Миры Крестоманси (№5) - Вихри волшебства

Диана Уинн ДЖОНС

ВИХРИ ВОЛШЕБСТВА

ОТ АВТОРА

Существуют тысячи миров, и все они совсем не такие, как тот, в котором мы живем. Мир Крестоманси расположен по соседству с нашим, и разница лишь в том, что магия там распространена так же, как у нас музыка. Этот мир кишмя кишит всяческими магами — волшебниками, колдунами, ведьмами, чудодеями, кудесниками, факирами, заклинателями, волхвами, ведунами, шаманами, прорицателями, гадателями, ясновидящими и так далее, от самой что ни на есть слабенькой сертифицированной ведьмочки и до могущественнейшего из чародеев. А чародеи — они не только могущественны, но и загадочны. Их магия совсем не такая, как у других, она гораздо сильнее, к тому же у чародея может быть и больше одной жизни.

Так что если всех этих деятельных магов было бы некому контролировать, обычным людям пришлось бы туго, и не исключено, что в конце концов они стали бы рабами всякого рода волшебников. Поэтому правительство поручает сильнейшему из чародеев следить за тем, чтобы все колдовали строго по закону. У такого чародея девять жизней, и должность его называется Крестоманси. КРЕС-ТО-МАН-СИ. И очень важно, чтобы у него были не только сильные магические способности, но и сильный характер.

КУДЕСНИК НА КОЛЕСАХ

Усердный Маг, он же Рьяный Кудесник, был неудачник от природы. Крестоманси лишил его магических способностей, а следовательно, и средств к существованию. Поэтому Рьяный Кудесник решил ступить на путь криминала, угнать автомобиль — потому что очень любил автомобили — и продать его. На Хай-стрит в Вулверкоуте он приглядел чудную машину, но потерял голову, когда полицейский застукал его за возней над замком и подъехал на велосипеде поближе — поглядеть, чего это он там возится. Кудесник бросился бежать.

Полицейский, налегая на педали, помчался за ним, вовсю дуя в свисток, и тогда Рьяный Кудесник перелез через ближайшую ограду и снова бросился бежать, а свисток все свистел, и вот Кудесник оказался на заднем дворе дома бывшей Дипломированной Ведьмы, своей приятельницы.

— Что мне делать? — простонал он.

— А я откуда знаю? — пожала плечами Дипломированная Ведьма. — Мне без колдовства не легче, чем тебе. Я знаю только одного человека, который по-прежнему при деле, — это один маг-француз, он живет в Шепперд-Буш.

— Адрес, — попросил Рьяный Кудесник.

Дипломированная Ведьма дала ему адрес.

— Но добра от него не жди, — нелюбезно предупредила она. — Жан-Пьер просит за свои услуги целое состояние. А теперь спасибо, что не задержался и не навел на меня полицию.

Рьяный Кудесник вышел с парадного крыльца Ведьмы на Ковен-стрит, съежившись при звуке по-прежнему надрывающихся вдали полицейских свистков. Кудесник решил, что время у него на исходе, и кинулся в ближайший магазин игрушек, где и расстался с последней полукроной ради игрушечного пистолета. Вооружившись, он отправился в почтовое отделение.

— Кошелек или жизнь! — рявкнул он на почтовую служащую.

Рьяный Кудесник был крепкий молодой человек, у которого всегда был такой вид, словно ему не мешает побриться, и почтовая служащая не усомнилась, что нрав у него отчаянный. Она покорно позволила ему обчистить кассу.

Рьяный Кудесник сунул деньги в карман вместе с пистолетом, кликнул такси и проехал в нем до самого Шепперд-Буш, потому что ехать в такси было почти так же здорово, как и владеть собственным автомобилем. Заплатить пришлось просто уйму денег, но все равно Рьяный Кудесник прибыл к магу-французу, имея в кармане двести семьдесят три фунта, шесть шиллингов и четыре пенса.

Маг-француз пожал плечами на самый что ни на есть французский манер.

— И чего вы от меня хотите, мой юный дг'уг? Лично я стаг'аюсь не обижать полицию. Если хотите помощи, это будет стоить.

— Сто фунтов, — согласился Рьяный Кудесник, — Спрячьте меня.

Жан-Пьер снова пожал плечами.

— За такие деньги, — заявил он, — я могу спг'ятать вас двумя способами. Могу пг'евг'атить в маленький кг'угленький камешек…

— Нет, спасибо, — поспешно ответил Рьяный Кудесник.

— …и положить в ящик стола, — довершил Жан-Пьер. — А могу отправить в совег'шенно дг'угой миг'. Могу даже отпг'авить в такой миг', где магия по-пг'ежнему будет пг'и вас…

— Магию обратно?! — воскликнул Рьяный Кудесник.

— Но это будет стоить вдвое дог'оже, — сказал Жан-Пьер. — Да, конечно, вы можете получить магию назад, если отправитесь в миг', над котог'ым Кг'естоманси не властен. Этот человек не всемогущ, знаете ли.

— Хочу туда, — решил Рьяный Кудесник.

— Хог'ошо. — Жан-Пьер словно бы устало взял колоду карт и выставил их перед собой веером. — Выбиг'айте каг'ту. Так г'ешится, какой именно миг' будет иметь счастье лицезг'еть ваш синий подбог'одок.

Когда Рьяный Кудесник потянулся за картой, Жан-Пьер отдернул руку.

— В любом из этих миг'ов деньги совсем не такие, как ваши фунты, шиллинги и пенсы, — предупредил он. — Так что можете отдать мне все, что у вас есть.

Пришлось Рьяному Кудеснику выложить все двести семьдесят три фунта, шесть шиллингов и четыре пенса. Тогда ему разрешили выбрать карту. Это оказалась десятка треф. «Ничего себе карта», — подумал Рьяный Кудесник. Конечно, гадать он не умел, но знал — десятка треф означает, что кто-то на кого-то ополчился. Рьяный Кудесник сразу решил, что ополчившимся будет он сам, и вернул карту Жан-Пьеру. Жан-Пьер беспечно бросил карты на стол, и Рьяный Кудесник как раз успел заметить, что все они были десятками треф, но тут он оказался по-прежнему в Шепперд-Буш, но совсем в другом мире.

