- Думаю, вы ошибаетесь, друзья, - возразил капитан Креска. - В погоде вообще мало нового. Наверняка такое уже бывало.
      - Молчи и не спорь! - шепотом приказал Бельдину Бельгарат. - Он ведь мельсенец и просто не подготовлен к такого рода вещам.
      - Ну, да ладно. - Капитан небрежно сдвинул в сторону пустые тарелки и разложил на столе карты. - Сейчас мы находимся вот тут, - указал он. - В какой части рифа вы желаете высадиться?
      - У подножия самого высокого пика, - сказал Бельгарат.
      Креска вздохнул.
      - Я мог бы догадаться... Подробной карты именно этой части рифа у меня как раз и нет! Когда я в свое время промерял тут глубины и подошел к этому месту, неизвестно откуда налетел шквал, и мне пришлось ретироваться. - Он минутку поразмыслил. - Впрочем, не важно. Мы встанем на якорь в полумиле или около того от берега и спустим на воду шлюпку. Но кое о чем я все же обязан вас предупредить.
      - И о чем же? - спросил Бельгарат.
      - Сдается мне, там кто-то есть. Какие-то люди.
      - Сильно в этом сомневаюсь.
      - По крайней мере, я не знаю иных существ, умеющих разводить костры. С северной стороны в этой скале есть вход в пещеру, и моряки частенько видят там огни - уже не первый год. Лично я считаю, что там поселились пираты. Оттуда ведь очень легко темными ночами выходить в море на небольших судах и грабить торговцев.
      - А отсюда видны сейчас эти огни?
      - Полагаю, да. Давайте поднимемся на палубу и посмотрим.
      Женщины, Сади и Тоф остались в каюте, а Гарион с остальными поднялись за капитаном Креской на палубу. Ветер, который грозил сорвать такелаж, когда матросы бросали якорь, уже стих, а вокруг рифа уже не было рваных клочьев белой пены.
      - Вон там! - указал капитан Креска. - Даже отсюда заметно, хоть и не так явственно. Вот когда стоишь в море прямо напротив входа в пещеру, тогда пылает вовсю.
      Гарион с трудом различил туманное красное зарево чуть выше подножия огромного пика. Другие скалы, образующие риф, представляли собой заостренные пики, но эта вершина была иной формы. Отчего-то она напомнила Гариону раздвоенную вершину в земле улгов, где находился далекий Пролгу.
      - Никто еще не смог толково объяснить мне, отчего эта вершина словно расколота пополам, - заметил Креска.
      - Наверное, это очень долгая история, - сказал Шелк. Маленький человечек содрогнулся. - Здесь прохладно. Не сойти ли нам вниз?
      Гарион шел вслед за Бельгаратом.
      - Откуда это зарево, дедушка? - вполголоса спросил он.
      - Я еще не вполне уверен, - ответил Бельгарат, - но, думаю, это Сардион. Нам уже известно, что он находится в этой пещере.
      - Нам это доподлинно известно?
      - Разумеется. Во время последней встречи должны повстречаться не только вы с Зандрамас, но и Шар Алдура с Сардионом. Тот мельсенский ученый, который похитил Сардион, обогнул южную оконечность Гандахара и исчез где-то в этих широтах. Все настолько сходится, что не тянет на совпадение. Сардион вел ученого к тому самому месту, куда хотел попасть, - и несчастный покорно доставил его туда. Возможно, камень вот уже пять тысяч лет дожидается нас в этой пещере.
      Гарион оглянулся через плечо. Рукоять его меча покрыта была кожаным чехлом, но он был совершенно уверен, что увидит слабое сияние, исходящее от Шара.
      - А Шар всегда реагирует на близкое соседство Сардиона? - спросил он.
      - Может быть, мы недостаточно близко - к тому же мы все еще в море, а на воде Шар не вполне хорошо себя чувствует. Не исключено, что он не желает позволить Сардиону себя обнаружить раньше времени.
      - Неужели он способен так серьезно рассуждать? Я заметил, что он обычно ведет себя как сущее дитя...
      - Ты недооцениваешь его, Гарион.
      - Тогда все и впрямь сходится.
