– Ранульф! – прошептала она.
      Мгновение король стоял неподвижно, словно был тоже поражен ее появлением. На Ранульфе была та же одежда, в которой Изабел видела его в последний раз на поле битвы: из-под кольчуги выглядывал порванный грязный рукав рубашки. Щеки короля впали, лицо было покрыто неопрятной щетиной; на миг Изабел даже показалось, что перед ней стоит совершенно незнакомый ей человек.
      И все же у этого человека были глаза ее брата: она узнала бы их из тысячи других.
      Ранульф медленно провел по щеке принцессы своей большой рукой. Слезы застилали ему глаза.
      – Я боялся, что тебя убили. Разве им не известно, что ты – моя сестра?
      Изабел ласково дотронулась до его руки.
      – Датчане не спускают с меня глаз и не дают мне шагу ступить без их ведома, но никакого вреда пока не причинили.
      – Скажи… тебя не обесчестили? – Когда Ранульф задавал этот вопрос, его голос дрожал от волнения. – Поверь, Изабел, мне больно осознавать, что я не смог тебя уберечь.
      – Нет, меня не обесчестили. – Лицо принцессы вспыхнуло, когда в ее памяти промелькнуло воспоминание о страстной ночи, которую она провела с Колем.
      – Не лги мне! Ты щадишь мои чувства и оттого говоришь неправду. Клянусь, Изабел, я мечом отомщу за твою поруганную честь!
      – Нет, Ранульф. – Принцесса покачала головой. – Я тебе не лгу.
      – Тогда почему же ты плачешь?
      Только в этот момент Изабел заметила, что по ее лицу текут слезы.
      – Я плачу от радости, потому что ты жив. – «Но мое сердце предало тебя ради датчанина», – добавила она про себя.
      Ранульф с облегчением вздохнул, словно у него камень свалился с души. Потом он привлек принцессу к себе, и она уткнулась лицом ему в грудь. Слава Богу, ее брат цел и невредим!
      Но, если она и вправду чтит своего брата и короля, как могла она выдать его самый страшный секрет самому опасному врагу? Наверное, дело в том, что там, в пещере, она подарила Колю свою любовь, а рука об руку с любовью идет доверие. Разумеется, она не одарила бы своим доверием недостойного человека.
      В помещении церкви в кадилах дымился ладан, и от тяжелого запаха у Изабел кружилась голова. Однако сквозь эту тяжесть она все же поняла, что только чистосердечное признание может облегчить ее совесть.
      – Ранульф, я должна…
      – А что с Ровеной? С ней все в порядке? – Король взял ее за плечи и пристально посмотрел ей в глаза. – Что бы ни случилось, сестренка, ты не должна ничего от меня скрывать.
      Изабел стиснула его руку.
      – Датчанину очень быстро надоели вопли Ровены и ее постоянное хныканье, и он удалил ее в аббатство проводить время вместе с монахинями.
      Несмотря на драматичность момента, Ранульф рассмеялся: Ровена с детства слыла плаксой.
      Затем, снова став серьезным, он задумчиво сказал:
      – Я уже не чаял увидеть тебя снова, сестренка. Что бы ни случилось в дальнейшем, мне будет радостно знать, что ты жива: это будет согревать мне сердце. Однажды твои слова не дошли до моего сознания, и я повел себя неправильно, но теперь старюсь исправиться.
      Откровенность Ранульфа до слез растрогала Изабел. «Признайся ему!» – шептал ей внутренний голос.
      – Ранульф. – Она снова взяла его за руку. – Мне надо тебе кое-что сказать.
      – Не сейчас: у нас еще будет время подробно поговорить обо всем. А теперь мы должны идти…
      Король не успел закончить, так как в этот момент к их тихому разговору присоединился еще один человек:
      – Верно, мы подвергнем себя риску, если задержимся здесь хоть на минуту дольше.
      Хотя лицо говорившего скрывал капюшон, Изабел сразу его узнала.
