– Простите, но мне бы хотелось кое-что уточнить, – сердито обратился Джек Донелли к мужчине, сидевшему напротив него за массивным столом. – Вы утверждаете, что тетя Софи оставила все свое состояние этой… этой псине?
      Адвокат многозначительно поднял палец:
      – Пончик – не просто псина, а породистый английский бульдог с отличной родословной.
      – Пончик… – Джек фыркнул, пытаясь разобраться в своих чувствах – в данный момент преобладали недоумение и злость. – Бульдог по кличке Пончик.
      Но тут горечь утраты снова охватила его. Другие чувства не имели никакого значения, ведь тети Софи больше не было. Он так увлекся работой в последний год, что даже не знал о ее болезни. Когда у него находилось несколько минут, чтобы позвонить ей, она, как обычно, была жизнерадостна и бодра.
      Джек вспомнил, что она неоднократно рассказывала ему о своей подруге по клубу собаководов. Джек не придавал большого значения ее словам, считая, что собака заполняла для Софи ту пустоту, которая возникла после смерти дяди Джорджа шесть лет назад. И сейчас у Джека болезненно сжалось сердце. Почему он был так невнимателен к ней? Она была одинока, но гордость не позволяла ей попросить Джека навестить ее, приехать хоть на несколько дней. Он не виделся с ней после похорон дяди Джорджа, поскольку был слишком занят своим продвижением по служебной лестнице в ФБР. А теперь у него больше никогда не будет случая встретиться с ней, поговорить, сказать, как он любил ее уютный дом.
      У него не было сил просматривать все ее бумаги. Они навевали на Джека столько воспоминаний, что он готов был расплакаться. Но он не проронил ни слезинки с тех пор, как ему исполнилось пять лет. Тогда он понял, что его слезы доставляют неимоверное удовольствие негодяю, называвшему себя его отцом…
      – Согласно родословной его кличка Кенди, Король Стантона, – заметил адвокат. – Это Софи звала своего питомца Пончиком.
      Мистер Рапинов посмотрел в угол своего кабинета, и Джек проследил за его взглядом. Там, свернувшись, лежала и тихо сопела кучка меха, абсолютно безразличная к тому факту, что по завещанию сумасбродной тетушки Джека стала наследницей миллионного состояния.
      Джек покачал головой:
      – Здесь какая-то ошибка.
      – Боюсь, что нет. Кроме определенной суммы вознаграждений для прислуги и нескольких благотворительных взносов, все состояние Софи предназначается для заботы о Пончике в течение всей его жизни. Сюда входят деньги, поместье в Род-Айленде и все остальное. Ее желание выражено совершенно определенно.
      – Меня не интересует ее поместье или ее деньги, – перебил Джек. – Пусть Пончику скупят все собачьи бисквиты, какие только есть. Все, что я хотел, так это ее небольшой домик на озере в Пенсильвании. И тетя Софи хорошо знала об этом.
      Мистер Рапинов сочувственно закивал головой:
      – Боюсь, что он тоже входит в этот список.
      – Это ужасно, – произнес Джек, не сводя глаз с собаки. Позже, поняв, что собаку в общем-то не в чем обвинять, он снова перевел взгляд на адвоката. В конце концов, именно этот человек помогал составлять идиотское завещание.
      Адвокат заерзал на стуле и ослабил галстук.
      – Однако не все потеряно, есть и хорошие новости, – сказал он, забарабанив пальцами по столу.
      – И какие же, черт возьми?
      – Софи назначила вас опекуном Пончика.
      Джек внимательно уставился на него, и когда адвокат больше не проронил ни слова, вдруг понял, что тот подразумевал под хорошей новостью.
      – Так Пончик достается мне? – повторил Джек только для того, чтобы удостовериться, что правильно понял сказанное.
      – Ну конечно! Таким образом вы получаете доступ ко всей собственности.
      Джеку понадобилось несколько минут, чтобы оправиться от шока.
      – Но мне не нужен Пончик, вот в чем загвоздка.
      Наследник поднял голову и посмотрел на Джека с таким скорбным выражением на морде, что ему наверняка дали бы приз киноакадемии, если бы собаки участвовали в конкурсе. Голова у него оказалась большой, как баскетбольный мяч, и была покрыта складками от самого лба до челюстей. Шкура – шоколадного цвета, с небольшими белыми пятнами на лапах и темной отметиной на лбу. Короче, такое создание могла любить только тетя Софи.
      – Не нужен? – переспросил адвокат, судорожно вздохнув.
      Джек так старался не проявлять сострадания к печальному животному, что до него не сразу дошло, что подразумевал адвокат.
      – Нет, не нужен. – Джек беспомощно развел руками. – Послушайте, я работаю на правительство.
      – Да, я знаю, на ФБР, – произнес адвокат с понимающей усмешкой.
      Джеку показалось, что негодование адвоката несколько улеглось, когда тот вспомнил о его работе.
      – Все верно, и по долгу службы мне часто приходится срываться с места и уезжать. Не думаю, что начальник придет в восторг, если у меня под ногами будет путаться собака. Собачьих нянек у нас нет! – Он перевел дыхание. – Я не способен позаботиться о каменной статуэтке, не говоря уже о живом существе. – Джек умолк и посмотрел на Пончика. – А ведь он живой, не так ли?
      – Он скорбит.
      – Мы оба скорбим. – И в этом не было преувеличения. Джек скорбил и по своей тете, и по домику на берегу озера в Пенсильвании. Это было единственное место на земле, которое он любил с юности.
      Адвокат прокашлялся.
      – Ну что ж, мистер Донелли, очень жаль, что вы не хотите брать собаку. Надеюсь, вы понимаете, что это лишает вас права унаследовать миллионы Софи после смерти собаки.
      – Я говорил, что меня не волнуют ее миллионы.
      – А также собственность в Пенсильвании.
      Джек удрученно помолчал.
      – А если я возьму собаку, то тогда смогу унаследовать домик?
      – Разумеется, после смерти Пончика.
      Джек снова посмотрел на собаку. Его неожиданно охватило желание придушить ее прямо сейчас.
      – А сколько лет Пончику?
      – Пятого июня ему исполнится пять лет.
      Джек произвел в уме некоторые подсчеты. По человеческим меркам, псу около тридцати пяти. Это даже не средний возраст. Так что в ближайшем будущем вряд ли эта животина отдаст концы.
      – Конечно, – снова заговорил адвокат, прерывая его размышления, – тут есть еще несколько условий…
      – Каких еще условий? – О Боже! Учитывая характер тети Софи, можно было предположить все, что угодно.
      – Незначительные. – Адвокат пожал плечами.
      Джек покачал головой. Нет, это невозможно! Как бы ему ни хотелось получить тот старый домик, он не может допустить, чтобы жалкое подобие собаки висело у него на шее. Он найдет способ добраться до собственности.
      – Простите, но это невозможно.
      Адвокат вздохнул.
      – Ну что ж, как пожелаете. Какая удача, что ваша тетя сделала приписку на тот случай, если вы откажетесь! Хотя, должен сказать, она была бы ужасно разочарована сейчас, мистер Донелли. Она так надеялась, что вы полюбите Пончика.
      – Но я не могу, – произнес Джек, и его снова захлестнуло чувство вины. Тетя Софи и дядя Джордж были единственными, кто любил его с детства. – Мне кажется, тете Софи хотелось, чтобы у Пончика был уютный дом, не то что мой.
      – Хорошо, – ответил адвокат. – Тогда, согласно ее воле, Пончик отправится к доктору Лине Кросби.
      Джека охватило тревожное чувство. Лина Кросби? Почему это имя кажется таким знакомым?
      – Доктор Кросби является владелицей оздоровительного санатория «Счастливые питомцы».
      Джек вспомнил о десятках чеков на тысячи долларов.
      – Оздоровительный санаторий? Она что, один из психиатров тети Софи?
      Адвоката рассмешила его неосведомленность.
      – Не совсем так, эта женщина – психолог.
      – Так моя тетя посещала психолога?
      – Да нет же, – отозвался адвокат, и его губы скривились в неприятной усмешке. – Доктор Кросби – психолог, который занимается животными.
      У Джека отвисла челюсть. Он прищурился и посмотрел на собаку.
      – Только не говорите, что моя тетя потратила такую кучу денег на эту сморщенную псину?
      – Ну, большая часть расходов ушла на пребывание в санатории доктора Кросби, где Софи с удовольствием проводила каждое лето. Она наверняка рассказывала вам об этом.
      Джек разозлился на себя за то, что не обращал внимания на болтовню тети.
      – Этот санаторий находится где-то в Виргинии?
      – Да.
      – И доктор Кросби содержит собачью лечебницу?
      – Да. Она очень известный психолог для животных.
      – Черт, – пробормотал Джек. Он сразу распознавал мошенников. Ведь по роду своей деятельности в ФБР ему не раз приходилось сталкиваться с такими искусными ловкачами, как эта дамочка. Бездушные люди сколачивали себе состояния, играя на чувствительности пожилых людей. И хотя Софи была умной и хитрой, у нее было доброе сердце, и мошенница, придумав жалостливую историю, могла выманить у нее деньги. Почему он не защитил свою тетю? Ведь это его работа, но он не смог оградить от неприятностей единственного человека, которого любил больше всех на свете.
      Лечебница для собак! Оригинально. Многие готовы на все ради своих питомцев, особенно пожилые и одинокие люди.
      – Позвольте, если я не возьму Пончика, его заберет Лина Кросби?
      – Да.
      – А после смерти Пончика она унаследует все деньги?
      – Да.
      – И домик моей тети в Пенсильвании?
      – Верно, чтобы и его превратить в приют для собак.
      – Только через мой труп. – Джек вскочил на ноги. – Пошли, Пончик. Мы едем домой.

      – Небольшое условие, черт возьми, – ворчал Джек, когда месяц спустя поворачивал на проселочную дорогу, где, как показывал дорожный указатель, находился санаторий «Счастливые питомцы». – Две недели моего долгожданного отпуска пройдут на какой-то собачьей ферме.
      Он снизил скорость и посмотрел на заднее сиденье фургона, который тетя Софи оставила ему для перевозки собаки. Господи, он, тридцатичетырехлетний холостяк, беспокоится о том, чтобы этой псине было удобно!
      – Приободрись, приятель, мы почти у цели. Постарайся сделать вид, что ты живой и дышишь. Я не хочу, чтобы эта ветеринарша что-то заподозрила и постаралась забрать тебя у меня.
      Пончик в ответ насмешливо фыркнул.
      По правде говоря, за последний месяц единственным ответом Пончика на все старания Джека было насмешливое фырканье. Еще он пристрастился жевать его любимые музыкальные диски, за этим занятием Джек как-то застал пса, вернувшись домой раньше обычного. Впервые в жизни Джек испытал желание отлупить животное. Но тут же вспомнил «маленькое условие» из завещания тети Софи. Чтобы Джек смог унаследовать домик в Пенсильвании, Пончик должен прожить долгую, здоровую и счастливую жизнь. И с драгоценным питомцем тети Софи не должно происходить никаких неприятностей.
      Поначалу Джек даже обиделся на тетю Софи. Неужели она думала, что он согласится взять любую дворняжку, лишь бы заполучить ее деньги? Но, прожив месяц рядом с неуправляемым псом, он стал лучше понимать ее беспокойство. Тем более что одно из условий гласило: Джек должен раз в году на две недели вывозить Пончика на отдых.
      Во всей этой глупой затее с отдыхом Джек видел только одну положительную сторону: он сможет поближе познакомиться с Линой Кросби и проследить за ее проделками над собаками. Он сделал несколько неофициальных запросов относительно возможных надувательств, связанных с передачей средств на содержание животных, но ничего не обнаружил. На эту женщину не поступало никаких жалоб от обманутых клиентов и не было никаких компрометирующих материалов. Она была настолько безупречна, что Джек нутром чувствовал подвох. И если за время путешествия ему удастся узнать, что она обирает ничего не подозревающих людей, то он разоблачит ее.
      Подъехав к каменным охраняемым воротам, Джек опустил боковое стекло. Странно. Неужели Лина Кросби боится, что кто-то вторгнется сюда без билета?
      Он впервые обратил внимание на окружающий ландшафт. Нужно признать – Виргиния действительно прекрасна, ее зеленые пологие холмы простирались вдаль насколько хватало глаз. Согласно проспекту, двадцать гектаров земли принадлежало собачьему психологу.
      Это было огромное поместье, а если учесть, что под ним располагались богатые залежи торфа, то можно было только догадываться о его стоимости.
      Вокруг каменной сторожки стояли большие керамические горшки с цветами. Может, ограждение сделано для того, чтобы собаки не убегали отсюда и не портили цветы? Одному Богу известно, в какую пустыню Пончик превратил огороженный для него участок.
      Джек остановил машину, и к ним подошел загорелый охранник. Он дружелюбно улыбнулся, сверкнув золотым зубом, и в знак приветствия дотронулся до козырька фуражки.
      – Добро пожаловать в санаторий «Счастливые питомцы»!
      – Спасибо, – буркнул в ответ Джек.
      Охранник достал регистрационную книгу.
      – У вас забронировано место с сегодняшнего дня?
      – Да, меня зовут Джек Донелли.
      Охранник сверился с записью, потом снова широко улыбнулся:
      – Все верно. – Он снял фуражку, обнажив блестящую лысину, и заглянул в машину. – Пончик, привет! Я рад, что ты вернулся.
      Джек с удивлением услышал веселый лай, доносившийся с заднего сиденья. Так Пончик умеет лаять? Он повернулся и увидел, что собака оперлась передними лапами на спинку сиденья, навострила уши, а весь ее вид выражал искреннюю радость.
      Джек нахмурился. Целый месяц он кормил этого пса, выводил гулять, огородил для него двор – и за все свои заботы в ответ получал только фырканье! Пес не гавкнул ни разу.
      – Меня зовут Базз, – представился охранник, надевая фуражку, и похлопал Джека по плечу. – Если вам или Пончику что-нибудь понадобится, только позовите меня. Я здесь мастер на все руки. – Базз дал Джеку расписаться в книге, а затем вручил ему ключи от домика, карту местности, список правил и распорядок дня.
      Джек мимоходом взглянул на все это и бросил на сиденье, только ключ положил в нагрудный карман.
      – Уверен, вам здесь понравится, – произнес Базз и показал в сторону главного здания, которое назвал «Большой отель любимцев». – Лина будет ждать вас там. Ей не терпится снова увидеться с Пончиком.
      – Не сомневаюсь в этом, – проворчал Джек. Едва кивнув в ответ, он завел двигатель и двинулся в ту сторону, куда указал Базз. – Ну что ж, тебе удалось меня удивить, Пончик. Но ты не забывай, кто тебя кормит.
      Пончик фыркнул.
      – И о вежливости тоже. Не порть воздух прилюдно и не смей обнюхивать свои достоинства на виду у всех. Ясно?
      Пончик опять фыркнул.
      Джек искренне восхищался собачьим курортом. Газоны были красиво оформлены. На западе виднелось множество дорожек, которые вели в ухоженный лес. Прямо перед ними раскинулась огромная лужайка, напоминавшая поле для игры в гольф. Повсюду располагались огороженные белыми заборчиками загоны, где гуляли собаки самых разных пород и их владельцы, мужчины и женщины в одинаковых зеленых спортивных рубашках и шортах цвета хаки. В восточной стороне виднелись домики, построенные в испанском стиле.
      Джек попытался прикинуть в уме стоимость поместья. К тому моменту, когда он увидел знак «стоп», его подсчеты достигли четырех миллионов. Ему пришлось остановиться, чтобы пропустить тележку с игроками в гольф. Ею управлял мужчина лет пятидесяти, который улыбнулся и весело помахал им. На пассажирском сиденье расположился золотистый коккер-спаниель с кепкой игрока на голове.
      – Не думаю, что нам захочется возвращаться в Канзас, Тото, – донеслось до Джека.
      Они проехали дальше до вершины холма, и у Джека захватило дух от зрелища, открывшегося его взору. Возле массивного здания, также построенного в испанском стиле, находился огромный бассейн, напоминавший по форме собачий бисквит. Чуть дальше лежали шесть теннисных кортов. Позади них раскинулось большое, сверкающее на солнце озеро с маленькими лодками и каноэ. Джек мысленно прибавил еще пару миллионов к своим подсчетам.
      Везде, куда ни посмотришь, гуляли люди с собаками. И ему нехотя пришлось признать, что все они выглядели абсолютно довольными.
      Стояло солнечное, прохладное июньское утро, но Джек обрадовался, заметив крытую стоянку у главного здания. За месяц, проведенный рядом с Пончиком, он узнал, что бульдоги не переносят жару и яркое солнце.
      Он узнал также, что они не любят физических упражнений. Единственное занятие, которому Пончик самозабвенно предавался на свежем воздухе, было поедание пищи. Но даже это он предпочитал делать лежа. Джек припарковался, вышел из машины и потянулся. Его взгляд остановился на женщине, которая стояла у входа, засунув руки в карманы белого халата.
      Джек почувствовал себя так, словно его ударили в живот, и непроизвольно охнул. Если это и есть Лина Кросби, то она – настоящая красавица. Густые золотистые волосы мягкими волнами спадали на ее шею. Они были разделены на пробор и заправлены за уши, открывая округлое лицо с высокими скулами. У нее были огромные светло-карие глаза и улыбка, от которой у любого участился бы пульс.
      Убийственная улыбка, мрачно подумал Джек. Ее одной достаточно, чтобы выжать сок даже из камня. Джеку уже доводилось видеть такие улыбки на лицах самых отъявленных мошенников страны. Порыв ветра подхватил прядь волос и закрыл ими рот женщины. Она откинула волосы и облизнула губы.
      Джек так сосредоточенно наблюдал за тем, как улыбка меняла ее лицо, что не сразу обратил внимание на губы. Это были красивые губы, полные и чувственные. И наверняка лживые и обманчивые.
      – Добро пожаловать, – произнесла женщина, очаровательно улыбаясь. – Меня зовут Лина Кросби.
      Она шагнула вперед и протянула Джеку руку. Джек был так очарован, что ему понадобилось время, чтобы прийти в себя, прежде чем он сумел ответить на приветствие.
      – Я – Джек Донелли.
      – Я много слышала о вас, мистер Донелли.
      – Взаимно, мисс Кросби . –«Однако мне не говорили, что вы такая сногсшибательная красавица».
      – Вообще-то я – доктор Кросби, – тихо поправила она. – Но здесь мы обходимся без формальностей. Пожалуйста, зовите меня Линой.
      – О, вы – ветеринар? – спросил Джек, притворившись несведущим.
      Ее глаза лукаво блеснули.
      – Нет, я психолог. Но у нас в штате есть три замечательных ветеринара, так что вам не о чем беспокоиться. – Она подошла ближе и заглянула в машину. – Ну и где же мой любимый бульдог?
      Джек совсем забыл про Пончика. Он даже забыл, где находится. Рассердившись на себя, а заодно и на нее, Джек подошел к задней дверце и увидел Пончика, который нетерпеливо прыгал на месте.
      Он прыгает?
      Едва Джек успел распахнуть дверь, как пес вырвался с такой силой, что чуть не сбил с ног хозяина. Джек застыл в изумлении, увидев, как Пончик, выпрыгнув, грациозно приземлился и залился радостным лаем в ответ на приветствие доктора. Его изумление переросло в негодование, когда пес стремглав бросился к женщине, которая присела и приветливо раскинула руки.
      Эта собака, оказывается, и бегать умеет?
      Уши Пончика встали торчком от волнения, когда он с визгом поднялся на свои кривые задние лапы, положив передние на грудь докторши. Она рассмеялась приятным грудным смехом, позволяя собаке лизать ее лицо. Лина даже поощряла его, поворачивая голову и поглаживая пса, который так отчаянно дергал обрубком хвоста, точно танцевал ча-ча-ча.
      Пока они были заняты взаимными проявлениями любви, Джек воспользовался моментом, чтобы получше рассмотреть новую знакомую. У нее была гладкая, слегка загорелая кожа с персиковым оттенком. Густые ресницы обрамляли бархатистые глаза. А ее улыбка, как он уже отметил, была просто сногсшибательной. Ему придется постоянно держать себя в руках, иначе он сам преподнесет ей себя на блюдечке.
 
      – Да, да, я тоже ужасно соскучилась по тебе, милый! Я так рада тебя видеть! – заговорила Лина, когда собака немного успокоилась.
      Джек откашлялся, неожиданно смутившись при виде такого явного проявления любви и привязанности. Ему эти чувства были незнакомы. Разве только тетя Софи любила его, с тоской вспомнил он. Оставшись у нее на лето, Джек испытал шок, когда Софи ласково обняла его. Ему понадобилось три месяца, чтобы привыкнуть к тому, как тетя нежно ерошила его волосы или обнимала за плечи. И когда он попадал в неприятности, она огорчалась, пожалуй, сильнее его.
      Доктор Кросби погладила Пончика еще раз и выпрямилась.
      – Надеюсь, вам здесь понравится.
      – Пончик явно счастлив, – дипломатично отозвался Джек. Не стоит с ходу обвинять эту женщину. У него впереди много времени, две бесконечные недели, чтобы отыскать что-то неприглядное и в этом месте, и в его владелице.
      Лина ласково улыбнулась, глядя на собаку.
      – Пончик – один из моих особенных гостей.
      «Не сомневаюсь», – подумал про себя Джек. Тетя Софи вложила сюда целое состояние. Он промычал что-то нечленораздельное в ответ.
      – Ох, – вырвалось у докторши, ее улыбка исчезла, когда она снова посмотрела на Джека, а глаза потемнели. – Я очень переживала, узнав о смерти Софи. Мне действительно будет не хватать ее.
      Она казалась такой искренней, что наверняка сорвала бы аплодисменты, если бы играла на сцене.
      Джек наклонился и взял Пончика за ошейник.
      – И мне тоже.
      – Уверена, что Пончик очень горюет.
      Надо же, не прошло и пары минут, как они познакомились, а она уже его прощупывает. Выпрямившись, Джек на мгновение задумался, высказать ей все сейчас или продолжить игру. Он решил, что лучше повременить, пока не удастся отыскать улики против нее.
      – Да, но он старательно не показывает этого.
      Казалось, Пончик понял, о чем идет речь, и взглянул на Джека с таким видом, будто хотел сказать: «На себя посмотри».
      К счастью, женщина продолжала с сочувствием смотреть на Джека и не заметила, как пес и его хозяин обменялись взглядами, иначе сразу бы поняла, что дело неладно. Ради того, чтобы заполучить домик в Пенсильвании, Джек готов был изображать самого внимательного владельца собаки. Он не собирался, по крайней мере сейчас, показывать, что считает эту особу первоклассной лгуньей.
 
      «Он думает, что я мошенница», – с огорчением и досадой поняла Лина. Не в первый раз она сталкивалась с такой реакцией у скептиков, так что это не слишком обеспокоило ее. Пара дней, проведенных в ее санатории, меняли настроение даже у самых отъявленных циников. Кроме того, она не была уверена, что этот парень вообще думал о ней. По ее мнению, он довольно пренебрежительно относился к своей тете, которая обожала его и скучала последние несколько лет. Эгоистичный тип.
      Софи Макафи стала одной из первых и самых щедрых клиенток Лины четыре года назад. До недавнего времени она проводила в санатории целый сезон, с первых чисел мая и до конца сентября. В прошлом году ей пришлось уехать пораньше из-за проблем со здоровьем. Но Лина не могла и предположить, что больше не увидит эту милую женщину. Смерть Софи ошеломила и сильно огорчила ее.
      То, что Софи упомянула ее в своем завещании, удивило Лину. А если судить по холодному, пронзительному блеску в синих глазах Донелли, случившееся оказалось большой неожиданностью и для него.
      Все эти годы Софи без умолку рассказывала о своем племяннике, Джеке. Однажды она даже предложила Лине познакомиться с ним. Лина с улыбкой отказалась. В то время еще не прошло и двух лет после смерти Стивена, и ей казалось преждевременным думать о других мужчинах. Даже сейчас, по прошествии шести лет, она не была готова к серьезным отношениям. Психологические травмы, нанесенные замужеством, еще не затянулись. Она не была уверена, что они вообще когда-нибудь залечатся.
      Софи знала все подробности о ее замужестве, о недоверии со стороны Стивена, которое сделалось навязчивым и разрушило любовь Лины. Но Софи твердо верила, что ее молодая подруга справится с этим и сможет начать жизнь заново. И никогда не переставала надеяться, что Лина познакомится с ее племянником, которого она называла самым красивым парнем на этом берегу Миссисипи.
      Софи оказалась недалека от истины.
      Глаза у него были такого насыщенного синего цвета, что казались почти черными. Темные волосы были коротко подстрижены, а лицо красивое, с совершенными чертами. Короче – «штучный» экземпляр.
      Но он подозревал ее в мошенничестве, а она глазела на него, как на запретное лакомство. Лина мысленно одернула себя и обратила все внимание на Пончика, который смотрел на Джека так, словно тот был самим сатаной.
      Да, любви между ними нет и в помине! Лина удивлялась, о чем только Софи думала? Ей даже стало жаль парня, которого лукавая тетушка откровенно загнала в угол. С другой стороны, если бы он чаще навещал свою тетю, ей не понадобилось бы прибегать к таким странным мерам. Единственным проигравшим оказался Пончик. Он не заслуживал хозяина, не способного полюбить его. Следующие две недели обещали быть очень трудными, но Лина надеялась справиться. Джек Донелли до отъезда из «Счастливых питомцев» должен полюбить свою собаку.
      Лина мысленно поклялась, что сделает для этого все возможное.
      – Базз поможет вам устроиться, – произнесла она, увидев охранника с багажной тележкой.
      Донелли вопросительно приподнял брови:
      – А я думал, что он сторожит въезд на территорию.
      – Так и есть, – ответил Базз и широко улыбнулся.
      Этот человек один заменял десятерых. Он с удовольствием занимался любой работой и всегда был готов помочь. Его мощная фигура внушала уважение. Базза побаивались, хотя он был самым добрым человеком, какого Лине когда-либо доводилось встречать.
      – Базз у нас вездесущий.
      – Вы просто оставьте свой багаж на меня, – сказал Базз.
      Донелли оглянулся и с недоверием посмотрел в сторону ворот, пытаясь определить, как Баззу удалось так быстро добраться до главного здания. Не найдя ответа на этот вопрос, он пожал плечами и оставил охраннику свои ключи.
      Лина улыбалась, однако на сердце у нее было неспокойно. Донелли представлял собой сложный случай. Обычно Лина любила разрешать сложные проблемы, особенно с животными, но теперь она побаивалась принимать вызов от этого высокого, мужественного и красивого парня. Однако ради Софи и благополучия Пончика придется рискнуть.
      – Вас устроит завтра в девять утра?
      – Устроит что? – спросил Джек таким тоном, что Лину невольно бросило в жар.
      Она встретила взгляд его пытливых синих глаз и подавила смешок.
      – Простите, я забыла, что вы не знакомы с нашими порядками. – Засунув внезапно вспотевшие руки в карманы халата, Лина сосредоточенно посмотрела на Пончика. – Завтра мы составим для вас индивидуальный распорядок, а затем выберем время для ваших прогулок, для массажа Пончику и…
      – Массаж? – перебил Джек. – Для собаки? Вы меня разыгрываете!
      Лина внимательно посмотрела на Джека и увидела на его лице искреннее изумление.
      – Нисколько. Во время своего пребывания здесь Пончик получает первоклассный уход. Дважды в день у него прогулки, один раз с вами, один раз – с нашим инструктором, три раза в неделю ему делают массаж и ухаживают за ним. Это не только полезно для него, но также освобождает вас на несколько часов, чтобы вы могли поиграть в гольф, поплавать или заняться чем-нибудь еще. – Она с трудом удержалась от вопроса, чем бы ему хотелось заниматься.
      – Понятно, – произнес Джек тоном, свидетельствовавшим о том, что он ничего не понял.
      – Завтра мы определим, нужны ли вам специальные занятия.
      – Что еще за занятия? – поинтересовался Джек, прищурившись.
      – Обучающие, – пояснила Лина, ожидая, что он воспримет ее слова скептически.
      – Ясно, – торжественно отозвался Джек, но она заметила, как он усмехнулся.
      – Вы должны понять, что вам нужны эти тренировки, если вы хотите научить Пончика новым командам. Основные он уже знает.
      – Неужели? – недоверчиво спросил Джек, уставившись на пса.
      – Конечно, – ответила Лина, почесала Пончика за ухом, а потом приказала: – Сидеть.
      Пончик покорно опустил свой зад на бетонный пол.
      – Дай лапу, – произнесла Лина, и Пончик охотно выполнил ее просьбу. – Лежать. – Пончик послушно растянулся на полу. – Вот видите, – сказала Лина, погладила собаку по животу и выпрямилась. – Стоять.
      Пончик проворно вскочил.
      – Сидеть, – произнес Джек Донелли таким грозным тоном, что Лина даже вздрогнула. Надо будет посоветовать ему говорить потише.
      Пончик остался неподвижным, как статуя, а потом со вздохом отвернулся. Да, им действительно нужно многому научиться.
      – Видите, он меня не слушается, – проворчал Джек. – Вот поэтому я и думал, что он совсем тупой.
      Лине захотелось оправдать Пончика.
      – Я никогда не встречала тупой собаки, мистер Донелли, только тупых владельцев.
      Похоже, он принял это на свой счет.
      – Вы хотите сказать, что я безнадежен?
      – Конечно, нет, – солгала Лина. Она не понимала людей, равнодушно относящихся к животным.
      Джек перестал притворяться, будто обожает собаку Софи, и укоризненно посмотрел на бульдога.
      – А что, если мы с Пончиком просто продолжим нашу веселую жизнь?
      На какое-то мгновение эта мысль показалась ей заманчивой. Лине не хотелось целых две недели возиться с мрачным владельцем собаки, который не испытывал ни малейшего желания проводить здесь отпуск. Но она не могла подвести Софи и бросить в беде Пончика. Ведь его никто не спрашивал, оставляя человеку, который не понимал и не любил его.
      – А что, если вы продолжите свою веселую жизнь, а Пончика оставите мне?
      Джек прищурился и подозрительно уставился на нее.
      – Ну конечно, вам бы этого очень хотелось, не так ли? Вы забираете Пончика и присваиваете себе все деньги моей тети.
      У Лины и в мыслях этого не было, и его предположение сильно задело ее. Какой болван! Она сморщила носик от отвращения.
      – Мистер Донелли, знаете, что вы можете сделать с этими деньгами? – начала было она, но потом сделала глубокий вдох и заставила себя успокоиться. – Послушайте, Пончик – замечательная собака, и он не заслуживает пренебрежительного отношения. Дайте мне шанс научить вас обращаться с ним, чтобы ваша дружба принесла радость обоим.
      Джек хотел было возразить, но сдержался.
      – Давайте постараемся, хорошо? Ведь это было желанием Софи.
      При одном упоминании о тете жесткие линии вокруг его рта смягчились, и Лина поняла, что при всех своих недостатках Джек Донелли любил Софи.
      – Хорошо, – нехотя согласился он.
      Лина должна была бы торжествовать, но тут вспомнила, что впереди еще две долгие недели.
      – Хорошо, – повторила она вслед за Джеком, – тогда встречаемся завтра в девять.
      – Ладно, – отозвался он и собрался догонять Базза. Но Пончик отказался следовать за ним. – Пошли, приятель! – позвал Джек. Пончик попятился. – Пожалуйста!
      Лина чуть не расхохоталась. Вот мальчишка! Да, здесь придется поработать.
      – Базз, пес, вероятно, хочет, чтобы ты не забыл взять его одеяло с мишками.
      Джек Донелли судорожно сглотнул.
      – Его одеяло с мишками?
      Лина прищурилась:
      – Вам что, не вручили одеяло с мишками, когда вы забирали собаку?
      Джек переступил с ноги на ногу.
      – Ну да, конечно. Но, знаете, оно было потертое и какое-то пестрое, совсем не подходящее для кобеля.
      Пончик громко фыркнул.
      Чтобы не обострять напряжение, возникшее между собакой и ее хозяином, Лина понизила голос:
      – Только не говорите, что вы выбросили его любимое одеяло.
      – Ну, не совсем так.
      Она вопросительно приподняла бровь:
      – Тогда что же вы с ним сделали?
      Донелли тоже перешел на шепот:
      – Ну, я… в общем… сжег его.
      – Сожгли, – повторила Лина. До этого момента в ее лексиконе не было слова «безнадежный», но тут, похоже, она столкнулась именно с таким случаем. – Надеюсь, не на глазах у Пончика?
      – За кого вы меня принимаете? – с негодованием спросил Джек. – Конечно, нет! Но мне с трудом удалось вырвать его у собаки.
      Лину так и подмывало выругаться.
      – А вам не приходило в голову, что он не отдавал вам одеяло, потому что был привязан к нему?
      – Но это же собака!
      – У него есть чувства!
      Пончик заскулил и выразительно посмотрел на Лину.
      Она вздохнула.
      – В нашем магазине есть одеяла, почему бы вам не купить ему взамен другое?
      – Зачем?
      Лина скрестила руки на груди.
      – Неужели у вас в детстве не было любимого одеяла или игрушки?
      – Нет.
      Лина не могла объяснить, как поняла, что Джек лжет. Она не стала уличать его, поскольку его синие глаза грозно блеснули.
      – К тому же ему уже пять лет, что по человеческим меркам целых тридцать пять. Это солидный возраст, пора и повзрослеть.
      Лина покачала головой и отвернулась.
      – Иди, Пончик, увидимся утром.
      Пес не двинулся с места.
      Базз оглянулся, и Лина многозначительно посмотрела на него. Он понимающе кивнул.
      – Пошли, Пончик, дружище! Я припас для тебя мозговую косточку.
      Пончик тявкнул и весело засеменил за Баззом. Когда он обогнал Джека Донелли, Лина могла поклясться, что видела, как пес показал ему язык.
      Да, с ними скучать не придется!

      – Прекрасная конура, – пробормотал Джек, едва Базз занес его багаж и тихо вышел. Пончик растянулся на полу посреди просторной комнаты и принялся грызть косточку.
      Помещение было отделано в зеленовато-кремовых тонах, на огромной кровати лежало красивое цветастое покрывало. Занавески на стеклянной двери прекрасно сочетались с ним. Два больших кресла и место для собаки были обиты тканью в зеленовато-кремовую полоску.
      У доктора Кросби хороший вкус, и она явно заботилась об удобстве своих гостей. В домике имелась маленькая кухня, где в шкафчике стояло три вида кофе, десять разновидностей чая, а в холодильнике красовались банки с различными соками. Там даже была маленькая микроволновка на случай, если гостям вздумается что-нибудь приготовить самостоятельно. Хотя вряд ли кто-то захочет заниматься готовкой, поскольку в здании главного отеля находилось четыре ресторана. К тому же можно было заказать еду прямо в номер. Если Джек не будет пользоваться этим видом услуг, то сможет сэкономить приличную сумму за пару недель.
      Ванная комната тоже была просторной, с двумя мраморными раковинами и огромной джакузи. Полотенца оказались большими, пушистыми и мягкими, а рядом висел махровый халат. Джек почувствовал бы гораздо большее удовлетворение, если бы нашел, на что можно пожаловаться.
      Возле огромной кровати располагалась лежанка для собаки. Она казалась очень удобной, и у Джека появилось предчувствие, что Пончик теперь вряд ли согласится спать на подстилке на полу.
      Рядом со столиком из вишневого дерева были сделаны выходы для подключения компьютера. На тумбе стоял телевизор, а также видеоплейер и музыкальный центр. Еще в комнате было два телефона, один возле кровати, а другой на столике у стеклянной двери, которая выходила на крыльцо и вела в небольшой огороженный дворик.
      Да, доктор Кросби все предусмотрела для комфорта и уюта своих посетителей. Если она и обдирала их, то делала это со вкусом.
      Джек расстегнул сумку, и ему в нос ударил сильный запах шампуня.
      – Черт! – вырвалось у него, когда он увидел, что вся его одежда промокла из-за шампуня, который он забыл закрыть. Джек быстро убедился, что пострадало все, кроме пистолета и кобуры, поскольку они лежали в кармане брюк поверх остальных вещей.
      Его первым желанием было обвинить во всем Пончика, но Джек заставил себя успокоиться, понимая, что не Пончик укладывал вещи. Подойдя к телефону, что стоял у кровати, он взглянул на пса, который с довольным видом грыз кость. Джек просмотрел номера телефонов санатория и позвонил в прачечную.
      Через две минуты раздался стук в дверь, и Джеку пришлось признать, что он не может пожаловаться на нерасторопность обслуживающего персонала. Когда он открыл дверь, на пороге стоял широкоплечий Базз с дружеской улыбкой на лице.
      Джек недоуменно уставился на него.
      – Вы и в прачечной тоже работаете?
      – Я – мастер на все руки! – весело отозвался Базз. Когда Джек протянул ему вещи, он добавил: – Да, здорово пахнет!
      – Это точно.
      – Мы вернем ваши вещи через пару часов, мистер Донелли.
      – Зовите меня Джеком.
      Базз улыбнулся и исчез.
      Пончик продолжал заниматься костью, когда Джек закрыл дверь. Он достал банку абрикосового сока из холодильника, затем подошел к кровати и сел. Она оказалась мягкой и удобной.
      Джек снова потянулся к телефону и набрал номер своего офиса.
      – Колсон слушает, – раздался голос его партнера.
      – Привет, – произнес Джек. – Что нового?
      – А, так большой папа наконец прибыл на маленький собачий курорт.
      – Не валяй дурака, – добродушно огрызнулся Джек. – И держи рот на замке. Никто не должен знать, где я. Ты понял?
      – А что мне за это будет?
      Джек отпил немного сока, размышляя, чем пригрозить.
      – Ну, что скажешь, если я случайно проболтаюсь Барбаре о происшествии на вечеринке у Тито?
      – Слушай, приятель, это низко.
      – Отчаянные обстоятельства требуют отчаянных действий.
      – Да ты и сам не мог оторвать от нее глаз.
      Джек не стал спорить с ним: та стриптизерша действительно была просто потрясающей женщиной. При упоминании о потрясающей женщине Джек неожиданно представил себе губы Лины Кросби. Он потряс головой, чтобы прогнать ее образ, но это не подействовало. Тогда он перевел взгляд на мирно посапывающего Пончика, который заснул с недогрызенной костью во рту. Пончик был самым прозаическим существом, которое Джек когда-либо видел.
      Взяв себя в руки и удивляясь, как женские губы так быстро заставили его забыться, Джек перешел ко второму вопросу:
      – Уже назначили дату слушаний по делу Уинстонов?
      – Да, – ответил Марк. – Десятое июля.
      – Осталось мало времени. Мы должны беречь нашу главную свидетельницу как зеницу ока.
      – Она в надежных руках. Я за нее отвечаю.
      Джек хотел было отпустить шутку на этот счет, принимая во внимание то, что Элиза Джонсон была роскошной женщиной. Конечно, не такой роскошной, как Лина Кросби, но тоже достойной внимания. Но, поскольку речь шла о деле, они с Марком старались не отвлекаться. Они раскручивали его в течение двух лет, собрав достаточно доказательств, чтобы арестовать Джейкоба и Миллисент Уинстонов за мошенничество и отмывание денег. И было крайне важно довести это дело до суда. Элиза Джонсон оказалась храброй девушкой – согласившись выступить свидетелем против Уинстонов, она подвергалась огромной опасности и заслуживала уважения. И никому на свете, кроме своего партнера, Джек не мог доверить ее защиту.
      Одному Богу известно, сколько раз Марк вытаскивал Джека из всяких передряг. Они вместе поступили в академию, вместе окончили ее и с того дня стали партнерами. Джек считал себя самым везучим агентом в бюро и знал, что Марк тоже высоко ценил их сотрудничество.
      – Эй, Джек, вернись на землю!
      Джек потряс головой, осознав, что замечтался:
      – Что?
      – Я спросил, как этот бриллиант выглядит при ближайшем рассмотрении?
      Бриллиант – это было их с Марком кодовое слово, которым они обозначали мошенников. Но одно дело, когда Джек характеризовал так Лину Кросби, сидя в своем кабинете, сейчас же ему неожиданно захотелось защитить ее. И это было чрезвычайно глупо. Красивая внешность не исключает того, что она может оказаться мошенницей. И то, что у нее такой невинный, мягкий взгляд карих глаз, не означает, что она не может быть воровкой.
      – Она оказалась такой, что мне действительно захотелось поближе познакомиться с ней.
      – Невинный ягненок, да?
      – Вот именно.
      – Ну так давай, знакомься. Что тебе мешает?
      Это звучало слишком волнующе, и Джек нахмурился:
      – Не хочу. – «Как бы она ни старалась соблазнить меня своей улыбкой».
      – А как тебе понравилось само место?
      Джек окинул взглядом просторную, уютную комнату.
      – Слишком красиво, чтобы оказаться реальностью.
      – Что, роскошный дворец, а?
      – Здесь действительно довольно сносно, тут вложены миллионы долларов, приятель.
      – Откуда она достала столько денег?
      Вот именно! Сделав запрос, Джек выяснил, что Лина родилась в небогатой семье в штате Висконсин. И если она не выиграла в лотерею, то унаследовать такие деньги от родителей просто не могла.
      – Даже не представляю, – признался Джек. – А ты не можешь узнать это для меня?
      Правда, мысль о том, что ему придется еще глубже сунуть нос в ее личные дела, претила Джеку. Это был не очень хороший признак, учитывая то, что он этим зарабатывал себе на жизнь.
      – Эй, что с тобой? – спросил Марк.
      – Слушай, я все-таки в отпуске.
      Однако Джек вынужден был признать, что одного взгляда на хорошенького доктора оказалось достаточно, чтобы сбить его с толку. Она искушала его, а искушения сейчас совсем некстати. Особенно если он хочет собрать на нее компромат.
      – Марк, окажи мне услугу и загляни в ее папку. Я оставил копию файла в левом ящике стола.
      Марк шумно вздохнул, вероятно, собираясь выразить протест, но Джек перебил его, поскольку раздался стук в дверь:
      – Я перезвоню тебе через пару дней. Пока.
      – Подожди…
      Стук в дверь разбудил Пончика, и он с интересом приподнял голову.
      – Какая из тебя, к черту, сторожевая собака, – проворчал Джек, перешагивая через него.
      Пончик фыркнул.
      Джек распахнул дверь, и кровь отхлынула у него от лица. На пороге стояла Лина Кросби. Она смотрелась потрясающе в коротких полотняных шортах и розовой футболке с квадратным вырезом и полинявшими изображениями двух поросят. Эти поросята выглядели необычно счастливыми, и немудрено, если учесть, какую часть женского тела они прикрывали.
      Докторша, без сомнения, пыталась соблазнить его.
 
      – Как, черт возьми, вы умудрились снова упустить ее? – проревел сердитый голос в телефонную трубку.
      Джимми Делейни дернул за ворот рубашки, прилипшей к вспотевшему телу.
      – Кто-то, похоже, предупредил их, босс. Мы подобрались так близко…
      – Так близко, – передразнил босс. – Это ничего не меняет, тупица.
      – Мы идем за ними по следу, – произнес Джимми с уверенностью, которой совсем не ощущал. В его работе нельзя выказывать нерешительность. – Наш источник сообщает, что они направились в Делавэр.
      – Так отправляйтесь туда поскорее, идиоты. – Было слышно, как на том конце провода говоривший с шумом затянулся сигаретой. – День слушаний неумолимо приближается. Мы должны заставить эту женщину замолчать. И лучше навсегда!
      – Все будет сделано.
      – В этом-то и проблема! Вы делаете все, но результата нет.
      – В этот раз получится.
      – И я не буду возражать, если вместе с ней вы уберете этих двух агентов. Это увеличит ваш гонорар.
      – Я могу достать только одного, второй исчез.
      – Исчез? Куда?
      – Никто не знает.
      – Ну так разыщите и его тоже. Я знаю наверняка, что мой босс будет очень доволен, если на свете станет двумя федералами меньше.
      – Хорошо.
      – Кролик, – на этот раз в голосе прозвучала угроза, – я бы не хотел оказаться на твоем месте, если вы провалите дело.
      Джимми не обратил внимания на угрозу, поскольку ужасно разозлился, что ему припомнили его прозвище. Разве можно с таким прозвищем добиться уважения в работе? Ну почему его не прозвали Кинжалом, Змеей или Гадюкой?
      – Я не провалю, – отозвался он, мысленно обозвав босса ослом. Пусть он босс, но это не значит, что Джимми должен любить его. Кроме всего прочего, ведь это именно он придумал такое прозвище для Джимми. – Мы ее из-под земли достанем.
 
      Лина изо всех сил старалась не покраснеть от смущения. Судя по озадаченному выражению на лице Джека Донелли, она предположила, что он ожидал появления владелицы санатория в более строгом наряде.
      Правда, сейчас она не на службе. Лина пришла, чтобы сделать подарок Пончику.
      – Я… я подумала, что Пончику это может понравиться.
      Джек не сразу перевел взгляд на подарок. Лина взглянула на свою футболку так, словно что-то пролила на нее. Там не было никаких пятен, только поросята. Она попыталась развеять неловкое молчание, показав на левого, а потом на правого поросенка.
      – Это Скутер, а это – Боб.
      Джек едва не подавился, когда перевел взгляд выше.
      – Что?
      – Этих поросят зовут Боб и Скутер.
      На долю секунды Джек глянул вниз и чуть скривился, словно прикусил щеку.
      – Ох, – вырвалось у него.
      «Господи, он думает, что я так назвала свои груди!» Лина попыталась исправить положение:
      – Миссис Перелли приезжает каждый год со своим спаниелем… и… и сыном Джейми. А Джейми – хороший художник, это он придумал этих поросят. Каждый раз он дарит мне на день рождения футболку с ними и… – «Господи, ты сама не понимаешь, что несешь», – подумала она про себя и остановилась. – А это для Пончика, – закончила Лина, протягивая одеяло.
      – Что это? – спросил Джек и по привычке подозрительно прищурился.
      Смущение докторши сменилось раздражением. Она развернула одеяло и потрясла им.
      – Это – одеяло, – с расстановкой повторила она на тот случай, если Джек плохо понимает родной язык.
      – А что на нем нарисовано? – поинтересовался Джек.
      Господи, Софи никогда не говорила, что ее племянник такой тупой.
      – Это сердечки. Неужели вы их не узнали?
      Джек открыл было рот, но тут у двери появился Пончик с большой костью в зубах и отчаянно завилял всем телом. Лина не смогла сдержать улыбку. Она любила всех животных, но Пончик по непонятной причине занимал особое место в ее сердце. Лина присела и погладила его.
      – Привет, мой милый. Вижу, Базз уже балует тебя. Ты хорошо устроился?
      – Осторожнее, к нему лучше не подходить, когда он грызет кость, – предупредил Джек.
      – Да неужели? – произнесла Лина, и в этот самый момент Пончик с презрением глянул на большого глупца и положил кость к ногам Лины.
      Она изо всех сил старалась не рассмеяться, когда увидела, как Джек подбоченился и с негодованием произнес:
      – Это животное выводит меня из себя.
      – Он, вероятно, испытывает сходные чувства по отношению к вам.
      – Но я ведь только и делал, что заботился о нем с того самого момента, как привел домой! – возразил Джек, и его глаза потемнели от негодования.
      – Вот именно! – Лина протянула кость Пончику и выпрямилась. – А где любовь? Уважение?
      Джек кивнул на Пончика:
      – Вот его и спросите.
      Но Пончик уже исчез в комнате.
      – Послушайте, может, положим это одеяло на его лежанку и посмотрим, понравится ли оно ему? – предложила Лина.
      Донелли уставился на одеяло.
      – А ничего более подходящего для кобеля не было?
      – А вы предпочли бы крольчат или персики?
      По выражению его лица было видно, что это Джека тоже не привлекало.
      – Нет ничего предосудительного в сердечках, – наставительно произнесла Лина. – Особенно для Пончика. Он – любовник, а не боец.
      – Любовник?! – Джек едва не поперхнулся.
      – Да, и у него здесь есть пассия по кличке Долли.
      Джек недоверчиво уставился на гостью, а потом громко рассмеялся. Смех его был таким же притягательным, как и красивые синие глаза. Лина отвела взгляд в сторону, но потом заставила себя снова посмотреть на него. Надо взять себя в руки, не хватало еще увлечься.
      – Господи, вы представляете, кого они с Долли произведут? Эдакие морщинистые плюшевые мячики. Слава Богу, что он кастрирован.
      Лина с изумлением уставилась на Джека.
      – Неужели вы кастрировали Пончика? – вскричала она.
      – Ну… нет. А тетя Софи разве этого не сделала?
      – Нет! Это породистая собака, мистер Донелли. Ваша тетя хотела, чтобы от него были щенки, чтобы его линия продолжалась.
      – Неужели вы никогда не смотрели передачи Боба Баркера? Он постоянно подчеркивает, что нужно стерилизовать или кастрировать своих питомцев.
      – Ну, я полностью согласна с этим, – смягчилась Лина. – Но в случае с Пончиком тетя Софи хотела продолжения породы.
      Джек громко хмыкнул.
      – Ну уж нет, когда можно провести эту операцию?
      Они оба посмотрели туда, где еще недавно сидел Пончик, но тот уже исчез, бросив на полу свою кость.
      – Куда он делся? – громко произнес Джек.
      «Господи, тупой – самое безобидное прозвище, которое только можно подобрать для этого болвана».
      – Так можно мне войти? – поинтересовалась Лина, стараясь сдержать свое возмущение.
      Джек помялся, но потом отступил и жестом пригласил ее войти. Лина прошла в комнату и положила одеяло на подстилку Пончика, а затем опустилась на колени и приподняла край покрывала. Так и есть, Пончик спрятался. Положив голову на лапы, он испуганно смотрел на нее.
      Джек Донелли, может, и красавчик, но совершенно бесчувственный.
      – Выходи, мой милый. Ничего с тобой не случится, я обещаю.
      – И не рассчитывай на это, – грозно произнес стоявший позади нее Джек. – Я не собираюсь возиться с его щенками.
      Пончик чуть двинулся вперед, но при этих словах снова прижался к стене.
      Лина взорвалась:
      – Какое же вы жестокое и бессердечное чудовище! – Она обернулась к нему, придумывая эпитет пообиднее, но слова замерли у нее на губах, когда она увидела, что все его внимание обращено на ее зад. Торопясь отыскать Пончика, она совсем не подумала о том, что заняла такую компрометирующую позу.
      Лина смутилась, все ее негодование мгновенно испарилось, и она села на пол. Ощутив, что лицо у нее зарделось, Лина повернулась спиной к Джеку и снова приподняла край покрывала. Пончик буквально вжался в стену.
      – Не волнуйся, мой милый. Этот индюк ничего тебе не отрежет, пока ты под моим покровительством.
      Пончика это не убедило.
      Лина почувствовала, что ее щеки приобретают обычный цвет, и повернулась к Джеку:
      – Заверьте его спокойным, дружелюбным тоном, что не собираетесь кастрировать в ближайшее время.
      Джек с трудом оторвал взгляд от заманчивого зрелища, но выглядел несколько оторопевшим. Лина вдруг забеспокоилась, не полнят ли ее шорты. Этот вопрос вообще-то не должен был волновать ее, но ей не хотелось, чтобы кому-нибудь ее попка показалась слишком полной.
      Джек с трудом сглотнул, осознав, что только что увидел самый прелестный женский зад, какой когда-либо имел удовольствие лицезреть. Он попытался вникнуть в смысл последней фразы Лины, но это была трудная работа, поскольку мозг был затуманен страстью. Не зная, что сказать, он кашлянул.
      – Что?
      Лина взглянула на него так, словно он был законченным идиотом, но разве не так примерно она назвала его несколько минут назад?
      – Я сказала, что вам нужно присесть рядом и заверить Пончика, что не собираетесь кастрировать его.
      – Но я не хочу его случать.
      – Чудесно! Но если вы не хотите, чтобы он провел эти две недели под кроватью, то я предлагаю вам все исправить сейчас.
      Джек попытался стряхнуть с себя наваждение и скривился при мысли о том, что приходится потакать собаке, и так превратившей его жизнь в кошмар. По правде говоря, он не слишком огорчился бы, если бы Пончик провел весь отпуск под кроватью. Эта мысль даже радовала его. Но блеск в глазах докторши не предвещал ничего хорошего.
      – Ладно, но я оставляю за собой право провести эту операцию в будущем, – сказал Джек, не веря, что эти слова произносит он сам.
      Он опустился на колени рядом с Линой и заглянул под кровать. При этом Джек ощутил аромат ее духов. Запах был чудесным – легким, цветочным.
      Стараясь не обращать внимания на ее близость, Джек выдавил из себя:
      – Выбирайся, Пончик. Ничего не случится с твоими… собачьими достоинствами.
      Пончик хмуро уставился на него. Джек бросил взгляд на Лину, подумав, какое у нее красивое имя. Он был уверен, что она тоже нахмурилась. Но нет, Лина ободряюще улыбалась Пончику, и Джек поймал себя на том, что ему хочется, чтобы она улыбалась так только ему. Но только чтобы его не извлекали из-под кровати, а приглашали на нее.
      Джек одернул себя. Нужно помнить, что она, вероятно, намеренно пытается соблазнить его, чтобы он не совал нос в ее сомнительный бизнес. Если в этом месте и обманывают, то тоже со вкусом.
      Джек повернулся и взял кость, намеренно прикоснувшись при этом к руке Лины. Искры не посыпались, но пульс его резко участился, доказывая, что он проигрывал в сражении, хоть и старался не поддаваться искушению. И его охватила злость на эту женщину. О чем она только думала, появившись здесь в шортах и неприлично открытой маечке, да еще благоухая такими потрясающими духами?!
      Стиснув зубы, он повертел костью так, чтобы Пончик увидел ее.
      – Почему бы тебе не выбраться оттуда и не заняться костью, приятель?
      Пес хмыкнул.
      – Взяткой ничего не добьешься, когда дело касается мужских достоинств, – прокомментировала Лина. – В этом все мужские особи одинаковы.
      Джеку показалось, что в ее словах спрятана насмешка. Нужно предпринять защитные меры, пока аромат ее духов не свел его с ума.
      – Попробуйте снова приободрить его.
      – Никакой кастрации, – повторил Джек. – Слово скаута, – добавил он, подняв два пальца и надеясь, что это верный жест, хотя никогда в жизни не был скаутом. Ему это показалось довольно умным ходом.
      – Вы никогда не были скаутом, – прошептала Лина, продолжая улыбаться и не сводя глаз с собаки.
      – Как вы узнали?
      – По вашим пальцам. У меня три старших брата, и все они были скаутами.
      – Ох, – вырвалось у Джека, и он уронил руку.
      – Разве вы не знаете, как это жалко выглядит, когда лжешь своей собаке?
      – Можно подумать, что он понимает.
      Пончик фыркнул.
      Лина метнула на Джека такой взгляд, по которому было ясно, что Джеку очень повезло, что в руках у нее не оказалось бейсбольной биты, которая, без сомнения, опустилась бы ему на голову.
      – Принесите мне поводок.
      Джек нахмурился.
      – Вы что, хотите вытащить его оттуда?
      Лина закатила глаза, и Джек почувствовал, что окончательно дискредитировал себя. Впрочем, она сразу не слишком высоко оценила его способности в управлении собакой.
      По какой-то причине это рассердило Джека. Обычно он не придавал значения тому, что о нем думали, и это было нормально, поскольку по роду своих занятий он нажил немало врагов. Но сейчас он разозлился.
      – Я не стану вытаскивать его оттуда. Мы просто предложим ему прогуляться, – пояснила Лина.
      – Вы с таким же успехом можете предложить ему искупаться. Это создание терпеть не может прогулки.
      – Перестаньте спорить, просто подайте мне поводок, пожалуйста.
      Джек пожал плечами и поднялся, не преминув при этом снова вдохнуть соблазнительный запах.
      Он порылся в чемодане, извлек поводок и протянул его Лине, хотя считал затею безнадежной.
      – Отойдите подальше, – приказала она.
      – Зачем? – спросил Джек, думая о том, что ее глаза напоминают хороший, старый коньяк и так же опьяняют.
      – Если вы не можете помочь, хотя бы не мешайте.
      Уверенный в том, что Лина совершает большую ошибку, Джек все же отошел.
      Она снова наклонилась:
      – Ну, давай, мой милый. Все будет хорошо. Я не позволю этому большому дурачку обижать тебя, обещаю.
      – Но-но!
      – У меня появилась отличная идея, – весело произнесла Лина, постучав поводком по полу. – Как насчет прогулки? Может, мы даже встретим Долли!
      Пончик выскочил из-под кровати как камень, выпущенный из пращи, промчался к двери мимо изумленного Джека и принялся нетерпеливо кружиться возле Лины, громко повизгивая.
      Она выпрямилась, улыбаясь. Следовало признать, что это была не самодовольная улыбка, а ласковая и даже очаровательная.
      – Похоже, мы отправляемся гулять, – сказала она, шагая к двери.
      – Вот уж не думал, что этот сморщенный мешок удастся подкупить, – пробормотал Джек и последовал за ними.
      – Это не подкуп, – возразила Лина, пристегивая поводок к ошейнику Пончика, – а знание мужской психологии. Ну что, готовы к прогулке?

