- Думаю, что я понял большую часть танцевальных па, - поспешил перейти к сути своей проблемы Гарион, - но меня сбивают с толку переходы: ноги путаются.
      Леллдорин тотчас вытащил лютню, и с помощью Арианы они повторили сложные места.
      - Вы весьма преуспели, ваше величество, - сделала Гариону комплимент Ариана после этого урока.
      - Я хочу лишь проделать это, не спотыкаясь и не растянувшись на виду у всех.
      - Принцесса, конечно, поддержит вас, если вы споткнетесь.
      - Я в этом не уверен. Она, может быть, даже получит удовольствие от того, что я буду глупо выглядеть.
      - Как же плохо вы знаете женщин. - Ариана бросила на Леллдорина полный обожания взгляд, взгляд, который он с глупым видом возвратил ей.
      - Может быть, прекратите? - раздраженно сказал Гарион. - Не можете подождать, пока останетесь одни?
      - Сердце мое слишком переполнено любовью, чтобы скрывать ее, Гарион, - с вызовом сказал Леллдорин.
      - Я это заметил, - сухо ответил Гарион. - Мне нужно пойти повидать Силка, поэтому предоставляю вас вашим забавам.
      Ариана покраснела, но затем улыбнулась.
      - Можно считать это приказом короля, ваше величество? - хитро спросила она.
      Гарион выскочил за дверь.
      Силк прибыл с Востока вчера поздно вечером, и Гарион хотел узнать новости. Он нашел драснийца за завтраком, который состоял из куропатки и горячего, приправленного пряностями вина.
      - Не тяжеловато ли для завтрака? - спросил Гарион.
      - Никогда не был таким дураком, чтобы начинать утро с овсяной каши, ответил Силк. - Овсяная каша - это такая вещь, которую мужчина должен для себя заработать.
      Гарион прямо перешел к существу дела.
      - Что происходит в Ктол Мергосе?
      - Зарат все еще осаждает Рэк Госку, - доложил Силк. - Он, однако, подтягивает все больше сил. Совершенно очевидно, что готовится нанести удар по Ктол Мергосу с юга, как только земля достаточно просохнет, чтобы можно было двинуть армию.
      - А таллы с ним?
      - Их немного. Большинство же занято поисками тех гролимов, которые еще остались в королевстве. Я всегда думал, что таллы - глупый народ. Но ты был бы удивлен, настолько они изобретательны, когда речь заходит о новых способах умерщвления гро
      лимов.
      - Мы должны не спускать с Зарата глаз, - сказал Гарион. - Я бы не хотел, чтобы он тайком подобрался ко мне с юга.
      - Думаю, ты можешь рассчитывать на то, что не подкрадется, - сказал Силк. - Между прочим, он прислал тебе поздравительное послание.
      - Он прислал... что?
      - Он цивилизованный человек, Гарион, и политик. Он был совершенно потрясен тем, что ты убил Торака. Думаю, он на самом деле боится тебя и поэтому хочет сохранять с тобой хорошие отношения, по крайней мере до тех пор, пока не завершит свою кампанию в южном Ктол Мергосе.
      - А кто командует мергами теперь, когда Тор Эргас мертв?
      - Ургит, его третий сын от второй жены. Там произошла маленькая война за право наследования между различными сыновьями многочисленных жен Тор Эргаса. Для многих она кончилась плачевно, как я понимаю.
      - А что за человек этот Ургит?
      - Интриган. Не думаю, что его можно сравнить с Заратом, но он доставит хлопот маллорийцам еще лет десять-двадцать. К тому времени Зарат слишком состарится и устанет от войн, чтобы представлять для тебя угрозу.
      - Будем надеяться.
      - О, я почти забыл: на прошлой неделе Хеттар женился на твоей кузине.
      - Адаре? Я думал, что она больна.
      - Наверное, не настолько. Они прибудут на твою свадьбу вместе с Чо-Хэгом и Сайлар.
