Поддерживаемый возгласами своих воинов, Коль ловко поднялся с земли; Ранульф своим копьем выбил его из седла, однако ранения ему, к счастью, удалось избежать. Кинув взгляд через плечо, датчанин увидел, что его копье сломано, но сам Ранульф не пострадал и оставался на ногах.
      Верный Векелль тут же бросил Колю щит и меч.
      – Удачи, мой господин! Победы!
      Схватив оружие, Коль стал угрожающе надвигаться на своего противника. Его память хранила едва смутные воспоминания о человеке, который подвергал его мучениям вподземелье крепости Колдарингтона: все это время ему легче было думать, что Ранульф слишком слаб и телом, и духом и у него не хватит смелости сразиться один на один, не прибегая к помощи своей армии. Однако теперь Колю пришлось убедиться, что король не уступает ему ни в силе, ни во владении оружием.
      Воины с той и другой стороны в полном молчании наблюдали за боем между своими предводителями. Вот Ранульф взмахнул мечом, и меч ударился о щит Коля, и битва началась заново.
      Неожиданно откуда-то сверху раздался истошный крик, и Коль сразу понял, что это кричит Изабел. Он молниеносно переключил свое внимание на окно, в котором находилась его жена, затем посмотрел на Ранульфа, и, к своему удивлению, заметил на его лице выражение неподдельной обеспокоенности.
      – Я вижу, что принцесса вам небезразлична! – крикнул Коль своему противнику. – Отпустите ее и мальчика, и мы в спокойной обстановке обсудим наши взаимные претензии.
      – Мальчика? О чем это вы? – Ранульф покачал головой. – Довольно слов, датчанин. Просто умри – и все. – Он поднял над головой меч, но неожиданно замер, услышав сдавленный вопль, донесшийся из башни, где находилась Изабел.
      Коля охватил гнев.
      – Черт побери, что они с ней делают?! – воскликнул он и обрушил на Ранульфа мощный удар, который король отразил с поразительной легкостью.
      – В том, что принцесса кричит и стонет от боли, нет моей вины – в ее плечо попала стрела викинга, а не сакса.
      – Так она ранена? – Не на шутку встревожившись, Коль сразу же потерял интерес к поединку и опустил меч. – Пошлите к ней моего доктора, он здесь на краю поля.
      – Ее рану не оставили без внимания, – резко ответил Ранульф. – Моей сестре обеспечен надлежащий уход.
      – Тогда почему же она кричит? И кто сейчас с ней?
      – Ею занимается мой помощник Станклифф, но довольно об этом. Думайте лучше о моем мече, который несет вам смерть. – Ранульф широко расставил ноги, готовясь нанести следующий удар.
      – Станклифф? – Коль нахмурился.
      – Нуда. – Ранульф крепче сжал рукоять меча. – Не тяни время, жалкий трус, и давай поскорее завершим то, что надо было закончить две зимы назад.
      Однако Коль был слишком взволнован, чтобы продолжать поединок.
      – Вы должны как можно скорее его остановить, потому что Станклифф – предатель. Он играет против вас и меня одновременно, хочет столкнуть нас обоих лбами.
      – Ложь! – Ранульф сделал выпад.
      – Да говорю же вам – он хочет, чтобы мы уничтожили друг друга.
      В этот миг из башни донесся еще один вопль, и Коль, возведя глаза к небесам, в отчаянии обратился к Богу с молитвой: «Господи, забери мою жизнь, а не ее!»
      – О чем вы там молитесь? – Ранульф попытался подойти к Колю сзади.
      – Изабел – моя жена. – Коль швырнул меч на землю. В тот же миг окружившие их плотным кольцом солдаты обеих армий недовольно загудели. Однако датчанин уже не замечал ничего вокруг; шагнув к Ранульфу, он уверенно произнес: – Клянусь всеми святыми, причина ее раны не стрела викинга; а засада, которую устроил Станклифф. Ваш помощник принял Изабел за меня; поскольку на ней было мое облачение, и если мы не поторопимся, он расправится не только с Изабел, но и с вашим сыном.
      – Но Годрик мне не сын… – начал было король и вдруг осекся, словно его внезапно осенило. – О Боже! Теперь мне все ясно. – Он попятился назад, потом как-то странно наклонился.
