— Ты сказала ей, что это заклятый враг отца?

— Но когда она верила мне? Я для нее — пустое место.

Касси и сама поняла, сколь глупый вопрос она задала. Вряд ли Клара в состоянии услышать, о чем говорит Лани.

— Но это тот, кого так опасался Шарль? — спросила Лани. — Что он тебе сказал?

— Он признался, что Дейнмаунт жаждет отомстить ему.

Лани побледнела.

— Но почему?

Касси покачала головой.

— Он твердил одно: это Божья воля.

— Но Дейнмаунт не ангел Господень. Совсем напротив, насколько я могу судить. Во всяком случае, ему удалось обаять Клару, и он постарался быть любезным с ней, приложив для того немало усилий. — Она помолчала немного. — Похоже, он очень умный человек, не так ли?

Касси почувствовала всю важность этого вопроса. Лани все равно догадается, от нее нельзя ничего скрыть — каким-то шестым чувством она узнавала обо всем, что происходит. Касси следовало рассказать о той встрече на берегу. Но больше всего на свете ей хотелось забыть обо всем, что случилось.

— Откуда я знаю?! — коротко отозвалась она, так и не решив, что делать.

Лани удивилась.

— Когда он принес тебя сюда, то назвал Каноа. Конечно, Лакуа мог сказать, как тебя зовут. Но он обращался с тобой как-то по-особенному бережно. Что ты знаешь об этом Дейнмаунте?

Касси отвела взгляд и с трудом выдавила из себя:

— Я… видела его на берегу. И мы успели поговорить. Очень коротко. Минуту-другую. — И с жаром добавила. — Но он чужестранец. Я плохо разбираюсь в них. И ничего определенного не могу сказать о нем.

— Но ты ведь понимаешь, что это враг твоего отца?

— Разумеется, — отозвалась Касси. — Неужели ты считаешь, что…

— Тсс. — Лани приложила палец к ее губам. — Просто ты не успела рассказать мне о той встрече, поэтому я никак не могла понять, что произошло между вами. Он относится к тому типу мужчин, которые стремятся подавить женщин, подчинить их своей воле. Даже Клара не смогла противостоять ему. Она верит всему, что бы он ни говорил ей.

— Не представляю, что такое возможно.

— Увидишь своими глазами, — пообещала Лани. — А теперь нам надо обсудить, как быть с Шарлем до того, как они узнают, что ты пришла в себя. — И Лани придвинулась поближе к Касси.

Взгляд девушки обратился к двери.

— Англичанин до сих пор здесь? Молчаливый кивок был ей ответом.

— С того момента, как Дейнмаунт принес тебя сюда, он ни на шаг не выходил из дома и просил позвать его, когда ты придешь в себя. — Лани слегка нахмурилась. — Здесь еще два матроса с его корабля, которые якобы «охраняют» нас.

— Они надеются, что папа придет сюда.

— А он собирался? Касси покачала головой.

— Я велела ему бежать к вождю и пообещала прийти сама. Камахамеха здесь — что король в Англии. Надеюсь, вождь сможет защитить его, он ведь к отцу благоволит.

Лани нахмурилась.

— Конечно. Камахамеха любит Шарля, но он вряд ли осмелится выступить против англичанина. Он собирался закупить ружья в Британии, чтобы противостоять своим врагам.

— Но почему бы ему не спрятать отца до отъезда англичанина с острова?

— Вряд ли он пойдет на это. И с чего ты решила, что Дейнмаунт собирается уехать? Он похож на человека, который каждое дело привык доводить до конца и никогда не отступаться.

— Ему надоест ждать, когда появится отец, — ответила Касси, не веря себе. Тот, кого она встретила на берегу, не из тех, кто вообще сдается.

— Вдруг Шарль узнает о случившемся, заволнуется и придет навестить тебя?

Мысль об этом уже беспокоила и Касси.

— Нельзя ли отправить ему записку? Лани с сомнением покачала головой.

— Боюсь, что таким образом мы скорее наведем Дейнмаунта на след Шарля. Англичанин не спускает с нас глаз. Но я попробую пробраться к нему сама.

Касси не согласилась:

— Он ждет меня. Мы должны решить, что делать дальше. — И, понизив голос, она добавила: — Отец так испугался, Лани.

