- Сзади есть курятник, Пол, - с надеждой сообщил Бельдин.
      Польгара улыбнулась и произнесла почти мечтательным тоном:
      - Дарник, дорогой.
      - Сейчас займусь этим, Пол. Три штуки?
      - Лучше четыре. Тогда мы сможем взять с собой немного холодной курятины.
      Сенедра, пойди с ним и собери все яйца, какие сможешь найти.
      Сенедра изумленно уставилась на нее.
      - Я никогда не собирала яйца, госпожа Польгара, - запротестовала она.
      - Это нетрудно, дорогая. Следи, чтобы они не разбились, - вот и все.
      - Но...
      - Пожалуй, я приготовлю на завтрак омлет с сыром.
      Взгляд Сенедры тотчас же прояснился.
      - Я возьму корзину, - быстро сказала она.
      - Отличная идея, дорогая. Дядюшка, тут есть еще что-нибудь интересное?
      - Позади дома стоит амбар. - Бельдин пожал плечами. - У меня не было времени заглянуть туда. Может быть, там найдется что-нибудь хмельное, чтобы промочить себе горло.
      Бельгарат поднялся на ноги.
      - Почему бы нам не удостовериться в этом сейчас? - предложил он.
      - В деревнях не варят хороший эль, Бельгарат.
      - Может быть, мы нарвались на исключение. Нельзя судить, пока не попробуешь, верно?
      - Тут ты прав.
      Два старых волшебника направились в амбар, покуда Эрионд подбрасывал дров в очаг.
      Вернулась Сенедра, сердитая и нахмуренная.
      - Куры не отдают мне яйца, госпожа Польгара, - пожаловалась она. - Они сидят на них.
      - Ты должна подлезть под них и забрать яйца, дорогая.
      - А это их не рассердит?
      - Ты боишься кур?
      Сердито сверкнув глазами, маленькая королева решительно вышла.
      В погребе позади дома хранился запас овощей, а Бельгарат и Бельдин притащили бочонок эля. Пока куры поджаривались, Польгара шарила по горшкам и банкам на кухне. Она нашла муку и другие продукты и, деловито закатав рукава, начала замешивать тесто.
      - Вечером у нас будут бисквиты, - сообщила Польгара, - а к утру я испеку свежий хлеб.
      Такого ужина Гарион не ел уже несколько месяцев. Правда, он за это время побывал на приемах, обедал в гостиницах и придорожных харчевнях, но стряпня тетушки Пол обладала качествами, которыми не могла похвастаться больше ни одна кухарка в мире. Наевшись, он отодвинул тарелку и со вздохом откинулся на спинку стула.
      - Спасибо, что ты хоть что-то оставил и для нас, - ядовито заметила Сенедра.
      - Ты за что-то сердишься на меня? - спросил ее Гарион.
      - Нет, Гарион. Просто я немного раздражена.
      - Почему?
      - Меня клюнула курица. - Сенедра указала на остатки жареной курицы, лежащие на большой тарелке. - Вот эта. - Протянув руку, она схватила куриную ножку и свирепо впилась в нее маленькими белыми зубами. - Вот тебе! мстительно произнесла Сенедра.
      Хорошо зная свою жену, Гарион счел за благо удержаться от смеха.
      После ужина они сидели за столом, прислушиваясь к шуму затихающей снаружи бури.
      Внезапно раздался негромкий почтительный стук в дверь. Гарион вскочил и схватился за меч.
      - Я не собирался вас беспокоить, - послышался за дверью старческий голос, - а просто хотел убедиться, что у вас есть все необходимое.
      Бельгарат поднялся со стула, подошел к двери и открыл ее.
      - Святой Бельгарат, - с низким поклоном произнес стоявший на пороге человек. Это был глубокий старик с седыми волосами и худым, морщинистым лицом.
      К тому же это был гролим.
      Бельгарат настороженно смотрел на него.
      - Вы знаете меня? - осведомился он.
      - Конечно. Я знаю всех вас. Могу я войти?
      Бельгарат молча шагнул в сторону, и старый гролим проковылял в комнату, опираясь на кривую палку.