      Несмотря на то что Ранульф был взволнован, его движения становились все более медленными, а глаза заволокла странная дымка. Внимательнее присмотревшись, Коль заметил, что король держится рукой за правый бок, из которого сочится кровь: видимо, в самом начале поединка он все же был ранен.
      Приблизившись к Ранульфу, Коль проговорил так тихо, чтобы никто больше не мог их услышать:
      – Я знаю, что вы любите ее и Годрика; так давайте отбросим вражду, пойдем и спасем их вместе как союзники.
      Нарочито медленно Ранульф вытер лезвие меча о кожаные брюки, потом, перевернув лезвие, снова провел им по своей одежде, после чего в первый раз за весь поединок открыто взглянул в глаза датчанина.
      – Скажите Изабел, что это свадебный подарок от ее брата.
      Не успел Коль глазом моргнуть, как сакс нанес ему удар.
 
      Изабел пнула своего тюремщика, но Станклифф схватил ее за ногу и повалил на пол, а затем взгромоздился на нее верхом.
      – Ты забудешь его.
      – Вы с ума сошли!
      – Нет, я просто желаю получить то, о чем давно мечтал.
      – Вы – жених моей сестры!
      – Это было притворством! На самом деле мне нужна только ты, и так было всегда. Ранульф, хотя тоже хотел тебя, никогда бы не отважился на грехопадение, но я не таков. Мы рождены друг для друга, и скоро ты сама это поймешь.
      – Нет! – Под тяжестью веса Станклиффа Изабел едва дышала.
      – Да, любовь моя. Ранульф понял, что ты выпустила датчанина на волю, и высказал мне свои подозрения. Если бы жители города узнали правду о том, что ты помогла сбежать преступнику, они бы привязали тебя к столбу и сожгли заживо. Вот почему он велел служанке подсыпать снотворных трав в питье, чтобы ты крепко спала и не шлялась по ночам. Я знаю это точно, потому что я сам смешивал эти травы. Должен признаться, мне пригодились мои познания в области траволечения и приготовления различных ядов, когда белена очень хорошо подействовала на твоего отца.
      Изабел побледнела; ее отвращение к Станклиффу стало еще сильнее.
      – Но ты… О, ты была так хороша, когда лежала в своей постели! Я только хотел полюбоваться на тебя, но твоя кожа оказалась такой безупречной, такой нежной… Не совладав с собой, я не удержался.
      – Прочь, самый гнусный из всех людей! Вы мне отвратительны! – проговорила сквозь зубы Изабел. – Воспользоваться беспомощностью невинной девушки – как это мерзко!
      – Напротив, ты самой судьбой предназначена для меня, крошка. – Станклифф наклонился, собираясь поцеловать Изабел, но она, вырвав руку, стала царапать ему лицо. Тогда он снова крепко схватил принцессу за руку, и тут за его спиной раздался громкий возглас:
      – Негодяй, я тебя убью!
      Изабел не заметила, когда Ровена вошла в комнату, но, очевидно, она все слышала и хорошо подготовила свою месть. Подняв над головой большой горшок, Ровена с размаху ударила им Станклиффа по голове, и он рухнул как подкошенный.
      Изабел, мгновенно вскочив, подбежала к окну.
      Одно короткое мгновение она не видела внизу ничего, кроме всеобщей суматохи, и вдруг похолодела от страха. Коль!
      В этот миг сбившиеся в одну толпу солдаты расступились, и Изабел увидела стоящего на коленях Векелля, а перед ним…
      – Нет! – в ужасе закричала Изабел. – Нет!
      Она закрыла глаза, однако распростертое на земле неподвижное тело Коля, а также невыразимая скорбь на лицах его солдат по-прежнему стояли перед ее глазами. Ее ненаглядный муж погиб!
      Не в силах справиться с обрушившимся на нее горем, принцесса упала без чувств.
      С трудом оправившись от удара и выглянув в окно, Станклифф злобно усмехнулся. Затем, пройдя мимо лежавшей на полу Изабел, подошел к столу, на котором стояли большая бутыль с вином и несколько кубков. Наполнив один из кубков, Станклифф выпил вино и с облегчением вздохнул.
