– Итак, - эльф помрачнел, - Зло растёт. Зло, оставленное нам в наследство Чёрным колдуном. Зло его души. Конечно, тут дело напрямую касается богов зла…
      – Да, силы зла - это страшно. Но мы можем им противостоять! - поднял указательный палец Том. - Ведь все высшие боги несут нам - и сотворённому ими миру - только добро! А бог Зла - один. Правда, он сотворил Смерть и Хаос. А также мелких божков: Болезнь и Страдание.
      – Какая разница? Не забывай про договор, согласно которому боги напрямую не могут сражаться между собой. Здесь, в этом мире. Зато они могут нас искушать, - мрачно продолжал эльф. - А люди, - прошу прощения у дамы, - достаточно слабы и легко поддаются Злу. Как и карлики и… гномы. Всё потому, что бояться Смерти, Болезни и Страдания. А мы, эльфы, оставшиеся эльфы, может быть, не так мудры, как Перворожденные, но тоже чувствуем очередной приход Зла на нашу многострадальную землю! Мы, единственные из всех живущих - кроме богов - наделены бессмертием.
      – Да ну?! - язвительно поинтересовался Треор, хмурясь всё больше. - Так было раньше. Когда-то, давным-давно. Да, ваш век долго, очень долог… Но и вас можно убить. Хотя Болезни вы неподвластны, Смерть и Страдание пугают и вас. Так что выбирай выражения, эльф, когда выделяешь свой род из всех остальных жителей этого мира. Мы, громы, тоже долгожители… хотя, быть может, не так прелестны, как вы… По вашим меркам, естественно.
      – Прости, друг, - проговорил Эльве. - Ваш век тоже очень долог.
      – Вот так Зло и действует, - вполголоса заметил Том. - Через наши слабые места. Нашу гордыню. Ведь так легко спутать гордыню с гордостью! Но сейчас, насколько я в курсе последних событий - Зло растёт и собирается воплотиться… И ваши раздоры могут стоить многих жизней, - покачал Том. - Так и будет. И вы ничего не сможете сделать.
      – И зачем же мы тут собрались? - насмешливо и горько поинтересовался Треор, хлопнув по дубовому столу своей мощной ладонью. Его кружка подскочила и выплеснула своё содержимое ему на колени. Варна едва успела закрыть рот ладошкой, чтобы не разразиться неуместным истерическим хохотом. Гном вскочил и потянулся за салфеткой, которую ему быстро протянула Берилла.
      – Пока мы не можем ничего сделать, - спокойно поправил его Том, подчеркнув слово "пока". - Но можем обсудить. И должным образом подготовиться. Вы будете знать… чего следует бояться. С какой стороны ждать беды. Хотя может и это вас не спасёт, кто знает? Я не предсказатель будущего… Зато я видел прошлое с начала сотворения мира, задолго до прихода Дивных. И всех остальных. Я видел богов… И, вы знаете, что было самым ужасным?
      – Что? - с горящими глазами прошептала Варна, забыв про застенчивость и робость.
      – А то… что я так и не распознал бога Зла. Видишь ли, боги мне не представились. Но, разумеется, когда Зло начало творить свои чёрные дела, верховный бог Гэллард сообщил мне о нём. И, опять же, не продемонстрировал его воочию. Я это о том, что иногда так трудно распознать зло… Особенно в красивой оболочке.
      – Вторыми сотворёнными существами всё-таки были гномы, - с гордостью заявил Треор, выпятив грудь. - Нас сотворил сам Бэрхард, бог земли. Поэтому-то мы так любит углубляться в её неведомые глубины.
      – Хорошо, хорошо, мы собрались не для того, чтобы выяснять, кто самый великий и могучий, - примирительно заметил принц. - Вопрос в том: с какой стороны нам ждать беды? С Севера, Юга, Запада, Востока? Откуда придёт беда для Гурона - ибо он сейчас центр всех человеческих поселений?
      – Ты только про Гурон и беспокоишься, - ревниво фыркнул гном.
      – Конечно, ведь это моё королевство, - спокойно заметил принц. - Но судьба эльфов и гномов, а также милых карликов мне не безразлична! Когда нам собирать войска, Том? Когда будет очередная "Великая битва"?