      - Похоже, женитьба - болезнь заразительная. Силк рассмеялся:
      - Только я ей не подвержен, мой молодой друг. Вопреки всеобщему стремлению к супружеству, я все же не потерял еще здравый смысл. Я пока еще знаю, как убежать, если дела из рук вон плохи. Олгары должны прибыть сегодня утром. Они встретились с Кородаллином и прибудут все вместе. Их судно шло за моим, когда мы покидали Камаар.
      - И Мендореллен с ними? Силк кивнул:
      - Вместе с баронессой Во Эбор. Барон все еще слишком болен и не может путешествовать. Думаю, он надеется умереть, чтобы перестать быть помехой для своей жены и Мендореллена.
      Гарион вздохнул.
      - Пусть тебя это не огорчает, Гарион, - посоветовал Силк. - Аренды даже наслаждаются подобными страданиями. Мендореллен совершенно доволен тем, что страдает так благородно.
      - Ты говоришь отвратительные вещи! - обвинил Гарион коротышку. Силк пожал плечами.
      - Такая уж я отвратительная личность, - признался он.
      - А куда ты собираешься направиться после... - Гарион не закончил фразы.
      - После того как увижу, что ты благополучно женился? - с явным удовольствием продолжил Силк. - Как только я очухаюсь после сегодняшнего застолья, то поеду в Гар Ог Недрак. Сейчас там открываются большие возможности. Я встречался с Ярблеком. Мы собираемся стать компаньонами.
      - С Ярблеком?
      - Он не так плох, если за ним присматривать, и очень хитер. Мы, возможно, неплохо поработаем вместе.
      - Могу себе представить, - рассмеялся Гарион. - Каждый из вас достаточно плох уже сам по себе, но если вы начнете действовать вместе, то всех честных купцов обдерете как липку.
      Силк коварно ухмыльнулся:
      - Это как раз то, что мы и собираемся сделать.
      - Воображаю, как сильно вы разбогатеете,
      - Полагаю, что могу научиться быть богатым. - Взгляд Силка устремился куда-то вдаль. - Хотя дело совсем не в этом, - заметил он. - Главное - сама игра. Деньги - просто способ подсчитывать в ней очки. Игра - вот что важно.
      - Кажется, ты говорил мне это и раньше.
      - Ничто не изменилось с тех пор, Гарион, - смеясь ответил Силк.
      Свадьба тети Пол и Дерника состоялась чуть позже в то же утро в маленькой часовне в западном крыле Цитадели. Гостей было немного. Конечно, были приглашены Белгарат и близнецы Белтира и Белкира, а также Силк и Бэйрек. Тетю Пол, очень красивую в своем темно-синем бархатном платье, сопровождала королева Лейла, а Гарион стоял рядом с Дерником. Церемонию проводил горбун Белдин, с несвойственным ему нежным выражением на безобразном лице, облаченный на этот раз в приличные одежды.
      Во время этой церемонии Гариона обуревали разные чувства. Острой болью кольнула мысль, что тетя Пол больше не будет принадлежать исключительно ему, и какая-то детская часть сознания противилась этому. Но тем не менее Гарион был доволен, что она выходит замуж за Дерника. Если кто-то и заслуживал ее, то именно Дерник. Добрые, чистые глаза этого человека светились безграничной любовью, и он не мог оторвать взгляда от ее лица. Сама тетя Пол, стоя рядом с Дерником, тоже как бы светилась.
      Гарион несколько отступил, когда вступавшие в брак обменивались клятвами, и тут он услышал слабый шорох. В двери часовни в длинном плаще, покрывавшем ее с головы до ног, скрыв лицо за плотной вуалью, стояла принцесса Се'Недра. Она придавала большое значение тому, что по древнему толнедрийскому обычаю Гарион не должен видеть ее до свадьбы, поэтому плащ с вуалью должны были создавать иллюзию того, что он ее не видит. Гарион мог представить себе, как ее мучила эта проблема, прежде чем она нашла решение. Ничто не могло удержать ее от присутствия на свадьбе Полгары, но все обычаи и формальности должны быть соблюдены. Гарион слегка улыбнулся и опять стал наблюдать за свадебной церемонией.
