- Что будем делать? - спросил Тикуме.
      - Держаться подальше от этого русла, друг Тикуме. После того, как появятся кинезганцы, пошли всадников с флангов отсечь их обходным ударом. Мы перебьем кавалерию, и тогда солдаты Клааля выйдут из своего укрытия.
      - А что же киргаи? Это опять солдаты из прошлого, с которыми мы уже сталкивались прежде?
      - Не думаю. Мы в пределах Кинезги, так что это, скорее всего, живые киргаи из самой Кирги... - Кринг вдруг осекся, его лицо перечеркнула медленная ухмылка. - Мне тут кое-что пришло в голову, - проговорил он. - Высылай фланги, чтобы отрезать кинезганцев, друг Тикуме. Дай мне время все обдумать.
      - У тебя сейчас на редкость мерзопакостная ухмылка, друг Кринг.
      - Я и сам иногда бываю на редкость мерзопакостным человеком, друг Тикуме, - отвечал Кринг, ухмыляясь еще шире.
      - Работорговцы, - кратко сказала Миртаи, поглядев с высоты каменистого холма на караван, тянувшийся по бесплодной бурой равнине к селению, тесно сгрудившемуся у оазиса. Оттого, что влажный воздух арджунских джунглей почти мгновенно сменился едкой сухостью пустыни, у Спархока побаливала голова.
      - Как ты определила это с такого расстояния? - спросил Бевьер.
      - По черным плащам с капюшонами, - ответила она, выглядывая из-за валуна, за которым они укрывались. - Работорговцы в Кинезге всегда носят эти плащи, чтобы местные власти оставляли их в покое. Кинезга - единственное место, где работорговля еще остается законной. Прочие государства смотрят на нее косо.
      - Вот что я подумал, Спархок, - сказал Бевьер. - Если б мы сумели добыть несколько черных плащей, мы передвигались бы по пустыне, не привлекая ничьего внимания.
      - Мы не слишком похожи на арджунцев, Бевьер, - возразил Келтэн.
      - Это и не обязательно, - сказал Телэн. - Я слыхал в, Бересе, что в пустыне есть разбойничьи шайки, которые нападают на караваны и похищают рабов, а потому работорговцы нанимают множество охранников любого происхождения, чтобы защищать торговлю.
      - Вот как, - проговорил Келтэн. - Что ж, остается только добыть черные плащи.
      - Вон там их как раз сотня или около того, - отозвался Бевьер, указывая на караван.
      - Эленийцы, - вздохнула Ксанетия, закатывая глаза.
      - Анара, ты уже говоришь в точности, как Сефрения, - со слабой усмешкой заметил Спархок. - Что же мы упустили?
      - Достаточно будет плащей любого цвета и оттенка, Анакха, - терпеливо пояснила она, - а подобные плащи, вне сомнения, найдутся в Вигайо, что лежит возле вон того оазиса.
      - Но нам нужны черные плащи, анара, - возразил Бевьер.
      - Цвет есть лишь разновидность света, сэр Бевьер, а я весьма искушена в управлении светом.
      - А-а, - сказал он, - это мне как-то и не пришло в голову.
      - Я и сама заметила сие - почти сразу.
      - Не вредничай, - пробормотал Бевьер.
      Рыцари Бергстена и их союзники-пелои пересекли границу Кинезги пасмурным холодным днем после - как им казалось - нескольких дней почти беспрерывной скачки и направились на юго-восток, к Кинестре. Пелойские разведчики, рассыпавшись, ехали впереди колонны, однако в тот день они так и не повстречали врага. Войско разбило лагерь, выставило стражу и заночевало.
      И только на следующее утро - а вернее, то, что они считали следующим утром, - когда свернули лагерь и двинулись дальше, Даийя прискакал к Бергстену и Гельдэну, ехавшим во главе колонны.
      - Ваше преподобие, - сказал он, - мои разведчики сообщают, что примерно в миле впереди большое войско.
      - Кинезганцы? - быстро спросил Бергстен.
      - Не похоже, ваше преподобие.
      - Взгляни на них, Гельдэн, - приказал патриарх.
      Пандионец кивнул и пришпорил коня, направляясь к вершине каменистого холма, который высился в четверти мили впереди колонны. Вернулся он помрачневшим.
