36

Думбл сидел на краешке кровати малыша Друни. Кротенок затаив дыхание слушал рассказ мышонка об удивительном полете:

— Бзззз! Прямо в небо!

Брат Остролист приоткрыл глаза:

— Разбудили меня от такого приятного сна.

Труган онемела от изумления и чуть не выронила кувшин с напитком из Ледяного Цветка. Тут же она воскликнула:

— Надо же! Фургль, смотри, брат Остролист очнулся!

— Какая радость! Он первый, кто впал в это ужасное забытье, и последний, кто пришел в себя. Вот и не верь после этого старым легендам. Ледяной Цветок, настоянный на талой воде, — кто бы мог подумать, что все так быстро поправятся?

Вера Иголка пришла из изолятора. Она несла полный поднос горячих лепешек.

— Просыпайтесь, мои дорогие! С самого утра я только и знаю, что пеку. Брат Ревунчик, когда ты сможешь приступить к своим обязанностям на кухне?

Толстяк резво спрыгнул с кровати:

— Прямо сейчас!

— Тогда идем со мной. Надо еще покормить большую птицу. Я ее ужасно боюсь.

Землеройки начали было спускать лодки к воде, но тут утреннюю тишину разорвал крик с одного из прибрежных камней:

— Э-э-эй! Там Хозяин Глубин! Лог-а-Лог посерел:

— Внизу остался Нордо!

Урта Белого и его бабушку не нужно было просить дважды. Оттолкнув Мару и Пиккля, они схватили веревки и поспешили вниз. Мара и Лог-а-Лог следовали за ними.

Подобно стволу огромного дерева, на берегу покоилось чудовище, его хвост оставался в воде, а голова лежала на прибрежных камнях.

— Не приближайтесь! Он убьет вас! — донесся до них голос Ясеники.

Мара осторожно двинулась вперед, глядя в широко открытые глаза чудовища, затянутые белой пеленой:

— Он мертв!

Прижавшись спиной к камням, Пиккль стоял вместе с Нордо.

— Мертв? Интересно, кто же мог убить такое чудовище?

Мара приблизилась к голове змея и обошла ее, затем притронулась к стальному клинку, который торчал из черепа:

— Вот что убило Хозяина Глубин!

Она ухватилась за рукоять и выдернула сверкающий меч!

Крик изумления пронесся среди землероек, столпившихся на утесе. Глинушка осмотрела голову змея, размышляя, пока Мара обмывала меч в озере.

— Кто-то ранил это чудовище своим мечом, но оно уплыло. А когда попыталось закрыть пасть, оно только вогнало меч глубже и убило себя. Вчерашняя буря выбросила чудовище на берег.

Мара бережно держала меч. Он сверкал и сиял в солнечном свете, совершенно неповрежденный и острый как лезвие бритвы.

— Что ты думаешь о нем, Глинушка? Он слишком мал для барсука, а для землероек слишком велик.

Старая барсучиха осмотрела меч:

— Воин, который носил его, был, несомненно, превосходным бойцом. Этот меч сделан барсуком — я слыхала о таких вещах, — ничто не может повредить его клинок.

Пиккль вырвал из хвоста волосок и бросил его на лезвие. И тут же присвистнул от изумления:

— Ну, ребята, мы должны быть благодарны тому, кто убил это чудище. Теперь озеро свободно!

Землеройки радостно закричали и стали готовиться к отплытию. Урт Белый снова взобрался на утес и принес оттуда обе лодки, затем в них погрузили съестные припасы. Вскоре землеройки мерно взмахивали веслами:

— Мы камни и мели оставим в сторонке -

Погода оставалась прекрасной, и лодки все летели и летели вперед, пока остров не превратился в маленькую точку на горизонте. Лог-а-Лог, ориентируясь по солнцу, прокладывал курс.

Утром Урт Белый осторожно поднялся и потянулся, расправляя затекшие лапы и поигрывая мускулами. Внезапно он указал вперед и закричал:

— Смотрите, там какие-то темные тени в воде! Холодок страха пробежал по спинам гребцов. Что если тут живет еще один Хозяин Глубин? Вполне возможно, что у него есть подруга, которая теперь горит желанием отомстить за его смерть.