      Еще раз отвлечься его заставило лицо Белдина: удивление на нем сменилось спокойствием, и в глазах мелькнуло узнавание. Сначала Гарион ничего не видел, но затем его внимание привлекло легкое движение под стропилами. На одной из темных перекладин можно было разглядеть бледные, призрачные контуры снежной совы, наблюдавшей за свадьбой тети Пол и Дерника.
      Когда церемония закончилась и Дерник почтительно, хотя и немного нервничая, поцеловал свою невесту, белая сова расправила крылья и, словно призрак, молча облетела часовню. Некоторое время она парила над счастливой парой, как бы благословляя ее, а затем, взмахнув крыльями, оказалась перед Белгаратом. Старый чародей решительно отвел глаза.
      - Ты можешь хотя бы посмотреть на нее, отец, - сказала ему тетя Пол. - Она не улетит, пока ты не признаешь ее.
      Тогда Белгарат вздохнул и посмотрел прямо на светящуюся птицу, которая парила в воздухе перед ним.
      - Я все еще тоскую по тебе, - просто сказал он, - хотя прошло столько времени.
      Секунду сова рассматривала его своими золотистыми немигающими глазами, затем замерцала и исчезла.
      - Удивительно! - воскликнула королева Лейла.
      - Все мы удивительные люди, Лейла, - ответила тетя Пол, - и у нас есть несколько необычных друзей... и родственников. - Она улыбнулась, и ее пальцы теснее переплелись с пальцами Дерника. - Кроме того, - добавила Полгара, и в глазах ее мелькнул огонек, - едва ли можно было ожидать, что девушка выйдет замуж без присутствия на свадьбе ее матери, не так ли?
      После церемонии бракосочетания все прошли по коридорам Цитадели к главной башне и остановились перед дверью апартаментов тети Пол. Гарион собрался уже последовать за Силком и Бэйреком, которые после нескольких коротких поздравлений начали спускаться вниз, но Белгарат положил руку на плечо внука.
      - Останься на минутку, - сказал старик.
      - Не думаю, что нам следует им мешать, дедушка, - выразительно произнес Гарион.
      - Мы войдем только на несколько минут, - заверил его Белгарат, и Гарион увидел, что старик едва сдерживает улыбку на губах. - Я хочу, чтобы ты кое-что увидел.
      Тетя Пол вопросительно подняла бровь, глядя на вошедших.
      - Мы должны выполнить какой-нибудь древний тайный обычай, отец? - спросила она.
      - Нет, Пол, - с невинным видом ответил тот. - Гарион и я хотим только поднять тост за ваше счастье, вот и все.
      - Что на этот раз ты затеял, Старый Волк? - спросила она, удивленно улыбаясь.
      - Разве я всегда что-то затеваю?
      - Обычно да, отец. - Тем не менее она вынула четыре хрустальных бокала и графин прекрасного старого толнедрийского вина.
      - Мы вчетвером затеяли все это довольно давно, - напомнил Белгарат. Возможно, прежде чем расстаться, нам следует остановиться на минуту и вспомнить, что с тех пор мы прошли длинный путь и что с нами случались довольно странные вещи. Думаю, все мы так или иначе изменились.
      - Ты не так уж сильно изменился, отец, - многозначительно заметила тетя Пол. - Не перейдешь ли теперь к делу?
      Глаза Белгарата светились какой-то огромной, едва сдерживаемой радостью.
      - У Дерника для тебя кое-что есть, - сказал он. Дерник проглотил комок в горле.
      - Сейчас? - тревожно спросил он Белгарата. Тот кивнул.
      - Я знаю, как сильно ты любишь красивые веши - вроде вон той, - сказал Дерник тете Пол, глядя на стеклянную птицу, которую подарил ей в прошлом году Гарион. - Я хотел бы подарить тебе что-нибудь вроде этого, но я ведь не могу работать с хрусталем или драгоценными камнями. Я - кузнец, и мне приходится работать со сталью. - Дерник принялся разворачивать какой-то предмет, завернутый в простую ткань. То, что он в конце концов извлек оттуда, оказалось искусно выкованной стальной розой, только лишь начавшей распускаться. Малейшие детали были сделаны столь тонко, что цветок казался почти живым.