      - У нас проблемы, ваша светлость, - пробасил он. - Это опять те самые бестии, с которыми мы столкнулись в Восточном Земохе.
      Бергстен вполголоса выругался.
      - Я так и знал, что все идет слишком хорошо!
      - Доми Тикуме предупредил нас об этих чужаках, - сказал Даийя. - Ваше преподобие не оскорбится, если я предложу, чтобы вы предоставили нам разобраться с ними? Доми Тикуме и доми Кринг придумали против них кое-какие тактические приемы, и они, похоже, срабатывают.
      - Я нисколько не оскорблюсь, друг Даийя, - ответил Бергстен. - Мы не слишком покрыли себя славой в прошлом бою с этими тварями, так что мне было бы весьма любопытно увидеть нечто более действенное, чем наша тогдашняя тактика.
      Даийя наскоро переговорил с вождями кланов, а затем вывел Бергстена, Гельдэна и еще нескольких рыцарей на вершину холма - наблюдать за боем.
      Бергстен тотчас оценил преимущества легкой кавалерии в сравнении с рыцарями в тяжелых доспехах и на крупных боевых конях. Рослые чужаки в тесно прилегающих латах пришли в смятение от стремительных и кратких атак пелоев, вооруженных дротиками. Солдаты Клааля неуклюже бросались вперед, отчаянно пытаясь добраться до своих мучителей, но проворные кони пелоев легко ускользали от них. Дротики начали собирать свою дань, и все больше и больше чудовищных гигантов падало под этим смертоносным дождем.
      - Суть в том, чтобы заставить их побежать, ваше преподобие, - пояснил Даийя. - Они крайне опасны в схватке лицом к лицу, но не очень-то выносливы, а потому на бегу дерутся плохо.
      - Вэнион говорил мне об этом, - кивнул Бергстен. - Доми Тикуме не сказал тебе, сколько должно пройти времени после того, как они начнут умирать?
      - Ничего определенного, ваше преподобие.
      Бергстен пожал плечами.
      - Ну да это неважно, друг Даийя. Вокруг нас обширная равнина, а сейчас только утро. Мы можем гонять их весь день, если понадобится.
      Разъяренные бесконечно повторяющимися атаками, солдаты Клааля шаркающей трусцой двинулись вперед, потрясая своим страшным оружием и ревя боевые кличи.
      Однако пелои, не обращая внимания на этот открытый вызов, продолжали свою прежнюю тактику.
      И тогда, не выдержав, чужеземные солдаты сорвались на неуклюжий бег.
      - А что, это вполне осуществимо, - задумчиво пробасил сэр Гельдэн. Правда, нам понадобились бы другие латы.
      - О чем это ты говоришь, Гельдэн? - осведомился Бергстен.
      - Пытаюсь заглянуть в будущее, ваша светлость, - отвечал Гельдэн. - Если эти твари загостятся в нашем мире, нам придется кое-что переменить. Недурно было бы обучить и вооружить несколько эскадронов рыцарей церкви, превратив их в легкую конницу.
      - Гельдэн, - ядовито сказал Бергстен, - если эти твари и загостятся в нашем мире, то лишь потому, что мы проиграем эту войну. С чего ты взял, что тогда в мире вообще останутся рыцари церкви?
      - Они бегут, ваше преподобие! - возбужденно воскликнул Даийя. - Они удирают!
      - Но куда они удирают, друг Даийя? - с нажимом вопросил Бергстен. - Их убивает воздух, а воздух - везде. Куда они бегут, Даийя? Куда?
      - Куда они бегут? - озадаченно спросил Кринг, когда солдаты Клааля прервали свою неуклюжую погоню за пелоями и повернули вглубь пустыни.
      - Какая разница? - расхохотался Тикуме. - Пусть себе бегут! У нас еще остались засевшие в сухом русле киргаи. Сдернем их с места, покуда какой-нибудь смышленый офицер в арьергарде не успел сообразить, что к чему.
