Айрис ДЖОАНСЕН
      Дыхание пустыни
      Анонс
      Молодой шейх внезапно узнает, что в Америке у Кори Брэндел, женщины, которую он никогда не переставал любить, растет его сын. Дэймон понимает, что не может без них жить. Но как доказать его независимой, упрямой возлюбленной, что в огне желания, все еще сжигающего их обоих, родились узы более крепкие, чем страсть, связавшие их навеки?
      1.
      Джип, запорошенный серой песчаной пылью, влетел во внутренний дворик дворца и резко затормозил. Селим, смуглый молодой человек в костюме, сшитом по последней моде, покинул гостеприимную тень колоннады и устремился к машине.
      - Ты нашел ее? - с явным нетерпением в голосе спросил он, не дожидаясь, когда Дэймон выйдет из машины.
      Пока тот снимал шляпу и вытирал пот со лба, Селим уже знал ответ - его можно было без труда прочесть по опустошенному лицу и усталым глазам Дэймона.
      Дэймон захлопнул дверцу джипа и бросил взгляд на водителя.
      - Слишком поздно, - угрюмо проговорил он и щелкнул пальцами. Водитель будто только и ждал сигнала - машина тихо заурчала и в мгновение скрылась из виду. - Она была уже мертва, - пробормотал Дэймон, закрыв глаза. - Такая маленькая... Какой крохотной она казалась там, среди песков! Не дай Бог еще раз увидеть такое!
      - Возможно, и не придется, - мягко сказал Селим. Слова утешения так и рвались у него с языка, хотя ему ли было не сознавать всю их бесполезность? - Может, такое больше и не повторится?
      Дэймон тряхнул головой и открыл глаза. Они заметно повлажнели - то ли от дохнувшего жаром пустынного ветра, то ли от потрясения, вызванного увиденным.
      - А если повторится? Пока я буду сидеть сложа руки, еще не одну жизнь могут отобрать так, будто она ничего не стоит!
      Селим помедлил с ответом - он хотел дать хоть какую-то надежду, но хорошо понимал, что в данном случае это невозможно. Дэймон сказал правду. Только в его, Дэймона, власти было предотвратить другие смерти, но это может стоить ему еще больших страданий.
      - Ты принял решение? - осторожно, как будто виновато, спросил Селим.
      - Нет! - ответил, словно отрезал, Дэймои, глядя на колышущиеся в горячем воздухе дюны пустыни Седихан, окрашенные в кроваво-красные оттенки заката. Небо тоже было почти сплошь расцвечено в пурпурные и багровые тона. Казалось, весь мир залит кровью. Дэймон стоял неподвижно, как каменный, не в силах разорвать цепь мрачных размышлений, захвативших его с новой силой.
      - Но ты обязан принять решение! Дэймон резко обернулся и впился в Селима горящим взглядом.
      - Ты что думаешь, я этого не знаю? Но, черт подери, только не сейчас! Я все еще вижу ее... - Он неожиданно замолчал, потом резко повернулся и начал подниматься по дворцовой лестнице. Но на третьей ступеньке задержался, резко обернулся и сказал уже почти спокойно:
      - Я подожду. Рабай никуда не денется. Мараин говорит, что племя готово оставаться на месте и ожидать решении. Мне нужно серьезно подумать о последствиях.
      - Ты ведь уже сейчас знаешь, каким будет приговор... - Казалось, эти горькие слова доставляют физическую боль Селиму.
      - Это правда. Тем не менее, я не обязан оглашать его немедленно. Только не сейчас... - В голосе Дэймона зазвучали нотки отчаяния, к которым примешивались усталость и боль. - Не сейчас.
      Селим не ответил. Дэймон еще минуту смотрел на друга, но будто и не ожидал ответа - в его взгляде застыла неизбывная тоска. Потом он повернулся и стал тяжело подниматься по лестнице. Селим смотрел в спину Дэймона, и сердце его рвалось от боли и сострадания. Он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и устремился за Дэймоном.
      Уже у входа Селим осторожно тронул плечо Дэймона.
      - Да, не сейчас, - запоздало согласился он. - Но очень скоро.
      Дэймон остановился перед массивной, почти пятиметровой высоты двойной дверью красного дерева, обитой бронзой. Алый свет высветил его резкие, почти грубые черты лица. Он ответил - как эхом отозвался:
      - Скоро.
      Слуга распахнул створки двери, и они ступили на выложенный мозаичной плиткой пол роскошного приемного зала.
      Дэймон помассировал затылок, чтобы хоть немного размять затекшие во время долгой езды мышцы шеи.
      - Боже! Как я устал! Часть меня словно осталась там, в песках...
      - Отдохни. У тебя не осталось ничего важного до того, как... - Селим осекся на полуслове. - Черт! Я забыл про Апдайка! Он прибыл утром и ждет тебя. Отослать его до завтра?
      - В чем дело? - В голос Дэймона прорвалось раздражение.
      - Мне он не сказал, - пожал плечами Селим, - но утверждает, что это достаточно важно, чтобы ты ему заплатил по двойному тарифу как за особо ценную информацию.
      Дэймон брезгливо поморщился.
      - Тогда лучше я приму его сейчас.
      - Сейчас? Ты уверен?
      - Перед этим гостем мне точно не нужно приводить себя в порядок, саркастически ухмыльнулся Дэймон. - Апдайку с трудом удается скрывать, что, по его просвещенному мнению, я - всего лишь коронованный дикарь. Дай мне десять минут, чтобы умыться и налить себе чего-нибудь холодного, а потом приведи его в библиотеку.
      Селим кивнул и направился прочь.
      - Спасибо, Селим, - раздалось ему вдогонку. Селим обернулся.
      - За что?
      - За то, что не подгоняешь меня в исполнении моего долга.
      - А зачем мне раздувать костер, когда ты сам с этим прекрасно справляешься? - спокойно ответил Селим. - Я каждый день благодарю Бога, что я не шейх Эль-Зобара, - Он отвернулся и не спеша удалился по длинному коридору, который вел в глубь дворца.
      ***
      - Шейх вас сейчас примет. - Лицо Селима Абола было демонстративно непроницаемо. - Но ради вашего же блага у вас в кейсе должно лежать что-то действительно важное. Он в ужасном настроении, и у вас могут возникнуть серьезные проблемы, если вы обеспокоите его пустяком.
      - А когда их нет? - оптимистична парировал Апдайк и последовал за стройным молодым помощником вдоль сияющего коридора. - Я уже привык.
      - Неужели? - буркнул Селим и, оглянувшись, смерил Апдайка откровенно скептическим взглядом. - По-моему, вы его никогда не видели в действительно плохом настроении. Насколько я помню, Апдайк, в отношениях с вами шейх был исключительно терпелив.
      - Терпелив?! - воскликнул Апдайк с почти неподдельным изумлением. Если вы называете его терпеливым, когда он требует собрать за день информацию, на которую обычно уходят недели, то...
      - Шейх платит вам за это огромные деньги. - В голосе Селима зазвучал металл. - Ваше детективное агентство получило невероятную прибыль за эти несколько лет, а требовал он от вас относительно немногого - наблюдать за ненадежными сотрудниками и иногда расследовать запутанные ситуации на бирже. Он просто не любит ждать.
      - Это я знаю, - мгновенно успокоился Апдайк. Потом поспешно добавил:
      - Вы меня, наверное, не совсем правильно поняли: я и не собирался упрекать шейха Эль-Зобара. Извините, если я оказался невежлив, вероятно, сказывается усталость - полет из Нью-Йорка был долгим... Примите мои извинения!
      - Шейх тоже устал. Он только что вернулся из отдаленного поселения и не спал сорок восемь часов. - Селим взглянул на кейс Апдайка. - Так что лучше, чтобы информация была действительно интересной.
      - Будет, будет, - радостно уверил его Апдайк. - Вы что думаете, я бы облетел половину земного шара, не будучи уверен, что дело того стоит?
      - Не думаю. Поэтому я и позволяю вам увидеть его до того, как он отправится отдыхать. - Селим остановился перед богато украшенной резьбой дверью и слабо улыбнулся. - Но, если я увижу, что вы заставили меня напрасно его побеспокоить, вы пожалеете, что вообще когда-либо узнали о существовании Кашмеры.
      В тихом голосе Селима таилась нешуточная угроза, заставившая Апдайка содрогнуться. Господи, на секунду он действительно испугался этого симпатичного парня, который выглядел скорее как элегантный юноша, только что сошедший с подиума, чем как правая рука главы государства. До этого он видел Абола только дважды и оба раза в присутствии шейха, очень властного человека. Теперь выяснилось, что на молодого помощника следовало обратить куда более пристальное внимание.
      Когда он смог оценить Селима по достоинству, его выводы оказались не столь радужными. Юношеское очарование и располагающие манеры скрывали жесткость и решительность, а улыбка этого приветливого молодого человека отдавала восточным коварством. Апдайк видел такую же преданность шейху и у других его слуг и сторонников, но Абол казался ему слишком прозападным по воспитанию и поведению, чтобы фанатично посвящать себя хозяину. Похоже, Апдайк ошибался. Селим явно был готов разорвать его на части, если он напрасно побеспокоит его дражайшего работодателя.
      - Он не будет разочарован, - повторил Апдайк и нетерпеливо нахмурился. - Ну, теперь я могу его увидеть?
      Селим открыл дверь и вошел в библиотеку.
      - Апдайк прибыл. Я вам понадоблюсь или мне пойти позвонить в Марасеф?
      - Останься. Это не займет много времени. - Дэймон откинулся назад в огромном кресле и, скрестив, положил ноги в запыленных сапогах на стол красного дерева. Его холодные зеленые глаза уставились на детектива. - Не займет ведь, а, Апдайк?
      - Да нет, - быстро заверил его Апдайк, закрывая за собой дверь библиотеки. - Я понимаю, что вы устали, и постараюсь быть как можно более кратким. - Он подошел к столу и положил на него свой кейс. С отвращением он заметил, что сегодня шейх больше обычного походил на бандита: на рубашке цвета хаки то тут, то там выступили пятна пота, черные кудрявые волосы были взлохмачены, и вдобавок от него несло коньяком. Видно, шейх хорошо погулял за эти два дня, пока Апдайк прохлаждался, ожидая его во дворце. - Вы обещали дополнительную плату за особо ценную информацию, не так ли?
      - Могли бы сообщить и по телефону, - сухо ответил Дэймон. - Я полагаю, вы собираетесь выставить мне счет за ваши авиабилеты из Нью-Йорка и обратно?
      - Только если вы посчитаете, что информация того стоит, - уверенно сказал Апдайк. - Но в этом я не сомневаюсь.
      Дэймон прищурился.
      - Так в чем дело? Это по поводу покупки акций Ай-би-эм?
      Апдайк покачал головой.
      - Это относится к наблюдениям за мисс Брэндел.
      Что-то промелькнуло в лице Дэймона и тут же исчезло; Апдайк едва успел отметить эту неуловимую смену выражений.
      - Сомневаюсь, что какие-либо новости, связанные с этой персоной, могут заслуживать дополнительной платы. Я поручил вам самое обычное наблюдение за Кори Брэндел.
      "Обычное наблюдение, как же", - подумал про себя Апдайк. "Обычное наблюдение" на языке шейха означало, что следует раскопать до мельчайших подробностей личную и профессиональную жизнь этой женщины. Хотя, напомнил себе Апдайк, он и сам считал это наблюдение обычным, пока не наткнулся на нечто из ряда вон выходящее.
      - Сейчас. - Он вынул из кейса большой конверт из плотной оберточной бумаги, положил его на стол перед шейхом и извлек оттуда черную коробку с видеокассетой. - Можно воспользоваться вашим магнитофоном?
      Шейх кивнул:
      - Селим.
      Селим взял кассету у Апдайка и прошел к видеоцентру на дальней стене библиотеки.
      - Как вы понимаете, эта информация стала бы вам известна намного раньше, если бы вы поручили нам расследование вместо обычного наблюдения, добавил Апдайк.
      Дэймон пожал плечами.
      - Я и наблюдение поручил вам из чистой прихоти. Кори Брэндел для меня ничто.
      - Да, разумеется. - Апдайк тщательно следил за тем, чтобы в его голосе не прозвучало и намека на иронию. - Тем не менее я уверен, что вы заинтересуетесь этой лентой.
      Дэймон посмотрел на конверт на столе и неосознанно с силой сжал руками подлокотники кресла.
      - Мне не интересно видеть эту женщину в постели с Кенигом, если это вы называете сенсацией. Мне наплевать, с кем она спит, так что, если вы установили камеры в спальне Кенига, можете катиться подальше со своей вонючей лентой.
      - Кениг здесь ни при чем. Я даже не думаю, что он об этом знает. Апдайк почувствовал нарастающее волнение. - Она держит все в строжайшей тайне. Вообще я поражен, как она умудрилась сделать такую успешную карьеру в теленовостях и при этом... Ладно, сами увидите...
      - Да, если вы когда-нибудь все-таки решите начать демонстрацию, хмыкнул Дэймон.
      Селим вернулся к столу, вручил Апдайку пульт дистанционного управления и опустился в кресло для посетителей у стола.
      - Просто нажмите на воспроизведение.
      - Сейчас, сейчас, - сказал Апдайк. Ему начинала нравиться перспектива вывести шейха из обычного для него высокомерно-хладнокровного состояния духа. - Сначала я бы хотел рассказать о том, как мы вели слежку, чтобы вы поняли, почему мы не...
      - Ради Бога, начинайте, - устало проговорил Дэймон.
      - Так вот, мы установили за ней слежку три года назад, и никаких проблем у нас при этом не возникло. Мисс Брэндел ведет удивительно открытый образ жизни. Она много работает и часто путешествует по роду службы. У нее довольно продолжительный роман с ее коллегой, репортером Гарри Кенигом.
      - Это мне уже известно, - оборвал его Дэймон. - Я читал ваши отчеты.
      - Да, мы сообщали об этом, а также, о ее частых визитах к ее подруге Беттине Лэнгстром в город Медоупарк, штат Коннектикут. Она старалась проводить там каждую свободную минуту. Нам не казалось подозрительным то, что ей нравится бывать в доме Лэнгстромов. Картер и Беттина - обычная приятная пара с двумя детьми, старой машиной и тридцатилетней закладной на дом. Видимо, для мисс Брэндел эти визиты были хорошей разрядкой от изнурительной работы.
      - Это что, нас куда-то ведет? - нетерпеливо спросил Дэймон.
      - Да, - улыбнулся Апдайк. - Прямо туда, куда надо. На чем я остановился? Ах, да - Лэнгстромы. Картер Лэнгстром работал управляющим текстильной фабрики, пока пару лет назад она не обанкротилась. С тех пор он сменил несколько подобных должностей, но ни одна из них не могла сравниться с первой по доходам... - Заметив растущее нетерпение Дэймона, он поспешно добавил:
      - Нет, я не уклоняюсь от темы, это все имеет прямое отношение к делу.
      - Переходите к сути, - сурово потребовал Дэймон.
      - Только еще одно... В традициях нашего агентства собирать как можно больше материалов о наших клиентах.
      Дэймон не шелохнулся, но его мускулы напряглись, словно до предела сжатая пружина.
      - Вы хотите сказать, что собирали досье на меня?
      - Да нет, ничего конфиденциального, - быстро уверил Апдайк. - Просто общие сведения, и только для того, чтобы наилучшим образом удовлетворять ваши запросы. Но в вашем досье были фотографии... - Апдайк заметил свирепый взгляд Дэймона и понял, что ему лучше излагать все побыстрее, не то чертов дикарь, чего доброго, прикажет отрубить ему голову. Апдайк не сомневался, что подобное занятие было самым любимым развлечением, с позволения сказать, шейха. Он быстро включил магнитофон. - И вот однажды, просматривая ваше досье, я увидел фотографии - и что-то в моей голове сработало.
      - Сработало? В голове? - спросил шейх ледяным тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
      - Я заметил сходство. Вот видеопленки, снятые во время одного воскресного пикника у дома Лэнгстромов...
      - Ага, теперь еще и сеанс домашнего видео, - с издевкой проговорил шейх.
      На экране телевизора появилась картинка: зеленая лужайка, окаймленная кустарником, несколько человек, беззаботно рассевшихся на самом солнцепеке вокруг импровизированного стола. Апдайк вздохнул с облегчением.
      - Вот мисс Брэндел сидит на траве рядом с Беттиной Лэнгстром.
      - Я знаю, как ока выглядит, - сказал Дэймон.
      Апдайк тоже знал, но он всегда с удовольствием смотрел на нее. Лицо Кори Брэндел нравилось ему так же, как и миллионам телезрителей. У нее была слишком тяжелая челюсть и слишком полные губы, чтобы считать ее идеалом красоты. Но эти губы были безупречной формы и полны чувственности, а огромные карие глаза светились живостью и умом.
      - Что-то она очень худая, - вдруг заметил Дэймон. - Она болела?
      - Нет, она тут только что вернулась из командировки в Никарагуа. Там она потеряла пару килограммов...
      - Пару? Килограммов восемь, как минимум. Она не была такой худой, когда... - Дэймон запнулся, с нарастающим вниманием вглядываясь в картинку на экране. Яркое солнце освещало белокурые, платинового оттенка, волосы Кори Брэндел, переливаясь в ниспадавших до плеч локонах. - И волосы у нее были длинные и прямые.
      - У нее такая прическа уже два года. Дэймон молчал, не отрывая глаз от экрана. "Она здорово изменилась", - подумал он. Бьющая через край жизнерадостность, даже чуть нервная, отражавшаяся в каждом ее движении, все еще чувствовалась, но теперь она явно лучше контролировала себя. Ее черты начали обретать мягкость зрелости. Раньше она блистала, а сейчас сияет. Дэймон ощутил поднимающееся изнутри напряжение и быстро подавил его. Черт, только не хватало, чтобы это началось снова.
      - Апдайк, я не хочу...
      - Вот здесь, - не дал договорить ему детектив. - Именно эту часть я и хотел вам показать. Мальчик...
      В кадре показался темноволосый мальчик, который бросился в объятия Кори Брэндел, что-то радостно говоря. Кори, смеясь, посадила его на колени и стала раскачивать, счастливо кивая всему, о чем он, видимо, без умолку болтал.
      Беспокойство исчезло с лица Кори Брэндел, оно осветилось такой нежностью и любовью, что Дэймон не сразу смог отвести взгляд от экрана.
      - Ну и что? Она, по-видимому, любит детей.
      - Вы что, не видите?! - Апдайк нажал на стоп-кадр, и на экране неподвижно застыло лицо мальчика. Курчавые черные волосы, озорные зеленые глаза и черты лица явно были легко узнаваемы.
      Селим удивленно ахнул.
      - Я позволил себе сравнить этот кадр с одной фотографией из вашего дос... альбома. - Апдайк нажал на кнопку, и на экране рядом с застывшим лицом появилась фотография. - Это ваша фотография в таком же возрасте, шейх. Она черно-белая, но, по-моему, и так все видно... - Лицо Апдайка светилось торжеством.
      Зависло молчание.
      - Поразительное сходство... - тихо и смущенно проговорил Селим и взглянул в лицо Дэймона. - Господи, Дэймон, он же...
      - Мой сын, - медленно завершил фразу Дэймон, не отрывая глаз от двух лиц на экране.
      - Я был уверен, что вы не знаете, - довольно сказал Апдайк. - То есть сначала я подумал, что именно поэтому вы и приказали следить за мисс Брэндел, но потом понял, что тогда бы вы приказали следить и за мальчиком. Я, конечно, сразу догадался, что вы захотите получить документальные подтверждения, но увы... Вот еще фотографии и копия свидетельства о рождении, но ничего такого, что вы бы могли использовать в суде. Мы только смогли доказать, что девочка действительно является дочерью Беттины Лэнгстром, а мальчик рожден Кори Брэндел. Но в свидетельстве о рождении нет имени отца ребенка.
      Дэймон сидел неподвижно, не в силах хоть на мгновение отвести глаза от экрана. Апдайк выждал несколько секунд и продолжил:
      - Последние пять месяцев беременности мисс Брэндел работала в студии, а после того, как родился ребенок, снова возобновила работу телерепортера. Мальчик живет с Лэнгстромами, кажется вполне счастливым, о нем хорошо заботятся. Мисс Брэндел ежемесячно платит по закладным за дом Лэнгстромов и дает им деньги на воспитание мальчика. Каждую свободную минуту она проводит с сыном. Такое положение вещей, кажется, устраивает всех.
      - Не всех, - резко подал голос Дэймон. - Это не устраивает меня! - Он с грохотом опустил ноги на пол, сел прямо и стал рассматривать бумаги. - Вы все время называете его "мальчик", и я даже не знаю, как зовут моего сына.
      - В свидетельстве о рождении он записан как Майкл Брэндел, - сказал Апдайк.
      - Черта лысого! - Глаза Дэймона полыхнули свирепым пламенем, лицо его превратилось в маску ярости. - Даже фамилия не моя! Будто она родила мальчика в результате непорочного зачатия!
      Апдайк на всякий случай попятился назад - мало ли что придет в голову этому дикарю.
      - Я только излагаю вам то, что мы узнали... - пробормотал он.
      - Тогда изложите мне кое-что еще!!! Когда мой сын родился? - Дэймон впился в Апдайка свирепым взглядом.
      - Одиннадцатого сентября...
      - Сентябрь. - Дэймон тихо выругался, хлопнув рукой по столу. - Тогда она знала... черт, она знала, что беременна, еще до того, как я вернулся домой в Кашмеру!
      - Шейх, я надеюсь... - Апдайк перепугано вздохнул, глядя на разъяренного Дэймона. Да, тот был весь во власти дикой, неконтролируемой, животной ярости.
      Селим быстро поднялся с кресла.
      - Вам лучше уйти, Апдайк. Я провожу вас до вертолета и скажу охране, что вам разрешено улететь.
      "Разрешено улететь!" - с негодованием подумал Апдайк. Каждый раз, когда он бывал в Кашмере, он чувствовал себя так, словно его вынуждали совершить путешествие во времени на несколько столетий назад. Иногда властные манеры шейха казались ему забавными, но не сейчас. В человеке, сидевшем за столом, было столько ярости, готовой в любой момент взорваться вспышкой насилия, что ему стоило побыстрее уносить отсюда ноги.
      - Мне надо обратно в Нью-Йорк. У вас будут для меня какие-нибудь поручения?
      - Нет. - Дэймон вытащил из большого конверта пакет с фотографиями и нетерпеливо вскрыл его. - Оставьте пленку и документы.
      Апдайк положил пульт дистанционного управления на стол и помедлил. В душе его явно происходила борьба, исход которой, впрочем, предсказать было довольно легко.
      - Э-э... А награда?
      - Вы получите свои деньги. - Дэймон разложил фотографии на столе и, не отрываясь, продолжал разглядывать их. - Выпиши ему чек. Селим.
      Селим кивнул, прошел к двери и распахнул ее.
      - Вы получите чек в вертолете.
      - До свидания, шейх. - Апдайк чуть ли не побежал к двери. - Если я еще что-то могу сделать...
      Дэймон не ответил, - казалось, весь остальной мир просто перестал существовать для него. Когда четверть часа спустя вернулся Селим, Дэймон все еще был поглощен разложенными перед ним снимками. Селим сел перед Дэймоном и спросил:
      - Ошибки быть не может? Это точно твой сын?
      - Да, - ответил Дэймон, не поднимая глаз. - Ты же увидел сходство даже раньше меня.
      - Мы выросли вместе, - улыбнулся Селим. - На мгновение я подумал, что вижу тебя в детстве. Но это может оказаться и совпадением.
      - Никаких совпадений. Этот мальчик был зачат четыре года назад, когда я в Нью-Йорке приобретал компанию "Юнайтед Траст".
      - И остался там еще на четыре месяца после заключения сделки, - с едва слышной иронией добавил Селим. - Я еще удивлялся, почему ты задержался так надолго. Обычно ты ждешь не дождешься возвращения домой. Это все из-за той женщины...
      - Нет, - поспешно возразил Дэймон. - Ты что думаешь, какая-то женщина может привязать меня к своему подолу на такой срок? Она была хороша в постели, но не более того. - Его руки буквально вцепились в фотографии. - Не более.
      - Правда? - Селим откинулся в кресле, вытянув длинные ноги перед собой. - Насколько я помню, когда ты все же вернулся в Кашмеру, то, по крайней мере, с полгода ты, как скорпион, жалил всех подряд и раздражался по любому поводу. Я еще удивлялся тогда...
      - Это совершенно не входит в твои обязанности, - грубо оборвал его Дэймон. Лицо его было мрачнее тучи, и с каждым мгновением на нем все явственнее проступали грозовые предзнаменования. - У тебя нет никакого права... - Он запнулся.
      Селим смеялся, однако глаза его светились сожалением. С шутливой покорностью он ответил:
      - О да, мой повелитель. На мгновение я забыл о ничтожности своего положения в этом лучшем из миров. Отошлешь ли ты меня назад в племя с сообщением, что я разгневал тебя?
      Дэймон зарычал.
      - Нет, я думал о чем-нибудь вроде того, чтобы приказать бросить тебя в фонтан во дворе замка. Ну и жало, черт бы тебя побрал! Селим посерьезнел.
      - Я не хотел уязвить тебя. - Он почувствовал угрызения совести. Дэймон всегда прятался под маской властного самодура, когда ощущал угрозу или его чувства были уязвлены. Селим слишком хорошо знал своего друга, чтобы ошибиться сейчас относительно того, что происходило в душе Дэймона. - Чем я могу помочь тебе?
      - Ничем. - Плечи Дэймона застыли от напряжения, на сжатых кулаках выступил пот. - Никто тут ничем не поможет. Три года! Он - мой, а она украла у меня три года его жизни! Она ничего не сказала мне!
      - Возможно, она считала, что тебе наплевать. - Селим развел руками в воздухе. - Мужчины часто относятся к подобным вещам довольно спокойно.
      - Спокойно? - Дэймон с грохотом стукнул кулаком по столу. - Я что, мог спокойно отнестись к собственному сыну?
      Селим хорошо знал, с какой страстностью Дэймон стремился обладать всем, что, как он чувствовал, принадлежало ему по праву, особенно - по праву крови.
      - Ты сам сказал, что ваши отношения не были чем-то серьезным. Возможно, она сама не понимала...
      - Все она понимала! - резко оборвал его Дэймон. - Она очень умная женщина и прекрасно понимала, как я могу к этому отнестись, но все-таки она... - Он запнулся и тихо добавил:
      - Мне хочется ее задушить!
      - Ладно, - так же тихо отозвался Селим. - Это то, чего тебе хочется. Вопрос в том, что ты на самом деле собираешься делать? - Возможно, я ее и задушу.
      - Дэймон... - покачал головой Селим. Он никогда еще не видел Дэймона в такой ярости. Было бесполезно пытаться урезонить его до тех пор, пока он не успокоится сам. "Если это вообще случится", - с горечью подумал про себя Селим, а вслух добавил:
      - Я спрошу иначе: что ты собираешься предпринять немедленно?
      - Забрать своего сына, - резко ответил Дэймон.
      - Ну, этого ты мог и не говорить. Я мысленно стал собирать твои чемоданы уже в тот момент, когда узнал ребенка на экране. Но он гражданин США. Могут возникнуть проблемы.
      - Он также гражданин Седихана и наследник шейха Эль-Зобара, - хищно улыбнулся Дэймои. - А девяносто процентов любого закона основаны на праве фактического обладания.
      - Но его мать... - вяло возразил Селим.
      - Его мать отдала моего сына на воспитание чужим людям, - свирепо ответил Дэймон. - Ты, может быть, думаешь, что я должен считаться с ее чувствами? Она подло обманула меня. И, клянусь небом, я найду способ наказать ее за это!
      Селим встал.
      - В таком случае я должен организовать твою поездку. Когда ты улетаешь? - деловито спросил он.
      - Как можно скорее, - сухо отозвался Дэймон. - И попробуй перехватить Апдайка до того, как он сядет на самолет в Марасефе. Я хочу, чтобы он полетел в Нью-Йорк вместе со мной. Селим удивленно посмотрел на него.
      - Зачем? Я думал, ты с ним закончил.
      - Теперь ситуация изменилась, - отрезал Дэймон. - Мне понадобится побольше узнать о Лэнгстромах и... - Он раздраженно махнул рукой:
      - Ладно, неважно. Просто задержи его, и все.
      Селим кивнул и направился к двери.
      - Сейчас. Я распоряжусь, чтобы собрали твои вещи и заправили самолет. Как только вертолет вернется из Марасефа, я позвоню.
      Дэймон в первый раз оторвал глаза от фотографий и уставился невидящим взглядом на картину Рубенса на противоположной стене.
      Сын. Господи, у него есть сын!
      Теперь, когда первый шок прошел, его переполняли самые противоречивые эмоции. Любопытство, радость обладания, гордость. Ребенок, которого он может любить. Ребенок, который может любить его. Любовь, которая заполнит его вечное одиночество. Внезапно он почувствовал боль. Будет ли сын любить его? А если Кори заранее настроила ребенка против него? А вдруг он уверен, что отец его бросил?
      Внезапно Дэймона захлестнула ярость, поглотившая в своем пламени боль. Кори не имела права скрывать от него сына! Он глубоко вздохнул, чтобы хоть немного успокоиться. Думать в таком состоянии невозможно, а ему нужно все спланировать до мелочей. Он заберет своего сына и накажет Кори. У него не было ни малейшей тени сомнения в том, что ему это удастся, но он должен разработать план.
      Дэймон протянул руку, взял со стола пульт, перемотал кассету и нажал на воспроизведение. На экране снова появилось смеющееся лицо Кори, и он ощутил странную дрожь внутри. Обычная злость, сказал он себе. По крайней мере, должна быть только злость. Эта женщина для него - ничто. Уже ничто. Хотя и раньше она ничего для него не значила. Просто удовлетворяла его желание. Но не удовлетворила. Его стремление владеть ею превратилось в неутолимую жажду. Он знал много женщин, куда более совершенных в искусстве ублажения мужчин. Что же было в этой Кори, так пленившее его воображение и тело?
      "Да какая теперь разница", - нетерпеливо перебил он сам себя. Теперь он жаждал лишь мести. Нет, не только. Он был в ярости, но даже сейчас его тело отзывалось предательской дрожью на воспоминания о ее прикосновениях, тонком запахе, исходившем от нее, ее плавных и гибких движениях в такт с его телом...
      Он нажал на кнопку пульта, и Кори исчезла с экрана.
      Нет уж! Больше этого не случится! Он больше не попадется в сети Кори Брэндел. Она для него - ничто! Только застарелая жажда...
      ***
      - Ради всего святого, Кори, уже почти четыре утра. Давай я вызову тебе такси. - Гарри Кениг озабоченно нахмурился. - С моим нынешним счастьем тебя обязательно ограбят или изнасилуют по дороге к автобусу, а тогда я уж точно перережу себе горло.
      Кори отрицательно покачала головой.
      - Я хочу пройтись. Остановка всего в паре кварталов отсюда, а мне нужно хоть немного проветриться! - Она поморщилась. - И квартире это тоже не помешало бы. Ты окна хоть иногда открываешь?
      - Как-то не думал об этом. - Гарри потер давно не бритую щеку. - Что мне точно нужно, так это побриться.
      - И принять душ. Твой костюм будет готов к утру, не забудь забрать его из химчистки, ладно?
      - Ладно. - Он открыл дверь и устало прислонился к косяку. - Спасибо тебе за то, что осталась, Кори.
      - Да что там, - улыбнулась она. - Для чего же еще друзья?
      - Без тебя в этот раз я бы точно не удержался.
      - Не говори глупостей. - Кори затянула пояс своего плаща. - Ты и в следующий раз удержишься, и еще раз. Я только наблюдаю за тобой на всякий случай. Рада, что смогла чем-то помочь. - Она начала закрывать за собой дверь.
      - Кори!
      Она остановилась и удивленно взглянула на Гарри.
      - Будь осторожна. - Кениг с трудом выдавил из себя улыбку. - Таких, как ты, вокруг очень мало. Мы не можем позволить себе потерять тебя.
      Она махнула рукой, закрыла дверь и начала спускаться по лестнице. Ослепительная улыбка потускнела, а затем совершенно исчезла с ее лица, по мере того как усталость, которую она до сих пор сдерживала, захлестнула ее. Глупо было все-таки позволять этим многочасовым бдениям с Гарри так изнурять себя. Обычно она могла работать сутками напролет, и при этом у нее еще оставалось в достатке нерастраченной энергии. Она всегда думала, что по-настоящему устаешь только тогда, когда позволяешь себе устать. Целеустремленность и сила воли, конечно, не лучшие заменители отдыха, но они вполне помогали ей "держать удар".
      Нет, труднее всего справляться не с физической усталостью, а с эмоциональными перегрузками, тащить груз тех проблем, которые перекладывал на ее плечи Гарри. Иногда его депрессии так доставали Кори, что ей хотелось послать его к черту и убежать куда-нибудь, где нужно было бы заботиться только о Майкле и о себе. Господи, как ей хотелось поехать к сыну накануне вечером!
      Но нельзя же убегать oт друзей в те минуты, когда им действительно нужна помощь! С теми, кто тебе близок, нужно уметь делить все - и горе, и радость.
      Она вышла из подъезда на улицу и глубоко вдохнула ночной воздух. Холодный влажный ветер показался счастьем после часов, проведенных в затхлой квартире Гарри. Ее настроение немедленно улучшилось и, пока она легкой походкой шла к вокзалу по умытым ночным дождем улицам, стало почти хорошим.
      Она любила это время суток еще с тех пор, когда начинала работу репортером в криминальном отделе. Улицы в такое время пустынны, насилие и Жестокость кажутся столь далекими... Она хорошо знала, как обманчива эта тишина, но все же и в Нью-Йорке бывали мгновения, когда город казался спокойным и безопасным.
      Однако в ближайшие несколько дней ей точно не придется думать о проблемах Нью-Йорка, работе и даже душевных терзаниях Гарри. Всем им придется обойтись без помощи Кори Брэндел. Она сядет в поезд до Медоу-парка и через час с небольшим войдет в дом на Бруквуд-Лэйне.
      Ее шаг инстинктивно ускорился, а походка вновь обрела обычную упругость. Нет, сейчас у нее не было времени на усталость.
      Через час с небольшим она снова окажется с сыном.
      2.
      Что-то было не так.
      Кори закрыла за собой входную дверь и застыла в темноте, напряженно вслушиваясь в каждый шорох. Она привыкла доверять своим инстинктам, а сейчас они просто вопили об опасности. Что же может быть не так? Свет на крыльце горел, как обычно, дом еще не проснулся, и вокруг царила оглушающая тишина. Да, было неестественно тихо. Почти так же, как в тот раз в Никарагуа, когда контрабандисты...
      - Ну заходи, заходи, - послышался голос из темноты.
