- Стрик Красный Коршун - могучая вруша. Посмотрите на это крыло. Оно никуда не годится. Уверяю тебя, оно будет еще хуже, если ты попытаешься взлететь.
      Коршуниха угрюмо отползла в угол и нахохлилась там кучей рыжих перьев.
      - Гороздвиг, гнездопад - фьюик! Кому деберь ледадь? Оздадься деберь здесь зреди друзей, з Габбадом, з Зиздрамей.
      Сестра Мей взяла воду, принесенную Василикой, и подала ее огромной птице.
      - Все это хорошо, но тебе следует вести себя благоразумнее. И мое имя сестра Мей. Повтори: сестра Мей.
      - Зиздрамей хорошая, но очень грозная!
      46
      Надаз подвел Слэгара к идолу на уступе. Лис в маске стоял, напряженно ожидая решения Малькарисса. Снизу, из бездны, доносились звуки работ, стоны и вздохи рабов, занятых непосильным трудом. Хитрейший внимательно разглядывал белую статую хоря, гадая, что за существо обитает внутри. Хорек или лисица, как он сам? Слэгару хотелось думать, что это был лис. Он считал лисиц самыми ловкими животными. Голос, раздавшийся из монумента, прервал его мысли:
      - Надаз, скажи ему, что я принял решение. Ему дадут восемьдесят крыс и право исполнять мои повеления в землях, расположенных над моим царством. Скажи ему, что за ним будут внимательно следить. У меня очень много крыс, ждущих моего слова, чтобы исполнить его, - больше, чем гонимых ветром листьев осенью. Если лис поведет со мной нечестную игру, он будет убит, он и все его восемьдесят бойцов. Если же в точности исполнит все, что я прикажу, то к первому снегопаду я увеличу его армию в десять раз и пошлю своих рабов строить для него крепость над землей. Из нее он сможет управлять всеми землями от крутых утесов до южных глубинных районов. Малькарисс сказал. Ступайте!
      Слэгар задрожал от волнения. Он расслышал каждое слово. Его шелковая маска трепетала от участившегося дыхания, вздымавшего узкую грудь. Лис упивался сознанием только что полученной власти.
      По знаку костяного скипетра Надаза восемьдесят крыс вышли на уступ по каменной винтовой лестнице и встали позади своего нового командира. Множество мыслей проносилось в воспаленном воображении Слэгара, пока он во главе своего отряда шел бок о бок с Надазом по извилистым ходам старой Глинобитной Обители - к землям, что ждали его в свете утреннего солнца: его землям!
      "Малькарисс не дурак, - думал он. - Восемьдесят умрут вместе со мной, если я окажусь изменником. Так он обеспечил себя двойной защитой. Все крысы в моем отряде будут тщательно следить за мной, и, несомненно, Малькарисс дал им секретный приказ убить меня в случае, если я попытаюсь пойти против него. Я покажу ему, кто из нас на самом деле Хитрейший. Когда я стану главнокомандующим огромного войска с собственной крепостью, я заставлю Малькарисса пожалеть о том, что он встретился со Слэгаром. Я запру его в ловушке, в его же собственном подземном царстве, и не пройдет и сезона, как он либо умрет, либо будет кормиться от моих милостей. Что до Надаза, то он всего лишь служит статуе. Слэгар не служит статуям. Хитрейший служит только самому себе".
      Планы Слэгара никак не могли предусмотреть того, что произошло в следующий момент. Заворачивая по изгибу прохода, он нос к носу столкнулся с Орландо.
      Барсук грозно зарычал и взмахнул топором, но не было на свете зверя проворнее лиса в минуту опасности. Он мгновенно нырнул в ряды своих крыс, толкнув двух ближайших под падающий топор. Матиас ударом меча перерубил пику. Низко пригнувшись, он пробивал себе путь через ряды крыс; его меч сверкал, настигая врага. Лог-а-Лог закричал, и Гуосим обрушил на крыс град камней и ливень стрел. Надаз упал навзничь и быстро откатился к стене. Пружинисто вскочив на лапы, он снял со стены факел и швырнул в атакующих с криком:
      - Назад! На уступ!
      Среди шума схватки резко выделялся звон топора Орландо, когда он, задевая оружием за стены туннеля, неистово рубил вокруг себя пытающихся скрыться крыс.
