Действующие лица:

ПАШКЕВИЧ МАРИЯ СЕРГЕЕВНА – вдова генерала Пашкевича. На вид ей сорок пять лет, она одета во все черное, глубокое декольте украшено медальоном с изображением Сен-Жермена. Вдова держится уверенно, былая красота несколько разбавилась телесной пышностью, но тем не менее…

НАЧИНКИН ВАСИЛИЙ ПАВЛОВИЧ – статский советник. Маленький, с большой розовой лысиной, все время, спадающее пенсне, суетливые движения. Давно и сильно влюблен в Марию Сергеевну.

КЛЕСТИЦКИЙ АНДРЕЙ ПЕТРОВИЧ – Тридцать два года. Адъютант генерал Воронцова, подтянут, щеголеват, обладает зычным голосом и чрезмерно разросшимися бакенбардами.

ВАЛЬБЕРГ АРНОЛЬД ИВАНОВИЧ – Молод, двадцать семь лет. Служит в архиве, одевается строго, во внешности подражает Шиллеру, пишет оды.

МАДАМ ГЛУХОВА – Женщина абсолютно неопределенного возраста. Вся увешена вязаными ридикюлями, на голове старомодный чепец, на руках старая болонка.

МАТВЕЙ – Длинный, сутулый, мужик со всклокоченной рыжей шевелюрой. Синяя атласная рубаха неряшливо заправлена в полосатые штаны, на ногах начищенные до блеска сапоги с чудовищным скрипом.

ПРУТОВ КИРИЛЛ МИХАЙЛОВИЧ – человек с темным прошлым, будущим и настоящим.

Действие первое

Небольшой уютный зал, посередине которого стоит круглый, накрытый черным сукном стол, вокруг него шесть стульев. На столе громоздятся тарелки с закусками, разноцветные графинами.

В зал входит Матвей.

МАТВЕЙ (со вздохом). Ну кажить все… Полы помыты, стаканы протерты… Уф, загоняла меня барыня. Кожную среду как волчок… И зачем все это? Соберутся, сидят, да и ладно бы ели-пили, так ведь занятье, какое греховное, знал бы барин покойный… Щас бы водки шкалик…

ГОЛОС (из-за левой кулисы). Матвей, ты с кем разговариваешь?

МАТВЕЙ. Сам с собой Мария Сергевна! С кем еще дурак разговаривать может…

В зал входит Мария Сергеевна Пашкевич.

ПАШКЕВИЧ. Матвей, сейчас гости пойдут, а у нас сельтерской нет, быстро сбегай в лавку, да и возьми сигар еще… Только не тех, что в прошлый раз, возьми подешевле…

МАТВЕЙ. Те самые дешевые были, по два рубля десяток…

ПАШКЕВИЧ. Ну, тогда папиросы хорошие выбери. Сможешь?

МАТВЕЙ. А от чего не смочь-то…

ПАШКЕВИЧ (перед зеркалом, накручивая локон). Ступай, только быстро.

Матвей уходит. Мария Сергеевна напевая, крутится перед зеркалом. Раздается звонок.

Вдова уходит за кулису. Слышен ее звонкий смех и громкий уверенный мужской голос.

Мария Сергеевна заходит в зал вместе с Клестицким.

ПАШКЕВИЧ. Андрей Петрович, вы пока присаживайтесь… можете выпить.

КЛЕСТИЦКИЙ (озабоченно покрутив ус). Я сегодня первый?

ПАШКЕВИЧ. Да.

КЛЕСТИЦКИЙ. Первому поцелуй…

ПАШКЕВИЧ (вспыхнув). Эн де са Андрей Петрович!

КЛЕСТИЦКИЙ. Тогда выпью… (подходит к столу)

Раздается звонок. Мария Сергеевна бросается в прихожую. Через некоторое время оттуда выходят вдова и Вальберг.

ПАШКЕВИЧ. Арнольд Иванович, дорогой проходите…

ВАЛЬБЕРГ. Благодарствую (неприязненно посмотрев на Клестицкого) Здравствуйте Андрей Петрович…

КЛЕСТИЦКИЙ (повернувшись с полным стаканом). А… мое почтение. Выпить не желаете?

ВАЛЬБЕРГ. Спасибо, не хочется… (садится за стол).

ПАШКЕВИЧ. Я вас оставлю на секунду… (уходит)

Неловкая тишина. Клестицкий выпивает залпом стакан, крякает, вытирает усы. Вальберг скрестив руки, неподвижно смотрит вдаль.

