Котир, или война с дикой кошкой (Страна Цветущих Мхов - 1)

      Быстрые волны разбивались с обеих сторон о берега реки: это Боевой Плавник несся вниз по течению со скоростью стрелы, пущенной из лука.
      Смурной молотил лапами по воде, двигаясь вверх по течению; он чувствовал, что добыча подходит все ближе.
      Расстояние, разделявшее двух гигантов, неуклонно сокращалось. Смурной высунул морду из воды и сделал огромный вдох. Затем он снова ушел под воду и принялся ждать подходившего противника. Его пасть была приоткрыта, когти выпущены.
      Боевой Плавник, казалось, улыбался. Его нижняя челюсть, плотно прижатая к верхней, была направлена в сторону врага сокрушительным тараном. Он еще прибавил скорости, прижал плавники и ударил Смурного словно стремительное копье. Зрители на берегу увидели, как над рекой, будто из гейзера, поднялся водяной столб: с такой силой соперники столкнулись друг с другом!
      Когда Боевой Плавник ударил его под ребра, у Смурного перехватило дыхание. Не обращая внимания на боль, крыса старалась вцепиться в щуку зубами, в то время как ее мощные когти глубоко бороздили рыбью чешую.
      Впав в боевое бешенство, щука мощным ударом хвоста поднялась целиком над водой, затем изогнулась в воздухе и стремительно рухнула обратно в реку, наподобие торпеды с оскаленными зубами. Смурной уже ждал ее. Высунув голову из воды, он быстро набрал воздуху и тут же сцепился с устремившейся в глубину щукой. Поверхность воды покрылась бурлящими волнами, в которых кружились блестящая чешуя и потрепанный мех. Кровь брызгала во все стороны,
      Оба бойца кусали и рвали друг друга, сцепляясь и перекатываясь, то ослабляя хватку, то стараясь получше зажать врага, то отчаянно извиваясь. Смурной ухватил хвост щуки и с жадностью жевал его. Ужасная боль пронзила все тело огромной рыбы, но Боевой Плавник продолжал тем не менее свирепо вгрызаться в брюхо крысы.
      Цармина прыгала по берегу, держа наготове копье. Ей все не удавалось его метнуть: она боялась поразить своего воина-истребителя. Со дна взвился ил и смешался с водой, черно-серым мхом и серебристой чешуей. В этой мешанине было невозможно ничего различить.
      Смурной вцепился когтями в бок Боевого Плавника и глубоко вонзил зубы в спинной плавник. Боевой Плавник молотил Смурного по раненому боку своим тяжелым, как весло, хвостом. Он повредил Смурному хвост и жестоко рвал крысиный зад.
      Нехватка воздуха заставила Смурного на мгновение ослабить хватку, и Боевой Плавник скользнул по течению в сторону, исчезнув мгновенно, как привидение. Смурной вынырнул на поверхность и несколько раз с наслаждением втянул в себя воздух.
      Цармина издала бешеный вопль восторга:
      - Смурной победил! Где щука? Сдохла?
      Ее возбуждение передалось Фортунате.
      - Конечно, госпожа. Никто не может долго сопротивляться Смурному.
      Солдаты нестройно закричали "ура! ". Но крик их тут же замер: Боевой Плавник вернулся и с ходу атаковал врага!
      Разогнавшись в глубине до огромной скорости, гигантская щука на полном ходу нанесла ничего не ожидавшему Смурному сокрушительный удар. Он прибил исполинскую водяную крысу к противоположному берегу и выдавил весь воздух из ее легких. Уйдя под воду, Смурной втянул в себя воду вместо воздуха. Теряя сознание, он продолжал свирепо орудовать когтями и зубами, но его сила была уже сокрушена.
      Боевому Плавнику был знаком каждый дюйм реки. Он скользнул в омут под крутым берегом и набросился на мягкое брюхо Смурного с той страшной силой, которую придает предчувствие близкой победы. Водяная крыса вслепую царапала камни справа и слева от подводной впадины, совершенно не задевая голову своего врага. В недоумении Смурной попытался повернуться в другую сторону.
