– А какой путь бывает полностью безопасным? Ведь на меня напали в моём любимом городке, прямо на улице, перед моим домом! Может быть, в лесу будет безопаснее.
      "И эльфов увижу… возможно", - с горящей в груди надеждой подумала она. Но не открыла ему своих сокровенных мыслей.
      – Я почему-то был уверен, что вы всё-таки уйдёте, - вдруг снова перешёл на официальный тон поникший мужчина. - И прошу о последнем одолжении, возьмите! - он поспешно, покраснев, протянул ей вынутый из-за пазухи кошель. - Нет, нет, нет! И не вздумайте отказываться! Иначе я перережу себе горло собственным кинжалом, а он тупой, так что будет больно! - мягко улыбнулся мужчина. - Прошу вас! Я сочту за честь, если вы примете мой подарок.
      Мужчина умоляюще глядел в её глаза, пока Варна не решилась, и не протянула красивую белоснежную руку. - Спасибо, - прошептала она. - Впервые беру милостыню.
      – Это не милостыня, это дар от горячо любящего вас человека! - горячо возразил он, искренне глядя ей в глаза. - К тому же я чувствую себя виноватым: ведь это из-за меня матушка выгнала вас из дому. Так вы принимаете мой подарок?
      – Да, я ведь уже его взяла, - отозвалась смущённая Варна, пряча кошелёк в мешок, притороченный за спину, куда раньше отправила подарок Барлимана.
      – Так это так… деньги… а я говорю про подарок. Эй, неси сюда! - обратился он к гному, успешно делавшему вид, что он просто вышел покурить у входа в таверну. Гном быстро спрятал трубку и поспешно схватил лежащий возле его ног небольшой свёрток. Осторожно размотав синюю ткань, он продемонстрировал девушке отлично сработанный кожаный пояс с прикрепленным к нему мечом в серебряных ножнах. Рукоять меча была украшена жемчугом и отливала синевой знаменитой гномьей стали. Варна просто потеряла дар речи, изумлённо дотрагиваясь до этого великолепия. - Чистая работа, - заметил гном, ревниво наблюдавший за её движениями и мимикой. - Сам ковал! Для друга почему бы ни постараться? Ведь для деревенских дурачков обычно сойдёт и простая, грубая ковка. Они не отличают простой меч от ВЕЛИКОГО меча! Хотя… ладно, что уж там лукавить, - гном погрустнел. - Не моя эта работа. В Могильнике достал, чуть жизнью не поплатился. Правда, эти вещи считают нехорошими, проклятыми. Но… я вот недавно с ярмарки вернулся, из Городка-на-Холме, по дороге встретил очень милую пару: двух сбежавших из дому карликов! Влюблённая пара. Так я им серебряное ожерелье на свадьбу подарил - оттуда же. Вроде ничего плохого с ними не сталось, правда, я их на следующее утро и покинул - на ярмарку спешил. Странно, но я только этот меч и нашёл, обычно в Могильниках полно оружия… их же, царей этих, в старину с оружием всегда хоронили. Но сейчас… словно корова языком слизала! Одни украшения - и на том спасибо! А пояс - его я действительно сам делал.
      – Очень красиво! - искренне восхитилась Варна, плохо понимая сбивчивые объяснения гнома. Она была не слишком суеверна, и нечисть из Могильников ей по ночам не снилась, в отличие от некоторых других особо впечатлительных существ. Особенно тех, чьи дома как раз смотрели своими окнами на эти самые Могильники. - Но я не могу принять ещё и этот подарок! К тому же - я не владею оружием.
      – Ну, те три разбойника на своей шкуре почувствовали, как ты им не владеешь, - усмехнулся в поседевшие усы Джон Вэльнус. - Бери, подарки я назад не принимаю. Хочешь, на землю кинь, хочешь - себе возьми. Но я уже к нему не притронусь. Он бережно взял её руки в свои и поцеловал. - Береги себя! - проникновенно глядя в её прекрасные глаза, попросил он. - Да сохранят тебя добрые боги! - он удалился быстрым шагом, чтобы она не передумала и не отдала ему подарки.