      Тот задумчиво окунул длинную бороду в кружку. - Не знаю. Я говорю, что чувствую, что чувствуете все вы, но каждый по-своему: грядёт беда. Старое, давно забытое зло ищет возможность воплотиться. И…я не знаю в кого. Ведь ты же знаешь, Эльве, что, когда могущественные смертные становятся чародеями, то имеют возможности и силы, чтобы попросить у бога Зла силы. Так поступил Чёрный властелин, став, по сути, заместителем бога Зла на земле. А тогда, когда Чёрный колдун Моргульт был уничтожен… Его сила покинула его… но не покинула земные пределы. И эта сила… она не может существовать сама по себе, ей нужен носитель - живое существо. Но это должен быть маг, иначе он просто не сможет контролировать силу. Точнее, - Том нахмурился ещё больше, став мрачнее грозовой тучи, - Сила не сможет контролировать его. Так что сила должна выбрать, и я чувствую, что скоро этот выбор произойдёт. Но кого Тёмная сила выберет - я не знаю.
      – Действительно, кого? - развёл руками эльф. - Чёрный маг погиб, его соратники тоже были уничтожены ещё моим славным предком. Вся его мерзкая армия, состоящая из тёмных колдунов, орков и простых негодяев, разбойников, например, тоже была уничтожена и рассеяна по земле.
      – Да, его смерть описана в девяносто девятом томе "Великой битвы", - заметил принц. - Её копия есть в нашей библиотеке. Да и у эльфов имеется. Думаю, свидетельству местных летописцев следует верить. А иных кандидатов на роль Тёмного властелина нет. Поубивали. Мои предки постарались.
      – Что ж, будем просто ждать, - сострив злую гримасу, заметил гном. - Ведь именно это ты хотел предложить нам, а Том?
      – Именно, - серьёзно заявил тот. - И никто не сможет сказать, когда время настанет. Но новый враг начнёт собирать войска, рано или поздно, и, конечно, покушаться на Гурон. А не заметить этого ты, принц, не сможешь, - с мрачной иронией заметил он. - А я, если что-то замечу, дам знак, хотя это мне и не по нраву. Но, так как в мире кроме меня почитай и не осталось мудрых, древних существ… Придётся взять на себя эту неприятную обязанность. А теперь, друзья, давайте петь и пить! Пусть радость и веселье вновь придут в мой дом! - громко и весело заявил он.
      … Трое знатных путников вскоре распрощались с Томом и Бериллой. Девушка пошла за ними, ухватила принца за руку: - Пожалуйста, возьмите меня с собой! - взмолилась она.
      – Что ж, девушке с такой красотой и эльфийской кровью всегда найдётся место при дворе, - вслух решил он. - Садись на моего коня - я сделаю тебя придворной дамой.
      Варна ехала на коне, с тихой грустью прощаясь с лесом. Она понимала, что принц никогда не полюбит её, простую дочку трактирщицы. Зато она полюбила его и ждала случая отдать за него жизнь.
      – Что, друг, невесту себе везёшь? - усмехнулся эльф.
      – Ты же знаешь, я женюсь только тогда, когда встречу копию моей прабабушки, Аэлевры, - холодно ответил тот.
      – Неужели даже прекрасной эльфийской девы тебе было бы мало? - продолжал шутить Эльве.
      – Конечно мало! Только та, которая будет копией Аэлевры и станет моей женой! Или я останусь холостым! - твёрдо произнес принц.
       Чёрный цветок
      Этот цветок расцвёл в Лорине, самом прекрасном эльфийском поселении, где тёмные и светлые эльфы жили в мире. Обычно они не то чтобы враждовали, но в основном старались держаться друг от друга подальше. Цветок вырос не по воле великой богине плодородия, Ялинны, жены бога земли Бэрхарда, а по воле тёмной силы, исказивший первоначальную сущность цветка. Цветок был огромным и походил на обломок чёрного камня. Эльфийская семья с изумлением наблюдала за произрастанием цветка и с нетерпением ожидала, когда лепестки откроются.
