– Логан просто козел. Мне на него наплевать.

Зак вышел из конюшни, отвязал Циклона, отвел его в стойло и наполнил поилку свежей водой.

– Ты просто дура, Триш, – сказал он в сердцах. Сестра уселась в углу, на мешке с желудями, поставив локти на колени и подперев подбородок кулаками. Ее глаза сузились, как у злобной кошки, она кусала губы.

– Хорошо, хорошо. Может быть, тебя подозревать глупо.

– Спасибо.

– Тогда кто же ее похитил, как ты думаешь?

– Я не хочу даже думать об этом. – Это была чистая правда.

– Но ведь кто-то это сделал.

– Тогда Джинни.

– Да, но кто ей заплатил?

– Не знаю. Черт возьми, разве обязательно снова обсуждать похищение?

Зак никогда не признался бы в этом, но он скучал по девочке. Правда, она дико раздражала его, бегая за ним по пятам. Он твердил Ланден, чтобы она отстала, но это ничуть не помогало. Но сейчас он беспокоился за сестру и часто не мог уснуть, думая, что с ней.

– Я могу сказать только одно слово, и тебе не поздоровится, – злобно сказала Триш.

– Как это? – Зак расчесывал запутанную гриву Циклона и как раз разбирал колтун.

– Я могу сказать, что Марио намекнул на твое участие в похищении.

Зак замер от ужаса. Это действительно грозило серьезными неприятностями. Но он взял себя в руки и продолжил заниматься Циклоном.

– Но ведь это неправда.

– Ну и что? Все в это поверят. Ты знаешь, что говорят о тебе и о Полидори?

– Знаю.

Конечно, он знал, что многие считают его сыном Полидори, потому что Юнис была любовницей Энтони как раз в то время, когда был зачат Зак. Он сжал зубы и продолжал чистить жеребца, игнорируя угрозы сестры. Какого черта она хочет от него?

– Зак, здесь просто ужасно! Я хочу обратно в Портленд.

– Ты только что приехала.

– Все равно!

– Ты хочешь быть с Марио?

– Тебе-то что?

Зак посмотрел на нее, как на идиотку.

– Не будь дурой, Триш. У вас никогда ничего не получится с Марио. Отец этого не позволит.

– С каких пор тебе не все равно?

– Мне все равно. Просто бесплатный совет.

– Заткни его себе в задницу.

– Договорились.

Зак открыл заднюю дверь стойла и выпустил Циклона побегать. Заржав, конь выбежал на волю и принялся кататься в пыли. Триш нахмурилась.

– Ты не собираешься мне помогать? Зак отрицательно покачал головой.

– И не подумаю.

– Ты сильно пожалеешь.

– Скажи мне лучше что-нибудь новенькое. Раздраженный, Зак выскочил из конюшни, мечтая только об одном – чтобы родные оставили его в покое.

Но через несколько часов его нашла Кэт.

Солнце село, Джейсон увез Триш и Нелсона в город. Зак, избегавший родных, как только мог, утащил из холодильника пару банок пива и забрался на крышу сеновала, примыкавшего к конюшне. Темное небо освещалось падающими звездами. Зак сидел, опершись спиной о шершавую стену конюшни и вытянув ноги. Приглушенный конский храп и хруст сена действовали на него успокаивающе.

Узкий серп молодого месяца давал достаточно света. Зак видел силуэты деревьев и дом за ними. Правда, дом был освещен изнутри, как во время приема гостей. Горели все окна, за стеклами он видел Кэт, беспокойно снующую по комнатам. Зак решил, что он проскользнет в дом через французские двери только после того, как она ляжет спать.

Он смотрел в высокое темное небо и пытался снова почувствовать себя свободным, каким был до приезда семьи. Но даже вид бескрайних полей, простирающихся на запад, не помог ему. Он опять оказался в ловушке. Зак открыл жестянку, пена согревшегося пива выплеснулась наружу, и он жадно всосал ее. Залаяла собака, затем в конюшне послышались чьи-то шаги. Зак замер. Кто-то поднимался к нему по лестнице.