      Челюсти Боевого Плавника беспощадно сомкнулись, зажав задние лапы Смурного. Чудовищная щука плыла задом, утягивая крысу за собой в омут. Зрители на берегу увидели, как передние лапы Смурного отчаянно высунулись из реки, пытаясь уцепиться за неуловимый воздух, а потом пропали под водой.
      Истребитель из Котира потерпел поражение. Боевой Плавник победил!
      Цармина выпустила несколько стрел туда, где щука утащила под воду ее крысу. Солдаты беспокойно стояли на берегу, переступая с лапы на лапу и нервно поправляя снаряжение. Поражение Смурного наполнило их сердце предчувствием грядущей беды. Фортуната попыталась ускользнуть из виду: она знала, что повелительница будет искать козла отпущения, чтобы обрушить на него охватившее ее бешенство.
      - Вернись, лиса. Не пытайся улизнуть!
      Цармина протянула лапу и рявкнула на стоявшего рядом горностая:
      - Дай мне копье!
      Не сводя глаз с дрожавшей от ужаса лисицы, Цармина взяла копье. Она повернула его, приставив острие к горлу Фортунаты:
      - Значит, никто не может устоять против Смурного? Так, лиса?
      Запуганная лисица совершенно утратила соображение и дар речи. Она смогла лишь нервно сглотнуть в ответ.
      Цармина отвернулась и погрузила конец копья в реку. Она поводила им в разных направлениях, потом подняла острие из воды. На копье болтался ошейник, который еще недавно облегал шею Смурного. Цармина с силой метнула копье. Оно просвистело мимо, не задев Фортунату, и глубоко вонзилось в ствол ясеня, дрожа и разбрызгивая сверкающие капли воды.
      Откуда-то издалека с реки донесся басовитый хохот выдры, напоминающий лай.
      Дикая кошка так стремительно вырвала копье из дерева и, потрясая им, бросилась к берегу реки, что плащ обвился вокруг ее тела.
      - Смейтесь! Смейтесь, сколько хотите, но не забывайте прятаться хорошенько, пока вам дороги ваши жалкие жизни. Я - Цармина, Повелительница Тысячи Глаз. Прежде чем я покину Страну Цветущих Мхов, всякая тварь, осмелившаяся противостоять мне, сильно пожалеет, что родилась! Ваши рыдания и предсмертные вопли будут долго слышаться повсюду! А теперь давайте смейтесь погромче над моими словами!
      Когда Цармина умолкла, Фортуната выбежала вперед. Лисица задумала угодить своей повелительнице, добавив несколько слов к ее речи:
      - Так говорит могущественная Цармина, Повелительница Страны Цветущих...
      Брогг, отходивший от берега, столкнулся с припрыгивавшей лисицей. Они больно стукнулись головами. Ласка отшатнулась и наступила на край плаща Фортунаты. Оба полетели кувырком и бесславно плюхнулись в грязь на мелководье.
      На этот раз кроме смеха выдр послышалось еще и хихиканье белок.
      13
      Над лесом солнце стояло в зените. Молодые пчелы негромко жужжали среди цветов в ожидании первого лета в своей жизни. Почтенный старый дуб, толстый и высокий, возвышался над окружавшими его деревьями. Под его весенним одеянием из мелких зеленых листьев, ниже его древнего ствола, находился Барсучий Дом, родовое жилище барсуков. Сложное переплетение прочных дубовых корней служило потолочными балками, опорами стен, полками, а кое-где и полом чудесному старому жилищу. Входная дверь была врезана на уровне земли между двух расходящихся корней. От этой двери вниз вел длинный проход, в который выходили двери комнат - личного кабинета Беллы, небольших гостиных, детской и крохотного лазарета. Дальний конец прохода упирался в большой зал. Он был просторен и уютно обставлен; там находились камин, печь, обеденный стол, а в стенах были сделаны небольшие ниши, в которых стояли кресла. Из большого зала можно было попасть еще в ряд помещений: слева располагалась спальня хозяйки и несколько небольших общих спален, а справа - кладовая, кухни и склады; за ними находилась черная лестница - запасной выход, наличие которого характерный для обитателей леса здравый смысл признавал совершенно необходимым.