      Дерник, однако, продолжал держать розу в руках.
      - Она не имеет цвета, - немного придирчиво заметил он, - а также аромата. - И он взволнованно посмотрел на Белгарата.
      - Сделай, как я тебе показывал, - сказал ему старик.
      Дерник снова повернулся к тете Пол, держа в руке распускавшуюся розу.
      - Мне нечего дать тебе, моя Пол, - скромно сказал он, - кроме своего честного сердца и вот этого. - Он протянул ей розу, и на лице его отразилась глубокая сосредоточенность.
      Гарион слышал все совершенно отчетливо. Последовал знакомый шелестящий звук, похожий на шепот моря, который сопровождался слабым мерцанием. Блестящая роза в протянутой руке Дерника, казалось, слегка запульсировала, а потом постепенно начала изменяться. Внешние стороны лепестков стали белыми, как свежий снег, а внутри роза, по мере того как распускалась, приобретала глубокий красноватый оттенок. Когда Дерник закончил свое дело, он передал тете Пол живой цветок, на лепестках которого сверкала роса.
      Тетя Пол, разинув рот, недоверчиво смотрела на розу. Она не была похожа ни на один цветок, когда-либо существовавший. Дрожащей рукой она взяла его, глаза ее внезапно наполнились слезами.
      - Неужели это возможно? - спросила она голосом, в котором звучало благоговение.
      - Дерник у нас теперь особенный человек, - сказал Белгарат. - Насколько я знаю, он единственный из людей, который когда-либо умирал, а потом начинал жить снова. Это не могло не изменить его, по крайней мере немного. Как я подозреваю, под внешностью нашего верного и практичного друга всегда скрывался поэт. Может быть, единственное отличие Дерника нынешнего от Дерника прошлого сейчас в том и состоит, что он может теперь дать свободу своему поэтическому призванию.
      Несколько смущенно Дерник потрогал розу своими чуткими пальцами.
      - У нее есть одно преимущество, моя Пол, - заметил он. - Она из стали и поэтому никогда не завянет. Она всегда останется такой же, как сейчас, и даже среди зимы у тебя будет по крайней мере один цветок.
      - О Дерник! - вскрикнула Полгара, обнимая его. Дерник выглядел растерянным, когда с некоторой неловкостью тоже обнял ее.
      - Если она действительно тебе так нравится, я могу сделать еще несколько, - сказал он. - Целый сад цветов. Это в действительности не так уж трудно, стоит только набить себе руку.
      Но вдруг глаза тети Пол стали расширяться. Обнимая одной рукой Дерника, она немного повернулась, чтобы посмотреть на стеклянную птицу, сидевшую на стеклянной ветке.
      - Лети же! - сказала тетя Пол, и сверкающая птица расправила крылья и перелетела на ее вытянутую руку. Сначала она с любопытством обследовала розу, погрузив клюв в капли росы, а затем подняла голову и начала выводить трели. Тетя Пол осторожно подняла руку, и птичка перепорхнула обратно на свою стеклянную ветвь. Эхо ее песенки все еще раздавалось в тишине.
      - Думаю, пора нам с Гарионом уходить, - сказал Белгарат, на лице которого появилось несколько сентиментальное выражение, а на глазах - подозрительная влага.
      Тетя Пол, однако, кое-что поняла. Глаза ее немного сузились, а затем широко распахнулись.
      - Минутку, Старый Волк, - сказала она Белгарату со стальными нотками в голосе. - Ты с самого начала знал об этом, не так ли?
      - О чем, Пол? - с невинным видом спросил он.
      - Что Дерник... Что я... - В первый раз в жизни Гарион увидел, что у тети Пол не хватает слов. - Ты знал! - выпалила наконец она.
      - Естественно. Как только Дерник проснулся, я почувствовал в нем что-то новое. Удивлен, что ты не ощутила этого сама. Хотя мне и пришлось немного с ним поработать, чтобы закрепить это новое.