      - Госпожа Польгара, - пробормотал он, кланяясь ей. Потом повернулся к Гариону. - Ваше величество, могу я молить вас о прощении?
      - Почему? - отозвался Гарион. - Вы не сделали мне ничего плохого.
      - Сделал, ваше величество. Когда я услышал о том, что произошло в Городе Ночи, я возненавидел вас. Можете вы простить мне это?
      - Тут нечего прощать. Ваши чувства были вполне естественны. В вашем сердце произошла перемена, не так ли?
      - Его изменили, король Бельгарион. Новый бог Ангарака будет добрее, чем Торак. Я живу лишь для того, чтобы служить ему, и молюсь о дне его пришествия.
      - Садитесь, друг мой, - пригласил Бельгарат. - Очевидно, вы перенесли какое-то сильное религиозное переживание?
      Старый гролим опустился на стул с просветленной улыбкой на сморщенном лице.
      - Мое сердце было тронуто, святой Бельгарат, - просто сказал он. - Я посвятил всю жизнь служению Тораку в храме этой деревни. Я горько оплакивал его смерть. Но теперь я удалил его изображения со стен храма и украшаю алтарь цветами вместо крови жертв. Я горько сожалею о том, что держал нож во время обрядов жертвоприношения.
      - И что же вас так изменило? - спросила Польгара.
      - Голос, который говорил с моей душой, госпожа Польгара, и наполнил меня такой радостью, что мне казалось, будто весь мир купается в ярком свете.
      - Что же сказал вам этот голос? Старый жрец пошарил под черной мантией и извлек лист пергамента.
      - Я в точности записал его слова, - ответил он, - ибо таковыми были данные мне указания. Человек может не правильно их понять или изменить в свою пользу. - Старик улыбнулся. - Впрочем, я записал это на благо другим, ибо эти слова запечатлелись в моем сердце надежнее, чем на бумаге. - Он начал читать надтреснутым голосом:
      - "В дни, которые последуют за встречей Дитя Света и Дитя Тьмы в Городе Ночи, великое отчаяние снизойдет на жрецов бога Тьмы, ибо он падет и более не появится среди своего народа. Но изгони печаль из своего сердца, ибо твое отчаяние всего лишь ночь, которую сменит восход солнца. Говорю тебе: Ангарак возродится с приходом истинного 6oга, которому предназначалось вести его к свету со времен зарождения жизни. Ибо бог Тьмы был рожден из ничего, в момент того события, которое разделило все сущее, и не ему было предназначено вести и защищать Ангарак. Во время последней встречи Дитя Тьмы и Дитя Света откроется истинный бог Ангарака, и ты обратишь на него свою любовь и преданность.
      Путь, которым последует Ангарак, будет определен ВЫБОРОМ, и этот ВЫБОР останется навечно. Ибо внемли: двое появятся в Месте, которого больше нет, но лишь один будет избран. Дитя Света и Дитя Тьмы каждый несет свое бремя, которое приведет их к двоим, стоящим в ожидании ВЫБОРА. И если ВЫБОР падет на одну руку, то мир погрузится во тьму, но если он падет на другую, мир будет, купаться в свете, как и было предопределено в начале отсчета времени.
      Посему надейся и относись к ближним своим с добротой и любовью, ибо это угодно истинному богу, который, будучи избранным, благословит тебя, и ноша твоя будет легка". - Старый гролим опустил пергамент и благоговейно склонил голову.
      - Так говорил голос, наполнивший мое сердце радостью и изгнавший из него отчаяние.
      - Мы благодарны вам за то, что вы поделились этим с нами, - сказал Бельгарат. - Не откажетесь ли вы разделить с нами трапезу?
      Гролим покачал головой.
      - Я больше не ем мяса, - промолвил он. - Я не должен оскорблять моего бога. Я выбросил мой нож и больше не буду проливать кровь до конца дней. Старик поднялся. - Теперь я покину вас. Я пришел, чтобы передать слова, которые говорил мне голос, и заверить вас, что, по крайней мере, один человек во всем Ангараке будет молиться за ваш успех.