      – Помочь? - гном ловко приладил пояс на её талию и застегнул. - Вот так, - одобрительно заметил он, разглядывая девушку с разных сторон. - Пряжка - из чистейшего золота, на нём герб моего рода, уж не побрезгуйте, о прекрасная из Дивного народа! Трор, сын Тарна, к вашим услугам! - гном низко поклонился. - Разумеется, Джон сообщил мне, для кого готовит сюрприз, так что я уж расстарался!
      Варна молча обняла гнома, отчего тот едва язык не проглотил, кивнула, и со слезами на глазах последовала к выходу из города. Варну охватило ужасное ощущение потери, горло словно сдавила сильная, безжалостная рука.
      Она вышла, провожаемая изумлёнными взорами стражников, которые караулили ворота.
      Вскоре девушка свернула с обычной торговой тропы и вошла в заколдованный Чёрный лес.
      Лес и Могильники, щерившиеся страшными зубцами стен, словно острыми зубами хищника - вот что наводило панический ужас не только на горожан Пригорья, но и на всех остальных, даже тех, кто не прочёл ни одного тома "Великой битвы", и из принципа не слушал страшных легенд. Одного взгляда на эти "достопримечательности" хватало, чтобы эльфы, люди, карлики и даже орки старались оказаться как можно дальше, переходя с неспешного шага на паническое бегство.
      "Если я доживу до конца этого пути, то я действительно сильная!" - подумала Варна, стараясь держать себя в руках и не поддаваться страху. На душе было тяжко и гадостно. Даже страх перед Могильниками не мог пересилить внутренней боли, которую причинила ей мать и знакомые люди, осудившие её за убийство разбойника и другие "мерзкие поступки", которые сами же и выдумали.
      Она шла по осеннему, уже холодному лесу, стараясь не оглядываться на городок, где она выросла, на возделанные поля, кипы сена, на крыши двухэтажных домиков, где так мирно и спокойно жилось. Кольца дыма, выходившего из труб, почему-то вызвали новые потоки слёз.
      Она сошла с дороги и углубилась в лес. Чёрный лес, где когда-то странствовал великий карлик Бирмс, а теперь его призрак, по слухам, насылал страшные чары на путников, поэтому все, даже разбойники, предпочитали широкий и вполне безопасный от чар тракт - торговый путь. Но Варна больше боялась разбойников, чем неведомых зверей и призраков Чёрного леса. К тому же, в своё время Бирмс очень постарался, уничтожив почти всех громадных, говорящих пауков, - самых страшных обитателей леса. Остались только злые деревья, которые смыкались над головами ищущих через лес, и в лесу было темно и сумрачно, духота наполняла эти своеобразные туннели из старых веток, сплетенных друг с другом, как ладони врагов, умерщвленных в разгар битвы. Где-то всё ещё продолжал свою злобную жизнь Старый Дуб, управляющий всеми деревьями леса. Но добрый лесной чародей, Том, запретил старому дереву безобразничать. И теперь Дуб просто злился, насылая чары на путников, но не смея топить их в водах Хрустальной реки или заживо хоронить под внезапно обрушившимся деревьями, которые раньше очень даже просто могли свалиться на голову несчастным путешественников.
      Но это не значит, что Чёрный лес стал полностью безопасным. Просто опасностей стало намного меньше.
      Варну грела мысль, что где-то в этом лесу до сих пор живут тёмные эльфы - в их царство когда-то проник Бирмс с волшебным кольцом, дающим власть над миром. Кольцом, когда-то украденным у Чёрного колдуна. Правда, управлять миром - и кольцом - мог только сам колдун, что делало волшебную игрушку совершенно бесполезным куском золота для остальных. К тому же вреднючее кольцо так и норовило вернуться обратно к своему владельцу, притягивая всех злых существ на расстоянии десяти километров. Так что передвигаться с кольцом в кармане было сущим безумием и очень эффективным способом самоубийства. Однако карлик Бирмс это сделал, что и помогло другим, более сильным рыцарям и волшебникам уничтожить злобного чародея.
