Глава 8

«Ягуар» Даны, заскрипев шинами, остановился возле дома Рика.

Блэр выпрыгнула из машины еще до того, как Дана выключила мотор, и побежала к парадной двери. Дана предложила подвезти ее после безрезультатных попыток Блэр дозвониться сюда. Линия была безнадежно занята.

Когда Блэр добежала до двери, она услышала шум еще одной подъезжающей машины. Окрыленная надеждой, она повернулась, моля Бога, чтобы это были Джейк с Линдсей. Но это оказалось не так. Возле «ягуара» ее матери затормозила полицейская машина Мэтта.

Блэр не стала его дожидаться. Она толкнула входную дверь:

— Фейт? Джейк? Джейк! Линдсей здесь?

Ответа не последовало. Казалось, дом опустел. Но как это могло быть? Ведь менее получаса назад телефон был так долго занят!

— Блэр, — окликнул ее Мэтт. — Что случилось? Дана сказала, что Джейк уехал куда-то с Линдсей?

Лицо его было серьезным, похоже, он понимал, насколько неприятен такой оборот дела. Блэр подбежала к нему.

— Предполагалось, что Линдсей вместе с матерью Мэри будут ждать меня в отеле. Но каким-то образом оказалось, что она уехала с Джейком. Мэтт! Я ведь говорила, что ей грозит опасность от него! — Она была готова заплакать. — Если с ней что-нибудь случится…

— Его «порше» в гараже. Я попробую разыскать его на своей машине. — Мэтт погладил ее по щеке. — Успокойся. Джейк способен на любую пакость, но он не причинит зла Линдсей. Этого он не сделает.

Блэр не успокоилась. Она просто не могла ему поверить.

— Возможно, он пригрозил ей и скрылся вместе с ней. Но что он рассчитывает этим выиграть?

— О Господи! Ружье! — внезапно вспомнила Блэр.

— Оно принадлежит Джейку, — мрачно согласился Мэтт. — И есть кое-что еще, о чем я тебе не сказал. Я нашел на том месте кусочек ткани. Ребята из лаборатории только что вернули мне его с результатами анализа ДНК. Это тоже от рубашки Джейка.

Земля ушла у Блэр из-под ног. Она зашаталась. Мэтт поддержал ее, чтобы она не упала.

— Значит, он был там со своим ружьем, когда кто-то убил моего отца, — неуверенно сказала Блэр.

Мэтт не ответил ей. Но взгляд его выразил невысказанную мысль.

— Это служит доказательством? — Блэр была потрясена осознанием вероятности того, что Джейк и был убийцей.

— Возможно, этого хватит для вынесения приговора. Но последнее слово за присяжными, — сказал Мэтт.

— О каком приговоре идет речь? — спросила внезапно появившаяся Фейт, с трудом ворочая языком. Она стояла на лестнице, вцепившись в перила, чтобы не упасть. Дверь отворилась, пропустив Дану.

Блэр шагнула вперед.

— Где твой муж? Он увез мою дочь, и я требую, чтобы ты мне сказала, где он! — выкрикнула она.

Фейт покачнулась.

— Откуда мне знать, где мой муж? Если кто и знает, где он, так только другая женщина, то есть ты.

В голосе ее звучала неприкрытая горечь, хотя она и была вдрызг пьяна.

Блэр оцепенела. Она не смела взглянуть на Мэтта.

— Я не «другая женщина», Фейт. Я уже и раньше говорила тебе это.

— О, пожалуйста! — с отвращением сказала Фейт. Она медленно и неуклюже начала спускаться по лестнице. — Джейк не убивал моего отца! Ты говорил о том, что суд присяжных вынесет ему приговор?

— Мы нашли его ружье, Фейт, — мягко сказал Мэтт, протягивая к ней руку, чтобы помочь спуститься с последних ступенек. — Он там был.

Фейт не мигая смотрела на Мэтта, и глаза ее наполнялись слезами.

Дана оставила входную дверь открытой, и Блэр увидела черную машину, подкатившую к дому. Она замерла, боясь поверить, что все обошлось, и смотрела, как Джейк припарковывал свой «шевроле» рядом с машиной Мэтта. Потом она рванулась и побежала вниз по ступенькам. Линдсей выскользнула из машины. Лицо ее хранило следы недавних слез. Блэр только окинула взглядом фигурку дочери и тотчас же сжала ее в объятиях. Из глаз ее покатились слезы облегчения, смешанного с гневом и страхом. Она дрожала как лист.

— Слава Богу! — шептала Блэр. — Слава Богу, Линн! Он тебя обидел?

— Я его ненавижу! — всхлипнула Линдсей, поднимая на нее глаза и начиная снова плакать. — Он сказал мне, что он мой отец. Но ведь ты говорила, что мой папа умер еще до моего рождения.

