- Вот как?
      - Когда прошлой осенью его послали в Кинестру, он весьма близко подружился с атаной Марис. Он не отнесся к этому серьезно - в отличие от нее. Она отправилась искать его и, найдя его в Кирге, забрала с собой в Кинестру.
      - В самом деле? - отозвался Оскайн без малейшей усмешки. - Что ж, - пожал он плечами, - Итайну так или иначе пора бы остепениться. Насколько я помню, атана Марис весьма энергичная женщина.
      - Да, Оскайн-министр, и весьма решительная. Думаю, что дни холостяцкой жизни твоего хитроумного братца сочтены.
      - Какая жалость, - вздохнул Оскайн. - Прошу прощения... - И с этими словами он довольно поспешно удалился в соседнюю комнату, из которой тут же до неслись взрывы приглушенного хохота.
      А затем в комнату вбежала Даная с развевающимися волосами и бросилась в объятия матери.
      Лицо Сарабиана помрачнело.
      - Кто же, в конце концов, убил Заласту? - спросил он. - Если уж на то пошло, именно он был причиной всех наших бед.
      - Заласта не мертв, - с грустью ответила Сефрения, усаживая к себе на колени Флейту.
      - Не мертв? Как же ему удалось уйти?
      - Мы отпустили его, ваше величество, - ответил Улаф.
      - Вы с ума сошли? Вы же знаете, что он может натворить!
      - Он больше ничего не натворит, ваше величество, - отозвался Вэнион, разве что подожжет где-нибудь траву.
      - Этого не случится, Вэнион, - поправила его Флейта. - Этот огонь духовный, а не физический.
      - Может быть, кто-нибудь все же объяснит мне, в чем дело? - осведомился Сарабиан.
      - Заласта, ваше величество, появился на свадьбе Сефрении, - сказал Улаф. Он пытался убить Вэниона, но Спархок остановил его. Затем наш присутствующий здесь друг хотел сотворить с Заластой что-нибудь непоправимое, но тут появился Кхвай и предъявил свои права на Заласту. Из политических соображений Спархок признал эти права, и тогда Кхвай вверг Заласту в огонь.
      - Экая мрачная идея, - содрогнулся Сарабиан и посмотрел на Сефрению. - Но ты же говорила, что он не мертв, а сэр Улаф только что сказал, что он сгорел.
      - Нет, ваше величество, - поправил его Улаф, - я сказал только, что Кхвай вверг его в огонь. То же самое произошло с бароном Пароком.
      - Кажется, тролличье правосудие мне по душе, - с недоброй усмешкой заметил Сарабиан. - И долго они будут гореть?
      - Вечно, ваше величество, - мрачно ответил Тиниен. - Огонь этот - вечный.
      - Боже милосердный!
      - Это было куда больше, чем я рассчитывал сделать, - признался Спархок, но, как уже сказал Улаф, тут были замешаны политические соображения.
      Они проговорили допоздна, вспоминая в подробностях о минувшей кампании, о спасении Эланы и Алиэн, об освобождении Беллиома и последней схватке между Спархоком и Киргоном. Спархок тщательно подчеркивал, что в этом поединке он был лишь орудием Беллиома, и во всеуслышание объявил, что он большее не Анакха. Он хотел, чтобы никто больше не вспоминал об этой части его жизни.
      Во время этого долгого разговора Сарабиан рассказал им о покушении на его жизнь, которое устроили Шакола и Тореллия.
      - Возможно, им это и удалось бы, если бы не Элисун, - заключил он, с нежностью взглянув на свою валезийскую супругу, которая была теперь воплощением скромности.
      Миртаи посмотрела на Элисун, вопросительно изогнув бровь.
      - Почему ты одеваешься по-другому? - напрямик спросила она.
      Элисун пожала плечами.
      - Я ношу ребенка, - сказала она. - Полагаю, время легкомысленных приключений для меня закончилось. - И добавила, увидев озадаченное выражение на лице Миртаи: - Таков валезийский обычай. Нам предоставляется полная свобода - до первой беременности. После этого мы должны вести себя прилично. - Элисун улыбнулась. - Впрочем, я уже истощила все ресурсы имперской резиденции. Теперь пора угомониться - а заодно и выспаться.
      - Кто-нибудь знает, что со Стрейдженом и Кааладором? - спросил Телэн.