      – Так чем вы занимаетесь в ФБР? – спросила Лина, когда они направились по проторенной тропке к небольшой рощице.
      Джек не мог оторвать взгляд от весело бегущего Пончика, который резвился, как маленький щенок. Но, услышав вопрос, остолбенел.
      – Откуда вы знаете, что я работаю на Бюро? – поинтересовался он.
      – Мистер, я даже знаю, какие пижамы вы носили в детстве. – Лина рассмеялась при виде его озадаченной физиономии.
      – О, это все тетя Софи.
      Она кивнула.
      – Скуби Ду, Винни Пух.
      – Я не хотел носить их, но меня заставляли!
      – Но вашим любимцем был Булвинкл.
      – Да, Булвинкл – это класс. Он все время пытался предотвратить войну. – Джек зажмурился. – Бог мой, я смущен. А что еще она вам рассказывала?
      – Так, дайте вспомнить. Как-то раз вас поймали пьяным за рулем и…
      – Это ошибка!
      – За рулем велосипеда!
      – Да я просто ел хот-дог!
      – Еще она рассказывала, как вас застали обнимающим дочку священника.
      – Господи!
      – Да, на ступеньках церкви.
      – В то время это место казалось самым подходящим.
      – Или когда…
      Он застонал:
      – Хватит! Я все понял.
      – Вы были любимым предметом разговоров Софи.
      Что-то шевельнулось в его груди, Джек снова ощутил горечь утраты. Он вспомнил, как любила его тетя. Она каждое лето забирала его к себе, спасая от долгих и томительных дней, наполненных ненавистью. Джека охватило чувство вины за то, что его не было рядом в последние минуты ее жизни.
      Похоже, то, что происходило в его душе, отразилось и на лице, поскольку Лина, внимательно наблюдавшая за ним, перестала улыбаться.
      Джек быстро справился с собой:
      – Должно быть, это было довольно скучно.
      Она покачала головой, и ее шелковистые волосы разметались по плечам.
      – Нет, даже Джеймс Бонд бледнел перед вами. – Она умолкла, продолжая изучающе разглядывать его. – Софи очень гордилась вами, Джек.
      Он, конечно, знал об этом, но обрадовался, услышав от Лины. Ему понравилось, как она произнесла его имя. И он моментально начал представлять другие слова, которые хотел бы от нее услышать.
      Чтобы продолжить разговор, Джек сказал:
      – Это несправедливо. Вы знаете обо мне такие детали, а я ничего не знаю о вас.
      – Спящая красавица.
      – Что?
      – На моей любимой пижаме была Спящая красавица.
      Джек сразу же представил себе обнаженную Лину, спящую на лужайке, и себя, целующего ее, чтобы разбудить.
      Он с трудом вернулся на землю, когда Пончик уже далеко увлек за собой Лину. Она продолжала идти, оставив Джека позади. Какое прелестное зрелище представляли собой ее стройные ноги и красивые, соблазнительно покачивающиеся бедра! Он мысленно возблагодарил Создателя за такое безупречное творение.
      Джек еще пару секунд полюбовался Линой и бросился догонять ее. Они молча шагали, пока не подошли к большому прозрачному пруду. Там был оборудован причал, а на другой стороне с толстого клена свисала тарзанка, с которой можно было прыгать в прохладную воду. Все это живо напомнило ему домик тети в Пенсильвании, и Джек снова погрузился в ностальгические воспоминания.
      Господи, как он любил лето, свободу и приключения, когда можно было рыбачить, путешествовать или строить на дереве укрытие! Но больше всего ему нравилось, когда дядя учил его выслеживать животных, осторожно наблюдать за ними, различать их и фотографировать в естественной среде.
      Когда черный дрозд слетел с дубовой ветки и принялся кружить над ними, Джек был настолько захвачен своими воспоминаниями, что в свежем вечернем воздухе даже почувствовал запах химических реактивов, словно они с дядей снова находились в затемненной комнате и проявляли фотографии. Но тут в памяти всплыло, как его занятиям фотографией неожиданно пришел конец, и он решил, что на этот день с него достаточно воспоминаний.
      У Джека перехватило дыхание, когда он увидел, что делали с волосами Лины лучи заходящего солнца. Если раньше они казались ему светлыми, то сейчас переливались разными цветами, от светло-золотистого до каштанового. Лина, похоже, не заметила его волнения. Она спокойно протянула ему поводок. Джек уставился на него так, словно это была змея:
      – Вы думаете, это хорошая идея?
      Улыбаясь, Лина ответила:
      – Да, вам с Пончиком нужно научиться доверять друг другу.
      Ха! Верить Пончику – это все равно что верить, будто Аль Капоне станет платить налоги.
      Лина приказала Пончику: «Стоять», – а к Джеку обратилась со словами «Подойдите ко мне». Обе команды были даны тоном, не терпящим возражений, так что оба подчинились. Кроме того, Джек был не против побыть рядом с Линой. Он нехотя взял поводок.
      – И что мне делать?
      – Давайте начнем с основных команд. Попросите его сесть.
      – Сидеть! – рявкнул Джек.
      Пончик недоуменно взглянул на хозяина, словно тот заговорил на арабском.
      Лина вздохнула.
      – Я же предложила вам попросить, а не приказывать.
      – Я – хозяин, а он – собака. Пончик должен подчиняться моим приказаниям.
      – Но он не будет их выполнять, если команда подана со злостью. Попросите по-хорошему.
      Джек елейно засюсюкал:
      – Пончик, не окажешь ли ты мне честь, опустив свой зад на землю?
      Пончик фыркнул.
      Лина присела, привлекая внимание собаки.
      – Ну пожалуйста, милый, не упрямься. – Она подняла глаза на Джека, сощурившись от солнца. – Попросите вежливо.
      – Сидеть.
      Пончик отвел взгляд в сторону, а затем неторопливо, словно нехотя, сел. Это была огромная победа, но Джеку показалось, что Пончик не разделял его радости. Стараясь закрепить достигнутое, Джек присел и протянул руку.
      – Дай лапу! – приказал он, а затем добавил: – Пожалуйста.
      Пончик подчинился, продолжая смотреть в сторону.
      Что-то дрогнуло в сердце Джека от этого жеста. Он и понятия не имел, что такая мелочь может обрадовать его. Ведь собака превратила его жизнь в кромешный ад. Джек посмотрел на Лину и радостно улыбнулся.
      – Неплохо для начала!
      Довольная улыбка исчезла с лица Лины, когда ее взгляд остановился на его губах. Джек поднимался медленно, чтобы не спугнуть девушку. Неожиданно воздух вокруг них стал раскаленным. Джека охватило странное ощущение, которого он никогда не испытывал прежде. Ему отчаянно хотелось прикоснуться к ней, дотронуться губами до ее рта. И он наверняка попытался бы поцеловать Лину, если бы это наваждение не было разрушено возмущенным лаем Пончика, который Джек истолковал как предупреждение: «Даже и не думай об этом».
      Лина, похоже, поняла это точно так же, поскольку быстро отступила назад и отвела взгляд от губ Джека. Она старалась смотреть куда угодно, только не в его сторону.
      – Хорошо, – хрипло произнесла она и кашлянула. – Давайте попытаемся продвинуться дальше.
      Джеку тоже этого хотелось. И он прекрасно знал, что ему было нужно. Но затем он вспомнил, зачем она могла искушать его, и одернул себя. Сближение с ней не входило в его планы. Так что в данном случае он должен поблагодарить Пончика.
      – И что будем делать? – спросил Джек, но в отличие от Лины его голос был звучным и уверенным.
      – М-м, – произнесла она, не отрывая взгляда от пруда, – может, немного прогуляемся и поучим Пончика ходить рядом?
      В этот момент появилась женщина с небольшой пятнистой собачкой. Что тут началось! Пончик подпрыгнул на метр от земли, а после приземления принялся кружить вокруг Джека, радостно повизгивая. Джек и понятия не имел, что эта собака может так прыгать.
      Через несколько секунд Пончик остановился, поскольку поводок обмотался вокруг ног Джека. Но это не помешало Пончику! Он продолжал вырываться с такой силой, о которой хозяин и не подозревал.
      – Тише, псина, – приказал Джек, но Пончик проигнорировал его слова.
      Объект пристального внимания Пончика, маленькая лохматая собачонка, продолжала сохранять надменно-равнодушный вид, но затрусила более грациозно. Джек сравнил ее с женщиной, кокетливо покачивающей бедрами. Она точно говорила: «Поймай меня, если сможешь, парень».
      – Здравствуйте, миссис Мерриуэзер, – тепло приветствовала хозяйку собачки Лина. – Привет, Долли.
      – Долли? – тупо повторил Джек. Он смотрел на Лину, в то же время пытаясь удержаться на ногах.
      Так вот эта знаменитая Долли! Надо сказать, у Пончика весьма странный вкус. Нужно добавить, правда, что Пончик, похоже, проявляет интерес и к Лине тоже, так что для него не все потеряно.
      Джек оказался в очень затруднительном положении. Если он не высвободится от обмотавшегося вокруг ног поводка, то упадет носом в землю. И, как выяснилось, Пончик не собирался помогать ему. Тогда Джек поспешно отстегнул поводок от ошейника и попытался удержать собаку. Он боялся, что Пончик в любвеобильном порыве набросится на свою пассию и приступит к процессу производства щенков.
      Джек принялся выпутываться из поводка, но тут Пончик снова рванулся вперед, и хозяин, потеряв равновесие, выпустил собаку. Он упал на бок, и какая-то ветка воткнулась ему в бок. Не успел Джек охнуть, как Пончик, точно ракета, понесся вперед.
      Лина оставалась на удивление спокойной и продолжала улыбаться, не предпринимая попыток остановить собаку. А Джек обнаружил, что Пончик, получив свободу, сохранил своеобразное чувство достоинства. Он резко остановился перед Долли, и они соприкоснулись носами, проделав что-то вроде эскимосского ритуала. Миссис Мерриуэзер тоже не проявляла беспокойства, что говорило о том, что скандала, возможно, удастся избежать.
      Джек сел, подавив желание высказать все эпитеты, которые были готовы сорваться с языка. Едва Джек освободился от поводка, как над их головами пролетела резиновая тарелка и упала прямо на середину пруда.
      Джек разгадал намерение Пончика еще до того, как тот ринулся к пруду. Этот чертов пес хотел покрасоваться перед своей дамой.
      – Пончик, чертов осел, вернись сейчас же! – закричал он, но эти выражения явно не входили в набор обязательных команд для собаки, потому что Пончик даже ухом не повел.
      Джек с ужасом смотрел, как Пончик прыгнул в воду. Господи, только этого не хватало! Пончик камнем пойдет на дно, а вместе с ним утонет и наследство Джека. Прощай домик в Пенсильвании! Не раздумывая, Джек бросился в воду следом за собакой. Он судорожно перевел дыхание, потому что из-за необычно холодной погоды температура воды была всего несколько градусов.
      Вынырнув на поверхность, Джек понял две вещи. Во-первых, надо было дать этой псине утонуть, поскольку ни одна собственность не стоит тех хлопот, которые он принес Джеку. И во-вторых, Джеку не грозила потеря собственности в ближайшее время, поскольку Пончик плавал, как чемпион.
 
      – Почему вы не сказали мне, что этот пес умеет плавать? – произнес Джек, прислоняясь к двери своего домика и дрожа от холода.
      Лина выключила кондиционер, затем взяла в ванной несколько полотенец и вернулась в комнату.
      – Я пыталась, но вы были слишком заняты, изображая из себя супергероя, и не обратили внимания.
      Джек выглядел восхитительно. Он стоял совершенно мокрый, и капли воды стекали по его щекам и подбородку. Взъерошенные волосы перепутались, придавая ему комический вид. Он напоминал Аладдина, промокшего под дождем.
      Правда, Лина не помнила, чтобы у Аладдина была такая прекрасная широкая грудь, а прилипшая к ней мокрая рубашка подчеркивала каждый мускул. Мокрое пятно образовалась на ковре вокруг ног Джека, поэтому Лина расстелила полотенце и распорядилась:
      – Вставайте сюда.
      Джек покорно шагнул вперед, не переставая дрожать. Увидев улегшегося на подстилку Пончика, он спросил:
      – А почему эта псина не замерзает?
      – Потому что на нем нет мокрой одежды. Кстати, вам следует снять ее.
      – О, доктор Кросби, мы знакомы с вами всего один день, а вы уже пытаетесь раздеть меня.
      Лина прикусила язык. Ей следует помнить, что этот мужчина совсем замерз. И нужно также помнить, что в его словах нет ни капли правды. Ну, может, чуть-чуть. Да и какой женщине не захотелось бы увидеть красивого мужчину во всей его прекрасной наготе? Это естественное человеческое желание.
      Его мокрые, прилипшие бриджи откровенно обрисовывали сильные мышцы ног. Но разве у мужчин некоторые части тела не съеживаются от холода? Если это так, то она не прочь увидеть его в возбужденном состоянии.
      Рассердившись на себя за такие мысли, Лина протянула Джеку два полотенца и сказала:
      – Снимите одежду и примите горячий душ.
      Он собрался было возразить, но передумал и, дрожа от холода, прошел мимо нее в ванную.
      – Не хотите присоединиться? Я бы позволил вам потереть мне спинку.
      – Заманчиво, – ответила Лина, надеясь, что в ее голосе прозвучал сарказм. – Очень заманчиво, но думаю, я пойду.
      – Жаль, – ответил он и закрыл за собой дверь.
      Лина стояла, обдумывая, что сделает этот человек, если она проскользнет внутрь и присоединится к нему. Скорее всего вызовет полицию, чтобы ее арестовали.
      Она в долгу перед ним, но почему, и сама не могла объяснить. Ведь пыталась же удержать его от прыжка в пруд, но он был в панике. И это хороший признак, даже если он больше беспокоился о завещании, а не о собаке. Такой героизм заслуживал награды.
      Размышляя над этим, Лина повернулась к телефону.
 
      Горячий душ согрел Джека, но внутри он ощущал холод, и это злило его. Он действительно испугался за проклятую псину, что было непростительно. Джеку не слишком хотелось заботиться об этой морщинистой собаченции, особенно если принять во внимание то, что маленькая бестия делала все возможное, чтобы выставить его дураком. А Джеку было неприятно выглядеть дураком в глазах красивого доктора Лины.
      Правда, Джек вынужден был признать, что обрадовался, когда Пончик выполнил его команды. Он и не представлял, что его охватит такая гордость, когда собака протянула ему лапу. Джек не мог выразить точно это чувство, оно было новым и незнакомым, но весьма приятным.
      Джек выключил воду и вышел из ванны. Он растер волосы и тело мягким махровым полотенцем, а затем обмотал его вокруг бедер. Расческа все еще оставалась в дорожной сумке, поэтому он пригладил волосы рукой и прошел в комнату.
      Джек полагал, что Лина уже ушла. Он не ожидал, что она будет сидеть возле Пончика и делать ему массаж. Джек был заворожен тем, как ее пальцы скользили по шерсти, он не мог оторвать взгляд от этого зрелища и искренне позавидовал собаке.
      Лина подняла на Джека глаза и улыбнулась, но улыбка тут же исчезла, а глаза девушки округлились. Слава Богу, что он прикрыл определенную часть тела, а то она увидела бы его во всей красе. Эта мысль приятно взволновала Джека. Он криво усмехнулся, а Лина судорожно сглотнула.
      – Я…
      – Я совсем забыл, что у меня нет никакой одежды в ванной.
      – Простите… Я сейчас уйду. Я… только ждала, пока принесут заказ.
      Джек удивился:
      – Заказ? Но я ничего не заказывал.
      Лина сосредоточенно разглядывала пятно на стене чуть левее его плеча.
      – Это я заказала для вас, чтобы вы согрелись. Чтобы вы… – Ее голос пресекся. Она с трудом выдавливала из себя обрывки фраз.
      Яркий румянец, появившийся на щеках смущенной женщины, делал ее невероятно соблазнительной. А поросята на футболке запрыгали, точно живые, потому что ее грудь вздымалась так часто, словно Лина целую неделю сдерживала дыхание и теперь никак не могла надышаться.
      До Джека дошло, что если она опустит глаза, то сразу увидит некоторые свидетельства того, насколько соблазнительной он ее находит. Поэтому он быстро повернулся к шкафу, чтобы одеться. И тут же вспомнил, что ему, собственно, не во что одеваться. Вряд ли она оценит, если он появится перед ней в одной кобуре с пистолетом.
      – О Боже! – пробормотал он. – Это невероятно, но мне нечего надеть.
      – Как это? – удивилась Лина.
      – Небольшое дорожное происшествие, вся моя одежда в прачечной.
      Лина прижала руку к груди, словно пыталась удержать сердце на месте. Джек с удовольствием заменил бы ее руку своей, но побоялся, что полотенце на его теле не выдержит такой нагрузки.
      – Вы… поранились, – прошептала Лина.
      – Что?
      Она кивнула, не отрывая взгляда от стены.
      – У вас… рана… на боку.
      Джек впервые заметил, что ветка, на которую он упал, действительно повредила кожу. Он чувствовал боль, но и понятия не имел, что так сильно расцарапал кожу. Неожиданно рана заныла сильнее, но он, конечно, не собирался признаваться в этом.
      – Это просто царапина.
      – Ее нужно продезинфицировать. Я сейчас попрошу принести что-нибудь.
      – Да это не важно. – Само слово дезинфекция казалось ему более болезненным, чем царапина.
      – Полагаю… мне пора идти, – сказала Лина и направилась к двери, старательно обойдя Джека. – Только… только скажите тому, кто принесет коньяк… записать это на мой счет.
      – Коньяк? – переспросил Джек. – Вы заказали нам коньяк?
      Лина смутилась.
      – Нет… это только для вас. Я не люблю его.
      Джек не слышал ее слов, потому что любовался ее нежной кожей.
      – Все равно останьтесь, – попросил он. – Вы же знаете, что говорят о тех, кто пьет в одиночку.
      – Но я же сказала, что не люблю коньяк, – ответила Лина, направляясь к двери.
      – А что вы любите? – спросил он, испытывая необъяснимое желание перейти с ней на ты.
      – Ну, я люблю вино.
      – Я сейчас накину халат, а вы закажите еще вина. – Это предложение явно не обрадовало Лину, и поэтому Джек решил сыграть на чувстве вины. – Это самое малое, что вы можете сделать, поскольку не удержали меня от купания в пруду.
      – Но я пыталась удержать вас, черт возьми!
      – Не слишком настойчиво. Пожалуйста, останьтесь. – Джек сам не мог понять, почему это так важно для него, да и не хотел задумываться над этим.
      Она заколебалась, но потом согласилась:
      – Ну хорошо.
      Чтобы она не успела передумать, Джек торопливо направился в ванную.
      – Я сейчас вернусь.
      Когда он снимал полотенце и брал халат, висевший на двери, до него донесся тихий голос Лины, но слова были непонятны. Ее голос был таким же приятным, как и она сама. Не было ничего удивительного в том, что Джека тянуло к этой симпатичной женщине. Только бесчувственный мог противостоять ее чарам. Но это осложняло дело, поскольку она кружила ему голову.
      Забрав мокрую одежду и полотенце, Джек вышел из ванной и увидел, что Лина снова делает массаж Пончику. На морщинистой морде этого создания застыло блаженное выражение. Впрочем, вряд ли можно так говорить о собаке. Правда, Джек уже начал привыкать к бульдожьей физиономии, как полицейские привыкают к виду мертвецов.
      Лина подняла глаза, и когда увидела его в халате, облегченно улыбнулась. Это выражение лица шло ей, но Джек почему-то рассердился. Он бы предпочел увидеть на ее лице разочарование.
      – Напитки сейчас будут, – сказала Лина и, погладив Пончика в последний раз, грациозно встала.
      Пес с явным разочарованием проследил за ней взглядом, а затем повернулся и посмотрел на Джека.
      Джек поднял руки:
      – Эй, я не виноват, что она перестала гладить тебя!
      Пончик фыркнул.
      – Знаете, – начал Джек, жалуясь Лине, – меня утомляет, что он винит меня во всех своих несчастьях. Я, в общем, не такой уж плохой парень. – Джек бросил на ковер полотенце, а сверху свою мокрую одежду.
      – Если бы вы уважали его немного больше, то и он относился к вам по-другому.
      – Спасибо за разъяснение.
      Лина улыбнулась, и у Джека все смешалось в голове. Эта женщина была не просто опасна. Она была смертельно опасна. Не желая умереть преждевременной смертью, Джек отвел взгляд от ее улыбающегося лица и решил сосредоточиться на чем-то менее соблазнительном. Например, на Пончике.
      – Ну… – начал он и осекся, а затем, собравшись с духом, спросил: – Как бы вы посоветовали показать ему, что я его люблю?
      – Почему бы вам не сесть на пол рядом со мной и не приласкать его? Я полагаю, ему просто не хватает человеческого тепла.
      Опуститься на пол рядом с Линой было весьма заманчивым предложением, так же как и ласка. Но Пончик никак не вписывался в сценарий.
      Джек начал искать предлог для отказа, но его спас стук в дверь.
      – Я открою! – торопливо сказал он и только потом понял, как глупо прозвучала эта фраза. Ведь это был номер его и Пончика, а пес, как известно, еще не выучился открывать дверь.
      Естественно, в дверях стоял Базз. Правда, в этот раз на нем была фуражка не службы прачечных, а гостиничного сервиса.
      Джек отступил.
      – Похоже, вы здесь в пяти лицах?
      Базз широко улыбнулся в ответ:
      – Я люблю работать.
      Он прошел с большим подносом в комнату и поставил его на столик в углу. На подносе располагался большой бокал коктейля со льдом, несколько видов салатов, печенье и тонкие ломтики хлеба с мясом. Рядом с коньяком стояла нераспечатанная бутылка каберне и высокий бокал. И с самого края, возле всех этих блюд, красовалась бутылочка с йодом и ватные тампоны.
      Пончик проворно вскочил и засеменил к Баззу на кривых лапах. Обрубок его хвоста бешено вертелся, а уши от волнения встали торчком. Поставив все на стол, Базз наклонился и положил руку на покрытый складками лоб Пончика.
      – Ты беспокоишься, принес ли я что-нибудь и для тебя, дружище? – спросил Базз и достал из кармана кость. – О, Базз никогда не забывает друзей!
      Пончик с благодарностью посмотрел на него, взял кость и снова вернулся на свое место, где лежало одеяло с сердечками.
      – Спасибо, Базз, – поблагодарила Лина. Она взяла счет и ручку, лежавшие на подносе, быстро добавила чаевые и записала на свой счет прежде, чем Джек успел возразить.
      Да и почему, собственно, он должен возражать? Он считал себя просвещенным мужчиной нового тысячелетия. И нет ничего страшного в том, что женщина угостит его коньяком и вкусной закуской. Особенно, если это красивая женщина.
      Правда, Базз забеспокоился. Джек понял это по тревожному взгляду его карих глаз. Он сразу оценил ситуацию. Интимная обстановка. Коньяк, вкусная еда, большой и наглый мужчина в халате.
      Стараясь развеять страхи Базза и избежать столкновения с его огромными кулаками, Джек поднял с полу кучу одежды.
      – Могу я попросить добавить это к тому, что уже сдал в стирку? – спросил он. – Я… в общем, еще одно происшествие.
      Базз взял все, и его брови удивленно приподнялись.
      – Вы что, свалились в бассейн?
      – В пруд. – Джек растерянно развел руками. – В данный момент у меня совсем нечего надеть.
      Похоже, объяснение не слишком удовлетворило Базза, но он кивнул.
      – Я принесу вашу одежду сразу, как только она высохнет.
      «Не сомневаюсь в этом». Джек представил, что теперь Базз включит сушилку на полную мощность.
      Прежде чем уйти, Базз обратился к Лине:
      – Если тебе хоть что-нибудь будет нужно, все, что угодно, только позвони мне, слышишь?
      Лина улыбнулась:
      – Обязательно.
      – Я буду поблизости, – добавил Базз. – Я собирался зайти в отель и выпить пивка со своими старыми сокамерниками. – Он произнес все это, сердито поблескивая глазами в сторону Джека, и вышел.
      Если не считать Пончика, то Джек и Лина снова остались одни. Они продолжали смотреть друг на друга, разделенные огромной кроватью, которая занимала значительную часть комнаты.
      Джек не знал, что чувствовала Лина, поскольку по ее глазам ничего невозможно было прочитать. Но он-то ощущал, как его предательское тело реагировало на эту пикантную ситуацию.
      – А что, Базз сидел? – поинтересовался Джек, приподняв бровь.
      Лина махнула рукой:
      – Да он сочиняет, он провел всего одну ночь в городской тюрьме.
      – Н-да, и за что?
      – Так, маленькое недоразумение.
      – Что за недоразумение?
      – Ему не нравился парень, ухаживавший за его сестрой, и он решил проучить его.
      – И как же он это сделал? – спросил Джек, решив, что беднягу попросту избили.
      – Он запустил ему в штаны рыжих муравьев.
      Джек ждал пояснений, но их не последовало.
      – Ох, – вырвалось у него, и неожиданная дрожь в паху никак не была связана с присутствием красивой женщины.
      Лина взяла бинт, открыла бутылочку с йодом, но остановилась. Если заставить его распахнуть халат, то это может приоткрыть больше, чем нужно. Тогда она взяла Джека за руку и отвела в ванную.
      – Вот, помажьте этим вашу рану.
      Он нахмурился.
      – Будет жечь?
      – Если и будет, то несильно.
      – Не думаю, что в этом есть необходимость.
      – Ошибаетесь.
      – На мне все заживает само.
      Лина нахмурилась:
      – Не будьте ребенком!
      Он решил все объяснить:
      – Я не ребенок, просто я привык, что все на мне заживает, как на собаке.
      – Послушайте, вы как маленький. Вы поранились на моем участке. А что, если вы заболеете и умрете? Я буду чувствовать себя виноватой.
      – Я ни в чем не стану обвинять вас.
      Лина силой втолкнула его в ванную.
      – Быстро помажьте рану.
      Джек мысленно чертыхнулся, но покорно закрыл дверь. Он подождал немного, потом распахнул халат и приложил к ране вату без йода.
      – Вы помазали? – спросила Лина через дверь.
      Джек пробормотал что-то нечленораздельное, надеясь, что она удовольствуется этим ответом.
      – И какого цвета стала кожа? – недоверчиво спросила Лина.
      Джек посмотрел на пузырек:
      – Коричневого.
      – Неправильно, кожа должна стать желтой. Помажьте еще.
      – Я не различаю цвета.
      – Сомневаюсь, вы просто хитрый лгун.
      Господи, какая же она дотошная! Заворчав, Джек открыл йод, а затем приложил вату к краешку раны.
      – Ой, черт!
      – Похоже, немного жжет. Хороший мальчик! А теперь замажьте весь порез.
      Джек стиснул зубы от боли, но сделал так, как она велела, а потом принялся отчаянно дуть на рану. Запахнув халат, Джек открыл дверь и посмотрел на Лину.
      – Моя месть будет страшной, – пригрозил он.
      Она рассмеялась:
      – Уже дрожу от страха. – Потом показала на поднос. – Выпьете?
      – Да, – ответил Джек. – Налейте мне двойную порцию.

      Ночь была тихая и звездная, серебряный полумесяц висел низко в небе. В воздухе стоял аромат роз, хотя цветов нигде не было видно. Джек и Лина сидели в плетеных креслах на маленьком крыльце, а Пончик мирно посапывал у ее ног.
      После третьей рюмки коньяка Джек немного расслабился и снова обрел силу противостоять чарам Лины. Вероятно, это произошло потому, что он старательно избегал смотреть на ее стройные голые ноги и роскошные губы. Конечно, он не мог игнорировать ее тихий, грудной голос, но разговор был нейтральным, так что особых трудностей не возникало.
      – Как вышло, что вы занялись этой работой? – полюбопытствовал Джек.
      Лина взяла бокал и отпила немного вина, прежде чем ответить:
      – Это долгая история.
      – Я никуда не спешу.
      – Ну, когда мне было десять лет, у нас был охотничий пес золотистого цвета по кличке Пират. Его так назвали в шутку, поскольку Пират был самой трусливой собакой из всех, каких я только встречала. Он боялся даже бурундуков. – Она тихо засмеялась, и этот смех странно подействовал на Джека. – Однажды мой брат гулял по лесу с Пиратом, и они случайно наткнулись на медведицу с медвежатами.
      – Надо же.
      Джек часто бродил с дядей по лесу и знал, насколько это опасно. Дядя учил его определять следы оленя, дикобраза, лося. Но когда они наталкивались на медвежьи следы, он сразу же менял направление.
      – Без шуток, – продолжала Лина, и голос ее стал печальным. – Пират мог легко убежать от разъяренной медведицы, и если бы он был один, то, вероятно, так и сделал бы. Но он знал, что Дрю не сумеет спастись бегством, поэтому встал между ним и медведицей и принялся яростно лаять. Дрю побежал домой за отцом. К тому времени, когда они вернулись, медведица уже ушла, а Пират был сильно покалечен.
      – О нет, пожалуйста, скажите, что Пират выжил.
      Лина посмотрела на Джека и улыбнулась.
      – Мистер Донелли, я просто шокирована. Вы, большой шпион из ФБР, непреклонный в своем неприятии собак, и вдруг переживаете за какую-то псину?
      – Эй, я не говорил, что не люблю собак!
      Пончик хмыкнул даже во сне.
      Джек покосился на него.
      – Ну, не всех собак. И я не шпион. – Чтобы скрыть замешательство, он вновь принялся расспрашивать Лину: – Ну, так что, Пират выжил?
      Она кивнула:
      – Да, ему несколько часов делали операцию, и прошло около трех месяцев, прежде чем он поправился. Он выжил и дожил до почтенного возраста в пятнадцать лет.
      Джек смутился, почувствовав облегчение при этих словах. Почему рассказ так взволновал его? Но хуже всего то, что он поймал себя на мысли: «Я хочу, чтобы Пончик прожил долго». Хотя он читал, что представители данной породы живут в основном около десяти лет. Джека испугало то, что он забеспокоился о здоровье Пончика. Он покачал головой. Ему не хотелось думать об этом сейчас.
      – И как же это повлияло на ваш выбор профессии?
      – Пока мы ждали известий о Пирате, я заключила уговор с Господом. Я сказала ему, что, если Пират выживет, я посвящу свою жизнь животным.
      – Тогда почему вы не стали ветеринаром?
      – Мне становится плохо при виде крови, – ответила Лина с виноватой улыбкой. – Кроме того, меня поразило, что Пират пренебрег инстинктом самосохранения перед лицом опасности, грозившей его хозяину. Мне захотелось понять, что заставляет животных поступать так.
      Джек с удивлением почувствовал, что эта история захватила его настолько, что профессия психолога, работающего с животными, стала казаться ему нормальной. А ведь еще недавно он не верил в необходимость изучения даже человеческой психологии. Он просто делил людей на хороших и плохих, которые, в свою очередь, делали хороший или плохой выбор, что и определяло их жизнь в дальнейшем.
      Вот его отец: плохой человек, плохой выбор. Его мать: хороший человек, но плохой выбор. Тетя Софи: хороший человек и хороший выбор. Тут Джек посмотрел на собаку своей тети. Ну, в основном хороший.
      Проблема заключалась в том, что он приехал сюда, в санаторий для собак, ожидая встретить плохого человека. Но, к несчастью, внутренний голос подсказывал ему, что под хорошеньким лицом и красивой фигурой скрывается хороший человек.
      – И вы действительно думаете, что можете проникнуть в мысли животных?
      – Да.
      – Должен сказать, что мне это кажется неправдоподобным.
      – Вы не первый скептик, с которым мне приходится сталкиваться, агент Донелли.
      Джек решил, что сейчас самый подходящий момент спросить, где она достала деньги на такое заведение, но не мог придумать, как тактично подвести ее к этой теме. Что за черт? Надо отбросить сомнения.
      – Вы построили здесь все с нуля?
      – В основном, правда, кое-что уже было, например, площадка для гольфа и теннисный корт.
      Джек удивленно приподнял брови:
      – Здесь когда-то был загородный клуб?
      Лина хмыкнула, потом отпила немного вина и неторопливо облизнула губы.
      – Думаю, можно сказать и так. Когда-то здесь располагалась исправительная колония.
      – Да? А откуда вы знаете, что их так называют? – поинтересовался Джек.
      – Что называют?
      – Исправительные колонии. Откуда вы знаете, что их называют загородными клубами?
      – Неужели? Никогда не слышала. Но ведь не всякая тюрьма должна быть Алькатрасом.
      Звучало убедительно, но оставался еще один вопрос, который Джек поручил Марку выяснить. Почему этой колонии больше не существует? Как Лине удалось прибрать к рукам федеральную собственность? И на каких условиях она смогла приобрести эти земли?
      – Можно мне воспользоваться вашей ванной? – спросила она, оторвав Джека от размышлений.
      – Конечно, – ответил он, вставая.
      Джек протянул руку, чтобы помочь Лине подняться, и она, поколебавшись, приняла его помощь. Ее ладошка оказалась такой маленькой и мягкой, что по какой-то непонятной причине Джек ощутил щемящее чувство в груди.
      Джек непреднамеренно потянул ее несколько сильнее, чем следовало, и Лина упала к нему на грудь. Вино из бокалов расплескалось, но она даже не заметила этого. Ее огромные глаза испуганно уставились на Джека. Он как никогда ощущал свою наготу под толстым махровым халатом. Но не настолько толстым, чтобы не чувствовать прижавшиеся к нему женские груди, бедра и… Джек отступил, чтобы не раскрывать своих секретов.
      Облегчение, промелькнувшее на ее лице, почему-то задело Джека. Он не был ловеласом, но знал, что женщин тянуло к нему и что они искали близости с ним. Однако эта дама смотрела на него так, словно видела перед собой удава, приготовившегося задушить ее в своих смертоносных объятиях.
      – Я… ох… – залепетала Лина, в то время как вино продолжало литься по ее руке.
      И тут словно какой-то демон подтолкнул Джека. Он отобрал у нее бокал, а затем поднес ее ладонь к губам.
      – О, вы облились, – тихо прошептал он. И не успела Лина вырвать свою руку, как Джек облизал ее пальцы.
      Лина тихо вскрикнула, но не отстранилась, а продолжала смотреть на него, как на сумасшедшего. В этот момент ему казалось, что он действительно сходит с ума, потому что вкус вина на ее руке был чудесным. У Джека появилось предчувствие, что на ее губах вино будет еще восхитительнее.
      Лина понимала, что ей следует оказать сопротивление, закричать или по крайней мере оттолкнуть его. Но она взглянула в его синие, затуманенные страстью глаза и не смогла произнести ни звука.
      Он опасен, этот большой и сильный человек. Он был воплощением той примитивной сексуальности, которая волновала и привлекала Лину. И это казалось необычным, потому что он не принадлежал к ее типу мужчин. Ей нравились спокойные, солидные, задумчивые и чувствительные. «Скучные!» – промелькнуло у нее в голове, хотя Лина попыталась отогнать эту мысль.
      Когда Джек поднял голову, его взгляд скользнул от ее руки к губам, потом к бокалу и снова к губам. И Лина поняла его намерение еще до того, как он сделал хоть одно движение.
      Она стояла и в оцепенении наблюдала, как Джек погрузил палец в бокал, потом улыбнулся и провел этим пальцем по ее губам.
      – Бьюсь об заклад, что оно восхитительно, – прошептал Джек.
      Лина должна была протестовать, но слова застыли у нее в горле, в отличие от всего остального тела, по которому разливалось теплое, волнующее ощущение.
      – Хороший был год? – ласково спросил он.
      – Что? – недоуменно переспросила Лина.
      – Вино. Хороший был год для него?
      «Попробуй сам». Это были первые слова, готовые сорваться с языка, но Лина плотно сжала губы. От этого движения они склеились, и Лина непроизвольно облизнула их.
      Страсть, с которой глаза Джека следили за ее языком, угрожала сжечь ее. Лина не могла припомнить, когда в последний раз мужчина смотрел на нее так откровенно, да и было ли это вообще когда-нибудь. Стивен никогда не проявлял таких чувств, за исключением разве тех случаев, когда сердился и ругал ее за какую-нибудь нелепую выходку.
      Палец Джека снова погрузился в бокал, но на этот раз он провел им по своим губам. С чувственностью, от которой по животу Лины разлился жар, он облизал свой палец.
      – М-м, я бы сказал, что это был чудесный год.
      Лина, как зачарованная, не могла двинуться с места. Губы у нее приоткрылись, и она слышала свое шумное дыхание. Она завороженно следила за тем, как Джек в третий раз опустил палец в бокал.
      – Ваша очередь, – сказал он и поднес палец к ее губам.
      Лина без колебаний захватила его губами.
      – Черт, – прошептал Джек и поставил бокал на столик. Он вытащил палец из ее рта, и Лина почему-то расстроилась.
      Джек собирался поцеловать ее, в этом не было никаких сомнений. И она была готова позволить ему это. Ей хотелось ощутить прикосновение его твердого, красивого рта.
      Глаза Лины закрылись в ожидании, и она почувствовала теплое, пахнущее вином дыхание на своих губах. Сердце бешено заколотилось, нервы напряглись от томительного напряжения. Ей не терпелось узнать, каков поцелуй племянника тети Софи. Она чувствовала мужской запах, смешавшийся с ароматом мыла.
      – Как хорошо, – непроизвольно прошептала она.
      Тут раздалось глухое рычание, и Лина удивленно открыла глаза. Она никогда не слышала, чтобы мужчина в порыве страсти издавал такие звуки. Лина увидела, что Джек тоже недоуменно уставился на нее.
      – Это не я, – выдохнула она.
      – И не я, – произнес он.
      Оба посмотрели на Пончика, в явном неодобрении скалившего зубы.
      Джек отреагировал в истинно мужском духе:
      – Потише, приятель. Разве я мешал тебе, когда ты обнюхивал свою Долли, а?
      Пончик фыркнул.
      – Что ты почувствуешь, если я начну путаться у тебя под ногами, когда ты примешься ухаживать за своей пятнистой лохматой подружкой?
      Пончик спрятал клыки, поднялся и выбежал во двор, явно решив, что с его стороны разумнее оставить их наедине.
      Джек усмехнулся:
      – Ну что бы вы ни говорили, а шантаж очень действенное средство.
      Лина покачала головой:
      – Но это не слишком хороший способ для налаживания отношений.
      Джек пожал плечами, но тут его взгляд снова упал на губы Лины.
      Пончик дал Лине время прийти в себя. К несчастью, желание узнать, каков поцелуй этого человека, не прошло. Но в данный момент появилась другая неотложная проблема: о себе напомнил мочевой пузырь. И это нельзя было оставлять без внимания, несмотря на желание отведать поцелуй.
      – Мне срочно нужно в ванную, – сказала Лина.
      Джек нахмурился:
      – О да! Простите. Это как-то выскочило у меня из головы.
      – И у меня тоже, – призналась Лина с улыбкой, чтобы он не подумал, что она использует это как предлог, чтобы выпутаться из щекотливой ситуации. Она смутилась, поскольку не испытывала такого трепета и волнения с тех пор, как Дэнни Рой Джозефсон зажал ее за трибунами футбольного поля в одиннадцатом классе.

* * *

      Джека охватило разочарование. Ему очень хотелось поцеловать ее именно сейчас. Ее покорность, ее готовность кружили ему голову. У нее были красиво очерченные губы и мягкие карие глаза, говорившие «да».
      Он засвистел, затем налил себе коньяка и выпил. Отпуск представлялся ему уже в ином свете. Если повезет, то предстоящие две недели он приятно проведет в компании красивой докторши, прежде чем вернется к обычной жизни.
      Джек выглянул во двор и заметил, что Пончик выжидательно наблюдает за ним. Джек вздохнул:
      – Иди ко мне. – Пончик остался на месте, и тогда Джек добавил: – Пожалуйста.
      Пес немного поколебался, а затем подбежал к хозяину. Джек был так потрясен этой уступчивостью, что прошел в комнату и взял печенье с подноса. Вернувшись на крыльцо, он протянул одно собаке. Пока Пончик жевал, Джек заговорил:
      – Слушай, я ценю твою заботу о докторе Кросби, действительно ценю. И я тебя не виню. Но послушай, давай поговорим по-мужски. Ты тоже признаешь, что она красивая женщина.
      Пончик ничего не ответил.
      Джек кивнул:
      – Да, она красивая, как и твоя Долли. Так, может, ты дашь нам возможность поближе узнать друг друга?
      Пончик вздохнул и отвел взгляд в сторону.
      Джек продолжил:
      – Я буду обращаться с ней хорошо, обещаю. Я не сделаю того, чего бы ей не хотелось.
      Пончик одобрительно тявкнул.
      Джек сам не мог поверить, как много это значило для него. И особенно от этого своенравного пса. Он не смог удержаться и почесал Пончика за ухом. Глаза пса округлились, но через мгновение он положил свою большую голову на колени Джеку. И стена, разделявшая их, дала трещину.
      В голосе Джека появилась небольшая хрипотца, когда он сказал:
      – Ты просто дай красавице Лине и мне немного времени побыть вдвоем, а я позабочусь, чтобы у тебя была возможность порезвиться с Долли. Согласен?
      Пончик снова тявкнул.
      Джек скормил ему еще одно печенье.
      – А потом мы сравним наши впечатления. Знаешь, чисто мужские разговоры.
      Пончик вздохнул.
      Джек протянул ему еще печенье.
      – Может, мы с тобой вдвоем и сумеем разобраться, как работают их куриные мозги. – Джек поднялся, охваченный странным и незнакомым чувством. – У меня осталась еще парочка, – сказал он, показывая Пончику два печенья в левой руке. – Не хочешь сесть?
      Пончик сел. Джек улыбнулся и скормил ему лакомство.
      – Давай теперь скрепим наш мужской союз рукопожатием.
      Пончик протянул лапу.
      Джек кинул псу последнее печенье, довольный, повернулся, чтобы взять коньяк… и увидел «красавицу Лину», стоявшую в дверях с удивленно поднятыми бровями и сложенными на груди руками.
      – Ой, – вырвалось у него.

      – Куриные? – Лина попыталась изобразить негодование, подавляя смех. Она не слышала всего разговора, но поняла его смысл. Пончик и Джек сговорились – это многообещающий шаг вперед.
      – Разве я сказал «куриные»? – переспросил Джек с невинным видом.
      Лина посмотрела на Пончика, который изо всех сил прикидывался ангелом, но ни псу, ни человеку не удалось обмануть ее.
      – Я готов поклясться, что даже не произносил этого слова, – добавил Джек. – Я ведь просвещенная личность.
      – Неужели? – удивилась Лина. – Так просвещенные личности заключили мужской союз?
      – Знаете, а подслушивать нехорошо.
      Лина улыбнулась:
      – А разве это не методы шпионов в ФБР?
      – Я не шпион.
      Она знала об этом. Но было так заманчиво поддеть его. Он выглядел чрезвычайно привлекательным и сексуальным, когда стоял босиком в халате. Лина даже не подозревала, что ноги мужчины могут выглядеть настолько чувственными. Либо она потеряла рассудок, либо у Джека Донелли действительно были потрясающие ноги. Его губы тоже были великолепны. Ей очень хотелось продолжить с того места, где они остановились, однако Лина не знала, как это сделать. Но дело было не только в этом. Зная, что Пончик готов оставить их в уединении, чтобы они могли поцеловаться, она вдруг смутилась. Общий настрой неуловимо изменился.
      – Думаю, сейчас самое время уйти, – сказала Лина, засунув руки в карманы шорт.
      – Но вы не допили вино, – остановил ее Джек, торопливо схватив со стола ее бокал. Он повернулся, и Лина заметила отчаяние, промелькнувшее в его глазах.
      – Если я выпью еще вина, то вам придется нести меня домой.
      – Я не возражаю.
      Лина рассмеялась:
      – Я гораздо тяжелее, чем кажется.
      Джек оглядел ее с головы до ног, а затем предложил:
      – А почему бы нам не проверить?
      О да! Она и так уже выпила столько, что перспектива оказаться в его объятиях казалась весьма заманчивой. Лина удивлялась себе. Откуда это дикое желание? Она никогда в жизни не уделяла большого внимания любви. А сейчас только и думала об этом, жаждала этого.
      Но такие решения лучше принимать на трезвую голову, а не после нескольких бокалов вина. Она открыла было рот, чтобы возразить, но тут раздался стук в дверь.
      Джек нахмурился:
      – Базз всегда появляется не вовремя.
      – Это зависит от того, чем именно вы собирались заняться, – уточнила Лина.
      Пончик просеменил мимо них на своих коротеньких кривых лапах. Затем Джек пропустил Лину, подержав для нее стеклянную дверь, и сам прошел вслед за ней. Он быстро направился к входу, вероятно, беспокоясь, что Базз может ворваться внутрь, если ему долго не открывать.
      Базз опекал не только Лину, но и других женщин, работавших в санатории. И хотя он был одним из самых милых мужчин, каких Лине когда-либо доводилось встречать, он также легко мог поставить на место или запугать слишком навязчивого гостя.
      В прошлом году один из посетителей, Бернард Симпсон, принялся настойчиво ухаживать за дрессировщицей собак. Вряд ли миссис Бернард Симпсон, которая отправилась проведать свою сестру, одобрила бы этот нездоровый интерес.
      Базз взял за правило находиться поблизости, когда Бернард Симпсон приводил двух своих далматинов на курс дрессировки. Однажды Базз последовал за Симпсоном в лес, куда тот отправился на прогулку с собаками. Они разговорились, и Базз «случайно» обмолвился, что за дрессировщицей ухаживает знаменитый борец по прозвищу Смертельное Желание и прославился он тем, что имеет обыкновение ломать кости соперникам. Бернард Симпсон сразу утратил к девушке интерес.
      Так что Лину не удивило, что Базз буквально ворвался в комнату, едва ему открыли дверь. Он моментально окинул взглядом все – кровать, поднос с напитками, Лину. Довольный увиденным, он поставил корзину с бельем на кровать и лучезарно улыбнулся Джеку.
      – Все готово, – пророкотал он. – Теперь можете одеться.
      Ну что ж, иногда Базз оказывался не слишком проницательным.
      Джек подошел к стопке аккуратно сложенного белья и достал полосатые боксерские трусы, на которые Лина посмотрела с явным интересом, затем синюю рубашку, которая прекрасно оттеняла цвет его глаз, и брюки цвета хаки.
      – Я сейчас переоденусь, – сказал он.
      – Хочешь, чтобы я проводил тебя? – быстро спросил Лину Базз.
      – Не надо, все в порядке, – поспешно вмешался Джек. – Я переоденусь в ванной.
      Как бы Лине ни хотелось увидеть Джека в синей рубашке и брюках цвета хаки, она покачала головой.
      – Уже поздно. К тому же мне нужно кое-что обсудить с Баззом.
      К ее удивлению, Джек явно расстроился.
      – Это можно убрать? – спросил Базз, показав на поднос.
      – Да, конечно, – промямлил Джек.
      – Оставь коньяк, – попросила Лина.
      – Мне приглядеть за этим парнем? – спросил Базз, когда они с Линой шли к ее домику.
      «Нет, скорее, за мной», – подумала она, а вслух сказала:
      – Не думаю. Он выглядит довольно милым.
      – Не пытается ли он просто развлечься, а?
      Как ответить на этот вопрос?
      – Он не сделал ничего, что было бы мне неприятно.
      Базз замедлил шаги.
      – Ну хорошо, но если он станет слишком навязчивым, то будет иметь дело со стариком Баззом.
      Лина решила переменить тему:
      – Ты помнишь, что в среду у Пончика день рождения?
      – Конечно.
      – Все уже готово?
      – На три четверти. А его хозяин знает?
      – Вряд ли.
 