      Эльфы - и светлые и тёмные - чуяли в нём что-то недоброе, и старательно обходили его, росшего на самой границы Лорина возле водопада. Только молодая эльфийская семья, пока ещё не дождавшаяся детей, полюбила этот цветок, хотя и тревожно ожидала раскрытия лепестков.
      Неведомая сила заставила их пересадить цветок в укромное место, чтобы про него забыли остальные лоринские эльфы, самые мудрые и прекрасные из всех эльфов, если не считать Лесного племени. Лесные эльфы были советниками самого короля Альтаира и продолжали пользоваться уважением всего королевского рода.
      Та же сила приказала им поливать цветок.
      И однажды лепестки раскрылись, и супруги Края и Эймос, стоя рядышком и держась за руки, увидели прекрасную девочку - младенца. Когда младенец раскрыл свои чёрные глаза, - чёрные, как подземный мрак пещер, или беззвёздная ночь, - они полюбили её навсегда. Девочка родилась из цветка ночью, и в эту ночь тучи скрывали звёзды. Девочка видела только сияние эльфов, стоявших рядом и водопада, всегда блиставшего по ночам, словно белое пламя.
      Девочка закричала, закрывая лицо ладошками, словно сияние воды эльфийских вод могло её ослепить. Обычно только нечистые души не выносили отсвета водопада. Белое сияние воды слепило врагов, которые пытались напасть на эльфийское поселение. Но супруги, попавшие под власть её чар, закутали девочку в плащ и ушли из Лорина, плача от разлуки с прекрасными деревьями с золотыми цветами, семя которых было пожаловано эльфам, как великий дар, богиней плодородия. Но скорбь не могла их остановить.
      Они поселились поблизости людской деревушки на границе Гурона. Через полгода эльфийскую семью вырезали неведомо откуда взявшиеся орки. Девочку взяла на воспитание бездетная женщина, хозяйка местного трактира, самая богатая в деревне.
      Девочке, обладавшей непривычной для людей красотой, дали имя Лукреция Светозарная, так как её приняли за чистокровного тёмного эльфа.
      Она не была эльфом, не была она и человеком или одной из богинь, она была той силой, которая жаждала воплотиться. Но Моргульт и его приспешники были уничтожены, и Сила приняла образ девочки-эльфа. Она должна была смущать умы своей красотой, а также проникать в суть и мысли всех, даже эльфов. Она была не Злом, а силой Зла. Светозарная должна была служить своему повелителю, - человеческого, эльфийского, или гномовского рода, но сперва ей требовалось найти его. Проникнуть в его мысли и душу, склонить ко злу. Дать ему могущество. Стать разящим мечом в его руках, магическим посохом. Она должна была кому-то служить… и ещё - она исполняла чужие ожидания.
 

***

 
      Фроло Брендиак родился таким любопытным карликом, что на него начали коситься даже члены его многочисленного семейства, где он был четырнадцатым и последним ребёнком. Семья Фроло была состоятельной: им принадлежала уютная избушка в Городке-на-Холме, аккурат возле праздничного дерева мэллорна, три века назад привезённого эльфийской армией из Лорина, преследовавшей остатки армии Чёрного властелина. Карлики присоединились к эльфийской армии, хотя обычно старались держаться подальше от Чёрного колдуна, навсегда проклявшего их маленьким ростом. А когда воины вернулись, некоторые эльфы пришли в городок вместе с ними. Те, кто был ранен в битвах или просто ослаб от многочисленных сражений и охоты за приспешниками Чёрного колдуна. Когда же эльфов вылечили, и они покинули городок, некоторые дети карликов родились с золотистыми волосами. Не желающие ссориться с эльфами карлики - особенно в чьих семьях рожали незамужние или вдовые женщины - тотчас же пояснили странный, не свойственный людям цвет волос - благословлением добрых богов. Такие детки отличались красотой, а их золотистые волосы слабо светились по ночам.
      Предком Фроло стала одна из таких золотоволосых красавиц. Она же, пользуясь своим очарованием, выбрала одного из самых богатых карликов, и с тех пор его семья стала состоятельной.
      Круглые окошки его комнаты выходили на прекрасное дерево с золотыми цветами и серебряной корой. Часто вечерами он, крадучись, пробирался к дереву и гладил его гладкий ствол, нюхал аромат цветков, дурманивший голову мечтами о далёких странствиях. У маленького карлика из глаз капали слезинки, а душа разрывалась от невыразимого счастья.