КЛЕСТИЦКИЙ (оглядывается по сторонам, подходит к Вальбергу). Значит так… Среди навоза и помета, средь пошлости, разврата, суеты…

ВАЛЬБЕРГ (вскакивает, весь красный). Замолчите! Замолчите! Отчего вы всегда издеваетесь надо мной? Что я вам такого сделал?

КЛЕСТИЦКИЙ (хищно скалясь, продолжает). …Корявой сельской девы поцалуи, да конюха развратные шаги…

ВАЛЬБЕРГ (закрывает ладонями уши). Я не слышу вас! Можете продолжать сколько угодно!

Портьера колышится. Клестицкий вмиг ретируется к графинам. В зал входят вдова и мадам Глухова.

ГЛУХОВА. Здраствуйте господа… Ой, что с тобой батюшка? (удивленно смотрит на Вальберга)

ВАЛЬБЕРГ (не видя их). Можете говорить любую пошлость! Я все равно вас не слышу!

ГЛУХОВА. Никак в архиве пересидел…

ПАШКЕВИЧ (подходит к Вальбергу, разворачивает его). Арнольд Иванович, что с вами?

ВАЛЬБЕРГ (сильно покраснев). А..а..простите…

ПАШКЕВИЧ. Вам плохо?

ВАЛЬБЕРГ. Нет, мне хорошо…

КЛЕСТИЦКИЙ (с полным стаканом в руке). Арнольд Иванович представлял мне сцену из римской жизни…

ПАШКЕВИЧ. Вот как? А что за сцена Арнольд Иванович?

ВАЛЬБЕРГ (ненавидяще взглянув на Клестицкого). Сцена? Э… «Клятва Сципиона».

ПАШКЕВИЧ (всплеснув руками). Ах как интересно! Я так люблю все античное, древнее, все от чего исходит тайна…

ГЛУХОВА. А где Василь Палыч? Всегда самый первый приходил…

Портьера с грохотом обрывается, видно, что в ней барахтается какой-то человек. Все испуганно оборачиваются. Болонка оглушительно лает. Из-за портьеры высовывается голова.

ГОЛОВА (тихим голосом). А я уже здесь…

ПАШКЕВИЧ. Бог мой! Василий Павлович, как вы нас напугали! Андрей Петрович, ну помогите же ему!

Клестицкий махом выпивает и бросается на помощь. После некоторой возни, на свет появляется Начинкин.

НАЧИНКИН (смущенно хихикая). Извините… я так торопился, в департаменте задержали… А я ведь человек обязательный, помню, к Марии Сергеевне опаздывать нельзя… Простите за неловкость…

ПАШКЕВИЧ. Ну будет вам… Господа, прошу вас не стесняйтесь, вот закуски, вот выпить кто желает… Андрей Петрович, распоряжайтесь…

Гости подходят к столу, Клестицкий орудует графинами. Начинкин роняет пенсне, его кусает за палец болонка Глуховой.

ПАШКЕВИЧ (увлекая Вальберга в сторону). Расскажите мне про Сципиона…

КЛЕСТИЦКИЙ (вырастает на пути Начинкина, устремившегося за вдовой). Василий Павлович, экий вы неловкий! Вам нужно водочки выпить …(наливает полный стакан)

НАЧИНКИН (рассеянно наблюдая за вдовой, занятой разговором с Вальбергом). Да, да конечно.. (не глядя выпивает, давится, кашляет)

Клестицкий хохочет, бьет Начинкина по спине. К ним подходит Глухова с тарелкой мойвы.

ГЛУХОВА. И эх, Василь Палыч, Василь Палыч… на-ка вот рыбкой закушай (берет за хвост рыбку и протягивает Начинкину).

НАЧИНКИН (со слезами от кашля). Спасибо, не нужно…

ГЛУХОВА (подслеповато тычет в того рыбкой). Скушай, скушай, а то оказия выйдет. Ну же!

Начинкин покорно кушает мойву из ее рук.

ВАЛЬБЕРГ (откидывая прядь со лба). …и тогда Сципион поклялся.

