Глава 10

Вскоре проблемы бизнеса нарушили плавное развитие их субботних и воскресных идиллий. Две недели спустя Люк сообщил по телефону, что ему необходимо срочно ехать в Прованс, чтобы заключить важную сделку, так как владелица дома согласна на более низкую цену.

— Эта неделя у меня полностью занята, так что придется ехать в выходные. Прилетай в пятницу в Париж, cherie, и вместе съездим в Прованс.

— Ох, Люк. Я бы очень хотела, но не могу в эти выходные, — расстроилась Порция. — Моя очередь дежурить в офисе. Бен и так меня уже дважды подменял. Я не могу его просить снова.

— Ты хочешь сказать, что мы не увидимся две недели? — Люк пришел в ярость. — Это невозможно. Порция. Я так больше не могу!

Порция похолодела.

— Ты хочешь все закончить?

— Да нет же. — В трубке повисла тишина. — А ты?

— Нет!

— Если бы мы сейчас были рядом, я бы все тебе объяснил без слов.

— Я правда сильно расстроена…

— Я тоже. Конечно, можно отправить в Прованс кого-нибудь из моих сотрудников, но эта леди желает иметь дело только со мной.

— Я понимаю, Люк. И буду скучать.

— Слушай, а ты бы не смогла взять пару дней среди недели?

— Думаю, это возможно. У меня есть отгулы.

— Тогда прилетай в Париж. Я свожу тебя в Сен-Мало. — Он помолчал. — Я хочу, чтобы ты увидела Бью-Риваж…

— Люк собирается отвезти тебя к своей матери? оторопела Мэриэнн. — Не рано ли? Вы же недолго знакомы.

— Около месяца. Приблизительно как и вы с Хэлом, — напомнила ей Порция. Мэриэнн ухмыльнулась.

— Правда. Но мы с Хэлом видимся пять дней в неделю. Все-таки небольшое отличие от твоей безумной страсти по выходным.

Порция покраснела.

— Откуда ты знаешь, что это безумная страсть? Мэриэнн возмущенно тряхнула светловолосой головой.

— Да это и слепому видно! А тем более — мне. Ты еще никогда не была такой.

— Он хочет жить со мной, Мэриэнн.

— А ты?

— Не знаю. — Порция пожала плечами. — Надо думать, моя поездка во Францию все прояснит. Его мама может возненавидеть меня с первого взгляда.

— И тебя это отпугнет?

— Надеюсь, что нет. Хотя вдруг она старомодна и не признает греховной связи?

Мэриэнн нахмурилась.

— Но если Люк везет тебя знакомиться с мамочкой, наверняка он собирается жениться.

Иностранные языки никогда не были любимым предметом Порции, однако, к немалому удивлению Люка, она довольно быстро начала постигать французский разговорный. Причиной тому послужило старательное прослушивание курсов французского языка на магнитофоне в дороге. Несколько долгих поездок на север Англии — и Порция уже могла поддержать любой разговор на языке Люка Бриссака.

Еще Люка удивило, что Порция не захотела лететь самолетом в Париж. До Сен-Мало она предпочла добираться на пароме, чтобы можно было погрузить на него ее машину, а оттуда уже доехать до Бью-Риваж.

— Только обещай, что приедешь раньше меня, предупредила Порция. — Я нервничаю перед встречей с твоей мамой.

Люк рассмеялся в ответ.

— Успокоишься, как только окажешься в моих объятиях.

После долгой и достаточно утомительной дороги сначала за рулем, а затем на пароме Порция наконец оказалась на пристани порта Сен-Мало. И первым, кого она увидела, был Люк. Он стоял на берегу в голубых джинсах, толстом свитере, с развевающимися на ветру черными волосами. Когда на причал съехала машина Порции, Люк запрыгнул в нес, крепко обнял девушку и поцеловал.

— Не ожидала тебя здесь увидеть, — задыхаясь от счастья, произнесла Порция. — Ты же отправил мне схему дороги на Бью-Риваж по факсу…

— Но я не мог больше ждать. Ты так чудесно выглядишь, — заявил Люк, обнимая ее за талию. На Порции был дорогой костюм из дорогой шерсти, который она специально приобрела для такого случая. — Как бы я хотел сейчас вытащить заколку из твоих волос и распустить их. Зачем ты их вообще заколола?

— Чтобы выглядеть презентабельно при встрече с твоей мамой. Как ты думаешь, она меня одобрит?

— Должен предупредить, что мама не в восторге от незнакомых людей в своем доме. Главное, чтобы я одобрил! — улыбнулся Люк.

Вскоре показались длинные трубы на крыше высокого замка. Это был Бью-Риваж.

