4

— То, на каких условиях заключен наш брак, не должно волновать никого… кроме нас.

Роналд старался говорить сурово, но его дыхание прерывалось всякий раз, когда он бросал взгляд на жену.

— Да, конечно, — кивнула Дорин, снимая серебряные крышки с блюд. Мягкие пряди волос касались нежных щек, оттеняя румянец. — Но все же подумай вот о чем: миссис Симпсон — настоящее сокровище, но и она всего лишь человек. Я убедила ее в том, что сейчас пошла мода на раздельные спальни. Но когда первый день после нашей свадьбы ты провел в офисе, она нашла это очень странным. И что, по-твоему, мне оставалось делать? Она послала ему еле уловимую улыбку. Ее пьяняще-алые губы были просто созданы для поцелуев. Роналд ослабил тугой воротничок рубашки, его бросало то в жар то в холод. Интересно, это неполадки с центральным отоплением или с его нервной системой?

— Пришлось соврать, что у тебя очень важные дела. Но поскольку вечер ты собирался провести дома, я попросила миссис Симпсон приготовить ужин на двоих. Для пущей убедительности я надела это платье.

Вряд ли полупрозрачный кусочек золотистой материи кто-нибудь рискнул бы назвать платьем. Однако, чем бы он ни был, достоинства фигуры подчеркивал изумительно. Роналд судорожно сглотнул, испытав неистовое желание подхватить жену на руки и отнести в спальню. А там…

— И теперь она считает, что мы наслаждаемся обществом друг друга и нас не следует отвлекать. — От ее слегка хриплого смешка в висках Роналда словно застучали паровые машины. — Надеюсь, что принятые меры рассеют ее беспокойство и мы будем избавлены от разнообразных слухов и домыслов.

Мебель красного дерева, серебро, хрусталь, вазочка с душистыми орхидеями, высокие свечи — в общем, достойный фон для романтического ужина.

Не отрываясь, Роналд следил за грациозной легкостью ее движений. Неужели новая одежда может так изменить человека? Или раньше он просто не замечал естественной женственности Дорин?

— Мы ведь не хотим, чтобы о нашей семейной жизни сплетничали, так ведь? Настоящее положение дел устраивает нас обоих и должно остаться между нами. Но если вдруг кто-нибудь узнает или хотя бы заподозрит формальность нашего брака, тебя снова начнут атаковать многочисленные поклонницы, от которых ты так жаждал избавиться. Да и мне бы не хотелось ловить сочувственные взгляды и слышать едкий шепот: «Бедняжка, даже собственного мужа не интересует…»

Не интересует? Она что, издевается надо мной? — разозлился Роналд. Или эта женщина не смотрела в зеркало, когда одевалась? Да любой мужчина, взглянув на нее, захочет немедленно — или медленно — стянуть тонкие бретельки с этих молочно-белых плеч, обнажить нежную, округлую грудь, попробовать на вкус…

Сжав зубы, Роналд постарался прогнать соблазнительное видение. Он поймал ее взгляд и почувствовал стыд за приступ беспричинной злости. Эти широко раскрытые золотые глаза, такие доверчивые и невинные, могли принадлежать только Дорри, его Дорри. В них не было ни малейшего подвоха, она и не думала дразнить. Естественно, она не хотела, чтобы ей перемывали косточки великосветские шлюхи. И конечно, не имела ни малейшего представления о том, как ее вид на него действует. В конце концов не сама ли Дорин сказала, что ее вполне устраивает подобный брак?

— Давай лучше ужинать.

Роналд подошел к накрытому столу. Он собирался объяснить жене, как следует и как не следует вести себя с мужчинами. Но задача оказалась не из легких: Дорин, несмотря на свой вид роковой женщины, была невинна как голубь.

— Может, откроешь вино? Мне никогда с этим не справиться.

Она держала бутылку, прижимая ее к груди крепко, словно младенца. Трогательный, робкий взгляд окончательно рассеял сомнения Роналда: Дорин осталась прежней и только внешне напоминает коварную искусительницу.

— Конечно.

Он потянулся за бутылкой, что оказалось большой ошибкой. Пальцы его случайно коснулись мягкой груди и, ощутив ее тепло сквозь тонкую ткань, Роналд вздрогнул всем телом. Пожалуй, сейчас он был не в состоянии читать ей лекции о нравственности.

