"Это - моя рука! И только я одна распоряжаюсь ею! - гневно воскликнула она тогда, в тот роковой час. Но даже сейчас, ощущая всей шкурой последствия своего поступка, она понимала, что всё равно бы так поступила. " А вы - слишком стары для меня!"
      "Я могу объявить войну твоему отцу! - брызжа слюной, верещал уродец, сжимая корявыми, проросшими седыми волосками пальцами свою трость.
      "Это - как вам угодно! Посмотрите на себя - вы ходите с трудом даже с тростью! Вас уже могила ждёт! - почти в истерике вопила она".
      Вспоминая свою реплику, девушка невольно улыбнулась.
      "Но ты умрёшь первой!" - вне себя от бешенства заорал старик и швырнул в неё тростью.
      Ловко увернувшись, она подняла упавшую трость - её буквально распирало от омерзения и ярости - и изо всех сил швырнула её владельцу. Точнее, во владельца.
      Недоумённо выкатив глаза, король Брэм встретил свою смерть - огромный алмаз на верхушке трости разбил его череп.
      Люмис вспомнила свой дикий крик: восторга и страха, как она в исступлении боролась со слугами Брэма, затем ей на помощь бросились её верные слуги, прибежала сестра со своим женихом, и тут же упала в обморок при виде трупа.
      … Затем её заточили. "Добрый" отец объявил народу и Сьюзи, что Люмис сошла с ума. По-своему она даже понимала папу: ему оставалось либо казнить дочь, либо заточить. Навсегда.
      "Но я не желаю всю жизнь гнить в тюрьме!" - с яростью подумала девушка, сжимая кулачки и останавливаясь.
      Она дошла до домика лесника, сейчас пустующего. В нём она прятала своего коня и мужскую одежду, когда охотилась тайком от отца, сестры и слуг. Только один верный слуга приходил ухаживать за лошадью, тот, кому она сделала много добра. Но в окнах горел свет - это могла быть ловушка. Если он её предал…
      "Я рискну", - решилась Люмис от отчаянья. "Всё равно мне больше некуда идти, назад я не пойду, а без одежды и оружия я всё равно далеко не уйду".
      Решимости ей придало то, что она здорово замёрзла. Она резонно подумала, что голая, красивая женщина - желанная добыча для любого мужчины. А также дикого зверя в лесу. Сейчас у неё хотя бы были силы для борьбы. А через несколько часов на холоде с ней могу сделать всё, что захотят. Любой, кто пожелает.
      Девушка тихо подошла к домику, стараясь не наступить на какую-нибудь ветку, и осторожно заглянула в окошко. На кровати лежал молодой, довольно красивый парень с длинными каштановыми локонами. Он лежал в небрежной позе храбреца, который одинаково спокоен и в своём доме, и в чаще леса. Рядом с ним находился обнажённый меч - молодой мужчина был наготове. Возможно, ждал врага. Люмис понадеялась, что не её.
      Возможно, она бы никогда не решилась войти, если бы знала его, но парень был ей совершенно незнаком.
      Постучав в двери, она вошла, щурясь от света камина и медного подсвечника; попыталась обворожительно улыбнуться: - Можно войти?
      Парень был красив, и её совершенно не пугало возможное изнасилование.
      – Кто ты? Ты эльф или лесная фея? Дриада или русалка? Ты не можешь быть обычной девушкой - обычные девушки не так красивы, и не ходят ночью по лесу почти голыми.
      Его взгляд жадно шарил по её почти полностью обнажённому телу. Она проследила за его взглядом, и покраснела: раньше ей не пришло в голову себя осмотреть - решётка, острые сучья в лесу, - практически лишили её тонкой сорочки.
      – Нет, русалки с хвостами, а у тебя довольно миленькие ножки, хоть и изрядно поцарапанные, - продолжал гадать юноша, склонив голову набок. Его ореховые глаза с золотистыми искорками пристально изучали девушку - холодно, без эмоций, несмотря на игривый тон.
