Глава 5

— Что ты с ним сделала?

Кейдре стояла за спиной Рольфа, озабоченно склонившегося над Гаем.

— Отвечай, мерзавка!

Она отшатнулась, обмирая от страха. Он угрожающе нагнул голову.

— Ничего! — вырвалось у нее.

— Ты подмешала что-то ему в эль! — Рыцарь схватил ее и хорошенько встряхнул. — Что это за зелье?

А он отнюдь не дурак. Придется учесть это на будущее.

— Всего лишь снотворное! — призналась Кейдре. — Он скоро проснется.

— И это все, что случится?

— Ну, какое-то время его еще будет клонить в сон…

— Где ты взяла снотворное? — Рольф отпустил ее, и она невольно попятилась, стараясь держаться от него подальше. Оказывается, вокруг них уже давно собрался весь отряд. По толпе тревожно пронеслось: «Колдунья!».

Девушка вспыхнула от негодования.

— Ну, я жду, Алис! Где остальное зелье?

— У меня было совсем немного! — солгала Кейдре. Некоторое время рыцарь молча смотрел на нее, потом схватил за руку и поволок в шатер.

Войдя, Кейдре с облегчением подумала, что дешево отделалась, но он приказал своим людям разойтись и, шагнув следом, аккуратно опустил за собой полог.

— Что вы намерены делать? — Она в ужасе отскочила к дальней стене.

Не отвечая, Рольф зажег факел, воткнул его в землю и лишь после этого вперил в пленницу тяжелый взгляд.

— Мне повторить вопрос?

— Это были чары! Вы слишком сурово со мной обошлись… Смотрите, как бы я не наложила заклятье и на вас!

В ответ он лишь улыбнулся. Впервые она видела, как Рольф улыбается по-настоящему. Он ей не поверил! Он вообще не верит в то, что она колдунья! Кейдре почувствовала разочарование — и странный восторг.

— А что, если ты уже наложила чары? — Его глаза загадочно поблескивали. — Или это можно считать благословением?

— Не понимаю…

— Разве не ты внушила мне такое неистовое желание?

— Нет! — Прижимаясь спиной к шаткой стене, Кейдре в ужасе следила за тем, как искры в его глазах разгораются в жаркое пламя. — Нет, клянусь!

— Я тебе не верю! — Он прижал ее к себе так, что она почувствовала жар, исходивший от мощного мужского тела, и прошептал: — Зелье! Отдай его мне!

— У меня ничего не осталось, — пролепетала она. Сильные уверенные руки у нее на талии обжигали, как раскаленные угли. Стараясь отдалиться от него хотя бы на дюйм, Кейдре уперлась ладонями ему в грудь. Твердая, как скала, она в то же время была живой и горячей под ее руками!

— Какая у тебя узкая талия! — хрипло прошептал он. Кейдре невольно подняла взгляд — и уже не в силах была его отвести. — Я могу обхватить ее пальцами!

У нее захватило дух.

— Ты слишком прекрасна для простой смертной!

Его руки сжимались все теснее. Тело Кейдре немедленно откликнулось — кровь струилась по жилам все быстрее, горячая, нетерпеливая…

— Отпустите меня… — еле слышно взмолилась она.

— А вдруг, — продолжал шептать норманн, наклоняясь все ближе, — ты и правда колдунья?

— Нет! — В этот миг Кейдре готова была выложить ему всю правду — лишь бы он, этот золотоволосый великан, не считал ее ведьмой!

Внезапно его рука заскользила вверх и с удивительной нежностью погладила ее по груди. Кейдре хотела вырваться, но не смогла пошевелить даже пальцем. Он наверняка чувствует, как неистово колотится у нее сердце!

Рольф опять погладил ее по груди, задев напряженный чуткий сосок, отчего с ее губ сорвалось испуганное восклицание; а когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, Кейдре вмиг позабыла о том, что перед ней смертельный враг. Главным было то, что ее целуют — так ласково, так нежно — и сильная рука гладит по плечу.

Когда Рольф прервал поцелуй и отстранился, она не сразу пришла в себя.

Он посмотрел ей в лицо и улыбнулся.

