Миранда видела перед собой лишь сердитое лицо мужчины, его взлохмаченные черные волосы и серое небо над головой. Крепче сжав ее плечи, он еще раз встряхнул ее. Голова девушки откинулась назад.
      Когда она не ответила на его вопрос, он оттолкнул ее и раздраженно развел руками.
      – Еще одна беглянка, черт возьми! Миранда согнулась пополам, безудержно кашляя от заполнившего ее легкие дыма. Наконец она выпрямилась и вытерла слезы, застилавшие ей глаза.
      Майк Лониган выбрался из фургона и бросил саквояж Миранды на землю.
      – Кажется, она порвала всю Падую.
      – Проклятье! – Шрив Катервуд схватил девушку за руку и опять встряхнул ее. – Ты слышишь? Это была часть нашей самой дорогой декорации. Ты знаешь, сколько стоит такой холст? – Он указал на декорацию, которую они вытащили из фургона.
      Она покачала головой. Слезы ручьем полились у нее из глаз. Она пыталась заговорить, но от дыма у нее так першило в горле, что она не смогла произнести ничего вразумительного.
      – Конечно, не знаешь. Ты вообще ничего не знаешь. Ты просто любишь театр, – саркастически произнес он. – И ты готова на все, чтобы стать актрисой.
      Наконец ей удалось разжать зубы, и она заикаясь произнесла:
      – Н-нет.
      – Нет?! – Шрив резко отпустил ее. На его выразительном лице появилось выражение отвращения, недоверия и одновременно гнева.
      – Нет. Я н-не могу быть актрисой. Я никогда не сыграла бы так чудесно. Я думала, что могла бы шить костюмы, или делать что-то другое. – Только сейчас она начала по-настоящему чувствовать свои ноги. Она попыталась выпрямиться, встать по стойке «смирно», как учил ее отец. К несчастью, каблуки ее туфель застряли в мокрой траве, и она неуклюже качнулась назад.
      – Знакомая песня.
      – Нет, серьезно. Я умею хорошо шить. Я собиралась попросить у вас работу.
      Красивые губы Шрива скривились в презрительной усмешке.
      – И, конечно, самый лучший способ получить ее – это тайком забраться в фургон и испортить дорогую декорацию.
      – Мне очень жаль, что так получилось. Я бы никогда не сделала это намеренно. Ничего не случилось бы, если бы вы так быстро не вытащили меня из фургона. Я просто ничего не могла поделать. Моя нога – мой каблук – попала как раз в нее. Мне очень жаль. – Миранда взглянула на испорченную декорацию. – Я починю ее, – сказала она с большей уверенностью, чем испытывала на самом деле. Разрыв оказался больше метра длиной. Она с мольбой протянула руки. – Я сделаю заплату. Поверьте мне, я знаю, как ставить заплаты на одежду. Я сделаю ее с обратной стороны и никто…
      – Если тебе так отчаянно нужна была работа, почему ты не попросила меня о ней?
      Его вопрос придал Миранде храбрости.
      – Я хотела. Вчера вечером. Но я пришла в театр как раз в тот момент, когда вы уезжали. И вы были вне себя от гнева.
      Шейла Тайрон усмехнулась.
      – Он все еще вне себя, дорогуша. Так что тебе не повезло.
      Миранда посмотрела в лицо Шрива.
      – Вы все еще сердитесь?
      – Еще больше, чем раньше, – последовал мрачный ответ.
      – Пожалуйста, не сердитесь. – Миранда вдохнула запах бекона и свежего кофе. У нее потекли слюнки. Остальные члены труппы вернулись к костру, возле которого женщина постарше раскладывала куски жареного мяса на хлеб, лежавший на оловянной тарелке.
      Катервуд повел носом.
      – Убирайся отсюда. – Он оттолкнул девушку. – Из-за тебя я пропущу свой завтрак.
      К чувству голода присоединился страх. Спазмы в желудке стали нестерпимыми. Миранда не могла сдвинуться с места.
      – Прошу вас, – прошептала она. – Позвольте мне остаться с вами.
      – Нет. – Он прошел мимо нее к костру и снял с огня кофейник. Налив себе кружку дымящегося напитка, он взял порцию мяса с хлебом. Его ровные белые зубы вонзились в кусок.