      - Почему же ты ничего не сказал мне?
      - А ты и не спрашивала, Пол.
      - Ты... Я... - Величайшим усилием воли она взяла себя в руки. - Все эти месяцы ты позволял мне думать, будто моя сила утрачена, а она все это время оставалась со мной! И ты заставил меня пройти через все это?
      - Но послушай, Пол! Если ты только не разучилась думать, то должна была уже понять, что не можешь просто так лишиться своей силы. Раз она есть, значит есть, и никуда от нее не денешься.
      - Но наш Повелитель сказал... Белгарат поднял руку.
      - Если замолчишь и постараешься вспомнить, Пол, то станет ясно следующее. Все, что он действительно спрашивал, касалось твоей готовности принести в жертву свою независимость ради брака и продолжать жить, обладая не большей силой, чем у Дерника. А поскольку у него не было возможности лишить тебя твоей силы, он явно имел в виду нечто другое.
      - И ты позволил, чтобы я думала...
      - Я не властен над твоими мыслями, Пол, - ответил Белгарат так веско, как только мог.
      - Ты просто подшутил надо мной!
      - Нет, Пол, - поправил он, - ты сама над собой подшутила. - Затем с любовью посмотрел на нее. - И прежде чем разразишься очередной тирадой, подумай над этим немного. Учитывая все обстоятельства, я не причинил тебе никакого вреда, не так ли? И не было ли приятнее выяснить все именно таким способом? Улыбка Белгарата превратилась в усмешку. - Если хочешь, можешь рассматривать это как мой свадебный подарок, - добавил он.
      С минуту она глядела на него, явно собираясь рассердиться, но он отвечал ей смеющимся взглядом. Некоторое время они противостояли друг другу, но на этот раз победил явно он. В конце концов, будучи не в состоянии сохранять более рассерженный вид, Полгара беспомощно рассмеялась и дружески похлопала его по руке.
      - Ты ужасный человек, отец! - сказала она.
      - Я это знаю, - признался он. - Пошли, Гарион? Оказавшись в коридоре, Белгарат принялся хихикать.
      - Что тут смешного? - спросил Гарион.
      - Я ждал этого момента много месяцев, - ответил его дед. - Видел ты ее лицо, когда она наконец поняла, что произошло? Все это время она бродила с видом благородного самопожертвования, а теперь вдруг обнаружила, что оно было совершенно не нужно.- На его лице мелькнула ядовитая усмешка. - Знаешь, твоя тетушка всегда была несколько самоуверенной, даже слишком. Может быть, для нее было полезно некоторое время думать о себе как о простом человеке. Это может расширить ее кругозор.
      - Она права, - рассмеялся Гарион. - Ты ужасный старик!
      Белгарат усмехнулся:
      - Каждый старается как может.
      Они прошли по коридору к королевским апартаментам, где уже были разложены одежды, которые Гариону предстояло надеть для свадьбы...
      - Дедушка, - сказал Гарион, присаживаясь, чтобы надеть башмаки, - я хотел бы спросить тебя кое о чем. Перед самой смертью Торак взывал к своей матери.
      Белгарат кивнул.
      - Кто же его мать?
      - Вселенная, - ответил старик.
      - Не понимаю.
      Белгарат задумчиво почесал свою короткую седую бороду.
      - Насколько я понимаю, каждый из богов возник как идея в голове Ала, отца всех богов, но только Вселенная произвела их. Все это очень сложно. Я и сам не все понимаю. Как бы то ни было, умирая, Торак обратился к тому единственному, кто, как он считал, все еще любил его. Он ошибался, конечно. Ал и другие боги продолжали любить его, хотя и знали, что он стал средоточием зла. А Вселенная скорбела по нему.
      - Вселенная?
      - Разве ты не почувствовал этого? Помнишь тот момент, когда прекратилось всякое движение и погасли все огни?
      - Я думал, что это ощутил только я.
      - Нет, Гарион. На один-единственный момент погасли все огни во Вселенной и все перестало двигаться - все и везде. Это Вселенная скорбела по своему сыну.