Сначала он почувствовал аромат духов, затем увидел ее, пролезающую в узкое окно на крышу. Бледное лицо, черные блестящие волосы. Неизвестно отчего, Заку стало страшно.

– Мэнни сказал, что ты, скорее всего, здесь, – сказала Кэт так спокойно, как будто залезть по лестнице на сеновал было для нее обычным делом.

Держась за стену конюшни, она подошла ближе и села рядом. Запах духов усилился, ее плечо оказалось совсем рядом с его плечом.

– Что тебе нужно? – грубо спросил Зак.

– Мне нужна компания. – Кэт улыбнулась. – Я думала, мы друзья.

Где-то вдалеке завыл койот.

– Разве это возможно? – пробормотал Зак, только чтобы что-то ответить.

– Можно попробовать. Для начала угости меня пивом. Зак молча передал ей банку. Кэт открыла ее, облилась пеной и начала слизывать ее со своих длинных красивых пальцев. Зак старался не думать о том, как она близко, но не мог не чувствовать тепло, исходившее от ее тела.

– Красивая ночь, – сказала Кэт, глядя в небо. – Для тех, кто любит природу.

– Ты не любишь?

– Я выросла в городе. – Она снова отхлебнула пива и облизала губы, затем подогнула колени и обхватила их руками. – В Оттаве.

Зак не ответил.

Молчание затянулось на целую вечность. Зак пытался казаться спокойным, но его сердце билось слишком сильно.

– Я не хотела приезжать сюда, – тихо сказала Кэт. – Я не хотела быть так далеко от поисков Ланден.

У нее перехватило горло, но она не заплакала, только вздохнула и провела рукой по волосам, убирая их с лица.

– Я тебе не слишком нравлюсь? – неожиданно спросила Кэт.

– Ты моя мачеха, – не нашел ничего лучше Зак.

– Злая мачеха?

Он пожал плечами и глотнул пива. Кэт молча повернулась к Заку, обняла и поцеловала в губы.

– Господи, Кэт, – прошептал он, вырываясь. – Не надо!

– Тише. Она снова прижалась к нему нежными губами.

– Не надо, Кэт, – прохрипел он севшим голосом.

– Ты тоже этого хочешь, – прошептала она.

Зак говорил себе, что не собирается даже прикасаться к ней, но не находил в себе сил оторваться. Ее губы не отрывались от его рта, ее грудь, прикрытая только тонкой майкой, терлась о его обнаженную грудь. Но когда ее язык нажал на его губы, пытаясь проникнуть внутрь, он сдался и страстно ответил на поцелуй. Ее нежный язык ласкал его рот, зажигая огонь в крови. Зака бросило в жар, его член так напрягся, что, казалось, должен был разорвать «молнию» на джинсах.

«Не делай этого, немедленно прекрати!» – кричал его внутренний голос. Но Зак не мог остановить начавшееся безумие. Больше всего на свете он хотел целовать, гладить и ласкать ее всю ночь.

«Она жена твоего отца». Эта мысль отрезвила Зака, он собрал все силы и оттолкнул Кэт.

– Мы не должны, – сказал он, тяжело дыша. Кэт застонала.

– Но почему, Зак? – умоляюще прошептала она.

– Мы не должны. – Он отодвинулся, боясь прикоснуться к ней, чтобы безумие снова не охватило его.

– С каких пор ты делаешь то, что должен?

– Не надо играть со мной, Кэт, – упрямо ответил Зак.

– Я думала, мы понимаем друг друга. Кэт пожала плечами.

– Я не играла, Зак. Я знаю, ты тоже этого хотел.

– Нет.

– Я уверена, что тебе это необходимо. Я нужна тебе.

– Ты не нужна мне, Кэт, – жестко сказал Зак, мечтая, чтобы она ушла, пока им снова не овладела слабость. – Я ни в ком не нуждаюсь.

– Ты сильно ошибаешься.

К его ужасу, Кэт потянулась к нему и погладила по голове, как будто он провинившийся ребенок, которому прощают его шалости. Зак дернулся, словно она его ударила.

– Оставь меня в покое, Кэт, – пробормотал он сквозь зубы. Напряжение в паху не спало, кровь стучала в висках, он старался не смотреть на мачеху.

