- Анхегом? Не может быть!
      - Так говорят, ваше величество. Я сам не особо в это верю, но, наверное, вам бы не хотелось, чтобы этот слух начал широко расходиться. Сенешаля очень любили во всей Риве, и многие уже сейчас принялись чистить свои мечи, если вы понимаете, о чем я.
      - Думаю, надо как можно скорее ехать домой, - сказал Гарион. - Сколько времени потребует дорога в Риву?
      Капитан подумал.
      - Мой корабль не так быстр, как военный корабль черекцев, - произнес он, словно оправдываясь. - Примерно три дня, если погода не изменится. Мы могли бы выйти с утренним приливом.
      - Так тому и быть, - решил Гарион.
      Стояло позднее лето, и погода над Морем Ветров была ясной и солнечной. Корабль Яндры уверенно вспахивал искрящиеся под солнцем волны, кренясь под свежим ветром. Большую часть пути Гарион провел, мрачно шагая взад-вперед по палубе. Когда на третий день пути из Камаара низко над горизонтом появился скрытый в дымке силуэт Острова Ветров, Гарионом овладело отчаянное нетерпение. У него накопилось так много вопросов, на которые надо было найти ответ, так много незавершенных дел, что даже час, необходимый, чтобы достичь гавани, казался непростительно потерянным.
      В полдень корабль Яндры обогнул мыс у входа в гавань и направился к каменным причалам у подножия города.
      - Я пойду вперед, - сказал Гарион своим спутникам. - Догоняйте скорее. И, пока матросы еще швартовали корабль, он выпрыгнул на покрытые соленой коркой камни набережной и почти бегом поспешил в цитадель.
      У массивных дверей главного входа в цитадель его ждала Сенедра, одетая в траурное черное платье. Ее лицо было бледным, в глазах стояли слезы.
      - Ох, Гарион! - вскрикнула она, когда он подошел к ней, обняла его и заплакала, прижавшись к его груди.
      - Когда это случилось, Сенедра? - спросил он, обнимая ее. - Хеттар не слишком подробно рассказывал.
      - Это произошло недели три назад, - всхлипнула она. - Бедный Бренд! Бедный Бренд, добрая душа!
      - Ты не знаешь, где можно найти Кейла?
      - Он работает за столом Бренда, - ответила она. - Боюсь, что с тех пор, как это случилось, он вряд ли спал достаточно хоть одну ночь.
      - Скоро придут тетушка Пол и все остальные. А я пойду поговорю с Кейлом. Ты встретишь их?
      - Конечно, дорогой, - ответила она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.
      - Поговорим потом, - сказал Гарион. - Сначала я должен выяснить, что случилось.
      - Гарион, - мрачно сказала она, - это были черекцы.
      - Да, я слышал, - ответил он, - и поэтому мне надо выяснить все как можно скорее.
      В коридорах цитадели было странно тихо. Пока Гарион быстрым шагом шел к тем комнатам в западном крыле, где располагались канцелярии и административные службы, откуда Бренд управлял каждодневными делами королевства, слуги и служащие, встречавшиеся на пути, почтительно кланялись королю и уступали дорогу.
      Кейл был одет в черное, а лицо его посерело от усталости и глубокого горя. Пачки бумаг, в строгом порядке разложенные на широком рабочем столе Бренда, однако, свидетельствовали, что несмотря ни на что Кейл исполнял не только свои обязанности, но и обязанности отца. Когда Гарион вошел, Кейл поднял взор и стал вставать из-за стола.
      - Оставь, - сказал Гарион, - у нас слишком много дел, чтобы соблюдать формальности. - Он взглянул на своего усталого друга. - Мне очень жаль, Кейл, печально сказал он. - Не могу даже сказать, как мне жаль.
      - Благодарю вас, ваше величество.
      Гарион опустился в кресло, стоявшее по другую сторону стола Кейла, и многодневная тревога и напряжение обернулись бесконечной усталостью, которая накрыла его, словно волна.
      - Я так и не знаю никаких подробностей, - сказал он. - Ты можешь рассказать мне, что случилось? Кейл кивнул и откинулся в кресле.