      Матиас пробился сквозь крысиные ряды, но потерял из виду Слэгара. Он повернулся к крысам, пытавшимся проскочить мимо него к выходу на уступ.
      Преградив им путь, рубя и коля, он начал пробиваться навстречу Орландо, пока они не сошлись. Лог-а-Лог промчался мимо них во главе землероек Гуосима.
      - За ними!
      Они двинулись, спотыкаясь о тела поверженных врагов. В переходе стало темно: Надаз, отступая, снимал по пути все факелы. Толкаясь и натыкаясь на стены, лесные жители ринулись сквозь мрак на звук отходящих перед ними крыс. Из-за колонны показался свет, и они продолжали свой путь уже за Щекачом, который предусмотрительно подобрал факел, брошенный в них Надазом. Теперь, когда стало видно, куда идти, они бросились вперед очертя голову, минуя проходы и заброшенные залы, не заметив в спешке одну плотно закрытую дверь.
      Маттимео приподнялся и сел в темноте.
      - Слышите, что это? - взволнованно проговорил он. Пленники столпились у двери, крича и колотя в нее лапами:
      - Сюда! Сюда! Помогите нам, мы из Рэдволла! Но крики их разносились уже по пустому коридору. Звуки погони замерли вдали.
      Преследуемые крысы высыпали на уступ во главе со Слэгаром и Надазом.
      - Враги! Барсук и мышь с бандой лесных! Они уже близко!
      Голос идола загромыхал в ответ:
      - Это твоих лап дело, лис! Они пришли сюда вслед за тобой. Я рассчитаюсь с тобой позднее. Надаз, скажи своим бойцам, чтобы окружили статую. Бейте тревогу, бросьте всю мощь моего воинства против дерзких пришельцев!
      Крысы образовали около идола защитное кольцо, выставив пики. Надаз бросился к дальнему краю уступа и забил в большой круглый барабан. Слэгар не стал дожидаться появления атакующих и, крадучись, быстро начал спускаться по винтовой лестнице, указывая поднимавшимся ему навстречу по сигналу тревоги крысам:
      - Все на уступ! Спешите, Малькарисс зовет вас!
      - Рэдволл! Страна Цветущих Мхов! Логалогалогало-галог!
      Лесные жители с ревом выбегали из прохода на уступ. Землеройки атаковали крыс, защищавших статую, но атака была быстро отбита фанатично преданными бойцами с их короткими пиками.
      Крыс на уступе становилось все больше. Матиас открыл рот от удивления и ужаса. Бессчетная орда, теснясь, хлынула по лестнице из провала. Он и не подозревал, сколько тут крыс. Как черная кипящая лавина муравьев, они выскакивали из зеленой туманной бездны. Матиас не раздумывая бросился на ближайшую группу врагов. Орландо и Джесс прибежали к нему на подмогу, белка прихватила с собой короткий меч землероек.
      - Тесните их назад. Нельзя дать им взойти на уступ! - кричал Матиас.
      Одна из стрел чиркнула Орландо по морде, нос его залила кровь.
      - Е-е-евла-а-али-и-иа-а-а!
      Взбешенный барсук вклинился в ряды врагов, как стенобитный таран. Крыс, пытавшихся увернуться, Орландо перебрасывал через край площадки, и они с визгом летели в зеленую бездну. Матиас был охвачен пылом сражения. При этом он, как истинный воин-меченосец, старался сохранить холодную голову. Он работал, как машина, крысы рядами ложились под ударами его меча. Джесс действовала иначе. Она скакала, коля направо и налево, - кровь алой лентой стекала по ее хвосту. Хотя пики были непригодны для дальнего боя, они вполне подходили для рукопашной схватки. Никто из черных крыс не разговаривал и не кричал, они формировали летучие клинья и набрасывались на одиночных бойцов, заключая их в ощеренное остриями кольцо.
      Лог-а-Лог был дважды оттеснен назад. Во время второй попытки к наступлению он упал, раненный ударом пики в горло. Заяц Бэзил прыгнул и занял его место:
      - Ну-ка, парни Гуосима, постройтесь в три ряда, вот здесь. Только луки и пращи. Огонь! Пригнулись, перезарядили. Все время наступать - вот в чем тактика. Огонь, пригнись, заряжай! Добрая потеха!