      - Мы благодарим вас, - искренне произнес Бельгарат. Подойдя к двери, он раскрыл ее перед стариком.
      - Любопытно, не так ли? - заметил Бельдин, когда гролим удалился. Впервые я услышал пророчество, в котором все говорится прямо.
      - Ты хочешь сказать, что он действительно пророк? - спросил Шелк.
      - Конечно. Это почти классический случай. У него есть все симптомы экстаз, коренное изменение сущности и тому подобное.
      - И все же тут что-то не так, - нахмурился Бельгарат. - Я провел целые эпохи, читая пророчества, но то, что он говорил, не походит ни на одно из тех, с которыми мне приходилось сталкиваться. - Он посмотрел на Гариона. - Ты мог бы связаться со своим другом? Мне нужно потолковать с ним.
      - Я могу попытаться, - ответил Гарион. - Он не всегда отвечает на вызов.
      - Все-таки попробуй. Скажи ему, что это очень важно.
      - Сделаю все, что смогу, дедушка. Гарион сел и закрыл глаза.
      - Ты здесь? - спросил он.
      - Пожалуйста, не кричи, - отозвался недовольный голос. - Это терзает мой слух.
      - Прости, - извинился Гарион. - Я не сознавал, что говорю слишком громко.
      Дедушка хочет побеседовать с тобой.
      - Хорошо. Открой глаза, Гарион. Я не вижу, когда они закрыты.
      Как и прежде, Гарион почувствовал себя загнанным в какой-то темный угол своего мозга. Сухо звучащий голос произнес его устами:
      - Ну, Бельгарат? Что тебе нужно теперь?
      - У меня есть парочка вопросов, - ответил старик.
      - Тут нет ничего нового. У тебя всегда есть вопросы.
      - Ты слышал, что сказал гролим?
      - Разумеется.
      - Это был ты? Я имею в виду, это твой голос говорил его устами?
      - Ну, вообще-то нет.
      - Значит, это был другой дух?
      - Нет, это был и не он.
      - Тогда кто же?
      - Иногда мне не верится, что Алдур избрал тебя первым апостолом. Твои мозги завернуты в вату?
      - Говори по существу, а оскорбления оставь при себе, - обиженно произнес Бельгарат, а Бельдин разразился неприятным трескучим смехом.
      - Хорошо, - вздохнул голос. - Я объясню все подробно. Постарайся ничего не пропустить. Мой противник и я появились в тот момент, когда Судьба была разделена. Тебе понятно?
      - Это я уже знал.
      - И даже умудрился запомнить? Поразительно!
      - Спасибо на добром слове, - буркнул Бельгарат.
      - Я пользуюсь словарем Гариона, а он по сути своей - мужлан и потому бывает грубоват. Тебе не кажется логичным, что, когда Судьба снова воссоединится, возникнет новый голос? Мой противник и я выполним свое предназначение, поэтому в нас больше не будет необходимости. Миллионы лет вражды слегка извратили наше восприятие.
      Бельгарат казался удивленным.
      - Подумай, старина, - продолжал голос. - Я не приспособлен для того, чтобы иметь дело с объединенным мирозданием. Во мне слишком много застарелой ненависти. Новый голос может начать с нуля, без всяких предубеждений. Так лучше, можешь мне поверить.
      - Думаю, мне будет тебя не хватать.
      - Только не будь сентиментальным, Бельгарат. Я этого не вынесу!
      - Погоди! Новый голос появится после встречи, правильно?
      - Точнее, в самый момент встречи.
      - Тогда как же он говорил со старым гролимом, если он еще не существует?
      - Время не значит для нас так много, Бельгарат. Мы можем без особого труда путешествовать в нем вперед и назад.
      - Ты имеешь в виду, что с ним говорил голос из будущего?
      - Очевидно. - Гарион почувствовал, как его губы тронула ироническая улыбка. - Откуда ты знаешь, что я не говорю с тобой из прошлого?
      Бельгарат хотел что-то спросить, но так и остался сидеть, раскрыв рот, озадаченный последним вопросом.
      - Вот теперь мы тебя достали! - торжествующе воскликнул Бельдин. - Мы собираемся победить, не так ли?