Он стоял на чем-то вроде парковки у большой дороги. По этой дороге мимо него неслось столько машин, сколько он за всю жизнь не видел, а еще грузовики и иногда — большие красные автобусы. Все кругом было в автомобилях. А что, неплохой мир!

Рьяный Кудесник втянул ноздрями восхитительный запах бензина и повернулся к ближайшему припаркованному автомобилю — поглядеть, как он устроен. Авто было совсем не такое, как то, которое он хотел угнать в Вулверкоуте. Ради эксперимента Рьяный Кудесник проделал над капотом магический пасс. К его восторгу, капот тут же приоткрылся примерно на дюйм. Француз не врал. Рьяный Кудесник получил магию обратно.

Рьяный Кудесник только собрался открыть капот и углубиться в таинственные недра двигателя, когда заметил корпулентную даму в форме с желтой кокардой на фуражке, приближавшуюся к нему с явно недобрыми намерениями. Наверно, она из полиции. Но теперь Рьяный Кудесник снова умел колдовать и не стал паниковать. Он просто опустил капот и непринужденно направился прочь. К его удивлению, дама за ним не пошла. Она смерила его взглядом, полным глубоких подозрений, и засунула за «дворник» какую-то записку.

Тем не менее Рьяный Кудесник счел за лучшее идти себе и идти. Он свернул на другую улицу, поглядывая на автомобили, и вдруг что-то заставило его поднять глаза. Прямо перед ним высилось огромное мраморное здание. Роскошная золотая вывеска гласила: «Городской банк». «А ведь с такими-то средствами, — подумал Рьяный Кудесник, — гораздо проще раздобыть авто, чем просто угнать его. Если ограбить этот банк, можно купить собственный автомобиль!» Он вынул из кармана игрушечный пистолет и вошел в великолепные двери.

Внутри все было очень тихое, учтивое и спокойное. Хотя народу было много — кто ждал у окошек, кто просто слонялся туда-сюда, — никто, казалось, не заметил Рьяного Кудесника, растерянно стоявшего в сторонке, помахивая пистолетом. Ему пришлось подойти к окошку, отпихнуть в сторону очередь и направить пистолет на барышню за стеклянной перегородкой.

— Деньги или жизнь, — объявил он.

Тут-то его, конечно, заметили. Кто-то вскрикнул. Барышня за стеклом побелела и нажала на кнопку рядом с кассовым аппаратом.

— А… а сколько вам нужно, сэр? — промямлила она.

— Все, — твердо ответил Рьяный Кудесник. — Быстро. — Потом он подумал, что, наверное, пожадничал. Но так было проще.

По обе стороны от застекленной стойки все застыли, глядя на него, и явно боялись пистолета. А барышня услужливо открыла ящик с деньгами и начала пересчитывать пачки пятифунтовых банкнот, постоянно сбиваясь от спешки и рвения.

Пока она возилась с деньгами, двери банка открылись и кто-то вошел. Рьяный Кудесник глянул через плечо и увидел, что это всего лишь маленький человечек в полосатом костюме, который оторопел не меньше, чем все прочие. Барышня как раз передавала Рьяному Кудеснику первую пачку денег, и тут маленький человечек закричал совсем не маленьким голосом:

— Не глупите! Он шутит! Это игрушечный пистолет!

Тут же на Рьяного Кудесника все набросились. Трое мужчин попытались его схватить. Какая-то старушенция раскрутила в воздухе сумочку и огрела его по голове: «Вот тебе, воришка!» Затрезвонил звонок. Но этого мало: снаружи донеслось дикое завывание — все ближе и ближе.

— Полиция! — завизжала старушенция и снова накинулась на Рьяного Кудесника.

Рьяный Кудесник повернулся и кинулся бежать, а все пытались удержать его и преградить ему путь. Последним перед ним оказался тот маленький человечек в полосатом костюме. Он схватил Рьяного Кудесника за рукав и сказал:

— Одну минуточку…

К тому моменту Рьяный Кудесник впал в такое отчаяние, что пальнул в него из игрушечного пистолета. Из дула вырвалась струя воды, угодила человечку в глаз и залила шикарный костюм. Человечек отшатнулся и выпустил Рьяного Кудесника. Кудесник вылетел за дверь банка.

Вой снаружи стоял жуткий. Он раздавался из автомобиля с надписью «ПОЛИЦИЯ» с голубым мигающим огоньком на крыше, который несся по улице прямо навстречу Рьяному Кудеснику. У тротуара, развернувшись навстречу полицейскому автомобилю, стояло очень неплохое авто. Большое, блестящее, дорогое авто. Хотя Рьяный Кудесник был в панике и совершенно не понимал, как полиция успела про все прознать, не заметить роскошную машину он не мог. Когда полицейский автомобиль остановился, завизжав тормозами, и из него посыпались патрульные, Рьяный Кудесник распахнул дверь прекрасной машины, прыгнул на сиденье за рулем и разразился взрывом отчаянного волшебства.

Полицейские у него за спиной попрыгали обратно в свой автомобиль, с визгом заложили крутой вираж и ринулись за ним. Рьяный Кудесник видел погоню в маленькое зеркальце, которое кто-то предусмотрительно прикрепил к ветровому стеклу. Он крутанул руль, и прекрасная машина завернула за угол. Но полицейский автомобиль не отставал. Рьяный Кудесник с воем сворачивал за все новые и новые углы. Но полицейская машина пристала к нему, как пиявка.

Рьяный Кудесник додумался потратить часть волшебства, которое заставляло машину ехать, на то, чтобы машина стала по другому выглядеть. Так что как только он свернул еще за один угол и попал на шоссе, на котором оказался в самом начале, он выжал из себя последнюю унцию магии и сделал машину розовой. К его облегчению, полицейский автомобиль пронесся мимо и с ревом исчез вдали.

Рьяный Кудесник слегка расслабился. Теперь у него была собственная прекрасная машина, и пока что ему ничего не грозило. Но надо было еще узнать, как заставить машину двигаться не волшебными средствами, к тому же вскоре Рьяный Кудесник обнаружил, что существует масса правил дорожного движения, о которых он даже не подозревал.