      - Ничего странного, Гарион. Иначе то, что произойдет завтра, не могло бы произойти.
      - Ну что, отец? - спросила Польгара, когда они вошли в каюту.
      - В пещере действительно горит какой-то огонь, - ответил он. Однако пальцы его говорили совсем другое: "Поговорим подробнее, когда капитан уйдет". Он повернулся к Креске. - Когда будет отлив?
      Креска прищурился, соображая.
      - Мы его уже проворонили. Сейчас как раз начинается прилив. Следующий отлив - на рассвете. Но это будет королевский отлив. Ладно, оставлю-ка я вас вам надо отдохнуть. Как я уже понял, завтра у вас денек не из легких.
      - Благодарю вас, Креска, - сказал Гарион, пожимая руку капитану.
      - Не стоит благодарности, Гарион, - усмехнулся Креска. - Король Ольдорин щедро заплатил мне за это плавание, поэтому мне даже как-то неловко.
      - Это хорошо, - улыбнулся Гарион. - Приятно, когда столько друзей о тебе заботятся.
      Капитан расхохотался и вышел, дружески помахав всем рукой на прощанье.
      - О чем это он говорил? - спросил Сади. - Что еще за королевский отлив?
      - Такое случается только пару раз в году, - объяснил Бельдин. - Это просто необыкновенно сильный отлив, всецело зависящий от положения светил - довольно редкого, кстати.
      - Похоже, все силы природы словно сговорились, чтобы сделать завтрашний день совершенно особенным, - отметил Шелк.
      - Ну ладно, отец, - серьезно сказала Польгара, - что это за история с огнем в пещере?
      - Я не на все сто процентов уверен, Пол, но подозреваю, что пираты тут ни при чем - к чему тогда все эти хлопоты, дабы не допустить туда посторонних?
      - Так что же это, по-твоему?
      - Вероятно, Сардион.
      - Разве он должен светиться красным светом? Бельгарат пожал плечами.
      - От Шара исходит голубое свечение. В том, что Сардион, вероятно, светится красным, есть определенная логика.
      - А почему не зеленым? - спросил Шелк.
      - Зеленый - промежуточный цвет спектра, - вставил Бельдин. - Это смесь синего и желтого.
      - Известно ли тебе, Бельдин, что ты неисчерпаемый кладезь бесполезной информации? - спросил Шелк.
      - Бесполезной информации не бывает, Хелдар, - презрительно фыркнул Бельдин.
      - Ну ладно, - заговорил Закет, - так что мы будем делать?
      - Цирадис, - обратился Бельгарат к прорицательнице, - конечно, я лишь высказываю догадки, но полагаю, они весьма близки к истине. Ни один из двоих противников не должен первым достичь пещеры, правда? Ведь две великие сущности просто не допустят туда первыми ни Зандрамас, ни нас.
      - Поразительно! - пробормотал Бельдин. - Неслыханно! Великолепная логика! Ты не приболел, Бельгарат?
      - Заткнись, прошу тебя! - прорычал Бельгарат и повернулся к прорицательнице. - Это так, Цирадис?
      Она молчала. Лицо ее стало отрешенным. Гариону снова показалось, что он слышит многоголосый шепот.
      - Твои рассуждения верны, древнейший. Это же некоторое время назад поняла и Зандрамас - так что я не открываю вам ничего такого, что было бы сокрыто от нее. Зандрамас, однако, пренебрегла доводами разума и устремилась вперед, дабы перехитрить самое себя, но потерпела поражение.
      - Это даже хорошо, - сказал Закет. - Коль скоро и мы, и она должны быть там одновременно и понимаем это, то, вероятно, скрываться совершенно ни к чему? Значит, нам надо просто высадиться на берег и идти прямиком к пещере.
      - Однако необходимо сделать краткую остановку, чтобы мы с тобой облачились в доспехи, - прибавил Гарион. - Не стоит делать это здесь, на борту. - Креска может занервничать.
      - Мне нравится твой план, Закет, - согласился Дарник.
      - А вот мне - не очень, - с сомнением сказал Шелк. - Лучше было бы все же подкрасться незамеченными.