Так это была издевка? Кейдре, не выдержав, подняла руку и ударила его. Она вложила в этот удар всю силу своей обиды и унижения, но он увернулся, так что ее ладонь лишь скользнула по его подбородку. Девушка застыла, напуганная собственной выходкой. Что теперь будет?

Норманн схватил ее и рывком привлек к себе.

— О нет!

Он прижал ее еще сильнее и впился губами в ее губы. На этот раз от нежности не осталось и следа — перед ней был завоеватель, расправляющийся с беспомощной жертвой. Кейдре почувствовала, как хрустнули ее зубы, когда он стал прорываться в ее рот…

Неожиданно Рольф отпустил ее — задыхающуюся, готовую разрыдаться от обиды и страха.

— Никто, — промолвил он, покраснев от ярости, — никто и никогда не смел делать ничего подобного!

— Иди к черту! — Кейдре стиснула кулаки.

Он смотрел на нее, готовый к самым решительным действиям. Кейдре попятилась — и налетела на стену шатра. Ловушка! Она угодила в ловушку! Еще никогда в жизни ей не было так страшно!

В следующий миг его рука с быстротой молнии нырнула ей за пазуху.

— Что это? — Он ловко сдернул с ее шеи заветную ладанку.

— Отдай! — Она яростно рванулась вперед, но не тут-то было: Рольф уже успел надеть цепочку и спрятал ладанку у себя на груди. — Ублюдок! Бесстыжий ублюдок!

— Я не позволю тебе травить моих людей! — мрачно предупредил рыцарь.

— Ты меня обманул!

— Обманул? — Он самоуверенно ухмыльнулся. — Давай называть вещи своими именами, милашка! Я — мужчина, а ты всего-навсего женщина, и я всегда возьму у тебя все, что пожелаю! Или ты предпочитаешь, чтобы я наломал тебе бока?

Кейдре молчала.

— Лучше не противься мне, Алис! Ты ведь только что сама убедилась, как хорошо нам будет вдвоем! — Его выразительный взгляд снова прошелся по ее пышной груди.

— Никогда! — выкрикнула Кейдре, вложив в это слово всю свою ненависть.

— Ну что ж, ты можешь обманывать себя, пока у тебя есть такая возможность! — Широкая улыбка осветила его суровое лицо. — Только учти, очень скоро тебе придется признать правду!

Норманн направился к выходу, но перед тем, как уйти, задержавшись на миг, бросил через плечо:

— И меня!

Глава 6

Этот сон повторялся всякий раз, когда тревога и страх сильнее всего терзали ее душу. Он посетил Кейдре и в эту ночь.

Она снова была семилетней малышкой, выскочившей на крыльцо отцовского замка и зажмурившейся под ослепительными лучами утреннего солнца. Во дворе звенели радостные детские крики, и она со счастливой улыбкой обернулась в ту сторону, где собралась целая толпа детей из соседней деревни. Алис, которая была младше Кейдре на два года, тоже бегала по двору, играя вместе со всеми в пятнашки.

Кейдре подобрала подол и помчалась к детям, то и дело спотыкаясь, сгорая от нетерпения и радостного желания поскорее принять участие в этой чудесной забаве. Водил мальчик по имени Редрик, и Кейдре едва успела увернуться от его руки.

Она так увлеклась игрой, что не заметила, как со всего разбегу налетела на Алис. От толчка темноволосая хрупкая девчушка кубарем полетела в траву. Ее горестный вопль мигом остановил игру: дети столпились вокруг жалобно причитавшей Алис, до крови ободравшей колено.

— Прости, Алис! — горячо воскликнула Кейдре. — Я…

— Ты меня толкнула!

— Я же не нарочно!

— Ты гадкая!

— Алис, — вмешался Редрик, которому вот-вот должно было исполниться тринадцать, — это получилось случайно! Давай я помогу тебе встать!

— Кто ее вообще сюда звал? — взвизгнула Алис, обливаясь слезами. Кейдре, уже наученная горьким опытом, моментально догадалась, что будет дальше, и попятилась.