Слегка трясущимися руками он открыл вино и разлил его по бокалам, ухитрившись не расплескать ни капли. Хотя постоянно отвлекался на ее изящные обнаженные руки, которые грациозно расправлялись с фазаном в белом соусе.

— Положить горошку? — спросила она с незаметной улыбкой на губах.

Роналд только кивнул, удивляясь, как же раньше не замечал чудесных ямочек на ее щеках. Да потому что я никогда не смотрел на нее внимательно, привыкнув к нелепому виду, как привыкают к старому креслу, догадался Роналд. А вот Патриция рассмотрела, и теперь он остался наедине со сказочно преобразившейся серой мышкой, вынужденный сдерживать свои порывы. А это не так-то просто.

— Миссис Симпсон — удивительная кулинарка, но ты говорил, что она вряд ли справится с большим приемом. Мне одной такая задача тоже не под силу, поэтому нам с ней лучше объединиться. К тому же можно обратиться в специальную фирму по подготовке праздников. Думаю, что в итоге все будет в порядке — расставим по местам тарелки и ложки, подберем цветочки, постараемся не перепутать жаркое с десертом. Тебе такой вариант нравится?

— Что?

Роналд слегка потряс головой. В данный момент он был полностью поглощен созерцанием игры света и тени на ее коже и почти не слышал ни слова. Колеблющееся пламя свечей освещало нежный овал лица, длинную, изящную шею, волнующий вырез на груди, делая эту женщину еще таинственнее.

— Прости, — пробормотал он, стараясь отогнать непрошеные мысли. — Уверен, что вы со всем справитесь. Скажи, а когда ты примешься за новый перевод? Ты уже подобрала комнату для занятий?

Роналд уцепился за эту мысль, как утопающий за соломинку. Когда Дорин займется работой, все опять пойдет по-старому. Уйдут в небытие изысканные наряды, подчеркивающие все изгибы фигуры, вновь вернутся бесформенные свитера, мешковатые юбки и брюки, и он наконец-то обретет спокойствие. Его больше не будет преследовать желание почувствовать шелковистость ее кожи, узнать вкус полных губ, исследовать каждый дюйм восхитительного тела.

Представив эту соблазнительную картину, Роналд почувствовал, как по телу прокатилась горячая волна желания и замерла где-то внизу живота.

— Нет, мы с миссис Симпсон запрятали подальше коробки с моими вещами. К тому же я связалась с агентством, которое поставляет мне заказы, и поставила их в известность, что пока повременю браться за новые переводы. Я хочу уделить больше времени дому и быть тебе хорошей женой.

Быть хорошей женой! Она это серьезно? Робкий взгляд из-под полуопущенных ресниц лучше слов убеждал в невинности ее намерений. Пожалуй, он становится чересчур подозрительным: Дорин не собирается ни соблазнять его, ни обманывать, ни издеваться над ним.

— Мои обязанности в качестве жены состоят в ведении домашнего хозяйства и организации твоей общественной жизни. Правда, для этого у меня недостаточно опыта. Однако я собираюсь всему научиться и стать настоящей светской дамой и достойной супругой миллионера. Мне кажется, что сейчас нам следовало бы почаще появляться на людях вдвоем, как и полагается молодоженам. Конечно, наш брак не совсем обычен, но ведь посторонним об этом неизвестно, поэтому нам придется проводить много времени вместе. Еще пудинга? — предложила она с мягкой улыбкой.

— Нет, спасибо.

Роналд отрицательно покачал головой. А Дорин положила себе на тарелку щедрый кусок черничного пирога, украсив его сверху взбитыми сливками.

Проводить много времени вместе? А из-за чего, собственно, сегодня он целый день проторчал в офисе? Чтобы избавиться от желания затащить в постель собственную жену! Ситуация все больше напоминала фарс, и пришла пора положить этому конец.

— Дорри, думаю, нам стоит серьезно поговорить. — Голос Роналда звучал хрипло. — Мы оба знаем, чего хотели получить от нашего брака — надежное партнерство и семейный бизнес, ни больше ни меньше. Для тебя это значит хороший дом, возможность делать карьеру, а также самостоятельно вести хозяйство без чуткого руководства отца или миссис Пимм. У меня же появилась жена, чтобы сдерживать толпы дам, желающих броситься в мои объятия, рассчитывая на хорошее вознаграждение. Эти гарпии уже в печенках у меня сидят! Собственно, любая женщина моложе пятидесяти вызывает у меня рвотный рефлекс.