      – Станклифф! Ты жив! Гермиона сказала, что ты погиб в бою…
      Станклифф взял руку принцессы и почтительно поцеловал ее.
      – Не говори Ровене, еще не время; я дам ей знать о себе, когда наступит подходящий момент и мы будем достаточно уверены в нашем будущем.
      – Но она так печалится о тебе!
      Изабел не терпелось обрадовать Ровену, сообщить ей, что ее возлюбленный жив. Тогда, может быть, сестра простит ее.
      Станклифф загадочно улыбнулся:
      – Боюсь, Ровена не умеет держать язык за зубами; однако я жду не дождусь, когда все останется в прошлом и мне снова удастся обнять свою невесту.
      – Когда все останется в прошлом?
      Только в этот момент Изабел разглядела еще несколько саксов, притаившихся в темноте. Наверняка другие солдаты прятались возле церкви, обеспечивая охрану короля, и скорее всего чтобы эта встреча в церкви прошла без особого риска, брату и его воинам помогали также жители города.
      – Скажите, у вас есть конкретный план, как положить конец притеснениям завоевателей?
      Ранульф кивнул.
      – Не волнуйся, сестра, мы скоро перейдем в наступление, и я верну себе Норсекс. Теперь уничтожение варваров – лишь вопрос времени.
      К горлу Изабел подступил ком. Уничтожение варваров! С одним из этих «варваров» она провела незабываемую ночь любви, и как бы сильно ни разочаровал ее Коль утром, она прекрасно знала, что он не варвар, а благородный и гордый человек, в отношении которого была проявлена чудовищная несправедливость.
      И все же, когда принцесса смотрела в глаза Ранульфа, в них не было ни тени порочности. Глядя на него, невозможно было поверить, что обвинения Коля верны, и в результате Изабел пребывала в полнейшем смятении. Если она станет поддерживать притязания брата на трон, разгром армии Торлекссона не принесет ей самой ни счастья, ни душевного покоя, а если нет…
      Ей вдруг показалось, что она находится в мышеловке, которая вот-вот захлопнется.
      Воины, держа оружие наготове, уже покидали церковь, выходя по одному через черный ход, и Станклифф направился вслед за ними.
      Хотя Изабел прекрасно понимала, что сейчас не самый благоприятный момент и самое неподходящее место, чтобы задавать королю вопросы, она не смогла удержаться:
      – Нортумбрцы обещали оказать тебе помощь? Я собственными глазами видела, как они предложили Торлекссону откупные в обмен на мир. Неужели они осмелятся нарушить соглашение?
      Ноздри Ранульфа раздулись от гнева.
      – Я прекрасно справлюсь без нортумбрцев и их вероломного короля. Они много лет пускали слюнки, мечтая завоевать Норсекс, и сейчас, засев у границы, со стороны наблюдают за нашим разорением, как стервятники в ожидании падали. Без сомнения, они рассчитывают поживиться тем, что останется после норманнов, когда они насытятся и уберутся восвояси.
      Изабел потянула брата за рукав.
      – Тогда как же ты сможешь обеспечить нам победу? Силы наших войск невелики…
      – Я это прекрасно понимаю. – Голос Ранульфа стал резким. – Мы с тобой обсудим это позже, когда вернемся в более надежное место.
      Станклифф дал знак королю, и тут Изабел похолодела от страха. Оказывается, они собирались взять с собой и ее.
      – Куда ты собираешься меня отвести? – спросила Изабел испуганно, глядя, как Ранульф берет у Станклиффа небольшой сверток. Это оказалась грубая крестьянская рубаха, и король не мешкая накинул ее поверх надетого на Изабел плаща.
      – Ты вернешься с нами в Кэрвон, где мы строим нашу оборону.
      Изабел замерла в растерянности; в ее душе происходила мучительная борьба.
      – А как быть с Ровеной и что делать с Годриком? Их сейчас держат в аббатстве, и мы не можем просто так их оставить.
      Ранульф ничего не ответил; держа принцессу за запястье, он потащил ее к арке. Изабел выдернула руку.