      Фроло никому не выдавал своего секрета, зная, что не склонные к романтике сородичи над ним только посмеются. Карлики тоже любили своё знаменитое дерево, поглазеть на которое съезжались из многих краёв. Но какого-то особого восторга не испытывали, привыкнув к нему, как к небу и солнцу. К тому же таких восторженных типов вполголоса называли незаконными эльфийскими крошками. Поэтому каждый, у кого в роду хоть кто-то когда-то имел золотистые волосы, отчаянно старался казаться прагматичным и нудным, делая вид, что совершенно ничего не унаследовал от эльфов.
      Фроло не был любимчиком в семье, несмотря на то, что родился младшим. Во-первых, он был рыжим, что для карлика было непозволительно; был он маленький, даже для карлика и щуплый. Только глаза у него были красивы - голубые, как озеро.
      Его считали тихим и незаметным. Фроло любил притворяться таким, а потом удирать в лес и даже учиться плавать, хотя никто про его подвиг не знал, кроме подружки - прелестной златовласой Фиалки, тоже происходящей из славного, почитаемого рода.
      Прощальный дар златовласого эльфа, который слишком долго лечился в городке! Но Фиалка, напротив, гордилась цветом своих волос и капельками эльфийской крови.
      Ещё совсем маленьким Фроло вместе с бесшабашной Фиалкой вместе убегали в лес. Там он учился плавать, а Фиалка читала ему те самые знаменитые тома "Великой битвы". Однажды её семья обнаружила пропажу одной из драгоценных книг, и не менее драгоценной девочки. Начался переполох, потому что в четвёртую эпоху, которую называли Мирной, любое незначительно происшествие могло сойти за трагедию. Их вопли донеслись до семьи Брендиаков, живущих по соседству.
      Одновременно семья Фроло обнаружила пропажу малыша. Когда дети вернулись, им попало за все их отлучки, и больше всего - за раритетные книги, которые были самым ценным семейным достоянием. Однако дети продолжали периодически убегать, упорно прихватывая с собой книжку в алом переплёте.
      Так и случилось, что с самого детства маленький Фроло начал мечтать об эльфах, о великих рыцарях прошлого, о знаменитых колдунах, даже о гномах, добывающих железно, золото и серебро в своих подземных дворцах.
      Но больше всего Фроло мечтал о великом кольце Всевластия. О самом совершенном изделии Чёрного мага, в которое, по слухам, он вложил часть свой силы, которую подарил ему бог Зла.
      Иногда во сне он видел гору Запретную, которая представлялась ему до сих пор грозящим миру чёрным пальцем. Он видел огненные потоки лавы, золотые и кровавые, и содрогался, просыпаясь от собственного крика. Возле этой горы произошла последняя и самая важная сцена великой битвы. Карлики, эльфы и люди загнали Моргульта на вершину этой горы. Отступать ему было некуда. Волшебную силу он использовать не мог - несколько могущественных белых магов и эльфов, также сведущих в магии, нейтрализовали все его заклинания, ослабляя его. Тогда Моргульт снял своё кольцо с пальца и кинул в лаву, куда потом кинулся и сам с жутким криком: "Я ещё вернусь!"
      Иногда карлик брал одно из золотых колец своей матери и воображал, что оно волшебное. Фроло любил играть в лесу, надевая обручальное кольцо матери. А Фиалка делала вид, что он стал невидимым, растеряно протирала глаза и бегала вокруг карлика, словно он внезапно исчез. Но даже в играх он никогда не осмеливался назвать себя Чёрным властелином.
      Когда они подросли, Фиалка полюбила новые игры, где Фроло изображал великого короля Гурона, Альтаира, а она была Аэлеврой, прекраснейшей эльфийской девой. Других друзей у них практически и не было. Обществу шумных карликов они предпочитали друг друга и свои выдуманные игры. Да другие карлики и не стали бы с ними играть. Тем более что самый главный забияка компании их ровесников, Шин, как-то застукал Фроло, когда тот обнимался с эльфийским деревом. С тех пор он не преставал осыпать его злыми насмешками, в основном желая понравится красивой и богатой Фиалке. Шин осмеивал и низенький рост Фроло, называя его червивым грибом, и его огненно-рыжую шевелюру, сравнивая их с гнилыми осенними листьями. А вместе с Шинном начинали смеяться и другие карлики. Особенно те, кто побаивался мощных кулаков Шина. Ради Фроло Фиалка редко общалась с ними, упорно избегая Шина.
