– Ты серьезно считаешь, что Джастин Харт интересуется Ла-Кинтой? – спросил Логан Аддисон, оторвав взгляд от разбросанных по его столу бумаг. Он сдвинул на лоб массивные роговые очки и окинул взглядом партнера.
      Стоявший в дверях офиса Фрэнк Норвуд кивнул.
      – Все расчеты перед тобой, приятель. Неужели тебе не интересно этим заняться? Ведь кабаре Ла-Кинты способно превратить этот сонный островок в шикарное местечко на Карибах.
      – Может быть, – ответил Логан, аккуратно складывая карты, и, откинувшись на стуле, расстегнул жилет. – Выглядит вполне надежным вложением капитала. В той мере, насколько это вообще возможно за границами материка. Риск связан со слабым развитием там туристического бизнеса.
      – Не беспокойся. Клянусь, туристы будут стекаться на Ла-Кинту толпами, – уверил его партнер, – особенно в ночной клуб и казино.
      – Есть кое-что еще, – продолжил Логан. – Знает ли Джастин о том, кто еще из наших клиентов вкладывает средства в Ла-Кинту? Известно ли ей, что они прозвали тамошнее кабаре «Крутые бабки»?
      – Разумеется, нет, – ответил Фрэнк, рухнув на стул. – Ведь это же твое правило – никогда не обсуждать финансовые дела одного клиента с другим.
      Логан кивнул:
      – С небольшой оговоркой. Это скорее игра на публику, нежели солидное предприятие.
      – Позволь напомнить тебе, старина, что Джастин Харт – сногсшибательная дамочка!
      – Но еще и осторожная. Ладно, допустим, ты знаешь ее лучше меня. Ну прямо ее личный поверенный в делах!
      – Так оно и есть. Я ведь лицо фирмы, – с усмешкой подтвердил Фрэнк. – Таков мой стиль, и тебе это хорошо известно с тех пор, как ты оставил скучную контору своего папаши и перебрался ко мне. Кроме того, припомни, что это именно то, чего ты хотел, Логан. По нашему взаимному соглашению я имею дело с клиентами, а ты – с документами. С последними все в порядке, не так ли?
      Логану не нужно было заглядывать в бумаги, все прочно утвердилось в его памяти.
      – Ладно, я согласен, что пришло время изъять часть капиталов Джастин из акций и фондов и вложить в реальное имущество, туда, где лучше ситуация с налогами. Недвижимость на Ла-Кинте в этом плане довольно выигрышное дельце.
      – И она знает это. Леди не только поет, но иногда еще и думает, чего нельзя сказать о большинстве других наших блистательных клиентов.
      – Это уж точно, – согласился Логан, мысленно пробежав список клиентов их конторы.
      – Но я люблю их всех, – объявил Фрэнк, – особенно рок-звезд женского пола. И, черт, в моем сердце всегда найдется уютный уголок для маленьких чудачек.
      Логан в ответ засмеялся, и в уголках его темно-синих глаз собрались морщинки. Затем он водрузил очки на их законное место и опять уткнулся в рекламные проспекты Джастин Харт.
      Фрэнк продолжал в том же духе:
      – К счастью, нам не часто приходится иметь дело со слишком эксцентричными особами. Хвала Господу, мы предоставили вести дела большинства зануд вашей семейной конторе. Ты не жалеешь об этом?
      – О чем? – переспросил Логан, воззрившись на партнера поверх очков.
      – Что покинул теплое местечко у своего папочки и перебрался к старому школьному приятелю, фирму которого шутливо величают «Раскрутка звезд».
      – В этом мире нет места жалости, – заметил Логан.
      После окончания Принстонской школы бизнеса он пришел в престижную фирму, основанную еще его дедом. Руководил ею тогда отец Логана в присущей ему солидной и консервативной манере. Логана там все устраивало, или он предпочитал так думать до тех пор, пока его не сманил к себе школьный приятель. Инвестиционная компания Фрэнка, в списке клиентов которой значились многие театральные деятели и даже несколько рок-звезд, трещала по швам. Ему позарез была необходима помощь такого человека, как Логан, – эксперта по вложению денег, аккуратно заботящегося о финансовых делах своих клиентов. К тому же Фрэнк считал Логана одним из сильнейших аналитиков в области инвестиций.
      Когда последний заявил, что он не тот, кто нужен для общения с суперзвездами, Фрэнк с готовностью согласился.
      – Обеспечивай тыл, – предложил он, – а я буду работать с людьми.
      Такой расклад вполне себя оправдал. Пятилетнее партнерство оказалось достаточно успешным, что выразилось в приобретении второго этажа самого современного здания на Уолл-стрит. Ничто не омрачало жизнь Норвуда и Аддисона.
      – Иногда, – продолжал Фрэнк, качнувшись назад так сильно, что передние ножки стула оказались в воздухе, – я чувствую, что ты готов на все махнуть рукой, скинуть этот отвратительный галстук и полосатый костюм, ставший твоей второй кожей, и бежать куда глаза глядят. Вот почему я полагаю, что тебе следует отправиться с Джастин на Ла-Кинту.
      – Что-что? – Логан так резко перегнулся через стол и вонзился взглядом в партнера, что чуть не уронил очки.
      – Именно так. Ей и в самом деле нужна небольшая встряска, да к тому же в деньгах нет недостатка. Пойми, я не пытаюсь втянуть ее в нечто сомнительное только потому, что нам нужны инвесторы, Логан. Тебе, как и мне, прекрасно известно, что с нашими клиентами и людьми со стороны можно многое выжать из этого местечка. Причем без существенных затрат времени. Однако я думаю, что это именно то, что необходимо для приведения в порядок ее финансов. Джастин нуждается в подобном предприятии.
      – А мою кандидатуру, значит, выдвинули с тем, чтобы все это ей растолковать?
      – Вот именно, дружище. Не забудь, что через несколько недель я женюсь. Поэтому не думаю, что Диана придет в восторг от идеи моей прогулки на острова в компании с Джастин Харт. Да она убьет меня, ей-богу!
      Логан согласно усмехнулся.
      – Ну и потом, – продолжал Фрэнк, – Джастин прекрасно осведомлена о моих чувствах к Ла-Кинте, и мне не хотелось бы подталкивать ее к каким-то выводам. Не дело пользоваться ее неопытностью в финансовых делах, в особенности после того, как ее бывший муж Брэди Харт так мошеннически ее надувал. Она очень подозрительна, даже в отношении нашей фирмы, а ведь мы работаем с ней вот уже два года.
      – Этот малый, должно быть, был большим ловкачом, – пробормотал Логан.
      – Подозреваю, это еще слабо сказано. Он разглядел ее талант и бросил свою прежнюю группу, чтобы сделать из Джастин звезду. Брэди был не дурак, он знал, что в качестве ее менеджера сможет урвать толику и для себя.
      – Неудивительно, что она так недоверчива.
      – Ты что, не слышал эту историю? – удивленно спросил Фрэнк.
      Логан покачал головой.
      – Так вот, он не только притворялся ее лучшим другом, но и пользовался ее неопытностью. Джастин и в самом деле была наивна. Она ни о чем не догадывалась до тех пор, пока Брэди не погиб в авиакатастрофе. – Фрэнк на мгновение умолк и оглядел своего партнера. – Очевидно, ты не следишь за скандалами в прессе – вот и еще причина, по которой ты вполне сгодишься для путешествия на Ла-Кинту.
      – Иными словами, подразумевается, что я развею ее опасения?
      – А что, – улыбнулся Фрэнк, ероша веснушчатой ручищей свои светлые волосы, – это идея. Пусть она считает тебя более предусмотрительной, консервативной и даже более посредственной личностью, чем ты есть на самом деле. Признаю, что первые два качества – истинная находка. Но не последнее. За моей кипучей внешностью скрывается…
      – …такая же кипучая натура, – докончил Логан.
      – Именно. Но и мозгов тоже хватает.
      – Допустим, – согласился Логан, хорошо сознавая, что никогда не перешел бы в контору Фрэнка на Уолл-стрит, будь у него хоть тень сомнения. Фрэнк был прекрасным работником и к тому же честным, и эти два его качества всегда восхищали Логана. Кроме того, у него было настоящее чутье по части выгодного вложения капитала. Они достаточно долго вместе проучились в Принстоне, чтобы Логан смог в этом разобраться, да и во время их совместной работы не раз в этом убеждался.
      – Все дело в том, что я скрываю их с не меньшим успехом, чем ты прячешь свою тайну.
      – Какую же? – Логан шутливо сузил темно-синие глаза.
      – Тягу к приключениям, приятель, вот что. Кое-какие признаки появились еще в колледже, и все эти годы я ждал, когда же ты наконец дашь волю своим чувствам. Помяни мое слово, однажды такое случится. Ты сбросишь свой тоскливый костюм-тройку, а потом – только тебя и видели. Очевидно, пустишься во все тяжкие.
      – Это чувство соперничества, – возразил Логан, – а не страсть к приключениям, мой друг.
      – По сути, это одно и то же, – подытожил Фрэнк. – Как бы то ни было, может, тебе и удастся превратить свою поездку на Ла-Кинту в настоящее приключение. Что бы ни произошло, помни, что ты там – наш человек за сценой. Если остров тебе понравится и дело пойдет на лад, то Джастин согласится вложить в него деньги.
      – А если нет?
      – На нет и суда нет. Джастин Харт наш крупнейший клиент. Она нужна фирме, и я уверен, что ты не будешь портить с ней отношения. Если тебе не захочется затевать там дело, так и скажи. Джастин нам верит, и я намерен и дальше пользоваться ее доверием. Тебе известно, как тщательно она вникает в каждую подробность относительно состояния своих финансов. Один промах, и она оттуда сбежит.
      Логан кивнул.
      – Насколько это в моих силах, я дам ей самый лучший совет.
      Он встал и подошел к окну своего офиса, которое выходило на южную оконечность Манхэттена. Башни-близнецы Всемирного торгового центра едва были различимы сегодня сквозь пелену густого тумана. Лучи солнца заливали остров. Похоже, Фрэнк безошибочно выбрал время для своего соблазнительного предложения. Логан повернулся к партнеру:
      – Расскажи мне о поездке подробнее.
      – Леди как раз завершает концертное турне в Майами, – выразительно произнес Фрэнк. – Так что это прекрасная возможность. У нее выдалось несколько свободных дней, кроме того, она, если можно так выразиться, в пределах досягаемости. И потом, Джастин хочет поближе познакомиться с объектами своих финансовых вложений. Все работает нам на руку. Ты встретишься с ней утром в понедельник в аэропорту Майами. Я зафрахтовал для вас чартер до Ла-Кинты на один день. В девять вечера вы вернетесь в Нью-Йорк.
      – Всего лишь на один день?
      – Минуточку. Неужели я уловил сожаление в твоем голосе?
      Логан неопределенно пожал плечами.
      – Ладно, ладно. Знай я…
      Фрэнк тут же уточнил свою мысль:
      – Нет, просто Джастин невозможно оторвать от ее песен более чем на двенадцать часов.
      – Поскольку я никогда не проводил с ней более десяти минут, да и то подписывая бумаги или объясняя график роста ее доходов, то целых двенадцать часов – это…
      – …вполне достаточно для того, чтобы поддаться чарам этой леди. Я тебе почти завидую. Несмотря на существование Дианы, иногда я не прочь пофантазировать по поводу себя и Джастин. Ведь каков контраст: искрометная личность на публике, а под ней – серьезная, твердая женщина. Вот крепкий орешек, который так заманчиво раскусить.
      – Может быть, ответ коренится в Брэде Харте и в том, что он с ней проделывал, – это и заставило ее скрывать свою истинную сущность.
      Фрэнк усмехнулся:
      – Не очень разбираясь в психоанализе, скажу лишь, что леди очаровательна, сексуальна, загадочна, и ты предвкушаешь тот день, когда останешься с ней наедине.
      Логан отошел от окна и вернулся за свой стол.
      – Да, должен заявить, что я весь в ожидании. Однако боюсь, совсем не очевидно, что и она чувствует то же самое.
      Фрэнк оглядел Логана и слегка нахмурился.
      – В чем дело? – забеспокоился Логан.
      – Знаешь, сейчас мне вдруг пришло в голову, что я, несомненно, замечал то, как ты смотришь на Джастин, когда она здесь, в офисе, – ответил Фрэнк.
      – Но она смотрит только на балансовые ведомости.
      – Из самолюбия я склонен признать, что ты прав, но что-то в глубине моей памяти подсказывает мне истину. Правда, сейчас я на пороге того, чтобы стать семейным человеком. И поэтому просто вынужден сказать кое-что откровенно.
      – Что именно? – озадаченно спросил Логан.
      – Мне кажется, на ее лице читался такой же интерес, как и на твоем.
 
      Джастин Харт пересекла холл отеля в сопровождении управляющего, двух посыльных, своего рекламного агента и руководителя музыкальной группы. Под ее мгновенным испытующим взглядом в несколько минут свернули афишу, а затем так же быстро она отпустила и всю свою свиту.
      Джастин вышла из лифта не более пяти минут назад, однако холл уже заполнился любопытствующими, глазеющими на эту мгновенно узнаваемую женщину. Она никогда не разочаровывала их, и сегодняшний день не был исключением.
      Ярко-рыжие волосы, непослушно раскинувшиеся по плечам, широкий запоминающийся рот, так часто появлявшийся в конце ее видеоклипов, а также оправа огромных очков. Она была в юбке цвета фуксии, потрясающей цветастой блузке и бутылочно-зеленом просторном жакете, скрывавшем ее изящную фигуру. Босоножки на тонких каблучках прибавляли ей роста, который, видимо, составлял чуть меньше пяти с половиной футов.
      Взяв папку у своего секретаря, она сунула ее в уже набитую сумку и пошла через холл к выходу. Служащие суетились перед ней, распахивая двери и подзывая такси.
      Джастин всегда опаздывала. И это утро не было исключением.
      – Думаю, вам лучше проехать здесь, – указала она таксисту.
      – Не успеваете к самолету? – бросил он через плечо, ныряя и выскакивая из потока транспорта в надежде отыскать впереди свободный проезд.
      – Договаривались, что я приеду в аэропорт точно в девять.
      Таксист взглянул на часы. Половина десятого.
      – Боюсь, вы опоздали, – сказал он Джастин.
      – Это чартерный рейс, и кроме меня там только один пассажир, – объявила она и добавила, забеспокоившись: – Уверена, что он подождет, но может выйти из себя. Это очень пунктуальный тип.
 
      В таком вот расположении духа – Джастин запугана Логаном, а он, в свою очередь, ею – они, такие удивительно разные, и прибыли на остров Ла-Кинта на час позже запланированного.
      Раскинувшийся перед ними буйный тропический пейзаж – красный жасмин, розовый олеандр и желтый гибискус – впечатлял не более чем сама Джастин – капля чувственной экзотики среди степенно одетых и причесанных женщин, прогуливавшихся по улицам Ла-Кинты. Увы, мысленно сказал себе Логан, суть в том, что она совершенно не замечает никого вокруг. Упорно сосредоточившись лишь на деловой цели поездки, Джастин вышагивала за ним на своих рискованно высоких каблуках, не отставая ни на шаг, чем безмерно его изумляла. Для такой миниатюрной женщины, подумал Логан, у нее на удивление длинные ноги.
      В поездке их сопровождал сеньор Ортего, президент фирмы, отвечавшей за рекламу и прессу Ла-Кинты. Ортего, красивый мужчина в легком белом костюме, не лишенный шика и очарования, не умолкал ни на минуту. Он знал каждый дюйм Ла-Кинты и совершенно не сомневался в будущем острова.
      – Мы расположены к востоку от оживленных транспортных путей Карибского бассейна, – рассказывал Ортего, у которого была отличная дикция, – и по этой причине те, кто хотел приблизить нас к цивилизации, немало потрудились, прежде чем разыскали нас. Острова архипелага назывались в честь святых, – продолжал он с улыбкой, – таковы Сен-Круа, Сен-Томас и Сен-Мартин, но наш островок с испаноговорящим населением перемены обошли стороной.
      – Думаю, что лишь до сегодняшнего дня, – ответил Логан, окидывая взглядом широкий ровный песчаный пляж, такой же белый и заманчиво соблазнительный, как и множество других по побережью Карибского моря. Вдоль кромки воды привольно раскинулись здания трех новых отелей, чистых и нарядных, построенных из розоватых горных пород, слагающих остров. Позади, уютно укрывшись в тени гибискусов, располагалось еще два отеля с отдельно стоящими бунгало.
      – На противоположной стороне острова в маленькой деревушке есть еще один отель. Он из необожженного кирпича, и кое-кто из приезжих предпочитает его более современным постройкам. Естественно, многое в нем обновлено, там есть бассейн и теннисные корты. Я отвезу вас туда на своей машине, – предложил Ортего.
      Всю дорогу, пока они ехали в белом открытом лимузине, Ортего читал популярную лекцию об острове, размеры которого едва ли превышали восемь миль в длину и три в ширину.
      – Это крошечный рай, – заявил он, – да еще с летным полем для частных самолетов и естественной гаванью для яхт.
      Джастин улыбнулась красавцу гиду и заметила:
      – Может, скорее игровая площадка для богачей и знаменитостей?
      Первый раз за все время знакомства она обратилась прямо к нему. Ее голос, низкий и грудной, отметил про себя Логан, сразу же пленил сеньора Ортего, пленила его и сама Джастин, в точности как и самого Логана в аэропорту Майами в утро ее прибытия с сорокапятиминутным опозданием: вспышка цвета, буйство волос и извинения.
      Именно волосы он и увидел в первый момент, огненно-рыжие локоны, рассыпавшиеся по ее плечам. Когда они встречались в офисе, Джастин всегда была в ярком шарфе, повязанном вокруг головы на манер тюрбана. Стараясь выглядеть до чрезвычайности по-деловому, он упорно не замечал упрямо выбивавшихся из-под шарфа огненных завитков или, может, изо всех сил пытался не думать о таком богатстве цвета и роскоши ее волос.
      Логан редко смотрел телевизор и никогда не ходил на рок-концерты, так что мог видеть Джастин только в своем офисе. Поэтому первый взгляд на нее в аэропорту оказался для него неожиданностью. Что-то подобное, очевидно, ощутил сейчас и сеньор Ортего. Удивил Логана и ее голос. Во время их встреч Джастин говорила очень мало, причем в приглушенном тоне, доходившем почти до шепота. Сейчас, отдохнув, она беззаботно болтала со своими спутниками, и ее изумительный грудной голос увлекал их обоих.
      Машина все еще неслась по дороге, и Ортего, желая скоротать время, отвечал на вопрос Джастин:
      – Сюда нет прямых рейсов для туристов из Нью-Йорка, Атланты или Хьюстона. Мы благодарим Бога, что Ла-Кинту пока не прибрали к рукам. Часто из-за расписания авиалиний приходится проводить ночь на Гваделупе и только потом на частном самолете добираться до нашего острова. Конечно, – добавил он, – поскольку вы прибыли чартерным рейсом, вас это никак не коснулось. Подобное преимущество имеют также и те, кто прилетает на собственных самолетах.
      Он обращал их внимание на мелькавшие по сторонам благоухающие сады, изобилующие тропической растительностью, очаровательные аккуратные домики, сгрудившиеся вдоль узких улочек вблизи большой естественной гавани. Множество островитянок продавали коралловые украшения и пряности в деревушке, где они остановились, чтобы осмотреть окрестности, старый отель и отведать пунша, приготовленного из какой-то разновидности местных фруктов, росших здесь в изобилии.
      – Да, – удовлетворенно проговорил сеньор Ортего. – Здесь, на Ла-Кинте, у нас есть практически все. – Он подмигнул Логану. – Проглядели мы лишь вечерний клуб-казино, но очень скоро у нас будет и это заведение. Не хотите ли осмотреть его здание? Оно почти готово, осталась лишь внутренняя отделка. В следующем месяце откроем и его.
      – Сеньор Ортего, – обратился Логан, когда они шли по улице, направляясь к клубу, – вы всегда жили здесь, на Ла-Кинте?
      Латинские черты лица Ортего сложились в подобие усмешки, и он ответил:
      – Понимаю, почему вы задали мне такой вопрос – из-за моего всегдашнего «мы» и чрезмерного энтузиазма по поводу будущего Ла-Кинты. На самом деле я живу здесь немногим более года. Перебрался сюда прямо из Мадридского университета и с тех пор занимаюсь рекламой нашего острова. Видите, я опять сказал «нашего острова», но я и правда во многом ощущаю себя местным жителем. Прекрасное местечко, теплое и доброжелательное, здесь я в гораздо большей степени дома, чем в моей родной Испании. Вот мы и пришли! – воскликнул он, когда вся компания достигла конца улицы.
      Здание казино уже сейчас производило впечатление, хотя его строительство еще не завершилось. Немного бестолковая старинная постройка в стиле тридцатых годов несла отпечаток неуловимого прикосновения к архитектурным традициям доброй старой Испании.
      – Я чувствую себя так, словно очутился в одном из романов Хемингуэя, – удивленно проговорил Логан.
      Раньше ему приходилось видеть лишь строительную документацию, и он не знал, как выглядит здание наяву.
      – Именно так, – согласился Ортего. – Такое чувство нам и хотелось пробудить. Внутри здания расположатся казино и эстрада, но мы постараемся, насколько это в наших силах, сохранить очарование старины. Еда также будет испанской, насыщенной экзотикой острова с его пряностями и морскими деликатесами. Мы наняли одного из самых знаменитых шеф-поваров в Испании, выписали прямо из трехзвездного барселонского ресторана. Вообще-то для вечернего клуба необычен ресторан столь высокого уровня, но наши патроны вполне способны оценить его по достоинству. Конечно, оценят они и казино, – добавил он с улыбкой.
      – Вы ничего не сказали о ночном клубе, – заметил Логан.
      – Ах да. Он уже привлек пристальное внимание артистов, с которыми мы вели переговоры. Кто не хотел бы попробовать себя в такой обстановке? – риторически вопросил он.
      Когда они обходили здание, Логан чутко следил за реакцией Джастин, знакомящейся с кабаре Ла-Кинты. Она внимательно слушала пояснения Ортего. Потом они вскарабкались на груду строительного материала, чтобы оглядеться. Хотя большая часть внутренней отделки еще не была завершена, Джастин, видимо, оказалась вполне способной представить конечный результат. Логан уловил на ее лице нечто большее, чем просто смутный интерес. Место ей определенно нравилось, возможно, даже не только с точки зрения инвестора. Он раздумывал, сможет ли, как и надеялся Фрэнк, уговорить ее вложить деньги в заведение.
      Ортего, даже если его и посещали те же мысли, ничем их не выдал, будучи излишне осмотрителен. Однако он не преминул напомнить Джастин, что вся звуковая и осветительная аппаратура была доставлена сюда из Штатов лос-анджелесской компанией, которая, как она хорошо знала, была одной из лучших по этой части.
      Через незастекленные окна и проем в крыше проникал яркий свет, поэтому Джастин не снимала огромные солнцезащитные очки, так что Логану никак не удавалось поймать ее взгляд и понять, о чем она думает. Впрочем, сомнительно, удалось бы это ему, даже если бы они покинули наконец это место. Оставалось только гадать.
      В конторе, в краткие мгновения их встреч, Логан все-таки заприметил поразительно цепкий ум этой женщины. Ей ничего не надо было объяснять дважды. Но только сейчас он вдруг начал открывать для себя все то, что было в Джастин Харт помимо ее очевидного таланта, который он лишь недавно обнаружил, купив несколько ее альбомов, и необычайно острого ума.
      Он ужасно боялся ненароком обнаружить, что за штучка эта женщина. Она была вежлива, даже искренна, и ничто не говорило Логану о том, что за ее пламенно-искрометным фасадом кроется сомнительное прошлое. На самом деле он сомневался, снимет ли она вообще очки в его присутствии. Весь день они упрямо сидели на ее переносице, и он начал даже думать, что таким образом Джастин подчеркивает расстояние, которое их разделяет.
      Цвет ее глаз он помнил по фотографиям на альбомных конвертах, но жаждал увидеть их воочию.
      – В нашем суперсовременном, только что выстроенном отеле зарезервировано уже восемьдесят процентов номеров, – продолжал свой рассказ Ортего. – Я предвижу, что места в кабаре однажды будут нарасхват, благо остров становится весьма популярным. Мы уже заинтриговали будущих посетителей так, что они задают себе вопрос: «Не забронировать ли место в клубе раньше, чем номер в отеле?» – Он засмеялся. – Если откровенно, то я не знаю, как на него ответить. Не очень-то приятно прибыть на Ла-Кинту и обнаружить, что ты при номере, но, увы, без развлечений. Однако оказаться за столиком кабаре без надежды на комнату в отеле, может быть, еще хуже, – со смехом продолжал он.
      – Публики тут будет, пожалуй, маловато, – отметила Джастин, с эстрады окинув взглядом помещение.
      – Так и задумано. Число мест и на шоу, и в казино ограничено – они только для избранных. Мы ведь не собираемся становиться Атлантик-Сити. Здесь все по мини-классу, – добавил он с усмешкой.
      – Мал золотник, да дорог, – заметил Логан.
      – О да, – согласился Ортего. – Совершенно ясно, что клиентура нашего казино принесет огромные барыши.
      Вытащив из кармана носовой платок, Ортего отер лоб, а потом надел панаму. В наступающей жаре тихо увядал его белоснежный полотняный костюм.
      Логан тоже чувствовал себя слегка помятым, когда они вернулись на яркий солнечный свет. Он расстегнул жилет кремового костюма и даже собрался было ослабить узел галстука. Джастин же, торопливо стуча каблучками вслед за мужчинами, напротив, выглядела так же великолепно и свежо, как и в самом начале их прогулки.
      Забравшись в машину, по указанию Ортего они направились в ту часть острова, где размещались отели.
      – Полагаю, прежде чем возвращаться в Майами, вам стоит выпить чего-нибудь прохладительного, – предложил он.
      – Звучит заманчиво, – сказал Логан, следя за реакцией Джастин.
      – Я предпочла бы что-нибудь крепкое со льдом, лучше из местных напитков, – ответила она.
      – В таком случае я провожу вас в прехорошенькое местечко. Это милый сельский ресторанчик прямо на побережье. Место уединенное, поскольку от дороги к нему идти довольно далеко. Не возражаете? – спросил он, уверенный в ответе.
      Все шло гладко до тех пор, пока Ортего сидел с ними в ресторанчике, обсуждая события дня и отвечая на вопросы. Но когда он отправился по своим делам и они остались вдвоем, Логан вдруг мгновенно ощутил непривычный дискомфорт. Раньше такого чувства во время встреч с Джастин он никогда не испытывал. Даже когда они летели из Майами, он держался с ней по-прежнему, не чувствуя никакой раскованности. Но сейчас в воздухе витало нечто совершенно не похожее на обычные деловые свидания.
      Деревенский ресторанчик был незатейливым и романтичным: стеклянные и плетеные столики, удобные мягкие кресла, очень крепкий ром и фруктовые воды. Вентиляторы над их головами ловили морской бриз, позволяя ему лениво растекаться по помещению. Поистине уютная интимная обстановка совсем не подходила для деловых встреч.
      Почему-то Логан не мог вообразить себя здесь ни с какой другой женщиной. Ни одна из них не вписывалась в интерьер крошечной сельской забегаловки.
      – Ты выбираешь женщин, как твидовый костюм, – говорил Фрэнк о каждой, кого Логан ему представлял. – Бледно и чересчур замысловато, – добавлял он. – Правда, я помню парочку девчонок, которыми ты интересовался в школе, – вот это было то, что надо.
      – Это было очень давно, – возражал Логан. – Сейчас я гораздо более благоразумен.
      – Возможно, это теперь так называется, – со смехом говорил Фрэнк, – но если ты такой здравомыслящий, то удивительно, что так и не выбрал никого среди всех этих рафинированных блондинок.
      Логан ничего не смог тогда на это ответить.
 
      – Вы о чем-то задумались? – спросила Джастин, снимая темные очки, и это, подобно толчку, вернуло Логана к реальности.
      Вначале он принял ее жест за знак того, что деловая часть сегодняшнего дня окончена и пришло время приступить к выяснению их личных отношений. Но потом понял, что в ресторанчике достаточно темно, и она сняла очки просто для того, чтобы лучше видеть. Джастин все еще пребывала в мире бизнеса.
      Так же по-деловому сухо ответил и Логан:
      – Я не могу опровергнуть ничего из того, что сказал Ортего. Однако следует еще раз пробежать наши расчеты, но теперь уже с проверкой всех его выкладок. Местные бизнесмены изо всех сил стараются привлечь сюда представителей высших сфер шоу-бизнеса, в которых они очень нуждаются.
      – Но сеньор Ортего сказал…
      – Я слышал, что сказал сеньор Ортего, – прервал Логан, – якобы среди артистов, с которыми они вели переговоры, наблюдался значительный интерес. Естественно. Было бы странно, скажи он что-нибудь другое. Однако мне бы хотелось прежде ознакомиться с кое-какими контрактами, чтобы во всем убедиться самому.
      Джастин пренебрегла его соображениями.
      – Не могу себе представить того, кто не захотел бы взяться здесь за дело. Тут установят наилучшее оборудование. Здешняя эстрада – настоящее чудо по глубине звука и не теряет при этом в интимности. А все окружающее – просто рай.
      Логан поймал себя на том, что слушает лишь голос Джастин, так что ему пришлось на мгновение прерваться, вникая в смысл произнесенных ею слов. Он рассудительно сказал:
      – Рай на земле обманчив.
      – Вы мне советуете не вкладывать сюда деньги?
      Ее глаза были карими, почти шоколадными, такой цвет никогда не передать на фотографиях. Ему хотелось спросить у Джастин, зачем она носит темные очки, но вместо этого просто ответил на ее вопрос:
      – Нет, я говорил совсем не об этом. Понятно, что ваши вложения сюда выгодны для нас, фирмы «Норвуд и Аддисон», но я думаю, вам следует быть очень осмотрительной. Все это чересчур соблазнительно.
      Логан чувствовал смутное беспокойство. Он долго колебался, пока не понял, в чем дело: он и сам чувствовал себя очарованным Ла-Кинтой.
      – Подождем, пока не вернемся в Нью-Йорк, а там хорошенько все еще раз тщательно проверим. Просмотрим парочку контрактов, а потом и примем окончательное решение.
      Джастин глядела на него в раздумье.
      – Фрэнк был прав, что послал сюда со мной вас. Он бы ограничился твердыми выкладками, с чем бы я и уехала. А вы мастерски выставили передо мной все «за» и «против» вложения денег в кабаре, и я оказалась совершенно заинтригованной.
      Логан вдруг почувствовал себя очень уютно в этом ресторанчике рядом с необычной женщиной абсолютно не в его вкусе. Загадочность Джастин волновала его и, как он себе признавался, уже давно вызывала у него некие смутные фантазии. Иначе зачем ему было бы покупать ее альбомы? Соглашаться на эту поездку? Он вполне мог отказаться, препоручив ее своему партнеру.
      Но он не отказался. Норвуд с Аддисоном только бы выиграли, если бы Джастин вдруг решилась вкладывать средства в Ла-Кинту. Но Логан почему-то не возвращался к этому разговору, он просто любовался ее карими глазами, сияющими на бледном лице, ее непослушными пламенеющими волосами и ее… загадочностью. Все привлекало его в Джастин: одежда, косметика, весь ее откровенный стиль. Она не была красива. Она просто принадлежала к тем женщинам, которые сделали себя сами, и теперь могла отойти в сторонку, предоставляя людям домысливать остальное. В этом и была ее загадка.
      – Вы сильная женщина, живущая своим умом, – сказал Логан. – Я поделюсь с вами всем, что знаю об этом деле, но окончательное решение должны принять только вы сами. Полагаю, оно будет верным.
      Такое объяснение вполне удовлетворило Джастин, изо всех сил старавшуюся не плениться мужчиной, сидевшим напротив. У них совместные дела, а она еще много лет назад поклялась себе никогда не путать бизнес с личной жизнью. Однако Логан Аддисон увлек ее, и особенно сейчас, в этом интимном крошечном ресторанчике за уединенным столиком, приютившимся в дальнем уголке, вдали от редких посетителей, заскочивших сюда с пляжа в поисках чего-нибудь прохладительного.
      Впервые с той минуты, как они встретились почти два года назад, Джастин видела Логана расслабившимся. Он снял свой пиджак – вот уж чего она совершенно не ожидала даже в карибском пекле. Его пропотевшая рубашка тесно облепила грудь и бицепсы, обрисовывая отличную мускулатуру, которую Джастин уже и так распознала под костюмом-тройкой. Логан играл в теннис – она обнаружила это как-то ненароком, когда он перенес их утреннюю встречу из-за партии на корте. И вот сейчас все это выставлено напоказ.
      Джастин отвела взгляд и мысленно вновь одела Логана в пиджак и затянула галстук, который он в конце концов решил-таки снять.
      – Еще чего-нибудь выпить? – спросил Логан. Сдвинув на лоб очки, он взъерошил свои тонкие темные волосы. Упорно стараясь не замечать их удивительной мягкости, Джастин вдруг нечаянно совершила непростительную ошибку, заглянув ему в глаза. Яркие, темно-синие, сейчас они были цвета полночного неба, залитого звездным светом.
      – Нет, – быстро ответила она, – спасибо, полагаю, нам стоит подумать о возвращении в аэропорт. Мне не хотелось бы испытывать терпение пилота – я имею в виду, еще раз, – добавила она, чуть скривив губы.
      – О нет, ни в коем случае, – ответил он, вернув ей улыбку.
 
      Самолет стоял на взлетной полосе с включенным двигателем. Они задержались на мгновение у края летного поля и осмотрелись.
      – Кстати, ненавижу уезжать, – проговорила Джастин. – Это весьма соблазнительное местечко, вы правы.
      – Вы сюда вернетесь, – ответил Логан, взял ее за руку и направился к самолету, не отдавая себе отчета в том, почему так думает. Просто его не покидала уверенность, что так и будет, и он тоже вернется сюда вместе с ней.
      В зафрахтованном для них самолете Джастин чувствовала себя как дома. Рок-звезда, она редко летала обычными рейсами. Но на этот раз у нее был компаньон – известный нью-йоркский консультант по инвестициям, человек, сделанный из совершенно другого теста, нежели она сама. Казалось, его поддерживает незыблемая опора, возведенная, вероятно, поколениями его предков. В один миг такое не сотворишь. А в Джастин Харт все было искусственное, начиная с имени. В действительности ее звали Клара Джонсон. Имя это ей никогда не нравилось, и она сменила его в тот день, когда Брэди Харт забрал ее из родного маленького городка в штате Джорджия, чтобы начать новую жизнь. Жизнь, в которой у нее было бы все.
      По крайней мере какое-то время, до тех пор пока она не обнаружила, что мужчина, которому она доверила свою карьеру и саму жизнь, предал ее. Внезапно Джастин ощутила прилив благодарности к Логану Аддисону. Финансовых консультантов она искала очень тщательно и, выбрав фирму Норвуда и Аддисона, поступила предусмотрительно. К тому же по счастливому стечению обстоятельств в них обнаружились не только талант и деловая хватка, но еще и честность.
      Сидя по другую сторону узкого прохода напротив Логана, Джастин наблюдала, как он перебирает ее бумаги, касающиеся Ла-Кинты, и раздумывала, что делает его таким интересным. Определенно не его деловые манеры и даже не хорошо упрятанные мускулы. Он честен и искренен. В этом его стиль и очарование, качества, с которыми прежде она никогда не встречалась. Скорее всего, предположила она, это и называется высший класс, хотя с самого детства в Джорджии и до ее внезапно вспыхнувшей славы рок-звезды она никогда раньше с этим не сталкивалась. Какое-то чувство ей подсказывало, что это именно то, что она искала всю свою жизнь.
      Джастин улыбнулась Логану и, когда он поднял голову, приветливо произнесла:
      – Спасибо за заботу, которой вы меня сегодня окружали.
      – Это моя работа, – ответил Логан. – Кроме того, вы наш клиент номер один.
      Только когда эти слова уже вырвались, он сообразил, насколько холодно они прозвучали. Он упустил единственный шанс, которого ждал весь день, – возможность сказать ей нечто такое, что позволит им немного сблизиться. Но прежде чем Логан смог исправить ошибку, громкий удар потряс самолет. Он начал крениться и терять высоту, отчаянно подрагивая, и Логан, инстинктивно дернувшись через проход, поймал руку Джастин.

