Ей вспомнились слова брата, которые он сказал ей, когда они виделись в последний раз: «Если я потерплю поражение и меня убьют, ты не сможешь вырастить сына». И в самом деле, на ступенях замка Девон недвусмысленно дал ей понять, что отнюдь не рад ее незаконнорожденному ребенку.
      Изабел схватила со стола глиняный кувшин и наполнила водой миску.
      «Со всех сторон налетят наши враги и сотрут наш род с лица земли».
      Намочив полотенце, принцесса принялась вытирать им свое разгоряченное тело. Холодная вода взбодрила ее, освежила разум, и туман в ее голове начал постепенно проясняться.
      «Помни о своем высоком происхождении. О своем долге», – словно вновь услышала она.
      Все верно, ей нужно сделать выбор. Точнее, у нее просто нет выбора.
      Изабел торопливо оделась, затем расстелила на кровати свой зимний плащ, положила на него шерстяные перчатки и чулки и свернула все в тугой узелок. Не потрудившись заплести волосы в косу, она подошла к двери…
      Стоп! Кое-что вспомнив, принцесса вернулась и подошла к стене, которая отделяла ее спальню от комнаты Ранульфа. Она долго и скрупулезно ощупывала бревна, пока не нашла то, что искала – небольшое круглое отверстие в стене.
      Глядя на отверстие, Изабел возмущенно прошептала:
      – Тебе придется все объяснить мне, Ранульф, и, надеюсь, что ты успеешь это сделать прежде, чем тебя убьют!
      Быстро повернувшись, Изабел решительной походкой покинула комнату.
      В зале, где толпились солдаты и их родственники tей легко удалось, воспользовавшись толчеей, проскользнуть с узелком мимо солдат Торлекссона и через черный ход незаметно выйти из замка.
      Оказавшись на припорошенном снегом заднем дворе, Изабел направилась в сад и спрятала там свои вещи. Ночью она отправится к брату, а пока ей еще надо кое-что предпринять.
      Удастся ли ей то, что она задумала? Принцесса могла только надеяться на это и молиться. Она поспешила к служебным постройкам, где располагалось помещение, в котором каждый день готовили еду для обитателей замка.
      Когда она открыла дверь кухни, несколько человек одновременно повернулись и удивленно посмотрели на нее; никто из них не был знаком Изабел.
      – Добрый день, – негромко произнесла принцесса.
      Оказалось, что к этому времени некоторые норманнские женщины уже заменили саксонок на кухне: они открывали корзины и нюхали банки, внимательно изучая имевшиеся в их распоряжении запасы продуктов.
      Взгляд Изабел устремился к небольшому шкафчику, висевшему на стене.
      Разумеется, она не собиралась никого убивать, уподобляясь тем страшным людям, которые пытались лишить жизни ее ребенка, хотя, возможно, все же причинит кое-кому небольшое неудобство, чтобы сломить дух врагов и подготовить их поражение.
      В самой глубине шкафчика Изабел увидела узкие глиняные сосуды, те, которые она искала: сосуды стояли отдельно от другой кухонной утвари и были придвинуты вплотную к стене.
      – Я пришла помочь вам готовить праздничную трапезу, – проговорила Изабел, изобразив на лице улыбку. – Так велят мне правила гостеприимства.
 
      Торлекссон нетерпеливо мерил шагами стойло.
      – Я осознал, что люблю Изабел, только когда сказал ей эти слова, – словно в лихорадке произнес он и быстро повернулся, чтобы проверить, не слышит ли его кто-либо посторонний. Убедившись, что они в конюшне одни, Коль снова устремил взгляд на своего слушателя. – Начиная осуществлять план мести, я не знал, что Изабел – дочь Олдрита. Тогда не блещущий умом Девон как нельзя лучше подходил для моих целей, и мне доставляло огромное удовольствие осознавать, что королевство Ранульфа попадет в руки этого кретина. Но теперь… Теперь на карту поставлены жизни Изабел и ее маленького сына.