      Под натиском землероек крысы были вынуждены отойти к статуе, защищая ее от действий Бэзила. Заяц был опытным воином. Он собрал небольшой отряд землероек с метательными копьями:
      - Щекач, твой первый шанс показать себя в качестве командира. Возьми этих парней и веди к краю уступа. Пробейтесь вон там, в обход статуи, и займите позицию позади крыс, что против нас. Всыпьте им оттуда пару горячих!
      Щекач браво отдал честь. Страх его почти исчез в пылу битвы.
      - Есть, старина Бэзил!
      Битва бушевала с переменным успехом. Гулкие удары барабана эхом отдавались в скалах, летели стрелы, камни из пращей, кололи пики. Матиас, дико вращая глазами, осмотрелся: он стоял посреди рукопашной схватки. Силы крыс намного превосходили силы рэдволльцев, и еще множество крыс теснилось на каменной лестнице, на подходе к сражению. С трудом выбравшись из этого скопления дерущихся, Воин выкрикнул во весь голос:
      - Назад, назад, берите раненых и отступайте к проходу, по которому мы шли!
      Гуосим, пробиваясь назад к арке прохода, выносил из боя Лог-а-Лога. Орландо, Джесс и Джабез, стоя бок о бок с Щекачом и Бэзилом, неистово отбивались, прикрывая отступление. Матиас сновал туда-сюда, помогая управиться с ранеными.
      Наконец им удалось добраться до прохода, и они вошли в него. Дробь барабана прекратилась, и крысы отхлынули назад, до половины очистив площадку и защищая лестницу, по которой поднимались новые полчища. По мере поступления новых сил они снова начали заполнять всю площадь уступа. Посреди них стоял Надаз и, потрясая гремящим черепом на своем скипетре, указывал им на рэдволльцев, словно насылая на них какое-то заклятие.
      Орландо отер топор и принялся затачивать его о камень стены.
      - Славно мы с ними схватились, хоть нас и мало, - сказал он ободряюще.
      Воин сел, прислонившись спиной к стене и тяжело дыша.
      - Да, если бы мы нашли наших детей, мы могли бы уже подняться на поверхность. Беда в том, что я нигде их не видал.
      Барсук полизал раненую лапу.
      - И я не видел их, и лиса, кстати, тоже. Я не уйду отсюда, пока он жив. Даже если я не найду мою Ауму, то хоть буду уверен, что он больше никого не продаст в рабство.
      Щекач стоял у входа в туннель и строил гримасы черным крысам, собравшимся неподалеку.
      - Эй вы, крыски-огрызки! Эта старая дурацкая статуя не стоит и раздавленного желудя. Ей нужна целая орда крыс, чтобы потягаться с настоящими бойцами, - насмехался он.
      Бэзил и Джесс пытались перевязать ужасающую рану Лог-а-Лога. Она была глубокой и очень опасной. Бэзил покачал головой:
      - Послушайте этого молодого задиру! Нам того и гляди пустят кровь, а он раздает им прозвища, как служанка на чайной вечеринке. Ха-ха, маленький сорванец, чтоб ему пусто было! Говорю тебе, Лог-а-как-тебя, лежи тихо. Ты разбередишь свою рану.
      Предводитель землероек держался за промокшую от крови повязку на горле. Он тяжело дышал.
      - Плохая рана, друг. Она вывела меня из строя. Бэзил ободряюще помахал ушами:
      - Чепуха, старина. Вскоре ты опять будешь как новенький.
      Лог-а-Лог, сделав огромное усилие, поднялся и повернулся к Матиасу:
      - Где Флагг? Мне он нужен, Матиас. Я хочу выйти на свет дневной, чтобы не умирать здесь, во мраке.
      Матиас сжал лапу друга:
      - Я понимаю тебя, Лог-а-Лог. Поднимайся наверх и отдохни там. Все будет хорошо. Флагг, возьми еще несколько ребят, выведите Лог-а-Лога на дневной свет.
      - Матиас, погляди! - Вытянув шею, Орландо стоял на камне, выступающем из стены. - Они перекинули веревку через край уступа. На ней подвешена какая-то большая корзина. Думаю, они что-то спускают. Интересно, что это?