      Но мир и покой не настали, как обещали древние легенды. Просто злые и добрые (по людским меркам) боги устроили временное перемирие, чтобы отдышаться перед новой схваткой. А время для богов течёт гораздо медленнее…
      Варна знала эту легенду: как-то в трактире останавливался потомок карлика Бирмса, который достиг вершины карьеры, став царским советником. Карлик Грим Бирмский и поведал ей, чуть ли не дословно, предания "Великой битвы". Варна изумилась, воочию увидев, что кто-то смог заучить на память все сто томов. Но для Грима это являлось делом чести и родовой гордости. В его семье - которая до сих пор жила при дворе - существовало предание, что каждый представитель клана просто обязан выучивать все сто томов на память, или всё их богатство и власть мгновенно испарятся… Как некоторые эльфийские драгоценности, которые прекрасны только ночью, а днём превращаются в корни деревьев и сухие древесные сучья. А драгоценные алмазы становятся обычными камешками. Эльфы всегда заготавливали поддельные копии своих сокровищ на случай кражи и войн.
      Варна очнулась от воспоминаний, и подумала, что уже успела углубиться в Чёрный лес… но, оказалось, что она каким-то образом сделала круг, и снова вышла на Могильники, будто они притянули девушку - как по слухам они притягивают одиноких путников.
      Ей стало страшно, когда она очнулась от своих грустных дум и увидела зловещие серые стены прямо перед собой. Вечерняя прохлада превратилась в ледяной холод, какую-то не излившуюся тоску, тихой мелодией врезавшуюся в мозг.
      Скорбь охватила её, чужая тоска, тоска по жизни, по солнцу. Злоба, ярость, ненависть к живым. Она ощутила это так ясно, словно прочла свои собственные мысли.
      Чужая сила заставила её приблизиться и коснуться ледяной, серой, как густой туман, стены. Случайно посмотрев на свою руку, Варна увидела, что она сияет, почти как эльфийская звезда.
      "Значит, во мне действительно есть эльфийская кровь!" - с восторженной радостью подумала она. Счастье, переполнившее душу, на миг приостановило действие чар Злых духов, поджидавших её. Духов неуспокоенных древних королей, чьи руки постоянно омывались чьей-то кровью. Даже смерть не смогла принести им покоя. Даже после гибели они жаждали чужой крови. Раньше подданные приносили им кровавые жертвы, возле зловещих могил. А потом, когда эти народы вымерли и древние обычаи забылись, души умерших королей научились сами добывать себе кровавые жертвы, которые продлевали им их Послежизнь.
      Но, ощутив, что добыча почему-то не идёт к нему, Дух сам вышел наружу, сотканный из серебристо-серого тумана. Серый призрак воина в доспехах, сверкающих серебром и золотом. Он занёс над ней меч с алмазом, блистающим на рукояти.
      – О, Этулин! Светлая королева, прекраснейшая из богинь, защити меня! - громко воскликнула Варна, падая, как подкошенная. Ей удалось упасть на колени, а не ничком на землю, хотя её давила к земле чужая, сильная воля. Девушка последним усилием вытащила из ножен меч - он засиял - и ткнула в грудь призраку.
      Призрак завыл и исчез - каким-то образом клинок сумел воздействовать на бестелесное, но от этого не менее опасное существо. Если в Духах древних королей и были какие-то положительные стороны, то они заключались в том, что Призраки никогда не покидали свои могилы и не расхаживали по окрестностям. Было приятно, что они не шлялись ночами по местным барам. А то ночной жизни в городке пришёл бы конец. Конечно, приятно и почётно иметь за своими стенами такую надёжную защиту границ, как старинные могильники, отпугивающих возможных захватчиков не хуже драконов, но совсем неприятно, когда древние потусторонние твари вмешиваются в твою личную жизнь.
      "Меч, выкованный для борьбы со злом", - сделала вывод Варна, падая в обморок. "Гуронский клинок, или меч, выкованный эльфами!"
      Судьба работала сверхурочно - меч оказался волшебным!
      Она так и лежала, как мертвая, живая лишь по счастливой случайности, прекрасная, как лунный свет, освещаемая собственным слабым сиянием и светочем меча, прижатого к груди.
