ГЛАВА 13

ИСПЫТАНИЕ

Браппа хорошо знал — подводная охота требует прежде всего терпения: его движения под водой казались ленивыми, хотя по-своему грациозными, а потому стайка жирных рыбешек, шнырявшая у песчаного дна, заметила появление охотника слишком поздно. Стремительный бросок — и одна из зазевавшихся красавиц оказалось зажатой мелкими, но острыми зубами охотника.

Он вынырнул на поверхность, предвкушая, как они с Краагом полакомятся, сварив добычу в горячем источнике.

В это мгновение Браппа и увидел плот. Почти гут же до него донесся предупредительный свист Краага.

Плот длинноногих находился между охотником и островом. Браппа бесшумно нырнул, хотя рыба во рту мешала сделать глубокий вдох, и, неистово работая ногами, устремился к скалистому берегу, под укрытие валунов. Когда он выбрался на берег и осмотрелся, то заметил, что плот уже вытащили из озера.

Не очень-то удобно для него, но надо смотреть в оба: раньше плохая погода не позволяла длинноногим выйти из пещеры, теперь дождь прекратился, северный ветер расчистил небо от туч, утро у чужаков выдалось хлопотным — шумные группки спустились от лагеря к озеру; умывались, плескались и даже плавали. Очень уж беспечные и крикливые создания, решил охотник, наблюдавший за ними из-за скалы.

Несколько чужаков спустили на воду плот и отплыли от берега.

Браппа, уже не обращая на них внимания, расположился среди камней. Страх перед чужаками притупился, а вот аппетит все острее требовал своего. Какая же вкусная эта рыба!

— Вода намного теплее! — воскликнула Голдберг, опустив руку в озеро. — Должно быть, на острове есть горячий источник.

Татум оттолкнулся от берега, а Голдберг так и осталась у бортика.

— Сэнди, отвези нас на остров, — скомандовала Доусон.

Татум послушно кивнул. Гребец он был отменный, и Голдберг невольно залюбовалась его размеренными движениями, игрой налитых мускулов и тем, с каким мастерством матрос управлял неповоротливым суденышком. Татум улыбнулся ей и подмигнул. Голдберг покраснела и отвернулась. Когда плот уткнулся в песчаную отмель, Доусон первой соскочила в воду. Пыхтя и отдуваясь, она подтащила плот, ухватившись за стальное кольцо на носу.

— Подожди секунду, Нэнси, — сказал Татум. — Ты ничего не сделаешь, пока я здесь сижу.

— Какая теплая вода! — воскликнула Доусон. — Пеппер, вылезай и попробуй сама.

Голдберг поднялась с кормы и, протискиваясь мимо Татума, на мгновение прижалась к нему. Соскочив в воду, она радостно, по-детски взвизгнула. Матрос вытащил плот на песок. Женщины разулись, сняли термальные леггинсы, закатали штанины и побрели вдоль берега. Татум немного понаблюдал за ними, потом стал оглядываться по сторонам.

— Сэнди! Иди сюда, — позвала его Голдберг. — Пора бы тебе помыться. Ты уже заплесневел! — Она и Доусон уже не раз упали и промокли.

Сунув руки в карманы, Татум подошел к ним.

— Наконец-то моя одежда высохла, и я не собираюсь ее снова мочить. А вы еще не подготовлены, чтобы увидеть меня без нее, — он погрозил им пальцем. — Сарж сказал, что я не должен вас пугать.

Слова его вызвали радостное хихиканье, а Доусон плеснула на него водой. Татум отскочил на безопасное расстояние.

— Перестаньте. Я хочу осмотреть остров, — сказав это, он исчез в зарослях кустарника.

Браппа смотрел и слушал. Длинноногие в светлых одеждах играли в воде и не казались опасными. Высокий, широкоплечий гигант, одетый в зеленое, на взгляд охотника, отличался силой. Двигался он быстро и постоянно был настороже. Браппа встревожился, когда чужак направился вглубь острова, но тот вскоре вернулся, оглядываясь через плечо. Судя по всему, Краага он не встретил.

Внезапно Браппа услышал глухой тяжелый рокот. Он шел, казалось, из глубин земли. Плато содрогнулось, как будто подземная волна прокатилась от самых гор, сокрушая гранит, сдвигая скалы. Гладь озера подернулась рябью, а потом оно будто выдохнуло: высокие волны захлестнули остров, выбросив далеко на берег плот длинноногих, затопили кусты и помчались к берегу.