      Миранда тихонько застонала.
      Он услышал ее. Подняв бровь, он бросил на нее изучающий взгляд, прежде чем продолжить свой завтрак. Женщина у костра тоже посмотрела в ее сторону.
      – Если хочешь, возьми кусочек, детка, – предложила она, придвигая тарелку к краю решетки над костром. – Здесь хватит всем.
      Миранда нерешительно посмотрела на мужчину.
      Он сердито сверкнул на нее глазами, потом строго посмотрел на женщину.
      – Ада!
      Женщина нахмурилась.
      – Не будь таким вредным, Шриви, дружок. У нас достаточно еды, а она ничего не ела со вчерашнего дня. Иди сюда, детка. У него просто плохое настроение.
      Миранда все еще медлила. Наконец Ромео коротко кивнул. На тарелке осталось два куска. Она взяла меньший. Женщина налила ей кофе в кружку.
      – Ты не против воспользоваться моей? У нас нет ни одной лишней. – Она посмотрела в сторону Шрива. – Надо будет купить еще несколько.
      – Нам не нужна посуда.
      – Нужна. Когда у нас гости.
      – У нас нет гостей. – Он протянул ей кружку. Она налила ему остатки кофе. Капля дождя упала в кружку. Еще несколько капель упало в костер.
      – Опять начинается, – заметила Шейла. Она быстро допила свой кофе и поставила кружку на край решетки. Потом подобрав юбки, она поспешила на свое место в фургон.
      Продолжая жевать, Майк Лониган затолкнул декорацию на место и опустил заднюю дверцу фургона. Женщина, которую звали Ада, собрала посуду, вытерла ее и сложила в небольшую корзинку. Еще один актер взял за ручки железную жаровню и понес ее во второй фургон. Третий скормил остатки хлеба лошадям и надел на них упряжь.
      – Допивай свой кофе, – заторопила Ада девушку, складывая стульчик, на котором она сидела у костра.
      Миранда послушно поднесла кружку к губам, но почувствовала, что не может больше проглотить ни капли. Страх сжимал ей горло, она вся похолодела. Раскат грома прозвучал ближе. Дождь усилился. Робко улыбаясь, девушка вернула кружку Аде, и та засунула ее в корзинку с посудой. Ромео покончил со своим завтраком и направился к фургону, не обращая внимания на вопросительный взгляд Ады.
      Пожав плечами, женщина тоже заняла свое место во втором фургоне. Задняя дверца со скрипом опустилась.
      Они уезжали. Они оставляли Миранду под дождем на обочине дороги. Она не имела представления, сколько миль они проехали за ночь, но понимала, что от Чикаго оказались далеко. В отчаянии она начала озираться по сторонам.
      Зигзаг молнии прочертил небо. Загрохотал гром. Деревья гудели на ветру. Передний фургон сдвинулся с места. Миранда поспешно наклонилась, чтобы спасти свой саквояж, но Катервуд направил лошадей в другую сторону. Фургон начал разворачиваться.
      Миранда обхватила себя руками, чтобы сдержать дрожь. Одежда ее уже промокла. Она прищурилась, чтобы дождь не заливал ей глаза. Дождевая вода текла у нее по щекам вместе со слезами.
      Тяжелые повозки медленно двинулись мимо. Женщина, которую звали Шейла, уже спряталась от дождя в глубине фургона. Только Шрив Катервуд сидел на козлах под навесом; желтый дождевик укрывал его до самых пят. Их взгляды встретились.
      Миранда поспешно опустила глаза. Она не станет его умолять. Она тайком забралась в его фургон, но декорацию испортил он сам. Он должен был попросить ее выбраться, а не тащить ее силой. Девушка посмотрела на уходящую вдаль дорогу. Она подождет под деревьями, пока они скроются из вида, а потом пойдет пешком. В Чикаго она не вернется.
      Вторая упряжка поравнялась с ней.
      Майк Лониган мрачно посмотрел на девушку.
      – В двух милях отсюда есть небольшой городок, – сказал он. – Ты можешь добраться туда пешком. Просто не сворачивай с дороги.