— Ой! — Дорин широко распахнула глаза и отложила вилку. — Но мне еще далеко до пятидесяти!

— Ну, естественно. Но ты и не женщина.

— Как это?

Ее густые ресницы затрепетали. Розовым язычком она машинально слизнула остатки сливок с уголка рта.

Роналд вздрогнул — вечно он сам создает себе проблемы! — и проговорил в отчаянии:

— Я имел ввиду, что никогда не воспринимал тебя как женщину. Для меня ты была лишь умницей Дорри, с которой в отличие от других женщин приятно провести время, которая не требует постоянного мужского внимания и восхищения. Ты никогда, — тут он понизил голос, — не бросала на меня двусмысленных взглядов, не спрашивала, идет ли тебе эта помада, не раскидывала по дому соблазнительные детали туалета…

Зачем, черт побери, он привел этот пример сейчас, когда видно, что некоторые из них вообще на ней отсутствуют? Надо собраться, а то ситуация стремительно выходит из-под его контроля.

— Я хочу сказать, что всегда думал о тебе, как о младшей сестренке.

— Когда вообще думал, — с обидой заметила она.

Черт побери, он совсем не хотел сделать ей больно. Ну конечно, он часто думал об этой мышке, живущей в башне из слоновой кости и грызущей свои книжки. Такой непохожей на всех этих блестящих и изысканных дам, наполнявших его жизнь. Но в данный момент его жена меньше всего напоминала забавную серенькую зверушку.

— Конечно, я думал о тебе. В конце концов мы знаем друг друга всю жизнь. Я помню, как ты росла, как переживала из-за оценок, как возилась со своими морскими свинками… — Роналд испугался, что она решит, будто всегда была для него лишь деталью из личной жизни делового партнера, и поспешил добавить: — Когда я узнал о смерти твоей матери, которую ты не видела много лет, моим первым желанием было успокоить, утешить тебя.

— Ты был очень добр.

На глаза Дорин навернулись слезы. Она помнила, как он обнял ее тогда, каждое сказанное им слово. Именно в тот момент Дорин полюбила его — неосмысленные чувства, хранимые ото всех в тайне, переросли в нечто более глубокое.

— Да, наверное, — произнес Роналд недовольно. — Я не напрашиваюсь на комплименты, а просто напоминаю, что думал о тебе, как о сестренке. Без каких-либо сексуальных желаний. Мы знаем, чего хотим от этого брака, и секс явно не входил и по-прежнему не входит в наши планы.

Врешь, приятель! Роналд поймал себя на мысли, что сейчас в его планы очень бы вписалось унести ее наверх, в свою спальню. Но это было бы огромной ошибкой, ведь Дорин совсем к этому не стремилась. Она никогда бы не согласилась на его предложение, если бы испытывала к нему какие-то чувства, помимо дружеских.

— Секс довольно опасная штука, Дорри. По идее он должен приносить людям только лишь удовольствие. Но на самом деле зачастую осложняет жизнь. Неужели мы хотим внести в наши прекрасные деловые отношения ненужные хлопоты и разрушить идеальное партнерство?

Отодвинув стул, Роналд встал. Он чувствовал, что покрывается испариной, что ему трудно дышать, но постарался скрыть это.

— В любом случае, имей в виду, что я вполне здоровый мужчина, поэтому твой новый стиль в одежде может привести к нежелательным последствиям. Ради спокойствия в доме я прошу тебя одеваться, как раньше. Уверен, ты догадываешься, о чем я говорю.

Вполне вероятно, что он все испортил, но сейчас Роналд испытывал острую необходимость уйти и принять холодный душ. Пожалуй, такого возбуждения он не чувствовал с тех пор, когда был подростком.

— Спокойной ночи, — пробормотал он на прощание и почти вылетел за дверь.

Дорин выскользнула из маленького золотистого платья, которое, по мнению Патриции, идеально ей подходило, повесила его на плечики и убрала в шкаф. Если Роналд так хочет, она больше не наденет ни одно из своих новых нарядов. Да, он прав, это действительно опасная игра. И довольно нечестная.