      - Ох уж эти драснийцы! - вздохнула Сенедра.
      - Не спеши отвергать его предложения, Сенедра, - дружески посоветовала ей Бархотка.
      - Вот что я предлагаю, - принялся развивать свою мысль Шелк. - Зандрамас знает - пусть в глубине души, - что не сможет опередить нас, но уже много месяцев пускается во все тяжкие, чтобы этого добиться, надеясь сыграть против правил. Теперь постараемся вообразить себе, что мы - это Зандрамас...
      - Да я скорее отравлюсь! - вздрогнула от отвращения Сенедра.
      - Это единственно для того, чтобы лучше понять образ мыслей врага, Сенедра. Сейчас Зандрамас лелеет безумную надежду, что она опередит нас, добравшись до пещеры, и избежит суровой необходимости встать лицом к лицу с Гарионом. Ведь он убил Торака, а никто, пребывая в здравом уме, не захочет бросить вызов Богоубийце.
      - Когда я вернусь в Риву, то прикажу никогда более так меня не называть, раздраженно сказал Гарион.
      - Это дело будущего, - отмахнулся от него Шелк. - Итак, как Зандрамас будет себя чувствовать, если, подойдя к входу в пещеру, оглядится и не увидит нас?
      - Кажется, я понимаю, куда ты клонишь, - восхищенно пробормотал Сади.
      - Еще бы, - сухо сказал Закет.
      - Но это поистине гениально, Каль Закет! - сказал евнух. - Зандрамас овладеет дикое торжество. Она возомнит, что ей удалось перехитрить пророчества, она твердо уверует, что победила!
      - Ну, а что приключится с нею, когда, мы выступим из укрытия и она поймет, что ей все же придется встретиться с Гарионом и предоставить Цирадис право выбора?
      - Она будет в высшей степени разочарована, - сказала Бархотка.
      - Думаю, сказать, что она будет разочарована, - это ничего не сказать, продолжал Шелк. - Она придет в замешательство. Прибавьте сюда еще и бешеную злобу, и солидную порцию страха - получится замечательная смесь. Перед нами предстанет противник, начисто лишенный ясности мысли. Мы ведь совершенно уверены, что нам предстоит схватка, а в любом бою деморализованный противник в незавидном положении.
      - С точки зрения тактики это весьма разумно, Гарион, - сказал Закет.
      - Позвольте, я продолжу, - вмешался Бельгарат. - Как минимум это даст мне возможность отплатить Зандрамас за то, что она слишком часто заставляла меня горевать. Полагаю, я задолжал ей за то, что она изрезала на куски ашабские пророчества. Завтра с утра я поговорю с капитаном Креской и выясню, можно ли высадиться у восточного склона горы. Королевский отлив даст нам прекрасный шанс. Потом мы осторожно обогнем скалу, оставаясь незамеченными, найдем укрытие у самого входа в пещеру и подождем, пока не появится Зандрамас. А уж тогда выйдем и преподнесем ей сюрприз.
      - Могу предложить маленькую услугу, - сказал Бельдин. - Я полечу впереди и дам вам знать, когда она высадится. Так вы будете вполне готовы ее приветствовать.
      - Только не оборачивайся ястребом, дядюшка! - взмолилась Польгара.
      - Почему?
      - Зандрамас не круглая дура! Ястребу решительно нечего делать на рифе ему не на кого там охотиться.
      - Может, она подумает, что меня принесло ветром...
      - И ты так безрассудно рискнешь хвостовым оперением? Стань чайкой, дядюшка!
      - Чайкой? - с отвращением переспросил Бельдин. - Но они же так тупы - да и грязны к тому же!
      - И ты говоришь о грязи? - поднял голову Шелк. Он сосредоточенно подсчитывал что-то на пальцах.
      - Не задирайся, Хелдар! - угрожающе прорычал Бельдин.
      - Какого числа родился принц Гэран? - спросил Шелк у Сенедры.
      - Седьмого. А что?
      - Похоже, завтрашний день необыкновенен во всех отношениях. Если я не ошибся в подсчетах, то завтра твоему сыну исполняется два года.
      - Не может быть! - воскликнула королева. - Мой малыш родился зимой!