Лани кивнула.

— И он прав. Этот человек опаснее огня. — Поднявшись, она заговорила уже будничным тоном. — Сейчас я приготовлю тебе немного бульона и воду для купания. Надеюсь, мне удастся не пускать сюда Дейнмаунта до вечера. Постарайся поспать еще немного. Отдохни.

Отдохнуть?

Касси откинулась на подушки. Ей не терпелось что-то делать, как-то связаться с отцом. Надо набраться сил для предстоящей борьбы. Из услышанного от Лани она поняла, что Джаред оплел паутиной весь их дом, превратив их в пленников. И подобно пауку поджидает свою жертву. Если отец сделает хоть малейшую попытку повидаться с ней, то он угодит в эту паутину.

После купания Касси почувствовала себя лучше. А бульон и вовсе придал ей силы. Но все же не настолько, чтобы она смогла встать раньше завтрашнего вечера. Громкие мужские голоса за окном привлекли ее внимание.

Она медленно села на постели и спустила ноги на пол. Прежнего головокружения уже не было. Хорошо. Накинув поверх ночной рубашки темно-синее платье, Касси встала. Легкая дурнота подступила к горлу, но с этим она справилась без труда. Медленным шагом Касси прошла к окну и пошире распахнула его створки. Два человека двигались по грядкам Лани. Наверное, это и есть те самые матросы с «Жозефины», о которых упомянула Лани.

— Как посмотрю, ты чувствуешь себя намного лучше, чем мне говорили.

Она отвернулась от окна и увидела Джареда Дейнмаунта в дверном проеме. Выглядел он уже не таким элегантным, но его небрежность таила в себе еще большую угрозу. Сегодня на нем уже не было плаща, только белая рубашка с распахнутым на груди воротом. Дневная щетина легкой синевой покрывала щеки. Но глаза оставались такими же холодными, какими запомнились ей. И она инстинктивно одернула платье.

— Добрый вечер, ваша светлость.

— Не собиралась ли ты ускользнуть из дома через окно? — Он шагнул в комнату и закрыл за собой дверь. — Не советовал бы делать этого.

— Но это мой дом. С чего это я должна тайком выбираться из него, будто я вор? — Касси почувствовала слабость в коленях. С трудом добравшись до кровати, она осторожно присела на ее край. — Просто я выглянула посмотреть, кто это ходит по нашему саду. Ваши матросы разгуливают по грядкам, на которых Лани выращивает овощи.

— Я возмещу нанесенный ими ущерб.

— Разве можно оплатить ее огорчение и обиду, когда она увидит свой труд, втоптанный в грязь. Она столько времени ухаживала за растениями, так заботилась о каждом из них…

— Золото может заставить забыть о любой потере. Касси не согласилась:

— Может, в вашем мире. Но не здесь.

— Тогда пусть остается со своими обидами, если это ей больше по душе. — Джаред приблизился к Касси. — Но я пришел сюда не для обсуждения огородных проблем.

Она с невинным видом взглянула на него.

— Но это единственное, что я хотела бы обсудить с вами.

— Где твои отец?

Она молча смотрела на него.

— Советую сказать. Так будет проще для тебя.

— А я не хочу, чтобы мне было проще. И вам здесь больше нечего делать. Возвращайтесь в свою Англию.

— Боюсь, что я еще не закончил свои дела здесь.

— Вы имеете в виду убийство? — прежним невинным тоном осведомилась Касси.

На секунду он замолчал, а потом вымолвил:

— Возмездие.

— Я лучше всех знаю своего отца. И могу утверждать, что он не сделал ничего такого, что заслуживало бы смертной казни.

Черты его лица затвердели.

— О, какой же это, должно быть, добрый и самоотверженный человек. — Сарказм в его голосе болью отзывался в душе Касси. — Он удирал, как последний трус, оставив тебя, чтобы сбить меня с толку. Ты могла бы погибнуть в этих горах.

— Но это не его вина. Я сама все затеяла. Он не хотел оставлять меня одну.

— Его собственная голова на плечах важнее твоей жизни.

— Отец любит меня. Я сама заставила его уйти.