      Барсуки выстроили этот дом в незапамятные времена, причем немало постарались, чтобы все было точь-в-точь таким, как того требует барсучий вкус. Прилежный труд и мастерство многих искусных в своем деле работников обеспечили в подземном жилище все удобства: там были тщательно выточенные подставки для факелов на стенах и прекрасная резная мебель (часть которой опять-таки вырезана прямо в живом корне дерева, чтобы не нарушать стиль). Стены были обмазаны коричневатой и розоватой глиной, которую обожгли, чтобы придать дому приятную атмосферу сельского жилища. Там и сям в комнатах попадались большие пухлые кресла, какие любят барсуки, причем рядом с каждым стояла старая ворсистая плюшевая подставка для лап, на которой малышам нравилось сидеть куда больше, чем на низеньких полированных стульчиках из клена, предназначавшихся специально для детей. В общем, это было восхитительное лесное жилище, в котором легко могли разместиться все члены Сосопа.
      Лесные жители собрались на встречу мышей, проделавших длинный путь из Глинобитной Обители. Эта встреча послужила поводом устроить праздничный пир. Вожди Совета Сопротивления Страны Цветущих Мхов расположились в большом зале, малышей отвели в детскую, а друзья принялись помогать готовить еду на вызывавшей всеобщее восхищение кухне Беллы. Хотя барсучиха не испытывала недостатка в запасах, она всегда была рада полакомиться при случае еще и блюдами выдр, белок и кротов. Все гости прибыли с основательной поклажей. Белле нравилось пробовать необычную еду, ведь она все время готовила себе сама.
      Гонф познакомил ее с Мартином. Она сердечно приветствовала его:
      - Добро пожаловать, друг Мартин. Мы уже слышали о тебе от Бена Колючки. Я знаю, что, прежде чем врагам удалось взять тебя в плен, ты в одиночку дал почувствовать патрулю из Котира, чем пахнет твое боевое искусство. Мы будем благодарны тебе, если в грядущие времена ты поделишься с нами своими талантами. Скажи мне, ты ведь пришел с севера?
      Мартин кивнул, пожимая Белле лапу. Барсучиха понимающе улыбнулась:
      - Я так и думала. Наверное, ты и первые свои зубы затачивал о крыс и лис. Я все знаю про северных мышей-воинов. Пойдем, познакомишься с моими южными друзьями.
      Белла повела Гонфа и Мартина на кухню и представила их там аббатисе Жермене, которая наблюдала за готовкой. Из кухни Гонф повел Мартина дальше, чтобы познакомить его с Беном и Гуди Колючками.
      Те оба были счастливы, что снова видят Гонфа живым и невредимым. Они непрерывно гладили его по голове - ведь их колючки не позволяли им никого обнимать, за исключением своих соплеменников!
      Гуди поглаживала Гонфа и в то же время отчитывала:
      - Ох-хо-хо, иголки мои колки, слава мышиной шкуре, что ты вернулся, злодей эдакий. Не давай больше себя запереть! Мы с Беном так за тебя беспокоились!
      Бен с восторгом гладил Гонфа по голове:
      - Слушай, что тебе Гуди говорит, Гонф. Старайся походить на молодого Мартина. В плен не сдавайся, бейся до последнего!
      Гуди кивнула, приняв строгий вид, но Гонф схватил ее за обе лапы и пустился в пляс:
      Меня ты подняла с пеленок,
      Ты для меня родная мать.
      Я для тебя мышеежонок
      И больше нечего сказать!
      Твои колючки обожаю...
      - Прочь от меня, воришка-врунишка!
      Гуди отпихнула Гонфа от себя и принялась вытирать выступившие на глазах слезы своим старым цветастым передником.
      Гонф обнял Мартина за плечи. Когда они, смеясь, пошли из комнаты, Бен, шмыгнув носом, произнес:
      - Так уж получается, что хочешь не хочешь, а любишь этого маленького негодяя.
      - Обитатели леса, я прошу тишины, - громко воскликнула Белла. - Все уселись? Еда будет подана, когда кончатся разговоры.