Браппе не повезло. Землетрясение было обычным явлением, и охотник знал, что происходит, но поделать ничего не мог. Волны со всей мощью обрушились на него, швырнули его маленькое тело на скалы. Спустя несколько секунд вода с шумом отступила, оголив каменистый берег, и озеро успокоилось, волнуемое только легким ветерком.

И только Браппа остался лежать у скалы, без сознания и со сломанной рукой.

— Ого! Приливная волна! — завопил Фенстермахер. Сбегая с холма, Буккари услышала крик боцмана. Фенстермахер и Гордон собирались порыбачить и как раз готовили снаряжение.

— Ребята, все целы? — спросила лейтенант.

— Да, — откликнулся Фенстермахер. —

Все нормально. А тут не так уж и скучно. За Буккари следом спустился Шэннон.

— Где Татум? — закричал он. — Где плот? С озера донесся приветственный возглас. На берегу острова стояла вся тройка — Татум, Доусон и Голдберг. Повыше, на камнях лежал слегка похудевший плот.

— Вот они! — Буккари подняла руку.

— Как дела, сержант? — спросил Квинн, присоединяясь к компании.

— Что они там делают? — поинтересовалась Буккари.

— Татум попросил плот, чтобы проверить горячие источники на острове. Я разрешил, — ответил Шэннон. — О'Тул, Гордон! Плывите на остров и помогите Татуму с плотом.

Сняв верхнюю одежду и оставшись в длинном нижнем белье, О'Тул и Гордон полезли в воду. Доусон и Голдберг уже возвращались вплавь. Через несколько минут женщины в тяжелых от воды одеждах вышли из озера и взволнованно, перебивая друг друга, описали горячие источники. Буккари слушала их вполуха, наблюдая за мужчинами, хлопочущими у плота. Собравшаяся там толпа возбужденно гудела. К радости зрителей, плот стащили в воду, и вскоре Татум и его спасатели в свою очередь принялись во всех красках расписывать прелести купания в горячей воде. Все остальные, умирая от зависти, уже были готовы позабыть обо всем и пойти купаться.

— Сарж, — сказал Татум. — Нам следует осмотреть остров.

— Ты что-нибудь видел, Сэнди? — спросил Шэннон, хватая матроса за руку.

— Ничего определенного, — задумчиво ответил Татум. — Просто похоже на то, что им пользуются. Какие-то странные тропинки… И еще мне показалось… впрочем, нет, я слышал… э… свист.

— Свист? — недоуменно переспросил Квинн.

— О'кей, Сэнди, — Шэннон кивнул. — Разведай там все. Возьми с собой троих и займись этим. Не забудь об оружии, — он отступил от Татума и оглядел собравшихся. — Никакого купания до тех пор, пока не починят плот. Понятно?

Толпа недовольно заворчала. Шэннон побагровел:

— Заткнитесь и слушайте меня! Это вам не какой-нибудь сволочной курорт, — заорал он. — Никакого купания днем. Повторить? Нет? Если, но только если, остров чист, то мы организуем посменное купание. И только после захода солнца.

Шэннон бросил взгляд на Квинна, но тот промолчал, и сержант продолжал.

— Во время купания на берегу будет находиться вооруженный часовой. Повторяю еще раз и хочу, чтобы каждый это запомнил: мы здесь чужие. Мы не знаем, есть ли там что-нибудь или кто-нибудь. Нас подстрелили в космосе, мы на вражеской территории. Нам нужно быть осторожными и не светиться. Всем понятно?

Квинн кивнул.

— Хорошо сказано, сержант. Нам необходимо снова установить охрану. И, конечно, раз мы обнаружили горячие источники, ими нужно пользоваться. Займитесь этим, сержант. Разойдитесь.

Все послушно направились вдоль берега к лагерю. Буккари отошла в сторону послушать, как стонут цветы. Она почему-то чувствовала себя не у дел. К ней подошел Хадсон.

— Вот это землетрясение, — сказала Буккари.

— Ты хочешь сказать, Р-К-З-трясение, — поправил Хадсон.

— Да. Именно это я и хотела сказать. Р-К-З-трясение. Как поэтично! — она подошла к озеру, а Хадсон побрел дальше.

— Посмотри, здесь мертвая рыба! — закричал Хадсон, подбежав к камням в нескольких метрах от воды. — Должно быть, выбросило волной. Если свежая, то заберем с собой на обед.

Он пробирался по камням к тому месту, где валялась рыбина, и, осторожно взяв ее за хвост, поднял, чтобы рассмотреть получше.

— Эй, гляди-ка! — изумленно воскликнул мичман и, перепрыгнув через валун, склонился к земле. — О, черт! Шал, подойди сюда! Вот это урод! Ужасней не придумаешь, — Хадсон вытащил пистолет.