      - Это произошло около месяца назад, - начал он, - вскоре после того, как ты отправился в Драснию. Прибыла торговая миссия от короля Анхега. Все их верительные грамоты, казалось, были в полном порядке, но они как-то туманно высказывались по поводу цели своего визита. Мы с надлежащей любезностью приняли их, а они большую часть времени проводили в отведенных им апартаментах. Потом однажды поздно ночью мой отец, обсудив какие-то дела с королевой Сенедрой, возвращался к себе и встретил их в коридоре, ведущем в королевские апартаменты. Он спросил их, может ли он чем-либо помочь им, а они напали на него без всякого предупреждения. - Кейл замолчал, и Гарион увидел, как крепко стиснул он зубы. Потом Кейл глубоко вздохнул и закрыл рукой усталые глаза. - Ваше величество, отец не был даже вооружен. Он как мог защищал себя и даже успел позвать на помощь, прежде чем они сбили его с ног. Мы с братьями прибежали к нему на выручку и с нами еще несколько стражников, охранявших цитадель; мы пытались взять хоть кого-нибудь в плен, но они совершенно отказывались сдаваться. - Он нахмурился. - Эти люди словно намеренно бросались своими жизнями. У нас не оставалось выбора - нам пришлось их убить.
      - Всех? - спросил Гарион; у него неприятно засосало под ложечкой.
      - Кроме одного, - ответил Кейл. - Мой брат Брин ударил его обухом топора по голове. С тех пор этот человек лежит без сознания.
      - Со мной тетушка Пол, - сказал Гарион. - Если кто и может привести его в чувство, так только она. - Его лицо помрачнело. - А когда он очнется, ему придется поговорить со мной.
      - И мне нужны кое-какие ответы, - произнес Кейл. Он помолчал, его лицо было озабоченным. - Бельгарион, у них было письмо от короля Анхега. Вот почему мы впустили их в цитадель.
      - Я понимаю, это вполне разумное объяснение.
      - Это письмо у меня. На нем королевская печать и подпись.
      - Я созвал Алорийский Совет, - сказал ему Гарион. - Как только Анхег приедет, он объяснит нам все.
      - Если приедет, - мрачно прибавил Кейл. Дверь тихо отворилась, вошли Сенедра и все остальные.
      - Так, - скрипучим голосом сказал Бельгарат. - Посмотрим, удастся ли нам узнать, в чем дело. Кто-нибудь из них выжил?
      - Только один, почтеннейший, - ответил Кейл, - но он без сознания.
      - Где он? - спросила Польгара.
      - Мы положили его в комнате в северной башне, госпожа. Врачи лечат его раны, но не в силах привести его в сознание.
      - Я иду туда, - сказала она.
      Эрранд пересек комнату, подошел к Кейлу и без слов сочувственно положил ему руку на плечо. Кейл снова стиснул зубы; внезапно из его глаз хлынули слезы.
      - У них было письмо от Анхега, дедушка, - сказал Гарион старику. - Поэтому они смогли попасть в цитадель.
      - Это письмо у тебя? - спросил Бельгарат Кейла.
      - Да, почтеннейший. Оно здесь. - Кейл принялся листать кипу документов.
      - Пожалуй, начать лучше всего с него, - сказал старик. - От этого зависит судьба всего Алорийского альянса, так что нам надо прежде всего прояснить это.
      Польгара закончила осмотр единственного оставшегося в живых убийцы только поздно вечером. Когда она вошла в королевские апартаменты, где до сих пор шло обсуждение происшедшего, лицо ее было мрачно.
      - Мне очень жаль, но я ничего не могу с ним поделать, - сообщила она. - У него проломлен череп. Он едва жив. Если я попытаюсь привести его в сознание, он тут же умрет.
      - Мне многое нужно узнать у него, тетушка Пол, - сказал Гарион. - Как ты думаешь, когда он может очнуться?
      Она покачала головой.
      - Сомневаюсь, что он вообще может очнуться. А даже если и придет в себя, вряд ли сможет сказать что-нибудь внятно. Только кожа на затылке сейчас не дает его мозгам рассыпаться во все стороны.