      Гарион поразмыслил над этим.
      - Но он ведь должен был умереть, правда? Белгарат кивнул:
      - Это был единственный способ все вернуть на правильный путь. Торак должен был умереть, чтобы все события стали развиваться, как им и предназначено. Иначе все в конечном счете обернулось бы хаосом.
      Внезапно странная мысль пришла в голову Гариона.
      - Дедушка, - сказал он, - а кто же Миссия?
      - Не знаю, - ответил Белгарат. - Возможно, просто странный маленький мальчик. А возможно, и нет. А теперь тебе, наверное, лучше начать переодеваться.
      - Я стараюсь не вспоминать об этом.
      - Но послушай, это же самый счастливый день в твоей жизни.
      - Действительно?
      - Тебе поможет, если ты все время будешь твердить себе это.
      Со всеобщего согласия для проведения церемонии бракосочетания Гариона и Се'Недры был избран алгос Горим. Хрупкий благочестивый старик совершил путешествие из Пролги короткими, легкими переходами. Сначала его пронесли на носилках через пещеры в Сендарию, потом в карете короля Фулраха привезли в город Сендар, а оттуда - кораблем в Райве. Известие о том, что бог алгосов отец всех богов, подобно грому средь ясного неба потрясло теологические круги. Стали совершенно не нужными целые библиотеки напыщенных философских трактатов, а священнослужители теперь повсеместно пребывали в состоянии шока. Гродег, Верховный жрец Белара, упал в глубокий обморок, когда ему сообщили эту новость. Высокое духовное лицо, здоровье которого уже было подорвано ранами, полученными в битве у Талл Марду, не смог спокойно перенести этот последний удар. Когда он очнулся от обморока, его последователи увидели, что Гродег впал в детство, и теперь он проводил целые дни в окружении игрушек и ярких обрывков тесьмы.
      Как и полагалось, королевская свадьба проходила в тронном зале райвенских королей, все приглашенные собрались там. Король Родар был в пунцовом одеянии, король Энхег - в голубом. На короле Фулрахе были коричневые одежды, а на короле Чо-Хэге обычные для олгаров черные. Хранитель трона райвенов Бренд, лицо которого после смерти младшего сына стало еще угрюмее, по райвенскому обычаю был одет в серое. Присутствовали также и другие лица королевских кровей. Рэн Борун XXIII, на котором красовалась золотая мантия, был необычно весел, когда болтал с бритоголовым Сэйди. Для всех оказалось неожиданностью, что они так хорошо понимают друг друга. Перспективы, которые создавала новая ситуация на Западе, импонировала им обоим, и они явно были на пути к достижению какой-то договоренности. Король Кородаллин в пурпурном одеянии стоял вместе с другими королями, хотя и говорил мало. Удар по голове, полученный им в битве у Талл Марду, отразился на его слухе, и в обществе молодому королю Арендии было явно не по себе.
      В самом центре собравшихся монархов стоял король Гар Ог Недрака Дроста лек Тан в совершенно непривлекательном желтом дублете. Нервный, вспыльчивый король недраков говорил короткими, отрывистыми фразами, а смеялся пронзительным смехом. Король Дроста в тот вечер заключил много договоров, некоторые из которых он даже намеревался соблюдать.
      Белгарион Райвенский, конечно, не принимал участия в этих разговорах, как, наверное, и надлежало ему.
      В это время ум райвенского короля был занят совершенно другим. Одетый с головы до ног в голубое, он нервно шагал по прихожей, где вместе с Леллдорином они ожидали фанфар, которые должны были призвать его в тронный зал.
      - Хотел бы я, чтобы все это поскорее закончилось, - заявил он уже в шестой раз.
      - Имей терпение, Гарион, - опять посоветовал ему Леллдорин.
      - Что они там делают?
      - Возможно, ожидают сообщения, что ее высочество готова. В этот особый момент ей придается гораздо большее значение, чем тебе. Так всегда на свадьбах, насколько тебе известно.
      - Счастливчик ты. Вы с Арианой просто сбежали и поженились без всей этой суеты. Леллдорин уныло рассмеялся.