      – Я никуда не пойду! – Она отступила на несколько шагов назад и решительно сбросила крестьянскую рубаху, которую накинул на нее Ранульф. – Я не стану убегать, рискуя жизнью моего сына. Я не собираюсь покидать город, пока Годрик находится в плену.
      – Изабел, – строго проговорил Ранульф, словно собирался делать ей выговор, – я начинаю терять с тобой всякое терпение. Ты идешь со мной, и это не подлежит обсуждению. Я – твой король – приказываю тебе следовать за мной. Если ты останешься здесь, то, когда мы предпримем атаку на крепость Норсекса, я не смогу обеспечить твою безопасность, понимаешь ты это или нет?
      – Мою безопасность? Но я беспокоюсь вовсе не о своей безопасности, а о жизни моего ребенка. Если я убегу, подвергнется опасности не только Годрик, но и Ровена. – Изабел бросила на Станклиффа умоляющий взгляд, надеясь найти у него поддержку. – Разве я не права?
      – Доверьтесь нашему королю, дорогая, – вкрадчиво произнес Станклифф и как-то странно посмотрел на принцессу.
      Изабел вздохнула. Как много людей требовали от нее доверия, и, возможно, их намерения были самыми лучшими, но она боялась снова обмануться. В этом запутанном конфликте кто-то один был не прав, но кто – Коль или Ранульф?
      Ее желание как можно скорее узнать правду было так велико, что Изабел решилась:
      – Торлекссон утверждает, что в Норсекс его вызвал наш отец.
      Ей вдруг показалось, что лицо Ранульфа приобрело какой-то серый оттенок.
      – Вызвал? Какая чушь! С какой стати отцу приглашать к нам войско наемников без всякой необходимости? В наших спорах из-за границ с соседями собственная армия прекрасно справлялась без посторонней помощи…
      – Он говорит, что отец опасался некоей внутренней угрозы.
      Тон Ранульфа стал еще более резким.
      – Насколько я вижу, ты решила поверить голословным утверждениям нашего врага. – В голосе брата принцесса слышала не только гнев, но и обиду, словно он догадывался, что она его предала.
      – Нам пора идти, мой король, – напомнил Станклифф, но Ранульф как будто не слышал его и продолжал сверлить Изабел испепеляющим взглядом.
      – Мы оба знаем, что однажды он с тобой сделал. – Изабел уже собралась возразить, но в этот момент послышался громкий стук, и Ранульф, вздрогнув, больно ухватил ее за руку.
      – Если я потерплю поражение и меня убьют, ты не сможешь сохранить своего сына: со всех сторон налетят враги и сотрут наш род с лица земли. Неужели ты всерьез думаешь, что тебе удастся в одиночку защитить Годрика от этой страшной судьбы? Пойдем со мной, и вместе мы придумаем, как освободить его.
      Из-за двери послышались нетерпеливые голоса.
      – Брат, скорее уходи, – взмолилась Изабел, – вырывая у него руку. – Торопись, иначе тебя схватят.
      – Черт возьми, Изабел! – Ранульф схватился за рукоятку меча, но тут же опустил руку и шагнул к выходу. – До утра мы будем стоять лагерем в северном лесу. Надеюсь, до этого времени ты вспомнишь о своем высоком происхождении и о долге перед твоим королем.
 
      Коль стоял перед церковью и терпеливо ждал Изабел: он не хотел мешать ей и прерывать мессу, которую служил для нее отец Джейнус. Тем не менее последние несколько дней принцесса была вынуждена вести походную жизнь, и ей нужно было поесть и переодеться в теплую одежду.
      Чуть поодаль Векелль и Раги торговались с лавочником-саксом, видимо, желая купить у него какие-то товары. Векелль вздыхал, качал головой и переминался с ноги на ногу, явно собираясь уступить и, глядя на него, Коль рассеянно улыбнулся. Смогут ли его люди прижиться на этой земле, озабоченно подумал он, примут ли их здесь?