      Киргаи следовали тактике, рожденной еще на заре времен. Они наступали мерным шагом, заслоняясь большими круглыми щитами и выставив вперед копья. Когда пелои налетали на них, они тотчас останавливались и смыкали ряды. Передний ряд дружно опускался на колено, сдвинув перекрывающие друг друга щиты и выставив копья. Следующие ряды смыкались, точно так же сомкнув щиты и выставляя копья.
      Выглядело это великолепно - и было совершенно бесполезно против конницы.
      - Мы должны заставить их бежать, доми Тикуме! - прокричал Кринг своему другу, когда они галопом мчались от плотных вражеских рядов. - После следующей атаки отведи своих детей чуть дальше! Мало проку, если эти живые древности будут двигаться шагом! Пусть побегут!
      Тикуме выкрикнул приказ, и его всадники изменили тактику, отступив на несколько сотен ярдов дальше и вынудив киргаев последовать за ними.
      Из гущи наступающей пехоты донеслось звонкое пение трубы, и киргаи, бряцая оружием, зарысили вперед, ни на волос не нарушив строя.
      - Отлично смотрятся, а? - рассмеялся Тикуме.
      - Будь это парад, они смотрелись бы еще лучше! - отозвался Кринг. - Ударим еще разок и отступим подальше.
      - Далеко до границы? - спросил Тикуме.
      - Кто его знает! С кем я ни говорил, мне так и не сказали ничего определенного. Думаю, впрочем, что недалеко. Заставь их бежать, Тикуме! Заставь их бежать!
      Тикуме приподнялся в стременах.
      - Передайте приказ! - проревел он. - Отступаем!
      Пелои резко развернулись и галопом помчались на восток по бурой каменистой равнине.
      Эхо радостных криков донеслось из киргайских рядов, и вновь пропела труба. Древние солдаты, не сбиваясь с шага и сохраняя идеальный строй, перешли на бег. Сержанты отрывисто рявкали, задавая ритм, и топот киргайских сапог по нагой каменистой земле грохотал, точно рокот гигантского барабана.
      А затем яркий свет зимнего полдня вдруг потускнел, словно бы гигантские бесшумные крылья заслонили солнце. Порыв леденящего ветра хлестнул пустыню, и из пустоты донесся многоголосый скорбный стон.
      Застигнутые врасплох, киргаи ряд за рядом гибли на бегу, валясь как подкошенные под ноги слепо напирающим на них сотоварищам, а миг спустя и те падали бездыханными на их трупы.
      Кринг и Тикуме, побледнев и дрожа, смотрели с ужасом на чудовищную работу древнего стирикского заклятия. Затем, исполнясь отвращения, они развернули коней и что есть силы поскакали на восток, подальше от совершенных солдат, которые все так же слепо шагали навстречу ледяной, скорбно стонущей смерти.
      - Эти одежки хороши для Арджуна либо Тамула, приятель, - в тот же день, чуть позже, говорил Спархок торговцу, - но когда налетает песчаная буря, проку от них никакого. В последний раз мне насыпало за шиворот фунта четыре песку.
      Торговец глубокомысленно покивал.
      - Другие народы смеются над нашей одеждой, добрый господин, - заметил он. - Смеются до тех пор, покуда не попадут в первую песчаную бурю.
      - А что, ветер дует здесь все время? - спросил у него Телэн.
      - Не все, молодой господин. Обыкновенно хуже всего в послеобеденное время. - Торговец взглянул на Спархока. - Сколько вам нужно плащей, добрый господин?
      - Нас шестеро, приятель, и ни один из нас не настолько обожает другого, чтобы делить с ним один плащ на двоих.
      - Какой цвет вы предпочитаете?
      - А что, какой-нибудь цвет сохраняет от песка лучше, чем другой?
      - Нет, этого я как-то не замечал.
      - Ну так подойдет любой цвет.
      Торговец поспешно удалился в заднюю комнату и вернулся с охапкой аккуратно сложенных одеяний. Затем он расплылся в улыбке, потер руки и приступил к разговору о цене.
      - Он тебя здорово надул, между прочим, - заметил Телэн, когда они вышли из захламленной лавчонки на пыльную улицу Вигайо.
      Спархок пожал плечами.
      - Возможно, - сказал он.
      - Надо будет мне когда-нибудь научить тебя торговаться.
