Сади достал из короба пузырек с густой зеленой жидкостью. Вынув пробку, он поднес его к носу гролима и держал до тех пор, пока неподвижный, как труп, человек не открыл рот, чтобы вздохнуть. Тогда евнух аккуратно капнул ему на язык три капли зеленого сиропа.

— Я бы на вашем месте подождал немного, прежде чем будить его, госпожа Полгара, — произнес он, всматриваясь в лицо гролима. — Пусть сначала наркотик подействует. — Он закупорил пузырек и убрал его в короб.

— Это снадобье ему не повредит? — поинтересовался Дарник.

Сади покачал головой.

— Оно просто ослабит волю. Человек будет ясно соображать, но утратит способность сопротивляться.

— Нам не придется беспокоиться, что он улизнет от нас, как только очнется, — добавила Полгара. Она внимательно осмотрела лицо гролима, время от времени приподнимая веко, чтобы проверить действие наркотика. — Думаю, снадобье подействовало, — произнесла она наконец. Затем Полгара развязала руки и ноги пленника. Положив ладони ему на виски, она привела его в сознание.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она его.

— Голова болит, — пожаловался гролим.

— Это пройдет. — Встав с колен, Полгара взглянула на Белгарата. — Говори с ним спокойно, отец, — сказала она. — И начни с простых вопросов. С нефарой лучше всего постепенно подвести его к самому важному.

Белгарат кивнул. Он взял деревянное ведро, перевернув, поставил на палубу рядом с гролимом и сел.

— Доброе утро, дружок, — доброжелательно произнес он. — Или уже день? — И, прищурившись, взглянул на солнце.

— Ты же на самом деле не карандиец, ведь так? — спросил гролим полусонным голосом. — Я принял тебя за одного из их колдунов, но теперь, взглянув поближе, вижу, что ошибся.

— Ты очень проницателен, дружок, — похвалил Белгарат. — А как тебя зовут?

— Аршаг, — ответил гролим.

— Откуда ты?

— Из храма в Калиде.

— Я так и думал. Ты случайно не знаком с чандимом по имени Харакан?

— Он предпочитает, чтобы его знали под именем Менха.

— Ах да, я что-то об этом слышал. Ты очень точно создал сегодня утром образ Нахаза. Ты, должно быть, не раз с ним встречался?

— Да, я общался с Нахазом, и довольно тесно, — подтвердил гролим. — Это я представил его Менху.

— Что ж, расскажи мне. Это на редкость увлекательная история, и я с удовольствием ее выслушаю. Не жалей времени, Аршаг. Рассказывай, не упуская ни малейшей подробности.

Лицо гролима озарила лучезарная улыбка.

— Я так давно хотел кому-нибудь рассказать об этом, — сказал он. — Вам действительно хочется меня выслушать?

— Я просто сгораю от нетерпения.

Гролим снова улыбнулся.

— Итак, — начал он, — все началось уже давно, вскоре после смерти Торака. Я служил в храме в Калиде. Все мы пребывали в глубоком отчаянии, но старались сохранить веру. Однажды в наш храм явился Харакан, чтобы поговорить лично со мной. Мне случалось бывать в Мал-Яске по делам церкви, и я знал, что Харакан принадлежит к чандимской верхушке и очень близок апостолу Урвону. Когда мы остались с ним наедине, он сообщил мне, что Урвон посоветовался с пророками о том, что должна делать церковь в этот мрачный для нее час. Апостол считал, что новый бог должен подняться из Ангарака — в правой руке его будет Ктраг-Сардиус, а в левой — Ктраг-Яска, всемогущее Дитя Тьмы, которому и будет поклоняться Повелитель демонов.

— Как я полагаю, это точная цитата?

Аршаг кивнул.

— Из восьмой антистрофы Ашабских пророчеств, — подтвердил он.

— Немного туманно, но, впрочем, таковы все предсказания. Продолжай.