      Гарион беспомощно посмотрел на нее.
      - Разве ты не можешь...
      - Нет, Гарион. В голове у него ничего не осталось.
      Через два дня король Хо-Хэг, Верховный предводитель алгарийских кланов, прибыл вместе с королевой Силар и Адарой - высокой темноволосой кузиной Гариона.
      - Очень печальный повод, - тихо сказал Хо-Хэг Гариону, когда они на причале пожимали друг другу руки.
      - В последнее время, кажется, мы только на похороны и собираемся все вместе, - согласился Гарион. - Где Хеттар?
      - Думаю, в Вал-Алорне, - ответил Хо-Хэг, - скорее всего он приедет вместе с Анхегом.
      - Об этом нам и надо поговорить, - сказал Гарион.
      Хо-Хэг вопросительно поднял бровь.
      - Люди, убившие Бренда, были черекцами, - тихо объяснил ривский король. Они предъявили письмо от Анхега.
      - Анхег не может иметь никакого отношения к этому, - заявил Хо-Хэг. - Он любил Бренда как брата. За этим должен стоять кто-то еще.
      - Я уверен, что ты прав, но люди в Риве теперь никому не доверяют. Уже пошли разговоры о войне. Лицо Хо-Хэга помрачнело.
      - Поэтому нам надо как можно скорее все выяснить, - добавил Гарион. - Надо искоренить эти идеи, пока еще с ними можно справиться.
      На следующий день король Сендарии Фулрах прибыл в гавань; вместе с ним прибыли однорукий генерал Брендиг, старый, но все еще полный сил граф Зилайн и, ко всеобщему удивлению, сама королева Лейла, дама, чья боязнь морских путешествий стала почти легендарной. В тот же день королева Поренн, все еще носившая траур по мужу, сошла на берег с борта черного драснийского судна, привезшего ее из Боктора вместе с сыном, юным королем Хевой, и тощим маркграфом Хендоном, известным всем как Дротик.
      - О, мой дорогой Гарион, - сказала Поренн, обнимая его у сходней. - Не могу выразить свою печаль.
      - Мы потеряли одного из лучших наших друзей, - ответил он и повернулся к Хеве. - Ваше величество, - обратился он к мальчику с официальным поклоном.
      - Ваше величество, - ответил Хева и тоже поклонился.
      - Мы слышали, что убийство окружено какой-то тайной, - сказала Поренн. Здесь Хендон, а он хорошо умеет разгадывать тайны.
      - Маркграф, - приветствовал Гарион начальника драснийской разведки.
      - Ваше величество, - ответил Дротик.
      Он обернулся и протянул руку молодой девушке с волосами цвета меда и мягкими карими глазами, спускавшейся по сходням.
      - Вы помните мою племянницу, не так ли?
      - Графиня Лизелль, - приветствовал ее Гарион.
      - Ваше величество, - ответила девушка, делая реверанс. Очаровательные ямочки на щеках придавали ее лицу задорный вид. - Дядя заставил меня быть его секретарем. Он притворяется, что стал плохо видеть, но мне кажется, это всего лишь уловка для того, чтобы я все время была у него на глазах. Старшие родственники склонны проявлять излишнюю опеку над молодыми, а как вы думаете?
      Гарион улыбнулся.
      - Никто не знает, где Шелк? - спросил он.
      - Он в Реоне, - ответил Дротик. - Пытается разузнать побольше о Медвежьем культе. Мы посылали за ним, но иногда бывает трудно его найти. Тем не менее, думаю, он скоро появится.
      - Анхег уже приехал? - спросила королева Поренн.
      Гарион покачал головой:
      - Здесь Хо-Хэг и Фулрах, а от Анхега пока никаких известий.
      - Мы слышали, что некоторые люди подозревают его, - сказала маленькая светловолосая королева. - Гарион, это не может быть правдой.
      - Я уверен, он нам все объяснит, как только приедет.
      - Кто-нибудь из убийц остался в живых? - спросил Дротик.
      - Один, - ответил ему Гарион. - Но боюсь, многого мы от него не добьемся. Один из сыновей Бренда проломил ему голову. Кажется, он больше уже не очнется.