      - Это так важно? - спросил Спархок, приторочив охапку кинезганских плащей к седлу. Затем он огляделся и тихо позвал: - Анара!
      - Я здесь, Анакха, - прошелестел над ухом голос Ксанетии.
      - Удалось тебе что-нибудь разузнать?
      - Нет, Анакха. Очевидно, посланец еще не прибыл.
      - Спархок, - негромко заметил Телэн, - Берит и Халэд доберутся сюда только через несколько дней, а эта дыра не настолько притягательна, чтобы посланцу захотелось прибыть сюда пораньше, исключительно дабы полюбоваться красотой пейзажа. - Он пренебрежительно окинул взглядом унылые зимние пальмы и грязный водоем, со всех сторон окруженный глинобитными домами.
      - Притягательна эта дыра или нет, а нам придется изыскать предлог, чтобы застрять здесь на несколько дней, - сказал Спархок. - Мы не можем уехать отсюда, пока не появится посланец Крегера и анара Ксанетия не заглянет в его мысли.
      - Я могу остаться здесь и одна, Анакха, - сказала Ксанетия. - Никто не в силах учуять моего присутствия, а потому я не нуждаюсь в защите.
      - Мы все равно останемся, анара, - ответил Спархок. - Правила вежливости, знаешь ли, и все такое прочее. Эленийский рыцарь ни за что не допустит, чтобы дама оставалась без сопровождения.
      На затененном крылечке строения, которое оказалось то ли таверной, то ли винной лавкой, завязался горячий спор.
      - Ты сам не знаешь, о чем говоришь, Ишон! - пронзительно вопил старик в заплатанной и грязной одежде. - Отсюда до реки Сарна добрая сотня миль, и по пути нет вовсе никакой воды.
      - То ли ты слишком много выпил, Загорри, то ли на солнце перегрелся, презрительно отвечал Ишон - тощий, провяленный солнцем человечек в синем плаще. - Моя карта гласит, что до Сарны - шестьдесят миль, и ни милей больше.
      - А ты хорошо знаешь того, кто рисовал эту карту? Я-то прожил в этих местах всю жизнь и отлично знаю, сколько миль до Сарны. А впрочем валяй, иди. Возьми с собой воды на шестьдесят миль. Потом твои мулы издохнут, а ты еще сорок миль пути будешь утолять жажду песком. Мне-то наплевать, я никогда особенно не был от тебя в восторге. Но запомни мои слова, Ишон: отсюда, от Источника Вигая, и до берегов Сарны ровно сотня миль. - И старик плюнул в сторону бурого от грязи водоема.
      Телэн вдруг зашелся смехом.
      - Что это тебя так развеселило? - спросил у него Спархок.
      - Нам только что улыбнулась удача, о почтенный предводитель! - весело ответил мальчик. - Если у нас здесь больше нет никаких дел, почему бы не вернуться к остальным? Нам всем нужно будет хорошенько выспаться - потому что на рассвете мы отправимся в путь.
      - Вот как? И куда же это?
      - В Киргу, конечно. Разве не туда мы хотим попасть?
      - Да, но мы не знаем дороги в Киргу.
      - А вот тут ты ошибаешься, Спархок. Мы знаем дорогу в Киргу - во всяком случае, я знаю.
      ГЛАВА 23
      - Он погиб достойно? - спросила Бетуана. Лицо ее было очень бледно, но иного открытого проявления горя она не допустила.
      - Это была достойная смерть, Бетуана-королева, - ответил гонец. - Мы были на дне ущелья, и Клааль обрушил на нас его склоны. Андрол-король вступил в бой с бестией, и многим, кто иначе неминуемо погиб бы, удалось спастись.
      Бетуана задумалась.
      - Да, - сказала она наконец, - это была достойная смерть. Войско готово к походу?
      - У нас много раненых, королева, и тысячи погибли под обвалом в ущелье. Мы отступили в Туалу, чтобы там ждать твоего приказа.
      - Оставьте немногих людей позаботиться о раненых, а войско пусть идет сюда, - сказала она. - Тосе больше не угрожает опасность. Опасность здесь.
      - Как прикажешь, моя королева. - Гонец торжественно ударил себя кулаком по нагруднику.