Лог-а-Лог отдал приказ сушить весла. Две лодки неподвижно замерли в воде. Мара обратилась к Пикклю:

— Давай, Фолгер. У тебя хорошее зрение, забирайся мне на плечи и посмотри.

Балансируя на плечах Мары, Пиккль прикрыл глаза лапой и растопырил уши:

— Лог-а-Лог, здесь твои друзья. Кто-то выкрикивает твое имя Логалогалогалог.

— Это землеройки из Гуосима! Им нужна помощь! Гребите! Логалогалогалог!

И две лодки заскользили по воде, которая стремительно убегала за кормой.

Приветственный крик вырвался у команд трех лодок, когда Самким, спрыгнув, спустился вниз с плеч Алфоха и Арулы.

Молодая кротиха шутливо, но весьма чувствительно похлопала бельчонка по спине:

— Самким, ты отличный кричалыцик! Они услышали тебя. Смотри, плывут сюда. Да, Алфох?

Предводитель землероек сердечно потряс бельчонку лапу:

— Никто так здорово еще не выкрикивал клич Гуосима! Мы, пожалуй, сделаем из тебя настоящую землеройку!

Пять лодок встретились на бесконечной глади озера, и поначалу все примолкли. Лог-а-Лог стоял на носу своей лодки, гордо показывая Черный Камень, висевший у него на шее. Команды всех пяти лодок низко склонили головы в знак признания его власти над всем Гуосимом, затем раздался счастливый крик:

— Да это колония Алфоха с берега озера!

— Эй, Нордо, как поживает твое весло? Дружеское похлопывание по спине и крепкие лапопожатия говорили о теплых чувствах, которые связывали землероек. Самким стоял безмолвно и с восторгом смотрел на молодую барсучиху, державшую в лапах меч Мартина. Переступив через борт лодки и не сводя с нее глаз, он заговорил:

— Меня зовут Самким из аббатства Рэдволл.

— А меня — Мара из Саламандастрона.

Они стояли, глядя друг на друга, пока Самким, собравшись с духом, не заговорил снова. В этот раз слова непрошеными слетали с его губ. Ему казалось, что он снова вернулся в аббатство и теперь стоит перед старинным гобеленом. Золотистые образы, затуманенные временем, скользили перед его взором, как листья по осеннему лугу… Труг, наряженный барсучихой, на празднике в День Названия… Большое пустое кресло в Большом Зале, на котором когда-то сидели барсучихи…

— Меч, который ты сейчас держишь в лапах, принадлежит аббатству Рэдволл. Некогда он принадлежал Мартину Воителю, и это его самого ты видишь на клинке.

Самким вздрогнул и провел лапой вокруг рта, сам не понимая, почему произнес эти слова. Он чувствовал себя довольно глупо. Мара была озадачена, но не задала бельчонку ни единого вопроса. На нее снизошли покой и умиротворение, и она протянула ему меч:

— Пусть твой меч благополучно доберется в аббатство, Самким из Рэдволла!

37

Урт Полосатый сидел в кресле, похожий на думающего горного духа, а вокруг стола собрались тридцать два зайца — весь Дозорный Отряд в полном составе.

Урт Полосатый встал. Его хриплый голос был угрюм и звучал обреченно:

— Сапвуд и Бычеглаз погибли. Я так и не понял, что именно с ними случилось, но против них была по меньшей мере сотня хищников. Наши дела идут неважно, друзья мои. Мы окружены врагами и вынуждены голодать, осажденные в крепости!

Не успело вдали замереть эхо его слов, как барсук опустил взгляд на покрытый скатертью стол, его темные от бешенства глаза налились кровью. Лапы то сжимались, то разжимались, в углах рта показалась пена. Он стучал лапой по столу в такт своим словам:

— Мою гору держит в осаде этот голубоглазый горностай со своим выродком!

Кресло упало, задетое тяжелой лапой, когда барсук огромными шагами вышел прочь из зала.

Денежка поделилась водой и яблоками с Меховичком и Весельчаком, дежурившими на вершине горы. Воду они выпили залпом, но яблоки ели не торопясь, подсчитывая каждый укус и долго прожевывая.

Внезапно мокрая, обсыпанная песком фигура перемахнула через край кратера. Это был не кто иной, как Бычеглаз, живой и невредимый!

