Неплохая мысль.

Джон выдвинул ящик стола, достал бумагу и чернила. В углу ящика лежал маленький локон ярко-рыжих волос, перевязанный розовой ленточкой.

Слегка улыбнувшись, он достал его. Детские волосы Хлои.

Джон погладил пальцем мягкую прядь, вспоминая те времена, когда ее волосы были такими. Маленькая девочка, которую он обожал.

А теперь нежно любимая жена.

Откуда взялась эта мысль? Лоб его покрылся испариной. Всю свою жизнь он старался избегать западни чувств. Хлоя была…

Из-за стеклянной двери послышались голоса Син-дреаков:

– …раз… два… три!

Вслед за этим раздалось что-то похожее на радостный возглас.

Джон тряхнул головой и вернулся к своим мыслям.

Она была…

– …раз… два… три!

На этот раз Джон ясно различил женский визг и узнал голос леди Секстон.

Он вскочил со стула, подбежал к дверям и одним движением широко распахнул их.

На лужайке прямо перед ним Синдреаки держали натянутую простыню, в центре которой сидела его жена. Они подкидывали ее в воздух, как будто она была маленькой забавной куклой, служащей для их развлечения.

Джон вихрем пронесся по лужайке.

– Отпустите ее немедленно! – зарычал он.

В их взглядах сквозило удивление, смешанное со страхом. К счастью, они не выпустили из рук ткань, поскольку как раз в это время Хлоя подлетала в воздух.

С громким хлопком она опустилась в самую середину простыни.

– Вам что, не ясно? – В его низком голосе слышалась угроза.

Все семеро разом опустили простыню и удалились.

Хлоя осталась сидеть в окружении фиалок, которые покрывали ее саму, простыню и землю вокруг. Ладони ее лежали на бедрах, а милое лицо недовольно хмурилось.

Она была явно раздражена.

– Джон, что с тобой происходит?

– Ты что, с ума сошла? Они же подбрасывают тебя в воздух!

– Ну и что?

– Как что? Ты… ты можешь… они могут не…

Джон скрестил руки на груди и нахмурился, не зная точно, что он хочет сказать, но чувствуя, что должен высказаться.

Лицо Хлои осветилось широкой улыбкой.

– Иди сюда, Джон. – Она похлопала по простыне рядом с собой.

Он вскинул бровь и неохотно сел рядом с ней.

– Что?

Ямочки на его щеках стали еще глубже.

– Ты ревнуешь?

– Не смеши меня, – фыркнул Джон.

– Похоже, ты ревнуешь меня к ним. – Она ленивым движением разгладила ткань рядом с собой.

Он положил ладони на плечи Хлои, стараясь полностью завладеть ее вниманием.

– Не больше, чем вчера вечером ты ревновала меня к графине.

Хлоя посмотрела прямо ему в глаза:

– Значит, ты очень сильно ревнуешь.

С его губ сорвался удивленный вздох. Она опять сбивает его с толку.

– Хлоя… – Он умолк в нерешительности, и лицо его помрачнело. – Не играй со мной – мне это не нравится. Даже если это делаешь ты.

– Я не играю с вами, милорд. – Она придвинулась ближе, так что он ощутил тепло ее тела.

Джон молча смотрел на нее.

– Я никогда не буду играть с тобой, Джон. – Она поправила упавшую ему на лоб прядь волос и добавила: – Если только ты сам этого не захочешь.

Это было уже выше его сил. Раньше они никогда не играли друг с другом в подобные игры.

Он перехватил ее запястье, уклонившись от ласки. Его нефритовые глаза сверкали.

– Не ищите себе неприятностей, миледи, – сдавленным голосом проговорил он. – Иначе вы непременно найдете их.

Хлоя вздрогнула, испуганная его резкостью. С таким Джоном – сильным и решительным – ей почти не приходилось иметь дела. Как только что-то задевало его чувства, он моментально захлопывал створки своей раковины.

Хлоя первый раз попробовала так вести себя с ним, и впервые он отгородился от нее. Это больно задело ее.