      Джастин крепко ухватилась за протянутую ей сильную руку. Ее ногти впились в кожу Логана так глубоко, будто она боялась, что, освободив или потеряв его, она сорвется в нескончаемую одинокую пустоту. Вдруг самолет беспорядочно нырнул вниз. За несколько секунд он упал на добрую сотню футов, рухнув так неожиданно, что все в салоне – ее сумка, портфель Логана, газеты и журналы взлетели к потолку, а тело Джастин неестественно изогнулось, прочно удерживаемое ремнем безопасности.
      Так же внезапно падение прекратилось, самолет выровнялся, а затем начал карабкаться вверх. На мгновение хватка Джастин на руке Логана ослабла. Почти сразу же тряска возобновилась, притом с такой силой, что Джастин едва не решила, что самолет разваливается на куски. Она крепко зажмурилась и вначале даже не осознала, что произошло, когда Логан накрыл свободной рукой ее пальцы и мягко, но твердо начал их разжимать. Джастин широко распахнула глаза.
      – Все хорошо, Джастин, с вами все будет хорошо. Держитесь за подлокотники, – сказал Логан, отодвигая ее руку.
      – Что… – произнесла она хрипло. Слова никак не могли сорваться с губ, а застревали где-то глубоко в горле.
      – Я пройду вперед, – промолвил он таким спокойным и ровным голосом, что Джастин просто впилась в него взглядом, не веря своим ушам. – Не беспокойтесь.
      С этими словами Логан отстегнул ремень, поднялся, едва не ударившись головой о багажную полку, и направился к кабине пилота. Когда ему оставалось сделать всего несколько шагов, тряский удар бросил его прямо на дверь отсека, которая распахнулась под его тяжестью, и он едва не рухнул внутрь. С трудом восстановив равновесие, Логан закрыл за собой дверь, и Джастин осталась одна в пассажирском салоне.
      Огонек надежды, что они переживут то ужасное и необъяснимое, что творится с ними сейчас, исчез вместе с ним, вместе с громким глухим ударом, потрясшим самолет, и осознанием невообразимой скорости, с какой они рассекали воздух. Джастин проклинала Логана за то, что он с легкостью покинул ее, хотя ему абсолютно нечего было делать в кабине. «Ведь не пилот же он, ей-богу, – в бешенстве думала она, – а всего лишь финансист». Какого черта его туда понесло, ведь от его вмешательства станет только хуже.
      Почему-то, поддавшись гневу и выругав Логана, она забыла о своем страхе, так что, когда двигатели внезапно смолкли и они плавно заскользили вниз, Джастин почувствовала, как ее охватывает что-то вроде облегчения. Она выглянула из иллюминатора и даже в сгущающихся сумерках разглядела поперек неба линию горизонта, становившуюся все ближе и ближе. Скоро они разобьются в лепешку!
      Джастин попыталась закрыть глаза, но что-то мешало ей. Она испуганно следила за тем, как темная линия горизонта становится все явственнее, как за ней выступают силуэты деревьев. Картинки вспыхивали перед ней, будто кто-то прямо перед иллюминатором все быстрее и быстрее перелистывал странички детской книжки.
      Джастин ощутила сильный толчок, когда они ударились о землю, подскочили, затем ударились снова с такой силой, что ее голова непроизвольно дернулась вперед. Она стукнулась лбом о переднее сиденье, но даже не почувствовала боли. Перед ее глазами стояли только картины неминуемого крушения, взрыва и языков пламени, когда самолет и три его пассажира превратятся в огненно-красный шар посреди джунглей карибского островка.
      Видение было таким ярким, что Джастин почти услышала взрыв в своем сознании и почувствовала жар охватившего их пламени. Крепко зажмурившись, вцепившись в подлокотники и откинувшись назад, она приготовилась к концу.
      Прошло мгновение, а может, целая вечность, и вдруг все разом смолкло. Она долго еще оставалась неподвижной, словно с уверенностью ждала продолжения Армагеддона. Последовало лишь молчание, а потом она услышала голос. Голос Логана.
      – Джастин, Джастин! – Он звал ее, казалось, из бесконечной дали.
      Она медленно открыла глаза. Не было ни дыма, ни огня. Перед ней был только салон, однако выглядел он так, будто по нему прошелся ураган, опрокинувший вверх дном все незакрепленные предметы. Позади всего кавардака в дверях кабины пилота стоял Логан.
      Выглядел он как всегда: кремовый костюм, туго завязанный галстук, жилет. Даже очки были на месте, что вызвало улыбку на лице Джастин, а затем ее внезапный громкий хохот.
      Но это был скорее смех облегчения, нежели обычная истерика. И Логан это сообразил, когда шел к ней по проходу. Он схватил ее за руки и немножко встряхнул.
      – Джастин! – строго произнес он. – Все уже позади.
      – Что… случилось? – спросила она и заглянула в его темно-синие глаза, изумляясь, как ему удается оставаться таким спокойным. Он не выказывал ни страха, ни даже тени беспокойства.
      В проходе возник Стив, пилот. Несмотря на свою кожу цвета кофе, он выглядел бледным, с дико вытаращенными глазами, но пытался при этом выдавить на лице некое подобие улыбки.
      – Хотелось бы мне знать, что случилось, – сказал он, покачав головой. – За все те годы, что летаю, мне никогда не приходилось видеть, чтобы с двигателем случалось нечто подобное.
      Он съежился в кресле напротив Джастин. Логан остался стоять позади нее.
      – Думаю, в общей цепи произошло короткое замыкание, – бросил он.
      Стив в ответ кивнул:
      – Чудо, что нам удалось выкарабкаться целыми и невредимыми.
      – По-видимому, виной всему аура Джастин, – сказал Логан, встретившись с ней глазами, и смотрел до тех пор, пока она первая не отвела взгляд.
      – И ваша помощь, – ответил Стив. – Не знаю, что бы я делал, если бы вы не нашли на карте этот островок. Уверен, что не смог бы одновременно вести самолет и следить за приборами, – обратился он к Джастин. – Я летел вслепую.
      Он с восхищением поднял взгляд на Логана:
      – Вы когда-то летали?
      – Совсем немного, – признался Логан.
      – Но карты вы читаете прямо как судьбу!
      – Смешно, – Логан наклонился над Джастин и выглянул в иллюминатор. – На карте не было никакого аэродрома, однако же мы приземлились именно на него. И выстроили его для двухмоторных самолетов побольше нашего. Как называется это местечко?
      Логан сверился с картой, принесенной из кабины.
      – Санта-Кэтрин. Кажется, местность здесь по большей части холмистая. Это, вероятно, единственная ровная поверхность на всем острове. Но если здесь есть взлетная полоса, то, вероятно, существует и город, а значит, и радиосвязь.
      – А что с радиопередатчиком самолета? – спросила Джастин. Она понемногу приходила в себя и сообразила, что они приземлились на каком-то островке, о котором она вообще никогда не слышала – и это вместо того, чтобы, как она думала, утром уже очутиться в Нью-Йорке.
      – Вышел из строя первым делом, – ответил Стив, вставая и натягивая шлем. – Полагаю, нужно посмотреть, что там снаружи, – предложил он Логану.
      – Оставайтесь здесь, – обратился тот к Джастин, направляясь вслед за Стивом к заднему выходу.
      Открыв дверь, они спустились вниз, а Джастин послушно осталась на месте, все еще пристегнутая ремнем безопасности. Вопреки своему до конца не исчезнувшему страху и всем ужасным событиям она вдруг отчетливо осознала, что думает не о близкой гибели самолета, а о Логане Аддисоне.
      Он вдруг показался ей совсем другим человеком. С той самой минуты, как он твердо взял ее за руку, в его характере она открыла еще несколько черточек, которыми восхищалась. Ведь они разительно отличали его от той обузы, что однажды уже стала частью ее жизни. Но открылись в нем и неожиданные качества: властность, сила и даже некий авантюризм. Она взглянула на Логана, думая отыскать следы страха в его глазах, но прочла в них только явное восхищение собой. И эта вспышка чувств взбудоражила ее.
      Джастин шумно перевела дыхание и откинулась назад, обессилевшая от навалившихся на них событий. В голове у нее пульсировала боль. Она вспомнила, что ударилась лбом о переднее кресло. Ощупав место удара, почувствовала, что прямо над бровями у нее набухает шишка. «Ладно, под косметикой незаметно, главное, что я жива», – подумала она.
      Громкие голоса разорвали надвигающуюся ночь. Джастин наклонилась вперед и выглянула из иллюминатора. Она заметила троих мужчин в рубашках цвета хаки и темных, как деготь, шлемах, которые ворвались в джипе прямо на летное поле.
      Ее страхи сразу же вернулись, и Джастин задрожала. Едва им удалось, как в сказке, отыскать подходящее место и посадить самолет, как сразу же их атакуют! Она заставила себя снова выглянуть в иллюминатор в надежде убедиться, что эти люди не вооружены.
      Отстегнув ремень, Джастин поднялась и направилась в хвост самолета, где могла наблюдать и слушать, не замеченная Логаном и пилотом.
      Громкие вопли продолжались, и Джастин поняла только, что незнакомцы в джипе говорят не по-английски или испански. Потом до нее донеслось бормотание Стива: «О, великолепно! Тут, оказывается, говорят по-французски». Джастин уловила слова «вернитесь назад», когда один из прибывших требовательно махнул рукой, явно заставляя их вернуться в самолет и покинуть остров.
      – Все в порядке, – заверил Логан пилота.
      Спустившись вниз по трапу, он приветствовал незнакомцев и сразу же быстро заговорил по-французски. Вот и еще одна неожиданность: этот человек буквально начинен сюрпризами!
      Один из троих, высокий и темнокожий, выступил вперед. Логан двинулся ему навстречу, за ним, немного поотстав, шел Стив.
      Логан продолжал болтать по-французски, но Джастин поняла всего несколько слов. Она немного изучала французский, путешествуя за границей, и должна была признать, что у Логана превосходное произношение, а его голос очень убедителен. Однако главарь отнюдь не казался дружелюбным, как, впрочем, и два его спутника, угрожающе маячивших у него за плечами.
      Пока Логан объяснялся, указывая на самолет и пилота, и оживленно жестикулировал, рассказывая об опасности, которой им едва удалось избежать – так по крайней мере поняла Джастин, – лица всех троих были совершенно непроницаемы. Ей оставалось только молить Бога, чтобы у них не оказалось оружия.
      Ответом на речь Логана было несколько отрывистых предложений, заставивших последнего повернуться к Стиву и покачать головой.
      – Он хочет, чтобы мы убрали самолет со взлетной полосы.
      Джастин увидела, как Логан терпеливо пытается объяснить незнакомцам еще раз, что с ними произошло.
      Ответили опять очень быстро и кратко, и когда главарь закончил свою речь, два его приятеля забрались в джип и двинулись прямо к самолету.
      – Что происходит? – спросил Стив.
      Логан еще раз пожал плечами.
      – У них есть радио? – задал Стив следующий вопрос.
      – Да, – ответил ему Логан, – но оно в самолете босса, а он сейчас в Штатах.
      – Проклятие! – пробормотал Стив.
      – Наш единственный шанс – добраться до цивилизации.
      – А что с самолетом? – спросил Стив. – Он принадлежит моей чартерной компании. Они убьют меня, если…
      Логан прервал его:
      – Скорее всего они вознаградят тебя, когда ты заявишь, что ухитрился спасти их самолет от неминуемой гибели.
      – А эти парни?.. – Стив рванулся было к двоим незнакомцам из джипа, цеплявшимся за люк самолета.
      – Полагаю, им нужно предоставить свободу действий.
      – Минуточку, – протестующе воскликнул Стив, – они оттаскивают мой самолет!
      Логан предупредительно дотронулся до локтя пилота.
      – Думаю, не стоит возражать. – Он улыбнулся, но Джастин отнюдь не была уверена, что это улыбка облегчения. – Делать нечего, я уже со всем согласился – в той мере, насколько это позволил мой французский. Их босс, кто бы он ни был, владелец этого места.
      – Но… – снова начал Стив, сдвинув повыше шлем.
      – К тому же мы ведь не хотим, чтобы наш самолет, я хочу сказать, самолет твоей компании, – поправился Логан, – застрял в центре летного поля? Причем, заметь, эти парни здесь у себя дома и готовят все для посадки самолета своего босса.
      – Что же нам делать? – спросил Стив.
      – Они рассказали, что в двух милях к западу отсюда находится город. Думаю, нам следует туда отправиться. Поискать кого-нибудь, у кого есть радиопередатчик.
      – Пешком? – Джастин наконец сошла с трапа и стояла позади пилота и Логана. – Но мы не можем идти пешком! – воскликнула она.
      За ними были только джунгли, буйно разросшиеся папоротники и деревья, туго обвитые лианами. Где-то в гуще растительности раздавался голос неведомого животного. Вскоре опустится ночь, непроглядная тропическая тьма.
      – Не думаю, что они намерены предложить нам лошадей, – заметил Логан с непередаваемой улыбкой. – Поверьте, я сделал все, чтобы их убедить, но совершенно очевидно, что чем больше я их убеждал, тем больше беспокойства доставлял нам самим.
      С этими словами Логан направился прямо через летное поле. Стив пожал плечами и пристроился следом. Джастин постояла еще несколько секунд, затем с глубоким вздохом последовала за ними.
      У края поля начиналась дорога, достаточно широкая для того, чтобы по ней прошел джип, но вся испещренная выбоинами и раскисшая после недавних тропических ливней. Она взбиралась на крутой холм. Карта Логана точно отражала гористый характер местности.
      Достигнув подножия холма, Стив посмотрел влево и слегка присвистнул. Джастин тоже вгляделась в ту сторону. Посреди джунглей невесть откуда взялась большая усадьба: кирпичный двухэтажный дом с широкой верандой, окруженный безупречным газоном и аккуратными аллеями с мраморными скульптурами.
      – Все это принадлежит владельцу взлетной полосы, – пояснил Логан, указывая на постройки.
      Стив и Джастин, не отрывая взгляда от дивного вида, старались не отстать от него. Высокие каблучки Джастин, вполне уместные на Ла-Кинте, здесь оказались совсем некстати. Проблема требовала решения. И незамедлительно, поскольку дорога сузилась, а выбоины стали гораздо глубже.
      Джастин споткнулась и бросила на Логана убийственный взгляд, но его длинный мерный шаг ни на секунду не замедлился. Он продолжал вслух комментировать все, мимо чего они проходили, – буйную разнообразную растительность, изобилие тропических птиц, укрывшихся в ветвях деревьев высоко над их головами, крики животных, доносившиеся из глубины джунглей. Джастин упорно хранила молчание, борясь с искушением напомнить Логану, что звуки в этой изумительной ночи издают отнюдь не самые миролюбивые звери.
      Ускорив шаг, чтобы догнать Стива и Логана, она поняла, что колдобины, доводившие ее до белого каления, в конце концов ее совершенно вымотали.
      – Логан, – воззвала она, – подождите, мои…
      Ее каблук опять попал в выбоину, да так и застрял наглухо в твердеющей грязи. Но Джастин ни на миг не остановилась, продолжая путь в одной босоножке.
      – Вам помочь? – спросил Логан, улыбнувшись краешком губ, затем двинулся было к ней, но остановился в отдалении.
      – Нет! – вызывающе отрезала Джастин, стаскивая и другую туфлю.
      Стив и Логан молча наблюдали, что будет дальше, а Джастин, бросив победный взгляд поочередно на каждого, что было силы метнула туфлю в самую темноту ночи.
      – Вот это да! – восхищенно воскликнул Стив, проводив летающий предмет взглядом. – Вот это сила!
      – И что теперь? – спросил Логан.
      – В детстве я много бегала босиком по красной грязи родной Джорджии, – сказала Джастин. – Так что мне не привыкать.
      – Неплохо бы снять и чулки, – предложил Логан, вежливо отвернувшись.
      – Я никогда не ношу чулок, – заявила Джастин, ожидая, что при этих словах краска бросится ему в лицо. Но когда Логан повернулся, ничего подобного она не заметила.
      Они с трудом тащились по дороге и наконец достигли места, где она расширялась, сливаясь слева с соседней просекой.
      – Мы прошли половину пути, – объявил Логан. – И идти нам еще по меньшей мере с милю… В джунглях расстояния кажутся длиннее, особенно в такой местности, – пояснил он, и Джастин удивилась, как он мог все это узнать, сидя в своем офисе на Уолл-стрит.
      Еще больше ее потрясло то, что такой осторожный, солидный Логан Аддисон, оказывается, может управлять самолетом. Вероятно, его в ней тоже многое изумляло. Не многие знали о ее детстве на заброшенной ферме в Джорджии, но что-то ведь заставило ее, скорее всего откровенный вызов, поведать ему о босоногой девчушке-замарашке. Упорно продвигаясь вперед, Джастин раздумывала о том, как много они узнали друг о друге за короткое время своего тесного общения.
      Наконец появились признаки цивилизации в виде домика у обочины дороги, мерцавшего огоньками вдали. Они миновали возделанное поле на склоне холма, прошли мимо мирно дремавших коз, почти не обративших внимания на путешественников. И наконец приблизились к домику выгоревшего бирюзового цвета с белыми ставнями за каменной стеной. Когда они прошли в ворота и ступили во двор, над дверью появилась полоска света.
      – Qu’est-ce que c’est? – спросил чей-то голос.
      Дверь отворилась, и на веранду вышел седобородый мужчина. Джастин увидела улыбку на его темном лице и почувствовала облегчение. Этот по крайней мере настроен миролюбиво, хоть и говорит по-французски.
      Логан снова принялся объяснять, кто они такие.
      Старик терпеливо его слушал, а когда Логан закончил, ответил по-английски, правда, запинаясь и с жутким акцентом, но вполне сносно.
      – Добро пожаловать, леди и джентльмены. – Он сделал приглашающий жест рукой. – Добро пожаловать в мой дом. Меня зовут Эмиль Моро.
      Логан представился и назвал своих спутников. Старик с поклоном улыбнулся каждому.
      – Думаю, вам необходимо что-нибудь освежающее? – предположил он.
      Джастин кивнула и блаженно опустилась в кресло, которое предложил старик. Логан встал позади нее.
      – Не мешает чего-нибудь выпить, – сказал он.
      – Анжелика! – позвал хозяин.
      В дверях появилась хорошенькая молодая женщина, явно мулатка. Она была в белой блузке и яркой цветастой юбке, а ее темные волосы свободно рассыпались по плечам. Девушка застенчиво улыбнулась путникам.
      – Это моя дочь, – представил ее бородач.
      Стив, только-только присевший на один из плетеных стульев, стоявших на веранде, вдруг быстро вскочил и согнулся в глубоком поклоне.
      – Bonjour, – произнес он.
      Девушка ответила милым грудным голосом:
      – Bonsoir.
      – Дело к ночи, Стив, поэтому добрый вечер, а не день, – поправил пилота Логан.
      – Моя дочь тоже немного говорит по-английски, – объявил отец девушки. – Принеси манго и ананасовый сок для наших гостей. А для леди, – добавил он, взглянув на грязные босые ноги Джастин, – пару сандалий.
      Он повернулся к Логану:
      – У меня много обуви, которую я приобрел в деревне либо получил с других островов. Очень хорошего качества, – добавил он, – полагаю, леди нуждается в туфлях.
      Логан засмеялся, рассказывая о пешем переходе, который они проделали по немыслимо трудной дороге прямо с аэродрома.
      – Вам повезло, что вы отыскали Санта-Кэтрин. Не на каждом из здешних островов есть аэродром. Это частное поле, принадлежащее месье Грэхему. Он живет здесь уже много лет. Вы видели его прекрасный дом? Моя дочь у него работает, – гордо объявил старик.
      Анжелика вернулась со стаканами и двумя кувшинами.
      – Давайте я вам помогу, – предложил Стив и, взяв поднос, наполнил соком четыре высоких стакана.
      – А вы? – спросил Стив молодую девушку, которая отрицательно покачала головой и застенчиво отступила, едва различимая в тени навеса.
      – Сандалии, Анжелика, – напомнил отец дочери.
      Через минуту она появилась в дверях, неся в руках несколько пар сандалий.
      Первая же пара прекрасно подошла, но, прежде чем Джастин потянулась за кошельком, Логан вытащил свой бумажник, приготовившись заплатить.
      – Для наших новых друзей я снизил цену, – с улыбкой промолвил месье Моро. – Десять долларов. Это ведь недорого?
      Согласно кивнув головой и слегка улыбнувшись, Логан отдал деньги.
      – А теперь, – удовлетворенно промолвил старик, – чем еще могу быть полезен?
      – Если у вас есть радио…
      – Да, – ответила девушка, не выходя из тени. – У меня есть радио.
      – Это не то, что нужно нашим гостям, Анжелика, – объяснил старик дочери. – Вам нужна радиосвязь, чтобы послать сообщение?
      – Да, – ответил Стив. – Коротковолновый передатчик. Вы знаете, где его можно найти?
      – Есть такой на Санта-Кэтрин – в магазине Мартина Ламона.
      – Слава Богу! – обрадовалась Джастин. Уставшая и измученная, она хотела только одного – покинуть этот остров и вернуться в Нью-Йорк. – Мы попросим помощи, и чартерная компания кого-нибудь пришлет за нами.
      – Но не этой ночью, – предупредил Стив. – Компания никогда не станет посылать еще один самолет на какое-то поле, которого даже и на карте нет, да еще в такую темень.
      – Да, необходимо дождаться утра, – согласился Логан.
      – В любом случае, – сказал Моро, – вам следует подождать, по крайней мере до утра, чтобы послать сообщение. Сейчас больше девяти вечера. Мартин уже закрыл свой магазин и спустился вниз с холма в кафе. – Он улыбнулся и покачал головой. – К тому же в это время он уже пьян в стельку.
      – Великолепно! – отозвалась Джастин, раздражаясь все больше.
      – Утром первым делом мы отправимся за радиопередатчиком, – уверил ее Стив.
      – Надо надеяться, он работает, – добавил Моро с улыбкой, вызвавшей у Джастин очередной стон. – Часто бывает по-другому.
      Стив, который все старался усадить Анжелику на плетеный стул рядом с собой, казалось, совершенно не интересуется приемником.
      – Вам нужно остаться на ночь на Санта-Кэтрин, – сказал Моро. – Могу предоставить отличную спальню и совсем недорого.
      – В городе есть отель? – спросил Логан, зная, что Джастин не будет в восторге от перспективы провести ночь в джунглях.
      – Да, есть, и очень неплохой, – подтвердил старик.
      – Ладно, – протянул Стив, интересуясь городом не более, чем радио, особенно когда прямо здесь, в доме Анжелики, есть комната. – Я добровольно вызываюсь провести здесь ночь, – с мученическим видом произнес он, но это совершенно не обмануло его спутников, впрочем, как и вообще всех присутствующих на веранде.
      – Мы будем только рады, – сказал Моро, а его дочь лишь наклонила голову и покраснела.
      Джастин сообразила, что ей не придется оставаться в этом домишке, и была счастлива, что у нее есть шанс получить номер в отеле, даже если для этого опять придется идти пешком. Логан, заметивший ее облегчение, подробнее расспросил об отеле, по-видимому, вполне удовлетворившись тем, что они найдут там удобные комнаты, и вежливо распрощался с хозяевами. Он первым спускался по дороге, а Джастин в своих сандалиях шла следом.
      По мере приближения к городу дорога стала ровной и широкой, а по краям ее выросла низкая старинная стена. Логан рассказывал Джастин о французской деревне. Не удержавшись, она заметила, что тоже была во Франции.
      – Конечно, – откликнулся Логан. – Уверен, что благодаря вашему музыкальному дарованию вы объездили весь мир. – Помолчав мгновение, он добавил: – Но у вас и в мыслях не было, что когда-нибудь вы окажетесь на Санта-Кэтрин.
      Не обращая внимания на его слова, Джастин упорно хранила молчание, и Логан продолжал разглагольствовать по поводу окружавших их красот. Они миновали яркие аккуратные домики на окраине города, омытые недавними дождями, из которых доносились всплески музыкальных звуков. На верандах курили, спокойно покачиваясь в креслах, почтенные отцы семейств, и белые струйки дыма из трубок волнами уходили в черную ночь.
      – Да, – произнес Логан почти про себя, поскольку Джастин до сих пор не произнесла ни слова, храня недоброе молчание. – Прекрасное местечко.
      – Полагаю, что вам в самом деле нравится то, – наконец сказала она, – что нас выбросило на этот забытый Богом и людьми остров, что мы бредем, изнемогая от усталости, к городу в надежде найти там отель, в котором может вообще не оказаться свободных мест. Да даже если и есть, в них наверняка невозможно жить. И вдобавок ко всему мы ищем радиопередатчик, принадлежащий какому-то выпивохе!
      Логан расхохотался, и, не в силах больше сохранять на лице недовольную мину, к нему присоединилась и Джастин.
      – Считайте это восхитительной авантюрой: мы заблудились в джунглях Карибов, отрезаны от всего остального мира, и никто не знает о нашем местонахождении. Правда, вы сели на мель в компании своего финансового консультанта, что отнюдь не так романтично. А мне повезло: я нахожусь рядом со знаменитой Джастин Харт. Не так уж и плохо. – Он улыбнулся.
      Джастин решила, что последнее слово должно быть за ней.
      – Сели на мель, – повторила она. – Вероятно, все и в самом деле удивлены, что же в этом мире могло с нами случиться. Воображаю, как беспокоится Фрэнк. Может быть, нас уже ищут…
      Логан покачал головой:
      – Фрэнка с Дианой сейчас нет в городе, и, уж во всяком случае, голова у него забита совсем другими мыслями. Даже если я не приду на работу утром, он скорее всего подумает, что мне захотелось отдохнуть после поездки. То же решат и ваши коллеги. Никто не начнет беспокоиться, по крайней мере до завтрашней ночи, а к тому времени мы уже будем дома. Так что давайте наслаждаться остатком сегодняшнего вечера.
      – В мои планы входят лишь ванна, обед в своей комнате и хороший ночной сон, если повезет.
      Эти слова охладили энтузиазм Логана. Он вполне осознавал, что его оживление по поводу происшедшего питалось исключительно тем, что рядом с ним была Джастин. К сожалению, она не проявляла ни малейшего интереса к своему товарищу по несчастью. Раз-другой на Ла-Кинте, а потом в самолете он с надеждой ловил в ее глазах хотя бы намек, который можно было бы принять за озадаченность или интерес. Но с тех пор, как началось их путешествие по холмам, единственное, что он увидел на ее лице, когда прошел первый испуг, были опасение и раздражение. Она жаждала быть в Нью-Йорке, а не на Санта-Кэтрин, ее заботила не романтика, а лишь комфорт.

* * *

      Чтобы войти в отель, примостившийся у подножия холма, надо было миновать двор с видом на океан, дугообразный пляж и маленькую рыбацкую флотилию. Гостиница «Красный жасмин», казалось, возникла прямо из мечты под названием Санта-Кэтрин, как, впрочем, и сам город – переливчатая жемчужина в буйных темно-зеленых волнах тропиков.
      – Не могу понять, – проговорила Джастин, с трудом преодолевшая свое раздражение. – Почему вы считаете, что этот островок еще не открыт?
      – Вероятно, потому, что отсутствующий «месье Грэхем» владеет тут единственным ровным местечком, где можно посадить самолет. Вы же помните, здесь повсюду холмы, – сказал Логан, вполне отдавая себе отчет в том, что Джастин никогда этого не забыть. – Однако случайные туристы должны хоть иногда появляться на острове, – добавил он, когда они вошли в дверь гостиницы, – иначе к чему здесь отель?
      У портье они узнали, что туристы действительно появлялись на Санта-Кэтрин, переправляясь на лодках с других островов. В большинстве своем французы, они приезжали немногочисленными группками. Правда, из-за трудностей в оформлении разрешения на поездку кое-кто часто оставался здесь подольше, иногда на весь сезон, а некоторые даже на год. Среди десяти имевшихся в отеле комнат две были свободны – смежные, с видом на океан.
      – Спросите, есть ли здесь ресторан, – потребовала Джастин у Логана.
      В ответ они услышали, что ресторан предлагает блюда островной кухни, включая фирменный суп из моллюсков. Есть и прислуга в гостинице – таков был ответ на следующий вопрос Джастин.
      Когда они поднялись по крутой лесенке на второй этаж, Логан непроизвольно вспомнил ее вопрос о прислуге. Очевидно, она собиралась поступить так, как предполагала раньше: принять ванну, съесть обед в своей комнате и спокойно погрузиться в сон. Ладно, подумал Логан, вот и ответ на все его фантазии о том, как он проведет время наедине с Джастин на этом райском островке.
      Обменявшись взглядами и натянутыми улыбками, они разошлись по своим комнатам. Джастин закрыла за собой дверь и оглядела комнату. Она была меблирована грубоватыми подделками под французский сельский быт – шкаф, стол, кресло с веревочной спинкой и кровать на четырех ножках. Очевидно, все это, заботливо выкрашенное в яркие красные, зеленые и желтые тона, производилось из местных сортов дерева. При других обстоятельствах, сказала себе Джастин, она была бы совершенно очарована и островом, и отелем.
      А сейчас только досадовала на то, что она здесь, а не в Нью-Йорке, где ей надлежало быть. Но то было не совсем правдой, призналась она себе, опустившись на кровать.
      Джастин думала о том, что она открыла за последние несколько часов в Логане Аддисоне, и даже боялась признаться самой себе, что мысли о нем так ее занимают. К тем определениям, которыми она наградила его про себя – честный, интеллигентный, искушенный в делах, – добавились и его начальственные замашки, черта, испугавшая ее своим проявлением. Она почувствовала, что стала чересчур подозрительна к человеку, вытащившему их из чреватой неприятностями ситуации и доставившему ее ночью в довольно приличный отель, и, значит, ей нужно постараться его избегать.
      Вот почему она решила заказать обед в номер, а вовсе не из-за того, что не хотела пообедать с Логаном в ресторане с видом на Карибское море, лакомясь, видимо, замечательным супом из моллюсков, сдобренным специями, и запивая его маленькими глотками ромового пунша, или что там у них еще. Она так сильно желала этого, поэтому и отказалась. Джастин тщательно следила за каждым своим шагом, а сейчас боялась потерять контроль над собой. И виновником этого был Логан Аддисон.
      Джастин скинула с себя одежду и голой прошла в ванную. Она была маленькая, но вполне приличная. Джастин отвернула краны и позволила воде подняться почти до самого края. Затем погрузилась в воду, освобождаясь от грязи и боли, скопившихся за день. Шишку на голове она предусмотрительно прикрыла повязкой, смоченной в холодной воде.
      Час спустя, завернувшись в полотенце, она заказала себе обед. Логан ее не тревожил. Он даже не стучал в дверь, соединявшую их комнаты. А она-то была совершенно уверена, что он настойчиво будет звать ее на обед. Поэтому, лежа в ванне, Джастин даже перебрала несколько возможных вариантов отказа. И сейчас, когда она слегка подсушила волосы и, чуть влажные, распустила их по плечам, ее даже немного раздражало, что не подвернулся случай продемонстрировать их Логану. Этот мужчина продолжал ее удивлять.
      В ожидании обеда Джастин снова надела блузку и юбку цвета фуксии. Оглядев себя в зеркале, она решила, что выглядит не так плохо, как ей казалось. Ее буйные кудри были чистыми и блестящими, лицо посвежело и порозовело за день, проведенный под солнцем Ла-Кинты. Пристально изучив свое отражение, она нащупала в косметичке тушь и помаду.
      Джастин никогда не считала себя хорошенькой, в лучшем случае вполне сносной. Нос коротковат, лицо слишком круглое, а верхняя губа почти бесформенная, что придавало ей постоянно надутый вид. Спасали ее волосы цвета красного дерева и карие глаза, а еще чувство стиля, превратившее Клару Джонсон в Джастин Харт. Тушь и помада дополняли ее имидж, но ведь не краситься же ночью, подумала она, пряча косметику обратно в сумочку.
      Ванна, морской воздух, а позже и обед с островными деликатесами освежили и придали ей сил, хотя она и испытывала некоторое разочарование. Перебрав в уме подробности их приключения с Логаном, Джастин обнаружила, что оно ей даже нравилось. Но закончилось все прозаическим обедом в полном одиночестве.
      Влетевший в комнату мягкий ночной бриз ласково коснулся ее голых рук и ног, приглашая выйти на балкон. Она вышла за огромные стеклянные двери, будто отвечая на зов ветра, и в тот же миг открылась дверь соседней комнаты, и позади нее вырос Логан.
      – Кажется, у нас общий балкон, – произнес он, глядя на Джастин так, что она смутилась. – Не уходите, – добавил он мягко.
      – Хорошо, – ответила Джастин, будто хотела показать ему, что она не дух, улетающий вместе с ветром.
      Видимо, Логан не знал, что она сейчас на балконе, и ей не в чем было его упрекнуть. Иногда Джастин была не очень уверена в себе.
      – Вам понравился обед? – спросил он.
      – Да, а вам?
      – Очень, – ответил он и после паузы добавил испытующе: – Вообще-то я ожидал, что неукротимая рок-звезда Джастин Харт больше склонна к авантюризму.
      – А я считала, что авантюризм вообще не в натуре такого консерватора, как Логан Аддисон, – ответила она с улыбкой, угрожающей перейти во вздох сожаления.
      – Очевидно, что оба мы не те, кем хотим казаться.
      Луна скользила по небу, словно подгоняемая ветром.
      – Прекрасная ночь, – сказала Джастин.
      – Да, но вы почему-то этого совершенно не замечали, пока мы сюда тащились через джунгли.
      – Увы, это так.
      Он закатал рукава, снял куртку и жилет. Его рубашка спереди была наполовину расстегнута. Джастин изо всех сил старалась заставить свои глаза не смотреть на стоявшего рядом мужчину. Его вид показался бы небрежным, будь это кто-то другой, но Логан выглядел так… сексуально, как если бы он вообще был без одежды.
      Джастин устремила взгляд на море, пытаясь уловить мягкий плеск волн, услышать шелест ветра в деревьях. Секунды складывались в минуты, а они все стояли рядом в этом необычном раю и молчали. Затем она пробормотала что-то вроде того, что уже пора спать, и повернулась, чтобы шагнуть в свою комнату.
      Но Логан вдруг задержал ее, взяв за руку. Его пожатие было таким крепким, что у Джастин перехватило дыхание от этого неожиданного прикосновения. Оглянувшись, она прочла в его глазах вызов и вместе с тем нечто очень интимное. Смутившись, она опустила глаза, и в это мгновение он освободил ее руку. Все кончилось.
      Джастин прошла в свою комнату в полном смятении, чего никогда от себя не ожидала. Любой другой мужчина сразу заключил бы ее в объятия, достигнув той степени близости, какой добился Логан, по крайней мере после их обмена взглядами. Но он отпустил ее как раз тогда, когда, по ее представлениям, должен был бы склонить ее к близости. И опять он сделал то, чего она меньше всего от него ожидала.
      Логан наблюдал за тем, как Джастин входит в комнату, выключает свет и идет к кровати. Он еще долго стоял на балконе, думая не о прелести ночи, а о прелести и загадочности женщины.
      Когда он прикоснулся к руке Джастин, чувство риска, владевшее им весь день, вспыхнуло в нем снова, на этот раз еще сильнее. Однако жест был импульсивным, а Логан не привык действовать по первому побуждению. Он не хотел идти дальше. Не желал быть впопыхах прирученным Джастин, этой фантастической женщиной. Не хотел получить желаемое таким образом. Она была женщиной, тайну которой следовало разгадывать постепенно, шаг за шагом постигая ее сущность.
      Вот так, во власти сомнений, он и упустил свой шанс. Сейчас она уже в постели, спит одна, а ее темно-рыжие волосы разметались по подушке. Логан закрыл глаза, и на мгновение вся картина живо встала перед ним. Вот она сняла свою немыслимую цветастую блузку, юбку цвета фуксии и забралась в постель, надев – что? Он попытался вообразить себе белье, которое она носила под одеждой. Что-то нежное и кружевное, ничего не скрывающее, как легчайшее дуновение ветерка, прикасающееся к ее коже. Под кружевом он различал ее твердую грудь, изгиб талии и бедер, когда она вытянулась на холодных простынях.
      Логан тряхнул головой, отгоняя видение, и горько усмехнулся. Что за незадача: они с Джастин вдвоем на тропическом острове, а он позволил ей ускользнуть от него. И завтра всему конец, завтра они отправятся домой.

      На следующее утро, когда Джастин спустилась по лестнице отеля, на ней опять были красные солнечные очки. Логан пошел ей навстречу, встречая и приветствуя натянутой улыбкой. Очки опять находились там, где им и положено быть, и Логан сообразил, что они вернулись к тому, с чего начали. Возможно, это и к лучшему. Как только установится радиосвязь с материком, они вернутся в Нью-Йорк, и ночное приключение останется на задворках их памяти. По крайней мере, думал Логан с затаенной улыбкой, он-то уж точно такое не забудет никогда.
      – Стив ждет во дворе, – сказал Логан, когда они вместе прошли через холл отеля. Не глядя на Джастин, он добавил заговорщицким тоном: – С ним Анжелика.
      Он ждал реакции Джастин, и она наконец улыбнулась.
      – Чартерная компания, может, и сохранит самолет, но потеряет пилота, – заметила она.
      – Сомневаюсь, что это серьезно, – ответил Логан, однако, когда они вышли на улицу и увидели ожидающих их у фонтана Стива и Анжелику, он на мгновение замолчал, охваченный другими мыслями.
      Парочка выглядела словно смеющиеся, флиртующие подростки, но они общались с такой нежностью, что было любо-дорого посмотреть. Когда пары взбирались на крутой холм, направляясь к деловой части города, Логану вдруг показалось, что Стив и Анжелика очень давние хорошие знакомые. Такие близкие отношения вряд ли могли быть следствием знакомства одной ночи. Вопреки краткому пребыванию здесь Стива все выглядело достаточно серьезно.
      Они преодолели крутой склон. Впереди, как молодые лошадки, бежали Стив и Анжелика, за ними Логан и молчаливая Джастин. Она тоже наблюдала за парочкой, и временами ее начинало одолевать нечто вроде зависти. Им так хорошо было сейчас вместе на тропическом островке, что бы они ни делали, в то время как Джастин, наоборот, была угрюма, беспокойна и смущена тем, что произошло – или не произошло – между ней и Логаном. Так или иначе, настроение у нее упало. Она не понимала, что чувствует: гнев или сожаление.
      На вершине открытого всем ветрам холма была рассыпана целая пригоршня магазинов, торгующих товарами для привлечения туристов. Среди них были небольшая бакалейная лавка и магазинчик скверного Мартина. В окне висела надпись жирными буквами: «FERME».
      – О, великолепно, он закрыт, – со вздохом облегчения проговорила Джастин.
      Она уже предчувствовала очередное препятствие. Все шло своим чередом и, по-видимому, так будет и впредь.
      – Вернемся ровно в десять, – предложил Логан, переводя надпись, затем взглянул на часы и со всей уверенностью, на какую только был способен, заявил Джастин: – Осталось ждать всего пять минут.
      Она не ответила, но Стив возликовал.
      – Пойдем, – сказал он Анжелике. Затем повторил по-французски: – Пойдем. Зайдем в соседнюю дверь. Я куплю тебе что-нибудь симпатичное.
      Они прошли в дверь маленького магазинчика готового платья, где и задержались, так что Логану пришлось идти за ними, а минут через двенадцать пришел наконец Мартин. Четверка проследовала за этим коротышкой в магазин, где Логан рассказал о цели их визита. Мартин, как и большинство жителей Санта-Кэтрин, объяснялся на весьма примитивном английском, однако вполне достаточном для обслуживания туристов.
      – Пройдемте сюда, – сказал он, ведя их сквозь лабиринт всевозможных вещей, включая и такие же сандалии, что выдал Джастин месье Моро. Правда, продавались они, как без удивления она заметила, гораздо дешевле, чем за них выложил Логан. Вдоль стен магазина Мартина рядами громоздились предметы здешней первой необходимости – автомобильные шины, противоугонные средства и американские журналы многонедельной давности.
      – Это здесь, – гордо произнес Мартин, когда они прошли в конец магазина.
      Большой широкодиапазонный передатчик с наушниками и микрофоном выглядел впечатляюще. Однако очень быстро обнаружилось, что он не работает.
      – Что? – Новость привела Джастин в замешательство.
      Проклятие, неужели этот коротышка протащил их через весь магазин только для того, чтобы гордо продемонстрировать свой никчемный аппарат?
      Стараясь убедиться, что он все понял правильно, Логан тщательно расспросил Мартина по-французски, а потом перевел ответ остальным:
      – Приемник перегорел на прошлой неделе, и Мартин заказал новую деталь…
      Джастин открыла было рот, но передумала, дав Логану продолжить.
      – Замена прибудет на лодке со следующей почтой…
      Джастин ждала. Логан знал, что она хочет сказать, и прекрасно понимал, как она отреагирует на следующую сомнительную новость.
      – …которая придет завтра, – докончил он, – или днем позже.
      Логан даже не дал себе труда взглянуть в ее сторону. Он прекрасно мог и так представить выражение ее лица.
      – Не могли бы вы выразиться конкретнее? – напрямую обратилась Джастин к коротышке, который в ответ вытаращил глаза.
      – День или два? – пришел на помощь Логан.
      Мартин пожал плечами.
      – Может, день, а может, и два. Это же Санта-Кэтрин. Придет тогда, когда придет. Нет проблем, – добавил он, вставив словечко, которое чаще всего говорил туристам, что немедленно заставило Джастин вздрогнуть. – Ждите и наслаждайтесь жизнью.
      – Не такая уж плохая философия, – пробормотал про себя Логан.
      Джастин осталась глухой к подобным сентенциям и обратилась к продавцу. Медленно и отчетливо, делая паузы между словами, она произнесла:
      – Пожалуйста, дайте нам знать, когда прибудет почтовый бот. – Она указала на подножие холма. – Мы живем в гостинице.
      Мартин засмеялся так, что его узкие плечи затряслись.
      – Когда прибывает почта, об этом мгновенно узнают все. Это самое крупное событие на Санта-Кэтрин. На свисток капитана здесь сбежится весь город. Ждите.
      Стив остановился, прислушиваясь, а затем продолжил свои блуждания по магазину с Анжеликой в поисках чего-нибудь «симпатичного» для своей дамы. Ничто не привлекло его внимания, поэтому, небрежно помахав на прощание своим спутникам, он, взяв Анжелику за руку, вышел из магазина.
      – Может быть, увидимся позже, – с улыбкой произнес он.
      Логан поблагодарил балагура Мартина, через силу улыбаясь Джастин и еще раз напомнив владельцу магазина, что они будут в гостинице ждать, когда радиопередатчик наконец заработает.
      На улице они обнаружили, что утренняя свежесть наконец-то разбудила спящий городок. Несколько островитян уже выставили прилавки в тени огромных зонтиков на открытом воздухе и начали расхваливать свои товары. Еще одна пара постояльцев из гостиницы – шведы или, может быть, немцы, как решила Джастин, – уже бродили от одного прилавка к другому. Другие покупатели, одетые как туристы, рылись в своих бумажниках, спеша что-то приобрести. Суетливая толпа топталась на маленьком пятачке, но было удивительно спокойно и тихо, слышалось только жужжание пчел над цветами.
      И в чудесном дворике при гостинице, который просматривался с вершины холма, все было мирно и спокойно. Джастин, вдыхая аромат цветов, почувствовала ленивую истому и поняла, что начинает расслабляться. Ее все еще расстраивала вынужденная изоляция, но она была не в силах что-то изменить. Надув губы, она предложила как бы в шутку:
      – Может, нам прогуляться на мифической почтовой лодке?
      Логан засмеялся:
      – И обойти за неделю все острова? Нет, лучше подождать и особо не волноваться, – добавил он, потянувшись, а Джастин подумала, что это уже слишком. – У нас еще целый день впереди, – протянул он.
      – И завтра тоже, – напомнила ему Джастин.
      – А может, и еще сутки. – Логан широко улыбнулся. – Не упрямьтесь, Джастин. Как бы там ни было, мы здесь, что само по себе не так уж плохо, и останемся до тех пор, пока, как вы выразились, не придет мифическая лодка. Считаю, нам нужно последовать примеру Стива и Анжелики – вышвырнуть все из головы и развлечься.
      Они остановились у низкой каменной стены, окружавшей поле, на котором паслось стадо рогатых коз. Перед ними расстилался великолепный вид на остров и море. Джастин присела на стенку.
      – Вы не чувствуете себя беспомощным? – спросила она.
      – Мы ничего не можем поделать, – ответил Логан, присаживаясь рядом с ней, – до тех пор пока упорный Мартин не починит свой приемник.
      – А тем временем в Нью-Йорке Фрэнк и вся моя команда сходят с ума. Ведь они считают, что мы попали в катастрофу, Логан, они думают…
      – Вы лучше представьте себе, как они будут счастливы, обнаружив, что мы живы и здоровы. – И он по-мальчишески улыбнулся.
      И Джастин наконец прониклась очарованием близости Логана и всего того, что их окружало.
      – Вообразите, как будут веселиться на этот счет газеты: «Знаменитая Джастин обнаружена на тропическом островке с ее взбалмошным финансовым консультантом».
      Она охнула:
      – Я и забыла о прессе. Вот уж чего бы мне сейчас совсем не хотелось, так это публичной огласки.
      – С этим ничего нельзя поделать, – снова напомнил ей Логан.
      – Знаю, знаю, – перебила она. – Не будем опять об этом.
      – Тогда больше не жалуйтесь, – сказал Логан с улыбкой, смягчившей его слова, – и пойдемте что-нибудь купим. Лично я устал от этой одежды, – продолжал он. – Ваш вид поначалу мне нравился, но сейчас, в сандалиях, должен сказать, вы немного странно выглядите.
      Джастин криво усмехнулась:
      – Знаю. Я чувствую себя полной дурой.
      – Тогда давайте купим вам что-нибудь более подходящее для острова. Поскольку мы вынуждены остаться здесь на какое-то время.
      – Пожалуйста, Логан, – сказала она и поднялась, опираясь на его руку, – не будем об этом.
      Кроме прилавков с одеждой под зонтиками располагались и ларьки со всем необходимым для пляжа. Логан остановился у первого же из них и взял в руку розовую майку, выглядевшую на два размера меньше, чем было нужно.
      – Влезете в нее?
      Джастин приподняла брови, но ничего не ответила. Логан подумал, что его вопрос прозвучал слишком фамильярно и резко. Чертыхнувшись про себя, он добавил:
      – Что бы вы ни решили приобрести, помните, что это за счет «Норвуда и Аддисона».
      Она сдвинула свои солнечные очки на самый кончик носа и с минуту глядела на него, прежде чем сказать:
      – Прекрасно. И не говорите потом, что я вас не предупреждала.
      Джастин всерьез занялась поисками одежды, бросив ему через плечо:
      – Вы намерены лишь наблюдать или тоже займетесь облегчением своего кошелька?
      – И займусь, – ответил он.
      – Боюсь, что не смогу по достоинству оценить вашу покупку, ведь здесь, по-видимому, не продаются костюмы-тройки.
      – Ну что же, придется мне поменять имидж, – нашелся Логан с ответом.
      Джастин окунулась в свою стихию, перебирая купальники, шорты, майки и вечерние платья. Последние она затребовала чересчур громко, но Логан, увы, не услышал. В ее планы на сегодняшний вечер уже не входила хандра в своем номере.
      Час спустя Логан опять в ожидании сидел на каменной стенке. Он переоделся в белые шорты, футболку, украшенную жирными, но слегка кривоватыми красными буквами «Санта-Кэтрин», и сандалии а-ля месье Моро. Памятуя о том, как Джастин прошлась насчет костюма-тройки, он приобрел еще и плавки, пляжное полотенце, длинные полотняные брюки и цветастую рубашку.
      Прошел еще час, пока не подошла Джастин, доверху нагруженная свертками, от которых Логан попытался ее освободить. Он откровенно разглядывал ее, находя в Джастин Харт нечто такое, чего не замечал раньше.
      Она надела тонкие полосатые шорты и, он мог поклясться, ту самую майку, которую он уговаривал ее купить. Ее ноги оказались как раз той длины, какой он наделил их, судя по тому, что она ни на шаг от него не отставала во время их перехода по джунглям. Логан старался не очень на нее таращиться.
      – Полагаю, я переборщила, – сказала Джастин с лучезарной улыбкой, когда Логан освободил ее от части ноши.
      Он, игнорируя ее слова, заявил:
      – Боюсь, я не увижу, что там в других свертках. Если что-то подобное тому, что сейчас на вас…
      Джастин хитро улыбнулась.
      – Точно, я купила купальник, еще одну майку, сарафан и… – Она на мгновение умолкла, а затем сказала: – В одном свертке лежат мои старые вещи, так что здесь не совсем обновки.
      – Не извиняйтесь, – сказал он, когда они начали спускаться с холма к гостинице. – Я дал вам карт-бланш, так что мне за все и отвечать.
      Пока они шли, Логан успел разглядеть ее в новых шортах и тенниске с ног до головы. Но не до конца.
      Солнце жарило прямо над их головами, и Джастин выудила из какого-то пакета шляпу с большими опущенными полями. Она водрузила ее себе на макушку. Поля шляпы почти скрыли ее глаза.
      – Может, вам стоит теперь снять очки, – предложил Логан.
      – Может быть, – ответила Джастин, не сделав в ответ ни малейшей попытки. – Что будем делать?
      – Влезем в купальные костюмы, захватим удобные кресла под пальмой, закажем ромовый пунш и будем бездельничать весь остаток дня. Или это слишком скучно для Джастин Харт?
      Он ждал ее ответа, пока они шли через холл гостиницы и поднимались по лестнице на второй этаж. Там они остановились полюбоваться видом из окна, выходившего на яркий синий океан и белоснежный песчаный пляж, к которому от отеля вела дорожка, обсаженная олеандрами.
      – М-м-м, – предвкушая наслаждение, пробормотала Джастин.
      – Думаю, скучать здесь не придется.
      – Вы знаете, когда я в последний раз отдыхала на полную катушку?
      Логан покачал головой.
      – Никогда! – заявила она. – Не уверена, отдыхала ли я вообще когда-нибудь, разве что выдавался случайный денек между концертами в каком-нибудь экзотическом местечке, да и то обычно из-за репетиций он сокращался едва ли не до часа. Нет, – она решительно, тряхнула головой. – У меня никогда не было настоящего отдыха с тех пор, как все это началось.
      «И даже еще раньше», – добавила она про себя. Летом в Джорджии она тоже всегда трудилась, одна надоедливая работа сменялась другой все время, пока она училась в старших классах.
      – Ну, я готова. Давайте отдыхать! – сказала она, открывая дверь в свой номер и вваливаясь в него со всеми свертками и пакетами. – Встретимся на пляже.
 
      Четыре часа спустя, выпив уже два ромовых пунша, Джастин открыла глаза, огляделась и неохотно встала, стряхивая с себя песок. Она лениво подумала, что слишком долго валялась на животе. Пора перебраться в шезлонг. Она вырыла ямку в песке, затененном холщовым сиденьем, положила туда очки и свернулась в кресле. Она бездумно смотрела вдаль, и вот уже в десятый раз за этот полдень перебирала в уме все случившееся.
      Высокие пальмы, выстроившиеся вдоль побережья и похожие на костлявых стражей, маршировали по цветочному покрывалу и вдруг замирали прямо на краю белого песка, с изнеженной легкостью раскачиваясь среди этого изобилия цвета. Ароматы струились по песку прямо к Джастин, смешиваясь со звуками очень мелодичного смеха.
      Джастин лениво повернула голову на шум. К берегу подходила маленькая рыбацкая флотилия. Блестевшие свежей краской синие и белые лодочки с романтическими французскими названиями взбирались на гребни волн, пытаясь причалить к берегу, но течение отбрасывало их на несколько ярдов назад. Владельцы суденышек, по пояс голые, в ярких пестрых штанах и высоких ботинках, выпрыгивали прямо в воду, пытаясь вытянуть из воды свою собственность. Потом они присоединились к другим рыбакам, которые в бухточке штопали сети и другие снасти, готовясь к следующему выходу в море. Работая, они переговаривались друг с другом, и их голоса были так же мелодичны, как и звуки песни, которую они затянули.
      Вдали на хлипком деревянном причале чей-то голос, прокуренный и визгливый, зазывал купить фрукты – бананы, кокосы и ананасы. Прищурившись от солнца, Джастин увидела крупную женщину в цветастом платье. Она двигалась вдоль причала, плавно покачивая бедрами, и толкала перед собой тележку с фруктами. Ее голос замирал по мере приближения к концу причала, а затем опять усилился, когда она двинулась в обратный путь.
      Джастин, усыпленная звуками и душистым ветром, глотнула ромового пунша, пытаясь разлепить смежившиеся веки. Медленно поворачиваясь в кресле вслед за солнцем, она посмотрела на север, туда, где побережье резко сужалось. Огромные скалы выдавались прямо в море, а белый пляж сокращался до размеров тонкой, как ленточка, полоски, которая, казалось, бежала между скалами, появляясь и исчезая, пока не упиралась в кривую зазубрину побережья.
      Джастин лениво размышляла о том, не стоит ли им с Логаном прогуляться вдоль побережья на север, взобраться на скалы и исследовать невидимую отсюда часть острова.
      Обдумывая эту мысль, она вдруг поймала себя на том, что уже все утро гудело у нее в голове, как пчелы вокруг бугенвиллеи. Она и Логан. Она думала о нем как о своей паре, половинке, будто они вместе собрались провести здесь свой отпуск, хотя в действительности ничего подобного в их времяпровождении на Санта-Кэтрин не было. И закинуло их сюда по прихоти судьбы. Но Джастин не жаловалась. Если уж ее должно было выбросить сюда с кем-то, то Логан Аддисон не так уж плох. Правда, она уже столкнулась с его приводящим ее в бешенство философским взглядом на мир, но в конце концов ей пришлось признать его правоту: никак нельзя было предвидеть, что с ними случится.
      Теперь она решила насладиться спектаклем сполна. Однако поскольку декорация оказалась по-тропически роскошной, а Логан так хорошо смотрелся на ее фоне, превращаясь в романтического героя, ей следовало быть аккуратнее. Здесь все иное – проще, соблазнительнее. Нельзя забывать, что импозантный мужчина, с которым она провела все утро, ее финансист, а не герой романтической саги в райском саду.
      Джастин была достаточно рассудительна, чтобы понять это. Она привыкла жестко контролировать свою жизнь, а после Брэди – и каждого, кто в нее вторгался. С той поры она хорошо усвоила, как важно уметь держать себя в руках. Но лежа под солнцем в окружении мелодичных звуков и смеха под дуновениями теплого душистого ветерка она подумала, что ее зарок никогда не выходить за определенные рамки никому не нужен. Она вспомнила о нем лишь на мгновение и сразу же забыла, словно его унес с собой морской отлив.
 