— Пойду позову бабушку! — предложила она, всем своим маленьким сердечком желая исцелить ободранную коленку и сделать так, чтобы между ними снова воцарился мир. Вот только проблема была в том, что все ее попытки сблизиться с Алис пропадали втуне, разбиваясь о глухую стену ненависти и зависти.

— Нет! — еще пронзительнее заверещала Алис. — Мамочка сказала, что она ведьма! Не хочу, чтобы меня трогала ведьма!

Это было то самое ужасное слово, от которого все цепенело у Кейдре внутри. Слишком часто оно проскальзывало в зловещем шепоте, шелестевшем у нее за спиной. Охваченная смятением и страхом, она всякий раз зажимала уши и старалась спастись бегством.

— Нет, не ведьма!

— А мамочка говорит, что ведьма, и все тебя так зовут! — выкрикнула Алис, с ненавистью глядя на сводную сестру.

— Моя мама тоже так говорит! — подтвердила белокурая Джоселин.

— Уходи сейчас же! — решительно заявила Алис, вскочив на ноги. — Тебе нельзя с нами играть!

Кейдре почувствовала, что краснеет, и растерянно оглянулась на остальных.

— А по-моему, можно! — рассудительно возразил Редрик. — Давайте начнем сначала!

Но дети уже были напуганы и в нерешительности стояли поодаль.

— Не буду я играть с ведьмой! — кричала Алис. Кейдре остолбенела. Неужели сестра действительно считает ее ведьмой?

— Ведьма! Ведьма!

— Нет! — вырвалось у Кейдре. Она дрожала от обиды и страха.

— Ведьма! Это все знают! Ты ведьма! — Алис злорадно осклабилась.

В глазах у Кейдре стояли слезы. Алис нарочно старалась ее раздразнить! Все это неправда! Она сдерживалась из последних сил. Младшие дети глазели на них с обычным любопытством, но и Редрик, и Бет явно чувствовали себя неловко.

Наконец Редрик прервал затянувшееся молчание.

— Ты врешь! — решительно произнес он.

— А я вот тоже это слышала! — возразила Бет. — Может, ей действительно нельзя с нами играть?

— Я не ведьма! — растерянно бубнила Кейдре, уставившись себе под ноги.

Наконец она подняла взгляд, смахнула рукавом слезы… И тогда это случилось.

— Вот! — заверещала Алис. — Вот! Вот! Видали? Я же говорила, она ведьма!

Кейдре в ужасе огляделась. Почему дети смотрят на нее так испуганно?

— Ухты! — удивилась Бет. — Дьявольский глаз! Никогда такого не видела!

Они все смотрели на нее, смотрели, смотрели…

Кейдре очнулась.

Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, а лицо нестерпимо горело. Оно было мокрым от слез — горьких не пролитых слез, порожденных первой встречей детской души с жестокой реальностью. Ведь это не просто кошмар, а случилось тогда наяву… После дети больше не принимали ее в свои игры, а Алис никогда не упускала случая лишний раз обозвать сестру ведьмой.

Кейдре уселась на постели. В такие минуты ей ужасно не хватало отца, чтобы прибежать к нему, как в детстве, прижаться к широкой груди и спросить:

— Папа, я ведь не ведьма? Не ведьма?

Тогда он ответил не сразу, и Кейдре в ужасе приникла к нему. Неужели Алис права?

— Конечно, нет, милая, — наконец проговорил он, осторожно приподнимая зареванную мордашку. — Ты хорошая девочка, и пусть только кто-нибудь попробует сказать о тебе что-то дурное!

Однако детское ухо слишком чутко улавливает малейшие интонации. От Кейдре не укрылась его неуверенность, и в душе ее снова зашевелились смятение и страх. Ей некуда было деваться от гнусного шепота и перемигиваний за спиной. Она больше не сомневалась: все в замке считают ее ведьмой!

Стараясь обрести опору, Кейдре отдалилась от своих сверстников, следом за Алис с детской жестокостью повторявших обидные слова, и предпочитала проводить время с бабушкой, учась у нее целительскому искусству, или гуляла по лесу вдвоем с Тором, огромным волкодавом, принадлежавшим Эдвину.

