Глава 12

Они вернулись домой еще до того, как позвали к чаю. Арабелла немного поболтала с Джулианной и Джорджианой, потом уселась на диван возле дяди и тетки. Посидев с ними немного и перекинувшись парой слов, она отошла в сторонку, туда, где в тени развесистых ветвей огромного старого дерева стояли два уютных кресла-качалки. Дядя Джозеф с жаром обсуждал с Себастьяном выдающиеся охотничьи качества своих призовых ретриверов, а тетя Грейс мелькала в толпе, с улыбкой переходя от одного к другому.

Арабеллу ни на минуту не оставляли в покое мысли о Джастине – где он, чем сейчас занят, – она была просто не в состоянии не думать о нем. Это страшно бесило ее. Не давало ей покоя. Заставляло чувствовать себя крайне неуютно. А все из-за того, что произошло прошлой ночью. Что-то изменилось, и у Арабеллы внезапно появилось странное ощущение, что ее с неудержимой силой тянет к нему.

Что, конечно, было страшно неразумно.

А в сущности, просто глупо.

И тем не менее она никак не могла отогнать назойливую мысль, что она беспомощна... что просто не в силах противостоять ему. Но, что самое неприятное, где-то в глубине ее души зашевелилась мысль о том, каково это – чувствовать, что тебя хочет Джастин Стерлинг.

Это возбуждало, призналась она себе.

Это было чертовски опасно – вне всякого сомнения.

Этот человек разбил сердца половины дам в Лондоне, назойливо твердил ей внутренний голос. – И разобьет тебе, если ты ему позволишь. Если не остережешься.

Джастин Стерлинг был одним из тех, кого она всегда презирала, – иначе говоря, полной противоположностью всего, во что она верила, что любила.

И тем не менее стоило только увидеть его, как у нее перехватывало дыхание. В груди появлялся какой-то странный трепет. При желании Джастин мог быть невероятно обаятельным. Перед ним просто невозможно был о устоять. Да что там, Арабелла не раз ловила себя на том, что тоже поддается его чарам.

Она брезгливо поморщилась, вновь вспомнив о событиях прошлого вечера. Заигрывания Макелроя... Вот ублюдок! И вдобавок ко всему еще омерзительное пари в «Уайтсе»! При воспоминании об этом ее буквально затрясло от бешенства.

Но то, как преподнес все это Джастин... в его устах вся эта мерзость не выглядела ни оскорбительно, ни грубо. Что-то подсказывало Арабелле, что на свой лад Джастин старается защитить ее – и это было совсем уж невероятно, учитывая, что он за человек.

Здравый смысл подсказывал ей, что ему не следует доверять. События вчерашнего вечера были подернуты дымкой, однако Арабелла смутно помнила, что выпитое виски развязало ей язык, помнила, как рыдала у него на плече, как поведала ему обо всем, что не давало ей покоя, рассказала обо всех своих страхах и огорчениях.

А он? Что сделал он? Возмутился? Почувствовал, что оскорблен в лучших чувствах? Стал презирать ее? Нет. Вместо этого он просто держал ее в объятиях, чтобы дать ей выплакаться, и это было как раз то, в чем она нуждалась больше всего. И... о Господи, как ей хотелось, чтобы он сделал это снова, когда он застал ее забравшейся в ручей! Чтобы он обнял ее, чтобы поцеловал, как будто бы и не было этого утра...

Но нет, он ведь уже целовал ее раньше – один раз! – и конечно, больше этого не случится. Всем известно, что нет на свете женщины, способной навеки завоевать сердце Джастина Стерлинга!

Но тогда почему он сказал, что она прекрасна? Неужели он на самом деле так считает? Глупости, конечно, нет. Сердце Арабеллы терзали сомнения. Он ведь сам признал, что он распутник, повеса и сластолюбец, напомнил ей знакомый ехидный голосок в ее душе. Наверняка отпускать комплименты женщинам давно уже вошло у него в привычку, он делает это бездумно, также, как называет их всех «любовь моя», не вкладывая в эти слова никакого особого смысла.

Но несмотря на все доводы рассудка, странная печаль окутала ее душу. Ах, если бы только...