      - Надеюсь, но не могу гарантировать.
      - Голос, который говорил с гролимом, представляет доброго бога, верно?
      - Да.
      - Но если победит Дитя Тьмы, новый бог не будет отличаться особой добротой?
      - Конечно.
      - Тогда сам факт, что голос говорил с ним из будущего - уже после выбора, - указывает, что Дитя Света должно победить, не так ли?
      Голос вздохнул.
      - Почему ты всегда все усложняешь, Бельдин? Голос, говоривший с гролимом, представлял лишь возможность выбора нового духа. Он просто вернулся назад, чтобы сделать приготовления на случай, если все пройдет удачно. Но ведь ты знаешь, что выбор еще не сделан.
      - Даже возможность выбора обладает таким могуществом?
      - Возможность обладает огромным могуществом, Бельдин. Иногда даже большим, чем действительность.
      - Но возможность выбора другого духа тоже может делать приготовления, верно?
      - Меня бы это не удивило. Ты прямо на лету схватываешь очевидные вещи.
      - Тогда мы возвращаемся туда, с чего начали. У нас снова будут два духа, борющиеся за власть в пространстве и времени.
      - Нет. Выбор исключит одну возможность раз и навсегда.
      - Не понимаю, - признался Бельдин.
      - Я и не надеялся, что ты поймешь.
      - Какие приготовления делал этот новый голос? - внезапно спросила Польгара.
      - Гролим, который приходил сюда, будет пророком и первым апостолом нового бога - разумеется, при условии, что будет избрано Дитя Света.
      - Гролим?
      - Решал не я. Новый бог будет богом Ангарака, так что, полагаю, это имеет смысл.
      - Но к этому придется приспосабливаться.
      - У тебя так же много предубеждений, как и у меня, Польгара, - рассмеялся голос, - но думаю, ты сумеешь лучше приспособиться к новым условиям, чем я и эти два упрямых старикана. Со временем ты с этим примиришься. А теперь, если больше нет вопросов, я должен заняться другими делами - и в другом времени.
      Голос исчез.
      Глава 14
      Солнце клонилось к горизонту, окрашивая в желтый цвет багровые облака на западе, свидетельствовавшие о приближении бури. Гарион взбежал на холм и осмотрел простиравшуюся впереди долину. Комплекс сооружений внизу показался таким знакомым, что он присел и изумленно уставился на него. Потом Гарион снова встал на четыре лапы и побежал, прижимаясь к земле, сквозь высокую траву в сторону фермы. Широкие ворота были открыты, но следовало соблюдать осторожность. Фермеры испытывали врожденную ненависть к волкам, и Гарион не хотел, чтобы в него пустили стрелу из укрытия.
      Он остановился на краю луга, окружавшего ферму, и еще раз посмотрел на нее. Ферма казалась покинутой. Гарион подбежал к воротам и тенью проскользнул в них. Огороженная территория была почти такой же большой, как ферма Фалдора на другом краю света.
      Гарион пролез в амбар и остановился, приподняв переднюю лапу и пытаясь определить с помощью носа и ушей, нет ли кого поблизости. На ферме было тихо, не считая заунывного мычания коровы, просящей, чтобы ее подоили, в сарае с другой стороны двора. Конечно, запах людей явственно ощущался, но он мог сохраняться в течение нескольких дней после их ухода.
      Гарион выскользнул из амбара и стал по очереди открывать каждую дверь, хватаясь зубами за ручки. Все вокруг выглядело таким знакомым, что он ощутил острый приступ тоски по дому, которую не испытывал очень давно. Кладовые были точно такими же, как у Фалдора, а здешняя кузница так походила на кузницу Дарника, что Гарион почти слышал стальной звон молота своего друга, ударявшего по наковальне. Он был уверен, что если закроет глаза, то безошибочно найдет дорогу через двор на кухню.
      Гарион методично обследовал помещения на нижнем этаже фермы, затем вскарабкался по лестнице на галерею, царапая когтями деревянные ступеньки.
      Везде было пусто.
      Спустившись во двор, он сунул нос в коровник. Послышалось испуганное мычание, и Гарион поспешно попятился, избегая дальнейших осложнений.