      – Нет, я не русалка, и не чудище морское, а обычная… принцесса, - она невольно задрала подбородок, выпрямившись. - Тут, в стойле, должен находиться мой конь, и ещё я хочу переодеться… А в этом шкафу храниться моя одежда. Надеюсь, ты не меня подстерегаешь? - небрежно кинула она, наблюдая за его реакцией. Она почему-то не доверяла этому мужчине. Ей казалось, что незнакомец вполне способен убить её.
      – А кто тебе сказал, что я кого-то подстерегаю? Он перевёл взгляд с её груди на обнажённый меч, лежащий на одеяле: - А, вот в чём дело… Нет, я никого не жду, но враги всегда приходят незваными. Я заблудился, нахожусь в чужом краю, естественно, я должен быть настороже. Вдруг неожиданно вернется хозяин этой чудесной хижины и обидится на незваного гостя?
      Наконец она решилась переступить порог - животворящее тепло камина и свечей притягивало оледеневшее тело, которого она почти не чувствовала, замёрзнув в этой ранней осени. Люмис подошла к камину, протянув руки к огню, но, не спуская с него взгляда.
      – А за тобой кто охотиться? - поинтересовался он, садясь на кровати.
      – Я убила своего жениха, ты, наверное, слышал эту историю. Про бешеную принцессу Люмис. Так вот - это я.
      Она сама не понимала, зачем рассказывает ему всё о себе. Возможно, хотела предостеречь? Намекнуть, что она не самая лёгкая добыча? - Меня заточили, но я удрала.
      – Слышал, значит, ты и есть принцесса Люмис, - чуть насмешливо произнёс парень.
      – Да, это я и есть, - тяжело вздохнула она, не оборачиваясь. - Неприятно быть на моём месте, правда? Так что, можешь не нападать на меня напрасно - у меня ничего нет. Отец за мой выкуп не даст тебе ничего.
      – Я не грабитель, - незнакомец не обиделся, он просто пояснял. - Я много слышал о твоей красоте, ты и вправду прекрасна, и очень храбрая девушка. Я тоже изгнанник, и могу тебе помочь, если ты примешь помощь от просто рыцаря. Я не принц, леди! Но я готов вам помочь, пока нам по пути. Ты знаешь, что этот лес зачарован? Без надёжного проводника тебе не выйти из него: ты погибнешь, или раньше, или позже.
      – А ты, значит, надёжен, как скала? - усмехнулась она, обнимая себя руками, растирая заледеневшие плечи и руки. - На тебя во всём можно положиться?
      Лицо парня угрожающе исказилось, глаза потемнели: - Нет, я не герой. И не благородный рыцарь. Когда-то я был простым оруженосцем, пока не умер мой господин. Других господ я больше не хочу. Но я люблю новые приключения. Если ты меня боишься, то иди в лес сама.
      – Не хочу! - быстро отреагировала она, резко оборачиваясь. - Я пойду с тобой, мне всё равно, кто ты. И я уже не принцесса…
      – Ты до смерти останешься принцессой - воспитание, - с некоторой грустью сказал незнакомец. - Ты всегда будешь восхищаться храбрыми рыцарями, которые ради дам жертвуют жизнью. Тебе всегда будут нравиться дорогие одежды, вышколенные слуги, драгоценности, поклонение.
      – Итак, моё имя ты знаешь, - как зовут тебя? - по-деловому спросила Люмис, открывая шкаф и начиная в нём рыться.
      – Может, сначала переоденешься? Меня начинает волновать твой вид - я же всё-таки мужчина… Какого бы происхождения я ни был. Я могу выйти на улицу - комната тут одна.
      – Просто отвернись, - попросила Люмис, и когда он отвернулся, вынула из шкафа теплую мужскую одежду. Она быстро переоделась, краем глаза наблюдая за спиной незнакомца; её охватило приятное тепло. В одежде она чувствовала себя более уверенно и защищено.
      – Можешь поворачиваться.
      Мужчина повернулся и застыл с удивлённой улыбкой: - Тебе идёт, очень!
      – А сейчас, если хочешь мне помочь, собирайся в дорогу! - скомандовала она, ощутив уверенность от его жадного взгляда. Она была убеждена, что, пока незнакомец её хочет, он от неё не уйдёт, а будет ей помогать.