      Королева атанов встала. Ее бледное лицо все так же не выражало никаких чувств.
      - Я должна удалиться, Итайн-посол, - официальным тоном проговорила она, и обдумать случившееся.
      - Так пристало, Бетуана-королева, - ответил он. - Я разделяю твое горе.
      - Но не мою вину. - Она повернулась и медленно вышла из комнаты.
      Итайн взглянул на Энгессу, стоящего с каменным лицом.
      - Я должен сообщить об этом остальным, - сказал он.
      Энгесса коротко кивнул.
      - Не мог бы ты поговорить с гонцом, прежде чем он отправится назад? спросил Итайн. - Лорду Вэниону понадобятся цифры потерь, чтобы пересмотреть собственную стратегию.
      - Я узнаю для тебя эти цифры, Итайн-посол. - Энгесса кратко наклонил голову и вышел.
      Итайн выругался и что есть силы ударил кулаком по столу.
      - И надо же, чтобы это случилось именно сейчас! - с яростью воскликнул он. - Не мог этот болван подождать хоть немного, прежде чем позволить себя прикончить!
      Бетуана не совершила ничего дурного. Ни грана бесчестия не было в ее тревоге за Энгессу, и, будь у нее в запасе неделя-две, все было бы забыто включая те чувства, которые вызвали у нее эту тревогу. Но то, что Андрол погиб, причем именно сейчас... Итайн вновь выругался. Королева атанов должна действовать, а эта потеря вполне может вывести ее из игры. Насколько Итайн знал атанов, Бетуана, удалившись к себе, готовится сейчас броситься на меч. Он вскочил и отправился на поиски пера, чернил и бумаги. Надо известить обо всем Вэниона - прежде чем здесь, в Сарне, все пойдет кувырком.
      - Все встало на свои места, когда я услышал, как старик назвал эту грязную лужу Источником Вигая, - объяснял Телэн. - Огераджин употребил то же самое слово.
      - Я не уверена, что это хоть что-то значит, - с сомнением проговорила Миртаи. - Кинезганцы все эти пустынные водоемы называют источниками. Должно быть, Вигай первым обнаружил именно этот водоем.
      - Но важнее всего, что этот источник Огераджин называл как одну из примет, - сказал Бевьер. - Собственно, - обратился он к Телэну, - как вышло, что зашел разговор об этом?
      - Мы со Стрейдженом плели для Валаша очередную небылицу, - отвечал мальчик. - Огераджин как раз только что прибыл из Верела и сидел себе в кресле, а мозги его потихоньку догнивали. Стрейджен говорил Валашу о якобы подслушанном разговоре - кто-то, мол, говорил другому, что Скарпа ждет приказа Кирги. Стрейджен хотел что-нибудь выудить из Валаша и так, невзначай, спросил, какой дорогой можно добраться до Кирги. Тут и вмешался Огераджин. Он начал лопотать об Источнике Вигая, Соляных Равнинах и прочих местах с такими названиями, словно они взяты прямиком из книжки. Я решил было, что он попросту бредит, но Валаш не на шутку взволновался и все пытался его утихомирить. Это и заставило меня внимательней прислушаться к лопоту этого чокнутого. У меня было такое ощущение, что он дает Стрейджену довольно точные наставления, как добраться до Кирги, только их затуманили все эти книжные названия. Теперь, когда я услышал об Источнике Вигая, я поневоле задумался - а в самом ли деле наставления Огераджина столь туманны и путанны, как мне показалось вначале?
      - Каковы были точные его слова, юный Телэн? - спросила Ксанетия.
      - Он сказал: "Путь проходит близ Источника Вигая". Тут Валаш попытался заткнуть ему рот, но он продолжал. Он объявил, что, дескать, желает наставить Стрейджена, дабы тот мог прийти в Киргу и поклониться Киргону. Огераджин велел ему от Источника Вигая идти на северо-запад к Запретным Горам.
      Спархок сверился с картой.
      - В Центральной Кинезге и в самом деле есть несколько горных массивов, и именно эти места указала нам Афраэль на острове. Что еще он говорил, Телэн?