Она вздохнула и отступила к окну в конюшню, около которого стояла лестница. Послышался скрип ступенек, затем легкие шаги по земле, и он остался один.

Зак бросился ничком на теплую крышу и заскрипел зубами. Идиот! Она была так близко, в его объятиях, нежная, сексуальная, желанная. Он еще чувствовал аромат ее духов! Вкус ее рта на губах!

«Ты просто идиот, Закари Дэнверс, я тебя ненавижу!»

Все следующие дни Заку удавалось избегать Кэт. Он вставал с рассветом, когда мачеха только забывалась тяжелым сном, работал в поле и возвращался на закате, когда Кэт сидела в своей комнате перед включенным телевизором. Он даже не встречался с ней. Что касается братьев и сестры, то они постоянно доставали его все вместе и каждый в отдельности.

Джейсон приставал к нему, предлагая поехать в Бенд и развлечься с девушками. Зак отказывался, и Джейсон ехал один. Триш умоляла помочь ей сбежать с ранчо в Портленд, пытаясь шантажировать его. Иногда она курила марихуану, глаза у нее становились стеклянными, она сама – отрешенной. Но Зак предпочитал ее такой. Тогда она не донимала его угрозами и планами побега. Что касалось Нелсона, он восхищался братом и без конца расспрашивал о легендарной ночи в отеле, его отношениях с проституткой и стычке с бандитами. Сколько бы Зак ни объяснял, что у него ничего не было с Софи, Нелсон вбил себе в голову, что брат заботится о чести девушки, или еще какую-то глупость – и продолжал расспросы.

«Парень просто болен», – подумал Зак, выходя из-под душа и надевая шорты. Нелсон помешался на сексе, постоянно расспрашивал о наручниках, плетках и цепях, интересовался всякими извращениями, о которых Зак не знал и знать не хотел.

Зак прошел в кухню. Кухарка уже ушла, оставив приготовленный ужин. Он подогрел себе свиное жаркое, взял из холодильника пиво и отправился на задний двор. Старая колли радостно завиляла хвостом в ожидании подачки.

– Нечего на меня так смотреть, – проворчал Зак. – Ты и так слишком толстая, Шед.

Собака замерла в ожидании. Где-то прокричала сова. Ее голос и шелест крыльев летучих мышей подчеркивали тишину. Зак подумал, что в таком месте он мог бы быть счастлив. Если бы только не его семья! Он нахмурился. Похоже, что он не только внешне, но и внутренне здорово отличался от своих братьев и сестры. Они все продолжали любить мать, предавшую и бросившую их. И старались угодить Уитту, Зак не мог понять – из любви или из корысти.

Он закончил есть, отдал кости собаке и вытер руки о шорты. В два глотка с пивом было покончено, и Зак отправился на кухню за новой порцией. Быстро разделавшись со следующей банкой, он почувствовал шум в голове. В своей комнате Зак включил стерео и бросился на кровать. Звучала старая песня о любви: «Давай, бэби, зажги огонь в моей крови...»

Это о Кэт. Только она может превратить кровь в жидкий огонь. Зак закрыл глаза и отдался музыке.

Скрипнула французская дверь на террасу, и ветерок пошевелил занавески. Зак открыл глаза и уставился в потолок. Он был возбужден. Так же возбужден, как от поцелуев Кэт. Он постоянно думал о ней, и три ночи подряд ему снились эротические сны. Напряжение в паху причиняло боль. Зак даже подумал, что зря не поехал с братом в Бенд и не нашел себе девушку, но воспоминание о визите к Софи отрезвляло. Ему не нужны неприятности, но он больше не мог терпеть это напряжение.

В глубине души Зак знал, что ему нужна не просто женщина. Ему нужна Кэт. Именно Кэт, жена его отца, его мачеха. Самая желанная женщина на свете. Он повернулся на бок. Придется помочь себе самому, как это ни противно. Не то чтобы он никогда не занимался онанизмом, но он ненавидел следующее за облегчением чувство опустошения и отвращения к себе.

«Не лги себе, Дэнверс, ты хочешь ее. Тебе нужно просто пройти по холлу, повернуть за угол и постучать в дверь. Она даст тебе все, о чем ты мечтаешь!» Эти мысли сводили Зака с ума, лишали воли.