      Джастин почувствовала, как надвинувшаяся тень заслонила от нее солнце, охлаждая ее разгоряченную кожу, и сразу поняла, даже не открывая глаз и не слыша голоса, что перед ней Логан. Джастин улыбнулась про себя, обнаружив, что ей приятна такая уверенность.
      – По-видимому, вы недурно устроились.
      Она открыла глаза и посмотрела на него:
      – Вот именно. А где были вы?
      Даже в мечтах она не решалась отвести ему место рядом с собой.
      – Обследовал местность. – Логан бросил ей на колени несколько журналов.
      – Не последний выпуск, но посвежее, чем те, что наш приятель Мартин продает в своей лавчонке.
      Джастин лениво взглянула на журналы и отложила в сторону.
      – Возможно, позже… – медленно протянула она, не в силах закончить фразу.
      Логан засмеялся и, усевшись рядом на пляжное полотенце, потянулся за ее шляпой, свалившейся со спинки шезлонга. Стряхнув песок, он бесцеремонно водрузил шляпу поверх копны волос Джастин.
      – Солнце здесь довольно опасно, а вашей коже уже достаточно.
      – Я переворачиваюсь каждые полчаса.
      – Как цыпленок на вертеле, – пошутил он, – который необычайно хорош с румяной корочкой. У людей это называется солнечный ожог, – добавил он.
      – Я крепче, чем кажусь, – немедленно отозвалась Джастин.
      Логан осмотрел ее со слегка недовольным видом.
      – Ладно, держите шляпу, а то она опять слетит, – посоветовал он.
      На этот раз она не возражала, надвинув широкие поля шляпы на самые глаза и давая ему понять, что шляпа и огромные очки недурно защищают ее лицо от солнца и от его восхищенного взгляда. Но все остальное было открыто для обозрения, и он смотрел – и мог бы часами смотреть – на длинноногую Джастин Харт в облегающем зеленом бикини, скрывавшем ровно столько ее кожи цвета слоновой кости, сколько умещалось под двумя лоскутками ткани, невесть почему называемыми купальником. Он внимательно изучил каждый дюйм, доступный его взору, в голове дорисовывая остальное. Плавный изгиб ее длинных ног, округлые бедра, плоский живот, слегка покрасневший на солнце, теперь навсегда останутся в его памяти. Мысленно пересчитал даже немногие прелестные веснушки, разбросанные солнцем по груди Джастин там, где ее не коснулся загар.
      Логан встал, стряхнув с себя эротические фантазии.
      – Я иду купаться, – произнес он, потянувшись, и Джастин, внимательно наблюдавшая за ним, заметила, как его сильные мышцы заиграли на солнце. – Не хотите со мной? Вода сегодня как парное молоко.
      Джастин покачала головой, все еще пребывая в ленивой истоме:
      – Пойду попозже, чтобы охладиться.
      Логану удалось, как он надеялся, безразлично пожать плечами. Он так стремился оказаться с ней в воде, жаждал увидеть, как бикини, намокнув, облепит ее тело и верх купальника слегка сползет вниз, обнажая еще несколько дюймов ее кремовой груди. А холодная вода выпукло обрисует ее соски под тонкой тканью. Входя в воду, Логан затряс головой. «Все, довольно об этом, – прервал он себя. – А то до конца дня еще не раз придется принимать холодную ванну».
      Джастин пристроила шляпу так, чтобы наблюдать, как Логан бредет к морю.
      Выглядевшее не очень тренированным, тело Логана по мере его удаления от Джастин все явственнее бугрилось мускулами – на длинных ногах, поперек внушительной спины, на руках и широких плечах. Его длинная и худощавая фигура прекрасна в своем совершенстве.
      Логан спокойно вошел в воду, когда она поднялась ему до уровня бедер, а затем резко бросился вперед, нырнув под набежавшую волну. Джастин отвела взгляд и, взяв один из журналов, безразлично пролистала его. Вскоре ее взгляд опять устремился в морскую лазурь и остановился на ярко блестевшей темной мужской голове и фигуре с вытянутыми вперед руками, ловившими встречную волну, которая несла пловца почти до берега. Поворачиваясь лицом к волне, Логан опять нырял и вдруг возникал среди волн, отряхиваясь от воды и ожидая прибоя, чтобы начать все заново. Он был переполнен энергией. В Нью-Йорке Логан освобождался от ее избытка на теннисном корте. А здесь – благодаря долгим прогулкам по побережью и катанию на волнах.
      Джастин продолжала смотреть, как он уплывает далеко за буйки, потом вдруг вскакивает на огромный пенистый вал и несется с ним к берегу. Она прекрасно знала, что за своими огромными солнцезащитными очками может тайно следить за каждым движением Логана. Чем она и занималась, когда он остановился рядом с ее шезлонгом, поднял полотенце, стряхивая последние капельки воды с черных волос, и вытерся. Проделывала она это, не меняя наклона головы и все время притворяясь, что читает журнал, хотя даже не знала какой.
      Широкая грудь Логана была покрыта черными завитками волос, на мускулистом животе, плоском и твердом, тоже вилась тоненькая темная полоска, начинавшаяся пониже пупка и исчезающая под плавками. Тут глаза Джастин замерли. Изо всех сил она пыталась не замечать, как мокрые плавки обрисовывают его бедра, подчеркивая их красоту. Слава богу, он наконец повернулся, вытер спину и ноги и плюхнулся в шезлонг рядом с ней.
      – Вода прямо фантастика, впрочем, я вам это уже говорил. – Он улыбнулся. – Я не считаю себя энтузиастом этого острова, но вы должны согласиться, что…
      – …он великолепен, – докончила Джастин. – Вы меня окончательно убедили, и я решила остаться.
      Логан засмеялся.
      – И наслаждаться им, – добавила она.
      – Хорошо, – пробормотал он, откидываясь на кресле и закрывая глаза.
      Джастин продолжила свои наблюдения, теперь уже вполне открыто, поскольку он не мог ее видеть. Вытерся он не насухо, а довольно небрежно. На все еще влажной груди выделялись завитки мокрых черных волос. Джастин спросила себя, что бы она испытала, дотронься она до его груди. Вот бы пробежаться пальцами по угольно-черным волоскам, скользнуть вверх по шее, по плечам, а потом вниз, нежно лаская кожу его рук.
      Интересно, что почувствует он, прикоснись она к его коже? Внезапно Джастин почти явственно ощутила, как она мягка и в то же время тверда, нежна снаружи и прочна внутри – шелк поверх стали. Дотронуться до него означало бы прикоснуться к пламени, теплому, мощному и живительному. Джастин внезапно испугалась и вместе с тем безумно, неистово захотела все это испытать. Ее потянуло к нему мощно и…
      Вдруг она поняла, что Логан вовсе не спит. Только надвинув поглубже шляпу, она решилась взглянуть ему в глаза. То, что она там увидела, вызвало теплую волну, разлившуюся по всему ее телу. Внутри у нее разгорелось жаркое пламя, охватившее каждую ее клеточку с такой же силой, с какой солнце пригревало уже обгоревшую кожу.
      Растворяясь в своих ощущениях, Джастин вдруг испугалась, что Логан все поймет, заметив выражение ее глаз. Почувствовав, как краска заливает ее лицо, она быстро отвела взгляд, упрекая себя за подобные мысли о Логане Аддисоне. Как будто она никогда раньше не встречала такого представительного мужчины, как Логан, который вместе с костюмом сбросил и свои консервативные манеры. Да, решила она, он невероятно притягателен в любом виде.
      «Но Брэди ведь тоже был безупречен, – напомнила она себе. – Не попадись снова на эту удочку, не окажись опять дурой». Нельзя путать переживаемые эмоции с деловыми отношениями, которые существовали и, как она надеялась, будут и впредь существовать между ней и ее консультантом.
      Всплыло в памяти неожиданное потрясение, пережитое ею прошлой ночью, когда Логан вышел на балкон с закатанными рукавами, в полурасстегнутой рубашке и впервые предстал перед ней просто мужчиной, а не финансистом. То был лишь намек на нечто возможное между ними, раз уж их угораздило вместе оказаться в этой идиллии, которая, правда, подумала она, скоро закончится. Джастин пыталась напомнить себе, с каким волнением ждала раньше прибытия почтового бота. Однако после полудня бот уже не занимал ее мысли, сейчас же она и вовсе не заботилась о том, придет ли он вообще.
      Весь день и вечер Джастин упорно старалась подавить игру своего воображения и вернуться к реальности, которую олицетворяла для нее до сих пор не прибывшая почта. Однако даже если она и не собиралась поддаваться очарованию Санта-Кэтрин, поедать опять в одиночестве обед в номере было по меньшей мере смешно. Естественно, что, проведя вместе целый день, они с Логаном должны были и вместе отобедать.
      Чем они и занялись, оказавшись в суматохе красочной церемонии местной свадьбы. Ресторан отеля был битком набит жующими, пьющими, громко обсуждающими торжество островитянами. Некоторые уже танцевали под ритмичную музыку энергичного трио. Стив и Анжелика среди гостей с необыкновенным пылом поддерживали шумное веселье. Но даже в толпе они видели только друг друга.
      Джастин и Логан сели за угловой столик, перебросились парой слов с официантом и наскоро пообедали, стараясь побыстрее укрыться в тихом маленьком кафе в холле отеля, где слонялась лишь горстка гостей. Устроившись в уголке за столиком, они заказали кофе.
      – Хороший выбор, – сказал Логан.
      – Да, – согласилась Джастин, с облегчением оглядывая уютное кафе, где было так спокойно.
      – Я не в том смысле.
      Она вопросительно посмотрела на него.
      – Я говорю про вашу одежду. Выбор неплохой.
      Джастин была в ослепительно белом платье с глубоким вырезом очень простого покроя.
      – Вам идет, – сказал он спокойно, и Джастин почувствовала, что заливается краской.
      – Вы выглядите еще красивее, чем обычно, если это вообще возможно.
      – Но ведь я сегодня даже не накрасилась, – призналась Джастин, не вполне понимая, зачем говорит ему об этом. – Думаю, со мной такое впервые, во всяком случае, после захода солнца.
      Логан засмеялся и подумал, как свежо и молодо она выглядит без косметики, совсем не похожа на рок-звезду.
      Ее, видно, посетили похожие мысли.
      – Хорошо, что здесь нет никого из моих поклонников. Они могли бы заметить, что я выпала из образа, – сказала она.
      – Да, имидж очень важен. Даже для Логана Аддисона. В особенности для Логана Аддисона. Наши клиенты хотят верить своим консультантам, поэтому мы всегда должны быть на высоте – честными и благородными. И до занудства правильными, – добавил он.
      Джастин засмеялась.
      – Ладно, может, лучше сказать – осторожными?
      Она прямо посмотрела на него:
      – Вы и в самом деле такой? То есть, я хочу сказать, Логан Аддисон – это только оболочка или реальность?
      – Надеюсь, и то и другое – хороший бизнесмен с авантюрной жилкой. Обычно я не разрешаю себе поддаваться этому чувству, никогда в жизни еще не пробовал, но мне нравится, когда вдруг выпадает возможность познать неизведанное. Полагаю, что я люблю рисковать, – добавил он и в упор взглянул на нее. – Я вовсе не трус, Джастин.
      Секунду помедлив, она отвела взгляд, и Логан обругал себя за неуклюжую попытку сблизиться. Всякий раз, когда он подступал к грани интимности, она отдалялась от него если не физически, то, во всяком случае, эмоционально. Правда, сегодня вечером она не пряталась за своими проклятыми очками. Поэтому он мог заметить, когда ей станет неловко от его слов, и понять, что хватил лишнего, а значит, вовремя дать отбой. Он желал ее так сильно, что не мог двинуться с места до тех пор, пока она не подаст ему знак. Но знака все не было, и у него возникло чувство, что ждать ему придется очень долго.
      «Но я его обязательно дождусь», – решил Логан. Им просто нужно время, чтобы узнать друг друга получше. Логан не имел понятия, сколько времени это займет, но дальнейшие слова Джастин вдруг помогли ему как-то подступиться к ней, рассказать ей что-то о себе.
      – Вы с Фрэнком такие разные, – заметила Джастин. – Я часто задавалась вопросом, как вы можете вместе работать.
      Логан сразу же воспользовался предоставленной возможностью:
      – Мы познакомились в колледже и стали добрыми друзьями. Но, получив образование, я пошел проторенной дорожкой, поступил в семейную фирму…
      – Семейная фирма, – проговорила она с легким почтением. – Звучит солидно. За этим стоят многие поколения аристократов Новой Англии.
      Он кивнул:
      – Подозреваю, что фирму основал какой-то торгаш-грабитель, за долгую жизнь набравшийся респектабельности. Во всяком случае, с капиталами и с делом наше семейство управлялось как подобает – твердо и основательно. Я считал, что все идет прекрасно, пока Фрэнк не предложил мне кое-что поинтереснее и не столь однозначное. И только тогда я осознал собственную ограниченность. Я ушел после бурных сцен с отцом, который все старался мне втолковать, что никогда Аддисоны не имели дела с «актеришками»!
      Джастин рассмеялась.
      – Ваши родные полагали, что вы запятнали себя?
      – В конце концов они кое-как смирились с моим решением. Я всегда могу вернуться в свою овчарню, но совершенно немыслимо, чтобы я когда-нибудь захотел это сделать – с моими-то клиентами!
      Логан не удержался, он потянулся и дотронулся до руки Джастин. Она была маленькой, мягкой и холодной. Логану хотелось гораздо большего, чем одно прикосновение: вот бы скользнуть вверх по гладкой коже ее руки, коснуться плеча и длинной стройной шеи. Ощутить упругость полной груди и сжать ее в своих объятиях…
      Джастин отвела его руку. Последовавшее молчание было неловким, и Логан попытался как-то его прервать:
      – Должно быть, я надоел вам с историей своей жизни.
      Она прямо взглянула на него своими карими глазами:
      – Что вы, я восхищаюсь вами и Фрэнком. У вас отличный тандем. Так редко с кем-то можно сработаться и при этом доверять друг другу.
      – Это так, – согласился Логан.
      Молчание между ними иногда отзывалось тишиной в комнате и даже во всем отеле. Пока они разговаривали, несколько раз шумная свадьба вдруг срывалась с места и отправлялась на берег, прихватив с собой музыкантов. В маленьком кафе оставалось лишь несколько пар, видимо, таких же, как они, туристов. Тогда кто-нибудь опускал монету в музыкальный автомат, и знакомая мелодия разливалась по комнате.
      – «Летний карнавал», – сказал Логан, – одна из моих любимых песен Джастин Харт.
      – Когда-то это был хит, – вспомнила Джастин. – Убойная штука, одновременно рок и настоящая бродвейская мелодия.
      – Да, – согласился Логан. – Здорово услышать ее на Санта-Кэтрин из недр музыкального автомата. Потанцуем?
      – Здесь? – Кафе было крохотным и тесным.
      – Почему нет? Слава Богу, свадьба отплясывает в ресторане, – сказал Логан с усмешкой, взял ее за руку и крепко обнял, прежде чем Джастин нашлась с ответом.
      Теперь он по-настоящему обнимал ее, именно так, как раньше мечтал. Наконец-то она так близко, что он может ощутить ее мягкую кожу. Копна волос цвета красного дерева щекотала ему подбородок, и он боролся с неодолимым искушением зарыться в них руками, приподнять ее лицо и, склонившись, поцеловать в губы. Вместо этого он осторожно придерживал ее так, что их тела едва соприкасались, и вдыхал сладкий аромат Джастин, а ее голос в это время звучал из музыкального автомата.
 
       Летний маскарад…
       Игры при луне…
       Грезы о любви…
 
      – Это просто умопомрачительно, – сказал Логан, – танцевать с вами под вашу же песню. Восхитительное, опьяняющее чувство!
      – Полагаю, вы снова говорите с образом, – сказала она, и в ее голосе прозвучала легкая тревога.
      Логан сразу же возразил:
      – Я обнимаю не образ, а реальную женщину.
      И это было именно так. Когда он легонько прижимал ее к себе, чувствовал мерное биение ее сердца, быстрое легкое дыхание. Он ощущал первобытное возбуждение во всем теле, он желал ее, и мысли об этом не покидали его с прошлой ночи. Логан представил себе Джастин на балконе, ее сияющую кожу, волосы, еще влажные после душа, а сегодня днем – едва прикрытую бикини на пляже. И вот сейчас она в его объятиях, ее светлая кожа, обласканная солнцем, свежа и ароматна, она будто соткана из лунного сияния и яркого пламени свечи.
      Он еще ничего о ней не знает. Держит ее в своих объятиях, но, как она только что сказала, это лишь образ. Ему хотелось иного…
      – Джастин…
      – Логан…
      Они произнесли это одновременно.
      – Говорите первый, – сказала она.
      – Нет, вы.
      – Я хотела сказать, что сегодня был замечательный день, я от души наслаждалась, хотя вначале, положим, и взбунтовалась. И этот вечер тоже необыкновенный.
      Песня окончилась, остался лишь ее голос, голос женщины в его объятиях. В этот миг и голос, и Джастин принадлежали ему. Эта мысль пронзила его болью желания, желания обладать ею как женщиной, неистового желания мужчины. Он почувствовал это гораздо сильнее, чем прошлой ночью, поскольку сейчас знал, как она выглядит под своей снежно-белой одеждой. Ему уже не нужно было воображать себе выпуклость ее груди, плавный изгиб бедер.
      Понимал он и то, что вечер подходит к концу, а он не в силах помешать этому. Он мог бы проводить Джастин до ее комнаты, поцеловать и, настойчиво не отпуская, возможно, даже заняться с ней любовью, но что-то удержало его от этого. Заполучить ее на краткий миг с тем лишь, чтобы потом потерять, – это вовсе не входило в планы Логана. Лучше подождать.
      – Солнце выпило мои силы, – пробормотала Джастин где-то на уровне его груди. – Думаю, мне пора спать.
      Логан ждал этого и был убежден, что способен отпустить ее. Однако он обнаружил, что почему-то держит Джастин крепче обычного, вглядываясь в ее лицо и пытаясь прочесть на нем еще что-то, кроме усталости. Ее лицо выражало нечто совершенно непонятное, что-то вроде замешательства или даже страха.
      – Я провожу вас до номера, – сказал Логан, переложив на нее решение за них обоих.
      Джастин, слегка дернувшись, отпрянула, и он вспомнил о данном себе обещании ее не удерживать.
      – Вы останетесь и закажете себе еще чего-нибудь выпить, – ответила она. – Увидимся утром.
      Логан отпустил ее. У них есть еще завтра… Если не придет бот.

      Джастин всегда ложилась поздно, часто за полночь, так что, проснувшись на следующее утро очень рано, непроизвольно закрыла глаза и перевернулась на другой бок, надеясь, что опять мгновенно уснет. Но увы! Выбравшись наконец из постели, она поняла почему. Привычка поздно ложиться, как и пестрые одежды, макияж и огромные красные очки, – все это принадлежало Джастин Харт, звезде поп-музыки. Но сегодня она не чувствовала себя звездой.
      Она надела желтые хлопчатобумажные шорты и, натягивая через голову майку, выглянула на балкон. Солнце только-только поднималось над морем, окрашивая мир в жемчужно-розовые цвета. Рассвет не предвещал ничего тревожного, скорее вселял умиротворенность. Осторожно, словно подкрадываясь, светящийся шар легко выплывал из-за горизонта, неторопливо поднимаясь вверх, словно аэростат в безветренный день.
      Джастин не могла припомнить, когда она в последний раз наблюдала восход солнца. Кажется, этого не случалось с тех пор, когда подростком она вскакивала ранним утром на работу, едва замечая, как солнце поднимается над покрытыми красной пылью полями Джорджии. Несомненно, Санта-Кэтрин продолжал радовать Джастин нескончаемыми «впервые» или по крайней мере «не помню когда». И она наслаждалась этой радостью на полную катушку.
      Она прекрасно понимала: большинство здешних удовольствий проистекает из того, что с ней Логан. Не просто потому, что они вместе свалились вдруг с небес на этот остров, но скорее из-за полной взаимной приязни. К тому времени, когда она вчера окончательно примирилась со своим положением, вдруг обнаружилось, что на улице прекрасный солнечный день. Прошлая ночь тоже оказалась изумительной, хотя и резко оборвалась в самом разгаре.
      Джастин с балкона окинула взглядом побережье и решила, что сейчас самое время прогуляться. Она тихо спустилась по балконным ступенькам, стараясь не разбудить Логана: в его комнате еще были задернуты шторы. Джастин представила себе, как он лежит, растянувшись на кровати, закинув руку за голову, забывшись тяжелым сном. Неудивительно, если он спит нагишом. Должно быть, натянул простыню прямо на голое тело или вообще отбросил ее, скомканную, к самым ногам.
      Ступив на песок, Джастин все еще продолжала рисовать в воображении загорелое мужское тело, распластанное на белых простынях. Затем ее мысли вернулись к предыдущей ночи и к тому, как резко она оборвалась. А ведь все могло бы быть совсем по-другому.
      Джастин шла вдоль берега по песку, багряному под лучами восходящего солнца, и представляла себе иной вариант, прекрасно сознавая, что окончательное решение Логан предоставил ей. Решать ей пришлось недолго, решение пришло само собой. Она ушла, потому что было поздно и она устала, но ушла она одна. Это и было ее выбором.
      Он мог бы и настоять, поднимаясь с ней вверх по лестнице, или пойти еще дальше. Мог воспользоваться своим преимуществом, однако не стал. Это приятно удивило и понравилось Джастин, словно теплое заботливое прикосновение. Логан очень мил и порядочен. Ничего похожего она в своей жизни еще не встречала. Вот и еще одно «впервые», с улыбкой подумала она. Потрясающее обаяние Логана кроется в его неодолимой притягательности, все сильнее вызывающей ее восхищение. Он загадочен, и его загадку Джастин непременно хотела разгадать.
      Она вспугнула стаю чаек, очевидно, не ожидавших вторжения чужаков в свои владения в столь ранний час. Беспорядочно покружившись, они вернулись к своим насиженным местам на берегу, как только Джастин отошла подальше. Но ничто не отвлекло ее от мыслей о Логане. Он все еще целиком владел ее сознанием.
      Она знала, что почтовый бот должен прийти сегодня, а если нет? Вряд ли им удастся и третий вечер провести так же, как предыдущие, не осмелившись что-то предпринять. Она решила не видеться с Логаном весь день до самого прихода лодки.
      В противном случае, Джастин вполне это осознавала, ей опять придется от него бежать, ведь он ей нравится. Отрицать это она не могла. Но и позволить их отношениям перерасти во что-то более серьезное было опасно не только из-за того, что Логан – ее деловой консультант, а скорее потому, что они – два абсолютно разных мира. То, что может произойти между ними здесь, закончится, как только они вернутся в Нью-Йорк. И опять он влезет в свой непременный костюм-тройку, а она снова станет Джастин. Так было и так будет впредь.
      Она резко развернулась и пошла назад, ступая по собственным следам, и, опять побеспокоив чаек, наконец приняла решение. Сегодня она будет держать себя в руках. Она не позволит себе снова увлечься мужчиной, управляющим ее капиталами. Дело прежде всего, пусть он занимается Ла-Кинтой. Что касается остального, она и дальше будет заботливо охранять свою жизнь, держа его на расстоянии.
      Приближаясь к гостинице, она сообразила, что, пожалуй, принять такое решение легко, но выбросить Логана из головы никак невозможно. Если только он не перестанет быть таким милым и возбуждающе притягательным. При одной только мысли о нем Джастин почувствовала внутреннюю дрожь, несмотря на ласково пригревающее солнце. Нет, она приняла решение и ни за что от него не отступится.
      И тут Логан все разрушил. Он сидел на балконе за накрытым столиком посередине между их комнатами. Ветер донес до нее запах крепкого кофе и свежих булочек. Джастин, стараясь избежать встречи, собралась было воспользоваться парадным входом, но Логан уже заметил ее и призывно замахал рукой.
      – Время завтракать! – закричал он.
      «Ладно, завтрак так завтрак», – вздохнула Джастин. Пожалуй, сейчас у нее нет никакой возможности избежать нежелательной встречи. Кроме того, аппетитные запахи были весьма соблазнительны. Логан уже поднялся, чтобы поприветствовать ее. Он был в голубой пестрой рубашке и белых брюках, купленных накануне.
      Его волосы были еще влажными от недавнего душа, а в глазах мелькали радостные искорки, от которых на сердце у Джастин потеплело. Она призналась себе, что дело ее не из легких.
      Логан пододвинул ей стул, и она села, отметив исходящий от него запах не мыла или одеколона, а чистоты и свежести, присущих его телу. Мгновенно проголодавшись, она отломила большой кусок круассана, нежного, смазанного превосходным маслом. Логан, несомненно, знал, как завоевать сердце голодной девушки.
      – Вы хорошо погуляли?
      Джастин, глотая кофе, могла только кивнуть.
      – Если верить гостиничным новостям, есть большая вероятность, что почтовый бот придет сегодня после полудня, – сказал он, подливая и себе еще немного кофе. – Так что, полагаю, оставшееся утро нам следует провести вместе.
      Джастин слушала, уже готовая отказаться от всего, чем бы он ни пытался ее соблазнить. Однако Логан действовал как опытный змей-искуситель. На его лице появилось задорное, как у мальчишки, выражение.
      – Я придумал кое-что весьма привлекательное. Держу пари, вы согласитесь. Только послушайте. – Он заговорщицки наклонился вперед. – В гостинице есть старый джип. Уверен, что смогу договориться и его отдадут нам. И мы объедем весь остров, как и мечтали вчера, но из-за лени так и не собрались.
      – Логан, не думаю…
      На мгновение он слегка нахмурился, но быстро продолжал, не дав ей времени отказаться.
      – Почему бы и нет? – настойчиво спросил он, вполне осознавая отсутствие какой бы то ни было логической причины.
      Почему бы и нет? Джастин не могла и думать об извинениях, забыв о своем прежнем решении держаться от него подальше. Если бы она на самом деле хотела отказаться от его предложения о поездке по острову, то ей стоило просто встать, поблагодарив, отказаться и уйти в свою комнату. Но это уже было в прошлом, они прошли ту точку, когда строили свои отношения заново, только-только подводя под них опору. Однако и согласиться на его предложение она не могла.
      – Мне говорили, что к северу отсюда есть лагуна, – продолжал Логан, соблазняя ее тем неизведанным, что откроется им за изгибом побережья, который вчера ее так заинтересовал. Потянувшись, он положил ладонь на ее руку. Она ощутила тепло его прикосновения, и внезапно ее охватили воспоминания о прошлой ночи. Безотчетная тревога опять вернулась к Джастин.
      Логан уверенно сказал:
      – Для нас соберут сухой паек, и мы тотчас же тронемся в путь, поедем куда глаза глядят. Когда вы позволяли себе это в последний раз?
      О Господи, подумала Джастин, вот она столкнулась и с еще одним «впервые».
      – Никогда, – ответила она. – Не помню, чтобы мне когда-либо случалось заранее выбраться на пикничок в лагуне, а уж тем более на импровизированный.
      По неосторожности она все-таки оказалась у Логана на крючке, забыв о своем прежнем решении. И правда, в такое превосходное утро нет ничего лучшего, чем прогулка наедине с Логаном.
      – Итак, вперед! – провозгласил он, хотя Джастин так ничего и не ответила. – Мы отправимся в путь, забыв о времени, свободные и беззаботные. Что может быть лучше?
      – Ничего не может быть лучше, – сказала она, внутренне с ним соглашаясь.
      Джастин думала о том, как неохотно старый джип тащится по холмам вдоль побережья, направляясь на север. Он недовольно фыркал, когда они карабкались вверх, и натужно вздыхал, скатываясь вниз. Ветер играл ее волосами, запутывая рыжие кудри. Как и вчера, она не накрасилась. Джастин чувствовала себя ребенком, она пронзительно взвизгивала от восторга, когда джип нырял вниз со склонов, и хохотала вместе с Логаном, наслаждаясь безграничной свободой.
      Они обогнали старый грузовик, пыхтя тащившийся в город, битком набитый фруктами и овощами. В деревне мальчишка, пасший коз, безразлично проводил их взглядом. Казалось, время идет неторопливо, секунды слагаются в минуты, а минуты в часы. И Джастин подумала, что этот день никогда не кончится. Ей было удивительно хорошо этим бесконечно долгим днем рядом с мужчиной, который единственный полностью вписывался в окружающую обстановку. Он всецело принадлежал этому месту, как и Джастин, которая даже представить себе не могла, что их затопят такие чувства. Хотя, казалось бы, такая жизнь не про них.
      – Может быть, Санта-Кэтрин обладает некими магическими чарами, которые меняют каждого, кто сюда попадает, – громко заявила она.
      Логан взглянул на нее, включая зажигание, затем нажал на газ и покатил вниз с холма.
      – Такое и мне приходило на ум, – ответил он. – Не удивлюсь, если перемены будут продолжаться и впредь. Может, вернувшись в Нью-Йорк, мы увезем с собой любовь к такому ленивому времяпрепровождению или же попадем в прежний порочный круг, суетливо, как и прежде, проводя свою жизнь?
      – К сожалению, у нас выбор не так уж велик. Наши профессиональные успехи…
      – …Разумеется, наши успехи, – прервал ее Логан, прекрасно понимая, что оба они настоящие трудоголики. Ни один не сможет бросить любимое дело. Ничто на свете не сможет их отвлечь от работы, составляющей смысл их жизни. – Но мы не забудем, – сказал он.
      – Нет, – повторила Джастин. – Никогда не забудем.
      – Смотрите, – вдруг воскликнул Логан, – вот и лагуна.
      Небольшая внутренняя бухта была ярко-голубой у кромки берега, а за рифами приобретала цвет бирюзы и индиго. Она лежала перед ними прозрачно-спокойная, без всякого намека на рябь набегающей волны.
      – Здесь можно спуститься прямо к бухте, – сказал Логан, сворачивая на каменистую, испещренную глубокими выбоинами дорогу.
      – Это напоминает наш давешний поход к городу.
      Посмотрев на нее и задорно подмигнув, Логан спросил:
      – Помните?
      Джастин лишь вздохнула.
      – Разве такое забудешь! По крайней мере сейчас нам не нужно идти пешком.
      Джип тащился по глубоким колеям, пока они не очутились на берегу раскинувшейся перед ними лагуны. Только узенькая полоска белого песка отделяла воду от джунглей, на краю которых кто-то соорудил небольшой навес из пальмовых ветвей.
      – Потрясающе! – воскликнула Джастин, когда они вылезли из джипа, прихватив с собой корзинку с провизией и полотенца.
      – Сначала купаться! – скомандовал Логан, бросив на песок все вещи. – Пришло время, когда я намерен затащить вас в воду.
      – Я вчера уже купалась, – напомнила ему Джастин.
      – Да, но тогда я отправился на прогулку. Так что сейчас хочу взять реванш.
      – Но я не умею плавать, – напомнила ему Джастин о том, в чем наконец вчера ему призналась.
      – Я вас научу, – объявил он, стащив одежду и представ перед ней в одних плавках. – Если не получится, можно просто отдыхать на поверхности. Соленая вода хорошо держит. Пойдемте! – настойчиво повторил он.
      Джастин все еще стояла в тени навеса, испытывая некоторую неловкость оттого, что надо прямо у него на глазах сбросить шорты и майку, хотя на ней было то же бикини, которое он вчера уже лицезрел на пляже. Было нечто слишком интимное в разоблачении прямо у него на глазах.
      – Вы идите первым, – предложила она, – а потом и я.
      – Обещаете?
      – Обещаю.
      Она проследила за тем, как Логан повернулся и побежал по узенькой полоске песка прямо к морю и с размаху влетел в воду, подняв множество брызг. Он не остановился до тех пор, пока вода не поднялась ему до плавок, а потом, вытянувшись и подняв вверх руки, он глубоко нырнул. Исчез, затем снова появился и, повернувшись, стал настойчиво звать Джастин. Зачарованно наблюдая за тем, как он плывет, она стояла, забыв снять с себя одежду, так что ей все-таки пришлось раздеваться под пристальным взглядом Логана. «Ну и пусть, – подумала она. – Хоть не стоит у меня над душой».
      Через мгновение она уже была готова окунуться. Правда, в воду она вошла отнюдь не с таким энтузиазмом, как Логан, слегка вздрогнула от первого ощущения холода, но потом, привыкнув, рискнула забраться поглубже. Джастин отважилась зайти лишь по пояс, окунулась и быстро попятилась к берегу, для устойчивости зарыв ноги глубоко в песок.
      – Итак, начнем? – спросил Логан, подплывая к ней.
      Джастин покачала головой:
      – Думаю, мне уже поздновато учиться плавать. Может, поучите меня чему-нибудь попроще, к примеру, держаться на воде?
      Логан засмеялся:
      – Давайте.
      Он потянулся, и внезапно Джастин оказалась в кольце его рук.
      – Логан!
      – Расслабьтесь.
      Он старался не смотреть на две полоски зеленого бикини. Сейчас, когда они оба были мокрыми, воображение уже было ни к чему, подумал он, когда краешек ее купальника, соскользнув совсем чуть-чуть, впрочем, вполне достаточно, приоткрыл розовый сосок. Она поддернула бретельку, но слишком поздно.
      – А теперь вытянитесь, – хрипло проговорил он, стараясь сосредоточиться на своей роли учителя.
      Джастин проделала то, что ей велели, но ее тело оказалось слишком неподатливым.
      – Не беспокойтесь. Я с вами. Будьте мягче, свободнее.
      Она очень старалась расслабиться, но боязнь воды сводила на нет все ее попытки. Одной рукой Логан поддерживал ее за талию, а другой за бедра, там, где следовало быть трусикам. Но их не было.
      Трусики съехали вниз, и Логан ощутил под рукой соблазнительное местечко ниже поясницы. Джастин напряглась как струна, и Логан, испытав несколько восхитительных секунд, провел рукой вниз по ее бедру и почувствовал, как она расслабилась и через мгновение уже лежала на воде.
      – Я ведь говорил, что это очень легко, – заметил он, когда урок подошел к концу.
      Она нащупала ногами песок и наконец встала рядом с ним.
      – Уроками плавания займемся позже, – добавил он, ведя ее к берегу. – Вы прилежная ученица. А теперь скажите, почему, ума не приложу, вы ухитрились не научиться плавать?
      – Не знаю. Просто я никогда не училась.
      Он поднял полотенце и осторожно, не касаясь рукой тела Джастин, вытер ей спину. Он ожидал от нее объяснений.
      Она молчала, и Логан спросил:
      – Вы боялись?
      – О нет, – запротестовала она. – Просто как-то никогда не подворачивался случай. Кроме того, мне негде было плавать. Моя семья не могла себе позволить посещать клуб с бассейном. Мы были очень бедны, – быстро проговорила она.
      Логан понял, что коснулся наболевшего, и ему страшно захотелось подробнее узнать о ее прошлом. Однако он не желал давить на нее, отчетливо понимая, что если он хочет по-настоящему познать Джастин, следует продвигаться медленно, приноравливаясь к ее собственным шагам.
      – Ладно, – мягко проговорил он. – Догадываюсь, что девушка не может одновременно быть красавицей и хорошей пловчихой.
      – А я и не красавица, – неожиданно ответила Джастин. – И никогда ею не была.
      Логан, кончив вытирать ей спину, обернул ее в полотенце и подоткнул его на груди.
      – Я никогда не видел никого красивее.
      Он все еще стоял позади нее, но Джастин, отвечая, даже не обернулась:
      – Та, о ком вы говорите, всего лишь образ, обаяние, аура, стиль, все, что угодно. Но только не я.
      Мягко коснувшись ее плеча, он повернул ее к себе.
      – Сейчас, Джастин, я вижу перед собой этот образ.
      Она отступила и рассеянно начала распаковывать корзинку с провизией. Прямо на песке под пальмовым навесом она расстелила клетчатую скатерть.
      – Когда я была совсем ребенком, то я уже знала, что некрасива, – сказала она. – У меня очень круглое лицо, слишком полная верхняя губа, мои…
      Логан рассмеялся.
      – Продолжайте. Вы ведь перечисляете все ваши самые привлекательные черты.
      – Мои волосы…
      Он протянул руку и, погладив ее кудри, почувствовал, как в нем все затрепетало. Ему страстно захотелось обхватить ладонями ее голову и стоять так долго-долго.
      – Это великолепно, Джастин! Ваши волосы словно струящееся пламя. Такие же живые и прекрасные, как и вы. Да, прекрасные! – повторил он.
      Джастин смотрела вниз, казалось, она целиком отдалась устройству пикника, но он заметил, как ее глаза наполнились слезами. Логана затопила неодолимая потребность поцеловать ее, схватить в объятия, защитить, наконец. Он почувствовал, как в нем нарастает желание. Потом она подняла голову и улыбнулась сквозь слезы:
      – Благодарю за комплимент. Я сейчас оденусь и буду совсем готова к ленчу.
      Она проскользнула сквозь заросли тоненьких деревьев у края джунглей, стараясь спрятаться от взгляда Логана. Собираясь сюда, она надела купальник прямо под одежду, однако не забыла прихватить с собой и белье. Быстро переодевшись, Джастин почувствовала себя в большей безопасности. Она всегда была очень уязвима, да и сейчас его слова ранили ее. Вернув ее в прошлое, он почти довел ее до слез. Но теперь все в порядке.
      В молчании они съели сандвичи, приготовленные в гостинице, и выпили фруктового пунша. Логан понимал, что это молчание отнюдь не безмятежно. В нем чувствовалось напряжение, и все из-за него, Логана. Пытаясь получше узнать Джастин, он коснулся какой-то тайны. Подошел слишком близко, неосторожно приподнял завесу. Ему показалось, что он наконец начал понимать ее слабости, но его успехи в этом были полностью перечеркнуты ранимостью Джастин, которая, как он полагал, проистекала именно из этих слабостей. Он признался себе, что в нем жила толика благоговейного страха перед суперзвездой Джастин. Но сейчас страх ушел. Женщина, в которой он уловил такую болезненную чувствительность, была здесь, рядом, и в ней не было ничего от суперзвезды.
      Когда они закончили ленч и сложили остатки в корзинку, Логан спросил:
      – Кто-то в детстве заставил вас поверить в то, что вы отнюдь не милашка?
      Он понимал, что переступает некую грань, но ему было все равно. Сегодня или никогда. Она сейчас так близка к тому, чтобы все рассказать о себе, что нельзя ей позволить делать шаг назад, даже если она постарается уйти от ответа. Нужно хоть попытаться, другого случая может и не представиться.
      – Да, – ответила она мягко.
      Тарелки и столовые приборы были уже уложены в корзинку. Логан отодвинул ее в сторону.
      – Может, отнесем все в машину? – предложила Джастин. Она взглянула на часы, и Логан сообразил, что вот-вот она ускользнет от него.
      Он поднял корзинку, взял Джастин за руку и направился к джипу.
      – Не хотите ли немного прогуляться перед отъездом? Я подумал, не остаться ли нам здесь подольше. В самом деле, мы могли бы провести здесь весь день, – сказал он, сознавая, что снова и снова принуждает ее остаться и рассказать о себе.
      Но ему было на это наплевать. Сейчас или никогда.
      – Еще несколько минут, – ответила она, шагнув вперед, чем удивила его: ведь она могла просто отказаться, сбросив его руку. Ее прикосновение распаляло его. Он ощутил, как возбуждение овладевает его пальцами, поднимается вверх по руке, разливается в груди, заставляя сердце бешено колотиться. Джастин явно чувствовала то же самое. Он определил это по дрожи, пробежавшей по ее телу. Значит, это случилось с ними обоими, и он захотел, чтобы все теперь и произошло.
      Черт побери, подумал Логан, ведь их тянет друг к другу. Джастин не девочка, она была замужем за Бреди Хартом и, по словам Фрэнка, тяжело переживала их разрыв. Но он-то не собирается причинять ей боль. Что бы ни случилось, он никогда ее не обидит.
      Они шли почти вплотную, но не касались друг друга.
      – Все-таки кто вам это сказал? – спросил он.
      – Сказал что?
      – Что вы не… что вы… – Логан заколебался.
      – Что я некрасива? Моя мать, – решительно произнесла Джастин. – Она утверждала, что я никогда не добьюсь успеха, даже если буду неплохо петь, поскольку у меня отнюдь не звездная внешность. – Она задумчиво покачала головой. – Полагаю, что себя она считала звездой и надеялась вырваться оттуда.
      Джастин вдруг замолчала, но он и не настаивал.
      – Однако она все-таки ошиблась насчет моего будущего, – объяснила она, ставя на этом точку.
      – И насчет другого тоже, – заметил Логан.
      Налетел бриз и, взлохматив волосы Джастин, бросил непокорные пряди прямо ей в лицо. Логан поднял руку и легонько коснулся одного локона, заботливо убирая его со лба. Жест был совершенно непроизвольным, словно он потерял власть над своим телом.
      Небо внезапно заволокло тучами, и вместе с прикосновением Логана Джастин ощутила на лице сначала одну, а затем и другую каплю дождя. Ласка Логана была такой же нежной, как и прикосновение капелек, и Джастин вдруг поняла, что сейчас что-то произошло. Она рассказала Логану о том, о чем никогда прежде никому не говорила: призналась, что всегда была неуверенной в себе, в своей внешности.
      Они стояли на узкой полоске песка, разделявшей джунгли и море, в сотне ярдов от джипа. Вдали над лагуной небо потемнело, а набежавшие облака стремительно набухали влагой. Начался дождь.
      – Нам лучше вернуться в гостиницу, – сказала Джастин.
      – Хорошо.
      Взявшись за руки, они повернулись и сначала пошли, а после и побежали назад. Когда они добрались наконец до машины, ливень припустил вовсю. Логан начал было открывать дверь, но вдруг изменил намерение и потащил ее к навесу.
      – Логан…
      Он схватил полотенца.
      – Пойдемте, спрячемся под навес, пока не кончится дождь, – крикнул он на бегу. – Мы промокнем до нитки, если попробуем сейчас вернуться в гостиницу.
      Они неслись к навесу, и Джастин вдруг облегченно рассмеялась, будто дождь смыл с нее все напряжение. Они вбежали под крышу из пальмовых ветвей, и Логан бросил полотенца на землю. Ливень падал сплошной стеной, но в этом крошечном уголке было совершенно сухо. Снаружи струилась вода, но плотный навес не давал упасть на них ни одной капле.
      – Здесь так… уютно, – вдруг сказала Джастин, с улыбкой повернувшись к Логану. Где-то вдали грянул гром, молния прочертила мгновенно почерневшее небо. Она слегка вздрогнула, и Логан наклонился к ней.
      – Вы боитесь? – спросил он.
      – Нет, – ответила Джастин и добавила с особой интонацией, почти что с вызовом: – Ни молнии, ни чего-либо такого.
      Логан понял, что она говорит правду. Вероятно, Джастин никогда не испытывала физического страха, но в ней сидела боязнь, которую он не мог ни понять, ни выразить словами. Когда-нибудь, сказал себе Логан, он непременно в этом разберется. А сейчас ему просто хотелось защитить ее от этого неведомого страха. Вот почему он обнял ее, как только она призналась, что ничего не боится, а он окончательно разобрался в том, как ему следует себя вести.
      Джастин позволила ему себя обнять, ведь дождь все еще барабанил по крыше и где-то над головой грохотал гром. Она мгновенно осознала, насколько это объятие отличается от ситуации прошлой ночью, когда они вместе танцевали. Обнаружив тогда в себе чувственное возбуждение, она смогла подавить свои эмоции и, когда вечер кончился, спешно ретировалась. Сейчас возбуждение снова будоражило ее тело и душу, но отступать уже не хотелось. Она сознавала, что совершенно не желает уходить. Даже если бы дождь и не стучал так над головой, она все равно осталась бы в его руках.
      Теперь отступил Логан, но лишь для того, чтобы поглядеть на нее сверху и попытаться прочитать выражение ее лица. Долгое мгновение он не отрывал взгляда от ее глаз. Все вокруг для нее исчезло: проливной дождь, темное небо, слившееся с лагуной в одно чернильно-черное пространство, пьянящий аромат цветов, омытых ливнем, даже капельки дождя на ее коже, осыпавшие ее, когда они бежали в укрытие. Исчезло все, кроме Логана. Он возвышался над ней, упорно глядя ей прямо в глаза, а его темные волосы упали на лоб. Он не потрудился застегнуть пуговицы на своей рубашке.
      Джастин отбросила все сомнения и, когда его руки обхватили ее лицо, она потянулась к нему и встала на цыпочки. Когда его губы впервые нежно прижались к ее губам, она закрыла глаза.
      Логан почувствовал почти неистовую дрожь, соприкоснувшись с ней губами, и вдруг заколебался, боясь утратить самообладание, которое давалось ему с большим трудом.
      И он его утратил полностью, когда его рот страстно впился в ее губы, а руки прижали ее к себе. Спокойно, спокойно, твердил он, но голова у него пошла кругом, когда он понял, что Джастин тоже крепко прижимает его.
      Он целовал ее снова и снова до тех пор, пока ее рот не опух от поцелуев. Потом зарылся лицом в ее волосы и прошептал:
      – Джастин, Джастин…
      Он пытался спросить у нее, готова ли она к близости. Она ответила, не дожидаясь его вопроса:
      – Да, Логан.
      Каким-то образом Логан умудрился расстелить пушистые полотенца на песке под навесом. Поднялся ветер, и мельчайшие дождевые брызги разлетелись, оросив ее лицо. Логан улыбнулся и посмотрел на Джастин. Она тоже улыбалась, слегка вздрагивая.
      – Ладно, здесь суше, чем где-либо, – сказал он хрипло, едва сдерживая бушующие в нем эмоции. Она протянула руку и, коснувшись кончиками пальцев его темных волос, пробежалась по мягким густым прядям. Это прикосновение, такое интимное и нежное, заставило Логана окончательно потерять голову. Он почувствовал, что его слегка шатает.
      – Господи, Джастин, я…
      Она была в его объятиях и, изголодавшись, искала его губы. Ее руки все стаскивали и стаскивали его распахнутую рубашку, пока с его помощью Джастин не удалось ее скинуть, и она наконец прикоснулась к плотной обнаженной коже, о которой так мечтала. Она была права: это было все равно что коснуться пламени, прорывающегося сквозь ее ладони и опалившего ей кончики пальцев.
      По ее ласке Логан догадался о том, сколь велико ее желание. Отстранившись, но не выпуская ее из рук, он постарался избавить ее от одежды.
      Но Джастин уже опередила его, стащив майку через голову. У него перехватило дыхание, когда он увидел просвечивавшие через кружево темные соски, отвердевшие и напряженные. Он обхватил руками ее грудь и нетерпеливо сдвинул лифчик.
      – Что за прелесть! – проговорил он, изгибаясь, чтобы прильнуть к тугому соску.
      – О, Логан! – прошептала Джастин, чувствуя, как жадно его рот ласкает ее сосок, а рука теребит и нежно гладит вторую грудь. Она вскрикнула снова, опьяненная его руками и губами.
      Наконец он расстегнул ее лифчик и швырнул его прямо на полотенце, небрежно брошенное поверх его цветастой рубашки. Теперь они стояли рядом, обнаженные по пояс, продолжая настойчиво исследовать тела друг друга.
      Логан вдруг сказал:
      – Думаю, нам следует… – Он прекратил странствования своих рук. – На миг приостановиться и…
      – Избавиться от остатков одежды? – Джастин обнаружила, что договаривает за него.
      Чтобы раздеться догола, им потребовалось одно мгновение. Логан застыл на месте: нагая Джастин была прекрасна. Он привлек ее к себе, а затем опустил на полотенца, встав на колени рядом. Он в изумлении пожирал глазами теплую кожу, порозовевшую от солнца, за исключением двух белых полосок, скрытых под зеленым бикини. Он опять улыбнулся мягко и ласково и увидел, что Джастин улыбается ему в ответ. Ее карие глаза широко раскрылись от восхищения и всепоглощающего желания. Логан был горд и счастлив оттого, что способен доставить ей удовольствие. Так будет и впредь, он был уверен в этом. То, что с ними произошло, ничего, кроме удовольствия и наслаждения, не принесет.
      Он наклонился к ее стройным ногам, пробуя на вкус ее тело, двигаясь вверх от лодыжки по икре к самому бедру и еще выше. Он не пропустил ни одного местечка, замирая от наслаждения и заставляя Джастин выгнуться ему навстречу.
      Руки Джастин дотронулись до Логана, ее быстрые ласкающие пальцы сказали ему о том, чего она хочет. И восторженно замедлили свое движение, коснувшись его плоти.
      Логан навис над ней, и ее глаза восхищенно задержались на его широких плечах и груди, плоском животе, твердой плоти, так очевидно обнажавшей его желание. Она разглядывала его, упиваясь красотой загорелого упругого тела, и желала одного: чтобы он овладел ею, взял ее прямо сейчас.
      Они двигались в идеальном ритме, соединяясь друг с другом со страстными стонами. Потом глубокое удовлетворение охватило их переплетенные тела. Они лежали истощенные, но все еще не размыкали объятий. Джастин прошептала:
      – Ничего подобного никогда…
      – У меня тоже, – ответил мягко Логан, и она поняла, что он чувствует то же, что и она.
      Она улыбнулась, прильнув к нему и слушая постепенно затихающий шум дождя. Над лагуной раскинулась радуга, отражаясь в глазах ошеломленных от счастья любовников.