ПАШКЕВИЧ (взволнованно). Как это все притягивает меня… Эта непокорность судьбе, эта стремление к высшему… Знаете, я ведь тоже испытывала нечто похожее…

ВАЛЬБЕРГ (учтиво-снисходительно). В древности люди жили более поэтично, отсюда и желание «одеть холуя жития гирляндой дивной красоты»…

КЛЕСТИЦКИЙ (подходит к ним с полным стаканом). В древности гусар не было… (икает). Вот и жили поэтично…

ВАЛЬБЕРГ (морщась, как от зубной боли). Склонен согласиться…

Глухова продолжает кормить Начинкина с тарелочки. Тот сильно конфузясь ест, руки статского советника, заложены назад, за каждой новой рыбкой он наклоняет голову немного вбок, отчего вся сцена живо напоминает кормление пингвина.

ГЛУХОВА. Вот молодец, Василь Палыч… Вот еще одну… Ам!… Ай да молодец. Рыбка сейчас в животике уляжется, на себя всю суспензию притянет и выпьет ее, все прочистится… И Василь Палыч опять румяненький станет, молодчиком по улице пойдет… Ам!… Барышни удивятся – «это кто такой румяный?», скажут… А мы им… Ам! А мы им – «это Василь Палыч, статский советник, в суд, на службу торопится»…

НАЧИНКИН (с полным ртом). В департамент…

ГЛУХОВА. В департамен, в департамент… Ам!

Начинкин страдальчески жует. Вдова, Вальберг и Клестицкий беседуют.

КЛЕСТИЦКИЙ (задумчиво наматывая бакенбард на ухо). …Почему ж? Вот к примеру Давыдов Денис. Поэт и гусар, то есть нет – гусар и поэт… Я с ним дружен, вхож и все такое… А стихи какие! (задумывается, отчего лицо приобретает неумное выражение) …А вот! «Сабля, царь и конь… Я зачат был после чарки… Схватки, всполохи, подарки… Сабля, царь и конь…»

ВАЛЬБЕРГ (со вздохом). Храни господь поэзию…

ПАШКЕВИЧ (встает между мужчинами). Господа… перестаньте спорить – это утомительно! Немедленно примиритесь… Целуйтесь.

КЛЕСТИЦКИЙ (выпивает залпом стакан, крякает, вытирает рот рукавом). Да с удовольствием! Давай юноша чмокнемся, как греки… (увлекает Вальберга в объятия и оглушительно целует)

КЛЕСТИЦКИЙ. А… хорошо.. (хватает за шиворот Начинкина, поднимает его в воздух и яростно целует, советник некоторое время слабо сопротивляется, затем затихает) …А люблю тебя до боли, до боли люблю! Хоть ты и рыбой пахнешь… (ставит Начинкина на место) …Господа, такое ощущение, будто русалку настиг… Ну весь подлец рыбой пропах…

Начинкин втянув голову прячется за спину Вальберга.

ПАШКЕВИЧ (хлопает в ладоши). Господа! Сейчас будем пить кофий!

В прихожей раздается страшный грохот. Оттуда в зал врывается Матвей, с диким выражением осматривается, его сильно шатает. Сфокусировав взгляд на вдове, пытается поклониться ей в пояс. Начинает ей что-то с жаром объяснять, однако звук голоса отсутствует. Клестицкий подходит к нему и с размаху бьет по затылку.

МАТВЕЙ (после удара, звук неожиданно появляется). ….грю, врешь! Мой барин, турка бил, немца бил, испанца бил… Меня бил… А жадным не был… Ни-ни, как можно барину жадным быть? Не можна! О как! Раз ты барин, не смей! О! (поднимает грязный палец) …Барина слышу…

ПАШКЕВИЧ (сузив глаза). Ах ты каналья… Я же тебя…

МАТВЕЙ. Поклон вам всем от мово барина (кланяется, теряет равновесие, ударяется лбом в пол, мгновенно засыпает).

ПАШКЕВИЧ. Господа, прошу у вас прощение… Помогите вынести его отсюда…

Клестицкий и Вальберг подхватывают Матвея и выносят из зала. Начинкин пытается принять участие в выносе, но только мешает, ему достается левая нога Матвея, которую он обхватив несет, прижав к груди. Пашкевич и Глухова остаются.

ПАШКЕВИЧ (подходит к столику наливает в бокал вино, выпивает). Как я с Матвеем намучалась, господи, кто бы знал…

ГЛУХОВА. Отчего ты матушка его в солдаты не забреешь? Вон только Андрей Петровичу скажи…

ПАШКЕВИЧ. Нельзя… Николая Семеновича последние слова были – «Матвея никуда, чтоб при тебе все время был»… Не могу воле покойного перечить…

ГЛУХОВА. А чего промеж них такая дружба была?