— Что-то плохо верится в его отцовское чувство. Он улизнул, а тебя бросил одну среди кипящих паром расщелин, ты могла упасть и заживо свариться, — грубо сказал он. — Да и по берегу ты гуляла полураздетая. Кто угодно мог тебя оскорбить.

— Нет ничего постыдного или предосудительного в человеческой наготе, — возразила Касси. — И ни один островитянин не посмеет взять меня силой. — Она сурово посмотрела на Джареда. — Они не похожи на англичан. И на вас тоже.

Джаред не нашелся, что ответить.

— Судя по всему, тебе исполнилось восемь лет, когда вы покинули Марсель. Значит, сейчас тебе около двадцати? Почему ты солгала мне?

— Я не лгала.

— Но ты не попыталась переубедить меня.

— Почему меня должно заботить, что думает всякий чужестранец?

— Тебе повезло, что, увидев тебя полуобнаженной, я решил, что передо мной несовершеннолетняя невинная девочка.

— А если бы…

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Касси почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

— Убить отца, изнасиловать дочь… Какой доблестный мститель прибыл сюда из Англии.

— Я никогда не насилую женщин. — Он раздраженно вскинул брови. — И я даже вообразить себе не мог, что ты дочь этого ублюдка. Девушки из хороших семей не бродят поздними вечерами по берегу, изображая собой островитянку.

— Я ничего не изображала. Я пришла со своими подругами, которые заслуживают большего уважения, чем некоторые «английские девушки из хороших семейств». Вы ворвались сюда без приглашения. И ведете себя как хозяева. Приезжая, вы спите с местными женщинами, бросив им за это нитку с бусами, и спокойно уезжаете.

— Местные женщины, как ты и сама успела заметить, весьма предприимчивы. Им палец в рот не клади. Они не похожи на несчастных жертв. И к тому же я прибыл сюда не для того, чтобы забавляться с ними. — Дейнмаунт помолчал. — Ты знаешь, зачем я здесь.

— Я не позволю вам совершить это, — с нажимом проговорила Касси. — Не думайте, что у моего отца нет друзей. Даже местный король любит и ценит его.

— Но променяет свою верность на возможность приобрести ружья, чтобы затеять войну с королем соседнего острова.

Касси надеялась, что Джаред не сумеет дознаться до проблем вождя. Но напрасно. Лани оказалась права, им попался умный противник.

— И вы собираетесь предоставить ему эти ружья?

— Скажем так: я сделаю все, чтобы добраться до твоего отца.

Это значило, что он убьет его во что бы то ни стало. Слабость охватила ее.

— Но почему? Вы даже не знаете его. Он добрый человек, художник, мечтающий об одном: рисовать и жить в мире и согласии со всеми.

Глаза Дейнмаунта внезапно яростно сверкнули.

— Твой отец убийца! Палач! И заслуживает только смерти. — Повернувшись, он стремительно шагнул к дверям. — Отправляйся в постель и выброси все мысли о побеге. Тебе не добраться до него. Я отдал распоряжение своим людям хватать любого, кто попробует выйти отсюда.

— Так, значит, это правда? И мы, выходит, вроде арестантов?

— Я бы предпочел другое слово. — Он открыл дверь. — Приманка в ловушке. Посмотрим, насколько твой отец любит тебя и насколько его волнует твое здоровье.

Касси содрогнулась. Дверь за ним тихо закрылась.

Приманка… Нет, ловушка не должна сработать. Она найдет способ выбраться из дома и добраться до Камахамехи.

Бредфорд посмотрел на Джареда, когда тот появился на веранде.

— Ну как она?

Племянник сел напротив дяди.

— Вопреки моему ожиданию довольно быстро пришла в себя.

— Она любит отца?

— Да. — Джаред налил себе виски. — И лишь Господь знает, за что. Он, насколько я понял, не баловал ее своим вниманием, так что она выросла дикаркой.

— Жизнь островитян можно назвать даже приятной, — Бредфорд откинулся на спинку кресла и поднес к губам стакан. — Встречаются всякие неожиданности. Бывает, что образованная и милейшая женщина влюбляется в неотесанного, грубого деревенщину, и она полностью предана ему. Хотя тут не найти никого, кто мог бы составить ей пару. Должно быть, она весьма храбрая девушка. Я бы, например, не решился бегать по этим горам ночью.

