Глава 17

Лондон, август 1815года

– Вы уверены, что с вами все в порядке, дорогая? – спросил Финеас Кокран, взяв Антонию за руки. – Весь этот месяц я ужасно беспокоился о вас.

– Поверьте, Финеас, со мной все хорошо. – От этой искренней заботы у Антонии стало теплее на сердце. – Полагаю, вы знакомы с мистером Девериллом?

– Конечно. – Отпустив Антонию, Финеас обернулся и пожал Девериллу руку. – Безмерно благодарен вам, сэр, за то, что вы уберегли мисс Мейтленд от опасности.

– Таков мой долг, – просто ответил Деверилл.

Финеас был на голову ниже и Деверилла, и остальных находившихся в скромной гостиной джентльменов, с которыми ему только предстояло познакомиться.

Деверилл послал друзьям сообщение о своем прибытии, едва его шхуна вошла в гавань, а потом дождался темноты и отвез Антонию в апартаменты Бо Маклина на Сент-Джеймс-стрит.

Макки, красавчик с каштановыми волосами, бывший актер, в ожидании прибытия других участников встречи любезно угощал Антонию вином, и вскоре она уже улыбалась его забавным рассказам о театре, забыв про всю серьезность ситуации, послужившей поводом для их знакомства.

Вскоре к ним присоединились виконт Торн, с которым Антония несколько раз встречалась прежде, и мистер Алекс Райдер; в обоих она сразу угадала неординарные, сильные личности. Лорд Торн, светловолосый и обаятельный, производил впечатление повесы, тогда как темноволосый и худой Райдер выглядел суровым и грозным. И все же, несмотря на различие между ними, оба они обладали чем-то не поддающимся определению, что выделяло их из ряда всех других великосветских джентльменов.

Наконец прибыл Финеас Кокран, и после взаимного представления они проинформировали Финеаса о проведенном ими расследовании, сообщили ему улики, собранные против Хьюарда, и представили список свидетелей, готовых дать показания против него. Затем все перешли к обсуждению плана Деверилла, нацеленного на то, чтобы передать лорда Хьюарда в руки правосудия.

– Я решил побить Хьюарда на его собственном поле, – объявил Деверилл собравшимся, – использовав против него его собственные слабости.

– И что же это за слабости? – поинтересовался Финеас Кокран.

– Прежде всего, стремление к богатству и власти, а также ревность. И еще его бешеная ярость из-за того, что мы помешали его планам. Барон приложил слишком много сил, стараясь захватить управление наследством мисс Мейтленд, чтобы так легко отказаться от своего плана. Когда он увидит, что наследство выскальзывает из его рук и падает в мои, он перейдет к решительным действиям и всеми силами постарается этого не допустить.

– Его милость, безусловно, взбешен тем, что вы ускользнули. – Финеас важно кивнул.

– Кто бы сомневался! Такой катастрофический провал заставит Хьюарда еще настойчивее стремиться к реваншу. Ему отчаянно хочется убить меня, и поэтому я сделаю из себя доступную мишень, но при этом сохраню возможность контролировать ситуацию.

– Вы хотите вынудить Хьюарда признаться в совершенных преступлениях?

– Верно. Хотя у нас и есть свидетели, готовые дать показания, нам потребуются неоспоримые улики. Необходимо получить от Хьюарда публичное признание и показать всем сомневающимся, что он и есть убийца. Тогда мы сможем немедленно арестовать его и отдать под суд.

– Также необходимо добиться, чтобы с Деверилла были сняты все обвинения в убийстве, – заметил Алекс Райдер. – Полицейский с Боу-стрит, который пытался арестовать его, согласился лишь приостановить дело, чтобы дать нам возможность доказать невиновность Деверилла.

– И как вам удалось убедить представителя закона отложить исполнение своего священного долга? – удивился Финеас.

– Я просто пообещал ему, что арест непременно произойдет, – мрачно улыбнулся Райдер. – Если он не убедится в виновности Хьюарда, то арестует Деверилла. Линч был не слишком счастлив тем, что позволил Трею ускользнуть, но побег только подтвердил подозрение, что убийца он.

Антония почувствовала, как у нее все оборвалось; при мысли о том, что поставлено на карту, ей стало нехорошо. Если им не удастся доказать вину Хьюарда, Трея вполне могут повесить за убийство проститутки.