— Он не очень большой, — объявил Люк, когда они въехали в главные ворота.

Порции же дом показался просто громадным. Она осторожно ехала по дороге парка, спускающегося к реке. В парке на ухоженных аллеях стояли скульптуры. Сам дом вблизи оказался еще величественнее, со стенами, выложенными гранитом, и узкими готическими окнами, выходящими на реку.

— Что-то ты замолчала, — забеспокоился Люк, когда они вышли из машины.

— Неудивительно. Я потеряла дар речи от роскоши вашего замка, мсье Бриссак.

— Он тебе не нравится?

— Нравится, — угрюмо улыбнулась Порция. — Но мне кажется, следует заплатить за билет на экскурсию по этому дому.

Люк серьезно кивнул.

— Некоторые люди так и делают. Летом дом открыт для посетителей. И для денежных поступлений. Спрос большой, потому что этим постройкам три века.

Он вытащил из багажника сумки, и они вошли через огромные застекленные двери в холл, пол которого был выложен плиткой. Порция увидела центральную колонну и мраморную лестницу, перила которой украшало изящное чугунное литье, похожее на кружево. Как только Люк поставил сумки на пол, из боковой двери холла выплыла женщина в простом, но явно дорогом синем шерстяном платье.

Ее светлые, подернутые сединой волосы окаймляли холодное, бесстрастное лицо, которое совершенно не напоминало смуглое открытое лицо Люка. Она подошла к гостье с легкой царственной улыбкой и бросила оценивающий взгляд сначала на костюм Порции, а затем уже на ее лицо.

— Добро пожаловать в Бью-Риваж, мисс Грант. Я — Режина Бриссак. Вы, вероятно, устали после долгой дороги. Плавание было очень утомительным?

Порция пожала протянутую ей руку и поняла, что се разговорный французский не понадобится, так как мадам Бриссак говорила по-английски не хуже сына.

— Здравствуйте. Плавание было скорее неспокойным, чем утомительным. Но я опытный моряк.

— Наверное, поэтому вы предпочли прибыть на пароме?

— Да. Не люблю самолеты. Пожалуйста, называйте меня по имени, мадам.

— Если вам угодно. — Режина Бриссак повернулась к сыну:

— Пригласи свою гостью на кухню выпить кофе.

— Сначала мы отнесем это в комнату Порции, — сообщил Люк, указывая на сумки и делая акцент на ее имени. — А затем присоединимся к тебе.

— Конечно, топ cher[19] . — Мадам Бриссак одарила гостью ледяной улыбкой. — Жаль, что вы пробудете в Бью-Риваж так недолго. Люк рассказывал, что вы очень заняты на работе.

— Она является компаньоном в одном очень солидном агентстве по недвижимости, — проинформировал Люк, глядя на свою маму в упор. — Мы оба очень заняты и поэтому не можем проводить много времени вместе.

— Значит, надо позаботиться, чтобы ей понравилось у нас.

Ошарашенная таким «гостеприимством» мадам Бриссак, Порция ощущала некоторую дрожь, поднимаясь за Люком по массивной лестнице, а потом идя по длинному коридору куда-то в глубь дома.

— Я думаю, тебе больше понравится уединенная комната, — сказал Люк и открыл дверь, ведущую в комнату с огромными окнами, которые выходили на реку. Порция успела увидеть лишь роскошный светлый ковер и громадную кровать и тут же оказалась в объятиях Люка.

— Скажи мне, Порция, ты так же по мне скучала?

— Да, — ответила она, немного успокаиваясь от поцелуев Люка.

— Больше всего мне сейчас хочется отправиться с тобой в постель, но…

— Мы не можем этого сделать. Это дом твоей матери.

— Это мой дом. Хотя ты права. Мама может не одобрить наши с тобой занятия любовью в такой час.

«Как и в любой другой», — подумала Порция, когда они спускались но лестнице. Слишком рано, конечно, думать, что она не понравилась мадам Бриссак. Хорошо хоть, что та заранее была предупреждена о визите иностранной гостьи ее сына.

Люк взял Порцию за руку, и они вошли в кухню, оказавшуюся просторной комнатой, одна часть которой была оборудована современной техникой, а в другой части располагался разожженный камин и длинный стол с удобными стульями вокруг.

— Вероятно, вам лучше будет сесть у огня, — вежливо предложила мадам Бриссак. — Весны в Бретани бывают весьма холодными, не так ли? — Она обратилась теперь к женщине, которая готовила овощи в другой части кухни:

— Клотильда, это мадемуазель Грант из Англии.

