаза и подняла лицо к свинцовому небу.

– Мама! – крикнула она так, что громкое эхо прокатилось по долине.

Сила выплеснулась из Гариона так быстро, что он, не в силах стоять, повалился на колени. Тетя Пол рухнула рядом.

Се'Недра ахнула.

Устало подняв голову, Гарион увидел, что разъяренного Грула атакуют два волка – старый серый, который, как он знал, был его дедом, и другой, поменьше, окруженный странным голубым мерцанием.

Грул уже встал и огромными кулачищами отбивался от людей, безуспешно рубивших его доспехи. Бэйрек отлетел в сторону и упал на четвереньки, одурело мотая головой. Грул отбросил Хеттара и пошел на Бэйрека, подняв обе руки. Глаза его жутко горели. Но голубой волк прыгнул ему прямо на лицо. Грул размахнулся кулаком и открыл от изумления рот – кулак прошел сквозь мерцающее тело. Потом он вскрикнул от боли и повалился на спину – это Белгарат, подобравшись сзади, вцепился ему в горло длинными острыми зубами. Огромный Грул рухнул, как подрубленное дерево.

– Не давай ему встать! – Бэйрек с усилием поднялся и, шатаясь, двинулся вперед.

Волки наскакивали на лицо Грула, он размахивал руками, пытаясь их отбросить. Снова и снова кулак его проходил сквозь тело странного, мерцающего голубого волка. Мендореллен, широко расставив ноги и держа меч двумя руками, рубил чудовищное тело, оставляя на кирасе Грула глубокие вмятины. Бэйрек наносил удары по голове, высекая мечом искры из ржавого стального шлема. Хеттар замахнулся саблей, напряженно вглядываясь и выжидая момент. Грул поднял руку, чтобы загородиться от Бэйрека, и Хеттар прыгнул, вонзив саблю под мышку. Изо рта Грула хлынула кровь – сабля пронзила легкие. Грул приподнялся на локте.

Тогда Силк, все это время стоявший чуть поодаль, метнулся к Грулу, приставил кинжал к его загривку и большим камнем ударил по рукоятке. С тошнотворным хрустом кинжал прошел сквозь кость прямо в мозг чудовища Грул задергался и стих.

В наступившей тишине волки смотрели друг на друга над телом поверженного чудовища. Голубой волк, казалось, подмигнул и голосом, который Гарион услышал ясно – женским голосом, произнес:

– Как замечательно. – Волчица улыбнулась, мерцание на мгновение сделалось ярче, и она исчезла

Старый серый волк задрал морду и завыл. Такое горе, такая потеря была в этом вое, что у Гариона упало сердце. Тут старый серый волк рассеялся – на его месте стоял на коленях Белгарат. Он медленно встал и побрел к костру. По щекам его катились слезы.

Глава 15

– Оправится он? – встревоженно спросил Бэйрек, склоняясь над Дерником. Кузнец еще не приходил в сознание, и тетя Пол осматривала большой, в пол-лица, красный след от удара.

– Ничего страшного, – отвечала она срывающимся от усталости голосом.

Гарион сидел рядом, обхватив голову руками. Он чувствовал себя так, словно из него выкачали всю силу.

За грудой быстро догорающих углей Силк с Хеттаром силились стащить с Мендореллена доспехи. Огромная вмятина, идущая от плеча до бедра, говорила о силе удара Грула. Из-за нее ремешки, которыми крепились наплечники, так натянулись, что их никак не удавалось расстегнуть.

– Думаю, придется нам их разрезать, – сказал Силк.

– Молю тебя, принц Келдар, этого не делать, – сказал Мендореллен. Он морщился всякий раз, как они тянули ремешки. – Ремни эти премного важны, а заменить их весьма сложно.

– Этот вроде расстегивается, – фыркнул Хеттар, нажимая на пряжку с коротеньким железным шпеньком. Пряжка вдруг расстегнулась, и гнутый нагрудник, распрямляясь, зазвенел, как колокол.

– Теперь и я могу, – сказал Силк, быстро расстегивая другую пряжку.

Мендореллен облегченно вздохнул, когда они стащили с него погнутый нагрудник. Он еще раз глубоко вздохнул и тут же снова сморщился.

– Здесь больно? – спросил Силк, осторожно ощупывая правый бок рыцаря. Мендореллен вскрикнул от боли, лицо его заметно побелело. – Боюсь, у тебя сломано несколько ребер, друг мой ясный, – сказал ему Силк. – Показался бы ты Полгаре.

– Сейчас, – сказал Мендореллен. – Мой конь?

– С ним все в порядке, – сказал Хеттар. – Растянуто сухожилие на правой передней ноге, больше ничего.

Мендореллен облегченно вздохнул:

– Я за него боялся.

– Я за нас всех боялся, – сказал Силк. – Крупноват попался соперничек, насилу одолели.

– И все же хороший был бой, – заметил Хеттар.

Силк поглядел на него с отвращением, потом поднял глаза к стремительно несущимся по небу тучам. Перепрыгнув через догорающие угли, он подошел к Белгарату. Старик сидел, уставясь на черную воду.

– Надо нам отсюда уходить, Белгарат, – сказал он. – Погода снова портится, и мы окоченеем до смерти, если останемся на ночь у реки.

– Отстань, – бросил Белгарат, глядя на реку.

– Полгара? – Силк повернулся к ней.