      Она развернулась одним импульсивным движением в сторону арочного прохода в гостиную. "Этого не может быть", - сказала она себе хотя бы для того, чтобы побороть неожиданно нахлынувший ужас. Дэймон не может быть здесь. Она не слышала этот глубокий, чуть хрипловатый, таящий в себе одновременно страсть и иронию, насмешливый голос уже почти четыре года и говорила себе, что, вероятнее всего, никогда больше и не услышит. Она чувствовала себя в такой безопасности!
      В гостиной тускло горел ночник, освещая Дэймона, небрежно развалившегося в любимом кресле Картера. Его длинное мускулистое тело облегал элегантный темно-синий костюм, но эта деталь была как будто лишняя, словно просто небрежная дань цивилизации, которая лишь маскировала истинную, плотскую суть этого человека. Его тело просто-таки излучало властное обаяние физической, может быть, даже животной силы и мощи, страшащей и манящей одновременно, притягивающей и подчиняющей, как природная стихия. Однако в этом дикарском сочетании действительно было столько привлекательного, желанного для тела. Дэймон оставался самым сексуальным и страстным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала.
      - Ты не ожидала увидеть меня? - Дэймон поднялся на ноги с львиной грацией, о которой она так старалась забыть.
      Но не забыла. Она не забыла ни вьющиеся волны его волос, которые так напоминали ей сейчас о Майкле, ни его сверкающие зеленые глаза, о которых она всегда вспоминала, глядя в озорные глазенки сына, ни его привычку стоять, слегка расставив ноги, будто бросая вызов всему миру. Кори каждый день все эти годы давала себе обещание забыть Дэймона, но так и не сумела. Вот и сейчас ее словно магнитом тянуло к этому человеку, которого, как она сама для себя решила, больше никогда не будет в ее жизни, которого она просто вычеркнула из своей жизни и ласки которого ее тело просило каждую ночь!
      - Не отвечаешь, - скривил губы Дэймон. - Что-то я не помню тебя настолько растерянной. Ты всегда точно знала, чего хочешь и куда идешь.
      Кори глубоко вздохнула и поспешно ответила:
      - Да, конечно, я не ожидала увидеть тебя в этом доме. А Беттина и Картер дали тебе разрешение ждать меня здесь до тех пор, пока я приду домой? - Голос Кори дрожал.
      - О, да-да, они были очень любезны, - Дэймон как бы продолжил ее фразу, но тон его голоса с каждым словом становился все ехиднее. - Какие у тебя очаровательные друзья! Они сказали, что знают тебя уже больше пяти лет, но я что-то не помню, чтобы ты меня им представляла. Ведь ты никогда не хотела, чтобы я встречался с твоими друзьями, не правда ли?
      - У нас с тобой были не те отношения. - Она облизала неожиданно пересохшие губы. - Твоих я тоже никогда не встречала.
      - У меня не было друзей в Нью-Йорке, - уже почти грубо ответил Дэймон.
      - Ради Бога, прекрати навязывать мне чувство вины, - отозвалась она с неожиданным раздражением, - ты знал, что нас обоих не интересовало ничего, кроме... - Она остановилась и почувствовала, что ее сердце забилось как будто быстрее под его пристальным взглядом.
      - ...кроме... почему ты остановилась? Продолжай... Кроме постели? мягко закончил он. - Или, точнее, кроме того, что мы делали в постели, а также на полу, на стульях и на любой поверхности в этом номере отеля "Плаза". Мы ведь никак не могли насытиться, не так ли? - Его лицо посуровело. - Или нужно было сказать, что я не мог насытиться? Это ведь ты решила, что с тебя достаточно, и ушла. Ты даже не потрудилась сказать об этом мне в лицо - всего-навсего послала коротенькую записку, которую принес посыльный, и улетела в Рим для того, чтобы делать новый репортаж.
      - Я никогда не любила сцен прощания... - Она выдавила из себя улыбку. А еще я заметила, что ты не пытался со мной связаться, значит, чувствовал себя вполне комфортно и без меня.
      - Ну, конечно, я чувствовал себя хорошо. Точно так же, как и ты. Ты была для меня не больше, чем то, чем был для тебя я, даже меньше.
      Кори ощутила резкую боль внутри, словно неожиданно получила удар в незащищенное, но очень уязвимое место. Но почему же ее так обидели эти вполне справедливые слова? Она собрала всю свою волю, чтобы как можно беззаботнее произнести слова примирения:
      - Ну, тогда я действительно сделала все правильно. Любые отношения, которые основаны только на сексе, рано или поздно становятся однообразными и навязчивыми. Думаю, никто из нас этого не хотел.
      - Ну, да, конечно, мы не хотели. - Неожиданно его черные брови зловеще сошлись над переносицей. - Но уж чего ты точно не имела права делать, так это скрывать, что у меня есть сын, черт тебя подери!
      Она застыла.
      - Ты знаешь о Майкле? - только и выдавила она из себя.
      - Да! О да. Кори, я знаю теперь, что ты родила мне сына! Я знаю теперь, что ты лишила меня трех лет его жизни, как лишила бы и всех остальных, если бы все было по-твоему! - Он выплевывал слова с трудно скрываемой яростью.
      Кори совершенно растерялась. Ее вдруг охватил животный страх, что этот человек способен забрать у нее сына.
      - Он только мой сын!!! - яростно выкрикнула она прямо ему в лицо, но в ее голосе звучала паника. - Я его родила, и я его вырастила!
      - Нет, ты отдала его своим друзьям для того, чтобы они его растили! Какая ты после этого мать?!
      - Очень даже неплохая! Беттина любит Майкла так же, как свою собственную дочь. А у меня карьера, которая требует, чтобы я проводила много времени вне страны. Я что, должна была, по-твоему, отдать Майкла в приют?
      - Ты должна была отдать его мне для того, чтобы я растил его! - Глаза Дэймона от ярости просто полыхали огнем. - Он мой сын!
      Она покачала головой.
      - Не выйдет. Если я и узнала что-нибудь о тебе по-настоящему четыре года назад, так это то, что ты подавляешь всех, кто находится рядом с тобой, как каток. Я не позволю тебе раздавить Майкла!
      - Я никогда не подавлял тебя... - тихо ответил Дэймон.
      Кори от изумления даже расхохоталась.
      - Ты никогда не давал мне высказать свое мнение ни о чем. Когда ты хотел меня - ты имел меня. Меня словно закружил ураган или смерч. У меня не осталось собственной воли. Почему, ты думаешь, я сорвалась с места и улетела в Рим, когда узнала, что беременна? Я не могла позволить тебе лишить меня ребенка так же, как ты лишил меня независимости.
      - Ну да, и ты решила лишить ребенка меня!.. - Дэймон понизил тон, теперь в его голосе мягко зазвучала угроза. - Почему же ты думаешь, что я бы тебе это позволил?
      - Ты не должен был знать о Майкле. Как ты мог быть лишен чего-то, о существовании чего ты даже не подозревал?
      - Как просто у тебя все получается! - Дэймон скривил губы. - Но жизнь отнюдь не так проста, и последствия обмана страшны, Кори.
      - Ты не получишь Майкла! - яростно прошипела она. - Если ты попытаешься забрать его, я буду бороться с тобой вплоть до Верховного суда!
      - Кто сказал, что я собираюсь судиться? Это что, похоже на меня, Кори?
      Нет, суд для Дэймона был бы слишком медленным делом, подумала Кори с чувством нарастающей паники, слишком медленным и слишком кротким для человека, который был абсолютно неукротим.
      - И что же ты собираешься делать? - Она не знала, что сказать, и опасалась худшего.
      - Ну, это уже сделано.
      Кори напряглась.
      - Ты что, собираешься запугать меня?
      Он покачал головой.
      - Майкл уже летит в Седихан.
      - Ты лжешь! Он должен быть... - Она резко обернулась и бросилась прочь из комнаты по лестнице на второй этаж, перескакивая через две ступеньки. Одним рывком она распахнула дверь в комнату Майкла и включила свет.
      Постель Майкла была пуста, его вещи беспорядочно разбросаны, а дверь шкафа открыта. Она стояла, глядя на пустую постель, чувствуя, как все ее существо охватывает холодный тошнотворный ужас.
      - Нет, с ним все в порядке, - раздался позади нее голос Дэймона. Кроме того, Майкл был очень рад встретить своего отца. - Он замолчал, а когда заговорил снова, в его голосе зазвучали странные хрипловатые нотки. Почти так же, как и я был рад встретить своего сына. Черт тебя побери за то, что разлучила нас, Кори!
      Она повернулась к нему лицом. Оно было белым, словно мел. Голос ее предательски дрожал, хотя она во что бы то ни стало хотела сохранить достоинство перед этим человеком, которого безумно желала, когда была с ним, которого любила, когда сама убежала от него, и которого вспоминала с какой-то тоскливой нежностью неудовлетворенной женщины. Но сейчас этот человек украл ее сына!
      - Он принадлежит мне, ты не можешь так поступать! Это похищение, Дэймон. В этой стране есть законы...
      - Да, я слышал. Но я живу по законам Кашмеры, и с этого момента Майкл будет тоже жить по этим законам.
      - Ты не можешь... - Она беспомощно стала бить кулаками по его плечам. Он всего лишь маленький мальчик, ты не можешь забрать его от всего, что ему знакомо, ото всех, кого он знает и любит!..
      - Нет, не могу, - сказал он совершенно спокойно. - Конечно, его окружение будет новым, но я позаботился о том, чтобы ему было на что психологически опереться из хорошо знакомого прежде, пока он не привыкнет ко мне. Твои друзья, которым ты так доверяешь, сопровождают его.
      - Картер и Беттина? - Кори в каком-то оцепенелом недоумении покачала головой. - Ты похитил и их тоже? С каждой минутой это звучит все более дико.
      - Нет, не похитил. - Дэймон слегка улыбнулся. - Я просто предложил Картеру очень многообещающий пост управляющего моей новой электростанцией в Кашмере. Я также объяснил ему, насколько срочно он должен приступить к своей новой работе и что, конечно же, ты хочешь, чтобы такие хорошие друзья были рядом с тобой, когда ты займешь свое место в моем дворце. Он, судя по всему, был очень рад, что всяческие недоразумения между нами разрешены и все закончилось так хорошо. Он гордый мужчина, и ему не очень нравилась необходимость брать деньги у тебя, чтобы поддерживать свою семью.
      Кори знала, что Картер действительно неважно чувствовал себя в роли человека, которому приходится принимать помощь, но она не догадывалась, что гордость может довести его до полного самоослепления.
      - Ты солгал ему, - устало отозвалась она.
      - Точно так же, как и ты солгала мне.
      - Я никогда не лгала тебе.
      - Молчание тоже может быть ложью.
      - Беттина... - Она отчаянно цеплялась за спасительную соломинку. - Она никогда не позволила бы тебе взять Майкла без того, чтобы не посоветоваться со мной.
      - Да, ты права, она пыталась звонить тебе и на работу, и домой, но этой ночью найти тебя было невозможно. Я думаю, ты была с Кенигом. - Она автоматически кивнула, и на лице Дэймона промелькнуло выражение звериной ярости, прежде чем ему удалось обуздать себя. - Как мне повезло!
      - Я не могу поверить, что она позволила тебе забрать его.
      - Ну, возможно, на ее действия оказала влияние благодарность за то, что ее муж снова станет кормильцем семьи и будет ощущать себя полноценным человеком. Ну, а кроме того, похитители обычно не захватывают с собой весь дом...
      - Да, только если этот похититель не Дэймон, шейх Эль-Зобара, - с горечью сказала Кори. Он небрежно поклонился.
      - Это действительно так. Просто они еще не поняли, какой я на самом деле дикарь. - Он помолчал. - Так же, как, впрочем, и ты.
      - Нет, я уже поняла, - мрачно ответила Кори. Она с силой сжала руки в кулаки, так что ее ногти вонзились в собственные ладони. - Тебе не сойдет это с рук, Дэймон. Я заберу у тебя Майкла.
      - Седихан - это монархия, а Алекс Бен Рашид отказался подписывать международные договоры о выдаче преступников. - Он помолчал. - А поскольку Алекс - мой кузен, я очень сомневаюсь, что твоему правительству удастся переубедить его.
      Она почувствовала, как отчаяние захлестывает ее.
      - Я хотела бы тебя задушить.
      - О, какое варварство, Кори! Мы что, поменялись ролями? - Насмешка на его лице неожиданно сменилась глубокой грустью. - Должен признаться, то же самое я хотел сделать и с тобой, когда впервые узнал о Майкле. Единственное, что удержало меня от воплощения этого достойного намерения в жизнь, так это мысль о том, что уже очень скоро у меня появится возможность наказать тебя за то, что ты забрала у меня сына.
      - Издеваясь над маленьким мальчиком?
      - Никто не будет издеваться над Майклом. Ты что думаешь, я способен причинить боль собственному сыну? - Он покачал головой. - О, нет! Наказать я хочу тебя. Я долго размышлял, сидя в самолете по дороге сюда, как же мне это сделать. И ты знаешь, что я решил?
      - Что, иголки под ногти? - дерзко спросила она. - Зная тебя, я бы этому не удивилась.
      - Ну, в таком случае, ты действительно знаешь меня лучше, чем я думал. В этой идее и вправду есть нечто привлекательное. - Он покачал головой. Нет, я думаю, мне удалось найти способ заставить тебя страдать по-настоящему. Это доставит тебе невыносимую боль, потому что ударит по столь драгоценной для тебя независимости. Я решил сделать тебя своей киран.
      - Ничем ты меня не сделаешь! Я сама решаю, что я буду делать, а что нет!
      - Ты что, даже не хочешь спросить, что такое киран? - насмешливо поинтересовался Дэймон. - Но я в любом случае не оставлю тебя в неведении. В моей стране существует три типа женщин для удовольствий: проститутка отдает себя любому, кто может заплатить, кадын тоже отдается за деньги, но ее почитают почти как гейшу в Японии, и нечто среднее между ними - киран. Киран принадлежит только одному мужчине и доставляет ему удовольствие в любое время и любым способом, каким только пожелает ее хозяин. Ее тело, ее мысли, ее общение всегда в его полном распоряжении.
      - Хозяин? - недоверчиво переспросила Кори. - Ты что, говоришь о сексуальном рабстве? Но таких вещей в мире уже нигде не существует!
      - Да, и в Кашмере этого больше не существует тоже. Я сам издал эдикт, запрещающий рабство в какой бы то ни было форме. - Он улыбнулся. - Но вот в твоем случае я решил сделать исключение.
      "А ведь он действительно не шутит", - вдруг в изумлении осознала Кори. Он был абсолютно серьезен в каждом сказанном слове. Дэймон буквально излучал горечь и негодование, которые накатывали на нее эмоциональными волнами и уже захлестывали с головой.
      - Ты с ума сошел! Я никогда не позволю использовать себя таким варварским образом.
      - А я думаю, что позволишь. Подумай о выборе, который я предоставляю тебе. Ты можешь остаться здесь и разбить себе руки до крови, пытаясь прошибить дипломатические барьеры и заполучить таким образом Майкла обратно. Лет через двадцать-тридцать ты, возможно, даже добьешься успеха. А с другой стороны, ты можешь отправиться в Кашмеру как моя киран. Если ты сумеешь доставить мне удовольствие, я, быть может, подарю тебе домик где-нибудь поблизости и ты сможешь встречаться с Майклом. - Он удовлетворенно кивнул, заметив вспышку ярости в ее глазах. - Вижу, моя затея тебе не нравится. Однако я, по крайней мере, даю тебе возможность хотя бы видеть собственного сына. Ты мне почему-то ничего подобного не предложила!
      - Самовлюбленный ублюдок!
      - О да, разумеется, но сейчас нас интересует не это. Можешь взвесить еще один вариант. Если ты все же приедешь в Кашмеру, у тебя появится хотя бы теоретический шанс украсть у меня Майкла и вывезти его из Седихана. Я думаю, такая возможность должна тебя заинтересовать.
      Она ее действительно заинтересовала. Это был единственный лучик надежды в том непроглядном кошмаре, которым окутал ее Дэймон.
      - Ага, я вижу, последняя мысль тебя по-настоящему взволновала. - Дэймон не отрывал внимательного взгляда от лица Кори. - Конечно, мне следует сразу предупредить, что шансы на успех у тебя чрезвычайно невелики. Мои люди мне преданы, и у меня нет никаких намерений давать тебе свободу прежде, чем я сам захочу этого. Поэтому, приехав туда ты, в общем-то, станешь пленницей в той степени, насколько я этого... - Он вдруг замолчал и пожал плечами. Думаю, мне следовало сказать тебе об этом сразу.
      Она удивилась такой честности с его стороны. Ему совсем необязательно было полностью раскрывать перед ней систему ловушек, поскольку все козыри так или иначе оставались у него на руках. Но удивление тут же опять вытеснили гнев и злость.
      - Ах, как любезно было с твоей стороны предупредить меня! - процедила она сквозь зубы. - Или ты делаешь это только для того, чтобы я почувствовала себя еще более беспомощной?
      - Да, я хочу, чтобы ты чувствовала себя беспомощной. Но для этого существуют и более приятные способы. - Его взгляд не спеша заскользил по ее прекрасному телу, манящую прелесть которого не под силу было скрыть даже под широкополым плащом. - Возможно, ты еще помнишь некоторые из них.
      Кори почувствовала, как помимо ее воли вместе с воспоминаниями, которые она так долго и старательно подавляла, внутри ее начинает распространяться странный жар. "О Господи, - подумала она в отчаянии, - не может быть, чтобы я снова желала его. Это все закончилось давным-давно".
      - Я ничего не помню.
      - Нет, помнишь! - Он не сводил пристального взгляда с ее лица. - Ты ни за что не позволила бы мне обладать собой полностью, но ты отдавала мне свое тело! Полностью, без остатка. Точно так же, как и я отдавал тебе свое.
      - Ты никогда ничего не давал мне! Ты мною пользовался. Я была для тебя не больше чем одной из этих глупых киран.
      - Я помню все несколько по-другому. - Дэймон раздраженно взмахнул рукой. - Но это не имеет значения. Если ты считаешь, что я пользовался тобой как киран, может, оно и к лучшему, что теперь у тебя появился этот титул. Глядишь, тебе даже понравится такая роль. Ты ведь до сих пор хочешь меня.
      - Я не хочу тебя! По-моему, я тебя даже ненавижу.
      - Твой разум может ненавидеть меня, но он не в силах помешать твоему телу подавать тебе собственные сигналы. - Он улыбнулся. - И мне тоже. Мы были слишком близки, чтобы не научиться инстинктивно распознавать подобные вещи. - Его взгляд переместился на грудь Кори, соблазнительные контуры которой отчетливо вырисовывались под золотистым плащом. - Интересно, что я увижу, когда сниму с тебя этот плащ и все, что у тебя надето под ним? Твоя грудь уже напряглась и набухла, а, Кори? А соски стали твердыми и ост...
      - Нет! - Ее рука инстинктивно, словно защищаясь, взметнулась к воротнику плаща; она поспешно шагнула назад. Она знала, что ее щеки покрылись румянцем, и ненавидела эти предательские импульсы своего тела, как и те, о которых он догадался. Почти так же, как ненавидела и его самого.
      Да, но, если она ненавидела его, почему она не могла подавить в себе эти проклятые ответные импульсы? Она ведь всегда была рациональным, думающим человеком. Кроме тех случаев, когда речь шла о Дэймоне. В ее реакции на него всегда отсутствовало хоть сколько-нибудь разумное начало, и ей пришлось собрать все свои силы, чтобы уйти от него четыре года назад. Да и то лишь когда она поняла, что беременна.
      - Это было очень давно. Теперь я уже ничего не чувствую по отношению к тебе. - Кори постаралась придать своим словам максимум равнодушия.
      - Я думаю, ты нагло лжешь. - Глаза Дэймона вдруг засверкали от гнева. А вот я не боюсь сказать правду: я до сих пор хочу тебя. Когда я смотрю на тебя, я весь во власти одного желания - сорвать с тебя все и войти в тебя. Его губы искривились в горькой усмешке. - Я и сейчас готов. Ты ведь помнишь, мне никогда не хватало терпения. Стоило тебе открыть дверь и войти в мой номер, и я тут же тащил тебя в спальню.
      Иногда он не мог дождаться, чтобы дойти до спальни, припомнила она с каким-то теплым содроганием внутри. Тогда они занимались любовью прямо на полу в фойе или на кушетке в гостиной...
      - Однажды ты сказала мне, что думала о встрече со мной весь день на работе, потому что знала, что ждет тебя, едва ты переступишь порог номера. Ты тоже была готова всегда. И всегда была такой же дикой, как и я.
      Она глубоко вздохнула.
      - Может, я когда-то и была такой же дикой, как ты, но с тех пор я немного подросла и ищу в отношениях чего-то большего, чем секс.
      - Это было больше, чем секс, это было... - Он остановился и замолчал на мгновение, затем пожал плечами. - Это была какая-то одержимость.
      - Вот именно, это могло стать одержимостью. Именно поэтому я и положила конец нашим отношениям.
      - Твое решение. Твой выбор. Твой ребенок. И ничего моего, - жестко подытожил он. - Думаю, пришло время, когда активную роль в наших отношениях начну играть я.
      - Нет никаких отношений. И нет нас с тобой, - резко ответила Кори.
      - Ты - мать моего ребенка. Не знаю, как здесь, а в Эль-Зобаре это порождает достаточно тесные связи между людьми.
      - Я ничего не знаю насчет Эль-Зобара, но могу...
      - Узнаешь, - прервал он ее, - ты узнаешь обо мне все. Никто не знает мужчину лучше, чем его киран. - В его улыбке вдруг появилась какая-то горькая сладость. - Ты ведь раньше никогда не интересовалась ничем, кроме того удовольствия, которое я давал тебе. Возможно, теперь тебе, ради собственного же блага, захочется узнать меня поближе.
      Да, он твердо решил воплотить в жизнь все это безумие, поняла она с нарастающим чувством безнадежного отчаяния. Она должна попытаться воззвать к его разуму еще раз.
      - Дэймон, возможно, мне действительно следовало сказать тебе о Майкле, но ты должен признать, в наших отношениях не было и намека на какие-либо взаимные обязательства. Откуда мне было знать, может, ты вообще бы не захотел ребенка?
      - Ты все знала...
      "Да, я знала", - подумала Кори. Она знала, насколько сильно были развиты в нем собственнические инстинкты и как он отреагировал бы на возможность иметь сына. Он забрал бы его у нее еще при рождении. Так же, как он сделал это сейчас.
      - Он мой сын, Дэймон, - прошептала она тихо и отчаянно. - Я люблю его. Отдай его мне обратно.
      Целая буря эмоций пронеслась на лице Дэймона, пока он наблюдал за ней, не сводя глаз.
      - Я знаю, что ты любишь его. Я видел твое лицо... - Он тряхнул головой, словно желая добиться ясности в мыслях. - Мне ты не дала шанса полюбить моего сына, даже узнать его. Теперь я предоставлю себе этот шанс сам. Майкл останется в Кашмере. Если ты хочешь отправиться в Кашмеру, чтобы быть с ним, это будет исключительно на моих условиях.
      - Киран, - с горечью проговорила Кори. Он кивнул:
      - Киран.
      Она встала, глядя на него. Злость и отчаяние захлестнули ее горячим приливом.
      - Я никогда не прощу тебе этого.
      - А я и не собираюсь просить прощения. Каким будет твое решение?
      - Нет никакого решения. Что мне еще остается? - Голос ее дрожал от ярости. - А теперь послушай меня внимательно, Дэймон. Я буду твоей маленькой игрушкой, я буду всем, чем ты скажешь. Но долго это не продлится! Я все равно заберу у тебя своего сына, и когда это случится, уж я позабочусь о том, чтобы ты больше никогда до нас не добрался. Ты понял?!
      К ее удивлению, она не нашла в его лице и следа гнева, оно светилось лишь восхищением и уважением.
      - Именно этого я от тебя и ждал. По-другому я бы и сам не согласился. Он посмотрел на часы. - Я отправил Майкла и Лэнгстромов в Седихан на своем самолете и поэтому заказал другой, который вылетит с частного аэродрома на Лонг-Айленде. Я сказал им, что буду готов к отлету в десять. Это оставляет тебе достаточно времени, чтобы позвонить на телевидение и сообщить им, что ты улетаешь.
      - Ты, разумеется, понимаешь, что это нанесет серьезный ущерб моей карьере. Мне могут даже сказать, что я могу и не возвращаться.
      - Ты для них слишком ценный сотрудник, чтобы списывать тебя со счетов одним махом, - возразил Дэймон. - И потом, тебе следовало подумать об этом, когда ты решила ограбить меня и отобрать сына.
      - Ограбить? Я никого не... - Она замолчала и качнулась на каблуках. Возможно, тебе придется отложить вылет. Мне необходимо сделать и другие звонки. Раз уж я еду надолго.
      - Кенигу? - Голос Дэймона прозвучал сухо и резко, как удар мачете.
      - Среди прочих. - Она нахмурилась. - Ты уже упоминал о Гарри. Откуда ты узнал, что я...
      - Это не имеет значения, - нетерпеливо прервал он повелительным жестом руки. - Иди и звони. Я подожду.
      - Спасибо! - Голос ее источал иронию. - Я бы все равно это сделала.
      - Я позволю тебе быть независимой. - Он помедлил и продолжил вкрадчиво-шелковым голосом:
      - Но только до тех пор, пока ты не ступишь на борт самолета. После этого ты станешь киран. И не обманывай себя. Кори: минута, когда ты забудешь свою роль, станет роковой - ты будешь выслана за границы Седихана. Без Майкла, - тихо добавил он.
      Она почувствовала, как мускулы ее спины напряглись и выгнулись, словно у кошки в минуту страха или злобы. Этого не должно произойти. Ни при каких обстоятельствах ей нельзя разлучаться с Майклом до тех пор, пока она не изыщет способ покинуть Седихан для них обоих!
      - Я поняла. - Она шагнула в коридор, но обернулась и с вызовом посмотрела на него:
      - Ты сказал, что я не знаю тебя, Дэймон. Ладно. Но и ты не знаешь меня. У меня найдутся силы разыгрывать твои эротические фантазии и при этом остаться собой. Я выигрывала куда более серьезные схватки, чем эта.
      - Да ну? - На лице его застыло холодное жесткое выражение. - Интересно, о каких это схватках ты говоришь? Но ты права, я действительно тебя плохо знаю. Ты никогда не позволяла приблизиться к себе. Возможно, нас обоих ждут довольно интересные открытия...
      - Только не меня. Я не хочу узнавать тебя, Дэймон.
      В его улыбке появилась странная грусть.
      - Ты никогда не хотела. - Он отвернулся. - Иди, звони. Я попросил Беттину Лэнгстром упаковать твои вещи до того, как они уехали. Не думаю, чтобы тебе понравилось, что кто-то из моих людей занимается твоими вещами.
      Она вновь ощутила удивление, на минуту подавившее в ней отвращение. Как мог Дэймон столь тонко понимать чувства, охватывающие женщину, когда в ее внутренний мир вмешиваются грубо и бесцеремонно, и одновременно быть таким безжалостно требовательным?
      - Мне понадобится больше чем один чемодан, если ты собираешься настаивать на этом безумии.
      Он покачал головой; выражение его лица вдруг стало откровенно чувственным.
      - Когда ты станешь моей киран, одевать тебя станет моей привилегией. Неожиданно он улыбнулся столь доверительно и обезоруживающе, что у нее перехватило дыхание. - И раздевать тоже...
      Ее захлестнула горячая волна, и она почувствовала, как мускулы ее живота сжались в столь знакомом и мощном ответном импульсе. Нет, она не должна хотеть его. Это безумие - хотеть врага, жаждать его хотя бы мимолетного прикосновения. Она должна ограничиться покорным молчаливым согласием, и не более того. Кори отвернулась.
      - Я спущусь, когда буду полностью готова - и не ранее.
      - Можешь тратить на это сколько угодно времени. Делай все, что хочешь. - Он помолчал и тихо добавил ей вслед:
      - Пока не поднимешься на борт самолета.
      Ее шаг ускорился, она почти летела, спеша по коридору в свою комнату.
      ***
      Двое загорелых Молодых мужчин, стоявшие по обе стороны дверного люка самолета, были одеты в Дорогие деловые костюмы, но их бдительный вид с головой выдавал род их занятий. Кори видела такие мощные накачанные фигуры во всех уголках мира.
      Тот из них, что был повыше, поклонился Дэймону.
      - Все в порядке, Бардоно?
      - Все в порядке. - Рука Дэймона сжалась на запястье Кори. - Этих джентльменов зовут Абдул и Хасан. Ты будешь видеть их очень часто.
      - Ага, телохранители, - сдержанно процедила она. - Ну что ж, учитывая, какой ты самонадеянный ублюдок, я скажу, что тебе они, пожалуй, нужны. Ты, должно быть, вызываешь антипатию в каждом встречном.
      На лице Абдула выразилось замешательство, затем он шагнул вперед.
      - Бардоно, неуважение... Дэймон поднял руку и тихо сказал:
      - Это позволяется, эта женщина - моя.
      - Жертва анаболиков, - огрызнулась Кори. Абдул неуверенно посмотрел на Дэймона и отошел на прежнее место.
      - Если такова ваша воля... - Он свирепо посмотрел на Кори. - Но это неуважение.
      Более низкий охранник, которого Дэймон представил как Хасана, быстро сказал:
      - Пилот готов взлететь, когда вы скажете, Бардоно.
      - Тогда передай ему, что я сказал. - Дэймон подтолкнул Кори к трапу самолета. - Пока мы будем в воздухе, я не хочу, чтобы меня беспокоили, если только я сам не позову вас.
      Хасан поклонился.
      - Не могу поверить, - пробормотала Кори, входя в салон для пассажиров. - Неудивительно, что ты столь невозможен, если вокруг тебя все так пресмыкаются. Что-то я не помню, чтобы раньше тебя окружали телохранители.
      - Они были и раньше. Просто я позаботился о том, чтобы они держались как можно незаметнее. - Крепко сжав ее локоть, он провел ее по покрытому коврами салону к двум черным бархатным креслам в конце. - Ты и так поглядывала на меня с опаской. Я ведь был для тебя слишком диким, а моя культура - чересчур непохожей на твою. Ты что думала, я этого не замечал? Поэтому Хасан и Абдул оставались в тени.
      Да, она действительно поглядывала на него с опаской, но ей и в голову не приходило, что он в курсе ее опасений.
      - Мужчина, которому нужны телохранители, - явно не самая подходящая компания для совместных развлечений.
      - Мне они не нужны, но это в традициях шейха Эль-Зобара - быть под защитой всегда и везде. - Он пожал плечами. - Поскольку это не имеет особого значения, в этом я позволяю старейшинам настоять на своем.
      Моторы самолета загудели, и Кори почувствовала внезапный приступ паники. Она бросила дикий взгляд на Дэймона и увидела, что он не отрываясь смотрит ей в лицо, словно ожидая ее реакции.
      - Еще не поздно. Ты можешь покинуть самолет. Выбор за тобой.
      - Без Майкла?..
      Он кивнул.
      - Теперь моя очередь. Кори. Она сглотнула слюну и отвернулась. Потом быстро развязала пояс плаща и сбросила его с плеч.
      - Черта с два! - Она подхватила плащ и бросила его на кофейный столик перед креслами. - Я лечу в Кашмеру! - Она рухнула в кресло у окна и застегнула ремень. - И постараюсь, чтобы ты пожалел о каждой минуте, пока я буду там.
      На мгновение на его лице появилось облегчение, смешанное с какой-то странной грустью.
      - Думаю, у нас будет достаточно поводов пожалеть, пока это все не кончится. Я пойду к пилотам и вернусь, когда мы взлетим.
      - Оставайся там сколько угодно. Я не буду по тебе скучать.
      - Знаю, - криво улыбнулся он. - Ты не скучала обо мне последние четыре года. Почему сейчас что-то должно измениться? - Он повернулся и вышел, не дав ей даже ответить.
      Он ошибался. Вначале она действительно скучала, пока время не позволило ей создать барьеры на пути воспоминаний. Она иногда просыпалась среди ночи, и ее тело дрожало от желания его ласк, его прикосновений, желания столь же неутолимого, сколь и бессмысленного. Она представляла его лицо над собой, чувственное и страстное. Она почти физически ощущала его руки на своем теле.
      Кори глубоко, судорожно вздохнула и, повернув голову, перевела невидящий взгляд за окно. Нет, она даже думать не хотела о том безумии, которое соединяло их. Это все в прошлом. Она уже тогда знала, что Дэймон был не для нее; она никогда бы не смогла смириться с присутствием в ее жизни человека столь властного и требовательного. Она приняла его в свою постель, потому что была не в силах сопротивляться тому мощному плотскому влечению, которое затянуло в свой водоворот их обоих, однако ей удалось защитить себя от какой-то более глубокой привязанности. И точно так же, она защитит себя снова, когда он опять появился в ее жизни.
      - Полет будет долгим.
      Она вздрогнула, очнувшись, и увидела, что Дэймон стоит перед ней с аккуратно сложенным красным одеялом в руках. Они были уже в воздухе. Кори даже и не поняла, сколько времени прошло.
      - Насколько долгим?
      - Мы прилетим в Марасеф завтра утром, а потом пересядем на вертолет, который доставит нас в Кашмеру. - Он сел рядом с ней и набросил на них обоих одеяло. - Мы будем там до захода солнца.
      Она попыталась отбросить одеяло в сторону:
      - Не нужно, мне не холодно.
      - Тебе это понадобится; - Дэймон укутал ее одеялом до плеч. - Киран.
      Глаза Кори расширились от удивления. Дэймон криво усмехнулся.
      - Ты что, забыла? Тогда я напомню: мы летим в Кашмеру, Кори. И это значит, что наше соглашение вступило в полную силу. - В его голосе зазвучали глухие, низкие ноты. - Я хочу дотронуться до тебя.
      Она посмотрела на охранников, сидевших у входа в салон, и вдруг ощутила, что из нее словно разом выкачали воздух.
      - Что, здесь?
      - Разве нам когда-нибудь нужны были особые удобства? Я и одеяло это прихватил только для того, чтобы ты чувствовала себя свободнее. Абдул и Хасан все равно не посмеют потревожить нас даже взглядом. - Он помолчал. Расстегни блузку.
      - Я не... - Она встретилась с его взглядом и запнулась, завороженная исходившей от него энергией и силой.
      - Сделай, как я говорю, - тихо сказал он. - Киран.
      Ее пальцы медленно потянулись к пуговицам на блузке. Она вся дрожала, вдруг дошло до ее помутившегося сознания, но не от холода, а от жара, который начал охватывать ее изнутри. Каждый дрожащий вздох отзывался у нее в груди так, словно она вдыхала огонь.
      - Ты расстегнула блузку?
      - Да.
      - Теперь лифчик. Я помню, как эти милые кружевные чашечки изящно и плотно облегали твою грудь. Твои лифчики всегда застегивались спереди. Ты до сих пор носишь такие?