Время лечит любые раны, и со временем Кейдре смирилась со своей долей. Дразнившие ее когда-то сверстники подросли, обзавелись семьями, и прежняя ненависть постепенно ослабла. Благодаря целительским способностям Кейдре к ней стали относиться с уважением и с охотой принимали у себя в домах, пока отец не решил, что пришло время подыскать ей жениха.

Неудачное сватовство привело к новому столкновению с жестокой реальностью, окончательно разбившему девичьи мечты о счастье, но Кейдре стойко пережила и этот удар, как надеялась пережить то, что случилось с ней сейчас.

Она встала и откинула полог шатра, впуская внутрь первые утренние лучи, потом быстро умылась водой, оставленной ей с вечера в кувшине, и вышла наружу.

Часовой возле входа в шатер испуганно покосился в ее сторону, но она постаралась не обращать на него внимания. Норманны споро сворачивали свой лагерь, и в этой суете ее взгляд моментально выделил Рольфа, который беседовал о чем-то с Гаем.

В ее душе мгновенно ожили воспоминания об их вчерашних стычках, а вместе с ними ярость и обида. Он скрутил ее, словно беспомощную крольчиху! Пусть только попробует снова к ней сунуться — на этот раз она не растеряется и мигом выцарапает его наглые глаза. Кейдре передернуло от отвращения. Больше он не удивит ее своей наглостью и равнодушным отношением к «дьявольскому оку»!

Неожиданно оборвав разговор, Рольф двинулся в ее сторону. Только этого не хватало!

Кейдре застыла в нерешительности. Отсюда было рукой подать до Эльфгара, до сих пор служившего для нее надежным убежищем от всех невзгод; но там их встретит Алис, и норманн узнает о том, что его водили за нос. Такой, как он, наверняка сочтет себя оскорбленным. Конечно, рано или поздно его гнев иссякнет, ведь в итоге он женится на настоящей Алис, а не на полукровке, но что ей придется пережить до этого! И как, ради всего святого, Кейдре может помочь своей сестре избежать союза с проклятым захватчиком?

Что стало с ее братьями? Неужели норманнам все известно? Рольф наверняка что-то знает, раз ходит в приближенных у их ублюдочного Завоевателя! Вот бы заставить его разговориться! Но нет, он слишком умен, и как только поймет, что пленница умирает от тревоги за братьев, не постесняется использовать это преимущество в своих интересах. И все же она попытается его расспросить — а там будь что будет!

Рольф, заложив руки за спину, остановился перед пленницей.

— Хорошо спалось, миледи?

— Д-да, кажется.

— Вы отвечаете не совсем уверенно. Неужели вас что-то беспокоило? А может, вам кто-нибудь приснился?

— Я просто чудесно выспалась! — выпалила Кейдре. Черт побери, она скорее умрет, но не задаст ему ни одного вопроса!

— Что ж, могу лишь позавидовать, — усмехнулся Рольф, раздевая ее глазами. Заметив, что Кейдре покраснела, он круто повернулся и бросил через плечо: — Через полчаса мы выступаем!

Она недоуменно посмотрела ему вслед. Нет, он не мог намекать на то, о чем ей подумалось! Или мог?

Глава 7

Рольф то и дело поглядывал на пленницу, восседавшую на своей смирной кобылке с такой грацией и достоинством, будто она была королевой на чистокровном арабском скакуне. Что греха таить — ему оставалось лишь еще раз поблагодарить госпожу Удачу, ведь это такая редкость: по-настоящему хотеть женщину, которую берешь в жены! Прошлой ночью он так и не сомкнул глаз. Замок Эльфгар и его хозяйка в придачу — самая соблазнительная, самая дивная добыча в мире! Рольф самодовольно улыбнулся, подумав о том, как кстати пришлось повеление короля Вильгельма сыграть свадьбу как можно скорее.

Они ехали не спеша, наслаждаясь утренней прохладой, и рыцарь по-хозяйски осматривал пологие каменистые холмы, как нельзя лучше подходящие для овцеводства. Он уже успел выяснить, что источником благосостояния Эльфгара были именно овцы, их мясо и шерсть.

Однако гораздо чаще его взгляд останавливался на Алис, державшейся все утро надменно и холодно. Черт бы ее побрал! Рольф уже успел почувствовать, что девушка неравнодушна к его ласкам, так какого дьявола она строит из себя недотрогу?

