Эпилог

Проклятие… опять ему отсюда ни черта не видно! Пересадив сына на другую руку, Маркус поднялся с каменной скамьи, несколькими большими шагами пересек террасу перед бальным залом в доме Айверсли и подошел вплотную к стеклянным дверям.

Руке вдруг стало горячо и мокро. Маркус с усмешкой покосился на рукав своего сюртука, где расплывалось огромное пятно, потом заговорщически подмигнул крохотному Джасперу.

— Не вздумай проболтаться об этом своему дядюшке Бирну, мой мальчик, не то он никогда в жизни не возьмет тебя больше на руки!

Маркус долго смотрел сквозь стекло. Потом поднял своего двухмесячного сынишку повыше, чтобы тот тоже мог поглядеть.

— Ну-ка полюбуйся на то, как твой дядя Алек и тетя Кэтрин танцуют рил! Не правда ли, какая изумительная пара? А теперь посмотри вон туда, там твоя мама танцует с дядей Бирном. Бедняга… даже не подозревает ни о чем. Знаешь, она ведь поклялась, что на днях уговорит его жениться, а этот осел и знать не знает о том, что его ждет.

Прижав к груди маленького Джаспера, Маркус долго разглядывал клубившуюся в зале толпу танцующих, потом рассмеялся.

— Сдается мне, даже мисс Тремейн скоро найдет свое счастье — достаточно только посмотреть, как этот отставной полковник вьется вокруг нее весь вечер. Глаз не сводит с нашей старой девы! Держу пари, эта книжонка, которую она написала — я имею в виду «Идеальную компаньонку», — вознесла ее в глазах общества на недосягаемую высоту.

Взгляд Маркуса, как это всегда бывало, отыскал в толпе танцующих сестру.

— А вон там твоя тетя Луиза… вон она кружится в объятиях какого-то симпатичного молодого человека. Впрочем, я нисколько не удивляюсь, знаешь ли. Теперь, когда она при дворе, вокруг нее всегда толпами вьются молодые люди, и все как один дьявольски симпатичные. — Сейчас ему даже трудно было представить себе, как всего каких-нибудь полтора года назад он стоял на этом самом месте и, кипя злобой, молча смотрел на то, как сестра танцует с молодым герцогом Фоксмуром. — Представь себе, твоя тетя Луиза решилась оставить на вечер свои дурацкие обязанности ради того, чтобы почтить своим присутствием бал в честь твоего крещения!

Маркус с нежностью посмотрел в карие глаза своего двухмесячного сынишки, в которых уже сейчас сквозил ясный ум. Мальчик явно унаследовал от отца многое: у него были такие же темные, как у него самого, глаза, густые черные волосы, да и богатырским телосложением он явно пошел в Маркуса. Слава Богу, в этом малыше не было ничего от Принни, мимоходом подумал он.

— Никто и никогда не назовет тебя драконом, мой мальчик. А если кому-то и придет в голову такая дурацкая идея, твой папа испепелит его на месте, даю тебе слово. — Маркус улыбнулся с затаенной гордостью. — Если, конечно, твоя мама не доберется до него первой. И помоги ему Бог, потому что твоя матушка своим острым как бритва язычком способна искрошить в лапшу любого, кто посмеет обидеть нас с тобой.

— Это у кого, позвольте спросить, острый язычок? — раздался совсем рядом женский голос. — О-о-о-о… — жалобно протянул Маркус, — а вот и она сама! Твоя мама, мой мальчик. Собственной персоной!

— Очень смешно! — фыркнула Регина. — Интересно, а что это ты делаешь тут, хотела бы я знать? Что за дурацкая мысль — бродить в темноте, да еще с ребенком?!