      - Виконт Стрейджен и герцог Кааладор вернулись в Материон неделю назад, ответил Сарабиан.
      - Новые украшения? - слегка удивленно спросила Элана.
      - Награды за службу, Элана, - улыбнулся Сарабиан. - Я счел это необходимым. Герцог Кааладор принял пост в министерстве внутренних дел, а посему отправился в Лебас, чтобы уладить там свои дела.
      - А Стрейджен?
      - Он на пути в Астел, ваше величество, - недобро усмехнувшись, пояснила баронесса Мелидира. - Он сказал, что хочет кой о чем потолковать с Элроном.
      - Разве Элрон сумел выбраться из Натайоса? - удивился Келтэн. - Экрасиос говорил, что сияющие не оставили там ни единой живой души.
      - Кааладор узнал, что Элрон где-то спрятался, пока сияющие превращали Скарпу и Кизату в груду гнили. Потом он выбрался из развалин и прямиком отправился домой. Стрейджен намерен разыскать его. - Баронесса взглянула на Халэда. - Крегер тоже ушел живым, - сказала она. - Кааладор узнал, что он отплыл в Зенгу, город в Южной Каммории. Впрочем, тебе следует кое-что узнать о Крегере.
      - И что же?
      - Помнишь, как умер король Воргун?
      - Кажется, у него отказала печень. Мелидира кивнула.
      - То же самое сейчас происходит с Крегером. В городе Дэла Кааладор беседовал с человеком по имени Ордей. Крегер был совершенно невменяем, когда его погрузили на корабль, отплывающий в Зенгу.
      - Но он все-таки жив, - угрюмо проговорил Халэд.
      - Если это можно так назвать, - вздохнула она. - Оставь его в покое, Халэд. Он даже не почувствует, если ты проткнешь его мечом. Он не поймет, кто ты такой или почему убиваешь его.
      - Благодарю, баронесса, - сказал Халэд, - но я думаю, что, когда мы вернемся в Эозию, мы с Беритом заедем в Зенгу - просто так, на всякий случай. Крегер чересчур часто ускользал от нас, чтобы полагаться на удачу. Я предпочитаю увидеть его в могиле.
      - А можно я отправлюсь с вами? - оживился Телэн.
      - Нет, - ответил Халэд.
      - Почему это - нет?
      - Тебе пора начинать послушничество.
      - Это может и подождать.
      - Нет, не может. Ты и так уже опоздал на полгода. Если не начнешь обучение сейчас, никогда не станешь хорошим рыцарем.
      Вэнион одобрительно посмотрел на оруженосца Спархока.
      - Не забудь, о чем мы говорили тогда, Спархок, - сказал он. - И передай мои рекомендации Долманту.
      - О чем это вы? - спросил Халэд.
      - Позже узнаешь, - ответил Спархок.
      - Да кстати, Элана, - вставил Сарабиан, - раз уж речь зашла о титулах - ты не рассердишься на меня, если я дарую титул твоей маленькой певчей пташке? Он нежно улыбнулся Алиэн. - Надеюсь, дорогая, что ты не рассердишься, потому что я это так или иначе сделаю - хотя бы за выдающиеся заслуги перед Империей.
      - Какая замечательная идея, Сарабиан! - воскликнула Элана.
      - Я вряд ли заслужил эту похвалу, - признался он с некоторой горечью. - По правде говоря, идея с титулами принадлежит твоей дочери. Ее высочество весьма целеустремленная молодая особа.
      Спархок быстро взглянул на свою дочь, затем на Флейту. У обеих на личиках было написано одинаковое лукавое самодовольство. Божественная Афраэль явно задалась целью убрать с пути все преграды, мешавшие ее сводничеству. Спархок кратко усмехнулся и откашлялся.
      - Э-э... ваше величество, - обратился он к императору. - Уже довольно поздно, и все мы устали. Предлагаю продолжить наш разговор завтра.
      - Разумеется, принц Спархок, - согласился Сарабиан, поднимаясь на ноги.
      - Спархок, можно тебя на два слова? - окликнул патриарх Эмбан, когда остальные гуськом двинулись к двери.
      - Конечно.
      Они подождали, пока гостиная не опустеет.
      - Что нам делать с Вэнионом и Сефренией? - спросил Эмбан.
      - Я вас что-то не понял, ваша светлость.