      Миранда кивнула. Она крепко сжимала зубы, чтобы они не стучали от холода. Дождь был ледяным. Она сомневалась, что ей удастся пройти под дождем даже две мили.
      – Эй!
      Она с опаской обернулась на голос. Ромео махал ей рукой со своего места.
      – Эй ты! Я тебе говорю. Иди сюда.
      – Я не могу… Вы не обязаны… – У нее от холода так стучали зубы, что она не могла говорить.
      – Садись, раз тебе предлагают, – посоветовал Лониган. – Я солгал тебе. До города почти пять миль.
      – Забирайся сюда! – раздался приказ. Не теряя времени, Миранда бросилась на зов. Шрив сурово взирал на нее со своего места. Дождь хлестал девушку по щекам и заливал ей глаза. Молния осветила небо. Раскат грома прозвучал так близко, что Миранда невольно присела.
      Раздраженно выругавшись, Шрив Катервуд подал ей руку и втащил в повозку.
      – Не прикасайся ко мне, ты вся мокрая.
      – Хорошо, сэр, не буду. – Она подоткнула под себя свои мокрые юбки. Руки у нее так замерзли, что почти не слушались ее.
      Шрив заметил, что она с трудом сдерживается, чтобы не стучать зубами от холода. Он покачал головой, сердясь на самого себя.
      – Постучи в дверь и попроси Шейлу дать тебе второй дождевик. Тебе придется ехать здесь. Мы не можем пустить тебя внутрь такую мокрую.
      – Конечно, сэр.
      Шрив мрачно посмотрел перед собой.
      – Как тебя зовут?
      – Миранда.
      Его губы тронула невеселая усмешка.
      – Ну, конечно. Мне следовало это понять. Так и должно было быть.
      – Почему?
      – Миранда из «Бури».
      – Не понимаю.
      Видя ее невежество, он осуждающе посмотрел на нее.
      – «Буря» – это пьеса Шекспира. Героиню там зовут Миранда. Надеюсь, нас не будет все время преследовать дождь, пока ты будешь с нами.
 
      Потоки грязевой воды неслись к реке, смывая траву с берегов. Вывороченное с корнями огромное дерево упало в воду.
      – Проклятье! Мы не можем здесь переправиться. – Шрив вернулся к фургонам, где усталые и грустные актеры ждали его.
      – Но мы не можем ехать дальше, – заметил Лониган. – Лошади не выдержат.
      – Ничего себе! Проделать такой путь и не суметь переправиться через реку! У меня на ногах скоро вырастет мох, – пожаловался мужчина, которого называли Фредериком. – Я уже, кажется, начинаю гнить.
      – Он всегда был поганым, – пробурчала Шейла за спиной Миранды. – Пусть хотя бы это станет видно всем.
      Шрив Катервуд пропустил мимо ушей замечания Фредерика и Шейлы.
      – Смогут они дойти до фермы, которую мы проехали в двух милях отсюда?
      Майк пожал плечами.
      – Думаю, смогут.
      – Бедные животные, – прошептала Миранда.
      Шейла раздраженно фыркнула.
      – Нечего их жалеть. Все время, пока мы работаем как проклятые, они стоят, сунув морду в кормушку. Они толстеют как свиньи.
      Ведущая актриса труппы удалилась в маленькое спальное помещение, отгороженное в глубине фургона, и решительно закрыла за собой дверь. Когда Шрив вывел повозку на дорогу и холодный ветер ударил ей в лицо, у Миранды опять застучали зубы.
      – Перестань стучать зубами. Она со всей силы сжала челюсти.
      – Когда мы доберемся до Сент-Луиса, – раздраженно сказал он, – я хочу, чтобы ты сразу же послала телеграмму своей семье. – Он достал пригоршню мелких камешков из коробки у себя под ногами и швырнул ими в лошадей. Сильные животные натянули поводья, и тяжелый фургон начал медленно подниматься в гору.
      – Нет. – Миранда вцепилась руками в сиденье и спрятала нос в шарф. От сильного ветра, дувшего ей в лицо, у нее слезились глаза.
      Шрив бросил на нее быстрый взгляд.
      – Может быть, тебе и не хочется, но ты не можешь оставаться с нами.