      - Жаль, - коротко пробормотал Дротик, - но человек вовсе не обязательно должен говорить, чтобы сообщить какие-нибудь сведения.
      - Надеюсь, ты прав, - с жаром ответил Гарион.
      Ни за ужином, ни после, вечером, о происшедшем не говорили. Обсуждение этого вопроса без Анхега могло только укрепить сомнения и подозрения, придать всей встрече то опасное направление, которое все хотели избежать.
      - Когда состоятся похороны Бренда? - тихо спросила Поренн.
      - Думаю, как только приедет Анхег, - ответил Гарион.
      - Ты решил что-нибудь насчет его должности? - спросил Фулрах.
      - Прости, я не совсем тебя понял.
      - Должность сенешаля появилась давным-давно, чтобы заполнить пустоту, образовавшуюся после того, как найсанцы убили короля Горека и его семью. Сейчас же, когда ты занимаешь трон, нуждаешься ли ты в сенешале?
      - Честно говоря, я об этом и не думал. При мне это место принадлежало Бренду. Он казался таким же вечным, как камни цитадели.
      - А кто сейчас исполняет его работу, ваше величество? - спросил сереброволосый граф Зилайн.
      - Его второй сын, Кейл.
      - У вас, Бельгарион, много других обязанностей, - сказал граф. - Вам необходим человек, чтобы вести ежедневные дела - хотя бы пока не минует кризис. Мне кажется, что не стоит принимать поспешных решений насчет поста сенешаля. Я думаю, если вы попросите Кейла, он согласится исполнять обязанности, которые исполнял его отец, не требуя формального назначения.
      - Он прав, Гарион, - сказала Сенедра. - Кейл безгранично предан тебе. Он сделает все, о чем ты попросишь.
      - Если молодой человек хорошо делает свою работу, наверное, лучше всего, если он и впредь будет делать ее, - предложил Зилайн. Он скупо улыбнулся и прибавил: - Есть старая сендарийская пословица, которая гласит: "Не чини то, что еще не сломано".
      На следующее утро в гавань вошел, покачиваясь на волнах, неуклюжий корабль с громоздкой оснасткой - паруса, казалось, перевешивали нижнюю часть, придавая всей конструкции вид ненадежный и неустойчивый. Гарион в этот момент стоял на стене цитадели и разговаривал с Дротиком. Увидев корабль, он нахмурился.
      - Что это за корабль? - спросил он.
      - Арендийский, ваше величество. Этот народ чувствует потребность делать каждое свое сооружение похожим на замок.
      - Я и не знал, что они строят корабли.
      - Кораблей у них немного, - ответил Дротик. - К тому же они, как правило, переворачиваются при первом же порыве крепкого ветра.
      - Давай лучше спустимся вниз и посмотрим, кто это.
      - Хорошо, - согласился Дротик.
      Пассажиры на борту неуклюжего арендийского судна оказались их старыми знакомыми. У поручней в сияющих доспехах стоял Мандореллен, могущественный барон Во-Мандорский. Рядом с ним находился Лелдорин Вилданторский, а с ними и их жены - Нерина и Ариана, обе разодетые в парчу насыщенных темных тонов.
      - Мы пустились в путь, как только получили известие о постигшем тебя несчастье, Гарион! - прокричал Мандореллен через полосу разделяющей их воды, пока матросы осторожно маневрировали парусами, чтобы подвести неповоротливый корабль к причальной стенке. - Чувство долга и уважения к тебе и подло убиенному сенешалю призвали нас выступить на помощь тебе в твоем правом деле отмщения. Кородуллин бы лично присоединился к нам, если бы не болезнь, приковавшая его к ложу.
      - Пожалуй, именно этого я и боялся, - пробормотал Гарион.
      - Что, их приезд усложняет дело? - тихо спросил Дротик.
      Гарион пожал плечами.
      - О, это горячие головы, и они способны наломать
      немало дров.
      Не раньше чем через два дня "Морская птица", за штурвалом которой стоял Бэрак, обогнула мыс и под парусами вошла в гавань. На палубе вдоль поручней стояли крепкие черекские воины в кольчугах. Пока Бэрак вел корабль к причалу, их лица приняли настороженное выражение, в глазах виднелось подозрение.