      - Тетушка Пол! - мысленно окликнул он.
      - Да, дорогой?
      - Здесь никого нет, а место просто... совершенное!
      - Странное слово, Гарион.
      - Подожди, пока не увидишь сама.
      Спустя несколько минут в ворота вбежал огромный серебристый волк, фыркнул, огляделся вокруг и превратился в Бельгарата.
      - Выглядит так, словно мы вернулись домой, верно? - усмехнулся он.
      - Мне тоже так показалось, - ответил Гарион. Бельдин описывал круги, спускаясь с небес на землю.
      - До реки отсюда около лиги, - сообщил он, приняв обычный облик. - Если мы выедем сейчас, то сможем добраться туда дотемна.
      - Давайте лучше остановимся здесь, - предложил Бельгарат. - Берега реки, возможно, патрулируются, так что нам незачем рисковать.
      Горбун пожал плечами.
      - Тебе решать.
      Польгара бесшумно, словно призрак, перелетела через ограду, села на оглоблю стоявшей в центре двора телеги и приняла человеческий облик.
      - Ты был прав, Гарион! - воскликнула она, осмотревшись. - Это в самом деле совершенно. - Набросив на руку плащ, она направилась к кухонной Двери.
      Через пять минут Дарник привел во двор остальных. Он также огляделся и внезапно рассмеялся.
      - Можно подумать, что сам Фалдор сейчас выйдет во двор! Каким образом два места, находящиеся так далеко друг от друга, могут быть так похожи?
      - Подобная планировка весьма практична для любой фермы, Дарник, отозвался Бельгарат, - и рано или поздно ее будут использовать повсюду. Нельзя что-нибудь сделать с этой коровой? Мы не сможем заснуть, если она не прекратит мычать!
      - Сейчас я ее подою. - Кузнец соскользнул с седла и повел свою лошадь к коровнику.
      Бельгарат добродушно усмехнулся ему вслед.
      - Утром нам придется силой вытаскивать его оттуда, - заметил он.
      - А где Польгара? - спросил Шелк, помогая Бархотке слезть с лошади.
      - Где же, как не у очага? - Бельгарат указал на дверь кухни. - Вытащить ее оттуда будет еще труднее, чем Дарника из кузницы.
      Бархотка оглядывалась по сторонам с мечтательным выражением лица.
      Лекарство, которое вчера вечером дал ей Сади, еще не перестало действовать, и Гарион догадывался, что Польгара держит ее под постоянным контролем.
      - Выглядит совсем по-домашнему, - сказала девушка, безвольно прислонившись к Шелку, на лице которого застыло настороженное выражение человека, готового к любой неожиданности.
      Этим вечером они снова хорошо поели, сидя за длинным столом в опрятной кухне. Отблески золотистого пламени свечей играли на развешанных по стенам кастрюлях. В помещении было тепло и уютно, хотя снаружи бушевала буря, наполняя ночную темноту ударами грома, воем ветра и шумом дождя.
      Гарионом овладело давно забытое чувство покоя и умиротворения. Он наслаждался теплом и сытостью, зная, что впереди еще немало тяжелых месяцев.
      После ужина Сади отнес свой красный короб в дальний конец кухни и попытался выманить Зит из ее домика при помощи блюдца с теплым и свежим молоком. Внезапно он издал удивленный возглас.
      - В чем дело, Сади? - спросила Бархотка.
      - Зит приготовила нам маленький сюрприз, - радостно ответил евнух. - Даже, точнее, несколько сюрпризов.
      Бархотка с любопытством подошла к нему.
      - О! - воскликнула она. - Разве они не чудесны?
      - Что там такое? - спросила Польгара.
      - Наша дорогая малютка Зит стала матерью, - ответила Бархотка.
      Все остальные тоже поднялись и пошли взглянуть на пополнение. Как их мать, змееныши были ярко-зеленого цвета с характерной красной полосой, тянущейся от носа до кончика хвоста. Их было пятеро, и они не превышали по размерам земляных червей. Приложив подбородки к краю блюдечка, они лакали теплое молоко раздвоенными язычками, издавая негромкое урчание. Зит склонилась над своим выводком, готовая в любой момент броситься на их защиту.
