— Оставьте меня, идиоты! — крикнул он им. — Спасайте Короля!

Его противники были слишком увлечены местью, чтобы услышать. ДЗЫНЬ! — это уже опаснее. Тут Лион вывел Мартина из игры, накинув ему на голову сзади одеяло, и опрокинул на пол. Торкиль на миг ослабил внимание; Дюрандаль с размаху ударил его по руке кочергой и услышал, как треснула кость. Торкиль взвыл, лязгнул о пол упавший меч.

— Спасибо, парень! — Дюрандаль повысил голос. — Все на спасение Короля!

Кашляя, сталкиваясь, Клинки торопливо пытались выкинуть горящие матрасы и одеяла в окна. Ветер швырял пламя обратно им в лица. Однако Боумен все же распахнул дверь в королевскую опочивальню и исчез внутри, за ним бросились другие.

Дюрандаль, задыхаясь, рванулся к лестнице. Лион нырнул перед ним, пробивая путь к бегству. Они кубарем скатились по ступенькам и приземлились на полу комнаты охраны. С полдюжины Клинков пытались пробиться на улицу через волну атакующих, но в дверях хватало места только для двоих, не больше. Кто бы ни были эти вновь прибывшие, они застали Королевскую Гвардию без штанов — к некоторым это относилось буквально, — и заперли их в замке.

— Пожар! — Дюрандаль, шатаясь, поднялся на ноги. Он хотел только вывести из строя октаграмму, а не сжигать кого-то живьем. — Замок горит! Спасайте Короля!

Клинки разом развернулись и бросились мимо него наверх — все, кроме двоих, бившихся в дверях.

— Уберите мечи! — рявкнул он. — Именем Короля, уберите мечи, все! Посторонитесь, дайте я сам с ними разберусь.

Защитники замка отступили назад, и он занял их место, глядя сквозь вихрящийся снег на дюжину незнакомых, неизвестно откуда взявшихся бойцов.

— Выходите, подняв руки! — крикнул их вожак. Дюрандаль бросил щипцы и поднял руки вверх.

— Кончайте драку! Нам надо позволить им спасти Короля. Уберите мечи, я сказал!

— Это Парагон! — выкрикнул кто-то.

Высоко над головой обрушилась часть крыши, взметнув языки пламени к небу и осветив все как в яркий день. Кашляя, Дюрандаль вывалился на улицу. Он смахнул слезы и вдруг, не веря своим глазам, уставился на коренастого паренька, сжимавшего в руке саблю. Шапка с его головы слетела, и рыжие волосы чистым золотом сияли в свете пожара.

— Хируорд!

— Лорд Роланд!

Он обвел взглядом остальные юные, нервно улыбающиеся лица и понял, что видит перед собой Старших из Айронхолла. СМЕРТЬ И ПЛАМЕНЬ! ЧТО ДЕЛАЮТ ОНИ ЗДЕСЬ, ПОБИВ КОРОЛЕВСКУЮ ГВАРДИЮ?

— Мы прибыли к вам на помощь, милорд, — сказал Хируорд. — Похоже, мы как раз вовремя. — Он усмехнулся. — Отойдите от двери.

Дюрандаль повиновался, и чьи-то дерзкие руки похлопали его по плечу, когда он проходил мимо. Два тела лежали в снегу — мертвые или просто оглушенные? Новая часть крыши обрушилась. Кони встали на дыбы от ужаса и понесли карету в ночь. Мгновение спустя она съехала под откос и с оглушительным треском перевернулась под испуганные крики.

— Милорд! — раздался хриплый голос. Вперед, шатаясь, выступил фальшивый Кромман — черные одежды, белое лицо, левая рука на перевязи... КЛЯНУСЬ СТИХИЯМИ, ЭТО ЖЕ КУОРРЕЛ! Он упал в руки своего подопечного и обмяк.

Дюрандаль обнял его и поддержал, хотя тот, казалось, почти ничего и не весил.

— Ты жив! — чертовски глупые слова! Да и правда ли это? Как может человек казаться скелетом и оставаться в живых? — Ты ранен!

— Давно ранен, — прошептал Куоррел. — Вы в порядке?

— В полном. Но что случилось?

— Поехал за помощью. Привел людей Королевы. — Он пытался улыбнуться.

Дюрандаль опустил его на землю и сам встал на колени рядом, придерживая его за плечи.

— Айронхолл? Ты съездил туда и обратно? — Это казалось совершенно невероятным, и все же дюжина мальчишечьих лиц гордо улыбалась ему со всех сторон. Даже с учетом внезапности, кто еще мог осмелиться вступить в бой с Гвардией? Похоже, они ждали его приказов.