Клотильда была маленькой и кругленькой женщиной лет сорока, с приятной улыбкой и румяным лицом.

— Bonjour.

— Добрый день, — ответила Порция, решив пока не демонстрировать свои познания французского.

Люк отодвинул стул для Порции, подал ей чашку кофе, которую наполнила его мать, и, прихватив свою чашку, устроился рядом с Порцией.

— Клотильда испекла утром бриоши, мадемуазель, — сообщила мадам Бриссак. — Попробуете?

— С удовольствием. Они так восхитительно выглядят.

— Ты сегодня завтракала? — поинтересовался Люк.

— Не было времени. Только кофе.

— Что же вы сразу не сказали? — тут же вмешалась Режина. — Клотильда сделает вам омлет…

— Нет, спасибо, — поспешно отказалась Порция. — Бриоши просто потрясающие.

— Как хотите, — холодно произнесла мадам Бриссак. — Надеюсь, вам понравилась ваша комната?

— Она чудесна, — ответила Порция, избегая глаз Люка. — Такой красивый вид из окна.

— Хорошо. Позже Люк покажет вам весь дом, — Это будет очень интересно.

Они продолжали вежливую беседу, но через полчаса Люк встал и взял Порцию за руку.

— Идем. Я устрою для тебя грандиозную экскурсию но замку. Как привилегированный гость, ты увидишь намного больше, чем обычные экскурсанты.

Порция поблагодарила мадам Бриссак за кофе, похвалила Клотильду за чудесную выпечку и отправилась с Люком.

Люк начал показ дома с главного салона. Порция следовала за ним, восторженно разглядывая антикварную мебель, статуэтки, сверкающий хрусталь посуды и люстр.

— Я совсем не понравилась твоей маме, — внезапно произнесла она.

— Это ее дело. Не переживай. Я же сказал, что главное — чтобы ты нравилась мне. Но я не смогу находиться рядом с тобой без поцелуев, без прикосновений, без объятий, без…

— Ни слова больше об этом, мсье Бриссак. Вы мой гид по этому музею. Так что расскажи мне побольше обо всех комнатах. Во время обеда я хочу делать умные, интеллигентные комментарии о прошедшей экскурсии, чтобы поразить мадам Бриссак своей эрудицией.

Люк весело рассмеялся, и они отправились дальше. Когда они дошли до столовой, Порция растерялась, увидев великолепие интерьера и посуды, словно сошедшее со средневековых картин.

— Вы всегда здесь обедаете? — спросила она, вспоминая их обеды и ужины на ее микроскопической кухоньке.

Люк опять засмеялся и объяснил, что обычно семейные обеды проходят на кухне.

— Однако мама настояла на том, чтобы мы сегодня ужинали здесь в честь твоего визита. — Он хитро посмотрел на Порцию. — Хотя я предпочел бы прямо сейчас съесть тебя.

Порция ослепительно улыбнулась.

— Как мило с вашей стороны, мсье Бриссак. Люк пожал плечами.

— И кроме того, это правда.

После осмотра Бью-Риваж Порция еще не успела распаковать вещи и привести себя в порядок, когда в дверь постучался Люк.

— В этот раз я останусь за дверью, — объявил он.

— Очень разумно, — согласилась Порция и вышла из комнаты.

— Трудно быть разумным, сходя по тебе с ума, возразил Люк. — Я страшно разочарован, что мы не сможем встретиться в выходные.

— Я тоже, — кивнула Порция.

Люк нежно погладил ее по волосам, и они пошли обедать.

В их отсутствие огонь в камине был зажжен вновь и стол был накрыт на три персоны. Хрусталь, серебро и китайский фарфор. Только чуть поменьше, чем в той столовой.

— Прекрасно, — встретила их мадам Бриссак. — А я уже хотела отправлять Клотильду на поиски. Расскажите-ка мне о вашем впечатлении от Бью-Риваж, Порция.

Порция с удовольствием поделилась искренними восторгами от экскурсии по замку.

— Как вам удается так безупречно содержать его? спросила она в конце.

— Когда летом бывают посетители, мне помогают несколько местных женщин. А в это время года здесь работают только Клотильда и две ее дочери. — Режина повернулась к сыну:

— Пока мы выпьем сидра. Думаю, для аперитива рановато. Пока. Обед очень легкий. Бретань славится своим сидром, поэтому, я думаю, вам понравится наш цыпленок в желе из сидра. Мы готовим его с маринованным луком и корнишонами.

— Выглядит так изысканно, что даже страшно есть, проговорила Порция, глядя на тарелку.

— Но тебе это необходимо, — настоял Люк. — Ты похудела.