      - Сенедра, - нежно принялся растолковывать жене Гарион, - Рива находится на противоположном краю земли. Сейчас там как раз зима. Сосчитай сама, сколько прошло времени с рождения Гэрана до того дня, как Зандрамас украла его, прибавь то время, что потратили мы, путешествуя сперва в Пролгу, потом в Тол-Хонет, затем в Найс - и так далее. Если ты будешь внимательно считать, то обнаружишь, что прошло как раз около двух лет.
      Сенедра сосредоточенно нахмурилась, загибая пальцы. И вот глаза ее расширились.
      - Кажется, Шелк прав! - воскликнула она. - Гэрану завтра исполняется два года!
      Дарник положил ладонь на плечо маленькой королевы.
      - Погляжу, может, мне удастся приготовить ему какой-нибудь подарочек, Сенедра, - ласково сказал он. - Мальчик непременно должен получить подарок в день рождения - особенно после того, как он так долго пробыл в разлуке с семьей.
      Из глаз Сенедры брызнули слезы.
      - О, Дарник! - Она, рыдая, кинулась ему на грудь. - Ты такой заботливый!
      Гарион взглянул на Польгару, слегка пошевелив пальцами.
      "Кажется, пора вам, женщинам, сообща уложить ее баиньки. Мы все немного нервничаем, а если она слишком много будет думать о завтрашнем дне, то вконец разволнуется. Грядущий день и для нее окажется нелегким..."
      - Наверное, ты прав.
      Когда женщины удалились, Гарион и остальные мужчины остались сидеть за столом, погруженные в воспоминания. Они припоминали необыкновенные приключения, выпавшие на их долю с той самой вьюжной ночи, когда Гарион, Бельгарат, Польгара и Дарник, крадучись, покинули ферму Фалдора и очутились в мире, где причудливо переплелись возможное и невозможное. И вновь Гарион ощутил, как очищается его душа, - почувствовал он и еще кое-что: вновь нахлынувшие переживания обо всем, что выпало на их долю во время долгих странствий, как бы фокусируют его волю, исполняют решимости, помогают яснее осознать свою цель. Это непременно должно было помочь.
      - Полагаю, на сегодня достаточно, - сказал Бельгарат, вставая. - Теперь все мы знаем, что у нас позади. Пора перестать думать об этом и устремиться к тому, что ждет нас впереди. А теперь пора спать.
      Когда Гарион лег в постель, Сенедра беспокойно заворочалась.
      - Я думала, ты до утра там просидишь, - сонно пробормотала она.
      - Мы разговаривали.
      - Знаю. Я слышала ваши голоса. И после этого мужчины упрекают женщин в болтливости!
      - А разве не так?
      - Возможно, но женщины болтают, когда руки их заняты работой. А вот у мужчин все иначе.
      - Может, ты и права.
      Она немного помолчала и снова позвала:
      - Гарион!
      - Что, Сенедра?
      - Можно мне одолжить у тебя кинжал - ну, тот маленький кинжальчик, который подарил тебе Дарник, когда ты был еще мальчиком?
      - Если хочешь что-нибудь отрезать, скажи, что именно, - и я сам отрежу.
      - Дело не в этом, Гарион. Мне завтра понадобится кинжал.
      - Зачем?
      - Когда я встречусь с Зандрамас, я ее убью.
      - Сенедра!
      - Я имею на это полное право! Ты сказал Цирадис, что не можешь сделать этого, потому что Зандрамас женщина. А вот у меня нет причин так с нею деликатничать! И я вырежу сердце у нее из груди - если оно там есть! И сделаю это медленно. - В голосе ее звучала такая жгучая злоба, какой Гарион никогда не подозревал в ней. - Я жажду крови, Гарион! Мне нужны потоки крови, а еще я хочу слышать, как она закричит, когда мой кинжал вонзится ей в грудь! Ты дашь мне его?
      - Ни за что!
      - Ну ладно, Гарион, - ледяным тоном ответила Сенедра. - Я уверена, Лизелль одолжит мне один из своих. Лизелль - женщина, и она понимает мои чувства. - И Сенедра повернулась к мужу спиной.