      Матиас пожал плечами:
      - Я знаю не больше тебя. Скоро они возобновят свои атаки. Я это чувствую. Мы можем выдержать их натиск какое-то время, но рано или поздно они одолеют нас. У меня есть план, как нам выиграть время. Тогда, если даже мы потерпим поражение, остальные по крайней мере успеют уйти и спасутся.
      Встав снаружи, у входа в туннель, Матиас направил свой меч на Надаза.
      - Крыса, я вызываю тебя на поединок! - крикнул он. Надаз продолжал потрясать своим ужасным скипетром, монотонно выпевая какие-то заклинания. Воин обратился к нему снова:
      - Ты боишься принять вызов! Ты спокоен, лишь когда у тебя за спиной твоя орда! Жалкий трус! Пошли тогда кого-нибудь из своих. Я - Матиас из Рэдволла. Я - воин, не знающий страха. Есть ли среди вас кто-нибудь, равный мне, или вы все - жалкие червяки?
      Черные крысы глядели на Надаза, ожидая, что он ответит.
      - Не все твоими желудями отбиваться, Воин! Я останусь с тобой до конца, - горячо прошептал Орландо. - Я сражусь с их защитником!
      Матиас, улыбнувшись, кивнул:
      - Орландо, ты самый храбрый воин из всех, кого я видел. Нет, мой друг, они знают, что ты можешь одолеть любого из них. Вот почему я бросаю им вызов. Среди них не много найдется тварей, которые рискнут потягаться с таким, как я. Если ты все же считаешь, что должен остаться, пусть так. Когда я паду, ты будешь защищать вход в туннель, дашь нашим друзьям еще немного времени, чтобы спастись.
      Орландо положил тяжелую лапу на плечо Матиаса:
      - Защитник Рэдволла, ты хоть и мышь, но сердце твое намного больше моего. Посмотри, там что-то происходит.
      Надаз стоял, направив свой скипетр в сторону каменной лестницы. Крысы на лестнице отступили от края и прижались к стене, охваченные страхом. У Матиаса перехватило дыхание, он крепче сжал рукоять своего меча.
      Из бездны поднималось чудовищное существо. Это был огромный грызун, по виду - нечто среднее между хорем и горностаем. Он казался представителем давно вымершего, доисторического вида: у него не было ушей, огромная голова торчала прямо из мощных плеч. Злобно глядя перед собой, зверь скалил кривые грязные зубы. Туловище его представляло собой груду мускулов, оплетенных сухожилиями, на лапах и на поясе были надеты тяжелые обручи с шипами. Он был вооружен пикой устрашающего размера и металлической сетью с грузилами.
      Надаз жестко рассмеялся:
      - Матиас из Рэдволла, не боящийся никакого зверя, вот твой соперник Изнуритель, мастер по выделке рабов!
      47
      Сестра Меи и Василика пытались кормить Стрик пищей, имевшейся в аббатстве, но коршуниха не была вегетарианцем. В конце концов они нашли решение и дали ей рачков. Стрик облюбовала себе угол подвала и устроилась на ночлег на куче мха, покрытой мешковиной.
      - Бедняжка, - причитала сестра Мей. - Видно, она свила гнездо на ветвях дерева, росшего на склоне горы. Однажды ночью ветка, прогнив, обломилась и гнездо упало. Она ударилась об острые скалы и сломала крыло. Стрик говорит, что пролежала на разрушенном гнезде много дней, не в силах пошевелиться. У нее не было друга, который защитил бы ее, и другие птицы набрасывались, пытаясь ее убить. Наконец она заставила себя лететь. Мало-помалу она продвигалась по Западной Равнине в поисках убежища, пока наконец не увидела наше аббатство. Вошла Констанция, отирая пот со лба:
      - Все еще жарко снаружи. Где большая птица? Спит? Ну и громадина! Спорю, она могла бы поднять меня на воздух. Как полагаешь, аббат, она сможет летать?
      - Не знаю, Констанция. Теперь, однако, нас больше должны беспокоить не красные коршуны, а вороны и грачи. Василике пора прекратить эти маскарадные вылазки в обличье Мартина Воителя. Ворон далеко не дурак, рано или поздно он окажется проворнее и схватит тебя.