      "Всё равно я на тебе женюсь!" - как-то закричал ей вслед обиженный Шин. "Твои родители ни за что не выдадут тебя замуж за этого дурачка, да ещё и коротышку! У меня одна нога больше, чем он весь!"
      Фиалка, презрительно отвернувшись, задрала подбородок и прошла к себе в сад, захлопнув калитку прямо перед его носом. "В одном его мизинце больше ума, чем в твоей голове, Шин!" - гордо добавила она.
      … Шин и Фроло посватались к ней одновременно.
      – Ну-ка, молодые люди, заходите, - степенно пригласил их Фрон, отец Фиалки. Он курил изящную трубку, украшенную серебром и жемчугом.
      Шин отодвинул плечом Фроло и прошёл первым, заняв самое уютное кресло возле стола, словно уже был хозяином их дома. Фроло скромно ступил за ним, краснея и бледнея. У него похолодели руки - он был уверен в отказе. Фроло робко сел в другое кресло, подальше от Шина. Обернулся - и сердце его затрепетало - он увидел серые глаза Фиалки, которая выглядывала в приотворённую дверь.
      – Парни вы хорошие, - продолжал карлик, - хотя я и не одобряю, господни Фроло, вашу склонность к пустым фантазиям и безделью! Картошку копать нужно, Фроло, а не мечтать! Табак выращивать! Я переговорил с вашей семьёй, господин Фроло, - тяжёлый взгляд неприветливых карих глаз пригвоздил его к земле. - И, хотя я был склонен выбрать вас женихом моей дочери… Ваша семья считает, что вам ещё рано женится. Так что, господни Шин, Фиалка ваша!
      – Нет, папочка, - вскричала она, вбегая в комнату с заплаканными глазами - Я люблю Фроло, а он - меня!
      – Ах ты, противная девчонка, как ты посмела подслушивать! Твои глупые фантазии не изменят моего решения: пора тебе взрослеть, детка. Отец Шина содержит трактир, их домик самый большой в нашем городке, семья уважаемая. Что ещё нужно для счастья?
      – А чем плоха семья Фроло? - наступала на отца взбешённая девушка. Её серые глаза горели, как факелы. Она сжимала руки в кулачки. - Они тоже состоятельны и уважаемы! К тому же, Фроло Брендиак, в отличие от Шина, не глупец!
      – Пожалуйста, господни Фроло, уходите, вы расстраиваете мою дочь! - брови Фрона сдвинулись. - Это от вас она набралась вольнодумства?
      Слова прозвучали приказом. Карлик понурился и ушёл, едва передвигая ноги. Шин с нескрываемой издёвкой смотрел ему в спину, нагло раскачиваясь в кресле. Фиалка, рыдая, выбежала из комнаты, пробежав мимо него, как живой укор. Но что он мог сделать? Драться с её отцом и Шином на радость соседям?
      … Вечером Фроло тихонько сложил свои вещи в торбу, добавил немного картошки, сыра и флягу с вином. А также вложил трубку чёрного дерева, инструктированную мелким жемчугом, особую гордость старшего брата, Бэйзила, получившего её из рук лесных эльфов за работу, в добавлению к плате. Решительно забрал из отцовского тайника меч, грубо сработанный кузнецом, с не менее уродливыми ножнами. Этот кинжал недвусмысленно доказывал, что и мистер Пэн не был чужд рыцарской романтики, так как сражаться он, конечно, не умел, а мечом воспользовался только раз, когда разбежались свиньи, проломав сгнивший засов дверцы свинарника.
      Пэн, на радость детям, гонялся за хрюкающими тварями, время от времени лупил их мечом плашмя по жирным спинкам, отчего свинки разбегались ещё резвее. Если б его жена, Магда, не притащила полное ведро помоев и не вылила в корыто, он бы их только поразгонял.