Маркус улыбнулся:

— Вообще говоря, вся эта затея с балом в доме у Айверсли имела целью немного развеселить тебя после рождения Джаспера. Все это время ты постоянно кудахтала над бедным малышом, вот я и решил забрать его на время, чтобы дать тебе возможность вволю повеселиться: — Он лукаво взглянул на жену. — Но похоже, я слегка перестарался, дорогая. Если бы я знал, что так получится… Готов поспорить на что угодно, что, как только я уйду, ты тут же снова вцепишься в беднягу Бирна мертвой хваткой и примешься уговаривать его жениться. А я-то надеялся, что ты весь вечер будешь танцевать.

— А я и танцевала! — Регина обиженно надула губы. В глазах ее заплясали бесенята. — И если я и сказала несколько слов в защиту семейной жизни и того, какое благотворное влияние оказывает она на мужчин, так только для того, чтобы поддержать светский разговор! Спорю, он даже не догадался, куда я клоню.

Маркус насмешливо хмыкнул. Потом наклонил голову и весело зашептал, почти прижавшись губами к уху сына:

— Не волнуйся, мой мальчик. Когда придет время тебе искать себе жену, я уж как-нибудь постараюсь отвлечь твою матушку, чтобы ей стало не до тебя.

Регина с обожанием в глазах смотрела на отца и сына.

— Неужели ты не доверишь мне подыскать подходящую жену нашему дорогому Джасперу? — проворковала она.

— Ни за что. Даже и не мечтай. Послушать вас с Луизой и Кэтрин в придачу, так ни одна девушка в мире не будет достойна его. Разве что ангел небесный, в белоснежных одеждах — но тогда, боюсь, бедный малыш попросту умрет от скуки!

Регина фыркнула:

— Нуда, разумеется! Зато ты, дай тебе волю, еще, чего доброго, уговоришь его взять в жены какую-нибудь сорвиголову, шумную, крикливую девицу с ужасными манерами, которая разобьет сердце нашему бедному мальчику!

— Нет, дорогая, если он спросит у меня совета, я найду ему жену, которая будет как две капли воды похожа на его мать. — Маркус наклонился и нежно поцеловал Регину в щеку. — Во всяком случае, меня такая жена вполне устраивает.

Польщенная Регина одарила его ласковой улыбкой.

— Когда это ты успел стать таким льстецом?

— Когда женщина, в которую я влюбился, сказала мне, что не позволит мне ухаживать за ней, если я не пообещаю вести себя как джентльмен!

— Умная женщина, сразу видно. Маркус рассмеялся:

— Еще какая умная! Только сегодня утром Сайсели рассказала мне по секрету, что ты теперь, оказывается, даже Шекспира читаешь!

Регина выразительно распахнула глаза:

— Скорее уж продираюсь сквозь него, так будет точнее. Но вообще говоря, определенные успехи есть. На этой неделе я даже самостоятельно прочитала целую пьесу! А теперь, когда ты вернулся из Каслмейна в Лондон, мне, возможно, удастся даже подлизаться к тебе, чтобы следующую пьесу ты прочел мне сам — вслух! — Лукавая улыбка тронула ее губы, и Регина озорно подмигнула мужу. — Если, конечно, ты не собираешься снова забрать нас в свое логово!

— Ну что ты, дорогая! Разве я посмею похитить тебя из Лондона, да еще когда сезон в самом разгаре?!

Регина кокетливо пробежала пальчиками по рукаву его сюртука.

— Ну… пребывание в Каслмейне как-никак тоже имеет свои преимущества, насколько я помню. Можно побыть наедине… — Голос ее упал до едва слышного шепота, глаза таинственно мерцали в темноте как звезды. — Да и постель там шире…

— Звучит на редкость соблазнительно, дорогая, — ухмыльнулся Маркус. — К несчастью, вы с Луизой уже успели вытянуть из меня торжественное обещание, что я отвезу вас в Карл-тон-Хаус на обед.

Отодвинувшись, Регина посмотрела на мужа в упор:

— Вернее, ты пообещал принцу, что дашь ему возможность увидеть нашего первенца. Я правильно тебя поняла?