      - Он все время перепрыгивал от одного места к другому. Он говорил о Запретных Горах и Столпах Киргона, потом вернулся назад и принялся толковать о Соляных Равнинах. Судя по тому, что он сказал Стрейджену, с этих равнин можно увидеть Запретные Горы. Потом было что-то о "пламенно-белых столпах" и Равнине Костей. Он сказал что это кости "безымянных рабов, что трудятся до смерти своей на избранный на род Киргона". Видимо, когда в Кирге умирает раб, его попросту выбрасывают в пустыню.
      - Тогда этот могильник должен быть совсем недалеко от города, - задумчиво проговорил Келтэн.
      - Знаешь, Спархок, а ведь все сходится, - серьезно сказал Бевьер. - Сами кинезганцы большей частью кочевники, а потому не нуждаются в большом количестве рабов. Огераджин говорил об "избранном народе Киргона". Это наверняка киргаи, они-то, по всей видимости, и скупают рабов.
      - А это значит, что невольничий караван, который мы видели, вполне может идти в Киргу! - возбужденно добавил Телэн.
      - И они двигались на северо-запад, - сказала Миртаи, - именно в том направлении, о котором лопотал Огераджин.
      Спархок отошел к седельным сумкам и вынул свою карту. Усевшись, он расправил ее на коленях и придержал уголки, которые тотчас принялся трепать ветер пустыни.
      - Мы знаем, что Кирга где-то в горах Центральной Кинезги, - сказал он, стало быть, мы так или иначе будем идти в том же направлении. Если Огераджин просто бредил и его наставления - полная бессмыслица, мы все равно не свернем с нужного направления, если последуем им.
      - И это куда лучше, чем сидеть здесь сиднем, дожидаясь Берита и Халэда, нетерпеливо добавил Келтэн. - Я просто должен заняться хоть чем-то - пусть даже ездить кругами по пустыне!
      Спархок, не говоря ни слова, утешающе положил руку на плечо друга. Он и сам изнывал от смертельной тревоги не меньше Келтэна, но понимал, что должен отстраниться от этого чувства, задвинуть его поглубже. Отчаявшись, человек начинает ошибаться, а одна лишь его ошибка подвергнет Элану еще большей опасности. Чувства кричали и бились в нем, но он мрачно и неумолимо затолкал их в дальний угол своего сознания и накрепко запер за ними дверь.
      - Анакха будет рад, если мы сделаем это, - говорил Улаф, обращаясь к гигантским силуэтам Троллей-Богов.
      Гхворг, бог убийства, отозвался зловещим ворчанием.
      - Мысль Анакхи как ветер, - пожаловался он. - Один раз он говорит нам: "Идите в место, которое люди зовут Тамульские горы, убивать детей Киргона". Другой раз он говорит: "Идите в место, которое люди зовут Джубай, убивать детей Киргона". Разве он не может решить, которых детей Киргона мы должны убивать?
      - Такова дорога нашей охоты, Гхворг, - пояснил Тиниен. - Дети Киргона не как благородные олени, которые пасутся всегда в одном месте. Дети Киргона как северные олени, которые кочуют с одного места на другое в поисках лучшей еды. Сначала они шли кормиться в место, которое зовется Тамульские горы, а сейчас они идут кормиться в место, которое зовется Джубай. Если мы будем охотиться в Тамульских горах, мы не найдем там добычи.
      - Он говорит хорошо, - проворчал Гхномб, бог еды. - Это не мысль Анакхи как ветер - это тропа тех, за кем мы охотимся, как ветер. Путь охоты говорит нам, что мы должны пойти туда, где они кормятся, если хотим найти их, убить и съесть.
      - Эта охота становится все не-проще и не-проще, - проворчал Гхворг.
      - Это потому, что олени простые, а люди не-простые, - отозвался Кхвай, бог огня. - Мысль Тиниена-из-Дэйры хорошая. Кто охотится там, где нет дичи, не добудет еды.
      Гхворг задумался.
      - Мы должны следовать путем охоты, - наконец решил он. - Мы доставим наших детей в место, что зовется Джубай, чтобы охотиться там на детей Киргона. Когда они придут туда кормиться, наши дети убьют их и съедят.
      - Мы будем рады, если вы сделаете это, - вежливо отозвался Тиниен.