Голос ее звучал осуждающе.

Блэр выступила вперед, прикрывая дочь своим телом и глядя прямо в лицо человеку, в которого она когда-то так по-дурацки влюбилась.

— Ты, мерзавец! — зашипела она. — Если ты еще раз приблизишься к моей дочери, я убью тебя!

Джейк рассмеялся:

— Слышал, шериф?

— Заткнись, Каттер! — Мэтт выступил вперед. — Ты поедешь со мной.

Джейк медленно повернулся к Мэтту:

— Мне потребуется адвокат?

— Потребуется. И я хочу дать тебе совет относительно твоих прав, — добавил Мэтт. — Все, что ты скажешь, может усугубить твое положение…

— Я этого не делал. — Лицо Джейка было упрямым и угрюмым.

Мэтт не обратил внимания на его слова, просто зачитал ему его права из маленькой записной книжки, извлеченной из кармана. Глядя на них и обнимая съежившуюся рядом с ней Линдсей, Блэр перестала плакать, привлеченная развертывавшейся на ее глазах драмой. Блэр казалось, что она стала зрительницей какой-то сюрреалистической пьесы. Этого не могло случиться, и тем не менее это происходило на ее глазах.

— Прекратите! Джейк не виновен! — Фейт, спотыкаясь, подошла ближе.

— Иди обратно, — сказал ей Мэтт.

Но она не послушалась, хоть и нетвердо держалась на ногах. Она остановилась, задыхаясь. Взгляд ее был устремлен на Джейка, и он тоже не сводил с нее глаз. Фейт нервно закусила губу.

— Во всем виновата я, — сказала она хрипло.

Мэтт потянулся к ней и дотронулся до ее руки:

— Фейт, прекрати. Подождем адвоката.

— Мне не нужен адвокат! — Фейт продолжала смотреть на Джейка сквозь застилавшие глаза слезы. Он тоже не отводил от нее глаз. — Это была моя идея. Я спланировала все. Джейк сделал то, что я велела ему сделать.

Повисло тягостное молчание.

Инстинктивно крепко прижимая к себе Линдсей, Блэр шагнула ближе к Мэтту. Как это могло случиться? Фейт и Джейк были в сговоре? Они замыслили убить Рика?

На мгновение что-то блеснуло в глазах Джейка.

— Фейт, — прошептал он, потрясенный.

Фейт, рыдая, бросилась в его объятия. И он прижал ее к себе. Так они и стояли — щека к щеке. Глаза его были закрыты.

— Мама, почему ты лгала мне? Ты мне солгала?

Блэр сидела на кровати в гостевой спальне рядом с Линдсей и гладила дочь по голове.

— Да, я лгала. Я делала то, что считала лучшим для тебя. Возможно, это было ужасной ошибкой. Я сделала это по нескольким причинам. И главная из них заключалась в том, что я не могла простить Джейку того, что он женился на моей сестре. Как это ни глупо, но я все еще любила его. А возможно, я и сама не понимала, что это вовсе не было любовью. Но как бы там ни было, ты лучшее, что есть у меня в жизни. Я хотела защитить тебя, Линн, потому что не доверяла Джейку и боялась, что однажды он попытается отобрать тебя у меня.

Блэр почувствовала, что глаза ее снова влажны от подступающих слез.

Линдсей помолчала. Потом она сказала:

— Он убил моего дедушку.

— О, радость моя! — прошептала Блэр. — Сможешь ты меня простить?

— Все в порядке, мама. Думаю, что я тебя понимаю. Мне он больше не нравится. Он низкий и жестокий. И убил Рика.

— Он никогда больше не причинит нам зла. Обещаю тебе.

Блэр поцеловала дочь в щеку. Она была уверена, что сумеет защитить ее. Она думала о том, что сейчас происходит в полицейском участке. Двое помощников шерифа увезли Фейт и Джейка. На Джейка надели наручники, и их обоих заперли в заднем отделении полицейской машины.

— Я люблю тебя, мамочка. Ты все равно самая лучшая мама. — Линдсей прижалась к Блэр.

— А ты самая лучшая дочь, какую только можно пожелать, — прошептала Блэр совершенно искренне. — Я так горжусь тобой. Ты такая храбрая.

Линдсей улыбнулась. После краткого молчания она сказала:

— Я всегда хотела иметь отца. А теперь он у меня появился. Но это так печально.

Блэр прикусила губу. Ей трудно было решить, что сказать дочери.

Поэтому она сказала слова, шедшие от сердца:

— Жизнь — сложная штука, Линн. Я изо всех сил пыталась облегчить ее для тебя, но иногда жизнь бывает к нам несправедливой. Случаются вещи, которых мы не заслуживаем. Не знаю, почему это случается с хорошими людьми. Но по крайней мере у меня есть ты, а у тебя есть я. И так будет всегда.