Аршаг устроился поудобнее и продолжал:

— Апостол Урвон истолковал это так: наш новый бог прибегнет к помощи демонов, чтобы уничтожить своих врагов.

— А Харакан сказал тебе, кто эти враги?

Аршаг снова кивнул.

— Он упоминал Зандрамас — о ней я ранее слышал — и о некоем Агахаке, чье имя мне незнакомо. Еще он предупредил меня, что Дитя Света, возможно, попробует вмешаться.

— Разумное предположение, — прошептал Шелк.

— Харакан, ближайший советник апостола, выбрал меня для исполнения великой миссии, — с гордостью продолжал Аршаг. — Он поручил мне разыскать колдунов из Каранды и изучить их искусство, чтобы я смог вызвать Повелителя демонов Нахаза и попросить его помощи для апостола Урвона в борьбе с его врагами.

— Он сказал тебе, как опасна эта миссия? — спросил его Белгарат.

— Я понимал, что риск огромен, — ответил Аршаг, — но с радостью пошел на него, ибо меня ждала великая награда.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Белгарат. — А почему Харакан не действовал сам?

— Апостол Урвон дал Харакану другое задание, насколько я понимаю, где-то на Западе. Что-то связанное с ребенком.

Белгарат ободряюще кивнул.

— Кажется, я слышал об этом.

— Как бы то ни было, — продолжал свой рассказ Аршаг, — я отправился в Северный лес на поиск колдунов, все еще отправлявших свои обряды в местах, скрытых от глаз церкви. И через некоторое время нашел, что искал. — Его губы сложились в насмешливую улыбку. — То был невежественный дикарь, в лучшем случае способный вызвать пару бесенят, но он согласился взять меня в ученики и в рабы. Это ему пришла в голову мысль так меня разукрасить. — Гролим с отвращением поглядел на свою татуировку. — Он держал меня в конуре и заставлял прислуживать себе и выслушивать всякую бредятину. Я выучился тому немногому, что мог у него взять, а потом задушил его и отправился искать более могущественного учителя.

— Обрати внимание, как глубока бывает благодарность гролимов, — тихо заметил Шелк Гариону, который, внимательно прислушиваясь к рассказу пленника, не забывал о главном — об управлении шаландой.

— Затем последовали трудные годы, — продолжал Аршаг. — Я переходил от одного учителя к другому, терпя рабство и обиды. — По лицу его скользнула едва заметная улыбка. — Иногда они продавали меня другим колдунам, как продают свинью или корову. По мере того как я овладевал искусством, я воздавал каждому за его дерзость и шел дальше. Наконец недалеко от Северной пустоши мне удалось поступить в ученики к человеку, слывшему самым могущественным колдуном в Каранде. Он был очень стар и уже плохо видел, поэтому принял меня за молодого карандийца, бродящего в поисках мудрости. Он взял меня в ученики, и началась настоящая учеба. Вызвать мелкого демона — невелика премудрость, но иметь дело с Повелителем демонов — гораздо труднее и опаснее. Этот колдун утверждал, что ему это удалось дважды в жизни, но возможно, он лгал. Однако он показал мне, как можно создать образ Повелителя демонов Нахаза и как с ним общаться. Ни одно заклинание не в состоянии заставить Повелителя демонов явиться, когда его вызывают. Он является только тогда, когда согласен прийти, и, как правило, у него на это есть свои причины. Когда я выучился всему, чему меня мог научить старый колдун, я убил его и снова двинулся на юг, в Калиду. — Он с сожалением вздохнул. — Старик был добрым хозяином, и мне было жаль его убивать. — Тут он пожал плечами. — Но он был стар, — добавил гролим, — и я отправил его на тот свет одним ударом ножа в сердце.

— Спокойно, Дарник, — произнес Шелк, кладя руку на плечо разгневанного кузнеца.