      Джек вытянулся на кровати, приступив к традиционно мужскому ритуалу переключения телевизионных каналов. Ничто не привлекало его внимания. Все мысли были заняты одной красивой женщиной.
      Он считал себя довольно сообразительным, когда дело касалось противоположного пола. Вот почему он был уверен, что Лину тоже влечет к нему. Однако будет ли благоразумно следовать своему желанию? И не помешает ли это влечение составить объективное мнение об этом месте и его владелице?
      Решив, что исполнил свой долг, когда позвонил Марку и попросил его собрать всеобъемлющую информацию о бывшей колонии, Джек остановился на баскетбольной игре. И хотя он всю жизнь любил баскетбол, сейчас игра не увлекла его. Он услышал какой-то шум слева и оглянулся. Там стоял Пончик, опираясь передними лапами о край кровати, и держал в зубах одеяло.
      – Ты что, разыгрываешь меня? Ты думаешь, я должен пригласить на свою кровать блохастый мешок вроде тебя?
      Пончик приглушенно тявкнул.
      Джек покосился на него:
      – Ну, приведи мне хоть один довод, почему я должен это делать!
      Обрубленный хвост Пончика энергично задергался.
      Джек проворчал:
      – Ну ладно, но только не вздумай спать здесь всю ночь. Только пока не кончится баскетбол, ясно?
      Пончик завизжал.
      Джек похлопал по кровати.
      – Давай, забирайся. Только не слишком вольничай.
      Пончик запрыгнул, правда, не очень грациозно. Но свое одеяло не выпустил. Он уронил его на кровать и выжидающе уставился на Джека.
      Джек снова сморщился, но расправил одеяло. Пончик потоптался и сел. Джеку показалось, что пес слишком заботится о своем комфорте. Теперь он сидел, выжидательно уставившись на Джека.
      – Ну, что еще?
      Пончик тихонько взвизгнул.
      – Господи, – проворчал Джек, затем переложил пульт в другую руку и почесал пса за ухом.
      Тот вытянулся от удовольствия, демонстрируя, где именно ему хотелось, чтобы почесали. Заметив блаженное выражение на его морде, Джек подумал, что Лина, похоже, права: Пончик истосковался по человеческому теплу. Джека охватило чувство вины, что он так долго игнорировал пса. Тетя Софи наверняка постоянно гладила его.
      – Прости меня, – произнес он вслух. – Ты должен понимать, что я не привык иметь дело с собаками.
      Пончик заворчал.
      – Я хотел сказать, что не привык жить рядом с собакой, – поправился Джек. Он отложил пульт и взял со столика банку яблочного сока. Но когда начал пить, у него промелькнула ужасная мысль: если они с Пончиком достигнут понимания, не будет повода для их занятий с Линой.
      – Послушай, Пончик, давай договоримся еще об одном.
      Пес насторожился и поднял уши.
      – Давай не будем показывать… ну… что у нас все налаживается. Особенно перед Линой. – Когда Пончик наклонил голову, Джек добавил: – Знаешь, давай сделаем так, чтобы она думала, будто мы все еще нуждаемся, – тут он остановился, – ну, ты понимаешь, в ее консультациях. – Пончик скептически посмотрел на него, и Джек объяснил: – Тогда мы сможем больше гулять вместе с ней. К тому же будем чаще встречать Долли. Понимаешь, куда я клоню?
      Пончик понимающе заворчал.
      Джек кивнул:
      – Мы будем продолжать вести себя так, словно не слишком любим друг друга. Но это будет только видимость, понимаешь?
      Пончик гавкнул, выражая свое согласие.
      – А если у нас все получится, то я разузнаю, когда Долли делают массаж и маникюр, и попытаюсь договориться на то же время.
      Пончик радостно взвизгнул.
      – И еще одно. Когда мы будем с Линой, ты постарайся не мешать, если я прикоснусь к ней или… что-то еще.
      Пончик сидел не шелохнувшись.
      – Слушай, я не собираюсь набрасываться на нее. Если она скажет «нет», то конец всему.
      Пончик посмотрел довольно скептически.
      – Эй! Мы живем вместе всего несколько недель, и ты можешь мне не верить, но я никогда не навязываюсь женщинам.
      Пончик хмыкнул.
      – Это правда! – попытался защититься Джек, а потом сокрушенно покачал головой. – Кроме того, я не вижу, чтобы Долли была в восторге от тебя.
      Пончик так смутился, что Джеку стало стыдно.
      – Слушай, тебе надо быть решительнее с этой кокеткой. Что за дела, а? Ты даже не можешь понять, какая у нее фигура под лохматой шерстью.
      Джек понятия не имел, что в глазах собаки может появиться такое влюбленное выражение. Но Пончик действительно был романтиком.
      – Бог мой, я никогда не видел таких мечтателей.
 
      На следующее утро, отведя Пончика на массаж, Джек отправился в отель завтракать. Он уже был в вестибюле отеля вчера, когда знакомился с санаторием, но не рассмотрел само здание.
      В центре зала весело журчал фонтан, окруженный всевозможными цветами, из которых Джек смог узнать только ромашки и маргаритки. Позади фонтана стояла статуя человека с немецкой овчаркой, преданно застывшей у его ног. Пол украшала зеленая и кремовая мраморная плитка с восточным орнаментом. На стенах в богатых рамах висели картины с изображениями собак различных пород.
      Оглянувшись по сторонам, Джек совсем не удивился, увидев Базза, разговаривавшего с пожилым джентльменом. Охранник поглаживал собаку этого господина, которая напоминала помесь пуделя с какой-то неизвестной породой.
      Джек хотел было подойти к Баззу и поинтересоваться местонахождением Лины, но потом передумал, вспомнив, как вел себя этот человек накануне вечером. Он прочитал указатели. Выбор был богатый: «Чихуахуа», похоже, ресторан с мексиканской кухней. «Фламандская левретка» – явно французская кухня, название «Итальянская гончая» говорило само за себя, а «Пекинес» был китайским рестораном. На указателе также имелась стрелочка в сторону кофейни «Чау-чау», и Джек решил начать с нее.
      Он прошел мимо гостей, которые толпились в вестибюле со своими любимцами. Джек представления не имел, что в мире существует такое многообразие собак. Сравнивая их с Пончиком, он подумал, что его бульдог довольно привлекателен. А когда увидел причудливого песика, высунувшегося из дамской сумочки, то решил, что Пончик – прекрасная собака.
      По роду своей деятельности Джек привык наблюдать за людьми и составлять о них свое мнение. Здесь он не увидел ни одного несчастного лица. Если этих людей здесь и обирали, то их это вполне устраивало.
      Джеку пришлось пройти мимо всех ресторанов по пути к «Чау-чау». Только «Фламандская левретка» была открыта для завтрака. Там находилось немало посетителей, на многих из которых красовались смешные колпаки из гофрированной бумаги. Лины не было, но Джек решил, что когда-нибудь заглянет туда позавтракать.
      Отделка ресторана «Пекинес» показала, что он прав. Это китайский ресторан. Надо будет зайти и туда.
      Он миновал несколько магазинов одежды, сувенирную лавочку и небольшую аптеку. Отель был огромным, и Джек снова подумал, откуда Лина взяла деньги, чтобы построить такое здание.
      «Чау-чау» располагалась рядом с магазинчиком купальных принадлежностей, и это, похоже, была единственная логическая ошибка в расположении заведений отеля. Кому захочется много есть, когда проходишь мимо стройных манекенов в купальниках?
      Джек не считал себя большим знатоком, но ему понравилась обстановка в кафе. В большой комнате вместо выстроенных рядами столов стояло много деревянных стульев различной высоты, которые давали людям возможность уединиться. Здесь, как и везде, было обилие зелени и открывался прекрасный вид на площадку для гольфа и озеро. Лина все устроила по своему вкусу, и, похоже, она любила не только животных, но и растения.
      У входа висела табличка: «Пожалуйста, оставьте четвероногих гостей у входа». Джек подумал, что поскольку санаторий предназначался в первую очередь для собак, то вполне справедливо, что хотя бы одно место оставалось за людьми.
      С кухни доносились вкусные запахи. Джек вообще любил хорошо поесть, но завтрак занимал в его распорядке особое место. Возможно, из-за того, что тетя Софи всегда настаивала на том, что день нужно начинать со здоровой пищи. К тому же она великолепно готовила.
      Хорошенькая светловолосая официантка обратилась к нему:
      – Столик на одного, сэр?
      Джек широко улыбнулся:
      – Ну, это зависит… А доктор Кросби тоже завтракает здесь?
      – Да, но…
      Прежде чем девушка продолжила, Джек сказал:
      – Пожалуйста, вы только спросите у нее, можно мне составить ей компанию? У меня… проблема с питомцем, и я хотел поговорить с ней.
      – А как мне вас представить?
      – Джек Донелли.
      – Одну минуту, мистер Донелли.
      Лина смотрела, как Дарла торопливо направлялась к ней. На лице доктора появилось озабоченное выражение. Она отложила в сторону телеграмму, где говорилось о трудностях, возникших с лабрадором по кличке Рейнджер.
      – Здесь один человек хотел бы составить тебе компанию за завтраком.
      Лина вздохнула и показала на стоявшие перед ней пять тарелок.
      – Ты же знаешь, я люблю завтракать в одиночестве.
      – Этот человек сказал, что у него проблема с собакой, и он хочет обсудить ее с тобой. – Официантка наклонилась ближе и прошептала: – Он высокий. – Девушка подняла руку над головой. – Больше, чем метр восемьдесят. Темные волосы…
      Сердце Лины екнуло.
      – Глаза голубые?
      Дарла кивнула:
      – Да, он сказал, что его зовут Джек Донелли.
      Лина принялась сдвигать тарелки, сожалея, что придется расстаться со всей этой едой. Но ей не хотелось, чтобы Джек увидел, сколько она съедает по утрам. Она оставила только тарелку с фруктами.
      – Быстро унеси это, – сказала Лина. – И дай мне минутку, прежде чем привести его сюда.
      Дарла улыбнулась и кивнула, потом поставила все на поднос и ушла. Лина торопливо пригладила волосы, растерла щеки и покусала губы, чтобы они стали поярче. Она не могла уснуть всю прошлую ночь. Синие глаза не давали ей покоя.
      Она задумалась. Ну что особенного в этом человеке? Софи нарисовала образ милого, беспокойного мальчика, который превратился в милого и ответственного мужчину. Лина была знакома с ним всего один день, но провела в его компании достаточно времени, чтобы понять, что понятие «милый» никак не вязалось с его внешностью и манерой поведения. По правде говоря, она даже сомневалась, есть ли у него сердце, пока не подслушала, как он пытался договориться с Пончиком.
      Но чего в нем имелось в изобилии, так это сексуальной привлекательности. Именно это отметила Лина, восхищаясь его мужественной осанкой и крепкими ногами. Сегодня на нем были черные спортивные шорты и белая рубашка с квадратным вырезом и надписью: «Если тебе не повезло сегодня, забудь об этом и начни сначала».
      Джек остановился возле ее столика и улыбнулся. Лина постаралась оставаться серьезной.
      – Доброе утро, агент Донелли.
      Он удивленно приподнял бровь:
      – Ну и ну, мы снова возвращаемся к формальностям, доктор Кросби?
      Может, так было бы и лучше. Держаться на расстоянии, никаких бесед наедине под звездами и с бокалом вина. Но Лина не любила официального обращения даже со стороны своих служащих, и было бы несправедливо подходить к Джеку с другими мерками только потому, что он заинтриговал ее.
      – Зовите меня Линой, Джек, – разрешила она и улыбнулась. – Присаживайтесь.
      Едва Джек успел сесть, как рядом появился Базз. Джек уставился на него так, словно увидел инопланетянина.
      – Хотите что-нибудь заказать на завтрак? – вежливо поинтересовалась Лина.
      Джек наконец перевел взгляд на нее.
      – Похоже, вам удалось его клонировать.
      Лина рассмеялась в ответ, а Базз громко хмыкнул.
      – Мне бы и вправду хотелось этого, – сказала она.
      Джек перевел взгляд на губы Лины, потом потряс головой и взял меню. Не слишком внимательно читая его, он просто начал перечислять все подряд.
      – Принесите мне два яйца всмятку, булочки с черникой, бекон, поджарку и тосты. Да, и ржаной хлеб. Я на диете.
      Лина открыла рот от удивления. А она-то отослала назад всю свою еду, чтобы не показаться ему обжорой.
      Даже Базз пребывал в замешательстве, хотя был огромным, как медведь, и имел соответствующий аппетит.
      – А что из напитков?
      – Кофе, большой стакан молока, стакан апельсинового сока и воду, пожалуйста.
      Базз вежливо уточнил:
      – Вы предпочитаете обезжиренное молоко, учитывая то, что вы на диете?
      – Обезжиренное молоко – для неженок.
      Базз кивнул, а затем посмотрел на стол и нахмурился. Он знал, что Лина любит плотный завтрак.
      – Так ты умрешь от голода, – заметил он. – Позволь мне что-нибудь принести для тебя.
      Лина задумалась.
      – Ну хорошо. Может, пару французских булочек и немного омлета.
      Базз хотел запротестовать, поскольку Лина обычно заказывала вдвое больше этого, но она торопливо перебила его:
      – И еще кофе, пожалуйста.
      Когда Базз ушел, Лина взглянула на Джека и увидела его ободряющую улыбку. Она и сама не могла объяснить, почему от этой улыбки у нее потеплело на душе. Наверное, потому, что родители всегда подтрунивали над ее привычкой плотно есть за завтраком.
      Она откашлялась.
      – Дарла сказала, что у вас какие-то проблемы с Пончиком?
      Джек смутился, но тут же выражение его лица изменилось.
      – Так и есть.
      – И что у вас опять произошло?
      – Эта маленькая бестия упрямится. Прошлой ночью он потребовал, чтобы я пустил его к себе на кровать, а потом, когда я захотел отправить его на место, даже не отреагировал. Вы только представьте, каково спать с бульдогом, который вытянул вперед лапы? Я едва не свалился с кровати, ведь он занимал столько места!
      Представив себе эту картину, Лина чуть не рассмеялась. Но Джек выглядел таким обескураженным, что она сдержала улыбку. Он и не подозревал, что, по ее мнению, этот рассказ свидетельствовал о том, что его отношения с собакой налаживались.
      – Ну, может, не слишком хорошая идея позволять ему забираться на кровать. Потом будет сложно отучить его от этой привычки. Поэтому лучше быть твердым с самого начала.
      – Но вчера вы сами говорили, что мне нужно уважать его, – возмущенно напомнил ей Джек.
      – Уважать и потакать всем его прихотям – это не одно и то же.
      – И это она говорит мне, – огрызнулся Джек. – А знаете, что хуже всего? Он храпит.
      – О, а вы? – спросила Лина и тут же пожалела об этом, потому что тут же представила спящего Джека. И это была заманчивая, притягательная картина.
      – Я не храплю.
      Появилась Дарла с напитками. Джек благодарно улыбнулся, когда она расставляла их, и Дарла зарделась.
      – А что Базз? Отлынивает от работы? – спросил он и подмигнул.
      – Он сейчас на кухне выполняет ваш заказ, – ответила Дарла, потом подошла к Лине и долила ей кофе, не заметив, как удивился Джек.
      Лина улыбнулась, когда девушка добавила ей в кофе сливки. Все, кто работал здесь, уже привыкли к удивительным и разносторонним способностям Базза, но новичку это казалось невероятным.
      – Итак, – вернулась к прежней теме Лина, – что вы хотите изменить в отношениях с Пончиком?
      – Я думаю, нам потребуются ваши… занятия.
      – Неужели?
      – Да, – ответил Джек, и взгляд его широко распахнутых глаз был искренним, как у Билла Клинтона, когда тот давал клятву перед судьями.
      Лина отпила кофе, прежде чем заметить:
      – Мне казалось, вы считаете мою профессию шарлатанством.
      – Ну, может, сначала так и было, – признал он. – Но нет смысла отрицать, что Пончик действительно любит вас. И вот я подумал, что если вы дадите нам несколько уроков… или занятий, как вы называете их, то он увидит, что вы любите и его, и меня, и тогда, может быть, он начнет лучше относиться ко мне.
      Он выражался путано, но в его идее был смысл.
      – Я не могу заставить Пончика полюбить вас, но мы можем постараться, чтобы ему доставляло удовольствие проводить время вместе с вами.
      Базз решил сам обслужить их. Он поставил две тарелки перед Линой. На одной лежали две французские булочки, а на другой – толстый слой омлета, бекон и жаркое. Господи, благослови его добрую душу!
      Он также был очень внимателен к Джеку, который смотрел на еду и причмокивал.
      – Базз, ты просто бальзам для моего сердца.
      – Я добавил свои собственные специи, – сообщил Базз.
      Джек оторвал взгляд от тарелок и подозрительно прищурился. Базз в ответ взглянул на него с невинной улыбкой.
      – Надеюсь, теперь ты довольна своим завтраком? – спросил охранник, обращаясь к Лине.
      Она кивнула, сдерживая смех, потому что Джек взял вилку и принялся боязливо ковыряться в еде. Подумав, что он действительно может остаться без завтрака, Лина заверила его:
      – Успокойтесь, Базз не подсыпал вам яда.
      – Но вы должны признать, что я ему не понравился.
      – Базз любит всех, просто он иногда чрезмерно заботлив.
      Джек добавил соль и перец в яйца, а потом сказал:
      – Так что мы будем делать на этих ваших занятиях? У вас что, есть специальная собачья парта?
      – Очень смешно, но у нас все построено иначе.
      – И как же у вас все построено?
      – Нам нужно найти такое занятие, которое нравилось бы Пончику.
      Обмакнув булочку в сироп, Джек откусил ее и застонал от удовольствия, пока жевал. Проглотив, он заговорил:
      – Единственное занятие, вдохновляющее Пончика, – это делать все, что в его силах, чтобы вывести меня из себя.
      – Позвольте мне уточнить, – произнесла Лина. – Со многими людьми общается Пончик у вас дома?
      – Что?
      – Ну, к вам приходят друзья? Соседи? Дети или кто-нибудь еще?
      – Почти никого не бывает. Разве только когда я уезжаю из города. Тогда за ним присматривает Марли.
      Лине хотелось спросить, кто такая Марли, но она подумала, что это не ее дело.
      – Итак, не считая вас, Пончик весь день предоставлен самому себе?
      – Но я накупил ему уйму собачьих игрушек!
      – Когда вы приходите домой, уставший и обессиленный, и вам приходится идти гулять с ним, он наверняка знает, что вы делаете это неохотно. А потом вы, вероятно, кладете ему еду и со словами «Оставь меня, я устал» отправляетесь на диван смотреть спортивные состязания и совершенно игнорируете его.
      Джек покраснел.
      – Знаете, я еще люблю читать.
      – Да, но вряд ли Пончик может участвовать в этом.
      Джек отложил вилку.
      – Ну хорошо, я вас понял. Так что, мне приобрести еще одну псину ему для компании?
      Лина покачала головой:
      – Нет. То, что вам нужно, – это вместе играть.
      – О Господи!
      – Вы даже не представляете, как это может быть занятно.
      – И вы научите меня этому?
      – Попытаюсь.
      – Тогда… с чего начнем?
      Лина достала ежедневник из кармана своего халата и открыла.
      – Я занята до одиннадцати утра. Что, если мы встретимся позднее?
      – Хорошо. И что будем делать?
      – Вы играете в теннис?
      Джек доел булочку.
      – В теннис? Да. Не очень хорошо, но играю.
      – Тогда встретимся после одиннадцати на корте.
      – Но… теннис? И как же мы будем играть вместе с Пончиком?
      – Сами увидите.
 
      – Ты только не забудь, что мы никак не можем наладить отношения, – напомнил Джек Пончику. Он не переставал удивляться, что разговаривает с собакой.
      У Пончика не было проблем с исполнением роли непослушного пса. Он сразу же замедлил шаг и начал артачиться на поводке.
      Они направлялись по дорожке к теннисному корту, и Джек сгорал от стыда, когда люди кругом неодобрительно хмурились, видя, как он тащит на поводке упирающуюся собаку. Да, Пончик вполне заслуживал Оскара за исполнение своей роли.
      – Прибереги свой пыл для Лины, – ворчливо заметил Джек.
      Пончик сразу перестал сопротивляться, но громко фыркнул, поравнявшись с Джеком.
      Лина уже была на месте, когда они подошли, и едва Пончик заметил ее, то сразу радостно залаял и бросился в ее сторону. Джек спустил его с поводка и остался на месте, чтобы посмотреть на Лину. На ней была белая теннисная юбочка и хлопковая блузка в бело-голубую полоску, хорошо подчеркивавшая все достоинства фигуры. Ее нельзя было назвать высокой женщиной, но ноги у нее казались такими длинными, что Джек не мог оторвать от них взгляд. Подавив свое волнение, он направился туда, где Лина, наклонившись, гладила Пончика.
      Джек обратил внимание, что только два корта были свободны, а между дальними кортами и озером располагалась большая площадка, где двое служащих играли с целой сворой собак. Он не представлял, как игра Пончика с другими собаками может улучшить их взаимные отношения, но эта мысль ему понравилась. Джек не имел ничего против, если Лина будет уделять внимание только ему одному, а не собаке.
      – И кто же играет на этих кортах? – спросил он у Лины. – Борис Беккер?
      Лина выпрямилась и рассмеялась:
      – Это у вас от Софи.
      Джек наклонил голову, стараясь не замечать ее лучезарную улыбку.
      – Что именно?
      – Игра именами. Она любила это делать. – Лина откинула назад прядь волос. – Она часто называла Долли «Мадонной», потому что считала маленькой неистовой потаскушкой.
      У Джека сжалось сердце, когда он понял, насколько права была Лина. Обычно, сидя вечером за столом, они с тетей Софи и дядей Джорджем играли в эту игру. Джек вспоминал, что иногда они смеялись до слез.
      – У нас в соседнем домике жила собака, которая никогда не переставала скулить, – с грустью произнес Джек. – Так тетя Софи прозвала ее «Барброй Стрейзанд».
      Лина засмеялась:
      – О, это так похоже на Софи. Однажды к нам привезли мастифа, который занимался тем же самым. Она прозвала его «Фред Меркьюри».
      Джек тоже расхохотался. Ему нравилось, что Софи и Лина так близко знали друг друга. И Лина действительно любила его тетю, заменившую ему мать.
      Их смех затих, и, как это уже было раньше, пустота заполнилась электрическими искорками. По крайней мере так казалось Джеку. Заметив блеск в глазах Лины, он понял, что она испытывает то же самое.
      Она прокашлялась, а затем достала из кармана юбочки голубой козырек.
      – Так вы готовы поиграть в теннис?
      – А чем будет заниматься Пончик, пока мы играем? – спросил Джек.
      – О, разве я вам не сказала? – произнесла Лина, надевая козырек на голову Пончика. – Он будет подавать нам мячи.

      Джек поразился тому, как быстро Лина научила Пончика приносить мячи. Его удивило и то, насколько молниеносно бульдог все схватывал. Он с восторгом наблюдал, как Пончик просто наслаждается движением. В продолжение всей игры пес приносил мячик и осторожно подавал его Лине, но также не забывал выказывать свое неуважение к Джеку.
      Лине Пончик подавал мяч прямо в руки, но когда она просила отнести мяч Джеку, Пончик ронял его в метре от хозяина, а затем разворачивался и без оглядки семенил на свое место. Когда он приносил мяч Лине, то всегда ждал, чтобы она погладила его и похвалила, назвав «хорошим мальчиком».
      Во время одного из сетов Лина подошла вплотную к сетке, встала рядом с Джеком, потом бросила на поле мячик и скомандовала:
      – Апорт, Пончик!
      Он с радостью выполнил команду. Когда пес протянул ей мячик, она сказала:
      – Отдай его Джеку.
      Пончик немного поколебался, а затем его челюсти сильно сжались, и послышалось шипение воздуха. Когда он наконец выпустил мячик из пасти, тот превратился в изжеванный комок.
      Джеку следовало бы радоваться, что собака так хорошо справляется со своей ролью, но он вдруг понял, что эта игра начала раздражать его. Ему не хотелось выглядеть чудовищем в глазах Лины.
      Лина подбоченилась:
      – Разве это хорошо?
      Пончик понурился и тихо заскулил.
      Она достала еще один мячик из кармана юбки и бросила его в сторону сетки.
      – Апорт, Пончик. – Когда пес вернулся с мячиком, она заговорила таким строгим тоном, что Джек даже вздрогнул: – Отдай Джеку, немедленно отдай.
      Пончик сделал это без колебаний. Джек так обрадовался, что опустился на колени и принялся гладить собаку по спине.
      – Умница, Пончик. Молодец!
      Пес забылся и лизнул его в ответ. Лина тоже присела рядом с ними.
      – Хороший мальчик! – сказала она, и руки людей встретились на спине собаки. В этот момент они забыли о существовании Пончика, сосредоточившись только на том, что их губы едва не соприкасались.
      Лина чуть заметно выдохнула, а губы Джека слегка приоткрылись от предвкушения. Они не слышали, что творилось вокруг. Окружающие тоже перестали существовать для них.
      Джек потянулся к ней, но Лина остановила его вопросом:
      – А кто такая Марли?
      – Что?
      – Марли. Та, которая заботится о Пончике, когда тебя нет в городе.
      – А, понятно. Это дочка моих соседей.
      Губы Лины изогнулись в очаровательной улыбке.
      – Хорошо.
      Он нахмурился:
      – Хорошо? Почему?.. А, ты думала, что у меня есть подружка?
      – Да.
      Джек счел хорошим признаком, что она интересовалась возможными препятствиями в развитии их отношений.
      – У меня нет.
      – Кого нет?
      – Подружки.
      – Хорошо. – Она снова улыбнулась.
      Он улыбнулся в ответ:
      – А у тебя?
      – У меня есть несколько подруг.
      Джек хмыкнул.
      – Несколько подруг мужского пола?
      – Ну, у меня есть друзья мужчины, но нет подруг мужского пола.
      – Хорошо.
      Мячик с другого корта пролетел прямо над их головами, напомнив о том, что они не одни. Лина вскочила на ноги, Джек поднялся вслед за ней. Только тут они увидели, что Пончик повернулся к ним спиной. Либо он смутился, либо выражал неудовольствие. Джека это не волновало. Все его мысли были заняты Линой Кросби.
 
      Однако у Лины Кросби было много обязанностей. И как бы Джеку ни хотелось все время находиться рядом с ней, она была вынуждена оставить его сразу после игры в теннис. Весь вечер был у нее расписан, Лина занималась с другими гостями.
      У Джека не было шансов увидеться с ней раньше вторника. Все время он проводил в прогулках с Пончиком, который теперь решил заняться собственными делами.
      Вечером они встретили Долли и миссис Мерриуэзер, когда те играли в летающие тарелочки на лужайке возле озера. Пончик изо всех сил старался показать себя в лучшем виде перед маленькой лохматой собачонкой. А Долли всячески демонстрировала безразличие, даже когда вместе с ним бегала за тарелочками.
      Миссис Элейн Мерриуэзер оказалась весьма эксцентричной особой. Она была разведена, богата и имела много свободного времени, растрачивая его на своих четвероногих питомцев. Она также имела обыкновение называть каждого «дорогой».
      Пока Долли важно расхаживала, а Пончик выпячивал грудь и грациозно преследовал ее, позволяя перехватывать тарелку, ее хозяйка преодолевала дорожку, лавируя среди надувных обезьянок, слонов и жирафов.
      Вся проблема заключалась в том, что она была не слишком ловкой и давила много надувных шариков и других игрушек. Собаки не обращали на это внимания, но хлопки сильно напоминали выстрелы, и у Джека всякий раз возникало желание выхватить пистолет. Это было довольно странно. В большом внешнем мире он никогда не выходил из дома без оружия. Он считал это жизненной необходимостью. Но здесь чувство опасности пропало. Его место заняли спокойствие и доброта, а он не испытывал подобного чувства с того самого времени, когда проводил лето у тети Софи.
      Мир и покой, как понял Джек, были характерны для Лины и ее понимания уюта. Она инстинктивно чувствовала, как лучше устроить своих гостей, как сделать так, чтобы они были счастливы, спокойны и довольны. Она была удивительной женщиной, с которой ему очень хотелось познакомиться поближе.
      Возле озера Базз помогал устроиться в лодках тем отдыхающим и их питомцам, кто хотел полюбоваться на заход солнца с водной глади. Над озером и в лесу уже замелькали светлячки. Неожиданно на берегу появилась Лина рядом с каким-то мужчиной и сенбернаром.
      Джек оценивающе уставился на этого человека. На вид ему было чуть больше сорока. Он слишком стар для нее, но это ведь не самое главное. Этот мужчина был довольно привлекателен, более того – он заставил Лину смеяться, и по какой-то причине мысль о том, что Лина расточала свои восхитительные улыбки кому-то еще, сильно задевала Джека.
      Хлоп!
      Джек подпрыгнул от неожиданности, когда лопнул еще один шарик. Хлопок был настолько громким, что многие оглянулись, отыскивая источник звука.
      Миссис Мерриуэзер изобразила виноватую улыбку и помахала рваными остатками шарика. Лина улыбнулась в ответ, помахала рукой и снова занялась своим пациентом и его хозяином, даже не взглянув в сторону Джека. Это буквально вывело его из себя.
      Он надеялся, что они в скором времени могли бы стать любовниками. Конечно, никаких гарантий не было, но в этом состоял его план А. Когда дело касалось его личной жизни, он никогда не составлял план Б, поскольку считал, что это уже равносильно поражению. «Выбери себе цель и упрямо иди к ней» – вот его девиз.
      Наблюдая, как Лина подает сигналы одновременно и сенбернару, и его владельцу, Джек постарался избавиться от охватившего его неприятного чувства. Он не пытался анализировать это ощущение, поскольку знал, что ответ вряд ли его обрадует.
      Чтобы отвлечься от красивого собачьего психолога, Джек взглянул на Пончика и Долли. Они отбежали к кленовому дереву, что-то вынюхивая там. Похоже, Пончик оказался более удачливым в любовных делах, чем Джек. Джек не возражал против этого. Но ему очень хотелось, чтобы хозяйка Долли ушла со своей собакой, тогда и он мог бы сделать то же самое. Джеку не хотелось самому разлучать Пончика с его пассией.
      Взгляд Джека непроизвольно обратился в сторону озера и Лины. Ему хотелось, чтобы она одевалась более официально, когда работала с другими пациентами. Эти синие шорты слишком выставляли напоказ ее ноги. Но когда у женщины такие красивые ноги, то открывать даже небольшую часть уже довольно вызывающе. Особенно когда она то и дело наклонялась к собаке и хвалила ее за правильно выполненную команду.
      Джек считался практичным человеком, но сколько себя помнил, любил пофантазировать. В детстве ему хотелось сбежать из дома и стать бродячим циркачом. Или организовать настоящую банду. Или стать президентом Соединенных Штатов, чтобы первым же указом выслать своего отца в Сибирь.
      Когда он подрос, все его фантазии были связаны с девочками. Ему представлялось, как хохотушка Сьюзи соблазняет его в раздевалке стадиона. Или он оказывается на необитаемом острове с привлекательной математичкой и знакомит ее с радостями секса, в то время как она пытается объяснить ему, что такое косинус.
      Но когда он пришел в ФБР и начал бороться с плохими людьми, тяжелая работа вытеснила все мечты.
      Сейчас, глядя, как Лина играет с собакой на берегу, Джек почувствовал, что фантазии снова нахлынули на него. Он представил, как спускается к берегу, хватает ее и катится с ней по песку. Как срывает с нее шорты и топ. Лаская ее, он овладевает ею прямо у воды, заглушая поцелуями ее громкие восторженные стоны.
      Джек потряс головой. Фантазии хороши для романтиков, а не для тех, кто все в жизни держит под контролем. Он стиснул зубы и посмотрел на часы.
      – Пора ужинать, – заметил он, надеясь, что миссис Мерриуэзер согласится с этим. Джек почувствовал огромное облегчение, когда она улыбнулась и начала собирать надувные игрушки.
      – Она свободна, знаете ли?
      – Что, простите?
      – Лина. Она ни с кем не встречается.
      – А почему вы думаете…
      – Не волнуйтесь, дорогой, от меня никто не узнает о вашем секрете.
      – Но у меня нет…
      Она подняла наманикюренную руку. Неудивительно, что она прокалывала шарики такими длинными ногтями.
      – Не нужно отрицать этого. Я всю жизнь наблюдаю человеческую природу. Считайте, что у меня дар. Я видела, как вы смотрите на нее.
      Джек поджал губы.
      Миссис Мерриуэзер улыбнулась:
      – Здесь нечего стыдиться, дорогой. Я приезжаю сюда столько же, сколько и ваша тетя Софи, и мне всегда казалось ужасным, что Лина не проявляла никакого интереса к мужчинам после смерти мужа.
      Джек напряженно замер.
      – Кого?
      Красиво очерченная бровь дамы удивленно приподнялась.
      – А вы не знали, что она вдова?
      – Нет.
      – Ну конечно. Лина была замужем за Стивеном Латимером.
      – Тем самым Стивеном Латимером? Гением электроники? Предшественником Билла Гейтса?
      – Именно. – Она похлопала Джека по щеке. – Как видите, прошло уже много времени. Ей нужен спутник, а вы красивы и умны и вполне можете составить ей компанию, дорогой. Как говорят молодые – вперед, дерзайте!
      Она позвала Долли, пока Джек в оцепенении продолжал стоять на месте. Прицепив поводок к ошейнику, миссис Мерриуэзер произвела последний выстрел:
      – А как иначе, вы думали, Лина могла открыть такой замечательный санаторий?
 
      – Ты все правильно расслышал. Ее мужем был Стивен Латимер, – буркнул Джек в трубку. Он чувствовал себя не слишком удобно от того, что говорил об этом по телефонной линии санатория.
      Марк присвистнул.
      – Теперь по крайней мере ты знаешь, откуда у нее деньги.
      Да, Стивен Латимер был гением в электронике, увлекался автомобильными гонками, подозревался в измене родине и в отмывании грязных денег. Его имя фигурировало не менее чем в полусотне досье только в отделе Джека, но ни разу не было найдено доказательств его вины. Однако Джек с Марком обладали хорошим чутьем, и оба считали, что некоторые делишки Латимера дурно пахнут.
      Джек смутно припомнил, что лет десять назад в одном из сообщений проскользнуло, что Латимер женился на женщине вдвое моложе себя. И если память Джеку не изменяла, Латимер очень заботился о своей молоденькой жене, скрывал ее и от публики, и от прессы, что было странно, если судить по характеру этого тщеславного человека.
      Лет пятнадцать назад Латимер разработал процессор для цифрового включения электрической цепи, что значительно увеличило скорость ее действия. Эти усовершенствования были важны для системы контроля в компьютерах. Министерство обороны уцепилось за Латимера, рассчитывая использовать основные положения его исследований и усовершенствованный процессор в национальных интересах.
      Латимер не слишком обрадовался этому, но сумел достичь соглашения с министерством, поскольку рассудил, что иначе его будут преследовать.
      Надо сказать, что он сделал хорошие деньги на правительственных заказах. Однако через несколько лет Латимер принялся часто курсировать в Европу. Подозревали, что он, возможно, нелегально вывозит и продает свои исследования за границу. Доказательств не набралось, а когда Латимер неожиданно погиб в автомобильной катастрофе, интерес к его делам угас.
      – Весь вопрос в том, каково происхождение денег, – размышлял вслух Джек.
      – Ты хочешь, чтобы я занялся этим?
      – Только тихо. Никаких официальных запросов, пока не свяжешься со мной.
      – Ясно. – Марк умолк, и Джек услышал, как он отхлебнул свой кофе. Он обычно выпивал до пятнадцати чашек в день. – Возникла небольшая проблема с нашим свертком. Друзья из Чикаго так и норовят развернуть его.
      Что означало: организация, которой руководил арестованный за вымогательство Джейкоб Уинстон, пытается убрать Элизу Джонсон, главную свидетельницу на предстоящем судебном разбирательстве.
      – Почему бы не переложить сверток в другой ящик? Лучше в тот, который запирается.
      – Мы так и сделали, уже дважды перепрятали его. Но ты сам знаешь, как любопытны эти детки перед Рождеством.
      – В любом случае надо все скрывать от них вплоть до рождественского утра.
 
      – Мы подобрались ближе.
      – Ближе – это не значит сидеть на четвереньках в кустах, идиот! – заорал босс.
      Джимми покраснел.
      – Наша пташка регулярно сообщает новости, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – Но они каким-то образом узнают, что мы у них на хвосте.
      – А ты не думал, что твоя пташка откладывает яйца в два гнезда?
      – Крыса не стал бы делать этого, – ответил Джимми. Крыса! Вот таким прозвищем можно гордиться.
      – Похоже, Крыса работает и на федералов, осел.
      Джимми начал уставать от этих кличек. Уж лучше пусть его зовут Кроликом.
      – Тогда ему не поздоровится. Он сказал, что сейчас они направляются в Ричмонд.
      – Так почему вы еще не в Ричмонде? – закричал босс.
      – Мы уже едем туда.
      – Не упустите их в этот раз.
      – Мы достанем их, – пообещал Джимми. Он не был уверен в этом, но лучше умереть, чем признаться в своих сомнениях. Да и, честно говоря, он сразу умрет, если так скажет. Этот проклятый федерал – настоящий сукин сын.
      – А что слышно про его партнера? Разыскали его?
      – Мы работаем над этим.
      Джимми отодвинул телефонную трубку подальше от уха, чтобы не слышать ругательств босса.
      – Кролик, – заговорил босс уже спокойнее. – Ты когда-нибудь видел фильм «Смертельный аттракцион»?
      – Не помню.
      – Посмотри. И обрати особое внимание на то, что там произошло с кроликом.
 
      Джек хотел искупаться вечером в бассейне, но началась гроза. Гром грохотал прямо над санаторием. Вряд ли удастся встретить Лину в такую погоду.
      Он потянулся в чемодан за книгой, когда сильный раскат грома раздался совсем рядом. Джека охватило чувство вины – вспомнились слова Лины о том, что следует уделять больше внимания Пончику. Он положил книгу на столик и, обернувшись, позвал собаку:
      – Эй, Пончик, хочешь поиграть?
      Но собаки нигде не было видно. Джека охватила паника. Конечно, Пончик был довольно сообразительным псом, но вряд ли он мог сам открыть дверь.
      – Ты где?
      Джек заглянул в ванную, потом осмотрел все углы в номере. Никого. Тут его внимание привлек слегка отогнутый край покрывала. Он опустился на колени и заглянул под кровать. Так и есть. Пончик был там. Он лежал, дрожа от страха.
      – Что с тобой?
      Пончик тихо заскулил.
      – Чего ты так испугался, приятель?
      Снова раздался гром, и пес прикрыл морду лапами.
      – Гром? – удивился Джек. – Так большой, сильный Пончик боится маленькой грозы?
      Собака дрожала всем телом, и Джек проникся жалостью к ней.
      – Эй, не волнуйся, здесь мы в полной безопасности.
      Пончика, похоже, это не убедило, потому что он продолжал трястись. Джек достал из пачки печенье, перед которым пес обычно не мог устоять.
      – Эй, смотри, что у меня есть для тебя.
      Собака не двинулась с места, и Джек помахал печеньем прямо перед ее носом.
      – Смотри, вкусно.
      Одна лапа легла на пол, но Пончик не двинулся к печенью. Это означало, что дело серьезное. Джек сел и задумался. Откуда этот страх? И почему он раньше не замечал, что Пончик смертельно боится грома и молнии? За последний месяц гроза была несколько раз, но Джек даже не мог вспомнить, что делал Пончик в это время? Нельзя так пренебрежительно относиться к животному. Джек положил косточку перед самым носом Пончика и погладил его по спине.
      – Послушай, гроза совсем не опасна, когда ты сидишь в доме.
      Собака продолжала дрожать, и Джек встревожился, поскольку не знал, как убедить Пончика в том, что ему ничто не угрожает. Интересно, сколько раз за последний месяц бульдог переживал этот ужас в одиночестве, в то время как Джек даже не обращал на него внимания?
      Тетя Софи была бы очень разочарована. Когда Джек был маленьким, она никогда не держала собаку, поскольку дядя Джордж был аллергиком, но она учила племянника любить все живые существа. И Джек никогда не был равнодушным к тем, кого любила тетя Софи.
      Он принялся гладить Пончика и постарался говорить как можно мягче:
      – Теперь все будет иначе, обещаю тебе. Когда мы вернемся домой, я найму сиделку, чтобы ты не дрожал во время грозы, если меня не будет дома.
      Пончик опустил на пол вторую лапу. В его карих глазах застыл такой ужас, что у Джека сжалось сердце.
      – Я даже не знаю, как убедить тебя, что нам ничего не грозит. Может, Лина? – Тут он остановился. – Ну конечно, Лина. – Он похлопал Пончика по голове. – Я сейчас, хорошо? Сейчас я узнаю, что нужно делать. – Ему не хотелось оставлять собаку даже ненадолго, но иначе было нельзя. – Я быстро.
      Джек подскочил к телефону и, волнуясь, набрал номер справочной. Он не удивился, когда ему ответил Базз.
      – Говорит Джек Донелли. Мне нужно связаться с доктором Кросби.
      – Это срочно? – недоверчиво спросил Базз. – Уже поздно, и она не работает.
      – Я понимаю, но дело касается Пончика, клянусь.
      – Он заболел?
      – Не совсем, – замялся Джек. По какой-то причине ему не хотелось унижать Пончика, выставляя напоказ его страхи. – Мне очень нужно спросить ее кое о чем. Пожалуйста, дай ее номер.
      – Я не могу сделать этого, но я передам ей вашу просьбу.
      Джек понимал, что Базз оберегает Лину от него, но сейчас был настолько встревожен, что не рассердился. Он расхаживал возле телефона, пока тот не зазвонил через пару томительных минут.
      – Донелли слушает.
      – Привет, Джек, – мягко произнесла Лина. – Базз сказал, что у тебя что-то случилось.
      – Да. Вернее, у Пончика. В данный момент он сидит под кроватью и трясется от ужаса.
      – Конечно, ведь на улице гроза.
      – Ты хочешь сказать, что это нормально?
      – Похоже, это первая гроза, которую ты переживаешь вместе с ним?
      – Ну… да.
      – Некоторые собаки очень страдают во время грозы.
      – И что мне делать? Он спрятался под кроватью.
      – Лучшее, что ты можешь сделать, это просто утешать его, пока она не закончится.
      – А ты не можешь посоветовать какое-нибудь успокоительное? Я боюсь, что у него сердце не выдержит.
      – Успокоительное может принести больше вреда, чем страх. Поверь мне, естественно, что собаки боятся грозы. Я полагаю, что сейчас в половине номеров животные дрожат от страха.
      Джек хотел попросить ее прийти и успокоить Пончика, но понимал, что это будет довольно эгоистично с его стороны. Уже не говоря об опасности, которой подверглась бы Лина.
      – Так я ничего не могу сделать, только ждать, когда кончится гроза?
      – Нет, ты многое можешь сделать. Поговори с ним. Приласкай его. Просто побудь рядом. Он и успокоится.
      – Хорошо. Спасибо тебе. Извини, что побеспокоил.
      – Всегда рада помочь, – отозвалась она. В ее голосе послышалась хрипотца, когда Лина добавила: – Это не беспокойство.
      Джек повесил трубку и вернулся к Пончику, который продолжал дрожать всем телом.
      – Лина говорит, что нет ничего постыдного в том, что ты боишься грозы.
      Джек гладил Пончика и говорил с ним об общих знакомых. Они «обсудили» баскетбольный матч, «прикинули» шансы на победу у любимой команды Джека. Потом «порассуждали» о Долли, Лине и женщинах вообще. Джек был уверен, что Пончик согласен с его мнением, что женщины непостижимы, но без них жизнь скучна.
      Когда Джек упомянул тетю Софи, Пончик заинтересованно задвигался. Увидев, что пес принялся жевать бисквит, Джек понял, что кризис миновал, и поднялся.
      – Давай, приятель, выбирайся оттуда. А то я пропущу игру из-за тебя.
      Пончик вылез из-под кровати, направился прямо к своему месту, взял в зубы одеяло и выжидающе уставился на хозяина.
      Джек старался не замечать его, переключая каналы телевизора, пока не отыскал баскетбольный матч. Пончик был терпелив, и когда Джек откинулся на подушки, продолжал стоять на месте, ожидая приглашения.
      – Ну ладно! Я учитываю то, что ты плохо спал прошлой ночью. Но это не должно войти в привычку. Слышишь?
      Пончик моментально запрыгнул на кровать и втащил свое одеяло.
      – Ты просто настоящая заноза, – проворчал Джек, расправляя одеяло.
 
      – Мы не должны упустить их в этот раз, – сказал Джимми.
      – А как же ты упустил их в Ричмонде?
      – Мы расположились по соседству, но там было полно копов.
      – А ты точно знаешь, что они выехали из города?
      – Мы точно знаем, куда они направляются. Мы прикрепили маячок к их машине.
      – Ты уверен, что выбрал нужный автомобиль?
      Джимми едва сдержался.
      – Уверен.
      – Это твой последний шанс, Кролик. Если проколешься и в этот раз, считай себя покойником.
 
      План Джека сблизиться с Линой провалился. Весь вторник у нее был расписан по минутам. У нее даже имелась договоренность на время обеда.
      Так что Джек и Пончик провели утро, катаясь на лодке по озеру. После завтрака они играли в гольф. Джек выучил Пончика доставать мячики из лунок и приносить их ему. Пришлось признать, что пес с готовностью учится всему новому. Однако, как ни хорошо было им вдвоем, компания Пончика была не такой волнующей, как присутствие Лины.
      Во время прогулки произошел неприятный казус. Они неторопливо спускались по краю поля для игры в гольф. Джек отпустил Пончика с поводка, чтобы отработать с ним команду «Ко мне». Когда они были почти в самом низу, с горки в направлении призовой лунки покатился мячик. Пончик сразу же решил, что должен принести его Джеку. Он рванулся вперед, схватил мячик в тот момент, когда тот готов был упасть в лунку, и гордо направился к хозяину.
      – О Боже, – вырвалось у Джека.
      Он посмотрел наверх и увидел мужчину, который что-то кричал, подпрыгивая от ярости. Пончик лишил его призового счета. Но Джек не мог сердиться на пса, поскольку сам выучил его этому трюку.
      Он взял мячик из пасти Пончика и стал ждать, пока разъяренный игрок спустится к ним на карте, загораживая Пончика ногой на тот случай, если мужчине вздумается оскорбить пса. Спортсмен резко затормозил, и Джек узнал в нем того самого человека, которого встретил у ворот в день приезда. Правда, сейчас он не улыбался.
      – Послушайте, мне действительно очень жаль… – начал Джек.
      – Это мог быть призовой удар! – кричал мужчина.
      – Так и было, – отозвался Джек. – Послушайте, дайте мне ваш блокнот, и я подпишу, что был свидетелем вашего попадания в лунку.
      – Какая у вас злая собака, она украла мой мячик для гольфа! – пыхтел мужчина, лицо у него побагровело. Он достал из нагрудного кармана блокнотик и протянул его Джеку вместе с маленьким карандашом.
      Джек быстро поставил подпись, засвидетельствовав попадание в лунку, и снова принес извинения. Пончик попытался высунуться из-за его ноги, но Джек задвинул его обратно.
      – Какая у вас красивая собака, – заметил Джек. Он усвоил, что для хозяина собаки очень важен комплимент, сказанный в ее адрес.
      Это сработало. Мужчина с гордостью взглянул на своего питомца, затем повернулся к Джеку и забрал блокнотик, предварительно удостоверившись, что все записано правильно.
      – Вам нужно гулять со своей собакой в другом месте, – посоветовал он. – Или держите ее на поводке.
      – Хорошо, – торопливо кивнул Джек.
      – Ну, тогда… все в порядке, – отозвался мужчина. Они пожали друг другу руки, затем мужчина сел в карт и поехал в другой конец поля.
      Джек наклонился и взял Пончика на поводок.
      – Кем это ты себя возомнил? – проворчал он. – Тигром?
 
      После восхитительного ужина в «Чихуахуа» Джек забрал Пончика с игровой площадки и направился в свой номер, охваченный странным чувством. Неожиданно эти две недели показались ему слишком коротким сроком для знакомства с красивой докторшей.
      Когда они вошли в комнату, у Джека на телефоне горел сигнал, и он позвонил в справочную. К его удивлению, на звонок ответил не Базз, а другой человек. Джек назвался, и ему сказали:
      – Да, для вас сообщение от Лины. Она просила позвонить ей.
      Это была самая лучшая новость за весь день, и Джек сразу же набрал номер, который ему оставили.
      – Бассейн, – раздался голос Базза.
      Джек в недоумении уставился на телефон.
      – Базз? Это Джек Донелли. Мне сказали, что это телефон Лины.
      – Нет, это телефон бассейна, но она здесь. Одну минуту.
      Лина взяла трубку.
      – Привет, Джек, – весело произнесла она. – Надеюсь, вы с Пончиком хорошо провели время.
      Джек почувствовал легкое раздражение, хотя и обрадовался, услышав ее голос.
      – Да, неплохо, но нам нужен еще один урок.
      – Насколько я знаю, вы хорошо ладили сегодня.
      – Ну, немного лучше.
      – Отлично, я рада. Если вы с Пончиком не слишком заняты, то, может, придете поплавать вечером в бассейне? Погода чудесная.
      Лина в купальнике, с мокрой, блестящей кожей. Это так заманчиво!
      – Хорошо. Мы придем, – сказал Джек, а сам уже потянулся к чемодану за плавками.
      – Договорились, я буду в здании клуба, – сказала она. – Зайдите за мной.
      – Обязательно.
      Джек повесил трубку и посмотрел на Пончика.
      – Джекпот.