Она отстранилась, и глаза ее наполнились слезами.

Джона охватило раскаяние, и он почувствовал странное стеснение в груди. Он опять притянул Хлою к себе.

– Прости, котенок. Я совсем не то хотел сказать.

Потрясенная его извинением, Хлоя сразу же поняла, как сильно он все-таки изменился.

Всхлипывая, она подняла на него глаза:

– Так что же ты имел в виду?

Джон открыл рот, но, казалось, никак не мог найти подходящих слов.

– Точно не знаю, – наконец пробормотал он.

Хлоя с любопытством наблюдала за ним. Лицо Джона выражало растерянность. Для нее эта картина была милее любого полотна Фрагонара.

Хлою радовало его смущение.

Она взяла в ладони его упрямый подбородок и нежно поцеловала в губы.

– Давай забудем про это, Джон, – прошептала она. – Кроме того, мне надо немного вздремнуть.

Она притворно зевнула, бросив на него страстный взгляд из-под опущенных ресниц.

Лорд Секстон мгновенно просиял.

Вздремнуть – превосходное занятие.

И вдобавок безопасное.

Глава 10

Роза появляется снова

Несколько дней спустя на пороге «Приюта изящества» появился герцог де Монтен со своей дочерью, баронессой Дюфон, и еще несколькими французскими изгнанниками.

Все рассказывали одну и ту же историю.

Они были спасены от гильотины Черной Розой. Джон не особенно удивился, что они очутились у дверей его дома.

Он начал подозревать, что Черная Роза прячется среди его домашних.

К такому выводу его подвели некоторые факты. Во-первых, все спасенные были близкими друзьями Фонболаров; во-вторых, смельчак, спасающий людей от смерти, должен знать, где укрыть их.

Расположение поместья «Приют изящества» – на юге Англии, между Дувром и Портсмутом, – делало его идеальным местом для подобных операций.

Отсюда легко было пересечь Ла-Манш и добраться до Кале или вообще не приставать к берегу, а доплыть до Гавра и подняться вверх по Сене до самого Парижа. Если выбрать исключительно водный путь, то придется иметь дело с капризами ветра и морских течений, но в некоторых случаях они могут даже помочь путешественнику. Так что этот вариант вполне вероятен.

Сухопутная дорога от Кале до Парижа была слишком известна, так что здесь всегда существовала опасность быть узнанным. Лучше всего пересечь пролив между Брайтоном в Англии и Булонью, а затем из Булони по суше добраться до Парижа. Это займет меньше времени, чем путешествие по Сене, поскольку не придется бороться со встречным течением.

Естественно, чем больше времени проводить на суше, особенно во Франции, тем выше риск быть обнаруженным. А это означает, что Черная Роза должен всегда иметь свежих лошадей, не говоря уже о верных людях, которые помогали ему во враждебной стране.

Джон готов был держать пари, что этот человек добирался до Булони или ее окрестностей и плыл обратно вместе со спасенными, поскольку у него не было причин долго задерживаться на земле Франции, особенно с находящимися у него на попечении аристократами.

Если принять во внимание ту быстроту, с которой произошло вызволение Синдреаков и Замбо, то этот человек скакал на лошади словно вихрь, сражался, как дьявол, и управлялся с парусом, как настоящий моряк.

Сообщенные Перси слухи, что этот человек бывший пират, могли быть недалеки от истины.

Джон пытался вспомнить, кто и когда присутствовал или отсутствовал в доме. Нелегкая задача, поскольку гостей было много и он не обращал на них особого внимания. По крайней мере не следил, все ли на месте. Насколько он помнил, большую часть времени на этой неделе он провел с Хлоей. Между теми редкими случаями, когда они присоединялись к обществу, проходило достаточно времени, чтобы кто-нибудь мог уехать, а затем вернуться обратно.

Как бы подтверждая это, утром прибыла новая группа спасенных.

Они рассказали, что их не привезли прямо к дому, а всю ночь прятали в какой-то старой хижине на окраине деревни, названия которой они не знали. Утром их проводили в «Приют изящества».