— Вернувшись в Калиду, я нашел храм в полном упадке, — продолжал Аршаг. — Мои братья к тому времени впали в полное отчаяние, а храм стал настоящим вертепом порока и разрушения. Однако я сдержался и подавил гнев. Я отправил в Мал-Яск послание, в котором сообщал Харакану, что моя миссия увенчалась успехом и что я жду его приказаний в храме в Калиде. Вскоре я получил ответ от одного из чандимов, сообщавшего мне, что Харакан еще не вернулся с Запада. — Он замолчал. — У вас не найдется глотка воды? — спросил он. — У меня во рту почему-то очень противный вкус.

Сади пошел на корму, где стояла бочка с водой, и наполнил ею жестяную кружку.

— Не бывает идеальных наркотиков, — прошептал он оправдывающимся тоном, проходя мимо Гариона.

Аршаг с благодарностью взял кружку из рук Сади и выпил ее.

— Рассказывай дальше, — приказал ему Белгарат.

Аршаг кивнул.

— Харакан вернулся с Запада чуть меньше года назад, — сказал он. — Он подошел к Калиде, и мы с ним тайно встретились. Я рассказал ему, чего достиг и чем чревата любая попытка вызвать Повелителя демонов. Затем мы отправились в уединенное место, где я показал ему все, что знал о чарах и заклинаниях, способных вызвать образ Нахаза и помочь нам говорить через ворота, стоящие на границе двух миров, и общаться с Нахазом напрямую. Когда я установил контакт с Повелителем демонов, Харакан начал говорить с ним. Он рассказал о Ктраг-Сардиусе, но Нахаз уже о нем знал. И тогда Харакан сообщил Нахазу, что за те долгие годы, что Торак спал, власть и богатство подточили разум апостола Урвона и он наконец убедил сам себя, что является полубогом и что лишь один шаг отделяет его от божественного состояния. Харакан предложил Нахазу заключить с ним союз. Пусть Повелитель демонов повергнет Урвона в полное сумасшествие, а затем поможет ему победить всех остальных, кто ищет место, где спрятан Ктраг-Сардиус. Не встречая сопротивления, Урвон с легкостью достанет камень.

— Насколько я понимаю, ты решил действовать заодно с ними, вместо того чтобы предупредить Урвона о том, что против него готовится. Что ты выигрывал от этой сделки?

— Они оставили меня в живых, — пожал плечами Аршаг. — Думаю, что Харакан хотел убить меня на всякий случай, но Нахаз сказал ему, что я еще могу пригодиться. Он обещал сделать меня правителем королевства и дать мне в услужение юных демонов. Харакан повиновался Повелителю демонов и относился ко мне с почтением.

— Не вижу, чего добился бы Нахаз, передав Сардион в руки Урвона, — признался Белгарат.

— Нахаз хочет сам завладеть Ктраг-Сардиусом, — объяснил Аршаг. — Если Урвон сойдет с ума, Нахаз просто заберет у него Ктраг-Сардиус и заменит его куском булыжника. Тогда Повелитель демонов и Харакан поместят Урвона в какой-нибудь дом — может, в Ашабу или в другой уединенный замок, и мелкие демоны и бесенята опутают его иллюзиями. Тогда он в блаженном безумии будет изображать бога, а Нахаз и Харакан тем временем — править миром.

— Пока не явится истинный новый бог Ангарака, — добавила Полгара.

— Нового бога Ангарака не будет, — возразил Аршаг. — Как только Нахаз овладеет Ктраг-Сардиусом — Сардионом, — оба пророчества перестанут существовать. Дитя Света и Дитя Тьмы исчезнут навсегда. Боги-старейшины будут изгнаны, а Нахаз станет Повелителем Вселенной и хозяином судеб всего человечества.

— А что получит Харакан? — спросил Белгарат.

— Власть над церковью и трон правителя всего мира.

— Надеюсь, что он взял письменное подтверждение, — сухо произнес Белгарат. — Всем известно, как демоны держат свои обещания. Что же произошло потом?