Водоворот самых разных чувств подхватил Арабеллу. Она не знала, что и думать. В одном Джастин оказался прав – она действительно необузданная. Да, она чувственная, сластолюбивая и даже в какой-то степени бесстыдная. Господи помилуй, выходит, она еще и лицемерка! Подумать только, совсем недавно она имела нахальство читать ему мораль! Арабелла почувствовала невольные угрызения совести. Да что там – она сгорала от стыда, понимая, как распущенно вела себя, когда они вдвоем сидели возле ручья! Достаточно только вспомнить, о чем она спрашивала его!

Нет-нет, Арабелла нисколько не сомневалась, что большинство легенд, которые ходили о его скандальном поведении, на самом деле были чистой правдой. Да ведь он сам только сегодня в этом признался! Он ни минуты не отрицал, что он распутник и повеса. Соблазнитель женщин. Жуир, сластолюбец и развратник. И все же что-то в глубине души подсказывало ей, что Джастин совсем не такой хладнокровный и бесчувственный негодяй, каким ему так хочется казаться. Хотя все вокруг, похоже, нисколько не сомневались в этом.

Краем глаза Арабелла заметила, как присоединившийся к обществу Джастин ласково поцеловал сестру в щеку. В горле у нее встал комок. Здесь, в кругу семьи, он казался совсем другим человеком. Нет, с ними он не был бесчувственным, наоборот. Сейчас перед ней был совсем другой человек, вовсе не бессердечный негодяй, как она считала. Собственно говоря, прошлым вечером он доказал ей, что он не такой.

Арабелла уже и сама толком не знала, чему верить. Не знала, что и думать о нем.

Воздух разорвал пронзительный восторженный вопль, за которым последовал другой. Два малыша, дети Себастьяна и Девон, мчались через лужайку со всей скоростью, на которую были способны их пухлые, в перевязочках, ножки. Оба они через плечо оглядывались на преследующего их Джастина. За ними вперевалочку спешила незнакомая ей женщина. Наверное, нянька, решила Арабелла. Она рассеянно потрясла головой, чтобы хоть как-то упорядочить мысли.

На глазах у изумленной Арабеллы Джастин догнал обоих племянников, подхватил их на руки и, смеясь, закружил их под восторженный писк малышей. Это было настолько неожиданно, настолько не похоже на тот образ, который она уже успела создать, что она замерла в изумлении. И надо же такому случиться, что как раз в этот момент Джастин поднял голову.

Взгляды их встретились. Даже если бы земля вдруг разверзлась у нее под ногами, грозя поглотить ее, Арабелла и тогда не смогла бы отвести глаза в сторону. Собственно говоря, промелькнуло у нее в голове, именно так он всегда действовал на нее.

При его длинных ногах Джастину понадобилось сделать всего несколько шагов, чтобы оказаться рядом. Висевшие у него под мышками малыши радостно повизгивали от восторга, когда он остановился перед ней. На губах Джастина играла слабая улыбка – улыбка, которая странным образом и тронула, и обезоружила Арабеллу.

– Думаю, вы еще не имели чести познакомиться с моей племянницей и племянником.

– Да, пока еще нет. – В горле у Арабеллы вдруг что-то пискнуло. Интересно, заметил ли он ее слабость?

– Тогда имею честь представить вам Джеффри Алана Стерлинга и его сестру Софи Эмилию. Или просто Софи, как мы привыкли ее называть. – Он покосился на кресло-качалку возле нее. – Вы позволите присоединиться к вам?

– Конечно.

Арабелла улыбнулась малышам. Со своими пухлыми, раскрасневшимися щечками и носами-пуговками они были просто очаровательны.

– Настоящие маленькие ангелочки! – Склонив набок голову, она с улыбкой разглядывала обоих. – У Джеффри волосы его отца, зато глаза материнские. А у Софи наоборот – волосы Девон, зато глаза точь-в-точь, как у Себастьяна. – Арабелла удивленно покачала головой. – Забавно, и волосы, и глаза у них разного цвета, и при этом они двойняшки.

– Все так говорят. – Джастин попытался сесть в кресло и тут же обнаружил, что с малышами на руках сделать это не так-то просто.

– Давайте мне одного, – предложила Арабелла. И приглашающим жестом похлопала себя по коленям. Джеффри моментально воспользовался этим предложением, чтобы перебраться к ней. Зато Софи в отличие от своего брата только крепче прижалась к груди Джастина, явно не желая покидать свое безопасное и уютное гнездышко.