      Она судорожно кивнула.
      - Тогда избавься от него и от блузки тоже.
      - Дэймон, это не... - Она встретила его взгляд, и ее руки почти инстинктивно сделали то, что он требовал.
      Лифчик и блузка упали на пол"
      - А теперь все остальное.
      Ее руки двигались под одеялом словно во сне. Она не могла ни о чем думать и чувствовала только жар внутри и взгляд Дэймона, который не отрываясь сосредоточился на ее лице. Когда все закончилось, она снова откинулась на спинку кресла; мягкий мех обивки приятно щекотал ее обнаженное тело.
      Дэймон не трогал ее, не прикасался к ней, но от его тела исходил жар, который, казалось, заполнил все пространство под одеялом. Она чувствовала, что ее тело беспомощно реагирует на этот жар, возбуждаясь от одного лишь сознания, что она сидит здесь голая в полном соответствии с его желаниями.
      - Мне это не нравится, Дэймон.
      - Нет, нравится. - Он улыбнулся. - Это не очень отличается от тех фантазий, которые мы разыгрывали в своем воображении в прошлом.
      - Но это реальность...
      - И от этого оно нравится тебе еще больше. Я могу не знать, что делается у тебя в мозгах, Кори, но я знаю твое тело. Ты сидишь и ждешь, когда я коснусь тебя, каждый твой мускул напряжен и дрожит, твоя грудь напряглась и набухла. Ты хочешь меня.
      - Ты не знаешь этого. Ты не можешь этого видеть... - Она облизала пересохшие губы. - Это всего лишь твое воображение.
      - Нет, это твое воображение. У тебя такое прекрасное воображение, Кори. Сейчас ты уже мысленно снова ощутила на своем теле прикосновение моих рук. Ты разыгрываешь в своем воображении, что я буду делать с тобой.
      Он прав, вдруг поняла она. Перед ее мысленным взором пронеслись тысячи картин, воспоминаний и чувств, смешавшихся в диком потоке.
      - Но пока этого не случится. - Он откинулся в своем кресле. - Мы с тобой просто посидим. Я не собираюсь прикасаться к тебе даже пальцем. Ты не сможешь угадать, когда придет первое прикосновение и каким оно будет.
      Он хотел ее. От нее не укрылось, что мускулы его плеч застыли от напряжения, а голос как-то странно охрип. Однако если он сказал, что подождет, - он будет ждать. Его контроль над собой часто приводил ее в изумление.
      - Это что, часть моего наказания?
      - Если это так, то я наказываю и себя тоже. - Предательская мышца нервно дернулась у него на щеке, на мгновение выдавая огромное внутреннее напряжение. - Это настоящая пытка.
      Но он не прервет эту пытку, пока не будет готов к этому. Кори попыталась расслабиться, но это оказалось невозможным. Так она сидела, вся напрягшись, в ожидании. Она ощущала каждый волосок бархата обивки своей голой кожей и обжигающий взгляд Дэймона на лице. Ее сердце билось так сильно, словно было готово вот-вот вырваться из груди.
      Первое прикосновение пришло через пятнадцать минут.
      Кончики пальцев Дэймона слегка скользнули по ее левой груди. Она судорожно глотнула ртом воздух и почувствовала, как все ее мышцы импульсивно сжались. После долгих минут напряженного ожидания это было как удар электрического тока. Против своей воли она посмотрела на него.
      Его зеленые глаза блестели, а теплая ладонь медленно прижималась к ее груди.
      - Ты знаешь, сколько раз за последние четыре года я просыпался ночью, ища тебя, пытаясь дотянуться рукой до твоего несуществующего тела?.. - Его рука несильно сжала ей грудь. - Я вспоминал, как твоя грудь лежит в моей руке. - Он коснулся большим пальцем ее соска. Кори порывисто вздохнула. Как твоя грудь напрягается и застывает в ожидании. Как я любил вызывать у тебя вот такие вздохи, вроде этого. Ты тоже иногда вспоминала о подобных вещах? - Он криво усмехнулся. - Наверное, нет. Но вот сейчас ты точно думаешь об этом, не так ли, Кори?
      Да, она ни о чем не могла думать, кроме как о его руках, блуждающих по ее телу. Они осторожно пробовали ее тело на ощупь; эти ласки и прикосновения заводили ее настолько, что ей казалось, будто она сейчас просто загорится. Она закусила нижнюю губу, чтобы сдержать стон, который был готов вырваться из ее горла.
      - Нет-нет, молчи. - Глаза Дэймона сверкали, глядя на нее; ноздри раздувались. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь другой слышал тебя, когда я занимаюсь с тобой любовью. Эти крики, эти стоны... Они мои. Так же, как и вся ты.
      - Я не... - Она замерла, когда его руки сжали ее грудь. Жар, шок, желание пронзили все ее тело.
      - Ты - моя, и так было всегда. - В его голосе слышалась страсть такой силы, которая изумила ее. - Ты была моей тогда, и ты моя сейчас.
      Она попыталась избавиться от того сладостного оцепенения, которым он опутывал ее сознание и волю.
      - Это не правда. Я никогда не буду такой, какой ты меня хочешь видеть.
      - Ты даже не знаешь, какой я хочу тебя видеть, - грубо прервал он ее. Тебя это никогда не волновало настолько, чтобы хотя бы поинтересоваться.
      - Вот именно такой ты и хотел меня сделать! - выкрикнула она. - Твоей проклятой киран! Именно этого ты всегда и хотел!
      - Нет, тогда я не этого хотел. Я хотел... - Он Прервал себя на полуслове и замолчал на некоторое время. Его грудь резко вздымалась, он тяжело дышал, - Я хотел многого другого.
      - Но тебе был нужен только секс.
      - Секс - это было то, что ты мне давала, - резко возразил он. - Я ничего не брал тогда и не беру сейчас.
      - Как ты можешь это говорить? - изумленно спросила она.
      - Возможно, я и заставляю тебя занять определенное положение, но ты отвечаешь мне. - Он задумчиво нахмурился. - Твое тело не врет.
      Она судорожно вздохнула.
      - Я нормальная женщина с соответствующими физиологическими потребностями, которые ты вполне в состоянии вызывать к жизни. Но это все, Дэймон.
      Она увидела боль в его глазах.
      - Тогда этого должно быть достаточно, не так ли? Она отвернулась и стала смотреть в окно.
      - Я могу одеться?
      Он на мгновение замолчал, а когда заговорил, голос его был полон иронии.
      - Пожалуй, нет. - Его рука опустилась ниже под красным одеялом. Один палец медленно пополз вниз вдоль живота и замер в самом низу. Он улыбнулся, когда почувствовал, что мышцы ее живота напряглись и снова задрожали. Разве что через несколько часов. Пожалуй, настоящую кульминацию мы прибережем до того момента, когда окажемся дома. - Он наконец отыскал то, что хотел, и почувствовал, как у Кори перехватило дыхание, а по ее телу пробежала легкая дрожь, когда кончик его пальца вошел в нее и стал медленно вращаться. - Просто, как я сказал, полет будет долгим, а мужчина должен получать хоть какое-то удовлетворение от жизни...
      ***
      Кори спала.
      Дэймон смотрел на нее, и волна невыносимого одиночества захлестнула его. Она снова ушла, оставив его один на один с миром и со своими страхами. Он забыл о тех моментах, когда смотрел на нее спящую, зная, что она больше не принадлежит ему и что он может владеть ею лишь в те недолгие мгновения, пока она не уйдет в свою оболочку. Она это делала даже во сне. Вместо того чтобы прижаться поближе к нему, она всегда отворачивалась, сворачивалась калачиком на своем собственном пространстве, инстинктивно отвергая его. Вот и сейчас она сделала то же самое, свернувшись и прижавшись к обшивке самолета, прислонив голову к иллюминатору. Ему хотелось вытянуть руку и дотронуться до нее, вернуть ее к себе.
      А почему бы нет? Теперь все стало на свои места. Не нужно беспокоиться, что она уйдет. Не стоило волноваться, что она его отвергнет.
      Но он все-таки не стал будить ее.
      Потому что на самом деле ничего не изменилось.
      Он не сделал этого по той же самой причине, по которой он воздерживался от этого в прошлом. Потому что невероятный шквал эмоций захлестывал его сейчас точно так же, как и в былые времена. И движущей силой этого шквала была... безудержная, бесконечная нежность к этой женщине.
      3.
      - Кори, это - Селим Абол, мой секретарь, помощник и главный финансовый чародей. - Дэймон хитро улыбнулся. - А также моя совесть.
      - Не знаю, как он справляется с другими своими обязанностями, но над совестью он работать еще не начинал, - заметила Кори, пройдя мимо Селима. Даже не взглянув на него, она направилась дальше по коридору. - Где в этом Тадж-Махале держат рабов?
      - Кори! - Голос Дэймона едва не срывался на крик. - Я забыл добавить еще одну должность, которую он здесь занимает: Селим - мой лучший друг, и моя киран не должна обращаться с ним грубо.
      - Киран... - тихо пробормотал Селим, явно шокированный. - О Аллах!
      Кори обернулась, чтобы посмотреть ему в лицо.
      - У тебя, наверное, тоже есть киран, припрятанная в каком-нибудь уютном дворцовом подвальчике? Это, кажется, мужская прерогатива в этом чертовом отстойнике мужского шовинизма. - Она не собиралась на этом останавливаться, но, встретив взгляд Селима, вдруг замолчала. В нем не было ничего, кроме симпатии и понимания, и все ее раздражение сразу куда-то улетучилось. - Тебе не везет на друзей, Селим, но все-таки, наверное, не стоит мне обвинять тебя в грехах Дэймона.
      В глазах Селима появилась лукавая искорка.
      - Совершенно верно. С меня достаточно моих собственных; если на меня навесить еще и прегрешения Дэймона, я буду нагружен ими, как средневековый рыцарь доспехами.
      Губы Кори скривились в нерешительной усмешке.
      - Да, ты б не смог поднять собственной головы, - устало согласилась она и провела пальцами по своим волосам. Господи, волосы, судя по всему, были такими же грязными и неухоженными, как и все остальное. - Как ты думаешь, ты сможешь найти мне кровать и ванну среди всего этого величия? Не думаю, что мне удалось поспать больше чем пару часов за последние два дня. - Она бросила на Дэймона негодующий взгляд. - Я никогда не спала хорошо в самолетах.
      - Я, конечно, принимаю на себя ответственность за то, что ты не спала в течение последних тридцати часов или около того, но за предыдущую ночь ты должна винить Кенига. - Под шелковыми интонациями голоса Дэймона зазвучала сдерживаемая ярость. - Видимо, он был, как бы это сказать... весьма требовательным.
      - О, да, он был, - ответила Кори со сладчайшей улыбкой. - Гарри всегда очень требователен.
      Глаза Дэймона полыхнули яростью, и он порывисто шагнул вперед.
      - Ну, тогда удачно, что...
      Селим ступил вперед и оказался между ними.
      - Я думаю, мы поместим тебя в Нефритовой зале, - быстро вмешался он. Он взял Кори под руку и легонько подтолкнул ее вперед по коридору. - Уверен, тебе там понравится. У нее достаточно живописная история: впервые ее занимала Ралан, любимая кадын прадедушки Дэймона.
      - Тогда будет ли удобно предоставлять ее в распоряжение обыкновенной киран? Селим ускорил шаг.
      - Я пошлю Лианду, чтобы она приготовила тебе ванну перед тем, как ты сможешь поспать.
      - Несколько часов, и не больше, - резко вмешался Дэймон. - Она будет нужна мне в моей комнате к обеду ровно в девять.
      Кори пожала плечами:
      - Если проснусь.
      - Если ты не проснешься, для меня будет особым удовольствием разбудить тебя, - насмешливо предупредил Дэймон. - И для тебя, кстати, тоже.
      Горячая краска пунцовым пламенем залила ей щеки.
      - Для меня это не может быть...
      - Потом. - Рука Селима с силой сжала ее локоть, он почти тащил ее вперед по коридору. - Разговор может подождать, пока вы оба не отдохнете как следует. - Как только они завернули за угол, Селим вполголоса добавил:
      - Заодно и в голове кое-что прояснится.
      - Мы что, должны бежать? - спросила Кори. Селим сбавил темп, переводя дух.
      - Я думаю, это было разумно. Дэймон и так уже готов был взорваться, а ты слишком увлеклась тем, чтобы поджигать свежие запалы каждым новым словом.
      - Он высокомерен и заносчив.
      - Да.
      - И властен.
      - Да.
      - И беспринципен.
      - Нет, - покачал головой Селим. - Его принципы могут отличаться от твоих, но внутренний кодекс Дэймона куда более строг, чем у любого, кого я когда-либо знал. - Он остановился. - И он живет согласно этим принципам, что весьма нелегко, учитывая его положение.
      - Что-то я не заметила в этих принципах ничего предосудительного относительно похищения или...
      - Он что, тебя похитил? - спросил Селим с легким удивлением.
      - Нет, - печально ответила Кори, - но он похитил моего сына.
      - Тогда это должно быть очень необычное похищение. Майкл кажется таким счастливым, как слон из известной поговорки.
      Она быстро взглянула на него.
      - Ты видел Майкла? Как он? Не устал от путешествия? Он не...
      Селим покачал головой.
      - С ним все в порядке. Он, кажется, немного устал, но этого можно было ожидать. Ему страшно интересно все, что происходит вокруг. Он болтал всю дорогу, пока мы устраивали его и Лэнгстромов. Он всегда такой общительный?
      - Всегда. - Лицо Кори внезапно осветила улыбка нежности. - Неудержим и говорлив, как горный ручей. Но если он не в состоянии остановиться, его можно просто перевести на какую-нибудь другую тему. Помню как-то... - Она запнулась, почувствовав, как непрошеные слезы наполняют ее глаза. - Я хочу его увидеть. Где он?
      Селим поколебался.
      - Этого я сказать не могу. Но я избавлю тебя от необходимости обыскивать весь дворец. Ни Майкла, ни Лэнгстромов ты здесь не найдешь, Их во дворце нет. - Он доброжелательно улыбнулся. - Возможно, Дэймон позволит тебе его увидеть.
      - Позволит? - Она проглотила ком в горле. - Это же мой сын!
      - И Дэймона тоже, - сдержанно возразил Селим. - А ведь ты совсем лишила его возможности видеться с Майклом. Мне кажется, ты не совсем понимаешь, что для него это значит.
      - Он бы захотел заполучить Майкла себе в безраздельное пользование.
      - Да, а кроме того, он отдавал бы ему всю свою любовь. Безграничную любовь, Кори. - Он наклонил голову. - Я могу называть тебя по имени?
      Она рассеянно кивнула. Безграничная любовь. Эта фраза заставила отозваться что-то в глубине ее души странной, ноющей, полузабытой болью.
      - Ты не можешь оправдывать любовью то, что он сделал. Он ведь даже не знал Майкла.
      - Не любовью, - мягко уточнил Селим. - Скорее, одиночеством.
      - Одиночеством! - фыркнула Кори. - Господи, да ведь этот человек просто окружен толпой льстецов и подхалимов! Меня чуть было не стошнило от вида того, как каждый пресмыкался и заискивал перед ним, когда мы приземлились в Марасефе, и после того, как прибыли сюда. Что, все шейхи Седихана пользуются такой властью?
      Селим покачал головой.
      - Дэймон - шейх Эль-Зобара. Его положение... несколько отличается от других правителей.
      - Что значит "отличается"?
      - Население Эль-Зобара составляют бедуинские племена, которые до сих пор кочуют в пустыне. В их довольно сложной культуре шейх рассматривается как существо почти сверхъестественное и исключительно почитаемое своими подданными.
      - Ах, как приятно! - с издевкой сказала Кори. - Это должно действительно тешить самолюбие Дэймона.
      Селим протестующе поднял руку.
      - Вряд ли это можно назвать приятным. Дэймон лишь выполняет свои обязанности.
      - Судя по этому дворцу, большую часть, этих обязанностей он должен посвящать себе.
      - Кашмера - страна, богатая нефтью, к тому же Дэймон унаследовал огромное состояние своей матери из Тамровии. - Он с удивлением посмотрел на нее. - Ты что, не знала? Странно, ты так мало знаешь о Дэймоне, а ведь вы были... - он помедлил перед тем, как закончить тщательно взвешенным словом, -...так близки.
      - "Близость" - это не совсем то слово, которое годится для описания наших отношений. Это не был обыч... - Она остановилась на полуслове и попыталась начать снова:
      - Разговоры отнимали у нас не так уж много времени. - Она увидела, что Селим с трудом сдерживает усмешку, и состроила ему игривую гримасу. - Совсем немного.
      - Несомненно, вы отдавали предпочтение другим способам общения?
      - Несомненно. - Кори нахмурилась. - Но сейчас это уже абсолютно неважно. Важно то, что Дэймон забрал у меня сына, и я должна вернуть его обратно. Ты же разумный человек, Селим, и, конечно, понимаешь, что его поступок - преступление.
      - Не в Кашмере.
      - Это просто смешно! - Она быстро заморгала, стараясь сдержать обидные слезы, предательски подступившие в самый неподходящий момент из-за охватившего ее ощущения полного бессилия. - Ты хочешь сказать, что он может позволить себе здесь все, что угодно?
      Селим кивнул.
      - Никто не осмелится оспорить его решение. Это подорвало бы всю нашу систему правосудия.
      - Правосудия? И это вы называете правосудием? - прохрипела она в отчаянии. - Помоги мне, Селим. Я хочу вернуть своего сына.
      - Я помогу там, где смогу, - озабоченно сказал Селим. - Но я тоже не могу спорить с Дэймоном. Я ведь гражданин Эль-Зобара, его подданный.
      - Государства, которое явно провалилось в какую-то дыру во времени, - с горечью проговорила Кори. - Я чувствую себя так, словно оказалась среди оживших страниц "Тысячи и одной ночи".
      - Дэймон борется за то, чтобы изменить эти, но тысячелетние традиции изменить очень тяжело.
      - В особенности если он отличается теми же наклонностями.
      Селим остановился перед богато украшенной резьбой дверью красного дерева и повернулся к Кори лицом.
      - Ты права. Часть Дэймона - это чистый Эль-Зобар. Иногда он действует импульсивно, как настоящий испорченный ребенок, но если бы ты могла понять, какой тяжести груз давит на него, возможно, ты бы...
      - Забрать от меня Майкла было не жестом испорченного ребенка, а преступлением! И я никогда не прощу ему этого.
      - Ну, и не прощай. - Селим открыл дверь. - Но попытайся понять его. Он, конечно, совершает ошибки, но...
      - Чудовищные ошибки.
      Селим кивнул.
      - Согласен. Но, кроме того, он еще и личность, которому все небезразлично. Я никогда в жизни не встречал человека, который бы так заботился обо всем, что его окружает, как Дэймон.
      Кори глубоко вздохнула.
      - Я не хочу понимать его. Все, чего я хочу, - это забрать своего сына обратно. Он слабо улыбнулся.
      - Возможно, за одним последует и другое.
      - Очень сомневаюсь, - сказала Кори. - Его цель - наказать меня.
      - Да, он зол и обижен, но, когда это пройдет, он постарается быть справедливым. Справедливость очень важна для Дэймона. Это часть его воспитания, это часть его титула, это часть того, что он есть на самом деле.
      Кори поморщилась.
      - Шейх, не знающий закона?
      Селим повернулся, чтобы уйти.
      - Нет, - мягко возразил он. - Бардоно.
      Прежде чем она успела что-то ответить, он направился широкими решительными шагами вдоль по коридору, удаляясь в ту сторону, откуда они пришли.
      Она стояла, глядя ему вслед, и боролась с искушением окликнуть его и расспросить поподробнее. "Бардоно" - это слово, с которым Хасан и Абдул обращались к Дэймону. Тогда она сочла, что это всего лишь какая-то уважительная форма обращения. Теперь стало ясно, что слово имело какое-то другое значение.
      Она зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Вопросы могут и подождать. Все может подождать до тех пор, пока она не отдохнет и не восстановит хотя бы часть своих сил. Ясно, что увезти Майкла из Кашмеры ей будет чрезвычайно трудно, придется мобилизовать все резервы своей энергии и хитрости. Возможно, Селим прав, и ей следовало бы подавить в себе отвращение и злость, рассмотреть ситуацию со всех сторон, чтобы найти выход из клетки, в которую Дэймон запер ее. Может, и было что-то разумное в том, что она должна понять Дэймона для того, чтобы победить его. Она просто не знала. Она была сейчас не в состоянии нормально размышлять.
      Она прижалась спиной к двери, и ее взгляд стал рассеянно блуждать по огромной комнате с высоченными потолками. Господи, подумала она, этот дворец выглядит как какой-нибудь чертов сераль.
      Огромные персидские ковры, выполненные в гамме нефритовой зелени и мягких оттенков цвета слоновой кости, покрывали белый мраморный пол. Тончайшие белые занавеси окружали широкую низкую кровать, покрытую зеленым атласом и белыми подушками. Две малахитовые колонны поддерживали грациозную арку, которая, по всей видимости, вела в ванную. Окна в комнате высились от пола до потолка, но белые оконные рамы, украшенные кружевной резьбой, были изогнуты столь причудливо, что из-за них виднелись только небольшие кусочки ярко-синего неба. Все в этой комнате было экзотическим, роскошным, шикарным и... столь отличным от того, что она видела до сих пор в своей жизни;
      Неожиданно она почувствовала себя одинокой путешественницей, оказавшейся в совершенно незнакомой ей дикой и враждебной стране.
      Она выпрямилась, оторвавшись от двери, и расправила плечи. Ну что ж, ей и раньше приходилось бывать в незнакомых местах и странах, и всегда она очень даже неплохо справлялась с самыми затруднительными ситуациями. Справится и с этой. Ничего такого особенного в ней, в общем-то, нет. Все, что ей нужно, - это отдохнуть, и тогда с ней будет все в порядке.
      ***
      Кори вошла в комнату Дэймона и посмотрела на него с нескрываемым удивлением. Раньше она видела его исключительно в самых элегантных и дорогих одеяниях, обычно - в деловых костюмах. Сейчас его мускулистые ноги облегали черные джинсы, заправленные в высокие, по колено, черные же сапоги из мягкой кожи. Сапоги были сильно изношенными и сморщившимися. Его белая хлопчатобумажная рубашка была расстегнута, открывая горло, а рукава небрежно закатаны по локоть.
      Услышав, что она входит в комнату, Дэймон отвернулся от окна. Одна бровь его удивленно поползла вверх, когда он заметил выражение ее лица.
      - В чем дело? У меня что, вдруг выросли рога?
      - Не вдруг - Она прошла вперед, не сводя с него глаз. - Я уверена, что у тебя всегда были рога, в комплекте с хвостом и раздвоенными копытами. Ты просто хорошо их прятал.
      - Ну да, - насмешливо улыбнулся он, - воплощенный Сатана.
      - Нет, я лишь удивилась, увидев тебя столь просто одетым. Ты всегда был похож на рекламный плакат для Джоржио Армани. А сейчас ты выглядишь как... Она остановилась, изучая его.
      - Рудольф Валентине в фильме "Шейх", - саркастически продолжил он. Она покачала головой:
      - Да нет, скорее техасский ковбой.
      - Смею тебя уверить, я не пытаюсь произвести на тебя впечатление своим романтическим внешним видом. Это моя повседневная одежда, за исключением тех случаев, когда я... - Он вдруг замолчал.
      - Когда ты что?
      Он спокойно встретил ее взгляд.
      - Когда я пытаюсь сделать все, чтобы не перепугать взыскательных нью-йоркских дамочек. - Он пожал плечами. - Но теперь-то мне не надо об этом беспокоиться, не так ли? Теперь это твоя обязанность, киран, одеваться для моего удовольствия.
      Его взгляд скользнул по ее тончайшему, полупрозрачному розовому шарфику, ниспадавшему с шеи и уплывавшему через плечо назад, спустился к широкой темно-розовой ленте, охватившей грудь и обвязанной вокруг талии, и наконец остановился на подобранной в тон экстравагантной легкой пижаме.
      - И сегодня ты мне действительно доставила удовольствие. - Он снова остановился взглядом на ее округлой груди, переполнявшей отведенное ей пространство под лентой. - А позже тебе предстоит обрадовать меня еще больше.
      Глядя на него, Кори почувствовала, как внутри нее зарождается столь знакомое ей тепло и медленно разливается по всему ее телу. Она быстро отвела взгляд.
      - Ты что, действительно надеялся раздразнить меня тем, что заставишь надеть этот дурацкий наряд? С чего это вдруг? Я не исчерпываюсь тем, что на мне надето. - Она пожала плечами. - К тому же служанка, которую прислал мне Селим, оставила мне в этой области очень мало выбора. Она вытащила это из шкафа и ни за что не соглашалась положить обратно. Эта Лианда такая же твоя раба, как и все остальные. Она выглядела так, будто вот-вот разрыдается, если я чем-то разозлю тебя.
      - Разумная женщина. - На мгновение в глазах Дэймона мелькнул непонятный огонек. - Ты могла бы многому научиться у нее.
      - Быть подстилкой? - Кори покачала головой. - Нет, спасибо, этому меня уже учили. Дэймон нахмурился.
      - Я никогда не обращался с тобой как с подстилкой.
      - А я говорила не о тебе. Я окончила школу по этому предмету еще до того, как познакомилась с тобой.
      - Пожалуй, ты не захочешь рассказывать мне, кто... - Заметив, как потемнело ее лицо, он улыбнулся уголком рта. - Нет, думаю, не захочешь.
      - Это не имеет значения. - Кори шагнула вперед и стала рядом с ним у высокого окна, глядя на сияющее мириадами ярких звезд ночное небо. - Селим дал мне несколько дельных советов сегодня.
      - Селим всегда дает советы. Он думает, что знает в этом мире все.
      - Ну, он не уникален, - сухо заметила Кори. - Должно быть, это свойство он приобрел в результате общения с тобой.
      - Селим никогда не пытается подражать мне. Он - самодостаточная личность, поэтому я так его и ценю.
      В голосе Дэймона Кори почувствовала нотки искренности, что заставило ее повернуться и повнимательнее всмотреться ему в лицо.
      - Что-то мне не верится, чтобы ты относился к кому-нибудь так, как ты сказал сейчас.
      - Ну и не верь, - коротко отрезал он. - Ты собиралась рассказать мне, какой совет Селим счел необходимым тебе подать.
      - Он посоветовал мне попытаться понять тебя.
      Дэймон хрипло рассмеялся.
      - Притащив тебя в Кашмеру, я добивался совсем не твоего понимания.
      - Тогда скажи, зачем ты меня сюда притащил?
      - Мне показалось, что это я уже объяснил предельно доступным образом.
      - Я тоже так думала. - Кори, не дрогнув, встретила его взгляд. - Ты был зол и хотел наказать меня. Это все?
      - А этого не достаточно?
      - Этого было бы достаточно, будь ты действительно столь прост и незатейлив, как я пыталась убедить себя четыре года назад. Теперь я уже не столь уверена в этом.
      - Я что, должен быть польщен тем, что ты теперь не считаешь меня таким, гм, однозначным?
      - Я этого не говорила, - ответила она спокойно. - Просто я только что поняла, что ты можешь оказаться совершенно не тем, кем я себе тебя представляла. А ведь мне предстоит вступить с тобой в борьбу, и я не могу позволить себе такую роскошь, как незнание тебя. Поэтому я хочу узнать о тебе все, что смогу. - Она криво улыбнулась и добавила:
      - Так, чтобы я смогла забрать у тебя сына и быть уверенной, что ты не отнимешь у меня его снова.
      - Завидное взаимопонимание! - иронически заметил Дэймон.
      - Я не чувствую ничего завидного по отношению к тебе, Дэймон. Я чувствую себя сбитой с толку и злой как черт.
      - И еще ты хочешь меня.
      Кори бесстрашно встретила его взгляд.
      - Да, я хочу тебя. Я не буду тебе лгать. Глупо было бы даже пытаться, ведь мы оба знаем, что ты сделал со мной в самолете. А теперь твоя очередь сказать мне правду. Что еще ты чувствуешь по отношению ко мне?
      - Я должен это сказать, чтобы ты могла использовать это против меня?
      Она кивнула:
      - Да, именно для этого.
      - Ты, должно быть, думаешь, что я идиот, если я... - Он замолчал и долго смотрел на нее с грустной задумчивостью, а затем нехотя добавил:
      - Черт, может, я и идиот. Кто ты для меня? Неутолимая жажда. И всегда ею была. Я никогда не мог насытиться тобой.
      - Значит, ты не смог насытиться мной в постели четыре года назад и подумал, что теперь тебе стоит продолжить наш роман уже на собственных условиях. Я все правильно поняла?
      - Черт, ну и круто же ты заворачиваешь! - Дэймон повернулся на каблуках, прошел к переговорному устройству на столике у дивана и нажал кнопку. - Я чувствую себя как свидетель на перекрестном допросе.
      - Я не допрашиваю тебя. - В ее голосе послышалась легкая дрожь. - И все это дается мне совсем нелегко. Я хочу кричать и стучать кулаками по стене, вести себя глупо и по-детски. Это помогло бы мне почувствовать себя лучше, но так я бы ничего не добилась. Напротив, мне нужно попытаться понять, как ты устроен, что движет тобой. Я должна думать логически и правильно анализировать ситуацию. - Она глубоко вздохнула. - И я буду это делать, черт тебя побери!
      - Да уж, в этом я не сомневаюсь, - медленно проговорил Дэймон. - Я не представлял, что ты можешь быть настолько...
      - Агрессивной? - закончила она за него. - У меня вполне средний уровень агрессивности. Каждая женщина, которая стремится в наши дни сделать карьеру, должна быть настойчивой в достижении своей цели, не то все закончится для нее достаточно быстро.
      - Нет, я остановился не на этом слове.
      - Мне почти страшно спросить, какое же слово ты имеешь в виду.
      - Сильной, - мягко проговорил он. - Раньше мне казалось, что это лишь упорство и решительность, но не сила. - Его глаза настойчиво всматривались в ее лицо, словно искали что-то. - Возможно, я не хотел узнавать в этом силу?
      - Тогда, возможно, тебе нужно разобраться во, мне ничуть не меньше, чем мне понять тебя. - Она подняла подбородок с оттенком вызова. - Может быть, нам следует объявить перемирие?
      - Для того, чтобы получше узнать слабые места друг друга?
      - И оценить свою и чужую силу.
      Некоторое время Дэймон стоял, пристально глядя на нее, и Кори уже решила, что он сейчас откажется. Неожиданно он очень тепло улыбнулся ей.
      - А почему бы и нет? Было бы интересно узнать, насколько страшен для тебя я окажусь вблизи.
      Открылась дверь, двое слуг в белом вкатили столик, покрытый узорчатой шелковой тканью, и учтиво поклонились Дэймону. Он щелкнул пальцами и показал в направлении веранды. Столик мгновенно вывезли на указанное место, и слуги начали накрывать на стол.
      - Ты что, всегда щелкаешь пальцами, когда указываешь слугам? - спросила Кори.
      - Что, я это сделал? - Он поморщился и сразу стал похож на маленького мальчика, которого застали за какой-то шалостью. - Вообще-то, это традиция, но я пытался избавиться от этой привычки. Мне уже говорили, что это грубый жест, настоящее варварство.
      - Да, тут я полностью согласна, - не стала спорить Кори. - Я не могу поверить, что тебе действительно подчиняются, когда ты так делаешь.
      - Как я уже говорил тебе, это всего лишь обычай, хотя и явно не из тех, что могут понравиться столь независимой леди.
      - Но тебе это тоже не должно нравиться, раз уж ты пытаешься бороться с такими традициями.
      - Во многом я столь же примитивен, как и весь Эль-Зобар, - жестко усмехнулся он. - Поэтому иногда девиз этой борьбы звучит так: делай, как я говорю, а не так, как делаю.
      - И они делают, как ты говоришь? На его лицо внезапно легла тень от воспоминания о недавно перенесенной боли.
      - Чаще всего - да. Только иногда они... - Он замолчал, прервавшись на середине, но продолжать не стал. - Ну, тебе вряд ли это будет интересно. Он показал ей на столик:
      - Присаживайся. Тебе, наверное, хочется есть. Ты едва дотронулась до еды в самолете.
      - Я была очень расстроена. Я не могу есть, когда расстроена. - Она двинулась к столу, тщательно избегая его взгляда. Расстроенная, разгоряченная и истомившаяся голодом совсем не по еде.
      - Ну, тогда ты, наверное, расстроена уже довольно давно, - задумчиво сказал он, глядя на нее. - Ты потеряла не меньше восьми килограммов с тех пор, как я познакомился с тобой.
      - У меня развилась экзема после рождения Майкла; тогда я и похудела. С тех пор я постоянно ездила, поэтому набрать вес мне так и не удалось.
      - Ты болела? - В его словах послышалась такая неожиданная заинтересованность, что она повернулась и с удивлением посмотрела на него через плечо.
      - Могло быть и хуже. Они вовремя поставили диагноз и сразу начали лечение. - Кори поморщилась. - Я бы не хотела снова пройти через все это. Терпеть не могу чувствовать себя настолько слабой и беспомощной.
      - Да уж. - Он направился к ней, глядя на нее и удерживая ее взгляд с какой-то странной силой. Прямо перед ней он остановился. - Извини, проговорил он, запинаясь.
      Она взглянула на него с явным недоумением.
      - За что?
      - За то, что мой ребенок принес тебе столько страданий. - Его пальцы коснулись ямочки на ее щеке с невероятной нежностью. - И что меня не было там, чтобы помочь тебе.
      Окружавшее пространство сжималось вокруг них, окутывая бархатной паутиной интимности. Опасной интимности. Кори была в состоянии, близком к панике. Она едва заставила себя отвести от него взгляд.
      - Ты забываешь, я ведь не оставила тебе выбора. Ты не можешь отвечать за это, - проговорила она, чтобы хоть как-то отвлечься.
      - Мужчина всегда отвечает за свою женщину. - Голос Дэймона зазвучал мягче, - И находит в этом радость, Кори.
      Теплота наполняла ее тело, пробуждая какие-то более глубокие и нежные эмоции, чем простое желание. Нет, она не должна себя так чувствовать, в отчаянии думала она. Ведь именно от этого она пыталась сбежать четыре года назад.
      - Я сама за себя отвечаю!
      Но он словно и не слышал ее. Его пальцы, ласкавшие ей щеку, теперь ткали такую же паутину нежности в ее волосах.
      - Твои волосы тоже изменились. Сначала мне это не понравилось, но теперь я думаю, что тебе так больше к лицу. - Указательный палец легко обвил ее локон. - Они такие живые, дикие и полные солнца...