      Коль уже раскаивался в том, что утром обидел Изабел; он сожалел о том, что сказал и что сделал, потому что это больно задело принцессу. Тем не менее он полагал, что их расставание неизбежно и будет лучше, если в сердце Изабел не останется по отношению к нему никаких теплых чувств. Пусть уж она сейчас испытает горькое разочарование, чем тогда, когда он убьет ее брата.
      Коль поднял голову и посмотрел на полуденное небо. В это самое время в лесу возле Лесуика Сварткелль и тридцать датчан ожидали, когда предатель приведет туда Ранульфа. Коль также должен был находиться вместе с ними, но непредвиденное событие – ночь, которую он провел с Изабел – помешало ему прийти. В любом случае, несмотря на утреннюю размолвку, он не мог сказать, что сожалел обо всем, что между ними случилось той ночью.
      По проулку прошел крестьянин в плаще с капюшоном, цвет которого было трудно определить, и, повернув голову, прищурившись посмотрел в сторону датчанина, а потом продолжил путь. К удивлению Коля, лицо прохожего показалось ему знакомым, и он, резко выпрямившись, схватился за рукоятку меча. Где он видел этого человека? Возможно, они встречались в бою…
      Зайдя за угол, Коль начал всматриваться в грязную дорогу, но крестьянин словно сквозь землю провалился. Все это было очень странно.
      Повинуясь интуиции, Коль торопливо поднялся по ступенькам и тут же убедился, что двери церкви закрыты на задвижку.
      – Векелль! – громко позвал он. – Раги!
      После нескольких минут безостановочного стука отец Джейнус отпер дверь.
      – Простите, мой господин, но я не могу сейчас провести с вами обряд причастия, потому что меня срочно вызвали к постели умирающего. – Он говорил нарочито громко, словно стараясь предупредить того, кто мог прятаться сейчас в помещении церкви.
      Векелль бесцеремонно оттащил священника в сторону, и Коль, вынув меч из ножен, прошел в глубь храма.
      Перепуганный отец Джейнус попытался остановить его:
      – Возможно, вас устроит, если я приду в часовню замка перед вечерней…
      Изабел, стоя у алтаря, оглянулась и затравленно посмотрела на датчанина; она учащенно дышала, ее глаза были широко раскрыты, а щеки покрылись красными пятнами.
      Теперь Коль уже не сомневался в том, что здесь произошло.
      – Моя госпожа, – проговорил он с ледяным спокойствием в голосе, стараясь унять закипавшую ярость.
      Подойдя к нему, Раги недовольно произнес:
      – Здесь кругом следы сапог; очень много следов. – Открыв дверь черного хода, он окинул взглядом проулок за церковью.
      Коль подошел к Изабел.
      – Итак, ты виделась с ним!
      Векелль тихо выругался, а Изабел покачала головой.
      – Я пришла в церковь, чтобы…
      В этот момент яркое пламя, которое Коль бережно хранил в тайниках своего сердца, погасло.
      – Не лги мне! – крикнул он, и Изабел, вздрогнув, отшатнулась от него, словно Коль ее ударил. – Следуй за мной. – Датчанин провел ее по проходу между рядами, мимо испуганного отца Джейнуса, после чего они вышли из церкви. Увидев, что вдоль грязной дороги стоит бесчисленное множество саксов и все эти люди молча наблюдают за ними, Коль несказанно удивился.
      – Мы идем в замок, Изабел.
      Принцесса спустилась на одну ступеньку вниз, и тут мужской голос громко выкрикнул из толпы:
      – Ты – наша дорогая госпожа, принцесса Изабел!
      Изабел остановилась, а Коль стал внимательно разглядывать толпу саксов, пытаясь определить, кто из них решил вступиться за ослушницу. Раньше все эти люди презирали принцессу за то, что она освободила предводителя датчан, и за то, что она якобы родила от него сына; так что же с ними случилось теперь?
      В этот момент Коль заметил, что Изабел гордо расправила плечи и как будто стала выше ростом.