Что там Падди говорила? «Все равно терять нечего. Давай, девочка, отпусти тормоза! Говорю тебе, при определенном усилии ты можешь быть великолепной. И если Роналд однажды увидит сногсшибательную Дорри, то все рано или поздно пойдет естественным для женатых людей путем…»

Девушка глубоко вздохнула. Нет, ей было что терять. Его уважение, дружбу. Она совершенно не хотела вызвать в нем плотское желание. Роналд должен был полюбить ее, а это совсем другое. Заветная мечта по-прежнему выглядела недостижимой.

Чтобы расслабиться, Дорин решила принять горячую ванну вместо обычного душа. Успокоение, однако, не пришло. Она мысленно готовилась к бессонной ночи, надевая уютную и знакомую хлопковую пижаму вместо прекрасной шелковой сорочки, очень подходящей, по мнению все той же Падди, для молодой жены.

Ох, а не совершила ли она, Дорин, ошибку, доверившись целиком и полностью подруге? Всего лишь неделю назад она согласилась выйти за Роналда замуж. И тогда, еще в Колчестере, увидев в глазах любимого человека неприкрытый мужской интерес, возблагодарила Небо за то, что дала себя уговорить…

Однако следующее утро было уже не таким радужным. Роналд уехал задолго до того, как она спустилась к завтраку. О существовании жениха напомнила лишь оставленная на кухонном столе записка:

Дорри, собери вещи, которые тебе не понадобятся на ближайшей неделе. В среду их заберут и перевезут в Лондон. До скорой встречи.

У него не хватило времени даже на то, чтобы пожелать ей доброго утра! Жена нужна ему только для того, чтобы отпугивать прочих представительниц слабого пола. Если уж он не полюбил никого из окружавших его прелестных созданий, то на что рассчитывать ей — такой маленькой и ничтожной?

В тот вечер его взгляд выражал вовсе не одобрение. Он был всего лишь удивлен, что Дорин может носить вещи, которые ей подходят.

В расстроенных чувствах девушка позвонила подруге и все рассказала. А в ответ получила указание продолжать в том же духе. Не больно-то хороший совет, подумала Дорин грустно.

Надо полагаться на собственный разум и не обращать внимания на вечный оптимизм Патриции. Пора прекратить надеяться на чудо, иначе она окончательно потеряет хорошее отношение любимого человека. Ведь он совсем не обрадовался, когда понял, что хочет ее! Сама Дорин, конечно, тоже хотела его, но еще больше жаждала его любви. Роналд был единственным мужчиной, кто пробуждал в ней сексуальный интерес, но даже с ним она не собиралась делить постель, если он не любит ее.

Девушка ударила тогда кулаком по столу, вымещая на нем свое горе. По щекам заструились слезы. Она поняла, что не представляет, как исполнить свои мечты.

5

Дорин спала до десяти отчасти потому, что накануне долго не могла уснуть, а отчасти потому, чтобы не видеть Роналда. Уверенная в том, что муж давно в офисе, она натянула поверх пижамы старенький халат и спустилась в кухню выпить чашку крепкого кофе.

— А вот и вы, мадам! — приветливо улыбнулась миссис Симпсон. — Сейчас подам завтрак. А мистер Роналд еще у себя. Может быть, вы позовете его?

Сердце Дорин ушло в пятки. Почему это она решила, что муж каждое утро будет рано уезжать? К тому же экономка, судя по лукавым взглядам, была явно убеждена, что они всю ночь предавались бурной страсти, и поэтому молодая супруга проснулась так поздно.

Девушка изобразила улыбку и неохотно пошла за Роналдом. Она могла быть довольна собой: подозрения миссис Симпсон рассеялись окончательно.

Итак, вчера Дорин сказала мужу, что они должны чаще появляться вместе, как и полагается счастливым молодоженам, чтобы избежать ненужных сплетен. Однако сегодня эта мысль была ей неприятна. Осуществи они свой план, их жизнь насквозь пропитается обманом, а Дорин ненавидела ложь. Она содрогнулась, представив такую перспективу. Надо быть абсолютно честной с Роналдом!