      – Я останусь до тех пор, пока не починю испорченную декорацию.
      – И не думай, – раздраженно бросил он. – Отправляйся восвояси. Возвращайся к своей семье.
      – У меня нет семьи, – заявила она. Он насмешливо покачал головой.
      – Придумай что-нибудь получше. – Когда повозка выехала на более ровный участок дороги, он оценивающим взглядом посмотрел на девушку. – Ты хорошо одета, хотя одежда еще ничего не значит. А вот лицо и волосы говорят о многом. У тебя чистая кожа, хорошие зубы, ясные глаза. Волосы густые и блестящие. Кто-то хорошо кормил тебя и заботился о тебе.
      Миранда покраснела и закусила губу. Уставившись на ближайшее мокрое дерево, она гордо вскинула голову.
      – А этот взгляд, – с усмешкой произнес он. – О, какой взгляд! Гордый! Полный достоинства! Прирожденная леди. Сколько тебе лет?
      Его вопрос удивил Миранду. Она не думала, что кроме ее имени Шрива может заинтересовать в ней что-то еще.
      – Восемнадцать, – солгала она. – Совсем недавно исполнилось восемнадцать.
      Он бросил взгляд на ее грудь, скрытую пальто и несколькими слоями теплой одежды.
      – Я бы сказал, что ты моложе. Хотя определить твой возраст довольно трудно. Впрочем, с женщинами так бывает всегда. Они постоянно лгут.
      Миранда неловко подняла воротник пальто. Смущение заставило ее покраснеть.
      – Мне восемнадцать. Шрив пришпорил лошадей.
      – Пусть так. Это не имеет значения. Как только мы доберемся до Сент-Луиса, ты уже будешь не моей проблемой.
 
      – С этой девочкой всегда были проблемы. Всегда. Родители возили ее с места на место, она росла в дальних гарнизонах среди варваров и никогда не общалась с приличными людьми. – Эразм Тейлор несколько смутился, заметив недовольное выражение на лице своего будущего зятя и вспомнив, что Уэстфолл тоже являлся кадровым военным. Он откашлялся и обратился к дочери. – Она скоро объявится. Самое разумное для тебя, Рут, продолжать готовиться к свадьбе с Бенджамином.
      – Папа. – Рут с трудом сдерживала слезы. – Миранда пропала. Твоя родная внучка пропала. Может быть, с ней произошел несчастный случай; она лежит где-то на больничной койке, плачет, зовет меня. А может быть, ее уже нет в живых. – Рут зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться.
      Уэстфолл обнял ее за плечи.
      – Рут, я уверен, что это всего лишь детская выходка, попытка помешать нашему браку. Без сомнения, она где-то прячется.
      – Вот именно, – живо отозвался Тейлор. – Эта маленькая негодница вернется домой, как только проголодается.
      Рут покачала головой.
      – Это непохоже на Миранду. Она еще никогда в жизни не проводила ночь одна, без меня. Я знаю, что-то случилось. Мы должны заявить о ее исчезновении в полицию.
      – О Боже, только не это!
      – Нет, моя дорогая. – Уэстфолл нежно обнял Рут. – Вот этого нам не стоит делать. Это испортит ей репутацию. Подумай о нежелательной огласке ее поступка.
      – Вот именно, – подхватил Тейлор. – Вот именно. Ни один мужчина не захочет взять ее в жены, узнав, что она натворила. Не могу с уверенностью утверждать… – Он шумно откашлялся. – Нельзя доверять… ну, видишь ли, все может быть.
      Рут высвободилась из объятий Уэстфолла и повернулась к отцу.
      – Это не имеет никакого значения, если она ранена или тяжело больна. Папа, побойся Бога, Миранда – твоя плоть и кровь.
      Уэстфолл взял ее руки в свои. Потихоньку, чтобы она не видела, он подал Тейлору предупреждающий знак.
      – Ты права, дорогая. Я думаю, мы должны немедленно пожениться. Объявим о свадьбе, чтобы все об этом знали. Это будет означать, что ничто не помешало тебе выйти за меня замуж. Когда Миранда узнает, что мы поженились, она вернется домой.
      – И получит свое наказание, – добавил Тейлор.