– Им всего год, – пояснил Джастин. – Так что пока говорят они немного. Только «мама» и «папа»... ну и «дядя Джастин», конечно, – с нескрываемой гордостью добавил он.

– Естественно, – кивнула Арабелла, спрятав улыбку. Софи, сунув в рот палец, изумленно рассматривала ее широко раскрытыми серыми глазами. – Она просто очаровательна!

Улыбка Джастина стала шире. Он явно был без ума от племянницы.

– Попомни мои слова, Софи, в один прекрасный день ты станешь настоящей красавицей и царицей лондонского сезона! В точности, как мисс Святоша!

Арабелла, закусив губу, отвела глаза в сторону. Вот, пожалуйста! Снова назвал ее красавицей. И зачем он так говорит? Ах, если бы это было правдой, с тоской подумала она. Если бы он действительно так думал! Окончательно смутившись, она даже не заметила, что Джеффри занялся лентой, которой был зашнурован спереди ее корсаж. Вдруг Джастин громко закашлялся. Взгляд его быстро скользнул вниз, потом метнулся куда-то в сторону. Только тогда Арабелла заметила, что проказливые пальчики Джеффри успели уже развязать бант. И корсаж ее платья начал потихоньку разъезжаться в разные стороны.

Она растерянно ахнула:

– О Боже! – и покраснела, как мак.

– Всего один год! – гордо заметил Джастин. – А уже любитель женщин!

Арабелла дрожащими руками поспешно зашнуровала корсаж. Она изо всех сил старалась казаться сердитой, но потом не выдержала и рассмеялась.

– Возможно, ему не следует столько времени проводить в обществе своего дядюшки? – ехидно предположила она.

– Возможно, – хмыкнул Джастин. – Ладно, давайте подумаем, чем бы занять на время этого многообещающего юного джентльмена. – Вытащив из кармана жилета часы, он покрутил их на цепочке перед Джеффри, который, издав восторженный визг, тут же попытался их схватить.

В это самое время глазки маленькой Софи начали сами собой закрываться. Наконец воцарилась блаженная тишина. Джеффри, радостно гукая, возился с часами, пока Софи мирно посапывала.

Было что-то невероятно трогательное в том, как большие и сильные руки Джастина бережно обхватили обмякшее тельце маленькой Софи. Арабелла поморгала... Или ей чудится? Не успела она подумать об этом, как Джастин, опустив голову, прижался губами к шелковистым кудряшкам малышки. У Арабеллы слегка защемило сердце – такой странный контраст представляли они собой: Джастин, смуглый, с длинными, мускулистыми ногами и темными волосами, и светловолосая Софи, доверчиво уткнувшаяся носом ему в плечо и разбросавшая в стороны пухлые ручки. Какое-то новое, незнакомое ей, но могучее чувство всколыхнулось в груди Арабеллы.

Еще неделю назад она называла Джастина распутным негодяем, поскольку искренне считала, что в его душе попросту нет места ни любви, ни преданности. Но его привязанность к маленьким племянникам бросалась в глаза. Впрочем, и они оба тоже души в нем не чаяли, на взгляд Арабеллы, в этом не было ни малейших сомнений. Похоже, что до сих пор она и не подозревала об этой стороне его натуры. Вернее, о том, что она вообще существует.

Мысли вихрем закружились у нее в голове. А что, если она вообще ошибалась в нем? Что, если за маской негодяя и распутника, которую он являл свету, скрывался совсем другой человек? Возможно ли, что его надменность была всего лишь маскарадом, а его цинизм – своего рода щитом, скрывавшим его истинное лицо?

Впрочем, на то, чтобы гадать, времени уже не было. Возле них стояла вдовствующая герцогиня Каррингтон. С царственным видом она кивнула снежно-белой головой сначала в сторону Арабеллы, потом поприветствовала Джастина. Легкая улыбка тронула ее губы. Она заговорила прежде, чем Джастин или Арабелла успели что-то сказать.

– Я знала, – объявила она. Ее костлявые плечи с наброшенной на них шалью заходили ходуном от смеха. – Я знала это! С того самого дня, как я увидела, как вы двое танцуете у Фартингейлов, я уже догадалась, что так и будет!