Поскольку спаситель никогда не снимал маску, они не могли сказать, был ли это тот же самый человек, что привез их из Франции.

Иногда Джону казалось, что тот же, иногда – нет. Не исключено, что неизвестный мог вернуться в замок за день до появления спасенных, желая отвести от себя подозрения. Все зависело от того, на какую помощь он мог рассчитывать, но этого Джон не имел возможности выяснить.

Черная Роза без помех проникал в дом и вместе с остальными ждал, когда прибудут новые беглецы, высказывая при их появлении соответствующее удивление.

Кто бы это мог быть?

Джон прокрутил в голове список возможных кандидатур.

Самое интересное заключалось в том, что за последние несколько дней Морис, Перси и Дейтер отлучались из замка под различными предлогами.

Морис вынужден был навестить свое поместье, получив сообщение, что пожар уничтожил целое крыло дома. Он вернулся вчера и сказал, что весть о пожаре оказалась ложной, а отправитель письма неизвестен.

Джон был бы рад верить дяде, но он хорошо знал, что в молодости Морис был необыкновенно горяч. Он не удивился бы, если бы маркиз посчитал своим долгом спасти попавших в беду соотечественников.

Дейтер не появлялся целых два дня. Когда его спросили о причине, немец заявил, что его чем-то напоили, он проспал два дня подряд, но никто даже не вспомнил о нем. Это обстоятельство сильно рассердило его. Он совершенно серьезно спрашивал Джона, неужели никому не показалось странным, что он проспал все это время.

Джон не нашел в себе смелости признаться, что так оно и было. Дейтер оставался для него загадкой, но виконт тем не менее не мог себе представить угрюмого баварца в роли лихого разбойника.

Теперь Перси. Щеголь решил навестить одного из друзей в соседнем городке и погостить у него несколько дней, и лорд Секстон не стал противиться его намерению. Но поскольку трудно было представить себе Перси в роли Черной Розы, Джон перешел к следующему кандидату.

Или кандидатам, если речь идет о Синдреаках. То есть об одном из Синдреаков, коли уж быть точным.

Это казалось Джону наиболее вероятным. Но который из них? За братьями было очень сложно уследить, поскольку внешне они почти не отличались друг от друга.

Они молоды, задиристы и безрассудно смелы. Несмотря на различие характеров, молодые аристократы проявляли склонность к авантюрам.

Если хорошенько подумать, то это мог быть и не один… правда, Зу-Зу утверждала, что видела их в тюрьме. Джон верил ей. Он также не сомневался, что она видела шестерых Синдреаков, а не семерых. Седьмой спас ее от гильотины, затем вернулся и освободил братьев.

И он продолжает свою деятельность.

Теперь, когда в доме столько гостей, было практически невозможно уследить за всеми. Прошлым вечером некоторые пришли на обед, некоторые нет.

В доме царила полнейшая неразбериха.

Тем не менее Джон был полон решимости выяснить правду. Он собирался внимательно смотреть и слушать, а также лично проследить кое за кем. При необходимости он мог быть очень хитер.

Однако он понимал, что вскоре должен будет поделиться с кем-то своими подозрениями. С Хлоей. Пройдет совсем немного времени, и она сама почувствует неладное. Его морковка всегда была очень сообразительной.

Поэтому он не очень удивился, когда вечером в постели Хлоя спросила:

– Ты заметил, какие странные события происходят с…

– Да.

Она нахмурилась.

– Ну и кто это, как ты думаешь?

– Пока не знаю, но должен тебе сказать…

Он взял ее за плечи и притянул поближе.

– Это не баронесса Дюфон.

Хлоя хихикнула. Вдова уже успела надоесть всем своим хныканьем и жалобами. Ее отец, герцог, был еще хуже. Только Жан-Жюль, похоже, умел ладить с ней. Он даже защищал ее, чем вызывал недовольство братьев.

– Ты кого-нибудь подозреваешь? – спросила Хлоя и уткнулась лицом в его грудь. У Джона была такая нежная кожа, и от нее исходил чудесный запах. Бабушка придумала этот аромат специально для него, и с тех пор каждый год на Рождество дарила ему собственноручно изготовленное мыло и одеколон.