      Прислушавшись, но, так и не получив ответа, Коль продолжил:
      – Я знаю, о чем ты хочешь меня спросить: как я могу просто так взять и уехать отсюда после всего, что случилось? В конце концов, я столько времени жил с мыслью о мести…
      Морки молча посмотрел на хозяина грустными карими глазами, словно отлично понимал его и сочувствовал ему.
      Коль помотал головой.
      – Господи, кажется, я совсем рехнулся! Какой болван станет изливать свою душу коню и спрашивать у него совета? – Он изо всей силы пнул ногой дверь стойла, затем, подняв голову, обернулся и увидел стоящего посреди конюшни Векелля, который молча наблюдал за ним.
      – Мой господин! – Датчанин нахмурился.
      – В чем дело?
      Лицо Векелля мгновенно утратило обычное беззаботное выражение, и он печально произнес:
      – В ту ночь, когда в снежном сугробе я обнаружил беспомощного грудного младенца, я решил во что бы то ни стало его спасти. Я хотел, чтобы он жил.
      Коль в недоумении уставился на него.
      – Ну да, вот я здесь – жив-здоров…
      – Но ты не живешь, а просто дышишь. Разве можно сказать о тебе, что ты живешь?
      Наступило тягостное молчание. Коль поднял глаза на потолок и принялся внимательно рассматривать балку над головой.
      – По-моему, с конем мне было гораздо легче разговаривать.
      Векелль пожал плечами:
      – Руководя войском, ты всегда действовал четко и был непоколебим. Люди тебе верят и пойдут за тобой, каким бы ни было твое решение. И все же кое о чем я советовал бы тебе подумать дважды, а может, и трижды… – Не прибавив больше ни слова, Векелль повернулся и вышел из конюшни.
 
      Когда Изабел покидала кухню, руки ее были вымазаны в ягодном соке и являли собой наглядное доказательство совершенного ею деяния. Заметив это, принцесса торопливо вытерла руки о юбку, но некоторые пятна все же остались. Испытывая гордость за содеянное и одновременно облегчение от того, что сама она не увидит ужасный результат своих манипуляций, принцесса, замирая от страха, поспешила в сад.
      – Госпожа!
      Внутри у Изабел все оборвалось, когда она увидела, что навстречу ей по садовой дорожке идет Векелль.
      – Уже стемнело, – укоризненно заметил он, – а вы ходите здесь одна!
      Изабел опустила глаза: она боялась вспоминать о том, что только что совершила.
      – Ничего. – К счастью, ее голос звучал достаточно твердо. – Я не из пугливых.
      – Мой господин просит вас сегодня вечером присутствовать в трапезной.
      Услышав эти слова, Изабел вздрогнула. Впрочем, теперь у нее появился еще один повод убедиться в том, что она поступила правильно.
      – Я не собираюсь приветствовать Девона Уифордона в доме своего брата, потому что теперь он для меня – подлый предатель.
      Векелль пожал плечами:
      – Возможно, мой господин собирается сделать что-то еще, возможно, он хочет объявить о некоем важном решении…
      Принцессу охватило любопытство, и она поинтересовалась:
      – Может, вы сообщите мне, о чем идет речь?
      – Никто не знает, что может прийти в голову Торлекссону.
      Узелок Изабел был спрятан всего в двух шагах от того места, где они стояли, и, чтобы ни на минуту не забывать о своем высоком долге, принцесса сосредоточила все свое внимание на нем.
      – Не вижу причин, по которым мое присутствие на ужине действительно необходимо. Какое бы объявление ни собирался сделать Коль, уверена, оно не предвещает ничего хорошего ни мне, ни моему сыну.
      – И все же почему бы вам не услышать собственными ушами то, что он скажет?
      Изабел сделала вид, что обдумывает предложение Векелля посетить праздничный ужин. Если бы он не появился сейчас перед ней так неожиданно, ее бы давно уже и след простыл!