Несмотря на то что он считал себя солдатом, а не дамским угодником, Рольф все же сделал попытку завести светский разговор:

— Утро выдалось довольно прохладным. Вы не озябли, миледи?

— Нет. — Она сердито покосилась на него. — Но все равно — спасибо.

Его неприятно поразила ее нарочитая небрежность. Попробовал бы кто-то из его людей обратиться к нему не по чину! Неужели она не боится? Вчера это сошло ей с рук, но сегодня самое время расставить все по местам!

Смерив Кейдре надменным взглядом, Рольф приказал:

— Договаривайте, Алис!

— Что именно? — притворно удивилась она.

— Нечего корчить из себя идиотку! — рявкнул он. — Вы не сказали «милорд»!

— Вы не мой лорд! — вскинулась она.

Рольф не поверил своим ушам. Он уставился на свои руки, стиснувшие поводья так, что побелели пальцы. Ей хватает наглости вот так, в открытую, ему перечить? Ей, женщине, да вдобавок его невесте!

Он смотрел на нее, не скрывая ярости, не зная, что предпринять. В ее широко распахнутых фиалковых глазах ясно читался страх, и где-то на задворках его сознания промелькнула мысль, что здесь уместнее действовать лаской, хотя до сих пор норманн предпочитал идти к цели напролом. В этот миг в воздухе зашелестели стрелы, пущенные из древесных крон.

— Засада! — взревел Рольф, моментально заслоняя собой Кейдре. Невидимый пращник чуть не оглушил его, угодив камнем прямо по шлему. Боковым зрением норманн успел заметить одного из врагов и, привычным движением взявшись за булаву, приподнялся на стременах. Сакс прочел в его ледяном взоре свою судьбу и закричал от ужаса: окованный шипами тяжелый шар разворотил его грудь. Рядом Рольф обнаружил еще одного нападавшего: кривясь от натуги, он натягивал свой лук. В то же время испуганная кобыла, на которой ехала пленница, тесно прижалась боком к его жеребцу.

— Держись рядом! — Рыцарь не спускал глаз с лучника. Новый взмах булавы — и стрела прошла мимо цели.

Рольфу доводилось участвовать в сотнях подобных стычек. Достаточно было беглого взгляда, чтобы оценить ситуацию и понять, что его люди не растерялись и берут верх над атаковавшими их саксами. Пятеро мятежников погибли на месте, еще столько же обратились в бегство, а кто-то так и не посмел вступить в бой и все еще прятался в чаще.

Едва Рольф железной рукой усмирил кобылу Кейдре, готовую встать на дыбы, как инстинкт предупредил его о новой опасности. Он успел повернуться лицом к рослому пешему саксу, с боевым кличем выхватил свой меч и с быстротой молнии снес противнику голову.

Стычка закончилась. Над поляной повисла зловещая тишина, нарушавшаяся лишь тяжелым дыханием разгоряченных воинов и их лошадей. Не выпуская из рук поводья перепуганной кобылы, он обратился к пленнице:

— Надеюсь, вы целы?

Кейдре тяжело дышала, прижимая ладони к груди, и Рольфа снова охватила ярость. Его невеста чуть не погибла в проклятой засаде! Он спустит три шкуры со своих разведчиков!

— Алис…

С отчаянным криком она соскользнула наземь и кинулась прочь, борясь с приступом рвоты. К собственному удивлению, Рольф чуть не помчался следом, чтобы ей помочь. С каких это пор он стал таким чувствительным?

К счастью, его отвлек Гай.

— У нас двое раненых, милорд, Пьер де Стек и сэр де Стейси.

— Пленные?

— Ни одного!

— Сколько сбежало?

— Человек шесть, милорд!

— Карла ко мне! — Тон рыцаря не предвещал ничего хорошего.

Он оглянулся. Девушка по-прежнему стояла на опушке, в ужасе рассматривая убитых. Рольф спешился, вытер о траву свой меч, спрятал его в ножны и подошел к пленнице.

— Идемте, нам не следует здесь оставаться. Она медленно подняла голову.