      - Сенедра, - немного спустя позвал он.
      - Что?
      Голос ее звучал мрачно.
      - Будь разумной, дорогая.
      - Я не хочу быть разумной! Я хочу убить Зандрамас!
      - А я не собираюсь позволять тебе подвергаться опасности! У нас завтра найдутся дела поважнее.
      Сенедра вздохнула.
      - Думаю, ты прав. Я просто...
      - Что просто?
      Она повернулась к мужу лицом и крепко обняла его.
      - Ничего, Гарион. Давай спать.
      Она прильнула к его груди и через минуту задышала спокойно и ровно.
      "Надо было дать ей кинжал, - услыхал он беззвучный голос. - Шелк мог бы завтра незаметно стянуть его у нее".
      "Но..."
      "Нам надо поговорить с тобой о другом, Гарион. Ты подумал о том, кто станет твоим преемником?"
      "Ну... некоторым образом. Знаешь, никто из них на эту роль не годится".
      "Ты всерьез обдумывал каждую кандидатуру?"
      "Думаю, да, но так и не смог принять решения".
      "А этого от тебя пока и не требовалось. Ты просто должен был как следует оценить каждого и мысленно разложить все по полочкам".
      "А когда я должен принять решение?"
      "В самый последний момент, Гарион. Ведь Зандрамас может подслушать твои мысли, - а если ты ничего пока не решил, то она ничего и не узнает".
      "А что, если я ошибусь?"
      "Не думаю, что ты способен совершить ошибку, Гарион. Не думаю..."
      Ночью Гарион спал беспокойно. Его одолевали бессвязные, обрывочные сновидения, он то и дело пробуждался, но лишь для того, чтобы вновь забыться тревожным сном. Поначалу его посещали странные обрывки того самого сна, что видел он в странную давнюю ночь на Острове Ветров - как раз перед тем, как жизнь его волшебно переменилась. В мозгу его снова и снова эхом отдавалось: "Ты готов?" И вновь он стоял лицом к лицу с Рундоригом, другом детства, а в ушах его звенело эхо спокойного приказания тетушки Пол: "Убей его!" Но вот перед ним уже кабан - тот самый, с которым сразился он в заснеженном лесу в окрестностях Вал-Алорна, - зверь злобно роет копытами снег, маленькие глазки его пылают злобой и ненавистью. "Ты готов?" - спросил Бэрак, прежде чем выпустить зверя. И Гарион уже стоит на бескрайней и бесцветной равнине, которая на самом деле - поле, на котором идет некая непостижимая земному уму игра. Вокруг него фигуры, и он пытается понять, какой именно из них сделать ход, а голос, звучащий у него в мозгу, торопит его...
      Но вот сны его сделались иными. Человеческие сны, какими бы причудливыми они ни казались, имеют между собой нечто общее - ведь все они суть плод нашего сознания. Однако сейчас сны Гариона рождались словно по велению некоей потусторонней враждебной сущности - подобно тому, как некогда Торак вторгался в его сны перед встречей в Хтол-Мишраке.
      Но вот снова Гарион стоял лицом к лицу с Ашараком мургский в призрачном Лесу Дриад - и снова, сконцентрировав всю свою волю, он вложил ее в единственный роковой приказ "Гори!". Это был знакомый кошмар - он мучил Гариона вот уже долгие годы. Он видел, как щека Ашарака затлела и задымилась, слышал отчаянный крик гролима, царапающего ногтями горящее лицо. Вновь в ушах его звенел отчаянный вопль: "Господин, пощадите!" Но, оставаясь глух к мольбам, он лишь приказал пламени жарче пылать - однако на этот раз во сне не охватило его привычное чувство презрения и отвращения к собственной, пусть вынужденной жестокости. Напротив, он испытывал сладостное возбуждение, отвратительную радость, глядя, как враг его корчится в пламени. Что-то в глубине его существа отчаянно кричало, силясь преодолеть эту нечестивую радость...
      ...Снова он в Хтол-Мишраке, и пылающий его меч вновь и вновь вонзается в тело одноглазого бога. Отчаянный крик Торака "мама!" на сей раз не пробудил в сердце Гариона жалости - только лишь злобное удовлетворение. Он смеялся помимо воли, и в раскатистых волнах этого безжалостного смеха тонуло все человеческое, что было в нем...