ПАШКЕВИЧ (усмехаясь). Дружба… Николай Семенович без Матвея пить не мог… И не пить не мог… Возьмут ящик аркадьевской и в кабинете на три дня закрываются. Муж мне часто говорил, – «Матвей – обезьяна, выпьет – бабуин, а душа теплая, мягкая, как перина, ты Маша не обижай его»… (всхлипывает, достает платочек).

ГЛУХОВА (обнимает вдову за плечи). Ну будет тебе голубушка убиваться-то… Ты молодая, ты вон какая красавица, все касатка у тебя будет… Найдется человек хороший… Ну перестань слезки лить, ну? Ну вот, умница моя, ну вот…

ПАШКЕВИЧ (шмыгая носом). Да… да… сейчас. Заметно, что плакала?

ГЛУХОВА (отходит, смотрит, решительно). Нет!

В зал входят мужчины.

КЛЕСТИЦКИЙ (щелкнув каблуками). Похоронная команда задачу выполнила! (с восхищением) Ну в хламиду пьяный, подлец!

ПАШКЕВИЧ (с улыбкой). Благодарю вас. Сейчас будет кофий…

Мужчины рассаживаются за столом, Пашкевич обносит всех кофейником. Клестицкий с сожалением выливает в стакан остатки из последнего графина. Вальберг меланхолично брякает ложечкой.

ГЛУХОВА (поворачиваясь к Начинкину). А ты Василь Палыч, чего кофий не пьешь?

НАЧИНКИН. Благодарю-с, но мне вредно…

ГЛУХОВА (участливо). Внутрях чего?

НАЧИНКИН. Нет… У меня мигрени.

ГЛУХОВА. Чего?

НАЧИНКИН. Голова болит.

ГЛУХОВА. Ну сударь, голова не жопа – на ней не сидеть… Тоже мне болезнь выдумал. Вот у меня квартирант был – Аркадий Семенович, инженером в типографии служил. Так у него лунатизм был – голый ночью по квартире шарился, все я боялась, что его в больницу упекут. Жалко его стало, молодой ведь… А у меня знакомая – Клавдия Захаровна, она на Покровке булочную держала. Я к ней, так мол и так, пропадает инженерик… А она женщина жалобная, дородная, чужое горе как свое приняла. И что ты думаешь? Недели не прошло, а Аркадий Семеныч как яблочко наливное стал, гоголем ходит, лунатизм свой и не вспоминает… Сынок у них Ванюша, справный такой мальчик, в дверь только боком проходит… Вот так вот сударь мой…

НАЧИНКИН (рассеянно). Да…

ГЛУХОВА. Василь Палыч… А хочешь, я и тебя вылечу?

НАЧИНКИН (испуганно). Спасибо, не надо… Я сам.

ГЛУХОВА (прихлебывая кофе с блюдца). Ну смотри, как знаешь… Я клятву Епократу не давала…

КЛЕСТИЦКИЙ. А главное в бою – не увлекаться. Потому как когда противник бежит, про все на свете забываешь. А потом оглянешься… мама дорогая, одни французы кругом… Тут уж сам бежишь, что есть духу…

ПАШКЕВИЧ. Должно быть это страшно…

КЛЕСТИЦКИЙ. Нисколько… (икает).

ВАЛЬБЕРГ. Верно вы герой?

КЛЕСТИЦКИЙ. А то…

ПАШКЕВИЧ (зябко поводя плечами). Как странно устроены мужчины… Все им нужно побеждать, сражаться… А женщина сидит у окна, ждет, ждет, перечитывает письма и думает, думает…

КЛЕСТИЦКИЙ. А думать зачем?

ВАЛЬБЕРГ. Браво…

ПАШКЕВИЧ (поворачивается к Начинкину). Василий Павлович…

НАЧИНКИН (от неожиданности подпрыгивает на стуле). Что-с?

ПАШКЕВИЧ. А вы пишете стихи?