      – Сюрприз!
      Джек удивленно уставился на собравшихся в холле бассейна людей и собак. Кругом были шары, разноцветные гирлянды и большой плакат с надписью: «С днем рождения, Пончик! Тебе пять лет». В центре, рядом с большим тортом, сделанным в форме мозговой косточки, стояли Лина и Базз. Если этот торт предназначался для собак, то Джек не представлял, из чего он может быть сделан. На всех собаках, а также на некоторых хозяевах были надеты праздничные шляпы.
      Пончик явно понял смысл происходящего, поскольку разволновался и запрыгал на месте.
      Джек совсем забыл о дне рождения Пончика. Он был ужасным хозяином, поскольку даже не представлял, что можно отмечать день рождения собаки. И собакам тоже дарили подарки, если судить по ярким сверткам, разложенным на длинном банкетном столе.
      Джек уже встречался со многими из тех, кто находился в зале, а почти все животные входили в состав той группы, где занимался Пончик. Собаки были без поводков, и Джек тоже отпустил Пончика. Пес моментально понесся вперед. Лина подошла к Джеку, и он, несмотря на свою растерянность, залюбовался ею. На Лине был сплошной купальник небесно-голубого цвета и красивый газовый шарф, повязанный вокруг бедер. Сандалии были надеты на босу ногу, а ногти на ногах выкрашены в красивый коралловый цвет.
      Во второй раз за последние два дня у Джека разыгралось воображение. Он представлял себя вместе с Линой в лодке в тихой голубой лагуне, где они плескались, играли и ласкали друг друга до полного изнеможения, а потом он снимал с нее купальник и овладевал ею прямо в воде. Джек представлял, как Лина обнимает его ногами, пока он снова и снова погружается в нее.
      – Теперь ты можешь закрыть рот, – произнесла Лина и засмеялась, выведя его из задумчивости.
      – Как здорово! – только и смог вымолвить Джек. Правда, эти слова относились не к праздничному вечеру. Он радовался тому, что его красная футболка оказалась большой и мешковатой и скрывала доказательства того, какие фантазии вызывал у него вид красивого доктора.
      – Уверена, что ты совсем забыл про день рождения Пончика.
      – Ну…
      – Все хорошо, не волнуйся. Я и не думала, что ты вспомнишь.
      – Могу представить, как он расстроится, когда поймет, что я не приготовил ему подарок.
      – Приготовил, – сказала Лина, кивнув в сторону стола. – Твой завернут в бумагу с клоунами.
      – Ты, доктор Кросби, моя спасительница.
      Она послала Джеку такую лучезарную улыбку, что у него перехватило дыхание.
      – Всегда рада помочь.
      – Думаю, теперь мы не сможем поплавать.
      – Конечно, сможем. После того, как Пончик немного повеселится. – Она оглянулась и посмотрела на именинника, который красовался перед Долли в яркой шапочке. – Ну что, готов посмотреть шоу?
      Джек постарался не показывать своего разочарования. Он говорил себе, что они с Линой побудут вместе чуть позже, а пока лучше расслабиться и дать Пончику насладиться праздником. Но спокойствие давалось Джеку нелегко, особенно когда рядом находилась такая восхитительная женщина в купальном костюме.
      – Готов, – буркнул он.
      – Пойдем выпьем пунша, – предложила Лина, показав на столы, заставленные блюдами и напитками. Она наклонилась, и Джек уловил запах ее духов. – Вон та бутылка слева подмигивает нам.
      Они направились прямо к той бутылке. Джек взял два бумажных стаканчика и один протянул Лине.
      – А что полагается делать на собачьей вечеринке?
      – Общаться, – ответила Лина, а потом схватила его за руку и потянула в толпу.
      Кругом бегали и играли собаки. Было шумно, но Джеку нравилось, что животные весело проводят время. Лина представила Джека некоторым гостям, указывая и на их питомцев.
      – Это Боб Леви. Он здесь со своим ньюфаундлендом, Табитой.
      Джек пожал руку старика, стараясь не рассмеяться при виде того, как его седые волосы смешно торчат из-под шляпы.
      – А это Эуджения Литлфорд. Ее черный лабрадор, Бастер, только что прошел курс дрессировки для собак-поводырей.
      – Видите ли, моя сестра слепая, – пояснила женщина.
      – Это… здорово. Я имею в виду курс дрессировки, а не слепоту, – быстро поправился Джек. – Рад познакомиться с вами, мадам.
      – А вы красавчик, – бесцеремонно заметила женщина. – Будь я лет на двадцать моложе, вы не устояли бы передо мной.
      Джек засомневался в этом, поскольку на вид ей можно было дать все восемьдесят. Но он только подмигнул и произнес:
      – Лично я люблю зрелых женщин.
      Его познакомили еще с несколькими гостями, прежде чем он тихо попросил Лину сделать перерыв, чтобы выпить пунш и перекусить. Они закусывали сыром и яблочными дольками, когда увидели двух женщин. Их нельзя было не заметить. Это были рыжеволосые двойняшки, такие же высокие, как Джек. Каждая держала маленькую собачку, которую даже трудно было описать. По размеру они были не больше пуделя, пятнистые, как далматины, и гладкошерстые, с небольшими кисточками на голове и ногах. Джеку показалось, что эти существа явились результатом каких-то генетических экспериментов.
      На обеих женщинах были одинаковые пышные платья, скрывавшие фигуру, правда, маскарадные шляпки были разными. Джек с удивлением отметил, что их лица непохожи.
      Лина поздоровалась с ними, а потом повернулась к Джеку.
      – Мне бы хотелось представить тебе Конни и Джун Фолкделл. Конни, Джун, – это Джек Донелли. – Затем Лина погладила собачку Конни. – А эти два чуда – Бук и Баг.
      – Очень приятно познакомиться с вами, – радостно произнесла Джун, в то время как ее сестра закивала головой.
      – Взаимно, – отозвался Джек. – А… что это за порода? – спросил он, показав на Бука.
      – Китайские собачки с хохолком, – ответила Конни, поглаживая Бука.
      – Разве они не восхитительны?
      – Да, конечно, – согласился Джек.
      – Поздравляем Пончика с днем рождения, – сказала Джун и тут же протянула крекер Багу.
      – Спасибо.
      – Так Пончик, оказывается, Близнец!
      – Вообще-то он бульдог, – поправил Джек.
      Они обе рассмеялись, словно Джек выдал самую смешную шутку на свете.
      Лина, похоже, заметила его смятение и пояснила:
      – Это его астрологический знак…
      Близнец! Джун и Конни – астрологи, они составляют гороскопы для собак. Джек хмыкнул, но тут же попытался выдать это за кашель.
      – А, понимаю, – сказал он. Это была еще более экзотическая профессия, чем психолог для собак.
      – Бук и Баг тоже родились под знаком Близнецов, – сообщила Конни, поглаживая свою собаку. – Их день рождения тридцать первого мая.
      – Мои поздравления, – сказал Джек, бросив полный отчаяния взгляд на Лину, которая явно наслаждалась происходящим. Ее карие глаза блестели, а губы изогнулись в улыбке.
      – А вы знаете, что говорят о собаках-Близнецах? – спросила Джун.
      – Конечно, нет.
      – Они бывают душой компании.
      – Джун права, – вмешалась Конни. – Другие собаки любят играть с ними, потому что они очаровательны и не злобны.
      Пончик очаровательный?
      – Душа компании? – усмехнулся Джек, стараясь казаться заинтересованным. Он сделал большой глоток пунша, а потом оглянулся в поисках Пончика и увидел, что тот действительно находится в центре внимания. Похоже, Базз заставил животных играть в собачий вариант салочек.
      – Но Близнецы также могут быть непостоянными, беспокойными и нетерпимыми, – добавила Джун, прервав наблюдения Джека.
      – Это тоже подходит, – отозвался Джек.
      – А какой у вас знак? – спросила Конни, захлопав ресницами. – Я попробую угадать. Овен, верно? Они сильные, упорные и умеют обращаться с женщинами.
      Джек едва не подавился пуншем.
      – Я не уверен, но, кажется, Лев.
      – Он не уверен! – вскрикнула Джун.
      – Боюсь, так и есть… У меня не было возможности заниматься астрологией.
      – А когда день вашего рождения?
      – Тридцатое июля.
      – Вы точно Лев, – произнесли обе женщины хором и понимающе переглянулись. – В этом тоже есть смысл, – добавила Джун.
      Конни сделала шаг в его сторону.
      – Я – Рыба, – доложила она таким тоном, словно это что-то для него значило.
      – Мы обе Рыбы, – добавила зачем-то Джун и тоже придвинулась к нему. – Говорят, что женщины-Рыбы неотразимы для мужчин, особенно Львов.
      – А вы не хотите, чтобы мы составили для вас гороскоп? Или для Пончика?
      Конни подошла так близко, что ее полная грудь прижалась к футболке Джека.
      – Мы остановились в отеле, комната 2-12. Я могла бы также погадать на картах таро для Пончика.
      – А моя комната 2-14, – вмешалась Джун. – И я могу погадать на таро для вас.
      – Где же Базз, когда он так нужен? – тихо прошептал Джек, обращаясь к Лине, которая, на его беду, была слишком увлечена собаками.
      Он чувствовал себя точно кусок мяса в клетке тигра и беспомощно посмотрел на Лину.
      – А мы не должны разрезать торт?
      Лина сжалилась над ним, но сделала это как-то неохотно.
      – Верно. И еще открыть подарки.
      Двойняшки послали ему прощальные улыбки, и Джек вздохнул с явным облегчением.
      – Собачьи астрологи?
      Лина улыбнулась.
      – Они также содержат службу знакомств для собак, которая называется «Щенячья любовь».
      – О Господи!
      – Они довольно успешно ведут дела. Именно они познакомили Пончика с Долли.
      Джек собрался съехидничать, но передумал. Пончику действительно нравилось общество Долли.
      – Кстати, спасибо за помощь, – проворчал он.
      – Ты хочешь сказать, что тебя нужно было спасать? Тебя, такого хитрого шпиона из ФБР?
      – Я не… – Джек проглотил остаток фразы, поскольку к ним подошла миссис Мерриуэзер вместе с Пончиком и Долли.
      Пончик выглядел таким нелепым в разноцветной шляпе, но после дурацких собачонок на руках двойняшек показался Джеку истинным красавцем. Похоже, Джек становился настоящим собаководом.
      Глаза Пончика блестели, словно звездочки, а тело извивалось, как хвост рыбы. Джек подумал, что его собаке не достает чувства собственного достоинства, но понимал, что сейчас пес искренне счастлив.
      Лина наклонилась и приласкала бульдога, а потом высказала ему много хороших пожеланий, которые он впитывал, как губка. А когда Лина подняла голову и улыбнулась Джеку, остальной мир перестал существовать для них. Ее глаза светились от счастья, и в этот момент она была самой красивой женщиной, которую когда-либо доводилось видеть Джеку.
      Их соединила невидимая связующая нить. Лина неторопливо поднялась, не сводя с него глаз, и Джеку показалось, что все его тело пронзило током. Сейчас он хотел эту женщину больше всего на свете.
      К сожалению, он понимал, что не может схватить ее на руки на глазах у миссис Мерриуэзер и дюжины других гостей. Однако Джек не сомневался, что окажется сегодня наедине с Линой, даже если для этого ему придется всю ночь кидать камешки в ее окно.
      Улыбка исчезла с лица Лины, а огромные карие глаза подернулись дымкой. Но она тут же стряхнула с себя наваждение и оглянулась. Чуть заметная дрожь пробежала по ее телу. Лина прижала руки к груди, но Джек успел заметить, как напряглись ее груди в вырезе купальника. Он посчитал это хорошим признаком. Ее тело реагировало на один только его взгляд.
      Пончик привлек внимание Джека, коснувшись носом его ноги. Джек посмотрел вниз, и Пончик явно кивнул головой в сторону Долли, а затем посмотрел на Джека так, словно хотел сказать: «Будь хорошим и не делай из себя дурачка в этот раз».
      Джек присел перед Долли:
      – Ты сегодня прекрасно выглядишь.
      Долли гордо задрала нос. Пончик одобрительно гавкнул. Джеку показалось, что он сходит с ума. Неужели «мнение» собаки что-то для него значит? Он почувствовал себя лучше, когда выпрямился и увидел, что Лина и миссис Мерриуэзер тоже ободряюще улыбаются ему.
      Джек понял, что сдал очень важный экзамен. Никогда в жизни он не нуждался в одобрении со стороны других людей, кроме разве тети Софи и дяди Джорджа. Джека никогда не интересовало, что о нем думают окружающие, поэтому возникшее взаимопонимание он оценил по достоинству.
      Рядом с ними появился Базз и, широко улыбаясь, объявил:
      – Возникла небольшая проблема, Лина.
      – Что такое?
      – У Дарлы свидание сегодня вечером, правда, я не одобряю ее выбор. Она встречается с ним в городе, а у нее барахлит машина.
      Джек, уже довольно хорошо знавший способности Базза, не мог понять, почему тот обращается к доктору с автомобильными проблемами.
      Лина нахмурилась.
      – Машина заводится?
      – Да, но потом глохнет.
      Кивнув, она сказала:
      – Хорошо, я сейчас взгляну. Простите меня, друзья. Это ненадолго, но Дарла слишком серьезно относится к своей личной жизни.
      – А разве Базз не может позаботиться об этом? – осторожно спросил Джек.
      Базз развел руками:
      – Я ничего не понимаю в автомобилях. Это сфера деятельности Лины.
      Джек заколебался, потом бросил взгляд на миссис Мерриуэзер, которая одобрительно кивнула:
      – Почему бы вам не составить компанию Лине? Я пригляжу за Пончиком. А Базз и так руководит праздником.
      – О, тебе не нужно вмешиваться! – возразила Лина.
      – Я не могу отказаться от такого удовольствия.
 
      Парковочная площадка для машин персонала находилась позади гостиницы, и когда они шли туда по хорошо освещенной дорожке, Джек с трудом сдерживался, чтобы не взять Лину за руку или не обнять за плечи.
      Очень странно. Джек пытался вспомнить, когда в последний раз испытывал подобное желание, и ему на память пришла только Сара Джин Дэвис, в которую он был влюблен в старших классах.
      После сильного дождя, прошедшего ночью, в воздухе пахло цветами. И это наводило на мысль, что Лина, похоже, посадила здесь миллионы цветов.
      – Спасибо тебе за этот праздник, – поблагодарил Джек.
      – Я рада, что тебе понравилось.
      – Я просто поражен, как хорошо собаки ладят друг с другом. Можно подумать, что между ними не возникает драк.
      – Ну, в первые день или два в группе бывают напряженные отношения между наиболее агрессивными собаками, но они быстро понимают, что играть гораздо интереснее, чем драться.
      – И я очень удивился, что Пончик узнал Долли. Я думал, что у собак короткая память.
      – Разве можно забыть свою первую любовь? – произнесла Лина и рассмеялась.
      – Да? А кто был твоей первой любовью?
      – О, я помню. Это был Роберт Макдауэлл.
      – В колледже?
      – В детском саду.
      Джек засмеялся:
      – Ты рано начала.
      – Это продлилось недолго. Кто-то сказал, что Роберт поцеловал меня у песочницы, и когда мои братья услышали об этом, то быстро заставили Роберта потерять интерес ко мне.
      Джек почувствовал зависть. Он всегда страдал от того, что был единственным ребенком. Но в некотором отношении это было благом. Он вряд ли смог бы спокойно смотреть, как его отец избивает младшего брата или сестренку.
      – И сколько у тебя братьев и сестер?
      – Три старших брата.
      Он снова засмеялся:
      – У тебя не было никаких шансов на личную жизнь.
      – Какая тут личная жизнь? – Лина хмыкнула. – Я не могла дождаться, когда уеду в колледж. К несчастью, мне пришлось ходить в спортивную школу при Висконсинском университете. И туда же ходили два моих брата.
      – А каким видом спорта ты занималась? – спросил Джек, вспомнив про свой любимый футбол.
      – Хоккей на траве.
      Он сразу представил ее в короткой хоккейной юбочке. Вот бы схватить ее после игры, затащить в укромное место и… Джек одернул себя, чтобы не совершить какой-нибудь глупости.
      Они дошли до ярко освещенной стоянки. Джека поразило, что здесь все было приятным, чистым и веселым. Бетонная площадка белая, парковочные линии – ярко-голубые, как и металлические столбы освещения.
      Светловолосая голова Дарлы сияла под галогеновой лампой, и когда она увидела Лину, то выскочила из своего голубого «мустанга».
      На ней была коротенькая юбка и белый хлопковый топик. В глазах у девушки застыли страх и отчаяние.
      – О, Лина, я просто умру, если моя машина не стронется с места. Я умру.
      – Успокойся, милая. Мы ее починим. А если это не удастся, то ты сможешь взять мою.
      – Ты просто прелесть, – восхитилась Дарла, и в ее голосе послышалось облегчение.
      Джек был согласен с ней. Когда они втроем шли к машине, Джек с удивлением слушал, как Лина расспрашивала Дарлу о машине, словно речь шла о пациенте. Он хотел бы высказать свое мнение по данной проблеме, но не имел ни малейшего понятия об устройстве автомобиля, так же как и о строении человеческого организма. Дядя Джордж не испытывал склонности к технике.
      – Попробуй завести ее, – сказала Лина, когда они дошли до машины. Дарла забралась внутрь и повернула ключ. Двигатель крякнул, но не завелся.
      – Дело не в аккумуляторе, – авторитетно заявил Джек, поскольку это он знал.
      Лина с удивлением посмотрела на него.
      – Абсолютно точно. – Она повернулась к Дарле. – Открой капот. Я сейчас приду. – Тут она посмотрела на Джека. – Может, ты откроешь капот, пока я принесу кое-что?
      – Конечно, – ответил Джек, довольный тем, что она попросила его о помощи, хоть это была чисто символическая помощь. Пока он возился с замком, ему пришла в голову мысль, что Лина сделала это намеренно, чтобы он почувствовал себя полезным.
      Однако замок не поддавался. Джек запаниковал при мысли, что не сможет справиться с этой задачей. Он был особым агентом ФБР, который всегда настигал своего противника. Он мог вести наблюдение, давать свидетельские показания в суде, захватывать вооруженных преступников и ревниво оберегать своих свидетелей. Но, стараясь открыть капот, понял, насколько беспомощен.
      Он нырнул в бассейн без всякой надобности, держал под кроватью бедную испуганную собаку, слабо играл в теннис, а теперь еще и это. Он не будет винить Лину, если она сочтет его идиотом.
      Наконец ему удалось справиться с замком, и Джек со вздохом облегчения поднял капот. Но поднятый капот закрыл свет, и Джеку пришлось на ощупь искать металлический штырь, который держал его. Отступив назад, Джек торжествующе потер руки и в этот момент увидел приближающуюся Лину.
      На ней был рабочий комбинезон, и в руках она несла ящичек с инструментами. Небольшое полотенце было перекинуто через плечо Лины. Никогда в жизни Джек не видел более привлекательного зрелища.
      Она остановилась возле него и поставила инструменты.
      – Я его открыл, – произнес Джек.
      – Я заметила, – улыбнулась Лина.
      – А зачем это снаряжение? – спросил Джек.
      – Я не хочу обжечься или запачкать свой купальник. – Лина встала сбоку от машины и попросила Дарлу снова завести двигатель. Джек должен был дать сигнал остановиться.
      Затем она сосредоточилась на двигателе, наклонившись так, что комбинезон плотно обтянул ее ягодицы. Джеку сразу стали нравиться комбинезоны. Им снова овладели фантазии. Он представлял ее лежащей на низкой тележке под машиной. И как он доставал ее оттуда, обнаженную и покрытую масляными пятнами, не спеша размазывал их по телу Лины, а затем проникал в нее. Или как овладевал ею прямо здесь, возле колес машины. Черт, она была такой соблазнительной, что Джек едва сдерживался, чтобы не дотронуться до нее.
      Дарла продолжала возиться с зажиганием, и Джек переключил свое внимание со спины докторши на то, что она делала. Вот Лина отвинтила какую-то деталь с коричневой крышкой, используя специальный ключ. Взяв ее полотенцем, она повернула ее, посмотрела на свету, потом покачала головой и отложила в сторону.
      – Скажи ей, что, похоже, в карбюратор попала вода, – попросила Лина.
      Джек передал все, потом выслушал Дарлу и сказал:
      – Она спрашивает, это безнадежно или нет?
      – Передай ей, что если я права, то это пустяки. Должно быть, вода попала во время вчерашнего дождя.
      – Пустяки, – передал Джек. – Дождь виноват.
      Дарла попросила разъяснить, но Джек был занят тем, что наблюдал за работой Лины и решал, как лучше снять с нее этот комбинезон. Как бы ему хотелось, чтобы она в обнаженном виде занималась его машиной, в то время как он своими поцелуями заставил бы ее забыть разницу между свечой и аккумулятором.
      Лина достала ярко-желтую коробочку с синей полосой и побрызгала из нее на крышку. Потом снова поместила деталь в двигатель.
      – Скажи ей, чтобы она попыталась еще раз.
      – Что попыталась?
      – Завести двигатель, Джек.
      – Ах да! – Он наклонился к Дарле. – Заведи ее снова.
      Двигатель чихнул несколько раз, но заработал. Даже сквозь рев мотора Джек услышал восторженный крик Дарлы. Лина опустила капот, сложила инструменты в аккуратный маленький ящичек, потом отошла в сторону и потянула за собой Джека.
      – Теперь ты можешь ехать! – крикнула она. – Похоже, у тебя небольшая трещина в крышке карбюратора. Мы заменим ее до следующего дождя, но сейчас все в порядке. Веселись, однако будь осторожна.
      – Ты просто чудо! – крикнула в ответ Дарла и нажала на газ.
      Лина подхватила ящик с инструментами и взглянула на Джека.
      – Подождешь минутку, пока я сниму это? – спросила она, кивнув на свой комбинезон.
      – О пожалуйста, позволь мне помочь, – произнес он и подмигнул.
      Лина засмеялась и направилась к гаражу.
      – Думаю, я и сама справлюсь с этим.
      – По правде говоря, – произнес Джек, направляясь вслед за ней, – я так надеялся вмешаться.
      Лина вопросительно посмотрела на него:
      – Ты всегда столь откровенен, когда пытаешься соблазнить женщину?
      – Я считаю, что лучше честно признаться в этом.
      – Как благородно, – сухо заметила Лина.
      – Я тоже так думаю.
      Он взял ящик с инструментами и потянул к себе. Его пальцы сжали руку Лины.
      – Дай я отнесу.
      – Он не тяжелый, – тихо сказала она, опустив глаза.
      – Но я стараюсь быть рыцарем!
      Она отдала ему ящичек.
      – Да, благородный рыцарь.
      – Не забудь, еще и соблазнитель.
      Лина подняла глаза.
      – Уверена, что если забуду, ты с готовностью напомнишь мне об этом.
      Они остановились возле черного «ниссана максима». Джека немного удивило то, что у Лины нет более роскошного автомобиля. Ведь она вполне могла позволить себе даже «феррари». Но чем больше он думал об этом, тем лучше понимал, что это не ее стиль. Лина не любила показного блеска. Она не останавливалась перед затратами в том, что касалось удобства ее гостей, но в личной жизни оставалась очень скромной. Да любая миллионерша сто раз подумает, прежде чем надеть комбинезон механика и копаться в моторе. И какая женщина откажется от украшений и будет носить обыкновенный, простой купальник? Полно, станет ли богатая дама открыто признаваться в том, что у ее семьи не было средств, чтобы отправить ее в колледж?
      – Где ты научилась разбираться в моторах? – спросил Джек.
      – Мой отец – самый лучший механик в Висконсине, – отозвалась Лина. В ее голосе звучала такая гордость, что Джеку захотелось обнять ее. – Я часто после школы приходила в его мастерскую, когда мама была на работе. Я выучилась всему сама.
      – А чем занимается твоя мама?
      – Она – старший библиотекарь в публичной библиотеке в Кеноше.
      Любовь, прозвучавшая в ее голосе, сказала Джеку все, что ему хотелось узнать о ее семье. Он по-доброму позавидовал ей. В конце концов эти люди вырастили ту, которая все больше восхищала его.
      Лина достала ключ, открыла багажник и поставила туда ящичек с инструментами, который забрала у Джека. Его внимание привлек аккуратно сложенный шарф, еще недавно так нежно обхватывавший ее бедра. А это означало, что сейчас их скрывал только синий купальник.
      Джек чуть отступил назад, но не для того, чтобы освободить Лине пространство, а чтобы лучше видеть ее. Вероятно, с его стороны более галантным было бы отвернуться, но в этот момент он совсем не думал о галантности.
      До него вдруг дошло, что Лина что-то рассказывает ему про своих братьев, но он пропустил это мимо ушей, поскольку был слишком занят разглядыванием того, как она расстегивает комбинезон.
      Лина высвободила руки, и костюм повис на талии. Она перестала рассказывать, когда поняла, что собеседник совсем не слушает ее. В гараже было довольно светло, и Джек мог видеть, как она залилась краской. Ему вдруг захотелось прикоснуться рукой и губами к ее порозовевшей груди и лицу. Лина потупилась и не стала дальше раздеваться.
      Джек не отвернулся. Ведь он уже видел ее в купальнике. Но чтобы не смущать ее, он отвел взгляд в сторону, хоть и продолжал наблюдать за ней краем глаза.
      – Спасибо, – тихо вымолвила Лина.
      – Не надо благодарить, у меня очень живое воображение.
      Лина понимала, что ее ответный смех прозвучал неуверенно и глупо. Она также вынуждена была признать, что ощутила некоторое разочарование, когда он решил вести себя, как джентльмен. Было что-то волнующее и чувственное в возможности раздеться перед ним. Она долго раздумывала этим вечером, какой купальник надеть. Этот был ее «рабочей одеждой», когда она плавала вместе с собаками и их владельцами.
      Лина хотела сегодня обрядиться в бикини в черно-зеленую полоску, но отложила его. Она постоянно забывала, что Джек гость, а она никогда не заводила отношений с гостями. Лина думала о нем только как о мужчине, которого хотела завлечь. К счастью, она вовремя опомнилась.
      Лина тряхнула головой и быстро скинула комбинезон, не позаботившись даже сложить его. Она повязала шарф вокруг бедер и улыбнулась, взглянув на классический профиль и крепкие ноги Джека. Софи, возможно, преувеличивала достоинства племянника, но не слишком. Чем больше Лина узнавала его, тем больше он ей нравился.
      – Особенно этот невозмутимый вид, – вырвалось у нее, и она в ужасе прижала руку к губам.
      – Не понял? – переспросил Джек, поворачиваясь к ней.
      – Не обращай внимания, я просто подумала вслух.
      – Ага?!
      – Ну вот, все готово. – Она закрыла багажник.
      Джек внимательно оглядел ее, и прежде чем Лина поняла его намерение, шагнул вперед, прижав ее к машине.
      – Черт, леди, ты самая сексуальная женщина, которую я когда-либо видел.
      Сердце Лины бешено забилось, но не от страха, а от волнения, и она не видела причины обманывать себя. Этот мужчина был таким большим, широкоплечим и сильным. И он намеревался поцеловать ее. Она затаила дыхание, когда он наклонился к ней.
      – Ну, держись, док.
      – О да, – выдохнула Лина.
      Его горячие и страстные губы прижались к ней. Джек обнял Лину за плечи, потом погладил шею и запустил пальцы в ее волосы. Никто прежде не целовал ее так.
      Он ласкал ее губами и впивался в рот, буквально пожирая, и Лина таяла в его волшебных объятиях. Джек приник к ней всем телом, и волосы на его голых ногах заставляли ее трепетать. Подняв голову, он посмотрел на нее.
      – Черт, – произнес Джек прерывающимся голосом, – нужно запретить такие губы.
      – Замолчи и поцелуй меня.
      Он повиновался, нежно лаская ее рот, шею, щеки. Его руки тоже не бездействовали. Он гладил ее спину, талию, бедра, а потом крепко прижал Лину к себе, не оставляя ни малейшего сомнения в том, что это доставляло ему огромное наслаждение.
      Никогда в жизни Лине не доводилось встречать мужчину, который бы испытывал такую неукротимую страсть к ней. Она чувствовала себя маленькой, но необыкновенно счастливой в его сильных объятиях, и хотя не сомневалась, что он готов овладеть ею прямо здесь, его руки ни разу не коснулись тех мест, которые особенно требовали его внимания. Это было и приятно, и немного обескураживало ее.
      Лину охватило жгучее желание обследовать его тело. Мышцы на спине напряглись, руки были крепкими, а грудь столь широкой, что у Лины перехватило дыхание.
      Никогда у нее не возникало нездорового желания сорвать с мужчины одежду и довести его до полного исступления, лаская руками, губами и всем телом.
      Джек коленом слегка раздвинул ноги Лины и прижался к ее пульсирующей сердцевине. Она вскрикнула, и Джек поднял голову, прервав поцелуй.
      – Я очень хочу тебя.
      Лина заморгала и попыталась собрать остатки благоразумия, но здесь, в гараже, это оказалось невозможно.
      – Я… нам нужно вернуться на вечеринку.
      – К черту вечеринку!
      – Базз может отправиться разыскивать нас.
      Эти слова отрезвили Джека, он чуть отступил и оглянулся, а потом снова посмотрел на нее.
      – После вечеринки? – вымолвил он.
      В голове у Лины немного прояснилась, но тело продолжало жаждать его прикосновений.
      – Ты думаешь, это хорошая идея?
      Он прикоснулся к ее лицу, провел рукой по щеке.
      – Леди, это самая лучшая идея, когда-либо посетившая меня в жизни.
      – Я не завожу никаких отношений с гостями, – сказала Лина, и эти слова даже ей самой показались неубедительными.
      – Ну, вообще-то я не гость. Ты же помнишь, что я здесь против своей воли.
      – Это верно, – согласилась Лина, и небольшая лазейка для отступления тут же исчезла.
      Джек снова крепко поцеловал ее, и Лина ощутила, что этот поцелуй как бы скреплял их договор.
      – Скажи, что я могу прийти к тебе после вечеринки.
      – Ты можешь прийти ко мне после вечеринки.
      Его улыбка обезоружила Лину. В ней было столько обещаний, что Лина не могла дождаться их исполнения. Она не переставала удивляться себе. С ней не случалось ничего подобного. А тут она испытывала всепоглощающее влечение к мужчине, которого знала всего несколько дней и который уйдет из ее жизни после своего двухнедельного отпуска.
      Она превращалась в падшую женщину, но была счастлива при этом. Так же, как и он, если судить по его страстному, затуманившемуся взору.
      Джек протянул ей руку.
      – Пойдем, побыстрее покончим с этой вечеринкой.
 
      – Ты ставишь правую лапу сюда, а потом переставляешь сюда. Теперь потряси ею. А теперь повернись вокруг себя. Вот так! Голос!
      Джек застыл в изумлении, глядя на то, как десять собак танцевали под руководством Базза. И у них неплохо получалось.
      Базз был целиком поглощен своим занятием, но когда заметил, что они вернулись, то внимательно посмотрел на Лину. Джек прекрасно знал, что увидел Базз: зацелованные губы и раскрасневшиеся щеки. Базз прищурился и метнул пронзительный взгляд на Джека. Однако через мгновение он снова занялся собаками, обращая особое внимание на охотничью собаку, которая путала правую лапу с левой.
      Джек недоверчиво покачал головой и посмотрел на Лину. Она улыбалась, глядя на эту сцену, но не выказывала никакого удивления.
      – Неужели они танцуют чарльстон? – недоверчиво спросил Джек.
      – Вообще-то Пончик предпочитает танго, – с улыбкой ответила Лина. Она собралась уходить, но Джек удержал ее за руку, чтобы напомнить еще раз:
      – Леди, этой ночью я собираюсь совершить путешествие в рай.
      – Правда? – спросила она охрипшим голосом.
      – Правда. И ты будешь сопровождать меня.
 
      Лина изо всех сил старалась сосредоточиться на имениннике, но ей это не удавалось, поскольку она была не в силах оторвать взгляд от его хозяина. Она видела, как двойняшки снова пытались завлечь Джека, но теперь это не смешило ее так, как до эпизода в гараже.
      Конечно, было крайне опасно питать какие-то собственнические чувства или ревновать. Джек не принадлежал ей. Он хотел ее, в этом не было никакого сомнения. Но это было плотское влечение, обычный флирт между мужчиной и женщиной. И она не должна забывать об этом.
      И хотя Лина была польщена и взволнована тем, что такой обаятельный мужчина, как Джек, выбрал ее, она понимала, что этот красавец мог заполучить любую женщину.
      Стивен был таким же. Конечно, он не был красавцем и намного превосходил ее годами, но обладал особым очарованием, привлекавшим к нему женщин.
      Однако тогда Лину это не беспокоило, поскольку она всем сердцем верила, что Стивен слишком любит ее, чтобы изменять. Так продолжалось до тех пор, пока он не начал следить за ней, а когда она обнаружила это, он принялся обвинять ее в связи чуть ли не со всеми знакомыми мужчинами, начиная с почтальона и кончая управляющим электронной фирмы.
      Поскольку она не давала мужу никакого повода подозревать ее в неверности, Лина пришла к горькому заключению, что он сам изменял ей, и чтобы скрыть свою вину, стал верить самому плохому, что могли болтать о ней. Это недоверие убило любовь, уничтожило ее так же, как и то хитроумное устройство, которым он воспользовался, чтобы ликвидировать документацию в своем офисе.
      Лина передернула плечами, отгоняя эти мысли. Им с Джеком нет нужды беспокоиться о доверии, поскольку единственное, что они собирались разделить друг с другом, – это физическое наслаждение.
      Миссис Мерриуэзер подошла к Лине как раз в тот момент, когда та налила себе очередной стакан пунша.
      – Замечательный праздник, – заметила миссис Мерриуэзер.
      – Да.
      – Как только Джеку удастся вырваться от Конни и Джун, я собираюсь попросить его позволить Пончику провести ночь в моем домике.
      – В самом деле? – произнесла Лина, стараясь скрыть улыбку. – Думаю, Пончику это понравится.
      – Я так и думала. Уверена, что Джек не будет возражать.
      Лине захотелось обнять эту женщину. Она не знала, как миссис Мерриуэзер пришла к выводу, что они с Джеком ищут уединения, но не стала возражать. Они почувствуют себя гораздо свободнее, если рядом не будет собаки. Лина покраснела, как школьница, поспешно спряталась за стаканом с пуншем и оглянулась.
      В этот момент она увидела, что Базз привел незнакомых мужчину и женщину. На его обычно радушном лице появилось непривычно грозное выражение. Мужчина выглядел лет на тридцать и был довольно красив. На нем были джинсы и рубашка с эмблемой «Планета Голливуд».
      Женщина казалась настоящей красавицей. Высокая и стройная, она была необыкновенно грациозна и изящна, одета в белые вышитые слаксы и шелковую блузу персикового цвета.
      Базз замер на миг, оглядываясь кругом. Когда его потемневший взгляд упал на Джека, Лина вдруг ощутила неприятный холодок в груди.
      Базз повел гостей к Джеку, и когда тот взглянул на приближавшуюся к нему группу, то сразу же отошел от двойняшек. Его лицо омрачилось.
      – Какого черта вы здесь делаете? – проворчал он.
      Женщина обняла его за шею и промурлыкала:
      – Дорогой, разве так встречают свою невесту?

      – Я готов убить вас обоих, – произнес Джек, пропустив в дверь Марка, Элизу Джонсон и Пончика. Он поставил на пол коробку с подарками для Пончика. – О чем вы только думали?
      Элиза обеспокоенно посмотрела на него. Марк выглядел так, словно это относилось совсем не к нему.
      – Это лучшее, что пришло мне в голову.
      – Мог хотя бы предупредить меня, – проворчал Джек. У него из головы не шло выражение лица Лины. Она была так поражена, а потом рассержена, что Джек даже сейчас вздрогнул, когда подумал об этом.
      Вечеринка почти сразу же закончилась, и Пончик, конечно, винил в этом хозяина. Лина тут же ушла, не дожидаясь объяснений. Конечно, Джек не имел права посвящать ее в тайны своей работы, но можно было придумать что-то правдоподобное. Теперь же он искренне сомневался в том, что она будет разговаривать с ним до конца его пребывания здесь.
      – Не было времени, – сказал Марк. – Я должен был побыстрее увезти ее из Ричмонда, и я не звонил, потому что не хотел рисковать.
      – Это смешно. Они преследуют вас с того самого момента, как мы внесли ее имя в список свидетелей. Как они узнают о каждом нашем движении?
      Марк приуныл. Впрочем, Джеку не нужен был его ответ. Кто-то в их отделе сообщал все «неприятелю». Он мысленно перечислил тех, кто знал о передвижениях Марка. Таких было трое: их босс, Джеред Томас, его секретарь, Фрэнк Фордэм, и главный федеральный прозектор Тони Малоун. Вот и все. Они с Марком понимали друг друга без слов. Когда все закончится, они вычислят доносчика.
      Марк наклонился и почесал Пончика за ухом.
      – Как бы то ни было, все складывается удачно. Никто не знает, где ты, и ты сможешь присмотреть за ней. Так в чем же проблема?
      Поскольку Джек не мог признаться, что проблема заключается в том, что он потерял всякую надежду заняться любовью с хозяйкой санатория, он поджал губы и только сверкнул глазами.
      – А зачем тебе было нужно представлять ее как мою невесту?
      – Так это самая гениальная часть плана. Тогда никто не удивится, если вы будете жить в одной комнате.
      Джек чуть не подавился.
      – Что ты хочешь этим сказать?
      – Ну посуди сам, приятель. Так тебе будет легче охранять ее в последующие несколько дней.
      – Я же в отпуске!
      Марк не обратил внимания на эти слова. В ФБР не считались с подобными формальностями. Конечно, агенты планировали свои отпуска и наслаждались ими. Но они также были готовы к тому, что их могут вызвать в любую минуту.
      – Но ведь здесь только одна кровать.
      – Кушетка есть, – сухо заметил Марк. – И довольно удобная на вид.
      – А почему бы тебе не сыграть роль жениха?
      – Да потому что я веду расследование. Я должен вернуться в отдел и посовещаться с обвинением о представленных нами уликах.
      – Мне жаль, что я причиняю вам столько неудобств, – тихо промолвила Элиза.
      Джеку стало совестно. Эта храбрая молодая женщина поставила под угрозу свою жизнь, когда согласилась выступить в качестве свидетеля по делу Уинстонов. А он думает только о своей личной жизни.
      – Нет! – воскликнул он. – Нет, ты не причиняешь никаких неудобств. Я… я рад составить тебе компанию. И Марк прав, это действительно самое безопасное место. – Он огляделся. – А где твой багаж?
      Словно по волшебству, в дверь постучали. Марк, которого Джек собирался крепко поколотить позднее, заявил:
      – Это наверняка багаж.
      «Господи, только бы это оказался не Базз», – подумал Джек.
      Но вошел, конечно, он, вместе с чемоданами, приветливо улыбнувшись Марку и Элизе. Когда он взглянул на Джека, его улыбка исчезла. Презрения в его взгляде было достаточно, чтобы заставить Джека содрогнуться.
      – Куда вы хотите, чтобы я поставил багаж вашей невесты?
      Джек кивнул на кровать. Он никогда не чувствовал необходимости объяснять свое поведение. Но сейчас его единственным желанием было остаться наедине с Линой и Баззом и объясниться.
      Это было смешно.
      Работа была главным делом в его жизни. Она приносила ему удовлетворение. Ему нравилось ловить негодяев и тех, кто пытался жить за счет других. Он сознавал, что был настоящим фанатиком в работе. И до настоящего момента Джеку это нравилось.
      – Вашему будущему шурину нужно помочь устроиться на ночь? – спросил Базз, поставив чемоданы.
      – Кому? – недоуменно спросил Джек.
      Марк быстро вскочил.
      – Нет, не нужно. Я уеду, как только удостоверюсь, что с сестрой все в порядке.
      Джек не был тугодумом, но после внезапного появления Марка с Элизой он соображал с трудом.
      Бросив прощальный взгляд на Джека и кивнув остальным, Базз вышел. Тот факт, что охранник даже не обратил внимания на Пончика, говорил о том, насколько он рассержен. И пес, естественно, почувствовал это и укоризненно посмотрел на Джека. Хуже некуда, когда собака, охранник и собачий психолог заставляют человека чувствовать себя негодяем.
      Пока Элиза распаковывала свои вещи, Джек прошел на кухню и достал из холодильника три баночки яблочного сока. Они с Марком уселись. Марк принялся излагать все по порядку, и Джек попытался сосредоточиться. Но его мысли были далеки от дела Уинстонов. Он думал только о женщине с огромными карими глазами и губами, способными совратить даже евнуха. Он обдумывал, как сказать, что не предавал ни ее, ни свою вымышленную невесту.
      Джек не мог придумать ни одной правдоподобной истории, не раскрывая при этом, кто на самом деле Элиза. Разволновавшись, он принялся расхаживать по комнате и случайно заметил, что входная дверь открыта. Джек осмотрел комнату и обнаружил, что Пончик куда-то исчез вместе со своим одеялом.
      Похоже, что собака сбежала.
 
      Лина не могла понять, что она чувствовала: злость или смущение. В душе у нее царило разочарование. Для специалиста психологии человека и животных она допустила непростительную ошибку в оценке Джека. Она была очарована его растущей любовью к Пончику и влечением к ней. Лина старательно чистила и без того сверкающую ванну. Она терпеть не могла это дело, поэтому относилась к своему занятию как к наказанию. «Не появись вовремя невеста Джека, – размышляла Лина, – я чувствовала бы себя униженной. Я едва не улеглась в постель с почти женатым человеком».
      – Ты просто идиотка, – убеждала она себя.
      Между этими укорами, чисткой ванны и шумом воды Лина вдруг услышала какие-то звуки у своей двери. Она закрыла воду и прислушалась, думая, что ей показалось. Но нет, звук повторился. Это было царапанье и тихий вой.
      Лина сняла перчатки и посмотрела на часы. Половина одиннадцатого ночи. Звуки послышались снова, и Лина подошла к двери, посмотрела в глазок, но ничего не увидела. Не снимая цепочки, она осторожно приоткрыла дверь.
      От удивления Лина растерялась.
      – Пончик? Что ты здесь делаешь?
      Пончик заскулил.
      Она посмотрела, нет ли за ним Джека, но, похоже, пес пришел один. Лина быстро сняла цепочку и распахнула дверь.
      – Входи.
      Она старалась держать в секрете место своего пребывания, но ее не удивило, что Пончик знает, где она живет. Несколько раз он оставался у нее на ночь, когда Софи нужно было уехать. Можно было пересчитать по пальцам клиентов, для которых Лина делала это, но Пончик и Софи всегда особенно нравились ей.
      Пончик зашел, держа в зубах одеяло, направился прямо в гостиную и уронил его на пол. Потом сел и взглянул на Лину так, словно спрашивал разрешения. Лина присела рядом.
      – Похоже, ты не слишком счастлив сегодня.
      Пес продолжал хранить упорное молчание.
      – А Джек знает, что ты здесь? – спросила она, поглаживая его.
      Пончик отвернулся и фыркнул.
      – Мы должны сказать ему, иначе он будет беспокоиться.
      Пес фыркнул громче.
      – Я знаю, твоя вечеринка закончилась довольно неожиданно, но в этом нет вины Джека. – Лина не могла поверить, что сама оправдывает этого мерзавца. Но если оставить в стороне ее личное мнение, то Пончику ведь предстоит жить с Джеком, и она не должна подогревать враждебность собаки. – Конечно, Джек не самый лучший человек, но он – это все, что у тебя есть. И он действительно старается. Справедливости ради надо сказать, что появление невесты явилось полной неожиданностью для него. – В этом Лина была уверена. Если бы он знал, что его нареченная собирается приехать, то вряд ли стал бы амурничать с другой женщиной. Может, он и ловелас, но не дурак. – Как насчет печенья? – спросила Лина.
      Пончик не повернулся, но скосил глаза в ее сторону.
      Лина улыбнулась, встала и прошла на кухню. Любимое лакомство позволило Пончику сразу забыть про свои обиды. Он вскочил и принялся яростно вилять куцым хвостом.
      – Иди сюда, мой хороший.
      Пока собака жевала печенье, Лина прошла к телефону.

* * *

      Она набрала номер Донелли, но там было занято. Тогда она позвонила в справочную. Так и есть, Джек звонил туда, яростно требуя дать ему ее телефон. Она попросила передать, чтобы Джек повесил трубку и ждал ее звонка. Лина не хотела, чтобы ее номер стал известен.
      Лина подождала полминуты и снова набрала его номер. Джек ответил мгновенно.
      – Лина?
      – Да, это я.
      – Пончик исчез, – взволнованно сообщил он. – Дверь осталась открытой, и он убежал. Мы можем организовать патруль, чтобы найти его?
      – Можем, но в этом нет необходимости.
      – Нет необходимости? – рявкнул Донелли. – Да ты понимаешь, какая здесь огромная территория? Он может быть где угодно.
      – Пес у меня, Джек.
      – У тебя?
      – Он пришел минут десять назад.
      – С ним все в порядке?
      – Да.
      Он затаил дыхание.
      – Хорошо. – Потом собрался с духом и продолжил: – Я убью эту псину, как только доберусь до нее.
      – Успокойся, Пончик просто расстроен.
      – Расстроен? Я покажу ему, что значит расстраиваться.
      – Если у тебя такое настроение, то я думаю, что Пончику пока лучше оставаться у меня.
      – Нет. Этот негодник вернется домой и получит по заслугам. Где ты живешь?
      – Не скажу. Мы встретимся завтра утром, и я передам его тебе. Но я не верну собаку, пока ты в таком дурном настроении.
      – Тебе не нужно приводить его. Просто скажи, где ты живешь.
      – Нет.
      – Лина…
      – Нет, Джек. Я не скажу тебе, где живу, и не приведу его сегодня.
      Он выругался.
      – Кроме того, – ехидно добавила она, – это даст тебе возможность побыть наедине с невестой.
      – Послушай, Лина, что касается…
      – Я не хочу ничего слышать.
      – Это совсем не то, что ты…
      – Я все правильно поняла, Джек.
      Он шумно перевел дыхание.
      – Нам с Пончиком завтра потребуется твоя консультация.
      – Никогда.
      – Послушай, мой пес только что сбежал. Тебе не кажется, что проблему нужно обсудить?
      Это был прекрасный повод для обсуждения. И профессиональная этика взяла верх над личными переживаниями. Но Лине не хотелось оставаться наедине с Джеком, даже если рядом будет Пончик. Пес наверняка огорчится, увидев, как она расправится с этим ловеласом.
      Лина вздохнула:
      – А какое расписание у Пончика на завтра?
      На другом конце провода зашуршала бумага.
      – У него общий курс дрессировки в девять, и он не пропустит его, поверь мне. А в десять у него педикюр. Черт! Чудо, если он не превратится в суку.
      – Может, для тебя это и неожиданность, но у кобелей тоже растут когти.
      Джек проигнорировал ее слова.
      – Весь остальной день свободен. А как у тебя?
      К несчастью, пятница всегда была легким днем, поскольку обитатели санатория совершали долгие прогулки по окрестностям.
      – Я встречусь с тобой у входа в отель в восемь пятьдесят и передам пса тебе. А потом мы могли бы встретиться в одиннадцать около бассейна.
      – Около бассейна? А там не слишком людно?
      – Это не так плохо.
      – Мы будем плавать?
      – Вы будете плавать вдвоем. – Она никогда больше не наденет свой голубой купальник, чтобы не вспоминать объятия Джека.
      – Хорошо, тогда до завтра.
      – До завтра.
      – Да, еще одно, Лина.
      – Что?
      – Я никогда не лгал тебе.
      И прежде чем она успела что-то возразить, Джек повесил трубку.
 
      Будущая жена Джека не появилась вместе с ним рано утром, когда он пришел за Пончиком, и Лина была немного удивлена, не увидев ее у бассейна.
      Пончик явно обижался на Джека, поэтому то плелся сзади, то несся вперед, с силой натягивая поводок. Лина даже не решилась спрашивать, как прошел утренний курс дрессировки.
      Джек выглядел великолепно в черных плавках и светло-голубой рубашке нараспашку и с закатанными рукавами. Соблазнительно выглядывающая широкая грудь была совсем не тем зрелищем, в котором нуждалась Лина в данный момент. Но ведь это была ее глупая идея встретиться здесь, так что вряд ли можно было ожидать, что он появится возле бассейна в лыжном костюме.
      Пончик явно сердился и на Лину. Ему казалось, что она предала его, вернув назад злому Джеку. Этот пес отлично знал, как выказывать свое недовольство.
      – Готов поиграть, Пончик? – спросила Лина, поглаживая его.
      Пончик презрительно тявкнул, но сам с завистью посмотрел на бассейн. Удивительно, но сейчас там не было ни собак, ни их владельцев, только один служащий работал невдалеке. Хорошо. Может быть, его присутствие удержит Джека от попыток объясниться.
      Лина ничего не хотела слушать. Но она не могла понять смысла его утверждения, что он никогда не лгал ей. Если он намерен наслаждаться и подружкой, и невестой, она не собирается ему потакать.
      На фоне яркого неба глаза Джека казались необыкновенно синими. А когда он сердито смотрел на собаку, то они делались темно-васильковыми. Он сильно порезался во время бритья, и этот багровый шрам на плохо выбритом лице придавал ему еще более мужественный и суровый вид. Лина заставила себя отвести от него взгляд и попыталась сосредоточиться на четвероногом упрямце.
      – Ну что ж, молодой человек, начнем с твоей позы.
      – Эй, я не вставал в позу! – возмутился Джек.
      Лина и Пончик насмешливо уставились на него.
      – Я не с тобой разговаривала, – отрезала Лина. – К тому же ты уже не так молод. Но вставать в позу ты умеешь.
      На лице Джека появилась очаровательная улыбка.
      – Я прощу реплику относительно того, что я не так молод. Похоже, ты забыла, что в некотором смысле этот пес старше меня. А он все еще ведет себя как избалованный щенок. Я и так проявил сегодня огромное терпение, хотя он заслужил хорошую порку.
      – Неужели ты считаешь, что насилие может служить методом воспитания? – с сарказмом спросила Лина.
      Она не ожидала такой реакции со стороны Джека. Он застыл на месте, а лицо словно окаменело. Глаза у него потемнели, на шее выступили жилы. Лине показалось, что он даже перестал дышать.
      – Джек? – Она прикоснулась к его руке. – Я пошутила.
      Прошло несколько секунд, прежде чем он перевел дыхание и тихо произнес:
      – Я ни разу не ударил его.
      У Лины потеплело на душе. Она поняла, что затронула чувствительную струну в его душе.
      – Ну конечно. И я это знаю. Если бы я думала иначе, то давно забрала бы его у тебя.
      Джек заморгал и, похоже, вернулся к реальности. Лина была уверена, что его посетили неприятные воспоминания.
      – Джек, – негромко сказала она, – Пончик боится тебя в эмоциональном плане. Он не верит, что ты любишь его, поэтому так себя и ведет.
      Лина вдруг осознала, что у нее много общего с Пончиком. Эта мысль испугала ее.
      Джек провел рукой по волосам, затем потер багровый шрам на щеке.
      – Я понимаю, о чем ты говоришь, но не уверен, что смогу когда-нибудь заменить ему тетю Софи. Он всегда будет негодовать на меня за то, что я – не она.
      Лина готова была зааплодировать, поскольку он наконец начал понимать собаку. Ей даже хотелось расцеловать его за это. Может, при его появлении у некоторых людей мороз пробегает по коже, но животных он начал понимать.
      – Знаешь, он не всегда будет сердиться на тебя, – успокоила Лина. – Он привыкнет к тому, что ты любишь его не так, как это делала Софи.
      Джек раздумывал некоторое время, а потом наклонился к ней с улыбкой:
      – Как бы мне хотелось показать тебе самую прекрасную любовь, какую ты только можешь себе представить.
      Лина смутилась, но быстро пришла в себя. Придвинувшись к Джеку, она улыбнулась в ответ.
      – Неужели? – сказала она, толкнув его так, что он отступил на пару шагов. – Ты думаешь?
      – Лина, ты убийственная женщина.
      – Довольно шуток, – сказала она и толкнула его изо всех сил. Шумный всплеск воды доставил ей огромное удовольствие.
 
      – Ты видел это? – сказал Джимми, обращаясь к водителю. – Она только что спихнула Донелли в бассейн.
      – Бинокль ведь у тебя, Кролик, – отозвался Хорас Уолтерс по прозвищу Питон.
      – Не называй меня так! – взвизгнул Джимми. Его всегда возмущало, что у этого негодяя было такое устрашающее прозвище только потому, что он умел выдавливать деньги из должников. Господи, он ведь полное ничтожество!
      – Ну, теперь понятно, почему Колсон привез ее сюда. Донелли уже поджидал их здесь.
      Прошлой ночью они видели, как Колсон въехал в санаторий со своей подопечной, и были весьма удивлены, когда, сидя в укрытии у ворот, заметили, что Колсон уехал отсюда один.
      Они взломали замок на воротах и проникли на территорию глубокой ночью, чтобы продолжить слежку. Потом поставили машину на стоянку рядом с другими, и, смешавшись с отдыхающими, стали высматривать свою цель. Вместо нее Джимми с удивлением увидел Донелли, партнера Колсона, который один рано утром прошел к отелю.
      Значит, эти два агента играли в одни ворота!
      Они проехали немного по территории, чтобы не вызвать подозрения, а когда возвращались назад, то увидели Донелли рядом со своей подопечной. Это было прекрасное место для их цели. Нужно только дождаться, когда Донелли выберется из воды. Если стрелять в человека, находящегося в воде, то легко промахнуться.
      – Девчонка, похоже, перекрасила волосы, – заметил Джимми. – Но она все равно красива.
      Джимми передал бинокль Хорасу.
      – Она немного ниже, чем на фотографии.
      – Фотографии всегда врут. Ты видел когда-нибудь Сильвестра Сталлоне живьем?
      – Черт, и почему она не в купальнике? – произнес Хорас, и в его голосе прозвучало разочарование. Джимми тоже был бы не прочь увидеть ее в чем-то более откровенном, но промолчал.
      Он снова поднял винтовку и прицелился. В этот момент какое-то движение у ног женщины привлекло его внимание, и он перевел прицел ниже.
      – Бог мой! А это что еще за псина?
      Хорас поднес к глазам бинокль.
      – Проклятие, Джимми, разве ты не ходил в школу? Да половина школьников держат бульдогов на счастье.
      Джимми выхватил у подельника бинокль, стараясь сдержать гнев. Ему не нравилось, когда напоминали о том, что он недоучка.
      – Я и сам вижу! Я знаю, как выглядят бульдоги! И этот, похоже, самый обыкновенный, – заявил он. Джимми считал себя храбрым человеком, но ненавидел собак. Не то чтобы он боялся их, просто предпочитал обходить стороной.
      – Смотри, не попади в пса.
      – Если он окажется на линии огня, то это его проблема.
      – Я сказал, Кролик, если попадешь в собаку, то я сам сдам тебя копам.
      Джимми закатил глаза. Он еще и слюнявый слизняк. Но Джимми не сомневался, что Хорас выполнит свою угрозу. У него были собственные понятия о справедливости, и Джимми не раз видел проявления его характера. С ним лучше не связываться.
      – Я не стану стрелять в собаку.
 
      Джек вынырнул на поверхность. Рубашка прилипла к его телу, а на лицо и шею стекала вода.
      – Ну что, полегчало? – спросил он, откинув со лба мокрые волосы.
      – Немного.
      Он посмотрел на Пончика:
      – А ты что стоишь?
      Пончик взвизгнул и задергал куцым хвостом.
      – Не спеши, молодой человек, – произнесла Лина, изо всех сил стараясь скрыть довольную улыбку. Она достала из корзины небольшой резиновый мяч и бросила его в воду недалеко от Джека. – Лови!
      Пончик пролетел по воздуху и с шумным всплеском оказался в воде. Лина наблюдала за реакцией Джека и обрадовалась, увидев, как он насторожился и приготовился прийти на помощь псу, хоть и знал уже, что Пончик – превосходный пловец.
      В течение двадцати минут Лина заставляла их играть в разные игры, в некоторых они состязались друг с другом, а в некоторых действовали сообща для достижения цели.
      Лина видела, как исчезает их неприязнь, и это доставляло ей удовольствие. Пес и человек еще не знали, что у них все будет хорошо. Ей было приятно наблюдать, как часто Джек замедлял движение, чтобы дать Пончику возможность победить, и как притворно ворчал, что пес обогнал его. Джек кинул Лине мяч, потом подхватил Пончика на руки и направился к берегу.
      – Думаю, он немного устал.
      – Наверное, ты прав, давай сделаем перерыв.
      Джек вытащил собаку на бортик и выбрался сам. Он взял полотенце, вытерся, а потом провел им по спине Пончика.
      – Кстати, – небрежным тоном спросила Лина, а как Пончик поладил с твоей… невестой?
      Джек резко выпрямился.
      – М-м, хорошо… Правда, они не так долго были вместе.
      – Она любит собак?
      – Да, наверное.
      – Наверное?
      – Я хотел сказать, что она любит животных.
      – А где она, кстати?
      – Она… у нее болит голова. И она решила остаться в постели.
      У Лины в голове непроизвольно промелькнула картина – Джек, лежащий рядом с женщиной, и она почувствовала, как у нее что-то сжалось внутри. Это было глупо. Они не должны волновать ее.
      Лина заметила, что Джек старается не смотреть ей в глаза. Либо он что-то скрывал, либо был смущен. Она отвернулась, потому что у нее вдруг возникло совсем нехарактерное для ее профессии желание ударить этого человека.
      Тут раздался громкий хлопок, и Лина обернулась на звук. Она подумала, что скорее всего миссис Мерриуэзер снова раздавила шарик, но вместо нее увидела медленно двигавшийся черный автомобиль и черный ствол ружья, торчавший из затемненного окна. У нее не было времени что-либо понять, потому что в это самое мгновение она почувствовала, что летит в воду.
      Когда Лина вынырнула, то увидела припавшего к земле Джека.
      – Плыви к другому бортику! – крикнул он. – Не высовывайся!
      Лина не стала ничего спрашивать. Она нырнула и постаралась проплыть под водой как можно дальше, потом глотнула немного воздуха и снова скрылась. Тут раздался новый хлопок. До Лины дошло, что в них стреляют!
      Она посмотрела на Джека, который, пригнувшись, пробирался по краю бассейна за автомобилем.
      – Джек! Иди сюда! – закричала Лина, испугавшись за него.
      – Тише! – прошипел он. – Не высовывайся!