      – С удовольствием, леди! - парень легко соскочил с кровати, вложил меч в ножны. - Кстати, я всё ещё не представился, а в такой длинной дороге, которая нам предстоит, это просто необходимо: - Джонатан Вейс! Можете пока считать меня своим рыцарем, - он криво усмехнулся.
      – Куда отправимся, Джонатан? - беспечно спросила она, стараясь продемонстрировать своё бесстрашие. Она разыскала в глубине шкафа свой меч с серебряными ножнами, и прикрепила его к поясу.
      – Куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда, - пожал он плечами. - Я же правильно понял твоё желание?
      Отблески камина позолотили его кожу и алые губы. Он действительно показался ей великим воином. Во всяком случае, существом значительным, а не скромным слугой, каким он хотел себя представить. - Я совершенно свободен на ближайшие месяцы. А ты умеешь обращаться с мечом? Или носишь его для устрашения?
      – Умею. А также с луком, шпагой и наглыми мужиками, - она выразительно осмотрела его с головы до ног. - Не думаю, что бы я с тобой не справилась, хоть я всего лишь слабая женщина, - она уверенно усмехнулась, покрутила головой, рассыпав по плечам густые чёрные волосы.
      – Я не наглый. Я очень женщин люблю.
      – Этого я и боюсь. Ладно, идём. У меня в кошельке много золотых монет, хорошо, что я запасливая. И всё же, что ты здесь делал, кого поджидал в этой избушке? Откуда ты пришёл?
      – Я - бродяга, просто брёл по лесу, зашёл в эти края, обнаружил весьма комфортабельную избу с уже приготовленными дровами и кое-какой едой. Кстати, еду нужно забрать с собой… ну и решил тут немного пожить.
      – Я помешала твоей хорошей жизни?
      – Немного. Но я не против - ты лучше любой избы. Даже с едой и дровами.
      Их взгляды встретились, соткалась волшебная паутина любви. Они ушли в ночь, держась за руки, чтобы больше никогда не вернуться в прошлое.
 

***

 
      Мария Золотарева проснулась гораздо раньше остальных, перевернулась на живот и долго смотрела на обвитые туманом маленькие домики, бескрайние поля, тихо покрывающиеся падающим снегом. На её душе, как никогда, было мирно.
      Внезапно на стекло плюхнулся толстый белый питон, - окно само собой открылось, и голова змеи постепенно просачивалась внутрь, явно направляясь к окаменевшей от ужаса девушке. Краем глаза, прибывая в шоке, Мария увидела, что Джэнис Уилкс заворочалась и открыла глаза. Повернув голову и увидев вытаращенные глаза соседки, она спросила: - Что такое? Неужели я такая страшная по утрам?
      – Змея! Ко мне лезет питон! - завизжала Мария, отползая от змеи по верхней полке, - её ноги свесились.
      – Вижу, что змея, но это не повод сваливаться с полки.
      – Может, мне с ней пообщаться? - язвительно поинтересовалась Мария, не спуская глаз с заползавшей на её полку змеи. Удав удобно устроился на подушке, свернувшись в кольца. - Никогда не видела, во-первых, чтобы змеи плюхались в окно, во-вторых, лезли внутрь вагона! Да ещё зимой! - истерически лепетала девушка, готовая спрыгнуть на пол. - Только не говорите, что в Англии это обычное явление!
      Старушка завернулась в шаль и заперла окно.
      – Ты что, не видишь, что это почтальон? Загляни в её пасть, там должно быть письмо.
      – Что?! Если это шутка, то, - не смешная! Лезть в змеиную пасть? Рукой? Я пока ещё с ума не сошла!
      – Иначе не получишь письмо, хотя бы протяни ей руку… может, она сама соизволит пасть открыть. Хотя вряд ли… эти твари такие ленивые! Извини, но никому, кроме тебя, она письмо не отдаст, и будет следовать за тобой, пока ты не заберёшь послание.
      Мария на минуточку представила себе повсюду ползущую за ней змеюку, и, решившись, протянула руку с открытой ладонью.
      Питон открыл пасть и, громко рыгнув, плюнул ей на руку письмом, а потом бесследно исчез.