НАЧИНКИН. Нет…

ПАШКЕВИЧ (грустно). Как жаль… Я почему-то думала, что вы пишете …

НАЧИНКИН (встает, взволнованно комкает салфетку). Я..я..то есть писал раньше, по молодости… Ну знаете, все ведь когда молодые… А сейчас, как-то и некогда, да и…

ВАЛЬБЕРГ (встает, достает из кармана маленькую книжечку). Кстати… Я хотел вам Мария Сергеевна презентовать свой новый сборник, только что из типографии… Называется «Ея Врата». И надпись памятная уже имеется…

ПАШКЕВИЧ (берет книжечку). Как мило Арнольд Иванович, сегодня же перед сном буду читать… Как мило…

КЛЕСТИЦКИЙ. Ну-ка дайте посмотреть…

ПАШКЕВИЧ. Потом, потом… Господа, однако пора, уже стемнело. Помогите мне убрать со стола…

Все встают и уносят посуду. Вдова ставит посередине стола подсвечник с тремя свечами, рядом на маленьком треножнике большой голубой камень со множеством граней. Все садятся и молчат.

Конец первого действия.

Второе действие.

Вдова берет с треножника камень и сжимает его обеими ладонями.

ПАШКЕВИЧ. Господа, я прошу вас сосредоточиться. Сегодня к нам снизойдет Даршемидац, владыка царства духов… Постарайтесь думать о высшем, тогда он останется с нами и можно будет задать свои вопросы… Я чувствую он приближается, давайте возьмемся за руки…

Все берутся за руки. Вдова, закатывает глаза, начинает слегка трястись.

ПАШКЕВИЧ. Он уже здесь… Он уже здесь и ищет медиума… Я чуствую его… (вдова подпрыгивает на стуле, ее голос меняется на более низкий, с легкой хрипотцой) …Приветствую вас искатели истины…

ВСЕ (кроме вдовы, вразнобой). Приветствуем тебя Даршемидац…

ПАШКЕВИЧ. У меня мало времени, обстоятельства вынуждают сокращать визиты в страну живых… Я готов отвечать на ваши вопросы… Кто первый?

КЛЕСТИЦКИЙ. Я первый… (икает) …Я вот, что спросить хотел… Генерала моего в Петербург переводят, приказ уже есть и все такое… А нас при нем трое – я и еще две сволочи. Кого он с собой возьмет?

ПАШКЕВИЧ. Говно вопрос. Алешина возьмет.

КЛЕСТИЦКИЙ. А я? Я же при нем верой и правдой шесть лет служу! Каждое утро газеты в кабинет доставляю, не может он меня оставить, привык он ко мне!

ПАШКЕВИЧ. Да, но возьмет Алешина.

КЛЕСТИЦКИЙ. А что со мной дальше будет?

ПАШКЕВИЧ. Ждет дым тебя пороховой…

КЛЕСТИЦКИЙ. И что погибну я?

ПАШКЕВИЧ. Увы, Андрей Петрович…

КЛЕСТИЦКИЙ (разочарованно). Тю…

ПАШКЕВИЧ. Усни герой.

Клестицкий мгновенно засыпает.

ПАШКЕВИЧ. Следующий…

ВАЛЬБЕРГ. Скажи Даршемидац, владыка мира тлена, который нам является из…

ПАШКЕВИЧ (перебивая). У меня мало времени.

ВАЛЬБЕРГ (быстро). Я хочу оставить службу и полностью посвятить себя служенью муз…

ПАШКЕВИЧ. Похвально юноша… Вопрос-то в чем?

ВАЛЬБЕРГ. Мой отец не хочет этого. Он лишит меня наследства, если я уйду в литераторы, а служба мне обрыдла и свет, поэтому, не мил… Смогу ли я стяжать пером богатство, славу? Ведь многие мне прочат это.

ПАШКЕВИЧ. Вы молоды и это недостаток, плюс деспот папа, плюс архив… В вас есть способности, но нет таланта… Однажды сможете об этом догадаться… Вам жить еще семь лет. Мне жаль…

ВАЛЬБЕРГ. Но мне все говорят, что я наследник Фета!

ПАШКЕВИЧ. Наследник прежде вы отца… Усни.

Вальберг засыпает.

ПАШКЕВИЧ. Мадам, я в восхищении, вас годы не берут. Признаться, я уже отчаялся воочию увидеть вас …

ГЛУХОВА. Да брось ты батюшка, над старой потешаться… Слепа, глуха, все недуги в подругах, и скоро я предстану пред тобой.

ПАШКЕВИЧ. Давай невеста свой вопрос.