* * *

      Джек добрался до каменного забора слева от ворот, и Лина вздохнула с облегчением. Теперь он был в укрытии. Пончик тоже почувствовал опасность, потому что, словно ракета, вырвался за ворота и с диким лаем помчался за машиной.
      – Пончик! Нет! – завопил Джек.
      Лина в ужасе смотрела, как пес гонится за машиной. Она ждала выстрела, но черный ствол исчез за стеклом, и автомобиль резко набрал скорость.
      Джек оглянулся.
      – Не двигайся! – Затем он выскочил за ворота и побежал за собакой. – Пончик! Ко мне! Скорее!
      Лина видела, как пес остановился, бросил взгляд в сторону быстро удалявшейся машины и засеменил к Джеку, довольный собой.
      Джек опустился на колени и быстро осмотрел собаку, потом подхватил ее на руки и побежал к Лине.
      – Ты в порядке? – спросил он.
      Она кивнула.
      – Машина, похоже, скрылась. Нам нужно быстро уходить отсюда.
      – Что происходит? – спросила Лина, и ее голос задрожал. – Почему в нас стреляли?
      – Сейчас некогда объяснять. Я должен побыстрее увести вас отсюда. – Джек оглянулся. – Ко мне нельзя – мы будем на виду, если они надумают вернуться. Где твой домик?
      – К западу от гаража.
      – Отлично. Мы можем добежать до клуба, а оттуда доберемся к тебе. – Он нахмурился, глядя в ту сторону, откуда стреляли. – Черт, я должен был взять с собой оружие. – Джек протянул Лине руку: – Пойдем, нам нужно торопиться.
      Лина не понимала, что происходит, но, не сомневаясь в компетентности Джека, позволила вытащить себя из бассейна безо всяких объяснений. Базз со всех ног бежал к ним. Он был очень встревожен.
      – Я подумал, что это миссис Мерриуэзер раздавила шарик, – сказал он, остановившись. – Но потом увидел, как в ворота на огромной скорости проскочил автомобиль. Здесь стреляли?
      – Кто-то… стрелял в нас.
      Базз укоризненно посмотрел на Джека:
      – Я должен…
      – Потом будешь орать на меня. А сейчас нам надо укрыться и все обдумать.
      Они торопливо добежали до клуба, и Джек осмотрел его, прежде чем позволил войти остальным. Он сразу же повернулся к Баззу:
      – Ты не заметил номер?
      – Они из Нью-Йорка. Какого черта…
      – А марка автомобиля?
      – «Форд таурус».
      Джек кивнул и снял со стены телефон. Он набрал три цифры, а это означало, что он звонил в санаторий.
      – Это я, – сказал он. – Слушай внимательно. Я посылаю к тебе Базза. Ты помнишь Базза? Он высокий, красивый и смуглый. Лысый, с золотым зубом. Он одет в… – тут Джек оглядел Базза, – в темно-зеленую рубашку с короткими рукавами и штаны цвета хаки. Впусти его и сделай так, как он скажет. Поняла? – Помолчав, он добавил: – Ты должна доверять ему.
      Он повесил трубку и обернулся.
      – Я хочу, чтобы ты пошел ко мне и позвонил оттуда. Мы будем в домике Лины. Ни в коем случае не позволяй Элизе выходить, пока я не дам тебе инструкции. Не спускай с нее глаз.
      – Послушай, ты, сукин…
      Лина схватила охранника за руку:
      – Пожалуйста, Базз. Я не знаю, что происходит, но пусть Джек принимает решения. Хорошо?
      Пончик громко гавкнул, и все трое посмотрели вниз. Лине показалось, что пес очень сурово взглянул на Базза. Она оценила бы это проявление преданности, если бы не дрожала так от холода и страха. Базз сердито посмотрел на Джека, но потом кивнул:
      – Я скоро позвоню.
      – Я буду ждать, нам нужно торопиться.
      Базз собрался идти, но Джек остановил его:
      – Будь осмотрительнее.
      – Я всегда все замечаю.
      Джек провел Лину с Пончиком к запасному выходу, высунулся, осмотрелся и махнул им. Вскоре они были у домика Лины. Пока она возилась с ключами, Джек прикрывал ее своим телом.
      Они зашли внутрь, и Джек быстро запер дверь.
      – Закрой шторы, – распорядился он.
      Лина, ничего не спрашивая, сделала так, как он велел. Сердце у нее колотилось, в голове все перемешалось.
      – Теперь объясни, что происходит.
      Джек нахмурился:
      – Позволь мне сначала позвонить Марку, а потом я объясню.
      – Телефон здесь, – сказала она, показав на столик.
      Он кивнул, подошел к телефону и набрал номер.
      – Тебе лучше ответить, приятель, – пробормотал он, барабаня пальцами по столу.
      Когда на другом конце провода сняли трубку, он сразу же сообщил:
      – Нас нашли. – Джек послушал немного, а потом перебил: – Как это – выследили? Ты что, новичок? – Он дал собеседнику объясниться, а потом заявил: – Их было двое. Черный «форд таурус», нью-йоркские номера. Цифр мы не заметили. В данный момент они, похоже, покинули территорию, но они не остановятся. – Джек помолчал. – Да, я позвоню в полицию. Я хочу, чтобы они взяли под охрану санаторий. – Пауза. – Хорошо, а что у тебя? – Джек снова послушал, а затем отстранил трубку от уха. – Здесь есть другой въезд? – спросил он Лину.
      Она кивнула. Возбуждение уже прошло, и ее начало охватывать какое-то тупое оцепенение. Джек посмотрел на нее и словно прочитал ее мысли.
      – Послушай, мне очень жаль, что так получилось. Но сейчас не время обижаться. Потерпи еще немного, и все будет хорошо. Я обещаю, кавалерия уже на подходе.
      Лина перевела дыхание и кивнула.
      – Хорошая девочка. – Он вручил ей телефон. – Объясни Марку, как добраться до тебя через другой въезд.
      Лина сделала это автоматически, словно робот. Кондиционер продолжал работать, а одежда на ней была мокрая, и к тому времени, когда Лина все рассказала, у нее от холода зуб на зуб не попадал.
      Джек отобрал у нее телефон, сказал еще пару фраз и дал отбой. Потом он тут же набрал следующий номер и объяснил всю ситуацию оператору службы 911. Закончив, Джек положил телефон, подошел к Лине и обнял ее за плечи.
      – Тебе нужно принять горячий душ и переодеться в сухое.
      Голос Лины дрожал, когда она спросила:
      – Что… что происходит, Джек?
      Он вздохнул.
      – Сначала душ, а потом мы поговорим.
      – Я не расположена принимать душ, когда по моему санаторию шныряют опасные и вооруженные люди. Господи, Джек, мои гости в опасности!
      – Эти люди охотятся только за одним человеком, Лина. Они не будут вести беспорядочную стрельбу.
      – Они… они пришли за тобой?
      – Нет.
      Лина прекрасно понимала, что они не могли прийти за Пончиком. А поскольку служащий ушел на ленч за несколько минут до начала стрельбы, то оставалась только она.
      – О Боже! Почему они охотятся за мной? Что я сделала?
      – Ты имела неосторожность стоять рядом со мной.
      – Что?
      – Я объясню позднее, полицейские уже в пути. И не волнуйся. Я здесь, никто не пройдет к тебе мимо меня. А теперь иди в душ и переоденься.
      Ноги Лины сделались ватными, но она послушно направилась в душ. Сзади раздался голос Джека:
      – Когда приведешь себя в порядок, то собери свои вещи.
      Она удивленно уставилась на него.
      – Что?
      – Боюсь, тебе придется поехать со мной.

      – Я ни за что не уеду отсюда, – заявила Лина двадцать минут спустя. Она не стала спорить перед душем, потому что понимала, что ей нужно согреться и прийти в себя, прежде чем объясняться с Джеком.
      – Мне жаль, но тебе придется сделать это. Ты в опасности, и я не оставлю тебя здесь.
      – Но почему я в опасности? Я понятия не имею, что происходит!
      – Полагаю, они приняли тебя за Элизу.
      – А кто такая Элиза?
      – Женщина, приехавшая вчера вечером.
      – Твоя невеста? Но я совсем не похожа на нее.
      – Ну, было бы чудесно, если бы я мог позвонить этим негодяям и все объяснить. Но поскольку у меня такой возможности нет, то они будут считать, что ты – это она. И даже если они как-то выяснят, что ошиблись, теперь ты – свидетель. А они не любят свидетелей, и не важно, что ты ничего не знаешь. Ты – свидетель, и поверь мне, они не оставляют их в живых.
      Лина испугалась за безопасность своих гостей.
      – Сейчас же расскажи мне, что происходит, – потребовала она.
      Джек вздохнул уже, наверное, в сотый раз и осторожно выглянул в окно. Потом повернулся к ней:
      – Чем меньше ты будешь знать, тем лучше.
      – Не увиливай. В меня сегодня стреляли, потом столкнули в бассейн, а теперь грозят похитить. Я имею право знать почему.
      Джек снова выглянул в окно. Пожалуй, неплохая идея – рассказать ей все, не слишком вдаваясь в подробности. В детали случившегося был посвящен только Марк, и он тоже пришел к выводу, что Лине нельзя оставаться в санатории. Поэтому Джек собирался увезти ее.
      Он готов был побиться об заклад, что у снайпера оптический прицел. А это означало, что он хорошо разглядел Лину. Вопрос в том, как он мог принять ее за Элизу? По мнению Джека, они совсем не похожи. Правда, обе худенькие, но Элиза сантиметров на пять повыше. Хотя издалека это трудно было определить. И они наверняка решили, что девушка перекрасила волосы. Оставался только один вывод: они приняли ее за Элизу, поскольку она находилась рядом с ним.
      Джек был вне себя от того, что его работа принесла беду Лине. Она приложила столько сил, чтобы превратить это место в райский уголок, где люди могут спокойно отдохнуть и забыть о стрессах и невзгодах. И все в одночасье рухнуло по его вине.
      – Джек?
      Он покачал головой и мрачно улыбнулся. Лина переоделась в светло-желтые шорты и желто-зеленую полосатую рубашку с короткими рукавами. Она вышла из спальни в босоножках, но Джек отослал ее обратно надеть теннисные туфли, сказав, что это более практично. По ее прищуренным глазам он понял, что она догадалась, почему ей нужно переобуться. В теннисных туфлях куда удобнее бегать, чем в босоножках.
      – Так хорошо? – спросила она, вернувшись.
      Джек сделал глубокий вдох.
      – Элиза мне не невеста.
      Если Джек думал, что Лина запрыгает от радости, услышав эту новость, то он ошибся.
      – Неужели? И кто же она?
      – Свидетельница в одном из моих дел.
      – Поняла. Свидетельница со стороны обвинения, верно?
      – Да.
      – И обвиняемые не слишком рады этому, так?
      – Ты попала в самую точку.
      – Так ты привез женщину, за которой охотятся, в мой санаторий?
      – Я понятия не имел, что Марк привезет ее сюда. Клянусь!
      – Но ты не отослал их.
      Джек беспомощно развел руками.
      – Никто, кроме Марка, не знал, где я.
      Взгляд Лины смягчился.
      – Теперь ей небезопасно здесь находиться. Мы должны увезти ее отсюда.
      – В этом и заключается мой план.
      – Но я никуда не поеду.
      – Боюсь, тебе придется, – сказал он как можно мягче. Джеку было не по себе, что он вовлек Лину в неприятности, но он не мог оставить ее здесь.
      – Ты меня не заставишь.
      – Леди, я просто унесу тебя, если ты не захочешь поехать по доброй воле.
      – Но это похищение!
      – Я бы предпочел называть это спасением твоей жизни.
      – Я выдвину против тебя обвинение.
      Правда, Лина понимала, что ни один суд не примет его к рассмотрению.
      – Будь благоразумна. Это всего на несколько дней, пока мы не убедимся, что негодяи из шайки Уинстонов прекратили разыскивать здесь Элизу.
      – Но почему опасность грозит только мне, а не всем отдыхающим?
      – Да потому, что они приняли тебя за нее! Если они вернутся и увидят тебя, то снова начнут стрелять. И даже если поймут свою ошибку, ты все равно будешь в опасности.
      – Но я ведь ничего не знаю! – выкрикнула она.
      – К сожалению, они об этом не осведомлены.
      В дверь постучали, и Джек кивнул Лине:
      – Иди в спальню.
      Она поджала губы, шумно вздохнула и вышла. Джек пожалел о том, что у него не было времени оценить, как заманчиво покачиваются ее стройные бедра. Он подошел к двери и посмотрел в глазок. Там стояли Базз и Элиза. Базз насвистывал, словно ничего не случилось, а Элиза вся дрожала.
      Джек открыл дверь, не снимая цепочки, и лишь когда убедился, что пришедших только двое, впустил их.
      Базз прошел в комнату, неся чемодан Джека и дорожную сумку Элизы.
      – Так что за беду ты принес сюда? – грозно спросил он, опуская поклажу на пол.
      – Поверь мне, Базз, я совсем не хотел этого и постараюсь все исправить.
      – Так что здесь происходит?
      Лина выбежала из спальни.
      – Базз, этот упрямец пытается похитить меня! Ты должен остановить его!
      Пока Лина была в душе, Джек вызвал полицейских. Теперь они патрулировали территорию и взяли под охрану оба въезда. Но у него не было времени посвящать Базза в подробности, и он рассказал только самое основное.
      – Это все из-за меня, – вздохнула Элиза.
      – Нет, – возразил Джек. – Базз, это очень важно. Мне нужна твоя помощь.
      – Приведи хоть один довод, почему я должен тебе помогать.
      – Приведу сразу несколько. Элиза – не моя невеста. Она проходит свидетельницей по делу, которое будет слушаться через несколько недель. А до тех пор она находится под федеральной защитой. Эти негодяи как-то сумели выследить ее здесь. К несчастью, они увидели рядом со мной Лину и приняли ее за Элизу. Теперь Лина стала для них мишенью. И она подвергается опасности, пока они не прекратят искать ее. Следовательно, я должен увезти ее отсюда.
      Базз размышлял некоторое время, а потом повернулся к своей начальнице, и Джек видел, как трудно ему перечить ей.
      – Прости, Лина, но, похоже, Джек знает, что делает, хоть мне и претит признавать это. Он вовлек тебя в неприятности, так дай ему возможность все исправить.
      Лина сердито сверкнула глазами на Джека.
      – Ты – негодяй.
      – Первостатейный, – согласился он, сознавая, что из-за него Базз выглядит предателем в ее глазах. Джеку казалось, что его появление в жизни Лины было самым худшим, что могло с ней случиться. Всего сутки назад он был уверен, что принесет ей счастье и радость.
      Она, похоже, смирилась.
      – Ты позаботишься обо всем здесь, Базз?
      – Конечно.
      – А как мы объясним мой неожиданный отъезд?
      – Смертью в семье, – предложил Джек.
      – Нет! – страстно выкрикнула Лина. – Я даже и думать не хочу о том, что с моими родными что-то может случиться.
      – Но это только предлог!
      – Зато может навлечь несчастье.
      – Ну ладно. Твоя подруга, которая долго жила в Европе, приехала домой на несколько дней, и ты решила навестить ее.
      Лина покачала головой.
      – Это нехорошо. Люди будут считать, что я их бросила. А ведь они заплатили хорошие деньги и вправе ожидать, что им будут оказаны обещанные услуги.
      – А как насчет стандартного «по семейным обстоятельствам»? У тебя есть семья, и могут возникнуть обстоятельства, о которых ты не хотела бы говорить всем.
      Лина немного подумала и согласилась.
      Элиза шагнула вперед.
      – Не могу выразить, как мне жаль, что так получилось, – тихо сказала она.
      – Лина Кросби, позволь представить тебе Элизу Джонсон, – церемонно произнес Джек.
      Девушки обменялись рукопожатиями, и Лина сказала:
      – Здесь нет твоей вины. – Потом она посмотрела на Джека, вновь перевела взгляд на Элизу и застенчиво улыбнулась. – Как тебя могли спутать со мной? Ты просто красавица.
      Базз был явно согласен с Линой, если судить по выражению его лица, когда он повернулся к Элизе. Его злость мгновенно развеялась, в глазах появилось мечтательное выражение. Вот это было уже интересно!
      – Вероятно, именно по этой причине они и перепутали вас, – подытожил Джек. – Они увидели рядом со мной красивую женщину и подумали, что это Элиза.
      Лина изумилась. Выходит, эта женщина не представляла себе, что казалась ему самым красивым созданием на земле. Очень забавно! Джеку хотелось заставить ее поверить в свою красоту, но сейчас у него были более неотложные дела. Он повернулся к Баззу.
      – Ты уложил все, что я просил?
      – Думаю, да. Хотя я не слишком рад, что ты привез сюда пистолет.
      – Пистолет? – испуганно переспросила Лина.
      – Но я же федеральный агент, – напомнил Джек. – Я должен всегда носить его при себе. Жаль, что у меня его не было, когда эти негодяи стреляли в нас. Я оставил его в комнате из уважения к Лине и ее гостям.
      Похоже, объяснение не устроило обоих, но у Джека не было времени волноваться об этом. Он открыл чемодан и убедился, что Базз положил все туалетные принадлежности, белье и футболки. Если понадобится что-то еще, можно будет купить по дороге.
      – А деньги?
      Базз расстегнул боковой кармашек и показал приличную пачку банкнот.
      – Спасибо, – поблагодарил Джек. – Марк позаботится о возмещении расходов.
      – Что еще я могу сделать? – спросил Базз.
      – Следи за всем, что происходит, и держи в курсе полицию, но никому не говори правду про Лину. Она уехала по семейным обстоятельствам.
      Базз кивнул и нахмурился.
      – Когда ты вернешься, мы поговорим о том, зачем ты втянул Лину во все это.
      Элиза дотронулась до руки охранника:
      – Он не делал этого, правда. Он понятия не имел, что мы приедем сюда.
      Лина вдруг с интересом заметила, как у Базза дернулся кадык, когда он посмотрел на нежную белую руку, резко выделявшуюся на фоне его загорелой кожи. Эти два контрастных цвета в то же время прекрасно дополняли друг друга.
      Лина взглянула на Базза и увидела, с какой страстью он смотрит на Элизу. Это было что-то новое. Базз, похоже, влюбился. Лина даже пожалела, что они должны уезжать, так и не дав ему возможности поближе познакомиться с девушкой.
      Лина повернулась к Элизе.
      – Когда все закончится, приезжай к нам отдохнуть на недельку.
      И Элиза, и Базз улыбнулись так, словно Лина только что предложила им ключи от рая. У Джека реакция была совершенно противоположной. Он уставился на нее, словно она сошла с ума.
      Лина проигнорировала его взгляд, заинтересованная возможным развитием любовного романа. Она всегда чувствовала, что Базз запер свое сердце на замок, чтобы посвятить всего себя работе в санатории. Но сейчас, похоже, настало время для любви.
      Базз закрыл чемодан и обернулся к Лине:
      – Не волнуйся. Здесь все будет в порядке. – Затем обратился к Джеку: – Береги их, иначе тебе придется иметь дело со мной. Ты должен все исправить.
      Лина и сама не могла понять, почему ее вдруг охватило желание защитить Джека.
      – Базз, сегодня он спас мне жизнь. Если бы он не толкнул меня в бассейн, я уже была бы мертва.
      – О Боже! – вырвалось у Элизы, и лицо ее побледнело.
      – А может, и нет, – поспешила успокоить ее Лина.
      – Я виноват, – признал Джек. – И мне очень жаль.
      – Постарайся уберечь их, – произнес охранник таким тоном, что Джек счел за лучшее промолчать. Затем посмотрел на Элизу: – Всего хорошего, мисс. Надеюсь вновь увидеться с вами при более благоприятных обстоятельствах. – Он достал из кармана печенье и протянул Пончику. – Пойдем, дружище.
      – Что? – недоверчиво переспросил Джек.
      Базз оглянулся.
      – Я думал, что пес останется здесь.
      – Ты ошибся. Он поедет с нами.
      – Но ты не просил меня упаковать его вещи.
      Джек зарделся от охватившего его чувства вины.
      – Черт, я должен научиться быть более заботливым хозяином. Я совершенно упустил это из виду.
      – Он может остаться здесь. Я с радостью присмотрю за ним, – предложил Базз.
      – Нет, я хочу, чтобы он был со мной, – упрямо повторил Джек, и Лина едва удержалась, чтобы не захлопать в ладоши. Когда Джек увидел ее улыбку, он сердито добавил: – За ним нужен глаз да глаз. – Он явно не хотел показывать, что волнуется за пса. – Мы остановимся по дороге и купим все, что ему нужно.
      Базз кивнул и протянул собаке косточку. Затем, похлопав по голове, сказал:
      – До встречи, приятель. Присматривай за ними, хорошо?
      Пончик гавкнул, косточка выпала у него из пасти. Он торопливо подобрал ее.
      Робко улыбнувшись Элизе, Базз удалился, беспечно насвистывая и стараясь казаться беззаботным.
      – И что теперь? – спросила Лина у Джека.
      – Теперь мы будем сидеть тихо и ждать Марка.
 
      Ждать пришлось недолго, минут двадцать, но Лине они показались часами.
      Она неохотно подчинилась требованиям Джека и уложила немного своих вещей в его чемодан, зардевшись, когда очередь дошла до нижнего белья.
      Было что-то особенное в том, что ей пришлось воспользоваться чемоданом мужчины. Их зубные щетки тоже оказались вместе. Маленькие футболки легли поверх больших. Это предполагало интимность, словно они вдвоем собирались на выходные.
      Марк появился в таком веселом настроении, точно они собирались на пикник. Лина хотела обидеться на него, ведь это недоразумение произошло по его вине. Но когда он улыбнулся и на его щеках появились забавные ямочки, она просто не смогла рассердиться.
      Марк с Джеком неторопливо прошли на кухню, словно направлялись перекусить, а не обсуждать военные действия. Девушки удивленно переглянулись, и Лина съехидничала:
      – У шпионов довольно своеобразно проявляется чувство опасности, правда?
      – Мы не шпионы! – крикнул из кухни Джек.
      – И у них весьма тонкий слух, – с улыбкой добавила Элиза. Но ее веселость быстро улетучилась. – Мне очень жаль, что тебя втянули в это дело.
      Весь гнев Лины тут же испарился.
      – Пожалуйста, не думай об этом. Я восхищаюсь твоей храбростью. Нелегко находиться на мушке у мерзавцев.
      Голубые глаза Элизы грозно сверкнули.
      – Мне не терпится увидеть, как Уинстоны окажутся за решеткой.
 
      Лина сгорала от любопытства, но подумала, что Джеку вряд ли понравится, если она начнет совать нос в его дела. Одного соседства с Элизой оказалось достаточно, чтобы ее жизнь оказалась в опасности.
      Мужчины появились через пять минут. Марк держал в руках сандвич.
      – Все уложила? – спросил Джек.
      Лина кивнула:
      – Я даже положила еще одно одеяло с сердечками для Пончика.
      – Мы остановимся по дороге и купим для него все, что нужно, – с нежностью во взоре сказал Джек.
      – По дороге куда? – спросила Лина.
      – Я скажу тебе, когда мы будем в пути, – ответил Джек и повернулся к Марку: – Вы вдвоем поедете первыми?
      Лина встревожилась:
      – Так мы не вместе?
      – Нет, мисс Кросби, – ответил Марк. – Мы разделимся. И вы с Джеком отправитесь первыми.
      И тут ее осенило. Она уезжает с Джеком. Одна. Конечно, они берут с собой Пончика, но разве собака может послужить барьером между ними? Да и нужно ли ей снова искать этот барьер?
      Конечно, он порядочный мошенник, но перспектива путешествия с этим привлекательным мужчиной заставляла Лину нервничать.
      Она предприняла последнюю попытку воззвать к их здравому смыслу и взглянула на Марка:
      – Но разве мне так уж необходимо уезжать? Я не вижу никакой опасности.
      Марк посерьезнел.
      – Эти люди в отчаянном положении. А мы уже видели, что происходит с теми, кого мы оставляли позади, когда вынуждены были перебираться в другое место. Я знаю, что причиняю неудобство, и мне очень жаль, что я навлек на тебя эти неприятности, но Джек прав. Тебе безопаснее сейчас быть рядом с ним и подальше отсюда, пока мы не удостоверимся, что они прекратили поиски в этом направлении. Мы обещаем привезти тебя назад как можно скорее.
      Лина смирилась с неизбежным. Ей придется уехать вместе с Джеком Донелли.
 
      Стараясь продемонстрировать Джеку, как ее огорчил подобный поворот событий, Лина не разговаривала с ним целых полчаса. Он, однако, не обратил на это никакого внимания, сосредоточившись на управлении машиной, в то время как в салоне негромко играла классическая музыка.
      Но Лину трудно было провести. Она видела, как он просматривал дорогу впереди и постоянно заглядывал в зеркала заднего вида. В первые несколько минут пути Джек резко менял полосы движения, а затем, явно довольный тем, что их никто не преследовал, свернул на север.
      Лина больше не могла сдерживаться.
      – Куда мы едем? В ФБР?
      – Нет.
      Она помолчала, а потом сердито спросила:
      – В Нью-Йорк? В Филадельфию? Может быть, в Стамбул?
      – А ты не хочешь, чтобы это был сюрприз? – поддразнил Лину Джек.
      – Я бы хотела знать, как долго мы пробудем в пути.
      – Что, укачивает в машине? – поинтересовался Джек, уклоняясь от ответа на ее вопрос.
      – Раньше не укачивало, но сегодня все может быть, – парировала она.
      Он рассмеялся:
      – Надеюсь, это не из-за компании? А то Пончик может и обидеться.
      Не удостоив его ответом, Лина громко фыркнула, но Джек, похоже, ничего не услышал из-за музыки.
      Лина снова погрузилась в молчание.
      Час спустя Джек въехал в город Фредериксберг и покружил по улицам, прежде чем остановиться перед супермаркетом.
      – Я собираюсь купить поесть Пончику и нам. Ты что-нибудь хочешь?
      – Я не голодна, но с удовольствием выпила бы воды. И Пончик тоже.
      – Хорошо.
      – И не забудь купить совок. Мы с Пончиком прогуляемся, пока ты будешь в магазине, и я готова поспорить, что он нам понадобится.
      – Верно.
      Джек заглушил двигатель и вытащил ключи, чтобы не дать Лине шанса сбежать от него. Она взяла поводок и вышла из машины. Они встретились у задней дверцы. Джек открыл ее, Пончик выпрыгнул и завертелся вокруг них.
      Джек захлопнул багажник, а Лина взяла собаку на поводок.
      – Вернусь через минуту, – сказал он и направился к входу в супермаркет.
      – Джек?
      Он обернулся на ходу.
      – Да?
      – Ты не можешь купить мне книгу?
      – Конечно, а какую?
      Лина любила загадочные истории и детективы.
      – Любовный роман, – попросила она.
      Он остановился.
      – Ты хочешь, чтобы я купил любовный роман?
      – Да, пожалуйста, – произнесла она елейным голосом. – Лучше два.
      Джек нахмурился.
      – Хорошо, – сдержанно ответил он.
      – Да, и еще «Нэшнл инкуайрер». – Она никогда в жизни не читала этот сплетник.
      Джек позеленел, но прежде чем успел что-то возразить, Лина повернулась к Пончику:
      – Пойдем, милый, разомнем наши лапки.
 
      Джек понял, что милая любительница собак, похоже, не прочь поиздеваться.
      Он собирался сказать ей, что журнал уже распродали, но потом решил, что гораздо лучшей местью будет купить его и заставить ее прочитать эту дрянь. Он вышел из магазина с тележкой, довольный тем, что не слишком покраснел, когда кассир подсчитывала стоимость покупок. Конечно, он быстро сказал, что это предназначается его сестре, когда женщина взяла журнал. Для достоверности Джек положил еще два романа и спортивное обозрение.
      Джек оглядел стоянку и не заметил Лины с собакой. Его охватила паника. Он предпринял столько мер предосторожности: попросил полицейских никого не выпускать по крайней мере в течение получаса после их отъезда из санатория, потом столько раз менял направление, что вряд ли кто-то мог их выследить. Однако такая возможность всегда оставалась. И все его мысли были заняты только тем, что Лина с Пончиком исчезли.
      Он обошел машину, открыл дверцу салона, а затем багажник. Положил в салон пакеты с покупками. Если он не отыщет Лину и пса, то придется обращаться в полицию, чтобы они перекрыли шоссе к северу и к югу. Вряд ли на трассе найдется еще одна красивая женщина с бульдогом.
      Сердце его бешено колотилось, когда он закрыл машину и оглянулся в поисках возможных свидетелей. И тут Джек увидел, как из-за угла магазина появились Лина и его Пончик.
      Чувство облегчения быстро сменилось раздражением. Джек терпеть не мог терять контроль над ситуацией. Он снова распахнул дверцу, достал совок и помахал им. Лина покачала головой. Это было неплохою. Раз совок не понадобился, они могли без промедления отправиться в путь.
      Джек снова положил его в машину и вынул из пакета миску, которую купил для собаки. Потом он налил в нее воды из бутылки. Лина и Пончик выглядели так, словно это не они заставили его понервничать.
      – Больше никогда так не делай! – рявкнул он.
      Лина удивленно вскинула брови:
      – Как?
      – Не исчезай из виду.
      – Не исчезать из виду? – повторила Лина, когда Пончик начал пить. – Господи, но ты же был в магазине и не мог нас видеть. – Лина вздохнула. – К сожалению, трава растет только за углом этого дома.
      Но Джек все еще сердился. Порывшись в пакетах, он достал бутылку воды для Лины и газировку для себя.
      Когда Пончик утолил жажду, Джек дал ему кость и подождал, пока он ее съест. Затем открыл багажник и снова усадил пса на одеяло с сердечками.
      Лина попила и положила бутылку на сиденье.
      Джек открыл ей дверцу, достал что-то еще из пакета, обошел машину и сел за руль. Тут он протянул Лине толстый журнал и два романа.
      – Что женщина просит, то она и получает.
      Лина на миг скривилась от досады, но тут же попыталась это скрыть.
      – О, как чудесно!
      Джек полистал журнал.
      – Довольно забавная статья о том, как один из бывших солистов группы Фрэнка Синатры поет сейчас в захудалом баре на Тахуа.
      – И кто сочинил эту историю? Наверняка федеральный агент, побывавший там.
      Несмотря на все еще кипевшее в нем раздражение, Джек хмыкнул и включил зажигание.
      – Я купил несколько бисквитов для Пончика. Если хочешь, достань и брось ему.
      – Вот уж не ожидала от тебя такого, – удивилась Лина.
      И это еще больше раздосадовало Джека. Он надел солнечные очки.
      – Я могу быть хорошим, ты же знаешь.
      – Правда, мне не слишком часто доводилось наблюдать это.
      Не успел Джек придумать подходящий ответ, как она повернулась назад и стала копаться в сумке. Джек краем глаза видел, как рубашка на ее груди натянулась, и у него пересохло во рту.
      Он мечтал об этой груди с того момента, как Лина появилась на пороге его домика в футболке с двумя поросятами. Интерес усилился, когда Джек целовал девушку в гараже, крепко прижимая ее к себе.
      Лине не удалось достать то, что нужно, поэтому она отстегнула ремень безопасности, повернулась, встав коленями на сиденье, и снова занялась сумкой. Джек так увлекся этим зрелищем, что автомобиль ушел в сторону, и он едва успел выровнять его. Тогда Джек повернул зеркало левее. Какая потрясающая картина!
      У него снова разыгралась фантазия. Он представил, как Лина снимает с себя одежду, пока он останавливает машину и откидывает водительское сиденье, расстегивает его шорты, высвобождая затвердевшую плоть, а потом опускается на него. Он ласкает ее груди и крепко прижимает Лину к себе. Она просто сводит его с ума своими ласками и стонами. Как ему хотелось добраться до этой нежной плоти, целовать ее белые ноги! Он хотел обладать каждой клеточкой ее тела.
      – Достала! – радостно закричала Лина, и Джек нехотя вернул зеркало на место. – Лови, Пончик! – Она бросила собаке бисквит.
      Джек увидел в зеркало, как пес ловко поймал лакомство, и сдержал улыбку. Но почему – и сам не мог понять.
      Лина села на место и пристегнулась. Она снова взяла бутылку воды, и Джек краешком глаза наблюдал, как она пьет. Ее профиль был потрясающим – слегка курносый нос и красивые губы. А ресницы оказались длиннее и гуще, чем он думал. Вероятно, Джек не заметил этого раньше, потому что не мог отвести взгляд от ее бездонных глаз.
      – Посмотрим, что тут у нас, – сказала она и развернула журнал. – Представляешь, у Мелани и Антонио опять проблемы. А вот еще! Памела снова хочет сделать себе имплантанты. Говорит, что это осчастливит ее.
      – Хватит чепухи!
      – Но ты был так добр и сам купил мне его. Так что теперь слушай.
      – Нет, не надо. Наслаждайся в одиночестве.
      – Деми снова беременна, а отец ребенка в тюрьме.
      – Лина…
      Она засмеялась и отбросила журнал.
      – Это самое меньшее, что ты заслужил, купив его.
      – Это самое меньшее, что ты заслужила, попросив меня об этом.
      – Верно, – согласилась она.
      Джек почувствовал облегчение, когда к ней вернулось веселое настроение. Он не хотел расстраивать ее, но поскольку только это и делал с их первой встречи, то решил, что у нее отходчивая натура.
      Вдруг Лина помрачнела.
      – Как ты думаешь, с Элизой все будет хорошо?
      – Она в руках Марка, а Марк – один из лучших.
      – Правда? Тогда почему им удалось отыскать ее в санатории?
      – Эти негодяи поставили маячок на его машину и следовали за ним по пятам.
      – А что мешает им сделать это еще раз?
      – Мы тщательно осмотрели машину. И сейчас Марк никому не скажет, куда отвезет ее, даже мне.
      – Почему?
      – Этим парням крупно повезло, что они смогли отыскать Элизу. Так не должно было случиться.
      – Ты хочешь сказать, что среди вас есть предатель?
      Джек окинул Лину внимательным взглядом:
      – Знаешь, ты слишком проницательна.
      – Не совсем так. Просто я немного знаю об этом не понаслышке.
      – У тебя были проблемы с санаторием? – спросил Джек, хотя был уверен, что она имела в виду совсем другое. Его интересовало, скажет она правду или что-то выдумает.
      – Нет. Мой муж столкнулся с этим в своей фирме.
      Да, ответ оказался предельно откровенным. Джек попытался изобразить удивление:
      – Но ты говорила, что ни с кем не связана и не замужем.
      – Я действительно не замужем. Я – вдова.
      – О, мне очень жаль.
      Она погладила края своих шорт.
      – Спасибо за сочувствие. Мне тоже жаль, что он погиб. Однако я не сожалею, что уже не замужем.
      – За ним или за любым другим мужчиной?
      Джек приготовился услышать от нее, что это не его дело, но не слишком удивился, когда она ответила. Лина была откровенным человеком.
      – За любым. Должна сказать, именно Стивен доказал мне, что семейная жизнь не всегда праздник.
      – Это глупо, – заявил Джек, а потом удивился самому себе. Ведь если судить по браку его родителей, в нем не было ничего разумного и стоящего.
      – Я знаю, что ты прав. И понимаю, что брак с другим человеком не обязательно будет таким же.
      Джек допил воду, прежде чем спросить:
      – Ты не расскажешь, в чем проблема?
      Лина вздохнула:
      – Ну, я думаю, главная проблема заключалась в том, что муж был намного старше меня. Сначала это не казалось препятствием, вернее, не имело значения для меня. Но со временем, полагаю, стало беспокоить его. Он начал думать, что я ищу кого-то помоложе. Я не искала, но никак не могла убедить в этом мужа. Он начал следить за мной. Позже его подозрения и недоверие стали просто невыносимыми.
      – Да, – тихо произнес Джек, – знаешь, это скорее похоже на исключение, чем на норму поведения.
      Джек не мог понять почему, но мысль о том, что Лина проживет до конца жизни без счастливых, полноценных отношений, беспокоила его. Он уже многое знал о ней. У нее доброе, любящее сердце, и несправедливо всю нерастраченную любовь расходовать только на животных. Это размышление навело его на еще одну интересную мысль. Но прежде чем он успел задать вопрос, Лина ответила на его последнее замечание:
      – Знаю, это граничит с безумием, но я просто не в силах смириться с мыслью, что все может повториться. Я не смогу поддерживать какие-либо отношения с человеком, который не будет верить в мою любовь к нему.
      Стивен Латимер был известен как абсолютный гений. Но сейчас Джек считал его абсолютным дураком.
      – Прости, но мне кажется, настанет день, когда ты встретишь нового мистера Кросби и сразу поймешь это.
      – Ты так считаешь? – спросила Лина.
      У Джека потеплело на душе, когда он увидел, что в ее глазах засветилась надежда. Может, она и пыталась обмануть себя, думая, что одной лучше, но взгляд выдал ее.
      Чуть позже Джека охватило раздражение. Почему она не брала в расчет его как своего нового друга? Его мужскую гордость ущемляло то, что она не слышала свадебных колоколов и не думала о детях, когда он целовал ее губы и ласкал тело.
      Джек провел рукой по волосам. Уж не бредит ли он? Ведь федеральный агент Донелли не собирался заводить длительных отношений с женщиной, как, впрочем, не думал и о дружбе с собакой.
      Правда, собака не в счет, потому что он привык к этой ситуации. Он уже мог ухаживать за Пончиком. За последние несколько дней Джек научился лучше понимать собаку и осознал свои обязательства перед ней.
      Но обязательства перед женщиной продолжали пугать его. Джек чувствовал, что выполнить их будет гораздо сложнее.
      – Мне кажется, – начал он после паузы, – что любой мужчина будет счастлив рядом с тобой.
      Лина рассмеялась.
      – А я уверена, что ты считаешь меня самой большой неприятностью, с которой тебе приходилось сталкиваться.
      – Смешно, но я подумал то же самое о себе. Я не принес тебе ничего, кроме проблем и волнений.
      Их взгляды встретились, и Джек растерялся.
      – Это точно. Ты – чудовищная головная боль.
      Слова Лины задели Джека сильнее, чем он ожидал, и он решил сменить тему.
      – Ты так любишь собак, странно, что у тебя их нет.
      Лина хмыкнула:
      – В данный момент у меня их шесть.
      – А где они?
      – У моего брата, в Шенандоа. Он разводит лошадей, и на лето берет моих собак к себе.
      – Почему?
      – Я поняла, что не могу уделять им достаточно внимания во время сезона отпусков, а у него шестеро детей. Три пары близнецов. И они играют с моими собаками. – Она улыбнулась. – Мне иногда кажется, что мои собаки с радостью возвращаются домой. Они получают короткую передышку.
      – Ты любишь их.
      – Ну конечно, – ответила Лина и удивленно посмотрела на него. – Так же, как ты любишь Пончика.
      – Ну, я не влюблен в него.
      – Ты любишь его.
      – Зато он ненавидит меня.
      – Он хочет полюбить тебя.
      Джек уверял себя, что его это не волнует, но не смог удержаться.
      – А почему тебе кажется, что он полюбит меня? Я знаю, он смирился с тем, что должен жить со мной. Но ты считаешь, что у нас с ним все будет хорошо?
      – Сколько раз ты позволял ему спать на своей кровати?
      – Два. И во второй раз это произошло потому, что он боялся грозы. А прошлую ночь я спал на кушетке, но это не важно, поскольку он был у тебя.
      «Да, Донелли, слишком много информации». Почему вдруг он решил рассказать ей, где спал прошлой ночью?
      – Он любит тебя. – Лина наклонилась ближе. – Джек, он знает, что у тебя нет опыта в общении с собаками.
      – Но я стараюсь.
      – Это он тоже знает.
      – У Пончика достаточно причин ненавидеть меня. Я был слишком невнимательным к нему.
      – Он знает, что ты заботишься о нем. И теперь ты учишься давать ему то, что ему хочется. Джек, он ведь тоже учится, вместе с тобой.
      – Ты хочешь сказать, что у нас все наладится?
      – Конечно. Вы двое подходите друг другу.

* * *

      Лина задремала, но проснулась, когда они проезжали транспарант: «Добро пожаловать в Пенсильванию».
      Она зевнула.
      – Мы направляемся в Канаду?
      – Нет, мы будем на месте через пару часов.
      – Где?
      – В доме тети Софи.
      – А я думала, что Софи жила в Род-Айленде.
      – Да, но только не летом.
      – Ах да, ее домик, – сказала Лина. – Ну конечно! Софи мне рассказывала. А ты бывал там вместе с ней?
      – Да. И я считаю, что это единственный дом, который у меня был.

      Дом Софи оказался красивым сооружением на берегу озера посреди леса. Он был деревянный, но совсем не такой, каким его представляла Лина. Построенный у подножия холма, он словно сросся с ним. Рядом высились вековые деревья. Большое крыльцо протянулось вдоль всей передней стены.
      Лина заметила, как Джек вышел из машины и с благоговением посмотрел на дом. Он просто ласкал его взглядом.
      – Ты очень любишь это место, – заметила Лина.
      Глаза у Джека посветлели.
      – Да.
      Лине хотелось послушать про его детство, но она сдерживала свое любопытство. Она уже многое знала о его жизни от Софи, однако ей не терпелось узнать и остальное.
      Дом был просто потрясающим. Немного грубоватый снаружи, он оказался очень удобным внутри. Они прошли в просторную комнату, которую украшал большой камин, а огромное окно выходило прямо на озеро. Кухня выглядела настоящим произведением искусства, ее стены и пол были отделаны деревом. Она сочетала в себе современные удобства и старинное очарование.
      Джек внес их немногочисленный багаж, а Пончик сразу же направился к кушетке в большой комнате. Очевидно, Софи позволяла ему отдыхать там, если судить по тому, с каким хозяйским видом пес запрыгнул туда.
      Их одежда была сложена вместе. Лина испытывала неловкость, но все-таки спросила:
      – А где будет моя комната?
      – Там же, где и моя. Так что выбирай любую.
      – Мне нужна собственная комната.
      – Нет.
      – Я не буду спать с тобой.
      – Ты будешь спать рядом со мной.
      – Но ты можешь воспользоваться ситуацией.
      – Нет, если ты сама этого не захочешь.
      – Я не хочу.
      Джек кивнул.
      – Прекрасно. Мы вернемся к этому вопросу, когда все успокоится.
      – И не надейся.
      Он пожал плечами, словно сейчас его это не волновало.
      – Послушай, если ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе, то я этого не сделаю. Но здесь нет охранной сигнализации, и я не хочу, чтобы негодяи застали меня врасплох. Ты можешь спать там, где тебе понравится, но только я должен находиться между тобой и дверью.
      – А здесь есть комната с двумя кроватями?
      – После того как мне исполнилось двенадцать, тетя Софи продала мою складную кровать.
      – Я не буду спать с тобой.
      – Тогда я буду спать в кресле возле двери.
      – Но я не могу допустить этого!
      – Лина, я ведь не спрашиваю разрешения.
      – Если бы я знала, что все так будет, то никогда бы не согласилась уехать.
      Он вздохнул:
      – Неужели ты собираешься быть такой несговорчивой все время?
      – Послушай, ты… шпион…
      – Ну вот, теперь ты просто стараешься разозлить меня.
      – Но я не просила привозить меня сюда.
      – Охотно признаю это. – Джек взъерошил волосы. – Ну, хорошо. А если я сделаю на лестнице ловушки с бутылками? Когда кто-то будет подниматься, то обязательно наделает много шума.
      – Отлично! – Лина сразу повеселела. Ей не хотелось казаться несговорчивой, но она не собиралась позволять этому человеку забираться к ней в постель. Однако она не могла не признать, что ее тянет к Джеку. Ей нравился этот агент ФБР, хоть он и доставлял ей одни неприятности. Но именно он целовал ее до умопомрачения, и именно он заставил ее испытать страсть впервые за столько лет.
      – Я хочу, чтобы ты сделала еще вот что, – заговорил Джек, прерывая ее размышления.
      – Если это будет разумно.
      – Все, что я говорю, – разумно.
      Пончик недоверчиво фыркнул, поразив этим Лину.
      Оба повернулись к нему, и Джек проворчал:
      – Я займусь тобой через минуту.
      Пончик снова чихнул и окинул хозяина надменным взглядом. Лина отметила, что нужно будет поработать над манерами собаки.
      Джек посмотрел на Лину:
      – Когда пойдешь спать сегодня ночью, приставь к двери кресло.
      – С удовольствием.
      – И не пускай никого, кроме меня. И даже меня не пускай, если я скажу: «Лина, открой мне».
      – А что тогда ты должен сказать?
      Джек задумался.
      – Как насчет этого: «Лина, я хочу тебя»?
      – Забавно, – усмехнулась она и уставилась на дверь, заставив себя отвести взгляд от Джека. – Но неприемлемо. Я могу подумать, что ты снова пытаешься соблазнить меня. А как тебе такой пароль: «Летучие мыши появляются в полночь»?
      Джек так весело расхохотался, что у Лины потеплело на душе.
      – Леди, похоже ты перечитала все шпионские романы, – сказал он, поднимая чемодан.
 
      – Я займу вот эту комнату, – заявила Лина, когда Джек провел ее по всем помещениям. Софи превратила эту комнату в мемориал племянника, отчего он почувствовал себя польщенным и несколько разочарованным. Ему самому захотелось провести здесь некоторое время, чтобы предаться воспоминаниям.
      Деревянные стены были увешаны фотографиями Джека с его первых шагов до окончания университета, когда ему уже исполнилось двадцать пять. Тетя сохранила каждую его игрушку, они стояли и на серванте, и на столике, и даже на полу.
      Джек смутился, но в душе обрадовался, что тетя Софи так украсила его комнату, в которой раньше висели портреты его любимых спортсменов. Мебель осталась той же, дубовой, как он и помнил. И стеганое одеяло такое же, из коричневых, голубых и кремовых лоскутков. Его крошечный сосновый столик так и стоял в углу.
      Положив чемодан на огромную кровать, Джек подошел к столику и провел рукой по шероховатой поверхности. Столик зашатался от его прикосновения.
      – Мой первый большой проект, – пояснил он Лине.
      – Ты сам его сделал? – с улыбкой спросила она.
      – В одном из ящичков есть тайник, который никто не найдет, – похвастался он.
      Она нашла его за несколько секунд.
      – Ну, знаешь, это нечестно, – обиженно заявил Джек. – Откуда у тебя такая проницательность?
      Лина рассмеялась:
      – Мой средний брат пытался сделать такой же, но его столик получился хуже твоего.
      – Ну спасибо.
      – Он теперь плотник.
      Джек удивленно приподнял бровь:
      – Это приободряет. Надеюсь, он повысил свое мастерство.
      – Немного.
      Они улыбнулись друг другу, но улыбки быстро исчезли. Лина была так красива и так близко, ее тянуло к нему, что бы она ни говорила. Сегодня у них был жуткий день. Джек и раньше подвергался смертельной опасности. Он даже не помнил всех переделок, в которые попадал, но способность Лины собраться, а не раскисать в трудную минуту, заслуживала его восхищения.
      Она смотрела на него так, что Джек не смог удержаться. Он дотронулся до ее щеки, провел рукой по мягким губам, которые так и притягивали к себе.
      – Я должен контролировать себя.
      – Да, – прошептала Лина, обдав теплом его пальцы.
      – Я должен сосредоточиться на твоей безопасности.
      – Да.
      – И не думать о любви с тобой.
      – Это было бы самым правильным.
      – Я хочу, чтобы ты осталась жива.
      – Солидарна с тобой в этом вопросе.
      Джек убрал руку.
      – Так что мне придется перестать мысленно раздевать тебя.
      Лина хмыкнула:
      – Тогда я тоже перестану представлять тебя без одежды.
      У Джека захватило дух.
      – Ты представляла меня голым?
      – Ну, это совсем несложно, поскольку я уже видела тебя в одних плавках.
      Джек был польщен, но их намерение перестать фантазировать было трудно воплотить в жизнь. Однако Джеку следовало вернуться к своим обязанностям, постоянно помнить о главном – о безопасности этой женщины. Он зажал ее лицо в ладонях и поцеловал, потом выпустил Лину и отступил, наслаждаясь ошеломленным выражением ее глаз.
      – Так ты хочешь остаться в этой комнате?
      Она смотрела на него, ничего не соображая.
      – Что?
      Джек кивнул на кровать:
      – Ты хочешь спать здесь?
      – О да. Это было бы здорово.
      – Хорошо, тогда тебе первой распаковывать свои вещи.
      – Ладно.
      Они бы еще долго смотрели друг на друга, если бы не оглушительный грохот, раздавшийся внизу.
 
      Джимми весь покрылся потом. Последние несколько часов превратились в кошмар, когда неожиданно появились патрульные машины и буквально заполонили весь юг Виргинии. Пришлось утопить ружье в деревенском пруду, а затем бросить машину на кукурузном поле. В это время года кукуруза была еще низкой и не могла скрыть весь автомобиль, но у них не было времени подыскивать лучшее место.
      Они добрались пешком до маленького городка, где взяли напрокат другую машину.
      Когда они осторожно вернулись назад, к собачьему санаторию, то увидели, что там полно полицейских. Они быстро развернулись и гнали до самого Ричмонда, где сняли номер в мотеле. Новости, которые пришли из ФБР, были просто удручающими.
      – Вы хотите сказать, что они испарились? – заорал Джимми на их осведомителя, Крысу.
      – Они исчезли практически мгновенно.
      – Куда они направились?
      – Понятия не имею.
      – Что? Это ваша работа, черт возьми, все вынюхивать!
      – Но не в этот раз. Колсон явно кого-то подозревает. Он никому не говорит, куда увез женщину. Даже директор не смог выпытать это у него. И сейчас он скрывается с ней.
      – Не он, а Донелли.
      – Да нет, Колсон.
      – Но Колсона там не было.
      – В этом-то и весь фокус, Кролик, – раздраженно произнесли на том конце провода. – Там не было и этой Джонсон. Вы стреляли не в ту женщину.
      – Не может быть, – усомнился Джимми, и пот заструился по его спине и груди.
      – Проверенный факт. Ты стрелял не в ту мишень, Кролик.
      – Перестань называть меня так! – взвился Джимми.
      – Ты едва не застрелил владелицу собачьего клуба.
      Джимми злобно выругался.
      – Откуда я знал? Она очень похожа на ту женщину и была вместе с Донелли.
      – Я думаю, тебе лучше отыскать какую-нибудь нору и затаиться. Я и сам готов уйти в длительный отпуск.
      – Но я должен найти их! – завопил Джимми, даже не пытаясь скрыть панику. – Ты должен узнать, куда они направились!
      – Кролик, операция на грани провала. Колсон позвонил, но сказал только, что они уехали и что он не будет связываться ни с кем из Бюро, пока не удостоверится, что Джонсон перестали искать. Иначе он спрячет ее так, что даже сам Господь Бог не сможет найти.
      – А ты должен их найти.
      – Ты что, плохо слышишь, Кролик?
      У Джимми подкосились ноги, и он обессиленно опустился на кровать.
      – Что же мне делать?
      – Я предлагаю тебе купить билет до Каймановых островов. В один конец.
 
