Глава 12

Разбудила ее на следующее утро Оливия. Въехав в кресле-каталке в спальню Ванессы, она воскликнула:

— Я сгораю от нетерпения узнать, как прошел бал!

Ванесса, все еще не проснувшаяся окончательно, подавила зевок и, похлопав глазами от яркого солнечного света, хлынувшего в комнату, как только служанка отдернула штору, спросила:

— Нельзя ли сначала велеть подать мне чаю?

— Я знала, что ты так скажешь! — улыбнувшись, промолвила Оливия. — Сейчас горничная принесет сюда легкий завтрак.

— Это совсем другое дело, — оживилась Ванесса и спустила с кровати ноги.

Через минуту юная горничная внесла на подносе тарелку с ячменными лепешками и горячий шоколад в чашках. Ванесса отхлебнула горячего ароматного напитка и сразу же ощутила бодрость. Оливия отпустила служанок и, тоже откусив шоколада, нетерпеливо промолвила:

— Ну рассказывай же, как все там было!

— Чудесно! — лаконично ответила Ванесса и потянулась за печеньем. — Все было великолепно, я прекрасно провела вечер.

— Однако до меня дошли слухи, что Дамиен вынужден был с кем-то подраться, защищая твою честь, — заметила Оливия.

— До драки дело не дошло, — поморщившись, ответила Ванесса. — Просто один ваш местный ловелас перебрал пунша и полез ко мне целоваться. Твоему брату пришлось вмешаться. Но злые языки все переиначили. Короче говоря, все это пустяки, на которые не нужно обращать внимания.

— И кто же этот нахал? — спросила Оливия, совершенно не удовлетворенная таким ответом.

— Кажется, его зовут Генри Марш, — неохотно ответила Ванесса.

— Генри? Да как он посмел?! — с негодованием воскликнула Оливия. — Мне он никогда не нравился. Это такой наглец! Ах, как я тебе сочувствую, бедная Ванесса. Представляю, какой отвратительный вид у него был, когда он напился. Вот негодяй!

— Да, общение с ним не доставило мне удовольствия, — призналась Ванесса. — Это послужило мне хорошим уроком на будущее. Впредь я поостерегусь оставаться наедине с незнакомцем. Пожалуй, я вообще буду избегать подобные сборища.

Оливия огорченно нахмурилась.

— Так я и думала! — сказала она. — Я чувствовала, что ты станешь объектом злословия местных сплетниц. И все это из-за Дамиена! Самая добропорядочная женщина обречена на насмешки и сплетни, если она дерзнет появиться в свете в его компании. Уж такая у него репутация! Боже, ну почему в мире столько несправедливости! Почему нам, невинным женщинам, приходится расплачиваться за грехи мужчин? Взять хотя бы меня: по вине моего распутного отца и унаследовавшего все его пороки брата мне постоянно приходится вести себя в общественных местах так, будто бы я непорочный ангел, чтобы быть выше любых подозрений. Нет, это нечестно!

Ванесса промолчала, не испытывая желания в чем-либо упрекать Дамиена. Как это ни странно, она перестала на него злиться после того, что произошло этой ночью. Более того, она была даже благодарна ему за то, что он помог ей избавиться от страхов.

— Послушай, я знаю выход из этой ситуации, — подумав, промолвила Оливия. — Дамиен должен исправить ошибку и загладить свою вину перед тобой. А для этого ему нужно на тебе жениться.

Ванесса не смогла сдержать улыбку.

— Я говорю вполне серьезно! — горячо воскликнула Оливия. — Ты должна обольстить Дамиена, сделать все, чтобы он в тебя влюбился и сделал тебе предложение. Тогда мы с тобой станем сестрами! Вот здорово!

Ванесса порадовалась за ее хорошее настроение, однако ответила, что этот план нереален.

— Разумеется, тебе придется постараться! Ведь заставить Дамиена жениться далеко не просто, — продолжала строить воздушные замки наивная девушка. — Мне кажется, что ты ему нравишься. Но он поклялся, что никогда не женится, вот в чем проблема! Он говорит, что любовь погубила наших несчастных родителей, и он не собирается повторять их ошибки.

Ванесса покачала головой. Идея Оливии казалась ей смехотворной. Дамиен Синклер не относился к категории влюбленных мужчин, а влюбиться в сестру своего смертельного врага он тем более не мог себе позволить.

— Общеизвестно, дорогая Оливия, что развращенные m не способны влюбиться. В любом случае я не собираюсь еще раз выходить замуж.