Ну например, все автомобили держались левой стороны, и шоферы были очень недовольны тем, что по встречной полосе движется огромная розовая машина. Еще на некоторых улицах получалось так, что все автомобили движутся навстречу розовой машине, а люди в этих автомобилях грозят Кудеснику кулаками, тычут в него пальцами и кричат что-то обидное. К тому же на перекрестках горели какие-то огни, и все почему-то сердились, если Рьяный Кудесник проезжал мимо этих огней, когда они были красные.

Умом Рьяный Кудесник не блистал, но все равно скоро догадался, что розовые машины бывают редко. А уж розовую машину, которая нарушает все эти странные правила подряд, и подавно заметят. Так что пока Рьяный Кудесник гнал все вперед и вперед в поисках тихой улочки, где можно будет выяснить, как же машина на самом деле работает, он ломал себе голову, как бы еще замаскировать машину. Он заметил, что у всех машин есть таблички спереди и сзади, а на них стоят буквы и цифры. Это все и решило.

Переднюю номерную пластинку он заменил на «РК100», а заднюю — на «ЭЮЯ123» и вернул машине красивый блестящий серый цвет, а потом спокойно рулил себе, пока не оказался в боковых переулочках с тихими домиками. К этому времени он окончательно вымотался. Особенно силен в колдовстве он никогда не был, а теперь и вовсе все забыл от отсутствия практики. Он был рад остановиться и принялся искать ручку, которая заводит двигатель.

Ручек там было полно, но ни одна не делала то, чего он добивался. Одна ручка, например, залила все ветровое стекло водой. Другая открыла все окна, и в них ворвался холодный влажный воздух. Еще одна зажгла все огни. А еще одна издала такой вопль, что Рьяный Кудесник аж подпрыгнул. Сейчас все сбегутся!

Он впал в панику и обнаружил, что шее сзади становится то жарко, то холодно, а прямо над воротником, посередине, возник ледяной островок страха. Он дернул еще одну ручку. Заиграла музыка. От следующей послышались голоса: «На выезде… Да. Розовая. Не знаю, как он успел так быстро ее перекрасить, но это точно он…»

Рьяный Кудесник весь покрылся холодным потом, но понял, что колдовскими способами подслушивает полицию и что за ним все еще гонятся. В панике он нажал еще одну ручку, из-за которой по ветровому стеклу бешено заметались «дворники», вытирая воду, которую выпустила первая ручка.

— Ы!!! — воскликнул Рьяный Кудесник и раздраженно поднял руку, чтобы потереть ледяной островок на шее.

Ледяной островок соединялся с длинной, теплой, мохнатой мордой. Владелец морды явно был против того, чтобы его просто отодвинули. Он испустил глубокий басовитый рык и поток теплого вонючего воздуха.

Рьяный Кудесник отдернул руку. Он в ужасе нажал еще одну кнопку, из-за которой водительское сиденье стало медленно отклоняться назад, пока Рьяный Кудесник не лег на спину. Тут оказалось, что он смотрит в морду такой огромной псины, каких он в жизни не видел. Эта была здоровенная серо-сивая зверюга с клыками, вполне отвечающими ее размерам. Видимо, Рьяный Кудесник угнал машину вместе с собакой.

— Гр-р-р-р-р-р, — повторила псина. Она наклонила здоровенную башку, коснувшись холодным дрожащим носом лба Рьяного Кудесника так, что тому показалось, будто его сверлят дрелью, и шумно обнюхала его лицо.

— Отвали, — слабо пробормотал Рьяный Кудесник.

Тут стало еще хуже. Рядом с огромным псом на сиденье кто-то подпрыгнул. Тоненький пронзительный голосок, очень сонный, спросил:

— Пап, а зачем мы стоим?

— Трам-тарарам! — произнес Рьяный Кудесник.

Он осторожно скосил глаза под мордой здоровенного пса. Да, точно: на заднем сиденье рядом с собакой сидело какое-то дитя — довольно маленькое, с рыжеватыми волосенками и заспанным чумазым личиком.

— Ты не мой папа, — обвинило его дитя.

В целом Рьяный Кудесник даже любил детей, но от этого конкретного младенца надо было избавиться, и как можно скорее. За то, что он украл машину, собаку и ребенка, его могут упечь пожизненно. Тех, кто крадет детей, как-то не любят.

Рьяный Кудесник в панике сел обратно и стал жать на кнопки. Огни загорелись, «дворники» заерзали, обогреватель загудел, но в конце концов Кудесник нашел нужную кнопку, и сиденье грациозно поднялось. Он заколдовал заднюю дверь, и та открылась.

— Вон, — велел он. — Оба вон. Выходите и ждите, папа вас найдет.

Собака и ребенок повернули головы и посмотрели на открытую дверь. Потом они разом обратили к Рьяному Кудеснику озадаченные и даже несколько возмущенные лица. Это же, в конце концов, была их машина!

Рьяный Кудесник попробовал их улестить:

— Выходите. Славная собачка. Хороший мальчик.

— Гр-р-р, — сказала собака, а дитя добавило:

— Я не мальчик.

— Я пса имел в виду, — поспешно оправдался Рьяный Кудесник.

Рык сделался громче, машину затрясло. Вероятно, псина тоже не была мальчиком.

Что ж, Рьяный Кудесник умел признавать поражение. Страшно жалко, конечно, ведь машина была такая прекрасная, но этот мир битком набит машинами. Если заблаговременно убедиться, что в машине никого нет, можно угнать любую. Рьяный Кудесник захлопнул заднюю дверь и попробовал открыть свою.

Собака оказалась куда проворнее его. Не успел он взяться за ручку, как мощные зубы впились ему в плечо, сквозь ткань куртки. Он чувствовал, как они вонзаются ему в кожу. К тому же псина еще сильнее зарычала.

— Отпусти, — без всякой надежды взмолился Рьяный Кудесник, сидя очень смирно.

— Поехали! — скомандовало дитя.

— Почему? — застонал Рьяный Кудесник.

— Потому что я люблю кататься, — объяснило дитя. — Когда ты поедешь, Буксир тебя отпустит.

— Я не знаю, как заставить машину ехать, — сердито отозвался Рьяный Кудесник.

— Ну и дурак, — осудило его дитя. — Папа всегда поворачивает вон те ключики и еще давит ногами на педали.