Джастин вопросительно вскинул брови.

– Ваша светлость? – удивленно пробормотал он. Но старая герцогиня уже повернулась к Арабелле:

– Уолтер – это совсем не тот человек, который вам нужен, дорогая. Осмелюсь предположить, что он уже через месяц надоел бы вам до смерти.

Арабелла замерла в замешательстве.

Опираясь на свою палку, герцогиня невозмутимо продолжала:

– Но вы и Джастин... собственно говоря, я уже говорила об этом вашей тетушке. Вы чудесно смотритесь вдвоем. О-хо-хо, сдается мне, кому-то скоро зазвонят свадебные колокола!

Захихикав, как озорная девчонка, она повернулась к онемевшему Джастину. Смерив его взглядом, герцогиня подняла трость и шутливо помахала ею у него перед носом.

– Ну а теперь, юноша, – коротко заявила она, – осталось только отыскать подходящего человека для Джулианны. Да-да, правда, надо сказать, сама она проявляет удивительное упрямство на этот счет.

Арабелла лишилась дара речи. Герцогиня уже давно присоединилась к остальным гостям, а она все сидела, хлопая глазами, не в силах вымолвить ни слова. Но когда она наконец нашла в себе силы повернуться, то, к вящему своему изумлению, увидела, что в глазах Джастина пляшут веселые чертенята. Почему он смеется? Как он вообще может это делать, учитывая, что сказала герцогиня о свадебных колоколах?!

Но похоже, Джастин несколько иначе воспринял слова герцогини.

– Как вы только что могли убедиться, – мягко проговорил он, – герцогиня принадлежит к числу тех немногих женщин, которые искренне говорят все, что думают. И к тому же она давно уже убедила себя и всех вокруг, что у нее просто дар свахи.

Поверх головы Джеффри Арабелла бросила на него негодующий взгляд.

– Как она узнала об Уолтере? Вы же поклялись, что никому и словом об этом не обмолвитесь!

– А я никому и не говорил.

– Но тогда как...

– Моя дорогая Арабелла, вы меня просто удивляете! – Он покрутил головой. – Да ведь только слепой бы не заметил, что Уолтер сражен вами наповал!

Зато сам он, похоже, нет, уныло подумала Арабелла. Но тогда почему же герцогиня сказала?.. И почему сам Джастин даже не сделал попытки опровергнуть ее слова, когда они остались наедине? Святители небесные, но ведь и она тоже...

Арабелла смущенно отвела взгляд, не в силах больше смотреть в его смеющиеся глаза.

Сердце у нее замерло. Чувство беспомощности охватило ее. Она не может, не должна, не имеет права влюбиться в такого человека, как он.

И тем не менее странная мысль крутилась у нее в голове, не давая Арабелле покоя. Что, если уже слишком поздно?

За обеденным столом вечером все сидели в том же составе, если, конечно, не считать отсутствия Макелроя. Когда обед подошел к концу, джентльмены, как водится, остались в столовой за портвейном и сигарами, а дамы отправились в гостиную пить кофе. Арабелла не находила себе места. Они с Джорджианой ненадолго вышли в сад, а потом, вернувшись в дом, отправились в галерею, где вдоль стен длинной чередой висели семейные портреты, и принялись разглядывать их. Один за другим перед их взором проходили поколения Стерлингов. Сказать по правде, Арабелла почти не обращала внимания на беззаботную болтовню Джорджианы. Мысли ее блуждали далеко. Вдруг Джорджиана ахнула, и это вернуло ее с небес на землю.

– Посмотри-ка! Это ведь Себастьян! И Джастин с Джулианной!

Заинтересовавшись, Арабелла подошла поближе. Узнать всех трех отпрысков маркиза можно было без особого труда – собственно говоря, хотя прошло уже много лет, все они изменились очень мало.

– Ты только взгляни на Джастина! Как он похож на мать, правда? Просто потрясающе!

У Арабеллы перехватило дыхание. Джорджиана была права. Его мать была и в самом деле удивительно красива. Сразу стало понятно, что он пошел в нее. Та же стройность, то же изящество сложения, те же блестящие темные волосы, обрамляющие лицо, черты которого словно вышли из-под резца искусного скульптора. Но внимание Арабеллы привлекли глаза женщины на портрете. Увидев их, она застыла, словно пригвожденная к месту. Огромные, сияющие, похожие на влажные изумруды глаза, опушенные длинными черными ресницами, казавшиеся особенно яркими и живыми на фоне ее волос, просто притягивали к себе взгляд. Арабелле казалось, что она смотрит в глаза Джастина.