— Привет, Меховичок! Вот не думал, что ты тут голодаешь. Вот возьми немного груш. Они жестковаты, но такому обжоре, как ты, это вряд ли помешает.

При виде внезапно возникшего перед ними привидения малыши завопили от ужаса и порскнули в разные стороны. Они улепетывали так быстро, будто за ними гналась нечистая сила.

Бычеглаз уронил на землю два туго набитых мешка, которые принес с собой, и оглядел себя:

— Гм! Если бы увидел себя со стороны, я бы и сам испугался.

Все собрались вокруг обеденного стола, и Бычеглаз приступил к рассказу о своем чудесном спасении:

— Хо-хо, видели бы вы, как старина Сап плыл по морю! А тут еще навалилась целая куча этих хищников. Пришлось поработать пикой и рассчитаться кое с кем. Провалиться мне на этом месте, если там не собрался целый полк или даже два! Но я оторвался от погони и нырнул в море. Сроду я так не плавал, клянусь! Я нырнул и поплыл, как рыба, под водой. Потом я, конечно, вынырнул, чтобы глотнуть воздуха, смотрю, а они все еще близко. Ну, вдохнул я поглубже и снова ушел под воду. И так много раз, пока я окончательно не оторвался от орды старины Фераго. Потом я обвалялся в песке, чтобы соорудить нечто вроде камуфляжа, и рванул сюда. Ах да, по дороге я еще набрал кое-каких припасов, знал, что вы тут вроде как голодаете. Слышь, а где старина Урт Полосатый?

Барт Чертополох махнул лапой:

— Наверное, в кузнице. Он тут совсем из себя вышел, так злился на Фераго. Тебе лучше пойти и доложить ему, что ты жив.

Бычеглаз просунул голову в дверь кузницы и громко сказал:

— Бычеглаз прибыл! В полном порядке и добром здравии, владыка!

Огонь в горне был погашен, кузница оказалась пустой. Бычеглаз заметил, что одно из окон раскрыто настежь. Выглянув в окно, заяц от отчаяния охнул.

В полном боевом вооружении Урт шагал по берегу по направлению к лагерю Фераго. Взяв свое копье на изготовку, Владыка Саламандастрона выкрикнул вызов:

— Не трусь, Фераго, иди, и мы сразимся с тобой! С тобой и твоим выродком! Я предлагаю тебе рукопашную или любую другую битву, по твоему выбору.

Я — Урт Могучий, рожденный в новолуние! Господин Горы! Эу-ула-а-ли-а-а-а!

Мигро погиб от удара копья Бычеглаза, и отвечать за побег пленников пришлось другому стражнику, Фидлу. Его безжизненное тело висело перед ордой головорезов, прибитое к столбу. Когда ушей Фераго достиг крик Урта Полосатого, горностай отошел от столба и торопливо стал отдавать приказы:

— Ты, Черноглаз, собери лучников у камней, где мы сражались. Гнилозуб, возьми с собой сорок копейщиков и приготовься ударить барсуку в спину. Клитч, ты пойдешь со мной. Делай, как я сказал!

Клитч был в плохом настроении. Победа, которой они так долго добивались, принадлежала ему, но он был слишком молод, и армия подчинялась Фераго. Тот по-прежнему оставался полновластным хозяином орды. Клитч молчаливо сидел на камне, кривя губы в сторону Фераго:

— Опять твои дурацкие планы! Они наверняка провалятся, как и другие.

Убийца резко встряхнул его:

— Ты, как всегда, ничего не понимаешь. Я намерен устроить барсуку засаду. В этот раз все сработает. Точно так же я убил барсука Повелителя юго-западных земель и его жену за несколько лет до того, как ты родился. А теперь приготовь оружие и следуй за мной!

Зайцы столпились на смотровых площадках, внимательно наблюдая за происходящим.

Бычеглаз принял командование в отсутствие Урта Полосатого, и его слово стало законом.

— Владыка Урт решил закончить это дело сам. Он вызвал на бой двух горностаев. Когда они встретятся, мы должны оставаться здесь, это Бой Командиров. Ни одному хищнику не позволено будет вмешаться в ход битвы, поэтому оставайтесь здесь. Это приказ!