      - Это объясняет, почему она в последнее время пребывала в плохом настроении, - сказал Сади. - Почему ты ничего не сообщила мне, Зит? Я бы мог Помочь тебе с родами.
      - Не уверен, что хотел бы быть акушеркой у змеи, - заметил Шелк. - Кроме того, я думал, что рептилии кладут яйца.
      - Большинство из них кладут, - согласился Сади. - Но некоторые живородящие. Зит как раз одна из них.
      - Я думала, Зит просто толстеет, - промолвила Бархотка, - а она, оказывается, все это время была беременной.
      Дарник нахмурился.
      - Тут что-то не совпадает. Разве змеи этого вида не водятся только в Найсс?
      - Верно, - кивнул Сади, - и даже там они встречаются очень редко.
      - Тогда каким же образом... - Дарник слегка покраснел. - Я имею в виду, как это могло произойти? Мы уже давно находимся далеко от Найса. Где же Зит повстречала отца своих малышей?
      - Это в самом деле удивительно, - заметил Сади. - Как ты это объяснишь, Зит?
      Но маленькая зеленая змея игнорировала его.
      - Тут нет особой тайны, Сади, - улыбнулся Эрионд. - Помнишь, что Цирадис говорила Зит в Ашабе?
      - Что-то насчет задержки. Я не обратил особого внимания. Тогда мы были заняты другим.
      - Она сказала: "Будь спокойна, сестренка, ибо цель всей твоей жизни достигнута, и то, что было задержано, может скоро свершиться". Теперь ясно, что было задержано.
      - Думаю, он прав, - сказал Бельдин Бельгарату. - Не в первый раз прорицательница вмешивается, чтобы дело было сделано. Слова о "цели всей ее жизни" могут означать, что Зит была рождена лишь для того, чтобы укусить Харакана. Когда она сделала это, все вернулось в нормальное русло. - Горбун посмотрел на Эрионда. - Как это ты запомнил то, что сказала Цирадис? Мы ведь были так взволнованы в Тронном зале Урвона.
      - Я всегда стараюсь запоминать, что говорят люди, - ответил Эрионд. Сначала это может казаться нелепым, но рано или поздно обретает смысл.
      - Странный мальчишка, верно, Бельгарат? - сказал Бельдин.
      - Мы уже заметили.
      - Неужели это возможно? - спросил Сади у старого волшебника. - Я имею в виду, подобное вмешательство?
      - Такой вопрос не следует задавать моему деду! - рассмеялся Гарион. - Он не верит в невозможное.
      Шелк, стоя немного в стороне от Зит и ее новорожденного потомства, слегка приподнял брови.
      - Прими мои поздравления, Зит, - наконец сказал он маленькой зеленой мамаше и строго посмотрел на остальных. - Они очень славные, но если кто-нибудь назовет их маленькими кусаками, я завизжу.
      ***
      Они помылись и легли спать, но Сенедра беспокойно вертелась и внезапно села в кровати.
      - Интересно, молоко еще не остыло? - пробормотала она. Сбросив одеяло, Сенедра босиком направилась к двери. - Хочешь молока? - спросила она Гариона.
      - Нет, дорогая, спасибо.
      - Оно поможет тебе заснуть.
      - У меня и так крепкий сон.
      Сенедра показала ему язык и вышла в коридор.
      Когда она вернулась со стаканом молока, на ее лице играла лукавая улыбка.
      Она негромко хихикнула.
      - Что тебе насмешило? - спросил Гарион.
      - Я видела Шелка.
      - Ну?
      - Я его видела, но он не видел меня и вошел в спальню.
      - Шелк может входить в свою спальню, когда захочет.
      Сенедра снова хихикнула и прыгнула в кровать.
      - В том-то и дело, Гарион, что это была не его спальня.
      - Вот как? - Гарион смущенно кашлянул. - Ну, пей свое молоко.
      - Я немного подслушала у двери, - сказала она. - Хочешь знать, что они говорили?
      - Не особенно.
      Но Сенедра все-таки рассказала ему.