      - Я помещу наших детей во Время-Которое-Не-Движется, - вставил Гхномб. Они будут в месте, что зовется Джубай, прежде детей Киргона.
      Шлии, бог льда, запустил свои громадные пальцы в раскисшую почву. Земля чуть заметно содрогнулась, видоизменяясь в миниатюрное подобие континента.
      - Улаф-из-Талесии, - сказал Шлии, - покажи нам, где Джубай.
      Улаф прошелся вдоль юго-западного края крохотных Атанских гор, внимательно всматриваясь в землю. Затем он остановился, нагнулся и ткнул пальцем в точку в северной оконечности пустыни Кинезга.
      - Это здесь, Шлии, - сказал он. Гхворг, бог огня, поднялся.
      - Мы доставим туда наших детей, - объявил он. - Пусть Анакха будет доволен.
      - Они следят за нами, Вэнион, - тихо сказала Сефрения.
      Вэнион подъехал вплотную к ней.
      - Стирики? - спросил он негромко.
      - Только один из них, - ответила Сефрения. - Он не особенно искусен, добавила она со слабой усмешкой. - Мне пришлось бы огреть его по затылку, чтобы привлечь его внимание.
      - Делай все, что сочтешь нужным, любовь моя. - Вэнион посмотрел через плечо на тянувшуюся за ними колонну рыцарей, затем перевел взгляд вперед. Они спускались с гор, и долина реки Сарна понемногу расширялась.
      - Завтра мы доедем до моста, - сказал он Сефрении, - и, когда переправимся через реку, окажемся уже в Кинезге.
      - Да, дорогой, - вздохнула она. - Я видела карту.
      - Почему бы тебе не сплести заклинание? - предложил он. - Пусть у этого стирикского неумехи будет случай отработать свое жалованье. - Вэнион невесело взглянул на Сефрению. - По правде говоря, Сефрения, эта идея нравится мне все меньше и меньше. Если Клааль решит, что Спархок с Беллиомом среди нас, нам придется туго.
      - Нельзя же достичь всего сразу, Вэнион, - нежно улыбнулась ему Сефрения. - Ты сказал, что никогда больше не отпустишь меня от себя, а потому, если ты идешь навстречу опасности, я волей-неволей принуждена следовать за тобой. А теперь, если ты не против, я разбужу этого стирика. - И Сефрения негромко заговорила по-стирикски, выплетая пальцами узоры заклинания.
      Вэнион был заинтригован. Он некоторым образом гордился тем, что знаком с большинством заклинаний, но этого ему прежде не доводилось ни видеть, ни слышать. Он присмотрелся внимательнее.
      - Даже и не думай, - жестко сказала Сефрения, оборвав заклинание. - Тебе совершенно незачем это знать.
      - Но...
      - Просто отвернись, Вэнион, - сказала она. - Я справлюсь и без посторонней помощи. - И добавила, помолчав: - Не спорь со мной, дорогой. Должны же быть у девушки хоть какие-то секреты.
      Вэнион рассмеялся и послушно отвернулся.
      Воздух ярдах в десяти от них на миг помутнел, и вдруг Вэнион увидел в том месте Спархока - как наяву, настоящего, верхом на злобном чалом жеребце. Образ был настолько реален, что над конем вились мухи.
      - Великолепно! - воскликнул Вэнион. Он послал мысль - и даже ощутил знакомое присутствие разума Спархока. - Если бы я не знал, что это такое, я и сам поклялся бы, что он здесь. Сможешь ты надолго сохранить эту иллюзию?
      - Естественно, - отозвалась она раздражающе небрежным тоном. А затем рассмеялась и, протянув руку, нежно погладила его по щеке.
      - Что тебя так задержало? - спросил Телэн у Богини-Дитя, когда на следующее утро она появилась в лагере, устроенном ими в пустыне за пределами Вигайо.
      - Я была занята, - ответила она, чуть заметно пожав плечами. - Это, знаешь ли, неимоверно сложное дело - ведь все мы хотим попасть в Киргу почти одновременно, так? Ну, Спархок, что у вас стряслось?
      - Похоже на то, Божественная, что нам для разнообразия немножко повезло, ответил он. - Вчера вечером мы с Телэном были в селении и услышали, как один из местных жителей называл их оазис Источником Вигая.