Встревоженная его криками, Буккари поспешила к тому месту, где стоял Хадсон. В луже у скалы лежало что-то. Перепончатое крыло развернулось, нога с жутковатыми когтями торчала вверх. Из головы, точнее, из того места, где должно было быть ухо, сочилась темно-красная кровь. Рот раскрыт, обнажая сияющий ряд острых конусообразных зубов. Существо было до отвращения безобразно. Буккари смотрела на него, едва сдерживая тошноту. Тело существа вдруг шевельнулось. Грудная клетка поднялась и опустилась. Оно дышало.

— Живое! — воскликнула Буккари и попятилась.

Существо все еще не приходило в себя. Лейтенант посмотрела на Хадсона, как бы спрашивая, что же им делать. Затем подошла поближе, встала на колени и осторожно коснулась распростертой мембраны крыла.

— Оно покрыто мехом, мягким мехом, — сказала она после внимательного осмотра. — Взгляни на эти когти. Может, лучше пристрелить его и избавить от мучений? Крыло, похоже, сломано. А! Это… не просто крыло… Смотри, рука, пальцы! Наверное, это та большая летучая мышь, которую видела Доусон.

— Так что мы будем делать, Шал? — спросил Хадсон, касаясь пальцами крыла.

— Не знаю, — ответила она. — Трудно сказать, насколько серьезно оно ранено. Если просто оставить его здесь, то оно может прийти в себя, отползти куда-нибудь и умереть в муках. Давай заберем его с собой, вдруг Ли сможет чем-нибудь ему помочь, — Буккари приподняла голову существа.

— И как ты предполагаешь это сделать? — спросил Хадсон.

— Сними свой комбинезон, — сказала Буккари и ласково улыбнулась. — Это приказ, мичман.

— Злоупотребление служебным положением. А что, если у меня под комбинезоном ничего нет? — Хадсон уже стаскивал одежду.

— Ты думаешь, меня это волнует? Поторопись!

Хадсон так и поступил.

— Бр-р-р! Холодновато, — он поежился и пожал плечами, чувствуя, что выглядит нелепо.

Буккари расстелила комбинезон на песке, и они осторожно перенесли существо из лужи. Оно оказалось на удивление легким. Взяв его за руки и ноги, земляне положили животное в комбинезон и застегнули на нем молнию. Хадсон связал рукава и штанины.

— Думаю, выдержит, — Буккари взялась за рукава. — Если начнет дергаться, опусти его на землю. И следи за его ртом.

Браан кружил над островом, наблюдая за происходящим внизу. Он видел, как длинноногие унесли безжизненное тело, но ничего не мог поделать. Крааг подал сигнал «все чисто», и охотники опустились на землю. Старый воин поведал им о трагических событиях, приведших к пленению сына вождя. Закончив рассказ, Крааг возложил всю ответственность на себя самого и выразил сочувствие Браану. Всем стало жаль знаменитого охотника.

— Крааг, сын Веера, — сказал Браан, всей душой ощущая утрату сына. — Крааг, товарищ мой в битвах и жизни, не предавайся отчаянию. Никто не может контролировать силы природы. Дыхание богов сотрясало даже горы. Принять вину за это несчастье было бы несправедливо, мой храбрый и верный приверженец. Ты всего лишь исполнял свой долг. Это все, что может ожидать вождь.

Воины одобрительно кивнули, но отчаянию Краага не было предела.

— Да, тот же самый зверь, — подтвердила Доусон. — Только тогда у него был лук и какая-то одежда из кожи.

— Ну конечно, Доусон! — съязвил Фенстермахер. — Это был индеец с луком и стрелами. Мы назовем его Тонто.

— Отвали, лилипут, — ответила Доусон, — пока я тебя не отшлепала.

— В последний раз ты это делала, когда тебе исполнилось двенадцать! — парировал Фенстермахер, благоразумно отходя подальше.

— Хватит! — оборвала их Буккари. — Сарж, убери их отсюда.

— О'кей, вы слышали, что сказала лейтенант, — загремел Шэннон, выталкивая парочку из пещеры. — Все по палаткам. Зоопарк откроется позже. Дайте Ли возможность поработать.

— Ты можешь что-нибудь сделать, Лесли? — спросила Буккари.

— Не знаю. Многое зависит от того, как оно себя поведет… — Ли с сомнением покачала головой и осторожно раздвинула складки безгубого рта, за которыми крылись острые, как бритва, зубы. — Этот сукин сын вполне может наделать дел.