      - Я не избежал этого, Гарион, - просто на какое-то время отсрочил. Все эти приготовления вдохновили мою Ариану. Она хочет, чтобы у нас была настоящая свадьба, как только мы вернемся в Арендию.
      - Почему свадьбы оказывают такое странное воздействие на женский ум?
      - Кто знает! - пожал плечами Леллдорин. - Женский ум - загадка, и ты в этом скоро убедишься.
      Гарион кисло посмотрел на него и стал опять поправлять корону.
      - Хотел бы я, чтобы все это поскорее закончилось, - опять сказал он.
      В надлежащее время над тронным залом райвенских королей раздался звук фанфар, открылась дверь, и содрогнувшийся внутренне Гарион, поправив в последний раз корону, вышел навстречу своей судьбе. Хотя он и знал большинство присутствовавших в зале, лица их он видел как в тумане, когда вместе с Леллдорином шел к трону. Рядом с троном на своем прежнем месте опять был водружен огромный меч, а Око Олдура сверкало в его рукояти.
      Зал украсили штандартами и знаменами, принесли множество весенних цветов. Приехавшие на свадьбу гости были одеты в шелка, сатин и парчу ярких цветов и сами напоминали цветущий сад, когда изгибались и вытягивались, чтобы посмотреть на жениха-короля.
      У трона, поджидая, стоял в белом одеянии Горим АЛГОССКИЙ с улыбкой на добром лице.
      - Приветствую тебя, Белгарион, - произнес он, когда Гарион подымался по ступеням.
      - Святейший Горим, - ответил Гарион, нервно поклонившись.
      - Спокойней, сын мой, - посоветовал Горим, заметив, что у Гариона дрожат руки.
      - Пытаюсь, Святейший.
      Снова раздались бронзовые звуки фанфар, и дверь на другом конце зала широко распахнулась. Там стояла Се'Недра, принцесса империи Толнедра, которую сопровождала ее кузина Ксера. Принцесса была одета в кремовое, отделанное жемчугом свадебное платье. Выглядела она потрясающе. Ее ярко-рыжие волосы огненными волнами ниспадали по плечам на платье, на голове сверкал разноцветный золотой обруч, который она всегда так любила. Лицо ее казалось застенчивым, а на щеках проступал нежный румянец. Она держала глаза опущенными, хотя один раз и бросила быстрый взгляд на Гариона, и тот увидел искорку, блеснувшую из-под ее длинных ресниц. Гарион знал с абсолютной достоверностью, что вся эта скромность была лишь позой. Она постояла так достаточно долго, чтобы дать всем возможность насладиться ее совершенством, а потом под нежные звуки арфы пошла по образовавшемуся проходу для встречи со своим женихом.
      Во время церемонии, с пышностью которой, по мнению Гариона, немного переборщили, две маленькие дочка Бэйрека шли впереди невесты, усыпая цветами ее путь.
      Приблизившись к возвышению у трона, Се'Недра довольно порывисто поцеловала в щеку добрейшего старого Горима и затем заняла свое место рядом с Гарионом. От нее исходил напоминавший запах цветов аромат, который почему-то заставил дрожать коленки Гариона.
      Горим посмотрел на собравшихся и начал:
      - Мы встретились здесь сегодня, чтобы созерцать осуществление последнего завета Предначертания, которое направило нас через смертельные опасности и благополучно привело к этому счастливому моменту. Как и было предсказано, райвенский король вернулся. Он встретился с нашим древним врагом и одолел его. И его награда стоит, излучая свет, рядом с ним.
      Награда? Раньше Гарион никогда не смотрел на свою женитьбу с такой точки зрения. Он немного поразмышлял над этим, пока Горим продолжал говорить, но так ни к какому выводу и не пришел. И почувствовал резкий тычок под ребро.
      - Будь внимательней! - прошептала Се'Недра.
      Вскоре после этого пошли вопросы и ответы. Голос Гариона был слегка хриплым, но ведь этого и следовало ожидать. Однако Се'Недра говорила четко и твердо. Неужели нельзя хотя бы притвориться взволнованной, ну хоть чуть-чуть?!