– Надеюсь, мы сможем разыскать настоящих преступников, – подал голос Макки. – Я продолжаю следить за тремя бандитами, которые, вероятно, и совершили убийство. Наверняка того, со шрамом на лице, а также его приятеля можно уговорить сдаться, и в обмен на некоторую снисходительность они подтвердят, что их нанял Хьюард.

– К сожалению, признание уголовников будет мало что значить для палаты лордов, – заметил виконт Торн.

– Мистер Барнаби Трант, управляющий «Мейтленд шиппинг», – внезапно заговорил Финеас Кокран, – возможно, также поможет нам, чтобы избежать преследования за свою незаконную деятельность.

– Я, безусловно, рассчитываю на это, – кивнул Деверилл. – Трант поможет завлечь Хьюарда в ловушку. Как только барон узнает, что Антония вернулась в Лондон, он захочет выяснить, как обстоят дела с помолвкой, и скорее всего, узнав, что Антония на моей стороне, придет в ярость и постарается причинить ей зло. Вам, Торн, придется обеспечить ее безопасность, и мне хотелось бы, чтобы сегодняшнюю ночь она провела у вас с Дианой, а в последующем к ней были приставлены вооруженные охранники.

– Считай, сделано, – улыбнулся Торн. – К сожалению, в последнее время я приобрел богатый опыт, оберегая Диану. Уверен, мисс Мейтленд, – обернулся он к Антонии, – моя жена будет рада познакомиться с вами и принять вас сегодня вечером.

– Я тоже с удовольствием познакомлюсь с ней. – Антония знала, что виконт недавно отпраздновал свадьбу, но ей еще не довелось встретиться с леди Торн. – Вот только нельзя ли без вооруженной охраны?

– Никаких вопросов, вы не забыли? – Деверилл строго посмотрел на нее.

– Хорошо-хорошо, – кивнула Антония. – Что вы хотите, чтобы я сделала?

– Полагаю, барон сразу же попытается встретиться с вами. Но вы откажетесь принять его, чем еще больше разожжете его негодование. Потом мы устроим вам встречу с ним в людном месте, чтобы гарантировать вашу безопасность.

– Маркиз Легмор в четверг вечером устраивает бал-маскарад, – сообщил Торн. – Сделав оружие частью наших костюмов, мы сможем надежно охранять мисс Мейтленд, но Трея из-за его роста и телосложения с нами не будет, иначе он выдаст себя.

– И что я скажу Хьюарду, когда встречусь с ним?

– Во-первых, вы официально расторгнете помолвку, а затем намекнете, что собираетесь обвенчаться с Треем, как только будет подтверждена его невиновность.

– Но он, конечно, не собирается этого делать? – Антония пристально посмотрела на Деверилла.

– А разве может быть лучший способ привести Хьюарда в бешенство? – Трей мрачно усмехнулся.

– И что произойдет потом?

– Потом мы поймаем Хьюарда в ловушку. Мистер Кокран, я хочу, чтобы днем в четверг вы передали управляющему Транту наше предложение: мы воздержимся от судебного преследования, если он сможет убедительно сыграть предназначенную ему роль.

– Роль, сэр?

– Да. В четверг вечером после маскарада он явится к барону с визитом и сообщит, что я собираю улики, чтобы его разоблачить, а самому Трею угрожал физической расправой. Потом он попросит у него защиты от меня. Трант с неохотой признается, что должен встретиться со мной поздно вечером в пятницу в определенное время и в определенном месте. Если Хьюард проглотит наживку, он немедленно начет действовать.

– До пятницы осталось всего три дня, – заметил Торн. – Тебе хватит времени, чтобы приготовиться?

– Должно хватить. Хьюард будет скрежетать зубами от желания получить мою голову на блюде, и нам лучше действовать быстро, чтобы лишить его возможности изобрести какой-нибудь хитроумный план. Райдер, ты позаботишься о том, чтобы обеспечить свидетелей: необходимо, чтобы признание Хьюарда слышали как минимум несколько пэров.

– С удовольствием. Кого ты имеешь в виду?

– Заместителя министра иностранных дел, лорда Уиттингтона и, возможно, еще кого-нибудь из дворян, не связанных с правительством, но обладающих влиянием в обществе. С такими свидетелями успех нам обеспечен.

В течение следующего часа они подробно обсудили план предстоящих действий. В качестве ловушки Финеас Кокран предложил свою адвокатскую контору в Сити – она располагалась среди узких пустынных улочек, а позади нее находился двор, в котором Деверилл мог дожидаться Хьюарда, если тот попадется на удочку.