– Отойди от него пока, – сказала она. – Найди недоступное ветру место, где мы могли бы переждать несколько дней.

– Я с тобой, – вызвался Бэйрек и заковылял к лошади.

– Сиди, – твердо сказала тетя Пол. – Ты скрипишь, как фургон, у которого сломалась ось. Я хочу посмотреть твою ногу, пока ты себя окончательно не искалечил.

– Я знаю место, – сказала Се'Недра, вставая и кутаясь в плащ. – Я видела его, когда мы проезжали по реке. Я покажу.

Силк вопросительно взглянул на тетю Пол.

– Езжайте, – сказала она. – Это уже не опасно. Никто не будет жить в одной долине с элдраком.

Силк засмеялся.

– Почему бы, интересно? Едем, принцесса.

Они сели на коней и поехали по заснеженной долине.

– Не пора ли Дернику очнуться? – спросил Гарион у своей тети.

– Пусть спит, – устало отвечала она. – Он проснется с жуткой головной болью.

– Тетя Пол...

– Да?

– Кто был другой волк?

– Моя мать – Полидра.

– А разве она не...

– Да. Это был ее дух.

– Ты можешь это? – Гарион едва не онемел.

– Одна – нет, – сказала она. – С твоей помощью – да.

– Это потому мне так... – Ему трудно было даже говорить.

– Потребовались все силы, какие мы могли с тобой вместе собрать. Не спрашивай сейчас много, Гарион. Я очень устала, и у меня еще много дел.

– А что с дедушкой?

– Это пройдет. Мендореллен, иди сюда.

Рыцарь переступил через угли и подошел к ней, держась рукою за грудь.

– Тебе придется снять рубашку, – сказала она. – И, пожалуйста, сядь.

Через полчаса Силк и принцесса вернулись.

– Хорошее место, – сообщил Силк. – Густая роща в маленькой расщелине. Вода, укрытие – все, что нужно. Кто-нибудь ранен серьезно?

– Все заживет, – сказала тетя Пол, втирая бальзам в волосатую ногу Бэйрека

– Нельзя ли побыстрее, Полгара? – спросил Бэйрек. – Холодновато стоять полуодетым.

– Не будь как маленький, – безжалостно отвечала она.

Расщелина, которую показали им Силк и Се'Недра, находилась чуть выше по реке. Из нее вытекал маленький резвый ручеек, внутри она сплошь заросла худосочными сосенками. Они проехали несколько сот ярдов по ручью и оказались на небольшой, окруженной соснами полянке. Сосны почти смыкались над ней кронами.

– Хорошее место, – одобрил Хеттар, осматриваясь. – Как вы его нашли?

– Это она нашла. – Силк кивнул на Се'Недру.

– Деревья сказали мне, – отвечала она. – Молодые сосны столько лепечут. – Она задумчиво оглядела полянку. – Костер разложим здесь, – решила она, указывая на берег ручья в дальнем конце поляны, – а палатки поставим под деревьями за ним. Вам придется навалить вокруг костра камней и убрать с земли вокруг все сучья. Деревья очень боятся огня. Они обещают закрыть нас от ветра, но только если мы будем строго следить за огнем. Я им пообещала.

На ястребином лице Хеттара мелькнула легкая усмешка

– Я серьезно, – сказала она, топая ножкой.

– Конечно, ваше высочество, – отвечал он с поклоном.

Поскольку все остальные не могли заниматься устройством лагеря, ставить палатки и разводить костер пришлось Силку и Хеттару. Се'Недра распоряжалась ими, как маленький генерал, командуя звонким твердым голосом. Она пришла в полный восторг.

Гарион был уверен, что это оптический обман, но деревья почти явственно отшатнулись, когда костер только развели, а потом опять сомкнулись над полянкой. Устало он поднялся и стал собирать хворост для костра.

– Итак, – сказала Се'Недра деловито, – что бы вы хотели на ужин?

Они провели на полянке три дня, пока Мендореллен и его конь поправлялись после стычки с Грулом. Изнеможение, навалившееся на Гариона после того, как они с тетей Пол вызвали дух Полидры, прошло после первой же ночи, хотя на следующий день он быстро утомился.

Командный тон Се'Недры, которая считала теперь костер своей вотчиной, выводил его из себя, так что он сперва помог Дернику выправить вмятину на нагруднике Мендореллена, а потом все больше возился с лошадьми. Он научил жеребенка нескольким простеньким трюкам, хотя никогда прежде животных не дрессировал. Жеребенок учился с удовольствием, только все время отвлекался.

Слабость Дерника, Бэйрека и Мендореллена объяснялась легко, но молчание Белгарата и его явное безразличие к окружающему тревожили Гариона. Старик погрузился в мрачную апатию, которую не мог или не хотел стряхнуть.

– Тетя Пол, – сказал Гарион под вечер третьего дня, – сделай что-нибудь. Нам скоро ехать, и дедушка должен будет указывать путь. По-моему, сейчас ему даже все равно, где он.

Тетя Пол взглянула на старого чародея – он сидел на камне, уставясь в огонь.

– Наверное, ты прав. Иди со мной. – Она обошла костер и остановилась прямо перед стариком. – Ну, отец, – сказала она твердо. – По-моему, хватит.

– Уйди, Полгара, – сказал он.

– Нет, отец, – ответила она. – Тебе пора встряхнуться и вернуться в реальный мир.

– Это было жестоко, Пол, – сказал он с укоризной.

– По отношению к маме? Она не против.