— Ты можешь дать ему что-нибудь успокоительное, завязать рот и ввести внутривенно питательный раствор? — спросил Хадсон.

— Давать животным лекарства опасно, — ответила Ли. — Оно вполне может умереть, прежде чем мы поймем, что случилось. Единственное, что можно сделать наверняка, это вправить кость и наложить шину. Можно попробовать что-нибудь болеутоляющее, но даже это рискованно. Давайте свяжем Тонто. И еще надо, чтобы оно не хлопало крыльями. Рот оставим так, сможет есть. И соблюдайте осторожность.

Браан и Крааг бесшумно шли через лес, их глаза уже адаптировались к темноте, хотя этого и не требовалось. Помогли в этом сами длинноногие: неподалеку от палаток горел большой костер, его желтый свет заливал широкое пространство вокруг. Чужаки уже покончили с едой, но не расходились и поддерживали огонь.

Пробираясь через заросли рощицы, Браан услышал странные звуки. Стараясь не наступить на сухую ветку, они двинулись в направлении шума. Подойдя поближе, охотники разобрали шорох листьев и веток, почему-то ритмичный, приглушенные стоны и тяжелое дыхание. Озадаченные охотники остановились и переглянулись. Интенсивность шорохов, как, впрочем, и других сопровождавших их звуков, возросла, а постанывания слились в долгий мучительный стон. Но, кроме муки, в нем слышалось что-то еще… счастье, удовлетворение? Охотников удивило и другое: сидящие у костра длинноногие совершенно не обращали внимания на странные звуки. Заинтересованные происходящим, обитатели скал придвинулись поближе, приготовив луки к бою. Шум еще больше усилился, достигнув предела интенсивности. Еще несколько шагов. В тени Браан заметил какое-то движение и указал рукой. Напрягая зрение, они уставились сквозь сплетения ветвей и… И тут только до них дошло. Крааг приглушенно хихикнул — обитателям скал не чужды были подобные удовольствия. Браан повернулся и крадучись пошел прочь, а Крааг задержался еще ненадолго. Да, им будет о чем рассказать дома.

Буккари смотрела на Тонто. Тот смотрел на нее. Его темно-карие, почти черные глаза с кошачьими зрачками часто мигали. Веки двигались как сверху, так и снизу, создавая довольно зловещее впечатление. Фенстермахер только что сменил под животным одеяло, которое существо запачкало.

— Оно пыталось нам что-то сказать, — Буккари приблизила лицо к животному. — Вот почему оно так панически озиралось по сторонам и корчилось. Его нужно развязать. Посмотри на эти глаза! Давайте вынесем его наружу.

— Не подходите слишком близко, лейтенант, — предупредила Ли, уже лежащая в спальном мешке.

— Помолчи, Лес. Тебе вообще пора баиньки. Я на дежурстве.

— Мне приятно это слышать, — пробормотала Ли и повернулась к ним спиной.

Существо заинтересовало Буккари. Она настаивала, что должна позаботиться о нем, чувствуя себя ответственной за то, что принесла его в лагерь. Лейтенант обрадовалась, когда существо выпило воды и съело немного рыбы. Все поражались его покорности. Лесли выдвинула предположение, что причиной этого состояния является травма головы, и поэтому существо уже не сможет жить на свободе, но Буккари была уверена: оно прекрасно осознает, что ему помогают.

Буккари наклонилась и коснулась пальцами мозолистой ладони существа. Тонкие паукообразные пальцы сомкнулись на ее руке, но не крепко. Она тут же отстранилась и нежно погладила сжатый кулак. Животное пристально смотрело на нее, ежесекундно мигая. Ей казалось, что оно поняло ее и успокоилось.

Внезапно голова существа дернулась. Оно явно пыталось освободиться от веревок.

— В чем дело, парень? — тревожно спросила Буккари. Тонто издал пронзительную трель. Рот открылся, но вылетающие из него звуки напоминали ей лишь неразборчивое чириканье.

Фенстермахер подошел поближе, чтобы взглянуть на разволновавшегося пациента. Ли выползла из спального мешка и присоединилась к ним… Доусон, сидевшая возле радио, подняла голову, но осталась на месте.

Оставалось одно-единственное препятствие — часовой. Крааг отвлек его внимание, скатывая вниз камешки, и Браан легко прошмыгнул мимо озадаченного стража, без труда преодолев булыжники, загораживающие вход в пещеру. Вождь посмотрел на лагерь, раскинувшийся под ним внизу; в этот момент длинноногие вполне могли заметить его, стоило им лишь поднять головы. Но тьма укрыла охотника. Браан тихонько свистнул. Браппа ответил.