Лицо Оливии побледнело и вытянулось от досады.

— Пожалуй, я действительно чересчур размечталась. Но мне очень хотелось бы иметь такую сестру, как ты, Ванесса!

Они еще немного поболтали о более приземленных материях, и Оливия удалилась, чтобы дать Ванессе возможность одеться.

Оставшись в спальне одна, она почувствовала внезапный прилив меланхолии и, закрыв глаза, прилегла. О том, чтобы вернуть себе доброе имя, нечего было и думать. Поэтому ей не оставалось ничего другого, как последовать совету Летиции и подыскать себе богатого покровителя…

Пронзенная оригинальной идеей, она открыла глаза и снова села на кровати, намереваясь хорошенько обдумать пришедший ей в голову вопрос: как воспользоваться создавшейся ситуацией и обернуть в свою пользу репутацию развратницы? Чем роль любовницы хуже, чем роль законной супруги? Ведь в ее теперешнем положении у нее развязаны руки! Содержанка пока еще не считается собственностью своего покровителя и не бесправна, словно рабыня!

А разве все падшие женщины непременно обречены на позор и жалкое существование? Если верить молве, то некоторые из лондонских куртизанок весьма преуспели в своей профессии и теперь живут в свое удовольствие, пользуясь благоволением влиятельных вельмож, изредка посещающих их будуары. Но ей вряд ли удастся пополнить ряды жриц любви, для этого ей не хватает профессиональных навыков. Впрочем, поправила себя Ванесса, сблизившись с Дамиеном, она уже многому научилась…

Да, конечно же, именно Дамиен ей и поможет! Ванесса поджала губы, преисполнившись решимости воспользоваться предоставившейся ей возможностью с наибольшей выгодой для себя. Кто, как не Князь Порока, лучше других знает слабости джентльменов? Кто, как не Дамиен, может дать ей дельный совет в искусстве обольщения? Раз уж злая судьба свела ее с этим человеком, нужно сделать все от нее зависящее, чтобы спасти своих бедных сестричек от неудачного замужества и обеспечить им безбедное существование.

Она вызывающе вскинула голову, словно бы бросая вызов всем лицемерам высшего света, которые наверняка попытаются опорочить не только ее, но и всю ее семью, если пронюхают о ее успехах на новом поприще. Что ж, подумала Ванесса, пусть злословят, зато ее младшим сестрам не придется выходить замуж против своей воли. Ради их счастья и благополучия она была готова навсегда распрощаться с прежней жизнью и превратиться в падшую женщину.

Ванесса понимала, что обратного пути из вертепа нет. Но содержать своих обедневших родственников только на жалованье гувернантки или компаньонки тоже невозможно. И раз уж за ней все равно закрепилась дурная слава распутницы, не лучше ли извлечь из этого пользу?

Она решительно откинула одеяло и, вскочив с кровати, стала одеваться, чтобы разыскать Дамиена прежде, чем ее покинет мужество. Сегодня оно ей было необходимо, как никогда прежде, потому что она собиралась попросить Князя Порока обучить ее искусству обольщения.

Дамиен припал к шее своего гнедого мерина и пришпорил его, понуждая скакать еще быстрее. Барон был очень зол на себя за допущенные им ошибки. Его бесило то, что он недооценил ожидающие Ванессу трудности в общении с местным благородным обществом, не предусмотрел всю степень жестокости высшего света, не предотвратил хамскую выходку старшего сына сквайра на балконе во время бала. И, что больше всего удручало его, не предвидел собственную реакцию на такой поворот событий, в результате чего разнервничался и, потеряв самообладание, проникся чувством вины за все огорчения, которые Ванесса испытала в последние дни.

Изгнать охватившее его уныние Дамиен решил с помощью проверенного средства — хорошей верховой прогулки. И потому он до седьмого пота гонял свою лошадь по полям и пригоркам, заставляя ее перепрыгивать через вечнозеленые изгороди и ручьи, встречавшиеся у него на пути, нестись галопом и по лесным тропинкам, и по аллеям парка. Однако на этот раз даже быстрая езда не помогла Дамиену избавиться от обуревавших его мрачных ощущений и томления в чреслах. Он наконец сообразил, что нелепо срывать злость на невинном благородном животном, и придержал скакуна, чтобы тот передохнул. На горизонте появились грозовые тучи, прогремел гром, предвещая жестокий ливень. И барон, повернув коня, пустился в обратный путь к усадьбе Палисандровая Роща.