      Разорвав золотистый конверт, Мария прочла выведенные золотом строчки: "Дорогая Мария, я рад, что твои странствия скоро завершатся. Сегодня утром ты увидишь Ацрум. Тебя ожидает много сюрпризов. И подпись: Геннадий".
      – Это мой шеф написал, - нервно заулыбалась она, - но за змею он ещё ответит!
      – Значит, письмо было очень секретным, - объяснила Джэнис, с интересом глядя на бумагу, - змея убила бы любого, кто захотел бы прочесть его вместо тебя.
      Дарина проснулась и заплакала. Анна вскочила, бросилась к дочери, лихорадочно целуя её щёки и волосы: - Доченька, тебе приснился кошмар? Не бойся, скоро все твои страхи останутся позади.
      – Твоя дочь почувствовала чары Ацрума, хотя до него ой как далеко, - пояснила Джэнис Уилкс, забыв о Марии, к её невероятному облегчению. Девушка не могла забыть странный сон, который ей приснился. Она не была полностью уверенна, что это был только сон.
      "Но ведь Дарине тоже приснился кошмар. Может, он сниться всем разноглазым, типа предупреждения, что в Ацрум с нашими зенками нам лучше не соваться?"
      Когда Золотарева спускалась с полки, полная тягостных раздумий, её провожал внимательный взгляд старой ведьма, словно она что-то знала о странный ночных событиях.
 

***

 
      Анна держала дочь за руку, та вцепилась в руку Джэнис, а та цепко держала Марию. Такой цепочкой они вышли на почти безлюдный, убогий вокзал, заметённый снегом; дворник в ушанке меланхолично работал лопатой, сгребая снег в огромную кучу и посыпая дорогу песком. Это был сизифов труд, так как снег всё шёл и шёл… нависал на небе серой тучей.
      Джэнис глянула на часы: - Уже скоро прибудет наш автобус, поспешим.
      Они быстро прошли через здание вокзала, холодное, белое, казавшееся моргом, тут торговали чем попало, воняло бедностью и грязью.
      "Точь-в-точь мой родной город!" - подумала Мария с тоской, которая внезапно обступила со всех сторон. Она вспомнила себя нищей девушкой, в вещах с чужих плечей, с неживыми, тусклыми волосами от плохого питания, и осунувшимся лицом.
      Она, заметив, что не смотря на спешку, Джэнис остановилась посреди вокзала, а к ней постепенно присоединялись другие люди, осыпая радостными восклицаниями, подошла к витрине. Мельком оглядев себя, убедилась, что выглядит прекрасно, одета - стильно, и вся сияет здоровьем, несмотря на страшную ночь; а в глазах прямо плещутся витамины. Мария поразилась, так как по утрам, будучи плохо выспавшейся совой, привыкла видеть себя серой, постаревшей, осунувшейся, со свежими синяками под глазами. В данный же момент она ощущала растущее нервное возбуждение, которое почти разрывало мозг на части, требуя движений, нагрузок, испытаний. В ней словно накапливалась энергия, требующая выхода.
      Уставившись на своё отражение в витрине, она случайно словила взгляд очень красивой девушки: один глаз которой был серым, а другой, - чёрным. Волосы незнакомки делились на белые, слегка золотистые, и чёрные, как вороново крыло. Незнакомка была слишком похожа на Люмис из кошмара, только взгляд её был не озлобленным, а усталым.
      – Что ты такое там увидела? - подошла к зеркальной витрине Джэнис. Люмис исчезла. Мария решила ничего не говорить о своих внезапных видениях.
      – На себя смотрю, что от меня осталось после поезда.
      – Нам нельзя медлить, - сурово произнесла старуха, и, схватив её за руку, повлекла за собой к толпе. - Видишь, все уже собрались. А автобус никого ждать не будет.