Ну, конечно, не совсем так. Открыть ему свои настоящие чувства было бы глупо и унизительно. Нужно сказать, что он был совершенно прав: их брак касается только их и никого другого. Нет никакой необходимости притворяться, и неважно, что о них подумают. Когда она высказала противоположную идею, то не была собой. Разве эта раскрашенная, благоухающая, глупая кукла была похожа на «умницу Дорри»?

Сегодня же все вернулось на круги своя. Она снова самая обыкновенная женщина, у которой достаточно разума, чтобы понять свою ошибку, и достаточно силы воли, чтобы справиться с чувствами. Она сможет остаться женой на бумаге для мужчины, которого всегда обожала. Другого выхода просто нет.

Но ее уверенность пошатнулась, когда Дорин увидела мужа. Черный костюм подчеркивал строгость черт лица и стройность фигуры — в общем Роналд, как всегда, выглядел образцом мужской красоты. Дорин почувствовала жар во всем теле, странная тяжесть появилась внизу живота. Он закончил говорить по телефону и встал.

— С добрым утром, Дорри. Сегодня мне опять придется провести весь день в офисе. Зато вечером мы с тобой пойдем в Друри Лейн театр, а потом где-нибудь поужинаем. — В его голосе, сначала безразличном, появились теплые нотки. — Пора завтракать?

— Да, миссис Симпсон уже все приготовила. — Ох, как бы Дорин хотела не бояться этого человека! — Тебе совсем необязательно было меня ждать, я слишком долго спала.

Она почти бежала, спотыкаясь и путаясь в полах халата, оттого что Роналд следовал за ней попятам. Дрожа всем телом, Дорин влетела в столовую, надеясь, что вскоре сможет взять себя в руки, как это удавалось ей раньше.

— Ты мог бы уже давным-давно поесть.

— И тогда бы не насладился обществом молодой жены. А что подумает миссис Симпсон?

Его голос напоминал мурлыканье кота. Дорин вздрогнула: похоже, он принял всерьез ее вчерашнее предложение. Интересно, а как ему удалось достать билеты на премьеру, если их раскупили два месяца назад! Впрочем, чего она ожидала, выходя замуж за одного из сильных мира сего?

— А вот и завтрак! — провозгласила миссис Симпсон, в эту минуту похожая на важного церемонимейстера.

Она вкатила столик, заставленный многочисленными тарелками. Вид этого устройства живо напомнил Дорин вчерашний вечер, и ей тут же снова стало стыдно.

— Бекон, пикули, яйца, сок, тосты и кофе, — радостно объявляла экономка, снимая блюда со столика, как фокусник вытаскивает из шляпы белых мышей. — Ланч готовить на двоих?

Роналд покачал головой и произнес, убедительно изобразив сожаление:

— Буду весь день работать. А как ты, дорогая?

Дорин уставилась в свою тарелку, и еда неожиданно показалась ей на редкость неаппетитной. Называть ее «дорогой» — это уже чересчур! Просто необходимо как можно скорее сказать ему, что она передумала и не хочет притворяться.

— Меня тоже не будет. — Она с трудом узнала в этом прерывающемся бульканье собственный голос. — Пойду за покупками.

Надо приобрести какую-нибудь подходящую одежду, а то ее старые вещи по настоятельному требованию Патриции были переданы в благотворительную организацию.

— И вечером нас тоже не будет. Я поведу жену в театр, а потом мы пойдем куда-нибудь перекусить. Так что не беспокойтесь, мы с удовольствием позаботимся о себе сами.

Слова Роналд сопроводил обаятельнейшей улыбкой, от которой все женщины таяли, и миссис Симпсон не стала исключением. Дорин закусила губу. Представляет ли он, какую власть имеет над представительницами слабого пола независимо от их возраста?

Этим утром Роналд был самим собой — сдержанным, вежливым… и совершенно далеким. Ничего общего с вчерашним возбужденным мужчиной, готовым броситься на нее в любой момент.

— Дорри, о моей вчерашней просьбе… — Да?

Она оторвала взгляд от заснеженного сада за окном и неохотно посмотрела на Роналда.

— Я не имею права приказывать тебе, что носить. Прости, я погорячился.

Дорин ожидала чего угодно, только не этого. И невольно покраснела.