      – Папа!
      – Мы встретим ее как любимую дочь, – заявил Уэстфолл.
      – Спасибо тебе. – Рут достала из кармана платок и вытерла глаза. – Но не кажется ли тебе, что полицию все же нужно вызвать. Просто представь себе…
      Мысленно проклиная свою будущую падчерицу, он похлопал Рут по плечу.
      – Вот что я скажу тебе, дорогая. Пока ты со своей матерью будешь готовить свое приданое, я найму частного детектива, чтобы разыскать Миранду. Здесь в Чикаго должны быть хорошие сыскные агентства.
      – Есть. Даже несколько. И все соблюдают полную конфиденциальность. – Тейлор обрадовался предложению, которое ему самому ничего не будет стоить. Он потер руки. Если повезет, к концу недели все проблемы его дочери будут решены. Он, конечно, любил ее, но в последние три года она причиняла ему массу неудобств. – Это очень хорошая идея, Бенджамин.
      – Спасибо, Эразм.
      – А теперь, Рут… – Он взял ее за руку и проводил к двери. – Иди наверх к матери. Займитесь с ней твоим свадебным платьем. И выбери себе из семейных драгоценностей что-нибудь особенное. Например, гранаты твоей бабушки. Я всегда хотел, чтобы ты их носила. Но когда ты вышла замуж за Драммонда…
      Рут сердито взглянула на отца.
      – Прости. Я не имел в виду, что ты сделала что-то предосудительное. Просто у меня не было времени подарить их тебе. Но я решил вручить их тебе сегодня за ужином. – Он взглянул на Уэстфолла, ища поддержки. – Вы поужинаете сегодня у нас?
      – Спасибо за приглашение. Я планировал провести этот вечер вдвоем с Рут, но в нынешних обстоятельствах нам лучше быть всем вместе. Девочка может вернуться домой в любую минуту.
      – Ты действительно так думаешь? – грустно спросила Рут.
      – Я считаю, что это вполне вероятно. Когда Рут вышла из комнаты, Уэстфолл и Тейлор оставались наедине не больше минуты. Уэстфолл сразу же ушел, сославшись на то, что ему надо нанять частного сыщика для поисков Миранды.
      На прощание Тейлор даже предложил своему будущему зятю сигару. Его щедрость объяснялась уверенностью, что к концу месяца его дочь и вся ее семья покинут этот дом.
 
      – Проклятье! Я ничего не вижу. Этот чертов амбар может быть и в пятидесяти футах и в полумиле отсюда. – Шрив вытер мокрым рукавом глаза, вглядываясь в пелену дождя.
      Замерзшая и несчастная настолько, что у нее даже не было сил дрожать, Миранда сидела, прислонившись спиной к перегородке, закрыв глаза и обхватив себя руками. Услышав раздраженный возглас Шрива, она открыла глаза.
      Дождь шел стеной, заливая спины понурых лошадей и желтые дождевики седоков. Под ногами хлюпала вода.
      – Я тоже ничего не вижу, – сказала она. Шрив мрачно кивнул.
      – Смотри в оба. Мы скоро должны добраться до какого-нибудь жилья.
      – А если не доберемся? Он пожал плечами.
      – Значит, не доберемся. Мы-то как-нибудь выкарабкаемся, а вот лошади уже на последнем издыхании. – Он хлопнул вожжами по их спинам. – Несчастные. Они уже ничего не чувствуют.
      Миранда выпрямилась.
      – У вас хорошие лошади, – сказала она. – Они сделали все, что могли.
      Шрив искоса посмотрел на нее.
      – Ты разбираешься в лошадях?
      – Да. – Она всматривалась в стену дождя. – Там что-то виднеется, – сказала она, указывая вправо. – Большое.
      Шрив наклонился в ее сторону.
      – Я ничего не вижу.
      Она прижалась к его щеке своей холодной щекой и указала рукой в сторону темного силуэта.
      – Вон там.
      – Я все равно не вижу того, о чем ты говоришь.
      Она отстранилась и посмотрела на него. Потом еще раз попыталась показать ему то, что она видела.
      – Да вот же. Он выпрямился.