— Выпустите гвардейцев. Только разоружите их.

— Уже выполняется, милорд, — отозвался Хируорд. Задыхающиеся, ослепшие люди вываливались из замка; их грамотно брали в клещи, обыскивали и обезоруживали прежде, чем они успевали прийти в себя. Каменная скорлупа превратилась в пылающий ад, белое пламя било уже из всех окон, половина крыши провалилась. Где-то там остался Харвест.

Радостные вопли встретили группу Клинков, вытащивших из замка громоздкий сверток, несомненно, заключавший в себе Короля. Похоже, они были последними. Все, кто остался внутри, были обречены на гибель: балки перекрытия начали рушиться. Конюшня тоже занялась, но лошадей кто-то успел выпустить.

— Милорд? — прошептал Куоррел. — Я все сделал правильно? — Снег ложился на его брови и волосы.

— Да, да! Ты просто чемпион! Ты все спас! Ты посрамил Гвардию, сделав из них идиотов! Ты завтра же войдешь в Литанию Героев!

— У меня тут для вас... — Куоррел порылся в мокром плаще.

— Это может и подождать, — сказал Дюрандаль, продолжая поддерживать его голову.

Но, судя по всему, ждать это не могло, так что он потянулся туда, куда указала бессильная рука, и обнаружил в кармане груду золотых... монет? Звеньев! Он вытащил лорд-канцлерскую цепь. Блестевшую как злая змея.

— Твоя золотая цепь... — пробормотал Куоррел. — Ваша. Уже не его, но это было не важно.

— Спасибо. Я сохраню ее. — Дюрандаль посмотрел на долговязого юнца и вспомнил его имя. — Уиллоу, нам нужно найти для него знахаря. Беги в деревню и... — Однако знахарь мало что сможет сделать без заклинания, а октаграмма погребена под горящими развалинами. Он вздрогнул, сообразив, что его ужасный поступок, возможно, погубил Куоррела. — Нет, мы отвезем его в Стейртаун.

Люди Королевы беспокойно переглянулись.

— А Король, милорд? — спросил Хируорд. — Братья просят мечи обратно.

— Нет, нет! Не возвращайте их пока. — Еще далеко не все было кончено. Гвардейцы вполне еще могут отнести Короля к другой октаграмме, хотя судя по крикам с дороги, сюда спешила по меньшей мере сотня свидетелей. Страшно подумать, к чему все это может привести, какие обвинения посыплются. В результате событий этой ночи на плаху может лечь не только его голова; впрочем, чем меньше голов, тем лучше.

— Слушай, Первый, мне кажется, вам всем лучше сейчас исчезнуть. Можете захватить с собой мечи гвардейцев, только уходите. Вы сделали то, что должны были сделать, — ты и твоя армия. Я горжусь вами всеми. И особенно горжусь... Куоррел? Куоррел!

Уиллоу упал на колени в снег и попытался нащупать пульс. Пульса не было.

— Этого следовало ожидать, милорд. Его удерживали в живых только Узы. Я думаю, он должен был умереть уже много часов назад.

Да, этого следовало ожидать, но боли от этого было не меньше. Ох, как было больно! В холодном отчаянии Дюрандаль положил тело на землю. Он закрыл мертвые глаза и сложил мертвые руки на груди. Необходимо было переделать слишком много дел, чтобы тратить время на скорбь. Слишком много дел. Он ведь уже поверил в то, что Куоррел мертв, так что же ему так больно теперь, во второй раз? Если бы только у него был сын, как...

Звериный вопль разорвал ночь, и тотчас был подхвачен толпой. Дюрандаль вскочил на ноги и увидел, как Клинки в бешенстве несутся на них.

Героем этого часа стал Кандидат Кристалл, которого вместе с Кроворуком оставили охранять конфискованные мечи. Когда он увидел, как безжизненный сверток, который был некогда Королем, вынесли на улицу, ему хватило ума собрать оружие и покидать его через окно в пекло.

В сравнении с некоторыми побоищами прошлого — такими, как Мятеж Клинков после смерти Госберта IV, — последовавшая битва была недолгой и незначительной. Меньше дюжины Королевских Гвардейцев оставалось на ногах, да и те были безоружны. Но пятнадцать Старших из Айронхолла были по сути дела мальчишками, выступившими против безумцев, не решавшимися использовать мечи против безоружного противника. Трое пали прежде, чем Дюрандаль с Хируордом собрали остальных и убедили их в том, что биться надо не на жизнь, а на смерть.