Он больше не мог терпеть, рука сама потянулась к паху.

Послышался звук открывающейся двери, ветерок принес знакомый аромат духов.

Зак открыл глаза и увидел ее. Кровь застучала в висках. В комнату в ночной рубашке, с распущенными волосами вошла Кэт. Ее губы дрожали, по щекам текли слезы.

– Зачем?.. Что ты тут делаешь?

– Обними меня, Зак, – прошептала она.

– Что случилось?

Кэт подошла к его кровати и остановилась, словно колеблясь. Зак сел.

– Ты не должна быть тут, Кэт.

– Ты прав, но... – Она зарыдала. Через некоторое время ей удалось немного успокоиться. – Только что звонил Уитт. Полиция и ФБР, они уже сделали все, что могли; они все считают, что Ланден... что Ланден нет в живых.

Последние слова Зак разобрал с трудом. Ему стало безумно жаль Кэт, он встал, подошел к ней и обнял, стараясь успокоить. Зак нежно гладил ее по голове, просил не плакать, шептал глупые слова о том, что Ланден скоро найдется, может быть, уже завтра, и все снова будет хорошо.

Он старался думать о Кэт, как о страдающей матери, потерявшей ребенка, но вместо этого вспоминал, как она целовала его. Когда наконец она немного успокоилась, Зак сказал:

– Иди в свою комнату, прими снотворное.

– Я не могу. Не прогоняй меня, Зак, умоляю тебя. Мне страшно и одиноко. Просто обними меня. Пожалуйста!

Зак знал, что должен отвести Кэт в ее комнату, но у него не хватило духа ей отказать, и, когда она подняла голову, умоляя, он наклонился и поцеловал ее в мокрые соленые губы. Теперь он чувствовал, что переступил черту, за которой жизнь никогда не будет прежней.

Кэт погладила его по спине, ее руки задержались на его бедрах. Заку показалось, что он лопнет от возбуждения. Он знал, что уже не сможет остановиться, и, не шелохнувшись, стоял, пока Кэт расстегивала пуговицы на его шортах.

Зак потянулся к ней, неловкими руками снял с нее ночную сорочку. Она легла на спину, согнула и раздвинула ноги и потянула его к себе.

– Иди ко мне, Зак. Ты мне нужен. Я хочу тебя.

Закрыв глаза, он вошел в ее влажное горячее лоно, и в три быстрых удара все было кончено. Зак опустился на нее, потрясенный. Он подумал, что сын не должен терять девственность с женой своего отца, но ему было наплевать.

Счастливый, Зак поцеловал Кэт. Все будет хорошо. Она научит его. Он будет для нее самым лучшим любовником.

Зак не помнил, когда он так крепко спал. Он пошевелился, почувствовал рядом нежное теплое женское тело.

Небо уже светилось на горизонте, начинался новый день. Ранчо просыпалось. Скоро придут слуги, ей пора уходить.

– Я все время думала, как это будет с тобой, – сказала Кэт, проведя пальцем по шраму на его лице. Она улыбалась, но в глазах была боль.

– И как это было?

После ночи любви он проснулся возбужденным. Может быть, у них еще есть немного времени?

– Это было прекрасно, Зак. Лучше не бывает.

Он улыбнулся, погладил ее по волосам, убирая с лица непокорные локоны. Как ему хотелось, чтобы эти прекрасные глаза улыбались, чтобы из них исчезла горечь. Словно в ответ на его мысли, она заплакала. Зак прижал ее к себе.

– Не плачь.

– Я не могу удержаться.

– Не плачь, мы найдем Ланден. – Он неожиданно почувствовал себя всемогущим. – Я найду ее.

– Но, Зак, что ты можешь сделать?

– Ты меня не знаешь.

Его руки потянулись к ее груди, пальцы гладили напрягшиеся соски. Неожиданно Кэт вздрогнула.

– Ты ничего не слышишь?

– Нет, – лениво ответил он, занятый игрой с ее телом.

– Кажется, шумит мотор. – Она отодвинулась от Зака. Зак прислушался и уловил шум подъезжающего автомобиля.