      – По правде говоря, после утомительного похода я чувствую себя немного уставшей. Скажите Торлекссону, что я собираюсь провести этот вечер одна в своей комнате. – Гордо расправив плечи, принцесса направилась к кухне, втайне надеясь, что Векелль не последует за ней. Как только он уйдет, она заберет свои вещи и надолго покинет замок.
      Однако Векелль неожиданно положил свою тяжелую руку ей на плечо.
      – Что ж, понятно. – Изабел вздохнула. – Так бы и сказали сразу, что желание Коля видеть меня на праздничном ужине вовсе не просьба, а приказ!
 
      Подняв кубок, Коль поднес его к губам.
      – Еще меда, мой господин? – Держа в руках кувшин, на возвышение поднялась Ровена; она явно была довольна тем, что вернулась в замок хозяйкой. Как того требовал обычай, она поприветствовала своего двоюродного брата и каждого воина из его войска в отдельности, потчуя их вином, и вот теперь очередь дошла до предводителя.
      – А вы не желаете ли еще меда, Изабел? – Коль повернулся к принцессе, которая за весь вечер не проронила ни слова.
      Красавица молчала, но ее гневный взгляд говорил красноречивее слов. Она сидела неестественно прямо, сложив руки на коленях, словно ей было неприятно даже случайно прикасаться к соседям по праздничному столу.
      Вздохнув, Коль кивнул Ровене, надеясь, что мед поможет ему снять напряжение. Сейчас для него наступал очень ответственный момент: он планировал сообщить Девону о том, что его намерения изменились, после чего собирался открыть Изабел свои чувства. Как отнесется к этому принцесса: примет его или отвергнет, было для него теперь главной загадкой.
      Разумеется, сам он нисколько не сомневался в правильности решения, которое принял. Коль всегда старался поступать по справедливости. В случае с Норсексом одна возможность проистекала из другой, но он не знал, как поведут себя стороны, вовлеченные в эту историю. Перед его глазами снова встала картина, когда Изабел подкралась к его кровати с ножом в руке. Что ж, сейчас принцесса снова сердится на него, но в конце концов она остынет и очень скоро сдастся.
      В дальнем конце помещения на тканом тюфяке сидел бард и восхвалял подвиги предводителя викингов. Коль некоторое время прислушивался к словам песни, затем собрался подняться, чтобы произнести речь, но в этот момент в трапезную вошло несколько служанок с подносами, нагруженными большими пирогами с ягодами. Датчанин поморщился: он очень не любил откладывать то, что наметил.
      Внезапно Изабел заерзала на скамейке и опустила голову.
      – Могу я вернуться к себе? – спросила она, не поднимая глаз и нервно теребя складки юбки.
      – Ты все еще не проглотила ни кусочка. Ты, часом, не заболела?
      – Может быть, – едва слышно прошептала принцесса.
      – И все же я прошу тебя потерпеть – ждать осталось совсем немного. – Коль просто не мог позволить ей уйти.
      Служанка поставила перед ним поднос, и Изабел, бросив взгляд на пирог с ягодами, побледнела.
      Девон жадно схватил кусок пирога и отправил его в рот.
      – Очень вкусно! – довольно воскликнул он: сок тек у него по подбородку, но, похоже, он этого не замечал. – Возьму-ка я еще один кусок.
      Принцесса посмотрела на двоюродного брата с выражением ужаса на лице и тихо пробормотала на ухо Колю:
      – Мне правда хотелось бы уйти.
      Принцесса в самом деле выглядела очень бледной, и Колю стало жаль ее.
      – Может быть, ты просто устала? Ночью в пещере тебе не удалось как следует выспаться…
      Щеки Изабел стали пунцовыми от стыда.
      – Я не собирался насмехаться над тобой, Изабел. Прошу тебя, останься рядом со мной хотя бы ненадолго.
      – Что бы ты ни задумал, я не желаю слушать то, о чем ты собираешься объявлять.
      Коль промолчал. Он не даст Изабел отговорить его от задуманного и обязательно сделает то, что должен.