– Да. Подозреваю. – Он рассеянно погладил ее по голове. – Я думаю, что это один из Синдреаков.

– Синдреаков? – Хлоя задумалась, наморщив нос. Джон наклонился и поцеловал ее в кончик носа. – Почему Синдреаки? – Он объяснил ей логику своих рассуждений. – Хм… Не думаю, Джон. Во-первых, они слишком молоды, чтобы решиться на такой дерзкий подвиг.

– Некоторые из них старше тебя, а кроме того, юность часто бывает безрассудной.

– Тогда какие оправдания у тебя?

– Это не смешно, слоненок.

– Я ненавижу это прозвище.

– Знаю, – усмехнулся Джон.

– Я все же не думаю, что это один из Синдреаков. – Она выпятила нижнюю губку, задумавшись.

– Почему? – Он ухватил зубами эту соблазнительную губку и принялся посасывать ее. Затем неохотно отпустил лакомый кусочек, чтобы Хлоя могла ответить ему.

– По словам Перси, Черная Роза был, кажется, пиратом, а ни один из Синдреаков никогда не имел ничего общего с этим занятием. Так что можешь вычеркнуть их.

– Нет. Перси сказал, что ходят слухи. Это не означает, что Черная Роза действительно пират.

– Ты меня не убедил.

– Тогда кто же это, по-твоему?

Его руки нежно поглаживали спину Хлои.

– Думаю, кто-то неизвестный… он не входит в число гостей, но знает, что мы принадлежим к французской аристократии. Он считает, что мы с симпатией отнесемся к его поступку и не выставим соотечественника за дверь. Возможно, он даже скрывается под видом одного из слуг.

– Не согласен.

Хлоя уперлась ладонями ему в грудь.

– Почему? – Она пристально взглянула ему в глаза.

– Потому что, – Джон опять прижал ее к себе, – он знает наших друзей и ставит своей целью спасать именно их.

– Хорошо, но если он один из слуг, это объясняет его осведомленность.

Джон покачал головой:

– Мне так не кажется.

Хлоя смотрела на него сквозь густые ресницы.

– Заключим пари?

– И потом увидим, кто из нас прав? – вскинул бровь Джон.

Она кивнула, и на ее щеках появились две очаровательные ямочки.

– Очень хорошо, миледи. Каковы ваши условия? – протянул он, обдумывая открывающиеся перед ним заманчивые возможности.

– Мои условия… – Она умолкла на секунду, размышляя. – Если я окажусь права, то ты в течение одной ночи будешь исполнять все мои желания.

Джон поднял глаза к потолку и в недоумении тряхнул головой. Поймав ее удивленный взгляд, он подмигнул и хитро улыбнулся.

– Хлоя, Хлоя, Хлоя, помнишь, что я говорил тебе тогда в ванне? Ты должна выбрать такое наказание, которое не было бы принято с восторгом.

Она опять надулась, осознав свою ошибку.

Джон усмехнулся.

– Как бы то ни было, я с радостью принимаю твои условия, дорогая. – Он потерся носом о ее нос.

– Хорошо, – просияла Хлоя, обрадованная возможностью получить Джона в свое распоряжение на целую ночь. – Нам нужно разработать план, как выследить его.

– Думаю, это не составит труда.

Хлоя вопросительно посмотрела на него.

– Теперь мы знаем, что он действует внутри и вокруг «Приюта изящества», – объяснил Джон. – Все, что мне нужно сделать, – это понаблюдать ночью за въездом в поместье. Большинство гостей появлялись ранним утром. Сдается мне, что следующие должны прибыть около полуночи.

– Почему ты так думаешь?

– Он слишком хитер, чтобы рисковать без необходимости. Он должен догадаться, что кто-то из нас теперь пытается выследить его. Под покровом ночи легче скрываться.

– В этом есть смысл. Никогда не думала, что ты такой умный, Джон. – Она пощекотала его.