Порция была рада заняться едой, чтобы не видеть реакцию хозяйки на это замечание ее сына. Люк и его мама пили сидр, но Порция предпочла минеральную воду, боясь, что сидр может сослужить плохую службу желудку после такой плотной пищи.

Разговор протекал не спеша. Порция не переставала делиться впечатлениями от увиденного. Она спросила о старинных коврах и гобеленах и удивилась, узнав, что некоторые из них — результат рукоделия самой мадам Бриссак.

— А вы не вышиваете, мадемуазель? — спросила хозяйка.

— Могу по необходимости что-нибудь подшить, но вышивать не пробовала никогда.

— Зимой вечера такие длинные, — грустно заметила мадам Бриссак. — Мое рукоделие занимает меня. Я ведь редко вижу сына.

Люк бросил на нее недовольный взгляд.

— Я приезжаю к тебе так часто, как могу, мама. И мои сестры тоже.

— Конечно, — согласилась Режина. — Давайте я положу вам еще цыпленка, мадемуазель. Чтобы достичь превосходного вкуса, на его приготовление уходит три дня.

У Порции не было выбора, особенно после слов мадам Бриссак. Затем последовал десерт: специально испеченный пудинг с глазированными фруктами и начинкой из джема. Порция не могла отказаться и вынуждена была признать, что Клотильда является настоящей мастерицей в кулинарии.

К концу обеда, когда подали кофе, у Порции начали закрываться глаза.

— Вам надо отдохнуть немного, — заметила Режина. Порция была счастлива это услышать.

— Только один час, — предупредил Люк. — Затем пойдем гулять по парку.

— Спасибо. Обед был великолепным, — поблагодарила Порция, пытаясь улыбнуться.

Она заснула сразу, как только прилегла. Проспав почти час, она взглянула на часы и, вскочив с кровати и кое-как приведя себя в порядок, выбежала из комнаты, на полпути столкнувшись с Люком.

— Ты вовремя, — сообщил он, нежно ее целуя. — Боялась, что зайду к тебе в комнату?

— Да, — призналась она. — Твоей маме это бы не понравилось. Скажи, а она со всеми гостями такая? Люк вздохнул.

— Понимаешь, до тебя к нам приезжали только гости мужского пола или супружеские пары. Так что ты первая женщина, которую я пригласил в Бью-Риваж.

— Почему же ты раньше мне этого не сказал? Иначе…

— Иначе ты бы не приехала. А я очень хотел видеть тебя здесь. Когда отец купил этот дом, мне было всего шестнадцать. Но, переступив его порог, я был покорен навсегда.

— Еще бы, — с чувством согласилась Порция. Они спустились но тропинке к реке. Здесь ветер был резче и холоднее, чем наверху. Порция поежилась.

— Давай вернемся. Я покажу тебе парк со стороны дома, — предложил Люк, прижимая ее к себе. — А потом выпьем горячего чая. — Он провел рукой по ее заколотым волосам. — Порция, ты можешь доставить мне удовольствие и сегодня вечером распустить волосы?

— Но мне так неудобно…

— Пожалуйста!

— Это больше похоже на приказ, — рассмеялась Порция. — И я сделаю все, что ты захочешь. Люк не мог отвести от нес взгляд.

— Порция, я так тебя хочу!

— Я тоже. Но только не здесь. Люк, не в доме твоей матери.

— Я говорил тебе, это мой дом!

— Да, но здесь я так себя чувствую…

— Как?

— Различие в происхождении. Мы принадлежим к разным…

— Ты имеешь в виду своих родителей, которые были честными простыми людьми? — в ярости выкрикнул Люк. — Ты считаешь, меня это волнует?

— Тебя — нет. Но твою маму — да. Люк взял ее лицо в ладони.

— Моя мама не руководит моей жизнью. Она тоже не с пеленок жила в роскоши. Она родом из уважаемой крестьянской фамилии, известной в Бретани. И отец мой был всего лишь архитектором, который покинул Париж и переехал в Сен-Мало, чтобы сделать маме приятное. Бью-Риваж находился в ужасном состоянии, когда отец купил его; он стоил меньше, чем наша квартира в Париже. И не надо больше разговоров о какой-то там принадлежности. Ты принадлежишь мне. И вес, — отрезал Люк, целуя ее в губы. — Пойдем в дом. Но сначала ты должна увидеть огород. Гордость и радость моей мамы.

Глава 11

Огород представлял собой несколько грядок, расположенных возле стены дома так, чтобы солнце под нужным углом падало на овощи. Предварительно выслушав рассказ Люка, Порция с восторгом сообщила мадам Бриссак, что очарована ее огородом.