      Вскоре Изабел очнулась, и первое, что она увидела, была Ровена, которая лежала на полу и стонала. Естественным порывом принцессы было броситься к сестре, но она тут же вспомнила, что ей необходимо соблюдать крайнюю осторожность. Наблюдая из-под опущенных ресниц за происходящим в комнате, Изабел увидела, как Станклифф, схватив подушку, смеясь, бросил ее на пол рядом с Ровеной. Потом из маленького кожаного мешочка, висящего у него на поясе, он достал небольшой пузырек и высыпал содержимое в бутыль с вином.
      Едва он успел спрятать пустой пузырек обратно в мешочек, как дверь распахнулась и в комнату ворвался король; одежда его была обагрена кровью.
      Остановив равнодушный взгляд на Изабел, он промолвил:
      – Он умер.
      Вне себя от горя, Изабел закрыла лицо руками.
      – Что с Ровеной? – спросил Ранульф, поворачиваясь к Станклиффу.
      – Ваша сестра – чересчур впечатлительная девушка, – усмехнулся тот. – Наблюдая за поединком из окна и, увидев, что вы победили, она упала в обморок от волнения. Впрочем, я подложил ей под голову подушку и думаю, теперь она скоро придет в себя.
      – Так, понятно. А Изабел?
      – Как это ни печально, мне пришлось немного ее усмирить.
      – Гм… – пробормотал Ранульф.
      – Ну а теперь давайте выпьем за нашу победу. – Наполнив кубок до краев отравленным вином, Станклифф протянул его королю.
      Изабел прикусила губу. Пусть негодяй, убивший ее любимого, умрет; но прежде чем его душа отправится в ад, она кое-что скажет ему напоследок.
      – Трус! – Изабел устремила на короля гневный взгляд. Видимо, не ожидая нападения, Ранульф сперва поежился, но тут же гордо расправил плечи.
      – Я – трус? – Он бросился к Изабел и, навалившись на нее, начал ее обнимать. Изабел чуть не затошнило от его запаха – мерзкого запах пота и крови, и она принялась бешено отбиваться, как вдруг король, приблизив губы к ее уху, прошептал: – Доверься мне.
      Изабел удивленно притихла. Что он имел в виду?
      – Это – искупление, – снова шепнул Ранульф и отстранился от нее.
      Видимо, пытаясь услышать, о чем они шепчутся, Станклифф замер в напряженной позе, не выпуская из рук кубка с вином, и тут Ранульф, хватаясь за спинки стульев, чтобы удержаться на ногах, направился к нему. Было заметно, что каждый шаг вызывает у него боль, и Станклифф оскалил зубы в довольной улыбке.
      Изабел в полном смятении смотрела, как король принимает кубок из рук Станклиффа. Затем он оглянулся и посмотрел на нее: в его глазах горела решимость. Неужели Ранульф догадался, что вино отравлено?
      Надеясь спасти брата, принцесса покачала головой, что означало «нет», но он лишь улыбнулся ей – печально и отрешенно. Затем король поднес кубок к губам и в несколько глотков выпил содержимое.
      Станклифф, прищурившись, посмотрел на Ранульфа.
      – Поздравляю. Вы – победитель и наш истинный король.
      В тот же миг Ранульф, зашатавшись, выронил из рук меч. Затем тихо вздохнул и опустил кубок на стол.
      Станклифф выжидающе посмотрел на короля, и Изабел заметила, как его губы тронула торжествующая улыбка.
      – Что с вами, мой господин? – Его голос не дрогнул. – Вам нехорошо?
      Ранульф покачал головой.
      – Напротив, мне очень хорошо, – проговорил он, стоя в-луже крови. – Мой меч – подай мне его, дружище.
      – С превеликим удовольствием, – Станклифф при этом наклонился и осторожно поднял меч. Он выпустил короля из поля зрения всего на долю секунды, однако Ранульф успел незаметно поменять местами кубки.
      Выпрямившись, Станклифф протянул королю меч, он явно не заметил подмены.
      – Вложи его мне в руку, а то я чувствую ужасную слабость. Еще один глоток вина придаст мне сил.