      – А ну вперед! – рявкнул он.
      Принцесса не спеша спустилась по лестнице и направилась в сторону замка; Векелль и Раги выступали в роли охранников, держа мечи наготове.
      – Освободите нашу госпожу, датское отродье!
      – Норманнская нечисть!
      Коль почувствовал удар в грудь и звон металла – кто-то бросил в него камень. С тех пор как он узнал о тайной встрече Изабел с Ранульфом, его душил бессильный гнев, а дерзость саксов окончательно взорвала его.
      – Не испытывайте мое терпение! – презрительно бросил он в толпу.
      Саксы тут же расступились, и это принесло Колю заметное удовлетворение. Наклонившись к Изабел, он тихо проговорил:
      – Похоже, твои отличающиеся непостоянством подданные снова готовы принять тебя с распростертыми объятиями.
      Не поворачивая головы, Изабел едва заметно улыбнулась:
      – Они не более непостоянны, чем ты, датчанин. – Принцесса торопливо направилась к замку, оставив Коля одного на дороге. Придя в себя, он бросился за ней вдогонку, но, спохватившись, остановился. Разве не этого он хотел? Теперь он должен оставить ее в покое. «Пусть уходит. Пусть уходит навсегда».
      Издали донесся сигнал рожка, извещая о том, что случилось нечто важное, и Изабел оглянулась. «О, как она красива!» – подумал Коль, и его сердце сжалось от сладкого томления и тоски.
      – Что это было? – с тревогой в голосе спросила принцесса.
      Направляясь к конюшне, Коль бросил через плечо:
      – Ступайте к крепостному валу; скоро вы сами все увидите.
      Подхватив юбки, Изабел поднялась на ступеньки крепостной стены. Сильный ветер, дувший с океана, развевал ее волосы.
      Внезапно вдали появилось множество всадников: все они направлялись в сторону города; кольчуги и оружие воинов ярко сверкали на солнце, и их знамена победно развевались.
      Мир вокруг Изабел словно обезумел, заскрипели большие деревянные ворота, у нее под ногами задрожала земля, и воины выстроились во дворе замка.
      Изабел охватила паника. Неужели Ранульф уже наступает? Но как это могло произойти так быстро? И неужели Коль все предвидел? Она мгновенно осознала, что не хочет знать развязку этой истории, в чью бы пользу она ни закончилась.
      Изабел стала пробираться к Колю, для чего ей пришлось подняться по ступенькам к самому дальнему выступу восточной стены. Оттуда принцесса попыталась разглядеть знамя, развевавшееся над приближавшимся войском. К ее досаде, знамя казалось пятном золотистого цвета; деталей на нем нельзя было разглядеть, и как понять, кому оно принадлежит.
      Когда через ворота проехал Коль, у Изабел перехватило дыхание. Он был одет в кольчугу и ехал с непокрытой головой; длинные черные волосы были распущены по плечам, спрятанный в ножны меч висел сбоку.
      Мрачные предчувствия нахлынули на Изабел. Разве Коль виноват в том, что на него наложили проклятие и ему предначертана ужасная судьба? И почему он так безрассуден, встречаясь лицом к лицу с врагом, зная, что его могут убить в любую минуту?
      Войско противника подходило все ближе, уже слышался дружный шаг пехотинцев. Принцесса напрягала зрение, внимательно глядя вдаль. Теперь на геральдическом флаге она разглядела рыбу с двумя хвостами на зеленом с серебром фоне: такое знамя могло быть только у одного человека – Угберта Уифордона.
      Итак, спасение Ранульфа подоспело в образе его дядюшки с севера.
      Изабел поискала глазами Коля, но тут ее внимание отвлекли всадники, которые выехали из леса и направились к первой группе. На белой лошади ехала женщина в развевающейся на ветру накидке; в ней Изабел сразу узнала Ровену.
      Не доезжая до замка, войско Угберта остановилось, и над долиной повисла зловещая тишина; было слышно лишь, как морские волны набегали на берег.