— Когда мы приехали, здесь были одни развалины, — объяснила хозяйка, и голос ее при этом звучал более приветливо.

Рассказы Режины о работах на огороде и ее достижениях в выращивании различных овощей очень удивили Порцию. Казалось, сельские занятия нравятся этой чопорной даме ничуть не меньше, чем рукоделие.

— А вы и вскапываете сами? — полюбопытствовала Порция.

— Уверяю тебя, что нет, — вмешался Люк. — Я плачу местным крестьянам, которые выполняют всю грязную работу в саду.

— Мне остается лишь сажать, выращивать… и давать инструкции, — добавила мадам Бриссак и продолжила увлекательный рассказ о выращенном ею новом сорте картофеля, который может расти рядом с артишоками. — Эдвард, отец Люка, не занимался хозяйством. Он только реставрировал дома. После его смерти, — произнесла она, выразительно посмотрев на Порцию холодными голубыми глазами, — Бью-Риваж вся моя жизнь.

Позже, в своей комнате, Порция безо всякого энтузиазма собиралась к ужину. Совершенно очевидно, что последнее замечание хозяйки предназначалось именно ей. Если Порция Грант имеет намерение в качестве жены Люка устроиться в Бью-Риваж, она может забыть об этом раз и навсегда. Режина Бриссак ей этого никогда не позволит.

Порция попросила Люка предоставить ей два часа свободного времени.

— Зачем тебе тратить время на что-то, когда меня нет рядом?

Порция спокойно возразила:

— Мне необходимо немного отдохнуть, принять ванну, почитать. И потом, я хочу собраться, чтобы хорошо выглядеть на ужине.

Люк кивнул.

— Прекрасно. Но в семь тридцать ты должна быть в столовой. И ни минутой позже.

Теперь Порция удовлетворенно смотрела на себя в зеркало. Она надела строгое платье из золотистого, цвета бронзы, бархата, которое чудесно гармонировало с ее темно-каштановыми волосами. Волосы были сколоты на затылке золотистой заколкой, а к плечам сбегали свободными блестящими локонами. Своеобразный компромисс на радость Люку.

Она встретила его на лестнице. На нем был один из его роскошных костюмов и темно-голубой галстук с красивой золотой булавкой. Оливковую кожу оттеняла белоснежная рубашка. Увидев Порцию, Люк застыл в восхищении.

— Ты просто неотразима, — прошептал он.

Порция довольно улыбнулась.

— Ты тоже неплохо выглядишь. В столовой их встретила мадам Бриссак. В простом черном платье и с фамильными бриллиантами в ушах.

— Проходите, Порция, — вежливо пригласила она, цепким взглядом окидывая гостью. — Вы хорошо отдохнули?

— Да, спасибо. Правда, я не спала. Читала все время. — Порция заметила незаконченную вышивку в раме. — Разрешите взглянуть, мадам?

— Конечно. Люк, принеси Порции аперитив. Люк подал ей бокал с вином, который Порция взяла с рассеянной благодарностью, так как рассматривала работу хозяйки.

— Это великолепно, мадам, — искренне призналась она.

Режина пожала плечами.

— Так. Домашнее занятие. Мне никогда не приходилось делать что-нибудь, чтобы зарабатывать себе на жизнь, как вам.

Что-то оскорбительное прозвучало в ее тоне, и Люк взял Порцию за руку. Порция попыталась незаметно вырваться, но Люк не отпустил ее. Так, взявшись за руки, они подошли к столу. Мадам Бриссак бросила ледяной взгляд на это рукопожатие и отвернулась.

— Что у нас сегодня на обед? — поинтересовался Люк.

— В честь нашей гостьи я выбрала настоящее местное блюдо. — Мадам Бриссак натянуто улыбнулась Порции. — Вам нравится рыба?

— Очень, — ответила Порция. Ужин, слава богу, обещает быть не таким обильным, как предыдущие трапезы.

Люк рассказывал о своих племянницах и племянниках, что немного смягчило его маму. Наконец она ушла на кухню, проверить, все ли готово.

Когда они остались одни, Люк снова взял Порцию за руку.

— Это невозможно. Лучше бы провести эти дни в Париже. — Он вздохнул. — Как видишь, мы с матерью не очень близки.

— Но почему?

— По разным причинам. — Люк погладил ее по щеке. — Не хочу забивать тебе голову подробностями. За ужином Режина сразу обратилась к Порции:

— Люк говорил, что у вас более чем скромный аппетит. Вот легкое блюдо. Это соленая треска, сначала вымоченная в течение нескольких дней, затем обжаренная и фаршированная артишоками, красным перцем и картофелем.