— Неужели вам неведома жалость?

Вместо ответа Рольф только крепче сжал губы.

У Кейдре перед глазами все еще стояла жуткая картина: Рольф де Варенн небрежно, словно играючи, тремя взмахами отправляет на тот свет троих человек. Конечно, его вынудили драться, устроив засаду, и он бился, спасая себя, своих людей и даже ее, Кейдре, — но разве это может служить ему оправданием? Прежде всего он был норманном, захватчиком, покусившимся на их земли.

— Вы только что убили этих несчастных! — прошептала она. — И вас не мучает совесть?

— Нет! — отрезал он. — Поддайся я жалости, леди Алис, и одна из этих стрел наверняка прошила бы вашу пышную грудь! — С этими словами Рольф повернулся и пошел к лошадям.

— Да, верно, но все же… — Кейдре поспешила следом и схватила его за рукав. — Это были мои люди! Вы убивали моих людей! — У нее запершило в горле, наружу рвался безудержный, отчаянный крик. Ей хотелось оплакать всех погибших — ведь она знала их с самого детства!

Рыцарь молча посмотрел на нее, но не проронил ни звука.

Гай привел Карла. Увидев своего господина, разведчик упал на колени.

— Ты небрежно отнесся к своим обязанностям, — мрачно сказал Рольф. — И по твоей милости весь отряд угодил в засаду. Слава Богу, мы отделались лишь двумя легкоранеными. Встань!

Карл поднялся.

Рольф внимательно посмотрел ему в лицо и увидел темные круги под глазами. Гай утвердительно кивнул в ответ на его немой вопрос. Выразительные губы рыцаря сложились в брезгливую гримасу.

— Ты снова всю ночь шлялся по бабам, верно? Бабникам и пьяницам нечего делать в моем отряде! Забирай свои пожитки и убирайся! Я освобождаю тебя от вассальной клятвы!

— Милорд, я воевал с вами еще в Нормандии и никогда не предавал вас, я всегда был вам верен…

— В моем отряде нет и не будет места разгильдяям. Проваливай! — Рольф отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Кейдре с тревогой следила за этой сценой. Карл понурился, но затем постарался принять бравый вид и пошел прочь. Неужели этого чурбана не волнует даже участь его собственных людей? Нет, он не человек, а просто какое-то чудовище!

Она отвела взгляд от Карла и обнаружила, что Рольф внимательно наблюдает за ней.

— Вам и теперь не жаль? — машинально слетело с ее губ. Она была слишком потрясена этой новой жестокостью, чтобы беспокоиться о собственной участи.

— Почему вы все время недовольны?

От страха у нее пересохло во рту, и все же она не подала виду, что жалеет о своей дерзости. Господь свидетель, никогда в жизни она не смела возражать ни отцу, ни братьям. Так кто дергал ее за язык сейчас, перед этим жутким норманном?

— Но ведь это ваш соплеменник! Или он не норманн?

— Вам хватает наглости открыто мне перечить?

Боже, от одного его вида у Кейдре душа ушла в пятки! Только бы не выдать свой страх, только не отступать!

— Леди Алис, — медленно продолжал Рольф, — запомните: я — солдат, а вы — всего лишь женщина! — Он умолк, чтобы дать ей время подумать над его словами.

— По крайней мере, — язвительно заметила Кейдре, — я не норманнка! — С ее губ едва не слетело «нормандская свинья», но все же ей хватило ума вовремя остановиться.

— Верно, — веско промолвил он. — Я — норманн, а ты — саксонка. И поскольку тебе предстоит стать моей женой, — в его голосе зазвучала угроза, — я хочу объяснить одну вещь. Мы сегодня отделались парой царапин только потому, что мои люди — опытные воины: они знают свои обязанности и всегда выполняют их добросовестно и четко, иначе их не звали бы лучшими солдатами в мире, а я не был бы лучшим командиром в войске у короля Вильгельма. Опозорив его, я опозорил бы себя.

Кейдре молча смотрела на полыхавшее гневом лицо рыцаря.

— Тебе все понятно?

— Да.

— И я вовсе не чудовище! — неожиданно добавил Рольф, словно прочел ее мысли.