Его план избавиться от навязчивого вожделения и мыслей о Ванессе не сработал, недельное отсутствие в имении не облегчило его страдания. Она засела у него в печенках и упрямо не желала оттуда выбираться.

Стоило ему лишь войти в музыкальную гостиную и увидеть ее за фортепьяно, как сердце его затрепетало, а в крови забурлила страсть. Основной инстинкт вынуждал его тотчас же заключить эту женщину в объятия, но он сумел обуздать похоть и притворился равнодушным.

Его напускная холодность, однако, чуть было не сменилась порывом бурных чувств, когда он увидел Ванессу в ее золотистом вечернем платье. Этот великолепный наряд делал ее похожей на сказочную принцессу, способную пленить воображение любого мужчины. В чреслах Дамиена вспыхнуло пламя, и ему пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы укротить желание подхватить Ванессу на руки и, отнеся в спальню, овладеть ею, вместо того чтобы везти на бал.

Он стоически боролся с вожделением на протяжении всего ужина, изо всех сил старался держаться величественно и хладнокровно. Слава Богу, Ванесса молча вытерпела его надменное поведение и не задала никаких вопросов о причинах его замкнутости и молчаливости. Возникшая в их отношениях теплота исчезла, как он того и хотел, но, как это ни странно, ему стало недоставать ласкового взгляда Ванессы и ее радостной улыбки. Лишившись ее дружественного расположения, барон стал увядать, как сорванный цветок.

Пьяная выходка обнаглевшего местного повесы на балконе дома Фоксмуров прорвала плотину терпения барона, его гнев вырвался наружу, он едва не задушил грубияна в ослеплении яростью и потом еще долго не мог успокоиться. Лишь чудом ему удалось воздержаться от желания овладеть Ванессой в карете и тем самым несколько успокоиться самому и поднять ей настроение.

Дамиен пробормотал проклятие и, встряхнув головой, напомнил себе, что когда-то он поклялся не повторять роковой ошибки своего папаши и не дать страсти свести себя раньше срока в могилу.

Тем не менее с мучившим его вожделением нужно было что-то делать. Он по-прежнему желал только одну Ванессу, в чем убедился, устояв от соблазнов на вечеринке в доме Клуна. Такое развитие событий не устраивало Дамиена, и он продолжал мучительно искать выход из сложившегося положения.

Он стиснул зубы, признав, что случилось именно то, чего он всегда опасался: всеми его помыслами и чувствами овладела одна женщина, и лишь она могла унять пылающую в нем страсть. Переубеждать себя в этом не имело смысла, оставалось одно — собраться с духом и ждать, во что выльется вся эта история.

Из размышлений его вывел стук копыт какой-то другой лошади. Дамиен поднял голову и вздрогнул, разглядев в приближающейся к нему всаднице предмет своей страсти. Ванесса была одета в обыкновенный костюм для верховых прогулок, однако выглядела чудесно. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы Дамиен снова ощутил вожделение. Ванесса подъехала к нему и, остановив коня, промолвила:

— Мне нужно с вами поговорить, барон! Я хочу просить вас об одном одолжении…

— Я всегда готов служить вам, миледи, — с напускной учтивостью отвечал Дамиен, отметив, как аппетитно раскраснелись ее щечки и как волнующе вздымается грудь. К его удивлению, Ванесса спрыгнула с лошади и, отпустив ее щипать зеленую траву, уставилась на темнеющую за полем рощицу, словно бы намеренно избегая смотреть барону в глаза.

Одолеваемый любопытством, он терпеливо ждал, когда она начнет излагать свою просьбу.

— Я подумала, милорд, — наконец сказала она, — и пришла к заключению, что в создавшейся ситуации мне следует предпринять некоторые решительные шаги.

— Что вы имеете в виду, миледи? — с подчеркнутой учтивостью спросил Дамиен.

— Вы не можете не согласиться со мной в том, что наши отношения не остались без внимания общественности. За мной укрепилась скандальная слава падшей женщины. Вот я и подумала, что мне следует воспользоваться этим в своих интересах…

Дамиен удивленно вскинул бровь, все еще не понимая, к чему она клонит. Глубоко вздохнув, Ванесса выпалила:

— Я хотела бы взять у вас несколько уроков обольщения мужчин и удовлетворения их желаний!