      За углом вокзала их ждал заснеженный автобус. Заплатив за всех странными бумажками, Джэнис усадила девочку с Марией на втором этаже. Марию удивило, что автобус битком забит, но второй этаж, где разместили их, был пуст. Все остальные расположились на первом этаже, в основном молодёжь - вылитые студенты: говорливые, пьющие пиво; они громко смеялись над неприличными анекдотами, слушали рок. Марии, глазевшей на них, они ничуть не напоминали будущих магов. Мария, отлично видевшая со своего места - странным образом пол казался прозрачным как стекло - увидела, что Джэнис со всеми ними в хороших отношениях, шутит как девочка. Она казалась помолодевшей. Золотарева ощутила себя парией, ей стало неприятно наблюдать за царившем внизу весельем, на которое её никто не приглашал; она отвернулась к окну. Протерев заиндевевшее стекло, увидела унылое здание вокзала в сугробах. Дарина молча пересела от неё, сев напротив.
      – Я тоже видела в витрине ту женщину, - неожиданно пробурчала она, сердито хмурясь. - И я знаю, кто она.
      – Мало ли кто: призрак, видение, просто проходившая мимо прохожая. Меня она не интересует.
      – Сейчас заинтересуешься! Смотри! - заговорщицки обернувшись по сторонам, девочка выудила из рюкзачка пачку карт. Точнее, картинок, очень похожих на карты, но без мастей. На картинках были изображены мужчины и женщины в причудливых одеяниях, и все, - с разными глазами.
      – Героини какого-нибудь сериала? - скучающе заметила Мария, невольно заинтересованная ими, возможно, потому что у всех них были разные глаза, как у неё. Однако стоило ей дотронуться до них, как картинки превратились в фотографии. А снимки казались живыми, хоть и были неподвижны; она даже видела, как ветер раздувает их волосы. Внезапно наткнувшись на своё изображение, девушка похолодела, впившись взглядом в своё лицо. Её пальцы побелели. На фотографии она держала в руке бокал с алым вином, позолоченным светом свечей; на ней было серебристое полупрозрачное платье, её двойник поставила ногу на ступеньку длинной винтовой лестницы и кокетливо улыбалась. Длинные золотистые волосы мерцали, чуть шевелясь, как водоросли, колышущиеся под водой. Под снимком готическими английскими буквами было выведено её имя.
      Пока она тупо пялилась на свою такую странную фотографию, Дарина вырвала у неё из другой руки остальную пачку, и, порывшись в ней, достала одну из картинок, затем протянула её Марии: - Смотри, вот она! Дарина коснулась картинки, чтобы та ожила: на фоне дремучего леса стояла Люмис в охотничьем костюме, и с мечом на боку в серебряных ножнах. Марии снова вспомнился сон про чёрных магов, которые сидели за столом, говоря о ней. Некоторых из них она узнала в колоде. Она не могла понять, что происходит, где кончается сон и начинается явь.
      – Это - Люмис. Её имя написано внизу, как и у всех. Она - чёрный маг! - со странным восхищением проговорила Дарина. - Надеюсь, она всё-таки украдёт меня! - воскликнула девочка в порыве обуревавших её эмоций.
      – Ты так хочешь, чтобы тебя украли чёрные маги?
      – Я хочу стать ведьмой, освоить чёрную магию, - что в этом плохого? - горячилась девочка, скривив от обиды личико. - Только моя недалёкая мамочка хочет меня защитить… от меня самой.
      – А разве быть ведьмой - это хорошо? - задала встречный вопрос сбитая с толку Мария, но у неё из головы не выходила собственная фотография в дерзком платье, в покоях, где она никогда раньше не была.
      – На самом деле это не так уж плохо, - Дарина пожала плечами. - Чёрная магия ничуть не хуже белой, а иногда даже сильнее. Проблема в том, что мы враждуем с чёрными магами. А всё почему? Потому что мы белые. Знаешь, иногда я не вижу в этом логики. Всё равно как постоянная вражда между протестантами и католиками.
      – Откуда у тебя эти картинки, почему на одной из них я? Или моя копия, - Мария засыпала её вопросами. У неё возникло стойкое искушение схватить Дарину за плечи и хорошенько потрясти.
      – Ах, картинки… Это школьная контрабанда… В школе магии, конечно. На них изображены всё чёрные маги, существующие на данный момент. Когда кто-нибудь из них умирает, на его карточке появляется… другой. Тот, кто займет его место. Магов всего тринадцать. Дарина исподлобья глянула на соседку: - Я так надеялась, что после гибели Катберга на его карте появлюсь… я. Но, появилась ты! А ведь именно я убила его!