Внизу у линии прибоя стояли Фераго и Клитч, за их спинами виднелась каменная стена. Урт Полосатый пристально смотрел на них. Подняв забрало, он изо всех сил старался не рассмеяться. Это было именно то, чего он ждал, то, к чему так стремился. Кроме кинжалов, Фераго был вооружен булавой и цепью. Клитч взял с собой короткий меч и пику. Урт опирался на рукоять своего огромного копья, высотой оно было вполовину его роста, но устрашающе тяжелое. Наконечник копья в форме листа так и сверкал на солнце.

Барсук обратился к обоим горностаям:

— Давайте договоримся. Если вы победите, гора ваша, но вы должны выпустить моих зайцев, не причинив им никакого вреда. Если побеждаю я, твоя армия разворачивается и убирается отсюда. Согласны?

Фераго потрогал медальон у себя на шее и ответил:

— Согласен.

Урт Полосатый продолжил:

— Никто не должен вмешиваться в нашу битву — это Бой Командиров, и он должен идти по правилам чести. Согласны?

— Согласны! — Глаза Фераго сверкали искренностью.

Урт опустил забрало, проговорив последние слова:

— Никто не сдается, никто не отступает! Бьемся до смерти!

В блеске полуденного солнца все трое стали медленно сходиться.

Самким и Арула вместе с Марой и Пикклем сидели в лодке, которую волны несли к морю и Саламандастрону. Ночь они провели в разговорах о жизни со своими новыми друзьями и узнали почти все друг о друге. Самким и Арула понимали, что должны помочь освободить от хищников Саламандастрон и Страну Цветущих Мхов.

Еще до рассвета они пересекли Великое Озеро и вошли в Большой Южный Поток, который и должен был вывести их в море. Пять лодок с двумя белками, тремя барсуками и целой толпой землероек на борту бороздят водный простор. Землеройки дружно пели:

38

Фераго раскрутил булаву и цепь. Железный шар с шипами просвистел почти рядом с Уртом. Клитч скользнул вправо и метнул дротик в голову барсука. Урт Полосатый с рыком обернулся, отразил удар, древком копья отбросил в сторону булаву и заставил Фераго упасть на песок. В камнях притаилась засада, поджидающая, пока Урт повернется и покажет им спину. Фераго пополз по песку за спину барсука. Урт Полосатый бросил ему булаву и цепь: — Подбери свое оружие, горностай! Клитч подобрался поближе и мечом ударил Урта по плечу. Короткий меч попал в незащищенное место между доспехов. Со стоном Урт обернулся и ударил по мечу своим мощным копьем. Фераго, еще лежа на песке, сумел дотянуться до булавы с цепью. Взмахнув цепью, он захватил ею колено барсука, Урт споткнулся и упал. Его латы загремели. Клитч кинулся к нему, занеся меч, но Урт быстро приподнялся и сидя нанес удар. Закованная в металл лапа ударила Клитча в грудь, и горностай покатился на камни. Дыхание у него перехватило, он с изумлением смотрел на кровь, бежавшую из царапин в том месте, где его задела железная лапа.

Фераго подхватил копье, оброненное Клитчем, и двинулся на противника. Высвободившись от цепи, барсук поднялся. Они столкнулись, и Фераго в отчаянии завопил, увидев, что его копье переломилось, как легкая соломинка:

— Клитч, помоги! Помоги!

Эти вопли не произвели никакого впечатления. Глаза Клитча были полны слез, он потирал свою болевшую грудь. Растянувшись на камнях, он крикнул в сторону затаившихся солдат:

— Убейте барсука!

Фераго вытащил свои кинжалы. Бросившись плашмя на землю, он покатился под лапы Урта, подальше от громадного копья, но тот отпрыгнул и нанес противнику страшной силы удар. Тело горностая взлетело в воздух, и как раз в этот момент сидевшие в засаде выпрыгнули из-за камней и помчались к барсуку, гремя оружием.

Сплюнув сгусток крови из раны в пасти, нанесенной обломком копья, Урт Полосатый гневно закричал:

— А ну подходи!

Фераго пытался подняться, бешено вопя:

— Не стреляйте из луков, пока я не отползу!

Хищники приближались, отрезая Фераго от его врага. Опустив копье, барсук бросился на врагов, крича во всю силу легких:

— Эу-у-у-ла-а-а-ли-и-и-а-а-а!