      Василика была возмущена:
      - Но, отец аббат, когда я одеваюсь призраком, я расстраиваю планы Железноклюва. К тому же это лишает грачей боевого пыла. Они ужасно напуганы, и ворон Мангиз тоже боится меня, как я вижу. Он очень суеверен, а прочие смотрят на него. Позвольте мне еще хоть раз - сегодня ночью.
      Мордальфус протер очки.
      - Василика, ты еще большая озорница, чем твой сын, и воительница такая же смелая, как твой муж. Ладно, пусть сегодня ночью твой призрак в последний раз явится в аббатстве.
      Железноклюв сел у разбитого окна спальни и поделился с Мангизом своими тревогами:
      - Призраки мышей-воинов, большие красные птицы, что еще, мой предсказатель? Я овладел почти всем краснокаменным домом, начиная с конька на крыше, и я не могу допустить, чтобы добыча ускользнула из моих когтей. Если меня вынудят уйти отсюда, нам придется вернуться в северные земли. Они холодны и суровы, Мангиз, - сплошная борьба и никакой пищи. Мы стареем и не сможем выдержать много северных зим. Скажи мне, Мангиз, твой дар вернулся к тебе? Ты видишь что-нибудь своим внутренним оком?
      - Генерал, ты прав, - с готовностью ответил Мангиз, довольный тем, что снова в фаворе. - Я вижу, что призрак мыши - только трюк земнолапых, рассчитанный на то, чтобы испугать нас. Что же касается громадной ржавой птицы - ка-кха! - это фантазии напуганных грачей.
      Железноклюв приободрился:
      - Хорошо сказано, Мангиз. Что еще ты видишь?
      - Знаки хорошие. Теперь все стало прозрачным, как вода. Железноклюв, ты и я, мы оба проживем долгую жизнь в краснокаменном доме. Пища будет обильной, сезоны - мягкими, зимние холода не будут страшны нам в этом месте, окруженном высокими лесами. Воистину я вижу это, Генерал!
      - Ка-чха! Добро, Мангиз. И я всеми перьями чувствую, что дело ладно. Взлечу-ка на крышу моего красно-каменного дома и посижу там немного.
      Мангиз с облегчением вздохнул и устроился поудобнее, чтобы вздремнуть на теплом солнышке. В первый раз он солгал Железноклюву, рассказывая содержание своих видений. Воин-мышь все еще затуманивал их, но предсказатель не собирался говорить об этом Генералу. То, о чем он умолчал, в данный момент ничем не могло повредить их вожаку, а слушать похвалы было гораздо приятнее, чем получать тычки.
      Ночь опустилась на Рэдволл и Страну Цветущих Мхов. Грачи сидели в спальном покое. Они проспали весь день и находили чересчур трудным пытаться заснуть еще и ночью. Были жарко, и птицам, всю жизнь прожившим на Севере, не хватало воздуха. Полная луна глядела в окна спальни, заливая комнату бледным, голубовато-белым светом.
      - Оста-авьте-е-е на-а-аше аб-ба-а-а-атство-о-о-о!
      - Йакк! Что это было?
      - Сме-е-ерть близка-а-а-а-а! Грачи застыли на своих насестах.
      - Смерть поджида-а-ает вас за стенами этой ко-о-о-омнаты!
      Черная тень пробежала по кроватям и полу. Что-то зависло напротив окна. В проеме, обрамленном осколками разбитого стекла, окруженная холодным сиянием лунного света, виднелась голова воина - шлем без лица. Вместо лица клубилась серовато-белая мгла. Грачей охватила настоящая паника. Загадочные слова бесплотного фантома привели их в полное замешательство. "Оставьте наше аббатство!" Как могли они оставить аббатство, если другое высказывание гласило: "Смерть поджидает вас за стенами этой комнаты!" Было только разбитое окно и ужасная голова, плавающая напротив него. От ужаса грачи забились под кровати.
      Когда друзья, крадучись, возвращались в Пещерный Зал, Констанция погрозила сестре Мей шестом, на котором они держали голову призрака:
      - Еще один твой смешок, сестра, и я дам тебе наряд вне очереди, поставлю готовить ужин на кухне вместе с Амброзией!