      Варна очнулась только утром и сразу же побежала прочь от гиблого места. Её удивляло, как она не погибла в Могильниках. Она быстро бежала по вороху золотисто-бронзовых листьев, покрывших землю, как цветастый ковёр.
      Внезапно Варна провалилась в глубокую яму и ощутила, что упала на что-то или на кого-то. На чужую теплоту, словно грудью на тлевшие под спудом угли. Варна начала снимать листья с того, на ком она очутилась, дрожа от ужаса. Богатое воображение рисовало зловещие картины: спящий дракон, умирающий рыцарь, орк, или, на худой конец, какой-нибудь дикий зверь.
      Сначала она увидела… голову. Прекрасную голову с сомкнутыми губами и закрытыми глазами. Затем из-под убранных листьев показалось тело.
      Сердце Варны чуть не разорвалось от восторга и ужаса. Подобного накала эмоций она не ощущала никогда в жизни. Она рыдала, не сознавая этого, долго рыдала на груди прекраснейшего в мире существа. Плакала и молотила кулачками по груди застывшего, как мраморная статуя, создания. Существа, на лице которого застыл глубокий, нечеловеческий покой и глубочайшее страдание. Сквозь пелену слез, Варна разглядела черты спящей - или мёртвой - молодой женщины с чёрными, как сама ночь, волосами, белоснежной, как утро, кожей. Губы алели, а длинные ресницы казались крыльями мрачных птиц.
      Она никогда не видела подобной красоты, даже во сне, даже в своих фантазиях, уходящих далеко от мира.
      "Она замёрзла в лесу… умерла. Или… жива?"
      Безумная надежда придала смысл её движениям, - она попыталась растолкать её, кричала что-то ей в уши, толкала в грудь, затем, не выдержав громадного одиночества, нахлынувшего на неё, подобного тому, как если бы она узрела божество, но мёртвое, - она изо всех сил ударил спящую по лицу. Красный отпечаток её ладони показалось ей святотатством, к тому же, спящей (или мёртвой?) красавице пошло бы абсолютно всё, даже раны и увечья. Даже разрезанная на куски, она сохраняла б своё совершенство, как бесценная статуя в обломках.
      Присмотревшись, Варна увидела, как грудь женщины поднимается и опадает, а значит - она жива, она дышит!
      Охваченная отчаяньем и безумьем, Варна выхватила кинжал и устремила его в грудь женщины.
      – Проснись, или засни навеки! - крикнула она, не помня себя, ощущая только биение собственного сердца - и вонзая клинок. Но… клинок отскочил от груди спящей, словно она была в кольчуге.
      Долго, очень долго, практически до вечера, Варна тормошила её, эту странную спящую богиню. Кричала, пока не охрипла, пыталась нанести раны кинжалом, избить, но… бесполезно.
      Спящая была неуязвима и словно смеялась над ней, издевалась своим цепенящим равнодушием.
      Наконец Варна поняла, что спящая окутана мощными чарами, защищавшими её во время сна. На голове у неё была корона из белого золота, украшенная брильянтами и сапфирами, на пальцах и шее - бесчисленные украшения. Но Варна не осмелилась взять себе хоть одно колечко. Это было бы святотатством, надругательством над спящим телом. Она, поглощенная скорбью - ещё ужаснее - чем в Могильнике, выбралась из ямы, долго сидела на корточках, любуясь самым совершенным в этом мире лицом, а потом снова закидала её жёлтыми листьями, с чувством глубокой печали, будто засыпала землёй свежую могилу.
      Она уходила с тоской, охваченная печалью и безумием. Ей чудилось, что всё, что было в её жизни прекрасного и сладостного, умерло. Надежда на лучшее покинула девушку, будто она погрузилась во мрак подземной пещеры, где собиралась заживо себя похоронить.
      Ведь самой большой её гордостью, самым большим счастьем, утешением в горькой жизни были сказки… и красота. Благодаря своей истинно эльфийской красоте она чувствовала себя не такой, как все. Особенной. Сказочно прекрасной, как героини любимых легенд. Но… она никогда бы не смогла соперничать с красавицей, спавшей в глубокой яме в волшебном лесу.