Разумеется, лорд Роланд был главной целью. Обезумевшие Клинки рвались к нему как изголодавшиеся звери, готовые растерзать его на куски, а все, что он мог сделать, — это прятаться за спинами своих юных защитников. Потом один из раненых уступил ему свой меч, однако к этому времени почти все Клинки уже выбыли из игры, превратившись в хнычущие, беспомощные комки. Последним одолели Боумена, раненного в бедро. Недолгий кошмар миновал. Люди Королевы сумели предотвратить катастрофу. За это они по крайней мере могли рассчитывать на поблажку в суде.

Ощущая себя опустошенным и смертельно усталым, Дюрандаль подошел посмотреть на освещенного догоравшим пожаром Короля. Придворные разбежались в ночи, но теперь начинали собираться, как муравьи на пиршество, и большинство тянулось туда, где стоял он, чтобы вместе с ним, не веря своим глазам, посмотреть на останки человека, столько лет правившего Шивиалем. Он казался умиротворенным и очень старым, хотя и не настолько старым, чтобы кто-то мог заподозрить колдовство. На теле не было видно ни ожогов, ни других повреждений, так что либо его убил дым, либо сердце его не выдержало. Быть может, Амброз, никогда и ничего не боявшийся, умер от страха. Не было ни последнего «прости», ни горьких обвинений. Король умер. Это сделал я, думал Дюрандаль. Я убил своего Короля. Что бы ни случилось дальше, жизнь никогда не будет прежней.

Вокруг тела уже намело снег. Простой снегопад быстро сменялся бураном. Почему никто не берет руководство на себя? У него не было полномочий. Ему хотелось только уйти и плакать, но кто-то должен был навести порядок. Он узнал хлопотливого доктора, который исцелял его в замке.

— Эй, вы! Соберите отряд и отнесите Его Величество вниз, в деревню.

Маленький человечек подпрыгнул так, словно его разбудили.

— Ой! Конечно, милорд. Эй! Ты... и ты...

Чувствуя себя так, словно кости его превратились в свинец, Дюрандаль побрел обратно к мечникам. Люди Королевы хлопотали, помогая Клинкам — накладывая повязки, устраивая поудобнее.

Кое-кого не хватало.

— Уиллоу? Знает ли кто-нибудь, где Канцлер Кромман?

— Ох, — сказал Уиллоу, оглядываясь по сторонам. — Он был в карете, милорд. Куоррел узнал ее, вот мы ее и остановили. Его охрана ранена, но они выживут. Мы оставили их на ферме, а его захватили с собой — связанного, милорд.

Карета превратилась в груду обломков, так что Кромман скорее всего уже мертв. Ему придется подождать.

Двор без короля — все равно что животное без головы. Тем не менее все остальные продолжали ждать руководства. Дюрандаль набрал в легкие побольше воздуха и проревел, перекрывая все разговоры:

— Король умер! Да здравствует Королева!

— Да здравствует Королева Малинда! — восторженно откликнулись айронхоллские кандидаты. Придворные подхватили крик.

Дракон сидел в снегу, приходя в себя от удара по голове. Его лицо было измазано сажей и окровавлено, камзол — порван, даже борода наполовину обгорела, но глаза его снова приняли осмысленное выражение.

— Готов исполнять долг, Вожак?

Тот мрачно кивнул:

— Но я не буду подчиняться твоим приказам.

— Я и не собираюсь приказывать, только советую. Может пройти несколько недель, пока Королева доберется сюда. Парламента нет — он распускается со смертью Короля и надо созывать новый. Канцлера тоже нет: если Кромман и жив сейчас, рассвета он не переживет уже точно. Я официально смещен, так что, возможно, твой долг — запереть меня в Бастион. В общем, на данную минуту, Вожак, Шивиалем правишь ты.

Люди Королевы отозвались на это неодобрительным фырканьем. Хируорд поднял свою саблю с таким грозным видом, словно готов был пустить ее в ход.

— Парагон! — выкрикнул чей-то юный голос.

— Убери эту чертову железяку, пока никого не порезал! — рявкнул Дюрандаль. — Спасибо! Главный здесь — коммандер Дракон. Все, что я могу, — это только давать советы.

Придворные все подходили, горя нетерпением принять участие в исторических событиях. Вскоре здесь будет слишком много руководителей. Однако Дракон вытер лоб рукавом и встал на ноги — не без помощи со стороны Хируорда.

— Я принимаю ваши советы, милорд. Надо организовать перевозку тела в Грендон.