      Все собравшиеся за столом – и саксы, и датчане – наслаждались вкусом пирогов с ягодами, и Коль тоже взял себе кусочек, а затем поднес его ко рту. Бард, перебирая руками струны арфы, по-прежнему воспевал в своей балладе Коля, разрушителя зла.
      Сидя рядом с датчанином, Изабел недовольно пробормотала:
      – Я могу предложить более удачный вариант припева, собственного сочинения: «Коль – предатель женщин и детей». Или еще лучше: «Коль – большая норманнская вошь».
      Не донеся кусок пирога до рта, Коль резко опустил его на тарелку. Кажется, принцесса решила провоцировать его всеми доступными ей способами! Ни вместо того чтобы разжечь в нем гнев, слова, сказанные тихо столь сладкими губками, лишь еще больше раздразнили его. От одного присутствия рядом Изабел душа его пела от счастья.
      Вот он самый подходящий момент! Торлекссон кивнул Векеллю, и тот, отложив пирог, тщательно вытер рот, затем поднялся и, выбросив вверх руку, прокричал на весь зал:
      – Тихо! Сейчас будет говорить наш предводитель! – Коль не спеша поднялся. Наконец-то Изабел узнает, что у него на сердце, а он, в свою очередь, узнает, что она об этом думает.
      От приятных мыслей его неожиданно отвлек странный звук: похоже, у кого-то из гостей началась рвота. Затем звук повторился, но уже с другой стороны, потом еще, еще…
      Не в силах ничего понять, Коль растерянно крутил головой, и тут Девон громко застонал.
      Вскоре везде, куда бы Коль ни бросил взгляд, побледневшие мужчины и женщины начали вскакивать с мест и, согнувшись в три погибели, схватившись за животы, выбегали из зала. Изабел поднялась со скамьи: в ее глазах застыл испуг и еще что-то такое, что заставило Коля схватить принцессу за руку. Только тут он заметил, что на ее руках, которые она старательно прятала в складках платья, красовались лиловые пятна от ягод – свидетельство совершенного преступления.
      В ту же секунду Коль понял все. Пирог с ягодами!
      Сжав руку принцессы с такой силой, что она вскрикнула, Коль грозно воскликнул:
      – Что ты положила в пироги, отвечай?! – Изабел прищурилась.
      – Волчью ягоду, жабий корень и жучий яд: точный состав смеси мне неизвестен. Это средство повара обычно использовали для того, чтобы отвадить собак от кухни.
      Коль не верил своим ушам, перевел взгляд на гостей, корчившихся в судорогах, у него исчезли последние сомнения в правдивости слов принцессы.
      – Так ты решила отравить нас всех?
      – Да, – дерзко выпалила она. – Тебя, моего двоюродного брата и всех, кто вас поддерживает! – выкрикнула Изабел.
      Лицо датчанина покраснело от гнева. Ну почему она не дала ему хотя бы один шанс? Тогда он непременно уладил бы все миром! Неужели она ему совсем не доверяет?
      На соседней скамье, держась за голову, громко стонал Векелль; перед ним лежал наполовину съеденный кусок пирога. Коль заметил, что, случайно взглянув на старика, Изабел съежилась и в ее глазах промелькнуло что-то похожее на угрызения совести. Затем она снова дерзко вскинула голову и спокойно произнесла:
      – Это не смертельно. Они не умрут.
      Не смертельно? И на том спасибо… Но в этот момент Коль готов был ее убить.
      Схватив принцессу за руку, Торлекссон потащил ее к двери.
      – Немедленно иди в свою комнату и не показывай оттуда носа, пока я сам за тобой не приду.
      – Нет. – Изабел попыталась выдернуть руку. – Я останусь здесь и буду помогать этим несчастным.
      Она сделала шаг по направлению к Векеллю, но Коль по-прежнему крепко держал ее.
      – Ты и так наломала дров. Сама подумай, кто примет от тебя помощь после того, как ты пыталась их отравить? – Его глаза бешено сверкнули. – Делай, что я сказал, и не вздумай снова перечить мне!

Глава 18