      Радуга уже поблекла в небе, когда они рука об руку шли обратно к джипу. Выглянувшее солнце ярким светом залило джунгли вокруг, цветы и листья блестели и переливались последними капельками дождя. Дождинки сияли в волосах и на коже Логана и Джастин. Как и от всей природы, от них веяло первозданной свежестью и чистотой.
      Логан любовно обнял Джастин перед тем, как она села в машину, занял место водителя, включил зажигание и одарил любимую сияющей улыбкой. Как молодо и по-новому он выглядит, подумала Джастин, прекрасно сознавая, что и сама она тоже совсем другая. Возвращая ему улыбку, она наслаждалась свежестью своей кожи, глаз, губ. Любовная истома дрожью напомнила ей о том, что только что произошло между ними. Джастин хорошо понимала, что на ее долю выпало редкое счастье: они оба воспламенились с поразительной силой. Как это великолепно, прекрасно и даже опасно. Она намеревалась быть осторожнее, но это так нелегко, когда Логан рядом и не спускает с нее страстного взгляда.
      Взобравшись на вершину ухабистого холма, они свернули на шоссе. Краем глаза следя за дорогой, Логан протянул руку и погладил Джастин по щеке.
      – Еще рано. У нас целая ночь впереди.
      И ни слова о почтовом боте. Как и Джастин, он просто забыл о нем.
      Джастин, завладев его рукой, прижалась к ней лицом. Они молча проехали остаток пути до гостиницы, мысленно занятые лишь друг другом.
      Когда она вошла в свою комнату, Логан последовал за ней и заключил ее в объятия, как только за ними закрылась дверь. Но Джастин вдруг очнулась и попыталась что-то сказать.
      Он закрыл ей рот поцелуем, и лишь потом она произнесла:
      – Если бы это никогда не кончалось… – Вдруг став серьезной, она взглянула на Логана: – Я никогда и представить себе не могла, что с нами все окажется так…
      – …изумительно, – докончил он, склонившись для следующего поцелуя.
      Изумительно, это правда, но Джастин подыскивала этому другие определения. Неожиданно, удивительно, пронзительно и, как она уже подумала раньше, довольно опасно. Опасно – вот наиболее подходящее слово, поэтому в другой раз это не повторится.
      – Логан… – начала она, понемногу высвобождаясь из его крепких объятий. – Логан, нам нужно поговорить.
      И опять его поцелуй сомкнул ей губы.
      – Нет, не сейчас. То, что нам нужно сейчас, – это поесть, выпить и отпраздновать случившееся. А еще нам нужно сейчас… пойти танцевать! – Он засмеялся. – Я уже себе представляю, как мы опять танцуем. Ну а потом…
      Он улыбнулся ей такой нежной и чарующей улыбкой, что Джастин почти растаяла.
      Почти, но не совсем.
      – Логан…
      Но ей так и не удалось заговорить.
      Наградив Джастин еще одним легким и нежным поцелуем, Логан удивленно хмыкнул и поцеловал ее уже крепче.
      – Да, я помню, что… – прошептал он, впиваясь в ее губы.
      Но, приняв решение быть настороже, Джастин резко отстранилась.
      – Хорошо, хорошо, – произнес он, схватив ее за руку. – Больше не буду. Иди оденься, а я вернусь за тобой к обеду и танцам. После этого и поговорим, – добавил он, наконец смилостивившись.
      Логан сознавал, почему так настойчиво избегает упорно навязываемых ею «переговоров». Она собиралась напомнить ему об их абсолютно противоположных стилях жизни, о совершенно непохожих профессиях, деловых связях или просто о бизнесе. Он знал, что у нее на уме, но понимал и то, что ничего не имеет значения для двоих, чувствующих то, что испытали в этот день на берегу они с Джастин. «Изумительно» – вот верное слово. Логан никогда не испытывал ничего подобного тому, что между ними произошло. Он помнил и никогда не сможет забыть ее слова о том, что едва ли нечто подобное происходило прежде и с ней. И он вполне ей поверил. Логан вошел в свою комнату и вдруг непроизвольно начал что-то насвистывать, что было совсем на него не похоже.
      Джастин услышала этот свист, все еще стоя у двери своей комнаты. С трудом она пыталась собрать мысли, которые и впрямь разбежались, привести в порядок мозги.
      В конце концов она заставила себя стряхнуть оцепенение. Чтобы разобраться в себе, Джастин решила надолго залезть в ванну.
      Она наполнила ванну, сбросила с себя одежду и ступила в прохладную воду. Она прекрасно разбиралась в том, что с ней произошло. Четкие квадратики, на которые делилась ее жизнь и которыми она так гордилась последние два года, неудержимо разваливались. Ячейки были пусты. Вместо них образовалась путаница мыслей, надежд и мечтаний, ни одно из которых не соответствовало ни реальности, ни хоть какой-то возможности его осуществить. К тому же ей никак не удавалось забыть поцелуи Логана, его высокое крепкое тело, закрывшее от нее мир, и те мгновения, что они вместе провели на краю джунглей, когда вокруг хлестал дождь. Так прекрасно, так… Как сказал Логан? Изумительно. Изумительный роман, роман, в котором нашлось место и тропическому островку, и безумным фантазиям, но главное – удивительной способности к открытиям. Это не может долго продолжаться.
      И правда, решила Джастин, повернув кран и погрузившись в мыльную пену, ведь скоро все кончится. В их отсутствие лодка, про которую оба и не вспоминали, несомненно, уже пришла, и радиоприемник скорее всего уже починили.
      Только сейчас Джастин поняла, что они об этом совершенно забыли. К счастью, теперь она вспомнила. На улице пока еще светло. Если они немедленно запросят о помощи чартерную компанию, самолет прилетит за ними еще до наступления темноты. Выдернув пробку сливного отверстия, она резко встала и потянулась за полотенцем. Нужно послать сообщение немедленно, прямо сейчас.
      Наспех накинув купленный в поселке желтый сарафан, с разметавшимися по плечам еще влажными непослушными локонами, она бросилась звонить в дверь Логана. Он отозвался быстро, будто только того и ждал, и Джастин позволила себе восхитительную слабость лишь на мгновение окинуть его взглядом. Он был гладко выбрит, на загорелом лице играл здоровый румянец. Спортивная рубашка глубокого пурпурного цвета придавала его глазам темный оттенок. Джастин открыла было рот, собираясь выговорить ему за расточительство при покупке одежды, но вдруг вспомнила, зачем явилась.
      – Лодка! – выпалила она. – Она должна была прийти сегодня, Логан. Если поторопиться, можно успеть послать сообщение, ведь пока еще довольно светло…
      Он тряхнул головой, с улыбкой схватил ее за руку и втащил в комнату.
      – В этом сарафане ты неподражаема! – проговорил он, крепко ее целуя. – Прямо красотка.
      – Логан…
      – Почтовый бот не пришел, – шепнул он Джастин на ушко с таким видом, будто ворковал с ней о любви.
      Джастин подняла на него испуганные глаза.
      – Мне показалось, Мартин говорил, что сегодня крайний срок.
      Да, номер не удался, решила Джастин. Все ее благие намерения пошли коту под хвост.
      Логан покачал головой.
      – Помнишь тот шторм? – Он одарил ее страстной улыбкой. – Надеюсь, что еще не забыла. Я-то, во всяком случае, прекрасно его помню. – Потом он ухитрился похитить у нее еще один поцелуй. – Ладно, будем считать, что бот задержался из-за плохой погоды.
      – Кто это будет так считать? – с легким сарказмом спросила Джастин.
      – Ну, например, тот, кто был внизу в холле среди местной публики, которой все известно, и кто более разговорчив, чем наш приятель Мартин. Оказывается, всякий раз, когда надвигается шторм, почтовый бот пережидает его, швартуясь в безопасной бухте. Видимо, дня через два или более этот шторм обрушится на наше побережье. Сейчас он движется на север к другим островам архипелага. Так что, – закончил он с озорной улыбкой, – как насчет обеда и танцев?
      «Вот тебе твои жизненные квадратики», – подумала Джастин, улыбкой выражая свое согласие.
 
      Так же как и в прошлый вечер, они обедали в гостиничном ресторане, но сегодня все было по-иному.
      Никаких новобрачных, никакого столпотворения веселящегося народа. Перемены произошли и в самих Джастин и Логане. В прошлый раз они были в самом начале своих отношений, настороженные, не уверенные в том, как все сложится. Сегодня же им было очень легко. За этот день они стали близки друг другу, стали любовниками. Зная все о почтовом боте, Джастин решила наконец расслабиться и отдаться в этот миг на волю случая. Оба предвкушали и то, чем закончится этот вечер.
      Стив с Анжеликой тоже были здесь. Кажется, «Красный жасмин» мог похвастать тем, что в нем, единственном ресторане на острове, подавали фрукты и морские деликатесы. Поэтому каждый намеревавшийся вкусно пообедать отправлялся сюда.
      – Думаю, вы слышали новости? – спросил Стив, на секунду задержавшись у их столика вместе с Анжеликой. Девушка была в кружевном голубом платье, явно подарке влюбленного пилота.
      Логан усмехнулся:
      – Да, какая незадача с этим почтовым ботом.
      – Ужасная досада, – согласился Стив и повел Анжелику прямо к уединенному столику в углу зала.
      – Парочка прячется по углам, – заметил Логан, с улыбкой взглянув на Джастин.
      – Точь-в-точь как мы.
      В самом деле, спрятались они неплохо и даже уединенно – огромное тропическое растение скрывало их от глаз публики за другими столиками.
      – Да, в этом местечке нас никто не увидит, но и нам ничего не видно, – согласилась Джастин.
      – Этого не скажешь о столике прямо позади нас. Только не оборачивайся, кто-то за тобой наблюдает.
      Джастин слегка подвинулась вместе со стулом, пытаясь взглянуть туда, куда ей незаметно указывал Логан.
      – Интересно, что этот аристократ здесь делает? – спросила она, напряженно размышляя.
      – Вероятно, это богатый европейский бизнесмен на отдыхе, – предположил Логан.
      – Он в одиночестве?
      – Точно. У него сейчас дела на каком-нибудь другом острове, может, и на Ла-Кинте. А здесь он в поисках спокойствия и тишины.
      – Как он попал сюда? – удивилась Джастин.
      – На лодке, как и остальные туристы.
      – Сегодня? Ты забыл о шторме.
      – Верно. – Логан кинул взгляд на ближайший столик, разглядывая их соседа, безупречно одетого седого мужчину среднего возраста с коротко подстриженной бородой. Он курил толстую черную сигару, и струйки дыма вились вокруг, когда он протягивал руку к стакану с вином.
      – Как думаешь, кто он? – заинтригованно спросила Джастин.
      – Не знаю. Для этого нам нужно перетряхнуть всю его жизнь, – ответил Логан.
      В течение всего обеда они так и этак прикидывали разные варианты и в конце концов решили, что это немец, автомобильный магнат, у него жена и четверо взрослых сыновей, но всем им далеко до внешнего вида папаши, чтобы составить ему компанию.
      – Его жена пьет, – решила Джастин за десертом и кофе.
      – Да, они собирались развестись, но возникли проблемы с дележом собственности.
      – Как думаешь, у него есть любовница? – заинтересованно спросила Джастин.
      – Полагаю, да. Мы назовем ее «его мадам», – поправился Логан. – Ее зовут Брунгильда.
      – О нет! – рассмеялась Джастин. – Уж больно мудрено. Марлен, я думаю.
      Когда они опять взглянули на соседний столик, объект их догадок уже кончил обедать и покинул ресторан.
      – Ну вот, так мы никогда и не узнаем, – печально протянула Джастин.
      – Это и к лучшему, – успокоил ее Логан с притворной серьезностью. Им так хорошо вместе, подумал он удовлетворенно. На них напало неожиданное веселье. Никогда прежде Логан не чувствовал такого согласия, такой легкости в отношениях с женщиной. Он смотрел на Джастин и улыбался. Желание вновь овладеть ею нарастало, хотя было еще живо воспоминание о ее распростертом под ним прекрасном теле.
      – А теперь танцевать, – сказал Логан, когда они выпили кофе и он подписал чек.
      – Опять под звуки музыкального автомата? – спросила она.
      – Выбор у нас небольшой, ведь музыканты сегодня вечером не играют.
      В маленьком кафе они обнаружили, что их давно опередили. В зале было полно народу, многие пары уже танцевали.
      – В этот вечер на площадке мы будем не одни, – сказал Логан, окидывая взглядом посетителей. – Но я не намерен здесь никого замечать, – добавил он, скользнув рукой к ее талии. – А ты?
      Джастин уютно устроилась в руках Логана, склонив голову ему на грудь, и тесно прижалась к нему. Они легко заскользили в ритме танца.
      – Здесь нет никого, кроме нас, – мечтательно произнесла она.
      Джастин была права. Они танцевали непринужденно, не замечая никого вокруг, не позволяя ничему постороннему вторгаться в их грезы. В мире были только Джастин и Логан и мгновение, которое никогда не кончится. С каждой мелодией они снова и снова обнаруживали, что опять плавно покачиваются, следуя ритму музыки.
      Вдруг Логан увидел их загадочного соседа из ресторана. Он опять сидел в одиночестве за стойкой бара, посасывая узкую черную сигару.
      – Ну-ка, – шепнул он на ухо Джастин, – угадай, кто здесь?
      Он развернул ее так, чтобы она смогла видеть лицо незнакомца.
      Джастин кинула взгляд через плечо Логана, но особого энтузиазма не выказала.
      – Мне сейчас не до его истории, – шепнула она, придвинувшись поближе к крепкому высокому Логану в тот миг, когда из автомата донеслись звуки одной из ее песен.
      – Спой для меня, – попросил Логан, и она тихонько запела ему на ухо.
      – Нет, правда, спой громко. Ты раньше никогда для меня не пела.
      – И не собираюсь этого делать сейчас, – заявила она. – Не здесь, среди всей этой публики.
      – Почему нет? – продолжал упрашивать он. – Ты никогда их больше не увидишь. Думаю, артисты любят петь на публике. Давай, Джастин, спой.
      Она все-таки поддалась на его уговоры и запела громче. Соседние пары на площадке замедлили движение и остановились, прислушиваясь. Затем перестали танцевать и другие, и вскоре весь зал умолк, весь во власти хорошо всем знакомого голоса. Запись кончилась, но Джастин начала припев снова, и ее голос, когда она совершенно отдалась мелодии, разлился в полную силу. Это была одна из ее любимых песен, рок-баллада «И песне нашей не будет конца». Джастин написала ее сама на вершине своей карьеры, когда окончательно убедилась в том, что способна сказать свое слово в музыке. Песня была проникнута чистой бесхитростной поэзией.
      Когда песня подошла к концу, Логан увидел, как загадочный незнакомец, восхищенно глядя на них, встал из-за стола и зааплодировал. К нему присоединилась остальная публика. Джастин поблагодарила всех теплой улыбкой и легким поклоном, обернулась к Логану и прошептала:
      – Мне вдруг захотелось спеть ее еще раз.
      – Тогда пой, – настойчиво попросил Логан.
      – Но только для тебя.
      Джастин подняла на него взгляд, который он отлично понял, прочитав в ее глазах то, что уже светилось в них раньше, под пальмовым навесом у лагуны.
      Под ее взглядом Логан ослабел от желания. Он смог только взять Джастин за руку и вывести ее в холл, едва замечая, что мужчина, первым начавший аплодировать, направился было за ними, но, уловив выражение, светившееся в их глазах, внезапно переменил свое намерение.
      Она спела песню еще раз в его комнате, в постели, тесно прижавшись к Логану.
 
Предупреждает надпись на стене:
Не оступись, живешь ты, как во сне,
Но пусть продлится сладостный обман —
Как много значит дивный наш роман…
 
      Логан притянул ее ближе и поцеловал в шею, туда, где вибрировали чистые и сладостные звуки. Джастин обняла его и на мгновение почувствовала его дыхание, когда он нежно поцеловал ее в уголки губ. Она целиком отдавалась песне. Последние звуки прозвучали так тихо, что ему пришлось наклонить ухо к самым губам Джастин, и только тогда он расслышал последние слова:
 
А песня все льется,
Не нужно награды, чтоб…
 
      Логан коснулся ее лица и заглянул глубоко в глаза. Он понимал, что эта песня написана очень давно, но в этот миг, когда они вместе, здесь, сейчас, Логан, отбросив все сомнения, поверил, что звучит она только для них.
 
Свою награду получу я завтра,
Проснувшись утром рядышком
С тобой…
 
      Они проснулись на рассвете в объятиях друг друга. Джастин пошевелилась, устраиваясь поудобнее, и опять закрыла глаза. Она ощущала на своей шее мерное дыхание Логана, его рука покоилась на ее бедре, а нога была закинута поверх ее ног. Каждой клеточкой своего тела они касались друг друга. Мягкие округлости ее ягодиц вдавились в его живот, плечи упирались в его грудь, а его рука привычно покоилась на ее груди. Сейчас, сегодня, а возможно и завтра, все то время, которое им отпустил этот шторм, Джастин была там, где ей и хотелось быть, безмятежная и умиротворенная. Под этим умиротворением все еще теплилось возбуждение от ночи, проведенной с Логаном. Джастин глубоко вздохнула и, убаюканная своими счастливыми мыслями, снова погрузилась в сон. Когда она опять проснулась, он уже стоял у кровати с подносом.
      – Здесь или на патио? – спросил он.
      – Здесь, – лениво произнесла Джастин. – Мне еще лень вставать. Что это?
      На подносе лежал конверт.
      – Взгляни.
      Разорвав конверт, Джастин вытащила тонкий голубой листок бумаги с инициалами «К.Г.». Она недоуменно подняла глаза на Логана.
      – Картер Грэхем, – сказал он. – Владелец аэродрома, не говоря уже об огромном поместье в джунглях, которым вы со Стивом так заинтересовались.
      – Ну и что там? – Джастин бросила быстрый взгляд на письмо и вдруг расхохоталась. – Не могу поверить! Со вчерашнего вечера Картер Грэхем наш друг!
      – Ну как же, тот вымышленный нами немец-бизнесмен, с пухленькой женушкой и четырьмя никчемными сыновьями, оказался на самом деле англичанином, забравшимся в эти джунгли, очевидно, без каких-либо признаков семьи.
      – Картер Грэхем! Мне знакомо это имя.
      Джастин закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями, и вдруг широко распахнула их, озаренная догадкой.
      – Ну конечно, это драматург. Сочиняет легкие комедии и фарсы. Получается недурно, по крайней мере получалось в прошлом. По его пьесам англичане сняли даже несколько чудесных фильмов. Никаких трагических сцен, все остроумно и очаровательно. «Месье Грэхем» – это Картер Грэхем. Только представь себе!
      – Представляю, – поддразнил Логан, – что вчера вечером он узнал тебя, даже если ты и не вспомнила его. Видимо, он твой большой поклонник.
      – Он приглашает нас на ленч в Савой-Ривендж. Савой-Ривендж, – повторила она, – это что, название поместья?
      – Полагаю, да. Ну и что ты об этом думаешь?
      – Название какое-то странное.
      – Нет, Джастин, я не об этом, – сказал Логан со смехом, наблюдая, как она старается дотянуться до чашечки кофе на подносе.
      – Что ты думаешь по поводу ленча?
      – Звучит заманчиво, – ответила она и добавила: – Если нам не придется идти пешком.
      – Ты читай дальше. Он прислал машину.
      Машиной оказался старый «роллс-ройс», за рулем которого сидел шофер в ливрее.
      – Несомненно, это гораздо лучше нашего пешего похода через джунгли, – решил Логан, когда они устраивались на кожаных сиденьях серебристо-серой машины.
      Одолев ухабистую дорогу с отрешенностью и высокомерием, свойственным всем роллс-ройсам, машина подкатила к портику огромных каменных ворот Савой-Ривенджа, где стоял, поджидая их, Картер Грэхем.
      На нем были просторные бежевые брюки, бледно-голубая рубашка, галстук цвета морской волны в белый горошек. Как и накануне в баре, он курил узкую черную сигару, напоминая одного из персонажей собственных пьес.
      – Кубинская, – небрежно сообщил он Логану и Джастин. – У меня там еще остались кое-какие связи. Никогда не следует сжигать за собой все мосты. Вот мой девиз. Добро пожаловать в Савой-Ривендж!
      Заключив в жесткие ладони руку Джастин, он поднес ее к губам.
      – Мисс Харт! Я ваш давний поклонник, так что вы можете вообразить, как я обрадовался, встретив вас в гостинице. Конечно, я узнал вас прежде, чем вы запели. Как ваш почитатель, я был совершенно очарован исполнением этой восхитительной песенки.
      Он повернулся, чтобы поблагодарить Логана.
      – Естественно, я наслышан и о вашей фирме, мистер Аддисон. Я знаком с вашим отцом и понимаю, что вы ему ни в чем не уступаете в делах. Это просто замечательно. Мне глубоко симпатичны стремления молодых людей добиться успеха, – сказал он, подмигнув.
      Ленч был накрыт в гостиной, обставленной, подобно всем остальным комнатам, в эклектичном стиле.
      – Замечательный дом, – восхитилась Джастин, очарованная и домом, и его хозяином.
      – Это моя месть отелю «Савой», где я прожил столько лет при проклятой английской погоде, – пояснил он название своего дома. – А сейчас позвольте мне услышать вашу историю. Что же привело вас на мой остров?
      Это и в самом деле был его остров, как они впоследствии поняли. Картер владел большей его частью, включая и летное поле. Таким образом его убежище охранялось от нашествия торговцев и толп туристов.
      – У нас проблемы с двигателем, – объяснила Джастин.
      – Ясно, – смеясь, ответил Картер. – Мне рассказывали о двух мужчинах и женщине, ухитрившихся сесть в сумерках на мой аэродром. Я прилетел на следующий день. Конечно, я и понятия не имел, кто мои гости, пока не приехал в город. Но что же занесло вас на Карибы?
      Подали суп из моллюсков, еще вкуснее, чем в отеле, а к нему охлажденное белое вино. Джастин было не до разговоров – она наслаждалась вкусом изысканного блюда, так что о цели их поездки на Ла-Кинту рассказывал Логан.
      – Ах да, – промолвил Картер. – Я прекрасно знаю это казино. Ваша фирма вкладывает туда деньги? – обратился он к Логану, и тот согласно кивнул.
      – А вы, дорогая, – спросил Картер у Джастин. – Каково ваше решение по поводу Ла-Кинты?
      – Положительное, – ответила она, с аппетитом поглощая суп.
      – Замечательно, – подытожил Картер. – Я тоже ссужу их деньгами. Может быть, обсудим это позже, Логан? – Он дождался кивка Логана и продолжил: – Что там у нас на второе?
      Пока Картер потчевал их историями о строительстве Савой-Ривенджа, они успели отведать второго и третьего блюда.
      – На самом деле мы с женой всегда мечтали иметь пристанище где-нибудь в теплых краях. Но всякий раз, как мы начинали строить планы, что-нибудь непременно им мешало: то моя следующая пьеса, то ремейк, то новый фильм, так что наши мечты все откладывались и откладывались. А потом жена умерла, и я десять лет кочевал по миру. Я жил в лучших отелях, то в Сингапуре, то в Венеции. Наконец мне надоело таскать за собой весь свой багаж. Чтобы жить с комфортом, я нуждаюсь во множестве милых мне мелочей, – пояснил он. – В конце концов я все-таки решил построить дом, о котором мы мечтали с Энн. Надеюсь, что сейчас она видит его оттуда. – И он посмотрел на небо.
      Затем с решительной улыбкой, больше, нежели слова, сказавшей им о том, что он часто думает о покойной жене, Картер продолжал свой рассказ.
      – В этом доме я прячусь от мира, когда устаю от путешествий, чтобы на досуге поговорить о них, – объяснил он за десертом с шампанским. – Я понимаю, что вот уже несколько дней вы пытаетесь вернуться в Штаты. Увы, сложности с погодой мешают Мартину починить свой передатчик. – Картер улыбнулся в ответ на их изумленные взгляды. – Да, да. Я знаю все, что происходит здесь, на Санта-Кэтрин. В любом случае не нужно ждать Мартина. Я передам ваше сообщение, да и вернуться в Майами вы сможете на моем самолете. Уже этим вечером, если захотите. Или завтра.
      – Завтра, – в унисон воскликнули Джастин и Логан, чем вызвали понимающую улыбку Картера.
      – Решено. Но пообещайте прилететь ко мне в гости еще раз.
 
      – Что-то мне говорит, что мы никудышные гадалки, – сказал Логан, когда они вернулись в отель.
      Джастин засмеялась.
      – Да, ошиблись мы насчет Картера, но ведь все вроде говорило о том, что он…
      – Не оправдывайся, – заметил Логан.
      – Мы даже не угадали его национальности, а ведь то, что Картер англичанин, просто бросается в глаза. Ну что, примем его приглашение и вернемся на Санта-Кэтс в качестве его гостей?
      Джастин ничего не ответила, но Логан решил при случае все-таки вернуться к этому вопросу. Сейчас, в послеполуденную жару, им не хотелось есть и не было сил купаться.
      – Давай поваляемся в моей комнате, – предложил Логан. – Как тебе такое предложение?
      – Прекрасно, – ответила Джастин, стараясь не думать о завтрашнем утре, когда наконец они покинут свой островной рай.
      Около девяти вечера, сладостно утомленные любовью, они, уступив чувству голода, заказали себе в номер сандвичи.
      – Никогда не думала, что смогу опять есть после такого обеда из пяти блюд, – заметила Джастин, откусив громадный кусок своего сандвича. Она уютно расположилась в постели Логана, накинув на голое тело его майку. Логан сидел в одних хлопчатобумажных брюках.
      – Без очков ты выглядишь совсем по-другому. Почему ты не носишь их с тех пор, как мы здесь? – спросила она.
      – Мне следовало бы заявить, что они только для чтения, но должен сказать, что с ними я вижу гораздо лучше, – признался он, делая глоток ромового пунша. – А ты без своих вездесущих красных очков не можешь прожить и дня!
      – Во-первых, без них я чувствую себя совсем голой, а во-вторых, я носила их здесь очень редко. На Ла-Кинте – да, но не на Санта-Кэтрин.
      – Да, кстати о Ла-Кинте, Джастин. Хочу, чтобы ты убедилась во всем сама, прежде чем примешь решение.
      – Ты хочешь сказать, что идея не так уж и хороша? – спросила она.
      – Нет, как раз наоборот. И лишнее тому доказательство – интерес Картера к этой сделке. Но мне бы не хотелось, чтобы наши отношения…
      – Брось, Логан, – с улыбкой прервала его Джастин. – Я такая деловая особа, что не поддаюсь личным симпатиям. Мне давным-давно преподали хороший урок.
      Она замолчала, поглощая остатки сандвича, и Логан терпеливо ждал, что она сейчас и выложит ему, какое событие, что случилось давным-давно, настолько ее изменило. Но продолжения не последовало, и Логан решил пока не трогать эту тему, но непременно вернуться к ней еще сегодня.
      – Нет, – сказала Джастин, вытирая губы льняной салфеткой, – мое решение основано на положительных моментах этого предложения и доверии к тебе и Фрэнку. Мне хотелось бы вернуться на Ла-Кинту.
      – Мне нравится твое решение. Ты не пожалеешь. – Логан поставил тарелки на прикроватный столик и протянул Джастин бокал пунша.
      – Вряд ли в ближайшее время нам удастся еще раз его отведать, – произнес он с грустью. – Что касается наших дел, Ла-Кинты и всего. Верь мне, Джастин, я никогда не связывал их с нашими личными… – с усилием продолжил он, – отношениями и с тем, что произошло между нами.
      Она серьезно посмотрела на Логана, и хотя красных очков на ней не было, ему показалось, что она опять спряталась за ними.
      – Ты обещал, что когда-нибудь мы сможем обо всем поговорить, Логан, но раньше все не получалось. Считаю, что сейчас самое время.
      Логан в ожидании откинулся на подушки.
      – Дни пребывания здесь были сплошной идиллией, а все остальное лишь наши фантазии, игра воображения. Уверена, что и ты это прекрасно понимаешь, – сказала Джастин.
      Логан не ответил.
      – Ты ведь все понимаешь, Логан? В Нью-Йорке ничего подобного не могло бы случиться. Даже и на Ла-Кинте. Но что-то на Санта-Кэтрин…
      – …или что-то в нас самих, когда мы здесь оказались, – докончил он.
      – Может быть, только здесь мы и стали сами собой, я хочу сказать, настоящими.
      – Нет, здесь мы стали такими, какими никогда не сможем быть в Нью-Йорке. Там мы будем вести себя по-прежнему, вернемся к своей настоящей жизни, Логан.
      – И наши судьбы не смогут пересечься? – Он явно подталкивал ее выразиться яснее.
      – Им не следует пересекаться. Глупо путать дела с личной жизнью. И мне это известно лучше, чем кому-либо другому, – добавила она с некоторой горечью. – Исходя из собственного опыта.
      Прежде чем ответить, Логан тщательно все взвесил.
      – Я не Брэди, Джастин. И не хочу, чтобы ты ставила меня с ним на одну доску, – резко отчеканил он.
      – Знаю, – сказала она, – но мне известны и последствия подобной путаницы в отношениях. И не важно, к кому это относится. Мне трудно это объяснить, а тебе не так уж легко понять.
      – А ты попытайся, Джастин.
      – До сих пор это для меня мучительно. До сих пор больно, и мне никогда не хотелось бы снова испытать подобное.
      Он мягко накрыл ладонью ее руку. Прикосновение было не интимным, а скорее подбадривающим и успокаивающим.
      – Я была очень бедна, Логан, куда беднее любого из обитателей этого острова или Ла-Кинты. Мой отец был мелким фермером, а мать работала в дешевом магазинчике в самом центре городка и люто ненавидела его. Всю свою жизнь она мечтала вырваться оттуда, и когда я была еще ребенком, ей казалось, что я помогу ей в этом. Но она была так поглощена своей ненавистью, что даже не пыталась воспользоваться какой-либо возможностью осуществить свою мечту, и унижала меня, вымещая свою обиду на жизнь. Иногда мне хочется, чтобы она была сейчас жива и увидела, как все обернулось. Если честно, я не знаю, действительно ли хочу этого, но мне бы хотелось думать, что она была бы рада за меня, либо хотелось доказать ей ее неправоту. Ведь она постоянно причиняла мне боль, Логан.
      Он радовался, что наконец слышит ее рассказ, и в то же время с печалью узнавал правду о ее жизни.
      – У меня не было ничего, кроме мечты и моего таланта, и я была не уверена, что этого достаточно, особенно зная нелестное отношение ко мне матери. А потом в городок прибыл Брэди Харт со своей группой. Они только-только начинали, у них еще не было своего лица, но они уже играли неплохую музыку. Брэди сказал, что я для них просто находка, что моего голоса так не хватало их группе. И я начала с ними петь. Все случилось так быстро, с таким размахом, о котором никто и подумать не мог, по крайней мере что касается Брэди и меня. Но это было правдой. Он писал хорошую музыку. А заодно создал и звезду по имени Джастин.
      Она бездумно смотрела перед собой и ничего не замечала вокруг, отдавшись во власть своих воспоминаний.
      – Он вытащил меня из нищеты, создал меня как певицу. Я любила его, он стал смыслом всей моей жизни. А потом он послал все к черту.
      – Но не тебя, Джастин. Ты здесь, и у тебя настоящий талант, – напомнил Логан.
      – Он почти все бросил, – настойчиво повторила она. – Первое время мне казалось, что от меня совсем ничего не осталось. Помню, я часто думала, что, не доверяй я Брэди, моему любимому, моему партнеру…
      В ее голосе слышалась боль, на глазах выступили слезы.
      Логан долго молчал, пытаясь разобраться в ее мыслях и понять ее чувства.
      – Доверие зарабатывается годами, Джастин. Слава пришла к тебе мгновенно, и ты позволила и доверию ворваться с ней в твою жизнь. Я ничего не прошу прямо сейчас. Ни доверия, ни любви, ни даже дружбы. Дай мне шанс. Мне хочется, чтобы мы хотя бы попытались быть вместе, когда вернемся домой. Давай посмотрим, что из этого выйдет.
      Джастин покачала головой:
      – Это нереально, Логан. К чему продолжать. Наши отношения хрупки, как капельки дождя, что вчера залетали под навес и почти мгновенно испарялись. После первого же испытания, первых трудностей наш союз развалится.
      – Ты предсказываешь нам поражение, Джастин. Но этому не бывать!
      Он крепко прижал ее к себе и поцеловал. Замерев, Джастин почувствовала, что снова тает, растворяется в нем, что в ней опять просыпается желание, уже не раз охватывавшее ее с того дня в лагуне, а может, даже раньше, с той первой ночи там, на балконе. Она со страстью вернула ему поцелуй. А потом отстранилась, или, во всяком случае, постаралась это сделать.
      – Не получится. Мы такие разные, наши жизни…
      – Дай мне шанс, Джастин. Увидишь, все будет чудесно.
      Она почувствовала, что не может устоять перед его словами, перед ним, тем Логаном, которого она так хорошо узнала на Санта-Кэтрин.
      – Не уверена…
      – Я тоже, – сказал он со смехом, – не уверен ни в чем, кроме своих чувств к тебе. А чувства чего-то стоят, Джастин. Давай хоть попытаемся. Мы вернемся в Нью-Йорк и займемся своими обычными делами. Если хочешь, будем держать все в тайне. Никто ни о чем не узнает, даже Фрэнк. Тебе от этого станет легче?
      Джастин смотрела на него и думала, что, несмотря на свою образованность и интеллект, он наивен, как ребенок. Логан совершенно не осознает, в каком водовороте живет Джастин Харт. С некоторой грустью она погладила его по щеке.
      – Хотелось бы верить.
      Логан обнял ее еще крепче.
      – Наутро мы улетаем, и мне не хочется попусту терять время в бесполезных разговорах о том, что могло бы быть. Это наша последняя ночь здесь. То, чего я хочу, не фантазия. Я буду любить тебя, Джастин. Сейчас и всю оставшуюся ночь.
      Он опять поцеловал ее, крепко вжимаясь в ее губы, словно старался выпить ее до дна. Подобно двум потокам нарастающей энергии они слились друг с другом в едином порыве.

      – Сюда, сюда! – звал чей-то голос.
      Логан взглянул поверх голов собравшейся толпы, когда они с Джастин выбрались из самолета, и вдохнул душный воздух Майами. К ним направлялся высокий худой юноша в голубом блейзере служащего аэропорта. Неужели этот парнишка им поможет, подумал Логан. Потом появилась кучка полицейских и начала освобождать проход в толпе репортеров, фотографов и фанатов. Служащий аэропорта пробирался к ним, раскачиваясь из стороны в сторону, и крепко сжимал в поднятой над головой руке портативную рацию, из которой бесплотный голос бормотал какие-то путаные инструкции. Логану оставалось только надеяться, что парень и полицейские доберутся до них раньше, чем их с Джастин растопчет толпа.
      – Ты знала, что нас встретит что-то подобное? – крикнул он ей, окидывая взглядом волнующееся людское море.
      – Да! – громко откликнулась она. – Но ты не поверил бы, скажи я тебе об этом.
      – Не поверил бы, – ответил Логан.
      Тут их окружили подоспевшие фотографы.
      – Джастин! – вырвалось из полдюжины глоток. – Сюда!
      Она подчинилась, с сияющей улыбкой повернувшись вначале в одну сторону, потом в другую. На ней снова красовались ее знаменитые красные очки.
      Голоса репортеров сливались, переходя в пронзительное стаккато, и обрушивались на них подобно орудийному грохоту.
      – Что случилось на Санта-Кэтрин, Джастин?
      – Этот парень – Аддисон?
      – Повернись сюда, Аддисон.
      – Правда ли, что вы заранее задумали сбежать вдвоем?
      – Это все рекламный трюк, Джастин?
      – Вы хотели, чтобы вас сочли мертвыми?
      – Джастин, сюда! Аддисон, обними ее рукой за талию, идет?
      Логан крепко держал Джастин, но отнюдь не идя на поводу у репортеров, а просто чтобы ее не оттеснила толпа.
      Наконец открылся широкий проход, по обеим сторонам которого полиция сдерживала рвущихся фанатов.
      – Идите за мной, – произнес служащий. – Прямо перед вами зал для особо важных персон. Там уже все приготовлено, – добавил он доверительно.
      Логана охватило странное ощущение, что их буквально несут через толпу, которая сразу смыкалась за ними и возобновляла свой натиск. Он никогда не испытывал ничего подобного этому шуму, трескотне камер и сыпавшихся на них вопросов.
      Впереди они увидели дверь. Она была слегка приоткрыта, но, лишь только они подошли, широко распахнулась и сразу же поглотила их. Джастин и Логан очутились в узком холле, а затем ввалились в просторную комнату, где их внезапно охватили тишина и покой.
      – Ну, слава Богу. – Высокая женщина средних лет, сидевшая на одном из стульев в VIP-зале, резко поднялась и подошла к ним. – Я не пошла встречать тебя в такой толпе. Этот молодой человек был любезен проводить тебя ко мне.
      Она повернулась к сопровождавшему их служащему и, пожав ему руку, потребовала:
      – Думаю, сейчас нам всем не мешает выпить чего-нибудь освежающего.
      Распорядившись, она с распростертыми объятиями набросилась на Джастин:
      – Добро пожаловать опять на этот свет, родная. Я так рада!
      Джастин в ответ крепко обняла ее, а потом представила Логана.
      – Логан Аддисон, мой товарищ по этому маленькому приключению, – сказала она. – А это Адель Шварц, мой менеджер и лучшая подруга.
      – Отлично! – воскликнула Адель, с энтузиазмом тряся руку Логана. – Что вы думаете о том, как вас встретили? Как вам нравится сегодняшний прием?
      – По сравнению с этим отказ двигателя просто ничто. Набросились, как стервятники, – сказал он.
      – Вот и наши напитки. Вам они нужны больше, чем мне, однако и у меня сердце не на месте, будто сама все пережила. Итак, – она поочередно звонко чокнулась с ними бокалом, – за воскрешение Джастин Харт и Логана… Господи, верите ли, я уже забыла вашу фамилию!
      – Аддисон, – подсказала Джастин и обратилась к Логану: – Она ужасно рассеянна. В отличие от остальных менеджеров.
      – …за что ты меня и любишь, – докончила за нее Адель.
      – По правде сказать, Джастин, ваше маленькое приключение благоприятно отразилось на нашем деле. Все бросились как сумасшедшие покупать твои старые записи. Полагаю, коллекционеры решили, что коли уж вы мертвы, то лучше запастись твоими песнями с первых альбомов. Просто невероятно! Конечно, сама я нисколечко не беспокоилась, – добавила она. – Мой гуру пообещал мне, что с тобой все в порядке, так что у меня было чудесное настроение.
      Джастин засмеялась.
      – А я-то все это время была уверена, что вы с Фрэнком беспокоитесь за нас.
      – Не думаю, что он волновался. Я говорила с ним пару раз, и он, кажется, был убежден, что вы вдвоем где-нибудь мило развлекаетесь. Судя по вашему темному загару, он был прав. Однако в прессе появились ваши некрологи. Я сохранила их для тебя, Джастин.
      Они присели на удобный массивный диван в центре зала, где в ожидании своих рейсов собирались высокие гости. И все они старательно притворялись, что совершенно не интересуются Джастин и той шумихой, которая сопровождала ее появление в Майами.
      – Хвала небесам, богачи не просят автографы, – сказала Адель. – Как бы то ни было, сказать по правде, все переволновались. История жизни Джастин не сходила с первых полос газет. Боюсь, что ваша, – извинилась она перед Логаном, – была задвинута куда-то на сорок седьмую, или вроде того, полосу «Таймс». Другие газеты обошлись с вами ненамного лучше.
      Логан рассмеялся, понемногу приходя в себя.
      – Вероятно, так и должно быть. Не думаю, что мой бизнес выиграет от рекламы в отличие от Джастин.
      – Мне очень жаль, Логан, что ты стал объектом газетной шумихи. – Подозреваю, что твой отец считает все это не очень… – она подыскивала слово, – благопристойным.
      Он опять засмеялся.
      – Я ведь не в его фирме, так что это совершенно его не затрагивает, дорогая. Что же до Фрэнка, он вполне способен переварить такое. Уверен, ему нравится реклама, даже и на сорок седьмой газетной полосе.
      Логан заметил, что при обращении «дорогая» Адель слегка вскинула брови. Он как бы случайно вставил в разговор нежное словечко, стараясь показать Адель, что они с Джастин на самом деле больше, чем друзья, и намерены сохранить это положение и впредь.
      Джастин задумалась.
      – Неужели опять пытаются выудить что-то в моем прошлом? Думаешь, еще не насытились?
      – Ни в коей мере, моя дорогая, – напомнила ей Адель. – Но когда им наскучит прошлое, они займутся настоящим, я хочу сказать, вами обоими. Когда стало известно, что вы живы и уютно укрылись на райском тропическом островке на целых три дня, ты можешь себе представить, что тут поднялось. Сегодня ваш портрет, Логан, красовался уже на первой полосе справа, рядом с портретом Джастин. Парочка года!
      – Или, вернее сказать, одной минуты, – заявила Джастин.
      Адель рассмеялась глубоким грудным смехом, отхлебнула из своего стакана и прикурила.
      – На самом деле вашу парочку будут обсасывать месяца этак три, поскольку Джастин совсем не подходит для, перефразирую, «занудного отпрыска добропорядочного семейства».
      Логан и Джастин одновременно прыснули, потом Джастин удалось наконец перевести дух, и она постаралась его утешить:
      – О, Логан, мне так жаль.
      В ответ раздался новый взрыв хохота.
      Адель позволила им еще какое-то время поразвлекаться, а потом напомнила:
      – На следующей неделе, а может, даже завтра разразится какой-нибудь новый скандальчик, и о вас позабудут. Но сейчас все на вас набросятся. Думаю, стоит кое-что предпринять. – Она взглянула на часы. – Я предполагала, Логан, что вы захотите побыстрее вернуться на работу, а у Джастин специальная программа на ТВ. На ее запись уйдет три дня. Там тебя не достанут, милая, – сказала она Джастин.
      – Я заказала вам билеты на разные рейсы. – Адель дождалась их реакции, последовавшей незамедлительно, а потом объяснила: – Это единственный способ спасти вас от назойливой толпы.
      – Вы правы, – согласился Логан. – Позвольте поблагодарить вас. Я очень рад, что вы здесь, вы – наша спасительница.
      – Да ладно, я просто догадалась, что потребуется моя помощь, когда из авиакомпании дали знать, что вы в безопасности и возвращаетесь домой. Кроме того, по моим представлениям, кто-то же должен был снабжать прессу информацией из первых рук. И я оказалась права! – Адель опять засмеялась своим грудным смехом. – В особенности после таких шумных поисков.
      – Поисков? – одновременно спросили они.
      – Задействовали береговую охрану, в воздух подняли даже частные самолеты, правда, большинство из них, как я и ожидала, искали вас весьма забавным образом. Во всяком случае, все сошлись во мнении, что вас, вероятно, поглотил бермудский треугольник.
      Джастин, смеясь, обменялась с Логаном взглядом, который он прекрасно понял. Втайне они считали, что именно бермудское чудо, крепко ухватив их своими ласковыми руками, продержало в подобии мистического рая. Но вот они вернулись, вернулись к реальной жизни, и пришло время расстаться, разлететься в разные стороны.
      Адель протянула Логану билет:
      – Вы полетите первым, а часом позже мы с Джастин отправимся в Нью-Йорк следующим беспосадочным рейсом. – Она опять взглянула на часы. – Вскоре начнется посадка на ваш рейс. Пойдемте, я покажу, как незаметно выйти отсюда. Вы сможете проскользнуть по коридору к выходу на посадку. Никто не узнает вас, поскольку Джастин с вами не будет.
      – К сожалению, – поднимаясь, сказал Логан и грустно улыбнулся Джастин.
      – Когда придет ваш черед улетать, – серьезно обратился он к Адели, – они, естественно, набросятся на Джастин. Мне не хотелось бы, чтобы ей пришлось пройти через это снова.
      – Все нормально, Логан, – уверила его Джастин. – Я привыкла.
      – А кроме того, – добавила Адель, – у нас в запасе еще час. За это время некоторым наскучит эта охота, и они ринутся за другой сенсацией. Да и полиция нас охраняет. А сейчас вам уже пора, Логан.
      Но он не торопился.
      – Мне нужно еще несколько минут, чтобы проститься с Джастин, – сказал он, просительно взглянув на Адель, и та, тряхнув головой и удобнее примостившись на голубом диване, взяла какой-то журнал и закурила в терпеливом ожидании.
      Не обращая больше внимания ни на нее, ни на кого-либо другого в зале, Логан привлек Джастин к себе и легонько поцеловал.
      – Нам следовало попрощаться еще на острове, – прошептала она.
      – Это не прощание, Джастин, – убежденно сказал он. – Мы непременно скоро увидимся снова и будем видеться очень часто.
      – Ты хоть понимаешь, что это такое, Логан? Это же сумасшествие!
      – Все утихнет, как сказала Адель.
      Он нежно коснулся губами ее щеки.
      – Да, утихнет, но не кончится. Куда бы я ни отправилась, везде собирается толпа, может, не такая громадная, как сегодня, но все равно, это совсем не то, к чему ты привык. И это очень быстро надоедает, если…
      – Понимаю, если ты не звезда. Или если тебе очень сильно не хочется чего-то другого. Я хочу тебя, Джастин. И ради этого способен все вынести.
      Она крепко прижалась к нему, испытывая полное доверие к мужчине, который так восхищал ее на Санта-Кэтрин. И еще Джастин чувствовала потребность предостеречь его, по крайней мере от того, что ждет их в недалеком будущем.
      – В ближайшие несколько дней я буду почти непрерывно репетировать.
      – Отлично. А я буду ходить на твои репетиции.
      – Нет, Логан, нельзя. Это никому не дозволяется.
      – Хорошо. Я буду забирать тебя оттуда.
      И опять Джастин захотелось сказать ему, что это будет не так-то просто. Она погладила его по щеке, стараясь смягчить тяжесть расставания.
      – За мной обычно присылают машину, Логан, и я никогда заранее не знаю, когда все кончится.
      – Отлично, – снова повторил он. – Значит, буду ждать. И отошлю машину. Все у нас получится, Джастин. Не стоит усложнять.
      Он снова поцеловал ее, на этот раз гораздо увереннее, прекрасно сознавая, что Адель уже в беспокойстве отложила свой журнал.
      – Я ухожу, Адель, – наконец обратился к ней Логан. – Увидимся с вами в Нью-Йорке. Я твердо рассчитываю на это.
      Он еще раз поцеловал Джастин, подчеркнув серьезность своих намерений, а затем повернулся и пошел прочь. Стоя в проеме двери, он бросил взгляд на почти пустой коридор и, повернувшись к женщинам, произнес:
      – Ну вот, моя сиюминутная слава уже испарилась.
      Дверь за ним закрылась.

* * *

      – Ну и ну. – Стоя в дверях кабинета своего партнера, Фрэнк Норвуд с удивлением обозревал горы сообщений, документов и бумаг, заваливших стол его приятеля. – Наш прожигатель жизни вернулся. Рад видеть тебя, старина.
      – А я, положим, счастлив вернуться.
      Логан уныло окинул взглядом беспорядок на столе.
      – Можно подумать, что полмира интересовалось мной и оставляло сообщения, а другая половина просто свихнулась, желая завалить меня работой.
      – Можешь не обращать внимания на сообщения, напрямую связанные с твоей внезапно разразившейся славой. – Фрэнк плюхнулся на стул и расхохотался.
      – Вполне добропорядочный финансист на любовном свидании с темпераментной певичкой. Все газеты полны сплетнями о тебе!
      – Знаю, – сухо ответил Логан, – но полагаю, что ты слегка преувеличиваешь.
      Фрэнк закинул ноги на стол приятеля.
      – Пусть так, однако подходящие слова у них нашлись. Во всяком случае, слава преходяща, а твоя уж точно подходит к концу. Ваше место заняла голливудская пара, обскакавшая вас своим эффектным разводом и дележом миллиардного имущества вкупе со словесными баталиями.
      – Надеюсь, их неудача обернется к моей выгоде.
      Логан перетасовывал розовые счета за телефонные переговоры.
      – Сколько раз звонили мои родители?
      – Твой папаша обычно раз в день, а вот мамочка – другое дело. По крайней мере несколько раз на дню. Мы знали о вас меньше всех, так что можешь себе представить, сколько раз она прорывалась в авиакомпанию и к Адель Шварц. Надеюсь, сегодня ты все объяснишь своим родственникам.
      – Я уже у них отметился, – ответил Логан. – Правда, полагаю, мне придется явиться к ним во плоти, заверив в том, что голос, который они слышали по телефону, и в самом деле мой. Кроме того, от меня потребуют полного отчета обо всей этой истории.
      – Это как раз то, что и мне было бы небезынтересно узнать. Всю историю с начала и до конца, – заявил Фрэнк, приподнимая брови. – Ты с пленительной Джастин! Уверен, она и в самом деле пленила тебя.
      – Она очень интересная и интеллигентная женщина, – уклончиво ответил Логан. – Кстати, – добавил он, уводя разговор в сторону, – она хочет подписать бумаги по Ла-Кинте.
      Фрэнк широко улыбнулся:
      – Значит, твой шарм и в самом деле сработал! Признаюсь, я не был полностью в этом уверен.
      Логан покачал головой:
      – Это было ее, и только ее, решение, Фрэнк. Никто не думает за Джастин, лишь она сама. Я советовал подождать, пока она не заключит хотя бы несколько концертных контрактов, но она уже готова вложить деньги в Ла-Кинту.
      Фрэнк мельком взглянул на своего партнера и слегка выпятил нижнюю губу, что, как уже давно понял Логан, было свидетельством некоторого беспокойства.
      – Должен ли я полагать, исходя из твоих слов, что так или иначе тебе удалось пробить брешь в хорошо известной несговорчивости Джастин Харт. Я прав? – спросил он.
      – Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, – отрезал Логан, намереваясь положить конец расспросам. Но он подозревал, что ему удастся отвязаться от них ненадолго. В надежде поставить на этом точку он поднял телефонную трубку, демонстративно возвращаясь к работе, – намек, достаточно прозрачный даже для настырного Фрэнка. Но тот был непробиваем.
      – Знаешь, теперь, когда мы добились ее согласия, у меня родилась новая идея, – сказал он, не обращая внимания на манипуляции своего партнера с телефоном.
      Логан взглянул на него поверх очков и, пожав плечами, опустил трубку.
      – Чувствую, тебе не терпится предать ее гласности.
      – Вот именно. Предположим, что по поводу Ла-Кинты мы переговорим с ее менеджером, Адель Шварц, и устроим там подписание контракта для Джастин. К примеру, недельные гастроли или всего на день-два, если у нее не найдется больше свободного времени. Для казино это гарантия успеха. Ей это будет только полезно, впрочем, как и другим нашим клиентам.
      – А нам?
      – Естественно, – с усмешкой произнес Фрэнк.
      Логан покачал головой:
      – Я так не думаю.
      – Ради Бога, почему нет? Выиграют все. Думаю, идея блестящая. В самом деле, меня можно поздравить за такую расторопность: я обдумывал это с тех пор, как услышал, что вы в безопасности.
      Логан засмеялся.
      – А если бы мы отдали концы, как бы ты из этого выпутался?
      – Логан, я не сомневался в том, что вы живы.
      – Только не говори, что у тебя тоже есть гуру.
      – Кто?
      – Не бери в голову, – сказал Логан с улыбкой. – Как ты мог быть уверен в том, что я жив-здоров?
      – Другого просто не могло быть, – ответил Фрэнк и указал рукой на стол. – Ведь скопилось столько работы. Теперь о подписании бумаг Джастин по Ла-Кинте. Уверен, ты увидишься с ней снова, так что сможешь…
      – Нет. Я не намерен пользоваться своими личными отношениями с Джастин.
      – Так-так, уже и личные отношения! Я так и думал. – Фрэнк поудобнее устроился на стуле, собираясь пуститься в долгие разглагольствования по поводу достоинств Джастин Харт.
      Но его ждал сюрприз.
      – Возвращайся к себе в кабинет, Фрэнк, – решительно отрезал Логан. – У нас работы невпроворот.
      Фрэнк на какое-то время застыл на стуле с открытым ртом, а потом, тряхнув головой, сказал:
      – Проклятие! Ну и дела! Оказывается, между вами все всерьез!
      – Я сейчас в тебя чем-нибудь запущу!
      – Ухожу, ухожу, – миролюбиво пробормотал Фрэнк.
      – Никогда даже и представить себе не мог солидного старину Логана Аддисона…
      – Фрэнк…
      – О’кей, о’кей. Хотя бы приведи ее на мою свадьбу, приятель, нам с Дианой очень хочется взглянуть на вашу парочку и оживить воспоминания о том, что происходило когда-то между нами. Я женюсь, ты же знаешь.
      – Знаю, Фрэнк. Пока, – требовательно произнес Логан, с усмешкой наблюдая, как его партнер наконец ретировался. Как только Фрэнк спустился в холл, Логан поднял телефонную трубку, но отнюдь не для делового звонка. Это была одна из его нескончаемых попыток связаться с Джастин. Сначала он пытался дозвониться ей домой и оставлял сообщение на автоответчике. Потом набирал номер ее пресс-службы и посылал еще несколько фраз. Наконец, он звонил Адель, секретарь которой знал еще меньше, чем автоответчик или ее сотрудники. И вот сейчас Логан пустился по новому кругу.
 