      Он воздействовал на нее только жаром своего тела и игрой кончиков пальцев в волосах, но ей казалось, что он овладел ею больше, чем тогда, в самолете, во время куда более интимных ласк. Она чувствовала исходящий от него запах мыла и духов, и ей захотелось придвинуться к нему поближе, чтобы быть поглощенной этими запахами, его теплом и той необычайной нежностью, которую он предлагал ей.
      Она попыталась рассмеяться.
      - Да нет, все гораздо прозаичнее. Это всего лишь шампунь, гель для укладки и ничего более.
      - Нет, твои волосы пахнут маргаритками.
      - Всего лишь шампунь...
      Его пальцы вернулись к щеке и очертили контур слабо наметившихся теней у нее под глазами.
      - Ты выглядишь уставшей. Раньше я такого не замечал. Мне всегда казалось, что у тебя так много энергии... Ты вообще-то отдохнула?
      - Немного. Я была слишком возбуждена, чтобы спать. - Она почти не слышала своих слов, их заглушал громкий стук ее сердца.
      Ей нужно было отойти и разбить те колдовские чары, которыми он окутывал ее. Она шагнула назад.
      - По-моему, я хочу есть. - Она села на стул, который подвинул ей слуга в белом, взяла салфетку, искусно уложенную на тонкой фарфоровой тарелке, и спросила:
      - Ты можешь сказать им, чтобы начинали подавать?
      Дэймон стоял, глядя на нее с каким-то загадочным выражением, а затем не спеша подошел к столу и опустился на стул напротив нее. Он хотел было щелкнуть пальцами, но потом остановился, заметив, как она нахмурилась.
      - Я забыл, - сердито признался он, - Никто не совершенен.
      Сейчас он так напоминал Майкла, когда его ругали за шалость, что она почувствовала какую-то беспредельную нежность... Она быстро опустила ресницы, чтобы скрыть выражение повлажневших глаз.
      - Да, никто не совершенен, - согласилась она. - Как ты думаешь, тебе вообще удастся сообщить им, что я умираю от голода, без того, чтобы обращаться с ними как с собакой Павлова?
      - Я не обращаюсь с ними как... - Он обернулся к слуге, почтительно склонившемуся у его локтя. - Пожалуйста, будьте добры, принесите нам обед.
      Слуга оторопело смотрел на него, не двигаясь с места.
      - Если вас не затруднит, - нарочито вежливо добавил Дэймон, свирепо нахмурившись.
      Слуга поколебался, а затем начал пятиться к двери.
      - Увеличение скорости исполнения будет всячески мною приветствоваться, - в голос Дэймона вкралась опасная кошачья мягкость.
      Глаза слуги расширились от ужаса; преодолев оторопь, он пулей вылетел за дверь.
      Кори, не в силах сдержаться, расхохоталась. Дэймон спросил ее самым невинным тоном:
      - Что тут смешного? Я же использовал все правильные слова... Я был сама учтивость!
      - Бедняга... - Кори покачала головой, лицо ее все еще светилось весельем. - Ты же прекрасно знал, что он отреагирует именно так. Фу, как некрасиво, Дэймон!
      Дэймон нехотя улыбнулся.
      - Иногда мне надоедает, что ко мне относятся как к бесчувственному варвару, и я уступаю искушению вести себя именно так. Вся эта сцена с обедом напомнила мне кое-что... Надо бы не забыть познакомить тебя с Дамитой Бандор. У вас с ней так много общего!
      Кори почувствовала необъяснимую тревогу, и ее улыбка сразу же потускнела.
      - Это твоя подруга? Дэймон кивнул:
      - И жена моего друга Камаля. Ей тоже не нравится, когда я щелкаю пальцами.
      Почему она чувствует такое облегчение, спросила себя Кори. И не просто облегчение, ее настроение резко улучшилось и понеслось вверх, как случайно отпущенный воздушный шарик.
      - Тогда она необыкновенно умная женщина. Он автоматически кивнул, не сводя с нее глаз.
      - Она вышла замуж за Камаля. Кори снова засмеялась.
      - Это что, неопровержимое доказательство ее ума? Боже мой, но это ведь просто мужской шовинизм!
      Он нахмурился.
      - - Я не хотел, чтобы это прозвучало именно так. Камаль Бандор необычный человек. Даже ты одобрила бы его. - И чем же он так необычен.
      Он пожал плечами.
      - Просто необычен, и все.
      - Нет, мне правда интересно. - Ее глаза горели любопытством. - Скажи мне.
      - Чтобы ты и его могла использовать против меня?
      Этот вопрос больно ранил ее. Она как-то забыла о своей первоначальной цели, захваченная силой его обаяния и заинтригованная тем, что узнавала о нем. А с другой стороны, оно и к лучшему, что он сам напомнил ей о ее замысле, подумала Кори. Она выдавила из себя улыбку.
      - Возможно. Но ведь ничего страшного не произойдет, если ты расскажешь мне о Камале, не так ли?
      - Наверное, нет. - Он кивнул оставшемуся слуге, чтобы тот наполнил бокалы вином, и слуга мгновенно бросился выполнять приказ. - Мы вместе учились в частной школе во Франции. Камаль по натуре миротворец, и за шесть лет он приложил немало усилий, чтобы меня не выгнали из школы за нарушение дисциплины. - Он мрачно улыбнулся. - Или чтобы я кого-нибудь там не убил.
      - Это уж точно его огромная заслуга перед человечеством, - фыркнула Кори.
      - Для меня это стало чем-то вроде придания лоска. Если ты считаешь меня дикарем сейчас, то видела бы ты меня до того, как Камаль сделал из меня приличного человека, подправив некоторые острые углы!
      - Я никогда не называла тебя дикарем, - Медленно ответила Кори. Обычно ты сам себя так называешь.
      - Самозащита, - криво усмехнулся он. - Я давно понял, что называть себя дикарем самому не так больно, как услышать это от кого-то другого.
      - Больно?
      Он гордо вскинул голову.
      - Я не очень удачно выразился. На самом деле они вызывали во мне не боль, а гнев.
      Нет, это была именно боль, с каким-то внезапным уколом совести осознала Кори. Она ясно представила себе, как он, выросший в этой атмосфере почти божественного поклонения, попадает в жесткий западный мир, где его презирают не только за то, что он не похож на них, но и за то, что он богаче их, за его взрывной характер, за огненный темперамент... Да, ему трудно было учиться в Европе.
      - Но почему твои родители не позволили тебе вернуться в Кашмеру?
      - Моя мать умерла, когда мне было два года, а отец - вскоре после того, как я пошел в школу. - Дэймон поднял бокал к губам. - Отец назначил опекунов для меня, а моя личная безопасность была в руках всех вождей племен Эль-Зобара. Он знал - они не допустят, чтобы со мной что-нибудь случилось. Он снова отпил вина и поставил бокал обратно на стол. - Я мог бы свободно вернуться домой, если бы захотел.
      - Почему же ты не вернулся?
      Его рука крепко сжала хрупкую ножку бокала.
      - Я понимал, что мне нужно учиться. Эти знания были необходимы Эль-Зобару. Моя страна, перегружена средневековыми традициями, которым нет места в современном мире. Я должен был знать, что нам может дать Запад, чтобы выбрать лучшее для своего народа. У меня свои обязанности по отношению к стране.
      И чтобы выполнить эти обязанности, он не колеблясь позволил вырвать шесть долгих лет из своего детства, подумала Кори.
      - Мне кажется, можно было найти какой-нибудь иной способ добиться своего, чем приговорить себя к частной школе с жестокой муштрой, - мягко возразила Кори.
      Он покачал головой.
      - Нет. была еще одна причина. Я отнюдь не слеп к своим недостаткам. Я знаю, что бываю дик и безрассуден, а в детстве это проявлялось гораздо сильнее. Я знал, что мне нужна самодисциплина, которой я мог там научиться. И, хотя Камаль скажет тебе, что я мало чему научился, этот опыт помог мне.
      Она смотрела на него с изумлением. Простота, с которой он рассказывал обо всем этом, сама по себе могла послужить предметом отдельного репортажа. Он даже не осознавал, насколько невероятным было встретить подобное самопожертвование в ребенке. Эль-Зобар нуждался в знаниях - и Дэймон учился. Эль-Зобару нужен был дисциплинированный правитель - и маленький Дэймон добровольно обрек себя на шесть лет болезненных унижений, чтобы добиться требуемого.
      - Наверное, действительно такой опыт может помочь... - Она задумчиво рассматривала рубиновое мерцание вина в бокале. - Но все же это было довольно жестокое решение.
      - Я Бардоно, - тихо проговорил он. - Это было необходимо. - Он допил залпом остатки вина и поставил бокал на стол. - Вот за что я ценю моего друга Камаля. Ну как, удалось тебе узнать что-либо полезное, что могло бы помочь в борьбе против меня?
      Она подумала, что причиняет боль только себе, все больше узнавая о Дэймоне. Иначе откуда еще у нее появляется чувство щемящей необходимости утешить и защитить его, словно он был таким же ее ребенком, как маленький Майкл.
      - Сначала я должна изучить улики, а потом уже принимать решение, небрежно ответила она.
      - Ты всегда была очень предусмотрительна. - Какое-то мгновение на лице Дэймона застыло сдержанное выражение, затем он заставил себя улыбнуться. - И никогда не выдавала, что делается у тебя внутри. Наверное, мне уже пора бы привыкнуть к этому. Выпей вина, думаю, оно тебе понравится.
      Она отпила из бокала.
      - Да, вино превосходное, - рассеянно похвалила она, думая о его последних словах. - Нет, я не так уж предусмотрительна в отношениях с людьми. Я знаю, насколько важно уметь отдавать.
      И, поскольку он продолжал выжидательно смотреть на нее, она добавила с вызовом:
      - И я отдаю, черт возьми!
      - Может быть. - Он пожал плечами. - Наши отношения это, к несчастью, не затронуло.
      Двери отворились, и в комнату вошли двое слуг с серебряными подносами.
      - Но теперь это уже не важно, - добавил Дэймон. - Забудем о прошлом.
      Кори пыталась добросовестно следовать этому совету в течение всего обеда, но его слова постоянно всплывали у нее в сознании и были словно соль для открытой раны. Щедрость духа всегда была исключительно важна для нее, и ей было неприятно, что Дэймон считает ее черствым человеком. "Что бы Дэймон ни думал обо мне, это абсолютно неважно", - убеждала она себя. Что бы она ни чувствовала по отношению к нему раньше, это было потеряно, поглощено временем и ее обидой после того, как он столь самодовольно и небрежно лишил ее Майкла.
      - Ты совсем затихла. - Дэймон поднес к губам чашку кофе и посмотрел на нее поверх золотистого ободка. - И поела ты очень мало, хотя и говорила, что голодна.
      - Я съела достаточно. - Она помолчала немного, а потом взорвалась:
      - Я отдаю! Спроси кого угодно из моих друзей, спроси моего сына!
      - Мы что, снова вернулись к этой теме? Я и не сомневался, что ты хороший друг и превосходная мать. Но в отношениях с ними ты не чувствуешь никакой угрозы по отношению к себе.
      - А в тебе Я, значит, ее чувствую? - поинтересовалась она с вызовом. Ты не представлял для меня никакой эмоциональной угрозы тогда и, уж, конечно, не представляешь сейчас!
      - Нет? - Он поставил чашку обратно на блюдце с решительным стуком, в глубине его глаз промелькнула искорка гнева. - Судя по всему, наше перемирие закончилось. Хочешь доказать, насколько ты способна отдавать? - Он махнул слугам, чтобы они вышли из комнаты. - Хорошо, тогда продемонстрируй мне это. Иди сюда.
      Она сидела, глядя на него сверкающими глазами.
      - Иди сюда! - повторил он угрожающе вкрадчивым тоном. - Киран.
      Она вскочила, отшвырнув стул так, что его ножки со скрежетом проехали по мраморной плитке, и подошла к нему. Не сводя с него глаз, она опустилась перед ним на колени.
      - Ты этого хочешь? Тебе это доставляет удовольствие, Дэймон?
      - Ну еще бы, конечно, мне это чертовски приятно. - Его пальцы стали играть с кончиком розовой ленты, повязанной вокруг ее груди. - Именно этого я от тебя и хочу. - Он неожиданно потянул ленту и обнажил ей грудь. - И это все, чего я когда-либо буду от тебя хотеть.
      Острейшая боль пронзила ее с силой, которая ошеломила ее саму. Она прикрыла глаза, чтобы не дать ему увидеть предательски засверкавшие в них идиотские слезы.
      - Хорошо, - севшим от возбуждения голосом проговорила она, - потому что это единственное, что я дам тебе когда-либо.
      Она услышала его глубокий, судорожный вздох, похожий на стон; Дэймон словно пропустил неожиданный и болезненный удар. Она чувствовала его взгляд на своей обнаженной груди, ощущая, как она набухает, как наливается все ее тело, безвольно и инстинктивно реагируя на Дэймона. Ее сердце с такой силой стучало о грудную клетку, что она почти физически ощущала боль. Последовало долгое напряженное молчание, которое, казалось, продлится вечно; она ждала наказания.
      Но наказания не последовало.
      Кори почувствовала, как его руки, на удивление неуклюжие и не согласованные в движениях, взяли ленту, все еще охватывавшую ее тело, и снова прикрыли ей грудь.
      Она открыла глаза и с удивлением посмотрела на него.
      Глаза Дэймона были прикрыты; сдавленным голосом он проговорил:
      - Ну вот, с этим теперь порядок. Я думаю, тебе лучше уйти.
      - Уйти? - ошеломленно повторила она, словно эхо.
      - Ты слышала меня. Я не хочу тебя сегодня ночью. - Он отодвинул резким движением стул, встал и прошел широкими решительными шагами по комнате к дверям, ведущим на террасу.
      "А ведь он хотел меня", - с изумлением подумала Кори. Она была достаточно хорошо знакома с его телом и тем, как оно реагирует на различные раздражители. Он действительно был возбужден, все признаки этого состояния были налицо.
      - Почему ты еще здесь? Я отпустил тебя! - Он стоял спиной к ней, глядя на ночное небо. - Сейчас мне не нужна киран.
      Она медленно поднялась на ноги. Этого она уже вовсе не понимала. Он что, пытался продемонстрировать, сколь мало она значит для него даже в физическом смысле?
      - Это что, какая-то игра?
      - Я хотел бы, чтобы это была игра, - тяжело проговорил он. - Тогда бы я смог сложить все кусочки в аккуратную маленькую коробочку и забыть о них. Ты уберешься отсюда когда-нибудь?
      - С удовольствием. - Она быстро повернулась к двери. - У меня совершенно нет никакого желания оставаться здесь дольше, чем требуется. Она быстро направилась к выходу из комнаты. - Я счастлива, что ты переменил свое мнение обо всей этой чепухе насчет киран.
      Он не обернулся на звук ее голоса, продолжая всматриваться в усыпанное звездами небо.
      - Я не переменил своего мнения. Это всего лишь временная передышка, Кори. Я увижусь с тобой утром. Спокойной ночи.
      Она немного помедлила в дверях. Было что-то болезненно-сдавленное в том, как он произнес эти слова, отчего она почувствовала странную боль. Но она не понимала ни этой боли, ни почему он решил так поступить.
      - Спокойной ночи.
      Она закрыла за собой дверь и быстро прошла по коридору в свою комнату.
      ***
      - Дэймон! - Это был голос Селима, раздавшийся у приоткрытой двери, но Дэймон даже не обернулся.
      - Входи.
      - От Мараина приехал гонец. - Голос Селима звучал неуверенно. - Он почтительно осведомился, когда ты осчастливишь его визитом. Наступает время сирокко, и они хотели бы оставить их нынешний лагерь и отправиться в горы.
      Мускулы на шее Дэймона вздрогнули и напряглись. Черт, ему еще этого не хватало. Только не сейчас.
      - Дэймон?
      "Бесполезно пытаться откладывать решение. И так прошло слишком много времени", - подумал Дэймон.
      - Хорошо, передай Мараину, что я буду у них в лагере завтра днем. Они смогут уехать на следующий день.
      - Он будет очень благодарен.
      - Будь она проклята, его благодарность! - проговорил Дэймон с тихой яростью. - Я не хочу... - Он запнулся; его грудь вздымалась и опускалась, он тяжело дышал, словно взобрался на высокую гору. - Боже, я не хочу делать этого?
      Селим молча стоял позади него. Долгое время никто из них не проронил ни слова.
      - Но это будет сделано, - в голосе Дэймона слышалась нечеловеческая усталость.
      - Мне поехать с тобой? - спросил Селим. - Или ты хочешь, чтобы я остался с Кори и Майклом?
      - Я хочу, чтобы ты поехал со мной. - Дэймон обернулся и посмотрел ему прямо в лицо. - И еще я беру с собой Кори.
      Глаза Селима расширились от удивления.
      - Будет ли это разумным?
      - Скорее всего, нет. - Дэймон бесстрашно улыбнулся. - Но она приняла близко к сердцу твой совет насчет того, чтобы влезть в глубины моей загадочной личности и поискать там способы, как заставить ее кровоточить. Мне бы не хотелось лишать ее такого удобного шанса.
      - Я думаю, ты уже кровоточишь.
      - Еще нет. - Дэймон направился к двери. - Мне больно, но крови пока еще нет. Тем не менее, мне явно требуется какое-то утешение.
      - Женщина? Я могу послать за кадын.
      - Зачем мне посылать за женщиной, когда она у меня уже есть?
      - Но ведь ты ее только что отослал. Я подумал, может быть, она не угодила тебе...
      Полная, налитая грудь с розовыми остриями сосков, мягкие каштановые волосы, окружавшие ее лицо кудрявым шелковым облачком, прямая спина и уверенно развернутые плечи, которым никак не соответствовали тени усталости под ее глазами... Именно эти тени и покорили его, оставили в одиночестве и боли, именно эти тени и породили в нем проклятое половодье нежности...
      - Она угодила мне. - Дэймон властно поднял голову. - Но я решил подождать. - Он открыл дверь. - У нас еще достаточно времени.
      - Тогда какого утешения ты ищешь? "Того, которого искал всегда", мысленно ответил другу Дэймон. Сознания того, что он больше не один. Сознания того, что есть еще кто-то, кому он может дарить свою любовь и кто в силах навсегда лишить его одиночества.
      - Пожалуй, я пойду к моему сыну.
      - Уже поздно. Наверное, он уже спит.
      - Я не потревожу его. Я просто посижу у его постели. - Улыбка, полная радостного нетерпения, озарила его печальное лицо. - И думаю, это мне принесет облегчение.
      Он вышел, дверь бесшумно захлопнулась за ним.
      4.
      - Просто как картинка из журнала "Нэшнл джиогрэфик".
      Завороженный взгляд Кори блуждал по десяткам черно-серых полосатых шатров, колыхавшихся под ударами сильного горячего ветра, который несся через пустыню. Казалось, в палатках никого не осталось, а вся жизнь переместилась на небольшую открытую площадку в центре лагеря. Одежда мужчин и женщин сильно отличалась по цвету от темных полосатых палаток и ярких темно-золотых песчаных дюн, видневшихся со всех сторон. Мужчины были одеты в полосатые халаты ярких павлиньих цветов и белые повязки на голове, которые защищали их от сильного солнца. В то же время платья женщин были однотонными и делились на три группы: белые, пурпурные и синие. Лица женщин не были закрыты, но их головы прикрывали длинные шарфы, похожие на мантии, тех же цветов, что и платья.
      Кори, сидевшая в джипе, подалась вперед для того, чтобы получше рассмотреть и понять, что же ей показалось странным во всей этой сцене.
      - Но я не вижу ни одного ребенка.
      Дэймон не ответил. Селим кивком показал ей на большую палатку на краю поселения.
      - Дети вон в той, учебной палатке. Дэймон издал декрет, по которому каждое племя должно выделить одну палатку и нанять учителя, закончившего университет, для того, чтобы дети учились хотя бы по четыре часа в день. Он пожал плечами. - Это самое большее, что можно было сделать. Племена никогда не остаются на одном месте так долго, чтобы дети могли учиться в обычной школе. Но в деревне неподалеку от дворца есть средняя школа и небольшой госпиталь, и любой может воспользоваться ими.
      - Я не видела поселка. - Она замерла и бросила украдкой взгляд на Дэймона, сидевшего на водительском месте. - Это именно там ты держишь Майкла?
      Дэймон не ответил. Она не была уверена, что он ее вообще слышал. Он весь был словно под током высокого напряжения, стоило ему увидеть среди бедуинов высокого мужчину в халате, стоявшего около одной из палаток поменьше.
      Удивленная Кори всмотрелась в него вслед за Дэймоном. В этом мужчине, казалось, не было ничего необычного. Судя по всему, ему было за пятьдесят: в темной бороде проглядывало немало седых волос, кожа была изъедена морщинами и высушена солнцем; его поведение никак нельзя было назвать угрожающим. Бородатое лицо расплылось в широкой улыбке, и он с готовностью шагнул вперед, когда джип остановился перед палаткой и Дэймон вышел наружу. Он очень тепло обнял Дэймона и принялся что-то говорить. Кори не понимала слов, но искренняя привязанность этого человека к Дэймону не вызывала сомнений.
      Однако Дэймон стоял не шевелясь, будто замороженный, с лицом, совершенно лишенным какого бы то ни было выражения. Кори бросила вопросительный взгляд на Селима.
      Лицо Селима было мрачно.
      - Этого человека зовут Рабан, он приветствует Дэймона в лагере. Рабан практически заменил Дэймону отца, когда он остался без родителей.
      - С тех пор их отношения явно испортились, - сухо заметила Кори, выходя из джипа. - Я бы сказала, что любовь теперь явно носит односторонний характер. Почему?
      Селим покачал головой.
      - Если ты так думаешь, то ошибаешься. Дэймон очень любит Рабана.
      - Тогда почему...
      Дэймон неожиданно обернулся к ним, и Кори поразили перемены, происшедшие буквально за несколько минут в его лице. Под слоем загара оно было мертвенно-серым, а в глазах застыла неизбывная боль.
      - Отведи Кори в мою палатку, - отрывисто проговорил он. - Я должен поговорить с Рабаном. Селим кивнул.
      - Я прослежу, чтобы ее там устроили, а потом пойду к Мараину и старейшинам. - Он взял Кори под локоть и легко, но решительно подтолкнул вперед. - Я присоединюсь к тебе позже, Дэймон.
      - Да, позже, - эхом ответил Дэймон и обернулся к Рабану. Тот продолжал улыбаться, затем снова заговорил и повел Дэймона к своей палатке.
      - Что происходит? Дэймон не сказал и трех слов по дороге от дворца. Кори недоуменно нахмурилась. - Зачем он вообще взял меня с собой?
      - Я не уверен, что он и сам это знает. - Селим не смотрел на нее. - А насчет того, что здесь происходит... У племени есть одна проблема, о которой Дэймон должен позаботиться.
      - А что за проблема?
      - Дэймон скажет тебе... - Он помолчал и добавил:
      - Если захочет...
      Было совершенно ясно, что от Селима она не услышит по этому поводу больше ничего, расстроено подумала Кори.
      - Как я поняла, существует большой и важный секрет, в который нас, презренных женщин, вообще посвящать не положено.
      Селим вымученно улыбнулся.
      - Лучше спроси себя, зачем ты хочешь знать это. Если твоя единственная цель - забрать отсюда Майкла, то почему для тебя должно иметь какое-то значение, возникли у Дэймона проблемы или нет?
      Да, это не должно иметь для нее никакого значения, сказала она себе. Наверное, все-таки любопытство, а не забота заставляет ее добиваться все новой и новой информации и буквально кипеть от раздражения и злости.
      - Неважно. Просто мне стало интересно. - Она быстро сменила тему:
      - А почему мужчины одеты в самые разные цвета, в то время как женщины только в три?
      - Традиция, - ответил Селим. - Незамужние надевают белое, а замужние пурпурное платье.
      - Кто же тогда носит синее?
      - Проститутки - пояснил Селим. - Каждое племя содержит определенное количество женщин для удовольствий. Когда Дэймон отменил полигамию, их популярность необычайно возросла. - Он ухмыльнулся. - Для мужчин оказалось трудным так быстро привыкнуть к отсутствию разнообразия.
      - Да, не повезло беднягам! - машинально заметила Кори, бросив быстрый взгляд поверх плеча. Дэймон входил в палатку Рабана, напряженно согнув плечи, весь его вид выдавал страшную озабоченность. Какого черта с ним происходит, хотела бы она знать!
      - Они тоже жалеют.
      Селим и Кори остановились перед маленькой палаткой, которую поставили на небольшом расстоянии от всех остальных. Селим откинул полог, открыв вход в нее, и уступил дорогу Кори.
      - Это один из самых непопулярных законов Дэймона.
      В палатке царила удушающая жара, и Кори сразу почувствовала, как ее спина покрывается потом. Неудивительно, что все стремились выйти наружу, подумала она. Конечно, этот горячий ветер был невыносим, до, по крайней мере, там можно было дышать.
      - Мне что, нужно оставаться здесь? - спросила она, опускаясь на роскошный ковер, расстеленный на полу. - Я бы лучше вышла на воздух, в поселение. Это опасно?
      - Для женщины Дэймона? - Селим покачал головой. - На тебя украдкой посмотрит несколько любопытных глаз, но никому и в голову не придет, скажем, оскорбить тебя даже долгим изучающим взглядом.
      - Тогда пошли! - Она снова стала подниматься на ноги.
      - Нет, - остановил ее Селим. - Ты можешь понадобиться Дэймону здесь.
      - Понадобиться? - недоуменно повторила Кори.
      - Не совсем, - быстро поправился он. - Просто твое присутствие может оказаться совсем не лишним. Я пришлю кого-нибудь из женщин, чтобы тебе принесли выпить чего-нибудь холодного. Здесь ты сможешь отдохнуть до тех пор, пока нам не нужно будет уезжать.
      - Я не хочу отдыхать. Я хочу делать хоть что-нибудь. - Она беспокойно пошевелилась на ковре. - И сколько мы здесь будем оставаться?
      - Я не думаю, что Дэймон захочет остаться здесь, когда закончит свои дела. Наверное, мы вернемся во дворец сегодня же вечером. - Он помолчал, колеблясь. - Я должен оставить тебя на некоторое время. Мне необходимо встретиться с М-раином.
      - А кто такой Мараин?
      - Вождь этого племени. Это Мараин попросил Дэймона приехать сюда сегодня. Завтра племя снимается с места. Наступило время сирокко, и они хотят переехать в горы, где прохладнее.
      - Сирокко, - повторила Кори. - Это что-то вроде бури?
      Селим покачал головой.:
      - Это сильный горячий ветер, который дует в пустыне. Он длится не очень долго, но, поверь мне на слово, этот период может вполне заменить вечный ад.
      Кори поверила ему без труда, вспомнив, как этот безжалостный ветер обжигал ей лицо и перебивал дыхание, когда они ехали сюда в джипе.
      - Тогда почему они не захотели сперва переехать, а потом уже посылать за Дэймоном?
      - Мараин просил, чтобы это дело закончилось до того, как они отправятся в путь.
      - И Дэймон прибежал, как только тот поманил его пальцем? - медленно спросила Кори. - Странно.
      - Я же сказал тебе, что Дэймон всегда выполняет свои обязанности. Селим поджал губы. - И в этот раз тоже, несмотря ни на что. - Он направился к выходу из палатки. - Я вернусь, как только смогу. Устраивайся поудобнее.
      - Приоткрой полог палатки, ладно? Тогда я, по крайней мере, смогу сидеть на пороге и смотреть, что происходит снаружи.
      - Хорошо.
      Он приоткрыл полог палатки, закрепил его и зашагал куда-то в глубь поселения, быстро потерявшись из виду среди палаток.
      Кори, пошарив в кармане джинсов, достала оттуда носовой платок и вытерла пот с лица. Боже, ну и жара! И от этого идиотского ветра совсем никакого толку. Ветер продувал палатку, обжигая ей щеки, словно ударами хлыста. Может, лучше будет все-таки закрыть полог? Нет, решила она, уж лучше огненный ветер, чем жаркая духота и скука внутри без этого окна во внешний мир.
      Она встала, подошла к выходу и выглянула наружу.
      Жители Эль-Зобара казались довольными жизнью и доброжелательными людьми. Она не видела ничего, кроме улыбок, на лицах женщин, занимавшихся приготовлением пищи у огня, в то время как мужчины забавлялись метанием стрел в желто-черную мишень, закрепленную на одной из палаток. Она заметила нескольких детей, бегавших по поселению. Они смеялись и что-то кричали друг другу.
      Наверное, школа уже закончилась, подумала она, и ее губы скривились в понимающей усмешке. Да, все дети одинаковы, и не имеет значения, где они живут. Она видела Майкла и дочку Беттины Джессику тысячи раз занятых примерно тем же самым...
      Тут улыбка сошла с ее лица, и она почувствовала внезапную мучительную боль. Майкл! А что сейчас делает Майкл? Она отвела взгляд от детей, опустилась вниз и села, скрестив ноги, на красно-кремовом жестком ковре.
      Нет, она не должна сейчас думать о Майкле. Это слишком больно, и к тому же здесь, посередине пустыни, она не могла ничего сделать для того, чтобы найти его. Селим сказал, что они будут возвращаться к вечеру во дворец; возможно, тогда ей удастся выяснить хотя бы, где они его... Дэймон показался из палатки Рабана. Кори автоматически вся сжалась и насторожилась, но он направлялся не к ней. Он даже не посмотрел в направлении ее палатки, а повернулся и зашагал туда, куда ушел Селим.
      Он шел в палатку вождя племени Мараина, догадалась она, с любопытством наблюдая, как Дэймон проходил по поселению. Ее встречи с Дэймоном, как правило, происходили наедине и в интимной обстановке, поэтому эмоции часто брали верх над обычно присущей ей объективностью. Сейчас ей было странно наблюдать за Дэймоном, смешавшимся с людьми в центре поселения, словно он был полным незнакомцем.
      Нет, внезапно поняла она, он не смешался с людьми. Они как бы расступались по мере того, как он проходил мимо, уважительно кланяясь, даже улыбаясь, но ни один человек не прикоснулся к нему, не похлопал его по плечу и не обнял, как это сделал Рабан. Никто из мужчин не пригласил его к игре в стрелы. Даже дети прекращали свои забавы, останавливались, неподвижно глядя на него с таким серьезным выражением лица, которое редко встречается в детском возрасте.
      Изоляция. Одиночество.
      Если не во имя любви, то, может быть, во имя одиночества? Слова Селима вспомнились ей с каким-то странным чувством. И это чувство ей совсем не понравилось. Нет, она не должна жалеть Дэймона! Он не заслужил ни прощения, ни симпатии, и она немедленно должна закрыть свой разум и чувства для того и другого. Она отвернулась от Дэймона и стала намеренно смотреть в другую сторону, на мужчин, которые играли в дартс.
      Когда вновь она посмотрела в прежнем направлении, Дэймон уже исчез из виду.
      ***
      Ветер обдувал освещенные серебристым лунным светом дюны, поднимая вихри песка, перекладывая их в странные узоры таким образом, что в какой-то момент Кори показалось, что именно лунный свет дует с такой скоростью в этой загадочной пустыне.
      - Извини, я не мог освободиться раньше. Кори подскочила, но потом расслабилась, увидев Селима у входа в палатку.
      - Ты напугал меня. - Она поморщилась. - Все уже давно ушли в свои палатки, и, если честно, сидеть здесь одной мне было немного жутковато. - И дело было не просто в игре лунных теней, подумала она. Еще перед тем, как люди из племени удалились в свои палатки, она заметила какую-то перемену: они притихли, а на лицах поселилось выражение какого-то печального ожидания. Она попыталась улыбнуться. - Я тут сидела, скрестив ноги, так долго, что мне показалось, будто я превратилась в статую Будды.
      - Я собирался вернуться, но все изменилось. Надеюсь, о твоих удобствах позаботились.
      - Ко мне заходила очень хорошенькая девочка и дала мне чашку травяного чая и что-то вроде тушеного мяса. А ты ел?
      Селим покачал головой.
      - Я не голоден.
      Она не могла видеть в темноте выражение его лица, но чувствовала исходящее от Селима какое-то чужеродное для него напряжение. И кое-что еще ту же печаль, которую она раньше заметила в жителях этого поселения.
      - Кори, я думаю, тебе следует знать... Она ждала продолжения, но потом, когда его не последовало, спросила нетерпеливо:
      - Знать что?
      - Кое-что произошло, - сказал он. - Дэймон...
      Она почувствовала, как ее сердце на миг замерло. - Что-то случилось с Дэймоном? - спросила она.
      - Не совеем. - На лице Селима было написано мучительное выражение, в котором перемешались сочувствие, боль и какой-то затаенный страх.
      Кори попыталась не обращать внимания на нахлынувшее чувство облегчения, и сердито вздохнула.
      - Селим, ты что, пытаешься продемонстрировать мне пример восточной загадочности? Ради Бога, выражайся яснее.
      - Дэймон очень расстроен, - пояснил он, колеблясь. - А когда он расстроен, то иногда реагирует довольно импульсивно.
      - Расстроен? Почему он...
      - Заливай бензин в джип, Селим.
      Дэймон был еще в нескольких метрах от них, но его голос прозвучал как удар хлыста, отозвавшись эхом в тишине ночи. Его движения, пока он быстро шагал к ним, тоже напоминали удары хлыста - резкие, взрывные, нетерпеливые.
      - Я уезжаю. Селим кивнул.
      - Немедленно!
      Селим повернулся, чтобы выполнить распоряжение, но внезапно остановился.
      - Ты хочешь, чтобы я остался, пока...
      - Да, - прервал его Дэймон. - Я пошлю за тобой водителя, как только мы вернемся во дворец. - Он потянулся, схватил Кори за запястье и рывком поднял ее на ноги. - Пошли, Кори. Твое первое путешествие в романтический мир Эль-Зобара официально закончилось.
      - Начнем с того, что я не понимаю, зачем ты притащил меня сюда? раздраженно отозвалась она. - Я только и делала, что сидела.
      - Извини, что тебе было скучно, - буркнул Дэймон. - А может, нам все-таки остаться? Не исключено, что представление доставит тебе удовольствие. Как ты думаешь, Селим?
      - Я думаю, что вам обоим нужно убираться отсюда к чертовой матери, тихо сказал Селим. - Тебе нечего здесь делать, Дэймон. Ты выполнил свой долг.
      - Да, выполнил, - в голосе Дэймона звучала горькая насмешка над самим собой. - И даже больше, чем требовалось. У меня это очень хорошо получается, правда. Селим?
      - Дэймон... - Селим замолчал и отвернул-ея. - Я сейчас подгоню джип. Он быстро исчез в ночной темноте.
      Дэймон молча стоял, глядя ему вслед. Все мускулы его тела были напряжены, а рука крепко, до боли сжимала запястье Кори. Она попыталась освободиться.
      - Ты делаешь мне больно. Его хватка немного ослабла, но он не выпустил ее руки.