Джаред сделал большой глоток.

— Вообще-то было не так уж темно.

— Для моих глаз и сумерек таких — достаточно. — Бредфорд покачал головой. — Ты все еще сердишься на нее. Почему? На ее месте ты бы поступил точно так же.

— Я бы ни за что не оказался в таком положении. Мой отец не был грязным убийцей.

— Но он не слыл и ангелом, — спокойно заметил Бредфорд. — Джон, несомненно, храбрый человек, но, несмотря на свои тринадцать лет, ты не мог не заметить, что людей отталкивало от него дьявольское высокомерие и распутство.

— Но за это не убивают, — Джаред сделал еще один глоток. — Отец приехал в Данью, чтобы спасти людям жизнь, а этот выродок Девилл предал его. — Он сжал стакан. — Тебя там не было. Ты не видел, как они разрубили его на куски. Думаю, даже ты проникся бы ненавистью к убийцам.

— Возможно, — Бредфорд с сочувствием посмотрел на племянника. — И признаться, было бы лучше, если бы этот ужас видел я, а не ты, родной мой. Но тебе не следует гневаться на девушку за грехи ее отца.

— А я разве сержусь? — Он посмотрел на опустевший стакан. — И вообще, Бредфорд, не вмешивайся в это дело. Не стой у меня на пути. Она — ниточка, которая приведет меня к своему отцу.

— А что будет, если она воспротивится быть этой ниточкой?

— Тогда я сам найду его.

Бредфорд нахмурился:

— Не по душе мне вся эта затея. Ты слишком злишься на нее.

Джаред налил себе еще виски.

— Слишком долго мне пришлось ждать.

— И все же это не повод третировать невинного человека.

— А зачем она помогает виноватому?

— Такое впечатление, что ты зол на нее гораздо больше, чем на него.

Да потому что он вынужден пользоваться такими методами, черт возьми. Чувство Джареда к Девиллу было холодным, острым, и он пронес его сквозь годы. Время не остудило его ненависть. Появление Касси нарушило все планы Джареда. За последние двадцать четыре часа после встречи с ней его обуревали разные чувства: гнев, жалость, страх за нее, и, наконец, восхищение ею, в нем он ни за что не признался бы никому, даже Бредфорду. Самой надежной точкой опоры оставался гнев. Если он позволит себе смягчиться, ниточка оборвется, и тогда придется начинать все с самого начала.

Гневу мешало желание. Он хотел Касси так горячо, что это чувство почти обжигало душу. Оно было острое, как клинок, вонзавшийся в него при каждой встрече с девушкой. Вожделение, что он испытывал к ней, и для него оказалось неожиданным. Но, как теперь стало ясно, она вовсе не ребенок, подумал Джаред. И не существует запрета, который помешал бы ему подняться к ней и…

Какие нелепые мысли лезут ему в голову, черт возьми! Для дочери Девилла он — всего лишь враг. И не собирается быть кем-то другим. Волна растерянности вернулась, подстегиваемая гневом, и обрушилась на него, как штормовой прибой, так что его даже качнуло от стола.

— И все из-за того, что ты позволил себе три порции виски, — заметил Бредфорд, взглянув на племянника. — Неужто снова вернутся те времена?

Джаред даже не заметил, как налил себе еще один стакан, чувствуя искушение осушить бутылку до дна. Но нет! Он близок к возмездию. Его час скоро пробьет. И в ближайшее время ему понадобится ясная голова. Решительным жестом Джаред отодвинул от себя стакан.

— Плохо дело, — вздохнул Бредфорд. — До чего же это тягостный крест — грешить в одиночку.

— Но ты-то справился с этой обязанностью, — отшутился Джаред и поднялся. — Идем.

— Куда? — удивился Бредфорд неожиданному предложению.

— В конюшню, — решительно сказал Джаред. Бредфорд тотчас оживился — как и предполагал его племянник.

— Неужто здесь есть нечто, заслуживающее внимания?

— Прошлым вечером у тебя возникло такое впечатление. Ведь именно ты сказал, что у коня особая пробежка иноходью.

Бредфорд в недоумении вскинул брови.

— Я сказал?.. Когда? — И тут он догадался, о ком идет речь. — На берегу? Всадница?