      Увидев берег реки Хрустальной, заросший камышами и лилиями, она вместе со всеми своими пожитками, не долго думая, от отчаянья кинулась в воду. Но в этом месте река была слишком мелкой. Варна встала на четвереньки, чтобы отыскать место поглубже, для более удачного утопления… когда увидела сверкающее под водой колечко. Она равнодушно накрыла его ладонью, уверенная, что при ближайшем рассмотрении "кольцо" окажется обычной ракушкой или камешком, сверкающим под солнцем. Но… кольцо оказалось настоящим: золотым, сияющим. Она надела его на средний палец правой руки. Ей даже показалось, что оно сжалось, приняв размер её тонкого пальчика.
      Но ей было не до кольца - она промокла, все её съестные припасы тоже. К тому же солнце скрылось за тяжелыми осенними тучами. Подул резкий, ледяной ветер, обжигающий холодом промокшее тело. Мокрая одежда повисла мёртвым грузом, отчего она замёрзла ещё сильнее.
      Выходя из воды, Варна заметила идущую к ней прекрасную женщину в зелёном платье, с длинными золотистыми волосами. Она была красива, но не могла сравниться с лежащей в яме красавицей.
      "Богиня… и её служанка", - почему-то подумалось ей. Варна мелко дрожала, её зубы стучали от холода, губы посинели. Топиться расхотелось.
      – Следуй за мной, девушка, - произнесла незнакомка приятным, нечеловечески мелодичным голосом, словно с ней разговаривала сама река. - Не бойся, я - дочь реки, Берилла, и жена доброго лесного волшебника Тома, хозяина этих мест. Красавица вгляделась в неё пристальнее. - Кажется, тебе срочно надо выпить горячего чая и немедленно переодеться, иначе ты простудишься, - заботливо добавила она. - Идём же скорее! - поманила Берилла белоснежною рукою.
      Варна поднялись с ней на холм, с холма заметила мрачные Могильники, вздрогнула, отвернулась, и увидела уютный деревянный домик с открытыми ставнями и дверями. Ветер играл золотыми и серебряными занавесками.
      Она вошла следом за хозяйкой, вспомнив про вежливость, низко поклонилась ей. На деревянном столике стояли свечи в массивных подсвечниках из малахита. Стол был накрыт для ужина. Пахло свежим мёдом, чаем из неведомых трав. Берилла провела девушку в баню, где та вымылась, зачёрпывая золотым ковшиком из двух больших кувшинов с горячей и холодной водой. Купание освежило её, придало сил, словно она отдыхала целую неделю. Помывшись, она обнаружила возле купальни мягкие, тёплые тапочки и длинное голубое платье. Она переоделась, вытерла волосы мягким полотенцем, и, встряхивая длинными влажными волосами, с улыбкой вошла в зал. За столом, весело болтая ногами в ботинках, сидел сам хозяин, Том. Легенды описывали старого колдуна, получившего бессмертие от богов, за что он поклялся охранять здешний лес и реку, как высокого мужчину обычного телосложения с густой белой бородой и загорелой кожей. Так он и выглядел: совершенно обычно. Но что-то такое таилось в его чёрных глазах, часто улыбающемся лице, сохранившее морщинки-смешинки… То, что с первой же минуты ясно говорило всем, что он - великий маг. Варна ощутила его чары. Рядом с ним весь мир менялся.
      Варна низко поклонилась и ему, ощущая восторг, ведь перед ней живьём сидел один из персонажей её любимых легенд! К тому же, казавшийся ей одним из самых симпатичных персонажей.
      – Приветствую тебя, о, великий, - произнесла она немного напыщенно, дрожащим от волнения голосом.