А вот их отец, прежний маркиз... Дрожь пробежала у Арабеллы по спине. Сухопарый мужчина с тонкими, злыми губами холодно и неодобрительно взирал на нее со стены... Арабелла сразу же решила, что он ей не нравится.

– Добрый вечер, дамы.

Они были так увлечены портретом, что от неожиданности подпрыгнули как ужаленные.

Это оказался Джастин. В строгом вечернем костюме он был так невероятно хорош собой, что у Арабеллы перехватило дыхание. Одно долгое мгновение он, казалось, смотрел только на нее. Потом перевел глаза на Джорджиану:

– Мисс Ларвуд, я пришел за вами. Вас ждут в гостиной. Кажется, там затевается нечто грандиозное, вроде игры в шарады.

Джорджиана радостно захлопала в ладоши.

– Обожаю шарады! – От радости позабыв обо всем на свете, она вихрем понеслась к двери. Потом, спохватившись, повернулась к подруге. – Арабелла, а ты?

Арабелла слегка покачала головой:

– Возможно, позже. – Ее взгляд обратился к Джастину, и она озадаченно нахмурилась. Что-то явно было не так. За обедом Джастин был очарователен, шутил, поддразнивал ее, и между ними установилась какая-то новая близость. Но сейчас все это исчезло без следа, и он снова казался чужим и далеким.

Сразу почувствовав себя неуютно, Арабелла лихорадочно гадала, как прервать затянувшееся молчание.

– Мы с Джорджианой как раз удивлялись, до чего вы похожи на свою мать, – наконец неловко пробормотала она.

– Да, я знаю. В конце концов, у каждого из нас свое проклятие.

Тон, которым это было сказано, иначе как ледяным нельзя было назвать. Впрочем, он был под стать лицу Джастина – холодному и неподвижному, словно маска.

– Простите, – окончательно смешалась Арабелла. – Мы с Джорджианой не думали, что сюда нельзя...

– Не глупите! Наша портретная галерея к услугам любого из наших гостей. – Джастин как будто напрягся. Потом с губ его сорвался судорожный вздох, и он немного расслабился. – Простите, Арабелла. Штука в том, что я терпеть не могу этот самый портрет. А Себастьян считает, что он тут как нельзя к месту – семья, мол, и все такое. – Джастин скривился. – Когда мы были детьми, отец приказал убрать его с глаз долой. Портрет был написан незадолго до того скандала, и отец считал, что ему тут не место. Он даже вида его не переносил.

– Скандала? – Арабелла озадаченно нахмурилась, стараясь сообразить, о чем идет речь.

– О, полноте! К чему эта притворная вежливость? Не стоит делать вид, будто вы не знаете, что в свое время моя мать сбежала из дому с любовником.

Арабелла растерянно захлопала глазами:

– С любовником?!

С губ Джастина сорвался смешок.

– Невинная вы душа, Арабелла! Да, у моей матери был любовник, и сильно подозреваю, что даже не один. Она как раз переправлялась со своим возлюбленным через Ла-Манш, когда ее убили.

– О... – тоненьким голосом протянула Арабелла. – Простите, я не знала...

Он впился взглядом все смущенное лицо:

– Неужели?

– Правда. – Внезапно Арабелле вспомнилось, что на балу у Беннингтонов Джастин мельком упомянул о каком-то громком скандале в их семье, и как при этом омрачилось его лицо.

– Право, удивлен, что вы ничего не знали. Такие вещи просто лакомый кусочек для сплетников.

– Представьте, не знала. В то время меня вообще еще не было на свете, – напомнила Арабелла. – И потом, вы забыли, в детстве я почти не жила в Англии. Мы с родителями вечно разъезжали по свету.

– Ах да, и верно, забыл, – спохватился Джастин. – Впрочем, справедливости ради следует признать, что Себастьян умудрился стать отцом для нас обоих – и для меня, и для Джулианны. Причем возился с нами куда больше, чем любой из наших родителей.