Линдсей зевнула.

— Спи крепко, — прошептала Блэр. После тяжелого дня она решила не ехать в отель, а остаться ночевать на ранчо. Это не было проблемой — ни Фейт, ни Джейка не было и дом практически оставался в ее распоряжении.

И все же это было невероятно. Завещание Рика оставалось для Блэр загадкой. Единственное, что теперь она поняла, это то, что она больше не хотела этого дома. Во всяком случае, сейчас она его не хотела. Были и другие способы сохранить память о Рике и уважение к нему, например, активное участие в делах его компании «Хьюитт энтерпрайзис».

Блэр думала, что Линдсей уже заснула, когда та вдруг тихонько прошептала, не открывая глаз:

— И у нас есть Мэтт.

Блэр почувствовала, как все ее тело напряглось. Она знала, что Мэтт все еше внизу, что он ждет возможности поговорить с ней и узнать, все ли в порядке с ней и ее дочерью.

— Что? — спросила она, но Линдсей уже спала.

Осторожно, чтобы не разбудить дочь, Блэр встала с постели, выключила свет и вышла, оставив дверь открытой. Она решила, что будет заглядывать к девочке каждый час, чтобы удостовериться, что та спит крепким и здоровым сном и не страдает от кошмаров после того, что пережила за минувший день. Вдруг она услышала стук из спальни в конце холла. Это была комната Рика. Послышался еше один глухой удар, более сильный.

Блэр не могла понять, кто мог производить такие звуки в спальне Рика. Это ее испугало. Она тихонько подошла к двери, которая оказалась открытой настежь, и медленно оглядела комнату.

Дана с лицом, искаженным от ярости, шмякнула об стену дорогой увлажнитель воздуха. На полу валялось несколько книг. По-видимому, и это была ее работа.

Блэр шагнула в комнату.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, увидев открытый сейф в стене.

Дана вздрогнула при звуке ее голоса, обернулась, явно испуганная появлением дочери. Ее широко раскрытые глаза остановились на Блэр. Она ничего не ответила.

— Я задала тебе вопрос, — сказала Блэр, подходя к сейфу.

Она заглянула внутрь — сейф был пуст.

— Верно — он пуст. Пуст! — закричала Дана. Резко повернувшись, она схватила вазу и, шарахнув ею о спинку кровати, разбила вдребезги.

Осколки разноцветной керамики разлетелись по тяжелому покрывалу. Дана тяжело дышала после отчаянных усилий.

— Прекрати! — закричала Блэр. — Как ты открыла сейф?

— Я давным-давно вычислила комбинацию, — сердито ответила Дана. Внезапно она повернулась лицом к Блэр. — Рик позволял мне носить ожерелье от Булгари, купленное им для Элизабет в годовщину их свадьбы несколько лет назад. Он сказал, что оно мое. Он обещал его мне. Оно стоит четверть миллиона долларов! Но в сейфе его нет! Ты не знаешь, где оно?

— Не знаю, — ответила Блэр настолько тихо, что ее голос не заглушил биения ее сердца. Она смотрела на мать со все возрастающим ужасом.

— Ты найдешь его и отдашь мне! Поняла, Блэр?

Дана подошла к ней вплотную. Глаза ее горели.

— Рик обещал мне миллионы долларов. Он сказал, что позаботится обо мне, обещал, что мне никогда больше не придется беспокоиться о деньгах. Он обещал! А теперь он мертв и даже не включил меня в число наследников! Меня нет в завещании! Должно быть, это какая-то ошибка. И этот чертов сейф пуст! Блэр!

С глаз Блэр вдруг словно спала пелена, и она по-новому взглянула на некоторые вещи. Она вспомнила мрачное лицо Джейка и его слова: «Я этого не делал». Она вспомнила Фейт со слезами, струящимися по лицу, смотревшую на Джейка и видевшую только его; Фейт, сказавшую, что убийство Рика было задумано ею, что это был ее план. Она вспомнила, как Фейт бросилась в объятия Джейка и как он прижал ее к себе. Джейк мог говорить что угодно, но Блэр поняла, что узы, связывавшие их, все еще крепки. Они все еще любили друг друга. И главное, что она заметила в глазах Джейка и чего тогда не поняла, — было удивление.

— Где ты была, когда убили Рика?

Дана, начавшая было вышагивать по комнате, стремительно повернулась к Блэр.

— Что? Фейт ведь призналась! Убийцы Джейк и Фейт!

Блэр заговорила, медленно подбирая слова:

— Фейт любит Джейка. Думаю, она призналась бы в чем угодно, только бы защитить его!