      Вслед за грохотом послышался возбужденный лай Пончика. Джек выхватил пистолет и кивнул Лине:
      – Закрой дверь и придвинь стол.
      Он принялся спускаться по лестнице так, как его учили. Прижимаясь спиной к стене, Джек снял с предохранителя пистолет. Внизу он остановился и осторожно заглянул в комнату.
      Все, что он увидел, была перевернутая лампа и Пончик, лаявший на перепуганного мышонка, попавшегося в ловушку, которые Джек всегда расставлял в домике. Он перевел дыхание, чтобы успокоиться.
      – Черт возьми, приятель, ну и напугал ты меня.
      Пончик оглянулся на него, довольный тем, что нашел себе новую забаву. Но у Джека было такое чувство, что мышонок вряд ли обрадуется.
      Он повернулся и направился к лестнице. Попытался войти в свою комнату, но не смог – Лина выполнила его инструкции. Он постучал.
      – Все чисто, пусти меня.
      – Пароль неверный.
      Джек принялся вспоминать:
      – Я хочу тебя, Лина.
      – Приятное заявление, но опять не то.
      Джек напряг мозги. Ах да!
      – Летучие мыши появляются в полночь.
      Он услышал, как Лина засмеялась, отодвинула стол и распахнула дверь.
      – Никого нет?
      – Нарушитель есть, но я храбро поймал его и задержал. Хочешь посмотреть на моего пленника?
      – А он опасен?
      – Очень, но у меня все под контролем.
      Лина спустилась вниз вслед за Джеком, и Пончик, увидев ее, бросился к ней с громким лаем. Потом он развернулся и помчался к мышеловке, желая показать Лине своего нового знакомого.
      Лина подошла к мышеловке и присела.
      – Привет, малыш.
      Джек не удивился, что она не закричала и не забралась на стол, ведь она работала с животными. И все же ему было приятно, что этот маленький и безвредный грызун не напугал ее. Дядя Джордж и тетя Софи с любовью относились ко всему живому и никогда бы не убили даже мышь. Они привили эту любовь и Джеку, и ему нравилось, что в этом Лина походила на него.
      – Как насчет того, чтобы выпустить это создание, а потом приготовить ужин? – предложил он.
      – Звучит заманчиво, я проголодалась.
      Было около восьми вечера, и Джек вспомнил, что они не ели с самого утра.
      Они покормили Пончика по пути, во время одной из остановок, но Джеку так хотелось побыстрее добраться до места, что он даже не подумал предложить Лине перекусить, только угостил конфетами, которые купил по дороге. Господи, почему, когда дело касалось Лины, он не мог сделать все так, как надо?
      Солнце уже начало садиться, и густые серые тучи сделали вечер еще мрачнее. Джек не стал включать наружное освещение. Хотя до ближайшего жилища было несколько миль, он не хотел, чтобы свет привлек кого-то к их домику. Он включил только один фонарь, чтобы Лина могла видеть, куда идет.
      Пончик быстро сбежал по ступеням и принялся обнюхивать то одно место, то другое. Он явно знал здесь все и обрадовался возвращению домой. И хотя, пока Джек рос, в этом жилище никогда не было собаки, он с трудом мог представить его без Пончика.
      Лина внимательно разглядывала домик. Джек слишком поспешно завел ее внутрь, и у нее не было времени осмотреться.
      Джек попытался вообразить, каким видит это место Лина. Тетя Софи была большой любительницей цветов, и Джек позаботился о том, чтобы садовник продолжал ухаживать за ее садом. Ирисы, маргаритки, петунии и другие цветы, названия которых он даже не знал, расстилались красивым разноцветным ковром перед крыльцом.
      Джек провел Лину по каменной дорожке к пруду с золотыми рыбками.
      – Это так характерно для Софи, – заметила Лина.
      – Верно, – согласился Джек.
      – В первый год, когда я только открыла «Счастливых питомцев», она приехала, осмотрела все и объявила, что нужно больше цветов. Я посадила цветы в разных местах, и каждый год она показывала мне очередной уголок, который нужно было украсить.
      Джек хмыкнул:
      – Так это она в ответе за красоту твоего санатория!
      – Да, и я благодарна ей за это. Почти все гости отмечают, что у нас красивые цветники. – Лина немного помолчала. – А кто ухаживает за цветами здесь? Кстати, я заметила, что на всех постелях свежее белье и пыли нигде не видно.
      – Лео и Лила Пакстоны. Лео ухаживает за садом, а Лила убирает в доме раз в неделю.
      Они шли дальше молча, и Джек с наслаждением вдыхал воздух того места, которое он любил больше всего на свете. Он привел Лину к озеру, своему самому излюбленному уголку.
      – Как здесь красиво, – тихо сказала Лина. – А что это за гора там? – спросила она, показывая за озеро.
      – Львиная Гора, – ответил Джек. – Да, здесь очень красиво в любое время года.
      – А я думала, что ты приезжал сюда только летом.
      – В основном так и было. Но когда моя мама умерла, тетя Софи предложила мне переехать к ним, пока я не окончу школу и не поступлю в колледж. Я попросил ее позволить мне жить здесь, а не в Род-Айленде, и они с дядей Джорджем согласились.
      Он показал на гору.
      – Зимой она вся в снегу, а весной выходишь и замечаешь, как гора меняется с каждым днем. Деревья покрываются нежной зеленью, которая выглядит такой свежей. Я люблю весну. Летом листва становится темной и глянцевой. Осень тоже живописна. Гора вся словно в огне. Здесь столько разновидностей кленов, их листья становятся и красными, и желтыми, и оранжевыми. Просто удивительно!
      Джек покраснел, когда встретился с Линой взглядом и заметил нежную улыбку на ее лице.
      – Прости, – промямлил он.
      – Нет, что ты, это звучит так поэтично. – Она засунула руки в карманы шорт. – А твой отец уже умер к тому времени?
      – Нет, – неохотно буркнул Джек.
      – И он не протестовал против твоего переезда?
      Джек поставил ловушку на землю.
      – Ну, может, погоревал немножко оттого, что больше не будет получать удовольствие, мучая меня. Отец постоянно внушал мне, что я сломал ему жизнь. В конце концов он был рад избавиться от сына, так же как я – уйти.
      – О, Джек, – прошептала Лина.
      Он пожал плечами, освобождая мышь, которая поспешила скрыться.
      – Это старая история.
      – А твой отец еще жив?
      – Был жив, когда я в последний раз слышал о нем. Правда, это было пять лет назад. Так что кто знает!
      – И как же это ты умудрился сломать ему жизнь, Джек?
      Он продолжал возиться с мышеловкой, поскольку скорее всего не хотел смотреть на Лину. Джек вообще удивлялся, что решился ответить. Но в ее голосе не было жалости или фальшивого сочувствия. Она, похоже, просто хотела получше узнать его. Возможно, это всего лишь профессиональный интерес.
      – Ну, я родился задолго до того, как он готов был жениться и осесть.
      – И в этом твоя вина?
      – Он так считал, моя вина и моей матери. С того дня, как я родился, и до того момента, когда ушел из его дома навсегда, он обвинял мою мать и меня за все неудачи в своей жизни. Он считал, что если бы не мы, он стал бы богатым и счастливым.
      – Но ты ведь не поверил, нет?
      Джек наконец поднялся.
      – Пойдем, – сказал он, взяв ее за руку. Лина покорно последовала за ним. Ее рука так уютно лежала в его ладони, что он не хотел выпускать ее.
      – Джек, скажи мне, что ты не поверил, – повторила Лина.
      Он покачал головой.
      – Я бы сказал, что верил, когда был маленьким. Ведь слово отца закон, верно? Мне было лет семь или восемь, когда я подслушал, как мои родители ссорились. Это произошло, когда мой отец отшлепал меня за то, что я привел домой своего приятеля, не спросив разрешения. Отец орал, что если мы будем кормить каждого маленького оборванца, которого я приведу домой, то сами быстро окажемся на улице. Мать сказала, как и много раз до этого, что с удовольствием соберет его вещи. Он может уйти, когда захочет, и никогда больше не возвращаться, она никогда ни о чем его не попросит. Отец ударил ее и заявил, что не откажется от своих обязанностей, какими бы неприятными они ему ни казались.
      – О, Джек, это ужасно, – прошептала Лина, и в ее голосе прозвучали ярость и негодование.
      – Ну я же говорил, что это старая история, – напомнил Джек, поглаживая ее нежную ладонь.
 
      Джимми решил, что ради спасения своей жизни разумнее было бы сбежать. Если он позвонит боссу и доложит об очередной неудаче, то его жизнь не будет стоить ни гроша.
      Он никак не мог взять в толк, почему все сложилось так плохо. У них было все, что нужно: достаточно средств для неограниченных звонков, свой человек в ФБР, который имел доступ к нужной им информации о передвижении девчонки, его собственное умение и хитрость. Так почему они провалились?
      У него еще будет время поразмышлять над этим, если ему удастся исчезнуть. Хорошо, что он успел кое-что подготовить именно на такой случай. Теперь нужно избавиться от Хораса, добраться до своего банка и послать все к черту.
      – Тебе не кажется, что уже пора звонить, Кролик? – поинтересовался Хорас.
      – Да, да. Я просто пытаюсь просчитать наши следующие действия, прежде чем доложить о случившемся. Составляю новый план.
      – А как быть со старым?
      – Он провалился не по моей вине!
      – Но это ты промахнулся!
      Хорас выходил заправлять машину, когда Джимми разговаривал с Крысой, так что тот не знал о небольшой промашке – одну девицу приняли за другую. И Джимми решил умолчать об этом.
      – Думаю, винтовка подвела, – пожаловался он.
      – Верно, – кивнул Хорас с такой ухмылкой, что Джимми готов был стереть ее кулаком.
      – Я также могу обвинить тебя в том, что ты плохо вел машину и не дал мне прицелиться.
      Ухмылка Хораса исчезла, взгляд стал неподвижным, сразу напомнив о его мрачном прозвище.
      – Даже и не пытайся опробовать это на мне, Кролик.
      Не нужно было обладать большим умом, чтобы понять, что пока Джимми не избавится от этого идиота, не стоит лишний раз задевать его.
      – Эй, я пошутил, – сказал он, похлопав сообщника по плечу. – Ты проголодался?
      – Немного.
      Джимми достал из кармана бумажник.
      – Как насчет пары гамбургеров?
      – Чтобы ты позвонил, пока я буду ходить за ними, и свалил всю вину за провал на меня?
      Джимми рассердился. Сбежать – это одно дело, вот единственно разумное решение, а донос на коллегу противоречил его моральным принципам.
      – Возьми телефон с собой, если не доверяешь мне.
      – Да, а ты позвонишь из автомата.
      – Даю тебе слово, – произнес Джимми со всей искренностью, на которую только был способен.
      Хорас презрительно рассмеялся в ответ.
      – Ты пойдешь со мной.
      Черт! Что ж, им все равно ничего больше не удастся сделать сегодня. Джимми сможет ускользнуть и ночью, сразу после того как напоит подельника.
      – Хорошо, – согласился он, скрывая раздражение. – Если мы пойдем вместе, то нет нужды покупать дешевую еду. Давай подыщем хороший бар.
 
      Поскольку Пакстоны не знали о приезде Джека, то на кухне не оказалось ничего, кроме специй, а в холодильнике стояла только пачка соды. Джеку нужно было съездить за продуктами. Он принял столько предосторожностей, что Лина даже развеселилась.
      До ближайшего магазина было минут двадцать езды, так что когда он вернулся, наступил вечер, и Лина изрядно проголодалась.
      – Давай я приготовлю, – предложила она, искренне желая, чтобы ужин оказался съедобным.
      Джек прищурился и посмотрел на нее, выкладывая оставшиеся продукты:
      – Не нужно, я сам все сделаю.
      – Нет, правда, мне хочется помочь.
      Он прислонился к буфету и скрестил руки на груди.
      – Ты не веришь, что я умею готовить?
      – Я этого не сказала.
      – Тогда отойди, здесь я шеф-повар.
      – А могу и я что-нибудь сделать? – поинтересовалась Лина.
      – Да, спустись в подвал и выбери нам бутылку вина.
      – А где подвал?
      Джек показал на дверь возле кладовой.
      – А там нет пауков или каких-нибудь других ползающих созданий?
      – Там так же чисто, как и везде.
      Лина включила свет и спустилась. Джек сказал правду. В подвале было так же чисто, как и во всем доме.
      В просторном подвале располагались прачечная, сушилка и мастерская с развешанными на стене инструментами. Там имелись две двери, которые вели в маленькие комнаты. Лина открыла первую и сразу почувствовала прохладный, сырой воздух. Свет включился автоматически, и она увидела ряды бутылок с вином, которого хватило бы на целый взвод.
      Лина принялась читать этикетки и наконец остановилась на каберне «Калифорния» 1994 года. Закрыв дверь, она шагнула к лестнице, но любопытство взяло верх, и Лина направилась к другой двери, приоткрыла ее и заглянула внутрь. Свет здесь не включился, тогда она нащупала выключатель и повернула его.
      Лине показалось, что это темная комната для фоторабот. Здесь было много квадратных ванночек, на полках стояли химикаты. Она уже собралась уходить, когда заметила шкафчик с надписью «Отпечатанные снимки».
      Конечно, это не ее дело, да и шкафчик, похоже, пуст. Но она не утерпела и решила проверить. Если шкафчик окажется запертым, то это будет знаком не совать туда нос.
      Шкаф оказался незапертым. Там лежало несколько свернутых пленок, но ее внимание привлекла папка с названием «Снимки». Она взяла ее, открыла и увидела потрясающие черно-белые снимки природы.
      Ее поразила их притягательная красота. На одном был запечатлен дикобраз с детенышем, на другом – играющие белки. Вот утка плывет по озеру, а за ней – пять утят. Фотографии брали за душу, они позволяли увидеть скромную красоту диких животных, занятых своими повседневными заботами, не подозревающих, что кто-то сумел запечатлеть эпизод их жизни.
      Лина точно знала, что у Софи был простенький фотоаппарат, так что вряд ли это ее хобби. Но на некоторых снимках она узнала Львиную Гору, так что фотографии скорее всего были сделаны здесь. Может, ее муж занимался такими панорамными съемками?
      Лина была так поглощена своими размышлениями, что не услышала, как подошел Джек, и подпрыгнула от неожиданности, когда рядом раздался его голос.
      – Что ты делаешь? – поинтересовался он.
      Лина смутилась и прижала фотографии к груди.
      – Прости меня! – выпалила она. – Я… я открыла дверь из любопытства…
      Он обвел взглядом комнату, и выражение его синих глаз изменилось. Оно казалось одновременно умиротворенным и сердитым.
      – Мне совестно, но здесь такие замечательные снимки. Их нужно повесить на стены, а не хранить в подвале.
      – Ты действительно считаешь, что они хорошие?
      – Да, конечно. Я бы с удовольствием купила их.
      Джек склонил голову, рассматривая фотографии.
      – Вообще-то это бракованные экземпляры, но дядя не мог расстаться с ними.
      – Твой дядя был удивительно талантлив.
      Джек почему-то покраснел, и у Лины мелькнула догадка. То, как Джек сегодня описывал гору, поражало своей простотой и поэтичностью.
      – Это не он снимал? – спросила она, пытаясь найти подтверждение своей догадке.
      Джек продолжал упорно молчать.
      – Ты сделал эти фотографии?
      Он кивнул.
      – Когда-то это было моим увлечением.
      – Когда-то? Но почему ты забросил это? У тебя настоящий талант!
      – Это было детское увлечение. Когда целое лето проводишь здесь без телевизора, то поневоле приходиться чем-то заниматься.
      Но Лину не так легко было обмануть. Она видела, как в его глазах засветилась гордость и любовь, когда он смотрел на фотографии. Она подошла и положила руку ему на грудь.
      – Расскажи мне, – попросила она. Ей хотелось получше узнать этого человека, но она не собиралась анализировать его как психолог.
      Джек посмотрел на ее руку, ловившую биение его неистового сердца, потом поднял взгляд, и от блеска в его глазах кровь Лины забурлила. Она постаралась говорить спокойно.
      – А кто научил тебя делать фотографии?
      – Дядя Джордж.
      – Он учил тебя и проявлять их?
      – Конечно, – ответил Джек, и его голос прозвучал как-то хрипло. – Мы учились вместе, целое лето изучали это дело и даже брали уроки. Здесь когда-то была кладовка для старья. Мы вместе оборудовали ее.
      – А почему ты перестал заниматься фотографией?
      Джек пожал плечами.
      – Я вырос, у меня появились другие интересы, и я больше не мог растрачивать время на снимки животных.
      Лина опустила руку.
      – Это не простая трата времени, – заявила она, кивнув на снимки.
      – Да? Ну а по словам моего старика, это было занятием для сосунков. Он разбил фотоаппарат, который дядя Джордж подарил мне на шестнадцатилетие.
      – Прости меня, но твой старик был негодяем.
      Джек хмыкнул:
      – Это твоя профессиональная оценка, док?
      Лина кивнула:
      – Да, клинически подтвержденный диагноз.
      – Тогда он должен быть верным.
      – Разумеется.
      – А хочешь услышать, каков мой собственный диагноз? – спросил Джек, обнимая ее за шею.
      Она чуть не выронила бутылку вина.
      – Да.
      – Я страдаю от лихорадочно растущего влечения к тебе.
      – Думаю, что с этим можно справиться, – прошептала Лина, когда его губы приблизились к ней.
      – Я тоже так считаю, – ответил он. – Болезнь надо лечить.
      У Лины закружилась голова, когда его рот прижался к ее губам. Она ответила с такой страстью, которая испугала бы ее, если бы ей не было так хорошо.
      Он ласкал и дразнил ее губы до тех пор, пока жар не разлился по всему ее телу. Лина перестала думать и отдалась чувствам.
      Но Джек снова не коснулся ее там, где ей больше всего хотелось. Он прижал ее к себе, и она замерла, наслаждаясь его сильным и крепким телом. Однако Джек не позволял себе вольностей, и Лина почувствовала разочарование.
      Она прервала поцелуй.
      – Почему ты не дотрагиваешься до меня?
      Джек заморгал.
      – Я дотрагиваюсь.
      – Но не там, где мне хотелось бы.
      Джек улыбнулся:
      – Так скажи, как я должен прикоснуться к тебе?
      Лина вся пылала от страсти, но смущение заставляло ее сдерживаться.
      – Я не должна ничего объяснять.
      Рука, обнимавшая ее за шею, принялась ласкать волосы. Джек привлек Лину к себе и снова поцеловал.
      – Согласно убеждениям тети Софи, мужчина не должен ничего себе позволять, если женщина против.
      Лина уже приготовилась дать ему необходимое разрешение, когда громкое шипение прервало их. Джек замер, а потом выругался.
      – Черт, бекон!
      И пока Лина продолжала стоять, одурманенная переполнявшими ее чувствами, он развернулся и помчался вверх по лестнице.
      – Захвати вино! – крикнул он на бегу.
 
      Лина помогла Джеку очистить сковороду, и ее бешено колотившееся сердце понемногу успокоилось. Пончик не стал есть почерневшее мясо и тихо улегся в углу возле боковой двери.
      Джек снова приступил к готовке, целиком погрузившись в процесс. Лина даже обиделась, что он не занялся совсем другим делом с нею.
      Она налила себе и Джеку вина, потом села за кухонный стол и стала наблюдать за его работой. Он чистил и резал картофель с такой притягательной ловкостью, что это вызывало у нее грешные мысли. На свою беду, после нескольких глотков хорошего вина она не смогла сдержать своих чувств.
      – Джек?
      – Да? – откликнулся он, не оборачиваясь.
      – Тебе всегда… вот так легко остановиться?
      – Ты о чем? – спросил Джек, продолжая резать картошку.
      – Пожалуйста, не хитри со мной. Мне и так очень неловко спрашивать тебя об этом.
      Он отложил нож и повернулся к ней.
      – Я действительно не знаю, что ты имеешь в виду. И я никогда не хитрю.
      – Я говорю о чувствах. Такое ощущение, что ты можешь включать и выключать их по собственной воле.
      Джек положил картошку на разделочную доску и сделал глоток вина. Потом посмотрел на нее, и у Лины отлегло от сердца.
      – В свое оправдание могу сказать, что возможность пожара отвлекла мое внимание.
      Лина провела пальцем по краю бокала, не сводя глаз с Джека.
      – Но это уже не в первый раз. Мне кажется, что ты можешь сделать это в любой момент, когда захочешь. Ты ведешь себя так, словно чувствуешь интерес, но стоит отвлечься, и ты забываешь обо мне.
      – Поверь мне, док, я ни на минуту не забываю о тебе.
      – Тогда чего ты хочешь от меня, Джек?
      Он снова занялся готовкой, и в течение нескольких секунд она думала, что он не ответит. Наконец он ответил вопросом на вопрос:
      – Ты всегда так откровенна?
      – Всегда, – ответила Лина и кивнула, хоть он и не мог видеть этого.
      – А как ты думаешь, чего я хочу?
      – Лучше ты сам скажи.
      Он засмеялся.
      – Опять ты уклонилась от ответа.
      – В этот раз я спрашиваю как женщина, – тихо произнесла Лина.
      Картофелина выпала из его рук. Некоторое время он стоял к Лине спиной, потом обернулся.
      – Так ты хочешь знать, чего я хочу? Хорошо. Во-первых, я хочу, чтобы ты была в безопасности. Это главное! Я втянул тебя в эту переделку и должен вытащить из нее живой. Во-вторых, я хочу заниматься с тобой любовью. Снова, снова и снова, пока ты не начнешь умолять о пощаде. А еще лучше просить о большем. – Джек глубоко вдохнул. – Я достаточно откровенен?
      Лина вздрогнула и пролила вино.
      – Да, – чуть слышно прошептала она.
      – Теперь твоя очередь. Чего ты хочешь от меня?
      Она сглотнула, а потом отпила вино:
      – В любом порядке?
      – А у тебя длинный список?
      – Длиннее твоего.
      Джек бросил картошку на сковороду и сверху полил ее взбитыми яйцами.
      – Ну?
      – Ты хочешь, чтобы я расположила все по степени важности или в любом порядке?
      – По важности.
      Она словно перетасовывала карты.
      – Во-первых, я хочу, чтобы ты сделал все, что должен, чтобы Элиза оказалась в безопасности.
      – Занимаемся этим.
      – Во-вторых, я хочу, чтобы ваши отношения с Пончиком полностью наладились.
      – Работаем над этим.
      – В-третьих, я хочу, чтобы ты снова занялся фотографией.
      – Зачем?
      – Потому что тебе это очень нравилось и отлично получалось.
      – Ну, это не профессиональное пожелание. – Джек принялся яростно резать лук.
      – Ты прав. Я забыла упомянуть, что мы перешли от профессии на личности. Я бы наняла тебя к себе как профессионального фотографа. Ты замечательный мастер.
      – У меня даже нет фотоаппарата, но я подумаю над этим.
      – Хорошо.
      – Что-нибудь еще? – спросил Джек с некоторым раздражением. – А то у тебя появились замашки босса.
      Лина собралась с духом.
      – Я хочу, чтобы ты ласкал меня и любил снова и снова, пока я не начну умолять о пощаде. Или просить о большем.
      Джек не проронил ни слова, пока неторопливо выключал все конфорки. Он вымыл руки с мылом, а потом так медленно вытирал их, что Лине захотелось убить его.
      Наконец он повернулся к ней:
      – Это плохая идея. Я должен быть настороже и охранять тебя от негодяев.
      – Они и понятия не имеют, где мы находимся.
      Джек все взвесил и принял решение.
      – Ставлю десять баксов, что ты будешь просить о большем, – заявил он.
      – А я ставлю двадцать баксов, что тыбудешь умолять о пощаде.

      – Как профессионал я утверждаю, что это не очень хорошая идея, Лина, – говорил Джек, покорно следуя за ней наверх.
      – Вынуждена согласиться с тобой, но совсем по другой причине.
      – Тогда зачем мы это делаем?
      – Неужели все шпионы ФБР такие зануды?
      – Я не… – Но тут Джек подумал получше и вынужден был признать: – Да, мы такие.
      – Так я и предполагала. – Лина втащила Джека в комнату и толкнула на кровать. – Ну, теперь заставь меня умолять.
      – Ты похожа на маленькую тигрицу, когда кровь играет в твоих жилах.
      Лина улыбнулась так лукаво, что Джек забеспокоился и в то же время страшно возбудился.
      – Это самая плохая идея, которая могла прийти нам в голову, – снова пробубнил он и, ухватив ее за шорты, привлек к себе.
      – Я знаю. Она заедает, – ответила Лина, помогая ему справиться с молнией.
      – Мы должны быть более сдержанными.
      – Знаю. – Она скинула шорты, и когда Джек увидел кружевные малиновые трусики, то мгновенно забыл, что означает слово «сдержанность». Перед ним был плоский, нежный живот, который ждал его поцелуев.
      Хладнокровие улетучилось. Джек схватил Лину за бедра и прижался губами к ее животу, вдыхая ее запах, наслаждаясь ее мягкостью. Она застонала и подалась к нему.
      Джек собирался доставить ей невиданное наслаждение. Он полностью отдался чувствам. Сидя на кровати, он ласкал ее глазами, руками и, наконец, губами, гладил ее грудь, живот, ноги и целовал везде, куда только мог дотянуться.
      – Джек, – прошептала Лина, – я именно этого и хотела.
      – Ты все это получишь, милая. И даже гораздо больше.
      Он подхватил Лину на руки и уложил на кровать.
      – Так докажи мне. – Лина смотрела на него с таким вожделением и страстью, что у Джека задрожали колени. – Возьми меня, прямо сейчас, – попросила она.
      Но Джек мечтал отведать ее сладости, довести своими поцелуями до полного исступления. Он торопливо скинул одежду и лег на Лину, целуя нежные губы, вдыхая ее аромат и пытаясь контролировать себя.
      Ее отзывчивость и податливость были просто невероятны. Джеку еще никогда не доводилось встречаться с женщиной, которая бы так много разговаривала во время секса. Если бы это была другая, он заглушил бы ее поцелуем. Но с Линой все было иначе, и он не собирался останавливать ее даже ради спасения своей жизни.
      – О, Джек, это так хорошо… Твои губы… о-о-о, только не останавливайся…
      Джек очень волновался, ему хотелось оказаться внутри ее. И когда он уже больше не мог сдерживаться, Лина с силой оттолкнула его и сказала:
      – Ну, теперь держись!
 
      Джек обнаружил, что лежит на спине, а Лина ласкает и целует его тело, как ни одна женщина не делала до этого. И она продолжала разговаривать, в то время как Джек хранил молчание.
      – У тебя такая красивая грудь, – шептала Лина, покрывая его поцелуями. – И живот, и ноги, – добавила она, жадно впиваясь в него и заставляя умирать от желания обладать ею.
      Она довела его до безумия. Никогда прежде Джек не испытывал таких ощущений.
      – Возьми меня, – попросила она, и Джек, стряхнув с себя туман страсти, дал ей то, что она желала. Лина превзошла все его фантазии, когда он испытал потрясающее, ни с чем не сравнимое наслаждение. Она нежно гладила его до тех пор, пока он не задремал.
 
      – Ты должен мне двадцать баксов, – напомнила Лина Джеку, прижимаясь к его потной груди.
      – Я еще не закончил с тобой, – с трудом выдавил он, надеясь, что ему поверят на слово. Если она потребует доказать это, он покойник. Эта женщина была просто ненасытна. И ему это начинало нравиться.
      Когда Джек наконец погрузился в нее, то почувствовал себя так уютно, словно оказался дома. Он настолько был готов сделать эту женщину своею, настолько потерял голову, что заговорил, как и она. И это был самый потрясающий любовный опыт в его жизни.
      Джек даже пришел к заключению, что иметь дело с женщиной, которая вслух рассуждает, насколько ты хорош в постели, очень интересно. Ее возглас «Ты сводишь меня с ума!» был самым волнующим и приятным из того, что ему доводилось слышать раньше.
      – Я не помню, поблагодарила ли тебя за спасение, – тихо произнесла Лина, не отрывая лица от его груди.
      – Да я и сам не извинился должным образом за то, что подверг тебя опасности.
      Лина приподнялась на локте и торжественно посмотрела на него:
      – Джек, я знаю, что ты не виноват.
      Он прикоснулся к ее лицу, провел рукой по волосам и обнял.
      – Ты такая красивая.
      Лина опустила глаза и зарделась.
      – Я рада, что ты так считаешь.
      – Ты прекраснее, чем я представлял себе в своих мечтах.
      Глаза ее округлились.
      – Так ты мечтал обо мне?
      – Ты и представить не можешь, сколько я фантазировал, представляя тебя. Но ни одна из моих фантазий и отдаленно не напоминала реальность.
      Лина покраснела еще сильнее.
      – Ну, я должна сказать… я не думала… – Голос ее пресекся.
      Джек подавил улыбку.
      – Так ты позволишь мне остаться здесь на ночь? – спросил он и затаил дыхание.
      Она тихо рассмеялась:
      – Тебе не кажется, что бессмысленно заставлять тебя уйти?
      – Отлично! – Джек взял Лину за тонкую талию и приподнял над собой. – Я рядом с дверью, помнишь? – Он встал и голым прошел в соседнюю комнату, где оставил пистолет.
      Пончик лежал там на одеяле, но не спал. Он посмотрел на Джека с таким выражением, которое можно было расценить как зависть и осуждение. Джек пожал плечами.
      – Нечего на меня зыркать, приятель. Я не насиловал ее.
      Пончик заворчал.
      Джек оглянулся.
      – Я возвращаюсь к Лине. Хочешь присоединиться к нам?
      Пончик вскочил и схватил в зубы свое одеяло.
      – Только не вздумай забраться на кровать, псина. Как говорится, третий лишний.
 
      На следующее утро Джек проснулся от тепла прижавшегося к его спине мягкого и нежного тела Лины. Ее рука обнимала его за талию, а ровное и спокойное дыхание говорило о том, что она еще спит.
      Впрочем, неудивительно. У них была долгая, чудесная ночь, самая лучшая в его жизни. Лина оказалась невероятной женщиной: ласковой, любвеобильной и притягательной. Но несколько раз Джек отмечал ее изумление, когда то, что он делал с ней, удивляло и восхищало ее. Не важно, побывала она замужем или нет, но Лина была не слишком опытна. И ему нравилось поражать ее.
      Джека охватило чувство удовлетворения, которое он никогда прежде не испытывал, и он наслаждался им. Он и раньше проводил целую ночь с женщинами, но это как-то тяготило его. Сейчас Джек чувствовал, что с этой мог бы счастливо провести в постели целый год.
      Он прислушался к звукам раннего утра, которые доносились из окна: пению птиц, стрекотанию белок, повизгиванию играющих бурундуков. Улыбаясь, Джек предался счастливым воспоминаниям, тем воспоминаниям, которые он похоронил вместе с тетей Софи. До сих пор они казались ему слишком болезненными.
      Джек очень скучал по тете Софи, но отказывался признаваться в этом. Боль утраты захватывала его в самые неподходящие моменты. И тогда Джек решительно подавлял чувства, загоняя их в самый дальний угол своего сознания. Он не позволял себе думать о той любви и ласке, которой бескорыстно одаривали его тетя Софи и дядя Джордж. Больно было осознавать, что на земле не осталось никого, кто любил бы его так, как они.
      Но, находясь с Линой здесь, где его окружали детские воспоминания, Джек осознал свое право на печаль и понял, что тетя Софи навсегда останется в его душе и сердце.
      Ему доставляло удовольствие делиться прошлым с Линой. Он с радостью показывал ей любимые места, ликовал, видя ее реакцию на его детское увлечение. Может, когда-нибудь он снова купит себе фотоаппарат. Джек был бы счастлив запечатлеть на пленке Лину. Если кто и был живым свидетельством щедрости матери-природы, так это она.
      Лина что-то пробормотала во сне, Джек повернулся к ней и обнял. Ее длинные ресницы трепетали на щеках, а кожа казалась прозрачной в утреннем свете.
      Но больше всего его восхищали ее губы. Распухшие, зацелованные губы и покрасневший подбородок были доказательством их бурно проведенной ночи. Джек пощупал щетину и поморщился, потом наклонился и принялся покрывать нежными поцелуями ее лицо.
      Шелковистые волосы Лины мешали ему, и он откинул их назад, наслаждаясь нежной мягкостью ее кожи. Господи, эта женщина была восхитительна и прошлой ночью целиком принадлежала ему!
      Джек не питал иллюзий относительно их будущего. После отпуска он снова вернется к работе и будет колесить по всей стране, выслеживая негодяев, ведя следствие и защищая свидетелей. Это не то, что можно было бы предложить женщине, особенно такой, как Лина.
      Но Джек также знал, что она никогда полностью не уйдет из его жизни. По правде говоря, теперь он не мог представить своего существования без Лины. Даже если они останутся просто друзьями, он не хотел расставаться с ней.
      Джек пожалел, что не слишком внимательно слушал то, что рассказывала о ней тетя Софи. Глупо. Он считал, что она просто очередная невеста, которую ему подобрала тетя. Что ж, в этот раз Софи попала в самую точку. Лина Кросби действительно очень понравилась ему.
      Джек наклонился и снова поцеловал ее. Лина заворочалась и крепче прижалась к нему. Он посмотрел на ее потрясающую грудь. Его ждали дела, но он не мог оставить эту женщину, не насладившись ее прелестями в последний раз. Поэтому Джек наклонился и нежно захватил губами сосок. Лина тихо застонала и запустила пальцы к нему в волосы.
      Джек вдруг подумал, а сможет ли он довести ее до оргазма и при этом не разбудить. Идея захватила его. Его рука скользнула по ее бедру и затем проникла между ног.
      Лина была еще влажной, и ему понравилось, как ее тело отозвалось на его движения. Ее ноги раскрылись, и его палец проник внутрь. Джек стал жадно сосать другую грудь. Губы Лины приоткрылись, у нее вырвался стон. Она инстинктивно ухватилась за его шею.
      Джек затвердел, как камень, но старался не думать об этом, желая доставить ей наслаждение. Он проложил дорожку из поцелуев вдоль ее живота до самых бедер и затем прикоснулся к сокровенному месту языком. Лина застонала громче, пока он усиленно ласкал ее. Тело ее задрожало, и она вся выгнулась, выкрикнув его имя. Джек не останавливался, пока последние судороги не утихли. Потом стал снова целовать ее, поднимаясь выше и выше, пока не встретился с ее смеющимися глазами.
      – Доброе утро, – сказал он и улыбнулся.
      – И вправду доброе, – отозвалась Лина и, обвив его ногами, притянула к себе. – Так будет еще лучше.
 
      Лина вызвалась сама приготовить завтрак, на что Джек охотно согласился, поскольку у него были неотложные дела.
      Он захватил бумагу и ручку и пришел на кухню. Пончик следовал за ним по пятам. Лина протянула Джеку чашку кофе, сваренного именно так, как ему нравилось. Он говорил об этом в то утро, когда они вместе завтракали в санатории. Доктор оказалась очень наблюдательной и заботливой.
      Джек опустился в кресло и с наслаждением отхлебнул горячий напиток. Лина отвернулась к плите, где жарились оладьи, и он восхищенно окинул ее взглядом. На ней были хлопчатобумажные шорты и красный топик. Он полюбовался округлой попкой и стройными ногами, которые всего несколько минут назад обвивали его.
      Джек не мог поверить, но в нем снова проснулось желание. Как будто не они всю ночь напролет занимались любовью. Он снова хотел ее.
      Джек потряс головой, отгоняя наваждение.
      – Базз живет в санатории? – спросил он Лину.
      Она посмотрела на него через плечо.
      – Да, круглый год. А что?
      – Дай мне номер телефона кого-нибудь из твоих служащих, кто не живет там.
      – Почти все живут в городе, Джек, – ответила Лина.
      – А ты помнишь чей-нибудь номер на память?
      Лина потерла нос:
      – Погоди-ка… Я помню телефон Дарлы и Майкла. Он старший администратор.
      – Им можно доверять? Они передадут сообщение Баззу?
      – А почему бы тебе не позвонить ему самому?
      – Я не уверен, что эти негодяи не прослушивают входящие и исходящие звонки.
      Лина обернулась и недоверчиво посмотрела на Джека:
      – А разве такое возможно?
      – Легально нет, но у них есть друзья в нашем департаменте.
      – Это ужасно, – прошептала Лина.
      – Знаю. Поверь, мне очень жаль.
      – Я тебе верю. – Лина все прощала ему. Джек понимал, что на ее месте он вряд ли был бы так добр, и восхищался ее стойкостью.
      – Им обоим можно доверять, – уверенно заявила Лина и назвала телефоны сотрудников.
      – А ты, случайно, не подскажешь, работают они сегодня или нет?
      – Сегодня суббота, так что Дарла выходная. Но я не помню график работы Майкла.
      – Хорошо, начнем с нее.
      Он взял листок и кофе в кабинет дяди Джорджа. Даже сейчас там все еще чувствовался запах табака от его вишневой трубки. Джек огляделся и улыбнулся. Сколько хороших воспоминаний связано с этой комнатой! Дядя Джордж очень любил книги, и Джек думал, что он по нескольку раз перечитал произведения, рядами стоявшие на многочисленных полках.
      Пока Джек был маленьким, дядя Джордж читал ему перед сном по главе, а иногда и больше. А когда племянник выучился читать, дядя Джордж сидел и внимательно слушал, удовлетворенно улыбаясь, если тот справлялся с длинными словами. Дядя всегда был очень терпелив с мальчиком.
      Если когда-нибудь у Джека будут дети, он передаст им эту традицию. Он вдруг представил Лину в роли матери, которая держит на коленях их детей, в то время как он с упоением читает им про Гекльберри Финна.
      Смешно, но когда Джек думал об этом раньше, теперешнее место Лины занимала тетя Софи. Он как-то упустил из виду, что детям нужна мать.
      Джек помотал головой, чтобы отвлечься от несвоевременных мечтаний, и сел за стол. Подняв трубку старинного телефона, он мысленно пожелал себе удачи и набрал номер Дарлы.
      Джеку повезло: к телефону подошла ее мать и тут же позвала дочь.
      – Дарла, это Джек Донелли. Не знаю, помнишь ли ты меня…
      – Конечно, вы похожи на коршуна.
      Он хмыкнул:
      – Ну… спасибо тебе.
      – Что я могу для вас сделать? Если вы ищете Лину, то, боюсь, я не сумею вам помочь. Ей пришлось уехать по семейным обстоятельствам.
      – Вообще-то мне нужен Базз.
      – Позвоните в санаторий, и ему оставят сообщение.
      – Слушай внимательно, детка. Мне очень нужна твоя помощь в одном важном деле.
      Она помолчала.
      – Хорошо, сделаю все, что смогу.
      – Мне нужно, чтобы ты передала сообщение Баззу. Я понимаю, это не очень удобно, у тебя сегодня выходной. Но это жизненно важно. И обещаю, что отблагодарю тебя.
      – А я не могу просто позвонить ему? – спросила Дарла.
      – Нет, это нужно передать лично.
      – Когда?
      Джек посмотрел на часы, было девять тридцать.
      – Как можно скорее. Скажем, в течение часа?
      – Хорошо. Я все равно собиралась ехать в санаторий на занятия аэробикой к десяти часам. Так что это не проблема.
      – Дарла, ты моя спасительница! Я так рад, что могу положиться на тебя.
      – А это имеет какое-то отношение к Лине?
      Он заколебался.
      – Косвенно.
      – О нет. Надеюсь, она не в беде? Я знаю, что-то случилось и…
      – Нет, нет, у нее все хорошо. Она скоро вернется, но мне нужно кое-что обсудить с Баззом.
      – Пожалуйста, подождите. – Через несколько секунд девушка снова была на связи: – Я взяла ручку и бумагу, говорите.
      – Я хочу, чтобы ты попросила Базза позвонить мне по этому номеру в полдень. – И Джек дважды повторил номер Софи.
      – Хорошо, записала.
      – Да, вот еще что. Скажи, чтобы он не звонил из санатория. Лучше из города, из телефона-автомата.
      – Что происходит?
      – Я позже объясню, обещаю, но так нужно.
      – А вы уверены, что Лине ничего не грозит?
      – Она в безопасности. Так будет и впредь, если ты сделаешь все, что я сказал.
      – Ладно.
      – Дарла, никому не говори об этом, кроме Базза.
      – Это действительно в интересах Лины?
      – Даю слово. Лина тебя вознаградит, когда вернется.
      Девушка рассмеялась:
      – Тогда я сделаю все, что вы просили.
      – Спасибо огромное, ты даже не представляешь, как выручила меня.
      Только положив трубку, Джек обнаружил, с какой силой сжимал ее – его пальцы онемели. Он оглянулся и увидел стоявшую в дверях Лину. Она улыбнулась:
      – Бедная Дарла. Она, вероятно, умирает от любопытства.
      – Так и есть, но она очень преданна тебе и сделает все, как надо.
      Она долго смотрела на него, потом ее взгляд переместился на его губы, но она быстро отвела глаза. Лина сглотнула:
      – Завтрак готов.
      Джек поднялся.
      – Я соскучился, – сказал он и прикоснулся к ее щеке. – И по еде тоже.
 
      Джимми был вне себя от злости. Хорас совсем извел его. Он продолжал настаивать, чтобы Джимми позвонил боссу и все рассказал. А Джимми всячески оттягивал этот момент.
      Удивительно, но в газетах Ричмонда не появилось никаких сообщений о вчерашней стрельбе в клубе любителей собак. Джимми не знал, хорошо это или плохо. Либо служащие клуба попытались замять все, чтобы не повредить репутации заведения, либо это было делом рук ФБР. Оставалось только гадать.
      В данный момент Джимми больше всего хотелось забраться в первый же самолет, вылетавший из страны. Но прошлой ночью он так переусердствовал со спиртным, что свалился прямо на полу в баре и даже не помнил, как очутился в номере. Когда он очнулся, было уже утро и Хорас занимался своими ногтями.
      Джимми нужно было найти любой способ отделаться от этого удава, как он называл сообщника даже про себя.
      – Хватит тянуть, Кролик, – спокойно заявил Хорас. – Давай звони.
      Джимми скривился, глядя на него:
      – Куда ты так спешишь? Если тебе не терпится поболтать с боссом, сам и звони.
      – Ладно, – так же спокойно согласился Хорас и направился к телефону.
      – Нет, подожди! – заорал Джимми. Вряд ли этот тупица сообразит, как лучше подать всю историю. Или по крайней мере как представить ее в выгодном для Джимми свете.
      Он нехотя взял трубку. Руки дрожали, и Джимми не сразу набрал нужные цифры. Он так надеялся, что будет занято или сработает автоответчик, но ему и тут не повезло.
      – Кролик, я очень недоволен.
      – Винтовка подвела, – в отчаянии промямлил Джимми.
      – Такое хорошо пристрелянное оружие? – недоверчиво протянул босс.
      – Я хотел сказать, что произошла осечка.
      – Кролик, Кролик, – укоризненно произнес хозяин, и Джимми просто подмывало стукнуть телефоном по столу. – Не считай меня идиотом.
      Джимми взглянул на ехидно усмехавшегося Хораса. Он вдруг возненавидел и эту работу, и этих людей. Ему захотелось выйти из игры, оказаться на солнечном морском берегу.
      – Думаю, что Колсон с девицей отправился на запад.
      – С чего ты взял?
      – Ну, такая оперативность характерна для его стиля работы, – выдал Джимми, гордый своим знанием некоторых юридических терминов. Ему следовало бы выучиться на юриста. Если бы он стал адвокатом, то никто не обзывал бы его Кроликом.
      – У тебя два дня, Кролик. Сорок восемь часов. Если ты не выполнишь работу, мы будем очень недовольны.
      Пот выступил у Джимми над верхней губой. От облегчения, поскольку ему дали отсрочку, и от страха, потому что он и понятия не имел, с чего начать.
      – Мы все сделаем, – пообещал Джимми, стараясь придать своему голосу уверенность, которой совсем не чувствовал.
      – Посмотрим.
      Кролик стремительно положил трубку, чтобы не слышать новых оскорблений, и, не глядя на Хораса, стал быстро набирать номер Крысы. Он вздохнул с облегчением, когда ему ответили.
      – У тебя что-нибудь есть?
      – Возможно.
      – Так говори! – завопил Джимми, но тут же понизил голос, чтобы скрыть волнение. – Пусть это будут хорошие новости.
      – Считай, что это мой прощальный подарок тебе.
      – Ну что там?
      – Я следил за звонками родственников всех тех, кто замешан в деле.
      – И что?
      – Один дальний звонок был зафиксирован час назад.
      – Ну?
      – Звонили из местечка, где живет родственница одного из наших агентов. Зацепка невелика, но вот что интересно.
      – Что? – нетерпеливо перебил Джимми.
      – У него больше нет этой родственницы.
      – И что здесь такого? Если они уехали, то номер могли передать кому-то еще.
      – Да нет, телефон продолжает числиться за ними. Счета для оплаты поступают в нотариальную контору, но лицевой счет не изменился.
      – Меня это не волнует, может, кто-то просто позвонил оттуда.
      Крыса вздохнул.
      – Первый звонок за много месяцев.
      – И что?
      – А хочешь узнать, куда звонили?
      – Куда?
      – В городок рядом с тем местом, где вы были вчера.
      Джимми не хотелось выглядеть тупым, но он ничего не понял.
      – Ты хочешь сказать, что кто-то из них скрывается в Виргинии?
      – Ты просто идиот. Они слишком умны, чтобы звонить прямо в санаторий. Вот почему они позвонили тому, кто живет поблизости.
      – Так, может, нам попробовать что-то вытрясти из них?
      – Где ты учился, Кролик? В школе для дураков? Пошевели мозгами.
      – А?
      – Один междугородный звонок из местечка, где никто не живет. Но этот домик принадлежал родственнице агента, задействованного в деле. Звонили в городок рядом с санаторием, где этот агент был не далее как вчера. Соображаешь?
      И тут до Джимми дошло. Он не смог сдержать своей радости.
      – Давай скорее адрес.
 
      Лина извелась. Конечно, здесь очень мило, но она не привыкла весь день сидеть взаперти. Протягивая Джеку последний кусочек хлеба для тостов, она наградила его самой очаровательной улыбкой.
      – А мы не могли бы прогуляться немного? Я изнываю от безделья.
      Джек уставился на нее:
      – Черт возьми, с такой улыбкой можно втридорога продать даже разбитую машину!
      Лина никогда не прибегала к уловкам, но сейчас ей очень нравилось наблюдать, какое впечатление они производят на Джека. Она подождала, пока он приготовил тосты и сложил их на тарелку, а потом подошла и обняла его.
      – А вытащить шпиона ФБР на прогулку?
      – Да эта улыбка заставит шпиона ФБР продать Китаю национальные секреты.
      Лина рассмеялась:
      – Главное, договорись, чтобы в обмен они прислали хорошего цыпленка по-китайски. – Лина побарабанила пальцами по груди Джека. – Ну пожалуйста, давай погуляем?
      – Хорошо, погуляем, но сначала мне нужно съездить и купить газеты.
      – Зачем?
      – Хочу проверить, пишут ли о нас.
 
      Дарле пришлось дольше обычного ждать Базза. Это было странно. Он всегда появлялся почти мгновенно, словно вырастал из-под земли. Ее обеспокоило, что он так долго не отвечал на оставленное для него сообщение. Когда Базз наконец появился в гимнастическом зале, она улыбнулась и прервала занятия.
      – Что случилось? – спросил он.
      Она вытащила его из зала в небольшую раздевалку возле запасного выхода.
      – Вот мы и пришли, – прошептала девушка, заговорщически подмигнула и внимательно посмотрела ему в лицо.
      Она работала на Лину уже три года, и все это время рядом находился Базз. Он всегда был веселым, дружелюбным и радостным, но сегодня что-то случилось. Базз не походил на самого себя.
      – Что с тобой? – поинтересовалась Дарла.
      – А что?
      – Ты странно выглядишь.
      Он состроил ей рожицу, но Дарлу трудно было провести. Базз влюбился. Она могла безошибочно определить это по выражению его лица. Но похоже, был не слишком счастлив. Дарла обязательно все выпытала бы у него, если бы не торопилась выполнить инструкции мистера Донелли. Девушка засунула руку в вырез спортивного купальника.
      Глаза Базза округлились.
      – Леди, не делай больше так перед мужчиной, поняла?
      Она улыбнулась.
      – Но мне больше некуда положить это, дурачок. – И она протянула ему листок с номером телефона.
      – Что это?
      Дарла понизила голос до шепота и пересказала все, о чем просил Джек Донелли. Базз выслушал, заставил ее повторить и кивнул.
      – Ты все правильно сделала, – одобрил он. – Молодец.
      Дарла разволновалась и обрадовалась. Она не имела ни малейшего понятия о том, что происходит, но знала, что поступила правильно. И ей не терпелось узнать, что все это значит.
      Лина была единственной, кто поверил ей и дал шанс. Она стояла на учете в полиции за кражу в магазине, и все в городе отказывали ей, когда она хотела устроиться на работу. Только Лина поверила, что Дарла исправилась. Девушка просто обожала Лину. И ей нравилось работать здесь. Она любила гостей, сотрудников, животных, но особенно Базза и Лину. Они были ее семьей.
      – С Линой все в порядке? – спросила Дарла.
      – Она в надежных руках.
      – А когда она вернется домой?
      – Надеюсь, что скоро. – Базз посерьезнел. – Только никому не говори об этом, поняла?
      – Поняла.
      Базз собрался уходить, но Дарла задержала его.
      – Когда все это кончится, расскажешь, в кого ты влюбился.
 
      – Посмотри сюда, – сказал Джек, показывая Лине на землю. – Это следы оленя.
      – Самка и двое оленят.
      – Верно, – кивнул он.
      Лина улыбнулась.
      – Вопрос в том, откуда это знаешь ты?
      Джек выпрямился.
      – Благодаря дяде Джорджу. Он научил меня различать следы животных, наблюдать за их повадками.
      Пончик весело семенил впереди, обследуя знакомую местность. Джек позволил собаке отбежать довольно далеко, а затем позвал ее. Его охватило приятное чувство, когда пес послушался и повернулся к ним. Джек достал маленький бисквит и вручил его Пончику. Он научился этому у Лины – награда за послушание. И теперь старался не забывать захватить с собой угощение.
      Лина заглянула ему в лицо.
      – Думаю, тебе очень повезло, что рядом с тобой оказались Джордж и Софи, – сказала она, намереваясь продолжать разговор.
      – Да, – согласился он.
      – Расскажи мне про свою мать, ты никогда не упоминал о ней.
      Джек подобрал несколько камешков и принялся бросать их в озеро.
      – Она была сестрой тети Софи.
      – Они были похожи? – поинтересовалась Лина.
      Джек впервые задумался над этим.
      – Во многом да, но в чем-то нет. Тетя Софи никогда не стала бы жить с моим отцом.
      – А как ты думаешь, почему твоя мать жила с ним?
      Он бросил еще один камень.
      – Это сеанс психоанализа, доктор Кросби? И я услышу приговор?
      На ее лице промелькнуло обиженное выражение.
      – Прости, я просто поинтересовалась.
      Джеку стало не по себе. Он отбросил камешки и прижал Лину к себе.
      – Нет, это я виноват. Мне тяжело говорить о своей семье.
      – Я не собиралась ничего выпытывать. Мне… интересно.
      – Спрашивай все, что хочешь, – разрешил он. – Может, я не всегда отвечу, но никогда не рассержусь на твои расспросы.
      – Вот что я тебе скажу, – заявила Лина, лаская его. – Если я что-то спрошу, а ты не захочешь отвечать, то просто произнеси: «Сурок засыпает на закате».
      Джек рассмеялся:
      – Тебе действительно нравятся все эти шпионские штучки.
      – Мне и шпионы нравятся, меня так и тянет к ним.
      Джек заглянул в ее красивые, бездонные глаза.
      – А когда я говорил тебе, что я шпион?
      Пончик затявкал. Джек метнул в его сторону сердитый взгляд, затем поднял палку и кинул в озеро.
      – Пончик, лови!
      Пес и ухом не повел.
 