      Беззвучно вскрикнув от ужаса, Гарион рывком сел в постели, пробудившись не столько от нахлынувших воспоминаний о тех, кого он лишил жизни, сколько придя в ужас от собственной радости, с которой созерцал их агонию.
      Глава 21
      Еще не рассвело, а соратники Гариона уже собрались в кают-компании. Лица всех были мрачны. Шестое чувство вдруг отчетливо подсказало Гариону, что не его одного терзали кошмары. А ведь обостренная интуиция вовсе не была свойственна Гариону, равно как и чтение мыслей, - ведь в его жилах текла кровь благоразумных сендарийцев, и он всегда считал подобные вещи чем-то неестественным и даже аморальным.
      "Это твоя работа?" - мысленно спросил он у голоса.
      "Нет. Как ни удивительно, но все это ты сделал совершенно самостоятельно. Похоже, ты делаешь успехи - медленно, разумеется, но все же..."
      "Благодарю".
      "Не стоит благодарности".
      В каюту вошел Шелк. Его явно била дрожь. Взгляд у маленького человечка был какой-то затравленный, а руки дрожали. Он мешком осел на скамью и закрыл лицо руками.
      - Ты не весь эль вчера вылакал? - хрипло спросил он у Бельдина.
      - Что, мучаешься похмельем, Хелдар? - участливо поинтересовался горбун.
      - Нет, - ответил Гарион. - Дело вовсе не в этом. Он ночь напролет видел дурные сны. Шелк вздрогнул и поднял голову.
      - Откуда ты знаешь?
      - Со мной было то же самое. Я снова спалил заживо Ашарака мургского, снова заколол Торака - и даже не единожды.
      - А я очутился в западне. В пещере. - Шелка передернуло. - Там было темно, хоть глаз коли, но я чувствовал, как медленно надвигаются на меня стены. Знаешь, когда я снова увижу Релга, то двину ему по зубам - нежно, разумеется. Он же как-никак мне друг...
      - Рад узнать, что я не одинок в своих мучениях, - сказал Сади.
      Евнух поставил на стол миску с молоком, и Зит с выводком собрались вокруг нее в кружок, жадно лакая и мурлыча от удовольствия. Гарион с удивлением отметил, что уже никто не обращает на Зит и ее детишек ровным счетом никакого внимания. Похоже, люди со временем привыкают ко всему.
      Сади погладил себя ладонью по бритой голове.
      - Мне снилось, что я скитаюсть по улицам Стисс-Тора и прошу милостыню. Это было отвратительно...
      - А я видела, как Зандрамас принесла в жертву моего мальчика, - еле выговорила Сенедра. - Он так кричал, и было столько крови, столько крови...
      - Странно, - молвил Закет, - а вот я вершил суд. И приговорил к смерти многих. Одна из осужденных очень много значила для меня, но я вынужден был приговорить и ее...
      - Да и мне снилось черт-те что... - призналась Бархотка.
      - Всем нам досталось, - сказал Гарион. - То же самое уже было со мной на пути в Хтол-Мишрак. Торак тогда насылал на меня кошмары. - Он поглядел на Цирадис. - Неужели это испытанный прием всех Детей Тьмы? Мы уже поняли, что по мере приближения встречи события начинают повторяться. Может быть, это одно из подобных повторений?
      - Ты очень проницателен, Бельгарион из Ривы, - ответила прорицательница. За все бесчисленные тысячелетия этой борьбы ты - единственный из всех Детей Света и Тьмы, кто догадался, что события станут повторяться до тех пор, покуда разделению вселенной не будет положен конец.
      - Не уверен, что это всецело моя заслуга, Цирадис, - честно признался Гарион. - Сдается мне, я, видимо, единственный из всех Детей как Света, так и Тьмы, на чью долю выпало участвовать в двух встречах, - и все равно мне потребовалось много времени это понять. Наверное, ночные кошмары - одного поля ягоды с этими назойливыми повторами?