Он быстро поймал ее руку. Хлоя знала, что Джон очень боится щекотки.

– Поскольку новые гости прибыли только что, думаю, пару дней все будет тихо. Начиная с завтрашней ночи я буду ждать его.

– Предположим, он появится, и что дальше?

– Тогда я последую за ним.

Хлоя слегка побледнела.

– А ты не думаешь, что это опасно? Я имею в виду слухи о том, что он пират. Я бы не хотела, чтобы ты подвергался опасности.

– Спасибо, морковка. Можешь мне поверить, это меня совершенно не волнует.

Говорили, что Джон был превосходным стрелком и не менее искусно владел шпагой. Это доказывало множество дуэлей с разгневанными мужьями и ревнивыми любовниками. Он слыл одним из лучших фехтовальщиков Англии.

Хлоя нахмурилась и толкнула Джона ногой.

– Ой! Это еще за что?

– У меня есть на то причины.

– Может, поделишься со мной?

– Нет! – Она упрямо вздернула подбородок.

Джон был убежден, что очень хорошо изучил женщин. Тем не менее они всегда готовы преподнести что-нибудь новое и непостижимое, чтобы удивить ничего не понимающих мужчин.

Он глубоко вздохнул и решил не пускаться в дальнейшие расспросы. Совершенно неизвестно, какую он допустил оплошность.

– Скажу повару, чтобы собрал для нас немного еды, – нарушила молчание Хлоя.

– Зачем? – нахмурился Джон.

– На случай, если мы проголодаемся ночью, выслеживая Черную Розу.

– Мы? Ты никуда не пойдешь, Хлоя.

– Нет, пойду! – Ее палец скользнул вниз по его груди.

Он остановил ее руку, когда она добралась до пупка.

– Нет, не пойдешь, это слишком опасно.

– Ты только что утверждал обратное.

– Для меня не опасно. Но тебе я не позволю приближаться к Черной Розе.

– Если это слишком опасно для меня, Джон, значит, это опасно и для тебя. Я просто не могу позволить тебе сделать это.

– Что? – Рот Джона приоткрылся от удивления.

– Извини, но я решила: мы пойдем вместе, – сказала Хлоя и потрепала его по щеке.

Джон потерял дар речи. Никто, даже дядя, не пытался указывать ему, что он может, а что не может делать.

– Жены не указывают мужьям! – взорвался он.

– А я указываю. – Хлоя зевнула и уткнулась лицом ему в грудь.

– Что заставляет тебя думать, что я когда-нибудь соглашусь с этим, Хлоя? – тихо спросил Джон.

Хлоя выглядела совершенно безмятежной. Она лизнула его плоский сосок и сладким голосом спросила:

– Значит, ты собираешься оставить меня здесь, с Синдреаками?

В комнате повисла мертвая тишина. Они молчали несколько минут.

– Мы возьмем одну лошадь. Мою. А ты должна быть готова к ночному бдению.

– Я скажу повару насчет еды, – украдкой улыбнулась она.

Джон шумно вздохнул.

– Это не увеселительная прогулка, Хлоя.

– Ты будешь рад, что я позаботилась об этом, вот увидишь. Думаю, нужно взять с собой одеяло…

– Хлоя! – всплеснул руками Джон.

– Хорошо, я отказываюсь от одеяла. – Лицо ее озарилось волнением. – Это так романтично, Джон. Подумать только – мы будем единственными, кому удастся установить личность Черной Розы!

«И кому мы об этом расскажем?» – подумал он.

Хлоя игриво провела губами по его шее.

– Как ты думаешь, это займет много времени?

– Раскрытие тайны Черной Розы?

– Нет. – Она принялась целовать его. – Чтобы ты показал мне…

Джон выжидающе смотрел на нее, и в его ясных зеленых глазах заплясали искорки.

– Чтобы я показал тебе…

Ее губы продолжали путешествие по его мускулистой груди, скользнули к животу и остановились у пупка. Она провела кончиком языка вокруг углубления, быстрыми нежными движениями прикасаясь к его гладкой коже. По телу Джона пробежала дрожь.