      - Ты же знаешь, этот так называемый брак поставит Долманта в весьма сложное положение.
      - Это не "так называемый брак", Эмбан, - твердо сказал Спархок, отбросив формальности.
      - Ты отлично знаешь, что я имею в виду. Консерваторы в Курии попытаются использовать его, чтобы ослабить положение Сарати.
      - Тогда зачем им об этом знать? Это совершенно не их дело. Ваша светлость, в Дарезии произошло много такого, что не находит объяснений в нашей теологии. Тамульская империя вне юрисдикции Церкви, так к чему рассказывать Курии об этих событиях?
      - Я не могу им лгать, Спархок.
      - А я этого и не предлагаю. Просто не говори об этом.
      - Но я должен доложить обо всем Долманту.
      - Это не страшно. У него гибкий ум. - Спархок помолчал размышляя. - Это, пожалуй, лучшее, что можно сделать. Отведем Долманта в сторонку и расскажем ему обо всем, что здесь приключилось, а уж он пускай сам решает, что именно рассказать Курии.
      - Спархок, ты возлагаешь на него тяжкую ношу. Спархок пожал плечами.
      - Так ведь это и есть его служба, разве нет? А теперь, ваша светлость, с вашего дозволения я удаляюсь. Мне необходимо присутствовать при некоем воссоединении семьи.
      В последующие недели над замком витало меланхолическое ощущение, что все подходит к концу. Все отлично понимали, что, едва установится погода, большинство из них покинет Материон. Возможность того, что они еще когда-либо соберутся вместе, была ничтожной. Они наслаждались каждой минутой близости друг с другом, и частенько кто-нибудь вдвоем-втроем удалялся в уединенное местечко, где велись долгие разговоры о разных пустяках, на деле же они просто старались увековечить в памяти лица, голоса, возникшую близость и дружбу.
      Как-то непогожим утром Спархок, войдя в гостиную, обнаружил, что Оскайн и Сарабиан сидят над какой-то книгой. На лицах обоих была написана откровенная ярость.
      - Неприятности? - осведомился Спархок.
      - Политика, - кисло ответил Сарабиан. - Политика - это всегда неприятности.
      - Отделение современной истории в университете только что выпустило в свет свою версию недавних событий, - пояснил Оскайн. - В этом труде содержится весьма немного правды - особенно если учесть, что пондия Субат, наш достопочтенный первый министр, выставлен здесь настоящим героем.
      - Мне бы следовало избавиться от Субата, как только я узнал о его делишках, - угрюмо заметил Сарабиан. - Оскайн, кто может дать наилучший ответ на этот вздор?
      - Мой брат, ваше величество, - тотчас ответил министр иностранных дел. Он профессор факультета, и у него солидная репутация. К сожалению, он сейчас в Кинестре.
      - Пошли за ним, Оскайн. Верни его сюда, прежде чем отделение современной истории испакостит мнение целого поколения.
      - Марис тоже захочет поехать с ним, ваше величество.
      - Вот и славно. Твой братец чересчур умен. Пусть атана Марис не отходит от него. Она научит его смирению.
      - Что нам делать с киргаями, ваше величество? - спросил Спархок. Сефрения говорит, что проклятие, отделявшее их от всего мира, исчезло с гибелью Киргона, и, хотя это не их вина, им никак не находится место в современном мире.
      - Я и сам раздумывал над этим, - признался император. - Полагаю, нам лучше держать их подальше от нормальных людей. В пятистах лигах Восточнее Тэги есть один остров. Он очень плодороден, и климат там мягкий. Раз уж киргаи так обожают одиночество, этот остров придется им по вкусу. Как ты думаешь, сколько времени им понадобится, чтобы изобрести лодки?
      - Несколько тысячелетий, ваше величество. Киргаев никак нельзя назвать народом творческим. Сарабиан ухмыльнулся.
      - Тогда это решение - наилучшее.
      - Я тоже так думаю, - с ответной ухмылкой согласился Спархок.
      В этом году весна в Восточной Дарезии выдалась бурной. Теплый влажный ветер подул с Тамульского моря, в одну ночь растопив снег на склонах гор. Реки разлились, так что ни о каких путешествиях пока не могло быть и речи. Нетерпение Спархока возрастало с каждым днем. Не то чтобы у него накопились неотложные дела, но это затянувшееся прощание становилось невыносимым.