      Дозвонился он Джастин лишь в полночь. Она только что вернулась с репетиции, выключила, не прослушивая, автоответчик и направилась в душ, как вдруг зазвонил телефон. Джастин решила не поднимать трубку. Знала, кто звонит, и по некоторым причинам старалась избежать необходимости разговаривать. Она с горечью осознавала, что после того, как они были вместе, стало сбываться ее предсказание: им никогда не стать парой. Не видя Логана, она могла продолжать лелеять свои мечты, надеясь, что не права.
      Логан не сдавался, понимая, что если автоответчик выключен, значит, Джастин дома. Он продолжал звонить до тех пор, пока наконец, перекрыв душ, она не подняла трубку.
      – Я уж подумал было, что ты опять покинула Штаты и отправилась на Санта-Кэтрин, – проговорил Логан с напускной небрежностью.
      – Было бы совсем неплохо.
      Джастин перешла в гардеробную, таща за собой телефонный шнур, и удобно растянулась в кресле напротив огромного, от стены до стены, шкафа.
      – День выдался очень беспокойный.
      В зеркальной двери шкафа она увидела свое отражение. Следы загара еще сохранились, но куда девалась отдохнувшая, расслабившаяся женщина, какой она выглядела еще вчера?
      – Вот уже два дня я пытаюсь связаться с тобой. Невероятно: у тебя такое количество телефонных номеров, но снестись с тобой невозможно.
      – Я только что вернулась со студии, – объяснила Джастин. – Репетиция – дело суматошное и хлопотное. Записывать будем лишь завтра, но я до сих пор не уверена, что все сойдет гладко и запись будет удачной.
      – У тебя все получится, Джастин. Ты потрясающа. Припоминаю, что я слышал, как ты кое для кого пела, – сказал он, интимно понизив голос. – Кто-кто, а уж я-то знаю, как ты великолепна.
      Она не поддалась на его игривый тон.
      – Я слишком устала, и у меня нет сил даже улыбаться, – ответила Джастин. – Сказать по правде, Логан, я панически боюсь провала.
      Он возликовал, услышав подобное признание: хоть что-то их сейчас сближало.
      – Но почему, Джастин? – спросил он.
      – Все по тем же причинам: телевидение в самом деле не моя стихия, я уже давно не участвовала в специальной передаче и чувствую себя так, будто вынуждена снова себе что-то доказывать. У меня всегда было по крайней мере дня три на репетицию, а обычно и все четыре. Не уверена, смогу ли выступить удачно, репетируя всего два дня.
      Она доверительно делилась с ним своими сомнениями, вероятно, потому, что позволила ему многое узнать о себе на Санта-Кэтрин.
      – Ты ведь профи, Джастин, – уверил ее Логан. – И превосходно со всем справишься.
      – Надеюсь, ты прав. Мне не хотелось бы всех подвести.
      – Кого всех?
      – Оркестр, мою подтанцовку, команду, да всех, кто сейчас вкалывает вместе со мной. Когда певец превращается в звезду первой величины, он часто становится невыносим. Многие звезды не так уж и талантливы и, когда делается подобная передача, используют других исполнителей, оберегая звездный имидж. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
      – Да, – сказал Логан. – Но к тебе это не относится, Джастин. У тебя настоящий талант, ты поистине великая певица. Я уверен в этом. Когда ты выйдешь на сцену и вспыхнет свет, всем это станет ясно.
      – Надеюсь, что так.
      – А когда мы сможем с тобой увидеться? – спросил он.
      – Не раньше, чем все закончится, – ответила она.
      – Я приду на запись. – Это была скорее просьба.
      – Нет, – твердо произнесла Джастин. – Я буду выступать не перед живой аудиторией. Это закрытая запись, и никто на нее не допускается. Встретимся позже.
      «Так не пойдет», – подумал Логан.
      – Не хотелось бы, чтобы кто-то получил шанс перехватить тебя. Я подъеду и заберу тебя из студии. Говори адрес!
      – Логан, я правда не уверена, что тебя туда пустят.
      – Пусть только посмеют меня остановить.
 
      В одном Джастин оказалась права: пробраться на телестудию было на самом деле немыслимо. Логан был лишь одним из толпы фанатов, пытавшихся прорваться за спинами охраны к служебному входу. Он даже отдаленно не представлял, как вся эта толпа узнала о предстоящей записи. Должно быть, у поклонников знаменитостей есть шестое чувство, решил он, протолкавшись вперед и назвав себя охране. Размахивая своей визитной карточкой, Логан объявил, что он финансовый консультант мисс Харт и приглашен отобедать с ней сегодня вечером. Все это он выдал непререкаемым тоном на одном дыхании и одновременно сунул охраннику свернутую бумажку.
      Логан не был точно уверен, что именно подействовало: то ли его властный тон, то ли цвет бумажки, но дверь перед ним открылась. Однако, проникнув внутрь, он растерялся, совершенно не представляя, что делать дальше. Логан очутился в длинном, тускло освещенном коридоре. Над его головой громыхал оркестр. Было ровно девять, как раз то время, когда, по мысли Джастин, записи следовало бы закончиться. Очевидно, все еще было в полном разгаре. Он добрался до конца коридора, где наверх вела винтовая лестница. Его шаги гулким эхом отдавались на металлических ступеньках. Он толкнул дверь, в которую упиралась лестница, и она открылась.
      То, что надо, решил Логан. В этом не было никаких сомнений. Костюмерные, выходившие в коридор, были битком набиты разряженными артистами, ожидающими своего выхода. Звуки оркестра доносились сюда гораздо отчетливее, среди них он расслышал и голос Джастин.
      – Простите. – Он обратился к какой-то вызывающей доверие личности, стоящей посреди большой пестрой кучки людей. – Не скажете, где мне найти Джастин Харт?..
      – Она на сцене.
      Мужчина был в черной, расшитой блестками рубашке и таких же брюках. «А вот с тушью на лице ты, пожалуй, переборщил», – подумал Логан.
      – Я знаю. Мне хотелось бы подождать мисс Харт. Не скажете, где ее костюмерная?
      В ответ мужчина безразлично повел подбородком.
      – Третья комната по коридору.
      Оркестр взял последние ноты, и голос в конце коридора прокричал: «Подтанцовка, на сцену!»
      Громко зашуршали костюмы, в страшном возбуждении загудели голоса, и коридор чудесным образом опустел. Логан только сейчас сообразил, что стоит перед комнатой номер три. На маленькой белой карточке, прикрепленной к двери, было написано «Джастин».
      – И этим все сказано, – вслух произнес Логан, толкнул дверь и вошел внутрь.
      Он прождал целый час и уже начал беспокоиться, не стряслось ли что-нибудь на сцене с Джастин. Логан ни на миг не сомневался в ее профессионализме, но он ведь не видел самого выступления, а ориентировался только по записи. Она очень нервничала из-за этой передачи, поскольку из-за приключения на Санта-Кэтрин пропустила два дня репетиций. Логан понимал, что это, конечно, сказалось бы на выступлении любого артиста.
      Затем он подумал о ее слезах и сомнениях, начавшихся с самого раннего детства и вызванных отрицательным отношением к ней матери. Костюмерная была завалена цветами, среди которых и его собственный букет, но он не мог бы распознать его в цветочном изобилии, заполонившем комнату. Даже окруженный столь явными доказательствами признания доброжелателей, Логан все же ощущал те сомнения, которые тревожили Джастин перед выходом на сцену. Он убеждал ее, говорил, что она, как всегда, потрясающа, но сейчас ему вдруг захотелось оказаться с ней рядом перед началом записи, чтобы поддержать, вдохнуть в нее так необходимую ей в эту минуту уверенность.
      Внезапно Логан осознал, что музыка смолкла. Наступила тишина, вмиг прерванная шумной какофонией звуков, продолжавшейся минут двадцать. А потом дверь наконец открылась, и внутрь проскользнула Джастин. В первое мгновение она, не замечая Логана, устало прислонилась к двери со смешанным выражением восторга и облегчения на лице. При взгляде на нее он также испытал облегчение.
      – Ну вот, можно сказать, что все позади и прошло великолепно, – сказал он, вставая навстречу Джастин.
      – О, Логан, я…
      – Ты забыла о моем обещании быть здесь?
      – Конечно, нет. Я рада тебя видеть, – ответила она, когда он легонько чмокнул ее в щеку. – Боюсь, у меня размазался грим, к тому же я вся мокрая…
      Она села за туалетный столик и начала тампоном стирать краску с лица, а потом потянулась за большой банкой с кольдкремом.
      – Выглядишь ты удивительно, – заметил он, робко коснувшись ее плеча.
      – Спасибо. – Джастин на мгновение накрыла своей ладонью его руку и улыбнулась, подняв на него взгляд.
      Вначале Логан подумал, что улыбка предназначалась ему. А потом увидел ее отражение в зеркале и понял, что звезда улыбалась исключительно самой себе.
      – Я сейчас сотру косметику, а потом переоденусь…
      Логан только тут сообразил, что доставляет ей неудобство, и предложил:
      – Может, мне подождать снаружи?
      Джастин, видимо, успокоилась.
      – Если тебе не трудно.
      – Ты пообедаешь со мной?
      – Конечно, – ответила она и добавила: – Но к полуночи я должна вернуться.
      – Вернуться сюда?
      – Да, нам приготовят пленку для просмотра.
      Под «нами», как догадался Логан, она подразумевала весь состав своего шоу.
      – Ну и отлично, – сказал он, взглянув на часы. – Я жду за дверью. Поторопись, Джастин. У нас всего два часа.
      – Логан, говорю же тебе…
      – Поторопись, – повторил он, выходя в коридор. Но, закрыв за собой дверь, мысленно обругал себя за грубость. Ведь это была ночь Джастин: вполне естественно, что ей хотелось посмотреть пленку. А ему следовало довольствоваться лишь двумя часами.
      Логан криво усмехнулся: весьма многообещающее начало – поджидать Джастин у дверей костюмерной подобно какому-нибудь настырному поклоннику.
      Но все оказалось гораздо хуже. Джастин возникла в дверях, одетая еще более эпатажно, чем в тот раз, когда он встретил ее в аэропорту Майами, к тому же она опять была в своих красных очках. Она остановилась переброситься словами со своей группой, принимала поздравления и рассыпалась в благодарностях. Правда, пробраться сквозь эту кучку людей оказалось легче легкого по сравнению с тем, что ждало их на пути от служебного входа до такси – толпа фанатов набросилась на певицу в надежде получить автограф на книге о ней.
      Джастин посмотрела на Логана и пожала плечами, словно признавая свое поражение, а потом всю дорогу до такси раздавала автографы.
      Какой-то рьяный поклонник, оттолкнув Логана, сунул Джастин книгу и требовательно вопросил:
      – А вы-то кто такой?
      – Я вам покажу, кто я, черт возьми! – Логан выхватил у него книжку и небрежно нацарапал свое имя поперек страницы.
 
      Только через полчаса они наконец добрались до итальянского ресторанчика, где спокойная изысканная обстановка располагала к отдыху после неимоверной шумихи и толчеи, из которой они только что вырвались. Логан поймал себя на том, что наконец-то ему удалось перевести дух. Здесь все будет отлично. Здесь его знают.
      – Добро пожаловать к нам снова, мистер Аддисон, – приветствовал его хозяин. – Ваш столик готов. Сюда, пожалуйста.
      Как только они сели и сделали заказ, повисла неловкая тишина. Для Логана это стало совершенной неожиданностью, а Джастин поняла, что ее мрачные предчувствия сбываются. Даже то, как они протискивались сквозь толпу, казалось теперь забавным. И вот они сидят напротив друг друга и абсолютно не знают, что сказать. Логан задал несколько ничего не значащих вопросов о ее шоу, и Джастин ответила ему в том же духе. Вот он, мужчина, с которым она испытала страстную любовь, тот, кому она так безоглядно отдавалась, подумала Джастин, но магия испарилась, и ее уже не вернуть. Такова реальность, и, как она и предсказывала, вместе им не бывать.
      Однако она не собиралась сдаваться без боя и попыталась вернуть хоть немногое из своих прежних чувств. Даже осознавая всю тщетность своих усилий, она все равно еще надеялась сохранить то, что совсем недавно было между ними. Может быть, все еще наладится…
      Тут-то все и произошло. Какая-то пара, покидая ресторан и проходя мимо их столика, узнала Джастин. Они были очень вежливы и чуть ли не извинялись за то, что побеспокоили ее за обедом в надежде получить автограф. Вот именно что побеспокоили – Логан не смог сдержать гнева.
      – Неужели ты всегда раздаешь автографы? – спросил он, когда пара удалилась. – Даже во время еды?
      Она кивнула:
      – Я стараюсь никого не обидеть. А ты что, против?
      – Да, еще как против! Я так надеялся, что этот вечер с тобой пусть и короткий, но все же мой. Мне и в голову не приходило, что придется делить тебя с поклонниками!
      – Я же предупреждала тебя, что будет нечто подобное, Логан. Говорила о том, что к Санта-Кэтрин нет возврата.
      – Ладно, прими мои поздравления, – буркнул он горько, – ты была права.
      Логан почувствовал, как мир вокруг рушится, и все у него внутри закипело. Лишь глубоко задержав дыхание, ему удалось подавить гнев, но ненадолго. В следующем его замечании прозвучала едва сдерживаемая обида:
      – Может, это не только то, что ты предсказывала, Джастин, но и чего втайне желала. – И продолжил, не дав ей времени возразить: – Ладно, в любом случае это отнюдь не то, чего бы мне хотелось или на что я надеялся.
      – А на что ты надеялся, Логан? Здесь нет пальм и голубой лагуны. Это Нью-Йорк, а не Санта-Кэтрин. – Она коснулась его руки, пытаясь ему все объяснить. – Я и в самом деле рада тебя видеть, но ты выбрал не самое удачное время для нашей встречи. Вся эта кутерьма с записью передачи, не говоря уже о шумихе вокруг меня, я хочу сказать, вокруг нас, в прессе. Может, следовало бы немного подождать, пока ажиотаж не утихнет сам собой.
      – Боишься, что я подмочу твой имидж? – спросил Логан, втайне надеясь перевести все в шутку.
      Но Джастин была серьезна.
      – Нет, я думаю лишь о твоей репутации.
      Он исподтишка рассматривал ее и понимал, что она говорит вполне серьезно. Логан вдруг ощутил внезапную острую жалость к Джастин.
      – Уверена, клиентам вашей конторы вряд ли придется по душе твой нашумевший роман. Хотя многие из них и занимаются шоу-бизнесом, все же это достаточно серьезные инвесторы, доверившие вести свои дела финансовому консультанту с безупречной репутацией.
      Ни один из них так и не притронулся к спагетти, заказанным Логаном. Джастин немного поковыряла в тарелке, но скоро прекратила это занятие.
      – Думаю, нам следует какое-то время побыть врозь, чтобы тщательно все обдумать, – сказала она.
      – Нет, – решительно ответил Логан. – Мы должны быть вместе, чтобы вернуть все, что было там, на острове. И мы сможем это сделать. Чувства еще свежи, стоит лишь слегка копнуть, как все вырвется наружу. Нельзя сдаваться, Джастин, – взмолился он. – Нельзя отступать, иначе все увянет. Подожди немного.
      – У нас нет времени ждать, Логан, – сказала она. – Я должна до полуночи вернуться в студию. А утром мне нужно лететь в Лос-Анджелес на запись одного шоу. В пятницу у меня бенефис в Сан-Франциско. Потом я вернусь в Нью-Йорк…
      – Мне ясно, что ты хочешь сказать, – прервал ее Логан.
      Его глаза были полны боли и гнева.
      – Видишь, как все складывается… – протянула Джастин.
      – Нет! – возразил он. – Это всего лишь твое желание, чтобы вышло так, как ты предсказывала. Не думаю, что будет именно так, и даже уверен, что так не будет. Да, мы очень разные, наши миры далеки друг от друга, но так быть не должно. Это случится, если только мы оба захотим для себя самого худшего.
      – Я не могу изменить свою жизнь, свою карьеру, все свое существование только потому…
      – …что слетала на остров с… как это прошлись газеты на мой счет? – «…занудным отпрыском добропорядочного семейства»? – Пойдем, Джастин, – сказал он, отодвигая тарелку и поднимаясь. – Сейчас половина двенадцатого. Нам лучше поторопиться, в противном случае мы столкнемся с беснующейся толпой твоих фанатов.
      Джастин внезапно пришла в голову утешительная мысль.
      – Почему бы тебе не пойти в студию вместе со мной и не посмотреть видеозапись? Уверена, никто возражать не будет.
      – Не думаю, Джастин. Я лучше подожду и посмотрю тебя вместе со всеми по телевизору.

      В лихорадочном возбуждении прошло три дня, и вот наконец Джастин вернулась в свои апартаменты на Ист-Сайд в Нью-Йорке, измученная, но ликующая. С того самого ночного просмотра все складывалось для нее на редкость удачно. Шоу, внушавшее ей столько волнений, хотя и записывалось на час больше положенного, прошло достаточно прилично. Она поняла это, как только отзвучала последняя нота заключительной песни. Но тогда она еще не была уверена в успехе, и двухчасовой отдых с Логаном позволил ей более отстраненно посмотреть на вещи. Когда она вернулась в студию, ее почти не волновало то, что происходило на экране. Но то, что она увидела, потрясло ее. Не будь здесь других людей, она просто запрыгала бы от избытка жизненной энергии, от испытываемого ею воодушевления, что случалось отнюдь не часто, а точнее, почти никогда при записи выступления без публики. Каким-то непостижимым образом в ее шоу ощущались невероятное творческое напряжение, согласованность работы Джастин и других членов ее группы, необычный трепет, которого, стоя в одиночестве на сцене, она не чувствовала бог знает сколько времени. Она вновь пережила его той ночью, но отнеслась к его появлению очень осторожно, боясь обмануться. Но этого не произошло. Когда пленка закончилась, зал взорвался аплодисментами, криками «Браво!». Некоторые даже плакали.
      На таком подъеме Джастин и улетела на западное побережье, в Лос-Анджелес, для участия в популярном ток-шоу. Обычно она выглядела очень эффектно в таких передачах: пела одну, от силы две песни, а потом несколько минут отвечала на вопросы ведущего о своей жизни на сцене. Много лет утекло с тех пор, как такие встречи приводили ее в замешательство. Теперь же все шло как по маслу. Ее красные очки, экстравагантные наряды и все остальное, казалось, было прямо создано для таких шоу. И нынешнее не было исключением.
      Затем Джастин полетела на свой бенефис в Сан-Франциско, где чудесно провела время, и не только на сцене, поскольку к ней на два дня вырвалась Адель. Такое радостное событие они не могли не отпраздновать: гуляли, делали покупки в магазинах, которых почему-то не замечали раньше. Подруги посещали и рестораны, часто забегая в них только потому, что те выглядели весьма заманчиво. Там их потчевали чудесными яствами, и Адель обычно замечала: «Мы вкусили опыт вместе с калориями». Так или иначе, они потрясающе провели время.
      Только вернувшись в свою пустую темную квартиру, Джастин осознала, что внутри у нее все дни, что она разъезжала, сидела глухая затаенная тоска. Много работая и снимаясь, она лишь старалась заглушить в себе мысли, а точнее, раздумья о Логане.
      Едва поставив чемодан, Джастин направилась к телефону. Сначала она позвонила к себе в офис и быстро пробежала оставленные сообщения, а потом прослушала автоответчик. Пока крутилась запись, Джастин казалось, что ей совсем не хочется услышать его голос, но в то же время она смутно надеялась на то, что он ей звонил. Но звонка не было. Однако среди кучи сообщений вклинилось одно, которое немного подняло ей настроение и сразу развеселило. Джастин немедленно перезвонила.
      – Картер, как чудесно слышать твой голос. У меня и в мыслях не было, что ты так скоро окажешься в Нью-Йорке.
      – Я и сам этого не представлял, дорогая. Просто возникло непреодолимое желание повидаться с моей любимой певицей. Я буду здесь завтра весь день и надеюсь провести его с тобой, разумеется, если ты свободна.
      Времени у Джастин не было ни минутки. Завтрашний день был расписан под завязку, но ей так хотелось поговорить с Грэхемом хотя бы по телефону.
      – У тебя проблемы? – спросил Картер, заметив ее минутное колебание.
      – Вот именно. На меня свалилась куча дел. Я кручусь как сумасшедшая.
      – Вот и еще одна причина взять тайм-аут. Назовем это днем психической релаксации заработавшегося ума. – Потом он закинул еще одну приманку: – Учти, я здесь только на пару дней.
      – Ладно, как-нибудь освобожусь, – решилась наконец Джастин.
      Ей хотелось увидеться с ним не из-за самого Картера, а скорее из-за нахлынувших воспоминаний, которые пробудились с его появлением. Воспоминаний о Санта-Кэтрин и о том времени.
      – Отлично, – произнес он с облегчением. – Давай начнем с прогулки на свежем осеннем воздухе. Я с удовольствием влезу в свое пальто, чтобы вспомнить, какое это удовольствие – ощущать бодрящий холодок, в малых дозах, разумеется, – добавил он. – Как насчет зоопарка?
      – Звучит забавно.
      – Ты можешь стать неузнаваемой для толпы?
      – Не гарантирую, – призналась Джастин, – но если надвину на глаза вязаную шапку и закутаюсь в широченное пальто, есть шанс сохранить анонимность.
      – Вот и чудесно. Как ты считаешь, нам стоит позвать Логана на эту маленькую прогулку или пригласить его лишь на обед? Мне очень хочется хотя бы на время полностью тобой завладеть!
      – Ты уже говорил с Логаном? – осторожно спросила Джастин.
      – Нет, сначала я решил выяснить, как дела у тебя.
      – Тогда, думаю, будет лучше, если он не увидит нас вместе.
      Голос у Джастин был слегка хриплый. У нее не было полной уверенности в том, как поступить. В глубине души ей хотелось, чтобы Картер сам позвонил Логану, сняв с нее это бремя.
      – Может, ленч с одним из нас и обед с другим? – предложила она и добавила: – Только, пожалуйста, не забудь, что в полдень ты собрался со мной в зоопарк.
      – Разумеется, – уверил ее Картер, и в трубке наступило многозначительное молчание. – Да, Джастин, у меня припасен для вас еще один сюрприз. В тот день, который мы вместе провели в Савой-Ривендже, у меня сложилось стойкое впечатление, что вы с Логаном гораздо больше, чем просто деловые партнеры. Особенно я это почувствовал ночью, помнишь, когда издали увидел вас вдвоем. В таких делах я никогда не ошибаюсь, но, говоря по правде, любой дурак заметил бы, что между вами что-то есть. И хотя с тех пор прошло две недели…
      – Сейчас это уже не важно, Картер. Всему свое время. Санта-Кэтрин – одно, а Нью-Йорк – совсем другое.
      – Только не говори мне, что Нью-Йорку свойственно нечто, что вредит романтическим чувствам. Я всегда слышал противоположное, – заявил он игриво, просто, как поняла Джастин, пытаясь разрядить обстановку.
      Она не поддержала его тона, поскольку хотела раз и навсегда дать понять, что она говорит серьезно. Пока здесь был Картер, ей хотелось видеть Логана не чаще, чем он хотел видеть ее. Какие фантазии и воспоминания придут ей в голову на прогулке с Картером, это ее, и только ее, секрет. Ни Картер, ни Логан не должны о них даже догадываться.
      – Других, может, Нью-Йорк и располагает к романтике, – сказала она, – но для Логана и меня это всего лишь обстановка, где проходят наши жизни и вертится наша с ним такая разная профессиональная деятельность. Здесь мы не хотим видеть друг друга, – закончила она.
      Картер всегда чутко отслеживал ситуацию и понял, что тема исчерпана.
 
      Наутро день выдался облачным и холодным.
      – Надеюсь, ты доволен, – сказала Джастин Картеру, когда они брели по Центральному парку после посещения зверинца. – Погодка что надо, самое время надеть пальто.
      – Хорошего понемножку, – ответил он, беря ее под руку и развертывая в обратном направлении. – Где здесь ближайшая остановка такси?
      Остаток дня они провели в музее, что, как заметил Картер, не только способствовало разогреванию мозгов, но и, главное, давало возможность согреться. Потом на какое-то время они расстались, чтобы переодеться к обеду. Любимый ресторан Картера не был местом встреч нью-йоркской элиты, однако выглядел вполне шикарно, чтобы держать на расстоянии всех потенциальных поклонников Джастин.
      Спокойно пообедав, они отправились в отель Картера.
      – Я присвоила тебя почти на весь день, – заметила Джастин, когда они ехали в такси к окраине города. – Теперь наступает черед Логана.
      Это было первое упоминание о Логане за весь день, и как только Джастин произнесла его имя, ее внезапно охватила неловкость.
      Картер, должно быть, это почувствовал, догадалась Джастин по краткости его ответа:
      – Логан подождет. У меня в номере стоит пианино. Ты споешь для меня, Джастин?
      Она взглянула на свои ручные часики. С самого раннего утра завтрашний день у нее расписан по минутам. С тех пор как она вернулась с Санта-Кэтрин, ложиться спать опять приходилось очень поздно. Завтра снова придется с трудом вставать, даже если она сейчас же пойдет домой и завалится в постель.
      – Дело в том, Картер, – сказала Джастин, – что утром у меня деловая встреча, и если я сегодня не лягу спать пораньше, то едва ли смогу заставить себя встать к завтраку, что, мягко говоря, приведет в ярость моего менеджера.
      Картер взял Джастин за руку:
      – Ответь мне честно, Джастин: как я сильно подозреваю, ты думаешь, что я намерен предложить тебе провести ночь в своем обществе? Неужели если ты сейчас вернешься домой, то сразу же отправишься в постель и заснешь мертвым сном? Нет, только правду! – предупредил он.
      Джастин засмеялась.
      – Разумеется, нет. Я никогда не ложусь раньше полуночи, независимо от того, когда мне нужно вставать. Где тут твое пианино, давай немножко помузицируем.
      – Это точно отвечает моим желаниям. Тебе придется смириться с моим исполнением – что поделать, такой уж у меня на редкость необычный голос.
      Голос у Картера оказался и в самом деле необычным, если не сказать просто восхитительным. После того как Джастин спела ему несколько песен из своего нового шоу, он, подыгрывая ей на слух, запел сам с тем непередаваемым оттенком в голосе, который он называл: «Нет мастерства, так налегай на аккорды».
      Потом они запели дуэтом, уверяя друг друга, что вместе звучат просто потрясающе.
      – Окажись сейчас здесь какая-нибудь шишка из компании звукозаписи, то сразу, с места в карьер, предложила бы нам подписать контракт, – прокомментировал Картер.
      – Тебе следовало пойти на сцену.
      – Дорогая, мне вполне достаточно писать для нее, – ответил он. – Мой темперамент совершенно для этого не подходит. Я слишком ленив и недостаточно тщеславен.
      – В таком случае как насчет того, чтобы спеть немножко из репертуара Кола Портера?
      – Как скажешь, дорогая.
      И опять их голоса слились в песне. И снова после последнего аккорда слышалось: «Ну, еще одну, самую любимую».
      Творческая часть вечера завершилась непристойной песенкой, которую Картер выучил в Брайтоновском мюзик-холле пятьдесят лет назад. Смеясь до тех пор, пока на глазах не выступили слезы, они перешли в гостиную, прихватив по бокалу бренди.
      – Я собирался тебе сказать, что побывал на Ла-Кинте, чтобы взглянуть на кабаре еще разок. Вне всякого сомнения, я намерен вложить туда деньги.
      – Тебе там понравилось? – Джастин скинула туфли и свернулась клубком на софе.
      – Кабаре и вправду сногсшибательное. Иногда пристанище для избранной публики должно быть как раз таким интимным, скажем, уединенным. Это и есть верх утонченности. Каждая деталь продумана очень тщательно. Да, все очень мило, – подытожил он.
      – И я так думаю, – согласилась Джастин.
      – Однако… – Картер маленькими глотками пил бренди и понемногу расслаблялся, но не снял свой смокинг и даже не ослабил галстук-бабочку. Он позволил себе положить ноги, обутые в элегантные кожаные туфли, на пуфик и откинулся на подушки софы.
      – Однако что?
      Картер пожал плечами:
      – Я немного потолкался там, послушал, о чем болтают.
      Он отхлебнул еще немного бренди.
      – И что ты там раскопал? – спросила Джастин, начиная немного нервничать. Может, напрасно она согласилась вложить деньги в Ла-Кинту.
      – Ну, в общем, ничего такого, что заставило бы меня изменить свои планы. Однако я определенно хочу это обсудить с Логаном из-за слухов о том, что места там раскупаются не так быстро, как хотелось бы.
      – Правда? Человек, показывавший нам остров, говорил, что люди в любой момент смогут взять свои деньги обратно.
      Картер чуть снисходительно улыбнулся:
      – Естественно, это же в его интересах, ничего другого он и не стал бы говорить. Очевидно, чтобы обратить на себя внимание, им необходимо подписать контракт на первые несколько недель с кем-нибудь из непререкаемых авторитетов. После этого ничто не помешает им стать, скажем так, эксклюзивным заведением. Но им нужна звезда. Они с тобой не связывались? – спросил он.
      Джастин покачала головой:
      – Нет, мне ничего не предлагали и даже не заговаривали о контракте.
      Все-таки ее немного беспокоила мысль о том, что поток желающих забронировать места не столь велик, как уверял сеньор Ортего.
      – Может, это только слухи, – невозмутимо произнес Картер, в задумчивости вертя стакан.
      – Может, и так, но если в этом есть хоть доля правды, хотелось бы, чтобы мне об этом сообщили. Естественно, я бы изыскала возможность там выступить, коль скоро этого требуют мои личные интересы, – сказала она, гадая, почему Логан ничего не рассказал ей. Почему она не услышала этого и от Фрэнка – ведь кто-то из этой конторы должен же был ей сказать?
      – Ты ничего не слышала от Логана?
      Джастин отрицательно качнула головой.
      – Ни в личной беседе, ни в разговоре о делах?
      – Ничего, – ответила она мягко.
      – Скажи, Джастин, может, я ошибся в том, что почувствовал между тобой и Логаном там, на Санта-Кэтрин?
      – Нет, – ответила она. – Ты не ошибся.
      – Тогда позволь мне, назойливому старику, всюду сующему свой нос, осведомиться, что же такое случилось между вами за эти десять дней?
      Джастин удрученно покачала головой. Видимо, она уже исчерпала все возможности избежать разговоров о Логане, не переходя на открытую грубость.
      – Ничего не случилось, Картер. За исключением, может быть, самой жизни – так уж сложилось, – ответила она.
      – А что, разрешите спросить, было с вами обоими на Санта-Кэтрин, если не та самая жизнь?
      – Мечты. Игра воображения. На острове я была сама не своя, да и Логан тоже.
      – А теперь, стало быть, вернувшись в Нью-Йорк, вы стали… самими собой, – произнес Картер с недоверчивой улыбкой.
      Джастин постаралась все объяснить:
      – Я все время понимала, что это ни к чему, что мы не созданы друг для друга.
      – И Логан это понимал?
      – Тогда еще нет, но теперь и он убедился в этом, получив хороший урок, – с горечью сказала она.
      Джастин вдруг ощутила непреодолимую потребность рассказать Картеру обо всем, что случилось здесь тем единственным вечером, который они провели вдвоем, но сдержалась. Ей не хотелось вслух обсуждать эту тему. Она ничего не рассказала даже Адели. Конечно, ее подруга и сама прекрасно знала, какую жизнь ведет Джастин, и понимала, что Логану в этой жизни места нет и никогда не будет. Так что Джастин и не надо было ничего ей говорить.
      – Ладно, прости меня, – искренно извинился Картер. – Я, конечно, с удовольствием увижусь с каждым из вас по отдельности, но было здорово, когда мы встречались втроем.
      – Да, было здорово, – откликнулась Джастин, внезапно охваченная воспоминаниями, за которые она сразу же обругала себя, да и Картеру мысленно досталось за то, что он так некстати их вызвал. Она отставила стакан и попыталась улыбнуться. – Все было восхитительно сегодня, Картер, но мне и в самом деле пора.
      – Думаешь, что тебе удастся заснуть?
      – Да, как раз об этом я и мечтаю.
      – В таком случае… но только если ты настаиваешь. – Картер неохотно встал и направился к стенному шкафу, чтобы достать ее пальто, но в это время в дверь позвонили.
      Он взглянул на Джастин и улыбнулся. Такой улыбки на его лице она еще не видела: в ней были и смущение, и радость.
      – Не стану говорить: «Кто бы это мог быть в столь поздний час?» – хотя это одна из наиболее расхожих фраз в моих салонных комедиях. Вместо этого скажем так: «Что-то он слишком рано».
      Не давая Джастин произнести ни слова, Картер направился к входной двери.
      Она услышала знакомый голос еще до того, как увидела Логана, ощутила его присутствие раньше, чем он вошел в комнату. Поэтому при его появлении Джастин уже взяла себя в руки. Она воздвигла вокруг себя защиту от его магнетического влияния, но, когда он подошел к ней, все ее усилия рассыпались в прах.
      Как и Картер, он был в смокинге. На этом их сходство и кончалось. Никто никогда не выглядел так потрясающе, как Логан Аддисон в вечернем костюме. Белая манишка элегантно оттеняла его загорелое лицо. Он был без очков, и его темно-синие глаза ярко сияли на фоне коричнево-золотистой кожи. Волосы выглядели темнее, чем обычно, почти такими же черными, что и великолепно сидевший на нем смокинг. Правда, носил он его с небрежностью, свойственной лишь тем, кто привык к подобной одежде с рождения. Логан уже снял пальто и повесил его в стенном шкафу прихожей, однако белый шелковый шарф все еще обвивал его шею.
      Удивленное выражение застыло на его лице. Какая-то тень осторожности, даже враждебности промелькнула в его глазах, но присущие ему с рождения хорошие манеры не позволили этим чувствам взять верх. Джастин сразу поняла, что эта нечаянная встреча задумана и разыграна Картером в одиночку. Логан здесь ни при чем. Это дело рук Картера, он, несомненно, весьма настойчивая сваха. Впрочем, и винить Картера за вмешательство она не могла – ведь он же не знал, как далеко зашло у них дело. Ему никто ничего не рассказал. Лишь она виновата во всем, не посвятив Картера в подробности того единственного вечера, который они провели вдвоем с Логаном в Нью-Йорке. Вечера, доказавшего всю безнадежность их отношений и окончившегося обоюдным раздражением.
      Поскольку ничего другого не оставалось, Джастин решила подыграть Картеру. Ей следует остаться, притворяясь довольной до тех пор, пока не подвернется удобный случай покинуть мужчин, предоставив им развлекаться в одиночестве.
      Пока Картер суетился, довольно нервно наливая гостю вина, Джастин смотрела на Логана и улыбалась. И вот ведь загадка. Она почувствовала, как горло у нее перехватило, когда он улыбнулся ей в ответ. Не так-то легко оказалось встретиться с ним лицом к лицу.
      – Ты великолепна, Джастин. Поездка, должно быть, оказалась вполне удачной.
      Логан выглядел совершенно непринужденно.
      – Вот именно. И даже очень. – Она изо всех сил старалась, чтобы голос ее звучал так же беззаботно. Сейчас его очередь поддержать заглохнувший разговор, подумала Джастин, но он ничего не сказал, а просто стоял рядом и смотрел на нее. Ждал, что скажет она, и Джастин была вынуждена заполнить неловкое молчание вопросом, не очень остроумным, но все же свидетельствующим о ее интересе к делам:
      – Я все больше задумываюсь о своих деньгах, вложенных в Ла-Кинту. Стоило ли это делать?
      Его ответ был так же по-деловому сух:
      – Ты и другие инвесторы получите текущую информацию по почте завтра, ну, может, послезавтра.
      Логан принял стакан бренди от Картера, который предпочитал пока помалкивать. До тех пор, так по крайней мере казалось Джастин, пока их с Логаном беседа вдруг не оборвется.
      – Я слышала, что ситуация с казино не вполне такая, как нам пытался представить сеньор Ортего. – Джастин не упомянула об источнике своих сведений, а Картер даже глазом не моргнул.
      – Бизнес не развлечение, как нас заставляют думать некоторые рекламные агенты, – сказал Логан. – Если не сразу, то со временем заведение себя вполне окупит. Однако кое-кто из инвесторов, из артистической среды, горел желанием разбогатеть как можно быстрее. Они собираются выступить на Ла-Кинте, гарантируя острову бешеный наплыв туристов.
      – Может, мне тоже следует подумать о тамошнем выступлении…
      Логан прекрасно сознавал, что, окажись Фрэнк на его месте, он бы прямо вцепился в это предложение. Но Фрэнка здесь нет, а Логану отнюдь не хотелось ни предлагать самому, ни соглашаться на подобную идею.
      – Об этом ты можешь спросить Адель и посмотреть, что она ответит.
      – Или посоветоваться с Фрэнком, – сказала Джастин. – Могу себе представить, как он ухватится за эту мысль.
      – Я тоже так думаю, – ответил Логан.
      Тяжелое молчание, которое с самого начала разговора тревожило Картера, наконец опустилось в комнате и заставило его быстро прийти на помощь.
      – Вообще-то мне бы очень хотелось увидеть Джастин на Ла-Кинте еще и по вполне эгоистическим соображениям. Это приблизит ее ко мне. Оттуда я смогу затащить ее на Санта-Кэтрин, ведь она мне обещала еще раз там побывать. Кстати, ваш пилот, ну тот, который так мастерски забросил вас на мой аэродром, тоже вернулся на остров.
      – Стив? – спросила Джастин.
      – Точно. Кажется, он намерен стать у нас частым гостем, а может, и переселиться на Санта-Кэтрин – и все благодаря Анжелике, заманившей его к нам на остров. Чем не романтическая история?
      Логан наблюдал за Джастин. Она просто физически ощущала на себе его взгляд, но не могла себя заставить посмотреть ему в глаза.
      Картер потихоньку продвигался к своей цели.
      – Анжелика время от времени работает у меня в Савой-Ривендже. Очень милая девчушка и совсем не похожа, скажу я вам, на своего папашу-мошенника, пользующегося на острове дурной славой.
      – У меня осталась пара сандалий его изготовления.
      Джастин опять почувствовала на себе взгляд Логана, гадая, помнит ли он ту первую ночь на Санта-Кэтрин, когда они еще были далеки друг от друга.
      – В магазине Мартина они стоили гораздо меньше, – добавила она, стараясь не копаться в своих воспоминаниях.
      – К тому же, – обратился к ней Картер, – месье Моро отнюдь не делает сандалии сам. Он покупает их на других островах, где у него связи, как он это называет, в кругу дельцов, занимающихся импортными поставками. Половина всех товаров, продающихся на Санта-Кэтрин, проходит через руки старика Моро.
      Картер весело засмеялся.
      – Да, на нашем островке немало занятных личностей, с которыми я намерен познакомить вас в будущем. – Он опять улыбнулся, вновь наливая себе бренди. – Как видите, я довольно настойчив.
      И снова Джастин ощутила устремленный на нее взгляд Логана, будто он ожидал ее ответа. Когда его так и не последовало, Логан произнес:
      – Я намерен воспользоваться вашим приглашением, но только на уик-энд, Картер, чтобы развлечься подводным плаванием и рыбной ловлей.
      – Как раз для этого у нас и существуют рифы, – поддержал его Картер.
      – Знаю, – ответил Логан. – Я видел их, но, пока мы были там, всегда не хватало времени.
      Джастин старалась не смотреть на Логана из опасения, что он прочтет ее мысли, которые вертелись вокруг их отношений и того, что они пережили на острове. Думать о чем-то ином она была не в состоянии.
      – Кроме того, мы сможем походить под парусом на моей лодке, – уговаривал их Картер.
      Пока они с Логаном энергично обсуждали этот план, Джастин внезапно представила себе Логана на носу парусника с волосами, разметавшимися по ветру. Его зоркий орлиный взор окидывает морские просторы. Она попыталась стряхнуть наваждение, но тут же его место заняло другое, гораздо более возбуждающее зрелище: Логан ныряет с лодки, его крепкое мускулистое тело разрезает воду так аккуратно, что на поверхности совсем не видно ряби, а затем он вновь появляется на голубой глади моря. Джастин вдруг пронзила боль, острая боль одиночества. Чтобы заглушить ее, она внезапно вскочила с места.
      – Боюсь повториться, – обратилась она к Картеру, – но должна заметить, что как бы ни был хорош день, проведенный в твоем обществе, однако мне и в самом деле пора идти.
      Больше она не могла оставаться так близко к Логану и в то же время так бесконечно далеко от него.
      – И ты сможешь уснуть? – спросил Картер.
      – Разумеется.
      Картер перехватил недоуменный взгляд Логана и пояснил:
      – Джастин, как и я, ночная пташка, она ложится на рассвете, но и старается не подниматься раньше полудня.
      Логану было известно куда больше, ведь он видел Джастин в ярких лучах восходящего солнца, но когда он попытался встретиться с ней взглядом, давая понять, что умеет хранить тайну, она продолжала упорно смотреть в сторону. Видимо, стремясь как можно быстрее уйти, она направилась в коридор, и мужчины последовали за ней. В дверях она чмокнула Картера в щеку, накинула пальто, которое он заботливо ей подал, крепко пожала ему руку и быстро выскользнула за дверь, направляясь к лифту.
      Едва Джастин с облегчением вздохнула, счастливо избавившись от опасности, подстерегавшей ее в номере Картера, как вдруг позади возник Логан. Он нажал на кнопку, вызывая лифт.
      – Не думаешь ли ты, что мы с Картером позволим тебе шататься одной по ночам?
      Джастин оглянулась в поисках Картера.
      – Он решил не портить нам компанию, – сказал Логан с усмешкой.
      Когда они вошли в лифт, он нежно взял ее за локоть.
      – Наши разговоры о морских прогулках тебе наскучили?
      – Нет, я… – Джастин пыталась найти отговорку, пока они спускались на лифте, пересекали холл и выходили на свежий ночной воздух. И только тогда она решилась отбросить безопасную ложь, которую уже приготовила, и с головой погрузиться в опасную правду.
      – Вы с Картером всколыхнули так много воспоминаний о Санта-Кэтрин… – Здесь ей следовало бы остановиться, но она продолжала, чтобы выговориться до конца: – Я почти физически ощутила аромат цветов и соленой морской воды. Почувствовала свежее дыхание бриза. Эти воспоминания так болезненны, что мне захотелось сбежать от них.
      – Не думаю, что можно избавиться от воспоминаний, – заметил Логан. – Для меня они тоже болезненны, особенно когда мы в разлуке. Но ведь именно этого ты хочешь?
      Рядом остановилось такси, но Логан отрицательно махнул рукой и осторожно взял Джастин под локоть, приглашая прогуляться пешком.
      Холодная осенняя ночь оказалась в точности такой, как и представляла себе Джастин, однако она совсем не ожидала, что проведет ее в компании Логана. И теперь, когда он был рядом, ее мысли, как она ни надеялась, отнюдь не прояснялись.
      – Да, это как раз то, чего мне больше всего хотелось, – согласилась она, отвечая на его вопрос после долгого молчания.
      – Ты никогда не думала, что мы сможем быть вместе, Джастин. Ты никогда не верила в это.
      – Просто потому, что я испугалась. Я и сейчас боюсь, – призналась она, взглянув на его твердый профиль, вырисовывавшийся в уличном свете.
      Они шли на север по Пятой авеню, но Джастин этого не замечала, как не замечала она и гуляющую публику позади них, тех, что толпились в ожидании такси или случайного автобуса. Она видела лишь Логана и думала только о нем.
      – Я не дала нам шанса объясниться, – пробормотала она в надежде, что он ее не услышал.
      В воздухе висело молчание. Логан ничего не сказал в ответ на ее слова, так что Джастин даже не поняла, слышал ли он их. Только когда он остановился и повернулся к ней, Джастин сообразила, что они стоят напротив ее дома.
      – Да, – сказал он, отвечая на ее немой вопрос. – Я знаю, где ты живешь и как давно и сколько ты платишь за свои апартаменты. Припомни, ведь именно Норвуд с Аддисоном занимались покупкой твоего пентхауза.
      Несколько мгновений Джастин стояла молча, она не нашлась что ответить. Потом вдруг услышала свой голос:
      – В таком случае, может, ты поднимешься и посмотришь, что вы приобрели для меня?
      Молча войдя в дом, они пересекли холл, вошли в лифт и поднялись наверх – Логан впереди, а Джастин за ним. Они шли не останавливаясь до тех пор, пока не закрыли за собой дверь ее пентхауза.
      – Вот мы и пришли.
      – Да, мы пришли, – откликнулась она.
      Он уловил мелкую нервную дрожь в ее голосе и решил не делать ничего, чтобы она успокоилась. В это мгновение совсем некстати был бы легковесный, ничего не значащий разговор о том, как светла, ярка и полна воздуха ее квартира. Сейчас нельзя было говорить ни о чем.
      – Не хочешь выпить? – спросила Джастин. Опасность, которую она почувствовала в номере Картера, внезапно услышав голос Логана, все нарастала и нарастала до тех пор, пока она внезапно не призналась себе в своих чувствах. И все прошло. Ничего страшного не было в ощущениях, которые сейчас нахлынули на нее.
      – Нет, выпить мне как раз и не хочется.
      Он окинул взглядом стоявшую рядом с ним Джастин. Она оставалась такой же, какой он ее запомнил: утонченной, прекрасной, соблазнительной и очаровательной. Эти слова и передавали ее сущность. Но сегодня ночью она была чем-то еще, и лишь для него одного. Она была доступна и в то же время ранима. Ее искренность с ним сделала ее доступной. Джастин скучала по нему и призналась ему в этом, обнажив свою ранимость. Но и храбрость жила в ее сердце – она ведь открыла ему свои чувства. Логан не был уверен, что смог бы сделать то же самое, и не потому, что боялся признаться ей в любви, но просто сейчас, когда их разделяет всего лишь один шаг и они слышат дыхание друг друга, ему совсем не до этого. Не время сейчас все это обсуждать и даже говорить какие-то слова. Можно лишь чуть слышно прошептать ее имя: Джастин.
      Он крепко обнял ее, и ему показалось, что он всегда держал ее вот так, что она никогда и не уходила от него. Как хорошо, подумал Логан, как здорово опять ощутить ее в своих объятиях. Джастин в его руках, она обхватила его за шею, прильнула губами к его губам, возвращая поцелуй со всей страстью, на которую была способна. Ее грудь тесно соприкасалась с его грудью, а бедра слились с его торсом. Она стала его частью. Джастин принадлежит ему.
      Все еще целуясь и обнимая друг друга, они пересекли холл, спустились по лестнице в гостиную и прошли в ее спальню. У кровати стояла лампа, но Джастин не потянулась к ней. Тусклого света из коридора, который проникал в комнату, было для них вполне достаточно.
      Их тени, черные фигурки Джастин и Логана, метались по пустой стене, продвигаясь к постели, то погружаясь друг в друга, то снова разделяясь, а затем опять сливаясь вместе. Тени колебались, трепетали, расширялись и вытягивались, пока они раздевались, то обнимаясь, то на какое-то время размыкали объятия, целуясь и сбрасывая с себя последнюю одежду. Дергая молнию и расстегивая пуговицы, их тени все танцевали на стене, а потом вдруг внезапно исчезли.
      Они упали на кровать. Наконец Логан целиком заполучил любимую в свои объятия. Как много времени прошло, подумала Джастин, с тех пор, как она ощущала его выпуклые мускулы под своими беспокойными руками, как давно она не чувствовала его губ на своей шее, щеках и подбородке, в ложбинке на груди и на соске. Когда он ласкал тугой бутон языком и зубами, Джастин вознаградила его слабым стоном удовольствия, сорвавшимся с ее губ, а ее отчаянно ищущие руки заскользили вниз по его спине, к талии и бедрам. Они странствовали, пытаясь что-то обрести, ее губы искали, а тело страстно желало принять Логана в себя.
      Медленно, мягко он вошел в нее, двигаясь еще нежнее, чем раньше. Его тело доказывало ей его любовь, а ее тело отвечало ему. Любовь помогала их сказочному единению, оба они, казалось, парили высоко в облаках, а их тела словно стали таинственным средоточием всей существующей во Вселенной страсти. Вместе устремляясь к вершине желания, они словно взлетели над облаками и достигли небес, в какой-то ослепительно прекрасный момент соединивших их воедино.
      Их тела насытились, теперь рвались наружу эмоции. Джастин тесно прижалась к Логану.
      – Как же я скучала по тебе, – пробормотала она. – И только теперь осознала, как сильно.
      – А я знаю точно, – ответил Логан. – Я ведь считал каждый день, пока мы были врозь.
      – Благословен Картер, вновь соединивший нас, – сказала она, сплетая с ним пальцы. – Какой чудесный сводник из него получился. Мне кажется, он просто написал эту сцену в отеле, будто это один акт в его пьесе.
      – Я понятия не имел, что он задумал, – начал Логан, но тут же добавил: – Ладно, признаться, я надеялся, когда принимал его приглашение, что ты тоже там будешь.
      Он наклонился и поцеловал ее в губы, все еще пунцовые от его страстных поцелуев.
      – Знаешь, не думаю, что Картер разыгрывал сценарий пьесы, когда готовил эту встречу, скорее он просто поступил как мужчина.
      – Что ты хочешь этим сказать?
      – Он ведь потерял свою жену. Помнишь их мечты о сказочном доме? Полагаю, он думал об этом, когда сводил нас вместе.
      – Пытаясь сказать нам, что мы напрасно тратим время?
      – Точно. Так что давай впредь не будем так себя вести. – Он опять поцеловал ее. – Обещаешь?
      – Обещаю, но с одним условием.
      – Все, что угодно!
      – Прошу тебя, не будем составлять никаких графиков встреч Логана Аддисона, консультанта по инвестициям, и Джастин Харт, певицы. Просто, когда захочется, будем созваниваться, хорошо, Логан?
      Он молча кивнул в полутьме.
      Джастин долго молчала, а потом задумчиво произнесла:
      – Может, нам не следует назначать свидания?
      – Что? – Он облокотился о подушки и посмотрел на нее сверху вниз.
      – Я не имела в виду, что мы не должны видеть друг друга. Я предлагала попытаться забыть о том, кто мы, по крайней мере о нашем статусе.
      – И как же мы сделаем это здесь, в Нью-Йорке, где ты одна из самых известных знаменитостей?
      – Мы будем проводить время только вдвоем, – сказала она решительно, – наедине друг с другом.
      – Прямо как на Санта-Кэтрин. И начнем с того, что вместе здесь пообедаем.
      – Ты умеешь готовить?
      Джастин рассмеялась.
      – Почему ты удивляешься? Я неплохой повар, лучше всего мне удаются блюда южной кухни. Так что сначала мы пообедаем, а потом возьмем напрокат видео или послушаем музыку прямо здесь, в нашем собственном уютном мирке.
      – Но ведь это ненастоящая жизнь, Джастин. Такое времяпровождение скорее подходит для Санта-Кэтрин.
      Она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза:
      – Как раз этого я и хочу, дорогой. Пусть хотя бы немного будет похоже на Санта-Кэтрин.