      Зал был полон зверей, устроившихся на стульях, полках, у очага и просто на полу. Командор постучал хвостом. Гул голосов смолк, и он кивком дал Белле знак продолжать.
      - Спасибо. Добро пожаловать, все-все-все! Как видите, среди нас сегодня много новых друзей, и не последний из них - Мартин Воитель. Он вместе с Гонфом недавно осуществил отчаянно смелый побег из тюрьмы Котира.
      Все повернулись, чтобы поглядеть на Мартина. Начались подмигивания, кивки головой и лапопожатия.
      - Кроме того, я с удовольствием познакомлю вас с мышами, которых вы, возможно, еще не знаете, - продолжала Белла. - Это аббатиса Жермена с братией из Глинобитной Обители. Я уверена, что аббатиса не откажется поприветствовать вас.
      Послышалось дружное лапоплескание, и старая мышь поднялась со своего места:
      - Мои мыши и я от всего сердца хотим отблагодарить вас за разрешение поселиться в вашей прекрасной Стране Цветущих Мхов. Наш Орден объединяет мирных строителей и целителей. Мы на собственный лад храним мудрое знание о матери-природе. Пожалуйста, не стесняйтесь к нам обращаться всеми семьями, если вы заболели, поранились или просто чувствуете себя неспокойно. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам. Единственная награда, которую мы потребуем, - это ваша дружба. Быть может, когда-нибудь, когда страна освободится от гнета, мы будем вместе трудиться над постройкой огромного здания, которое обеспечит приют и безопасность всем, кто захочет мирно жить в его стенах.
      Аббатиса села под громкие крики "ура! "; многие честные многосемейные трудяги предлагали ей свою помощь. Порядок уже почти восстановился, когда послышался высокий голосок юной белки:
      - Трр, действительно пахнет жареными каштанами со сметаной и медом?
      - Да, конечно, да они вдобавок приготовлены по старинному рецепту Глинобитной Обители, - откликнулась аббатиса. - Ну что, с разговорами покончено, а, Белла?
      Неожиданно толстая соня подпрыгнула и испуганно завизжала:
      - Ой-ой-ой! Пол шевелится!
      - Не бойся, товарка, - засмеялся Командор. - Это сюда пробирается Кротоначальник. Он тоже учуял запах еды.
      Несколько лап с готовностью схватились за крышку люка в полу и общими усилиями подняли ее. На мгновение наступила тишина, земля слегка задрожала, а затем из отверстия в полу показалась пара огромных лап с мощными когтями для рытья земли. Почти сразу же вслед за лапами вылезла темная бархатистая голова с блестящими черными глазками, влажным носом и пастью, украшенной жесткими усами.
      - Шрхрр, пррости, что пол прорымши. Еда уж больно славно пахнет.
      Кротоначальннк выкатился из люка наподобие черного мохнатого шара, а вслед за ним - еще десятка три ухмыляющихся кротов. Все они, как и их предводитель, говорили на забавном наречии сельских кротов:
      - Шршр, привет, Белла - голова в полоску!
      - Рррш, каштаны, что ль, пахнут?
      - Хух-хрр, землю роешь - шибко оголодаешь!
      - Шррш, здорово, Командор. Дела как?
      Жители леса любили тружеников-кротов. Малыши помирали со смеху, слушая их необычный говор, а кроты только улыбались и бормотали еще неразборчивее, если только такое было возможно.
      Когда наконец подали еду, со всех сторон раздались восклицания восторга и восхищения. Да и в самом деле, кто бы мог устоять перед жареными каштанами, поданными в меду и сметане, или ватрушками из овса и клевера в горячем красносмородинном соусе, или сельдереем и травяным сыром на желудевом хлебе, приправленном рубленым редисом, или огромным ячменным пирогом домашней выпечки с мятной глазурью? Все это запивалось октябрьским элем, грушевой настойкой, клубничным соком или парным молоком.
      Набив полный рот пирога, Мартин пробормотал:
      - Клянусь мышиной шкурой, если бы я раньше знал, что еда может быть такой вкусной, я стал бы поваром, а не воином.
      Гонф ухмыльнулся, пытаясь ответить, хотя едва справлялся с каштанами, медом и клубничным соком:
      - Мммм, не штоит болтать ш набитым ртом.