      - А почему, собственно, ты должна быть исключением? - хрипло проговорил он. - Я причиняю боль... - Он остановился и нарочно с силой сжал ей запястье. - И чего я должен переживать из-за того, что я делаю тебе больно? Тебе разве не наплевать, когда ты делаешь больно мне? И вообще, кого в этом мире волнуют чужие проблемы? Принцип домино - приведи цепочку в движение, и все костяшки упадут одна за другой. Причины и следствия.
      Фары джипа внезапно разорвали темноту; Селим подъехал и притормозил перед палаткой. Он встал из-за руля, не выключая мотор, и прошел к дверце у пассажирского сиденья.
      Дэймон отпустил ее руку и уселся за руль, а затем обернулся к Селиму.
      - Известишь меня немедленно, - коротко бросил он.
      Селим кивнул:
      - Хорошо.
      Он помог Кори залезть в джип и, наклонившись к ней, чтобы застегнуть ремень безопасности, тихо сказал:
      - Будь осторожна...
      - До свидания, Селим. - Кори внезапно почувствовала жгучее нежелание расставаться с ним. В конце концов, он был приятным и симпатичным человеком, а в манерах Дэймона сейчас сквозило что-то пугающее.
      Нога Дэймона рывком утопила педаль акселератора, и джип рванулся вперед, бросив Кори на спинку сиденья.
      - Господи, зачем так спешить, мы же не... - Она повернулась к нему и тут же позабыла все, что собиралась сказать.
      Огни панели управления освещали его лицо, и в первый раз за сегодняшний вечер она разглядела его выражение. Кожа натянулась, резко обозначились скулы, губы искривились в жесткой улыбке, а глаза... Она поспешно отвернулась, чтобы не видеть этих глаз, горевших диким, звериным пламенем.
      - Я хочу вернуться во дворец. - Его тон вполне гармонировал с выражением лица. - Я хочу выпить и принять душ. - Он покосился на нее и добавил с усмешкой:
      - И женщину, которая меня утешит.
      Это он нарочно, сообразила Кори. Дэймон хотел, чтобы она вспыхнула и наговорила ему колкостей, тогда у него появится подходящий объект, чтобы дать волю той ярости, которая клокотала в нем, ища выхода наружу.
      - Первое и второе ты, по всей видимости, получишь, а вот насчет третьего... Я никогда не считала себя особенной утешительницей.
      - Тогда научишься. - Его руки судорожно сжали руль. - И лучшего случая, чем сегодня, тебе не представится.
      Он утопил ногой акселератор, и джип рванулся вперед, поднимая фонтаны песка с той же яростной силой, что и пустынный ветер.
      Они прибыли во дворец уже после полуночи, но слуга с запиской встретил Дэймона прямо у входной двери. Он быстро пробежал ее глазами, и лицо его приняло еще более мрачное и отчужденное выражение.
      - Тебе звонили, - отрывисто проговорил он, бросив взгляд на Кори. Кениг. ?
      - Тогда почему слуга не передал записку мне?
      - Потому что я мог и не захотеть, чтобы ты получила ее, - с издевкой усмехнулся он. - Все внешние контакты киран регулируются ее покровителем.
      Она попыталась вздохнуть поглубже, чтобы сдержать подступившую злость.
      - Он просил передать что-нибудь?
      - Он хочет, чтобы ты ему позвонила. - Дэймон смял записку в руке. Чего ты делать не станешь.
      - Черта с два. - Она вихрем повернулась на каблуках и направилась по коридору в свою комнату. - Если Гарри позвонил, значит, я ему нужна, и я не собираюсь терять друга из-за твоей глупости.
      - Ты очень озабочена проблемами Кенига. - Слова Дэймона прозвучали столь тихо и мягко, что Кори с трудом удалось уловить притаившийся в них могильный холод.
      - Да, - коротко отрезала она, оглянувшись на него. - В этом мире некоторые люди не живут во дворцах, где перед ними все ползают на коленях. Их проблемы тебе никогда не удастся понять даже приблизительно.
      Дэймон стоял с таким видом, словно она только что ударила его. С минуту он молчал, затем его лицо дрогнуло, а глаза затуманились. Он прикрыл их, словно пытаясь погасить полыхнувшую в них ярость.
      - Ты обнаружила удивительно тонкое понимание моих преимуществ перед всеми остальными смертными. Ты права. У меня нет ни проблем, ни желаний. Я выше этого, - Он отвернулся, едва сдерживая бешенство. - Я ведь Бардоно, не так ли? Я не должен чувствовать никаких сомнений или... - Не взглянув на нее, он зашагал в направлении библиотеки. - Звони своему проклятому Кенигу.
      - Позвоню, как и собиралась! - с вызовом выкрикнула ему вслед Кори. - С твоего или без твоего высочайшего позволения. Ты не можешь...
      Дверь библиотеки захлопнулась за ним, оборвав ее слова. Она посмотрела на дверь, сжав кулаки, Он был заносчив и груб, и ей следовало бы здорово разозлиться на него. И она действительно разозлилась. Глупо думать о той нечеловеческой боли, что, как ей показалось, промелькнула в его взгляде минуту назад. Если она и причинила ему боль, то он этого вполне заслужил, и она не должна была испытывать никаких угрызений совести. Господи, ну почему она чувствует себя так, словно только что посыпала солью открытую кровоточащую рану?
      А теперь ей еще придется перевязывать какие-нибудь душевные раны Гарри, подумала она устало, направляясь к себе в комнату. Нет, прежде чем позвонить ему, она сперва примет ванну, попробует расслабиться и успокоить свои нервы. Сегодня вечером она вполне могла бы обойтись без выслушивания проблем Гарри. У нее было такое чувство, что на этот раз ей вполне хватит собственных.
      ***
      Кори положила трубку телефона на рычаг и сидела, глядя на аппарат, стоявший на столике у кровати, пытаясь отыскать в себе достаточно сил, чтобы встать и приготовиться ко сну. Она чувствовала себя словно выжатый лимон, как это всегда бывало после трудного сеанса с Гарри, а этот был очень трудным.
      - Ты выглядишь расстроенной. Проблемы Кенига тебя всегда так трогают?
      Она подняла взгляд на входную дверь, где стоял Дэймон, прислонившись к косяку. Он все еще был одет в ту же рубашку цвета хаки, джинсы и коричневые сапоги, что и днем. Его черные волосы были слегка взъерошены, на губах играла циничная улыбка, а в глазах уже не было и намека на какое-то отчаяние. Они блестели, горя на бледном лице, как и в тот момент, когда они покидали поселение Мараина. Кори подсознательно напряглась, пытаясь овладеть собой.
      - Иногда. - Она встала и инстинктивна затянула пояс своего розового шелкового халата, словно стараясь возвести между ними как можно больше барьеров. Не то чтобы от этих барьеров была хоть какая-то польза, уныло подумала она. В таком настроении Дэймон может сокрушить на своем пути что угодно и даже не заметить этого. - Для человека совершенно естественно посочувствовать другому в его несчастье.
      - А что, Кениг стал несчастлив, когда ты уехала? - спросил Дэймон с издевкой.
      - Конечно. - Она смотрела ему прямо в глаза. - Ты не мог бы уйти? Я устала и хочу лечь спать.
      - Кстати говоря, нет. - Дэймон выпрямился, вошел в комнату и прикрыл за собой дверь. - Я решил, что раз уж ты так внимательна к чужим проблемам, то можешь позаботиться и о моих. - Он слабо улыбнулся. - Я же сказал тебе, что мне нужны душ, выпивка и женщина, которая меня утешит. Пока что у меня была только выпивка.
      Она покачала головой.
      - Мне кажется, ты и сам не знаешь, что тебе надо, а я устала успокаивать других. У меня есть собственные потребности, и одна из них отдых.
      - Ты отдыхала целый день в поселении, теперь пора приняться за работу. - Он вытянул правую руку и демонстративно щелкнул пальцами. - Иди сюда.
      Она судорожно вздохнула. Это была явная провокация, откровенно направленная на то, чтобы растоптать ее гордость и уважение к себе. Какое-то мгновение ей даже не верилось, что он мог так поступить.
      Тогда он снова щелкнул пальцами.
      - Немедленно, - тихо сказал он.
      Несколько секунд она смотрела на него, не шевелясь, потом медленно прошла по комнате и остановилась перед ним.
      - Ты хочешь унизить меня? - спокойно спросила она. - Я не позволю тебе этого, Дэймон!
      - Посмотрим, - ответил Дэймон. - Расстегни мне рубашку.
      Кори поколебалась в нерешительности, и он снова щелкнул пальцами. Она вздрогнула и, скрипнув зубами, расстегнула все пуговицы сверху донизу. От него пахло ветром, потом и мускусом.
      - Знаешь, это ведь не имеет значения, - сказала она. - Я - та, кто есть, вне зависимости от того, что ты заставляешь меня делать. До этой части меня тебе не добраться.
      На мгновение тень покрыла его лицо.
      - Я знаю. - Он пожал плечами. - Но эта часть тебя меня в любом случае мало интересует. Так что какой смысл мне переживать по этому поводу? Положи руки мне на грудь.
      Ее ладони прикоснулись к его поросшей буйной растительностью груди, и она ощутила легкую дрожь внутри. Невероятно, подумала она. Она была так зла на него и тем не менее способна возбуждаться. Он пристально посмотрел ей в лицо.
      - Чему ты удивляешься? Это как раз та часть тебя, которая принадлежит мне. - Его руки накрыли и прижали ее ладони к мускулистой груди. Она ощутила сильное и отрывистое биение его сердца, упругость жестких черных волос и тепло, исходящее от его тела. - И всегда будет принадлежать.
      - Нет!!! - Черт подери, она завопила словно девственница, к которой пристал портовый рабочий, подумала Кори с раздражением. Она попыталась овладеть своим голосом. - У меня есть выбор!
      Он привел ее руки в движение и стал тереть, водить ими по своей широкой крепкой груди.
      - Так же, как и у каждого из нас, - с горечью улыбнулся он, - и этого выбора совсем немного. - Он внезапно освободил ее руки и направился к арочной двери. - Пойдем со мной!
      Она осталась стоять, захваченная врасплох внезапностью его решения. Он остановился у двери и снова посмотрел на нее.
      - Душ, - сказал он тихо. - Пункт второй в моей повестке дня. А потом мы приблизимся к третьему и самому приятному.
      - Но я уже приняла ванну.
      - Жаль, я бы с удовольствием к тебе присоединился. Я очень люблю мыться вместе. Но, может быть, это и к лучшему - ты сможешь полностью сосредоточиться на том, чтобы помыть меня. - Он исчез в дверях. Через минуту до нее донесся шум воды.
      Она стояла в оцепенении, глядя невидящими глазами на дверь в виде арки.
      - Кори, - мягкое звучание ее имени из уст Дэймона не могло скрыть твердости его команды.
      Она медленно двинулась в ванную. Дэймон стоял у дверей душа, снимая с себя последнюю одежду.
      Сила. Загорелые мускулистые бедра, широкие плечи, ягодицы, налитые крепостью и упругой силой. Она давно не видела его таким, подумала Кори. Ей всегда нравилось смотреть на Дэймона обнаженного. Ее возбуждал один взгляд на его движения, напряжение мускулов, животный магнетизм сексуальности, которую он излучал. Взгляд Кори двигался вниз по его телу; внезапно ее глаза расширились.
      Потрясающе.
      Он насмешливо улыбнулся.
      - Ты видишь, насколько я могу быть тактичен? Я мог бы заставить тебя довести мое раздевание до конца, но понял, что на это у меня не хватит терпения.
      - Тогда ты вряд ли дождешься от меня одобрения твоей тактичности. - Она быстро перевела взгляд опять на его лицо и глубоко вздохнула, неожиданно ощутив недостаток воздуха в легких. - Тактичность никогда не была в числе твоих сильных сторон.
      Он сжал губы.
      - Ты никогда не жаловалась. Я могу быть нетерпелив, но никогда не был жесток по отношению к тебе.
      Да, он никогда не был жесток, а его нетерпеливостью она всегда наслаждалась. Это заставляло ее чувствовать себя желанной, даже бесценной.
      - До сегодняшнего дня.
      - Обстоятельства изменились. Мне свойственно отвечать жестокостью на жестокость. - Он поднял руку и снова щелкнул пальцами, - Иди сюда!
      - Прежде чем это все закончится, я, по-моему, переломаю твои пальцы, процедила она сквозь зубы, подходя к нему. - Я не собираюсь забыть это, Дэймон!
      - Я тоже. - Он стоял, широко расставив ноги, его поза была более вызывающей, чем когда бы то ни было. - Более того, я постараюсь, чтобы и тебе это запомнилось надолго.
      Дэймон встал под струю. Вода стекала по плечам и телу искрящимися потоками.
      - Сними с себя халат!
      Она развязала халат и позволила ему упасть на пол. Он стоял, не сводя с нее глаз; она видела, как жилка на виске Дэймона вздулась, и в ней нервно запульсировала кровь.
      - Это было давно. Я думал, что помню, но - увы. - Он протянул руку, словно отдавая безмолвный приказ. - Ты еще более...
      Кори ступила под теплую струю воды, и он закрыл дверь душа. Она вдруг почувствовала себя как бы пойманной в клетку вместе с ним. Паника охватила ее, и она инстинктивно отодвинулась в сторону.
      - Нет! - Его руки легли ей на плечи, и он притянул ее тело к себе. Оставайся здесь. - Он расставил ноги, приблизился к ней вплотную и замер, едва касаясь бедрами.
      Ее губы раскрылись в молчаливом крике. Возбуждение, горячее и необоримое желание захлестнули ее. Она чувствовала, что дрожит, но не могла сдержаться. Его ладони медленно двигались вниз по ее спине. Внезапно он поднял ее и прижал к себе. Кори закусила нижнюю губу, чтобы подавить стон. Он то прижимал ее к себе очень сильно, то отпускал, и она чувствовала только возбуждение, теплую воду, ласкающую ее тело, грубые волосы его груди, щекочущие ей соски, его мужскую плоть, движущуюся, трущуюся о ее влажное лоно. Она не могла дышать, не могла думать. Его грудь поднималась и опускалась, словно он бежал; она ощущала его возбуждение словно свое собственное - дикое, примитивное, первобытное. Возможно, так оно и было, мелькнуло что-то лишь отдаленно похожее на мысль. В такие моменты она всегда чувствовала сильнейшую связь между ними, и это пугало ее. Сексуальность не должна быть такой... Слишком буйной, всепоглощающей.
      Слишком пугающей.
      Он поднял ее выше и замер, выжидая.
      Она посмотрела на него, и ее дрожь усилилась.
      Его лицо было напряжено, чувственно и, как никогда, полно всепоглощающего желания; глаза сверкали, пожирая ее почти невидящим от голода взглядом.
      - Держи меня, - его голос был низким, почти грудным.
      Ее руки инстинктивно обняли его плечи, а ноги обвили талию. Он сделал резкий глубокий вдох. - Теперь... здесь. Держи меня здесь. - Он начал входить в нее до боли медленно, сжав зубы. - Держи... меня... крепко.
      Ее шея выгнулась назад, а губы раскрылись, чтобы набрать побольше воздуха. Боже, это было так медленно! Что-то твердое, тяжелое и нежное заполняло ее пустоту, но так безумно, так невероятно медленно. Она инстинктивно стала двигаться навстречу ему, пытаясь ускорить это.
      - Правильно, - прохрипел он. - Крепче. Я хочу чувствовать, что ты держишь меня.
      Ее ногти впились ему в плечи. Она не станет просить у него большего. Она не позволит ему узнать, как он безумно необходим ей. Она уткнулась лицом ему в грудь, едва дыша.
      - Еще немного, - выдавил из себя Дэймон севшим голосом. - Мы... хорошо подходим друг другу. Ты всегда так сладко, обнимала меня. Словно горячая крепкая рука. - Его ладонь, придерживавшая ее ягодицы, внезапно сжалась с силой, и все было кончено.
      Он замер.
      Единственными звуками, нарушавшими тишину, были шум бегущей воды и хриплое дыхание Дэймона. Кори казалось, что она не дышит вовсе; все остановилось, все исчезло в темном лабиринте страсти. Его руки двигались вниз по ее спине, прижимая ее тело еще крепче.
      - Кори... - в его голосе прозвучало какое-то детское удивление. - Ты моя, мы сейчас практически одно целое. Неужели ты не чувствуешь этого?
      Она чувствовала. Она ощущала себя практически раздавленной, полностью подчиненной. И где-то подспудно, помимо всего этого, - удивительную и опасную связь, некие таинственные узы.
      - Ответь мне, - в низком голосе Дэймона слышалась какая-то сладкая боль. - Только один раз скажи, что ты - моя, Кори.
      Она сжала руки на его плечах и крепко стиснула губы, чтобы сдержать слова, готовые вырваться. Признание было бы полной капитуляцией, а она не могла позволить себе этого.
      Он ждал и, не услышав от нее ничего, как-то неуловимо изменился. Она почувствовала настороженную сдержанность там, где только что было полное единение, и суровую жесткость там, где до этого была только нежность.
      - Нет? - жестко рассмеялся он. - Не знаю, почему я ждал чего-то другого. - Держа ее одной рукой, он открыл дверь душа и ступил на пушистый ковер. - Но это и неважно. Вот что важно.
      Потом они каким-то образом оказались на ковре, и она чувствовала на себе тело Дэймона, движущееся в слепой яростной страсти, отрывая ее от всего, кроме этого мгновения жизни, этих эмоций, этой связи между ними...
      Нет, только не связь! Как такая мысль могла прокрасться ей в голову? То, что она чувствовала, длилось одно мгновение. Всего лишь мгновение. Она все еще останется Кори Брэндел, независимой ни от кого, кроме самой себя, когда все это безумие Чувственности будет закончено.
      И вот все кончилось, завершившись диким подъемом к самым вершинам того великолепия, которое способна дать людям чувственная любовь. Но связь между ними осталась, золотая цепь не хотела рваться.
      А разорвать ее было крайне необходимо.
      Она закрыла глаза, ожидая, когда он выйдет из нее. Он не шевелился. Его руки сжались вокруг нее, как стальные клещи.
      - Вернись ко мне, черт тебя подери!
      Не открывая глаз, она подсознательно напряглась.
      - Только не сегодня, не делай этого со мной сегодня! - Его поцелуй был крепким и грубым, он долго чувствовался на ее губах, в то время как он уходил из нее. Он встал, потом нагнулся и поднял ее на ноги. Она открыла глаза и увидела игравшую на его лице печальную улыбку. - Так не годится. Кори.
      Он притащил ее за собой в спальню к широкой низкой кровати, с которой сорвал нефритово-зеленое атласное покрывало, разбросав по полу белые шелковые подушки. Он почти насильно уложил ее на кровать и пошел прочь.
      - Куда ты? - спросила она его.
      - Ты мокрая, - пробурчал он. - Очень бы было на тебя похоже - остаться лежать на полу в ванной и схватить пневмонию, чтобы я почувствовал себя виноватым. - И он снова исчез в дверях ванной.
      Она лежала в постели, совершенно ошеломленная, и вдруг ей захотелось расхохотаться. Для Дэймона было абсолютным абсурдом демонстрировать эту внезапную нежность после того, что происходило раньше. Он пошел буквально на все, чтобы принудить ее подчиниться. Он занимался любовью с ней с таким ошеломляющим напором, что почти добился своего. А сейчас он вел себя с напускной храбростью маленького мальчика, который знал, что нашкодил, и хотел бы загладить свою вину, не признаваясь в содеянном.
      Он вернулся, опустился на колени рядом с ней и стал вытирать ее пушистым полотенцем, старатель-:
      Но отводя взгляд от ее лица.
      - Я сделал тебе больно? - Его голос был еле слышен.
      - Нет, - ответила она и посмотрела на него с любопытством. - А ты хотел?
      - Нет! - Он перевел глаза на ее лицо. - Я бы никогда... не знаю. Может, я и хотел сделать тебе больно. Может, я хотел сделать кому-нибудь так же;
      Больно, как... - Его плечи устало опустились.
      Так же, как было больно ему, закончила за него Кори. Он хотел, чтобы кто-нибудь разделил с ним его боль, но никто не мог помочь ему в этом. Поэтому он должен был что-то делать? Что же так мучило его? Что заставило его действовать с таким отчаянием? Ей стало любопытно.
      Она импульсивно протянула к нему руку и нежно провела по его волосам. Его волосы были мокрыми, сбившимися и взлохмаченными. Он выглядел странно, как мальчишка, и был так безумно похож на ее сына, на Майкла. Его сына.
      Странно. Она всегда думала о Майкле только как о своем сыне, но сейчас ее как откровение поразил тот факт, что Майкла дало ей семя Дэймона. Вместе им удалось создать столь необыкновенную жизнь.
      Он поднял глаза, ощутив ее прикосновение. На его лице было сомнение. Это сомнение причинило ей боль, происхождение которой ей не хотелось анализировать. Она быстро убрала руку.
      - Ты тоже мокрый. Лучше вытрись. - Она легла поудобнее и натянула на себя покрывало. - Я не единственная, кто может подхватить воспаление легких.
      Он удивленно смотрел на нее, машинально промокая грудь полотенцем.
      - Для тебя, в общем, все равно нет никакой разницы. - Когда она не ответила, он продолжил с некоторым вызовом:
      - Ты, наверное, злишься на меня?
      Неожиданная материнская забота проснулась в ней. Это было странно чувствовать что-то подобное по отношению к этому проклятому мужику. Он был совершенно зрелым человеком, не ребенком, а это чувство было куда опаснее, чем та страсть, которую она недавно испытала.
      - Очень злюсь.
      Он посмотрел на нее, как будто она дала ему пощечину. "Господи, ну а чего этот идиот еще ожидал", - подумала она в отчаянии. Он вел себя как настоящий дикарь, и она не собиралась прощать его.
      - Ради Бога, ложись в постель и давай спать.
      - Что?!
      Приглашение лечь рядом удивило саму Кори не меньше, чем Дэймона. Она собиралась сказать ему, чтобы он ушел, оставил ее в покое, но, тем не менее, у нее вырвалась эта просьба. Безусловно, толчком послужили боль и отчаяние, которые она ощущала в каждом его действии. Почему-то ей не хотелось, чтобы сегодня ночью он оставался с этой болью один на один. Она отвернулась от него и стала яростно взбивать подушку.
      - Ты меня слышал.
      Он сел на край кровати; она чувствовала, что он смотрит на нее. Потом он медленно вытянулся рядом с ней и улегся на спину. Не трогая ее, не говоря ни слова, он просто лежал там.
      Прошло довольно много времени, пока он заговорил снова. На этот раз он начал не очень решительно:
      - Ты ответишь на мой вопрос? Она внутренне подобралась.
      - Зависит от вопроса.
      - Ты ушла от меня, потому что думала, будто я буду плохим отцом Майклу?
      Она могла бы причинить ему боль. Она могла бы наказать его и за то, что он забрал у нее Майкла, и за все то, что произошло потом. Она могла бы сделать это только одним словом.
      Но она не смогла произнести его.
      - Нет. - Она решительно закрыла глаза. - Спи, Дэймон!
      - Я не буду спать сегодня, - Он положил руки под голову и уставился в потолок. - Спокойной ночи, Кори.
      Такое удобное слово для завершения столь бурного вечера, подумала Кори. Она отнюдь не была уверена в том, что эта ночь будет спокойной для кого-либо из них. И поскольку Дэймон, замерев, лежал абсолютно неподвижный, словно прикованный к дыбе, она поняла, что он сказал правду и спать сегодня ночью не будет.
      5.
      Кори, должно быть, снились кошмары, потому что когда она открыла глаза, то сразу ощутила жгучее чувство тревоги.
      - Майкл... - Она рывком уселась на кровати, оглядываясь в тщетной надежде разглядеть во тьме что-либо. - Майкл!
      - С Майклом все в порядке. - Голос Дэймона донесся из дальнего угла комнаты. Теперь она увидела его - он стоял у одного из окон с кружевными ставнями и вглядывался в ночную темноту сквозь замысловато вырезанное отверстие в узоре. - Тебе, наверное, приснился страшный сон.
      Нет, это был не сон, подумала она, приходя в себя. Когда она проснулась, то почувствовала, как ее захлестывает чувство жалости, переходящее в настоящую эмоциональную агонию. Ее материнский инстинкт автоматически связал было это с Майклом, но сейчас она поняла, что эти волны печали исходили от Дэймона.
      Она откинула волосы с лица и посмотрела на него. Он снова был одет в рубашку защитного цвета и светлые джинсы; ей были видны очертания его мускулистой широкоплечей фигуры на фоне белых ставен. Спина Дэймона застыла от напряжения, которое казалось просто невыносимым.
      - На что ты смотришь?
      - Ни на что. - Он дотронулся пальцем до гладкого внутреннего краешка резьбы; это был один из узоров, изображавших пальму. - Не очень-то много можно увидеть через такое окно, правда? Какие-то участки неба, фрагменты пейзажа...
      - Наверное, так и было задумано, - отозвалась Кори. - Наверное, если бы женщине, которая жила здесь, позволили увидеть все, а не фрагменты мира, то она ни за что не захотела бы остаться здесь, та роскошном плену.
      - Может быть... - Дэймон не поворачивался. - А может быть, ей хватало как раз небольших фрагментов. Иногда это очень удобно - видеть не больше того, что ты хочешь...
      Он говорил о чем-то большем, чем просто вид из окна, догадалась Кори. Волны страдания, исходившие от него, усиливались, и она ощущала их столь интенсивно, что это напугало ее саму. Раньше она могла чувствовать такую тесную эмоциональную связь только с Майклом.
      Это все абсолютно ничего не значит, быстро уверила она себя. Наверное, таковы последствия того, что ей пришлось признать Дэймона такой же частью Майкла, как и она сама. С другой стороны, раз уж эта связь существовала, то можно было попытаться уменьшить его страдания.
      - Ты хочешь поговорить? - тихо спросила она. - Иногда это помогает.
      - Не сейчас. Еще не все закончилось. - Он умолк на некоторое время, а потом продолжил:
      - Спасибо, что не стала меня выгонять.
      - А ты бы ушел?
      - Наверное, нет. Мне нельзя было оставаться одному... - Он снова помолчал. - Но так это было лучше.
      - Почему ты снова не ляжешь в постель?
      - Я не могу расслабиться. - Он беспокойно пошевелился. - Ты лучше спи.
      Она беспомощно посмотрела на него и снова опустила голову на подушку. Устроившись поудобнее, чтобы можно было видеть его, она легла на бок, подложив руку под голову. Она снова ощутила мучительное напряжение, исходящее от его тела. Кори знала, что тоже не сможет заснуть. Не сможет, потому что рядом стоит Дэймон, такой печальный и одинокий. Ждущий чего-то...
      ***
      Стук в дверь раздался вскоре после того, как первые сероватые отблески рассвета пробились сквозь темноту за окном.
      - Это Селим. - Дэймон резко отвернулся от окна. - Он единственный может потревожить меня здесь.
      Кори показалось, что Дэймон в один прыжок пересек комнату и рывком распахнул дверь.
      Свет из коридора очертил контуры худощавой фигуры Селима. Кори порывисто села в кровати и инстинктивно натянула на себя покрывало, чтобы прикрыть наготу.
      Это оказалось абсолютно напрасной тратой сил. Селим даже не взглянул на нее. Его глаза неотрывно смотрели на Дэймона.
      - Все кончено.
      - Когда?
      - Три часа назад. - Голос Селима был еле слышен. - Рабан просил передать тебе кое-что...
      Дэймон словно окаменел.
      - Он сказал, что передает тебе свою любовь, но не понимание.
      - О Господи! - прошептал Дэймон. Он пошатнулся, словно от удара. Лицо его застыло, будто каменное, глаза заволокло пеленой боли.
      - Мне передать что-нибудь Мараину? - осторожно спросил Селим.
      Дэймон молча стоял, глядя перед собой невидящими глазами.
      - Я понял, - кивнул Селим. - Послания не будет. По-другому, пожалуй, и не могло быть. - Он повернулся, чтобы уйти.
      - Нет, погоди, - окликнул его Дэймон срывающимся голосом. - Передай ему, что он поступил... правильно. Скажи ему, что я... - Он сглотнул и выждал некоторое время, прежде чем закончить:
      -...удовлетворен.
      Селим пристально посмотрел на него, молча повернулся и растворился в глубине коридора.
      - Дэймон, - робко позвала Кори.
      Он не обернулся. Кори показалось, что он даже не слышал ее.
      Она решила попробовать еще раз:
      - Дэймон! Я могу сделать что-нибудь?
      Он обернулся и посмотрел на нее поверх плеча; ей едва удалось подавить невольный вздох: мертвенно-серое, как у трупа, лицо, а глаза... Она никогда не видела такой муки.
      - Нет, - ровным, безжизненным тоном ответил он. - Все уже сделано.
      Двигаясь какими-то судорожными рывками, словно кукла-марионетка в неуклюжих детских руках, он направился к двери. Через мгновение его уже не было в комнате. Он даже не потрудился закрыть за собой дверь. Интересно, заметил ли он ее вообще в окутавшем его тумане боли и отчаяния, подумала Кори. Господи, что же должно было случиться, чтобы он так выглядел?
      Кори откинула покрывало и опустила ноги на пол. Она больше не могла находиться в состоянии беспомощного неведения. Ей нужно было знать, в чем дело. Сейчас она оденется, отыщет Селима и выяснит, что, черт возьми, здесь происходит.
      При этом она старательно избегала задавать себе вопрос, зачем ей, собственно, это так срочно понадобилось...
      ***
      Кори нашла Селима в библиотеке. Он сидел в кожаном кресле для посетителей, обитом медными гвоздиками, со стаканом бренди в руках. Вокруг рта у него залегли глубокие морщины - следы изнурительных суток, проведенных на ногах.
      Услышав ее шаги, он поднял голову и безрадостно улыбнулся.
      - Думаю, нет смысла желать тебе доброго утра. Это утро явно недоброе для всех нас. - Он глотнул бренди. - А ночь была еще хуже.
      - Что вообще происходит, Селим? - Кори подошла к нему и стала у стола. - Я будто блуждаю в кромешной тьме.
      - Иногда и тьма может быть благословенной...
      - Слушай, Селим, мне сейчас не до ваших восточных загадок, - устало сказала она. - Просто расскажи мне все, что произошло. Я хочу понять, в чем дело. Мне что, нужно задавать вопросы? Хорошо, тогда начнем с этого Рабана.
      Селим сделал еще один глоток.
      - Ты выбрала не очень удачное начало для расспросов. Рабана больше нет с нами. Кори широко открыла глаза.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - Рабан мертв.
      - Не может быть! - прошептала она. - Тогда понятно, почему Дэймон так расстроен. Ты ведь говорил, что он любил Рабана.
      - Любил. - Селим всмотрелся в янтарные глубины бренди в своем бокале. И продолжает любить...
      - Что же произошло?
      - Рабан совершил преступление. Он был казнен.
      - Но я не понимаю... - Кори глядела на него в совершенном недоумении. Мы видели его только вчера. Он не был под стражей, смеялся и выглядел счастливым.
      - А его и не нужно было заключать под стражу. Рабан никуда бы не убежал. Он не мог быть счастлив нигде, кроме Эль-Зобара. Вся его жизнь прошла здесь. - Селим плеснул себе еще бренди. - Даже если бы он не был уверен в любви Дэймона к нему, он бы все равно остался.
      - А при чем тут Дэймон?
      - При всем, - просто сказал Селим. - Он - Бардоно.
      - Бардоно... - медленно повторила Кори. Она давно ломала голову над тем, что значит это слово, но сейчас, кажется, начинала догадываться. Неожиданно ей расхотелось уточнять. Она чувствовала, что это принесет слишком много боли.
      - Бардоно означает в Эль-Зобаре "судья". Именно Дэймон вынес Рабану смертный приговор, - пояснил Селим.
      - О Господи! - Кори пошатнулась и схватилась за стол. - Как он мог это сделать?!
      - А никто другой сделать это был не в состоянии. Это одна из обязанностей Дэймона, и, возможно, самая важная. Система правосудия Эль-Зобара требует, чтобы все важнейшие судебные решения принимались лично шейхом. Именно поэтому шейх и наделен абсолютной властью. Когда решение вынесено, его никто уже не может подвергать сомнению.
      - Но ведь Рабан был его другом!!!
      - Более чем другом. - Голос Селима звучал хрипло и измученно. - Но он был еще и виновен в убийстве.
      - В убийстве? Селим кивнул.
      - Он убил собственного ребенка. Кори почувствовала, что ноги ее слабеют, и опустилась на край стола.
      - Но он не выглядел как... - Она запнулась. На самом деле, убийцы не обязательно носят на лице Каинову печать. По роду своей работы ей приходилось видеть многих людей, повинных в самых ужасных преступлениях, которые выглядели совершенно обычными людьми, а некоторые были даже обаятельными. - Но почему?
      - Это была девочка. Она родилась слепой, да к тому же калекой. О ней пришлось бы заботиться всему племени, а когда она бы выросла, ни один мужчина не дал бы калым за такую жену.
      - И поэтому он убил ее? - Кори почувствовала, что ее начинает тошнить от всего этого восточного средневековья.
      - Согласно тем законам, при которых он вырос, Рабан имел полное право так поступить. Жена или ребенок являлись такой же его собственностью, как палатка или лошадь. Дэймон некоторое время назад издал закон, запрещающий подобную практику, но до сих пор многие традиционалисты считают, что новые порядки - не для них. И Рабан был одним из таких.
      - Но это же ужасно!
      - Такова традиция, - пожал плечами Селим. - В прошлом только самые здоровые могли выжить и вести тяжелую жизнь бедуина в пустыне. Всех слабых приходилось уничтожать, иначе из-за них могло пострадать целое племя. Когда рождался больной ребенок, родители оставляли его в пустыне умирать.
      - Так случилось и на этот раз?
      Селим кивнул.
      - Мараин обнаружил это только спустя четыре дня. Племя меняло место для лагеря, и Рабан оставил ребенка где-то по дороге. Мараин уведомил Дэймона об исчезновении девочки, и они отправили поисковую группу, чтобы найти ребенка, но оказалось уже слишком поздно. Девочка была мертва, когда они нашли ее.
      - И Дэймон знал, что должен будет приговорить Рабана к смерти?
      - В приговоре не могло быть сомнений, - ответил Селим. - Если бы он помиловал Рабана, это стало бы зеленым светом для любого, у кого родится ребенок-калека. Он должен был показать им, что в его глазах каждый ребенок имеет ценность и что любое преступление будет наказано в соответствии с его тяжестью.
      - Жизнь за жизнь?
      - Эль-Зобар в каком-то смысле еще очень примитивное общество. Здесь понимают, к сожалению, только такой язык.
      Тут Кори вспомнила кое-что еще.
      - Дэймон передал Мараину, что тот все сделал правильно. Что это значит?