      "Видишь, какой я герой!" - гордо произнёс тогда его отец с толстеньким брюшком, когда свинки прибежали к любимой еде в свинарнике, а старшие братья и сестра Фрола осторожно закрыли за ними ворота.
      Также он прихватил из того же тайника чёрный плащ с серебряной застёжкой - отец с гордостью говорил, что плащ гномовский, что какой-то гном пропил его в трактире, поспорив, что перепьёт знаменитого Тунка, а он его выкупил у того же Тунка, который часто подобным образом развлекался с приезжими. Правда, рассказывая эту басню, Пэн забывал, что посторонним вход в городок был запрещён указом их драгоценного мэра. Карлики не любили связываться с людьми, с эльфами и гномами, хотя, конечно же, торговали с ними. Но только на ярмарках. В городок пускали только карликов. Возможно карлики боялись за добродетель своих дочек и жён, невольно вспоминая о том, каким образом некоторые потомки обзавелись золотистыми волосами. Фроло подозревал, что отец сам сшил этот плащ по образу и подобию гномовских походных плащей.
      Фроло высыпал из копилки несколько серебряных, одну золотую и кучку медных монеток - подарки сердобольных родственников на его дни рождения.
      Даже не оставив прощального письма, он открыл круглое окошечко и неловко вывалился наружу вместе с торбой, из-за которой он чуть не застрял в этом окне.
      Потом Фроло не оглядываясь, подошёл к дереву:
      – Прощай, прекрасное дерево! Я ухожу навсегда!
      – Без меня?
      Из листвы выпрыгнула Фиалка с похожей сумкой, завёрнутая в почти такой же гномовский плащ, только подороже, тёмно-синего цветка, с золотой застёжкой у горла.
      Золотистое сияние дерева, соперничавшее с луной, выглядывающей из-под быстро бегущих облаков, придало тонким чертам круглого личика и большим серым глазам нечто эльфийское, чистое и прекрасное. - Я с тобой! - решительно заявила она, вздёрнув маленький подбородочек. - Даже если не возьмёшь, я сама за тобой увяжусь, как злой дух… то есть, тень.
      Он на некоторое время остолбенел, уставившись на неё с молчаливым восхищением, затем, опомнившись, покачал головой.
      – Нет, дорогая моя Фиалка, ты не сможешь жить в лесу! Дикие звери, орки, тролли… Ночная сырость, пауки, крысы, змеи… А твоя избушка очень тёплая и уютная.
      – И замужество с ненавистным Шином, отчего-то вообразившем себя мужчиной, - хмыкнула побледневшая, но решительная девушка. - Лучше лес с троллями и крысами! К тому же… ты ведь меня защитишь?
      Фроло только покачал головой, уже жалея, что в играх настолько убедительно разыгрывал храброго воина. Воин? Да его любой орк шутя одолеет, не говоря уже о людях или гномах! Хотя зачем его жалкое имущество людям и гномам? На эти несколько монет позарился бы только вконец обнищавший разбойник. К тому же люди редко проходили мимо Городка-на-Холме, и гномы тоже. Они ведь знали, что в городок их всё равно не пустят.
      – Фиалка, я тебя очень люблю… больше жизни.
      Лицо девушки расплылось в счастливой улыбке, он поперхнулся и покраснел. - Но я не имею права рисковать твоей жизнью!
      – Каждый сам выбирает свой путь, - тихонько отозвалась она, закутываясь в плащ и ёжась от первых осенних холодов. - Я свой выбор сделала… полагаю, ты тоже. Поспешим, пока нас не хватились!
      Они дошли до границы городка, где стражник мирно похрапывал на сторожевой вышке возле зажженного фонаря. Спутники осторожно прокрались к деревянным дверям с железным засовом, отперли их и беззвучно просочились наружу, в чужой, суровый, полный неожиданностей мир.
      – Спрячься! - прошептал Фроло, улыбаясь. Фиалка послушно скрылась за деревом.
      – Эй ты, горе-охранник! - повысив голос, закричал он, стуча в дверь.
      Карлик Сэмис вздрогнул и чуть не выпустил из рук меч. - Двери-то закрой!