Буксир подтвердил эти слова новым рыком и чуть сильнее сомкнул зубы. Дело свое Буксир явно знал, а оно состояло в том, чтобы подтверждать все, что говорило дитя. Рьяный Кудесник вздохнул, подумав о долгих годах в тюрьме, но нашарил ключи и нашел педали. Он повернул ключи. Он нажал на педали. Двигатель завелся и взревел.

Тогда послышался другой голос.

«Вы забыли пристегнуть ремень, — сообщил он. — Я не могу продолжать работу, пока вы не пристегнете ремень».

Тогда-то Рьяный Кудесник и понял, что беды его только начались. Теперь на него ополчилась машина. Он представления не имел, что это за ремень, но просто удивительно, на что способен человек, если за плечо его держит целая пасть, полная белых клыков. Рьяный Кудесник нашел ремень. Он пристегнул его. Он нашел рычаг с подписью «Вперед» и дернул за него. Он нажал на педали. Двигатель взвыл, но больше ничего не произошло.

«Расход бензина, — кисло доложила машина. — Отпустите ручной тормоз. Я не могу про…»

Рьяный Кудесник нашел в полу какую-то палку и потянул за нее. Та щелкнула, будто крокодилья пасть, и машина дернулась.

«Расход бензина, — занудно продолжала машина. — Отпустите ножной тормоз. Я не могу продолжать…»

К счастью, поскольку Буксир рычал даже громче, чем машина, Рьяный Кудесник первой снял с педали левую ногу. Машина рванулась по дороге.

«Расход бензина», — не унималась она.

— Заткнись, а? — в тоске произнес Рьяный Кудесник.

Но оказалось, что заткнуть машину можно, только если не жать так сильно на правую педаль.

С другой стороны, Буксир вроде бы остался доволен тем, что машина поехала. Он отпустил Рьяного Кудесника и нависал над ним с заднего сиденья, а дитя все распевало: «Мы едем, едем, едем!»

Рьяный Кудесник покорно ехал, А что еще поделаешь, если против тебя неизвестное дитя, собака размером с буксир и еще машина. Все, что оставалось Рьяному Кудеснику, — это сидеть себе, не давить на педаль слишком сильно и стараться поворачивать на самые тихие улочки.

— Как тебя зовут? — спросил он, сворачивая на широченную прямую дорогу, на которой в ряд могли поместиться три автомобиля.

— Джемайма Джейн, — ответило дитя. — Мы едем, едем, едем!

Рьяный Кудесник продолжал ехать, бормоча заклинания. Тут Буксир проделал акробатический прыжок и приземлился на пассажирское сиденье рядом с ним, где и расселся, как король, глядя на дорогу. Рьяный Кудесник отодвинулся от него подальше и смазал финал заклинания. Зверюга была размером с хорошего льва!

«Расход бензина», — заметила машина.

Из-за всего этого заклинание у Рьяного Кудесника не получилось. Вышло только сделать Буксира невидимым.

С заднего сиденья раздался вопль:

— Где Буксир?!

Пустое пространство на пассажирском сиденье яростно зарычало. Рьяный Кудесник теперь не знал, где у зверюги зубы. Он поспешно снял заклятье. Рядом снова возник Буксир, и вид у него был укоризненный.

— Не смей так больше делать! — рассердилась Джемайма Джейн.

— Не буду, если мы выйдем и пойдем пешком, — хитроумно предложил Рьяный Кудесник.

Это предложение было встречено молчанием, слегка расцвеченным тихим рыком. Рьяный Кудесник решил бросить эти попытки и поехал дальше. Домов у дороги больше не было, только деревья, трава и иногда коровы, и дорога все вилась и вилась вдаль, и не было ей конца. Прекрасная серая машина с номерами «РК100» спереди и «ЭЮЯ123» сзади добрый час ехала себе и ехала. Солнце стало садиться в кроваво-красные облака над какими-то зелеными холмами.

— Ужин хочу, — провозгласила Джемайма Джейн.

При слове «ужин» Буксир разинул пасть и стал ронять слюну. Он задумчиво поглядел на Рьяного Кудесника, прикидывая, какие его части вкуснее.

— Буксир тоже хочет кушать, — пояснила Джемайма Джейн.

Рьяный Кудесник скосил глаза и глянул на громадный розовый язык Буксира, лежащий на огромных белых клыках.

— Остановлюсь у первой забегаловки, — покорно сказал он. Он стал обдумывать хитроумный план, как бы улизнуть от обоих пассажиров — и от машины тоже — и при первой возможности остановиться. Если сделаться невидимым, собака его не заметит…

Ему вроде бы повезло. Почти сразу же у дороги показалась большая голубая вывеска «У Харбери», под которой были намалеваны нож и вилка. Рьяный Кудесник затормозил так, что шины запищали.

«Расход бензина!» — возмутилась машина.

Рьяный Кудесник решил не обращать на нее внимания. Он резко остановился среди других автомобилей, сделался невидимым и попытался выпрыгнуть из машины. Но он забыл про ремень. Ремень задержал его ровно настолько, чтобы Буксир успел вонзить ему в рукав клыки, причем оказалось, что от этого Буксир тоже становится невидимым.

«Вы забыли ручной тормоз», — напомнила машина.

— Тьфу! — захрипел в отчаянии Рьяный Кудесник и поставил машину на ручной тормоз. С учетом невидимых клыков Буксира, впившихся ему в руку, это было непросто.

— Принеси мне всего, и побольше, — потребовала Джемайма Джейн. Похоже, ее вовсе не тревожило то, что оба ее спутника пропали из виду. — Буксир, пусть он мне мороженое купит.

Рьяный Кудесник выбрался из машины, таща за собой невидимого Буксира. Он попытался снова схитрить.

— Пошли вместе, покажешь, какое мороженое тебе купить, — окликнул он Джемайму Джейн.

Несколько случившихся на парковке человек обернулись на невидимый голос.

— Я хочу посидеть в машине! Я устала! — заныла Джемайма Джейн.

Сомкнувшиеся на рукаве Рьяного Кудесника невидимые зубы тихонечко заурчали. На руку ему упала капля.

— Ладно уж, — буркнул он и направился к кафе в сопровождении четверки невидимых тяжелых лап.