Одобрив это предложение, заговорщики разошлись. Первым ушел Финеас, за ним Райдер и, наконец, лорд Торн с Антонией. Ночь Антония должна была провести у Торна и его молодой жены Дианы, а назавтра вернуться в собственный дом под охраной небольшой армий вышколенных слуг Торна.

Трей помог Антонии надеть накидку и последовал за остальными вниз по внутренней лестнице, но, выйдя через парадный вход, задержал ее на ступеньках, и она почувствовала, как внутри ее всколыхнулось неприятное предчувствие – следствие необходимости расстаться с Девериллом и неопределенности того, что может случиться с ним в ближайшие несколько дней.

– До пятницы я еще увижусь с тобой, правда? – тихо шепнула Антония.

– Боюсь, что вряд ли. – Он посмотрел на нее потемневшими от беспокойства глазами. – Не предпринимай ничего рискованного, когда встретишься с Хьюардом на маскараде. Я хочу, чтобы ты просто обратила его особое внимание на меня.

– Я все выполню.

Взяв Антонию за руки, Деверилл опустил взгляд к ее губам, словно собирался поцеловать ее, но так и не позволил себе этого, из-за чего Антонию охватило разочарование. Ей хотелось поцеловать Деверилла, крепко обнять его и попросить отказаться от задуманного опасного плана, но она ограничилась тем, что сказала:

– Пожалуйста, будь осторожен.

– Я куда больше беспокоюсь за тебя. – Он покачал головой. – На маскараде барон, вполне вероятно, постарается остаться с тобой наедине, но ты не должна и на секунду упускать из виду Торна. И убедись, что у тебя в сумочке лежит заряженный пистолет.

– Хорошо. А ты обещай мне, что не станешь без необходимости идти на риск, когда встретишься с Хьюардом.

– Обещаю.

Антония пристально посмотрела на Деверилла, горюя, что не знает, как уберечь его от опасности.

– В пятницу вечером я возьму с собой свой лук, потому что гораздо лучше стреляю из лука, чем из пистолета.

– Как хочешь. – Деверилл не сдержал мрачной улыбки. – Надеюсь, у тебя не будет случая применить его, так как ты и близко не подойдешь к Хьюарду и будешь присутствовать лишь в качестве зрителя. – Взяв Антонию под руку, он повел ее вниз и помог сесть в экипаж. – Позаботься о ней, – понизив голос, обратился он к своему другу и соратнику по ордену «хранителей».

– Непременно позабочусь. – Торн сел рядом с Антонией и постучал по крыше, давая кучеру знак, что можно трогаться.

Глядя вслед экипажу, удалявшемуся по темной улице, Трей чувствовал себя так, словно у него отрезали маленький кусочек сердца. Вопреки своему инстинкту защитника он выпустил Антонию из поля зрения, и она вполне могла оказаться беспомощной перед кознями Хьюарда. Разумеется, он без колебаний доверил бы Торну собственную жизнь, но ведь речь шла о жизни Антонии. И в то же время у него не было сомнений, что никакие силы не способны удержать Антонию в стороне от предстоящих событий.

Поднявшись по тускло освещенной лестнице и войдя в квартиру Мзкки, где ему предстояло скрываться следующие несколько дней, Трей увидел хозяина, удобно расположившегося в кресле с бокалом в руке. Он тоже решил в последний раз побаловать себя перед окончательной расправой с Хьюардом и налил себе немного бренди.

– Итак, старина, – с любопытством посмотрел на гостя Макки, – ты готов заняться наследницей?

– Что ты имеешь в виду?

– Мисс Мейтленд. Она красива, к тому же богата, и у нее, очевидно, есть голова на плечах. Кроме всего прочего, она, несомненно, неравнодушна к тебе. Может, уже пора пожелать тебе счастья?

«Еще вопрос, смогу ли я убедить ее выйти за меня замуж», – подумал Трей, но вслух сказал:

– Насколько мне известно, у ее отца были другие планы.

– И что же ты собираешься с этим делать? Полагаю…

– Это тебя не касается, – обрезал Деверилл и одним большим глотком осушил бокал.

– Тогда дело дрянь, мой друг. – Макки тихо присвистнул. – Давай признавайся.

– В чем признаваться?

– Что ты по уши влюблен.

Трей долго не шевелился: ему почему-то стало трудно говорить. Пытаясь успокоить взбудораженные мысли, он медленно наполнил бокал, потом пересек гостиную и опустился на диван.