ГЛУХОВА. Заказ мне батюшка достался непростой. Свести мне околоточного надо… с каким ни будь мужчиной средних лет, да только чтобы рук не распускал, поскольку мой заказчик сердцем нежен, любая брань экземой проступает, на шее, бедрах, животе. Сперва хотела отказаться я, но околоточный сживет со свету, а я сама, ты знаешь беззащитна…

ПАШКЕВИЧ. Да, повезло тебе моя невеста… Найдешь ты пару для него, сперва у них все будет хорошо, потом начнутся ссоры, ругань… Кто главный, кто копейку в дом, ну как обычно, а причина ты… Тебя на улице вечерней догонит кто-то и махнет свинцовой гирькой часовой… а много ли старушке надо?

ГЛУХОВА. Ой батюшка не говори! Так значит, что искать?

ПАШКЕВИЧ. Уи.

Глухова засыпает.

ПАШКЕВИЧ. Ну вот и все.

НАЧИНКИН (приподнимается). А я?

ПАШКЕВИЧ. Ах да, Василий Павлович… (вздыхает) ….Ну только если быстро…

НАЧИНКИН (взволновано). Я знать хочу… Достоин ли… Ну, в общем я влюблен. Предмет любви моей… как странно это говорить, вы в облике ее…

ПАШКЕВИЧ (тычет себя в грудь). В Марию Сергеевну втрескались?

НАЧИНКИН. Люблю безумно, весь пылаю…

ПАШКЕВИЧ (смотрит на свою грудь). А ничево…

НАЧИНКИН (робко). Я знать хочу…

ПАШКЕВИЧ. Я знаю, что тебе сказать, хоть это право будет нелегко… (внезапно вдова откидывается на спинку стула и подражает звуку телефона) …Да, да… я… сколько?… Так… Понятно… Без сопровождения? Ну сколько можно говорить, правила одни для все… Принимай по количеству… Что?… Без меня никак? А если я умру?… Больно грамотный… Все, ждите… (со вздохом вдова трет виски, извиняюще смотрит на Начинкина) …Василий Палыч, прости родной, бежать надо…

НАЧИНКИН (опустив голову). Да-да конечно.

ПАШКЕВИЧ. Я сделаю тебе подарок. Ты с ней поговоришь посредством магнетизма, о самом сокровенном, дорогом… Твоя душа ее увидит душу, тем более тебе…

НАЧИНКИН. Что мне?

ПАШКЕВИЧ (потупившись). Да ничего, нормально все. Готов ли ты в чужой спуститься сумрак?

НАЧИНКИН. Готов.

ПАШКЕВИЧ. Прощай. До скорой встречи.

НАЧИНКИН (встает, кланяется). До свидания.

Вдова закрывает глаза и сидит так две минуты. Затем открывает и удивленно смотрит по сторонам. Начинкин срывается с места и подносит ей стакан воды.

ПАШКЕВИЧ. Спасибо… Вас как зовут?

НАЧИНКИН. Василий. Вася.

ПАШКЕВИЧ. А меня Мария. Маша.

НАЧИНКИН. Очень приятно… Маша.

ПАШКЕВИЧ. И мне приятно. А где вы учитесь Василий?

НАЧИНКИН. В 145-й.

ПАШКЕВИЧ. Я в 106, вы знаете Колесникова Сашу?

НАЧИНКИН. Он в классе параллельном…

ПАШКЕВИЧ. В него моя подруга влюблена, ну это будет наша с вами тайна, вам можно Вася тайны доверять?

НАЧИНКИН. Даю вам Маша слово пацана…

ПАШКЕВИЧ. Какой вы милый и смешной… (подходит к буфету, достает тетрадку, открывает ее) Угодно ль вам анкету мне заполнить?

НАЧИНКИН. Почту за честь.

ПАШКЕВИЧ. Скажите мне кто ваш актер любимый…

НАЧИНКИН. Индииц Чакраборти… Я не помню имя…

ПАШКЕВИЧ. Митхун его зовут.

НАЧИНКИН. Ах да, его я и люблю.

ПАШКЕВИЧ. А мне признаться люб Андрей Миронов, ну это дело вкуса… Вопрос второй, прочтите свой любимый стих… Быть может совпадет…

НАЧИНКИН (откашлявшись):

Тише! Слышишь, любовь умирает.

Сердце дремлет, его не буди.

Где-то кто-то о ком-то рыдает -

Это слезы ужасной любви.

ПАШКЕВИЧ. Красиво… Вы мне его переписать дадите?

НАЧИНКИН. Конечно дам… А ваш какой любимый?