– Чтобы я показал тебе… – повторил он, удивленный и обрадованный ее смелостью.

Ее губы опустились ниже. Джон все больше запутывался в чувственной паутине, которой она оплетала его.

– Чтобы ты показал мне все, что умеешь сам. Сколько времени, ты думаешь, это займет?

Она обхватила ладонью его возбужденную плоть и быстро провела по ней кончиком языка.

Наслаждаясь ласками Хлои, Джон не сразу осознал смысл ее слов.

У него перехватило дыхание, когда он понял, на что она намекает. Она спрашивала, скоро ли сможет стать самой знаменитой распутницей в Англии!

– Это займет очень много времени, Хлоя, – ласково прошептал он. Очень ласково.

Обдумывая ответ, она барабанила пальцами по его восставшей плоти. Затем наклонилась и спросила:

– Значит, ты так много знаешь, Джон? Он положил руки ей на голову и опять прижал к себе.

– Да, – протянул он низким голосом. – Я так много знаю.

– И тебя не беспокоит, что это займет много времени?

– Нет, любимая, не беспокоит. – В его обычно чистом голосе появилась хрипотца.

Хлоя улыбнулась про себя. Джон недаром имел репутацию самого известного в Англии распутника. Она гордилась им. Этот лорд Секстон очень, очень неплох, решила она, предвкушая открывающиеся богатые возможности. Мужчина, которого она любила.

Джон закрыл глаза, отдавшись наслаждению, которое ему дарили ее губы. Он мог сейчас думать только о них. Эти губы… Вид этих потрясающих губ неотступно преследовал его последнее время, искушая и сводя с ума.

Ее неискушенность в любовных играх, казалось, только усиливала его наслаждение. Никогда в жизни он не испытывал таких сладостных ощущений, как теперь.

За исключением, конечно, тех минут, когда он овладевал ею.

Ее неутомимый и проворный маленький язычок доводил его до безумия. Хлоя ласково покусывала его, и пальцы Джона с силой вцепились в ее волосы. Он снова застонал.

Хлоя посмотрела на него. Глаза его были закрыты, и он, похоже, был потрясен и полностью поглощен происходящим. Темные густые ресницы дугами лежали на его щеках.

Когда чудесные глаза Джона были закрыты, его лицо становилось более рельефным, и она в который раз восхитилась его чистыми классическими чертами. Этот сложный человек с богатым внутренним миром был невероятно красив.

– Хлоя, – прошептал он.

Она продолжала ласкать и нежно целовать его. Пряди ее длинных волос разметались по его бедрам. Из его горла вырвалось хриплое рычание.

Восприняв это как намек, Хлоя откинулась назад и снова наклонила голову, так что ее волосы накрыли его, опутав длинными прядями. Ей было интересно, какова будет его реакция, если…

Он пробормотал что-то непонятное сквозь сжатые зубы, прозвучавшее как грубость, а затем удивил ее, приподняв и опустив на себя.

– Джон!

Он вошел в нее, крепко сжав сильными руками ее бедра.

С раскрывшихся губ Хлои слетел легкий вздох. Почувствовав движение его плоти внутри себя, она поняла, что Джон слышал ее восклицание.

Его глаза чуть-чуть приоткрылись.

Из-под черных ресниц на нее смотрели расширенные от наслаждения зеленые глаза. Он сделал круговое движение бедрами.

Хлоя вскрикнула в экстазе.

– Про меня всегда говорили, что я даю не меньше, чем получаю. – Его бархатный голос слегка подрагивал. – Так что тебе, моя милая женушка, предстоит испытать много… нового.

После этого короткого предупреждения он резко согнул ноги в коленях, подвинув ее вперед и вниз. Его плоть вошла в нее очень, очень глубоко.

– О Боже! – выдохнула Хлоя, упираясь ладонями ему в грудь. Джон знал – если Хлоя переходит на французский, это значит, что он довел ее до крайней степени возбуждения. Не дав ей времени привыкнуть к новым ощущениям, он еще раз удивил ее.