      Когда Гарион достиг подножия длинного пролета каменной лестницы, ведущей из цитадели, на пристани уже собралось много народу. Толпа была настроена воинственно - многие мужчины стояли с угрюмыми лицами, у некоторых были с собой мечи и кинжалы.
      - Похоже, ситуация может выйти из-под нашего контроля, - тихо сказал Гарион Кейлу, сопровождавшему его.
      Кейл взглянул на толпу горожан.
      - Возможно, ты прав, Бельгарион, - согласился он.
      - Так что необходимо продемонстрировать Анхегу и его свите самое искреннее и сердечное гостеприимство.
      - Ты слишком многого просишь, Бельгарион.
      - Мне неприятно говорить об этом, Кейл, но я не просто прошу. Черекцы, стоящие на палубе, - личная охрана Анхега. Одно неверное движение, и произойдет настоящая бойня, а может, даже начнется война, не нужная никому из нас. Так что улыбайся - мы идем приветствовать короля Черека.
      Для пущей убедительности Гарион вместе с Кейлом поднялся на палубу арендийского корабля, чтобы его дружескую встречу с королем Анхегом могла видеть вся обозленная толпа. Бэрак, облаченный в форменный зеленый камзол, четким шагом направился им навстречу.
      - Для всех нас наступило трудное время, - сказал он, пожимая руку сначала Гариону, а потом Кейлу. - Анхег и Хеттар внизу, вместе с дамами.
      - С дамами? - переспросил Гарион.
      - С Исленой и Мирел.
      - До тебя дошли слухи? - спросил его Гарион. Бэрак кивнул:
      - Поэтому мы и привезли с собой жен.
      - Хорошая идея, - одобрил Гарион. - Человек, приезжающий, чтобы начать войну, вряд ли возьмет с собой жену, а мы постараемся представить все наилучшим образом.
      - Я схожу за Анхегом, - сказал Бэрак, бросая быстрый взгляд на хмурую толпу, собравшуюся у трапа.
      Когда король Анхег появился на палубе в своем обычном голубом одеянии, его грубоватое чернобородое лицо показалось Гариону изможденным и похудевшим.
      - Анхег, друг мой, - сказал Гарион достаточно громко, чтобы было слышно на берегу. Он поспешил навстречу черекскому королю и заключил его в крепкие объятия. - Нам надо улыбаться, - прошептал он. - Нужно убедить этих людей, что мы по-прежнему лучшие друзья.
      - А мы друзья, Гарион? - тихо спросил Анхег.
      - Ничего не переменилось, Анхег, - твердо сказал Гарион. - Ну что ж, давай улыбаться. - И он громко, официально возвестил: - Королевский дом Черека приносит свои соболезнования Ривскому трону в этот час скорби.
      - Лицемер! - взревел голос в толпе. На чело Анхега надвинулась туча, но Гарион с горящим взором подошел к поручням.
      - Любой, кто оскорбляет моего друга, оскорбляет меня, - сказал он самым спокойным голосом. - Ну, кто здесь хочет сказать мне что-нибудь?
      Толпа испуганно подалась назад.
      Гарион снова повернулся к Анхегу.
      - Ты выглядишь усталым, - сказал он ему.
      - Я разодрал дворец, да и большую часть Вал-Алорна на части, когда услышал, что случилось, но так и не смог найти ни одной нити. - Чернобородый черекский король замолчал и посмотрел прямо в глаза Гариону. Во взгляде его стояла мольба. - Клянусь, Гарион, всей моей жизнью, я никоим образом не виноват в смерти Бренда.
      - Я знаю, Анхег, - ответил ему Гарион просто. Он снова взглянул на мрачную толпу. - Давай позови Хеттара и дам, пройдем в цитадель. Все уже собрались, и нам пора начинать. - Он повернулся к Кейлу: - Отправь сюда нескольких стражников разогнать эту толпу. Пусть уберут с набережной всех. Не хочу никаких заварушек.
      - Дела так плохи? - тихо спросил Анхег.