ПАШКЕВИЧ (откашлявшись):

Играет мальчишка с любовью

Как буря в море голубом,

Сегодня любит и ласкает,

А завтра будет незнаком.

Если хочешь быть счастлива,

Не влюбляйся ни в кого,

Пусть сначала он полюбит

А потом уж ты его!

НАЧИНКИН. А это написали вы?

ПАШКЕВИЧ. Нет, девочка одна… Она влюбилася в мальчишку и с нею случилась беда.

НАЧИНКИН. Беда?

ПАШКЕВИЧ. Завлечь его не могла. Однажды сидит она в классе, вдруг входит мальчишка ее. От взгляда она покраснела, и через несколько дней он сказал ей: «Я ведь знаю, ты любишь меня». В тот миг она крикнула: «Милый!», от волненья закрыла глаза… Так случилось в этой школе, а теперь они дружат всегда…

НАЧИНКИН. Всегда…

ПАШКЕВИЧ. А вы кого-нибудь любили, да так, что кругом голова?

НАЧИНКИН. Да… так… любил. Четыре раза или два..

ПАШКЕВИЧ (со вздохом). И верно были неверны?

НАЧИНКИН. Да Маша это так. Увы…

ПАШКЕВИЧ. Мальчишкам верить очень трудно, они хитры и злы. У них в душе обман и тайны. Они коварные в любви… А сердце девичье не камень, оно нежнее эскимо…

НАЧИНКИН (с легкой обидой). А сердце мальчика то же знаете ли комильфо…

ПАШКЕВИЧ. Девчонкой можно увлекаться, девчонку можно полюбить, но над ней нельзя смеяться, девчонка может отомстить!

НАЧИНКИН (вскакивает, приглаживает волосы). Не красотой должна гордиться девушка, не прелестью лица. Она должна гордиться честью. Без чести девушке нельзя!

ПАШКЕВИЧ (садится спиной к Начинкину, нарочито громко). Желаю быть счастливым, девчонкам головы кружить. Но не советую влюбляться – влюбленным очень трудно жить!

Начинкин меряет шагами комнату. Пашкевич неподвижно сидит. Украдкой смотрят друг на друга.

ПАШКЕВИЧ. Быть может мы продолжим… анкеты заполненье?

НАЧИНКИН. Да… Маша, вы меня простите…

ПАШКЕВИЧ. Откуда в вас взялось волненье?

НАЧИНКИН (с жаром). Всегда так было и так будет, и для того мы рождены: когда нас любят – мы не любим, но любим мы – не любят нас.

ПАШКЕВИЧ. Ваш фрукт любимый?

НАЧИНКИН (махая рукой). Ананас…

ПАШКЕВИЧ (радостно, вскакивает). Совпало Вася! Ананас люблю я так же как и вы! Мы с вами общее имеем, коль захотим его найти!

НАЧИНКИН (зачарованно). Как вы милы сейчас, Мария…

ПАШКЕВИЧ (зардевшись). Сейчас или всегда?

НАЧИНКИН. Сейчас, всегда и будете такой…

ПАШКЕВИЧ (потупившись, стараясь быть строгой). Цветок любимый ваш какой?

НАЧИНКИН. Да из простых, из подзаборных… ну скажем, типа василек.

ПАШКЕВИЧ. А я по розам Вася западаю, девчонкам нет цветка милей, ведь если розу вы девочке подарили – с девчонки потечет елей…

НАЧИНКИН. Запомню это я на всякий случай, быть может пригодится невзначай…

ПАШКЕВИЧ. Да что же я сижу как дура! Вы верно голодны? Хотите чай?

НАЧИНКИН. Спасибо, не волнуйтесь за меня…

ПАШКЕВИЧ. Да кстати любимая еда, какая ваша?

НАЧИНКИН (смущенно). Ну, право мне неловко Маша… Я ем, чтоб жить на физкультуре… Давайте, право о другом…

ПАШКЕВИЧ. Вопрос нескромный здесь написан, прочтите сами, можно вслух…. (передает Начинкину тетрадку)

НАЧИНКИН (наморщившись, читает). С кем целовался? Сколько раз?… Признаться, я сейчас растерян… ну было… (пожимает плечами) Много или мало? Простите, не могу сказать (виновато протягивает тетрадку).

ПАШКЕВИЧ (озабоченно листает тетрадку). Вопрос придется убирать. Никто из мальчиков не смог ответить… А вот Василий, посмотрите Наташа мне дает совет: «не целуйся с кем попало, в юности, в рассвете лет – твои аленькие губки потеряют алый цвет».