Джон сел на кровати, не разгибая коленей и опираясь спиной на подушки. Он вытянул ее ноги по обеим сторонам от себя и сомкнул свои сильные руки вокруг нее в крепком объятии.

– Чер…

Он впился ей в губы страстным поцелуем. Его жадный язык глубоко проник в ее рот одновременно с мощным толчком бедер.

Хлоя застонала прямо в этот обжигающий рот.

Не прерывая страстного и требовательного поцелуя, Джон крепко прижал ее к себе и повторил движение бедрами. Ощущения, которые возникли внутри ее, были такими острыми, что Хлоя изо всех сил сжала его плечи, вдавив кончики пальцев в его гладкую кожу. Она начала всхлипывать.

Плоть Джона изогнулась внутри ее. Дважды.

Она закричала от невыносимого наслаждения.

Внезапно Хлоя осознала опасность, которой она подверглась. Джон слишком увлечен. А что, если он заставит ее потерять контроль над собой? Это нужно остановить! Она оттолкнула его плечи, боясь продолжения.

Хлоя попыталась разомкнуть его объятия, но Джон не отпускал ее.

Вместо этого он еще сильнее притянул ее к себе, плотнее обхватил руками и снова приподнял бедра ей навстречу.

Ее ногти впились ему в спину, дыхание стало частым и прерывистым. Она даже не заметила, что оцарапала его.

– Да-а, – возбужденно протянул он, касаясь губами ее губ. – О да…

Он все глубже погружался в нее, отказываясь оторваться от ее рта и разомкнуть объятия.

Хлоя начала вскрикивать по-французски.

– Джон! – задыхалась она. – Это восхитительно!

Джон украдкой улыбнулся, не прекращая своих ритмичных движений.

– M-м, – промычал он, любезно соглашаясь и еще сильнее прижимаясь к ней.

– Скорее! Скорее! – Она умоляла его положить конец этой сладкой пытке.

– Я только начал, любимая, – прорычал он. Взяв ее за лодыжку, он приподнял ногу Хлои и положил себе на сгиб локтя.

– Что ты делаешь? – изумилась она.

– А вот что. – Он мощным толчком вошел в нее под необычным углом. Это движение его плоти внутри мгновенно довело ее до вершины наслаждения.

– О-о…

Пока ее тело содрогалось в безумном наслаждении, Джон перекатывался вместе с ней с боку на бок по всей кровати. Наконец он замер, придавив ее своим телом.

Хлоя в оцепенении взглянула на него. Волосы свисали на ее взмокшее лицо, и у нее был такой вид, будто она побывала в настоящем сражении.

Джон оперся руками на ее запястья, прижав их к кровати.

Он приподнялся и на мгновение застыл, глядя на нее. Его золотистые волосы свисали вниз, щекоча ее соски.

Хлоя молчала. Затаив дыхание, она смотрела на него.

Затем Джон медленно погрузился в нее. Его движения сделались неспешными и размеренными, как будто он никуда не торопился и у него в запасе оставалась масса времени, чтобы довести ее до наивысшего наслаждения.

– О-о, Джон, о-о… пожалуйста… пожалуйста!

Его горячее дыхание коснулось ее губ. Лоб его был усеян крошечными капельками пота. Он наклонился к ней, так что их губы почти соприкоснулись, и еле слышно прошептал:

– Так гораздо лучше.

Обхватив губами ее розовый сосок, Джон принялся посасывать его, не прекращая плавных движений бедрами. Ритм, который он выбрал, казалось, еще больше воспламенял его. Он был ведущим в их безумном танце.

Золотая цепочка на его шее свесилась вниз и скользила по груди Хлои, когда их тела сближались. Он запрокинул голову, и золотая морковка коснулась ее затвердевших сосков.

Блестящий металл, нагревшийся от его разгоряченного тела, казалось, пронзил ее насквозь. Личное клеймо Джона.

Она вздрогнула всем телом и застонала. Руки Хлои дернулись, но он не выпустил ее запястья.

Затем движения его изменились. Он начал, как раньше, круговые движения бедрами, проникая все глубже внутрь нее.