      - Лучше перестраховаться, - ответил Гарион. - Я хочу держать все в руках до тех пор, пока мы не проясним это дело.
      Глава 18
      Церемония похорон Бренда, ривского сенешаля, происходила на следующий день в Тронном зале короля Ривского. Одетый во все черное Гарион восседал на базальтовом троне вместе с Сенедрой; священник в переполненном зале читал заупокойную молитву.
      Присутствие короля Анхега Черекского на траурной церемонии вызвало мрачные настроения среди ривской знати, и только их глубокое уважение к Бренду и суровый взгляд Гариона удерживали их в рамках приличий и не давали -разрастись громкому проявлению негодования.
      Анхег, с каменным лицом сидевший между Поренн и Хо-Хэгом, покинул зал сразу после окончания службы. - Я никогда его таким не видел, - тихо сказал Бэрак Гариону после церемонии. - Никто еще не обвинял его в убийстве, и он не знает, как себя вести. - Его и сейчас никто не обвиняет, - быстро ответил ривский король.
      - Оглянись и посмотри на лица своих подданных, Гарион, - печально сказал Бэрак. - Обвинение - в каждом взгляде.
      Гарион вздохнул.
      - Мне и смотреть не надо. Я знаю, о чем они думают.
      Днем алорийские монархи и все другие почетные гости Ривы собрались в южной башне в Голубой комнате Совета. Как только Кейл закрыл дверь, Анхег поднялся и повернулся ко всем лицом.
      - Я хочу с самого начала заявить, что не имею никакого отношения к тому, что произошло здесь, - заявил он. - Бренд всегда был одним из самых лучших моих друзей, и я скорее позволил бы отрезать себе руку, чем причинить вред ему. Даю вам свое слово - как король и как алориец.
      - Тебя никто ни в чем не обвиняет, Анхег, - тихо сказал Хо-Хэг.
      - Ха! Я не настолько глуп, как может кому-то показаться, Хо-Хэг, к тому же у меня есть уши. Жители Ривы готовы плюнуть мне в лицо.
      Сереброволосый граф Зилайн откинулся на спинку кресла.
      - Я думаю, что все эти подозрения, совершенно беспочвенные, конечно, происходят из-за того письма, которое представили убийцы, когда прибыли сюда. Я думаю, что лучше всего начать с изучения этого документа.
      - Неплохая мысль, - сказал Гарион. Он повернулся к Кейлу: - Можем ли мы увидеть письмо?
      - Оно у почтеннейшего Бельгарата, ваше величество, - ответил Кейл.
      - Да-да, - сказал Бельгарат, - а я чуть не забыл. - Он полез за пазуху своей серой, давно не стиранной туники, вынул свернутый пергамент и протянул его пожилому сендарийскому аристократу.
      - Похоже, с ним более или менее все в порядке, - заключил граф, прочитав письмо.
      - Дайте мне посмотреть, - потребовал Анхег. Он с отвращением взял письмо и, читая его, хмурил брови. - Правильно, это моя подпись, - признал он. - И печать моя, но я никак не мог написать это.
      Гариона осенило.
      - Ты всегда читаешь то, что приносят тебе на подпись? - спросил он. - Я знаю, бывают случаи, когда мне приносят целые кипы разных бумаг, и я просто пишу свое имя внизу каждой страницы. Так вот к чему я клоню: мог ли кто-нибудь подложить это письмо в кучу других документов, чтобы ты подписал не глядя?
      Анхег покачал головой.
      - Такое со мной уже бывало, - сказал он. - Теперь, прежде чем подписать, я читаю то, что мне приносят. Более того, я сам диктую все документы, которые собираюсь подписать своим именем. Только так я могу быть уверен в том, что в них говорится именно то, что я хочу сказать. - Он бросил письмо Гариону. Посмотри-ка, - сказал он, указывая на второй абзац. - "Поелику торговля есть источник жизненной силы обоих наших королевств... " и так далее. Проклятье, Гарион! Я за всю жизнь ни разу не употребил слово "поелику".