      Белла сидела среди вождей Сосопа. Не отрываясь от еды, они обсуждали свои планы.
      - Я думаю, что отныне мы должны поселиться все вместе здесь, в Барсучьем Доме. По крайней мере те из нас, что не могут лазать по деревьям или плавать по реке. Иначе рано или поздно нас переловит Цармина со своими солдатами.
      - Да, сударыня, это мысль хорошая, - согласился Командор, - Здесь кошка никого не схватит: она ведь ничего не знает о Барсучьем Доме. Но это не относится к моей команде и к отряду госпожи Янтарь. Мы не можем свернуть знамя и бежать при первых же признаках опасности.
      - Никто не сомневается в вашей храбрости, Командор, - перебила его аббатиса Жермена. - Но, может быть, мы слишком торопимся. Если все лесные жители спрячутся здесь, кошке останется только сидеть сложа лапы. Почему бы не организовать надежную сеть разведчиков, чтобы знать, что она собирается предпринять? Тогда, быть может, мы сможем разработать активный план действий. Что ты думаешь об этом, Мартин? Ты ведь настоящий воин...
      Мартин внимательно прислушивался к разговору. Он проглотил что жевал, чтобы ответить:
      - Мне кажется, все, что вы предлагаете, вполне правильно и разумно. Давайте попробуем так и сделать. Но мирную жизнь нельзя просто с земли подобрать, будто горсть орехов или яблоко. Дикая кошка никуда не денется, да и Котир тоже. Рано или поздно придется воевать, чтобы освободить наш край. Только тогда можно будет вести разговоры о строительстве и мирной жизни.
      Командор и госпожа Янтарь вместе погладили его по спине.
      - Давайте сосредоточимся на чем-нибудь одном, - предложила Белла. Во-первых, нам нужен искусный разведчик, который сообщал бы нам, что происходит. Зная, что делают враги, мы будем знать, в чем их слабость.
      Ферди и Коггз подошли к ней строевым шагом, стараясь придать себе воинственный, но в то же время и хитрый вид.
      - Сударыня Белла, мы слышали, что ты ищешь двух искусных разведчиков?
      Никто не успел еще засмеяться, как Командор уже поднялся со своего места и обходил строй, инспектируя двух солдат. Те замерли по стойке смирно: уж они-то могли понять, что имеют дело с опытным командиром! Командор самым внимательным образом осмотрел все детали их обмундирования:
      - Хо-ххо, да! Я вас, парни, помню. Самые свирепые вояки, что когда-либо стояли на страже у дома Колючек. Слышал я, что ласки и хорьки дрожали от ужаса при одной мысли о том, что вы можете напасть на Котир, Поручим им работу разведчиков, госпожа Янтарь?
      Белка приняла серьезный вид и покачала головой:
      - Разведка - слишком тихое занятие для этих испытанных вояк. Я так думаю, что в награду за отличную службу у дома Колючек мы должны произвести их в чин Командиров Лейб-стражи Барсучьего Дома.
      Оба ежонка так и раздулись от гордости. Они тут же отправились делать себе знаки отличия, соответствующие новому званию.
      Гонф вмешался в общий разговор:
      - Лучший из известных мне разведчиков - Чибб.
      В возражениях не было недостатка:
      - Чибб не из наших.
      - Он же птица.
      - Он потребует платы.
      - Я бы не стал доверять дрозду.
      - Почему бы не выбрать кого-нибудь из нас?
      Белла застучала ножками кресла по полу; поднялось облако пыли, затем, наконец, настала тишина.
      - Гонф прав. Никто не сможет подобраться к Котиру ближе, чем Чибб. Если он будет требовать платы, что ж, пусть. Мы ему заплатим. Я считаю, это хорошая мысль.
      - Хрршшр, птица так птица. Пущай Чибб будет разведчик. Дело это не наше. Вдобавок и крылов у нас нет, летать нечем.
      Логика Кротоначальника была железной. Подняв лапы, все единодушно проголосовали "за".
      Таким образом, разведчиком должен был стать Чибб.