Копья и мечи били по латам Урта Полосатого, и он скрылся в завывающей толпе. Барсук заревел и стал швырять в воздух тела врагов, дубася их и коля копьем. Шлем свалился с его головы, копье уже лежало на земле, но барсук продолжал отчаянно сражаться с превосходящими силами врага. Но вот он опять скрылся из виду. Клинки сверкнули в свете солнца, едва видимые в куче визжащих хищников. Урт Полосатый поднялся, как мощный гейзер, вырывающийся из земли, в зубах его был зажат лис, а в каждой лапе он держал по крысе. Швырнув бездыханные тела в толпу, он снова двинулся на врагов, словно безумный.

Они снова набросились на него и пригнули к песку. Сцепив зубы и размахивая лапами, Урт продолжал сражаться, латы на нем треснули, и он сбросил их за ненадобностью. Фераго и Клитч сжимали друг друга в объятиях от радости, предвкушая победу…

— Эу-у-ла-а-ли-и-а-а-а!

Не меньше сорока стрел вонзились в хищников, когда Бычеглаз с двумя десятками зайцев подобрался к сражающимся по песку, затем вступили в битву их копья. Зайцы с ходу пошли в бой, их копья доставали врага везде. Огорошенные хищники рассеялись, ища спасения среди камней, но их остановили грозные крики Фераго и его сына, которые давно прятались между скал:

— Бей их! Не давайте им убежать!

— Кончай барсука!

Шесть зайцев поддерживали спотыкающегося барсука. Бычеглаз и остальные прикрывали отход, забрасывая врага стрелами.

Лапы Урта Полосатого оставляли глубокие борозды в песке, зайцы почти волоком тащили его, но барсук изо всех сил старался идти сам.

Смертоносные стрелы свистели в воздухе, и ряды хищников дрогнули. На смену упавшим духом воинам Фераго послал из засады другой отряд:

— У них стрел почти не осталось! Догоните их! Барт Чертополох пробормотал Бычеглазу, когда гора была уже недалеко:

— Плохо дело, командир. Нам не втащить Урта в окно, через которое он выбрался. Что будем делать?

Бычеглаз оглянулся через плечо, оценивая ситуацию:

— Ступай, старина. Прикажи Денежке и другим открыть один из нижних входов. Ступай!

Фераго следовал за своими солдатами, выкрикивая угрозы и ругательства. Клитч оставался позади. Стоя на высоком камне, он следил за отступлением противника. Вдруг его охватило волнение, и он подозвал ближайшего из хищников к себе:

— Смотри, Вислохвост! Они отворили большой вход в гору! Беги быстрее и сообщи об этом остальным. Мы можем ворваться в гору!

Бычеглаз, Барт Чертополох и другие зайцы едва справлялись с Уртом. Они подняли барсука и попытались затолкать его внутрь, но тот начал рваться назад. Едва не теряя сознание, он жаждал вернуться к битве.

— Никогда не доверяйте хищникам. Мне следовало самому догадаться об этом, проклятые предатели. Я покажу им! Где мое копье, Бычеглаз?

Заяц отчаянно пытался помешать барсуку:

— Ты не в форме, владыка. Давай войдем внутрь, и ты передохнешь.

Урт сел на краю входа, раскачиваясь из стороны в сторону и горестно глядя на своих друзей:

— Не говори ерунды! В тот день, когда я не смогу участвовать в бою, я…

Тут барсук потерял сознание, и Бычеглаз воспользовался моментом, чтобы затолкнуть его в гору. Урт упал на землю, но оказался уже в коридоре. Десятки заячьих лап подхватили барсука и потащили к кровати, которая представляла собой грубо отесанный камень, стоявший подле кузни.

Денежка пристроилась рядом с Бартом Чертополохом и Светлячком, нацелившими свои луки на приближающуюся орду. Зайчиха сильно беспокоилась:

— Чтобы затащить владыку в гору, мы убрали почти все камни, которые загораживали этот выход. Теперь понадобится целая вечность, чтобы снова загородить его.

Барт Чертополох выпустил стрелу из лука и наповал сразил неосторожно приблизившуюся крысу.

— Прикрывай пролом и жди команды от Бычеглаза. Эй, Светлячок, держи лук крепче!