      – Когда это я стал великим? - заулыбался хозяин. - Давненько я новых газет не читал, может и пропустил эту сногсшибательную новость. Какое мне звание присудили? А может, и орден? - он хмыкнул. А я приветствую тебя, прекрасная дева из рода Дивных. Он встал и взял её за руку: - Какая удачная смесь! Человеческая кровь и эльфийская, опалившая тебя пламенем великих источников, рождающих серебряный свет и золотое пламя, которые всегда освещают наш мир днём и ночью. Легенды говорят, что эльфы - потомки богов Луны и Солнца, а также самой прекрасной звёзды. Это ведь одна семья! Луна и Солнце - породили звёзды. Среди них самой прекрасной была богиня Этулин. Она, в свою очередь, сотворила эльфов, подобных ей по красоте. Поэтому волосы эльфов сияют во тьме, как и твои кудри, - его голубые глаза, казалось, впивались прямо в её душу. - Твои дальние, очень дальние предки были прекрасны и мудры, они были великие в своём роду. Даже капля подобной крови придаёт невероятную красоту и мудрость человеческому созданию, которым ты являешься.
      Эти слова пролились бальзамом на израненную душу девушки. Затем он и вставшая из-за стола Берилла взяли её за руки и торжественно усадили на деревянное кресло за стол. Варна ела самые вкусные в жизни яства, запивая их вроде бы простой родниковой водой, но пьянящей лучше вина. Ей стало весело и хорошо, а главное - спокойно.
      – Опасно купаться в начале октября, - весело усмехнулся Том, и его алое, будто яблочко, лицо оживили веселые смеховые морщинки. - Что вы так яростно искали в глубине наших вод? Рыбу или жабу? А может, красивую лилию, чтобы украсить ваши дивные волосы?
      Варна покраснела, опустив голову:
      – Я пыталась утопиться, - мрачно пояснила она.
      – Зачем? - искренне удивился Том. - Жизнь - прекрасна и удивительна. Какие несчастья заставили столь прекрасную деву стремиться в ледяные воды? Разве что несчастная любовь.
      Варна сбивчиво рассказала обо всём, вновь ощутив сумасшедшее биение сердца, разрывающееся от страдания.
      Том помрачнел, его супруга тоже. - Хочешь, я расскажу тебе легенду, Варна? Она прекрасная и грустная. О предке нашего короля, Альтаире, победившего Тёмного чародея, вздумавшего сравниться с богами и покорить себе весь мир.
      Его супругой стала дочь эльфийского короля, Аэлевра, чья красота не уступала прославленной красоте богинь… Она поклялась, что погибнет вместе с ним, разделит смертную судьбу супруга. После смерти великого короля, смерти, час которой он выбрал сам, чтобы не встретить кончину сморщенным стариком… она, его прекрасная жена, самая прекрасная даже среди эльфов, равная богиням, долгие годы бродила по лесам, хотя её не встречал ни один из смертных, ни один из Дивного народа. А потом она заснула… на десять тысяч лет. И, возможно, проснётся, когда придёт конец этому миру, ибо наш мир не вечен! И дело даже не в том, что всякие разные чёрные маги постоянно хотят стать бессмертными, сравняться с богами, или, на худой конец, абсолютной власти. Может быть, её прекрасные глаза ещё раз увидят небо и солнце. А может, только луну и звёзды. Кто знает… ведь это просто легенда. А ты могла заснуть возле Могильников обманным сном, навеянным Призраком, жаждущим живой крови. Возможно, Дух хотел наслать на тебя такую тяжкую скорбь, чтобы ты себя убила… Кто знает? - лукаво добавил он, закуривая трубку. - Скоро придёт время, когда Могильники оживут… И семена древних кровей взойдут. Не всегда вырастает то, что садишь. Особенно, если дело не касается растений. Тяжко быть храбрым и мудрым тому, кто почти не имеет для этого сил и возможностей, подаренных кровью. Быть может, в твоей крови сохранилась лишь память о величии древних. Однажды тебе придётся стать сильной, стать мудрой… и выбрать сторону, на которую ты станешь. А выбор будет нелёгким. Трудно отличить свои тайные мысли от внушений Зла. К сожалению, Зло ни исчезает до конца, только затаивается - это ведь бог, а боги вечны! А потом пробуждаются всходы в сердцах людей… гномов и эльфов, и карликов, конечно же, ведь они тоже люди.