      Джек с сожалением прервал прогулку, чтобы успеть вернуться домой к назначенному времени. Ему нравилось гулять вместе с Линой, которая не переставала изумлять его. Если бы не приходилось постоянно быть начеку, то это можно было бы принять за идиллические каникулы с женщиной его мечты.
      По дороге домой Джек держал Лину за руку, и его переполняли странные чувства. Рядом с ним была собака, которую он не хотел брать, женщина, которой он и не надеялся доверять, и домик, который он не ожидал получить. Если сложить все вместе, то он превращался в настоящего счастливчика.
      Марк наверняка съел бы его с потрохами, если бы увидел сейчас.
      Возле тропинки, что вела к дому, Джек услышал отдаленный шум мотора, инстинктивно подтолкнул Лину к кустарнику, росшему слева, и рявкнул Пончику:
      – Ко мне!
      Пес обычно не реагировал на такой тон, но сейчас подчинился. Спрятавшись за кустами, он тихо зарычал.
      – Что там? – прошептала Лина.
      – Тише, – приказал он им обоим.
      Кусты загораживали обзор, но Джек разглядел, что приближается маленький фургон. Странный вид транспорта для наемных убийц. Или наоборот, весьма разумный выбор.
      Джек зажал собаке пасть.
      – Не гавкай, – грозно прошептал он.
      Пончик молчал, нетерпеливо переступая с лапы на лапу.
      Из фургончика вышел мужчина. Он оставил дверцу открытой, и до них донесся детский плач.
      – Тебе не кажется, что им что-то нужно? – вполголоса спросила Лина.
      – Тише… посмотрим.
      Джек наблюдал, как мужчина осторожно подошел к дому, внимательно осмотрелся и заглянул в окна. Было весьма необычно, что он спрятал правую руку за спиной и сразу отошел в сторону, едва постучал в дверь. Детский плач все продолжался на одной ноте. Стало ясно, что это просто запись.
      Если у Джека и были какие-то сомнения относительно этого парня, то едва он увидел, как профессионально тот осмотрелся, убедившись, что дверь заперта, судьба его была предрешена. Джек постарался запомнить приметы: белый, средних лет, среднего роста, прямые темные волосы, коричневая бейсболка.
      Мужчина прошелся по крыльцу, проверил все окна и торопливо побежал к фургончику посоветоваться с напарником, которого Джек не разглядел. Через минуту он вернулся и направился к боковой двери.
      Пончик подпрыгнул и ощетинился. Джек схватил его за ошейник, не дав кинуться к дому.
      – Сидеть! – приказал он. – Тихо!
      Джек взял Лину за руку. От него не ускользнуло, что она дрожит. Он хотел бы приободрить ее, но сейчас на это не было времени.
      Джек заглянул ей в глаза:
      – Сиди тихо, держи Пончика.
      Она схватила его за рубашку:
      – Не ходи туда! Пожалуйста!
      – Милая, все будет хорошо. Я просто задержу этого типа и узнаю, как он нас нашел.
      Он отцепил ее пальцы от рубашки и постарался не обращать внимания на ужас, застывший в ее глазах.
      – Оставайся на месте, я сейчас вернусь, – пообещал он, целуя Лину.
      Запись детского плача заглушала шум его шагов, когда Джек начал пробираться к дому мимо огромных дубов и сосен. Он увидел, что человек пытается взломать замок на боковой двери, ведущей в кухню. Джек тихо обошел взломщика, подкрался сзади и приставил к его спине пистолет.
      – Стоять, или уложу на месте.
      Парень застыл.
      – Руки за голову, и выбрось все, что я могу расценить как оружие. Иначе я продырявлю тебя под видом самообороны.
      Парень уронил две связки отмычек и поднял руки.
      Джек обшарил его и нашел только нож. Он сразу понял, что перед ним не наемный убийца, а обычный вор.
      – Что ты здесь делаешь?
      – Я… я не хотел ничего плохого. Просто узнал, что здесь никто не живет.
      – Тогда ты пришел сюда воровать?
      – Не воровать, только одолжить.
      – Одолжить? – усмехнулся Джек. – И что тебе нужно? – спросил он, открывая бумажник незадачливого взломщика. Там лежали три водительские лицензии, выданные в разных штатах на разные имена. – Какая из них действительно твоя?
      – Это просто ради предосторожности, друг.
      Джек был уверен, что у парня проблемы с законом. Весь вопрос заключался в том, как его вместе с компаньоном передать полиции и при этом не привлечь внимания к себе и Лине.
      – Руки за голову, – приказал Джек и подтолкнул парня пистолетом для пущей сговорчивости.
      Тот не сопротивлялся. Джек схватил его за рубашку и направился к фургончику.
      – Кто там с тобой?
      – А ты кто? – огрызнулся воришка.
      – Крутой Уокер. Сколько вас там?
      – Только мой приятель и я.
      – А детский плач записан, верно? – Джек не собирался отпускать их, если там ребенок.
      – Верно, это всегда хорошо срабатывает.
      – О да, я тоже на целых пять секунд был одурачен. Твой приятель вооружен? И не вздумай лгать. Мой «кольт» не любит, когда мне лгут.
      – У него ничего нет, я ему не разрешаю. Это мой сын.
      – Как трогательно, когда папа и сынок работают вместе!
      Они обогнули домик и оказались перед фургоном. Когда второй грабитель увидел, что случилось, он распахнул дверцу и бросился бежать.
      – Останови его.
      – Джеймс, вернись сейчас же! – закричал мужчина, но сын, похоже, не собирался слушаться папочку.
      Пончик вырвался из леса и с громким лаем бросился к мальчишке, которому было не больше двенадцати лет. Прежде чем Джек успел позвать собаку, она обогнала ребенка и ухватила за штаны.
      – Не дай ему покусать моего мальчика! – завопил мужчина. – Пожалуйста!
      – Пончик, отпусти его! – крикнул Джек.
      – Пончик? Что это за кличка?
      Джек не дал ему договорить, ткнув в спину пистолетом:
      – Не вздумай смеяться над моей собакой, а то я рассержусь.
      Лина тоже появилась из леса, и Джек чуть не застонал. Похоже, его больше никто не слушается. Она подбежала к ребенку и оттащила собаку. Потом помогла мальчику подняться и направилась вместе с ним к Джеку.
      – Вы что, современные рейнджеры? – удивился жулик.
      – В фургоне есть оружие?
      – Нет. Клянусь вам, мы не бандиты! Я просто хотел вернуть своего сына.
      Похоже, ребенок был похищен.
      Они все собрались возле пассажирского места. Лина и Пончик казались весьма довольными собой, но Джек решил, что разберется с ними позже.
      Мальчик плакал, и Лина утешала его. Джеку было жаль ребенка, но сейчас не было времени думать об этом.
      – Послушай, вот как мы поступим. Учитывая, что мистер Смит, или Робертс, или Томас, не знаю, как тебя звать, не причинил никакого вреда, мы позволим ему уехать отсюда.
      Лина уставилась на Джека так, словно он сошел с ума.
      Он проигнорировал ее недоуменный взгляд.
      – Проверь, нет ли там оружия.
      Она поколебалась, а потом заглянула в салон.
      – Ничего, если не считать за оружие пакет с чипсами.
      Джек кивнул мальчику:
      – Садись и пристегни ремни.
      Тот быстро забрался внутрь. Джек подвел мужчину к водительскому сиденью:
      – И ты садись.
      Мужчина, не веря своему счастью, повиновался. Джек вернул ему бумажник.
      – Надеюсь, ты не будешь возражать, если я оставлю у себя твой нож и отмычки?
      Мужчина торопливо покачал головой.
      – Отлично! А теперь убирайся отсюда. Не разворачивайся, а сдай назад.
      Мужчина кивнул. Джек отвел Лину к обочине и позвал Пончика. Они продолжали стоять там, пока непрошеный гость завел двигатель и осторожно двинулся назад. Джек повторил про себя номер машины, чтобы запомнить его.
      Как только фургон исчез за поворотом, Лина повернулась к Джеку.
      – Что здесь произошло? – недоуменно спросила она.
      Джек взглянул на часы и тихо выругался. Он пропустил звонок Базза.
      – Пойдем, потом объясню.
      Когда они добрались до дома вместе с державшимся чуть поодаль Пончиком, Джек сказал:
      – Он принял нас за современных рейнджеров.
      – Правда? – кокетливо улыбнулась Лина.
      Джек наклонился и погладил собаку:
      – А ты кем себя возомнил? Комиссаром Рексом?
      Пес радостно тявкнул.
      Доставая ключи из кармана, Джек посмотрел сначала на Лину, а потом на Пончика:
      – Вы оба были великолепны.
      Пес залился радостным лаем, а Лина потрясла кулаком в воздухе.
      – Я разберусь с вами позже, – добавил Джек.

      – Я не могу понять, почему ты отпустил этого человека, – спросила Лина, когда они заперли за собой дверь.
      – О нет, я просто дал ему отсрочку, пока его не задержат полицейские.
      Джек прошел на кухню, чтобы взять свой мобильник, и набрал 911. Как добропорядочный гражданин, пожелавший остаться неизвестным, он сообщил, что предотвратил попытку взлома в районе Львиной Горы. К счастью, он застал воров, когда они только пытались сломать замок. Они скрылись по шоссе номер 322. Он дал описание фургона, его номер и добавил, что там мальчик, которого, похоже, удерживают насильно. Джек разъединился до того, как начали выпытывать сведения о нем самом.
      Было уже двенадцать двадцать, а телефон все не звонил. Если Базз решил проигнорировать его просьбу, то пусть сам придумает наказание для себя, когда Джек доберется до него.
      То, что он воспользовался мобильником, имело и обратную сторону: тот, кто знал его номер, мог засечь звонок. Правда, было трудно определить, откуда звонили, но это не должно успокаивать их. Нужно уезжать, но сначала Джек обязан связаться с Баззом.
      Лина, внимательно слушавшая его разговор с оператором службы 911, встревоженно спросила:
      – Ты думаешь, что этот человек похитил своего сына?
      – Похоже на то.
      – Если бы мы задержали его до приезда полиции, то были бы уверены, что он схвачен, а мальчик снова вернулся к матери.
      – Тогда в полиции узнали бы, кто мы такие и зачем появились здесь.
      – Но разве безопасность ребенка не важнее?
      Он обнял ее за плечи.
      – Милая, мальчику ничего не грозит рядом с отцом, разве что переймет несколько плохих привычек. И поверь мне, на полицию Пенсильвании можно положиться. Они его задержат.
      – Я успокоюсь, только когда буду знать, что мальчик в безопасности.
      – В таком случае я это выясню.
      – Спасибо.
      Джек едва не выпалил: «Я все для тебя сделаю», – но вовремя сдержался.
      – Всегда рад помочь, – ответил он.
      Раздался резкий звонок. Джек торопливо поцеловал Лину.
      – Мне нужно поговорить по секрету, милая. Держись подальше от окон на случай, если появятся полицейские, чтобы проверить сообщение о взломе.
      Не успела она ответить, как он уже скрылся в кабинете, закрыв за собой дверь, и поднял трубку после третьего сигнала.
      – Да?
      – Это я, – произнес Базз.
      – Рад, что ты позвонил. Прости, что опоздали.
      – Ты напугал меня до полусмерти. Как Лина?
      – Все хорошо. Как дела у вас?
      – Здесь? А что тебя интересует?
      – Ну, для начала – наши друзья уехали?
      На другом конце провода помолчали.
      – Да.
      – Видел еще плохих парней?
      – Если бы они были рядом, то не пробрались бы сюда. Копы все взяли под охрану.
      – Хорошо.
      – Ну и хорошо, и плохо. Наши гости стали поспешно разъезжаться, напуганные слухами о том, что случилось с Линой. Полицейские перекрыли все выходы и постоянно проверяют у них документы. Очень неприятно.
      Лина не обрадуется, узнав об этом. Значит, он не будет говорить ей, пока не появится необходимость. Джек не сомневался, что она станет настаивать на скорейшем возвращении, что пока небезопасно.
      – Я понимаю и мне жаль. Надеюсь, все скоро образуется.
      – Мне так не кажется.
      – А в прессу что-нибудь просочилось?
      – Я ничего не видел, хотя просматриваю все газеты.
      – Хорошо. – Это означало, что Марк обо всем позаботился. – Слушай, мы здесь больше не задержимся, так что не звони сюда. Дай мне номер твоей телефонной будки.
      Базз назвал номер.
      – Ты сможешь быть там завтра в девять утра?
      – Конечно.
      – Тогда я позвоню.
      – Отлично.
      Джек положил трубку и сложил листочек с номером. Он вернулся в комнату и увидел, что Лина сидит на полу и делает Пончику массаж. Когда они не будут спешить, то он попросит Лину сделать ему такой же.
      – Ну что, друзья, поднимайтесь.
      – А что такое?
      – Пора в дорогу.
 
      – Послушай, Кролик, мы заблудились.
      – Заткнись! – рявкнул Джимми и притормозил, увидев проселочную дорогу.
      – Сам черт ногу сломит в этом проклятом месте. Похоже, здесь и не слышали о дорожных знаках.
      – А может, это ты не умеешь читать карту?
      Кролик уже устал от Хораса. От него не было никакого проку, только насмешки и уколы. Пора избавляться от него.
      Джимми повернул на боковую дорогу.
      – Куда ты? – спросил Хорас.
      – Нужно заправиться.
      Хорас наклонился и посмотрел на приборы.
      – У нас почти полбака!
      – Нам понадобится полный, когда мы сделаем свое дело. Кроме того, мне нужно освежиться.
      Он заехал на заправочную станцию.
      – Пойди залей бензин, сделай хоть что-то полезное.
      Джимми направился к туалету, но когда оглянулся и увидел, что Хорас смотрит ему вслед, зашел внутрь заправки. Он быстро расспросил служащего о нужном им месте, и, к счастью, тот знал, как до него добраться.
      Сделав все, что требовалось, Джимми вернулся в машину, в то время как его сообщник закрывал бензобак. Джимми завел двигатель, опустил стекло и протянул полсотни баксов Хорасу.
      – Заплати за бензин и купи что-нибудь попить.
      Хорас недовольно взглянул на него, но деньги взял. Кролик подождал несколько секунд, прежде чем рвануть с места. Последнее, что он услышал, – это громкие вопли Хораса.
      Почувствовав себя гораздо увереннее, Джимми вырулил на шоссе номер 322. Никто не станет осуждать его за то, что он бросил приятеля, когда он сообщит, что справился с заданием сам. Джимми нашел нужную дорогу, мимо которой уже проезжал три раза, и свернул на нее.
      Он замедлил движение, чтобы расстегнуть кобуру и приготовиться. Через два километра он увидел нужный домик, но проехал мимо. Он остановился лишь через четверть километра, недалеко от другого домика, который тоже был очень красив. Единственными свидетелями здесь могут оказаться только дикие животные.
      Подкравшись к домику сзади, Джимми отметил, что вокруг необычно тихо. Конечно, он и не ожидал встретить шумное веселье. Рассчитывая на внезапность, он достиг боковой двери, затем заглянул в окно. Никого. Он быстро вскрыл замок и зашел в дом, удивившись, что это удалось ему так легко. Хозяевам не помешало бы лучше заботиться о своих домах.
      Джимми внимательно прислушался, но не уловил никаких признаков жизни. Он на цыпочках пробрался в кухню и увидел лежавшую на столе записку:
 
      «Миссис Пакстон,
      Я провел в домике пару дней. Вы отлично заботитесь о нем. Возьмите все, что лежит в холодильнике. Я не собираюсь возвращаться сюда в ближайшем будущем.
      С наилучшими пожеланиями,
      Джек».
 
      Джимми грязно выругался. Он снова упустил их. Ну и сукин сын, этот Донелли.
      Что теперь делать? Он не имел ни малейшего понятия, когда и куда Джек уехал отсюда. Джимми обошел все комнаты на тот случай, если записка была просто ловушкой, но никого не обнаружил.
      Он вернулся на первый этаж, и когда немного успокоился, то решил получше оценить сложившуюся ситуацию. Это был именно такой домик, о котором он мечтал. Джимми внимательно осмотрел его, попробовал подсчитать стоимость и пришел к заключению, что сможет построить себе такой же.
      Сняв трубку телефона, он набрал номер Крысы. У Джимми челюсть отвисла от неожиданности, когда в ответ он услышал металлический голос диспетчера, сообщавшего, что номер отключен. Желая удостовериться, что правильно набирал номер, поскольку аппарат был довольно старым, Джимми предпринял еще две попытки, но результат оказался тот же. Черт, Крыса тоже исчез. Джимми охватила паника. Обращаться было некуда, Донелли мог находиться где угодно.
      «Считай, что ты покойник», – подумал Джимми, подразумевая самого себя. Если в ближайшие двое суток не произойдет чудо, у него нет шансов выжить. Пришло время смыться.
      Он обвел взглядом комнату, и тут его осенило. Единственный, кто знал об этом домике, – Крыса, но он исчез. Даже Хорасу не известен точный адрес. Почему бы не отсидеться здесь? Донелли не собирался возвращаться. Нужно лишь несколько дней переждать, пока все уляжется. А за это время он придумает, что делать дальше.
      Поздравив себя с таким блестящим решением, Джимми вышел из домика и торопливо направился к машине. Когда он проходил мимо красивого озера, то подумал, что там наверняка водится рыба. Неплохо, если у Донелли найдутся и рыболовные снасти.
      И никто больше не будет обзывать его Кроликом.
 
      – Черт, – пробормотал Джек, когда они пересекли границу штата Мэриленд.
      – Что случилось? – спросила Лина.
      – Я забыл открыть мышеловки.
      – И что в этом такого?
      – Их нельзя так оставлять, потому что Пакстоны приходят туда только раз в неделю. Весь смысл в том, чтобы поймать мышь живой и выпустить ее. А она не протянет неделю без воды и пищи.
      Лина улыбнулась. Чем больше она узнавала этого человека, тем больше он ей нравился. Может, внешне он большой и грозный агент ФБР, но сердце у него нежное и доброе.
      «И тело тоже отменное», – подумала Лина, пряча улыбку. Она даже не представляла, что с мужчиной может быть так хорошо, как с Джеком. Она не знала, приписать ли это просто порыву страсти, поскольку у нее долго не было продолжительной связи, или он в самом деле обладал такой сексуальностью, но все ее страхи исчезли прошлой ночью.
      Тогда она испытала самое большое наслаждение в своей жизни.
      Ей будет не хватать их страстного секса, когда они расстанутся. Лина принялась разглядывать профиль Джека, такой строгий и четкий. Он действительно был красивым и мужественным и вчера подарил ей волшебную ночь.
      Она будет скучать по нему… и по его любви.
      – Почему ты так смотришь на меня? – спросил Джек, перехватив ее взгляд.
      Лина отвела глаза, стараясь не покраснеть.
      – Просто так.
      Джек хмыкнул.
      – Доктор Кросби смутилась?
      – Я… ну ты очень привлекательный.
      Сидевший сзади Пончик громко фыркнул. Джек бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида.
      – Ты так думаешь?
      – А разве я этого не сказала? – задорно ответила она вопросом на вопрос. – Кстати, ведь соседка тети Софи должна прийти в этот дом. Может, она откроет ловушки и выпустит всех, кто туда попадется.
      – Насколько я помню, Пакстоны приходят по вторникам. Во всяком случае, так было раньше. Но это не скоро. – Он кивнул на кожаный футляр. – Достань мне мобильник, пожалуйста.
      Лина исполнила его просьбу. Джек переводил взгляд с дороги на телефон, пока набирал номер. Лина отметила, что он все делал хорошо: так умело, уверенно и четко, что это приводило ее в восторг. Правда, она не стала бы полагаться на него, если бы у нее сломалась машина.
      – Чему ты опять улыбаешься? – спросил Джек, снова застав ее врасплох. Он не упускал практически ничего.
      Лина хотела отшутиться, но он, похоже, видел ее насквозь.
      – Я только что подумала, что когда мы вернемся, напомни, чтобы я показала тебе, как открывается капот.
      Джек насупился, но тут на звонок ответили. Он поднес трубку к своим красивым губам.
      – Миссис Пакстон? Здравствуйте, это Джек Донелли… У меня все хорошо, а как вы?.. Это замечательно… Миссис Пакстон, я хотел попросить вас об одном одолжении. Я приезжал в домик на выходные и только сейчас вспомнил, что оставил там заряженные мышеловки. Может, в ближайшие дни вы с мистером Пакстоном сможете заглянуть туда и открыть их?
      Он немного помолчал, затем уголки его губ опустились.
      – Нет, мы уехали пару часов назад… Что за машина?.. Миссис Пакстон, это не моя… Нет, я не приглашал туда никаких друзей.
      Джек встревоженно посмотрел на Лину.
      – Миссис Пакстон, слушайте меня внимательно… Нет! Я не хочу, чтобы вы туда ходили. Кто бы там ни был, это не мой друг. Даже не приближайтесь к этому месту… Нет, не надо звонить в полицию, я сам все сделаю. Не беспокойтесь, я обещаю сообщить вам, как только что-то выясню. Спасибо. Привет мистеру Пакстону. Скажите ему, что цветник просто великолепен. До свидания, миссис Пакстон.
      Джек отключился. Лина обратила внимание, что он заметно помрачнел.
      – Что случилось?
      – Похоже, в нашем домике гости. Но как они сумели так быстро отыскать это место по одному-единственному звонку?
      Лина не сразу поняла, о чем он говорит.
      – Ты имеешь в виду звонок от Базза?
      – Нет, Базз пользовался автоматом. Должно быть, это мой звонок в полицию. Хотя у них получилось слишком быстро. По звонкам с мобильного можно определить местонахождение только приблизительно, да и то для этого нужно специальное оборудование.
      Джек стал набирать номер справочной. Он спросил телефон полицейского участка в Пенсильвании, в округе Миффлин. Назвав Лине номер, который она сразу же записала, Джек отключился. Потом протянул ей телефон и попросил соединиться с указанным номером.
      Лина изумленно слушала, как Джек настоял на разговоре с начальником отдела, потом представился особым агентом ФБР, дал адрес полиции и потребовал, чтобы они проверили домик тети Софи и захватили непрошеных посетителей.
      – Ни под каким видом не отпускайте тех, кого найдете там. Предъявите обвинение в чем угодно: во взломе, в разбое, но только задержите их в участке. Да, распорядитесь об этом немедленно, я перезвоню.
      Лина хотела спросить, что происходит, но его внимание было занято дорогой и телефоном. Так что она молча наблюдала, как Джек опять набирал какой-то номер, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю.
      Наконец на звонок ответили.
      – Кстати, узнайте, был ли сегодня арестован в округе Миффлин мужчина, управлявший фургоном, в котором, похоже, был похищенный ребенок? – Он кивнул, поблагодарил кого-то и отключился.
      – Ричард Томас задержан, а его сын Джеймс на пути к своей матери.
      Лина ахнула, потрясенная тем, что в гуще новых проблем Джек помнил о ней и ее желаниях.
      Он окинул ее взглядом:
      – В чем дело на этот раз?
      Лина не задумываясь выпалила то, что вертелось у нее на языке:
      – Знаешь, шпион, ты действительно можешь заставить девушку влюбиться в тебя.
 
      Джимми, которого все знали как Кролика, удил рыбу, когда прибыла полиция. В этот момент он как раз вытащил большую плотву. Ему и в голову не пришло, что это полиция, потому что не было слышно сирен. И только когда шесть машин остановилось на дороге возле озера, он понял, что оказался в западне.
      Джимми начал дико озираться по сторонам, чтобы отыскать путь к отступлению, но полицейский с пистолетом крикнул, что изрешетит его лодку. Джимми был не настолько глуп, чтобы не понять, что его тоже изрешетят. Кроме того, он не умел плавать. Значит, он все равно утонет, даже если полицейские не заденут его.
      Все его мечты рухнули, и он принялся грести к берегу, не решившись достать пистолет.
      Когда он очутился на суше, двое полицейских приставили пистолеты к его груди. Джимми поднял руки:
      – Если вы пообещаете не называть меня Кроликом, я расскажу все, что знаю.
 
      Джек напряженно размышлял, пока они мчались по дороге. Мысли у него были довольно неприятными. Ему очень хотелось обдумать последнее замечание Лины, но в голове вертелись другие факты и странные совпадения, которые приводили к мрачным заключениям. Профессионально это было или нет, но ему вдруг захотелось узнать мнение Лины.
      – Мне нужен твой совет, – мягко произнес он.
      – Спрашивай, – ответила она, подражая его тону.
      – Только два человека знали про домик тети Софи. Мой босс, официально для того, чтобы сообщить ближайшим родственникам, если со мной что случится.
      – А кто еще?
      Он как-то странно закашлялся.
      – Марк, по той же причине и еще для личных целей.
      – Но ты сам не веришь, что Марк способен на это.
      Джек покачал головой:
      – Не верю, но я должен проанализировать все возможности.
      – Ну, так перечисли их.
      – Марк уже месяц обеспечивает безопасность Элизы, с того момента, когда следствию стало известно, что она собирается дать показания в суде. У него было множество возможностей избавиться от нее, если бы он был заинтересован в этом. Но ведь так интересно ускользать от негодяев, опережая их всего на один ход. Он знал, что так могло продолжаться довольно долго, вплоть до начала суда. И если она погибнет за день до начала слушаний, он все равно останется на хорошем счету.
      – Тогда почему он привез ее к тебе? Ведь Марк знает, что ты тоже хороший шпион.
      – Я не… – Джек рассмеялся. – Ладно, черт возьми. Пусть я буду шпионом, которого ты, кстати, находишь довольно привлекательным.
      – Верно, но вернемся к нашим рассуждениям.
      Джек кивнул:
      – Насколько продуманно было со стороны Марка привезти ее ко мне? Если бы у киллера не произошло осечки, все выглядело бы так, что Элиза погибла, находясь под моим покровительством.
      – Марк и понятия не имел, что мы отправимся в твой домик, Джек.
      – Абсолютно верно. Он также не мог настолько быстро получить доступ к информации по звонкам с сотовых телефонов.
      – Что это за информация?
      – Когда можно узнать о моем местонахождении по звонку, который я сделал сегодня в полицию. Все сходится.
      – Тогда кто это совершил?
      – Мой босс.
      – Он – второй подозреваемый?
      – Да. Он второй человек, которому известно про этот домик Софи.
      – А ты доверяешь своему боссу?
      – Я недолюбливал его, но у меня не было причин сомневаться в его порядочности. Хотя сейчас я припоминаю, что он всегда злился, когда мы с Марком отказывались сообщать ему информацию о местонахождении друг друга, когда мы прятали свидетелей или когда, например, я не хотел, чтобы кто-то знал, что я собираюсь в «Счастливые питомцы». – Джек взглянул на Лину. – Не обижайся.
      – Не буду.
      – Конечно, это было против инструкций, – продолжал Джек. – Но мы притворялись, что ничего не знаем, хотя он догадывался, что мы хитрим. Мы говорили ему, что в случае необходимости сможем найти друг друга. А поскольку мы всегда выпутывались из неприятностей, то он никогда не наседал на нас.
      Лина помолчала несколько минут. Джек взглянул на нее. Погруженная в свои мысли, эта женщина казалась ему просто неотразимой. Джек неожиданно ощутил прилив страсти и решил, что он просто извращенец, когда дело касается Лины. У него было такое ощущение, что она может возбудить его даже под ураганным огнем противника.
      – Сколько раз Марк спасал тебе жизнь, Джек? – спросила наконец Лина.
      Каждый из этих случаев промелькнул в голове Джека.
      – Шесть и сотни раз помогал выбираться из мелких переделок.
      – А сколько раз ты выручал его?
      Ему стало неудобно производить подсчеты, поскольку выходило намного больше.
      – Примерно столько же, – ответил Джек.
      – Ты можешь доверить ему свою жизнь?
      – Да. Ну, по крайней мере я так считал до последнего момента. Ты не представляешь, как мне тяжело сомневаться в нем.
      Лина положила руку на его бедро.
      – Я знаю, как больно сомневаться в том, кому всегда верил. – Она затаила дыхание. – Кстати, Пончик любит Марка?
      – Полюбил с первого взгляда, еще до того, как Марк начал баловать его, точно любимого племянника.
      – А Пончик любит твоего босса?
      – Он никогда его не видел. – Джек немного подумал. – Но знаешь, что интересно? Единственная вещь, которую Пончик разгрыз, был мой любимый диск записей «Быстрых Ручьев». И это произошло в тот день, когда я принес его домой после того, как давал послушать боссу.
      – Давай обратимся к эксперту. – Лина повернулась к псу. – Пончик, есть вопрос.
      Джек в зеркале видел, как пес резво вскочил на лапы.
      – Ты любишь Марка? – спросила она.
      Пончик громко залаял.
      – А записи «Быстрых Ручьев»?
      Молчание.
      – Эта собака не разбирается в музыке, – пожаловался Джек.
      – Зато у нее хорошо развит инстинкт в отношении людей, – заметила Лина. – Вот тебе и ответ.
      Джек кивнул. Не слишком задумываясь над тем, что он опирается в своих подозрениях на мнение пса и собственные инстинкты, Джек протянул Лине руку:
      – Можно мне телефон, а?
      – Куда ты собираешься звонить сейчас?
      – Боссу моего босса.
      Она вытащила телефон из чехла и протянула его Джеку.
      Набирая номер, Джек заметил:
      – Знаешь, моя проницательная леди, ты можешь любого заставить влюбиться в тебя.

      По дороге в Виргинию было много гостиниц и мотелей, но оказалось очень трудно найти такую, где позволили бы взять с собой собаку. К тому времени, когда они разместились в небольшом номере заурядного отеля, Джек был вне себя от обиды за Пончика.
      – Да эта собака чище, чем иные люди, – ворчал он. – Не могу поверить, что здесь такая дискриминация по отношению к животным.
      Лина улыбнулась. Этот человек сам пока не осознавал того, что полюбил свою собаку. Утром, когда они только тронулись в путь, он выговаривал им за то, что они не послушались его приказа. Джек жаловался, что они подвергали свою жизнь опасности и усомнились в его умении держать ситуацию под контролем. И вдруг у него вырвалось:
      – А ты видела, как Пончик задержал того мальчишку? Каков он был, а?
      Лине больше не приходилось напоминать Джеку, что нужно остановиться и прогулять Пончика. Он не позволял ей поить пса или кормить его. Он хотел все делать сам.
      Да, Джек полюбил свою собаку.
      Пончик, со своей стороны, стал относиться к Джеку так, словно они всю жизнь были привязаны друг к другу. И даже когда Лина давала ему команды, Пончик теперь смотрел на Джека, ожидая одобрения с его стороны, прежде чем подчиниться ей. Лину это немного задевало, но она искренне радовалась за них.
      Она даже призналась себе, что завидует. Как бы ей хотелось, чтобы эта преданность Джека была обращена к ней! Лина только теперь начала понимать, насколько ей не хватало мужчины, который любил бы ее и заботился о ней. После Стивена она думала, что больше никогда не захочет поддерживать отношения с мужчиной. Их брак сделался таким уродливым, что ее жизненным кредо стала полная независимость.
      Правда, позже, гораздо позже Лина стала присматриваться к другим парам, где супруги любили друг друга, и при этом не подавляли один другого. Например, ее родители. Или ее старший брат, Ник. Он был без ума от своей жены, Лани. Два других брата еще не встретили свою любовь, но это только вопрос времени. У них обоих были добрые, любвеобильные сердца.
      – Спустись на землю, док.
      Лина испуганно оглянулась. Она не заметила, что задумалась так глубоко, что застыла с зубной щеткой в руках.
      Джек улыбнулся.
      – Кажется, мы витаем в облаках, док?
      Вот и еще одно изменение. В начале их знакомства всякий раз, когда обращение «док» слетало с его губ, в нем звучал неприкрытый сарказм. Теперь, когда Джек называл ее доктором, в его голосе проскальзывало восхищение.
      Лина заморгала.
      – Я… да, немного.
      – Хочешь поделиться? – спросил он, расстилая для Пончика одеяло на одной из двух больших кроватей.
      Это означало, что вторую он собирался разделить с ней. Может, Лина и рассердилась бы на такую бесцеремонность, если бы сама не хотела этого.
      – Нет, – ответила она. Вряд ли Джек будет в восторге, услышав, о чем она мечтает.
      Он многозначительно улыбнулся.
      – Я не психолог, но мне кажется, что скрывать свои эмоции вредно для здоровья.
      Поскольку Лина не собиралась отвечать, она состроила ему рожицу и отправилась в ванную чистить зубы. Когда же вернулась, Джек разговаривал по телефону. На его лице застыло напряженное выражение, но когда он повернулся к ней, в его глазах промелькнули задорные искорки. Попрощавшись с собеседником, он положил трубку, а потом подхватил Лину на руки и закружил по комнате.
      Она вскрикнула от изумления, потом рассмеялась:
      – Ты что, выиграл в лотерею?
      – Почти. Они арестовали Джимми Делейни в моем домике.
      – Кто такой Джимми Делейни?
      – Его прозвище – Кролик. Он один из наемных убийц Трентона Пирса.
      – А кто такой Трентон Пирс?
      – Сущий негодяй, он зарабатывает себе на жизнь, продавая услуги своих «мальчиков». У них разнообразные таланты: поджог, шантаж, убийства. Ты только говоришь, что тебе нужно, а он подбирает исполнителя. И дело сделано.
      – Ужасно.
      – Достаточно сказать, что те, против кого будет давать показания Элиза, дошли до полного отчаяния, раз решили прибегнуть к услугам Трентона Пирса. Они обвиняются в вымогательстве и отмывании денег, но не останавливались и перед убийством. Вот тут они и обратились к этому грязному дельцу, а он выделил своего киллера.
      – Кролика?
      – Да.
      – Это он стрелял в меня?
      – Вероятно, хотя я точно не знаю. Получив его показания, мы не только предъявим Уинстонам еще одно обвинение – покушение на убийство, но и возьмем Пирса и всех его подручных. И еще мой босс. Его взяли в аэропорту Далласа, когда он садился в самолет, отправлявшийся на Каймановы острова.
      – Так что Марк вне подозрений.
      – Ну конечно! Он же мой партнер и лучший друг.
      Пончик сердито заворчал.
      – Мой лучший друг среди людей, – поправился Джек, потом посмотрел на Лину и добавил: – Мой лучший друг среди мужчин.
      Сердце Лины затрепетало. О, да! Ей очень хотелось стать подругой Джека, завоевать его любовь, но она согласна и на дружбу. А сейчас даже на то, чтобы просто быть его любовницей.
      – И что это значит? – полюбопытствовала она.
      – Это значит, что мы можем вернуться домой, – ответил Джек и поцеловал Лину.
 
      Под домом подразумевался небольшой, аккуратный домик в Виенне. Они немного покружили по улицам, прежде чем направились к нему. Джек хотел убедиться, что их не подкарауливают.
      Он извинился, что не может сразу доставить Лину в ее санаторий, поскольку на утро у него была назначена важная встреча с одним из руководителей Бюро. Следовало обсудить возникшие осложнения. Но он обещал отвезти ее домой вечером в воскресенье. Лине не терпелось вернуться, но ей также хотелось посмотреть, как живут Джек и Пончик.
 
      В доме было очень чисто, и у Лины возникло подозрение, что здесь кто-то убирается. Она не могла представить Джека с пылесосом в руках.
      Пончик явно радовался возвращению, поскольку весело обежал дом, обнюхивая знакомые вещи. Даже Джек удивился и обрадовался такой реакции собаки.
      Комнаты были небольшие, но для холостяка подходящие. Мебель была хорошо подобрана. Обращали на себя внимание комнатные растения и большие фотографии, развешанные по стенам.
      Это были великолепные снимки природы. Лина не сомневалась, что они сделаны Джеком. Пока он перемещался по дому, включая везде свет, Лина с благоговением переходила от снимка к снимку. Они были потрясающе красивы – некоторые очень четкие, другие полны светового контраста, игры света и тени. Эти снимки могли бы получить сотни наград.
      – Хочешь вина? А может, чай или что-нибудь еще? – спросил Джек, встав позади нее.
      – Ты должен снова заняться фотографией, – убежденно произнесла Лина, залюбовавшись изображением оленя, который осторожно пил воду из ручья.
      Она почувствовала, как Джек замер, обернулась и увидела, что он изо всех сил старается сохранить спокойное выражение лица.
      – У меня больше нет времени на это.
      – Ты не должен губить такой талант, – возразила Лина, показывая на снимки.
      – Так ты будешь вино или нет?
      – Да, – ответила она и проследовала за ним через гостиную в маленькую, хорошо оборудованную кухню.
      У Джека имелся небольшой деревянный бар, стоявший на разделочном столе. Джек достал оттуда бутылку каберне. Пока он откупоривал ее, Лина спокойно сказала:
      – Не позволяй своему отцу лишить тебя этого, Джек.
      – Слушай, у меня даже нет камеры, – напомнил он, протягивая ей вино.
      В это мгновение Лина поняла, что ей нужно делать, когда утром Джек уйдет на встречу.
 
      Лина проснулась в объятиях Джека. После двух ночей, проведенных с ним, она чувствовала, что привязалась к нему, как к сильнейшему наркотику.
      Она уже давно забыла, как хорошо быть в мужских объятиях. А может, со Стивеном она и не чувствовала ничего подобного. Ей тяжело было вспоминать об этом. Но в одном не было никаких сомнений – еще никогда занятия любовью не доставляли ей столько наслаждения. И кажется, она знала почему. Дело было не только в том, что Джек оказался опытным любовником, который изо всех сил стремился принести ей радость, и не в том, что ему удалось отыскать самые чувствительные места ее тела.
      Это было необыкновенное ощущение интимности, единения. Это была любовь.
      Лина вынуждена была признаться себе, что влюбилась. Ужасно глупо! Инстинкт подсказывал ей, что он не тот, с кем можно навсегда связать свою жизнь. Но то, как Джек любил ее вчера, было чем-то особенным, он скорее боготворил, чем использовал ее тело для удовлетворения своей страсти.
      Она не представляла, куда все это заведет, но твердо верила, что нужно наслаждаться теми дарами, которые предоставляла судьба. И Джек был таким подарком.
 
      Лина тихо засмеялась и почувствовала, как его рука крепче обняла ее. Джек всю ночь нежно сжимал ей грудь, а тут приподнялся и посмотрел на Лину.
      Он был такой заспанный и смешной. Его голубые глаза были сонными, волосы взлохмачены, губы улыбались.
      – Не хочешь поделиться шуткой? – спросил он хриплым со сна голосом.
      – Я представила, что ты – подарок, а я разворачиваю тебя.
      Глаза Джека округлились.
      – Подарок?
      – Да.
      Он прикоснулся к ее щеке.
      – Милая, но я ведь только и делал, что осложнял твою жизнь с первой минуты нашей встречи.
      – Неправда. Да, беды следовали за тобой по пятам, но в этом не было твоей вины. И ты сделал все, чтобы выпутаться из создавшейся ситуации.
      Джек смотрел на нее, покачивая головой.
      – Знаешь, ты самая великодушная женщина, которую я когда-либо встречал, док. Ты ведь имеешь полное право ненавидеть меня.
      – Ну вообще-то я никогда не сплю с мужчинами, которых ненавижу.
      Джек погладил ее по щеке, а потом замер.
      – Можно спросить?
      – Конечно.
      – Как ты думаешь, чем все это кончится?
      Лина тихо покачала головой:
      – Не знаю.
      Он перевернулся на спину.
      – И я тоже.
      Затосковав по его теплу, Лина прижалась щекой к его груди.
      – А разве нужно анализировать?
      – Я думал, что анализ – это именно то, чем ты занимаешься в жизни, – произнес Джек, поглаживая спину Лины.
      – Иногда лучше просто плыть по течению.
      Джек поцеловал ее в макушку.
      – Лина?
      – Да?
      – Я могу пока сказать тебе только одно – я не хочу, чтобы все закончилось, когда я снова вернусь к работе.
      Это были те самые волнующие слова, которых так ждала Лина.
      – И я тоже.
 
      Лина расхаживала по дому Джека, с нетерпением дожидаясь его возвращения. Хотя она нарушила правила, отправившись за покупками, ее больше волновало, как он отреагирует на ее подарок.
      В дверь позвонили два раза. Это был условный сигнал. Лина быстро распахнула дверь, не снимая цепочки.
      – Пароль?
      Джек хмыкнул:
      – Летучие мыши появляются в полночь.
      – Нет, это старый пароль.
      Джек задумался.
      – Лина, я хочу тебя? – предположил он.
      Она со смехом открыла дверь.
      – Ты неподражаем.
      – Говорят, честность – лучшее качество, – ответил Джек, закрывая за собой дверь и крепко целуя Лину. – Черт, женщина, ты сводишь меня с ума!
      Лина охотно согласилась с этим утверждением, поскольку ее сердце тоже бешено колотилось.
      Пончик появился из кухни, грызя косточку.
      – Привет, малыш, – поздоровался Джек и наклонился, чтобы погладить его. – Ты присматривал за Линой?
      Пес заскулил.
      Джек выпрямился и улыбнулся:
      – Ну что, доктор, готова ехать домой?
      – Почти.
      Лина схватила его за руку и потащила в комнату, где на журнальном столике стоял ее подарок.
      Джек прищурился.
      – Откуда это?
      – Не строй из себя крутого мачо. Я же здесь, и со мной все в порядке.
      – Ты выходила?
      – Ненадолго. Открой его.
      Джек хотел было продолжить выговаривать ей, но передумал.
      – Это мне?
      – Нет, Кролику. Ну конечно, тебе!
      – Ты купила мне подарок? За что?
      – Чтобы отблагодарить за все волнения последних дней.
      – Он тикает?
      Лина улыбнулась:
      – Есть только один способ узнать.
      По его глазам можно было сказать, что он разрывался между желанием поворчать на нее еще и открыть сверток. У Лины сжалось сердце, когда она вспомнила одну историю про Джека, рассказанную ей Софи. Когда он был еще маленьким, они с дядей Джорджем подарили ему двухколесный гоночный велосипед. Отец заставил Джека вернуть подарок под тем предлогом, что он не умеет кататься на двухколесном велосипеде. Ему было тогда девять лет.
      Получается, отец не знал, что дядя Джордж научил племянника кататься на таком велосипеде, когда ему было всего шесть лет. Лина не помнила, в связи с чем у них зашел разговор об этом случае. Теперь она жалела, что не слишком внимательно слушала Софи. Тогда она не знала этого человека и логично предполагала, что тот, кого так унижали и оскорбляли в детстве, мог приобрести много неприятных качеств.
      Однако наблюдая за Джеком всю последнюю неделю, Лина видела человека, которому удалось избежать этого. Хорошее он впитывал, как губка, плохое же безжалостно отторгал. У него были свои недостатки, но подлость к ним не относилась.
      И Лина еще больше любила его за это.
      – Ну давай, открывай, – подбодрила она, старательно скрывая дрожь в голосе.
      – А я ничего не привез тебе, – признался Джек и смутился.
      Лина рассмеялась.
      – Джек, это подарок без всякого повода. Мне просто захотелось сделать тебе приятное. Открой же!
      Джек сел, немного обескураженный, и стал разворачивать цветную бумагу. Достав коробку, он замер.
      Лина напряженно смотрела на него, думая, не совершила ли ошибку. Но когда увидела, как Джек заморгал и осторожно открыл коробку, то поняла, что это было верное решение.
      – Фотоаппарат, – тихо произнес он, вытащил его из футляра и стал разглядывать.
      – Я не смогла найти «лейку», но продавец сказал, что этот тоже хороший.
      – Он просто замечательный. – Джек взглянул на нее, и его синие глаза затуманились. – Тебе не следовало этого делать.
      – Да у тебя невероятный талант, и ты не должен зарывать его в землю.
      – Я не заслуживаю таких слов.
      – Я не купила тебе всех остальных принадлежностей – это твоя забота. Но фотоаппарат ты заслужил.
      – Лина?
      – Что?
      – Я сержусь, потому что ты выходила сегодня.
      – Я была осторожна.
      – Лина?
      – Что?
      – Я люблю тебя.

* * *

      По пути в санаторий «Счастливые питомцы» они останавливались несколько раз. В первый раз Джек купил пленку. Во второй раз они сделали остановку, когда Пончик дал понять, что ему нужно прогуляться. А в третий раз Джеку очень захотелось обнять Лину.
      Он был настолько потрясен признанием, которое вырвалось у него, что никак не мог сосредоточиться за рулем. Но Джек знал, что сказал правду, он любит Лину Кросби.
      Она была так красива. Она дарила ему свою любовь. И она была настолько привлекательна, что одного взгляда на нее было достаточно, чтобы Джека охватило желание. Впервые в жизни Джек думал, что это навсегда.
      Джек боролся со своим чувством с того самого момента, когда впервые вошел в нее. Он подавлял это ощущение всякий раз, когда они ненадолго расставались, и его страшно тянуло к ней. Это чувство преследовало его даже тогда, когда он разговаривал с начальником, рассказав ему слишком подробно о женщине и собаке, которые пришли ему на помощь в самый нужный момент.
      И он не мог отказаться от такого подарка, как фотоаппарат.
      Дело было не в подарке, а в том, что за ним скрывалось. Лина обнаружила его слабость. Она показала ему то место в его душе, где царила пустота. Джек пытался заполнить эту пустоту, посвятив себя той работе, которую считал делом жизни. Он требовал справедливости от имени тех, кто не имел возможности добиваться ее самостоятельно.
      Но он никогда не забывал, с каким наслаждением стремился запечатлеть естественную красоту природы. Он всегда знал, что его снимки удачны, но не думал, что они затронут еще чью-нибудь душу. А когда Джек увидел выражение глаз Лины, то понял, что она ощущает то же, что и он сам.
      Отец заставил его почувствовать себя глупцом из-за любви к фотографии. Он обзывал Джека лентяем за его умение ждать часами, чтобы сделать удачный кадр. Но Лина поняла это.
      Господи, он просто с ума сходил от любви к ней!..
      Они добрались до санатория к пяти вечера. Базз ждал их у въезда, как и обещал, когда Джек разговаривал с ним утром.
      Лина выскочила из машины и с радостным криком побежала к охраннику. Они крепко обнялись, а потом уставились друг на друга, точно не виделись сто лет, желая убедиться, что все в порядке.
      – С тобой все хорошо? – не выдержал Базз.
      – Все чудесно.
      Он обнял ее за плечи и принялся внимательно вглядываться в ее лицо.
      – В тебе что-то изменилось.
      – Я… не знаю, что ты имеешь в виду, – замялась Лина.
      Джек решил, что настало время вмешаться:
      – Рад снова видеть тебя, дружище.
      Базз заколебался. Он явно был не слишком рад снова видеть Джека. Наконец он пожал протянутую руку:
      – Хорошо, что ты привез ее живой и невредимой.
      – Полицейские, как я вижу, ушли.
      – Это стало лишним, учитывая то, что охранять почти некого.
      – Что? – прошептала Лина.
      Базз посмотрел на Джека:
      – Ты не говорил ей?
      – Я не хотел ее расстраивать.
      – Много людей уехало? – спросила Лина.
      – Почти половина, – признался Базз. – Но хуже всего, что вновь прибывшие сразу развернулись и аннулировали свои заказы, когда увидели здесь полицейских.
      – О нет! – вырвалось у Лины, и она в отчаянии повернулась к Джеку.
      Ему стало не по себе, когда он увидел ее глаза. Всего три часа назад она страстно отвечала на его любовь, а сейчас он раздавил ее.
      – Мне очень жаль, – тихо произнес он, подавляя желание прижать Лину к себе. – Я постараюсь поправить это, обещаю.
      – Ты должен расстараться, черт возьми! – вырвалось у Базза.
      – Конечно, – заверил Джек. – Клянусь, я сделаю все, что в моих силах. – Он посмотрел на охранника. – Теперь нам нужно добраться до места и устроиться. А мне – связаться с Марком.
      – Ты хочешь увидеть Марка? Так я отведу тебя к нему.
      – Правда?..
      – Ну да. Они с Элизой все это время были здесь.
 
      – Мы скрывались на виду у всех, – весело доложил Марк, когда все четверо, включая Пончика, ввалились в домик Базза.
      – Значит, пока мы двое суток колесили, унося ноги от негодяев, вы прохлаждались здесь в роскоши?
      Элиза встревоженно переводила взгляд с одного агента на другого.
      – Ну не совсем в роскоши, – невозмутимо ответил Марк. – До сегодняшнего утра мы прятались в бункере.
      – В бункере? – недоуменно переспросили Лина и Джек.
      – Около года назад я случайно обнаружил макет старой тюрьмы, – пояснил Базз. – Там в северной части изображен полуподвальный карцер. Я решил проверить, и он оказался на месте. Он действительно хорошо скрыт.
      – Это Базз предложил нам остаться, – сказала Элиза, и Джек не преминул заметить, с какой гордостью она взглянула на охранника.
      Джек с Линой переглянулись, и Элиза перехватила эти взгляды. Джек был не единственным, кто влюбился в течение последних двух дней. Но он не был уверен, что с Линой произошло то же самое. Когда он признался ей в любви, она ничего не ответила на его слова, просто изумленно посмотрела на него, а затем бросилась на шею и принялась целовать, смеясь от счастья. По крайней мере ему показалось, что она была счастлива. Они целовались все жарче и закончили тем, что почти час занимались любовью, прежде чем отправиться в дорогу.
      Но она ничего не сказала о любви.
      А то, как сейчас все складывалось, лишало его права говорить. Лина возвращалась к своим делам, и к длинному списку несчастий, которые он принес в ее жизнь, придется добавить еще один пункт.
      От Джека не ускользнула злая ирония всего происходящего. Наконец-то он встретил женщину, с которой захотел связать свою жизнь, и с этого момента сам разрушал все, что было ей дорого. Ему даже показалось, что он слышит смех отца, обзывавшего его идиотом.
      – Ну что ж, друзья, – раздался в воцарившейся тишине голос Лины. – Я рада, что все удачно закончилось, но мне нужно идти к себе, переодеться, а затем подсчитать убытки.
      – Я провожу тебя и помогу выложить вещи, – предложил Джек. – Интересно, мой номер еще числится за мной?
      – Да можешь брать любой, теперь их полно, – отозвался Базз.
      – Спасибо за напоминание, – огрызнулся Джек.
      – Послушай, это все по моей вине, – попыталась урезонить охранника Элиза. – Джек не виноват.
      – И ты тоже, – хором заявили Лина и Джек.
      Джек уставился на любимую. Великодушие этой женщины не знало границ. Лина дотронулась до руки Элизы.
      – Я рада, что здесь ты нашла надежное укрытие.
      – Я никогда не смогу достойно отблагодарить вас.
      – Помоги засадить за решетку этих негодяев, – сказала Лина. – Это будет самой лучшей благодарностью.
 
      Джек с Линой закончили распаковывать вещи, и ему показалось, что ей не терпится выпроводить его, чтобы заняться делами.
      – Я смогу увидеться с тобой сегодня вечером? – спросил он.
      Лина покачала головой.
      – Не обещаю. Я должна все проверить и подсчитать убытки.
      – Даже не знаю, как вымолить у тебя прощение.
      – Не забивай себе голову.
      – Но я попытаюсь исправить это.
      Она улыбнулась.
      – Помощь шпиона шпиону? Я уверена, что со временем все наладится. Если не в этом году, то наверняка в следующем.
      – А ты сможешь пережить это?
      – Я выживу, – ответила Лина, не переставая улыбаться. – Джек, перестань беспокоиться. У меня все будет хорошо, и здесь тоже все устроится.
      – Ну ладно. Если освободишься вечером, позвони мне. Или просто зайди, хорошо?
      – Да.
      Джек поцеловал ее. И хотя Лина страстно ответила на поцелуй, она прервала его несколько раньше, чем ему хотелось бы. Подавив желание повторить, что он ее любит, Джек погладил Лину по щеке, а затем позвал Пончика. Внезапно у Джека возникло ощущение, что он ее теряет. Если уже не потерял.
 