А на морском берегу глаза Фераго горели торжеством. Еще бы, он вел свою орду прямо в крепость Саламандастрон, и ничто уже не могло помешать ему.

— Хур, это еще одно Великое Озеро?

— Нет, это море, Арула. Мы добрались до моря! — Пиккль обвел лапой огромное водное пространство перед собой.

Мара повернулась направо и указала на высокую гору с плоской вершиной:

— Смотрите, это Саламандастрон!

Гора высилась совершенно отдельно, вдали от соседнего кряжа, который темнел на фоне розовеющего вечернего неба. Глинушка положила лапу на плечо Урта Белого:

— Посмотри, Урт. Там правит твой брат Урт Полосатый!

Лодки весело подпрыгивали на волнах. Лог-а-Лог дал команду, и лодки повернулись носом к линии прибоя. Одна за другой они выписывали широкий полукруг, который в конце концов должен был привести их к пляжу перед горой. Постепенно стемнело, а они все еще продолжали грести.

— Что там плывет впереди? — спросил Алфох громким шепотом.

Лог-а-Лог уставился в темноту и обратился к загребным:

— Держи правее, надо разобраться с бревном, которое плывет по правому борту!

Вдруг с бревна донесся знакомый голос:

— Предупреждаю — я буду сражаться за свою жизнь!

Мара изумленно уставилась на Пиккля, и оба тут же закричали:

— Сапвуд!!!

Сержанта подняли на борт. Заяц крепко обнял Мару и Пиккля, не отрывая глаз от огромного белого барсука, сидевшего в другой лодке слева от него.

— Кто этот большой белый барсук? Он ничуть не меньше нашего владыки.

Мара развязала мешок с провизией:

— Скоро узнаешь. Сегодня не стану рассказывать, пора спать, надо хорошо отдохнуть перед завтрашним боем. Вот смотри, это еда. Ты наверняка здорово проголодался, сержант.

— Да уж, проголодался — не то слово. Я сейчас готов съесть жаркое из собственных ушей!

Тем не менее прошло еще некоторое время, прежде чем Сапвуд смог отправиться спать. Старая барсучиха Глинушка подробно расспросила его о том, что происходит в Саламандастроне. Потом провела короткое совещание с Марой, Уртом Белым, Лог-а-Логом и Алфохом:

— После разговора с сержантом Сапвудом я полагаю, что гора моего внука Урта Полосатого находится в большой опасности. В нашей помощи остро нуждаются. Лог-а-Лог, когда мы сможем высадиться на берег?

Предводитель землероек пристально смотрел на лунный свет, заливающий его маленькую флотилию:

— Мы плывем по течению, и ветер дует нам в спину. Если так оно и будет, мы достигнем берега, наверное, к рассвету, хотя если добавить гребцов, то мы подойдем на час раньше.

Глинушка не колебалась:

— Так и сделаем, мой друг. А теперь давайте проведем военный совет и разработаем план…

Нижний вход не устоял, и орда Фераго ворвалась в Саламандастрон.

Барт Чертополох и его маленький отряд героически обороняли открытый вход в гору, стреляя из луков, пока все стрелы не вышли и Бычеглаз не послал Морскую Траву и еще десяток зайцев отозвать их. Копья лязгали, пращи не переставали стрелять, покуда зайцы переходили к оборонительным действиям, отступив от входа в лабиринт туннелей.

Лежа в своей кузнице, расположенной на среднем уровне горы, Урт Полосатый был привязан к постели широкими бинтами. Он находился между жизнью и смертью. Головорезы Фераго заполнили нижние коридоры, врывались в пещеры и комнаты, но всюду им давали отпор зайцы, которые были в численном меньшинстве и сражались по-партизански: то и дело они оказывались в самых неожиданных местах, нанося удары по врагу, и из самых укромных уголков в хищников летели стрелы.

Теперь Дозорным Отрядом командовал Бычеглаз. Чтобы удержать врага в нижних коридорах, он призвал на помощь весь свой воинский опыт. Зайцы нападали, внезапно появляясь, и затем, подобно дыму, исчезали в темнеющих туннелях. Бычеглаз руководил обороной из кузни, ибо, даже отдавая приказы, он стремился быть ближе к мечущемуся в горячке барсуку.