      - Окончательное одобрение, - объяснил Селим. - Такова традиция. Это признание того, что ответственность за смерть казненного полностью лежит на Бардоно. Я не ожидал, что Дэймон сможет на этот раз сказать это.
      Она вообще не понимала, как кто-то может быть способным на такой поступок. Дэймон корчился от душевной боли и при этом нашел в себе силы произнести слова одобрения и тем самым освободить членов племени от чувства вины за казнь, приняв все на свои плечи.
      - Но это же несправедливо - заставлять его делать это! - неожиданно взорвалась Кори. - Они что, не понимали, что это для него значит? Они просто умыли руки и заставили Дэймона пройти через такой ад в одиночку! Это несправедливо, черт возьми! - Селим открыл было рот, чтобы что-то ответить, но она жестом заставила его замолчать. - Вся эта ваша система правосудия хреновая! Почему Дэймон должен был проходить через это? Почему не мог Мараин или...
      - Это сознательный выбор Дэймона, Кори, - прервал ее Селим. - Его готовили к такой роли с самого раннего детства. Это его обязанность.
      - Тогда он должен быть совершенно сумасшедшим, чтобы позволять выделывать такое с собой.
      - Он любит их, Кори.
      - Почему? Я видела, как к нему относились в том поселении. Он шел как пария, как изгой...
      - Они тоже его любят. Но они не могут относиться к нему как к равному, он же Бардоно, от его решения зависит их жизнь. - На лице Селима промелькнула тень. - А в случаях вроде этого даже решение о том, когда ее отнять.
      Кори сжала кулаки так, что ее ногти впились в собственные ладони.
      - Но это жестоко по отношению к нему, Селим. Он не должен быть обязан делать подобное.
      Селим кивнул.
      - Но он не мог сделать ничего другого. Только так он может помочь Эль-Зобару.
      - А если что-то подобное произойдет еще раз? - не унималась Кори.
      - Он снова вынесет приговор.
      - Господи, как это просто у тебя звучит! Почему ты не поможешь ему? Теперь Кори просто ненавидела этого симпатичного, как ей вначале показалось, парня.
      - Здесь я ничего не могу поделать. - Он поднял на нее глаза. - А почему не поможешь ему ты? Дэймон вряд ли примет слова утешения от меня, но ты другое дело.
      Кори почувствовала легкий шок, немедленно сменившийся паникой. Было бы огромной ошибкой с ее стороны отправиться сейчас к Дэймону. Она чувствовала себя слишком уязвимой...
      - Но это не мое дело, - неуверенно возразила она.
      Селим печально улыбнулся.
      - Ты тоже не хочешь ответственности, тоже умываешь руки. Кори? Тогда он остается совсем один, ты не находишь?
      Во имя одиночества. Полная изоляция. Искаженное мукой лицо Дэймона.
      К черту ее уязвимость! Никто на свете не должен проходить через такое один. Она встала со стола и направилась к двери.
      ***
      Кори помедлила у двери в его комнату и сделала глубокий вдох. Это ошибка. Она не должна этого делать. Будь у нее хоть капля здравого смысла, она бы сейчас повернулась и ушла, сказала себе Кори.
      Она постучала в дверь.
      Ответа не было.
      Она постучала громче.
      Снова тишина.
      Она повернула ручку и открыла дверь.
      Сначала она подумала, что его нет в комнате, но потом заметила силуэт на террасе. Дэймон сидел в плетеном кресле и смотрел невидящим взглядом на ярко-алые полосы, озарявшие предрассветное небо.
      - Дэймон. - Она остановилась на пороге террасы, думая о том, что говорить дальше. А в самом деле, что? Мол, не волнуйся, Дэймон, все будет хорошо? Но это глупо. Он знал, что ему, возможно, придется повторять такие приговоры и на следующей неделе, и в следующем месяце, и на следующий год. Он знал все, давно принял и смирился с этой пыткой, и нельзя было найти слов, чтобы утешить его сейчас.
      И все же она должна попытаться помочь ему. Она просто не могла иначе.
      - Можно я зайду и сяду рядом с тобой?
      - Нет, я хочу побыть один, - сухо ответил он, не поворачиваясь к ней.
      Ее колебания улетучились, она почувствовала облегчение. Такой ответ был слишком хорошо знаком ей. Гарри во время своих приступов депрессии всегда вначале говорил, что хочет побыть один. Ей удавалось помочь Гарри, так что Дэймону она сможет помочь тоже.
      - Нет, ты не этого хочешь. - Она быстро прошла на террасу и села на стул напротив него. - Ты хочешь поговорить. Говори.
      Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
      - Тебе не терпится добраться до моей крови? Кори ощутила резкую боль в груди. Господи, неужели он считает ее настолько бессердечной, способной воспользоваться его нынешним состоянием?
      - Нет, у нас снова перемирие. - Она твердо решила убедить его разговориться.
      - Почему?
      - Потому что я хочу помочь тебе, - мягко ответила она. - Считай, что во мне умирает психолог. Мне нужно помочь тебе, Дэймон. Пожалуйста, позволь мне!
      Он снова отвернулся от нее.
      - Ты ничего не можешь сделать, - равнодушно сказал он.
      - Я могу выслушать тебя. Скажи мне, что ты чувствуешь? Ты считаешь себя виновным?
      Он долго молчал, а цвет неба постепенно менялся с алого на розовый.
      - Нет. Не виновным, - наконец медленно заговорил он. - Рабан должен был умереть. Он сказал мне вчера, что сделал бы то же самое еще раз. Он верил, что поступил правильно.
      - А что ты чувствуешь? Гнев?
      В ответ - снова тишина.
      - Да, пожалуй, гнев. - Он помолчал, а затем заговорил, выплескивая давно накопившуюся ярость:
      - Черт подери, я просто в бешенстве! Этого не должно было случиться, это - безумие! Почему они не слушают меня? Я объясняю им, умоляю, приказываю! Они кивают головами, а сами продолжают поступать так же, как сотни и тысячи лет назад... Почему они не желают понять, что мир изменился? Это новый мир, с новыми законами, с новыми возможностями... - Он хрипло, прерывисто вздохнул. - Иногда мне хочется просто проломить им головы, чтобы вложить туда хоть каплю здравого смысла! Рабан был...
      - Расскажи мне о Рабане.
      - Рабан... - Дэймон запнулся. - Рабан первый раз посадил меня, маленького, на пони. Я помню, как он смеялся, когда я свалился, а потом поднялся, отплевываясь песком. Он отряхнул меня, а потом снова посадил на пони... - Дэймон некоторое время молчал, явно погруженный в воспоминания. Он много смеялся. Он любил жизнь и наслаждался ею. - Дэймон снова помолчал, закрыв глаза. - Почему он не мог понять, что эта маленькая девочка тоже заслужила радость существования? Я бы помог ему. Есть ведь врачи, школы для таких детей...
      Кори сглотнула ком в горле, начинавший мешать ее дыханию. Боль, которую чувствовал Дэймон, Проникала в нее и была невыносима. Она не хотела продолжать. Это совсем не походило на приступы депрессии Гарри. С ним она могла оставаться в стороне, как некий наблюдатель. С Дэймоном так не получалось. Она не могла не чувствовать огромного сострадания к нему.
      Но она должна была заставить себя продолжать. Ему нужно выговориться, и. Бог свидетель, он нуждался в таком облегчении.
      - Тогда почему он не пришел к тебе?
      - Гордость. Он был слишком гордым человеком. Это была его проблема, его и племени, а не моя. Вот он и решил эту проблему... - Дэймон поднял веки, и Кори увидела, что глаза его блестели от подступившей влаги. - Взял и решил...
      Она не могла вынести этого. Кори даже не заметила, как вскочила со стула, преодолела несколько метров, разделявших их, и прижала его голову к своей груди. Она стала гладить его волосы и качать, как мать качает младенца, приговаривая: "Все хорошо, все будет хорошо", - те самые глупые слова, которые она поклялась себе не произносить никогда. И она сделает так, чтобы это оказалось правдой, думала она в отчаянии. Должен же быть какой-то выход. Дэймон не должен так страдать!
      Он сначала застыл от удивления, но потом обнял ее с какой-то отчаянной силой. Он утопил лицо в ее мягкой груди, и оттуда послышался приглушенный голос:
      - Я любил его, Кори. Я не хотел причинять ему боль. Почему он не мог этого понять?
      - Не знаю, - тихо ответила она, продолжая ласково гладить его волосы. Но это не твоя вина. Ты не виноват в этом. Ты хотел спасти жизни, а не отбирать их.
      - Но отобрал. - Дэймон обнял ее еще крепче. - Я сказал им, что это было справедливо, правильно. Я сделал то, что должен был... Но кто я такой, чтобы выносить подобные решения? Я ведь только человек, о Господи! Я учусь, я пытаюсь вершить справедливость, но откуда я могу знать, действительно ли это справедливо?
      Она не могла ответить на его вопросы. Она могла только крепко прижимать его к себе и ласкать, пытаясь хоть как-то скрасить его одиночество.
      Он долго не отпускал ее. За это время солнце поднялось над горизонтом, небо стало ясным и голубым. Наконец он поднял голову с ее груди, разомкнул объятия и откинулся на спинку кресла, расправляя плечи.
      - Со мной все в порядке, - хрипло проговорил он. - Ты можешь идти.
      Она почувствовала внезапную пустоту вокруг себя и скрестила руки на груди.
      - Тебе нужно поспать, - мягко сказала она. - Почему бы тебе не лечь в постель?
      - Ты тоже почти не спала этой ночью. - Он вымученно улыбнулся. - И все из-за меня.
      - Я сплю мало, - возразила она. Ей не хотелось оставлять его. Он уже не был в таком диком отчаянии, как раньше, но она все еще чувствовала глубокую печаль внутри его. - Я останусь, если хочешь.
      Он замер.
      - Ты хочешь остаться со мной?
      - Тебе нужен кто-нибудь рядом. Я буду...
      - Мне никто не нужен. - Он гордо вскинул голову. - Мне жаль, если у тебя создалось впечатление, что я слабовольный человек, но...
      - Слабовольный? - Кори пристально посмотрела на него в изумлении. Дэймон, как ты думаешь, многие ли люди способны на то, что сделал ты? Я нет. Селим тоже. Мне кажется, я не встречала человека, у которого хватило бы силы духа принять такое решение.
      Он недоверчиво нахмурился.
      - Ты правда так думаешь?
      Она посмотрела на него с жалостью. Он думал, что, обнаружив перед ней на какой-то момент свою слабость, он нарушил некий фундаментальный закон кодекса поведения настоящих мужчин. Господи, какими же мужики бывают идиотами, подумала Кори.
      - Правда.
      На его лице появилось облегчение, которое он тут же попытался скрыть, беспечно пожав плечами.
      - Ты, кажется, сегодня в настроении делать подарки, Кори.
      - Я же говорила тебе, что могу отдавать. Просто я не люблю, когда меня берут против воли. Ты уверен, что все будет нормально, если я уйду?
      Он кивнул. Она обернулась и сделала шаг к двери.
      - Кори, - позвал он ее. Она остановилась и увидела, что на его щеках появился легкий румянец. - Я... благодарен тебе. Я тоже могу делать подарки. Чего ты хочешь?
      Кори удивленно подняла брови.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Дом, машину... что угодно.
      - Что угодно? - Кори смело встретила его взгляд. - Тогда верни мне моего сына. Отдай мне Майкла.
      По его лицу пробежала гримаса боли.
      - Все, что угодно, кроме этого. Кори. Я не могу отказаться от него.
      - Тогда тебе нечего мне предложить, - устало ответила она. - Забудь об этом, Дэймон. Я не собираюсь торговаться из-за нескольких минут простого человеческого сострадания. Тебе нужна была помощь, а я говорила тебе, что психология - моя слабость.
      - Я не могу забыть, - с силой произнес Дэймон. - Я никогда не забываю долгов.
      - Так же, как не забываешь нанесенных тебе обид? Ты считаешь, что я поступила не правильно, скрыв от тебя Майкла? Наверное, ты прав, я должна была сказать тебе. Наверное, я лгала себе, думая, что хочу защитить его от тебя. А может быть, я просто хотела оставить его для себя без всяких осложнений. - Она нервно откинула волосы. - Теперь я уже ни в чем не уверена. - Она взялась за ручку двери. - Только в том, что ты поступил не правильно, забрав его у меня таким образом. Это было несправедливо.
      Через мгновение она уже бежала по длинному коридору. Ее глаза были полны слез, которые она отчаянно пыталась удержать. Она просто не могла позволить себе плакать.
      Не могла, потому что не знала, чем вызваны эти слезы - ее собственный несчастьем или болью и страданием Дэймона.
      6.
      - Я пришел, чтобы отвезти тебя к Майклу, - тихо объявил Селим, как только она открыла ему дверь. Сверкающая улыбка озаряла его лицо. - Слава Богу, он не забывает нас своими маленькими милостями. Мне не по душе роль сурового надсмотрщика.
      - К Майклу?! - радостно воскликнула Кори. - Дэймон позволил мне забрать Майкла?
      Утром, когда она убежала от Дэймона, ей казалось, что он никогда не смягчится. Поэтому сейчас это сообщение казалось особенно чудесным, даже слишком, чтобы быть правдой.
      Селим покачал головой.
      - Не все так быстро. Он просто разрешил тебе видеть Майкла и твоих друзей в любое время, но не собирается ни отдавать тебе Майкла, ни перевести его сюда, во дворец. - Он помолчал. - Во всяком случае, не сейчас. Он хочет, чтобы мальчик привык к местным условиям до того, как он заберет его от Лэнгстромов.
      Ее внезапное разочарование быстро сменилось оптимизмом. Это уже начало, подумала она.
      - Ну что ж, по крайней мере, я смогу его видеть. Где он? Где этот поселок, о котором ты говорил?
      - Увидишь. Дэймон предоставил Лэнгстромам отличную виллу в поселке неподалеку отсюда. - Он подмигнул. - Сейчас ты выглядишь примерно одного возраста с Майклом...
      - Я взволнована! - В порыве благодарности она изо всех сил обняла Селима, а затем отпустила его и побежала к двери. - Пошли, чего мы ждем?
      ***
      Вилла, в которой жили Лэнгстромы, была действительно роскошной. Белый кирпич, плоская красная крыша, множество длинных узких окон, двор, выложенный белой и голубой плиткой, небольшой изящный фонтан. Но Кори едва обратила внимание на все это великолепие. Ее глаза не отрывались от резных двойных дверей главного входа.
      - Я сказал им, что мы едем, - заметил Селим, с симпатией глядя на нее. - Они будут ждать тебя.
      Они подкатили к ступеням у главного входа, и Селим нажал на клаксон джипа.
      - -Я заберу тебя в девять вечера, идет?
      - Идет, - машинально ответила Кори. Она с трудом разобрала, что он сказал, потому что двери тут же распахнулись и к ней по ступенькам сбежал маленький мальчик в джинсах и красной футболке. Кори выпрыгнула из джипа и перехватила его на середине лестницы, заключив в объятия маленькое крепкое тело.
      - Майкл! - прошептала она, моргая, чтобы прогнать набежавшие на глаза слезы. - О, Майкл! Но Майкл уже вырывался от нее.
      - У меня есть пони, мама! Ну, еще нету, но скоро будет. Как только я научусь ухаживать за ним. Папа говорит, что сначала я должен привыкнуть к пони, а потом... И еще у меня есть новый друг в поселке, но Джессика говорит, что он дикарь, потому что не любит девочек и...
      - Ой, помедленнее, Майкл! - Кори села на корточки и просто смотрела на него. Ей казалось, что она не видела его несколько лет, в то время как на самом деле прошло всего несколько дней. И Джессика, наверное, права. Мальчик или девочка, это не должно иметь никакого значения... - Ее рука нежно гладила его черные, словно вороново крыло, волосы. Господи, как же она его любит! - Ты же не относишься к Джессике хуже только потому, что она девочка? Она ведь все равно твой друг, правда?
      Майкл кивнул.
      - Да, и папа так говорит. - Он был возбужден и тараторил без передышки. - Мы прилетели сюда на настоящем самолете с бархатными сиденьями, и я пил все лимонады, какие хотел, а потом мы пересели на вертолет. Вертолет мне понравился больше всего... - Майкл снова ее обнял. - Мама, мне надо идти. Джессика и Сарам ждут меня в детской. - Он сделал гримасу. - Взрослые так называют эту комнату, но мы хотим назвать ее иначе. Мы ведь уже не маленькие, правда? Джессика считает, что нам ее нужно назвать космическим портом, как в "Звездном пути". Тебе нравится?
      - Майкл, лучше иди в эту самую комнату, как бы она ни называлась, и помири Сарама и Джессику, - донесся сверху голос Беттины. Она стояла в дверях, ее круглое веснушчатое лицо было озарено нежной улыбкой. - Беги, Майкл!
      Майкл поднялся по лестнице, а потом снова вернулся и быстро и горячо обнял Кори.
      - Я по тебе скучал, - прошептал он.
      - Я тоже, - ответила Кори, крепко обнимая его. Она с трудом заставила себя отпустить сына. - Возвращайся чуть позже ко мне, ладно? Я хочу услышать твой рассказ о том, как вы летели на вертолете.
      - И о пони! - Он уже вырвался у нее из рук и снова бежал вверх по лестнице. - Мне надо рассказать тебе о моем пони! - Он скрылся из виду, и теперь до нее доносился только топот его ног. Кори внезапно почувствовала себя покинутой.
      - Его прекрасно устроили, - тихо сказала Беттина. - Как и всех нас. Я даже не могу описать, что сделало с Картером это предложение работы от Дэймона! Он стал совсем другим человеком.
      Кори внимательно посмотрела на лицо подруги и поняла, что не один Картер стал другим человеком. Беттина выглядела более счастливой и довольной, чем когда-либо.
      - Тебе здесь нравится?
      - А кому бы здесь не понравилось? - ответила Беттина. - Великолепный дом без всякой закладной, двое слуг... Дэймон даже устроил для меня фотолабораторию, так что я снова смогу работать. Все как в сказке!
      Кори почувствовала жалость к ней. Она испытывала смешанные чувства по отношению к Беттине и Картеру после того, как узнала, что они позволили Дэймону обмануть себя и согласились отправиться с Майклом в Кашмеру. Но, как бы там ни было, она не могла не порадоваться счастью Беттины. Она знала, как сильно Беттина скучала по своей карьере фотографа, оставленной после рождения Джессики. И о том, как Картер переживал, что не может как следует обеспечить семью. Действительно, им должно было показаться чудом, что все их проблемы решены одним взмахом руки Дэймона.
      Беттина посмотрела на нее с пониманием.
      - Все ведь в порядке, правда? Ты же именно этого хотела? Дэймон так хорошо обращается с Майклом...
      Кори колебалась. Какой смысл обвинять во всем Беттину и Картера? Они все еще были ее друзьями, и сознание того, что они предали ее, не прибавило бы им радости, а возможно, даже разрушило бы их шансы на лучшую жизнь здесь. Пускай думают, что между ней и Дэймоном нет никаких разногласий. Хотя бы первое время.
      - Да, я хотела именно этого. - Кори встала и заставила себя улыбнуться. Они с Беттиной стали подниматься по ступенькам наверх, в дом. - А теперь расскажи мне о новой работе Картера. Как ты считаешь, ему нравится?
      Теплая улыбка озарила лицо Беттины.
      - Да он просто очарован этой работой! По сути, это то же самое, чем он занимался на том механическом заводе, только здесь ему не нужно беспокоиться о горах бюрократической отчетности. Он должен отчитываться только перед Дэймоном, а это достаточно просто. Картер говорит, что Дэймон исключительно справедливый человек. - Они вошли в выложенную узорчатой плиткой прихожую, и Беттина доверительно взяла Кори под руку. - Конечно, остается еще языковой барьер. Но, на удивление, многие служащие электростанции знают английский, а Дэймон к тому же снабдил Картера личным переводчиком!
      ***
      - Ну как? - спросил ее Селим вечером, когда она садилась в джип. - Ты довольна? Убедилась, что Дэймон не держит Майкла в темнице на хлебе и воде.
      - Хуже, - криво усмехнулась Кори. - Он так хороша со всеми обращается, что меня просто тошнит. Довольство и достаток тоже могут быть тюрьмой. Причем такой, вырваться из которой практически невозможно.
      - Не бойся, он не испортит Майкла, если тебя это беспокоит. Дэймон знает цену дисциплины.
      - Даже если он не очень-то пользуется ею сам?
      - Должен же он давать где-то выход эмоциям? У него взрывной темперамент, но он не имеет права давать ему волю в делах управления страной.
      - Ах да, он же Бардоно. - Кори устало откинулась на спинку кресла, глядя на только что показавшиеся вдали очертания дворца. Многочисленные прожекторы, подсвечивавшие это огромное сооружение, отражались вспышками в журчащих фонтанах и бассейнах, окружавших его. Дворец Дэймона был словно перенесен из сказок "Тысячи и одной ночи" - большая, богатая, утонченная тюрьма. Золотая клетка.
      Тюрьма - и само это слово, и то, что она связала его именно с Дэймоном, удивило Кори. Это она была здесь пленницей, но не Дэймон. Но разве и Дэймон не был пленником? Рабом собственных обязанностей, своей любви к Эль-Зобару.
      - Как он, Селим?
      - Лучше, еще не хорошо, но лучше. Это ты помогла ему выйти из того ужасного состояния, Кори. - Селим бросил на нее быстрый взгляд. - Он хочет видеть тебя сегодня вечером. Я должен передать, что он просит тебя зайти к нему в комнату, когда ты вернешься во дворец.
      Глаза Кори расширились от удивления.
      - Просит?
      - Да, именно так он и сказал. - На губах Селима показалась легкая улыбка. - Должен признаться, я тоже был несколько удивлен. Ты пойдешь?
      Ее взгляд вернулся к дворцу, который теперь, с близкого расстояния, уже просто подавлял своей грандиозностью и величием.
      - Да, - почти не думая, ответила она. - Пойду.
      ***
      Пятнадцать минут спустя она стояла у дверей в комнату Дэймона и пыталась понять, почему она на это согласилась. Селим сказал, что Дэймону уже лучше. Больше она не должна была утешать его. Он уже не нуждался в ней. Возможно, он вообще никогда не нуждался в ней. Все позади, и теперь следует восстановить дистанцию между ними. Это было очевидным для любого, в ком сохранилась хоть капля здравого смысла. Она постучала в дверь.
      - Входи.
      Она открыла дверь и удивленно посмотрела на Дэймона. Он действительно выглядел лучше, подумала она с необъяснимым облегчением. Он все еще был довольно мрачен, и медно-бронзовая кожа казалась бледнее обычного, но он больше не выглядел столь жутко измученным, как накануне.
      - Ты выглядишь отдохнувшим. Поспал хоть немного?
      Он кивнул.
      - Достаточно. - Он бросил на нее неуверенный взгляд. - Как ты нашла Майкла?
      - Все прекрасно. Он кажется совершенно счастливым, - она запнулась. Но он был счастлив и в Медоупарке. Дети очень легко приспосабливаются к новой обстановке.
      - Здесь ему будет лучше. - Дэймон упрямо сжал губы. - Он останется в Эль-Зобаре, Кори.
      - Только на какое-то время.
      - Нет, навсегда. Я не могу... - Он криво усмехнулся. - Черт, а я-то поклялся себе, что не сорвусь и буду держать себя в руках.
      - Ты теряешь над собой контроль? - Кори пристально посмотрела на него. - Мне всегда казалось, что ты отлично себя контролируешь.
      - Я редко могу контролировать себя, когда ты рядом. И физически, и эмоционально. Ты... ты выводишь меня из равновесия.
      Она удивилась, никак не ожидая услышать подобное признание из уст Дэймона. И еще больше удивилась словам, которые вырвались у нее:
      - Это у нас общее.
      - Тогда нам нужно попытаться что-то сделать с этим.
      Ее брови поползли вверх.
      - Что ты имеешь в виду?
      Он пересек комнату и остановился прямо перед ней. Во всей его позе читался столь знакомый ей вызов.
      - Я не верю в неопределенность в отношениях. У меня от них отвратительный осадок в душе. Я думаю, что нам следует с этим что-то сделать.
      - Ты уже все сделал, - отрезала она. - Эта идиотская затея с киран и есть твой ответ.
      - Эта идея себя уже изжила. - Он задумчиво нахмурился. - Я не могу продолжать в том же духе, если у меня уже нет причин поступать так. Сейчас мы квиты. Ты лишила меня сына, но ты многое дала мне этим утром... Я все как следует обдумал и решил, что продолжать наказывать тебя будет несправедливо.
      Он так напоминал сердитого маленького мальчика, пытающегося по-своему разрешить запутанную проблему, что на ее губах невольно появилась улыбка.
      - Как мило с твоей стороны, - нарочито торжественно ответила она.
      - Это не милость, а справедливость, - отозвался Дэймон. - Я бы с радостью предпочел другой вариант развития событий. Я думаю... - Он подозрительно посмотрел на ее улыбку. - Ты что, надо мной смеешься?
      - Боже упаси! - возразила она с деланным ужасом. - Я бы не решилась подвергать твое самолюбие такому испытанию!
      - Нет. Ты смеешься надо мной. - Неохотная улыбка тронула его губы. Это прозвучало очень помпезно?
      - Очень. Хотя, по-моему, я уже начинаю привыкать к этому. Но я не могу гарантировать, что у меня не возникнет время от времени искушение сбить с тебя спесь.
      - Возможно, мне это даже понравится. Никто не осмеливается спорить со мной, кроме Селима и Камаля.
      - Я так и думала. Это весьма скверно отражается на твоем характере, Дэймон.
      - Может быть. - Он не сводил внимательного взгляда с ее лица. - Ты больше не злишься на меня.
      - Уверена, я скоро восстановлю прежнюю форму, но сейчас я слишком счастлива, чтобы злиться.
      - Майкл делает тебя счастливым. - Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
      - Я люблю его, - просто ответила она.
      - Я знаю. - Едва уловимая грусть промелькнула в его лице, затем он выставил подбородок вперед и смерил ее свирепым повелительным взглядом. Однако это ничего не меняет. Я не позволю тебе забрать его из Кашмеры. Это неразумно.
      - А именно ты решаешь, что разумно, а что нет?
      - В Кашмере - да. - Он замолчал, а потом продолжил, начиная понемногу выходить из себя:
      - Ты заставила меня отклониться от темы разговора. Неопределенность в отношениях...
      - Извини, - дерзко вставила она.
      - Как я уже сказал, я думал об этом и, мне кажется, нашел приемлемое решение.
      - Ты собираешься отрубить мне голову?
      Он предупреждающе нахмурился:
      - Кори!..
      - Ну, это уж точно бы решило все проблемы с отношениями.
      Дэймон молчал, глядя на нее в недоумении.
      - Я никогда не видел тебя в таком настроении.
      А Кори и сама никогда не чувствовала себя так легко наедине с Дэймоном. Их отношения всегда были слишком напряжены, слишком эмоционально накалены и взрывоопасны, чтобы оставлять место для шуток и легкой беседы. Что же изменило ее? То, что она обнаружила уязвимость Дэймона, ее уважение к силе его духа или сознание того, что она нужна ему? Возможно, все это вместе сделало ее менее осторожной и осмотрительной.
      - И каково решение? - нетерпеливо поинтересовалась она.
      - Я думаю, что нам нужно больше времени проводить вместе, взволнованно ответил он. - Но не в постели... Конечно, если ты сама этого захочешь. Я не буду настаивать. Думаю, я бы предпочел, чтобы мы вообще забыли про секс... - Он удивленно запнулся, в глазах у него блеснул озорной огонек. - Боже мой, не могу поверить, что у меня повернулся язык сказать такое!
      - Я тоже. - Кори с любопытством всматривалась в его лицо. - И чем мы, как ты предполагаешь, будем заниматься, проводя время вместе?
      - Говорить, слушать музыку, играть в карты, - он величественно махнул рукой. - Я что-нибудь придумаю.
      - И как это поможет разрешить хоть что-то?
      - Я думаю, мы могли бы стать друзьями. Это было бы разумно, ведь ты мать моего ребенка! Кори заморгала глазами.
      - Очень разумно. Только, по-моему, большинство пар с этого начинают.
      - Значит, мы пропустили несколько ступеней. - Он не отрываясь смотрел на нее. - Еще не поздно вернуться назад и начать все сначала.
      Внезапно это перестало ей казаться забавным.
      - Это может не сработать, Дэймон. Очень многое может стать препятствием. Меня до глубины души возмущает то, что ты удерживаешь Майкла против моей воли.
      - Он мой сын, - упрямо повторил Дэймон. - Я имею полное право держать его здесь. - Он пожал плечами. - И поскольку ты не собираешься оставлять его один на один с моим дурным влиянием, ты тоже можешь остаться здесь на гораздо более приятных условиях. Ты же не захочешь, чтобы Майкл был в курсе каких-либо наших недоразумений? - Его лицо озарилось неожиданной улыбкой, полной энтузиазма. - Мне кажется, я ему нравлюсь.
      - Ты ему действительно нравишься. Он весь вечер трещал как сорока, и только о тебе.
      - Правда? - Его лицо снова посерьезнело. - Я хочу, чтобы ты знала, что я не буду вмешиваться в твои отношения с ним. Тебе даже не придется видеть нас вместе. Я стану навещать его каждое утро, а Селим будет отвозить тебя к нему уже после моего возвращения во дворец. Я думаю, так будет справедливо.
      Селим говорил ей об обостренном чувстве справедливости у Дэймона, но она и представить себе не могла, что оно развито до такой степени.
      - Я думаю, ты несколько усложняешь ситуацию, Дэймон, - сказала она с улыбкой. - Я б не отказалась как-нибудь посмотреть на вас вместе.
      - Я хочу, чтобы ты была довольна этим соглашением.
      Кори протрезвела.
      - Я не буду довольна им, но это мне принять намного легче, чем роль этой проклятой киран.
      - Для начала и этого достаточно. - Он величественно махнул рукой. - Я сделаю все остальное. С удивлением Кори обнаружила, что его королевские замашки больше не раздражают ее, а лишь слегка забавляют.
      - Я думаю, что для дружбы нужны двое.
      - Если я буду работать над этим за двоих... - Она расхохоталась; Дэймон смущенно улыбнулся и добавил почти серьезно:
      - Если захотеть по-настоящему, можно сдвинуть горы.
      - Я тоже так думаю. - Было видно, что ее просто распирает от смеха. Но я же не гора.
      Он окинул ее тело недвусмысленным взглядом и задержался на округлой груди.
      - Нет, определенное сходство кое-где есть: горные пики, которые так и тянет покорить, глубокие ущелья... - Он остановился и поморщился. - Я забыл. Никакого секса!
      - Никакого секса, - согласилась Кори, пытаясь совладать со своим дыханием, которого вдруг стало катастрофически не хватать. Она знала, что Дэймон пытается исключить сексуальность из их разговоров, но секс был настолько естественным компонентом их отношений, что реакция была почти инстинктивной, как и жар, охвативший ее.
      Она быстро повернулась и направилась к двери.
      - Пожалуй, я пойду спать. Спокойной ночи, Дэймон!
      - Спокойной ночи.
      Неожиданно она обернулась и посмотрела на него.
      - С тобой правда все в порядке? Ты попытаешься поспать?
      Нежданная улыбка, словно солнечный луч, озарила его лицо.
      - Со мной все будет нормально. Нам с Селимом еще нужно поработать над бумагами. Это будет достаточно утомительно, чтобы гарантировать мне здоровый крепкий сон. - Он помолчал, а потом тихо, с какой-то неловкостью в голосе добавил:
      - Спасибо за заботу.
      Да, она беспокоилась за него и настолько сильно, что встревожено поежилась. Она неосознанно повела плечами, словно защищаясь от его взгляда.
      - Это ничего не меняет. Я все равно собираюсь забрать Майкла отсюда.
      Улыбка сошла с лица Дэймона.
      - А я все равно собираюсь оставить его здесь.
      - Я хотела бы выяснить еще одну вещь. Что будет с Картером и Беттиной?
      - А что с ними такое?
      - Ты по уши вовлек их в свои дела, вырвал их из привычной среды, даже притащил в чужую страну... А что, если мне все же удастся забрать отсюда Майкла? Ты их тогда тоже "отпустишь" на все четыре стороны?
      Он даже вздрогнул от обиды.
      - Боже мой, ты считаешь меня способным на такое?
      - Не знаю. Поэтому и спрашиваю.
      - Нет, - хрипло ответил он, - это будет несправедливо. Если Картер сумеет хорошо справиться со своей работой, то они останутся здесь независимо от того, что произойдет между нами. - Он смерил ее свирепым взглядом. Удовлетворена?
      Снова чувство справедливости. Эта железобетонная самодисциплина, которая сверкающей нитью пронизывала личность Дэймона. Она почувствовала, как что-то внутри ее начинает таять, и быстро опустила веки, чтобы скрыть внезапно заблестевшие глаза.
      - Удовлетворена, - быстро ответила она, повернулась и вылетела стремглав из его комнаты.
      7.
      Длинные пальцы Дэймона задумчиво вертели нефритовую шахматную фигурку.
      - Почему ты стала телерепортером?
      - А меня никогда не тянуло на что-либо другое. Другие девочки хотели быть кинозвездами, у которых берут интервью, а я хотела быть тем, кто задает вопросы. - Кори подняла на него глаза и шаловливо улыбнулась. - Ты меня пытаешься сбить с мысли?
      Дэймон внимательно посмотрел на фигуры на доске.
      - Возможно. А где ты училась в колледже?
      - В Принстоне. - Кори прекрасно понимала, что он делает, и ее это забавляло. Она не могла сосчитать, сколько раз за последние три недели он втягивал ее в какую-либо игру или другое занятие, а потом внезапно начинал с деланным безразличием задавать трудные вопросы.
      - А кто обращался с тобой как с подстилкой? - Дэймон, не поднимая на нее глаз, сделал ход нефритовым конем.
      - Что? - Кори, неожиданно насторожившись, посмотрела ему в лицо.
      - Ты как-то сказала, что кто-то обращался с тобой как с подстилкой до того, как ты встретила меня, - спросил он нарочито небрежным тоном. - Просто мне стало интересно, кто это был.
      - А почему тебя это интересует?
      Дэймон старательно всматривался в расположение фигур на доске.
      - Я подумал, что, возможно, этому ублюдку стоит отрубить голову. Затем он вежливо добавил:
      - Если ты, конечно, не имеешь ничего против.
      - Нет, не имею, - сухо ответила она. - Но боюсь, что ты слегка опоздал. Этот ублюдок уже мертв.
      - Ты отрубила ему голову сама?
      - Нет, он умер до отвращения естественной смертью.
      - Он был твоим любовником?
      Она не ответила. Дэймон пристально посмотрел ей в лицо.
      - Да или нет?
      Кори сделала ход слоном.
      - Моим первым любовником был ты. Припоминаешь?
      - Я знаю, что ты была девственницей. Меня это невероятно удивило. - Он мягко добавил:
      - И, честно говоря, очень обрадовало.