      Ему пришлось выдержать по крайней мере один долгий и серьезный спор. Элана вначале во что бы то ни стало хотела, чтобы все они отправились в Атан на свадьбу Миртаи и Кринга.
      - Ты опять несешь чепуху, Элана, - с обычной прямотой сказала ей Миртаи. Ты и прежде бывала на свадьбах, но у тебя есть королевство, которым надо управлять. Возвращайся в Симмур, там твое место.
      - Ты не хочешь, чтобы я была на твоей свадьбе? - глаза Эланы наполнились слезами. Миртаи обняла ее.
      - Ты непременно будешь там, Элана, - сказала она. - Ты навсегда останешься в моем сердце. Возвращайся в Симмур. Я приеду туда после того, как мы с Крингом устроимся в Пеле - или там, где мы, в конце концов, решим поселиться.
      Вэнион и Сефрения решили сопровождать отряд королевы Бетуаны до самой Атаны, а уж оттуда отправиться в Сарсос.
      - Там, пожалуй, нам будет лучше всего, дорогой, - пояснила Сефрения Спархоку. - У меня там достаточно высокое положение, и я сумею заткнуть рот фанатикам, которым придется не по вкусу, что мы с Вэнионом отныне муж и жена.
      - Неплохо сказано, - заметил Спархок и вздохнул. - Мне будет недоставать тебя, матушка. Ведь вы с Вэнионом никогда не сможете вернуться в Эозию.
      - Что за глупости, Спархок! - рассмеялась она. - Я всегда возвращалась туда, куда хотела вернуться, так будет и впредь. Я сумею изменить свой облик и облик Вэниона, так что время от времени мы будем вас навещать. Если уж на то пошло, я хочу присматривать за твоей дочерью. - Она поцеловала Спархока. - А теперь иди, дорогой. Мне нужно поговорить с Сарабианом о Бетуане.
      - Вот как?
      - Она лепечет какую-то чушь о том, чтобы отречься от трона и стать женой Энгессы. Атаны - подданные Империи, так что я должна убедить Сарабиана помешать ей наделать глупостей. Энгесса будет очень хорошим соправителем, а Сарабиану нужны покой и стабильность в Атане.
      Когда весенний паводок начал понемногу спадать и поля вокруг столицы подсохли, Спархок отправился в гавань разыскивать капитана Сорджи. В обширной гавани стояло на якоре немало менее потрепанных и более удобных судов, но Спархок доверял Сорджи, а возвращение домой на его корабле придало бы приятный оттенок преемственности завершению всего этого дела. Он нашел курчавого капитана в чистенькой и хорошо освещенной портовой таверне, хозяин которой явно был эленийцем.
      - Нас будет тринадцать, капитан, - сказал Спархок, - и семь коней.
      - Тесновато будет, мастер Клаф, - заметил Сорджи, задумчиво косясь на потолок, - ну да как-нибудь разместимся. Кто покроет стоимость путешествия вы сами?
      Спархок ухмыльнулся.
      - Император щедро взял на себя все расходы, - сказал он. - Он наш друг, так что, будь добр, не разори его.
      Сорджи ухмыльнулся в ответ.
      - Да ни за что на свете, мастер Клаф. - Он откинулся в кресле. - Занятные были времена, да и Тамульская империя - занятное местечко, но все же хорошо будет вернуться домой.
      - О да! - согласился Спархок. - Порой мне кажется, что всю свою жизнь я только и делаю, что пытаюсь вернуться домой.
      - Я прикину стоимость проезда и пришлю к вам в имперскую резиденцию своего боцмана. Знаете, я ведь едва не потерял его в Бересе.
      - Боцмана? Сорджи кивнул.
      - Парочка бандитов подстерегла его в переулке. Он едва сумел унести ноги.
      - Подумать только! - с невинным видом отозвался Спархок. Похоже, Валаш экономил не только на шпионах, но и на наемных убийцах.
      - Когда именно вы хотите отплыть, мастер Клаф?
      - Мы еще не решили точно - где-нибудь на следующей неделе. Я дам тебе знать. Кое-кто из наших друзей отправляется сушей в Атан. Мы хотели бы отплыть в тот же день.
      - Хорошая идея, - согласился Сорджи. - Никогда не следует затягивать прощание. Уж моряки-то умеют быстро прощаться. Когда приходит время отплытия, всегда нужно застичь утренний отлив, а он не станет ждать.