      Еще никогда в жизни Логан так замечательно не проводил воскресенье. Эта мысль не выходила у него из головы, изумляя и восхищая его. Он проснулся рано, как обычно, но решил не тревожить спящую Джастин, успешно сопротивляясь непреодолимому желанию разбудить ее поцелуем. Она выглядела очень соблазнительно, уютно устроившись в своей постели: рыжие локоны спутаны, губы приоткрыты, а стройное тело свернулось в клубок, из которого он только что высвободился. Он решил не будить ее. Все-таки она была и останется «совой». Из них двоих мог приспособиться к другому ритму только Логан. По крайней мере на уик-энды.
      Пока же он этому еще не научился. Натянув вельветовые брюки и свитер, Логан вышел за рогаликами, сливочным сыром и свежей «Нью-Йорк таймс». Когда Джастин наконец встала, разбуженная нарочитым грохотом кастрюль на кухне, рогалики уже подрумянились, а кофе закипел.
      Они быстро проглотили завтрак, просмотрели любимые рубрики «Таймс», размышляя, не посвятить ли утро разбору своих бумаг, которым они позволили копиться уже очень давно, а потом снова вернулись в постель и до полудня занимались любовью.
      В два часа они наконец заставили себя выполнить данное из лучших побуждений обещание и взялись за работу. Джастин уселась за свой бело-золотой лакированный письменный стол у окна и углубилась в просмотр вороха корреспонденции. Логан же за хромированным стеклянным столом в укромном уголке столовой склонился над бумагами, которые принес из офиса. Больше часа они проработали в молчании, делая перерывы лишь для того, чтобы выпить кофе. Как и ожидал Логан, он был слишком крепким и слишком горьким. Логан отставил свою чашку в сторону и заметил, что Джастин сделала то же самое. Несколько мгновений он лениво раздумывал, не поставить ли еще один кофейник, но обнаружил, что так и сидит, не в силах пошевелиться, забыв о кофе и работе, сидит и наблюдает за Джастин.
      Лучи блеклого осеннего солнца, проникая в окно, танцевали на ее рыжих волосах, и Логан подумал, что она никогда не была так восхитительна. На ней были нелепые старые джинсы и одна из его рубашек, которая туго обтягивала ее бедра и узлом завязывалась на груди. Она с головой погрузилась в работу и недовольно наморщила лоб.
      Разбирая почту, она складывала в кучки то, что было адресовано ее секретарю и Адели, и просматривала письма, на которые должна была ответить сама. Логана словно загипнотизировали. Джастин была виртуозно деловой женщиной. Она прекрасно знала, что делает, и делала это хорошо. Многолетний опыт научил ее понимать важность этой части своей работы, и, хотя у нее были советники в каждой области ее многогранной жизни, окончательное решение всегда оставалось только за ней. Джастин обращалась с письмами достаточно ловко. Логану это ее свойство было известно с того самого дня, как они встретились в офисе Норвуда и Аддисона.
      Ее поклонники, несомненно, не имели никакого понятия о ее истинной натуре. Под маской мудрой, состоявшейся женщины скрывалась маленькая девочка, которая никогда и подумать не могла о том, что она достаточно хороша, талантлива и сильна.
      Они провели вместе уже много ночей, то в ее доме, то у него, и Логан уже мог сказать себе, что знает и понимает Джастин Харт. Он откинулся на стуле, давно позабыв о кофе, и пытался разобраться, что же в большей степени создало Джастин Харт: ее несчастное детство, за которым последовал внезапный взлет славы, или последовавшее предательство, пошатнувшее ее веру в себя? Только после глубокого самоанализа, тщательного выстраивания своей жизни и внимательного отбора тех, кто будет окружать ее в будущем, она начала приходить в себя. Да, она исключительная женщина.
      Пока он смотрел, Джастин понемногу менялась. Солнце, казалось, следует за ней, ласково обнимая ее своими лучами. Одной рукой она отбросила с лица упавший локон, улыбнувшись чему-то в письме. Он ощутил, как гулко стукнуло у него в груди сердце. В это мгновение Логан вдруг осознал, как он ее любит.
      Чувство было необычным, он понимал это, когда тщетно пытался ухватить его и проанализировать. Это чувство было ему незнакомо. Он никогда не испытывал такого раньше, никогда не ощущал ничего даже отдаленно похожего на него. Джастин, такая неуверенная в себе, даже не подозревала, как она привлекательна! Логан чуть было не рассмеялся вслух. За всю жизнь среди всех его знакомых женщин никто не был столь притягателен.
      Логан сообразил, что ему не удастся больше работать, но, не желая прерывать сосредоточенность Джастин, он наконец прекратил на нее таращиться и уткнулся в колонку театральных новостей «Таймс». Джастин пробежала ее сразу, а он почти никогда не интересовался этим разделом новостей. Логан быстро перелистал газету, стараясь найти что-нибудь интересное для себя только потому, что это заинтересовало Джастин. Но так и не смог себя заставить не наблюдать за ней поверх газеты.
      Наконец Джастин почувствовала на себе его настойчивый пристальный взгляд.
      – И давно ты так смотришь на меня? – полюбопытствовала она, поворачиваясь на стуле и закидывая на стол босые ноги.
      – Ну, скажем, около часа, – ответил он, все еще продолжая восхищенно за ней наблюдать.
      – Почему же ты молчал?
      – Не хотелось надоедать тебе, ведь ты была так увлечена работой. Увы, у меня это, видимо, не получилось.
      – Ты читаешь театральные новости?
      Логан засмеялся и сдвинул на лоб очки.
      – Больше всего меня заинтересовало то, что тебя тут упорно рекламируют.
      Он поднял страничку газеты: «Только для вас шоу замечательной женщины. Число мест ограничено, но они еще есть».
      Джастин улыбнулась:
      – Я говорила с Аделью в пятницу, и ей очень понравилось. Если дадут еще одну рекламу, мы почти полностью распродадим места.
      Джастин скрестила руки на коленях и слегка вздохнула.
      – Что с тобой? – спросил Логан.
      – Ты, верно, заметил мои сомнения. Мне нужно точно подобрать репертуар, Логан. Это очень важно. Мой аранжировщик вкалывает изо всех сил, но мне хочется, чтобы все было…
      – …превосходно, – продолжил он и восхищенно тряхнул головой. – Если ты стремишься к совершенству, тебе следует все песни писать самой.
      Джастин рассмеялась.
      – Я никогда этого не умела. За всю свою жизнь я написала лишь одну.
      – И как раз самую лучшую, – напомнил Логан. – Пообещай мне, что напишешь новую, если не для этого выступления, так хотя бы для следующего.
      – Я постараюсь, но ведь она должна быть…
      – …идеальна, – подсказал он, и оба рассмеялись.
      – Никогда не встречал такой тяги к совершенству. Ты так же строга к другим, как и к себе?
      – Парни из моей группы часто жалуются.
      Логан медленно поднялся из-за стола и направился к Джастин.
      – Ты была очень строга и ко мне, если помнишь.
      – Ну, ты с этим быстро покончил, – поддразнила она.
      – Черт возьми, ты права!
      Он аккуратно снял со стола ее ноги и притянул ее к себе. Его пальцы пробежались по ее волосам, слегка задержавшись на лице. Потом он отступил от ее беспорядочно заваленного стола.
      – Пойдем присядем на то, что ты называешь софой.
      – Я начинаю сильно подозревать, что тебе не нравится моя мебель.
      – Я от нее без ума. Однако ее нельзя назвать комфортной и удобной.
      Они сели на софу, длинную и низкую, со скругленными подлокотниками и декоративной спинкой. Джастин удобно устроилась на коленях у Логана.
      – А у тебя повсюду пузатая викторианская мебель, в окружении которой ты вырос.
      – Откуда ты знаешь? – Он мягко поцеловал ее.
      – Просто предполагаю.
      – Кстати, насчет того, с кем я рос: мои родители в следующий уик-энд собираются в город. Думаю, самое время тебя с ними познакомить.
      Джастин мгновенно вскочила.
      – О нет! Я так совсем не думаю, Логан. Нет! – повторила она.
      – Почему же? Тебе они понравятся. – Логан быстро схватил ее и снова притянул к себе.
      – Вот я тебя и поймал, – со смехом сказал он. – Мои родители совсем не из тех, кого ты зовешь «приятными людьми».
      – Скорее всего они просто консервативны.
      – Да, – признал он. – Хотя мой отец, когда ты хорошенько его узнаешь, покажется тебе очень забавным. Правда, познакомиться с ним поближе будет трудновато. Ну а моя мать просто очень основательный человек.
      – По весу? – спросила Джастин, засмеявшись.
      – Нет, по достоинству, положению, всему, что отличает женщин из Уэстчестерского графства.
      – Ты говоришь о встрече с родителями без особого энтузиазма.
      – Разумеется, ведь это просто нудная обязанность, но, думаю, нам стоит это сделать, потому что, – сказал он, взглянув ей прямо в глаза, – ты для меня очень много значишь, и я хочу, чтобы они тебя увидели.
      – Ладно, – сказала Джастин, – будь по-твоему… – Потом ей вдруг в голову пришла новая мысль: – Скольких же женщин ты пугал встречей со своими предками?
      – Если честно, то никого, – признался он.
      – Правда? – Джастин была удивлена. – Хочешь сказать, что я первая? Ни одна из полутысячи богатеньких блондинок из самых знатных семейств, которые дебютировали в свете, а потом закончили школу и…
      – Откуда ты узнала о богатеньких блондинках? – спросил он, подмигнув.
      – Только предполагаю.
      Логан засмеялся.
      – Ладно, ты угадала. Фрэнк всегда говорил, что они не для меня. Да и у меня всегда было чувство, что он прав, но я никогда и вообразить не мог, что в мою жизнь ворвется рыжеволосая фурия.
      – Наверно, я им не понравлюсь, – прильнув к нему, объявила Джастин, словно ожидая, что Логан ее разубедит.
      – Кому, блондинкам?
      – Нет, родителям.
      – О, ты им понравишься. Ты же Джастин Харт, в конце концов.
      Джастин раздумывала над его словами достаточно долго, а затем ответила:
      – Я надеюсь, что именно это не станет причиной их приязни или неприязни, Логан. Не хочу, чтобы то, кто я, каким-то образом повлияло на их чувства ко мне. Или на твои чувства ко мне, – добавила она тихо.
      Логан развернул Джастин лицом к себе и в упор посмотрел ей в глаза с каким-то жестким выражением.
      – И не мечтай об этом, – сказал он серьезно, а потом добавил: – Когда-то, сто лет назад, когда я впервые тебя встретил, признаюсь, твое имя произвело на меня впечатление. Даже позже, на Ла-Кинте, я, конечно, не мог не чувствовать, что ты знаменитая Джастин Харт. Но верь мне, с тех пор я об этом и не думал. Однако сейчас, когда ты сама заговорила об этом, – добавил он, – пришло время перестать прятаться от действительности. Нам нужно встретить ее с открытым забралом, Джастин.
      Она насмешливо взглянула на него, прекрасно понимая, о чем он говорит, но все еще страшась этого.
      – Здесь мы изолированы от реального мира, Джастин. Так нельзя. Больше прятаться мы не можем. Нам нужно вынырнуть из нашего теплого мирка и постараться опять войти в воду. Когда мои родители приедут в город, давай отправимся к ним на обед. Потом будет свадьба Фрэнка и Дианы, мы появимся и там и, наконец, объявимся на публике.
      Джастин крепче прижалась к Логану, будто нуждаясь в защите, которую она могла обрести лишь в его объятиях. Казалось, она старается обезопасить себя от того, что он предлагал. Она ничего не ответила, будучи еще не уверенной в том, что они готовы встретиться с реальностью.
      – Скоро ты скажешь, что нам нужно познакомиться и с остальными членами твоего семейства.
      – Отличная идея!
      – Твой брат во Франции?
      – Точно. С ним будет гораздо легче, чем с моими родителями. Кроме того, поездка в Париж сама по себе развлечение. Мы можем слетать в Калифорнию и навестить другого моего брата с его семейством.
      – А потом отправимся в Техас повидаться с твоей сестренкой.
      – Разумеется. Кроме того, Джастин, у тебя ведь никого из родных не осталось, а у меня их более чем достаточно, так что неплохо было бы мне с тобой поделиться.
      – И все так преуспели, – громко пробормотала Джастин. – Поразительно. И все сплошь финансисты, – добавила она, вспомнив, что Логан говорил ей о своей сестре и братьях. – Твой отец, должно быть, очень гордится своими отпрысками.
      – Думаю, что никто из нас даже не помышлял о чем-то другом. Экономика, банки, международный капитал – вот о чем велись разговоры за обеденным столом, еще когда мы были детьми. Должен сказать, что это до некоторой степени было занимательно.
      – А как же насчет кабаре на Ла-Кинте, которое оказалось не таким преуспевающим, как ты надеялся?
      – Здесь такой же азарт, как в игре. Я постараюсь добиться успеха. Ла-Кинту мы раскрутим, будь уверена!
      – Я тебе верю, – твердо заявила Джастин, когда Логан обхватил ее своими сильными руками. – Я лишь гадаю, стоит ли мне еще раз там появляться. Я говорила об этом с Аделью.
      Логан начал терять нить разговора, поскольку его рука нашла лазейку и пробралась под мешковатую рубаху прямо к животику Джастин. Его пальцы щекотали кожу у нее под грудью.
      – Что же сказала Адель? – наконец спросил он.
      – Время можно выкроить, да это и не главное. Я прошу у тебя совета, Логан.
      – Нет! – отрезал он, понемногу развязывая узел, сцепивший полы ее рубахи. – Ты всегда строже меня придерживалась мнения, что личную жизнь и профессию не следует путать друг с другом. Решение по поводу кабаре будете принимать ты, Фрэнк и Адель. Естественно, последнее слово за тобой.
      – Звучит заманчиво. У меня будет перерыв между шоу в «Карнеги-холле» и концертным турне этой весной, правда, придется заняться тогда моим новым альбомом. Ничего нет и в последние недели в декабре.
      – Как насчет Рождества?
      Она тряхнула головой.
      – В каникулы я не работаю.
      Логан в конце концов ухитрился развязать узел на рубашке Джастин и теперь трудился над пуговицами.
      – Рождество – прекрасное время, чтобы провести его на островах. Мы будем нежиться под теплым солнышком, а остальное человечество пусть дрожит от холода. Для разнообразия я смогу удрать со всех семейных праздников.
      – Ты имеешь в виду, что на Рождество сбежишь от своего семейства и проведешь его со мной на Ла-Кинте?
      Джастин наконец надоело неловкое обращение Логана с ее рубашкой, она сама расстегнула пуговицы, а потом стащила майку и с него.
      – Полагаю, у меня получится.
      – Хмм, – пробормотал он. – Получится что?
      Он расстегнул ее джинсы и с жадностью поцеловал.
      – Да, – пробормотала она, – именно это.
      – И Ла-Кинта?
      – Ла-Кинта тоже.
 
      Вся уверенность, которую Логан постоянно внушал Джастин своей любовью, восхищением и комплиментами, не шла ни в какое сравнение с тем, что сделал вечер, когда они должны были обедать с четой Аддисонов. Она посмотрелась в свое любимое зеркало, и ей решительно не понравилось то, что она там увидела. Она не глядя отмела все наряды, которые обычно носила Джастин Харт, и задержала взгляд на трех оставшихся, которые были, по ее мнению, более сносными или скорее не слишком вызывающими.
      Джастин примерила их и решила, что выглядит совершенно нелепо. Чопорность никогда ей не шла. Она бросила последний наряд на кучу на кровати и подняла телефонную трубку.
      – Логан, мне нечего надеть, – простонала Джастин, когда он отозвался.
      Не дослушав, он рассмеялся и, к негодованию Джастин, хохотал весь разговор, в перерывах напоминая, что ее гардероб забит тряпками.
      – Это все не то, – заявила она, – и перестань наконец смеяться, или я вообще не приду на этот вечер.
      – Может, все дело в зеркале? – предположил он. – Все выглядит необычно под пристальным взглядом этой особы в раззолоченной раме.
      Когда ответной реакции не последовало, он спросил:
      – Что ты хочешь от меня услышать, Джастин?
      – Мне одеться в угоду твоим родителям или надеть то, что нравится мне?
      – Конечно, то, что нравится тебе, – ответил он и потом, стараясь снова не рассмеяться, добавил: – Но все-таки не слишком в твоем стиле.
      – Помощи от тебя никакой! – закричала она. – Я закрою глаза и вслепую буду шарить в своем шкафу. То, что нащупает моя рука, я и надену.
      – Это мысль, – поддержал ее Логан.
 
      Джастин все-таки сдержала свое обещание, судя по тому, что несколько голов повернулось в их сторону, когда они прибыли в Йельский клуб с опозданием на полтора часа. Однако собравшаяся солидная публика ничем не выказала то, что узнала певицу. Те немногие головы, что обратились в ее сторону, сразу же повернулись назад, занявшись едой и своими соседями по столу, будто Джастин Харт вовсе и не входила в обеденный зал.
      Мистер и миссис Аддисон были одинаково осторожны. Честно говоря, Джастин решила, что они выглядят несколько смущенно, как будто присутствие рок-звезды за их обеденным столиком в Йельском клубе было для них полной неожиданностью. Правда, они быстро преодолели неловкость, совершив над собой, вероятно, неимоверное усилие. Благодаря хорошим манерам и способности поддерживать непринужденный разговор они позволили Джастин почувствовать себя более раскованно. Она сразу сообразила, что вечер для нее не будет особенно тягостным, и поэтому немного расслабилась. Однако и очень легко ей не будет, напомнила она себе, как только до нее дошел смысл очередного вопроса, требовавший ее ответа. Выражение глаз Логана, когда она взглянула на него, подсказало ей, что их встреча отнюдь не будет усыпана розами. Джастин постаралась сохранить на лице непроницаемое выражение.
      Аддисоны совершенно не касались шумихи, которая ознаменовала возвращение Логана и Джастин с Санта-Кэтрин, поскольку это было бы дурным тоном.
      – Мы так счастливы, что вы оба живы и здоровы, – уверила Джастин миссис Аддисон, имея в виду под словом «мы» себя и своего мужа. В том же духе она высказывалась весь вечер, ни на миг не давая забыть, что мистер Аддисон разделяет ее чувства. Он, конечно, ни разу не повторил сентенций своей жены, однако был с Джастин подчеркнуто вежлив. Джастин напряженно ждала, когда же он обнаружит свое чувство юмора, но так и не дождалась.
      Миссис Аддисон расспрашивала ее о том, где она выросла, кто ее родители, большая ли у нее семья, однако выведала у своей соседки по столу не так уж много. Джастин рассказала только, что провела детство на красных глинистых холмах Джорджии, родители ее умерли и она никогда не слышала ни о каких других родственниках, ну, может, объявится кто-то в надежде поживиться ее деньгами. Стараясь как можно лучше выдержать этот допрос, Джастин в то же время краем уха прислушивалась к разговору между Логаном и его отцом.
      – Знаешь, сын, я на самом деле не вижу причин заходить к вам в контору, – говорил мистер Аддисон. – Уверен, ваш офис очень мил, современен и все такое. Некоторые мои знакомые переехали в новые здания, однако я предпочитаю свой стиль. Поколение за поколением, целое столетие известные фирмы заботились о своих клиентах. В надежности и честности и заключается комфорт.
      – Наоборот, папа, – сказал Логан, – не вижу ничего комфортного ютиться в старых развалюхах.
      – Ты изменился, сын, – заметил старший Аддисон, и не было ни тени сомнения, что в этой перемене старик винит Джастин. Логан принялся рассказывать о мебели стиля ар деко в квартире Джастин, иронизируя над тем, что его отца и Джастин объединяет их пристрастие к неудобной мебели. Он хотел как лучше, однако его отец продолжал гнуть свое:
      – В прежние времена я даже подумать не мог, что когда-нибудь услышу, как ты порочишь нашу фирму.
      Слово «наша», как заметила Джастин, было для старика священно.
      – Я и сейчас ее не порочу, папа, – уверил Логан отца. – Однако правда в том, что кожаные стулья и диваны за минувшие годы просто развалились. Может, в прежние времена я этого и не замечал, но ведь я уже довольно давно ушел из фирмы.
      – Да, и это твоя ошибка, вина за которую целиком лежит на Фрэнке, – сказал мистер Аддисон, ясно давая понять, что в последних ошибках Логана он винит Джастин. – Кстати, я совсем не уверен насчет прибыльности вложений в Ла-Кинту, – добавил он, взглянув на Джастин как раз тогда, когда они с миссис Аддисон опять завели обсуждение семейной темы.
      Таким образом, перчатка была брошена, и когда Логан увидел выражение лица Джастин, он позволил ей ее поднять.
      – Вы были на стройке? – спросила она, прекрасно зная, что мистер Аддисон никогда там не появлялся. – По уровню оснащения казино она стоит рядом с такими же заведениями у нас или за границей, а я их навидалась предостаточно.
      – Не сомневаюсь в этом, мисс Харт, – ответил отец Логана.
      Они так и не перешли на имена, да и Джастин была совершенно уверена, что никогда не сможет называть родителей Логана Вильямом и Джанис.
      – Но в такие заведения, по-моему, не стоит вкладывать деньги.
      – Потому, что они не будут финансово независимыми, или из-за того лишь, что тебе просто не хочется помещать туда деньги твоих клиентов? – спросил Логан, завладев инициативой, поскольку был уверен, что Джастин не зайдет так далеко, чтобы бросить подобный аргумент его отцу.
      Они уже расправились с первым блюдом, и, когда официант уносил тарелки, мистер Аддисон все еще тщательно обдумывал вопрос сына, а Джастин размышляла над высказываниями отца Логана. Он был высокого роста, цветом глаз и волос походил на сына, но тем не менее во всем остальном между ними было очень мало сходства. Логан едва ли был точной копией своих родителей, и по некоторым причинам это очень утешало Джастин.
      – Очевидно, – сказал мистер Аддисон, тщательно взвесив свой ответ, – я бы, пожалуй, не стал заниматься подобными инвестициями. Кроме того, полагаю, вероятность потери прибыли в этом случае несоизмеримо велика.
      – А вот в этом ты ошибаешься, папа. Кабаре ждет успех.
      Мистер Аддисон замолчал, переключив все свое внимание на спаржу под белым соусом, которая явно пришлась ему по вкусу, запил спаржу вином и только тогда произнес:
      – Удивительно, откуда у тебя такая уверенность. Даже если здание кабаре и фешенебельно, его еще нужно заполнить толпой, – сказал он, с некоторой опаской произнося слово «толпа». – А это потребует чудовищного количества рекламы, работы с публикой, маркетинга и еще бог знает чего. Дорого. И очень, – добавил он с уверенностью.
      – Мы заполучим публику без особых усилий, – сказал Логан, подмигнув Джастин. – И я скажу тебе, каким образом. Джастин собирается там выступить на рождественской неделе.
      Даже не взглянув на отца, чтобы понаблюдать за его реакцией, Логан с жадностью вонзил вилку в свой огромный ростбиф. Он собирался насладиться вкусом этого блюда.
      Обед подходил к концу, и мистер Аддисон разжег трубку. Только сейчас до матери Логана дошли слова сына насчет рождественской недели, и она сообразила, что ее сын отправится на острова вместе с Джастин.
      – А как же насчет Рождества в Уэстчестере? – в ужасе спросила она Логана. – Ведь там будут мальчики, твоя сестра и ее дети. Логан, ты ведь никогда не пропускал Рождества, – напомнила она сыну.
      Логан наклонился и ласково взял мать за руку.
      – Ну а теперь я собираюсь его пропустить, мама, – сказал он, – но почему-то сомневаюсь, заметят ли вообще мое отсутствие. У тебя ведь еще трое детей и четверо, если не пятеро, внуков. – Он засмеялся. – Всего одиннадцать. Даже без меня вас будет столько же, как и в прошлом году! Мы с Джастин приедем к вам за неделю до Рождества и поможем тебе поднять настроение, – добавил он, прекрасно понимая, что его слова вызовут у Джастин молчаливый протест.
 
      – Почему ты пообещал приехать, Логан? – спросила она позже, когда они на такси ехали в центр. – Я и дня не вынесу в их загородном доме.
      Логан опять засмеялся.
      Он хохотал даже сильнее, чем за обедом, так по крайней мере показалось Джастин.
      – Потому что я понял, что ты переживешь этот вечер, а если ты смогла его вынести, то ничего невыносимого для тебя уже нет. Принимая во внимание, – сказал он, – что вечер прошел ужасно, хотя еда была в самом деле хороша.
      Джастин кивнула:
      – Не уверена, однако, что смогу ее переварить, я слишком нервничала. Господи, ну почему я не согласилась с мнением твоего отца о Ла-Кинте?
      – Потому что ты остра на язык и несдержанна. Не обманывай себя, Джастин, ты произвела на отца впечатление. Хотя должен признаться, что сегодня вечером он был не в ударе.
      – Да, я все ждала, когда же он скажет что-нибудь забавное.
      – Может, в декабре? – предположил, смеясь, Логан. – Мама вела себя вполне сносно. Потом она даже перешла на твою сторону.
      То, что случилось после обеда, как раз и спасло Джастин. По предложению четы Аддисонов они отправились в бар отеля «Карлайл», чтобы послушать талантливого пианиста, играющего старые шлягеры.
      – Вряд ли твои родители подозревали о том, что мне известны имена Эрвина Берлина и Кола Портера, – заметила Джастин.
      – Несомненно, они не ожидали и того, что ты знаешь их песни. Нам очень повезло, что ты согласилась спеть вместе с ними старые песни. Это было замечательно, – добавил он.
      Джастин почти успокоилась и больше не заговаривала о злополучном ужине, по крайней мере до глубокой ночи, когда внезапно в постели вдруг спросила:
      – Почему я все-таки надела это платье? Знаешь, из всех нарядов моя рука выбрала именно этот. Мне почему-то показалось, что сочетание черного с желтым, да еще в таком сумасшедшем стиле, позволит мне выглядеть как…
      – …рок-звезда, – закончил за нее Логан и, приподнявшись, крепко прижал к себе.
      – Ох, – простонала Джастин, – рок-звезда! И притом без родни, иными словами, без роду-племени. Мы такие разные, Логан.
      – И слава Богу. Кроме того, Джастин, родня – это не так уж и важно. Имеет значение лишь успех, и ты это знаешь.
      Разумом она, конечно, все понимала, но вот сердцем ей трудно было это принять. Джастин крепко прижималась к Логану, надеясь в его объятиях почерпнуть толику его уверенности. Но ничего не могла поделать, чтобы забыть о том, откуда она родом, и думать только о том, кто она сейчас.
      – Кроме того, – добавил Логан, – ты можешь обойтись и без моих родителей, как, впрочем, и я. Откровенно говоря, Джастин, сейчас они уже не полностью распоряжаются моей жизнью, ведь я уже взрослый, – сказал он, подмигнув. – Довольно об этом. С этого мгновения существуем лишь ты и я.
      – И весь остальной мир, – напомнила она ему. – Вспомни, мы ведь решили выйти из тени.
      – Это правда. И сегодня мы преодолели самое трудное. После того как мы выдержали встречу с моими родителями, нам не страшен любой визит к друзьям. Что ты думаешь насчет свадьбы?
      Она молчала, поэтому он наклонился и поцеловал ее. Джастин с наслаждением вернула ему поцелуй.
      Логан хмыкнул:
      – Ответ вполне определенный.

* * *

      Если выходной, который они провели вдвоем две недели назад, стал лучшим днем для Логана, то воскресенье, день свадьбы Фрэнка и Дианы, стало незабываемым для Джастин. Диана была практична до мозга костей. Топ-менеджер по рекламе, она в жесткой конкурентной борьбе отвоевала себе место в беспросветно мужском деловом мире. Однако в том, что касалось ее свадьбы, она осталась неумолимо традиционной и не только облачилась в длинное белое свадебное платье, но и прихватила своих племянниц с букетами цветов, а также племянника, торжественно несшего обручальные кольца на официальной церемонии в маленькой церкви за углом.
      За неделю до этого Джастин отправилась за покупками и выбрала подходящий для свадьбы наряд, не привлекавший к ней особого внимания.
      – Не хочу, чтобы на меня таращились в торжественный для Дианы день, – сказала она Логану, заканчивая макияж. Она надела темно-синий костюм с длинными рукавами и блузку, украшенную кружевами по вороту, обхватив талию отделанным кожей поясом. Волосы она туго стянула на затылке.
      Логан не мог отделаться от мысли, что, несмотря на все усилия Джастин, ее вид просто кричит о ее звездности.
      – В церкви мы устроимся в самом последнем ряду, – сказал он, вполне понимая желание Джастин не вызывать ажиотажа, который хоть немного умалил бы триумф Дианы.
      Они подождали, пока все расселись по местам, и проскользнули на последнюю скамью, никем не узнанные.
      Звуки органа в сопровождении струнных инструментов заполнили церковь, вызывая в Джастин нервное оживление. Она никогда не присутствовала на официальной свадебной церемонии.
      Некоторые ее друзья в старших классах поспешили жениться, сбежав от несправедливостей жизни в соседнюю Южную Каролину. Так же поступили и они с Брэди. Джастин была несовершеннолетней, но никто не удосужился спросить ее об этом. Из церемонии она ничего не запомнила, кроме того, что у распорядителя на галстуке было пятно, а голова его жены, выступающей в качестве свидетельницы, была в розовых бигудях. Не было ни плакатов с приветствиями, ни риса, ни даже свадебного букета. Потом они создали вокально-инструментальный ансамбль и начали играть в казино соседнего округа. Через несколько месяцев всплеск славы, о которой они все так мечтали, просто захлестнул их. Как раз в это время Джастин исполнилось восемнадцать. С тех пор ей всегда казалось, что они с Брэди тогда поспешили со свадьбой. Подождали бы немного и сыграли ее по всем правилам – в церкви, под звуки музыки, среди цветов.
      Все свадьбы, на которые она попадала потом – бракосочетания членов их группы и их друзей, людей, с которыми она знакомилась в последующие несколько лет, – были весьма бурными и имели весьма мало общего с таинством бракосочетания.
      В самый ответственный момент, когда звуки «Гряди, голубушка…» заполнили церковь и Диана появилась в проходе под руку со своим грузным краснолицым отцом, Джастин заплакала. Логан заметил первую слезинку, скатившуюся по ее щеке, и нежно смахнул ее рукой. Джастин изо всех сил старалась сдерживаться на протяжении церемонии. Когда Диана приняла букет из рук своего почетного эскорта и вместе с Фрэнком устремилась вниз по проходу, лицо Джастин уже было мокро от слез.
      – Я, наверно, выгляжу как дура? – спросила она, поворачиваясь к Логану, когда они медленно продвигались по улице сквозь поток автомобилей к месту банкета.
      Логан покачал головой.
      – Ни в коем случае, – сказал он. – Это была прекрасная церемония. – Потом он признался: – Мне показалось, будто я сам плачу.
      Джастин взглянула на него, и в ее глазах блеснули невысохшие слезы и восторг.
      – Ты был близок к этому? – спросила Джастин.
      Логан кивнул, и она от избытка чувств порывисто обняла его.
      – Я так счастлива, – сказала она. – За это я люблю тебя еще больше.
      Логан остановился у светофора.
      – Скажи это еще раз.
      – Я так рада…
      – Нет, повтори последние слова, – настойчиво попросил он.
      – За это ты нравишься мне еще больше.
      – Нет, это совсем не то, Джастин.
      – Я знаю.
      Она отвернулась. Переключился светофор, и Логан проехал два последних квартала до отеля. Он уже понемногу научился избегать назойливости фанатов. Когда они въехали в темный подземный гараж, он попросил Джастин:
      – Повтори в точности то, что ты сказала.
      – Я люблю тебя, Логан, – пришел едва слышный ответ.
      – Тогда давай сбежим с банкета и отправимся ко мне. Мы будем одни, и я тоже смогу рассказать тебе, как сильно я люблю тебя, Джастин.
      Ответить ей не удалось. Хотя они находились в дальнем конце гаража, Диана с Фрэнком сразу их разыскали. Рог трубил, ленты развевались, когда они остановились рядом с машиной Логана.
      – Эй, вы, парочка, пошли! – крикнул им Фрэнк. – Давайте вместе отметим это торжественное событие.
      Быстро переглянувшись, они позволили увлечь себя в веселую шумиху, продолжавшуюся почти до полуночи. Только один раз Логан опять смог заполучить Джастин. Это случилось ближе к вечеру, когда они встретились в уединенном уголке. Здесь Логан крепко обхватил Джастин и в такт музыке медленно стал покачиваться в танце, тесно прижав ее к себе.
      – Это моя идея выйти в люди, – заявил он, – в такой толпе я вполне могу всецело завладеть тобой.
      – Я знаю, – согласилась Джастин. – Мне даже не пришлось подписывать автографы, разве что только девчушкам с цветами, но это было даже забавно.
      Она прыснула, как уже не раз за этот вечер, от переполнявшего ее веселья. Прошло много лет с тех пор, как Джастин в последний раз окружало такое количество людей, которые не стремились обступить ее плотной стеной.
      – Мы поступили мудро.
      – Давай продолжать в том же духе, – предложил он. – Мы можем жить в реальном мире рядом с остальными людьми. Просто надо быть разборчивыми. И это сработает, дорогая, – шепнул он ей на ухо.
      – Понимаю, я все понимаю. – В ее голосе опять послышались слезы. – Ты знаешь, это все из-за свадьбы, столько эмоций – печаль, счастье…
      – Любовь, – подсказал Логан и опять ощутил внутри себя какое-то чувство, которое, он знал, было любовью. – Да, свадьба переворачивает в нас что-то, напоминая о собственном счастье. Я так люблю тебя, Джастин, – прошептал он опять, когда в оркестре зазвучала барабанная дробь, предвещая то, что Диана вот-вот бросит свой букет.
      Джастин не пошевелилась. Диана просто бросила букет прямо ей в руки.