      Марк пришел к Джеку час спустя и принес с собой пиво и портфель. Джек благодарно кивнул другу, откупоривая бутылку, потом сделал большой глоток. Весь следующий час он рассказывал Марку о событиях последних двух дней, упустив только несколько деталей, вроде тех, что они с Линой стали близки. Марк не был удивлен случившимся, потому что еще раньше позвонил в офис и узнал обо всем от нового, временно назначенного босса.
      Оба никак не могли прийти в себя от такого предательства. Человек, которого они считали своим наставником, делал все, чтобы их убили.
      – Когда ему предъявят обвинение? – спросил Марк.
      – Завтра.
      – Возможно ли освобождение под залог?
      – Исключено.
      – Ну и правильно. – Марк покачал головой. – Как все странно!
      Джек поднялся и прошел к холодильнику, достав оттуда еще пару бутылок пива.
      Вернувшись, он протянул одну Марку.
      – А что происходит между Элизой и Баззом?
      – Похоже, это любовь с первого взгляда. – Марк отхлебнул пиво. – Я думаю, именно по этой причине Базз предложил нам остаться, так он мог видеть ее. Но ты должен признать, что получилось гениально.
      Джек кивнул:
      – Удивляюсь, как ты сам не додумался до этого.
      – Я бы додумался! – возмутился Марк.
      – Знаешь, я действительно озабочен всем тем, что случилось с Линой.
      – Знаю, и я тоже. Мне жаль, что я привез Элизу сюда.
      Не считая ущерба, причиненного санаторию, Джек ни о чем не жалел. Если бы им не пришлось уехать отсюда, он, вероятно, очень многого не понял бы в Лине. Не увидел бы ее мужества и смелости перед лицом опасности, не узнал бы о привычке разговаривать во время секса.
      Оторвавшись от несвоевременных воспоминаний, Джек сказал:
      – Я только надеюсь, что это не доведет Лину до финансового краха.
      – Мало шансов для этого, – возразил Марк, достал из своего портфеля папку и протянул Джеку. Джек взглянул на надпись: «Латимер». – Там есть довольно интересный материал, – добавил он.
      Джека охватило желание сжечь эти проклятые документы. Он встал и бросил папку на столик возле стеклянной входной двери.
      – Если я захочу что-либо узнать об этом парне, то спрошу у Лины.
      Марк немного помолчал, а затем его брови поползли вверх:
      – Вот, значит, как?
      Джек избегал взгляда своего партнера.
      – Ну, я не уверен, что все именно так. Но знаю, что она самый открытый и честный человек, какого я когда-либо встречал. Если я что-то захочу узнать, она мне расскажет.
      «Кроме разве того, любит она меня или нет!»
      – Неужели я услышу звон свадебных колоколов?
      Джек обернулся и посмотрел на приятеля:
      – Что я могу предложить такой женщине? Я живу тем, что раскатываю по стране, стирая с лица земли всякую нечисть. Мы просто не можем быть вместе.
      Он принялся расхаживать взад и вперед.
      – Посмотри, что с ней случилось, стоило нам встретиться. Едва я прошел через эти ворота, как у нее начались неприятности.
      – Однако она не выглядит удрученной, – сухо заметил Марк.
      Джек сдержал гордую улыбку.
      – Она всегда так выглядит. Никогда не встречал женщину, настолько уверенную в себе.
      Марк поднялся и принялся вертеть в руках пустую бутылку.
      – Ну что ж, пора возвращаться к нашей свидетельнице. – Он посмотрел на часы. – Думаю, я дал им достаточно времени?
      – Вероятно, нет, – сказал Джек, вспомнив две свои первые ночи с Линой. – Но я удивлен, что ты оставил ее одну.
      – Ты смеешься? Она же с Баззом. Да он разорвет пополам любого, кто только посмеет приблизиться к ней. Кроме того, мы уезжаем сегодня вечером, и у них больше не будет возможности побыть вместе вплоть до окончания суда. Поэтому я не мог отказать им.
      Джек расхохотался.
      – Неужели я не ослышался? И под твоей толстой шкурой бьется сердце романтика?
      Марк, похоже, рассердился:
      – Нет уж! Я просто подумал и решил не связываться с Баззом.
      Джек проводил друга до двери.
      – Держи меня в курсе.
      – Хорошо.
      Когда Марк ушел, Джек выбросил пустые бутылки в корзину на кухне и вернулся в комнату. Он посидел у телевизора, но ничто не привлекло его внимания, читать тоже не хотелось. Он посмотрел на фотоаппарат, лежавший на столе, потом подошел к стеклянной двери и распахнул ее:
      – Пончик, хочешь погулять?
      Пес радостно залаял и выбежал на улицу.
      Джек зарядил пленку в фотоаппарат.
      – Тогда вперед!

      После ухода Джека Лина в течение нескольких часов обходила свои владения, чтобы оставшиеся отдыхающие заметили ее и удостоверились, что с ней все в порядке. Она заглянула в каждый ресторан, поскольку уже было время ужина, прошла мимо бассейнов и теннисных кортов, посетила площадки, где еще шли занятия по общему курсу дрессировки. И хотя Лина была рада встрече со своими гостями, она обнаружила, что высматривает Джека, надеясь на случайную встречу.
      Официальная версия, которую они придумали, сводилась к тому, что поступило сообщение о сбежавшем заключенном в этом районе, и Лина была настолько обеспокоена безопасностью отдыхающих, что обратилась за помощью в полицию. Именно в этом и заключалась причина ее отсутствия.
      Ложь претила Лине, но она понимала, что это необходимо. Она радовалась, что в округе никто не узнал, что в нее стреляли на территории санатория. Лина вышла из гимнастического зала, немного поболтала с миссис Мерриуэзер, пересекла вестибюль и очутилась на улице, где дул свежий вечерний ветер. Теперь можно вернуться домой и спокойно принять роскошную ванну с пеной.
      Неожиданно Лина поймала себя на том, что движется в совершенно противоположном направлении. Она направлялась прямо к домику Джека. «Нужно только удостовериться, что они хорошо устроились», – убеждала себя Лина.
      Но кого обманывать? Ей хотелось увидеть Джека, прикоснуться к нему, поцеловать. Всего пара часов без него, а она уже сходит с ума от тоски.
      Это не сулило ничего хорошего. Лина не питала иллюзий. Джек любит разъезды и острые ощущения. Ему нравится азарт охоты, когда он выслеживает негодяев, чтобы предать их в руки правосудия.
      Лина же по своему характеру была домашним человеком. Ей нравилось спокойное, размеренное существование. Хотя нужно признать, что последние два дня, проведенные с Джеком, отлично встряхнули ее. Конечно, она не смогла бы так жить постоянно, но…
      Джек оказался удивительным человеком. Настоящий мачо, но очень чувствительный. Лину не покидало ощущение, что он бы оскорбился, услышав в свой адрес такое определение. Он не замечал того, что видела она, и, конечно, совсем иначе трактовал свои поступки. Джек понятия не имел, насколько фотографии открывали его душу.
      Он признался, что любит ее. Вспомнив удивление, появившееся на его лице, когда до него дошло то, что он сказал, заставило Лину улыбнуться.
      Лина тоже любила его, в этом не осталось никаких сомнений. Но по дороге домой она представила все препятствия, стоявшие перед ними. Многие из них, к несчастью, казались непреодолимыми.
      Лина подошла к двери Джека и постаралась успокоиться. Она облизнула губы и постучала.
      Ответа не последовало.
      Она постучала еще раз, на тот случай, если ее не услышали, но дверь никто не открыл. Лину охватило глубокое разочарование. Она повернулась… и чуть не столкнулась с Баззом.
      – Ой! – вскрикнула она, смущенная тем, что ее застали возле домика Джека. – Я… хотела пожелать спокойной ночи.
      – Понятно, – отозвался Базз, его голос звучал как-то печально. – Тогда ты можешь передать ему вот это от Марка. – Он протянул Лине конверт.
      – Но его нет.
      – А у тебя есть ключ?
      – Да, но я не могу…
      – Марк сказал, что это нельзя оставлять снаружи. Полагаю, здесь что-то важное.
      Лина впервые заметила состояние Базза.
      – Они уехали? – тихо спросила она.
      – Да.
      – Ты снова увидишься с ней.
      – Мне не нравится, что я не могу защитить ее.
      – Марк позаботится о ней, милый.
      – Как Джек позаботился о тебе? – сказал он, не скрывая сарказма.
      – Именно так, – с горячностью ответила Лина. – Ты ведь не знаешь того, что произошло. Если бы не его опыт, меня могло здесь и не быть.
      Базз испугался:
      – Даже не смей так говорить.
      Лина дотронулась до его руки.
      – Но теперь все хорошо, и я уверена, что когда все кончится, дела пойдут лучше. – Она ободряюще улыбнулась.
      – После суда ей должны помочь переехать, – тихо произнес Базз. – В любое место, куда она захочет.
      Лина пристально посмотрела на него.
      – Так я, похоже, потеряю тебя, да?
      – Одному Богу известно, как мне не хочется уезжать. Я так люблю это место!
      – А почему бы ей не приехать сюда? – предложила Лина.
      Базз покачал головой.
      – Не думаю, что Элиза согласится, она и так сильно переживает, что причинила столько неприятностей.
      Лина сердито топнула ногой.
      – Да что происходит с людьми? Почему каждый принимает вину на себя? Во всем виноваты только те негодяи!
      Она начала загибать пальцы на руке:
      – Джеку пришлось прервать отпуск. Марк и Элиза приехали сюда, потому что санаторий показался им надежным укрытием. Все было бы хорошо, если бы тот, кому они доверяли, – тут Лина загнула третий палец, – не предал Джека и Марка. Словом, здесь никто не виноват, кроме тех негодяев! – Лина помахала пальцем перед носом охранника. – И перестань обвинять Джека.
      – Это что-то новое, – усмехнулся Базз. – Похоже, тебе нравится этот парень.
      – Вообще-то да.
      Лицо Базза посветлело, и на нем появилась такая знакомая улыбка.
      – Ну разве мы не парочка неудачников?
      Лина улыбнулась в ответ:
      – Я предпочитаю считать нас парочкой счастливчиков.
      Базз кивнул:
      – Согласен с тобой.
      Она снова дотронулась до его руки.
      – Я буду рада, если Элиза переедет сюда. Чем она занимается?
      – Она – бухгалтер.
      – Замечательно! Ты же знаешь, как я не люблю возиться со счетами.
      Базз хмыкнул:
      – Ты этим и не занимаешься. Ты уже наняла бухгалтера.
      – Это так, но Элиза ведь доказала, что она – честный бухгалтер. А это такая редкость.
      Базз расхохотался:
      – Знаешь что? Элиза говорила мне, что ей бы очень хотелось работать с животными.
      Лина пожала плечами:
      – Нет проблем. Мы можем обучить ее навыкам дрессировки собак.
      Базз принялся чесать лоб, но у Лины было такое ощущение, что он просто пытался спрятать глаза.
      – Я когда-нибудь говорил тебе, что ты – лучшая на свете женщина?
      – Не слишком часто, – ответила она, улыбаясь. – И я настаиваю, чтобы ты сделал себе такую татуировку на самом заметном месте.
      Базз открыл было рот, но тут вдалеке послышался звонкий лай Пончика, и они обернулись.
      Джек бежал к ним, едва поспевая за Пончиком.
      Лина заметила фотоаппарат в руке Джека и обрадовалась. Так он делал снимки! Она смотрела, как он приближался к ней с очаровательной улыбкой. И хотя Джек ругал Пончика, чтобы тот не рвался с поводка, сам все равно продолжал улыбаться.
      Наконец Джек перестал бороться с собакой и спустил ее с поводка. Пончик не преминул воспользоваться свободой и во всю прыть помчался к Баззу, в его глазах светилась надежда.
      Охранник достал из кармана косточку и протянул псу:
      – Это тебе, приятель.
      Пончик осторожно ухватил ее зубами и потянул к себе. Джек тоже наконец добрался до них.
      – Вы искали меня? – спросил он, и в его глазах засветилась надежда, как и у Пончика.
      – Да, – ответила Лина, вспомнив про конверт. – Базз принес тебе вот это.
      Джек кивнул.
      – Вы не хотите зайти? – спросил он, не сводя глаз с Лины.
      – Конечно, – ответила она, а затем многозначительно взглянула на Базза, который торопливо сказал: – Нет, мне надо идти.
      – Как жаль, – проронил Джек, не отрывая взгляда от девушки. – Может, в другой раз.
      – Да, я знаю, что ты очень расстроился, – шутливо заметил Базз. Он собрался уходить, но остановился. – Ты должен позаботиться об Элизе, слышишь?
      – Мы этим и занимаемся, – заверил Джек.
      – Ты сам позаботься. – С этими словами Базз ушел.
      Джек бросил на него быстрый взгляд, и снова все его внимание было обращено на Лину.
      – Входи.
      Едва они оказались внутри, как он сжал ее в объятиях.
      – Господи, я так соскучился по тебе!
      – И я тоже.
      – Думаю, это ужасно глупо. Я хотел сказать, что прошло всего, – тут он посмотрел на часы, – сто пятьдесят восемь минут.
      – Замолчи и поцелуй меня, – потребовала Лина.
      Он с готовностью выполнял приказы, и Лине это очень нравилось. Ей также нравилось, как он целуется. Джек вкладывал в поцелуй всю душу, прижимая Лину к себе.
      Лина таяла в его объятиях, чувствуя ненасытную страсть и желание, и отвечала ему с тем же пылом.
      Они, наверное, упали бы прямо в прихожей и занялись любовью, если бы Пончик не прервал их громким лаем. Они увидели, что пес нетерпеливо скакал возле стеклянной двери, ведущей во дворик.
      Джек нахмурился:
      – Иногда ты просто невыносим, приятель.
      Лина рассмеялась:
      – Может, нальешь нам немного вина, пока я позабочусь о Пончике?
      – Это означает, что ты останешься здесь?
      – Да, ненадолго.
      – На всю ночь?
      Лина крепко обняла Джека.
      – Знаешь, ты самый жадный шпион на свете!
      – Это у нас в крови. Захватишь несколько диктаторов где-нибудь в Африке, и неожиданно понимаешь, что хочешь большего.
      Лина улыбнулась и сжала его руку.
      – Ты сегодня фотографировал, да?
      – Да. Может, тебя это и удивит, но Пончик – плохой актер.
      «Актер» снова заскулил.
      Они посмотрели на стеклянную дверь.
      – Потерпи, дружище, – попросил Джек. – Я же не мешаю тебе, когда ты флиртуешь.
      – Так ты пытаешься флиртовать? – поинтересовалась Лина.
      – Шпионы не пытаются, шпионы сразу добиваются успеха. Мы просто неотразимы.
      – Разве этот девиз выгравирован на вашем значке? Мы выслеживаем, мы свергаем, мы неотразимы.
      – Да.
      Пончик опять заскулил.
      Лина нехотя оторвала взгляд от Джека.
      – Пожалуй, я лучше позабочусь о нем.
      Она направилась к собаке.
      – Лина, подожди.
      Она оглянулась.
      – Что?
      Джек взял фотоаппарат.
      – У меня на пленке осталось еще три кадра.
      – И что?
      – Я бы хотел ее закончить. – Он улыбнулся и с нескрываемым восхищением посмотрел на Лину.
      Она поняла его.
      – Но я ужасно выгляжу!
      – Ты прекрасна. Ты не сможешь выглядеть ужасно даже после женского бокса в грязи.
      Лина отбросила волосы за спину, пожалев о том, что не провела пару часов в косметическом салоне.
      – Джек, но это глупо!
      – Ну пожалуйста.
      Она покорно развела руками.
      – Что ты хочешь, чтобы я сделала?
      Джек подвел ее к стене напротив кухонной двери.
      – Светлые обои послужат хорошим фоном. Просто стой и улыбайся. – Потом Джек отступил на кухню и навел объектив. – Бог мой, женщина, ты создана для объектива, – вырвалось у него. – Скажи: «Очень хорошо».
      Она засмеялась, и он нажал на кнопку.
      – Скажи: «У шпионов есть блохи».
      Улыбка, снимок.
      – Скажи: «Я люблю подразнить».
      – Это ты любишь дразниться.
      Щелчок.
      Джек опустил фотоаппарат.
      – Спасибо.
      Пончик снова затявкал.
      – Мне можно идти? – спросила Лина, она была смущена, но и невероятно довольна тем, что ему захотелось сфотографировать ее.
      – Теперь этот пес весь в твоем распоряжении.
      Лина подошла к Пончику, которому явно не терпелось выскочить на улицу. Она начала отпирать дверь, чтобы выпустить его, но тут ее взгляд упал на толстую папку, лежавшую на столике. Написанное чьей-то рукой имя было подчеркнуто красной чертой.
      Она прижала руку к груди и невольно вскрикнула.
      Услышав крик, Джек едва не выронил бутылку вина. Когда он увидел, куда она смотрит, сердце его сжалось.
      – Это не то, что ты думаешь, – спокойно произнес он.
      Лина взглянула на Джека с такой болью, что он готов был провалиться сквозь землю.
      – Разве? – спросила она каким-то неестественным голосом и принялась перелистывать документы. – Сведения о доходах, записи суда, правительственные документы, личная переписка. И что же мне думать? Что все это появилось у тебя на столе случайно, да, шпион?
      – Я запросил это, еще когда думал, что ты надуваешь тетю Софи.
      – Так ты думал, что я надуваю Софи, – повторила Лина так тихо, что Джек понял – он пропал.
      – Но теперь я не верю этому, – уточнил он и по ее взгляду понял, что это уже ничего не меняет.
      – По правде говоря, меня не волнует, чему ты веришь. Неужели ты не понимаешь, как ужасно, когда кто-то копается в твоей личной жизни? Как бы ты чувствовал себя, обнаружив, что за тобой шпионят?
      – Разозлился бы.
      – Вот именно.
      – Лина, – заговорил он, кивнув на документы, – это все общеизвестно.
      – Неужели всем известны сведения о доходах моего покойного мужа? – удивилась она.
      – Ну нет, конечно…
      – Убирайся.
      – Лина, я не знаю, что сказать.
      – Уходи сейчас же.
      – Но я даже не просмотрел эти бумаги.
      – Если ты не покинешь пределы моих владений в течение часа, я вызову полицию.
      – Технически…
      – И даже не пытайся ловчить, убирайся и оставь меня.
      Джек смотрел на Лину, не в силах смириться с мыслью, что все кончено.
      – Хорошо, я уеду, – спокойно произнес он. – Но только помни об одном: я люблю тебя, и это не изменится. Никогда. Мы были вместе, и я уверен, тебе было хорошо. Если ты действительно хочешь прогнать меня, то пусть эта ответственность ляжет на твои плечи.
      Лина взглянула на папку, затем снова на Джека.
      – Я хочу, чтобы ты уехал.
      – Лина…
      – Нет! Не хочу ничего слушать! Ты перевернул всю мою жизнь, растоптал меня. Уходи! Убирайся, пока окончательно все не разрушил.
      Джек не мог спорить. Он ненавидел себя. Он надеялся, что у него появится возможность исправить все, а вместо этого потерял последний шанс.
      – Через час мы уедем, – выдавил Джек.
      Лина буквально рухнула на колени перед съежившимся Пончиком.
      – Прощай, мой маленький. Я люблю тебя.
      Джеку отчаянно хотелось, чтобы эти слова были обращены к нему. Его сердце сжалось от боли.
      Пончик лизнул Лину в щеку, а потом с укором посмотрел на Джека. Только этого ему не хватало! Презрение от двух самых дорогих существ на свете. Лина подняла глаза на Джека, по ее лицу катились слезы.
      – Если ты захочешь оставить Пончика, я с радостью приму его.
      – Нет! – быстро возразил Джек. – Он поедет со мной!
      Презрения, промелькнувшего в ее глазах, хватило бы, чтобы стереть с лица земли всю нечисть.
      – Не волнуйся. Я не стану оспаривать завещание.
      – Дело не в завещании. Можешь забрать все себе, меня это не волнует. Но Пончик останется со мной.
      Что-то промелькнуло в глазах Лины, но так быстро исчезло, что Джек ничего не успел понять. Она в последний раз поцеловала собаку и поднялась. Подошла к двери, не оглянувшись на Джека. Его охватило отчаяние.
      – Лина?
      – Что? – Она даже не повернулась.
      – Желаю тебе всего хорошего.
      У нее вырвался тихий стон, она вышла и закрыла за собой дверь.
      – Я люблю тебя, – добавил он, но было уже поздно.
 
      Суд над Джейкобом и Миллисент Уинстонами продолжался три недели. Элиза присутствовала на заседании в течение четырех дней. Как бы адвокаты защиты ни пытались запутать ее, она твердо держалась своей линии. И как бы адвокат Миллисент Уинстон ни старался перенести всю вину на ее мужа, показания Элизы вывели всех на чистую воду. Суду понадобилось тридцать минут, чтобы огласить приговор.
      Снимать в зале было запрещено, но телевидение постоянно рассказывало об этом сенсационном событии. Так что когда Джимми Делейни, Кролик, дал свои показания, всем стало известно, что «Счастливые питомцы», санаторий для собак и их владельцев, был одним из тех мест, где ФБР прятало основных свидетелей.
      Джек вздрагивал всякий раз, когда слышал название санатория и имя его владелицы. Они с Марком убедили прокурора, что в показаниях Лины нет никакой необходимости, поэтому ее не вызывали в суд. Но к концу судебного процесса вся страна знала имя Лины Кросби.
 
      Джек догадывался, как это возмущает Лину. Но он не только воображал себе это. Он связывался с Баззом чуть ли не каждый день.
      Когда он позвонил ему в первый раз и назвался, охранник обрушился на него с градом упреков. Но когда Джек молча выслушал все обвинения и согласился с ними, Базз сделал небольшой перерыв, что дало Джеку возможность заверить – его единственной целью было узнать, что Лине удалось нормально пережить эту шумиху.
      Новости оказались довольно мрачными. Базз доложил, что Лина почти ничего не ест, не спит и ни с кем не разговаривает. Ее предприятие совсем оправилось от нанесенного ущерба, но она перестала интересоваться санаторием. Ее имя упоминалось в заголовках многих газет, некоторые подробности ее жизни стали достоянием всей страны. И все это благодаря Джеку.
      Он готов был застрелиться. Он был бессилен что-либо исправить. Так продолжалось вплоть до окончания процесса. Вынесли приговор, и тогда Нэнси Грейс, ведущая телеканала, пригласила его дать интервью.
      У Джека появилась надежда. Он позвонил Баззу и попросил записать интервью на пленку.
      Джек появился в телестудии в полдень, в среду, вскоре после окончания суда. Ему наложили на лицо грим, привели в порядок прическу, и в половине первого он уже сидел перед телекамерами.
      После окончания новостей Джек слышал, как Нэнси представила его одним из героев, засадивших за решетку злодеев Уинстонов.
      После этого она сказала:
      – Добро пожаловать, агент Донелли, и благодарим вас за то, что согласились прийти к нам сегодня.
      – Я очень рад, спасибо за приглашение.
      В течение следующих пяти минут она задавала ему вопросы. Джек отвечал как мог, терпеливо дожидаясь момента, когда ведущая заговорила о героизме, проявленном Элизой Джонсон.
      Джек кивнул:
      – В этом нет никаких сомнений, Элизе понадобилось огромное мужество, чтобы выступить свидетелем. – Нэнси собралась было задать очередной вопрос, но он опередил ее. – Однако она оказалась не единственным смелым человеком, вовлеченным в эти события.
      – Да?
      – Нужно отдать должное и тем жителям южной Виргинии, которых задействовали против их воли, но которые не спасовали перед лицом опасности. Если бы не Лина Кросби, хозяйка санатория «Счастливые питомцы», и ее помощник Базз Колтрейн, то суд бы не состоялся, а Элизу могли бы убить. Именно благодаря их мужеству Элиза осталась в живых, что и помогло свершиться правосудию.
      Нэнси рассмеялась:
      – Это был очень умный ход – спрятать свидетеля в санатории для собак. Кто бы додумался искать ее там?
      – Это произошло случайно. Я проводил там отпуск вместе со своей собакой. Просто фантастическое место, кстати. Очень рекомендую.
      – Делаете рекламу, агент Донелли? – с улыбкой спросила Нэнси.
      – Они это заслужили, там чрезвычайно живописно. Но мой партнер принял решение привезти туда Элизу только потому, что был единственным, знавшим о моем местонахождении. Однако никто и не предполагал, что в наших рядах был предатель, – продолжал Джек, не скрывая своего негодования. – К несчастью, дело приняло такой оборот, что под угрозой оказались жизни невинных граждан, и я сожалею об этом, – закончил он, глядя прямо в камеру и представляя себе лицо Лины.
      – Давайте поговорим о следующем судебном процессе, – предложила Нэнси, и Джек ответил на ее вопросы. Через несколько минут интервью закончилось.
      Когда он вернулся домой, Пончик поджидал его, вопросительно глядя на хозяина своими карими глазами. Джек рассказал утром о планах на день, и пес, похоже, подготовился к их осуществлению.
      Джек пожал плечами.
      – Не знаю, поможет ли это.
      Пончик залаял.
      – Надеюсь, ты прав. – Джек почесал пса за ухом. – Ну, приятель, пошли. Нам предстоит встреча с мистером Рапиновым.
 
      – Давайте все проясним, – сказал Рапинов. – Вы утверждаете, что нарушили условия завещания.
      – Верно. Тетя Софи записала, что я должен провести две недели в «Счастливых питомцах». Я нарушил это условие, поскольку провел там только одну неделю.
      – И вы отказываетесь от собаки?
      – Нет. Пончик останется со мной. Но я ставлю вас в известность, что хочу отказаться от наследства тети Софи.
      – Хорошо, – кивнул адвокат, разглядывая Джека, как будто тот был не в своем уме.
      – Это означает, согласно завещанию, что все права на наследство автоматически переходят к Лине Кросби после смерти Пончика, верно?
      – Верно.
      – А до этого право на управление собственностью также переходит к Лине Кросби, верно?
      – Да.
      – И она может распоряжаться всем по своему усмотрению?
      – Все верно.
      – Отлично. – Джек встал. – Пошли, Пончик, нам надо догулять наш отпуск.
 
      Когда в дверь постучали, Лина открыла без особого энтузиазма. Там стояли Элиза и Базз, который выглядел очень решительно. Лина выдавила из себя улыбку. При виде светившейся от счастья Элизы она почувствовала зависть.
      – Я рада, что ты вернулась, – сказала Лина. – У нас полно свободных номеров.
      – Спасибо, я так счастлива, что снова здесь.
      – Если дела будут продолжаться так, как последние два часа, то скоро у нас не останется ни одной свободной комнаты, – произнес Базз, проходя в домик вместе с Элизой.
      Лина не имела ни малейшего представления, о чем он говорит, но у нее не было желания спрашивать об этом.
      Базз держал в руке видеокассету и без всяких объяснений направился к видеомагнитофону.
      – Что ты делаешь? – поинтересовалась Лина.
      – Хочу показать тебе, почему за последние два часа у нас зарезервировали пятьдесят номеров, – ответил он, вставляя кассету в видеомагнитофон.
      – Правда? – спросила Лина без особого энтузиазма.
      Ничто больше не интересовало ее. Мир стал для нее черным и пустым.
      Иногда, просыпаясь по утрам, она продолжала лежать в постели, стараясь выдумать причину, чтобы совсем не вставать. Единственное, что заставляло ее подниматься, это то, что люди рассчитывали на нее. Если бы не ее коллеги, она, вероятно, закрыла бы санаторий, продала землю и спряталась куда-нибудь подальше.
      В последние несколько недель ей стало совсем невыносимо. По телевизору беспрестанно передавали новости о суде над Уинстонами. И всякий раз это выводило ее из себя. Это было дело Джека, его триумф, его победа.
      Лина стала избегать тех мест, где стояли телевизоры. Но нельзя было скрыться от газетных заголовков, от постоянных звонков журналистов, которые хотели взять у нее интервью. Вся эта суета началась после того, как один из обвиняемых сказал на суде, что стрелял в нее.
      Лина чувствовала себя уничтоженной. Ее жизнь стала всеобщим достоянием. И все по вине Джека.
      Джек! Она изо всех сил старалась возненавидеть его, почувствовать справедливое негодование при мысли о нем. Но вместо этого тосковала по нему так, что плакала все ночи напролет. Как можно было знать, что этот человек предал ее, и в то же время желать увидеть его, прикоснуться к нему, почувствовать его близость? Неужели она так глупа?
      – Смотри внимательно, Лина, – сказал Базз, включая телевизор.
      – Что это?
      – Интервью с Джеком.
      Лина запаниковала.
      – Нет! Не включай! Я не хочу ничего видеть!
      – Жаль, – вздохнул Базз, – но тебе придется это посмотреть.
      Она тяжело опустилась на диван и обхватила голову руками, думая, что не выдержит, если увидит его.
      Когда его представляли, Лина готова была разрыдаться. Человек, которого все считали героем, разбил ее сердце. Ей хотелось выключить магнитофон, разбить кассету и выбежать из комнаты. Но вместо этого, когда Базз крикнул: «Смотри!» – она подняла голову и уставилась на экран.
      Женщина, бравшая интервью, оказалась красивой блондинкой. Когда режиссер наконец развернул камеру, показав лицо Джека, Лина непроизвольно вскрикнула.
      Его голубые глаза блестели, губы двигались. Он отвечал на вопросы вдумчиво и откровенно, ничего не скрывая, и сердце Лины заныло. Ей так недоставало Джека.
      Несмотря на грим, под глазами у него виднелись темные круги, напряженные морщины пролегли вокруг рта. Он выглядел очень уставшим и осунувшимся, и Лине хотелось утешить его. Господи, неужели она совсем сошла с ума?
      – Будь внимательна, – повторил Базз.
      И она стала слушать. Лина услышала, как Джек назвал ее и Базза настоящими героями, как он восхищенно рассказывал о санатории, том месте, пребывание в котором еще два месяца назад считал нелепой затеей.
      Когда интервью закончилось, Базз выключил магнитофон и подбоченился.
      – Ну, что скажешь?
      Лина расплакалась.
      – Милая, – произнес Базз и, сев рядом, обнял ее. – Тише… тише.
      – Зачем… зачем ты показал мне это? Ты ненавидишь его.
      – Должен признать, я не думаю, что этот парень достоин тебя, но я не могу ненавидеть его. Лина, дорогая, да он звонит мне каждый день, справляясь о тебе.
      Она удивленно посмотрела на охранника.
      – Правда?
      Базз кивнул.
      – Может, он и шпион, но его не назовешь мерзавцем. Он просто с ума сходит, беспокоясь о тебе.
      – Он… он предал меня.
      – Не знаю, что произошло между вами, но готов поклясться чем угодно, что он не хотел причинить тебе зло. Ваш разрыв убивает его, Лина.
      Какой же глупой она была, ведь ей стало больно от одной только мысли, что Джеку плохо. В конце концов, пострадавшей стороной здесь оказалась она. Лина доверилась ему, а он все разрушил, принявшись копаться в ее жизни, точно она была обыкновенной воровкой.
      Однако когда он нашел время просмотреть все это? Папка выглядела довольно объемной, а у него после возвращения совсем не было времени. Он не брал ее с собой, когда они поехали в домик тети Софи. Джек не мог привезти ее из своего офиса, ведь они путешествовали налегке, и Лина наверняка заметила бы эту папку в его чемодане или в машине.
      Следовательно, ему передали папку здесь. Но как?
      Она запомнила его почерк, и он совсем не походил на тот, которым была подписана папка. Этот почерк имел сильный наклон, словно писал левша. Лина вытерла слезы, затем посмотрела на Элизу, которая казалась такой расстроенной, что Лине стало жаль ее.
      Она взяла себя в руки.
      – Элиза, ты провела много времени рядом с Марком. Ты, случайно, не заметила, он левша или нет?
      Элиза робко улыбнулась:
      – Он всегда пишет левой рукой. А почему ты спросила?
      Покачав головой, Лина ответила:
      – Это многое объясняет. – Это объясняло прежде всего то, что документы, вероятно, собирал Марк, а не Джек. Хотя она готова была поклясться, что делалось все по просьбе Джека.
      Конечно, это не оправдывало Джека. Разве только он сделал запрос задолго до их путешествия на север. И Лина не могла обвинять его в скептическом отношении к ее санаторию. Ведь тогда он ничего о ней не знал, а она была упомянута в завещании его любимой тети. К сожалению, по роду своей работы Джеку часто приходилось сталкиваться с мошенничеством.
      Лина вскочила и принялась расхаживать по комнате.
      – Ты сказал, что у нас новые заказы на места?
      – Очень много, они появились сразу после переданного по телевидению интервью.
      – Возможно, многие хотят приехать из праздного любопытства, – заметила Лина.
      – Разве это важно? Нас и раньше посещали скептики. Но после нескольких дней пребывания здесь их мнение менялось, – возразил Базз.
      Это верно. Подумать только, ведь даже циничный Джек был покорен этим местом и полюбил свою собаку.
      Лина вспомнила, с какой страстью он заявил, что Пончик останется с ним, хотя мог с легкостью оставить пса на нее и удалиться. Но он этого не сделал, и не потому, что хотел закрепить за собой наследство Софи. Ведь он предложил все имущество Лине. Конечно, это могло быть только красивым жестом.
      Он сказал, что любит ее, а мужчины вроде Джека не бросаются словами. И уж конечно, он произнес их не для того, чтобы затащить ее в постель. Он еще и глазом не успел моргнуть, как она сама прыгнула туда.
      Как же ей не хватало его любви!
      Лина пребывала в полном смятении. Она взглянула на Базза, который беспокойно покусывал нижнюю губу.
      – Что же мне делать? – прошептала она.
      Базз немного помолчал, переглянулся с Элизой, а затем снова посмотрел на Лину.
      – Прислушайся к голосу своего сердца.

      После ухода гостей Лина снова принялась расхаживать по комнате. Она знала, куда зовет ее сердце, но сомневалась, что готова начать все сначала.
      Что, если отношения с Джеком окажутся такими же, как со Стивеном? Вдруг он тоже будет постоянно следить за ней, проверять? Ей нечего скрывать, но и не хочется, чтобы кто-то наблюдал за каждым ее шагом. Джек каждый день звонил Баззу и справлялся о ней. Хоть он и уважал ее желания, но сам продолжал вмешиваться в ее жизнь, выясняя подробности, стараясь узнать о ее чувствах, поступках. Она не выдержит, если эти отношения разрушатся так же, как и брак со Стивеном.
      И все же Лина страдала без Джека. Мысли о его предательстве были вытеснены мыслями о том, что она не сможет жить, если больше никогда не увидит его.
      Она думала и думала. Боязнь совершить ошибку совершенно парализовала ее. Когда зазвонил телефон, Лина рассеянно взяла трубку:
      – Слушаю.
      – Это доктор Кросби? – произнес незнакомый мужской голос.
      – Да.
      – С вами говорит Алан Рапинов.
      Имя показалось ей знакомым, но Лина не могла припомнить, где слышала его. Один из бывших посетителей санатория? Вряд ли. Может, один из репортеров, которые так досаждали ей?
      – Я – адвокат, занимающийся наследством Софи Макафи.
      – Ах, ну конечно, мистер Рапинов. Слушаю вас.
      – Я хотел сообщить, что посылаю документы, которые вы должны подписать и заверить.
      – С какой целью?
      – Нам нужно уладить некоторые формальности, связанные с изменением в наследовании имущества Софи Макафи.
      – Что, простите?
      – Есть некоторые изменения – передача вам контроля над ее наследством.
      – Мистер Рапинов, о чем вы говорите?
      – Полагаю, вы еще не разговаривали с ее племянником?
      – Нет. А в чем дело?
      – Мистер Донелли отказался от наследства в вашу пользу. По условиям завещания, оно окончательно перейдет к вам после смерти ее собаки.
      – Он не мог этого сделать!
      – Мог и сделал.
      – Но… собака остается у него. Значит, и наследство принадлежит им!
      – Да, собака у него. Но, по словам мистера Донелли, он нарушил одно из условий завещания.
      – Какое же?
      – То, где говорится, что они с собакой должны каждый год проводить две недели в вашем санатории.
      – Но это смешно! Ведь я сама выгнала его отсюда!
      – Он не упомянул об этом, только сказал, что нарушил условие договора, и поэтому наследство поступает в ваше распоряжение.
      – Мистер Рапинов, ни при каких обстоятельствах не высылайте мне бумаги.
      На том конце провода надолго замолчали.
      – Доктор Кросби, вы отдаете себе отчет в том, что отказываетесь унаследовать около двадцати миллионов долларов?
      – Я ничего не собираюсь наследовать. Вся эта собственность принадлежит Джеку и Пончику.
      – Но он передал права на нее вам.
      – Нет, этого не будет.
      Опять пауза.
      – Никогда не видел, чтобы люди отказывались унаследовать такую сумму денег. Если вы официально оформите свой отказ, тогда мы обратимся к третьему лицу, обозначенному в завещании.
      Лина перевела дыхание.
      – Мистер Рапинов, не предпринимайте никаких действий, пока мы все не выясним.
      – Но мистер Донелли ясно выразил свое желание.
      – Вы знаете, что я – дипломированный психотерапевт?
      – Да, мадам.
      – Так вот, мой диагноз – мистер Донелли временно нездоров. Сейчас он не в том состоянии, чтобы принимать ответственные решения. Не предпринимайте никаких шагов относительно имущества Софи, пока я не окажу помощь этому бедному, заблуждающемуся человеку, – сказала Лина.
 
      Ей казалось, что минуты тянутся бесконечно, пока она с нетерпением ждала ответного звонка от Марка, партнера Джека.
      Она попыталась застать Джека дома, но там был только автоответчик. Потом она позвонила в офис ФБР, но ей сказали, что агент Донелли недоступен. Она стала разыскивать Марка, и выяснилось, что тот на совещании. Лина оставила свое имя и номер телефона, попросив, чтобы он позвонил ей сразу же, как освободится.
      Прошел целый час, а звонка все не было. О чем можно совещаться так долго? Лина потянулась к телефону, намереваясь потребовать, чтобы его вызвали с совещания, но тут раздался долгожданный звонок. Лина быстро схватила трубку.
      – Лина? Это Марк Колсон. Я получил твою записку. Что случилось?
      – Где Джек? – выпалила она.
      – В отпуске. А что?
      – Мне нужно связаться с ним. Ты можешь дать мне номер, по которому я смогу его найти?
      – Не обижайся, Лина, но если ты собираешься звонить ему, чтобы принести еще больше горя, то я вынужден отказать. Он и так столько вынес из-за тебя.
      – Он столько вынес? – Лина была просто потрясена. – Ты что, выжил из ума?
      – Нет, а вот он да. И это довольно жалкое зрелище.
      – Я видела его интервью по телевизору. Он показался мне вполне нормальным.
      – За пять минут до того, как он отправился на телевидение, он зашел в офис и заявил, что уходит в длительный отпуск. Тебе это кажется нормальным?
      Сердце Лины сжалось.
      – В отпуск? Но ведь он любит свою работу!
      – Похоже, что больше нет.
      – Пожалуйста, Марк, подскажи, как мне найти его.
      – А что, если я позвоню ему и спрошу, хочет ли он с тобой разговаривать?
      – Послушай, сукин сын, – рассердилась Лина, впервые так обругав человека. – Ты перевернул всю мою жизнь, поставив ее с ног на голову. Мне нужно увидеть Джека и поговорить с ним. Сейчас же продиктуй мне его номер, или я сама дам интервью на телевидении. И поверь мне, тогда всей вашей конторе не поздоровится.
      – Ну и ну! – воскликнул Марк. – Лина, ты такая находчивая, когда злишься.
      – Зато ты не слишком находчив, когда пытаешься хитрить, жалкое ничтожество. Дай мне его номер сейчас же.
      Марк помолчал, а потом тихо попросил:
      – Обещай, что не добавишь ему проблем. Он и так сильно страдает.
      – Я хочу выяснить то, что очень важно для нас обоих, – сказала Лина, не раскрывая сути вопроса. Она была уверена, что добавит проблем Джеку, но не таких, о которых тревожился его приятель.
      Марк снова помолчал.
      – Хорошо, но если он убьет меня за это, моя кровь будет на твоей совести.
      – Ничего, переживу.
      – Он в домике своей тети. Джек обмолвился, что собирается побывать там в последний раз.
      Лина едва сдержала слезы.
      – Спасибо, – прошептала она.
      – У тебя есть ручка? Записывай его номер.
      – Не нужно, я знаю его. – «И, кроме того, я не собираюсь ему звонить».
 
      Лине удалось выехать в Пенсильванию только на следующий день. Ей пришлось позаботиться обо всех делах, которыми она пренебрегала несколько недель. Все путешествие, учитывая и короткую остановку в конторе мистера Рапинова, где она взяла ключи, заняло семь часов.
      Лина подъехала к домику около пяти вечера. День был немного сумрачным, но приятным, и она улыбнулась, подъезжая к гаражу. Они провели здесь всего одну ночь, но столько всего произошло за то время, что нахлынувшие воспоминания ошеломили Лину.
      Она заглянула в гараж и увидела синий пикап Джека. Значит, они с Пончиком здесь.
      Лина раздумывала, как войти в домик, но не могла решиться. Ведь сейчас она являлась владелицей этой собственности, хоть и не собиралась оставлять ее за собой. И Лина пришла к выводу, что не имеет права врываться в домик Софи.
      Она постучала в дверь и стала ждать. Лина много раз пыталась представить эту встречу, но сейчас, когда ей предстояло вот-вот увидеть мужчину своей мечты и своих кошмаров, она ни о чем не могла думать. На стук не ответили, и Лина постучала сильнее. Ответа опять не последовало. Лина немного поколебалась, а потом достала ключи и вошла.
      – Есть здесь кто-нибудь? – окликнула она.
      Тишина. Наверное, они ушли на прогулку, а ей лучше подождать снаружи. Но от волнения у Лины пересохло в горле, и она направилась на кухню за водой.
      Вдруг она заметила, что дверь, ведущая в подвал, открыта. Забыв про воду, Лина стала спускаться.
      Снизу не доносилось ни звука, но Лина чувствовала, что Джек находится там. Он никогда не оставлял дверь открытой, если не спускался в подвал. К тому же лампочка, освещавшая ступени, была включена.
      Лина старалась шагать как можно тише. Оказавшись в подвале, она осмотрелась. Никого. Она прошла мимо полок с вином, чувствуя, как гулко бьется сердце. Здесь что-то не так. Лина подошла к темной комнате, и тут наконец до нее донесся голос. Низкий мужской голос. Она собралась постучать, но рука застыла в воздухе.
      – Теперь все промываем, – услышала она голос Джека. – А здесь у нас проявитель.
      Лина в ужасе отдернула руку. А если он с женщиной? Да она умрет от смущения.
      – Я тебя приподниму, и ты посмотришь. Но только не вздумай куда-нибудь сунуть свой нос.
      До нее донесся приглушенный лай.
      – Да, да, я знаю, что ты гораздо умнее, но вспомни про острый соус. Так что я больше не дам тебе такой возможности.
      Снова все смолкло.
      – О, слушай, вот здорово. Это мой любимый кадр! Если хочешь знать, она очень фотогенична. Это неудивительно… Черт, как она красива!
      Лина обхватила себя руками, вспомнив, как он фотографировал ее. Неужели он говорит о ней? Лина собралась снова постучать и опять остановилась, когда Джек заговорил:
      – Ну вот, теперь опускаем ее в закрепитель. Это останавливает процесс проявки. Нам нужен такой тон… Не смотри на меня так. Я могу позволить себе иметь ее фотографию.
      Слезы навернулись на глаза Лины.
      – Теперь последний этап, нужно промыть снимок. Здорово получилось, да? – услышала она голос Джека.
      Она увидела, как из-под двери стала пробиваться полоска света, и постучала.
      – Одну секунду, миссис Пакстон, – откликнулся Джек.
      – Это не миссис Пакстон, – ответила Лина, и ее голос задрожал.
      Пончик звонко залаял, дверь распахнулась. Джек вытирал руки бумажным полотенцем.
      – Лина? – удивленно произнес он. – Что случилось? Что ты здесь делаешь?
      Пончик едва не сбил ее с ног. Лина погладила его мохнатую голову и улыбнулась.
      – Я тоже рада видеть тебя, малыш.
      Она подняла глаза и посмотрела на Джека, который уставился на нее, как на привидение.
      – Привет, – сказала она, все другие слова просто выскочили из головы при одном взгляде этих синих глаз. Запах химикатов щекотал ей нос.
      – Привет, – отозвался Джек. Он казался таким же ошеломленным, как и она. Это был мужчина, которого она больше никогда не надеялась увидеть. И Лина не могла насмотреться на него. – Я даже не знаю, что сказать, – признался Джек.
      – Я тоже.
      – У тебя все хорошо?
      – Нет.
      Он выбросил полотенце в корзину и взял ее за плечи.
      – Что случилось?
      – Мне кажется, я люблю тебя, – вырвалось у Лины.
      Джек широко улыбнулся.
      – И что, это неразрешимая проблема?
      – Как посмотреть!
      – Потому что я негодяй и тому подобное?
      – Да.
      Джек хотел обнять ее, но Пончик продолжал стоять на передних лапках, умоляя Лину о внимании.
      – Пончик? Посторонись, пожалуйста.
      Он даже ухом не повел.
      Лина погладила пса.
      – Я кое-что припасла для тебя, но только дай минутку поговорить с твоим хозяином.
      Пес посмотрел на обоих по очереди, а затем устремился вверх по лестнице.
      – Прибегаешь к взяткам, док? – пошутил Джек.
      – Видишь, до чего ты меня довел?
      Джек все еще не решался обнять ее.
      – Что случилось?
      – Давай поднимемся наверх, а?
      Он обернулся.
      – Позволь мне кое-что доделать, не хочу испортить снимок.
      Лина тихо прошла за ним, чтобы посмотреть, тот ли это снимок, о котором она думала. Она не ошиблась. Это была ее фотография. Лина наблюдала, как Джек достал снимок из раствора и положил в глубокую ванночку, где плавали и другие фотографии.
      Джек накрыл ванночки стеклами, потом выключил воду, и снимки в большом сосуде плавно опустились на дно. Он неторопливо вытер руки.
      – Пошли наверх.
      Он обнял Лину за талию, пока они поднимались на кухню.
      – Бокал вина? – предложил он.
      Лина покачала головой, не уверенная в том, что ей не придется вскоре сесть за руль.
      – Лучше не надо.
      – Так ты думаешь, что можешь полюбить меня? – спросил Джек.
      – А разве это так ужасно?
      – Просто кошмар.
      – Возможно, все получится, если ты напомнишь мне, что все еще любишь меня. – Лина, наконец, перевела дыхание. – Ты ведь любишь меня, да?
      Джек зажал в ладонях ее лицо.
      – Больше, чем ты можешь себе представить.
      – Джек?
      – Да?
      – Я должна кое-что сказать. Тебе ставили много подножек, когда ты был маленьким. Но ты не позволил сбить тебя. Ты вырос очень хорошим человеком.
      – Это все тетя Софи.
      – У нее хорошо получилось.
      Джек улыбнулся, но как-то невесело.
      – Она бы здорово поддала мне, если бы знала, через что я заставил тебя пройти. Мне очень жаль.
      – Я знаю.
      – Так ты простишь меня?
      – Я еще думаю над этим, но уверена, что прощу.
      Он сделал глубокий вдох.
      – Ты никуда не поедешь сегодня. Вина?
      – Да.
      Разливая напиток, который они пробовали около месяца назад, Джек произнес:
      – Я должен сказать тебе то, что ты скорее всего и не знаешь.
      – И что это?
      – Присядь.
      Лина села, и он опустился рядом, взяв ее за руки:
      – Ты меня любишь?
      – Думаю, да.
      Он опустил голову, а потом посмотрел Лине в глаза, и она вся напряглась.
      – Что?
      – Может, ты возненавидишь меня, когда услышишь то, что я скажу, но я собираюсь попросить тебя выйти за меня замуж, родить мне детей и хочу все начать сначала, отбросив старые заблуждения.
      – Ты собираешься попросить меня выйти за тебя замуж?
      – Обрати внимание на старые заблуждения.
      Лине казалось, что ее сердце сейчас выпрыгнет из груди. Она даже не помнила, как ответила ему:
      – Хорошо. – Но ей не терпелось перейти к вопросу о замужестве.
      – Я прочитал документы по Латимеру. Лина, твой муж не шпионил за тобой. Он пытался защитить тебя.
      – Что?
      – Он нанял этих сыщиков, чтобы они оберегали тебя. Он никогда не думал, что ты изменяешь ему. У него появилась навязчивая идея, что тебя могут похитить из-за его исследований.
      – Но он сам признался!
      – Он любил тебя. И не хотел, чтобы ты жила в страхе.
      Лина была потрясена. Она обижалась на Стивена за то, что он подозревал ее в неверности, и все оказалось чушью.
      – Но почему он просто не сказал мне об этом? Ложь погубила наш брак.
      – Полагаю, он так сильно любил тебя, что даже решился разрушить ваш союз. Твоя жизнь была важнее. И я согласен с ним.
      Она положила голову на стол.
      – О Господи, я влюбилась в очередного Стивена! Почему мне так не везет?
      Джек погладил ее по волосам.
      – Единственное, в чем я похож на Стивена, это в том, что люблю тебя. У меня нет его мозгов. У меня только есть его способность любить женщину. Поверь в это, Лина.
      Она посмотрела на него, и вся ее злость испарилась.
      – Черт возьми, я верю.
      – Ты такая смешная, когда ругаешься.
      Лина стукнула его по животу.
      – Но мне действительно не нравится, когда меня опекают.
      – Прости, – ответил Джек и заулыбался.
      – А зачем ты отдал наследство Софи мне? – спросила Лина.
      Его улыбка исчезла.
      – Я так много отобрал у тебя. Я хотел хоть как-то возместить убытки. – Он почесал подбородок. – По правде говоря, я никогда не стремился получить деньги Софи. Единственное, что мне очень нравилось, так это домик. Да и он перестал привлекать меня, когда тебя не стало рядом.
      – Ну теперь тебе следует знать, что все это снова в твоих руках.
      Джек удивленно приподнял брови.
      – Не может быть! Я оформил официальный отказ.
      Лина отвела взгляд в сторону.
      – Ну… я… сказала адвокату, что ты немного не в себе и не можешь отвечать за свои поступки.
      Краешком глаза она увидела, как у Джека рот приоткрылся от удивления.
      – Ты сказала Рапинову, что я помешался?
      – Временно! – пояснила Лина. – Я заверила его, что ты поправишься.
      Он довольно долго смотрел на нее, а потом расхохотался:
      – Доктор Кросби, ты удивительная женщина. – И тут, к ее удивлению, Джек опустился перед ней на колени. – Лина, ты самая красивая женщина, у тебя прекрасная душа. Я люблю тебя, я уважаю тебя, я восхищаюсь тобой. И больше всего на свете хочу, чтобы ты стала моей женой. Выходи за меня замуж.
      – О, Джек! – произнесла Лина, и слезы хлынули у нее из глаз. – Я так тосковала по тебе.
      Его глаза подернулись влагой.
      – Меня больше ничего не интересовало, жизнь стала пустой без тебя.
      – И моя жизнь потеряла без тебя всякий смысл.
      – Так ты выйдешь за меня замуж?
      – Да.
      Пончик громко залаял.

      На следующий день после возвращения молодоженов из свадебного путешествия, когда они еще не успели распаковать вещи и смыть песок пляжа, в дверь домика Лины постучали. Они решили остановиться там на время, пока смогут найти жилье недалеко от «Счастливых питомцев», где было бы достаточно места для семи собак.
      Джек открыл дверь и увидел миссис Мерриуэзер вместе с Долли и Пончиком. Завидев Джека, пес бросился к нему, как ракета. Джек тоже обрадовался Пончику. Он не говорил об этом вслух, но сам сильно скучал по своей собаке в эти две недели.
      Сезон отдыха в санатории закончился, однако миссис Мерриуэзер согласилась побыть еще немного и присмотреть за собаками, поскольку Базз с Элизой тоже отправились в свадебное путешествие на Гавайи.
      Пончик громко залаял от радости, когда из спальни появилась Лина и поздоровалась с гостями.
      – Спасибо, что присмотрели за Пончиком, – поблагодарил Джек. Лина подошла к нему и встала рядом. Он не смог удержаться и обнял ее.
      Его жена. Каждое утро все эти две недели Джек просыпался и любовался ею, не веря, что теперь она принадлежит ему. Он считал себя самым счастливым человеком на свете.
      – Для меня это было в радость, – ответила миссис Мерриуэзер. – Надеюсь, вам понравился медовый месяц.
      – Это было чудесно, – ответила Лина с такой улыбкой, что у Джека пробудились новые фантазии. Но его главная фантазия, его мечта, будет шагать по жизни рядом с ним.
      – У меня мало времени, – сказала миссис Мерриуэзер, доставая из сумочки видеокассету. – Но я хочу сама передать вам вот это. – На кассете было написано «Джеку и Лине».
      Джек удивился.
      – Это запись нашей свадьбы?
      Миссис Мерриуэзер улыбнулась.
      – Нет, но я рассчитываю получить ее, когда снова приеду сюда. Я никогда не была на свадьбе, которая состоялась бы благодаря собаке.
      Джек посмотрел на Пончика, который гордо стоял рядом, явно гордясь собой.
      – Так что это? – спросила Лина, когда миссис Мерриуэзер отдала ей кассету.
      – Вы посмотрите, когда будет возможность. И чем скорее, тем лучше. – Она направилась к двери. – Еще раз поздравляю вас. Рада, что вы вернулись домой.
      – Спасибо.
      Они закрыли дверь и переглянулись. Джек пожал плечами.
      – Может, посмотрим прямо сейчас?
      Они уселись на диване, и Пончик устроился между ними. Джек включил видео и обнял Лину.
      На экране появилось улыбающееся лицо тети Софи. Лина невольно вскрикнула.
      Софи выглядела бледной и похудевшей по сравнению с тем, когда Джек видел ее в последний раз, но ее голубые глаза блестели весело и задорно.
      – Если вы смотрите меня, это означает, что мой план сработал, – начала тетя Софи.
      Она помолчала, а Лина с Джеком удивленно смотрели на нее. Тетя Софи засмеялась:
      – Вы удивлены? Неужели вы думали, что я решила составить такое смешное завещание по какой-то другой причине? Вы оба были слишком упрямы и не прислушивались ко мне, пока я была с вами. Поэтому я решила свести вас, когда меня уже не будет. И видите, оказалась права. Если вы смотрите эту запись, значит, вы нашли друг друга. А это все, чего я хотела. Я мечтала, чтобы два человека, которых я люблю больше всего на свете, были вместе.
      Она помолчала.
      – Я люблю вас обоих. Да благословит вас Господь!
      После того как запись кончилась, они еще долго сидели молча. Джек повернулся к Лине и увидел, что по ее щекам катятся слезы. Внезапно он понял, что и сам плачет.
      – Я тоже очень люблю тебя, тетя Софи, – прошептал он, обращаясь к женщине, которая в буквальном смысле вырастила его и воспитала. – И спасибо тебе.