      Никто не отдавал никаких приказов, не трубил в рожок, не издавал боевых, устрашающих кличей.
      Коль и его приближенные подъехали к переднему краю датского войска, но вместо того чтобы остановиться, Коль продолжал двигаться дальше. На другом конце поля Изабел увидела одинокую фигуру сакса, который направлялся ему навстречу.
      Неужели сам Угберт? С этого расстояния Изабел не могла рассмотреть, кто это был.
      Однако то, что она увидела позже, стало для нее полной неожиданностью. Угберт поднял руку, приветствуя предводителя датчан, после чего они обменялись дружескими рукопожатиями.
      Эта новость была для Изабел как гром среди ясного неба: Торлекссон и ее дядя – союзники в борьбе против Ранульфа, а ее дядя – предатель!
      Изабел опустила голову и тихо заплакала.

      Коль проехал мимо Девона, сына Угберта.
      – Ваши солдаты могут расположиться лагерем с северной стороны от города, – дружелюбно произнес он.
      Низенький коренастый Девон улыбнулся, затем окинул взглядом стены крепости и деревянный замок, возвышавшийся за ними.
      – Ты поступил правильно, Торлекссон, сохранив замок. Надеюсь, полученные трофеи тебя не разочаровали?
      – Мои люди остались довольны.
      – Наши саксонские женщины услужливы и любезны, не так ли? Надеюсь, ты тоже в этом убедился. Можешь забрать с собой парочку-другую прекрасных саксонок, когда будешь возвращаться в свои края.
      Коль кивнул, однако ничего не сказал в ответ, потому что в этот момент увидел Изабел: не отрывая глаз от двоюродного брата, она шла по крепостной стене. Когда принцесса спустилась со стены, ее накидка развевалась на ветру.
      – Что с Ранульфом? – небрежно спросил Девон вместо приветствия.
      Некоторое время Изабел молча сверлила его взглядом.
      – Он все еще жив.
      Благодушное настроение Девона как рукой сняло, и он обернулся к датчанину:
      – Мы договаривались, что к этому времени он должен быть убит. То, что он до сих пор жив, несказанно огорчит моего отца.
      Коль пожал плечами.
      – Меня не слишком заботит реакция вашего отца. – Девон поджал губы и нахмурился, но его лицо тут же снова расплылось в улыбке.
      – Ранульф – хитрая лиса, его не так-то просто поймать. Думаю, охота на него будет увлекательной.
      Коль, прищурившись, посмотрел на Девона.
      – Ни вы, ни ваш отец ни словом не обмолвились о дочерях Олдрита.
      – О дочерях Олдрита? – Девон нахмурился. – Ах да, пару лет назад, кажется, младшая забеременела от какого-то язычника; после этого прискорбного случая Ранульф так и не смог выдать ее замуж. – Он ухмыльнулся и заговорщицки поглядел на Коля. – Попытайте с ней счастья, а кто знает, может быть, ей по душе такие, как вы. Разве не это мечта любого северного человека: богатство, слава и шумные приветствия народа, да к тому же еще и рука прекрасной чужеземной принцессы?
      Коль бросил на Девона недовольный взгляд, потом перевел глаза на Изабел, которая ждала их, стоя на ступенях.
      В это время Ровена слезла с лошади и поднялась тоже на лестницу; не поздоровавшись с Изабел и ни словом с ней не обмолвившись, она встала рядом.
      Коль спрыгнул с коня; Девон тоже спешился, и они стали подниматься по ступеням.
      При виде принцессы Девон остановился.
      – Кузина?
      Изабел едва заметно кивнула; ее губы были плотно сжаты, глаза метали молнии.
      Поднимаясь по ступенькам, никогда не отличавшийся большим умом Девон протянул руки, словно собирался обнять Изабел, но принцесса обожгла его взглядом, в который постаралась вложить все свое презрение к нему. Однако Коль не хотел сейчас никаких сцен и, чтобы спасти ситуацию, проговорил:
      – Изабел, проводите вашего двоюродного брата в большой зал и проследите, чтобы ему ни в чем не было отказано.