      За те четыре дня, что они провели на Ла-Кинте, Логан видел Джастин только мельком. Как они со страхом предполагали, передышка, когда они принадлежали друг другу, оказалась очень краткой. Она опять должна была работать, и опять это был мир шоу-бизнеса, в котором не находилось места Логану. И снова он желал, чтобы Джастин вырвалась из этого мира и была с ним.
      Но Джастин была не виновата. Просто все так случилось. Вот и сейчас, когда Логан смотрел ее последнюю репетицию перед самым открытием шоу, было то же самое. Джастин знала, что ему хочется присутствовать на репетиции, и настояла на своем желании видеть его в зале. Логан постарался занять столик в самом дальнем конце кабаре. Он помнил ощущения Джастин от закрытых репетиций. Она всегда извинялась за то, что ее продюсеры настаивают на них, однако на самом деле в них нуждалась она сама. Так что Логан предпочел находиться от нее на расстоянии.
      Зал и сейчас был битком набит людьми, но это был либо обслуживающий персонал, либо свита, сопровождавшая Джастин на выступлениях. Они обычно поднимали ей настроение, но сегодня ничего подобного не наблюдалось. Вот уже двадцать минут Джастин и ее режиссер тщетно пытались объяснить сеньору Ортего свое недовольство постановкой освещения.
      – Но, сеньорита Джастин, – восклицал Ортего, – это лучшие осветительные системы. Все доставлено прямо из Лос-Анджелеса, как я вам уже говорил.
      – Главные пятна света недостаточно впечатляющи, сеньор Ортего, – повторила Джастин, как уже не раз во время вчерашней репетиции освещения. Кое-какие изменения были сделаны, но, очевидно, не все.
      – Кто передвинул задний свет? – спросил режиссер.
      На самом деле свет никто не передвигал, но все оставшееся время ушло на его перемещения, причем сеньор Ортего возбужденно бегал вокруг в надежде превратить любительский штат осветителей в профессионалов.
      В перерыв Джастин присела за столик Логана.
      – Видимо, продолжение спора нужно предоставить моему режиссеру, – сказала она, рухнув на стул рядом с ним. – Я ужасна?
      – Ничего подобного. Ты очень любезно заявила о своих претензиях. Классное оборудование ничто без профессионалов, которые умеют с ним обращаться.
      Джастин расстроенно тряхнула головой.
      – Я знаю. Нам следовало привезти осветителей с собой, однако тогда наша группа оказалась бы слишком раздутой, ты ведь видишь, она и так не маленькая.
      Логан засмеялся и взял ее за руку.
      – Ты имеешь в виду своего режиссера, менеджера, музыкантов, парикмахера, костюмера, гримера, секретаря и прочая и прочая?
      Джастин засмеялась вместе с ним.
      – Да, группка что надо. Подозреваю, что у меня не так-то много времени, чтобы побыть вдвоем с тобой, – сдержанно произнесла она.
      – Кроме постели, – прошептал он, напоминая ей о минутах сладостной истомы, которые они смогли урвать сегодня утром. Но и это воспоминание было прервано одним из сотрудников Джастин, который спросил о местах для особо важных персон. Логан подавил зевок и отпустил ее руку.
      – Ты ведь еще думаешь о том, как нам было хорошо? – спросила она, когда они опять остались одни.
      – Нет, – небрежно ответил он, испытывая ее, но тут же поправился: – Разумеется. Для меня наступает тяжелое время, когда ты на сцене. Как было весело на свадьбе, в кругу друзей. Нам потом удалось выбраться из своей скорлупы, но здесь, в окружении этой толпы, мы снова скатились туда, откуда начинали.
      – Это моя работа.
      – Неужели ты не устала от этого? Неужели тебе даже в голову не приходило послать все это к черту?
      Логан никогда не спрашивал ее об этом раньше, он лишь молча размышлял и, когда она вступила в яркие круги прожекторов, вдруг осознал, как они увязли в этой трясине.
      Джастин покачала головой:
      – В этом вся моя жизнь. Я так упорно боролась за место под солнцем, что никогда теперь не смогу от этого отказаться. Мне нравится стоять на подиуме перед публикой и делать то, что у меня получается. Я поднялась на самый верх, Логан, и не могу теперь отказаться, даже если бы и захотела.
      Временами она все-таки хотела все бросить, избавиться от мучительных тревог и напряжения, которыми сопровождались ее выходы на сцену. Хотя она дорого расплачивалась, концертные выступления доставляли ей наслаждение и, вероятно, будут доставлять и впредь.
      – Это часть меня. Говорят, что тот, кто оседлал тигра, может никогда не слезть с него, – напомнила она, печально улыбнувшись. – Я очень давно внушала себе, что сама поднялась на вершину, не могу теперь скатиться вниз и, несомненно, рассчитываю только на себя.
      «Печально, что ты так храбришься», – подумал Логан.
      Он сжал в ладонях ее лицо.
      – Я рядом, Джастин. Ты можешь на меня положиться.
      Режиссер крикнул со сцены:
      – Джастин, мы готовы.
      Она грустно вздохнула.
      Руки Логана все еще лежали на ее щеках, будто не хотели ее отпускать.
      – Все идет хорошо, – с уверенностью заявил он, – кроме освещения.
      – Да, кроме освещения, – повторила она.
      – Не уступай до тех пор, пока все не будет так, как ты хочешь, Джастин, – настойчиво советовал он. – Пусть работают, пока не сделают все как надо.
      Она улыбнулась:
      – Не уверена, что это когда-нибудь случится. Если правильно разместить задний свет, то не придется беспокоиться о верхнем.
      – Ты не обязана завтра выходить на сцену. Можно отложить шоу до тех пор, пока не наладят освещение. Я серьезно, Джастин. Поменяй верхний свет. Поменяй все!
      – Я посмотрю, как это получится, – произнесла она, отходя, и его руки соскользнули с ее лица.
      Логан совсем не разбирался в светотехнике, но, когда зал затемнили, а самый главный прожектор разместили так, чтобы свет постепенно приближался к Джастин, лучшего эффекта он и представить себе не смог.
      Его зазнобило от волнения, едва он взглянул на нее, но когда первые звуки песни, полушепотом, словно в агонии, слетели с ее губ, залихорадило весь зал. Если бы освещение было не на высоте, он никогда не увидел бы этого. Джастин сама излучала свет.
      Пока она репетировала свою программу, Логан думал о времени, которое они провели вместе, о том, как сблизились и стали необходимы друг другу. Он узнал ее так хорошо, как вообще можно было узнать Джастин Харт. Он узнал ее уязвимые места и страхи. Но, что важнее, он видел, как настойчиво она пытается их не выказывать. И ей это вполне удавалось как на сцене, так и в жизни. Только когда они оказались вдвоем на Санта-Кэтрин, проявилась ее ранимость. Но сейчас на сцене она ничем ее не выдала. Он гордился Джастин.
      Слушая ее песню, Логан с трудом мог себе представить маленькую Клару Джонсон, неуверенную и боязливую. Он уже не мог вообразить ее даже такой, какой она была на берегу Санта-Кэтрин, когда призналась ему в своих страхах. Ни одна из ипостасей Джастин здесь не подходила. Но он понял одно, самое главное: Джастин Харт – звезда первой величины, и поэтому она, несомненно, никогда не сможет вести обычную жизнь, по крайней мере такую, какую ведет он сам.
      Когда Логан смотрел на нее и в этом затемненном зале слушал ее песню, казалось, каждый его уголок освещен ее сиянием. Он старался думать о том, какое место он занимает в ее жизни. И опять все было расплывчато. Видимо, в его мыслях он и Джастин никак не соединялись в одну резкую и яркую картину. Однажды он подумал, что это в общем-то совсем нетрудно, но потом сообразил, что это будет совсем нелегко.
      А сейчас Логан просто гадал, возможно ли это вообще. Когда они уединялись в его или ее квартире, никаких сложностей не возникало. Он считал это еще возможным на свадьбе Дианы и Фрэнка. А сейчас все его сомнения вновь всплыли на поверхность. Теперь он смотрел на Джастин, стараясь подавить все свои страхи. Вскоре ему это удалось, и он опять растворился в ее голосе.
      Час спустя после репетиции Логан вдруг понял, что может сидеть и слушать ее пение бесконечно. Джастин и ее режиссер радовались, что, кажется, все трудности позади.
      В тот же день им удалось удрать от ее свиты и отправиться на прогулку по побережью. Это была их первая спокойная встреча вне стен отеля. Джастин облачилась в свой маскировочный наряд, тот самый, который она продумала очень тщательно в свой первый день на Ла-Кинте, но у нее все никак не было времени его опробовать. Их главным приобретением там была мягкая соломенная шляпка, скрывавшая ее глаза и делавшая ее совершенно неузнаваемой, похожей на любую другую туристку. Шляпка кокетливо сидела на ее роскошных рыжих волосах, которые она зачесала назад и стянула лентой. Дополняли этот наряд обычные солнечные очки в коричневой оправе, линялые голубые шорты из гардероба Логана и отсутствие какой-либо обуви.
      – Думаю, именно босые ноги заставляют их держаться подальше, – заметил Логан, когда они миновали другую пару, даже не глянувшую в их сторону, и высокопарно произнес: – «Джастин Харт никогда не появляется без своих высоченных каблуков».
      – Даже на пляже, – согласилась она. – Однажды я выступала на юге Франции и после концерта отправилась прогуляться по берегу в своих красных босоножках на высоких каблуках. Выглядело это, правда, довольно карикатурно, – призналась она. – Однако репортерам понравилось. – Это было скорее утверждение. – Они это просто обожают, – подтвердила она со смехом.
      Когда они гуляли по берегу мимо роскошных отелей и обширных частных владений, Джастин заявила:
      – Здесь, конечно, изумительно, но…
      – …на Санта-Кэтрин лучше, – закончил за нее Логан.
      – Надеюсь, что остров никогда не испортит безвкусная роскошь, как остальные курорты, – заметила она.
      – Пока у Картера там единственный аэропорт, поэтому мы можем быть вполне уверены, что Санта-Кэтрин сохранится таким, как сейчас. – Логан замолчал, раздумывая, а потом добавил: – Давай съездим туда на несколько дней, когда ты закончишь здесь все дела.
      Джастин было запротестовала, вспомнив о делах, которые ждали ее в Нью-Йорке, но потом сообразила, что стоит поручить все Адель: она непременно что-то изобретет и все уладит.
      – Поедем на Новый год! – возбужденно сказала она.
      – Уверен, Картер нас пригласит.
      – О, Логан, давай позвоним ему сегодня.
      – Незачем, – ответил Логан. – Он прилетает завтра.
      – На открытие кабаре? Почему же ты мне не сказал? – проворчала она.
      – Хотел, чтобы это стало сюрпризом, но, очевидно, от тебя ничего не утаишь. Фрэнк с Дианой тоже будут, – сказал он, выдавая и другую тайну.
      – Логан, это изумительно! – Она порывисто обняла его. – А твои родители прислали мне цветы.
      – Они становятся твоими рьяными поклонниками, – сказал Логан. – И до такой степени, что, кажется, отпускают меня на все рождественские праздники, но и это еще не все. Они были бы счастливы заполучить меня вместе с другими детьми и внуками, водить хоровод под елкой, однако в первую очередь им хотелось бы пригласить тебя.
      – Ты что, в самом деле так думаешь?
      Он обнял ее одной рукой.
      – Конечно. Ты им нравишься, Джастин. Мы все тебя любим, вся наша компания, которая последовала за тобой сюда: я имею в виду не твою банду, а Картера, Диану и Фрэнка.
      – Я знаю, – сказала она с радостным удивлением. – Но я и не предполагала, что они появятся здесь.
      Джастин и Логан ушли довольно далеко от отелей и почти добрались до маленького сельского ресторанчика, где они сидели с бокалами пунша в тот день, с которого, как казалось Логану, прошла целая вечность. Смеркалось, на берегу не было ни души. Он крепче прижал ее к себе.
      – Для Фрэнка и Дианы будет тяжким испытанием сменить слякотные нью-йоркские улицы на прогулки по морскому побережью и подпитку солнечной энергией.
      Логан покачал головой.
      – Прямо подневольный труд!
      Джастин засмеялась.
      – Они не могут сюда не приехать. Ведь у них еще не кончился медовый месяц.
      – Да, я собираюсь потребовать у Фрэнка все дни отпуска, которые он мне задолжал. Довольно ему меня эксплуатировать! – сказал Логан со смехом.
      – Полагаю, ему нужно вернуться к работе и посмотреть, как обстоят дела с вложениями его клиентов, – поддержала Джастин.
      Логан остановился и притянул ее за плечи к себе.
      – Неужели ты не понимаешь, Джастин, что они приехали увидеться с тобой? И Картер тоже. – Он снял с нее очки. – И мои родители прислали цветы, потому что они полюбили тебя.
      – Ну хорошо… – Она еще, казалось, сомневалась.
      Логан стащил с нее шляпу и развязал ленту, освобождая непокорные рыжие пряди.
      – Верь мне, Джастин. Все они здесь из-за тебя. Да и я, дорогая, – добавил он.
      Они были совсем одни в ресторанчике, не считая дремавшего за стойкой бармена. Джастин расслабилась и позволила Логану обнять себя.
      – Ты нервничаешь? – наконец спросил он.
      Она кивнула головой где-то у него под мышкой.
      – Меня всегда лихорадит перед выступлением, но по большому счету такая нервотрепка помогает. Я очень хочу им понравиться.
      – Ты им уже нравишься. – Он опять ее обнял.
      – Я имею в виду не только моих друзей. Я говорю о публике. Вот почему я так упорно работаю и отдаю шоу все свое время. И им это понравится, они меня примут.
      – Они уже тебя приняли, – уверил он ее. – Ты это прекрасно знаешь.
      – Я не успокоюсь, пока не взойду на сцену и не почувствую их любовь. И тогда я буду в них уверена. Уверена во всех, кроме тебя, – заявила она, стараясь, чтобы ее голос прозвучал легкомысленно.
      – Погоди. – Он сделал шаг назад и посмотрел на нее сверху вниз. – О чем это ты, Джастин?
      – Я тебе нравлюсь, – сказала она, – но ты отнюдь не в восторге от моего стиля жизни и от всех заморочек, сопровождающих мой имидж.
      Прежде чем ответить, Логан тщательно все взвесил. Джастин отошла от него и начала спускаться к берегу. Он догнал ее.
      – Твой стиль жизни мне неприятен только тогда, когда он отдаляет нас друг от друга. А в последние четыре дня как раз это постоянно и происходит, – добавил он.
      – Я предупреждала тебя, Логан.
      Ему оставалось только кивнуть. Она ведь действительно его предупреждала.
      – Но я не говорила тебе о том, как сильно я тебя люблю и как я боюсь того, что может случиться. Ты думал, что все окажется очень просто. Полагаю, что и я считала так же, – призналась она. – Может, поэтому я и решила, что не стоит за тобой бегать, и старалась держаться от тебя на расстоянии, еще на Санта-Кэтрин.
      Логан молча шагал рядом, а Джастин все продолжала что-то объяснять, словно самой себе, описывая свои мучительные раздумья:
      – Я дала себе слово избегать тебя, но, как только я сказала себе: «Держись от него подальше», все перевернулось, и я упала в твои объятия.
      – Помню, когда мы в первый раз прибыли на Ла-Кинту, – произнес он задумчиво, – ты была так сдержанна со мной. Ты уже тогда что-то чувствовала ко мне, Джастин? Уже тогда поняла, что произойдет между нами?
      Она покачала головой:
      – Вряд ли. Но, может, и впрямь какое-то предчувствие у меня было, где-то глубоко в подсознании. По правде говоря, я держалась на расстоянии, поскольку когда-то твердо решила не позволять личным симпатиям влиять на деловые отношения.
      – Но когда все случилось, это не стало между нами препятствием, – заметил Логан.
      – Как раз наоборот, – признала она.
      У нее никогда не было недоразумений с конторой Логана по финансовым проблемам. Все серьезные дела всегда обсуждались с Фрэнком. Как и обещал, Логан в это никогда не вмешивался.
      – Но и это еще не все обо мне. Какая я на самом деле и почему все так непросто, как думаешь, Логан?
      Она остановилась и взглянула на него. Волосы упали ей на лицо под порывом ветра. На носу и щеках – веснушки. Впервые он заметил их под солнцем Санта-Кэтс. В Нью-Йорке они исчезли, а теперь на солнце выступили вновь. Она выглядела совсем девчонкой. Его вдруг пронзило острое желание схватить ее в свои объятия и укрыть от беды, такую слабую и беззащитную, но она ведь была Джастин Харт, гордой и независимой, скрывающей от всех свою ранимость.
      – У нас не было времени все обсудить, – сказал он.
      – Думаешь, это когда-нибудь произойдет?
      – Трудновато придется, – ответил Логан с беспокойством в голосе, не разрешая себе даже думать об этом, – до тех пор, пока ты остаешься Джастин.
      Она отвела взгляд. Ее нога упорно чертила на песке линию, которая сразу же исчезала. Он наблюдал за ее движением – Джастин вывела букву «Д».
      – Ты хочешь, чтобы я отказалась, перестала быть Джастин? – спросила она.
      Он не знал, что ей ответить. Их жизненные пути были совершенно противоположны. Джастин была связана со сценой незримыми нитями, ее переполняла решимость и впредь оставаться знаменитой, а Логан в силу своей профессии был твердо намерен избегать публичности любой ценой. В течение нескольких недель в Нью-Йорке, вплоть до того, как они прибыли на Ла-Кинту, он был уверен, что все идет как надо. А потом случилась Ла-Кинта, и это сразу напомнило ему о суетности и тщеславии. Может, теперь он с этим не справится. Может, все дело в нем, он просто не понимает, что ему следует подавить свою ревность и предоставить Джастин свободу.
      Сбросив башмаки, Логан ногой вывел на песке рядом с «Д» букву «Л». Потом он заключил обе буквы в контур сердец, словно какой-нибудь тинейджер, выпендривающийся на берегу перед своей подружкой. Логан улыбнулся, Джастин вернула ему улыбку, и он снова заключил ее в объятия. Не пройдет и суток, как она выйдет на сцену, а он, гордый и счастливый, сольется с публикой. Джастин была просто необходима уверенность в том, что он ею гордится.
      – Не хочу, чтобы ты отказывалась от чего-либо, что так важно для тебя, – сказал он мягко. – Я приду завтра как раз к началу твоего выступления и буду аплодировать громче всех.
      Они говорили лишь о завтрашнем дне, не было речи ни о послезавтра, ни об их дальнейшей жизни вообще – вместе ли, врозь ли, их будущее было покрыто туманом.
      Наутро Логан проснулся очень рано, быстро вскочил с постели и оделся, понимая, что Джастин нужно выспаться перед шоу, а как только она проснется, ее тотчас же обступит свита, и они сразу отправятся в кабаре. И он опять не увидит ее целый день. Так что он решил исчезнуть до того, как явится толпа и унесет ее прочь. Он вызвал служащего и попросил его разбудить Джастин точно в девять. Потом мельком посмотрел на нее, уютно свернувшуюся на простынях, быстро настрочил записку и молча вышел.
      Через два часа телефонный звонок прервал беспокойный сон Джастин. Всю ночь ее мучили кошмары, и каждый из них заканчивался дурно. Она встала слегка встревоженной и, когда через полчаса прибыл ее секретарь, все еще продолжала думать о своих снах.
      Вот и Логан ее оставил. Его записка, очень нежная, была немногословной: «Это твой день, так что я покидаю тебя, чтобы ты смогла к нему приготовиться. Буду ждать здесь вечером, когда ты вернешься домой». В его словах было что-то недосказанное, словно между ними легла трещина. Джастин осознавала, что Логан прав, решив вести себя так. Однако она нуждалась в нем и сейчас, и потом, когда до выступления останутся считанные минуты, и надо будет срочно уточнять какие-то мелочи, и все ляжет только на ее плечи.
      И независимая, уверенная в себе Джастин отправилась на шоу. Пока шли последние минуты перед ее появлением на сцене, она все снова и снова нервно копалась в своих снах и переживаниях, и беспокойство ни на миг не оставляло ее. Оно усилилось, когда гример накладывал последние штрихи, костюмер оправлял последнюю оборку, а парикмахер в последний раз старался пригладить ее буйные кудри.
      Ему это не удалось, и он отступил назад, окинул ее взглядом и объявил:
      – С растрепанными лучше, Джастин. Тебе идет. Давай оставим все как есть.
      Джастин глубоко вздохнула и, стараясь унять дрожь, забарабанила по столу.
      – Я говорю тебе это уже который год, Чарли!
      – До меня медленно доходит, – прозвучало в ответ. И чмокнув ее в щеку, парикмахер добавил: – Крепись, детка. – Но заметив ее внезапно побледневшее лицо, спросил: – Неужели сегодня нервишки пошаливают больше, чем всегда?
      Джастин что-то хмыкнула в ответ, почувствовав, что к горлу подступает тошнота.
      – Ну и хорошо. Значит, все выйдет лучше, чем всегда. – Он смолк и поднял голову, прислушиваясь. – Последний звонок. Хочешь, я пойду с тобой?
      – Нет, спасибо, Чарли, – отказалась Джастин, когда парикмахер в последний раз взмахнул расческой, и она на негнущихся ногах направилась на сцену.
 
      Столик Логана оказался лучшим в кабаре. К открытию слетелось множество знаменитостей, но те, кто в самом деле что-то значил для Джастин, сидели рядом с ним: Картер, Фрэнк с Дианой и Адель. Логан пригласил в их компанию и пышущего энтузиазмом и источающего улыбки сеньора Ортего, который сейчас, когда все проблемы разрешились, к всеобщему удовлетворению, не переставая вертел головой, чтобы разглядеть в публике знаменитостей.
      – Столько народу, столько звезд! – восторженно заметил он, и его привлекательное лицо просияло. – Все здесь, в моем кабаре!
      Логан не смог подавить улыбку. Сеньор Ортего так серьезно относился к своей рекламной деятельности, что кабаре Ла-Кинты воспринималось им не как его работа, а скорее как собственность.
      – Подумать только, мистер Аддисон, – продолжал он, – знаменитая Джастин открывает наше праздничное шоу! Ничего лучше и быть не может. Вы видели рождественские фонарики, развешанные на пальмах? Отличная идея, полагаю, они придают всему праздничное настроение, позволяя нашим гостям проникнуться духом Рождества.
      – Да, – согласился Логан, – очень хорошая идея.
      Откинувшись на спинку стула, сеньор Ортего отпил вина за успех шоу и возбужденно повернулся к Адели.
      Ортего был не единственным, кто сиял от удовольствия. С ним соперничал Фрэнк Норвуд – счастливый новобрачный и удачливый финансист. Дело с Ла-Кинтой обернулось одним из лучших предприятий фирмы Норвуда и Аддисона.
      – Мы всегда прятались в тени рядом с Джастин, но сейчас, – сказал он Логану, – живем припеваючи. А на самой вершине всего этого – ты и Джастин, и мы с Дианой…
      Он обнял свою молодую жену, и ее лицо засияло.
      – Фрэнк прямо душка с тех пор, как женился, – произнесла Диана с улыбкой.
      Логан не удержался и заметил, что и она выглядит очень романтично: подрастеряв свою неуемную живость и деловитость, Диана стала более мягкой и женственной. Она отнюдь не перестала быть деловой женщиной, это с ней останется навсегда. Но ее окружал ореол любви, которого не было прежде, такой же, какой Логан с самой свадьбы разглядел и на лице Фрэнка. И почему-то это вызвало в нем болезненную зависть.
      Прибытие Картера добавило теплой компании оживления, и внезапная мрачность Логана тут же улетучилась. Он издали разглядел приближающуюся элегантную фигуру и поднялся для приветствия.
      – Картер! Сюда! Я рад, что вам удалось выбраться.
      Картер пожал Логану руку.
      – У нас возникли проблемы с вылетом, так что мы сели всего несколько минут назад. Я боялся, что мне придется пропустить выступление мисс Джастин, чего никогда раньше не случалось, – объявил он.
      Логан представил Картера своим друзьям за столом.
      – Вы выглядите очень элегантно, – учтиво заметил Логан, предлагая Картеру место рядом с собой.
      Картер небрежно смахнул несуществующую пыль со своего вечернего костюма и поправил галстук.
      – Может, немножко запылился, но это мелочи.
      Но Картер явно кокетничал. Смокинг на нем сидел безукоризненно, манишка сияла такой же белизной, как и аккуратно уложенные волосы. Когда он закинул ногу за ногу, в его ослепительных кожаных туфлях отразилось сияние свечей на столе.
      Всех явно ошеломило появление в их компании широко известного Картера Грэхема, однако его в данную минуту интересовал, похоже, один Логан.
      – Не могу передать, как я был рад, узнав, что вы будете с Джастин на открытии кабаре. Покинув Нью-Йорк, я даже понятия не имел о том, какие отношения будут между вами в нашу следующую встречу.
      – Вряд ли и нам с Джастин было об этом достоверно известно, – честно признался Логан.
      – На все нужно время и силы. Много усилий с обеих сторон. Когда двое хотят быть вместе, но, видимо, не совсем подходят друг другу, им следует приложить гораздо больше усилий, чтобы преодолеть то, что их разъединяет. Но с этим можно справиться, – твердо добавил Картер.
      Логан не ответил, поскольку в отличие от Картера не был до конца уверен, что различия в самом деле можно преодолеть, и, когда разговор заходил о Джастин, вновь возвращались все сомнения и неуверенность, которые мучили его последние четыре дня.
      Смотреть на нее – дело другое, и сейчас он опять увидит Джастин – впервые с тех пор, как утром покинул спальню.
      Свет понемногу угасал, и публика, как по мановению волшебной палочки, внезапно затихла. Не слышалось ни разговоров, ни звона стаканов, аудитория едва дышала, когда в темноте вдруг раздался голос и объявил: «Леди и джентльмены, Джастин!»
      Грянуло музыкальное вступление, и, пока прожекторы подбирались к сцене, Логан почувствовал то же напряжение, что охватило Джастин. Даже в темноте он точно знал, как она выглядит в это мгновение. Он чувствовал дрожь и стук ее сердца, которое, как он был уверен, билось в унисон с его собственным.
      Когда свет залил Джастин и она мягко взяла первую ноту своей песни, оба они, Логан и Джастин, внезапно расслабились. В отличие от аудитории. Публика взревела, заглушая музыку, когда узнала ее самую известную мелодию. Ту самую, которую впервые она спела Логану на Санта-Кэтрин. Но публика считала ее своей, поэтому аплодисменты все не смолкали, а музыканты наконец прекратили играть и отложили инструменты.
      Джастин была в черном платье с блестками, не очень вызывающем и совсем не в том стиле, к которому привыкли ее поклонники, но это было как раз то, что подходило этому месту и публике. Ее волосы ярким пламенем горели в свете прожекторов, карие глаза блестели, а широкая улыбка была полна обещания. Логан забыл обо всем, что тревожило его весь день и не давало покоя все время, пока они были на Ла-Кинте.
      Он был неотделим от Джастин, сногсшибательной женщины на сцене, поющей теперь уже для притихшей толпы. Она была удивительной, настоящей звездой и в то же время его Джастин, женщиной, которую он обнимал и любил по ночам. Он тоже рукоплескал ей, когда закончилась первая песня и началась следующая, все его мысли и чувства были только о Джастин.
      В середине шоу она сделала перерыв, чтобы сказать публике несколько слов, поблагодарить всех, кого знала, и пригласить на рождественские праздники в кабаре «Ла-Кинта». Ее голос, мягкий и грудной, завороживший Логана с самого первого мгновения, как только он его услышал, опять проник в самую глубину его души. Джастин улыбнулась, поймав его взгляд, и Логан отчетливо осознал, что это та самая женщина, которую он любит. Но когда зазвучала следующая песня и в его голове взорвался гром аплодисментов, он внезапно сообразил, что на самом деле Джастин никогда ему не принадлежала.
      Она принадлежала им, своим фанатам. Мелкие неприятности, докучавшие ему последние несколько дней, на самом деле были почти ничто перед этим его открытием. Внезапная вспышка озарила сознание Логана, с очевидностью показав ему, что эта любовь, любовь публики, как раз и была тем, что их разделяло, и что Джастин никогда не откажется от нее в обмен на его любовь.
      Он досмотрел шоу до конца со смешанным чувством гордости и дурных предчувствий. Он не нужен Джастин, раз у нее есть публика и ее любовь.
      Последняя по программе песня оказалась далеко не последней. Публика не отпускала певицу. Наконец Джастин хрипло объявила, что у нее в запасе осталась лишь одна песня, но самая возбуждающая, сумасшедший рок, который она пела когда-то в начале своей карьеры и который публика должна была хорошо помнить.
      Огни потускнели, а потом вдруг одновременно вспыхнули вновь, ударив в ее фигурку с ослепительной силой: красный, желтый и оранжевый лучи бешено завертелись вокруг Джастин. Она сделала шаг вперед прямо под верхний прожектор, когда вдруг Логан заметил какое-то страшное мерцание, которого не было во время репетиций ее выхода на бис. Освещение стало неустойчивым. Он поднял глаза и увидел, что верхний прожектор, оторвавшись от основания, падает прямо на Джастин.
      – Отойди, Джастин, отойди! – пронзительно закричал он, но было слишком поздно. Она тоже взглянула вверх и успела понять, что что-то не так, в то мгновение, когда тяжеленная лампа из стекла и стали упала прямо на нее.
 
      Логан благодарил Бога за то, что Джастин была без сознания в течение двух ужасных часов. Они мчались сквозь ночь в аэропорт, летели в Майами на самолете Картера, и врач, находившийся среди публики, останавливал кровотечение, обмотав ее голову бинтами, а потом сидел рядом со шприцем наготове на случай, если она придет в сознание.
      Но Джастин так и не пришла в себя до тех пор, пока они не оказались в больнице Майами. Ее переложили на носилки, которые тащили два санитара, почти бежавшие вниз по коридору к срочной операционной. Рядом с носилками бежал Логан, держа Джастин за руку.
      Картер остался в приемном покое заполнять бумаги и отрывисто бросил медицинской сестре: «У нее нет семьи. Подпишу все я. Я ее дядя, – солгал он. И добавил: – При ней должна неотлучно находиться медсестра».
      Джастин почувствовала боль раньше, чем открыла глаза. Ей казалось, что боль пульсирует где-то в ее голове. Она попыталась поднять руку и ощупать больное место, но не смогла пошевельнуться. А вдруг ее парализовало? Она попыталась закричать, позвать кого-нибудь, но слов не было. Джастин знала, что ей нужно открыть глаза, но, боясь того, что увидит, еще крепче сомкнула веки и опять пыталась заговорить. Тщетно. Из ее губ не вырвалось ни звука.
      Она лежала на спине, но уже могла пошевелиться. Вокруг слышался топот множества бегущих ног и шепот голосов. Наконец она с силой заставила себя открыть глаза. Над ней сиял белоснежный потолок, по сторонам высились такие же ослепительные стены. К ней склонилась фигура в белом, держащая в руках какую-то бутылочку, из которой свисала трубка. Это была капельница.
      Все еще во власти боли, Джастин по-прежнему не могла говорить, но вдруг все вспомнила. Громадный верхний прожектор, о котором она спорила с сеньором Ортего, обрушился на сцену и ударил ее прямо по голове!
      Она опять попыталась шевельнуться, и наконец ей удалось медленно поднять руку.
      «Не шевелитесь», – произнес голос. Она увидела склонившееся к ней темное лицо, поправлявшее капельницу, и услышала слова: «Постарайтесь не двигаться».
      Внезапно топот ног прекратился. Белые стены широко раздвинулись. Они оказались в довольно большой комнате, и над ее головой опять засияла огромная лампа.
      – Нет! – пронзительно крикнула она, представив, что лампа падает прямо на нее.
      – Джастин! – произнес знакомый голос.
      Чья-то рука легла ей на плечо.
      – Все хорошо.
      Это был голос Логана. Видеть его она не могла, он стоял с другой стороны, не могла повернуть голову.
      – Логан!
      – Не волнуйся, – успокаивающе произнес он. – Мы в больнице Майами. Все будет хорошо.
      Крик, сорвавшийся с ее губ, был полон отчаяния, он разрывал Логану сердце. Но он продолжал держать ее за руку и успокаивать:
      – Ты в руках лучших докторов, Джастин. Все будет хорошо. Поверь мне, пожалуйста.
      – Мистер Аддисон, вам следует уйти, – послышался голос медицинской сестры. – Нам нужно подготовить ее к операции.
      Логан опять услышал крик Джастин. Он наклонился ниже, чтобы она смогла ощутить его губы на своей щеке.
      – Держись, Джастин, – шепнул он. – Я люблю тебя.

      Логан выглянул из окна офиса Фрэнка Норвуда в унылую нью-йоркскую повседневность самого конца февраля. Унылым был не город, а его собственная отчаявшаяся душа.
      – Я совершенно не знаю, что с ней делать, – сообщил он Фрэнку.
      – Все станет на свои места, когда Джастин выздоровеет и сможет вернуться к работе, – утешил его компаньон. Фрэнк отложил папку, которую просматривал, когда к нему зашел приятель. Логан заметил, как быстро он смахнул бумаги, словно они ничего не стоили, и почувствовал, что Фрэнк ждет от него разговора по душам, которого он так старательно избегал уже почти два месяца – с тех самых пор, как с Джастин произошел несчастный случай. Фрэнк был неназойлив, он лишь проявлял дружеское участие. Диана была гораздо настойчивее. Всякий раз, как они втроем обедали, она пыталась вызвать Логана на откровенный разговор о Джастин, но он никак не мог заставить себя говорить об этом. А сейчас время пришло.
      – Садись, Логан, – предложил Фрэнк. – Твое мельтешение действует мне на нервы.
      – Прости, – извинился Логан, который был не в состоянии усидеть на месте и продолжал вышагивать по комнате.
      – Поражаюсь, как ты, не находя себе места, умудрился столько сделать за последние два месяца.
      Логан понемногу замедлил свои метания и наконец остановился, свесившись наружу с подоконника огромного окна.
      – Нервы не дают мне покоя. Думаю, что и правда я никогда не работал так, как в последнее время. Старался с головой уйти в заботы клиентов и забыть о собственных неприятностях. – Логан поднял очки почти на макушку. – Не знаю, почему я говорю о своих неприятностях. Я имею в виду, конечно, неприятности Джастин.
      – Потому что они и твои тоже, Логан. Она выбита из колеи, и ты единственный, кто этому поспособствовал. Терпи. Все уладится.
      Логан сделал попытку усмехнуться, но в словах, сорвавшихся с его губ, не было и тени юмора.
      – Вот поэтому я и хотел поговорить с Джастин о нас и о наших отношениях. Все уладится, я часто говорил ей это. – Логан в конце концов сдался под требовательным взглядом Фрэнка, пересек комнату и присел к столу своего приятеля. – Я даже не уверен, что, собственно, я под этим понимал, кроме того, что ей нужно распрощаться со своей карьерой и стать тем, кем я хочу ее видеть. В общем, мое негласное желание звучало так: ты же видишь, как чудесно быть женщиной, любимой самим Логаном Аддисоном, и ничем больше. Каким же идиотом я был!
      – Наконец-то ты это понял.
      – Но слишком поздно, – заметил Логан.
      – Сейчас она и слышать не хочет ни о своей карьере, ни обо мне. Черт меня возьми, если я знаю, чего она хочет!
      – Логан, она легендарная певица, попавшая в ужасную переделку. Все ее мысли лишь о том, как из нее выкарабкаться. Это не так уж и странно. Кроме того, у нее восемнадцать переломов на лице. Господи, подумать только, я и не знал никогда, что у человека столько костей в голове.
      – Повреждения очень обширные, – подтвердил Логан, – и Джастин думает, что никогда полностью не избавится от шрамов.
      – Может, она и права. Пластическая хирургия вещь, конечно, хорошая, однако и она не в состоянии сотворить чудо.
      С этим Логан не согласился.
      – В ее случае доктора почти уверены, что все пройдет успешно. Джастин предстоят еще две операции. Одна на этой неделе, а последняя через полгода. И после нее она станет почти как новенькая. Любые неполадки будут заметны лишь ей самой. Я совершенно уверен, что она прекрасно все понимает, но почему-то продолжает говорить о шрамах, словно пытается в чем-то оправдаться.
      – В чем? – спросил Фрэнк.
      – Не знаю. Моя последняя поездка к ней… Что касается меня, то, кажется, это и в самом деле моя последняя поездка.
      Фрэнк неодобрительно нахмурился:
      – Что случилось?
      – Да я и сам не в состоянии разобраться в случившемся. Все началось с проклятого молочного коктейля.
      Фрэнк ухмыльнулся и покачал головой:
      – Ну, рассказывай по порядку.
      Событие, о котором упомянул Логан, уже десятки раз прокручивалось в его памяти с тех пор, как он в последний раз навещал Джастин. И самое печальное в том, что до вечера оно еще не раз всплывет в его памяти.
      Все началось с какого-то его глупейшего заявления, по сути, ничего не значащих, но все-таки брошенных им слов, касающихся ее и их обоих. Как и во все его прошлые визиты после того злополучного дня, она болтала с ним ни о чем, как будто они опять стали совершенно чужими, словно нужно было выждать время, когда они снова смогут стать ближе. Понемногу они все-таки сближались, но Логан ничего для себя не требовал.
      Он вылетел в Палм-Спрингс, где Джастин проходила реабилитацию, только чтобы быть с ней рядом. Вначале он неотлучно был с ней – в палате больницы, на первой операции, на Рождество и Новый год. Он летал с ней в Лос-Анджелес на консультацию к специалистам и потом снова ложился вместе с ней на операцию.
      Недели незаметно слились в месяц, потом в другой, а он все метался между своей нью-йоркской конторой и квартирой, которую Джастин сняла в Палм-Спрингс. Но даже рядом с ним она все равно оставалась чужой и далекой. Логан знал, что ему бы надо радоваться, ведь он находился вместе с ней. Кроме медицинской сестры, совершенно постороннего человека, к которой Джастин и относилась как к чужой, он был единственным, кого она видела на протяжении этих двух месяцев, однако их близость была совсем не такой, какую Логан испытал раньше. Но и чужими их нельзя было назвать, поскольку он был с ней рядом – привилегия, которая была ниспослана только ему. Однако это оказалось не то же самое. Все это время он стойко терпел и многое позволял Джастин, снося все ее капризы. Вплоть до последнего уик-энда.
      Джастин сидела у бассейна, когда пришел Логан. Он увидел ее сквозь стеклянные двери гостиной ее апартаментов. Из-за операций кожа Джастин стала очень чувствительна к солнцу, поэтому она была вынуждена носить старую соломенную шляпку, когда-то помогавшую ей прятаться от поклонников на Ла-Кинте. Стараясь понадежнее уберечься от солнечных лучей, она сидела под громадным зонтиком.
      – Сколько она тут сидит? – спросил он у медсестры.
      И услышал в ответ, что Джастин сидит на воздухе в шезлонге все утро, почти неподвижно, разве что иногда встает и ныряет в затененную часть бассейна. Логан взял коктейль, который сестра смешала для Джастин, и шагнул в распахнувшиеся перед ним двери.
      На мгновение он замер на краю патио и окинул взглядом бассейн. Райский уголок. Яркое солнце сияло на небесно-голубом небе, легкий бриз постоянно охлаждал воздух. Зонтик, под которым устроилась Джастин, был расцвечен яркими красно-желтыми красками, а шезлонг, как и ее бикини, переливался оттенками ярко-голубого. Двумя месяцами ранее, до несчастья, Логан, вступив на такую роскошно украшенную сцену, оказался бы в объятиях Джастин. Каждый, кто, не зная их, сейчас наблюдал бы за ними со стороны, решил бы, что он так и сделает.
      Но этого не произошло. Опыт прошлых недель удерживал его от излишнего проявления чувств. Когда он подошел к Джастин, она подняла на него глаза и, слабо улыбнувшись, произнесла:
      – Привет, Логан!
      Он поставил стакан перед ней на столик и погладил ее по руке – единственная вольность, которую он себе позволял.
      – Это специальный молочный коктейль, который тебе только что смешала сестра. Она хочет, чтобы ты его попробовала.
      – Иными словами, этого хочешь ты.
      Логан подавил вздох и уселся рядом с ней в кресло.
      – Мне кажется, ты очень похудела, Джастин. Я сейчас посмотрел на тебя издали и нахожу, что ты совсем не прибавила в весе с тех пор, как я был у тебя в прошлый раз, скорее ты выглядишь так, словно сбросила еще пару фунтов.
      Он взял стакан и протянул его Джастин:
      – Этот полезный напиток должен помочь тебе…
      – Пожалуйста, Логан, – прервала Джастин, сделав вид, что не замечает протянутого стакана.
      – Если ты сейчас…
      – Нет! – отрезала она тоном не то чтобы недовольным, а, скорее, не терпящим возражений. – С моим весом все в порядке. Я ем и пью то, что захочу, а этот молочный коктейль мне даром не нужен. Она уже мучила меня им раньше, и если ты не знаешь, какая это гадость, можешь воспользоваться случаем и попробовать его сам.
      Логан, и не думая отказываться, пригубил напиток. Придраться было не к чему.
      – Послушай, что я тебе скажу, – начал он. – На шоссе есть магазинчик, о котором мне рассказывали, что там самые лучшие напитки, и они, вероятно, будут тебе не менее полезны, чем этот.
      – Логан! – воскликнула Джастин, сдернув очки и взглянув ему прямо в глаза. – Довольно приставать со своими заботами! Мое лицо, может, и останется обезображенным, но я еще не инвалид. Если я захочу свежего коктейля, то съезжу в «Оазис» сама. А сейчас я вообще не хочу ни есть, ни пить. Так что спасибо, не надо!
      Она снова надела очки, слегка надвинула на глаза шляпу и откинулась на спинку кресла. Сообразив, что Логан впервые видит ее лицо после того, как ей сняли повязку после последней операции, Джастин внезапно почувствовала себя раздетой догола.
      Ей показалось, что Логан не отрывает глаз от ее отекшего лица и оставшегося на щеке шрама. Она инстинктивно заслонилась от него рукой, намереваясь спрятать от его глаз то, что, как она думала, очень ее уродует, и желала только одного: чтобы он поскорее ушел. Всю неделю она провела в обществе только сестры-сиделки и желала, чтобы и в будущем все оставили ее в покое. Джастин не хотелось разговаривать, а тем более думать, но присутствие Логана явно заставляло ее делать и то и другое. Он напоминал ей о прошлом и будил мысли о будущем, однако, как решила Джастин, прошлое для нее стало закрытой книгой, а будущего не существовало вообще.
      Но она прекрасно сознавала, что совершенно не права в своем противодействии, особенно сейчас, когда Логан проделал долгий путь лишь затем, чтобы оказаться подле нее и постараться ей помочь.
      – Прости, – мягко произнесла она. – Мне вовсе не хотелось быть такой вспыльчивой, Логан.
      – Извинения принимаются.
      Вообще-то он не так уж и сердился, скорее приветствовал такой поворот дела. Это все же лучше, чем молчание или вымученная вежливость, которых он хлебнул сполна за прошедшие два месяца.
      – Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
      – Я подавлена, – призналась она, – и даже виню себя в том, что доставила тебе столько неприятностей.
      – Мне? – удивленно переспросил он.
      – Ну да, ведь Рождество ты провел в больнице в Майами, Новый год – в больнице в Лос-Анджелесе и почти каждый уик-энд ты мчишься сюда наблюдать, как я иду на поправку, – сказала она, с легким сарказмом подчеркнув последнее слово.
      – И я счастлив видеть, как ты поправляешься, – ответил он, придавая этому слову особый оттенок, поскольку ему было прекрасно известно, что Джастин еще не верит в возможность своего полного выздоровления.
      Но усилия Логана были тщетны.
      – Ну что за жизнь у тебя – ожидание от операции до операции? Я так устала от этого. Уверена, что и ты тоже, однако конца этому не предвидится.
      – Да что ты, он непременно будет, – заспорил Логан. – Еще одна операция на следующей неделе, последняя и наименее болезненная, как говорит доктор. После нее ты станешь почти прежней.
      Джастин пощупала свой шрам и упрямо покачала головой.
      – Ну ладно, может, останется слабый след, – признал Логан, – но со временем он рассосется, а осенью, после завершающей операции, не будет заметно ничего вообще.
      – Да, как же! – заметила она прежним саркастическим тоном.
      – Джастин, эта манера тебе не подходит.
      – Может, я и сама себе не подхожу, – внезапно вспылила она.
      Смущенный этой вспышкой, Логан попытался подойти к делу по-иному:
      – К Дню благодарения ты будешь выглядеть великолепно, а если на лице и останется какая-нибудь крохотная отметина, всегда можно спрятать ее под косметикой.
      Послышался горький смех.
      – Пока я буду пребывать в образе Джастин, все пройдет великолепно, но если мне захочется опять стать Кларой Джонсон и избавиться от театрального грима?
      – Отлично! – заметил Логан. Когда-то именно такой образ Джастин ему и понравился. – Не важно, кем ты хочешь быть, все равно я люблю тебя.
      Последовавшая пауза так затянулась, что, казалось, никогда не кончится. За время этого молчания к Логану опять вернулись воспоминания, и он хорошо понимал, что и Джастин тоже все помнит: долгие больничные дни, когда она лежала, тихая и бледная, под трубками капельниц с забинтованным лицом. Тогда его сердце буквально рвалось к ней. Он чувствовал бесконечную нежность, боялся за нее и очень, очень беспокоился. Джастин тогда ничего не могла ему ответить. Она лишь лежала и слушала. Потом, когда они оказались вдвоем в Палм-Спрингс во время ее выздоровления и между операциями, к ней вдруг пришло горькое осознание случившегося, и обнаружилось ее странное отношение к Логану.
      Когда он держал ее в объятиях, она казалась такой хрупкой, что он мог думать лишь о том, как сильно он ее любит, а сейчас так близок к тому, чтобы потерять. Ее хрупкость, как и невосприимчивость к его ласкам, удерживала их все это время от любовных объятий. Он не мог даже себе представить, что они когда-нибудь вернутся к той степени близости, которая когда-то существовала между ними.
      Логан почувствовал разочарование, беспомощность, а затем и почти полное оцепенение чувств.
      Сейчас наконец Джастин заговорила, но то, что она выдавила из себя, его просто потрясло.
      – Логан, полагаю, тебе лучше завтра же вернуться в Нью-Йорк.
      – Что? Я ведь только что прилетел, Джастин.
      – Моего хирурга не будет до среды, а тебе, конечно, не стоит так надолго бросать свою контору. Фрэнк, вероятно…
      – К черту Фрэнка! – отрезал Логан, удивив своим гневом не только Джастин, но и себя. – Сейчас меня волнуешь только ты.
      – Вот ведь незадача, – промолвила Джастин, и тут он услышал такое, чего никак не ожидал.
      Нет, конечно, Логан хотел, чтобы она поговорила с ним, но совершенно не рассчитывал услышать подобное.
      – Я уже по горло сыта твоей заботой и участием! – бросила ему Джастин.
      Логан отпрянул, а потом, озадаченно потирая подбородок, опять взглянул на Джастин, стараясь уловить в ее глазах еще что-то помимо вырвавшихся у нее слов.
      – У меня и в мыслях не было подавлять тебя, Джастин!
      – Ты заставил меня чувствовать себя еще беспомощнее и никчемнее, чем на самом деле!
      – Ты не никчемная, Джастин! – Логана словно ударили, и причиненная ее словами боль вызвала у него острое раздражение.
      – Нет, так оно и есть! – резко бросила Джастин.
      – Ну что ж, если ты сама этого хочешь… – возразил он.
      – Спасибо. Пусть так, но я совершенно не нуждаюсь в твоей жалости и твоей… виновности.
      И опять ее слова его встревожили. После многих недель упорного молчания она наконец высказала ему все, что накопилось у нее на душе.
      – Прекрасно, – признал он. – Я и в самом деле чувствую себя виноватым, но не в том, что вытащил тебя на Ла-Кинту, а в том, что не настоял на вызове профессиональных светотехников.
      – Я знаю, что ты постоянно думаешь об этом, – заявила она убежденно. – Но ехать или не ехать на Ла-Кинту, выбирала я сама, а отнюдь не ты. Что касается освещения, ты старался поддержать мою уверенность в том, что они все сделают по-моему. Это я так захотела. И это тоже мой выбор. Я не обвиняю тебя, Логан, и, уж во всяком случае, совершенно не хочу твоей жалости.
      – Я тебя и не жалею, Джастин. Может, – добавил он мягко, – это ты сама себя жалеешь.
      Джастин встала, демонстративно поправила свою шляпку и направилась к дому.
      – Думаю съездить за молочным коктейлем.
      – Я поеду с тобой, – сказал он.
      – Нет, Логан…
      – Пожалуйста!
      Он ринулся вслед за ней и схватил за руку.
      – Раз уж мы начали этот разговор, я хочу его закончить. Хочу узнать о твоих чувствах. И желаю, чтобы и ты узнала, что чувствую я. Мы так долго отдалялись друг от друга. Так как, я поведу машину или ты? – спросил он, не позволяя ей ускользнуть от себя.
      Она безразлично пожала плечами, и они вместе вышли через заднюю дверь.
      – За руль сяду я, – сказал Логан, ведя ее к взятой им напрокат машине.
      Она молчала до тех пор, пока они не выехали на шоссе, а потом вдруг заявила, словно защищаясь:
      – Ты и представить себе не можешь, что я чувствую. Ты не знаешь, что творится у меня в душе.
      – Так расскажи мне, Джастин, – предложил он.
      – Я боюсь думать о будущем. Я не знаю, что со мной будет.
      – Мы можем обсудить это вместе.
      – Нет, это мое дело. Я должна найти все ответы сама, Логан.
      Он довольно холодно возразил:
      – Я не хочу вмешиваться в твою жизнь. Я знаю, что это вызовет у тебя только раздражение.
      – Именно, – быстро вставила Джастин. – Поэтому я и не в состоянии выносить твою снисходительную опеку. Полагаю, ты просто не понимаешь, что мне пришлось испытать.
      – Как раз наоборот, Джастин, – отрывисто ответил он, – поэтому мне и тяжела твоя скрытность, жалость к самой себе, попытка отказаться от своих чувств ко мне.
      Он свернул с шоссе как раз перед огромным знаком «Знаменитые молочные коктейли "Оазис"», остановился в тени деревьев и выключил двигатель.
      – Ты отказываешься от всего, что было между нами, Джастин, отказываешься от своей любви ко мне.
      Так и не дождавшись ответа, Логан вышел из машины, открыл ей дверцу, и они направились к маленькой стойке. Джастин, вначале послушно следовавшая за ним, внезапно изменила свои намерения. Под пальмами она заметила столик.
      – Я подожду здесь, – сказала она.
      Вполне понятно, что для парней за прилавком они не более чем парочка чужаков, но у Джастин все-таки не хватило смелости показать им свое лицо, и Логан оставил ее в покое.
      Поставив коктейли на столик и присев рядом с ней, Логан заговорил совершенно спокойно. Ничто в его голосе не могло навести ее на мысль о снисходительной жалости.
      – Я прекрасно разбираюсь в том, что ты чувствуешь, Джастин, и хочу пройти через все это вместе с тобой. Полагаю, у нас обоих сейчас появился шанс. Когда закончится операция и ты вернешься в Нью-Йорк, мы можем пожениться и вместе встретить наше будущее.
      Он попытался как бы вскользь, между прочим, упомянуть о свадьбе, но она отреагировала мгновенно.
      – Пожениться? – В ее голосе промелькнул испуг.
      – Да, Джастин. Я люблю тебя, а ты любишь меня. Этого более чем достаточно, мы просто обязаны быть вместе.
      Джастин покачала головой так медленно и безнадежно, что Логан почувствовал, как слезы заволакивают его глаза. Слезы печали, вызванные ее жестом, смутили и взволновали его.
      – Нет, – сказала она безразличным, лишенным каких-либо чувств голосом. – Сейчас, именно сейчас для нас это будет совершенно ни к чему. Я устала, Логан, и ни в чем не уверена. Сначала мне нужно прийти в себя. Пожалуйста, – умоляюще произнесла она, – возвращайся в Нью-Йорк и дай мне возможность спокойно вздохнуть.
      Здесь, под пальмами, у безлюдного раскаленного шоссе вдали от Палм-Спрингс ее слова, казалось, замыкали наконец какой-то логический круг их отношений и подводили под ними черту.
      Чувство утраты преследовало Логана всю обратную дорогу до Нью-Йорка. Оно все еще владело им, когда он решился поговорить с Фрэнком. Но даже после разговора не смог освободиться от этого чувства.
 
      – Выглядишь премило, – заявила Адель, ворвавшись в апартаменты Джастин две недели спустя. – Я так рада, что ты вернулась.
      Она наклонилась и чмокнула Джастин в щеку.
      – Да, – удовлетворенно произнесла Адель, внимательно оглядывая подругу. – Блестяще. А у меня такие планы!
      – Подожди минуту, Адель, – проговорила Джастин, держа подругу за руки. – Давай пока не будем строить планов. Я выгляжу безобразно, и ты прекрасно это видишь. У меня все еще отекшее лицо, под скулой какая-то яма, да и шрам до сих пор еще достаточно заметен.
      – После завершающей операции осенью все встанет на свои места. А до тех пор – небольшой сценический грим…
      – Я пока не готова вернуться на сцену. Я для нее еще недостаточно хороша.
      Адель, обойдя Джастин, направилась прямо в гостиную и уселась на знаменитую софу.
      – Это совсем на тебя не похоже, Джастин! Ты выглядишь немного по-другому, это правда, но ведь ты любишь менять свой имидж. И никогда не была суетной.
      – Я это знаю, – согласилась Джастин.
      – Надеюсь. Но тогда что с тобой? В чем дело?
      Джастин села рядом с Аделью. Как хорошо, что подруга здесь, рядом. Она никогда не нуждалась в компании, однако сейчас вдруг осознала, как много потеряла, когда обрекла себя на одиночество и отказалась от присутствия друзей с тех пор, как Логан покинул ее в Палм-Спрингс.
      – Я боюсь, – призналась она. – Только представь, что значит пережить такую ужасную травму. Закрываю глаза и сразу вспоминаю то, как стою на сцене и слежу за падающим прожектором, а потом меня пронзает страшная боль. Я боюсь, Адель! – произнесла она с дрожью в голосе, а потом не выдержала и заплакала.
      Пытаясь утешить, Адель с волнением обняла Джастин.
      – Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказала она, – может, ты и права. Видимо, еще рановато думать о возвращении на сцену, но тебе просто необходимо вернуться к жизни, быть среди людей.
      – Я не хочу, – проговорила Джастин сквозь слезы. – Я не хочу ни с кем встречаться, даже с друзьями. И не уверена, что вообще когда-нибудь захочу.
      – Но ведь это нелепо, со временем все уляжется. Я помогу тебе, да и Логан тоже.
      Джастин вытерла лицо и сквозь слезы взглянула на Адель.
      – Я сказала ему, что не хочу больше никогда его видеть.
      – Что? Ты так и сказала «никогда», ты это всерьез?
      – Я и сама не знаю, серьезно или нет.
      – Ты любишь его? – спросила Адель.
      Джастин кивнула.
      – А он тебя любит?
      – Да, то есть я так думаю. Он попросил меня выйти за него замуж.
      В голосе Джастин слышался некий трепет, который она попыталась тотчас же скрыть.
      – Ну, тогда он точно тебя любит!
      – Я не уверена.
      Джастин снова ощупала свое лицо. Этот чисто автоматический жест не имел ничего общего с тем, что она чувствовала. Наконец-то она это осознала. Шрам был ее оправданием, и она пряталась за него, не в состоянии принять ни одного реального решения. Впустую прошло столько времени, и теперь она должна была крепко подумать обо всем. Поэтому единственное, что ей сейчас требовалось, это свободное время на размышления. Однако столь далеко зашедшие мысли ни к чему ее так и не привели.
      – Я прогнала его, – призналась она Адели. – Наговорила ужасных вещей, обвинив в том, что он просил меня выйти за него замуж только из жалости.
      – Уверена, что это неправда, Джастин. Это совершенно не похоже на Логана.
      – Нет, как раз очень похоже, – призналась Джастин. – На самом деле я ничуть не сомневаюсь, что он меня любит. Все мои сомнения касаются только меня.
      Джастин откинулась на спинку софы с тяжелым вздохом, но она уже не плакала.
      Адель прикурила сигарету, поднялась и поискала глазами пепельницу.
      – Думаю, она в ящике стола, – заметила Джастин.
      Адель нашла пепельницу и вновь уселась на место.
      – А теперь расскажи мне о своих сомнениях, Джастин.
      – Сказать по правде, у нас ничего не получалось с самого возвращения с Санта-Кэтрин. И не важно, что происходило, хорошее или плохое, все, казалось, лишь ухудшало наши отношения.
      – Может, тебе спокойно подумать об отдыхе, а потом попытаться еще раз наладить с Логаном отношения? На все нужно время.
      Джастин почувствовала, что ее губы против воли растянулись в улыбке.
      – Звучит, словно из уст Картера. Он целых тридцать лет был очень счастлив в браке, так что, полагаю, говорил это, опираясь на собственный опыт, но ты, Адель…
      Подруга прервала ее глубоким грудным смехом.
      – Ты хочешь сказать, что, поскольку мой жизненный опыт состоит из длинной череды неудачных замужеств, то кто я, чтобы давать такие советы? Ладно, скажем так: я не следовала наставлениям, которые сама даю тебе сейчас, и посмотри, к чему это привело!
      Джастин покачала головой:
      – Я сказала Логану, что мне нужно побыть одной. Он ушел, но окончательно еще ничего не решено, и я еще ни в чем не уверена. Мы уже ссорились из-за моих чувств к нему и к зрителям. По крайней мере Логан считал это конфликтом. А сейчас я боюсь, что потеряю и его, и зрителей. По правде сказать, я охвачена паническим страхом, что это случится.
      – Ты получишь все, что пожелаешь, Джастин, – уверила ее Адель. – Ведь с тобой всегда твоя счастливая звезда.
      – В том-то и дело. Я уже достигла всего, к чему стремилась. И просто не понимаю, чего же мне хочется теперь. Я знаю, что еще не готова к встрече с Логаном, хотя и скучаю по нему. Господи, я ужасно по нему скучаю, но чувствую, что мне нужно еще какое-то время, чтобы прийти в себя.
      Адель хмыкнула:
      – Нью-Йорк, знаешь ли, совсем не то место, где считаются с чьими-то индивидуальными потребностями, дорогуша. И уж во всяком случае, не с твоими. Все беспрестанно звонят, и я не представляю, сколько еще смогу удерживать твоих фанатов вдали от твоего порога. Я отменила все концерты, могу продолжать и дальше в том же духе, но очень скоро меня просто вынудят пересмотреть график твоих выступлений.
      – Не сейчас, Адель. Пока ничего не предпринимай.
      Адель докурила сигарету и зажгла другую.
      – Мне следовало бы вернуться в офис, но там телефоны просто разрываются от трезвона, а я не могу ничего ответить. – Она повернулась к Джастин: – Мне нужно, чтобы ты поскорее приняла какое-нибудь определенное решение.
      – Я собираюсь на Санта-Кэтрин, – прозвучало в ответ.
      – С чего бы это, могу я спросить?
      – Чтобы привести в порядок свои мысли.
      Адель покачала головой:
      – Дорогая, я не люблю нравоучений, но сколько еще можно думать? Видимо, тебя следует чуть-чуть подтолкнуть, Джастин. Нет, я говорю не о себе, ни в коем случае. У меня нет никаких задатков психолога, но, может, тебе поговорить с кем-нибудь, кто в состоянии помочь тебе опять войти в колею?
      – Я уже размышляла над этим, Адель, но, полагаю, должна справиться сама и именно там, где я ощущала когда-то умиротворение. Санта-Кэтрин как раз такое место.
      – Ладно, может, ты и права. Картер Грэхем в самом деле человек тонкой организации.
      Адель встала и потянулась за своей сумочкой.
      – Ну а я тем временем вернусь к телефонам, постараюсь всем что-нибудь наплести и буду ждать от тебя известий.
 