      48
      Тишина повисла над уступом. Обе стороны затихли, когда Матиас и Изнуритель начали обходить друг друга. Воин держался прямо и двигался легко на пружинистых лапах. Огромный меч Мартина он сжимал обеими лапами, держа клинок около уха. Изнуритель низко пригнулся, направляя на противника острие своей пики. Он все время подкручивал свою метательную сеть, волоча ее по земле, отчего она издавала неприятный, скрежещущий звук. Оба бойца не отводили друг от друга напряженного взгляда, каждый пытался угадать действия другого, надеясь, что одно неверное движение противника даст ему преимущество.
      Матиас старался держаться спиной к выходу из туннеля, где стоял Орландо с друзьями, но Изнуритель оттеснил его к другому концу площадки, и Воин почувствовал у себя за спиной дыхание крысиной орды. Изнуритель злобно зарычал и сделал выпад, пытаясь поразить Матиаса в шею. Тот сосредоточил все свое внимание на острие пики и на сети. Вдруг он почувствовал, что одна из крыс ударила его древком пики сзади. Воин упал на спину. Изнуритель, с пикой наперевес, бросился на него, но Матиас увернулся, откатившись в сторону. При этом он успел ухватиться за конец сети и резко рванул ее, заставив противника потерять равновесие. Раздался вопль, похожий на звук лопнувшего пузыря, и крыса, ударившая Матиаса, упала, наколовшись на пику Изнурителя. Матиас подзадорил своего врага, чиркнув его мечом по бедру. Изнуритель перекинул сеть через плечо, и грузила ударили Матиаса по голове. В глазах Воина заплясали огненные искры - и все померкло. Он скорее почувствовал, чем увидел, острие пики Изнурителя у своего горла, когда тот, развернувшись, бросился на него снова. Послышался звон металла о металл - меч Воина отразил удар пики.
      В голове у Матиаса прояснилось, он ловко прыгнул вперед, схватив Изнурителя за покрытую пеной челюсть, и ударил его по лапе, в которой тот держал пику. Несмотря на свирепый натиск, Изнуритель не растерялся и пнул Матиаса лапой в живот. Он заставил соперника отступать, пока тот не уперся в каменную стену. Матиас, с силой оттолкнувшись от скалы, бросился вперед на Изнурителя:
      - Рэдво-о-о-олллл!
      Яростная атака заставила того отступить. Он получил два жестоких удара по бокам, перед тем как ему удалось самому ударить Матиаса древком пики и набросить на Воина сеть. Матиас понял, что пойман в ловушку. Он не мог воспользоваться своим мечом, сеть тяжело придавила его. Изнуритель нагнулся, чтобы подобрать концы сети и опутать его окончательно.
      Этого Матиасу оказалось достаточно. Он кинулся на Изнурителя и, мощно ударив всем телом, отбросил его назад, в ряды крыс. Затем он сбросил сеть, подобрал свой меч и кинулся в самую гущу крыс, рубя направо и налево и пытаясь добраться до чудовища. Крысы бились в ужасе, пытаясь убраться с его пути.
      Изнуритель прорвался сквозь ряды крыс. Меч Матиаса врезался в металлическую сеть и вырвал ее из лап чудовища. Изнуритель подобрал брошенную кем-то из крыс пику - теперь он был вооружен вдвойне. Бойцы снова сошлись; делая выпады, чудовищный зверь скрестил пики с клинком Матиаса. Звон удара разнесся по всей пещере, и противники схватились, тесня друг друга в ужасающей пляске смерти.
      Маттимео и остальные пленники сидели в темнице, утратив всякое представление о времени. Несколько раз они пытались взломать дверь, но тщетно. Все тело Аумы болело от бесчисленных наскоков на тяжелую, несдвигаемую дверь, зубы Сэма онемели от попыток перегрызть толстые брусья. Маттимео, Тим, Тэсс, Юб и даже Синтия - все тем или иным способом пробовали справиться с дверью, но в результате лишь сбили себе до крови лапы и посадили множество заноз.
      Они понуро сидели во мраке. Синтия заплакала.
      - Ну, ну, не надо. Мы выберемся отсюда, вот увидишь, - утешала ее Тэсс.
      Аума прислонилась спиной к стене.
      - Хотелось бы думать, что мы выйдем отсюда, но куда мы пойдем?