— Тише! — прощебетал Браан. — Я слышу. Ты здоров? Тебе угрожает опасность?

— Я ранен, мой отец, — отозвался Браппа. — Ранен из-за своей глупости.

— Серьезны ли твои раны? Ты можешь убежать?

— У меня сломана рука. Я не могу летать. И еще я связан.

— Ты в опасности?

— Думаю, что нет, мой отец. Похоже, длинноногие заинтересовались мной. Они пытались вправить мне руку, накормили меня, и боль уменьшилась.

Их разговор привлекал внимание. Длинноногие внизу зашевелились, стали что-то кричать стражам.

— Это хорошие новости, мой сын. Я рад.

— Не пытайся убежать, если только не почувствуешь опасность. Мы что-нибудь придумаем, — сказал Браан. — Укрепи свое сердце. Мы перенесли пост на середину острова.

По склону замелькали огни. В руках у длинноногих появились волшебные палки, умеющие убивать.

— Я понял. Пожалуйста, уходи, отец! — умолял Браппа.

Часовой подошел совсем близко. Охотник украдкой подал знак уходить, и Крааг, скрывавшийся еще выше над пещерой, прыгнул во тьму ночи, отвлекая стражей. Браан прыгнул следом, спланировав над лагерем, затем набрал высоту. Темноту прорезали лучи фонарей, кто-то закричал, и вождь вдруг оказался залит белым светом. Волнение внизу усилилось; Браан увидел, что чужаки поднимают свое оружие.

Сверху, от пещеры, прозвучал голос Буккари.

— Не стрелять! Я убью любого, кто применит оружие. Не стрелять! — ее силуэт отчетливо вырисовывался у входа, в руке лейтенант сжимала пистолет. Рядом с ней возник Шэннон. В перекрестье лучей порхала огромная летучая мышь, ее крылья ритмично поднимались и опускались, унося ночного гостя все выше. Наконец существо исчезло, растворившись в черном небе. Астронавты, приведенные в чувство грозным предупреждением лейтенанта, принялись оживленно обсуждать происшествие. Итак, их раненого гостя навестили сородичи.

— Их было четверо! — прокричал со своего поста Пети.

— Как же, черт возьми, им четверым удалось подойти так близко? Они оказались у самой пещеры! Ты не спишь, Пети? — разносил часового Шэннон.

— Должно быть, они прилетели, Сарж, — слабо защищался тот.

— Прилетели! Ах, ты, задница! — не унимался сержант. — А ты для чего? Я с тобой потом потолкую.

Шэннон с ненавистью посмотрел в ночное небо. Буккари оставила его на террасе, а сама вернулась к раненому существу. Тонто спокойно лежал на спине, глаза его были широко открыты и слабо мерцали, отражая свет лампы.

— Так у тебя были посетители, а, приятель? — сказала Буккари, развязывая путы. — Скажи им, пусть в следующий раз не уходят так быстро. В компании веселее, да?

ГЛАВА 14

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ СЛУЖБА

Грузовик Службы общественной безопасности с визгом остановился у главного входа в Императорский Астрономический институт; взвод вооруженных милиционеров занял позицию у ворот. Ученый Доворнобб был у Директора Мота, когда поступило сообщение, что и все остальные выходы блокированы подобным же образом.

— Они хотят меня забрать! — заскулил Мот, — обвинят меня в некомпетентности и нелояльности, институт закроют.

— Не волнуйтесь, — успокоил его Доворнобб, — наша работа слишком важна, чтобы ей осмелились воспрепятствовать.

Однако и сам ассистент заметно перепугался. Директор терпимо относился к свободомыслию некоторых сотрудников, тем более, что их поддерживал Доворнобб. Возможно, Мот был прав, другие институты уже испытали на себе катастрофические последствия репрессий. Не зная, что делать в этой ситуации, Доворнобб смотрел, как солдаты расходятся по территории, занимая ключевые позиции. До его носа доходил запах страха директора, как, впрочем, и свой собственный.

Через несколько секунд через главные ворота проехал целый кортеж автомобилей. Они промчались по опустевшему двору и замерли у главного корпуса, доставив внушительную группу чиновников и их телохранителей. Доворнобб не поверил своим глазам, когда из бронированной машины появился не кто иной, как министр внутренних дел Эт Каласс, облаченный в черный с белым мундир. Хрупкий крионец по-благородному встал на задние лапы и прошествовал через основную дверь. Доворнобб и Мот поспешно бросились к лифтам. По пути их перехватили угрюмые охранники, которые и проводили хозяев в конференц-зал, где их уже ждали министры и сопровождающие.