      - Ну и что?
      - Телэн, почему бы тебе самому все ей не рассказать?
      И юный вор быстро повторил разговор между Стрейдженом и Огераджином, состоявшийся тогда в Бересе.
      - Ну и что ты об этом думаешь? - спросил Келтэн у Богини.
      - Есть у кого-нибудь карта? - вместо ответа осведомилась она.
      Спархок сходил к седельным сумкам и принес ей свою карту, туго скатанную в трубочку.
      Афраэль развернула карту на земле и, опустившись на колени, несколько секунд пристально ее изучала.
      - Здесь и в самом деле есть какие-то соляные равнины, - признала она.
      - И они в нужном направлении, - указал Бевьер.
      - Огераджин был там, - вставил Телэн, - во всяком случае, он так утверждает, так что уж он-то должен бы знать дорогу, верно?
      - Кроме того, - сказала Миртаи, - на северо-восток ведет караванный путь работорговцев. Мы сами, когда только попали сюда, видели невольничий караван, да и Огераджин говорил, что киргаи держат рабов, - вот вам и причина водить караваны с невольниками в Киргу.
      - Вы не забыли, что строите все свои рассуждения на бредовой болтовне помешанного? - критически осведомилась Афраэль.
      - У нас есть и кое-какие подтверждения, - напомнил ей Спархок. - Местные жители называют свой оазис так же, как назвал его Огераджин, соляные равнины оказались именно там, где он говорил, и в том же направлении идут невольничьи караваны. Лично я склонен в это верить.
      - Ты сама сказала, что Кирга где-то в Центральной Кинезге, - прибавил Келтэн, - а рассказ Огераджина указывает именно туда. Даже если Огераджин что-то и упустил, мы все равно будем двигаться именно в этом направлении. Так или иначе, но мы окажемся намного ближе к Кирге, чем сейчас.
      - Если все вы уже приняли решение, зачем же нужно было беспокоить меня? слегка обидчиво осведомилась Афраэль.
      Телэн одарил ее широкой ухмылкой.
      - Мы подумали, Божественная, что будет невежливо удрать, не предупредив тебя.
      - Ты у меня за это еще получишь, Телэн! - пригрозила она.
      - Как ты думаешь, насколько далеко успел уйти этот караван? - спросил Спархок у Миртаи.
      - На десять лиг, - ответила она, - самое большее - на двенадцать. Невольничьи караваны передвигаются крайне медленно.
      - В таком случае, дело верное, - решил он. - Наденем черные плащи - и в путь. Мы будем следовать в паре лиг за караваном, и всякий, кто увидит нас, решит, что мы попросту отстали от него.
      - Все лучше, чем сидеть сложа руки, - проворчал Келтэн.
      - Я почему-то был уверен, что ты именно такого мнения, - отозвался Спархок.
      - Мы здесь немногим лучше, чем узницы! - заявила императрица Шакола, плавным жестом обводя роскошную обстановку Женского дворца. Шакола была кинезганка со зрелой фигурой, лет тридцати с небольшим. В тоне ее было искреннее недовольство, однако при этом она весьма хитро поглядывала на Элисун.
      Та небрежно пожала плечами.
      - У меня никогда не было трудностей с тем, чтобы выходить из дворца, когда вздумается.
      - Это потому, что ты валезийка, - с оттенком неприязни заметила императрица Тореллия. - Тебе делают такие поблажки, как никому из нас. Я считаю, что это несправедливо.
      Элисун вновь пожала плечами.
      - Справедливо или нет, но таков обычай.
      - Отчего бы это тебе пользоваться большей свободой, чем остальным?
      - Потому что я веду более оживленную светскую жизнь.
      - Разве тебе не хватает мужчин в Женском дворце?
      - Не злобствуй, Тореллия. Ты еще не настолько стара, чтобы это выглядело убедительно. - Элисун оценивающе оглядела арджунку. Тореллия была стройной женщиной лет двадцати и, как все арджунские женщины, была склонна подчиняться тому, кто сильнее. Шакола явно пользовалась этим.
      - Передвижений Сиронны никто не ограничивает, - сказала Шакола.