      ***
      Дождь прекратился, хотя еще слышны были отдаленные раскаты грома, а на западном горизонте вспыхивали молнии. Гарион внезапно проснулся и сел в кровати. Снаружи слышался шум, не похожий на гром и иногда сопровождавшийся оглушительным ревом. Гарион потихоньку выскользнул из постели и подошел к окну.
      В темноте, в полумиле к западу, медленно двигалась вереница факелов. Гарион вгляделся во мрак, затем начал мысленно формировать образ волка. Происходящее требовало срочного расследования.
      Они двигались очень медленно, и, приблизившись, Гарион увидел, что факельщики сидели верхом не на лошадях. Размеренный грохот и рев продолжали звучать. Гарион затаился в зарослях ежевики и стал наблюдать и слушать.
      Вереница гигантских серых животных тяжело передвигалась в северо-восточном направлении. Гарион видел изображение слона на острове Веркат в Хтол-Мургосе, когда его тетушка Пол обратила в бегство безумного отшельника в лесу. Но изображение - это одно, а живой слон - совсем другое. Они были огромны - куда больше любых животных, которых Гарион когда-либо видел, а в их медленном шаге ощущалась грозная неумолимость. Их лбы и бока покрывала плотная кольчуга, но для слонов она была не тяжелее паутины. Похожие на паруса уши колебались при ходьбе, а длинные хоботы раскачивались впереди. Иногда один из слонов поднимал хобот, касался им лба и издавал пронзительный трубный звук.
      Верхом на слонах восседали мужчины в грубых доспехах. Сидевшие впереди, на шее животных, держали в руках факелы, а сидевшие позади были вооружены дротиками, пращами и короткими луками. Во главе колонны, на шее слона, который был выше остальных на целый ярд, находился человек в черной мантии гролима.
      Гарион подошел ближе - под его лапами не хрустнула ни одна веточка. Хотя он не сомневался, что слоны с легкостью могут его учуять, ему казалось, что такие огромные животные не обратят внимание на хищника, не представлявшего для них никакой опасности. В их присутствии он ощущал себя маленьким, как блоха.
      Это чувство ему не слишком нравилось. Он весил двести фунтов, но вес слона исчислялся не фунтами, а тоннами.
      Гарион бесшумно двигался вдоль колонны, сохраняя дистанцию около пятидесяти ярдов и напрягая чутье и зрение. Его внимание было сосредоточено на гролиме в черной мантии, сидевшем на шее переднего слона.
      Внезапно перед колонной возникла фигура в черном атласе, поблескивавшем в свете факелов. Слоны остановились, и Гарион подкрался ближе.
      Фигура в атласе откинула капюшон рукой, которая была словно наполнена кружившимися в хороводе мириадами искорок. В Ашабе и Замаде Гарион мельком видел лицо похитительницы его сына, но встречи с даршивской колдуньей были сопряжены с такой страшной опасностью, что ему не хватало времени запечатлеть в памяти черты Дитя Тьмы. Теперь же, подкравшись еще ближе, он смотрел на ее лицо, освещенное факелом.
      Черты были правильными, даже красивыми. Блестящие черные волосы подчеркивали белизну кожи, почти такую же, как у его кузины Адары. Однако сходство на этом исчерпывалось. Темные глаза Зандрамас были слегка раскосыми, как у всех ангараканцев, широкий лоб не испещряли морщины, крупный нос с горбинкой не портил тонкие черты, а заостренный подбородок придавал лицу треугольную форму.
      - Я ждала тебя, Нарадас, - произнесла она резким голосом. - Где ты был?
      - Простите меня, хозяйка, - ответил гролим, сидевший на шее переднего слона. - Слоны оказались южнее, чем нам говорили. - Он также откинул капюшон.
      Белые глаза блеснули на злом лице. - Как идет борьба с войсками апостола?
      - Плохо, Нарадас, - отозвалась колдунья. - Его стражники и чандимы вместе с карандийским сбродом количественно превосходят наши силы.