— Все в порядке. Это неважно.

Ей совсем не хотелось знать, что заставило мужа передумать. Любая мысль об интимных отношениях затрудняла ее и без того нелегкую жизнь.

— Нет, важно. — Он взял тост и стал намазывать маслом. — Ты никогда не заботилась о том, как выглядеть, — просто натягивала первое попавшееся, что найдешь утром, завязывала волосы в хвост и так ходила весь день.

Роналд улыбнулся ей, показывая, что его слова не содержат ни тени насмешки. Мягкая улыбка преобразила жесткие черты, и теперь лицо его выражало понимание и сочувствие, которые от него трудно было ожидать. Дорин отпила кофе. Все было бы куда проще, если бы он обращался с ней, как с чужим человеком, просто живущим в его доме.

Но он продолжил, теперь уже откинувшись на спинку стула и пристально глядя на нее:

— Я не могу указывать, что тебе носить, а что нет. Дорри, ты имеешь полное право быть самой собой — восхитительной и сексуальной женщиной. Забудь о моих вчерашних словах и не думай обо мне хуже, чем я есть. Поверь, я не имею привычки набрасываться на каждую красивую женщину, так что можешь быть спокойна. Не опасайся нежелательных приставаний.

— Ох!

Это оказалось единственное, что она смогла произнести в ответ, поскольку ее мозг был слишком занят поиском логики в его словах. Восхитительная и сексуальная, сексуальная и восхитительная — музыкой отдавалось в ее сердце. Неужели он действительно так думает? А если бы она сказала, что его «приставания» желательны и желанны, стал бы он…

— Ох! — снова произнесла Дорин и постаралась собраться с мыслями, чтобы дать хоть сколько-нибудь разумный ответ. — На самом деле туалеты «от кутюр» — это совсем не мой стиль. Честно говоря, мне все равно, что на мне надето. Сначала я сопротивлялась безумным идеям Падди, но потом согласилась. Мне стало интересно, смогу ли я выглядеть… — она бросила на Роналда мученический взгляд, выдававший затаенную боль, — пристойно. Я не говорю «хорошенькой», на это я просто не способна, но хотя бы похожей на женщину. А то я уже давно забросила это дело, убедившись в его бесполезности.

— С каких пор?

Сейчас серые глаза были добрыми. В них отражалась настоящая братская нежность без тени насмешки.

Ее сердце растаяло. Помимо всего, Роналд был другом, и Дорин порой говорила с ним откровенно. Могла она довериться ему и сейчас.

— С тех пор, когда была костлявой, бледной, рыжей девчонкой, как мне говорили, весьма похожей на пугало. Мама всегда хотела иметь аккуратненькую, хорошенькую дочку, а вместо этого ей досталась я. Потом родилась Энни, она была очень красивой — со светлыми волосами, голубыми глазами и очаровательной улыбкой. Могу себе представить облегчение, с которым мама оставила меня и подарила все внимание моей сестренке.

Когда она ушла от нас, я знала, что это отчасти из-за меня. Если бы я была красивой, она бы любила меня и осталась с нами после смерти Энни. А так она не смогла меня переносить. И когда Падди заставила меня изменить внешность, я мечтала доказать, что мама оказалась не права, убедить себя, что я не безнадежная уродина.

— Ты никогда не была ни безнадежной, ни тем более уродиной. — Роналд попытался скрыть свою злость. — Ты хорошенькая, и именно поэтому…

— Ты думаешь, что я снова должна одеваться…

— Точно.

Неожиданно ему до боли в сердце захотелось, чтобы мать Дорин была жива, тогда он бы высказал все, что о ней думает. Она очень умело погубила в дочери уверенность в ее женской привлекательности. Невероятная жестокость родителей к своим детям была ему слишком хорошо известна.

Роналд поднялся и подошел к жене.

— Мне пора. К семи будь готова. — Такого мягкого голоса Дорин еще не слышала. Он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. — Заканчивай завтракать, Дорри.

Десять минут спустя она все еще сидела неподвижно, прижав кончики пальцев к месту, которого коснулись губы Роналда. Муж никогда еще не целовал ее. Конечно, это был не настоящий поцелуй, но ведь Роналд и не играл на публику. Значит, она ему симпатична.