– Похоже на грузовик. Может быть, Пит приехал пораньше. Иногда он так делает, – сказал Зак. Его возбуждение нарастало. Он не мог насытиться этой женщиной. Зак положил руку ей на живот.

– Ты уверен? – испуганно спросила Кэт.

– Угу, – пробормотал он, его рука потянулась ниже. Шум мотора усилился. Нет, этот приглушенный рокот не мог принадлежать разболтанному грузовику, скорее такие звуки характерны для большого дорогого автомобиля, например, это мог бы быть «Линкольн Континенталь», как у отца.

Машина подъехала к самому дому и остановилась.

– Уитт, – испуганно прошептала Кэт.

– Нет...

Хлопнула дверь автомобиля, и послышались шаги. Эти шаги Зак не мог не узнать. Уверенные, тяжелые шаги его отца.

– Проклятье, Кэт! Тебе надо уходить отсюда!

Но было уже слишком поздно, открылась парадная дверь, и отец быстро прошел к спальне Кэт, к их общей спальне. Кэт замерла от ужаса.

– Господи, – бормотала она, – господи... господи...

– Уходи. Через террасу.

Зак толкал ее к французской двери на общую террасу. Наконец она опомнилась, взяла свою ночную рубашку и выскользнула из комнаты под приближающиеся крики Уитта:

– Кэт? Где ты? Что случилось?

Он шел по коридору и открывал одну дверь за другой, все приближаясь. Зак натянул шорты, в эту минуту дверь его комнаты открылась, и на пороге появился отец. Смятые простыни и запах духов рассказали Уитту обо всем. Его губы побелели от ярости.

– Убирайся вон! – бросил он сыну и с размаху ударил его кулаком по лицу. Зак упал на пол. – Подонок!

– Уитт! – В дверях появилась Кэт. – Не надо! Это я во всем виновата.

Зак вскочил.

– Ты? Ты его заставила тебя трахнуть? – Уитт швырнул парня об стену. В глазах у Зака потемнело. – Ты недоделанный сукин сын! – Его кулаки работали без остановки. – Я всегда подозревал, что ты не мой сын. Теперь я в этом уверен. Убирайся, пока я тебя не убил.

Пошатываясь, Зак направился к двери. В глазах мутилось, липкая кровь текла по затылку, ему стоило большого труда не упасть снова.

– Ты не должен его выгонять! – закричала Кэт. Послышался звук пощечины.

Зак обернулся и увидел на нежной щеке мачехи красный отпечаток пятерни отца. Уитт стоял с глупым видом, словно не понимая, как это могло получиться.

– Никогда не прикасайся ко мне, – сказала Кэт мужу, отступая к стене.

– Прости, Кэтрин, клянусь, я никогда больше... Я был вне себя, Кэт. Прости...

Уитт шагнул к ней, но она отступила еще на шаг.

– Отойди от меня, Уитт! Не смей ко мне прикасаться! – Она повернулась и выбежала на террасу.

Плечи Уитта опустились, он оперся спиной о стену, словно у него подкосились ноги.

– Видишь, что ты наделал, Зак, – сказал он, пытаясь ослабить узел галстука.

Это воскресило худшие воспоминания детства: отец расстегивает ремень и сечет его, маленького, беспомощного, гордо закусившего губу, чтобы не проронить ни звука.

– Убирайся и забудь сюда дорогу, – задыхаясь, прохрипел Уитт, доставая из кармана лекарство и кладя под язык таблетку. – Чтобы я тебя больше никогда не видел.

– Не увидишь. – Зак смотрел на отца с ненавистью. – Я сюда не вернусь.

– Именно этого я и хочу, – ответил отец, так же холодно глядя на сына. – Но если я узнаю, что ты имеешь отношение к похищению Ланден, я найду тебя на том свете и разорву на куски, так и знай.

Зак повернулся и молча вышел. Голова раскалывалась, перед глазами плыли круги. Он уходил навсегда. Уходил от этого человека, которого всю жизнь считал своим отцом. Чем дальше, тем лучше. Он хотел только одного: никогда больше не видеть Уитта Дэнверса.