      Изабел невесело усмехнулась:
      – Простите, но я здесь вовсе не хозяйка, а всего лишь несчастная пленница.
      Девон вскинул голову и, покровительственно глядя на принцессу, улыбнулся ей, словно любящий папаша.
      – Полно, кузина, все обстоит вовсе не столь ужасно. Выглядишь ты совсем неплохо, и теперь, когда я с тобой…
      – Именно теперь я не потерплю присутствие предателя в доме моего брата.
      От добродушия Девона не осталось и следа.
      – Мне прискорбно слышать такие слова из твоих уст, прекрасная кузина, особенно в момент, когда твое будущее напрямую зависит от моей благосклонности к тебе. – Девон ухмыльнулся. – Кстати, это относится и к будущему незаконнорожденного ублюдка, которого ты принесла в подоле и, возможно, еще принесешь в будущем.
      Изабел с ненавистью посмотрела на Коля, потом опустила глаза, в то время как Ровена, пройдя мимо Изабел, с восторгом упала в объятия двоюродного брата.
      – Ах, кузен! Слава Господу, ты наконец здесь! – Изабел не могла поверить своим глазам; смерив Ровену презрительным взглядом, она решительной походкой направилась в замок, и тут Коль, догнав принцессу, тронул ее за плечо.
      Она резко обернулась и посмотрела на него с нескрываемым гневом.
      – Зачем ты это сделал? – дрожащим голосом проговорила она.
      Не обращая внимания на любопытные взгляды, Коль потянул Изабел за руку, приглашая ее пройти туда, где они могли бы поговорить без свидетелей, но она вырвалась и, подойдя к стене, прислонилась к ней спиной.
      Датчанин мгновение помедлил, затем не спеша подошел к ней.
      – Два года назад, покидая Колдарингтон, я поклялся отомстить твоему брату, и постепенно мне стало ясно, что лучшая месть – заговор против него его родственника, желающего захватить королевство.
      Щеки Изабел вспыхнули.
      – А каковы были твои намерения в отношении меня? Судя по всему, ты собирался ухаживать за мной, заняться со мной любовью и поколебать мое доверие к брату, так?
      Воспоминания о чудесной ночи любви, проведенной вместе с ней в пещере, были так ярки, так свежи, что слова принцессы отозвались болью в сердце Коля.
      – Я занимался с тобой любовью, потому что люблю тебя. – Это признание вырвалось из самых глубин его сердца, и Коль замер, сам потрясенный словами, которые только что так опрометчиво произнес.
      Изабел тоже была ошеломлена его признанием и стояла, побледнев, не в силах вымолвить ни слова.
      В этот момент массивные двери шумно распахнулись, и в зал ввалился коротконогий Девон; белокурая ангелоподобная принцесса Ровена с улыбкой на устах шествовала рядом, держа его под руку. Их сопровождала целая толпа слуг.
      Изабел перевела укоряющий взгляд на Коля и прошептала:
      – Если бы ты меня любил, ты бы не отдал меня и моего сына на милость этого недоумка. – Она оттолкнула датчанина и направилась к лестнице, которая вела на второй этаж, где помещались спальни.
      Очутившись в своей комнате, Изабел сбросила грязную одежду; ее тело горело, руки дрожали. Неожиданное признание Коля, потрясшее ее до глубины души, его проникновенный хрипловатый голос до сих пор звучали у нее в ушах.
      «Потому что я люблю тебя».
      Неправда! Он бессовестно лжет. Любовь, как лавина, сметает все на своем пути, уничтожает недоверие и ненависть. Как смеет он говорить ей о любви через несколько минут после того, как она узнала о предательстве двоюродного брата? Пройдет совсем немного времени, и Коль поведает Девону о тайне рождения Ранульфа, о которой узнал от нее в минуту откровенности. Потом и всем детальным станет известно, что право Ранульфа на трон Норсекса весьма сомнительно.