      – Ты?! - поразилась Мария. - Но я полагала…
      – Что его отравила ты… я знаю. Я уже немного умею колдовать, тайком я прочитала учебник по чёрной магии, не самый новый, конечно… Но я смогла наколдовать яда поверх твоего снотворного… И всё даром? - причитала она, сжав кулачки. Слёзы катились по её бледным щекам. Её тельце затрепетало в рыданиях, носик и глаза покраснели. - Ты отобрала у меня всё, что я хотела получить! Можешь рассказать матери или Джэнис правду - мне всё равно! Хотя, я не думаю, что ты осмелишься… про Люмис ведь ты промолчала.
      – А если я порву свою карту?
      – Это ничего не изменит, от судьбы не спрячешься. Думаешь, белые маги не пытались? Пытались найти и убить претендентов, пока они не овладели магией… но, не смогли. Ты, я уверена, их очередная попытка. И тебя они тоже попытаются убить! Как Катберга.
      Мария вдруг поняла, что Люмис в поезде пыталась похитить её, а никак не Дарину. Правда, она не испытывала желания сойтись с чёрными магами, пусть даже её физиономия и красовалась на их карте.
      – Я тебе не верю! Ты просто злая, полоумная девчонка! - оттолкнув Дарину, Мария встала с кресла, и быстро пошла вниз.
      – Когда сойдёшься с чёрными магами, можешь передать им, - Дарина помахала в воздухе карточками, - что я стану самой лучшей из белых магов и буду охотиться на чёрных, до тех пор, пока они не примут меня к себе!
      – Ты сама только что говорила, что это - судьба. Если ты не внесена в летопись колдунов, то твои убийства будут напрасны, - неожиданно для самой себя промолвила она. А затем спустилась по лесенке вниз, затерявшись в толпе студентов. Ей было тяжко на душе, особенно когда она видела их счастливые лица, слушала беспечные беседы будущих магов. И чувствовала себя чужой. Шпионом. Собственное лицо на магической карте стояло перед ней, как немой укор. Несколько раз она замечала, или ей казалось, что она видит внимательный взгляд Джэнис, наблюдающей за ней.
      Не выдержав, она сама подсела к пожилой учительнице, заглянула в её чёрные глаза. Отвела взгляд, глянув в окно, где почему-то ничего не отражалось, кроме их размытых отражений. Ей хотелось поговорить по душам, но она не знала с чего начать. Ей почему-то казалось, что мудрые глаза колдуньи читают её сокровенные мысли.
      – Вы считаете меня злом? - наконец выдавила Мария, стискивая руки в кулаки. Напряжение навалилось на неё. Усталость.
      – Нет, девочка моя, - мягко, нежно ответила она, дотронувшись до стиснутого кулака Марии тонкой, сухой ладошкой. - Я думаю, что тебе придётся много пережить, пройти много дорог… В самой себе, прежде чем ты найдёшь себя. Свой путь. Я знаю одно - ты суждена Университету белой магии. Даже если ты его разрушишь.
      Голос женщины задрожал, у Марии защемило сердце:
      – Обещаю, на какой бы я не оказалась стороне, я никогда не уничтожу магический университет!
      – Не надо! - женщина подняла руку, грозно уставившись на неё. - Не надо обещать того, чего ты, возможно, не сможешь выполнить!
 

***

 
      Люмис сказалась больной, заперлась у себя в комнате, и снова заснула, хотя в комнату настойчиво стучался день. Скверные сны, сны про прошлое, продолжались, не оставляя её в покое.
      … Она стояла перед холодным лесным озером. Наступала осень, постепенно окрашивая листья в алые, багряные, оранжево-золотистые тона. Глубоко вздохнув, набрала в лёгкие побольше воздуха и нырнула в прозрачные глубины. Джонатан тем временем взбирался на высокую ель: - Дорогая, я вижу селение! - радостно вскричал он, когда она вынырнула.