      Бен Колючка произнес заключительную речь. Так как он одним из последних ушел из-под власти Котира, все сочувственно выслушали его слова:
      - Я не слишком много понимаю в военном деле, равно как и в разведке, но мне кажется, что это хороший план. В одном я совершенно уверен: я и моя половина, и все наше семейство, мы не собираемся возвращаться, чтобы снова быть рабами какой-то там кошки и ее солдат. Мы скорее умрем, чем согласимся снова так жить. Но нам всем хорошо бы прислушаться к тому, что говорит эта добрая аббатиса. Давайте не будет торопить события: война ведь всегда гибель зверей. Если это неизбежно, что ж, значит, так тому и быть. А пока нужно держаться начеку и позаботиться о безопасности. Да, именно так, не надо забывать и о безопасности наших семей. Я хочу, чтобы мои малыши выросли и спокойно трудились, добывая пропитание себе, а не каким-то солдатам, которые незнамо откуда являются, говорят, что наша земля принадлежит им, и отнимают на налоги и подати больше половины той еды, что у нас есть. Это нечестно и несправедливо. Но надо иметь в виду, что время работает на нас. Я знаю, что запасы в кладовых Котира порядочно истощились с тех пор, как мы бежали. Да-да, кошка может со своими солдатами маршировать туда-сюда хоть круглый год, но командовать-то некем, работников не осталось, это уж точно. Если за этих дармоедов никто работать не будет, они просто помрут от голода.
      14
      Солнце беспощадно пекло солдат Котира, стоявших плотно сомкнутыми рядами на плацу. Все они замерли навытяжку, как жерди, напялив на себя всю мыслимую экипировку, в том числе тяжелые копья, щиты и полные камней заплечные мешки.
      Чернозуб слизнул каплю пота, катившуюся по его щеке, и пробурчал, обращаясь к Ломоносу:
      - Хотел бы я знать, что все это значит? В конце концов бой проиграл Смурной, а не мы. По моему скромному мнению, мы не так уж плохо дрались с этими водоплюхами и древопрыгами.
      Ломонос изо всех сил заморгал, чтобы согнать с брови чересчур любопытную муху.
      - Да, Черный, тут ты прав. Иногда мне хочется послать подальше все эти армейские развлечения в Котире.
      Брогг, стоявший сзади в соседнем ряду, не смог удержаться и хихикнул:
      - Хи-хи, попробуй только, горностай. Куда ты один-то денешься? Ммда, она прикажет тебя назад приволочь и хорошенько накажет для примера прочим.
      Скратт, стоявший позади Брогга, согласился:
      - Ты, конечно, правду говоришь, Брогг, но, с другой стороны, немногие при случае упустили бы возможность ускользнуть отсюда и начать новую жизнь где-нибудь в другом месте. Может, мы как-нибудь сколотим небольшую теплую компанию и попробуем...
      Чернозуб отнесся к замыслу с сомнением:
      - Так, значит? Я тебе, Скратт, вот что скажу: это еще хуже будет, чем уйти в одиночку. Это будет называться бунтом или массовым дезертирством... И ты понимаешь, какому наказанию Цармина подвергнет участников такой шалости.
      Скратту все было прекрасно известно:
      - Казнит!
      Чернозуб невесело фыркнул:
      - Именно. До смерти замучает. Да так, парень, что когда станешь издыхать, порадуешься, что все это кончится...
      Громовой голос Кладда прогремел над плацем:
      - Замолчать в строю! Там, сзади, отставить разговоры!
      Скратт еле слышно проворчал:
      - Заткнись, начальничек! Тебя-то и близко в лесу не было, когда нам пришлось дать бой.
      - Да уж ясное дело, он тут в пижаме прятался да храпел вовсю, - беззвучно засмеялся Ломонос.
      - Я повторять не буду! Молчать в строю, я сказал!
      Из задних рядов послышался плаксивый голос:
      - Мы уже часа два тут вялимся. Чего ради?
      Кладд не успел еще наброситься на говорившего, как раздались другие жалобные голоса:
      - Да-да, и вдобавок еще в полной экипировке, да с мешком камней! Зачем? Чтобы мы заживо зажарились?