— В Калиду прибыл посланник с приказами Харакану от Урвона. Апостол сообщал ему, что в Каранде такие серьезные волнения, что Каль Закету ничего больше не остается делать, как вернуться из Хтол-Мургоса. Когда император вернется в Маллорею, не составит большого труда убить его, а когда он будет мертв, Урвон сможет посадить на трон послушного человека — такого, которого можно было бы взять с собой и отправиться туда, где спрятан Сардион. Это, очевидно, одно из условий, которые нужно выполнить перед появлением нового бога.

Белгарат кивнул.

— Да, теперь многое встает на свои места, — сказал он. — А что произошло дальше?

— Мы с Хараканом снова отправились тайком в уединенное место, и я снова открыл ворота и вызвал образ Нахаза. Харакан и Повелитель демонов некоторое время разговаривали друг с другом, и вдруг образ облекся в плоть и перед нами стоял сам Нахаз.

Харакан повелел мне впредь называть его Менхом, так как имя Харакан слишком хорошо известно в Маллорее, а затем все мы вместе с Нахазом снова отправились в Калиду. Повелитель демонов потребовал вознаграждения за свою помощь, и Менх приказал мне предоставить ему это вознаграждение. И тогда я понял, почему Нахаз оставил меня в живых. Речь шла только о карандийцах, так что не знаю, как сказать, — замялся он. — В общем, для карандийцев Нахаз был богом, и мне нетрудно было убедить молодых карандийских женщин в том, что удостоиться внимания Повелителя демонов будет для них высшей честью. Они с радостью шли к нему, и каждая из них втайне надеялась выносить его отпрыска, не зная, конечно, что такие роды разорвут их на части, как свежевыпотрошенного поросенка. — Он презрительно усмехнулся. — Остальное, я думаю, вам известно.

— О да, остальное нам и в самом деле известно. — Голос Белгарата звучал как скрежет гвоздя, царапающего по камню. — Когда они ушли? Харакан и Нахаз? Мы знаем, что в этой части Каранды их уже нет.

— Это произошло около месяца назад. Мы готовились к осаде Торпакана на границе с Дельчином, и однажды утром я проснулся и обнаружил, что Менх и демон Нахаз исчезли, а их демонов уже больше нет в нашей армии. Все ждали, что я вызову демонов, но мои чары и заклинания были бессильны. Гнев людей нарастал, и мне чудом удалось избежать смерти. Я снова кинулся на север, в Калиду, но там царил полнейший хаос. Без демонов, державших карандийцев в повиновении, они вскоре стали неуправляемыми. Однако я обнаружил, что все еще могу вызвать образ Нахаза. И я решил, что теперь, когда Менх и Нахаз исчезли, я смогу привлечь на свою сторону карандийцев, если буду с умом использовать образ, и в результате сам обрету власть над всей Карандой. Сегодня утром я попытался начать осуществлять этот план, но вы мне помешали.

— Понятно, — сказал Белгарат.

— Сколько времени ты находишься здесь? — внезапно спросила пленника Полгара.

— Несколько недель, — ответил гролим.

— Так, — сказала она. — Несколько недель назад с запада сюда пришла женщина, несущая ребенка.

— Я не обращаю внимания на женщин.

— С этой женщиной могло быть иначе. Мы знаем, что она пришла в эту деревню по берегу озера и взяла лодку. Ты что-нибудь об этом слышал?

— Сейчас мало кто путешествует по Каранде, — ответил он. — Слишком опасно, повсюду волнения и беспорядки. В прошлом месяце только одна лодка вышла из деревни. Но могу вам сказать: если она действительно была в этой лодке, приготовьтесь ее оплакивать.

— Как так?

— Лодка потонула, захваченная внезапной бурей неподалеку от города Каранды в восточной части озера в Ганезии.

— Что хорошо в Зандрамас — так это ее предсказуемость, — прошептал Шелк Гариону. — Теперь нам нетрудно будет снова напасть на след Зандрамас, как ты думаешь?

Веки Аршага начали слипаться, и казалось, ему с трудом удавалось удержать голову прямо.