Он все еще пребывал в замешательстве. Дракон — не лучшая кандидатура для таких дел.

— Нет, коммандер, — терпеливо объяснил Дюрандаль. — В обычных условиях первым делом нужно сопроводить королевскую наследницу в Греймер, чтобы она смогла предотвратить резню, когда остальные Клинки услышат новости. Поскольку это невозможно, я предлагаю тебе направиться в Грендон самому, захватив с собой как можно больше людей, чтобы разоружать тех по одному. Когда старый Король Эверард умер, так и поступали. Ловите каждого по очереди в сеть, а остальные пусть стоят вокруг и кричат: «Да здравствует Королева!» — пока он не оправится от потрясения и не присоединится к ним.

Дракон нахмурился:

— В мои привилегии входит передать Королевскую печать Ее Величеству и известить ее о восшествии на престол!

Право, существует ли лучшая возможность для придворного завоевать расположение нового монарха? Посланец, принесший такую весть, может ожидать по меньшей мере титула герцога, но надо отдать Дракону должное: Узы наверняка жгли его горячими углями, заставляя искать нового подопечного.

— Ты собрался в Огненные Земли? Пойдешь пешком?

Из снега вынырнул и, хромая, подошел к ним Боумен, тяжело опираясь на плечо Спинакера.

— В первый месяц корабли не ходят.

Вот это компетентный руководитель, хоть с последним утверждением он и поторопился.

— Верно, это твое право, — сказал Дюрандаль Дракону. — И бельцы выходят в море в любую погоду. Один их корабль стоит в Ломуте как раз на такой случай. Капитана зовут Эльдаберд. Смотритель порта проводит тебя прямо к нему.

— Правда? — с тихой угрозой в голосе спросил Боумен. — И откуда это все вам известно, лорд Роланд?

— Мне это известно, потому что я сам договорился об этом с бельским послом несколько месяцев назад. Мы понимали, что что-то вроде этого может случиться. Если вообще возможно доплыть сейчас до Бельмарка, Эльдаберд это сделает, Вожак. Кстати, если ты выедешь прямо сейчас, то застанешь прилив.

К счастью, Дракон не стал спрашивать, откуда Дюрандалю известно, сколько времени ехать отсюда до Ломута, или во сколько начинается отлив.

— Принимай руководство здесь, заместитель, — только и сказал он и исчез за снежной пеленой.

Дюрандаль с надеждой повернулся к Боумену.

— Для меня у тебя тоже есть совет? — язвительно спросил Клинок.

— Если хочешь.

— Что ж, послушаем.

— Во-первых, оцепи эту долину, чтобы никто не мог выскользнуть из нее по крайней мере три дня. Снег поможет. Когда доберешься до Грендона, найди лорда Камергера или Граф-Маршала. Королевское завещание лежит в казне, в верхнем ящике шкафа с короной. — Ни Амброз, ни Кромман в последние дни не видели необходимости менять что-либо в завещании. — Там распоряжения насчет регентского совета, который будет править до тех пор, пока новая королева не прибудет для принесения присяги. Вот. — Он протянул ему позолоченную цепь, ради которой умер Куоррел. — Передай им это.

Боумен принял ее так, словно боялся, что она его укусит. И правда, за ее долгую историю редкие владельцы ее кончали хорошо. Но он явно собирался исполнить все, что предлагал Дюрандаль.

— Кстати, — заметил Дюрандаль, — половина твоих людей выведена из строя. Я бы предложил тебе временно принять под свое командование этих славных юнцов.

Заместитель командира свирепо покосился на самозваных Людей Королевы. Те нагло улыбались в ответ.

— Даже если они вписали героическую страницу в анналы Айронхолла, — добавил Дюрандаль, — они вряд ли горят желанием возвращаться домой для встречи с Великим Магистром.

Нагловатые ухмылки сменились тревогой.

— Хорошая мысль, — сказал Боумен. — Вы все зачислены. Можете начать с того, что отдадите нам свои мечи.

Вот все и кончилось. Теперь можно остыть немного. Дюрандаль отошел в темноту, чтобы побыть в одиночестве.

Хлопоты, впрочем, еще только начинались. И многое оставалось пока неясным. Где, например, юный Лион, который первым спас его жизнь этой ночью? Куда он убежал? Где бедолага Скоффлоу? Спас ли его кто-нибудь? Правда, если он и избежал огня, он все равно умрет с восходом солнца. Круги от трагедии только начинали разбегаться. Впрочем, все это уже не его заботы.

Кромман. Что с Кромманом?