— Ну… я никогда бы не осмелился сделать что-то у тебя за спиной. Но в общем, ты, конечно, права.

— Как в том случае, когда посоветовала тебе принять его предложение и дать Луизе возможность бывать при дворе! Ведь так? Признавайся!

— Возможно, дорогая.

Регина весело похлопала мужа по руке:

— Признавайся, слышишь! Эх ты, такой большой, а все как ребенок! Луиза побыла придворной дамой принцессы Шарлотты совсем недолго, а ты посмотри, какие перемены! Это явно пошло ей на пользу. Теперь она настоящая светская львица!

Маркус тяжело вздохнул:

— Что верно, то верно. Только вот замуж она пока так и не вышла.

— Выйдет еще, не волнуйся. В конце концов, в таких делах лучше немного подождать, чем хвататься за первое же предложение, не важно, кто его сделает. Пройдет немного времени, и Луиза тоже найдет своего принца! — Глаза ее светились мягким светом. — Как нашла его я. Я-то ведь ни одной минуты не пожалела о том, что пришлось столько ждать!

В ответ на это Маркус улыбнулся ей такой улыбкой, что на лице Регины появилось мечтательное выражение, заставившее его чуть слышно чертыхнуться. А что прикажете ему делать? Не мог же он прямо сейчас схватить жену на руки и унести ее туда, где им никто не помешает?!

— Знаешь, дорогой, у меня появилась одна интересная идея… — промолвила она, и Маркус тут же навострил уши. Одного звука этого русалочьего голоса было довольно, чтобы сердце его начинало бухать в груди точно молот, а кровь быстрее бежала в жилах. Приоткрыв стеклянные двери, она проскользнула внутрь, потом обернулась и бросила на мужа манящий взгляд, взгляд настоящей сирены. — Почему бы тебе не поручить на время нашего Джаспера заботам кого-нибудь из любящих родственников? Ведь мы так давно с тобой не танцевали…

Какое-то время Маркус молча стоял, держана руках сладко спавшего маленького сына, с обожанием глядя на женщину, которую он любил больше всего на свете.

Как все изменилось с тех пор, как в его жизнь вошла она! Ему больше можно не опасаться злых сплетен у себя за спиной… не нужно прятаться от людских глаз, забившись в свою нору… он перестал быть изгоем.

— Я уж боялся, что ты никогда этого не скажешь, — хриплым от волнения голосом прошептал Маркус.

И виконт Дракон вслед за своей женой двинулся к свету…

От автора

Читатели уже, наверное, успели догадаться, что все проблемы с чтением, которые еще в детстве возникли у Регины, были обусловлены дислексией. Дислексия может принимать различные формы — для своей книги я выбрала наиболее распространенную из них. Собирая материал для этого романа, я выяснила, что некоторым людям, страдающим именно этой формой дислексии, легче научиться читать, если обучать их, используя тактильные методики, — именно поэтому я и остановилась на таком способе, когда работала над образом главной героини.

Все подробности, о которых я говорю в романе, касающиеся жизни принцессы Шарлотты, чистая правда — ее августейший отец действительно в свое время вел переговоры, обсуждая ее возможный брак с принцем Оранским. Состоялась даже помолвка, но позже, летом того же года, к которому относится начало данного повествования, принцесса Шарлотта воспылала страстью к другому человеку, принцу Леопольду Саксен-Кобургскому, и ее помолвка с принцем Оранским была расторгнута. Она стала женой принца Леопольда в 1816 году, а всего лишь через год умерла в родах, пытаясь дать жизнь наследнику престола…

Образ леди Дрейкер, отставной любовницы его высочества, был списан мной сразу с двух его метресс из высшего лондонского общества, хотя, должна признаться, ни одна из этих женщин не была столь жестока, как моя героиня. Первая из них, виконтесса Мельбурн, была известна тем, что действительно родила принцу сына, Джорджа Лэмба, после того как почти четыре года пробыла его возлюбленной.