Барон нахмурился и пробурчал:

— Я вас не понимаю…

Ванесса вскинула подбородок и, глядя ему в глаза, отчетливо произнесла:

— Я хочу знать все, что следует знать распутнице! Хочу научиться подчинять себе самого пресыщенного плотскими утехами распутника, с тем чтобы, когда вы меня покинете в конце лета, я могла бы обзавестись состоятельным любовником, не слишком обеспокоенным моим постыдным прошлым.

У Дамиена перехватило дух. Нет, она определенно шутит! Однако Ванесса продолжала развивать свою кощунственную мысль спокойным и тихим голосом, свидетельствующим о серьезности ее неправдоподобного на первый взгляд намерения.

— Я решила, что нужно поступать практично, отдавая себе отчет в том, что женщина, лишенная средств к существованию, обречена на моральное падение. Так уж устроен этот суровый мир! Я не могу его перестроить. Но в моих силах подладиться под его жестокие законы и извлечь из этого пользу. Вот почему я хочу стать дамой полусвета и, добившись на этом поприще успеха, помочь своим бедствующим сестрам.

От этих слов барон оторопел и потерял дар речи.

— Срок нашего договора истечет через два месяца, — продолжала Ванесса, не замечая, что взгляд барона остекленел. — За эта время я хочу подготовиться к новому образу жизни. Я подумала, что, став притягательной для мужчин, я смогу со временем найти себе любовника по душе. Я была бы вам чрезвычайно благодарна, если бы вы, барон, помогли мне своими практическими советами. Ведь в искусстве обольщения вы непревзойденный мастер, и мне вряд ли удастся найти себе лучшего наставника, чем вы.

В голове барона воцарился хаос. Ванесса просила его обучить ее приемам, известным блудницам, с тем чтобы потом с их помощью вытягивать деньги из доверчивых богачей.

Ванесса развеяла остатки его сомнений, тихим голосом подведя итог всему сказанному ею ранее:

— Короче говоря, милорд, я хочу, чтобы вы превратили меня в распутницу.

Она закончила свой монолог подкупающей развратной улыбкой. Но глаза ее оставались при этом печальными. И, взглянув в них, Дамиен ощутил в горле ком и побагровел от охватившей его ярости. В голове его возникло множество вопросов, а в душу вкралось подозрение, что она просто-напросто вознамерилась вытянуть из него кругленькую сумму денег. Неужели Ванесса Уиндем ничем не отличается от всех своих корыстных предшественниц? Неужели ею движет холодный тонкий расчет? Может быть, она только прикрывает свои непомерные аппетиты заботой о бедных сестрах? Однако странно, что она не требует, чтобы он женился на ней, а лишь просит обучить ее искусству обольщения других богачей! Выходит, она обернула его же оружие против него самого! И поразила его в самое сердце!

Барон сделал глубокий вдох и попытался взять себя в руки. Если мыслить трезво, подумал он, то ему нужно не возмущаться, а радоваться такой просьбе. Если Ванессе удастся найти себе богатого покровителя, то ему уже не придется терзаться чувством своей вины за то, что он разрушил ее жизнь. Теперь он вправе относиться к ней хладнокровно, как к исполнительнице условий их взаимовыгодной сделки, и не более того.

Но Дамиен почему-то не был уверен, что сможет это сделать.

Рассуждая логически, ему следовало признать, что просьба Ванессы предполагает прекрасное решение всех их проблем. Он получал возможность предаваться с ней сладострастным забавам, не заботясь о последствиях и радуясь тому, что наваждение, обуявшее его, постепенно исчезнет само собой и он, пресытившись роскошным телом Ванессы, без особого сожаления расстанется с ней.

Так отчего же он опасается, что не перенесет условий их нового соглашения? Почему его охватило неприятное ощущение, напоминающее панику? Откуда возникла эта подозрительная тяжесть в сердце?

Дамиен встряхнул головой, отгоняя все страхи и сомнения, и чужим голосом произнес:

— Хорошо, моя радость. Я постараюсь выполнить твои пожелания.

Занятия Дамиен предложил начать в тот же день, поскольку не видел разумных причин их откладывать.

За окном моросил дождик, холодный сумрак в спальне привносил в атмосферу их первого дневного рандеву оттенок отчужденности и бесстрастности. Ванесса ожидала барона, усевшись на диванчике. Он появился из тайного хода, одетый в бриджи, сапоги и рубаху с распахнутым воротом.

— Нет, моя прелесть, так любовника не встречают! — улыбнувшись, произнес он, заметив, как она бледна и напряжена. — Да, очевидно, придется начинать обучение с азов. Посмотри на себя в зеркало! У тебя такое лицо, словно бы ты ждала палача.