      - Я привел боевых слонов, хозяйка, - сообщил Нарадас. - Они изменят ход сражений. Трава центрального Пельдана обагрится кровью стражников Урвона, чандимов и карандийцев. Мы сокрушим их и обеспечим безопасность Даршивы раз и навсегда.
      - Меня не заботит Даршива, Нарадас. Я добиваюсь власти над миром, а судьба маленького королевства на востоке Маллореи не представляет для меня интереса.
      Мне безразлично, устоит Даршива или падет. Она сыграла свою роль, и я устала от нее. Сколько времени тебе понадобится, чтобы доставить твоих животных к полю битвы?
      - Самое большее - два дня, хозяйка.
      - Тогда поторопись. Передай их под командование моих генералов и следуй за мной в Келль. Я вернусь в Гемил и заберу Отрата и отродье Бельгариона. Мы будем ждать тебя в тени священной горы пророков.
      - Правда, что Урвон привел с собой Нахаза и его демонов?
      - Правда, но это теперь не имеет значения. Вызвать демонов не так сложно, а Нахаз не единственный в преисподней Повелитель демонов. Морджа согласился помочь нам своими демонами. Между ним и Нахазом существует давняя вражда.
      Сейчас они воюют друг с другом, не обращая внимания на солдат.
      - Хозяйка! - воскликнул Нарадас. - Неужели вы заключите союз с подобными существами?
      - Я готова заключить союз со всей преисподней, дабы торжествовать победу в Месте, которого больше нет. Морджа притворился, будто спасается бегством, и отвлек Нахаза с поля битвы. Пусть твои животные уничтожат войска Урвона. Нахаз и его демоны не успеют к ним на помощь. А потом как можно скорее отправляйся в Келль.
      - Повинуюсь, хозяйка, - послушно произнес Нарадас.
      В Гарионе начал закипать гнев. Он мог за несколько секунд добраться до похитительницы его сына и знал, что она не успеет опомниться, прежде чем его клыки вопьются ей в горло, а потом уже будет слишком поздно. Гарион медленно пополз вперед, прижимаясь брюхом к земле; шерсть его встала дыбом, верхняя губа приподнялась, обнажив гpoзные клыки. Он жаждал крови, и ненависть огнем горела в его душе. Дрожа от нетерпения, он напряг мускулы, и из его горла вырвалось негромкое гортанное рычание.
      Этот звук сразу же привел его в чувство. Мысль, обжигавшая его мозг, была мыслью волка и, следовательно, учитывала лишь текущий момент. Если Зандрамас действительно стоит в нескольких прыжках от него, он мог бы разорвать ее плоть и пролить кровь на высокую траву возле дороги, прежде чем эхо ее воплей достигнет ближайших холмов. Но если фигура, стоящая перед белоглазым Нарадасом, всего лишь бесплотная проекция, то он щелкнет своими клыками в воздухе, а колдунья из Даршивы вновь спасется от его мести, как уже было в Ашабе.
      Возможно, его мысли передались Зандрамас, или же она, как это часто делала Польгара, просто мысленно прощупывала окрестности, дабы обнаружить чье-либо присутствие.
      - Опасность! - внезапно прошипела колдунья своему белоглазому прислужнику.
      Потом она улыбнулась жестокой безжалостной улыбкой. - Но я могу принять облик, неуязвимый для алорийских чародейств.
      Ее тело напряглось и начало расплываться, превратившись в исполинского дракона, смертельно перепугавшего слонов. Расправив огромные крылья, она взмыла в небо, оглашая темноту пронзительным ревом и изрыгая красное пламя.
      - Тетушка Пол! - мысленно предупредил Гарион. - Берегись дракона!
      - Что-что? - последовал недоуменный отклик.
      - Зандрамас превратилась в дракона и летит к вам!
      - Возвращайся немедленно! - резко скомандовала Польгара.
      Утопая когтями в сыром дерне, Гарион что было силы понесся к ферме. За собой он слышал трубные вопли охваченных паникой слонов, а над головой оглушительный рев дракона. Гарион бежал со всех ног, зная, что Зандрамас неуязвима для всех контрмер, какие могли предпринять Польгара и остальные, и что лишь огненный меч Железной Хватки способен обратить ее в бегство.