      - На чем же мы порешим? - спросил граф Зилайн. - Мы установили подлинность подписи и печати. Король Анхег заявляет, что он не только читает все, что подписывает, но и диктует каждое письмо и обращение лично. В то же время мы находим в документе несоответствия.
      - Зилайн, - едко сказал Анхег, - ты случайно на досуге юриспруденцией не занимаешься? Говоришь ты прямо как какой-нибудь законник.
      Граф рассмеялся.
      - Я просто стараюсь быть точным, ваше величество, - сказал он.
      - Ненавижу законников.
      Весь остаток дня проклятое письмо было предметом обсуждений, но никакого решения так и не было принято.
      Усталый Гарион отправился спать, пребывая в таком же недоумении и неуверенности, как и в начале дня.
      Он плохо спал и проснулся поздно. Лежа в кровати под балдахином и пытаясь разобраться в своих мыслях, он услышал голоса, доносившиеся из соседней комнаты. От нечего делать Гарион принялся угадывать, кому они принадлежат. Конечно, там была Сенедра и тетушка Пол. Легко можно было узнать королеву Лейлу по ее заливистому смеху. По характерному мимбрийскому диалекту он определил Нерину и Ариану. Там были еще дамы, но различить в общем шуме их голоса оказалось невозможно.
      Гарион медленно сел на постели, чувствуя себя совершенно не выспавшимся. Он откинул в сторону пуховое одеяло и спустил ноги на пол. Ему совсем не хотелось начинать этот день. Он вздохнул и поднялся. Взглянул на строгий черный камзол, который надевал вчера, и покачал головой. Если он опять наденет траур, это может быть расценено как молчаливое обвинение в злодеянии короля Анхега. Этого любой ценой надо было избегать. Гарион пересек комнату и подошел к тяжелому шкафу, где хранилась его одежда; он выбрал один из своих традиционных голубых камзолов и начал одеваться.
      Разговор в соседней комнате был прерван неожиданным стуком в дверь. Он услышал голос королевы Ислены:
      - Могу я сюда войти?
      - Конечно, - ответила тетушка Пол.
      - Я подумала, что... - Ислена запнулась, а потом начала сначала: Принимая во внимание случившееся, я решила, что мне лучше держаться в стороне.
      - Ерунда, - заявила королева Лейла. - Входите же, Ислена.
      Раздался всеобщий одобрительный шумок.
      - Клянусь вам всем, что мой муж неповинен в этом злодеянии, - громко сказала Ислена.
      - Никто и не сомневается в этом, - ответила ей тетушка Пол.
      - Я уверена, что Гарион вместе с остальными скоро выяснит всю подоплеку, уверенно сказала Сенедра. - Тогда все и прояснится.
      - Мой бедный Анхег совсем не спал прошлой ночью, - грустно сказала Ислена. - Я понимаю, он кажется грубым, но в душе он чувствительный и ранимый человек. Все это очень его задело. Он даже плакал.
      - Защитники и повелители наши отметят за пролитые слезы мужа твоего, отметят над телом подлого злодея, снискавшего всеобщее презрение за бесчестное убийство славного ривского сенешаля, - с пафосом провозгласила баронесса Нерина. - И глупцы те, кто нетверд в вере в чистоту помыслов доброго короля Анхега, и, когда правда восторжествует, да будут покрыты позором они за неверие свое.
      - Я могу лишь надеяться на то, что так и случится, - сказала Ислена.
      - Это скорбная тема, дамы, - произнесла кузина Гариона Адара, - а мы здесь собрались совсем по другому поводу.
      - Что же за повод, любезная Адара? - спросила Ариана.
      - Маленький принц Ривский, Ариана, - ответила Адара. - Мы пришли, чтобы еще раз взглянуть на твоего сына, Сенедра. Я надеюсь, он сейчас не спит, так не могла бы ты принести его сюда, чтобы мы все понянчили его?
      Сенедра рассмеялась:
      - Я боялась, вы никогда об этом не попросите.
      Еще до полудня начался Совет. Короли и их приближенные снова собрались в Голубой комнате. В распахнутые окна широким потоком струился золотистый солнечный свет, а нежный морской бриз колыхал занавеси. В подобных собраниях формальности не соблюдались, и монархи, да и все остальные присутствующие удобно разместились на обитых бархатом креслах.