      – Поверю тебе на слово. Если ты ошиблась, значит, будем ночевать в чистом поле.
      Миранда поежилась, когда повозка свернула с залитой дождем дороги.
      – Вы по-прежнему ничего не видите?
      Она ждала ответа. Лошади с трудом продвигались вперед; колеса вязли в мягком грунте. Миранда вспомнила, что артиллеристы говорили о таком дожде. Движение нельзя прекращать.
      – Не останавливайтесь, – посоветовала она Шриву. – Пусть лошади идут вперед.
      Он устало заморгал глазами, потом взглянул на нее.
      – А если там ничего нет?
      – Смотрите! – Она схватила его за руку и указала вперед.
      Сквозь пелену дождя стали видны очертания большого строения с остроконечной крышей.
      – Будь я проклят! Ты была права. Эй, пошли! – Он подстегнул лошадей, но они не ускорили свой шаг.
      – Я спрыгну, побегу вперед и открою ворота, – предложила Миранда.
      – В этом нет необходимости. Мы откроем их, когда подъедем.
      – Если вы остановите фургон, он завязнет. – Девушка спрыгнула с повозки. Грязная вода забрызгала ей подол, но она не обратила на это внимания. Все, что было на ней, было уже безнадежно испорчено. Обогнав измученных лошадей, она добралась до забора, неразличимого за стеной дождя. Распахнув ворота, она помахала рукой, давая сигнал двигаться к ней. Быстро закрыв их за кибитками, девушка бросилась к дверям амбара.
      С трудом сняв тяжелый засов, она открыла двери. Лошади потащились вперед.
      – Фургон не входит! – закричала Миранда. – Он слишком высок.
      Шрив уже натянул поводья.
      – Еще немного, ребята, – крикнул он голосом, который бывал слышен в самом дальнем ряду любого театра. – Назад! Назад!
      Усталые лошади повиновались; фургон подался назад. Наконец Шрив бросил поводья. Позади него второй фургон развернулся и встал.
      Дождь превратился в мокрый снег. Порыв ветра бросил колючие снежинки в лицо Миранде, заставив ее отступить в темноту амбара. Дрожа, она обхватила себя руками и запрыгала на окоченевших ногах, чтобы согреться. Шрив спрыгнул с козел и начал распрягать лошадей, а Шейла выбралась из своего укрытия и поспешила в амбар.
      Остальные члены труппы тоже покинули повозку. Наконец Шрив и Майк ввели в амбар лошадей. Миранда выбежала наружу, чтобы закрыть дверь.
      – Настоящий всемирный потоп, – заметила Ада. – Я так и жду, что сейчас появятся спасающиеся от дождя животные.
      – Ненавижу дождь, – проворчала Шейла. – В нем нет ничего хорошего. Ничего.
      – Он помогает расти цветам, – возразил Фредерик. – Я бы не хотел жить в мире, где нет цветов.
      – О, перестань. – Шейла подняла глаза к небу. – Этот проливной дождь уже давно прибил к земле и залил все цветы.
      – Рискнем развести огонь? – спросила Ада. – Я окоченела.
      Шрив осмотрелся. В двух стойлах находились лошади, остальные были заполнены сеном, так же как и сеновал.
      – Лучше не рисковать, – сказал он. – Слишком большая опасность пожара.
      – Какие мудрые слова, – съязвила Шейла. Она одна из всей труппы принесла с собой одеяло и стояла, завернувшись в него, с отвращением оглядываясь по сторонам. – Какая сырость! А ты еще говоришь, чтобы мы не разводили огонь.
      – Я могу разжечь маленькую печку, если кто-нибудь принесет ее из повозки, – предложила Ада. – Внутри железной печки огонь не причинит вреда.
      Шрив с сомнением посмотрел на клочья сена, свисавшие со стен, как мох. У себя за спиной он услышал, как стучат от холода зубы у Миранды. Шейла натянула одеяло себе на голову. Поглубже засунув руки в карманы, мужчины переминались с ноги на ногу. Тепло было всем крайне необходимо.
      – Принеси печку, Майк.
      – Сейчас.
      – Как насчет кофе? – поинтересовался Фредерик. – Капелька тепла для наших внутренностей была бы в самый раз.