      Варна слушала его, как зачарованная, даже забыв про еду.
      – А впрочем, о чём это я? Опять стариковскую блажь несу. Он снова хитро прищурился: - Тебе, гостья, пора спать. Ты слишком устала за последние дни. Спи, в моём доме отдохнёт твои душа и тело. Спи, и не бойся ночных теней. В окна моего дома заглядывает только ветер, звёздный блеск и солнечные лучи. Злу не пробраться сюда, ибо мне дана над ним власть… но только в пределах моего царства!
      Берилла взяла свечу, Варне показалось, что её пальцы прозрачны, хрупки, как тончайший фарфор, и сквозь них пробивается свет. Прекрасная хозяйка провела её в комнату, где Варна заснула так спокойно и крепко, как никогда.
      Она поняла, что попала в обитель богов. Только эти боги жили на земле, а не в далёких небесных замках. И эти боги не стремились к поклонению и чужим молитвам. Они охраняли Чёрный лес, Могильники и Хрустальную реку, дающую жизнь Пригорью и многим другим селениям.
      И их могущество было ограниченно, так как они не были верховными божествами, вершащими судьбы мира. Но они могли ей помочь, в этом она была уверена!
 

***

 
      – Эй, Том, принимай-ка гостей! - раздался властный, неизмеримо прекрасный голос, и кто-то постучал в дверь. - Волшебник, ты, никак, спишь? Разве забыл, что мы собираемся у тебя каждые три года?
      – Как же, забудешь вас, - деланно сердитым голосом заговорил Том, вскакивая и открывая ворота. Он уже давно не спал, сидя на скамейке возле дверей и ожидая давних знакомцев. - Вечно приходите спозаранку, спать не даёте! Жена, буди гостью, нечего ей завтрак просыпать! Потому что, если я знаю своих новых гостей - а я их знаю очень давно - нас ожидает великолепный пир!
      Варна и сама встала спозаранку, и с удовольствием слушала пение птиц, улыбаясь. Безумие покинуло её, она ощутила освобождение и обновление, как сломанное дерево, пустившее новые побеги весной. Она быстро вскочила, и вскоре к ней торопливо вошла Берилла, уже свежая, умытая и одетая в изумрудное платье с золотым поясом. На её плече сверкала сапфировая брошь. В нежных ручках хозяйка держала белое платье редкостной красоты, расшитое брильянтами и жемчугом. К нему прилагались беленькие туфельки.
      – Ты уже встала? Одевайся скорее, к нам дорогие гости пришли!
      – А я… не помешаю? - внезапно смутилась девушка, пока Берилла - богиня реки - помогала ей надевать роскошное платье. - Это платье… оно так прекрасно. Его пристало носить принцессе, а не мне, - с грустью заметила Варна. - И это я должна служить тебе, а не наоборот!
      – Оно тебе очень идёт. К тому же мы… мы любим помогать страждущим. Тем, кто потерял себя, - богиня улыбнулась ей не менее лукаво, чем Том, многие века успешно маскирующийся под обычного мага. - А требовать кого-то нам служить… Не в наших обычаях! Запомни раз и навсегда: это мы помогаем несчастным, а не наоборот! - Берилла усадила девушку перед зеркалом, взяла золотой гребень и начала расчесывать её волосы. При каждом прикосновении белых ручек к густым волосам, они начинали сиять, как лунные лучи. Берилла что-то шептала, прикасаясь к ним. - А если бы ты могла помешать нашей беседе, тебя бы не приглашали к завтраку, ты просто проспала бы до обеда… Неужели ты думаешь, что случайно появилась в нашем домике? - лукаво улыбнулась красавица. - Всё было предопределено. Уж мне-то не услышать лёгкой поступи Судьбы! Очень загадочная богиня - иногда кажется, что она ничего не делает, - а она поспевает всюду!