      Станклифф услужливо пододвинул Ранульфу кубок, и тот взял его слабеющими руками.
      – За моего самого верного боевого товарища и соратника. За моего самого близкого друга. – Ранульф высоко поднял бокал, однако рука его дрожала.
      Станклифф довольно улыбнулся, предвкушая, близость своей цели, затем, взяв со стола кубок, осушил до дна.
      Увидев это, Ранульф с облегчением вздохнул, затем проговорил слабеющим голосом:
      – И за мою Изабел.
      Услышав эти слова, Станклифф посмотрел на принцессу с откровенным вожделением, и ее от отвращения бросило в дрожь.
      Затем Станклифф снова наполнил кубки, и мужчины, осушив их, долго молча смотрели друг на друга. Внезапно слабая улыбка тронула губы Ранульфа, а его лоб покрылся испариной.
      – Что-то мне нехорошо, как видно, поединок утомил меня. Как же болит голова!
      – Мой король, я сейчас же позову лекаря, и он займется вашей раной.
      – Не беспокойся, скорее доктор нужен Ровене, а не мне.
      Внезапно Станклифф побледнел и схватился за горло, словно ему стало трудно дышать.
      – Надеюсь, ты в порядке, дружище? – Глаза Ранульфа сверкнули.
      – Разумеется. – Станклифф закашлялся.
      – Боюсь, все же ты серьезно болен? Надо же! Я тоже чувствую какое-то странное жжение в горле. – Король неожиданно рассмеялся, и от этого жуткого смеха Изабел стало не по себе. Казалось, этот человек только что заглянул в глаза смерти. – Неужели, когда мы разговлялись сегодня утром, нам подали испорченную пищу?
      Станклифф стоял как громом пораженный и изумленно смотрел на Ранульфа.
      – Не может быть!
      – Но у меня все горит внутри… – Ранульф согнулся и схватился за живот. – Внутренности словно кипят…
      – Да, я чувствую то же. – Станклифф ловил ртом воздух, словно задыхался. – Во рту пересохло. Тяжело глотать.
      Станклифф поднял глаза на короля, и тот, откинувшись на спинку стула, медленно произнес:
      – Будь ты проклят! До встречи в аду!
      Глаза Станклиффа расширились; он, пошатнувшись, оперся о стол, чтобы не упасть.
      Ранульф с трудом приоткрыл глаза.
      – Я сожалею только о том, что умру на одно мгновение раньше тебя. – Дрожащими руками он ухватился за рукоять меча и вдруг, вздрогнув, прошептал: – Отец… Я его вижу…
      Принцессу охватил ужас.
      – Ранульф! – закричала она в отчаянии. Король тяжело вздохнул:
      – Я искренне любил тебя, сестра, любил чистой и бескорыстной любовью брата. – Он с трудом повернулся к Станклиффу. – Ну а ты… С тобой мы еще встретимся… – Сказав это, он закрыл глаза – на этот раз навсегда.
      Изабел заплакала навзрыд. Несмотря на то что король когда-то убил ее отца, чтобы занять трон, и жестоко обошелся с Колем, она все еще продолжала любить его; в ее памяти он по-прежнему навсегда оставался очаровательным белокурым мальчиком, старшим братом, готовым всегда встать на ее защиту.
      Станклифф злобно взглянул на принцессу.
      – Предательница! Как ты посмела сказать ему?
      – Где мой сын? – Изабел сжала кулаки. – Ты должен сказать это, пока…
      – Должен? Я настоящий герой и должен был стать королем! Тогда бы я бросил весь мир к твоим ногам.
      Изабел сделала несколько шагов к двери, но тут Станклифф, бросившись к ней и выхватив из-за пояса длинный кинжал, воскликнул:
      – Я не покину этот свет без тебя!
      Изабел испуганно закричала, и в этот момент дверь распахнулась… Станклифф, замерев словно статуя, еще некоторое время продолжал держать над Изабел руку с кинжалом… и вдруг повалился как подкошенный; с его мертвенно-бледных губ сорвался предсмертный стон.
      Мгновение Изабел с изумлением взирала на рукоять меча, торчащую у него из спины, затем подняла глаза… Над бездыханным телом Станклиффа, презрительно скривив губы, стоял Коль.