– Нет… нет… – взмолилась Хлоя, как будто ее действительно пытали. Что было недалеко от истины.

Уголки его чувственных губ слегка изогнулись вверх – это было как раз то, к чему он стремился. Их тела содрогались от его мощных толчков. О, он просто убивает ее! Маленькая смерть. Хлоя прикусила губу, чтобы не сказать ему то, что он пока не должен знать.

– Посмотри на меня. – Его сильный голос всколыхнул все ее чувства. Она открыла глаза и пристально посмотрела на него. У него был дикий и прекрасный вид.

Всего лишь одно слово сорвалось с его губ:

– Сейчас.

Он опять нашел губами ее рот. Его плоть пронзала ее с неистовой силой. Джон отпустил запястья Хлои, его руки скользнули по ее повернутым вверх ладоням, и их пальцы намертво сплелись.

Хлоя стонала и всхлипывала. Ей казалось, что она распадается на части под его неослабевающими ударами. Прошло совсем немного времени, и она почувствовала, как откуда-то изнутри поднимается мощная волна наслаждения. Спазмы сотрясали все ее тело, с головы до кончиков пальцев.

Последнее мощное круговое движение бедер Джона явилось заключительным аккордом.

Из его горла вырвался крик.

Он лежал, навалившись на нее, и никак не мог отдышаться.

– Пока все, – хрипло прошептал он по-французски, касаясь губами ее шеи.

Хлоя не слышала его последних слов, едва не лишившись чувств от неописуемого наслаждения, которое подарил ей муж.

Джон был просто великолепен.

Глава 11

Корабли, которые проплывают в ночи

По дороге тянулась вереница карет: в доме опять собиралось общество.

Поместье, расположенное недалеко от Брайтона, неизменно привлекало лондонскую знать, и гостей здесь всегда хватало. Неподалеку находилась летняя резиденция принца Уэльского, и в «Приют изящества» часто заглядывали те, кто хотел отдохнуть несколько часов и освежиться по дороге в Брайтон.

К счастью, замок находился достаточно далеко от главных дорог, и поэтому гости были скорее ожидаемым развлечением, чем тяжелым бременем. Они достаточно регулярно прибывали из Лондона, внося оживление в жизнь обитателей поместья и прерывая периоды относительного затишья.

Джон всегда считал удачным расположение поместья. От Лондона его отделяло всего пять часов езды в карете, а дом сочетал в себе все прелести деревенской жизни и городские удобства.

Вероятно, Черная Роза тоже оценил все эти преимущества.

Какими бы странными путями ни распространялись слухи, но скоро все узнали, что в поместье появились французские аристократы, чудесным образом спасенные от смерти знаменитой Черной Розой.

Все сгорали от нетерпения услышать рассказы из их уст. «Приют изящества» стал местом паломничества.

Итак, гости прибыли.

Они накинулись на поместье и его нового хозяина, как саранча на хлебное поле. Прошло совсем немного времени, и замок переполнился гостями. Хлоя жаловалась, что если прибудут новые спасенные, то она не сможет найти для них свободные комнаты.

Бабушка отыскала себе убежище в оранжерее, Морис прятался еще где-то, Дейтер, вероятно, спал в каком-нибудь углу, никем не потревоженный, а Перси появлялся то тут, то там, сыпал остротами и распространял сплетни.

Графиня пригрозила, что не покажется на людях, пока поместье не вернется в нормальное состояние. Ее слова заставили Джона весело рассмеяться. Он ехидно заметил, что этот дом никогда не был нормальным.

Теперь, когда в замке было полно народа, Джон и Хлоя не имели возможности проследить за передвижениями гостей, и особенно Синдреаков, один из которых, по мнению Джона, и есть тот смельчак, который скрывается под именем Черной Розы.

Синдреаки знали о его подозрениях, испытывая от этого одновременно удивление и гордость. Вероятно, молодые люди полагали, что должны прекратить свои дерзкие выходки, чтобы заслужить честь подобного предположения.

Тем не менее это не остановило неугомонных братьев.