Вообще-то это было даже хорошо, что их обоих никто не видел. На двери висела огромная табличка: «Вход с собаками воспрещен». К тому же у Рьяного Кудесника не было денег. Он подошел к длинной стойке и стал брать пирожки и лепешки рукой, свободной от хватки Буксира. Он совал их в карман, так что они тоже становились невидимыми.

Кто-то показал на сдобную булочку, за которую он взялся, и закричал:

— Глядите! Привидение!

Тут вопли послышались вдоль всей стойки. Рьяный Кудесник поднял глаза. Через зал на уровне человеческой груди летело большое шоколадное пирожное, в котором не хватало куска в форме пасти. Буксир тоже о себе не забывал. Все с визгом отшатывались. Пирожное пустилось в галоп и с треском выскочило за стеклянные двери. В этот самый миг кто-то выхватил сдобную булочку из рук Рьяного Кудесника.

Это была девушка-кассирша, которая не боялась привидений.

— Эй, человек-невидимка, или кто вы там, — сказала она. — Отдайте.

Рьяный Кудесник снова впал в панику и побежал вслед за пирожным. Он хотел так и бежать — как можно дольше и дальше и в сторону, противоположную прекрасной машине. Но едва он оказался снаружи, как выяснилось, что пирожное ждет его, лежа на земле. Предупредительный рык и горячее дыхание заставили Рьяного Кудесника подобрать пирожное и направиться к машине. Впившиеся в рукав зубы подтвердили, что ведет он себя как надо. Рьяный Кудесник в отчаянии повиновался.

— А мороженое? — неблагодарно спросила Джемайма Джейн.

— Не было, — отозвался Рьяный Кудесник, которого Буксир как раз запихивал в машину.

Он швырнул на заднее сиденье пирожное, лепешки и пирожок со свининой. Он чувствовал, что Буксир время от времени обнюхивает его, чтобы убедиться, что он на месте. В промежутках было слышно, как Буксир ест. Рьяный Кудесник только радовался, что Буксира не видно, такой при этом был шум. Он обернулся, чтобы убедиться в этом. Нет, куда там, — вот он, Буксир, во всей своей видимой красе, сидит сзади и облизывает просторные щеки. Поглядев на Джемайму Джейн, Рьяный Кудесник был вынужден поскорее отвести взгляд. Она была по уши в шоколаде. Спереди по ней бежала шоколадная река, и шоколад покрывал ее кудряшки, будто жидкая грязь.

— А почему ты дальше не едешь? — строго спросила Джемайма Джейн.

Буксир тут же поднялся на могучие лапы, чтобы подтвердить ее волю.

— Да еду я, еду! — закричал Рьяный Кудесник и поспешно завел двигатель.

«Вы забыли пристегнуть ремень, — занудно напомнила машина. А когда она тронулась, то добавила: — Пора зажигать фары. Нужны фары».

Рьяный Кудесник запустил «дворники», открыл окна, включил музыку и наконец сумел зажечь фары. Он снова вырулил на дорогу, страстно ненавидя всю троицу. И поехал. Джемайма Джейн встала на сиденье за его спиной. От шоколадного пирожного она удручающе оживилась. Она хотела поговорить. Она ухватилась для устойчивости за ухо Рьяного Кудесника липкой от шоколада рукой и запыхтела в другое ухо шоколадом и вопросами:

— А почему ты взял нашу машину? А почему у тебя столько колючек на подбородке? А почему ты не любишь, когда тебя тянут за нос? А почему ты невкусно пахнешь? А куда мы едем? А мы что, всю ночь ехать будем? — и очень много подобных вопросиков.

Рьяному Кудеснику пришлось отвечать на все эти вопросы без запинки. Если он не отвечал, Джемайма Джейн дергала его за волосы, крутила ухо или тянула за нос. Если ответ, который давал Рьяный Кудесник, почему-то не устраивал Джемайму Джейн, Буксир принимался рычать, и Рьяному Кудеснику надо было срочно подыскивать ответ получше. Очень скоро он был по уши в шоколаде не хуже Джемаймы Джейн. Он задумался о том, в силах ли человеческих быть более несчастным.

Оказалось, что в силах. Буксир вдруг поднялся и попытался, пошатываясь, развернуться на заднем сиденье, издавая странные звуки.

— Буксира сейчас вырвет, — сообщила Джемайма Джейн.

Рьяный Кудесник с визгом затормозил у поребрика и настежь распахнул все четыре двери. «Теперь-то Буксиру придется выйти, — подумал он. — Тогда можно будет рвануть с места и оставить Буксира на обочине».

Едва он это подумал, как Буксир тяжело рухнул прямо на него. Сидя на Рьяном Кудеснике, он изверг шоколадное пирожное на обочину шоссе. Это заняло некоторое время. Между тем Рьяный Кудесник прикидывал, действительно ли Буксир весит с хорошую корову или это только так кажется.

— А теперь поехали, поехали! — заторопилась Джемайма Джейн, когда Буксир наконец закончил свои дела.

Рьяный Кудесник послушался. Он поехал. Тогда наступила очередь машины. Она засверкала на него красной лампочкой.

«У вас кончается бензин», — заметила она.

— Здорово! — с чувством ответил Рьяный Кудесник.

— Поехали! — требовала Джемайма Джейн, и Буксир, как обычно, ее поддержал.

Рьяный Кудесник ехал сквозь ночную тьму. Теперь машину наполнил новый неприятный аромат. С шоколадом он не сочетался. Рьяный Кудесник решил, что это Буксир. Он ехал и ехал, а машина занудно повторяла свое замечание насчет бензина, а когда они проехали вывеску «Бентуэлл», она почему-то сменила пластинку и заявила:

«Вы едете на резервном бачке».

Тут она разговорилась и пояснила: «У вас осталось бензина на десять миль. У вас кончается…»

— Да слышал я, — ответил Рьяный Кудесник. — Придется остановиться, — с огромным облегчением сказал он Джемайме Джейн и Буксиру. А потом, чтобы Джемайма Джейн больше не твердила, чтобы они ехали, и еще из-за того, что новый запах сочетался с шоколадом все хуже и хуже, он спросил:

— И чем это тут пахнет?