      - Глупость какая-то! Я-то всего-навсего стражник при кладовой.
      Плавной бархатной походкой на залитый солнцем плац из главного входа беззвучно вышла Цармина. Немедленно наступила звенящая тишина.
      Цармина подала знак Кладду.
      Командир стражи проревел, обращаясь к мокрому от пота войску:
      - Приветствовать нашу повелительницу, а затем двенадцать раз маршировать по кругу в ускоренном темпе. Начинай!
      Хорьки, горностаи и ласки разом заорали:
      - Цармина, Повелительница Страны Цветущих Мхов!
      - Губящая Врагов!
      - Госпожа Тысячи Глаз!
      - Завоевательница всех зверей!
      - Правительница Котира!
      - Дочь Повелителя Тысячи Глаз!
      Умолкнув, солдаты принялись быстрой рысью бегать кругом по плацу, раня лапы об острый гравий и напрягая мышцы, уже давно болевшие от тяжести мешков с камнями и громоздкого оружия.
      Не переставая следить за ними безучастным взглядом, Цармина осведомилась у Ясеневой Ноги:
      - Дочь Повелителя Тысячи Глаз... Кто сказал, что этот титул должен остаться в перечне моих достоинств?
      За ее спиной Ясеневая Нога выразительно посмотрел в глаза Фортунате и пожал плечами.
      Когда войско неуклюже пробегало мимо, описывая уже второй круг, повелительница диких котов все так же смотрела перед собой остановившимся взглядом.
      - Ну же, я жду ответа. Кто сказал, что мои войска должны выкрикивать имя моего покойного отца вместо моего? Разве я не способна одна править Котиром?
      Фортуната выступила вперед, оттеснив Ясеневую Ногу:
      - Никогда еще не было более талантливого правителя, госпожа. Клянусь честью знахарки, это не я составляла список твоих титулов.
      Цармина задумчиво потерла раненую лапу. За ее спиной деревянная лапа Ясеневой Ноги слегка подергивалась и испуганно поскрипывала.
      - Что скажешь в свое оправдание, куница?
      - Повелительница, я подумал, что...
      Рыча, Цармина перебила боязливое бормотание Ясеневой Ноги:
      - Подумал? Кто тебе разрешил думать? Немедленно убирайся с плаца!
      Ясеневая Нога захромал прочь, зная, что умолять и оправдываться теперь бессмысленно.
      Когда войско бежало следующий круг, Цармина остановила солдат. Те мгновенно застыли на месте как раз перед куницей. Дикая кошка крикнула Кладду:
      - Держитесь так, чтобы Ясеневая Нога все время был перед вами. Первый ряд, направить на него копья! Запомните все: меня больше не следует называть дочерью господина Зеленоглаза. Этот титул умер. Вместо него пусть будет Цармина Великолепная.
      Повинуясь взмаху копья Кладда, вся армия громко проскандировала:
      - Цармина Великолепная!
      Ясеневая Нога испуганно оглядывался по сторонам. Он стоял перед рядом сверкающих остриями копий, нацеленных на него. Он подобрал полы своего плаща, догадываясь с ужасом, что вот-вот прозвучит безжалостный приказ. Рычание Цармины оборвало поток его мыслей.
      - Ускоренным темпом - вперед!
      Фортуната держалась в стороне: она понимала, что одно неосторожное слово и ей придется разделить участь злосчастной куницы.
      Ясеневая Нога старался не думать о происходящем. Отчаянно напрягая все свои силы, он нелепой хромой пробежкой ковылял прочь, пытаясь избегнуть смертоносных копий. Теряя рассудок, он попробовал оторваться от преследования, но тут же увидел, что ему едва удается сохранять дистанцию, отделявшую его от солдат, которые неумолимо маршировали ускоренным темпом.
      Цармина издевательски захохотала и запустила когти в бок Фортунаты:
      - Ха-ха, вот так плюхоногий ком грязи, а, лиса? Как думаешь, долго он выдержит?
      - Недолго, госпожа, если так и дальше пойдет. Посмотри, как он старается, чтобы удержаться вдали от копий! Ясеневая Нога, может, и впрямь не слишком сообразителен, но он, по крайней мере, послушен и предан тебе.