      - Блестящая догадка, Бельгарион, - ласково произнесла Цирадис. - Горе в том, что она ошибочна. Мне даже стыдно, что на это затрачено столько сил твоего блестящего ума.
      - Ты пытаешься шутить, великая прорицательница?
      - Как можно, благородный Бельгарион! - ответила Цирадис, в точности воспроизводя его собственные недавние слова и интонацию.
      - Ее стоило бы отшлепать, - проворчал Бельдин.
      - Я бы с превеликим удовольствием, но ведь над нею возвышается эта живая гора. - Гарион улыбнулся Тофу. Потом прищурился. - Видимо, тебе не дозволено в этом нам помогать, Цирадис?
      Прорицательница вздохнула и наклонила голову.
      - Ничего, великая прорицательница. Думаю, мы сможем сами подыскать происходящему вразумительное объяснение. - Он поглядел на Бельгарата. - Будем рассуждать. Торак пытался напугать меня леденящими душу кошмарами, а теперь, похоже, Зандрамас пытается сделать то же. Разница лишь в том, что на сей раз она обрабатывает всех нас, а не меня одного. Если, как нам уже известно, это не из серии повторений пройденного, то что это еще может быть?
      - Мальчик явно начинает обнаруживать все признаки аналитического мышления, Бельгарат, - заявил Бельдин.
      - Еще бы, - скромно потупился старец.
      - Только постарайся не вывернуть руку из сустава, пытаясь гладить самого себя по головке, - едко отпарировал Бельдин. Он встал и принялся ходить взад-вперед, сосредоточенно морща лоб. - Так вот, - начал он, - первое: это не относится к повторам, которые преследуют нас вот уже долгое время. Правильно?
      - Правильно, - согласился Бельгарат.
      - Второе: в прошлый раз все было в точности так же. - Он поглядел на Гариона и для верности спросил: - Правильно?
      - Правильно, - согласился Гарион.
      - Но если одно и то же случается всего дважды, это вполне может быть совпадением. Но давайте предположим, что это не совпадение. Нам известно также, что Дитя Света всегда путешествует с друзьями, а Дитя Тьмы - только в одиночестве.
      - Так и Цирадис говорила, - подтвердил Бельгарат.
      - Ей совершенно незачем нам лгать. Будем рассуждать дальше. Если Дитя Света всегда имеет друзей, а Дитя Тьмы - нет, разве это не ставит силы Тьмы в незавидное положение?
      - На первый взгляд похоже.
      - Однако силы противников всегда настолько равные, что даже боги не могут предсказать исхода встречи. Дитя Тьмы использует нечто, дабы свести на нет наше видимое превосходство. И сдается мне, что эти кошмарные сны - часть его плана.
      Шелк поднялся со скамьи и подошел к Гариону.
      - От подобных рассуждений у меня башка начинает трещать, - сказал он. Схожу-ка на палубу проветриться.
      Драсниец вышел из каюты. Волчонок, неведомо почему, потрусил за ним.
      - Не думаю, что страшные сны могут возыметь столь сильное действие, Бельдин, - спорил с горбуном Бельгарат.
      - Но что, если кошмары - лишь часть дьявольского плана, Старый Волк? спросила Поледра. - Вы с Пол были в Во-Мимбре, когда там состоялась встреча. Вы с нею уже во второй раз сопровождаете Дитя Света. Что произошло тогда, в Во-Мимбре?
      - Вот тогда были кошмары так кошмары! - вздохнул Бельгарат.
      - И ничего более? - с пристрастием вопросил горбун.
      - Да, посещали нас и видения, но это вполне могло быть делом рук гролимов, которыми кишели окрестности.
      - Ну и?..
      - Тогда все словно с ума посходили. Мы с трудом удерживали Бренда, который хотел зубами вцепиться в Торака, а в Хтол-Мишраке я заковал Бельзедара в скалу, а потом Пол вдруг попыталась извлечь его оттуда, чтобы напиться его крови...
      - Отец! Это неправда! - воскликнула Польгара.
      - Да что ты? Ты была очень зла в тот день, Пол.