Джаред спустился по ступеням, направляясь к конюшне:

— Так ты идешь?

Присвистнув, Бредфорд последовал за ним.

— Вот теперь я наконец все понял. — Он усмехнулся. — Ты был прав, когда сказал, что Девилл воспитывал свою дочь как полинезийку. А я-то сначала подумал, что ты говоришь о ее манерах.

— Я не желаю больше слышать о ней. Мы идем смотреть коня.

— А, ну да, конечно, коня, — согласился Бредфорд. — Но все-таки согласись, в вашей случайной встрече на берегу есть нечто необычное. Словно вас свела сама судьба.

Джаред в ответ непристойно выругался.

— А что тут такого? — пожал плечами Бредфорд. — На земле множество людей верит в рок, в предопределение.

— Но ты не относишься к их числу.

— Нет, но не отказался бы. Хочется верить во что-то… — задумчиво протянул Бредфорд. — Наверное, это довольно приятное чувство, ты так не считаешь?

— Думаю, ты выпил лишнего, — отозвался племянник.

— Может быть, ты и прав. После пятого стакана я становлюсь меланхоликом. Ты когда-нибудь переживал подобное состояние, Джаред?

— Нет.

— Ну, конечно, нет. Ты никогда не позволял себе быть сентиментальным. Похотливым — да, наслаждаться красотой — пожалуйста, испытывать жажду знаний… и даже восхищаться моей скромной персоной. — Он открыл дверь конюшни. — Но ничего из того, что способно задеть душу, никакой чувствительности.

— А разве не этому самому ты учил меня?

— Нет, только осмотрительности. Вторую стену в своей душе ты возвел сам. На трезвую голову я собираюсь поговорить с тобой о той опасности, которая… Кто здесь?

— Тот, кто имеет на это полное право. — Лани отвернулась от стойла и поставила корзину с овсом на землю. — А вот вы — нет. Неужто вам мало того, что Каноа пережила из-за вас? Неужто вы теперь собираетесь отобрать у нее и коня?

— Каноа пострадала не из-за нас, — ответил Джаред, пытаясь сдержать раздражение. — А мы зашли сюда взглянуть на жеребца при свете дня. Не выведешь ли ты его наружу, чтобы мы могли посмотреть на вашего любимчика?

— Нет. Я пришла лишь покормить его. — Она повернулась к двери. — Никто не может оседлать Капу, кроме Каноа.

— Какая жалость, — пробормотал Бредфорд, напряженно глядя перед собой. — Джаред! Он просто великолепен. Посмотри, какие линии… какая грудь! — Он вытянул руку, чтобы коснуться белой звезды на лбу жеребца. — И двигается с…

— Не трогайте его! — Лани бросилась к Бредфорду и схватила его за руку.

— Я не сделаю ему ничего худого.

— Знаю, — ответила насмешливо Лани. — Но у меня нет ни малейшего желания врачевать вашу рану после того, как он отхватит кусок мяса. Капу не переносит чужаков.

— Как и вы, — с интересом разглядывая ее, Бредфорд отвесил поклон. — Боюсь, что нас не успели представить друг другу. Меня зовут Бредфорд Тиндейл Дейнмаунт.

— Догадываюсь, о ком идет речь. Вы его дядя?

— До чего же печальна моя судьба. Сначала брат, потом дядя и никогда Бредфорд сам по себе: отважный рыцарь, умнейший из людей…

— Держитесь от Капу как можно дальше, — перебила его молодая женщина. — Вы, должно быть, успели немало выпить. А Капу обожает пьяных…

— Значит, мы великолепно поладим с ним, — обрадовался Бредфорд.

— Он обожает видеть их мертвыми, — язвительно закончила Лани. — Своего бывшего хозяина Капу истоптала так, что никто не смог опознать его.

— А кто был его хозяином? — поинтересовался Джаред, подступаясь ближе к жеребцу.

— Какой-то англичанин, задержавшийся здесь по пути в Австралию. Всякий раз, напившись, он начинал нещадно избивать Капу. Но как-то потерял бдительность, и Капу расплатился с ним за все. Камахамеха хотел забрать его себе, но никто не мог справиться с жеребцом. И тогда наш король решил застрелить его. Но тут пришел Шарль и попросил продать жеребца ему.