      – Наконец-то мы выберемся из лесу! - с радостью воскликнула она. - Лес защитил нас от преследователей, но деревья мне уже надоели. Хочется увидеть людские лица для разнообразия. Думаю, меня уже давно никто не ищет. Она криво усмехнулась: - Им даже выгоднее считать меня мёртвой. При всей нелюбви ко мне, папочке было бы не слишком приятно меня вешать.
      – И мне хочется разнообразия, - тяжело вздохнул Джонатан. - Одна и та же женщина… Мне уже надоело.
      – Надеюсь, что ты пошутил, - помолчав, переваривая сказанное, наконец ответила она, вылезая из озера. Быстро набросив мужскую одежду на голое тело, подошла к нему. Её поразило, что он даже не пытался подглядывать, даже не смотрел в её сторону, а глядел куда-то в сторону, думая о своём. - Неужели скука может уничтожить нашу любовь? - тихонько спросил она дрожащим голосом, испытывающе глядя в карие глаза любимого. В их безжалостный янтарь. Иногда его глаза казались ей пустыми камешками, не выражающими никаких чувств. В такие минуты он казался ей далёким, безжалостно-равнодушным, как время. Ей хотелось крепко схватить его и не отпускать. Но она понимала, что насильно никто не сможет удержать Джонатана Вэйса.
      – Посмотрим, - пробурчал Вэйс, отворачиваясь, чтобы не встречаться с ней взглядом. - Будущего никто не знает.
      Они молча зашагали по узкой тропе, заваленной листьями, ветками и сухими иголками. Время от времени Люмис поглядывала на его красивое, ледяное лицо, стараясь понять обуревающие его чувства. Но, не смогла, слишком тщательно он их прятал.
      Вскоре тропинка расширилась, став дорогой, на которой можно было различить следы от телег, подков и следы пеших путников. Люмис вдруг вспомнила легенду, гласившую, что если сумеешь живым выбраться из леса - попадёшь в селение, из которого открыт путь в другие Миры… Правда, в другие Миры она не верила, считая их просто сказкой.
      Показались первые деревянные домики, первые крестьяне, исподлобья следившие за пришельцами.
      – Что-то мне не нравится их грозный вид, - прошептала Люмис своему любовнику на ухо. - Кажется, они готовы на нас напасть!
      – Не бойся, не нападут, хотя действительно очень хотят; им кажется, что мы - колдуны. Он тихонько рассмеялся.
      – Мне кажется, что ты и вправду колдун, - прошептала испуганная девушка. - Я помню, как ты дежурил возле костра однажды ночью. Я не могла заснуть, вдруг послышался вой волков - и волки выбежали к нашему костру. Я думала, что они сожрут нас, готова была завопить от ужаса… А ты просто что-то сделал, какие-то странные жесты руками, - и волки убежали. Хочешь сказать - ты не маг?
      Джонатан не ответил, только зашагал быстрее. Люмис не отставала. - Ещё я помню, как однажды ночью ты хотел меня убить, ты замахнулся кинжалом над моей головой - а я смотрела на тебя из-под ресниц. Но, ты так и не убил меня… Мне надо сказать тебе спасибо?
 

***

 
      И тогда он её бросил. Принцесса шла, словно во сне, с трудом держась на ногах - а её любимый уже куда-то скрылся, затерялся в толпе крестьян, идущих на рынок. Крестьяне хмуро косились на её богатую и грязную мужскую одежду. К ней подошла оборванная старуха в чёрной шали, сухая, как осенний листок. Она с хозяйским видом взяла её под руку.
      Люмис с недоумением глянула на неё, плохо соображая, что происходит, так поразил её поступок Джонатана. Она никак не могла переварить его внезапный уход без единого слова прощания.
      – Идём, идём, я очень давно тебя ждала, красавица. Великая, мужественная принцесса достойна перенять от меня мои знания! Она увлекала ошарашенную девушку за собой. Потерявшая самое дорогое - любовь, давно ставшая отверженной для семьи и своего народа, Люмис не стала противиться сумасшедшей старухе. К тому же, некая сила исходила от разноцветных глаз женщины: чёрного и серого; эта власть могла сломить и более сильную волю, чем её, ослабевшую.