      - Боюсь, мы немногого добьемся, если опять будем пережевывать это письмо, - начал Бельгарат. - Давайте договоримся, что это подделка высокого сорта, и продолжим. - Он взглянул на Кейла. - У твоего отца были какие-нибудь враги на Острове? - спросил он. - Кто-нибудь достаточно богатый и могущественный, чтобы нанять убийц из Черека?
      Кейл нахмурился.
      - Никто не может пройти по жизни, не наступив ближнему своему на ногу, почтеннейший, - ответил он. - Но ни один человек, я думаю, серьезного зла на отца не таил.
      - Истину говорю тебе, юноша, - сказал ему Мандореллен. - Есть люди, кои, обиду чувствуя, лелеют свою злобу втайне и под обманчивой личиной прячут вражду свою, пока не представится случай отметить. История арендийская немало знает тому примеров.
      - Возможно, - согласился король Фулрах. - Но все же лучше будет, если мы вернемся ближе к Риве, пока не углубились в дебри арендийской истории.
      - Нам бы пригодился список, - предложил Дротик. - Сначала мы напишем имена всех людей с Острова, кого Бренд мог вольно или невольно обидеть, и выясним, имели ли они возможность организовать это преступление. Когда список сократится, можно будет начать расследование. Если за этим стоит кто-нибудь из Ривы, он либо должен был ездить в Черек, либо сноситься с черекцами не так давно.
      Составление списка заняло все утро. Кейл посылал за документами, и все изучали решения, принятые Брендом за последние пять лет. Сенешаль был еще и Верховным мировым судьей - он вынес много вердиктов, и в каждом случае кто-то выиграл, а кто-то проиграл.
      После второго завтрака они принялись отсеивать тех, кто не обладал достаточным богатством или могуществом, чтобы воспользоваться услугами наемных убийц.
      - Ну вот, - сказал Дротик, вычеркивая очередное имя. Он поднял список. Мы сократили его до разумных размеров.
      Раздался почтительный стук в дверь. Один из стражников, стоявших в коридоре, вошел в комнату и прошептал что-то на ухо Бараку. Рыжебородый Бэрак кивнул, поднялся и вышел вслед за стражником.
      - А этот? - спросил Дротик у Кейла, указывая на следующее имя в списке. Кейл почесал щеку.
      - Не думаю, - ответил он.
      - Ведь это была тяжба о земле, - напомнил Дротик, - а некоторые люди из-за земли на многое готовы.
      - Это всего лишь пастбище, - вспомнил Кейл, - и совсем небольшое. А у него и своей земли столько, что он едва ли помнит обо всех участках.
      - Отчего же он обратился в суд?
      - Иск предъявила другая сторона. В комнату вернулся Бэрак.
      - Анхег, - сказал он своему кузену, - приехал Грелдик. Он хочет сказать тебе что-то очень важное.
      Анхег начал подниматься со своего места, но потом посмотрел на остальных.
      - Пусть войдет сюда, - коротко бросил он, - я не хочу, чтобы люди думали, будто у меня есть секреты.
      - Мы все имеем свои секреты, Анхег, - тихо промолвила королева Поренн.
      - Я сейчас в несколько ином положении, Поренн. - Он поправил свою зубчатую корону, сползшую было на одно ухо.
      В этот момент в комнату вошел бородатый, одетый в меха Грелдик.
      - У тебя дома неприятности, Анхег, - сказал он резким хриплым голосом.
      - Какие?
      - Я только что из Ярвиксхольма, - ответил Грелдик. - Настроение тамошних жителей дружелюбным не назовешь.
      - Ничего нового в этом нет.
      - Они пытались потопить меня, - сказал Грелдик. - Они понаставили катапульт на утесах по обоим берегам фьорда, ведущего к городу. Булыжники сыпались на меня как град.
      Анхег нахмурился.
      - Почему они стреляли?
      - Наверное, не хотели, чтобы я увидел, что они делают.
      - Что же такое делают ярвиксхольмцы, чтобы так секретничать?
      - Они строят флот. Анхег пожал плечами.