— Никогда не слышал, чтобы Девилл испытывал страсть к лошадям, — заметил Джаред.

— Но он обожает Касси. А она влюбилась в жеребца с первого взгляда. — Лани следила за тем, как Джаред подходит все ближе и ближе к стойлу. — Я же сказала, что… — Лани замолчала, недоуменно глядя, как Джаред, вытянув руку, погладил жеребца. Капу продолжал стоять совершенно спокойно. — Невероятно! Это какая-то магия.

— Ничего невероятного в этом нет. Просто мы с Капу понимаем друг друга, — глядя в глаза жеребцу, сказал Джаред.

— Джаред необыкновенно хорошо управляется с лошадьми, — вступил в разговор Бредфорд.

— Кахуна, — пробормотала Лани.

Это же слово произнесла на берегу и Касси, мелькнуло в голове Джареда. И при этом посмотрела на него с таким детским выражением отчаяния на лице, что он почувствовал себя безжалостным негодяем. Царапнувшее душу воспоминание вызвало раздражение.

— Чепуха!

— Джаред, конечно, не знает никаких заклинаний, — усмехнулся Бредфорд, — но в обращении с лошадьми ему нет равных… так же, как и за карточным столом.

— Это вопрос знания и умения, — коротко взглянул на дядю Джаред.

— Везения, — отозвался Бредфорд.

Лани перевела взгляд с одного на другого, а потом пожала плечами.

— Не рассчитывайте ни на что в данном случае. То, что ты собираешься сделать с Шарлем, — неправое дело. И Господь не станет помогать тебе. — Она направилась к двери. — Не думаю, что вам долго будет сопутствовать удача. Пусть ваш выпивоха погладит хотя бы одним пальцем Капу.

Бредфорд смотрел ей вслед.

— До чего же необыкновенная женщина. Она подействовала на меня как шампанское, — засмеялся он. — Но поскольку до встречи с ней я принял изрядную дозу, то с уверенностью не скажу, может, связано это с коньяком, а не с прекрасной леди. — И снова повернулся к жеребцу. — Он необыкновенен.

— Да.

— Ты хотел бы заполучить его?

— Разумеется. — При свете дня по-настоящему разглядев Капу, Джаред не был уверен, может ли его Моргана тягаться с жеребцом. Еще одно разочарование.

— Трудное положение.

— Вне всякого сомнения. — Джаред перед выходом из конюшни еще раз похлопал на прощание жеребца. — А со временем может стать неразрешимым. Мне бы хотелось, чтобы ты сходил к Камахамехе и навел там справки насчет Девилла. Не сомневаюсь, что королю известно, где мы находимся.

— Но если Шарль под его покровительством, я вряд ли получу внятный ответ. Тем более теперь, когда стало ясно, что твои намерения отнюдь не дружелюбны.

— Не думаю, что он не захочет упустить возможность склонить меня к продаже оружия. Или ты считаешь, что лучше пойти мне?

— Нет, я сам справлюсь. Когда мы вернемся в Англию, я по крайней мере смогу похвастаться, какую храбрость проявил с этими дикарями. А ты останешься присматривать за его дочерью?

— Если Шарль убедил короля отдать ему коня, видимо, он и в самом деле испытывает нежные чувства к дочери. Если он сочтет, что ей грозит опасность, может, решится навестить ее.

— Ты уже начинаешь признавать за ним кое-какие человеческие качества?

— Никогда не отрицал их. В каждом человеке перемешаны добро и зло. В детстве я даже восхищался Девиллом. — И тут неожиданно для себя он вспомнил: Шарль небрежно развалился в кресле, сидя в маленькой потайной комнатке замка Данью. Быстрыми штрихами он делал зарисовки в блокноте. Его обрамленное бородкой лицо светилось добротой и юмором, когда он перекидывался шутками с Джаредом. — Но это не значит, что я не понимаю, с кем имею дело.

— Но мстить человеку, которого ты не считаешь законченным мерзавцем, намного труднее.

— Не волнуйся по этому поводу, — улыбнулся Джаред, закрывая дверь конюшни. — И если сумеешь выведать что-то, дай мне знать. В любом случае, жду твоего возвращения завтра к вечеру.