      - Неплохо сказано, Сорджи, - усмехнулся Спархок.
      Неудивительно, что именно Бетуана наконец приняла решение.
      - Мы уезжаем завтра, - неделю спустя напрямик объявила она за ужином.
      - Так скоро? - голос Сарабиана чуть заметно дрогнул.
      - Половодье сошло, и поля просохли, Сарабиан-император, - пояснила она. К чему нам мешкать?
      - Но... - он замялся и не стал продолжать.
      - Ты слишком сентиментален, Сарабиан, - бесцеремонно заявила Бетуана. - Ты же знаешь, что мы должны уехать, так зачем тянуть время? Приезжай осенью в Атан, и мы поохотимся на вепря. Здесь, в Материоне, ты слишком много сидишь в четырех стенах.
      - Мне будет трудно вырваться, - с сомнением проговорил он. - Кто-то ведь должен присматривать за делами.
      - Пускай этим займется Оскайн. Он человек честный, много не украдет.
      - Ваше величество!.. - запротестовал Оскайн. Бетуана улыбнулась ему.
      - Я пошутила, Оскайн, - сказала она. - Друзья часто подшучивают друг над другом и никого не хотят обидеть.
      Той ночью все они почти не спали. Пришлось, само собой, собирать вещи и заниматься прочими приготовлениями, но большая часть ночи была истрачена на беготню туда и сюда по коридорам с одними и теми же словами: "Обещай, что не будем терять связи друг с другом".
      И они, конечно, обещали - от чистого сердца. Эта решимость ослабеет не сразу, где-нибудь через год или даже два.
      Они собрались во внутреннем дворе замка, когда над Тамульским морем только начала заниматься заря. И снова были поцелуи, объятия, грубоватые рукопожатия.
      И именно Халэд, славный, надежный, практичный Халэд в конце концов оценивающе поглядел на небо на востоке, откашлялся и сказал:
      - Пора, Спархок, иначе Сорджи, чего доброго, сдерет с тебя плату за лишний день, если пропустит утренний прилив.
      - Верно, - согласился Спархок. Он подсадил Элану в открытую коляску, которую дал им Сарабиан и где уже сидели Эмбан, Телэн, Алиэн и Мелидира. Затем он огляделся в поисках дочери и увидел, что Даная о чем-то тихо разговаривает с Флейтой.
      - Даная, - позвал Спархок, - пора ехать!
      Наследная принцесса Элении в последний раз поцеловала Богиню-Дитя Стирикума и послушно пошла через двор к отцу.
      - Спасибо, что заглянул, Спархок, - просто сказал Сарабиан, протягивая руку. Спархок пожал ему руку.
      - Всегда пожалуйста, Сарабиан, - ответил он. И, рывком вскочив в седло Фарэна, первым поскакал через мост к лужайкам, на которых все еще лежали ночные тени.
      Дорога до гавани заняла четверть часа, и еще полчаса ушло на то, чтобы погрузить коней в носовой трюм. Спархок вернулся на палубу, где ждали остальные, и взглянул на восток - солнце еще не поднялось.
      - Все готово, мастер Клаф? - крикнул с квартердека Сорджи.
      - Готово, капитан Сорджи, - отозвался Спархок. - Мы завершили все, за чем приехали сюда. Пора возвращаться домой.
      Боцман с важным видом расхаживал по палубе, с ненужной придирчивостью наблюдая за тем, как отдают швартовы и поднимают паруса.
      Отлив был сильный, и дул хороший попутный ветер. Сорджи искусно вывел свое потрепанное судно из гавани в открытое море.
      Спархок одной рукой подхватил Данаю, другой обнял за плечи Элану, и так они стояли у поручней левого борта, глядя на город, который тамульцы называли центром мира. Сорджи повернул румпель, взяв курс на юго-восток, чтобы обогнуть полуостров, и в тот самый миг, когда паруса надулись ветром, наконец взошло солнце.
      В рассветных тенях Материон был бледен, но первые лучи солнца зажгли его купола опалесцирующим огнем, и мерцающий радужный свет заиграл на покрытых перламутром стенах. Спархок, его жена и дочь стояли у борта, безмолвно любуясь чудом огнеглавого города, который словно на свой лад прощался с ними, желая им благополучного возвращения домой.