      Цармина с досадой вздохнула - лисица испортила все развлечение.
      - Гм, я думаю, это правда, лиса. Скажи Кладду, чтобы скомандовал им остановиться.
      Фортуната махнула лапой командиру-ласке, на морде которого не отражалось никаких чувств. Кладд остановил солдат в то самое мгновение, когда Ясеневая Нога упал ничком на гравий: его измученные мышцы отказывались нести его еще хотя бы шаг. Он жалко хныкал и, задыхаясь, хватал пастью воздух.
      Цармина решительно встала перед первым рядом солдат, не обращая больше внимания на Ясеневую Ногу, который с трудом потащился по направлению к дворцу, стремясь скрыться в прохладе его залов. Повелительница диких котов стояла лицом к лицу со своими солдатами, замершими с тяжко вздымающейся грудью в облаке каменной пыли.
      - Полюбуйтесь на себя! Видите, как вы обленились и разжирели, лежебоки, обжоры! С сегодняшнего дня все пойдет по-новому. Мыши, две глупенькие мыши, сбежали из моей тюрьмы. Они вместе со всяким лесным сбродом насмеялись над вами!
      Лапы переступали от испуга по гравию, а Цармина продолжала изливать свой гнев и презрение:
      - Я отомщу за оскорбление, нанесенное моему величию. Страна Цветущих Мхов будет залита кровью зверей, которые не подчинятся мне, - будь то обитатель леса или солдат Котира!
      Заметив безумный огонь, загоревшийся в глазах Цармины, Фортуната невольно вздрогнула от ужаса, а дикая кошка продолжала все громче:
      - Кладд, Ясеневая Нога, Фортуната, вы разделите армию на четыре части. Каждый возьмет себе свой один отряд. Я с оставшимися солдатами останусь здесь и буду охранять Котир. Отправляйтесь в лес и травите лесных жителей. Берите их в плен. Всех сопротивляющихся убивать. Когда у нас появятся пленные рабы, Котир снова обретет былую мощь. Мы заставим их работать на нас. Равнины, тянущиеся на запад, будут распаханы и превратятся в поля и огороды. Мой отец слишком мягко обращался с этими тварями. Они воспользовались его великодушием, чтобы жить вне стен крепости в собственном селении. Это-то и подстрекнуло их к бегству: слишком много у них было свободы. Так вот, предупреждаю: больше никаких селений! Отныне пусть живут в тюремных камерах. Камеры-одиночки и всяческие наказания - вот что будет их уделом. Их детенышей мы возьмем в заложники. Чтобы у них не оставалось времени и сил бунтовать, они будут работать от зари до зари - а не то мы уморим голодом их семьи. Теперь отправляйтесь, и знайте: в этот раз победа будет за мною!
      Послышалось торопливое бряцание оружия и топот солдат, уже полностью экипированных и вооруженных. Громко отдавались приказы, войско разворачивалось и выходило на марш. Вскоре Цармина стояла в одиночестве на опустевшем плацу, уставившись на чье-то упавшее и оставленное копье.
      Кто бы ни потерял его, владелец наверняка слишком напуган, чтобы за ним вернуться. Едва Цармина наклонилась, чтобы подобрать оружие, как над ее головой что-то прошелестело в воздухе.
      Это был Аргулор!
      Она была великой и могущественной повелительницей, но все-таки не стала вступать в схватку с орлом. Быстро разбежавшись, она нырнула в одно из окон первого этажа, воспользовавшись копьем в качестве шеста. Осторожно выглянув наружу, кошка увидела, как Аргулор, описывая плавную дугу, поднимался к своему обычному месту на дереве, уже вне досягаемости для стрел.
      Цармина осталась довольна, что ее поспешное отступление обошлось без свидетелей.
      15
      Дрозд Чибб смотрел, как небольшая делегация лесных жителей движется по направлению к югу. Он не сомневался, что они решили нанести ему визит. Они несли еду. Если они не собираются с ним встретиться, то зачем таскаются по Стране Цветущих Мхов с мешками засахаренных каштанов в лапах?