      Савой-Ривендж был сейчас как раз подходящим местом для Джастин. Два дня она провела в безделье, шатаясь по дому и восхищаясь его старомодной архитектурой, бродила из комнаты в комнату под легким дуновением вяло вращающихся вентиляторов среди плетеной мебели и ситцевых занавесок.
      – Я чувствую себя так, словно нахожусь в очаровательном старомодном отеле какой-нибудь африканской страны.
      Картер засмеялся.
      – Так оно и есть. Савой-Ривендж – это некая смесь моих впечатлений от любимых отелей в Африке и на Среднем Востоке. Чудесная забава, поднимающая настроение.
      Два дня Джастин наслаждалась домом, а потом взяла у Картера джип и отправилась исследовать остров, избегая лагуны, где они с Логаном впервые предавались любви. Но ей так и не удалось выбросить его из своей жизни. Логан занимал ее мысли все больше и больше, возникая в сознании всякий раз, когда она пыталась представить себе будущее.
      – Может, он и есть твое будущее, – сказал ей Картер за обедом, когда она вернулась из своих странствий, приняла холодную ванну и, надев длинное легкое белое платье, вышла в гостиную.
      Как обычно, к обеду Картер облачился в смокинг. Специальной вилочкой он точным движением пронзил креветку в заполненной льдом чаше и только потом спросил:
      – Думала ли ты когда-нибудь о том, что твое будущее – это Логан?
      – Я думаю об этом непрестанно.
      – Прекрасно! – Больше по этому поводу Картер не произнес ни слова.
      То было его всегдашней манерой в те дни, когда Джастин жила в его доме: слушать, вставлять краткие замечания, а затем переходить на другую тему. Пока они вместе отдавали дань изумительным блюдам, он ухитрился разобраться во всех ее проблемах – несчастном случае, операциях, шрамах, карьере, Логане, позволив Джастин выплеснуть все свои чувства, и только изредка давал какой-нибудь совет. Всегда, да и в этот вечер тоже, его мысли облачались в форму некоего предложения, которое стоило обдумать.
      Она так и сделала и вслух принялась считать доводы «за» и «против», поведав Картеру о всех своих страхах не только о будущем и месте Логана в нем, но и о сомнениях в чувствах Логана и его искренности в том, что он хочет стать постоянным спутником ее жизни.
      – Он ведь сказал, что хочет именно этого, – напомнил ей Картер.
      – Это случилось в период моей глубокой депрессии между операциями. Он просто старался подбодрить меня, Картер. В тех обстоятельствах ему вовсе не нужно было выказывать свои истинные чувства.
      Картер обдумывал ее слова, продолжая уминать креветок.
      – Но теперь ты больше не мучаешься депрессией, – заметил он. – Полагаю, ты стала прежней Джастин. Так и должно быть. И может, сейчас самое время опять поговорить с Логаном. – Картер подкинул ей второе предложение за вечер.
      – Может быть, – эхом откликнулась Джастин.
      – А пока не хотелось бы тебе на несколько дней отправиться со мной в Лондон?
      Джастин подождала, пока слуга не унесет десерт, и спросила:
      – Ты хочешь сказать, в ближайшем будущем?
      – Я имею в виду послезавтра.
      Брови Джастин взлетели вверх.
      – В Вест-Энде в следующем месяце собираются возродить самую удачную из всех моих салонных комедий, так что я не могу противиться соблазну присутствовать на нескольких репетициях и получить уверенность в том, что все пройдет как по маслу. – Он фыркнул. – Я никогда не мог удержаться от этого.
      Джастин засмеялась.
      – Я уверена, они наверняка предвидели, что ты туда приедешь.
      – Полагаю, что так, скажем, сейчас я впал в детство. В прежние времена, конечно, я был гораздо менее покладист. Так что скажешь? Хочешь поехать со мной?
      – Не знаю, Картер.
      Он сдвинул вазу с тропическими цветами, стоявшую посреди стола, чтобы лучше видеть Джастин.
      – Думаю, тебе это будет полезно. Конечно, я ничего не могу обещать по поводу тамошней погоды. В это время года там достаточно паршиво, как, впрочем, и в любое другое. Дождь, смог – все обычные лондонские прелести, да ты и сама это знаешь. Ты ведь много раз выступала в Лондоне.
      – Да, выступала, – подтвердила Джастин, вспоминая массовую истерию английских фанов на ее шоу. Они всегда были в числе ее лучших поклонников.
      – Не уверена, что я уже готова к встрече с толпой, Картер.
      – Толпы тебе обеспечены, в этом нет никаких сомнений. Ты достаточно известна в Лондоне, как, впрочем, и я после многих лет. Я, несомненно, не могу обеспечить тебе сохранение тайны. Но ведь ты должна же будешь когда-нибудь снова встретиться с публикой, Джастин.
      – Знаю, но я еще не вполне готова.
      Картер спокойно оглядел ее своими ярко-голубыми глазами и спросил:
      – А к чему ты уже готова?
      – К встрече с Логаном, – сказала она мягко.
      Он улыбнулся:
      – Пришло время ступить в воду и смело посмотреть в лицо своим страхам.
      – Я так и думаю. Нельзя ли мне сопровождать тебя до Нью-Йорка?
      – У меня есть идея получше. – Картер внезапно развеселился, как полагала Джастин, из-за ее желания опять увидеть Логана.
      Он отнюдь не подталкивал ее к этому решению все то время, что она провела в Савой-Ривендж, он просто позволял ей говорить о Логане, можно сказать, поощрял и вполне разделял ее чувства. И преуспел в своих намерениях.
      – Почему бы тебе не остаться здесь, в Савой-Ривендж? Собираясь в Нью-Йорк, я позвоню Логану. У меня такое ощущение, что он с радостью ухватится за предложение провести несколько дней на Санта-Кэтрин: только ты и он, и никакого старого брюзги, который лезет не в свое дело. Мне кажется, он будет в восторге.
      – Надеюсь, – ответила Джастин, вновь охваченная внезапными сомнениями. Она жаждала увидеть Логана, но и боялась за них обоих.

      Анжелика пронеслась по широкой лужайке, вспугнув на бегу стайку разноцветных птиц. Она встревожено звала Джастин.
      – M’selle, m’selle, – на ходу взывала она, семеня, словно в быстром танце. Ее ноги в босоножках едва касались травы.
      Джастин прекрасно знала, чем вызвано ее возбуждение.
      Она спустилась в холл и вышла на широкую веранду в ту самую минуту, когда девушка оказалась у подножия лестницы.
      – Ils sont la?, – сказала Анжелика, указывая на небо. – Ils sont la?.
      Джастин улыбнулась в ответ и постаралась ничем не выдать своего беспокойства. Она достаточно хорошо знала французский и поняла, что прибыл Логан, и не один, с ним прилетел и Стив, чем как раз и вызваны возбужденные крики Анжелики. Припоминая нечто вроде de?ja? vu, Логан подгадал так, чтобы зафрахтованный им для полета на Санта-Кэтрин самолет вел Стив.
      Услышав возбужденный голос, мальчик-слуга направился через лужайку к джипу. Девушка нетерпеливо проследила за ним, а потом с обиженным видом повернулась к Джастин.
      – Ладно, – сказала та, – иди, встречай самолет.
      – Attends, je viens, – крикнула водителю девушка.
      Шофер развернул машину, поджидая, пока она не вспрыгнет на переднее сиденье, а потом направился к аэродрому за Стивом и Логаном.
      Джастин почувствовала нечто вроде зависти к Анжелике из-за ее разгоревшихся глаз и нетерпеливого предвкушения радостной встречи, которую девушка ожидала с замиранием сердца. Джастин повернулась и направилась в прохладные комнаты. Отсюда не так далеко до аэродрома, они быстро погрузят багаж и вернутся. Джастин, лишенная уверенности Анжелики как в самой себе, так и в отношении к себе Логана, в душе желала растянуть минуты ожидания подольше. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя.
      Она спустилась в длинный коридор, чувствуя, до чего ей сейчас не хватает Картера. Он связался с ней вчера по передатчику Мартина и рассказал, что репетиции идут совсем не так, как ему хотелось бы, слишком вяло, без споров и напряжения. Но звонит он отнюдь не из-за этой обычной суеты, а просто беспокоится за нее. Он позвонил, потому что хотел разузнать, как она справляется с ожиданием.
      – Хочу, чтобы ты был здесь, – призналась она.
      – Я знаю, что сейчас ты хочешь именно этого. Завтра, как только вы с Логаном опять привыкнете друг к другу, все станет совсем по-другому.
      – Если только привыкнем, – прервала Джастин.
      – Я в этом не сомневаюсь, – уверил ее Картер. – Вот увидишь, пройдет час, и все будет так, как прежде.
      – До несчастья?
      – Да, – согласился он. – Это я и хотел сказать. Несчастный случай изменил многое, Джастин, но все вернется на круги своя. Помни и жди.
      Джастин до конца ему не поверила. Ее нервы так и не успокоились за прошлый вечер и сегодняшнее утро, когда она потратила уйму времени, раздумывая, что бы ей надеть. Она чувствовала себя неуверенной Кларой Джонсон в самом начале своего пути к вершинам славы. Внутренне она дрожала от страха перед встречей с Логаном так, как дрожала когда-то перед встречей со зрителями. После недель нерешительности все вдруг закрутилось вокруг Джастин. Она начала осознавать, что же в ее жизни на самом деле важно, и испугалась даже больше, чем раньше.
      Наконец, после нелегкого утра, состоящего из двух долгих прогулок и перелистывания не менее дюжины журналов, в которых она не запомнила ни одной картинки и не прочла ни слова, Джастин вернулась в свою комнату с высоким потолком на втором этаже и вытряхнула всю одежду из гардероба. Почему-то все это время в глубине души она знала, что наденет ярко-желтый сарафан, купленный в тот раз, когда они швырялись деньгами на распродаже.
      В простом ситцевом сарафане было очень прохладно. Она надевала его в тот вечер, когда впервые пела для Логана. Джастин гадала, помнит ли он об этом.
      Она была уверена, что выглядит, как прежде, но, подойдя ближе к зеркалу, осознала, как много изменилось с того вечера, случившегося несколько месяцев назад.
      Отеки вокруг глаз и рта спали, но ничего не осталось от чеканных черт лица. Шрамы еще заметны. Недавняя операция не смогла стереть последних следов несчастного случая. Впадина под челюстью сразу же бросалась в глаза.
      Время, уверил ее хирург, время и еще одна операция позволят ей стать прежней. А пока она старалась не подходить близко к зеркалу. Правда, скоро появится Логан, и она не сможет удерживать его на расстоянии.
      Джастин слегка подкрасилась, не пытаясь спрятать шрам, но когда вышла на веранду в ожидании джипа, в котором Стив сидел рядом с водителем, а Анжелика с Логаном на заднем сиденье, она внезапно разволновалась. Она вбежала в холл, поднялась по лестнице в свою комнату и схватила соломенную шляпу и солнечные очки, ставшие ее камуфляжем.
      Водрузив это снаряжение на законное место, она вернулась на крыльцо встречать Логана.
 
      Через полчаса Логан разложил свои вещи, принял душ и переоделся. Встреча с Джастин была очень чопорной и неловкой, так что он был рад надолго исчезнуть в своей комнате, стараясь привести в порядок мысли. Ее вид потряс его даже больше, чем он предполагал. Джастин стояла на крыльце в желтом сарафане, который так врезался ему в память с того свободного и чудесного времени, когда они были вместе. Она выглядела словно живое олицетворение всех его тайных желаний. Даже в шляпе и очках Джастин была прекрасна, но он отобрал их у нее, как только очутился рядом с ней на лестнице. Затем пристально взглянул на нее, и ее ослепительная красота и сияние снова потрясли его.
      Кроме того, он не смог вымолвить ни слова. В неловкую паузу она отступила, вызвала мальчика-слугу и велела ему отнести багаж в комнату Логана. Джастин предложила ему разложить вещи и принять душ. Логан сразу согласился, не в силах придумать ничего другого.
      Позже спустившись вниз, он с радостью отметил, что шляпа и очки Джастин все еще лежат на стуле рядом с парадной дверью.
      Сейчас она сидела в качалке на веранде, потягивая прохладительное, и он гадал, в самом ли деле она так холодна, как выглядит, так спокойна и собранна. Логан определенно не мог сказать этого о себе. Он никогда не чувствовал себя так неуверенно, так не владел ситуацией и не знал, чего ожидать. Действительно ли Джастин захотела, чтобы он приехал на Санта-Кэтрин, а может, она совсем не просила Картера его приглашать? И вот он здесь. Следующее слово должно быть за Джастин.
      Казалось, она не готова к разговору, но он не мог знать, что удерживали ее здесь, так плотно закутанную в непробиваемую холодность, сосредоточившуюся на своем большом бокале, те самые нервы, расшалившиеся не хуже его собственных. Появление мальчика-слуги в огромной двери позволило ей небрежно переброситься словами с Логаном в присутствии постороннего. Она улыбнулась мальчику и спросила у Логана, даже не глянув в его сторону, не хочет ли он чаю со льдом.
      Он покачал головой.
      – Может, еще что-нибудь? – настаивала она. – Соку или, может, пива?
      – Нет, спасибо.
      Слуга ушел, унося с собой ту капельку спокойствия, которая создавалась самим его присутствием, и нервы у них опять разгулялись. В какой-то момент ситуация стала невыносимой. Когда Логан заговорил, то высказал не только свои, но и ее мысли.
      – Кажется, я больше ни минуты не выстою на этой веранде, Джастин. Пойдем хоть прогуляемся или займемся чем-нибудь другим, чтобы я наконец смог как-нибудь разрядиться.
      Джастин молча поставила стакан, поднялась и подошла к нему, не забыв, однако, прихватить свою шляпу и очки. Он хотел взять ее за руку, но потом вдруг передумал и вместо этого мягко и убийственно вежливо поддержал под локоть, когда она спускалась с крыльца рядом с ним.
      Темная, почти черная, утоптанная дорожка под ее ногами в босоножках разворачивалась перед ними широкой и гладкой лентой. Она прорезала надвое английский регулярный сад, в котором заботливо ухаживали за орхидеями и ярко цветущими пирамидальными кустиками. Их рассадили по цвету, один тон незаметно перетекал в другой, от пурпурного к красному, оранжевому и желтому. За оградой дорожка сузилась, и они вступили в мир девственной красоты. Какофония цвета обрушилась на глаза Логана. Не тронутая человеком природная красота неистовствовала в чаще деревьев. Среди немыслимых переплетений растений вдруг возникла удивительная, ни на что не похожая орхидея, победно выставившая свое ярко-фиолетовое личико с вызывающим желтым зевом.
      Логан наклонился и сорвал цветок, а потом нерешительно протянул его Джастин. Она улыбнулась, и ему показалось, что улыбка ее так ослепительно прекрасна, что перед ней меркнет любая орхидея. Джастин заботливо пристроила цветок в волосах над ухом и опять улыбнулась. В это мгновение Логану больше, чем когда-либо, захотелось ее поцеловать. Притягательное сияние ее губ очаровывало и наполняло его страстным желанием. Казалось, он ощущал вкус их свежести. При взгляде на Джастин в нем всколыхнуло желание.
      – Я виновата перед тобой, Логан, – произнесла она мягко, и на какое-то мгновение глубина его фантазии настолько поглотила его, что он не сразу понял значение сказанных ею слов. Он молча шел рядом с ней, в воображении пробуя на вкус ее губы, и даже наклонился к ней в этом поцелуе, прежде чем осознал, что Джастин говорит об их последней встрече, в тот тоскливый день, который начался со ссоры из-за молочного коктейля. Беря всю вину на себя, она просила у него прощения.
      – И ты тоже прости меня, – сказал он, когда они вместе свернули и двинулись в другую сторону. Логан взял ее за руку, и она не отстранилась. – Ты немного поправилась, – заметил он. – Должно быть, тебя поддержали тамошние коктейли.
      Она улыбнулась.
      – Так и есть, хотя я больше не притрагивалась к той бурде, которую выдумала медсестра. Я поправилась на пять фунтов, – добавила она с гордостью.
      – Тебе очень идет, – сказал он и с головы до ног ее оглядел, задержав на ней взгляд дольше, чем было необходимо. – Я скучал по тебе, Джастин.
      Дорожка опять сузилась, когда они начали подниматься в гору, так что им пришлось теснее прижаться друг к другу, а Логан, что было вполне к месту, даже уютно обвил рукой ее талию.
      – Я тоже по тебе скучала, – сказала Джастин. – Мне бы хотелось объяснить, что я имела в виду, говоря тогда о твоей жалости ко мне.
      Логан весь превратился в ожидание, сознавая, что наконец-то она решилась поговорить с ним, и предчувствуя, как это будет нелегко.
      – Ты прав, Логан. Я сказала это лишь потому, что жалела сама себя. Думаю, сейчас я наконец покончила с жалостью. Картер сказал, что мне пора приходить в норму. Что бы под этим ни подразумевалось, – добавила она со смехом.
      – Я никогда не жалел тебя, Джастин, но и я отчасти виноват в том, что произошло между нами. Я не знал, что делать, поэтому и давил на тебя. Или, как ты выразилась, слишком опекал тебя. – Он покачал головой. – Я не представляю, как тебя хватило так долго все выносить.
      В отдалении послышался явственный шум воды и сильный грохот, что заставило Логана остановиться прямо под гребнем холма.
      – Что это? Похоже на речные пороги.
      – Ты сейчас такое увидишь! – сказала она, радуясь, как ребенок, что ей удастся его удивить.
      Джастин легко прибавила шагу, Логан последовал за ней.
      Когда они добрались до вершины холма, перед ними раскинулось огромное голубое озеро. Оно было таким глубоким, что отражение в нем маленького голубого квадратика неба, видимого сквозь переплетения ветвей окружающих деревьев, было почти фиолетовым. В одном конце озера ревел водопад, извергая тонны воды с высоты двадцать футов.
      – Господи! – воскликнул Логан. – У меня нет слов!
      – Я так счастлива, что могу чем-то удивить тебя на Санта-Кэтрин, – сказала она, сжав его руку. – Я уже обошла весь остров, и это мое любимое место.
      – Могу понять почему, – ответил он.
      – Мне нравится думать, что это место только мое. Картер иногда приходил сюда со мной, и все-таки это очень уединенный, очень интимный уголок. Я здесь много думаю, – сообщила она ему.
      – И нашла уже все ответы? – Он погладил нежную кожу ее голого плеча.
      – Да, – ответила она. – Полагаю, что да. Но на это ушло много времени.
      Логан ни о чем не спросил ее. Просто знал, что в свое время она сама расскажет ему обо всем. По тому, как она смотрела на него, он догадывался, что именно он занимал ее мысли и занимает их до сих пор.
      – Давай я покажу тебе водопад поближе, – предложила она.
      Рука Джастин все еще покоилась в руке Логана. Так рядом они и спустились вниз с холма и прошли берегом к водопаду.
      – Если пробежаться быстро под водопад, не промокнешь, – предложила она.
      – Давай попробуем, – согласился он и схватил ее за руку. Они бросились через округлые валуны к краю озера, потом поднырнули под падающие струи, держась поближе к скале, и очутились в сухой пещере под водопадом.
      – Ладно, во всяком случае, промокли мы не насквозь, – сказал Логан со смехом, вытряхивая воду из волос.
      – Но было здорово, – ответила Джастин.
      Они стояли спиной к крутому обрыву, с которого в нескольких футах перед ними каскадами низвергался водопад, вырывая ослепительные брызги на поверхности озера. Поймав солнечные лучи, они создавали радугу – потрясающее зрелище танцующего света и воды.
      – В самом деле здорово. – Логан обхватил рукой плечо Джастин и развернул ее к себе. – Я рад, что я здесь с тобой, – произнес он.
      Он присел рядом с ней на мшистый валун подальше от воды.
      – Расскажи мне об ответах, которые ты получила на свои вопросы.
      Здесь, под летящими струями, он чувствовал себя с ней гораздо раскованнее, чем раньше. По улыбке Джастин он понял, что и ей передалась умиротворенность этого места.
      – Расскажи, – снова попросил Логан.
      – Я решила, что была дурой.
      – Нет, – сказал он, ласково касаясь ее лица.
      – О да. Я думала о своем несчастье, как об ужасном ударе отыгравшейся на мне судьбы. Это совсем не так. Спустя два месяца я в конце концов осознала все то хорошее, что пришло ко мне вместе с болью.
      Логан нахмурился, вспомнив о пережитых ею страданиях.
      – Это правда, – сказала она. – Все прошло. Несчастье и вынужденный простой сослужили мне на самом деле хорошую службу. Как будто судьба вовсе не играла со мной, а лишь хотела сказать: «Довольно, Джастин. Пришло время жить реальной жизнью, твое место рядом с Логаном». Я была не права, – мягко напомнила она, – когда сказала, что не собираюсь за тебя замуж.
      Логан потянулся и снял с нее соломенную шляпу.
      – Ты сможешь надеть ее, когда мы пойдем назад. А что касается остальных твоих опасений, думаю, сейчас самое время навсегда от них избавиться, – заявил он, стащив с нее очки, и бросил их в низвергающийся поток.
      – Логан!
      Он закрыл ей рот поцелуем. Это был их первый настоящий поцелуй за все два месяца – нежный и испытующий. Дрожащие губы встретились с такими же дрожащими губами, словно вернулось то время, когда в них обоих только зарождались понимание и желание.
      – Джастин!
      Логан обхватил руками ее лицо и взглянул на нее сверху вниз.
      – Я так рад, что вернул тебя! – прошептал он и тотчас же снова ее поцеловал.
      Джастин уже плавилась в его поцелуе, в руках Логана, чудесно любимая и опять желанная. Ей давно уже не хватало этих сильных рук, обвивших ее тело. Сейчас они снова вместе, и наконец она в безопасности.
      – Я считаю до десяти, – Логан жарко задышал ей в ухо, – а потом давай побыстрее выскочим отсюда.
      Крепко обнимаясь и целуясь, забрызганные водой с ног до головы, они проделали весь обратный путь до Савой-Ривендж, поднялись по широкой лестнице и спустились по коридору вниз к комнате Джастин. С мокрыми волосами и блестящей от воды кожей, в облепившей их одежде, поеживаясь от холода, они отчаянно дрожали.
      Долгое мгновение они стояли у подножия огромной кровати с откинутым пологом, рассматривая друг друга и улыбаясь, во власти памяти и предвкушения. Затем Логан потянулся и расстегнул сарафан Джастин, стащив его с плеч, чтобы дотронуться губами до ее обнаженной кожи. Его язык пробовал на вкус ее соленую свежесть, когда он медленно все ниже и ниже стаскивал сарафан до самой талии. Глубоким поцелуем он накрыл рот Джастин.
      Влажная майка Логана плотно прилипла к коже, но Джастин ухитрилась проскользнуть руками прямо под нее, ощутив тело, которого она жаждала коснуться вот уже более двух месяцев. Она задрожала, тесно прильнув к Логану, вдавившись в него всем своим телом, охваченная таким острым желанием, которое не оставляло ее все это время.
      Свежесть их вновь обретенной любви сохранилась нетронутой, но она уже не была столь неуверенной и неопытной. Она стала жадной и требовательной, как поцелуй, которым они обменялись. Продолжая целоваться, они как-то умудрились избавиться от своей одежды и бросить ее на пол у постели.
      Джастин опять задрожала, не столько из-за холодного воздуха, касавшегося ее влажной обнаженной кожи, а скорее из-за выражения в глазах Логана и интонации его голоса.
      – Джастин, – сказал он, взяв ее за руку. – Я чувствую себя так, словно вижу тебя впервые. – Он медленно провел пальцами по ее руке и плечу. – И касаюсь тебя впервые.
      Логан наклонился, пока его губы опять не встретились с ее ртом.
      – Целую тебя в…
      Он так и не окончил своей мысли, поскольку не было конца этому бесконечному поцелую. А их обнаженные тела продолжали сливаться, вначале мягко и медленно, затем все сильнее и теснее – кожа к коже, губы к губам.
      Время повернуло вспять, и они снова стали любовниками, как в тот давний день на побережье Санта-Кэтрин. Логан поднял Джастин на руки и положил на холодные простыни. Наверху лениво гудел вентилятор, сквозь окна солнце омывало их своим белым сиянием.
      – Я так счастлив, что сейчас день и я могу видеть тебя, когда мы занимаемся любовью, – хрипло произнес Логан, ложась рядом с ней.
      Джастин так долго жила без солнца, что ее кожа стала сливочно-белой. Веснушки на носу исчезли вместе со следами загара. Ее бледная кожа, казалось, придала волосам еще большую яркость, карие глаза словно стали еще глубже, а губы рдели еще сильнее, чем прежде.
      Логан восторженно покачал головой.
      – Ты прекрасна! – прошептал он.
      Сердце Джастин услышало эти слова и поверило им. Под его любящим взглядом и нежными руками она ощущала свою красоту. Когда он снова поцеловал ее, она поняла, что любима так, как никогда не была любима раньше и никогда не будет любима впредь. Все ее тело открылось ему.
      Руки Логана коснулись ее груди. Она была мягкой и упругой, но соски отвердевали под его ладонью. Язык Логана вторгся в ее рот, а пальцы продолжали ласкать ее тело. Он чувствовал жар ее страсти на поверхности своей кожи. Казалось, страсть изливается из Джастин в его трепетных руках. Ощущения жгли его ладони, а потом охватили все его тело. Но Логан все еще сдерживал себя, ласками и нежностью стараясь поскорее пробудить в ней прежние любовь и желание.
      Он обнаружил это в ее глазах, которые смотрели на него, лучась любовью, доверием и жгучим желанием. Все время, прошедшее с того дня, как они в последний раз занимались любовью, сжалось в один миг, и вся любовь, которую Джастин когда-либо знала, была здесь и сейчас.
      Джастин словно перенеслась из реальности в мир мечты, в котором существовало только соприкосновение их нагих тел.
      Они вместе достигли вершины взаимного наслаждения и вскрикнули в унисон, а затем, уставшие, вместе расслабились в объятиях друг друга, тяжело дыша, с колотящимся сердцем.
      Утомленные и истощенные, они громко смеялись от удовольствия и шептали друг другу слова любви перед тем, как глубоко заснуть, не разжимая объятий.
      Когда они одновременно проснулись, потянулись и теснее прижались друг к другу, Джастин сказала:
      – Я так по тебе скучала. Мне казалось, что я размышляю о себе, о своей жизни, а на самом деле я думала о тебе, представляла тебя, рисовала тебя в своих мечтах.
      – Я знаю, любовь моя, – ответил Логан, нежно откидывая волосы с ее лба. – Я мечтал о том же и гадал, вернется ли все на самом деле. Слава Богу, сейчас это все наяву.
      Он медленно ее поцеловал.
      Но страсть, которая владела ими, не улеглась и после сна. Снова пробудились потребность друг в друге, возбуждение, наполнявшее их обоих, желание принадлежать друг другу, взаимное восхищение, ставшее частью влечения. Все это всколыхнуло их любовь и превратило ее в горячее желание. Легкий поцелуй снова стал их первым поцелуем, руки начали свои странствия по горячему телу, губы пробовали на вкус губы другого, улыбающиеся глаза вдруг заблестели, когда их желание вновь воспламенилось даже ярче, чем прежде. Исчезло все – время, место, даже сам Санта-Кэтрин. Их любовь поглотила весь мир.
      Два часа спустя они спокойно сидели друг против друга в столовой за громадным столом. Безупречно одетый дворецкий Картера стоял неподалеку. Свечи горели в изящных серебряных подсвечниках. В центре стола более экзотическое, чем обычно, сооружение из цветов загораживало обзор, и Логан быстро исправил положение, сдвинув эту экзотику вбок, чтобы видеть глаза Джастин.
      Разговор, пока дворецкий оставался в комнате, крутился вокруг Нью-Йорка и погоды, которую Логан оставил там и обнаружил здесь. Они не могли не вспомнить о Стиве и Анжелике.
      – Стив сказал мне, что этим летом они поженились.
      – Это правда, – ответила Джастин. – Картер сожалеет, что потерял Анжелику, и я уверена, что месье Моро тоже.
      Логан засмеялся.
      – Моро, должно быть, вынужден теперь немножко поработать сам, ведь его дочка упорхнула.
      – Уж он-то что-нибудь придумает, – ответила Джастин.
      Дворецкий собрал суповые тарелки и отправился на кухню за следующим блюдом. Логан посмотрел ему вслед и сказал:
      – Сегодня утром ты была просто тигрицей!
      – Шшш, – прошептала Джастин, когда дверь опять распахнулась и принесли новое блюдо, что заставило Логана прекратить на время свои игривые намеки, но не помешало хотя бы изредка ей подмигивать.
      Обед прошел под аккомпанемент непристойных замечаний Логана, заполнявших промежуток между блюдами и вызывавших густой румянец стыда на лице Джастин, пока они переходили от супа к десерту. Допив кофе, Джастин позвала Логана на веранду и с трудом дождалась минуты, когда они оказались вне пределов досягаемости для слуха дворецкого.
      – Я тебя смутил? – поинтересовался Логан.
      Джастин попыталась легонько стукнуть его по спине, но промахнулась, а он гордо прошествовал на веранду и плюхнулся на зеленую качалку.
      – Мне всегда хотелось чего-то подобного, – сказал Логан.
      – Мы ведь так…
      – …старомодны, – подсказала Джастин.
      – Точно. Кажется, что все в этот чудесный дом перенесли прямо из фильмов сороковых годов.
      – Мне тоже так кажется. – Джастин села рядом и склонила голову ему на плечо. Логан упорно раскачивал качалку, пока она не начала мерно поскрипывать.
      – Не правда ли, этот дом так романтичен?
      Логан улыбнулся:
      – Особенно когда в нем ты. А сейчас давай вернемся к тому, о чем мы говорили под водопадом.
      Он опять призывно улыбнулся, и она улыбнулась ему в ответ, вспоминая, на чем прервался их разговор.
      – Ты говорила, что хочешь выйти за меня замуж.
      – Это звучит слишком вульгарно, Логан!
      Джастин забавлялась, не замечая серьезного выражения его лица.
      – На самом деле я сказала, что была не права, заявляя, что мне не следует выходить за тебя замуж.
      – Думаю, нам нужно поговорить об этом, Джастин.
      Лишь теперь она осознала, как он серьезен, и почувствовала, что ведет себя с ним слишком высокомерно.
      – Я люблю тебя, – сказал он. – Ты прекрасно это знаешь. Сегодняшний день только подтвердил то, что я и так всегда чувствовал, но я… – Казалось, он с трудом подбирает слова. – Я не хочу сейчас на тебе жениться.
      Джастин постаралась ничем не выказать своего изумления, но понимала, что выражение лица выдает ее с головой.
      Так и произошло.
      – Выслушай меня, Джастин, – успокаивающе произнес Логан. – Я не хочу жениться на тебе сейчас, когда у тебя нет другого выбора. У меня тоже было время подумать, и будь я проклят, если опять тебе покажется, что я спасаю тебя или снисхожу до тебя. Ты ведь никогда не простишь мне этого.
      Джастин с трудом понимала, что он хочет сказать и о чем вообще разговор. Она лишь старалась отбросить все сомнения и прислушаться к его словам.
      – Джастин, я хочу жениться на тебе, но не раньше, чем ты вернешься на вершину славы и сможешь сказать: «Вдобавок ко всему я еще хочу и Логана».
      Босые ноги Джастин едва касались пола, но она ухитрилась остановить движение качалки и резко вскинула голову.
      – Пока я не вернусь на вершину славы? – Выражение ее лица было недоверчивым. – Логан, но я не собираюсь возвращаться на сцену. Я не могу этого сделать. Я…
      – Нет, можешь. Я это знаю. И Адель тоже. Мы оба знаем, что тебе это по силам, Джастин.
      – Нет, – с дрожью в голосе произнесла она. – Я хочу стать твоей женой. Хочу выйти за тебя замуж и стать миссис Логан Аддисон. И это мое единственное желание.
      Он глянул на нее сверху вниз, и его глаза сузились.
      – Нет, Джастин.
      – Я лучше знаю, чего хочу, – защищалась она.
      – Ты просто вбила себе это в голову. Мне хочется, чтобы ты использовала свой шанс вернуться на сцену. Ты однажды заявила, что никогда не бросишь свою карьеру.
      – То было раньше. А мы говорим об этом сейчас.
      – Но ты все еще Джастин.
      Она сердито отвернулась и впервые с тех пор, как они были вместе, подумала об операции и вспомнила о шраме.
      Логан обхватил ладонями ее лицо и требовательно развернул к себе.
      – Послушай, моя дурочка, ты сейчас выглядишь даже лучше, чем когда бы то ни было, хотя я люблю тебя, и для меня не имеет значения твой вид. Я хочу только, чтобы ты поняла это и тоже любила меня без всяких «но». Я хочу, чтобы ты сказала себе: «У меня есть моя слава и мой Логан». А потом мне хочется, чтобы ты выбрала. Выбрала что-то одно: карьеру или меня, а может, то и другое, но обязательно выбрала. Я как-нибудь справлюсь с твоей славой, если ты решишь, что хочешь разделить ее со мной. Если нет, ладно, пусть будет так. Я могу потерять тебя, но первым делом ты возвращаешься на сцену, а уже потом принимаешь любое другое решение.
      Джастин такого не ожидала.
      – Думаю, все это в прошлом, – сказала она. – Вот почему мне нужно было время, и я приняла решение. Я не могу вернуться на сцену. Никогда не смогу вернуться.
      Она почувствовала, что переходит на крик, но ничего не могла с собой поделать.
      – Опять петь, выступать… Я не смогу.
      – Ты должна. Неужели ты не видишь, что для нас нет другого выхода? Когда я встретил тебя, ты была на вершине славы. Ты была знаменитой Джастин. Когда я женюсь на тебе, мне хочется, чтобы у тебя оставался этот шанс. Нужно сделать выбор, любовь моя, но ты должна занять свое прежнее место, чтобы все было по-честному.
      – Но я не могу! – прошептала она с безнадежностью в голосе.
      – Не могу! Ты хоть понимаешь, о чем просишь?
      – Я прошу не больше, чем ты можешь дать.
      Джастин покачала головой. Ее нога снова легко коснулась пола, приводя в движение качалку.
      – Я не знаю.
      – Обещай, что хотя бы попытаешься, – настаивал он.
      Она подняла на него взгляд и внезапно осознала, что Логан рядом с ней и теперь ей ничего не страшно или по крайней мере она может хотя бы попытаться.
      Он крепко обнял ее за плечи.
      – Я хочу вернуть тебя туда, где ты пела в последний раз. В Ла-Кинту.
 
      Все было по-иному в ту ночь в кабаре Ла-Кинты, когда вернулась Джастин. Напряжение в зале достигло предела, публика нетерпеливо ждала появления певицы, и в этом не было ничего необычного. В царившей в зале тишине чувствовалось ожидание. Казалось, весь зал одновременно затаил дыхание, и витающее в воздухе напряжение ощущалось почти физически.
      Логан заказал маленький столик у сцены, где к нему подсел Картер. Веселья, бурлившего на последней премьере Джастин, не было заметно, да это и вообще не было премьерой. Это было испытание, которое устроила себе Джастин, желавшая посмотреть, что у нее получится.
      До этого дня никто даже не знал, что она снова будет петь. Прессу не известили заранее. Не было ни Фрэнка с Дианой, ни Адель. Джастин просила их не приезжать, поскольку не желала превращать эту ночь в сенсацию. Ей хотелось, чтобы шоу стало совершенно иным. Но и совсем не заметить его было нельзя, ведь Джастин Харт вернулась.
      Хотя не было никакой рекламы, два репортера, очевидно, почуяли сенсацию. Вот так с ними всегда, подумал Логан, заметив газетчиков среди публики.
      – Пресса здесь, – сказал он Картеру.
      – Хорошо, – прозвучало в ответ. Картер спокойно зажег тонкую черную сигару. – Выступление непременно будет иметь оглушительный успех, и узнают об этом везде. Так и должно быть.
      За кулисами Джастин одиноко сидела в гримерной. Не будучи в состоянии побороть смущение, колебания и душевное напряжение, она отослала всех прочь. Джастин уже оделась, приготовилась, поэтому думала, что хочет побыть в одиночестве. Но как только дверь закрылась и она в самом деле осталась в пустой комнатушке одна, Джастин поняла, что ошиблась. Ей нужны были люди вокруг в эти последние минуты перед выходом, но не могла же она как дура звать их назад.
      С первым звонком Джастин с трудом встала, вышла из гримерной, прошла по коридору и оказалась в темноте. Тревога целиком завладела ею, сердце у нее замерло. У нее не было сил выйти на публику, слова ее первой песни совершенно вылетели у нее из головы. Так или иначе, когда музыканты грянули вступление, она приготовилась к выходу, но не смогла сделать ни шагу.
      Вместе со звуками музыки вернулись воспоминания о ее последнем концерте, когда прожектор обрушился на нее, вернулась боль, время мучительных раздумий и в результате решение не возвращаться на сцену… А сейчас она стояла и слушала аплодисменты. Они становились все громче.
      Все казалось так просто и легко, ее жизнь с Логаном была такой спокойной. Раньше, чем она сообразила, что происходит, он организовал ее возвращение на Ла-Кинту. И ошибся. Она никогда не сможет оправдать надежды людей, терпеливо ждущих ее в зале. Она уже и не выглядит как Джастин. Она больше не Джастин и вовсе не хочет ею быть. Она не хочет воспользоваться шансом, чтобы доказать себе это.
      Аплодисменты звучали все громче, Джастин закрыла глаза, тряхнула головой, и, хотя ноги отказывались ей подчиняться, оказалась на сцене. Свет ослепил ее. Забыв о данном себе обещании не смотреть вверх, она сосредоточилась как раз на верхнем освещении. Охваченная воспоминаниями, она пристально смотрела на прожектор, а музыка пронзительно кричала в ее ушах, странная и незнакомая. Она не сможет петь под такие ужасные звуки, да к тому же еще не помнит первую строчку и даже первое слово песни. Почему она позволила Логану втянуть себя в эту историю? Паника охватила ее целиком.
      Наблюдая за сценой, Логан почувствовал, как гигантская рука сжала его горло. Он до смерти испугался за Джастин, и, черт возьми, ему оставалось лишь сидеть и надеяться, что он не допустил трагической ошибки. Первые аплодисменты увяли, началось вступление, а Джастин все еще стояла на сцене, такая маленькая, но храбрая и очень одинокая. Слезы жгли глаза Логана. Он хотел выскочить из-за стола, броситься к ней и унести со сцены. Он лихорадочно молился, чтобы у Джастин все получилось, чтобы принятое им решение оказалось верным.
      Когда она пропустила свои первые слова, дирижер еще раз начал вступление, удивленно нахмурившись, но Джастин оставалась неподвижной, как статуя. Молчание публики воцарилось в зале, повиснув ужасным гробовым покровом. Оно ощущалось почти физически, словно все ждали несчастья.
      Музыканты тянули последние ноты до неприличия долго, пока вдруг Джастин, как марионетка, которую дернули за ниточку невидимые руки, не пошевелилась и запела, но робко и неуверенно:
      – Вижу надпись на стене…
      Логан услышал дрожащий голос и вскочил. Репетиция – это одно, но привести ее сюда, заставить повторить то, что будило лишь ужасные воспоминания, было безжалостно и жестоко. Кровь стучала в голове у Логана так громко, что он не услышал голоса Джастин. В мозгу у него крутилась одна мысль – пойти остановить ее и сделать хоть что-нибудь, чтобы все стало на свои места.
      Но что-то остановило его. Ладонь Картера легла на его руку и заставила снова сесть.
      – Все хорошо, Логан. Послушай. Джастин вернулась!
      Джастин пела для Логана, и только для него, как когда-то на Санта-Кэтрин, и он слышал ее, слышал настоящий полнозвучный и ни с чем не сравнимый голос Джастин. Он знал, что Картер прав. Она вернулась, и вернулась навсегда.
 
       Моя награда
       Это мое утро
       С тобой.
 
      Джастин держала последнюю ноту так чисто и высоко, что, казалось, хотела послать ее в бесконечность. Эта нота звучала в голове Логана и в его сердце. Когда публика вскочила на ноги, из глаз у него хлынули слезы.
 
      Прошло два часа, и овация, угасая, наконец медленно замерла. У нее все получилось! Джастин стояла за сценой в окружении множества голосов и лиц. Как в тумане она заметила, что к дверям ее гримерной прислонился Логан. Он стоял слегка поодаль от толпы, руки в карманах, на лице слабая полуулыбка.
      Прежде чем она смогла улыбнуться ему в ответ, поклонники обступили Джастин. Она узнала несколько близких знакомых и попыталась отблагодарить их за похвалы, краем глаза следя за Логаном. Потом она услышала голос Картера:
      – Как я и думал, ты удивительна, дорогая. – Он украдкой быстро поцеловал ее в щеку. – А сейчас могу я всех выпроводить?
      Он заметил, что Джастин не может оторвать взгляд от двери, где все еще молча ждал Логан.
      – Да, – прошептала она. – Скажи им, что я отлучусь на пять минут.
      С этими словами она бросилась к Логану, схватила его за руку и потащила в гримерную.
      Усмехнувшись, Логан закрыл дверь и крепко обнял ее.
      – Они попытаются выломать дверь, – предупредил он ее между поцелуями.
      – Ну и пусть, – пробормотала она. – Я же должна отблагодарить тебя, Логан, за то, что ты вернул мне Джастин.
      – Тебе не за что меня благодарить, дорогая, – ответил он. – Ты всегда была потрясающа, ты и сейчас такая – все очень просто, посмотри сюда.
      С этими словами он повернул ее лицом к зеркалу, и она замерла на мгновение, вглядываясь в свое отражение. На Джастин смотрело лицо, раскрасневшееся от восторга.
      – Это замечательно! – произнесла она раздельно. – Стоять на сцене, чувствовать любовь публики. Мне это необходимо, Логан! – добавила она, повернувшись к нему.
      – Я знаю.
      При этих словах он почувствовал в сердце тоскливую боль. Ведь это он сам настоял, чтобы Джастин вернулась, он заставил ее вернуться на сцену, и все-таки где-то внутри у него жила надежда, что после своего триумфа она сможет от всего отказаться. Но этого не случилось, да, по правде, он и не ждал другого. Джастин не просто вернулась, она вернулась, чтобы остаться. Он должен был произнести то, что в противном случае сказала бы она:
      – Я знаю, что ты не сможешь уйти.
      Она отвернулась от зеркала. Гордо выпрямившись, Джастин вздернула подбородок и высоко вскинула голову.
      – Нет ничего, что я не смогла бы сделать. Если ты еще хочешь на мне жениться, я могу бросить все.
      Произнесенные вслух, эти слова прозвучали удивительно искренне.
      Логан отступил, его сердце гулко забилось от возбуждения. Он мог ее заставить сделать для себя все, что угодно. Мог даже увести ее отсюда. Но знал, что, сделай он это, Джастин навсегда потеряла бы частичку своей души.
      – Нет, – сказал он, оборачиваясь к ней. – Я хочу на тебе жениться, но мне не нужно, чтобы ты бросала сцену.
      Джастин со вздохом облегчения бросилась к нему.
      – Я всегда это знала, – призналась она, обхватив его руками за шею. – И я люблю тебя за это. – Она целовала его снова и снова. – О, я так люблю тебя. Ты ведь женишься на мне, правда, Логан?
      Логан засмеялся.
      – Пусть только попробуют меня остановить! – заявил он, возвращая все ее поцелуи, а потом нежно обхватил ладонями ее лицо и серьезно заглянул в глаза.
      Джастин, подняв на него взгляд, улыбнулась:
      – Я нашла тот настоящий мир, который мы искали, Логан. Он просто внутри нас, где бы мы с тобой ни были и до тех пор, пока мы вместе.
      – А мы всегда теперь будем вместе.
      Он опять поцеловал ее, обнял и крепко прижал к себе, стараясь не замечать настойчивого шума за дверью.
      – Твоим поклонникам придется потерпеть, – сказал он. – Ладно, пусть уж ходят на твои концерты, если хотят, и получают автографы. – Он снова ее поцеловал. – Ты можешь даже петь им свои песни – на сцене. Ну а в остальное время будешь петь для меня одного!