      - Все сходится, Старый Волк, - рассудительно подытожила Поледра. - Одна сторона сражается обыкновенным оружием. Меч Гариона, может быть, и волшебный, но лишь чуть-чуть. Он все равно не более чем просто меч.
      - Будь ты там, в Хтол-Мишраке, ты бы так не говорила, - возразил ей муж.
      - Я была там, Бельгарат.
      - Была там?
      - Конечно. Я спряталась в развалинах и наблюдала за происходящим. Но не станем отвлекаться. Дитя Тьмы атакует не тело - оно вторгается в разум. Вот каким образом ему и удается уравнивать силы.
      - Кошмары, галлюцинации, а потом полнейшая потеря рассудка, - размышляла Польгара. - Недурной арсенал. Он даже мог бы сработать, если бы Зандрамас не была столь недальновидна.
      - Что-то пока не понимаю, Пол, - растерялся Дарник.
      - Она здорово промахнулась, - объяснила Польгара. - Если бы страшный сон видел только один из нас, то он просто постарался бы о нем забыть и уж ни в коем случае не стал бы всем рассказывать о нем поутру. Зандрамас же попотчевала кошмарами нас всех. В противном случае этот разговор просто не мог бы состояться.
      - Приятно сознавать, что она тоже совершает промашки, - сказал Бельгарат. - Хорошо, теперь нам известно, что она исподтишка пытается деморализовать нас. Лучший способ разрушить ее планы - как можно скорее забыть страшные сны.
      - И быть предельно внимательными и осторожными, если вдруг начнутся видения, - прибавила Польгара.
      С палубы возвратились Шелк и волчонок.
      - Спешу порадовать вас - погода просто великолепна! - радостно сообщил он, почесывая у волчонка за ушами.
      - Что ж, замечательно, - пробормотал Сади.
      Евнух сосредоточенно смазывал лезвие своего кинжальчика свежей порцией яда. Он облачился в короткую кожаную куртку и штаны, а на ногах у него были кожаные сапожки, доходящие до середины икры. В Стисс-Торе, невзирая на свое довольно хрупкое сложение, Сади был каким-то изнеженным и рыхлым. Теперь же он выглядел подтянутым и мускулистым. Год воздержания от дурманящих зелий в сочетании с постоянными физическими нагрузками - и в нем произошла волшебная перемена.
      - Все складывается прекрасно, - продолжал Шелк. - С утра над морем висит густейший туман, дамы и господа, замечательный туман, его ножом можно резать. Просто мечта контрабандиста!
      - В этом Шелку вполне можно верить, - улыбнулся Дарник.
      Кузнец был одет как обычно, но свой топор он отдал Тофу, вооружившись тяжелым кузнечным молотом - тем самым, которым он некогда сокрушил демона Нахаза.
      - Пророчества явно водят нас за нос, - раздраженно сказал Бельдин, - но, по крайней мере, мне кажется, что мы вчера вечером приняли верное решение. А в густом тумане нам волей-неволей придется передвигаться осторожно.
      Бельдин выглядел как всегда - был непричесан, грязен и безобразен.
      - Но, может быть, нам пытаются помочь, - предположила Бархотка.
      Полчаса назад, войдя в кают-компанию, она сразила всех наповал. Девушка облачилась в облегающий кожаный костюм - совершенно такой же, в каком щеголяла надракийская плясунья Велла. Наряд этот был почти мужским и неопровержимо доказывал, что Бархотка вознамерилась активно действовать.
      - Кое-кто уже очень здорово пособил Зандрамас, - продолжала она. - Может быть, настала наша очередь получить помощь?
      "Она права? - мысленно спросил Гарион у своего таинственного друга. Может быть, ты и тот, другой, сейчас помогаете нам?
      "Не глупи, Гарион. Никто никому не помогает. На данном этапе игры это строжайше запрещено".
      "Тогда откуда взялся туман?"
      "А откуда он обычно берется?"
      "Почем мне знать?"
      "От верблюда! Спроси у Бельдина. Он все популярно тебе объяснит. Туман совершенно обычное явление природы".
      - Лизелль, я только что побеседовал с моим другом, - объявил Гарион. Туман этот никаким волшебством не вызван. Это естественное следствие шторма.