      Через распахнутые двери вошли трое: прекрасный эльф, принц Лесных эльфов, гном, - не из самых высокородных, но из самых мудрых, одних из тех, кто считал эльфов и людей друзьями, а не соперниками. И принц Гуронской империи, правнук самого Альтаира и эльфийской принцессы Аэлевры. Красотой он не уступал эльфу, более того, в его лице и жестах, а также в глазах, присутствовало величие незаурядного существа. Волосы принца лучились золотом, а глаза сияли, как брильянты. Корону заменял обруч из белого золота, так любимого эльфами, украшенный фигуркой орла, распростёршего крылья.
      Девушка застыла, онемев от изумления. Ей вдруг показалось, что она попала в какую-то древнюю и прекрасную легенду.
      – Приветствуем прекрасную хозяйку и не менее прелестную гостью, - поклонились они. Самый низкий поклон отвесил гном, отсалютовав боевым топором. Принц поцеловал дамам ручки, сначала Берилле, затем Варне. Она покраснела, склонившись в низком поклоне. Он пропустил её впереди себя, не спуская глаз с красавицы. Эльф, напротив, очень долго и недоверчиво разглядывал её, хмуря светлые брови. Он положил в угол свой лук и колчан со стрелами.
      – Что же ты, друг эльф, так медленно передвигаешься, словно месяц питался одним хлебом без соли? - с добродушной насмешкой спросил гном. - Кстати, красавица, позволь представится: Треор, сын Тлоина, гном из Приморского королевства. Не обращай внимания на название: море от нас далековато, хвала богам. Меня вечно укачивает. Это эльфы любят, когда много воды. Нам же, гномам, и горных речушек достаточно, - он добродушно заулыбался.
      – Меня зовут Варна, - прошептала она еле слышно, чувствуя себя как во сне. - Я просто… бедная девушка, дочь трактирщицы, своего отца не знаю, но полагаю, что он был эльфом.
      – В вас есть эльфийская кровь, - безапелляционно заявил эльф, с мрачным видом входя в зал и садясь поближе к принцу. - Как я понял из ваших слов - по отцовской линии… Кто ваш отец? - с явным любопытством спросил он, скрещивая пальцы, на которых сверкнули драгоценные перстни. - Я ещё не встречал человеческой девы с подобной красотой. Правда, встречаются и земные девы, без малейшей примеси наших кровей, которые также хороши, как и наши красавицы. Помню, была одна принцесса при дворе короля Альтаира, человеческой расы, но красотой своей затмевала утреннюю зарю. На лице эльфа появилось мечтательное выражение. - Но она давно умерла. Вот единственный недостаток земных дев - они слишком быстро стареют… и умирают.
      – Спасибо за комплимент, - щёки Варны вспыхнули ярким румянцем. - У моей матери был большой выбор… мужей. К счастью, моим отцом стал эльф, жаль, что она не записывала имена своих многочисленных… поклонников, - немного резко ответила она. - Так что имя моего отца я вам не назову - я и сама его не знаю.
      – Извини, - лицо эльфа смягчилось. - Я был бестактен. Просто подобные союзы встречаются так редко! На самом деле. Позволь представиться: Эльве, из народа Эльфов Лунного Света. - Просто… ты меня изумила. Смею заметить, приятно изумила! Человеческая душа в эльфийской оболочке! Давно такого не видано!
      – Давайте-ка лучше садиться за стол, - приказал Том.
      Гости поспешно доставали припасы из многочисленных сумок, снятых со спин усталых коней, знаменитых вороных скакунов. Том и Берилла опустошали собственные кладовые.
      – Том, дорогой друг, ты же знаешь, наша беседа будет долгой… и важной, - гном скосил глаза на девушку. - Не спорю, леди прекрасна, но стоит ли таким очаровательным ушкам слушать про наши проблемы?
      – Стоит, Треор, - властно заявил Том. - С этого мига судьба леди Варны связана с вашими судьбами… и с будущим нашего мира. Прозвучало слишком торжественно… и нереально. Так, по крайней мере, показалось измученной девушке.
      – А может, я всё-таки пойду? - тихонько спросила она, чувствующая себя очень неловко в такой знатной компании, порываясь встать со стула. Но Берилла придержала её за пояс. - Сиди и слушай, - тихо, но властно приказала она ей. И девушка повиновалась.