 

***

 
      – Джэнис, ну и где же это великое здание - Университет Магии? Мы уже едим несколько часов - мне скучно! - возмущалась одна из студенток, белокурая хорошенькая куколка. Мария про себя подумала, что из неё вышла бы отличная модель, а не ведьма. Мария молчала, попивая из пластмассового стаканчика кофе, которым угостила её Джэнис. Она была не уверена, что ей так уж сильно хочется увидеть этот Университет. Она задумалась о Дарине, которая так и осталась наверху; Анна пошла к дочери.
      "Надеюсь, она сможет перевоспитать свою драгоценную дочку… до конца пути?" - подумала Мария, не особенно надеясь на подобную удачу.
      – Скоро приедем, моя дорогая, - Уилкс бросила на Золотареву загадочный взгляд. - А тебя, моя милая, встретят с особенной радостью!
      – Не думаю, - буркнула она, залпом допивая кофе и потирая озябшие ладошки. В автобусе становилось всё холоднее, студенты собирались в кучки, обнимая друг друга. Только она и Уилкс остались в гордом одиночестве.
      – Слушайте, престаньте делать вид, что я вам нравлюсь! - озлобленно прошептала она ей на ухо. - Я же знаю, что я для вас - как вошь на волосах! Как второй рог для Единорога. Надеюсь, ваши милые учителя не станут подвергать меня всяческим пыткам или убивать? Иначе я подам на вас в суд! Если да, то лучше ссадите меня по дороге.
      – Мы движемся в пустоте, которая смертельная для человека. В ней нет даже космоса и звёзд, ты задохнёшься и замёрзнешь! - прошелестела в ответ учительница.
      – Теперь я понимаю, почему здесь так холодно! А я думала - обогреватель сломался, - отозвалась Мария, невольно успокаиваясь.
      – Дорогая, если бы у нас сломался обогреватель - мы бы давно уже погибли от холода!
      – А вот и Университет, - радостно воскликнула растрёпанная светловолосая девушка в джинсовом костюме. Она поправила жемчужные фенечки на своих тонких руках, её пальцы нервно подрагивали, как лапки кошки во сне: - Я так волнуюсь… подумать только, Университет Магии! Она возбуждённо потирала ладони: - Это круче, чем фантастические романы! Даже, чем мистические.
      – Правда, жаль, что нашу магию можно применять только с большими ограничениями. А чёрную магию так вообще никогда! - пожаловался худенький, остроносый парень, похожий, по мнению Марии, на бухгалтера. - Магами мы можем быть только в Университете Магии.
      Мария почти не слушала их, вглядываясь в залепленное снегом стекло автобуса, которое наконец-то стало прозрачным. - Так где же Университет? - спросила она с нетерпением - сердце начало стучать чаще, дыхание перехватило.
      – Приготовься к прыжку в межпространственную дыру! - усмехнулась Лина, девочка с фенечками. - Пристегни-ка ремни, куколка! Девушка схватила её за руки.
      Не успев ничего ответить, она ощутила внезапное падение в пустоту, причём вместе с тяжёлым автобусом. Она сжала ладони Лины, готовая заорать.
      – Мы все умрём? - жалким, писклявым тоном пролепетала Мария, вжавшись в сидение.
      – Да нет же! Это обычный путь, - пояснила Джэнис с сочувствием. - Меня тоже всякий раз тошнит.
      Внезапно падение прекратилось, автобус слегка вздрогнул, а затем снова медленно поехал.
      Мария машинально очистила стекло от влажного тумана дрожащей ладонью, и невольно вскрикнула, но не от страха, а от восторга.
      На высоком холме, на фоне светло-синего неба и бледного кружка зимнего солнца высился громадный замок - дворец из белоснежного мрамора. Его башни гордо вздымались к небу. Марии он напомнил дворец бывшего губернатора Крыма "Ласточкино гнездо". Только этот дворец был гораздо больше и выше. И, конечно, прекраснее.
      – А ночью он светиться, как фосфор! - прошептала Дарина, спустившаяся с матерью к ним. Её разноцветные глаза восторженно сияли. - Правда, он прекрасен? Возможно, стать белой волшебницей - это не так уж плохо.