Другой была маркиза Хертфорд, супруг которой все двенадцать долгих лет, пока его жена и Принни предавались любовным утехам, упорно делал вид, что ни о чем не подозревает. Принц-регент был с маркизом на дружеской ноге, частенько приезжал в имение Хертфордов в Уорикшире, а позже был всегда исключительно расположен к их сыну, который уж точно не был его сыном, поскольку появился на свет, когда самому Принни только-только стукнуло пятнадцать.

И хотя самая известная поэма из тех, которые носят название «Прекрасная, но жестокая дама» («La Belle Dame Sans Merci»), принадлежит перу Джона Китса, в то время, когда разворачивается действие моего романа, она еще не была написана. Но поскольку сам Китс в основу своей поэмы положил известный перевод Чосера одноименной поэмы старофранцузского поэта Алена Шартье (во времена Регентства об этом благополучно все забыли и приписывали ее авторство самому Чосеру), я решила, что имею полное право использовать ее название в своем романе.

Стихотворение:

не имеет никакого отношения к «Битлз». Оно принадлежит перу Томаса Деккера[18] и в Англии давно уже стало популярной колыбельной.

1

Принни — фамильярное прозвище принца-регента, будущего короля ГеоргаIV, прославившегося своим распутством и невероятным количеством внебрачных детей. — Здесь и далее примеч.пер.

2

Каслмейн (Castlemaine) — замок.

3

Камелот — мифическая столица королевства короля Артура;

4

Роберт Уолпол (1676—1745) — 1-й граф Орфорд, лидер английских вигов, которого нередко считают первым в истории премьер-министром Англии.

5

Поэма Чосера «LaBelleDameSansMerci», вернее, перевод с Французского произведения Алана Шатье, который приписывали Чосеру.

6

Донжон — главная, отдельно стоявшая башня в средневековом замке, находившаяся в самом недоступном месте и служившая убежищем при нападении врага.

7

«Просыпальная» — строки из поэмы Томаса Деккера, переводМариныРатнер.

8

Карлтон-Хаус — дворец принца Уэльского, будущего ГеоргаIV. Происходившие там пиры и празднества стоили огромных денег и служили постоянной пищей для сплетен.

9

Вильгельм Оранский, наследный принц Голландии, предполагаемый жених принцессы Шарлотты. Позже принц-регент расторг помолвку дочери.

10

Самые знаменитые клубы эпохи Регентства — «Олмак», «Уайтс», «Уатье» — сугубо элитарные заведения закрытого типа, устав которых был сформулирован так, чтобы отсеять нуворишей. Клуб «Олмак» считался «седьмым небом модного мира». В нем вопрос о допуске решал совет из десяти дам-патронесс (их сравнивали с венецианским Советом десяти), которые безжалостно отсекали лиц незнатного происхождения, и никакие капиталы не могли помочь дочке банкира попасть на заветный бал по средам в «Олмаке».

11

Лицо, прислуживающее при игре на бильярде и ведущее счеточков.

12

Браммел, или Красавчик Браммел, — родоначальник дендизма, элегантным костюмам которого завидовали наследник английского престола и лорд Байрон. Именно Браммел первым придумал формулу — хорошо одет тот, чей костюм совершенно незаметен, предложив тем самым не только новую моду, но и другую философиюжизни.

13

Бонни — презрительное прозвище, которым наградили англичане Наполеона Бонапарта.

14

Имеется в виду знаменитая оружейная фирма «Пёрде и сыновья».

15

Пустошь в центре Лондона, обычное место дуэлей для знати.СейчастамнаходитсяЛестер-сквер.

16

Иллирия — сказочная, не существующая земля из комедииВ.Шекспира«Двенадцатаяночь».

17

Таттерсолл — аукцион чистокровных лошадей в Лондоне.

18

Томас Деккер (ок. 1572 — ок. 1632) — английский драматург, памфлетист, лирический поэт.