— Ты считаешь, что она солгала, но ведь там было ружье Джейка и лоскут от его рубашки!

— Откуда ты узнала о рубашке? — резко спросила Блэр.

Дана замерла. Потом ответила слишком торопливо:

— О, кажется, Мэтт сказал мне.

Она улыбнулась Блэр и шагнула к ней.

— Детка, ты переутомилась. Такой трудный день! Как Линдсей? С ней все в порядке? Не могу поверить, что Джейк взвалил на нее такую тяжесть!

— Я ничего не говорил тебе, Дана! — раздался голос стоявшего в дверях Мэтта.

Дана побледнела:

— Я думала, что ты повез в город Джейка и Фейт.

Мэтт подошел к Блэр.

— Может быть, ты знала о рубашке потому, что сама стащила ее у него, как и его ружье. Ты сделала это в один из долгих, лениво текущих дней, которые проводила здесь с Риком. А возможно, ты это сделала ночью накануне его смерти.

— Это абсурд! — сказала Дана, почти не разжимая губ.

Мэтт сунул руку в карман и вытащил желтый листок бумаги.

— Это квитанция на аренду машины у Херца, — сказал он. — Я конфисковал ее, Дана.

Дана смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Она арендовала машину в то утро, когда был убит Рик, — сказал Мэтт, обращаясь к Блэр, но не сводя глаз с Даны. — И вернула ее в тот же вечер. Сначала я не очень задумывался над этим. До тех пор, пока ребята из лаборатории не пришли ко мне с отпечатком шины, обнаруженным на месте убийства, и оказалось, что шина эта идеально подходит к машине, арендованной у Херца. И потому гораздо правильнее считать, что на месте преступления была Дана, а не Джейк.

— Фейт призналась, — решительно повторила Дана, сверкая глазами.

— Фейт любит своего мужа и согласилась бы ради его спасения на все. Это видно каждому, — спокойно возразил Мэтт.

Блэр судорожно обхватила себя руками за плечи. Это сообщение очень больно ранило ее. Ее мать!.. О Господи!

— Вы ничего не сможете доказать, — с улыбкой возразила Дана, но улыбка ее была неискренней — холодной и жесткой. Она вдруг будто состарилась на глазах и теперь выглядела на свои сорок шесть, если не старше.

— Хочу заметить, что современная судебная медицина сделала большие успехи. — Мэтт улыбнулся. — На переднем сиденье со стороны пассажира мы обнаружили кровь. Я сначала не заметил этого. Это выяснил один из наших ребят из лаборатории только сейчас. Как ты думаешь, чья это кровь?

— О Боже мой! — прошептала Блэр.

— Это кровь Рика, и попала она туда с приклада ружья Джейка, — закончил Мэтт.

Дана дышала с трудом, хрипло, лицо ее побелело.

— Никогда суд присяжных не вынесет вердикта при таких хлипких доказательствах.

— Я еще только собираю улики, — сказал Мэтт.

Блэр сидела на кровати. Было около одиннадцати, но спать она не могла. Она даже и не пыталась заснуть.

Некоторое время она проплакала; она оплакивала всех — Линдсей, Фейт, Джейка, себя и, возможно, ту маленькую девочку, которая, бог знает почему, была лишена материнской любви. «Пройдет еще много времени, — думала она, — прежде чем я сумею справиться со своими чувствами».

Блэр смотрела на компьютер. Она уже составила факс для своего босса. Прежде она попросила у него отпуск на неделю, а теперь хотела продлить его еще на одну. Она не могла пока вернуться домой.

Блэр оглядела комнату. После Рика остался этот дом, а также «Хьюитг энтерпрайзис» и все то хорошее, что он сделал для города. Блэр была готова снова разрыдаться. Дом принадлежит Фейт. Тут и говорить не о чем. Завтра Блэр подпишет документ с отказом от него и взамен попросит смехотворную сумму отступного, просто чтобы сделка имела юридическую силу.

Она могла уже запаковывать вещи и готовиться к отъезду. Не было никакого смысла откладывать отъезд.

Но кого она пыталась обмануть? Здесь оставался Мэтт, а их отношения только складывались. Блэр не могла предсказать будущее, но разве могла она сейчас просто уйти, не обернувшись и не попытавшись упрочить их отношения? Мэтт был особенным человеком.

Блэр обхватила себя за плечи, как всегда делала в трудных случаях жизни. Да ей вовсе и не хотелось возвращаться в Нью-Йорк. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю. Хар-мони был маленьким городишкой, где текла незамысловатая жизнь, но Господи! Ведь это был ее дом! «Я не была дома одиннадцать лет, — вдруг осознала Блэр. — А теперь вот вернулась. Этот городок всегда оставался домом». Она была способна здесь думать, говорить и чувствовать. Блэр снова заплакала.