      - Тсс! - Сэм подполз поближе к Маттимео. - Прислушайся, ты ничего не слышишь?
      - Нет, а ты?
      - Этот звук напоминает бой барабана где-то далеко и еще - звуки голосов.
      Поддерживаемый Флаггом и двумя землеройками, Лог-а-Лог, страдая от боли, с трудом поднимался по извилистому проходу на поверхность. Предводитель землероек застонал, медленно опустился и сел, прислонившись спиной к какой-то двери.
      - Я должен посидеть немного. Дайте перевести дух. Землеройки опустились рядом с ним.
      - Когда мы поднимемся наверх, вы должны оставить меня, - сказал Лог-а-Лог, повернувшись к Флаггу. - Возвращайтесь и помогите нашим друзьям. Флагг, ты был моим другом и братом в течение многих сезонов. Послушай теперь, что я скажу. Скоро меня с вами не будет. У Гуосима должен быть новый предводитель. Им будешь ты, Флагг. Забудь свое имя. Теперь ты - Лог-а-Лог.
      - Нет, не говори так! Ты должен жить. Лог-а-Лог держался за рану на шее.
      - Закон Гуосима предписывает поступать именно так. Если бы здесь была река, я оседлал бы бревно и пустился в свой последний путь. Тогда у тебя не осталось бы выбора. Я сказал - ты слышал. Что там за шум?
      Кто-то стучал в дверь с другой стороны. Флагг постучал в ответ. Приблизив нос к косяку, он выкрикнул:
      - Логалогалогалог!
      Раздался еще более сильный стук, вслед за тем кто-то прокричал:
      - Рэдвоолл! Страна Цветущих Мхов! Лог-а-Лог, превозмогая боль, встал.
      - Я везде узнаю этот голос. Это - сын Матиаса. Отоприте эту дверь.
      На двери был тяжелый засов с замком, но один из бойцов-землероек по имени Герн достал маленький кинжал.
      - Ну-ка, посторонитесь, я попробую, - сказал он остальным.
      К счастью, замок оказался несложным. Герн покачал его, повертел в нем клинком, потом раздался щелчок, и Герн снял замок.
      Внутри темницы Аума стояла, приложив ухо к двери, и внимательно слушала.
      - Потише. Мы бросили им вызов, теперь посмотрим, что они сделают. Они отперли дверь, она должна открываться наружу...
      Они ударили в дверь, и она широко распахнулась. Маттимео бросился на первого, кто оказался на его пути. Тим и Сэм наскочили на другого. Даже слабый свет в туннеле ослепил их глаза, привыкшие к полному мраку. Сцепившись с кем-то на полу, Маттимео услышал свое имя, произнесенное низким, грубоватым голосом.
      - Маттимео, это я, Лог-а-Лог!
      - Стойте, это друзья! - крикнул Маттимео.
      В тот же момент борьба прекратилась. Маттимео и его товарищи стояли в освещенном факелами коридоре, протирая лапами глаза. Друзья улыбались друг другу. Постепенно они начинали осознавать, что они больше не пленники.
      Смех Маттимео разнесся, отдаваясь в стенах туннеля:
      - Мы свободны! Это друзья моего отца!
      - Поистине это счастливый день, дети. Ваши родители - здесь. Матиас, Орландо, Джабез, Джесс, даже старый Бэзил Олень. Мы объединили наши силы, чтобы отыскать вас. Они внизу, на большом уступе, сражаются с ордами Малькарисса.
      Маттимео едва верил своим ушам: его отец здесь! Аума громко вскрикнула от радости, Сэм высоко подпрыгнул, Юб важно наморщил нос.
      - Я же говорил, что, как бы далеко мы ни оказались, мой папаня все равно нас найдет.
      Тэсс и Тим подхватили его и закружили. Синтия присоединилась к ним.
      - Старый добрый Бэзил, рэдволльцы - все здесь! Ур-ра!
      Кружась, они нечаянно опрокинули Флагга, и Маттимео помог ему подняться. Отряхиваясь от пыли, тот широко улыбался.
      - Клянусь мехом, я рад, что мы вас нашли, хотя за это вы должны благодарить нашего Лог-а-Лога. Если бы он не решил отдохнуть здесь немного, мы прошли бы мимо и вы остались бы гнить в этой яме.