– Неужели это так заметно? – Его голос неожиданно охрип.

– Ты же знаешь, я актер, и моя профессия – изучение человеческих характеров. Некоторые мелочи тебя выдают, например то, как ты на нее смотришь. – Макки засмеялся. – Забавно, никогда не думал, что доживу до этого дня. Что случилось с упрямым искателем приключений, который постоянно заявлял, что никогда не остепенится?

– Держи язык за зубами, старый болтун, – беззлобно проворчал Деверилл.

– Как скажешь, – хмыкнул Макки. – Я молюсь, чтобы это несчастье тебя миновало. Сначала Каро, потом Торн, а теперь ты. – Он покачал головой. – А вот я еще долго пробуду холостяком. В море слишком много симпатичных рыбок, чтобы плавать только с одной. Тем не менее могу похвалить твой вкус – она красивая, умная, обаятельная и… богатая. Если мне придется жениться, желаю себе, чтобы моя жена оказалась так же хороша, как мисс Мейтленд.

Деверилл сделал еще один большой глоток бренди. Антония обладала всеми качествами, которые перечислил Макки, и еще многими… но они почти не имели отношения к тому, почему он не устоял перед ней. Она заставила его чувствовать, пробудила в нем желание, влечение, страсть, нежность, заботу, привязанность. И… любовь. Он как мог боролся против любви к Антонии и изо всех сил старался не обращать внимания на невысказанное желание, которое она разожгла в нем, но она против его воли пробралась к нему в душу. Теперь ему оставалось только удивляться тому, каким он был дураком, упрямо обманывая самого себя. Всего два дня назад он принял решение жениться на Антонии и пытался убедить себя, что делает это ради нее, а на самом деле старался ради самого себя, потому что не мог жить без нее. Теперь уж он точно не уступит Антонию другому мужчине. Она выйдет замуж за него, и ни за кого другого. Антония принадлежит ему, и если он сумеет взять верх над Хьюардом, то будет добиваться ее до последнего вздоха.

Сделав глоток бренди, Деверилл ощутил, как оно обожгло ему желудок, и поморщился, но тут же его морщины разгладились. Будущее с Антонией стоило того, чтобы за него сражаться. Сложность заключалась лишь в том, что, если ему не удастся разоблачить Хьюарда, его самого могут повесить за убийство, и тогда у него вообще не будет будущего – ни с ней, ни без нее.

Антония смотрела через наполненный народом бальный зал на лорда Хьюарда и не понимала, как могла когда-то мечтать о будущем с ним. Сейчас даже от пребывания в одном помещении с ним ее бросало в дрожь.

Барон не надел маскарадный костюм, как и большинство гостей, а лишь накинул простое черное атласное домино поверх вечернего костюма. Полумаска, закрывавшая верхнюю часть его лица, не могла скрыть мрачного выражения, с которым он оглядывал собравшихся.

Когда Хьюард взглянул в ее сторону, Антония сжала губы в ожидании неприятностей, однако он не узнал ее в одежде пастушки. Этот наряд, выбранный специально, имел двойное преимущество: пышный напудренный парик скрывал бросающиеся в глаза огненные волосы, а крючковатая палка, которую Антония держала в руке, в случае необходимости могла обеспечить ей хоть какую-то защиту. При этом рядом с ней с одной стороны стояли лорд и леди Торн, а с другой – Алекс Райдер, одетый грабителем; проказливый Макки тоже вертелся неподалеку, изображая из себя лакея.

До сих пор все шло, как и было задумано. После приезда Антония провела ночь на Кавендиш-сквер в особняке виконта Торна и его очаровательной жены Дианы. Диана сразу же понравилась ей, и Антония была благодарна за поддержку и женское участие среди этого мужского бастиона «хранителей».

На следующее утро Антония вернулась к себе и первое, что она сделала, это успокоила миссис Пик. Затем они послали объявление в раздел светской хроники, чтобы Хьюард наверняка узнал о ее присутствии в Лондоне, и наконец нанесла визит Эмили.

По сдержанному приему Антония поняла, что Эмили все еще сердится на нее за то, что она так стремительно покинула Лондон, но постепенно за чаем с тостами хозяйка дома согласилась вернуть ей свою благосклонность – во всяком случае, до того момента, пока речь не зашла о бароне.

– Хьюард был готов удавиться, когда ты исчезла, не сказав ни слова. Он несколько раз приходил ко мне, чтобы узнать, куда ты уехала. Должна сказать, не слишком любезно обращаться так со своим женихом.