— Мной, — довольно дерзко ответила Джемайма Джейн. — Я наделала в штанишки. Это все ты. Ты не отвел меня в дамскую комнату.

При этих словах Буксир вскочил на ноги, рыча, а машина внесла свою лепту:

«У вас кончается бензин».

Рьяный Кудесник громко застонал и с визгом въехал под вывеску «Бентуэлл». Машина укорила его в расходе бензина, а затем добавила, что бензин кончается, но Рьяному Кудеснику было уже не до этого. Он выскочил из машины и еще раз попытался убежать. Буксир выскочил за ним и сомкнул зубы на штанине Рьяного Кудесника, которой немедленно пришел конец. А Джемайма Джейн вылезла вслед за Буксиром.

— Отведи меня в дамскую комнату, — потребовала она. — Ты должен поменять мне штанишки. Чистые лежат сзади в мешочке.

— Я не могу отвести тебя в дамскую комнату! — завопил Рьяный Кудесник. Он никак не мог придумать, что же делать. А что в таких случаях делают? Дано: один взрослый Рьяный Кудесник мужского пола, одно дитя женского пола и одна псина, вцепившаяся Кудеснику в штанину, — скорее всего, мужского пола, но всякое может быть.

Спрашивается: куда идти — в дамскую комнату или в мужскую? Рьяный Кудесник решительно этого не знал.

Похоже, придется делать это на людях, прямо на парковке. Кудесника замутило. Это была последняя капля. Джемайма Джейн отдавала ему приказы громким начальственным голосом. Буксир неумолчно рычал. Отчаянно сражаясь с непосильной задачей, Рьяный Кудесник слышал, как вокруг собираются люди. Они хихикали. Наплевать. Теперь он конченый Кудесник. Когда он поднял глаза и увидел, что окружен кольцом полицейских и что прямо перед ним стоит тот человечек в полосатом костюме, он не почувствовал ничего, кроме облегчения.

— Сам пойду, — выдохнул он.

— Ой, папа, привет! — закричала Джемайма Джейн. Несмотря на шоколад, вид у нее мгновенно стал просто очаровательный. А Буксир тоже совсем изменился и принялся игриво ластиться к ногам человечка, поскуливая, будто щеночек.

Человечек подхватил Джемайму Джейн со всем ее шоколадом и прочими причиндалами и грозно взглянул на Рьяного Кудесника.

— Если вы обидели Пруденс или собаку, — отчеканил он, — вы за это поплатитесь.

— Обидел! — истерически хохотнул Рьяный Кудесник. — Этот ребенок — бандит, какого свет не видывал, кроме разве что этой машины и этой псины! А псина еще и ворует! Это меня обидели! И вообще она сказала, что ее зовут Джемайма Джейн.

— Это уловка, которой я ее научил, чтобы защитить от тех, кто практикует именные заклятья, — почти засмеялся человечек. — У собаки тоже есть тайное имя. Как и у всех катиакских псов-демонов. Вам известно, кто я, Кудесник?

— Нет, — ответил Рьяный Кудесник, стараясь глядеть на резвящегося Буксира без излишнего почтения. Он слышал о псах-демонах. Эта зверюга умела колдовать покруче его самого.

— Я Каттузо, — сообщил человечек. — Маг-финансист. Я агент Крестоманси в этом мире. Пройдоха Жан-Пьер все время посылает сюда людей, и все они попадают в переделки. Мое дело — их находить. Я шел в банк, чтобы помочь вам, Кудесник, а вы сбежали и угнали мой автомобиль…

— Ох, — только и сказал Рьяный Кудесник.

Полицейские откашлялись и начали приближаться. Рьяный Кудесник приговорил себя к длительному тюремному заключению.

Но Каттузо поднял руку и остановил полицейских.

— Послушайте, Кудесник, — предложил он. — Можете выбирать. Мне нужен человек, который ухаживал бы за машинами и выгуливал Буксира. Согласны — приступайте, нет — отправляйтесь в тюрьму. Ну что?

Из огня да в полымя. Буксир поймал взгляд Рьяного Кудесника и облизнулся. Рьяный Кудесник решил, что лучше уж тюрьма.

Но тут Джемайма Джейн — или, вернее, Пруденс, — сияя, повернулась к полицейским.

— Он будет играть со мной и с Буксиром! — объявила она. — Он очень любит, когда его тянут за нос!

Рьяный Кудесник еле сдержал стон.

ПОХИТИТЕЛЬ ДУШ

Мур Чант просто места себе не находил, и не было ему покоя ни одному, ни в компании. А все из-за этого мальчика-итальянца, которого Крестоманси нежданно-негаданно привез в свой Замок из Италии.

— Мур, это Антонио Монтана, — представил гостя Крестоманси, вид у которого после путешествия был очень усталый. — У него крайне интересные магические способности, вот увидите.

Мур поглядел на мальчика-итальянца, а мальчик-итальянец протянул руку и сказал:

— Здравствуй. Пожалуйста, называй меня просто Тонино.

Он превосходно говорил по-английски, но в конце каждого слова чуточку запинался, как будто привык, чтобы слова кончались на «о». Мур тут же понял, что будет дни считать до того светлого мига, когда кто-нибудь увезет Тонино обратно в Италию. И понадеялся, что этот «кто-то» додумается увезти Тонино побыстрее.

Дело было не только в превосходном английском и хороших манерах. У Тонино были светлые волосы того самого сероватого оттенка, который принято называть пепельным, и Мур даже и не знал, что у итальянцев бывает такое. Пепельный блондин — это очень изысканно, и Мур сразу почувствовал, что у него-то самого шевелюра, как простая солома. Но этого мало — у Тонино были доверчивые карие глаза и перепуганный вид, и к тому же он с виду казался явно младше Мура. Гость был такой милый, что Мур отнял руку настолько быстро, насколько это позволяли приличия, и сразу понял: все считают, что он теперь будет с Тонино нянчиться.

— Приятно познакомиться, — соврал он.

Тут, конечно, Крестоманси добавил:

— Я полагаюсь на вас, Мур: не сомневаюсь, что вы поможете нашему гостю освоиться в Англии и свыкнуться с нашей жизнью.