      Маттимео встал перед Лог-а-Логом на колени и потряс его за лапу:
      - Я знал, что вы нас найдете. Что когда-нибудь так и будет! Спасибо тебе, Лог-а-Лог.
      Лог-а-Лог все еще улыбался, хотя глаза его закрылись навсегда. Он прожил ровно столько, сколько было нужно, чтобы сдержать свою клятву.
      Матиас выбивался из сил. Изнуритель, казалось, имел неистощимый запас энергии. Он истекал кровью от дюжины ран, но его огромные размеры и безумная свирепость, казалось, делали его необоримым. Воин встал в боевую стойку, держа клинок наготове и слегка переводя дух, пока Изнуритель обходил его кругом, выискивая слабое место. Матиас медленно поворачивался, в то время как противник пытался зайти со спины. Матиас увидел, что Изнуритель стоит спиной к стене, и налетел на него, как разъяренный волк. Лишь искры посыпались от камней, когда он могучим натиском обрушился на Изнурителя. Казалось, он занял собою все пространство сражения - рычащий, рубящий, колющий, сокрушающий. Самонадеянная усмешка слетела с морды Изнурителя. Воин бился с такой силой, которой хватило бы на двоих, и с искусством, отточенным за долгие сезоны тренировок. Изнуритель, собрав все силы, оттолкнулся от скалы и ринулся вперед, наставив на Матиаса обе пики. Тот мгновенно среагировал, отскочив в сторону, его клинок сверкнул, как молния в летнюю грозу, и обе пики были перерублены одним ударом. Воин по инерции развернулся, но Изнуритель был быстрей бегущей тени. Он прыгнул на незащищенную спину Матиаса и сдавил ему горло обломками пик, стараясь задушить.
      Задыхающийся Матиас всадил меч в лапу противника и, схватившись за пики, рывком пригнулся к земле.
      Изнуритель пронзительно завопил и, перелетев через голову Матиаса, с глухим звуком шлепнулся у края уступа. Матиас вскочил и бросился на него, но тот ждал этого: не успел Воин вцепиться в него, как он резко выбросил все четыре лапы вверх, поддав противника и подняв его в воздух. Матиас почувствовал, что летит. Ударившись о самую кромку уступа, он перекатился через нее и с отчаянным криком полетел в зеленую бездну.
      Генерал Железноклюв купался, хлопая крыльями, на нагретой солнцем отмели пруда аббатства. Запрокинув голову, он сделал большой глоток, и капли воды засверкали на его черном оперении. Мангиз стоял рядом и с отвращением наблюдал эту сцену. Купаться... Это было выше его понимания.
      - Чак-ка! Хорошо! Ну, Мангиз, твои видения предвещают наш успех? Твое умственное око по-прежнему видит ясно?
      - Да, Генерал, хотя знамения говорят, что спешить в этом деле не подобает.
      - Не подобает! Что за вздорная болтовня?
      - Но, Генерал, я говорил вчера, что видения указывают...
      - Я уже слышал достаточно! Пойди и приведи сюда всех моих сорок и грачей. Я разработал план. Мы будем сражаться, как сражались на севере, прямая атака, открытый бой, и никаких пленных. Теперь ступай!
      Мангиза мучили ужасные предчувствия, но он знал, что бесполезно разговаривать с Генералом, когда тот охвачен завоевательским духом.
      - Генерал, твои желания для меня закон, я приведу всех твоих бойцов.
      Предсказатель почтительно поклонился и отправился выполнять приказ.
      Сестра Мей казалась простодушной, на самом же деле она была чрезвычайно ловка и изобретательна. Ночью она добавила в питье Стрик большую дозу снотворного, которое состряпала еще для сорок во фруктовом саду. Стрик пила очень много. Сейчас громадная птица храпела, погрузившись в крепкий сон под воздействием снотворного зелья.
      Аббат Мордальфус, Джон Черчмаус, брат Руфус и сестра Мей собрались вокруг спящей - все они имели немалый опыт в искусстве врачевания, передававшемся в аббатстве из поколения в поколение.
      Брат Руфус помог сестре Мей поднять сломанное крыло. Потом она деловито вытерла лапы о свой белоснежно чистый передник.