      - Типичный мужской шовинизм.
      - Я этого никогда и не отрицал. - Он снова опустил взгляд на шахматную доску. - Он для тебя многое значил?
      Кори пожала плечами.
      - Многое. - Она помолчала. - Этот человек был моим отцом.
      Дэймон замер.
      - Твоим отцом?
      - Лоуренс Брэндел, эсквайр. - Кори показала на коня, которого он только что переставил. - Ты знаешь, это довольно опасный ход.
      - Да? - машинально переспросил он.
      Она кивнула.
      - Ты выбрал опасную тактику, Дэймон. Я это и раньше заметила.
      - Зато ты играешь очень осторожно, - Он улыбнулся. - Равновесие соблюдается.
      - Или хаос.
      - А жизнь с Лоуренсом Брэнделом, эсквайром, тоже была хаосом?
      Он снова вернулся к исходному пункту; Кори не могла не прийти в восхищение от этой дурацкой настойчивости. Он явно не собирался сдаваться, пока не добьется своего.
      - Нет, жизнь с моим отцом была воплощением порядка. При нем все шло как по маслу. Он тщательно следил за этим.
      - А тебе не нравилось...
      - Дэймон, ради Бога, может, хватит? Я не хочу говорить о моем отце.
      - Зато я хочу. А ты почему не хочешь?
      - Потому что он - не самая приятная тема для разговоров.
      - Воспоминания о нем тебя беспокоят?
      Она отодвинула стул от шахматного столика и встала.
      - Конечно, нет. Он уже давно не преследует меня в моих снах. Я определилась со своими эмоциями в его адрес.
      - А что было раньше? Ты его ненавидела?
      - Дэймон... - Ее руки медленно сжались в кулаки. - Да, я его ненавидела.
      - Почему?
      - Потому что он подавлял меня. Потому что ему доставляло удовольствие делать из меня бездумного робота, без единой собственной мысли в голове. С раннего детства и до того момента, когда я оставила родительский дом, я не могу вспомнить ни одного дня, который он не испортил бы своим мелким тиранством.
      Дэймон пристально посмотрел на нее.
      - А твоя мать?
      - А что моя мать? Она позволяла ему лепить из себя все, что угодно, Кори поморщилась. - Я вообще не помню, чтобы она хоть раз ему возразила. Он превратил ее в тряпку еще до моего рождения.
      - Она не боролась за тебя?
      - Она не могла бороться даже за себя. Это была не женщина, а тихая перепуганная мышь. Не знаю, возможно, ей это даже нравилось. После смерти отца она быстренько вышла замуж за другого домашнего цезаря, который крепко держит ее на привязи.
      - Ты на нее за это злишься?
      - Нет. - Встретив его взгляд, она устало пожала плечами. - Я даже пыталась любить ее когда была маленькая. Но там нечего было любить. Она была как тень. Его тень. - Кори с некоторым усилием заставила себя улыбнуться. Теперь ты удовлетворен? В жизни не встречала столь любопытного мужчину. Ты задал мне столько вопросов за последнее время, что должен знать меня всю, снизу доверху.
      В его глазах вспыхнули озорные огоньки.
      - Снизу? Прости, но здесь явно какая-то путаница. Снизу мы начинали, а...
      - Я прекрасно помню, как мы начинали, - быстро вмешалась Кори. Она не хотела, чтобы ей сейчас напоминали о тех далеких днях их сексуального пиршества. Слишком остро она все ощущала сейчас, слишком живо вставали в ее памяти образы удовольствия, которые она предпочла бы держать под контролем. - Я устала играть в шахматы. Пойду поищу Селима и узнаю, прибыли с вертолетом книжки-раскраски для Майкла или нет.
      - Прибыли. Я отвез их на виллу сегодня утром. - Дэймон встал, не сводя с нее печального взгляда. - Почему ты убегаешь?
      - Никуда я не убегаю. Просто сейчас у меня нет настроения играть в шахматы. Он нахмурился.
      - Ты пытаешься незаметно ускользнуть от меня. Думаешь, я этого не замечаю? Я уже изучил тебя. Кори.
      - Пора бы, - нервно рассмеялась она. - Ты задал достаточно вопросов.
      - Ты не обязана была отвечать на них.
      - Раньше мне было все равно. Просто... - Она не закончила фразу и замолчала.
      - Просто я стал подбираться слишком близко? - закончил за нее Дэймон. А этого ты не позволяешь никому, правда, Кори?
      - Каждый имеет право на частную жизнь. Я же не подвергаю тебя допросам.
      - Да пожалуйста! Я готов ответить на любой из твоих вопросов.
      - Дело не в этом.
      - Дело в том, что ты позволила мне подойти к этой черте и не дальше? Правильно?
      Господи, невинная беседа превращается едва ли не в скандал, а этого ей совсем не хотелось. Эти три недели с Дэймоном были такими теплыми и удивительно мирными, что ей захотелось, чтобы так продолжалось вечно. Она обнаружила в нем удивительное сочетание импульсивности, заносчивости и мальчишеского задора. Он то пробуждал в ней материнский инстинкт, совсем как Майкл, то вдруг в нем проглядывал взрослый, умудренный опытом человек, которого она видела в пустынном лагере. Но за все эти три недели он ни разу не проявил в себе того чувственного мужчину, который был способен захлестнуть ее в шторме страсти. Она не ожидала, что Дэймон может быть столь приятен в общении или изысканно-вежлив. Последние дни почти возродили в ней надежду на то, что он смягчится и позволит ей забрать Майкла из Кашмеры. Она глубоко вздохнула.
      - Я не хочу ссориться с тобой, Дэймон.
      - А что, ссора - это для тебя слишком интимное дело? - с горечью спросил он. - Может быть, ты боишься, что я вторгнусь и разрушу твой драгоценный внутренний мир?
      - Чего ты так разозлился? - спросила Кори в очевидном недоумении.
      - Я злюсь, потому что ты снова убегаешь от меня. А я уже было подумал... - На его лице, как в зеркале, можно было увидеть ярость, отчаяние я разочарование. - Ладно, неважно. Наверное, я недостаточно терпелив.
      - Это я заметила. - Впервые за три недели Кори почувствовала тревогу. Дэймон вел себя весьма странно. Это был не тот компанейский парень, которого она узнала здесь, в Кашмере. Это был тот Дэймон, с которым она познакомилась вначале, в Нью-Йорке. Взрывной, аристократичный и опасно переменчивый человек, от которого можно было ожидать чего угодно. - Но иногда приходится подождать, пока человек не созреет сам для принятия решения.
      - Да? - довольно раскованно улыбнулся он. - Я всегда предпочитал инициативу ожиданию. - Он стал к ней вполоборота. - Ты не откажешься пообедать со мной сегодня вечером?
      - Я собиралась провести вечер на вилле, с Майклом.
      - А ты измени свои планы. - Его улыбка стала шире и нежнее. Пожалуйста.
      Несказанная теплота затопила все ее тело золотисто-медовым приливом.
      - Ну как я могу отказать? Не каждый день сам Бардоно говорит "пожалуйста".
      - Не каждый день Бардоно так хочет добиться своего. - Он повернулся, чтобы уйти. -Я пойду и организую все, что понадобится.
      - Организуешь? Мы что, куда-то едем? Мы будем обедать не во дворце?
      Он покачал головой.
      - Не сегодня. Я придумал нечто необыкновенное.
      И прежде, чем она успела что-то ответить, он повернулся и вышел из библиотеки.
      ***
      - Боже мой, это действительно нечто необыкновенное, - засмеялась Кори, привстав в джипе, чтобы получше рассмотреть одинокую палатку в черно-серую полоску, казавшуюся почти игрушечной в окружении десятков золотых песчаных дюн. - И не похоже ни на что на свете. - Она вышла из джипа и с сомнением посмотрела на свое вечернее платье из зеленого шифона. - С одеждой я явно перестаралась. Мне надо было бы надеть одно из тех платьев, которые я видела в том поселении. Как ты думаешь, какой цвет был бы для меня подобающим? Я отказываюсь одеваться в синее, но белый или пурпурный тоже не для меня.
      Она прошла к палатке. Ее туфли на высоких каблуках проваливались в песок при каждом шаге.
      - Кстати, тебе надо было бы издать закон, запрещающий этот дурацкий обычай с платьями разных цветов. Это все равно что клеймо...
      - Но для мужчин так гораздо проще. - Глаза Дэймона хитро заблестели. Они точно знают, кто свободен, а кого нужно оставить в покое. Если бы ваше западное общество обозначило границы так же отчетливо, недопонимания было бы гораздо меньше. - Он приподнял полог палатки и отвел глаза в сторону.
      - Кроме того, я точно знаю, какой цвет следует носить тебе.
      - Правда? И какой же?
      Казалось, он не услышал ее вопроса.
      - Как ты думаешь, нам здесь будет не слишком жарко? - Он указал на уставленную блюдами шелковую скатерть, расстеленную на красно-золотом персидском ковре посреди палатки. - Может быть, нам стоит вытащить кое-что наружу?
      - Под этот ветер? - Кори покачала головой. - По-моему, лучше остаться внутри. После захода солнца там, наверное, станет прохладнее. - Она села на ковер, достала бутылку вина из ведерка со льдом, откупорила ее и разлила вино в два бокала. - Это даже интересно. Я никогда не устраивала пикник в палатке шейха посреди пустыни! Это так экзотично! - Она подала ему бокал и подняла свой к губам. - Прямо как эпизод из приключений Лоуренса Аравийского.
      Он нахмурился.
      - Но я привез тебя сюда не для этого. Я не хотел, чтобы ты нашла в этом что-то романтическое. - Он обвел взглядом спартанскую простоту обстановки. Поэтому я и приказал не привозить сюда ничего, кроме самого необходимого.
      Кори рассмеялась.
      - Извини, если я отреагировала не так, как ты ожидал. Для меня именно простота и делает все таким экзотичным. - Она подняла алюминиевую крышку над одним из блюд и принюхалась. - Что у нас здесь? По-моему, телятина.
      - Я не помню, что я заказывал. - Он сжал пальцами ножку бокала. - Да это и не имеет значения.
      Кори лукаво посмотрела на него.
      - Ты приглашаешь даму на ужин, и при этом не имеет значения, чем ты ее будешь кормить? Ах, какое отсутствие галантности с твоей стороны, Дэймон!
      Он нахмурился.
      - И так все пошло вкривь и вкось. Я не хотел чтобы у тебя это вызывало ощущение романтики. - Он подошел к выходу из палатки и откинул полог. Струя горячего ветра немедленно намела внутрь ручеек песка. - Дует сирокко, температура градусов под сто по Фаренгейту, а для тебя все это лишь экзотическое развлечение.
      - Не стоит так бурно объяснять мне, что именно тебе пришлось не по вкусу. - Она тщательно прикрыла блюдо, чтобы песок не попал на еду, к снова села на ковер. - Мне нравится все новое, а роскошь не имеет для меня особого значения. - Она задумчиво посмотрела на него. - Ты очень странно ведешь себя, Дэймон!
      - Я пытаюсь быть честным с тобой, черт возьми! - Он выплеснул вино на песок рядом с палаткой, и красная жидкость мгновенно исчезла под новыми струями песка, навеваемыми ветром. - Очень важно, чтобы ты знала, что моя жизнь проходит не только во дворцах. Иногда я месяцами путешествую по Эль-Зобару и живу в таких вот палатках. Я не так уж часто выезжаю в Лондон или Париж, а еще реже - в США. У меня достаточно денег, чтобы дать тебе любые материальные блага, все, что тебе потребуется, но я не могу пообещать, что позволю тебе оставить меня хоть на мгновение.
      Она посмотрела на него в недоумении, за которым мгновенно последовала паника.
      - К чему ты клонишь, Дэймон?
      - Я хочу, чтобы ты стала моей женой, - проговорил он, запинаясь и не глядя ей в глаза. - Эта единственный разумный выход. У нас есть сын, с которым никто из нас не хочет расставаться и который теперь уже любит нас обоих. В последнее время ты могла убедиться, что я не всегда веду себя как абсолютный дикарь. - Он помолчал и неуверенно добавил:
      - Может быть, я даже хоть немного начал тебе нравится...
      Рука Кори дрожала, когда она осторожно ставила бокал с вином на ковер.
      - Дэймон, я никогда не думала...
      - Я знаю. - Он неожиданно повернулся к ней лицом. - Потому что ты никогда не позволяла себе думать об этом. Ты пыталась отогнать эти мысли от себя так же, как пыталась исключить из своей жизни меня. - Он преодолел несколько шагов, разделявших их, и упал рядом с ней на колени. С отчаянной настойчивостью он смотрел прямо ей в глаза. - Тебе же понравились эти недели, которые мы провели вместе, я знаю это. Останься со мной, Кори!
      Она быстро покачала головой.
      - А моя работа? У меня есть собственная жизнь!
      - Начни новую жизнь! - Он протянул руку и погладил ее волосы с бесконечной нежностью. - Я помогу тебе. Конечно, мне бы хотелось, чтобы ты вообще не работала и все время была со мной, но в Марасефе есть телестудия. Ты могла бы работать там и...
      - А, ты уже все спланировал? - сухо отозвалась она. - Стоит тебе только захотеть, и тотчас же все сбудется к полному твоему удовлетворению, правда? Все в порядке и на своем месте. На твоем месте, Дэймон.
      Оживление оставило его лицо.
      - Я надеялся, что этот план удовлетворит тебя, Кори. Я бы изо всех сил постарался сделать тебя счастливой.
      - Поскольку это внесло бы ясность, в наши отношения? - Ее губы искривились в печальную улыбку. - Очень "разумное" решение, о великий Бардоно! У тебя будет Майкл и жена, доставляющая тебе удовольствие в постели. А что получу я?
      - Ты получишь Майкла и мужа, доставляющего удовольствие в постели тебе, - тихо ответил Дэймон. - И мужчину, который постарается стать твоим другом на всю оставшуюся жизнь, Кори.
      - И ты думаешь, что я тебе поверю? Я знаю тебя, Дэймон. Ты один из самых властных мужчин, которых я когда-либо встречала. Это у тебя в крови. Как ты думаешь, сколько времени тебе потребуется, чтобы забыть все свои добрые намерения и вернуться к своему истинному "я"? Месяц? Год?
      Дэймон убрал руку с ее волос.
      - Я надеялся, что ты мне поверишь. Мне так нужно было, чтобы ты поверила...
      - А я не могу. - Воздух в палатке вдруг показался ей сгущающимся и свинцово-тяжелым. Она не могла больше этого выносить, как и взгляд Дэймона. Она вскочила на ноги. - Слишком многое поставлено на карту: Майкл, моя карьера и...
      - Твоя драгоценная независимость, - слегка охрипшим голосом закончил Дэймон.
      - Но она действительно драгоценная, просто ты никогда не сможешь понять этого!
      - Я попытаюсь. - Дэймон медленно поднялся на ноги. - Ты же никогда не давала мне такой возможности. Ты просто решила, что я слишком большой дикарь, чтобы воспринять твои ценности.
      - Я никогда не говорила, что ты дикарь!
      - Но ты никогда не утверждала и обратного. - Он горько усмехнулся. - Ты всегда была слишком осторожной, чтобы раскачивать лодку. Куда безопаснее не принимать никакого решения вообще. Но иногда это просто необходимо сделать, Кори. Откладывать можно лишь до поры до времени. Я этот урок запомнил очень хорошо.
      - Я уже приняла решение. - Кори поймала себя на том, что пятится от него, пытаясь убежать. - Говорю тебе, из этого ничего не получится.
      - Я мог бы сделать так, чтобы получилось.
      - Полностью подчинив себе по ходу дела меня и Майкла? - Она покачала головой. - Нет, Дэймон, так не пойдет.
      - Я бы никогда в жизни... - Он опустил голову. - Я зря трачу время, не так ли? Ты не поверишь ни одному моему слову, что бы я ни говорил тебе?
      - Говорить тут не о чем. - Она не хотела не только говорить, но даже и думать об этом. Весь этот разговор доставлял ей неописуемые страдания и просто вызывал панический ужас; ни того, ни другого она совсем не хотела испытывать. - Ничего у нас не выйдет, Дэймон.
      - Но я не твой отец. Кори?
      - Я знаю, - грустно сказала она. - Ты гораздо сильнее его. - Она обернулась и прошла к выходу из палатки. - А сейчас я хочу вернуться во дворец. Не думаю, что кому-нибудь из нас захочется обедать после всего этого.
      - Я не сдамся так легко. Кори. - Он стоял и мерил ее взглядом. - Я хочу этого брака.
      - Я уже сказала тебе, что...
      - Да наплевать мне на то, что ты сказала! - грубо прервал он. Его глаза сверкали от гнева, а лицо неожиданно посуровело. - Это справедливо, естественно и нужно нам обоим!
      - Потому что ты так решил?
      - Нет, потому что мы... - Он сделал глубокий вдох. - Но ты не слушаешь меня. Ты никогда не слышишь того, что я пытаюсь сказать тебе. - Он горько усмехнулся. - Не знаю, почему я продолжаю эти бесполезные попытки убедить тебя хоть в чем-то. Наверное, пора прекратить это и начать играть ту роль, что ты для меня выбрала. В этом тоже есть свои положительные стороны. Не те, которых искал я, но... попрошайки не выбирают.
      Даже захваченная целой бурей различных эмоций и переживаний. Кори чувствовала: под той едкой горечью, что изливает на нее Дэймон, таится жгучая боль. Неожиданно ее охватило желание дотянуться до него и утешить, взять его боль на себя, как это она сделала совсем недавно. Но, поступая так, она обрекла бы себя на откровенную беззащитность и стала бы такой же уязвимой, как когда-то, в далеком детстве. Этого допустить она не могла. Дэймон и так был ее слабым местом. Она заставила себя отвести взгляд в сторону.
      - Теперь мы можем уехать?
      Несколько секунд он молча смотрел на нее; она чувствовала, что под его обманчиво-спокойным внешним видом бурлили самые буйные и противоречивые чувства.
      - Да. - Он вышел из палатки, даже не взглянув на нее. Как только он оказался снаружи, горячий ветер, взъерошил его темные волосы и с силой прижал к телу белую рубашку. Он уперся ногами в песок и несколько мгновений стоял так, словно бросая вызов дикой стихии.
      Глядя на него, Кори неожиданно вздрогнула, заметив сходство: он сам был как этот пустынный ветер - сильный, яростный, неутомимый и... опасный.
      Прошла минута, он очнулся и пошел к джипу, бросив нетерпеливый взгляд поверх плеча.
      - Чего ты ждешь? Поехали отсюда быстрее!
      ***
      Огромная ванна каррарского мрамора была до краев наполнена душистой пеной. Теплая вода ласкала ее тело. Лианда со своей обычной предупредительностью обо всем позаботилась и тихо вышла.
      Да, в этом дворце все было отлажено и предусмотрено, вплоть до мелочей, подумала Кори, устало опустив голову на мягкий подголовник, укрепленный в углу ванны.
      Странно, как быстро она привыкла к роскошной жизни в Кашмере. Наверное, возвращение в ее маленькую квартирку в Нью-Йорке будет для нее настоящим культурным шоком! Но она и не сможет вернуться жить в ту квартиру, вдруг осознала Кори. Теперь ей нужно будет заняться подыскиванием новой квартиры, потому что Картер и Беттина останутся здесь и за Майклом присматривать будет некому. Майклу потребуется садик для игр, а еще рядом должна быть хорошая школа.
      Их жизнь изменится. У нее не будет больше зарубежных командировок, по крайней мере в ближайшие годы. Майкл должен быть окружен заботой, нельзя, чтобы он почувствовал себя одиноким.
      Она оставит Кашмеру как можно скорее.
      Это решение не удивило ее. Оно зрело у нее в голове с того самого момента, когда Дэймон сделал ей предложение. Она должна была сразу сообразить, что добиваться от Дэймона, чтобы он взглянул на мир ее глазами, - затея бесперспективная. Последние три недели оказались пустой тратой времени, уныло подумала она. Все это время она должна была посвятить поискам способа, как увезти Майкла от Дэймона. Вместо этого она провела долгие три недели в праздных и бездумных развлечениях.
      Но Боже, какие это были прекрасные недели! Золотые дни, полные смеха, радости и... Она быстро отогнала от себя подобные мысли. Ей нельзя вспоминать об этом, иначе она размякнет и Дэймону удастся убедить ее в своей правоте. А это будет первым шагом к тому полному подчинению чужой воле, под знаком которого прошли ее детские годы.
      Однако спешить ей нельзя. У нее достаточно времени на то, чтобы взвесить различные варианты побега из Кашмеры. Действовать нужно очень умно и осторожно, а главное - обязательно застать Дэймона врасплох. Иначе справиться с ним будет вдвое труднее.
      Кори поднялась из ванной, взошла по трем широким ступеням и потянулась к вешалке за полотенцем. Она снова думала о Дэймоне как о враге. Эта мысль неприятно поразила ее где-то в глубине души. Дэймон, которого она узнала в эти последние недели, не был ее врагом. Отчасти это был озорной мальчишка, отчасти - суровый Бардоно, а кроме того - обыкновенный ранимый мужчина, со всеми мужскими сомнениями и неуверенностью.
      Она отбросила полотенце, надела свой розовый атласный халат и инстинктивно потуже затянула пояс на талии. Лучше ей думать о Дэймоне как о враге, сказала она себе; по крайней мере, так безопаснее. Она повернулась и вышла через арочный проход в комнату.
      Дэймон лежал в ее постели. Шелковое нефритово-зеленое покрывало мягко оттеняло его бронзовую кожу и, небрежно отброшенное, едва прикрывало обнаженные бедра.
      Она застыла на месте, чувствуя, как внутри ее проносится целая буря эмоций. Среди них, однако, отсутствовало удивление. Она слишком хорошо знала Дэймона, чтобы сразу понять, что он не шутил, когда заявил, что просто так не сдастся. Он криво ухмыльнулся.
      - Твоя ванна несколько подзатянулась. Я уже начал терять терпение и готов был пойти присоединиться к тебе. - Понизив голос, он добавил:
      - Ты ведь помнишь, я не люблю ждать!
      Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бешеный стук сердца в груди. Сексуальность, которую он подавлял в себе в течение последних трех недель, теперь выплеснулась наружу в его прищуренных зеленых глазах, темном треугольнике волос, покрывавшем мускулистую грудь, и недвусмысленном бугорке под покрывалом. Он лежал на боку, положив голову на руку, и должен был бы иметь ленивый и расслабленный вид. На самом же деле он выглядел напряженным, наэлектризованным и в то же время по-кошачьи чувственным.
      - Помню, - отозвалась Кори. - Я думаю, глупо было бы спрашивать, что ты здесь делаешь?
      - Очень глупо. Ты же умная женщина и прекрасно понимаешь, что сегодня вечером мы закрыли одну главу и начали другую.
      - Но именно эту книгу мы уже прочли, - возразила Кори.
      - Всегда можно найти новые нюансы в классике. - Дэймон медленно сел в кровати. - А у нас с тобой получается явная классика, Кори. - Он улыбнулся. - Почему бы тебе не подойти? Ты ведь знаешь, что хочешь этого.
      В последних словах не было ничего самонадеянного или высокомерного. Это была простая констатация факта, очевидного для них обоих.
      - Я не всегда делаю все, что мне хочется. Он отбросил покрывало и опустил ноги на пол. Она едва подавила в себе готовый вырваться наружу судорожный вздох, чувствуя, как от одного взгляда на него ее словно пронзило током. Медно-бронзовая кожа, мускулистые бедра, застывшие в напряжении мышцы живота и странное выражение глаз, в которых светилось какое-то древнее знание, возбуждающее и примитивное.
      - На этот раз ты этого не избежишь, - тихо сказал он. - Потому что делать тебе больше нечего. Ожидание было слишком долгим для нас обоих. Ты знаешь, сколько раз за эти три недели мне хотелось сорвать с тебя одежду и войти в тебя! При каждом твоем быстром, нервном движении, каждый раз, когда ты, смеясь, запрокидывала голову... - Его взгляд скользнул по розовой атласной материи, покрывавшей ее грудь. - Каждый раз, когда я видел, как поднимается и опускается твоя грудь, я представлял себе, как сладостно она выглядит обнаженной, ждущей моего прикосновения. - Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. - Ты же хочешь, чтобы я дотронулся до нее, правда?
      - Да. - Ответ прозвучал хрипло и сдавленно. Казалось, что небольшое пространство, разделявшее их, было намагничено, как будто неведомые токи сексуальности пролегли между ними.
      Он протянул руку.
      - Тогда позволь мне сделать это. Я не буду щелкать пальцами сегодня вечером. Выбор за тобой, Кори.
      Выбора не было, и он прекрасно знал это. Он играл на ее чувствах столь знакомым ей образом, но влияние его было в сотни раз сильнее, чем когда-либо.
      - Мой выбор? - Она инстинктивно облизала губы. Ничего страшного не случится, если она ответит на его призыв последний раз. Совсем скоро она уедет отсюда, а она сильно сомневалась, что когда-либо в будущем встретит мужчину, способного возбуждать ее столь же сильно, как и Дэймон. За последние четыре года она не встретила никого, кто бы мог хоть отдаленно сравниться с ним в понимании тайных пружин ее сексуальности. Она медленно прошла через комнату и остановилась перед ним.
      - Я выбрала, Дэймон, - прошептала она.
      - Слава Богу! - У него вырвался вздох облегчения. Его руки быстро развязали пояс ее халата. - Я и сам не знаю, что я сделал бы, если бы ты сказала "нет".
      Он распахнул на ней халат и уткнулся лицом в грудь. Его руки медленно скользнули вокруг ее талии, лаская тело.
      - Как я люблю чувствовать твое тело! - простонал он и схватил губами сосок ее груди. Ее колени ослабли, она пошатнулась и припала к нему. Его руки гладили ее ягодицы, совершая медленные круговые движения, а губы все сильнее впивались в грудь. Она прильнула к его телу еще ближе и запустила руки в его волосы.
      Она не могла дышать. Одно прикосновение его губ, языка, его руки, обхватившие ее сзади, сводили ее с ума. Он припал губами к другой груди, и она почувствовала, как в нем нарастает возбуждение. Его грудь вздымалась, в висках бешено пульсировала кровь, ноздри раздувались при каждом вдохе, а тело было горячим, словно пустынный ветер. Его руки опускались по ее телу все ниже, словно ища чего-то. Кори судорожно вцепилась в его волосы, когда он нашел то, что искал, и стал проникать в нее глубже.
      Она откинула голову и непроизвольно раскрыла губы, чтобы вдохнуть.
      - Дэймон...
      Он оторвался от ее груди и поднял голову.
      - Скажи, что тебе это нравится. - Его глаза горели, освещая раскрасневшееся лицо, - Скажи, что ты хочешь меня.
      - Я... хочу... тебя. - У нее так пересохло в горле, что она едва могла говорить.
      - Что еще ты хочешь? - Он слегка укусил ее левый сосок, возбужденный его поцелуями. - Этого?
      - Да, - Словно вспышка пламени пронзила ее.
      - И этого? - Его пальцы снова вошли в нее я начали ритмичные движения. Она содрогнулась.
      - Да.
      - Ты хочешь меня! Не кого-то другого, а именно меня. Только меня.
      - Только... - Она замерла; ритм его движений нарастал, и она подчинилась ему, не имея больше сил ни думать, ни говорить.
      - Меня! - настойчиво повторил он. - Я хочу услышать, как ты это скажешь.
      - Тебя. - Ее пальцы соскользнули с его волос и отчаянно вцепились в плечи.
      - И так будет всегда!
      Отбросив ее халат, он уложил Кори на кровать, удерживая ее взгляд с какой-то магнетической силой.
      - Я не могу заставить тебя любить меня, - сказал он, входя в нее все глубже и глубже. - Но я могу заставить тебя любить это.
      Он лег на нее, и она почувствовала, как его жесткие волосы щекочут ей живот. Его руки ласкали ее, и он улыбался, наблюдая, как она дрожит при каждом его прикосновении.
      - Я мог заставить тебя хотеть меня в те четыре месяца, и сейчас мне будет даже легче это сделать, когда ты здесь, в Кашмере. - Он мягко ласкал ее волосы внизу живота. - Кто знает, как долго я смогу заставлять тебя хотеть оставаться здесь...
      - Дэймон, я не хочу... - Она была в полной растерянности. Она не могла бы сейчас вынести разлуки с ним, но испытывала ужас от ощущения своей беспомощности, неподвижности, невозможности сделать движение, раздавленная его сильным телом. Его слова смущали ее, ей казалось, что сейчас он полностью владеет ею.
      - Я знаю, чего ты хочешь. - Печаль на его лице сменилась решительностью. - Только этого. - Он приподнялся над ней и снова со всей силой вошел в нее, порождая в ней бешеный ритм, сначала медленный, потом невероятно быстрый, продолжавшийся до тех пор, пока она уже ничего не могла чувствовать, кроме этого дикого движения внутри ее. Кори растворилась в этом хаосе огня и жажды.
      Это не походило на то, что было у них с Дэймоном раньше. Казалось, он хочет подчинить себе каждую частичку ее тела, подавить ее с помощью того неземного наслаждения, которое давал ей. Он контролировал каждое движение ее тела, с ужасом пронеслось в голове Кори. Ничего не существовало сейчас, кроме Дэймона, его тела, его движений, его страсти. Он не позволял ей думать, только чувствовать. Она теряла себя, сливаясь с ним в единое целое.
      - Дэймон, нет... - В голосе ее звучал страх, а руки еще крепче обнимали его. - Я не хочу... этого!
      - Нет, хочешь, - прохрипел он. - Ты хочешь принадлежать мне. - Его руки сжали ее железной хваткой, и у нее вырвался беспомощный тихий стон. - Ты хочешь меня.
      Да, она хотела этого наслаждения, но не такой ценой. Этот дикий лабиринт страсти намертво приковывал ее к Дэймону золотой цепью.
      Ее голова беспомощно заметалась по подушке. Она чувствовала на себе неотрывный взгляд Дэймона, пристально наблюдавшего за каждым ее движением. :
      - Чего ты так боишься? - Его голос звучал так мягко и соблазнительно. Отдайся мне, Кори;
      Я ведь не делаю тебе больно. Ведь ты только этого от меня хочешь, ты хочешь принадлежать мне.
      Его речь звучала как гипноз, ритм его тела был словно метроном, который невозможно было отключить. И его слова входили в нее так же, как и его плоть входила в ее тело. Это продолжалось целую вечность. Его соблазнительные слова, бешеный ритм, эта золотая цепь, связывавшая их все сильнее с каждой секундой.
      - Теперь, любовь моя... - Он наклонился и поцеловал ее в губы, откинув ей волосы со лба. - Будь моей.
      Оргазм как будто взорвал их изнутри, словно вспышка фейерверка, и оставил ее дрожащей и беспомощной. Она прильнула к нему.
      Через несколько минут он поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз. Он все еще тяжело дышал, и его голос, прерывался хрипами.
      - Моя, - прошептал он и прижал губы к ее губам с нежностью, которая не могла скрыть радости обладания. - Скажи это.
      - Нет, - в отчаянии прошептала она.
      - Впрочем, теперь это уже не имеет значения. - Он поднялся с нее и лег рядом, решительно притянув к себе.
      Слова чуть было не сорвались с ее губ, в ужасе подумала она. Их физическое единение было столь полным...
      - Тебе лучше уйти, - дрожащим голосом произнесла она.
      - Нет, - Он притянул ее к себе еще ближе и сжал железным объятием. - С этого дня мы будем, спать вместе и между нами не будет пустого пространства. - Он накрыл рукой ее грудь. - И если я почувствую, что ты от меня отдаляешься, я разбужу тебя и верну назад. Ты будешь принадлежать мне даже во сне, Кори.
      - Я не... - Она резко глотнула воздух, чувствуя, что его руки опять ласкают ее грудь. Не может быть, чтобы она снова возбудилась так быстро.
      - Нет, будешь. - Она почувствовала его жаркое дыхание у своего уха. Ты так привыкнешь к этой магии, связывающей нас, что не сможешь жить без нее. Ты будешь со мной каждую минуту, и каждую минуту ты будешь знать, что я хочу тебя и могу дать тебе это наслаждение. Все, что было между нами до этого, станет казаться тебе детскими шалостями.
      Она попыталась вырваться из его объятий.
      - Пожалуйста, я хочу, чтобы ты ушел... - Придется позаботиться о том, чтобы ты передумала. - Он снова лег на нее и не отрываясь глядел ей в глаза со смешанным выражением насмешки, желания и боли. Он медленно наклонился к ней, и она почувствовала на своих губах долгий чувственный поцелуй. Господи, она снова хотела его, пронеслось у нее в голове.
      - Я не передумаю, - прошептала она.
      - Уже передумала. - В его словах послышалась отчаянная уверенность, и она поняла, сколь сильная воля подавила ее несколько минут назад.
      ***
      Дэймон заснул только через несколько часов. Но Кори не спала, она напряженно вглядывалась в темноту, пытаясь разглядеть ответ на главный вопрос жизни. Она должна покинуть Кашмеру немедленно. У нее не было времени на раздумья. Она должна забрать Майкла и бежать сломя голову. Дэймон был слишком силен для нее. Он выиграл эту битву, а возможно, и всю войну между ними. Как она раньше не могла понять, что человек, способный на такое самоограничение и самодисциплину, никогда не отступит от своего решения?
      Но он не показался ей столь сильным и упорным, когда она встретила его в первый раз. Он и тогда мог бы продемонстрировать ей такую способность подавлять ее, но почему-то не делал этого. Может быть, потому, что она не была столь важна для него тогда? Теперь она стала матерью его ребенка и ее ценность для него увеличилась. Она не знала ответа. Она была слишком смущена и растерянна, чтобы думать сейчас.
      Одно ей было ясно - если бы она осталась, Дэймон сделал бы с ней то, что пообещал. Он бы заставил ее принадлежать ему и при этом полностью разрушил бы ее волю и независимость. Видимо, она действительно унаследовала что-то от матери - стремление к подчинению, которое заставило мать стать беспомощной карикатурой на женщину. Эта мысль повергла ее в панику. Нет, она не должна повторить судьбу матери! Она не позволит Дэймону сделать с ней это.
      Кори бережно сняла руки Дэймона со своей груди и встала с кровати. Тихо и осторожно двигаясь по комнате она собрала одежду, деньги, документы и полностью оделась в ванной, одновременно пытаясь собраться с мыслями и придумать какое-то подобие плана.
      Транспорт. С этим проблем не будет. Все джипы и ключи от них находились в гараже в дальнем конце двора замка. За последние недели слуги уже привыкли к тому, что она свободно передвигается по дворцу и окрестностям, и, даже если бы ее заметили, из-за этого не стали бы поднимать шум.