Мур вздохнул. С этой минуты его ждет беспросветная скука.

Но на деле оказалось еще хуже. Все дети в Замке единогласно постановили, что Тонино просто прелесть. Они из кожи вон лезли, чтобы с ним подружиться. Дочь Крестоманси Джулия терпеливо учила Тонино разным британским играм, в том числе крикету. Сын Крестоманси Роджер тоже участвовал в уроках крикета, а потом целые часы напролет соревновался с Тонино, у кого заклинания лучше. Воспитанница Крестоманси Дженет тоже часы напролет расспрашивала Тонино об Италии. Дженет была из другого мира, где все совсем не так, и ей было ужасно интересно, что именно там не так.

И все равно, несмотря на подобное внимание, вид у Тонино вечно был одинокий и потерянный, и поэтому Мур отчаянно старался его избегать. Он понимал, что Тонино ужасно скучает по дому. По правде говоря, Мур был уверен, что Тонино сейчас чувствует себя точно так же, как чувствовал себя сам Мур, впервые оказавшись в Замке Крестоманси, и Мур не мог побороть досаду на то, что кто-то присвоил себе его личные чувства. Мур понимал, что это глупо, — вот почему ему было не по себе наедине с самим собой, — но и с Джулией, Роджером и Дженет ему теперь тоже стало невесело. Мур считал, что они зря подняли весь этот дурацкий шум вокруг Тонино. До его появления Джулия и Роджер нянчились именно с Муром. Он уже привык быть самым маленьким и несчастненьким, и тут пришел Тонино и испортил ему весь праздник. И Муру совсем не становилось легче оттого, что все это было ему яснее ясного.

Еще хуже было то, что самого Крестоманси очень интересовали магические способности Тонино. Несколько дней он почти целиком провел с Тонино — проделывал всевозможные опыты, чтобы выяснить пределы его могущества, — а в это время Муру, который привык считать, что это у него интересные магические способности, предлагалось в одиночку сражаться в кабинете чародея с премудростями теоретической магии.

— Мне думается, — объяснял Крестоманси Муру, — что Тонино не только может усиливать чужие чары, но и пользуется волшебством, которое творят другие. Если это так, то дарования у него весьма необычные. К слову, — добавил он, оборачиваясь в дверях, и Муру показалось, будто он такой высокий, что едва не задевает потолок, — к слову, вы, по всей видимости, еще не показали Тонино Замок. Как так получилось?

— Я был занят… я забыл, — надулся Мур.

— Может быть, вы все же сумеете изыскать время, несмотря на всю вашу занятость, — произнес Крестоманси, — а не то я, вероятно, почувствую в себе некоторую склонность к серьезному недовольству.

Мур вздохнул, но кивнул. Ослушаться Крестоманси, когда он так говорил, не мог никто. Но теперь Муру стало ясно, что все его чувства Крестоманси прекрасно известны, но никакого сострадания не вызывают. Погружаясь в пучину своих печалей, Мур снова вздохнул.

В теоретической магии он совершенно запутался. Беда была в том, что Мур инстинктивно творил волшебство, и вправду относящееся к сфере высшей магической теории, но совершенно не знал, что именно он делает. Крестоманси говорил, что Муру обязательно нужно изучать теорию, а иначе когда-нибудь по ошибке он наделает ужасных дел. Что же касается Мура, ему хотелось только одного — чтобы можно было магическими средствами решать теоретические задачи, — а именно для этого, судя по всему, магия и не годилась.

Мур получил шесть ответов и был уверен, что все они — полная чушь. Тогда, чувствуя, что его все бросили, да еще к тому же и навязали ему обузу, он повел Тонино с экскурсией по Замку. Получилось плохо. Почти все время Тонино был белый, робкий и усталый и только и делал, что ежился в длинных холодных коридорах и на темных сырых лестницах. Муру ничего в голову не приходило, кроме каких-то тупых банальных фраз вроде «Это называется малая гостиная», «Это классная комната, тут у нас уроки с Майклом Сондерсом, только он сейчас в Гренландии» или «Это передняя, она отделана мрамором».

Тонино несколько ожил, только когда они подошли к огромным окнам, выходившим на бархатно-зеленую лужайку и огромные кедры в саду, Тонино даже оперся коленом на подоконник, чтобы выглянуть наружу.

— Мама мне о них рассказывала, — кивнул он. — Только я не думал, что тут так зелено и мокро.

— А откуда твоя мама знает про сад? — спросил Мур.

— Она англичанка. Она жила здесь, в этом Замке, когда Габриэль де Витт, прежний Крестоманси, собрал сюда на обучение много детей с магическими талантами, — объяснил Тонино.

Муру снова стало досадно, и он даже почувствовал себя обманутым, поняв, что Тонино, как и сам Мур, имеет какое-то отношение к Замку.

— Значит, ты тоже англичанин, — сказал он. Прозвучало это так, словно он обвинял Тонино в каком-то преступлении.

— Нет, я итальянец! — твердо ответил Тонино. И очень гордо добавил: — Я принадлежу к самому главному чародейскому роду в Италии!

Ну что на это ответишь? Мур уже собрался было сказать: «А зато я буду следующим Крестоманси — понимаешь, у меня девять жизней», но понял, что это глупое хвастовство. А ведь Тонино не хвастался. Он просто пытался объяснить, что в Замке он чужой. Поэтому Мур просто привел Тонино обратно в игровую комнату, где его уже поджидала Джулия, готовая учить его играть в карты, и потащился прочь с сознанием выполненного долга. После этого он старался избегать Тонино. Ему не нравилось чувствовать себя так, как он чувствовал себя из-за Тонино.

К несчастью, на следующий день Джулия слегла с корью, а еще на следующий день заболел и Роджер. Мур уже болел корью — задолго до того, как оказался в Замке, — и Тонино тоже, Дженет не помнила, была ли у нее корь, но объяснила всем, что в том мире, откуда она родом, корь тоже бывает, — она это точно знает, потому что от кори делают прививки.

— Может, мне тоже сделали, — с надеждой добавила она.

Милли, жена Крестоманси, поглядела на нее встревожено.

— Все равно держись-ка лучше подальше от Роджера и Джулии, — посоветовала она.