Правда, Дорин так и не успела сказать, что была не права вчера и что им не стоит притворяться. Ничего, сегодня будет достаточно времени.

Дорин старательно накладывала макияж, надеясь, что когда-нибудь этот процесс войдет в привычку. Оглядев целую коллекцию золотых тюбиков с губной помадой, она выбрала бледно-розовую. Придется обойтись без ярко-алых и бронзовых тонов, так подходящих к цвету глаз, — губы должны напоминать недозрелую клубнику, а не распустившийся пион.

Для создания привычного образа необходима была и соответствующая одежда. Девушка выбрала мешковатый костюм цвета перегнивших листьев и серую блузку. Нелепый наряд дополнили тяжелые черные туфли, внешне и удобствами больше походившие на колодки. Это орудие пытки было ее последним приобретением за сегодняшний поход по магазинам.

Делать покупки оказалось настоящим кошмаром: толпы спешащих дамочек, обезумевшие водители, на ходу придумывающие новые правила дорожного движения, бесконечные узкие улицы, высокие дома, подпирающие небо. Дорин с тоской вспомнила широкие просторы, необъятный горизонт и душистый ветер с равнин.

Но девушка не собиралась бросить миссию незавершенной. Она самоотверженно ходила по магазинам, пока не был полностью подобран комплект одежды «Серая мышка Дорри». К счастью, на этот раз поблизости не было Патриции, а то бы она непременно затащила подругу в бутик и заставила накупить кучу всего самого модного.

Теперь Дорин снова будет выглядеть скромно и совершенно непривлекательно. Что бы ни думал Роналд, Дорин не хотела выглядеть сексуально. Симпатия куда более надежное чувство, чем плотское вожделение, особенно если хочешь хоть сколько-нибудь настоящей семьи. Если их отношениям суждено развиваться, то животный инстинкт не лучшее для них основание.

Ключевое слово — «если». Неожиданно она поймала свое отражение в зеркале, и ее мечты развеялись как дым. Кого она пытается обмануть? Роналд же никогда не полюбит ее!

Да, конечно, вчера он нашел ее привлекательной и сексуальной, но тогда она была одета соответствующе. Однако уже сегодня утром сказал, что справится со своими порывами. Роналд всегда находился в окружении самых блестящих и соблазнительных женщин и не влюбился ни в одну из них…

Кроме Гленды. Дорин не поверила его рассуждениям о необходимости иметь жену для ведения хозяйства и о том, что мисс Оксенфорд идеально подходила на эту роль. Он любит Гленду, и сейчас ему наверняка больно. Почему тогда Роналд должен немедленно забыть о прошлом и влюбиться в жену? Дорин, строго сказала она себе, сейчас же прекратить так думать!

В купленных только что вещах она даже отдаленно не напомнит ему женщину. Несколько взмахов расчески, и Дорин была полностью готова. Совиные очки остались на носу — они придавали ей задумчивость и серьезность. С решительностью дуэлянта она, вооружившись сумочкой, спустилась в гостиную, где ее уже ждал муж.

— Тебе действительно необходимы очки? — ласково спросил Роналд, беря Дорин за руку и отводя в сторону, чтобы уберечь ее от столкновения с внушительного вида дамой в изумрудно-зеленом платье.

— Да, конечно. Я ведь собираюсь читать программку.

Она сумела подавить дрожь в голосе. От его сильной и теплой руки по ее телу расползались ручейки жара.

— Зато сцена будет расплываться и ты ничего не увидишь, — предупредил Роналд.

В голосе его послышалась легкая насмешливость, а пальцы крепче сжали тонкое запястье.

— Ты вполне можешь меня отпустить, — ответила Дорин. Она не хотела быть невежливой, просто не могла больше переносить его близость. Их тела почти соприкасались, и девушка знала, что долго не выдержит. — Я не собираюсь падать.

— Судя по твоим туфлям, я в этом не уверен.

Она пропустила мимо ушей нелестное замечание, освободила руку и отодвинулась от мужа. Конечно, Роналд развлекался, глядя на жену. Когда она спустилась в гостиную, он оторвался от чтения финансового раздела в газете, посмотрел на нее, и в его глазах зажглись насмешливые огоньки. Но пусть лучше смеется, чем вожделеет, решила Дорин.