      Направление. Конечно, Дэймон скорее всего подумает, что она отправится в Марасеф, так как там есть американское посольство. Поэтому она поступит наоборот и поедет на запад, в сторону Саудовской Аравии. Отношения между Седиханом и Саудовской Аравией были напряженными, поэтому вряд ли они с готовностью выдадут ее Дэймону. Дорога на Саудовскую Аравию поворачивала в паре миль от поселка. Она заедет туда, заберет Майкла, повернет на Саудовскую Аравию и будет на полпути к границе, когда Дэймон проснется и увидит что ее нет.
      Через пять минут она бесшумно выскользнула из комнаты и отправилась к выходу из дворца.
      8.
      Стук двери разбудил Дэймона. Селим открыл дверь и включил свет. Его обычно тщательно уложенные волосы были всклокочены, одет он был наспех - в джинсы в футболку вместо обычного делового костюма.
      - Абдул разбудил меня. Он был встревожен и решил, что ты должен знать о случившемся. - Селим остановился. - Это Кори.
      Дэймон понял, что она сбежала, в тот же момент, когда открыл глаза и увидел, что лежит в кровати один. Он попытался справиться с охватившей его паникой.
      - Что случилось с Кори?
      - Она исчезла, - ответил Селим. - Абдул видел, как она выезжала на джипе из дворца. Он знал, что ей позволено свободно передвигаться. Но ему показалось подозрительным, что она уезжает посреди ночи. Он решил, что...
      - Куда? - Дэймон вскочил с постели и начал быстро одеваться. - Когда это было?
      - Она поехала по северной дороге к поселку.
      - Это понятно. - Дэймон знал, что Кори никогда не уедет из Кашмеры без Майкла.
      - Ты поедешь за ней?
      - Да. Распорядись, чтобы приготовили джип.
      - Я сделал это до того, как вышел из своей спальни. Должен ли я позвонить на виллу и предупредить Лэнгстромов, чтобы те не отдавали ей Майкла?
      - Ты думаешь, они послушаются? - Дэймон криво ухмыльнулся. - Они ее друзья, а Майкл ее сын. Они лишь предупредят ее. Если она не будет знать, что нам уже известно о ее бегстве, она будет ехать быстро, но не станет паниковать. - Он натянул сапоги и грустно добавил:
      - Я не хочу, чтобы она паниковала до того, как я ее нагоню.
      - Я хочу поехать с тобой, - сказал Селим.
      - Зачем? - Дэймон встал и направился к двери. - Ты боишься, что я сломаю ей шею?
      Селим поморщился.
      - Что-то вроде того. Все повторяется. Я думал, что вы уже покончили с этим дурацким конфликтом... Скажем так, тебе может понадобиться успокаивающее влияние, когда ты найдешь Кори. Невежливо ломать шею даме в присутствии ее сына.
      - Поехали, если хочешь, - сказал Дэймон, выходя из комнаты. - Мне все равно.
      ***
      - Ты уверена, что поступаешь правильно? - На лице Беттины явно читалось недоумение. - Может, тебе стоит спокойно подумать пару дней?
      - Я уже подумала. - Кори затянула ремень безопасности на Майкле и поправила одеяло вокруг него. - Я уезжаю из Кашмеры.
      - Мама! - Майкл открыл глаза и сонно посмотрел на нее.
      - Спи, спи, сыночек, - она быстро поцеловала его в лоб. - Мы только немножко покатаемся в пустыне. Это будет большое приключение.
      - Хорошо. - Он сонно закрыл глаза. - А папа... - - Он замолчал и через секунду спал глубоким сном.
      Беттина сильнее запахнула на себе цветастый халат.
      - Что ты скажешь Майклу? Они так сблизились с Дэймоном! Он любит отца.
      - Он забудет его, - ответила Кори, заводя джип. - Он знал его всего месяц.
      - А ты забудешь? Я никогда не видела тебя такой счастливой, как здесь, с Дэймоном.
      Руки Кори вцепились в руль:
      - Он для меня ничего не значит.
      - И поэтому все эти четыре года ты заводила с мужчинами исключительно платонические романы?
      - Беттина, пожалуйста! Я делаю то, что должна.
      - Ладно, - печально вздохнула Беттина и быстро обняла Кори. - Ты хотя бы веди машину осторожно, хорошо?
      - Хорошо. - Кори нажала на педаль газа, и джип яростно рванул вперед. Я свяжусь с тобой, как только доберусь до Нью-Йорка, - прокричала она через плечо.
      Джип выехал из поселка и быстро приближался к развилке дорог, одна из которых вела в Саудовскую Аравию. Кори отчаянно моргала, пытаясь разглядеть дорогу между темным небом и песчаными дюнами. Она старалась убедить себя в том, что поступает правильно, несмотря на все, что говорила ей Беттина. Но Майкл действительно любил Дэймона... Нет, ей нельзя сейчас сомневаться. Она должна немедленно вывезти Майкла из Кашмеры, а уже потом думать об альтернативах. Может быть, ей удастся вразумить Дэймона, и они смогут договориться о совместной опеке над Майклом. Вразумить! Боже, Дэймон никогда не сможет...
      Свет! Свет фар вдали разрезал ночную темноту. Две машины мчались по дороге от дворца. Дэймон! Ее сердце бешено застучало. Она рванула руль. Тормоза дико заскрежетали, она резко развернула джип, направившись обратно по дороге, ведущей в поселок. И хотя поворот на Саудовскую Аравию остался позади, возможно, ей удастся добраться до Марасефа, а там...
      Выстрел! Нет, это всего лишь спустило колесо, поняла она через секунду. После этого она больше не успела подумать ни о чем - джип скатился с дороги и медленно стал опускаться с обочины вниз, подпрыгивая на твердых песчаных дюнах.
      - Мама! - раздался рядом перепуганный голос Майкла.
      Весь мир перевернулся, и джип завалился на бок, как раненый динозавр. Кори почувствовала огненную боль в голове. Нет, этого не может быть! Майкл...
      ***
      Зеленые глаза смотрели на нее. Это глаза Дэймона, поняла она. Он поможет Майклу. Как бы он ни был зол на нее, он не позволит, чтобы что-то случилось с Майклом.
      - Майкл, - прошептала она, и ее голос звучал так слабо, что вряд ли он мог ее услышать. Она сделала еще одну попытку:
      - Помоги Майклу...
      - С Майклом все в порядке, - дрожащим голосом ответил Дэймон. - Его спас ремень безопасности. Это ты ударилась о землю, когда джип перевернулся.
      "С Майклом все в порядке", - с облегчением отозвалось в ее гудящей голове.
      - Слава Богу, - прошептала она. Он судорожно кивнул.
      - Спи. Доктор сказал, что тебе нужен отдых.
      - Доктор? - Она повернула голову, ища глазами врача. Ее затылок словно пронзили тысячи раскаленных игл.
      - Лежи спокойно, - хрипло прошептал Дэймон. - Ради Бога, не шевелись, я этого не вынесу!
      "С ним что-то не то", - отстраненно подумала она. Это же она ранена, а не он. Ее глаза с трудом разглядели зеленые малахитовые колонны, белые занавеси на окнах.
      - Я снова во дворце...
      - Да.
      - Все напрасно. - Ее глаза сами закрывались от усталости. - Майкл мог пострадать, и все напрасно.
      Она услышала низкий сдавленный стон, похожий на звук, издаваемый раненым зверем. Это был Дэймон. Нет, Дэймон не должен страдать. В этом мире и так слишком много страданий, они не должны касаться Майкла и Дэймона. Она не должна спать, она должна попытаться развеять его боль. Но ее веки стали слишком тяжелыми, и она уже не могла раскрыть глаз. Она попыталась протянуть руку.
      - Дэймон, ты не должен...
      И она снова погрузилась во тьму.
      ***
      Когда она проснулась снова, то оставалась лишь тупая боль в глазах, а рядом с ней теперь был Селим.
      - Как ты? - мягко спросил он.
      - Лучше. - Она осторожно подняла голову. Боли больше не было. - Намного лучше.
      Он отвернулся, налил полстакана воды из графина и вставил соломинку.
      - Выпей. У тебя рот сейчас должен быть как ватный.
      Она с благодарностью отпила холодной воды. Рот у нее был даже не ватный: казалось, язык так распух, что занял собой все горло.
      - Спасибо, Селим. - Она осторожно села в кровати. - Что с Майклом?
      Селим поправил подушки, чтобы ей было удобней сидеть.
      - Отделался легким испугом. Ни синяка, ни царапинки.
      - Я знаю, Дэймон говорил. - Все равно приятно было услышать это от Селима еще раз. - Где он? На вилле с Лэнгстромами?
      Селим покачал головой.
      - У него комната во дворце. Дэймон хотел провести с ним как можно больше времени до отъезда. Кори застыла.
      - Что ты имеешь в виду?
      Селим снова сел в кресло.
      - Он отпускает вас обоих обратно в Нью-Йорк. Он приказал мне подготовиться к вашему отъезду, который состоится, как только ты будешь в состоянии лететь. Доктор говорит, что это станет возможным максимум через два дня. Ты отделалась всего лишь легким ушибом головы. - Его губы скривились в ухмылке. - Хотя по поведению Дэймона можно было подумать, что ты получила полновесную черепно-мозговую травму.
      Она оцепенело покачала головой.
      - Я себя так и чувствую. Но почему Дэймон делает это? И именно сейчас?
      - Если ты немного подумаешь, то поймешь сама, - тихо ответил Селим. Ты многое узнала о Дэймоне здесь, в Кашмере.
      - По-моему, я сейчас вообще не способна думать. - Она прижала пальцы к вискам, пытаясь унять гулко пульсирующую кровь.
      Селим откинулся в кресле.
      - Дэймон выкинет меня в фонтан, если узнает, что я побеспокоил тебя. Он невинно улыбнулся. - Но откуда я мог знать, что эта новость так тебя расстроит? Ты же именно этого и добивалась, не так ли?
      - Да. - Она потерла лоб. - Конечно, именно этого я и хотела. - Что-то было не так, ее внезапно охватила дикая паника. - Это всего лишь... - Она не стала продолжать. Почему ее вдруг объял ужас? Она попыталась ухватиться за соломинку и стала успокаивать себя, что это все из-за Майкла. Больше она никого так не любила, чтобы настолько впасть в отчаяние. - Майкл. Я хочу видеть Майкла. - Она спустила ноги с постели и отбросила одеяло. - Я хочу убедиться, что с ним все в порядке.
      - Я же тебе сказал...
      - Я хочу увидеть это сама, - с силой проговорила она. Если она увидит Майкла, то чувство потери и ужасной ошибки должно будет пройти само собой. Отведи меня к нему.
      Селим тяжело вздохнул.
      - Тебе нельзя вставать с постели.
      Кори все же встала. Комната сразу закружилась перед глазами.
      Когда она зашаталась. Селим вскочил и поддержал ее.
      - Сейчас три часа ночи. Майкл спит.
      - Я его не разбужу. - Она схватилась за руку Селима, пытаясь стряхнуть с себя эту ужасающую слабость. - Я должна его видеть, Селим.
      - Ладно. - Не отпуская ее. Селим протянул руку и взял с постели ее розовый халат. - Оденься.
      Она послушно вытянула руки и позволила ему надеть халат поверх ее ночной рубашки. Она едва завязала пояс халата, словно маленький ребенок, с трудом одевающийся самостоятельно.
      - А теперь посиди, пока я найду твои туфли. Она покачала головой.
      - Мне надо идти немедленно. - Она слабела с каждой минутой, силы покидали ее буквально на глазах.
      - Черт, а ты упрямая. - Он беспомощно пожал плечами. - Ладно, пошли. Посмотрим, дотащу ли я тебя обратно, после того как ты упадешь в обморок.
      - Я не упаду в обморок.
      Селим, поддерживавший ее за талию по дороге, не удержался, чтобы не проворчать:
      - Как же, не упадешь...
      Коридор казался бесконечным, и каждый шаг буквально высасывал из нее энергию. В конце концов Селим остановился у одной из дверей; Кори с трудом удерживала равновесие. Селим тихо выругался, заметив, что она бледнеет.
      - Посмотришь на Майкла одним глазом, и я немедленно веду тебя обратно в постель, - сказал он, открывая дверь. - Одним глазом...
      На столике горела лампа, освещая маленького мальчика, спокойно спящего в огромной кровати. Майкл. Она решительно шагнула в комнату.
      И Дэймон.
      Дэймон стоял на коленях у кровати, положив свою кудрявую голову на подушку рядом с головой Майкла. Он крепко спал. Она остановилась, не сводя глаз с мальчика и мужчины. Все было в порядке. Жуткое чувство беспокойства оставило ее, как только она увидела Дэймона. Как-то ночью она проснулась в страхе, как ей казалось, за Майкла, а потом поняла, что это был страх за Дэймона. Сегодня она совершила ту же ошибку. Какой-то подсознательный страх за Дэймона включил в ее душе предупреждение об опасности. Ее взгляд скользил по его широким скулам, темным ресницам, закрывшим спящие глаза, а потом перешел на Майкла. "Они так похожи, - с нежностью подумала она. Ребячливые, импульсивные, любящие". Ее дети.
      Не только Майкл, но и Дэймон. Они оба привязаны к ней золотой цепью, которая больше не казалась ей опасной.
      - Ты готова идти назад? - тихим голосом спросил Селим.
      Она кивнула, не отрывая глаз от лица Дэймона. Селим медленно повел ее к двери.
      - Я же говорил тебе, что все в порядке.
      - Да. - Все действительно было в порядке, удивительно хорошо и просто замечательно. - Мне надо было это увидеть самой.
      Голова Дэймона внезапно поднялась при звуке ее голоса. Он тихо выругался, вскочил на ноги и поспешил к ним.
      - Селим, какого черта ты здесь делаешь?
      - Она хотела видеть мальчика.
      - И ты решил ей это позволить. - Он схватил Кори в охапку и понес по коридору. - Я думал, что если у нее мозги не в порядке, то это хотя бы окажется не заразным для тебя.
      Селим поспешил за ними.
      - Она жутко упрямая. Уж тебе-то это должно быть хорошо известно.
      Кори прижалась к нему, ее ухо слышало каждый тяжелый удар сердца Дэймона. Какой прекрасный звук, какое чудесное чувство безопасности, подумала она. Почему она так боялась его силы? Этот страх казался теперь таким нелепым.
      - Дэймон.
      Он посмотрел на нее.
      - С тобой все будет в порядке. Твоя слабость естественна. Тебе не надо было покидать постель.
      - Я должна была встать, - прошептала она. Он кивнул.
      - Майкл... Я самоуверенно надеялся, что ты поверишь мне на слово, что с ним все в порядке.
      - Нет, не Майкл. - Она закрыла глаза. - Я хотела видеть тебя.
      - Разве Селим не сказал тебе? Ты можешь больше не беспокоиться насчет меня и моих планов по подавлению твоей личности. Вы покидаете Кашмеру.
      - Нет, - запротестовала она, но он не понял.
      - Это правда, черт подери. - Дэймон хрипло вздохнул. - Тебе больше не о чем волноваться.
      Они добрались до ее комнаты, и Селим открыл перед ними дверь. Дэймон донес ее до постели, осторожно положил и накрыл одеялом.
      - Я не волнуюсь. - Она пыталась справиться с охватывающей ее слабостью. Она должна поговорить с Дэймоном. Ей нужно так много сказать ему. Она пыталась держать глаза открытыми. Бедный Дэймон, подумала она с приливом нежности. Он выглядел таким усталым и несчастным. - Ложись рядом со мной.
      Он замер.
      - Что?
      - Ты так устал. - Ее глаза отказывались оставаться открытыми. - Так устал...
      - Господи, у нее не все в порядке с головой, а ты позволил ей бегать по дворцу. Я готов убить тебя, Селим.
      - А мне кажется, с головой у нее как раз все в порядке, - возразил Селим. - И она упорная, как дьявол.
      "Все у меня с головой в порядке", - возмущенно подумала она. У нее в жизни еще не было моментов, когда все было так ясно и просто. Как будто озарение снизошло на нее в тот момент, когда она смотрела на Дэймона и Майкла. Но сейчас она не будет ни с кем спорить.
      Она подождет, пока у нее снова появятся силы, чтобы сказать Дэймону, как она его любит.
      ***
      - Никуда я не поеду, пока не увижу Дэймона, - спокойно отчеканила Кори. - Просто скажи слугам, чтобы вытащили чемоданы из вертолета и отнесли все обратно в мою комнату.
      Селим нахмурился.
      - Но Дэймон не хочет тебя видеть.
      - Жаль. - Кори встала и поправила платье на бедрах. - Потому что я очень хочу его видеть. За последние три дня он ни разу даже не показался мне на глаза, и черта с два я позволю ему выпроводить меня из Кашмеры, не повидавшись.
      - Выпроводить - не то слово, и ты это хорошо понимаешь, - мягко сказал Селим. - Дэймону расставание дается очень тяжело. Это естественно для человека - пытаться избежать лишней боли. Он уже попрощался с Майклом и...
      - Тогда он может попрощаться и со мной. Где он?
      - В библиотеке, но...
      Она не дослушала Селима, выскочила из комнаты и побежала по коридору.
      Через пару минут она открыла дверь в библиотеку.
      - Почему ты избегаешь меня? - спросила она с порога.
      Дэймон встал из-за стола; она отчетливо видела, как напряглись все его мускулы.
      - А зачем нам видеться? Ты получила все, что хотела, и...
      - Да? Я так не думаю. - Она сделала пару шагов навстречу ему. - Почему ты отпускаешь нас?
      - Какая тебе разница? Ты уезжаешь. В твоей жизни все будет как раньше. И Майкл, и Кениг. - Он поморщился. - Ты уже позвонила Кенигу и сообщила, что летишь в его объятия?
      - Гарри никогда не был моим любовникам. Он мой друг.
      - Друг, с которым ты имела обыкновение проводить ночи?
      - Как ты узнал? - Она удивленно прищурила глаза.
      - Так же, как и о Майкле.
      - Детективы? - Она покачала головой. - Не нравится мне это, Дэймон.
      - Теперь я уже вряд ли могу что-нибудь с этим поделать, не правда ли? устало отозвался он. - Это все пустые разговоры.
      - Да, - кивнула она и сменила тему:
      - У Гарри в автокатастрофе погибли жена и ребенок. С тех пор он почти все время не в себе, месяцев девять назад он попытался перерезать себе вены. Ему нужно, чтобы кто-то был рядом и заговаривал его депрессию. Я всегда старалась помочь ему.
      - - Ты могла рассказать мне об этом, - резко сказал он. - Ты знаешь, сколько раз я представлял себе вас вместе, думал о том, как он...
      - Это все пустые разговоры, - ввернула она его же слова. - Мы оба наделали кучу ошибок, Дэймон. Теперь нам нужно остановиться и подумать, чего же мы хотим на самом деле.
      - Какая разница, чего хочу я. Господи, я чуть было не убил тебя и Майкла!
      Она удивленно посмотрела на него.
      - Что ты несешь? Я вела тот злосчастный джип. И только я виновата в этом происшествии.
      - Ты пыталась удрать от меня, - хрипло проговорил он. - В этом есть и моя вина.
      - Откуда ты мог знать, что я запаникую и брошусь в бегство?
      - Должен был знать. - Его глаза горели. - Мы же не вчера познакомились, Кори. Я должен был понять, как ты среагируешь, когда... Я знал, как ты ценишь свою независимость. - Он замолчал на мгновение. - Просто я не видел другого способа удержать тебя, я чуть не сошел с ума.
      - Да, ты напугал меня до смерти, - сухо согласилась она.
      - И если бы ты осталась со мной, я бы сделал это еще и еще раз. Я бы потерял над собой контроль и попытался бы удержать тебя силой против твоей воли.
      - Дэймон... - Она смотрела на него с нежностью и отчаянием. - Ты не виноват в этой аварии.. Я хочу остаться с тобой. Почему ты меня не слушаешь?
      - Потому что я больше не могу. - В его глазах была мука. - Ты что, не понимаешь? Не могу! - Он прошел мимо нее и крикнул, выходя из библиотеки:
      - У меня нет права на это!
      Через мгновение его шаги затихли далеко в коридоре, но Кори стояла как вкопанная, не в силах сдвинуться с места.
      Она наконец поняла. Все кусочки головоломки сложились в ее голове. Селим говорил ей, что она уже достаточно знает Дэймона, чтобы понять, почему он решил отпустить их. Он был прав. С ее стороны было ужасающей глупостью не понять этого раньше.
      Но понять было одно дело. Изменить решение Дэймона могло оказаться практически безнадежной затеей.
      Кори внезапно сорвалась с места и побежала к своей комнате. Она сможет это сделать. Но для этого ей нужно остаться с ним наедине там, где он не сможет сбежать от нее, как он это только что сделал. Необитаемый остров был бы идеальным местом, подумала она.
      Вдруг ее глаза заблестели от неожиданно пришедшей в голову мысли. А почему бы и нет? Ей понадобится помощь, но с этим вряд ли будут проблемы.
      Она должна была найти Селима.
      9.
      - Она уехала, - сказал Селим, входя в комнату Дэймона.
      Дэймон резко вздохнул. Он ожидал этого, но все же новость прозвучала для него как удар грома.
      - Когда? - спросил он.
      - Только что.
      Дэймон нахмурился.
      - Какого черта ты не поехал с ней? Я же сказал тебе...
      - Я поехал с ней, - прервал его Селим. - Я подвез ее и вернулся назад.
      - Но я же просил тебя не просто довезти их до Марасефа! Ты должен был лететь с ними в Нью-Йорк и убедиться, что они нормально устроились.
      - Не они, - невинно поправил его Селим, - а она. Только Кори.
      - Что?
      - Майкл все еще здесь. Не во дворце. Кора попросила меня отвезти его на виллу к Беттине. - Дэймон недоверчиво смотрел на него.
      - Она оставила Майкла?
      - Временно. - Селим с трудом сдерживал улыбку. - Она решила, что ему нужна компания, так как тебя здесь тоже не будет.
      Дэймон сжал кулаки.
      - О чем ты говоришь? Я никуда не собираюсь ехать.
      - Тогда я не знаю, что будет с Кори. Сама она не сумеет выжить в пустыне, а мне она сказала не возвращаться. - Селим пожал плечами. Кажется, она решила испытать судьбу.
      - Селим, где Кори? - спросил Дэймон, тщательно выговаривая слова.
      - Я же тебе сказал - в пустыне. Примерно там же, где ты велел поставить палатку в ту ночь, когда она перевернулась на машине.
      - Какого черта? - Дэймон сделал глубокий вдох, пытаясь совладать с дыханием. - Забери ее оттуда.
      Селим покачал головой.
      - Ты что, не слышал меня? Она сказала, что останется там до тех пор, пока ты сам не заберешь ее оттуда. Я за ней ехать не собираюсь. - Он посмотрел в глаза Дэймону. - Конечно, ты можешь послать за ней кого-то еще, но ты же знаешь, какая она упрямая. Ей могут причинить боль, если попытаются забрать оттуда силой. Я не думаю, что ты этого хочешь.
      - Ты же прекрасно знаешь, что нет.
      - Знаю, - сказал Селим. - Поэтому тебе нужно ехать немедленно.
      Дэймон направился к двери.
      - Кажется, у меня нет выбора - процедил он сквозь зубы. - Приготовь вертолет к моему возвращению.
      Лучше я подожду, - едва заметно улыбнулся Селим. - Я же сказал, Кори дамочка очень упрямая.
      ***
      Он ехал.
      Кори вытерла потные ладони о подол платья, глядя на приближающийся джип. Не было смысла волноваться. Или ей все удастся, или нет - ничего другого случиться не могло.
      Господи, у нее все должно получиться!
      Джип все приближался, разбрасывая колесами песок. На лице Дэймона была маска ярости, а плечи застыли в напряжении.
      Он подъехал к палатке и выскочил из джипа, как только нажал на тормоза.
      - Кори?
      - Я здесь, - отозвалась она из палатки. - Ты не должен был ехать так быстро. И даже не пристегнулся! Неужели мой печальный опыт тебя ничему не научил?
      - Наоборот, научил очень многому, - отозвался он, входя в палатку. - Я понял, что... - Он замолчал, увидев ее. - Какого черта на тебе надето?
      Она поправила пурпурное платье.
      - Селим достал его для меня. Я подумала, что это кстати, так как тебе нужно напомнить, что ты сделал мне предложение. Я терпеть не могу эти штампы, поэтому можешь насмотреться в свое удовольствие сейчас, больше я такое в жизни не надену. - Она покружилась. - Тебе нравится?
      - Да. Ты похожа... - Его голос стал ниже. - Зачем ты это делаешь? К чему этот маскарад?
      - Это не маскарад. - Она встретила его взгляд. - Ты же именно этого добивался. Я хочу быть твоей женой, Дэймон.
      Он казался сбитым с толку.
      - Ты сказала, что хочешь остаться, но не говорила, что хочешь выйти за меня замуж.
      - Я хочу всего. Я хочу быть твоей женой, я хочу жить с тобой и Майклом здесь, в Эль-Зобаре, и... - Она махнула рукой.
      - Почему?
      Она немного помедлила. Это был трудный вопрос, он требовал полного ответа или никакого вообще.
      - Мне хочется промолчать, - честно призналась она. - Я не хочу признаваться в этом... - Она вдохнула и продолжила:
      - Я люблю тебя.
      Он замер и иронично скривил губы.
      - Чем это я вдруг заслужил такую неожиданную вспышку привязанности? Три дня назад ты пыталась сбежать от меня.
      "Господи, он мне не верит!" - в отчаянии подумала Кори.
      - Я запаниковала. Ты подавил меня, и я стала сомневаться в собственных силах. Это всегда было для меня самым большим кошмаром, я так боялась встретить кого-то сильнее меня, кого-то, кто сможет меня подавить, разрушить мою личность. С детства я боялась встретить кого-то, кто сможет... - Она замолчала, наткнувшись на его взгляд.
      Лицо его было бесстрастно, а тело напряжено. Она должна пробить эту броню, думала она растерянно.
      - Ты когда-нибудь думал о том, почему я оставила Майкла? С моей карьерой мне было бы гораздо легче отказаться от него и отдать на усыновление, но я никогда даже не думала об этом с того мгновения, когда узнала, что беременна.
      - Ты любишь детей.
      - Да, но я никогда не считала себя особенно заботливой матерью. Но я знала, что буду любить Майкла и что он всегда будет со мной. - Она снизила голос почти до шепота:
      - Поскольку я не могла позволить себе тебя в моей жизни, а Майкл был твоим сыном. Это как будто иметь рядом часть тебя без всякой угрозы для моей независимости. - Она остановилась. - Думаю, я уже тогда знала, что люблю тебя.
      - Я не хочу слышать всего этого, - хрипло сказал он.
      - Нет, ты будешь слушать. - Она подошла к нему и взяла его за руки. Неужели ты думаешь, что для меня легко так...
      - Не прикасайся ко мне! - проговорил он сквозь зубы. - Ради Бога, убери от меня свои руки!
      Она чувствовала, как напряглись его мускулы, и с удивлением подняла взгляд.
      - Дэймон... - Его лицо уже не было бесстрастным, это была маска страдания. - Я должна договорить. Для меня это значит слишком многое. Ты думаешь, мне легко уговаривать тебя жениться на мне, когда ты хочешь взять меня в жены только из-за того, что я мать твоего сына и тебе это кажется ужасно разумным? Ты никогда не говорил, что чувствуешь ко мне что-либо, кроме физического влечения. Может быть, ты никогда и не скажешь мне, что любишь меня. - Она в отчаянии посмотрела ему в глаза. - Но клянусь, я сделаю все, чтобы ты полюбил меня, даже если на это уйдет пятьдесят лет! Я на все...
      - Я всегда любил тебя. Она замерла.
      - Что?
      - С того самого момента, когда я увидел тебя на торговой выставке, просто сказал Дэймон. - Ты брала интервью у японского автомобильного магната, а я просто стоял, глядя на тебя, слушая тебя, изучая меняющееся выражение твоего лица. Ты блистала, как фонтан живой воды. - Он помолчал. И я сразу понял, что до конца жизни не захочу больше ни на кого смотреть.
      Она изумленно взглянула на него.
      - Но ты никогда, даже и намеком не...
      Он грустно улыбнулся.
      - Я ведь не идиот. Я сразу понял, что тебе нужна лишь легкая интрижка, а не что-то серьезное, так что я играл в твою игру. Я надеялся, что ты передумаешь и изменишь свое отношение ко мне, но вместо этого ты сбежала и вычеркнула меня из своей жизни.
      - А ты быстро вычеркнул меня из своей.
      - У меня тоже есть гордость, - с чувством проговорил он. - Поскольку ты не хотела меня, я убедил себя, что я тоже никогда по-настоящему не хотел тебя. - Он посмотрел на свои руки в ее руках. - Отпусти меня.
      Она сглотнула ком в горле, чтобы побороть внезапную сухость во рту. Радость и сожаление боролись в ней. Они потеряли столько лет, которые могли бы провести вместе. Они не должны больше тратить времени зря.
      - Я не отпущу тебя, ни сейчас, ни когда-либо.
      Он отстранился от нее, обернулся и направился к выходу из палатки. Она теряет его, в ужасе думала она. Если он выйдет, то она больше никогда его не увидит.
      - Дэймон!
      Он обернулся через плечо, глядя на ее напряженное тело и горящие глаза.
      - Немедленно вернись ко мне! Он покачал головой, но остановился, увидев, как она показывает на него пальцем.
      - Немедленно иди сюда!
      Он удивленно заморгал.
      Кори демонстративно вытянула вперед правую руку и щелкнула пальцами.
      - Немедленно!
      На его лице отразилось явное изумление.
      - Справедливость и равновесие, - твердо сказала она, выдерживая его взгляд. Потом она снова щелкнула пальцами.
      Изумление сошло с лица Дэймона, и он медленно подошел к ней.
      - Ты умеешь добиваться своего.
      - Умею. И я добьюсь тебя любым способом. - Она сморщилась от отвращения. - Но этот способ я больше применять не буду. Когда-нибудь, когда тебя снова занесет и ты начнешь демонстрировать свои королевские замашки, я буду вспоминать об этих мгновениях с определенным удовольствием, но сейчас мне самой верится с трудом. Никаких больше щелчков пальцами между нами, хорошо? Я сделала это лишь потому, что не могла придумать, как еще остановить тебя.
      - Ты не понимаешь, Кори. Я не могу... - Можешь. - На ее глаза внезапно навернулись слезы. - Теперь я понимаю. Мне потребовалось на это время, но, в конце концов... Я знала, что ты хочешь меня. Я знала, что ты любишь Майкла. И не было ничего, что мешало бы тебе начать все сначала. Сначала я думала, что это чувство вины, но потом поняла - это всего лишь ничтожная часть проблемы. У тебя слишком светлая голова, чтобы не понять, что автокатастрофа произошла не по твоей вине. Должно было быть еще что-то. - Кори сделала шаг вперед и положила руки ему на плечи. Она чувствовала его напряжение, дрожь пробежала по его телу. - Это потому, что ты Бардоно. Он не отвечал, отчаянно глядя на нее. - Это из-за твоего дурацкого воспитания. Ты обязан быть справедливым. Ты обязан быть честным. Если ты кому-то причинил боль, ты должен быть наказан. Ты знал, что расстроил меня в ту ночь, и где-то в глубине твоего подсознания ты решил, что должен быть наказан за мое дорожное происшествие. - Слезы, которые долго прорывались наружу, потекли по ее щекам. - Но неужели ты не видишь? Ты же наказываешь и меня, и Майкла. Я не хочу возвращаться назад в мою независимую жизнь только потому, что ты так решил. Спасибо, но я могу сама распорядиться своей жизнью. Теперь я знаю, что ты никогда не сможешь подавить мою личность. Каждый раз, когда ты попытаешься сделать это, твое природное чувство справедливости начнет посылать тебе сигналы опасности, я мне тогда, наверное, придется останавливать тебя, чтобы ты не разорвал свою грудь.
      - Не плачь, - сдавленным голосом проговорил Дэймон. Он опустил голову и прижал губы к ее ладони. - Пожалуйста, не плачь.
      - Тогда слушай меня. - Она попыталась справиться с волнением. - И люби меня. Пожалуйста, люби меня, Дэймон!
      Повисла тишина. Он опустил ресницы, чтобы скрыть выражение глаз.
      - Это будет нелегкая жизнь для тебя. Ее охватила надежда.
      - Жизнь такова, какой ты сам ее делаешь.
      - Вряд ли я захочу выпускать тебя из виду. Я попытаюсь, но я всегда буду волноваться из-за разных Кенигов и ревновать ко всему, что забирает тебя от меня.
      - Мы можем справиться с этим. В последнее время я тоже обнаружила в себе много собственнических чувств.
      - Эль-Зобар - это моя жизнь. Я не могу отказаться от него.
      - Я знаю, Дэймон. - Она взглянула на него с любовью и восхищением. Он снова это делал - раскладывал перед ней все отрицательные обстоятельства с тем, чтобы она смогла принять обоснованное решение. - Я не хочу, чтобы ты от чего-то или кого-то отказывался. Я приму твой Эль-Зобар так же, как и ты должен будешь принять мою работу. - Она скорчила рожицу. - И, конечно, пообещаешь, что мне не нужно будет носить это дурацкое одеяние, когда я буду ездить с тобой по пустыне.
      Он поднял глаза, в которых неожиданно засверкал озорной огонек.
      - Без проблем. Розовая гаремная пижама подойдет в любом случае. К тому же так намного удобнее.
      - Удобнее для твоей киран? - сухо спросила она.
      - Для моей киран, моей кадын. - Он накрыл ее руки своими и прижал к загорелому лицу. - Для моей жены.
      - Могу я считать, что мне удалось убедить тебя? - нежно спросила она. Ты очень тяжелый человек, Дэймон.
      - Я знаю. А ты уверена...
      - Тихо. - Она закрыла пальцем его губы. - Уверена. Я не хочу начинать это все сначала. Может, тебе удастся сказать что-нибудь хорошее?
      Он обнял ее с невообразимой нежностью, как будто она могла рассыпаться при малейшем неосторожном движении.
      - Я боюсь говорить, - прошептал он. - Я боюсь, что ты передумаешь. Я боюсь снова остаться один.
      Она крепче обняла его.
      - Нет, я никогда не оставлю тебя одного. Больше ты от меня не убежишь.
      Внезапно он притянул ее к себе изо всех сил, так что у нее перехватило дыхание, и зарылся лицом в ее волосы.
      - Ты обещаешь?
      Он говорил почти как Майкл, подумала она с нежностью, маленький, неуверенный, так жаждущий любви. Во многом Дэймон и был маленьким мальчиком, но при этом он оставался тем же самоуверенным, страстным мужчиной, которого она когда-то встретила, человеком, который стал ее добрым другом здесь, в Кашмере, а еще - твердым, одиноким Бардоно. В нем соединились все эти люди.
      И она любила их всех.
      - Обещаю, - тихо прошептала она.