Антония поморщилась.

– Хьюард больше мне не жених.

– Это почему же?

– Так, длинная история.

– Послушай, Антония, ты точно что-то недоговариваешь. Как ты можешь быть такой скрытной со своей лучшей подругой?

Антония поспешила успокоить Эмили:

– Сейчас я не вправе обсуждать эту тему, но, клянусь, когда все закончится, расскажу тебе обо всем подробно.

– Это имеет какое-то отношение к тому преступнику, Трею Девериллу, да? – Эмили подозрительно покосилась на гостью. – Кажется, его разыскивают за убийство…

– Деверилл не преступник, – резко ответила Антония, – и, безусловно, не убийца.

– Я так и знала! – Эмили сделала большие глаза. – Значит, он действительно имеет отношение к твоему исчезновению?

– Пока я не могу ничего говорить.

– Так у тебя было настоящее приключение, подобное тому, о котором ты всегда мечтала? – Улыбка, появившаяся на губах Эмили, стала еще шире.

Антония почувствовала, что несмотря на все старания, краснеет. Она пыталась не думать о восхитительной страсти, которую испытала с Девериллом в последний месяц, и о своей все растущей уверенности, что их окончательное расставание будет мучительным. Это были темы, которые она не могла обсуждать даже с самой лучшей подругой, хотя и обязана была дать какое-то объяснение, чтобы успокоить Эмили.

– Это приключение – лучшее из всего, о чем я когда-нибудь мечтала, но ты должна никому ни слова не говорить о своих догадках. Никому, тем более Хьюарду. Если ты это сделаешь, то последствия для меня могут быть ужасными.

– Провалиться мне на месте. – Эмили загадочно улыбнулась, – А знаешь, у меня тоже есть секрет.

– О чем ты?

– За твое отвратительное поведение я тебе не скажу. – Антония не стала спорить, отлично зная, что подруга не умеет долго сердиться.

– Ладно уж, – смягчилась Эмили. – Скоро у меня будет ребенок.

Антония непроизвольно опустила глаза и под платьем с высокой талией увидела едва заметную округлость. На секунду ее наполнила зависть, но в. следующее мгновение она вскочила и порывисто обняла подругу.

– Эмили, я так счастлива за тебя!

– Я тоже, Садбери совершенно не в себе, он безумно хочет наследника, и я молюсь, чтобы это был мальчик, иначе его мать, пожалуй, сживет меня со свету. Я очень рада, что ты вернулась и составишь мне компанию, а то по утрам я что-то плоховато себя чувствую…

Радуясь, что кризис миновал, Антония терпеливо слушала беспорядочный отчет о радостях и огорчениях начала беременности. Когда она в конце концов попрощалась и отправилась домой, ее сопровождала вооруженная охрана – четверо крепких слуг, которых для надежности Торн добавил к ее домашнему штату.

Позже Антония по достоинству оценила их присутствие, когда лорд Хьюард подъехал к дому и пытался увидеться с ней. Ему попросту не разрешили войти, сообщив, что если он желает поговорить с мисс Мейтленд, то сможет найти ее, посетив бал-маскарад у Легмора.

Теперь Хьюард, несомненно, сгорал от нетерпения, разыскивая ее в бальном зале, и наконец, скользнув взглядом по костюму пастушки, замер, узнав ее.

Антония содрогнулась, радуясь лишь тому, что ей не придется оставаться наедине с ним в этот вечер – не столько потому, что она боялась Хьюарда, сколько потому, что могла выпустить из-под контроля собственные эмоции.

Когда их взгляды встретились, Антония почувствовала, как в ней вскипает гнев. Хьюард убил ее отца, убил невинную женщину и приказал возложить вину на Деверилла. Кто знает, что он замышляет теперь…

Однако его вину еще нужно доказать, напомнила себе Антония. Хьюард должен заплатить за свои преступления, и она не может потерпеть неудачу.

Когда барон подошел к ней, миновав наполненный гостями зал, Антония встретила его холодной улыбкой.

– Лорд Хьюард, приятно вас видеть.

Ей пришлось собрать все самообладание, чтобы, обменявшись любезностями, представить барона своим новым друзьям, лорду и леди Торн и мистеру Райдеру. Хьюард тут же предложил ей поговорить наедине, но Антония согласилась только на вальс, стремясь оставаться на виду у всех. Кроме того, она отказалась оставить свою пастушескую палку, даже когда они заняли место на площадке для танцев.