      Пока Сэмис приходил в себя, они шмыгнули на дорогу, ведущую в неведомые дали.
      Река расстилалась чёрной лентой, сверкающей под лунным светом. Тьма и сырой, промозглый туман, превращали деревья в страшных чудовищ. Фиалка прижалась к нему.
      – Куда дальше? - спросил у неё карлик.
      – Куда глаза глядят… а лучше всего в Пригорье, да и дорога туда ведёт. У нас ведь есть немного денег - я тоже прихватил пару золотых монет… купим пони.
      – А дальше? - настойчиво, с тоской спрашивал Фроло. На его душе скреблись кошки, может быть, страшные призраки, созданные луной, туманом и ночью, навевали унынье и страх. А может, одиночество, всегда подстерегающее путника на пустынной ночной дороге.
      – Что-нибудь придумаем, - твёрдо отозвалась Фиалка. Её глаза бесстрашно глядели во тьму, хотя рука дрожала в его тёплой, сильной ладони. - В лесу с голоду не умрём: грибов насобираем, я маленький котелок взяла и эльфийские спички.
      – Я тоже спички взял и сеть для ловли рыбы.
      – Вот видишь! Я и лук взяла со стрелами, ты же помнишь: мы оба неплохо стреляем. На кого-нибудь поохотимся, - безмятежно отозвалась она. Для неё это было настоящее приключение. Она была не из тех, которые испугаются первой же холодной ночи или волка. Недаром девушка гордилась своими эльфийскими корнями!
      – Ты настоящая героиня, сказочная принцесса! - с восхищением произнёс он, заметно приободрившись. Да и волновался карлик больше за неё, чем за себя. - Красивая и смелая!
      Они взялись за руки, и пошли по дороге, укутанной тенями…
      Когда путники устали, Фроло нашёл уютную полянку, посреди которой рос старый дуб. Ему не хотелось привлекать внимание тех, кто будет идти по ночной дороге, но выбора не было, пришлось развести костёр. Ночь выдалась на диво холодной. Собрав сухие ветки, он чиркнул спичкой, и вскоре они грелись у костра. Фроло выудил из сумки взятые из дому припасы. Ему даже нравилась мысль немного облегчить сумку, тяжёлую, будто он вынес в ней все богатства своей избы. С каждым шагом сумка тяжелела, будто была заколдованной. Да и не привык Фроло таскать тяжести - его с детства считали слабосильным и не давали поднимать даже пустое ведро.
      Он накормил Фиалку самой вкусной едой: орехами, мёдом, белым хлебом - а потом поел сам.
      От дороги их отделял густой кустарник и Фроло надеялся, что он скроет их вместе с костром от возможных путешественников. Хотя Фроло и не верил, что кто-то будет пробираться по тракту среди ночи. Он почти успокоился, но вдруг вспомнил про ночных тварей, которые обожают ночные прогулки и не откажутся подзакусить двумя карликами. Добрая память припоминала историю с троллями, вычитанную из "Великой битвы", как карлик Бирмс в одиночку прошёл весь Чёрный лес. Почему-то вспомнились злые духи Могильников, дикие кабаны, волки и на закуску - большие хищные кошки с очень острыми зубами. А также орки с Моргультом.
      "Хорошенький способ заснуть: пересчитывать перед сном нечисть!" - с иронией подумал трясущийся от страха малыш. Он вынул меч из ножен и с отвращением на него посмотрел: в лучшем случае, плохо заточенный меч мог сгодиться как дубина.
      От костра остались алые угли, напомнившие Фроло глаза дракона и лаву.
      Карлик с беспокойством глянул на Фиалку: "Не терзают ли её ночные кошмары?" Но она спала, прижавшись к нему.
      "Ничего, - пытался подбодрить себя карлик, - поживём в Пригорье, зачем дальше-то двигаться? Или нам так уж срочно Могильники понадобились или Чёрный лес, где Бирмс сразился с пауками? Я работу найду, может, в трактире "Танцующий дракон… ". А потом мы там домик купим, поженимся. Затем нашим семьям напишем… попозже, когда успокоятся и соскучатся".
      И тут кусты раздвинулись, и к угасающему костру и засыпающему Фроло вышел кто-то, с ног до головы закутанный в плащ.