— Если у вас есть к нему еще вопросы, почтеннейший, то задавайте их побыстрее, — посоветовал Сади. — Действие наркотика кончается, и он скоро опять заснет.

— По-моему, я получил все необходимые ответы, — сказал старик.

— И я тоже, — мрачно добавила Полгара.

Озеро было слишком большим, чтобы добраться до его восточного берега до наступления ночи, поэтому они спустили паруса и поставили шаланду на якорь. Едва забрезжил рассвет, они снова подняли паруса и вскоре после полудня увидели на востоке темное пятно.

— Это, должно быть, и есть восточное побережье, — сказал Гариону Шелк. — Пойду на нос и попытаюсь высмотреть какие-нибудь ориентиры. Мне бы не хотелось причалить прямо к карандийской пристани.

— Конечно нет.

— Погляжу, нельзя ли найти где-нибудь укромную бухту, чтобы там осмотреться, не привлекая внимания.

Ближе к вечеру они поставили шаланду в тихий залив, окруженный высокими песчаными дюнами и колючим кустарником.

— И что ты думаешь, дедушка? — спросил Гарион, когда они вывели на берег лошадей.

— О чем?

— О лодке. Что нам с ней делать?

— Пусти ее по течению. Чтобы никто не знал, что мы сошли на берег в этом месте.

— Думаю, ты прав. — Гарион с сожалением вздохнул. — Неплохая была лодка, правда?

— Она не опрокинулась.

— Не перевернулась, — поправил Гарион. К ним подошла Полгара.

— Аршаг тебе больше не нужен? — спросила она старика.

— Нет, и я как раз думал, что нам с ним делать.

— Я об этом позабочусь, отец, — сказала она, повернулась и пошла туда, где на берегу лежал в полусне вновь связанный Аршаг.

Встав рядом с ним, она подняла одну руку. Гролим весь передернулся и вздрогнул, а Гарион ощутил мощный поток энергии.

— Слушай внимательно, Аршаг, — начала она. — Ты направлял женщин к Повелителю демонов, чтобы он мог наводнить весь мир отвратительными существами. За это тебе причитается вознаграждение. Вот она, твоя награда. Отныне ты неуязвим. Никто не сможет убить тебя — ни человек, ни демон, ни даже ты сам. Но никто больше никогда не поверит ни одному твоему слову. Ты станешь всеобщим посмешищем, куда бы ты ни явился, на всю оставшуюся жизнь, тебя будут прогонять отовсюду, и ты будешь вынужден шататься по свету, как бездомный бродяга. Это тебе плата за помощь Менху, за то, что ты вызывал Нахаза, за то, что приносил глупых женщин в жертву скотской похоти Повелителя демонов. — Она обратилась к Дарнику: — Развяжи его.

Когда Аршага развязали, он, спотыкаясь, поднялся на ноги, лицо его было пепельно-серым.

— Кто ты, женщина? — спросил он дрожащим голосом. — И кто дал тебе власть налагать такое ужасное проклятие?

— Я — Полгара, — отвечала она. — Может, ты слышал обо мне? А теперь ступай! — И она повелительно простерла руку вдоль берега.

С искаженным от ужаса лицом Аршаг повернулся и, взобравшись на одну из дюн, исчез за ней.

— Ты не считаешь, что неосторожно было говорить, кто ты такая, моя госпожа? — с сомнением проговорил Сади.

— Ничего страшного, Сади, — улыбнулась она. — Он может кричать обо мне на каждом углу, но ему никто не поверит.

— Сколько он еще проживет? — едва слышно спросила Сенедра.

— Точно не знаю. Но безусловно, у него будет время понять, что он натворил.

Сенедра пристально поглядела на нее.

— Госпожа Полгара! — воскликнула она. — Как вы могли это сделать? Это же чудовищно!

— Да, — ответила Полгара. — Но то, что произошло в церкви, которую мы сожгли, тоже было чудовищно.