— Но вы же колдунья! — воскликнула Дженет. — Вот и сделайте так, чтобы я не заразилась!

— Магия на корь практически не действует, — объяснила ей Милли. — Очень жаль, но это так. Муру можно навещать Джулию и Роджера, если он захочет, но тебе лучше не надо.

Мур отправился сначала к Роджеру, а потом к Джулии и был просто потрясен тем, как им худо. Он сразу понял, что пройдет добрый месяц, прежде чем они снова смогут нянчиться с Тонино. К тому же он сам не заметил, как быстро и хладнокровно (и невзирая на предостережения Милли) наложил на Дженет заклятье, чтобы она не подхватила корь тоже. Мур знал, что это едва ли не самый эгоистический поступок в его жизни, но не мог вынести даже мысли о том, что ему предстоит остаться один на один с Тонино. В классную комнату он вернулся в прескверном настроении.

— Ну, как они там? — нетерпеливо спросила Дженет.

— Ужасно, — произнес Мур из самых глубин своего прескверного настроения. — Роджер весь багровый, а Джулия даже страшнее обычного.

— А ты что, думаешь, что Джулия страшная? — удивилась Дженет. — Ну то есть когда здоровая…

— Да, — припечатал Мур. — Ты же сама говорила — коротышка и кубышка.

— Ну, знаешь! Я тогда злилась и говорила совсем не то, что думаю! — воскликнула Дженет. — Никогда мне не верь, если я злюсь, Мур. Вот помяни мое слово, Джулия вырастет просто супер какой красавицей, не хуже отца! Они же одно лицо. А ты и сам понимаешь, что Крестоманси совершенно непростительно высокий, красивый и брюнетистый!

Во время этой речи Дженет все время сухо покашливала. Мур озабоченно оглядел ее. На прехорошеньком личике Дженет не было ни пятнышка, но золотые волосы свисали вялыми сосульками, а большие голубые глаза чуточку покраснели. Мур заподозрил, что опоздал с заклятьем.

— А Роджер? — буркнул он. — Тоже вырастет просто супер каким красавцем? Дженет задумалась.

— Он пошел в Милли. Но, — добавила она и снова закашлялась, — он все равно будет страшно милый.

— А я нет, — грустно отозвался Мур. — Я хуже всех. По-моему, я превращусь в злого колдуна. И еще, по-моему, ты тоже заболела.

— Нет! — возмущенно закричала Дженет.

Но она действительно заболела. К вечеру она уже лежала в постели, вся в красную пупырышку и даже страшнее, чем Джулия. Снова по лестницам забегали служанки с горячим молоком и всякими жаропонижающими отварами, а Милли по новенькому телефону, установленному на мраморной лестничной площадке, позвонила врачу и попросила его приехать еще раз.

— Я прямо с ума сойду, — пожаловалась она Муру. — Дженет совсем разболелась, еще хуже Роджера и Джулии. Будь хорошим мальчиком, пойди-ка посмотри, чтобы Тонино у нас не скучал.

«Так я и знал!» — подумал Мур и нога за ногу побрел обратно в игровую.

За его спиной снова затрезвонил телефон. Мур услышал, как Милли сняла трубку. Он прошел еще три шага и услышал, как трубку повесили. Милли горестно застонала, и тут же из кабинета вышел Крестоманси — посмотреть, что случилось. Мур благоразумно сделался невидимкой.

— Боже мой! — воскликнула Милли. — Звонил Мордехай Робертс. Ну почему всегда все сразу? Габриэль де Витт хочет завтра повидать Тонино.

— Как неудобно! — огорчился Крестоманси. — Мне завтра непременно надо быть в Серии Первой на Магическом Конклаве!

— Но не могу же я бросить детей! — всплеснула руками Милли. — Дженет потребуется всевозможное колдовство, особенно для глаз! Неужели нельзя отложить визит Габриэля?

— Боюсь, нет, — покачал головой Крестоманси. — Завтра у Габриэля последняя возможность повидать кого бы то ни было. Жизни стремительно покидают его. А когда я рассказал ему о Тонино, он очень воодушевился. А, вот что можно сделать. Надо послать с Тонино Мура. Габриэль интересуется Муром почти в той же степени, что и Тонино, а Муру очень полезно чувствовать ответственность.

«И ничуть не полезно! — подумал Мур. — Ненавижу ответственность! Ну почему именно я? — тосковал он, невидимо ретируясь в игровую. — Ведь могли бы послать любого волшебника из Замковых служителей или мисс Бессемер — да кого угодно! Хотя, наверное, все будут очень заняты — ведь Крестоманси уедет, а Милли надо ухаживать за Дженет».

В игровой на потертом диванчике свернулся Тонино, погруженный в одну из любимых книжек Джулии. Он едва поднял голову, когда дверь отворилась, словно бы сама по себе, и Мур, встряхнувшись, снова сделался видимым.

Тут Мура осенило, что Тонино — настоящий книжный червь. Те же симптомы, что и у Дженет и Джулии. Это его порадовало. Мур тихонько отправился в свою комнату, собрал там книжки, которые ему подсовывали Дженет и Джулия и которые Муру как-то не глянулись, — в самом деле, с чего Дженет решила, будто он станет читать книгу под названием «Милли идет в школу»?! — и отнес всю охапку обратно в игровую.

— На вот, — буркнул он, сгружая книги на пол возле Тонино. — Дженет говорит, они ничего.

И он подумал, забираясь на другой потрепанный диванчик, что именно так и становятся злыми волшебниками — когда делают добрые дела ради дурных целей. Мур начал ломать голову над тем, как избавиться от опеки над Тонино на завтра.

Мур всегда боялся навещать Габриэля де Витта. Пожилой волшебник был такой старомодный и колкий, и так ясно было видно, что он чародей, и все время надо думать, как себя вести, и все время быть по-старомодному учтивым… Но сейчас-то еще хуже. Как говорил Крестоманси, все девять жизней старого Габриэля покидают его одна за другой. Каждый раз, когда Мура возили навестить Габриэля де Витта, тот казался все старее, слабее и изможденней, и Мур втайне боялся, что вот однажды придет он к Габриэлю и поведет учтивую беседу — и вдруг в самом деле увидит, как старика покидает одна из его жизней. Как не завизжать!

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.