      Сперва Фроло принял его за видение сна.
      – Злой дух! - прошептал он в ужасе.
      – Где? - пришелец с не меньшим страхом оглянулся по сторонам. - Ах, это вы про меня… Нет, я не призрак, а вполне порядочный гном! - незнакомец вежливо поклонился и швырнул в угли пучок сухих веток, лежащий рядом. Затем снял капюшоном и ещё раз поклонился:
      – Простите за вторжение, я не хотел вас пугать. Но я озяб, хотел костёр разжечь, и тут увидел ваш.
      Фиалка мгновенно проснулась, выхватила у окаменевшего от неожиданности карлика меч и выставила лезвием вперёд:
      – Кто ты, отвечай!
      Ещё один поклон:
      – Трой, сын Трая, гном из Приморского королевства.
      Разгоревшийся огонь осветил молодое, безбородое лицо совсем юного гнома, его золотую цепь на груди и увесистый мешок за плечами. - У меня есть эльфийский чай, такого вы ещё не пробовали! Из сушёных листьев эльфийского дерева. Секретный рецепт эльфов, высший сорт! Только не прогоняйте меня: одному в лесу страшно, даже если ты и гном с топором, - он указал на мощный боевой топор, висевший на поясе. - И даже не так страшно, как скучно.
      Разглядев их при свете костра, он неудержимо расхохотался:
      – Карлики! Нет, детки карликов! Вы заблудились в лесу?
      Фиалка медленно опустила меч, но положила его рядом с рукой.
      – Не бойтесь, я не злодей, да и детей не обижаю.
      – Разве можно заблудиться возле дороги? - насмешливо произнесла девушка, пока гном доставал из мешка припасы и воду в большой фляге. - И мы вовсе не дети! Да и вы, позволю себе заметить, не старик, даже бороды у вас ещё нет!
      – Сейчас поужинаем, - примирительно заметил гном, дружелюбно улыбаясь.
      – А мы уже ужинали, - заговорил Фроло, сердясь на себя за испуг. "Надо же, принять достопочтенного гнома за зловещего призрака!"
      – А когда это карлики отказывались поужинать второй раз? - рассмеялся Трой. - Хоть вы и маленькие, но аппетит у вашего народа… Прямо как у моего. На ярмарках я часто вашего брата вижу.
      – А куда вы идёте? - совсем осмелела Фиалка, с жадностью разглядывая впервые в жизни увиденного гнома.
      – На ярмарку, кое-что продам. Лицо гнома погрустнело:
      – У меня отец болен. Хочу у эльфов лекарство купить, а это дорого. Да и страшно: лесные эльфы живут рядом с Чёрным лесом, поди, угадай, куда попадешь? Хорошо, если к эльфам, а не к Могильникам. Карту хорошую купить надо…
      Карлики поняли, что гному хочется излить душу, а кому лучше всего исповедаться, как ни первым встречным незнакомцам? Да и сон с них слетел при виде настоящего гнома! На ярмарки, где бывали и гномы, и эльфы их ещё не брали, считая малышами. Гном, ночью, вместе с ними у костра! Такое не каждый день случается! Можно и не поспать. Да и видел он наверняка больше, чем они за всю жизнь. И рассказать явно хочет.
      Вскоре чай был готов. Изящный гномовский чайничек, подвешенный над костром, закипел. Гость разлил чай в три железных кружки. Чай оказался действительно эльфийским: бодрил и навевал сладкие грёзы, улучшал настроение и согревал в холодную ночь. Фроло и гном развязали сумки и поделились припасами. - Что это? - изумилась Фиалка, с восторгом откусывая кусочек тонкого печенья. - Как вкусно!
      – Эльфийские галеты, - с гордостью заметил гном. - Великая и прекрасная Галана, - ну, вы её не знаете, эта такая эльфийская королева с золотыми волосами, - отплывая за море, оставила много полезных рецептов для эльфов. Конечно, у Высших они получились бы лучше… Но… чем богаты, тем и рады! Придают сил, защищают от зла. И вообще - полезная вещь в дороге! - хвалился гном. - Но ими могут торговать только эльфы. У них патент, подтверждённый королём Лайонеллом.