      Кольца, которыми они обменялись, вынес на маленькой бархатной подушке Миссия. Он совершенно серьезно относился к своим обязанностям, но лицо его говорило о том, что он забавляется. Гарион негодовал: неужели все втайне смеются над ним?
      Церемония завершилась благословениями Горима, которых Гарион уже не слышан. Око Олдура, сверкавшее нестерпимо ярко, во время благословения Горима наполнило уши Гариона своей песней ликования, добавляя к ней личные поздравления.
      Се'Недра повернулась к Гариону.
      - Ну? - прошептала она.
      - Что "ну"? - прошептал он в ответ.
      - Ты не собираешься поцеловать меня?
      - Здесь? При всех?
      - Таков обычай.
      - Глупый обычай.
      - Просто сделай это, Гарион, - сказала она, улыбкой давая понять, что медлить нельзя. - Мы можем обсудить все позднее.
      Целуя Се'Недру, Гарион пытался сохранить определенное достоинство, чтобы этот поцелуй выглядел простой формальностью. Се'Недра, однако, относилась к этому совершенно по-другому. Она взялась за дело с энтузиазмом, который, по мнению Гариона, внушал некоторую тревогу. Руки ее обвились вокруг его шеи, а губы прилипли к его губам. И Гарион задался вопросом, как далеко она собралась при этом зайти: колени у него уже начали подгибаться.
      Его спасли приветственные крики, раздававшиеся по всему залу. Трудность поцелуя в присутствии многих состояла в том, что никто не знал, как долго он должен продолжаться. Если бы поцелуй был слишком коротким, люди могли заподозрить недостаток уважения к ним, если бы был слишком длинным, они могли начать хихикать. Глуповато улыбаясь, Белгарион Райвенский повернулся к гостям.
      Свадебный бал и ужин последовали сразу же за церемонией бракосочетания. Весело болтая, гости двинулись по длинному коридору в богато разукрашенный бальный зал, который был ярко освещен свечами. Оркестр состоял из райвенских музыкантов, которыми руководил суетливый арендийский капельдинер. Он изо всех сил старался удержать свободолюбивых райвенов от импровизаций, которые они любили.
      Наступила та часть программы, которая больше всего страшила Гариона. Ожидалось, что он выведет Се'Недру в центр зала и начнет танцевать с ней перед всеми. Когда Гарион с невестой, которая вся прямо светилась, вышли в центр зала, он, к своему ужасу, вдруг понял, что забыл все, чему обучал его Леллдорин.
      Танец, который был популярен в том сезоне, отличался грациозностью и большой сложностью. Партнеры должны были стоять, повернувшись лицом в одну сторону, мужчина сбоку и немного сзади женщины. При этом их руки должны быть вытянуты, а ладони соединены. С этим Гарион справился без особого труда, его больше беспокоили быстрые крохотные шажки в ритм музыке, которыми ему предстояло двигаться.
      Но, вопреки всем опасениям, Гарион танцевал хорошо. На него, однако, продолжал действовать аромат волос Се'Недры, и он заметил, что, когда они танцевали, руки их заметно дрожали. После того как была сыграна первая мелодия, гости разразились шумными аплодисментами, а когда оркестр перешел ко второй, все они присоединились к танцу.
      - Полагаю, мы танцевали не слишком плохо, - пробормотал Гарион.
      - Мы были просто великолепны! - заверила его Се'Недра, и они продолжили танец.
      - Гарион... - сказала она через несколько секунд.
      - Да?
      - Ты действительно любишь меня?
      - Конечно, люблю. Что за глупый вопрос!
      - Глупый?!
      - Это не то слово, - быстро поправился он. - Извини.
      - Гарион, - повторила она после нескольких танцевальных па.
      - Да?
      - Знаешь, я тоже люблю тебя.
      - Конечно, и я это знаю.
      - Конечно? А не слишком ли ты самоуверен?
      - Почему мы спорим? - почти умоляюще спросил Гарион.