– Я скучал без вас, дорогая. – Барон искусно вел ее в танце по залу.

– Неужели?

– Без сомнения, это так. Ваше внезапное исчезновение очень расстроило меня. Вы, возможно, сердитесь на меня, но я не представляю, чем мог заслужить ваше неудовольствие.

– В самом деле не представляете? – Антония насмешливо улыбнулась. – Я считала вас более сообразительным.

– Как это понимать?

– Очень просто. Мне стало известно об использовании вами кораблей моего отца для незаконной перевозки рабов.

Хьюард долго молчал, очевидно, раздумывая, не попытаться ли ему отрицать свою причастность к этому делу.

– Есть и кое-что похуже. – Теперь улыбка Антонии не предвещала ничего хорошего. – Обманув мое доверие, вы воспользовались своим положением советника, чтобы набить собственные карманы. Слава Богу, отец этого не знал, иначе вам бы несдобровать.

– Боюсь, вы ошибаетесь, дорогая, я ничего не знаю о каких-либо нарушениях закона. Если такие отвратительные операции имели место, то за это полностью отвечает Трант…

– Которого вы шантажировали, заставляя выполнять ваши приказания. Теперь я обязана вам сообщить, – медовым голосом объявила Антония, – что больше не хочу иметь с вами дела.

– Неужели вы готовы разорвать нашу помолвку? – Губы Хьюарда вытянулись в тонкую линию.

– Ну не могу же я выйти замуж сразу за двух джентльменов. Мистер Трей Деверилл просит моей руки, и я намерена принять его предложение.

– Вы это несерьезно? – Хьюард угрюмо уставился на нее.

– Почему же?

– Этого человека разыскивают за убийство женщины… низких моральных правил.

– О, об этом мне уже известно, – беззаботно ответила Антония, стараясь как можно сильнее разозлить Хьюарда, – и знаете, я не верю ни единому слову. На самом деле именно это абсурдное обвинение склонило мой выбор в пользу Деверилла. Какой может быть лучший способ убедить высшее общество, что я уверена в его невиновности, чем принять его предложение?

Барон надолго погрузился в молчание, очевидно, стараясь подобрать подходящий ответ, и Антония подумала, что Трей был прав: самый верный способ разозлить Хьюарда и возбудить в нем ревность – это сообщить ему, что она может выйти замуж за его соперника. По всей вероятности, Хьюард отлично понимал, что в ее глазах он никогда не сможет сравниться с Девериллом, несмотря на то что обладает титулом и высоким положением в обществе.

– Поразительное заявление, дорогая, – в конце концов, промямлил Хьюард. – И все же мои чувства к вам удерживают меня от того, чтобы высказать вам свои поздравления.

– Вряд ли ваши чувства задеты, скорее вы сокрушаетесь по поводу потери моего состояния.

– Позвольте оставить вашу колкость без внимания и полюбопытствовать, где же сейчас этот образец совершенства, за которого вы собираетесь выйти замуж? Полагаю, он вернулся в Лондон вместе с вами? – Взгляд Хьюарда так и впился в нее.

– Разумеется. Правда, из-за угрозы ареста он вынужден скрываться. Финеас Кокран из личной симпатии ко мне согласился защищать Трея в суде, за что я ему очень благодарна. Надеюсь, ложные обвинения скоро будут с него сняты, поскольку адвокатскому искусству Финеаса нет равных.

В этот момент Хьюард до боли сжал ей руку, и Антония поняла, что он вне себя от ярости.

– Вы разочаровываете меня, дорогая. Вероятно, во всем виновато суровое испытание, которое вам пришлось перенести – я имею в виду похищение. Этот негодяй, очевидно, набил вам голову ложью.

– Так это все ложь, лорд Хьюард?

– Ну конечно! Я знаю, что вы достаточно здравомыслящая особа и, конечно, дадите мне возможность доказать вам это.

– Что ж, вперед! – Антония презрительно скривила губы.

Вальс подошел к концу, и Хьюард проводил Антонию к лорду Торну, после чего вежливо поклонившись, отошел, однако по злобному блеску в его глазах Антония поняла, что приобрела в нем безжалостного врага. И все же, глядя вслед стремительно уходившему Хьюарду, она наконец-то смогла глубоко вздохнуть в первый раз за весь вечер, довольная хотя бы тем, что выполнила свою часть плана. Теперь Девериллу предстояло выполнить свою.