      – Презренный предатель! – произнес он, затем повернулся к Изабел, судорожно вздохнул и рухнул навзничь.

* * *

      Коль наотрез отказался умирать в Кэрвоне, и они двинулись к лагерю. Изабел шла рядом с носилками, держа Коля за руку, совсем ослабевшую.
      К этому времени Ровена и Айкен присягнули Колю на верность, как и множество воинов-саксов, а также выяснилось, что на аббатство никто не нападал, и Годрик был цел и невредим.
      Когда они пришли в палатку датчанина, Изабел настояла на том, что сама будет врачевать его рану.
      Перевязав Коля, она укрыла его звериными шкурами.
      – Пора пригласить ко мне отца Джейнуса, – тихо проговорил он.
      – Нет. – Изабел опустилась на колени у постели и прислонилась щекой к его груди. – Мои молитвы непременно дойдут до Господа. Сегодня и так было слишком много смертей, и я не позволю Богу отнять тебя у меня. – Слезы принцессы смочили его рубашку, но Коль сомневался, что они смогут его исцелить.

      – Гм-м. Совсем неплохо для покойника.
      – Ты уверена? Может, нам повторить еще раз, чтобы удостовериться?
      Коль и Изабел лежали в постели обнаженные. Никогда еще занятия любовью не приносили Колю столько наслаждения; рядом с любимой он чувствовал себя особенно счастливым.
      Изабел поцеловала мужа в губы, и ее глаза озорно блестели.
      – Ты хорошо себя чувствуешь?
      – Разве я только что не доказал тебе это на деле?
      – Признаю: мой вопрос был неуместен, – ласково промурлыкала Изабел.
      – Спасибо Ранульфу. – Коль печально вздохнул. – Если бы он не вытер с лезвия меча яд, я бы умер прямо на поле боя.
      – Да, он спас жизнь нам обоим и этим отчасти искупил свою вину. Хотя он хранил жуткие тайны, его душа не была совсем пропащей.
      Коль сдвинул в сторону непослушную прядь, упавшую на лицо жены, и некоторое время они молчали, а затем, хитро поглядывая на Коля, Изабел спросила:
      – Если ты узнаешь, что я храню от тебя какой-то секрет, ты сочтешь меня порочной?
      Коль насторожился, затем повернул Изабел и взглянул в ее большие фиалковые глаза.
      – Никаких секретов! Между нами не должно быть тайн: за мою жизнь мне их вполне хватило. Сейчас же говори, что ты от меня скрываешь!
      Изабел стыдливо потупила взор.
      – Не кричи так, иначе ты повредишь нашему будущему ребенку.
      В этот миг Коль почувствовал такое счастье, что у него закружилась голова.
      – Ребенку? – недоверчиво переспросил он.
      – Да, милый. – В глазах Изабел заблестели слезы счастья. – У Годрика будет братик или сестричка. Наш ребенок должен родиться до наступления зимы.
      От радости сердце Коля готово было выпрыгнуть из груди.
      – Изабел! Милая моя Изабел! – Он взял ее лицо в ладони и стал покрывать его поцелуями, затем, не в силах сдержать бурный прилив радости, выскочил из постели.
      Натянув простыню, Изабел приподнялась на кровати, при этом ее волосы рассыпались волнами по ее плечам.
      – Дорогой!
      Коль раздвинул ставни. Над спящим Колдарингтоном светили звезды, но это его не смутило: все в городе немедленно должны узнать о счастье своего правителя.
      Высунувшись в окно, Коль крикнул в ночную тишину:
      – Скоро я стану отцом! Отцом!
      От крепостной стены, где бодрствовали часовые, послышались крики «ура» и приветственные возгласы.
      Остаток материнского проклятия – настоящего или вымышленного – обратился в прах. Последние демоны, терзавшие душу и мешавшие счастью Коля, покинули его навсегда.
      Повернувшись к жене, Коль удивленно спросил:
      – Неужели я достоин такого подарка судьбы?
      – Да, ты заслужил его по праву. – Изабел улыбнулась. – Потому что ты мой муж – самый достойный, желанный и самый замечательный из всех мужей.