НАЧИНКИН. Наташа в общем-то права…

ПАШКЕВИЧ. Хотя сама… Ну ладно, сплетничать сейчас мне неохота. У вас найдется для анкеты фото?

НАЧИНКИН (порывшись в сюртуке, достает фотокарточку). Да вот извольте…

ПАШКЕВИЧ (достает из буфета чернильницу и перо). Подпишите…

НАЧИНКИН (слегка высунув язык, пишет). …Пусть ветер качает деревья, пусть солнце светит над рекой, пусть фото, даренное мною, всегда останется с тобой…

ПАШКЕВИЧ (берет фото, смотрит на него). Спасибо.

НАЧИНКИН. А можно вас о том же попросить?

ПАШКЕВИЧ (отвернувшись, достает из декольте фотографию, кладет на стол, пишет) …Может встретиться нам не придется, переменчива наша судьба, пусть на память тебе остается, неподвижная личность моя…

НАЧИНКИН (берет фото, смотрит на него). Спасибо…

Пашкевич встает, взволнованно заламывая руки, ходит кругами по комнате.

ПАШКЕВИЧ. А знаете ли вы Василий каково быть женщиной? Молчите, молчите…. Я состояла в браке тридцать лет, а что я могу вспомнить? Как Николай Семенович через саблю прыгал? Да-да… Напьется, воткнет саблю в паркет и ну прыгать, что твой кузнечик. А я сижу бледная и загадочная, кричать боюсь, а он подлец в виде бонуса Жуковского читает, громко, с выражением…. А эта его мерзкая привычка, целовать перед обедом свои руки? Я устала от череды монотонных удивлений, устала от себя, отшлифованной заводной куклы…. Вам не противно?

НАЧИНКИН. Нет-нет продолжайте….

ПАШКЕВИЧ (очень громко). Заводная кукла, вот кто я! Ее купили в немецком магазине! Красивая и недорогая! Посмотрите, она умеет говорить! Заверните ее! Смотри, смотри кукла это твой новый дом! Люби его! Цени уют! Не обижай медвежонка, у вас с ним будут дети! Не смотри на солдатиков, у них век недолог…. (плачет навзрыд)…

НАЧИНКИН (вскакивает, тихо но твердо). А я скидух… Так моя тульская няня называла пупсиков. Ну знаете такие бесполые, не то мальчик, не то девочка… Скидух… Нас в нагрузку к паровозикам продавали, пока на полке лежишь так со всеми сдружишься… У нас ведь смешно сказать, никаких интимностей, так чистая невинная дружба…. А ночью снится, что я не скидух, а романтический злодей Сидорцев, в каждой руке по стилету, на шее черный бант, вокруг ночь, звезды, шашлыком пахнет… А утром смотрю на себя и думаю, за что так наказывают? Это, что же сделать нужно, что бы так наказали?

ПАШКЕВИЧ (сквозь всхлип). А я вас помню… Вы от других сильно отличались…

НАЧИНКИН. Это чем же?

ПАШКЕВИЧ. У вас глаза были страстные…

НАЧИНКИН. Правда?

ПАШКЕВИЧ. Угу.

НАЧИНКИН. Вы меня простите… я на вас смотреть боялся, очень хотелось, но я себя пересилил. Скидухи они волевые…

ПАШКЕВИЧ. Налейте мне воды.

Начинкин хватает со стола стакан и бросается в прихожую.

Пашкевич подходит к зеркалу, поправляет локоны.

Глухова, Клестицкий, Вальберг открывают глаза.

ПАШКЕВИЧ (напевает). Коренная москвичка и этим горжусь…

ГЛУХОВА. Да матушка, да… В иных городах на улицах инородцы гадят, а у нас градоначальник строгай… дай бог ему здоровья…

КЛЕСТИЦКИЙ (радостно). Сегодня на Ямской тумбу видел, до чего потешная! С одной стороны на ней написано, а с другой…

ВАЛЬБЕРГ (кисло). Любезный, на сегодня хватит…

ПАШКЕВИЧ. Господа не ссорьтесь. Андрей Петрович, а и в самом деле…

ГЛУХОВА. У меня два квартиранта были, в тиятре каком-то по ночам работали… Стриженные, в шинелях… Тоже все время ссорились, обижались друг на дружку… К чему это я?